Джо : другие произведения.

"...Пропал Без Вести, Вероятно, Погиб..." часть третья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 3.02*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Третья часть.Недописана....если честно то это набор относительно связанных между собой эпизодов и финал.Старый вариант романа выложен ВЕСЬ.


ЧАСТЬ III. ТУРИСТЫ-МИЛИТАРИСТЫ

  
   Дарвин -- единственный мало-мальски заметный город северного побережья Австралии. По сравнению с Мельбурном или Сиднеем -- сущее захолустье, но на безрыбье... В силу этого обстоятельства туристскими маршрутами он не вовсе обойдён, и "малый джентльменский набор" развлечений тут имеется. Но -- именно малый. А вообще -- место тихое.
   Декабрь -- австралийское лето. Летом муссоны приносят с океана влагу, часто идут дожди. Но выпадают и ясные дни, когда отмытая зелень, да и все остальные цвета кажутся особенно яркими.

***

   Джен стояла у пруда, опираясь на ажурную решётку, и смотрела на лебедей. Чёрные лебеди -- гордость Австралии. Имелись тут и привозные белые, но по частному мнению Джен, чёрные были красивее всех: элегантные, как шипуны, они смотрелись изящнее, а зеленоватый металлический отлив придавал их оперению сходство с воронёными доспехами; а уж в сочетании с пурпурно-красными лапами и клювом -- вообще красота! И белые, и чёрные красавцы неторопливо рассекали воду, но Джен знала: стоит ей кинуть кусок хлеба, и те, и другие мгновенно утратят всю свою напускную невозмутимость. Но сегодня она не собиралась кормить птиц. Купленные ею хлебцы полностью предназначались кенгуру и валлаби, обитавшим в соседних вольерах на другом конце парка. Они с сестрой пойдут туда, как только Эл отснимет все необходимые ей кадры. А таковых может оказаться довольно много. Особенно, если учесть, что Эл, как правило, сама не знает, что ей может понадобиться, и что в конечном итоге получится: клип к какому-нибудь безумному шлягеру, рекламный ролик или новейшая версия "Графа Дракулы"...
   ...-- Sorry, miss! -- по-видимому, говоривший решил, что случайно толкнул её.
   -- Ничего-ничего... -- Джен подвинулась и искоса взглянула на обладателя густого баритона, "причалившего" рядом. Несомненно, это старший из двух. И его родной язык -- явно не английский: раскатистое "р" выдаёт то ли шотландца, то ли русского. Да, вроде бы между собой они говорят по-русски, хотя Джен и не была уверена. А по одежде ничего не поймёшь: на младшем -- шорты, футболка, кроссовки, на старшем -- джинсы, et setera... Братья, наверное, -- чувствуется сходство в фигурах и чуть-чуть -- в лицах, а что оттенки загара и шевелюр отличаются, так они с Эл и вовсе не похожи, даром, что сёстры. Младший влез на решётку и чуть развернулся к ней... На груди сиреневой футболки была надпись, сделанная кириллицей, -- точно, русские. Наверное, с того теплохода, пришедшего утром. Всё это пронеслось в голове Джен за считанные секунды. Затем она повернулась к Эл и увидела, что та опустила камеру и машет ей рукой.
   К разочарованию Джен в вольере с большими кенгуру уже имелись посетители. Впрочем, она подозревала, что это -- не надолго: сфотографируются и уйдут. А пока можно покормить валлаби. По ним она тоже соскучилась...

***

   Элисон пристроилась так, чтобы видеть оба вольера, -- с валлаби, где сейчас находилась Дженнифер, и с гигантскими кенгуру, в котором тусовались двое незнакомых юношей -- явно приезжие. Эл успела поснимать валлаби, но то, что происходило в соседнем загоне, отвлекло её: здоровенный рыжий парень, к тому же -- облачённый в ярко-оранжевую футболку, подманил Рыжика и теперь одной рукой гладил его, удерживая около себя, а другой аккуратно подкармливал, позируя в обнимку с кенгуру второму туристу, мотавшемуся вокруг с фотоаппаратом в поисках лучшего ракурса. Этот вихрь рыжести слегка потряс Эл, и она, пользуясь моментом, засняла всю троицу: кенгуру и двух туристов. Потом вновь перевела объектив на Джен, кормящую валлаби.
   Внезапно сзади послышалось не то осторожное покашливание, не то сдавленный смешок. И кто-то спросил на приличном английском, правда с акцентом:
   -- Извините, леди, не могли бы Вы показать, что Вам удалось отснять?
   Эл резко обернулась. За её спиной обнаружилась пара молодых людей ("Немного постарше меня", -- решила Эл), одного из которых девочка мысленно назвала "Контраст", а другого -- "Бледный".
   -- Да пожалуйста, -- Эл пожала плечами, досадуя на себя: не заметила, когда эта парочка подошла. -- Только это -- не фильм. Пока не фильм, -- уточнила она на всякий случай.
   -- Мы понимаем... Но... Вы, кажется, засняли наших друзей...
   -- Да? -- ну и ну! Оказывается, парочка не только маячит за её спиной довольно давно, но и углядела, что она наводила камеру на тех двух... друзей. Она отмотала плёнку к началу и вручила камеру "Бесцветному", который, собственно, и разговаривал с ней. Её очень интересовало, догадается ли данный малый представиться. По-видимому, эта мысль была написана на её лице крупными буквами, так как "Бледный" вдруг улыбнулся:
   -- Извините, мисс, мы даже не познакомились с Вами. Моё имя -- Ян. Его... -- парень замялся, покачивая на руке камеру, посмотрел на товарища... Тем временем Эл старательно разглядывала обоих. Говоривший ("Ян") действительно был "Бледным" или "Бесцветным": загар светлый, волосы льняные, блёкло-голубые джинсы, белая футболка с такой же светло-голубой надписью и, вдобавок, -- зеркальные очки, даже голос какой-то тусклый. Единственным ярким пятном, за которое цеплялся взгляд, был здоровенный плюшевый утконос, зажатый под мышкой. -- ...Его зовите... -- дальше прозвучало что-то, похожее на "Greece".
   -- Греция? -- Эл не совсем поняла, что это: имя, фамилия, прозвище? -- Он -- грек?
   -- Нет, не грек... -- Ян беззвучно рассмеялся и, по-видимому, попытался переформулировать. На сей раз имя (или -- прозвище? Явно ведь -- не фамилия) показалось похожим на "grizzle". Эл вздрогнула: именно в этот момент ей подумалось, что "Контрастный" похож на старинный кинофильм или на картину, написанную двумя красками, -- тёмно-коричневой с белилами, -- одна из подруг упоминала, что такие картины называются "гризайль". Она решила всё же уточнить:
   -- Grizzle? Or, may be, grizzly?
   -- Нет... -- Ян снова беззвучно засмеялся и что-то пояснил загадочному "Греку - Гризайлю - Гризли". Похоже, по-русски. Русские туристы бывали в Дарвине, даже довольно часто; отличать русскую речь от, допустим, испанской, Эл умела. К тому же, надпись на футболке "Гризайля" сделана явно кириллицей. -- Нет, не медведь, -- "Бледный" в который раз занялся переформулировкой. Теперь сказанное напоминало "greener".
   -- Чечако? -- Бог весть, из каких глубин памяти всплыл этот синоним, сорвавшийся с языка непроизвольно.
   -- Нет!!! -- теперь смеялись уже оба, и Ян, и "Гризайль", имя которого Эл тщилась понять, и который до того лишь тонко улыбался. Наконец "Контраст" (почти белые волосы, почти чёрный загар, а одежда -- сплошной "элегантный беж") решил высказаться сам:
   -- Зовите меня Томом, мисс. Как Ваше имя? -- тем временем Ян уткнулся в камеру, не снимая своих зеркальных окуляров, и удерживая утконоса под мышкой.
   -- Элисон, можно Эл... -- она растерялась. Кажется, у русских не бывает двух имён... Или -- бывает? А может -- они не русские?
   ...Ян засмеялся, потом отмотал плёнку в камере назад и передал "Тому", сопроводив свои действия какими-то комментариями (по-русски?). Эл оглянулась, ища взглядом сестру... Ого! Похоже, друзья этой парочки уже успели познакомиться с Джен, -- так же оперативно, как данные двое -- с ней самой.
   -- Мисс Элисон, можно Вас попросить? -- Ян, улыбаясь, светил на Эл зеркалами своих очков. Том, кажется, прокручивал фильм по второму разу.
   -- Да... -- Эл не могла прийти в себя: ну, Джен! Или -- ну, эти русские!! Если это -- в самом деле русские...
   -- Леди, не могли бы Вы оказать нам услугу... Гида... Извините, если что -- не так. Но мы в вашем городе -- в первый раз... Ничего не знаем... Простите... -- Ян покачивал на руках утконоса, как прежде -- камеру. Том досмотрел и, тонко улыбаясь, протянул камеру Эл:
   -- Спасибо. It's fine.
   -- Я в парке -- не одна... Мы -- с сестрой... Я должна... -- Эл сбилась и снова взглянула на вольер с кенгуру, ища глазами Джен, и у неё вырвался вздох не то изумления, не то -- облегчения: её сестрица в компании двух туристов направлялась к ней... к ним. Причём -- оживлённо болтая!

***

   Джен скормила последний кусок хлеба Гранди, самому старому из живших в зоопарке валлаби, и оглянулась: в соседнем вольере всё ещё находились те двое. Только сейчас одетый в зелёное брюнет (тот, что прежде прыгал с фотоаппаратом) сидел на корточках, кормя с ладони кенгуру, а рыжий парень стоял около калитки и в упор пялился на неё. Увидев, что Джен обернулась, рыжий сделал её ручкой и негромко крикнул на плохом английском:
   -- Простите, мисс! Можно попросить Вас?..
   -- Смотря о чём...
   Рыжий озадаченно замолк, но потом его рожа вновь расплылась в улыбке, видимо догадался:
   -- Фото. Сделать фото. Меня... и друга. Нас -- вместе... Можно?
   Что ж, это можно. Джен подхватила сумку и подошла к калитке. Ей и прежде приходилось фотографировать туристов по их просьбе. Иногда туристы просили её сфотографироваться вместе с ними. Но то обычно были люди в возрасте, а то и вовсе пожилые. Эти же двое на вид были чуть постарше Джен -- года на два-три. Интересно, предложат ей сфотографироваться вместе?
   Парень распахнул калитку, пропуская Джен. Почему-то эта парочка напомнила ей ту, у пруда. А, понятно, почему: на этих парнях тоже были футболки с надписями. У рыжего надпись была сделана даже частично по-английски. А у брюнета -- кириллицей. С того же теплохода? Униформа у них там такая, что ли? Брюнет, так же широко улыбаясь, вручил Джен фотоаппарат -- китайскую "мыльницу" -- и, пользуясь в основном жестами, объяснил ей, что от неё требовалось (мог бы и не объяснять, кстати), а рыжий тем временем подманивал обоих кенгуру...
   В видоискателе фотоаппарата парни показались маленькими, и это вдруг рассмешило Джен. Про себя она отметила, что брюнет -- довольно красивый юноша, смахивает не то на итальянца, не то на испанца, -- какими их изображают в кинофильмах. Но надпись -- русская... А вот рыжий -- совсем некрасивый, зато улыбка очень обаятельная...
   -- Спасибо, мисс, огромное спасибо!!! -- рыжий благодарил её так, словно она по меньшей мере спасла ему жизнь. Но сфотографироваться не предложил.
   -- Не стоит...
   -- Извините, мисс, не знаю... как звать... Как Ваше имя? Как мне можно называть Вас? Извините... -- обилием извинений парень явно пытался компенсировать свой бедный английский.
   -- А Ваше?.. -- Джен, не выдержав, улыбнулась в ответ.
   -- Моё -- Майкл, его -- Рэм. А Ваше? Извините...
   -- Дженнифер. Джен. Его зовут Рэм? За кудри? -- брюнет, как, впрочем, и рыжий Майкл, был кудрявым. -- Или он такой упрямый?
   На лице Майкла нарисовалось недоумение, в который раз сменившееся обаятельной улыбкой:
   -- Нет, "Рэм" -- это от "Рэмбо", фильм такой... Старый, старый фильм "Рэмбо", смотрели? Сильвестр Сталлоне?
   Джен кивнула: нет, фильм не смотрела, но любимый киногерой или артист -- это понятно. А фамилию актёра она слышала; итальянская фамилия, может, и правда, похож...
   -- Смотрели?
   -- Нет, не смотрела. Слышала об актёре... -- "Сейчас предложит сфотографироваться с ними..."
   Нет, не предложил.
   -- Мисс Дженнифер, извините меня за вопрос, Вы живёте в Дарвине?
   -- Да, -- Джен слегка удивилась.
   -- Мы -- не отсюда, -- (Рэм прыснул -- почему?!). -- Вы не могли бы показать нам город? Не могли бы Вы быть так добры?
   -- Я похожа на секс-бомбу? -- Джен решила подшутить над Майклом. Парень явно не понял, к чему это она? Видя его недоумение, Джен пояснила: -- Ваша футболка...
   -- А-а-а! Нет, но Вы настолько симпатичны, что я могу надеть её так, чтобы не компрометировать Вас...
   -- ?!
   В ответ на изумлённое лицо Джен рыжий стащил с себя футболку (Рыжик с Серым, надеявшиеся, что их ещё покормят, шарахнулись в стороны), и через секунду та уже красовалась на нём, вывернутая наизнанку. Рэм засмеялся, что-то сказал, явно обращаясь к Джен (по-русски?), потом, видимо, перевёл:
   -- Бейте его, бейте!
   -- Зачем, почему?
   -- Это обычай такой, -- пояснил Майкл. -- Русский. Если кто-то одет так... -- ему явно не хватало слов, и он просто ткнул себя пальцем в грудь, -- ...то его бьют. Не сильно -- показать ошибку. Его ошибку. Бейте меня, леди Дженнифер, не бойтесь! А потом -- покажите нам город, а? -- и он состроил умильную рожу.
   Джен очередной раз засмеялась:
   -- Хорошо, покажу, -- устоять перед этим обаятельным чудовищем было просто невозможно! -- Но со мной сестра... -- Джен повернулась туда, где по её предположению должна была находиться Эл, и едва сдержала возглас удивления: рядом с Элисон торчали два блондина... в футболках с надписями!
   -- Ваша сестра -- такая же симпатичная, как Вы?
   Джен не ответила на вопрос Майкла, она спросила сама:
   -- Вас здесь только двое... друзей?
   -- Что, извините, леди, не понимаю... Что Вы... Какой вопрос?
   -- Сколько здесь вас, друзей? Русских? -- Джен спросила наугад, но Майкл понял её.
   -- Шесть, -- он поднял растопыренную ладонь и указательный палец другой руки. -- Он, -- он полуобнял Рэма, -- я, -- ткнул себя пальцем в грудь, -- и ещё четыре парня... -- тут он проследил взгляд Джен и кивнул: -- Да, это -- наши друзья... Не бойтесь, леди... Это -- Ваша сестра? Не бойтесь, они не обидят... Пойдёмте к ним...
   -- А ещё двое? Старший и младший, да? Старший -- в красной футболке, младший -- в сиреневой, так? Братья?
   -- Да, леди Дженнифер. Вы их уже видели?
   Почему он называет её "леди"? Правду говорят: русских понять решительно невозможно!

***

   Кэп пытался внутренне расслабиться. Не получалось. Конечно, здорово, что им удалось вырваться сюда и хоть каплю отдохнуть. Не просто надраться-накеросиниться до состояния "Ты ме-я, ик! уважа-ешь?!", а вот так -- окунуться в мирную жизнь...
   Вон, и у Серого -- глаза блестят, щёки разрумянились, -- нормальный пацан, радующийся жизни! А ведь казалось иной раз: никогда не затянется та смертельная пустота, поселившаяся в Серёгиных глазах после Тимора. Точнее -- после контрразведки. Помнится, Ян как-то оборонил: "Это -- убийца". Вот и всё. Коротко и исчерпывающе. Особенно -- от Латыша. Вовка прекрасно знал, что Стрелок себя убийцей не считает: для него было важно поразить цель, неважно -- какую именно, -- мишень в тире, птицу в полёте, чьё-нибудь тело в камуфляже... Для Сергея последние несколько месяцев интерес представлял лишь последний из перечисленных объектов. И что делать с этим, Кэп не знал, а делать, наверное, было что-то надо... Но вот вдруг вернулся неведомо откуда тот милый парнишка -- обретший семью после пяти с лишним лет бродяжничества. Хватило просто нескольких часов совсем мирной жизни. Хотя, конечно, убийца-отморозок никуда не делся, просто ушёл вглубь, но ведь и нормальный Серёга -- жив, -- вот, что радует!
   ...А сам он -- всё равно -- "на щелчке". Вернёмся, надо будет к Романову сходить, аутотренингу поучиться, что ли... Интересно, чья была идея пойти в зоопарк? Вроде бы -- ничья, само как-то получилось... Сначала, кажется, кто-то высказал мысль сходить в кино. Да, точно, после тира. Тут же и афиша какого-то видеозала подвернулась. "Битва в чёрном пятне"... Латыш заявил, что уже видел эту вещь; на резонный вопрос "И -- как?" коротко откомментировал: "Лабуда". Его попросили развить мысль. Ян зевнул и развил:
   -- Там два часа какие-то коричневый с зелёным друг за другом гоняются...
   -- Наци и гринписовец? -- удивился Мешок. -- И хрен ли они не поделили?
   -- Не, зелёный -- берет... А фиг их знает, что не поделили... Ну боевик это, категории "Б", штатовский... Чё ты от юнайтеров хочешь?!
   Тогда Костыль заявил, что его от аббревиатуры USA - США на кино- видеоафишах ещё пять лет назад тошнить начало, а боевики группы "Б", они и есть "Б", блевотина то есть... Народ горячо его поддержал, и как-то вдруг получилось, что они оказались в этом "сафари-парке" и тихо разбрелись кто куда. Но сегодня -- отдыхаем, и Цербера по этому поводу он изображать не станет...
   Ладно, будем остальных вылавливать. Хватит зверьё кормить, надо самим что-нибудь похавать. Опять-таки, оттянуться на всяких лакомствах, мороженых-пироженых...
   К удивлению Вовки остальная команда не только уже была в сборе, но и успела "завербовать" аж двух "гидов" -- местных девчонок. Впрочем, Кэпа удивило не столько то, что триста четырнадцатая быстренько обаяла аборигенок, сколько то, что одна из сестрёнок ("гиды" оказались сёстрами-погодками) была "добычей" не Мешка или Ромки, а Яна с Фомой. Однако, сейчас оба ловеласа вились вокруг сестёр, оттеснив Хохла с Латышом в сторону. Грицу это, похоже, было по барабану, а Стрелок ухмылялся и время от времени подсказывал Косте или Рэму тот или иной английский оборот, вкладывая в интонации всю иронию, на какую был способен.
   Выдержав церемонию знакомства (Кэпа представили как Кэпа, Джо -- как Джо, а девчонок звали Джен и Эл), Вовка поинтересовался, где тут можно перекусить поблизости? На данный момент у него в пузе довольно конкретно бурчало, и решение других вопросов он решил отложить на "после обеда".
   ...После обеда "экскурсоводы" показывали город. Девицы явно толком не знали, куда имеет смысл повести этих странных русских.
   "И то", -- хмыкнул про себя Кэп, -- "откуда им знать? Навязались на их головы шесть туристов... милитаристов".
   Правда, про милитаристский уклон команды девчонки не знали, и слава Богу. В конце концов вся милейшая компания оказалась в луна-парке. С "русскими горками", зеркальными лабиринтами и разного рода центрифугами-каруселями... Тут народ расслоился по аттракционам, поскольку Джо понесло на какие-то околоавиационные прибамбасы, Ромку -- на автодром, а Фому -- на "куда подешевле"... Впрочем, Грине действительно нравились дешёвые развлечения; это проверяли несколько раз, соблюдая чистоту эксперимента: предлагали выбрать из списка развлечений (или -- из меню) любые три, не показывая ему цены; Гриц всегда неизменно указывал на три самых дешёвых; Костыль, кстати, с тем же постоянством -- на три самых дорогих; остальные -- кто как. Единственное, что слегка удивило Вовку -- то, что Ян в тир не попёрся; но именно -- слегка: даже любимые развлечения иной раз приедаются, а Стрелок на сегодня свой "снайперский минимум" уже отработал, и так не знает, куда этого утконоса сплавить...
   Точку рандеву обговорили в кафе-мороженом (или как там это заведение у них, буржуев, именуется?). Совершенно неожиданно для себя самого Вовка оттуда почти никуда и не двинулся: отпустил свою "непобедимую и легендарную" развлекаться, а сам перешёл дорогу и оказался во вполне приличном пабе. Теперь можно было час-другой ни о чём не думать, а просто тянуть пиво, заедая его солёным кешью. Всё-таки расслабился. Безо всякого АТ.
   Правда, расслабление -- расслаблением, а мысли всё равно были грустноватые. В следующем году двум третям группы стукнет по восемнадцать, причём ему и Костику -- до мая. И что -- тогда? С ним самим всё более-менее ясно, в том, что он поступит, Вовка не сомневался. А Мешок? Ну хорошо, три года срочной службы, -- а потом? Контракт? Пять лет. А дальше? Трудно, очень трудно таким, как Костыль, осваиваться на гражданке, начинать с нуля. Изо всей команды в её нынешнем составе, кроме самого Кэпа, лишь Гришке будет более-менее легко определиться в жизни. А с личными делами? Тоже ведь -- труба дело. Сам Вовка вырос в нормальной семье, и ему хотелось, чтобы у него со временем была нормальная семья: жена, дети... Но... как-то не подворачивались ему в жизни девушки того типа, с которыми можно... "создать семью" -- выражаясь канцеляритом. И Галка такой не была. Впрочем, что сейчас судить -- всё равно, с Галкой обломилось. Но то была "подруга" типа Лёшки, только повыше классом, может...
   Кэп отхлебнул пива и хмыкнул: интересно, у Костыля о таких вещах голова болит? Вот уж кто, похоже, никогда не женится. Или ему надо ехать куда-нибудь в Эмираты и обзаводиться гаремом... Рэм -- тот, возможно, и женится, но гулять будет... Историю женитьбы и развода Ромкиных родителей Вовка, конечно, не знал, но то, что он предполагал, основываясь на документах, было близко к истине. Вот Фома -- тот женится обязательно. Просто потому, что так принято. Так положено. И Ян, как ни странно, не производит впечатления старого холостяка. Он -- не гулёна, не кобель, такие становятся нормальными отцами семейств. Если, конечно, он доживёт хотя бы лет до двадцати... трёх... Вот уж кого совершенно невозможно представить в мирной жизни. Разумеется, в декларацию "Будет у меня в Канаде мыза..." Кэп не верил ни на грош.
   Вовка тряхнул головой. В конце концов, какое ему дело до матримониальных планов Фомы и Стрелка? Тем паче -- до отсутствия оных? Захотят -- женятся. Вон, заловили же эту... Эл. На пару. Значит, если напрягутся, могут и не на пару заловить. Нормальные, кстати, девчонки, эти сестрички. Кажется... Тьфу, опять мысли куда-то поехали не туда... Кэп взглянул на часы. Пора перебираться в кафешку. Час прошёл, за час можно накаруселиться до полного охренения. Даже -- до полнейшего. Вовка перевёл взгляд на стол перед собой (три пустые кружки) и ссыпал с тарелочки себе в ладонь остатки кешью Нечего добру пропадать)...
   "Напротив" действительно уже ждали только Вовку. Вся команда увлечённо чавкала мороженым, девушки по ходу объясняли, "что есть что". Но расстановка сил малость изменилась: Эл со своей камерой (кстати, чего она там наснимала?) переместилась ближе к Серёге (чего у них могло быть общего -- совершенно непонятно... но -- факт...), а Джен сидела в обнимку с утконосом и в бумажной курточке, которая ещё утром числилась за Фомой. Ромку сей факт почему-то веселил, и он, указав глазами на Джен, сообщил Кэпу с преувеличенным кавказским акцентом:
   -- Па-моэму, чэлавэк тонэт, да-а?!
   -- Я спасательный круг бросил, -- не помогло... -- поддержал Ян, явно имея в виду утконоса.
   -- Спасение утопающих -- дело рук самих утопающих, -- буркнул Костик, явно оскорблённый подобным поворотом событий. Обставили бедного! И ведь кто! Обидели кротика...
   Джен завертела головой, пытаясь сообразить, что такое говорится. Латыш стал ей переводить (за зеркальными очками не было видно, но Вовка мог поклясться, что, вопреки обычной невозмутимости, сейчас в глазах Яна прыгают бесенята); Эл тоже слушала, оторвавшись от беседы с Джо (хм, "беседа" -- сильно сказано, разговор вёлся в основном "на пальцах"). По-видимому Стрелок перевёл что-то несколько не так, потому что Элисон зааплодировала, с одобрением глядя на сестру, а Джен растерянно оглянулась в сторону Грица...
   ...Позже Кэп поинтересовался у Джо, о чём тот трепался с австралийской барышней? Серёга на полном серьёзе ответил, что они рассказывали друг другу анекдоты. От соблазна полюбопытствовать, какие именно, Вовка удержался.

