Валерий Павленко написал
Что тебе сказать моя родная,
Милое и нежное дитя,
День рожденья станет нашим раем,
Если будем вместе, ты и я.
Я частичка сердца, чувства пламя
Что останется навек в тебе.
Пусть нас разделяет расстоянье,
Но хочу сказать твоей ДУШЕ.
Если вдруг, прекрасная, захочет,
Чтобы был твоим, я вмиг лечу,
Даже молния и гром грохочет
Я преграды эти проскачу.
Я пойду к тебе на зов, на ощупь,
В темноте, в пургу или метель,
Не искал дороги той, что проще,
Жду весны расцвета и капель.
Ветерком пройдусь по милым ножкам,
Страстью ночи обниму тебя,
Тело истомлю в любовном ложе,
Стоном чтоб ответила любя.
Ласково тебе шепну родная,
Анжелика, ты моя мечта,
И тебе открою дверцы рая,
Жду лишь одного, чтоб позвала.
Дразнилка
Иду я, сам себе, по Асташкинской. Настроение такое, шо на него даже фе сказать противно и слышу вдруг
- Кудою это вы направляитеся?
Оглядываюся- никого даже сбоку и сзади, тока полудохлая кошка из подворотни выглядывает. Я на неё, на всякий случай, не глядя говору, шобы не подумали.
-А шо такое, уже и ходить нельзя?- Мене сверху отвечают
-Ходите где хочите, тока здоровайтеся со знакомыми. Или уже не надо? Задираю голову и вижу в открытом окне Верку по кличке Бабушка. Жену маёва хорошего товарища Женьки. Погоняло у ней такое потому, шо она даже в первом классе всё про всех кроме себя, шо не надо знала. А сам думаю
- Тоже мине незабываемая встреча, добро бы сам Женька фигуру из окна показывал, а то Бабушка цыцы по два пуда на подоконник выставила. Женька тоже ей под стать. Думает, шо у него торс, как на картинке у Шварценегера. Всё время без майки в окне красуется и даже зимой, хучь болеет ангиной в чижолой форме.
А Бабушка говорит.
- Шо же вы в другую сторону, када все в Приморский суд.- Вот тебе и раз! Спрашиваю
- шо мине в том суде делать, если я ещё ничего не украл?
Она аж руками всплеснула.
- Вы шо даже не в курсе про Пашу - губошлёпа? Я говору
а шо такое я не знаю про Пашу - губошлепа, шо надо бежать в суд узнавать?
Тут Бабушка берётся руками за левую цыцу, закатывает глаза и орет.
- Как вам это нравится! Вся Одесса на Балковской, а оне от нечего делать на Асташкинской! Пашу - губошлёпа за разврат с малолеткой судют!
- За шо, за шо?- Переспрашиваю. А она мине
- Вот за это самое- и начинает передком мерно долбить в подоконник. Как тока здание устояло и подоконник не выскочил.
-А шо же вы тада, заместо Балковской, тут подоконник оббиваете?
- Да то - говорит - шо жду гостей из деревни. Никак не могу от дома отлучиться. А Женька уже час, как тудой усвистал. А шо же вы не спрашиваете за малолетку?
- А оно мине надо? Кто она?
Бабушка выглянула за окно, огляделась, шо рядом никого, бута её это волновало, и тока потом сообщила.
- Анжелика.
- Маркиза ангелов?- Вяло переспросил я потому, шо других Анжелик не припомнил. Таськина дочка Анжелка.
- Шо ж там развращать? От горшка два вершка?
- Ото и оно, шо ей уже пятнадцать. И очень есть кое чего.
-Ну, шо ж я тода пройду, полюбуюся.
- Идите, я тока освобожусь тоже приду.
Народа в зале суда было, как бычков после жора у рыбака в кашолке. Председательствовал судья Моресеев. Тринадцать человек присяжных сидели справа от него. Истица находилась в первом ряду. Видна была только копна её пергидрольных белых волос. Вела она себя тихо. Зато её мамаша Таська бесновалась, как хотела. Я проник в зал када она, потрясая кулаком, прогавкала
- Расскажи, душегуб, шобы все знали, зачем ты это сделал?
- Зачем малолетку трахнул - завизжала мамаша. Пашка обвел зал добрым, прямо коровьим, взглядом, остановил его на истице и продекламировал.
МИЛОЕ И НЕЖНОЕ ДИТЯ! Чижило было удержаться.МЫ ЖЕ НА ЕЁ ДЕНЬ ВАРЕНЬЯ,как нарошно, ОСТАЛИСЯ ВДВОЁМ. ОНА И Я.
