Аннотация: На этот раз он ушел навсегда. 13 июля 2008 года умер Саша Кудрявченко, который на СИ больше известен как Александр Дедин и Кшыштоф.
КШЫШТОФ И МЭРИ-ЭНН ПРЕКРАСНО ОТТЕНЯЮТ ДРУГ ДРУГА!
Кшыштоф стоял возле входа на вокзала и внимательно вглядывался вдаль. Взгляд его скользил по касательной к нам и терялся в пространстве. Наверное так же зорко охотники племени тва высматривают на горизонте саванны отбившихся от стада слонов. Но Кшыштофа интересовали не слоны: он поджидал меня! Впрочем, я его тоже поначалу не заметил - с расстояния-то десяти метров! И это, несмотря на то, что у меня была на него точная ориентировка: белые штаны и профессорская бородка. Может быть, мы с ним так никогда бы и не увиделись, если бы не быстроглазая Мэри-Энн. Мэри, Мэри... Как жаль, что у меня нет формального повода написать и о ней! Она первой встретила меня в Киеве, и с ней последней расстался я, уезжая. Вдвоем с ней мы гуляли по ночному городу, спускались в катакомбы, ездили зайцами в городском транспорте, уплетали домашний обед в кафе на Подоле... Перед ней я два дня исходил красноречием, выкатывал грудь, втягивал живот и, подобно предводителю губернского дворянства, раздувал щеки, впрочем, совершенно напрасно, ибо ни в одну из них так и не был удостоен прощального поцелуя. Но я отложу мой рассказ о ней на некоторое время. Почему-то мне кажется, что повод для него вскоре представится. Здесь же о ней будет ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы предельно живописать Кшыштофа.
Они отлично оттеняют друг друга. Рядом с ним Мери выглядит особенно грациозно, а он рядом с ней смотрится вдвойне представительно.
Итак, мы втроем сидим на открытой площадке привокзального американского макдонольдса, пьем украинскую каву, заедаем ее российским шоколадом и ведем неспешную беседу на русском языке. Возможно, потому, что других я не знаю. Разговор чисто ознакомительный. Первый быстрая рекогносцировка. Мы с Кшыштофом едва знакомы, хотя если брать общий стаж нашего общения во всех ипостасях, то он достигает двух лет. Когда -то давно он пытался "разводить" меня при помощи чар соблазнительной Веры Лисюк. Потом я встречал его в образе деда Саши. Третья ипостась - совсем новая, представшая предо мной за неделю до поездки - пан Кшыштоф. Но это все были какие-то беглые, несерьезные разговоры и пикировки. По-настоящему познакомил нас Киев.
Первые минуты встречи. Мой собеседник еще называет меня Владимиром Егоровичем, путая отчество и псевдоним, я же и вовсе еще не определился, как называть его: Кшыштоф или Александр, ибо "добро" получено на оба варианта. Но он мне уже определенно нравится. Этот добродушный здоровяк располагает к себе душевно уже даже одним своим физическим видом. Если мне надоест когда-нибудь ребячиться и придет настроение степенеть, я, пожалуй, буду делать это вприглядку к Кшыштофу. Неторопливый вальяжный жест, аккуратная академическая бородка, умный взгляд с ироническим подтекстом. Про таких говорят: самостоятельный мужчина! Вот только стАтью мне его не повторить.
Он неспешно рассказывает мне о киевской непрофессиональной литературной тасовке, касается некоторых политико-литературных аспектов, но делает это размашисто, без деталей, понимая, что въехать сразу во все это новичку непросто. И, действительно, я слушаю неровно, постоянно отвлекаясь на Киев и Мери. Потом Мэри убегает на работу, а мы идем с ним по городу. Кшыштоф свободен до обеда. А с обеда освобождается Мери. Во второй половине они произведут около меня, как особо ценной реликвии дружественного государства, смену караула. Я чувствую, что у него масса домашних и рабочих проблем, которые его беспокоят, да и я поглядываю на часы: на подходе самый волнующий пункт пребывания на Украине - встреча и реальное знакомство с Элланой. Кажется, что мы просто коротаем время до полудня. Но черта с два это так! Скажу сразу - раздел Кшыштофа в СИ мне кажется менее интересным, чем он сам. Возможно, я просто не его читатель. Но слушатель я его, это точно!
Наша перипатетика начинается с политики. Первая тема: "оранжевые люди оранжево поют" - без этого в Киеве не один разговор не завяжется, впрочем, те уже, кажется, отпели. Массовка, во всяком случае, начинает переодеваться в повседневное. Но я не любитель политики, половины имен, что он мне называет, мне неизвестны и постепенно мы переходим на украинскую литературу, которую я, впрочем, тоже знаю не так чтобы... Хотя речь не совсем о литературе, а скорее о ее символах. Почему кобзарем признан Тарас Шевченко, а, положим, не кто-то иной? И Кшыштоф объясняет, почему. Остроумно и со знанием дела. Выкладывая массу интересных деталей, которые он соединяет в логическую цепь неожиданным для меня порядком. Тем самым мы затрагиваем исторический аспект проблемы, и тут-то начинается настоящий разговор. История - вот что нас, оказывается, объединяет! Когда я узнаю, что он историк по образованию, тотчас вспоминаю, что и я ведь тоже!
О чем говорили? Всего не вспомню. Например, о влиянии половецких военных поселений на уклад жизни и мифотворчество современной Украины. От моего собеседника я узнаю о существовании обвинения москалей в том, что они присвоили себе историю Украины. Оказывается, не осталось в исторической памяти малороссов ничего о князьях-основателях и былинных героях Киевской Руси. Понятно, что виновны в том москали, которые, подобно татям, унесли с собой в дремучие леса волговятчины историко-литературную традицию Древней Руси. Начисто выгребли все предания старины глубокой, ничего не оставив подле исконных корней. Потом Кшыштоф вдруг связал эти две темы - половецкую и исторической памяти - да так, что у меня дух захватило! Я уговаривал его выложить материал об этом в раздел. Он вроде бы обещал. Но хохлы ведь народ самостийный - то есть "себе на уме". Так что, кто его знает...
Проблема ворованной истории настолько захватила нас, что мы, увлекшись, продолжили обсуждать ее в трамвае. Пытаясь выяснить политические пристрастия солнечного князя, которые, как известно каждому образованному человеку, во многом определяются по покрою штанов, начинаем обсуждать гардероб Владимира, выясняя, ходил он в удобном для верховой езды обмундировании нижних конечностей или разгуливал, уподобляясь греческим образцам. Увлекшись темой, проигнорировали тот факт, что наш диспут стал обрастать аудиторией. Дело закончилось скандалом: две старушки чуть было не отколошматили нас сумками за нанесение морального ущерба их кумиру. Их почему-то не так возмутило предположение, что Владимир ходил по городу без штанов, как то, что на нем могли быть штаны, напоминающие покроем казацкие шаровары. Впрочем, старушки были русскоязычными.
Расставаясь, мы выпили на прощанье с Кшыштофом по стаканчику одуванчикового вина и крепко пожали друг другу руки. Друг - другу. А чуть позже закрепили это рукопожатие в виртуале. И вот я пишу этот материал. Впрочем, почему пишу? Написал уже!
![[]](/img/e/egorych/162/interw.jpg)
КШЫШТОФ И МЭРИ-ЭНН ПРЕКРАСНО ОТТЕНЯЮТ ДРУГ ДРУГА!