***

   Простившись со странными туристами (действительно странными: они не покупали никаких сувениров, даже утконоса презентовали сёстрам; и не пытались сфотографироваться с девушками), Эл и Джен вернулись домой, по дороге обмениваясь бессвязными комментариями к событиям дня. Дома сёстры сделали наконец попытку "разложить по полочкам" имеющиеся факты. Прежде всего, они расписали друг дружке процесс знакомства... Тут и поджидала сестёр очередная неожиданность: когда Эл дала Джен просмотреть отснятые кадры, внезапно обнаружилось, что никакого Майкла с Рыжиком в обнимку и Рэма, прыгающего вокруг с фотоаппаратом, на плёнке нет и в помине! Вместо этого в "хронику" зоопарка загадочным образом вклинились кадры с автодромом, правда, очень качественно заснятые. Эл вспомнила, что Джо потащил её на аттракцион "Мастера пилотажа", а она, боясь, что камера пострадает, передала её "на подержать" Рэму, признавшемуся (через Яна), что боится самолётов. По-видимому, коварный "итальянец" воспользовался моментом и затёр те кадры. Жаль.
   Затем Джен, сидя в обнимку с утконосом, стала прикидывать, сколько такая игрушка может стоить? Выходило, что немало. Вопрос: на кой ляд покупать довольно дорогой сувенир, чтобы тут же расстаться с ним безо всякого сожаления? Ведь не с собой же они этого утконоса привезли! Явный нонсенс. Потом Джен сообразила, что такого рода игрушки иногда являются призами в "живых" тирах. Когда она высказала эту мысль Эл, сёстры воззрились друг на друга в немом изумлении, пытаясь представить, как надо уметь стрелять, чтобы заработать подобный приз.
   Были и другие странности: судя по тому, как швырялись деньги на аттракционы, мальчишки были не бедного десятка, но обедали почему-то в дешёвом фаст-фуде; общественный транспорт игнорировали напрочь, предпочитая передвигаться "на своих двоих"; были равнодушны к игровым автоматам и видеозалам... "Почему" громоздилось на "почему", а ответов не было...
   Сёстры не нашли этих ответов и позже. Загадочные русские пронеслись через их жизнь, оставив на память шикарную плюшевую игрушку и бумажную курточку. Не будь этих двух предметов, можно было бы решить, что Эл и Джен просто увилели яркие, частично совпадающие сны (как с ними, кстати, уже не раз бывало). Ничего и никого похожего они больше не встречали. Да, конечно, русские туристы в Дарвине были нередки, -- и из Республики, и из Конфедерации, и из самой России, -- но чтоб вот такая компания (молодая, однотипно одетая; непохожая внешне и спайная, как дети одних родителей; богатая, скуповатая и щедрая одновременно...), -- такого не было.
   Ребята не оставили им адресов. Сёстры написали свой -- на одной бумажке на всю шестёрку. Но писем так и не получили. Сначала Джен и Эл ждали вестей -- несколько месяцев ждали и надеялись. А потом поняли, что писем не будет. Никогда. Разноцветные юноши в разноцветных футболках были пришельцами, -- с другой планеты, из другого пространства или времени? -- не всё ли равно! А инопланетяне писем не пишут. Вот и всё.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Плавсредство, на которое ребят перебросили во время дозаправки с "Беринга" носило несколько амбициозное название "Свобода", которому, правда, слегка не соответствовало.
   Разработчики содрали французскую идею удешевления строительства военных кораблей, -- военный фрегат, построенный по гражданским технологиям на гражданской верфи (и -- с гражданскими же требованиями к живучести!), получается чуть ли не вдвое дешевле. Правда, французы собирались использовать такое изделие лишь для демонстрации флага, охраны... А республиканские аналоги в количестве аж шести штук попали на войну; самую настоящую, без дураков. Три единицы пошли на дно -- от повреждений, при которых нормальные боевые корабли без проблем продолжают вести бой... Ещё один добрался до ближайшей базы, но восстанавливать его не стали -- проще было пустить на иголки... Два оставшихся -- переживших войну -- сослали от греха подальше в береговую оборону. "На радость" погранцам...
   ...У французов содрали не только идею, но и название первого корабля серии (у лягушатников -- "Либерад"), и мыслю о базировании на боевом корабле сухопутного вертолёта. Правда, французская "Супер Пума", мягко говоря, несколько меньше отечественного Ми-8, но не беда: "Свобода" была в полтора раза больше "Либерада"...
   ...Торчать на данном шедевре республиканского кораблестроения больше часа триста четырнадцатая, в принципе, не собиралась... Требовалось только дождаться вертолёта. Вместо штатного Ми-8К погранцы предпочитали держать на борту пару "Дефендеров", более уместных при охране территориальных вод. Хотя размеры посадочной площадки позволяли без проблем принимать береговые вертаки -- с их "недетским" ростом, ометаемой зоной...
   "Метла" пришла вовремя, без проблем плюхнулась на палубу, разгрузилась... Экипаж не понравился Кэпу сразу и в полном составе: ребятки явно страдали "комплексом Бэтмена". Пока "правак" с "леваком" что-то шумно выясняли с местным начальством, к вольготно расположившейся на краю посадочной площадки триста четырнадцатой подрулил тех аппарата.
   -- Дети, это вы -- нашим бортом до Макарова?
   Вовка счёл нужным обозначиться:
   -- Да...
   -- А взрослый где?
   Хохмой было то, что РГСпН-314 была официально обозначена, как группа курсантов пограничного филиала Нахимовского... посему требовалось соответствовать образу:
   -- На "Беринге" с остальными остался... -- Кэп встал.
   -- То есть, ты в этом детсаде -- старший? -- сделал вывод авиатор. -- А почему не в форме?
   -- В отпуск...
   По меркам остальных, Вовка сохранял фантастическое спокойствие.
   -- А документы? -- авиатор хмыкнул.
   -- Извините... Не знаю, как Вас по имени-отчеству, но мне кажется, что это не Ваше... не Ваша юрисдикция... -- Кэп слегка улыбнулся.
   -- Ты так считаешь? -- этот вопрос Вовка предпочёл оставить без ответа. -- Ну-ну... Дети, так вы куда-нибудь лететь собираетесь?
   Идиотский вопрос требовал идиотского ответа:
   -- Да... как команду на погрузку дадут.
   -- Дети, кто ж вам даст команду на погрузку без инструктажа? Становитесь в одну шеренгу...
   Деваться было некуда. Обозначенный социальный статус в бочку лезть не позволял. Стало быть...
   -- Слушай мою команду: в шеренгу стано-вись!
   Авиатор деланно изумился:
   -- Дак вы ещё и из военной организации?! Ну-ну... Значится так, детишки, зовут меня товарищ старший прапорщик Березовский... Не "дяденька", -- авиатор выразительно глянул на Серёжку, -- не "Борис Алексеевич", -- взгляд на Кэпа. -- Коль военные, с понтом дела, -- привыкайте... стало быть, ты здесь -- старший, -- указующий перст ткнулся Вовке в грудь. -- Кто сколько весит, ты, конечно, не знаешь... так что сейчас проследуем в санчасть этого корыта и взвесимся... вместе со скарбом...
   -- Зачем? -- Кэп улыбнулся. -- Товарищ старший прапорщик, я знаю, сколько эти орёлики весят. Честное слово.
   -- Да? -- вот теперь изумление прапора уже не было деланным. -- И сколько?
   -- Пинигин -- девяносто пять кэгэ, Фоменко -- семьдесят два, Петерс -- семьдесят ровно, Налбандян -- шестьдесят девять с половиной, Вересов -- сороковник вместе с тапочками... Я -- восемдесят пять кило. Барахла -- тридцать девять кэгэ на всех...
   Авиатор загрузился. Судя по физиономии, он силился сосчитать в уме, сколько всё это вскладчину получится...
   -- Всего -- полтонны, товарищ старший прапорщик... Точнее -- четыреста семьдесят с половиной килограммов.
   Прапор удивлённо почесал переносицу.
   -- Типа умные... А на кой мне это -- может тоже знаешь?
   -- Так точно...
   -- Совсем умный ребёнок... Ладно, гении маломерные, слушайте внимательно, повторять не буду...
   Далее последовал стандартный инструктаж, правда, изложенный крайне нудно и слегка хамским тоном. Народ терпел. Когда дело дошло до парашютов, Вовка решил слегка тормознуть словесный понос авиатора:
   -- Товарищ старший прапорщик, у нас -- у каждого -- по восемь прыжков. Секция в училище хорошая...
   -- И это милое дитя -- тоже? В смысле -- восемь прыжков? С сорока кило веса? -- прапор ехидно улыбнулся.
   Пришлось ещё полчаса терпеть образцово-показательную лекцию о надевании, эксплуатации и покидании вертолёта Ми-8К с помощью парашюта Д6.
   Единственное выступление за всё это время позволил себе Серёжка:
   -- Дяденька... тьфу! Извините, товарищ старший прапорщик! А на кой мне парашют? Сорок кэгэ веса, тринадцать лет -- возраст... Низя...
   -- Нельзя... -- согласился прапор, -- ...но наша лётная инструкция говорит, что не только можно, но и нужно! Так что не умничай, надевай и не жужжи...
   Оставшись наедине с Кэпом, Серёга сразу поимел педагогический момент:
   -- Вересов, ты чё, Новый год хочешь на этом корыте встречать?! Нет? Дак заткнись!!!
   Серёжка счёл за лучшее заткнуться.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   В первые минуты после этой, с позволения сказать, "высадки" Кэп пребывал в состоянии лёгкого офигения, не сказать -- паники. Всё происшедшее, мягко говоря, не лезло ни в какие рамки. Летели, никого не трогали, в отпуск, понимаешь... А их злые дяди -- ракетой! За что, позвольте поинтересоваться? За давние претензии аборигенов этого клочка суши ко всему советскому, а теперь, вдобавок, -- республиканскому?! Ну, а он, Вовка Капасовский -- в частности, и РГСпН-314 -- в целом здесь при чём?!
   Ко всему прочему, высадка на территорию противника ТАК на Вовкиной памяти ещё не происходила ни разу. Всегда наличествовали приказ, планирование, контроль, боевая задача, оружие, снаряга... программа связи, шифроблокноты, да сама связь, -- в конце концов! При мысли о связи Кэп тоскливо вздохнул: была организация, мать вашу!!! А это что такое?! -- дурдом! Кстати, о связи...
   -- Мобильник есть у кого? -- вопрос самого Вовку поразил своим идиотизмом: какой толк от мобильника на Сумбе? Хотя -- чем чёрт не шутит...
   -- У Фомы... Был... -- подал голос Рэм, попутно изучая длиннющую царапину на руке.
   -- Фома, связь е? -- в принципе, ответ Кэп знал заранее, но...
   -- Ща проверим... -- Гриня извлёк из кармана агрегат. -- Ось дывысь -- пыльна! Кэп, куда звонить? В службу спасения или в отряд?
   Вовка мгновенно представил себе диалог со спасателями: "Дети, вы где? -- На Сумбе?! Какой вертак сбили?! Вы кто? Спецназ РУМО? Мальчик, не морочь голову!.."
   -- Нафиг-нафиг! Звони в отряд!
   Диалог с дежурным предстоял не лучше. Что-то вроде: "Здорово." -- "Привет." -- "Как дела?" -- "Хреново." -- "Чё случилось?" -- "Вертак над Сумбой завалили..." -- "Кэп, ты чё, офигел от счастья? Прими сто грамм -- и баиньки: тебе уже хватит." -- народу на месяц достанет приколов...
   -- Хрен нам по всей морде! -- Гриня захлопнул крышку аппарата. -- Нету связи.
   "Так, в вертушке есть радио, точнее -- было... Плюс -- хоть один "комар" у этих долбаных авиаторов должен был остаться... Хм, кому я должен, всем прощаю..." -- под эти печальные мысли Вовка глянул вниз: ни фига не видно... -- "Чё ж Вы хотели, молодой человек... Так, а кто сказал, что мы -- безоружные?! Да у этих убивцев, поди, у каждого -- арсенал!" -- Кэп нежно погладил кобуру на собственном поясе. -- "Кто сказал, что пистолет -- не оружие?"
   -- Так, волки, становись! Рэвызыя наличного снаряжения и средств по уничтожению себе подобных...
   "Так, начнём с самых мелких: Серёга, он же рядовой Вересов, -- снаряги никакой, только крыса в подсумке; из одёжки -- новогодняя сиреневая футболка и шорты "маде ин Гриня". Так, где второй сандалет? Как "потерялся"?! Меня колышет, как ты приземлялся?!! Так, считай, этот -- босиком... Убью сявку! Стоп, стоп... Из оружия -- "Скиф", полторы обоймы патронов, складень... Чёрт с ним, пусть живёт.
   Фоменко -- сетчатая футболка защитного цвету, джинсы... из снаряги -- мобила, перевязочный пакет, складные пассатижи типа "тул", пистолет "Глок-19" с четырьмя полными обоймами. Фома, одним словом..."
   -- Гринь, а у тя пары гранат не завалялось?
   Гриц тяжело вздохнул.
   "...Так, Петерс -- то же, что и Фома, только слегка наоборот: футболка -- тёмно-серая, джинсы -- почти зелёные. Всегда знал, что Стрелок нас спасёт! Из оружия: пэбэ с тремя обоймами, "Абакан" с оптикой и глушилкой, правда всего один магазин... Господи, спасибо Тебе, что вразумил Яна не сдавать оружие на операционках...
   ...Налбандян -- милитари хренов... Бандана зелёная, жилетка на голое тело -- камуфляжная, бермуды -- тёмно-зелёные... Осталось организм камуфляжным кремом извозюкать -- и почти зачёт... Вооружён простенько и со вкусом: "Стечкин"... плюс две обоймы и огромный живорез от "Мастер оф дефенс"... так, живорезом можно пленных пытать бесконтактно... такой только покажи, -- любой сразу обделается... А всего две обоймы -- это залёт..."
   -- Рэм, по возвращении на базу -- два наряда!
   -- Кэп, за что?
   -- Разговорчики! К АПСу по штату положено ПЯТЬ магазинов! Где ещё три?!
   -- Вовка, так мы ж -- в отпуск, вроде...
   -- А на хрена те вообще в отпуске "Стечкин"? Коль уж таскаешь с собой эту бандуру, то хоть с полным боекомплектом!
   "...Пинигин... И это, мать вашу, -- младший командный состав?! Мало того, что рыжий, дак ещё весь -- светло-серый! Даже шейной платок какой-то пидористической расцветки... С первого вражеского жмура срочно переодеть... Хотя -- на хрена? В грязи извалять и дать засохнуть, -- славный камуфляжик получится... Из оружия: элегантный "Рюгер" П-85 с одной обоймой плюс складень "Спудеко"... Убить... Живым закопать... Крокодилу скормить..."
   -- Пинигин! По возвращении на базу -- трое суток ареста!
   -- Вовка, ты чего?!
   -- За отсутствие патриотизма.
   -- Кэп, у Фомы -- тоже "Глок"...
   -- У Фомы -- четыре обоймы, а у тя -- одна! А ещё слово мявкнешь, падла, я тебя в ефрейтора разжалую.
   Мешок счёл за лучшее заткнуться.
   "Так, в плюсе: все живы и, как ни странно, здоровы; синяки-шишки -- не в счёт. В наличии шесть штук пистолетов, один -- с глушителем, а так же автомат. В минусе: патронов -- на пару минут хорошей войны; карты нет, компаса нет, снаряги никакой, жратвы ноль, связи нет... да, Господи! -- ничего нет! Ещё и Джо -- босиком. Но это -- мелочи... Где упали -- неизвестно. Агрессивно настроенное местное население -- в наличии. Даже если всё сработало как положено, ПСС ни за двадцать минут, ни за два часа спасательную экспедицию не организует. Это -- Сумба. Изоляция района операции, воздушное прикрытие, группы огневой поддержки поисковых отрядов... Полдня -- как с куста. Не война как-никак. Шла б война -- организовали б за час, а так..."
   -- Так, организмы, слушай мою команду! Выдвигаемся к вертолёту, -- глупо, конечно, но там -- радио или хотя бы "комарики". -- Боевой порядок...
   К моменту прибытия РГСпН-314 к месту упокоения летательного аппарата "враждебно настроенное местное население" там уже наличествовало. Сие было легко объяснимо: местные лучше знали территорию -- однозначно. Человек 8-11... пардон, -- 13! -- для герильесов -- на редкость славно экипированы и вооружены. Мать моя! -- даже охранение выставили! -- те самые 4 рыла, которых сразу не заметили. Правда, "охрана и оборона" вместо того, чтобы бдительно нести службу, пялилась на происходящее. Что также можно понять: враг повержен -- в качестве доказательства этого постулата в центре полянки почти вертикально торчал остов вертолёта. Наши победили...
   У слабо дымящегося признака победы шла жаркая дискуссия, причиной которой был удивительным образом уцелевший тех вертака со смутно знакомой фамилией Березовский и кликухой Баобаб. Авиатор, раздетый до плавок, жался к остаткам вертушки; около него скучал меланхоличного вида малый ваххабитско-экстримистской наружности; рядом высилась куча барахла, экспроприированного у жертвы лётного происшествия; дискуссия напрямую касалась имущества:
   -- Слушай, Вань, ты гонишь! Да я в этот вертак целый рожок засадил! Трассерами! Все видели! Камок мой!
   -- Не звезди! Целый рожок-целый рожок... да, пока ты из своего "Калаша" целил, мы с Рафкой из "Красавчика" его разделали, как Бог черепаху... Рафик, скажи этому москалю! -- стороживший Баобаба "ваххабит" величественно кивнул и зачем-то заехал вертолётчику в ухо. Тот, бедолага взвизгнул и попытался вжаться в руины ещё плотнее. Ню-ню, "горе побеждённым!"... -- Так что цепляй боты и отвали на полдистанции!
   ...Вовка изучал диспозицию через оптику Латышовского "Абакана". Кроме двух парных патрулей охраны и группы товарищей, шумно и азартно деливших камуфляж, берцы и прочее имущество Баобаба, наличествовало ещё две "тусовки по интересам". Явный предводитель, с брезгливым любопытством разглядывающий документы пленного авиатора, человек в лохматушке и с СВД -- снайпер и человек с радиостанцией, подозрительно напоминающей Р-159. В общем, ясно: стандартная тройка -- командир, снайпер, радист. Вторая "тусовка" -- тоже тройка: здоровенный "нэгро" с лицом, не обезображенным интеллектом; европейского вида мужчина, аккуратно упакованный в НАТОвский камуфляж и "элисовскую" ременно-плечевую систему со стандартным набором подсумков... вооружён -- в отличие от остальных -- карабином М-4... на поясе -- пистолет; третий персонаж -- пацан, ровесник Джо, ну, может, -- чуть постарше, на плече -- автомат... сын полка, мать твою. Вообще, любопытная троица, господа хорошие. "Нэгро" навьючен двумя трубами, подозрительно напоминающими ПЗРК... ну, скажем, "Игла"... хотя нет, похоже -- "Стрела"... Да, "Стрела-2". Старая штука. Вот чем они нас завалили. Вот только у папуаса рожа слишком тупая, чтобы этими хреновинами пользоваться. Нет, люди, я -- не расист, но у этого типа рожа грузовой лошади, не более. А вот представительный дядя... Вот если дядя -- оператор, тогда всё ясно: "нэгро" транспортирует, дядя стреляет, мелкий... Хрен его знает, чем он занимается. Может, в обучение отдали. Причём -- недавно. Автомат висит как палка... Куртец -- явно перешитый Мэ-65 с дядиного плеча -- относительно новый... Кеды китайские ещё не убитые... Ладно, непринципиально...
   В общем, всё, чего Вовке так не хватало для душевного спокойствия, роилось-толпилось-шумело на полянке: оружие, снаряжение, жратва, связь...
   По-хорошему, надо было тихо сваливать. У противника -- численный перевес. Но сидевший у вертолёта Баобаб, явно ещё толком не допрошенный, расколется сразу. Тогда -- кранты. Их больше, они знают район, они могут вызвать подкрепление -- иначе на фига им радиостанция... Не похожи ребятишки на отдельную самостоятельную контору. Экипированы хорошо, но легко. Больше похожи на патруль. Болтаются по строго оговорённому району, "демонстрируют флаг". Ну, попутно -- вертаки левые валят. Так, для профилактики... А если попытаться окучить парней, то сейчас -- момент самый подходящий: на поляне -- расслабон, охранение не бдит, стоят кучно; начнётся свалка -- будут мешать друг другу. Правда, если что пойдёт не так -- тоже кранты. Их больше, вооружены лучше... Нет, сейчас или никогда. Про нас явно ещё не знают. Слишком беспечны и расслаблены...
   Ближайший парный дозор Мешок с Ромкой сняли чётко и быстро. Оппоненты, сами того не ведая, помогли ребятам -- вспомнили свои обязанности и начали обходить полянку по периметру. Правда, из состояния расслабона так и не вышли: двигаясь весело, о чём-то трепались... и зарулили за кустики, скрывшие их от основной группы. Там их и окучили. В два ножа. На вооружении триста четырнадцатой сразу появились пулемёт РДП и "Калашников".
   Латыш с Фомой, прикрывавшие ребят, выдвинулись на свою позицию -- им досталась "командирская" тройка, Косте с Рэмом -- "барахольщики" и "сторож", Кэпу с Серёгой -- "зенитчики".
   Работать по толпе начинали после того, как Стрелок снимет из "Абакана" дальний дозор. Стрелял Ян по готовности. Вроде всё понятно, но... Что Стрелок медлит, Кэп понять не мог. "Снайпер" уже пару раз подозрительно оглядывался в сторону исчезнувшего в кустах дозора... "Ваххабит", вроде, напрягся и перестал вслушиваться в разборки "барахольщиков"...
   ...Выстрелов ждали, но ударили они неожиданно. Автоматный глушитель никогда не изводит звук выстрела до киношных "шептунчиков". После первого глухого, но ясно слышимого хлопка, пулемётчик дальнего от парней дозора рухнул в траву, и время, казалось, остановилось. "Снайпер" "командирской" тройки начал, неестественно медленно вскидывая винтовку, разворачиваться в сторону Латыша... Второй дуплет прозвучал для Вовки именно как дуплет, хотя это было невозможно: АН-94 в режиме фиксированной очереди выплёвывает две пули со скоростью 2000 выстрелов в минуту, и два выстрела сливаются в один; но Кэп чётко слышал ДВА хлопка, и второй дозорный отправился следом за первым. Сразу же с правого фланга глухо ударили дуэтом Ромкин пулемёт и Мешковский "Калаш"; "ваххабит", начавший после первого выстрела Яна припадать на колено, вскидывая автомат, кувыркнулся назад, как сбитая кегля; "барахольщиков", начавших мгновенье назад шумно делить десяток обнаруженных в карманах Баобаба презервативов, разбросало в разные стороны; третий дуплет Латыша снёс "коллеге" полчерепушки; "командир", уронивший документы и потянувшийся к оружию, получил от Фомы шесть девятимиллиметровых пуль и завалился на "снайпера", "радиста" отоварили Мешок и Ян одновременно...
   Из ступора, похожего на замедленное кино, Вовку вывел Серёгин "Скиф", заработавший непосредственно под ухом. Тут, как раз, ещё живые "зенитчики" развили бурную деятельность. Серёжка, вроде, завалил "нэгру". "Дядя" сноровисто передёргивал затвор карабина...
   "Чудак, патрон в стволе должен быть!" -- с этой философской мыслью Кэп всадил ему в грудь короткую очередь из "Стечкина".
   ...Дальше, как обычно, всё пошло наперекосяк. Вроде как убитый папуас вдруг с неожиданной сноровкой кувыркнулся влево и, пригибаясь, зигзагом ломанулся в чащу. Почти одновременно пацан бросился в прямо противоположную сторону. Сергей в этот момент заорал "Прикрой!" и начал менять магазин. Вовка на автомате рявкнул "Держу!" и встал перед дилеммой: две равноудалённых мишени примерно с равной скоростью расходились в разные стороны. Два зайца. Классика. В миг, когда Кэп определил преоритетной целью нэгру, тот вломился в заросли, и отстрелянный вдогонку магазин АПСа явно не повредил его здоровью. Пацана Вовке закрывал Серёжка, с треском загонявший в это время в "Скифа" новую обойму, и мелкий пулей влетел в чащу. Финиш. И этот ушёл.
   -- Фома! Джо! Догнать! -- добавлять "Убить!" не требовалось. -- "Блин, "язык" же нужен!" -- Мелкого -- живым!
   Гриц, мельком переглянувшись с Серёгой, на ходу меняя обойму "Глока", рванул за пацаном.
   ...Догнать -- так догнать. Кинувшись за папуасом, Серёжка на ходу подхватил карабин "дяди" и передёрнул затвор, чтобы в самый ненужный момент не выяснять, что в патроннике пусто. Зря. Как оказалось, последнее, что успел исполнить прежний владелец трещотки -- загнать патрон в ствол. Так лихо, а главное грамотно, ушедший из-под огня "клиент" дальше повёл себя просто глупо: ломанулся через заросли напрямик. Слышно его было в повисшей над полянкой тишине изюмительно. Параллельно "носорожьей тропе", пробиваемой "нэгрой" в зарослях, шла тропа обычная, причём -- хорошо набитая. Двигайся оппонент по ней -- у Серого не было бы никаких шансов его догнать. А так -- шансов не было у "клиента": быстро напрямки через чащу двигаться невозможно физически, а тропа плавно загибалась -- ему наперерез. Ко всему прочему, босиком по набитой тропке Серёжка мог перемещаться не только быстро, но и практически бесшумно. В отличие от "нэгры".
   Метров через триста тропа резко повернула на 90 градусов, пересекая предполагаемый курс "клиента", а тот, бедолага, всё ещё ломился по зарослям.
   "Блин, как в тире..." -- Серёга перекинул планку прицела на 100 м, и тут прямо на него выскочил запыхавшийся "нэгро".
   "Кранты Лумумбе..." -- успел подумать Сергей, плавно потянув спусковой крючок.
   ...В момент выстрела "клиент" повернулся к Серёжке в профиль, и три пули, угодившие ему в голову, натворили такое, от чего Серёгу чуть не стошнило. Первая оторвала "нэгре" челюсть, вторая угодила в глаз, третья -- в висок, и череп, не выдержавший такого издевательства, лопнул, как перезрелый арбуз, обдав Серёжку чем-то липким и дурно пахнущим, какой-то дикой смесью свежей крови, мяса и ещё чего-то...
   "Мамочка..."
   -- Блин... -- это Серёга выдал уже вслух и, ощущая трясучку в руках, стал выуживать из кармана тщательно запрятанные от Латыша сигарету с зажигалкой. Из подсумка высунулся было озверевший от таких скачек Крис, но, оперативно обнюхав хозяина, животина стремительно нырнула обратно. Серёжка наконец прикурил, и показавшийся неожиданно вонючим дым от вполне приличного "Петра I" стал комом в горле. Серёгу скрутил жуткий кашель.

