В небытие надежды шмякнулись
И, почитай, почти весь год
Пивком побаловаться с раками
Мечтал застенчивый народ.

Но было некогда - всё строили,
Спешили, в общем, в никуда
И притчею вошли в историю
Вождей преклонные года.

Известно, что с вождями старится
Подведомственный им  народ,
Хоть в баньке веником по пятницам
Себя с остервененьем бьёт.

В лицо нам дождь, а то метелица,
В пути  осточертело жить,
Дорожка в лабиринте стелется,
Отнюдь не Ариадны нить

Шуршали в кухнях тараканчики,
Шептался кто-то по углам,
Но заглушали всё стаканчики,
Позвякивая тут и там.

Страна катилась в траур поездом,
Одетая в пурпур и креп,
Но на поминках было голодно,
Хоть закупали  в штатах хлеб.

Вождь молодой, но был в прострации,
С трибун про новый пел подход,
С чего-то вдруг отправил нацию 
На виноградники в поход.

Тут отыскался лидер истинный,
С народным изо рта амбре,
И он спросил - Что толку в Рислинге, 
Хоть подавай его в ведре?

Народ ответил, словно выдохнул,
Моча, она и есть моча,
Кофей с вином - забава ихния,
Мы любим  водочку и чай.

Хоть время было и не жирное,
Гарант щипал девиц за зад,
Чужим оркестром дирижировал,
Мочёй колёса метил гад.

Потом, как черт из табакерки,
Или верней из фэ-эс-бэ,
Страной рулить явился мелкий
Сексот из града на Неве.

Опять надежды в пропасть шмякнулись
И вот уже который год 
Пивком побаловаться с раками
Мечтает по утрам народ.

Но, как студенты после сессии,
Безденежьем смиряя прыть,
Народ острит - пивнёт на пенсии
Кто сможет до неё дожить.