ГЛАВА 1. Вечерний Досуг

СЕРЕГИЛ не знал, чего и ожидать... или, вернее сказать, не ждал слишком многого. Этот душный приземистый театрик на улице Корзинщиков был призван удовлетворить потребности городских торгашей, стремящихся приобщиться к высокой культуре, но не имевших ни достаточно средств, ни лоска для заведений, подобных Тирари с Улицы Огней по ту сторону города. И в прошлый раз, насколько он знал, лавочку прикрыли. Выцветшие краски авансцены осыпались, позолота давно поблёкла, огни рампы мерцали по её краям. И лишь декорация в глубине сцены была новенькой, её рисунок умело изображал глухую чащу непроходимого леса.

Театр едва вмещал сотню человек, большинство из которых занимали дешевые места прямо у подмостков сцены. Сегодня здесь было почти битком, так что аромат перегретых тел был едва выносим. Дело усугубляла и необычайная для столь раннего лета жара.

- Уверена, что мы точно попали в нужный театр? - спросил Герцог Мальтус, провожая свою жену Анию, Леди Килит и её племянницу Исмай к их креслам.

- Вот и мне на ум приходит тот же вопрос, - хмыкнул Серегил, осторожно опускаясь в шаткое кресло между Алеком и Килит.

- Не сомневайтесь!- хохотнула Килит, игриво коснувшись обоих кончиком веера.

Мальтус и Килит выглядели заметно старше Серегила, хотя он и знал их, когда те ещё были совсем юными. Из Мальтуса вырос один из главных казначеев королевы. У него была короткостриженая бородка, однако седые волосы опускались до самого воротника, что для человека его положения было довольно смело. Килит же, бывшая любовница Серегила, теперь - его ближайшая подруга, всегда была неиссякаемым источником светских сплетен.

Серегил аккуратно промокнул пот над верхней губой кружевным носовым платочком и оглядел толпу, ища в ней знакомые лица - в основном тут были торговцы, да капитаны морских судов - а те, замеченные им, расфуфыривались среди своих приятелей. Даже в этом слое общества то, с кем ты был знаком, и кто знал тебя, было очень и очень важно. Так что Серегил, пресловутый изгнанник-ауренфейе, проживая в Римини, уже который год подряд играл в эти игры.

Он и его компания, естественно, привлекли всеобщее внимание и вызвали пересуды. Уложенные в причудливую причёску волосы Леди Килит, когда та нагнулась что-то прошептать Герцогу Мальтусу, заблистали россыпью драгоценных камней её шпилек. Она, Аниа и Исмай, как и положено модой в самый разгар лета, были одеты в легкие шелка и драгоценности, а потому смотрелись здесь, как лебеди, затесавшиеся среди уток. Впрочем, Серегил полагал, что все они выглядели не лучше. И можно было не сомневаться, что карманники, конечно же, присутствовавшие в этой толпе, уже положили на них глаз, чтобы заняться ими чуть позже.

Серегил и Алек и сами по себе были весьма недурны: два юных красавца - один темноволосый, другой блондин - одетые в долгополые летние льняные камзолы, расшитые золотом, в штаны цвета натуральной замши и начищенные до блеска сапоги. Длинные темно-каштановые волосы Серегила были забраны сзади в хвост и схвачены тонкой красной лентой в тон камзола. Толстая светлая коса Алека спадала на спину поверх камзола того же тёмно-голубого цвета, что и глаза юноши. Яшелы-полукровки, вроде Алека, поначалу взрослели чуть быстрее, но и он накануне своего двадцать первого дня рождения выглядел моложе своих одногодков. В нём была неуловимая утончённая красота фейе, к которым принадлежала его мать, при том, что цветом волос, глаз, кожи он пошёл в своего отца.

Серегил изображал из себя распутного молодого изгнанника, что было правдой только наполовину: он был не столько распутен, сколько очень убедительно играл эту роль. Они с Алеком были известны, как завсегдатаи самых разгульных вечеринок, устраиваемых как молодыми бездельниками из сливок общества, так и очень многими не столь юными его представителями, типа Мальтуса и Килит. Однако при этом умели держаться на грани респектабельности, и когда им случалось очутиться за её переделами, достаточно отдаленное родство Серегила с королевской семьей позволяло скрасить эту разницу. Статный, экзотичного вида сероглазый щёголь - фейе, был известен как человек, с которым приятно иметь дело, но при этом, он был как бы не слишком уж важным. Так что если бы вдруг выплыло наружу их истинное ремесло, брови полезли бы вверх у гораздо большего количества людей, нежели те, кто был наслышан про их развратные гулянки.

- Полагаю, вы ещё не слыхали последние новости с фронта? - спросил Мальтус.

Королева Фория по-прежнему находилась в состоянии войны с Пленимаром, и пару месяцев назад армия покинула зимние квартиры и двинулась маршем обратно на север, к полям сражений в Майсене.

Мальтус наклонился поближе к Серегилу и понизил голос.

- Завтра это объявят герольды, так что не думаю, что будет большим преступлением, если я сообщу вам об этом сейчас. Владыка запросил переговоры. Фория отказала ему. Она поклялась, что погонит врага обратно до самого Беншала, и там, на его собственных землях его разобьёт.

Серегил покачал головой.

- Надеется положить конец нескончаемой вражде? Думаешь, ей удастся сделать то, чего не сумела сделать её мать?

- Принц Коратан, похоже, тут сдержанно-оптимистичен.

Двери вновь отворились, и внутрь хлынула шумная свита Лорда Нианиса, направившегося наверх к дальней ложе. Он и его компаньоны привезли с собой несколько премилых куртизанок с Улицы Огней, и было видно, что все уже изрядно навеселе. Среди последних оказалась и брюнетка Мирриция из борделя Эйруал, с которой Алеку как-то довелось провести ночь. Серегил был не из ревнивцев, тем более что он сам привёл туда Алека именно с этой целью. Когда её партнёр отвернулся, она помахала им рукой, и Серегил послал ей воздушный поцелуй в ответ. Алек же лишь сделал застенчивый жест рукой.

Нианис, заметив их, громко крикнул:

- Эй, мы собираемся играть в карты. Вы должны ехать с нами!

Серегил ответил ему неопределенным жестом.

- Я уже несколько недель не был в театре. Надеюсь, что актёры действительно таковы, как Вы их расписали, миледи, - сказал Килит Алек.

- А я - что мы не притащим домой блох,- проворчал Серегил, почёсывая беспокоивший его сгиб левого локтя.

- Считайте, что вам ещё повезло, что мы находимся под крышей, дорогуши, - отозвалась Килит. - До недавнего времени они давали представление прямо на улицах Нижнего города. Это беженцы из Майсены. Они едва унесли ноги, когда весной пленимарцы захватили Нанту.

Когда Пленимар и Скала принимались воевать, Майсена неизменно становилась полем сражений. И все, кто мог, бежали по Фольквайну на север или же на юг, в Скалу. Вдоль северо-восточного побережья были раскиданы майсенские анклавы, так что перебравшихся в Римини в попытке обрести здесь свою удачу, было угрожающе много. Большинство беженцев быстро постигало разочарование. Жилые кварталы многоквартирных трущоб возле Морского Рынка и Башенной Площади были битком забиты семьями, влачащими жалкое существование в одной лишь надежде - выжить любой ценой, самые же несчастные оказывались в жутчайшей нищете и упадке южного Ринга - на заброшенной территории между внутренними и наружными городскими стенами.

Эта компания игроков, кажется, состояла из тех немногих счастливчиков, которым удалось ухватить за хвост удачу, сумев попасть на глаза людям, вроде Килит, которые могли услышать о них совершенно случайно, например, от какой-нибудь своей белошвейки. Она же, как и Серегил, никогда не позволяла своему общественному статусу препятствовать возможности получить при случае истинное удовольствие.

- И как же называется пьеса? - поинтересовался Мальтус.

- Король Медведь, - ответила ему Килит. - Слыхал про такую, Серегил? Я лично, нет.

- Я тоже, но я и не большой знаток майсенского театра. Слыхал, что бывает скучновато.

- Только не эта пьеса, могу заверить.

В этот момент за сценой ударили барабаны, медленно, глубоко, как биение сердца. И на сцену выступил внушительного вида рыжеволосый человек с длинным, полным значимости лицом, одетый в жалкое подобие древнего дворянского наряда, словно собранного из тряпья с тележки старьёвщика. Его обведенные чёрной краской глаза, были устремлены в невидимую даль, когда он поднял руку, призывая к тишине

- Давным-давно, ещё во времена чёрных кораблей, в глуши восточных гор было рождено дитя. Оно родилось "в рубашке", - произнёс он глубоким и звучным голосом.

На сцене за его спиной закричала одетая в рваное платье девица, а затем выудила из-под подола разрисованную куклу, лицо у которой было обмотано вуалью.

- В Майсене же нет никаких восточных гор, - прошептал Алек.

- Оставим это на совести драматурга, - с усмешкой прошептал в ответ Серегил.

Декламатор меж тем продолжал:

- И едва с лица ребёнка убрали плеву, его подобные паре ледяных бриллиантов глаза, лишили дыхания его мать, не успевшую даже дать ему грудь.

Девица со стоном "скончалась". За сценой кто-то очень правдоподобно изобразил крик младенца. На подмостки вышла актриса постарше, облаченная в потрепанную медвежью шкуру, и, подобрала куклу, убаюкивая её на своих руках.

- Младенца нашла медведица и выкармливала его, как собственного ребенка, покуда однажды её не убил охотник.

На сцену выскочил мужчина постарше с кудрями, тронутыми сединой, и с грубым копьём кинулся за медведицей. Когда та упала, умирая, он стянул с неё шкуру и в край её завернул кукольное дитя.

- Охотник завернул дитя в шкуру, содранную с медведицы, что нянчила его, и отнёс своей жене, - продолжал рассказчик.

Даже без всякого хора он сумел буквально заворожить публику. Так что, несмотря на свой похожий на обноски костюм, высокий чтец управлялся со сценой не хуже любого из актёров, виденных Серегилом в этом сезоне в Тирари.

Охотник прошёлся по краю сцены, а актриса, что изображала медведицу, тем временем перебралась в её дальнюю часть, надев другую вуаль, и протянула руки к ребенку. Затем парочка удалилась за кулисы.

- Младенец вырос в дитя, дитя превратилось в юношу, и имя ему было Аурон, Медвежий Ребенок.

На этом рассказчик ушёл: видимо вся пантомима являла собой лишь прелюдию.

Теперь настала очередь актеров, и те и в самом деле оказались великолепны - гораздо лучше того, что заслуживали подмостки, подобные этим.

Вскоре выяснилось, что Аурон обладал несчастливым даром убивать гневным взглядом товарищей по своим детским играм. К концу первого акта бедолага Аурон достиг зрелого возраста, превратившись в замечательной красоты молодого человека с золотисто-каштановыми кудрями.

- Ну-ка, ну-ка, ну-ка, и кто же это у нас такой? - пробормотала Килит, подавшись вперед, чтобы получше рассмотреть незнакомца. Актёры удостаивались её внимания ничуть не реже офицеров и дворян.

На протяжении двух последующих актов могущество Аурона достигло небывалых высот, подкреплённое его темной колдовской силой и мастерским владением мечом. В итоге он превратился в тирана-короля, который, в конце концов, в порыве гнева изничтожил взглядом свою горячо любимую красавицу жену и детишек, а затем убил и себя, взглянув на своё отражение в отполированном щите юного героя, явившегося победить злодея - его играл тот самый актер, что изображал юного Аурона. И опять, даже в своём тряпье вместо костюмов, и несмотря на совмещение нескольких ролей, эти актёры умудрились достигнуть такой правдоподобности, что поразили даже Серегила, который и сам был мастак иногда нарядиться в костюмы.

Когда всё закончилось, публика зааплодировала, утирая слёзы, бросая платочки и монетки актерам, которые с поклонами их подбирали.

- Должен признаться, я впечатлён!- заявил Мальтус.

- Идёмте-ка, - скомандовала Килит, поднимаясь и оправляя свои юбки. - Хочу поболтать с актерами прежде, чем до них доберется дурачина Нианис.

По мере того, как Килит, спускаясь, продвигалась к сцене, толпа расступалась перед ними. Два мальчугана, игравшие детишек Аурона, все ещё собирали подачки, накиданные толпой.

- Леди Килит желает поговорить с хозяином труппы, - сказал им Герцог Мальтус, показав несколько своих монет.

Один из мальчишек отвесил им шустрый поклон и убежал за кулисы. А мгновение спустя оттуда появилась вся труппа и снова принялась кланяться им.

Их было всего десять человек: тот красавец - ведущий актёр с каштановыми волосами, седовласый мужчина и пожилая женщина-актриса, премиленькая темноволосая женщина, игравшая жену Аурона, высокий чтец, девочка и мальчик-подростки, которые, по-видимому, были двойняшками, и трое ребятишек поменьше - два мальчика и рыжеволосая малышка, которая ехала на плече чтеца.

Вблизи костюмы их выглядели ещё более убогими, грим же был нарисован чуть ли не одними углём и мелом. И тем не менее, на искушённый взгляд Серегила, то, что было у них под рукой, они использовали весьма умело.

Килит улыбнулась, глянув снизу вверх на высокого человека.

- Примите мои комплименты. И Вы, и вся Ваша замечательная труппа.

Однако изящным поклоном ей вдруг ответил тот, что играл Аурона. Глаза у него были такими же тёмно-голубыми, как и у Алека.

- Вы необычайно добры, милостивая госпожа. К вашим услугам, мастер Атре, недавно из Нанты. Разрешите представить мою труппу?

- Прошу, сделайте это!

- Этот верзила - Брадер, а это Мерина, его жена.

Черноволосая красотка, игравшая супругу Аурона, присела в реверансе.

- Моя дочь Эла, - сказал им Брадер, ставя малышку на ножки. - Те два обормота тоже наши: Ван и Калин.

Два мальца, что играли сыновей Аурона, отвесили им мастерские поклоны, с истинно актёрской грацией, несмотря на их юный возраст. У обоих были тёмные глаза и тёмные волосы, как у их матери.

- А это Мастер Целль и его жена, Мистрис Лиа.

Старик-охотник и его жена поклонились.

- Они родители Мерины и весьма знаменитые в Майсене актёры. Нашу маленькую компанию завершают двойняшки, Тейбо и Танни.

Мальчик играл сразу двоих - и юного Аурона и молодого героя, убившего Атре в конце пьесы. Танни была матерью Аурона. Оба - стройненькие, с одинаково высокими скулами, темноглазые и темноволосые.

Серегил в ответ представил своих друзей.

Глаза Атре расширились от удивления:

- Это огромная честь для нас, что такие уважаемые господа удостоили своим вниманием наше непритязательное представление! Приношу извинения за убогий реквизит и бедность постановки.

- Вы слишком скромничаете, - сказал Серегил. И тут же уловил за лукавой улыбкой этого парня острый ум, уже наверняка смекавший, как не упустить внезапную улыбку фортуны.

- Мне больно видеть такой талант в столь бедственном положении, - достав свой шёлковый кошелек, Килит, не открывая, отдала его актёру, и Серегил услышал мягкий перезвон золотых монет. Мерину она одарила кольцом со своей руки и поцелуем, а затем повернулась к остальным своим друзьям.

- Ну же, не стесняйтесь! Талант должен быть вознаграждён! Нианис, и ты тоже! - она помахала второму дворянину и его гостям.

Серегил, как и остальные не смог отказать, так что Брадер и его жена только успевали собирать денежки - и добрая часть - золотом.

- Ну а как вам жилось в Нанте, Мастер Атре?- спросила Килит. - Полагаю, у вас был собственный театр?

- Так и было, миледи, пока не явились солдаты и не спалили его дотла. Как видите, мы потеряли всё. Четверо наших актеров были убиты. Остальные чудом спаслись.

- Надеюсь, сегодняшнее вознаграждение придётся вам кстати. Рассчитываю и впредь наслаждаться вашими представлениями.

Атре благоговейно принял её протянутую руку и коснулся почтительным поцелуем.

- Для вас, миледи, в нашем театре всегда будут самые почётные места.

- А вечерок-то обошёлся мне дороже, чем я рассчитывал, - пробормотал Серегил, изображая раздраженное недовольство, когда, покинув Мальтуса и его жену, они направились вслед за Килитой и Исмай на поиски своей кареты.

- Ничего, ты вполне можешь это себе позволить, - рассмеялась в ответ Килит.- Ну признайся, ты же был потрясён?

- Они были великолепны, - сказал Алек.

Пока они ждали, когда карета, продираясь сквозь покидающую театр толпу, доберется до них, Серегил огляделся вокруг. Мальчишки связного не было видно, из тех же светильников, что зажигались в этой части города, горела лишь часть, а света тускло-золотого полумесяца было совсем недостаточно. Осмелевшая в темноте кучка бездельников притаилась в ближайшем закоулке, словно стая волков, ожидающая случая вцепиться в отбившуюся от стада овцу. Летом их количество возрастало - воры, грабители, даже контрабандисты с городских ворот, выползали ночами, покидая своё канализационное царство - и они становились всё более дерзкими, что грозило превратиться в проблему.

Наконец, карета догрохотала до них. Позади неё шёл паж, ведя в поводу Ветерка и Цинрил. Лакей спрыгнул с подножки и придержал перед госпожами открытую дверцу кареты. Килит подала руку Алеку и Серегилу.

- Вы двое точно не хотите присоединиться к нам и отужинать у Герцога Ланеуса? Он будет сильно расстроен. Он-то так надеялся, наконец, познакомиться с двумя юными красавцами, о которых я столько ему говорила.

- Прошу принести ему наши извинения, - ответил Серегил, целуя её в щёку. - Но завтра нам предстоит дальняя поездка.

- Однако мы увидимся с вами со всеми на моей вечеринке через пару недель, не так ли? - спросил Алек, целуя её на прощанье в щеку.

- Надеюсь, что раньше! - воскликнула она. - Быть может, ты сумеешь уговорить Атре и его актеров стать частью развлекательной программы.

Серегил рассмеялся:

- Так ты уже взяла их под свою опеку?

Она опустилась на бархатное сиденье и подмигнула им с Алеком.

- Талант я распознаю с первого взгляда. Пусть не все они, но этот парень, Атре, он точно обещает пойти далеко в этом городе.

Вскочив верхом на лошадей, Алек и Серегил поехали рядом с каретой, спустившись по улице Снопов, широкой магистрали, разделявшей город на две части, к Торговой Площади, где и распрощались с ними, пожелав ей и её спутнице доброй ночи. Карета продолжила свой путь, двинувшись в Квартал Знати, в то время как Алек и Серегил направились к Дому Орески.

Народ, прогуливаясь группками, дышал ночным воздухом. Это лето пришло в Римини очень рано. И теперь, в середине Горатина, днём стояла такая жара, и была такая влажность, что даже в Верхнем городе создавалось ощущение, будто тебя душит огромная беспощадная рука. Рыночные площади к полудню вымирали, если не считать нескольких бродячих собак, да нищих попрошаек, которые, изнывая от зноя, растягивались в тени лотков. Впрочем, тут была виновата не только жара: война была в самом разгаре, и множество товаров было или в дефиците, или вовсе исчезло. Голодные бунты уже не единожды вспыхивали в этом году, бедняки были вынуждены идти на воровство, ибо многие не могли позволить себе даже краюшку чёрствого хлеба.

Многие господа уже сбежали в свои летние имения, расположенные где-нибудь на море или в горах. Те же несчастные, у кого не было ни сельского домика, ни приглашения погостить, проводили дни, нежась в постели, либо вкушая прелести общественных бань, ну а ночью отправлялись на Улицу Огней: при комфорте ночной прохлады дорогим борделям, театрам, игорным домам не грозил недостаток клиентуры. В бедняцких кварталах Нижнего и Верхнего городов подобных роскошеств не имелось. И каждое утро на улочках, среди убогих хижин, появлялись всё новые мёртвые тела, брошенные на откуп Гильдии Мусорщиков.

Дом Орески, являясь своего рода дворцом, одновременно был обиталищем большинства магов Скалы. Он был выстроен в самом сердце района Знати, символизируя союз Короны и магов. Четыре его высоченные белые башни сверкали в лунном свете, вздымаясь выше окружавших его стен. Внутри Дом был окружен огромным парком, с его травяными лужайками, рощами, садами, полными необходимых магам растений. Здесь царили вечное лето или весна. И пока Алек с Серегилом ехали по усаженной деревьями аллее, направляясь к главному входу, Серегил полной грудью вдыхал прохладный, напоённый ароматами воздух. Дом Орески... когда-то он был и его домом тоже.

Стеклянные купола, венчавшие взметнувшийся ввысь белый замок и его башни, переливались в сиянии звезд. Нынче было время цветения лимона и вишни, которые наполнили воздух своими ароматами, и их облетающие при малейшем порыве ветерка лепестки, путались в волосах, застревали в конских гривах. Справа, над розовым кустом, скрестив ножки, парила юная дева, лицо её было вдохновенно, а пальцы плели в воздухе светящийся узор, рождавший тонкую нежную мелодию. Чуть дальше они углядели мага с юным протеже, отрабатывавших на открытом воздухе какое-то заклинание при свете фонаря. От этого зрелища что-то больно кольнуло в сердце, вызвав в памяти воспоминания, очень давние, - об огнях, перепуганных лошадях, о насекомых, расползающихся во все стороны, убегающих под двери... Эта необъяснимая несовместимость Серегила и магии не единожды спасала ему жизнь, именно она обратила его стопы на путь ночного странника - и даже несмотря на все свои неудачи, те дни, что он провёл тут в качестве ученика Нисандера, были одними из самых счастливых в его жизни. Он полагал, что таковыми они и останутся, покуда не повстречал Алека.

Слуги в красных ливреях низко им поклонились и приняли у них лошадей. Взобравшись по широким мраморным ступеням наверх, они вошли в отдающийся гулким эхом дворик-атриум, пересекли огромное изображение дракона на его мозаичном полу. Затем, миновав пять лестничных пролётов, длинным коридором они дошли, наконец, до башни Теро и постучались. Просто поднять щеколду на дверях в комнаты мага было нельзя, даже если он и был тебе другом. После небольшой паузы послышался громкий хлопок и сдержанные ругательства. Моментом позже дверь распахнулась, и оттуда на них глянул Теро. Тонкое и одухотворенное лицо его было обрамлено темными всклокоченными кудрями, выбившимися из-под кожаного шнурка, которыми они были прихвачены сзади. В воздухе пахло дымом, и выглядел Теро явно раздраженным.

- Ну что там ещё? А, это вы. Нашли?

- Конечно, - Алек вытащил бумажный пакет и помахал им Теро, проследовав за ним вместе с Серегилом в безупречную мастерскую, затянутую теперь туманом из клубов дыма.

- Надеюсь, это не было ничего серьёзного? - сказал Серегил, присаживаясь на стул возле одного из рабочих столов. Если не брать во внимание этот дым, всё остальное - тысячи книг и свитков на полках, всякие магические и астрономические штуковины и приспособления - всё было на своих местах. И ни следа от уютного беспорядка времен Нисандера!

- Ну, по крайней мере, все десять пальцев целы, - Теро примостился рядом на разбитый тигель и вскрыл пакет. - Как я и полагал. Никаких неприятностей не произошло?

- Нет. В доме всё было в точности, как ты говорил.

- Ясное дело. Ну а как ваша пьеса?

Алек, подпрыгнув, уселся на столе возле Серегила.

- Очень даже неплохо. На самом деле! В следующий раз тебе стоит пойти с нами вместе.

- Я ужасно занят.

- Мы неделями не видимся, - заметил Серегил. - И чем же таким можно заниматься в жару?

- Между прочим, я пытался определить, что это за штука, - Теро указал на длинный рог улу, лежавший на его столе - один из двух, что они ему привезли после той битвы с ретаноями. Почти пяти футов длиною, рог был украшен чёрными метками в виде отпечатков человеческих ладоней и полосами узоров, вырезанных раскалённым ножом. С одного края он был окольцован подобием восковой заглушки, которая служила мундштуком. Приложив к нему губы, Теро надул щёки и дунул, издав несколько гулких дребезжащих звуков.

- У тебя начинает получаться, - сказал Алек. - Однако не опасно ли это делать, не имея представления о том, чем могут обернуться эти звуки?

- Естественно, я подумал об этом, так что первые свои попытки я предпринял, запечатав себя в комнате для испытаний. Впрочем, всё, чего мне удалось добиться, это переполошить слуг. Насколько я могу судить, магия должна исходить всё же от самого колдуна, который на нём играет. Улу - всего лишь канал, проводник для неё. Второй инструмент я подарил музею Орески.

- Ну а как у нас движется дело с книгами алхимика?

- Ах, да. Это. Если бы вам удалось привезти мне больше, чем половинки томов, всё было бы гораздо проще. Некоторые подробности изготовления рекаро были утрачены, однако там и без того достаточно всяких интересных составов. Алхимия и в самом деле довольно увлекательная штука... О, прошу прощения, Алек.

- Всё в порядке. Меня это больше не волнует.

Маг бросил на Серегила очень быстрый вопросительный взгляд, но Серегил в ответ лишь слегка качнул головой.

Быстро сменив тему, Теро спросил:

- А что, не удалось ли вам подхватить какие-нибудь интересные сплетни, пока вы были там?

Юный маг ныне являлся главой тайной шпионской организации под названием Наблюдатели, членами которой были и Алек с Серегилом, и давний друг Серегила Микам Кавиш, а теперь ещё и старшая дочь Микама - Бека, капитан Королевской конной гвардии. И эта обязанность веками передавалась от наставников к избранным ими ученикам.

- Похоже, Королева Фория дала от ворот поворот мирным парламентерам и собирается гнать пленимарцев до их родных земель, - ответил ему Серегил.

Услышав это, Теро задрал брови.

- Неужели ей неизвестно, в какой очаг напряжённости превращается Римини, терпя нужду и все эти смерти? Боюсь, подобные новости не добавят ей популярности.

- Да уж, не добавят. Однако Фория всегда отличалась изрядным упрямством.

- И желанием превзойти достижения своей матушки, - задумчиво добавил Теро. - Так чем вы оба намерены теперь заняться?

- Мы уезжаем, - ответил Алек. - Хотим нанести визит Герцогу Рельтеусу в его летнем поместье, что на юге Цирны.

- И под "нанести визит" я так понимаю, подразумевается не совсем законное проникновение? Или же вы оба представлены Герцогу в обществе?

Серегил хохотнул:

- Это вряд ли. Круг его общения гораздо более благороден, чем наш. А ты сам знаешь ли его?

- Слегка, - ответил Теро. - Около пятидесяти лет, чрезвычайно богат, весьма влиятелен, его летняя резиденция - та, куда вы намылились - просто огромна: охотничьи угодья в горах, вилла на Улице Серебряной Луны. Он был фаворитам Королевы Идрилейн. Его двоюродная бабка по отцовской линии вышла замуж за одного из младших отпрысков бабушки Идрилейн, так что там имеется и отдаленное кровное родство. Он был одним из друзей старой королевы, и, по слухам, поклонником Фории много лет тому назад.

Алек удивленно вскинул бровь:

- А я думал ты с ним не знаком.

- Прошлой зимой он собрал у себя в имении на охоту половину двора, и некоторые из наших магов также были приглашены.

- Уж не по рекомендации ли Клиа? - поинтересовался Серегил с понимающей усмешкой.

Теро слегка покраснел, но на провокацию не поддался. Алек и Серегил были, наверное, единственными людьми в Римини, кто знал, что у Теро с Клиа возникла любовь, когда Теро был личным магом принцессы во время её пребывания в Ауреннене. Это была, конечно, абсолютно безнадёжная связь, однако для Теро всё было настолько серьёзно, что он предложил Клиа отправиться с ней на войну в качестве боевого мага. Королева Фория же вместо него подсунула своей сводной сестрице кандидата на свой собственный выбор. Серегил подозревал, что чувства Теро не остались безответны, однако сам Теро об этом не распространялся.

- Это было грандиозное событие. Там была Королева вместе с Принцем Коратаном и Принцессой Элани.

- И Клиа.

- Да. И Принцесса Клиа! - вскинулся Теро, и уши его вспыхнули. - Так что там с этой вашей работёнкой?

Серегил, смилостивившись, отстал.

- Этот Рельтеус - подленькая душонка. Имеются некие письма, которые его бывшая дама сердца желает заполучить обратно до того, как состоится её свадьба. Ну а герцог отказывается ей их вернуть. Что же было ещё делать несчастной леди, как не позвать на помощь Кота Римини?

Лето было самой лучшей порой, чтобы заняться восстановлением репутации Кота. Всё, что и требовалось - шепнуть словечко в нужное ушко, сунуть золотую монетку в нужную руку - и некий безликий ночной скиталец оказывался всецело к вашим услугам. Зажиточные граждане Римини годами прибегали к помощи Кота, участвовавшего в их интригах, совершавшего для них кражи, осуществлявшего тайную доставку, и при этом они даже не подозревали о том, что набивают карманы одного из своих же - а теперь, с тех пор, как пять лет назад появился Алек, двоих из собственного круга. Серегил - чисто для виду - сделал так, чтобы стало известно, будто и он сам пользовался услугами Кота. Не то, чтобы ему были очень нужны деньги, скорее изюминка была в риске, и Алек был увлечен этим не меньше.

- Из достоверного источника нам стало известно, что Герцог скоро покинет своё поместье в Цирне, - сказал Алек. - Его юная жена находится здесь, в городе, она на последних неделях своей первой беременности.

- Это не тот человек, которого нужно иметь врагом, - предупредил Теро. - Будьте предельно осторожны.

- Разве мы не осторожны всегда?- хмыкнул Серегил.

Теро скептически изогнул бровь:

- Ни в малейшей степени.

ГЛАВА 2. Ночная работёнка

ЗАЖАВ В ЗУБАХ тонкую деревянную рукоятку-держатель светящегося камня, Серегил вытер капельку пота, что медленно ползла по его носу, и пробежался взглядом по строчкам одного из многочисленных писем, найденных им в личном кабинете герцога, включая пачку, припрятанную в ящике с потайным дном. Эрцгерцогиня Алайя, старшая фрейлина Принцессы Элани, являлась, очевидно, приятельницей герцога и была не прочь поделиться с ним интересными придворными сплетнями. Так вот, согласно последним слухам, у наместника - брата-близнеца королевы, принца Коратана - был теперь новый возлюбленный, некто юный Лорд Бирис. Когда-то, много лет тому назад Серегил тоже был удостоен такой чести, правда, очень недолго. Коратан оставался верен себе, предпочитая юных наложников. В другом письме она вела речь о некоем человеке по имени Данос, утверждая, что королевское высочество, кажется, весьма тепло его принимает и с нетерпением ждёт от него писем.

На другом конце огромного кабинета, в неясном свете такого же светящегося камня, двигался тёмный силуэт Алека, рыскавшего по полкам со свитками и книгами, которыми были заполнены две стены. Если верить словам герцогской кухарки, которую Алеку удалось охмурить ранее этим утром, когда та торговалась у рыбной стойки на цирнском рынке, их информация была верной: герцог находился в отъезде, навещал друзей в соседнем поместье, так что его не ждали обратно ещё пару-тройку дней.

Теперь было уже хорошо за полночь, но по-прежнему ужасно душно, так что всё - включая пергаменты, кожаный бювар, тонкую льняную рубаху Серегила - казалось противно мокрым и липким. Серегил откинул назад волосы, чтобы они не мешали ему заниматься делом, пока он перебирал оставшуюся пачку, но они, казалось, давили ему на шею, делая жару ещё невыносимей. Сквозь бархатные занавески с балкона не проникало ни малейшего ветерка. Сверчки на улице растрещались так громко, что за ними было не слыхать даже шума прибоя, бьющегося о скалы внизу. От этого дикого стрёкота у Серегила начинала чугунеть голова. Однако ему удалось отыскать среди не припрятанных писем ещё одно, представлявшее интерес. Оно было от Графа Целина, который, по случаю, был приятелем Алека. В своём коротком послании Селин благодарил Князя за ночь, проведенную за игорным столом и великолепный ужин, и, в свою очередь, приглашал Рельтеуса на следующей неделе отобедать с ним и его овдовевшей матушкой.

Алек, опустившись на пол, был теперь занят тем, что заглядывал под края круглого шерстяного ковра, на котором стоял рабочий стол герцога. Мгновение спустя он издал негромкий свист.

- Нашёл что-то? - прошептал Серегил.

- Тайничок, а в нём - ящичек.

- Ловушки есть?

- Неа.

Серегил услышал, как Алек орудует отмычкой, а вслед за этим - шелест бумаг. Затем Алек поднялся и протянул Серегилу пачку писем, перехваченную тёмной лентой. Серегил вытянул одно из них и открыл. Ну что ж, именно за этим они сюда и пришли! Он на всякий случай быстренько просмотрел ещё несколько писем в связке. Судя по всему, этот тайный роман был весьма бурным, и Маркиза Ланиа в своих посланиях не скупилась на эмоции, так что становилось очевидным, насколько сильно было её увлечение герцогом, кстати,- человеком гораздо старше её. Серегилу также не составило никакого труда понять, что вся загвоздка состояла в земельном споре - между ним и будущим супругом Лании, маркизом Десьелем. Рельтеус, похоже, имел виды на эту землю, и при помощи писем намеревался посредством Лании оказать давление на Десьеля. В общем, одна из этих обычных затяжных историй делёжки между представителями Скаланской знати.

Серегил потянул было очередное письмо, чтобы сопоставить даты, как вдруг Алек схватил его за плечо и толкнул к залитому лунным светом балкону. Он моментально всё понял и прижался к стене снаружи, обнявшись с прихваченными из кабинета письмами. Алек потихонечку прикрыл за собою дверь. Мгновение спустя там зажегся свет. Послышался разговор, впрочем, слишком тихий, чтобы было можно разобрать хоть слово. Хотя нет, собеседников было двое - мужчина и женщина. Так что же, кухарка ошиблась, или всё же Герцог по какой-то своей прихоти припожаловал раньше положенного? Серегил очень сильно надеялся, что Алеку удалось прикрыть, как было, обнаруженный им тайник.

В общем, они угодили в ловушку. Балкон простирался прямо над океаном, и лететь с него было бы слишком уж высоко. К тому же теперь было время отлива и внизу, под пенными волнами, торчали острые камни скал. Если бы был прилив, Серегил возможно и попытался бы прыгнуть, как крайний из вариантов, но вот Алек... как заставить сделать то же самое и его? Конечно, раньше всегда срабатывало - просто схватить его и кинуть - но сейчас Серегилу что-то не очень нравилась эта идея.

Голоса звучали то громче, то приглушённей, прерываясь смехом, пока не перешли на совсем интимные интонации. Алек покачал головой, а затем показал что-то, похожее на письмо.

Что там? - Серегил вопросительно дёрнул головой.

Алек протянул ему письмо.

Датированное десятью днями ранее, пятым Горатина, оно было адресовано "Её Величеству Глубокоуважаемой Тётушке" и подписано именем "Элани, Кронпринцессы Скалы". Серегил бросил на Алека новый взгляд и увидел на его лице торжествующую улыбку. Улыбнувшись в ответ, он показал ему большой палец: "великолепно!"

Само по себе письмо не представляло особенного интереса, в нём был описан всего лишь один день из будней юной наследницы престола - упражнения в фехтовании и стрельбе из лука, подаренная Маркизом Кирином лошадка, занятия с королевским сокольничим, смерть любимой собачки, а также некое послание Даноса, кандидата в женихи принцессы. Тон письма был весьма непринуждённым, с легкой примесью этих обычных девичьих восторгов. Серегила оно заставило немного заскучать, хотя и не слишком удивило. Из своего краткого знакомства с находящейся под неусыпным надзором наследницей Фории, у него сложилось впечатление о ней, как о девице весьма серьёзной.

Впрочем, всё это было не так уж важно. Какое, однако, отношение ко всему этому имел Рельтеус? Серегил ещё раз, уже более придирчиво, перечитал письмо. Почерк более походил на мужской, нежели на написанное рукой юной девицы. Причём написано это было кем-то сведущим в искусстве изящного письма. А это означало несколько возможных вариантов.

Судя по тому, что следов от печати не имелось, это могла быть либо копия, либо подделка, хотя казалось странным, что кому-то могла прийти в голову идея подделать столь обыденное письмо.

Звуки любовных игр, меж тем, достигли высот крещендо, перемежаясь со всхлипами и бессвязными ласковыми бормотаниями. Серегил легонько толкнул Алека плечом и игриво пошевелил бровями. Алек в ответ закатил умилительно глазки, трясясь от беззвучного смеха. Любовники, похоже, достигли взаимного блаженства, о чём должен был свидетельствовать их постепенный переход к тяжким стонам, а затем смех. Парочка счастливцев! Но, однако, кто же это мог быть?

Несколько мгновений спустя, огонь погас, и они услыхали, как дверь в кабинет негромко открылась и затворилась снова. Серегил едва успел подобрать ноги, как дверь, за которой он стоял, вдруг распахнулась, и из неё вышел совершенно голый молодой человек весьма дородного телосложения, и, судя по всему, очень довольный собой. Напевая себе под нос какую-то песенку, он прошёлся до края балкона и облокотился на каменные перила. Для герцога он был, пожалуй, слишком юн, взрослые же сыновья герцога от первого брака нынче находились на войне. Скорее всего, это кто-то из слуг решил воспользоваться отсутствием господина и получить собственное удовольствие.

Тронув Алека за запястье, Серегил указал головой на дверь и тихонько скользнул в тёмную комнату. Алек двинулся следом за ним, ни на шаг не отставая. Счастливый любовник ничего не замечал. Им ничего не оставалось, кроме как воспользоваться дверью кабинета, и Серегил двинулся вдоль темного коридора к спальне, дверь которой была в нескольких шагах отсюда, молясь, чтобы там оказалось пусто. Там, действительно, никого не было, к тому же стоял нежилой запах.

Прислушиваясь к тому, что творится за дверью, они переждали там, пока счастливый воздыхатель удалится из кабинета, а затем прокрались обратно. Алек встал на стражу, а Серегил тем временем уселся за стол, чтобы, скопировать письмо Принцессы Элани на великолепные пергаменты Герцога при помощи его дорогих чернил. Покончив с этим, они вернули документы в их потаённые места и поспешили к служебной лестнице в конце коридора, негромко шурша сапогами по истоптанным деревянным ступеням.

У главного входа и основных ворот стояла стража, а вот у стены в колодезном дворе её не было. Им удалось, протиснувшись через мизерное оконце в комнатке прях, в которое вряд ли пролез бы человек крупнее их, спрыгнуть с высоты в два человеческих роста на рыхлую землю. Взобраться на стену позади колодца после этого было уже парой пустяков, ну а дальше они направились вдоль небольшого рва к главной дороге. Всё это время они то и дело оглядывались назад, готовые услышать крики за своей спиной, однако в поместье, оставшемся за красивой каменной оградой, по-прежнему было темно, и ночную тишину нарушал только отчаянный стрёкот сверчков.

Чрезвычайно довольный тем, что им удалось выйти сухими из воды, Серегил игриво дёрнул Алека за косичку.

- Я рад, что ты услышал, как любовнички направляются к нам. Представь, какой досадой было бы испортить им вечер!

- Угу, и себе тоже. Ну что, домой?

Серегил похлопал себя по рубашке, где были припрятаны письма.

- Домой.

Они пристроились пассажирами на Нимбус - торговое судёнышко, курсировавшее вдоль побережья - и уже шесть дней спустя после своего отъезда из Римини возвратились обратно. Вечернее солнце, гнавшее по волнам тень впереди корабля, обрызгало золотистыми крапинами рабочую гавань, окрасило в розовый цвет макушки скал, вздымавшихся над Нижним городом. Соединяясь между собой извилисто карабкавшейся вверх и огороженной стенами Портовой Дорогой, Верхний Город с его дворцами и громадами рынков, венчал собой отвесные скалы, в то время как Нижний - нагромождение складов, податных домов, съёмных многоквартирных бараков, зданий Гильдий и бессчётное множество харчевен и дешёвых борделей, предоставлявших кров морякам и торговцам - широко раскинулся вдоль устья просторного залива внизу под ним.

Облокотившись о поручень рядом с Серегилом, Алек наблюл, как стремительно приближается городской берег. Нынче оба они в своей простецкой и грубой дорожной одёжке ничем не выделялись из толпы - длинные льняные рубахи, заляпанные грязью кожаные штаны, изъеденные морской солью сапоги, к поясам подвешены ножи, волосы спрятаны под вылинявшие соломенные дорожные шляпы.

Первое, что их встретило, едва они миновали прибрежные молы, - знакомые "ароматы" Нижнего Города, принесённые ветром вместе с раскалённым воздухом с побережья. Алек рассеянно почесался под лопаткой, глядя как матросы, убрав паруса, заводят судно наверх, к каменному причалу. Даже без камзолов их рубахи подмышками и на спинах взмокли от пота. Благодаря же избранным себе ролям для того, чтобы проникнуть в усадьбу Рельтеуса, они уже около недели не имели возможности нормально помыться.

- Я бы что угодно отдал, лишь бы прямо сейчас очутиться в бане, - проворчал Алек.

Серегил нюхнул себя и поморщился:

- Да уж, прежде чем войти в приличный дом, не мешало бы помыться.

Как только корабль встал на причал, они вскинули на плечи свои мешки и, скользнув по трапу, постарались затеряться в толпе. Здесь их запросто могли узнать, стоило лишь кому-нибудь повнимательнее приглядеться к их лицам. Пока они торопились выбраться из лабиринта лавочек и палаток портового рынка, их преследовал висевший в воздухе запах протухшей рыбы и кислого молока.

Местные нищие попрошайки были жирными, как мухи: многие из них были в прошлом вполне уважаемыми людьми, докатившись до нужды лишь благодаря затянувшейся войне.

Когда они проходили мимо хлебной лавки, откуда-то вынырнул парнишка и, зажав подмышкой краюху, бросился наутёк от помощников хлебопёка. Те очень быстро его нагнали и, свалив с ног, принялись колошматить бедолагу, пока тот не взмолился о пощаде. Во мгновение ока собралась толпа сочувствующих, кинувшихся на выручке несчастному парню. И прямо на глазах у Алека с Серегилом и пекарь и его подручные были сами сбиты с ног и избиты, а лавка заполыхала огнём.

Едва они выбрались из трущоб на более или менее безопасные кривые улочки за их пределами, Серегил грустно покачал головой:

- Просто чудо, что весь город до сих пор не спалили.

Здесь громоздились друг на друга многоквартирные трущобы, словно пьяницы, стоящие в обнимку. Тут и там, свисая с подоконников, сушилось белье, и в наступающих сумерках местные матроны, высунувшись из окон, кричали своим играющим на грязных тротуарах детишкам о том, что пора расходиться по домам. Мусорщики, похоже, не слишком-то часто заглядывали к своим соседям, так что сточные канавы "благоухали" гниющими отбросами.

Алека с Серегилом тут же обступила набежавшая отовсюду ребятня, выклянчивая монетки. Алек сыпанул им пригоршню медяков и, предоставив детям бороться за свои монетки, они поскорее свернули в узкий проулок, где огромные чёрные крысы устроили пиршество над трупом дохлой собаки. Несмотря на сгущающуюся темноту, Алек успел уловить краем глаза фигурку, вроде бы детскую, выпавшую вдруг из-за шаткой ограды на той стороне улочки. Следом за ней тут же выскочило несколько жирных крыс.

- Держись! - Алек подбежал к мальчику и наклонился, чтобы разглядеть его. Это было маленькое, измождённое создание. Глаза мальчугана были открыты, и Алек даже подумал, что он уже мертв, когда увидел, что грудь малыша едва заметно вздымается и опускается. Алек осторожно потрепал его по щеке:

- Эй, малыш, что случилось?

Мальчик, однако, если не считать дыхания, подавал признаков жизни не больше, чем кукла. Глаза его были сухи и тусклы, в уголках век - комочки грязи.

Алек огляделся: вокруг лишь голые стены да пустые окна.

- Похоже, его тут бросили умирать.

Жизнь в этой части города не стоила и гроша, тем более, жизнь ребенка.

Серегил кивнул.

- В паре улиц отсюда находится храм Далны. Там о нём позаботятся.

Алек отдал свой мешок Серегилу и взял ребенка на руки, но тут же почти пожалел, что сделал это.

Конечно, сильного сходства быть не могло, но это лёгкое, как пушинка, худое и длинное тельце тут же всколыхнуло в нём воспоминания о Себранне, о его "ребенке, не рождённом женщиной", созданном путём алхимии, и которого он потерял так недавно. Он сумел подавить в себе этот внезапный приступ боли, и вслух ничего не сказал.

Храм Далны, втиснувшийся меж двух высоких зданий, был размером чуть более обычной усыпальницы, включая его священную рощу из пары яблоневых деревьев. Под сенью их ветвей сонно ворковало несколько коричневых голубей. Серегил потянул за шнурок небольшого железного колокольчика, подвешенного у калитки. На его зов появились две девушки в коричневых туниках и с бронзовыми ожерельями в виде дризийских восьмёрок-лемнискат. Они поприветствовали путников, однако едва они увидели мальчугана, их приветливые улыбки сменились озабоченностью и тревогой.

- Боже Милостивый, ещё один! - негромко воскликнула та, что была повыше.

- Мы только что подобрали его на улице,- объяснил Алек. - Кости вроде бы целы, да и крови не видать.

Вторая девушка протянула руки, и Алек передал ей дитя.

- Мы позаботимся о том, чтобы он не страдал, - пообещала она.

- Вам уже доводилось видеть что-то подобное раньше? - спросил Серегил.

- Не единожды. Полагаю, это какое-то новое летнее поветрие.

- Спасибо, Сестра, - Алек, воспитанный в почтении к Далне, вручил монахине серебряный сестерций.

- Да благословит вас обоих Создатель за то, что не оставили ребенка в нужде.

Алек и сам кое-что знал о том, что такое нужда.

Выбравшись из трущоб, они наняли лошадей - сговорившись о цене, учитывая их теперешний внешний вид, довольно быстро - и направились по Портовой Дороге к большому Морскому Рынку. Площадь его была раза в три больше, чем площадь рынка в порту. В лучшие времена здесь было можно найти и рыбу, и ткани, и специи, и украшения из серебра ауренненской работы, и вина из Зенгата. Короче, понемногу всего из того, что поставлялось в порт, расположенный снизу. Однако и здесь теперь явственно ощущались отголоски войны. Стало очень сложно раздобыть ткани, металл, лошадей, а потому цены на всё были заоблачные.

К счастью, здесь веял вечерний ветерок, что вкупе с довольно сносной канализационной системой делало запахи в этой части города не такими невыносимыми.

Они пересекли город и, обогнув Урожайный Рынок, выехали к лабиринту извилистых улочек позади него, направившись к своему настоящему жилищу - респектабельной гостинице на Улице Голубой Рыбки.

Высотой в три этажа, "Олень и Выдра" был отстроен из камня и дерева, имел крышу с крутыми скатами и несколькими кирпичными дымоходами, а также двор, окружённый добротной каменной стеной. В таверне, расположенной с фасада, горели светильники и до Алека с Серегилом донеслись смех и песни её вечерних посетителей.

- Похоже, вечерок у Эмы задался, - заметил Серегил, когда они свернули в узкий проулок позади гостиницы. Удостоверившись, что там пусто, они завели лошадей во двор. Серегил достал большой железный ключ и отпер заднюю калитку.

Стойла в конюшне также были пусты, если не считать одной единственной лошадки, потягивавшей воду из длинной каменной поилки. Мальчик-конюший, услыхав их, поспешил к ним из своей комнатушки, чтобы принять лошадей.

Серегил скинул шляпу и, тряхнув копной своих длинных волос, запустил в них пальцы, прочесав ото лба к затылку.

- Фух, наконец-то можно сделать это!

Покинув конюшню, они вновь обогнули угол дома и, пройдя меж высокой поленницей посреди двора и каменным колодцем, миновали палисадник Эмы. Когда они оказались возле кухонной двери, им наперерез кинулась Руета, кошка Серегила, таща в зубах здоровенную крысу, хвост и морда её добычи волочились по земле. Она кинула крысу им под ноги и принялась тереться об их сапоги, громко мурлыча и добившись, что оба почесали её меж украшенных кисточками ушей, пощекотали нарядную белую грудку, погладили по барашковой полосатой шкурке.

- Ах, какая хорошая девочка! - Серегил пнул крысу подальше от себя, поддев её носком сапога. - Идём, киса!

Однако Руета, похоже, ещё не покончила со своей крысой, а потому быстренько исчезла в зарослях в дальнем конце двора, только и видели, как полосатый хвост взметнулся кольцом за её спиной.

В кухне горели огни. Остатки дневных яств - тушёное мясо, пироги, хлеб были убраны на длинные столы и какая-то молодуха-кухарка, размахивая руками, отгоняла от них мух. Остальные сновали туда-сюда с подносами и кружками для посетителей таверны. В дальнем конце стола сидела госпожа Эма, укачивая свою малышку. Малютке Тамии было теперь около года.

Едва появились Алек и Серегил, Эма подняла на них взгляд. Вместе со своим мужем Томином она управляла их гостиницей. Томин же был дальним родственником их приятельницы Магианы, так что парочка была вполне благонадёжна. Эма занималась кухней и ведала домашним хозяйством.

Ничуть не беспокоясь о том, что потревожит девчурку, она с улыбкой поприветствовала их:

- Добро пожаловать домой!

С момента их отъезда прошло всего несколько недель - а иногда это бывали и месяцы - но она настолько привыкла к их неожиданным отлучкам и возвращениям, что у неё не возникло вопросов, кроме обычного:

- Голодные? У меня только чечевичная похлёбка, но зато к ней варёный порей прямо с грядки.

- Не утруждай себя. Мы скоро опять уходим, - ответил Алек.

Они рассчитывали, что Теро предложит им перекусить. Эма была, конечно, добрая душа, но всё же они ценили её больше за благоразумие, нежели за стряпню, которая с нынешним дефицитом вряд ли стала лучше. Ну, на сей раз она хотя бы не наварила своей трески с луком, да не намариновала свеклы, вонь от которых вызывала у Серегила неизменную тошноту.

Алек прихватил из кадки ведро воды, а Серегил тем временем зажёг свечку, чтобы посветить на лестнице, идущей наверх к кладовке, за которой скрывались апартаменты на втором этаже. Потайная панель на задней стене прятала узкую лесенку, ведущую в их покои. Теро часто менял пароли секретных символов, охранявших туда доступ.

- Сцера, - произнёс Серегил первый, что по-ауренфейски значило "холод".

Они частенько использовали фейские словечки, справедливо полагая, что вряд ли случайно забредший сюда скаланец сумеет додуматься до слова на чужом языке. И только однажды, когда на этом месте стоял ещё "Петушок", сюда удалось проникнуть чужаку, и последствия этого оказались трагичны. Нынешние пароли должны были ассоциироваться с тем, о чём мечталось в такую жару.

- Пор (Снег). Така (Ледяная вода). Ура-тесхил (Чёртов ублюдок).

И, наконец, добравшись до места, он произнёс последнее:

- Теми( лёд).

В огромной гостиной было жарко и совершенно нечем дышать. Окна, которые на самом деле там были, просто скрытые от посторонних глаз магией Теро, позволяли оставаться внутри невидимками даже когда Алек открыл ставни, чтобы по возможности побыстрее всё проветрить. Серегил зажёг от свечи несколько светильников и оттащил ведро в спальню.

С самой весны они тут бывали набегами. Верстак под западным окном, старые простыни, накинутые на диван и обеденный стол, стопка писем, замки, шкатулки для драгоценностей - всё успело покрыться слоем пыли. В том числе и безделушки, лежавшие на мраморной каминной полке, среди которых были и оставленные там рабские ошейники из Пленимара, один - детского размера.

И снова сердце Алека сжалось от невыносимой боли. Два напоминания за один день, причём одно - устроенное им самим же!

Конечно, он ничуть не сомневался что малышу рекаро гораздо лучше там, где он был теперь, у Хазадриельфейе, - вдали от опасностей и от тех, для кого он сам мог представлять угрозу, и всё же... Всё же утрата была слишком ещё свежа, незаживающая рана на сердце Алека. И вид этого ошейника и маленькой серебристой прядки с ним рядом постоянно бередил эту рану. Но всё равно он не мог заставить себя расстаться с ними!

- Алек? - Серегил, уже по пояс голый, в обрамлении золотистого света, выглянул из дверей спальни. Должно быть, выражение на лице Алека выдало его чувства.

- Тали, быть может, всё-таки лучше прибрать их куда-нибудь?

- Нет, - выдавив из себя улыбку, Алек отправился в спальню, стягивая через голову промокшую от пота рубаху, а затем, усевшись на широкую, покрытую бархатным покрывалом постель, снял сапоги и провонявшие носки.

Серегил вылил ведро в умывальник и принялся наскоро мыться, соскабливая с себя грязь.

Пока он его дожидался, Алек рассеянно перебрал все его шрамы: каждый из них был так до боли знаком!

Вот, прямо на груди отметина от проклятого диска - та штуковина чуть было не стоила им обоим жизней! - она теперь была скрыта магическими чарами. У Алека самого была точно такая же, припечатанная к ладони его левой руки. От ран, которые убили его самого и едва не погубили Серегила, следов не осталось... всё благодаря Себранну.

Серегил, оглянувшись, уловил его взгляд.

- Что такое, тали?

Алек лишь покачал в ответ головой.

Серегил намочил мягкую ткань и отжал её, потом аккуратно отёр дневную пыль с алекова лица и шеи.

- Ну, давай дальше сам, - он чмокнул Алека в макушку и накинул мокрую ветошку ему на плечо.

Приведя себя в более или менее божеский вид, они направились в Дом Орески.

Ночь выдалась беззвездная, к тому же достаточно прохладная, так что их лёгкие плащи и накинутые капюшоны не привлекали лишнего внимания, и они, проехав через Урожайный Рынок, оттуда - в квартал Знати, добрались до Орески.

- О, Милорды! - Вельтис, один из людей Теро, увидев, как они пересекли атриум, замахал им с одного из бельэтажей и заторопился спуститься, чтобы поприветствовать их.

- Он наверху, - Вельтис остановился на почтительном от них расстоянии, и от глаз Серегила не укрылось, как слегка дрогнули его ноздри, хотя Вельтис был слишком хорошо воспитан, чтобы высказаться вслух.

Серегил понимающе улыбнулся:

- Да-да, сначала - ванная.

- Я доложу господину Теро о том, что вы здесь, - Вельтис поклонился и удалился тем же путём, откуда пришёл, отлично зная, что Серегилу провожатый не требуется.

Ванная - это было сказано слишком мягко. Огромный сводчатый зал превосходил размером весь их "Олень и Выдру". В центре был расположен отделанный золотой и красной плиткой восьмиугольник просторного бассейна, с четырьмя грифонами из покрытого позолотой мрамора, изрыгавших в чашу бассейна водяные струи. Вокруг него располагались индивидуальные ванны, вмонтированные в пол, каждая со своим собственным оснащением и прислугой. Стены сверкали красочными фресками с изображениями нимф и морских существ.

Для начала они, конечно, посетили отдельные ванны, при этом Алек стыдливо обернул талию мягкой тканью, и только после этого вернулись поплавать в бассейне с грифонами. Серегил, необыкновенно довольный, расслабленно лежал в воде на спине, волосы его большим тёмным нимбом свободно колыхались вокруг головы, как вдруг он заметил, что сверху за ним с ироничной улыбочкой наблюдает Теро.

- Я почти не сомневался, что вы обоснуетесь здесь.

- На это и был весь расчет.

- Вот не ожидал увидеть вас снова так скоро.

- Да-да, я знаю, что ты нам очень рад, - отозвался Серегил.

- Тем более что мы привезли тебе подарок, - добавил Алек, подплывая к ним.

- Правда? Как это мило. Не желаете отужинать со мной?

Серегил хищно улыбнулся:

- А ты можешь припомнить, чтоб мы когда-то отказывались от халявной еды?

- Ну, тогда, как закончите, милости просим.

С неохотой покинув бассейн, они вытерлись насухо, оделись и, миновав пять пролётов ступеней, направились к восточной башне. Вельтис впустил их внутрь и проводил вниз, в гостиную, где их уже ждал лёгкий ужин в виде прохладного щавелевого супа, сыра - редкого в нынешние времена деликатеса - и сладких булок с корицей. Одним щелчком пальцев молодой маг заставил появиться на столе заиндевевший кувшин вина из хранилища в горах Апос. Война войной, но некоторые вещи оставались неизменными.

- Итак, начну с главного, - сказал Теро, едва все уселись за стол. - У меня для вас письмо. От Беки Кавиш.

- От Беки! - воскликнул Алек. - Так чего же ты молчал?

Теро задрал бровь:

- Ну теперь-то сказал. Оно пришло вместе с посланием, которое я получил от Клиа.

- Ах, так теперь она шлёт тебе вести с фронта? - Алек с Серегилом обменялись понимающими улыбочками.

Пропустив комментарий мимо ушей, Теро не стал рассказывать им всего содержания письма, лишь передал последние новости от Клиа: о том, что военные действия набирают обороты, а на Фольксвайне удалось захватить ценный золотой груз.

Сходив в кабинет в дальнем конце гостиной, он принёс им квадратный пакет с сургучной печатью, надписанный с лицевой стороны их именами, и вручил его Алеку.

- Там было ещё одно, для её семейства. Я отправил с ним нарочного в Уотермид.

Алек вскрыл конверт, и Серегил, пристроившись у него за плечом, прочел вместе с ним письмо, написанное наклонным бекиным почерком. Она рассказывала о том, в каких битвах ей уж довелось поучаствовать этим летом, о рейдах вместе с прославленной Турмой Ургажи на территорию врага. Её мужу, ауренфейе Ниалу, удалось зарекомендовать себя, так что теперь он служил разведчиком.

- Тут дата, это примерно месяц тому назад, - заметил Алек. - За месяц много чего уже могло случиться. А ты вряд ли удосужился глянуть на неё при помощи магического ока?

- Ты же знаешь, я не могу себе позволить оставаться в неведении относительно её местонахождения, - ответил маг. - Однако расскажите-ка лучше о себе. Как ваша охота? Удачно?

- Замечательно!- ответил Серегил. - Хотя нам немного и помешали.

- Помешали? То бишь, вы едва не попались? - спросил Теро.

- Да парочке слуг вздумалось заскочить туда, пользуясь отлучкой хозяев, - пояснил Алек.

- Заскочить? Зачем?

- Чтобы перепихнуться, - внёс ясность Серегил.

- Ой. Ну что ж, Герцог-то, должно быть, теперь уже на пути в город. Герцогиня Палмани разрешилась от бремени раньше срока. Сыном. Ну а что вам удалось найти?

Первым делом Серегил передал ему копии с писем Алайи.

- Старшая фрейлина кронпринцессы?- удивился Теро. - Только не говорите, что вы заподозрили эрцгерцогиню в нелояльности принцессе Элани!

- Сроду бы не подумал, что она способна на подобного рода интриги, - ответил Серегил.

- Знаком с ней?

- Встречались, было дело, при дворе. Обычно потреплет меня по щеке да угостит леденцами. Однако сомневаюсь, что она всё ещё помнит меня после стольких-то лет.

Теро внимательно перечитал письма.

- Хммм... по большому счёту никакого криминала.

- Ну, самое-то вкусное я приберёг напоследок, - Серегил вручил ему письмо Элани.

Теро вопросительно глянул на Серегила, затем принялся читать. И когда до него дошло, что это такое, глаза его округлились.

- Нам показалось немного странным, что герцог прячет личное письмо наследницы престола к королеве в тайнике под ковром у себя в рабочем кабинете, - сказал Алек.

- Действительно, - задумчиво произнёс Теро. - И зачем бы оно ему понадобилось?

- Пока сложно сказать. Но найденное нами, похоже, всего лишь копия, - сказал ему Серегил.

- Значит, это получено от кого-то, кто имеет доступ во внутренние покои королевы. Алайе как никому проще всего сунуть нос в переписку Элани, а из того, что вы выяснили, мы видим, что она связана с герцогом.

Серегил плеснул себе ещё вина.

- Однако почерк весьма похож на руку королевской особы. Ты, часом не знаешь, кто прислуживает Элани?

- Понятия не имею.

- Очень плохо. Однако вопрос остаётся прежним: какой интерес для Рельтеуса может представлять подобное письмо?

- Возможно это из-за упоминания ею Даноса?

Серегил подмигнул.

- Знаешь, кто такой этот Данос?

- Конечно. Старший сын Герцога Рельтеуса. Полагаю, герцог питает надежды на то, что молодому человеку удастся завладеть сердцем крон принцессы. Они много времени проводят вместе. Он сейчас как раз в брачном возрасте, она в скорости тоже его достигнет.

- И всё равно, как же это коварно - воровать письма Элани, - заметил Алек.

- Мне бы хотелось, чтобы вы вдвоём разузнали для меня побольше об этом деле. Что для этого требуется?

- По счастью, у нас имеются кое-какие общие приятели. Юный граф Целин, например, - ответил Серегил.

- Его я беру на себя, - сказал Алек. - В переписке Рельтеуса было и его письмецо. Похоже, они с герцогом дружат.

- Что представляется несколько странным, учитывая разницу в их возрасте, состоянии и чинах, - вставил Серегил. - Дружба их, похоже, началась, когда Рельтеус зачастил в салоны Алайи. Целин уже тогда являлся другом семейства. Его матушка накоротке с эрцгерцогиней.

- Так значит, по-вашему, Рельтеус пытается любыми путями облегчить себе возвращение ко двору? - спросил Теро.

- Так куда как проще охмурить старушку или девицу, годную ему в дочери, чем саму неприступную Королеву, - пожал плечами Серегил.

- Что ж, безусловно, это вариант. Попробуйте втереться в окружение Алайи.

Алек перегнулся через стол и постучал пальцем по письму.

- Ну а с Рельтеусом что?

- Он проживает на улице Серебряной Луны, неподалёку от эрцгерцогини. Так что вам не составит труда понаблюдать за ним, выяснить, с кем он встречается.

- Это можно.

- Когда вы планируете выйти в свет?

- Не раньше вечера накануне праздника, - ответил Серегил.

- Да не нужен мне этот праздник, ты же знаешь! - сказал Алек, и было ясно, что он делает это уже в сотый раз.

- Да нет, нужен, - возразил с улыбочкой Серегил. - К тому же это даст нам немного времени на то, чтобы наведаться к Герцогу.

- Имеете в виду, пробраться к нему в жилище?

- Именно.

- Как полагаешь, Теро, нам следует сказать что-нибудь Принцу Коратану? - спросил Алек.

- Сначала я должен сам немного разобраться во всём этом. И пока у нас не будет более очевидных доказательств, я бы хотел, чтобы это оставалось только между Наблюдателями, - Теро снова наполнил их кубки. - А Кавиши на празднике будут?

- Да.

Маг улыбнулся.

- Будет здорово снова увидеться с ними. Как жаль, что Магиана уехала в Сарикали. Она расстроится, когда узнает, что пропустила. Так чем же ещё вы намерены заняться, помимо вылазок в чужие дома и заплывов в моём бассейне?

- Надо полагать, как обычно, разными мелочами, - ответил Серегил, поднимаясь и собираясь уходить. - Между прочим, Коту гораздо больше прибыли от домов терпимости, чем от этой Серебряной Луны со всеми этими её господами городскими аристократами.

- Меня это не удивляет. Кстати, Серегил, я доработал заклинание транслокации, которое так тебя напрягает. Хотелось бы опробовать его, убедиться, что тебе больше не будет от него плохо.

- В другой раз. Что-то нет желания расставаться с таким прекрасным ужином, - ответил Серегил, заторопившись к двери.

- Трусишка! - крикнул ему вдогонку Теро.

- Садюга! - засмеялся в ответ Серегил.

ГЛАВА 3. Бека КАВИШ

ПРИПАВ к земле в тени огромного дуба, Бека обрывком кожаного ремешка перехватила на затылке копну непослушных рыжих волос. Сира, её напарница по этой ночной вылазке, сделала то же самое со своими тёмными волосами. По крайней мере, было похоже на это, судя по движениям неясной в темноте фигуры. На стыке сумерек и стелющегося по земле светлого тумана Бека могла видеть свою напарницу только лишь потому, что знала, куда смотреть. Подобраться вплотную к пленимарскому лагерю было задачей не из простых: луна только-только начала убывать, дубовые ветки предательски хрустели и громко шуршали под подошвами их кавалерийских сапог. Бека завидовала способности своего мужа-ауренфейе двигаться практически бесшумно, и как же ей хотелось, чтобы здесь был он, хоть Сира, конечно, тоже была очень опытным разведчиком. К счастью, сегодня не было видно звезд, чей свет тоже мог выдать их передвижения.

Отсюда, сквозь туман и деревья, были отлично видны вражеские костры, усыпавшие долину Майсены, до их ушей доносились смех и песни солдат. Если бы это был небольшой отряд, они не стали бы делать так много шума. Так что пленимарцев тут, должно быть предостаточно, и они не опасаются нападения. По периметру, конечно же, были расставлены часовые. Они с Сирой прихватили с собой оружие - на случай, если доведется вдруг столкнуться с кем-то в здешних лесах. Однако подобное было весьма нежелательно, ибо гибель или пропажа людей могли вызвать тревогу среди пленимарцев, дав им понять, что скаланцы ближе, чем в паре миль отсюда.

Лошадей своих они стреножили, оставив их на другом конце узкого длинного леса, ведь лишние звуки не скрыли бы даже деревья. Путь был не близкий, и двигались они очень медленно. Остановились у кромки деревьев, где Сира помогла Беке взобраться на ближайший дуб. Вскарабкавшись повыше, она пересчитала вражеские костры, похожие на яркие цветы в бескрайнем море тумана на расстилавшемся перед нею пространстве. Их было более полусотни. Позади лагеря, к тому же, поднимались дымки с пепелищ от нескольких несчастных крестьянских домов и амбаров, а ещё дальше находился очень важный брод, который Фория приказала своей сводной сестре захватить любой ценой. Теплый ночной ветерок доносил сюда журчание бегущей воды.

- Сколько, Капитан? - прошептала по-ауренфейски Сира, едва Бека спустилась обратно. Ещё в Ауреннене Ниал обучил языку и Беку и членов Турмы Ургажи, так что они теперь пользовались им во время вылазок, если имелся риск быть подслушанными врагами.

- Сотни три. Может, больше, - нахмурившись, ответила Бека.

У принцессы Клиа народу было втрое меньше. Конная Гвардия Королевы понесла тяжелые потери наравне с остальными полками. Боевое перемирие, предложенное пару месяцев тому назад пленимарским Владыкой, королева отвергла, что вызвало разочарование у многих, находившихся на поле брани. Так что, несмотря на все недавние успехи в боях, процветало дезертирство.

- Взглянем поближе?- шепнула Сира.

Бека усмехнулась:

- Думаешь?

Держась, покуда было возможно, деревьев, они миновали несколько часовых постов, вырисовывавшихся силуэтами на фоне зажжённых костров. Вскоре, однако, лес круто взял в сторону, уводя их от лагеря, так что не оставалось ничего иного, как выбраться на открытую местность. Холмистая луговина буквально кишела пленимарцами. С такой близи Бека сумела расслышать звуки отправленного в ночное табуна, характерные запахи которого принесло теплым ночным ветерком. Выходит, по крайней мере, часть пленимарского войска была кавалерией.

Бека зашептала в самое ухо Сиры:

- Давай, пересчитываем и встречаемся снова под тем дубом.

Сира быстро отсалютовала и исчезла в тумане без единого звука.

Бека прокралась вплотную к лагерю, к самому большому из шатров, а затем - ползком, - к краю круга, отбрасываемого ярким пламенем дозорного костра. Подходить ближе было опасно - тут было слишком много охраны. И всё же, ей хорошо были видны два шеста со штандартами - одним кавалерийским и одним пехотинским - установленных возле входа в шатёр. Она вознесла тихие молитвы Сакору за то, что здесь не оказалось также и этих кошмарных морских гвардейцев. Ей не раз доводилось участвовать в стычках с ними и, надо признать, это всегда была жестокая рубка. К тому же они имели скверную привычку пытать своих пленных, например, прибивая их руки гвоздями к доске, положенной под плечи. Ну а то, как они обходились с пленными женщинами-военными было... ещё хуже.

Конечно, не все пленимарские гвардейцы были такими. Ей доводилось пару раз скрестить мечи и с весьма благородными офицерами, и их солдаты были не лучше и не хуже скаланских. Главной целью каждого была победа.

Она выждала немного, надеясь, что появится кто-нибудь из командования, но всё было тихо. Лагерь спал. Наконец, отказавшись от этой затеи, она осторожно выбралась обратно.

Сира уже дожидалась её.

- Думала, мы с тобой разминулись, - прошептала лазутчица.

- Что ты узнала?

- Как минимум два конных отряда.

- Проклятье!

- Вот и я о том же, капитан.

За пару часов до рассвета они вернулись обратно к скаланским рубежам. Сира свистнула, чтобы предупредить патрули, и произнесла пароль, когда они подошли к ним ближе.

- Ну, как всё прошло, Капитан? - поинтересовался капрал Никидес.

Бека покачала головой:

- Похоже, неважные наши дела.

Лагерь уже приходил в движение, и в утренней туманной дымке то и дело проплывали мимо бело-зеленые мундиры всадников, слегка похожие на призраков. Опасаясь, что запахи пищи могут донестись до врага, скаланцы предпочитали не рисковать и сидели на холодном пайке. Подъехав к отряду Даноса, она увидела, как Капитан машет ей рукой. Его конники сидели на покрытой росой траве в небольших зарослях и ели холодное мясо с краденным сыром. Эта часть Майсены дважды за лето подверглась набегам обеих армий, так что фуража практически не осталось. Бека улыбнулась и помахала в ответ. Высоченный, широкий в плечах, светловолосый, Данос был одинаково хорош и как боец, и в качестве офицера, впрочем, как и всякий, кто находился под командованием Клиа. Бека с гордостью называла его своим другом.

Её собственные конники находились за шатром Клиа, который можно было различить по зеленому стягу с изображением лошади и меча, реявшему на своём высоком флагштоке над его макушкой, а также по привязанной снаружи чёрной ауренфейской лошади с характерными белыми хвостом и гривой.

- Ступай, поешь, если, конечно, удастся раздобыть что-нибудь, - сказала она Сире под голодное бурчание собственного желудка. - Я пойду, доложусь про нас Клиа.

- Ладно, попробую достать нам хоть немного мяса. Которое ещё можно есть, - засмеявшись, ответила Сира.

В качестве командующего королевской конной Гвардией, Принцесса Клиа возглавляла эскадрон - составлявший ровно половину войска - под началом Генерала Морауса. Когда после её неожиданного возвращения из Ауреннена ей не дали звания генерала, ходили разные толки. Мораус, конечно, был достойным человеком, но Клиа тоже доказала, чего она стоит на поле брани, к тому же, она была родственницей Королевы. Это лишь подогрело слухи об их взаимной неприязни, хотя никто и не мог бы сказать, что слышал, чтобы Клиа когда-нибудь роптала.

На часах возле входа в шатер были двое конников Капитана Даноса, отсалютовавшие Беке, когда она входила. Изнутри шатёр был поделен надвое: одна часть была достаточно просторной, чтобы там разместился огромный стол с картой и могли заседать офицеры во время совета. В другой части - поменьше - была спальня Клиа, ... если принцесса вообще спала, что, кажется, в последнее время случалось с нею не так уж часто.

Клиа завтракала в передней вместе со своей подругой и адъютантом - Майором Миррини, и рацион их ничем не отличался от солдатского. Сердце Беки пропустило удар, едва она заметила, что здесь, с ними был и ауренфейе - её ауренфейе, как любила она мысленно его называть - такой гибкий, невозможно красивый даже в своих видавших виды коже и доспехах. Даже без сенгаи клана, было невозможно не понять, кто такой Ниал. У него были длинные темные волосы, утончённые черты фейе и живые глаза цвета лесного ореха, каких не бывает у скаланцев. Он был очень храбр, коли не побоялся находиться здесь, в самой гуще боевых действий чужой для него войны. И как бы ужасно ни обращались пленимарские матросы с пленными женщинами-солдатами, с фейе они обращались куда как хуже. Тех, кого по случаю не прикончат, отправляли к себе на родину в качестве рабов. Она слышала много историй о том, как фейе бросались на собственные мечи, предпочтя смерть такому плену. И от этого было лишь труднее находиться порознь, вдали от него. Однако, будучи её мужем, он не мог служить под её началом - то было против правил, так что он был войсковым разведчиком, зачастую имея дела с Даносом или непосредственно под началом самой Клиа. С тех пор, как они расстались с Бекой, прошла почти неделя.

Едва она вошла, он заулыбался, лучики побежали от уголков его карих глаз, и она могла дать голову на отсечение, что он тоже испытал огромное облегчение, увидев её. Помимо статуса разведчика у Ниала не было никаких иных званий, однако на поле боя он подчинялся непосредственно приказам самой Клиа. Им какое-то время пришлось к этому привыкать. Зимой они жили, как супруги, здесь же, на войне, им приходилось большую часть времени оставаться просто сослуживцами.

Бека поприветствовала Клиа по-военному, прижав к своему потрёпанному в битвах плащу на груди, сжатый кулак.

- Доброе утро, Капитан,- сказала Клиа. - Присоединяйся к нам. Ты, должно быть, проголодалась.

- Благодарю, Коммандер, - Бека двинула к себе стул и с удовольствием закончила ночную голодовку. Мясо, хоть и солёное, было уже с душком, но голод оказался слишком силён, чтобы придавать значение таким пустякам.

Клиа выглядела так, словно не спала уже целую вечность. Эти месяцы затяжных боёв словно высосали из неё часть былой красоты. Измождённое лицо её, и шея выше в-образного выреза были бронзовыми от загара, её полотняная рубаха теперь болталась на ней свободнее, чем когда они только возобновили военные действия по весне. Миррини, старшая из них двоих, выглядела ничуть не лучше. Бека предположила, что и сама она выглядит примерно так же.

- Так о чём ты собираешься мне доложить?- спросила Клиа.

- По моим подсчётам, там примерно три сотни солдат, Коммандер. Половина из них - кавалерия, остальные - пехота.

Услышав эти слова, Клиа удивлённо подняла бровь:

- По твоим подсчётам? Только не говори, что ты снова была там сама.

- Был мой черёд, Коммандер, - ответила Бека.

Для неё было делом чести разделить все опасности со своим отрядом. В ответ же, её рейдеры были готовы пойти за своим командиром в огонь и воду. Впрочем, то же самое можно было сказать и о Клиа. Она сама поступала точно так же, пока дослужилась до высших чинов, и её точно так же ценили и уважали все, кто служил теперь под её началом.

Клиа откусила ещё один кусочек солонины и задумалась, глянув вниз, на утоптанную траву, служившую им вместо ковра.

- Мы должны взять переправу до того, как прибудет Фория. Если нам удастся провернуть это дельце, армия королевы сможет в считаные дни расчистить путь до Фолксвейна. А если мы захватим там одну из главных его переправ...., - глаза её заблестели, когда она заговорила о перспективах, - тогда мы сумеем разобраться и с правлением Владыки.

Бека полностью разделяла скупые восторги своего командира. Надежда на победу, наконец-то, блеснула на горизонте. Впервые за очень много лет.

- Мы сможем проехать лесом на лошадях? - спросила Миррини.

- Я бы не советовала, - ответила Бека. - Он довольно густой, так что мы лишь измучаемся и не сможем подобраться к пленимарцам, не наделав шуму.

- Лошадей можно отправить на юг вдоль границы леса. Он кончается примерно через милю, а там рукой подать до вражеского лагеря, - подал голос Ниал.

- Бека, ты имеешь хоть какое-то представление о расположении лагеря?- спросила Миррини.

- В темноте было сложно судить, однако, полагаю, шатры идут рядами, на хорошем расстоянии от деревьев и расположены, примерно, по квадрату.

Подойдя к столу с картой, Бека взяла вощёную табличку и стилус и набросала схему лагеря, указав и разрушенный дом, и берег Серебряной Реки.

- Они зажаты между деревьями и речкой, Коммандер, лошади находятся в загоне вот здесь, у северного края. Если бы нам удалось загнать их в реку, у них не осталось бы иного пути, как рассеяться в узкую линию.

Клиа некоторое время обдумывала всё это, затем кивнула.

- Нужно, чтобы твой отряд пробрался сюда пешком через лес. Пошли Турму Ургажи, пусть разгонят вражеских лошадей прежде, чем очнутся пленимарцы. А я возьму Капитана Анри и всадников Даноса, и мы верхом отправимся к югу, в обход леса. Ниал, ты поедешь со мной.

- Есть, Коммандер, - Ниал с Бекой с сожалением переглянулись. Снова врозь!

- Миррини, отдавай приказ! Мы выступаем немедля, - скомандовала Клиа.- Бека, Ниал, свободны.

Бека отвесила ей благодарный поклон: Клиа была требовательна, но никто не назвал бы её недоброй.

Когда они очутились снаружи, Ниал взял её за руки.

- Надеюсь, пленимарцы подгонят нам добрый ужин.

Бека выдавила из себя в ответ улыбку.

Они никогда не прощались друг с другом, и не заикались о том, что любое из расставаний может оказаться последним.

Им было проще, пока она оставалась в Ауреннене под началом Клиа. Некоторые из её турмы также обрели среди фейе свою любовь: это не было запрещено правилами, и, на самом деле, даже поощрялось. Дети-полукровки могли унаследовать способности к ауренфейской магии - то, чего постепенно лишалась Скала. С каждым годом в Ореску попадало всё меньше детей, наделенных от рождения способностью к волшебству. Не то, чтобы у Беки было такое сильное желание родить детей. Пока нет. И при том, что она всем сердцем любила Ниала, жизнь её была в служении Клиа. Ниал это понимал, а потому, как только они вернулись в Скалу, решил проблему, добровольно записавшись в разведчики. Они сыграли свадьбу с прекрасным фейе в родительском доме Беки в Уотермиде, затем, по весне, оба вернулись на военную службу, здорово расстроив этим матушку Беки. Отец понимал её получше. У них с Микамом был одинаково беспокойный характер. У него были Алек с Серегилом и Наблюдатели. У неё - кавалерия.

Ниал склонился и поцеловал её, не обращая внимания на то, что на них смотрят часовые.

- Удачной охоты, любовь моя.

- И тебе, любимый.

Пока она шла обратно, к своим конникам, Бека чувствовала на себе его взгляд, однако так и не позволила себе оглянуться.

ГЛАВА 4. Алеку преподают небольшой урок

- Похоже, придётся идти через парадный вход, - пробормотал он.

- Надеюсь, наш приятель Селин не откажется помочь в этом, - ответил Алек.

В доме Герцога был единственный главный вход, наблюдать за которым не представляло особого труда, и всю следующую неделю он в обычные для горожан дневные часы входил и выходил через него - несколько раз во Дворец, как заметили они с интересом. Вечерами он также частенько отсутствовал, навещая - причём без своей супруги, Палмани, которая всё ещё не оправилась после родов - многочисленных приятелей, а также наведывался в салон Эрцгерцогини Алайи. Не сильно заморачиваясь на роли добросовестного мужа и отца, он провел несколько ночей на Улице Огней, захаживая в разные игорные дома и заглядывая в бордели. Как поняли Алек и Серегил, вниманием своим он одаривал исключительно женщин, например, - светловолосую девицу из дома Эйруал.

Переодевшись нищими или простыми работягами, Серегил с Алеком ухитрялись всюду следовать за ним по пятам. Здесь, в городе, где их слишком хорошо знали, было, конечно, рискованно втираться в компанию слуг, так что приходилось довольствоваться лишь слежкой на расстоянии и дожидаться удобного момента.

Улица Серебряной Луны была самым большим городским проспектом. Тут расположились и королевский Дворец, и особняки наиболее зажиточных дворян. Алек, чья очередь была нынче изображать из себя нищего однорукого калеку в рубище, приметил выезжающую из дома карету и успел уловить мелькнувшее в её открытом оконце лицо князя. Однако вместо того, чтобы направиться к Улице Огней, карета двинулась на запад. Последовать за ней было не трудно. Нынче выдался очередной душный денёк, так что многие господа теперь выбрались на прогулку - кто в карете, кто верхом, кто просто пешком. А такое столпотворение не располагало к быстрой езде.

Грязное, замотанное бинтами лицо Алека и его пустой рукав привлекали лишь взгляды отвращения или сочувствия, но никого не удивляли, ведь нищие были в этой части города обычным явлением. Волосы же свои он тщательно запрятал под грязный головной платок.

Он едва не потерял герцога из виду, когда карета вдруг свернула на Изумрудную Улицу. Алек только-только успел вывернуться из-под копыт пьяных всадников, чуть не растоптавших его, когда он ринулся через улицу, стараясь не отстать от неё, как карета заехала в резные ворота одного из особняков. Они с Серегилом не видели прежде, чтобы Рельтеус наведывался в это место.

Ворота остались открытыми, однако на страже стояло несколько вооруженных часовых в зеленых ливреях. Алек выждал немного, а затем заковылял в распахнутые ворота, держа перед собой деревянную плошку для подаяний.

- Подайте хоть пенни калеке, господа хорошие!

Один из стражей вытащил несколько монет и кинул их ему в плошку.

- А теперь проваливай, парень.

- Помилуй Вас бог, господин. Кто хозяин этого дома?- спросил Алек. - Есть ли в его сердце хоть капля сострадания? Или хотя бы корочка хлеба на кухне?

- Не хватало ещё, чтобы всякий попрошайка, вроде тебя, беспокоил маркиза Кирина! - вмешался другой стражник. - А ну-ка убирайся, не дожидаясь, пока я пожалую тебя своей дубинкой!

- Бить нищего не к добру, - ответил добрый стражник.

- Не к добру будет, если маркиз приметит, как эта тварь околачивается возле парадного. Убирайся, парень, разговор окончен!

Удовлетворившись, Алек отвесил им раболепный поклон и отошёл подальше, заняв наблюдательную позицию в тени дерева на противоположной стороне улицы. Он решил дождаться, пока чуть стемнеет, и тогда глянуть на всё получше, ведь Кирин упоминался в письме Принцессы Элани.

Усевшись на землю, он поставил перед собой плошку и принялся тихонько раскачиваться взад-вперед, затянув на мотив попрошайки:

- Милостью божией, люди добрые, подайте пенни нищему калеке, - жалобно скулил Алек, стараясь не наткнуться на взгляд какого-нибудь остроглазого знакомца.

Основная масса народу вовсе не обращала на него внимания, но были и такие, кто останавливался, чтобы кинуть монетку в его плошку. Он был не единственным попрошайкой в этом богатом квартале, а нынче летом таких было больше, чем когда-либо. Ещё с полдюжины таких же, как он, одетых в рубище бродяг, пристроились рядом, другие - шныряли в толпе, держа в вытянутых руках свои плошки. Какой-то безглазый человек с таким же безглазым ребенком, сидящим у него на плечах, проходя мимо Алека, кивнул ему. Некоторые из зажиточных граждан были весьма щедры с такими несчастными. Другие - попросту отводили взгляд, либо смотрели на нищих, как на пустое место. Как Алек вскоре уяснил, подобные ему тут в любом случае не поощрялись.

Прежде чем ему удалось набрать денег на скудный обед, его вдруг схватили чьи-то грубые руки, заставив подняться на ноги, и Алек очутился в окружении пятерых городских жандармов в их голубых мундирах. Один из них быстро пробежался ладонями по его бокам и ехидно ухмыльнулся, нащупав под грязной крестьянской рубахой совершенно здоровую руку Алека.

- Пламенем клянусь, только гляньте, кто тут у нас! - воскликнул он так громко, что его услыхали и несколько прилично одетых прохожих. Кое-кто остановился посмотреть. Среди них оказалась и их с Серегилом хорошая знакомая - Леди Маллия, шедшая под руку с незнакомым господином. Алек боялся поднять голову, сердце его было готово выскочить из груди.

Жандарм рванул рубаху на плече Алека и вытащил наружу его руку.

- Знаешь, какое наказание полагается фальшивому попрошайке, мальчишка? - спросил он, как следует тряхнув Алека.

- Смилуйтесь, ваша честь! - проскулил Алек.

- Двадцать плетей в Башне, - сообщил другой жандарм. Как будто Алек этого не знал!

- И позорный столб. Ну-ка, а тут что у нас такое?

Он потянулся к повязке Алека, скрывавшей наполовину его лицо.

Маллия наблюдала за всем этим с явным сочувствием и что-то шептала на ухо своему кавалеру. Один из жандармов по-прежнему удерживал Алека за руку. Остальные четверо окружили его довольно плотной стеной, причём почти все они были и выше, и гораздо массивней Алека. Однако прежде чем тот, что потянулся к его лицу, сумел сдёрнуть с него повязку, Алек вдруг вывернулся, высвободив свою руку, затем резко нырнул вниз, упав на четвереньки и, воспользовавшись всеобщим замешательством, проскользнул между ног у жандармов. Одному из них всё же удалось схватить его за развевающийся подол рубахи, однако уже надорванный шов разошёлся до конца, и Алек, оставшись по пояс голым, быстро юркнул в толпу. Он побежал, уворачиваясь от цепких рук доброхотов, пытавшихся схватить его в ответ на крики жандармов, кинувшихся за ним в погоню. Если только его поймают, ему конец! Однако Алек был очень быстрым и ловким, к тому же он знал все эти улочки и переулки нижнего города как свои пять пальцев.

Спасаясь от криков, он свернул в Переулок Жадин и на всём скаку чуть не налетел на парочку юных дев с кавалерами. Вопли и проклятия летели за ним следом, и он ринулся дальше, в круговерть переулков и дворов, лихорадочно вспоминая то, что знал сам и что усвоил из уроков Серегила. Он обогнул очередной угол, затем ещё один и очутился на узенькой улочке. Фешенебельный район остался позади. Здешние улицы были также полны народу: тут и там гуляли зажиточные торговцы, вышедшие насладиться вечерней прохладой. И прежде чем Алек, с липкой от пота кожей, позволил себе остановиться и перевести дух, он поймал на себе не один недовольный взгляд. Его головная повязка и платок пока ещё были на месте, однако полуобнажённый торс бросался в глаза на любой из улиц. В чём он тут же и удостоверился, услыхав чей-то вопль:

- Вон он! Сюда!

Выходит, жандармы не отказались от мысли догнать его.

Не дожидаясь, пока кто-либо из добропорядочных граждан решит схватить его, Алек нырнул в узкий проулок, находившийся сразу за соседней улицей, настолько тесный, что приходилось протискиваться там чуть ли не боком. В конце его была запертая калитка, которая вела вниз, в канализацию. Вскинув руки к головной повязке, Алек вытащил одну из отмычек, припрятанных в косу как раз на подобный случай, и поскорее вставил её в тяжелый замок. Устройство было из хорошо знакомых ему, так что он расправился с ним в два счёта. Скользнув в зловонную темноту за дверью, он запер её за собой и наощупь двинулся вниз по крутым каменным ступеням, ориентируясь на едва слышные звуки бегущей воды и попискивания крыс.

Эти сводчатые каналы были проложены ещё Тамир Великой, задолго до того, как здесь было возведено первое здание. Она сделала свою новую столицу самым чистым и безопасным от чумы городом во всех Трёх Землях. Вдоль канализационных стоков шли выложенные булыжником дорожки, а высокие сводчатые потолки отводили стоки над головой, так что мусорщики могли передвигаться тут по своим делам совершенно безопасно. Местами туннели были перегорожены решетками из металлических прутьев, в каждой была дверца, открывать которую имели право только представители артелей Мусорщиков. Но это не останавливало грабителей, которых так и прозвали "калиточниками", и которые пользовались ими в качестве и личных убежищ, и удобных путей сообщения.

Алек отлично это знал, как осознавал и тот факт, что нынешняя маскировка заставила его выйти на дело безоружным. Снова запустив руку в головной платок, он достал мизерный светящийся камешек и при его слабом свете смог слегка оглядеться и отправиться вдоль зловонных каналов обратно, к Изумрудной Улице. По счастью, путешествие прошло без происшествий. Он наткнулся лишь на одну женщину с двумя маленькими детьми - семью какого-нибудь "калиточника" или просто бродяжку с детьми, искавшую прибежища. Она зашипела на него и замахнулась ржавым ножом, однако он перепрыгнул через канал, освободив ей дорогу.

Неподалёку от Изумрудной улицы была ещё одна лестница, ведущая наверх. Он взломал калитку и поднялся к верхней двери, припав глазом к огромной замочной скважине. На улицу уже опустилась ночь. И было похоже, что снаружи никого не было. Он выбрался из канализаций и очутился в переулке, на который выходили задние сады особняков. Здесь было тоже не совсем безопасно расхаживать полуголым, если только ты хотел оставаться незамеченным. Улица была пустынной, и ему удалось, вскарабкавшись на несколько стен, найти оставленное без присмотра бельё и раздобыть себе рубаху. Конечно, для нищего она оказалась слишком нарядной и чистой, так что ему пришлось предварительно извалять её в грязи, чтобы придать нужный вид. Снова приодевшись, он поправил платок и повязку и двинулся обратно к усадьбе Маркиза Кирина.

Снова заявиться на Изумрудную было слишком опасно. Держась на почтительном расстоянии от часовых у ворот маркиза, он отыскал тропинку, которая шла позади дома. Стена, окружавшая задний двор не была такой уж высокой, однако она оказались слишком гладкой, чтобы взобраться на неё без посторонней помощи. Ещё там была калитка, через которую могла проехать повозка. Но она была надежно заперта. И конечно, никто не позаботился о том, чтобы оставить ему снаружи что-нибудь, вроде лестницы или веревки. Немного порыскав по улочке, он нашёл пустую бочку и подкатил её к задней стене. Поставив её на попа, Алек влез на неё и вытянул вверх руки, пытаясь достать до верхушки стены. Не хватило всего лишь какого-нибудь фута. Подпрыгнув, он сумел уцепиться за самый край стены. Бочка опрокинулась и покатилась по улице, а он остался висеть.

В подобных обстоятельствах меньший упрямец, чем Алек, конечно, оставил бы эту затею, однако ему уже осточертело каждый день возвращаться домой с пустыми руками. Несмотря на впившийся в ладони край кирпичной кладки, он сумел подтянуться и взглянуть на дом внизу с его огромным садом. Света блеклой луны хватало только-только чтобы рассмотреть равномерно расположенные по краю стены проёмы, а также - в меньшем порядке - места развороченной кладки на ней. Изначально тут, должно быть, были железные пики, теперь выломанные и пожертвованные на военные нужды. Такое было теперь обычным делом, да к тому же значительно упрощало работу ночного скитальца.

Сад был расчерчен ровными дорожками из ракушечника. Судя по всему, собак в доме не имелось. Вдоль задней стены дома тянулся балкон, а свет ламп или свечей обозначил два из пяти окон на верхнем его этаже. В одном из окон он сумел разглядеть группку хорошо одетых дам, играющих в карты в элегантно обставленной гостиной. В другом - нечто похожее на библиотеку. Пока он вглядывался в темноту, мимо окна прошёлся человек, и в комнате стало светлее: видимо, там зажгли ещё свечей.

И тут же из задней двери появилась пара слуг, один из которых нес светильник. Они вышли и направились к воротам.

- Я точно что-то слышал, - сказал своему компаньону тот, что был со светильником, видимо, один из охраны.

Алек услышал, как откинули тяжёлую цепь.

Прыгать вниз и бежать было уже некогда. Так что он лишь подобрал под себя ноги, насколько это было возможно, и так и остался висеть, умоляя про себя: Только не глядите вверх! Только не глядите!

Напряжённые мышцы его бедных рук горели огнём, край стены впивался в ладони, но он сумел удержаться на стене.

Стражник и его товарищ обнаружили валяющуюся в грязи бочку на той стороне улицы.

- Собака, наверное. Или пьянчужка, - предположил приятель часового.

Тот поднял светильник повыше, оглядел улочку в обе её стороны, но, хвала небесам, не догадался глянуть вверх.

От усилий удержаться пот застилал глаза Алека и разъедал ладони.

В конце концов, эти двое снова зашли внутрь и заперли калитку цепью. Руки Алек дрожали от напряжения, но он всё ж сумел подтянуться и вскарабкаться на край стены.

Собак по-прежнему не было видно, так что он осторожно сполз вниз по стене и спрыгнул в душистую цветочную клумбу. Отсюда он без труда вскарабкался по деревянному водостоку на балкон. Первое освещенное окно принадлежало гостиной, где были дамы. Створки его были распахнуты настежь, чтобы впустить ночной ветерок, так что он мог отлично слышать, как дамы смеются и болтают за своей игрой. Их было пятеро, считая Леди Маллию. Должно быть, она направлялась как раз сюда. Других он не знал, но, судя по всему, главной тут была дама с волосами цвета белого серебра, которая, как увидел из своего темного укрытия Алек, отправила слугу за новой порцией вина.

- Как же тяжко, в самом деле, - говорила Маллия. - Мне так и не сделали его в этом году.

- Жемчуг нынче единственная надёжная драгоценность, - отвечала хозяйка, тронув длинную тяжёлую нитку жемчуга, которую носила сама.

- Только потому, что никто не догадался, каким образом сделать из него оружие, Маркиза! - воскликнула ещё одна дама.

- Ну, хотя бы шёлк ещё можно достать, - сказала Маллия. - Однако что мы станем делать зимою? Шерстяной путь-то по-прежнему перекрыт?

- Я уже два года без нового плаща, правда, Матушка? - сказала темноволосая девица, самая юная из их компании, обращаясь к хозяйке. Похоже, у Кирин имелась дочь.

- На твоём месте я бы больше волновалась из-за нехватки достойных молодых людей, - заметила пятая дама. - Давайте верить, что королева не допустит того, чтобы их всех поубивали. В городе нынче и глаз положить не на кого - одни старики, калеки да пустышки.

Алек дождался. Пока их взгляды будут обращены в другую сторону от окна, и незаметно прошмыгнул мимо. В двух следующих комнатах было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть, однако библиотека по-прежнему была полна света. Там вместе с другими тремя мужчинами сидел Рельтеус. Они пили вино и курили длинные глиняные трубки. Старший из них - скорее всего то и был маркиз - поднялся и, как увидел Алек, убрал в расписной шкаф какой-то свиток, затем запер его и положил ключ в карман.

- Вспомните-ка, Кирин, сумасшествие - это у них семейное, - говорил Рельтеус.

- Не думаю, что королева безумна, - ответил рыжеволосый господин средних лет, поворачиваясь лицом к окну, за которым притаился Алек.

- Слабоумие не нуждается в каком-либо обосновании, - сказал четвертый - маленький человечек с копной светлых волос. Это его Алек видел с Маллией. - Её честь - на стороне королевы, всё просто и ясно. Её не удовлетворит ничто, кроме полной и окончательной победы.

- А такое вообще возможно? - усомнился Рельтеус. - Эти войны с Пленимаром, разве они когда-нибудь заканчивались раз и навсегда? Неважно, кто оказался победителем в очередной раз, проходит десяток-другой лет и всё начинается снова.

- Вспомните-ка, Кирин, сумасшествие - это у них наследственное, - говорил Рельтеус.

- Не думаю, что королева безумна, - ответил рыжеволосый господин средних лет, поворачиваясь лицом к окну, за которым притаился Алек.

- Слабоумие не нуждается в каком-то обосновании, - сказал четвертый - маленький человечек с копной светлых волос. Алек видел его с Маллией. - Что же касается королевы, тут - одна лишь гордыня, всё просто и ясно. Её не удовлетворит ничто, кроме полной и окончательной победы.

- А такое вообще возможно? - усомнился Рельтеус. - Эти войны с Пленимаром, разве они когда-нибудь заканчивались раз и навсегда? И неважно, кто победил, проходит десяток-другой лет, как всё начинается снова.

- Уверен, что единственным камнем преткновения на пути к перемирию является то, что в итоге Скала получит священный Курос, - сказал розовощёкий. - Пленимар, естественно, против.

Белокурый господин пыхнул трубкой.

- Какой-то мизерный, никчёмный островок, Стенмир. Да пусть уже она отдаст им его! В конце концов, именно оттуда в Пленимар явились их верховные жрецы.

- Это колыбель Трёх Земель, Толин, - напомнил Стенмир. - По закону и Скала, и Майсена, и Пленимар могут в равной степени претендовать на него.

- Крохотный и никчёмный, - упрямо проворчал Толин, не выпуская изо рта трубки.

- И к тому же, по условиям перемирия дело не только в этом. Впрочем, как бы ни было, это нас разоряет, - Кирин отставил в сторону свой бокал и встал, чтобы выбить трубку об один из каминных крюков, украшенных дельфинчиками. - Вот почему необходимо положить этому конец. Это порождает опасные волнения. Сеет ростки недовольства.

- Полагаю, от Даноса так ничего и не слышно?- спросил Стенмир Рельтеуса.

Опять это имечко!

Князь достал из кармана камзола сложенное вчетверо письмо и протянул ему.

Остальные подошли, чтобы тоже прочитать его, стоя у него за спиною.

- Сакор благоволит к Коммандеру Клиа, не так ли? - нахмурившись, произнёс Толин.

- Похоже на то, как всегда, - вздохнул Кирин. - Было бы к лучшему, если бы обстоятельства складывались в нашу пользу, но ей, похоже, как-то по особенному везет. Однако полагаю, господа, пора возвращаться к нашим дамам.

Остальные тоже вытряхнули остатки табака из своих трубок и отправились вслед за ним, предоставив Алеку слушать женский смех и испытывать чувство смутной тревоги. Что же получается? Этот Данос на самом деле - их шпион, а Рельтеус и все эти господа против Клиа? И, соответственно, против самой королевы?

Алек уже собрался было убраться, откуда пришёл, как вдруг услыхал, что маркиза приглашает своих гостей выйти на балкон подышать ночным свежим воздухом. Комната отделяла его от водостока, прыгать же с балкона было слишком высоко, не рискуя сломать себе ногу. Так что он выбрал иной вариант - юркнул в окошко библиотеки и вжался в стенку с той стороны. Он слышал, как дамы прогуливаются туда-сюда по балкону, обсуждая последнюю пьесу в Тирари. Маллия что-то проговорила, но что именно, Алек не уловил.

- Я спрошу у него, - ответила дочка маркизы, и Алек услышал, как она направилась к нему.

Спрятаться было негде, кроме как за одним из длинных гобеленов. Это при любом раскладе было самое ужасное из всех укрытий, тем более - в ярко освещенной комнате, где девица могла заметить легчайшее колыхание ткани, или драные нищенские башмаки Алека, торчавшие снизу из-под края гобелена. Высунуться, чтобы поглядеть, что происходит, он, конечно же, не рискнул, однако отлично слышал, как девушка двигается по комнате.

- Папы здесь нет, - крикнула она, наконец, кому-то снаружи. - Пойду, найду его.

Алек услышал, как открывается и закрывается внутренняя дверь.

Обождав пару мгновений, он осторожно выполз из своего укрытия. Остальные дамы по-прежнему оставались на балконе, так что выйти отсюда он не мог. Он вновь притаился возле стены и настроился на долгое ожидание. Хотелось взглянуть на тот запертый шкафчик.

Здесь, за гобеленом было душно и пыльно. И едва Леди Маллиа завела речь о какой-то другой пьесе, стоя прямо возле окна, у него засвербело в носу. Он схватился за нос и зажал его пальцами, в надежде, что чих как-нибудь сам собой пройдёт, но получилось только хуже. С зажатым носом он прикрыл ладонью рот и несколько раз сдавленно чихнул, едва не лишившись перепонок.

Женщины продолжали свою беседу. Он до боли в спине вжался в стену, чувствуя, как от напряжения начало сводить мышцы руки. Хуже того, он снова почувствовал, что вот-вот чихнёт. Пока же он стоял там, от всей души желая, чтобы все они катились к Вратам Билайри, дверь снова отворилась, и он услыхал, что в комнате кто-то появился. Постепенно вдруг стало темнеть, и он смог выдохнуть, наконец, с немалым облегчением. Должно быть, то был слуга, погасивший свечи. Минутой позже дверь снова закрылась. И более того, все дамы наконец-то удалились в дом.

Потихоньку выбираясь из-под гобелена, он зацепился обо что-то рубашкой на своём плече. Вынув светящийся камешек, он обнаружил в стене, примерно на уровне его глаз, небольшую дверцу, с малюсенькой ручкой и медной пластиной замка. Пластинка на вид казалась цельной, однако когда он ощупал её кончиками своих чувствительных пальцев, то нашёл два мизерных отверстия, залепленные воском, расположенные по обе стороны от скважины. Подобное обычно означало, что имеется скрытая отравленная игла или пружинка, подстерегающая незадачливого воришку, стоит тому сунуться к замку. Отшагнув в сторонку, он поддел замок небольшой отмычкой и услышал, как сработал секретный механизм. Из капкана выскочили два тонких стальных шипа, дюймов в пять длиной - вполне достаточно, чтобы пронзить руку неосторожному взломщику. Кончики их, до кучи, были покрыты каким-то тёмным ядом. С осторожностью, чтобы не задеть их, Алек быстро вскрыл дверцу.

Внутри находилась металлическая коробочка, похожая на ящик для военных донесений. Зажав зубами светящийся камень, он присел на корточки и поскорее её открыл. В ней оказалось три небольших свитка. Первый содержал список имен, в том числе Клиа, Леди Килит, Серегила, Герцога Ланеуса, Герцогини Нериан, их приятеля Мальтуса и его самого, Лорда Алека из Айвиуэлла. Прочтя же последнее имя списка, Алек почувствовал, как сердце его перевернулось: Принц Коратан. И рядом - вопросительный знак. И ни единой подписи, объяснявшей, что означает данный список. Два других свитка были обычными провозными грамотами. И среди товаров, на которые они были выданы, значились золото и драгоценные камни из Ауреннена. Но ведь нынче всё золото шло исключительно на военные нужды, превращая любые личные запасы в контрабанду. Алек засомневался, уж не занимается ли дядюшка Серегила, Акайен, контрабандой снова?

В комнате не было ничего, чем было бы можно записать, так что Алеку пришлось просто вернуть документы на место и запереть их обратно. Как только защёлкнулся замок, иголки убрались внутрь, однако их восковые заглушки были нарушены. Запарившийся и весь в пыли, Алек выбрался из-под гобелена и отщипнул немного ещё тёплого воска от ближайшей свечки, а затем залепил им отверстия, как было. После того он протер пластинку рукавом, так что теперь стало совсем незаметно, чтобы кто-либо к ней прикасался.

В шкафчике на другом конце комнаты была точно такая же ловушка. Помимо свитка там хранилось ещё несколько кожаных футляров, в которых были различные драгоценные безделушки и документы на владение домом, не представлявшие особого интереса. Свиток, который, как он видел, положил сюда Кирин, был всего-навсего любовными стихами. Он быстренько пробежал их глазами и отправил обратно.

Вернув на место и остальные вещички, он запер шкафчик и восстановил восковые заглушки, точно так же как поступил с предыдущим тайником, затем направился к двери, ведущей внутрь дома и приложился к ней ухом. Где-то неподалёку всё ещё велись разговоры и ходили люди. Выйдя на балкон, он быстро осмотрел сад, нет ли там стражников или гостей. Сейчас там было пусто.

В гостиной маркизы теперь было темно, однако в соседнем окошке горел свет. Двигаясь очень тихо, он заглянул в его открытые створки и понял, что это спальный альков, по счастью, в данный момент пустой. Он прошмыгнул мимо и только сунулся к водостоку, как появился стражник со своим светильником и стал обходить сад, а затем убрался обратно в дом.

Алек съехал вниз по водостоку и, держась в тени, ринулся к большим воротам.

Замок, которым запиралась цепь, был велик для любой из прихваченных им с собой отмычек, однако по деревянным перемычкам калитки было можно легко взобраться наверх, что он поскорее и сделал, отправившись, наконец, обратно в Олень и Выдру.

Он уже почти взбежал до самого верха потайной лестницы, как дверь отворилась, и он увидел Серегила, стоявшего на пороге с лампой в руке.

- Проклятие Билайри, Алек, где тебя носит? - недовольно спросил он и посторонился, впуская юношу в комнату. - Я уже ходил к дому Рельтеуса, но тебя там не было и в помине. Я уже начал думать, что тебя схватили.

- Прости, - Алек быстро чмокнул его, затем сдёрнул свою головную повязку и вытряхнул из косы ночные инструменты. - Мне посчастливилось тащиться за ним до дома Маркиза Кирина.

- Кирина? Это же секретарь Коратана..., - Серегил замолчал, затем страдальчески посмотрел на Алека: - Был в канализации?

- Я оставил обувь снаружи. Не думаю, что я пробыл там достаточно долго, чтобы успеть провонять.

Серегил прошёл за ним в спальню и присел на кровать, пока Алек мылся из тазика с головы до ног едва тёплой водой и попутно рассказывал ему о событиях этой ночи, как бы между прочим, сообщив и о том, что его едва не схватили жандармы.

Серегил вроде бы пропустил это мимо ушей, но Алеку было ясно, как божий день, что его возлюбленный переживает гораздо сильнее, чем желает показать.

- Судя по всему, они таят зло и на Клиа, и на Форию, - сказал, нахмурившись, Серегил.

Он насторожился ещё более, стоило Алеку упомянуть имя предполагаемого шпиона - Даноса - а также содержимое ящичка из тайника за гобеленом и резного шкафчика. Серегил заставил его написать все имена из того списка, что он запомнил.

Алек постучал по подбородку кончиком гусиного пера, вызывая в памяти листок со списком, затем принялся записывать:

Принцесса Клиа

Герцог Мальтус

Герцогиня Нериан

Маркиз Ареус

Лорд Теро

Лорд Серегил Ауренфейе

Лорд Алек из Айвиуэлла

Маркиза Ирин

Принц Коратан?

- Хорошо, - сказал Серегил.- Ну а что свиток?

- Там были всего лишь любовные стишки.

- Тебе не показалось странным, что Кирин вдруг посреди разговора стал показывать всем любовные стишки?

- Эммм... тогда-нет.

Серегил вздохнул и прошёлся ладонью по волосам.

- Это, быть может, как раз самое важное изо всего. Если бы ты только догадался поднести свиток к лампе.

Алек хлопнул себя по лбу:

- Чёрт возьми, мне даже не пришло это в голову!

Некоторые из тайных писем писались при помощи иглы: буквы накалывались прямо поверх послания, обычно самого невинного содержания. Всё, что было надо сделать, это расположить листок против огня и срисовать их, а затем прочесть сообщение.

Серегил издал неопределенный звук и снова обратился к списку.

- Коратан. Наш приятель, Принц Мальтус, один из королевских казначеев. Маркиз Ареус, Герцогиня Нериан. Теро. Мы. И что же между всеми нами общего?

- За исключением Теро и нас, тут одни высокопоставленные особы, - Алек сведя брови, уставился на список. - И по крайней мере часть из них - друзья Клиа.

- Замечательно! Но ты упускаешь одну важную поправку. За исключением Теро и нас все занимают высокие должности при дворе. Неплохое начало ночной работёнки.

- Возвращаемся обратно? - Алек достал чистые штаны.

- Да, но сначала пусть все в доме угомонятся, - Серегил улыбнулся и откинул его штаны подальше. - Однако, пока суд да дело, полагаю, кое-кто заслужил награду.

Алек позволил Серегилу утянуть себя в постель.

- Так от меня уже не воняет?

Серегил нюхнул его в шею, затем подмышкой, отчего дрожь возбуждения прокатилась вниз по всему телу Алека, затем проурчал, прямо в его обнажённый сосок:

- Не самый плохой аромат.

Алек задохнулся от ощущений.

Руета попыталась пристроить между ними свой зад, однако Серегил легонько оттолкнул её локтем и снова вжал Алека в постель, стянул завязку с его растрёпанной косички и распустил длинные волосы Алека по его плечу. От легчайших прикосновений к коже головы кончиков его пальцев Алек задрожал, однако всё же не утратил рассудка, задав вопрос:

- Теро расскажем об этом?

Рука Серегила мягко скользнула на плоский живот Алека, описав по нему неспешный полукруг.

- В такое-то время? Как это не слишком культурно. К тому же, наведавшись туда ещё раз, мы сможем рассказать ему гораздо больше.

Алек тихонько застонал и выгнул спину, сдаваясь... почти.

- По крайней мере, теперь мы знаем, что всё это как-то ... как-то... связано между собой. Теро...

Серегил наклонился к нему очень близко, так, что дыхание его щекотало ухо Алека, и прошептал:

- Мы увидимся с ним. Завтра, тали.

И даже сквозь дурман собственного возбуждения, Алек вдруг с удивлением ощутил, как его буквально пронзило ощущение того, что он нужен, что о нём беспокоятся, и всё это означало те самые незримые узы их талимениос. Только сейчас до него вдруг дошло, что это был первый раз, когда он самостоятельно вышел на дело, с тех самых пор, как они возвратились в город.

Он перехватил блуждающую по его телу руку Серегила:

- Ты же знаешь, что я могу позаботиться о себе?

Серегил глянул на него очень серьёзно:

- Ты бы стал волноваться за меня, если бы я вдруг пропал на долгие часы, отправившись на дело?

- Да ты всё время так поступал! И сейчас тоже.

- И ты ведь беспокоишься?

Алек сел, свесив ноги с кровати.

- А ты делаешь то, что тебе нужно, и спокойно возвращаешься домой.

Серегил какое-то время молчал, потом Алек почувствовал, как качнулся матрас за его спиной - это Серегил плюхнулся позади него на коленки и обхватил его за плечи.

- Знаю. Я не ставлю под вопрос твои навыки и способности, Алек. Клянусь тебе, это правда, и ты отлично знаешь, что я не лгу. Но вспомни, что случилось с тобой в Пленимаре.

Он сжал его крепче:

- Мне кажется, я всё ещё пытаюсь как-то справиться с этим. И если только ты...

Алек накрыл ладонями его руки.

- Так мы что, собрались покончить с нашим ночным ремеслом?

Серегил тихонечко засмеялся.

- Нет. Просто.... Дай мне немного времени.

- Постараюсь. Просто иногда мне кажется, что я верю в твои силы гораздо больше, чем ты веришь в мои. Даже спустя столько времени.

- Ой, Алек! Да я отлично знаю, что ты можешь постоять за себя. Правда, правда! Ну же..., - Серегил мягко запрокинул голову Алека и поцеловал его.

- Так займемся любовью или будем драться? Лично мне драться не хочется.

Губы Алека изогнулись в лукавой полуулыбке.

Он повернулся к Серегилу и тоже поцеловал его в ответ:

- Значит, выбора нет.

Их любовные ласки этой ночью были неистовы и неукротимы. Они рвались навстречу друг другу, переворачивались, меняясь местами, и каждый отдавал другому себя без остатка, ровно столько же получая взамен, результатом чего были исцарапанные бока и спины и следы зубов. Потом, когда всё завершилось, оба упали в изнеможении, отпустив друг друга, мокрые от пота и усталые.

Редкий ночной ветерок задувал в их открытое окошко. Серегил, озябнув, перевернулся и пристроился головой на гладкой груди Алека. Тот лениво потеребил его волосы, отчего ему всегда было как-то по особенному уютно.

Серегил коснулся губами участка тёплой кожи прямо над сердцем своего возлюбленного, ощутив её солоноватый вкус и уверенное биение прямо под своими губами.

Если ты умрёшь, я тоже не стану ждать.

Узы талимениос делали некоторые их эмоции и мысли более ясными друг для друга, чем это было для остальных, а быть может, Алек просто слишком хорошо его знал.

Потянув Серегила за прядку волос, он прошептал:

- Я дождусь тебя у ворот Билайри. Так что хватит переживать. Я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю, тали.

Они выждали, пока перевалит хорошо за полночь, затем, одевшись в тёмное, снова забрались в дом Кирина. Идя тем же путём, каким следовал прежде Алек, они без труда добрались до окна библиотеки. При помощи тонкого клинышка из лимонного дерева Серегил открыл внутреннюю его защёлку. Алек снова собрал все найденные им ранее документы, и они разложили их на ковре, а затем поднесли их по одному к свету камня, откладывая один за другим, пока не пришёл черед свитка. Алек развернул его и протянул Серегилу, у которого был камень. Светящиеся точки, словно созвездия, проступили на пергаменте.

- О чём там говорится?- прошептал Алек.

Серегил какое-то время приглядывался к буковкам, а потом его брови изумлённо взлетели вверх.

- Это на Ауренфейе.

Он тщательно изучил страницу, что-то бормоча себе под нос.

- "С отливом по чёрной луне. Двадцать пять. Ещё?"

- Что значит "ещё"?

- Кто бы знал. Но вот "черная луна"... вероятно, это луна предателя... а отлив, как мне кажется, это означает контрабанда.

Алек взволнованно закивал:

- Да, а ещё те грамоты!

- Выглядит так, словно наш Маркиз запасается добром. Вопрос - зачем?

- Быть может это как-то связано с этим списком имён?

- Весьма вероятно.

Приведя комнату в прежний вид, они вернулись обратно тем же путём, каким пришли, и направились в гостиницу.

Рано поутру они явились с новостями к Теро, который как раз завтракал вместе с кучкой других магов.

Один из рабочих столов был отведен под трапезу, состоявшую из булочек со смородиной, ветчины, груш, вареных яиц, белого сыра, ягодного суфле - которым так славился Дом Орески. Ещё был чайник с крепким чаем.

Завтраки у Нисандера славились на всю округу, и Теро, ко всеобщему удивлению, не стал нарушать традиций.

Прочие маги тепло поприветствовали их, уверенные, как и полагалось, что Алек и Серегил только-только вернулись из своих странствий.

- А это вы, как раз вовремя, чтобы снова поживиться дармовщинкой, - довольно сухо заметил Теро, едва они вошли.

- Что это, с утра уже не в духе? - Серегил сгрёб его в объятья и поцеловал в заросшую бородой щёку, здорово напугав этим мага.

- Только попробуй ещё раз так сделать, враз очутишься на вершине горы Апос! - пригрозил Теро, стряхнув с себя Серегила и расплескав при этом весь свой чай.

- Ну, хоть от этой жары избавимся, - сказал Алек, накладывая себе тарелку.

В присутствии посторонних им не оставалось ничего иного, как вести пустые разговоры и делать вид, что они явились лишь за тем, чтобы позавтракать с Теро. Но стоило лишним уйти, как Алек и Серегил во всех подробностях рассказали обо всех своих ночных находках.

Теро, слушая их, кивая, а потом долго размышлял над всем, что услышал.

- Узнать, связаны ли между собой эти имена и очевидная контрабанда, не представляется возможным. Всё что мы имеем, это то, что вы обнаружили какие-то подозрительные документы в разных местах.

- И тому быть может целый ряд причин, - сказал Серегил.

- Быть может, Кирин просто ждал, пока все уйдут, чтобы потом переложить свиток в тайник под гобеленом, - заметил Алек.

Серегил кивнул:

- Запросто.

- И не забывайте про украденное письмо Элани, - напомнил Алек. - Если у Кирина имеются какие-то свои секреты между ним, этими остальными и Рельтеусом, не исключено, что он знает и про это письмо тоже.

- Секретарь Коратана, и некто, крадущий письма кронпринцессы, - Теро нахмурился. - Это может ударить в самое сердце двора.

- Нужно ещё кое-что сделать, - сказал Серегил. - Полагаю, Лорду Серегилу и Алеку следует пока побыть вне пределов города, а тем временем Кот займётся делами Наблюдателя.

- Но я же смогу найти вас в гостинице, коли будет нужно?

- Конечно. Мы поработаем над этим до алековых именин, а затем как бы снова вернёмся из наших "странствий".

- Держите меня в курсе ваших успехов. Боюсь, вы можете вляпаться в нечто весьма серьёзное.

Серегил кивнул.

- Я тоже этого боюсь. К тому же мне сильно не нравятся наши имена в этом списке.

ГЛАВА 5. Ропот в ночи

ПРЯМО ПЕРЕД РАССВЕТОМ Клиа со своим войском повела тщательно спланированную атаку на один из флангов вражеского лагеря, тем самым застав пленимарцев совершенно врасплох. Бека со своим отрядом сумела обезвредить дозорных прежде, чем те успели забить тревогу, а Лейтенант Каллас и конники Ургажи позаботились о вражеских лошадях. Клиа вместе с Даносом, Анри и их отрядами ворвалась в образовавшуюся брешь и обрушилась на лагерь, едва лишь первые перепуганные солдаты посыпались из своих палаток. Хотя пленимарцы и не ожидали ничего подобного, тем не менее, они сумели быстренько сорганизоваться, и за клок земли между лесом и речкой завязалась самая настоящая битва. Как и рассчитывала Клиа, линия пленимарцев вскоре начала слабеть, едва их начали теснить обратно.

В считанные часы широкая луговина покрылась убитыми и ранеными - скаланцы бок о бок с пленимарцами.

По локти в крови, и почти ослепнув от заливающего глаза пота, Бека и её всадники отчаянно сражались рядом с Клиа, когда вдруг раздался громкий крик Даноса:

- Коммандер, глянь туда!

Бека не могла видеть Даноса, однако смогла рассмотреть пленимарский штандарт, реявший над рукопашной, всего в какой-нибудь сотне шагов от них.

Собрав последние силы, и напрягая почти сорванное от криков горло, она закричала:

- Всадники, к командиру! Кровь и Сталь!

Сражаясь как черти, которыми называли их пленимарцы, они вгрызлись в эту стену из плоти и брони, сметая со своего пути защитников вражеского командующего и расчищая дорогу для Клиа.

Бека, находившаяся всё это время во главе атаки, вдруг оказалась прямо перед пленимарским офицером. На нём были знаки командующего конницей.

Клиа, должно быть, не менее остальных выбилась из сил. Однако, не зная пощады, она прокричала:

- За Скалу и Королеву! - и ринулась мимо Беки прямо на врага, оставив у себя за спиной и Беку, и Капитана Даноса.

Другим тоже не пришлось скучать, изо всех сил сдерживая пленимарских солдат.

Внезапно враг закричал. Бека, последним ударом в шею прикончив своего противника, быстро обернулась и увидела, что пленимарский полководец валяется на земле, а клинок Клиа приставлен к его горлу.

- Бреца! - крикнула Клиа, да так громко, что сумела перекрыть шум всё ещё продолжавшейся битвы. По-пленимарски это означало приказ сдаваться.

Павший офицер взглянул на неё снизу, а затем раскинул руки и бросил свой меч.

День был их!

Ещё прошёл добрый час, пока молва о том, что Пленимар проиграл сражение, разнеслась по всему полю. Тем временем Клиа, разоружив офицера и его охрану, отконвоировала их к берегу реки, где оставила Беку и несколько её всадников охранять их. Солнце уже миновало зенит, когда битва, наконец, прекратилась, и был обезоружен последний из врагов. Клиа приказала опустошить пленимарские продовольственные повозки, а затем отдала их побежденному пленимарцу, чтобы тот смог собрать и вывезти своих убитых. Впрочем, пленимарский обоз оказался весьма бедным: несколько бочек солёной рыбы, да засохшие галеты - вот и весь запас - едва ли не скуднее, чем у самих скаланцев.

Оставив с Клиа подобающую охрану, Бека, Капитан Анри и Данос отправились собирать остатки своего эскадрона.

- Кровавый выдался денёк, - вздохнула Анри, обводя взглядом огромное поле.

Сама она была вся в грязи, как и остальные, вокруг чёрных глаз её залегли тёмные тени. Она была отличным товарищем, помимо всего прочего. И годы жестоких сражений связали их прочными узами.

- А у нас бывает иначе?- зевнув, спросил Данос.

Далее ехали молча, осматривая результаты резни. По мере того, как сходила горячка боя, Бека ощущала накатывающую усталость, однако у них было ещё слишком много дел. Мало-помалу, они собрали своих лейтенантов и приняли их рапорта. Турма Ургажи, уже понесшая этим летом немалые потери, потеряла ещё одиннадцать человек, а Бракнил, который был лейтенантом с первого дня появления в отряде Беки, оказался смертельно ранен. У сержанта Зира осталось всего трое всадников. Большинство из тех, кто остался в живых имели ранения различной степени тяжести.

Клиа разрешила перекусить своему измученному войску - у кого чем найдется, - а затем отдала приказ подготовить к сожжению тела павших скаланцев. Остаткам бекиной Турмы Рыжего Коня было приказано охранять переправу, избавив её тем самым от невеселой задачи расстреливать раненых врагов и ускорять кончину собственных безнадёжных раненых. Времени горевать по погибшим у них не было.

Поле осветилось заревом погребальных костров и наполнилось смрадом смерти и сжигаемой плоти. Битва стоила Клиа почти половины остававшегося у неё войска, пленимарцам же - и того более. Но они всё же взяли эту ценнейшую переправу.

Шатер Клиа стоял выше по течению, возле сгоревшей фермы. Бека спешилась, чтобы сделать свой доклад.

Растущая луна обратила поднимающийся над луговиной туман в серебристое покрывало, словно накинутое на равнину со стороны реки.

Погребальные костры служили Беке ориентирами на вздыбленной копытами земле. Этот участок был уже расчищен от тел, однако запах смерти по-прежнему висел во влажном ночном воздухе.

Она находилась прямо посередине этих огней, когда до неё донеслись приглушённые голоса. Разговаривали неподалёку.

- Неужели не видите, королева кидает нас прямо в пасть дракона? - говорил один мужской голос.

В темноте она не смогла опознать ни фигуру, ни голос.

- Послать свою сестру всего лишь с одним неполным эскадроном!

- Сводную сестру, - отозвался другой.

- И что с того?- проворчал третий. - Фория вполне могла бы объявиться тут, ударив по врагу всей своей мощью, и вымести всех этих сраных ублюдков, как пауков из отхожего места!

Что ж, вполне себе обычные солдатские разговоры. Ничего такого, о чём не думала бы и сама Бека.

Она, было, собралась уже отправиться дальше, как услышала ещё один голос:

- Ну а офицеры, Рестус? Чью сторону в таком случае примут они?

- Не могу судить об Анри, но из того, что я слыхал об этой рыжеволосой, она - подружка Клиа, - ответил второй. - Думаю, она будет на её стороне.

Бека задержалась, нахмурив брови. В каком ещё таком случае на стороне Клиа будет она?

- Будь Коммандер Клиа генералом, всё было бы совсем иначе, не так ли? - спросил какой-то из конников, судя по голосу, самый юный. - Быть может тогда она смогла бы поговорить с королевой чередом?