***

   Пока народ занимался тем, что в УК обозначалось как мародёрство, Вовка уселся на первую попавшуюся корягу и, закурив, устроил себе, любимому, "мини-разбор полётов". Ситуацию можно было обозначить коротко: "Акела промахнулся". Во время мероприятия он вёл себя для предводителя далеко не лучшим образом. Все сработали чётко -- кроме отца-командира. "Нэгро" и пацан сделали ноги. По его вине. Фома пацана, скорее всего изловит, а вот Серёга... На фига он его отправил? -- Даже Латыш глянул на Кэпа удивлённо. Хотя -- в том районе стреляли из М-16, а кроме Серого этого не мог сделать, вроде, никто -- у жертвы был АКМ. Но ни Серёжка, ни торопливо отправленный вдогон Ян ещё не появились...
   Первым из "охотников" нарисовался Гришка с "жертвой" на плече.
   -- Живой? -- поинтересовался Вовка, когда Фома без лишних церемоний свалил "добычу" ему под ноги.
   -- А то як же... -- Гриц шумно выдохнул, сморкнулся и приземлился рядом с Кэпом. -- Що со мной будэ?
   -- Да не ты, я, чай, не слепой, -- Вовка легонько пхнул ногой лежащее на земле тело. -- Я про этого.
   -- А то як же, -- повторил Фома, -- ты ж, чи, нэ слэпый? Сам же просил живым? -- Получи и распишись.
   -- Гриш, не выпендривайся, а? -- слегка тоскливо попросил Кэп.
   -- Що, глобальный крызис командирских способностей?! -- Фома глянул на своего предводителя с беспощадной проницательностью.
   "М-да... Эк он меня..."
   -- Чё, так заметно?
   -- А то! Невооружённым взглядом... Даже со средней дистанции. Самоотвод брать будэшь? -- поинтересовался Гриц предельно издевательским тоном.
   -- Чё, думаешь, -- стоит? -- буркнул Вовка.
   -- Ню-ню... И на яку должность прэтэндуэ товарищ старшина? -- Гришка издевался уже откровенно. -- Колы вын слагаэ з соби обов'язок ком группы?!
   -- На любую свободную...
   -- А нэма выльных, -- перебил его Фома, -- уси -- при дыле... Лишний снайпер, радист, пулемётчик и т.п. нам ни во что не упёрлись... -- Гришка глянул через плечо, туда, где в отдалении Рэм с Мешком распатронивали жмуриков. -- Совсем офигел, идиот?! Ты ещё принародно сопли распусти!
   -- Фоменко! Выбирайте выражения!
   -- Ну слава те, Господи! -- Фома расцвёл так, словно не на "педагогический момент" нарвался, а получил очередное воинское звание. Или -- добавку к денежному довольствию. -- Разрешите получить взыскание?!
   -- Ты у меня ща получишь взыскание... с занесением на личное тело... психоаналитик хренов!
   -- Доложу по инстанции о неуставных отношениях! -- хихикнул Гришка. -- Как вернёмся...
   -- Иди ты, Фома, знаешь куда...
   -- Куда?!
   -- Инвентаризацию трофеев производить! Эти двое пущай переодеваются в темпе и -- на периметр, а то ща нас накроют, как мы этих...
   -- Яволь, майн фюрер...
   -- Пшёл... Стоять! Фома, как ты этого оприходовал?
   -- Палочкой... Бамбуковой.
   -- Ладно, ступай.
   А вообще-то, с отседова следовало дёргать. Причём, чем быстрее -- тем лучше...
   "Ладно, сейчас Латыш с Джо нарисуются..."
   Нарисовались. Зрелище ещё то. Вообще, за три с половиной года бурной милитаристской жизни Кэп насмотрелся всякого, но сейчас его пробило на хихи. Глядя на свою снайперскую пару, Вовка чувствовал, что его разбирает нездоровый, а главное -- совершенно неуместный гогот. Лежавшее у командира в ногах тело зашевелилось, оживая, и Кэп слегка съездил "трофею" по загривку, чтоб не рыпался. Ребёнок оказался жутко понятливым и затих. Тут Вовка позволил себе хихикнуть вслух. Ян, волочивший тело "нэгры", уронил жертву рядом с "трофеем" и зачем-то прокомментировал:
   -- Готов, товарищ старшина.
   Кэп не выдержал, и задавленное хихи перешло в полноценный ржач.
   -- Во-во, и я о том же, -- Латыш философски вздохнул и оглянулся на Серёжку.
   -- Стрелок... -- Вовка давился смехом, -- ...дуй к Фоме в темпе, переодевайся...
   -- Яволь, -- буркнул Ян, удаляясь.
   "У них чё, сегодня, День Германской Словесности?"
   Сергей, стоя рядом с хмурым любопытством разглядывал ржущего Кэпа:
   -- Вов, ты чего?
   Вовка махнул рукой, мол, сейчас, погоди, -- и загнулся от нового приступа хохота.
   -- Чё ржёшь, как лошадь?
   -- Серёга... -- Кэп вытер слёзы, -- ...ты чё, эту несчастную жертву расовой дискриминации прикладом насмерть забил?
   -- Расовой -- чего? -- не понял Серёжка.
   -- Ди-скри-ми-на-ции, -- по слогам произнёс Вовка. -- Почто ты его так, изувер?
   -- Как -- "так"? -- удивился Сергей. -- Ты сказал: "догнать" -- я догнал...
   -- И -- прикладом беднягу, прикладом!!!
   -- Да нет, я его стрельнул...
   -- Ой, правда, что ли? -- Кэп с трудом перевёл дух, пытаясь не заржать сызнова. -- А я думал, ты его мачетой тяпнул... раз десять-пятнадцать...
   -- Да нету у меня мачеты...
   -- Да веришь, -- в курсе... Вот я и говорю: прикладом забил. Ладно, проехали. Там ручей есть -- ополоснись. И переодевайся мухой. Обуйся.
   -- Во что переодеваться-то? Я ж в этом, -- Серёжка кивнул на жмуриков на поляне, -- бултыхаться буду...
   -- Ты чё, не только этой нюгре несчастной мозги вышиб, но и себе -- до кучи? Вот тебе лежит набор бытовых прелестей типа "кеды - куртка"! -- Вовка пхнул носком ботинка "трофей". -- Шнель, киндер, шнель!
   -- Гитлер капут! -- буркнул Серёга. -- Ты чё по-немецки базлаешь?
   -- Да, Фома с Латышом День Германской Словесности объявили... Давай быстро!
   Совсем уходить из района Кэп не собирался. Замаскироваться поблизости и ждать -- да. Максимум в течение суток должна была появиться родная ПСС и устроить хэппи-энд. Прапорщик Боря, медленно выходя из ступора, сейчас проблем не создавал, больше напоминая исполнительный механизм, чем человека, что Вовку вполне устраивало. Симпатичное место попалось через час, что было как нельзя кстати: тащить вшестером барахло дюжины человек, да ещё -- двух пленных...
   ..."Пленным N2" был "дядя" в НАТОвском камуфляже. Спас "клиента" бронежилет, предусмотрительно надетый под куртку. И до кучи -- Рэм, зарядивший АПС коммерческими "холупонями", а не штатными патронами ПМБ (в этом случае "дядю" бы никакой броник не спас).
   ...Так вот, ещё и двух пленных. Борю не нагрузишь. Серый много не упрёт. В общем, встали, замаскировались. Теперь можно было решать первоочередные задачи: допросить пленных, разобраться с барахлом, придумать, как обозначиться для ПСС (ни одного целого "комара" найти не удалось)...
   -- Так, орёлики... Латыш, Рэм, -- на фишку; Фома, разберись с этим, -- Кэп кивнул на кучу трофейных рюкзаков, разгрузок, ремней... -- Серый, помоги ему. Мешок, ком цу мир, битте, пообщаемся с человечками... Борь, ты живой? -- Вовка глянул на прапора: -- Агу, Боря, отзовись!
   Товарищ старший прапорщик заторможено кивнул.
   -- Ну вот и ладушки. Сиди и не шуми. Чё надо, шёпотом спрашивай меня, понял?
   -- Да.
   "Во, и голос прорезался..."
   В это мгновенье Костик начал "работать" с пленными:
   -- Ну чё, неустрашимые истрябители лятательных аппаратов тяжелее воздуха, приступим к плодотворному общению? -- Мешок небрежно остругивал Ромкиным "Мастером" палочку. -- Гриш, дай пассатижи!
   -- На кой воны тоби? -- Фома с натугой вытряхал на расстеленное трофейное пончо трофейный же рюкзак.
   -- Да на всякий случай. Может, они у нас окажутся вредные и молчаливые...
   -- А режик тоби на що?
   -- Рэжиком можно отрезать чего, а пассатижами -- отдавить. Комплексное воздействие на организм, -- Костик выдал самую мерзкую из своих улыбок и простецки шмыгнул носом. -- Вас как звать, убогие?
   Пленные молчали.
   -- Ну вот, блин! Я так и знал! Фома, давай струмент! Вовка, сначала рэзати или отдавливать? -- на роже Мешка блуждала слегка блудливая загадочная ухмылочка. Не зная человека, легко поверить, что его любимое дело -- кому-нибудь что-нибудь отдавливать-отрезать. В общем, -- помучить-потерзать...
   Вовка, разобравшись с Борей, подключился к процессу:
   -- Подождите, Пинигин... -- Кэп образцово-показательно поморщился. -- Предоставьте сначала мне возможность поговорить с нашими... собеседниками.
   -- Виноват, товарищ старшина, -- жизнерадостно ощерился Костик (ни на роже, ни в голосе -- ничего виноватого, только сладострастное предвкушение ПРОЦЕССА).
   Связанный по рукам и ногам "дядя" меж тем пребывал в странном спокойствии. Когда "клиент" пришёл в себя, и ему потыкали в харю автоматкой, небольшой всплеск эмоций был -- искреннее возмущение. А потом "дядя" резко успокоился, и в данном состоянии пребывал поныне. Странно, господа, странно...
   "Пленный N1" -- пацан -- в отличие от "дяди" вибрировал, но, глядя на "старшего товарища", держался. Причём -- неплохо, надо признать. Но вот если отрезать "дяде" ухо... пожалуй, расскажет всё. Что надо и не надо. Да ещё наврёт с перепугу с три короба. Так что ухо -- отставить. Пока. Займёмся "дядей". Мешок-то с ходу начал крутить "сценарий N3" -- слегка театрализованный вариант классического "добрый дядя - злой дядя". Универсальный, в общем, вариант -- легко развернуть и в "экстренное потрошение", так хорошо описанное Богомоловым в "Моменте истины", и в мирную задушевную беседу. Хотя "потрошилка" пока не катит: обстановка не та. Тут уж скорее пойдёт форсированный допрос. Но ей-Богу, господа, не хотца это вытворять жутко! Даже не из-за избыточного гуманизма, а из-за неэстетичности процесса... Ухи резать, пальцы ломать... Бр-р-р, какая гадость! Может, этот "Робин Гуд" сам разговорится?
   -- Что, товарищи, побеседуем? -- нейтральным, даже слегка благожелательным тоном спросил Кэп.
   -- Ямайский питон тебе товарищ! -- хмыкнул "Робин Гуд"
   "Так, разговариваем. Это хорошо."
   Выступление Вовка проигнорировал:
   -- Для начала представлюсь...
   -- Да, уж ты потрудись, -- перебил Кэпа "Робин".
   -- Не перебивайте меня, пожалуйста, -- Вовка подпустил в голос металла. "Робин Гуд" хмыкнул, но промолчал. -- "Остряк, значится. То ли самоуверенный дурак, то ли самообладанию дяди можно позавидовать". -- Я -- старшина Владимир Капасовский, командир разведгруппы специального назначения отряда спецназа "Скаут", входящего в двенадцатый ДДК. Знаете, что это такое?
   -- Да, наслышаны... -- "дядя" откровенно забавлялся. -- Капасовский, говоришь? Жидёнок, что ли, а? -- "Робин Гуд" глянул на пацана. Мальчишка как-то робко попытался пожать плечами, мол, не знаю.
   -- Кэп, ему явно надо что-то прищемить, -- подал голос Мешок.
   Вовка махнул рукой, заткнись, мол. Заткнулся.
   -- Антисемит? -- светски поинтересовался Кэп.
   -- Да нет. Так, констатация факта.
   -- Ну-ну. Я надеюсь, Вы понимаете, что я хочу получить ответы на некоторые вопросы?
   -- Ой, понимаю... -- почти весело протянул "Робин Гуд". Мальчишка неуверенно хихикнул.
   -- Значит, я могу рассчитывать на Вашу откровенность? Для начала представьтесь пожалуйста...
   -- Перетопчешься, -- доброжелательно сообщил Вовке "Робин Гуд".
   -- Вы, видимо, чего-то всё-таки не понимаете... -- начал было Кэп.
   -- Да чего ж тут непонятного, -- снова перебил его "Робин Гуд". -- А теперь послушай меня, ВОВА... командир грюппы спецназу "Парашютик" отряда "Кровавый подгузник", -- "клиент" хохотнул над собственной шуткой, -- если ты сейчас меня... нас! -- развяжешь и очень, повторяю очень, хорошо извинишься, то есть так, чтобы я уловил всю глубину раскаяния в содеянном...
   -- Кэп, чувак офигел! -- влез Костик.
   -- Мальчик, тебя не учили, что перебивать взрослых -- нехорошо? Посмотри на своего предводителя ВОВУ и бери с него пример... Так, на чём этот рыжий клоун меня перебил, ВОВА? -- теперь уже "клиент" перешёл на светский тон.
   -- На глубине раскаяния, -- в тон "дяде" откликнулся Кэп.
   -- Да, глубина раскаяния должна быть...
   -- Глубокой, -- внезапно подсказал Серёжка.
   -- Да, очень глубокой, мальчик, очень... ценю хорошие шутки, -- благожелательно улыбнулся Серёге "дядя", -- ...то я уверенно могу гарантировать тебе, ВОВА, и твоему дэтсаду "Парашютик", что убивать медленно и изощрённо вас не будут... А если вы своим раскаянием и хорошим, причём очень хорошим, поведением за оставшееся время сможете завоевать моё расположение, то очень может быть, вас даже не убьют вовсе. Ну, вот этого милого ребёнка Серёжу -- точно... Могу гарантировать. А я ведь могу? -- "дядя" покровительственно глянул на пацана.
   -- Можете, Михал Петрович! -- выдохнул тот, восхищённо и преданно пялясь на "старшего товарища".
   -- У меня -- всё. У тебя, ВОВА, две, нет, ладно, -- пять минут на принятие нужного решения, -- "клиент" замолк и попытался изобразить величественный жест -- что-то типа "всё я сказал". Не получилось: руки связаны...
   Повисла гробовая тишина. Вовка собирался с мыслями. У Мешка незатейливо отвисла челюсть. Фома индифферентно молчал, разбирая трофеи. "Минуту молчания" прервал Сергей:
   -- Эй, пацан, он чё... как это? Блин, забыл, как называется!.. Во, вспомнил -- педофил, да?
   Мальчишка испуганно замотал головой.
   -- А, понятно, а то я испугался... -- Серёжка скромно улыбнулся и ковырнул носком кеда грунт. -- Дядя Миша, я правда жить буду?
   -- Вот теперь не знаю... племянничек. Я подумаю. ВОВА, у тебя осталось три минуты, -- насмешливо протянул "дядя Миша". Кэп машинально глянул на часы. М-да, время "клиент" отмерял, как заправский будильник.
   "Блин... То ли -- идиот, свято верящий в свою неуязвимость, да не похож, вроде на кретина... Профи? -- Да нет, совсем не похож... Поди, мужик знает что-то, чего не знаем мы, сирые... Нервы железные? Самообладание -- дай Бог каждому... Время тянет? Да глупо как-то... Придётся потрошить. Срочно."
   ...-- ВОВА, ты слишком долго думаешь!
   -- Ладно, кончаем балаган, -- Вовка принял решение.
   -- Ну, слава Богу, а то я уж думал...
   -- Заткнись. Кость, возьми Фому и подготовь... обоих. Серёга, шёл бы ты отседова... "на поверхность".
   -- Это -- приказ? -- Серёжка как-то странно глянул на командира.
   -- Да нет. А что?
   -- Хочу посмотреть, как оно с этой стороны... -- Сергей натянуто хмыкнул. -- Как с ихней -- уже знаю...
   -- Ну смотри... -- растерялся Кэп. -- Ей-Богу, ничего хорошего. Мешок, я проверю пока Латыша с Рэмом.
   Когда Вовка вернулся, всё уже было готово: раздели, привязали. "Дядя Миша" гневно сверкал очами. У пацана тряслись губы.
   -- Да, ВОВА, ты, глупый, совершил самую большую ошибку в своей нелепой жизни... -- "Михал Петрович" явно не просекал ситуации.
   -- Ты думаешь? -- вежливо поинтересовался Вовка.
   -- Не смей мне тыкать, сопляк! -- вспыхнул "дядя Миша".
   -- Кэп, я нужен? -- спросил Гришка.
   -- Нет, Гринь, свободен. У них аптечка е?
   -- Да.
   -- Тащи сюда. Потом -- бери второй "Дегтярь" и сектор на шесть часов прикрой, там участок слабо просматривается от Яна. Давай, топай. Серёга, ты уверен, что хочешь это видеть?
   -- Уже не знаю.
   -- Выметайся. Собери в кучу покоцанные рожки и распатронивай их. Понял?
   -- Да.
   -- Исполняй. "На поверхности".

***

   Сидя на трофейном пончо, Серёжка, тупо глядя перед собой, выщёлкивал в трофейную кепку целые патроны из покорёженных пулями магазинов. Мыслей не было никаких. Почти. Глянув на этого голого всхлипывающего мальчишку, Серёга как будто заглянул в собственное прошлое. И -- как отрубило. Осталась лишь одна дурная, глупая мысль, свербевшая, как тонкое свёрлышко: "А Вовка так сможет..." Как "так" у Сергея не формулировалось. И вообще, с профессиональной точки зрения он прекрасно понимал и глупость, и иррациональность этой мысли...
   "Ей-Богу, думать вредно... Хорошо Боре: сидит и смотрит в мир пустым взором..." -- а с другой, -- "...а Вовка так сможет..."
   ...Первым из "застенка экспресс-гестапо" (Мешковские шуточки, блин!) появился сам Мешок. В компании с пацаном. Целым. Зарёванным, связанным, рот пластырем залеплен, -- но целым.
   -- Серый, у тебя курить есть? Сядь! -- шёпотом рявкнул Костыль на "жертву", и пацан осыпался, как сухой лист. -- Спасибо. Дай прикурить... Блин, мир полон идиотов! Зараза! -- Костик торопливо забычковал сигарету и опасливо оглянулся на "застенок": -- Кэп же курить запретил...
   -- Вы чё там творите, Пол Поты хреновы? -- хрипло поинтересовался Серёжка.
   -- С этим? -- Мешок ткнул пальцем в пацана, и тот шарахнулся в сторону. -- Замри! -- "клиент" окаменел. -- С этим -- ничё...
   -- А с "дядей Мишей"?
   -- С Мишкой? Поёт Мишутка, как ранняя пташка. Блин, приколись, Серый, этот урод просто находился в блаженной уверенности, что с ним, любимым, хрен чё будет! А я уж думал -- кремень-мужик! А он -- просто идиот!
   -- Дак чё вы с ним учудили?
   -- Я думал поначалу -- придётся гестапу устраивать по полной программе... Ей-Богу, Серый, не люблю я это дело безумно... Я ему -- нож к роже, а он ржёт, сука! Берём этого... -- Мешок кивнул на мальчишку, -- мол, сейчас при тебе в лоскуты порежем, почти режем, а тот давай гнать по типу того, что нам его, -- в смысле пацана, -- мученья воздадутся и тэдэ и тэпэ... И лыбится, пидор, блаженно... Ну, я ему два пальца и сломал.
   -- И чё, сразу раскололся?! -- Серёжка слегка удивился: сломанный палец по его собственному опыту, вроде, -- фигня... хотя больно, конечно...
   -- Да не, -- через полминуты... Тут главное -- уметь правильно шевелить сломанные кости... -- Костик хмыкнул. -- ...У Кэпа просто здорово получается... И вернулся Миша в жестокий реальный мир... Еле успели ему в хавальник его же собственные трусы затолкать. Промедол кольнули, в себя привели... И все понты -- как обрезало. Поёт, ласточка... -- Мешок вздохнул. -- Кретин недоделанный... Так, теперь ты, несчастная жертва, -- Костик глянул на пацана таким изуверским взором, что того, бедного, аж передёрнуло, -- слушай сюда: сейчас я сниму с тебя эту липучку, понял?
   Мальчишка часто-часто закивал.
   -- ...Потом развяжу. Ясно?
   Кивок.
   -- Оденешься, я тебя свяжу снова, и ты будешь сидеть здесь тихо-тихо и не отсвечивать... Понятно?
   Кивок.
   -- Если я услышу хоть звук, я тебе прострелю колено... Видел, что с Михой стряслось? С тобой -- хуже будет...
   Пацан вздрогнул и опять кивнул.
   -- Попробуешь смыться -- будет тоже самое. Усёк? -- Молодец! Серый, погляди за ним, я его барахло приволоку...
   Через полминуты Мешок вынырнул из "застенка" с нехитрым имуществом "жертвы", ловко сдёрнул с парня пластырь (пацан ойкнул) и чиркнул по верёвке на запястьях ножом.
   -- Давай одевайся... Серый, паси его, я -- к Кэпу. Свяжешь, как оденется, лады?
   -- На фига? Куда он денется?
   -- Серёга, я понимаю, что он мелкий и жутко несчастный... И тебе его, может быть, даже жалко. Но меня сейчас совершенно не прёт мысль, что это тело будет сидеть у кучи оружия и иметь хоть какую-нибудь возможность до него добраться. Чтобы на курок нажать, не нужно быть ни большим, ни счастливым...

***

  
  
  
  
   -- Ян, пригляди тут за обстановкой... Остальные -- за мной, -- экспресс-совет...
   Когда удалились от стоянки метров на десять, Кэп остановился и жестом пригласил всех присаживаться. Народ расселся -- кто на чём, и Вовка открыл "совет":
   -- Так, тушканчики... На повестке дня два животрепещущих вопроса: "Что делать?" и "Как жить дальше?"... Фома, что у нас с барахлом?
   -- Что с барахлом? -- Гриц пожал плечами: -- В принципе, есть всё... Покойнички были упакованы для недельного патрулирования. Жратвы, правда, -- на сутки, плюс НЗ. Из оружия -- два ручника эсвэдэ, калаши... -- Фома глянул на Серёжку и усмехнулся: -- Да ещё Ме-шестнадцать -- одна штука... Да що казаты -- чи сами бачили... Патронов -- по полтыщи на ствол, примерно то есть... На "Дегтяри" -- по четыре ленты, к автоматам -- по восемь рожков, в среднем, опять-таки... Десяток труб -- шесть китайских, четыре -- штатовских...
   Кэп зевнул:
   -- Ладно, со стволами -- всё ясно... Связь есть?
   -- Есть... Четыре "Оуки-токи", "Кенвуды", два комплекта батарей... Восемь каналов, два кэмэ -- радиус действия...
   -- И что -- ничего конкретней?
   -- Конкретней... -- Фома помрачнел. -- Конкретней -- есть "Пантера 2000В" -- рабочая... Хорошая машина. Английская, фирма "Ракал". Третья серия... После "Ягуара-V" и "Каракала"... СИЧ режим... Три тыщи каналов... Диапазон от тридцати до восьмидесяти восьми мегагерц... Встроенный цифровой шифратор... -- странно он как-то всё это излагал, смурнея по мере изложения.
   -- Гринь, всё это жутко интересно, но... У НАС СВЯЗЬ ЕСТЬ?!
   Гришка хмыкнул совсем убито:
   -- Я ж говорю: встроенный цифровой шифратор... Частоты приёма и передачи разнесены... Приём работает, а на передачу нужен ключ... Цифровой код. В стандартной комплектации его нет, а здесь стоит, зараза... -- Фома плюнул в сторону и замолк.
   Вовка почесал за ухом и уточнил без особой надежды:
   -- Подобрать можно?
   -- Теоретически -- можно... А на практике -- радиста нефига стрелять было... он и ключ знал, и программу связи. После трёх попыток эта хреновина просто заблокируется. Да ещё, скорее всего, сигнал скинет на базовую станцию. Самоликвидатора, скорее всего, там нет: кому охота бомбу на загривке таскать?..
   -- То есть, грубо говоря, связь у нас -- только локальная?
   -- Ну да. "Пантера" -- просто приёмник. Ихнюю радиосеть слушать можно... -- Гришка тяжело вздохнул.
   -- Ну, это, конечно, круто... -- Кэп подавил очередной зевок и окинул взглядом соратников: -- Ситуация ясна, парни?
   -- Да уж куда ясней... -- уныло хохотнул Мешок, озвучивая общее мнение. -- Похоже, мы -- в ж...?
   -- Ну, не совсем... Но очень близко к этому, -- Вовка жизнерадостно ощерился: -- Место "высадки" мы очень "удачное" выбрали! Район базирования четвёртой бригады АГГ, блин... Если верить Мишке, то там -- почти четыре сотни рыл, болтаются по району, демонстрируют присутствие... В день -- три сеанса радиосвязи. Второй провели за полчаса до того, как мы их -- того-с. Через два часа -- третий. Радиста мы уконтрапопили... К утру их начнут искать. Что из этого следует? -- Кэп окинул притихшую группу "командно-уставным" взглядом и закурил.
   -- ПСС мы тут спокойно -- хрен дождёмся? -- предположил Ромка.
   -- В самую точку, дорогой товарищ! Связи нет, -- к утру в данном районе "ангелов" будет, как собак нерезаных... Надо сваливать... Прям щас. Двигаемся в любую сторону, главное -- подальше отседова! Утром остановимся, решим, что дальше... Так. Далее, у нас -- двое типа пленных... Что делать бум? Волки, я вас внимательно слушаю... Серёга, ты -- первый.
   -- А чё -- я? -- Серёжка в этот момент подозрительно заглядывал в ствол слегка разобранного автомата.
   -- Так принято, -- пояснил Вовка, ехидно ухмыльнувшись, -- сначала выслушивают самых мелких... по возрасту и размерам. А потом -- взрослые дяди принимают решения. Мнение малых, как правило, игнорируется... Скажи уж чего!
   -- Чего? -- Сергей отложил автомат. -- Что делать -- вообще, или -- что делать с "типа пленными"?
   -- Что делать вообще, я, любимый уже решил... Хотя, если есть, что сказать -- говори. Пункт второй озвучь.
   -- Да, чё хотите, то и делайте... -- Серёжка аккуратно загнал на место затвор. -- Можно пристрелить... Лучше бы -- вместе с Борей: на кой ляд он нам? Можно отпустить, -- но это, пожалуй, глупо... Можно привязать к пальме... опять-таки, -- вместе с Борей... и свалить... Но тогда точно -- лучше стрельнуть сразу: найти их, пожалуй, хрен найдут, а помирать будут долго и безобразно... Так что, лучше их -- сразу. Борю, по крайней мере, -- точно...
   -- ..."А Карфаген должон буты разрушен..." -- процитировал Гришка. -- Злой ты, Серёжа...
   -- Я -- злой? -- Серёжка защёлкнул ствольную коробку и взялся за магазин. -- Да нет, я, вроде, добрый, милый... пушистый...
   -- Ага, ага, -- народ дружно захихикал, -- ты это негре скажи...
   -- А чё негра? -- Серёга загнал магазин на положенное ему место и оттянул затвор. -- Мне сказали -- я сделал... Ничего личного, никакой... как это... во: расовой ди-скри-ми-нации!.. -- затвор звонко щёлкнул, загоняя в ствол патрон.
   -- Ню-ню...