Хорошо вякнул, подлец. Его толстые губы прямо приспособлены были, шобы проникновенно болтать. Молоденькая присяжная ,шо сидела крайней и хорошо видна была из зала, смахнула слезу и облизнулась. А Пашка продолжал.
- Я же не просто так грубо или шо. Я ЕЙ ЧАСТИЧКУ СЕРДЦА И ЧУВСТВА ПЛАМЯ ОСТАВИЛ.
Вот это он, конечно, сгоряча ляпнул потому, шо даже судьи знают - на день варенья обычно подарки дарят. Зажал. Всё сердце не отдал и пустяк какой - нибудь, хоть из бижутерии, пожалел. Мамаша истицы тут же подала голос.
- Сука ты, Паша, и жмот.
Но председательствующий на неё тут же прикрикнул и даже пригрозил удалить из залы. Потом он сурово спросил у Паши.
-Вы знали, шо осталися наедине с несовершеннолетней?
Но Пашу такими понтами не возьмешь. Он сделал паузу, отрицательно покачал головой и отчетливо ответил.
- Вы все, ваша честь, о теле, а я о ДУШЕ. А у души, как всем известно, нету возраста, она бессмертна и, кстати, мы БЫЛИ НА РАССТОЯНИИ.
Судья ему - На каком, таком расстоянии?
Но Пашка и тут нашелся. Говорит
- За сантиметры не поручуся потому, шо уже темненько было. Пришлося ОРИЕНТИРОВАТЬСЯ НА ЗВУК И НАОЩУПЬ. Потому, шо МОЛНИЯ, КАК на зло, и ГРОМ, И ПУРГА, И МЕТЕЛЬ. Судья ему
- Вы это бросьте, никто не поверит, шо все эти непогоды собралися разом. Пашка смутился от этого замечания, но не надолго и как- то шутейно и говорит.
-Я, ваша честь, брехать не буду. Шо б успокоить дитя, я сперва ВЕТЕРКОМ ПРОШЕЛСЯ ПО МИЛЫМ НОЖКАМ. Я не из под тех, кто прёт нахрапом, имею понятие. Шо и как делать знаю крепко, будьте надёжны. Я и приобнял её нежно. Знаете, как в песне поется." Страстно ночь обвивала ей плечи". То есть НЕ СТАЛ ИСКАТЬ ДОРОЖКИ, ШО проторенней И ПРОЩЕ, В ОЖИДАНИИ ВЕСНЫ и, мягко говоря, КАПЕЛИ. Потому, када ждёшь, шо будут известные ПРЕГРАДЫ. Пашка подмигнул судье, потом сжал в кулак левую руку, а указательный палец правой попытался протолкнуть в кулак. Потом разачарованно цыкнул цы-цы и добавил грустно.
- Словом ПРЕГРАДЫ ПРОСКОЧИЛ, как чё и есть. Анжелика тока залихватски крякнула вот так Ха! Присяжная покраснела и погладила себя по ляжкам через юбку. Пашка, привлеченный этим движением, замолк. Из зала тут же кто-то выкрикнул.
- Давай, ври дальше.
Председательствующий шикнул на него и распорядился
- Продолжайте дальше.
-Ну, а шо тут продолжать. Тут уже не про душу думаешь.- Паша изобразил, как поднимает двухпудовую гирю за дно.- Беру я значит её, Анжелку ,за тело и ВОЛОКУ В ЛЮБОВНОЕ ЛОЖЕ, шобы она ПОТОМИЛАСЯ там маленько И СТОНАЛА не абы как, а ЛЮБЯ. Он опять замолчал. Судья спросил
- Ещё шо хочите добавить?
- А шо ещё добавлять, чувствую облом получается, я ей ласково так шепнул, но шобы конечно поняла, шо с издевкой. Анжелика ,ТЫ БЫЛА МОЯ МЕЧТА, НО ДВЕРЦЫ РАЯ ОКАЗАЛИСЯ ВЗЛОМАНЫ. На шиша на именины позвала ? - А она мине
- Дурак, девочка я.
Тут опять мамаша истицы заорала.
- А ты как думал, губошлеп, конечно целка Анжелка моя.- Судья сделал ей знак замолчать и обратился к Паше.
- Всё у вас?
- Всё поштишта. Тока, когда я её до дома поехал провожать на трамвае, сели в номер три, едем. Народу уйма, как всегда. Мы с ней у задних дверей. У кож вена садится деваха, увидела Анжелку и орет через весь трамвай.
- Сволоч ты, Анжелка! Генку наградила и меня вместе с ним. Нам теперь всю жопу искололи. Сучка ты бесстыжая. Меня тоже десять дней кололи. Вот вам и весенняя капель.
Пашке дали три года условно. Шо не говори, умеет он к себе людей расположить. Присяжные постановили виновен, но заслуживает снисхождения.