- Следи за языком, Каллин, и говори тише, разрази тебя гром!

- Да пора бы уже, однако, - проворчал кто-то из солдат.

- До лучших времен, - добавил другой, и она услышала в ответ одобрительный ропот.

Уже не впервые Бека встречала подобные настроения. С тех самых пор, как Фория отказала Владыке в предложенном перемирии, недовольство только росло. Большинство офицеров, включая Клиа, разделяло веру Фории в окончательную победу до истечения этого лета, и это не такая уж сказка, если судить по состоянию захваченного обоза пленимарцев. Однако убедить в этом рядовых было гораздо сложнее, даже после такого дня, как сегодняшний.

Проклиная потемки, она послушала ещё немного, однако беседа теперь зашла о нынешней битве, и более ни слова о Клиа или о ней самой. Спустя несколько минут они двинулись в её направлении. Бека спряталась, а потом направилась за ними следом, чтобы выяснить, кто же всё-таки это такие.

Их было пятеро. И едва они очутились в круге света ближайшего дозорного костра, она узнала Сержанта Вернеуса из Четвертого отряда Капитана Анри. Нынче утром он спас ей жизнь. Так что она кое-что ему задолжала.

- Сержант, - позвала его Бека.

Вздрогнув, он обернулся и, прищурившись, посмотрел в темноту, а затем козырнул ей:

- Здравия желаю, Капитан. Рад видеть Вас целой и невредимой.

- И я должна поблагодарить за это Вас, - ответила она, подходя ближе, и добавила, понизив голос: - Слушайте, я всё слышала только что. То, о чём вы говорили. И мне следует доложить об этом вашему командиру.

Люди Вернеуса обменялись тревожными взглядами, однако сержант снова отдал ей честь и припал на одно колено:

- Мы не замышляли ничего плохого.

Бека подняла руку:

- Однако учитывая, что я в долгу перед Вами, я не сделаю этого... на сей раз. Но не смейте более забывать: мы - Конная Гвардия Королевы, лучшая и наихрабрейшая часть войска. Оставьте решения относительно ведения войны Королеве и её генералам, и держите свои рты на замке. Всё ясно?

- Как божий день, Капитан!

- Отлично. Кровь и Сталь, солдаты!

- Кровь и Сталь, Капитан! - отозвались остальные, ударив кулаками себя в грудь.

ГЛАВА 6. Уля

ПРИСЕВ НА КОРТОЧКИ в зарослях над молом, Уля осторожно тронула веточкой золотистый глазик дохлой чайки. Какой же красивый! Ей бы очень хотелось, чтобы он был бусиной, которую можно нанизать в ожерелье и носить на шее. Впрочем, это значило так же, что птица погибла совсем недавно. Голые ручки и ножки ребенка и сами были похожи на тонкие веточки, торчащие из складок бесформенной хламиды - сестрицыных обносков. Она осторожно взяла птицу, подняв её за ещё не окостеневшую красную лапку, и осторожно, держа в вытянутой руке, чтобы кровь, капавшая из разверстого клюва цвета слоновой кости, не попала случайно на платье или на босую ногу, потащила её с собой. Птица была размером почти с саму Улю. Несмотря на то, что она как могла высоко задрала руку, голова птицы волочилась по земле, а распластавшиеся серые крылья сердито хлопали, словно птица не желала очутиться в матушкиной кастрюле. Уля быстренько огляделась, оценивая расстояние от пустынного побережья до ряда покосившихся хижин, где жила она вместе со своей большой семьёй, и прикинула, кто мог её здесь увидеть. Ребёнок побольше, а тем более взрослый, конечно же, отнимет у неё добычу, и её семье снова придётся лечь спать голодной. Но сейчас кругом не было не души, кроме одинокой согбенной старухи, сидящей на гранитных якорных камнях неподалёку, опираясь на суковатую палку.

Уля с радостью пробежала бы и мимо неё, если бы только та не держала в своих пальцах, одетых в перчатку, что-то яркое, сверкавшее на солнце, словно льдинка. Заинтригованная, Уля всё же бочком-бочком прошлась мимо неё, чувствуя, как больно уже руке от тяжести птицы. Держась от старухи подальше, она вытянула шею, пытаясь разглядеть, что же это такое так сверкает.

На старухе было такое же грубое и рваное платье, как и на ней самой, вокруг головы, под шалью, которая когда-то, должно быть, была красного цвета, был обмотан шарф. Однако Уля была ребенком, буквально одержимым яркими цветами. Даже кровь этой чайки была привлекательна для неё. Часть лица старухи, которая виднелась под платком, была темна от загара и исчерчена морщинами, а ещё у неё на подбородке была седая щетина. Подойдя к бабке поближе, Уля увидела её странный пояс: он был из веревки, с которой на таких же обрывках висели разные безделушки: гнутые ложки, сломанные костяные гребешки, кости, браслет из засушенных розовых бутонов, продырявленные камушки и ракушки. Однако улин взгляд задержался на том, что по-прежнему находилось у старухи в руке. Это был кусочек какого-то жёлтого кристалла, прозрачный, как дождевая вода, яркий, как дневная звезда, и прекраснее, чем золотистый глаз чайки!

- Здравствуй, малышка, - сказала старуха, улыбнувшись ей щербатым ртом.

Уля опасливо сохраняла дистанцию.

- Здравствуйте, бабушка.

- Вижу, ты добыла обед.

Уля инстинктивно попыталась спрятать чайку у себя за спиной.

Старуха засмеялась:

- Меня ждёт свой собственный ужин, милочка, так что я не собираюсь отбирать у тебя твой.

Она ударила в землю своей гнутой палкой.

- Что ж, моим сумасшедшим денькам подходит конец, разве не видишь сама?

Стоя на одной ноге, Уля почесала её икру, которой было щекотно от птичьих перьев, другой ногой.

- Какой хорошенький камешек.

Старушка склонила голову и посмотрела на свой кристалл.

- Этот? Да, в самом деле. Но у меня таких уйма!

Она прислонила палку к камню и порылась в складках своей юбки. Наконец она нашла мешочек, связанный обрывком рыбацкой лески, и вытряхнула его содержимое на ладонь своей рукавицы.

Белые и жёлтые камешки засверкали на ярком свете, острыми зубчиками кристаллов.

- Хочешь один?

Улины глаза расширились, она уронила чайку и шагнула к старухе, не сводя с камушков заворожённых глаз.

- Можно?

Однако стоило ей протянуть за ним руку, как старуха быстро убрала свою ладонь и сжала пальцы.

- Заплати, чтобы отвести беду.

Уля оглянулась на чайку.

- Нет, милочка. Я же сказала: твой обед мне не нужен, - старушка ласково засмеялась.

А что же ещё у неё было? Девочка вскинула руки к обрывку выцветшей ленты синего шёлка, стягивавшей пучок её гладких каштановых волос. В нём было всего несколько дюймов длины: прошлой зимой матушка нашла длинный кусок ленты на рынке. Он был втоптан в грязный снег, видимо, оброненный какой-то богатой девицей. Матушка отстирала его и разделила на пять маленьких кусочков, по одному для каждой из дочерей, и завязали на их головах бантики, похожие на маленьких бабочек.

Уля потянула с головы перепачканный клочок ткани, поморщилась от того, что зацепила при этом несколько волосков, и протянула ленточку старухе.

Старушка улыбнулась, забирая её. Пальцы её сплелись с девочкиными, и на какое-то мгновение Уля почувствовала легкое покалывание в груди - такое, словно хочется кашлянуть.

Старуха упрятала ленточку внутрь своей изношенной перчатки и разрешила девочке взять любой камешек на её выбор. Тот, что был в пальцах старушки, когда Уля только её увидала, оказался самым большим. Улины пальцы накрыли было его, а старушка рассмеялась.

- Любой, какой тебе нравится, дорогуша.

Уля поколебалась, а затем всё же выбрала камушек поменьше - жёлтый, как сердцевинка ромашки.

- Он такой прозрачный! Волшебный?

- Нет, радость моя, это всего лишь милый камушек. Я его нашла. Ломаного гроша не стоит, никому и не нужный, кроме нас с тобой. А теперь тебе лучше поторопиться да отнести эту замечательную птицу твоей маме.

Не привыкшая к подобной доброте, Уля в порыве эмоций поцеловала старушку, затем подхватила свою чайку и, смеясь, побежала домой.

ГЛАВА 7. Улица Колеса

ВСЮ следующую неделю Серегил и Алек не спускали с герцога и Кирина глаз, держась, конечно, на безопасном от них расстоянии. Однако те не делали ничего особенно подозрительного, лишь изредка наносили друг другу визиты. Теро терял терпение, да и сами они тоже, особенно из-за того, что не имели возможности пробраться к Рельтеусу в дом. Возвратившись в третий день шемина на Улицу Колеса, они испытали несказанное облегчение, несмотря на всю суету, связанную с необходимостью, как обычно, устраивать целое шоу, изображая, будто бы они действительно возвращались издалека. Проезжая верхом сквозь дневные толпы народа, Алек и Серегил не забывали помахать друзьям и знакомым, встречавшимся им на пути.

Улица Колеса представляла собой тихий бульвар на окраине благородного квартала, достаточно светский, и при этом не слишком пафосный. Узкие дома выходили на улицу причудливыми скаланскими фасадами, скрывая позади свои дворы. На первых этажах тут и там располагались разные магазинчики: портного, модистка, продавца драгоценных камней, торговца изящными картами и прочими принадлежностями для игр. Заканчивалась улица на кругу, где располагались общественные конюшни, которыми пользовались обычно аристократы средней руки, вроде Серегила, не имевшие собственного стойла для лошадей. Оставив Мастеру Рорику Цинрил и Ветерка, они направились пешком к своему дому, тому, что был украшен резными виноградными лозами на двери из полированного дуба. Едва они миновали небольшую прихожую, и затем расписной салон, в нос им ударил отчётливый, весьма аппетитный и одновременно неожиданный аромат запеченной утки. Дичь нынче была тоже в большом дефиците.

Гостиная уже была украшена для вечеринки. Фрески с изображением лесных сцен увили гирлянды из ярких сухих цветов и зелени, ковры были убраны прочь, оставив открытым красочный мозаичный пол, готовый к танцам. По всей комнате были расставлены треноги, сервированные свеженачищенными приборами и кубками из лучшего серебра Серегила. Галёрка для музыкантов была очищена от пыли и паутины. Из-за занавесок, скрывавших вход в коридор для прислуги, появился Рансер Младший - нынешний управляющий их хозяйством. У его ног шли две зенгатские собаки Серегила - Зир и Мараг. Едва завидев своих хозяев, собаки кинулись им навстречу. Опустившись на колено, Алек обнял каждого и потрепал по голове.

Серегил огляделся:

- А где же наши гости? Я думал тут уже целая толпа - и Иллия, и ребятишки.

- Кавиши точно не знали, когда вы приедете, а потому отправились на обед в храм, к своей дочери Элсбет. Желаете отобедать сейчас же, милорды?

- Да, - ответил Алек. - Мне кажется или это пахнет запечённой в тесте уткой?

- Так точно, мой господин, - ответил Рансер с легкой улыбкой.

Умел предугадывать желания своих господ, что было предметом его всегдашней гордости.

- Где же, скажи на милость, ты сумел раздобыть уток нынешним летом? - спросил Алек. - А равно и подходящую случаю муку?

- Не могу знать, мой господин. Полагаю, это известно кухарке.

- А она, могу поклясться, скажет, чтобы мы спросили тебя, - засмеялся Серегил. - Как бы ни было, отлично сработано.

- Так вы будете есть прямо сейчас, милорды?

- Лишь только умоемся.

- Очень хорошо, милорды. Ах, да, в ваше отсутствие прибыла посылка, которую Вы ожидали, Лорд Серегил.

Серегил улыбнулся Алеку:

- Поднимемся-ка наверх, тали.

- Обожаю слышать такое, - улыбнулся в ответ тот.

Однако вместо спальни Серегил провел его в библиотеку. Там, поперек стола, находившегося в дальнем её конце, лежал длинный тонкий пакет, обернутый в промасленную бумагу и перехваченный веревками, скрепленными сургучными печатями.

- И что же это? - спросил Алек, когда Серегил положил его ему в руки.

- Твой подарок на день рождения, конечно, - Серегил был явно доволен собой.

- Праздник же только завтра.

- Мне хотелось быть первым. Ну, давай. Открой его уже!

Заинтригованный, Алек уселся в кресло, развязал бечевки и развернул свёрток, чувствуя внутри что-то знакомое, характерной изогнутой формы. Когда последний клок обертки был снят, Алек едва не задохнулся от восторга:

- Чёрный Рэдли! Но... как?!

Серегил теперь просто-таки сиял.

- Я послал за ним сразу же, как только мы возвратились этой весной. Я понятия не имел, сможет ли он добраться сюда из Вольда, но, как видишь, всё получилось.

Походный лук состоял из двух половинок, каждая была завернута отдельно, сверху их обвивала плетеная льняная тетива. Алек вставил окованный конец одной половинки в специальное отверстие на другой и повернул муфту, прочно соединив их между собою. В собранном виде лук был всего лишь на несколько пядей короче обычного длинного лука. Сделанные из чёрного тиса, какой растёт только у Черного Озера, что находится на севере, его натертые маслом дуги блестели, как тёмный рог. Мастер Рэдли был лучшим лучником из всех, кого знал Алек, так что он очень горевал, когда потерял свой первый Рэдли, подаренный ему Серегилом: тот так и остался, видимо, в руках капитана работоргового судна.

Алек рассмотрел клеймо мастера, вырезанное на диске из слоновой кости, вставленном в его рукоять. Это было характерное тисовое дерево Рэдли с маленькой буковкой "Р" в его кроне, что означало, что лук принадлежит руке самого мастера, а не кого-то из его подмастерьев. Такие луки были весьма дороги, однако стоили любых денег: крепкие, упругие, надёжные.

Всё ещё сжимая его одной рукой, Алек вскочил и обхватил другой рукой Серегила, стиснув его в восторженных объятьях.

- Спасибо, тали. Я просто... даже не знаю, что сказать, кроме огромного спасибо!

Приставив нижний конец лука к носку сапога, он согнул его, чтобы натянуть тетиву на специальные зарубки. Затем проверил натяжение на глазок.

- Он идеален!

- Это радует. Чтобы вернуть твой прошлый, пришлось бы сильно потрудиться. Тот лук, что дал тебе Риагил, конечно, очень неплох, но, по-моему, ты сильно тужил по своему старому. Так что я просто не мог оставить тебя без него, верно? Я велел Рансеру сделать во дворе пару мишеней. Не хочешь опробовать его в деле?

Алек вмиг подхватил свой колчан и оказался у двери.

Задний дворик был слишком мал, чтобы устроить по-настоящему сложную мишень, однако Алек расщепил пару прутков и поразил в яблочко мишень, нарисованную на дощечке, которую прислонили к дальней стене. Когда он покончил с этим, Серегил и несколько слуг, тоже вышедших посмотреть, зааплодировали.

- Вот теперь можно чувствовать себя в полной безопасности, - сказал Серегил.

Микам со своим семейством явился, когда они уже сели ужинать. Алек отшвырнул в сторону свою салфетку и кинулся в холл, чтобы как полагается их встретить.

- Ну, наконец-то они тут! - на плече у Микама сидел малыш Герин, а подмышкой хохотал светловолосый Лутас, приёмный сын Микама.

У Герина были отцовские веснушки и рыжие вихры, и темные глаза матери. Лутас же, с каждым новым разом, как они встречались, всё более походил на свою родную мать. Алек знал, как нелегко это наблюдать Серегилу, который никак не мог избавиться от чувства вины за смерть Силлы.

Следом за Микамом вошла Кари, обнимая одной рукой Элсбет, их с Микамом среднюю дочь - которая всё ещё была в храмовой одежде для обряда посвящения - а другой держала за руку Иллию, Все трое чему-то смеялись. В отличие от Беки и Герина, эти дочки удались в мать - обе премиленькие и темноволосые.

- Дядюшка!- Иллия подбежала к Алеку и обхватила его руками.

Когда он в свое время впервые увидел её в Уотермиде, он мог запросто подхватить её на руки. Теперь же голова Иллии почти доходила Алеку до плеча, впрочем, своей природной живости девчушка ничуть не утратила.

- Почему вы не приехали летом в Уотермид?- спросила она.

Алек засмеялся:

- Это вместо " здравствуйте"?

Оставив вопрос без ответа, она побежала к вышедшему к ним следом за Алеком Серегилу:

- Дядюшка Серегил!

Тот подхватил её и расцеловал.

- С тебя, Алек, она хотя бы не требует подарков.

- Потому что ей отлично известно, что они всегда у тебя, - ответила её матушка, покачав головой, а затем подошла, чтобы тоже расцеловать их обоих.

На Иллии были сережки и жемчужное ожерелье, подаренное ими несколько лет тому назад, и серебряное колечко от Серегила.

Элсбет, поступившая в качестве неофита в Храм Иллиора, наконец, избавилась от своей обычной застенчивости, так что её уже не пришлось уговаривать, прежде чем она дала себя обнять.

- Смотрите, - сказала она, демонстрируя им круглую причудливую татуировку на своём запястье, изображавшую Дракона Иллиора. Она была чёрной, однако некоторые мелкие детали её были теперь закрашены зелёным и синим.

- О, уже второй уровень?- удивился Серегил.

- Ну так, домашняя выучка, - гордо ответил Микам. - Главная жрица так и рассыпалась в комплиментах.

- Я не удивлен, - сказал Алек.

- Можно я снова лягу в библиотеке? - спросила Иллия.

- Конечно, - ответил Серегил.

- Но это не значит, что ты всю ночь будешь читать, - строго сказала её матушка.

Иллия обменялась с Алеком заговорщицким взглядом: зачем же ещё ночевать в библиотеке?

Едва они все разместились на ночлег, как в их покоях вновь появился Рансер, со своим обычным выражением недовольства и с поджатыми губами.

- Этот юнец снова тут и спрашивает вас, милорды, - сказал он, весьма уязвленный тем, что пришлось побеспокоить господ. - Я оставил его во дворе.

- Благодарю, - сказал Серегил. - Я гляну, что там у него.

С Кепи они познакомились этой весной: мальчишка срезал кошелек у Теро на Урожайном рынке. И им пришлось за ним изрядно побегать, чтобы вернуть своё имущество обратно. В кошельке, конечно, не было ничего такого уж ценного, однако сам факт, что пацану удалось подобраться вплотную к магу и двум наблюдателям, а затем почти ускользнуть от них, заинтриговал Серегила. С тех пор они не упускали возможности воспользоваться дополнительной парой глаз и ушей, равно как и услугами ватаги других мальчишек, которых привёл к ним Кепи.

Парнишка сидел на бочке для дождевой воды и с жадностью поглощал миндальное печенье, полученное - вряд ли с одобрения Рансера - от кухарки Сары, у которой было к ребятне доброе сердце, и которая не могла отпустить его на пустой желудок.

Кепи был истинное дитя улицы, так что понятия не имел ни кто его родители, ни сколько ему лет. На вид ему можно было дать лет десять, или даже двенадцать-тринадцать, если учесть, что он здорово недоедал. Он был тощий, с остреньким личиком, с широко посаженными голубыми глазами и копной светлых волос, блёклых, почти белоснежных, спрятанных под вылинявший шелковый шарф, подаренный ему Серегилом. Длинная рубаха его - Сара укоротила кое-что из обносков своих племянников - свободно болталась на узеньких плечиках, а из-под неё торчали босые и голые грязные ноги. Когда это было нужно, он мог изобразить полную невинность, однако на деле он обладал изрядной хитростью, и был даже отчасти жесток, без чего было просто не выжить в той части города, в которой он обитал. Тем не менее, он был смышлен и достаточно ловок, к тому же всецело предан своим благодетелям. Е

два завидев Алека с Серегилом, он соскочил с бочки и отвесил им небольшой неуклюжий поклон.

- Добренького вечера, милорды, - сказал он, плюясь крошками. - Надеюсь, не помешал вам и всё такое.

- Нет, - ответил Серегил. - Ты чего-то хотел?

Они пока не давали ему поручений.

- Думал, у вас найдётся для меня какое-нибудь дельце, милорды. Пока вас не было, я чуть с голоду не помер.

- А куда делись деньги, которые мы тебе оставляли?- спросил Алек.

Губы парня дрогнули в наглой ухмылке:

- Продул, милорд.

Серегил рассмеялся:

- Это тебе наука от Иллиора. То, что трудно заработать, легко потерять.

- Точно, милорд.

- Ладно, тебе повезло. У меня есть, чем тебе заняться. Я хочу, чтобы ты понаблюдал за домом Герцога Рельтеуса с Улицы Серебряной Луны. Это пятый дом со стороны дворца, к востоку от главных ворот. Если вдруг герцог выйдет вечером, тем более один, к тому же очень поздно, я хочу знать, когда именно он ушёл и куда направился. А также посматривай, кто входит в дом. Только ночью, днём - не твоя забота. А ещё подбери кого-нибудь, кто бы последил за Маркизом Кирином с Изумрудной улицы.

- Всё сделаю в точности, милорды.

Серегил отсчитал горстку монет и выпустил парнишку через заднюю калитку. И Кепи, как бродячий кот, растворился в ночи.

ГЛАВА 8. Блистательная Вечеринка

НА САМОМ деле Алек был вовсе не против этой вечеринки, просто он вырос среди дикой природы, а отец его сроду не делал шума из именин, разве что просто упоминал о них. Серегил, впрочем, тоже до настоящего момента, ведь день этот был сразу после летнего празднества. Однако в этом году он торжественно заявил, что Алек, достигнув своего совершеннолетия, просто обязан устроить достойный праздник в дворянских кругах.

- Пойми, это очень важное событие, тали. Если мы не сделаем этого, начнутся всякие пересуды, - ласково сказал он Алеку, когда они утром сели с Кавишами завтракать.

Алек округлил глаза:

- Да о нас и так судачат!

- Да уж, - рассмеялся Микам. - Вы просто ходячий скандал.

- Что такое скаддал, пап?- заинтересовался Лутас.

- Это тупые люди, которые завидуют, потому что наши дядюшки такая красивая пара, - объяснила Иллия, здорово позабавив своего папочку. - Правда же, дядя Серегил?

- Конечно! Они просто зеленеют от зависти, глядя на то, как мне повезло, - Серегил поднёс руку Алека к своим губам, заставив его залиться краской.

Иллия, копируя их, звонко чмокнула собственное запястье, и оба малыша ту же проделали то же самое, полагая, что это была какая-то замечательная шутка.

Алек приставил к носу ложку и скосил на неё глаза, заставив детей завизжать от смеха.

- Так, всё, достаточно, - строго сказала Кари. - Иллия, забирай этих трещоток, и ступайте играть. А нам ещё нужно подготовиться к вечеринке. Элсбет, идём-ка.

- Вы наши гости, Кари, - запротестовал Алек. - Вы не должны ничего делать.

- Не глупи, - Кари прогнала детей на улицу и направилась в кухню, чтобы посоветоваться с Сарой.

Микам вернулся на свой стул и вздохнул.

- Я давно уже понял, что если она что-то там себе решила, лучше не становиться ей поперёк пути. К тому же вы оба отлично знаете, что ей это только в удовольствие.

- Я тоже терпеть не могу заставлять тебя трудиться во время собственного праздника, Алек, - сказал Серегил, - однако если ты сможешь попытать Селина о его дружке, это было бы неплохо для нашего ночного дела.

Микам удивленно поднял кустистую рыжую бровь:

- Вы двое снова во что-то ввязались.

- Да так, небольшое дельце по поручению Теро, - объяснил Алек.

- Я могу быть вам чем-то полезен?

- От тебя всего лишь требуется не пропускать мимо ушей разговорчиков о Фории и Элани, - ответил Серегил.

Сквозь открытое окно гостиной из сада донёсся громкий смех, а затем какой-то подозрительный грохот.

- Микам!- крикнула из кухни Кари.

Тот поднялся, откладывая в сторонку трубку и кисет.

- Пойду-ка, пожалуй, помогу Иллии свести урон к минимуму.

Как бы Алек ни брыкался, к тому времени, как на вечеринку начали прибывать первые гости, он выглядел образцовым юным аристократом, готовым к приёму. Его расшитый бархатный камзол был безупречен, как и свисавшая с правого уха причудливая аметистовая серьга. Распущенные по плечам длинные светлые волосы делали его чуть старше, чем его привычный вид. А быть может, так казалось из-за того, как он держался. Поглядывая искоса на своего тали - Серегил был нынче в золотом и цвета морской волны наряде - он испытывал неизменную гордость.

Когда Алек впервые появился в Римини, он был очаровательно - а порой и чересчур - наивен и слегка не в своей тарелке. С неискушённостью, конечно, было давно покончено, однако в нем сохранились эдакие свежесть и чистота, которые покоряли людей, и заставляли в нужный момент слегка недооценивать его, равно как и Серегила, которого все считали богатым юным повесой - очаровательнейшим и, без сомнения, весьма занятным, неизменно гостеприимным, даже в столь тяжкие времена, но всё равно - повесой.

- У меня уже лицо болит улыбаться, - процедил Алек, встречая этот бесконечный поток гостей.

Стоя у салонной двери в своём лучшем синем сюртуке, поблескивавшем в свете канделябров серебром пуговиц, Рансер торжественно объявлял каждого новоприбывшего. В основном то были молодые дамы и господа, с которыми Алеку и Серегилу доводилось вместе играть и выпивать, как например Граф Селин, который прибыл довольно рано и дружески обнял Алека одной рукой, другой опираясь на свою позолоченную трость, украшенную затейливой резьбой. Были среди гостей также и богатые торговцы, с которыми Серегилу случилось вести различные денежные дела. А также поэты, художники и даже несколько самых известных куртизанок обоего пола, конечно же, с Улицы Огней.

- И сколько же всего народу ты пригласил?- шепнул Алек, видя, что гости всё прибывают и прибывают.

- Считая Кавишей? Сотню или около того. Всего лишь.

- Лорд Теро из Римини, - торжественно провозгласил Рансер. - Маг Второго разряда, Третья Ореска.

Этот его титул по-прежнему резал Серегилу слух. Веками, с тех самых пор, как одна из королев Скалы взяла в супруги двоюродного прадеда Серегила, при дворе соблюдалась ауренфейская традиция на длинные титулования, перечисляющие отцов и матерей. Несмотря на то, что Ауреннен по-прежнему поставлял в войска Королевы Фории оружие и лошадей, она положила конец этой традиции, приведя именование к "правильным" скаланским нормам, а заодно укоротила и мужские стрижки. Последнее, конечно, было скорее веянием моды, чем законом, так что и Алек, и Серегил, как и многие остальные, по-прежнему носили длинные волосы, выражая тем самым безмолвный протест.

Следующей прибыла Леди Килит. Её сопровождали племянница Исмай и красавчик, рыжеволосый актер из театра с Улицы Корзинщиков, ныне совершенно ослепительный в чёрном с серебром наряде. Похоже, этот малый времени не терял и сумел с пользой потратить их денежки.

- Вы же не забыли Мастера Атре? - сказала Килит, расцеловавшись с обоими.

Актёр отвесил глубокий поклон.

- Надеюсь, присутствие моей скромной персоны не причинит вам неудобств, милорды.

- В нашем доме всегда рады видеть великих актёров, - заверил его Серегил. - Думаю, здешняя компания придётся вам по душе.

- А я надеюсь, вы не преминете снова посетить наш театр, милорды, - сказал Атре.

Когда он улыбался, в уголках его тёмно-синих глаз обозначились привлекательные складочки. Уж не в косметике ли тут было дело? Хотя, быть может, ему её и не требовалось. Кожа Атре была гладкой, глаза сверкали юношеским задором. Он был красавцем от природы.

- У нас несколько новых постановок, всё зависит от вечера, - продолжил Атре.

- Да разве Серегила оторвёшь от стола с бакши, - Леди Килит лениво помахивала веером, держа его в одной руке. - О! Я, однако вижу тут душечку Леди Кари!

И Килит утащила с собой Атре поздороваться со своей давней подругой.

Герцог Мальтуз явился со своей супругой, Анией. И оба с большим теплом заключили Алека в свои объятья.

- Мы же почти не видели вас этим летом! - воскликнула Ания, а Мальтуз отнёс свой завёрнутый в шелка подарок на стол, который и так уже трещал под тяжестью подобных свертков.

- Не смею не согласиться, милостивая госпожа, - ответил Серегил.

- На днях я уезжаю на нашу летнюю виллу. Мальтузу, конечно, не до того, ему придётся остаться и поработать, но вы двое просто обязаны поехать со мной.

- Я только сверюсь с нашим календарём, - пообещал Серегил.

Вскоре заявилась и их давняя приятельница Эйруал, она же - одна из прошлых пассий Серегила, и владелица одного из самых элегантных борделей на Улице Огней, украшенного розовым фонарём. Её окружало несколько протеже. Королева ввела моду на очень высокие воротники. Эйруал же и её куртизанки, конечно, не могли не следовать веяниям моды, но одновременно полностью попирали её: лифы их платьев были сделаны из расшитых драгоценными камнями кружев и имели высокие кружевные же воротники, однако столь прозрачные, что практически ничего не скрывали. Эйруал была наполовину зенгати, и именно её экзотическая красота снискала ей популярность на Улице Огней. Но дело было не только в её внешности: она наслаждалась жизнью во всех её проявлениях и заботилась о том, чтобы так же поступали и окружающие её люди. С ней вместе пришла великолепная Мирриция, чьи чёрные волосы, уложенные в затейливую причёску, посверкивали сапфировыми шпильками.

- Мои дорогуши!- воскликнула Эйруал и громко расцеловала Алека с Серегилом. - Какого чёрта вы не заведете себе домик в деревне, чтобы поскорее увезти меня туда?

- Сбежать в деревню, лишив себя всех прелестей городской жизни?- Серегил поёжился. - Да я и неделю там не выдержу!

- И, тем не менее, тебя сроду не видать, - прибывшая вслед за Эйруал Леди Силлия со своей нынешней любовницей, знаменитой актрисой Лавинис, встала позади Эйруал, посмеиваясь над Серегилом. Даже издалека Серегил ощутил отчётливый запах вина, исходивший от обеих. - И куда это, скажите на милость, вы оба запропастились?

- Уверяю вас, это тоже исключительно городская местность, - засмеялся Серегил. - Я же должен присматривать за своими вложениями. Не каждому дано родиться с золотой ложкой во рту.

Периодические отлучки Алека и Серегила, естественно, не могли не вызвать разных толков, однако за многие годы Серегил так наловчился вешать лапшу на уши собеседнику, что мало у кого возникали лишние вопросы. И Алек очень быстро перенял эту его манеру.

Гости всё прибывали, и Серегил подал знак музыкантам, которые затянули премилую мелодию, пока не для танцев, а для поддержания общего настроения. Всех, конечно же, притягивали к себе накрытые столики в дальнем конце зала, на которых были представлены во множестве и контрабандные деликатесы, завезенные из Ауреннена и Зенгата.

Иллия с мальчишками сразу же нашла себе приятелей и исчезла в саду.

Смешавшись с толпой гостей, Алек увидел, как Теро озирается по сторонам с каким-то странным выражением на лице.

- Что случилось?- поинтересовался Алек.

- Ничего, просто мне показалось, что я почувствовал....нет...нет, ничего. Замечательный праздник, Алек!

- Я очень рад, что ты здесь. И угадай-ка, кто ещё приехал.

- Не имею представления.

- Атре, тот майсенский актёр, о котором мы тебе рассказывали!

Алек оглянулся, ища Атре.

- Не вижу его, но он где-то здесь. Если я его разыщу, я вас с ним познакомлю.

У Теро, похоже, эта идея не вызвала особого энтузиазма.

- И ты обязательно отправишься в театр вместе с нами, - непререкаемым тоном проговорил Алек. - Ты слишком много времени торчишь в этой своей башне.

- Да, как-нибудь, при случае. Я жутко занят.

Алек усмехнулся.

- Ты всегда так говоришь. Ладно, как бы ни было, я очень рад, что ты приехал сегодня.

Из толпы появился Серегил и взял Алека за руку.

- Пора начинать, тали. Давай, исполняй свои обязанности.

- Поговорим позже, Теро, - сказал Алек, увлекаемый Серегилом к банкетному залу. - И я не отстану с театром....

Однако маг уже растворился в толпе, конечно же, не утруждая себя никакими обещаниями.

Даже и не скажешь, что нынешнее лето выдалось полным лишений. Рядом с тарелками с холодной нарезкой из утки, отварными омарами, масляной рыбой, а также между плошками с маринованными улитками и запеченными овощами в лимонном соусе, высились горки плоских сельдерейных хлебцев. К столам приставили Аната, юного поварёнка, чтобы он охранял еду от собак, которые, шныряя между гостями, не сводили со столов своих жёлтых глаз.

Алек взял в руки хлеб и разломил его надвое, а затем совершил возлияние во имя Четверки, тем самым начиная пир.

Когда с едой было покончено и было выпито сладкое вино, настало время открывать подарки и выражать свой восторг: там были перчатки, кольца, серьги, дорогостоящие драгоценные побрякушки, вина, вышитые носовые платки от нескольких юных дев, и тому подобное. В связи с нынешней обстановкой, многое было уже поношенным. Однако Алек уделил положенную толику внимания каждому из подарков, а затем пришло время чудес и танцев.

- Позвольте?- сказал Теро.

- Если пожелаешь, - подмигнул ему Серегил. - Рансер, приведи-ка, пожалуйста, ребятишек.

За долгие годы уже стало чем-то вроде традиции оживлять настенную роспись в их гостиной, что и делали периодически разные маги, приятели Серегила. Лиственную рощу с видом на отдалённое море населяли всевозможные причудливые звери и прочие существа, от огненных саламандр до играющих на арфах кентавров.

Нынче ночью Теро наколдовал драконов. И не только огромных, летавших там, вдали, но и маленьких фингерлингов, так часто встречающихся в Ауреннене. Они замельтешили в нарисованной осенней листве, взмывая вверх меж нарисованных стволов, порхая между ветвей. Для скаланцев это было истинное чудо, плод причудливого воображения, для Алека же с Серегилом - частичка их родного дома. Вскоре там появились и певчие птички с золотым оперением, а затем, возникнув прямо из-за дверей, вокруг залы, в деревьях проплыл огромный дракон, который хищно поглядывал на посетителей вечеринки.

Пока все хлопали и смеялись от восторга, Серегил ухватил Алека за руку и потащил на широкую лестницу, остановившись на её середине. Там он поднял кубок с вином и провозгласил тост в честь Алека:

- За моего возлюбленного!

- Который наконец-то стал достаточно взрослым, чтобы все перестали над ним трястись, - добавил Микам, тоже поднимая свой кубок.

- Скаддал! - пискнул из толпы Лутас.

В ответ раздались смех и возгласы одобрения, а затем начались танцы.

Алек с Серегилом возглавили первый круг, а затем разделились, чтобы пройтись по кругу со своими гостями.

Так случилось, что в паванне Серегил оказался в паре с Атре.

- Так вы всё же появитесь снова в нашем театре, милорд?- спросил актёр, бросая на Серегила слишком медовые взгляды, медленными шажками двигаясь рядом с ним в танце.

- Вот только не надо отрабатывать на мне эти свои приёмчики, - рассмеялся Серегил.

Ответом ему была ослепительнейшая улыбка:

- Всего лишь дань восхищения, милорд!

Мимо них под руку с Исмай, племянницей Килит, проплыл Алек. Он вопросительно глянул на Серегила, но тот лишь подмигнул ему в ответ.

- Леди Килит сказала мне, что вы с Лордом Алеком являетесь самыми страстными покровителями искусств во всём Римини, - сказал Атре.- И это заметно, по тому, кто нынче у вас в гостях.

Похвала, конечно, была весьма сомнительной, однако в толпе гостей, действительно, было довольно много поэтов и художников, некоторые из которых уже собрали вокруг себя небольшие кружки благодарных слушателей. Самый знаменитый из них - и одновременно самый заносчивый - поэт Донеус, был как всегда, в центре наиболее многочисленной и юной толпы почитателей. Возвышаясь над ними в своём потёртом бархате, он декламировал богатым и зычным голосом какой-то свой новый опус. Знаменитый скульптор Равинус, который не так давно представил на суд зрителей свою знаменитую статую с изображением последней из Королев - Идрилейн, установленную на Храмовой площади, размахивал руками, что-то объясняя Лорду Цимеусу, очевидно какой-то из своих мастерских приёмов.

- Вы преуспели в покровительстве, - заметил Атре.

- А вы в лести, - парировал Серегил.- Если не ошибаюсь, вам нужен спонсор для вашей новой постановки?

Атре ничуть не смутился этим.

- Так разве ж это не прибыльное вложение? Учитывая, что главную роль стану исполнять я? Впрочем, мы здорово стеснены нынче нашим месторасположением. Мало кто из дворян соберется к нам поехать, к тому же у нас так тесно, что негде и развернуться....

- Да, всё это очень плохо. И что же, у вас уже имеется какое-то решение?

Атре закончил изящный поворот и снова очутился с ним лицом к лицу:

- Я присмотрел местечко побольше, в Бакланьем Переулке.

- Бакланий переулок? А вы, однако, амбициозны! - хохотнул Серегил.

Это было прямо на окраине Благородного квартала, вполне себе близко, чтобы привлечь богатых покровителей.

- Что ж, я как-то не привык торговаться.

Музыка закончилась, и Атре склонился над рукой Серегила:

- Ваш покорный слуга, милорд.

Серегил с непроницаемым лицом пожал актёру руку и процедил:

- Весьма надеюсь, что это, действительно то, что у вас на уме, Мастер Атре.

Актер быстро-быстро заморгал глазами, сбитый с толку тем, что его брошенная из вежливости фраза воспринята так буквально.

- Да, конечно, милорд.

- Хорошо. Мы скоро всё обсудим. Но прежде чем принять решение, стоит ли вкладывать средства, я бы хотел взглянуть на это место в Бакланьем Переулке.

- Как только пожелаете, милорд, - Атре снова поклонился и отправился на поиски очередного партнёра для танцев.

- Он такой изменщик, - проворчала Килит, взявшись за руку с Серегилом для нового круга.

- Надеюсь, ты не думаешь, что я дал ему какие-то надежды?

- Неважно. Он слишком красив, так что я прощаю ему этот легкий флирт, тем более что он не по мужчинам.

- Но он отлично знает, что я по мужчинам, - заметил Серегил. - И он истинный актёр.

- Так ты уже готов спонсировать его театр, не так ли?

- А ты?

- Мы просто обязаны помочь ему выбраться из этого ужасного места, где они сейчас находятся! И признайся-ка, он тебя обворожил?

Серегил галантно ей улыбнулся.

- Вы испорченная женщина, миледи.

Алек улыбнувшись, откланялся: он уделил жеманным юношам и девицам ровно столько внимания, сколько требовалось приличиями, никого при этом не поощряя - и это, как ни странно, лишь делало его, кажется, ещё более притягательным для всех. Теперь же он отдался на милость старших, позволив и им повозиться с собой, или же сам потчуя их - кому как было угодно. Когда он был сыт всем этим по горло, он снова улизнул в танцевальную залу: со времени первых неуклюжих уроков в Уотермиде он стал получать здесь всё большее удовольствие. Они только что закончили танцевать с Иллией, и Алек хотел было, протиснувшись сквозь толпу, отправиться на поиски Селина, как до его слуха донёсся обрывок интересного разговора.

- Я люблю Серегила ничуть не менее всех остальных, - говорила, приблизив лицо к Герцогу Мальтузу, Герцогиня Нериан, с которой тот стоял возле лакейского входа, - но тут же совсем другое. Ауренфейе отлично знают, что они купили нас за понюх табака, весь же навар остаётся при них.

Незаметно притормозив, Алек внимательно прислушался к тому, как Нериан разглагольствует с Мальтузом о цене на ауренфейскую сталь. Имя её было так же в том списке Маркиза Килина. Как и имя Мальтуза.

- Они всего лишь соблюдают условия, продиктованные Принцессой Клиа, - заметил Мальтуз. - Вряд ли их можно винить в том, что война так затянулась. Нравится нам это или нет, но мы не сможем обойтись без импортных лошадей, стали, пшеницы. Майсена полностью опустошена. Со срединных земель, с земель всего речного побережья приходят доклады о том, что там уже начался голод. На северные торговые пути рассчитывать не приходится. И хорошо если только этим летом. В Королевскую казну золото не поступает уже с весны. Ауренфейе нынче дают нам в кредит. Так что, друг мой, думаю, ты к ним несправедлива.

Нериан выдержала небольшую паузу, затем отвернулась, процедив:

- Вот как... Думаю, тебе просто нравится так думать. Иногда я сильно сомневаюсь, в самом ли деле ты....

В этот миг она наткнулась взглядом на Алека и поскорее улыбнулась.

- С именинами, Алек, Как это мило с Вашей стороны, что Вы меня пригласили.

Столь резкая перемена, конечно же, не ускользнула от внимания Алека, равно как и взъерошенный вид Мальтуза.

- Буду рад видеть Вас снова, миледи, - ответил он. - Надеюсь, угощение не показалось Вам скудным?

- Что Вы! Ваша Сара просто чудо!

Алек задержался ещё немного, поболтав о пустяках, пока не заметил на краю лестницы Селина, беседующего с каким-то поэтом.

Однако прежде чем Алеку удалось до него добраться, его утащили с собой Эйруал и Мирриция.

- Сдаётся мне, ты задолжал нам обеим танец, лорд Алек, как компенсацию за то, что ты так долго не казал к нам носа, - заявила Эйруал, и ее фиалковые глаза при этом блестели от удовольствия и выпитого вина.

- Сразу обеим? - спросил Алек.

Эйруал рассмеялась, отчего тонкая паутина драгоценных камней на её груди заиграла в свете зажжённых свечей.

- Ты же знаешь, мои услуги дороже, милорд.

Если ей хотелось заставить Алека залиться краской, то она преуспела. Похоже, эта его беда не поддавалась взрослению.

- Так что нет, возьми мою чудесную девочку. А я пойду, разыщу твоего любовничка, если мне, конечно, удастся оторвать его вон от тех молодых людей.

Серегил, и в самом деле, находился теперь в окружении поэтов и их почитателей, что сгрудились в одном из углов у центрального входа. Теро тоже был с ним, и, судя по всему, наслаждался духовными дебатами с Данеусом.

Эйруал, протиснувшись сквозь толпу, заявила, что Серегил должен пойти с ней и, уцепив его за руку, вытолкала из гущи народа и потащила танцевать.

Музыканты заиграли новый мотив, и Алек, подхватив юную куртизанку, закружился с ней по зале. Краем глаза он заметил Иллию, сияющую и о чём-то болтающую с Атре, с которым она танцевала, а тот, судя по всему, пытался её очаровать точно так же, как и остальных женщин в этой комнате.

Мирриция хохотала, щеки её разрозовелись, а волосы, выбившиеся из-под шпилек, красиво обрамляли милое лицо.

- А Вы в отличной форме сегодня, милорд!

- Полагаю, в том заслуга моей партнёрши, - галантно ответил он.

На самом деле, она очень нравилась ему. Она была второй - и последней - его женщиной, и единственной, с кем он делал это по собственной воле. В ту ночь в её борделе, стоя уже на середине лестницы, он вдруг понял, что она, с её темными волосами и серыми глазами, слегка напоминает Серегила. То было начало целой цепочки волнительных для Алека откровений, в результате которых он навсегда позабыл и о борделях, и о постели с женщиной. Тем не менее, он по-прежнему испытывал к ней некоторую нежность и благодарность, и начинал понимать, как может Серегил оставаться друзьями со своими бывшими любовниками.

Мирриция была умной, интересной, и гордилась своим ремеслом, которое для неё заключалось в чём-то, гораздо большем того, что происходило в комнатах наверху. Она замечательно пела, могла поддержать беседу, играла на нескольких инструментах и не уступала Серегилу в игре в карты и в бакши. Среди юных аристократов было не в диковинку пользоваться услугами и обществом подобного рода женщин, чтобы скрасить себе досуг, так что у Мирриции не было недостатка в обожателях.

Потом Алека перехватила Иллия, и не отпускала его на протяжении трёх танцев, и все три танца не переставала его поддразнивать.

- Ну что, нравится тебе?- спросил он, несясь с нею в задорном галопе. - С этой высокой причёской ты выглядишь совсем взрослой.

- Я и так почти взрослая, - заносчиво ответила она. - К тому же я танцую лучше тебя.

- Да ладно, расскажи об этом с Беке. Это она меня учила.

- Ага, помню, как ты впервые появился в Уотермиде. Ты был неуклюжий, как медведь, и оттоптал ей все ноги.

- Тебе лучше быть со мною поласковее в день моих именин, а то я и твои оттопчу, - предупредил Алек, подхватывая её, потому что закончилась музыка, и поднимая в воздух. Иллия тут же издала совсем не взрослый писк, однако стоило ему поставить её на пол, заключила его в крепкие объятья.

Ему, наконец, удалось перед всеми извиниться и поймать в гостиной Селина, где сидели игроки в карты. Элсбет тоже была тут, и перед ней возвышалась внушительных размеров кучка с выигрышем. Алек быстро чмокнул девочку в щёку, отчего она тут же залилась румянцем.

- Вот не знал, что начинающим жрицам дозволяется принимать участие в азартных играх, - поддразнил её Алек, когда Элсбет выложила на стол очередную выигрышную карту, а её оппоненты разочарованно застонали.

- Им следует запретить это!- воскликнул Селин, раздосадовано кинув на стол карты, и расплатился по своей ставке.

Алек присел с ним рядышком.

- Иллиор покровительствует игрокам, а она носит метки Бессмертного.

- Меня учил играть дядюшка Серегил, - ответила Элсбет. - Так что мне не нужно никакого особенного везенья.

- Прошу прощения, я всего лишь шутил, - отозвался, краснея, Селин, и Алек понял, что в его подначивании кроется больше, чем просто поддразнивание. Похоже, тот покорён скромным очарованием Элсбет.

- С тобой я тоже не сяду играть!- заявил Селин Алеку, обнимая его за плечи. - Моя бабушка учила меня никогда не садиться играть с именинником. Ибо в случае проигрыша ждёт целый год неудач.

- Тебя или меня?

Селин задумался на некоторое время, было видно, что он неплохо выпил.

- Ну... я точно не помню, но одному из нас точно не повезет, так что я не собираюсь рисковать.

- Так почему бы нам не прогуляться по саду? - предложил Алек. - Там гораздо прохладней, чем здесь.

Селин, который в детстве во время дорожного происшествия потерял почти полностью правую ногу, поднял свою резную трость и быстренько последовал за Алеком на улицу.

Ночь была ясной, и хотя на небе нынче не было луны, от света звёзд падали длинные тени. Розы, увивавшие беседку, были в самом цвету, и ночной воздух был напоён их ароматом.

- Чем ты был занят всё лето?- спросил Алек. - Мы не виделись, кажется, лет сто.

- Вёл дела своей матушки, - ответил Селин. - Она никак не оправится после смерти отца. Порою проводит в постели весь день.

- Печально слышать это. И всё-таки, ты же хотя бы изредка бываешь свободен?

- Да, конечно. Один раз за это лето мне удалось вырваться на охоту. Кроме того, при любой возможности я посещаю салон Эрцгерцогини Алайи.

Ах, какое открытие!

- Как вы познакомились?

- Матушка посылает меня туда, чтобы я разузнал для неё последние сплетни. Это едва ли не единственное из её нынешних удовольствий.

- А Герцог Рельтеус не приятель ли эрцгерцогини?

- Да, конечно! Он и мой приятель тоже. Ты его знаешь?

- Нет, но я наслышан, что он прекрасный собеседник.

Конечно, ничего подобного Алек вовсе не слышал, однако неожиданно угодил в точку.

- Безмерно забавный парень! - согласился Селин. - Эрцгерцогиня им здорово увлечена.

- А с нею они как познакомились? - задал вопрос Алек.

- Прошлой зимой принцесса охотилась в его угодьях. Его леса просто кишат оленями! Весь двор принцессы Элани был вместе с ней, скорее всего, именно тогда ему и удалось пленить эрцгерцогиню. - Селин подмигнул, понизив голос. - Ходят слухи, что у принцессы тоже сердечные дела с его старшим сыном, Даносом.

Алек изобразил величайшее удивление.

- Так Данос что, ухаживает за принцессой?

- Если и так, то делает это издалека. Он сейчас в Королевской конной гвардии.

Голос Селина поскучнел, он рассеянно побарабанил по набалдашнику своей трости.

- Честно говоря, не знаю, так ли хорош сынок, как отец. Герцог же Рельтеус отличный игрок в бакши.

- Что ж, как-нибудь представишь нас друг другу. Похоже, он из тех парней, с которыми следует водить знакомство.

- Почту за счастье сделать это! Напиши-ка мне завтра, я что-нибудь придумаю.

Отлично, ещё одно ночное дельце было сделано!

Теро был здорово навеселе, когда, выплясывая с Элсбет Кавиш, он вдруг снова почувствовал, как что-то словно бы проползло сзади по его шее. Быть может, то был и простой паук, но он уловил легкий аромат магии. Оглядев полную народа залу, он не смог определить источник. Всё закончилось столь же стремительно, как началось.

- Что-то не так, Теро?- спросила Элсбет.

- Нет, просто почувствовал кое-что странное. Вот только что.

- Магию?

- Возможно.

- Быть может кто-то надел очень сильный амулет, - она быстро ему улыбнулась. - Или это просто вино.

- Наверное, ты права.

И всё-таки он ещё какое-то время прочёсывал толпу. Без всякого, впрочем, успеха

Около полуночи Кари увела наверх валившихся с ног малышей, а вечеринка продолжалась почти до утра. У Лорда Серегила были отменные погреба, так что эль, бренди и зенгатское текло рекой. Как и следовало ожидать, молодёжь и кое-кто из не самых стойких взрослых, перебрали вина. Когда распрощались с последними из тех, кто ещё держался на ногах, на дворе занимался рассвет. Тех, кого прямо на лавках или под столами свалил крепкий сон, устроили поудобнее, подложив им подушки и прикрыв одеялами.

Серегил зевнул и обхватил за плечи Алека и Микама, с удовлетворением оглядывая гостиную.

- Я всегда говорил: если никто не наблевал во дворе, праздник не удался.

Алек в ответ поморщился.

- В таком случае, наш имел просто оглушительный успех. Кстати, следовало заранее позаботиться о ведрах.

- Не завидую вашим слугам, которым придётся всё это убирать, - сказал Микам, который, пошатываясь отправился с ними наверх.

Когда они добрались до своих апартаментов, он замер на миг. Затем, понизив голос спросил:

- Так что, слышали что-нибудь про Принцессу Клиа?

- Неа, - ответил Серегил.

- Мальтус с герцогиней Нериан говорили про перемирие, заключенное с Ауренненом,- сказал Алек. - А она была в списке Кирина.

- В списке?- подивился Микам.

- Объясню, когда проспимся,- сказал ему Серегил.

- Граф Селин спрашивал меня про Клиа. Он же в курсе, что Бека служит под её началом, - сказал им Микам. - Я не стал зацикливаться на этом. Потом я ещё раз уловил, как упоминалось её имя, когда выходил в сад немного проветрить мозги. Я прошёлся следом за Лордом Ареусом и Леди Ирин, они, по-моему, были заняты тем же самым, чем и я.

- Их имена тоже в том списке, - сказал Алек.

- Они нагнулись друг к другу, и я уловил только имя Клиа и что-то насчёт престолонаследия, - продолжал Микам. - Как только они заметили меня, мы принялись болтать о лошадях.

- Интересно, - сказал Серегил и снова зевнул. - Не та тема, которую большинство из народа рискнет затронуть публично. Престолонаследие, я имею в виду. Не лошадей.

- Ну, они были здорово подшофе.

- Очень плохо, что ты не услышал больше из их разговора.

- Мне удалось ввернуть в разговор Беку. Они понятия не имели, что она служит под началом Клиа. Впрочем, это ничего не дало. Мне показалось это немного странным.

- Я попробую их как-нибудь аккуратно разговорить, при случае..., - Серегил опять зевнул, да так, что хрустнула челюсть.

- В кровать? - сказал Алек.

- Отличная мысль!

Микам усмехнулся:

- Раньше, чем к ужину нынче меня даже не ждите.

Впрочем, для начала он отправился в библиотеку, и Алек, задержавшийся в дверях, увидел, как он поднимает с кресла заснувшую в нём Иллию. На столе перед нею была сгоревшая свечка, а на полу, на ковре валялась выпавшая из рук книжка.

Микам осторожно уложил девочку на диванчик, который был приготовлен для неё, затем укрыл одеялами и, подмигнув Алеку, шепнул:

- Не рассказывай её матушке.

Алек кивнул и отправился следом за Серегилом в их с ним опочивальню.

Серегил швырнул свой камзол - практически в сторону гардероба - скинул туфли и упал ничком поперек постели.

Алек закрыл дверь и, сняв свой камзол, повесил его на спинку кресла, стоявшего у окна, чтобы тот проветрился.

- Вижу, тебе в итоге удалось поговорить с Селином, - пробормотал приглушенным голосом Серегил, уткнувшийся лицом в постель.

Алек шлёпнулся с ним рядышком.

- Я думаю, это Данос шлёт зашифрованные послания своему папаше. Он служит в эскадроне Клиа.

- Шпионит за собственным командиром? Это как-то не совсем лояльно. Ещё что-нибудь вытянул из Селина?

- Он собрался представить нас Герцогу Рельтеусу. А тот, оказывается, весьма азартен.

- Великолепно! Это здорово бы упростило задачу! - Серегил перевернулся и облокотился о кроватные валики.

- Так ты доволен своей вечеринкой?

- Конечно, доволен, тали, - Алек придвинулся поближе и положил голову на его худое бедро. - Я танцевал с Элсбет, и я обыграл в бакши всех, кто был в гостиной, пока вокруг тебя толпились все эти поэты. Чему же на этот раз тебя научила эта свора пиявок?

- Свора пиявок! - хохотнул Серегил, представив себе картинку. - Ну, смотри. Леди Лания наставляет рога своему мужу с двумя другими любовниками, и никому не известно, от кого именно она понесла. От Герцога Нортуса сбежала жена, потому что тот колошматил её почём зря. Коратанов юный красавчик, Лорд Бирис, запершись, обжирается сладким, а потом чтобы не потерять фигуру, щекочет гусиным пером горло, чтобы всё извлечь обратно. Леди Мора спит с Леди Станией. В общем, обычный идиотизм.

- Я подслушал кое-что поинтереснее всего этого, - сказал Алек и поведал ему про беседу Мальтуса с Нериан. - Я-то полагал, что они друзья, однако они разговаривали весьма резко.

- Жара да лишения способны согнуть и железо. Когда Фория возвратится, всё поутихнет.

- Я уже не в первый раз слышу недовольство в адрес фейе, - Алек тихонечко потянул за прядку длинных волос Серегила. - Ты привлекаешь к себе внимание, ты же знаешь.

- Мы фейе, Алек, - сказал Серегил, прикрыв глаза. - Он запустил пальцы в густую шевелюру Алека. - По крайней мере я, насколько всем известно, и совершенно очевидно, что ты мной пленён. Ни кого не касается...., - он снова зевнул, - ... какой длины наши волосы. Фория, как бы то ни было, нами здорово недовольна, с тех пор как мы облажались с её последним поручением.

- Может и нет, но тут как раз одна из тех вещей, что вносят раскол в ряды знати, - задумался Алек. - Как может Фория вести себя подобным образом, обижая такого союзника, как Ауреннен? Ведь нынче, когда Майсена на грани истощения, он является основным источником её поддержки? А этот разговор о том, что Королева не соблюдает перемирия? Тебе не кажется, что всё это может иметь отношение к тому, в чём замешаны Рельтеус и Кирин?

- Пока рано судить.

Алек усмехнулся, проведя пальцем по гладкой, лишённой волос щеке Серегила. - А тот актёр из кожи лез, чтобы охмурить тебя.

- И меня, и всех, и каждого, - Серегил поймал ладонь Алека и взглянул на него снизу. - Тебя это задело?

- Нет, тали. Он всего лишь тщеславен и жаждет твоих денег.

- Наших денег. И да, тут ты прав. Сдаётся мне, мы вскорости станем совладельцами театра.

ГЛАВА 9. Меценаты

НА ДРУГОЙ ДЕНЬ Серегил отправился к Теро, потолковать о том, что они услышали во время вечеринки, а Кари с Иллией и Элсбет пошли прикупить тканей. Алек с Микамом остались дома, чтобы в саду поучить мальчишек стрельбе из лука. Новый Рэдли привычно ложился в руку, однако эта долгая городская жизнь грозила обернуться утратой былых навыков. У Герина с Лутасом были игрушечные луки, и Микам с Алеком, не переставая смеяться, показывали мальчишкам, как правильно управляться с оружием.
Из-за двери гостиной выглянул Рансер:
- Милорд, здесь к вам Мастер Атре.
- Скажи, пусть идёт сюда, - отозвался Алек.
Актер сердечно поздоровался с Алеком и Микамом и показал мальцам фокус с появляющимися из ниоткуда пенни, вызвав довольный хохот и заслужив от обоих радостные объятья.
- Какие же у вас чудо-ребятишки, Лорд Микам, - сказал он, когда пацаны умчались обратно играть. - И умоляю, не прерывайте из-за меня свои занятия! Прошлой ночью я был премного наслышан о мастерстве Лорда Алека в стрельбе из лука.
- Всё правда, - подтвердил Микам. - Я не знаю никого, кто бы мог с ним сравниться.
- Мне бы хотелось и самому взглянуть на это, если только моя просьба не покажется вам слишком непристойной.

В нынешних его манерах была уже гораздо менее раболепия и медовой лести, отметил Алек. Интересно, это из-за того, что нет вина или же благодаря сменившейся аудитории? Снова вскинув свой лук, Алек одну за другой выпустил четыре стрелы, попав в самое яблочко нарисованной мишени, находившейся в дальнем конце сада, а затем при помощи ещё пяти стрел образовал из них узор в виде звезды.
Атре восхищённо зааплодировал.
- Похвалы ничуть не преувеличены, милорд! Вы, должно быть, действительно выдающийся охотник. Или всё же солдат?
- Охотник.
Алек отставил лук вместе с увешаннымшаттаколчаном к каменной тумбе. - Могу я предложить Вам чего-нибудь выпить? Мы нынче отпиваемся сидром, но вы, коли пожелаете, можете выпить вина.
Атре похлопал себя по плоскому животу:
- Сидр, с вашего позволения. А то я что-то худоват.
Рансер подал ещё один кубок, и они уселись в тенистом уголке, наслаждаясь благоуханием летних трав и цветов вокруг.

Разговор тут же зашёл о театре, и Атре принялся с азартом расписывать им свою последнюю постановку и театр в Бакланьем Переулке, куда он надеялся перевезти вскорости свою труппу, сразу же, как только удача улыбнётся ему. Ясное дело, что он выуживал деньги, но было также совершенно очевидно, что он безмерно любит своё ремесло, и это было так заразительно, что Алек вдруг понял, что сам расспрашивает его и об игре, и о театрах. Да и Микам не удержался от пары-тройки подобных вопросов.
- Лорд Серегил сказал, что ему хотелось бы взглянуть на театр в Бакланьем Переулке, - сообщил Атре, снова возвращая разговор к нужной теме. - Вы должны поехать с ним, милорды.
- Я завтра поутру отправляюсь домой, - сказал Микам. - Пора косить сено и жать овес.
- Ну а мне бы хотелось взглянуть на это место, - сказал Алек.

- И мне, - на пороге гостиной стоял Серегил, рукава его рубахи были закатаны. - Хотя что-то подсказывает мне, что визит сей обойдется нам дороговато.
Атре засмеялся:
- Боюсь, ваша правда, милорд, если только фортуна всерьёз решит одарить меня своей улыбкой в моей затее. Так, быть может, тогда прямо завтра?
- Очень хорошо.
- Благодарю, милорды! Да пребудет и с вами улыбка Светозарного во всех ваших делах. И вы непременно должны посмотреть мою новую пьесу. Деньги, что вы дали тогда в честь нашего первого знакомства, оказались весьма кстати. Увидите, насколько лучше теперь выглядят наши костюмы.
- Я был весьма впечатлён и тем, что было, особенно гримом. Уголь и мел, не так ли? - спросил Серегил.
Атре выглядел приятно удивленным, услыхав это.
- Ну, в общем да. Плюс немного свечного жира.
- А чем же вы заменили кармин?
- Вытяжкой из каких-то красных цветов. Мы нашли их на сопках, тут, неподалёку от города. А вы весьма наблюдательны, милорд. Очень мало кто из наших покровителей обращает внимание на такую ерунду.
- Ну, как вы уже могли догадаться, среди моих знакомых было в прошлом несколько театралов.
Алек постарался не заулыбаться, обменявшись с Микамом быстрым многозначительным взглядом. Оба они насмотрелись на самого Серегила в самых разных ролях - от нищего оборванца и старика, до премилой, сводящей с ума красотки Леди Гветтелин!

- Я бы хотел ещё немного побеседовать с вами о театре, мастер Атре, - сказал Серегил. - Вы же останетесь отобедать с нами?
- Весьма польщён, милорд, но, к сожалению, вынужден отказаться. Нынче вечером у нас представление, и я должен быть там, чтобы проследить за всем, и, к тому же у меня ведь главная роль.
- О, конечно! Что ж, тогда в другой раз. Не смею задерживать .
Атре поклонившись им, удалился.
Серегил же присел к ним и налил себе сидра.
- Очарователен, не так ли?
- И весьма настойчив, - хохотнул Микам. - Не прошло и года, как он снова тут.
- Ничего удивительного. По его словам, там, где они находятся нынче, им приходится давать народу от ворот поворот. И, скажу я вам, он вскорости превратится в весьма богатого господина, вот помяните моё слово!
- А он тебе нравится, - заметил Алек. - Мне, впрочем, тоже. Голову даю на отсечение, из него выйдет отличный найтраннер.
- Даже не сомневайтесь. Из актёров очень часто получаются замечательные шпионы. Нужно как следует приглядеть за этим парнем.

В условленное время Атре встретился с ними в Бакланьем переулке. Леди Килит, обмахиваясь веером в своем открытом экипаже, тоже оказалась там.
- Как я рада, что вы двое решились вложиться в это дело! - сказала она, когда Алек помог ей выйти.
- Вот не знал, что всё было решено заранее, - ответил Серегил.
Она рассмеялась и шлёпнула его своим веером.
- И в мыслях не было! - воскликнул Атре.
- У тебя-то, может, и нет, - скорбно вздохнул Серегил. - Зато вот эта леди, похоже, давно всё решила сама. Ну ладно, идёмте-ка, взглянем, что там у нас.

Театр был небо и земля по сравнению с улицей Корзинщиков. Массивные двери из полированного дерева были украшены резьбой в виде "глаз Иллиора", Бессмертного покровителя творчества и актёров, равно как и магов, ночных скитальцев и - сумасшедших. Внутри были ряды добротных скамей, а также десяток изящных лож, весьма просторных, с тем, чтобы там можно было разместить диваны и винные столики. Сцена была в два раза больше той, что имелась на улице Корзинщиков, её обрамляла пара резных деревянных колонн в виде деревьев, чьи ветви, покрытые позолоченной листвой и фруктами, тянулись через весь потолок театра.
Атре провел их кругом, указывая на мельчайшие детали сцены, а затем отправился с ними за кулисы, в лабиринт гримерных комнат и кладовок позади неё.

- Это просто великолепно, и вполне достойно вашей замечательной компании, - сказала в конце концов Килит. - Серегил, вы же с Алеком не поскупитесь, не так ли?
Серегил одобрительно огляделся вокруг.
- Что ж, то будет премилая смена моих обычных вложений.
- А как только армия возвратится домой, бизнес уж точно пойдёт в гору, - добавил Алек.
- Это случится гораздо раньше, смею вас заверить, - сказал ему Атре. - Наши майсенские покровители уже за год утроили свой капитал. Дума, тут у нас дела пойдут, по крайней мере, не хуже.
- Да Иллиор же Светозарный, разве же дело в деньгах!- воскликнула крайне возмущённая Килит. - Я не какая-нибудь торгашка. Не в обиду тебе, милый Серегил.
- Да ради бога, милостивая госпожа.
- Нет, я всего лишь желаю, чтобы ваше искусство заняло в Римини подобающее ему место, - сказала Килит, погладив руку Атре.
Тот в ответ так тепло глянул на Килит, что даже видавшая виды придворная дама залилась румянцем.
- Вы само великодушие, моя госпожа.
Затем обратился к Алеку с Серегилом:
- Все наши представления отныне посвящаются вам троим. И я, как и прежде, всецело к вашим услугам, миледи.
- Прошлой ночью во время вечеринки он пообещал мне то же самое, - подмигнул ей Серегил. - Быть может, нам уже составить расписание?

ГЛАВА 10. Теус

В КОНЦЕ переулка напротив набережной Крабов, Теус затаился, припав к земле. Он прятался от мальчишек, опять привязавшихся к нему. Сжавшись в комок и уткнув подбородок в мосластые коленки, он что-то чертил в пыли острым глиняным черепком, когда переулок вдруг пересекла чья-то тень. Выглянув, он обнаружил какого-то непонятного чужака, уставившегося на него. То был молодой парень, опиравшийся на костыль, нога его была перевязана, на одном глазу - повязка. Неровные светлые космы, торчавшие из-под шапки, были грязными, как и лицо и руки. На нём была длинная рубаха, подвязанная веревкой, а на плече висел бесформенный мешок.
Теус вскочил на ноги, испугавшись, что угодил в ловушку.
Однако незнакомец, не двинувшись с места, сказал:
- Эй, парнишка, я, по-моему, заблудился. Не подскажешь, как добраться до таверны Морской Змеи?
- Змеи?- Теус прищурил один глаз, соображая, как объяснить незнакомцу переплетение поворотов и закоулков.
Было что-то забавное в том, как разговаривал этот человек. В Нижнем Городе какого только акцента не услышишь, но такой он что-то слышал в первый раз.
- Это далеко, - он показал рукой. - Вон туда.
Парень смущённо улыбнулся в ответ.
- Может быть, ты бы смог проводить? Не привык я, понимаешь ли, к таким большим городам. Всё утро плутаю, мои приятели, наверное, уже гадают, куда это я запропастился. Боюсь, как бы не уплыли без меня. Я мог бы немного заплатить тебе за беспокойство.
Он вынул из кошелька серебряный пенни и, вытянув руку, показал его Теусу.

Пожирая глазами монетку, Теус всё-таки поколебался. Змея находилась на окраине соседнего района, куда как хуже этого, однако парень казался таким растерянным, к тому же вполне себе дружелюбным, и явно был не из здешних мест. Может он даже расскажет ему, откуда прибыл. Теусу очень нравились рассказы про дальние места. Когда он чуть-чуть подрастет, он и сам отправится в плаванье в качестве юнги, и увидит всё своими глазами. Куда угодно, лишь бы не оставаться на этой вонючей помойке!
Он бросил взгляд на солнце. Впереди ещё было достаточно светлого времени, и если поторопиться, а обратно бежать бегом, он вполне себе успеет домой. Мать даже не заподозрит. Он скажет ей, что этот пенни нашёл. Вот она обрадуется!
- Ладно, идём.

Как он и надеялся, парень, бодренько припадавший на свой костыль, оказался словоохотлив. Он явился откуда-то с севера, с Гор Железного Сердца. Теус даже и не слыхивал про такие и был слегка разочарован, когда тот сообщил ему, что туда невозможно доплыть.
- Но тебе точно захочется туда попасть, - сказал парень, - если, конечно, ты хочешь увидеть драконов.
Мальчишка округлил глаза:
- Драконов? Реально? Ты сам их видел?
- Видел? Да я их ел, - с гордостью отозвался парень.- Впрочем, совсем маленьких. Охотиться на крупных слишком уж опасно, но мелкие очень даже вкусные.

Теус не слишком-то ему поверил, но уж больно хотелось послушать ещё, а они были уже совсем рядом со Змеей.
- Что-то не слышал я про драконов в Скале. Уже много-много лет.
- То, откуда я прибыл, от Скалы очень далеко, приятель. И там есть драконы. Могу доказать.
Человек остановился и развязал свой мешок, а затем выудил оттуда небольшой кожаный мешочек.
- Подставляй-ка руку.
Теус послушался, и парень высыпал ему на ладонь с полдюжины мелких белоснежных зубов, не больше кончика мизинца Теуса.
- Зубы дракона, - сказал он мальчишке. - Знатное средство против всяких неудач. - Он потянул за тесемку на воротнике своей рубахи, на тесемке висел маленький полотняный мешочек. - Видишь? Я постоянно ношу, чтобы оберегал в пути.
- В самом деле?
А такая штука пригодилась бы будущему моряку.
Парень улыбнулся.
- Нравятся, да? Может быть, мы смогли бы сговориться.
- Например? - у Теуса и близко не было ничего такого, что было можно выменять на настоящий драконий зуб!
Парень взглянул на зубы у себя в руке и пожал плечами:
- Очень они мне нравятся. И если ты в обмен на один зуб дашь то, что нравится тебе, по-моему, будет честная сделка.
- Дома у меня есть игрушечная лошадка.
- Возвращаться некогда. При себе есть что-нибудь?

Сердце Теуса заныло. Да, было. Перочинный ножичек. Он нашел его в прошлом году на дороге, возле одного из счётных домов на Торговой улице. У него сохранилось только пол лезвия, но им всё равно было можно резать, а ручка была костяная, с затейливой резьбой. То было настоящее сокровище, хотя, конечно, далеко не такое, как драконий зуб!
Он сунул руку в карман и достал его.
Парень в ответ повел себя так, словно Теус предложил ему мешок золота.
- Ах, какая прелесть, верно? Такая красота!
Забирая его, он улыбнулся прямо глаза Теусу, а затем подкинул ножичек, словно монетку.
- За такой можешь взять целых два зуба. Выбирай. Которые нравятся?
Теус был теперь готов расстаться с ножиком, а раз этот парень оказался так доволен, то он выбрал себе два самых больших.

Всю дорогу домой он летел вприпрыжку, в одной руке сжимая два зуба, в другой - пенни. Мать сидела на солнышке перед входом в их жилище и плела фитиль для свечей, которые она продавала на рынке.
- Что стряслось? - спросила она, когда он остановился, пытаясь отдышаться. - Опять за тобой гнались те мальчишки?
- Нет, ма, я помог тут одному добраться до... набережной Чаек и только посмотри, что я выменял у него!
- Ты выменял? На что же?
- На мой сломанный ножик.- Теус разжал кулак и показал ей. - Гляди! Это зубы дракона, от очень маленьких драконят.
Мать посмотрела, потом покачала головой и снова принялась плести.
- Какой же ты простофиля, Теус. Это ж обычные кошачьи клыки.

ГЛАВА 11. Общительность Во Грехе

СЕРЕГИЛ был весьма рад, когда несколько дней спустя им принесли приглашение от Селина, который просил их явиться в Селезня, где будут он и Герцог Рельтеус, с тем чтобы провести вечер за игрой.
Игорные дома на Улице Огней, как и её знаменитые бордели, были весьма престижными заведениями, дороговизной посещения способные поспорить с иными знатными домами. Селезень же был самым излюбленным местом для риминских дворян средней руки, хотя нередко было можно увидеть и представителя дворцовой знати, направляющегося в одну из его комнат для приватной игры.
Рельтеуса с Селином они застали уже за игорным столом в бакши, и Герцог изрядно проигрался какой-то богатой матроне. Потеряв последние из своих фишек, он расплатился по ставкам и пожелал даме спокойной ночи.

Селин представил их друг другу.
- Ваша Милость, позвольте представить Лорда Серегила из Римини и Лорда Алека из Айвиуэлла. Милорды, Их Светлость, Герцог Рельтеус Тенмонтский.
- Рад познакомиться, господа, - Рельтеус довольно сердечно пожал им руки. - Юный Селин распевал мне тут про вас дифирамбы. Лорд Серегил, говорят, за игорным столом за вами приглядывает сам Иллиор. Я сильно рассчитывал нынче вечером хотя бы на кусочек подобного счастья. Однако мой кошелек с тех пор как мы сели за стол, как-то заметно полегчал.
Серегил улыбнулся:
- Тогда Вы должны сыграть и с нами, Ваша Светлость.
- Да будет вам, забудем про титулы, - хохотнул тот. - Мы тут все игроки, так что достаточно просто имен. Вы же играете в кости?
Серегил поднял висевший у пояса мешочек и позвенел камушками.
- Случается время от времени.
- Тогда, партия. Кто из вас желает составить мне пару?
- Можно мне? Молодость против опыта. Алек, ты в паре с Селином, - Серегил занял место матроны напротив Рельтеуса и кинул перед собой кости в деревянный жёлоб, вырезанный на изящной столешнице. Алек и юный лорд заняли свои места по обе стороны стола и сделали то же самое. Оба, и Алек и Серегил, прихватили нынче с собой свои лучшие комплекты игры в кости. Ромбовидные фишки Серегила были сделаны из кроваво-красного сердолика, на обороте их украшали резные драконы, символы же на лицевой стороне были покрыты позолотой. У Алека были круглые кости, из темно-синего халцедона, на обороте - глаза Иллиора, а на лице посеребренные символы. Его фишки были новенькие и блестящие, в то время как у Серегила - изрядно потёртые за годы игры. Так же, как и ониксовые кости Рельтеуса, инкрустированные золотом. Впрочем, посеребренный набор Селина тоже явно видывал виды.

В Скале в бакши играли все: те, кто побогаче, кидали свои изящные фишки за столиками, подобными этому. Бедняки использовали процарапанную гальку, присев на корточки над полем, начерченным прямо на земле, или нарисованным на корабельной палубе мелом. Нужно было сделать змейку, цветок, капкан, разбив фигуры прочих участников ставки.
- Удивительно, что мы не встречались прежде, - сказал Рельтеус, когда в результате первого кона двумя змейками они взяли в капкан с полдюжины алековых фишек.
- Мы с Алеком вращаемся в более скромных кругах, - улыбнулся Серегил.
Рельтеус в ответ засмеялся:
- За игорным столом, как говорится, все равны.

- Но вы ведь оба знакомы с Эрцгерцогиней Алайей, не так ли? - сказал Селин, сам того не подозревая, повернув разговор в нужное русло.
- О, замечательная дама, - промурлыкал Серегил. - Однако сомневаюсь, что она в действительности помнит меня. Она любила при случае ущипнуть меня за щеку, когда я бывал при дворе. Однако мы не общались с ней уже целую вечность.
- Говорите о вечности, Серегил, хотя по вам и не скажешь! - воскликнул Рельтеус, и, кинув кости, взял ещё две фишки Алека. - Ох уж эта ауренфейская юность! Можно только позавидовать. Не знай я, что к чему, Лорд Алек, я бы решил, что и в вас имеется капелька этой крови. В вашей внешности тоже есть что-то такое. Но вы же родом из Майсены, не так ли?
- Да, из Майсены. Но поговаривают, что имеется некоторое смешение кровей, - пояснил Алек, как всегда, когда разговор заходил об этом. - Моя семья вела торговые дела и частенько бывала на юге.
- А. Что ж, Вам идёт. Вам так не кажется, Серегил? - Рельтеус подмигнул Серегилу.
- Да, безусловно, - Серегил двинул фишку, закрыв змейку Селина.
- Так это правда, то, что про вас двоих рассказывают?
Серегил вскинул взгляд с легкой полуулыбкой.
- Скорее всего, да, что бы то ни было. А Вы хорошо знаете Алайю?
- О да. Я бываю в её салоне. Вы, кстати, должны присоединиться к нам. Уверен, она, как любительница прекрасных юношей, будет только рада вашему обществу. Впрочем, в первое время от вас потребуется немного развлечь всех, и судить о вас будут в соответствии с тем, как вы себя проявите.
Серегил про себя усмехнулся. Он знал, что значит это "немного развлечь".

Они провели за игрой несколько часов, причём деньги кочевали от одной пары к другой с переменным успехом. Затем все вернулись к карточному столу, решив попытать счастья в "Охотника и Ястреба". Тут уж Серегилу просто нещадно везло, так что остальные вскоре просто сдались и бросили эту затею.
- Что-то у меня пересохло в горле от этих игр, - заявил Селин. - Куда бы направить свои стопы в такой час, чтобы промочить горло?
- Знаю одно весьма гостеприимное заведение, - сказал Серегил.
Все они направились к экипажу герцога, и Серегил указал вознице, как проехать к дому Эйруал, который находился чуть ниже по улице, со своим розовым фонарём, приветливо сиявшим над входом.

- Ваша Светлость, милорды, прошу вас, входите!- швейцар Маниус тут же проводил их внутрь. - Я доложу хозяйке о вашем прибытии.
Роскошный приёмный зал был полон куртизанок и их покровителей. Прекрасные женщины на любой вкус прохаживались тут и там в своих шёлковых нарядах и драгоценностях, достойных любой леди, развлекая выбравшего их на этот вечер патрона или даже нескольких. В доме под розовым фонарём патронами были исключительно мужчины. Другие цвета - белые, голубые, зеленые - означали иные комбинации. Однажды Алеку довелось по незнанию забрести в такой дом под зеленым фонарём. Он очутился в компании куртизанок мужского пола, готовых всячески услужить ему. Он здорово позабавил тогда Серегила.

Нынешняя комната отличалась элегантностью, равно как и экзотичностью убранства, что отражало вкусы хозяйки. Стены украшали не фрески, а гобелены, что, несмотря на внушительные размеры, придавало помещению довольно уютный вид. На гобеленах были представлены весьма откровенные, но при этом не лишённые вкуса, сценки разнообразных плотских утех. Воздух наполняли ароматы благовоний - мускуса и пробуждающих чувственность. В дальнем конце комнаты какая-то блондинка, перебирая струны лютни, аккомпанировала Мирриции, которая пела любовную песенку.
Маниус ненадолго удалился вверх по золоченой лестнице в задней части комнаты, и вернулся, сообщив, что Эйруал принимает посетителей.
Они нашли её возлежащей в широченной кровати под шёлковым балдахином. Откровенно эротические фрески, покрывавшие стены, в свете дюжин изящных свечей пчелиного воска казалось, шевелились, живя своей собственной жизнью. Как было принято на этой особенной улице, да и, откровенно говоря, в некоторых лучших домах на улицах Золотого Шлема и Серебряной Луны тоже, она управляла своим ночным салоном прямо из постели, в которой она лежала, облокотившись на роскошные шелковые пуфики, одетая в роскошный халат из расшитого бархата, из-под которого виднелась распахнутая кружевная сорочка и обнажённая грудь. Здесь же находилось несколько её куртизанок в подобных же дезабилье, а также с полдюжины молодых посетителей, среди которых был Герцог Мальтуз. Все они беседовали и смеялись, угощаясь вином и сладостями.

- Серегил, любовь моя! И красавчик Алек! - игриво приветствовала их Эйруал. - О, да с вами ещё друзья. Герцог Рельтеус, как я рада Вас видеть. И ещё один прекрасный юноша, - она с улыбкой подмигнула Селину. - Мы не встречались ли на празднике Алека?
- Да, госпожа, - промямлил в ответ Селин, который выглядел слегка растревоженным.
Для вновь прибывших тут же нашли места и налили вина.
Рельтеус сделал глоток из своего кубка и кивнул.
- Даже в такие времена у Вас прекрасное вино, дорогуша. Как Вам это только удаётся?
- О, у меня свои источники, - ответила она и повернулась к Алеку с шаловливой гримасой.
- Так что же вас привело ко мне нынче ночью? Уверена, вы ищете не моих услуг.
- Конечно же, исключительно Ваше общество, милая леди, - ответил тот.
Эйруал рассмеялась и повернулась к Рельтеусу.
- Понятия не имела, что Вы знакомы с парочкой этих мерзавцев.
- Мы познакомились только нынче вечером, однако я уже успел убедиться, что лучше играть с ними заодно, чем против них.
- Да уж, я продул им уйму денег, - сказал ему Мальтуз. - И всё равно, кажется, не готов отказаться от их компании.
- И я начинаю понимать, почему, - заявил Рельтеус, и Серегил отметил, что тот уже успел слегка набраться, так что окружение, судя по всему, было для него вполне комфортным.
Серегил показал ему поднятый кубок.
- За то, чтобы впереди нас ждало ещё много таких беспутных ночей. Ну какая жизнь без удовольствий?
- За удовольствия!

Алек с Серегилом лишь едва пригубили вино, в то время как остальные пустились во все тяжкие. Когда герцог был достаточно пьян и весел, Серегил подмигнул ему:
- Как я понял, Вы завсегдатай салона Эрцгерцогини Алайи. Она тоже принимает в таких фасонах?
Он поднёс к губам руку Эйруал и поцеловал её.
Рельтеус расхохотался, а Селин покраснел.
- Нынче уж нет, - объявил герцог. - Но она по-прежнему шикарная женщина. За милую старушенцию!
Все выпили за это.
- Думаю, то, что она "милая" ей понравится, а вот "старушенция", - грозно заявила Эйруал. - Какой женщине захочется, чтобы ей напоминали про ушедшие годы и красоту?
- Время не убивает красоту, но преображает её, - галантно отозвался Рельтеус. - Уверен, что ваше очарование не померкнет, моя милая леди.
- Должно быть, эрцгерцогиня всё ещё достаточно молода, раз в столь почтенном возрасте удостоилась чести быть наперсницей кронпринцессы, - заметил Алек, аккуратно направив разговор к нужной теме.
- О, она просто души не чает в этой девице, - сказал Рельтеус.
- Интересно, какова эта Принцесса Элани? Её так тщательно охраняют. Вы с ней знакомы?
Рельтеус кивнул.
- Имею честь быть с нею довольно хорошо знакомым. Она умеет быть столь же серьёзной, как и её тетушка, королева, но в ней есть так же и чисто девичьи черты. Она мастерски управляется с луком и мечом.
- А что, ей сейчас, должно быть, уже около шестнадцати?- поинтересовался Серегил. - Не поговаривают ли о том, чтобы найти ей подходящего жениха? Королеве, должно быть не терпится, дождаться момента, когда о у неё родится дочь.
- Ну, покамест не то, чтобы, но..., - герцог сделал паузу. - У меня имеются кое-какие надежды.
- У Вас? - невинно спросил Алек.

- Во имя всего святого!- Рельтеус расхохотался и похлопал Алека по плечу. - Думаю, у моей жены найдётся, что возразить по этому поводу. В качестве соперниц с неё довольно и моих любовниц.
- У Герцога несколько красавцев сыновей, Алек, - сказал Мальтуз.- Даносу нынче двадцать, не так ли, Рельтеус?
- Двадцать три, - ответил Селин. - И он капитан Королевской Конной Гвардии под командованием Принцессы Клиа. Дочь друга Серегила, Микама, тоже капитан и командир эскадрона.
- До своего повышения она командовала знаменитой Турмой Ургажи, насколько мне известно, - сказал Рельтеус. - Слыхал я, какие баллады поют про них с их подвигами. У неё блестящая репутация.
- Насколько я слышал, Вашего сына также хвалят за храбрость, - солгал Серегил. - А он в возрасте и статусе, подходящем для консорта, вам не кажется?
Рельтеус улыбнулся.
- Смею надеяться, что королева приметила его.
- И кронпринцесса, конечно, тоже, надо полагать?- сухо добавил Мальтуз.
- Они вместе охотились, - продолжил герцог, не обращая внимания на колкость. - Матушка Элани нарожала замечательных девиц, у меня у самого четыре дочки. Говорят, Королева Фория обращает внимание на такие вещи. Скала не может допустить очередного не прямого наследования.

С одной стороны было весьма велико искушение признать Герцога обыкновенным придворным карьеристом, пытающимся через королевскую спальню протолкнуть наверх по социальной лестнице своего сына. Однако было в его хладнокровной манере, с которой он говорил об этой партии, нечто такое, что подогрело сомнения Серегила. То был не тон будущего свёкра. А в вине-то частенько таилась истина, которую иным путём не выудить.
- Однако я тут не единственный, кто имеет связи с королевской семьёй, не правда ли, Серегил?- сказал Рельтеус. - Полагаю, вы с Алеком знакомы с Принцессой Клиа?
- Они с ней хорошие друзья, - сказала Эйруал.
- Имеем такую честь, - ответил Серегил, слегка задрав нос.
И что-то в том, как Рельтеус теперь на него посмотрел, снова выдало того. Каким бы невинным ни показался вопрос, он почувствовал нечто более, чем обычный интерес, и снова подумал списке с их именами, который нашёл Алек.
- Я знаком с ней с самого её малолетства, Алек же познакомился с ней довольно близко во время нашего пребывания в Ауреннене.
- И что вы о ней думаете? Как я понял, она восхитительнейшая женщина и отважная воительница.
Алек кивнул:
- Она настолько же бесстрашна, насколько умна и красива.
- Говорите как истинно преданный ей человек, - улыбнулся Рельтеус. - Полагаю, именно это и делает её таким выдающимся полководцем. Есть даже такие, кто полагает, что из неё получилась бы замечательная королева.
- Наверняка, имеются и такие, - уклончиво ответил Серегил.
- Что ж, а вы счастливчики - водить дружбу с лицом, столь близким к трону.
- И близким, и одновременно далёким, - Серегил хотел проверить реакцию.
- Точно, - сказал Селин, покачав головой.
- При дворе поговаривают, что королева довольно прохладна со своей младшей сестрицей, - сказал Рельтеус. - Вам что-нибудь об этом известно, Серегил?
- Всё, что я знаю, это то, что Клиа не желает своей сестре ни капли худого. Как я понимаю, у них имелись разногласия по поводу Ауреннена.
И снова, это было то, что было известно всем.
- Впрочем, Королева, ведь, уже выбрала Элани в качестве своей преемницы. Так что, насколько мне известно, это не имеет к её решению никакого отношения.
- А почему, как вы думаете, Королева Фория вдруг так внезапно отозвала свою сестру из Ауреннена? - задумался Рельтеус.
Серегил рассмеялся и замахал руками:
- Полноте, я понятия не имею. Мы не виделись с Клиа с тех пор, как она вернулась, и уж конечно, резоны королевы не нашего ума дело.
- Ох, ну конечно же нет, - отозвался герцог. - Мне просто было любопытно узнать ваше мнение.
- Должно быть Королеве Фории потребовалось, чтобы все её боеспособные командиры были на поле битвы, если учесть, скольких она потеряла с начала военных действий, - предположил Алек.

- Ну а что ещё там может быть? - сказал Серегил.- Или Вы думаете иначе, Рельтеус?
- Как Вы верно заметили, Серегил, мысли Королевы не нашего ума дело. Однако что-то мы стали слишком серьёзны. Билайри подери политику! - тот поднял свой кубок. - За королеву!
Остальные поддержали тост.
- И за кронпринцессу, - добавил Серегил, заметив, как Рельтеус тут же кинул быстрый взгляд в его сторону. Быть может, был удивлён?
- Алек, юный Селин говорит мне тут, что Вы отменный стрелок из лука, - сказал герцог.
- Он может прострелить глаз вальдшнепу в темноте за сотню шагов, - подтвердил Мальтуз.
- Ну, это немного преувеличено, - возразил Алек.
Рельтеус похлопал его по плечу:
- И ещё скромник. Приятно встретить подобное качество в молодом человеке. Хочу, чтобы вы оба участвовали в охоте у меня в поместье. Вы же охотитесь, Серегил, не так ли?
- Да не то чтобы, и вовсе не потому что Алек не пытался меня учить.
- И, к сожалению, это уже не скромность, - вставил с улыбкой Алек.

Следующие несколько часов Алек с Серегилом по очереди развлекали своих приятелей байками и небылицами, так что прежде, чем начало светать и визитеры разъехались по домам, герцог уже называл их "друзьями" и снова повторил своё приглашение посетить салон эрцгерцогини вместе с ним и его женой.
Серегил с Алеком остались последними в комнате Эйруал.
Эйруал зевнула, прикрывшись ладошкой.
- Прошу прощения, денёк выдался длинный.
- Еще мгновение, и мы уйдём, - сказал ей Серегил.- Но сперва...
Она понимающе ему улыбнулась.
- Хотите разузнать про Герцога Рельтеуса?
- Он наш новый знакомец, и весьма интересует меня.

- Ну что ж, ему нравится одна из моих девочек, Хайла, а любовниц у него было больше, чем у тебя зубов. Впрочем, всё самое сладкое из сплетен вы нынче ночью уже слыхали. Рельтеус вознамерился женить своего сына Даноса на Принцессе Элани.
- А с кем Рельтеус дружен?
- Ой, да с Эрл Стенмир, конечно, и с Графом Толином. Это те, с кем я его тут видела.
- Как я понял, они также приятельствуют с маркизом Килином, - подсказал Серегил.
- Возможно, однако, если судить по тому, что говорят про маркиза, он не больно-то жалует бордели, равно как и игорные дома. Невыносимо скучный парень, не находишь?
- В самом деле.
- А откуда такой внезапный интерес к Рельтеусу? - поинтересовалась она.
- Хочется знать, против кого играешь, - Серегил встал и поцеловал её в щёку. - Благодарю, друг мой.
- Однако поздновато, - заметила Эйруал с озорной улыбкой. - Вы оба могли бы поспать здесь. - Она похлопала по краям постели. - Тут хватит места для всех.
- Если останемся, мы рискуем не выспаться вовсе. А у нас завтра насыщенный денёк, - в тон ей ответил Серегил. - Как-нибудь в другой раз.

Когда они с Алеком спускались вниз по спиральным ступеням, ведущим в салон, Серегил усмехнулся, приметив Атре, который вместе с Графом Толином и ещё несколькими молодыми господами, возлежал в окружении куртизанок. Как всегда, Атре был в самом центре внимания.
- Ну-ну, - пробормотал Серегил. - Куда же без него в ночных вылазках знати.
- И не только их, - проворчал Алек, удивив Серегила раздражением в своём тоне.
Снова кинув взгляд в сторону Атре, он увидел, что его нынешней пассией, похоже, была Мирриция.
В этот момент актёр тоже заметил их и помахал рукой. Серегил, улыбнувшись, помахал ему в ответ. Алек не стал этого делать.

Выйдя на улицу, Алек старательно избегал вопросительных взглядов Серегила. Мирриция была свободна выбирать, с кем ей быть: он и сам не мог понять, почему это так сильно его задело, разве лишь потому, что он знал Атре.
- Алек?
- Мы неплохо поработали нынче ночью, не так ли? - Алек поскорее двинулся сквозь толпу ночных гуляк к резной арке, отмечавшей выход с Улицы Огней.
- Да, - сказал Серегил, догоняя его и беря под руку. - Меня здорово интересует Кирин. Зачем бы такому распутнику, как Рельтеус, водить дружбу со столь замкнутым человеком?
Алек пожал плечами:
- Похоже, Рельтеус пытался вытянуть из нас информацию о Клиа.
- И весьма неуклюже. Совершенно очевидно, что королевская семейка его здорово интересует.
- Почему ему так интересна Клиа? Уж не из-за того ли, что он видит в ней угрозу?
- Не удивлюсь, если так, - пробормотал Серегил. - И Рельтеус, и Кирин оба озабочены одним и тем же. Мои соображения таковы: они считают нас и всех тех, кто находится в том списке, членами некоей клики заговорщиков. И то, что нам с тобой об этом ничего не известно, ещё не означает, что её в действительности нет.

Атре с самого начала имел виды на Миррицию, однако взгляд Алека, брошенный им через комнату и не оставлявший места двоякому толкованию, делал ситуацию ещё более заманчивой. Так эта шлюха и юноша, оказывается, не просто друзья? Это казалось не совсем вероятным после того, что он слышал и видел сам, наблюдая их с Серегилом, однако, без сомнения, у Алека были к девушке какие-то особенные чувства. Иначе откуда столь кислое выражение, когда они встретились с ним глазами?
Он расположился на диване поближе к Мирриции и, взяв её изящную, унизанную драгоценностями руку, поднёс к своим губам. Бросив на девушку взгляд из-под густых ресниц, он проворковал:
- Ты прекрасней, чем серебряный свет луны на морской глади. Твоя красота заставляет меня трепетать, как какого-то зеленого юнца.
Вместо того чтобы залиться румянцем, как большинство женщин, оказавшихся под влиянием его чар, девушка коснулась его руки кончиком веера и рассмеялась:
- А вы столь же обворожительны, как тот обезумевший деревенщина, которого Вы играли в тот вечер, мой милый. Кажется, он говорил Афинии то же самое. Вы мой любимый актёр и драматург в нынешнем сезоне!
- Моё вдохновение происходит от женщин, подобных тебе, - промурлыкал Атре. - Твоего ума, твоего обаяния, деликатности манер.
Он поднял за неё кубок вина и объявил окружающим:
- Прекрасная куртизанка станет участницей моей следующей постановки. Когда увидите её, знайте, это лишь моя жалкая попытка отдать дань прекрасной Мирриции.
Остальные одобрительно захлопали и засмеялись. Мирриция ответила ему легкой улыбкой и, вынув из волос красивую золотую шпильку в россыпи цитринов, вручила её ему.
- Подобная галантность, конечно, заслуживает более щедрого вознаграждения, однако, надеюсь, пока что сойдёт и это, до тех пор, пока я не увижу, чем увенчались Ваши усилия.
Атре воткнул её за ухо, словно цветок, и снова поцеловал Мирриции руку.
- Ты необычайно добра.

Вечер продолжился в том же духе, в состязании в кокетстве и остроумии, однако спустя какое-то время Атре почувствовал, что девушка - вежливо и ненавязчиво - отгораживается от него. Чем более он пытался ухаживать за ней, тем более она одаривала своей благосклонностью других молодых ухажёров.
Подавив в себе обиду, Атре продолжал улыбаться. Ему было пора бы уже поиметь какую-то женщину - шлюху ли, дворянку - там, наверху. Это становилось делом чести.
В конце концов, остальные один за одним потихоньку исчезли вместе со своими избранницами.
Мирриция зевала, прикрывшись веером.
Атре прижал её руку к своей груди и кинул на Миррицию один из самых страстных своих взглядов:
- Ты завладела моим сердцем. Не надо разбивать его так быстро!
- Разбивать Ваше сердце? Зачем бы мне так поступать, Мастер Атре?
- Время идёт, и я уже опасаюсь, что тебе хочется, чтобы я оставил тебя в покое. Умоляю, моя блистательная звезда, только не прогоняй меня.
В ответ её губы дрогнули в улыбке:
- Ах, мой милый Мастер Атре...
- Что такое, прелестница?
Она взяла его ладонь обеими руками.
- Мне так жаль. Полагаю, ваши друзья объяснят Вам.
Легкий холодок пробежался в груди Атре, тем не менее, он спросил, не переставая учтиво улыбаться:
- Объяснят что?
Она многозначительно помолчала, ничуть не менее искусно, чем любая из актрис.
- Я столь польщена оказанным Вами нынче вниманием. Вы такой замечательный мужчина. Однако... я не жалую актёров.
- Ах, вон оно что...,- он взглянул на неё с преувеличенным сожалением. - Мои извинения за то, что побеспокоил Вас.
- Мне так жаль! - это прозвучало весьма искренне.

- Забудем об этом. Быть в Вашем обществе уже было удовольствием.
Он вынул из-за уха цитриновую шпильку.
- Похоже, мне следует вернуть это законной владелице?
- О, прошу, оставьте её себе, - сказала она, сжав его руку. - Как знак моего уважения, а так же в благодарность за удовольствие, доставленное вами на сцене и нынче ночью. Надеюсь, Вы ещё посетите нас?
- Конечно! - он поднялся и поцеловал в последний раз её руку. - Знайте, что отныне Вы заняли особенное место в моём сердце, хотя и слегка разбитом.

ГЛАВА 12. Чужаки в Ночи

ПОСЛЕДНИЕ пару дней Клиа и её войска вытряхивали остатки пленимарской пехоты (два эскадрона которой составляли морские пехотинцы) из леса, что располагался в двадцати милях к востоку от Фольксвайна. То была их вторая большая победа за истекшие три недели, и досталась она, как обычно, ценой большой крови, когда в результате теряешь больше, чем получаешь взамен. В ходе боевых действий они очистили от врагов небольшой городишко в Майсене, и благодарные селяне преподнесли Клиа дюжину поросят и небольшой запас пива. И каким бы малым ни было сие подношение, её конники наконец-то - впервые за многие месяцы - вспомнили вкус свежего мяса.

Было уже около полуночи, но офицеры один за другим продолжали появляться перед шатром Клиа, с очередными докладами об успехах и понесенных потерях. В конце концов, она почувствовала, что не может сдержать зевоту и разрешила Миррини объявить, что остальные рапорта она выслушает завтра.
- Да ты простое спишь на ходу, - проворчала Миррини, помогая ей снять заляпанный грязью плащ-накидку и вешая на стойку её лёгкую латную кольчугу. Клиа пнула разделяющую шатёр занавеску, скинула сапоги и прямо в штанах и пропитанной потом рубахе без сил рухнула на свой походный лежак.
Миррини тихонько засмеялась:
- Спокойного сна, подружка. Ты его заслужила.
Потом она разожгла ночной светильник, укрыла Клиа одеялом и вышла в переднюю часть шатра, где её ждала собственная постель.
Несмотря на смертельную усталость, спалось Клиа плохо. Даже во сне она продолжала слышать звуки битвы и вопли умирающих. Быть может, именно это и спасло ей жизнь: когда она вдруг почувствовала чью-то руку, схватившую её за плечи, Клиа успела вырвать из-под подушки кинжал и скатиться с койки. Ночник не горел, всё небольшое пространство внутри шатра было погружено в темноту.

- Миррини!- крикнула она, почуяв, как в темноте её снова схватили чьи-то руки.
Она принялась отчаянно сопротивляться, пытаясь вывернуться из объятий невидимки, однако её держали крепко, а руки и правое бедро пронзила внезапная боль.
Потом она услышала отчаянный крик Миррини, и руки разжались. Она упала на землю и поползла к стойке с оружием. Внезапный свет факелов осветил Миррини, отважно бросившуюся на троих чужаков, четвёртый же, корчась от боли, валялся уже под ногами. Внутрь шатра сбежалось полно народу, но прежде чем налётчиков удалось прикончить или захватить в плен, те быстро поднесли что-то к своим губам и словно по мановению волшебства попадали замертво.
Клиа вскочила на ноги и воззрилась на своих солдат:
- Да разрази вас Билайри, как они тут очутились? Где моя охрана?
- Все мертвы, Коммандер, - сообщил один из её спасителей. - Лежат перед шатром с перерезанными глотками. Эти ублюдки убили их, а потом отправились за тобой.
- Почему же тогда они не прикончили меня?- воскликнула Миррини, принявшись за раны Клиа.
Нападавшие были вооружены кинжалами, и за промежуток времени с момента, как погас свет, и когда она ворвалась и напала на них, успели нанести лишь легкие поверхностные раны.

- Мне... что-то мне нехорошо, - сказала Клиа, прикрыв ладонью глаза. Она вдруг почувствовала головокружение и лёгкую тошноту.
- Эртас, живо за лекарем!- приказала Миррини и, вернув на место опрокинутый лежак, помогла Клиа прилечь.
- Я в порядке, - сказала Клиа, глядя на порез на своей руке.
- Рана неглубокая, но кровоточит, - Миррини зажала её уголком одеяла Клиа и повернулась к остальным:- Довольно пялиться, поднимайте тревогу. Если поблизости есть ещё убийцы, немедленно взять их! Живыми!
- Благодарю, - Клиа вздрогнула, когда Миррини уверенно взялась за её рану на бедре.
- Сукин сын, должно быть, метил тебе в живот.
Клиа глянула на мертвецов, усеявших пол в её шатре, но тот вдруг начал вращаться.
На них была пленимарская форма.
- Похоже, нескольких мы все же упустили. И видно на случай возможного плена у них был с собою яд. Думаю....
Язык её вдруг сделался свинцовым, и она ощутила во рту кислый вкус.
- Я тоже отравлена.
- Даже если и так, это что-то другое, иначе ты бы тоже была мертва, как они, - рыкнула её подруга. - Эта рана более глубокая и кровоточит сильнее. Клянусь Сакором, ты просто счастливица: парой дюймов левее, и тебе вспороли бы брюхо.
Клиа даже передернуло: раны в живот были худшее, что можно себе представить, и дело обычно заканчивалось долгой и мучительной смертью. Но ведь возможно, отрава.... Однако формулировать связные мысли становилось всё труднее. Последнее что она услышала, был крик Адена, лекаря-дризийца, потребовавшего горячей воды. Её сковал холод, но она ещё могла какое-то время чувствовать тёплую и надёжную ладонь Миррини, не отпускающую её.

Клиа пришла в себя уже при свете бела дня и сразу почувствовала себя больной и разбитой, удивляясь, что вообще жива. Миррини по-прежнему была возле её походного ложа и заботливо ухаживала за ней.
- Сколько времени прошло? - попыталась спросить Клиа, но у неё пересохло в горле, и на губах был всё тот же кислый вкус. Голова раскалывалась. - Воды....
- Аден оставил тебе вот это.
Миррини приподняла ей голову и помогла напиться из кубка.
Настой пах травами и солями и имел лёгкий сладковатый привкус. Клиа сумела сделать несколько глотков, а потом горло снова сжало спазмом.
- Ты должна это всё проглотить, - терпеливо сказала Миррини.- Аден сделал, что мог, но он сказал, что ты обязательно должна выпить это, чтобы обезвредить оставшийся в организме яд. Кровопускание, как ни странно, тоже пошло на пользу. Очевидно, как раз эти поверхностные раны и удалили яд, по крайней мере, основную его долю. Самым тяжким оказался удар в бедро.
Клиа согнула ногу и поморщилась.
- Ему, по крайней мере, не пришлось мне что-то отрезать или вырезать, ведь правда?
Миррини засмеялась:
- Нет. Ну-ка, давай, выпей ещё немного.
- Проклятие Билайри, - простонала Клиа, затем через силу сделала ещё пару глотков.
После того, как она полежала немного спокойно с закрытыми глазами, жуткие ощущения в животе начали понемногу стихать, хотя голова по-прежнему болела так, что перед глазами мелькали яркие сполохи.

- Как им удалось пройти мимо стражи?
- А мимо меня? - вздохнула Миррини. - Они перебили охрану, затем вскрыли швы на задней стене шатра при помощи какой-то специальной кислоты.
- И всё - без единого звука. Кто стоял на часах?
- Люди Даноса: Сора и Мелькин. Теперь я приказала охранять твой шатёр Капитану Беке и её Ургажи. Клиа, мне так жаль....
Клиа жестом остановила её извинения.
- Здесь нет твоей вины. Убийцы отлично знали, что делают. А что нам о них известно?
- Только то, что это солдаты, которым было дано специальное поручение - убрать тебя, раз они вчера улизнули с места битвы. Не случайно же при них оказались яд и кислота. Кто дал поручение пока остаётся загадкой. Те, кто выжил в бою, скорее всего, перегруппировались и избрали новых главарей. Сомневаюсь, что их хватит теперь на то, чтобы устроить полноценную массированную атаку, однако я взяла весь периметр под контроль.
- Замечательно. Полагаю, мне следует доложиться обо всём Фории. Но тебе придётся написать рапорт за меня. Мне пока трудно смотреть перед собой.
Миррини снова поднесла к её губам кубок Адена.
- На-ка, выпей.
Клиа выпила и боль и слабость понемногу отступили, настолько, что она решилась послать Миррини достать из сундука небольшую кожаную сумку. В ней лежали маленькие крашеные прутки, которыми снабдил её Теро перед её весенним отъездом из Римини.
- Ладно, занимайся, я ненадолго тебя оставлю, - сказала подруга и вышла в комнату с картами, чтобы подготовить нужный рапорт.
Клиа прижала волшебный пруток к губам, затем разломила его, высвобождая заключенный туда шар-послание. Голубая светящаяся точка заплясала на кончике одного из обломков.
- Теро, мне нужно с тобой поговорить, - ласково сказала Клиа, затем тронула сферу пальцем и поскорее отправила её на юг.
Природа этого простого, но довольно мощного магического заклинания была такова, что оно находило дорогу к адресату, где бы тот теперь ни находился.

Теро проснулся, ощутив характерное магическое покалывание. Шар-послание парил в воздухе прямо возле его лица, а волшебные тросточки в последнее время он давал только одному единственному человеку. Сердце его пропустило удар, он коснулся шара и тут же услышал тихий шёпот Клиа.
Теро накинул мантию прямо поверх ночной сорочки и направился к одёжному шкафу. Отодвинул аккуратно развешенные мантии и достал мраморный ящичек, стоявший на полке у самой задней стены. Пока он не произнёс нужных слов, тот был просто цельным куском камня, и лишь получив его приказ, под крышкой прорезался шов. Он снял её и извлёк из шкатулки изящный льняной платочек с пятнами засохшей крови.... Её крови. Тогда, в Ауреннене, когда Теро внезапно отозвали в Скалу, Клиа уколола кинжалом свой палец и сделала для него этот оберег. Магия на крови, мягко говоря, не очень-то приветствовалась в Ореске, но она была частью наследия, полученного им от Нисандера. Имея вот это, он мог вызвать "видение" и найти Клиа всегда - когда угодно, и где угодно. Но то была привилегия, которой он старательно избегал злоупотреблять.

Зажав платок меж своих ладоней, он вызвал заклинанием магическое оконце, открывшее между ними портал, позволяющий видеть друг друга и разговаривать через громадное расстояние, разделяющее их.
Её послание к нему было слишком кратким, и он оказался не готов к тому зрелищу, что ему открылось. Клиа лежала, накрытая одеялом до самой груди, без рубашки, в одной лишь нагрудной повязке. Обнажённые руки покоились поверх одеяла. Даже в тусклом свете свечей он заметил, как она бледна, и увидел повязки на её руках и ладонях: раны, полученные, когда она оборонялась. Её специальная перчатка была снята, и искалеченная рука, лежавшая на груди, заставила вспомнить об отравленной игле, едва не стоившей ей не только руки, но и самой жизни. Как бы то ни было, никакие шрамы, сколь бы ужасными они ни были, не могли сделать её менее прекрасной в его глазах.
- Во имя Света! Клиа, что стряслось? - негромко воскликнул он.
Она выдавила из себя улыбку.
- Два дня сражений без единой царапины, и вдруг нынче ночью на меня напали убийцы, прямо возле моей собственной постели.
- Но как такое возможно?
Она устало отмахнулась:
- У меня нет сил на долгие разговоры. Это были пленимарцы. Явились по мою душу с отравленными кинжалами. Меня спасли Миррини и дризиец.
- Ты выглядишь больной.
- Так и есть, но уже всё проходит.
- Что я могу сделать для тебя?
Клиа на несколько секунд прикрыла глаза и облизнула пересохшие губы.
- Да, наверное, ничего, разве что засвидетельствовать. Просто... просто я хотела, чтобы ты был в курсе. Глупо, наверное, но....

Слова эти заставили сильнее биться его и без того растревоженное сердце. Как же много всего ему хотелось бы теперь ей сказать! Но как бывало обычно, слова застряли где-то в груди, в районе сердца.
Он сумел только выдавить:
- Я так рад, что ты рассказала мне всё. Как мне хочется быть для тебя хоть немного более полезным! Я мог бы перебраться к тебе.
- Нет, мой друг, в том нет необходимости. К тому же это может вызвать слишком много ненужных вопросов, ведь у тебя нет здесь каких-то особых дел.
Она помолчала немного, потом легонько качнула головой:
- Хотя мне бы очень этого хотелось.
Всеми фибрами своей души маг желал бы, чтобы она отбросила эти свои сомнения и позволила ему применить транслокацию, чтобы оказаться сейчас с нею рядом.

- Мне нужно, чтобы ты рассказал обо всём Коратану. И сообщи ему, что со мной всё в порядке.
- В порядке? Да все эти повязки....
- Пустячные раны, Теро. Когда они напали, было очень темно, и я как могла сопротивлялась.
- Сколько их было?
- Четверо. Они покончили с собой, приняв яд, когда поняли, что попались. Нам не удалось расспросить ни одного из них.
- А ты уверена, что это были пленимарцы?
- На них был форма, - она легонечко улыбнулась. - Да и кому ещё желать моей смерти?
На ум приходит сразу несколько вариантов.Однако он придержал язык за зубами. Он бы не удивился, если бы то и в самом деле оказались пленимарцы, а тактика их была известна.
Клиа поведала ему подробности последнего сражения и нападения, однако очень скоро стало понятно, что всё это отнимает у неё последние силы.
- Всё, отдыхай спокойно, и зови меня сразу же, как только тебе будет нужно, - сказал он.
На сей раз улыбка её была тёплой.
- Ты же знаешь, мой друг, я так и поступаю. И пожалуйста, не заставляй Коратана слишком волноваться.
- Сделаю всё, что только в моих силах, Ваше Высочество.
- Хорошо.
С этим она закрыла глаза.
Немного полюбовавшись любимым лицом, он развеял заклинание.

***

Едва рассвело, Теро уже входил во дворцовые покои Принца Коратана.
Принц был одет и сидел у камина, теребя уши одной из своих охотничьих борзых.
- У меня новости, Ваше Высочество, - сказал Теро. - Прошлой ночью на Клиа было совершено нападение.
- Нападение?- Коратан обескураженно воззрился на него. - Пламя Сакора! Как она? С нею всё в порядке?
- Да. Там была попытка отравления ядом, однако её дризиец спас её.
- Хвала Моряку! Но откуда тебе это известно?
Теро, как мог лаконично, изложил события прошлой ночи.
- По описанию больше похоже на профессиональных убийц, - заметил Коратан, когда он закончил.
- Да, но они могли быть и солдатами. Клиа сказала, на них была форма.
- Ну, может быть. Ты рассказал уже Серегилу с Алеком?
- Нет. Я отправился прямиком к Вам.
- Хорошо. Полагаю, нам следует пока что оставить это между нами. Клиа слишком популярный полководец, а принимая во внимание нынешние настроения горожан, подобные плохие известия никому сейчас не будут на пользу.
- Но Серегил же не станет...
- Они тут ничем не помогут, Теро. И это не просьба!
Теро низко поклонился:
- Да, конечно, Ваше Высочество. Я буду нем, как рыба.
- Хорошо. По возвращении она всё, быть может, расскажет сама. И вот что ещё, Теро...
- Да, Ваше Высочество?
- Как это ты умудряешься общаться с моей сестрой?
- Она дала мне талисман, Ваше Высочество, так что я всегда могу выходить на связь с нею. Я же дал ей жезлы посланий, чтобы она могла со мной связаться тоже. Так и случилось нынче ночью: она позвала меня, и я открыл магическое окошко, чтобы увидеться и поговорить с ней.

Коратан выгнул светлую бровь.
- В самом деле? И откуда же взялась сия уникальная система?
Теро не мог сказать, нравится это принцу или совсем наоборот, однако он решил говорить напрямик.
- Когда я был вынужден покинуть её в Ауреннене, мы обменялись оберегами. С тем, чтобы я мог помогать ей, если будет необходимо.
- Значит, ты сам назначил себя её защитником?
Теро твёрдо встретил его взгляд.
- Да.
Принц какое-то время изучающе смотрел на него, а затем сказал с едва тронувшей его губы улыбкой:
- Хорошо.

ГЛАВА 13. Золотой Журавль

ЗАПОЛУЧИВ в свои руки денежки Килит и Серегила, Атре, недолго мешкая, перевез свою труппу в новый театр, который отныне носил название "Золотой Журавль".
Две недели спустя после первого туда визита, Алек вместе с Серегилом и Килит отправились на премьерное представление. Атре нынче давал новую пьесу - трагедию о любви - и это, надо сказать, была лучшая его постановка, тем более что теперь у его актёров были деньги на подобающие костюмы, грим и реквизит.
Как и было обещано, Серегил с Алеком и Леди Килит были усажены в богато отделанную меценатскую ложу, специально зарезервированную для них. На маленьком столике, поджидая их, стояли изящные кубки, кувшин вина и целая корзина груш.

- А у спонсорства есть свои плюсы, - сказал Серегил, выбирая грушу покрасивее. - У нас и в самом деле, лучшие места в зале.
- И места тут ещё на несколько человек, - заметил Алек.
- Полагая, что вы не будете сильно против, я позволила себе пригласить немного друзей, - сказала им Килит.
- Конечно же, не против. И кто это к нам нынче присоединится?
- Мальтуз и Ания, а также Герцог Ланеус и его очаровательная жена Эона. Думаю, вы с ними ещё не знакомы.
Серегил сжал её руку:
- Мы всегда рады новым знакомствам, моя дорогая.
Ланеуса он внешне себе представлял: тот был одним из королевских министров.
- Уверена, они вам понравятся. Эона такая знойная красавица. Бабка её была зенгати, да будет вам известно, - Килит выдержала паузу, многозначительно глянув на Серегила. - Уверена, что она из семейства, дружественного ауренфейе.
- Приму это к сведению, - с улыбкой ответил Серегил. - К тому же, вряд ли стоит кого-то осуждать за их предков, не так ли?

Слухи о труппе, естественно, успели расползтись, так что все места в зале вскоре были заняты - начиная с лож, которые заполнила знать, до битком забитой простолюдинами галёрки.
А вскоре появились и остальные члены их компании, разряженные в атлас, шелка и драгоценности. Алек вслед за Серегилом поднялся и поклонился новоприбывшим.
- Своим присутствием вы оказываете нам огромную честь, - сказал Серегил, пожав руки обоим мужчинам и поцеловав ручки герцогиням.
Несмотря на светлую кожу, у Эоны были тёмные сияющие локоны и фиолетовые глаза - наследие зенгатских предков. Как верно заметила Килит, она была необычайно хороша собой, и Алек прилагал все усилия, чтобы не слишком на неё глазеть.
- Ах, я вся в предвкушении! - воскликнула Эона, усаживаясь возле Килит. - И я чрезвычайно рада нашему знакомству, господа. О вас ходят такие интересные слухи.
- Не надо ставить джентльменов в неловкое положение, - назидательно пробурчал её супруг - высокий седеющий господин - однако глянул при этом на неё весьма снисходительно.
Серегил одарил её одной из своих самых чарующих роковых улыбок:
- Уверен, большинство из них правда, однако обещаю, мы будем паиньками нынче, - он поднёс к губам руку Алека, - не так ли, любовь моя?
- Постараюсь, - заверил её Алек, сумев покраснеть лишь самую малость, что явно позабавило и одновременно очаровало всех гостей.

Пьеса оказалась бесподобной - лучшее, что они видели до сих пор.
- Не находите, Атре нынче просто блистателен? - прошептала Килит.
- Чудеса недешёвого грима, - ответил Серегил с мягкой усмешкой.
Все прочие актеры были так же профессионально загримированы, однако Атре, действительно, выделялся изо всех, смотрясь моложе и проникновенней обычного. Алек предположил, что теперь они и питаются получше, чем прежде.

В перерывах между актами младшие сыновья Брадера - Калин и Ван - продавали желающим вино и эль, а малышка Эла прошлась по ложам с корзинкой цветов.
Их компании уже принесли смену вина и фруктов, однако Серегил подозвал Вана и вручил ему запечатанную сургучом записку - приглашение для Атре и его труппы на праздничный ужин после спектакля. Во время следующего антракта мальчик принёс ответ: старшие из актеров ответили, что почтут за честь составить им компанию.
- Надеюсь, Вы также не откажете нам в чести, ваши Светлости, - сказала Килит.
- Мы, к сожалению, уже приглашены, - ответил ей Мальтуз. - Однако в следующий раз - всенепременно.

Когда представление закончилось, герцоги и их супруги удалились с обещаниями прислать приглашения. Алек и прочие остались в своей ложе, пока труппа получала похвалы и подарки от поклонников. Было совершенно ясно, что хотя почитатели таланта имелись у каждого из актёров, самыми популярными, однако, тут были именно Атре и Мерина. И обоим несли цветы и скромные подарки как мужчины, так и женская часть публики. Алек увидел, как какая-то потерявшая голову девица, юная дочка торговца, сняв со своей шеи золотую цепочку, украсила ею шею Атре. И то, какими глазами тот посмотрел на неё в этот момент, заставило девушку вспыхнуть и отойти совершенно опьянённой. На мужчин Атре взирал с гораздо меньшей теплотой, хотя и вполне учтиво, что, впрочем, ничуть не охладило пыл последних.
В конце концов, Брадер принёс извинения, и актёры скрылись за кулисами, чтобы переодеться и смыть грим с лиц. Уходя, Атре поднял взгляд и помахал рукой Серегилу и Алеку, словно желая убедиться, что они всё ещё здесь.

Вскоре праздное ожидание наскучило Серегилу, и он спустился вниз. Прошёл к сцене и вспрыгнул на неё под свет софитов. Приняв позу, чтобы позабавить Алека, он пропел куплет из любовной элегии, исполненной Атре во втором акте:
"Что так холодно глядишь на меня, любимая? Отчего сердце твоё далеко от меня, как луна? Чем я заслужил этакую немилость: ты отвергла моё колено, не желаешь даже пальцев сплести со мной?"
Килит рассмеялась:
- Первое, что приходит на ум, верно?
Серегил прижал к груди руку:
- Смерть героини вселила в моё сердце толику грусти.
- А Вам идёт, Милорд. Да и на сцене Вы выглядите весьма органично, - Атре, улыбаясь, выступил из тени кулис.
Нынче он был одет просто роскошно - денежки его покровителей опять-таки не пропали даром - и практически каждый палец его был унизан кольцом, а с одного уха свисала серьга из тёмного жемчуга в виде капли.
- К тому же ваш голос в пении гораздо лучше моего. Не хуже, чем у любого барда.
Серегил отвесил витиеватый поклон, в стиле Арен Сильверлиф.
- Как всегда, Вы здорово скромничаете, Мастер Атре.

Было заметно, что тот успел смыть грим, однако выглядел по-прежнему невероятным красавцем. Алек поймал себя на том, что вовсю пялится от него глаз и поскорее отвернулся.
- Практикуется ли здесь такое, чтобы знатные господа выходили на сцену?- спросил Атре.
- Только ради приватных увеселений.
- Понятно. Если вдруг пожелаете устроить что-то подобное, дайте знать. У меня найдётся для вас немало весьма подходящих ролей.
- Героев или злодеев? - спросил с галёрки Алек.
- Уверен, Лорду Серегилу по силам и то, и другое, милорд. Да и Вы сами могли бы воплотить идеального юного героя-любовника.
- Это я оставлю для вас двоих. Предпочитаю держаться по эту сторону рампы.

Брадер, Мерина, Лия и Целль вскорости тоже к ним присоединились, все разодетые в пух и прах, хотя и в более скромных украшениях. На Брадере же их не было вообще, как заметил Алек. Все вместе отужинали в близлежащей таверне. И актёрская компания оказалась на редкость приятной - шумная, но без грубости, с массой самых занятных историй, которые они были рады рассказать. Уже кончились орехи и фрукты, но вино продолжало литься рекой, Атре и Мерина развлекали посетителей, исполняя разные песенки. Их сотрапезники были публика благодарная, и Атре, не стесняясь, принялся рекламировать свои новые постановки.

Алек изучал актёра и его друзей. Хотя, "друзья" пожалуй, было не совсем верное слово, ибо те слишком уж отличались от Атре... кроме, быть может, Брадера, но тот был слишком уж молчалив и непроницаем. Целль и Лия были бродячими артистами, весьма искусными в своём ремесле, но отнюдь, не знаменитостями, и отголоски майсенской провинции давали себя знать в их акценте. В то же время Мерина несла на себе лоск хорошего происхождения. Она так и сияла, беззастенчиво заигрывая с Алеком, и хохотала, встряхивая блестящими темными волосами. Эмоции Брадера появлялись лишь, когда тот смотрел на свою жёнушку или болтал с ней, и, как подозревал Алек, то была истинная любовь между ними.

И всё же именно Атре был тут звездой и центром всеобщего внимания. Он был в меру свободен в общении со своими покровителями, при этом ни разу не переступил положенной грани уважения. Он следил за тем, чтобы не обойти ни одного из них своей беседой, однако уделял Килит толику чуть более пристального внимания, давая понять, что считает её наиболее значимой в этой троице. Можно было не сомневаться, что он успел порасспрашивать про них. По крайней мере, Серегил на его месте поступил бы именно так. В том Алек не сомневался, ибо сам не единожды видел, как тот играет в подобные игры. Алеку даже начало казаться, что он наблюдает за Серегилом, увлекшимся какой-то новой ролью, и ему хотелось бы понять, что же реально таится за взглядом этих чудесных голубых глаз.
Он сумел рассмотреть и его сережку, которую ещё в прошлый раз, когда Алек его видел, Атре вряд ли смог бы себе позволить. И можно было не сомневаться, что то был подарок. Дырка в его мочке была давней, успела зажить, так что было ясно, что ему не привыкать к подобным украшениям, как и к подобным компаниям, судя по его манерам.

- Кто был вашим патроном в Нанте, Мастер Атре? - спросил он, наконец.
- Господин мэр с женою, милорд, - ответил тот, не скрывая гордости.
В Майсене это было равнозначно дворянам.
- Кстати, так и не знаю, живы ли они теперь или мертвы, после той осенней осады, из-за которой моя маленькая труппа была вынуждена покинуть город и бежать на запад.
- Расскажи-ка эту байку о том, как ты и твои актёры добрались до Римини, сделай милость, - потребовала Килит.
- Мы начали свою эскападу в Майсене, спасаясь на своих двоих после того, как убили нескольких наших актеров, - ответил Атре. - То было кошмарное путешествие. В итоге в Нисане мы сели на корабль и добрались до Цирны, как раз накануне вашей Ночи Скорби. Там, на улицах нам удалось заработать столько, что хватило на переезд сюда, что мы и сделали рано по весне. Мы начинали с ярмарочных площадей, понемногу откладывая свои скудные сбережения, пока не сумели наскрести на аренду театрика на Улице Корзинщиков, ну а там, нам на счастье, вы и нашли нас, дражайшая госпожа. И вы, милорды.
Серегил поднял кубок с вином.
- За тех, в ком так ярко пылает огонь искусств!
Остальные поддержали тост. Алек с изумлением увидел, как в глазах актёра, когда тот сердечно принял сей комплимент, блеснули слёзы.
- Должен сказать, я в восторге от ваших успехов, - сообщил Серегил.