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   -- А ведь сегодня -- Новий рик, шановны громадяне, -- хмуро изрёк Фома, роясь в своём рюкзаке.
   -- Что-что? -- Кэп не сразу врубился.
   -- Мы, типа, высадились позавчора?
   -- Ну, -- это Мешок.
   -- Баранки гну. И було цэ -- двадцать дев'ятого. Дальше -- считайте сами. Новый год сегодня ночью... -- Гришка снова зарылся в свой "сидор".
   "...Действительно -- Новый год..."
   За двое суток ПСГ так и не высадилась. Почему -- понять несложно: отголоски урагана, разразившегося над морем, и над островом пошумели конкретно. Сумасшедший ливень обрушился на Сумбу, сметая всё и вся. Он загасил пожар на поляне с останками вертолёта и слегка охладил пыл воинствующих туземцев, заставил их убраться, так сказать, "по домам". И дал триста четырнадцатой возможность смыться тишком подальше от места событий, не тратя времени зря, пока можно не оставлять следов, затеряться в джунглях. Правда, увеселительной прогулкой вчерашний марш-бросок назвать трудно. Сегодня с утра слегка разъяснилось, но в полдень вновь хлестанул ливень, разыгрался ветер, над Сумбой пронёсся ещё один тайфун. После того, как очередной "торнадо" выдохся, Кэп принял решение: пробиваться на северо-запад острова, попутно пытаясь найти средства связи. Сегодняшний переход дался, пожалуй, потяжелее вчерашнего. Но -- ничего: из района, где группу могли прижать боевики АГГ, триста четырнадцатая ушла. Вовка был уверен, что соратники Дрюни не найдут их следов, тем более -- вновь поднимался ветер, а значит -- на подходе очередной дождь, "давно не виделись".
   Конечно, мелкий пленник -- разутый и раздетый -- тормозил движение, но он же пока вполне регулярно снабжал Кэпа полезной информацией об окружающей местности; сомневаться в его правдивости у Вовки оснований не было: парнишка был напуган очень сильно, а жить ему хотелось ещё больше.
   А вот кто начал конкретно отравлять жизнь группе, так это Борис. Сначала тот факт, что Баобаб вышел из ступора, Вовку даже порадовал, но уже через полчаса ему стало ясно, что лучше бы товарищ старший прапорщик по-прежнему пребывал в коллапсе. А ещё минут через двадцать взвыла вся триста четырнадцатая. Осознав, что вокруг него -- одни несовершеннолетние, Борис Алексеевич начал активно качать права, делая упор на то, что, мол, "старше я вас по званию, да и по возрасту -- тоже". То, что эти самые "младшие по званию и возрасту" влёгкую уделали значительно превосходившую их численностью и вооружением группу супостатов, а так же спасли его собственную драгоценную шкуру, Бориса не смущало абсолютно. В приоритет возраста и непогрешимость старшего по званию он явно верил больше, чем в логику и справедливость вместе взятые, поди ж ты... Кэп поставил товарища Березовского перед альтернативой: следовать за группой в соответствии с приказами командира или полностью положиться на себя. Жить Баобаб хотел не меньше Дрюни, а принять второй вариант означало для него верную гибель. Посему он брёл за триста четырнадцатой, терзая слух ребят брюзжанием и перечислением, в какие инстанции пойдут рапорта на злостных нарушителей Устава. Возможно, в других условиях скауты от души повеселились бы по этому поводу (нарушителями Устава они не являлись, поскольку вертикаль подчинения отсутствовала начисто), но сейчас обстановка была несколько не та, и визгливый голос техника откровенно действовал на нервы.
   ...И вот теперь, когда дневные мученья, вроде, позади, а ночные, возможно, сведутся к очередному ливню да нытью Бориса, вдруг -- на тебе! -- Новый год! Вот не было печали...
   -- Ну что? -- Фома опять посмотрел на Вовку, и в чёрных глазах отсутствовало привычное лениво-наглое выражение. -- Отмечать-то бум?
   -- Встречать, -- машинально поправил Кэп, оглядывая народ. Только сейчас он просёк, как вымотались его подчинённые за эти двое суток. А ведь тренированные ребятки, просто настрой был -- в отпуск летим, гулять бум, а тут... Тумблеры, конечно, перещёлкнуло куда надо, но чересчур резко как-то всё... Ну ничего, завтра втянутся совсем, будут в норме, дальше... Какое ещё "дальше"?! Мы что на этой Сумбе -- на всю оставшуюся жизнь, что ли?! Отыщем что-нибудь для связи, скинем сигнал... Блин, не о том я... Новый год же... Встречать бум? Вовка ещё раз оглядел своих подчинённых (все смотрели на него с вопросом: что скажешь, командир?), мазнул взглядом по Боре (тот, похоже, обмозговывал очередной до... простите, рапорт), посмотрел на Эндрю (мальчишка сжался в комок и затравленно озирался, явно не ожидая от окружающих ничего хорошего). А ведь надо, надо хоть чуть-чуть расслабиться, а больше, чем чуть-чуть и не выйдет.
   -- Так встречать-то бум? -- повторил Гриц, утягивая "сидор" и не отрывая почти печального взгляда от Вовки.
   -- А что, есть, чем встречать? -- Кэп поднял левую бровь. Народ облегчённо завздыхал: прямого отказа нет -- уже что-то.
   -- А разве було, щоб у мэнэ, та й нэ було? -- сощурился Фома в своей обычной (слава Богу!) манере.
   -- Ефрейтор Фоменко! Вы -- не еврей, и слава Богу. Таки не надо учиться у нас дурному -- отвечать вопросом на вопрос! Доложите по Уставу!
   Народ захихикал. Даже Борис вынырнул из глубин мысленного кляузничества и довольно осмысленно посмотрел на окружающих. Даже Дрюня чуть расслабился: люди вокруг смеялись, смеялись между собой, смеялись весело и беззлобно, -- когда люди в таком состоянии, вряд ли последуют какие гадости...
   -- Рапортую: в наличии кофе растворимый -- одна банка полста грамм, сахар-рафинад -- коробка в полкило, молоко сгущённое с сахаром -- одна банка четыреста грамм стандартная. Всё -- невскрытое.
   Окружающие уронили челюсти. У Кэпа, правда, мелькнуло смутное подозрение, тут же перешедшее в твёрдую уверенность, что Фома о многом умолчал. Что там, например, -- не одна банка сгущёнки... Похоже, среди замоченных врагов имелся Гришкин "собрат по духу", и умница-завхоз присвоил его имущество, не докладывая соратникам, сколько именно жратвы и лакомств обнаружил. А может, только сегодня досчитал... Хотя нет, он уже во время допроса в какой-то момент смотрелся подозрительно довольным.
   -- Надо встречать, -- изрёк Вовка с интонацией Тамерлана, пощадившего одного воина из провинившейся тысячи и пребывающего в умилении от собственного милосердия. -- Как встретим -- так и проведём... Так и встретить надо -- пусть и в походных условиях, но достойно.
   -- А покрепче чего не будет? -- вопрос, в общем-то, вертелся на кончике языка не только у Рэма, но именно Ромка его озвучил.
   -- Цэ як -- "покрепче"? Дви ложки кавы на кружку, чи що? -- Фома тщательно прикидывался непонимающим. -- А рожа у тэбэ аглицким прапором нэ триснэ?
   -- Да нет, не чёрненького, а беленького...
   -- Якого "бялого"? Нэ розумию... -- Гришка продолжал ломать комедию, в свою очередь косясь на начальство.
   -- Кэ-эп, ну скажи ему, если можно! Ну все же видели!
   Вовка с интересом следил за развитием дискуссии. Вот о том, что среди "трофеев" имелось спиртное, знали действительно все, -- что-что, а уж это углядели.
   -- Правда, Вов, пусть колется! -- теперь решил вставить своё веское слово и Мешок.
   -- А что, можно, да?! -- голос Кэпа -- ирония в чистом виде. -- Вы, товарищ старший сержант мне разрешили, да?
   -- Ну, Кэп! Ну, Новый год же!! Он раз в году бывает!!!
   -- И -- что? Всё раз в жизни бывает!
   -- Ну, Вовка, ну..!
   -- Гринь, там, кроме того пузыря, есть ещё чего?
   -- А то як же...
   -- Хрен с вами. По случаю праздника -- махнём второй раз, -- и, увидев в глазах подчинённых немой вопрос, Вовка пояснил: -- Первый, но последний.
   -- Эт -- разве "махнём"? Тут, скорее -- "нюхнём"... -- ворчит Мешок.
   -- Разговорчики! Отставить! Гринь, сочини "Розу ветров", что ли... Так, что ещё? -- это был риторический вопрос, который поняли не совсем верно.
   -- Может, фейерверк устроить? -- поинтересовался Костя. Это -- осторожный намёк, что индивидуальные занычки имелись не только у Гришки.
   -- Отставить фейерверк. Мы -- на вражеской территории, забыли, волки?! -- Вовка выразительно глянул на Мешка: мол, одного-то я, конечно, пощадил, но ничто не мешает мне переправить в мир иной ещё пару сотен, -- просто так, для профилактики. И -- для восстановления душевного равновесия.
   -- Понял, -- Костыль совершенно безмятежно улыбался: реакция Кэпа была предсказуема.
   -- Всё, волки. До начала мероприятия, -- Вовка глянул на часы, -- четыре с половиной часа чистого времени. Охрану и оборону лагеря осуществляем в следующем порядке: младший сержант Пинигин, рядовой Налбандян, через два часа их сменяет снайперская пара. Ответственный за организацию новогоднего стола -- ефрейтор Фоменко. Все свободные от несения караульной службы -- к нему на подхват. Я, любимый, -- общее руководство. Задача ясна? Разойдись!
   Первым на подхвате у Гришки выпало быть Серёге. Вообще, быть подручным кашевара-кулинара -- не самый тяжкий вариант деятельности, но на этот раз Серёжке было малость тоскливо, -- видимо, просто с устатку. Впрочем, трезво оценив возможности своего подручного на данный момент времени и места, Гриц буркнул:
   -- Не дёргайся, будешь за сгущёнкой глядеть пока.
   -- В смысле?
   -- Варыты. Её зварыты трэба. Будэшь дывытися, щоб кыпэло, та й щоб вода була, выкыпэ -- дольешь. Розумиешь?
   -- Ага.
   -- От и добре, -- Фома лежмя засунул банку в кан, залил водой и пристроил над огнём, рядом поставил маленький котелок с водой. -- Ты тильки нэ спи, Джо, а то будэ нам фейерверк, якого нам нэ трэба.
   Серёга устроился у костра, уставясь в огонь. Махонький костерок был разложен в углублении в земле. Чтобы вода всё время кипела, кроху-очаг требовалось постоянно подкармливать горючим, не позволяя в то же время огню вылезать из ямки.
   По тенту вдруг хлестанул ливень, под тент задул ветер. Серёжка поёжился. Сзади раздался шорох. Сергей оглянулся. Чуть в стороне от костерка притулился Дрюня; пареньку явно хотелось подобраться ближе к огню, но он не решался.
   -- Иди сюда, Эндрю, грейся, -- позвал Серёжка. С устатку зверствовать особо не хотелось.
   "Ангел" переместился поближе, сел вплотную к Сергею и неуверенно пробормотал:
   -- Спасибо, Джо.
   Серёжка пожал плечами: было бы за что...
   -- Джо, развяжи меня... Пожалуйста, -- Дрюня старательно подбирал слова, стараясь не сбиться на более привычный урус-койне. -- Я не убегу, честно.
   -- Не, Дрюня. Убежать - не убежишь, а гадость какую сделаешь. Нет.
   -- ...Ну развяжи... Я не сделаю... Я жить хочу, а в лесу одному жить нельзя...
   -- Я жил... -- Серёжка подбросил в костерок кусок коры. -- Две недели с лишком.
   -- Один? -- Эндрю искренне изумился.
   -- Один, -- Серёга и сам не знал, что это он вдруг разоткровенничался? И перед кем! -- Правда, задичал совсем, крыша съезжать начала...
   -- Крыша -- что? -- не понял "ангел".
   -- Ну, дурак стал, слова забывать начал...
   Дрюня посмотрел на Серёгу с откровенным ужасом. Серёжка кинул на рдеющие угли несколько веточек, а то вода почти перестала кипеть, да и осталось её меньше половины, долить надо бы. Долил. Дождь стих столь же внезапно, как и начался. На краю освещённого круга появился чем-то нагруженный Гришка: в руках у него наличествовал объёмистый узел из пончо.
   -- Серый, нэ спи, змэрзнэшь, сичинь прибачится... Зараз дыло тоби дам... -- Гриц аккуратно развернул пончо, в нём оказались мелкие -- с кулак -- кокосовые орехи.
   -- Скоро и так январь будет, хоть спи, хоть нет, -- пробормотал Серёга.
   Эндрю чуть отодвинулся от костерка -- на всякий случай.
   Фома одним глазом заглянул в кан, где как раз закипела долитая вода:
   -- Молодец, бдишь. Ще годыну поварыты, та й годи, -- в этот миг Дрюня отодвинулся ещё подальше: его пугала Гришкина полуукраинская речь. Зря. Своим движением он только привлёк внимание завхоза: -- Ты що ёрзаешь, беспортошная твоя душа? До ветру хочешь, что ли?
   Эндрю замотал головой.
   -- Тоды сиды, та й нэ шебуты. Серый, если чё, своды його... до ближнего куста, что ли...
   -- Чё всё я... -- Серёжка впрямь тяготился ролью персонального то ли жандарма, то ли секьюрити при своём сверстнике. Вовсе не потому, что это было трудно практически, дело было в другом.
   ...Он ходил в кедах и куртке, снятых с этого пацана, связывал и развязывал ему руки, приглядывал за ним во время кормёжки и водил на оправку... И постоянно испытывал по отношению к нему смесь жалости, угрызений совести, лютой озлобленности и презрения. В этой каше эмоций верх брало то одно, то другое -- в зависимости от обстоятельств. Иногда Сергею хотелось, чтобы Дрюня сдох на фиг, чем скорее, тем лучше. Но уже через минуту он понимал, что в этом случае совесть, будь она неладна, не даст ему покою. Тогда Серёжка бросался в другую крайность -- начинал жалеть пацана, который, в сущности, ни в чём не виноват, а виноваты во всех его бедах взрослые с их войнами, религиозным фанатизмом и прочими закидонами, как и в собственных Серёгиных бедах, -- тьфу! И он начинал заботиться о пленнике; но потом вспоминалось вдруг, что чёртовы обстоятельства сделали их врагами, и казалось, что жалостью к Дрюне он предаёт родную триста четырнадцатую, как предал уже раз -- тогда... И шнур на запястьях бывшего "ангела" утягивался немыслимым образом, и сыпались на Эндрю тычки, пинки и брань в три оборота с загогулиной -- правда шёпотом... И хотелось шлёпнуть этого сучонка к едрене фене, чтоб не путался под ногами. А потом вновь грызла совесть, и вспоминались ментура и контрразведка, и процесс шёл по новой, по кругу, и так -- третьи сутки, и неведомо, сколько это ещё будет продолжаться...
   ...-- Чё всё я?.. -- пробурчал Серёжка, косясь на Хохла.
   Гриц немедленно принял позу "менэ плевать, на яком глазе твоя тюбетейка!", и Серый ощетинился в ответ. С минуту между соратниками проскакивали искры, казалось -- сейчас вцепятся друг другу в глотки. Потом оба разом обмякли, и Серёга пошёл на попятный:
   -- ...Да ладно, я ничё, давай какая там у тя работа?..
   Гришка, словно ничего не произошло, придвинул Серёжке очередной -- пустой и сухой -- котелок, выдал пачку галет:
   -- Кроши сюды. Не слишком мелко ломай, не в пыль, в смысле.
   Работа была абсолютно необременительная, вполне можно было заниматься ею, одновременно приглядывая за костерком и каном; главное -- не напутать, не кинуть, например, кусок галеты на угли или шматок коры в котелок. Под другим углом тента Фома что-то вытворял с кокосами, мурлыча под нос "ничь така мисячна..." или что-то в этом духе. Серёга высунул нос из-под "крыши". Ночь действительно была "мисячна" -- распогодилось, круглая луна плыла над тёмными кронами.
   Под тент ввалилась здоровенная неуклюжая фигура. Эндрю тотчас переместился поближе к Джо и Фоме. Непонятно почему, парнишка относился к Борису значительно хуже, чем ко всей триста четырнадцатой вместе взятой, хотя техник, кажется, давал меньше всего поводов для неприязни: он не пинал пленника, как Серёга, не участвовал в допросе, как Кэп и Мешок, не бросал на "беспортошного" косых взглядов, как Гришка ("Лишний рот, корми его ещё!"), да и в позавчерашней (неужто, всего лишь -- позавчерашней? -- полжизни назад!) разборке с "ангелами" участвовал лишь как жертва, а вот поди ж ты...
   Фома отвлёкся от загадочных манипуляций с кокосами, мельком взглянул на Борю, повернулся к Серёге и выдал ехидным шёпотом:
   -- Дивысь, який Вертыдуб явивси... -- прапорщик тем временем устраивался поодаль, демонстративно игнорируя всех присутствующих. -- Нэ, ты побачь, вин, типа, никому, нычого... Зараз, планшетку достанэ, писаты будэ... А можэ -- думаты будэ...
   -- А что он всё пишет? Вернее -- ща -- не пишет? -- Серёжка аккуратно заныкал последнюю галету и засунул её в подсумок к Крису. -- Гринь, галеты кончились. Давай ещё... -- он сказал это довольно громко, чтобы заглушить внятный хруст, немедленно донесшийся из подсумка.
   Гриц выдал Сергею вторую пачку одновременно с такой рожей, что стало ясно: всё он видел. И слышал. Дрюня следил за действиями обоих голодным взглядом, потом проглотил слюну и отвернулся. Баобаб действительно извлёк из своей сумы планшетку и начал увлечённо строчить, временами возводя очи горе.
   -- Во, "донос на гетмана-злодея царю Петру от Кочубея", -- ехидно прокомментировал Фома, продолжая издеваться над кокосами.
   -- Пушкин, что ли? -- поинтересовался Серёжка.
   -- Та -- вин...
   -- Чё его все так любят? И на учебке, и Кэп, и ты? Мариша на нём повёрнута, вроде, не была...
   -- При чём здесь она?! -- Гришка от возмущения перескочил на чистый русский. -- Ежели все так любят, верно -- есть за что... А это -- ваще "Полтава", мне её сам Бог знать велел. А он умный был мужик, и с юмором, только деньги делать не умел, так что ж теперь... Кто деньги делает, а кто -- стихи...
   "Ишь, на лирику его прошибло, что-то новенькое..."
   -- ...А цену он себе знал, будь спок, -- продолжал Фома, -- помнишь "Памятник": "Слух обо мне пройдёт по всей Руси Великой, и назовёт меня всяк сущий в ней язык..."? И ведь прав был, зараза!
   -- Ну и чё, о тебе и твоих братьях по крови там ни фига нету... -- Серёга сам не знал, с чего ему вдруг захотелось поддеть Грица.
   -- Здрасте, Новый год! -- снова возмутился Хохол. -- Как это "нету"?! А "гордый внук славян"? Эт чё по-твоему, о русских, что ли? Русские его тогда уже знали! Не, это -- о нас, ну может -- о пшеках ещё. Это вон о них, -- Гришка кивнул на Дрюню, -- там действительно ничего нет. Наверно, в размер не влезло, а может -- знал, что они ещё дольше тунгусов дикими пробудут...
   Серёжка посмотрел на Эндрю (тот всё сидел, глотая слюну). За минувшие двое суток как-то не приходилось задумываться, кто же их пленник по "пятому пункту". Белый, конечно, но и примеси имелись, причём -- близкие, во втором-третьем колене. Это чувствовалось по довольно толстым губам и широкому носу. А вот кожа у Дрюни была не более смуглая, чем, допустим, у Ромки.
   -- О чём спич? -- Кэп в сопровождении Латыша поднырнул под тент.
   -- Да вот, на литературные темы рассуждаем... -- хихикнул Серёга. -- За Пушкина А. С. базлаем...
   -- Правда, что ли? -- Вовкино лицо тонуло во тьме, но похоже, у Кэпа поползла вверх левая бровь.
   -- Правда-правда, -- Гриц сосредоточенно домучил очередной кокос.
   -- Так, волки, а вы, кажись, -- того-с... -- задумчиво протянул Вовка. -- Мозги поплыли... У обоих сразу, причём. В поле -- за Пушкина... В пампасах, волки, мысли должны выражаться коротко, односложно, энергично... Короче, Джо, тебе через полчаса -- на смену Ромке. В паре с Яном. Готовься морально. Гринь, кофе е?
   -- Зараз, -- Фома покинул кокосы, пристроил какой-то очередной котелок на угли, глянул в кан, где варилась сгущёнка, и лениво посоветовал Серёге долить воды.
   Дрюня снова заёрзал, отодвинулся, освобождая место Вовке и Яну. Потом неуверенно спросил:
   -- Попить можно, пожалуйста?
   -- Серый, ты воды долил? Молодец. Дай ему попить, -- Гришка поставил рядком две кружки, сыпанул в каждую по ложке кофе, в одну добавил пару кусков сахара, залил закипевшей водой. Серёжка тем временем поил Эндрю удачно изобретённым способом -- через соломинку. Мальчишка судорожно глотал воду. Наконец он отпустил соломинку и прошептал:
   -- Спасибо...
   Ян забрал свой "КБС" и отошёл с ним в сторону; уселся, скрестив ноги, отхлебнул, отставил кружку, взялся за "Абакан", готовясь к несению дозора.
   -- Джо, своди Дрюню прогуляться, пока не срулил, -- Фома вернулся к кокосам.
   -- Пошли, -- Серёжка слегка пхнул Эндрю в бок. -- Пошли сейчас, а то потом -- кто тя поведёт?
   Дрюня вскочил с готовностью, которая Серёгу дико раздражала, как, впрочем, и неизменные "спасибо" и "пожалуйста", -- словно с жутко воспитанным домашним дитём столкнулся, а не с дикарёнышем, не видевшим в жизни, может, ни одной книги... Странные мысли забредают в голову, пока развязываешь пленнику руки, пока держишь его под прицелом, покуда он торопливо разбирается со своими надобностями... А в самом-то деле, кто он -- Эндрю, Дрюня, экс-"ангел"?
   -- Эй, Дрюнь, а ты -- кто?
   Парнишка вздрогнул, замотал головой:
   -- Что? Не понимаю...
   -- Ну -- кто ты? Мама-папа есть? Как ты к этим попал, к "ангелам"?
   -- Мамы нет, умерла. Папы нет, не было...
   -- Вообще не было? -- чуть иронически перебил Серёжка.
   -- Не знаю. Я его никогда не видел. Мама говорила, он белый был, совсем белый, солдат...
   -- Как "совсем белый"? А ты, что -- не белый?
   -- Не знаю, наверно -- не совсем, -- Дрюня пожал плечами, натягивая шорты. -- Наверно, нет. Бабушка чёрная была.
   -- Тоже -- "была"? Они что, все погибли?
   -- Не. Умерли. Болели и умерли.
   -- А ты -- что? Давай руки, -- что ещё Серёгу бесило, -- рабская покорность пленника. Сам он в аналогичных обстоятельствах рыпался. Хотя надо признать, не всегда.
   -- Я -- нет. И ещё немного людей. А рядом "ангелы" стояли, к нам в деревню приходили...
   -- В гости, что ли? -- Сергей продолжал прикалываться.
   -- Нет, не в гости... Они... старших парней стрелять учили... и молиться. Вербовали их. А потом -- меня забрали тоже. Майкл... у них...
   -- Хватит, пошли... -- Серёжку эта жалостливая история непонятно почему взбеленила, правда, злость была холодно-презрительная. В общем, по кругу эмоции, по кругу...
   Вернулись. Латыш уже ждёт. Потопали, боец спецназу... Как их там обозвал блаженной памяти Михал Петрович? -- "Отряд Кровавый подгузник", что ли?.. Вперёд, на танки!

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
   -- ...Пусть в пампасах, но достойно, встретим Новый год..! -- пение на какой-то невообразимый мотив, к тому же -- невероятно фальшивое, на сей раз протестов не вызвало (по крайней мере -- вслух). Ромка согнал в кучу все кружки, в том числе -- даже Борину, которую обычно презрительно отпихивали в сторону, мол, кто не с нами...
   ...Гришка торжественно выставил на пончо-дастархан своё произведение -- "военно-полевой торт", известный так же под названием "муравейник", -- смесь галетного крошева с варёной сгущёнкой, сверху присыпанную самопальной кокосовой стружкой и шоколадной крошкой. Получивший кофе (до "Розы ветров" очередь пока не дошла) народ поочерёдно запускал ложки в "муравейник" и радостно чавкал шедевром военно-полевой кулинарии. Только Роман чуть поморщился, перестав травмировать уши соратников: кокосовую стружку, в отличие от других сластей, он терпел с трудом, непочтительно именуя её "засахаренной редиской". Он ворчал, что "эта пакость в зубах застревает", на что ещё во времена оные Латыш посоветовал ему бросить курить, Гриц -- бросить жевать спички, утверждая, что "Рэм больше спичек сгрызает, чем скуривает", а Костик радостно послал Ромку к Дворянчику для передачи по эстафете какому-нибудь зубодёру: "Он те, Рэмбо, зубы в шахматном порядке выстроит, и застревать негде будет". На сей раз Рэм вышел из положения просто: влез ложкой в уже разворошённый "муравейник", в середину; так он избежал ненавистной стружки и довольно хрумкал галетами.
   Эндрю сидел чуть в стороне, голодным взором провожая каждую ложку лакомства. Кэп перехватил взгляды пацана и негромко распорядился, обращаясь не то к Серёге, не то в воздух:
   -- Развяжи.
   Серёжка, на которого как раз накатил очередной приступ презрительной жалости к пленнику, собственно говоря, только и ждал команды. По его мнению, скорее уж был резон угостить Дрюню, чем Баобаба. Особенно -- в свете "краткой автобиографии". Через минуту Андрей был почти счастлив: верёвка, пусть временно, жизнь не портила, в руки пхнули эрзац-кружку, оперативно сотворённую из банки из-под сгущёнки -- и в кружке был горячий кофе, хоть и жидкий, но сладковатый -- от остатков молока. И ложка "муравейника" ему тоже перепала. В общем -- можно наслаждаться жизнью -- чем мальчишка в данный момент и занимался.

