У Альки слух острый, а сон чуткий. Алик помнил об этом, тенью входя в её спальню с уже привычной охапкой постели под мышкой. Темнота в комнате не мешала. Не нужен был даже вкрадчиво рассеянный свет из окна, всё ещё мутного от прилипшего снега. Спальня-то мала. Алик отлично помнил, где и что.
Не успел опустить мягкую поклажу на пол, как с кровати сестра вполголоса сказала:
- Чё так долго?
Вздрогнув от неожиданности, Алик тем не менее спокойно расправил тонкий матрас на расстеленном покрывале, бросил на него подушку и спросил:
- А ты чего не спишь?
- Тебя жду... Боюсь, - призналась Алька. - Пока тебя нет, всё время вижу эти красные глаза.
Только что снявший трикотажную кофту, Алик замер.
- Алька, а ты помнишь - мы вместе хотели сбегать в тот коридор? Сейчас все дрыхнут. Может, сходим?
- Мне одного раза хватило, - проворчала сестра, глядя в потолок.
Но даже в смутной тьме он заметил, как сильно она передёрнула плечами, договорив. Уселся, скрестив ноги, на своём матрасе, приготовился к упрашиваниям.
- Алика, в тот раз ты была одна. Это раз. Ты не ожидала напороться на это гадство. И это два. И ты, насколько я понял, дошла до середины коридора. А мы только постоим на пороге. Только посмотрим.
- Всё равно страшно, - прошептала Алька.
- Я буду держать тебя за руку. И... Аль, обереги-то нам Игорь дал. Твой на тебе? Свой я не снимаю. Алька, мы вооружены и очень опасны, - с улыбкой закончил Алик.
Молчание в ответ оказалось таким длительным, что Алик решил: жаль, срывается удобная по секретности прогулка в таинственный коридор, которая была им задумана в ту минуту, как только стало понятно, что сестра не спит.
Алька молчала и не шевелилась.
Алик встал. Выжидая - постоял ещё немного, а потом на цыпочках зашагал к двери.
- Ты куда? - прошипела сестра, перевалившись набок и чуть приподнявшись.
- В туалет, - отозвался брат. - Ну, перед сном забыл сходить.
- Бессовестный... Шантажист, - уже хмуро добавила она.
Он замер, с надеждой вслушиваясь в полупрозрачную темноту. Знал, что Альке неприятно даже думать о страшном коридоре, но знал и то, что она острее видит - и часто примечает то, что для него было неожиданным... А вдруг они разберутся сами, что там такое и сумеют освободить дом от заклятия? И опять-таки знал: да, он порой рассуждает, как мальчишка, да и мечтает о подвигах, как мальчишка.
Алька нужна возвращать его на грешную землю.
Через секунды с её кровати донёсся долгий вздох, а потом Алька шёпотом велела:
- Отвернись!
Она оделась вмиг - чуть ли не в те же секунды, пока он торопливо застёгивал пуговицы на своей кофте.
Вышли тихо - оба в здешних, выданных домоправителем мягких тапочках, толстых, высоких, с меховой оторочкой. В гостиной было три громадных окна, так что белый отсвет от снега помогал видеть обстановку и не натыкаться на предметы мебели. Пока шли к входной двери из гостиной на лестницу, Алик с улыбкой оглянулся на дверь в комнату Белоснежки. Сестра тоже обернулась посмотреть - видел он, но не на чью-либо дверь, а на свою. Тоже привычка - постоянно проверять, закрыла ли...
Пока спускались по лестницам, Алик уже с грустью вспомнил, что бабуле Инге они так и не сумели дозвониться, предупредить, что их дома нет. Скорее всего, переживает, ведь она не знает, что с ними и где они. Хотя... Несмотря на больные ноги, бабуля Инга умеет соображать. Может, догадается по приезде сходить к соседке сверху - та тоже немного умеет гадать. А если поместье здешней бабули не просматривается из-за магического фона, а потому для гадалок снаружи информация закрыта? Бабуля Инга встревожится, приедет, а в квартире - тоже пусто. Пусть уехала на неделю, но ведь вернуться может, испугавшись их странного молчания. Или сочтёт, что внуки легкомысленные? Оттого не звонят? И доживёт у своих до их возвращения?