- Расскажите-ка о себе побольше, - сказала Килит, кивнув Брадеру, который был погружён в молчание. - Как Вы познакомились со своей замечательной женой?
- Мои батюшка, матушка и я были в труппе бродячих актёров, - ответила ей Мерина. - Атре с Брадером присоединились к нам в Раддерфорде в Майсене. Знаете, где это? Нет? Это север Майсены, практически фригольды.
- И чем же вы занимались по дороге туда, Брадер? - спросил Алек, пытаясь разговорить молчуна.
Однако ответил ему Атре.
- Мы и сами северяне, лорд Алек. В Дрешезфорде мы организовали небольшую труппу, но город поразила чума и выкосила половину наших артистов. Мы с Брадером отправились попытать счастья в каком-нибудь другом месте, и таким образом наткнулись на труппу Целль. Они предложили нам присоединиться.
- А вскоре, как вы можете себе представить, Атре прибрал всё к рукам, - засмеялся старый Целль. - Наш прежний руководитель смирился с этим, так наши труппы слились. И вместе с Атре и Брадером мы направились на поиски лучшей доли на юг. По пути Брадер покорил сердце моей девочки. Впрочем, о лучшем супруге женщине нечего и мечтать.
Брадер улыбнулся в ответ с неожиданной теплотой, Алек и не предполагал, что тот на такую способен:
- И ни один мужчина не может мечтать о лучшей жене.
- А какие одарённые детишки, - добавила Килит. - Эти их ужимки в комедиях - они просто бесподобны. А Ван! Как он умирал нынче вечером! Мы все обрыдались, правда, Алек?
- Довольно комплиментов, - сказал Брадер, совершенно растаяв при упоминании о его детях. - Они на сцене всю свою жизнь. Они и не знают иной жизни.
- Однако с обретением крова вам, похоже, не везло, - заметил Серегил. - Сначала чума, затем - осада Нанты.
- Беда за бедой, - сказала Лия.
- Однако в Римини удача, похоже, повернулась к нам, - сказал Атре, салютуя своим покровителям винным кубком. - Надеюсь задержаться здесь очень надолго.
- Пью за это! - отозвался Серегил.

ГЛАВА 14. Производя впечатление

УДАЧА продолжала улыбаться Алеку с Серегилом, на сей раз - в виде собственноручного приглашения эрцгерцогини, которая предлагала им посетить её салон завтра вечером. Серегил, в свою очередь, послал весточку Атре. И на следующий же день актёр появился на пороге их дома, одетый едва ли не роскошнее их самих.
- Прошу прощения, что отвлек тебя от дел, - сказал Серегил, когда все они верхом выехали из дома.
Впрочем, то было сказано лишь из вежливости.
- Полагаю, тебе пришлось отменить представление?
- Отнюдь,- невозмутимо заверил Атре.
На этот вечер он взял напрокат вороного мерина, и в седле держался весьма неплохо.
- В нашем репертуаре имеется несколько пьес, где вовсе я не занят. Так что нынче подмостки в распоряжении моего дублёра Кальеуса и юного Тейбо. Но можете не сомневаться, я явился бы, даже если б пришлось отменить спектакль. Рад отплатить вам за вашу щедрость хотя бы столь малым.
- А я чрезвычайно рад, что ты держишь слово, - отозвался Серегил.

С залива, пока они ехали по залитым светом улицам богатого квартала, направляясь к самой грандиозной его части на границе Улицы Серебряной Луны, дул влажный соленый ветер. Особняк Алайи превосходил размерами их дом на Улице Колеса раза в четыре. Когда они подъехали к нему, Серегил с удивлением обнаружил возле дома не только пару слуг в белоснежных ливреях, готовых приветствовать гостей и принять у них лошадей, но также с полдюжины королевских гвардейцев, стоявших на часах.
Капитан вежливо справился об их именах и слегка поклонился им:
- Её Сиятельство вас ожидают.
Слуги впустили их внутрь и проводили через роскошную приёмную залу в огромный салон, стены которого, в скаланской манере, были разрисованы красочными фресками с морскими сценками. Главные владения эрцгерцогини находились на юго-восточном побережье, хотя ныне, служа при дворе, ей доводилось там бывать довольно редко.
Огромные двустворчатые двери в дальнем конце зала были распахнуты настежь, и, пройдя через них, они вступили во внутренний дворик, он же сад, в окружении благоухающих ароматами цветов, деревьев и залитый светом хрустальных ламп на высоких золоченных стойках. Центр был вымощен плиткой из розового мрамора, между которыми шли тонкие полосы душистого ползучего тимьяна с его яркими пурпурными цветочками. Алайя и её гости удобно расположились на задрапированных шелками кушетках, установленных возле покрытого мхом фонтана. Морские змеи затейливой резьбы вздымались посреди широкого мраморного бассейна, выплёвывая звонкие струйки воды.

Рельтеус был уже здесь. Он делил ложе с дамой средних лет, в которой Серегил тотчас узнал принцессу Аралейн, матушку Элани. Кронпринцесса же сидела рядом с Алайей, и была худенькая, словно мальчик, в своих шелках цвета морской волны. У Элани были такие же светлые волосы и блеклые глаза, что и у её матушки и тётки, однако, должно быть, она пошла более в своего отца, чем в королевскую родню, так как была довольно хорошенькая. Впрочем, Серегил успел разглядеть небольшой шрам у её левой скулы и ещё один, пересекавший тыльную часть правой кисти. Шрамы фехтовальщика. Руки её, конечно же, не были грубы - понятное дело, что она носила перчатки - однако ногти были острижены очень коротко.

На эрцгерцогине был наряд из пурпурного шёлка, затейливые косички и локоны белоснежных волос были усыпаны драгоценными камнями. На соседней кушетке сидели Маркиза Эвеция с супругом, и дополнял картину Маркиз Кирин, которого Серегил хоть и не ожидал, но был рад тут увидеть. В центре, посреди лож, стояла юная дама с белокуро-рыжими волосами. То была знаменитая поэтесса Дженария. Когда они входили, она как раз декламировала какие-то лирические стихи. Серегил с Алеком и актёром вежливо задержались в дверях, ожидая, пока она закончит. Когда поэтесса замолкла и под взрыв аплодисментов уселась на место, Серегил и его друзья двинулись вперёд и отвесили низкие поклоны принцессам и здешней хозяйке.
Атре держался позади своих патронов.

Рельтеус встал и приблизился к ним.
- Ваши Высочества, Ваша Светлость, позвольте представить вам Лорда Серегила из Римини, а также его спутника - Лорда Алека из Айвиуэлла.
Согласно установленному этикету, Принцесса Элани слегка наклонила голову, но Серегил мог поклясться, что взгляд её задержался на Алеке чуть дольше положенного, хотя, заговорив, она и обратилась к нему, Серегилу:
- Лорд Серегил, ауренфейе? Рада наконец-то познакомиться с Вами, кузен. Тётушка Клиа водит с вами обоими великую дружбу.
- Давненько, давненько, Серегил, - в голосе Принцессы Аралейн сердечности было куда меньше.
- Ваши высочества оказывают нам великую честь, - отозвался Серегил. - И вы, ваша Светлость, также,- добавил он, поклонившись теперь Алайе, и Алек вслед за ним сделал то же.
Алайя с улыбкой указала им на последнюю из свободных кушеток.
- Рада познакомиться с Вами, Лорд Алек. И, Серегил, Вы только гляньте на себя! Вы повзрослели, и больше уже не тот грустный бедняжка, что был тогда при дворе.

Вперёд выступил слуга, который принёс золочёный винный столик, золотые кубки и тарелки со сладостями. Алайя поощрительно взглянула на Атре.
- А расскажите-ка мне, что это за юный красавчик, которого вы прихватили с собой.
- Это великий актёр, Мастер Атре, недавно прибывший из Нанты, - объяснил Серегил. - Возможно, Вы уже наслышаны о нём и его труппе.
- Ах да, в самом деле. Это было очень мудро с вашей стороны, привести его с собой. Принцессе Элани было весьма любопытно взглянуть на этих актёров.
- Как жаль, что они находятся в столь ужасном месте, - добавила Принцесса Аралейн, словно здесь не было Атре, и тот не мог этого слышать.
- О, так всё уже изменилось, Ваше Высочество, - сообщил Серегил. - Мы с Леди Килит и Алеком устроили их в более подобающем месте, на Бакланьей Улице
- Замечательно,- сказала Алайя. - Как же я рада, Мастер Атре, что нынче вечером мы имеем возможность насладиться толикой вашего таланта! Жаль, что вы пропустили предложенное нашему вниманию Дженарией, однако, уверена, у неё имеется для нас кое-что ещё.
Поэтесса снова встала и поклонилась гостям.
- Это честь для меня, Ваша Милость, - ответила она. - Предлагаю вашему вниманию "Час печальных листьев".

- В тени беседки встретились с тобой,
Любовь моя. Обнявшись, мы следили,
как тают солнца поздние лучи.
Разлукой
был взгляд твой опалён,
пылала кожа
прикосновеньями, как обещаньем нег...

Когда ж вечерний лёгкий ветерок
коснулся листьев -
Блёклое на чёрном -
тебя я отпустил -
Лети, моя любовь!
Лети в тот сад,
где лишь воспоминаньем
о ласке рук моих
ты станешь доживать
остаток дней своих,
безмолвных и печальных.
Как отражение,
как сей опавший лист,
потоком памяти навеки уносимый...

- Какая прелесть!- воскликнула Принцесса Аралейн. - Ещё! Хотим ещё!
- Как пожелаете, Ваше высочество, - поэтесса прижала к груди руку. - "Ухожу на рассвете".

Второе любовное стенание было ещё более длинным и заунывным. Серегил развалился на подлокотнике своей стороны кушетки, лениво потягивая из кубка вино и одобрительно кивая при особенно душещипательных переходах. Алек, сидевший возле него, замер с кубком в руке, словно позабыв, что хотел поднести его к губам, и это должно было означать, что он всецело поглощен стихами. Что ж, оба если и играли, то только отчасти: женщина была по-настоящему талантлива. Однако это не мешало Серегилу, несмотря ни на что, ощущать каждый взгляд Принцессы Элани, украдкой брошенный в их сторону. И поглядывали-то не только на него одного. Рельтеус то и дело посматривал в их сторону, Аралейн также наблюдала за ними, показывая неодобрение уголками своего поджатого рта. Алек же, по своему обыкновению даже не замечал, сколько внимания привлёк к своей персоне.

Закончив декламировать, поэтесса ещё раз поклонилась и удалилась, предоставив эрцгерцогине и её гостям обсуждать стихи без неё. Пропустив большую часть из них, Алек с Серегилом помалкивали, ибо им нечего было сказать, однако Серегил обратил внимание, что Элани так же держит рот на замке и, кажется, чувствует себя не совсем в своей тарелке. Разговоры словно бы витали где-то рядом, вокруг неё, но не слишком-то её занимали. Зато маркиз Кирин оказался истинным ценителем и знатоком поэзии. Похоже, этот вид развлечения вполне отвечал его вкусам, и он даже продекламировал несколько виршей собственного сочинения весьма поставленным, мелодичным голосом. Но даже после этого, он не сделался более открытым, что здорово контрастировало с непринуждёнными манерами Рельтеуса. Так что сошлись эти двое, скорее всего, на общности политических интересов.

Когда тема поэзии была исчерпана, Алайя взглянула на Серегила:
- Ну а теперь черед Мастера Атре, я полагаю?
Атре поднялся и произнёс монолог из своей будущей пьесы, в которой должен был исполнять главную роль - мага, замыслившего добиться любви непокорной женщины. Он был мрачно-страстным, и Серегил, сам того не ожидая, оказался захваченным его игрой. Атре же продолжил другим, теперь уже комическим монологом, изобразив дерзкого, но весьма остроумного слугу бедного дворянина, вечно попадавшего во всяческие переделки. Глядя на него, Серегил улыбался. Даже без всякого грима и костюма Атре ухитрился передать сначала повадки высокомерного чародея, а потом, совершенно вдруг преобразившись, легко запрыгал по двору, сыпля острыми шуточками слуги-шалопая. Да, он впечатлил даже Серегила, который и сам был мастером подобных превращений, хотя его-то аудитория обычно об этом даже не подозревала. Когда пришла пора и Атре откланялся, все вокруг от души хохотали и аплодировали, даже принцесса Элани, которую, похоже, это выступление заинтересовало гораздо более стихов.
- Да Вы просто виртуозный исполнитель, дорогуша! - сказала Алайя, протягивая актёру для поцелуя свою руку и награждая снятым с пальца кольцом.
- У меня просто нет слов, насколько я польщён, Ваша Милость, - сказал Атре, забирая кольцо и одаривая даму таким взглядом, от которого даже старушка залилась девичьим румянцем и была вынуждена прокашляться.
На Атре уже было одно кольцо - с рубином. И Серегил узнал его с лёгким уколом ревности: это кольцо он сам подарил когда-то Килит.
- Думаю, в Римини нет более занятного человека, чем Вы, - воскликнула, совершенно очарованная им Аралейн, вручая ему браслет со своей руки.
- О, Вы необычайно добры, Ваше Высочество,- промурлыкал Атре, однако не сумел скрыть гордости, блеснувшей в его глазах, покуда он отвешивал поклон, прижав руку к сердцу. - Надеюсь, Вы посетите нас, чтобы насладиться этими пьесами во всей их полноте.
- Да, я непременно и очень скоро наведаюсь к вам в театр, - подтвердила та.
- И я тоже, - сказала кронпринцесса, слегка зардевшись, затем стянула с руки одно из собственных колец и вручила ему.
Атре позволили удалиться за дальний столик, к поэтессе, а разговор переключился на иные темы.

- А скажите-ка мне, Рельтеус, что слышно о Лорде Даносе? - поинтересовалась Принцесса Аралейн.
- Как раз на днях я получил от него письмо, Ваше Высочество. Он со своей компанией захватил и удерживает Редпольский мост для королевы, которая уверенно и победоносно ведет свои войска к пленимарским рубежам.
- Ему выпала удача служить в непосредственной близости от моей тётушки,- сказала Элани. - Как же мне хочется послушать его новые рассказы о славных подвигах! Вот только он вернется.
- Да хранит его Сакор, пусть он благополучно вернется домой, - добавила её матушка, которая, похоже, была без ума от потенциального жениха не менее самой дочери.
- Истинно так, Ваше Высочество, - вторил ей Рельтеус. - Быть может, Вы снова посетите наше имение? Данос будет весьма горд возможностью устроить для Вас охоту.
Элани улыбнулась очаровательной детской улыбкой:
- Мне бы безумно этого хотелось.
И чего же именно?- подумалось Серегилу. -Поохотиться? Или видеть рядом с собой этого юнца?
- Он также прислал весточку для кронпринцессы лично. Если позволите, Ваше Высочество?
- Всенепременно, - ответила Аралейн.

Забирая запечатанное сургучной печатью послание, Элани снова слегка покраснела и поскорее сунула его в свой рукав.
- Ещё какие-нибудь известия о войне имеются, Ваша Светлость?- спросила Алайя, которая явно была на его стороне. - Конец-то уже просматривается?
- Не думаю, - вздохнул в ответ Рельтеус. - Часть полка перекинули по реке ближе к Флотскому Броду. Данос говорит, что то была великая битва, стоившая ему нескольких лучших конников. Он и сам был ранен...
- О! Надеюсь ничего серьёзного?- воскликнула Элани.
- Он говорит, самая обычная поверхностная рана. Однако, зная моего мальчика, можно предположить, что он щадит наши с его мачехой чувства, не вдаваясь в излишние подробности.
- А он не говорил ли чего-нибудь о капитане Беке Кавиш? - поинтересовался Алек. - Она тоже там, в Конной гвардии Королевы.
- Да, бывает периодически, - сказал Рельтеус, явно не склонный уводить разговор в сторону от безмерной храбрости и подвигов своего сына, которого превозносил всё это время. Принцесса Аралейн ловила каждое его слово, как и Принцесса Алайя. Элани, в общем-то, тоже, но её взгляд нет-нет, да и уходил в сторону Алека.

- А что он говорит относительно своего командира? - подала голос молчавшая до этого Эвеция.
Интересно, - подумалось Серегилу, - Аралейн вот ни разу не полюбопытствовала относительно своей сводной сестрицы.
- Ничего, кроме безмерного восхищения! - заверил маркизу Рельтеус. - После самой королевы, лучшим командующим на поле брани признанно считается Принцесса Клиа. Но вы, должно быть, и сами уже слышали все последние новости, ведь Вы так тесно сотрудничаете с её братом, господином наместником. Что же слышно от Принца Коратана?
- Да то же самое, в общем-то, - ответила Эвеция. - Разве только на днях он отметил, что у Королевских Конников самые высокие в армии показатели побед, равно как и боевых потерь, впрочем. Ясное дело, ведь они так часто сражаются на самой передовой.
- Должно быть, Королева безмерно доверяет своей сестрице, - подал голос Серегил. - Мы имели честь находиться у неё в услужении, Алек и я. В Ауреннене. И мы находим её чрезвычайно одарённой и умной.
- Это, действительно так, - сказала Элани. И то, с каким воодушевлением она это произнесла, заставило Серегила усомниться в том, что ей известно про заговор против Клиа.

Как только разговор переключился на моды этого лета и пошли рассуждения на темы дефицита шерсти предстоящей осенью, Элани снова примолкла. Алек, должно быть, тоже заметил это, ибо как только возникла пауза он, пользуясь возможностью, задал ей вопрос об охоте. Девушка снова оживилась и вскоре они уже обсуждали натяжение своих луков и сравнивали достоинства вилкообразного наконечника стрелы против обычного охотничьего бродхеда. Они, кажется, совсем позабыли про Алайю и прочих гостей, которые начали забавно переглядываться. Все, кроме Рельтеуса и Аралейн, отметил Серегил, потихоньку наблюдая за ними из-под своих полуопущенных ресниц. В натянутой улыбочке Рельтеуса сквозило раздражение, ясное дело, вызванное вниманием, которое привлёк к себе Алек, да и у Элани, очевидно, имелись относительно своей дочери совсем иные планы. То было не дело, особенно после того, как им пришлось приложить столько усилий, чтобы завоевать расположение герцога.
Серегил наклонился и обвил рукой плечи Алека:
- Как жаль, что ты не прихватил с собой лук, любимый. Уверен, Её высочеству было бы интересно взглянуть на него.
Интимность этого жеста не ускользнула ни от кого, и уж, конечно же, не от Элани.
Она залилась лёгким румянцем и опустила взгляд на свои ладони.
Смущена, но ничуть не рассержена, с интересом отметил Серегил.
Он откинулся назад, позволив руке соскользнуть с плеч Алека. Дело сделано. Никакой ревности, всего лишь немного обезопасить себя: не то чтобы для них было так уж страшно испортить отношения с Рельтеусом, но даже малейший признак излишнего благорасположения Кронпринцессы к Алеку мог прийтись не по вкусу королеве.
Алек удивлённо на него покосился и, снова повернувшись к принцессе, сгладил неловкость ситуации, принявшись рассказывать девушке о Рэдли и о том, как его можно разбирать и собирать обратно.
- Мне хотелось бы взглянуть на это, - сказала она с мгновенно возвратившимся к ней воодушевлением. - Вы с Лордом Серегилом непременно должны приехать ко мне во дворец, поупражняться на наших полигонах.
- Почту за честь, Ваше Высочество, - ответил Алек.
- Так же как и я, Ваше высочество, - сказал Серегил с сердечной улыбкой. - Хотя, боюсь, моя стрельба способна Вас лишь позабавить.
- Зато Тетушка Клиа говорит, что вы один из лучших фехтовальщиков, которых она знает, - ответила Элани. - Быть может, не откажете мне в поединке?
- Полностью в Вашем распоряжении, - Серегил надеялся, что она поторопится с приглашением, ибо сильно сомневался, что Фория по возвращении одобрит присутствие его или Алека на территории Дворца, а уж тем более, их общение с её племянницей.
- А соперник-то будет достойный, Серегил, - сказал Рельтеус. - В конце концов, ученица самой королевы.
- О, так я-то совсем не боец, как Вы скоро сами убедитесь, - рассмеялся Серегил, изображая обычного повесу. - Уверен, мне и получаса не продержаться на поле боя.

После этих слов разговор снова вернулся к войне. Серегил нет-нет, да и поглядывал на актёра, который сидел за одним из дальних столиков вместе с поэтессой. Большинство, взглянув на него, решило бы, что тот, рассеянно теребя свою жемчужину, свисающую с уха, пытается лишь вежливо бороться с нарастающей скукой, однако его, подёрнутый ленцой взгляд, отнюдь не был таким уж безучастным.Тот, которого никто не замечает, но который сам замечает всё, - подумалось Серегилу, снова почувствовавшему некоторое родство с этим человеком.

* * *
Ещё до наступления полуночи Алайя распрощалась со своими гостями.
Пока они ждали своих лошадей, Серегил обернулся к Атре:
- Ты был просто великолепен!
- О, пустяки, милорд, но я рад, что смог оказаться Вам полезен, - скромненько ответил Атре, хотя было совершенно очевидно, что он горд собой.
- Поехали с нами, выпьем чего-нибудь, чтобы как следует завершить этот вечер. На соседней улице имеется одна приличная таверна.
- Конечно, милорд!
"Русалка" была респектабельным заведением, щедро субсидируемым местной знатью. Помимо роскошных вин и замечательного эля, тут имелись приватные комнатки, в которые можно было попасть из главной залы. Серегил вручил швейцару золотую монетку, и тот провёл их в одну из таких - премилую комнатушку с бархатными диванчиками, расставленными возле обычного винного стола, на стенах, меж занавесок синего бархата, - фрески, изображавшие амурные похождения русалок. Вскоре появился и мальчик-служка.
- А что, нынче у вас подаюттураб, Юстин?- осведомился Серегил.
- Только что получили бочонок, милорд. Ещё даже не вскрывали.
- Отлично! Тогда тураб.
- А что это такое, милорд?- поинтересовался Атре, присаживаясь на диванчике напротив Алека с Серегилом.
- Эль с моей родины. Очень редкая и дорогая по нынешним временам вещь, - Серегил отстегнул меч и скинул свой тяжеленный расшитый камзол. - Устраивайся поудобней, Атре.
Он вынул из рукава кружевной платочек и промокнул лоб и верхнюю губу.
- Такая жара, что к чёрту все эти церемонии.
- За те деньги, что ты заплатил, они могли бы предоставить нам хотя бы комнату с окошком, - проворчал Алек и, следуя совету Серегила, тоже скинул камзол и избавился от меча.
- Благодарю, - Атре расстегнул серебряные пуговицы своего камзола, под которым оказалась расшитая рубаха тончайшего льна, цена которой, скорее всего, была выше, чем рубашек Алека и Серегила вместе взятых.
- А у тебя весьма изысканный вкус в одежде, Мастер Атре. Тебе следует отвести меня к своему портному, - заметил Серегил. - Вся эта наша затея с Бакланьим Переулком, вижу, здорово сыграла тебе на пользу.
Улыбка Атре стала натянутой:
- Милорд, если Вы полагаете, что я беру хоть сколько-нибудь более мне положенного....
- И в мыслях не держал. Я лишь высказал комплименты твоему гардеробу. Уверен, твои счета в полном порядке. Однако не станем омрачать вечер подобными пустяками.

Мальчик вернулся, неся на подносе покрытые разноцветной глазурью кружки с шапками золотистой пены и тарелку изысканных сыров, винограда и нарезанных яблок.
Поднимая свой тураб, Серегил провозгласил:
- За Королеву, да хранит её Четвёрка.
Алек с Атре присоединились к тосту, и выпили по первой порции.
Атре с удовольствием облизнул губы:
- А замечательно же!
- И что важно, его здесь правильно подают. Металлические кубки убивают вкус.
- Хотелось бы как-нибудь услышать побольше о Ваших родных местах, милорд.
- Это прекрасные места! - вздохнул Серегил, задумчиво уставившись в свою кружку. - Настолько цивилизованнее здешних. Твоя труппа не пропала бы в Вирессе.
- Это тамошний город?
Серегил улыбнулся:
- Да, и он огромный. Виресса, процветающий порт и столичный город, может посоперничать с самим Римини. Народ, обитающий там, пожалуй, как ни один другой клан, расположен ко всему чужеземному.
Атре отхлебнул тураб из своей кружки.
- Когда-нибудь я, быть может, увижу всё это своими глазами. А скажите, милорд, если только это не слишком личное, это правда, будто бы ауренфейе могут жить до пяти сотен лет?
- Многие и живут по столько.
Актер засмеялся, покачав головой:
- Какая долгая жизнь! Как много отпущено времени! Сколько людей, должно быть, становятся вам знакомы. Вам же по силам свершить столь многое.
- Сие, полагаю, зависит от каждого лично, хотя, мне кажется, там и время бежит быстрей. Помнится...., - Серегил сделал паузу и вытер глаза, как если бы действительно вдарился в воспоминания.

- Разговоры о доме причиняют ему боль, - пояснил Алек, кладя руку в знак утешения на плечо Серегилу.
- Простите меня. Мне не следовало касаться этого.
Серегил покачал головой, накрыв руку Алека своей ладонью.
- Нет-нет, всё в порядке. Однако ты же понимаешь, приятель, каково это, потерять свой дом, не правда ль? Был ли ты счастлив в Нанте?
- О да. Для парнишки из Дрешезфорда то было весьма экзотичное место. Ну, по крайней мере, я так полагал до тех пор, пока не попал сюда.
- А где, ты сказал, находится этот Дрешезфорд? - спросил Алек. - Ведь это же где-то на севере, не так ли?
- Уверен, вы даже понятия не имеете где это такое, - рассмеялся Атре. - Маленькое местечко к северу от лесов Фольксвайна.
- Выбраться оттуда, чтобы давать представление перед самой будущей королевой Скалы! - Алек поднял свою кружку за Атре. - Как бы ни было, то был длинный путь!
- Что мне необычайно нравится в этом человеке, так это его амбиции, - сказал Серегил.- Полагаю, уж чем-чем, а этим ты не обделен, Мастер Атре.
Актёр скромно улыбнулся, но отнекиваться не стал.

- Госпожа Мерина упомянула, что вы с Мастером Брадером познакомились с её семейством в Руддерфорде, - сказал Алек. - Так он Ваш родственник?
- Мой кузен со стороны отца, но мы с ним всегда были всё равно, что родные братья. Ещё в детстве мы поклялись, что будем вместе пытать судьбу, что мы и сделали. Должен признаться, без него я бы не пробился. Он гораздо практичней меня, и на самом деле гораздо лучше управляется с театром. Если бы не он, мы и по сей день были бы бродячими артистами на севере.
Серегил подавил смешок:
- Здорово в этом сомневаюсь. Однако раз уж ты заговорил о бизнесе, ответь-ка, случалось ли тебе делать для своих покровителей нечто большее, чем простое зарабатывание денег?
В ответ Атре вдруг воззрился на него, в его голубых глазах появилось беспокойство - первое не наигранное чувство, отмеченное в нём Серегилом за весь этот вечер:
- О чём именно идёт речь, милорд?
- О нет, твоей добродетели ничто не угрожает, друг мой, если я правильно рассудил сей грозный взгляд, - заверил его Серегил.
Кровь бросилась к щекам Атре, когда тот постарался быстрее загладить свою оплошность:
- Прошу прощения, милорд, мне не следовало делать поспешных выводов....
- Однако полагаю, я не первый, кто задаёт тебе подобный вопрос?
Молчание Атре было красноречивей любого ответа, а Серегилу тотчас припомнилось, насколько холоден был актёр по отношению к своим обожателям мужского пола.
- Нет-нет, я хотел предложить иное. Вот что: имея особую приязнь ко всякого рода сплетням, я бы очень хотел, чтобы ты пособирал для меня там-сям всё, что болтают твои поклонники. Ты же нынче вращаешься в весьма неплохих кругах.
- И какого же рода сплетни вас интересуют, милорд? - похоже, эта идея была Атре вовсе не так уж противна.
- Да о нас с Алеком, конечно же! Хочется ведь знать, кто тебе истинный друг, а кто нет.

- А ещё всегда приветствуется всё, что связано с королевским семейством, - добавил Алек, как будто ему только что пришла в голову эта мысль. - Мы, по случаю, очень дружны с принцессой Клиа, и хотели бы защитить её. Ну а придворные... они ведь случается, так непостоянны. И даже жестоки.
- Ну конечно же!- заверил их Атре, понимающе подмигнув. - И как подумаешь, чего только люди не говорят, чисто ради забавы, то, чего в жизни не скажут тебе в лицо, точно?
- Полагаю, мы поняли друг друга, - отозвался Серегил, потянувшись за кошельком на своём валяющемся в сторонке поясе.
- В том нет никакой нужды, милорд. Вы и так были ко мне чрезвычайно щедры. Вы с Леди Килит способствовали успехам нашей маленькой труппы, такие связи!- Атре сидя отвесил им поклон. - Ну а иметь честь заслужить ваше доверие - это для меня ценнее всякого золота. Я всецело ваш должник, милорды.
- Ну, как пожелаешь. Ещё тураба?

Атре распрощался со своими спонсорами и направился домой, всецело удовлетворенный своей ночной работой, с какой стороны ни глянь. Поднеся к лицу руку, он полюбовался на полученные нынче вечером колечки и перстни. Овальный аметист Принцессы Элани прям хоть ешь сейчас. Предложение Лорда Серегила также не явилось для него таким уж большим сюрпризом: брата-актёра Атре распознавал, лишь только на него глянув, Серегил же показывал гораздо менее того, что было у него внутри. За всеми этими ужимками повесы и заигрываниями с юным любовничком, Атре сумел распознать некую долю лукавства - со стороны обоих - что он не собирался сбрасывать со счетов.

Что ж, любопытная парочка, думал он, покидая богатый квартал и въезжая на Улицу Снопов. Совершенно очевидно, что Лорд Серегил был рождён в мире высокой культуры и жестоких дворцовых интриг. Манеры же Лорда Алека, с другой стороны, были явно не столь изящны, и не могли скрыть его сельского происхождения. Судя же по тому, что ему удалось разузнать об этой парочке за то короткое время, что он вращался в местных знатных кругах, не ему одному было совершенно непонятно, как удалось этому юному увальню из никому не известного захолустья привлечь к себе внимание такого распутника, как Серегил. Атре позволил себе легкую улыбку: а в свете-то и в самом деле судачат об этих двоих, и единодушное полагают, что Лорд Серегил пригрел мальчишку явно не за его ораторское мастерство. Атре был уверен, что эту пару попросту недооценивают: их взаимное притяжение выглядело вполне естественным, так что Алек вовсе не дурачок.

В отличие от Улицы Корзинщиков, где располагался их старый театр, новый район обитания Атре был мало похож на место, где можно было нарваться на грабителей, тем не менее, он по привычке был предельно внимателен и осторожен, двигаясь под колеблющимся светом ночных фонарей. Благодаря щедрости своих патронов, а также успеху, который имели пьесы, он со своей труппой смог позволить себе снять огромный дом в Бакланьем Переулке, прямо неподалёку от театра. Впервые за долгое время после майсенских несчастий у них была приличная крыша над головой и достаточно места, где смогли расположиться все члены их разнообразного, хоть и не столь многочисленного семейства. Спать в сараюшке на Улице Корзинщиков, вместе с театральными мальчишками, - то было оскорблением для его самолюбия, но какой у него тогда был выбор?
Здесь же он снова начал окружать себя разными милыми вещицами - роскошная мебель, тончайшее постельное бельё, изысканный балдахин над резной кроватью, парочка-тройка гобеленов, ковры.... Он забил шикарными платьями два гардеробных шкафа, а шкатулки его лопались от драгоценностей, которыми осыпали его поклонники, число которых продолжало расти.

В доме всё было тихо, когда он подъехал к нему, разгорячённый турабом и своими успехами. О да, его ожидания относительно скаланской знати простирались куда как шире этой Леди Килит и Лорда Серегила: и встреча с кронпринцессой и её матушкой оказалась неожиданным поворотом в череде последних удач. Он бы даже сказал, что его выступление порадовало Элани куда больше того бреда, что несла эта поэтесска. Вот ещё одна потенциальная нужная связь.
Огромная, скудно обставленная передняя, была темна, если не считать единственной горевшей свечки в глиняном подсвечнике, оставленная кем-то для него. Прихватив её с собой, он направился вверх по скрипучим ступеням и отпер дверь в дальнем конце коридора. Зайдя в свою комнату, он поставил свечу на туалетный столик и принялся разглядывать своё красивое лицо в настенном зеркале с позолоченной рамой, пытаясь найти изъяны, и не находя их.

И снова мысли вернулись к обворожительному Лорду Серегилу. Какая досада, чёрт побери, что он носит этот свой титул. Благодаря знатности так впустую прожигать жизнь! А какого актёра мог бы сделать из него Атре! Не то, чтобы ему так уж хотелось делить подмостки с подобным соперником, но имей он в своём распоряжении ещё одного красавца - премьера, он смог бы сколотить ещё одну труппу. Он, Атре, смог бы расширить репертуар, быть может, даже замахнуться на ещё один театр! О да, то была истинная досада. Однако и спонсорство этого господина было уже что-то, и вполне отвечало интересам Атре. Он видел, какие взгляды время от времени бросал на него Серегил, равно как и то, какими глазами посматривала на юного любовника Серегила кронпринцесса. Да, всё верно, эта парочка может оказаться весьма и весьма полезной. Ну а то, что Серегил попросил его пошпионить для них...что ж, это лишь подтверждало, что Атре удалось завоевать его доверие.

Присев к туалетному столику, он принялся раскладывать вечерние драгоценности. На каждое украшение при помощи кусочка голубой шёлковой ленты он привешивал ярлычок с именем прежнего владельца. Некоторые отправлялись в шкатулку, стоявшую тут же, на туалетном столике. Иные были отложены в сторону, чтобы затем быть как следует припрятанными.
Брадер вошёл без стука.
- Посмотри-ка! - Атре показал ему аметистовое колечко на своём мизинце. - Подарок самой кронпринцессы!
Брадер недоверчиво выгнул бровь.
Атре захлопнул шкатулку с трагическим вздохом:
- Ничего не могу с этим поделать: люди дарят и дарят мне безделушки. У вас тоже ведь есть свои собственные маленькие коллекции?
- Мы не кичимся ими. И не навешиваем ярлычков.
- А как ещё мне узнать, то ли я надел, встречаясь с тем, от кого получил подарок? Они же хотят видеть, что я ношу всё это, и ты отлично это знаешь.
Его хмурый взгляд плавно перетёк в улыбку, когда Атре коснулся украшения, свисающего с мочки уха.
- Это ведь позволяет им чувствовать себя особенными.
В ответной улыбке Брадера мелькнуло что-то хищное:
- И всё же не все дарят тебе подарки. Или у тебя имеется парочка новых безделушек, полученная от наших маленьких патронов?
- Лорд Серегил и его мальчишка дали мне денег. А ещё через них я получил кое-какие полезные связи. Сильные мира сего, похоже, находят их забавными.
- Ну а ты? Ты показался им нынче забавным?
- Конечно! Говорю же, ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы будем давать представление при дворе.
- И меньшее тебя уже не устроит, верно?

Атре ухмыльнулся своему отражению в зеркале.
- А почему это должно меня устроить? Нам здесь здорово фартит, кузен! Так что я планирую выжать всё по максимуму. Ты же не собираешься вставлять мне палки в колёса, правда?
Великан пожал плечами.
- Ты хозяин труппы. Но твои амбиции и тщеславие уже завели нас ....
- Мои амбиции и тщеславие помогли нам выжить и добиться успеха! А теперь, если не возражаешь, я сильно устал, а завтра у нас генеральная репетиция. Тебе тоже не мешает пойти и немного поспать, кузен. Ты выглядишь немного усталым. Ты хорошо питаешься? Быть может, приготовить тебе что-нибудь?
Брадер, не проронив ни слова, повернулся и вышел, тихонько прикрыв за собою дверь.
Улыбнувшись, Атре снова полюбовался на аметист принцессы.
Да, с покровителями ему определенно чертовски везло.

ГЛАВА 15. Накоротке с Королями

АЛЕК, сидя на полу в кухне, возился с Марагом, когда туда вошёл Серегил, который принес письмо.
- Ну кто скажет, что мы парни не нарасхват! - улыбнулся он, протягивая послание Алеку. - Только что доставлено королевским гонцом. Между прочим, тут личная печать Элани.
Письмо было написано на дорогом пергаменте, с которого свешивалась лента с внушительной печатью с изображением мчащейся гончей под тонким серпом луны Иллиора, увенчанным стилизованным пламенем Сакора. То было приглашение, начертанное округлым девичьим почерком, где говорилось, что завтра, рано утром им следует явиться во дворец, где они смогут пострелять вместе с нею. Серегил внимательно ознакомился с ним, стараясь как следует запечатлеть в памяти.
- Похоже, твой мини-спектакль с предъявлением своих прав не заставил её отказаться от своей затеи, - заметил Алек.
- Сдаётся мне, она девица благоразумная. Быть может, Элани пошла в свою тётку Клиа.

Пока они ехали через Урожайный Рынок, Алек обливался потом в своём легком камзоле, и сие было вызвано вовсе не нынешней погодой. В сей ранний час в воздухе царила благостная прохлада, а наползающие на небо тучки, обещали хороший летний дождь. Алек нервно подёргал висевший поперек груди колчан. Качавшиеся у бедра шатта все разом клекотали и звенели, в такт ветерковой рыси. Серегил, скакавший на Цинрил с ним рядом, покосился на него и покачал головой:
- Эй, хватит делать вид, будто тебя отправляют в Красную Башню!
- Надеюсь, что действительно не загремлю туда, прежде чем всё закончится, - проворчал Алек.
- Да ты просто помни свои обычные манеры, пусть не исчезает твой провинциальный шарм. Ты уже ей нравишься.

В назначенный час они предъявили своё приглашение у ворот королевского парка и проехали во владения, окружавшие неприступный Дворец. Сам Дворец, похожий на моллюска-прилипалу на скале, был пристроен изнутри к высокой глухой стене. То была неприступная, мрачная на вид крепость, возведенная ещё Тамир Великой специально на случай долгой осады врагом, не имевшая ничего общего с воздушным изяществом Орески, хоть они были построены и в одно с нею время. Опираясь на западную монолитную стену, которой был обнесен город, она взирала своими квадратными башнями на раскинувшийся внизу город и залив. Там, на обширном пространстве были разбросаны бараки, и только разбросанные тут и там сады немного скрашивали угрюмый пейзаж. Побывав здесь прежде при обстоятельствах гораздо менее приятных, Алека не смог сдержать дрожи, проезжая сквозь ажурные железные ворота.

Королевские площадки располагались в южных садах: стрельба из лука была любым досугом знати, как и прочие боевые искусства. Придворные обоего пола, включая и Принцессу Аралейн, уже собрались там вместе с принцессой Элани. Некоторые девицы и дамы были одеты в мужское платье, сама принцесса была облачена в подобие военной формы, её светлые волосы, заплетенные в косу, спускались на одно плечо, на другом висели изящный лук и колчан со стрелами.
Наместник, Принц Коратан, тоже был тут, одетый в платье, подходящее больше для стрельб, чем для придворных церемоний. А ещё были Алайя, Герцог Рельтеус, Граф Селин и целая толпа прочих слуг и друзей, включая Толина и Стенмира, которых Алек встречал в доме Кирина в тот самый первый раз, когда он тайком туда забирался. Когда они подошли, Коратан, стоя рядом с принцессой, о чём-то беседовал с ней. Принц был высокий, видный мужчина. Близнец Фории, он был так же светлоглаз и светловолос, как она, хотя теперь его волосы были тронуты сединой, равно как и коротко стриженая его бородка. Впрочем, он обладал более мягкими манерами, что особенно было заметно, когда рядом была племянница. Коратан был тоже одним из экс-любовников Серегила, хоть и совсем недолго и, к тому же, очень и очень давно. Алек старался даже не думать об этом.

Заметив их, Элани помахала им рукой. Алек помахал в ответ, однако тут же одёрнув руку, встревоженно глянул на Серегила:
- Мне не следовало этого делать?
- Она улыбается, тали. Не забывай - просто будь самим собой и в меру почтительным. В конце концов, мы тут именно благодаря этому.
Алек взглянул на Коратана, чтобы понять, куда ветер дует, и увидел, что тот также улыбается и вполне спокоен.
Оказавшись перед особами королевской крови, Алек с Серегилом отвесили низкие поклоны.
- Это огромная честь для нас, быть приглашёнными сюда, Ваше Высочество, - произнёс Серегил, говоря от имени обоих.
- Спасибо, что пришли, - ответила принцесса, и Серегил заметил, как её взгляд тут же снова скользнул в сторону Алека.
- Алек, должно быть Её Высочество желает взглянуть на Рэдли.
- Да, конечно, - Алек скинул с плеча свой чёрный лук и протянул ей, держа его просто обеими руками.
В рядах придворных раздались смешки, вызванные такой его неуклюжестью, но Серегил и ухом не повёл: то было только на руку репутации деревенщины, которую они так тщательно поддерживали.

Элани провела рукой по гладким тисовым изгибам чёрного древка, тронула табличку слоновой кости, залюбовавшись гравировкой с клеймом мастера.
- И Вы говорите, что он разборный?
Алек забрал его, снял тетиву и повернул рукоятку, освободив соединительную муфту, затем разъединил древко на две половинки. Он показал, как всё это собирается обратно и ещё раз разобрал лук, чтобы она сама попробовала его собрать. Она соединила его и, уперев в ступню нижний край древка, надела тетиву с лёгкостью привычного к подобному делу человека. Затем, подняв лук левой рукой, она оттянула тетиву к своему уху и аккуратно спустила её.
- Из-за механизма она не делается слабее?
- Нет, Ваше Высочество.

Серегил с принцем обменялись улыбочками, глядя как Алек с Принцессой болтают о луках и стрельбе, так, словно всех остальных здесь и не было. Быть может, по своему положению Алек с Элани и принадлежали к разным мирам, но разговаривали они на одном языке и с единым воодушевлением. Алек был в своей стихии, так что чувствовал себя теперь так же свободно, как если бы общался с Бекой или Микамом.
- Быть может, пора вмешаться?- наконец не выдержал Коратан.
По правде говоря, остальные начинали уже слегка беспокоиться, ясное дело, они были не слишком-то довольны, что какой-то выскочка из низов вместо них удостоился вдруг такого внимания Принцессы. Серегил был достаточно хорошо знаком с придворными обычаями, чтобы знать, что чем ближе оказываешься к трону, тем гуще толпа окружающих ревнивцев.
Горя желанием увидеть Рэдли в действии, Принцессы выбрала себе в напарники Алека, а Серегил оказался в паре с принцем.
- Ну-ну. Мне, как вижу, достался слабейший из противников, - заметил Коратан, выходя на линию стрельбы. - Если конечно, ты не отточил мастерство с тех пор, как я в последний раз имел возможность наблюдать, как ты стреляешь.
-"Отточить мастерство"- понятие растяжимое. Однако полагаю, ты по-прежнему был бы не слишком рад доверить мне свой ужин.
Коратан лишь рассмеялся на это.

Впрочем, усилия Алека не пропали совсем уж даром: Коратана, кончено, превзойти Серегилу не удалось и близко, однако он сумел вполне сносно поразить мишень.
Вообще, во всём этом было что-то до боли знакомое. Прошло столько лет с тех пор, как они превратились друг для друга в нечто большее, чем просто принц и лорд, но за тот очень краткий период всякие барьеры между ними исчезли, пусть и не окончательно. И теперь перед Серегилом нет-нет, да и всплывал образ того человека, который так нравился ему, с которым он делил ложе, когда оба были ещё совсем юны. Боль с годами притупилась, воспоминания теперь вызывали лишь улыбку.

- Ну что, будешь стрелять или витать в облаках?- спросил Коратан, скорее забавляясь, чем торопя его. Голос из прошлого. Быть может он и сам предавался воспоминаниям?
- Хочу попросить Вас об одолжении, - сказала Принцесса Элани, обратившись к Алеку, едва они заняли место на площадке для стрельбы. Голос её прозвучал довольно тихо, с тем, чтобы не услышали все эти придворные, собравшиеся вокруг.
- Я в Вашем распоряжении, Ваше Высочество, - ответил Алек, немало заинтригованный.
Девушка улыбнулась, покачав головой:
- У людей привычка поддаваться мне лишь потому, кто я есть. Мне не нравится это. Судя же по молве, Вы исключительный лучник. Так вот, мне бы хотелось увидеть всё, на что Вы способны.
Алек вздохнул с облегчением: честно говоря, Серегил предостерегал его, чтобы не слишком-то выставлялся.

Как бы ни было, он настоял на том, чтобы дать ей преимущество стрелять второй. Поставив большой палец у линии, он поправил кожаную петлю и наложил стрелку с красным оперением на тетиву,- лук всё ещё опущен вниз, рука расслаблена. Затем зафиксировал взглядом яблочко далёкой мишени и единым плавным движением вскинул лук, натянул тетиву и пустил стрелу. Та угодила точнёхонько в самый центр. Следом за первой стрелой, он тотчас отправил вторую, которая легла так тесно рядом с первой, что сбила немного оперения с левой её стороны. Третья вошла так же плотно, но уже справа от первой. Сей мастерский трюк его был встречен гробовой тишиной, воцарившейся среди придворных. А потом Элани начала хлопать. Когда же к ней присоединились и все остальные, она, вскинув брови, обратилась к нему:
- Вы верно истолковали мои слова, милорд.
За неимением ответных слов, он лишь молча поклонился, надеясь, что не переступил запретной черты.
Он был рад, что не слишком увлёкся, и не стал расщеплять стрелу, что в столь тихий день мог сделать с лёгкостью.
Слуга очистил мишень от алековых стрел, и Элани встала на изготовку у линии. К явному облегчению Алека она также выпустила одну за одной три стрелы с черно-белым опереньем, которые легли в мишень столь же плотно, как перед этим его собственные.
- Прекрасные выстрелы!- воскликнул Алек, когда двор взорвался аплодисментами.
Но как только это вылетело из его уст, он опять испугался, не позволил ли себе лишку.

Впрочем, Элани-то выглядела польщённой.
- Благодарю, милорд. Ещё попытка?
Они постреляли ещё немного, и Элани всякий раз не отставала от Алека ни на шаг.
- Можно я попробую Рэдли? - она могла бы просто повелеть ему, но вместо этого попросила, как всякий нормальный стрелок, уважающий другого стрелка. А такие вещи не делаются вот так запросто.
- Конечно, ваше Высочество, - Алек обменялся с ней луками и очень бережно держал её лук, в то время как она, выпустив полдюжины стрел, уложила их на мишени в безупречный узор в виде звезды.
Покончив с этим, она ещё раз погладила Рэдли рукою.
- Это произведение искусства, Лорд Алек. Вы должны мне сказать, где можно достать такой же.
- Прошу Вас, примите в дар этот, Ваше Высочество, - сказал он, хотя слова дались ему трудно: то будет второй раз, и снова подарок Серегила, который он вынужден потерять.
Однако Элани покачала головой и протянула лук обратно.
- Нет, забрать его у Вас будет неправильно, это всё равно, что лишить Вас одной руки.
- Тогда, по крайней мере, примите вот это, Ваше Высочество, - Алек отцепил полдюжины самых лучших шатта, позвякивавших на его колчане и вручил ей это комплект из резного золота, серебра, слоновой кости, пары нефритовых и один из сердолика.
- Они из Ауреннена, называются "шатта", что значит "приз". Стрелки выигрывают их друг у друга в состязаниях, вроде этих.
Элани взяла их и залюбовалась.
- Да, знаю. У тети Клиа есть несколько, с тех самых пор, как она побывала в тех местах. Судя по тому, сколько их у Вас, Вы должно быть, весьма хороши. Благодарю Вас за этот подарок. Быть может, я заведу этот обычай и здесь.
Она повернулся к своему дяде, который находился на соседней площадке.
- Как успехи у вас с Лордом Серегилом, Дядюшка?
Коратан криво усмехнулся в сторону Серегила:
- Если бы сей обычай мы ввели уже сегодня, дорогуша, Лорд Серегил задолжал бы мне сто крат больше шатта, чем вот эти.

После всего они уселись в тени большого виноградника и пили прохладное вино, а потом стало ясно, что Алеку с Серегилом пора уходить. Прощаясь, Алек дал обещание направить заказ в Вольд, в мастерскую Рэдли, после чего они направились в конюшни.
Рельтеус извинился и отправился за ними следом.
- Нет сомнений, принцессу вы здорово и приятно впечатлили, - сказал он, идя вместе с ними. - Особенно Вы, юный Алек. Вам следует быть осторожнее, или Вы заставите ревновать своего возлюбленного.
- У него нет к тому никакого повода, - ответил Алек, слегка краснея.
Рельтеус в ответ хохотнул:
- Многие молодые люди были бы польщены подобным завоеванием.
- Ну, я бы не сказал, что он так уж и завоевывал меня, - улыбнулся в ответ Серегил.
Рельтеус заморгал, и лишь потом до него дошло, что тот шутит.
- Да, я слышал, что Вы самый остроумный человек во всём Римини, Серегил. Познакомившись с Вами поближе, я склонен с этим согласиться. Не отобедаете ли со мной нынче вечером, джентльмены?
- Почему бы и нет, с превеликим удовольствием!
- Тогда я пришлю за вами экипаж. Кстати, не могли бы вы прихватить с собой и того парня, актёра?
- Полагаю, нынче вечером он, к несчастью, будет на сцене, - ответил Алек.
- Так давайте поедем, посмотрим на него! Моя жена уже прожужжала мне все уши, чтобы я свозил её. А после сможем и отобедать.

Распрощавшись с герцогом возле ворот конюшни, они забрали у ливрейного слуги своих лошадей и направились к дому.
- Ну, и как я тебе?- спросил Алек.
- Великолепно, тали. Но ты заметил, в дом вместе со всеми нас не пригласили? Коратан потихонечку меня предостерег, пока вы с принцессой стреляли.
- Правда? И что он сказал?
- Всего лишь то, что раз ты пришёлся по душе Элани, то Фория, скорее всего, по возвращении постарается положить этому конец. Мы не из тех людей, чья компания на её взгляд подходит для будущей королевы. Ну а там, быть может, и у Элани найдётся, что сказать по этому поводу. Нам останется только сидеть и ждать. А пока наслаждайся, лови момент!

- Уверен, что тебе хочется всего этого?- ещё раз спросил Серегил, пока они ждали экипаж Рельтеуса.
- Хватит задавать такие вопросы!- проворчал Алек, которого и в самом деле вовсе не радовали перспективы нынешнего вечера.
Герцог с женой вскоре подъехали и все отправились в Бакланий Переулок.
Рельтеус представил им Палмани, недавно разрешившуюся от бремени. Она была очень юна и прехорошенькая. Алек чувствовал себя рядом с ней не в своей тарелке, ведь ему было отлично известно, как проводит время её муж, отправляясь на свои ночные прогулки. Она тоже была слегка смущена, однако Серегил уже очень скоро заставил её смеяться и болтать о своём малютке-сыне.

Перед театром собралась огромная толпа народа. Афиши, развешанные по бокам дверей, обещали нынче вечером комедию под названием "Месть жены". Выглядело вполне сообразно моменту, хотя Алек был уверен, что Палмани, судя по тому, как она льнёт к своему мужу, ни сном, ни духом не ведает о его похождениях.
Кое-кто в толпе зароптал, увидев, как Серегил ведет своих гостей во главу очереди, однако человек, собиравший входную плату, отлично знал, кто они такие, и низко поклонился, впуская их внутрь.
- Это просто великолепно!- воскликнула, Палмани, восхищённо оглядываясь кругом, когда они рассаживались в изысканно обустроенной патронской ложе. - Я не одну неделю упрашивала своего мужа отвезти меня сюда.
Рельтеус поднёс к губам её руку:
- Ну, так вот мы и здесь, любовь моя, благодаря любезности моих замечательных друзей.
- Он так часто рассказывает о вас, - сказала она Алеку.
Вскоре появился юный Ван, который принёс для них прохладное вино и фрукты.
- Благодарность от нашего дома, милорды, - сказал он, отвешивая низкий поклон.
- Спасибо, Ван, - ответил Серегил. - А скажи-ка мне, ты не знаешь, свободен ли Атре после вечернего представления? Мы обедаем с герцогом и его женой, и они очень хотели бы его видеть.
- Не сомневаюсь, что свободен, милорд!

Пьеса, как и всегда, оказалась замечательной, Атре играл рогоносца-мужа, а Мерина - торжествующую жену. Брадер играл бесшабашного приятеля мужа. И делал это с таким озорством, которого, честно сказать, Алек и не ожидал от него.
Всё заканчивалось тем, что бедолагу-мужа запирали в шкафу вместе с вонючим слугой, которого играл Тейбо, и страдающим газами псом. Публика была в восторге и всеми возможными способами выражала своё одобрение каждому, кто выходил для поклона на сцену.
- Боже, они были великолепны! - воскликнула Палмани, вытирая со щёк слёзы смеха. - Жду не дождусь, когда смогу познакомиться с этим красавчиком, вашим актёром, поближе.
Огни рампы были погашены, и толпа потихоньку вытекала наружу, переговариваясь и смеясь, Серегил и его друзья тем временем задержались в ложе. А вскоре к ним присоединился Атре.
Он был одет в искусно расшитый синий камзол и короткие шёлковые панталоны.
- Ваши Сиятельства.
От его серьги и многочисленных колец во все стороны посыпались разноцветные брызги, когда он всем поклонился.

Украшения-то всякий раз были иными: как подозревал Серегил, он менял их в зависимости от того, к кому был приглашён нынче вечером, к вящей радости хозяев и к собственной выгоде. Единственное кольцо, остававшееся неизменным, украшало мизинец на правой руке Атре - аметистовое колечко, то самое, что подарила ему Элани. То было свидетельство особой улыбки фортуны, и, похоже, Атре был счастлив лишний раз напомнить об этом всем окружающим.
- Для меня огромнейшая честь предложить вам свои скромные услуги, - сказал Атре, хотя в голосе его этой самой скромности было не так уж много.
- Можете поблагодарить своих покровителей, Мастер Атре, - ответила Палмани, протягивая ему руку для поцелуя.
- Они неизменно ко мне великодушны, Ваша Светлость.

* * *
Казалось, что война, с её лишениями и нуждой, обошла богатый квартал стороною, по крайней мере, этот громадный особняк Рельтеуса на Улице Серебряной Луны, где их ждало грандиозное пиршество. Есть сели в ухоженном саду, наслаждаясь прохладой ночного ветерка, и к столу были поданы блюда из оленины и крольчатины из охотничьих угодий герцога, а также заливной угорь и лобстеры, выловленные в бухте. Морепродукты в Римини были по-прежнему в изобилии, как не подлежащие транспортировке. Конечно, хлеб, надо признать, был сделан из более грубой муки, чем обычно, а на десерт были в основном облитые карамелью фрукты, вместо пирожных, но никому и в голову не пришлось бы высказываться на этот счёт.

Атре был в своей стихии: он развлекал сотрапезников байками о своих скитаниях и изображал разных забавных персонажей. Серегил тоже включился в эту игру, и вскоре они уже состязались в том, кто расскажет самую захватывающую историю.
Вино лилось рекой, Алек пил кубок за кубком. И к моменту, когда был подан десерт, он был, кажется пьянее, чем в последнюю Ночь Скорби, громко хохотал над каждым пустяком и покачивался на своём кресле. Пока все ели, Серегил кидал на него всё более озабоченные взгляды, пытаясь привлечь внимание, а к окончанию трапезы изображал смущение и плохо скрываемый гнев на своего юного возлюбленного.
- Воистину, мне следует извиниться, Ваша Светлость, - сказал он Палмани, наклоняясь, чтобы усадить Алека прямо на его стуле.
- Ах, бросьте, воздержанность приходит с годами,- засмеялся Рельтеус.
- У Вас подают самое замеч...чательное вино, дорогой мой Рельтеус! - промямлил Алек, снова поднимая кубок.
Серегил выхватил его и отставил от него подальше.
- Жаль, что приходится завершать вечер на такой ноте, но, боюсь, что должен забрать его домой, пока он ещё в состоянии держаться на ногах.
- Да япрекрасномогу идти! - возмутился Алек. И чтобы доказать это, вскочил, попутно опрокинув свой стул. Какое-то время он стоял, качаясь, потом рухнул, не в силах устоять под винными парами.
Серегил поскорее вернул стул на место, и, громко извиняясь, попытался вдвоём с актером поднять Алека на ноги.
- Ты идиот, Алек! Увалень из увальней....
- Ах, бедняжка!- воскликнула Палмани. - Утром он станет чувствовать себя так неловко.
- Быть может, это случится ещё скорее. Честное слово, боюсь за вашу карету.
- Резонное замечание, - сказал Рельтеус. - Прошу, оставайтесь у нас на ночь.
Серегил вздохнул:
- Мы и так уже злоупотребили вашим гостеприимством.
Глупости! - сказала Палмани.
Она позвала слугу.
- Немедленно приготовьте для них одну из спален. И пришли нескольких человек, чтобы отнесли Лорда Алека наверх.
- О, Вы слишком добры, - сказал Серегил.
- Он не первый из наших гостей, кто отдаёт должное нашему вину, Лорд Серегил. Так что ничего страшного.

- Думаю, мне лучше уйти, - сказал Атре, наблюдая за всем происходящим с деланным участием.
- Ох, нет, останьтесь ещё ненадолго!- взмолилась Палмани. - Это займет всего несколько минут.
- Хочу остаться и посм... треть на Атре, - заплетающимся языком заявил Алек, который, покачиваясь, цеплялся за Серегила.
- Как-нибудь в другой раз, - далеко не вежливо отозвался Серегил.
Им выделили комнату, выходящую окнами в сад, и Палмани сама проводила их наверх.
Следуя за слугами, тащившими Алека, Серегил постарался ознакомиться и с остальными комнатами вдоль длинного коридора, однако большинство из них были заперты.

Их спальня была огромной, с высокими решетчатыми летними дверями, выходящими на балкон. Мебель была украшена богатой резьбой, а стены - причудливыми фресками на темы подводного царства.
Слуги уложили Алека на постель и сняли с него сапоги.
- Могу я побеспокоить вас ещё немного, дорогая Герцогиня? - сказал Серегил. - Думаю, нам скоро может понадобиться ведро.
- Я немедленно пришлю вам его и воды, - она посмотрела на Алека, который мирно сопел.- Боюсь, Вас ждёт бурная ночка. Я бы могла прислать одного из слуг, чтобы присмотрел за ним, если Вы желаете отдельные апартаменты.
- Благодарю, но в этом нет нужды. Мы уже проходили через подобное раньше.
- В таком случае, спокойной ночи. Утром Вам принесут завтрак.
- Думаю, достаточно чая с хлебом.

Едва она ушла, Серегил присел на краю постели и погладил Алека по раскрасневшейся щеке:
- Тали?
Алек застонал и открыл глаза. Он был, конечно, не настолько пьян, насколько притворялся, но взгляд его, тем не менее, был мутным.
- Ну что, сработало? - промычал он.
- Идеально.
Алек очумело огляделся:
- Этот осьминог на стене... он и впрямь шевелится?
- Нет, - хохотнул Серегил.
- Кровать шатается!
- Нет, не шатается, любовь моя.
Двое проворных слуг, войдя в комнату, принесли ведро, воду и несколько полотенец. Серегил свернул одно из них, смочил в воде и положил на лоб Алеку.
- Так получше?
- Нет, - выдохнул Алек, бледнея. - Ведро!

Серегил придержал его, чтобы не слетел с кровати, пока Алека рвало вином и съеденным на ужин.
Когда его перестало рвать, Серегил отодвинул ведро подальше, раздел Алека и уложил поудобней, сменив полотенце на его лбу.
- Ну что, сейчас лучше?
- Слегка, - ответил Алек, не открывая глаз. - Чёрт возьми, лучше займись уже поисками!
Оставив Алека отсыпаться, Серегил вышел на длинный балкон и прошёл по нему, заглядывая в остальные комнаты.
Света луны вполне хватило, чтобы разглядеть что там, внутри: то были одни спальни и детская, где нянька носилась с парой младших детишек герцога и приглядывала за младенцем. Следующая комната, судя по всему, принадлежала самой герцогине.
Серегил снова вернулся внутрь и подождал, пока в доме всё станет тихо, затем выскользнул в коридор и приступил к поискам.

Апартаменты в передней части дома оказались всё теми же спальнями и гостиной. Воспользовавшись свёрточком с инструментами, припрятанным за пазухой, он проник в неё, но обыск не дал ничего, кроме шкатулки с перепиской герцогини. Он быстро ознакомился с ней: ничего примечательного. Что бы там ни были за делишки у герцога, вряд ли его молодой жене было что-то об этом известно.
Когда он осторожно выбрался в коридор, наверху лестницы, всего в нескольких ярдах от Серегила, вдруг появился здоровенный слуга со светильником в руках.
- Кто это здесь? - крикнул слуга, подходя ближе и поднимая повыше светильник. - Ах, это Вы, милорд! Что же вы делаете здесь, в потёмках?
- Ну, я на самом деле ищу, где здесь уборная, - изображая раздражение, ответил Серегил. - Не хотелось никого потревожить светом.
- Ну что Вы, никакого беспокойства! А так Вам ещё повезло, что не сломали себе шею. Однако да будет Вам известно, в спальнях под кроватями есть ночные вазы.
- Терпеть не могу их! Наверняка где-то должен быть нормальный туалет?
- Да, конечно. Внизу. Сюда, идите за мной, я провожу Вас.
Что ж, выбора не было, кроме как отправиться следом за ним, но по счастью, им пришлось проходить мимо одной открытой двери, за которой оказалось нечто весьма похожее на рабочий кабинет, выходящий окнами в сад.

Туалет напоминал собой небольшой чулан в самом дальнем конце дома. Такие уборные, представлявшие собой сливы, выходившие прямо в канализацию с обустроенным сверху стульчаком, были в Римини нынче не редкостью. Пока стражник оставался снаружи, чтобы затем посветить ему на обратном пути, Серегил воспользовался уборной, а затем позволил проводить себя в спальню.
- Благодарю, - Серегил вручил слуге пол серебряных сестерция.
- Премного благодарен, милорд.
Алек крепко спал. Теперь он был хотя бы не такой бледный.
Серегил вымыл под умывальником руки и возвратился к двери. Стражника и след простыл. Не хотелось бы более никаких подобных неожиданностей. Серегил поскорее направился к лестнице и вернулся к кабинету. Если часовой снова наткнётся на него, он скажет, что у него расстройство.
Комната была погружена во тьму, но света из окна было достаточно, чтобы Серегил смог ориентироваться по лёгким очертаниям предметов. Обшарив рабочий стол, он нашёл там лишь несколько писем от сына, в которых тот рассказывал о том, как служится в Конной Гвардии и о действиях Клиа. Судя по тону писем, он был в полном восхищении от своего командующего.

В одном из запертых ящичков - вот уж коли хочешь привлечь внимание вора, непременно запри один из ящиков! - он обнаружил резной кинжал и кожаную папочку с рапортом про них с Алеком.
Написано было на хорошем пергаменте, но какой-то очень уж неумелой рукой. В доносе детально описывалось то, как они с Алеком приехали в Римини - официальная версия, в общем-то, то, что было известно всем. Ещё сообщались имеющие отношение к вопросу некоторые подробности о тех, с кем они водили знакомство, включая Клиа, Килит, Теро, Мальтуза - большинство этих имен Алек как раз и нашёл тогда в том списке в тайнике Кирина. А также Герцога Ланеуса. Это было уже интересно, ведь с ним они встречались лишь единожды, в Золотом Журавле. Однако это дало ему возможность прикинуть, когда мог быть написан сей рапорт. Впрочем, основная часть этих нескольких, плотно исписанных листков, была посвящена их взаимоотношениям с Клиа. И опять-таки, то были лишь общеизвестные факты, и ни слова о том, как они спасли ей жизнь в Кессарийской крепости, хотя имелось упоминание о том, что именно Серегил обнаружил, где был яд, которым её отравили в Ауреннене, а также о его роли в мирных переговорах. А шпион-то или сам там был, или беседовал с очевидцем.

Он вернул донесение на место и запер ящик, а сам занялся полом под рабочим столом. Как он и ожидал, там оказалась дверка небольшого тайника, точно такая же, какую Алек обнаружил на летней вилле герцога. Здесь находилось новое письмо от Элани, откопированное всё той же мужской рукой, и датированное всего парой дней тому назад. В письме девушка очень по-дружески обращалась к Герцогу Рельтеусу, упоминая полученное от Даноса письмо.
Серегил, покачав головой, вернул его на место. Казалось, Рельтеус шел на какой-то очень уж неоправданный риск и лишь затем, чтобы удостовериться, насколько сильно Принцесса заинтересована его сыном. Либо он беспокоился о том, нет ли у неё иных ухажёров. И опять-таки, иметь доступ непосредственно к переписке будущей королевы, было само по себе достаточно ценным, имей Рельтеус далеко идущие планы.

Следующее, просмотренное им письмо, было от Мальтуза. Адресованное Герцогу Ланеусу и датированное примерно месяцем назад, оно писалось, видимо, ещё на летней вилле. Хотя, то была, скорее, копия: он отлично знал почерк Мальтуза, не хуже, чем свой собственный, и это было написано не его рукой. Возможность подлога следовало исключить. Не мог же Рельтеус действовать так грубо!
Коратан утверждает, что на фронте, несмотря на потери, всё идёт как надо,- говорилось там. -Однако все королевские депеши он тщательно прячет под замок, так что взглянуть на них не представляется возможным. Боюсь, что даже в случае победы, для народа это может оказаться слишком поздно, особенно в связи с недавним ростом военных поборов. Римини превращается в пороховую бочку.

Серегил постарался как следует запомнить сие короткое послание, затем просмотрел оставшиеся документы, которые оказались наиболее интересными из всех. То были три грязных, изорванных пергамента, исчерканные буквами, которые неопытному глазу могли показаться сущим бредом. Однако Серегил моментально распознал шифровку. Письма были слишком сложны и длинны, так что не было ни единого шанса снять с них копии, пропажа их тоже не осталась бы незамеченной, тем более что тот стражник видел его нынче ночью в коридоре. Разложив все три рядышком на полу перед собой, он при свете камешка всмотрелся в них, и, перебирая разные системы, попытался уловить смысл. Ему хватило и пары минут, чтобы узнать известный ему офсетный код. Позаимствовав у хозяина перо и чернила, он скопировал самое короткое из посланий, перевел два других и быстро записал получившееся. Нахмурившись, он просмотрел расшифрованные сообщения, затем припрятал их себе за пазуху и поспешил назад, в свою комнату.
Алек, лежа на боку, глубоко спал, сопя носом, как сопел всегда, когда перебрал вина. Не желая его тревожить, Серегил устроился в кресле и, достав копии, некоторое время ещё ломал над ними голову.

На следующее утро Алек пробудился с чугунной головой и тошнотой в желудке, однако сумел принести смиренные извинения хозяевам дома. Страдальчески выслушал их вежливые заверения в том, что всё в порядке, и даже сумел сдержать рвоту, возвращаясь в их экипаже домой.
- В следующий раз напиваешьсяты! - простонал он, когда карету в очередной раз тряхануло на дорожной кочке. - Тебе не бывает потом так плохо.
- Прости, тали, однако страдания твои не напрасны, - ответил Серегил. - Я нашёл донос на нас и ещё вот это.
Он показал Алеку копии писем.
- Теро непременно захочется на это взглянуть.
Алек обхватил голову руками:
- Тогда, чёрт подери, можешь катиться и без меня!

ГЛАВА 16. Темные делишки

- ЧТО Ж, МЫ, как водится, без дела не сидим, - одобрительно сказал Теро, заходя в кабинет в сопровождении Серегила. - Чайку?
Серегил принял чашку и достал копии документов.
- Мне попалась ещё одна копия письма Элани к королеве, а также донос на нас с Алеком, где тебя упоминают в качестве одного из наших друзей, письмо от Мальтуза к Ланеусу и вот это, - Серегил первым делом вручил магу копию шифровки. - Их было три, написанные единым шифром. Копировать всё мне было некогда, но я сделал вот это в качестве образца.
Взглянув на листок, Теро нахмурился:
- Мне эта система не знакома. Ты можешь прочесть?
- Да. Это обычный офсетный шифр. Давай покажу.
Серегил прошёл к рабочему столу Теро и выбрал кусок отскобленного пергамента и перо.
Маг присоединился к нему, глядя через плечо.
Первая строчка листа выглядела следующим образом:
СОРИТО АЛА ТИРЛИК СВИСXTЬРНЕРЧЛА ИС ХЯССВТЕРМЕТБ.
Вторая была длиннее:
БИУБ УИ КЖНА ЕРТПЕРШГЕ BУЖПИЕ ИНДРСОНГЛШАЖШНЕГОН ЛОПШЬОЖДДГОДРГЕОПРДЛЖГОАЛЬТЩПЬ.

- Не сказать, что код очень уж сложный, но тот, кто это писал, безусловно, знал парочку трюков. Начало - сущая бессмыслица, призванная сбить с толку тех, кто попытается вникнуть в суть, - Серегил вычеркнул две первые группы букв первой строки, за исключением последней во второй группе - "А".- Итак, если взять отсюда каждую вторую букву, мы получим "АИЛК".
- Клиа, наоборот.
- Именно. Однако далее, беря каждую вторую букву, получаем обычный порядок чтения - слева направо: ВСТРЕЧАСЯСТРЕБ.
- "Ястреб"?- удивился Теро.
- Возможно, тут имеется в виду "встречалась с ястребом". И мы понятия не имеем кто это. Быть может кто-то из полка Красных или белых ястребов?
- Однако во второй строчке шифр не работает, - Теро ткнул пальцем в листок.
- Нет, ибо здесь следует начинать с третьей группы, и брать уже каждую третью букву. Это обычная схема, хотя тот, кто это писал, мог этого и не знать. Возможно, интриган-любитель. Итак, что мы имеем..., - Серегил выделил нужные буквы, в третьей строке оставив следующее: АТРЕЖЕДОЛЖЕНПОДДЕРЖАТЬ. "А Треже должен поддержать"? Второе слово чуть было не сбило меня с толку, однако Треже - есть такой городишко на Фольксвайне, быть может, это место очередной баталии?
Маг покачал головой:
- Судя по первой части, речь о чём-то, известном всем и каждому. Но вот эта "поддержать"... смахивает на некий заговор.
- Полагаю, твоя догадка может оказаться верна. Вот ещё два, наскоро переведенные мною.
В первом читаем следующее:
"Аилк отозван королевский лагерь получены новые всадники кажется благосклонность слух что станет генералом волки с ней".
Во втором:генерал отбой недомогание аилк не показывает открыто но ропот среди войска ястреб видел трижды проведя несколько часов наедине в шатре не было возможности подобраться ближе волки слишком преданны прости столь медленные успехи чрезвычайно трудно.
- Опять этот непонятный "ястреб", - заметил Теро.- А имя Клиа написано в обратном порядке. И вновь никакой ясности. Что за ястреб, или кто такие эти самые "волки"?

- Волки? - Серегил был удивлен, что до мага не дошло сразу: - Так "ургажи" по-пленимарски как раз и есть "волк-оборотень". Это всякому известно, уж тем более в кавалерии.
- Тогда записка утверждает, будто волки слишком преданны. Слишком преданны, чтобы что? Быть вовлеченными в мятеж и убедить её на участие в нём? Или же слишком преданны, чтобы пойти против неё?
- И то, и другое, можешь мне поверить. Это же её личная охрана.
- Тебе нет нужды убеждать в этом меня, Серегил. Так что ещё ты из этого всего выжал?
- Все три писаны одной рукой, стало быть, шпион один, - ответил Серегил.- Все три - на грязных обрывках грубого пергамента. Пергамент дешёвка. На какие мысли это тебя наводит?
- Военные таким и пользуются. Даже Клиа.
Серегил согласно кивнул: - Получается, шпион-то может оказаться своим, из того же полка. И, думается мне, я догадываюсь, кто это.
- Кто?
- Сын Рельтеуса, Данос. Он тоже служит под началом Клиа.
- В эскадроне Клиа?
- Так ты не знал?
- Ну, когда мы были на той охоте прошлой зимой, он ещё не служил. Быть может, Элани и приложила к этому руку, коли она так им увлечена.
- Скорее уж его отец.
- Однако тут есть свои резоны. Кому, как не сыну отец доверяет более, чем всем остальным? Хотелось бы мне, чтобы он высказывался в посланиях менее витиевато. Впрочем, и это уже неплохо. Однако зачем вообще понадобилось шпионить за ней?
- Ну, может быть, их заботит не одна только Клиа. А если, скажем, имеется некая противоборствующая клика, желающая продвинуть Клиа на трон? Как ни противно, но это письмо от Мальтуза и сам факт, что оно оказалось у Рельтеуса, - все это может оказаться звеньями единой цепочки.

Теро, нахмурившись, пробежался по письму ещё раз.
- Две враждующих клики. Это не сулит ничего хорошего.
- Особенно когда город уже и так бурлит недовольством. Никак не выходит из головы этот алеков список, где наши имена и целый ряд наших знакомых, включая Мальтуза. Думаю, можно с уверенностью сказать, что группировка Рельтеуса имеет в отношении нас какой-то свой интерес, хотя совершенно не понятно, почему. Однако чтобы хоть что-то доказать, нам потребуется гораздо более того, что мы нынче имеем.
Теро снова вернулся к посланию, где говорилось о Клиа.
- Даже если воспользоваться королевским гонцом, на то чтобы доставить послание в Римини по суше уйдёт неделя, почти столько же - морем, - он задумался. - Сии послания ко времени их прибытия могут оказаться вестями уже здорово устаревшими. И к тому моменту, когда подоспеет на них ответ, ситуация может измениться самым коренным образом.
- Боюсь, что ничего иного на данный момент предложить не могу, - сказал ему Серегил.- Разве что мы обнаружим ещё подобные письмеца.
- Всё это печально. Не имея же имен, толковать что-либо не возможно. А ещё у него эти письма Элани. Что он делает с ними? В них не содержится ничего особо примечательного. Полагаешь, это тоже как-то связано с заговором?

- Если бы я нашёл их у Мальтуза, я был бы склонен думать именно так, но Рельтеус? Он же спит и видит свадьбы Даноса и Элани. Быть может, он просто отслеживает знаки благосклонности и упоминания о возможных соперниках?
- Мне бы хотелось знать, кто именно из окружения Элани делает эти копии.
- Я как раз этим и занят.
- Если ты прав, то Рельтеус чертовски рискует. Если только об этом станет хоть как-то известно, путь во двор будет ему заказан, если не хуже! - Теро замолк, снова придвинув к себе шифрованные послания. - Во-первых, с чего вообще кому-то пришло в голову, будто Клиа готова предать свою сестру и свою племянницу?
- Быть может, потому что именно об этом подумывает некто, помимо Клиа? Рельтеусу точно известно нечто такое, о чём не знаем мы.
- Да Клиа просто в голову не придёт связаться с чем-то подобным!
Серегил похлопал Теро по плечу:
- Я тоже не верю в это. Однако возможно, имеется некая оппозиция, которая планирует возвести её на престол, пусть даже не ставя её саму в известность об этих планах.
Теро прочесал ладонью копну своих тёмных кудрей:
- Вы должны раздобыть для меня больше, чем то, что уже есть. Пока мы не имеем ничего, что напрямую указывало бы на Даноса, одни предположения.
- Тебе не кажется, что пора выйти на саму Клиа? Уверен, ты можешь это сделать.
Теро кивнул:
- Я так и сделаю. Когда мы с тобой будем готовы.
- Понятно.
- И не смотри на меня так.
- Как "так"?
Теро нахмурился:
- Словно тебе что-то такое известно.
Серегил рассмеялся, подняв руки:
- Ничего "такое" мне не известно. И я, заметь, даже вопросов не задаю. Оставляю это тебе.

Едва Серегил ушёл, маг направился в свою спальню, запер дверь и достал из плательного шкафа мраморный ларец, в котором находился платочек Клиа. Открыв его, он на минуту поднёс платок к лицу, вообразив себе аромат её духов, которым тот когда-то был пропитан. Когда она отдавала его ему, их пальцы сплелись. То было одно из тысячи самых невинных прикосновений, заставлявших пылать его плоть....
Всё, довольно!- он решительно одёрнул себя. Принцесса и маг? Это было просто невозможно, как, впрочем, и не могло охладить его страсти, лишь заставляя страдать всем своим существом. И эти её недавние раны... от них страдание было ещё хуже.
Зажав драгоценный платок меж ладоней, он тихонечко произнёс заклинание и подождал, пока видение обретет чёткую форму. Сердце - неподвластное контролю - снова понеслось вскачь, от одной только мысли, что вот сейчас он снова увидит её.

Видение возникло практически мгновенно. Клиа снова лежала на своей походной койке, а лекарь перевязывал ей рану на ноге. Брюки она сняла, оставшись в одном лишь белье, и от вида её гладких и стройных ног Теро тут же кинуло в жар.
Он выждал, пока Миррини накроет её одеялом.
С мрачным лицом высокая темноволосая женщина склонилась над принцессой и спросила:
- Ну как, получше?
Клиа улыбнулась подруге и, поморщившись, согнула под одеялом больную ногу:
- Завтра я смогу сесть в седло.
- Ты слышала, что сказал лекарь.
Фыркнув, Клиа закинула за голову руки:
- Всё со мной будет хорошо.
Улучив момент, Теро создал мизерное магическое окошко, всего в паре футов от обеих женщин, и прошептал:
- Ваше Высочество!
Рука Миррини, постоянно готовой к возможной опасности, тут же дернулась к рукояти меча, женщина быстро огляделась.

- Всё в порядке. Это всего лишь Теро. Он снова связался со мной, - хохотнула Клиа, обнаружив парящее в воздухе лицо. - Приветствую, друг мой. Какие-то новости для меня?
- Мы можем поговорить наедине?
- С каких это пор я не могу открыто говорить при Миррини?
- Ничего страшного, Клиа, - Миррини, увидев Теро, отступила назад.
Клиа проследила, как она уходит, а затем снова повернулась к магу:
- Итак? - она не стала понижать голос.
Как же лучше всё это сказать?- на миг задумался Теро.
- Алек и Серегил делали для меня одно дельце. И, похоже, им удалось раскрыть шпиона в твоём полку.
Её ярко-голубые глаза округлились:
- Шпиона? Кто он?
- Капитан Данос.
- Этого не может быть!
- У нас есть кое-какие доказательства, Клиа. Однако их недостаточно, и пока что не совсем ясно, что там за дела. Похоже, он шлёт зашифрованные послания своему отцу, докладывая о каждом твоём шаге.
Клиа потемнела лицом:
- Это невозможно! Зачем ему делать это?
Теро выдержал паузу, собираясь с духом, прежде чем сказать следующее:
- Мы думаем, что его отец, Герцог Рельтеус, считает, что ты замышляешь сместить с трона Элани.
Скептическое выражение, которое было ему ответом, заставило Теро вздохнуть свободнее.

- И с какой же это стати?
- Повторяю, мы ещё ни в чём не уверены, кроме того, что, вероятно, имеется некая неизвестная тебе группировка, желающая возвести тебя на трон. Хотя сам Рельтеус, несомненно, имеет в мыслях женить Даноса на кронпринцессе.
- Теро, тем самым, ты хочешь спросить, не замышляю ли я, действительно, против Элани и королевы?
- Я не верю в это.
- Что ж, спасибо и на этом. Однако если следует всё же озвучить, то нет. У меня нет к тому никаких резонов.
- Знаю. Однако, герцог Рельтеус, видимо, считает, что имеется клика, действующая от твоего имени. И он может оказаться прав. Алек нашёл список имен, включающий его, меня, Серегила, Герцога Мальтуза. И тебя.
- Если хоть один звук дойдёт до ушей Фории...
- Понимаю. Мы делаем всё, что в наших силах, чтобы ускорить процесс и узнать больше. Мы даже ещё не общались на эту тему с твоим братом. В одном из шифрованных писем Даноса упоминается некий "ястреб", кто-то, очень близкий тебе. Это ни о чём тебе не говорит?
- Всадники называют так Генерала Морауса.
- Он вхож к тебе?
- Да, в общем-то, да. Он один из моих командиров, я знаю его всю свою жизнь. Он беспокоится о моих потерях.
- Но речь не только о нём. В Римини имеются такие, кто полагает, что Фория пытается тебя убить.
- Это просто смешно. В этом году мы здорово рассеяны. Каждый из офицеров делает всё, что в его силах, полагаясь лишь на то, что имеется в распоряжении у каждого. И ты отлично знаешь - Королевские Конники всегда на передовой.
- Судя по одному из писем, найденных Серегилом, королева подумывала о назначении тебя генералом войска, а затем отчего-то вдруг передумала.
- Это, видимо, связано со здоровьем Генерала Морауса... Летом у него была лихорадка... Однако он выздоровел. Во всяком случае, у меня никаких обид, Теро.

Теро всегда боялся, что Клиа слишком доверчива, однако на сей раз он придержал своё мнение при себе.
- В посланиях также упоминаются "волки". Серегил думает, что имеется в виду Турма Ургажи. О них говорится, что они слишком преданны.
- Кому? Королеве? Мне?
- Мы не можем с уверенностью этого утверждать, но я полагаю, тебе.
- Так ты думаешь, что Элани грозит опасность?
- Пока тому нет никаких свидетельств, однако Алек с Серегилом недавно сподобились быть принятыми при дворе. Благодаря - вот уж ирония судьбы - всё тому же Рельтеусу, лично.
- Она должна быть в безопасности любой ценой! Ты должен выйти с этим на Коратана.
- Прежде, чем кого-либо обвинить, мы должны собрать побольше доказательств. Много ли проку будет мне от Алека или Серегила, если их упрячут в Башню. А тебе, если упрячут меня?
- Мне не нравится всё это, Теро. И чем дольше я скрываю что-то от Фории и Коратана, тем, кажется только хуже для меня же.
- Знаю, и прошу меня извинить. Но ты же не хочешь на самом деле повторить то, что случилось с твоей матушкой, когда казнили безвинно обвинённых в предательстве? Мы можем потерять Серегила.
- Ладно. Хорошо. Но мне нужны регулярные отчёты!
- Конечно. Может оказаться, что Рельтеус всего лишь осторожничает, учитывая, что ты возможная претендентка на трон. И боюсь, что опасность, так или иначе, угрожает как раз тебе. У тебя имеются собственные шпионы?
- Да, но у них никогда не было приказа подглядывать за своими товарищами.
- Боюсь, теперь возникает такая необходимость.

- И как, по-твоему, я должна поступить теперь с Даносом? Он чертовски хороший командир, у меня в жизни не было повода усомниться в его преданности мне или нашему войску. Да Пламя же Сакора, Теро! Именно его люди прикончили убийц, что явились той ночью по мою душу.
А не уловка ли это, чтобы отвести подозрения?
- Присматривай за ним. Да, тебе и твоим шпионам потребуется ключ к шифру.
Клиа вытащила из-под кровати вощёную табличку и при помощи стилуса скопировала знаки офсетного кода. Покончив с этим, она отложила табличку и пригладила рукой каштановые волосы надо лбом.
- Вот опять.. . как же хочется, чтобы ты был здесь, друг мой.
- Мне тоже, - ответил Теро, чьё сердце от этих слов снова куда-то заторопилось. - Я безумно скучаю по тем мирным денькам в Ауреннене.
- Я тоже. Очень. Но война не может же длиться вечно! Если ничего не случится, я вернусь уже через несколько месяцев. А ты, между прочим, задолжал мне кон в карты.
Теро улыбнулся:
- Да, конечно. Буду с нетерпением ждать.
Он запнулся.
- Ну а как обстоят дела на войне?
- Полагаю, неплохо. Две недели назад мы перешли Фольксвайн, и сейчас находимся в южной Майсене. Нам противостоят всё отчаяннее, однако Фория уверена, что мы прорвёмся.
- Да храни вас всех Сакор! Будь осторожна. У меня уже нет сил всякий раз, как ни глянешь на тебя, наблюдать твои новые раны.
Она усмехнулась:
- Постараюсь, однако никаких обещаний. Доброй ночи, мой драгоценный друг.

Теро отменил заклинание, и какое-то время ещё сидел, пытаясь подольше удержать в мыслях её облик, и звук голоса. Как она произнесла это своё - "драгоценный друг"! На большее он не смел и надеяться. Однако той ночью сны его, как это часто бывало, были снова полны этим нежным голосом и прекрасным видением, на сей раз дополненным повязкой, обвивающей тонкую голую ногу.

ГЛАВА 17. Козни

ПОСЛЕ ТОГО, КАК Теро исчез, Клиа ещё полежала немного, грезя растаявшим видением. Как всегда, от эфемерной мимолётности встречи тоска по нему становилась лишь сильнее. В те бесценные мирные денёчки их совместного пребывания в Ауреннене, Теро сначала просто глянулся ей, и только чуть позже между ними начало зарождаться нечто большее,... по крайней мере, ей так казалось. Они могли хохотать вместе в какой-то из моментов, а уже в следующий маг опять напускал на себя чопорность и держался сугубо официально. Но вот нынче, когда заклинание ещё не успело развеяться, она заметила - и Клиа могла в этом поклясться! - как кровь прихлынула к его лицу от одного только её слова "дружочек".
Впрочем, предаваться подобным мыслям сейчас было некогда. Завернувшись в одеяло, она шагнула к выходу из шатра, туда, где несли вахту двое всадников Беки.
- Райдер Йонус, пошлите гонца к своему командиру. Где майор?
- Я здесь, - Миррини выступила из тени позади дозорного костра.
- Зайди и прикрой за собой полог.
Вытянув вперед больную ногу, Клиа опустилась в одно из походных кресел у картографического стола.
- У нас проблемы.

В том, что её вызывают в шатёр Клиа, для Беки не было ничего необычного. А вот в слишком уж серьёзных выражениях лиц Миррини и принцессы, встретивших её, едва она ступила в шатер - да.
Бека отдала честь:
- Коммандер?
- Проходи, присаживайся к нам, - сказала Клиа, указав на кресло возле себя.
Было похоже, что она и майор стараются утаить разговор от чужих ушей.
И вскоре Беке стала понятна причина.
- Ты ещё ни разу не давала мне повода усомниться в твоей офицерской чести, Бека, - начала Клиа. - Ты единственная из офицеров, помимо Миррини, кому я всецело могу доверять, так что можно сказать, я вверяю тебе свою жизнь.
Бека скользнула на колено и приложила к сердцу сжатый кулак:
- Только прикажите, Ваше Высочество!
- Этого не требуется. Прошу тебя, сядь. У меня имеются кое-какие не очень приятные вести. Есть вероятность того, что существует некая группировка заговорщиков, желающая посадить на трон вместо моей племянницы меня. И ещё одна, которая, видимо, действует совершенно противоположно. Скажи мне, Бека, можно назвать вас с капитаном Даносом друзьями?
Бека ощутила внезапный приступ тревоги:
- Да, Коммандер. Весной я спасла ему жизнь, он ответил мне тем же. Он замечательный человек. И друг.
- Что ж, тогда это лишь усложняет дело. Теро сообщил мне, что Данос, похоже, отсылает своему отцу шифровки относительно всех моих действий. Известны ли тебе мотивы, способные побудить его к этому?
- Нет, - потрясённо ответила Бека.

- Теро сейчас занимается этим вопросом в Римини, как обычно, кое-с-чьей помощью. Я же хочу, чтобы ты стала моими ушами и глазами здесь, Бека.
- Да, конечно, Коммандер! - не раздумывая ни секунды, ответила та, как ни противна была Беке сама мысль о том, чтобы шпионить за своими.
Однако то, что сказала Клиа дальше, было ещё менее приятно.
- Информация, полученная Теро, пока остаётся не совсем ясной, но там, судя по всему, упоминается ваша Турма Ургажи.
- И Вы хотите, чтобы я шпионила иза ними?
- Всем отлично известно, что и ты, и они всецело преданы мне. Заговорщики, ратующие за меня, быть может, выйдут на вас, решив, что ваша лояльность мне подменяет вашу преданность Королеве.
Беке тут же припомнился разговор с Сержантом Вернеусом той ночью после битвы за переправу.
- Мы добрые скаланцы, Коммандер, а Фория - наша королева.
- А Элани, когда она взойдёт на трон?
- Всё, как я уже сказала, - воодушевленно ответила Бека. - Мы преданы королеве, чью бы голову не украшал венец.
- Как и я, - грустно улыбнулась Клиа. - Знаю, как много я у тебя прошу. Однако я не могу доверить этого никому, кроме тебя. Если Фория раскроет заговор и решит, что я тоже участвую в этом, это может стоить мне жизни.
- Так почему бы тебе не отправиться к Королеве, Клиа, не рассказать всё?- спросила Миррини.
- Моя сестра никогда не верила женщинам. Она позвала меня лишь потому, что я нужна ей на поле битвы. Да и Коратан замолвил за меня словечко. Но то было сделано с условием, что я признаю Элани наследной принцессой и оставлю всякие притязания на трон.
- И всё равно, это не слишком справедливо, - вырвалось у Беки.
- Так пойми же это сейчас, Бека, и хорошенько запомни, - хмуро сказала ей Клиа, - яне желаюбыть королевой. Я росла, всегда оставаясь в череде наследования третьей после своих сестер. Я никогда и не думала о том, что когда-либо смогу стать королевой. Всё, что мне нужно, это выполнить свой долг перед Скалой. Когда Элани займёт престол, я буду служить ей, и сделаю это с радостью. Однако прежде, чем отправлять кого-либо в Башню, мне нужно знать, кто стоит за этими кознями, и насколько всё серьёзно.

Бека снова прижала к груди сжатый кулак:
- Я не подведу вас, Коммандер!
- Знаю. Поэтому и прошу именно тебя. Теперь, когда вы обе в курсе того, что происходит, я хочу, чтобы вы сохраняли всё это в тайне, - предупредила Клиа. - Исключение - Ниал, Бека. Он общается со всеми полками, свободно перемещаясь везде и не вызывая при этом лишних вопросов. Знаю и то, что могу доверять ему, как тебе.
- Тому порукой моя честь, Коммандер!
- Хорошо. Я хочу, чтобы ты, так сказать, завлекла Даноса. Посмотрим, удастся ли тебе втереться в полное его доверие. Но главное, постарайся перехватить все секретные донесения, что он попытается отправить. Они пишутся шифром.
Она вручила Беке восковую табличку с записанным ключом.
Бека прочла его несколько раз. При беглом рассмотрении он показался довольно несложным.
- Думаю, что-то примерно в таком духе, - сказала Клиа, когда Бека вернула ей таблицу.

Бека сделала глубокий вдох, понимая, что не может и дальше молчать после всего, о чём ей только что поведала Клиа.
- Я должна сказать Вам кое-что. Мне следовало сделать это раньше, но я полагала..., - она покачал головой. - В тот вечер, когда вы разгромили пленимарцев у переправы на Серебряной Речке, я случайно подслушала разговор людей Анри. Из того, что мне удалось разобрать, я заключила, что они хотели бы видеть на троне Вас, а также, видимо, полагали, что и я того же мнения.
Клиа вздохнула, пробежавшись ладонью по своим спутанным волосам.
- Значит, проследи и за ней тоже.
- Из того, что я слышала, я могу заключить, что самой Анри о заговоре ничего не известно. Эти люди были не слишком уверены в ней.
- Теперь всё могло уже измениться, - хмуро сказала Миррини. - Ты должна была явиться с этим к Клиа пораньше.
Бека прижала к груди кулак:
- Я сожалею. Но я решила, что то лишь пустые роптанья. Тогда я просто отчитала солдат за это.
- Кто там был?
У Беки не было сомнений, следует ли выдавать сержанта, ведь как бы ни была она обязана ему, Клиа Бека была обязана куда больше.
- Это был один из сержантов Анри по имени Вернеус.
- Пусть один из надёжных твоих людей доставит его ко мне. Только не сообщайте ему, куда его ведут. Ты остаёшься у себя в эскадроне. Не хочу, чтобы на тебя или Ниала упали подозрения.
- Вернеус сразу догадается, потому что это ведь я разговаривала с ним тогда об этом.
- Тут уж ничего не поделать. Ты свободна.
- Благодарю, Коммандер, - салютнув на прощание, Бека вышла.

Миррини слишком давно знала Клиа, чтобы не заметить, как та разгневана, как бы старательно принцесса ни пыталась это сдержать в себе.
- Это может быть всего лишь из-за чрезмерной их преданности тебе, Клиа.
- Которая может довести меня до казни. Ну а Данос? - в гневе её слышалась скрытая боль.
- У меня никогда не было повода в нём усомниться. Быть может, тебе стоит самой обратиться с этим к Королеве?
- Я так и сделаю, как только получу достаточно доказательств. Хвала Четверке, в Римини этим занимаются Алек с Серегилом. И, конечно же, Теро.
- Ну, естественно, - Миррини шутливо тронула Клиа за плечо и слегка встряхнула. - Так выходит, за тебя стараются лучшие из лучших!
- Остаётся лишь надеяться, что они всё сделают быстро.

Своего мужа Бека нашла в компании всадников Даноса, собравшихся у сторожевого костра.
- Ниал, - сказала она, остановившись у кромки света, - на одно словечко.
Это, конечно, тут же вызвало шквал смешков и присвистываний, но оба уж к этому настолько привыкли, что воспринимали с доброй долей иронии.
Ауренфейе помахал всем рукой и бросил через плечо улыбочку, но, тем не менее, не прикоснулся к Беке, пока они не удалились на почтительное расстояние, и только потом позволил себе обвить рукой её стан:
- Тали, - прошептал он на своём языке. - Я искал тебя, но не смог найти. Мне сказали, что тебя вызвали в шатёр командования.
- Да. И нам надо поговорить, - она поцеловала его, и оба направились по истоптанному полю недавней битвы к деревцам на краю военного лагеря.
Бека обогнула лесок, проверив ближайшие пикеты, затем повела Ниала в гущу деревьев и рассказала обо всём, что произошло между ней и Клиа.

- Да, я слышал роптания, но ничего изменнического там не было, - сказал ей Ниал.
- Будь особо внимателен к Даносу, его окружению и полку, - предупредила она. - Если услышишь хоть намёк на что-то подозрительное, сразу ступай с этим к Клиа.
- Я и так всегда на чеку, тали, - Ниал заключил её в свои объятья и снова поцеловал.
Он бы высок даже для фейе, так что её голова едва доходила ему до плеча. От него пахло кожей и лошадьми, как и от самой Беки. Она запустила пальцы в его длинные волосы, неловко путаясь в сбившихся прядях. Он сделал то же, зарывшись ладонями в её густую рыжую шевелюру, и такие чувственные касания этих длинных пальцев, ласкающих кожу на её голове, тотчас вызвало внутри дрожь желания.
С тех пор, как им в последний раз удалось улучить минутку уединения, прошли долгие недели. Времени у них было всегда в обрез, а жизнь - такая хрупкая штука. Так что Бека не собиралась упускать один из столь редких моментов, впрочем, и Ниал тоже. На случай, подобный этому, Бека, конечно, носила пессарий, как положено женщине-воину. Это было не для того, чтобы предаваться плотским утехам, не боясь последствий в виде округлившегося живота, но на случай насилия в ходе военных действий. Роль такого средства предохранения отлично выполнял небольшой клубочек шерсти, пропитанный маслом.
В тени деревьев, скинув с себя лишь самое необходимое из одежды, они отдались торопливой, почти беззвучной любви, одновременно придя к разрядке и лишь тогда позволив себе стоны, сквозь губы, страстно прижатые друг к другу.

Сержант Вернеус чувствовал себя здорово не в своей тарелке, когда, поднырнув под полог шатра Клиа, он оказался внутрь и, подойдя к принцессе, опустился перед ней на одно колено:
- Вызывали меня, Коммандер?
Миррини шагнула ему за спину и встала там, охраняя вход.
- Да, - ответила Клиа. - Смирно, райдер!
И Вернеус, убеленный сединами вояка, старше неё как минимум на пару десятков лет, замер, вытянувшись перед принцессой в струнку - руки за спину, взгляд - чуть выше её плеча.
- До меня дошли крайне неприятные слухи, Сержант. Слухи, касающиеся меня.
Вернеус в ответ не проронил ни звука, однако она успела заметить тревогу, метнувшуюся в его глазах.
- Отвечать, Сержант! - приказала она.
- Это всего лишь солдатские разговорчики, Коммандер.
- Вот как? И о чём же они?
Вернеус заиграл желваками.
- Да просто болтовня, Коммандер. О том, как бы было, стань Вы во главе войска. Это всё.
- Войска, и только?- Клиа сузила глаза. - Мне говорили, что кое-кому мечтается видеть меня королевой.
Даже сквозь пыль и копоть на лице вояки стало заметно, как он вдруг побледнел.
- Говорить такое значило бы совершать предательство по отношению к Королеве Фории, Коммандер!
- Это слышали от тебя, Вернеус.
Он вытянулся:
- То были просто слова, но они выражают то, о чём наши мысли, Коммандер. Мы, конники, любим Вас. Мы пойдём за вами до самых Врат Билайри.
- И за Генералом Мораусом пойдёте?
- Так точно, Коммандер!

Какое-то время Клиа молча вглядывалась в него. Она нутром чуяла - перед ней человек чести.
- Ведь тебе известно, что мятеж и подстрекательство к мятежу караются виселицей, не так ли?
К чести старого вояки, он открыто встретил её взгляд:
- Конечно, Коммандер. Но клянусь Пламенем, то были лишь разговоры!
- Кто ещё участвовал в них? Давай выкладывай, рядовой!
- Некоторые из конников, Коммандер.
- Имена, Сержант! - рявкнула Миррини.
- Ретус, Морсон, Сориан....
- И? - прорычала Миррини.
- Каллин. Но он всего лишь мальчишка. У него и в мыслях нет ничего худого, просто болтает, что слышит от взрослых рейдеров.
- Это его не извиняет, Сержант. Так что же, ни одного офицера?
- Нет, Коммандер, Пламенем клянусь, не слыхал ничего подобного ни от одного из них. Они преданны, и это несомненно, как то, что за весной наступает лето.
- Ну это мы ещё проверим. Я хочу, чтобы ты, возвратившись к своим дружкам, передал им всё, о чём мы тут с тобой говорили. Я вздёрну на виселицу любого, кто посмеет вести мятежные разговоры против королевы или нашего генерала. Это ясно?
- Как божий день, Коммандер, - Вернеус отдал честь, прижав к сердцу кулак.
Клиа кивнула и Миррини отпустила взволнованного вояку.

- Какие мысли? - спросила Миррини.
- Вызывай остальных, всех, кого он назвал.
Один за другим, конники предстали перед ней, и каждый повторил слово в слово историю Вернеуса. Юный Каллин - со слезами на глазах. То был всего лишь ропот беззаветно преданных солдат, боготворивших своего командующего.
К утру со всем этим было покончено. Так что теперь оставалось переживать только относительно Даноса.

ГЛАВА 18. Брадер

ГОЛОДАТЬ на большой дороге для всей их труппы было, конечно, тяжким испытанием, однако и столь бешеный успех, какой ждал их в Римини, тоже имел свои недостатки. Атре нанял художников-декораторов и несколько слуг, и всё равно ему пришлось составить очень плотный график выступлений. Свою семью Брадер видел на сцене едва ли не чаще, чем в собственных апартаментах. Атре же был нарасхват у знатных господ и частенько после вечернего спектакля уезжал поразвлечь богатеньких на какую-нибудь очередную частную вечеринку.
Днём в театре гас свет. Брадер забирал жену и ребятишек, и они все вместе отправлялись на поиски городских развлечений... Куда угодно, лишь бы подальше от этого суматошного дома и всего, что напоминало о театре! На рынках они отыскивали столь нужные для артистов мелочи, вроде красителей и тканей, игрушки, смотрели выступления кукольников, которые так обожали детишки, а также посещали портных Меррины. Она так тяжело переносила долгие месяцы лишений и тягот, что теперь он был счастлив возможности прикупить ей все эти милые безделушки, которым она была несказанно рада. Хорошая пища и надёжная крыша над головой возвратили румянец на щёки её и детишек. И он бы ни за что не хотел повторения былых страданий. Если бы только Атре смог удовлетвориться тем, что обрёл здесь, и начать жить тихо и мирно. Порой Брадер мечтал, чтобы у него имелась возможность забрать своё семейство и, оставив труппу, обосноваться где-нибудь на скотной ферме, как в детстве. До того, как Атре соблазнил его прелестями бродячей жизни. Как же давно это было! Он потерял счёт годам. Он уже позабыл, как выглядело лицо их матушки.
У него были иные жёны, и другие дети, которых он оставлял при первой же необходимости, но Меррина... Меррина была совсем иное дело. Покинуть её и детишек было для него равнозначно тому, чтобы вонзить нож в собственное сердце. Точно так же не мог он покинуть и Атре - человека, которого его дети называли дядей. Как и те, другие, что были у него раньше.

Возвратившись с одной из таких дневных вылазок, Брадер нашёл Атре в комнате с буколическими фресками, которая раньше служила должно быть, салоном, теперь же превратилась в репетиционную. Тот помогал близнецам осваивать сальто, хохоча с ними вместе, когда те, опрокинувшись назад, вставали на руки и ходили вверх тормашками в своих свободных штанах и туниках. Они должны были изображать духов-озорников в пьесе, которой планировалось открыть следующую театральную неделю. Эти двое обожали Атре, и были готовы в лепешку разбиться за одну лишь его похвалу.
- Великолепно! Замечательно! - кричал Атре. - Если продолжите в том же духе, публике придётся поверить, что вы умеете парить и порхать, как колибри. А, Брадер, что-то вы быстро вернулись.
- Собирается дождь, - сказала ему Мерина, целуя Тейбо и Танни. - Эй, да вы двое изрядно потрудились! Ну-ка детишки, полагаю, ваш черед репетировать с дядей Атре. Бегом наверх, переодеваться!
Атре чмокнул её в обе щеки:
- Ваши тоже делают успехи. Они талантливы, как их мать.
- Сильно надеюсь, что так! - рассмеялась Мерина и отправилась наверх вслед за детьми.
- Мы уже можем идти, мастер Атре? - спросил Тейбо.
- Да, ступайте, развлекитесь как-нибудь. Вы это заслужили. Только завтра к утру, чтобы были готовы репетировать снова.
- Обязательно! - сказала Танни, выбегая из комнаты вслед за братом, успевшим стянуть с себя мокрую от пота тунику.
Оставшись вдвоём с Брадером, Атре внимательно разглядел его лицо:
- Выглядишь усталым, кузен. И возле глаз снова эти морщинки.
- Да, - покорно кивнул Брадер, - пора.
- Значит, нынче вечером, после спектакля.

Вечером, когда Брадер зашёл к нему в комнату, Атре переодевался в свежее платье.
- Опять куда-то уходишь?
Подойдя к зеркалу, Атре стянул на затылке свои белокурые волосы лентой в тон расшитому чёрному камзолу.
- Да, Герцог Ланеус пригласил меня нынче вечером на дружескую попойку. Танни едет со мной. Она тебе не сказала?
- Нет, - Брадер нахмурился. Ему не нравилась сама мысль о том, что впечатлительная девчушка окажется в подобной компании. - Её отец в курсе?
- Целль не против. А тебе-то что? - Атре пожал плечами.
Он критически осмотрел отражение Брадера в зеркале.
- Ты делаешь слишком большие перерывы, - с укоризной сказал он. - Становится заметно.
- А ты слишком усердствуешь, - ответил Брадер, которому порядком надоели эти их вечные споры. - Если не станешь осторожнее, скоро будешь выглядеть, как Тейбо. В день премьеры я видел, как Лорд Серегил и Леди Килит целый вечер пялились на тебя.
- Не будь смешон. Я отлично знаю, что делаю. Нравится морить себя голодом? Дело твоё.
Подойдя к гардеробу, Атре отодвинул в сторонку несколько шляп на верхней полке и достал потёртый кожаный футляр. Поместив его на туалетный столик, он отпер его и извлёк оттуда пару стеклянных флаконов, заткнутых пробками, запечатанными воском, поверх которого были выдавлены кружочки крошечных знаков. Содержимое было похоже на молоко, и когда он взял в руку один из флакончиков, тот звякнул - игрушечный глиняный шарик, использованный для приготовления этого эликсира, стукнулся о стекло.
- Держи, - он протянул флакон Брадеру.

Тот на какой-то миг замер, уставившись на него со смесью сожаления и отвращения на лице. Затем быстро сорвал печать и опрокинул содержимое в рот. Эффект был едва ощутим, даже не вызвал дрожи, как это бывало от более сильных эликсиров, но при этом и более опасных. И вызывающих привыкание. Брадер давным-давно отказался от подобных.
Атре внимательно осмотрел его:
- Полагаю, ещё один не помешает.
Во втором флаконе был похожий на бабочку маленький бантик из линялой голубой ленты. Вид его заставил Брадера подумать об Эле и на сей раз Брадера передёрнуло, хотя причиной тому была вовсе не магия.
- Так-то лучше. Пока тебя не одолевали все эти угрызения совести, жить было гораздо проще, - заметил Атре с усмешкой.
- А когда они перестали одолевать тебя?
Атре вытряхнул шарик и ленточку в корзинку с фруктовыми очистками и огарками свечей, затем спрятал пустые флаконы обратно в футляр, а футляр в его временное хранилище, известное Брадеру.
Тот наблюдал за ним с печальным и более не голодным лицом. Атре еле сдержался, чтобы не дать ему пощёчину.

А ведь было время. Когда кузен смаковал эти снадобья не хуже самого Атре. Теперь же он всякий раз делал эдакую кислую мину. Точно так же как его братец Ван, пока тот не бросил это дело, отколовшись от них. Быть может, тогда и начались душевные терзания Брадера?
- А запасы-то подходят к концу, друг мой. Снова пора на охоту. Если только, конечно..., - Атре вернулся к плательному шкафу и достал из него особый ларчик для драгоценностей, поставил его на кровать между собой и Брадером.
Вынув из кошелька маленький ключик, он отпер его и впился взглядом во все эти сокровища, с их сияющими нитями жизней, которые тянулись вверх от каждой из вещиц. Он взял колечко, на котором висел ярлычок "Килит". Этих тонких ниточек от него отходило так много, что они были больше похожи на мерцающий световой ореол. Впрочем, Брадеру-то этого было не видно.
- Ах, дражайший кузен! Только подумай, сколько бесценных малюток можно извлечь из одной лишь порции, приготовленной из сей милой побрякушки, - подразнил его Атре.

Леди Килит, теперь, когда он более не нуждался в её деньгах, и в самом деле, представляла собой самые радужные перспективы - столько лет, столько различных связей! Все эти трущобные детишки были повязаны лишь с членами своих жалких семейств, годных в дело не более чем сами дети. Совсем другое - дворяне. Вот где было богатство! Они были частью великой жизненной сети, от которой подпитывались и Брадер, и он. Сравнивать их было всё равно, что равнять пиршество с черствой коркой хлеба. Он погрузил пальцы в драгоценности, упиваясь разноцветьем сияния, исходящего из ларца. Его рот тотчас же наполнился слюной: только подумать - столько концентрированной жизненной силы, такая мощь! И то были даже не лучшие из лучших. Тех он хранил отдельно, подальше даже от глаз Брадера.
В Майсене им удалось набрести на несколько весьма мощных душ - что на поверку оказалось тоже не так уж и мало - и, однако, даже они не шли ни в какое сравнение с возможностями, что открывались перед ними здесь, в скаланской столице, которая и сама по себе была ядром величайшей мощи. Даже дворянка столь скромного ранга, как Килит, столь щедрая на маленькие подарки, и, как множество ей подобных, готовая осыпать безделицами ручного актёришку, становилась истинным пиршеством. А ещё ему попался-таки один из самых ценных призов, о каких только было можно мечтать. Он с улыбкой взглянул на колечко Элани.
Брадер вздохнул:
- Будь осторожен, Атре, ради всего святого, ради нас.

В наёмном экипаже Атре с Танни отправились в усадьбы Герцог Ланеуса. Особняк находился в Рубиновом Переулке - самом сердце квартала знати. Танни, которая в своём шёлковом наряде и с волосами, забранными в высокую причёску, выглядела старше своих лет, была взволнована и тревожна. Она впервые ехала развлекать господ.
Слуга впустил их в дом и провел в роскошный салон герцога.
Атре был готов увидеть среди прочих гостей и Алека с Серегилом, которые являлись близкими приятелями Герцога, однако их тут не оказалось. Ланеус, Маркиза Лалия, Герцог Мальтуз, Герцог Цимир, Герцогиня Нериан, а также тучный широколицый господин, которого ему представили, как Генерала Сарьена, рассевшись на кушетках, расставленных широким кругом, пили вино, закусывая орехами и фруктами. Кожура и скорлупки повсюду валялись на полу.
- А вот и они!- воскликнул Ланеус, когда Атре с Танни вступили в зал. - Мастер Атре, как же здорово, что вы пришли!
Атре поклонился:
- То большая честь для нас, Ваша Светлость.
Они с Танни показали несколько сценок из разных спектаклей, за что были вознаграждены небольшими подарками и бурей аплодисментов.
- Великолепно! - воскликнула Герцогиня Нериан, вручая Танни свой веер из шёлка и серебра.
- Я же говорил вам, что они лучшие в столице, - сказал Герцог Ланеус, одаривая Атре изящной золотой цепью.
- Да уж, Вы ничуть не преувеличили их мастерства, - сказал Генерал, уставившись на Танни весьма неприятным взглядом. - Жаль, что военные действия не позволяют мне посмотреть на них в театре.
- Так вы возвратились с фронта, милорд?- спросил Атре, заинтересованный знакомством с очередной влиятельной персоной.
- Нет-нет, - отвечал Генерал. - Я же - Генерал-Протектор, второе лицо после самого принца Коратана, отвечающего за безопасность Дворца и столицы. Это и есть мой боевой фронт.
- Прошу вас, ступайте на кухню, передохните, - сказал актёрам Ланеус с таким видом, словно оказывал им необычайную честь, а не поступал, как с обычными торговцами или шутами.
Свою досаду Атре скрыл за очередной улыбкой и позволил лакею проводить их с Танни в заднюю часть дома, где кухарка, надо отдать ей должное, угостила их чудеснейшим пирогом из оленины и отборным вином. И всё же - то была кухня!

Пока они ели, кухарка и её помощница отправились ночевать, оставив их одних. И Атре не преминул воспользоваться удачным моментом.
- Оставайся здесь, - сказал он Танни, погладив её по руке.- Я скоро вернусь.
- Куда ты собрался?
- Только взгляну на нашего хозяина и поблагодарю за чудесную трапезу.
Он подмигнул ей и возвратился обратно к салону. Обнаружив, что холл пуст, Атре прижался ухом к двери.

- Не хочу никого обижать, Мальтуз, но я начинаю сомневаться в Вашей честности,- говорил тучный генерал.
- Лишь оттого, что я не желаю иметь ничего общего с отъявленным убийцей?- отвечал Мальтуз. И хотя голос его был мягок, актёр моментально уловил гнев, который не могли скрыть его слова. - А скажите, друзья мои, мы что, всё это задумали всерьёз?
Глаза Атре округлились. Чего-чего, а подобного разговора он услышать никак не ожидал. Затаив дыхание, он приник глазом к тонкой щелке в приоткрытой двери.
Мальтус, вскочив на ноги, мерил шагами комнату, в то время как стальные потягивали своё вино.
- Чем раньше отсечь больную ткань, тем больше шансов на благоприятный исход операции, - заметила Герцогиня Нериан, задумчиво побалтывая в кубке вино.- Не можем же мы просто взять и попросить Форию, чтобы она отошла в сторонку. Не так ли?
- А потом, есть ещё Элани, с ней также придётся иметь дело, - сказал Герцог Цимир.
По спине у Атре пробежали мурашки. Он подумал о добросердечной юной девушке. Если кто и собрался заявить права на её жизнь, то это был он! Всё остальное было просто смехотворной вознёй.
- Не придётся, если с ней вдруг случится несчастный случай, или, скажем, болезнь, - отозвался Цимир.(???- Я думаю, тут Линн ошиблась. Наверное, Ланеус.)- Теперь, когда они решились ударить по самой Клиа!
- В письме сказано, что это были пленимарские наёмные убийцы, - сказал Мальтуз.
- И ты на самом деле веришь в это? - спросил Ланеус. - Нет, я полагаю, вызов был брошен.

- Интересно, сможет ли убийца пробраться во дворец? - спросила Маркиза Лалия.
- А если это будет тот парень, Кот из Римини?- предложил Сарьен. - Судя по донесениям, он может проникнуть куда угодно.
- Насколько мне известно, он никакой не убийца.
- Да это же просто смешно! - опять возразил Мальтуз.
- Вы же не менее нас желаете видеть на троне Клиа, верно? - спросил Ланеус.
- Да, конечно, но...
- Тогда не становитесь нам поперек пути.
Сие прозвучало как угроза, хоть Ланеус и не переставал при этом сдержанно улыбаться.
- Однако, нам нужен некто, очень близкий к ней. Алайя уже опутана сетями Рельтеуса и Кирина. Что если это будет один из оруженосцев? Или..., - он замолчал и снова повернулся к Мальтузу.- Что скажете про своего друга фейе, Лорда Серегила и его мальчишку? Поговаривают, Элани весьма очарована ими.
- Серегил? - фыркнула Лалия. - Да я пол-сестерция не поставлю на такого повесу. К тому же это главное трепло в Римини.
- Да, но у него замечательные связи с королевской семьёй, особенно с Клиа. К тому же, разве не вы сами говорили, Мальтуз, что он вовсе не так прост, как кажется?
Мальтуз вздохнул.
- Не знаю. Он также в хороших отношениях и с Коратаном, и если хоть одно слово обо всём этом дойдёт до ушей наместника..., - он покачал головой. - Позвольте мне поразмыслить над этим. И милостью Сакора, оставьте уже все эти разговоры об убийстве! Я полагал, мы всего лишь желаем оградить Клиа от Кирина и его приспешников.
В этот момент Атре услыхал чьи-то шаги, приближающиеся из передней залы, а потому счёл за благо поспешно ретироваться в кухню, пока его не застукали.
Танни была там, где он её оставил. Скучая, она лепила фигурки из хлебного мякиша.
- Мы уже можем уходить? - она зевнула.
- Конечно, девочка моя. Идём, попрощаешься.
По дороге обратно Атре нарочно принялся громко разговаривать с ней, чтобы дать знать Ланеусу и его заговорщикам о своём приближении. Он подозревал, что, догадайся господа, что их подслушали, их с Танни жизни не стоили бы и ломаного гроша.

Возвратившись домой, в Бакланий Переулок, Атре проследил за Танни до комнаты, которую она делила со своим братом. Поднявшись в собственную спальню, он рассовал по карманам немного безделушек которые достал из коробки, припрятанной в плательном шкафу, затем снял с полки потёртый кожаный футляр и снова выскользнул вон, никем не замеченный.
В небольшой, безыскусно обставленной комнатушке пахло сырой землей. Здесь был тот минимум вещей, без которого Атре было не обойтись. Он запер за собой низкую дверь и поставил светильник на стол, стоявший посредине комнаты. Свет тотчас заиграл в стеклышках сотни флаконов, аккуратно расставленных в высокой стойке у дальней стены. Большинство из них были сейчас пустыми. Старинные глиняные сосуды, унаследованные Атре от матери вместе с её даром, давно разбились или же были утеряны во время их частых бегств. Но эти стеклянные были даже лучше: сквозь них было видно, что находится внутри.

Атре направился к дальнему от двери углу и вытащил из стены вставленный в неё камень. В полости, открывшейся за ним, находилась небольшая металлическая шкатулка. Отнеся её на стол, он отпер её и достал хранившееся там старинное ожерелье. Оно было сделано из костей человеческих пальцев, нанизанных на тонкий ремешок из человечьей кожи, по крайней мере, так говорила ему матушка, когда обучала его магии. Она и сама верила в это, а у него не было причин ей не доверять. На костях ещё сохранились нацарапанные на них темные узоры, однако от долгого употребления они изрядно потёрлись. Он надел ожерелье себе на шею, выбрал шесть пустых склянок и расставил их на столе. Для начала он вытащил из-под стола простенький ящик. Открыл его и выбрал наугад шесть вещиц: сломанный перочинный нож, резной грецкий орех, глиняный шарик, осколок красного стекла и две тоненькие косички из человечьих волос. Прищурившись, он поглядел на слабые сияющие ниточки, исходящие от каждой из них - совсем крошечные. Только ноги протянуть на таком пайке, если бы вещиц не было у него так много. Чтобы выжать из них всю пользу, требовалось достаточно долгое время обработки.

Он положил каждую из вещиц в отдельный флакон, затем вытащил из кармана предусмотрительно помеченную ярлычком цепь, подаренную ему нынче вечером герцогом Ланеусом. Он задумался, глядя на неё: этот ужин на кухне здорово уязвил его самолюбие. Атре вздохнул и, присев на корточки, открыл другой ларец, находившийся под столом - позатейливее и побольше размером. Цепь он отправил к небольшой коллекции изящных украшений, хранившихся там. На несколько мгновений он положил на них свои ладони, чувствуя побежавшую по телу легкую дрожь от той мощи, что была заключена тут. Ему потребовалось сделать над собой известное усилие, чтобы запереть шкатулку и задвинуть обратно под стол. Ох, какие разрушения он мог нанести при помощи вот этого!

Из того, что ему удалось подслушать, он узнал, что Рельтеус с Кирином были участниками заговора против Принцессы Клиа, а Герцог Ланеус и его друзья действовали против них. Так неужели Ланеус с остальными, действительно, замышляет убийство самой королевы, а также кронпринцессы? И опять на его чело набежали ревнивые морщинки от нехороших мыслей.
Римини был, безусловно, самым привлекательным из всех мест, в которых ему доводилось бывать. С тех самых пор, как они с Брадером были в Зенгате, он давненько не сталкивался с таким сплетением интриг, как здесь. И если быть достаточно осторожным и выбрать верную сторону, то из всего этого можно было извлечь неплохую для себя пользу.
Пока что он был не готов к тому, чтобы так называемая "чума" заявила о себе среди сильных мира сего. Пока нет. Такого, конечно, было вовсе не нужно. Ведь чем больше объект потрёпан жизнью, тем меньший срок надобен на приготовление эликсира, особенно когда за неимением времени ты готов пожертвовать его качествами. Однако следует принимать во внимание и иной возможный хронометраж. Такой, который не заставит хозяина окочуриться в ту же самую ночь, когда с ним находился Атре, а всего лишь причинит ему некоторые, скажем так, неудобства, на чём, конечно же, с радостью настаивал бы Брадер, знай тот, что Атре снова принялся за своё. Как будто за все эти годы он, Атре, ничему не научился!

Поборов соблазн, он занялся обработкой более слабых ингредиентов, на извлечение из которых какой ни на есть силёнки, требовалось лишь несколько дней. Он заполнил флаконы водой из кожаного меха и заткнул их пробками. Затем от светильника на столе зажёг толстую сальную свечу и её темно-зеленым воском залил горлышки каждого флакона. Когда воск на них застыл, матушкиным медным стилусом он нанёс нужные значки. Все, кроме единственного - центрального символа. Затем, по очереди подержав над каждым ладонь, Атре произнёс магическое заклинание. И всякий раз внутри флакона происходила слабая вспышка, означавшая извлечение очередной души. Ещё шестеро малышей нынче упокоились в трущобах.

Он аккуратно расставил в штативе флаконы и спрятал ожерелье. Затем выбрал себе уже готовое зелье. В молочно-белой мути он смог разглядеть лишь грубую, покрытую синей глазурью бусину. Как ему сказали, такие бусины носили, чтобы отвести от себя беду. Он с улыбкой сорвал восковую пломбу и выпил содержимое, стараясь, чтобы бусина осталась в бутылочке. Эликсир потёк по языку и глотке, оставляя кисловатое послевкусие с примесью металла - словно кровь на его губах. Чувствуя, как в жилы вливаются силы маленькой жизни, он удовлетворённо вздохнул.
Мало. Этого было мало.
Он выпил ещё один, и ещё, и заставил себя остановиться. Руки его тряслись. Мало!
Стиснув зубы, он набрал ещё дюжину готовых эликсиров, уложил их в ячейки кожаного футляра, затем поправил всё, как было, и вышел, тщательно заперев за собой дверь.

ГЛАВА 19. Пикники и Сообщники

КАК БЫ ТАМ НИ БЫЛО, Алек, похоже, произвел на принцессу хорошее впечатление. И несколько дней спустя после стрелкового состязания их с Серегилом снова пригласили на стрельбы и на пикник, который должен был состояться после них на одном из островов залива. В приглашении принцесса напоминала Алеку, чтобы не забыл прихватить с собой свой лук.
Мероприятие было отнюдь не приватным, ибо на нём также присутствовали Принцесса Аралейн с тремя младшими своими дочерями, Герцог Рельтеус, Алайя, пять молоденьких фрейлин и многочисленные придворные, большинство из которых Серегилу запомнились ещё с прошлых состязаний в стрельбе из лука. И ещё он отметил, что Целин был нынче не приглашён. Кроме того, была целая толпа прислуги, нагруженная подушками и корзинами с едой, а ещё менестрели и личная охрана, числом не менее двадцати человек. Поднимаясь по трапу на борт лощёной каравеллы, пришвартованной у королевского пирса, Элани взяла под руку Рельтеуса. Сегодня принцесса была одета в синее летнее платье, но туфли при этом она надела весьма добротные. На ней не было никаких украшений, а светлые волосы её под широкополой солнечной шляпкой были схвачены на затылке яркой разноцветной лентой.

Едва они вышли в море, сиявшее под чистой лазурью утренних небес, менестрели заиграли развеселую мелодию, и кое-кто из гостей пустился на палубе в пляс. Элани же в окружении своих дам, осталась вместе с Рельтеусом у борта и кивнула Алеку с Серегилом, чтобы те присоединились к ним.
- Рада снова приветствовать вас, милорды, - сказала она, протягивая им руку. - Дядюшка как-то упоминал, что Вы одаренный певец и арфист, Лорд Серегил. Надеюсь, не откажете нам в удовольствии Вас послушать?
- Я как всегда, всецело к вашим услугам, ваше Высочество, - Серегил поклонился. - Кстати, у Алека тоже очень недурной голос.
Элани улыбнулась Алеку:
- Похоже, Вы просто кладезь талантов.
- Их не так много, Ваше высочество, - отвечал Алек.
Когда менестрели прервали свою игру, Серегил подхватил арфу, и они с Алеком очутились на какое-то время в центре всеобщего внимания, пропев несколько любовных баллад и военных песен. Серегил сумел даже спеть несколько песенок, которые слыхал в театре, что вызвало новую бурю аплодисментов.
- Лорд Серегил и Лорд Алек владельцы этой новой трупы в Бакланьем Переулке, - торжественно объявил всем Рельтеус.
- В самом деле?- фыркнул Граф Толин, юный блондин, которого Алек видел тогда у Кирина. - Лично мне больше нравится Тирари.
- В таком случае Вы лишаете себя величайшего удовольствия, - сказал ему Рельтеус. - Их премьер это нечто!
- Он как-то выступал у меня в салоне, Толин, - добавила Алайя. - Потом я была уже у него в театре. Это и в самом деле было замечательно, ничуть не хуже чем то, что мне доводилось видеть на Улице огней. Пьесы весьма оригинальны.
Толин согласно кивнул:
- Что ж, тогда, быть может, и загляну туда как-нибудь вечерком, - сказал он, без особого, впрочем, энтузиазма.