***

   Расслабуха пёрла вовсю. Так коротко и точно обозначил ситуацию Кэп на одном из привалов. Так оно, собственно говоря, и было.
   Нет, видимость разведгруппы спецназа безусловно создавалась. Но -- только видимость. Боевой порядок был -- цепочка, но народ, за исключением головного дозора, перемещался в колонне как хотел; всё больше и чаще вместо знаков в движении просто говорили... Раньше всё это было немыслимо, а теперь почему-то -- запросто. Пару раз Вовка пытался "закручивать гайки", и на полдня-день всё становилось как надо, но... В общем, Кэп обозвал группу пляжниками и туристами и махнул на это дело рукой.
   -- Кэп, ну а кто мы сейчас есть? -- хмыкнул Костыль. -- Туристы! Мы ж -- в отпуске! Экстрим-тур по девственным вечнозелёным лесам Юго-Восточной Азии. Организован турагентством "КССО"...
   -- Чё жрать-то будем? Сухпайки -- того... Эти два -- последние, -- Гриня выложил из "Элиса" пару зелёных коробок.
   Неподалёку щёлкнули два выстрела.
   -- Во, Латыш с Серым чегой-то пришили... А ты говоришь: чё жрать - чё жрать! -- Рэм потянулся. -- Жаркое из кабанчика!
   -- Не, пляжники вы и есть! -- Кэп повернулся к Мешку. -- Пинигин, кто осуществляет охрану и оборону стоянки?!
   -- Ну, я и Рэм...
   -- Бамбук вы курите! Дуэтом! Может -- это их пришили!..
   -- Слухи о нашей кончине сильно преувеличены, -- на стоянке материализовались странно ухмыляющийся Ян и хмурый Серёжка. -- Жаркого не будет. Гриш, у нас кофе е?
   -- Пока -- е. А почему не будет? В смысле -- жаркого?
   -- Всё он... мокрушник! -- Латыш ухмыльнулся на манер Чеширского Кота и махнул головой в сторону Серого: -- Он у нас, конечно, Джо, только, пожалуй, уже не Неуловимый, а Кровавый...
   -- Кыш!.. добавка к денежному довольствию! -- Серёжка легонько пхнул Эндрю в бедро, и тот махом оказался у сваленных в кучу рюкзаков, освободив брёвнышко. -- Ещё шаг сделаешь -- шлёпну, -- ствол АКМСа недвусмысленно глянул Дрюне в грудную клетку. Тот немедленно сел.
   -- Ну вот, и я о том же, -- Стрелок повозился, устраиваясь поудобнее. -- Гриц, кофе заряди, а?
   -- Нет, где дичь?! -- Фома встал, уперев руки в боки, грозно глядя на "охотников".
   Серёжка отвернулся и стал ковырять носком кеда грунт. Латыш заулыбался ещё шире:
   -- Я ж говорю: мокрушник... киллер малолетний! Два раза шмальнул: один -- в корпус, другой -- контрольный -- в черепушку. Пристрелочно-зажигательными... Свинка чуть больше спаниеля была! -- Стрелок возвысил голос и добавил в него звенящего надрыва. Рэм фыркнул. -- Ну, и остались -- пятачок, хвост и четыре копыта, -- закончил Латыш, артистически изображая слезу в голосе.
   Народ захихикал.
   -- Бедная ветчинка! -- Костик устраивал банку консервов над таблеткой тиоксана. -- Серый, ты б по ней ещё из подствольника вдарил!
   -- Не было у меня подствольника... -- буркнул Сергей. -- Ну рожки перепутал...
   -- Дак попросил бы у меня, -- Мешок щёлкнул зажигалкой, -- я бы дал.
   -- А чё, больше ничего не было? -- Фома всё ещё стоял в позе "разборка".
   -- Да было... их выводок целый был. Гриш, кофе хочу, -- Ян сказал это со слегка просительной интонацией.
   -- И чего -- коль выводок?
   -- Остальные, увидев страшную смерть сородича, сдристнули, -- ответил за Стрелка Ромка. -- Латыш, я прав?
   -- Однозначно. Фоменко, у тебя кофе есть?!!
   -- Я тоже кофе хочу! И пожрать не мешало бы... -- из чащи появился Боря, застёгивая на ходу ширинку. -- Рейнджеры комнатные, я кушать хочу!
   -- Ну вот и хоти дальше! -- оскорбился Фома. -- Пол-авиатора, Баобаб крылатый!
   -- А в бубен? -- Борис изобразил грозное лицо.
   -- А получится? -- поинтересовался Рэм.
   -- Сомневаешься? -- Баобаб, кажется, завёлся.
   -- Кэп, может ему чавку начистить? -- мечтательно протянул Костыль.
   -- Пусть первым начинает. А там... Только не ломайте ему ничего.
   Техник гневно сверкнул очами, но, кажется, трезво оценил ситуацию и замолк.
   -- "Их -- восемь, нас -- двое, расчёт перед боем: не наш..." -- безбожно фальшивя, пропел Ромка.
   -- Налбандян! Щас попугаи на лету дохнуть начнут!!!
   -- Чё сразу -- "Налбандян"?! Рта раскрыть нельзя... -- на полянке началась лёгкая перепалка.
   -- Пляжники! -- с непонятно удовлетворённой интонацией изрёк Кэп. -- Застроить вас, что ли?
   -- Эй, трофей! Сумку подай! -- Борис напустил на лицо стандартное лениво-брезгливое выражение и сел на Ромкин рюкзак.
   -- У него руки связаны... -- с точно такой же физиономией протянул Серёжка.
   -- Ну, так ты подай, -- Баобаб откинулся, прислонившись к дереву, и блаженно улыбнулся, вытянув ноги. -- Чай, не сломаешься...
   -- Во-во, и я о том же: не сломаешься. Встань да возьми... или "пожалуйста" скажи, -- Серый даже не шевельнулся.
   -- Ты чё... -- Боря мгновенно вскипел и начал вставать. -- Ты...
   Серёжка щёлкнул предохранителем, изобразив взгляд "ща пристрелю, как собаку!". Кажется, получилось.
   Борис сел.
   -- Совсем охренели детишки... -- пробормотал он, делая вид, что ничего не произошло.
   На полянке воцарилась тишина.
   -- Что -- "детишки"? -- вкрадчиво поинтересовался Мешок.
   -- "Охренели", -- ответил за Борю Вовка, -- ...отставить! Вы, правда, охренели... -- народ разочарованно завздыхал.
   -- Ты б своих, правда, построил, что ли, -- прапорщик решил апеллировать к начальству. -- А то -- детсад какой-то, а не спецназ!
   Опять стало тихо. На мгновение.
   -- Кэп, он доскрёбся...
   -- Уткнись! -- непонятно кому сказал Вовка. -- Оба, -- уточнил он.
   -- Сержант, я бы попросил... -- окончательно оскорбился Борис.
   -- Заткнись, а! -- повторил Кэп -- уже конкретно Баобабу. -- Они -- пляжники, потому, что расслабились. Надо будет -- опять станут спецназом. А ты -- пляжник по жизни. А также -- матрасник. Так что сиди и молчи!
   Тут раздался сдавленный всхлип.
   -- Это ещё что?! -- Вовка прошёлся по личному составу взглядом в поисках источника. Всхлипывал Дрюня.
   -- Суперубивцы, спешилы... У него ж руки уже посинели! -- максимально презрительно бросил Боря. -- Дитя двенадцати лет связанным держат!
   -- Кто его вязал утром? -- выступление Бориса Кэп проигнорировал.
   -- Ну я, -- Серёжка опять колупнул кедом грунт.
   -- Ну, и -- на хрена так сильно?
   -- Чтоб не смылся... -- в этот момент Серёгу ощутимо мучила совесть: в памяти всплыла контра, и ещё раньше -- ментовка.
   -- Развяжи его... пока стоим. Фома, выдели на него чего пожрать...
   -- Его позавчера кормили! -- сварливо вякнул Гришка.
   -- Фоменко!!!
   -- Понял, понял, осознал, проникся...
   -- Джо, ты чего-нибудь слышал о "Конвенции о правах военнопленных"? -- хмыкнул Ромка.
   -- Слышал. От Лаврика, не к ночи будь помянут... -- Серёжка разрезал верёвку ножом. -- Я её не подписывал. Отойдёшь от рюкзаков -- ляжку прострелю. Запястья разотри...
   -- Кровавый Джо на тропе войны... Гроза пленных подростков!
   -- Вот сами его и сторожите! Я не нанимался!..
   Серёгин голос утонул в рёве турбин. Низко-низко, над самыми деревьями, прошёл снежно-белый Ил-76 с оранжевыми полосами вдоль фюзеляжа.
   -- Это ещё что за хрень?..
   -- Мэчээс, кажись, расейский... Кэп, у него рампа открыта! Бросать чего-то собрался!
   -- Спасатели! -- Борис аж подпрыгнул. -- За нами!!!
   -- Ню-ню... -- Мешок иронично глянул на авиатора. -- На белоснежном ероплане о четырёх моторах и средь бела дня... Борь, ты чё?
   -- Я тебе -- не Боря! Я -- товарищ старший прапорщик!
   -- Я-я, виноват! -- Костик хохотнул. -- Товарищ старшина, разрешите обратиться! Младший сержант Пинигин.
   -- Обращайся, -- буркнул Кэп, с лёгким подозрением поглядывавший на Гриню, занятого приготовлением пищи.
   -- Тут товарищ страшный прапорщик -- совсем того, -- Мешок сделал рукой недвусмысленный жест, точно отображавший морально-психологическое состояние Бори. С Костиной точки зрения.
   -- Ну, и хрен с ним. Он -- по жизни "того"... -- Вовка отвлёкся от созерцания Фомы, занятого хозяйством, и обратился к "общественности": -- Сограждане, а какого рожна здесь делает мэчэсэ?
   -- Спасатели!!! -- Борис ещё раз попытался обратить на себя внимание.
   -- Заткнись... блаженный!
   -- Я... Я знаю... -- раздался неуверенный голос. Эндрю, про которого все успели забыть. -- Товарищ старшина, разрешите обратиться..?
   -- Обращайся, -- Кэп, единственнный из присутствующих, не потерял дар речи. В конце концов, мальчишка всего лишь повторил стандартную формулу обращения за Мешком. Авось, скажет чего полезное.
   -- Это... Это... ой, забыл, как по-русски... -- Дрюня в отчаянии зажал себе рот, беспомощно оглянулся. -- Ну, еду он скинет... Скинул уже... Наверное... Для людей... Твоя-моя держи-рука...
   Вовка не перебивал, пытаясь въехать в смысл сказанного, но последняя фраза на урус-койне слегка сбила его с толку. К счастью, доморощеных лингвистов вокруг хватало.
   -- Помощь! Гуманитарная! Местному населению! -- Латыш повернулся к Эндрю: -- Я прав?!
   Тот энергично закивал:
   -- Да, да, помощь! И -- мы успеем! Я знаю, где...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   -- Фоменко!
   -- Я, -- по интонации Вовки Гриц чувствовал, что у того крыша близка к "съезжанию по Уставу", и потому реагировал соответственно.
   Кэп покосился на Фому, повертел в руках "Узи" и медленно и раздельно произнёс:
   -- Ещё раз... Ни хрена не понял.
   -- Во второй половине ночи, -- Гришка прищурился и уточнил, -- приблизительно в три часа сорок восемь минут -- по моим часам... -- тут Латыш хихикнул, состроив постное лицо; Фома бросил в его сторону уничтожающий взгляд и продолжил: -- ...Товарищ старший прапорщик проснулся, обулся, взял личное оружие и сделал попытку покинуть вверенную мне территорию... -- тут уж хмыкнул Серёга и поспешно отвернулся, чтобы избежать очередного убийственного взора; но его Хохол как раз проигнорировал, вздохнул и сообщил: -- Будучи остановлен мною на предмет выяснения, ответил...
   -- Что?
   Серый снова повернулся к Гришке, выжидательно глядя на него. Ян уселся поудобнее, нежно поглаживая свой "Абакан", улыбаясь краем рта. Что ответил Баобаб на вопрос Грини, было в общих чертах ясно всем присутствующим. Интересно было, как это интерпретирует Фома. Чтобы не очень отходить от Устава.
   -- Если не цитировать дословно, суть ответа сводилась к тому, что товарищу старшему прапорщику необходимо отойти по нужде... по малой, -- зачем-то уточнил Гриц. -- На предложение остаться внутри охраняемой территории товарищ Березовский ответил нецензурно. На моё заявление о том, что ответственность за свои действия Борис Алексеевич будет нести сам, товарищ прапорщик ответил согласием, также выраженным в непечатной форме...
   -- Но -- согласием? -- Вовка оставался серьёзным.
   -- Согласием -- однозначно, -- сообщил Фома, подумав. -- Всё. Я за ним проследил, пока видно было...
   -- Понятно. Слышал что-нибудь? -- Кэп спросил это, ни на что особенно не рассчитывая: джунгли -- место довольно шумное. Правда, они всегда весьма быстро адаптировались к этому шуму, да и в указанное время суток потише, чем, скажем, в начале ночи, но... Неожиданно Гриц кивнул:
   -- Вскрик. Слабенький, как будто... -- Гришка сделал паузу, подыскивая сравнение, -- ...как будто ему глотку перерезали неудачно. Метрах в двадцати отсюда. Всё.
   Вовка нахмурился. "Узи" действительно валялся метрах в двадцати от стоянки в направлении, указанном Фомой. Наличествовали даже кое-какие следы: поломанные ветки кустарников, примятая трава... Следы вели напролом -- от лагеря, по ним сейчас шли Костыль с Ромкой... Но если бы техника убили (или похитили) очередные сектанты либо партизаны, они бы прихватили автомат с собой. Кэп, опять ни на что не надеясь, повернулся к Дрюне:
   -- Что скажешь, эксперт?
   Андрей серьёзно посмотрел на Вовку:
   -- Это -- не люди.
   -- В смысле? Злые духи, что ли?
   Дрюня кивнул на полном серьёзе:
   -- Может. Может -- зомби. А может -- крокодил, например...
   -- Здесь воды нет, какой крокодил! -- Джо пхнул Эндрю в бок: -- Дрюнь, ты чё!
   -- Может... -- Андрей не договорил: невдалеке послышались голоса, и на прогалину вывалились Рэм с Мешком, неизвестно чем довольные. Ромка радостно крутил левой рукой армейский ботинок 44-го размера, держа его за шнурки.
   -- Кэп, Баобаба киска слопала! -- восторженным шёпотом заорал Костыль, кидая в Фому каким-то крупногабаритным предметом. Гришка машинально поймал "Стечкина" и оперативно метнулся в сторону, уворачиваясь от брошенного Романом "предмета обуви". На его роже отразились смешанные чувства: облегчение, оттого, что Вовка сейчас переключится на "сладкую парочку", и досада непонятно на что.
   -- Поконкретнее, пожалуйста, -- мягко и вежливо попросил Кэп.
   -- Тигр... -- тихо предположил Дрюня.
   -- Леопёрд!!! -- всё тем же восторженным шёпотом выдал Костик. -- Мы следы нашли!!!
   -- Яки следы? -- Гришка подобрал ботинок и сосредоточенно стал извлекать оттуда шнурок.
   -- Во такие! -- Рэм раскинул руки, улыбаясь во весь рот.
   Мешок наоборот стал серьёзным:
   -- Круглые, без когтей. Поверх его, -- Костя кивнул на ботинок, -- следа. Потом -- царапины на стволе дерева, тоже там рядом... Леопард, точно. А может -- и тигр, но больно уж мелкий тогда...
   -- Андрей, тут тигры водятся? -- Вовка снова повернулся к Дрюне.
   Тот закивал, глаза его округлились; предполагаемого представителя кошачьих Эндрю явно боялся. Кэп загрузился: "тигром" местные жители вполне могли величать и леопарда; впрочем, и та, и другая зверюга представляла серьёзную опасность.
   -- Тигры по деревьям не лазают! -- Ромка толкнул Фому в бок: -- На фига он те сдался? Костыль, как правильно: "леопоперд" или "леопёрд"?
   -- Верёвочки негодные... -- Гриц отбросил ботинок, намотал шнурок на палец и аккуратно убрал в карман. -- Успокоили... Значит, теперь надо налаживать систему ПВО. Он же с деревьев бросаться любит, нет?
   -- А на широкой поляне спать не пробовали? На сколько эта пятнистая скотина прицельно прыгает, кто помнит? -- вопрос Мешка был адресован Дрюне, но пацан смотрел в другую сторону. За него неожиданно высказался Ян:
   -- До десяти метров, -- хладнокровно сообщил он, продолжая гладить лежащий у него на коленях автомат. -- С дерева -- дальше. Прыжок с грузом, в среднем равным весу взрослого человека, -- до восьми метров. Кость, ты пальмы минировать умеешь?
   Мешок в свою очередь загрузился. Идея заминировать окрестные пальмы казалась, в принципе, идиотской, но что-то в этом было такое...
   -- А кстати, Стрелок, ты у нас -- самый умный, -- Рэм скосился на Вовку, но тот промолчал, -- почему эта тварь ждала, когда наш "здравствуй, дерево" пос..ть попрётся, а? Она чё, мины почуяла?
   -- А то. Скорее всего -- запах металла. Им хватает. Они ж не курят в отличие от некоторых. У меня вообще впечатление, что на данном конкретном острове зверюги ан масс гораздо умнее человеческих особей. Аборигены колбасят друг друга, применяя самые современные методы, а местные саблезубые разнообразят своё меню. Человечинка в ассортименте...
   -- Значит, картинка следующая, -- Вовка отложил "Узи". -- Наш друг... ныне, видимо, покойный... вышел за пределы охраняемой территории; был атакован, предположительно, -- леопардом, предположительно, -- в довольно пикантный момент... -- тут Кэп позволил себе фыркнуть: в конце концов, не экстремисты очередные на хвост сели, это уже радовало. -- Умная киса, -- продолжал Вовка, усмехаясь, -- тарахтелки не тронула, об железяку зубы поломать можно... "Стечкин", видимо, вылетел, когда животинка бездыханное тельце Бориса Лексееча транспортировала... А, кстати, где вы следы нашли, он же напролом ломился?
   -- Его, -- видно с перепугу, -- на водопойную тропу вынесло, -- сказал Мешок. -- Натоптана -- до глины. Ну и отпечаталось там -- евонный протектор, а поверх -- зверюгина лапа...
   -- А чуть раньше -- берц слетел, -- добавил Рэм. -- Так что, скорее -- он дёру дал, да не в ту сторону малость...
   -- А вы уверены, что киса дяденьку таки слопала? -- Вовка хотел определённости. И его можно было понять.
   -- Ну-у, Кэп... Ты думаешь, он не проявился бы, если б "Акела промахнулся"? -- в данном заявлении Ромки был свой резон. И всё-таки...
   -- А как ему проявляться? Тарахтелки растерял, сигнал подать нечем. И, кстати, почему -- один ботинок?
   -- Он один зашнуровал как следует, -- сообщил Фома, -- а другой -- не шнуровал вовсе, шнурки за голенище сунул и всё. Сильно торопился. Идиот. Уже совсем бы не шнуровал или -- уж шнуровал бы оба... А то один ботинок -- ни Богу свечка, ни бису кочерга! -- Гриц вздохнул.
   -- И всё-таки, сограждане, каковы шансы, что товарищ страшный прапорщик пребывает, пусть в недобром здравии, но -- живой, а? -- Вовку не то, чтобы сильно тревожило состояние здоровья техника, но, если он каким-то чудом уцелел и может попасть в лапы местным...
   -- Вряд ли, -- Ян покачал головой, -- конечно, любая скотина промахивается. Но вопли дурным голосом мы бы услышали... Не так далеко тут.
   -- ...А деревья заминировать -- технически ничего сложного! -- вдруг сказал Костыль. -- Берём бамбук, крепим монку с натяжным взрывателем, лески на крону кидаем... Или -- прямо на крону, фокусной стороной вверх, а можно и у основания пальмы поставить, главное -- растяжки на крону кинуть... Бэмц будет конкретный, крону сдует к едрене фене вместе с леопёрдами, тиграми и прочими... Один ствол останется в виде кисточки для бритья...
   -- Кость, ты как себе представляешь установку такого изделия с бамбуком, а? Это ж -- цирковой номер, знаешь, такие под мелкую барабанную дробь показывают?! Особенно -- лопух с растяжками по кронам раскидывать? -- Фома опять подобрал ботинок, внимательно его осмотрел и поставил рядом. -- И потом, ты сколько пальм собрался минировать? Всю округу -- по периметру?
   -- А ежли какой взбесившийся попугай растяжку заденет, или -- колибри на неё... чирикнет, -- Ян зевнул. -- Прикинь, из-за дурной птички пол-леса изведём, а толку -- чуть.
   -- Латыш, почему колибри, а не колибри, эт чё, специфически немецкий акцент? -- Рэм чувствительно воспринял реплику Стрелка насчёт курения и теперь пытался взять реванш.
   -- Чтобы со словом "калибр" не путать. Не, Костыль, я был не прав, прав Гриня, -- надо систему ПВО налаживать. На пальму ставим сигналку, а рядом -- пулемётчика... Ну собьёт он пару летучих мышей да гиббона-другого, всё вреда меньше.
   -- "Зелёных" на вас нет, -- проворчал Гришка. -- Мы завтракать сегодня будем или как?
   -- Ясно. Поодиночке больше не ходим. Вы мне живыми больше нравитесь. Для ночёвки выбираем открытые пространства с отдельно стоящими деревьями...
   -- Кэп, да где здесь такое найдёшь?! -- Фома вскинул брови.
   Вовка пожал плечами:
   -- Без понятия. Это -- проблемы негров. Ищите, где хотите. А сейчас -- идём есть. Всё я сказал. Джо, ты нас кормишь или как?