- Бабуля, наверное, волнуется, - прошептала Алька, спускавшаяся одновременно с ним. - Дома всё брошено, хорошо - я ещё посуду успела вымыть перед выходом. Думает, наверное - куда подевались...
"Близнецы, - вздохнул Алик и улыбнулся. - Думаем одинаково..."
Прошли первые две лестницы, и Алька снова вздохнула, но промолчала.
А когда спустились на площадку между другими двумя лестницами на первый этаж, Алик вдруг так удивился, что свернул с пути к следующей и приблизился к окну.
- Аль, ты смотри, что делается! - тихо позвал он.
- Что там?
Девушка подошла и встала рядом.
- Обалдеть...
Шёпот скользнул по коридорам, словно приглушённый метельный порыв.
За окном - тишина. Метель пропала. Часть снега отвалилась от стёкол, и стало видно небо - пустое, чёрно-синее, в мелких проколах белых звёзд. Близнецы опустили глаза присмотреться к лежавшему перед ними пространству перед садом и спонтанно покачали головами: жёсткие снежные волны будто застыли в разбеге, пытаясь ворваться на только им известный берег.
- Как бабуля - в смысле, Ангелика Феодоровна - и обещала? - с сомнением спросила Алька, вглядываясь в снежный покров, еле видный под звёздами. - Игорь завтра... нет, уже сегодня отвезёт нас домой?
- Не уверен, - ответил Алик, критическим оком разглядывая снег и пытаясь что-то уловить сбоку. Последнее и озвучил: - Если увижу подъездную дорогу - скажу точно.
После небольшого молчания Алька прошептала:
- Ты имеешь в виду, что на дороге снега такие - не выехать?
- Всё может быть, - философски откликнулся он.
- Интересно, сила заклинания на метель закончилась? - прошептала Алька. - Или кто-то другой это... сделал?
Он промолчал, не зная, как ответить на вопрос, который тоже его взволновал. А потом оба повернулись к лестнице. Но, прежде чем Алик сделал шаг к ней, сестра вполголоса призналась:
- Мне хочется идти туда с чем-то... вроде дубинки.
И уставилась на него вопросительно.
Этот взгляд он понял и кивнул:
- Поищем в кладовке, где Игорь лыжи оставляет.
В отличие от коридоров и лестниц, где порой всё же были видны ступени и часть пола, в кладовой пришлось попытаться включить свет - настолько там было темно. Шарили возле двери, конечно, но так и ничего похожего на выключатель не нашли. Зато Алька стукнулась обо что-то, что тщательно ощупала, и торжествующе зашипела:
- Ура-а... Свечки!..
Пока, открыв рот, с вверенной именно ей зажжённой свечой, на пороге кладовой Алька озиралась, разглядывая незнакомое помещение, Алик старался внимательно осмотреть довольно большое пространство в поисках "чего-то вроде дубинки", а потому то и дело сердился, что сестрёнка ему неправильно подсвечивает, а то и в спину светит, из-за чего он не видит ничего. Вообще, если быть честным - признавал Алик, даже в кладовой было страшно. Всё из-за света, который, качаясь и мотаясь, уродовал все линии помещения, что-то преувеличивая, а что-то искривляя.
Но, наконец, Алик пробурчал неразборчивые слова - с интонацией охотника, всё-таки поймавшего нужную ему добычу. Алька попятилась из кладовой, с любопытством ожидая, что именно он нашёл. Они вышли на площадку первого этажа - и тут Алик радостно показал сестре то самое нечто. Девушка некоторое время озадаченно рассматривала полированную палку длиной в полметра, в конец которой был всажен, кажется, удлинённый в те же полметра металлический... совок? Это какой-то... ненормальный меч, что ли?
- Что это? - с недоумением спросила она, так и не поняв назначение предмета.
- Ты что?! - поразился он. - Да это же обувная ложка!
- Что-о?
Но, рассмотрев необыкновенную обувную ложку, больше похожую на странный меч, Алька согласилась, что это и впрямь ложка.
- Не понимаю только, зачем в такой форме?
- Бабулины сыновья, вообще-то, уже старые, - заметил Алик. - Им наклоняться трудно, а такая ложка им в помощь.
