Аннотация: "Дама присев в глубоком реверансе указала тоненькой ручкой на дверь и наклонив голову на бок замерла..."
Я проснулась от холода, и странного совершенно неуместного шума. Одеяло, трясясь, пыталось забраться под кровать, тихо переминающуюся на квадратных ножках. Спинка кровати, на которой были вырезаны переплетающиеся между собой деревья и животные, крепко сжалась до ровного куска дерева. Каждую секунду из которого выныривали кусочки спрятавшейся резьбы, чтобы проверить обстановку. Легонько погладив кровать, чтобы успокоить, я спустила ноги на коврик. Он не шевелился, притворяясь мертвым. Комната тряслась как в лихорадке, ткань на стенах постоянно меняла цвет, шкаф хлопал дверцами, зеркало на туалетном столике то трескалось, то вновь срасталось. Дом чего-то испугался. Подойдя к шкафу, я силой заставила дверку оставаться открытой. Мои вещи опять пропали. Они не были живыми, и дом не любил их. Шкаф постоянно прятал одежду, показывая только то, что ему хотелось, стол рвал тетради, а лампа на столе, абажур которой? собран из кусочков разноцветного стекла, очень любила перекусывать ручки и карандаши. Сейчас шкаф предложил мне халат ниже колен, полы и рукава которого были обшиты нежно-голубыми кружевами, капюшон же, казалось, вообще сделан из паутины, настолько легким и ажурным он был. Надев предложенную вещь, я обратилась к статуэтке изображающей танцующую пару. Сейчас дама мелко дрожала и прятала лицо на груди у кавалера.
-Что случилось?- тихо cпросила я. Танцоры перестали обниматься. Кавалер изящно поклонился, приветствуя меня, дама же, присев в глубоком реверансе, указала тоненькой ручкой на дверь, и наклонив голову набок, замерла.
Дверь распахнулась сама, издав громкий скрип, больше похожий на плач. В этом коридоре не было портретов, и окна были вполне обычные не витражные, правда, они очень любили мутнеть, особенно в дождь. Между окнами стояли небольшие столики с вазами. Сейчас они, неловко качаясь из стороны в сторону и перебирая короткими ножками, бежали к курительной комнате. Ковра на полу не было, он свернулся в рулон и лениво шевелил короткой бахромой, не обращая внимания на эту суету. Вот два столика столкнулись, и вазы полетели на пол. Затем последовал тихий мелодичный звон, и ваз больше не стало, они разлетелись на сотни неравномерных осколков. Осколки тут же рассыпались в белый песок с редкими цветными вкраплениями. Две одинаковые кучки из песка шуршали, переговариваясь между собой, как барханы в пустыне. Скоро они восстановятся - буквально через пару часов.
После падения ваз метания в коридоре прекратились, столики стали двигаться более степенно. Я решила направиться за ними: вдруг действительно, что-то случилось в курительной. Там было много оружия из разных стран, и Крисы* любили подраться с Багнаками*, сыпля алыми искрами под свист Кошки* и звон ятаганов. Пол был теплым и немного бархатистым, напоминая молодую траву. В руку ткнулась изогнутая дверная ручка. Легко потянув ее на себя, я открыла черную гладкую дверь.
В курительной действительно творился бардак. С высокой, почти под потолком полки со статуэтками свалилась фигурка индийского демона, теперь ее цветастые осколки недвижимыми лежали на полу. Шива уже выражал в танце свою скорбь и желал приятной дороги душе демона. Вот он сложил руки в молитвенном жесте, две другие смотрели открытыми ладонями в потолок, браслеты на руках и бусы на шее звенели сами собой. Остальные статуэтки на полке не двигались, они по своему переживали смерть друга, лишь деревянный Будда покачал головой.