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ...-- Лучше бы не кормил! Серый, что это за бредятина?!! -- Кэп отложил ложку и с отвращением посмотрел на загадочное варево, из которого состоял завтрак.
   -- Манная каша, а чё? -- Серёга и сам не мог сейчас объяснить, как у него получилась такая невероятная гадость. По отдельности все ингредиенты были, как будто, съедобны...
   -- А на хрена в ней перец и лавровый лист? -- поинтересовался Ромка.
   -- Ты ещё не понял? Он же туда тушёнки набухал! -- пояснил Мешок. -- Изделие "кошмарный сон шеф-повара номер четыре"...
   -- А почему "номер четыре"? -- спросил Рэм, закуривая.
   -- Без понятия. Кинь сигарету...
   -- Крис ел, -- попытался отбрехаться Серёга, мужественно заталкивая в себя полную ложку собственного "произведения" и через силу глотая его. С третьей или четвёртой попытки ему это удалось. Не жуя.
   -- А чё ему, бедному, оставалось? -- хохотнул Роман. -- Говорить не умеет, писать -- тем паче, а то бы он накатал на тебя жалобу в Комиссию ООН по Правам Длиннохвостых!
   Сергей промолчал, героически глотая очередную ложку каши. Давясь, он одержал ещё одну нелёгкую победу над собственным организмом.
   -- Нет, жрать это решительно невозможно! -- заявил Латыш, отставляя котелок в сторону. -- Если Бэзил когда кого и ел, то явно -- тех, кто так готовит!
   -- Хреново неделька началась, -- протянул Фома, с мрачным упорством лопая Серёгину стряпню. -- Ты из чого сочинил цю отраву?
   -- Гринь, ты чё, сегодня -- четверг! -- Мешок докурил и просветлённо улыбался. -- У тя с энтой каши крыша слетела или с недосыпу?
   -- По совокупности, -- буркнул Гриц. -- Ну так, Серый? Какие доброкачественные продукты ты извёл на то, чтобы изготовить сие малосъедобное... гм...
   -- Ага, на букву "г"!!! -- весело подсказал Ромка.
   -- Ну чё... -- Серёжка уныло уставился на свой котелок. Доесть не представлялось возможным. Всё, приехали. Больше этой каши его организм не желал принимать, хоть убейте! Сварил на свою голову! -- Манка, вода, соль, сгущёнка, тушёнка...
   Рэм с Мешком издали дружный стон, а Ян хмыкнул и сообщил в пространство:
   -- Точно надо его Бэзилу по возвращении скормить! Гриш, ты его сейчас не убивай, а? А то я ж тебя знаю...
   -- А стоило бы... -- Фома, брезгливо сморщившись, облизал ложку. Его передёрнуло. -- Или -- стоило бы поучить "не дитё" грамотно готовить. Волшебник-недоучка, блин, жертва экспериментальных программ!..
   -- Дрюня, этой пакостью рыбу прикармливать можно? -- Кэп собрал котелки с недоеденной кашей. Пять штук.
   -- Что? -- Эндрю не вник в суть разборок: ему в его жизни приходилось питаться и не такими вещами. Ничего, не помер. О том, что рыбу можно прикармливать, он слышал впервые.
   -- ...Так, Джо, я те читаю курс лекций на тему "совместимость продуктов" и принимаю экзамен, усёк? Не надейся, Вовка тя после этой каши выгораживать не будет. Понял?
   -- Угу.
   -- А ты драишь посуду для лучшего усвоения.
   -- Каши? -- Костыль кинул в кружку 6 кусков сахара и держал в руках ещё 4, раздумывая, хватит или нет? -- Не, Гринь, она не усваивается по определению...
   -- Информации. Ты уже решись на что-нибудь. И ваще, у тя що -- кава з цукром, чи цукор з кавой?
   -- Так калории же надо компенсировать! Недобратые...
   -- Яки уси вумные, аж жуть бэрэ..!
   Кэп грустно смотрел на котелки: два -- почти полных, два -- ополовиненных, в одном -- на донце... Блин, чё с ними делать-то? И есть хочется... Серый -- ты изверг! Тот самый случай, когда Вовку жутко тянуло размазать "братишку" по ближайшему дереву. Тонким слоем.
   Ян встал, потянулся, выглянул из-под тента:
   -- Пойти, что ли, поохотиться? Где-то я здесь неподалёку кабанов видел... Кэп, давай сюда, я поросят прикормлю. Они читать тоже не умеют.
   -- Ща, -- Гришка, бодро орудуя ложкой, перекидал кашу в три котелка. -- Держи! -- он вручил две полные ёмкости Латышу, проследил голодный взгляд Эндрю и сунул ему третью. -- Лопай, не обляпайся! Ложку возьми, -- и, прочитав во взоре Вовки немой вопрос, пояснил, -- нэхай хоть хто нонче сытый будэ!
   Стрелок вылез из-под тента и растворился в зарослях. Хохол выстроил перед Серёгой пустые котелки и скомандовал:
   -- На счёт "три" приступаем: ты -- к мытью посуды, я -- к лекции! Раз, два...
   -- Поодиночке не ходить! Костыль, прикрой Яна, живо! -- напомнил Кэп.
   -- Понял, Марь-Ванна, ухожу, ухожу, ухожу! -- Костя оперативно выхлебал свой "сахар с кофе", пристроил кружку в конец котелковой "очереди" и смылся.
   -- Да, Латыш -- не дурак, вовремя исчез, -- Рэм поставил свою кружку рядом с Мешковской и тоже испарился. "Усваивать" разглагольствования Фомы было выше его сил. Гриц проводил Ромку убийственным взглядом:
   -- ...Три!
   Серёга с тяжким вздохом взялся за первый котелок. Вовка задумчиво прихлёбывал кофе. По примеру Костика, он набухал туда сахару, но, в отличие от Ромки, слушать лекцию Гришки ему было не в лом. Дрюня молча чавкал кашей. Как он её ест?!
   -- ...Итак, Серый, какие бывают вкусовые ощущения?
   -- В смысле? -- Серёга потёр котелок золой и поднял глаза на Грица.
   -- Сколько вкусов ты знаешь?
   -- Два. Вкусно и нет. Как моя каша... В смысле -- "нет", -- сейчас Сергей занимался самокритикой не напрягаясь, почти испытывая мазохистское удовольствие.
   -- "Кол" тебе. Основных -- четыре: сладкий, кислый, горький, солёный...
   Андрей выскреб ложкой котелок и неуверенно поставил его перед Серёжкой. Под тент сунулся Ян:
   -- Кэп, там свинтусы набежали. На его кашу. Хочешь посмотреть? Не, Джо, сиди, твоя судьба сегодня -- воспитательное мероприятие "зеркальный котелок"! Гринь, я тя в качестве компенсации за моральный, материальный и прочий ущерб обеспечу салом!
   -- Та яко сало з того пороси! -- Фома прервал "лекцию", старательно изображая недовольство.
   -- Та уж яко будэ! -- неизвестно, как там с немецким, но в украинском Латыш явно преуспел: с кем поведёшься... -- Дрюнь, пошли, посмотрим, как ты стреляешь, охотник за низко летящими кофемолками!
   -- Это не я! Это Майкл... -- хмуро сообщил Эндрю, с опаской поглядывая на Яна.
   -- Вот вечно всё норовят на покойников спихнуть. Да не стучи ты зубами так громко, дичь распугаешь, -- Латыш аккуратно поставил пустые котелки. -- Кэп, идём, что ли?
   -- Ты что, собираешься ему свой "Абакан" доверить? -- Вовка вылез из-под тента, с сомнением уставился на Андрея. -- А вдруг он с ним дёру даст?! Или -- нас перестреляет?
   Подобное заявление сейчас уже, скорее, проходило по разряду шуток, но Дрюня на всякий случай попытался сжаться; со стороны это гляделось довольно смешно: весьма рослый паренёк старался выглядеть как можно меньше и незначительнее.
   -- А что? У меня ещё ПМ е, -- Стрелок погладил кобуру. -- Возьму клиента на мушку, любое не предусмотренное программой движение, и он -- труп. Я с пятисот метров не мажу, так что, с пяти промахнусь, что ли?
   -- Я не убегу! -- Эндрю так возмутился, что даже выпрямился.
   -- Конечно, не убежишь. Живой или мёртвый, но будешь там, где командир прикажет! Нет, Вовка, надо же мне на ком-то свои педагогические таланты оттачивать? Гриня Серого зацапал -- и правильно сделал...
   -- А ты Дрюню увёл, чтобы Джо на него под шумок мытьё посуды не спихнул, да? -- осведомился Кэп полным ехидства шёпотом.
   -- Ну, не больно-то он спихнул бы, но мог попытаться, пока Гришка не бдит. А нефига!
   Кэп скосился на Яна. Тот улыбнулся самыми уголками губ. Вовка ответил такой же едва заметной улыбкой. Андрей, оборачиваясь на ходу, пытался следить за ними и разобраться в этой игре взглядов. Но что он мог в ней понять? Впрочем, для кого как, а для него день начинался вполне успешно: и добавку каши получил, и пострелять дадут... Конечно, стреляет он не так, чтобы... Странно, что он не понимает этих ребят, хоть и говорят они по-русски, и старше его не намного. Почему так? Вот сейчас например: Ян говорит, что даст ему автомат, -- посмотреть, как он стреляет, а сам будет держать его на прицеле, чтобы глупости какой не сморозил, а командир отвечает что-то про Сергея. Так. Но на их лицах написано совсем другое -- абсолютно непонятно, что. Его выдернули из-под носа Джо, чтобы тот не заставил себе помогать (хотя что ему, Эндрю, сделается?!); но Сергея всего только "отдали на растерзание" Гришке, -- не поколотили... А ведь Вовка смотрел на Серёгу очень зло. Что в родной деревне Андрея, что у "ангелов", -- такой взгляд означал конкретную трёпку...
   Размышления Дрюни были прерваны тихим замечанием Стрелка:
   -- Стоп-машина! Притопали.

***

  
  
  
  
  
  
   ...-- Получите и распишитесь! -- Ян широким жестом указал на Андрея, скрючившегося под тяжестью добычи.
   -- "...И поросёнка мы достали, а он тяжёлым оказался..." -- задумчиво процитировал Гришка. -- А чё он волокёт?
   -- Так -- нелёгкое бремя победы: сам добыл -- сам и тащит. Что значит -- охотник должен есть досыта, а? Кто у нас сегодня -- самый сытый? -- Кэп проник под тент. -- Чё стоишь, Дрюнь, -- сгружай! Те не надоело энтого свинтуса на плечах таскать?! Бр-р-р! Ну и погодка!
   ...С полудня зарядил жуткий дождь, под рёв которого Серёга домыл посуду, дослушал лекцию Фомы и вырубился. По такой погоде нечего было думать идти куда-либо -- натощак-то. Хорошо ещё, что стояли на высоком месте. Гриц выставил под край тента свежеотмытые котелки: лишний раз народ по воду не гонять.
   Собственно говоря, оставшимся "дома" было не совсем ясно, почему "охотники" так задержались, выстрелы прозвучали довольно давно, и не сказать, чтобы очень далеко это было... Причина задержки, впрочем, почти тут же разъяснилась. Пыхтя и припадая на разутую ногу, под тент влез Боря -- живой, изрядно помятый, сейчас здорово напоминавший мокрого бройлера, непривычно тихий. Его появление встретили без энтузиазма. Фома, поморщившись, достал из кармана "негодную верёвочку", молча передал шнурок вместе с берцем технику и вернулся к общению с "охотниками", поскольку их сюрпризы ещё не были исчерпаны.
   -- ...А это -- от меня -- довесок, -- сообщил Ян, сгружая к ногам Грини тушку размером с зайца, но с копытцами на ножках толщиной в карандаш; голова у тушки отсутствовала. -- А то кто-то жаловался, что соль девать некуда...
   -- Ты уверен, что надо будет солонину готовить? На восемь рыл, -- Фома покосился на Баобаба, -- эти два тщедушных тельца? А що, поросята впрямь на Серёгину стряпню набежали? И сильно хрюкали?
   -- Там и кроме его каши жратва была. Но кашу съели вчистую. Как Костыль Ромку в преф обдирает! -- Латыш скосился на "сладкую парочку", которая, воспользовавшись отсутствием Кэпа, уселась за "гусара".
   Мешок, насвистывая, сунул колоду в карман и задвинул под чей-то рюкзак пулю, расписанную на фантике от шоколада. Рэм попытался изобразить жгучий интерес к своей тарахтелке, типа, не чистил давно... Вовка сделал вид, что ничего не заметил, стянул с себя верхнюю часть камуфляжа, критически осмотрел её, держа на вытянутых руках, и осведомился:
   -- Кофий е?
   -- Пока -- е... -- стандартный вопрос -- стандартный ответ. Грицу было не до кофе: он расстелил на грунте кусок полиэтилена и свежевал на нём добычу Эндрю. -- Ян, обеспечь народ кавой. Дрюнь, помоги потрошить, на режик. Латыш, а что за вольпертигнера ты приволок? Цэ -- не порося...
   -- Фома! Я бы попросил не выражаться при несовершеннолетних! Вольтпер... вольтигр... Тьфу, язык сломаешь! -- Костя помог Стрелку раскидать растворимый кофе по кружкам (на восемь рыл). -- Файф о'клок, плиз!
   -- Вольпертигнер, он же джеколоп, -- пояснил Гриц, -- нечто среднее между оленем и кроликом. С рогами, но без копыт. Ростом с зайца. А у этого копыта е, насчёт рогов -- не знаю, и -- не мифический, вроде как...
   -- Фома, те череп не жмёт? -- поинтересовался Мешок.
   -- Это -- не мифический канчиль, -- сообщил Латыш. -- Олень такой.
   -- Это?! Канчиль?! Олень?!! -- Костя разразился хохотом. -- А кого ж мы с тобой тогда пришили?!! Слышь, Стрелок, у тя, что -- проклятие такое -- на канчилей охотиться, или как?! Или это -- он же, но в новой инкарнации?!
   -- Так-так, это кому здесь череп жать должон, значит? -- Гришка вложил в интонацию максимум ехидства. Ян улыбнулся:
   -- Костыль, попей кофею и дыши глубже. Сейчас, кстати, только три часа.
   -- Мы -- не англичане. Это они в пять часов чай хлебают, а мы -- в три, и кофе. Как это по-аглицки будет? -- Рэм выглянул из-под тента. -- Three o'clock?
   -- Мы ж -- не англичане! Так нэхай и будэ "три часа", а то с твоим прононсом дюже неприлично звучит... толкните там Серого, а то, кабы не его каша, был бы только этот оленезаяц, без пороси... Он свою каву, как ни крути, тоже заработал...
   Серёга спал, как младенец, несмотря на активную перебранку прямо у него над ухом.
   -- Сегодня четверг, говорите? -- Кэп сидел в обнимку со своей кружкой кофе, раздевшись до плавок. -- Кому расскажешь, не поверят! Лето, блин! Субэкваториальный климат, твою мать! Дрожу, как цуцик, змерз, как собака! Какое сегодня число, кто помнит?
   -- Тринадцатое, -- Ян отхлебнул кофе.
   -- Заметно... -- Вовка покосился в сторону Баобаба, тупо поглощавшего свою порцию того же напитка. Кэп неуверенно надеялся, что Борис снова впадёт в ступор, по крайней мере, на время; но жизненный опыт подсказывал, что на такую удачу рассчитывать не приходится: чудеса бывают редко.
   ...Почти сразу после того, как ребята завалили каждый свою добычу, до "охотников" донеслись душераздирающие вопли. Орал, несомненно, человек, причём -- до боли знакомым визгливым голосом. К жуткому удивлению ребят, знакомый голос шёл как бы из-под земли.
   О том, как техник оказался в ловушке, предназначенной для тех же кабанов-канчилей, оставалось только догадываться. По-видимому, почувствовав, что на него сейчас кинется хищник (что-что, а инстинкт самосохранения у Бориса работал на все сто!), Боря рванулся прочь, не разбирая дороги, теряя на ходу сначала "Узи", потом -- берц, а затем -- "Стечкина". Выскочив на ту самую водопойную тропу, он через три шага влетел в ловчую яму. Ловушка оказалась не только на совесть выкопанной, но и так здорово замаскированной, что Ромка с Костей не сумели разглядеть её с пары метров. Да что там! -- ведь животные полагаются на чутьё... Яма имела вид узкого неглубокого колодца, и, в принципе, человек мог из неё выбраться, упираясь руками в стенки; но Боря то ли был слишком грузен для подобных экзерсисов, то ли боялся, что, вылезь он из ловушки, леопард его непременно слопает... Скорее -- именно второе. И в чём-то Борис был прав, зверь ведь не полез за ним в яму! Заорать, позвать на помощь прапорщик тоже боялся, пока не услышал совсем рядом выстрелы: тигры пока ещё из автоматов не палят. Но сам Баобаб обо всём, что произошло с ним в ту ночь, молчал, как то самое дерево. Так что всё вышеизложенное -- не более, чем догадки-домыслы. С другой стороны, невозможно было представить, каким образом Борис вообще сумел улизнуть от такого ловкого и коварного хищника. Если бы не обнаруженные следы, можно было бы решить, что техник, как говорится, испугался собственной тени.
   ...А Вовке с Яном пришлось, оставив добычу на попечение Дрюни, применяя подручные средства, извлекать Бориса из ямы. "Ох, нелёгкая это работа -- из болота тащить бегемота..." -- прав был классик, ох прав! За данной работой и застал "охотников" внезапно налетевший ливень, промочивший их до нитки.
   Как после откомментировал всё произошедшее Фома, "Зря мы надеялись, леопёрды -- не идиоты, целлюлозой не питаются!". А Вовка изредка стал называть Борю то "наш Мцыри доморощенный", то "этот Тариэль местного разлива".
   А вот для кого тринадцатое число стало днём сплошных удач, так это для Андрея. Он и сам не смог бы себе объяснить толком, почему, но именно в этот день он перестал чувствовать себя пленным. Хотя связывать его перестали несколькими днями раньше. Может -- дело в том, что ему разрешили взять в руки оружие? Или -- в подстреленном поросёнке? Если честно, то он промахнулся: он целился совсем в другого кабанчика, а попал -- в этого; но победителей, как говорится, не судят. А возможно, дело в том, что Гришка наконец воспринял его, как полноправного едока, а не как лишний рот...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Происшествия распределены по времени довольно неравномерно. Несколько дней группа продиралась через джунгли, и, вроде как, ничего не происходило. Мешок ежевечерне минировал подступы к стоянке, изощряясь на тему мин и прочего, но без толку.
   Эндрю, впрочем, утверждал, что за ними кто-то идёт, наверное, тот тигр... Когда пацан говорил об этом звере, то от волнения забывал половину русских слов, и речь его в такие моменты сильно напоминала речь Бэзила. Терпения выслушивать Дрюню хватало только у Вовки да у Яна; у первого -- по должности, у второго -- потому, что Латыш тоже кого-то не то слышал, не то чуял...
   ...17-го числа, утром, пока остальные сворачивали лагерь, Стрелок отозвал Кэпа в сторону и показал ему округлый след без когтей, отпечатавшийся на влажной тропке.
   -- Дрюня прав, Вовка, эта тварь прёт за нами...
   Кэп нахмурился:
   -- Думаешь -- та самая?
   Ян пожал плечами:
   -- Та - не та... Какая разница? По ходу -- та. Ничего не могу доказать, но по ощущениям -- она нас "пасёт" всё это время.
   Теперь уж пожал плечами Кэп:
   -- Ужесточаем меры. Хватит, туристы-пляжники, побаловались -- и будет.
   По возвращении на место стоянки (лагерь уже свернули и ждали только сигнала к выступлению) Вовка рассказал о "находке" и сообщил, что никаких возражений на тему соблюдения дисциплины не принимает, поблажек не даёт и вообще, лучше уж сам грохнет какого-нибудь безбашенного идиота, чем отдаст его на съедение диким кошкам.
   После такого заявления, кажется, даже Мешок с Рэмом стали серьёзными (но хватило их не надолго); впрочем, весь народ подтянулся и сконцентрировался, как это бывает перед лицом опасности любого рода.
   Выступили. По ходу дела, Вовка обратил внимание на то, что Серёга, как будто, выглядит слегка удручённым чем-то... Командир должен быть в курсе всего происходящего. Пока пробивались сквозь лес, Кэп нанёс визит в голову колонны, подрулил к Серёжке и вполголоса поинтересовался:
   -- Джо, проблемы?
   -- Вовка... -- Сергей начал говорить и слегка замялся, явно не зная, стоит ли продолжать.
   -- Блин, да у тебя ж сегодня -- день рождения! -- осенило Кэпа. -- Тебе сегодня тринадцать стукнуло, да?
   -- Что, невовремя?
   -- Можно подумать, ты выбирал, когда тебе родиться! -- хмыкнул Вовка.
   -- Вспомнил невовремя? -- уточнил Серёжка.
   -- Да всё путём. На ночь встанем -- отметим. Правда, шикарных презентов не обещаю, ты уж извиняй... Но что-нибудь придумаем, -- Кэп убедился, что "барометр настроения" у Джо установился на отметке "норма", и вернулся на своё место замыкающего.

***

   ...Пока группа оборудовала стоянку, Кэп чувствовал на себе неотвязный взгляд. Вовка уже заметил, что Дрюня, первые дня три взиравший на всю их команду с неподдельным ужасом (Боря к команде не относился, а отношение Эндрю к теху было скорее похоже на отвращение), теперь, похоже научился всех их уважать. Это было скорее хорошо, чем плохо, если бы не отношение мальчишки лично к Вовке: искреннее восхищение, чуть ли не любовь! Этого только не хватало! Лестно, конечно, но и хлопотно ведь! И вообще: Серого мало, что ли?! Вот и теперь: Эндрю просто ел Кэпа глазами; ему-то что надо? Блин, что ни день, то приключения!
   ...По-своему оценив досаду Вовки, Дрюня отвёл взгляд и подключился к Фоме, разбиравшему вещи. Надо отдать парнишке должное, любую информацию он схватывал на лету и много что понимал без слов.
   Наконец в хозяйственных заботах наметился естественный перерыв. Костик, прихватив Серёжку, смылся мастерить мину; Ян в сопрвождении Ромки потопал на охоту; Боря так вообще с момента подачи команды "стой" уютно пристроился вблизи и сопел в две дырочки... Фома отпустил Андрея передохнуть. Кэп присел, достал начатую пачку трофейного "Беломора" и тут снова почувствовал на себе взгляд -- робкий и навязчивый одновременно. Вовка резко повернулся. Дрюня опустил голову, глядя вбок; он явно хотел о чём-то спросить, но не решался; наконец мальчишка искоса глянул на командира, и Кэп кивнул ему, подзывая, и хлопнул рукой рядом с собой: садись. Пацан тотчас переместился к сидевшему по-турецки Вовке, присел рядом и выжидательно уставился на "старшего по званию".
   -- Ну, что у тебя? -- Кэп затянулся "беломориной" и поморщился: ну и гадость!
   -- "День рождения" -- это что такое? -- вопрос не был издевательством ни в какой мере, Эндрю действительно не знал.
   -- День рождения -- он и есть день рождения... -- трудней всего -- растолковать то, что для тебя самого очевидно, доказать аксиому... -- День, когда тебе становится больше на один год... на ровное число лет... у нас принято отмечать это, как праздник, -- Вовка тщательно подбирал слова, стараясь объяснять доступнее. Вот Вам задачка, будущий юрист Капасовский! А ну-ка, формулировочку! -- Ну, там, -- дарить подарки, делать пожелания...
   -- А... а у кого -- "у вас"? -- этот вопрос, видимо мучил Дрюню давно.
   Кэп загрузился. Вот уж воистину: один дурак такой вопрос подкинет, что сто умных в тупик станут...
   -- У тех людей... среди которых мы жили, -- Вовка пожал плечами. -- У русских... Да и у других -- тоже. Сам потом увидишь... Ты когда родился?
   Тут уже в тупик встал Эндрю:
   -- Не знаю... Но двенадцать мне уже было... Недавно...
   -- В каком месяце?
   -- В октябре... Кажется... Да, в октябре, в самом начале... А что?
   -- Числа не помнишь?
   -- Не, -- Дрюня мотнул головой. -- Мама говорила: после равноденствия, но в октябре... А числа не помню. Вовка...
   -- Да? -- Кэп отметил это обращение. До сих мальчишка избегал называть его по имени, обращаясь преимущественно на "военный" манер, то есть -- по званию, в крайнем случае -- по прозвищу; так же, приблизительно, он общался и с остальными (безошибочно избегая именно имён).
   -- Ты сказал: "сам увидишь"... А вы меня не убьёте?
   Вовка хмыкнул и состроил зверскую рожу. После данного омерзительног "Беломора" это оказалось совсем нетрудно (но уж -- охота пуще неволи):
   -- Ага. Убьём. Вот потаскаем ещё туда-сюда по острову... годик-другой... И грохнем всенеприменно. Чтоб идиотские вопросы не задавал. Фома! С чего детёныш фигню всякую несёт?! Он чё, травок каких нажевался? Али грибов нанюхался?!
   -- Без понятия, -- буркнул Гриц с другой стороны "стойбища".
   -- Майка... Михаила... Петровича... убили... -- Эндрю говорил очень тихо.
   -- Так дураков -- и в церкви бьют, -- сказал Кэп довольно зло. -- Не будь дураком, Дрюня, и всё будет -- о'кей.
   -- Вовка! Хватит душеспасительных бесед! Верни рабочую силу! -- это Гриц. -- А то у малого с твоих рассуждений мозги верёвочкой завьются...

***

  
  
  
  