- А-а... Если так.
- Оставь свечу и идём.
- Ни за что.
- Что - ни за что?
- Свечу возьму с собой.
- Бери, - пожал плечами Алик и первым направился к противоположной стороне просторной прихожей.
Они стояли перед дверью и как-то уж очень внимательно рассматривали дверь, запертую на обычный крючок. То есть вот крючок - и он накинут на гнутую штуковину. И всё. Заперто... Алька задумчиво проговорила:
- А с той стороны было открыто.
- Думаешь - специально?
- Вряд ли. Они же не знали, что я напрошусь помочь. Вот только... - Сестра примолкла, а потом осторожно заглянула в его лицо: - Алик, они тогда, кажется, только что проводили Валерию. Может... она?
Кажется, она удивилась, что он не рассердился на это предположение. Только пробормотал, берясь за крючок и поднимая его:
- Всё может быть... Любопытно - другой конец коридора сейчас открыт?
Дверь неожиданно оказалась... кабинетной - тяжёлой и не очень поворотливой. Алик сразу уставился в открывшийся проём коридора, забыв только что произнесённые слова. Сестра немедленно прижалась щекой к его плечу, тоже всматриваясь в коридорную тьму и в то же время прикрывая другой рукой свечной огонёк от ощутимого сквозняка.
- Что там? Видно что-нибудь?
- Вроде ничего...
Перехватив своё странное оружие, Алик перешагнул низкий порог и снова замер на месте, прислушиваясь и приглядываясь.
- Как долго ты шла, пока эти не появились?
- Не помню... У меня такая паника началась, что я вообще ничего не соображала.
- Понял. Ну что? Ты готова... прогуляться.
Он почувствовал, как Алька взялась за его свободную руку и крепко стиснула ему ладонь. Длинный вздох.
- Готова.
Их вытянутые и растянутые в стороны тени шарахались от стен и плыли по полу, пока они медленно, остерегаясь, шагали по деревянному, поскрипывающему полу. Снаружи коридор казался громадным, как несколько объединённых одна за другой комнат, а в ширину (предположил Алик) он был в десять-двенадцать шагов... Остановились. Оглянулись.
Светлый, слегка мутноватый проём порадовал: всегда можно вернуться!..
- Давай свечу наверх, - предложил Алик. - Может, отсюда рассмотрим, открыто впереди или нет.
- А не наоборот? - скептически спросила сестра. - Будет светло - не разглядим, что там. Нет уж, лучше я спрячу её за...
Отвести свечу в сторону она не успела.
За спинами так тяжело грохнуло, что оба подпрыгнули, что - почудилось - коридор задрожал-затрясся, пока по нему неслась грохочущая звуковая волна, а затем во внезапно наступившей оглушительной тишине раздался неожиданный короткий звук - еле слышный скрежет металла о металл.
Близнецы стремительно обернулись. Смутно светлого проёма там, откуда они начали свой путь, не было. Алька со страху прильнула к брату:
- Что там? Алик, что там?
- Ничего особенного, - процедил сквозь зубы Алик. - Нас закрыли. - И тут же обнял сестру. - Только не бойся. Слышишь? Только не бойся!
- Смеёшься? - плачуще прошептала Алька, прижимаясь к нему, но всё ещё осторожничая со свечой - помнила ту кромешную тьму, в которой в прошлый раз появились красноглазые. - Как же не бояться, если... - Она всхлипнула и ткнулась лицом в его грудь.
Алик помолчал немного, а потом довольно спокойно сказал:
- Не буду уговаривать, что вот-вот кто-то явится и спасёт нас. Я о другом. Помнишь, я читал книги по психологии? В паре-тройке из них было сказано: чем больше боишься, тем больше теряешь силы, а заодно подпитываешь своим страхом тех, кого боишься. Может, и здесь так будет?
Мгновения Алька молчала, только дрожала. Потом, не оглядываясь, тоненьким голосом спросила:
- Алик, они... пришли?
- Пока никого не вижу. Может, их свет пугает?
Ещё секунды - и Алька, шмыгнув носом, встала рядом. Но посмотрела не на коридор, а на свечу. Пламя горело нормально - на взгляд Алика. Но, услышав голос сестры, он только покачал головой:
- С той стороны коридор закрыт.