Легко скользя по водной глади залива, корабль вошёл с моря в уединённую бухту поросшего лесом острова, расположенного сразу позади молов. Матросы перевезли всех в лодках на берег, и Элани повела всю компанию к миленькому деревянному павильону, построенному на обширной поляне прямо над галечным пляжем. Его покрытые затейливой резьбой столбы и перила от времени приобрели цвет старого серебра. Их обвивали гирлянды живых цветов. Пока слуги готовили трапезу, а старшие из придворных расселись переброситься в карты и посплетничать, Элани, её дамы и сёстры в сопровождении молодых кавалеров отправились исследовать многочисленные тропинки, что, пробираясь между деревьев выходили на берег, откуда открывались самые живописные виды.

Серегил обнаружил, что мнение его об Элани в корне меняется. В салоне Алайи она скучала. Ровно до тех пор, пока речь не зашла об охоте и луках, на стрельбище же она была очень приветлива и дружелюбна. Этот остров, судя по всему, являлся для неё каким-то особенным местом. Именно тут она выглядела сообразно своим годам, когда, подхватив под руку сестрицу - Принцессу Леали- увлекла всю компанию к гнёздам чаек, усеявшим берег с подветренной стороны, чтобы показать серо-белых птенцов, а потом потащила всех на темную поляну, где в тенистых зарослях благоухали бело-розовые цветы сафиса. Гофрированные, похожие на туфельки цветки тихонько покачивались на своих длинных стеблях. А ещё там был пруд, полный огромных драгоценных рыб в бело-золотую полоску. Рыбы жадно всплывали вверх, хватая крошки, которые кидали им девушки.
Герцог Рельтеус прочно оккупировал почётное место возле Принцессы. Он заставил её хохотать, невзначай хватаясь за его руку. А вот Алек с Серегилом оказались в меньшинстве, самом хвосте толпы придворных.

- Похоже, Её Высочество просто обожает Герцога,- заметил Алек, обратившись к Эрлу Стенмиру.
- Поговаривают, папочкой она увлечена гораздо больше, чем даже сынком, - промурлыкал Толин, понизив голос. Затем добавил без особой мягкости:
- Да и Вам, Лорд Алек, похоже, удалось произвести впечатление весьма в короткие сроки.
- Мне сие не известно.
- Это так. Станете отрицать это, Лорд Серегил?- с едкой усмешечкой высказался Стенмир.
- Они оба стреляют из лука, - пожал плечами Серегил.
Вряд ли существовал ответ, который удовлетворил бы графа.
- Ну конечно, вы же и сами имеете некоторое отношение к Принцессе, не так ли, Лорд Серегил? Удивительно, что Вас почти не видать при дворе. Это правда, что Вы ещё и приторговываете?
- Да, время от времени позволяю себе развлечься денежными вложениями,- ответил Серегил с самой беззаботной улыбкой, не желая отвечать на явную провокацию.
- И Лордом Алеком, - хихикнула юная графиня.
- Нашему приятелю Рельтеусу тут здорово повезло, - самый дружелюбный из всех, Герцог Солис, поддел Алека локтем, - он не потерпел бы конкуренции на руку некоей особы, - он бросил красноречивый взгляд в сторону Рельтеуса, явно играя на публику.
- Полагаете, его надежды имеют под собой какие-то веские основания? - поинтересовался Серегил.
- Я слышал, его сынок отличился на поле боя перед королевой, - хмыкнул Эрл Стенмир. - А кронпринцессу, поговаривают, свели с Даносом во время их совместной охоты. Молодой человек довольно приятен, но вот папаша его отъявленный карьерист, Вам так не кажется?
- Я имею честь называть герцога своим другом, - сдержанно ответил Серегил, вмиг учуяв очередную расставленную сплетниками ловушку. - Буду премного благодарен, если Вы оставите своё мнение при себе, милорд.
Этим Серегил здорово щёлкнул Стенмира по носу, особенно если учесть более низкий социальный статус, который имел Серегил.
- Я всего лишь поделился наблюдениями, - с этими словами тот ускорил шаг, направившись во главу процессии, где затеял разговор с маркизом.
Остальные попутчики тоже как-то понемногу рассеялись и на некоторое время беседы прервались.

- Решил слегка попортить им крови?- шепнул Алек по-ауренфейски.
Серегил хохотнул:
- Зато от нас отстали, - ответил он так же. - Вот зануды! Но ты только подумай, среди них мы уже заработали себе имя.
Он кивнул на Толина, который теперь шел рядом с Элани. Рельтеус, слегка отстав, о чём-то пересмеивался с тучным герцогом.
- По-моему, нам уже вовсю перемывают косточки.... О, конечно, весьма тонко и завуалированно. " Я понятия не имел, что Лорд Серегил -торгаш", "О боже, да этот его любовниктакещё юн, не находите?" " Меня удивляет, что королева не держит его при дворе.Интересноедело, не правда ли?"
Алек едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
- Ты-то ведь не думаешь, что принцесса и в самом деле заинтересовалась мной?
- Она совсем ещё девчонка, тали, девчонка, которая находится постоянно в окружении тёток и стариков. Подозреваю, что любой мало-мальски симпатичный парнишка способен зацепить её взгляд.
Он сунул ладонь под руку Алека, поцеловал его в щёку - к вящей радости всех, кто исподтишка наблюдал за ними, и добавил уже по-скалански:
- Но я ни в коем случае не умаляю твоего природного очарования.

***
Воздух на Красильной Улице провонял запахами пигментов и фиксажей, перемешанными с тяжёлым духом сырой шерсти. Когда лошадь Теро, подняв брызги, ринулась через какую-то красную лужу, он опасливо подобрал полы своей синей мантии. Местные сточные канавы частенько переполнялись через край, и улица была вся в водоворотах бегущих цветных потоков и в озёрах с булыжными островками. По краям улицы тянулся узенький тротуар для нужд пешеходов.
Мальчика на побегушках у Теро не было, так что все покупки делать приходилось самому. Но это ему даже понравилось - он был рад возможности выбраться, наконец, из Орески, что в последнее время удавалось не так уж часто, чем при каждой встрече его назойливо попрекал Серегил. И Алек с его вечными приглашениями в увеселительные дома и театр был ничуть не лучше. Нынче излюбленной темой юноши был некий актёр, от которого Алек был в полном восторге, и с которым Теро так и не удалось познакомиться на его вечеринке. К азартным играм Теро никакого интереса не имел, а на бессмысленные развлечения у него просто не было времени.

Свернув за угол и оставив позади цветные лужи, он оказался на столь же веселенькой мостовой Красочного Переулка - улицы продавцов пигментов. Утро было позднее, так что она было полна народу. Здесь располагались десятки лавок, где было чем поживиться и актёрам, и изготовителям чернил и косметики, равно как и случайно забредшему магу. Теро искал пурпурный пигмент особого оттенка для одного заклинания, и он знал одну лавочку, где было можно прикупить очень правильно высушенные ягоды тёрна, и другую, где продавали самую лучшую камедь для чернил.
Он уже выходил с ягодами из лавки Мастера Сайна, когда ему почудилось нечто странное, словно бы мурашки побежали по его хребту. Ощущение было знакомо, хотя для того, чтобы осознать это, ему потребовалось некоторое время: нечто подобное он испытал тогда, во время алековой вечеринки.

Он огляделся, чтобы определить в толпе того, от кого это могло исходить. Внимание мага привлёк высоченный рыжеволосый детина, несший подмышками несколько увесистых свёртков: Теро успел ухватить лишь длинное, хмурое лицо и широкие плечи, а затем незнакомец шагнул в толпу и растворился. Оставив лошадь на привязи возле лавки Сайна, Теро ринулся в гущу народа, расталкивая людей и не обращая внимания на случайно отдавленные ноги. Он торопился догнать незнакомца, но это оказалось тщетно. До самого Морского Рынка, где сливались воедино обе толпы, парня он больше так и не приметил. Теро мог, конечно, вызвать магическое око, но в такой толкучке сосредоточиться было практически невозможно, да и странное ощущение уже исчезло, не оставив и следа. Он ещё какое-то время шёл туда, куда, по его мнению, мог направляться незнакомец, но никого не нашёл. Наконец, оставив свою затею, он вернулся назад и продолжил покупки, а вскоре и вовсе позабыл об этом происшествии.

***
Прямо за павильоном находилось поле для стрельбы из лука. Там Алек с Элани и кое-кто из придворных немного постреляли. Шатта, которые Алек в прошлый раз отдал Принцессе, висели теперь на её колчане, а на колчанах некоторых других стрелков тоже были похожие шатта, сделанные из монеток и драгоценных камней.
- Ты завел новую моду, - заметил Серегил, пока Алек дожидался своей очереди.

В полдень все собрались в павильоне для пикника. Были поданы охлаждённые ореоли и фазаны, кусочки говядины в остром красном соусе, хлебцы с кардамоном, клубника со сливками, вино же и сидр лились рекой. Потом слуги расстелили на земле покрывала, и большая часть придворных смогла подремать, коротая в теньке самое жаркое дневное время.
Серегил уже готов был присоединиться ко всем, когда к нему подошла Алайя.
- Принцесса наслышана о том, как Вы играете в бакши, и желает, чтобы Вы сыграли партию с нею.
- Да, конечно, - отвечал Серегил. - А кости есть? Я не захватил свои.
Для него тотчас нашли кости и он присоединился к Принцессе, поджидавшей его за одним из столиков из изъеденного лишайником мрамора, стоявшим под древним раскидистым дубом.

- Рельтеус мне все уши прожужжал о Ваших необыкновенных способностях в игре, - сказала Элани, кидая свои камешки в лоток.
- Алек стреляет из лука, я же играю в азартные игры, Ваше высочество, - улыбнулся Серегил.
- Так значит, Вы можете показать мне пару-тройку приемов? Я не очень-то удачлива, однако все, кроме Алайи и Рельтеуса стараются мне поддаться.
- Так же, как и в стрельбе?
- Алек рассказал Вам?
- Да. И уверяю Вас, я обычно играю на выигрыш.
Она усмехнулась:
- В таком случае вы оба честны. Мне это нравится.
- С Вашего позволения, Ваше Высочество, Вы и сами, похоже, весьма правдивая юная леди.
- Вот как? - похоже, ей понравилось это. - А матушка говорит, что я чересчур прямолинейна.
- Это всего лишь иное определение слов "быть честным". Королева и сама очень... честна.
Элани рассмеялась и поставила первую фишку.
- Да, это так, но я думаю это как раз одно из тех качеств, что и делает её столь блестящим полководцем и королевой, как Вы полагаете?
- Совершенно с Вами согласен, Ваше Высочество.

Они играли по-честному, Серегил лишь периодически давал ей советы.
И всё же, несмотря на все подсказки, он выиграл все три раза подряд.
- Вижу, репутация Ваша вполне заслуженна, - рассмеялась Элани. - Как говорится, Вам сопутствует сам Светозарный. Но так и должно быть, не правда ли? Вы же фейе.
- Мы не все везунчики, Ваше Высочество, да и моя удача сопутствует мне лишь в тех делах, от которых никакого проку.
- Но я слыхала, вы отыграли каперские суда? Это же очень даже на пользу. Можно спросить у Вас кое-что?
- Конечно, Выше Высочество. Всё, что Вам будет угодно.
- Поговаривают, мы с Вами в отдалённом родстве. Так почему же Вы не придворный?
Усмехнувшись, Серегил подбросил вверх кубик и ловко поймал его:
- Потому как я недостаточно респектабелен, ваше Высочество.
- Но Вы же были при дворе какое-то время?
- Да, когда был совсем юнцом.

- Я слыхала, вы были друзьями с тётей Форией и дядюшкой Коратаном.
- Был. Думаю, могу сказать, что до сих пор в хороших отношениях с Вашим дядей.
- И с тётушкой Клиа. Вот почему меня и удивило.... Впрочем, Вы уже ответили на это. Так почему же Вы не в таких же хороших отношениях и с королевой?
И как он должен был на это отвечать?
- Ну, как я уже сказал, последние годы превратили меня в этакого бездельника и повесу.
- Вы вовсе не похожи на повесу. И Лорд Алек уж точно не таков, - сказала она. И залилась румянцем.
- Боюсь, что я не слишком-то хорошо влияю на Алека. И, подозреваю, Ваша матушка и Ваши тётушки скажут Вам то же.
- Тётя Клиа говорит совсем иное. Она говорит, что если бы не Вы, союза с Ауренненом никогда бы не получилось. А ещё, что вы с Алеком спасли ей жизнь, когда она была отравлена.
- Она преувеличивает наши заслуги. Мы всего лишь немного помогли.

Принцесса поразила его своим необыкновенно проницательным взглядом.
- Ели она вам доверяет, стало быть, вы оба заслуживаете доверия. И я не забуду этого, когда стану королевой сама.
В этот момент к ним подошёл Рельтеус, который принёс с собой стул-треногу.
- Вы оба такие серьёзные за своей игрой, - сказал он, подсаживаясь к столу.
- Лорд Серегил обучает меня стратегии, - ответила Принцесса. - Однако Вы были правы относительно его фортуны.
Рельтеус хихикнул:
- Серегил, Вам следует не забывать о хороших манерах или рискуете снова очутиться в Башне.
- Я и забыла про это, - воскликнула Принцесса. - Однако бабушка, ведь, освободила Вас?
- Я всё же предпочёл бы не искушать судьбу, - подмигнул ей Серегил.
- Я не допущу, чтобы Вас отправили туда, по крайней мере, не из-за того, что вы обыграли меня в кости. Рельтеус, сыграете со мной? Мне хочется попробовать всё, чему я научилась.
Серегил поднялся и отвесил поклон:
- Да сопутствует Вам Иллиор, Ваше Высочество.

Разыскивая Алека, который прилёг подремать под березой, он даже не сомневался, что завистники так и сверлят его глазами. Усевшись и опершись спиной о белый ствол, Серегил сделал вид, что тоже задремал, но сам из-под опущенных ресниц продолжал наблюдать за происходящим.
Элани поднялась из-за стола бакши, смеясь какой-то шутке Рельтеуса, и направилась к своим дамам, чтобы тоже вздремнуть в тенёчке. Рельтеус, задумавшись, оставался сидеть на месте, пока к нему не подошли Толин и Стенмир, после чего все трое удалились в лес. Серегил выждал, пока они скроются из виду, затем встал, потянулся и не спеша двинулся в противоположном направлении. Очутившись под покровом деревьев, он тотчас ринулся через поляну и уже скоро перед ним мелькнул красный камзол Рельтеуса. Трое благородных господ стояли на середине тропинки, и, склонившись друг к другу, были всецело поглощены какой-то беседой. Вот как раз на подобный случай Серегил и надел свой коричневый камзол. Пригнувшись, он тихонечко подкрался поближе и притаился за стволом упавшего дерева.

- Ну как можно было быть таким неосторожным?- шипел Толин.
Рельтеус ответил ему мрачным взглядом:
- Его перехватили прежде, чем гонец успел добраться до меня. Что я мог тут поделать?
- И как мы собираемся поступить? Вы уверены, что оно у Герцога?
- Да, - Рельтеус снова двинулся вдоль тропинки, забираясь поглубже в заросли деревьев.
Серегил последовал за ними, стараясь держаться как можно ближе, чтобы не упустить ни слова.
- Мы должны вернуть его, во что бы то ни стало!- прошипел Толин. - Если он отправится с этим к Принцессе, на плахе окажется не только Ваша голова! Кирину сказали?
- Конечно, сказал.
- А с севера никаких вестей, Рельтеус?- спросил Стенмир.
- Нет. И во Дворце всё тихо. Полагаю, если бы им удалось прикончить её, мы бы об этом уже услыхали.
Прикончить её?!Серегил был шокирован этими словами. И на ум приходил лишь единственный ответ, кто такая "она", о которой идёт речь. Но если попытка и в самом деле была, как могло быть ничего не известно Теро?

Эти трое двинулись через поляну, и Серегил упустил нить разговора, так как ему пришлось двигаться в обход, чтобы оставаться незамеченным. Всё, что он мог теперь слышать, это обрывки спора между Толином и Рельтеусом. Стенмир помалкивал, больше слушая, чем говоря. Когда они снова остановились, Серегил услыхал, что Рельтеус произнёс нечто вроде "Кота". Сердце его пропустило удар: вряд ли тут стали бы обсуждать обычного мохнатого мышелова. Видимо, по возвращении в город не лишним будет заглянуть в Оленя и Выдру. Держась в тени, он проследовал за ними, пока те не возвратились к остальным, но их разговор уже снова зашёл о военных действиях и Фории.
- Конечно, я не желаю ей никакого зла, однако это существенно упростило бы многое, - заметил Толин, и, похоже, он по-прежнему говорил про королеву.

"Многое" - это что? И кому именно?- задумался Серегила. Первое, что приходило на ум, это - безвременный уход Фории освобождал бы дорогу к трону Элани, что вполне отвечало интересам Рельтеуса на случай женитьбы Даноса на принцессе. Если дело было в этом - а Серегил сильно подозревал, что так оно и было - то жизнь Фории была в такой же опасности, как и жизнь Клиа.
- Всё, довольно об этом. Мы уже слишком близко, - предостерег Рельтеус.
Затем произнёс громче:
- Толин, ну-ка расскажите мне про свою новую пустельгу. Вы должны захватить её на нашу следующую охоту.
Серегил затерялся среди деревьев и кинулся обратно, поспешив вернуться на прежнее место возле Алека до того, как Рельтеус и остальные выйдут с дальнего конца поляны.
Когда он плюхнулся рядом с Алеком, тот слегка приоткрыл один глаз и пробормотал:
- Как? Нашёл, что искал?
- Ну-у, - неопределенно протянул Серегил, успев просигналить ему "да, всё в порядке". - Мне было просто нужно немного размять ноги.

Когда дневная жара, наконец, спала, придворные поднялись и начались игры, потом снова немного постреляли из лука и отправились на пляж ловить креветок, собирать барвинки и чёрных мидий.
Алек выиграл несколько новых шатта и, чтобы избежать неприятностей, для виду проиграл несколько своих. Было и так ясно, что чем дольше они с Серегилом находятся возле Элани, тем большими и ничтожнейшими проходимцами их считают.
С наступлением ночи слуги разожгли на берегу большой костёр, где все собрались, чтобы полакомиться креветками, отваренными в вине со специями, и попеть песни под звёздным небом.
Серегил снова одолжил арфу и своим мелодичным тенором спел несколько любовных баллад, после чего велел остальным присоединяться и все спели сначала песню про павших воинов, а закончили балладами в честь военных побед королевы.
Наконец, всех на лодках доставили обратно на корабль, и поплыли домой по переливающемуся в бликах луны заливу.

Забрав лошадей из городской конюшни, Алек с Серегилом задворками нижнего города двинулись к дому.
- Ты не против, если мы остановимся на ночлег в Олене? - негромко спросил Серегил.
- Нет, а что такое?
В свете звёзд улыбочка Серегила выглядела слегка бледновато:
- Кое-какие дела, если повезет.
Когда они свернули на Тресковую Улицу, Алек заметил молоденькую бродяжку, которая неуклюже растянулась возле входа в одну из таверн. Поначалу он решил, что она пьяна или даже убита, но затем он заметил, что глаза её широко открыты. Она ещё дышала. Он осадил коня и спешился.
- Что ты делаешь? - поинтересовался торопившийся Серегил.
- Она жива, - Алек коснулся её лба ладонью. - Как тот парнишка, которого мы тогда нашли.
Серегил присоединился к нему и приложил два пальца к её запястью:
- Пульс есть. Это хорошо.

- Эй, вы там! - прикрикнул на них какой-то человек. - Чего это вы собрались делать?
Обернувшись, Алек увидел синий мундир сержанта Городской Стражи, и поглядывал этот сержант на них с очевидным подозрением.
- Мы только что обнаружили её вот в таком вот состоянии, - объяснил ему Алек.
- О, прошу прощения, милорды, - жандарм только заметил, что они хорошо одеты, затем, кинув взгляд на девицу, он покачал головой:
- Пламя Сакора, ещё одна?
- Вы уже видели такое раньше?- спросил Серегил.
Сержант подошёл поближе, но Алек сказал бы, что сделал он это как-то немного нервно.
- Да, по большей части не здесь, а за купеческим кварталом. Это сонный мор, всё верно.
- Сонный что?
- Да какая-то новая болезнь здесь, на всём побережье, - пояснил жандарм, отступая подальше. - Мы тут этого уже вдоволь насмотрелись за мёртвый сезон. Идёт себе человек, идёт, потом вдруг как зашатается, упадёт и лежит. А через какое-то время помирает. Оставьте её. Мусорщики за ней присмотрят.
- Но она же ещё жива, - сказал Алек.
- Этими бедолагами интересуются лишь мусорщики, и иногда дризийцы. Видите ли, эта чума распространяется, хотя люди и не желают говорить об этом, зная, к чему всё может привести.

- К карантину, - кивнул Серегил.
- Да, если наберется достаточно отчётов о таких случаев и поветрие признают официально, весь Нижний Город рискует оказаться изолированным. И, голову даю на отсечение, торгашам этого ой как не хочется. Подумаешь, заболело и сдохло несколько шлюшек и шлюхиных отродий. Однако всё уже зашло довольно далеко. А теперь вам двоим лучше убраться отсюда. Да смотрите, не забудьте как следует вымыть руки. Говорят, эта болезнь нечистоплотных.
- Если причина в этом, то не должны ли как раз Мусорщики и дризийцы умирать пачками? - сказал Серегил.
Сержант хмыкнул:
- Мусорщики - племя немытых. Что может убить их, кроме них самих? А у дризийцев есть их бог, он им в помощь. Всё, ступайте. Нечего вам тут делать, милорды.

Серегил вскочил в седо и сделал тайный знак, подмигнув Алеку:
- Всё ясно, ей уже ничем не помочь.
Они медленно двинулись вдоль квартала, давая время сержанту и его людям уйти, а затем повернули назад. Алек взял девушку на руки, а Серегил повёл в поводу лошадей. Они понесли её к маленькому храму Далны, тому самому, куда уже относили раньше мальчишку. Люди, встречавшиеся им на пути, шарахались от них, некоторые делали знаки, отвращающие недуги и болезни.
Они позвонили в колокольчик, и через какое-то время к ним выглянул заспанного вида дризиец, который тут же быстренько отворил калитку, чтобы они смогли внести несчастную внутрь.
- Много таких у вас? - спросил у дризийца Серегил, когда они вошли в храм.
- Вчера принесли мальчика, но я слыхал, что были и ещё, - отвечал тот.
Он забрал девушку у Алека и повёл их через центр храма с каменным алтарём с резными снопами и фруктами в одно из задних помещений. Совсем юный парнишка с темными волосами и темноглазый лежал там на соломенном тюфяке, безжизненно уставившись в потолок.
Храмовый служка постелил для девушки соломенный тюфяк и накрыл несчастную одеялом.
- Я бы хотел поговорить с настоятельницей, Брат, - сказал ему Алек.
- Да, конечно, милорд.
Тот ушёл, а минуту спустя к ним присоединилась настоятельница, с которой они уже беседовали в прошлый приход сюда.

- Она из одного дома с Улицы Хека, - сказала женщина, склонившись над новой пострадавшей. - Я несколько раз исцеляла ее от разных обычных недугов. Думаю, такой исход для неё даже во благо, по сравнению с тем, что вообще могло её ожидать.
- Быть может, Вы и правы, - Алек достал кошелек, висевший у него на поясе, и протянул пару свеженьких серебряных сестерциев.
Дризийка взяла их с усталым вздохом:
- Да благословит Вас Создатель за Ваши доброту и милосердие.
- Как давно здесь этот мальчик?- поинтересовался Серегил.
- Его мать принесла его мне пару дней назад.
- Вам известно, кто он такой?
- Да, сын свечника, Теус.
- И что же, Вы без всякой опаски имеете дело со всеми этими людьми? Без рукавиц. Без специальных птичьих масок с целебными травами?
- Мне не пришло в голову сделать это, когда ко мне принесли первого из них, - объяснила настоятельница. - К тому времени, как начали поступать остальные, я была почти уверена, что это не передается путём простого контакта.
- Жандарм, которого мы только что встретили, сказал совсем другое, - отозвался Алек. - А кое-кто из людей, встречавшихся по дороге, смотрел на нас так, словно мы разносчики чумы.
- У меня тоже начинает складываться такое ощущение, - ответила она. - Однако же Вы, юный господин... Вы-то сами принесли её сюда не думая, что это опасно?
- Так же, как и Вы, Сестра. Мы уже сталкивались с этим прежде, я не заразился.
Она похлопала его по руке:
- У вас добрые сердца, милорды, раз вы не прошли мимо этой девочки.
- Все мы под оком Всевышнего, Сестра, - отвечал Алек.
- Вы далнианец? - подивилась она.
- Меня воспитывали в этой вере.
- Это же здорово! Здесь, на юге, нас не так много. Все эти почитатели луны и пламени могли бы поучиться у нас кое-чему. Да благослови Вас Всевышний, милорды.
- И Вас.

Они проехали по безлюдной Портовой Дороге, затем миновали Морской Рынок. Когда они пробирались по бедняцкому кварталу, лежавшему дальше, Алек вдруг резко крутанулся в седле и натянул поводья, вглядываясь в проулок и развернув коня.
- Что такое?
- Могу поклясться, я только что видел Атре! Он прошёл вон там, под уличным фонарём.
Серегил пожал плечами:
- Здесь неподалёку Улица Корзинщиков и его прежний театр.
- И зачем бы ему понадобилось сюда возвращаться?
- Кто знает? Поехали, ну же!

"Олень и Выдра" на ночь была закрыта. Они осторожно подъехали, беспокоясь о том, чтобы никто не застал их на входе в этих богатых нарядах. Очутившись на тёмной кухне, Серегил сразу же направился к широкой полке над очагом и взял с неё большой расписной кувшин, стоявший посредине. Внутри лежало два свернутых пергаментных послания, оба запечатанные воском без каких-либо опознавательных знаков.
- Опять задания! - Алек покачал головой. - Только этого нам сейчас и не доставало.
Наверху они зажгли несколько светильников. Серегил плюхнулся на диванчик и поведал Алеку обо всем, что услышал сегодня на острове.
- Думаешь, они пытались убить Клиа? - воскликнул Алек. - Во имя Света, Серегил, но разве возможно, чтобы Коратан ничего не знал об этом? Да уже весь город должен был знать!
- Нет, если он сам не хочет, чтобы об этом стало известно. Будучи наместником, он обязан сохранять мир и спокойствие, а не подливать масло в огонь, разжигая волнения, от которых ему и без того приходится не сладко. Но вот Теро... не могу себе представить, чтобы не знал он! Очень интересно послушать, что он скажет мне на это. А теперь, давай-ка займёмся вот этим.
Алек, свесившись с плеча Серегила, прочёл оба письма, которые тот вскрыл одно за другим.
- Очередная пустышка, - сказал Серегил, прочитав первое и отшвырнув его в сторону, затем вскрыл второе и показал его Алеку:
- Так и думал!
- Кто-то хочет, чтобы мы забрались в дом Мальтуза?
- Ага. И только посмотри, как по-умному завернули: "найти любые послания, могущие представлять интерес для Королевы".
- Должно быть, это как раз то, о чём разговаривали Рельтеус и те двое.
- Думаю, да. Должно быть, Рельтеус послал это ещё нынче утром, до того, как мы отправились на корабельную прогулку. Не узнаешь почерк?
- Нет, но думаю, это письмо написано не самим заказчиком.
Величайшая секретность, под покровом которой работал Кот, предполагала, что любое послание могло пройти через множество доверенных рук. Такая система была призвана обеспечить не только возможность Коту оставаться никем не узнанным, но и позволяла самим богатеньким клиентам чувствовать себя в большей безопасности, связываясь с ним. Всё, что в итоге будет обнаружено, в свою очередь тоже должно было миновать целую цепочку лиц, прежде чем попадало в руки агента, нанятого заказчиком. Так же, как и с деньгами, которые переходили из рук в руки.

- Это рискованно. Что если мы попадёмся? Ведь ему теперь известно, кто мы такие, - Алек с сомнением покачал головой.
- И всё же, Алек, для Мальтуса гораздо больший риск, если мы отклоним заказ. Если Кот не возьмётся за это дело, то тому, кто послал письмо, просто придётся нанять другого, и скорее всего, менее благожелательного и менее разборчивого исполнителя. К тому же, разве нам впервой забираться в дом человека, с которым мы хорошо знакомы? Если мы будем слишком привередливы, Кот рискует остаться без работы!
- Полагаю, что так.
Серегил направился к письменному столу, достал припасенный на сей случай кусочек угля и нацарапал прямо поверх каждого из посланий: "Да". Снова накапав на них воском с дешёвой свечки, он запечатал их и исчез за дверью, чтобы спуститься вниз и положить послания обратно в кувшин для отправки. Муж Эмы был первым в курьерской цепочке. Он забирал ответы Кота и относил их в близлежащую Таверну под названием Чёрное Перо, с владельцем которой Серегил, конечно же, не под своим настоящим именем, имел долгосрочный договор.
Так что, всё завертелось.

ГЛАВА 20. Доносы

ТЕРО они отыскали на следующее утро в саду Орески. Тот держал в одной руке серебряную лопатку, в другой - плоскую садовую корзину. Руки его, как и длинный холщовый передник были перепачканы, что было для него совсем не свойственно. Его темные локоны налипли на взмыленное лицо. Пока что Лентин, похоже, не собирался уступать в знойности двум предыдущим летним месяцам. Корзинка его была полна кореньев самых разнообразных форм и размеров, которые он собирался использовать для своих заклинаний. Сбор их являлся делом весьма кропотливым, порой приходилось даже прибегать к помощи магии, так что доверить слугам такое дело было никак нельзя.
- И когда только ты заведешь себе помощника для подобных вещей, - проворчал Серегил, спешиваясь, чтобы поздороваться с ним.
- Как только отыщется подходящий ребёнок, - ответил Теро.
- Но ты хотя бы уже искал? - поинтересовался Алек.
Теро вздохнул:
- С Ночи Скорби нам представили лишь шестерых малышей, и ни одного, подходящего для меня.
- Чего же именно тебе нужно?
- Нисандер как-то сказал мне: "Как только будешь готов, всё узнаешь. И как встретится тот, кто нужен, сразу поймёшь. Теперь я понимаю, что он имел в виду.
- Только не говори, что ты превращаешься в отшельника из башни,- сказал Серегил.
Теро пожал плечами:
- Похоже, всё к тому.

Они оставили лошадей слуге и направились вместе с Теро под сень небольшого вишнёвого сада. Они уселись на мягкой травке и нежные бело-розовые лепестки, кружась, падали на их волосы и на плечи.
- Слышно что-нибудь от Клиа?- негромко спросил Серегил.
- На неё теперь работают Бека с Ниалом, однако им пока не удалось поймать Даноса ни на попытке послать какие-либо письма, ни на чём-то ещё подозрительном.
- Дайте время. Рано или поздно он непременно проколется, если только он не более опытный лазутчик, чем я о нём думал
- Должно быть, он обладает кое-какими навыками, коли умудрялся так долго оставаться незамеченным.
- Скорее всего, - отозвался Теро. - Ну а теперь, раз вы здесь, то не хотите ли отчитаться о дне, проведенном на загородной прогулке с принцессой?
Серегил скривился в усмешке:
- Уже слыхал?
- Да. Вы двое, похоже, становитесь притчей во языцех в квартале знати. Особенно ты, Алек. Вот уж не ожидал, что тебя станут принимать при дворе. И это, вне сомнения, может сослужить нам хорошую службу. Если всё пойдёт как надо, ты бы мог приглядеть за ближайшим окружением Принцессы. Есть новости от Рельтеуса?
Серегил передал магу подслушанный разговор, включая комментарии Стенмира, прозвучавшие весьма изменнически по отношению к королеве, а также поведал свои подозрения относительно разговоров о попытке покушения на Клиа.
- Звучит весьма серьезно, - ответил Теро, когда он умолк, и, надо отметить, выглядел маг при этом ничуть не удивленным подобными новостями.

- Так ты знал, что кто-то пытался убить её? - спросил Алек.
Немного поколебавшись, маг кивнул:
- Коратан не желает, чтобы об этом стало известно кому бы то ни было.
- Но уж нам-то?
- Они с Клиа оба решили, что это работа пленимарцев. Я и сам склонялся к тому же, пока не услышал ваши известия.
- Быть может, пусть пока так и думают? - сказал Серегил. - Если Коратан арестует тех, о ком мы знаем, там могут оказаться и другие, которым удастся сбежать. Мы до сих пор не в курсе точного состава каждой из группировок. Надеюсь, Клиа предприняла меры на случай новых покушений на её жизнь?
- Да.
- Отлично. Тогда к нашим делам.

- Что там за загадочный документ, о котором вели речь Рельтеус и остальные? Что это может быть такое и у кого он сейчас находится?
- Мы скоро сможем дать на это ответ, - отозвался Алек. - Когда мы прошлой ночью заглянули в "Оленя", там нас ждала работенка.
- Полагаю, по розыску письма? И где же?
- Боюсь, что у Мальтуза.
- Час от часу не легче! Алек, насколько вы сблизились с Элани?
- Сблизились? - Алек пожал плечами. - Она просто достаточно дружелюбна со мной и ей нравится, как мы стреляем из лука. А с Серегилом она любит играть в кости.
- Всё равно, тебе сподручнее присмотреть за ней.

- Тут и Клиа подготовила для нас почву, - сказал Серегил. - Судя по всему, она частенько говорила о нас своей племяннице, и говорила только хорошее, так что ей удалось создать неплохое впечатление. И я бы не стал делать скидку на возраст Элани. Своей прозорливостью она меня просто поражает.
- К слову, отец-то её был замечательным человеком и блестящим генералом. Должно быть, она в него. Хотя, приятно слышать, что она позволяет себе немного развлечься. При дворе она уж слишком серьезна.
- Да тут и я бы стал серьёзен, если бы, не родившись наследником, вдруг оказался избранником на престол в столь юном возрасте, - сказал Алек.
Теро огляделся кругом, затем спросил, понизив голос:
- Если Фория умрет, как думаете, сумеет ли править Элани?
- На поле боя?- Серегил пожал плечами. - Как знать? Но это же Фория её обучала всему, и если уж сама королева верит в неё, стало быть, девчонка сделана из довольно крепкой породы.
- Тем более что уже были королевы-воительницы её лет - Тамир Великая, сама Герилейн, - заметил Алек.
Теро кивнул.
- Что ж, воспользуйтесь своими связями. Я должен быть в курсе, коли возле любой из королевских особ творится что-то серьёзное. Говорил ли Рельтеус что-то ещё о Принцессе Клиа?

Серегил с Алеком понимающе переглянулись.
- Он, и в самом деле, несколько раз спрашивал нас о ней. Впрочем, ничего особенного, просо интересовался нашим о ней впечатлением и тем, насколько мы с ней дружны.
- Ясно. Подозреваю, что ваши имена в том списке теперь подчёркнуты, после такого-то нежданного фурора при дворе.
- Мне скорее видится, что нас попытаются сделать союзниками, ну, или хотя бы постараются вытянуть из нас полезную информацию.
- Значит, полагаю, ваш следующий шаг - проникнуть в дом к Мальтузу. А если вы, действительно, обнаружите там нечто подозрительное?
- Естественно, тебе сразу же станет об этом известно. Но я надеюсь, что этого не случится.

Когда они собрались уже уходить, Алек задержался возле двери:
- Теро, а ты слыхал что-нибудь о поветрии, называемом сонным мором?
- Нет. И что это такое?
- Какая-то зараза в районе порта. Люди просто падают и так и лежат с открытыми глазами, пока не умрут с голоду.
- Не похоже ни на одну из известных мне магий. Быть может, это какая-то форма эпилепсии? До сих пор что ничего об этом не слышал.
- Видимо, здесь просто никто ещё не заболел, - сказал Серегил. - Недуг поражает пока лишь бедняков Нижнего Города.
- А, ну что ж, тогда это многое объясняет.
- Мы слышали, что жандармы поговаривают о карантине,- добавил Алек.
- Конечно, это не останется без людского внимания. А Валериус этим ещё не занялся?
- Мне ничего об этом не известно, - ответил Серегил. - Должно быть, жрецы и целители нижнего города так же беспокоятся о карантине, как и все прочие.
- И есть отчего. Зараза может охватить весь город.
- А если она дойдёт сюда, может подняться паника.
- Думаю, это всё же лучше предоставить дризийцам, - проворчал Теро. - Смотрите, лишь, сами не подхватите её.
Серегил выгнул бровь:
- Боже мой, Теро, я так тронут твоей заботой.
- Я всего лишь имел в виду, что найти замену вам будет большая морока, - ответил Теро, однако в его глазах промелькнули веселые искорки, что было совершенно невероятно ещё несколько лет назад

- А когда ты, кстати, соберешься сходить с нами в театр? - поинтересовался Серегил.
Это уже превращалось в своего рода забаву: раскрути мага на то, чего ему не хочется делать.
- Достойный ужин и игорные дома после представления гарантируются.
Ответом ему был страдальческий взгляд Теро:
- Тебе больше не над кем измываться?
- Сначала мы отобедаем с Килит и её племянницей Исмай на Улице Колеса, отпразднуем мои именины. Присоединяйся хотя бы к ужину.
Видя, что Теро засомневался, Алек принялся соблазнять его:
- Жареный с луком угорь, заливное из тунца в специях, груши в розмариновом сиропе, пирожные....
- Жареный угорь от вашей поварихи? Её пирожные? - алчно улыбнулся Теро. - Тогда точно приду.

Первыми прибыли Килит с Исмай и, пока ждали Теро, они уговорили Алека устроить для них показательную стрельбу из лука. Вскоре к ним присоединился и маг, и все уселись в прохладе сада, чтобы отдать должное ароматному пиршеству.
Серегил щедро разливал по кубкам вино, однако они с Алеком сами пили совсем немного, желая сохранить свежесть мозгов для настоящей ночной работёнки.
Пока судачили о лошадях и охоте, Исмай, прехорошенькая блондинка, принялась откровенно заигрывать с Теро, хотя маг старательно делал вид, что ничего не замечает.
- А маги ездят на охоту?- поинтересовалась Исмай.
- Кое-кто, да, - отвечал Теро, накладывая себе ещё угря. - Когда я был подростком, я и сам охотился, вместе с отцом и братьями. Но с тех пор, как надел мантию, у меня не было на это ни времени, ни желания.
- Он предпочитает прозябать в своей башне, - поддразнил его Алек. - Раз в неделю мы к нему заходим, чтобы стряхнуть пыль.
- Что ж, тем более рада возможности увидеться с вами нынче, - бархатным голосом ответила Исмай. - А скажите мне, почему священники придерживаются безбрачия?
- Не все из нас его придерживаются, - отвечал Теро, сосредоточенно кромсая своего угря. - Те, кто так делает, считают, что таким образом, не растрачивая энергию на плотские утехи, они усиливают свои магические способности.
- Вот уж Нисандер бы с ними не согласился, - хохотнул Серегил. - Сам он не слишком-то распространялся на эту тему, однако имел кучу любовных связей.
- О, меня всегда интересовало, что у него с Магианой, - сказала Килит.
- Сердечная дружба, ничего плотского, - ответил Серегил.- Хотя, думаю, именно она и была его настоящей любовью.

- Вы верите в настоящую любовь!- в восторге воскликнула Исмай и бросила взгляд в сторону Алека.
Серегил прижал к сердцу руку и с преувеличенным пафосом произнёс:
- Радость моя, это же единственное, ради чего стоит жить!
- Ой, да вам просто место на сцене, милорд, - Исмай принялась слегка заигрывать и с ним.
- У него был такой шанс, - сказала Килит. - Атре предлагал ему место в труппе.
- Я бы на это взглянула! Вы же красавец, ничуть не менее Атре.
Серегил скромненько потупился:
- Вы мне льстите. Сомневаюсь, что большинство женщин Римини согласятся с Вами.
- Большинство, это точно! - Килит нахмурилась. - С тех пор как мы с тобой дали ему столько воли, он, кажется, принялся прыгать из койки в койку. Я жутко этим недовольна и уже подумываю, не прекратить ли мне своё меценатство. Уверена, и без меня найдётся куча желающих терпеть его выходки.
- Вы и правда, решитесь на это?- удивился Алек.
- Скорей всего да. Я уже сказала ему об этом как-то на днях, когда он посмел отклонить моё приглашение на ужин. Естественно, он дико извинялся, однако на следующий день мне рассказали, что он был с Герцогиней Арелией. Честно говоря, мне это начинает здорово надоедать. Полагаю, мастер Ранеус из Тирари всё же более благоразумен - и на сцене, и вне её.
Вот в этом Серегил сомневался, но у Килит была собственная гордость, к тому же, она, видимо, ошибочно полагала, что приобретая театр, покупает заодно и молодого любовника.

Разговоры как раз зашли о недавних спектаклях в обоих театрах, когда в дверях появился Рансер:
- В гостиной Мастер Атре, милорд. Следует ли мне проводить его к вам?
Серегил взглянул на Килит:
- Тебе решать.
- О, да, да, пожалуйста! - взмолилась Исмай.
Килит вздохнула:
- Не возражаю.
Серегил подал знак Рансеру, и тот привел актёра к ним в сад.
- Моя дорогая Леди Килит! - воскликнул Атре, направившись прямиком к ней и поцеловав её ручку. - Какое счастье видеть одновременно всех трёх моих благодетелей!
Килит холодно взглянула на него:
- Трёх? Ой ли?
- Вы просто убиваете меня, госпожа!- Атре с мольбой воззрился на неё.

- Иди, садись вот сюда, мерзавец, - рассмеялся Серегил. - Так чему мы обязаны сей радостью?
- Обычным суетным мирским делишкам, милорд. Ничего такого, что не могло бы подождать.
- Тогда ты просто обязан присоединиться к нам. Здесь ещё довольно еды. Поможешь отпраздновать событие.
- Событие?
- У него именины, - сообщил Алек.
- О, это такая честь для меня, милорды! - ответил Атре, с явным удовольствием усаживаясь к ним.
Когда Рансер наполнил его кубок, он поднял тост за Серегила:
- Удачи и долгих лет, милорд!

Чуть позже, проводив Исмай и Килит до их экипажа, Серегил возвратился к Атре, ожидая от него объяснений.
- Мои новости лучше послушать в укромном месте, милорды.
- Да-да, понятно. Что ж, идём в библиотеку.
Серегил проводил всех наверх и запер дверь.
- Что, кто-то неосторожно трепал языком? - поинтересовался Алек.
- Именно, милорд, - ответил Атре, с очевидным интересом разглядывая богатую обстановку. - Несколько дней назад мы с Танни давали небольшое представление на вечеринке у Герцога Ланеуса. Герцог и его приятели весьма превозносили Принцессу Клиа. И даже первый тост был именно за неё, а не за королеву.
- Ясно. И что конкретно там говорилось?
- Кое-у-кого имеются её письма, ими и делились. В основном обычные приветствия и подробности битв.
- Кто там был?
- Сам герцог, Герцог Мальтуз, Маркиза Лалия, Герцог Цимир, Генерал Сарьен и Герцогиня Нериан.
- Сарьен? Ты уверен? - переспросил Серегил, стараясь не выдать оживления.
Генерал Сарьен был генерал-протектором, командующим Столичного Гарнизона.
- Конечно, милорд, - ответил Атре. - Такой толстяк, довольно щедрый на подношения.
Он продемонстрировал богатое серебряное кольцо на своём указательном пальце.

Серегил нетерпеливо отмахнулся: кажется, в Римини уже не осталось человека, не расставшегося с драгоценностями в пользу актёра:
- Это всё?
- Ещё прозвучало, что Принцесса Клиа, будто бы, может занять престол.
- И они говорили такое при тебе? - спросил Алек.
Актёр скривился в усмешке:
- Нет, милорд. Предполагалось, что мы с Танни ужинаем на кухне. Я же прокрался обратно в гостиную и подслушал под дверью.
Серегил задрал бровь:
- Весьма умно с твоей стороны. Ты занимался уже чем-то подобным прежде?
Атре скромно пожал плечами:
- Случалось время от времени.
- Полагаю, про нас с Лордом Алеком также упоминали?
- Про Вас, Лорд Серегил. Герцог Мальтуз предложил поговорить с Вами о чём-то, про что они говорили до того, как я вернулся, однако прочие..., - он замешкался, а потом глянул на Серегила с извиняющейся улыбкой: - Герцог Ланеус сказал, что Вы слишком незначительная персона, а посему от вас никакого проку, и остальные с ним согласились.
Серегил в ответ хохотнул:
- И ты не знаешь, о чём шла речь?
- К сожалению, практически нет, милорд. Как я уже сказал, нас отослали на кухню, чтобы мы поели....
Он сделал кислое лицо, и было ясно, что вспоминать о том, как с ним обошлись, будто с обычным паяцем, было ему совсем не по вкусу.
- Однако, похоже, что Герцог Мальтуз спорил с остальными.
- Но о чём именно, тебе не известно, кроме того, что это, может быть, было как-то связано с Алеком или со мной?
- Да, но я не расслышал точно, о чём они там говорили.
- Очень интересно. Ещё есть что сказать?
Прежде чем отрицательно покачать головой, Атре, всё же, как бы немного заколебался:
- Н-нет, милорд.

- Что ж, благодарю. Хорошая работа, - Серегил машинально потянулся к кошельку.
- Нет-нет, милорд! Как я уже говорил, Вы и так слишком щедры на золото.
- Ах, и впрямь. Тогда остаётся лишь, чтобы ты дал слово, что всё, сказанное здесь тобой, не уйдёт дальше этих стен.
- Милорды, я надёжнее самого солнца. У вас нет никаких поводов для беспокойства. Политика Скалы меня не интересует.
- Очень мудрая позиция. Доброй ночи, Мастер Атре.
На какой-то миг Серегилу показалось, что на лице актера отразилась досада, но выражение было столь мимолетным, что так и осталось лишь ощущением.
Атре прижал руку к груди, откланялся и удалился.
- У Атре определенно имеются задатки ночного скитальца, - сказал Алек.
- Я это и предполагал. Так что скажешь относительно того, что он нам тут поведал?
- Скажу, что из сказанного здесь вкупе с тем, что ты подслушал вчера, может вытекать, что обе группировки воюют. Хотя... я тут подумал. Генерала-то Сарьена не было в найденном мною списке.
Серегил немного поразмыслил над этим.
- Он мог лишь недавно влиться в компанию. Либо Кирину просто не было о нём известно. Светом клянусь, Алек, если у Ланеуса в рукаве припрятан сам генерал-протектор, это здорово всё меняет! Если Сарьену удастся повести за собой Городской Гарнизон, они смогут взять в заложники весь Римини!
- Так может, Коту нанести ему визит? Где он живёт?
- К сожалению, он квартирует в самом Дворце, так что даже мне слабо попытаться к нему туда проникнуть. Давай-ка начнём нынче ночью с Мальтуза, а там посмотрим, куда нас это всё заведёт.

Возвращаясь верхом домой, Атре еле сдерживал улыбку, чрезвычайно довольный тем, что самое-то вкусное из всех сплетен умудрился оставить при себе: должен же он, в конце концов, получить хоть какое-то удовольствие от общения с богатенькими?
Что же до его патронов, неужели им так жалко расстаться хотя бы с такой безделицей, как серёжка? Быть может, хоть Герцог Рельтеус или Кирин окажутся щедрее. Да, Кирин, решено! Тем более что от Рельтеуса у него уже есть перстенёк, полученный той ночью, на пирушке в доме герцога, когда Алек умудрился надраться. Быть может, ему даже удастся заполучить одного из них, или даже сразу обоих, в качестве своих новых патронов. Ведь судя по тому, как его нынче принимала Килит, это ему очень скоро понадобится.

ГЛАВА 21. Как Пробраться к Другу в Дом

Забраться в роскошный особняк Мальтуза на Рябиновой Улице было не сложно. Что они и сделали этой же ночью. По иронии судьбы, от усадьбы Рельтеуса до него было менее пяти минут ходу. Серегил, несмотря на все возражения Алека, отправился туда в одиночку, заявив, что объяснить своё присутствие там, в случае чего, окажется гораздо проще ему одному, чем сразу обоим, к тому же он знал расположение дома лучше. И всё равно, Алек настоял на том, чтобы остаться у задней стены и стоять на стороже, пока Серегил взбирался наверх, затем растворился в темноте за нею.

Ночь была душная, и от шёлковой повязки, скрывавшей нижнюю часть лица Серегила, было неимоверно жарко. Он успел взмокнуть ещё до того, как миновал половину пути через огромный сад. Весьма элегантный особняк, к несчастью, не имел балконов, так что Серегилу пришлось изобретать иной способ попасть наверх, туда, где располагалась библиотека Мальтуза. В ней был письменный стол, где Мальтуз, хоть и не занимавшийся никакими исследованиями, вёл все свои рабочие дела. И именно там Серегил и рассчитывал найти что-нибудь интересненькое. Все эти коварные представители высших слоёв общества Римини были весьма предсказуемы для того, кто имел столь широкий опыт общения с ними.
Узенькое окошко гардеробной представлялось вполне подходящей лазейкой для гибкого ночного лазутчика. Серегил изловчился вскарабкаться и уцепиться за его лицевую панель. Тоненьким клинышком из лимонного дерева, просунутым в щель между стеклом и рамой, он очень быстро нащупал внутреннюю задвижку. Когда он толкнул от себя раму, оттуда пахнуло спертым землистым воздухом. Серегил юркнул внутрь и сморщил нос: судя по запаху, в доме был кто-то болен. Стараясь не дышать, он тихонько прокрался к двери и осторожно приоткрыл её. За ней была темнота. Прислушавшись, нет ли поблизости стражи или случайно бодрствующих слуг, он разыскал под гобеленом возле кухни служебный ход и взбежал по нему на второй этаж. По счастью, ступени оказались крепкими и хорошо подогнанными, так что почти не скрипнули.

Библиотека располагалась в передней части дома, сразу за длинным коридором, который ответвлялся от другого, ведущего в хозяйские спальни. По всему полу был расстелен узорчатый зенгатский ковёр, удачно приглушивший его шаги, когда он ринулся по нему к библиотеке. Простенький замок на двери годился лишь на то, чтобы оградить от слуг и слишком шумных гостей, но уж никак не остановить Серегила. Он даже подумал, а не посоветовать ли Мальтузу при следующей встрече что-то посерьёзней, однако решил, что как-то не очень удобно будет ни с того ни с сего заводить об том разговор.
Очутившись внутри, он первым делом исследовал запертые ящики стола, не найдя там ничего интересного. Затем обыскал комнату на предмет потайных мест. И опять-таки, искомое обнаружилось достаточно просто - в стене за гобеленом. По краям квадратной панели скопилась пыль, что тренированному глазу было сразу заметно. По своему опыту Серегил знал, что чем честнее человек, тем проще грабить его дом. Испытывая лёгкое чувство вины, он аккуратно сковырнул панельку и обнаружил припрятанную за ней шкатулку. Чётко квадратная, шкатулка была почти фут в длину и ширину и почти полфута в высоту. Серегил отнёс её на стол и тщательно осмотрел при помощи светящегося камешка, который выудил из свёртка с инструментами. Ну конечно, замочек, да с секретом, куда там! Быть может, в его пластинку даже встроен какой-нибудь мерзопакостный механизм. Серегил усмехнулся и извлёк тоненькое шильце, заготовленное на такой вот случай. Оно было изогнуто особым образом, позволяя ковыряться в замке, не подставляя руки под возможную выпрыгивающую иголку или другие опасные приспособления.

Эта "игрушка" оказалась тоже интересной. О ней Мальтуз позаботился гораздо больше: из замочной скважины вдруг вырвался клок белого пламени, оплавивший отмычку, и метнулся на край закатанного рукава рубашки Серегила.
- Да Билайри-то...! - Серегил отчаянно сорвал с себя рубашку и поскорее отбросил её прочь.
Магия эта была ему хорошо знакома. Он видел, как Теро - а тот испытывал особую тягу ко всяким воспламеняющимся штучкам - налагал её на различные объекты с целью защиты. Такое вот магическое пламя было способно сожрать плоть, если находиться с ним в контакте чуть более пары-тройки секунд. И, насколько было известно Серегилу, сам Теро и наложил эти чары на шкатулку Мальтуза. К несчастью, от него вспыхивало всё, к чему бы оно ни прикасалось, а он кинул свою рубашку слишком близко к драпировкам скатерти, свисавшей со стола.

Медлить было некогда, и худшей ситуации и представить себе было невозможно. Он подхватил шкатулку, переставшую изрыгать пламя, и рванул обратно тем же путем, каким явился сюда.
Пробегая через кухню, он закричал:
- Пожар! Пожар наверху!
И ринулся в гардеробную. Кинув шкатулку в окно, он вынырнул следом за ней, снова подхватил её и ринулся к стене сада. Он уже чуял, как сзади потянуло дымком, и ругал себя, на чём свет стоит. Спалить дом друга было последнее, что он собирался сделать. По счастью, там кто-то уже поднял тревогу. Он услышал переполох внутри. Стремглав пролетев сквозь сад, он швырнул шкатулку через стену и, быстро вскарабкавшись по веревке, сполз с другой стороны.
Алека он застал ползающим по земле и поспешно собирающим рассыпанные бумаги, которые тот упихивал себе под рубашку. К сожалению, магия, заключенная в шкатулке не спасла её от разрушения, когда та ударилась о булыжники мостовой.
- Можно было и поаккуратнее, - прошипел Алек, пряча последний из документов. - Ты чуть голову мне не проломил этой штуковиной.
- Прости, я слегка торопился.
Алек глянул вверх и потянул носом:
- Что это? Дым?
- В самом деле?- Серегил подобрал обломки шкатулки, и они вместе с Алеком, не отстающим от него ни на шаг, поспешили прочь.

В Олене и Выдре Алек вытряхнул из-под рубахи документы и разложил их на столе. Их оказалось всего пять штук, и то были обычные послания от Ланеуса и Налиана, без всяких признаков какого-либо подтекста, так же как и единственное письмо от Элани, благодарившей Мальтуза за какой-то презент. На этом письме были сразу и подпись кронпринцессы, и её печать, и написано оно было рукой Элани.
- М-да, время, потраченное впустую, - Алек потянулся, высоко вскинув руки, и зевнул. - И зачем ему понадобились такие сложности, чтобы прятать вот это?
- В самом деле, зачем?- Серегил принялся рассматривать обломки шкатулки.
Она приземлилась на один из верхних своих краёв, так что задняя левая панель раскололась, и крышка расщепилась на две части, одна из которых теперь болталась на петле. Замочная пластинка представляла собой оплавленный медальон в обрамлении обуглившейся древесины. - Похоже, кому-то следовало использовать материал попрочнее.
- Ну, видимо, он мог себе представить, что её станут швырять через стены.
Серегил отсоединил крышку и положил в сторонку к прочим обломкам.
- Или считал, что для сохранности будет достаточно огненного заклятия на замке.
- Огненного заклятия? Так значит, я не зря почуял? Дым всё-такибыл? И что же произошло?

- Мелкая неприятность с драпировкой, - уклончиво ответил Серегил.
Он тщательно обследовал поверхность шкатулки, ощупывая ее пальцами.
- Сдаётся мне, тут есть полость.
Он подёргал то, что осталось от левой стенки шкатулки, и скривился в усмешке: так и есть, двойное дно! Под верхним днищем в ящичке скрывалась полость примерно в два дюйма глубиной.
- Одолжи-ка мне свой ножик.
Алек дал ему кинжал с черно-серебристой рукояткой, воспользовавшись которым, Серегил поддел верхнее фальшивое дно.

Под ним обнаружилось сложенное письмо, на котором ещё была цела восковая капля на месте, где сломали печать. И хотя там не было ни адресата, ни подписей, он мгновенно узнал знакомый корявый почерк: письмо было от того же шпиона, что послал остальные депеши Рельтеуса, и написано оно было тем же самым шифром. Разобрав его, Серегил прочёл:
- В деле ещё десять. Думаю, сучка-волчица бдит. Предпринимаю меры.
- Если Кота и впрямь нанял Рельтеус, то голову даю на отсечение, он искал именно это, - задумчиво проговорил Алек.
- Либо что-то в этом роде. Зато это с достаточной достоверностью подтверждает, что Ланеус и его клика знают о второй группировке. Я почти уверен, что эта "сучка-волчица" - Бека. А "предпринимаемые меры", возможно, говорят о новой попытке покушения. И это не есть хорошо.
- Мы должны предупредить её!
- Да, но впрочем, раз оно было перехвачено до того, как оказалось у Рельтеуса, и они его не прочли, приказ, быть может, ещё не ушёл обратно.
- Но мы же отдадим его ему.....
Серегил злорадно усмехнулся:
- О да, мы отдадим ему. Кое-что. Это точно.
- Что ты собрался делать?

- Естественно, соорудить обманку.
Дойдя до корзинки на столе, он выбрал в ней кусок очищенного пергамента и принялся обрабатывать его края, чтобы сделать такими же потрёпанными и перепачканными сажей. Когда с этим было покончено, он, старательно копируя почерк пославшего и используя его шифр, написал следующее:В деле ещё десяток. Сучка-волчица ни о чём не подозревает.
- Вот. Так-то лучше.
Серегил собрал остальные бумаги.
- Когда наступит подходящий момент, переправим это заказчику Кота и посмотрим, где оно потом всплывёт. А оригинал я отдам Теро.
- А с Мальтузом как поступим?
- Думаю, а пошлём-ка ему приглашение отобедать с нами и прогуляться в театр, скажем, завтра вечерком. Быть может, и Теро с удовольствием проведет ещё один вечер вне стен своей башни.

ГЛАВА 22. Планы меняются

НА СЛЕДУЮЩИЙ ВЕЧЕР, когда Алек с Серегилом переодевались, готовясь к ужину с Мальтузом, а Теро, которого они всё же уломали отправиться с ними, прогуливался в саду, у двери в опочивальню появился Рансер. В руках его было запечатанное воском письмо от Леди Исмай.
Алек сломал печать и прочёл то, что было написано.
- О нет!- вскрикнул он.
- Что случилось? - Серегил, только собравшийся натянуть сапог, оглянулся.
- Килит. Она... онамертва.
Серегил на мгновение застыл, уставившись на него и пытаясь осознать услышанное, затем уронил сапог и рванулся к письму.
- Иллиор Светозарный! Сказано, как это произошло?
- Скончалась во время сна, прямо в своей постели, в спальне нынче пополудни, - Алек печально покачал головой. - Вчера во время ужина она не казалась больной.
Потрясённый Серегил, плюхнулся обратно на постель и закрыл лицо руками.
- Не могу поверить. Вернее, я знал, что переживу её, но всё же... Она была одной из первых, кто стал моим другом, когда я только-только вышел в свет. И она так много мне помогала....
Алек подошёл к нему, обнял, чувствуя как тот делает судорожный вдох.
- Мне так жаль. Знаю, она была тебе больше, чем другом. Но, похоже, она упокоилась с миром.
Серегил вздохнул.
- Мальтуза, видимо, мы нынче вынуждены будем разочаровать. Надо сообщить новость Теро.
- Что случилось? - спросил маг, едва бросив на них взгляд.
Серегил показал ему письмо.
- Да будет Астеллус к ней милосерден на последнем пути. Мне так жаль. То была чудесная леди.
- Поминальная служба состоится завтра утром. Я отправлю весточку Мальтузу, - сказал Алек, беря хлопоты на себя.
- Спасибо, тали.

На следующее утро Атре, одевшись на выход, как раз собирался покинуть комнату, когда к нему без всякого стука ворвался Брадер.
- И чем это ты тут занят?- проворчал он. - Все наши уже в театре, ждут репетиции.
- Боюсь, что в театре огни сегодня не зажгутся. Как и несколько следующих дней, - отвечал Атре, поправляя одежду перед висящим на стене зеркалом. - Ты разве не слышал? Леди Килит отошла в мир иной. Я собираюсь пойти и отдать ей последний долг от имени нашей труппы.
Брадер уставился на него на мгновение, а затем, ухватив за ворот тончайшей батистовой рубашки, вдруг втиснул с размаху в стену, так что зеркало закачалось на своём гвозде:
- Только не говори, что ты снова... !
Атре покривился в усмешке:
- Что заставляет тебя полагать, будто....
Дрожа от негодования, Брадер снова сжал кулак:
- Вижу! По тебе вижу. По твоим глазам! Ты же мнеклялся!
Не обращая внимания на непосредственную угрозу своей физиономии, Атре ответил:
- Она была старуха, кузен. Старики имеют обыкновение умирать. Как я понял, кончина её была тихой и мирной. Тебе-то что за забота? Она уже успела выбросить нас из головы. Какой нам был дальше в ней прок?

- Здесь мы в безопасности, Атре! Были, по крайней мере. Ты же заходишь слишком далеко. И что теперь? - Брадер с омерзением отвернулся. - Не можешь просто взять и отцепиться, верно?
- Ты, видимо, позабыл о том, что такое хорошая жизнь, кузен. О том, как ты и сам когда-то упивался всем этим. Слишком засиделся на своей скудной пайке. У меня есть при себе ещё кое-кто, прямо здесь. Похоже, на прошлой неделе старого Маркиза Ярина прихватила болезнь на его летней вилле. Какая жалость, правда? Ну, давай, посмотри мне в глаза и скажи! Скажи, что тебя не тянет к этому точно так же, как и меня?
- Брадер, ты его нашёл?- раздался снаружи голос Меррины.
Они услышали приближающиеся по лестнице шаги.
Атре поцокал языком:
- Боже, боже, кузен, и что ты станешь говорить ей на этот раз? Или всё же раскрыть ей нашу маленькую тайну?
Брадер прикрыл глаза и постарался совладать с дыханием:
- Будь ты проклят.
- Брадер, ты тут? - Меррина была уже у самой двери.
- Да, любимая. Я его нашёл. Боюсь, у нас нехорошие новости, - берясь за ручку двери, он оглянулся на Атре. - Хотя бы физиономию сделай подобающую!
Атре, нахохлившись, прислонился к стене:
- Ах, ты ж, глянь! Разорвал мою любимую рубашку.

Предоставив Атре приводить себя в надлежащий вид, Брадер вышел, чтобы перехватить Меррину. Он полагал, что достаточно научился управлять своим лицом, однако Меррине хватило одного на него взгляда.
Она с ужасом воззрилась на него:
- Опять подрались, вы двое?! - она догнала его и схватила за руку. - И не говори мне, что ничего не случилось, Брадер! Всё только-только начало складываться. Он счастлив. Я думала, что и ты счастлив тоже!
- Тут совсем другое, любимая.
Как же он ненавидел ей лгать!
- Нам только что сообщили, что умерла Леди Килит.
- О нет! - Меррина кинулась к нему в объятья и уткнулась лицом в его плечо. - Бедняжка! Она была так добра к детям, так щедра!
- Да, - Брадер прижал её к себе и поцеловал в макушку. Её горячие слёзы, намочившие его рубашку, не позволили ему выдавить из себя больше: слова, основанные на лжи, застряли в горле.
- Ещё одна смерть нашего патрона, - всхлипнула она ему в грудь.
- Она была уже старой, Меррина, и, потом, она отказала нам в покровительстве.
- Это правда? Почему ты мне ничего не сказал?
- Не хотел тебя волновать.
Меррина вздохнула. - Она была не так уж стара, Брадер. И, потом, она же не первая. Иногда мне кажется, что это мы приносим несчастье.
- Не будь глупенькой. Люди умирают.
Она тревожно глянула на него:
- Но это же не только сегодня. Меня и раньше слегка настораживало, хоть я и не хотела ничего говорить. Но знаешь, у Атре в глазах иногда бывает такое, словно бы хищный огонёк, и почти всегда после этого мы снова куда-то бежим. Здесь же лучшее из всех мест, где мы когда-либо были!
- Нет никаких поводов для беспокойства, моя дорогая! - воскликнул вышедший из своей комнаты Атре, одетый в свой лучший чёрный камзол. - Я ухожу, чтобы принести соболезнования от имени труппы по поводу кончины Леди Килит. Какая потеря!
Он поцеловал Меррину в щёку, затем натянул пару тонких перчаток из чёрной лайки. - Впрочем, тебе не следует забивать этим свою хорошенькую головку. В сём чудесном и богатом океане, под названием Римини, ещё так много золотых рыбок, и я планирую задержаться тут очень и очень надолго.

Прибыв в особняк Килит, Алек, Теро и Серегил застали там уже целую толпу скорбящих и накрытый в приёмной зале поминальный стол с холодными закусками. Даже если сама Килит была мертва, гостеприимство её не умерло. Оглядевшись, Серегил заметил среди присутствующих Эйруал с группкой своих куртизанок, а также Графа Целина и Мальтуза. Убитая горем Исмай, одетая в траур, принимала гостей.
Серегил направился к ней и поцеловал в обе щеки.
- Исмай, скорблю о твоей потере. Спасибо, что дала нам знать.
- Да, конечно, - печально отвечала она. - Она так сильно любила вас обоих.
Она смолкла, промокнув мокрым от слёз и смятым кружевным платком заплаканные глаза. Серегил достал свой платок и вложил ей в ладонь.
- Спасибо. Всё это так неожиданно! Ещё прошлой ночью она мечтала о новой пьесе. Потом сказала, что немного устала. Я и представить себе не могла....
- Думаю, она и сама не могла представить, моя дорогая, - сказал Серегил.
- Мы можем взглянуть на неё? - попросил Алек.
- Я побуду здесь, - сказал им Теро.

Исмай повела Алека с Серегилом наверх по золочёной лестнице в спальню Килит. Леди лежала на кровати, одетая в шитые золотом платье и мягкие туфли, в уборе из золота и рубинов. Волосы, как всегда, были уложены в безупречную причёску, украшенную россыпью шпилек с драгоценными камнями.
- Ты всё сделала так, как её достойно, Исмай, - Серегил подошёл к кровати. - Сегодня Римини утратил часть своего блеска.
Он тронул мирно сложенные на груди руки Килит и склонился, чтобы коснуться губами брови. По щеке Килит покатилась слезинка, так, будто то плакала она, а не он. Приняв предложенный Алеком платок, Серегил аккуратно стёр влажную дорожку с её лица, так чтобы не повредить тщательно наложенного грима.

Они снова спустились вниз и увидели только что прибывшего Герцога Рельтеуса.
- Прекрасная, прекрасная леди, - вздохнул Рельтеус. - Жаль, что не довелось быть знакомым с ней ближе.
- Матушка в скорби, - сказал Селин. - Они были подругами ещё до того, как родился я. Леди Килит всегда находилась рядом, всю мою жизнь, как будто это была ещё одна моя тётушка, - он не выдержал и вытер свои глаза.
В этот момент швейцар впустил Атре. Тот был так богато разодет и увешан драгоценностями, что его запросто было можно принять за дворянина. Губы его были скорбно изогнуты, сам он был бледен и выглядел совершенно несчастным.
- Надеюсь, моё присутствие не оскорбит ничьих чувств, - пробормотал он, присоединяясь к остальным. При этом он с любопытством глянул на Теро. - До сих пор не могу поверить в эту новость. Хотя, вчера, когда вы не пришли вечером на спектакль.... Такая трагедия!
С этого расстояния Серегил сумел разглядеть на лице Атре капельку грима. Горе его, быть может, и было неподдельным, и даже, наверное, наложило отпечаток на его внешний вид, но и тщеславие при этом никуда не делось. Обменявшись соболезнованиями, Атре направился выразить сочувствие безутешной племяннице.
- Должно быть, он очень любил её, - сказал Теро.
- Быть может, хотя мне думается, его более интересовал её кошелёк, который теперь находится в руках Исмай.
Теро с осуждением покачал головой:
- Наглости ему, видимо, не занимать.
- Жаль, что они с Килит напоследок были в таких натянутых отношениях, - сказал Алек.
Теперь Исмай рыдала в объятьях Атре.
Серегил нахмурился, глядя на них.
- Однако, на отношения с ее племянницей это, кажется, никак не повлияло. Чую, он только что заимел себе нового покровителя.

ГЛАВА 23. Мальтуз

- МИЛОСТИ ПРОШУ, друг мой, давненько, давненько ты не обедал с нами! - воскликнул Серегил, когда на следующий вечер Рансер привёл в их гостиную Герцога Мальтуза.
Театр был пока закрыт, в знак траура по Килит, да и рановато было ещё для обычных гулянок.
- Ну, положим, не так уж и давно, - невесело улыбнулся Мальтуз. - Как это ужасно! Килит. Определенно, её будет здорово всем нам не хватать. Доброго вечера, Алек.
Алек пожал его руку:
- Рад тебя видеть. Надеюсь, ты простишь меня, я должен буду после ужина исчезнуть. Меня пригласили тоже.
- Да ради бога, милый юноша. Снова с визитом к Элани?
- Нет, Серегил, видимо, просто забыл, что я обещал навестить нынче Миррицию.
В ответ на это Мальтуз выгнул бровь.
- Они приятели, - улыбнулся Серегил и направился к столовой. - Как я понял, на днях в твоём доме был небольшой ночной переполох?
- Можно и так назвать. Кто-то из слуг оставил зажжённой свечу в библиотеке, и там случился пожар.
- О, боже! Надеюсь, ущерб не слишком велик?
- По счастью, всё ограничилось одной библиотекой, - вздохнул Мальтуз.- Хотя комната сгорела дотла, а с нею вместе и все мои книги и бумаги. Жена уехала в летнее поместье, пока не ликвидируют весь этот хаос.

- Сколько тебе неудобств, - посочувствовал Серегил, втайне радуясь, что причинённый им ущерб оказался не так велик, как мог бы. Ну, хотя бы пожар, замёл все следы.
Они с Алеком принялись беззаботно болтать о жареных перепелах, белых грушах и сырных хлебцах. Когда же все поднялись наверх в библиотеку, чтобы выпить зенгатского бренди, Алек откланялся:
- Дорой ночи, Мальтуз.
- Приятно было пообщаться.
- Серегил, я вернусь не очень поздно.
- Смотри, не обмани, - поддразнил его Серегил.
Едва Алек вышел, он закрыл библиотечную дверь и запер её изнутри.

- Мальтуз, я специально устроил так чтобы он ушёл. Нам нужно кое-о-чём серьёзно поговорить, и я не хотел его впутывать в это дело. Умоляю, выслушай меня.
Мальтуз удивлённо задрал брови:
- Чтобытыи вдруг говорил о чём-то серьёзно, Серегил? Что-то не припомню, чтобы мне хоть раз доводилось видеть такое.
- Быть может и так, но теперь я очень серьёзен, - из хрустального графинчика с бренди Серегил наполнил обоим кубки и они с Мальтузом уселись возле окна.
Помолчав, он сделал глоток вина.
- Ты же знаешь, как быстро по городу идёт молва.
- Да. Равно, как и то, что ты всегда всему веришь.
- Ну,... в общем, да. Это всё не очень легко, друг мой, однако... я тут слышал, будто есть кучка дворян, которые якобы подумывают о том, чтобы посадить на трон Принцессу Клиа. И... в общем, упоминали тебя.
- Да это просто абсурд! - с негодованием воскликнул Мальтуз. Но всё же до лицедейства Серегила ему было далеко. - И где же ты слышал такое?
- Я не могу этого сказать, но, судя по твоему выражению, я не так уж далёк от истины.
- Ты ошибаешься, Серегил. Я в жизни не стал бы связываться ни с чем подобным, - Мальтуз замолчал, переводя дыхание. - Ты говорил об этом кому-нибудь ещё?

- Нет. Конечно же, нет. Я сейчас говорю с тобой как друг, Мальтуз. И как человек, которого волнует твоя безопасность. - Что ж, хотя бы последнее было чистой правдой.
Когда герцог поднёс к губам кубок с вином, рука его немного дрожала.
- Я весьма ценю твою предусмотрительность и заботу, но ты должен немедленно выкинуть всё это из головы.
- Да, конечно.
Какое-то время оба молча пили своё вино, потом Мальтуз сказал:
- Принцесса Элани замечательная девочка, большая умница, это каждый скажет. И, однако, она ещё так юна, тебе не кажется?
- Она не первая, кто наденет корону в столь нежном возрасте, - пожал плечами Серегил. - Но на самом деле у неё есть все шансы вырасти и набраться опыта, прежде чем ей доведется править. Фория же в полном здравии, а род её отличается долгожительством.
- Мать её пала в сражении, - напомнил Мальтуз.
- Да, это так. И, полагаю, ты прав: всегда следует учитывать подобную вероятность. Но сместить её наследницу? Во имя Света, это же - гражданская война! Ты же не можешь желать этого!
- Конечно, нет, - Мальтуз выдержал паузу. - У тебя ведь с принцессой теперь довольно неплохие отношения, не так ли? И с Герцогом Рельтеусом, который с нею весьма близок, тоже.
- Да, нас с Алеком удостоили такой чести.
Мальтуз многозначительно на него посмотрел:
- Быть может, ты теперь слегка охладел к Клиа?
- Не знаю, к чему ты ведешь, друг мой, но я всегда был и останусь другом Клиа и её верным сторонником. И как раз поэтому я в жизни не поверю, что она может сделать что-то во вред Скале и её спокойствию. Только не говори, что ты сам в такое веришь.
- Нет, но у меня нет такой же уверенности относительно Рельтеуса и тех, кто с ним заодно.

Серегил покачал головой.
- Я совсем запутался. Сначала Клиа, потом Рельтеус. Сроду не слыхал от тебя ничего подобного раньше. Прошу тебя, Мальтуз, выражайся яснее!
- Не знаю, можно ли это сделать, Серегил. Все эти твои новоиспечённые друзья...
- Хочешь сказать,Рельтеусчто-то замышляет?
Мальтуз кивнул.
- Он скользкий тип. Очень скользкий. И амбициозный. Тебе лучше быть с ним повнимательнее. Может показаться, что он тебе друг, на самом же деле, как я подозреваю, ему гораздо более интересны твои отношения с троном.
- Да у него самого при дворе связи такие, какие мне и не снились.
Мальтуз смерил его долгим оценивающим взглядом.
- Ты собрался донести на меня королеве или Коратану?
- Если бы я намеревался сделать это, разве мы бы сидели сейчас и разговаривали здесь? Да и о чём доносить-то? Мальтуз, я твой друг. Я не желаю тебе ничего плохого. Я задаю тут все эти вопросы лишь для того, чтобы уберечь от опасности тебя, и любого, кто оказался вовлечен во всё это безумие.
- Надеюсь, ты убедился в моей невиновности.
- Конечно, и очень этому рад! Ты же знаешь, случись что, не только твоя голова ляжет на плаху. Про нас с Алеком тоже поговаривают, что мы к этому причастны. И если хоть слово достигнет ушей королевы, неужели ты полагаешь, что она хоть на минуту поверит в непричастность также и Клиа? Я лишь надеюсь, что ещё не поздно остановить все эти слухи. Если слышал я, другие точно так же могли это слышать.

- Где ты слышал? - повторил свой вопрос Мальтуз.
- От кого-то из дворян, с которыми встречался в салоне Килит. Даже не помню, как его зовут. Но во имя своей чести можешь положиться и на меня. Уверяю, с моей стороны тебе нечего опасаться, - Серегил даже начал чувствовать себя немного не в своей тарелке из-за всех этих пустых заверений.
- Так Алеку ничего об этом не известно?
- Нет, и у меня нет никакого желания втягивать его во всё это. Вот почему я отослал его из дому нынче.
Мальтуз сердечно пожал Серегилу руку:
- Благодарю, друг мой, за это предупреждение. Будь уверен, что всё, сказанное тобой я принял близко к сердцу.
И, надо отдать ему должное, на сей раз он говорил гораздо убедительнее.

Спрятавшийся в спальне Алек услышал, как в библиотеке открылась дверь, и Мальтуз с Серегилом направились вниз, дружески болтая о чём-то. Какое-то время он выжидал, пока не стало ясно, что Мальтуз вовсе не торопится уезжать. Серегил, видимо, предложил ему сыграть во что-то, чтобы приятно завершить вечер. Или же они вышли куда-то вдвоём.
Успев переодеться в тёмный простенький камзол, Алек в нетерпении мерил шагами комнату, когда, наконец, появился посерьёзневший Серегил.
- Ну?
- Давай.
Алек выскочил следом за Мальтузом.
Серегил же, подойдя к одёжному сундуку, достал из него фальшивое письмо, состряпанное накануне.
- А теперь ступай-ка домой.

Первый отрезок пути, который предстояло пройти сему посланию, начинался на постоялом дворе.
Один из поварят получил от Эмы упакованный и запечатанный конверт и горсть серебра. Серегила, переодетого в простолюдина и вооруженного всем нужным для его ремесла, который отправился следом, держась чуть поодаль, он даже не признал. Первым перевалочным пунктом оказалось, конечно же, Чёрное Перо. Тамошнему хозяину мальчишка оставил послание и часть полученных монет по пол серебряных сестерция. Было уже поздно и барменши принялись закрывать ставни. Когда трактир опустел, трактирщик запрятал пакет - отначив, можно было в том не сомневаться, часть монет себе - за игрушечный кораблик над камином и перевернул фигурку носом в обратную сторону, после чего позвал за собой девиц в заднее помещение лавки. Один из пьянчужек, молодой бездельник в широкополой шляпе со сломанными полями, подзадержался, и как только они ушли, схватил пакет и деньги, сунул его за пазуху и выскользнул вон, тоже не заметив метнувшейся за ним тёмной тени.
В сырной лавке пакет и монеты опять перешли из рук в руки, очутившись у совсем юного парнишки, который, наконец, поменял направление, направившись, как и ожидалось, в богатый квартал.

Охота закончилась, хоть и не у особняка Рельтеуса, зато у дома Маркиза Кирина. Привратникам мальчишка был, похоже, знаком, так что они спокойно его впустили. Серегил потихонечку пробежался по боковой улице, очутившись на аллее у высокой стены позади герцогского(??)сада. Бочка, про которую говорил ему Алек, по-прежнему была здесь. Она валялась на боку на противоположной стороне дороги, сразу за мусорной кучей. Она снова сослужила свою службу и вскоре Серегил, миновав сад, вскарабкался на балкон снаружи герцогской(??)библиотеки. Окно было занавешено тяжёлыми портьерами, но подождав немного, он увидел в серебристом зазоре между створками свет зажегшейся лампы. Серегил прижался к стеклу и вгляделся внутрь.

Кирин, пройдя к письменному столу, распечатал пакет. Нахмурившись, он прочитал письмо. Вскоре его надутый вид сменился выражением облегчения. Маркиз подошёл к расписному кабинету, тому самому, который в прошлый свой визит сюда обыскивал Алек. Отворив обе его дверцы, он сделал что-то, отчего кабинет повернулся, открывая взору темное помещение или проход, и скрылся внутри, прихватив с собой светильник.
Так, так, - подумалось Серегилу.-И что же, интересно, такое мы там прячем?
Он дождался, пока Кирин появится снова, затем вместе с лампой покинет комнату, и для пущей безопасности подождал ещё немного.
Вскрыв клинышком оконную задвижку, Серегил пробрался внутрь, полагаясь лишь на слабый лунный свет. Алек предупреждал его относительно скрытого устройства на замке кабинета. Достав свой светящийся камень, он нашёл предательские ямки на пластине. Очень аккуратно поковырял замок, держа руку под углом, чтобы длинные иглы, когда выскочат, не впиявились в ладонь. Отперев кабинет, Серегил осторожно сунулся внутрь, ища механизм. Оказалось, что это был всего-навсего медный рычажок, который удерживал кабинет вместе с его панелью на своём месте. Когда Серегил повернул кабинет и скользнул внутрь, в лицо ему пахнул прохладный, спёртый воздух. Он оказался на маленьком каменном пятачке над небольшим лестничным пролётом. Серегил прикрыл потайную дверь, на случай, если кто-то вздумает зайти внутрь, однако совсем закрывать не стал, так как с этой стороны, похоже, никакого другого рычажка не имелось.

Он уже собирался спуститься вниз, как вдруг заметил между площадкой и верхней ступенькой небольшой зазор. Опустившись на колени, он нажал на ступеньку и понял, что та опирается на скрытый механизм, оказавшийся гладким гранитным ползунком. Внизу, под нею открывался огромный чёрный квадрат провала, готовый принять в себя незадачливого воришку. Серегил убрал руку, и ступенька снова выровнялась, прикинувшись надёжной и прочной. Клацнув потайными засовами, ловушка захлопнулась. Неосторожный грабитель оказался бы надёжно упрятанным там до прихода хозяина дома. Или даже, быть может, насаженным на железные копья и мечи. Это было одновременно и мерзко, и весьма остроумно. Серегил был впечатлен. Это было, пожалуй, самое изящное устройство из всех, встреченных за последнее время. Теперь было необходимо отыскать блокирующий механизм.
При свете своего камешка он обшарил каменную кладку по обе стороны от верхней площадки. Железный рычажок, совершенно неприметный для глаз, если только не знать, что именно следует искать, был вмонтирован в стену прямо у самой двери. Он опустил его и тут же услышал металлический лязг где-то у себя под ногами. Сдвинув рычажок вниз до основания, Серегил почувствовал, как тот слегка сместился и защёлкнулся, явно, встав на привычное место. Тем не менее, аккуратно ступая на верхнюю ступеньку, Серегил по-прежнему был осторожен. Кажется, теперь она была вполне прочной.

Проём был не слишком широким, так что он смог спускаться, держась обеими ладонями за грубую каменную кладку - на случай, если какая-то из ступеней вдруг снова вздумает провалиться под ним. Даже теперь он шёл с большой опаской, отлично зная, что там, где одна ловушка, запросто жди и ещё. Не исключено, что здесь имеются и секретные глифы, подобные тем, что охраняют его собственный потайной ход в гостинице. Впрочем, Кирин был слишком уж осторожным, чтобы доверить свои тайны магам, либо воображение его на этом иссякло, ибо Серегил безо всяких происшествий добрался до маленькой каморки, что скрывалась внизу. Перепрыгнув через крышку люка, Серегил поднял повыше светящийся камень.
В скудно обставленной комнатушке оказались лишь письменный стол и пара больших кабинетов, подобных тому, что был наверху. Сладковатый аромат недавно затушенных свечей всё ещё висел в застоялом воздухе.

Кабинеты оказались заперты на замки с игольчатыми ловушками. Серегил осторожно вскрыл замок левого кабинета и обнаружил там стопки бумаг на верхней полке, да какие-то завернутые в бумагу свёртки - похожие на круглые головки сыра Керри - на нижней. Он тронул один из них: тот оказался на удивление тяжёлым. Развернув обёртку, он увидел, что это - ауренфейскийкар- слиток чистейшего золота в форме плошки и размером с хорошее птичье гнездо. Общим счётом их тут было пятьдесят две штуки. Рассмотрев маркировку, Серегил тихонько присвистнул: то было клеймо клана Голинил.
Получается, что Кирин промышляет контрабандой на юге? Но чем именно?КирнариГолинила с кирнари соседней Вирессы бы на дружеской ноге: они совместно боролись против открытия других ауренненских портов, кроме богатой Вирессы, предусмотренного договором, заключенным Клиа. Быть может, они поддержали план заговора против неё из чувства мести? Или же решили подстраховаться, если они действительно поверили в то, что она является жизнеспособным конкурентом в борьбе за трон. Серегил осмотрел кары: они свидетельствовали о том, что фейе оказывают солидную поддержку в обмен на какие-то весьма выгодные посулы Кирина. И так как Ауреннен представлял собой набор отдельных, но при этом независимых кланов, то Голинил вполне мог делать это, тогда как остальные кланы, особенно восточные, например, Боктерса, получали выгоду от открытия своих портов и всячески поддерживали Форию в её войне.

В другом кабинете оказалось несколько ларцов с драгоценностями. Всего этого, вместе взятого, было более чем достаточно для того, чтобы обеспечить полную конспирацию.... либо - весьма поспешное бегство.
Он занялся бумагами с верхней полки первого кабинета, ожидая обнаружить очередные торговые декларации. Но это оказалось коллекцией коротких записок, прочитав которые он понял, что это, по-видимому, не что иное, как дешифрованные послания Даноса. "Клиа повздорила с королевой прямо на виду у войска в Монтоне". "Клиа ранена в Альфорде". "Ястреб подрезал крылышки Клиа под Морнингхиллом". " Войско Клиа одержало победу в Юстине". Его собственная фальшивка тоже оказалась здесь среди прочих . Но глаз его резануло другая: "Клиа жива. Выживших нет".
- Ублюдки, так вы и правда, сделали это! - прорычал Серегил.
В другом кабинете было ещё несколько подобных посланий, некоторые - написанные другой рукой - относились к передвижениям Королевы. Это было несколько неожиданно, однако это и впервые навело на мысль о том, что и в лагере Фории имеется свой шпион.

Среди прочего, он обнаружил свёрнутое в трубку письмо, перевязанное алой лентой. Развязав ленточку, Серегил просмотрел и его, тотчас опознав четкий почерк Рельтеуса, даже ещё до того, как прочёл стоявшую внизу подпись. Оно было адресовано Толину. В первой части послания речь шла о продаже нескольких лошадей, которых у герцога приобрёл Толин, затем разговор переключался на куртизанку Хайли, чьи прелести он живописал во всех подробностях. А вот последний абзац письма заставил сердце Серегила скакнуть галопом.
В ответ же на твой вопрос, заданный на балу прошлой ночью, отвечаю: да, как только Данос становится консортом, я незамедлительно заставлю его назначить тебя министром финансов. Даю тебе моё слово.
Серегил здорово сомневался в том, чтобы Рельтеус добровольно отдал подобное в руки Кирину. Да разрази же их Билайри, они что, в Римини,все и каждыйвзялись тайно переписываться этим летом? И что вообще могло заставить Рельтеуса доверить подобное пергаменту и чернилам? Откровенно говоря, это хоть и была ещё не измена, однако вот это его -когдаДанос станет консортом, не "если", - это было очень и очень нехорошо. Для обоих - отца и сына, и стоит предъявить это при дворе, с огромной долей вероятности на браке между двумя семействами можно будет поставить большой крест. Так не заманил ли Кирин Рельтеуса таким образом в этот свой заговор? В свою тайную клику? Из всего, найденного нынче Серегилом, получалось, что головой-то гадины был именно маркиз, а не герцог! Конечно, Кирин имел меньший вес в обществе, однако, похоже, его коллекция собранных сведений была куда как более впечатляющей. Получалось так же, что во избежание подозрений, Данос слал свои послания отцу, а уже тот переправлял их Кирину. Что означало одновременно, что Кирин отчаянно рискует. Хотя Рельтеус поставил на карту нечто гораздо более личное.
И ещё: каким образом Кирин заполучил это письмо? Возможно, от самого Толина, ибо тот, похоже, крепко погряз в заговоре. Если только сам Кирин не переписывался тайком и с ним? Возвращая письмо на место, Серегил нахмурился: нет, секретность, обеспеченная путем принуждения сразу двоих, грозила обернуться катастрофой. Скорее всего, запугал он лишь одного Рельтеуса, который был ему полезен до тех пор, пока сын его служит в полку Клиа. Оправдаются ли ожидания Рельтеуса, - подумал Серегил, - если он, на что Рельтеус, видимо, и рассчитывает, окажется серым правителем возле трона? А Кирина?

В самом дальнем углу полки он нашёл кожаную шкатулку. Внутри неё, завёрнутые в синий бархат, лежали два запечатанных воском флакона. Каждый был наполовину заполнен какой-то вязкой жидкостью, казавшейся чёрной при тусклом свете камешка. Серегил аккуратно взрезал воск возле самого горлышка каждой бутыли и осторожно вытянул пробки. Понюхав содержимое обоих флаконов, он снова заткнул их. То был яд. Наёмные убийцы называли его Гадючья кровь - то был особый вид яда гадюки, смешанный с ещё несколькими смертоносными ингредиентами, включая голубой мирт, который и давал этот слабый, но очень отчётливый цветочный запах и заодно усиливал действие яда. Одна мизерная капля его, добавленная в вино, убивала с первого же глотка. И даже маг и дризиец не смогли бы его распознать, ибо доза была слишком мала, а магии не было вовсе. Нечего и говорить, что даже обладание им было чревато заключением в Красную Башню. Кирин, и в самом деле, вёл какую-то весьма опасную игру, ибо сие означало, что ставки очень и очень высоки.

Но самым настораживающим был тот факт, что в шкатулке имелось свободное место для ещё одного флакона, бархатная обёртка была нарушена, словно один из пузырьков отсюда забрали. Не его ли и использовали для Клиа? Впрочем, сомнительно, ведь она жива.
Но что же тогда нужно Кирину? Так же, как и Рельтеусу - трон для Элани? Или же он желает скинуть с него Форию?
Куда ни кинь, всюду клин, - пробормотал Серегил, нагревая восковые пломбы флаконов при помощи пальцев и своего дыхания, затем аккуратно залепил всё, как было. Быть может, этот яд был на ловушках замков? Или же Кирин мог намереваться использовать его лично для себя на случай, если его вдруг схватят. Это обеспечит ему куда более быструю смерть, чем ту, которую он бы принял от Фории.

Серегил убрал флаконы туда, где их нашёл, и направился к столу. Тот был самой простой конструкции, с единственным задвигающимся ящиком, который был так же заперт и защищен отравленными иглами. Кирину следовало бы подсказать, что не следует использовать одно и то же приспособление дважды. Остальные в таком случае теряют всякий смысл, и воровство становится скучным занятием. Он высвободил механизмы и выдвинул ящик. Внутри находилась пачка тех самых копий писем Элани, датированных, начиная примерно с года назад, а также несколько писем Алайи. Содержание тех и других выглядело весьма невинно, однако сообщало массу информации о повседневных занятиях принцессы, изредка намекая на её интерес к Даносу, а также на самые тёплые чувства к Рельтеусу, который ей определенно нравился очень сильно.
И началось это всё не вчера, - отметил он. -А ещё до того, как Элани познакомилась на охоте с Даносом.
Он очень быстро просмотрел их все, жалея, что совсем нет времени детально вчитаться в каждое, а уж о том, чтобы выкрасть их или скопировать не могло быть речи. Как и все остальные письма, эти не содержали в себе ничего из ряда вон выходящего, однако пристрастному глазу они давали, как минимум, общее представление о самой девушке. Что было, конечно же, весьма полезным тому, кто хотел подобрать юношу, способного завладеть её вниманием. Или, скажем, подготовить кого-то на роль такового юноши. И ещё одна вещь была довольно интересной: все копии писем Элани были сделаны одной и той же рукой. Серегил снова вернулся к ним. Почерк показался очень похож на почерк, которому обучают придворных писарей. И выглядело всё так, как будто его пытались изменить. Что ж, как бы ни было, ему следовало найти того, кто делал эти копии.

Держась на безопасном расстоянии, Алек следовал за экипажем Мальтуза, и он ничуть не удивился, когда тот подъехал к воротам особняка Ланеуса. Лицо герцога, попавшего под свет фонаря, прежде чем его впустил стражник, было угрюмым. Алек обогнул стену и увидел ещё один вход, ведущий в кухонный садик. Оттуда он пробрался на задний двор. Пока он приглядывался, в окне на первом этаже вдруг зажёгся свет, так что ему здорово повезло, что он не стал карабкаться наверх сразу же. Прокравшись под самое окно, он увидел большую столовую, где вполголоса беседовали двое. Окно было приоткрыто, чтобы впустить внутрь немного вечерней прохлады. Алек присел на корточки и вслушался.
- Если знает он, то скольким ещё это известно? - говорил Мальтуз, и голос его показывал, что он не на шутку встревожен.
- Почему ты не выжал из него, где он это узнал? - резко ответил Ланеус.
Алек мог слышать, как он вышагивает по комнате.
- Это же важнейший вопрос!
- У меня сложилось впечатление, что от Герцога Рельтеуса.
- Ах да, его новый дружок. Лорд Серегил и его мальчишка нынче весьма популярны в тех кругах.
- Тем более, следует воспользоваться ими, тебе не кажется?- спросил Мальтуз. - Иначе, зачем бы ему вообще приходить ко мне?
- Не будь идиотом, Мальтуз! С тем же успехом Серегил может запросто заложить тебя Рельтеусу и его своре. Видимо, настала пора твоим приятелям стать жертвами какого-нибудь несчастного случая.
К ужасу Алека Мальтуз в ответ промолчал.
- Ступай домой, да держи язык за зубами, - сказал Ланеус. - Я подумаю относительно деталей.
- Как считаешь, не следует ли рассказать остальным? Мы же все в опасности.
- Он не называл иных имен, кроме твоего. Было ли что-то, что заставило тебя подумать, будто он подозревает кого-то ещё?
- Да, только не знаю, кого именно.
- Я позабочусь об этом, Мальтуз. Ступай домой.
Расстались оба достаточно напряжённо.
Алек дождался, пока в комнате погаснет свет, а затем выбрался обратно тем же самым путём.

Он как раз зажигал светильники в их гостиничной комнате, когда вошёл Серегил. Он шлёпнулся в одно из кресел возле пустого очага и стянул с себя сапоги:
- Неплохая выдалась ночка. Ну а у тебя как дела?
- Мальтуз направился прямиком к Ланеусу, - сказал ему Алек. - И тому не слишком-то понравились его известия. Он подозревает, что ты сказал Мальтузу не всё, что тебе известно, и что ты можешь работать на Рельтеуса. И ещё, похоже, что он.... Ланеус, то есть,... в общем, он задумал прикончить нас.
- В самом деле? Что ж, он крут. Ещё что-нибудь?
- Это всё, что ты можешь сказать? Серегил, он собирается убить нас!
- Ну, так, на он первый, верно? Начнём волноваться, когда это произойдёт. Что конкретно было сказано?
- Только то, что Ланеус обо всём позаботится.
- Ну, тогда нам непременно следует избегать совместных с ним трапез. Конечно, не думаю, что он станет марать свои собственные руки.

- Да что такое ты сказал Мальтузу, из-за чего весь сыр-бор?
- Всего лишь сделал вид, что знаю больше того, что мне известно на самом деле, и в качестве козыря подкинул идею про покушение. Мальтуз побледнел, и хотя он это категорически опроверг, я почти уверен, что он лгал.
- Но на кого? На Форию или на Элани?
- Не знаю. На обеих? Я сделал всё, чтобы он в итоге выбросил эту идею из головы.
- И думаешь, он тебя послушает?
Серегил вздохнул.
- Понятия не имею. Если он расскажет об этом Ланеусу, возможно и нет.
- Повторяю, вступая с ним в этот разговор, ты подвергаешь себя слишком большому риску. Как было спокойно, когда они не брали тебя в расчёт! Теперь они знают, что тебе что-то известно. Он же не предложил тебе стать соучастником заговора, стало быть, отныне ты представляешь для них угрозу.
- Посмотрим.

Алек по-прежнему пребывал в неуверенности.
- Думаю, нам следует быть предельно осторожными.
- Как всегда, тали, - Серегил потянулся к руке Алека и поцеловал тыльную часть его ладони.
Алек присел к нему на ручку кресла.
- Ты отправил ответ Кота?
- Да. Угадаешь, где он в итоге очутился?
- У Рельтеуса?
- Тепло. У Герцога Кирина. Я кстати, взглянул на то, что находится за тем кабинетом в библиотеке. Там потайная комната, спускаться в которую приходится по весьма ненадёжным ступеням.
И пока Алек не задал свой вопрос, он поднял руку и сам рассказал ему про свои ночные похождения, включая найденный там смертельный яд.
Алек покачал головой:
- Думаю, у него в доме нам так же следует избегать еды. Так, получается, они собирают информацию дольше, чем Элани знакома с Даносом?
Серегил задумчиво намотал на палец свой тёмный локон:
- Да. И на ту охоту их собрало нечто большее, чем амбиции Рельтеуса. Быть может, ты сумеешь как-то проработать эту идею, когда будешь разговаривать с Элани во время нашей следующей с ней встречи.

ГЛАВА 24. Шпионы В Собственных Рядах

ПОСЛУШНЫЙ СЫНОВНЕМУ ДОЛГУ, или слишком уж усердный шпион, Данос писал письма часто. В Римини они доставлялись королевской курьерской почтой, представлявшей собой целую сеть из искуснейших всадников, раскинувшуюся от столицы до самого фронта. У Клиа и прочих офицеров высшего командования имелись свои, прикрепленные к лагерю гонцы, но для всех прочих был один общий курьер, появлявшийся от случая к случаю. Он доставлял почту тех из младших чинов, кто умел писать сам или мог заплатить тому, кто мог написать письмо по чужой просьбе. Приехав в лагерь эскадрона, гонец обычно вешал свою кожаную сумку на шест возле поварской повозки и оставлял её там на денёк-другой, а затем забирал, полную писем, и уезжал обратно.
Оставаясь в лагере, Бека с Ниалом смогли проследить за Даносом и приметить, когда слуга его, Кайм, отправляется к шесту с очередным посланием. Чаще всего тут же следом за ним потихоньку, держась в тени, отправлялся и Ниал, чтобы незаметно выкрасть письмо и принести его в шатёр Беке, а уж там они вскрывали и читали его. В основном письма были адресованы отцу Даноса, некоторые - друзьям, и уж совсем редкие послания адресовались Принцессе Элани. Впрочем, ни одно из них не содержало в себе ничего подозрительного и тем более, никакого намёка на шифр, о котором говорил Теро.

И так продолжалось до тех пор, пока однажды, после кровавой осады захваченного майсенского городка Голтри, что стоял на берегу реки, Ниал не заметил Кайма, который запихивал в свою в торбу что-то, похожее на письмо, и понёс его в направлении, противоположном тому, где висела почтовая сумка гонца. Близились сумерки, так что ауренфейе, абсолютно никем не замеченный, смог проследить за посланником, пробираясь между морем маленьких солдатских шатров. Ниал увидел, как Кайм вдруг остановился у какого-то пустого шатра и зашёл внутрь. Ниал аккуратно обошёл его сторонкой, затем подкрался к задней стене и, улегшись на живот, потихоньку заглянул под краешек парусины. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кайм осторожно вскрыв печать Даноса, подкладывает в пакет сложенный кусок пергамента, а затем капает чем-то из маленькой бутылочки на печать, чтобы прилепить воск на место. Покончив с этим, он сунул пакет за пазуху и направился обратно, уже к почтовой сумке.

Ниал выждал, пока он снова скроется среди солдатских палаток, а затем направился к сумке сам, сделав вид, будто собирается положить в неё собственное письмо, которое всегда имел при себе на этот случай. Бека тоже использовала эту уловку. Быстро осмотреть самые верхние письма в сумке и найти среди них адресованное Герцогу Рельтеусу, а затем быстренько сунуть его под полу кожаного камзола, было парой пустяков. Возвратившись под относительно безопасный кров собственного шатра, Ниал вскрыл печать и обнаружил внутри конверта вместо одного целых два письма. Одно, запечатанное тем же воском, предназначалось Принцессе Элани. Другое, запечатанное жиром, содержало в себе несколько зашифрованных строчек. Он быстренько просмотрел его, покачал головой и отправился на розыски Беки. Та трапезничала вместе со своими конниками, и Ниал присоединился к ним. Поймав её взгляд, он многозначительно подмигнул ей, что посторонний наблюдатель мог истолковать как ему заблагорассудится, только не так, как было на самом деле. Покончив с едой, оба отправились к шатру Клиа.
- Судя по всему, раздобыл что-то ценное? - прошептала по-ауренфейски Бека, пока они шли в темноте между дозорных костров.
- Очень, хотя вряд ли это порадует коммандера, - негромко ответил он.

У Клиа был как раз совет с Генералом Мораусом. Они немного подождали снаружи, а чуть погодя вышел и сам Генерал. Заметив их, Генерал похлопал Беку по плечу.
- Слышал, ты и твои райдеры снова отличились, Капитан?
- Благодарю, сэр, - Бека быстро отсалютовала ему.
- Война есть война, но вы вновь были в самом пекле, так мне сказали.
- Да, сэр, всё так.
Генерал одобрительно кивнул:
- И большие потери?
- Только двое, сэр.
- Да облегчит Астеллус их путь, а? Ну а ты... Ниал, я так полагаю? Слышал о тебе много хорошего. Говорят, ты один из лучших разведчиков.
Ниал поклонился:
- Благодарю, Генерал. Для меня честь служить вам.
- Ну что ж, продолжайте в том же духе, вы оба. Мы собрались загнать проклятых пленимарцев в море ещё до того, как закончится лето.
С этими словами он удалился во тьму сопровождаемый своим эскортом.

Один из караульных доложил о них, и Ниал услышал, что Клиа зовёт их войти.
Она была одна.
- У вас что-то есть для меня?
- Наконец-то, да, - негромко ответила Бека, а Ниал протянул Клиа похищенные письма.
- Ну-ка, посмотрим, что тут у нас.
Они прошли вместе с ней в приватные апартаменты в задней части шатра. Клиа уселась за свой походный письменный стол и разложила все три письма возле свечки. Первым было письмо Герцогу Рельтеусу, в котором содержались новости о сражении и вопросы о семье и домашней жизни. Второе, написанное Элани, было любовным посланием, полным клятвенных заверений в чувствах. Ещё Данос предлагал отличные места для охоты в угодьях его отца и прозрачно намекал на возможность совместной жизни в дальнейшем.
- Похоже, он здорово в себе уверен, - проворчала Клиа, откладывая это письмо в сторонку.
Сосредоточив всё внимание на третьем письме, она вручила Беке стилус и вощёную табличку:
- Я буду считать, а ты записывай.
Постепенно, букву за буквой, Клиа распутала секретное сообщение:
- Ну-ка глянем. Здесь моё имя, написанное наоборот. И "в-з-я-л". Взяла...
Когда же послание сложилось, глаза её округлились от возмущения:
"Клиа взяла восточные ворота города, ведёт войска. Видел, как крали золото из дома мэра".
- Да во имя Огня, это же чудовищная ложь! - прошипела Бека.
- Верно, - Клиа нахмурилась, снова перечитывая письмо. - Теро ни слова мне не сказал о том, что Данос распространяет клевету, лишь о том, что он докладывает о каждом нашем шаге. И это меня беспокоит.
- Могу я взглянуть на оба письма?
Клиа протянула её два куска дешевого пергамента:
- Что-то не так?
Бека какое-то время рассматривала их.
- Не думаю, что это писал один человек. Я знаю почерк Даноса: он писал вот эти письма. А шифровка выглядит так, словно почерк чей-то ещё.
Клиа забрала письма обратно и рассмотрела тоже:
- Пламенем клянусь, думаю, ты права. Или он постарался сделать так, чтобы это выглядело подобным образом.
- Если второе тоже писал Данос, то к чему бы все эти трудности для Кайма - класть его отдельно? - сказал Ниал. - Гораздо надёжнее было всё сделать сразу.
- Быть может, удвоенная предосторожность? - предположила Бека. - Мы должны отправить всё это Теро. Разрешите вызвать Вашего гонца?
- Не надо, - сказала Клиа. - Идёмте-ка.

Снаружи они наткнулись на Миррини, и Клиа сделала ей знак, чтобы она тоже пошла с ними. Все четверо, молча пройдя через лагерь, направились по направлению к развалинам города. Там расположилась половина их гарнизона, и какое-то время ушло на то, чтобы проложить себе путь между рядов солдатских палаток, но в конце концов они добрались до разбитых городских ворот. Караульные отсалютовали Клиа и пропустили их.
Улицы, на которых уже не полыхал пожар, были теперь пустынны, если не считать валявшихся тут и там трупов майсенцев и пленимарцев. Клиа направилась дальше, глядя по сторонам, пока не очутилась у какого-то заброшенного дома. Для верности хорошенько его обыскав, они собрались в кухне в задней части здания, освещаемой красными сполохами отдалённых пожарищ.
Клиа достала из своей сумки маленькую окрашенную палочку и переломила её, высвобождая сферу-послание.
- Теро, иди сюда. Ты мне нужен, - негромко произнесла она и тронула шар кончиком пальца.
Тот растворился, пройдя сквозь стену в направлении Римини.
- Как он найдёт тебя здесь? - спросила Бека.
- Не волнуйся. Найдёт, - улыбнувшись, ответила ей Миррини.
А парой мгновений спустя сам Теро, собственной персоной, выступил из тени в углу комнаты.
Вместо обычной синей мантии на нем были какие-то непонятные сапоги и камзол.
На лице же его отчётливо читалось беспокойство:
- Ты ранена? Что-то стряслось?
Клиа негромко засмеялась:
- Ничего столь ужасного. У нас есть кое-что для Вас.

* * *

Голова Теро слегка кружилась. Но дело было даже не в заклинании перемещения. Этого вызова он ждал долгие месяцы. Но к тому моменту, когда он вышел на освещенное место, он уже справился с лёгким замешательством, в которое его поверг тот факт, что Клиа оказалась не одна. Теперь он был гораздо больше обеспокоен её худобой и измождённым видом.
- Спасибо, что не заставили себя ждать, - поприветствовала его Клиа.
- Что, была ещё одна попытка покушения на Вашу жизнь?
- Нет, - она протянула ему два клочка мятого пергамента.
- Ниал видел, как один из конников Даноса вскрыл это письмо и вложил внутрь вот это, поменьше, написанное шифром. Ему удалось выкрасть их для меня.
Теро забрал у Клиа листки, затем, щёлкнув пальцами, зажёг наполовину расплавленную свечку на каминной плите над очагом.
- Хммм... это плохо.
- И это неправда, Теро. Я в жизни не грабила сама, и моим конникам также запрещено делать это. Всё захваченное золото отправляется к королеве.
- Ни секунды не сомневался в этом, Ваше Высочество.
- Мы думаем, что шифровку, судя по всему, писал не Данос, - сообщила ему Бека.
- Если судить по почерку, то я склонен с вами согласиться, но лучше всё же удостовериться в этом.

Он положил шифровку на край кухонного стола и сжал между ладонями письмо, написанное Даносом. Перед его мысленным взором понеслись образы: вот коза, с которой сдирают шкуру, человек, выскабливающий и растягивающий кожу, ещё несколько человек, которые использовали до Даноса этот самый кусок пергамента. Из последнего он сделал заключение, что пергамент был не слишком-то тщательно очищен от предыдущего письма, и его строчки всё ещё проступали под строчками Даноса, написанными с хорошим нажимом. И, наконец, он увидел самого Даноса. Письмо было вполне себе невинным: обычные подробности осады, которая непременно заставит пасть этот город, приветы родственникам и друзьям, и Принцессе Элани.
Снова обратившись к шифровке, он использовал это же заклинание, давшее примерно такие же результаты, за исключением личности последнего писавшего, который не был похож на того, о ком ему рассказывали, но оказался юным солдатом, в котором Бека опознала Капрала Кайма.
- Похоже, мы подозревали не того человека, - сказала Миррини.
- Возможно, - ответила Клиа. - Если только Данос не в курсе того, что делает Кайм, - она запнулась и покачала головой:- Неужели народ и впрямь так уверен, что я - узурпатор?
Голос её был таким усталым, что не будь здесь посторонних, Теро отважился бы заключить её в свои объятья.
Словно прочитав его мысли, она сказала своим людям:
- Побудьте, пожалуйста, снаружи. Я скоро.

Когда они остались вдвоём, Клиа подошла к окну. Багровый отсвет костров в разбитом стекле заплясал на её строгом лице, придавая чертам сходство с маской.
- Тебе ведь не довелось стать дознавателем, верно?
- Боюсь, что так. Но я знаю заклинание, которое тоже может помочь нам. И лучше сделать это прямо здесь. И, если только возможно сделать это не слишком привлекая внимание, привести бы сюда Даноса и этого парнишку, Кайма, тогда было бы совсем хорошо.
Клиа вымученно улыбнулась:
- Уверена, что Миррини-умница обязательно что-нибудь придумает.
Клиа вышла отдать нужные приказы.

Теро, оставшийся возле окна, вскоре услышал возмущённый голос Миррини:
- Я не оставлю тебя здесь без вооружённой охраны! Одному Сакору известно, сколько ещё пленимарских головорезов рыскает по округе!
- Сомневаюсь, что кто-то из них способен справиться с Теро, - ответила Клиа, и маг почувствовал внутри лёгкий прилив приятного тепла.
Далее разговор пошёл вполголоса, но Теро сумел справиться с искушением воспользоваться магическим слухом, чтобы узнать, что же ещё они там говорили.
Впрочем, когда Клиа возвратилась, она улыбалась, хоть и не слишком весело:
- Миррини порой слишком уж перестраховывается.
Не давая себе времени на то, чтобы прочесть её мысли дальше, он сказал:
- Я рад, что она такая. Было так тяжко, зная, как ты далеко, и что ты постоянно подвергаешь себя опасности.
Улыбка Клиа стала чуть мягче:
- И ты туда же?
Сердце Теро заколотилось чуть быстрее, чем нужно.
Как всегда, все слова, что он хотел ей сказать, засели где-то глубоко в горле и никак не шли.

- Я переживаю, - наконец, сумел выдавить он.- Это... непросто. Когда я был твоим магом в Ауреннене, я отвечал за тебя.
Она слегка качнула головой:
- И это всё, чем я была для тебя?
- Нет-нет! Никогда.
И вот опять - все те слова, что ему было так необходимо ей высказать, застряли, до боли сжавшись под ложечкой!
Клиа подошла к нему, тронула ладонями его щёки. Её лицо наполовину скрывала тень.
- Так никогда и не произнесёшь этого, Теро?
Её слова и это прикосновение бросили его сначала в жар, потом в холод.
- Так ты знаешь?
- Я же не дурочка, - улыбнулась она. - И не слепая.
- У меня нет права.
Клиа уронила руки, но по-прежнему удерживала его взглядом, не позволяя отвести глаза:
- Что? Любить меня? Или признаться в этом?
- Ни на то, ни на другое, - прошептал он. - Ты - королевская особа. Я - маг Орески.
Уголки её красивых губ чуть вздёрнулись:
- Но не дававший обета безбрачия, насколько я слышала.
Теро прекрасно мог себе представить, от кого она могла слышать это. И как он мог ей теперь признаться, что с тех самых пор в Ауреннене, он практически соблюдает его?
- Ты же знаешь, что маги бесплодны. Я никогда не смогу дать тебе детей.

- Но ты ведь ни разу даже не спросил меня,хочу лия детей. Честно говоря, Теро, мне всё равно, будут у меня дети или нет, и уж точно не желаю их сейчас. Так что с этой точки зрения я рассматриваю это даже как преимущество: не будет необходимости волноваться ещё и из-за этого. А так как я не являюсь престолонаследницей, то вряд ли это озаботит и кого-то другого.
Она запнулась.
Её дразнящая улыбка постепенно исчезла:
- Или дело в тебе? Быть может, это ты не желаешь связывать себя узами с возлюбленной, которой суждено состариться и умереть?
- На всё воля Иллиора. Я в любом случае буду здесь и стану свидетелем этого, независимо от... чего-бы то ни было.
Наконец-то они дошли до самого главного.
- Сможешь ли ты сама вынести то, что я остаюсь молодым?
- Да уж, мне в этой сделке выпадает более завидный жребий.
- Я серьёзно.
- Я тоже! - Клиа вздохнула и отвернулась к окну. - Думаю, у Беки с Ниалом был подобный же разговор.
- Несомненно.
- Но ты же видишь, как они счастливы, даже здесь, на поле боя!
- Но будет ли этот огонь по-прежнему гореть в её глазах через двадцать лет? А через тридцать?
- Ты хочешь сказать в его глазах? - невесело отозвалась Клиа. - Когда он будет смотреть на дряхлую тирфейе с седыми волосами и изборожденным морщинами лицом? Неужели ты такого низкого мнения о Ниале? И уж не вообразил ли ты, что я поверю в то, что ты сам на такое способен? Или это действительнотвоинастоящие чувства?
- Нет! - ахнул Теро.
- Так докажи это.

Она была так близко, что он мог чувствовать запах крови и пота последней битвы, пропитавший её, равно как и свежего ветра и лошадей, с легкой примесью аромата листьев мелиссы, которым отдавало её дыхание. Всё это, а также вызов в этих синих глазах, открыто смотревших на него, были более одуряющим зельем, чем ароматы Переулка Цветов. Отбросив сдерживавшее его чувство долга, он схватил её в объятья и поцеловал со всей страстью, накопившейся за время лишений.
Губы её были слегка обветрены, но сладки, и они ответили ему не менее страстным поцелуем. Рука её зарылась в его волосы.
И они стояли так, тесно прижавшись друг к другу, охваченные невероятностью момента, и Теро, забрав её лицо в свои ладони, покрывал поцелуями её глаза, её нос, брови, подбородок....
Засмеявшись, она ответила ему долгим поцелуем, затем уткнулась лицом ему в шею:
- Так ты упрямо хочешь заставить меня признаться первой?
Теро вжался пылающей щекой к прохладному шёлку её волос.
И слова вдруг пришли сами:
- Я люблю тебя, Клиа, - хрипло выдохнул он. - Уже целую вечность.
Руки её сжали его сильнее.
- Хвала Светозарному! Я же тоже люблю тебя, глупый ты маг!
- Если бы только я мог остаться с тобою...
Клиа вздохнула:
- Чему быстрее всего учится солдат, так это ловить момент.
Схватив её руку, он прижал её к своему гулко колотящемуся сердцу:
- Оно твоё, Клиа! Оно твоё навсегда. Но сейчас твоя жизнь под угрозой, я же призван тебя защищать.
- Кем ты призван?
- Твоим братом. И самим собой.

Она взяла его ладонь и прижала к своему сердцу, чуть ниже украшенного золотой гравировкой ожерелья.
- Тогда я призываю тебя защитить и моё сердце, так же как меня саму. Готов ли ты к этому, любовь моя?
И стоя там, ощущая на своём сердце её руку и зная, что её сердце под его рукой, Теро мог только согласно кивнуть.
Конечно, он чувствовал под своей ладонью не романтичное биение, а лишь грубую ткань расшитой накидки, надетой Клиа поверх кольчуги, но всё равно ощутил невольный трепет.
Прежде они так редко касались друг друга.
Клиа снова поцеловала его, и он зарылся ладонями в её взъерошенных волосах - то, что прежде позволял себе лишь в мечтах.
Он сходил с ума от желания немедленно перенести её в Ореску, туда, где смог бы укрыть её ото всех опасностей и любить её.
Но, даже если бы ему удалось так скоро снова использовать заклинание перемещения, он отлично знал, каким будет её ответ: она никогда не покинет своих солдат. Даже ради него.

Оба услышали звук приближающихся шагов.
Клиа отпустила его и отступила.
- Эта война не продлится вечность, - прошептала она. - И когда всё закончится...
Она не успела закончить фразу, потому что вошла Миррини.
- Там, снаружи Данос и Кайм. Желаете видеть сразу обоих или по одному?
- Для начала Кайма, - отвечала Клиа, тут же снова превратившись в солдата.
Впрочем, едва Миррини вышла, она прошептала Теро:
- Мы скоро продолжим наш разговор, любимый.
И этот её последний и полный любви взгляд обещал больше, чем просто разговор.
Миррини вернулась вместе с Каймом и Ниалом.
Клиа взглянула на райдера:
- Так это и есть наш письмоносец.
Кайм, высокий юнец с копной светлых волос, удивлённо уставился на Теро, а затем упал на одно колено, прижав к сердцу сжатый кулак.
- Не понимаю, о чём Вы, Коммандер, - спокойно ответил он, и Теро отметил его лёгкий средиземный акцент.
- Я видел, как ты вложил ещё одно послание в то письмо, которое Капитан Данос дал тебе, чтобы отнести в почту, - сказал ему Ниал.
- Ещё одно послание? - а он оказался откровенно наглым лжецом.
Клиа кивнула Теро.
- Поднимись, - приказал маг.
Парень встал на ноги и повернулся к нему лицом, глядя на Теро с полнейшим безразличием.
- Держите его.
Когда Миррини с Ниалом схватили Кайма за руки, Теро вынул свой кинжал из слоновой кости и заставил его, вращаясь, повиснуть в нескольких дюймах от глаз парня. К чести Кайма надо сказать, что он даже не вздрогнул.
- Ты будешь отвечать только правду на задаваемые тебе вопросы. Если ты мне солжешь, твоя смерть будет весьма неприятной, - сказал ему Теро. - На первую ложь он лишит тебя глаз. Солжёшь ещё - лишишься носа, в третий раз он отсечет твой лживый язык.
Теро с удовольствием увидел, как парень переменился в лице.
- Впрочем, - продолжил он, - если скажешь правду, Коммандер Клиа может быть и проявит милость. Так что выбор всецело за тобой.

Теро редко использовал свои силы для подобного рода вещей, однако в случае с этим предателем был даже счастлив сделать исключение.
- Коммандер, Вы можете задавать свои вопросы.
Клиа пригвоздила негодяя недобрым взором:
- Кто дал тебе это шифрованное письмо?
Кайм несколько раз открыл и закрыл рот, явно, борясь с собою. Наконец, он промямлил дрожащим голосом:
- Никто, Коммандер. Его написал я.
- Ясно. Так ты шпион?
- Да, Коммандер.
- Есть ещё шпионы?
- Мне не известно ни об одном, Коммандер.
- И кто же приказал тебе слать доносы на меня?
Райдер снова заколебался, впившись взглядом в сверкание вращающегося клинка. Несомненно, он ощущал и легкое колебание воздуха, создаваемое кинжалом.
- Майор Салана.
Клиа с Миррини потрясённо переглянулись.
- Адъютант Коммандера Мира? Но почему, во имя Билайри?
- То мне не ведомо, Коммандер, и это правда! Я делал это только ради денег, а также за посулы перевести меня и продвинуть по службе в головном эскадроне, как только вернемся на зимние квартиры в Римини.
- Что заставило тебя пойти против меня? У тебя имеются какие-то жалобы в мой адрес?
Кайм повесил голову:
- Нет, Коммандер. Это всё только из-за денег.
- И какова же оказалась цена твоей преданности мне? - горько спросила она.
Кайм промямлил что-то бессвязное.
- Отвечать! - рявкнула Миррини.

- Пять полных сестерциев серебром за каждое переданное послание, - испуганно выпалил Кайм и принялся хлюпать носом. - Прошу прощения, Коммандер! Это было ужасно глупо, предательски и я... я бы хотел повернуть всё обратно.
- Было ли известно Капитану Даносу о том, что ты делал?
- Нет, Коммандер, Пламенем клянусь! Во всём этом нет ни капли его вины.
- Во всём? В чём это?
- Ну, в том, что заставило майора сделать меня шпионом. Я не знаю, что именно, и это правда.
Костяной кинжал спокойно отреагировал на это его заявление. Правда то была или нет, но Кайм действительно, похоже, верил в то, что сказал.
- Коммандер Мир тоже замешан в этом?
- Я не знаю.
- Тебе известен отец Даноса, Герцог Рельтеус?- спросил Теро.
- Не то чтобы, но я видел его пару раз в столице.
- Не он ли просил, чтобы ты шпионил?
- Нет, милорд. Мне известно лишь о майоре.
- Расскажи всё, что тебе известно о заговоре против меня, - приказала Клиа.
- Жизнью клянусь, Коммандер, я всего лишь получал от майора деньги и отправлял эти письма! Майор Салана - единственная, с кем я общался.

- Кто такие "волки", о которых ты пишешь?- спросил Теро.
- Турма Ургажи.
- Они тоже в заговоре?
- Нет! Мне было сказано следить за ними, и за Вами, Капитан Бека, так как вы первыми броситесь на защиту Коммандера Клиа.
- На защиту от чего? - резко спросила Клиа.
- Этого мне не говорили, Коммандер. Только то, что я должен не спускать с них глаз, на случай малейших признаков измены королеве.
- Сукин сын!- прошипела Миррини, сжав зубы.
- А кто такой "ястреб"? - спросил Теро.
- Генерал, милорд.
- Генерал Мораус?
- Да. Тут то же самое: мне было приказано следить, предан ли он королеве.
- Расскажи нам всё, что ты написал в своих доносах, - приказал Теро, хотя из того, о чём ему поведали Алек и Серегил, он уже имел общее представление об этом.
- Мне было приказано докладывать обо всём, что покажется мне не совсем обычным в действиях коммандера, каждый раз, как только она встречается с другими офицерами и с генералом, одерживает победы и тому подобное. И если я вдруг услышу что-то, сказанное ею против королевы. По правде сказать, я понятия не имею, зачем им вообще понадобилось, чтобы я за Вами следил.

- Спасибо и на этом, - сухо сказала Клиа. Она взяла в руки шифровку. - А зачем было писать обо мне эту ложь?
- Майора Салану начали раздражать мои доносы. Ей было нужно что-то, порочащее Вашу честь, но, клянусь Сакором, что сроду не видел в ваших действиях ничего недостойного! Я... я солгал, чтобы получать серебро и дальше.
Миррини схватилась за рукоятку своего кинжала:
- Мне следовало прикончить тебя на месте, чёртов ублюдок, сукин ты сын!
Клиа остановила её взглядом.
- Есть ли ещё что-то, что Вам следовало сказать нам, Капрал Кайм?
- Нет, Коммандер! Жизнью клянусь.
Клиа невесело усмехнулась:
- Достаточно, Теро.
Теро развеял заклинание и подобрал упавший кинжал.
Кайм облегчённо выдохнул, но, как оказалось, рановато, ибо Клиа сказала:
- Связать его и взять под стражу. Прежде, чем его повесят, он должен будет дать показания Генералу.
Арестованный, не веря свои ушам, воззрился на Теро:
- Но Вы говорили, она проявит милосердие!
- Так и есть!- рыкнула Клиа. - Виселица - это лёгкая смерть, и гораздо меньше того, что ты заслуживаешь. Уведите его, Ниал. Миррини, приведи Капитана Даноса.