Вся комната была застелена ковром ручной работы, на котором изображены лотосы. Сейчас цветы закрыты: их еще не коснулось солнце. Стены были расписаны животными и растениями в индийском стиле. Они были очень яркими и содержали в себе миллионы мелких деталей, изображения очень любили меняться этими деталями, от чего стены становились еще пестрее и постоянно шевелились. В середине комнаты пол усыпан множеством самых разных подушек, любых форм и цветов. На подушках не было вышивки, каждая была одноцветна, подушкам это не нравилось, и они часто переманивали узоры со стен на свои мягкие шелковистые бока. В кольце подушек находился низкий столик с кальяном. Столик был очень стар и никогда не двигался. Кальян ни на что не обращал внимания и постоянно занимался только тем, что пускал разноцветный дым. Вот и сейчас в прозрачной круглой колбе, оплетенной тонким золотым кружевом кипело, вино, а из трубки валил темно красный дым, из которого ткались абстрактные узоры. Рядом с кальяном всегда находился кинжал. Рукоять оружия была богато инкрустирована рубинами, а на лезвии расцветали жемчужные цветы с изумрудными листами. Несмотря на свою красоту, он был очень остр и предназначался для того, чтобы резать фрукты и сладости, находящиеся поодаль. Заметив меня, кинжал изогнул лезвие дугой и зашевелил изумрудным листом. Вазочка с рахат-лукумом откинула крышку, и, пнув блюдо с фруктами орлиной лапкой, подбежала ко мне. Взяв одну сладость, я внимательнее осмотрелась по сторонам. Что же напугало дом? Казалось все в порядке. Неожиданно в комнату ворвался порыв ледяного ветра, снова стало холодно. Подойдя к единственному окну, я заметила, что оно разбито, видимо, кто-то резко открыл его с внутренней стороны, и одна из рам стукнулась о стену. Крупные осколки на полу повторяли звук разбивающегося стекла, передразнивая сами себя. Опустившись на колени, я подняла их, осколки тут же замолчали. Поднявшись, я приставила кусочки к оставшемуся в раме стеклу. Через минуту окно вновь было целым. В курительной тут же потеплело и посветлело, зажглись потухшие от ветра свечи. Кроме разбитого зеркала в комнате присутствовала еще одна странность: на стенах было слишком мало оружия. На своих местах оказалась лишь подставка с копьями, Кунда* в обитых серебром ножнах, два ятагана намертво сцепленные со щитом, часть наиболее старых мечей и метательных кинжалов. Остальное пропало. Из угла, куда до этого не мог добраться свет, послышался подозрительный звон. Все подсвечники, как по команде, повернулись так, чтобы лучше осветить нужный угол. Все пропавшее оружие оказалось там. Кинжалы образовали полукруг, на половину лезвия вонзясь в пол, Крисы крест-накрест лежали на полу без всякой цели, поверх них расположилась Кошка. Прочее оружие создало на полу второй круг так же как кинжалы. Не хватало только Багнаков. Они были внутри первого круга из кинжалов, кончиками вонзившись в стену и создавая клетку, внутри которой билось что-то черное. Заметив меня, оружие начало возвращаться на места. Остались лишь Багнаки, и любопытные Крисы подползли поближе изображая змей. Осторожно убрав Багнаки, я увидела вороненка с хитро поблескивающими глазами и потрепанными перьями. Все встало на свои места. Видимо, он учился летать и случайно врезался в стекло, спящий дом не понял, что произошло, и поэтому испугался, а верное оружие поймало хулигана. Подойдя к распахнувшемуся окну, я перегнулась через подоконник и осторожно опустила недовольно каркнувшего вороненка в мокрую от росы траву.
Проверив, крепко ли закрылось окно, я опустила шелковые шторы цвета индиго и пошла в свою комнату. Дом потихоньку успокаивался, некоторые вещи засыпали, другие начинали двигаться более осмыслено. Подушки собрались в подобие кресла, предлагая встретить утро в компании сладостей и кальяна, но я лишь махнула рукой и поспешила к своему трусливому одеялу. Очень хотелось спать.
* БАГНА́К- индийское холодное оружие; искусственные когти, надеваемые на кисти рук. Багнак состоит из нескольких шипов, соединенных пластиной с кольцами по краям для указательного пальца.
* КРИС- стальной кинжал со змеевидным лезвием у народов Малайзии и Индонезии. Считается,что Крис приносит в дом удачу.
* КУ́НДА- холодное оружие , индийский палаш с длиной клинка около 80 сантиметров. Стальные и булатные клинки кунды отковываются с некоторым расширением на конце, который имеет овальную форму.