31. Григорий Спальников, 22 мая (Неакадемическая разница)
Едва я после трёх пар подряд в последний раз сгрёб конспекты в портфель и собрался относить ключ в диспетчерскую, как меня посетил очередной экспонат. Вернее, экспонатка - кажется, феминитивы сейчас в моде. Перед моим столом нарисовалась грудастая фея с распущенными волосами цвета пшеничной соломы, пахнущая абрикосами; на ней был голубой пиджак из лакированной кожи, а под оным - чёрный топик в обтяжку, едва прикрывавший её выдающиеся достоинства. Хлопая густо насинёнными глазами, фея сообщила мне, что она переводится с заочного журфака на очный исторический и что мне следует принять у неё академическую разницу по всеобщей истории. Мысленно чертыхнувшись, я отослал фею на кафедру и велел подождать - я не мог занимать чужие часы в аудитории из-за внезапных переводников.
Когда я сдал ключ и дошёл до кафедры, фея уже сидела под дверью на рюкзаке, глядя на меня преданными глазами лабрадора - цвет волос усиливал сходство. Я обречённо отпер дверь, заранее понимая, что мне предстоит. А какой курс, кстати, она собирается мне сдавать? Студентка предъявила мятый и грязный лист. Это был список тем по Средневековью. Я пробежал его глазами и спросил, какую тему она точно знает. У меня не было никакого желания зависать с ней на кафедре в конце рабочего дня.
- Шестую, - уверенно заявила заочница и ткнула пальцем. Это была тема "Эпоха Каролингов и Священная Римская империя". Я пожал плечами и дал ей пятнадцать минут на подготовку. Через четыре минуты она начала ёрзать, поддёргивать маечку, теребить волосы и облизывать губы, затем заявила, что готова. Ещё через тридцать секунд я понял, что девица безнадёжно путает Священную Римскую империю с Древним Римом - она несла какую-то пургу про Ромула и Рема. Вот какого чёрта эти особи идут на исторический? Сидела бы на своём заочном журфаке... Загадка. Сам не свой от вежливости, я указал девушке, что в вопросе упомянуты Каролинги. Кто, по её мнению, основатель каролингской династии?
- Не знаю, - с дистиллированной честностью призналась фея, развесив нижнюю губу, покрытую жирным перламутровым блеском (и как не стирается после всех облизываний?). Я напомнил ей про Карла Великого. Судя по взгляду, в мозгу у девушки что-то торкнуло, и я отважился спросить, что она помнит о Карле Великом. "Ну скажи про Ронсевальскую битву, детка! - подумал я. - Просто упомяни Песнь о Роланде, и я тебя отпущу".
Детка сидела, раскрыв глаза в ступоре и пискляво хихикая. Я спустился ещё на шаг по наклонной плоскости:
- Про него поэма есть.
На лице студентки отразилась надежда.
- "Полтава"?
- Чего? - от неожиданности я даже не засмеялся. Никак не могу привыкнуть к подобным ответам, хотя мои студенты сто раз пробивали дно. Но сколько же можно стучать снизу!
- Ну Карл Великий, его победил Пётр Первый в Полтавской битве... - неуверенно пояснила фея, заглядывая мне в глаза снизу вверх. Она придвинулась ко мне слишком близко, от запаха её абрикосового дезодоранта и пудры меня подташнивало. Не выношу фруктового парфюма, кто только придумал эту идею - вонять сиропом для газировки? Я вздохнул.
- Фрёкен, - сказал я, - как по-вашему, в каком веке была Полтавская битва?
- О, - оживилась фрёкен, - это я знаю. В шестнадцатом.
Ещё минута, подумал я, и я подпишу признание в том, что я японский шпион. Я стиснул зубы.
- Год какой? - сухо спросил я. Против ожиданий, я услышал бодрый ответ:
- 1709-й.
- И как же у вас получается шестнадцатый век?
- Не знаю, я всегда единицу отнимаю.
Я убрал ручку в портфель и громко защёлкнул крышку.
- Вот что, придёте ко мне, когда выучите. Я гуманный. Только этот вопрос. Про Карла Великого и основание империи. Можете даже не учить всё остальное.
- Ну-у Григорий Алексеевич, ну пожалуйста, - заныла фея, - ну мне ведомость сдавать послезавтра...
- Александрович, - поправил я. - Пожалуйста, выйдите с кафедры, мне нужно запирать.
Фея поднялась и стала собирать манатки. В кармане у меня коротко и резко зыкнул телефон - эсэмэска. Я машинально вытащил из кармана аппарат и нажал на кнопку, в уверенности, что это очередная реклама от банка или сотового оператора. Но на экране высветилось послание от Вики.
Привет, что делаешь?
Пока я раздумывал, отвечать или нет, я ощутил прикосновение к своей ноге сквозь джинсы - лёгкое, но странно назойливое. Я вздрогнул и поднял глаза. Фея вовсе не покинула помещение, как я думал, она перебазировалась на стол прямо передо мной, свесив налитые ноги, обтянутые светлыми колготками, и теперь недвусмысленно дотрагивалась щиколоткой до моего колена. Тьфу. Она что, правда пытается меня соблазнять? Я отодвинулся.
Отбиваюсь от варваров, - напечатал я. Фея смотрела на меня в упор, надув блестящие губки и болтая туфелькой; из майки у неё выехал - наверняка нарочно - край бирюзового кружевного лифчика. Ей-богу, я сейчас выматерюсь. Наверняка ведь считает себя обладательницей неотразимого обаяния. Как эти девицы не понимают, что они попросту отвратны? И на что она рассчитывает - на то, что я завалю её прямо тут на сдвинутых стульях?
- Вы уйдёте или нет? - мой тон был вовсе не вопросительным. Мобильник тилибомкнул.
От готов или от франков?
Скорее от вандалов.
Набирая эту фразу, я выкарабкался из-за стола. Принцесса вандалов шмыгнула носом, готовясь пустить слезу.
- Вы не имеете права, - басом сказала она, - я буду жаловаться.
Давай встретимся завтра. Ты как?
- Вот что, девушка, - быстро сказал я, пока принцесса не надумала выкинуть что-нибудь вовсе непотребное (знаю я их, двоечниц), и наставил на неё мобильник. - Диктофон был включен с самого начала, весь наш разговор записался. Деканату будет интересно послушать.
Блеф был тупейший, я даже не знаю, есть ли в моей трубке диктофон и как им пользоваться, но она купилась. С потухшим лицом она слезла со стола, взвалила на плечо рюкзак и спросила:
- Когда к вам подойти?
- Когда выучите тему.
- Хорошо, - злобно всхлипнула красотка и вышла, напоследок со всего маху хлопнув дверью. Я взглянул на телефон, который держал в руках, и осознал, что только что отправил ответ да.