Молодой капитан, высокий красавец с клинышком светлой бородки на благородном лице, войдя в комнату и отдав честь, не выказал никаких эмоций, кроме уважения.
- Вызывали, Коммандер?
- Да. Вам известно, зачем?
- Полагаю, что-то, связанное с Каймом? Что он натворил?
- Здесь я задаю вопросы, Капитан, - ответила Клиа. - Лорд Теро при помощи магии будет оценивать степень правдивости Ваших ответов. Так что я жду только правды.
Данос опустился на колено, прижав к сердцу кулак:
- Конечно, Коммандер! Спрашивайте всё, что угодно.
- Встаньте, - сказал Теро.
Установив вращающийся клинок, он объяснил последствия и кивнул Клиа.

- Капитан Данос, Вы в заговоре против меня?
Данос побледнел:
- Нет, Коммандер. Клянусь Пламенем!
Клинок не сдвинулся с места, к большому облегчению Теро.
- Не замышляете ли Вы против Кронпринцессы?
- Нет, Коммандер.
И опять, то была правда.
- Известно ли Вам о каких-либо заговорах против меня или против Принцессы Элани?
- Клянусь честью, Коммандер, нет.
- Знали ли Вы, что один из ваших людей, Капрал Кайм, отсылает доносы некоей группе, подозреваемой в заговоре против меня?
- Нет, Коммандер.
Клиа с явным облегчением взглянула на Теро и сказала:
- Довольно.
Маг развеял заклинание и подобрал кинжал.
- Пожелаете, чтобы я удалился?
- Нет. Вы с Майором Миррини будете моими свидетелями.

Клиа снова повернулась к Даносу.
- Мне жаль, что пришлось сообщить Вам, что Кайм - предатель. Он подкладывал доносы о моих действиях и перемещениях в те письма, что вы слали своему отцу.
Она замолчала, давая время ему осознать всё это.
- Моему... моему отцу? - Данос вдруг побелел, как мел и зашатался.
Миррини поскорей отвела его к стулу у стола с картами(???)и подала ему кубок воды.
Данос принял его трясущимися руками, однако пить не стал, а взглянул на Клиа:
- Во имя Четверки, Коммандер. Какое отношение ко всему этому имеет мой отец?
- Это как раз то, что я и пытаюсь выяснить, - Клиа присела напротив и взяла его за руку. - Для меня огромное облегчение узнать, что ты не участвуешь в этом сговоре, Данос. Ты один из лучших моих людей, один из самых благородных.
Несмотря на теплоту её слов, он по-прежнему выглядел ошарашенным.
- Я, конечно же, немедленно сложу с себя командование....
- Ничего подобного ты не сделаешь. Ты останешься моим офицером, и не расскажешь ни о чём из того, что услышал тут этой ночью кому бы то ни было, в особенности, своему отцу. Это приказ, Капитан. Ты же понимаешь меня?

- Никому ничего не говорить? Конечно. Но как Вы можете желать, чтобы я оставался под Вашим командованием, зная про позор моего отца?
- Ещё ничего не доказано, Данос. К тому же ты, это не твой отец, и не его поступки. За всё то время, что мы служим вместе, я ни разу не уличила тебя в совершении бесчестного поступка. И если бы я не принимала во внимание подобные вещи, я не была бы истинным командиром. Ты же сможешь продолжать служить мне от чистого сердца?
Голос молодого человека слегка дрожал, когда он со всем пылом ответил:
- До последней капли крови, Коммандер! До самых врат Билайри!
Клиа похлопала его по плечу:
- Этого вполне мне достаточно.
Данос шумно вздохнул, пытаясь собраться с мыслями и взять себя в руки.
- Но что я скажу райдерам про Кайма? Он пользуется большой популярностью у них.
- Скажешь, что его поймали на шпионаже, - ответила Клиа. - Я отошлю его прямо к генералу. Так же, как и тебя, за тебя я поручусь. Ожидай меня снаружи. Ступай с ним, Миррини.

- Нужно ли, чтобы я пошёл с вами и дал показания, как свидетель? - спросил Теро, когда все ушли. - Я всё равно пока не могу вернуться. Прежде, чем снова вызывать перемещение мне надо отдохнуть.
Клиа вздохнула.
- Нет, оставайся здесь. Для нас обоих будет лучше, если тебя никто не увидит. После всего этого я уже не знаю, кому доверять. При помощи одной из твоих тростей сообщений я дам знать, что станет известно из последующих допросов. Я хочу, чтобы сразу по возвращении ты отправился к Коратану с этими известиями.
- Да, конечно.
- Спасибо за всё, что ты сделал, - Клиа запнулась, а затем поцеловала его.
Он удержал её в объятьях, стараясь сохранить в памяти это ощущение, запомнить каждую её впадинку, каждый изгиб.
Кажется, то же самое было и с нею. Его лицо тут же залилось краской и полыхнуло жаром, как только он подумал о том, что она чувствует, как его напряжённый член упирается ей в живот.
Тем не менее, она не выказала никакой неловкости.
А вместо этого вдруг прижала свою ладонь к его груди, там, где снова неподвластное никакому контролю, колотилось сердце.
- Так говоришь, оно моё? Тогда я заявляю свои права и призываю тебя беречь его, пока я не возвращусь обратно.
С этими словами она развернулась и вышла, чтобы присоединиться к остальным.
Он ещё слыхал голоса, потом шаги, растворившиеся в ночи.
Воспоминания о её прикосновениях и её словах жгли огнём изнутри, пронзали болью все его кости.
И устремив взор в непроглядную тьму за дверью, он прошептал:
- Клиа, я люблю тебя.

ГЛАВА 25. Закулисье

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО Алек с Серегилом должны были отправиться на конную прогулку с Элани, однако с самого рассвета зарядил дождь и из Дворца пришла весточка, что они проведут день в закрытом помещении.
- Начинаю ощущать себя придворной собачонкой, - засмеялся Алек, упаковывая с собой игральные кости и арфу Серегила.
- Мы совершенно очевидно сумели заинтересовать Элани, и наконец-то мы вхожи во дворец. Так что теперь мы должны суметь выяснить, кто же снабжает Рельтеуса письмами принцессы. Я-то по-прежнему ставлю на этого её писаря. Именно он отвечает за её переписку, если конечно тут всё не изменилось с тех пор, как я сам был при дворе.
- Ну, ты обычно как-то не больно распространялся об этом, - заметил Алек.
- Да и рассказать особо нечего. Никогда не чувствовал себя при дворе, как у себя дома,- ответил Серегил.- К тому же, то время было не самое для меня счастливое.
Они уже собирались выходить, когда в дверь их спальных покоев постучался Рансер.
- Что там, карета подана?- спросил Алек.
- Нет, милорд. Лорд Теро просится с вами поговорить.
- Проводи его в библиотеку.

Когда Теро, направляясь в библиотеку, проходил мимо него, Серегил сразу унюхал едва уловимый запах дыма и магии, исходивший от его одежды.
Одет же Теро был в штаны и камзол, да и выглядел маг определенно растревоженным.
- Неужели тебе всё-таки удалось спалить свою башню?
- Клиа вызывала меня прошлой ночью, - ответил Теро. - Я только что от неё.
- С ней всё в порядке?- забеспокоился Алек.
- Да, по счастью. Так же как и с Бекой, с Ниалом, с Миррини. И им удалось поймать нашего шпиона. В итоге оказалось, что это не Данос, а его слуга, молоденький капрал Кайм. И работал он на адъютанта Мира, Майора Салану.

Пока маг рассказывал им то, что сумел разузнать прошлой ночью, Серегил налил всем вина.
- Дознаватель Генерала Морауса допросил Коммандера Мира, Майора Салану, Даноса, а также нескольких райдеров. Мир с Даносом признаны невиновными: оба понятия не имели о тайных делишках и непричастны ко всему этому. Салана говорить отказалась и умерла под пытками. Кайма на рассвете повесили перед строем. Полный отчёт был выслан королеве.
- Проклятье! - Алек грохнул по столу пустым кубком. - Фория теперь наверняка поймёт, что это мы приложили к этому руку.
- Тут уж ничего не поделать, - отозвался Серегил. - Однако это проливает совсем иной свет на покушение против Клиа. Если не брать в расчёт пленимарскую экипировку, то этот яд, что они все приняли....
- Мог быть той самой Гадючьей Кровью, что ты нашёл в потайной комнате у Кирина, - подхватил Алек. - Думаешь, это может оказаться тот флакон, которого не доставало в шкатулке?
- Если бы на кинжалах, которыми они ранили Клиа, был он, её смерть была бы мгновенной. А вот применить его для того, чтобы убить себя - это вполне вероятно. Как бы ни было, мы никогда не узнаем, что было в том флаконе.
Алек горестно вздохнул:
- И всё же, думаю, нам следует признать, что это был Кирин. Быть может именно потому они так пристально и следили за каждым её шагом. Они не просто искали любой зацепки, чтобы потом обвинить её в измене, им было нужно знать наверняка, где и когда убийцы могут её настигнуть!

- Но это опять-таки не отвечает на вопрос о времени, - сказал Серегил. - Для того чтобы все эти письма уходили и ответы возвращались обратно, нужны дни, даже недели, если только, конечно, у них не имеется мага, который на них работает. Вряд ли Кирину удалось бы нанять убийц, находясь в Римини, и сразу же получить исполнение заказа. Или даже просто быть в курсе, где именно она будет находиться к тому моменту.
- Ну, кое-кто на стороне шпионов мог запросто сидеть и ждать дальнейших указаний, - заметил Теро. - А вы не могли что-то упустить в найденных вами шифровках?
- Вполне вероятно. Хотя, с поимкой Кайма этот канал связи прикрылся, по крайней мере, на данный момент, - Серегил посмотрел на них с невеселой усмешкой. - Подозреваю, что коммандер Данос отныне будет чуть более осмотрителен со своей корреспонденцией. А что, Клиа оставила его, как есть?
- После того, как генеральский дознаватель поручился за него, - ответил Теро. - А также после того, как ему пришлось присягнуть на верность всем на свете, разве что только не палаточному шесту.
- И, тем не менее, этим райдером и майором круг тех, кто в войсках принимал участие в заговоре, возможно, не ограничивается, зато теперь мы потеряли того единственного, кто поддерживал связь между ними и Кирином с его приспешниками, - сказал Алек. - Да там, быть может, целое змеиное гнездо, которое было отлично известно Салане. Это нам за всё хорошее.
Теро с отвращением покачал головой:
- Пытки - дело такое.

- Клиа говорила кому-то ещё о группировке Кирина или о нас?
- Нет, - ответил Теро. - После того, как Салана отказалась отвечать, Клиа решила, что будет лучше, если вы продолжите действовать с этой стороны.
- До Рельтеуса с Кирином, конечно же, дойдёт известие о потере шпиона. Что мы собираемся делать с этим?
Серегил пожал плечами.
- Нам лучше действовать быстро. Теро, ты уже разговаривал с принцем?
- Нет, но я как раз направляюсь туда, и хочу, чтобы вы двое пошли со мной и рассказали обо всём, что вам известно, покуда всё не обернулось совсем к худу.
- Да, пора, - Серегил сунул мешок с бакши себе за пояс. - Нам всё равно нужно встретиться с Элани.
- Ах, да, и помните, - предостерег Теро, - вы оба ничего не знаете о попытке покушения на Клиа.

Все вместе они отправились в наёмном экипаже сквозь завесу дождя. Во Дворце паж проводил их не в главные апартаменты для визитов, но в одну из малых комнат, отведенных под приватные дела. Оставив всех троих в коридоре, паж, предварительно получивший от Теро наставления доложить Принцу о том, что у них имеются для него вести чрезвычайной важности, постучался и отправился внутрь, чтобы объявить об их приходе. Им было дозволено войти, и они увидели, как Коратан, облачённый в мантию с парадной цепью и шляпу чёрного бархата, беседует с широколицым и бородатым Генералом Сарьеном. Это было не очень хорошим знаком, ведь генерал-протектор был как раз одним из тех, у кого, судя по доносу Атре, имелись секретные делишки с Герцогом Ланеусом.
Зная это, Теро поклонился сначала обоим, затем Коратану.
- У нас к Вам имеется дело чрезвычайной деликатности, Ваше Высочество.
- Мы с Генералом как раз заканчивали, - ответил Коратан.
Сарьен догадался, что его таким образом вежливо просят удалиться, а потому тотчас же раскланялся.
Опершись о край своего стола, Коратан обвёл всех троих строгим взглядом, отметив разношёрстные одеяния:
- Так что там у вас такое?
- Прошлой ночью я был у Клиа, - ответил Теро.
- Ах, так вот из-за кого весь сыр-бор, - принц взял в руку стопку пергаментов. - Ты немного опоздал. Я уже получил этим утром рапорты от королевы и от Генерала Морауса. Дела-то ни к чёрту! Впрочем, про тебя, как раз, никто не упомянул.

- Мы с Клиа решили, что так будет лучше. Я помог ей допросить курьера, который выдал нам имя Саланы.
- А та предпочла сдохнуть, не выдав остальных.
- Да, Ваше Высочество. И если бы она сделала это, всё было бы куда проще. Но как раз потому мы здесь. Серегил с Алеком обнаружили доказательства существования здесь, в Римини, клики заговорщиков, противодействующих Клиа. Клиа со своей стороны, а мы со своей послали шпионов.
- И даже не подумали о том, что следует известить об этом и меня?
- Прошу прощения, Ваше Высочество. Я постарался дать им как можно больше свободы действий в отыскании истоков этого заговора. Арест же участников, которые известны нам на данный момент, мог заставить остальных исчезнуть.

- Понятно, - Коратан исподлобья глянул на них. - Насколько мне помнится, Фория распустила Наблюдателей.
- Так и есть, Ваше Высочество, - сказал Теро.- Однако, как у мага Орески, у меня имеются известные обязательства по отношению к Короне. Я всегда считал своим непреложным делом приглядывать за безопасностью королевской семьи всеми, доступными мне способами.
- То же самое и мы, - Серегил подмигнул Коратану. - И так, как прежде нам обычно удавалось оказывать твоей семье весьма неплохие услуги, полагаю, ты не станешь возражать, если мы снова сунем свои носы в эти дела?
- Значит, вы всего лишь действовали, как верные подданные короны? Полагаю, за это Фория не сможет вас наказать. Так какая же информация у вас имеется?
- Похоже, мы наткнулись на информацию, которая, по нашему мнению, указывает на существование двух групп заговорщиков, - начал Серегил.
-Двух?Мне показалось, речь идёт о Клиа.
- Эту, нам думается, возглавляет Маркиз Кирин, который оказывает поддержку Элани в деле престолонаследия.
- Это не так уж и плохо, если бы здесь не было заговора против моей младшей сестры.
- Однако нам не известно, что подразумевает под собой эта поддержка, и то, как далеко они готовы зайти. То же, что подслушал Алек, указывает на опасность, которая может угрожать самой королеве.
- Потроха Билайри! Я немедленно пошлю ей письмо, чтобы она усилила свою личную охрану. Кто ещё, по-вашему, кроме него тут замешан?

- Толин, Стенмир, и ..., - Серегил немного поколебался, отлично зная, что Коратану это может не понравиться:
- И Герцог Рельтеус.
- Рельтеус? Уж не потому ли при каждом удобном случае он и подсовывает Элани своего сынка?
- Нет, мне думается, он действительно страстно желает, чтобы его род соединился с королевским, - ответил Серегил. - И я очень надеюсь, что его привязанность к твоей племяннице неподдельна. Кирин же просто нашёл способ воспользоваться этим. Он вступил с Рельтеусом в тайную переписку: похоже, герцог уже утрачивал королевскую милость.
- Это не делает его меньшим изменником по отношению к королевской семье, раз он злоумышляет против Клиа! И как далеко всё зашло?
- То, что нам удалось узнать, заставляет меня усомниться в том, что попытка покушения на Клиа, действительно, была предпринята переодетыми солдатами из Пленимара, - ответил Теро.
- Покушение на жизнь Клиа?! - воскликнул Серегил. - Почему нам ничего не сказали?
- Наверное, мне следовало сделать это..., - Коратан бросил на Алека подозрительный взгляд. - Однако вам обоим, ведь, и так уже это известно, скажете, нет?
Алек залился краской:
- Ну, в общем-то...
- Они узнали практически только что, - вмешался Теро. - И то лишь потому, что и сами нашли улики против злоумышленников. Серегил, расскажи Принцу, что ты слышал на острове.
- Рельтеус, Толин и Стенмир уединились в чаще деревьев, я решил последовать за ними, чтобы узнать, чем это они там занимаются. И услышал, как Стенмир спрашивает Рельтеуса о том, нет ли каких-либо новых известий "с севера". Имелись в виду, как я понял, депеши Даноса. На что Рельтеус ответил, что если бы некая особа - тут он употребил слово "она" - была убита, то весть бы уже дошла до них.
- Из чего ты заключил, что "она" - это Клиа?
- Да.
- И, несмотря на это, вы решили оставить всю информацию при себе?

Теро тотчас ринулся на защиту Серегила:
- Из тех улик, что Серегил с Алеком раздобыли на тот момент, мы заключили, что они просто следят за ней, выжидают, не совершит ли она каких-то движений в сторону трона. Мы и понятия не имели, что они осмелятся на то, чтобы замыслить убийство!
- И какие жеещёулики у вас имеются на сегодня, помимо подслушанного разговора, в котором не прозвучало имён?
Серегил показал принцу копии некоторых шифрованных посланий и ворованных писем, которые им удалось раздобыть на тот момент.
- Из этого следует, что с Клиа они всё время не спускали глаз, а заодно пытаются оценить, насколько далеко зашёл интерес Элани к Даносу. Кроме того, в потайной комнате маркиза я обнаружил массу весьма занятных вещей, включая новые письма и несколько пузырьков с ядом. Помимо прочего, у него там накопление ауренфейских золотых кар, на которых стоят клейма Голинила, ну и драгоценные камешки.
- Это же всё тягчайшие преступления!
- Да, однако, думается мне, это всё меркнет перед его истинными мотивами, не так ли? Но арестуй мы его сейчас, остальные заговорщики тотчас учуют неладное. И тут же кинутся врассыпную, как блохи с дохлого пса.
- Премилая картинка.
- В общем, я сказал своё мнение. Прошу, Коратан, позволь нам и дальше заниматься всем этим!

Коратан вздохнул.
- Ну а что там со второй кликой?
- В ней мы уверены гораздо меньше, - ответил Теро. - Но герцог Ланеус, похоже, плетет заговор, чтобы в какой-то мере оказать поддержку Клиа.
- И как же он собирается это сделать, не ставя её в известность об этом?
- Быть может, он всего лишь пытается защитить её от группировки Кирина.
- И прикончить Королеву!
- Возможно. В этом мы пока не уверены.
- Кто его сторонники?
- Пока точно не ясно, но мы уже можем утверждать, что это Маркиза Лалия, Герцогиня Нериан, - Серегил снова поколебался немного. - Генерал-протектор....
- Тот человек, с которым я только что говорил? Потроха Билайри, приятель, да он отвечает за личную безопасность Элани! И он вдруг убедит своё войско развернуть оружие против неё... против меня же? Весь город погрузится в хаос. Форию вынудят взять в осаду свою собственную столицу!
- Очень похоже на то, - сказал Серегил. - Но повторюсь, если ты арестуешь его за это, или хотя бы отстранишь от командования без достаточно веской причины, остальные сразу поймут, что игра проиграна. Я бы предложил отослать генерала с проверкой на побережье, чтобы, скажем, проверить готовность тамошних городов на случай нападения с моря. И, естественно, тщательно отслеживать всю его переписку. Это уберет его с нашего пути на достаточно долгий срок, с тем, чтобы мы могли закончить тут нашу работу.

Коратан на пару секунд упёрся в руку головой.
- Да, это устроить достаточно просто. Кто ещё в сговоре с этой группировкой?
- Маркиза Лалия.
- Распорядительница Королевского Гардероба.
- И Герцог Мальтуз, - сказал Серегил. - Но не уверен, что Мальтуз поддерживает их планы, по крайней мере те, что касаются разговоров об убийстве королевы. Мы слышали, как он активно этому сопротивлялся.
- Кто именно слышал?
- Один из моих шпионов.
- И этот "твой шпион", это?
- Актёр Атре, - неохотно признался Серегил. - Из донесений о нём явствует, что Мальтуз был как раз гласом разума, - он запнулся. - И, опять-таки, если всё это всплывёт наружу сейчас, будет выглядеть так, что в центре всего этого стоит Клиа.
- Но я уверяю, что она к этому непричастна! - не выдержал Теро.- Я слышал это из её собственных уст, и у меня нет причин усомниться.
Это заставило Принца снова недоверчиво вскинуть бровь.
- Сомневаюсь, что Вы самый объективный судья, когда касается Клиа.
- Ваше Высочество, я...
Коратан лишь отмахнулся:
- Должен сказать, мне не нравится всё это, как и то, что вы так долго держали меня в неведении. Отныневсе выобязаны держать меня в курсе дел.
- Да, конечно, Ваше Высочество, - Теро поклонился, как и остальные.
Коратан повернулся к Серегилу.
- Насколько я понял, вы двое нынче снова играете вместе с моей племянницей?
- Имеем такую честь.
- Это хорошо. Можете следить для меня за Рельтеусом и остальными. Я же сделаю всё, чтобы королева истолковала верно ваш внезапный интерес к Элани.
- Благодарим.
Похоже, с того дня, как они побывали на тех стрельбах, их отношения с Коратаном заметно улучшились.
- Ну что ж, тогда - вперед. Не слишком-то вежливо заставлять ждать кронпринцессу.
- Да, конечно.

В коридоре Алек облегчённо выдохнул.
- Всё идёт весьма неплохо. Не так ли?
- Учитывая возможные альтернативы, да, - сказал Теро, который и сам, похоже, вздохнул с облегчением. - Удачи и доброй охоты.
С этим он удалился тем же путем, которым они сюда пришли.
Серегил поправил воротничок алекового камзола, убрал за ухо Алеку выбившуюся прядку волос.
- Вот так, теперь ты готов "поиграть" с принцессой.
Ещё один паж провёл их по длинной анфиладе коридоров, миновавших общедоступные места, в сторону личных королевских покоев. Серегил мог бы и сам найти тут дорогу, несмотря на то, что с тех пор, как бывал здесь в последний раз, прошло достаточно много времени.
Покои королевы были самыми обширными и имели собственный сад. Остальные члены королевской фамилии проживали в том же крыле - чем выше ранг, тем ближе к королеве. Прежняя же комната Серегила располагалась в самом дальнем конце крыла с другой стороны.
Элани занимала просторные апартаменты, располагавшиеся сразу за покоями королевы. Комнаты эти когда-то принадлежали самой Фории. Покои её матушки располагались следом за ними, а апартаменты Коратана - через коридор напротив, несмотря на то, что у Принца имелся собственный особняк в Знатном Квартале и большую часть времени тот проводил именно там. С покоями Коратана Серегил был знаком весьма неплохо, чего не сказать про покои Элани, ведь с Форией, во времена её юности времени он проводил не так уж много.

Лакей, отвесивший им поклон, отворил перед ними лакированные двойные двери и впустил их внутрь огромного, уже полного людей помещения. Стены здесь были украшены фресками с пасторалью, роскошная мебель отделана золотой парчой. Ряды книжных шкафов в дальнем конце залы вытянулись от пола до самого потолка, обрамляя дверь, украшенную позолотой. Их полки были заполнены книгами в кожаных переплетах. Тут были тома по истории, войнам, управлению государством и прочим, подходящим для будущего правителя темам, и стойкий их запах был перемешан с ароматами свечного воска и парфюма, которым были надушены присутствующие придворные, и все это, вместе взятое, создавало весьма приятную и особенно уютную атмосферу, тем более в столь ненастный день. В центре правой стены располагался огромный камин из мрамора. Но огня в нём не зажигали, ведь день, несмотря на дождь, был довольно тёплым. Огромные окна, выходящие на сад поменьше, оставались открытыми навстречу влажному ветерку.
Здесь были прислуга и придворные завсегдатаи, включая Рельтеуса, который, совершенно очевидно пока занимал среди присутствующих своё почётное место, а также нелюдимый Маркиз Кирин, что с интересом отметил Серегил. Ни один из них, кажется, и в ус не дул о чём-либо.
- А, вот и вы! - Эрцгерцогиня Алайя приветственно коснулась лёгкими поцелуями щек каждого из них.
Затем, приватно понизив голос, она выдала по большому секрету:
- А вы двое, похоже, успели превратиться в любимчиков, мои дорогие, по крайней мере, у принцессы. Но вот матушка её в гораздо меньшем от вас восторге, так что её на глаза вам лучше попадаться поменьше.
- Благодарим за предостережение, - с улыбкой пробормотал Серегил.
- Элани нуждается и в иных в приятелях, помимо придворных. Вы, Лорд Алек, стали для неё эдаким глотком свежего воздуха.
Алек отвесил поклон, слегка покраснев от сей неожиданной похвалы.
- И я так сожалею о Вашей подруге, Леди Килит.
- Благодарю, милостивая госпожа. Боль наша всё ещё свежа, однако память о ней не померкнет, - с неподдельным воодушевлением отозвался Серегил.

Алайя упорхнула, дразня чем-то Эрла Стенмира. Серегил же, оглядев толпу, легонько коснулся ладонью руки Алека и указал головой в сторону Элани на другом конце комнаты. Та смеялась чему-то вместе с Генералом Сарьеном.
- Примечательно, как это столь занятой муж выкроил время на придворные развлечения, - пробормотал Серегил.
Мысль о том, что генерал может с тем же успехом замышлять недоброе против девушки, которую теперь очаровывал, повергала в трепет негодования. - Впрочем, в том, что он так близок к ней, нет ничего удивительного, учитывая как его сан, так и положение в обществе. Он же эрцгерцог.
За исключением Генерала Сарьена, все сегодня были разодеты и увешаны драгоценностями. Элани в своём малиновом платье и усыпанной рубинами шейной ленте, была просто великолепна, волосы её украшали драгоценные шпильки.
Заметив Алека с Серегилом, она направилась к ним, чтобы сердечно и радостно их поприветствовать.
- Искренне благодарю вас за то, что почтили меня своим присутствием, - промолвила она, протянув им по очереди свою руку.
- Удовольствие находиться в Вашем обществе всегда греет, словно луч солнца, Ваше высочество, - сказал Серегил, указав на занавешенное дождём окно, выходящее в королевский сад. - А какой лучший день для солнечного сияния?
Элани рассмеялась.
- Надеюсь, Вы позволите мне опять попытать свои силы в бакши, потягавшись с Вами? Я усиленно тренировалась.
- Я в Вашем распоряжении. А у Алека неплохая рука и за игорным столом.
- В таком случае, испытаем Вашу отвагу и в кости, Лорд Алек.

В этот самый момент принцессу окликнула её матушка и Элани, с недовольным вздохом пробормотала:
- О, ну что ещё такое?
Серегил подавил улыбку: на какой-то миг она стала самой обычной девчонкой, испытывающей досаду в ответ на придирки матери.
- Вы же меня извините? - сказала она. - И не забудьте, я хочу сыграть с вами обоими!
Серегил с Алеком поклонились, а она направилась к своей матушке.
Насколько видел Серегил, Аралейн представила свою дочь Лорду Орину - красавцу, сыну Маркиза Ролеуса - с которым Серегилу доводилось встречаться за игорным столом во время кутежей юного лорда с его приятелями. Он состоял также в гарнизоне Сарьена и с определенным изяществом носил свою форму и командирский воротник.
- У Даноса может оказаться и более серьёзный соперник, чем ты, Алек, - тихонько хихикнул Серегил, заметив, что внимание молодого человека заставило Элани залиться румянцем. - Интересно, не означает ли это, что чувства к Даносу немного остыли?
- Думаешь, Элани известно о том, что случилось? - прошептал Алек.
- Полагаю, если бы она знала, Коратан обмолвился бы об этом. Нет, гибель солдат на поле битвы - дело обычное, даже если это офицеры. Быть может, уважаемая матушка просто подстраховывает позиции, стремясь понадёжнее выдать Элани замуж и получить потомство. Если выгорит нынче, попробуй как-нибудь разговорить её на тему чувств к Даносу. Я сделаю то же самое. Однако будь очень осмотрителен.
Алек тихонько фыркнул в ответ.

Рельтеус подвёл к ним Кирина.
- Кирин, вот те друзья, о которых я тебе говорил. Милорды, позвольте представить вам Маркиза Кирина, моего уважаемого приятеля.
- Милорд, - Серегил отвесил широкий поклон.
- А, всем известный Лорд Серегил, - Кирин окинул его с головы до ног взглядом сомнительного одобрения. - А это, должно быть, юный Лорд Алек.
Алек поклонился:
- Рад знакомству, милорд.
- Рельтеус утверждает, что вы двое уже прочно окопались здесь, при дворе.
- Я бы этого не сказал, хотя Принцесса Элани и оказала нам великую честь, несколько раз удостоив своих приглашений, - ответил Серегил.
- Стрельба из лука, не так ли?
- В этом Алек силён, не я, - сказал Серегил. - А Вы, давно ли знаете Её Высочество?
- С её рождения, - Кирин был слегка задет тем, что Серегилу это не известно.
- Это Кирин предложил ту охоту прошлой зимой, - сообщил им Рельтеус.
- Где Принцесса Элани и познакомилась с юным красавцем Даносом, как я полагаю? - Серегил понимающе улыбнулся. - По крайней мере, так утверждает молва.
- Да, на самом деле, - Рельтеус похлопал Кирина по плечу.

И кто же из вас отдал приказ убить Клиа?- подумал Серегил.
Было довольно забавно наблюдать взаимоотношения этих двоих: дружба их оказалась неподдельной, так что вряд ли тут было место принуждению, как следовало из тайной переписки. Должно быть, Рельтеус был гораздо более искусным лицемером, чем предполагал Серегил. Либо так, либо... ему было и впрямь не известно, что то письмо у Кирина. Быть может, оно было припрятано до поры до времени, на случай, если герцога потребуется слегка подтолкнуть к какому-то ответственному шагу?
- Должно быть, ей сейчас очень тяжко, оттого, что он не с ней, а на войне, - сказал Алек, кинув взгляд в сторону Элани: та всё ещё беседовала с Коммандером Орином.
- О да, - Рельтеус тоже заметил парочку и грозно насупился. - Да, это так. Прошу простить меня, джентльмены.
Оба они с Кирином двинулись в ту сторону комнаты, где была Элани, и очень скоро подключились к разговору.
- Решительные господа, правда?- заметил Алек.
- Я вот думаю, настолько ли Элани увлечена Даносом, как им бы того хотелось? - вкрадчиво ответил Серегил, заметив совершенно невинный взгляд, которым ответил герцогу Орин. - К тому же, несмотря на то, что дознавателем была доказана невиновность Даноса, то, что его слуга оказался шпионом, действовавшим прямо у него под носом, может здорово повредить его блестящей репутации при дворе.

Так как дождь не прекращался, всем было предложено по желанию исполнить песню или рассказать историю, чтобы скоротать время, а затем принесли игральные столы и большинство присутствующих расселись за них, занявшись играми. Серегил оказался в паре с тем самым надменным графом, который пытался оскорбить его во время поездки на острова. Тут было принято играть на деньги, так что вскорости Серегил оказался в прибыли. Толин же, в немалом гневе, расплатился по ставке и покинул стол, направившись к хорошенькой беременной леди, которая была не в пример дружелюбнее и не прочь слегка пофлиртовать.
Тем временем Алек, уединившись с Элани в уголке за маленьким столом, играли в карты, склонившись друг к другу, и беззаботно вели беседу.
- Вы хороши в этом более, чем подобает настоящему придворному! - поддразнила Элани, когда Алек, объявив очередную взятку, скинул свою последнюю карту.
- Меня отправят в изгнание?- с улыбкой поинтересовался он.
- Нет, если сыграете со мной ещё кон.
- О, боже. В таком случае, полагаю, я просто обязан это сделать. В ту же самую?
Она кивнула, и он раздал карты. Когда оба взяли их в руки и стали раскладывать по мастям, Алек сказал:
- А этот Орин красивый парень. Эта его форма и всё прочее.
- Как Вам не стыдно, Лорд Алек, заглядываться на других мужчин!
- Ну, хоть посмотреть-то можно, не правда ли? А Вас он, похоже, очаровал.
В ответ она округлила глаза, здорово напомнив ему в этот момент Иллию Кавиш.
- Это Мамаим очарована. Я же просто из вежливости.
- Так Капитану Даносу не о чем волноваться?
Она так мило покраснела, снова принявшись перекладывать свои карты.
- Полагаю, это уже известно всем, что я... что мне он нравится?
- Боюсь, что так, - хихикнул Алек, весьма довольный тем, что она может вот так запросто разговаривать с ним об этом. - Вы познакомились на охоте, или вроде того, насколько я слышал.
- В имении уважаемого Герцога Рельтеуса возле горы Тайборн. Мы с ним обогнали борзых и вместе поразили кабана. - Она гордо вскинула подбородок, вполголоса провозгласив: -Онне обращается со мной, как с ребенком. К тому же он великолепный стрелок, почти такой же, как Вы. А ещё он поэт и художник! Он шлёт мне стихи и самые забавные на свете письма со смешными рисуночками на полях.
- Да он, похоже, совсем жених!
Она опять покраснела:
- Да, это так.
- Мне просто не терпится познакомиться с ним, как только он возвратится в столицу. Ждать-то осталось каких-нибудь несколько месяцев, м-м?
- Вы говорите так, словно это чуть ли уже не завтра! Вам когда-нибудь приходилось ждать Лорда Серегила?
- Несколько раз, да...
И порой в застенках и в клетках.
- Впрочем, не так долго, как Вам приходится ждать Даноса. Однако, Вы, похоже, считаете, что он стоит этого ожидания, раз не поощряете прочих ухажёров? Должно быть, другие тоже имеются?
- О да. В основном то избранники Мама, с некоторыми я сама познакомилась на балах и в салонах. - Она глянула вверх, скрывая улыбку. - Но ни один мне не нравится так, как Данос.
И Алеку, который отлично осознавал, что делает, эта девчачья её откровенность едва не разбила сердце.

Спустя несколько игр, Серегил извинился и направился к украшенным ромбами дверям, выходившим на террасу. Сделав вид, что решил взглянуть на промокший от дождя сад, он принялся изучать толпу позади себя, чьё отражение было видно в стеклах. Алека, находившегося на другом конце залы напротив, заставили спеть, а одна из дам принялась ему аккомпанировать. Красавчик-офицер снова беседовал с Элани, а вот бдительного Рельтеуса что-то нигде не было видно.
Дверь в дальнем конце комнаты оставалась слегка приоткрытой. Проследовать к книжным полкам и заглянуть в неё не составляло большого труда. Позади двери был отделанный панелями коридор, а за ещё одной богато отделанной дверью располагались личные покои принцессы. В коридор выходило ещё несколько дверей - то были, наверняка, апартаменты фрейлин принцессы и кабинеты разного назначения.
Серегил услышал приглушённые мужские голоса, в одном из которых сразу опознал Рельтеуса. Он дождался, когда никто не смотрел в его сторону, и проскользнул через дверь в коридор. Голоса доносились из полуоткрытой двери слева. Серегил потихонечку подкрался поближе, пока не смог заглянуть в щелку между рамой и дверью.
Как он и догадался, Рельтеус говорил с писарем средних лет - того Серегил опознал по его зеленой мантии с серебряной отделкой. Насколько видел Серегил, тот вручил Рельтеусу пакет, который герцог быстро спрятал за пазуху своего камзола. Потом были переданы деньги.
Попался!- Серегила просто поразила эта наглость. Похоже, с делами их было покончено, так что Серегил быстренько возвратился в салон. К тому времени, когда появился Рельтеус, он уже миновал почти половину залы, листая книгу с Жизнеописанием Королевы Идрилейн Первой. Краем глаза он увидел, как герцог направился к Элани и завёл с ней какой-то оживленный разговор. Никто, кажется, даже не обратил внимания на краткое отсутствие Серегила. И Рельтеуса. Возможно, свободное перемещение гостей было тут обычным делом. Серегил медленно прошествовал обратно к двери, которая всё ещё была приоткрыта, и заглянул внутрь. Другого человека теперь не было и духу. Не зная, кто из слуг мог ещё здесь ошиваться, включая того писаря, забираться в задние покои, чтобы обшарить их, было слишком уж рискованным делом. А выйти обратно, заявив, что разыскивал туалет, было возможно далеко не всегда... особенно здесь. Так что он ещё немного пообщался с другими гостями, потихоньку наблюдая за Рельтеусом, но в поведении Герцога больше не было ничего подозрительного.

Ближе к вечеру, когда Алек и Серегил уже собрались уходить, Рельтеус поймал Серегила за рукав. Сердце Серегила пропустило удар: уж не поймали ли его за шпионажем?
Но Рельтеус всего лишь сказал:
- Как вы с Алеком смотрите на то, чтобы отправиться поиграть в Трёх Драконах?
- Я не был там уже целую вечность, - Серегил уничижительно улыбнулся. - Это заведение нам слегка не по статусу.
- Вы, безусловно, будете моими гостями.
- Тогда мы будем весьма польщены.
- Замечательно. Генерал Сарьен тоже поедет с нами. Вы же разделите со мной мой экипаж?
- Вы чрезвычайно добры.
- Очень хорошо! Если вы немного подождёте, я пойду, попрощаюсь с дамами.

- Ты выглядишь довольным собою, - сказал Алек, пока они в коридоре ждали Рельтеуса и генерала.
- Позже расскажу, - отозвался Серегил, слегка кивнув в сторону лакея, у которого были ушки на макушке. - Кстати, надеюсь, ты не против того, что я принял приглашение Рельтеуса и за тебя?
- Конечно, нет. А ты знаешь, что это за Три Дракона?
- Бывал там несколько раз. Если собираешься там играть, нужен мешок денег. Хотя, я согласился не поэтому. - Он понизил голос.- Если немного повезет, я смогу попозже выцарапать ещё одно приглашение для нас к нему в дом.
Ему очень хотелось взглянуть на те письма, что Рельтеус получил от писаря.
Алек предупреждающе поднял палец и процедил:
- Только яне собираюсьопять напиваться!
Серегил усмехнулся, не давая никаких обещаний.
- А у вас с Элани состоялся интересный разговор?
- Да. Она более или менее призналась, что сердце её принадлежит Даносу. По её словам он не только красив, но ещё и поэт, и чудесный стрелок из лука. И ещё он её смешит.
- Хорошие браки строились и на меньшем. А что там с тем сегодняшним привлекательным юным офицером?
- Похоже, мать её довольно высокого о нём мнения, так что старается свести и его, и ещё всяких с принцессой. Мне показалось, там ничего особенного. - Алек покачал головой. - Однако если отца Даноса арестуют, это уничтожит все шансы Даноса, не так ли?
- Полагаю, что да.
Алек бросил печальный взгляд в сторону покоев Принцессы.
- Если она и в самом деле его любит, это разобьёт ей сердце.
- Для королевских особ долг превыше всего, Алек. Как только она заключит респектабельный брак и родит одну-двух малышек, она сможет выбрать себе второго консорта на свой вкус. Ну, или любовника. Даже Даноса.
- Но ведь это совсем не одно и то же, правда?
- Нет, тали, не одно, - сказал Серегил, беря его за руку.
Алек был не намного старше, чем сейчас Элани, когда они с Серегилом полюбили друг друга. А если бы обстоятельства разлучили их?
Он отбросил прочь эти чёрные мысли.
- Но ведь не мы заварили всё это. Это сделал Рельтеус.

ГЛАВА 26. Лорд Серегил Оскандаливается

- ГОВОРЯТ, милорд, что шельмовать в бакши невозможно, из чего я делаю вывод, что Вы используете магию, - недовольно сказал Герцог Форис, когда Серегил, стукнув по столу сердоликовой костяшкой, накрыл "стрелку" герцога.
Игорный дом Три Дракона находился в двух шагах от Селезня и был заведением даже ещё более респектабельным, чем тот, привлекая клиентуру, состоявшую из самых высокопоставленных особ высшего света. Сюда был приглашён юный Селин и ещё несколько дворян, с которыми Серегил был едва знаком. Генерал Сарьен также оказался среди гостей, он находился в кучке народа, собравшейся посмотреть на поединок Серегила и Фориса. Репутация Серегила на Улице огней была хорошо известна, равно как и репутация этого юного повесы Фориса - человека, которому был заказан вход сразу в несколько местных борделей, в том числе, кстати, и к Эйруал. Так что Серегил был только рад надрать ему задницу.
- Никакой магии, Ваша Светлость, одно лишь благоволение Иллиора, - лениво произнёс Алек, облокотившийся на спинку стула Серегила.
- Я сам играл с ним предостаточно, чтобы согласиться с этим, Форис, - поддержал Рельтеус. - Он просто чертовских хорош и почти настолько же удачлив.
- Это всё верно, - сказал Серегил, двинув один из своих камешков из сердолика в поле перед ляписовой фишкой Фориса, "затупляя" тому очередное "копьё". Собирая "съеденные" кости, он взглянул на герцога с ледяной усмешкой. - Уверен, что Вы и в мыслях не держали задеть мою честь.
Однако герцог уже был неплохо навеселе, так что завуалированная угроза в голосе Серегила его не остановила. Тем более что Лорд Серегил, как известно, был скорее готов избегать дуэлей, чем участвовать в них.
- Девять конов кряду? Да у Вас точно где-нибудь наложены чары!

По толпе, окружавшей их, пронёсся ропот: обвинение было серьёзным.
Серегил откинулся на спинку стула и вскинул руки:
- Так обыщите меня, Ваша Светлость. Клянусь Иллиором, ничего такого вы не найдёте.
Он оглянулся на окружившую их толпу со своей обычной чуть дурашливой улыбкой, которую использовал в подобных неловких ситуациях с богатыми господами.
- Кстати, вы все можете тоже делать ставки, но послушайтесь моего совета: чтобы не потерять свои денежки, ставьте на меня!
- Я принимаю пари, - крикнула одна из дам, хватаясь за свою шёлковую сумочку. - Пусть он разденется!
Её клич мгновенно был подхвачен толпой.
Улыбка Фориса стала коварной.
- Да. Я принимаю вызов. Пятьдесят сестерциев золотом на то, что у него имеется некое счастливое место или особая метка. Что скажете, Лорд Серегил? Всё ещё настаиваете на своём предложении?
- Полагаю, у меня нет вариантов, - пожал плечами Серегил.
- Вы же это всё не всерьёз! - хмыкнул Рельтеус, удивленно задрав бровь.
- Тут дело чести, - твёрдо ответил Серегил.
- Но как же мы опознаем это?- поинтересовался Генерал. - Чары могут быть какими угодно. Здесь есть маг?
- Есть! - крикнул кто-то позади толпы.

Старец Ренеус, один из старших магов Орески, был, мягко говоря, не рад тому, что его заставляют принимать участие в столь низменном мероприятии, однако ещё одна чаша вина заставила его согласиться.
- Ну, ты даёшь,- пробормотал Алек, когда Серегил протянул ему свой пояс для меча и принялся стаскивать сапоги и носки.
Маг брал вещи по одной и с видимым отвращением тотчас возвращал обратно:
- Здесь нет никакой магии.
- Это лучше, чем дуэль, - прошептал в ответ Серегил, затем взобрался на свой стул, с тем, чтобы каждый мог хорошо его рассмотреть. - Пропали Ваши денежки, Форис.
Он стянул с себя камзол и бросил его на подставленные руки Алека.
Маг забрал его и обшарил карманы.
Серегил снял рубашку и, размахнувшись, бросил её.
- Ну что, убедились? Ничего, - Серегил повернулся к народу, предъявляя на всеобщее обозрение свой голый торс.
Форис усмехнулся:
- Остались ещё места, где можно что-нибудь спрятать. Не останавливайтесь.
- Быть может, он подвесил его к своему члену! - громко предположил какой-то шутник.
- Я хочу это видеть! - поддержала его дама, первой сделавшая ставку. - Ну же, Лорд Серегил! Долой всё!

Что Серегилу сроду не удавалось, так это произвольно краснеть, но он здорово постарался, чтобы как можно комичнее изобразить крайнее смущение.
- Вы же это не всерьёз? Я уже не шучу, Ваша светлость. Былые времена давно остались позади.
- Пари есть пари, милорд, или Вы желаете уладить это дело поединком? - ответил Форис.
- Боюсь, его требования законны, милорд, - поддержал Сарьен с каким-то плотоядным блеском в глазах.
Серегил взял себе на заметку, что надо бы выяснить, какого рода бордели посещает сей господин. Так, на всякий случай.
В столице дуэли были давно под запретом, однако вне городских стен на подобные вещи запросто закрывались глаза, и формально убийство на такой дуэли не считалось преступлением. С тех же пор, как Серегил в последний раз дрался на поединке чести, прошло порядочно времени.
- Ну что ж, ладно, - он развязал шнуровку своих кожаных штанов и изящным жестом стянул их с себя вместе с нижним бельём. Толпа взорвалась смехом и аплодисментами. Кто-то, стоявший рядом с Алеком, хлопнул его по спине. Серегил спустился со стула и встал, усмехаясь, руки в боки, пока исследовали его вещи, затем забрал их обратно и принялся неспешно одеваться обратно, так, словно проделывал это, стоя перед зеркалом в собственном доме, потом тщательно расправил каждую складочку. Вокруг него стоял звон монет: было очевидно, что симпатии публики полностью на его стороне, какова бы ни была причина этому.

- Это было очень смело, юноша! - прежде чем направиться в сторону подносов с вином, Генерал Сарьен похлопал Серегила по плечу.
Усевшись на своё место, Серегил вскинул подбородок и улыбнулся своему сопернику, сидящему напротив:
- Ну, так что, продолжим, Ваша Милость?
Ответом ему был новый взрыв аплодисментов, к досаде герцога.
Пойманный на слове, Форис был вынужден закончить - и благополучно продуть - этот кон. Стиснув зубы, он расплатился по ставкам, смахнул кости в свой роскошный мешочек и удалился со всем достоинством, на какое только был сейчас способен.

Серегил оглядел своих поклонников:
- Следующий?
Женщина, выигравшая пари, заняла место, освобождённое Форисом, и высыпала кости в полированный жёлоб перед собою. Камушки её были из голубого опала, и, подняв один из них, она показала серебряный крестик Иллиора, выгравированный на задней его грани.
- Светозарному придётся делать между нами выбор, Милорд, ведь и я, как известно, тоже у Бессмертного в фаворе. Или для начала желаете осмотреть моё платье на предмет магических чар?
- Весьма соблазнительное предложение, Маркиза, однако не смею ставить под сомнение Вашу честь.
- Вы так галантны, лорд Серегил, однако я разочарована, - сказала та с вызывающей улыбкой. - Ну что ж, у Вас был шанс. Играем?
Пока они раскладывали свои камушки для первого круга, сквозь толпу пробрался юный паж и, подойдя к Алеку, что-то шепнул ему на ухо.
Тот, в свою очередь, наклонился и прошептал Серегилу:
- Кепи на улице.
- Надеюсь, ничего слишком серьёзного?- спросил Рельтеус.
- Посыльный, - ответил ему Серегил. - Алек, будь добр, пойди, разберись с ним, ладно?
- Я дал слово Палмани, что не стану нынче задерживаться допоздна, - сказал Рельтеус после шестого кона. - А уже почти полночь.
- Ох, а я так рассчитывал сыграть с вами ещё парочку кругов, - сказал ему Серегил.
- Так едем ко мне домой, Вы и Алек, как только закончите свои дела. Уверен, что смогу сыграть с вами в бакши кон-другой и у себя дома.
- В таком случае, надеюсь, в Вашем кошельке завалялось немного монет? Позвольте, я только выясню, куда делся Алек, и сразу отправимся к Вам домой.

Алека и Кепи он нашёл на дорожке возле игорного дома, под бдительным оком привратника, которому явно не нравился сей сомнительный для Улицы Огней персонаж.
Серегил быстренько увёл обоих с глаз подальше в темноту, куда не достигал свет уличных фонарей.
- Что случилось?- строго спросил Серегил.
- Атре, - сказал ему Алек. - Он нарвался на клинок.
- Этот актёр, он же ваш приятель, точно? - Кепи выглядел очень довольным собой.
- Как, чёрт подери, ты это узнал?
Кепи лишь подмигнул и усмехнулся.
- Потроха Билайри! Да что стряслось-то? - спросил Серегил.
- Подробностей не знаю, лишь то, что он теперь на Медной Аллее, прямо за Скалпином. Я, как только об этом услыхал, сразу сюда, рассказать вам.
- Скалпин? И что он там, интересно, делал?
Этот игорный дом был в далеко не фешенебельном, и в такой час весьма опасном районе старого театра Атре, ходили туда в основном местные. Сейчас было самое время для карманников, проституток, грабителей, готовых освободить "везунчиков" от их выигрышей.
- Он хоть живой? - спросил Алек.
- Был живой, когда мой приятель услыхал обо всём этом. Я побежал к Вам домой, но мне сказали, что Вы тут. Я - прямиком сюда.
- Молодец. Мы разберемся с этим, - Серегил достал из кошелька горсть медяков и вручил их парнишке.
Кепи ещё раз неуклюже поклонился и рванул прочь, петляя между лошадьми и экипажами. Вскоре он совсем исчез из виду, растворившись в вечерней толпе.
- Проклятье! - Серегил запустил пятерню себе в волосы.
Он собирался выяснить, что же писарь дал Рельтеусу, но и актёра в таком положении бросать было нельзя.
- Я позабочусь об Атре, - сказал Алек. - Езжай с Рельтеусом. Извинись там как-нибудь за меня.
- Хорошо. Как только закончишь, приезжай к нему в дом, либо дай мне знать, если не сможешь приехать.
Они в молчании направились к ближайшей конюшне, чтобы забрать лошадь Алека. Слуга вывел им Ветерка. Когда Алек уже собираться усесться верхом, Серегил поймал его за руку и коснулся губами его губ:
- Будь осторожен, тали.
Алек ответил ему многозначительным взглядом:
- Ты знаешь, я так и сделаю. И ты сам тоже.
Он вскочил в седло и направил коня на улицу. Стараясь не слишком зацикливаться на тревоге, сжавшей всё внутри, Серегил вернулся обратно за Рельтеусом.

Алек галопом доскакал до Медного Переулка. Актёр был жив, он стонал, лёжа на кушетке в тускло освещенной каморке в игорном притоне. Одет он был очень просто, что было не характерно для него. Безо всяких украшений - видимо, пытался выглядеть сообразно этому месту. Или же его успели ограбить.
Кучка бездельников и попрошаек сгрудилась у порога, но при виде богатого платья Алека и его меча поспешила исчезнуть.
Возле Атре находился дризиец. Он занимался раной на его животе. Актёр был бледен и изрядно напуган, но по счастью, в сознании.
- Что случилось? - Алек опустился на колено возле него и взял его за руку.
- Ох, милорд! - застонал Атре, вцепившись обеими, перепачканными в крови руками в руку Алека. - Откуда Вы узнали?
- Неважно. Что, чёрт подери, с тобой стряслось?
На лбу Атре, возле самых волос, осталось немного грима, контрастировавшего с бледностью его кожи. Алек машинально отметил это. Должно быть, он здорово торопился сюда.
- Это произошло не в моём заведении, милорд, - ответил Алеку круглолицый мужчина в одежде из засаленного бархата. - Здесь достойный дом.
В этом как раз Алек сильно сомневался.
- На улице... какая-то девчонка, - объяснил Атре. - Сказала, что её ранили, я попытался помочь ей... и только гляньте, что она сделала!
- Всё не так уж и плохо, - усмехнулся дризиец, перевязывавший ему рану.
- И утащила твой кошелек, надо полагать, - сказал Алек.
Это было так похоже на местных воровок.
- А что же ты делал тут в одиночку, в таком-то месте?
- Ох, знаете ли..., - Атре был слишком бледен для того, чтобы покраснеть, но всё равно выглядел немало смущённым.

- Устал от надутых господ и вернулся сюда в поисках капельки простых и грубых удовольствий? - рявкнул Брадер, входя в каморку и приближаясь к Атре. Видимо, слух дошёл и до него тоже.
Актёр отвернулся, не сказав в ответ ни слова.
- Здесь нечего делать таким, как вы, - проворчал дризиец. - Оставайтесь лучше среди своих расфуфыренных друзей и развлекайтесь там сколько душе угодно. У меня же есть дела поважнее, чем штопать шкуры безмозглых искателей острых ощущений.
- Я так и сделаю, брат, - простонал Атре. - Клянусь Создателем!
Потом умоляюще глянул на Алека:
- Прошу Вас, не бросайте меня здесь, Милорд!
- Да конечно, не брошу, - успокоил его Алек. Затем обернулся к хозяину дома: - Возможно ли в этот час раздобыть наёмный экипаж?
- Не нужно, - сказал Брадер. - У меня есть повозка.
Дризиец закончил возиться с повязкой и выпрямился.
- Ну вот, это должно помочь. Твои кишки будут в полном порядке. Следи только, чтобы рана была чистой и где-то через недельку всё заживёт, разве что будет слегка побаливать.
- Но мне завтра выходить на сцену!
- Вот для этого у тебя есть дублёр, - проворчал Брадер, вручая лекарю несколько серебряных монет.
Дризиец раскланялся и удалился.
- Ага, Кальеус будет рад! - простонал Атре. - Так и кружил надо мной, как чёрный ворон, ждал, когда случится что-нибудь подобное.
- Это же его работа, нет? - хохотнул Алек.
- Так и есть. Доброй ночи. Милорд, - Брадер с лёгкостью подхватил Атре на руки, словно тот был лёгким как пушинка. Алек проводил их, пока они не оказались на улице, и проследил, как Брадер укладывает раненого в заднюю часть возка, на сложенные кучкой одеяла.
- Всё же, думаю, в экипаже ему было бы гораздо комфортней, - сказал Алек.- Я бы с удовольствием заплатил.
- В том нет нужды, милорд, - неприязненно ответил Брадер: было очевидно, что он зол на своего приятеля и вовсе не собирается устраивать ему всяческие удобства, выбирая транспорт удобней.
По крайней мере, Алек воспринял это так, покуда Брадер не продолжил:
- Со всем уважением, мы сами можем о себе позаботиться.
Он вскарабкался в свой возок и ударил поводьями бока мышастой кобылы.
А вот это было грубовато!- подумалось Алеку, пронаблюдавшему, как возок с грохотом покатил прочь. -С тем же успехом я мог бы оставаться и с Серегилом.

Где-то уже на полпути обратно, к дому герцога, скача мимо какого-то узкого переулка, в тусклом свете уличного фонаря он вдруг заметил на земле чью-то руку, торчащую из подворотни. Натянув поводья, Алек остановил коня, спешился и отправился посмотреть, не нужна ли кому-то помощь. В грязи, лицом вниз, лежал молоденький бедно одетый парень. Быстро оглядевшись, нет ли следов чьих-нибудь ног, Алек перевернул его. Глаза парня были открыты, но совершенно безжизненны. То был ещё один из загадочно "почивших". Парнишка бы совсем юный, и судя по внешности - один из этих мелких воришек, весьма похожий на калиточника. Судя по его виду, он лежал тут уже день или даже больше. И всё равно, Алек почувствовал угрызения совести от того, что собрался оставить его здесь умирать, словно бродячую собаку.
Приложив немного усилий, он взвалил парнишку на седло Ветерка и повёл коня к ближайшему храму Далны.
Время было уже позднее, однако храмы не запирались на ночь, по крайней мере, далнианские. Дел было на пару минут.
Молоденькая монашка в коричневой мантии отозвалась на звон колокольчика и помогла внести больного внутрь.
- Что ты мне тут приволок, юноша?- спросила старая дежурная жрица.
- Больного, поражённого сонным мором, Сестра.
- А, ещё один? Тащи его в лазарет.
- Ещё? Здесь, в верхнем городе, Вы видели и других подобных?
- Нескольких.

На чистеньких тюфяках лежало ещё двое мальчиков, помоложе, и один мужчина, все с характерно расслабленными чертами лица и разъехавшимися глазами, словно "узревшими бога".
Предоставив дризийке и её помощникам позаботиться о парнишке, Алек склонился над мальчуганами.
- Этот уже мёртв, - произнёс он тихо, кладя руку на грудь младшего из ребятишек.
Дризийка подошла к ребенку, прижала пальцы к его запястью, затем печально кивнула.
- Да будет Астеллус к нему милосерден. Этот протянул дольше всех, о ком мы слыхали. Но кто знает, сколько ещё таких, никем не замеченных в лачугах и трущобах?
- Скольких вы ещё видели здесь, помимо вот этих?
- Ещё двоих. Думаю, они притащились сюда с побережья.
- А когда эти страдальцы попадают к вам, Сестра, насколько тщательно вы их осматриваете?
- Очень внимательно, милорд, смотрим, нет ли каких-либо ран, повреждений.
- И ничего не находили?
- Ничего необычного, самые простые ушибы и порезы, да и то не у всех.

Алек задумался: что ещё спросил бы Серегил, окажись он здесь?
- Никаких иных отметин?
- Какого рода?
- Любого. Марки гильдий, татуировки, клейма.
- Нет, милорд, ничего подобного.
- А в других храмах Верхнего Города имеются ещё такие больные?
Алек по-прежнему стоял, опустившись на одно колено у мертвого ребенка.
- Нет, но, как я уже сказала, из-за того, что мы находимся так близко к Портовой Дороге, именно нам они и достаются.
Большинство попадает в храм на Улице Косатки, потому как больше всего их находят на этой стороне Торговой Улицы.
Торговую же улицу от нижних борделей Римини отделяло лишь несколько переулков.
Алек достал свой сегодняшний выигрыш и вручил ей.
- Благодарю, Сестра, и да пребудет с Вами Милость господня.
От тяжести кошелька, попавшего ей в руки, дризийка округлила глаза.
- Благослови Создатель и Вас, милостивый государь.

Возвращение Брадера с его телегой наделало переполох, подняв на ноги всех домашних.
- Что случилось? - тревожно воскликнула Меррина, последовавшая за Брадером, тащившим Атре в его покои.
- Дурацкий несчастный случай по моей собственной вине, - простонал Атре.
Он без возражений позволил ей помочь снять с него одежду и уложить в расписную кровать.
- Как выясняется, я просто прозевал кое-кого из наших прошлых врагов....
Меррина с подозрением переглянулась со своим мужем:
- Ужасно глупо с твоей стороны. Что бы мы стали без тебя делать?
- Нам так и так придётся обойтись без него как минимум несколько дней, - отозвался Брадер, сердито глянув на Атре, потом на любопытных, столпившихся в дверях. - Эй, вы все, ступайте по койкам. Я посижу с ним немного.
Он решительно захлопнул за ними дверь и придвинул к кровати кресло.
- И о чём, во имя Сору, ты только думал, отправившись туда без меня?
- Ты же болтался где-то со своей семейкой, я не прав? - тон Атре был едва ли не обвинительным, и это было уже не в первый раз.
Сам Атре никогда не был женат, ни разу не увлекался женщиной настолько, чтобы совершить подобный шаг, хотя его романтическим интрижкам не было ни конца, ни краю. Будь на его месте Брадер, он вел бы себя совсем иначе.
- Кому-то же надо было сходить. Наши запасы подходят к концу, тебе это тоже известно.
- Это становится опасно. Слишком много этих твоих вылазок.
- А какой у нас выбор, друг мой? Если мы не будем....
- Нет! - Брадер сжал кулаки.

Атре лишь слегка пожал плечами, глядя на этого безумца.
- Ну ладно. Притащи-ка мне зелья. Можешь? Пожалуйста.
Брадер подошёл к шкафу, достал одну из кожаных шкатулок с эликсирами, взял наугад матово-белый флакон.
Сломав пломбу, Атре жадно выпил её содержимое, зажимая рукой свой забинтованный живот.
- А...грр.... чуть полегчало. Ещё.
- Ты же пил только вчера. Для такой дозы слишком часто.
- Ничего не часто, я же ранен! - раздражённо вскрикнул Атре, требовательно протягивая руку.
- Всё равно тебе придётся несколько дней притворяться раненым, - напомнил ему Брадер, отправляясь за новым пузырьком.
- Притворяться гораздо проще, когда не больно, - огрызнулся Атре.
- Даже слишком просто, видимо, - проворчал Брадер. - Ладно, пусть это хотя бы послужит тебе предостережением.

В особняке Рельтеуса Серегил и остальные из их компании из Трёх Драконов разместились в меньшем салоне. Там они курили трубки и пили вино. Серегил заинтересованно отметил, как Рельтеус ненадолго удалился, а затем возвратился, уже без своего камзола. Серегил ещё немного посидел, пересмеиваясь с остальными и потягивая вино, а потом заявил, что ему нужно отлить и, слегка пошатываясь, отправился из комнаты вон.
Кабинет Рельтеуса находился здесь же, чуть дальше по коридору. Камзол был аккуратно развешен на кресле, а ворованное письмо находилось на рабочем столе, спрятанное под стопкой других писем. Серегил укрылся за кабинетной дверью, с тем, чтобы его прочитать, при этом имея возможность услышать, если кто-то вдруг станет приближаться, и увидеть кто это, сквозь дверную щель. Письмо было датировано вчерашним днём.
- Ваше Величество, Дражайшая Тетушка, вчера я принесла жертвы в Храме Сакора за Ваши успехи и безопасность. Надеюсь, милость Всевышнего не оставит Вас.
Здесь у нас дожди, и Мастер Сенеус перенес занятия в малый бальный зал. Он хвалит мою руку и говорит, что я фехтую всё лучше и лучше. Уверена, что моё обучение пойдёт ещё быстрее, как только возвратитесь Вы, мой самый лучший наставник. Никто не может сравниться с Вами. Как же мне не хватает Ваших мудрых наставлений!


Серегил про себя усмехнулся. Ох, сколько девичьих писем он прочёл на своём веку! Было ясно, что Элани пытается подготовить почву подо что-то, не слишком приятное тётке. И Серегил даже догадывался, что именно это могло быть. Он прочёл дальше.
Пару дней назад Ваша Лили принесла восьмерых чудесных щенков, все здоровенькие и хорошо сосут. Герцог Рельтеус уже попросил меня узнать, не позволите ли Вы ему забрать одного из них, когда они немного подрастут. Я ответила ему, что к тому моменту Вы уже наверняка вернетесь, так что он сможет попросить Вас сам. Надеюсь, что так и будет. Герцог неизменно добр ко мне, так что я воспринимаю его вроде как своего дядюшку. Он уже планирует грандиозную осеннюю охоту в честь Вашего возвращения домой. Олени в его поместье в этом году упитанные. Он был также весьма польщён, узнав, что Вы хорошо отзывались о его сыне, Капитане Даносе
Интересно, что подумала бы Элани, если бы узнала, что её ухажёра подозревают в измене, - подумалось Серегилу.
Герцог Рельтеус читает мне все письма от Даноса, что приводит меня в полный восторг! Жду, не дождусь, когда и сама смогу попробовать свои силы на поле боя. Как же тяжко мне этим летом, получая столько похвал за мои уменья, не иметь ни единого шанса проверить, чего стоишь в бою с реальным врагом! И сколько бы я ни молилась за скорейшее окончание этой войны, в глубине души я не могу не переживать, что мне так и не удастся увидеть ни одной битвы до того, как всё закончится. Я часто посещаю могилы наших предков, особенно Королевы Герилейн Первой.
Пользуясь случаем, хочу обратиться к Вам, дорогая тётушка, с огромной просьбой. Как я уже писала в своём последнем письме, мне довелось познакомиться с Лордом Алеком и нашим родственником Лордом Серегилом, и я не перестаю удивляться на Ваш запрет иметь их в моём окружении. Это такие замечательные люди! Алек - лучший стрелок из всех, кого я знала, он даже лучше моего учителя по стрельбе, и он многому научил меня! Умоляю Вас изменить Ваше решение.

Серегил нахмурился. Последнее, что ему бы хотелось, это вернуться ко двору, и он сильно сомневался, что Алек этого захочет, также. Впрочем, тут бояться было, скорее всего, нечего. Если на их дружбу с наследницей Фория ещё хоть как-то сможет закрыть глаза, то дать им придворные должности - это было слишком маловероятно. Найти же способ как-то вежливо отказаться, было не так легко, тем более что Серегилу вовсе не хотелось бы хоть чем-то оскорбить чувства девушки. Если же по возвращении Фории он почувствует, что ветер переменился, он будет вынужден позволить себе оказаться втянутым в очередной небольшой скандал, как-то себя скомпрометировать, с тем, чтобы на достаточно долгое время оказаться изгнанным с королевских глаз. Хотя бы на какое-то время. Что ж, хлопотно, конечно, но устроить это не составляло большого труда.
Он возвратил письмо на рабочий стол и быстренько проверил, что же сегодня припасено в тайничке у Рельтеуса. Там оказался один зашифрованный документ. При беглом осмотре Серегил убедился, что то был очередной донос с фронта от Райдера Кайма, должно быть посланный как раз перед тем, как его схватили. Он был довольно длинным, и в нескольких местах Серегилу пришлось поломать голову, но в итоге он прочёл следующее:
Клиа присоединилась к Королеве во Времонте. Слышал крики из королевского шатра. К. жаловалась на потери. Королева её выбранила, К. клялась в верности. К. вызвала в свой шатер офицеров для тайного совещания. Снова повторила про верность королеве. Завтра битва. Снова на передовой.
Весть о победе в бою под Времонтом королевские герольды принесли ещё несколько недель тому назад. Интересно, сколько времени понадобится Рельтеусу, чтобы обратить внимание на то, что писем-то больше нет?
Серегил всё разложил по местам, как было, и наскоро обшарил стол. В запертом ящике обнаружилось начатое письмо Королеве, в котором Рельтеус выражал некоторую озабоченность очевидной "влюблённостью" Элани в Алека. Он опасался, что это не слишком-то её достойно - проявлять свои чувства по отношению к юноше, который, как всем известно, является возлюбленным другого дворянина.
Ну-ну. Ах, ты ж двуличный старый лис!- подумал Серегил, изумлённо покривившись.- По-твоему, ласка забралась в курятник, и ты не желаешь спокойно на это смотреть?

И всё же, похоже, Рельтеус считал, что он или Алек могут оказаться полезны. Иначе, зачем бы он стал держать их возле себя?
Серегил придал себе слегка взъерошенный вид и снова присоединился к своей компании.
Рельтеус играл в бакши с Селином, остальные мирно беседовали.
Ухо Серегила уловило имя Элани.
- Вечер с Её высочеством был приятным, верно? - заплетающимся языком проговорил Серегил, плюхаясь на бархатную кушетку поближе к Стенмиру, нарочно, чтобы позлить его. - Чем больше смотрю на эту девчонку, тем больше она мне нравится. На этих детских плечах удивительно мудрая голова. Ах, какая выйдет из неё королева!
- Вот уж не все с этим согласятся, - фыркнул Граф Толин. - И вообще удивительно, разве Вам не пристало больше говорить о том, что в таком случае будет обойдена принцесса Клиа, при вашей-то с ней дружбе?
Серегил беспечно махнул рукой:
- Насколько мне известно, её вовсе не прельщает идея быть королевой. Она лояльна. И это как божий день.
- Ну, божий день на день не приходится, не так ли? - пробормотал Стенмир, успевший неплохо набраться.
Рельтеус зыркнул на него, потом улыбнулся Серегилу:
- Уверен, что Ваши наблюдения гораздо более надёжны.
- Только не говорите, что кто-то смеет полагать, будто она попытается захватить трон! - воскликнул Серегил.
- Есть такие, кто не исключает этой возможности.

Серегил сделал вид, что глотнул ещё хорошую порцию вина и пожал плечами:
- Опрометчивые и совершенно бестолковые сплетни. Они что, не знают, что это может расколоть страну?
- Я же говорил вам, он человек королевы, - сказал Рельтеус, не обращаясь ни кому конкретно, и передвинул последний бакши, добив Селина.
- За Королеву! - Серегил, пошатываясь, поднял свой кубок и все присоединились к его тосту.
Рельтеус поднялся и протянул ему руку.
- Мне нужно немного подышать, и Вам, похоже, проветриться тоже не помешает. Пойдем-ка, прогуляемся с Вами по саду.
Серегил поднялся на нетвердых ногах, по-прежнему изображая полупьяного, и схватился за поданную руку.
- Да, это будет самое оно!
Дождь прекратился и с залива надвигался лёгкий туман, приятно ласкающий кожу.
- Должен сказать, знакомство с Вами оказалось на редкость приятным, друг мой, - ласково проговорил Рельтеус, гладя его по плечу. - И если судить по вашей репутации, Вы способны на гораздо большее, чем позволяете себе показать.
Серегил сдержал свои эмоции, изобразив лишь пьяную усмешку. Уж не задумал ли Рельтеус перерезать ему глотку прямо здесь, в потёмках?
- Это вряд ли. Как я всегда повторяю: большинство из того, что обо мне говорится, увы, правда.
- Ну, я-то слыхал много чего, и далеко не всё из этого пахнет скандалом. Говорят, в Ауреннене Вы были важным посланником и весьма удачно дёргали ниточки столь непростой политики этой страны.
Серегил слегка расслабился.
- Я был лишь рад оказаться полезным Скале. Я очень люблю свою обретенную родину.
- И Вы ведь не желаете ей ничего худого?
- Конечно же, нет.
- Значит, я могу подсказать Вам, как не допустить этого.

Серегил замер под светом садового фонаря, уставившись на Рельтеуса:
- Мне? И как же?
- О, совсем пустяковое дело, - заверил его тот. - Так получилось, что у меня есть основания полагать, что ваш приятель, Герцог Мальтуз, возможно один из тех, кто желает посадить на трон Клиа, а не Элани. Боюсь, в его планах может быть даже убийство Фории и юной принцессы. И, думается мне, наш приятель Генерал Сарьен тоже может входить в состав заговорщиков.
Серегил в ужасе воззрился на него:
- Этого не может быть!
- Я надеюсь, и для них самих это было бы лучше, что я ошибаюсь, однако я хотел бы удостовериться в этом, прежде чем отправиться с этим к наместнику. И, полагаю, Вы могли бы мне здорово помочь. Вы же довольно часто общаетесь с Мальтузом. Не говорил ли он при вас чего-нибудь такого, что заставило бы Вас думать, будто он не приемлет Элани в качестве наследницы престола?
- Ни в жизни! Неужели Вы думаете, что такое и впрямь возможно?
- Да. И если бы Вы только смогли оставаться на стороже, быть может, где-то разговорить его немного, это сослужило бы великую службу и Скале, и королеве, и, конечно же, Элани. Я просто не вынесу, если с этой девочкой что-нибудь случится!
Да, конечно. Уж ты-то не вынесешь,подумалось Серегилу, невзирая на то, что говорил Рельтеус куда как убедительно.
После того, что Элани поведала Алеку относительно своих чувств к Даносу, Серегилу не терпелось взглянуть на них, когда они будут вместе, посмотреть, имеются ли со стороны молодого человека истинные чувства или то всего лишь сыновний долг, заставляющий его следовать чаяниям папаши.... Или - корыстный расчёт на то, что ему удастся разделить с ней королевский пьедестал.
- Я, конечно же, прислушаюсь к тому, не скажет ли Мальтуз что-либо подобное, однако, мы с ним друзья, и мне не хотелось бы навлечь на него неприятности.
- Но Вы же не хотите и чтобы кто-то решил, будто Вы с ним заодно, верно? - вкрадчиво поинтересовался Рельтеус.
Что ж, вызов был брошен.
- И с чего бы, по-Вашему, кому-то так думать? - спросил Серегил, с почти непритворной тревогой.
Если Рельтеус ополчится на них с Алеком, он непременно настроит против них и двор.
Рельтеус ещё раз погладил его по руке.
- Уверен, Вы докажете свою верность Скале, Серегил. Если услышите что-либо компрометирующее, Вам лучше всего направиться с этим прямо ко мне.
- Не к Принцу Коратану?
Серегил успел уловить в глазах Рельтеуса мимолётное раздражение. Ах, какой же Рельтеус лицемер!
- Нет, думаю, будет лучше, если Вы придёте ко мне.
- Что ж, ладно. Полагаю, Вам лучше знать, - ответил Серегил.
Они возвратились обратно внутрь помещения.
Оказалось, что Алек уже приехал.
- Ну и как там ваш раненый друг? - Рельтеус плеснул ему вина.
- Живой, - улыбнулся Алек, поймав взгляд Серегила. - Угодил в небольшую переделку в одном скверном квартале. Сейчас он уже направляется домой.

Они с Серегилом задержались ещё немного, так что Алек успел сыграть несколько конов, и когда, наконец, распрощались, было далеко за полночь. А точнее, уже ближе к рассвету.
Поднялся ветер, разрывая на клочья сгущающийся туман и раздувая уличные светильники. Даже здесь, в богатом квартале, фонарщикам приходилось тушить их на ночь. То была ночка грабителей, когда те пробирались даже на самые зажиточные улицы, высматривая себе в темноте лёгкую добычу.
- Атре в порядке? - поинтересовался Серегил.
- Легко ранен. Какая-то девчонка-воровка полоснула его, когда он пытался ей помочь. Так он говорит. Брадер приехал, забрал его.
- И как же он узнал, где Атре?
- Я не догадался спросить, - признался Алек. - Должно быть, Атре послал ему весточку.
- Ладно, неважно, я думаю, раз рана не смертельна.
- Кстати, раз уж речь зашла о смертельно раненых. На обратном пути я нашёл ещё одного с сонным мором. Я отнёс его в храм, и там были и другие.
- Здесь? И много их?
- Общим счётом пятеро. Один богоизбранный юноша, найденный нынче ночью, и... двое совсем маленьких пацанят.

Серегил ощутил лёгкий, но весьма ощутимый укол душевой боли, передавшийся от ему от Алека. Он подъехал к нему поближе.
- Это потому, что они все детишки, да, тали?
- Да, - хрипло прошептал тот в ответ, и Серегил почувствовал новый болезненный укол.
Алек всегда любил детей. Обретя ненадолго Себранна, а затем потеряв его, он был ранен гораздо сильнее, чем в том признавался. И хотя он не говорил об этом, слишком часто какие-то подобные вещи омрачали его лицо. Теперь это происходило пореже, но боль оставалась по-прежнему глубока.
- Дело не только в этом, - негромко добавил Алек. - Когда-то я был почти совсем таким же, и тоже играл на улицах, когда мой отец оставлял меня в городе под чьим-нибудь присмотром.
- Ну, он, по крайней мере, возвращался. У тебя был человек, который о тебе заботился.
Алек давненько не вспоминал о своём отце, и хотя тот был, судя по всему, довольно крут нравом, Алек совершенно очевидно любил его, да и сам был любим в ответ. Алек тоже когда-то проявлял отцовскую суровость, припомнилось Серегилу.
- Болезнь поражает не только детишек, - заметил он. - Помнишь ту гулящую девицу, что мы нашли? Да и этот твой нынешний парень.
- Это верно, - не очень охотно ответил Алек. - Но дризийка сказала, та шлюшка не раз попадала к ней в руки с разными болячками. Быть может, она и так была больна. Похоже, недуг выбирает ослабленных.
- У бедняка не так много еды, а уж этим летом и подавно. Начнём с того, что они вообще не могут похвастать здоровьем, да и умирают более молодыми.
Алек помрачнел.
- И если Коратан устроит для них карантин, будет только ещё хуже.
- Зато предотвратит эпидемию и новые смерти, которые, оказывается, уже начались. Такие вещи всегда идут своим чередом, подобно лихорадке или лесному пожару. Ты внимательно осмотрел больных?
- Ну, каждого я не рассматривал, однако расспросил относительно ран и прочих отметин, татуировках и тому подобном. Сказали, что ничего такого нет.
- Отличная работа.
Алек немного помолчал.
- Дризийка сказала мне, что в храме на улице Косатки больных ещё больше. Сказала, что в Нижнем городе то и дело кто-то заболевает. И те, которые попали к ним, по её словам, были именно оттуда. Тот парень, которого я нашёл, судя по его виду, был точно из городских трущоб. Я решил, что это калиточник, судя по тому, как от него воняло.
- С нас уже более чем достаточно, Алек.
- Но если зараза добралась уже и сюда, не стоит ли дать знать об этом Валериусу?
Серегил вздохнул.
- Завтра, с утра пораньше отправимся к нему. Посмотрим, известно ли ему обо всём этом хоть что-нибудь. Пусть взглянет на них. Клянусь Иллиором, мы тут ничем не поможем.

Какое-то время оба ехали молча.
- Вообще, Скальпин весьма странное местечко для того, кто так обожает роскошь, как наш приятель-актёр, тебе не кажется? - произнёс Серегил.
- Полагаешь, он лжёт о причине, по которой там оказался?
- Не знаю. Быть может, он всего лишь был тамошним завсегдатаем, пока они со своим приятелем жили в том районе.
- А меня удивляет, что у него ещё есть силы куда-то тащиться после спектакля.
- В Журавле нынче темно.
- Правда? - Алек нахмурился, задумавшись над чем-то.
- Что-то не так?
- На его лице были остатки грима.
Серегил хохотнул:
- Быть может, ему хотелось выглядеть как можно более привлекательным.
- Да нет, не везде, а только по краю волос.
- Тоже ничего удивительного. Смыть до конца бывает не так уж просто. Зависит от того, чем ты пользовался. Быть может, это остатки со вчерашнего дня.
- Надеюсь, что так.

И всё же Алек не выглядел до конца удовлетворенным.
- Всё равно... хочешь сказать, Атре произвёл на тебя впечатление человека, способного остановиться в тёмном переулке, чтобы помочь какой-то нищей бродяжке?
Серегил ещё раз хохотнул.
- Ну, история-то на самом деле могла быть совсем иная. Большинство шлюх к тому же запросто промышляют срезанием кошельков. Не исключено, что он нарвался не на ту девицу. Или же на каких-нибудь уличных бандитов.
- Может быть.
Алек немного подумал, потом поинтересовался:
- Кстати, ты получил удовольствие от своего шоу в Трёх Драконах?
- От того, как мне фартило в игре несколько раз подряд?
- Нет.
- А, ты про этот стриптиз перед сотней, или около того, богатеев и женской половиной вечеринки? Я бы не назвал это прямо-таки удовольствием, но это было хотя бы полезно, что не может не удовлетворять.
- Полезно?
- Именно! Знаешь, пока я не встретил тебя, Лорд Серегил был горазд на подобные выходки, это всем известно. Ладно, обычно это было не при таком скоплении народа, быть может....
- Быть может?- Алек скептически выгнул бровь.
- Большей частью на вечеринках.
- То есть ты то и дело вытворял такое?
- Время от времени. Просто для поддержания репутации. По большей части это были пьяные розыгрыши, вроде того, чтобы заставить какого-нибудь богатенького юнца украсть статую с площади или угнать лошадей у жандармов, или подначить друг друга прыгнуть в море со Вдовьего Утёса. Тебе, кстати, тоже стоит попробовать это как-нибудь, правда. Это здорово придаёт сил... если ты живой.
- Как и дружба с актёрами, полагаю.
- О да. И с актёрками.
- Так значит, я недостаточно хорош для твоей репутации? Теперь, когда мы так долго торчим тут, в столице?
Серегил покривился в усмешке:
- Я бы сказал, сегодня мы восстановили мою репутацию. Как полагаешь? Впрочем, мне нынче ещё повезло.
- Да, ты выиграл кучу денег.
- Это тоже, но я больше имел в виду то, как Форис обыскивал мою персону.
- И какое же тут везение? - рассмеялся Алек. - Он заставил тебя голым залезть на стул.
Проезжая под тусклым уличным фонарём, Серегил подмигнул Алеку.
- Верно, но его обыск остановился прямо возле самого очевидного из потайных мест.
- Какого ещё самого..? - Алек непонимающе уставился на него, но постепенно до него дошло, и выражение на его лице сменилось шоком. - Проклятие Билайри, Серегил!
- Горячо, - расплылся тот в довольной улыбке.
Как же он обожал это - то, что по-прежнему может заставить Алека покраснеть!

Они уже были почти возле Улицы Колеса, когда оба, и Цинрил, и Ветерок вдруг испуганно шарахнулись вбок. И едва Серегил с Алеком успели натянуть поводья, из глубокой тени на обочине дороги отделились две тёмные фигуры и кинулись снизу прямо на их лошадей.
Напавший на Серегила, обхватил рукой его шею, в попытке придушить его, и они вдвоём рухнули вниз. С грузом в виде чужака на своей спине, Серегил очень чувствительно приземлился на мостовую. При том, что и горло его было сдавлено, Серегил мгновенно успел увидеть небо в алмазах. Однако натиск ненадолго прервался, а сразу вслед за тем он почувствовал режущую боль от удавки. Она угодила на воротник его камзола, и всё же там, где был вырез, он ощутил кожей проволоку. Не желая просто так отдавать свою жизнь, он потянулся за спину и вцепился в руки незнакомца. Паника придала ему сил, и он сумел сбросить его с себя. Серегил почувствовал, как проволока врезается ему в шею, в то время как, резко развернувшись, он впился пальцами в глаза своему противнику.

Удавка ослабела, а неприятель схватил Серегила за запястья и швырнул его на спину. Серегил не успел увернуться, так что нападавший оказался снова на нём, придавив коленом живот Серегила и пытаясь придушить его голыми руками. Этот сукин сын был огромен и невероятно силён, однако Серегил был более гибок, и к тому же дрался за свою жизнь. Извиваясь, как змея, он умудрился высвободить одну ногу и, что есть силы, ударил ею своего несостоявшегося убийцу по голове. Хватка на шее снова ослабла. Воспользовавшись этим, Серегил сумел выхватить из сапога свой стилет и вонзил его в горло противнику. С трудом поднявшись на ноги, он обернулся и увидел, как другой, такой же, вероятно наёмный убийца, удерживает юношу, сжав его горло удавкой. Алек же отчаянно сопротивлялся. Ухватив убийцу за волосы, Серегил всадил ему в сердце стилет и стащил с Алека обмякшее тело.
Алек сумел подставить руку между проволокой и шеей, что, видимо, и спасло ему жизнь... Однако левая ладонь его была здорово рассечена.
Они огляделись, не осталось ли где-то в тени других нападающих, но всё было тихо, только слышалось испуганное пофыркивание лошадей, остановившихся посреди переулка.
- Да гульфик-то Билайри! - просипел Серегил, осматривая ладонь Алека. Вытащив свой платок, он попытался перевязать его рану.
- Не переживай за меня, - отозвался Алек. - У тебя самого на шее кровь.
Вырвав платок из пальцев Серегила, он прижал его к тонкой кровавой полоске у основания его шеи. Если бы Серегилу не удалось высвободиться, проволока перерезала бы ему горло.

- Мы оба хороши, - Серегил едва мог разговаривать, и лишь приглушённым шёпотом. - Дай я займусь твоей рукой. Ты меня всего залил кровью.
Воспользовавшись платком Алека, он обвязал его раненную ладонь, затем притянул юношу к себе, обнял в темноте, продуваемой всеми ветрами.
Алек обнял его в ответ:
- Ты дрожишь.
Да и его самого колотило тоже, если уж на то пошло.
Серегил потёрся гладкой щекой о щёку Алека, хрипло прошептал:
- Похоже, я никогда не привыкну к тому, что могу потерять тебя. А они были хороши, эти мерзавцы. Профессионалы.
Они повернулись к двум трупам, валявшимся у их ног.
Алек шевельнул того, которого Серегил прикончил ударом в горло.
- Гильдия наёмных убийц?
- Готов предположить подобное, - Серегил подобрал с земли одну из брошенных удавок.
Она была сделана из тончайшей стальной проволоки с деревянными рукоятками на концах.
- Да, судя по тому, как выглядит эта штуковина, я бы сказал, что это профессионалы.

Чутко прислушиваясь, не идут ли жандармы, они быстренько обыскали тела, но ни у одного из этих людей не было при себе ничего, кроме поясного кошелька. Для того чтобы искать метки гильдии, было слишком темно, к тому же была вероятность, что их вообще нет: гильдии Римини в таких делах были гораздо осторожнее прочих. Само же отсутствие опознавательных знаков и лишних вещей говорило за себя.
Оставив тела могильщикам, они поехали домой.
- Интересно, кто подослал их к нам? - сказал Алек, как только они закрыли за собой входную дверь.
- Мне на ум приходят двое, - прохрипел Серегил, направляясь вместе с Алеком в кухню. - Рельтеус мог заметить меня, когда я шпионил сегодня у Элани, хотя понятия не имею, как. Ему же было точно известно, где мы будем нынче ночью. Эти сволочи наёмники могли следить за нами всю дорогу от его дома.
Он запнулся.
- Ну и потом - Мальтуз.
- Так он же наш друг!
Несмотря на все уроки, на всё то, через что им пришлось пройти с момента их встречи, в Алеке по-прежнему сохранялась толика нетронутой природной чистоты. И это было признаком доброго сердца, как полагал Серегил, обычно он просто обожал Алека за это. Но в ситуациях, вроде нынешней, подобное могло стоить ему жизни.

- Когда речь идёт о борьбе за королевский престол, дружбой можно и поступиться, ты об этом не думал?
В кухне он зажёг свечу, поворошив угли в очаге, налил в корыто воды из бочки у двери, затем подошёл к буфету, в котором хранились снадобья.
- Интересно, нынче вечером Генерал Сарьен был так внимателен ко мне. Он даже похлопал меня по плечу. Если группировка Мальтуза сочла меня опасным, он мог таким образом подать знак одному из наёмных убийц, скрывавшемуся в толпе.
- Что тогда мешало им напасть на меня, когда я был сегодня один? - заметил Алек.
- Не думаю, что их целью был ты, - ответил Серегил, усаживаясь возле Алека, чтобы промыть и обработать его рану. - Что означает, что Мальтуз поверил мне, когда я сказал ему будто ты не при делах. - Он немного помолчал. Потом покачал головой. - Сдаётся мне, наш с ним разговор был преждевременным.
Алек поморщился оттого, что Серегил принялся губкой смывать ему кровь.
- Или он узнал, что это ты подпалил его дом, - сказал он полушутя.
- Сомневаюсь. Однако отныне мы не можем доверять никому.
- Наверное, так. И что мы собираемся делать?
Серегил вытащил из камзола удавку.
- Отошлём вот это вместе с увесистым кошельком одному из моих не самых приятных знакомцев.
- Мы всё ещё не передумали поговорить с Валериусом о болезни? - спросил Алек.- Я настаиваю на том, что он должен об этом знать. К тому же, на завтра мы ничем не заняты, и днём мы не можем заниматься Рельтеусом и Кирином.

Серегил уставился в окно, где начинали светлеть низкие серые тучи.
- Светает. Нам следует устроить передышку и позавтракать. На рассвете отправимся в храм. Валериус до безобразия ранняя пташка.

ГЛАВА 27. Дознание Валериуса

В МОНАСТЫРСКИЙ ХРАМ Серегил с Алеком отправились сразу же, едва рассвело. Оба были изрядно помятыми после ночного нападения, голос Серегила до сих пор смахивал на воронье карканье. Чуть ниже края воротника по горлу его шёл ужасающий красный рубец, оставленный удавкой. Рука Алека была не намного лучше: его порез был даже ещё более глубок.
Утренние небеса, обложенные сгущающимися облаками в обрамлении красного зарева, предвещали, что дождя ждать не долго.

Оставив лошадей монастырскому конюху, наши друзья пешком направились мимо менее значимых храмов и святилищ к самому сердцу монастыря.
Главные храмы Четверки выстроились там вокруг площади, вымощенной чёрно-белой плиткой, которая в сей ранний час была залита нежным утренним светом, отчего белые камни казались розовыми, а тени падавшие от них - бледно-голубыми. Камни были выложены так, что образовывали квадраты внутри квадратов, что в целом создавало общий рисунок, символизировавший собой вечное единение и равновесие сил Священной Четвёрки.
Белокупольный Храм Иллиора, сориентированный на запад, противостоял чёрной громаде Храма Сакора с его квадратными колоннами, смотрящими на восток. Круглые сутки между колоннами Сакора отбрасывал свой красный отсвет жертвенник, отраженный рубинами на золотом щите-эгиде, что был подвешен над алтарём.
Храм Астеллуса с фонтанами и храм Далны с Великой Рощей занимали две другие её стороны. Над всем Святилищем стояла уютная тишина, в сей ранний час нарушаемая лишь хрустальным звоном воды в фонтанах, да воркованием голубей Всевышнего. Хотя Сакор с Иллиором являлись Бессмертными покровителями Скалы, подобная священная площадь с четырьмя её храмами существовала в каждом крупном городе и городишке, и даже самые убогие селенья имели свой клок священной земли, ограниченный четырьмя простенькими церквушками. Поклонение Четвёрке, во всей сложности этого союза, столетиями давало Скале внутреннюю гармонию и силу.

Взойдя по широким ступеням, ведущим к распахнутым дверям храма Далны, они оставили обувь под присмотром пожилого церковного служки. В портике уже выстроилось в ряд несколько пар обуви.
В огромном храмовом зале царили полумрак и прохлада. В дальнем конце сводчатого пространства приветливо пылал яркий огонь, разведенный на массивном каменном алтаре, украшенном резьбой в виде снопов пшеницы, перехваченных змеями, заглотившими собственные хвосты. Здесь стояла небольшая толпа людей, дожидающихся очереди возложить на алтарь жертву в виде яств и вина, а также вознести молитву за день грядущий. Службу обычно отправляли жрецы, а не дризийцы, за исключением Валериуса, который был одновременно и тем и другим.

Молодой жрец в простенькой белой рясе проводил их до комнаты медитаций высших жрецов и тихонечко постучался в двери. Серегил набрался терпения: Валериус, помимо того, что являлся одним из наблюдателей, был знаменитым дризийским лекарем, а так же отличался самым вздорным характером изо всех, кого Серегил когда-либо называл своими друзьями.
На стук им ответил маленький причётник. Пропуская их внутрь, он приложил палец к губам. Валериус, стоя перед небольшим алтарём, похожим на тот, что находился в общей зале, утопал в дыме курений, возжигаемых во время принесения дневных жертв во имя королевы, столицы и всех земель. Помогало ему двое служек - мужчина и женщина.

Алек сделал почтительный жест и склонил голову. Серегил же, сложив на груди руки, прислонился к стене возле двери.
Когда были принесены последние вино, пшеница и масла, Валериус вытер руки о подол расшитой золотом зеленой ризы и обернулся к ним с выражением досады на своём лице.
- Ну? Надеюсь у вас достаточно веская причина для того, чтобы врываться ко мне посреди утренних ритуалов?
- Нам нужно твоё мнение по кое-какому вопросу, - отозвался Серегил.
- А что это у тебя с голосом? Никак простудился?
Серегил легонько кивнул в сторону служек.
Валериус отослал их прочь.
- Итак, что всё это значит?
Тут он заметил повязку на руке Алека.
- Опять угодили в какой-нибудь переплёт?
- Мы подверглись нападению наёмных убийц, - сообщил Алек.
Валериус фыркнул:
- Эка невидаль! Странно, что это происходит достаточно редко. Ну-ка давай взгляну.
Он размотал алекову повязку, потом осмотрел неглубокий порез на горле Серегила.
- Раны чистые. Заразы нет.
Он возложил руку на голову Алека, произнося какое-то целительное заклинание, вогнавшее Алека в дрожь.
- А как же я?- поинтересовался Серегил.
- Эту царапину-то? Поправишься. Это всё, зачем вы явились?

- Нет, Валериус. Мы хотели узнать, известно ли тебе что-нибудь про странный недуг в Нижнем Городе?
- Который прозвали сонным мором, - добавил Алек.
В ответ дризиец вскинул кустистую чёрную бровь:
- Сонный мор? Первый раз слышу. И с каких это пор вы заделались докторами?
- Просто мы то и дело натыкаемся на них, - объяснил Алек. - Прошлой ночью мне попалось сразу несколько человек недалеко отсюда, возле Медного Переулка.
- Я лично никогда не видел ничего подобного, и твои целители тоже, - сказал Серегил.
Хмурый вид дризийца в ответ был зловещим.
- И почему же я не услышал этого от них самих?
- Полагаю, они опасаются карантина. Однако, похоже, простым контактом это не передаётся. Мы с Алеком оба носили больных, прежде чем выяснилось, что это такое, но мы в полном порядке. Равно как и дризийцы, которые ухаживают за ними.
- И каковы симптомы?
- Человек просто падает и лежит с открытыми глазами, пока не испустит дух, - рассказал Алек. - Ты не знаешь, что бы это могло быть такое?

- По описанию похоже на припадок,- дризиец повёл их по тёмным прохладным коридорам к своим покоям.
Гостиная и опочивальня, просматривавшиеся сквозь анфиладу открытых дверей, были весьма скромны и очень скудно обставлены. Личная же библиотека Валериуса, выходившая окнами в сад и рощу, напротив, была впечатляюще захламлена - полки от пола до потолка были забиты древними книгами, горками свитков, специальные лестницы позволяли добраться до самых верхних из них. Глубокие и очень удобные кресла стояли по бокам дивана, расположенного перед камином из чёрного базальта, украшенного резным орнаментом в виде цветочных гирлянд. Ещё одно кресло, самое потёртое, из всех, стояло возле одного из раскрытых окон, перед столиком, который успели завалить книгами.
- Устраивайтесь, как вам будет удобней, - рассеянно сказал Валериус, сразу же принявшийся рыться на своих полках.
Серегил раздобыл себе тиснёную золотом книжку по лечению травами, Алек нашёл иллюстрированный справочник по ядовитым растениям, и оба уселись ждать.
Вскарабкавшись на лестницу, дризиец достал несколько увесистых фолиантов, затем устроился с ними в кресле возле окна. Примерно в течение часа в комнате был слышен лишь лёгкий шелест страниц да шорох листы в роще за окном.
Наконец, Валериус отправил эти книги в кучу на столе, затем быстренько сверился с ещё одной книгой и парой-тройкой свитков.
- Нет, ничего похожего и близко нет. Не бывает такого, чтобы с открытыми глазами лежали так долго.
- Как насчёт того, чтобы пройтись, посмотреть на всё самому? - предложил Серегил, уверенный в том, каков будет ответ.

В столь раннее утро Портовая Дорога ещё не напоминала собой раскаленную печку, а как только они добрались до Нижнего Города, их лица освежил прохладный морской бриз. Храм на Улице Косатки располагался в самом дальнем конце квартала, возле северного мола.
Храмы Создателя всегда отличала особенная скромность в сравнении с другими представителями Четверки Бессмертных, однако этот, хоть и выдающийся среди местных святилищ, не удостоился даже единого деревца, хотя бы намекающего на рощу - всё ограничилось горшком с лавровым кустиком, стоявшим на старом пне возле входной двери.
То было низкое сооружение с плоской крышей, отличавшееся от близлежащих хибар лишь чисто выметенным двориком да нарисованным краской на дверном проёме узором в виде снопов. Но, тем не менее, и тут были положенные голуби, и по прибытии их встретили младшие служки в коротких коричневых рясах, сыпавшие жертвенное зерно для утренней трапезы птиц.

Валериус успел переодеться в простую коричневую рясу, впрочем, и ей было далеко до простоты дризийского облачения, которое он носил во времена скитаний. Лемниската же, которая теперь украшала его шею, была из золота. Впрочем, посох его оставался всё тем же, скромным, видавшим виды, тем самым, который он всегда брал с собою.
Прибытие Валериуса вызвало небольшой переполох. Лишившиеся дара речи служки, поминутно кланяясь, повели своих неожиданных гостей через жертвенный зал в большую комнату сзади.
Двадцать семь человек - преимущественно детишки - одетые в длинные ночные рубахи из дешевого полотна, лежали на тюфяках, раскиданных по всей комнате.
- Как их много! - негромко воскликнул Алек, потрясённый увиденным.
Над одним из них склонялся дризиец.
Поприветствовать пришедших, однако, поспешил лысеющий жрец средних лет в зеленой рясе.
- Брат Валериус! Что привело Вас сюда? - он с удивлением покосился и на остальных.
Валериус не стал тратить времени на расшаркивания. Пригвоздив жреца мрачным взглядом, он сказал:
- До меня дошло, что Нижний Город поражён новым недугом, но сообщили мне это вот эти люди, а не один из вас. Почему?
Жрец, кажется, даже стал немного меньше под его нехорошим взглядом.
- Мы справляемся, Брат, и не видели смысла Вас беспокоить...
- Или не желали привлекать внимание наместника, верно? Там, наверху уже тоже обнаружено несколько человек. Принесите мне воду и чистые тряпки.

Жрец махнул своим служкам и те поспешно испарились.
Валериус начал осматривать потерпевших, обращаясь с ними с потрясающей аккуратностью и очень умело.
Серегил тем временем опустился на колено у одного из немногих здесь взрослых больных: то была измождённая старушка с морщинистыми узловатыми руками, свидетельствовавшими о нелегкой жизни. Её слезящиеся глаза были застывшими, грудь едва вздымалась.
На другой стороне комнаты Алек осматривал высокого юношу, с заострившимися чертами лица. Тот был не намного моложе него самого.
- Это же Долговязый Найз, соглядатай.
- Какой ещё соглядатай? - не понял жрец. - Что-то вроде грабителя, специалист по взлому замков, - ответил Алек.
Подойдя к нему, Серегил глянул на распластанное перед ними тело.
- Да, это он, всё верно. Как-то странно, что он оказался тут, среди остальных.

- Расскажите мне всё, что вам известно, - приказал Валериус робеющему жрецу, неспешно переходя от одного спящего к другому.
- Мы никогда не встречались ни с чем подобным, Брат. И что бы ни делали, ничего им не помогает, - ответил тот. - Я не могу найти ни взаимосвязи, ни причины, вызывающей это: старики, молодые, женщины, мужчины....
- Детей больше, чем взрослых, - заметил Алек.
Валериус кивнул и повернулся к жрецу:
- Сколько всего их у вас?
- Докладывают про двадцать два мертвеца с начала лета, плюс эти, которых вы видите. И это лишь те, о которых нам известно.
- И подвержены этому только бедняки?
- Насколько можно судить, Брат.

Вперед неуверенно выступила юная дризийка:
- Если позволите, Брат Сенус. Я про то, о чём говорила Вам накануне.
- Говорите, сестра, но я по-прежнему утверждаю, что это простое совпадение, - раздражённо ответил старший жрец, явно недовольный тем, что в разговор влезла его подчинённая.
- Неделю или около того, - сказала девушка Валериусу. - Это самое большее, сколько может протянуть любой из них, а младшие и старики угасают ещё быстрее. Первые, которых доставили сюда, валялись на улице. Так что мы не знаем точно, когда их поразил недуг. Но вот мальчик и девочка, что постарше... их принесли родственники, в тот самый день, когда они заболели. Девочка протянула пять дней, мальчик - девять. Сейчас мы наблюдаем за Силисом, - она указала на малыша, не старше пяти лет от роду. - Мать принесла нам его два дня назад. Впрочем, отходят они хотя бы тихо.
- Остальных мы нашли на улице, - пояснил жрец. - Одному богу известно, сколько они там провалялись.
- И сколько совсем не добрались до нас, - грустно добавила женщина.

Валериус осмотрел малыша и старушку, потом подхватил свой посох, бормоча какое-то заклинание, и возложил руку на грудь старушки. Та даже не шелохнулась.
- Вы не пробовали применять корень спариса и кроличью вику? - спросил он главного жреца.
- И кору лании с сонным отваром, и траву горькопильника, и зенгатские соли. Как видите, все без толку.
- Что думаешь?- спросил Алек, когда Валериус снова выпрямился.
- Я встречал недуги, от которых больной впадает в спячку, вот вроде этой, - Валериус задумчиво поскрёб себя под косматой бородой. - Ближе всего это к кальенской падучей, однако, без признаков положенной в этом случае желтухи. К тому же, тогда хоть одно из этих снадобий, да должно было им помочь.
- Теро думает, уж не эпилепсия ли это, - сказал ему Алек.
- Но эпилепсию-то невозможно подхватить, не так ли?- подал голос Серегил.
- Такого ещё никто не слышал, однако и того, откуда она берется, мы тоже наверняка не знаем, - ответил Валериус. - Впрочем, соли должны были бы приводить их в чувство.
- Это может быть разновидностью чумы, вызывающей эпилепсию, - предположил Алек. - Однако ни Серегил, ни я до сих пор не заразились, а мы очень близко имели с ними дело. Так же, как и дризийцы, ухаживающие за больными.
- Зачастую чума разит без всякой видимой причины и без разбору, - сказал Валериус. - То больных и старых, то здоровых и совсем молодых, и сроду не бывает так чтобы кого-то одного - или тех, или других. Эта, похоже, в основном косит детишек, хотя у нас есть и старики, и ослабленные больные.
- Ну а как же Найз? - заметил Алек. - Он и молод, и, насколько я знаю, был всегда здоров. Он и не выглядит ослабленным болезнью.
Валериус двинул кустистой чёрной бровью.
- И всё это ты решил, лишь взглянув на него, Братец Алек, точно?
- Ну не то чтобы, прям...
- Эй-эй, только не надо брать его за горло, Валериус. Он же беспокоится, - вмешался Серегил.

Валериус мрачно оглядел помещение, немного смягчившись.
- Скорее всего, это какая-то новая болезнь. И если судить по тому, откуда она распространилась, я бы заключил, что её, как обычно, притащили с собой матросы. Ну, или торгаши. Я видывал и более непонятные вещи. Что же до всего этого, хмм, мне не остаётся ничего иного, как доложить обо всём Принцу Коратану. - Он потёр лоб. - Хоть и не скажу, что меня это сильно воодушевляет.
- Да ладно, с ним-то как раз можно иметь дело, в отличие от его сестрицы, - усмехнулся Серегил. - Однако риминские купцы и дворяне, которые их прикрывают, будут не слишком-то довольны перспективой отдать клиентуру малым портам на нашем побережье, или вовсе за пределами Цирнского Канала, если он примет решение закрыть Нижний Город. Тем более что недуг поражает лишь нищих из самых трущоб.
- Вот почему в подобных делах наместник обычно полагается не на них, а на меня.
- Быть может, всё это закончится с уходом жары, - сказал Алек.
- может быть, - отозвался Валериус, впрочем, без всякого оптимизма в голосе. - Думаю лучше всего будет вам обоим поехать со мной на разговор с Коратаном, вы же осведомлены тут поболее моего. - Он кинул грозный взгляд в сторону жреца. - Мне бы следовало послать этого, чтобы объяснился, почему держал всё это в тайне, да не хочу тратить впустую время принца.

Время официальных аудиенций у принца в большой зале ещё не пришло. Так что лакей проводил их через королевские покои в сад королевы, где Коратан в одиночку принимал завтрак и одновременно просматривал высоченную стопку писем. Серегил едва сдержал улыбку, поймав удивлённый взгляд Принца, прежде чем все они склонились перед ним в поклоне.
Коратан поднялся и подал Валериусу руку, в сторону же Алека с Серегилом недоумённо выгнул бровь:
- Опять вы двое? Вот неожиданность-то.
- Прошу простить столь раннее вторжение, однако наше дело не терпит отлагательств, - ответил дризиец. - В Нижнем Городе объявилась новая болезнь, умерло уже более сотни человек.
Светлые глаза принца гневно округлились:
- И я только теперь слышу об этом?
- Я сам узнал лишь нынче утром, и то от них, - объяснил Валериус.
Коратан смерил Серегила взглядом:
- А вы не скучные парни, как я погляжу.
- Жрецы и тамошние лекари пытались выяснить, что это такое и справиться со всем сами, но недуг продолжает распространяться. Этой ночью Алек обнаружил больного в Верхнем Городе, хотя не исключено, что тот пробрался туда по Портовой Дороге.
Коратан сел и указал им рукой на кресла.
- Проклятие Билайри! Только этого ещё и не доставало нынешним летом. Рассказывайте.
- Серегил с Алеком знают больше, чем я.

Они вдвоём поведали принцу о найденных ими людях и о реакции храмовых дризийцев.
- Вы таскали тела, а потом преспокойно ехали сюда? - насторожённо спросил Коратан.
- Да, но как видите, Ваше высочество, сами мы ничем не заразились, - ответил Алек.
- До сих пор остаётся загадкой, как это передаётся, - пояснил Валериус. - Но, похоже, не через простой физический контакт. Я собираюсь заняться всем этим лично.
- Очень хорошо. И потрудитесь ставить в известность меня обо всём, что ещё выяснится. Обо всех чёртовых происшествиях!
- С этой проклятой жарой, удивительно, что болезней ещё не так уж много,- сказал Валериус. - Надеюсь, это поветрие быстро пройдёт.
- Я немедленно подпишу указ о введении карантина, - с этим Коратан снова занялся своим завтраком и бумагами, которые до этого изучал.

Расставшись с Валериусом возле главных ворот, Серегил с Алеком отправились на Улицу Колеса.
- Ну что ж, с этим разобрались, - сказал Серегил, когда они проезжали по улице Серебряной Луны. - Ты доволен?
Алек пожал плечами:
- Карантин ничем не поможет тем, кто уже заболел.
- Тали, теперь всё в руках Валериуса. Мы больше ничего тут не можем сделать. Ну же, давай проведаем Теро, и скорее домой. Лично я собираюсь хоть немного поспать.

ГЛАВА 28. Рубиновый Переулок

ОТВЕТ на свой вопрос о том, кто пытался их убить, Серегил получил на следующее утро, когда в дверях библиотеки появился Рансер, доложив:
- Милорд, Вас тут спрашивает один шалопай.
- Наш всегдашний пацанёнок? - поинтересовался Серегил, откладывая книгу в сторонку.
- Нет, милорд. Новый.
Парень, о котором шла речь, дожидался снаружи у входного крыльца. Он был не старше Кепи и смотрелся таким же смышлёным голодным волчонком. Как только появился Серегил, он вскочил на ноги.
- Вам послание, милор, - он изобразил что-то вроде учтивого поклона.
- Ну?
- Только одно слово, милор. "Ланеус".
Серегил ощутил лёгкий холодок в самом центре живота, хотя, в общем-то, ожидал чего-то подобного. Дав мальчишке серебряный пенни, он вернулся в дом.
Алек, возвратившийся с кухни, застал его погружённым в мысли, он в задумчивости разглядывал настенную роспись, потирая тонкий шрам на своём горле.
- Что-то стряслось?
- А Ланеус не тратит времени даром. Это он натравил на нас убийц. И я сомневаюсь, что всё ограничится одной неудачной попыткой.
- Значит, пора нанести ему визит, как считаешь? - сказал Алек.
- Быть может, ему и его жене придётся по вкусу идея отправиться куда-нибудь вечерком. Я отошлю приглашения им с Мальтузом, а ещё -Эйруал с Миррицией. Женщины отвлекут внимание. Я в самый последний момент скажусь больным и отправлю тебя изображать гостеприимного хозяина вечеринки. Отвезешь их в "Красный Олень". Если же вдруг что-то пойдёт не так, извинишься и рванёшь ко мне, чтобы предупредить.
- А почему бы мне не заняться его домом? Тебе обычно лучше удаётся развлекать богатеньких.
- Ты прекрасно справишься,- Серегил наклонился и чмокнул его в кончик носа. - Кроме того, мой черед.
- Ах, так мы теперь соблюдаем очередность? В таком случае, не угадал! Ты занимался домом Мальтуза и Рельтеуса, - посчитал Алек, которого не сбил с толку поцелуй. Он грозно нахмурился. - Ты уже второй раз пытаешься отстранить меня от похода в одиночку. Это всё из-за той ночи, когда я без тебя забрался к Кирину?
- Нет, тали, я всего лишь..., - Серегил запнулся, затем вздохнул. Он давным давно дал себе зарок никогда не лгать своему любимому. - Ну ладно... быть может... отчасти, да.
- Иду я, - сказал Алек тоном, который редко позволял себе с Серегилом и кем бы то ни было вообще. - Или ты доверяешь мне, или нет.
- Да дело вовсе не в доверии!
- Именно в нём, - Алек крепко сжал его плечи и глянул прямо в глаза. - Ланеусом займёшься ты. Потому чтоэто тыу нас мистер-очарование, не я, и этого не изменишь. А со мной всё будет в порядке.... Я буду осторожен. Обещаю.

Заиграв желваками и стиснув зубы, Серегил заставил себя придержать свои возражения. Алек прав: на него наводила ужас сама мысль о том, чтобы отправить на дело его одного. В это огромное и незнакомое поместье! Однако Алек был прав и относительно навыков - своих и его. Юный напарник Серегила был, действительно, гораздо более приспособлен для ночной работы и меча, чем для лавирования в бурном потоке светского лицемерия и интриг.
Угодив в притяжение этих искренних голубых глаз, Серегил сдался:
- Ладно. В дом лезешь ты.
Алек усмехнулся:
- И ужя-тоне стану устраивать там пожарище.

Одеваясь в вечернее платье, Серегил позаботился о том, чтобы не слишком затягивать кружевной ворот своей рубашки, с тем, чтобы след на шее оставался на виду. Будет очень интересно понаблюдать, какова окажется реакция Ланеуса.
В распахнутое окно спальни донёсся короткий удар стрелы о дерево мишени. Серегил натянул один из своих самых нарядных камзолов и подошёл, как раз, чтобы увидеть, как Алек всаживает очередную стрелу в самый центр нарисованного "бычьего глаза". Предзакатное солнце, облившее сад своим мягким светом, заиграло золотыми отблесками в волосах его возлюбленного, когда тот, плавно наложив третью стрелу, снова натянул лук и послал её точнёхонько в цель, расщепив надвое одну из двух первых. То был мастерский трюк, хоть и не очень полезный для стрел, но он неизменно производил впечатление на зрителей. Алек же проделывал его с такой легкостью, будто перед ним был замок с самым примитивным механизмом.

Впрочем, пока Серегил стоял там, на память пришёл и ещё один образ: имение Ихакобина в Пленимаре, он, стоящий за убранным в глухую решетку окном, наблюдающий, как Алек - живой и невредимый - прогуливается с Иларом по прилегающему дворику.
Довольно!- приказал себе Серегил, прогоняя картинку прочь. Прошлое осталось в прошлом, Алек прав - его опасения напрасны.
Он задержался ещё немного, любуясь абрисом подтянутой и стройной фигурки Алека, его тонкими предплечьями, которые сейчас были обнажены, с проступающими под их кожей мышцами, как он снова поднял лук, натянул тетиву до самого уха. Серегил уже давно осознал, что стрельба из лука для Алека не просто упражнения в мастерстве, но своего рода медитация, способ привести в порядок свой ум, не ведавший страха. Алек выстрелил и глянул вверх, улыбнулся ему, как будто всё время знал, что тот наблюдает за ним. Серегил улыбнулся ему в ответ и отправился за своими сапогами.

Вечером Алек проводил Серегила и направился в Оленя и Выдру, скоротать вечерок до того момента, когда можно будет отправляться. Устроившись в гостиной возле открытого окна с книжкой по драконоведению, которую дал ему Теро, Алек постарался сосредоточиться на чтении, но вскоре понял, что по десятому разу пробегает взглядом одну и ту же страницу. тогда он отложил книжку и принялся наблюдать, как по соседским крышам наползают на город ночные тени. Серегил вечно о нём волнуется, это он знал. Конечно, в прежние дни, когда он был всего лишь учеником Серегила, это беспокойство было оправданным и закономерным. Теперь же это начало его напрягать, когда именно такое началось, Алек и сам не знал, но это точно его здорово напрягало.
Как только окончательно стемнело, он направился к одному из одёжных сундуков, стоявших в их спальне, и оделся в простой темный камзол и такие же штаны, затем сунул за пазуху квадратный кусок черного шёлка и свёрток с инструментами. Прохладная тяжесть инструментов, касавшихся голого тела, была такой же привычной и приятной, как ощущение кинжала, заткнутого за пояс. Немного подумав, он всё же надел и перевязь для меча, а поверх накинул легкий плащ, чтобы ничего не было видно - это на случай нападения грабителей или наёмных убийц, хотя первое было менее вероятно в этом квартале. Потушив светильник, он вернулся в гостиную. К одному из сундуков, стоявших там. В нём он разыскал холщёвую сумку и вынул из неё совиное перо. Сжав его в руке, мысленно вознёс молитву Светозарному Иллиору, покровителю воров - и, тем самым, наверное, и ночных скитальцев, - потом слегка опалил его кончик у зажженой свечи и сунул себе за ухо - на удачу. Собрав всё остальное для ночной вылазки, он задул свечку и вышел из дому.

На великолепном трёхэтажном особняке Ланеуса в Рубиновом Переулке годных балконов было в достатке, как и множества деревьев вокруг. Алек потихоньку пересек переулок и оказался на соседней купеческой аллее, что шла позади него. Стена здесь оказалась гораздо выше прочих. Серегил обычно шутил, что чем выше дворянский сан и благосклонней улыбка фортуны, тем грандиознее воздвигаемые вокруг стены.
Он оглядел переулок, затем достал из-под плаща веревку и специально обмотанный крюк. Проверив обмотку на зубьях, которая была призвана приглушить скрежет металла о камень, он метнул крючок вверх и довольно усмехнулся: зацепиться удалось с первой же попытки. Подёргав его для верности, он вскарабкался наверх и огляделся. Металлические шипы, служившие дополнительной защитой, были, видимо, также пожертвованы на нужды войны.
Сад был огромным, разбитым по привычной схеме, с традиционными дорожками из ракушечника, который при свете звёзд сиял светлым пятном на фоне цветочных клумб. Балансируя на крае стены, Алек прикинул маршрут. С этой стороны дома деревьев не было, не имелось и подходящих водостоков, чтобы те были расположены достаточно близко к балконам. Но зато на первом этаже были высокие стеклянные двери, выходившие на террасу и к пруду с рыбами. Он бы, конечно, предпочёл кухню или окно чулана, но по обеим сторонам дома были только глухие стены. Так что не оставалось ничего иного, как рискнуть и отправиться прямиком через террасу и нижний этаж. А там было можно наткнуться на кого-нибудь из бодрствовавших слуг. И всё же, то был не повод отказаться от таким трудом отвоёванного дела. Стражи, вроде бы, не было видно, но могла запросто быть собака. Или даже несколько.

Он достал кусок колбасы, который предусмотрительно прихватил из кладовки Эмы, и швырнул его в направлении дома. Эту идея пришла ему в голову ещё в прошлый раз, когда они неожиданно нарвались на собаку, и теперь это сработало. Послышался одинокий лай, а затем из тени выскочила огромная пятнистая псина и подбежала к куску колбасы. Алек негромко свистнул и едва пёс обернулся к нему, поднял левую руку с вытянутыми мизинцем и указательным пальцем, повернул их особым воровским жестом, прошептав заклинание: "Соора тассали". Он был не слишком уверен, что подействует с такого расстояния, однако собака перестала лаять. Алек перекинул веревку и спустился в сад. Пёс подбежал к нему, позволив почесать ему за ухом, а затем снова исчез в темноте. Стараясь не наступать на дорожки, Алек пробрался к террасе и направился к одной из стеклянных дверей. Внутри было темно, только слабый лунный отсвет падал на узорный ковер и на изящную резную ножку стола. Кажется, обеденного. Было не похоже на то, чтобы тут могли ночевать слуги, так что он вскрыл замок и скользнул внутрь.

В дальнем конце помещения были двойные двери, очерченные слабым светом, как будто от ночника. Алек подождал, чтобы убедиться, что свет не двигается - что это не светильник в руках какого-нибудь стражника - затем осторожно шагнул в длинный коридор. Слева он разглядел кусок огромной приёмной залы, откуда и шёл свет, и уходивший туда коридор. Пространство было огромное, так что он вознёс мысленную молитву Светозарному, чтобы то, что он искал, оказалось где-нибудь здесь, внизу. Дел тут хватило бы для двоих, в чём он вовсе не собирался признаваться потом Серегилу. Себе ему нечего было доказывать. А вот Серегилу он должен был доказать, что тот может отпустить его из-под своего крылышка и при этом не потерять. Да, попадаться он был не намерен.
Заднюю часть дома занимали столовая, несколько гостиных, отделанных в разных стилях - где, как он решил, не было ничего похожего на возможный тайник - потом ещё одна столовая, размером побольше, две гардеробные и кухня. Оттуда вверх уходила простенькая лестница, которая вела, скорее всего, в лакейские апартаменты. Коридор же позади приёмной шёл в роскошную бальную залу.
Мраморные ступени вели из приёмного холла наверх, в ту часть дома, которую ему предстояло обследовать далее. Он прикинул, что находится здесь уже около часу. Интересно, как там дела у Серегила? Сможет он занять Ланеуса и остальных ещё ненадолго или нет?

В верхних коридорах также были зажжены ночные светильники. Выставленная для чистки обувь показала ему, какие из комнат заняты - их было всего пять. Избегая соваться в них, он отыскал огромную библиотеку и ещё одну большую и практически пустую комнату, которая, судя по разнообразным клинкам в настенных стойках, служила для упражнений в фехтовании. И наконец, в самом дальнем углу коридора он обнаружил нечто, похожее на хозяйский кабинет. Небольшой, но при этом самым уютный из всех комнат, с премилым камином и с полками, протянувшимися вдоль всех его стен, заваленными стопками книг, свитками и всякими милыми мужскому сердцу безделушками. Так и захотелось прихватить что-нибудь в качестве сувенирчика для Серегила, разве что не стоило рисковать и оставлять улики после своего визита.
Письменный стол располагался возле окна с видом на верхушку садовой стены и бок соседского особняка. Алек достал светящийся камень и вставил его в специальный кожаный рожок, защищавший от постороннего взгляда на случай, если вдруг кто-то войдёт. Первым делом он вскрыл запертую шкатулку для писем, где обнаружилось незаконченное послание. И когда Алек принялся его читать, брови его изумлённо взлетели вверх. Подписи не было. Однако сверив это письмо с остальными в шкатулке, он понял, что оно принадлежит руке Ланеуса. Поразмыслив, не прихватить ли его с собой, он всё же сделал выбор в пользу копии. Почерк у него был, конечно, не столь изящен и не так разборчив, как у Серегила, к тому же он насажал кучу клякс. Но вскоре он расправился с ним.

Там лежало ещё одно письмо, заклеенное воском и адресованное Генералу Сарьену.
Алек осторожненько отделил печать. Само послание было завернуто в листок с именем генерала. Письмо было без всякой даты, без адресации кому-либо - просто несколько строк, написанных размашистым почерком Ланеуса.
В деле ещё семеро. Прихвачу с собой на нашу следующую встречу. Гарантии от ваших людей нужны немедленно.
В общем-то, ничего особо настораживающего на первый взгляд, однако, зная, чем тот занимается и кому это адресовано, смысл понять было не трудно.
Ещё семеро...
Что ж, это подтверждало их предположение, что арест основных игроков спугнул бы неизвестных приспешников.
Он натёр краешек восковой печати, разогрев его, чтобы приклеить на место, затем обследовал стол и, наконец, саму комнату. Несмотря на все старания, поиски его ни к чему не привели: он так и не нашёл никаких тайных мест с бумагами, хотя обследовал каждую доступную поверхность, кроме, разве что, потолка, сунул руку везде, куда смог дотянуться, ища подобие рычажка, открывающего тайник или дверь на потайную лестницу, какую Серегил обнаружил в доме у Кирина. Ничего!

Явившись в публичный дом к Эйруал, Серегил застал дамочку в её гардеробной. Небольшой альков наполняли сладкие ароматы дорогого парфюма и тонкой пудры. Любуясь своим отражением в высоком зеркале, она ждала, пока служанка расправит складки её платья из бледно-зеленого шёлка. Перед одежным шкафом гордо выстроилась линия чудесных туфель.
- Ох, как ты вовремя, дружочек! - приветствовала Серегила куртизанка, послав ему через зеркало свою улыбку. Взяв из шкатулки на туалетном столике два ожерелья затейливого плетения, она повернулась к нему, прикидывая их на себя: - Жемчуг или перидоты?
Серегил принял задумчивую позу.
- Жемчуг, я думаю. Он смотрится замечательно и так соблазнительно оттеняет твою кожу.
- Значит, жемчуг, - она вручила ожерелье Серегилу и приподняла свои тёмные локоны, спадавшие сзади на шею.
Серегил послушно застегнул увесистую нитку жемчуга, а потом игриво пробежался пальцами по её затылку и шее..
- М-м-м, да. Весьма соблазнительно!
Она повернулась и поцеловала его в щёку.
- Дразнишься, да? Ты же знаешь, как мне тебя не хватает. Ты же был одним из моих любимцев.
Потянувшись за жемчужной шпилькой на туалетном столике, она обратила внимание на чёрную повязку на его руке. Её кокетливая улыбка тут же растаяла.
- До сих пор не могу поверить, что её больше нет.
- Да, я тоже.

Эйруал покачала головой, словно бы отгоняя печаль, и принялась украшать жемчужными шпильками свою затейливую причёску.
- А где же наш прекрасный Алек? н что, задержался внизу?
- Нет, ему нынче нездоровится. Так что я один буду сопровождать обеих моих восхитительных спутниц, и пусть завидуют все, кто меня увидит.
- Подозреваю, в этом не будет для тебя ничего нового.
В эту минуту в комнату ворвалась Мирриция, она принесла кушак из белого шёлка, расшитого жемчугами.
- Мне показалось, вот это тебе должно понравиться, - девушка красиво задрапировала им худосочные бёдра пожилой дамочки. - Что скажешь, Серегил?
- Само совершенство! И вы обе - просто услада для глаз, которой не затмить даже самым титулованным особам Римини.
Миррини, в её наряде темно-синего шёлка, расшитого хрустальными бусинами, со сверкающими шпильками в тёмных волосах, и в самом деле выглядела столь же шикарно, как и её благодетельница.
- Ты похожа на ночь Боктерсы, полную звезд и тайн, - сказал он, целуя её в щечку.
- А где же Алек?
- Боюсь, он приболел.
- О... а я так рассчитывала чуть-чуть поиздеваться над ним.