  
   ...На берегу крошечного лесного озерца типа "лужа" Костя мастерил очередной "шедевр", призванный беречь ночной покой триста четырнадцатой. Присутствовавший при процессе Сергей был занят оформлением корпуса взрывного устройства: высунув от усердия язык, скрёб ножом дюралевый котелок. Котелок был Мешков личный, никакими реестрами Фомы не зафиксированный. Пользуясь своим положением подмастерья, Серёжка поинтересовался, откуда взялась посудина. В ответ Костыль, совмещая творческий процесс (его руки, похоже, действовали абсолютно автономно, хотя на данный момент ничего особо сложного они не делали) с посасыванием "беломорины" (в отличие от Кэпа, Мешок курил "Беломор" с видимым наслаждением), поведал Серёге о том, что всякая вещь, которую взяла правая рука твоя, становится твоей, и это -- честно... Слегка обалевший Сергей перестал терзать котелок и воззрился на Костю, не зная, что и думать: не то -- издевается соратник, не то чердак у него съехал? Мешок в течение минуты наслаждался произведённым впечатлением, затем перекинул папиросу из правого угла рта в левый и сообщил:
   -- Джо, убери язык, а то пиявка съест. И работай, работай...
   -- Эт как -- "правая рука"? Кость, ты чё, издеваешься?! -- Серёжка возобновил работу.
   -- Речь идёт о военных трофеях. Есть ещё и русская поговорка: что с бою взято -- свято. А смысл -- тот же, что и там...
   -- "Там" -- где?
   -- В Коране. Ты пили, а то чем минировать будем?
   -- Ты? Читал? Коран? Когда?!! -- сказать "врёшь" Сергей всё же не решился. Но, чтобы компенсировать недоверие, стал двигать руками чуть быстрее. Просто так, на всякий случай.
   -- На Тиморе. У Нура был Коран на русском. Я и почитал со скуки, -- Мешок забычковал "беломорину" об землю и сунул окурок под дёрн. -- Перекур! -- радостно объявил он, прикуривая следующую, после чего его руки возобновили работу. Серёга хихикнул:
   -- Кость, ты докуришься когда-нибудь! И как ты не боишься, а?
   -- А чё бояться-то?! -- Мешок произнёс это с интонацией "и ты, Брут!" -- Я ж пиротехникой заниматься научился раньше, чем курить!
   -- С каких лет?
   -- Курю? -- Да, с восьми, наверно...
   -- Не, -- химичишь?
   -- А. Это -- с пяти. Или даже раньше... Сколько себя помню, столько и химичу... Всю жизнь.
   -- Всю жизнь... Мою -- уж точно, -- по-взрослому степенно согласился Сергей. -- Ты ж меня на пять лет старше, да?
   -- Ну. Тринадцать лет назад ты только родился, был совсем мелким и вопящим, а я уже тогда пиротехникой занимался...
   -- Не, я был просто мелким. Не вопящим. Мне мама говорила.
   -- Все мелкие вопят. Когда только на свет появляются. Им дают тумака -- и они вопят.
   -- Зачем? -- Серёга удивился.
   -- Чтобы дышать научились, -- объяснил Мешок. -- Дышать воздухом сразу не умеют, а обижаться -- запросто. Только без воздуха -- поди повозмущайся...
   -- Так что, -- все дышать учатся?!
   -- Ну. Правда, говорят, очень редко бывает, что учатся дышать не с плачем, а со смехом...
   -- Так их, наверное, не бьют, а щекочут, -- предположил Серёжка.
   -- Не знаю. Может. А может -- их ударили, а они всё равно смеются. Из принципа. Мне иногда кажется, что я -- из таких; что дышать начал, не плача, а смеясь.
   -- А ты не знаешь?
   -- Откуда? Я ж -- подкидыш.
   -- А. Я забыл, извини.
   -- А чё -- "извини"? Я вообще-то -- везучий. Просто, не знаю, кто я, в смысле -- чей? Но, по-моему, так -- даже лучше, в каком-то смысле... Сам решил, сам добился... А ежли влип -- тоже винить себя одного будешь. Хотя -- хлопотно...
   -- Ну... -- Серёга не нашёлся, что ответить. -- А что -- хлопотно?
   -- Например, с девками крутить. Ромке хорошо -- ему хоть втрое старше -- лишь бы баба была нормальная... А мне боязно: ну, а как я -- свою маманю... обработаю? -- Костыль запнулся, хотел что-то пояснить, но махнул рукой и не стал развивать тему.
   -- Ну ты чё... Если твоя мама такая, то, всё равно, она должна уже быть старая -- лет сорок, ну, может -- тридцать шесть. А потом, почему ты думаешь, что она -- такая? -- Серёжка дважды произнёс слово "такая", выделив его, боясь сказать что-нибудь обидное для Кости. Но тот снова не обиделся.
   -- "Такая" -- в смысле... "весёлая"? А ты на меня посмотри -- я ж сам "такой"! -- Сергей прыснул. У Мешка с комплексами явно было плохо. В смысле -- их не было. Костыль отправил под дёрн очередной бычок и стал чуть серьёзнее. -- Подкидывают обычно детишек больных. А ежли здорового подкинули или в роддоме оставили, -- значит, скорее всего, маманя согрешила. И вернее всего, маманей она стала годов в пятнадцать-шестнадцать, а то и раньше...
   -- А ты был здоров?
   -- А то не видно...
   -- Ну всё равно, даже если в четырнадцать лет родить, ей сейчас -- тридцать два...
   -- Бабы знаешь как свой возраст прячут?! -- Ой-ой-ой! Смотришь на такую, думаешь: лет двадцать пять - двадцать шесть, а ей -- сороковник. Правда.
   -- Ты скажешь!
   -- Правда, Серый. Так что, думаю, мои родители оба были с тем ещё сквозняком в голове... Спрячь язык! Кстати, не исключаю, что папаня мой -- какой-нибудь вояка, иначе -- откуда бы такая любовь к минам - бомбам - гранатам? Не иначе -- гены! Лады, давай сюда это зверски замордованное изделие, а то ж ты его от усердия расцарапаешь на лиминиевый беф-строганов!
   -- Тогда ты в "Кречет" по адресу попал.
   -- Хм. Старый, видно, так же решил. А когда он -- не прав? Я такого не припомню. Ты, впрочем, тоже -- по адресу. Твой-то папаня -- подводник был, нет?
   -- Тогда уж мне пятьдесят седьмой светил -- только в путь!
   -- Поздно пить боржом после контрольного выстрела в затылок... Тебе что, в "Скауте" -- плохо?
   -- Бывало и хуже ...
   -- Так. Это -- наезд, будь я провославный инок!.. -- многообещающее заявление, впрочем, было произнесено абсолютно флегматично. И вообще, в этот момент Мешок внимательнейшим образом разглядывал своё пока незавершённое творение. Наконец он расплылся в довольной улыбке и кивнул: -- Всё, Серый, хоре балдеть. Почапали "домой"...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ...Выяснять причины и следствия ночного переполоха Кэп послал непосредственных виновников оного -- рыже-чёрную парочку. Правда, сигналы сбрасывались каждые 2 минуты, как положено, но мало ли... Через 10 минут отсутствия ребят Вовка недоумённо взглянул на часы: "нечто", по которому ночью палил Ромка, не могло уйти далеко... Да вообще оно уйти не могло! Через 15 минут Кэп уже конкретно забеспокоился. Что стряслось?! Кэп вызвал Костыля по мобиле, выдав в эфир довольно витиеватую словесную конструкцию. В ответ прозвучало довольно рассеянное "Вовка, подойди сюда, тут штука интересная...", судя по интонации, Мешок был чем-то шибко занят.
   Наконец, Кэп сдёрнулся. С Яном, как же иначе. Отойдя от поляны, где стояли, метров на тридцать, Вовка услышал родные голоса, и, хотя слов пока было не разобрать, у ребят, всё шло путём, -- судя по интонациям. Так какого ж хрена?! -- Кэп начал закипать...
   -- Ну, пляжники-матрасники!.. -- сделав ещё несколько шагов, командир воочию увидел, какого именно.
   Кроме "матрасников" в данной точке наличествовала... наличествовало... в общем, то, что несколько часов назад было "тварью", шедшей по пятам РГСпН-314 последние несколько суток. Всё-таки леопард, хотя, если бы не чёрный окрас, установить видовую принадлежность зверюги было бы затруднительно: мало что от неё осталось. Зато очень хорошо было видно, чем занимаются пиротехник с пулемётчиком. Орудуя подручными инструментами, они вовсю извлекали из останков хищника то, что представляло известную ценность -- зубы и когти. Шкура была попорчена безнадёжно. Зрелище, кстати, прямо скажем, неэстетичное.
   -- Не, ты смотри, туристы-сувенирщики!.. -- Вовка стал так, что ему "сцену" было видно отлично, но Ромка с Костей могли его разглядеть, лишь точно зная, куда смотреть и как. Ян только хмыкнул, мазнув по ребятам взглядом. Ему было не до того: он знал, что ТБ лучше не нарушать, а то возможны неприятные сюрпризы.
   -- ...А на жирафов надо охотиться с вертолётом! -- Ромка явно развивал начатую прежде тему. -- Подлетаешь, винтом по шее -- вжик! -- и он с копыт!
   -- Ага. А на слонов надо делать минное заграждение из ПТМ и загонять их туда батерами. Загонишь, и будет он спокоен, как... как слон на минном поле! -- Мешок, радостно скалясь, орудовал Гришкиным тулом: расшатывал и тащил верхний клык. Нижний уже лежал где-то рядом.
   -- А на этих... -- Роман ткнул черенком ножа в окровавленный бок пантеры, -- ...и на тигров всяких... на львов традиционно охотятся с барашком, с дерева...
   -- С АРГБ? Тоже ништяк. Сидишь себе на дереве, дразнишь животинку, а как она зарычит -- так гранату прицельно в пасть... Тоже дело! Хотя от зубов ничего не останется... -- Костя наконец вытащил клык и с сомнением взялся за лапу. -- А ради одних когтей...
   -- Это -- не охота, а геноцид, -- ласково сообщил Кэп, изучая соратников. Он успел подойти так близко, что даже не понадобилось повышать голос.
   -- А, Кэп... -- отозвался Мешок, не поднимая головы; при этом он правой рукой выщелкнул из рукояти тула страхолюдного вида пилку, а левой усадил попытавшегося было встать Рэма. -- Не, эт -- не геноцид. Геноцид -- эт когда -- р-р-раз! -- и нет никого. Ваще. Например -- нейтронной бомбой, и -- ходишь, шкуры собираешь; а когда отдельному тигру из "барашка" башку снесёшь, то -- какой же геноцид?! А на тушканчиков надо охотиться так: берёшь и нору бетоном заливаешь...
   -- А, кстати, что есть "тушканчик"? А то от Вовки всё слышу...
   -- Кенгуру-недомерок. С кисточкой на хвосте. Ну, жилетно-карманный такой... Ну, в третьем классе их ещё проходят по природе... Вспомнил?
   -- А... А они, что -- в норах живут?
   -- Ага, -- Костя отпилил коготь и положил к кучке зубов. -- Нефига им в норах отсиживаться, пусть новые ходы роют. Новый вид выведем: тушкан самокопающийся.
   -- Блин, связался с вами, туристы-сувенирщики! -- Вовка стоял, уже не таясь.
   -- Кэп, ну чё?! Да мы щас... Доковыряем и нарисуемся...
   -- Художники! -- Вовка сплюнул. -- "Нарисуются" они! И как я вас не поубивал до сих пор?! Пойдём, Ян, а то я здесь в натуре кого-нибудь грохну! Для комплекта...
   -- ...А на бизонов надо...
   Кэп развернулся и направился к лагерю.
  
  
  
  
  
  
  
   ...Ну, наконец-то, всё утряслось; все формальности позади, можно загрузиться в Янову хазу и начать отрываться в лучших традициях. Ну, совсем в лучших -- не получится, Латыш покамест -- лежачий... Ну, скажем так: полуходячий...
   После того, как печати были удалены, народ расползся по жилплощади, пытаясь осознать, куда, собственно говоря, всех занесло. Квартира была, вроде как, трёхкомнатная, но заблудиться в ней было вполне реально. Кэп тоже произвёл рекогносцировку, заглянул повсюду и осел на кухне, давая соратникам возможность оглядеться. Ромка с Костиком немедленно вылезли на балкон, и теперь дымили там, как два паровоза, заразы. Серый зашкерился в ванную, и оттуда уже доносились красноречивые плеск и бульканье. Фома тенью бродил по квартире, с очумелым видом, шевеля губами, -- мысленно инвентаризацию производил; он вообще пребывал в состоянии лёгкого шока: столько вокруг всего, на баланс не поставленного! Его Вовка первым и зацапал:
   -- Гринь, надо "сладкую парочку" озадачить, нефиг им расслабляться...
   -- В смысле? -- Гриц проследовал за командиром на кухню, пытаясь сфокусировать на Вовке взгляд. Получалось слабо: слишком много отвлекающих моментов.
   -- Выдай им нал, и гони пинками по магазинам, -- пусть закупают жратву и выпивку. Звать кого будем?
   -- Понял. А на фига звать-то? Ну, свои, Мерзляшу, сабо сомой... Ну, Тоху с командой -- если Мешок захочет...
   -- Ясно. Женщин приглашать бум?
   -- Кэп, баб-то на хрена?!
   Вовка кивнул: конечно, ежли Костыль пожелает, он и сам девок притащит, ни у кого не спросит. И будет абсолютно прав: чей день рождения, в конце концов?
   -- Презент ему надо сообразить...
   Фома поморщился:
   -- Кэп, ну что ему сообразишь? Третью серьгу -- в нос?! Контейнер чайниковской пиротехники?!! Надувную бабу из секс-шопа?..
   -- Лады, придумаем что-нибудь... Ты давай, выпихивай этих красавцев, я пойду Джо выловлю, а то потонет ещё от счастья-то...
   -- Ну-ну...
   ...Серёжка, впрямь, развалился в джакузи размером с небольшой бассейн и кайфовал по полной: сколько лет он перебивался в лучшем случае душем! Когда Вовка зарулил в ванную, Серёга лениво приоткрыл один глаз и спросил:
   -- Вовк, а мы Дрюню позовём? -- и снова закрыл глаз; ответ его, похоже, не интересовал.
   Из кучи одежды на полу выбрался Крис, взбежал по штанине и что-то неодобрительно сообщил Кэпу; по-видимому, -- жаловался. Восторга хозяина по поводу ванны крыс не разделял категорически. Где-то далеко, за полмира от ванной комнаты, хлопнуло; послышались шаги, в открывшуюся дверь сунулся Фома, хмыкнул и удалился по направлению к кухне. Мирная гражданская обстановка явно влияла на л/с разлагающим образом... С этим надо было кончать, чем раньше -- тем лучше. Вовка набрал в грудь воздуха и гаркнул:
   -- Рядовой Вересов, встать!
   Серёжка открыл глаза:
   -- Кэп, ну чё-ё...
   -- Та-ак... -- Вовка аккуратно подцепил Серёгу под мышки и выдернул из ванны. Это было нелегко ("...А здоров стал парень за полтора года-то! Тяжёленький!"). Крис от греха подальше спрыгнул с рукава Вовки и убрался обратно в кучу шмотья. Сергей извивался и вопил, но ноги таки поджал, чтоб о край ванны не хряпнуться. Кэп перетащил Джо через край джакузи и опустил на пол...
   -- Ну-у, Вовка-а! Ну-у чё-ё!.. -- Серёжка наконец раскрыл глаза.
   -- Рядовой Вересов, смирно!
   Серёга на рефлексе попытался принять стойку "смирно", осознал всю нелепость ситуации, смешался, фыркнул и буркнул, глядя исподлобья:
   -- В бане все равны...
   -- Тебе баню устроить? -- ласково поинтересовался Кэп, усаживаясь на край джакузи. -- Эт мы могём, за нами не заржавеет...
   -- Ну чё, в самом деле...
   -- Рядовой Вересов, слушай мою команду: одеться, явиться на кухню в распоряжение ефрейтора Фоменко. Вопросы есть?
   -- Никак нет, -- Серый понял, что шутки кончились. Кайф -- тоже. Жаль. А что делать?
   Вовка взял Криса, вновь забравшегося к нему на колено, и направился в кухню. Гриц колдовал над джезвой с кофе. Выглядел он довольным и удовлетворённым.
   -- А маманя Латыша -- дельная баба была, -- сообщил он в пространство, -- ты побачь: вся техника лет десять назад куплена, а пашет как новенькая! Всё -- родное: Япония, Германия, никакой те жёлтой сборки, понимаешь... Каву бушь?
   -- Валяй, -- Кэп выпустил Криса на стол. Тот сбежал по руке, как по пандусу, и отправился исследовать "полигон". -- А чё тебе-то техника, ты ж с ней не больно-то ладишь, вроде?
   -- А усё равно: пустячок, а приятно... -- Гришка снял турку с плиты, разлил кофе по кружкам. -- Ну, отправил я этих...
   -- Ключи выдал?
   -- А то як же. Ключи, сидоры, гроши... Всё -- пучком. Как ты там утопающего -- спас, чи утопил?
   -- Надо было утопить...
   -- За чуб тянув?
   -- За уши... Волки, откуда в вас эти сибаритские замашки? Один -- в ванне разлёгся, пузыри пускает от счастья, другой -- о японской технике поёт, как сиаманг на дереве, Мешок ща припрётся -- устроит салон а ля "Националь-Пасифик", нет, чтобы по-простому нажраться...
   Фома слегка удивлённо воззрился на Кэпа:
   -- Вовка, так хочется же пожить по-людски, а не как те сиаманги! Чтоб не оглядываться, на що гроши е, на что -- нэмае... Не считать всяку копийку...
   -- Ты ж всё равно считать будешь! У тебя натура такая. Скажешь -- нет?
   -- Так то -- я. Я не сосчитаю -- кто это за меня сделает?
   -- Да, счастливые мы с Костылём: не увидим, как триста четырнадцатая лишится такого завхоза!
   -- Да уж... -- Гришка подошёл к посудомоечной машине, открыл её и безнадёжно уставился на панель с кнопками.
   Крыс, закончив исследование стола, вернулся к Кэпу и фыркнул: вы, мол, кофий пьёте, а мне -- что? Одновременно на кухне нарисовался Сергей.
   -- Товарищ старшина, рядовой Вересов...
   -- Отставить. Вольно... Гринь, там кофий остался?
   -- Есть немного, -- Фома отвлёкся от горьких размышлений над бытовой техникой, выдал Джо полкружки кофе, закрыл машину и ополоснул кружку дедовским методом -- из-под крана.
   -- Кстати, о технике... -- Вовка был уверен, что завхоз не упустил ничего из имеющегося. На полке над столом обнаружилась вскрытая пачка галет, видимо прибывшая сюда вместе с кофе и сахаром; Кэп вытянул из пакета пару печений, отломил краешек для животины, пусть хрустит, а не верещит... -- Что тут есть?
   -- Холодильники -- два штука, комп с прибамбасами, видак -- моноблок, маленький телик, стиральная машина с фронтальной загрузкой, эта, -- тычок в сторону посудомоечной, -- микроволновка, ну, и всякие-разные миксеры, электрочайники и прочее -- полдюжины кухонных прибамбасов...
   -- Так. Ясно. В общем, волки, оперативно допиваем кофий и убываем... Латыша надо сюда доставить... Да кассет, что ли, набрать поприличнее -- напрокат...
   -- Да доставим. Я уже с Пятым обговорил, и насчёт тачки утряс. Всё путём будет, Вовка...

***

   Когда Кэп и Ко доставили Яна домой, в квартире явно обнаружились признаки разумной жизни. Столпившийся в крошечной прихожей народ услышал шлёпанье босых ног и мурлыкание, а затем через холл несколько раз пронёсся рыжий смерч -- казалось, в трёх направлениях одновременно. Параллельно с этим из левой комнаты доносился тихий шелест и нечто типа сдавленной ругани, а в кухне что-то завывало, неопределённо шумело и хлопало.
   Несколько секунд группа озадаченно прислушивалась, пытаясь понять, что бы это значило; только Фома, сразу сориентировавшись, разулся и вылез в холл. Наконец Костик материализовался собственной персоной. Он действительно был бос, а из одежды на нём наличествовали шорты из камуфлированной ткани невероятной бежево-оранжево-красной расцветки с бирюзовыми вкраплениями (триста четырнадцатая резонно считало это безумием и извратом, но сам Костыль утверждал, что это -- крутейший камуфляж "вельдт" из Южной Африки); на голове Мешка была косынка из той же ткани, -- он явно занимался какими-то экзерсисами в области экстремистской кулинарии.
   -- Сограждане, просьб разуваться! Мы тут всё отдраили, полы в смысле... А, Ян, ты ещё жив, снайпер? Как твоё ничего, Латышский Стрелок? Ты ещё на одной ноге, или уже на полутора?
   Латыш отлепился от косяка двери, к которому прислонялся лбом, и улыбнулся углом рта:
   -- Прости, борода, сегодня пока ещё не пляшу. Полторы ноги... Но за ухи буду тянуть с превеликим удовольствием! Нагнись, верста коломенская, не дотянусь!
   -- Тебе можно. Только совсем не повисни, ведь оторвёшь -- куда серьги вдевать буду?
   -- В нос! -- отозвался с дивана Гриц.
   Из левой комнаты высунулся Ромка, явно не желавший пропустить шоу.
   -- Извиняй, Фома, девушки против: целоваться с серьгой в носе сложно... -- Мешок наклонился. -- Ой! Ай! У-у-у-у! Ян, полегче, что ли!.. А-а-а-а! Ой! Шесть! Латыш, оторвёшь, -- кто пришивать будет?!
   -- Я! -- Мерзляков пристроил кроссовки на галошницу и боком просочился в холл мимо вопящего Кости и Яна, намертво вцепившегося в Мешковские уши. В холле Игорь присоединился к Фоме и Серёге, оккупировавшим здоровенный кожаный диван.
   ...-- Ой! Девять!..
   -- Половина -- позади! Терпи, казак! -- Стрелок подходил к дёрганью ушей творчески и основательно. -- Расти большой, не будь лапшой!
   -- Я -- не казак! Это Гриц у нас -- казак! Ох! У-у-у-у! Куда ж мне дальше-то расти?! Ты ж Джо так не тянул! Это ему расти надо!!! Семнадцать! Ой!
   -- Ничего, какие его годы... И вообще, "расти большой, не будь лапшой" -- это не тебе, а твоему... Всё, живи, -- Ян наконец отпустил Костины уши, теперь -- ярко-малиновые, забивавшие яркостью даже "вельдт" косынки.
   -- Уф! -- Костик попытался прикоснуться к уху и отдёрнул руку: саднило безбожно.
   -- Что, обжёгся? -- меланхолически поинтересовался Рэм. -- Н-да, Костыль, от них теперь прикуривать можно... -- он вновь исчез в левой комнате, и загадочный шум возобновился.
   Латыш доковылял до дивана. Опираться на раненую ногу было пока больно. Народ сдвинулся, освобождая место. Ян рухнул на диван и стал оглядываться: он не был в этой квартире пять лет; жильцы, обитавшие в ней кое-что поменяли, хотя и несильно; но к самой мысли, что эта хата -- его дом, приходилось привыкать заново.
   -- Где стол ставить бум? -- Стрелок не сразу сообразил, что вопрос Мешка адресован к нему, а когда понял, пожал плечами:
   -- Да -- где удобней. Аменины -- твои, нет?
   -- А хаза -- твоя, Латыш. Как ты скажешь...
   Стрелок снова пожал плечами. Он понимал, что так, как было раньше, в этом доме всё равно уже не будет. Так какая разница, где ставить стол?
   -- Ставь в той, с балконом. Половина народа курит.
   Костыль кивнул и упорхнул на кухню. Оттуда вновь раздались лязг, вой и другие наводящие ужас звуки.
   -- А как было у вас? -- поинтересовался Кэп, рассматривая бронзовую люстру под самым потолком. Люстра была не электрическая, а со свечами. -- "Интересно, как их зажигают?"
   -- В комнате с балконом жил я, в той, -- Ян показал на правую комнату, -- Айна, а эта, -- он ткнул пальцем в левую, на пороге которой как раз показался сосредоточенно жующий спичку Ромка, -- была типа гостиная...
   -- Лады, ща стол поставим... Костыль там что-то грандиозное готовит, судя по всему. Мешок!
   Костя вынырнул из коридорчика, ведущего в кухню, напевая:
   -- Ни минуты покоя, тра-ля-ля-ля, ни секунды покоя... Вызывали?!
   -- Ты на сколько рыл жратву рассчитываешь? Мы триста первую зазвали в полном составе. Ты думаешь, они отказались?
   -- Полагаешь, я не просёк ваши коварные планы? Эт ты перед Стрелком оправдывайся: ему хату в руины превратят, мне-то -- чё?
   -- Со мной согласовано, -- Ян встал с дивана и осторожно двинулся в сторону правой комнаты. Гришка дёрнулся было помочь, но Латыш мотнул головой: -- Я -- сам.
   -- И ты дал "добро"?! -- Мешок схватился за голову. -- Аллах акбар! Снайпер, а тебе точно только ляжку прострелили?! В голову не рекошетнуло, а?!! Они же разнесут тут всё к едрене фене!!!
   -- Ничего, зато Тоха попоёт... -- Стрелок добрался до двери и оглядывал бывшую комнату Амазонки сквозь бамбуковую занавеску.
   -- Да, уж он те попоёт... Пам-пам-папам-пам-папам-папам-папам..! Рэм, свободен? Потусуемся?! Водяру в ванну пхни, в холодильниках места нет. Ты слыхал, я ж говорил: Кэп воспользуется беспомощностью Яна... Вовк, эт -- статья... На сколько ты зазвал эту безбашенную команду? Латыш! У тя какие-нибудь тайники здесь есть, панели там сдвижные, люки поддиванные?
   -- Не в курсе... А что?
   -- Надо ведь тарахтелки куда попрятать по изъятии. Фома, простучи стены, понажимай гвоздики... Тайники должны вноситься в реестр как отдельный вид матценностей!
   -- Пусть поиском "не ребёнок" займётся, у него опыт есть, -- Гриц зевнул. -- А на баланс, так и быть, поставлю...
   -- К семи они будут.
   -- А, как классические вампиры -- после захода солнца!
  
  
  
  
   И был вечер, и было утро, день первый...
   ...На столе -- остатки прежней роскоши (а было -- шик-блеск!). Снаружи -- непрекращающийся ливень, -- господа из Небесной Канцелярии, вам не надоело? Хорошо, квартирка у Латыша -- что надо, двадцать человек в ней растворились, -- и не видать... А чего особо видать-то сейчас: большая часть храпит по боковым комнатам -- кто с относительным комфортом, кто -- вповалку.
   В большой комнате над разгромленным столом можно топор вешать, -- несмотря на открытую балконную дверь: Тохе лень сдвигаться с места и он курит, возлежа за столом, аки древнеримский патриций. "Беломор", естественно. Когда это "Интрудер" курил что-либо другое, а? Родственников по одну сторону океана это шокирует, а у родичей по другую -- вызывает сложные чувства. Между прочим, Антон не отставляет инструмент, хотя слушателей нет, ну, -- почти нет: "обмытый и пропитый" Мешок стоит с Кэпом на балконе. Костя курит, Вовка слушает монотонный рёв ливня и думает о своём. Те минуты, которые бывают иногда после хорошей дружеской пьянки: чистая незамутнённая лирика -- с редким переходом на деловые моменты.
   -- Костыль, ты на опохмел чего оставил? А то эти убивцы проснутся часов через несколько с квадратными бошками и разнесут всё, что осталось...
   -- Обижаешь, начальник. Правда, проверить надо, всё ли на месте... -- Мешок щелчком посылает в мокрую тьму бычок.
   -- ...Я тебе напишу
   Через час после схватки... --
   -- доносится из комнаты за спиной.
   -- Что-то Тоху на лирику повело.
   -- Да ладно... Кто там из отечественных классиков базлал, мол, песне не обязательно призывать идти громить Зимний дворец?!
   -- Хрен его знает. Раз про Зимний -- кто-то из Питерских бардов. Наверное...
   -- Да это -- не бард, а рокмен, вроде...
   -- Может. А разница?
   -- Да никакой, в принципе... Кэп...
   Окно -- через тёмное окно от балкона -- открывается, из него доносится шум, и чья-то рука вытряхивает пепельницу.
   -- ...Та-а-ак!
   -- Брось, Вовка! Мы-то -- тоже...
   -- Нет, мы-то -- у себя дома. Ну, у Яна. А это...
   -- Брось, Вовка! Ну, Тохе скажи. Он им начистит все имеющиеся в наличии органы.
   -- Ладно, -- Кэп остывает. -- А кто там, кстати?
   -- Шил и Чернышовы. "Интрудер" их загрузил типа, чтоб посуда была... Ну, ты понял, в общем...
   -- Так там -- посудомоечная машина, работы-то...
   -- Всё равно: принеси, загрузи, не разбей. Мы ж тут самые трезвые, не считая мелких.
   Где-то далеко, за домами, долго проскворчало -- проехало одинокое авто.
   -- Время?
   -- Пятый час. Рассвет на носу.
   -- А спать неохота.
   -- Что-то Тоха примолк... Заснул, что ли?
   -- Ну вот ещё! -- голос "Интрудера" сопроводился преувеличенно громким чавканьем. -- У меня -- обеденный перерыв. И девушка отдохнуть хочет.
   -- Итак, граждане, вы смотрите четыреста восемнадцатую серию полюбившегося вам сериала "Римская оргия", -- Костыль переместился в гостиную. -- Краткое содержание предыдущих серий. Главный герой, Антоний Гиперборейский...
   -- Здоровеньки булы! -- в дверях нарисовался Гришка с заспанным выражением на помятой физиономии. -- Цэ що: поздня вечеря, чи ранний завтрак?
   -- Он, -- "Интрудер" ткнул ложкой в Мешка, -- утверждает, что римская оргия.
   -- Не, для римской -- гетер не хватает, -- Фома обошёл по периметру стол, отломил от лежащей на нём грозди бананов один, очистил и задумчиво начал жевать.
   -- Да, притомил он свою гетеру, -- Костик плюхнулся на стул и придвинул к себе плошку с рисом. -- Затрахал, в общем. Тох, ты бы хоть узнал, как её зовут, а то живёшь с подругой полгода, а имени не знаешь.
   "Кремона", подаренная Антону его российскими родственниками, действительно была безымянной, хотя гитарные "личные имена", типа Маруся, Юля, и т.п., -- дело вполне обычное.
   -- Это -- не повод для знакомства! -- "Интрудер" одной рукой погладил гриф лежащей у стены "девушки", а другой налил в коньячный бокал какой-то "краски". Принюхался, поморщился, потянулся за бутылкой. -- Блин, кто покупал эту муть?
   -- Кто-то из твоих, Тох. У меня была водяра, пиво да белый сушняк. А там -- что?
   -- Хрен знает. Написано "кагор".
   -- Так можэ, вин и е?
   -- Если это -- кагор, то я -- Нострадамус! Что я, кагор не пил?! Урою уродов! Всех.
   -- Кэп, кава е? -- Гриц дожевал банан, взялся за второй.
   -- Что, Фома, головка -- бо-бо, денежки -- тю-тю, во рту -- бяка? -- поинтересовался Антон.
   -- Що, у мэнэ -- гроши тю-тю?! Типун тоби на язык! Тильки жор замордовав, бисов сын!
   -- Пойду, посмотрю насчёт кофе, что ли... -- Вовка, вполуха слушая ненавязчивый трёп, произвёл экспресс-смотр своих внутренних ощущений и выяснил, что ему не хватает именно кофе.
   -- Кэп, ты там моих озадачь, а то они расслабились, чертополохи поникшие. Шила заставь, нефига ему бездельничать. Тебе, старшина, неприлично самому кофей варить!
   ...Растворимый кофе в этом доме не котировался: узнав, что в кухонном арсенале Стрелка имеется электрокофемолка, Костыль купил аж два кило "Арабики" в зёрнах, пижон.
   ...-- Дедовщина... -- проворчал Хохол, дожёвывая.
   -- Ефрейтор Фоменко! Чья бы корова "му!" Кому кофе варить будут?! -- задохнулся от возмущения "Интрудер". Мешок начал беззвучно ржать.
   -- А що, тильки мэнэ -- кава? -- Гриц изобразил простодушное удивление. Почти получилось.
   -- Это -- не дедовщина, а субординация, это я, как будущий юрист, говорю. Короче, кому ещё кофе? Всем.
   В холле Кэп обнаружил Мерзлякова, углубившегося в какую-то книгу.
   -- Ты что делаешь? -- представить кого-либо, даже себя, после пьянки -- с книгой! -- Вовка был абсолютно не в состоянии.
   -- Похмеляюсь, -- совершенно серьёзно ответил Игорь.
   -- Чем?!
   -- Первичной обработкой огнестрельных ранений. Знаешь, рекомендую: весьма протрезвляет.
   -- Спасибо, доктор, -- Кэп слегка повернул обложку и прочёл: "Военно-полевая хирургия". Кажется, Мерзляшины однокурсники расшифровывали ВПХ как "Все Помрём Хором" или что-то в этом роде... -- Кофе буш?
   -- Не откажусь.
   Вовка мельком глянул на иллюстрацию, его передёрнуло. Действительно, протрезвеешь только так.
   В кухне братья Чернышовы дружно надирали Шила в карты.
   -- Кофе? -- спросил Димка, тасуя колоду. -- Сколько?
   -- На пять рыл. В общем, вари ведро, не ошибёшься.
   Андрей, надев на голову кастрюлю, изобразил стойку "смирно" и брякнул:
   -- Есть сварить ведро кофе, товарищ старшина! Разрешите исполнять?
   -- Отставить, рядовой Чернышов! Старший сержант Русецкий предпочитает кофе, сваренный рядовым Шиловым. Исполняйте.
   Братья захихикали. Вит извлёк из посудомоечной машины груду тарелок и полез за кофемолкой.
   В гостиной Кэп застал "Интрудера", подстраивающего гитару (видимо, обеденный перерыв закончился), Мешка, пытающегося есть рис палочками и матерящегося по этому поводу (удавалось подцепить по одной рисине), и Фому, дожёвывающего банан, судя по горке шкурок -- третий.
   -- Гринь, а чё ты в Канаде делать будешь, там бананы не растут? -- Костыль с отвращением посмотрел на палочки, кинул их под стол и взял ложку. -- Не, лучше быть белым человеком!
   -- Писля сала сама найкраща закусь -- бананы! -- объявил Гриц, наливая себе в ближайшую посудину. -- А в Канаде бананы -- ноу проблем...
   -- Изощренцы! -- высказался Антон, закуривая. -- Что спеть-то?
   ...Из коридора послышался шум, словно кто-то пытался изобразить строевой шаг. Через миг на пороге нарисовалась дежурная кухонная троица, выстроившаяся наподобие почётного караула, и Димка отрапортовал:
   -- Здравствуйте товарищи начальники! Товарищ старшина, разрешите обратиться! Старший дежурный по кухне рядовой Чернышов Дмитрий!
   -- Ню-ню... Обращайтесь! -- Кэп пытался разыскать на столе что-нибудь, что можно выпить, но душа упорно просила кофе. Вот ведь!
   -- Товарищ старшина! Заказанный Вами кофе в количестве одного ведра по Вашему приказанию прибыл!
   В самом деле, Виталька весь скособочился под тяжестью ведра, которое он старался держать наотлёт (горячее, зараза!). В таком положении стараться держать строевой шаг, -- хм... У Андрюхи в руках был глухо брякавший полиэтиленовый пакет.
   -- Поставьте на... пол, боец. Сюда.
   -- Разрешите вручить аксессуары товарищу старшему сержанту?
   -- Вручайте.
   Под хмыканье "товарищей начальников" Димка с самым серьёзным видом передал Антону пакет, после чего вся команда совершила разворот и убыла на кухню.
   -- Да уж... -- "Интрудер" извлёк из пакета половник, затем -- пять пластиковых кружек, все, кроме одной, -- "именные". -- Блин, не придерёшься. Наливай, Кэп. Что спеть-то?
   -- Мерзляш, топай сюда, кофе приехал!
   -- А я уже здесь, -- Мерзляков стоял в дверях, заложив "Хирургию" пальцем. -- Свет погасите, волки, светло уже.
   -- Пойти, что ли, заначки проверить?
   -- Не грузись, Костыль. Я своим гаркну "Подъём!", застрою и поведу в ближайший пивняк.
   -- А как же сладкое слово "халява"?
   -- Хватит, на халяву уже укушались за ваш счёт, и так Фома уже скрипит зубами, аж на улице слыхать. И вообще -- за такое, -- Антон ткнул в бутылку с "кагором", -- бошки пооткручивать надо. Блин! Ладно, строить-топать лень... Зашлю за розливным! Последний сто сорок первый китайский раз спрашиваю: что спеть?! Аменинник, заказывай, пока я добрый!
   Фома аккуратно убрал под стол пустую бутылку. Тихий звяк, сопроводивший это действие, свидетельствовал о том, что под столом стало тесно.
   -- Операцию "хрусталь" провести бы... -- задумчиво сообщил Гриц люстре, выныривая из-под скатерти.
   -- Тох, что ты пел "я тебе напишу..."? Спой ещё, я её не расслышал.