Как только женщины, ко всеобщему удовлетворению, закончили наряжаться, все трое, взявшись за руки, отправились в Красное Сердце, сверкая во тьме посреди толпы гуляк и вызывая восхищённые взгляды всех, мимо кого они проходили. Хозяин элегантной таверны проводил их в приватные комнаты, которые Серегил снял на этот вечер. Вскоре подоспели и Ланеус с Мальтузом со своими дамами, и все были представлены друг другу. Впрочем, Мальтуз с Анией уже были знакомы с куртизанками, а потому радушно приветствовали их, как и Ланеус с его юной супругой. Особый восторг у Эоны вызвало знакомство со знаменитой Эйруал. На ужин им подали отварную рыбу-бабочку, заливное из угря, свежие устрицы с тёплым кунжутным хлебом, блюдо оливок и маринованных овощей, а также редчайшее майсенское бело вино восхитительного, ещё довоенного урожая.
Куртизанки, как всегда, были просто обворожительны, Мирриция блистала в беседе и в её осведомленности относительно всех последних событий и в политике, Серегил сразу распознал руководство Эйруал. Они с Ланеусом очень бурно обсуждали налог на драгоценные камни, но завершили свой диспут смехом.

Серегил поглядывал на обоих мужчин с тайным интересом: оба совершенно очевидно были довольны их совместным ужином, а дамы выражали величайшее сожаление по поводу возможной лихорадки Алека.
Рану Серегила заметили, и потрясение Ланеуса историей о том, как на них с Алеком устроили засаду наёмные убийцы, казалось неподдельным, хотя, быть может, и не столь страстным, как у Мальтуза, который побледнел, как мел, и бросил украдкой взгляд на Ланеуса - всё, как и планировал Серегил.
- О, Свет, он же мог так снести Вам голову! - воскликнула Герцогиня Аниа.
- Если бы не подоспели жандармы и не спугнули их, так и произошло бы! - ответил ей Серегил. - Конечно, всё, о чём я мог тогда думать, это - как там Алек, но он справился со своим противником более успешно, хоть и здорово порезал руку.
- И ты ничего мне сказал! Надеюсь, не в этом причина его недомогания? - воскликнула Мирриция, быстро-быстро замахав веером от волнения. - С заражением крови шутки плохи. Я так потеряла своего дядю, а он всего лишь укололся о ржавую стрелу.
- Брат Валериус лично осмотрел его, - заверил её Серегил. - Обычная летняя лихорадка. Перегрелся на жаре.
- Это всё игры с Принцессой Элани, - с улыбкой заметил пришедший в себя Мальтуз. - По крайней мере, насколько слышал я.
- Все кругом говорят, что вы оба вдруг стали такими придворными, - сказала Ания. - Это же Герцог Рельтеус вас представил ко двору, не так ли?
- На самом деле, это заслуга Графа Селина, - Серегил закинул в рот оливку. - Он устроил нам приглашение в салон Эрцгерцогини Алайи, вот там мы и познакомились с кронпринцессой. Он же представил нас и Герцогу Рельтеусу. Ведь он такой игрок, этот герцог.
- Вам под стать, - сказал Ланеус. Выражение его лица было бесстрастным, однако Серегил моментально уловил легкий оттенок двусмысленности в его словах.

После пирожных, которые подали со сладким вином, Эона с Анией неожиданно куда-то засобирались.
- Мы отправляемся в Лебедя, - сказала Эона, протянув руки Эйруал и Мирриции. - Не желаете поехать с нами, леди, поиграем немного, оставив мужчин одних с их скучными разговорами?
- Соглашайтесь, - хохотнул Серегил. - Не смею вставать преградой на пути женских удовольствий.
- Могу поручиться, что это так, - засмеялась Эйруал, принимая руку Эоны.
Когда дамы удалились, Серегил вдруг почувствовал себя в неуютном меньшинстве. Впрочем, конечно, не то, чтобы он ожидал, что эти двое решатся напасть на него. Какое-то время каждый попивал своё вино, болтая о пустяках, вроде лошадей и портных, а потом Ланеус неожиданно выдал:
- Мальтуз утверждает, будто у Вас есть некие опасения по поводу безопасности кронпринцессы, - он повернулся к Серегилу. - У него осталось ощущение, что Вы допускаете существование неких нехороших движений в её сторону.
- Я всего лишь передал слухи, которые сам, лично слышал при дворе, в королевском окружении, к тому же сделал это чисто из-за беспокойства за безопасность Мальтуза. - Он обернулся к Мальтузу: - Извини, если я выразился не совсем внятно. Я вовсе не обвинял никого и ни в чем.
- Рад слышать это, - ответил Ланеус, явно адресуя это второму собеседнику. - Не хотелось бы, чтобы подобные сплетни пошли дальше. - Он на миг прервался. - А могу я задать вопрос, Серегил, как Вы себе видите преемника теперь, когда свели знакомство с наследницей престола?
- Кронпринцесса замечательная юная леди. Однако она столь юна! - воскликнул Серегил, выбирая очередную оливку на общем блюде.
- Юна для чего? - поинтересовался Мальтуз, тут же купившись, как и ожидалось.
Серегил пожал плечами.
- Ну, скажем, если... не приведи Сакор! ... наша королева падёт в битве, как до того её матушка, то... не кажется ли вам, что Элани, эм-м..., - он запнулся, как если бы не был уверен в реакции собеседников. - Хочу сказать, война, похоже, ещё далеко не закончена, а она совсем неопытна в сражениях. Быть может, возьми её Фория с собой на поле боя, как делала для неё самой Идрилейн, то другое дело, но взвалить груз ответственности за будущее Скалы на хрупкие плечи..., - он быстро огляделся, словно сказал лишку, и куснул оливку. Ланеус вполне преуспел, наблюдая за исподтишка за его лицом.
- Но я ни в коем случае не выступаю против наследницы престола!

- Это правильно, что Вы столь осторожны, милорд, - одобрил Ланеус.
- В особенности, когда всем известно о вашей дружбе с Принцессой Клиа.
Серегил тут же прикинулся, что весьма озадачен:
- Да что..., - он уставился на Ланеуса расширенными от удивления глазами: - Что Вы такое говорите, Ланеус? Чтобы я и....? О, нет, Свет Иллиора, нет! Вы же знаете, я в жизни не связывался с политикой. И моя дружба с кем бы то ни было из принцесс носит сугубо личный характер. Я на самом деле обожаю их обеих.
- Ну а если придётся выбирать между ними двумя?
Серегил сделал отвращающий жест.
- Молю Четверку, чтобы до такого никогда не дошло, милорды! Это просто немыслимо.
- В самом деле? И ты не станешь поддерживать ни одну? - поинтересовался Мальтуз.

- Если дойдёт до такого, разразится гражданская война, и тогда, можете не сомневаться, я возьму ноги в руки, и задам драпака, - сказал Серегил, слегка содрогнувшись, и тут же добавил:- Но я буду здорово переживать за жизни обеих.
- Вот не могу решить, хитрец Вы, или обычный трус, - заметил Ланеус.
- Меня и похуже обзывали, - ответил Серегил, слегка удивленный столь неожиданным поворотом в разговоре.
- Тихо, Ланеус, - вмешался Мальтуз, - не надо грубости. Он хочет сказать, Серегил, что немного странно, что ты, который всю жизнь был таким закадычным другом с Клиа, вдруг становишься так неожиданно близок с Элани и Рельтеусом.
- И какое же это имеет отношение ко всему?
- А Вы, будто, и не знаете? - с легким сарказмом отозвался Ланеус.
- Что именно? - Серегил продолжал изображать скудоумие, желая проверить, насколько сможет его раскрутить.
- А то, что Рельтеус с дружками задумали убийство Клиа, а быть может, даже и Фории. Мы убеждены, что одна попытка покушения на жизнь принцессы уже была, хоть информация об этом тщательно скрывается.
Серегил изобразил потрясение и изумление.
- Тогда, откуда вам-то стало об этом известно?
- У меня свои каналы.
- Но почему, во имя Света? И почему Фория?
Ланеус вздохнул, как будто приходится общаться с непроходимым тупицей.
- Это же совершенно очевидно. По мнению многих Клиа всё ещё остается правомочной наследницей престола. Они не могут допустить, чтобы она заняла место Элани. Что же до Фории, Элани всё ещё юна, впечатлительна и растет без отца. Она всецело доверяет Рельтеусу, которого даже считает своим вторым дядюшкой. Легче стать полновластным владыкой за троном сейчас, чем когда она войдёт в силу и обретет свои собственные идеи. Так что теперь самое время побороться.
- Но это же чудовищно!

- Не слыхал ли ты когда, чтобы твой приятель Рельтеус обронил что-то в этом духе? Быть может, случайная фраза? - спросил Мальтуз.
- Никогда, - уверенно отвечал Серегил, снова чувствуя, как Ланеус потихоньку наблюдает за ним. - К тому же, мы сроду не обсуждали с ним политику.
- Что ж, полагаю, мы успокоили тебя теперь относительно наших намерений? - сказал Мальтуз. - Мы хотим защитить всех трёх женщин.
- Стремление благородное - сказал Серегил. - Однако что же вы двое можете противопоставить столь тёмным силам?
- Это уже не Ваша забота, - ответил Ланеус. - Но теперь, когда Вам всё известно, станете ли Вы оказывать нам поддержку?
- Поддержку вам, - медленно произнес Серегил, словно разгадывая подтекст его слов. - Имеется в виду, сидеть и не вякать?
Ланеус усмехнулся в ответ:
- Немного чересчур прямолинейно, но да. Именно.
- Как же я могу не поддержать столь благородные начинания? - ответил Серегил.- Это ведь, несомненно, в лучших интересах государства.
- Отлично. Так, мы имеем Ваше слово?
- Хмм, я вот только одного никак не возьму в толк, почему вы не идёте со всем этим к принцу Коратану?
Это заставило Ланеуса на миг отпрянуть, однако он быстро пришёл в себя:
- Мы пока собираем информацию. У нас ещё нет достаточных улик.
- Так, быть может, Серегил и мог бы помочь нам, принимая во внимание его тесные связи с Рельтеусом? - предложил Мальтуз.
Ланеус покосился на Серегила, вскинув бровь.
- Пошпионить за Рельтеусом? - хмыкнул он, тайно потешаясь.
- Вдруг он как-нибудь проболтается при тебе. Или один из его сотоварищей. У нас есть все основания полагать, что он действует не в-одиночку. Ты же теперь один из его команды. Не приходит на ум ничего подозрительного из того, что ты слышал?
- Да я приближен не столько к нему, сколько к кронпринцессе. И как-то не общаюсь с большинством из его приятелей, - усмехнулся Серегил. - Боюсь, наше знакомство его скорее даже смущает. А теперь вы заставили меня вообще бояться приближаться к нему. Что, если я и сам окажусь под подозрением?
- Я замолвлю за тебя словечко, если до такого дойдёт, - заверил Мальтуз
- Что ж... Полагаю, коли это поможет спасти Клиа и королеву.... Да, вот вам своё слово: я за вас.
Он пожал руки обоим. Но если Мальтуз, скорее всего, и сам верил в то, что говорил Серегилу, то глаза Ланеуса выдавали отъявленного лжеца.

Судя по всему, с ночными делами было на этом покончено, так как они отправились за дамами в Лебедя - игорное заведение, предназначенное специально для женских утех. У двери их встретил слуга, который проводил в элегантную гостиную, где было ещё несколько мужей и любовников, и куда вскорости явились Эона и остальные, чтобы их забрали домой. И обе герцогини, похоже, были теперь с Эйруал и Миррицией, не разлей вода.
- Эта замечательная девушка приносит удачу! - воскликнула Эона, держа за руку с куртизанку, как будто та ей была сестра. - Пока она сидит рядом, проиграть невозможно! А какие пикантные истории поведали нам они с Эйруал!
Желая ради Алека потянуть вечер, Серегил заявил:
- Хочу лично испытать эту удачу. Почему бы нам не отправиться в Трёх Драконов?
- О да, я наслышана о замечательном представлении, которое Вы там устроили, - с многозначительной улыбкой отозвалась Ания. - Интересно, пустят ли Вас туда на порог?
- А может быть, им как раз захочется повторить, - поддразнила Эйруал.
- В первом случае, дорогие дамы, мне всегда будут рады и в Селезне. Во втором, ну что ж..., - Серегил многозначительно смолк.
- Боюсь, мы вынуждены вежливо отказаться, - сказал Ланеус, более всего расстроив этим свою жену. - Я равнодушен к подобным забавам. Но все остальные - вперёд! Не теряйтесь!
Разрази тебя Билайри!- выругался про себя Серегил, пытаясь прикинуть, сколько прошло времени, хотя внешне позволил проявиться лишь единственной своей эмоции - разочарованию.
- Возможно, Вы правы. Наверное, и мне следует отправиться домой, посмотреть, как там бедняга Алек.
- Ой, да я просто уверен, что он уже спит, - пожурил Мальтуз. - Давай. Сыграем пару-тройку конов, и можешь быть свободен.
Герцогиня Алайя подхватила его под руку:
- Пожалуйста, Серегил. Мне так хочется глянуть, а вдруг вас снова заставят раздеться! Прошлый раз там была Маркиза Рела, и она утверждает, что на вас было просто любо-дорого глянуть. Так что никаких отговорок, дорогой мой!

Алек обшаривал библиотеку, впрочем, без какой-либо надежды на успех. Когда, вдруг, услышал голоса снаружи двери.
- Мне ведь так не хотелось уезжать! - в сердцах говорила женщина.
Мужчина что-то проворковал в ответ, что именно, Алек не смог разобрать.
- Да нет же, он не такой! И зачем тогда ты принял его приглашение сразу, коли так относишься к нему?
Снова примирительное бормотание, а вслед за этим Алек услышал явственный щелчок поворачиваемой дверной ручки.

Он метнулся под ближайший стол, накрытый всего лишь короткой гобеленовой скатертью, и проверил, на месте ли его чёрная шелковая повязка и лоскут, которым он повязал голову.
Мимо него прошествовали ноги в панталонах, и на столе, прямо над головой Алека, зажегся светильник. Сразу вслед за этим он услыхал, как с полки взяли книгу, затем - шелест пергаментных страниц.
Спаси Иллиор, только бы он не стал садиться!Алек боялся дышать.
В конце концов, человек вышел, оставив светильник зажженным, а дверь незакрытой.
С гулко колотящимся сердцем Алек скрючился под столом, а в кабинете появился сначала один слуга, потом - второй.И что теперь?!
Улучив момент, он высунулся из своего укрытия, ровно настолько, чтобы быстро задуть светильник на столе. А затем тут же улез обратно, словно устрица в свою раковину.
Слуги - новые, или быть может одни и те же - принялись сновать туда-сюда, чему, казалось, не будет конца. Интересно, дома ли уже Серегил? Волнуется ли о нём? Или, хуже того, уже пожалел, что согласился отпустить Алека одного на дело?
В итоге всё, вроде бы, успокоилось. Полагаясь на то, что в случае если он ошибся, его скроет темнота, он пробрался к окну и подергал за раму. Ну, конечно же, заперто! Немного почертыхавшись, он, наконец, сообразил, что это всего лишь простая защёлка. Открыв её, он высунул голову наружу и попытался оценить обстановку. Прямо по одну сторону от окна находился крутой скат черепичной крыши, скорее всего, кухня или водяной чулан. Если аккуратно спуститься, то можно попробовать попасть на него ногой, и если бы ещё было за что ухватиться...
Раздавшиеся в коридоре голоса решили дело за него. Юркнув через подоконник, он повис на одной руке и нашарил какой-то узорный выступ под окном. Оттолкнувшись от него, что было силы, он перепрыгнул на крышу, но, потеряв равновесие, покатился по скользкой черепице. По счастью, на краю оказался водосточный жёлоб и Алек успел зацепиться за него каблуками, не сверзнувшись вниз на каменную плитку. Падение, впрочем, наделало немного шуму, и где-то залаяла сторожевая собака, где именно, ему не было видно. Упершись попрочнее ногами в водосточный жёлоб, он поскорей вытащил второй кусок колбасы и швырнул его в кухонный дворик. Откуда-то вынырнула чёрная псина. Однако вместо того, чтобы съесть угощение, она принялась брехать на Алека. И снова, второй раз за ночь, Алеку удался этот трюк с собачьим заговором, но на дворе уже появились люди, чтобы выяснить, что случилось. Услышав, как внизу под ним открывается дверь, Алек плашмя растянулся на черепице, моля всех святых только, чтобы на дворе не догадались отойти подальше, откуда он был бы виден, как на ладони.
- Что, чёрт возьми, такое, Брут? - недовольно проскрипел старческий голос.
Алек услышал цокот собачьих когтей по брусчатке, затем человеческие шаги и бормотание проклятий, потом снова - звук закрывающейся двери. Ему было нужно срочно убираться отсюда, пока кто-нибудь не заметил веревку, так красиво свисавшую в с задней стены сада.

На сей раз ко встрече с наёмными убийцами Серегил оказался готов и учуял их приближение. Их было четверо: либо Ланеус нанял их до того, как услышал об алековой болезни, либо попросту хотел действовать наверняка, чтоб без всяких осечек. Серегил оказался в некотором затруднении: ведь, если Лорду Серегилу удастся совладать с четырьмя хорошо обученными риминскими головорезами, это вызовет нежелательные пересуды. Однако, всё как-то решилось само собой: один из убийц вцепился в уздечку Цинрил, а другой попытался стащить Серегила с седла. Уцепившись одной рукой за седло, Серегил потянулся другой к одному из нападавших, наметившись в глаза. Однако он промазал и вместо этого сумел схватить того за горло. Пальцы его запутались в чём-то, и когда он сумел оттолкнуть от себя нападавшего, то почувствовал рывок. Другой убийца, обхватив его ногу, старался вытащить её из стремени, но Серегил ударил Цинрил в бока, послав её в галоп, смял нападавшего спереди и, летя во весь опор, услышал, как возле уха просвистела стрела.
Он уже проскакал полпути до Улицы Колеса, когда понял, что сжимает в своей правой руке какой-то предмет. Осадив лошадь под уличным фонарём, Серегил разжал пальцы и увидел в ладони маленький бронзовый диск с обрывками тонкой цепочки. Должно быть, он сорвал его с шеи того парня, когда отбивался от него. На одной стороне диска был чеканный контур пламени Сакора, на другой - пламя и дворец - эмблема столичного военного гарнизона.

Сумев возвратиться в Оленя и Выдру раньше Серегила, Алек был чрезвычайно доволен собой, ну, разве что рубаху порвал, да расшиб локоть. Он быстренько ополоснулся, смыв с себя пот от ночных трудов, и успел завалиться на диванчик с книгой как раз перед тем, как услыхать на лестнице Серегила. Тот мчался наверх, перескакивая через две ступени, а затем скороговоркой пробормотал слова пароля. Дверь открылась, и Алек успел ухватить выражение огромного облегчения на его лице, прежде чем тот успел спохватиться и совладать с собой. Тогда Серегил спокойно, будто вовсе и не летел стремглав по лестнице, прошёл в комнату.
- Похоже, тебе там было не так уж и плохо, - бросил Алек через спинку дивана. - Я уже заждался.
- Не такое это и удовольствие, на самом-то деле, трапезничать с людьми, которые мечтают тебя прикончить, - с кривой усмешкой отозвался Серегил, плюхаясь на диван возле Алека.
От него ещё попахивало конским потом, отметил Алек, и колени его штанов были мокрыми, будто он гнал Цинрил во весь опор.
- Всё в порядке?
- Да так... повстречался тут ещё с одними приятелями, замыслившими против меня худое....
- Что-что?- переполошился Алек, подскакивая и пытаясь определить, не ранен ли он.
Но тот остановил его, рассмеявшись:
- Лорд Серегил взял ноги в руки и бросился наутёк, добравшись до дома в целости и сохранности, как ты можешь видеть. Однако, я не с пустыми руками, - он кинул Алеку бронзовый диск. - Как тебе вот такая штучка?
Алек повертел диск в руках, рассматривая со всех сторон.
- Это же солдатский амулет, верно? И судя по рисунку, эмблема городского гарнизона.
- Полагаю, нынешние наёмные убийцы - люди Генерала Сарьена.
- Похоже, ты не ошибаешься.
Алек рассказал про записку к Сарьену.

- Видимо, они по-прежнему вербуют сторонников. И если Сарьен повернет свои войска против королевы, то всё окажется даже ещё хуже, чем я полагал. Нам следует не спускать с него глаз ни на минуту.
- А ещё я нашёл вот это, - Алек вручил ему копию письма, которую сделал. - В общем-то, я срисовал это.
- Заметно, и практически не читаемо.
- Я торопился, - Алек отобрал письмо и прочёл вслух:
"Ваше высочество, для меня величайшая честь, что вы столь милосердно приняли моё скромное приглашение. Уверяю, что, все, о чём мы договаривались относительно кронпринцессы, будет сделано. С прискорбием вынужден сообщить, что не доверяю Вашему другу, Лорду Серегилу. Слишком уж он сдружился с некими личностями, не желающими, чтобы Вы..."- на этом всё. Должно быть, тут его прервали.
Серегил снова забрал у него письмо и перечитал ещё раз.
- Что ж, он не обращается по имени конкретно к Клиа. Если же судить по приветствию, оно может быть адресовано как ей, так и Коратану, или же Аралейн. За исключением Элани, которая здесь упомянута. М-да, не самые лучшие вести обо мне. Впрочем, всё достаточно ясно.
- Думаешь, кто-то из королевских особ заинтересовался тобой?
- По этому письму сказать невозможно, однако мы не можем исключать такой возможности. И если это правда, то вероятнее всего, то была Аралейн.

Алек снова опустил взгляд на тёмные влажные пятна на штанах Серегила.
- А сколько их было, этих убийц?
Серегил отвел глаза.
- Всего четверо.
-Всего?!
Серегил примирительно похлопал его по колену:
- Они были пешими, так что я сумел ускакать, даже не ввязавшись в драку. Устроил миленькую пробежку Цинрил, да и мне она ничуть не повредила.
- Значит, Ланеус всё-таки слегка засветился.
- Облажался из-за нервов, скорее.
- Чем быстрее мы сообщим обо всём, что нам известно, Коратану, тем лучше!
Серегил ещё раз глянул на копию письма.
- Нет. Если сочтут, что оно адресовано Клиа, это может навлечь на неё лишь ещё большее недоверие.
- И каковы же тогда твои мысли?
- Тебе известно, каковы они. Однако этого маловато для того, чтобы убедить принца. К тому же, не исключено, что это просто пустышка, которую специально подложили, чтобы мы нашли.
- Хочешь сказать, они были готовы к тому, что мы проникнем в дом?
- Он мог предположить, что я пригласил его именно за этим, чтобы выманить из дому на этот вечер. Ты же не оставил следов своего пребывания?
- Нет, что ты! - воскликнул Алек, но тут же сник: - Чёрт, окно. Мне пришлось выбираться из библиотеки через окно, и я просто не мог запереть его после себя, как было. Ну а ты? Что там Ланеус и Мальтуз?
- Ланеус человек холодного ума, и совершенно очевидно, что он один из главных. Мальтуз, видимо, полагает, что имеет какой-то контроль над ним, но я в этом сильно сомневаюсь. Ланеус попросил меня пошпионить для него за Рельтеусом, - он подмигнул Алеку. - Но, кажется, сие предложение было сделано не всерьёз, учитывая убийц и всё прочее.
- Думаешь, он попытается всё же снова нас убить?
- Я подкину ему пару-тройку лакомых кусочков, посмотрим, что там у него на уме. Быть может, он посчитает меня слишком полезным для того, чтобы убивать.


Атре тщательно запер дверь маленькой сырой комнатушки, зажёг свечу от створчатого фонаря, и нагнулся, чтобы достать из-под стола ларец. Открыв его, он запустил туда пальцы, наслаждаясь переливами всех этих жизненных струй, так нежно ласкающих пальцы. Ах, как они все были соблазнительны! Однако этой ночью у него из головы не выходила лишь одна из всех этих вещиц. Он разыскал массивную золотую цепь и разложил её на столе перед собою. Затейливые звенья её из золота лучшей пробы так и светились роскошью на грубой древесине стола. Цепь была та самая, которую подарил ему Ланеус, после того оскорбительного ужина у него на кухне. А ещё он задел Серегила, и Атре даже забавляла роль тайного заступника за своего благодетеля, по крайней мере, в данном конкретном случае. Было и так неимоверно приятно обретать могущество над жизнью, а уж когда оно приправлено местью! Да учитывая разлад, который может возникнуть в итоге среди всех этих разного рода заговорщиков. Матушкины уроки ведь не запрещают добавлять к делам капельку веселья?

Губы актёра сложились в сардоническую улыбку, когда он, взяв из ящика с инструментами ювелирные кусачки, отделил одно звенышко от цепи. Сконцентрированная там жизненная энергия была по-прежнему очень сильна, даже в малом кусочке целого: Ланеус был стариком, да к тому же обладавшим огромной властью. Ах, как приятно звякнула о стекло золотая крупица, когда он опустил её в пустой флакон, а затем наполнил его водой из прихваченного с собой меха. Как только бутылочка была заткнута пробкой и залеплена воском, он припечатал его кольцом с символами. Яркие вспышки озарили комнату, вода потянула в себя душу герцога, забирая всю её силу. В предвкушении рот Атре наполнился слюной. Он поскорее прочертил в самом центре печати последний знак и произнёс над ним заклинание. Вода стала молочно-белой, с душой было покончено. В идеале, чтобы усилить свойства эликсира, следовало бы позволить этой штуке несколько дней настояться, прежде чем закреплять в нем душу. Так он и поступал в случаях с бедняками. Но у него пока что не было никакого желания, чтобы среди богатеньких сейчас проявился этот самый "сонный мор". Учитывая же мощь жизненных сил герцога, эликсир сей будет и так вполне концентрированным, даже без всякой выдержки. Во всяком случае, именно так было с Килит. Тогда, ведь, он тоже приготовил снадобье и выпил его в ту же ночь.

Жизнь герцога буквально трепетала в пальцах Атре, заставляя его содрогаться от жажды всем телом. Понятное дело, о том, что старик скоропостижно скончался в своей постели, будет тотчас доложено. Но принимая во внимание солидный возраст герцога, вряд ли это кого-то сильно удивит, не больше, чем в случае внезапной кончины Килит. Он сорвал с флакона ещё теплый воск, выдернул пробку и опустошил содержимое. Мощная волна ударила его под дых, затем побежала огнём по жилам. В глазах побелело, и его накрыло обжигающе приятной волной одновременно и жара и холода, заставив забыть про горькое послевкусие на языке. Атре раскинулся на грубом деревянном столе, дожидаясь, пока мир вокруг перестанет вращаться, и рассмеялся в голос, заглушенный этими толстыми стенами. Он ощутил - вот оно, бессмертие! И тем приятнее было это чувство, что он знал: Герцог Ланеус мертв.
Ещё, - родилось в его спутанном сознании. -Хотя бы один... ещё....
Охваченный эйфорией от эликсира, Атре достал из шкатулки золотую шпильку с миниатюрным цитрином, повертел её в руке, заставив камушек сверкать, подобно крошечному пламени под светом фонаря.
С мечтательной улыбкой отложил её в сторонку. Нет, не сейчас ещё. Но скоро. Потянувшись к ларцу, выбрал наугад другую вещицу. То была дешевенькая медная брошь, украшенная нефритами. Её подарила ему жена старика-торговца ещё в те дни, когда они обитали на Улице Корзинщиков. Он сберег её только потому, что в ней было столько жизненных сил. Достав свои инструменты, он принялся выковыривать один из нефритов. Усмехнувшись про себя, снова занялся процедурой. В конце концов, кто обратит внимание на смерть такого ничтожества, как эта торгашка? Когда всё было готово, он осушил напиток одним глотком и громко застонал от нового шквала ощущений. Свет ночника, казалось, плавает вокруг него, наполняя каморку облаком из золотых завитков. Тело его пульсировало каждой своей клеточкой, а биение сердца казалось ударами прибоя о скалистый берег. О да! Давненько такого с ним не бывало. Очень, слишком давно. А всё из-за Брадера с этой его назойливой осторожностью и самоограничением.

Когда эйфория начала потихоньку спадать, он обнаружил, что сжимает в руках ещё два пустых флакона, оба - из вещиц, полученных от бедняцких детишек. Должно быть, он схватил их со стойки и вскрыл, находясь под воздействием второго эликсира. Его кожу покалывало, все мышцы стонали, а ладони тряслись, когда он принялся запихивать в стойку три последних флакона.
Осторожнее!- нашёптывал ему слабый голос рассудка, в то время как воздействие эликсиров всё ещё не кончалось. -Ты же знаешь, что будет, если с этим переборщить.
Сев на корточки, он погрузил пальцы в сокровища, глядя на клубы сияния, окутывающего их - целый ковёр, сотканный из жизненных нитей! Теперь, под действием эликсира, он видел их ещё яснее, видел, как они заполняют собой всю комнатку, извиваются, словно пучки морских водорослей, колышимые волнами. Набрав полные пригоршни драгоценностей, он прижал их к лицу, ощущая приятную прохладу на своей коже. Обожаемые драгоценности, о да! Просто обожаемые!
Ну, давай, ещё один....Всего один....
Теперь весь дрожа, он направился к стойке и вынул один из помеченных этикеткой эликсиров "особого урожая", как он их про себя называл. Этот был получен из души бесчестного, в стельку упившегося солдата, с которым они повстречались в Ринге. Надписи на этикетке не было: он не стал утруждать себя лишними вопросами, выменяв небольшой солдатский медальон на "зуб дракона", якобы приносящий удачу. Сейчас медальончик позвякивал на дне флакона. Ах, какая это была жизнь! Какой жизненный опыт! Да, он будет сейчас в самый раз. Атре сломал печать и высосал горькое пойло, не сдержав крика, когда насыщенный, отлично настоявшийся эликсир ударил в нутро и в мозг. Вокруг него заплясали разноцветные огни, в уши наполнились обрывками прекраснейшей музыки. Он видел лица, ощущал прикосновения рук к своей коже, а потом его стрясало в оргазмах, бесконечных, как сама жизнь. О, какая огромная жизнь!

Очнулся он, лежа на полу возле открытого ларца с драгоценностями, абсолютно не представляя себе, сколько времени прошло. Всё, что он знал - это могли быть часы, или дни. В этом и была опасность передозировки. Но и теперь его не покидал этот проклятый шепот:
Ну, давай-ка, ещё один...
И сколько бы ни выпил, этого никогда не хватало, а ему, как никому другому было отлично известно, что чем мощнее пойло, тем только хуже. Но у него не было стойкости Брадера, чтобы суметь отказать в себе удовольствии принять лишку.
Поднявшись на нетвердые ноги, он стянул пергаментный ярлычок с цепочки Ланеуса и прикрепил его к пустому флакону при помощи нескольких капель воска. Ему доставляло удовольствие хранить такие пустые бутылочки с этикетками, пока те не потребуются снова, как трофеи для тайного торжества. Он сунул его по соседству с пустым пузырьком с надписью "Леди Килит" и снял с себя костяное ожерелье. Брадер, конечно, сразу поймёт, чем он тут занимался, но ему следовало нанести немного грима, чтобы не заметили остальные, но - ах, как же оно того стоило! Ведь он не позволял себе такого уже столько месяцев! Немного придя в себя, он привёл комнатку в прежний порядок, стараясь даже не смотреть в сторону стоек с их по-прежнему заманчивым содержимым.

ГЛАВА 29. Обвинения

НА следующее утро Серегил проснулся из-за настойчивого стука в дверь спальни. Выскользнув из-под руки Алека, он накинул на себя домашний халат и направился к двери.
- Прошу прощения за то, что пришлось разбудить Вас, милорд, - сказал Рансер. - Но там, внизу Лорд Теро и он настоятельно требует, чтобы вы с Лордом Алеком спустились к нему.
- Ясно. Передай, что мы уже идём.
- Что такое? - пробормотал с кровати Алек.
- Здесь Теро.
- Опять?
Мага они нашли разгуливающим по садику возле алековых мишеней.
Когда они подошли, Теро с усмешкой глянул на их домашние халаты и босые ноги:
- Между прочим, уже практически полдень.
- Мы дома не ночевали, между прочим, шпионили для тебя, - зевнул Серегил. - Так что там такое стряслось, что нельзя было просто послать весточку?
- Что вы сделали ночью с Ланеусом?
- С Ланеусом? Да ничего. Я ужинал с ним и Мальтузом, а Алек тем временем обшарил его дом. Всё, как мы тебе уже говорили. Потом, по пути домой на меня напало четверо наёмных убийц, прямо здесь, в благородном квартале. За что, думается мне, наилучшие пожелания Герцогу Ланеусу и Генералу Сарьену.
- Сарьену? Уверен?
- Ну, не то чтобы прямо от и до, однако мне удалось прихватить кое-что на память у одного из нападавших. Сувенирчик лежит у меня наверху.
- Это солдатский медальон, столичного Гарнизона, - сообщил Алек.
Теро недоверчиво покачал головой:
- И когда же ты собирался сообщить мне обо всём этом?
Серегил искоса глянул на него:
- Сразу, как только проснусь. А что, всё-таки, там за дела с Ланеусом?
- Этим утром его обнаружили мёртвым.
- И ты ту же решил, что это мы приложили к этому руку?
- Ну, ведь он же пытался вас прикончить?
- Мы шпионы, Теро, а не убийцы.
- Так ты даёшь мне слово?

Rei phцril tцs tуkun meh brithir, vrн shruitya,- торжественно произнёс Серегил, приложив руку к сердцу."Пусть твой клинок спросит ответа у моих глаз, я не дрогну".
Алек тоже повторил клятву.
Маг удовлетворенно кивнул, отлично зная, что такие слова они не стали бы бросать на ветер.
- И что же всё же случилось-то?- спросил Серегил.
- Этим утром слуги нашли его у него в кабинете. Он был одет на выход, как, видимо, был с тобой.
- Могу тебя заверить, мы тут совершенно ни при чём. Он был далеко не молод, Теро. Быть может, у него просто отказало сердце.
- Да, но, боюсь, весьма неудачно для вас. Удар хватил его прямо за письменным столом, под телом нашли письмо. Адресат - некто "Ваше Высочество". Понятия не имею, кто конкретно имелся в виду, но...там было ещё...
- То, что Серегилу нельзя доверять! - рыкнул Алек. - Потроха Билайри! Так и знал, что надо было прихватить его с собой, пока имелась такая возможность! У кого же оно теперь?
- У Коратана. И я, честно говоря, удивлён, что оказался тут раньше его гвардейцев.
- Проклятье!
- Будет лучше, если мы явимся к нему сами, - сказал Серегил.
- Я иду с вами, - отозвался Теро. - Как думаете, Мальтузу что-нибудь известно о том, что Ланеус пытался вас убить?
- Ну, он знает об этом теперь, я подозреваю. Этой ночью я разыграл из себя наивного простачка, так вот, судя по реакции Мальтуза на мой рассказ, он ещё ничего не знал об этом. И единственная его вина в том, что он передал Ланеусу наш с ним разговор. Смерть Герцога даёт нам шанс спасти Мальтуза от Врат Изменников.

- Серегил, он содействовал свержению законной наследницы престола. Неважно, был он вместе с теми, кто замышляет убить королеву, или нет. Остальные же были настроены столь серьёзно, что пошли на то, чтобы убить вас с Алеком, лишь бы не были раскрыты их тайны. Так почему же ты всё ещё покрываешь его? Знаю, вы долгое время были с ним друзьями, но измена это измена.
- Да, верно. Впрочем, что касается Ланеуса, то они, вроде бы, как раз собирались защитить Клиа от убийц Рельтеуса и его клики. Он так кичился своей преданностью Фории и Элани!
- И ты ему поверил?
- Ланеусу-то? Нет. Будто больше нечем заняться его приспешникам, как только защищать Клиа! Тогда зачем бы им пытаться убить нас, вместо того, чтобы попробовать использовать?
- Вот именно. На вашем месте я бы оделся, да поскорее, пока тут не нарисовался более многочисленный эскорт, - посоветовал Теро. - И чем быстрее вы предстанете перед Коратаном, тем лучше.

Улицу Колеса они покидали через задний ход, едва не наткнувшись на турму столичных гвардейцев, которая, ясное дело, доставила приказ от Коратана немедленно явиться к нему, а быть может, даже предписание на арест.
- Как думаешь, нас не схватят, как только мы объявимся? - занервничал Алек, когда они въехали на Улицу Серебряной Луны.
- Сомневаюсь.
Возле ворот, ведущих к королевскому дворцу, собралась разъяренная толпа простолюдинов, размахивавших над головами какими-то тряпками и прочей домашней утварью.
- Что тут такое творится?- поинтересовался Серегил у молодого дворянина, наблюдавшего за всем этим с безопасного расстояния на другом конце улицы.
- Карантин, милорд, - ответил тот. - Сонный мор уже косит народ направо и налево.
После разговора с Валериусом Принц Коратан издал официальный указ о введении карантина. Впрочем, не на всей территории Нижнего Города, а лишь в той его части, где были случаи заболевания. Все тупики этих улиц были теперь огорожены, а к подразделениям Городской Стражи добавились патрули из членов Столичной Гвардии, которые обходили дозором переулки и осматривали крыши домов на случай каких-либо беспорядков. Большинство из стихийных бунтов Коратану удалось утихомирить довольно быстро: он выслал туда тележки с едой и элем, в знак того, что вовсе не собирается решать проблему, моря народ голодом. Однако патрули и баррикады по-прежнему оставались на своих местах.
- Это что, он их кормит?- спросил Алек.
- Их - да, но не их семьи, которые по-прежнему страдают от нужды и лишений.
- Если бы там оказался кто-то из ваших, ты бы не оставил их гнить в этой чумной дыре! - кричала женщина на той стороне улицы, потрясая метлой в сторону Дворца. - Мало того, что сильные мира сего держат нас впроголодь. Так теперь и наших близких оставили на произвол судьбы, чтоб они подохли!
- Чума, ведь, не трогает богачей, верно? - крикнул кто-то позади неё.
Рев толпы нарастал. Кто-то умолял, чтобы им позволили забрать своих родных и близких, другие требовали муки и мяса.

Стражники с алебардами заставили толпу расступиться и пропустить их. Внутри дворцовых стен всё было спокойно, если не считать отдаленных криков толпы. Неподалеку от главного входа во дворец находилась целая когорта конных гвардейцев, вооруженных дубинками, и у кавалерийских казарм было заметное оживление.
- Похоже, дело серьёзно, - пробормотал Алек, когда они, оставив своих лошадей лакею, направились во дворец.
- Никогда прежде не видел ничего подобного.
Они миновали приёмную залу, и там их также никто не попытался ни остановить, ни задержать. Напротив, слуга проводил их в небольшую залу для аудиенций, столь же мрачную, как и весь внешний облик дворца. С этим местом они уже были хорошо знакомы. Помещение было длинным и при этом довольно узким, освещенным светом из ровного ряда мозаичных стрельчатых окон, расположенных прямо под сводчатым потолком. В дальнем конце стояло несколько рядов длинных дубовых скамей, обращенных лицом к огромному постаменту с троном. Позади него сейчас висел стяг кронпринца, обозначая, что Фории в столице нет, а всеми делами, пока та занята войной, заправляет Принц Коратан. Кроме них троих и слуги, оставленного у двери на часах, в зале никого не было.
- Ненавижу это место, - процедил Теро. - Обычно нас здесь ожидал не самый теплый приём. Мне было бы куда приятнее, если бы нас проводили в личные покои Коратана.
- Я и не собирался оказывать гостеприимство вероятным изменникам, - заявил стремительно появившийся принц, которого сопровождала женщина-маг.
Алек сразу узнал её: то была личная магиня Коратана - Имани, она же - его личный дознаватель.
Все трое тотчас припали перед королевским помостом на колено, прижав к груди сжатые кулаки.
- Вижу, Вы откликнулись на мой призыв явиться, - сказал Принц, усаживаясь в резное кресло по правую руку от трона.
- Это я привёл их, - сказал Теро.
- Даже не стану спрашивать, откуда вы снова узнали всё раньше меня, - выдохнул Коратан. - Полагаю, вы двое явились, чтобы объясниться?
- Да, Ваше высочество, - ответил Серегил, ввиду обстоятельств, а также перед лицом магини, сохранявший официальный тон. - Нам стало известно про письмо и его довольно сомнительное содержание.
- Вот как? И каким же это образом?
- Я видел его этой ночью, - сообщил Алек.
Коратан вскинул бровь, ожидая объяснений:
- Зачем же Ланеусу, который считал вас друзьями, писать подобное?
- Вероятно из тех же самых побуждений, по которым он пытался нас убить, - отозвался Серегил.
- Дважды, - добавил Алек.
- Вы в этом уверены?
Серегил кивнул.

- И вы по-прежнему убеждены, что Клиа тут ни при чём? Что она никоим образом не оказывает поддержку?
- Более чем когда-либо, - ответил Теро.
- Никто лучше нас не понимает всю щекотливость ситуации, Ваше Высочество, - сказал Серегил. - Письмо Ланеуса адресовано некоему"Высочеству". Это может оказаться не только Клиа, но и Принцесса Аралейн, и даже Вы лично. Мы долее не можем требовать от Вас хранить наши секреты в тайне от королевы. Однако клянусь жизнью моей и Алека, что мы действовали исключительно в интересах Скалы.
- Это правда лишь отчасти, Ваше Высочество, - заявила Имани.
Коратан смерил Серегила спокойным взглядом, ожидая продолжения.
- А также из желания спасти Клиа.
Это была правда, и магиня подтвердила это, кивнув.
- Очень хорошо. Так какую ещё информацию вам удалось раздобыть вашими загадочными путями?

- Полагаю, что нападение на меня этой ночью было совершено людьми Сарьена, - Серегил достал бронзовый медальон и передал его принцу.
- Да, такие носят его солдаты, - Коратан невесело уставился на вещицу. - Однако солдаты порой отдают их детишкам или кому-то из близких. Так что он, в общем-то, мог принадлежать кому угодно.
- Вполне вероятное объяснение, - допустил Серегил. - Либо, он был у кого-то, кому было нужно навлечь подозрения на Сарьена, хотя вряд ли они могли предугадать, что мне удастся сорвать его с шеи того парня.
- Так что же, по-вашему, я теперь должен сделать?
- Дать нам ещё немного времени на то, чтобы раздобыть доказательства невиновности Клиа.
- Ну а письмо, в котором упоминается о тебе?
- Предположим, тут закралась какая-то ошибка. Ты бы мог сказать, например, что этот человек имел на меня зуб. Тем более что это не такая уж неправда.
Коратан переглянулся с магиней, и та кивнула ему.
- Так это вы приложили руку к смерти Ланеуса?
- Нет.
Магиня опять кивнула.
Коратан немного поразмыслил, потом сказал:
- У меня больше нет времени придумывать всякие уловки. Вам следует работать ещё быстрее.
Серегил и его друзья отвесили поклоны, снова прижав кулаки к груди. - Да, несомненно.

ГЛАВА 30. Неожиданный Фортель Судьбы-злодейки

ВНЕЗАПНАЯ кончина Ланеуса, отправившегося следом за госпожой Килит, наделала много переполоху среди знати; ну а когда пару дней спустя к ним присоединился и Граф Толин, некоторые зароптали о том, что и среди дворян ходит какое-то загадочное поветрие. Ну а что, разве среди бедняков не свирепствует какая-то чума? Или, быть может, - перешептывались другие - действует убийца? Во всех трёх случаях дризийцы констатировали полное отсутствие каких-либо ран или следов яда, но что, если всё дело в магии?
К слову сказать, ни Теро, ни Валериус так и не смогли определить, что именно убило Толина и Ланеуса: создавалось впечатление, что у обоих просто в один прекрасный момент перестало биться сердце. Тем не менее, нельзя было упускать из виду и то, что оба они были членами тайных групп заговорщиков, одна из которых с большой долей вероятности имела в своём распоряжении ту самую Кровь Гадюки.

Жара не спадала, так что пока Алек с Серегилом, нанося свои визиты принцессе, вели наблюдения над группкой примеченных ими заговорщиков, обитатели трущоб Нижнего Города продолжали болеть и умирать.
В одну из таких ночей, проведенных у Рельтеуса, Алек вместе с Серегилом возвращался верхом на Улицу Колеса, мечтая лишь о стаканчике холодной воды и мягкой постели. Даже в столь поздний час воздух оставался душным и насыщенным влагой, обещая разразиться скорым ненастьем. Поведя взмокшими плечами под слишком тяжелым для такой погоды льняным камзолом, Алек добавил к своим мечтам освежающую ванну, с участием Серегила. И всё-таки, несмотря на всю усталость, бдительности он не терял, опасаясь наёмных убийц, хотя со времени внезапной смерти Ланеуса новых нападений на них больше не было.
Свернув за угол, на Улицу Колеса, Алек с удивлением увидел, что в окнах их салона, выходящих на улицу, горит яркий свет.
- Рансер что-то припозднился.
Обычно, если они отлучались на ночь из дома, их слуга оставлял для них зажженным один светильник.
Войдя в дом, Алек подивился ещё больше, потому что обнаружил там дожидающегося их Маниуса, швейцара Эйруал.
Алек сроду не видел, чтобы тот покидал пределы борделя, да и выглядел Маниус как-то слишком уж странно, словно был не в себе.

- Что стряслось?- спросил Алек.
- Не могу сказать, милорд, коли вы меня простите. Таково желание моей хозяйки. Я должен немедленно направить вас с Лордом Серегилом к ней, если позволите.
Серегил с Алеком взволнованно переглянулись.
- Да, конечно.
Маниус приехал в экипаже, так что они отправили его обратно на нём, а сами галопом поскакали через спящий город на Улицу Огней, где пока ещё вовсю бодрствовали ночные гуляки.
Огромная приёмная зала Эйруал была, как обычно, полна народу: то были зажиточные мужи и прекрасные юные куртизанки в соблазнительных нарядах.
Их поджидала хорошенькая блондиночка Хайли, и глаза её были красны от слёз. Она повела их наверх, в личные покои Эйруал.
Свою приятельницу они обнаружили сидящей в кресле возле кровати, в одиночестве и полностью одетую. Эйруал держа за руку кого-то, лежавшего в кровати. Когда они подошли поближе, сердце Алека ухнуло вниз: там была Мирриция.

Одетая в то самое тёмно-синее шелковое платье, расшитое стразами, в котором она была в вечер, когда они ужинали с Ланеусом и Мальтузом, она лежала совсем неподвижно, широко распахнув глаза и устремив невидящий взгляд на шелковый балдахин над нею.
- Боже милосердный, нет! - Алек опустился на краешек её кровати и тронул за руку - теплую, но совершенно безжизненную, когда он взял её в свою ладонь.
Серегил подошёл, чтобы утешить Эйруал.
- Когда это произошло?
- Пару часов назад.
Эйруал склонилась к нему на плечо и по щеке у неё скатилась слеза.
- Она пела в салоне. Один из её любимцев появился после долгой отлучки. Она была такой счастливой! Как раз начала новую песню, когда вдруг... она просто словно бы надломилась, как цветок под палящим солнцем! Сначала я решила, что это обычный обморок, что она, быть может, ударилась головой, но с тех пор она так и не приходит в себя! Нам удалось принести её сюда, пока никто не заметил, в каком она состоянии. Это что, и есть та самая зараза из Нижнего Города?
- Похоже на то.
- Но она ведь никогда не бывала там, правда?
- Конечно, нет, - Эйруал вытерла новые слёзы. - И никто из тех людишек тут также не был. Уверяю вас!
"Людишек", - подумалось Алеку, интересно, что сказала бы она, когда бы увидела несчастных ребятишек из храмов?

- Кто-нибудь из новых людей был здесь?- спросил Серегил. - Не из тех, кто ходит обычно?
Эйруал зажала рукой висок.
- Новенькие? Естественно, новые патроны появляются постоянно. Лорд Тайрус, парень Герцога Морена Каллен, юный Лорд Алерин, несколько процветающих купцов из Майсены. Не могу сейчас вспомнить всех имен. Но все они были тут примерно в течение недели. Этот ваш красавчик актёр, мастер Атре, он периодически захаживал, он, знаете ли, приударял за нею.
- Наш пострел, похоже, везде поспел, - проворчал Серегил. - Ещё кто? Портные? Продавцы духов? Кто-то такого сорта?
- Ну да, один новый парнишка у мясника, впрочем, девочки никогда не имели с ним дела. Арлана, действительно, наведывалась к новой портнихе, но та сама никогда сюда не приходила, да и Мирриция не бывала у неё в мастерской. Вот, пожалуй, и все новички, что приходят на ум.
- А кто постоянно вхож в дом, помимо ваших клиентов?
- Наших патронов, - рассеянно поправила его Эйруал. - Дай-ка подумаю. Парнишка из мясной лавки, молочник, продавец дров....
- Нужен кто-то, кто имеет доступ к девочкам, - мягко, но настойчиво направил её Серегил.
- Парикмахеры, торговцы косметикой, ювелиры, конечно же, парфюмеры, белошвейки, продавцы тканей, вина и сладостей...., - она всплеснула руками: - Да я не знаю! Девочки обожают всяких торговцев, так что большинство из них запросто приходят сюда. В том никогда не было проблемы.
- Получается, кто угодно мог прийти, а ты об этом даже и не знала бы?
- Да, полагаю, что так.

- С кем встречалась Мирриция в течение прошлой недели или чуть раньше? - спросил Алек. - Таким образом мы сможем хотя бы ограничить круг подозреваемых лиц.
Эйруал повернулась к Хайли, которая тихонько плакала в уголке у двери.
- Ты вторая после меня, кто больше всего проводит с ней время.
Куртизанка отняла от лица платочек.
- К ней приходила госпожа Кела, чтобы снять мерки для новых вечерних платьев. Мастер Хоррин продал ей румяна.
Она замолкла, чтобы высморкать нос. - Мастер Хром привез украшения, которые она заказывала ему.
- Не отлучалась ли она в последнее время куда-то надолго? - спросил Серегил.
- Как-то ночью она ездила в Трёх Драконов с Герцогом Ореусом, ещё в театр, ну и с вами, конечно. Несколько дней назад она ходила на новый спектакль в Журавль, а вчера вечером - в Тирари с Герцогом Карнисом.
- В таком случае, остаются лишь её постоянные клиенты. Сколько их у неё всего?
- Сейчас? - Эйруал посчитала про себя на пальцах. - Пять постоянных и несколько от случая к случаю.
Алек трудно сглотнул.
Нет, он, конечно же, знал, кто такая Мирриция, и что она, по сути, торгует собой, но он сроду не вдавался в подробности. Она была, прежде всего, его другом.
- Кто-то из них и есть тот человек, что носит с собой эту заразу, или наводит магию, что бы там это ни было, - сказал Серегил.
Эйруал глянула на Хайли:
- Ты можешь идти, дорогуша. Если кто-то поинтересуется, отвечай, что ей просто немного нездоровится.
Когда девица ушла, Эйруал повернулась к Серегилу.
- Замолвишь за меня словечко перед Братом Валериусом? Знаю, он меня недолюбливает, но я хочу для неё всего самого лучшего!
- Уверен, что сумею уговорить его, - успокоил Серегил, погладив Эйруал по руке.
Взглянув на Миррицию, Эйруал заплакала снова.
- Я люблю всех своих девочек, но она для меня словно дочка.
- Поеду я, Серегил. А ты оставайся с Эйруал, - Алек взял за руку пожилую леди. - Не волнуйтесь. Мы сделаем всё, что только сможем, чтобы помочь вам.

* * *

Валериуса Алек нашёл у него в библиотеке. Сидя у окошка, тот изучал какой-то толстенный фолиант.
- Что привело тебя сюда в этот час?- спросил тот, изобразив игривую досаду.
- Мирриция. У неё сонный мор, - ответил Алек, чувствуя, как от последних слов, когда он произнёс-таки это вслух, сжалось горло.
С лица дризийца вмиг исчезла безмятежность:
- Боже милостивый!
Он поднялся и принёс из кабинета сумку с лечебными травами и подхватил свой посох, стоявший на своём обычном месте за дверью. Шагнув из комнаты, зычно крикнул:
- Зала, моего коня!

В публичном доме Валериус велел Эйруал и Хайли снять с Мирриции одежду и расколоть ей волосы. Затем он тщательно осмотрел её. Алек стоял у двери, обхватив себя руками и уставившись на ковёр. Конечно, он уже видел Миррицию обнаженной, но лишь один раз, той самой ночью, так что теперь ощущение было странным и не слишком для него уютным.
- Лихорадки нет, - бормотал себе под нос целитель. - Никаких телесных повреждений. Никаких синяков. Никаких видимых ранений. Запаха яда тоже. Бледности языка и губ не наблюдаю... как и синюшности ногтей. Ничего, отличного от нормы...
Алек услышал шелест постельного белья, которое Валериус натянул ей до самого подбородка.
Какое-то время дризиец стоял в раздумьях, рассеянно поскрёбывая у себя под бородой.
- Мне нужна чашка горячей воды.
Алек вышел из комнаты и сразу же наткнулся на Хайли, топтавшуюся за дверью. Отослав её за водой, он вернулся и снова подошёл к кровати. Переглянулся с Серегилом: оба знали, каковы шансы Мирриции.
Эйруал же смотрела на дризийца, принявшегося перебирать вещички в своей сумке, глазами, полными отчаяния и надежды.
Появился мальчик-слуга, старающийся удержать на подносе кувшин с горячей водой и изящную чайную чашку.
Валериус наполнил чашку и добавил туда из глиняного пузырька что-то, окрасившее воду в зеленый цвет, в контраст со светлой глазурью чашки, затем бросил щепотку белого порошка, от которого жидкость стала синей.
- Подними-ка ей голову, Алек, - сказал Валериус.
Волосы её, скользнувшие в ладонь Алека, были теплыми и шелковистыми. Ему снова пришлось сглотнуть, прогоняя вдруг пронесшиеся перед глазами воспоминания.
- Что это?- поинтересовалась Эйруал.
- Зенгатские соли, - Валериус осторожно влил немного жидкости в рот спящей девушке, потом выпрямился, пристально за ней наблюдая.

Мирриция даже не шелохнулась, лицо её оставалось покойным, грудь едва вздымалась и опускалась. Если бы не её безжизненные серые глаза, было можно принять это за обычный сон.
- Ну? - нетерпеливо спросила Эйруал.
Не обращая на неё внимания, Валериус вытащил из сумки небольшую глиняную чашку на трёх ножках и наполнил её чем-то, похожим на мелкие жгутики сухой травы. Он добавил туда несколько волосков Мирриции и крошку засохших слёз с уголка её глаза, а потом сунул туда свечку и поджег смесь. Держа треногу над Миррицией, он подул, чтобы сладковатый дымок шел ей в лицо, затем отставил треногу на прикроватный столик и взял свой посох, что-то тихо затянув себе под нос.
Так продолжалось, пока в небе не потускнели звёзды, а из-под бархатных занавесок не показалось первое бледное сияние обманчивого утра.
В конце концов, Валериус рухнул на стул возле кровати и тяжело вздохнул:
- Мне жаль, Эйруал.
- Попробуй что-нибудь ещё!- взмолилась она.
- Мне необходимо свериться с текстами.
- Хочешь сказать, что не можешь больше ничего сделать?
- А тем временем я отправлю своих лучших жрецов, чтобы помолились за неё.
Её темные глаза наполнились слезами:
- Молиться? Да что в этом проку?
- Это, хотя бы, очистит её душу.
- Потому что она шлюха, да? - выкрикнула в сердцах Эйруал.
Серегил шагнул к ней, чтобы обнять, но она оттолкнула его руки.
- Уж не думаешь ли ты, что эта болезнь своего рода наказание? Душа её столь же чиста, как и твоя, Валериус, что бы ты там себе про нас ни думал!
- Я и в мыслях не имел подобного, - рявкнул Валериус, поднимаясь, чтобы собрать свои вещички. - Это лишь для того, чтобы очистить её от недуга, если это вообще возможно.
- Кому-нибудь в Нижнем Городе это уже помогло?
- Пока нет, - признался он. - Но мне казалось, это хоть немного тебя успокоит.
- Оставь своих жрецов при себе. Лучше найди лекарство!
- Как пожелаешь.
Валериус подал знак Серегилу, чтобы тот вышел с ним.
- Здесь есть место, где мы можем поговорить? - спросил он, закрывая за Серегилом дверь.

Серегил повел его по коридору к пустым покоям Мирриции. Здесь горели свечи. Шёлковая кровать была заправлена, в комнате пахло дорогими маслами и ароматами.
Дризиец запустил пальцы в гриву своих черных непослушных волос.
- Я не ожидал ничего подобного. Чтобы вот так скоро!
Серегил непонимающе выгнул бровь.
- Это уже проникло в Ринг, в эту сточную яму за Морским рынком.
- Полагаю, это не так удивительно, как обнаружить подобное здесь. Те несколько человек, которых нашли неподалеку от Морских Ворот, вроде как, случайно забрели туда, однако теперь представляется вероятным, что кому-то с этой заразой удалось вырваться из карантина в Нижнем и уйти туда, где, по их мнению, их никто не заметит.
Валериус устало кивнул.
- Это не похоже ни на одну из болезней, с которыми я имел дело раньше, Серегил. И я уже начинаю сомневаться, а болезнь ли это вообще, или всё же какая-то форма отравления? Есть целый ряд отваров, которые невозможно распознать.
- И кому же понадобилось возиться, чтобы отравить бедноту?
- Кто знает! Мне нужно, чтобы вы двое занялись этим вопросом для меня, пока в Ринге и в других кварталах не пришлось вводить карантин. Мне нужен кто-то, кто мог бы передвигаться по Рингу, не рискуя оказаться убитым. Из моих же людей ни один не обладает талантом, подобным вашему.
- Сейчас не самый удачный момент для нас, Валериус. Есть кое-что столь же срочное, что мы делаем для Теро и принца, и оно не терпит отлагательств.
- Меня этим также озадачил Принц Коратан лично. Он считает это делом общественной безопасности. Рано или поздно зараза расползётся по столице, или же мы найдём средство, чтобы её остановить. Если она распространится, начнётся паника. Могу дать вам всего лишь несколько дней, до того, как он закроет эту территорию.
- Мы вполне можем заняться этим, - сказал Алек, входя к ним в комнату. - Кепи может проникнуть в Ринг ничуть не хуже нашего. Предоставим ему всю беготню, пусть посмотрит, нет ли там чего-нибудь или кого-нибудь необычного.
- Что ж, это вполне годится, - согласился Серегил. - Ну а мы сделаем тоже всё, что сможем.
- Благодарю, - мрачно сказал Валериус.
Времени у них было в обрез, и все отлично об этом знали.

В ответ на их задание Кепи и глазом не моргнул, просто сунул монеты в карман и был таков. На следующий день, в самый разгар ливня с грозою парень объявился снова. Он вымок до нитки, его спутанные вихры слиплись под мокрым платком.
- Иди к огню, - сказал Алек.
Их кухарка ушла на рынок, прихватив с собой Аната, чтобы тащил корзинки.
- Пойду, принесу фланель, - сказал Серегил.
- Надеюсь, это что-нибудь из жратвы? А то моему брюху кажется, что мне перерезали глотку, - Кепи скорчился возле очага, а Серегил отправился в ванную рядом с кухней за полотенцем - А где ваша добренькая кухарка?
- Пошла проведать сына, - отвечал Алек. - Но можешь не волноваться. Когда это мы отпускали тебя голодным?
Возвратившись, Серегил вручил Кепи полотенце.
- Твоя одёжка просохнет скорее, если разложить её у огня, - предложил Алек.
Парень ответил ему недобрым взглядом, а рука его потянулась к рукоятке заткнутого за пояс ножа, тогда как дом содрогнулся от сильного удара грома.
- Да ни в жисть, милорд!
- Эй, я не имел в виду ничеготакого.
- Мне и так хорошо, - парнишка схватил фланель и принялся энергично растирать ею волосы, при этом не спуская с Алека настороженных глаз.
Алек с немалой досадой заметил, что Серегил, притащивший из кладовки тарелку хлеба с мясом, давится беззвучным смехом. Добавив туда остатки яблочного печенья, он вручил её мальчишке. Кепи схватил еду и набросился на неё так, словно за ним гнались, чтобы её отнять. Должно быть, в обычной жизни так и бывало. Облокотившись о каминную полку, Алек с улыбкой пронаблюдал, как Кепи запихивает в рот целую пригоршню яблочного печенья.

- Так у тебя есть для нас что-нибудь, или ты просто искал сухое местечко, где спрятаться от дождя, - поинтересовался Серегил, подтягивая к себе табурет.
- Ясен день, есть, милорд! Вы же сами просили поискать что-нибудь необычное или не к месту. Слыхали про такой народ - вороньё?
- Нет.
Серегил достал из кошелька несколько монеток и положил их на пол перед Кепи.
- Надеюсь, ты нас просветишь?
- Да ничё там такого, просто они все тронутые на башку, - ответил мальчишка и быстренько сгрёб монеты. - Чудные, даже для Ринга.
- Почему их зовут вороньём?- спросил Алек.
- Потому что у них можно выменять годные вещи на сущую ерунду! Знаю одного парня, так тот получил от них целый кулёк конфет за стеклянный шарик. А Простушке Лиа один такой дал пол сестерция за клок её перевязанных бечевкой волос, даже торговаться не стал. Щас она куда-то исчезла.
При упоминании о волосах Алек с Серегилом переглянулись.
- И сколько их там, по-твоему?
Парнишка пожал плечами и попробовал на зуб одну из монеток, словно сомневаясь, не фальшивая ли она.
Серегил кинул ему ещё одну.
- Ну? Так скольких ты видел?
- Всего одного.... Это был хромой старикан с повязкой на левом глазу. Не поверите: за мою головную повязку он предложил мне жёлтый камушек!
Он ревниво глянул на замусоленный шелковый платок, который сушился у очага.
- Я, было, сказал ему, чтобы он катился к Билайри, но тут подумал, вдруг вам захочется купить его... ну, то есть, глянуть на него... в общем, в итоге я дал ему прядку волос, - он поднял короткий вихор на том месте, где она была срезана.
- Покажи-ка мне камушек.
Кепи огорчённо глянул в ответ:
- Он тю-тю.
- Хочешь сказать, кто-то обчистилтвойкарман? - удивился Алек.
- Да там, в Ринге, такой жуткий народ!- воскликнул Кепи. - Большие пацаны увидели, как я торговался и пошли за мной. Проще было отдать им, или меня бы почикали.
- Да, тут уж ничего не поделать, но он был бы полезен. А ты знаешь ещё кого-то из этого народа, воронья?
- Я слыхал от других про троих-четверых по соседству. Один - молоденький парень на костылях, и ещё парочка тёток.
- Как они выглядят? - спросил Алек.
Мальчишка пожал плечами:
- Те, кто видел, не больно-то к ним приглядывались, ну грязные, и как дураки покупают всякую хренотень.
- То есть, не молоденькие и не симпатичные?- отметил Серегил. - Так значит, бусина и клок волос, это не считая покушения на твой живописный головной убор? И что ты обо всём этом думаешь?
Кепи презрительно фыркнул:
- Да тупицы они. Деревня.
- И как давно они появились в Ринге?
- Вроде недавно, народ говорит.
- С тех пор, как прикрыли Нижний?
- Может. Не могло это быть давно.

- А кто-нибудь знает, откуда они явились?- спросил Алек.
Кепи, набивший рот хлебом, громко чавкая покачал головой.
- Если б знали, я бы слыхал.
- Алек, думаю нашему приятелю не помешает запить еду толикой пива.
Кепи осклабился, демонстрируя недавно потерянный клык и забитые хлебом уцелевшие зубы:
- Премного благодарен, милорд!
- А их видят по большей части днём или ночью?
- Этого не скажу, но могу поузнавать для вас, - Кепи насухо вытер тарелку последним кусочком хлеба.
- Давай, выясни, всё, что сможешь, - на сей раз Серегил достал пол сестерция и показал ему. - И я хочу знать, есть ли они в Нижнем, или, быть может, были там. Это очень и очень важно, Кепи, и информация мне нужна как можно скорее. От неё зависит жизнь нашего друга.
Кепи залихватски повязал на голову свою любимую повязку и ринулся к двери.
- Можешь остаться, пока не пройдёт дождь, - предложил Алек.
Дождь по-прежнему хлестал в окна, а небо озарялось вспышками молний.
Кепи снова ответил ему лишь насмешливым взглядом и исчез в ночи.

- Что ты обо всём этом думаешь?- спросил Алек, присаживаясь на теплые камни у очага.
Серегил уселся на табурет и уставился на пламя. Под таким углом глаза его в отблесках огня казались серебристыми, и на Алека нахлынули неожиданные воспоминания, которые он поскорее прогнал.
- Горстка чокнутых торгашей, покупающих волосы и расплачивающихся желтыми камушками? - задумчиво произнёс Серегил, рассеянно накручивая на палец собственный тёмный локон. - То, что это не совсем обычно, это однозначно.
- Нам нужно отправиться в Ринг и взглянуть на всё самим. Волосы могут означать некромантию.
- Не сейчас. На этот вечер мы приглашены на ужин к эрцгерцогине, и мне очень любопытно взглянуть, кто ещё там будет. Давай-ка дождёмся, что ещё выяснит для нас Кепи. Ибо какой смысл закидывать удочку туда, где не клюёт?

ГЛАВА 31. Охота на Вороньё

УЖИН у Алайи в тот вечер показался Алеку бесконечным, особенно зная, что это же самое бесценное время так быстро летит для Мирриции! Ведь самое большее, сколько мог протянуть пораженный недугом - неделя, да и это удавалось не каждому. Один день они уже потеряли.
Положение усугубляло то, что они при этом не выяснили ничего примечательного. Весь вечер напролёт Алайя шутливо заигрывала с Алеком, однако все его мысли настолько были заняты Миррицией, что после он лишь от Серегила узнал, что на вопрос пожилой эрцгерцогини о том, с кем первым он поцеловался, он ответил, что то был кролик.
- Я думал, она спрашивает, кого первого я подстрелил! - воскликнул Алек. - А я-то ещё удивился, чего это все хохочут.
К огромному облегчению Алека, дома по возвращении их поджидал Кепи с новыми вестями о воронье.... С многообещающими вестями!
- Кое-кого из этих видели в Нижнем Городе, - сообщил парнишка, присаживаясь на корточки у очага в своей промокшей одёжке, и пока он с аппетитом глодал холодную гусиную ляжку, голову ему накрыли фланелью.
- Я тут поговорил с людьми, они вспомнили старика и парнишку с костылём. Но с тех пор, как ввели карантин, их что-то не больно видно.
- Получается, это он выгнал их выше, сюда,- сказал Алек.
- А что с Рингом?- поинтересовался Серегил.
- Тут всё ещё краше, милорд! Нашлась девчушка, которая выторговала на днях у старухи-вороны леденец. Теперь она в дризийском храме на Улице Желтого Угря.
- Даже странно, что они забрали её туда, - сказал Серегил.
Храм тот стоял поблизости от одних из ворот Морского Рынка, тех, что вели в Ринг.
- В Ринге обычно заботятся только о тамошних жителях.
- Хотите, чтобы я опять туда пошёл? - с надеждой в голосе спросил Кепи.
Серегил дал ему несколько монет.
- Пока возвращайся к герцогу Рельтеусу. Присмотри за ним.
Кепи отвесил поклон и снова растворился в ненастной ночи.
- Быть может, конфеты были отравлены? - задумался Алек.
- Возможно, но, похоже, речь шла не только о съестном, из того, что они предлагают. Что до самих торгашей, то раз тут речь про просто волосы, то больше всего это смахивает на некромантию, или даже алхимию, однако не похоже, чтобы они действовали по какой-то одной схеме. Либо это просто случайные совпадения.
Алек усмехнулся.
- Ну что, теперь-то там для тебя достаточно "клюёт"?
- Похоже, что так. Начнём-ка с той малышки с Улицы Желтого Угря.

Преодолевая непогоду, они двинулись верхом к Морскому Рынку и вскоре уж входили в храм.
Их поприветствовал дризиец, который провел их через небольшое святилище к маленькой комнатке сзади.
Измождённая светловолосая женщина, стоя на коленях у лежака, наблюдала за тем, как ещё одна дризийка пытается влить немного жидкого снадобья в рот совсем маленькой девчушки. Голубоглазой и золотоволосой малышке было на вид не более семи лет. Её помыли и одели в чистую ночную сорочку, как отметил Серегил. И опять - всё это слишком поздно!
Женщина, вероятно, её мать, была одета в поношенное платье, впрочем, всё равно слишком чистое для обитателя Ринга.
Когда же два хорошо одетых господина приблизились к её дочери, она враждебно сверкнула глазами:
- Что вам нужно? - голос её был резким, а акцент выдавал южанку.
- Мы изучаем этот недуг, - сказал ей Серегил.
Опустившись на колено по другую сторону от лежака, он достал из кошелька два серебряных сестерция.
- Я всего лишь хотел осмотреть девочку и задать Вам несколько вопросов.
Немного поколебавшись, женщина схватила монеты.
- Ну и что дальше?
- Как долго она в таком состоянии?
- Ей стало плохо вчера утром.
- Вы не видели, она не разговаривала с кем-нибудь из чужаков?
- На днях какая-то старуха дала ей гостинец.
- Эта старуха... не была ли она из тех, кого называют вороньём? - спросил Алек, стараясь не выдать своего волнения.
- Никогда не слышала ни про какое вороньё. Но похожа она была на побирушку.
- А не то, чтобы это был какой-нибудь странный обмен?
Женщина глянула на него с удивлением:
- Да, она дала Лиссе конфет за её старую растерзанную куклу.

- Вы могли бы описать её? - попросил Серегил.
- Чего? Куклу? И зачем же вас это интересует?
Он показал ей ещё одну монету.
- У меня на то есть свои причины. Прошу Вас, рассказывайте.
Она забрала монетку.
- Ну, кукла, как кукла. Обычная: кусок обожженной красной глины с такими... нацарапанными лицом и волосами.
- И старушка выменяла её на леденцы?
- Ну да. Лисса так сказала, - женщина грустно глянула на дочурку. - Они что, были отравленные, господин? Зачем же кому-то так поступать с дитём?
- Хотелось бы мне знать ответ на Ваш вопрос.

Алек осторожно приподнял голову девчушки:
- Её волосы не обрезаны.
- На теле имеются какие-нибудь метки? - спросил Серегил дризийку.
- Нет, - отвечала женщина.
- А эта старушка, - обратился к девочкиной матери Серегил. - Как она выглядела?
- Да я толком и не заметила. Я полоскала белье... работа у меня такая... и увидела, как Лисса разговаривает с нею. Ничего страшного в ней не было, сэр, обычная старуха, сгорбленная, одета в рваньё, которому не помешала бы стирка. На ней ещё был платок, такой синий, по-моему, надвинут вниз, так что я и лица-то почти не видела. Хотя... нос у неё был, как у пропойцы, такой весь красный. Она опиралась о клюку. Ой, да, вот ещё что: на поясе у неё болтались всякие дурацкие побрякушки.
- Типа чего? - спросил Алек.
- Да не знаю я! Какое это имеет касательство до моей девочки?
- Это могло бы помочь, - ответил Алек.
Женщина поразмыслила минутку.
- Ну, например, кошачий череп: его я запомнила точно, ибо очень уж это было чудно. За остальные не скажу, но там были и другие.
- А когда она получила эту сломанную куклу, её она тоже повесила на пояс? - поинтересовался Серегил.
- Того не видела. Я же сказала, я была занята стиркой. А потом она уже ушла.

Серегил достал ещё одну монетку и протянул ей.
- А как давно всё это случилось?
- Всего два дня тому, милорд.
- Благодарю Вас. Вы нам очень помогли. Мне очень жаль Вашу малышку.
- И мне, - сказал Алек. - Да пребудет с вами обеими милость Создателя.
- Спасибо, сэр, что не упомянули Старого Моряка, - сказала та негромко, погладив свою дочурку по волосам.
Моряк Астеллус, помимо того, что являлся покровителем матросов и рыбаков, был также перевозчиком умерших к Вратам Билайри. Серегил догадался, что Алек обратился не к нему, а к Далне, исключительно по своей душевной доброте.
Оставив женщину в покое, Серегил вывел наружу дризийца.
- Вы встречались с такими ещё?
- Нет, милорд, такого больного доставили ко мне впервые. Это же поветрие из Нижнего, верно? Сонный мор?
- Скорее всего. У меня к Вам просьба, Брат, не пошлёте ли мне весточку, когда она умрёт?
- Да, конечно, милорд.
Серегил дал ему адрес, и они с Алеком покинули храм.

- Думаешь, яд? - спросил Алек, когда они ехали на Улицу Колеса. - Она же дала девочке что-то съедобное.
- Но ведь из того, что сказал нам Кепи, ясно, что съестное они дают не всегда. Как бы мне хотелось, чтобы эта мать смогла рассказать, что ещё там было на поясе у старухи! Впрочем, думается, будь там пучки волос, она бы заметила.
- Мы должны сами на всё взглянуть, Серегил! Мирриции уже два дня! Думаю, пора задуматься и насчёт колдовства. И если это оно, то как скоро распространится на весь город?
- Знаю. Но это мы сделаем при свете дня.


* * *
Особняк на Улице Колеса был ближе к Морскому Рынку, чем Олень и Выдра, однако они сроду не работали здесь без обычной свой маскировки. Так что оба возвратились в свои апартаменты в гостинице и заночевали там.
К утру дождь превратился в удушливую морось. Одетые в тряпьё - Алек в виде одноглазого попрошайки, Серегил в своей потрепанной шляпе со сломанными полями, подвязанной рваным шарфом, и с тряпицей, обмотанной вокруг левой руки, чтобы скрыть потускневшийлиссикна шраме от укуса дракона - а также укрывшись заплатанными непромокаемыми накидками, они направились через утреннюю уличную толкотню к большой рыночной площади, умудрившись проделать большую часть пути, на возке рыбного торговца, к которому прицепились незаметно сзади. Очутившись на месте, они, беспечно болтая, миновали охрану: оказалось куда проще попасть в нужную часть Ринга, чем возвращаться снова назад.
Проникнув внутрь, они принялись неспешно прочесывать местность, бродя по грязным кривым улочкам, идущим мимо жалких лачуг.

Верхний Город окружали не одна, а целых две защитных стены, расположенных в сотне ярдов друг от друга. Вот этот промежуток, известный как Ринг, по всей своей окружности был поделен на сектора, которые использовались для всяческих нужд, и в каждый из которых вели отдельные ворота. В длинном западном коридоре позади Дворца, например, содержались лошади королевской гвардии. Восточный сектор был отведен под пастбище на случай долгой осады. Беднота населяла сектор восточнее Морского Рынка, ну а самая перекатная голь была оттеснена совсем уж к югу Ринга, где и ютилась в своих жалких лачугах и прочих подобных укрытиях, какое только могла себе позволить. Это же место являлось пристанищем для негодяев всех мастей, что делало сей район куда как более опасным, чем закрытый ниже на карантин. Даже дризийцы поглядывали на него с подозрением, солдаты же проезжали тут только на собственный страх и риск.

Сомой прочной конструкцией, что попалась нашим друзьям на глаза, был огромный навес, как оказалось, служивший местной харчевней. Здесь не было даже проституток: шлюхи справляли свой бизнес либо под открытым небом, либо в каком-нибудь найденном укромном уголке. Везде были кучи вонючего мусора, в котором рылись свиньи, собаки и чумазая ребятня. И даже в своих грязных обносках Алек с Серегилом тотчас привлекли внимание атаковавших их малолетних попрошаек.
- А ну убирайтесь, вы все! - рявкнул Серегил, подобрав с земли камень и запустив его в самого большого из парней, ровно так, чтобы лишь слегка его коснуться. - У нас нет ничё для таких, как вы!
Привыкшие к подобному обхождению, ребятишки и сами похватали камни, запустив ими в Алека с Серегилом с куда меньшей аккуратностью, так что тем не оставалось ничего иного, как пуститься наутек под укрытие ветхой харчевни.
И это было, признаться, не самое красивое появление перед местными шаромыжниками - они растянулись поверх старых ящиков и пустых бочек, стоявших в передней части навеса.
- Какая славная парочка говнюков, - хохотнул лысый мужик с шишковатым черепом, останавливаясь возле Алека с Серегилом. - Так драпать от какой-то вшивой мелюзги.
Четверо его приятелей, поднявшись со своих мест, неспешно направились к ним.
- Так может вас не затруднит показать нам нутро ваших кошельков, эм-м?
Серегил откинул полу накидки, демонстрируя шпагу, Алек сделал то же самое.
- Мы не убиваем детвору, - рыкнул он всё с тем же своим грубым акцентом. - Но не скажу того же за таких, как вы.
У пьянчуг из оружия были только ножи, так что они расселись обратно на свои места, нехорошо усмехаясь.

Серегил достал серебряную монетку в пол сестерция и кинул под ноги тому, который, видимо, был тут за главного.
- Мы ищем ворон.
Мужчина сплюнул на монету:
- Слыхом не слыхивал про таких.
Остальные тоже ничего не слыхали, или, по крайней мере, сделали вид, что это так.
Серегил кивнул Алеку, и оба отправились дальше вглубь жуткого квартала. В спину им понеслись издевательские насмешки и брань.
- Похоже, денек обещает быть длинным, - процедил Алек. - Тем более, что мы даже не знаем, где именно искать.
И Кепи им тут был не помощник. Помимо того, что он обозначил сам квартал, какого-то определенного места, где можно было застать ворон, похоже, в принципе не имелось.

Остаток утра провели, бродя среди убогих лачуг. Местные почти не обращали на них внимания. Рынка, в обычном понимании этого слова, обнаружить они не смогли: на улицах просто порой встречался какой-нибудь человек, громко объявлявший свой скудный товар, но чаще убогий ассортимент продавался прямо из дверей очередной лачуги.
Ответом на их вопрос про вороньё был как правило либо пустой взгляд, либо пожатие плеч. Вороны появлялись и расхаживали тут, как им заблагорассудится, и никто не знал, где те обитают или откуда являются, но все, кто сталкивался с ними, в один голос объявляли их безумцами из-за дурацких обменов, которые те совершали.
Но в то же время они наткнулись на несколько поражённых сонным мором. Двое из них валялись прямо у всех на виду - парнишка лет, примерно, четырнадцати, и старуха - их бросили умирать в одиночку. И никто ничего о них не знал.
Серегил почувствовал, как тяжело Алеку уходить вот так, оставив их без помощи. Но что они могли предпринять, будучи здесь?

Утро уже было на исходе, когда они, идя мимо одного навеса, открытого с передней стороны, заметили под ним старушку.
Та сидела и плакала, склонившись над малышом, который лежал перед ней на груде старого тряпья.
- Что с ним такое, матушка? - Серегил осторожно, чтобы не напугать, приблизился к старушке.
- Помер от сонного мора, - всхлипнула старушка. - Он был последний из моей родни! И ни одного дризийца!
- Остальных унёс тот же недуг?
- Сестрёнка его умерла вчера. Что же мне теперь делать?

Серегил опустился на колено возле неё и взглянул на лежавшего перед ним ребёнка. У того были те же волосы, что и у Алека, а с левой стороны не хватало обрезанной прядки.
- А не менялись ли он и его сестрёнка чем-нибудь с воронами, матушка?
- С кем с кем? - старушка уставилась на него покрасневшими от слез глазами.
- С попрошайками, которые выменивают всякие странные вещи. Ваши внучата не сталкивались с ними?
- Знать не знаю. И что такое ты говоришь! А ну, убирайся, оставь меня в покое!
- Эй вы там, только не надо пытать её о подобных вещах! - крикнул им какой-то толстяк из-под такого же навеса через дорогу.
Тяжело поднявшись с ящика, на котором сидел, он заковылял к ним.
- Что, не видите, какое у неё горе? А ну отвяжитесь от неё со своими дурацкими расспросами! - рявкнул он, больно пнув Серегила.
Серегил крякнул от чувствительности удара и вскочил на ноги.
- Простите, простите оба! Да пребудет с вами Милость Всевышнего, матушка, и да упокоит их Старый Моряк.

* * *

Голодные и полные разочарования, они уселись на край какой-то сломанной повозки, чтобы съесть прихваченные с собой хлеб с колбасой. Есть местную пищу они бы не рискнули.
- У меня ощущение, что мы ищем иголку в стогу сена, - проворчал Алек. - И что же у нас в итоге? Сделки без последствий в виде смерти и смерти, но при этом без всяких сделок. И ни намека на вороньё. А Мирриции, между тем, уж почти три дня!
- У нас ещё полно времени до того, как стемнеет.
Вокруг них собралось несколько голодных ребятишек в ужасном рванье, и Серегил швырнул им остатки своего обеда. Вздохнув, Алек последовал его примеру, и после небольшой потасовки ребятня кинулась наутёк: те, кому ничего не досталось, ринулись догонять счастливчиков с добычей.
Одна же малышка отстала от остальных. Чуть помедлив, она осторожно приблизилась к ним и, храбро глянув в глаза Серегилу, приподняла свою короткую каштановую косичку. Кончик её был, похоже, обрезан совсем недавно.
- Будешь меняться?
- Привет, пичужка. С тобой что, уже кто-то менялся на твои волосы? - спросил Серегил.
- А вы разве не вороны? - спросила она, отступая на шаг.
- Нет. Но мы как раз их и ищем, - сказал Алек. - Так ты менялась с кем-то из них?
Стоя на одной босой ноге и засунув в рот пальчик, она уставилась на него:
- Дашь пенни, скажу.
Усмехнувшись, Алек проделал фокус, раздобыв монетку "из воздуха", и протянул ей.
- Кидай, - сказала она, совершенно равнодушная к ловкости его рук.
Осторожна не по годам, - подумалось Алеку. Он катнул ей монетку.
Она подхватила её и ловко сунула в карман своего перепачканного платьица.
- Вчера я видела одну старую леди. Я выменяла у неё вот это, - порывшись в кармане, она достала и показала им миниатюрного кота, искусно вырезанного из кости.
- А ты дала ей взамен своих волос? - спросил Алек.
Она кивнула, снова сося палец.
- И когда это было, пичужка? - поинтересовался Серегил.
Девочка пожала плечами.
- А ты не знаешь, где мы могли бы увидеть её сегодня? - осторожно поинтересовался Алек.
- Знаю. Дай ещё пенни.
Алек снова проделал тот же трюк и катнул ей монетку:
- А вы неплохо торгуетесь, мисс.
Довольная собой, она поманила их и повела вглубь так называемой деревни.
- Нам нужна эта резная фигурка, - прошептал Алек.
- Знаю, - так же шёпотом ответил ему Серегил. - Как только она покажет, где искать старуху, мы выкупим её у неё.

С низких крыш сползали клубы дыма, тут же съедаемые туманом, а тяжелый воздух был полон запахами конского навоза, гари и нищеты. Дороги были размешаны в грязь, так что местами они увязали в ней по самые щиколотки. Они дошли уже почти до наружной стены, когда, обогнув пару грубых хибар, наткнулись на нескольких вооруженных людей, выступивших из-за угла и преградивших им путь. Ещё четверо зашли сзади, захлопнув ловушку.
Девчушка резво кинулась к одному из мужчин и тотчас спряталась за его ногу, прокартавив:
- Пливела двоих, Пап!
- Умница, дочка. Беги домой, - произнёс тот, не спуская глаз со своих предполагаемых жертв. - Ну что, парни, вы тут пришлые, а пришлых у нас не любят. Разве только у вас имеется денежка на нашу колокольню?
- И сколько же, к примеру, вам нужно? - поинтересовался Серегил.
Это вызвало взрыв смеха.
- А всё, что у вас есть, чужак, - ответил один из них, двинувшись к Алеку: видимо, он решил, что он, раз у него на глазу повязка, слабейшая часть добычи.
Алек очень быстро разубедил его в этом. Он распахнул свой плащ и выхватил меч.
- Ну, давай, рискни обыскать меня!
Серегил тоже выхватил меч и встал с Алеком спина к спине и лицом к остальным нападавшим:
- Плевал я на местное гостеприимство!
- Да и я тоже, - отозвался Алек. - Вот только надеялся, что хоть здесь нам удастся провести день, никого не прикончив.
Главарь в ответ лишь ухмыльнулся:
- Вы чё, считать не умеете, презренные ублюдки? Вы в меньшинстве.
- Как-то я хреново себе представляю, что вы дадите нам убраться, когда мы заплатим вам вашу чёртову мзду, паршивый ты сукин сын, - отозвался Серегил. - Так что предпочту придержать кошелёк при себе, коли уж вам всё одно без разницы.
Ухмылка главря стала ещё шире:
- Ну ладно, пеняйте на себя.

С этими словами он бросился на Серегила, тогда как двое других начали теснить Алека с той стороны.
Было очевидно, что место для засады выбрано не абы как: для того, чтоб махать мечом, простора тут было предостаточно, а вот проскочить мимо жертвы уже не могли.
Серегил услышал отчаянный звон клинков за своей спиною, и тут же на него самого обрушилась атака противника. Он отбил её и тем самым ослабил натиск. Отпрыгнув назад, едва успел выхватить из-за спины кинжал, как к первому добавился и второй. Оба действовали, как волки: один отвлекает, а другой тем временем пытается пробить защиту. Серегил сумел обезвредить обоих, но внезапно понял, что дело они имеют вовсе не с обычными разбойниками. Эти парни дрались как солдаты, бесстрашно шли напролом. Серегил отбросил их в очередной раз и оглянулся на Алека. Тот сдерживал своего противника, крепкого здоровяка, в то время как остальные, оставшись в сторонке, подбадривали приятеля.

- Из какого полка будете? - бросил Серегил своим врагам, готовящимся нанести новый удар.
Ответом ему были удивленные взгляды.
- А тебе что за дело? - рявкнул главарь.
- Да как-то не слишком по душе убивать братьев-ветеранов, только и всего, - ответил ему Серегил.
Позади него шла жестокая схватка, и Серегил услышал, как кто-то упал.
- Из Орла. А ты?
- Конь Королевы, - солгал Серегил: всё же с полком Беки Кавиш он был знаком лучше всего.
- Что-то ты не больно похож на райдера, - усмехнулся тот.
- То же самое мне сказали, давая отставку, но это ни чёрта не значит.
Решив, что Серегил перестал защищаться, напарник главаря снова кинулся на него, полоснув по животу.
Серегил ловко уклонился от клинка, поймал его на свою гарду, а затем всадил свой тонкий трёхгранный кинжал точнёхонько меж его рёбер и направил остриё вверх, прямо в сердце. Когда же тот с изумлением на своём лице, начал корчиться в предсмертных муках, отпрыгнул в сторону.
- Ах, ты, ублюдок! - взревел главарь и теперь, когда у него была настоящая причина считать Серегила своим врагом, по-серьёзному двинулся на него.
Он был весьма искусным бойцом, и обрушил на Серегила всю свою силу, отбросив его так, что тот едва не столкнулся с Алеком. Неловко поскользнувшись в грязи и потеряв равновесие, Серегил упал, но меч из рук не выпустил. Прежде чем ему удалось снова вскинуть его, противник обрушился на Серегила со смертоносным ударом, однако в следующее мгновение сам получил удар меча в висок. Алек же, быстро выдернув из чужой черепушки клинок, едва успел вертануться, чтобы продырявить следующего.
Умирая, солдат без звука рухнул на Серегила, едва не выбив из него самого дух, но при этом неуклюже угодив прямо на острие его поднятого клинка. С трудом скинув с себя его тушу, Серегил перекатился по земле и очутился на коленях. И вовремя, потому что иначе оказался бы пронзённым третьим нападавшим с этой стороны. Парнишка слегка перестарался, так что Серегил, пользуясь тем, что тот раскрылся, ударил его кинжалом в сердце, сам оказавшись при этом по уши в чужой крови. Едва поднявшись на ноги, он протер от крови глаза, выдернул меч из валявшегося у его ног тела и повернулся к Алеку, чтобы помочь, наконец, ему.

В грязи возле юноши уже валялись двое. Годы тренировок с такими учителями, как Серегил и Микам Кавиш, сделали из Алека отличного фехтовальщика, так что теперь он почти ничем не уступал Серегилу. Но он по-прежнему дрался сразу с двумя противниками, и те начинали его здорово теснить. Да и позади уже появились новые, привлеченные звуками драки.
- Чёрт! - прошипел Серегил сквозь зубы. - Бежим!
И они рванули, насколько это позволял местная грязища. Впрочем, в чём, в чем, а уж в этом оба были мастера. Ловко петля между хибарами и двигаясь наугад, они очень скоро оставили своих преследователей далеко позади.
- Проклятие Билайри! - тяжело выдохнул Алек, когда они, нырнув под укрытие какой-то лачуги, упали рядышком, привалившись спинами к стене и пытаясь перевести дух.
Когда он оглядел Серегила, у него вырвался короткий смешок:
- Ты грязный как чёрт.
Так оно и было - Серегил был весь в крови и грязище, да и Алек выглядел немногим лучше.
Серегил вытер руки о свою перепачканную куртку, в тщетных попытках очистить хотя бы самое ужасное. Алек же грязи сумел избежать, но его левое плечо было всё в крови. Заливая руку, она и сейчас ещё стекала по рукаву его перепачканной рубахи. И крови было чертовски много.
Серегил стянул непромокаемую накидку с алекова плеча и увидел, что рукав его рубахи рассечен прямо надо швом, а заодно - и мясо под ним. По счастью, порез был не очень глубок, хоть и здорово кровоточил.
- Подумаешь, царапина, Серегил!
- Да, но она кровоточит. Ну-ка.

Самым чистым из всего, что на них было, годным для того, чтобы соорудить повязку, оказался шарф, которым Серегил привязал свою шляпу. Каким-то чудом он был не уделан грязью, и Серегил туго обернул им руку Алека и завязал узлом.
- Вот, это хотя бы защитит рану, но ты всё равно весь в крови.
- Я-то в порядке, - упрямо проговорил Алек, поднимаясь на ноги. - И пока на мне плащ, никто ничего не заметит. А вот ты, как раз....
- Выгляжу теперь так, как будто я тут и жил всегда, - Серегил оторвал клок от подола своей рубахи, чтобы попытаться стереть самую "красоту".
Они порыскали ещё пару часов, но всё без толку. И как только тени поперек трущоб начали удлиняться, возвратились через ворота и направились в Оленя и Выдру.

Эма с Томином в кухне, все в клубах пара, помогали девочкам готовить ужин.
- Я только-только отскребла вот здесь пол! - возмутилась Эма, когда они, капая дождевой водой и грязью, вошли внутрь.
- Прости, - Серегил развязал свой плащ и швырнул его на поленницу возле двери.
- А что такое приключи..., - Толин не закончил фразу, зная что сейчас не время задавать вопросы. - Хотите, налью для вас воды?
- И чем скорее, тем лучше! - воскликнул, уставший как чёрт, Серегил, скидывая свои потрескавшиеся и промокшие насквозь сапоги. - Алек, будь здесь. Дай Толину осмотреть твою руку. А я пойду, принесу нам что-нибудь из одежды.

Рана Алека не нуждалась в штопке, так что Толин просто промыл её, смазал едкой конской мазью и обмотал чистым лоскутом.
Предоставив Эме разбираться с перепачканным тряпьём, они помылись и отправились наверх, в свои покои.
Нынче стемнело рано, дождь снова полил, как из ведра, но воздух был по-прежнему слишком душным для того, чтобы разводить огонь. Всё в комнате казалось пропитанным влагой.
- По-моему, совершенно очевидно, что вороньё как-то связно с этой болезнью, - произнёс Алек, усаживаясь в своё любимое кресло у тёмного камина, чтобы расчесать спутанные волосы.
- Да, думаю, мы вполне можем сделать такой вывод, - Серегил вытянулся на диване, уставившись в потолок. Из-под дивана тотчас выскочила Руета и, свернувшись клубком меж его босых ног, принялась вылизываться и мурлыкать.
- Другой вопрос, как они это делают, и зачем? Что-то не похоже, чтобы от своих сделок они имели какую-то выгоду, кроме вреда, который наносят другим.
- Ну а как же насчёт волос? Кто бы ни были эти вороны, они, скорее всего, используют выменянное для чего-то, вроде некромантии.
Серегил задрал бровь, обдумывая его слова.
- Ну да, или чего-то подобного. А это, на самом деле, весьма любопытно, такой обмен. И на какие мысли это тебя наводит?
- На такие, что украденное для их дел им, видимо, не подходит? Нужно что-то, отданное по доброй воле?
- Именно! Ну а то, что старуха смогла подобраться для своей сделки к этим нищим ребятишкам так близко, как не сумели мы, означает, что и она, и все прочие представители её племени не казались им такой уж угрозой или чужаками. А наша подружка, которая навела нас на засаду, сразу же распознала в нас чужаков и предпочла не оказаться в руках двух чужаков.
- Да, старуха-то выглядит куда безобиднее. Мы должны туда вернуться! Мирриция...
- Знаю, тали, но ночью мы ничего не сможем поделать. Завтра, с утра пораньше, отправимся туда опять. И на сей раз постараемся выглядеть менее грозно. Мы непременно должны заполучить что-нибудь из того, что было выменяно у них.
- Но мы не можем вот так просто взять и... простосложить ручки!- воскликнул Алек. - Должно же быть что-то, что мы можем сделать уже сегодня, пусть ночью! Неделя максимум, так сказала дризийка там, внизу.
Серегил со вздохом сел.
- Подай мне мои сапоги.

***

Когда они приехали в Ореску, было ещё не очень поздно, однако Теро они застали в ночной сорочке.
Впуская их, маг нахмурился:
- Как это вам всегда удаётся подгадать момент, когда я решаю наконец хоть немного поспать?
- Сонный мор косит Ринг, и он уже на Улице Огней, - сказал ему Серегил, прошмыгнув мимо него. - И на сей раз Мирриция.
Маг так и сел на стул у ближайшего верстака:
- О... я очень извиняюсь.
- Нам думается, мы сумели разузнать кое-что о сонном море. Существует некое странное племя нищих попрошаек, которые совершали обменные сделки и в Нижнем, и в Ринге, - сказал ему Алек. - Местные зовут их вороньё.
- Из-за их необычных пристрастий, - пояснил Серегил. - Они выторговывают клочья волос, сломанные игрушки и прочую ерунду.
Теро выгнул бровь:
- Сделки, говорите?

Алек постарался держать себя в руках.
- Да. Мы слышали и видели сами нескольких детишек и кое-кого из взрослых, пораженных этим недугом, или колдовством, назови это, как хочешь. И многие из них, это точно известно, обменивались на что-нибудь с вороньём.
- Понятно. Однако всё же...
- Вечером мы встречаемся по большей части с Рельтеусом и Мальтузом, а от Элани ничего не слышно уже который день, - не унимался Алек. - Быть может, мы утратили её благосклонность.
- Это вряд ли. Однако зачем вы здесь? Не лучше ли вам поговорить с Валериусом?
- Он в курсе. Он и послал нас в Ринг.
- Так вы работаете на него? Серегил...
- Наша светская жизнь и все, за кем ты просишь нас шпионить - это ночью, ворон мы выслеживаем днём.
- Этого желает и Принц Коратан, - добавил Алек. - Это дело... дело...
- Общественной безопасности, - закончил за него Серегил. - Если начнётся паника, и если это, действительно, зараза, народ ринется отсюда толпами, разнося её по всей стране. За Рельтеусом же для нас следит Кепи.

Теро устало потёр ладонью глаза.
- Мне всё это не нравится. Особенно теперь, когда они принялись убивать друг друга.
- А что, ещё кто-то умер?
- Да. Графиня Аларричия.
- Её имя пока не всплывало, - удивился Алек.
- Это так, но всем известно, что она была приятельницей Герцога Рельтеуса, к тому же придворной дамой. А принимая во внимание скоропостижность её смерти, думаю, мы должны считать это актом мести. Тем временем, многие из дворян уже драпают в свои летние поместья.
- Кто-то из наших заговорщиков?- поинтересовался Серегил.
- Маркиза Лания и Эрл Стенмир.
- Думаешь, Коратан отошлёт и Элани? - спросил Алек.
- Пока нет. Уверен, он отлично понимает, что это как раз вызовет настоящую панику. Так что выпросто обязаныпоторопиться.
- Я знаю, Теро, но мы также не можем оставить и Миррицию с Эйруал, и не сделаем этого, - отвечал Серегил. - Мы справимся. На данный момент, похоже, ни одна из сторон не предпринимает ничего серьёзного. Я вот думаю, не охладило ли их пыл то, что Коратан отправил с глаз подальше Генерала Сарьена?
- Возможно.
Теро, кажется, хотел ещё что-то сказать им, когда они поднялись, чтобы уйти, однако передумал и лишь покачал головой:
- Раздобудьте какую-нибудь вещицу из тех, что были выменяны и принесите мне. Посмотрим, не смогу ли я выяснить что-нибудь по ней.
- Спасибо, - сказал Серегил. - Как раз это мы и собирались сделать.

- И что теперь? - спросил Алек, когда они возвращались обратно через внутренний дворик.
- Нам следует отправиться навестить Эйруал. Потом пойдём, отловим ворону, и поглядим, не удастся ли нам её разговорить.
Было немного жутко увидеть потушенным розовый фонарь над дверью заведения Эйруал, и то, что из окон не льётся обычный мягкий свет. Она пустила слух, что в доме летняя лихорадка, Валериус же убедил Коратана повременить поднимать панику, с тем условием, что заведение временно будет находиться на замке.
- Как она, Маниус? - спросил Серегил, когда тот повел их к лестнице через опустевший салон.
- Мирриция? Да всё так же, милорд, и остальные девочки жутко напуганы, - отвечал слуга, зажигая для них свечку. - Мы все опасаемся также за леди Эйруал. Она ни на минуту не отходит от Мирриции, спит с ней в одной постели, почти ничего не ест.
- Пришли-ка поднос с холодной закуской. Посмотрим, быть может, мне повезет.

Они не видели Эйруал всего каких-то пару дней, но перемены, произошедшие с ней за это время, были поразительны.
Одетая в простое темное платье, она свернулась клубочком в кресле возле кровати, на её коленях лежала бесцельно раскрытая книга. Темные кудри её были не прибраны, укрывая плечи, а вокруг запавших фиалковых глаз были черные круги. Серегил не видел её без макияжа уже много лет и сейчас с тоской разглядел явственные признаки возраста вокруг рта и глаз. Надежда, которой засветился её взор, стоило им войти, едва не разбила ему сердце.
- Ну что? - спросила она.
- Лекарства пока нет, мне очень жаль. Мы просто зашли глянуть, как вы тут обе.
- Как видишь, - она безразлично пожала плечами. - Похоже, я всё же лишусь её, да?
- Не надо так говорить! - горячо попросил Алек, опускаясь на колено возле её кресла. - Мы полагаем, что сумеем выяснить, что именно вызывает эту болезнь.
Она ласково погладила его по щеке.
- Ну и где же тогда ваш лекарь?
- Надеемся, что к завтрашнему добудем для него доказательства, - ответил Серегил, наклонившись над Миррицией.
Та, казалось, чувствовала себя гораздо лучше, чем её госпожа. На щеках её по-прежнему играл небольшой румянец, заботливо расчёсанные волосы сияли, а выражение лица было мирным.

- Ей понемногу дают бульон, - сообщила Эйруал.
Взяв с ночного столика миску, Серегил влил из ложки капельку остывшего бульона между губ Мирриции. Через какое-то время она сделала рефлекторный глоток, но это было единственным признаком жизни, кроме едва заметно вздымавшейся и опадавшей груди.
Бессильная ярость заклокотала у Серегила внутри, однако он постарался ничем не выдать этого.
- Можете остаться до утра?- прошептала Эйруал.
- Конечно. А ты давай, ляг и постарайся уснуть, любовь моя.
Серегил уложил Эйруал рядом с Миррицией и сам вытянулся рядышком, кивнув Алеку, чтобы ложился по другую сторону от Мирриции. Создавалось ощущение, что окружив девушку своими надеждами и теплом своих тел, они могли всё же её спасти. Так и пролежали всю ночь: Алек с Эйруал обнимали Миррицию, Серегил - Эйруал. Алек задремал, Серегил же так и не смог уснуть, наблюдая, как исчезает за окном блеклая луна, а следом и звезды. Скоро наступит рассвет пятого дня.

***

Дождавшись, пока остальные отправятся спать, Брадер прижал Атре в углу парадной.
- Ты что совсем с ума спятил? - в ярости зашептал он. - Дворяне, то тут, то там, да, старики, без разницы. Но, любовью Сору, их трое! И это меньше, чем за месяц!
- Да с чего ты вообще решил, будто это я? - возмутился Атре.
- Конечно же, ты. Думаешь, мне до сих пор не известны симптомы? Важные господа дохнут, как мухи, без всякой причины, а ты делаешь невинное лицо? Даже Мерина уже насторожилась. Быть может, она и не в курсе, что всё это означает, но хочешь сказать, она никогда не видела подобное раньше?
- Прежде всего, Аларрицию я не убивал. Должно быть, это кто-то из компании Кирина, или просто естественным путём. Что до остальных... Уверен, обе клики не сомневаются, что убивают друг друга из мести.
Брадер перевел дух, едва сдерживаясь, чтобы не прибить своего кузена.
- Каждая из сторон отлично знает, убивали лионикого-то, или нет.
- Расслабься, Брадер. Мы оба вне подозрений. Город слишком огромен, чтобы заметить, что творится кругом. В чём как раз вся его прелесть! Наместник наложит карантин на очередной район с сонным мором, заговорщики же перебьют друг друга быстрее, чем это сделаю я. Не о чем волноваться.
- Я это уже слышал раньше.
Атре улыбнулся.
- Верь мне.

ГЛАВА 32. Камешки и прятки

КОГДА на следующее утро Алек с Серегилом снова проникли в Ринг, моросил мелкий дождь. На сей раз оба переоделись в нищих замарашек, а так как мечи не слишком-то соответствовали имиджу, то под свои потрёпанные накидки они спрятали ножи. Головы оба покрыли огромными вылинявшими платками, скрывавшими не только волосы, но и часть лица.
Не сказать, чтоб такой маскарад был сильно по нраву Алеку: его здорово напрягали длинные юбки, путавшиеся в ногах, а также, несмотря на то, что Серегил сделал всё возможное, чтобы научить его говорить тонким женским голосом, он все время ощущал некоторую неловкость, когда приходилось применять этот навык. Впрочем, для такого дела - и даже он был вынужден это признать - это был лучший вариант. Внимания они привлекали сегодня куда меньше, чем накануне.
- Посмотрим-посмотрим, удастся ли нам обойтись без стычек на этот раз, - пробормотал Серегил, держа ухо востро на случай возможной опасности, пока они пробирались по нищенскому кварталу, району, в котором ещё не бывали прежде.
Неприятностей им избежать удалось, но до самой темноты все их поиски были напрасны. Они уже возвращались обратно к воротам, не желая оказаться застигнутыми здесь темнотой, когда Серегил, бросив случайный взгляд на уходящую вбок тропу, увидел широкоплечего колченогого старика, который разговаривал с юным парнишкой, что-то протягивая тому. Должно быть, в бытность свою старец был высок ростом. Ещё у него была грива седых волос, свисавших до самых плеч, мясистый нос и повязка на одном глазу. Буйная седая борода его в уголках рта была перепачкана чем-то темным.
Ухватив Алека за руку, Серегил кивнул в ту сторону и прошептал:
- Одноглазый старик.
Насколько они могли видеть, паренек взял что-то из рук старика и передал тому что-то взамен. Тот погладил его по голове и заковылял прочь, в городок из жалких лачуг.
- Наконец-то слегка повезло!- негромко воскликнул Серегил.
- Но на поясе у него ничего нет.
- Неважно, он совершил мену. Мальчишка твой. Я же посмотрю, куда это намылился наш старикан. Если не догонишь меня, через час встречаемся у фонтана на Морском Рынке.
Предоставив Алеку заниматься его работой, Серегил поспешил за стариком.

Мальчишка шёл прочь, разглядывая что-то у себя в руках.
Алек потихоньку пристроился за ним.
- И что это у тебя? - спросил он, старательно изображая женский голос.
Парнишка быстро обернулся, выхватив короткий кинжал.
У него было узкое неприятное лицо и шишка на щеке размером с воробьиное яйцо.
- Тебе-то что за дело?
Алек вскинул руки, показывая, что не собирается причинить ему зла.
- Да ничего, просто я искала тут кое-кого из ворон, вот и решила, что тот, с кем ты разговаривал, и есть один из этих.
Мальчишка какое-то время пристально приглядывался к нему, словно бы сомневаясь, потом спросил:
- Ну и чё тебе от них надо?
- Да слыхала, что с ними можно выгодно поменяться. Вот и хотела попробовать, может тоже. Так этот дед был из этих?
Рот мальчишка скривился в дерзкой усмешке:
- Что дашь, если скажу?
Алек изобразил колебания, потом отвернулся и выудил пару медных монет из мешочка, висевшего на шее под его драным платьем:
- Вот, этого хватит?
- Да. Ладно, это был ворона, - сказал парнишка и потянулся за монетками, которые протягивал ему Алек.
Но тот быстро сжал пальцы и спрятал руку:
- Сдаётся мне, за такие деньги ты мог бы сказать и больше. На что вы с ним поменялись?

Парнишка раскрыл левую ладонь и показал желтый хрустальный камешек.
- Я дал ему шнурок со свиным клыком. Я-то себе запросто сделаю ещё. А вот такого сроду не видел раньше.
- Какая прелесть, - отвечал Алек.
Вещица была премилая, и мальчишка, действительно, вряд ли мог бы раздобыть здесь что-либо подобное. Однако то были далеко не сладости.
- Могу продать, - парнишка указал подбородком на монетки, которые всё ещё сжимал Алек.
Алек сделал вид, что обдумывает предложение, затем кивнул и вытащил ещё пару монет. Мальчишка кинул ему камушек и Алек расплатился с ним.
- Ну чё, всё? - спросил мальчишка, по-прежнему сжимая в руке кинжал. - Больше меняться нечем, продать тоже.
- Отлично, - припрятав камушек, Алек развернулся и пошёл прочь, чутко прислушиваясь к каждому звуку позади на случай, если вдруг парень решит догнать и пырнуть его. Впрочем, когда Алек всё-таки обернулся, того уже и след простыл.

Серегил держался от цели на почтительном расстоянии, смешавшись с толпой нищих попрошаек и всяких головорезов, которые повыползали отовсюду, как летучие мыши на меркнущий свет. Он шёл по пятам одноглазого старика в надежде, что застанет того затевающим новую мену, но старому пройдохе, видимо, было, куда пойти, так как он устремился вперёд, нигде не задерживаясь и опустив голову да слегка прихрамывая. Одетый не лучше и не хуже всех остальных вокруг, он не привлекал ничьего внимания, хотя никто и не спешил с ним здороваться.
Через какое-то время Серегил заметил, что за стариком следует высокий темноволосый человек. Поначалу он решил, что это простое совпадение, но стоило старику куда-то свернуть, тот сворачивал тоже. Серегил нахмурился: не хватало только, чтобы старика прикончили прямо у него на глазах, до того, как удастся с ним поговорить.
Продолжая слежку, Серегил успел ухватить его лицо, когда тот сворачивал в очередной проулок, потом ещё раз. Эти ноги колесом могли принадлежать и всаднику, и калеке, и обычному недокормышу, однако походка выдавала в нём моряка. Быть может, это вороньё притащилось сюда на корабле откуда-то издалека? Или они сами были мореходами?
Лицо высокого человека было скрыто плотным капюшоном плаща, однако по уверенности походки и широким плечам Серегил предположил, что убогий старик для него совсем не соперник, и тот мог бы при желании сто раз его догнать. Тогда, может, Высокий просто хотел, чтобы Старикан вывел его куда-то? А если так, то и Серегилу, как он подозревал, это тоже могло оказаться не безынтересным.

Вынужденный держаться подальше от Высокого, Серегил здорово отстал, да так, что едва не упустил обоих, когда старик, свернув в очередной раз, направился через прогалину на дороге вглубь посёлка из ветхих лачуг. Народу тут было больше, кто-то выторговывал у продавцов подгнившие овощи, кто-то - сомнительное мясо с душком. Чтобы не терять из виду свою цель, Серегилу пришлось выглядывать поверх плеч и голов.
А потом Старикан исчез, и его высокая тень тоже.
- Потроха Билайри! - пробормотал Серегил, заторопившись туда, где видел их в последний раз, и лихорадочно озираясь по сторонам. Там, посреди группки полуразвалившихся хибар, был своего рода перекрёсток - место, где пересекались две тропы. Серегил оглядел обе: ни единого признака хоть кого-то из них, и ни единой надежды найти следы в этом месиве грязи. Туман снова понемногу оборачивался ливнем, одежда его начала промокать.

- Кого-то ищем, золотко? - окликнул его из открытой двери одного из более или менее крепких по виду строений, какой-то детина со шрамом на физиономии. Одетый в обноски кожаной кавалерийской амуниции, с мечом на боку, он довольно хищно глянул в глаза Серегилу . Когда же из сальных чёрных волос на его левую щёку выползла жирная вошь, он раздавил её меж указательным и большим пальцами и преспокойно выкинул.
-Я ищу моего папашу, - без запинки отвечал Серегил, делая вид, что даже не догадывается о явных намерениях незнакомца. - Такой хромой старик с повязкой на глазу.
- Не-а, не видел, - лениво протянул тот, и, оставив дверной проём, шагнул к Серегилу. - Да ты вся промокла. Давай, заходи, я заставлю тебя взмокнуть ещё сильнее.
Он ухватил Серегила за руку, намереваясь втащить в свой сарай силой.
Серегилу было совершенно некогда с ним возиться.
Выхватив нож, он ударил его коленом в пах, а когда тот упал на колени, согнувшись пополам, ухватил его за волосы и жестко рванул вверх, запрокинув ему голову, так что незадачливый насильник взвыл от боли. Прижав острие ножа к его горлу, чтобы только слегка порезать кожу, Серегил процедил:
- Больно мне надо, чтобы какой-то сраный ублюдок заставлял меня мокнуть.
- Грязная сучка, - прохрипел тот. Струйка крови, скатившись по его шее, запачкала и без того не слишком-то чистый воротник рубахи, которую тот носил под своей кожаной курткой.
- А не поучить ли тебя немного хорошим манерам? - Серегил несильно его встряхнул.- Только протяни ещё ко мне свои грабли, враз отмахну твои сморщенные яйца и заставлю их сожрать. Слышал меня?
- Да!
Зная, что полагаться на слово подобного типа, никак нельзя, Серегил убрал руку с ножом и двинул парня по башке, оглушив его. Тот упал прямо рожей в грязь, глухо застонав.
- Тебе следовало перерезать ублюдку глотку, пока был шанс, - прошептала из лачуги какая-то измученная девица. Платье её было практически тряпьём, на глазу темнел свежий синяк, губы были разбиты.
Серегил вытащил из-за пояса здоровяка нож и кинул ей под ноги:
- Держи, и на твоём месте я бы не стал мешкать, дорогуша, - сказал он ей и поспешил продолжить свои поиски, предоставив мужчину сомнительному милосердию девицы.

Старик к этому моменту уже давным-давно ушёл. Злой оттого, что упустил его след, Серегил ещё немного порыскал по округе, надеясь, что всё же как-нибудь отыщет его. Ну вдруг тот затеет опять с кем-то свою сделку? Но того, похоже, и след простыл.
- Вот же задница Билайри!- вполголоса ругнулся он.
И тут же внезапно снова наткнулся на него взглядом: дед стоял, разговаривая с кем-то на грязной тропинке между парой лачуг и едва различимый сквозь дождь.
А, так вот ты где, старый! Пора уже нам немножечко потолковать.
Подобрав одной рукой подол своей заляпанной грязью юбки, а другой придерживая головной платок, Серегил осторожно побрёл туда, сделав вид, что ищет, где бы укрыться от дождя. Он уже почти нагнал старика, когда из-за одной из хижин, сжимая в руке обнаженный меч, вдруг выступил Высокий. Его мокрый капюшон по-прежнему закрывал лицо, но Серегил разглядел ещё и черный платок, прикрывавший его нос и рот, вроде маски.
- Так-так-так, и кто это у нас тут? - ехидно поинтересовался Высокий хриплым голосом.
Серегил поплотнее запахнулся в платок, надеясь, что тот достаточно укрывает его собственное лицо.
- Никто, сэр. Я просто..., - время от времени лучшим выходом было говорить правду. - Просто надеялась поговорить со стариком-вороной....
- И что же это за ворона такая?
Серегил кинул взгляд через плечо Высокого, но старик опять испарился!
- Вот, из-за тебя потеряла его! - посетовал Серегил. - А ты-то не из этих будешь? Может, я могу поменяться с тобой?
Человек в маске хохотнул.
- Ну, а если да, то что? Что, интересно, может предложить доходяга, вроде тебя?
Серегил стиснул в кулаке концы своего платка.
- Ну, на самом деле, ничё такого, конечно, у меня нет, вот разве что... Может перепихнёмся?
- Это как с тем парнем только что? - нехорошо засмеялся Высокий. - Такого счастья мне и даром не надо.

Проклятье! Этот сукин сын, похоже, видел, как Серегил обошёлся с насильником-неудачником. Тогда ничего удивительного, что он не купился на предложение беспомощной попрошайки.
- Ну и катись к чертям, - процедил Серегил.- Найду кого-нибудь получше, с кем можно договориться.
- Ну-ну-ну, не торопись, дорогуша,- Высокий шагнул к Серегилу совсем близко, так что тот сумел уловить скрытую усмешку в его голосе. - Как ты смотришь на клок волос?
Он вытащил меч, который явно не лежал без дела в последние годы. - Я даже могу отрезать её сам.
- Н-нет, - Серегил быстро отступил на шаг. Как он и опасался, Высокий последовал за ним.
- Уверена, дорогуша? Всего пара шелковистых прядок, а взамен получишь талисман.
Меч его, однако, красноречиво свидетельствовал об обратном.
Серегил схватился за свою покрытую голову.
- Боюсь, как бы такой огромной штуковиной ты не отхватил лишку.

Высокий вскинул меч, а Серегил кинулся наутек, снова подхватив одной рукой свои юбки, а другой крепко сжимая платок на голове. Высокий успел поймать край его шали и едва не опрокинул Серегила навзничь. Серегил выпустил платок и рванул, что было мочи, обогнув на ходу телегу с маленькой лошадкой, перемахнув через ряд горшков, выставленных какой-то старушкой на мокром покрывале. За спиной он услышал крики: этот негодяй орал что, якобы, его обокрали. Будто рассчитывал, что у кого-то здесь хватит наглости остановить Серегила. Он же нёсся стремглав, чувствуя в душе лёгкую досаду. У него было такое чувство, что незнакомец просто играл с ним, Серегила не отпускало смутное ощущение, что его всё-таки опознали.
Убедившись, что погоня безнадёжно отстала, он сбавил ход, перехватил свои юбки в манере, более присущей дамам, и повернул обратно, бредя сквозь холодную морось туда, где должен был по его прикидкам теперь находиться старик. Драпая, Серегил умудрился потерять оба своих сапога. А дождь, похоже, расходился не на шутку, разогнав с улицы весь народ. Шлёпая по щиколотку в воде, Серегил, наконец-то, плюнул на свою затею и отправился к месту встречи с Алеком на Морской рынок.

Алек уже дожидался его у фонтана, и довольная улыбка юноши свидетельствовала о том, что у него, в отличие от Серегила, имелись неплохие вести.
- Ну что, тот парень стал говорить с тобой? - спросил Серегил, когда они побрели домой сквозь ливень.
- Даже более того, - Алек показал ему желтый хрустальный камешек. - Вот что дал ему в обмен тот старик.
- Отличная работа! И как же тебе удалось заполучить его у мальчишки?
- Выкупил за несколько пенни. Ну а что со стариком?
- Я его потерял.
- То есть? Потерял старика?
Серегил ответил ему скорбным взглядом.
- Мне помешали. На самом-то деле, даже не один раз.
- Что?
- Чуть не изнасиловали. А какой-то здоровенный детина в маске и с мечом предложил укоротить мне волосы.... где-то на уровне подбородка. Думается, он был заодно с тем стариканом. Быть может, его телохранитель.
- Ну, как бы и неплохая идея для тех мест. Говоришь, он был в маске?
- Да. Не то, чтобы я так уж рассчитывал встретить в этой части Ринга уйму добрых людей, но ставлю сестерций на то, что этот долговязый ублюдок - профи.
- Что-то по тому старику не было похоже, чтобы он мог раскошелиться на охранника.
- Профи мог быть одним из вороньего племени, просто роль у него иная. А учитывая, в каких кварталах им приходится проворачивать свои делишки, каждый из них мог запросто выходить на дело с напарником, который держится до случая незаметным. Я же каким-то образом его переполошил. А меня не так уж часто раскусывали во время моей слежки.
- Так может, он тоже найтраннер?
Серегил собирался скептически фыркнуть, но в итоге чихнул.
- А что случилось с твоим платком? - поинтересовался Алек.
- Оставил в качестве трофея на поле боя.
Алек развязал свой и закутал им плечи Серегила. Серегил не стал возражать: шерстяная ткань хоть и промокла насквозь, но всё же хранила остатки тепла. Он же продрог до костей, и теперь, когда возбуждение спало, совсем погрустнел. И ходьба уже не помогала ему согреться.
Алек прижал ладонь к кошельку с камушком:
- По крайней мере, у нас есть, что показать Валериусу и Теро. Быть может, им всё же удастся вытянуть из этого что-нибудь.
- Будем надеяться.
И пока они шлёпали по лужам вдоль многочисленных улиц, Серегил осознал, что о том Верзиле думает гораздо больше, чем о старике. Что-то такое крутилось в его голове, но он никак не мог уловить, что именно.

Присев на корточки в укрытии какого-то заброшенного сарая, Атре отклеил фальшивые усы, снял парик и отлепил бутафорский нос. Воспользовавшись чистым уголком своей промокшей накидки, стер с лица остатки грима. Он почти уже закончил, когда снаружи остановился Брадер и стянул маску с нижней части своего лица.
- Ну и что там было такое? - негромко спросил Атре.
- У тебя, похоже, появился поклонник, - отвечал Брадер, хмурясь больше обычного.
- Та старая нищенка-то?
- Не такая она и старая. И никакая не нищенка. Я видел как она, не моргнув глазом, расправилась с мужиком, раза в два крупнее себя, и едва не перерезала ему глотку. Я даже не уверен, что это, вообще, женщина.
Он уселся на какой-то ящик и продолжал наблюдать за тем, как Атре, стянув с себя нищенское тряпьё, под которым было надето скромное платье, комкает его и суёт в полотняный мешок.
- Ой, вот только не надо ревности! Тебе же всегда нравилась эта часть нашего уговора, - заискивающе произнёс Атре.
Немного помолчав, Брадер сказал:
- Я знаю, тебе не нравится это слышать, но всё опять начинается сначала. Ты слишком много и часто идёшь на риск, и опять находится кто-то, кому это бросается в глаза.
- Ты про свою приятельницу, леди-оборванку?
- Да выслушай же меня хоть раз, кузен! - рявкнул Брадер. - Это была не нищенка!
- Так не за тем ли у меня есть ты? - усмехнулся Атре. - В следующий раз, когда поймаешь кого-то подозрительного, просто прикончи и всё, как обычно. С тех пор, как мы здесь, твой клинок обагрился кровью лишь пару раз, не больше.
Брадер яростно фыркнул:
- Потому что ты был осторожен, до той самой ночи, когда схватил нож в брюхо в той захолустной крысиной дыре, называемой таверной. Всё повторяется.....
- Вовсе нет! - заверил его Атре со своей нехорошей голодной улыбочкой. - Всё как раз, обещает быть намного, намного лучше!

Возвратившись в Оленя и Выдру, Серегил отправил Валериусу весточку о том, что желает встретиться с ним в башне у Теро. Помывшись и переодевшись в сухую неброскую одёжку, они сквозь нещадный ливень отправились в Дом Орески.
К тому моменту, как они туда добрались, плащи их промокли насквозь. В огромных лужах, скопившихся в саду и на каретной подъездной дорожке, тревожным красным блеском отражались ночные факелы.
Слуги забрали у них лошадей и плащи, и оба заспешили наверх, в покои Теро.
- У нас есть кое-что для тебя! - воскликнул Алек, едва Теро впустил их внутрь.
- Что-то от Рельтеуса, надеюсь? - отозвался Теро, вытирая руки о свой рабочий передник.
В комнате пахло палёными кореньями, вином, а в колбе на одном из длинных столов клубилось что-то чёрное и едкое.
- Эм-м, нет. Но мы раздобыли кое-что в Ринге. То, что поможет Мирриции.
Теро с сомнением выгнул бровь, забирая у Алека камешек.
Алек подождал немного, надеясь, вдруг маг каким-то чудесным образом добудет из него что-то сейчас же.
- Парнишка выменял это за свиной клык. А малышка, которая сейчас умирает на Морском Рынке, получила конфеты в обмен на глиняную куклу.
- Интересно, - хмыкнул Теро, крутя камушек так и эдак, чтобы поймать в него свет.
Пока Теро перебирал свои заклинания, дождь неистово хлестал по стеклянному куполу над головами, а вспышки молний соперничали со светом ламп. Наконец, он зажал кулак и пробормотал что-то, совсем едва слышное. Впрочем, спустя пару мгновений он тряхнул головой:
- Самый обычный кварц, даже чар на нём нет. Он, конечно, используется в ряде заклинаний, но никакой убийственной силы не имеет.
Алека окатило разочарованием. Он-то был уверен, что камушек станет разгадкой ко всему!
- Но должно же быть что-то!
- Никогда не видел кварца такой расцветки, - заметил Серегил.
Теро пожал плечами:
- Для Скалы, для её северо-восточных земель, что возле Изила, он вовсе не редкость.
- Однако здесь, на полуострове, такой не водится?
- Нет, но раздобыть его не составляет труда. Я сам покупал такие у торговца камнями на Улице Порося.

- Так значит, тысовсем ничегоне можешь узнать по нему о том старике? - спросил Алек.
- Нет. Такова одна из особенностей этого камня: он абсолютно невосприимчив к энергетике своего владельца. Впрочем, именно в этом, как раз, и заключается его почти единственная ценность.
Он поднял кристалл, снова подставив его свету.
- Одна из тех безделушек, которые так обожают дети, верно? Ну, и сладости, конечно.
- Я бы хотел выяснить, откуда наши загадочные друзья берут их, - задумался Серегил. - Если покупают здесь, быть может торговец мог бы нам что-то поведать. Но если они привезли их сами, то, получается, они вовсе не из столицы. Этот твой продавец с Улицы Порося, он тут единственный, кто торгует камушками?
- Не уверен, - ответил Теро. - Но поспрашиваю в Ореске, не покупает ли кто камни где-то ещё. Так вы точно знаете, что каждый раз происходит обмен?
- Достоверно нам известно лишь несколько случаев, и всякий раз они просто менялись, - сказал ему Алек. - Думаю, это очень существенно. Ведь иначе, почему бы воронам просто не купить или украсть всё, что им хочется, верно?
Теро немного поразмыслил над его словами, и было видно, что он заинтригован, хотелось ему этого или нет. Всякие загадки маг обожал не меньше Серегила.
- Принимая во внимание природу этих сделок, не похоже, чтобы они делали это из простого удовольствия, - задумался он. - А если отвлечься от этого кварца, другие объекты имели какую-то реальную ценность?
- Свиные клыки можно использовать в магии? - спросил Алек.
- Нет, насколько мне известно. И даже если бы было можно, зачем выменивать их у ребенка, когда можно запросто за бесценок взять в куче потрохов у любой мясной лавки?
- Ну и?- произнёс Серегил.
- Я пока не уверен. Если бы у меня был ещё какой-нибудь вид обменной вещицы, способный хранить следы, я смог бы сказать вам больше.
Кто-то заколошматил в дверь, и Теро пошёл впустить Валериуса.