-- Я тебе напишу

Через час после схватки,

А теперь не могу,

Не могу, не проси...

   Игорь протянул опустевшую кружку Кэпу:
   -- Где они ведро раскопали? А кофей -- ништяк, крепкий. Костыль, это -- "Арабика"?
   -- "Арабика". Местная.

-- ...Эскадроны бегут,

Бегут без оглядки,

Унося седоков на рыси...

   Мерзляков забрал полную кружку и утопал в холл.
   Чьи-то шаги прошлёпали из комнаты по направлению к санузлу.

-- ...Нас теперь не построить

В шеренги по восемь,

И наскучил героям

Солдатский жаргон,

И кресты вышивает

Последняя осень

По стёртому золоту наших погон...

   -- ...Кто-то из мелких. В той комнате -- Латыш да мелюзга. Но Ян ногу подволакивает.

-- ...Я тебе напишу

Через час после смерти,

А теперь -- не могу,

Не могу, не зови!

Похоронный сургуч,

Сургуч на конверте,

На моей замешан крови...

   -- Главное, чтоб не Ромка. А то ж подпевать примется...
   -- Придёт поручик...

-- ...Мы у Господа Бога

Пощады не просим.

Только цокот копыт,

Только пуля вдогон.

И кресты вышивает

Последняя осень

По стёртому золоту

Наших погон.

И кресты вышивает...

   ...Шаги в коридоре. В дверь просунулся нос, затем что-то мелкое неуверенно устроилось у входа по ту сторону дверного проёма. Дрюня.

-- ...Последняя осень

По стёртому золоту

Наших погон. --

   -- Всё.
   -- А дальше?
   -- Всё.
   -- Тогда -- браво, Тоха! А чё ж она такая короткая, я ещё хочу! -- Мешок в свою очередь протянул опустевшую кружку Вовке.
   -- Такую написали. Киньте зажигалку!
   -- Она вправду -- белогвардейская?
   -- А хрен знает. Может -- закос... -- "Интрудер" затянулся, отхлебнул кофе. -- Вроде "Поручика Голицына".
   -- О! Спой "Поручика Голицына", а?
   Мелкое тело, сидевшее у дверей на корточках, переместилось в комнату -- не целиком, а частично. Пока.
   Антон поморщился:
   -- Да я его не знаю... -- Тоха врал. Знал он "Поручика", просто затрахали уже этим "Голицыным". -- И ваще, хватит душу рвать... Чего бы такого поприкольнее... А, вот:

Стоит под горкою кабак,

И как-то вечерком

Туда один мужик с Луны,

Надев парадные штаны,

Явился за пивком...

   -- Эт дядя Армстронг, что ли? Представляю картинку...

-- ...Там жили вместе кот энд пёс,

Корова там жила...

   -- А вообще, -- в кассу -- про пиво.
   Мелкий уже сидел в комнате целиком и слушал "Интрудера" с раскрытым ртом. Кэп посмотрел на Эндрю и улыбнулся краем рта. "Тень" покосилась на Вовку, но осталась на прежнем месте.

-- ...И ложка с ними заодно,

И кружка с ними заодно,

Из чистого сребра...

   С улицы всё чаще доносился шум проезжавших машин. Какой-то местный житель под окном решил, видимо, прогреть мотор, и фырканье тачки заглушило пение "Интрудера". Тоха оскорблённо замолк. Вовка оценил ситуацию:
   -- Гринь, поди, объясни этому чудаку, что он не прав: шести нет ещё, и суббота, как-никак...
   Фома вырулил на балкон и выдал... Да уж, не на всякой Сорочинской ярмарке можно услышать подобное "разъяснение". Народ наслаждался, захлёбываясь беззвучным смехом: сложнейшие ненормативные конструкции с хохляцким акцентом, да ещё и излагаемые с пулемётной быстротой... Кайф непередаваемый!
   Судя по паузам, оппонент пытался что-то отвечать. Наконец Гриц сунул голову в комнату и серьёзно сообщил:
   -- Кэп, товарищ не понимает...
   -- Да, жаль будить весь квартал. А придётся... Ну ничего, граждане тут крепкие, заснут, поди...
   -- Кэп, он ментов позвать обещает, -- с интонацией детсадовского ябеды продолжал рапортовать Хохол. -- Вот смеху-то! -- добавил он уже нормальным голосом.
   -- Не, Кэп, я народ будить не буду, -- Костя встал, потянулся с хрустом. -- Ох, чтой-то засиделся я... Тох, кинь шпалер, вон он, рядом с твоей подругой... Благодарствуйте... -- он шагнул на балкон и, не повышая голоса, протянул. -- Эй, мужик, с добрым утром! Чё? Мужик, заткни свою кобылу, ни фига не слышу! Чё? Не, я сегодня ваще не ложился, правда... А зря ты, дядь, так... Я ж к тебе по-хорошему... Пока. Не, мужик, по-плохому я говорить не буду, по-плохому вот эта железяка скажет... -- клацанье затвора. -- Не, дядь, ты рискнёшь, конечно, но обувку-то не жаль тачкину? Не, мужик, мне-то чё? Рискнёшь? Ну, я считаю до двух, на "три" -- дырявлю покрышки. Раз, два...
   Мотор стих, как отрезало.
   -- Аттракцион "Райская тишина"! -- откомментировал "Интрудер".
   -- Вот и всё, а вы боялись!.. -- Костя вернулся в комнату. -- Мирный сон мирных граждан -- превыше всего! Тох, спой соседям колыбельную, а то этот старый акушерский валенок своим "Мерином" забодал не только нас.
   Теперь Вовка вдруг захотел спать. Странно, после крепкого кофе-то... Волна дрёмы накрыла его с головой, и он, буркнув "Тоха -- за главного!", утопал в соседнюю комнату, в ту, где спали Ян с мелкотой. В комнате стояла здоровенная кровать (имелось в виду, что двуспальная, но пять человек в ней умещались без проблем, а постараться -- так и больше влезет). По центру этого "сексодрома", как обычно -- пузом вниз, спал Ян; слева к нему, склубочившись, приткнулся Серёга; справа -- но на расстоянии -- сопел Гольдин; между Латышом и Пинёнзой оставалось свободное место, где вполне можно было улечься... даже не одному. Туда Кэп и приземлился. Последнее, что он воспринял, проваливаясь в сон, были заключительные строки песни "...И спать пошёл весь коллектив, немало этим возмутив взошедшее светило!".

***

   ...И было утро, и был вечер, -- день второй. И было утро, и был вечер, -- день третий...
   И была ночь, и было утро...
   Наконец-то распогодилось, -- ещё со вчерашнего рассвета.
   -- Ты чем думаешь дальше заниматься, Костыль?
   -- Не грузи, Вовка. Проблемы надо решать в порядке их поступления. Оттрублю на срочке, а там посмотрим.
   -- Ясно.
   Всё-таки гулять почти трое суток подряд -- довольно утомительно. Одно дело -- спокойно, не торопясь, расслабляться в течение недели-другой; совсем иное -- за минимальное время пытаться влить в себя максимальное количество самых различных по крепости, качеству, цвету и вкусу напитков. Даже -- при "грамотном" употреблении.
   И ведь не всё время дома сидели, куда-то выбирались, где-то ещё бузили... В другие кварталы города, подальше от квартиры Латыша, и от "Скаута", само собой.
   Куда их только не заносило! Кажется, чудом не смотались в Маклайск, заклинило вдруг у кого-то на автовокзале, -- монорельс углядели... Хорошо, "Интрудер" просёк фишку, затормозил, а там и Стрелок с Хохлом поддержали.
   Потом раскопали где-то в Старом Городе очередной кабак, где плясать можно было. Ну, и выдали по полной программе, -- Багира может гордиться, -- под Тохину гитару такую "Цыганочку" заделали, что мэтр им выпивку за счёт заведения выставил -- на все восемнадцать рыл, -- и ещё звал приходить, чуть ли не долгосрочный контракт сулил... Кажется, их приняли за студентов театралки, все же в гражданке были. Выпивка, кстати, была шикарная -- белый мускат, -- не крепко, зато вкусно и ароматно. И -- на халяву. А закусывали уже на свои, -- каким-то шашлыком, и рыбой, кажется... Вот тебе и "танцы на пьяных столах"! Случается же!
   Ещё в какой-то момент чуть не попёрлись на пляж. После двух суток непрерывной пьянки-то! Тут уж тормознули они с Костылём. Мешок, хоть и раздолбай, ТБ блюдёт свято. Правда, здесь он схитрил: ухватил в ближайшем видеопрокате какую-то кассету, и объявил, что немедленно едет домой -- смотреть. Народ, помирая от любопытства, рванул за ним. Конечно, через двадцать минут просмотра Костыль резюмировал, что этот разрекламированный фильм -- обычная лабуда, но пляж от дома товарища Петерса далеко, пешком не дойдёшь, и вообще всем стало леняво, и народ тихо расползся по углам.
   В общем -- по накатанной колее: выпивка -- ящиками, кофе -- вёдрами, закусь -- тазиками.
   Под вечер в воскресенье в дверь позвонили (как раз крутили ту кассету). На пороге обнаружилась старушенция с дюралевой тростью. "Вот вам и неприятности с доставкой на дом", -- решил было Вовка. Старуха, впрочем, была настроена мирно. Просто выясняла, что за новые жильцы в квартире? Так, для себя, нет, она не из домового комитета... Да, она живёт этажом ниже, но нет, не слишком шумно, тут перекрытия хорошие. А это что же, свадьба, что ли? Ах, день рождения! А у кого? А, извините, не расслышала, кто же здесь теперь жить-то будет? Ах, Янек! Анны Альбертовны сын! Ну да, да...
   "Интересная версия имени. Латыш, впрочем, говорил, что его маманю как только не величали..."
   ...А вы, значит, его друзья...
   Бабке явно хотелось влезть в квартиру и рассмотреть друзей поближе. Чтобы потом подробно обсудить со своими друзьями-подругами. Положение в который раз спас Мешок. Он появился у дверей и откровенно-настойчиво стал приглашать бабулю на стопку-другую чего-ни-есть. Бабка тут же ретировалась.
   Позже явилась другая старуха -- уже сверху. Поинтересовалась, не надо ли помочь чего? Рассыпалась в благодарностях, что "эту сволочь Мишку из двести пятнадцатой" осадили ("Это который тачкой тарахтел. Интересно."). Сообщила массу сведений, по большей части ненужных. Наконец, ушла и она.
   Заполночь всех как-то разом пробило на жор, но, кроме бананов, ничего не осталось. Была ещё какая-то выпивка, но на неё просто не смотрелось. Гришка пошарил по карманам и с торжествующим видом извлёк рекламку "Пицца на дом круглосуточно". Позвонили, заказали. Через двадцать минут заказ прибыл. Под стопкой пицц в три погибели согнулся парнишка-яванец, глядевшийся ровесником скаутам (но работа ночью свидетельствовала о том, что парень был постарше). Ему попытались налить, тем паче, что пить уже ломало, он отказался -- мягко, но решительно и с достоинством. Тогда ему оплатили заказ и вручили штук пять бананов. Ну, и чаевые, само собой. Бананы он взял, чаевые -- тоже; улыбнулся и откланялся.
   За пиццой Вовка изложил Стрелку суть беседы с соседками. Ян усмехнулся:
   -- Снизу -- это Марь Семённа. Айну она боялась жутко. Сверху -- Владлена Антоновна. Ничего тётка... вроде ходячего справочника -- в смысле, где чего достать, отремонтировать, посмотреть и тэпэ. С ней Фому свести надо, они друг друга поймут... организаторы. Мишка из двести пятнадцатой? -- Помню этого м...звона, как же... Айна его шугала, он не высовывался, а как её не стало, он значит... В общем, он и при ней пальцы гнуть пытался, типа весь такой растопыренный, но она его в полвзгляда на место ставила... Ясно, -- Латыш прищурился, брезгливо скривил рот. -- Ладно, молодец Мешок, а то расслабился за пять лет, упадок конченый... Ничего, Вовка, с соседями проблем особых не будет, думаю. Всё устаканится.
   "Твоими бы устами..."

***

   ...Только что отбыли Тоха и Ко. Дрюню тоже прихватили, обещали в Школу забросить. Игорь уехал ещё раньше, он учится. Квартира -- в почти идеальном состоянии, только тару сдать надо. Даже посуду не побили! "Вот и всё, что было..."
   -- Костыль, а вот прикинь в порядке бреда, что "Скаут" для нас накрылся, -- что делать будем?
   -- Кэп, ты чё?! Не, ты зря с утра пораньше так бредишь! Ты это брось! Как "для нас накрылся"?!
   -- Ну, или -- мы для него. Мы ведь сейчас для родного ОСпН -- никто, и звать нас никак. Проверяется всё. Маховичок крутится, шестерёнки щёлкают...
   -- Ну и пусть себе щёлкают, нам-то -- что?
   -- А вдруг заклинит? Чем какой-нибудь Варгин не шутит, покуда дед Романов спит?
   -- Не, Вовка, брось, а то я счас испугаюсь! Не надо лучше!
   -- И -- всё-таки? Если?
   -- Испугался. Если... А хрен его знает! Хотя... Мы ж -- группа? -- Группа. Сработанная? -- Сработанная. Наймёмся куда-нибудь... Пока люди воюют... А они почему-то всё время воюют...
   -- А подписки?
   -- А мы чё, болтать наймёмся? Неразглашение -- неразглашением, а работа -- работой... Не, Кэп, такую команду, как наша, с руками оторвут. И почему люди так любят воевать?!
   -- В наёмники, стало быть, подадимся?
   -- Да как хошь обзови. Хоть -- в Иностранный Легион...
   -- Не, Иностранный -- для нас недостаточно круто.
   -- Ага, скорее -- всмятку. Эт я так...
   -- К тому же, туда мелких не берут.
   -- Слава Богу, хоть у кого бошки -- на месте. Не, слушай, почему люди не могут жить без войны, а? -- Костыль запустил руки в рыжую шевелюру, в упор взглянул на Вовку. -- Ведь -- что... других проблем не хватает, что ли?
   Вот так. Вот это -- киллер-убивец, подрывник-диверсант, пироман с пелёнок, парень, которому в мирной жизни ну очень трудно будет найти себя! Это -- тот, кому война -- мать родна.
   -- Ломать -- не строить.
   -- Ага, -- улыбка Костыля стала очень похожей на гримасу боли. -- Вон, Ромкин папаня -- строитель был... Строил... Да. А сам Рэм -- только из пулемёта палить умеет... Блин! -- Мешок двинул по столу кулаком. -- Что ж за жизнь такая непростая! И ты ещё грузишь, командир! Всё. Проблемы решаю в порядке поступления. Первоочередные задачи: что-нибудь съесть, покурить и -- на боковую. Вот.
   -- Кэп, а это как -- надолго? -- в комнату вошёл Серёжка с Крисом на плече.
   -- В смысле? -- Вовка не въехал. -- Что -- "надолго"?
   -- Ну -- это, -- Серёга неопределённо махнул рукой. -- Мне ж, вроде, учиться надо. Я ж на этом... икс... экс... экс-три-на-те, да?
   -- Экстернате. Джо, а чё это ты об учёбе вспомнил?
   -- Дык скучно, -- Серёжка плюхнулся на диван, снял с плеча Криса, пустил на стол. И ваще, хочется же быть не совсем дураком...
   -- "Экстернат" -- значит дома учишься, а в школе -- только экзамены сдаёшь. Ты дома учиться сможешь?
   -- Вот вы меня и будете учить. Все скопом. Как навалитесь, чтоб жисть мёдом не казалась. А я буду орать "Не хочу! Не буду!" И брыкаться. И учиться. А то -- недосупермен...
   -- Джо дело говорит. Вот и занятие, пока с нами не разобрались. Вовка, ты б узнал пока, что там у них по общеобразовательным. Это только у хвостатого -- ноу проблем.
   Крис обследовал кожуру от бананов и вернулся к хозяину: кожура его не вдохновляла.
   -- Значит, "учиться", говоришь? -- Кэп встал. -- Лады, будет тебе "учиться". А вот будет нам -- завтракать, или как? Кто здесь хозяин, а?
   -- Будет, будет, -- это Гриц, входя в комнату и водружая на стол огромное блюдо. -- Хозяин здесь, вроде как Латыш был... Ща вот похаваем остатки пиццы, кавы хлебнём и...
   -- Начинается новый день, и машины -- туда-сюда... -- за Фомой врулил Ромка и поставил на стол ещё одно "блюдечко". -- Ща кофе притараню. Эй, хозяин, ау! Ты где?!
   -- Иду, иду, -- отозвался откуда-то Ян, -- только не пой больше, а то Марь Семённа решит, что мы похуже Мишки-урода будем...
   -- А сегодня можно и на пляж сходить, -- Костыль потянулся. -- На трезвую-то голову -- почему нет? Классный день будет!
   -- Ты ж спать собирался?
   -- А... Передумал! -- Мешок вытащил из кармана шортов новую записную книжку, подаренную ему триста первой. -- Во, у меня здесь уже телефоны есть! Блин, а это -- что за тётенька?! В упор не помню, где познакомился... А почерк мой. Позвонить, что ли?
   Вовка поймал себя на том, что мысленно прокручивает песню, напетую Рэмом. Как там дальше? -- "Наше будущее -- туман, в нашем прошлом -- то ад, то рай..." -- Вот уж точно, -- по всем пунктам! "...Наши деньги не лезут в карман..." -- Провентилировать вопрос у Фомы...
   Серёга поймал рассеянный взгляд Кэпа и с нажимом сказал:
   -- Учиться хочу! -- он отломил край пиццы и стал кормить Криса.

ЭПИЛОГ

КОЛДУН

  
   Павел-Пуам сидел за своим столиком, "камлал". День выдался хороший, туристов много. Кому -- предсказания, кому -- сфотографироваться с "шаманом" -- тоже доход.
   Внезапно сквозь толпу, кипевшую на площади, просочился смуглый паренёк с чуть-чуть неловкой походкой (на вид юноше было лет так восемнадцать), встал перед столиком "колдуна" и стал с самым серьёзным видом отсчитывать деньги, да не монетами, а купюрами. Те туристы, что прежде не интересовались Павлом, теперь были заинтригованы, а стоявшие у его тента до появления парнишки уже следили за развитием событий с напряжённым вниманием -- что будет дальше? "Шаман", по-видимому, знал, что стоит за появлением у столика этого юноши, и властным жестом отодвинул напиравшую толпу подальше (сметут ещё!). Любопытных прибывало, вновь подошедшие пытались выяснить, что происходит, а парень не торопился, превращая отсчёт денег в какой-то торжественный ритуал, совершавшийся в полном молчании сторон. Наконец он вложил деньги в узловатые пальцы Павла. И лишь тогда молчание было нарушено. "Шаман" улыбнулся одними глазами и спросил:
   -- Вернулись?
   -- Да. Все шесть, -- и, повернувшись к туристам, обступившим столик, юноша пояснил. -- Предсказание сбылось. В течение месяца. На сто процентов. Это была оплата по факту.
   Хорошее известие. Хорошие деньги. Хорошая реклама. Хороший день.
   Греция -- англ.
   Светло-серый цвет; седой; монохромная живопись, гризайль (худ.); огрызаться, капризничать -- англ.
   Гризли (серый медведь) -- англ.
   Аналог русского "молодо-зелено" -- новичок, неопытный человек, простак -- англ.
   Ram [рэм] -- баран (англ.)
   Смотри -- целый! -- укр.
   "Комар" -- аварийный маяк
   "Красавчик" -- пулемёт ПКМ -- сленг.
   А то как же ... Что со мной будет? -- укр.
   2 А то как же ... Ты ж, чай, не слепой? -- укр.
   3 И на какую должность претендует товарищ старшина, ... если он слагает с себя обязанности ком группы? -- укр.
   4 А нет свободных ... все -- при деле. -- укр.
   На кой они тебе? -- укр.
   А режик <нож> тебе зачем? -- укр.
   Это как -- "покрепче"? Две ложки кофе на кружку или что? ...А рожа у тебя английским флагом не треснет? -- укр.
   "Базарный русский", имеющий хождение на национальных окраинах бывшего СССР. Русский аналог пиджин-инглиш. В отличие от последнего, официально не был признан не только языком, но даже диалектом. Однако, урус-койне не только является вполне самостоятельным языком, но даже имеет диалектные формы. Можно выделить не менее четырёх основных диалектных форм (кавказская, среднеазиатская, северная, юго-восточная) и множество локальных.
   Не спи, замёрзнешь, январь привидится... Сейчас дело тебе дам... -- укр.
   3 Ещё час поварить, и -- сгодится. -- укр.
   Кофе без сахара
   В массе, в основном. -- франц.
   ...Что -- кофе с сахаром или сахар с кофе? -- укр.
   Какие все умные, аж жуть берёт..! -- укр.
   1 ...Пусть хоть кто нынче сытый будет! -- укр.
   Да какое сало с того поросёнка! -- укр.
   Да уж какое будет! -- укр.
   В.Каплан "Баллада о молочном поросёнке"
   На мотив погребального марша
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   31
  
  
   341
   Александр Ходосов, Татьяна Гончарук "...Пропал без вести, вероятно -- погиб..."
  
  
  

Оценка: 3.02*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"