- Ну что, есть что-нибудь? - спросил дризиец, швыряя свой промокший плащ на верстак.
- Вот, Алек получил это от парнишки, который выменял этот камень у одного попрошайки из тех, что называют вороньём.
Теро протянул ему желтый камушек.
Валериус поднёс его к свету, потом понюхал и даже лизнул его. Покачав головой, он вернул камень обратно.
- И что я, по-вашему, должен с ним сделать?
- Ничего не чувствуешь в нём?
- Нет. Он не отравлен, если вы об этом. И полагаю, если бы на него были наложены чары или заклятие, лучше было бы послушать тебя, Теро.
- Я ничего не чувствую, однако этот вид камней невосприимчив к энергетике.
- Хотите сказать, мы прошли через всё это ради пустышки?! - в отчаянии воскликнул Алек.
- Нет, Алек, - сказал Серегил. - Нам просто нужно раздобыть что-то другое. Зато теперь мы знаем, как это сделать.
Теро положил ладонь Алеку на плечо.
- Да, есть отчего отчаиваться. Знаю, что это всё для вас значит, однако вы двое единственные, кто вхож в обе клики заговорщиков, так что кроме вас этим заняться некому.

- А как насчёт Микама Кавиша? - сказал Валериус. - Не мог бы он для вас заняться этими воронами? Он отлично ладит с простолюдинами.
Серегил с сомнением выгнул бровь.
- Ну, если тебе не слабо сообщить Кари Кавиш, что мы собрались отправить её супруга на юг Ринга.
- Полагаете, он не справится сам?
- Конечно, справится! Но не в одиночку же. Проклятие Билайри, Валериус,яи то не отправился бы туда в одного! Не думаю, что и ты тоже.
- Микаму и не надо будет этого делать, - подал голос Алек. - Днём мы могли бы по очереди ему помогать.
- А как же Мальтуз и его приятели? - спросил Теро. - А эти, которые готовят покушение?
Серегил вздохнул.
- Как те, так и другие могут сыграть нам на руку.
- Были в последнее время попытки вас убить?
- Ни единой. Должно быть, до них дошёл слушок, что прикончить нас не так-то просто. Или же их посылал только Ланеус. После того, как провалились те две попытки, даже если они и явятся снова по наши души, думаю, это будут не наёмные убийцы. А если исходить из тех методов, которые, как мы видели, предпочитает использовать каждая из сторон, то, скорее всего, это будет что-то типа подмётных писем.
Валериус хмыкнул в ответ на это:
- И что же они таким путём могут с вами сделать? Как-то ни один из вас не тянет на невинное создание.
- Я ожидаю нечто вроде очередного изобличительного послания, вроде того, что было найдено рядом с телом Ланеуса.
- Ну там-то Коратану известно, что за обстоятельства это были, - сказал Теро.
Серегил нахмурился.
- Если подобных вещей всплывёт вдруг слишком много, он может запросто начать сомневаться во всех нас. Ладно, что касается Микама, не отправишь ли один из своих шаров-посланий в Уотермид? Просто сообщи, что нам нужна его помощь в одном дельце.
Теро вызвал слабую вспышку голубого света и негромко произнёс:
- Микам, ты нужен нам в Римини. Дело Наблюдателей.
С этим он щелкнул пальцами, и вспышка, пронесшись через комнату исчезла в стене возле двери.
- Что будете делать дальше?- спросил Теро.
- Мы близки к цели, я думаю. Всё, что нам надо, это заполучить то, что сохраняет в себе энергетику, чтобы ты смог потом это прочесть, и они будут у нас в руках.

В эту самую минуту послышался лихорадочный стук в дверь, затем - звуки борьбы.
- Теро, впусти меня! - надломленным голосом крикнула женщина, а мужской голос принялся её увещевать. Загремел замок, и дверь широко распахнулась, явив в проёме слугу Теро Ветиса и промокшую от дождя даму. Поверх её заляпанного грязью платья не было надето плаща, её темные волосы налипли на лицо и плечи. И пока она не закричала и не кинулась, рыдая, на руки Серегилу, Алек даже не понял, что то была Эйруал. Серегил подхватил её и они оба, зашатавшись, рухнул на пол, вцепившись друг в друга.
- О, нет. Нет! - закричал Алек.
Эйруал была слишком не в себе, чтобы сейчас говорить, но всем и так было понятно, что стряслось.
- Леди прискакала верхом,- объяснил Ветис. - Она потребовала немедленной встречи с Вами и Лордом Валериусом, милорд.
- Принеси одеял и подогретого вина, - велел ему Теро. - Потом достань ночную рубашку и приготовь одну из гостевых кроватей.
Теро заставил загореться камин в мастерской. Они закутали Эйруал в одеяла, и Серегил, не выпуская её из своих рук, уселся с ней поближе к очагу. Ещё он заставил её выпить немного вина, а Валериус, возложив руку на её лоб, произнёс целительное заклинание. Истеричные рыдания постепенно перешли в просто слезы, затем превратились во всхлипы.
- Мирриция... она мертва, - наконец сумела произнести женщина. - Просто закрыла свои глаза и....
Серегил провел рукой по её мокрым волосам.
- Мне так жаль, любовь моя. Так ужасно жаль....
Она подняла глаза на мага и дризийца.
- Почему вы не помогли ей?
Теро опустился на колено возле неё и взял в ладони её прохладные пальцы.
- Мы пытались, Эйруал, но мы до сих пор не нашли причину. Прости.
- Моя бедная, драгоценная девочка, - её фиалковые глаза снова наполнились слезами и она без сил откинулась к Серегилу.

При помощи Алека он отнёс её наверх, в гостевые покои Теро, и переодев в сухую сорочку, уложил в постель.
Он тронул её лоб:
- У неё жар.
- Ничего необычного после такого шока, - объяснил Валериус, когда они сообщили ему об этом, спустившись вниз. - Я самолично прослежу, чтобы за ней был должный уход.
- Она может остаться здесь, или, если предпочтёт вернуться, я отвезу её в своём экипаже, - сказал Теро.
- Быть может, нам тоже остаться на ночь?- предложил Алек.
- Да, мы тоже должны остаться. Теро, у тебя ещё цело запасное бельё, что я здесь оставлял?
- Да, конечно. В сундуке в покоях подмастерья.
Серегил с Алеком остались с Эйруал, и хотя они спали, сплетя свои объятья, как бывало, между ними оставалось холодное и опустевшее место Мирриции.

ГЛАВА 33. По Пятам за Вороньём

НА СЛЕДУЮЩЕЕ утро Алек помог Серегилу переправить Эйруал в наёмном экипаже домой. Безмолвно прислонившись к плечу Серегила и держа за руки их обоих, она казалось, выплакала уже все слёзы, только щёки её были бледны, а глаза подёрнуты скорбью. Алек не мог найти слов утешения, ведь его собственная утрата была так же горька, и он подозревал, что и Серегил, хоть и сосредоточился на том, чтобы всячески утешать Эйруал, испытывает то же самое.
В доме был траур, так что он был пока закрыт. Слух же пустили такой, что Мирриция скончалась от обычной лихорадки.
Подав Эйруал руку, Серегил помог ей добраться до постели.
Когда же он натягивал на неё покрывало, она вцепилась в его ладонь:
- Кому было нужно убивать бедняжку Миррицию? Она и мухи не обидела за всю свою жизнь!
- Не знаю, но они за это заплатят, клянусь тебе.
Её потемневшие глаза встретились с его глазами.
- Кот.... Ты должен поговорить с ним, можешь? Я отдам всё на свете!
Он поцеловал её в лоб
- Поговорю. И он не возьмёт с тебя ни пенни за то, чтобы отомстить за неё, обещаю.
Она судорожно вздохнула:
- Как бы мне хотелось лично отблагодарить его!
Он одарил её ласковой улыбкой и убрал прядку волос с её щеки.
- Ты же знаешь, что это не прокатит.
- Даже после всех этих лет?
- Да. Его не изменишь.

Посидеть с ней пришли Хайли и ещё несколько девушек, так что Алек с Серегилом вышли и отправились в комнату Мирриции.
Бархатные занавески были опущены и зажжены светильники. Из курильницы, подвешенной под потолком, поднимались клубы ароматного дыма, чтобы перебить запах смерти. Миррицию уложили в её собственную постель. Здешние женщины обмыли её и обрядили в платье из белого шёлка. Руки были сложены на груди, золотые сестерции на глазах поблескивали, будто слезы, в неверном свете свечей. Лишённое косметики, лицо её заострилось и приняло восковые черты, совершенно лишённые жизни. Тронув её руку, Алек ощутил, какой холодной и окостеневшей она была. Той юной женщины, что так нежно открыла ему когда-то мир истинных любовных утех - когда не только берешь, но и отдаёшь тоже - её больше не было. При этом воспоминании горло его схватил спазм.
Серегил обнял его за плечи и крепко прижал к себе.
- Мы сделали всё, что могли, тали.
Алек в ярости мотнул головой:
- Нет, не всё! Если бы мы поймали того старика....
- Прости. И клянусь тебе, мы узнаем, что произошло, и отомстим за неё. Однако, наш долг обеспечить безопасность Элани и Клиа. Мирриции теперь уже ничем не помочь.
Держа Алека в объятьях, он дал ему немного поплакать, затем вручил свой носовой платок.
- Ну-ка, тали. Самым лучшим для нас сейчас будет заняться делом.
Алек утёр лицо и кивнул.
В последний раз взяв за руку свою дорогую подругу, он прошептал:
- Именем Иллиора, Мирриция, я клянусь тебе, что прикончу того, кто тебя убил!

По дороге назад в Ореску за лошадьми, Серегил был мрачным.
- И как же часто Кот оказывал помощь Эйруал?- поинтересовался Алек.
- Да раза три-четыре за все эти годы. Мелочёвка, за исключением одного. Тогда я преследовал негодяя, убившего одну из девиц Эйруал. Её придушили прямо в постели. Это было ещё на заре карьеры Эйруал, тогда она не обладала таким влиянием, как теперь, а потому жандармы не больно-то напрягались, чтобы разыскать убийцу.
- Ну да, как сейчас, когда всем наплевать на бедняков, подыхающих от сонного мора.
- Да, весьма похоже. Впрочем, и беднякам из бедняков, сдаётся мне, не так уж много дела до того, что творится у богатеев. Пропасть слишком уж глубока. И немногим довелось побывать по обе её стороны, как нам с тобой.

Они навестили того продавца камней с Улицы Порося, на которого указал Теро, но торговец, кажется, не имел никаких дел с каким-либо непонятным народцем.
- А много людей купило у Вас вот такие вот камушки? - поинтересовался Алек, показав торговцу кристалл, выкупленный у мальчишки из Ринга.
- В основном это маги, да нечистые на руку ювелиры, - торговец внимательно изучил камень. - Нет, это не мой. По правде сказать, он лучше любого из тех, что имеются у меня. Если его огранить, то можете запросто выдать за цитрин или берилл. Или даже за желтый сапфир.
- А не знаете, кто ещё торгует такими? - спросил Серегил.
- Только госпожа Элейн с Улицы Вала.
Туда они и направили свои стопы, но это тоже оказался тупик. Как и прошлый продавец, женщина была уверена, что непременно запомнила бы, если бы продала камень такой чистоты кому-то, подходящему под описание вороны.
- Получается, они могли привезти их с собой, откуда бы они там ни были?
- Или купить у уличного лоточника на любом из рынков, - со вздохом ответил Серегил.

В Оленя вернулись как раз к ужину, и обнаружили в кухне дожидающегося их Микама. Тот приехал, одетый для ночного ремесла: в домотканом платье, в забрызганных грязью сапогах. У ног его валялся небольшой мешок с вещами. В усах и гриве тронутых сединой рыжих волос ещё поблескивали бисерины дождевых капель.
Прихватив еду, чтобы поужинать без посторонних, они отправились наверх, и Серегил изложил обстоятельства относительно сонного мора и поведал про утрату Мирриции.
- Да упокоит Астеллус её с миром , - грустно сказал Микам. - Если эти вороны - те же самые люди, что атаковали бедняков Нижнего Города, то сюда их, должно быть, выгнал коратанов карантин?
- Похоже на то. В то же время, Кепи впервые обнаружил их именно здесь, - Серегил рассеянно постучал оловянной ложкой по краю нетронутой миски с супом.
- Нам следует послать кого-то понаблюдать за храмом на улице Жёлтого Угря. Если та маленькая предательница, что навела нас на засаду, действительно, менялась с ними, она должна объявиться там.
- А мне бы хотелось всё же потолковать с тем стариком. Ужасно хочется знать, как ему удалось так меня прокатить.
- Итак, что конкретно делать? - спросил Микам, когда приступили к вину.
Увидев знакомый азартный блеск в глазах старого друга, Серегил улыбнулся. Когда же Алек и Серегил обрисовали Микаму весь клубок проблем касательно воронья и дворян-заговорщиков, тот оживился ещё больше.
- Короче, мы с Алеком идём в Ринг?
- Я тоже периодически буду ходить с тобой, но по крайней мере один из нас с тобой должен быть обязательно. И только днём, - отвечал Серегил. - И мне бы хотелось, Микам, чтобы ты, пока ты не при делах, сидел бы тут, незаметно. Нас же с Алеком должны видеть в городе и на Улице Колеса.
Микам достал свою трубку и взял кисет, чтобы закурить:
- Всё прекрасно меня устраивает.

Дождливая погода продержалась ещё несколько дней. Один Серегил с Алеком посвятили посещению Дворца, куда были приглашены с визитом к Элани, а последовавшей за тем ночью обшаривали дом Кирина в поисках свежих улик. В потайной комнате у Кирина прибавилось золота, однако новых шифровок больше не оказалось. Видимо, Клиа удалось пресечь это, по крайней мере, на данный момент.
Кепи отправили наблюдать за храмом у Морского Рынка, на случай, если там объявится с сонным мором тот парнишка, который менялся со стариком, или кто-то ещё. Так, под нависшей над нищим районом угрозой карантина, Алек с Микамом и совершали свои вылазки в Ринг. Алек ходил в прежнем своём наряде нищенки, Микам же вполне соответствовал легенде, нарядившись в потёртый солдатский китель, и с повязкой на одном глазу. И хотя им удалось разыскать ещё несколько человек, по преимуществу ребятишек, которые заявили, что якобы имели дело с вороньём, но ни одного, похожего на того, кто был им нужен, они так и не застали. Один из ребят общался со старухой со странным поясом в побрякушках, старика же не видел никто. Поговаривали о молодой девице в драном платье, а также о хромом парне на костылях, но большего никто поведать не смог, сколько они ни расспрашивали. И, подавно, никто не помнил высокого с мечом, ошивавшегося где-нибудь неподалёку.

Вскоре на Улице Колеса объявился Кепи с вестями про парнишку, похожего по описанию на того, у которого Алек выкупил свой жёлтый кристалл. Мальчика принесли в храм на Улице Желтого Угря, а с ним и многих других.
- Торговцы с площади из-за этого уже все на ушах, - сообщил Кепи, по обыкновению уплетая полученную на кухне еду под присмотром обожающей его кухарки. - И с каждым днём всё громче крики про карантин, потому что народ начинает обходить местные лавки стороной.
- Тогда нам лучше поторопиться, - сказал Серегил.
Когда же Алек с Серегилом прискакали к храму, то обнаружили, что он взят в кольцо толпой разгневанного народа, орущего на жрецов и насмерть перепуганных служек.
- Вы же знаете, что мы не в состоянии остановить эту болезнь, - кричал в ответ верховный жрец. - Милостью божией, люди добрые, дайте им хотя бы упокоиться с миром!
Протиснувшись сквозь толпу, они вошли внутрь. Когда они оказались в храме, Алек покачал головой, оглядев уложенные вдоль стен ряды всех этих уснувших бедолаг с безучастными выражениями на лицах. Парнишка, у которого он купил камень, лежал на соломенном тюфяке возле самой двери.
Алек разыскал дежурного дризийца.
- Разрешите, пожалуйста, взять пару ваших служек, Брат. Мне нужно послать весточки.
Двое юношей были немедленно отправлены: один с посланием для Валериуса, другой - к Теро.
А Алек с Серегилом, тем временем, для пользы дела, решили осмотреть больных на предмет каких-нибудь отметин или ещё чего-нибудь особенного.
- Нашёл кое-что, - сообщил Алек, опустившись на колено возле одной из маленьких девочек. - Видишь, кто-то отрезал ей сзади клочок волос? И ещё у некоторых из здешних малышек я видел то же самое.
Он обернулся к дризийке:
- Вы не замечали подобное у других больных, которые прошли через ваши руки?
- Нет. Но мы занимаемся недугом, а не волосами.
- Алек, посмотри-ка! - Серегил указал на малышку в дальнем конце комнаты.
То была золотоволосая дочурка прачки, и мать её была с нею. Девочка всё ещё была жива.
- Она уже протянула на несколько дней дольше, чем мы рассчитывали, - в надежде заметил Алек.
- И всё же нельзя быть ни в чём уверенным до конца, - с сомнением отозвался Серегил.

Маг и дризиец приехали в течение часа.
Толпа росла, однако перед Валериусом уважительно расступилась.
Мантия Теро была изрядно помята, да и сам он выглядел осунувшимся.
Ему хватило одного взгляда на помещение, чтобы оценить обстановку:
- Ваш гонец рассказал мне кое-что о том, что произошло, но это! Только посмотрите на малышей!
- Я говорил со жрецами, - сказал Серегил. - По крайней мере, половину из них видели, как они менялись с воронами. Полагаю, тут всё же, скорее, магия, а не просто болезнь. Либо, как вариант, магия, вызывающая недуг.
Теро кивнул:
- Посмотрим, что удастся найти мне.
Маг двинулся вдоль рядов больных, прикасаясь к ним, проникая в их сознание.... по крайней мере, пытаясь туда проникнуть. Но, кажется, сознания-то в них и не осталось. Тела были абсолютно пусты, простая дышащая оболочка. Но не было и признака чего-либо постороннего - и это доставляло ему смутный дискомфорт - хотя бы, какой-нибудь неприятный запах. Он потратил ещё какое-то время, а когда закончил, вымыл руки.
- Ну что, нашёл что-нибудь? - поинтересовался Валериус.
- Не уверен. Похоже, что на них не наложили что-то, а, скорее, отняли, оставив бодрствовать только самый слабенький отголосок.
- Я почувствовал нечто похожее, - согласился Валериус.
- Отобрали? - Алек тронул ручонку одной из малышек. - Что-то, вроде, ихкхи?
- Их души, юноша? - Валериус покачал головой. - В таком случае они были бы совсем мертвы.
- Только в случае, если душа и есть жизнь, - сказал Теро. - Философы спорят об этом уже не одно столетие.
Он задумчиво постучал пальцем по подбородку.
- В общем-то, осталось последнее, что я хотел бы попробовать. Помогите перетащить вот этого большого парнишку на чистое место возле стены.

Алек с Серегилом перенесли парня на место, которое он обозначил и отошли к Валериусу, Теро же, достав мелок, принялся чертить вокруг больного затейливый узор из символов и знаков. Когда с этим было покончено, вокруг мальчика оказался огромный круг, внутри которого осталось место и для самого Теро, чтобы он смог усесться на пол с ним рядом.
Сложив на коленях руки, маг закрыл глаза и пребывал в таком состоянии сосредоточения около часа, покуда не сдался. В конце концов, он поднялся, стер ногой меловой круг и отправился туда, где дожидались его Алек и остальные.
- Есть что-нибудь? - спросил Серегил.
- Ничего, кроме головной боли.
- То есть, ты не видишьабсолютно никакоймагии? - в нетерпении спросил Валериус.
- Нет, ничего из того, что бы я распознал, как таковую.
- А не может ли это быть какой-нибудь из форм некромантии? - предположил Алек.
Теро с некоторой обидой глянул на него:
- Я не так уж плохо разбираюсь в самых разных видах нашего ремесла, Алек, и тебе это отлично известно. Магия такого рода всегда оставляет следы и отметины. Если тут и магия, то для некромантии всё сделано слишком чисто. Об этом следовало бы, конечно, поговорить с другом Нисандера Телеусом, но, к несчастью, он был убит пленимарцами при нападении на Ореску. Он лучше всех нас разбирался в смертоносной магии.
- А как насчёт его преемницы, Мии? - произнёс Валериус.
- Мне думается, её изыскания увели её совсем в ином направлении, однако, все книги мастера хранятся у неё. Я поговорю с ней.

Выйдя на улицу, они наткнулись на кучку Мусорщиков под присмотром городской Стражи.
- Что вы делаете?! - тревожно воскликнул дризиец, когда двое Мусорщиков протиснулись мимо него.
- Приказ Наместника, - сообщил Капитан жандармов, вручая ему свиток, с которого свисала официальная пломба Кабинета Принца. - С этого момента данная часть Ринга опечатывается. Все больные оттуда, которые находятся у вас, должны быть немедленно возвращены обратно.
Глянув ему за спину, Алек увидел повозку, груженную досками и камнями: вне сомнения, для того, чтобы соорудить заграждение.
- Но вы же не можете просто взять и швырнуть их туда! - взмолился дризиец из храма. - Что с ними там будет?
- Они останутся под вашим присмотром, разве не так?- произнёс Валериус.
Тот в ужасе оглянулся на него:
- Вы что, хотите, чтобы мы тоже туда отправились?
- Слуги Всевышнего всегда идут туда, где в них нуждаются больше. Они же под вашей опекой, значит, вы обязаны сопровождать их. Эй, Вы, Капитан!
Валериус повернулся к командиру жандармов.
- Дайте моим жрецам время собрать всё необходимое и позаботьтесь о том, чтобы больных переправили со всей осторожностью в какое-нибудь укромное и укрытое место. Я не позволю вершить расправу от имени принца, и если такое произойдёт, он непременно услышит об этом. От меня, Вам всё понятно?
- Так точно, Брат Валериус! - заверил его капитан, струхнув, как и большинство, перед исключительной волевой мощью и внушающей уважение внешностью дризийца.

Оставив Валериуса присматривать за тем, как идёт транспортировка, Алек отвел в сторонку Теро.
- Так какие у тебя мысли?
- Я думаю, что если тут магия, то карантин не решит проблему, - отвечал маг. Потом немного помолчал, нахмурившись. - Я вот думаю, а если всё как раз наоборот, а не так, как мы полагали?
- То есть? - не понял Алек.
- Что, если это дело не в том, что вороньё забирает себе? Если они таким образом как раз оставляют нечто вроде так называемых телесмов? Тогда, купив этот самый камень в тот раз, ты мог подвергнуть себя опасности. Парнишка, который его купил, уже был поражён.
- Мог подвергнуть? - Алеку вдруг поплохело. Все его прежние знакомства с непонятной магией были плачевными.
- Это всего лишь одна из теорий. Он у тебя с собой?
Алек достал из кошелька камешек и отдал его магу.
- Но если дело в нём, то теперь в опасности находишься ты, не так ли? - сказал Серегил.
- Я наложу на него печать, и уже никто не сможет воспользоваться им с расстояния.
- Малышке, которую мы обнаружили в храме, дали обычный леденец, - заметил Алек. - И она его съела, так что магии воздействовать было уже не через чего.
- Съеденное становится частью тебя, не так ли?
- И насколько же ты уверен, что твоя печать на камне сработает? - спросил Алек.
Теро пожал плечами:
- Уверен в пределах разумного.
Затем понизил голос:
- Вы сможете этой ночью снова пробраться в карантинный район и поискать ещё этих своих ворон? Мне очень нужно ещё что-нибудь от них.
- Мы пригласили Эрцгерцогиню Алайю и Принцессу Элани с её матушкой в Золотой Журавль на новую трагедию. А ещё приедут Рельтеус и его супруга. К тому времени, как мы с этим разберемся, все вороны, скорее всего, уже рассядутся по гнездам. Но завтра мы непременно этим займёмся.
- А, ясно. В таком случае, не возражаете, если я присоединюсь к вашей компании и тоже отправлюсь в театр? - спросил Теро, чем немало удивил обоих.
- И ты действительнохочешьтуда пойти? - поинтересовался Серегил.
- Хочу поближе глянуть на Рельтеуса, ну и освежить своё знакомство с кронпринцессой. Заодно, я смогу незаметно глянуть, не воздействовал ли уже кто-то из заговорщиков на неё какой-нибудь магией. Это самый безопасный вариант, учитывая, что всем отлично известно, какие мы с вами друзья.
Он замолчал, а потом невинно выгнул брови:
- Ну и, быть может, вы, наконец-то отстанете с этим от меня.

ГЛАВА 34. Вечер В Театре

ХОТЯ Теро и приехал в театр только лишь ради встречи с Рельтеусом и Принцессой Элани, но стоило ему занять место в ложе меценатов, дожидаясь приезда королевских особ, как он был вынужден признать, что здорово впечатлён. Внутреннее убранство театра было великолепным: всюду позолота и искуснейшая резьба, авансцена была просто шедевром.
- Встретить мага из Дома Орески - это всегда огромное удовольствие, - сказал Рельтеус, протягивая ему руку. - Позвольте представить мою супругу, Герцогиню Палмани.
Женщина была красавицей, к тому же гораздо моложе своего мужа. И как только она увидела богатую, расшитую серебром голубую мантию Теро, глаза её заблестели:
- Я сильно рассчитываю на то, что пока мы ждём, Вы покажет нам что-нибудь из своего волшебства.
- Дорогая, ну он же не дрессированный мишка, - со снисходительной усмешкой сказал ей герцог.
- А Теро вовсе не против! - вмешался Серегил.- Ведь правда же, Теро? У тебя есть в запасе парочка премилых трюков.
- Ну конечно, не против, - отозвался Теро, борясь с сильным искушением, применив свою магию, отправить Серегила за борт ложи.
Оглядевшись, он обнаружил поблизости плошку с грушами. На черенке одной из них ещё сохранилась пара листочков. Он поднял её перед герцогиней на вытянутой ладони и, взмахнув для пущего эффекта палочкой и приукрасив представление легким мерцающим светом, превратил грушу в откормленного деревянного кролика с ушками в форме листочков. Это было одно из довольно простеньких превращений - грушевую мякоть в грушевую деревяшку, но Палмани взвизгнула, как девчонка, и схватила игрушку, показывая её всем остальным.
- Я наслышан о том, насколько Вы умны, - сказал Рельтеус, что, видимо, должно было означать комплимент.

- Спектакль тебе понравится, обещаю, - сказал Алек, усаживаясь рядом с Теро. - Главный герой - маг, и Атре в этой роли просто бесподобен.
Пока ожидание длилось, им принесли вина и всякие лакомства. Попробовав кое-что из предложенного, Теро снова принялся осматривать зал, выглядывая знакомые лица в соседних ложах.
- А сия труппа, судя по всему, притягивает толпу самых модников, - заметил он.
- Да. Только подумать, что ещё весной это были всего лишь уличные бродячие артисты, - ответил Рельтеус.
- И за это нам следует благодарить вас обоих и Леди Килит, - произнесла Палмани, тронув Серегила за рукав. - О, простите. Ведь напоминание о ней причиняет Вам боль?
- Мне скорее приятно, чем больно, - грустно отозвался Серегил. - О, Светозарный, как же мне не хватает её! Это же её кресло. То, на котором Вы сейчас сидите. О нет, нет, только не вставайте, - торопливо добавил он, видя, что Палмани собирается вскочить. - Ей было бы так лестно. Она души в Вас не чаяла.

Пока остальные были увлечены беседой, Теро обратил особое внимание на Рельтеуса. Тот был, конечно, весьма обаятелен, да и его благорасположение к Алеку с Серегилом выглядело неподдельным. Маг даже улучил момент слегка прощупать его сознание, но все мысли Рельтеуса оказались занятыми компаньонами и удовольствием от пребывания в театре.
Пару мгновений спустя по толпе у театральных ворот прошло волнение. А потом вперед выступил глашатай в бело-голубом и громко объявил:
- Её высочество, Кронпринцесса Элани в сопровождении Его Высочества Наместника Принца Коратана и эрцгерцогини Алайи.
Все встали и склонились в поклоне, пока королевская чета, двинувшись к ложе Серегила, не присоединилась к ним.
- Добро пожаловать, Ваши Высочества! - произнёс Серегил, отвешивая поклон вместе со всеми.
- Благодарю за приглашение, - отвечала Элани и прежде, чем занять своё почётное центральное место, расцеловалась в обе щеки с Рельтеусом и Палмани. Алайя и её дядя уселись по обе стороны от неё. Принцесса нынче была просто великолепна в своём усыпанном сверкающими стразами шёлковом платье цвета морской волны, который добавил её глазам королевской зелени, и сверкая бриллиантами шпилек в своих волосах.
- У матушки нынче к вечеру снова жутко разболелась голова, так что вместо неё я привела с собой дядюшку Коратана.
- Несказанно рад Вас видеть, Ваше Высочество, - произнёс Серегил.
Коратан позволил себе слегка улыбнуться:
- Моя племянница умеет быть убедительной.
- Он уже один раз отказался прийти посмотреть на этих артистов! - сообщила Элани.
- А ведь мальчишкой он вечно приставал к своей матушке, чтобы его взяли в театр, - вставила Алайя, с обожанием глянув на принца.
- Тогда не было войны, мои дорогие, - отвечал Коратан.

К изумлению Теро, Элани, наклонившись вперед, улыбнулась и ему:
- А я вас помню! Вы приезжали на охоту у Герцога Рельтеуса прошлой зимой. Ведь это Вы сделали для детишек того снежного барса, и золотую диадему из сосновых игл? Она всё ещё у меня.
- Глубоко польщён, Ваше Высочество.
- А мне он только что сделал вот что! - Палмани гордо продемонстрировала своего кролика.
- С Вашего позволения, Ваше Высочество, - Теро выбрал в плошке ещё одну грушу и сделал для Принцессы такого же, только сидящего на задних лапах. И когда он презентовал ей его, Элани и остальные женщины вскрикнули от восторга, словно радостные детишки.
Пока Элани пребывала в восхищении им, Теро вызвал быстрое заклинание, пытаясь обнаружить хотя бы намёк на чары, наложенные на неё или на кого-то из остальных. Но помимо великолепных защитных чар, наложенных, без сомнения, придворным магом Элани, ни на ней, ни на Коратане ничего не было. Ничего вредоносного.

Наконец, все огни были потушены и спектакль начался. Его предварял краткий пролог, представленный темноволосой красоткой, затем тяжёлый занавес поднялся, и глазам открылась сцена с тщательно прорисованной декорацией на заднем фоне и с реквизитом, который, согласно задумке, видимо, должен был представлять собой мастерскую мага. С ней, конечно, слегка перестарались, однако замечания Теро оставил пока при себе.
Появился красавец Атре, облачённый в мантию, вроде мантий Орески. Он начал декламировать речь о том, что намерен при помощи своей магии завладеть сердцем некоей строптивицы. И с чего это Алек решил, что ему может понравиться этот спектакль?! Да подобное злоупотребление магической силой было просто неслыханно! Теро зыркнул на Серегила, сидевшего по правую руку от Алека, и его приятель ответил ему своей вызывающе невинной улыбочкой.

Так как удалиться под благовидным предлогом он сейчас не мог, Теро плеснул себе в кубок вина и устроился поудобнее, чтобы от души позабавиться каждым ляпом на сцене. Однако вскоре он поймал себя на том, что история его неожиданно затянула, оказавшись гораздо сложнее, чем показалось вначале, к тому же постановка была просто прекрасна. И когда в начале второго акта на сцене появился новый актер, Теро уже вовсю наслаждался действом.
Тот, второй, был высок, импозантен, с длинным суровым лицом и копной рыжих волос. Теро хватило мгновения, чтобы всё это охватить, однако же, память на лица у него была превосходная, даже если он видел человека всего лишь один раз. А уж такие волосы он бы не забыл ни за что. То был незнакомец из Переулка Красильщиков, тот самый, от которого он тогда уловил легкий запах магии.
- Кто это такой?- поинтересовался он шёпотом, повернувшись к Алеку.
- Брадер. Он частенько играет напарника главного героя. Хорош, правда?
- Да уж, - пробормотал Теро, не сводя глаз с актёра. - Я могу встретиться с ним после спектакля?
- Да, конечно, у нас потом совместный с ними ужин, - Алек понимающе улыбнулся.- Я же говорил, тебе понравится. Хотя, обычно все не могут отвести глаз от Атре.
- Да, он просто замечательный. Однако сдаётся мне, я видел вот этого второго... Брадера ...раньше.
- Правда? И где же?

- Эй, вы двое, решили проболтать весь спектакль?- зашипел на них Коратан.
Алек с комичным раскаянием переглянулся с магом и откинулся обратно в своём кресле.
Теро пришлось довольствоваться необходимостью терпеть до конца представления, пока можно будет взглянуть на этого приятеля Брадера. Постепенно его снова захватил сюжет, так что к концу спектакля он уже надеялся, что ошибся, слишком уж впечатлило его мастерство этой труппы.
После поклона артистов Теро и вся компания, сидя в ложе, дождались, пока театр опустеет, затем спустились вниз и подошли к сцене. Когда же актёры вышли для того, чтобы их представили Элани, Брадера среди них не было.
- Ваши Высочества, позвольте представить вам Мастера Атре и его труппу, - со всем уважением произнёс Серегил.
- Я так счастлива видеть вас на этой сцене после того замечательного представления, которое вы дали на вечере у Алайи, - сказала Элани, явно здорово очарованная.
Она дала Меррине золотое колечко, а Атре небольшую брошку, инкрустированную изумрудами.
- Это в честь того, что я наконец-то увидела вас на сцене. Надеюсь, вы сохраните это на память.
- Так же, как и вот это кольцо, Ваше Высочество, - Атре показал ей перстень с огромным аметистом. Потом с пафосом припал на одно колено и поцеловал ей руку, тогда как остальные артисты его труппы склонились в поклоне и реверансах.
- Смею ли я надеяться, что вы останетесь отобедать с нами и с нашей труппой, Ваши Высочества? - спросил Серегил.
- Нет, - отрезал Коратан, несмотря на то, что лицо Элани на какой-то миг засветилось такой надеждой.
Как раз в этот момент из-за кулис показался Брадер, и хотя он находился ещё в нескольких ярдах от него, у Теро снова поползли по спине эти странные мурашки - довольно смутное, но весьма неприятное чувство. Однако, всё столь же быстро исчезло, а затем Серегил представил их друг другу.
- Мы весьма польщены Вашим присутствием, милорд, - сказал Брадер, обращаясь к Теро. - Это же Ваш первый раз у нас, не так ли?
- Да, Мастер Брадер.
- Надеюсь, Вас не слишком оскорбили наши скромные потуги изобразить на сцене ваше ремесло?
Он был так скромно обаятелен, но Теро теперь почти уже убедился, что снова чует этот легчайший укол неприятного ощущения. Впрочем, снова ничего определенного.

Проводив королевских особ до их роскошного экипажа, Теро с друзьями и актёрами направились к местной таверне, в которой, похоже, были завсегдатаями все, кроме него. Обслуживал их лично сам хозяин. Теро же внезапно оказался за столом между темноволосой красоткой Мерриной и прехорошенькой девушкой, которую звали Танни. Она играла дочку мага - вот же ещё одна несуразность: ведь маги Орески не могли иметь детей. Впрочем, он вскоре совершенно забыл обо всём этом, так как обе девицы были совершенно очаровательны и такие кокетки! Брадер был как-то чересчур скромен и сдержан для актёра, разговорить его было почти невозможным делом. Зато Атре вполне оправдывал репутацию, с лёгкостью заправляя всем застольем. И такой-то он был харизматичный парень, этот Атре!

- Вы, должно быть, постоянно ужинаете с кем-то из своих поклонников? - заметила Палмани
- Ну, конечно, не каждый вечер, - отвечала Меррина. - Если бы мы принимали все приглашения, нам бы некогда было работать. Но да, в последнее время мы нарасхват.
- Даже если и приходится время от времени давать представления за обычный ужин, - засмеялся старик-актёр, которого звали Целль.
- А вам не страшно, что в городе эта чума? - спросила Палмани.
- Если бы мы по-прежнему оставались на Улице Корзинщиков, я бы точно переживал, - отозвался Атре.- Но к счастью, благодаря щедрости наших дорогих меценатов, мы можем чувствовать себя в полнейшей безопасности, находясь там, где мы есть.
- И где же вы в последнее время выступали?- поинтересовался Серегил.
- Дайте-ка подумаю, - отозвался Атре.- У Герцога Альманда, у маркиза Дорандера, у маркиза Кирина. Это так, навскидку.
- Нас не забудьте! - почти с упреком воскликнул Рельтеус.
- Как можно, мой дорогой Герцог! Так, кто же ещё? Самое последнее - Герцог Ланеус, Леди Этья.... Ну и некоторые дома на Улице Огней. Среди них ваша подруга Эйруал. Замечательная женщина, истинная хозяйка. Я же познакомился с ней на Вашем празднике, Лорд Алек, верно? И с ещё одной прекрасной юной леди. Постойте-ка, как же её зовут? Совершенно вылетело из головы.
Всё веселье с Алека как рукой сняло:
- Её звали Мирриция. И насколько я помню, ты захаживал к ней в доме Эйруал.
- Правда? Да, видимо, совсем завертелся!- он осекся. - Погодите, Вы сказали "звали"? Она что же...
- Она умерла, - сухо ответил Алек и Теро был поражён, сколько злости, оказывается, кроется под сдержанностью алековых изящных манер.
- Она была замечательным другом, - произнёс Серегил, чтобы как-то сгладить возникшую некоторую неловкость. - Она скончалась на днях.
- Прошу прощения. Мы должны поднять тост в память о ней.
Все взяли свои кубки, а потом Серегил ненавязчиво перевел разговор в иное русло.
Алек, превратившийся в превосходного актера, какое-то время ещё сохранял грусть в своих очах.

- Я в полнейшем очаровании от скаланской магии, Лорд Теро! - с воодушевлением произнёс Атре, когда подали яблочный пирог.- Скажите, а правда ли, что ваши магические способности получены в результате примеси чужой крови?
- Да, - отвечал Теро, немало удивлённый этим вопросом. Это же было общеизвестно. - Ауренфейской.
- Атре слишком долго не был в Скале, - объяснил Алек. - Он с севера, как и я. А там мало кто что знает про магию Орески.
- И какой же вид магии вы практикуете, милорд?- поинтересовался Тейбо, брат той самой девицы, что сидела рядом с Теро.
- А может быть, лучше Теро нам всё продемонстрирует?- Серегил подмигнул ему.
- Магию! Хотим Магию! - закричали трое малышей, радостно захлопав в ладоши.
Теро улыбнулся, увидев, какими огромными глазами они смотрят на него. Он терпеть не мог, когда его заставляли устраивать представления для изнеженных дворяночек, но одновременно с этим до странного полюбил развлекать детишек на протяжении долгих дней в Ауреннене.
- Ну-ка, посмотрим, - он накрыл домиком чей-то недоеденный кусок хлеба и, сосредоточившись, сделал фигурку мизерной собачонки, принявшейся бегать по столу и обнюхивать пальчики довольных ребятишек. Затем он заставил парить в воздухе блюдца, закрутив их над головами в каком-то затейливом танце.
- Эй-эй! Это мои лучшие блюдца! - переполошился хозяин таверны, остальные же разразились аплодисментами.
Теро заставил тарелки опуститься обратно, заботливо возвратив каждую на прежнее место.
- Как же это здорово!- воскликнула Меррина и, не удержавшись, чмокнула его в щёку. Брадер же, казалось, не был ничуть впечатлён.
- Ещё! Ещё! - закричала восторженная малышка.
- А ну-ка, Эла, прекрати докучать нашему гостю, - пожурил её Брадер.
- Ладно, ещё один, - сказал Теро, уверенный, что слишком многим тут хочется посмотреть, что же он сделает дальше. И если хоть на миг утратить осторожность, его могли бы обвинить в фривольности. - Вы позволите небольшую прядку ваших чудесных рыжих волос, мисс? - спросил он, намереваясь превратить их в колечко для неё.
Брадер перехватил ручонку своей дочурки, уже потянувшуюся за прядью.
- Ну, всё, хватит. Не хочется злоупотреблять долготерпением великодушного мага.
На какой-то миг великан показался по-настоящему испуганным.

- Мой приятель стал таким суеверным после долгого пребывания на юге, - извинился за него Атре.
Улыбнувшись, он вырвал прядку собственных каштановых волос и протянул её через стол Теро.
- Вот, держите. Можете использовать их.
Теро взял волосы и на мгновение снова оказался во власти того же странного ощущения. Прядь волос в его пальцах показалась совсем холодной. Однако все взгляды были устремлены на него в ожидании, так что времени рассматривать её у него не было. Он быстренько обмотал ею свой мизинец, потом накрыл его другой рукой и забормотал заклинание. Волосы обратились в тоненькое колечко витого золота, которое он, сняв его с пальца, изящным жестом преподнёс Эле, быстро глянув на её отца. Это, похоже, его уже не так беспокоило.
Атре надеялся, что никто не заметил, как он обливается потом. О, как же он ненавидел всех этих магов с их въедливыми взглядами! По счастью, этот хоть догадался напялить мантию своей Орески, так что Атре быстро разглядел его из-за кулис и понял, что он такое. Но так везло не далеко всегда.
Он сумел держаться от него на расстоянии во время праздника у Алека, потом на похоронах Килит, теперь же, всё, что он мог поделать, это создать защиту вокруг себя и Брадера и при этом умудриться поддерживать беседу. Сам он уже какое-то время не принимал снадобья, а вот Брадер выпил его только вчера. И он молил богов, чтобы этот аромат, или что там ещё мог унюхать этот маг, оказался совсем незаметным. И всё же он успел уловить нечто, мелькнувшее в выражении лица мага, когда их представляли друг другу, и это заставило его забеспокоиться, не заподозрил ли тот чего.

- Что-то не так, Теро? - спросил Алек, когда они, усевшись в наёмный экипаж, направились на Улицу Колеса. - Мне казалось, тебе понравилось.
- Да, мне понравилось. Но что-то непонятное с этими актёрами.
Серегил удивленно выгнул бровь:
- То есть?
- Там какой-то магический душок. Вам что-нибудь об этом известно?
- О магии? Нет. Ты точно уверен?
- Я бы и заикаться об этом не стал иначе.
- И что же за магия там?- поинтересовался Алек.
- Вот в этом как раз и есть вся загвоздка.
Теро это всё не нравилось, хотя никакой особой угрозы ни от одного из этих двоих он, вроде бы, не ощутил. И что бы там ни было, магия, похоже, действовала только на них самих.
- У них есть здесь враги?
- Как-то не слыхал про таких, - ответил Серегил. - Хотя и уверен, что прочие столичные труппы не больно рады конкурентам.
Теро откинулся на прохладную спинку кожаного сиденья. Что-то всё-таки грызло его, не давая покоя.
- На вашем месте я бы больше не стал подпускать их близко к Элани. Очень не хотелось бы, чтобы из неё могли что-то тянуть.
- Она уже дважды встречалась с ним, - отметил Алек. - Но ты же не почуял вокруг неё ничего дурного, верно?
- Да нет. И даже напротив. Придворный маг здорово присматривает за ней. И всё-таки, лучше перестраховаться, чем наоборот.
Серегил согласно кивнул.
- Думаешь, кто-то замышляет недоброе против актёров? И насколько серьёзно это может быть?
- Очень слабенькое ощущение, - отозвался Теро. - Не исключено, что что-то подхваченное чисто случайно.
- Слава богу, это никак не повлияло на их успех, - заметил Алек. - А ты видел, какую брошку Элани подарила Атре?
- Милая безделица в его коллекцию, - отозвался Серегил. - Честно говоря, ни разу не видел, чтобы кого-то столь же щедро одаривали, как его.

Когда Алек с Серегилом возвратились на Улицу Колеса, было уже поздно, однако Рансер дожидался их с известием, что "тот парнишка" снова дожидается их на кухне.
Серегил хохотнул:
- А, бедняжка, должно быть, проголодался. У нас прямо, словно, завёлся свой личный бродячий кот.
- В самом деле, милорд, - отозвался Рансер, старательно сохраняя нейтральный тон в отношении этого субъекта.
- Можешь отправляться спать. Мы с Алеком останемся на ночь.
- Очень хорошо, милорд.

Кепи они нашли спящим: тот свернулся калачиком возле тлеющего очага. Серегил осторожно встряхнул его за плечо и за эдакое-то беспокойство едва не угодил под нож очнувшегося Кепи, ожидавшего, видимо, Бог весть чего.
Он быстро проморгался и обнаружил возле себя Серегила, крепко держащего его за запястье.
- Извиняйте, милорд. Вы меня перепугали.
- Это я виноват. Но как я понял, у тебя какие-то новости для нас?
- Ага, только вы, может, уже и сами слыхали. Про этого чувака, за которым вы велели мне и моим дружкам следить, Кирина то есть? Так вот, он помер.
- И что же убило его?
- Не знаю, но он мертвый и это верняк. Я сам видел в окне, как он лежит там весь такой, с монетами на глазах, а над ним, это, убивается какая-то тётка.
- А где же дризийцы? - спросил Алек.
- Их точно не видал, хотя я позырил совсем малёк, вам же охота узнать.
Серегил расплатился с мальчишкой и отослал его продолжать слежку ночью.

- Кирин? - воскликнул Алек, когда они поднимались по лестнице.
- Ну, если прикончили Ланеуса, то это, быть может, возмездие? Но что такое, раздери меня Билайри, их убивает? Ни один не сидел за столом противника перед своей смертью. И если это яд, то, должно быть, они наняли настоящих профессионалов. Думаю, нам следует пойти и послушать, что кругом говорят, Алек.
Слухи же расползлись очень быстро, и скоро уже все знали, что Кирина нашли мёртвым в увитой зеленью беседке в его собственном саду, и, по словам специально вызванного дризийца высшего ранга, без всяких следов насилия, без признаков отравления ядом или воздействия магией. Выходило, что смерть его была столь же скоропостижной, что и у других.
- Килит, Ланеус, Толин, Аларричия и теперь вот - Кирин? - проворчал Серегил, когда они верхом возвращались домой. - Все члены тайной клики, за исключением Килит, да и ту, похоже, Кирин держал под подозрением. И ни единого признака того, что могло послужить причиной каждой из этих смертей.
- Тебе, и вправду, не приходит на ум, что в случае Ланеуса и Килит это может, в конце концов, действительно быть возраст? Да и Кирин был далеко не так юн.
- Слишком много смертей за короткий отрезок времени и одна за другой, Алек, к тому же не умер никто из их жён, детей, мужей и так далее. Попахивает изменой.
Остаток дня провели, пытаясь обойти круг оставшихся соратников Кирина, выражая соболезнования и пытаясь попутно выудить толику информации. Имелись кое-какие тонкие и завуалированные намёки на яд и неких врагов, однако, ничего определенного, даже от Рельтеуса, хотя тот был явно потрясён происшедшим.

ГЛАВА 35. Час От Часу Не Легче

ДЕЛА так и не сдвинулись с мёртвой точки, пока два дня спустя не появился Кепи с новой порцией печальных новостей.
- Герцогиня Нериан померла, - сообщил он, пристроившись на дождевой бочке за кухонной дверью и уплетая очередной бесплатный ужин. - Это же она была подружкой Герцога Ланеуса, точно? Я сто раз видел её у него доме.
- Как именно она умерла? - потребовал объяснений Серегил.
- Как я слышал от других пацанов, её нашли придушенной в её же саду сёдня утром.
Серегил расплатился с ним и выпроводил заниматься делами дальше.
- Что ж, теперь-то это точно выглядит как месть, не так ли?
Час спустя Кепи вернулся снова и с известием, что убили Графа Кормарина, известного, как приятель Мальтуза. Раздувшийся труп обнаружили и выловили на внутреннем рейде в дальнем конце Набережной Краба с ножевым отверстием меж лопаток. По словам наёмного убийцы, приятеля Серегила, и Нериана и Кормарина заказали: Нериана - Рельтеус, Кормарина - Мальтуз.
- Обе тайные клики, похоже, объявили друг другу войну, - сказал Алек, когда Серегил возвратился домой с этими вестями.
- И избавили Коратана от неприятной необходимости арестовывать всех и вся.

На следующий день сообщили новость, что одна из фрейлин Принцессы Аралейн внезапно скончалась, подавая госпоже блюдце с чаем, а один из пажей Герцога Рельтеуса был найден мёртвым в гардеробной комнате. Благородный Квартал был охвачен паникой.
- Да что же такое творится, проклятие Билайри! - воскликнул Алек, когда они уселись в библиотеке чтобы как-то собрать всё имеющееся в кучку.
Серегил достал перо и пергамент и принялся записывать имена, соединяя их линиями между собой.
- Ланеус, сторонник Клиа. Толин, сторонник Элани. Аларричия, на стороне Толина. Кирин. Вот этот ещё, Кормарин, возможно он тоже один из заговорщиков, которого мы просто упустили из виду. И Нериан, также сторонница Клиа.
- Да, но при чём тут фрейлина и мальчик?
Серегил задумчиво уставился в окно: там, внизу, по улице прогромыхала телега, гружёная домашней утварью и прочим добром.
- Быть может, случайность? Они каким-то образом приняли яд, предназначавшийся их господам.
- Мне лично слабо верится, чтобы они сами себя убили, тебе нет?
- Мне тоже. Значит, похоже, придётся отправиться на Улицу Ножей, пообщаться с моим тамошним приятелем.

Серегил исчез, отправившись на поиски своего информатора из гильдии наёмных убийц, а через пару часов возвратился с обескураженным видом.
- Насколько известно моему другу, гильдия получила заказ только на убийство Кормарина, Толина и Нериан, - сообщил он, усевшись вместе с Алеком в саду. - Он понятия не имеет ни про какие иные убийства, заказанные гильдии, хотя они истинные мастера в делах отравлений.
- А твой осведомитель не мог соврать?
- Раньше не врал. Кот слишком щедро платит.
- Милорды! - их позвал Рансер из двери столовой. - Вам ту послание от Принца Коратана. Он желает немедленно с вами поговорить.
Серегил с Алеком встревоженно переглянулись и отправились переодеваться ко двору.

От Улицы Колеса до Дворца было рукой подать, однако к моменту, когда они добрались до Серебряной Луны, они успели насчитать целых пять богатых экипажей, удирающих в направлении Урожайного Рынка, каждый - с поклажей, наспех привязанной позади. Возле Рубиновой Улицы они столкнулись с толпой бедняков, которые снова бунтовали против карантина и нехватки съестного.
Повернув коня, чтобы попытаться проехать сквозь эту толпу, Серегил заметил в конце улицы Атре, верхом на переливчатом гнедом скакуне. Актер помахал ему рукой и направил коня к ним с Алеком.
- Тоже приехали посмотреть на беспорядки, милорды? - спросил он.
- Нет, мы по другим делам, - ответил Алек.
- Мы уже говорили об этом в театре накануне вечером. Такая трагедия, эта невиданная болезнь! Но я-то на самом деле направлялся как раз к вам.
- Что-нибудь новенькое?- спросил Серегил.
- Да, милорд.
И склонившись в седле, он негромко проговорил прямо на ухо Серегилу:
- Граф Кормарин. Я видел его на обеде у Герцога Рельтеуса ровно за день до того, как тот был убит. А теперь выясняется, что и он мёртв!
- Да, мне об этом известно.
- А, ну да. Однако я знаю кое-что из того, о чём тут речь. Я подслушал, как Герцог Рельтеус говорил Кормарину, будто к возвращению королевы всё будет готово, милорд.
- Всё? Что именно?
- Вот этого не ведаю, милорд.
- Что ж, благодарю. Есть кто-нибудь интересный, кто пригласил тебя на ужин нынче вечером?
- Только не сегодня, милорд. В театре пусто и темно, так что я, пожалуй, отдамся столь долгожданному отдыху.
Серегил окинул его взглядом с головы до ног.
- Что-то по тебе и незаметно. Выглядишь свежим, как весенний цвет.
Атре расхохотался, сверкнув белизной зубов.
- Приятно слышать такое от Вас, милорд. Хорошего Вам дня!

Прибыв в кабинет Коратана, они застали там и Теро, явившегося раньше их, и обеспокоенного ничуть не меньше. Коратан был всё ещё в своём облачении, и только бархатная шляпа его покоилась на голове ближайшей из статуй. При иных обстоятельствах Серегила это весьма позабавило бы.
- Что такое творится, раздери меня Билайри?! - обрушился на них Принц. - Мои дворяне мрут или убивают друг друга. Те же, кто уцелел, разбегаются кто куда! А теперь ещё и это!
Он вынул из стола свиток и угрожающе помахал им перед всеми троими. На свитке ещё висела голубая ленточка с печатью королевской почты. - Генерал -протектор Сарьен мёртв!
- Убит?- спросил Алек.
- Это мне не известно... пока ещё. После осмотра оборонных сооружений Янтиса он отобедал с мэром и его супругой, потом лёг спать и уже не проснулся. И никаких абсолютно следов. Точно так же, как в случае с Ланеусом и остальными. Я приказал заточить мэра и всю его семью с прислугой, покуда тамошние дризийцы не выяснят, не был ли это яд.
Коратан строго поднял палец, предостерегая всех троих:
- Я давал вам время, вы же явились ни с чем. Между тем люди продолжают умирать. Что же, все они связаны с этими заговорами?
- Возможно, Кормарин, - сказал Серегил.- Из достоверного источника мне стало известно, что его прикончили наёмники из гильдии убийц, работавшие на Кирина. Юная леди и паж могли шпионить в пользу одной из сторон, либо вообще не имеют к этому никакого отношения. Прости, Коратан, мне, действительно хотелось бы сообщить тебе больше.
Коратан покачал головой:
- Не ожидал от вас троих, что вы снова меня подведете.
Слова Принца больно уязвили их. Алек, помимо воли, злился краской стыда.

- Если бы Вы только позволили нам ещё совсем немного...., - начал, было, Теро.
- Сколько ещё, по-вашему, должно умереть?! - сорвался Кортан.- Нет! Мне нужны имена всех известных вам заговорщиков. Немедленно!
Он расстелил перед ними на столе пергамент, поставил чернильницу и положил рядом перо.
- Пусть будут хотя бы те, кто уцелел. Всех их арестуют нынче же вечером.
Серегил взял ручку и принялся писать.
И как бы ему не претило вписывать среди прочих имя Мальтуза, он был вынужден сделать это. В конце концов, тот сам виноват, что впутался во всё это. Что, впрочем, ничуть не облегчало мук совести Серегила.
Коратан забрал список, внимательно изучая его.
- Вижу, моему дознавателю будет, чем заняться, - нахмурился он. - Что-нибудь ещё, что мне следовало бы услышать от вас обо всех них? Ещё какие-то имена?
- Нет, здесь все.
- А как поступят с их женами и мужьями? - осторожно поинтересовался Алек.
- У нас нет доказательств причастности никого из них, - поспешил вставить Серегил.
- Я подумаю над этим. Это всё.
Получив такую отставку и снова впав в немилость, они отвесили поклоны и удалились.


* * *

- Ты должен был нас предупредить, - с досадой сказал Серегил, когда все трое покидали Дворец.
Теро резко остановился и развернулся к нему, бледный, бешено сверкая глазами:
- Да я сам понятия не имел, пока не оказался там! - прошипел он. - и если бы вы двое побольше внимания уделяли насущной проблеме, вместо того, чтобы рыскать для Валериуса по трущобам, до такого могло не дойти. А теперь, кто знает, сколько заговорщиков сумеет улизнуть?
- Мы сделали всё, что могли! Или мы должны были бросить Миррицию с Эйруал? - зло огрызнулся Серегил, но в глубине души он не мог не признать некоторой справедливости упрёков мага. Быть может, потратив всё это время на охоту за вороньём, они как раз и упустили нечто важное?
Теро смерил его тяжёлым взглядом, потом развернулся на своих каблуках и вырвал повод лошади из рук лакея, который пялился на их перепалку.
Усевшись верхом, маг обернулся и кинул:
- Я собирался послать весточку. Вам стоит поговорить с Мией в Доме Орески.
С этими словами он пришпорил лошадь и погнал её резвой рысью восвояси.
- С Мией? - не понял Алек.
- Он уже упоминал её тогда, в храме на Улице Жёлтого Угря, когда Коратан впервые попытался загнать поветрие в Ринг. Ученица старого Телеуса.
- Полагаю, нам следует немедленно отправиться к ней.
- Да? Я-то понял, что на этом всё закончилось. Не считаешь? - пожал плечами Серегил. - Ну ладно. Быть может, нам удастся хоть кому-то помочь.

По характеристике "ученица старого Телеуса" Алек решил, что Мийя по возрасту где-то ближе к Теро, однако магине оказалась лет триста, что примерно соответствовало обычным пятидесяти, сгорбленная, с обвислой грудью под мантией розовых расцветок. Будучи магом четвертой степени, она проживала на четвёртом этаже Орески, чей набор апартаментов был куда менее впечатляющим, чем у Теро.
- А, Лорд Серегил, - приветствовала она их, скорее с обреченностью, чем с радостью. - А это, должно быть, Лорд Алек. Лорд Теро говорил мне, что вы придёте.
Проведя их через небольшую, насквозь провонявшую мастерскую, уставленную клетками с разной живностью, она привела их в кабинет в дальнем её конце. Зверьём тут воняло ничуть не меньше. Наверху, на какой-то жёрдочке сидел молодой дракон, размером с кошку, зашипевший на них, едва они вошли.
Серегил резко вскинулся на звук, и Мийя хохотнула, указав на отметину, пересекшую его левую руку:
- Вижу, кое-какой опыт общения с драконьим молодняком у Вас уже имеется, Ауренфейе?
- Да.
Буфетная полка была уставлена вином и кубками, однако выпить Алеку с Серегилом никто не предложил. Алека не покидало ощущение, что их визит для магини был не чем иным, как досадным отвлечением от её дел.
Мийя опустилась в старое провалившееся кресло, им же указала на пару деревянных стульев.
- Теро говорит, вы изучаете поветрие, охватившее бедняцкие кварталы.
- Да. Как я понял, Ваш учитель был экспертом в различного рода смертной магии, - отвечал Сереги. - Я надеялся, что Вы могли слышать о чём-то, подобном этому сонному мору.
Она мотнула головой в сторону мастерской.
- Как видите, мои изыскания увели меня немного в ином направлении, однако осмелюсь сказать, что о смертной магии мне известно больше, чем любому в этих стенах.
Она потянулась к столику, стоявшему сбоку, и аккуратно достала оттуда пыльный, ломкий свиток.
- Вот. Это я обнаружила в одной из коробок в личной библиотеке моего наставника. Вы читаете по-зенгатски, юноши?
- Нет, боюсь, что я лично не читаю.
Алек бросил на Серегила изумлённый взгляд: он понятия не имел, что имеются языки, в которых Серегил хоть сколько-нибудь не сведущ.
Она хмыкнула в ответ, потом бережно развернула край свитка.

- Это было написано одним путешественником, который побывал на востоке Зенгата примерно четыре сотни лет тому назад, как полагал Телеус. Не знаю, каким образом это попало к нему в руки. В принципе, это всего лишь журнал, где рассказывается о куче самых разных вещей. Однако тут имеется упоминание о том, что автор именует, как падучая болезнь. Он описывает её, как своего рода транс, в который впадает человек по непонятным причинам. А потом наступает смерть.
- И всё? - спросил Алек. - А тут ничего не сказано о том, что её вызывает?
Старушка смерила его уничижительным взглядом.
- Нет. Не сказано. Однако человек с мозгами сделал бы из этого вывод, что магия эта - зенгатская. Впрочем, зная сие племя, удивляться нечему. Только и делают, что убивают друг друга самыми жестокими способами.
- И ни единого слова о том, как это лечится? - спросил Серегил.
- Нет, сказано просто, что умирают и всё. Я же говорила, автор был обычный путешественник, не маг. Ну а теперь, прошу прощения...
Она без всяких церемоний указала им на дверь и потом плотно прикрыла её за ними.
- Всё это Теро мог сказать нам и во Дворце! - негромко возмутился Алек, когда они возвращались через внутренний дворик обратно.
- Мне кажется он был не в том настроении, чтобы делать нам какие-либо одолжения.
- Так значит, это магия Зенгати. Не потому ли Теро и не сумел её учуять?
- Быть может. Но я не собираюсь больше ничего принимать на веру. Пришла пора пощипать пёрышки воронью.

ГЛАВА 36. Доброе Имя

- Я так переживала за Даноса, - сказала Бека Ниалу, присев вместе с ним на холме, возвышавшемся над полем последней битвы. Среди павших бродили дризийцы, рыскали обозники да чёрные вороны. Вдали, позади шатра Королевы, уже начали складывать погребальные костры. Из леса за их спинами доносилось эхо от стука топоров.
Ещё какой-нибудь час тому назад тут кипела одна из самых кровопролитных за последние месяцы битв: сражались против отборной пленимарской пехоты. Ниал вместе с другими лазутчиками принесли известие о приближении половины их полка прямо перед рассветом. То же самое, очевидно, сделали и разведчики врага, ибо сразу вслед за этим пришлось выдержать стычку с войском в полной боевой готовности. Драться самим пришлось на пустой желудок, и лишь в конце дня Клиа удалось прорвать вражескую линию, после чего довершить разгром. И хотя они победили, победа далась очень большой ценою.
Пленимарцы теперь перегруппировывались.

- А что там с Даносом? - спросил Ниал. - Я слышал, как лекарь сказал, что раны его не смертельны.
- Я не из-за них. Я про то, каким образом он их получил, - отозвалась Бека. - Разве не видишь, он буквально ищет опасности с тех пор, как Клиа той ночью устроила ему допрос?
- Вообще-то он всегда отважно рвался в бой.
- Нет, тут совсем другое. Сегодня он рисковал совершенно неоправданно, и это уже не в первый раз с тех пор, как стало известно о том, что его отец арестован. Я нынче видела, как он, покинув свой эскадрон, ринулся прямо на линию вражеских пик.
- А, - Ниал вырвал стебелек ковыля и повертел его в своих длинных пальцах. - Так он, по-твоему, намерен восстановить свою честь путём доблестной смерти?
- Что-то вроде того.
- А что коммандер, не видит всего этого?
- Не знаю. Но я собираюсь присмотреть за ним.
- Думаю, тебе лучше поговорить с ним, пока не стало слишком поздно.

Раньше разыскать Даноса в лагере не составляло большого труда: он обычно сидел со своими людьми у какого-нибудь костра, смеялся и раздавал бойцам похвалы. Однако нынче вечером Беке пришлось выспрашивать дорогу к его шатру.
Данос был снаружи. Он чистил своего коня при свете масляной лампы. Скорее всего, то была работа Кайма. У самой Беки никогда не было слуг, однако Данос был дворянин, так что это для него было привычно. И всё равно она как-то засомневалась, глядя на его угрюмое выражение. и заметив её, выступившую в круг света, он не сделался приветливее.
- Полагаю, ты тоже пришла сказать мне, чтобы я был поосторожней?- он глянул на неё поверх конской спины. - Только что тут была Анри.
- Ну и как, есть толк? - Бека потрепала коня по пыльной холке. - Ты же знаешь, мы не можем себе позволить лишиться тебя. Самоубийство же равнозначно дезертирству.
Данос невесело усмехнулся и ещё яростнее принялся драить бока своего коня, взбив небольшое облачко пыли и конских волос.
- Как всегда, режешь всю правду-матку.
- Ты хороший человек, Данос, и отличный друг. И мне не хочется тебя потерять.
- Ты же слышала новости про моего отца? Да все слышали! Он в опале. Лишён титулов и земель. Сослан в ссылку. Ну и куда я теперь вернусь? Что прикажешь мне делать? Наняться в караванную стражу, или, быть может, податься в профессиональные шулера? Вот и всё раздолье для моих столь ценных навыков на нынешнем рынке.
- Какая чушь! Ты умница, у тебя куча друзей, у тебя своё собственное состояние и поместье. Их-то ведь никто не отнял, верно?
Данос пожал плечами.
- Ну да, из наследника одного из самых уважаемых и могущественных семейств Римини превратиться в сельского дворянчика. И как бы ты ощущала себя на моём месте?
- Мой отец "сельский дворянчик", - с улыбкой напомнила ему Бека. - Всё не так плохо.

- Неужели Вы и в самом деле считаете, что мне нет никакого дела до моих офицеров?- раздался рядом знакомый голос.
Оба, и Бека, и Данос, припали на одно колено, прижав к груди кулаки, а в круг света к ним вышла Королева Фория.
Сейчас она была без своей боевой кирасы и без шлема с венцом, однако, по-прежнему, в полевой форме с королевскими знаками пламени и полумесяца на груди. Ворот туники поблескивал кольчугой.
С ней пришла Клиа, чья форма была заляпана тёмными пятнами крови.
- Моя сестра рассказала мне, как безрассудно Вы рисковали нынче в бою, - продолжала Фория.
Данос молча склонил голову.
Клиа хотела, было, приказать ему не опускать взгляд, но Фория прервала её, потом положила свою одетую в перчатку руку ему на затылок:
- Дознаватель подтвердил Вашу невиновность, Капитан Данос. Ваш Отец признался, что использовал Вас в своих махинациях, однако Вы, по его утверждению, в заговоре не состояли.
- Признался под пытками? - горестно произнёс Данос, не поднимая глаз.
- В том не было нужды. Едва его арестовали, он сам, добровольно признался в участии в смуте. Вот почему я дала указание своему брату Наместнику изгнать его, а не казнить. Титул же, как и земли, Ваши по праву, и Вы получите их, если только раньше не убьёте себя.
- Ваше Величество столь добры и великодушны, - негромко отвечал Данос. -Ну а как мне стереть пятно со своего доброго имени? Как заставить умолкнуть все эти слухи, которые будут преследовать меня теперь до конца моих дней?
Фория фыркнула в ответ:
- Да просто держать голову высоко, демонстративно! Большинство позабудет обо всём, не пройдёт и года. Ну а тот, кто не угомонится, не заслуживает Вашего внимания.

Данос поднял взгляд, но не на Королеву, а на Принцессу Клиа:
- И Вы сможете позабыть про козни моего отца против Вас? Он же покушался на саму Вашу жизнь!
- Я знаю, что Вы за человек, Капитан, - отвечала Клиа. - К тому же имеются доказательства, что на Вашего отца оказал давление Маркиз Кирин, имевший некую информацию против него. Но даже если не принимать это в расчёт, грехи отца - не Ваши грехи. И каковы бы ни были его резоны, это он использовал Вас и Ваше положение в собственных целях. Так что если тут кому и сердиться, то только Вам.
Глаза молодого человека заблестели при свете лампы.
- Тот отец, которого знал я, был всегда хорошим, добрым человеком.
- И при том весьма амбициозным, - сказала королева. - Так что учитесь на его ошибках, но знайте, что если станете искать отмщения, вот этого я не прощу.
- Никогда, Ваше Величество....
- Что ж, на том и порешим. Ну а теперь... у меня имеется пара условий восстановления Ваших прав на собственность. Первое, Вы должны прекратить всякие отношения с моей племянницей.
Бека успела уловить мимолетную искру боли в его глазах, прежде, чем он кивнул. О благоволении к нему Принцессы знали все, хотя сам Данос никогда не афишировал этого.
- Вслух, Капитан! - приказала Клиа.
- Клянусь честью, - ответил Данос.
- Моё второе условие: Вы не станете искать должностей при дворе, - продолжила Фория. - Поклянетесь ли также и в этом?
- Да ваше величество, клянусь честью.
- Что ж, тогда всё замечательно. Всего доброго.
С этими словами она кивнула и удалилась во тьму.
- Я не достоин её пощады, - пробормотал Данос, поднимаясь на ноги.
- Так воспользуйтесь же этим, живите! - сказала Клиа, направляясь следом за Форией. - И прекратите уже пытаться свести счёты с жизнью. Ведь пока на Вас этот мундир, она принадлежит королеве.
Бека поднялась и подошла к Даносу.
- Мне так жаль... про Элани.
Данос в ответ промолчал, с новой силой принявшись чистить коня.

ГЛАВА 37. Прерванная Охота

СНОВА укрывшись в гостинице, Серегил с Алеком и Микамом переоделись в свои маскировочные наряды и отправились в трущобы, что возле Монастырского Храма, где, по словам Кепи, объявились очередные поражённые сонным мором.
- Из всего услышанного, заболевших, вроде, и не так уж много - так думают люди, рассуждая про карантин, - заметил Серегил, когда они шли туда.
Нижний Город, как и Ринг, обнести кордонами, конечно, не составляло большого труда. А вот окраины Верхнего, открытые на всём их протяжении, - практически невозможно. Так что всех больных сразу же отправляли в Ринг под надзор дризийцев. И хотя Коратан отдал приказ использовать под это дело одно из пастбищ, никому не хотелось отдавать туда своих близких, так что протесты не прекращались.
Серегил с Алеком были снова одеты в нищенок, так как в таком виде было гораздо проще везде проходить. Микам же оделся в линялую рубаху с поношенными штанами, припасёнными специально для такого случая, на голову он нацепил видавшую виды шляпу Серегила. С самого своего приезда в Римини он не брился, и теперь зарос щетиной, щедро сдобренной сединой. Так, не привлекая особого внимания, они дошли от Улицы Снопов до самого Морского Рынка, и оттуда неспешно двинулись вглубь убогих закоулков и покосившихся бараков.

Там они пробродили всё утро до самого полудня и ещё чуть-чуть. И хотя тут было гораздо спокойнее, чем в Ринге, но всё же не сказать, чтобы совсем уж безопасно. Микам, изображая телохранителя, грозным взглядом поглядывал на каждого, кто проявлял слишком большой интерес к его "дамам".
Район этот был в основном прибежищем майсенцев, бежавших сюда от войны. Так что люди в деревенской одёжке сидели на порогах хижин и высовывались из окон.
Храм Далны на Улице Странников содержался получше, чем в Нижнем Городе, хоть и не намного. Главная жрица, поприветствовав их, с сочувствием выслушала историю Серегила о пропавшем ребёнке.
- Она не могла вот так взять и убежать, просто потому что ещё несмышлёная, - со слезами в голосе поведал ей Серегил. - Как-то я застала её с попрошайкой, а теперь вот боюсь, вдруг, она лежит где-нибудь, сражённая этим сонным мором, и некому-то ей, бедняжке, помочь! У вас её нет, сестра?
- У нас было только двое с сонным мором: один мужчина и мальчик, - сообщила ему жрица. - Но и тех пришли и забрали жандармы.
Припав на плечо Микама, Серегил вместе с ним побрёл дальше, вниз по переулку.
Как только они отошли на достаточное расстояние, он выпрямился и осторожно, чтобы не повредить тщательно наложенный грим, утёр лицо уголком шали.
- Всё, как ты и думал, - негромко сказал ему Алек. - И что теперь?
- Продолжим нашу охоту, - пробормотал в ответ Серегил, просовывая руку под локоть Микама, как будто они были жёнушка со своим мужем.

Они отправились дальше, бродя вдоль убогих улочек с кучами мусора на обочинах и полных чумазых ребятишек, игравших всем, что только могло найтись. Один раздобыл ржавый обод от сломанной бочки и катил его палочкой вдоль дороги.
Когда обод катился мимо него, Микам подхватил его рукою.
- Эй, а ну отдай! - закричал парнишка, хватая с земли камень и замахиваясь, с явным намерением швырнуть.
Микам широко улыбнулся:
- Только один вопросик, пацан. Ответишь - получишь пенни, а заодно и свой обруч обратно.
Мальчишка шагнул поближе, как и несколько его дружков. У каждого в руке был камень

- Мы тут ищем ворон, - сказал Микам.
- И чё вам от них надо? - грозно спросил паренёк.
- А тебе это так интересно? Или монетка моя не нужна?
Парнишка опустил руку.
- Ну ладно, видали их тут, неподалёку. Я выменял у одного желтый камень. Вот только где-то посеял его.
Оно и к лучшему, подумалось Серегилу, быть может, это как раз ребёнка и спасло.
- И с кем же ты менялся, дорогуша?
- Такой белобрысый чувак с костылём.
- А где это было?
- Да прям возле стены у Ринга, в конце Курганного Переулка.
- А ещё таких не встречали? - спросил Алек, старательно изображая женский голос.
Парнишка пожал плечами.
- Старуха, да этот белобрысый. Натыкался на них то тут, то там.

- А где видел их в последний раз? - поинтересовался Микам.
Парнишка посовещался со своими дружками.
- Тётку я видел вчера, - ответил один из ребят постарше.
- Я тоже видала тетку, вон там, возле лавки торговца гвоздями, - вставила девчушка, одетая в поношенное тряпьё.
- И я тоже, и я! - заголосили остальные, и как догадался Серегил, это уже была ложь в расчёте получить пенни.
Микам сыпанул вокруг себя горсть монет и вернул мальчишке обруч. Детвора разлетелась кто куда, подобно стайке взъерошенных стрижей.
- Тебе не кажется, что это зря потраченные деньги? - спросил Алек, когда они отправились дальше.
Серегил улыбнулся:
- По меньшей мере некоторые из них точно сказали правду. Нам самим известно про старика и старуху. Судя же по их словам, имеются и молодые.
- Если эта ваша магиня не ошиблась, то разве вороны не Зенгати? - спросил Микам. - Тогда определение "белобрысый парень" звучит, по меньшей мере, странно. Ведь хотя бы кто-то из этих детей уж точно должен был встречаться с зенгатскими торговцами и знать, чем они отличаются.
- Ну, вовсе же не обязательно быть зенгати, чтобы использовать зенгатскую магию, мне кажется так, - сказал Алек. - Так куда направимся первым делом?
- Предлагаю на время разделиться, - отвечал Серегил. - Я пройдусь вдоль стены Ринга. Микам, на тебе торговец гвоздями. Алек, ты попытаешь счастья на рынке, что в паре переулков отсюда.
Он взглянул на заходящее солнце.
- Если кого-то найдёте, просто проследите за ним. Встречаемся здесь же, как только солнце коснётся крыш. Если не вернетесь к этому времени, я сам вас разыщу.
Однако, то ли детишки солгали, то ли вороны снова упорхнули, но возвратившись в условленное время, Серегил обнаружил обоих на месте, поджидающих его с пустыми руками.

* * *

На следующий день, с утра пораньше, отправились снова, и им даже удалось получить несколько обнадеживающих сообщений о том, что ворон, якобы, видели этим утром или даже менялись с ними, однако захватить добычу так и не удалось.
В полдень они остановились в тенёчке передохнуть и съесть свой скудный обед из колбасы и хлеба. Они уже почти заканчивали есть , когда Серегил вдруг перестал жевать и сделал стойку, как охотничий пёс, учуявший добычу.
Высокий темноволосый человек с мечом на боку переходил улицу в конце квартала.
- Это он!- негромко проговорил Серегил. - В прошлый раз он меня уже видел. Так что отправляйтесь-ка вы двое, а я спрячусь, пока не понадоблюсь вам.
Отправившись следом за высоким незнакомцем, Микам подал руку Алеку, как делал это с Серегилом, чтобы привлекать поменьше внимания.
Идя вдоль улицы, они смешались с дневной толпой, держась от цели ровно на столько, чтобы не потерять его из виду.
Вот мужчина задержался возле небольшой кучки народа, по преимуществу детишек, которые сгрудились вокруг горбатой старухи с длинным носом и густыми седыми космами. На ней была бесформенная блуза, надетая поверх полосатой юбки, а ещё пояс, на котором болтались всякие побрякушки, вроде тех о которых упоминали Кепи и та майсенка.
- Должно быть, это та самая старуха, - прошептал Алек, озираясь на вооруженного мечом человека. Тот стоял чуть поодаль и, казалось, ничуть не интересовался происходящим.

Насколько они могли видеть, старуха улыбалась детишкам и посмеивалась с ними, при этом совершенно дурацки выменивая всякую чепуху. Среди её же богатств было несколько желтых камней, вроде того, который уже видел Алек, а также нечто, что, как она утверждала, являлось молочными зубами дракона. Как бы ему хотелось взглянуть на них поближе! Но он знал, что меняться не стоит, особенно учитывая опасения Теро по поводу всех этих вещей.
Так что они с Микамом подождали, пока она закончит свою торговлю и заковыляет прочь, а потом отправились за ней, держась на расстоянии.
Тот высокий куда-то испарился, и Алек выругался про себя, что совсем упустил его из виду.
- Не видел, куда он пошёл? - шепотом спросил он Микама.
- Нет. Сукин сын исчез, чуть я отвернулся. Думаешь, он нас заметил?
- Не знаю. Но быть может, Серегил следит за ним?
В этот момент старуха свернула в переулок, и Микам с Алеком поспешили за ней, как раз вовремя, чтобы увидеть, как она сворачивает в другой.

Здесь толпа была не такой плотной, так что им пришлось ещё немного поотстать. Когда же они добрались до следующего поворота полупустой улицы, и её, и того высокого и след простыл.
Вокруг были одни покосившиеся бараки, и старуха могла зайти в любой из них.
На противоположной стороне улицы без всякого тротуара сидел какой-то старик и курил трубку.
- Ты случайно не видел, тут не проходила старушка? - обратился к нему Микам. - Матушка моя снова сбежала.
- Сумасшедшая бабка с побрякушками на поясе? - спросил старик.
- Да-да, она самая.
Мундштуком своей трубки старик указал на двухэтажный барак на другой стороне.
- Вон тот, с синей дверью. И чтоб вы знали, я видел её тут и раньше.
- Да, она у нас юркая, - рассмеялся Микам. - Ну, теперь-то хоть буду знать, куда её носит. Премного благодарен, папаша. Идём, Сана.
Он подмигнул Алеку, и оба направились к интересующему их дому и подергали дверь.
Там оказалось не заперто, дверь вела в маленькую прихожую с лестницей, идущей в комнаты наверху.
Большинство дверей на втором этаже оказались распахнуты настежь: жильцы пытались впустить морской ветерок, чтобы прогнал спёртый зловонный воздух. Их старухи тут не было и следа, так что они поспешили на следующий этаж, где оказалось всё то же самое.

Какой-то одноглазый парень с повязкой на пол лица и с волосами, которые, помой он их когда-нибудь, были, наверное, того же цвета, что и у Алека, нарисовался в проходе в самом конце коридора.
- Куда торопимся, друзья?
- Я ищу тут старуху, которая только что сюда вошла, - объяснил ему Микам. - Такая седая, на поясе навешана всякая дребедень.
- А, знаю, о ком вы. Старуха-ворона, точно?
Едва сдерживая возбуждение, Алек поинтересовался:
- Она что, живёт здесь?
Парень оценивающе оглядел его и криво усмехнулся:
- А тебе что за дело до неё, юная мисс?
Алек сунул руку в сумочку, висевшую у него на поясе, и достал из неё медяк.
- И это всё, что ты можешь предложить? - грубо осклабился парень.
Микам протянул ему ещё одну монетку:
- Мы люди небогатые. Не поможешь ли нам? Пожалуйста.
Парень спрятал монетки в карман.
- Она живет внизу, третья дверь слева.
- Премного благодарны, - сказал Микам и следом за Алеком спустился вниз.

Как только Алек с Микамом скрылись на лестнице, Атре выдохнул с облегчением.
Из пустой комнаты вышел прятавшийся там Брадер.
- Хмм, интересно, интересно, - пробормотал Атре и потёр себя под повязкой.
- Ты о чём?
- Или я здорово ошибаюсь, или то был сам юный Лорд Алек. В платке и в этой хламиде. И он пытался разговаривать фальцетом. Сдаётся мне, он куда больший артист, чем хочет казаться.
- Он тебя узнал?
- Нет. Конечно, нет.
- Никогда прежде не видел этого здоровяка, что был с ним.
Атре слегка улыбнулся:
- А я да. Он был у Лорда Алека на вечеринке.

Нужная дверь оказалась из тех, что были закрыты. Микам постучался. Никакого ответа. Быстро оглядевшись, не смотрит ли кто-нибудь, он попробовал подёргать её, но она была заперта.
Дверь, что находилась в коридоре прямо напротив, была также закрыта, и, казалось, никому из обитателей апартаментов по обе стороны коридора нет до них никакого дела. Микам, насколько это было возможно, заслонил Алека, пока тот доставал из-под своего платка отмычку и ковырялся в простеньком замке. Однако стоило коснуться внутренней защёлки, как дверь резко отворилась, и Микам едва успел увернуться от летящей в него железной кочерги. Удар пришёлся вскользь по его левому плечу, и крюк на конце кочерги рванул ткань на его рубахе, хотя и не задел кожу. Оттолкнув Алека в сторону, он своей крепкой палкой отбил следующий удар.
- Воры!- заорал человек и попытался вытолкнуть Микама, однако ему помешал дверной косяк. - Домушники!
Микам выбил кочерёжку из его рук и несильно ткнул в живот своей палкой, заставив шлёпнуться на задницу.
Заверещала какая-то женщина. Алек нервно обернулся. Слишком много шуму наделали!
- Где моя мать? - взревел Микам. - Я знаю, она здесь!
Мужичонка заморгал, уставившись на него:
- Мать? Да с какого рожна, разрази тебя Билайри, ты решил, что твоя мамаша может быть у меня?
- Я знаю из верных рук, что её привели сюда, - рявкнул Микам, видимо, прикрывая агрессией своё замешательство.
Пнув мужичка в грудь ногой, он шагнул внутрь комнаты и снова раздался визг какой-то женщины.
- Помогите! - заорал мужичок.

- Эй, какого хрена тут происходит? - откуда-то из коридора грозно выкрикнул здоровяк с огромной шипастой дубиной в руке.
Микам выскочил из комнаты и повернулся к нему:
- У меня похитили мать, и мне сказали, что это он.
- Накис? Да на кой ему сдалась твоя грёбаная мамаша? - здоровяк двинулся на него, помахивая дубиной. - А ну убирайтесь отсюда, вы оба, пока я не снёс ваши чёртовы бошки!
Из других комнат на шум уже спешили соседи, некоторые тоже были вооружены.
Микам с Алеком были вынуждены позорно ретироваться на улицу, однако они теперь знали, что старуха сбежала.
- Давайте, катитесь отсюда! - кричал из своей комнаты мужичонка, потрясая кулаком. - Я жандармов на вас натравлю!
- Проклятие! - выругался сквозь зубы Микам, когда оба торопливо возвращались назад. - Серегилу это не понравится.

Но едва они свернули за угол, как столкнулись с ним самим. При нём была корзинка с битыми грушами и дикими яблочками.
Серегил моментально заметил и их физиономии, и рваную рубаху Микама.
- Чую, всё плохо?
- Ну, начнём с того, что я сомневаюсь, что она вообще тут была, - процедил Алек. Того старика с трубкой, что указал им дорогу, теперь нигде не было видно.
- А вам, случайно, не попадался светловолосый с повязкой на голове? - поинтересовался Серегил.
- Да. Он нам и сказал.... Проклятье! Блондин же!- Алек в отчаянии глянул на него. - Думаешь, это был ворона?
- По крайней мере, некто, кто желал поскорее унести ноги, - сказал ему Серегил. - Я был позади этого дома, искал моего парня, который ускользнул как раз в этом направлении, и увидел, как Одноглазый вылезает через окошко на верхнем этаже и скоренько взбирается на крышу, будто нашкодивший кот. И пока я шёл сюда, он растворился среди печных труб и черепичных скатов. Я немного поискал, но естественно, никакого результата.
- А тот, с мечом и в маске? - спросил Микам.
- По моим догадкам, он не просо телохранитель, но и дозорный. Неудивительно, что им удалось так ловко и быстро уйти. А ещё плевать они хотели на местный карантин.
- А как же старуха? - нетерпеливо спросил Алек. - Если только она не вылезла через окошко, то куда же она подевалась?
- Скорее всего, она всё ещё здесь, - Серегил встряхнул корзинку у себя на бедре.
- А это ты где взял? - спросил Алек.
- Осчастливил одного уличного торговца. Будьте тут. Пойду гляну. А вы не спускайте глаз с задворков этого дома.
С этим Серегил неторопливо зарулил за угол, громко нахваливая свой товар.

Его не было долго, но когда он возвратился, Алеку было достаточно лишь только взглянуть на него, чтобы понять, что он оказался ничуть не удачливее них самих, разве что, распродал свои фрукты. Под носом у него было грязное пятно, а на шляпе пучки паутины.
- Ну и? - спросил Микам.
Серегил вздохнул и выбросил свою корзинку.
- наслушался историй о жизни половины постояльцев, и ни слова о старухе. И, кажется, никто слыхом не слыхивал ни про какое вороньё. Мне удалось даже облазить чердак и спуститься в подвал, но и там ничего.
- Чёрт! - процедил Алек. - Она точно не могла выбраться сзади дома, пока ты её не видел?
- Не думаю. К тому же, этот переулок ведет в тупик, и я непременно столкнулся бы с ней, когда бы она выходила. Разве только она тоже ушла по крышам? Что было бы весьма ловко для такой "девчушки". И хитроумно. Моё тайное восхищение этим племенем всё растёт. А они затейники, эти вороны. А ещё весьма смекалистые ребята.

Остаток дня бродили по трущобам и рынкам, потом, расстроенные, вернулись в Оленя и Выдру.
- Мы даже не знаем, сколько их тут всего, - сказал Микам из спальни, где умывался и переодевался.
Не сменив женского платья, Серегил уселся в кресло возле камина и рассеянно уперся ногой в совок для золы.
- Мы слышали про одноногого парнишку, видели светловолосого попрошайку, а также старика и старуху. Она-то мне и интересна больше всего, из-за своих штуковин на поясе.
- А я всё ещё чувствую себя идиотом, которого обвели вокруг пальца, - мрачно сказал Алек. - И мы ещё заплатили этому негодяю, который надул нас!
Микам, присоединяясь к ним в гостиной, потрепал Алека по голове:
- Оно того стоило: мы опознали ещё одного из них. А ведь до сих пор мы ещё ни разу так близко не подбирались к ним.
Серегил внезапно соскользнул со своего кресла и принялся шарить под кроватью, пока не нашёл большую, свернутую в трубку карту города, перевязанную зеленой лентой. Сдув с неё пыль, он отнёс её на стол и развернул, придавив края книгами, которые валялись повсюду кругом - на столе и стульях.
Алек с Микамом проследили, как он раскладывает монетки в районе Нижнего Города, на юго-восточную часть Ринга, на трущобы к северу от Монастырского Храма, на Улицу Колеса, Улицу Огней и на скопление извилистых улиц позади гостиницы.
- Видите, какая картинка вырисовывается? - сказал он. - Им приходится выметаться из районов с карантином, и они перебираются в ближайшие по соседству "охотничьи угодья". Судя по всему, они избегают Монастырский Храм, но чтобы попасть вот сюда, они могли пройти и через Улицу Огней.
- А Мирриция могла отдать им что-то, приняв одного из них за обычного нищего попрошайку, - заметил Алек.

Нахмурившись, Серегил склонился над картой и задумчиво постукал себя пальцем по подбородку.
- Кроме её случая, мы не слышали ни одного донесения о том, что их видели так далеко в северной части города.
- Могли и просто залезть к ней в карман, - предположил Микам.
- Теро считает, что вещи должны быть отданы добровольно, - пояснил Алек. - Именно потому они и совершают обмен.
Серегил упал на диван, устремив взгляд в пустой камин.
- Догадки! Вот всё, что мы будем иметь, пока не поймаем хотя бы одного из этих ублюдков.
- И это по-прежнему не объясняет, как они добрались до неё, - Микам рассеянно погладил свои усы, уставившись в карту.
- Да какое теперь дело, как! Вопрос в том, почему именно она? Зачем перекидываться с беднейших из бедняков на состоятельную куртизанку, у которой есть друзья, которым она не безразлична?... Влиятельные друзья.
- Должно быть, просто подвернулся удобный момент, - рассуждая, Микам подошёл к шкафу и налил из кувшина вина в три кубка. - А что, если она просто оказалась первой состоятельной особой, до какой им удалось тут добраться?
- Хорошо, тогда когда это произошло? - не унимался Алек.
На этот вопрос ответа ни у кого не было.

Алек с Серегилом принялись обсуждать, можно ли им возвратиться на ночь на Улицу Колеса, когда перед Серегилом вдруг появилось лицо Теро, что немало всех поразило.
- Терпеть не могу, когда ты так делаешь! - воскликнул Серегил.
Теро хмуро глянул на него.
- Умерла эрцгерцогиня Алайя. Не исключено, что это убийство.
Серегил на минуту спрятал в ладони лицо.
- Проклятие Билайри!
- Она же была такой безобидной старушкой! - прорычал Алек.
- И ближе всех к кронпринцессе, - отозвался Теро. - Элани безутешна, принц в ещё большем бешенстве, чем прежде.
- Уверен, что это было убийство? - спросил Серегил.
- Я нет. Но принц считает, что да, в свете последних событий. Хотя ни один из заговорщиков, находящихся в Башне, похоже, понятия не имеет о том, что происходит. Алайя сидела. ужинала в кругу королевской семьи, и он своими глазами видел, как она вдруг упала замертво прямо в своём кресле. И опять, никакого яда, никакой магии, и никаких физических недугов Валериус так же не нашёл.
- Бедняжка Элани! - негромко воскликнул Алек. - Она так любила Алайю, как свою бабушку. Полагаете, её смерть как-то связана с остальными?
- Меня тут уже ничто не удивит. Быть может, мы упустили кого-то из заговорщиков и они по-прежнему разгуливают на свободе и бесчинствуют?
- И какова же вероятность того, что две разные группы заговорщиков станут применять один и тот же яд, который абсолютно невозможно распознать? - сказал Микам.

- "Око за око"?- пожал плечами Серегил. - Не знаю. Что-то тут не вяжется. Они направили все свои силы на то, чтобы истребить друг друга, вместо того, чтобы снова покушаться на Клиа или Элани? И если кому-то удалось подобраться так близко к Алайе, что они сумели её отравить, то почему не отравили и Элани?
- Мне пришли в голову те же мысли, - сказал Теро.
- Элани известно про заговорщиков?
- Кажется, Коратан кое-что объяснил ей, когда пытался заставить её покинуть столицу. Но она отказалась ехать.
- Так наёмные убийцы, видимо, именно на то и рассчитывают, - сказал Серегил. - На дороге-то она куда уязвимее, даже несмотря на весь свой вооруженный эскорт.
- Быть может, ты и прав. Но, как бы ни было, она остаётся в Римини, хоть и в своих покоях, взятых под усиленную охрану, а её пища будет предварительно дегустироваться.
- Чего я и боялся, - вздохнул Серегил. - И раз аресты не прекратили убийств, значит кто-то или что-то важное мы всё-таки упустили из виду.

- Если они наняли профессиональных убийц, а я осмелюсь сказать, что так оно и есть, то их задание никто не отменял, - сказал Теро.
- Информаторы из гильдии утверждают, что им заказали только Кормарина и Нериан.
- Око за око, и впрямь, - хмыкнул маг. - Ну и кто же тогда убивает остальных? И как?
- Мы будем держать ушки на макушке, Теро, но пока что мы топчемся на месте.
- И это всё?
- Пока да. А тем временем продолжим охоту на ворон.
Теро, было, протестующе заворчал, но Алек твёрдо произнёс:
- Мы всё ещё не поквитались за Миррицию, как должно!

Атре зажег свечу в своей мизерной коморке и вытащил из кармана серебряное колечко. Милая безделица, подумал он с легкой улыбкой, вот не думал, что действительно придётся пустить его в дело. Честно говоря, он уже и позабыл про него, увлекшись всей этой вознёй с богатенькими, убивая их то тут, то там, а потом наслаждаясь поднимающимся вслед за этим ажиотажем.
До тех пор, покуда не узнал нынче Алека и этого парня, Микама Кавиша, которым едва не попался в трущобах.
Напевая себе под нос, Атре взял со стойки пустой флакон и кинул кольцо в него.

ГЛАВА 38. Беда

НЕСМОТРЯ на то, что Коратан продолжал на них дуться, Алеку с Серегилом было дозволено явиться на следующее утро ко двору, чтобы выразить соболезнования. Элани вместе с остальными родственниками Алайи сидела возле катафалка старой придворной дамы, установленного в одной из больших зал дворца. Все были облачены в глубокий траур и в украшениях из гагата и оникса. Пришедшие проститься шли перед нею нескончаемым потоком, и Элани сидела с сухими глазами, только очень бледная.
Когда Серегил с Алеком подошли к ней, она одарила их печальной улыбкой.
- Благодарю Вас, что пришли. Алайя очень любила вас обоих.
- Она была замечательной женщиной, Ваше Высочество, - сказал Серегил.
- Сожалею о Вашей потере, Ваше Высочество, - добавил Алек, глянув на восковое лицо усопшей.
Алайя была обряжена в придворное платье, руки сложены на груди, на каждом пальце сверкало по кольцу, но и они не могли затмить темных провалов закрытых глаз её и заострившихся черт.
- Столько смертей за одно это лето, да и вообще за всю эту войну, - едва слышно произнесла Элани. - Бабушка Идрилейн, мои тётушка с дядей. А теперь ещё это.
Не в силах предложить сколь-нибудь действенное утешение, они задержались не дольше, чем того требовала учтивость, а затем откланялись и удалились.

На следующее утро, снова переодевшись, они с Микамом отправились обследовать окрестности того района, где едва не поймали старуху с её охранником. Впрочем, нынче про них тут было ни слуху, ни духу, так что Серегил начал даже сетовать на то, что смерть Алайи оказалась так некстати. Похоже, след воронья успел давно простыть. Учитывая же картинку их прошлых перемещений, Серегил предположил, что следующим местом окажутся задворки Урожайного Рынка, а потому велел Кепи сообщить своим приятелям, что любая скорая весточка будет стоить половину серебряного сестерция.

Когда ввечеру они вернулись в гостиницу, Серегил моментально заметил, что конный дворик, за исключением единственной взмыленной и выбившейся из сил вороной, пуст, а из кухонной трубы не идёт всегдашний дым. Из распахнутого, по обыкновению, парадного окна не доносилось ни разговоров, ни обычной суеты.
Внутри у него моментально что-то сжалось, от других, более далеких воспоминаний о такой же вот тишине в другой гостинице.
- Это лошадь Кари, - удивленно признал Микам.
- Что-то мне это не нравится, - процедил Серегил.
- Мне тоже, - пробормотал Алек.
Они осторожно приблизились к гостинице и заглянули в окна. Огромная передняя комната была пуста, тарелки и кружки всё ещё стояли на длинных столах, там, где их побросали, видимо, в большой спешке.

Двигаясь почти бесшумно, они по коридору для слуг прошли до самой кухни и обнаружили там Томина, строгавшего что-то ножиком, сидя у очага. Едва они вошли, он вскочил и Серегил заметил, что возле ног хозяина гостиницы лежит небольшой мешок.
- Что происходит?- спросил Алек.
Увидев их нищенские одеяния, Томин нервно поиграл ножом.
- Сюда приехала какая-то женщина с малышкой, и притащила с собой сонный мор. Утверждает, что знает вас, милорды. Всех как ветром сдуло из дому. Эму с ребенком я отправил к матери, пусть побудут там.
- И где эти женщина с ребенком? - нетерпеливо спросил Микам.
- Я устроил их в наверху, в передней.

Томин ещё не успел договорить, а Микам уже исчез, кинувшись вверх по парадной лестнице.
Серегил с Алеком рванули за ним и догнали его как раз тогда, когда их друг издал страшный крик.
Иллия, одетая в платье для верховых прогулок по уотермидским лугам, лежала на кровати, уставившись невидящим взглядом в потолок.
Микам рухнул на колени возле кровати дочурки и схватил в свои огромные мозолистые ладони её маленькую ручку.
Возле кровати, бледная, как смерть, сидела Кари. Темные волосы её, покрытые, как и весь её верховой наряд, дорожной пылью, в беспорядке разметались по плечам. Но взгляд её был устремлен не на мужа, а на Серегила.
- Как такое могло случиться?
- Этого... не может быть! - Алек задохнулся.
- Да, не может, - сумел выдавить Серегил. - Кари, как давно это с нею?
- Я нашла её в таком состоянии вчера утром, в её кроватке. Что бы мы ни делали, она не приходит в себя. Мы послали за дризийкой, и та сказала, что зараза здесь, в столице. Она сказала..., - Кари сглотнула, и в горле её, видимо, пересохло настолько, что Серегил ощутил это с другого конца комнаты, - она сказала, никто не протянул больше двух-трёх дней. Я подумала что, быть может, если Валериус взглянул бы на неё, он мог бы что-нибудь сделать. Серегил, не пошлёшь за ним?

Серегил бросил взгляд на Микама. Тот, не проронив ни звука, склонился к ручке Иллии, и как будто беззвучно молился. А быть может, так оно и было.
- Валериус не нашёл лекарства. Теро же подозревает, что здесь магия.
Слова царапали горло, как осколки стекла, ведь Серегил видел, как с каждым из них тает надежда в тёмных глазах Кари.
Точно так же, как это было с Эйруал.
- А у вас в Уотермиде не объявлялись какие-нибудь странные побирушки?
- Побирушки? Я не видела никого.
- Ты уверена? А не могла Иллия повстречать кого-то, уехав из дому верхом?
- Думаю, могла. Серегил, при чём тут нищие?
Ей ответил Микам. На его небритых щеках были слёзы, однако голос его был ровным и громким, как всегда.
- Тут есть нищие, их прозвали вороньём, так вот, они меняются с народом на всякие странные вещи, а выменянное потом используют в целях своей грязной магии.
Она уставилась на мужа.
- И не то ли это, зачем тебя вызвал в столицу Серегил?
- Да.

Ярость немного оживила её бледные щёки, когда она развернулась к Серегилу.
- И зная всё это, ты втянул Микама в такое дерьмо?
- По воздуху ничего не передаётся, - мягко отвечал ей Серегил. - Сами мы не менялись с ними, так же, как и Микам. Заболевают же лишь те, кто меняется. Вот почему я спросил про побирушек.
Кари, не желая верить ему, покачала головой.
- Если бы только предупредил нас. Я бы наказала детям держаться от них подальше. Ты тоже мог бы сказать, Микам! Ты мог бы известить нас!
Серегил, на которого эти её слова легли невыносимым грузом, вцепился в дверной косяк. Ещё один промах!
- Микам понятия ни о чём не имел до приезда сюда.
- Мы думали, они только тут, в столице, - негромко произнёс Алек, и голос его задрожал.
Вся боль его, благодаря их невидимым узам, мгновенно передалась Серегилу. И Алек, Серегил это тоже знал, точно так же чувствовал, как больно и ему тоже.
Иллия! Вкупе со страданием Кари, со страданием Микама, всё это совершенно выбило его из колеи.
- Мыобязательнонайдём, как это исправить, - сказал он ей, но слова показались такими пустыми и неутешительными.
- Так идите уже и найдите! - закричала она. - Если Иллия умрет, я никогда тебе этого не прощу. Всем вам! Убирайтесь!
- Ступайте, - глухо сказал Микам Алеку и Серегилу, сам не трогаясь с места и оставаясь возле дочери. - Я буду позже.
Наверх, в свои покои, поднимались в полной тишине, разве что Серегилу пришлось прошептать пароль к защитительным глифам.
Зайдя в спальню, Серегил скинул свой маскарадный костюм и натянул штаны и рубаху.
- Боже милосердный, - произнёс Алек, тоже переодеваясь. - Ведь если бы Валериусу было известно о том, что зараза распространилась так далеко за город, он же сообщил бы нам?
- Да. Всё это как-то очень странно. Сначала Мирриция, теперь Иллия. Тебя ничто тут не настораживает?
- В первый раз сонный..., - Алек не смог заставить себя произнести дальше. - Это два единственных раза, когда всё случилось не в нищем квартале.
- Да, но ещё это люди, имеющие непосредственное отношение к нам.
Серегил пожал плечо Алека, а потом направился к двери.
- Элсбет должна находиться здесь, рядом с матерью. Пошлю за ней Томина.
- Я буду внизу. Дождусь Микама.

Убедив Томина, что болезнь не заразна, Серегил велел ему отправиться в Храм Иллиора и забрать оттуда Элсбет, но пока не говорить ей, зачем. Когда он удостоверился, что тот сделает то, что велено, а не сбежит, он тихонько взобрался по потайной лестнице обратно в свои покои.
Микам сидел за обеденным столом, подперев руками голову, и выглядел совершенно подавленным.
Алек был ничуть не лучше. В три серебряных кубка было налито бренди, однако ни один не притронулся к нему.
- Ты знаешь, она-таки права, - простонал Микам. - Я должен, должен был сообщить ей.
Серегил сел за стол и взял друга за руку.
- Мы никак не могли знать, Микам.
Микам высвободился и одним глотком махнул своё бренди.
- Всё равно, слишком много секретности за все эти годы. Это не могло кончиться добром.
Какое-то время они сидели в тягостном молчании, потом Серегил поднял свой кубок и сделал глоток.
- Возвращайся к Кари. Будь с ней.
- Она не желает меня видеть.
- Может быть и нет, но ты нужен ей. Алек, отведи его вниз.
Алек взял Микама за руку и проводил из комнаты.

Серегил отставил в сторону кубок и подошёл к окну, выходящему на передний двор.
Всходила полная луна. С тех пор, как Иллию поразил недуг, прошло уже почти два драгоценнейших дня.
Серегил вознес за девочку мысленную молитву Иллиору.
Возвратившийся Алек закрыл за собой дверь.
- Как там они?- спросил Серегил.
- Хвала Светоносному, Кари позволила Микаму себя обнять. Думаешь, она говорила всерьёз, когда сказала, что не простит нам?
- Я не возьмусь её осуждать.
- Мы уже потеряли Миррицию..., - Алек трудно сглотнул. - Мы не можем потерять Иллию!
Неприятная дрожь пробежала по загривку Серегила при одной этой мысли, и тут же подвело живот.
- Мы опять упускаем что-то очень важное, Алек. У меня такое чувство, словно я всё это время был слеп на один глаз. А оно, это что-то, вот прямо здесь, перед нашими глазами, только мы его не видим. Нет, это не простые попрошайки, особенно тот, высокий. С ним что-то не так...
- Думаешь, ты с ним знаком?
- То, как он двигается, вот это... Не знаю. И вообще, я сомневаюсь, что та старуха на самом деле старуха. То, как она обвела нас вокруг пальца.... да и старик, тогда в Ринге. А этот, одноглазый, как он выскакивал в окно и тикал по крышам? Я бы и сам не смог сделать этого лучше.

Он услышали, как возвратился Томин, приведя с собой Элсбет. Не прошло и часу.
Алек поспешил вниз, чтобы встретить её.
Девушка всё ещё была одета в белую тунику неофита, от неё пахло сонными травами, которые использовались в храмовых ритуалах, однако темные глаза её были ясны.
- Что случилось? - спросила она.
- Здесь твоя матушка и Иллия.
Он набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул:
- У Иллии сонный мор.
- Нет! - ноги Элсбет подкосились, и Алеку пришлось подхватить её. - Но... как же это?
- Мы не уверены до конца, но собираемся выяснить, клянусь Светоносным!
Он взял её за руку.
- Они наверху.
Держа её за руку, Алек отвел Элсбет в комнату больной.
Снаружи стоял Серегил, прислонившись спиной к стене, и выглядел он очень несчастным. Он обнял Элсбет, а потом позволил ей войти.

Кари спала, придвинув кресло к кровати Иллии. Микам укрыл её одеялом, темные волосы её были теперь расчёсаны и заплетены. Сам он сидел на краешке постели, поглаживая лобик дочурки. Иллия была так похожа на мать, что сердце Алека болезненно сжалось. Элсбет подскочила к ней и поцеловала спящую сестричку в лоб. Микам поднялся, заключил Элсбет в объятья, и гладя её по темным волосам, что-то зашептал ей на ухо. Алек не мог расслышать, что. Она кивнула, отёрла глаза, потом опустилась на колени возле матери.
Кари проснулась, схватила её в объятья и обе заплакали.
- Спасибо вам, - сказал Микам, выйдя в коридор к Алеку и Серегилу. - Спасибо, что позаботились.
Серегил кивнул.
- Я подумал, что Кари будет не лишней помощь, пока мы уйдём на охоту.
Глаза Микама угрожающе потемнели, а костяшки пальцев, впившихся в рукоять меча, стали белыми.
- Мы же, чёрт подери, были совсем рядом с этой старухой!
Серегил сжал плечо друга.
- Мы найдём их, Микам. Найдём.

На пороге вдруг появилась Элсбет с огромными от страха глазами.
- Во дворе всадники с факелами. Жандармы.
- Да разрази меня Билайри! Они приехали забрать Иллию в Ринг. Все наверх!
- Вы ступайте. Я разберусь с ними тут, - сказал Микам.
Серегил подхватил Иллию на руки и первым пошёл по коридору к потайной лестнице, что находилась в кладовке за углом. Алек и обе женщины - за ним следом.
Едва они добрались до секретной панели, как услышали треск грубо взламываемой входной двери и грохот.
- Спущусь-ка я, посмотрю, что там Микам, - сказал Алек.
- Постарайся, чтобы тебя не увидели, тали.
Алек нырнул обратно за угол, в коридор.
Жандармы с грохотом поднимались наверх, но на лестнице столкнулись с Микамом.
- Эй ты, а ну с дороги, - рявкнул дежурный офицер, кинув взгляд на непрезентабельный наряд Микама.
- А что такое? - Микам не двинулся с места.
- Приказ наместника. Всякий, пораженный сонным мором должен быть отправлен в карантин.
- Лучше сказать, должен быть сбагрен подыхать в Ринг. Эта женщина, как услыхала, что вы идёте, схватила девчонку и бросилась наутёк.
- Мы это проверим, - процедил жандарм, оттирая его плечом. - Всем разойтись! Обшарить дом от подвала до чердака!
Потом обратился к Микаму.
- А ты кто такой и что тут делаешь?
- Я работаю на хозяина гостиницы. Он оставил меня тут охранять всё, пока остальные разбежались. Смотрите же не поломайте тут что, а то я вас заложу.

Алек потихонечку возвратился к потайной лестнице и прикрыл за собой панель.
Чуть позже он услыхал, как кто-то вошел в помещение снаружи. Послышались звуки переворачиваемых ящиков и открываемых сундуков, которые там хранились, потом мужской голос произнёс:
- Здесь никого. Уходим.
Алек взбежал по лестнице. Серегил, с мечом наголо, стоял на стороже возле наружной двери.
- Доставай свой лук, Алек.
Алек на цыпочках прошёл через пустую комнату и вошел в свои покои, что были позади неё. Кинув взгляд в спальню, увидел в открытую дверь, что Иллия лежит на их большой кровати под бархатным балдахином, Кари и сестра - возле неё. У обеих, и у Элсбет, и у Кари, в руках ножи.
Схватив свой лук, Алек наложил на тетиву стрелу и занял позицию на верхней ступеньке, готовый стрелять в первого же, кто только сунется сюда. Он напряг весь свой слух, не приблизится ли кто, но единственное, что было слышно, это приглушенный топот и крики внизу.
- Похоже, обшаривают основательно. Как там Микам?
- Когда я его видел, он был в порядке.

Звуки обыска продолжались ещё какое-то время, но в конце концов всё стихло.
Вдруг внизу, у подножия лестницы появилась полоска серебристого света, словно кто-то открыл потайную панель. Алек вскинул лук.
Снизу раздался приглушённый шёпот:
- Удачи во тьме!
Серегил затащил Микама наверх, а потом подошёл к окну, выходящему на двор.
- Убираются.
Микам, сжав кулаки, стоял посреди комнаты.
- Я не могу оставаться тут, в бездействии!
- До утра мы ничего не сможем поделать, - тихонько сказал ему Серегил. - Воронье не летает по ночам. Нет детишек, которых можно дурачить. Всё, что мы можем сейчас, это немного передохнуть, чтобы с утра быть бодрыми. Ты займёшь диван, Микам, мы с Алеком обойдёмся креслами.
Микам неохотно улегся, но ни один из них так и не смог по-настоящему отдохнуть в эту ночь.

ГЛАВА 39. Новости С Севера

ЕДВА между занавесками показались первые проблески зари, они покинули спящих девочек и Кари и направились в переплетение улочек района трущоб с их ранними прохожими. Алек с Серегилом снова переоделись в женщин, а Микам изображал их охрану. Чтобы охватить как можно большую местность, они разделились, так что какое-то время Алек и прочие охотились поодиночке, а в полдень встретились возле большого колодца на центральной площади района.
Есть что?- спросил условным жестом Алек и тут же сник, ощутив ноющую пустоту в желудке, потому что оба ответили, чуть опустив подбородки:нет.
Выстроившись в линию, народ ждал очереди, чтобы наполнить в колодце свои горшки и кувшины. Алек с друзьями, прикинувшись такими же беженцами, как все, приняли участие в общем разговоре, поболтав про войну, про цену на хлеб и прочее.
Почувствовав, что контакт установлен, Алек, наконец, задал вопрос:
- Я тут слыхала, как один городской говорил про вороньё. Никто не знает, где их можно найти?
- Вороньё? - покачала головой миловидная светловолосая молодка, стоявшая в очереди прямо перед ним. - А кто это?
- Попрошайки, они ещё торгуются так чудно, на всякую...
Грохот бьющейся посудины не дал ему закончить.
Алек повернулся на звук и увидел женщину, в ужасе уставившуюся на него. У ног её валялся разбитый кувшин для воды.
Стоявший с ней рядом сухопарый старик заковылял к нему, тяжело опираясь на свою палку.
- Попрошайки, которые меняются, говоришь, дочка? - проскрипел он, вперив в Алека взгляд своих слезящихся голубых глаз.
Голос старика был слабым и одышливым, видимо, из-за проблем с грудной клеткой.
- Да, дедуля. Ты не видел таких?
Старик кивнул и тронул Алека за руку:
- Идём-ка со мной, дочка, поговорим.

Позабыв про разбитый кувшин, женщина пошла за ними по узким улочкам и переулкам, куда отправились они. Одеты эти двое были в майсенское платье, которое некогда было весьма добротным и явно знавало лучшие времена. Оба выглядели усталыми, и говорили с акцентом, как все беженцы. Женщина, представившаяся Налой, дочкой старика, которого звали Элрен, по-прежнему выглядела встревоженной.
- Кто вы такие? - спросила она.
- Мы те, кто пострадал от них, Госпожа, - сказал ей Серегил, подражая её слегка деревенскому говорку.
- Ты тоже из деревни, милая?
- Я Арлина из Айвиуэлла, - представился Серегил, когда они поднимались по ступенькам в многоквартирном бараке с обшарпанной зеленой дверью. - А это мой супруг Гарен и сестра Сана.
- Сочувствую вашей потере. И давно вы в этом злосчастном городе?
- Мы прибыли на корабле по весне. Сначала в порт Хавертон, а потом уж сюда, - отвечал Алек.
Нала с отцом привели их в унылую каморку на четвертом этаже. Тут было чистенько, но совершенно убогая обстановка. Два неказистых тюфяка валялось прямо на полу у окна. У дальней стены - ветхий буфет, перекошенный столик и стулья не самого надёжного вида. Старик сел, а Нала достала из буфета половину краюхи черного хлеба и маленькую головку сыра и отрезала всем по куску. Даже тут майсенцы не могли не проявить своего обычного гостеприимства. Серегилу было не по себе от необходимости объедать их, однако отказаться принять скромную пищу было бы верхом оскорбления.

- Так значит, уже познакомились с ними, верно? - спросил мастер Элрен, пока все жевали чёрствый хлеб с заскорузлым сыром.
- Ага. Думаю, это они переносчики этой заразы. На прошлой неделе сонный мор унёс нашу сестру, - сказал ему Серегил дрогнувшим голосом.
Женщина быстро сотворила далнианский знак, отвращающий дурные болезни, и отошла от него подальше.
- Знаете, что такое сонный мор?
Старик кивнул.
- Из-за него вот эта моя дочка потеряла своего первенца почти тридцать лет тому назад. Мы тогда ещё жили в Дрешерзфорде, что в северных фригольдах.
Алек с Серегилом удивленно переглянулись: об этом местечке они впервые услышали от Атре.
- Моему мальчику было всего шесть лет от роду, - тихо сказала женщина, схватившись за сердце, словно боль была всё ещё слишком свежа.
- Ох, бедная вы моя, - с состраданием произнёс Серегил. - И что же с ним было?
- Да всё то же самое, что и здесь у вас, - сказала она ему. - Человек впадает в оцепенение и до исхода недели помирает.
- А вы видели других, кто заболел?
- В нашем городе таких были десятки, - просипел Мастер Элрен. - Прекратилось же всё столь же внезапно, как и началось. Народ решил, что во всём виноваты эти пришлые.
- Бродячие попрошайки, - пояснила Нала. - Они выменивали у ребятишек всякие безделушки, ну а те потом заболевали этим, как вы зовёте, сонным мором. Мерзавцы сумели скрыться до того, как мы их поймали, а как только не стало их, постепенно сошла на нет и болезнь.
- И сколько этих нищих было у вас? - спросил Серегил.

- Это было так давно, - развела руками Нала. - Четверо, быть может, или пятеро?
- Но на этом всё не закончилось, - сказал Элрен. - После этого мы переехали к югу Майсены, и несколько лет назад снова столкнулись с этим в городе Белая Скала, а уже здесь от странников на дороге я слышал, что такое было и в Нанте, прямо накануне осады в этом году.
На какое-то время у Серегила перехватило дыхание от одной сумасшедшей мысли, пришедшей ему в голову:
- А там тоже были эти нищие?
- Не скажу насчёт Нанты, но в Белой Скале были. Я поведал мэру о том, что было известно нам, но они снова улизнули прежде, чем их удалось поймать. Должно быть, это люди из одного и того же клана, как полагаете?
- Похоже на то, - пробормотал Серегил, стараясь не выдать нарастающий изнутри ужас. - А хоть один из вас сам лично встречался с этими попрошайками?
- Я, - отвечала Нала. - Я видела одну из них, ту старуху, что выменяла у моего мальчика на красивый камушек какую-то игрушку. Это было так давно, что я уже не помню, какую именно. Но я помню её и тот камень!
- Уж не жёлтый ли кристалл? - спросил Алек.
Нала покачала головой и сунув руку за пазуху своего платья, вытянула оттуда округлый камешек из красной яшмы с дыркой посередине, который носила на серебряной цепочке.
- Когда умер мой малыш, я посчитала, что это прикончит и меня. Теперь вот храню его как память, - она утерла щеку. - Помню ту старуху. Она словно сейчас стоит у меня перед глазами.
- Как она выглядела? - спросил Алек, и Серегилу, связанному с ним узами талимениос, тотчас передалось его невольное волнение.
- Ужасно грязная! Грязный платок вокруг головы, грязные руки, грязное платье, и пояс, на котором болтались какие-то побрякушки...
- А Вы не помните что именно? - спросил Серегил.

- Да всякая дурь. Птичий череп, кольцо от уздечки, ещё какие-то камни... Я запомнила потому, что она развязала его, чтобы дать моему Ресси один камушек из целой снизки таких же.... Это всё, что мне запомнилось, но то был сущий мусор.
- Ясно, - Серегил с удовольствием купил бы у неё её камушек, чтобы отнести его Теро, но шансов на то, что там ещё сохранилась по прошествии времени какая-то магия, были ничтожны... Да и сомневался он, что она согласится расстаться с драгоценной реликвией, оставшейся ей от ребенка.
- А эти странные попрошайки сейчас тут, в Римини? - спросил Элрен.
- Да, дедушка, - отвечал Серегил.
- Ну, надеюсь, на сей раз их схватят, и перевешают всех до одного, - просипел он. - И надеюсь, доживу до того дня, когда увижу это!
Микам отсыпал женщине горсть серебра.
- Это за ваше беспокойство, Госпожа Нала, и да благословит Вас Создатель.
- Благословит он и вас, - отвечала она дрожащим голосом. - Благослови вас всех, люди добрые! Пусть Старый Моряк будет добр и к вашей сестрице.

Пока они не оказались в безопасности в своём номере в Олене и Выдре, Серегил не проронил ни слова. Кари с Элсбет, находившиеся в передней, тотчас поднялись, как только они вошли.
- Ну? - спросила Кари, прижав руки к сердцу.
- Да что это с вами обоими? - озадачился Микам. - Вы оба как будто объелись тухлых мидий.
- Мы были слепыми кротами, вот что с нами, - рыкнул Серегил, кинувшись к столу, на котором была разложена карта.
Алек - следом за ним:
- Думаешь, это правда могут быть они?
- Да кто, чёрт подери?! - потребовал ответа Микам.
- Атре и его труппа. Возможно, наше вороньё и переносчики заразы - это они, - мрачно отозвался Серегил.
- Тот актер, что был на празднике у Алека? - удивилась Элсбет.
- Да, - отвечал Алек. - Атре рассказывал нам о своих скитаниях. Они были везде, где упоминал старик. Впрочем, он ни разу не говорил, когда именно они там были.
- Так старик, вроде бы, и не обмолвился про актеров, - заметил Микам.
- Да полно, они же играли свои роли! - фыркнул Серегил. - Как-то вечером Атре нарвался на нож неподалёку от Улицы Корзинщиков, и это было гораздо позже того, как они съехали оттуда. Алек отправился к нему, чтобы оказать помощь, и увидел следы грима на его лбу, под волосами, хотя в тот вечер никаких представлений в Журавле не было.
- А Теро, тогда в таверне, учуял магию от Брадера, - добавил Алек.
- ОтвысокогоБрадера! - с отвращением воскликнул Серегил. - Теперь понятно, почему этот, с мечом показался таким знакомым! А вы помните, как он отреагировал, когда Теро попросил локон у его дочки?
- Но Атре-то было плевать, - заметил Алек.
- Что означает лишь, чтолично емуничего не угрожало. И о чём это всё говорит?
- О том, что он некромант.
- Верно.
Серегил ткнул пальцем в карту.
- А теперь ещё раз взгляните на рисунок. Сонный мор начался в Нижнем Городе, и оставался там, пока Атре со своей труппой не перебрался на Улицу Корзинщиков. А избегают вороны - чего?
Микам уставился на карту:
- Морского Рынка, Урожайного Рынка, богатого квартала....
Серегил в нетерпении постучал пальцем в двух местах:
- Улицы Корзинщиков, несмотря на то, что этот район прямо у них на пути и им приходится его огибать, и района вокруг Журавля. А почему? Да потому что птица никогда не станет гадить в своём собственном гнезде!
- Но это не объясняет ни Миррицию, ни Иллию, - сказал Микам.
- Иллия танцевала с ним на празднике у Алека! - ахнула Кари.
Серегила охватил очередной приступ жуткой вины.
- Да. Должно быть, она увидела, как другие дарят ему подарки, и сделала то же самое. И Мирриция....
- Разрази меня Билайри, да я порву их всех! - взревел Микам.

- Иллии это не поможет, - Серегил сжал плечи друга. - Нам нужно выяснить, каким образом они это делают и... молю тебя, Иллиор ... есть ли способ, как-то повернуть всё это обратно.
- "Есть ли"? - Кари схватилась за руку Элсбет, ища поддержки.
- Прости, Кари, но нам лучше быть честными с самими собой. Этим вечером мы с Алеком заберемся в театр на Улице Корзинщиков. Хотя, было бы ещё неплохо знать, что именно мы ищем.
- Думаю, я знаю, - негромко сказала Элсбет. - Маленькое серебряное филигранное колечко, что ты подарил ей на прошлый день рождения... Я на следующий день заметила, что его нет и побранила её за это. Она сказала..., - по бледным щекам девушки побежали слёзы. - Она сказала, что все прекрасные дамы дарили ему подарки, и взяла с меня клятву, что я не скажу ни матушке, ни вам.
- Но если оно всё это время находилось у него, почему она не заболела раньше?- спросила Кари.
- Мы не сможем ответить на этот вопрос, покуда не выясним, что он делает со всеми этими вещами, которые ему дают, - ответил Алек.
- Я иду с вами, - заявил Микам.
- Мы можем рассчитывать на то, что ты не наломаешь дров? - спросил Серегил. - Ведь это твоя дочь и всё такое?
- Чьё сердце будет больше разбито, ваше или моё, если она умрёт? Можете не волноваться. Пока не вытрясу из них, как спасти мою дочь, никто не подохнет.
- Отлично, тогда начинаем с Улицы Корзинщиков.
- Почему с неё? - спросила Кари.
- После того, как он купил Журавль, мы видели там Атре. А ведь у него, вроде бы нет ни одной причины бывать там.
- Как насчёт Теро? - сказал Алек. - Мы же ищем нечто магическое и у нас не так много времени. Мы должны прихватить с собой его, в качестве отличной ищейки.
- Только постарайся, чтобы он не услышал, как ты называешь его так, - Серегил выглянул в окошко, прикидывая, который теперь час. - Вы идёте вдвоём обыскивать Улицу Корзинщиков, а я через пару часов буду там с Теро.

ГЛАВА 40. Улица Корзинщиков

УБЕЖДАТЬ Теро не пришлось. Молча всё выслушав, он быстренько переодел мантию и сунул в поясную сумку пару нужных вещей, в том числе и свою хрустальную палочку.
Пока добирались до старого театра, Серегил неустанно прочёсывал взглядом ночную толпу: ворон не было видно, но ведь любой из прохожих, хоть и в ином наряде, мог быть одним из них. Театр находился в самом дальнем конце Улицы Корзинщиков, возле рынка, где торговали мясом птицы. Окна его были наглухо заколочены, парадные двери заперты на огромную цепь. Булыжники неухоженного двора давно поросли сорняками. Театр выглядел совершенно заброшенным и пустым.

Оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что за ними никто не смотрит, Серегил спешился и отвёл коня на задворки театра. Алека с Микамом они нашли поджидающими их в переулке за театром. Здесь было совершенно безлюдно, кругом валялся всякий сор, репьи и грязные перья.
- Сюда кто-то приходит и делает это достаточно регулярно, по крайней мере, тут бывали со времени последнего дождя, - процедил Микам.
- И это ты узнал вот по этому хламу? - прошептал Теро.
- Да он может даже утку по воде отследить, - сообщил ему Алек.
Дверь, ведущая на сцену, была заперта на огромный ржавый замок, но Алек уже успел его взломать.
- Штифты были щедро смазаны маслом, - шепнул он Серегилу.
Он приоткрыл дверь и все четверо скользнули в безмолвную тьму за нею. Микам прикрыл дверь.
Какое-то время постояли, доставая светящиеся камешки и давая глазам привыкнуть к сумраку. Они находились в самом центре здания, в обе стороны от них шли два боковых крыла, а широкий центральный коридор вел за кулисы. То был загадочный, потаённый мир закулисья, и это было всё равно, как увидеть изнанку дорогого платья. Простенький задник по-прежнему свисал со своей длинной перекладины, а несколько брошенных деталей декорации отбрасывали причудливые тени, когда они со своими светящимися камнями проходили мимо. Оба крыла кусками грубого, натянутого на струны муслина были разделены на множество небольших коморок.

Пока Алек с Серегилом пробирались на сцену, единственным звуком оставался шум их собственного дыхания. Кругом лежала пыль. Пространство самого театра тонуло во мраке, который начинался прямо за светом их камней. Пахло пылью и мышами, как обычно бывает в заброшенных местах. Где-то там, в самой темноте, находилась их ложа, которую занимали они с Килит, когда впервые увидели Атре и его актёров. Высоко над ними, в оставленном приоткрытом люке, сияло несколько звёзд.
- Думаете, он прячет что-нибудь здесь? - прошептал подошедший к ним Теро.
Серегил посветил камнем вокруг себя, рассматривая пыль на полу.
- Здесь давно никого не было.
- Зато кто-то подмёл коридор в правом крыле, и я, кажется, нашёл нашу дверку, - раздался сзади из темноты шепот Микама.
Проведя их за призрачные муслиновые коморки, он подвёл их к заколоченной наглухо двери.
Серегил тщательно её осмотрел, что-то подёргал, пощупал, и вскоре обнаружил незакрепленную дощечку, отодвинув которую, можно было открыть защелку и замок. А замочек-то был новенький, сложный, оборудованный потайными иглами. И учитывая размер отверстий, иголочки были не так себе!
- Сдайте-ка назад, - скомандовал Серегил остальным.
Поковырявшись изогнутой отмычкой, он заставил устройство сработать, и едва успел сам отскочить, когда из замка, подобно дроби, сыпанулись иглы и, пролетев через весь коридор, впились в дальнюю стену.
- Жуть!
Потянув за задвижку, он открыл её.
Как он уже догадался, гвозди, крепящие этот дверной щит к стене, легко ходили в своих расшатанных гнёздах. Вниз, в темноту уходили ступени, и потянувшим оттуда сквознячком принесло плесневелый запах подвала.
Выхватив меч, Серегил двинулся вниз первым.

Подвал с низкими потолками был забит пыльным реквизитом и рулонами более никому ненужных задников. С каменных столбов-подпорок свисало несколько изъеденных мышами и битых молью костюмов, а ещё тут были груды ящиков и сундуков, покрытых многомесячной пылью и паутиной. Полом служила утоптанная земля, стены - из оштукатуренного камня. Позади прохода поднимались каменные ступени, шедшие к люку, который открывался, должно быть, на самую сцену.
- Проклятие Билайри, да тут не хватит и ночи! - негромко воскликнул Алек.
- Ну, за этим, надо полагать, вы и взяли меня, - взмахнув палочкой, Теро начертал в воздухе какой-то оранжевый символ. Тот закрутился, сложился воронкой, потом опал вниз и расстелился по полу дорожкой тумана, которая указала им путь через этот подвал и ушла за гору ящиков, наставленных возле правой стены.
- Вот здесь что-то. Есть или было.
- Надо бы почаще тебя напрягать, - шепнул Алек, принявшись вместе с Микамом разбирать завал из ящиков возле стены, за которой оказалась низкая дверь.
Её массивные дубовые доски были выкрашены в черный цвет, держалась она на огромных железных петлях, а толстый засов был заперт здоровенным, совсем новеньким замком. На сей раз честь взяться за дело выпала Алеку, и он спокойно взломал его. На всякий случай отступив в сторонку, они ощутили, как им в лица снова пахнуло прохладным и спёртым воздухом, с явственной примесью дыма недавно потушенной свечки.

В самом центре небольшого помещения стоял простой деревянный стол, по одной стене, до самой её середины шли две стойки, наподобие винных, шести футов в высоту и, похоже, сооруженные из довольно свежей древесины. На их боковинах были разложены десятки флаконов: какие-то - пустые, другие - запечатанные зеленым воском.
Серегил быстренько их пересчитал: сто двадцать восемь штук - семьдесят на левой стойке и пятьдесят восемь на правой, всё аккуратненько, рядок к рядку. И да, некоторые были запечатаны темно-зеленым воском, другие - пустые, но что-то во всём этом порядке напрягло Серегила. Ну, как тогда, с замаскированным Брадером.
На столе, в разбитой посудине, стояла толстая оплывшая свечка, рядом - маленькая рабочая шкатулка, палочки зеленого воска, корзина с пробками, а ещё - плошка с мусором, в которой валялось что-то вроде использованных печатей всё из того же зеленого воска. Открыв шкатулку, Серегил обнаружил в ней набор изящных инструментов и потертый медный стилус, позеленевший от времени, весь, за исключением кончика, который посверкивал свежезаточенным красноватым острием.
- Хмм, здесь, на стилусе осталось немного воска, - он поглядел на запечатанные флаконы. Ясное дело, на воске чертили какие-то знаки, да и Теро, судя по всему, весьма этим заинтересовался. - Интересно, зачем понадобились эти ювелирные инструменты?
Алек заглянул под крышку стола, или что там это было такое:
- Может, вот для этого? - он выпрямился и с торжествующим видом поставил на стол перед всеми большой открытый ларец.
Внутри находилась внушительная коллекция переливающихся перстней, серёг, колье и брошей, все вещички отменного качества, и каждая перевязана голубым шелковым шнурком с кусочком пергамента. На каждом кусочке - имя, написанное элегантным и чётким почерком Атре.
- Он решил облегчить нашу задачу.
- Колечко Иллии, должно быть, тоже здесь! - и не успел Серегил остановить Микама, как тот вытряхнул ларец, рассыпав драгоценности по столу, и начал яростно в них копаться.
Алек с Серегилом принялись ему помогать.

Алек выбрал из кучи одно кольцо с большим рубином, подписанное именем "Райлин", и серебряную брошку, украшенную сердоликом. Она была помечена "Эона".
- Лорд Райлин, скорее всего, - негромко сказал Серегил и, забрав перстень, взвесил его на ладони. - Голову даю на отсечение, что раньше видел его на нём. А это, должно быть, от вдовы Ланеуса Эоны.
- Позволь-ка мне взглянуть, - Теро взял брошь и через пару мгновений кивнул:- Да, я ещё явственно ощущаю её энергетику на ней. Её тётушка подарила ей это, когда ей было одиннадцать лет, - сказав так, он снова повернулся к стойкам, которые тщательно осматривал.
- А вот это подарок Селина, - Алек поднял тонкую золотую цепочку.
- Кольца Иллии тут нет! - прорычал Микам, когда они разобрали всё до последней вещицы.
- Равно, как и броши Элани, - ответил Серегил.
- Здесь есть ещё одна шкатулка, - Алек нагнулся под стол и вытащил простенький деревянный сундук.
Этот был размером побольше и запирался всего лишь на грубый крючок.
- Похоже, старинный, - Алек открыл его, а увидев содержимое, присвистнул сквозь зубы.
Тут были сломанные игрушки и резная ореховая скорлупа. Кулон в виде одинокой морской ракушки на обрывке грязного шнурка. Оловянное колечко грубой отливки. Наверное, с сотню всякой мелочевки и ерунды, которую можно подобрать где-нибудь в канаве или куче мусора. А ещё - прядки волос, скрепленных кусочками воска. Всё это уже не было подписано, но один, светлый и грязный клок волос был узнаваем.
- Кепи. Он говорил, что сторговался с ними за свою прядь, - сказал Алек.
Теро коснулся его:
- Маленький оборванец с острой мордашкой.
- Он.

Микам высыпал на стол и его, рядом с драгоценностями, и принялся рыться в них, ища дочкино серебряное кольцо.
И пока остальные были заняты содержимым грубого сундука, Теро вернулся к стойкам.
- Тут тоже нет, - сказал, наконец, Микам.
- И, думаю, я знаю, почему, - отозвался Теро, беря в руки одну запечатанную воском бутылочку. - Тут везде, насколько я успел понять, находятся штучки, вроде этих. Должно быть, её кольцо в одном из этих флаконов.
Он поднёс бутылочку к свету. Толстое, грубое стекло выглядело старым, всё в бороздах и пузырьках, но внутри всё же можно было рассмотреть косичку из волос.
Серегил взял со стойки другую. Жидкость в ней была молочно-белой, однако поднеся её к свету, он сумел рассмотреть очертания свиного клыка.
Он передал флакон Алеку.
- Тот парень, у которого был желтый камень, он же говорил, что выменял его на свиной клык?
- Да!
- Так вот что они делают со всем этим. Мы должны отыскать колечко Иллии, - сказал Микам. - Мы должны проверить каждую чёртову склянку!

Начав с верхушки левой стойки, он принялся доставать флаконы один за одним и светить на них своим камнем, подобно тому, как фермер просвечивает куриные яйца. Теро и остальные занялись тем же самым.
- Чувствуешь, какая тут магия во всех них?- произнёс Серегил.
Теро кивнул.
- И что, ты не уловил эту магию от остальных актёров, кроме Брадера? - спросил Микам.
- Думаю, что-то такое я ощутил ещё тогда, на вечеринке у Алека, - ответил маг.
- А никакого Брадера там не было. Только Атре, - задумался Серегил. - Получается, задействованы как минимум эти двое.
- Атре же говорил, что сначала они с Брадером путешествовали вдвоём, и только потом, на севере, им встретились остальные, - сказал Алек. - Разве он не говорил тебе, Серегил, что они с Брадером родня?
- Кузены, по-моему. Тогда это могут быть только они вдвоем.

Алек взял со стола кольцо, помеченное как "Олия".
- Почему же он подписывает только дорогие вещи?
- Думаю, вот почему, - сказал Микам.
Он протянул им пустую бутыль, демонстрируя небольшой пергаментный ярлычок, прикрепленный к его стенке при помощи нескольких капель воска. На нём было нацарапано имя.
- Ланеус! - воскликнул Алек, забирая у него бутыль. - Но у него же не было и признака сонного мора!
- Если только его семейка не предпочла умолчать об этом, - сказал Серегил. Вытащив ещё один флакон с этикеткой, он выдохнул: - О нет! Тут написано "Алайя".
Серегил показал его остальным.
- А вот Кирин. И так, как все они скончались скоропостижно, быть может, стадия сна вовсе и не обязательна?
- А, судя по всему вот этому, можно обойтись даже без обмена, - задумался Теро. - Достаточно просто добровольного подношения. И напрашиваются весьма удручающие перспективы.
- Гляньте-ка сюда, - Микам показал им пустую бутылочку, подписанную "Килит".
Взгляд Серегила омрачился.
- Она собиралась прекратить спонсировать его и он её убил. А Ланеус оскорбил его, отправив обедать на кухню.
Алек вытащил ещё один флакон и не сдержал стона:
- Мирриция. Она-то за что?
- И за что Иллия? - жёстким голосом вторил ему Микам, снова занявшись поисками. - Зачем ему понадобилось трогать невинную девочку?

- Быть может, причина та же, по которой он убил всех тех несчастных из Нижнего Города, - отвечал Серегил. - Да что, раздери его Билайри, он делает со всем этим?!
- Что бы ни делал, Серегил, Элани... она, ведь, тоже подарила ему подарок. Кольцо! Оно постоянно на нём, и брошка! - напомнил ему Алек.
Серегил мрачно кивнул, подумав про себя: если и с ней что-то случится, будет ещё одно несчастье на моей совести.
- А пометки-то тут разные, - сказал Теро, сравнив печати на двух бутылочках.- Видите? Вот тут, где лежит шарик, символы идут кольцом по краю пломбы, а в центре - пустота. А вот эта, с прядью волос, мутная, тут символы совершенно иные и расположены по центру.
- Две разных магии?
- Разница определенно есть, хотя кольца внешних символов на обеих бутылях идентичны.
- А что, как ты думаешь, произойдёт, если ты откроешь их? - спросил Алек.
- Я должен изучить их поближе и в лучших условиях, чем здесь.
- Уверен, что от Атре и Брадера чувствовал именно это?
- Да. - Теро нахмурился. - Это сделано одним из них, или обоими.
- А ты точно знаешь, что тут не алхимия или некромантия? - спросил Алек. - Потому что, на мой взгляд, тут точно что-то одно из двух.
- Того явственного тлетворного запаха нет. Больше всего мне это напоминает шаманскую магию горцев.
- Твоя приятельница Мия предположила, что это дело рук Зенгати, - сообщил Серегил.
- В жизни не сталкивался ни с чем подобным. Но это может означать, что Атре или кто-то, владеющий этой магией, побывал однажды в Зенгате.
- Так то было четыреста лет назад!
Теро пожал плечами.
- А из символов нельзя ничего понять?- в нетерпении поинтересовался Микам.
- Нет. Это нечто совершенно новое для меня, - он помолчал, держа в каждой руке по бутылочке, словно бы прикидывая их вес относительно друг друга. - Та, где муть, определенно не такая, как другая. И что бы с ними ни делали, её аура гораздо сильнее.

Они старательно рассмотрели каждую бутылочку, но по-прежнему не нашли и признака колечка Иллии.
- Проклятие Билайри!- закричал Микам. - Столько возни и всё без толку?!
- Это не единственное место, где он может что-то прятать, - Серегил запустил пятерню в волосы на затылке. - Перстень и брошка Элани слишком ценная награда, чтобы разбрасываться ими, где ни попадя. Быть может, таковым он считает и кольцо Иллии? Ещё один человек, которого он уморил, и который имеет непосредственное отношение к нам с Алеком? Проклятье!
Серегил обернулся к стойкам.
И снова это противное, едва уловимое ощущение чего-то ускользающего от него.
- Симметрия.
Остальные уставились на него, не понимая, о чём он.
- Эти бутылки. На этой стойке их ровно семьдесят, и ровно пятьдесят восемь на второй, хотя мест - семьдесят. Что означает, если наш смышлёный похититель душ предпочитает красивые круглые числа, что ровно двенадцать находятся где-то ещё. А если их нет тут, то где следующее наиболее вероятное место?
- У Атре дома, - сказал Алек. - Или в Журавле.
- Сомневаюсь, что он станет это хранить в таком посещаемом месте как действующий театр. Там у него слишком мало возможности проследить за всяким, кто может по нему шляться. И всё же следует заглянуть и туда. Так, на всякий.

Алек вздохнул:
- Да во имя Четверки! Проделать столько работы затем, чтобы остановить заговорщиков, а реальная угроза таилась всё это время прямо под нашим носом! И всё-таки, почему ни у Ланеуса, ни у Кирин с Алайей, ни у прочих дворян не было признаков этого сонного мора?
- Быть может, это как раз действие разных эликсиров с различными печатями, - сказал Теро. - Нам до сих пор практически ничего не известно о том, как это работает. И ни одной полной и запечатанной бутыли с вещами, принадлежавшими знатным, мы пока не нашли. Возможно, он применяет к ним какую-то другую магию. Такую, которую нельзя сделать тут. Однако зачем бы ему убивать богачей, которые к нему благосклонны и потенциально могут дать ещё больше?
- Да просто со злости, видимо, - сказал Микам.
- Нет, тут должно быть нечто большее, чтобы идти на такой риск, - сказал Серегил.- Нам лучше привести здесь всё в порядок и убираться отсюда.
- А все эти люди? - Алек перевел взгляд с кучки драгоценностей на шкатулку с вещичками бедняков.
- Пока что мы не можем себе позволить прикончить наших врагов, Алек. Не раньше, чем вернём драгоценности Элани и колечко Иллии.

Теро подошёл к посудине с использованным воском и внимательно рассмотрел сломанные пломбы.
- Тут везде в серединке есть символ.
- Может, это завершает магию?- спросил Серегил, сгребая драгоценности обратно в ларец.
- Как одна из вероятностей, да. Или же у них было иное предназначение, - Теро опустился на колено и провел рукой над нижним рядом флаконов.
Через какое-то время он вытащил несколько штук и внимательно их осмотрел, потом убрал обратно все, за исключением пары.
- Вот эти я заберу с собой. Вероятность того, что их хватятся меньше, чем у верхних.
- И всё равно рискованно, - предупредил Серегил. - Особенно, если я прав относительно того, что их должно быть определенное количество.
- Тут уж ничего не поделаешь. Если я не изучу их содержимое, я не выясню ни того, как они действуют, ни как бороться с магией, которая в них заключена.
- Тогда остаётся надеяться, что мы остановим того, кто это делает, прежде, чем они заметят пропажу, - сказал Серегил. - Полагаю, тут нам больше нечего делать. Возвращаемся к тебе в башню, Теро?
- Нет, там может быть слишком заметно. Мы можем вернуться обратно в гостиницу?
- Конечно, - Серегил оглядел помещение и убедился, что здесь все, как было до их прихода, за исключением, разве, пары опустевших мест на стойке.
Направившись к двери Теро слегка замешкался:
- У меня такое ощущение, будто я что-то упустил.
- Может, ещё раз сделать заклинание обнаружения? - спросил Алек.
Теро сделал его, и они увидели, как туман, лениво окутывая бутылочки, закручивается вокруг них, наподобие дымки. Больше в комнате ничто не притягивало его.

Кари с Элсбет ждали их возвращения с нетерпением.
- Нашли наше колечко? - спросила Кари.
- Нет, любовь моя, - ответил ей Микам. - Но мы сели им на хвост. За всем этим стоят актёры.
Пока Микам и его приятели рассказывали женщинам про свои ночные похождения, Теро достал запечатанные воском бутылки.
И снова возникло знакомое леденящее чувство, наподобие ползающих мурашек, едва различимое, но ошибиться в котором было невозможно. К тому же, они неестественным холодом леденили руки.
Для начала, прежде чем связываться с магией, которая в них содержалась, следовало наложить защитные чары.
- Это их вы нашли? - спросила Кари, и Теро увидел беспокойство в её тёмных глазах. - Это точно поможет спасти мою девочку? Думаешь, не опасно выпускать эту магию?
- Надеюсь на это, однако единственный способ выяснить, только если я всё же исследую их, - ответил Теро со всей возможной мягкостью. Не было смысла подавать напрасные надежды. - Серегил, мне потребуется разметить ваш пол.
Алек с Серегилом отодвинули обеденный стол и кресла в сторонку и закатали ковер, освободив участок пола, достаточный для того, чтобы Теро мог нарисовать на нём подходящий по размерам круг и начертить оберегающие знаки.
- Мне понадобятся две ёмкости, желательно из серебра.
Элсбет достала из буфета пару серебряных кубков для вина.
- Это подойдёт?
- Да, вполне.
Усевшись с кубками и бутылочками в центре круга, Теро произнёс замыкающее заклинание и почувствовал, как вокруг образуется плотный круг магической защиты. Ничто не могло ни проникнуть внутрь, ни выйти отсюда наружу. Зажав меж ладоней бутылку с молочным содержимым, он приступил к заклинанию концентрации.

Перед его мысленным взором предстало окутывающее его маслянисто-чёрное облако. Однако, как он и подозревал, тут всё оказалось гораздо легче и проще: темный бог некромантов не был к этому причастен. Это было нечто совершенно иное, и настолько же чуждое Теро, как и колдовство Ретаноев. Он сосредоточился ещё усерднее, пытаясь нащупать за первоначальными ощущениями что-нибудь посущественней.
Хозяином этого был Атре. И он владел флаконом уже довольно долгое время. Очень долгое. Он брал его в руки, наполнял, а затем запечатывал... много раз. И выпивал из него. Вот пронеслось мимолетное ощущение пьющего отсюда высоченного Брадера... И больше никого. Теро попытался поймать какой-нибудь более явственный намёк на то, что именно Атре делал с этим флаконом, но ничего не приходило. Возможно, тут дело было в его собственной магии. Хотя физические ощущения от всего этого были не слишком приятны, тем не менее, ничего враждебного Теро так же не ощутил. Убедившись в этом, он срезал костяным ножичком воск с горлышка флакона, а затем аккуратно извлёк пробку. Ничего не произошло, только в ноздри ему ударил кисловатый запах. И то это было даже не физическое чувство, а, скорее, некая эманация магии.
- Точно не уверен, что это, но, похоже, что-то вроде эликсира, - сказал он остальным, отливая немного жидкости в один из серебряных кубков.
- Ты же не собираешься выпить это?! - воскликнул Алек. - А вдруг там отрава?
- Вряд ли. Я видел, как это пил Атре. - Теро поболтал молочную жидкость в кубке. - Хотя, всё же, думаю, лучше опробовать это на каком-нибудь другом существе.
- Мою кошку не трогать! - заявил Серегил.
- Я могу посмотреть крысоловку на кухне, - предложил Алек.
Теро кивнул:
- Крыса была бы в самый раз.
Алек выскочил за дверь, а через какое-то время возвратился с проволочной ловушкой, в которой сидели три упитанные бурые домовые крысы.
- Отлично, они пригодятся мне, но чуть позднее, после того, как я взгляну на вторую бутылку.

Он отставил кубок в сторонку и срезал пломбу со второй бутылочки, с той, на которой не было символов в центре.
Стоило ему вытащить пробку, как он ощутил мощный поток энергии, хлынувший меж его пальцев. Потрясенный, он едва не выронил флакон, и увидел, как облачко тумана, вырвавшись из горлышка, закрутилось вокруг головы, подобное безветренному вихрю и уловленное магическим кругом. Оно было прохладным и влажным, в нем угадывались очертания детского лица, вроде того причудливого рисунка, что бывает в облаках. Это был совсем юный парнишка и выглядел он здорово перепуганным. А ещё Теро показалось, что он снова уловил немного этой знакомой магии, хотя и не был в этом уверен.
- Спокойно. Всё хорошо, - прошептал он, однако лицо по-прежнему оставалось перепуганным, а дымка закрутилась сильнее. - Кто ты такой?
Мика.
Теро удивлённо заморгал. У него не было совершенно никакого опыта общения с призраками или духами - это всегда было вне сферы его исследований - так что никакого ответа он вовсе не ожидал.
- Сколько тебе лет?
Почти девять.
- А где же ты живешь, Мика?
Последовала долгая пауза.
В Тисовом Переулке. В доме с желто-зеленой дверью. Я хочу к маме!
- Я попробую тебе помочь.
Теро понятия не имел, как он это сделает, вот разве что...
- Меня зовут Теро, а живу я в Ореске. Мне нужно, чтобы ты пришёл ко мне как можно скорее, нам надо встретиться, понимаешь? Придёшь?
Ты маг?
Облако-облик парнишки было всё ещё тут, но страх понемногу улетучивался. Белесые невидящие глаза были широко раскрыты.
- Да, Мика, я маг. Прошу тебя, приходи ко мне, давай встретимся. Обещаешь? Можешь, коли захочешь, свою маму тоже привести с собой.
Чем же заманить насмерть перепуганного ребенка?
- У меня дома очень много всякой вкуснятины.
Обещаю! А теперь можно я пойду домой?
- А где ты сейчас находишься?
Я не знаю. Я никогда тут раньше не был. Кто эти люди, которые смотрят на нас?
- Так ты видишь эту комнату, моих друзей и меня?
Да.
- Поразительно, - пробормотал Теро. - А где ты был, прежде чем попасть сюда?
На своей улице, с друзьями.
- А никто с тобой не обменивался чем-нибудь? Например, нищенка?
Какая-то бабка. Она дала мне драконий зуб в обмен на шарик, который мне дал мой дед.
Губы Теро сложились в жесткую невеселую улыбку. Ну конечно же, всё было яснее ясного!
- А сейчас, Мика, я хочу отправить тебя домой. Как полагаешь, найдёшь дорогу?
А сейчас я где?
- Ты на Улице Синей Рыбы.
Возле Урожайного Рынка?
- Да, рядом с ним. В гостинице под названием Олень и Выдра. Знаешь такую?
Думаю, да.
- Хорошо. Так помни, о чём мы тут говорили и приходи ко мне, хорошо?
Приду. А теперь я хочу уйти!
Голос таял, как и черты лица малыша.
Теро поскорее разрезал своим ножом круг и дымка исчезла безо всякого следа, даже не оставив каких-либо мысленных ощущений.

- И что всё это значило? - спросил Алек.
Теро увидел, что и остальные ждут от него объяснений, так, словно он сделал нечто, здорово удивившее их.
- А что, вы не слышали... эмм...
Духа? Призрака? Душу?
- Здесь же, в дымке, был ребенок. Он говорил со мной.
- Всё, что мы слышали, это как ты разговариваешь с кем-то по имени Мика, - отозвался Серегил. - Да мы и тебя-то самого не видели. Как только ты открыл флакон, тебя окутал густейший туман.
- Этот Мика был духом того ребенка, у которого раньше был это шарик, верно? - сказал Алек.
Теро кивнул, ощутив безотчётную грусть.
Однако в лице Элсбет засветилась надежда:
- Ты рассказывал ему, как дойти до дома. Значит, ты полагаешь, он вернулся обратно в своё тело?
- Надеюсь на это. Но с таким же успехом он может теперь быть и мёртв. Или даже уже был мёртв и потому оказался в этой бутылке. Простите, но возможен любой из этих вариантов.
- Но ведь может быть, что он всё-таки жив, - настойчиво проговорила Кари. - Быть может, в этом наш единственный шанс спасти Иллию, если её тоже заключили в одну из этих бутылей.

Теро глянул на Серегила.
- Он сказал, что живет в Тисовом Переулке. Ты знаешь, где это?
- Здесь, неподалеку. Коротенькая улочка возле стены Ринга. Район вполне приличный. Так что вряд ли его оставили бы там умирать посреди дороги. Будем надеяться, что его матушка наслышана о том, что всех больных забирают в Ринг и успела припрятать его у себя дома.
- Хорошо. Он сказал, что живет в доме с желто-зеленой дверью. Как думаешь, её тяжело отыскать? Мне бы очень хотелось взглянуть, что там с ним всё же стряслось, если это возможно.
Серегил глянул в окно.
- Скоро будет светать. Давай дождемся этого, чтобы не перепугать всех до смерти, постучавшись, когда они ещё в постелях. А тем временем, думаю, нам есть смысл пошарить в Журавле. Лучше момента оказаться в пустом театре не найти: ни один из актеров не поднимется в такую рань.
- А как насчёт содержимого этих бутылей? - спросил Микам.
Теро произнес какое-то заклинание над бутылочкой, которая всё ещё была у него в руке.
- Из этой, полагаю, вся магия уже улетучилась.
Он вылил её содержимое в другой серебряный кубок. На дно с негромким плеском выпал шарик. Теро понюхал жидкость, но ничего примечательного не обнаружил. Он обмакнул в неё кончик мизинца, затем лизнул его. Ничего, просто обычная, чуть затхлая вода. Он достал шарик и тут же увидел образ малыша с соломенными волосами, которые спадали до самых глаз. И ещё было кое-что, едва уловимое, нечто, его удивившее, что он, кажется, распознал.
- Есть что? - спросил Алек.
- Мимолетное видение того, как он выглядит. Я узнаю его, если увижу. Ну а теперь пришла пора наших друзей-крыс.

Он осторожно приоткрыл дверку ловушки и поставил в неё первый кубок. Крысы какое-то время с удивлением к нему принюхивались, потом одна из них встала передними лапками на край кубка и принялась лакать жидкость. После первых же нескольких капель она вдруг упала на бок и задергалась в жутких конвульсиях.
- Так это яд, - пробормотал Микам.
Однако потом они увидели, как крыса затихла и вдруг вскочила и резво заметалась по клетке, по-видимому, чувствуя себя превосходно. Две другие крысы тоже попили из кубка, но на них его содержимое, похоже, не оказало и вовсе никакого воздействия.
Теро нагнулся и поймал первую крысу за хвост, а потом ухватил её за шкирку, чтобы она не смогла его укусить.
Да, эту же странную магию, какая сейчас весьма мощными волнами исходила от крысы, он почувствовал и от Атре и Брадера. Это было точно, он не ошибался.
- С уверенностью могу сказать, что это эликсир, и его следует пить.
- Но для чего? - спросила Элсбет.
Теро вернул крысу в ловушку к остальным и глянул на прядку волос, плавающую в чаше, потом на шарик из другой бутыли.
- Если в обеих бутылках находились души детей, которые дали им эти вещи, то получается, что та, в которой был Мика, и которая сделана без применения центрального символа, должно быть, устроена по-другому, позволяя душе сбежать из неё. Символ на другой, видимо, заключает душу, помещенную в воду, в ловушку.
- Хочешь сказать, ты только что скормил душу какого-то несчастного малыша этой крысе? - в ужасе воскликнула Элсбет.
- Возможно, - отозвался Теро, которого эта мысль тоже не слишком-то обрадовала.
- Получается, Атре с Брадером имеют какую-то выгоду от пожирания душ? - с омерзением произнёс Серегил.
- Вопрос, какую? - задумался Алек.
- Да плевать мне, какую, единственное, что меня волнует, это как не дать им сотворить то же самое с Иллией! - рыкнул сквозь зубы Микам. - Мы должны отыскать бутыль с душой Иллии до того, как он..., - он осекся и обхватил рукой Кари, которая зарыдала.
Оставив Микама немного передохнуть - а точнее сказать, сходить с ума от всего этого - Серегил с Алеком и Теро отправились в Журавля.

Как и думал Серегил, театр был безлюден. Они проникли в него через слабо защищенную заднюю дверь, но даже с помощью заклинания Теро ничего, связанного с магией, внутри так и не нашли.
Гостиница встретила их приветливыми ароматами бекона и свежезаваренного чая.
Эма, хотя кроме них в доме никого не было, затеяла завтрак.
- Вы должны поесть, - сказал Теро.
- Я не голоден, - буркнул Серегил, не собираясь останавливаться.
- Ну, а я да, и остальные, думаю, тоже, - сказал Алек.
Эма нагрузила поднос нарезанной ветчиной, горячими овсяными лепешками, горшочком меда и вручила им большой котелок с чаем. Подхватив его, Теро поспешил вслед за Алеком наверх.
Серегил сидел, рухнув в одно из кресел и спрятав в ладони лицо, ничуть не заботясь о том, что они грязные. Микам, стоя у камина, уставился на пустой очаг.
- О, нет! - вскрикнул Алек, рванувшись к двери спальни.
- Нет-нет, с ней всё по-прежнему, - сказал ему Микам.
Серегил откинулся назад и запустил пальцы в волосы.
- Этим вечером, пока у них будет спектакль, мы обыщем дом.
- А если и там нет? - спросил Теро.
Серегил зло раздул ноздри:
- Тогда я самолично вытрясу душу из Атре, пока он не сознается, где оно!
- И я тебе помогу, - Теро разлил чай и раздал всем чашки.

- Значит, этой ночью обыскиваем дом Атре, - сказал Микам.
- Да, - отозвался Серегил. - И если не находим то, что ищем, то выполним свой обет, и молю Иллиора, чтобы Атре или Брадер указали нам нужную бутыль и вещи Элани!
Микам устало потёр лоб.
- Зачем они это делают?
- Я уже думал над этим, - Серегил отпил немного чая. - Помните, как тот старик и его дочь описывали встреченную на севере ворону? А что, если она двойник той, которую видели мы? От самого Атре нам известно, что ни с Брадером с севера. Что, если обе старухи и есть сам Атре?
- То было тридцать лет назад, - сказал Микам. - Атре слишком молод.
- Хм, забрать чужую жизнь, чтобы продлить собственную, - нахмурился Теро. - Все известные мне случаи подобного предполагали поедание плоти, либо выпивание крови жертвы. Однако, если то, что ты предположил, верно, то эта магия действует!
- По части похищения душ уж точно, - Микам с болью кинул взгляд в сторону спальни.
Какое-то время Серегил лишь молча постукивал себя по губе своим длинным пальцем, что обычно означало, что идея обретает форму.
- Атре не всегда выглядит одинаково. Ты не так часто его видел, Микам, чтобы заметить это, но иногда он выглядит определенно моложе и красивее остальных. Я относил это на счёт грима, однако, быть может, это действовал эликсир? На похоронах Килит Атре прямо таки светился. Я ещё подумал, что это странно, учитывая обстоятельства.
Алек зло фыркнул:
- Явился, чтобы позлорадстовать!
- Да. Ладно, идёмте, отыщем Мику, - сказал Серегил и в который раз зевнул.
- Я могу проводить Теро, - сказал Микам. - А вам двоим следует отдохнуть, покуда есть такая возможность.
- Нам нужно непременно присмотреть за домом Атре сегодня. Ни один из нас там не бывал. Мы понятия не имеем, как обстоят дела с обслугой, каков распорядок вообще.
- Моя вахта первая, - сказал Алек. - Потом можешь пойти ты, Микам, как только вернешься. Ступай, поспи, Серегил.
Спускаясь вниз за Алеком и Микамом, Теро про себя помолился Иллиору. Он просил, чтобы малыш оказался жив. И то было не только из-за Иллии.

ГЛАВА 41. Мика

ТИСОВАЯ Улица оказалась небольшим, довольно ухоженным переулком. Народ уже высыпал из домов и отправился по своим утренним делам, молочники и хлебопёки вовсю выкликивали свой товар. Начинало светать, и над головами в бледнеющей синеве небес плыли розовые облака.
- Мика сказал, где-то должна быть жёлто-зелёная дверь, - Теро огляделся по сторонам.
Нужный дом находился в самом конце переулка. Тут было чистенько и уютно, по обе стороны от каменного крыльца кто-то высадил поздние летние цветочки. Окна в верхнем этаже пока ещё были закрыты ставнями, однако сквозь них были слышны женские всхлипы.
- О, Иллиор! - пробормотал Микам.
- Нужно удостовериться, - Теро решительно направился к двери и постучал.
После короткой паузы ставни над их головами приоткрылись, и оттуда высунулся какой-то моложавый мужчина в ночной рубахе и удивленно посмотрел на них:
- Вы кто?
- Это не вы отец мальчика по имени Мика? - спросил Теро.
- Ну я, а что такое?
- Простите, сэр, не подскажете, как малыш себя чувствует?
Мужчина расплылся в широкой улыбке, которая мало согласовывалась со стенаниями, всё ещё доносившимися из комнаты позади него.
- Он проснулся! А вы откуда знаете?
- Просим извинить нас за беспокойство в столь ранний час, - сказал Микам. - Это - Лорд Теро из Орески. Он вместе с Верховным жрецом Далны пытается отыскать снадобье против сонного мора. Полагаю, что это он помог нынче ночью вашему мальчугану.

- Я должен взглянуть на него, - сказал Теро. - Это вопрос жизни и смерти, касающийся всего Римини.
Мужчина вылупился на Теро.
- О, конечно, Милорд! Ради всего святого, обождите... стойте там!
Он захлопнул ставни, а уже минуту спустя выскочил из входной двери и со слезами на глазах вцепился в руку Теро.
- Входите же! О, милорд, и как мне вас отблагодарить?!
- В том нет нужды. Лучше отведите меня к мальчику.

Счастливый отец, представившийся Аманом, на вид был не намного старше самого Теро. Все трое поднялись наверх, в спальню с низким потолком под самым карнизом. Посреди комнаты находилась простая кровать, накрытая пестрыми покрывалами, а позади неё, у дальней стены, возле детской кроватки стояла на коленях какая-то молодая женщина и укачивала на руках малыша. Это она плакала, но теперь Теро с Микамом увидели, что то были слезы радости. Когда они вошли, малыш глянул на них через её плечо, и Теро моментально его узнал. То был Мика - светловолосый и щупленький. Глаза его, которые в той магической дымке казались бесцветными, сейчас были того же чистого серого цвета, что и у Серегила, отметил Теро, внутренне дрогнув.
- Мама, это он, тот маг из моего сна! - крикнул Мика и, вырвавшись из материнских рук, подбежал к Теро.
Какое-то время оба молча смотрели друг на друга, а потом Мика вдруг протянул худенькие ручонки и обвил ими мага за пояс.
- Спасибо, сэр, что отослали меня домой!
Теро потрепал малыша по голове:
- Не за что, не за что, Мика.
Ощущение магии вдруг стало гораздо сильнее. Ещё пару часов назад он и не подозревал о существовании этого малыша, теперь же был охвачен никогда прежде не испытанными ощущениями восторга и ... узнавания.

Ты узнаешь, всплыл откуда-то из глубин памяти шёпот Нисандера,Так же, как я когда-то узнал тебя.
Он осторожно высвободился из обхвативших его ручонок и достал свою волшебную палочку, чтобы проверить, нет ли тут ещё чего, помимо магии. Позади них о чём-то негромко переговаривались Микам и родители мальчугана.

Произнеся заклинание, Теро быстро начертал над головой Мики несколько магических знаков и увидел, как малыша накрыло и покатилось каскадом вниз бледное сияние, а затем окутало всего, словно серебристо-белой поволокой. Он тронул его кончиком своей палочки и почувствовал знакомое лёгкое покалывание в руке, а затем его немного тряхнуло от грязной магии, той самой, что пленила душу мальчугана. На какой-то миг всплыло лицо Атре. Улыбаясь кому-то, он поднёс к губам флакон и принялся пить. У Теро на миг перехватило дыхание. Отдёрнув палочку, он быстро сделал защитный знак, а затем разрушил начертанные ранее символы. Мальчику будет необходимо очищение.
Микам присел на корточки и протянул ему что-то, оказавшееся кошачьим клыком.
- Мика, вот на это ты поменялся с той бродяжкой?
- Да, сэр, - учтиво ответил малыш.
Теро забрал зуб, но, как и в случае с жёлтым кристаллом, ничего магического в нём уже не было, даже и следа не осталось, если магия и была когда-то. Однако он совершенно отчётливо увидел дохлого домашнего кота песочного цвета, от которого был этот клык, потом, чуть менее ясно - Атре, забирающего зуб, получается, все эти предметы не были ключом, они просто служили приманкой.

- Как она выглядела, эта бродяжка? - спросил Теро.
- бабушка, сэр, но, хоть и очень грязная, зато такая добренькая. Она сказала, что это зуб маленького дракона, - Мика оглянулся на залитое слезами лицо своей матери. - Я сделал плохо?
Его мать упала перед ним на колени и снова схватила малыша и прижала к своей груди.
- Нет, милый, нет! Это была злая женщина, так говорит вот этот дядя. - Она с благодарностью посмотрела на Микама. - И он с друзьями собирается поймать её, чтобы не дать больше причинять зло детишкам, вроде тебя. Что нужно сказать, малыш?
Мика отвесил обоим полный достоинства полупоклон:
- Благодарю вас, добрые господа.
Теро улыбнулся:
- Всегда пожалуйста, Мика. Можешь рассказать нам ещё, как выглядела эта старушка?
- У неё был такой длинный нос и волосатый подбородок, сэр. А на поясе висели всякие вещички, черепушки, камушки и прочие безделушки.
- Очень хорошо. А ещё?
Мика сильно задумался.
- Ну, разве что ещё от неё воняло луком.
Микам крякнул:
- Важная деталь! Ну, так что, здесь у нас всё, Теро?
- Мне нужно побыть наедине с мальчиком его родителями. Не подождёшь меня внизу?

Когда Микам вышел, Теро повернулся к родителям.
- Могу я поговорить с вами без ребенка?
- Мне бы не хотелось оставлять Мику одного, - сказала мать, обхватив мальчика за плечи одной рукой.
- Можем поговорить в гостиной. Это прямо напротив, через коридор, - сказал Аман.
Он отвёл Теро в очень уютные покои.
- Прошу, присаживайтесь. Разрешите угостить вас медовухой? Собственного производства.
- С удовольствием, - Теро взял кубок и вежливо пригубил его. - Замечательная! И прошу Вас, зовите меня просто Теро. Оставим титулы.
- Вы чрезвычайно добры.
Теро аккуратно отпил медового вина.
- Уж не медовар ли вы, Аман?
- Точно. У меня лавка на Урожайном.
- Должно быть, вы один из лучших, - Теро сделал ещё глоток, потом опустил кубок на колено. - Скажите, когда вы узнали, что у Мики дар мага?
Аман вздохнул:
- Я так и понял, что вы заметили.
- В вашей родне или у жены есть маги?
- Нам о таковых не известно, однако, её пра-прадед и моя пра-пра-прабабка были фейе. У Мики же кровь с обеих сторон. Однако, он единственный, у кого проявились магические задатки.
- И в чём именно они проявляются?
- Ну, бывает, он сердится, и перемещает предметы. Вот как раз на той неделе он запулил миску. А ещё, если сосредоточится, он может разжигать огонь.
- Почему же вы до сих пор не представили его Ореске?
Аман повертел в руке кубок.
- Сами видите, это наше единственное дитя. Ириани просто не вынесет разлуки.
- А, ну да. И всё же, вы меня простите, но если без всякой тренировки Мика может перемещать предметы, то силы его очень велики, и без надлежащего обучения он может с возрастом, войдя в силу, начать причинять людям вред, даже сам того не желая. Он сможет невзначай учинять поджоги, и даже убивать. Дар, подобный тому, которым он обладает, не исчезает сам по себе. И, уверен, вам известно, что срок его жизни не таков, как у обычных людей. Если желаете ему счастливой жизни, он обязательно должен общаться с себе подобными.

Аман долго сидел, уставившись на пол между своих босых ног. Наконец, вздохнул:
- Что мы должны сделать?
- Я бы хотел забрать его себе в ученики. Он станет жить у меня в Ореске, но в любое время, как только захочет, сможет навещать вас с матерью, главное, чтобы это не мешало занятиям.
Он отлично видел внутреннюю борьбу мужчины: с одной стороны тот знал, что Теро прав относительно будущего Мики, если мальчик не станет учиться, с другой - сердце его разрывалось при мысли о разлуке с сыном.
- Ученик для мага всё равно, что собственное дитя, так что и обращаются с ним соответственно. Мой учитель был очень добр со мной, и, можете не сомневаться, к Мике я буду относиться не хуже.
- Так вот почему вы его спасли? - спросил Аман.
- Нет, вовсе нет! Он всего лишь первый из вылечившихся, коих, надеюсь, будет теперь много.
- Но вы же познакомились с ним только что. С чего вы взяли, что именно он вам нужен?
Теро улыбнулся:
- Маг всегда знает, когда находится то самое дитя.

Глаза Амана были полны слезами.
- Мы же только-только вернули его после сонного мора. Не знаю, что скажет его мать. Это разобьёт ей сердце!
- Вас с его матушкой всегда будут рады видеть в Ореске. Да и Мика сможет наведываться домой. Кроме того, я ведь не собираюсь забирать его прямо сейчас. Ему нужно время на то, чтобы свыкнуться с этой мыслью, вам с женой тоже. Скажем, после Траурной Ночи и зимних торжеств. Это будет достаточно скоро. А вы тем временем будете захаживать ко мне в гости, я , с вашего милостивого позволения, стану навещать Мику здесь. Я смогу научить его всем азам, помогу контролировать способности.
Теро отставил кубок и встал.
- Однако, боюсь, вы должны дать мне ответ немедля.
- Он, действительно, может кого-нибудь убить?
- Если не обучать врождённого мага, у него не появится навык контроля и направления своих сил в нужное русло. Мика же, раз он в столь юном возрасте уже спонтанно проявляет такие способности, со временем станет опасен и его, скорее всего, просто убьют. Могу дать вам в этом зарок.
Аман бросил несчастный взгляд в сторону спальни, где Мика непринуждённо щебетал о чём-то со своей матерью. Всхлипы её постепенно превратились в смех.
- Так значит, не ранее зимних празднеств? Быть может, этого срока ей хватит.
Теро едва удержался от того, чтобы с облегчением выдохнуть.
- Благодарю вас, Аман. Обещаю, со мной Мике будет хорошо. Сейчас я должен уйти, но скоро приду опять и сам спрошу Мику, желает ли он быть моим учеником. А вы тем временем объясните ему всё, хорошо?
- Сделаю всё, что в моих силах.
Теро протянул ему руку, Аман пожал её. На том уговор и был закреплен.

- Ты чего это там так долго возился? - проворчал Микам, когда они двинулись по улице в обратный путь.
- Обсудили с отцом ещё кое-какие детали.
- Как думаешь, с Микой теперь всё будет в порядке?
- Да.
- Ну а с помощью этой своей магии ты что-то выяснил? Я же видел твою реакцию.
Теро рассказал про своё мимолетное видение и про то, что почувствовал при этом.
- Значит, теперь мы знаем, как вылечить Иллию!
- Посмотрим.
У Микама вытянулось лицо:
- Что ты хочешь этим сказать?
- Этот малыш - маг от рождения. И это могло повлиять на него, равно, как и условия, при которых я его освободил. Сначала он был очень смущён. Я как смог, объяснил ему путь домой. Нам следует иметь это в виду на будущее.

Возвратившись в гостиницу, они обнаружили Серегила мирно дрыхнущим на диване, Кари же мерила шагами устланную ковром гостиную. Элсбет спала рядышком с Иллией. Малышку уложили в кроватку, переодев в одну из ночных сорочек Серегила.
- Ну что, нашли мальчика?- спросила Кари.
- Он жив! - Микам шагнул к ней. - Теро спас его!
- Хвала Создателю!
Она склонила голову ему на плечо, и он обнял свою жену.
- А как тут Иллия?
- Всё так же.
Теро подошёл и взял её руку.
- Мыобязательноспасем её, Кари. Клянусь тебе, мы спасём Иллию, даже если мне придётся отдать за это жизнь!

ГЛАВА 42. Пленимар

СО СВОЕГО места в первом ряду конного строя Бека могла наблюдать, как Клиа, прямо на линии фронта, держит совет с королевой и остальными офицерами своей армии. Гравированные золотом нагрудный знак и шлем Фории посверкивали в свете дня, плащ её был цвета пламени. Вкупе с большим скаланским жеребцом белой масти, на котором она обычно ездила верхом, это делало её заметной во время битвы, даже без всякого королевского штандарта. Вот Клиа что-то сказала своей сводной сестре и та рассмеялась в ответ, похлопала её по плечу. Сегодня все пребывали в приподнятом состоянии духа. Ну, почти все: позади строя Бека видела Даноса, мрачного и осунувшегося, сидящего верхом на скакуне. В последних боях и мелких стычках он снова был очень смел, однако уже без прежнего безрассудства, и было видно, что позор семьи, как и разрыв отношений с Принцессой Элани придавили его тяжким грузом.

Прохладный осенний ветерок, приносимый с Внутреннего Моря, заставлял мириады армейских штандартов трепетать на своих флагштоках, и разноцветье это было необыкновенно ярким на фоне синевы Пленимарского неба. В вышине реяли черноголовые морские чайки, вплетая пронзительные крики в посвист ветра в высоком сухом ковыле на многие мили вокруг.
Перед стянутыми сюда войсками Фории были пленимарские скалы, растянувшиеся от прибрежной полосы до подножия гор, переходящих в зубчатый хребет полуострова, соединяющего Пленимар с материковой частью. И между главным проходом и армией Скалы встали сейчас остатки разбитой армии Владыки, в полном своём боевом вооружении.
Менее, чем за три месяца после того, как боевые расчёты Клиа захватили важнейшую переправу, Фория, объединив усилия войска и боевых кораблей, провела массированное наступление и наголову разбила Пленимарцев, загнав их обратно, в их собственные пределы. Далеко на юге, в море, Бека могла различить пленимарские боевые корабли, пытающиеся остановить боевую флотилию Скалы, не допустить их высадку на берег. Отсюда они были похожи на игрушечные кораблики, пущенные в громадную водяную бочку.

Вдруг по рядам позади Беки прошло какое-то волнение, и протиснувшись вперёд, оттуда появился Ниал, осадив своего коня рядом с нею. Темные волосы его свободно струились из-под битого шлема, а поверх нагрудных лат поблескивала кольчуга.
- Самый денек для битвы, да и место, что надо, - заметил он.
- Да.
На миг они встретились взглядами, сказав ими другу другу то, что невозможно было высказать вслух.
- Чертовски шикарный день! - воскликнул где-то сзади в строю Сержант Райлин.
Остальные затянули, было, ответное ура, однако Бека подняла руку, призывая к молчанию.
Отделившись от линии своих войск, вперед выехал Владыка, сопровождаемый офицерской фалангой под парламентерским флагом. Знаменосец Фории поднял такой же, и Фория вместе с Клиа и её гвардейцами, галопом направились к нему для переговоров.

- Есть! - произнёс кто-то в строю. - Сейчас он будет сдаваться! Мы их сделали!
В ответ по рядам тут же пронёсся ропот воодушевления, однако Бека не спускала глаз с королевы. Прошлой ночью Клиа вместе с другими офицерами провела в шатре Фории уйму часов и вернулась молчаливая, со сжатыми плотно губами.
Какое-то время королева переговаривалась с Пленимарским Владыкой, и эти маленькие с такого расстояния фигурки решали быть или не быть новой крови.
Наконец они разъехались, обе группы возвратились к своим войскам. Клиа поскакала обратно к Ниалу и Беке, королева же осталась во главе линии.
Повернувшись к войску лицом, Фория обратилась к солдатам звенящим командным голосом:
- Скаланцы, братья и сёстры мои! Несмотря на наше численное превосходство, Владыка не желает сдаваться. Вот это..., - она презрительно махнула одетой в боевую рукавицу рукой в сторону дохлой линии пленимарцев, - эта жалкая кучка оборванцев - всё, что стоит на нашем пути к Беншалу... Всё, что отделяет нас с вами от полной победы!
В ответ по рядам прокатилось громовое ура. Стоящие впереди передавали слова королевы стоящим сзади.
Фория снова подняла руку и всё мгновенно смолкло.
- Все вы блестяще сражались этим летом. И это благодаря вашей доблести мы продвинулись так далеко, как ни одна из скаланских армий со времен наших далёких предков. Теперь же я прошу вас: идёмте дальше! Одержите для меня нынче ещё одну победу, и, обещаю, уже вы глазами завоевателей сможете взглянуть на сокровенные пленимарские земли!
Она смолкла из-за очередного ура, впрочем, уже не такого воодушевленного, как в прошлый раз.
Бека взглянула на Клиа, но их Коммандер не спускала глаз с королевы. Она больше не улыбалась.

Между ними и Пленимаром были не только войска: впереди раскинулись горы, а проходы в них, должно быть, и посейчас крепко охранялись, а надвигалась зима. На самых высоких из вершин уже кое-где лежал снег. Даже если никакого сопротивления не будет оказано, проложить пути через эти высоты займёт не один день... и, кто знает, что ещё там, за ними? Очередные резервные войска? Вооруженное местное население? Если не схватить Владыку немедля и не провести его в парадном строю впереди войска, шансы встретить хороший отпор были слишком уж велики.


- Братья и сёстры! - продолжала Фория. - Нынче нам выдался шанс завоевать для Скалы вечную неприкосновенность. Никаких больше походов пленимарских армий на наши земли! Никаких кораблей, грабящих торговые суда и побережье Скалы, увозящих наших граждан в позорное рабство! Довольно им уже душить наш Золотой путь, истощать наши сокровищницы и наш народ! В драгоценной нашей отчизне сегодня, в этот самый час, народ страдает от тяжких лишений, вызванных разнузданной агрессией Пленимара. Это наши люди! Наши с вами любимые! А равно и те, кто пролил свою кровь за то, чтобы освободить нас от пленимарского ига! Братья и сёстры мои, готовы ли вы встать рядом со мной и постоять за будущее нашей отчизны?
Это было встречено рёвом поддержки, и Бека с Клиа кричали вместе со всеми.
По полю прокатились новые крики ура, однако Беке показалось, что продиктованы они, скорее всего, отчаянием.
Фория вскинула Меч Герилейн и прокричала:
- За Скалу!
- За Скалу и Королеву! - все, как один, взревели солдаты, громыхая щитами и потрясая оружием. - За Скалу и Королеву!
Размахивая огромным мечом, Фория подняла коня на дыбы и дала сигнал. С обеих сторон на поле битвы взревели военные трубы, армии начали свой боевой танец.

Две силы сошлись, подобные прибою, ударившему в скалы. К исходу же утра линии были сломаны, и тут и там по всему полю завязались отдельные маленькие сражения. Несмотря на превосходящие силы противника, пленимарцы сражались с ожесточением и яростью обороняющихся. Так продолжалось всё утро, до самого полудня. Бека с Ниалом держались поближе к Клиа, так же, как и Миррини и основная часть бекиного полка. Таким образом, она оказалась достаточно близко, когда услышала, как Клиа вдруг в ужасе вскричала:
- Лошадь королевы пала! К Королеве!
И прямо на их глазах королевский штандарт, находившийся рядом со значком Даноса, вдруг заколебался над бурлящей лавиной битвы, и полетел вниз. Ни Фории, ни её коня не стало видно. Подступиться к королеве было задачей практически невыполнимой, но, тем не менее, они сумели прорваться к ней.
Когда они подскакали к тому месту, где в последний раз видели королеву, Бека вдруг ощутила, что Ниала больше нет рядом. В горячке битвы у неё был всего лишь момент, чтобы оглянуться, но его нигде не было видно. Разрываясь между чувствами и долгом, она не смогла выбрать иного, кроме как продолжить свой натиск, прорываясь вперед вместе с Клиа, которая не переставала кричать: "К Королеве!".
Внезапно напор ослаб. Перед ними оказалась Фория, лежавшая поверх умирающего скакуна со вздыбленной холкой, а вокруг неё - с полдюжины мертвых или испускающих дух всадников. Бека моментально оценила, что круп королевского скакуна превратился в сплошную рану, а горло его изрублено, но что действительно заставило её сердце заледенеть, это - обезглавленное тело Королевы и хохочущий пленимарский пехотинец, стоящий над нею, держа в одной руке за светлые волосы её голову, а в другой - окровавленный Меч Герилейн.
И едва только голоса на обоих языках понесли эту новость, Клиа издала крик отчаянной ярости и, перемахнув через коня, одним ударом снесла голову пехотинцу, подхватив голову своей сестры, пока та не коснулась земли. Потом она бережно положила её к телу, забрала меч и, подняв его высоко, прокричала:
- За Королеву! Отомстим за Королеву Форию!
Клич её разнесся далеко и битва продолжалась. Скаланцы теперь жаждали отмщения. Армия обожала королеву, так долго стоявшую во главе фронта, и теперь воины бились из последних сил, нещадно истребляя всякого пленимарца, вставшего на пути, либо умирая в этих усилиях сами.

Клонившееся к закату солнце уже подкрасило тучи кроваво-красным, когда пришла весть, что Владыка ранен и запросил мира.
По-прежнему сражавшаяся на фланге Клиа Бека со своим отрядом была вынуждена пробиваться к месту переговоров по трупам и телам умирающих.
Владыка был там, он лежал на своих носилках. Это был смертельно уставший, потрёпанный жизнью человек, не старше тридцати. Раны его были прикрыты официальными одеждами красного цвета с серебром. Доспехов на нём не было, но под левой рукой он держал свой коронованный шлем. Когда появилась Клиа со своим эскортом, его свита припала на одно колено, сам Владыка при этом не сдвинулся с места.
Вся процедура много времени не заняла. Писец уже подготовил условия капитуляции, согласно которым Пленимар отказывался от всех своих притязаний на любые земли за пределами собственных, включая священный остров Курос, который Пленимар удерживал последние десятилетия, а также обязательство выплаты ежегодной дани Скале на протяжении сотни лет.

Беке было ни до чего, слишком сильно она теперь беспокоилась за Ниала. Когда ей, наконец, было позволено удалиться, уже почти совсем стемнело. Прихватив с собой двадцать своих всадников, она смогла, наконец, отправиться на розыски мужа. Спешившись, она попыталась проследить свой путь обратно, до того места, где видела его в последний раз. При багряном свете вечерней зари зрелище было адовым. Между грудами мертвых тел бродили обозные, сдирая одежду с убитых врагов и добивая тех, кто был ещё живой. Дризийцы с солдатами уже принялись за разборку мертвых, отделяя их от раненых, которым ещё было можно помочь, и ускоряя кончину тех, кто был безнадежен.
Наконец, Бека услыхала слева от себя крик и поскорее направилась на знакомый голос, туда, где по обе стороны от окровавленного тела, опустившись на колени, были Сержант Райлин и райдер по имени Сорин. В несколько прыжков Бека очутилась возле них и упала на колени рядом с телом Ниала. Кто-то стащил с него кирасу с кольчугой и разрезал левый рукав, обнажив руку. Верхняя кость её была сломана и торчала сквозь кожу. Лицо и шея Ниала были сплошь в крови, как и его правая нога. Однако глаза его были открыты и он, хоть с трудом, но приподнял правую руку. Иззубренный порез на левой щеке обнажал кость. Ну, хотя бы часть всей этой крови можно было списать на него.
Она вцепилась в его ладонь, изо всех сил сдерживая слёзы.
- Всё совсем плохо?
- Рана на ноге довольно глубокая, - отвечал ей Райлин, который как раз перевязывал эту рану полосками ткани, срезанными с чьего-то плаща. - Но меня больше заботит рука.
- Тали, - прохрипел Ниал, - не надо слёз, тали. Всё не так уж и плохо.
- Как-то мало похоже и на то, что, всё хорошо, - ответила Бека, утирая глаза рукавом.
- Кадеус с Самани отправились на поиски лекаря. Но пока что я мог бы заняться его рукой, - предложил Сорин.
Ниал сжал ей ладонь, и Бека кивнула.
- Ты сама-то не ранена, Бека? - спросил Ниал, пока остальные собирали подходящее тряпьё и мастерили шину из расщепленной алебарды.
- Ни царапины, - сумела произнести она. - Королева мертва, Ниал.
Глаза его округлились:
- То есть, мы проиграли?
- Нет. Клиа подхватила меч и довела нас до победного конца.
Он попытался улыбнуться, отчего рана на его щеке разошлась ещё больше.
- Значит, наконец-то, домой!

До рассвета лекарь так до них и не дошёл, и раны Ниала начали гноиться, несмотря на то, что Бека промывала их водой, что была в запасе у неё и её товарищей. Смертельно уставший молодой дризиец явился вместе со своим слугой, тащившим тележку с нехитрым набором лечебных средств. Он перебинтовал раны Ниалу, а заодно и другим всадникам, кто был также ранен, и наложил целительные заклятья.
Когда он покончил со всем этим, Бека оттащила его в сторонку.
- Спасибо вам, Брат, за ваши труды. Прошу, скажите, мой муж, ведь, оправится от своих ран?
- Инфекция была не опасная, но вот эта кость... если она не срастётся должным образом, он рискует остаться без руки.
Бека кивнула и возвратилась к остальным.
Она-то станет любить Ниала хоть с двумя руками, хоть с одной. Но как он сам переживет, если не сможет больше ходить на охоту или будет не в состоянии натянуть лук? Это в голове не укладывалось.

Тело Фории, отбитое у врага, было отнесено в шатёр и положено под черный покров. Возле неё на своих боевых плащах покоились тела павших в бою офицеров. Руки всех были сложены на груди, при них находились и их мечи. Даноса, отметила Клиа, среди них не было. Либо он принял к сведению слова Фории, либо просто оказался счастливчиком.
Впрочем, сейчас пока было не время скорбеть о своей павшей сестре. Первым делом она воспользовалась шаром послания Теро для скорейшей отправки вестей о победе и о гибели королевы, и попросила сообщить об этом Коратану. Потом была изнурительная ночь совещаний с Генералом Мораусом и прочими офицерами, кому удалось уцелеть, подсчёт убитых и попытки перераспределить командиров. Ведь по праву рождения Маршалом всех Армий отныне была она, принявшая на себя командование после Фории и до того момента, когда этим сможет заняться новая королева.
А как только рассвело, возвратилась Бека Кавиш и принесла новые вести о жертвах. Среди них был Ниал, получивший тяжелейшие ранения.
Стоя возле догорающего костра Клиа оглядела всех, собравшихся возле неё офицеров.
- Мужайтесь. Война окончена, и хотя потери наши тяжки, но то, что мы совершили во имя Скалы, обеспечит грядущим поколениям неприкосновенность наших земель. И как бы мы не скорбели об утрате нашей Королевы, это не умаляет ни священной жертвы, которую она принесла, ни славной её победы.
- Но это же ваша победа,- сказал один из генералов, Сарит.
- Я всего лишь довершила то, что было начато моей сестрой, - отвечала ему Клиа. - Теперь же мне предстоит выполнить ещё одну задачу. Сегодня же, морем, я отправляюсь в Скалу с тем, чтобы доставить Меч Герилейн её законной владелице. На это время командование здесь возьмете на себя Вы, Генерал Мораус: присмотрите за ранеными до весны, затем вернетесь с армией домой. - Она немного помолчала. - И ещё. Я должна объявить о повышении. Капитан Бека Кавиш, выйдите вперед.
Бека, стоявшая вместе с Анри и Даносом, с удивлением вскинула взгляд, и во всё более ярком свете Клиа смогла увидеть, как она измотана и вся в крови. С обветренным и бледным, даже несмотря на веснушки, лицом, она явно также не сомкнула глаз нынче ночью. Тем не менее Бека твёрдо вышла вперед и отсалютовала.
Клиа улыбнулась.
- Я объявляю о Вашем повышении, Бека Кавиш. Последние пять лет Вы верой и правдой послужили королевской семье, оказав ей немало услуг и проявив на поле битвы чудеса храбрости. Отныне Вы назначаетесь командующим Королевской Конной Гвардии.
По рядам присутствующих прошёл ропот. Большинству было отлично известно, что её отец- чужестранец, к тому же из низов. Они и понятия не имели, какие услуги он оказывает Короне. Строгим взглядом Клиа заставила их замолчать, затем отстегнула свой золотой с серебром нагрудный знак и вручила его Беке.
После короткого замешательства Бека приняла его, подставив обе руки и припав на колено.
- Благодарю, Ваше Высочество, за столь великую честь. Я не подведу Вас.
- Знаю, что не подведешь. И призываю в свидетели всех. Встаньте, Коммандер Бека Кавиш, и займите место среди ваших коллег.
Когда с последним из ночных дел было, наконец, покончено, Клиа устало побрела обратно к шатру Фории, чтобы в компании командиров и генералов продолжить бдение возле мёртвого тела.
Когда же она подошла к шатру, то заметила возле него Даноса. Он козырнул ей, слабо улыбнувшись. Она ответила ему тем же и задумалась о том, какая же участь теперь ожидает его?

ГЛАВА 43. Ночные дела

В ТУ ЖЕ самую ночь Алек с Микамом, Теро и Серегилом, укрывшись в темноте домов, наблюдали, как последние актёры из труппы Атре направляются из дома в театра.
Стреноженная Заплатка, оставленная вместе с другими лошадьми в узком переулке позади, тихонько ржала. И помимо прочих беспокойств Алек тревожился, как бы её не увели, сильно надеясь, что этого всё же не произойдёт. В доме было темно, однако для его охраны был оставлен стражник с фонарём. Серегил видел, как кухарка со служанкой после вечерней трапезы покинули дом, и больше никаких слуг в течение дня никто из них тут не видел. Все, кроме Теро, были вооружены мечами, а Алек на случай погони прихватил с собой Чёрный Рэдли. Он снял с него все шатта, а в колчан, чтобы стрелы не звякали друг о друга, сунул шарф, который связала ему Иллия. Ну и на удачу, конечно, чего уж кривить душой.
Ночь была ясная, освещённая кособокой осенней луной, бросавшей яркие полоски света между домами. У окружающих зданий не было оград, что значительно затрудняло возможность незаметно приблизиться к ним. Впрочем, достаточно было и Теро. Маг хоть и оделся предусмотрительно в штаны и темную мантию, но вряд ли был бы готов карабкаться по стенам.
- Так, я пошёл, - шепнул Микам, собравшись, было, двинуться первым.
Но практически тут же, откуда ни возьмись, перед Теро появился крошечный шар голубого света.
И пока все обменивались недоуменными взглядами, маг осторожно коснулся его пальцем.
К удивлению Алека, никакого голоса оттуда не раздалось, по крайней мере, такого, который можно было расслышать, как это бывало ранее, когда Теро получал свои магические послания. Но сам Теро, определенно, что-то услыхал, потому что лицо его застыло, и он негромко ответил: "Понятно". Маленький светящийся посланец исчез, унося его ответ.
- Что там такое? - прошипел Серегил.
Маг сделал знак "Дела Наблюдателей", затем оторвал от своего камзола пуговицу и протянул её Серегилу.
- Вот, держи её при себе. Я по ней разыщу вас.
С этим он вскочил на своего коня и направил его вниз по боковой аллее.
- Проклятие Билайри! - чертыхнулся Серегил, глядя ему вслед и не веря своим глазам.
- И что теперь делать? - спросил Алек.
- Да что обычно, - Серегил надёжно спрятал пуговицу в свою поясную сумку. - Свою всегдашнюю работу.

Теро ехал в гробовой тишине, настолько оглушило его послание Клиа. Королева мертва, война выиграна, Клиа возвращается в столицу, сопровождая тело павшей в бою королевы, и везёт для Элани великий меч. Она будет здесь примерно через неделю. И все эти вести он должен был доставить Принцу Коратану. Немедленно.
В сердце его боролись одновременно и скорбь, и радость, и неимоверное облегчение. И он не знал, какое из этих чувств является более правильным.

Во Дворце его встретили недоумёнными взглядами, ведь он явился в столь поздний час, да ещё в таком одеянии, однако паж без промедления отвел его в королевские покои.
Коратана пребывал в одиночестве, в в наползающих на сад сумерках. Ни камзола, ни мантии на нём сейчас не было. Одетый в простую рубаху, он сидел, облокотившись рукой о каменный стол и уперев голову в ладонь. Светлые волосы его свободно рассыпались по плечам, обрамляя лицо. На столе перед ним стояли бутыль вина и кубок.
Не успел Теро склониться в поклоне, как Коратан негромко произнёс:
- Фория убита, да?
- Вам уже сообщили?
Принц покачал головой:
- Нет. Но мы же делили с ней одну утробу, а потом и саму жизнь. Мне говорили, что с близнецами всегда так... они просто знают,- он откинулся на спинку кресла и глянул на Теро. - Так война проиграна?
- Нет, Ваше Высочество, мы одержали победу. Я получил личное послание от Клиа. Королева гнала пленимарцев до самых границ, и пала лишь совсем чуть-чуть не дотянув до победы. Принцесса Клиа довела дело до конца.
- Хвала Сакору! Наконец-то! Есть ли хоть что-то, что указывало бы на то, что смерть Фории как-то связана с этими заговорами?
- Пока ни о чём подобном мне не известно.
- Тогда это может и подождать. Рельтеус и прочие осуждены за свои козни и отправлены в изгнание, - он вздохнул. - Полагаю, нам следует выпить. Присядь-ка со мной, прошу.
Как бы ни хотелось Теро поскорее вернуться к Серегилу и остальным друзьям, отказаться он не посмел. И дело было не только в различии их с принцем положения. Победа для Коратана имела горький привкус.

Принц наполнил свой кубок и двинул бутылку Теро.
- За Форию. Да будет Астеллус к ней очень добр!
- За Королеву Форию, - Теро поднял бутылку и отпил маленький глоток: он надеялся, что этой ночью ему всё же удастся ещё заняться делами.
Коратан снова поднял свой кубок:
- Королева умерла. Да здравствует Королева!
- За Королеву Элани, да хранит её Четвёрка!
Они выпили снова.
- И за победу, - рыкнул Коратан, и Теро был должен сказать, что едва смог угнаться за Принцем.
- За победу, хвала Пламени!
Какое-то время оба сидели в молчании, потом Коратан прочистил горло и задал вопрос:
- Фория... она же умерла с честью?
- Да, Ваше Высочество, в самой гуще сражения. Клиа сказала, что всё расскажет сама, когда вернется. Завтра она отплывает обратно в столицу, вместе с телом королевы и Мечом Герилейн.
- Она мудрая женщина, моя сестричка. Это положит конец всяким кривотолкам.
Он глотнул ещё вина.
- Между нами, Теро, я знаю, что Элани будет замечательной королевой, но Клиа... она стала бы великой.
- Ей не нужна корона. Она не раз говорила это. Её вполне устраивает военная жизнь.
Коратан безрадостно хохотнул:
- Да, я и сам такой же. Что ж, каждый выбирает себе свой путь. За Клиа!
- За принцессу Клиа!

Снова повисла пауза, и опять Коратан нарушил молчание первым.
- Вы с друзьями неплохо послужили Скале, даже когда вам приказывали не делать этого.
- Будучи преданными скаланцами..., - начал было Теро, но Коратан покачал головой.
- Я же не дурак, Теро. Наблюдатели служат не просто стране и своей королеве.
- Но при этом никогда им не во вред, Ваше Высочество.
- Так уж и никогда?
- Я, конечно, могу говорить лишь за себя и за Нисандера. То есть за всё то время, пока мы с ним были знакомы, но да. Никогда.
- Я ещё ничего не говорил о вас Элани. Как считаешь, пора?
Теро серьёзно задумался: на какой-то краткий миг они оказались вдруг если не ровней, то уж точно парой людей, в чьих руках сейчас были судьбы нации.
Наконец, он ответил:
- Когда настанет момент, Вам придётся ей сказать об этом, и так, как посчитаете нужным.
Коратан выгнул бровь:
- Когда настанет момент? И когда же это будет?
- Как только в нас возникнет нужда.
- Ясно. Да. Что ж, благодарю за новости.
Лицо его, когда Теро поднялся, чтобы уйти, оставалось маской спокойствия. Однако, стоило коснуться его сознания, как открывался бездонный колодец скорби. Оставляя его одного, Теро испытывал странное чувство вины, Но разве ему не дали ясно понять, что он может идти, чтобы Коратан смог в одиночестве предаться трауру?

Как только Теро уехал, Серегил показал Микаму: пора. Тот мгновенно растаял во тьме переулка, чтобы затем вновь вынырнуть, прямо напротив дома, и там, перехватив стражника, вовлечь его в разговор. Серегил понятия не имел, о чём шла речь, но по всему было видно, стражник был только рад разогнать вечернюю скукотищу.
Алек с Серегилом тем временем прокрались на задворки. Чёрный вход, как и в большинстве подобных домов, вел в кухню. И ещё тут было три окна: два по левую сторону от кухонной двери, одно - по правую. Света в них не было видно.
То, что было справа, как оказалось, вело в столовую, и стоило его немного подёргать, как оно легко открылось.
Безмолвными тенями они скользнули внутрь, и Серегил прокрался к кухонному проходу. Похоже, больше никаких слуг тут не было.
И всё равно, обшаривая помещение, находившееся в дальнем конце кухни - то была маленькая спаленка с парой узких кроватей, на которых валялась одежда, явно принадлежавшая близнецам, - они оставались предельно осторожны.
Здесь нашлось ещё несколько шкатулок, чьё содержимое оказалось безо всяких ярлыков, и без Теро было невозможно определить, есть ли в комнате магия. Потому им пришлось просто всё осматривать спешным порядком, хоть и тщательно, но никаких тайников и ничего подозрительного они так и не нашли.

В передней, там, где полагалось быть основной гостиной, оказалось шаром покати. Тут было лишь несколько простеньких стульев, да пара пустых ящиков и брошенный кем-то матрас на полу. У стены располагалась стойка с учебными деревянными мечами.
В следующей спальне, чуть подальше, они обнаружили ещё несколько шкатулок, кажется, принадлежавших Целль и Лиа, но содержимое их оказалось более чем скромным. Очередной лихорадочный поиск не принёс ничего интересного. Время стремительно убегало.
- Если бы Теро не сделал ноги, мы бы уже тут закончили, - проворчал Серегил, когда они отправились наверх по лестнице, шедшей на третий этаж.
- Должно быть, случилось что-то серьёзное, - шепотом отозвался Алек. - Интересно, почему он не стал ничего говорить нам? И почему не было слышно, что в послании?
- Магия разная бывает. Ну же, идём!
Когда они взбирались по крутой лестнице, голые половицы под сапогами жутко скрипели, что в тишине пустого дома было особенно слышно. Пол в верхнем коридоре тоже оказался из ничем не прикрытого дерева, которое местами издавало скрип. Да, для грабителя тут было не самое подходящее место, особенно, окажись сейчас в доме кто-то из жильцов. Серегилу куда как больше нравились добротные мраморные полы богатых особняков с их толстенными коврами.

В комнате Брадера с Мерриной и их детьми тоже имелись драгоценности. Больше всего - у Меррины, в её сундучке на туалетном столике. И опять, как и в остальных комнатах, все драгоценности оказались заперты на обычные замки, и никаких ярлыков.
Серегил выглянул в окошко и тихо чертыхнулся себе под нос, отметив, насколько ушла луна с тех пор, как они приступили к делу. Когда же он повернулся, чтобы отойти от окна, то наткнулся на темный силуэт, тут же вцепившийся в него. Он рванулся за ножом, но тень цыкнула: "Да это я, дурень!"
- А! Почти вовремя, - шёпотом отозвался Серегил. - Ступай вниз и попробуй пошуровать там своей магией. Мы ни черта не нашли.
Предоставив Теро заниматься своими делами, Алек с Серегилом, наконец, добрались до покоев, явно принадлежавших Атре: то была лучшая комната в парадной части дома, роскошно убранная, в то время как остальные, хоть и неплохо обставленные, выглядели куда скромней. Кровать Атре с резными столбиками и великолепным гобеленовым балдахином, была огромной, не меньше, чем на Улице Колеса. Ещё тут был высоченный платяной шкаф и несколько одёжных сундуков, на стене висело драгоценное зеркало, а на туалетном столике лежало ещё одно, ручное, в оправе из слоновой кости. У окна, смотревшего на улицу, находился письменный стол, заваленный пергаментами. Пергаментами была полна и стоявшая у стола корзина. Они были использованы и ожидали чистки для того, чтобы их было можно пустить в дело снова.

Серегил задернул бархатные занавески и, достав светящийся камешек, взялся за письменный стол. Алек занялся платяным шкафом. На столе ничего примечательного не нашлось, за исключением листков с чем-то, похожим на новую пьесу и набросками костюмов. Серегилу пришлось буквально заставить себя оторваться от этих бумаг, потому что увиденное оказалось просто замечательно. Каким бы злодеем ни был Атре, но в таланте ему уж точно было не отказать. Серегил перешёл к туалетному столику - вещице, кстати, достаточно нетипичной для комнаты мужчины. Стол бы уставлен банками с гримом и всяческими кремами, на нём находились также ручное зеркальце и ларец с украшениями. Он тщательно перебрал их, но ни на одном не оказалось никаких ярлыков. Кольца Иллии, как и изумрудной брошки Элани среди этих украшений не было. Однако пара вещиц всё же была Серегилу знакома: затейливая женская заколка для волос, украшенная цитринами, и кольцо... Он однажды отдал его Килит, а та, в свою очередь, подарила его Атре.
Как только Теро снова присоединился к ним, Серегил передал эти вещицы ему:
- Теро, глянь-ка на них.
Маг взял их и ненадолго прикрыл глаза.
- Мирриция. Определенно, - сказал он, протягивая обратно заколку. - И Килит... хотя ощущения совсем слабые.
- Думаю, это с их помощью Атре прикончил обеих, а потом оставил себе, в качестве трофеев.
Сжав губы в недоброй усмешке, Серегил перешел к одному из сундуков.
Перерыв кучу тончайшей шерсти и шёлка, он ничего там не нашёл. То же самое он проделал затем со вторым. Но и тут тоже ничего необычного не было.

Алек тем временем совсем зарылся в одёжном шкафу. Вытащив из него последние пары сапог и туфель, он постучал по деревянной панели на его дне:
- Тут полость.
Теро изобразил оранжевый магический символ, и все пронаблюдали, как тот, завихрившись за алековым плечом, скользнул вниз и скрылся на дне шкафа.
Алек пробежался пальцами по краям панели, и вскорости Серегил услышал характерный щелчок потайного устройства, после чего Алек поднял дощечку, скрывавшую под собой тайник.
- Ха! Так и знал! - негромко воскликнул Алек.
Там оказался спрятан прямоугольный кожаный футляр и небольшой сейф с затейливой замковой пластиной.
- Мне даже заклинания не нужно, - прошептал Теро. - Я и так чувствую, что тут магия.
Первым делом Алек достал кожаный футляр.
Запирающий его замок был вскрыт в два счёта. Внутри футляр оказался разделен на двенадцать ячеек, обитых войлоком. В девяти из них находились запечатанные бутылочки, и три флакона были пустыми.
- Ты был прав, Серегил, - прошептал Алек. - Как раз столько, сколько ты и сказал, недостающие с Улицы Корзинщиков.

Серегил вытащил одну из полных бутылей и поднёс к свету. В ней плавал клок темных волос.
- А Мастер Атре весьма скрупулезен в своих расчётах, что тем более заставляет беспокоиться, как бы он не заметил пропажу.
Теро нахмурился.
- По-другому было нельзя. Без них....
- Я же не критикую, Теро, я просто констатирую факт. Поищи-ка колечко Иллии.
Серегил выбрал наугад ещё одну бутылку. Внутри что-то звякнуло... Это был простенький не глазированный камешек для бакши, какой найдётся в любой захудалой рыночной лавке. Жидкость была прозрачной. Эту бутылку он тоже передал Теро, и тот внимательно осмотрел восковую печать.
- Как и прежде, - пробормотал маг. - Те, что без центрального символа, пока что прозрачны. Магия та же самая, что и у найденных нами там.
- Значит, из них ты тоже можешь выпустить души? - шепотом спросил Алек.
- Надеюсь, - с явным сожалением Теро вернул бутыли на место.
В остальных двух бутылях с прозрачным содержимым находились раковина цветной улитки в одной, и рыжий локон в другой. Прочие были помечены символом, так что раствор в них был мутным, но Серегилу всё же удалось рассмотреть дешевенькую медную серёжку, стеклянный камешек для бакши, глиняный черепок с нацарапанными на нём линиями и обрывок линялой ленты.

Теро со вздохом сунул последний из флаконов обратно.
- Кольца нет.
- Мы ещё не закончили, - Алек отнёс ларец на туалетный столик и поднёс камешек, чтобы рассмотреть замок. - Думаю, тут ловушка. Отойдите-ка подальше.
Обмотав для надёжности руку краем своего плаща, он аккуратно вставил остриё изогнутого шила в скважину. Ловушка сработала моментально. Приведенные в действие пружинками или магией, оттуда выскочили несколько мелких иголок. Две из них вонзились в плащ, намотанный на руку Алека, остальные просвистели мимо.
Теро вдруг вскрикнул и пошатнулся.
Обернувшийся на крик Серегил успел лишь увидеть, как маг вскинул руку к шее и начал заваливаться. Подхватив его, Серегил аккуратно уложил его на пол. Из шеи у Теро торчала маленькая стальная игла. Серегил поскорее выдернул её, но глаза Теро уже начали стекленеть.
- Неважный... из меня найтраннер... да? - простонал Теро.
- Я же сказал отойдите! - воскликнул Алек.
- Что делать? - увидев, что глаза мага закрываются, Серегил несильно пошлёпал его по щекам. -Теро, есть какое-нибудь заклинание чтобы замедлить действие яда?
- Ящик, - пролепетал Теро. - Откройте его.
- Нужно отнести его к Валериусу! - Алек опустился возле него на одно колено и пощупал пульс. - Сердце едва бьётся.
- Бегом за Микамом!
Алек выскочил вон.

- Ящик, - захрипел Теро, и какая-то темная струйка побежала из уголка его рта, исчезнув в короткой бороде. - Прошу... Должен знать.
С ужасающим чувством, что, быть может, исполняет последнюю волю друга, Серегил расправился с замком и открыл ларец.
Там были три бутыли. Он забрал их все и опустился на колено возле Теро. Зрачки мага были огромными, лицо - мертвенной белизны. И опять по щеке пробежала тёмная струйка.
- Тут их три, - сказал Серегил, показывая ему бутыли. - Две мутные и помечены ярлыками. На одной написано "Таниа", на другой - "Эона". Разрази меня Билайри! Леди Таниа скончалась ровно неделю назад, а теперь он прикончил и вдову Ланеуса!
- Последний знак.., - едва сумел выдохнуть Теро. - Он там есть?
- Да.
- Запечатывает... душу, - Теро закашлялся, и его губы и подбородок окрасились чем-то чёрным.
В горле его клокотало, но он с неожиданной силой вцепился в запястье Серегила и прохрипел:
- Найди... кольцо Иллии... покуда он не успел...
- Запечатать её душу последним знаком, я понял. А что, если он уже это сделал?
- Она умрёт.
Теро выплюнул с кашлем чёрный сгусток и начал задыхаться.
Серегил подхватил его под плечи, приподнял, чтобы ему было хоть немного полегче дышать.
- Не смей умирать! Ты же только-только нашёл зацепку.
Маг сумел выдавить из себя то-то вроде смешка, однако его начало трясти.
В комнату влетел Алек.
- Микам пошёл за своей лошадью. Мы должны помочь ему посадить на неё Теро.
- А стражник?
- Микам сказал, с ним он разберется.

Они спустили Теро вниз и увидели, что Микам со своей высокой мышастой кобылой уже дожидается их у заднего крыльца.
- Боже Милосердный! - негромко воскликнул он. - Давайте, вот сюда его, на холку, чтобы я смог его удержать.
- Да мы же так его прикончим! - прошипел Алек.
- Он и без того умрёт, если не доставить его к Валериусу, - рыкнул Серегил, помогая взвалить мага на спину лошади, словно какой-нибудь мешок зерна.
Микам вскочил в седло и крепко ухватился за спину камзола Теро.
- Я быстро, туда и обратно.
- А стражник где?
- Прилёг отдохнуть, - Микам подмигнул. - Чем собираетесь заняться?
Серегил безрадостно усмехнулся в ответ:
- Самое время вознести молитвы. Микам, как только доставишь Теро к Валериусу, вели ему отправить к Коратану гонца вот с этим, - Серегил передал ему флакон с именем Эоны. - Скажи, пусть перекроют городские ворота и арестуют остальных актёров. Украшение Элани всё ещё у Атре.
Он положил руку на плечо Теро:
- Помни, что я сказал. Не смей умирать!
Глаза Теро были закрыты, а из его приоткрытых губ всё ещё сочилось что-то тёмное. Однако он шевельнул ими, и только стоявший совсем рядом Серегил сумел расслышать последние слова мага: "Спаси их!"

Возвратившись в покои Атре, Алек с Серегилом принялись раскладывать всё по местам. Когда с эти было покончено, Серегил водрузил кожаный футляр на середину кровати и забрал оттуда флаконы с прозрачным пока содержимым.
- Что ты делаешь? - прошипел Алек.
- Этих детишек ещё можно спасти. Остальных уже нет.
- Откуда ты знаешь?
- Так думает Теро. Вот, один возьмёшь ты, один - я.
Они сунули их за пояса под свои рубашки и разложили по местам последние из вещей.
Серегил напоследок ещё раз оглядел комнату.
- Одного этого найденного нами футляра достаточно, чтобы его прикончить.
- Как думаешь, куда он пойдёт?
- Надеюсь, туда, где он прячет эликсир Иллии. Сомневаюсь, что имеющихся у него с собой бутылок ему хватит надолго, так что наверняка придётся возвращаться в тайник на Улице Корзинщиков. Я бы на его месте таскал с собой столько, сколько можно унести. Если он пустится в бега, пройдёт, должно быть, немало времени, прежде, чем он снова сможет заняться....
В эту минуту они услыхали внизу знакомый детский смех.
- Да раздери ж тебя Билайри! - зарычал Серегил, выглянув меж занавесок. - Уходим, быстро!

Однако, не успели они спуститься вниз, как услыхали звук открывающейся парадной двери.
Ринувшись в комнату Брадера, они быстренько распахнули угловое окно и скользнули вниз по занозистому деревянному водостоку. Ни стражника, ни кого бы то ни было, нигде не просматривалось, так что, прокравшись до самого угла дома, они выглянули наружу. По улице прошёл какой-то мальчик-посыльный, освещая себе дорогу. В доме теперь тоже горел свет и слышались новые взрывы смеха и женские голоса.
Решив, что опасности нет, Серегил выступил из-за угла и тут услыхал, как Целль лупит стражника за то, что тот удрых на своём посту. Быстро вспомнив свои обязанности, стражник потёр голову: и как это произошло?
- Тебе не кажется, что мы не очень хорошо поступаем с остальными актёрами? - прошептал Алек, когда Целль исчез в доме. - Как подумаю, что детишки окажутся в Красной Башне.
- Разберемся, когда придёт время.
На самом деле, Серегилу тоже было слегка не по себе от всего этого. Так случилось, что ему искренне полюбились члены труппы.
Быть может, именно поэтому он и был так слеп, не разглядел сразу сути Атре, горько подумалось Серегилу.

Оставив Алека наблюдать за двором, Серегил через задний сад прокрался обратно и, обогнув дом, возвратился к их первому своему укрытию на другой стороне улицы. Там он спрятал в седельную сумку флаконы, которые они с Алеком забрали из комнаты Атре и, присев на корточки в тени лавки серебряных дел мастера, стал дожидаться Атре, чтобы посмотреть, как тот отреагирует на подготовленный ему сюрприз.

Месяц тонул в облаках. В доме зажглись свечи, потом, одно за другим, по мере того, как жильцы отправлялись спать, окна снова стали темнеть, а Атре так и не появился. Должно быть, решил провести эту ночь где-то ещё. Они, конечно, не видели, кто именно возвращался домой, но Серегил не приметил голоса Атре среди прочих.
Через какое-то время из ближайшей аллеи раздался шёпот Микама:
- Удачи во тьме.
- И при свете дня, - так же, шёпотом, отозвался Серегил.
Несмотря на свои немаленькие размеры, Микам почти беззвучно материализовался из темноты.
- Как там Теро? - едва слышно прошептал Серегил.
- Не знаю. Впрочем, Валериус занялся им самолично. Вы нашли кольцо Иллии?
Серегил покачал головой, и Микам закусил в досаде губы.
Взяв друга за плечо, Серегил зашептал ему в самое ухо, рассказывая о том, как идут ночные дела.
Звезды начали меркнуть, плащи намокли от росы, когда они, наконец, услыхали громкий стук и звон приближающегося экипажа.
Из-за угла выскочила пара замечательных ауренфейских лошадей в масть, и хотя Серегил и не мог отсюда рассмотреть герб на дверце, но уже одних этих лошадей, вкупе с поблескивающими золотом резными дельфинами по углам крыши, было достаточно, чтобы понять, что это кто-то из самых богатеньких и высокопоставленных поклонников Атре.
Когда возница натянул поводья, останавливая карету у парадного крыльца, из неё донеслись смех и чей-то веселый говор, потом они услыхали, как Атре прощается с кем-то и выходит на мостовую. Немного постояв и дождавшись, пока уедет экипаж, он взглянул на небо, потянулся, и, наконец, сунул ключ в замок и скрылся в доме.
Серегил криво усмехнулся Микаму:
- А вот и мы.

Не сказать, чтобы Атре был так уж пьян. Он старался всегда держать под контролем своё сознание, даже когда, как нынче, пускался во все тяжкие. А эта юная Маркиза Вентира с её дружками, нализавшись, оказались такими забавными! И столь щедрыми.
Он зажёг свечку от небольшого ночника в передней и в тишине дома направился к себе наверх, в свои покои. Там он поставил свечу на туалетный столик и принялся выгружать из карманов свои ночные трофеи.
Серебряный медальончик Вентиры был, конечно, весьма мил, в нём находилась изящная миниатюрка с её портретом из слоновой кости, сделанным на заказ специально для него, однако сия новизна делала его совершенно бесполезным.
Зато миловидный Лорд Бирис так неосмотрительно расстался с украшенным рубином перстнем, подаренным ему Принцем Коратаном! Перстень этот был лучшей сегодняшней добычей. Хотя, если бы он получил его из рук самого Принца, награда была бы куда более ценной, превзойдя даже подарки Элани. Он вытянул правую руку, любуясь аметистом на том самом перстне, который она подарила ему в первую их встречу. Ох, как же нравилось ему сверкать им прямо перед носом у всех этих богатеньких вельмож, что приглашали его забавы ради, и при этом даже не догадывались, что жизнь наследницы их престола находится в буквальном смысле в его руках! В этой девице было столько энергии, а жизненные нити её тянулись гораздо дальше её собственных лет. Эликсир из её кольца или той изумрудной броши, что она ему подарила, даст ему продержаться не одну неделю. Вот почему их он всегда держал при себе.

И какими же соблазнительными они были!
Из других трофеев этой ночи хоть сколько-нибудь ценной была разве что цепочка Герцогини Насии. Он отложил её в сторонку, до следующего посещения Улицы Корзинщиков, все же остальные украшения сложил в ларец, стоявший перед ним. Откинувшись на спинку стула, он зевнул, потянулся, вскинув руки над головой, и готовясь как следует отоспаться за день.
Снова взяв свечу, он направился к кровати, как вдруг замер, похолодев при виде открытого футляра для эликсиров, брошенного посреди покрывала. Он весь затрясся и поскорее воткнул свечу в держатель возле кровати, затем схватил футляр. Две бутылки исчезли.Две!
Он добавил свечей и распахнул дверцы одёжного шкафа. На вид всё было как прежде, но он-то знал! Повыкидывав оттуда туфли и сапоги, он рванул потайную панель и схватил запертый ларец. Тот больше не был заперт, и флакон, в котором была такая мощная, такая сильная душа Герцогини Эоны исчез!
Брадер!

Позабыв про все свечи, он рванул к комнате своего кузена, и негромко постучался в дверь.
Спустя какое-то время Брадер открыл ему. Он был одет в ночную рубашку, но его тёмные глаза были ясными и насторожёнными.
- А ну идём со мной, - прошипел Атре.
Он дотерпел, пока они не оказались в его спальне за надёжно запертой дверью, а затем развернулся к Брадеру, который, конечно, уже заметил царящий тут беспорядок.
- Как ты мог проявить такую беспечность? - трясясь от гнева, рыкнулл Атре. - Если тебе приспичило выпить, почему не сказал мне до того, как идти в театр?
Выражение лица Брадера было пугающе невозмутимым.
- Это не я.
Мимолетное сомнение Атре сменилось леденящим душу страхом.

Он гневно стиснул кулаки, борясь с желанием заорать во всё горло:
-Никто, слышишь ты, ещё никто не подбирался близко к моим тайникам. Ни разу! А теперь несколько эликсиров исчезло!
- Я тебе говорил, что нам скоро придётся отсюда убираться.
- А я говорил тебе прикончить их! - зарычав, Атре выдернул из-под кровати видавший виды мешок и вытряхнул туда содержимое шкатулки.
- Для этого я должен был их разыскать, не так ли? - и это пугающее его спокойствие было предвестием нарастающего гнева. - Чёрт тебя подери, Атре, ты снова втянул нас во всё это! Моих детей, мою жену!
- Что? Это чем же? Тем, что обеспечил вас всем? Тем, что дал задрипанным балаганным шутам возможность вкусить благ Римини? Или тебя опять щиплет в задницу твоя проклятая совесть? Что, притомился жрать души детишек, Брадер? - Атре шумно выдохнул и рывком натянул на себя свежую рубаху, потом плюхнулся на кровать, чтобы надеть пару старых сапог. - Твоя драгоценная семейка будет в безопасности, когда мы исчезнем.
- Да тебе ли судить!
- Одевайся, ради всего святого! Мы сваливаем!

Атре вытащил из дальнего угла шкафа старую коричневую рубаху и натянул её.
- Нет.
Атре удивлённо обернулся. Такое было впервые.
- Как долго, по-твоему, ты протянешь, если я перестану тебе помогать? Только не говори, что ты наконец-то решил покончить со всем этим.
- Это лучше, чем бросить их тут одних. Я не могу этого сделать. Только не так.
Атре едва сдержался, чтобы не закричать:да чего такого особенного в этой твоей семейке?
Но это было ясно без слов.
Он давно боялся, что этот день наступит, с того самого момента, как у Меррины родился первенец, а быть может, и ещё раньше: он же видел, как Брадер смотрит на неё. Тот отказался уже от стольких жён и стольких детей, но всякий раз они мало-помалу, незаметно изменяли его, пока он не дошёл до того, чтобы начать ненавидеть то, что поддерживало в нём эту самую жизнь, позволяющую наслаждаться женой и ребятишками.

Он встал и подошёл к Брадеру.
- Ты же сделаешь это? Ради меня, кузен? - грустно спросил он. - Неужели после всех этих лет... после целых столетий, пережитых вместе, ты бросишь меня на верную погибель? Ведь ты знаешь, как сильно я в тебе нуждаюсь. Только вспомни, ты сам, добровольно согласился на эту жизнь. И она нравилась тебе. Вспомни былые времена, кузен! - И хотя в тоне его была мольба, но в глазах появилась жёсткость, когда он добавил: - Прошу, не вынуждай меня поступать с ними жестоко. Ты же знаешь, та маленькая особаяколлекция всё ещё при мне.
Брадер на пару мгновений прикрыл глаза.
- Я... помогу тебе выбраться из столицы.
- Думаю, о большем я и не смею тебя просить. Ну же! Бегом, одевайся! Нам надо ещё до восхода добраться до Улицы Корзинщиков.

Брадер полагал, что оставил Меррину спящей, однако возвратившись в спальню, он застал её возле кровати, Она вся дрожала и прижимала к груди зажатый в руке кинжал. Настоящий, не из театрального реквизита. По щекам её катились слезы, но одновременно она была само воплощение ярости.
Он попытался, было, приблизиться к ней, боясь, что она поранит себя, но Меррина отшатнулась от него и замахнулась кинжалом:
- Вы - чудовища!
Сердце Брадера скакнуло в груди:
- А ну потише!
- Я ходила за тобой, Брадер. Я стояла под дверью, так что слышала всё, о чём вы там говорили. Думаешь, я идиотка? Мы вместе столько лет, а ты ничуть не изменился, выглядишь так же, как и в день нашей свадьбы. А все эти ваши тайны! Так и норовите улизнуть, как только думаете, что я отвернулась, перешептываетесь за закрытыми дверями с этим твоим "кузеном". Или это тоже ложь?
- Нет. Это как раз правда.
- Я-то думала... боже милосердный, я грешным делом надеялась, что вы просто любовники, но всё ещё хуже! Каждый раз, стоило нам задержаться в каком-то городе, там начинали умирать детишки. Я старалась не думать об этом, уговаривала себя, что мне просто почудилось..., но оказывается всё правда?Кто жевы такие?
- Этому нет названия, насколько мне известно.
- И вы... вы, действительно, пожираете души детей? Это же чудовищно!
- Чёрт возьми, да тише ты!
- А то что? Сожрёшь и мою душу тоже?
- Я нет, но он может. И души наших детей.
Глаза её в ужасе округлились.
- И ты ему позволишь сделать это?!
- Я у него в руках. Из-за вас. Все эти годы. Но нынче же вечером он уйдёт. Даст мне то, что поможет вас защитить, но это только если я помогу ему выбраться из столицы. Я стану свободным и мы все будем в безопасности.
Она выставила перед собой нож и прошипела:
- В безопасности? Да я не желаю больше тебя видеть! Никогда! Попробуй только приблизиться к моим детям, и я расскажу им, чем занимается их папаша. Я всажу этот нож в твоё чёрное сердце! Забирай, за чем пришёл, и убирайся!
Голос её снова угрожающе зазвенел.
Он быстро оделся, собрал свои вещи и пристегнул меч. Затем, с гулко колотящимся сердцем, снова повернулся к ней, в последний раз, однако от ненависти в её глазах у него сжало горло.
Она указала ему на дверь.
- И не вздумай вернуться. Если он нас убьёт, знай: наша кровь на твоих руках.
Он и сам это знал.
Вскинув на плечи свой мешок, он возвратился к Атре.
И так было всегда.

ГЛАВА 44. Удача Во Тьме

АЛЕК едва не прозевал момент, когда темный силуэт вынырнул из-за угла дома. Для Брадера что-то низковат. Он улыбнулся немного хищной улыбкой: Атре! Тем лучше. Когда тот стал красться к задворкам дома, Алек мог запросто пустить ему в спину стрелу, но ведь Атре был им нужен живым, чтобы смог отвести туда, где припрятал душу Иллии. Времени идти за своей лошадью и друзьями у него не было, так что всё, что он смог теперь предпринять, это крикнуть совой, авось да сработает. Силуэт уже почти скрылся из виду, когда в темноте, сзади, беззвучно появились Серегил и Микам.
- Он один, - сообщил Алек, отправляясь вслед за Атре.
- Я бы за это не поручился, - пробормотал Серегил, озираясь.
Взять след оказалось не так-то просто.
Неверный отсвет зари и гулкое эхо пустынных улиц не давали приблизиться настолько, чтобы не упускать его из виду. Миновав пару-тройку кварталов, Атре начал теряться среди домов, то ныряя во дворы, то перескакивая через невысокие стены оград.
- Он идёт не к Корзинщикам, - процедил Серегил.
- Он может идти и окольными путями, - прокряхтел Микам, тяжело перевалившись через каменную ограду. Человек он был, конечно, выносливый, но даже Себранну не удалось до конца залечить раны, оставленныедирмагносомна его бедре.
Серегил кинул взгляд на небо.
- Скоро совсем рассветет. Стал бы он драпать при свете дня? Тут что-то не так. Планы меняются. Берём его!

С этими словами он рванул вперёд и с легкостью перемахнул через очередную стену.
- Давай, я за вами следом. Догоню, - сказал Микам.
Алек кивнул и ринулся вдогонку за Серегилом.
Оставив всякие предосторожности, они быстро нагнали свою жертву и на полном скаку налетели на него.
Каким бы шустрым ни был Атре, но Серегил оказался быстрее: он сумел сбить его с ног, когда тот забежал в один из кухонных палисадников, и оба покатились по земле, прямо по грядкам с чесноком и репой.
Атре сражался, как дикая кошка. Но когда в разгар потасовки его капюшон соскользнул, Алек увидел, что Серегил поймал Тейбо, а вовсе никакого не Атре.
- Проклятие Билайри! Так и знал, - зарычал Серегил, хватая парня за грудки. - Где Атре?
- Не знаю! - заплакал Тейбо и закрылся рукой, думая, что Серегил хочет его ударить. - Не знаю, что там у них такое, но Брадер сказал "беги" и я побежал!
- Атре один, или с ним Брадер?
- Я не знаю, милорд! Оба были дома, когда я уходил.
Серегил отпустил его и поднялся на ноги.
- Нужно было догадаться, что он кинет нам пустышку. Идём!

На полпути обратно наткнулись на спешащего к ним Микама.
- И что дальше? - запыхавшись, выдохнул он.
- Нет смысла больше хитрить. Нас вычислили.

Они кинулись на Улицу Корзинщиков, и первые настоящие рассветные лучи уже начали превращать восточную половину города в чёрные силуэты на фоне неба. Примерно в полумиле от неё, когда они летели по узкому Гусиному переулку, какой-то темный силуэт с длинным мечом в руке вдруг выступил на середину дороги и решительно преградил им путь. Намерения его были ясны: то был Брадер, который в полной боевой готовности, видимо, приготовился драться со всеми троими сразу.
- У нас нет сейчас времени! - рыкнул Микам.
- Серегил, беги! - крикнул Алек, останавливаясь на полном ходу.
Микам выхватил меч и обрушился на Брадера в лобовую, Серегил же, нырнув вправо, побежал дальше вдоль стены.
За его спиной раздался звон стали.

* * *

- Удачи во тьме, да поспеши! - пробормотал Алек, глядя, как Серегил врезается в толпу ранних прохожих.
На улице сейчас было уже слишком людно, чтобы Алек решился пустить в дело свой лук. Так что, выхватив свои мечи, они с Микамом вдвоём пошли на Брадера, рассчитывая на быструю победу, ведь их было двое против одного.
Однако тот удивил их: против Микама была его молодость, против Алека - масса, но не только это: Брадер был искусен и быстр, как Серегил.
Завидев драку, люди подняли крик и кинулись врассыпную. Маневрировать тут было практически невозможно, что не давало шансов подойти к Брадеру с боков. Вместо этого они лишь толкались, и Брадер по большей части отбивал все их удары.
Хочет потянуть время ради Атре, понял Алек, нанося очередной неудачный удар по ногам Брадера.
Он был настолько сосредоточен на драке, что почти и не расслышал цокота копыт и криков подъехавших жандармов.
Несколько всадников вдруг выскочило из переулка. Воспользовавшись этим минутным замешательством, Брадер ринулся по направлению к театру.
Алек с Микамом рванули, было, за ним, но дорогу им преградили появившиеся ещё и пешие жандармы.
- Убегай! - крикнул Микам.

Нырнув в ближайший переулок, Алек кинулся наутёк, чувствуя прямо за своей спиной топот лошадей жандармов. Зная, что от них ему так просто не уйти, он нырнул в какую-то только что открывшуюся таверну, а оттуда, через заднюю дверь, выскочил в маленький дворик. Здесь стояла тележка молочника, и сам молочник беседовал с хозяйкой и её прислугой. Когда, бог весть откуда взявшийся Алек, лавируя между всеми, ринулся к задней калитке, женщина испуганно закричала.
Пробежав несколько переулков, перемахнув через вереницу стен, он, наконец, подлетел к театру.

***

Это Брадер придумал отправить Тейбо, на случай, если Лорд Серегил и его компаньоны, или кто бы там ни был, вдруг засели в засаду снаружи. Когда же его опасения подтвердились, Брадер тайком последовал за ними, тогда как Атре, переодетый в простого работягу - в грубой рубахе, штанах и повязавший голову тряпкой, - задними дворами заспешил на Улицу Корзинщиков.
Без помех добравшись туда, Атре вошёл через заднюю дверь с аллеи и кинулся к своей мастерской, в чулан.
Очутившись внутри, он зажег огонь и принялся собирать склянки со стойки, складывая их в свой мешок.
Некоторые, конечно, разобьются, но тут уж ничего не поделать. Собрав всё, что было возможно унести в руках, он открыл ларец под столом и стал горстями выгребать оттуда драгоценности, отправляя их туда же, к флаконам. Подзаправившись, он вытащил свободный камень из стенки и достал железную шкатулку, в которой хранились драгоценное матушкино ожерелье из костей и бутылочка с перстнем кавишевой девчонки. Шкатулка была слишком тяжелой, чтобы рискнуть положить её вместе с бутылями, так что он вышвырнул её, а ожерелье накинул себе на шею.

Когда он вешал его, Атре задел пальцами серебряную цепочку, на которой висели брошка и перстень Элани. Это, вкупе с ласковой прохладой старинных костяшек на его шее, вмиг раздули из искры неутолимого голода яркое пламя. Схватив со стойки один из свежеприготовленных эликсиров, из числа "благородных", и не озаботившись даже чтением ярлыка - да какое теперь это имело значение! - он произнёс над ним заклинание и медным стилусом из шкатулки нацарапал завершающий знак. Трясущимися руками он вскрыл флакон, опрокинул в себя содержимое и зарычал, когда его накрыло это золотое блаженство. Эликсир был такой мощный, что он почти сразу почувствовал прилив сил и необыкновенный подъём. Непобедимость!
Сунув стилус в карман, он потянулся за новым готовым флаконом. Ну, или подумал, что потянулся.
Однако в его руке зачем-то вместо него оказались драгоценности Элани. И голод... он проснулся с новой бешеной силой.

Ладно, мигом! Вот это будет завершающим ударом по Лорду Серегилу, ну хорошо, просто хорошим ударом, подумал он, погладив флакон, в котором бултыхалось маленькое серебряное колечко.
Вытянув со стойки пустую склянку, он открыл шкатулку с ювелирными инструментами и выковырнул один из изумрудов из брошки. Когда он кидал камешек во флакон, рот его был уже полон слюной. Он потянулся за мехом с водой, висевшим у края стола и уже собирался открыть его, как услышал, что наверху, вроде бы, скрипнула половица. И опять. Кто-то двигался очень тихо, крадучись, слишком легко для Брадера. Он послушал немного, эликсир не зря обострил все его чувства: тот, кто был там, был один, и он шёл к потайной двери.
Чертыхнувшись про себя, Атре быстро вытряхнул в карман отковырянный камешек и сунул туда же флакон Иллии, потом снова надел цепочку и, засунув её под рубаху, подхватил свой мешок.
Где только носит этого Брадера в самый нужный момент?
Он покинул мастерскую и торопливо пересек чулан, направившись к широкой лестнице, шедшей к бутафорскому люку, в надежде, что ему удастся перехитрить своего противника. Так как парадные двери были закрыты цепью, то этот выход оставался единственным.

К тому времени, как Серегил добрался до театра, уже достаточно рассвело, и было видно, что передние двери по-прежнему заперты на цепь. Развернувшись, он прошёл по аллее до заднего входа. Теперь тут было открыто.
Зайдя внутрь, Серегил вытащил меч и дал глазам немного привыкнуть к полумраку. Пока он медленно крался по коридору, ведущему к двери чулана, сердце его гулко колотилось в груди, перебивая дыхание. Однако прежде, чем он достиг её, он услышал звук, похожий на скрип петель. Шёл он со стороны сцены.
Серегил рванул обратно, и вовремя: он увидел заколыхавшийся задник сцены, а затем рябь на кисейных занавесках, закрывавших левое крыло.
- Тебе не уйти, Атре!
Никакого ответа, ни даже шороха шагов.
Он замер, прислушиваясь, и уже начал сомневаться, не был ли этот шум всего лишь эхом старого дома, а колыхание занавесок обычным сквозняком из открытой двери?
Запереть дверь изнутри было невозможно: если Атре находился здесь, то Серегил должен был быть сейчас где-то между ним и входной дверью. Разве только был ещё один выход, о котором Серегил не знал? И если так, то Атре-то он, уж конечно, был известен.
- Проклятие! - пробормотал он, потихоньку двинувшись к левому крылу.

Готовый среагировать на каждый шорох, на каждое движение, он заглянул во все кабинки, отводя ткань остриём своего меча.
Кое-где тут ещё стояли старые сундуки и остатки брошенной мебели, но в основном было пусто. Но по обе стороны тесного коридора этих каморок был не один ряд, за ними располагалось ещё несколько, создавая затейливый лабиринт, через который было можно легко пройти, но так же легко и укрыться.
Вдруг где-то далеко, в самом конце коридора, он услышал скрип половицы. Обернувшись, Серегил успел заметить, как колыхнулась одна из занавесок. Там точно кто-то только что прошёл! И кто бы то ни был, он пытался его обхитрить. Серегил тихонько нырнул в каморку на этой стороне, и увидел, что дальше, за нею, расположено ещё две. Пока он обшаривал их, в коридоре вдруг раздались быстрые шаги. Ринувшись напролом через все эти слои муслина, Серегил выскочил в коридор и бросился к двери. И на сей раз успел углядеть темную убегающую фигуру, тут же снова растаявшую в лабиринте.

Какое-то время они так и забавлялись игрой: Серегил каждый раз кидался туда, где появлялась фигура.
Он охранял входную дверь и уже был готов предать это чёртово местечко огню, как вдруг услыхал за задником звон стекла. Если Атре вздумает прорываться к парадному входу театра, то на открытой местности он окажется в западне. Серегил протиснулся за задником и вышел на сцену.
Света от приоткрытого купола и щелей в ставнях было достаточно, чтобы увидеть Атре. Тот стоял посреди сцены, повернувшись лицом к нему. Он был одет простолюдином, у ног его валялся мешок с вещами. На шее Атре болталось грубое ожерелье из каких-то блёклых длинных бусин. Серегил сроду не видел, чтобы он носил что-то подобное.

Когда Серегил потихоньку двинулся к нему, Атре улыбнулся и поднял в руке какой-то предмет, сверкнувший в луче света.
То оказался стеклянный флакон.
- На Вашем месте, Лорд Серегил, я бы не стал подходить ближе, - сказал он, слегка тряхнув бутылкой, отчего в ней что-то звякнуло, ударившись о стеклянные стенки. - Мне наскучили наши игры. Полагаю, Вам известно, что тут?
- Да. И тебе с этим не уйти.
- Ишь-ты, уважаемый Лорд Серегил! А Вам бы стоило последить за своими манерами. Бутылочка-то такая хрупкая, так и жди, вдруг да вырвется бесхозная душа. Сроду не знаешь, что из этого в итоге выйдет. Некоторые, конечно, возвращаются обратно в своё тело. А вот другие.., - он сделал изящный взмах рукой. - Раз, и улетучились в неизвестном направлении.
Серегил трудно сглотнул. Теро предупреждал о таком. Быть может, с Микой им просто повезло.
- Опустите свой меч, Лорд Серегил.
Серегил положил его перед собой на сцену и поднял руки, показывая, что в них ничего нет.
До Атре было не больше пары десятков шагов, но он не был уверен, что успеет преодолеть их прежде, чем Атре отпустит склянку. Или вовсе бросит её.
А ещё он заметил ещё кое-что: на Атре теперь не было перстня Элани.
- О, благодарю, Милорд, - сказал Атре с издевательским почтением. - Что ж, наконец-то мы оба, вместе, на одной сцене. Хотя на Вас на сей раз ни костюма, ни маски. Так и знал, что вы скрываете свои таланты.
- То же самое могу сказать и про тебя. Тебе же известно, почему я здесь?

Атре расплылся в улыбке и снова покачал бутылочкой. В утреннем свете Серегил уловил, как блеснуло внутри серебро.
- Как же мне понравилось танцевать с Иллией на той вашей вечеринке! Прелестнейшее дитя. Какая жалость, что Вы с друзьями перешли мне дорогу. Если бы не вы, я, наверное, отпустил бы её с миром. Не передадите ли Микаму Кавишу, что он не меньше вашего виновен в том, что дочурка его подохнет?
Сделав глубокий вдох, Серегил ответил, как мог спокойно:
- Разобьёшь эту бутыль, и у меня не останется поводов не прикончить тебя сейчас же.
- Так она-то, всё одно, при этом умрёт. Но всё же, думаю, мы могли бы заключить с Вами сделку.
- Ты отдаёшь мне флакон и украшения Элани, а я позволяю тебе убраться вон? Их жизни в обмен на твою?
Да где же, чёрт подери, провалились Алек с Микамом?!
- И у меня Ваше честное слово, не так ли? - Атре с шутовской издёвкой подкинул бутылочку правой рукой и ловко поймал левой.
- Да! - это был единственный способ заставить сейчас Атре прекратить свои прыжки, но ещё предстояло выяснить, не забрал ли Атре и душу Элани.

Атре издевательски хохотнув, снова подкинул бутылку и снова поймал.
- Отдаю вам пузырь и перстень, и я свободен?
- И брошь.
Атре рассмеялся.
- А Вы, однако, настырны. Но, думается мне, настолько же и благородны. Ну ладно, сделка есть сделка. Я бы пожал вам руку, как полагается, да, боюсь, приближаться к Вам будет не самой удачной идеей.
- Мне показалось, ты назвал меня благородным.
- Всякое благородство имеет свои границы, кто бы ты ни был. Оставлю-ка я это лучше вот здесь.
Он поставил флакон на сцену перед собой, потом вытянул из-за пазухи серебряную цепочку, на которой висели брошка и перстень. Серегил про себя облегченно вздохнул.

- Полагаю, Вам захочется убедиться, что это те самые, - Атре швырнул ему цепочку, но когда Серегил потянулся, чтобы её поймать, позади, у него за спиной, скрипнула половица, и прошло какое-то шевеление.
Уже в который раз острый слух и быстрая реакция сослужили ему свою службу: Серегил прянул вниз и прокатился по полу, ловко уйдя от удара блестящего клинка Брадера.
Выхватив из-за голенища кинжал, Серегил вскочил на ноги и повернулся лицом к нападавшему. Спасая свою жизнь, он был вынужден оставить открытой путь к задней двери. Он рыпнулся, было, в сторону склянки, однако Брадер, вставший между ним и Атре, снова взмахнул мечом. И он был чертовски искусен, а меч Серегила был сейчас далеко.
С язвительной улыбочкой Атре шагнул к бутылке.
- Не сметь! - рявкнул Серегил.

Минутное отвлечение внимания едва не стоило ему жизни: Брадер сделал резкий выпад, Серегил, конечно, попытался увернуться, однако клинок пронзил ему правое плечо под самой ключицей, и он уронил свой кинжал.
Брадер, не мешкая, вырвал клинок и обхватил Серегила за шею, удушая его, а затем вскинул меч, чтобы перерезать горло.
- Погоди! Пусть посмотрит, - приказал Атре.
Едва не оторвав его от пола, Брадер развернул Серегила лицом к Атре.
С гадкой усмешкой актёр занёс ногу над хрупким флаконом, но вдруг взвыл от боли: стрела с красным оперением, впившись в его сапог, пригвоздила его ногу к полу в каком-нибудь дюйме от бутылки. Вторая, вонзившись ему в бок, заставила потерять равновесие. Атре неловко грохнулся, оставаясь пришпиленным за ногу к полу, и схватился за торчащее между рёбрами древко.
- Атре! - от неожиданности Брадер ослабил хватку.
Серегилу этого оказалось достаточно, чтобы, сунув локтем ему под рёбра, высвободиться из объятий.
Корчась от боли на полу, Атре свободной ногой поддал бутылку и та, вращаясь, покатилась к краю сцены, прямо между парой рамповых фонарей.
Серегил прыгнул туда и успел поймать её одной рукой ровно в тот момент, когда она уже перекатывалась за край. В тот же самый миг руку его схватили две большие ладони, и больно ударившись о фонарь, Серегил очутился лицом к лицу с бледным, как мел, Микамом.
- Забирай, - прохрипел Серегил, очень осторожно отпуская бутылку и отдавая её в руки друга.
Со вздохом облегчения Микам прижал её к своим губам. Колечко Иллии было на месте.

Серегил поднялся на ноги и, зажав раненое плечо, обернулся к Брадеру, готовый к новой атаке. Однако тот теперь валялся на полу в луже крови, и из его тяжело вздымающейся груди торчала стрела Алека. Серегил обвёл быстрым взглядом театр и из одной из лож - той самой, где они недавно, всего каких-то пару месяцев тому назад! сидели вместе с Килит- ему помахал Алек, а потом направился вниз, к сцене. Парадные двери были распахнуты, объясняя, откуда тут взялись Алек с Микамом, пока Серегил был отвлечен на других.
Морщась от боли и чувствуя лёгкую дурноту от потери крови, Серегил левой рукой подобрал свой кинжал и встал над Атре.
Тот, закашлявшись, выплюнул струйку крови, и это напомнило Серегилу о чёрном, отравленном ручейке, сбегающем со щеки Теро. Он едва удержался от того, чтобы тут же не прикончить Атре.
Но вместо этого он опустился на одно колено возле умирающего актера и, приставив острие кинжала к его горлу, спросил:
- Как нам вернуть на место душу Иллии? Отвечай!
Атре хрипло засмеялся:
- А то что? Убьёшь меня?
- Медленно.
- Боюсь, с этим вы уже опоздали. Разве что позволите мне напиться.
- Это стрелы с наконечником ласточкин хвост, - сообщил Алек, поднимаясь на сцену и подходя к ним. - Их обязательно надо вырезать, и всё равно нет гарантий, что ты не сдохнешь.
- Дайте мне выпить, - прохрипел Атре. - Если дадите напиться, я скажу всё, что пожелаете.
- Идёт! - сказал Микам.
- Ты же пошутил?! - изумился Алек.
Ответом ему был каменный взгляд Микама.
- Речь о жизни моей дочурки. И ты знаешь, что те, чьи души находятся в бутылях с полными печатями, уже мертвы.
С этим он вскарабкался на сцену и исчез за задником.

- Он прав, - сказал Серегил.
Алек подобрал брошенную цепочку и осмотрел украшения Элани.
- Серегил, в брошке нет одного камня.
- Мой карман, - простонал Атре. - Забирайте его. Я не тронул её и пальцем.
Серегил, не церемонясь, обыскал его и нашёл отковырянный камешек. Он был точно по размеру лунки на броши.
- Ну ладно. Как там Брадер, Алек? Ещё живой?
Алек склонился над актёром.
- Да.
Брадер поднял окровавленную руку и поманил его к себе.
Алек опустился на колено и нагнулся поближе:
- Чего тебе?
- Труппа..., - клокочущий голос свидетельствовал о том, что у Брадера пробито лёгкое, если не хуже. - Меррина и все остальные.... Они ничего не знают. Они ни при чём. Знаю, что не смею просить, но всё же... Умоляю, не троньте их! Клянусь вам, они ни при чём....
- Ты знаешь, как вернуть душу Иллии?
- Ожерелье, - Брадер слабо махнул в сторону Атре. - Возьмите его! Используйте... ожерелье. Он так делал всегда. Так вы клянётесь? Умоляю! Мои детишки....
- В отличие от вас мы не убиваем невинных, - рявкнул Серегил. - И если они и впрямь невиновны, мы позаботимся о том, чтобы им не причинили вреда.
Брадер бросил на Алека начинающий тускнеть взгляд.
- Мне так жаль... их всех.
Они увидели, как Брадер, громко закашлявшись с кровью, судорожно дёрнулся и наконец, замер.
- Избавил нас от возни, - хмыкнул Серегил, но вдруг осёкся, потому что прямо на глазах тот вдруг стал меняться.
Длинное, бескровное лицо начало опадать, кожа темнеть и съёживаться. В несколько мгновений труп усох до самых костей, сморщенные конечности стали похожи на обернутые в тряпьё палки, пальцы загнулись, как когти, кожа стала темной и грубой, будто старый башмак. Только волосы оставались такими, как были - медно-рыжими на фоне алой крови, натекшей в лужу под его головой.

- Похоже, вы с Теро не ошиблись насчёт того, что они делали с этими душами, - сказал Алек. - И как, по-твоему, сколько им на самом деле?
Серегил глянул на Атре у себя под ногами и хмыкнул:
- Жуть, какие древние.
Возвратился Микам с запечатанной бутылью.
- Быстрее! - простонал Атре.
Серегил забрал флакон, сорвал с него печать и поднёс к губам Атре, но не дал напиться.
- Отвечай.
- Выпить... сначала. Или унесу с собой в могилу....
Микам выглядел так, словно готов на убийство.
Однако, несмотря на это, он лишь негромко взмолился:
- Серегил, прошу....
Скрипнув зубами, Серегил плеснул из склянки в рот Атре.
Актер конвульсивно сглотнул, едва не захлебнувшись, затем вдруг содрогнулся. Серегил испугался, что питьё убило его, однако потом к щекам Атре прихлынула кровь, глаза его прояснились и заблестели. Несмотря на торчавшие из тела стрелы, он выглядел сейчас поразительно красивым, лучше, чем даже когда-то на сцене.
- Ах, как хорошо! - выдохнул он.
- Теперь скажи, как спасти мою дочь, чёрт тебя подери! - потребовал Микам.
Атре рассмеялся.
- Я не знаю. Честное слово, не знаю. Я же всегда только отбирал души. Никогда не возвращал их обратно.

Микам вцепился ему в глотку. Лицо его теперь было похоже на маску ярости:
- Лжец! А ну говори!
Атре издал сиплый смешок и прохрипел:
- Не могу.
- В таком случае от тебя больше никакого проку!
Серегил протянул Микаму свой кинжал.
Великан глянул на Атре, а потом ударил его прямо в сердце, и ещё, и ещё, пока его собственные лицо и рубаха не покрылись кровью.
Наконец, Алек перехватил его руку:
- Довольно, Микам. Он мертв. Смотри.
Тело Атре начало корчиться, усыхать и темнеть, как до этого тело Брадера, только чуть медленнее. Прекрасные черты постепенно превращались в кошмарную маску, темнея и оседая на костях, глаза усыхали, сморщивались, как сухие сливы.
Когда всё было кончено, единственным напоминанием о том человеке, который когда-то был кумиром всего Римини, оставались лишь обнажившиеся белоснежные зубы, да рыжие волосы.

Серегил сунул в руку Микаму свой платок:
- Ты весь в крови.
- Да и ты тоже. Что у тебя с плечом?
- Болит, - признался Серегил.
И теперь, кода общее возбуждение прошло, становилось хуже.
Микам помог Серегилу стянуть перепачканную кровью рубаху, а Алек тем временем нарвал полос из своей.
Когда они, как смогли, перевязали раны, Алек снова обернулся к трупам.
- Что будем делать с ними?
- Оставим их тут, - сказал Серегил. - Снова запрем всё, пока Теро не сможет определиться, как поступить с теми склянками внизу.
Алек с сомнением поглядел на него:
-Еслион ещё жив.
- А если нет, что будем делать? - спросил Микам. - От Атре оказалось никакого проку, но Теро же как-то возвратил душу Мике, даже если это и вышло случайно.
На это ни у Алека, ни у Серегила не было пока ответа.

Забрав с собой костяное ожерелье, несколько флаконов и украшения, помеченные ярлыками, чтобы предъявить всё это в качестве улик, они снова завалили дверь в мастерскую Атре старыми ящиками: это обезопасит тайник до того, как Теро - ну или какой-то другой маг - решит, как с этим быть дальше.
С телами они предоставили разбираться Коратану.
Тщательно заперев за собой театр, отправились в долгий обратный путь за своими лошадями.
- Какого чёрта вы двое так долго мотались? - поинтересовался Серегил.
- Нас чуть не арестовали, - сообщил Алек. - Соседи решили, что мы напали на Брадера и вызвали жандармов. Брадер сбежал, я чуть погодя тоже сделал ноги.
- А тебя как не загребли? - спросил Серегил Микама.
- Сказал им, что из-за Брадера моя дочь попала в беду, так что мы с её братом Алеком гонимся за ним. Это, плюс немного золота, и, о, чудо!
- Я подоспел сюда первым, открыл парадную дверь и сумел оказаться в ложе как раз, чтобы выстрелить, когда у вас там пошли эти разборки, - Алек покачал головой. - Вы все трое, на одной сцене... Это было похоже на какой-то очередной спектакль Атре.
Серегил вздохнул:
- Как ни противно признать, но этого мне будет не хватать.