Алик нахмурился на свечу. Сестра права. Если в начале коридора пламя колыхалось из-за сквозняков, поскольку они находились возле входной двери в дом, то сейчас горит ровно.
- Давай дойдём до конца, - предложил он. - И посмотрим: а вдруг дверь с той стороны только закрыта, но не заперта?
- А если пойдём, а они...
Он поднял обувную ложку, хмыкнул.
- Тогда испробуем моё оружие. Идём.
Он сказал это твёрдо, как только мог. Ведь побаивался и он. Правда, другого. Он очень боялся, как бы сестра не выронила свечу от какой-нибудь неожиданности.
Каждый шаг давался с трудом: мокрая от пота ладошка Альки постоянно напоминала о свече, и тогда Алик решился на беседу. Чуть ли не светски он начал:
- А в каком месте ты их впервые увидела?
- В смысле - в каком?!
- Ну, они прямо перед тобой появились или как?
- А, это... Они сбоку были. Как будто из плинтусов вылезли.
- А ты уже какие-нибудь заклинания выучила, которые можно было бы использовать против них?
- Ты что... я только-только начала учиться.
- Тогда надо подумать, что можно применить из того, что мы уже знаем...
- Алик... - пискнула она, так резко вжимаясь в него, что он чуть не упал. Да ещё свечой махнула перед его лицом - чуть не обожгла.
- Ты!.. Алька!..
- Слева! - выдохнула она.
Повернуться, чтобы посмотреть, что там, слева, было сложно: Алька почти повисла на нём, лишая возможности нормально двигаться. Алик, наконец, обозлился.
- Встань рядом! - рявкнул он, отдирая сестру от себя.
- Но... - снова пискнула она.
- Я хочу попробовать ударить по ним!
- Но...
- Алька, они идут к нам?
- Нет, но...
- Рот закрой! Сама боишься, и мне не даёшь хоть что-то сделать! Встань рядом! Я никуда не убегу!
И сам сжал её ладонь так, что сестра только снова пискнула.
А красноглазые тем временем неспешно, словно уверенные, что два человека никуда не денутся, потихоньку перетекли от стены к центру коридора. И теперь так же не спеша расходились вокруг двоих, явно собираясь окружить их.
Держа за руку Альку, Алик нацелился ударить ближайшую пару красных глаз - тела этих странных существ разглядеть было невозможно даже при ярком свете свечи. Туповатый кончик оружия врезался в то место, где только что краснели круглые глаза. Кончик вошёл в деревянный пол, но под ним Алик не ощутил чего-то материального. А красные глаза метнулись в сторону. Алик выдрал оружие из половицы, пробормотал:
- Сбежали... Слишком шустрые.
- Мне кажется, они понимают, что нас заперли вместе с ними, - прошептала Алька, дрожа так, что и его рука начала трястись.
- Не о том думаешь, - решительно сказал Алик, сумрачно глядя, как красноглазый круг постепенно сужается вокруг них. - Что мы знаем? Мы умеем набирать силы. Аль, как думаешь, что будет, если мы наберём силы из них?
- Что-о?
- А почему бы и нет? Так, я сейчас тебя отпущу, но от тебя отходить не буду.
Не сразу, но мокрая от пота ладонь выскользнула из его руки.
И тогда Алик сам повернулся вокруг собственной оси, присовокупив ещё и сестру - то есть обошёл её, как новогоднюю ёлку, одновременно ведя своё оружие на таком расстоянии, что красноглазые должны обязательно разбежаться!..
Не разбежались, но отступили. Хорошо уже то, что эти твари не нападали сзади, стараясь держаться на ровном расстоянии от двоих.
- Ну что? Попробуем вытянуть их них силы?
- Но эти силы...
- Ну и фиг с ним! - разозлился Алик. - Если они в помощь - нам хватит!
И он воспроизвёл приём, который старательно учил на предпоследнем занятии у Игоря. Минута, другая... Ни одна красноглазая тварь не дрогнула. Тогда Алик психанул и ударил ногой по парочке красных глаз, смутно надеясь раздавить их. Тщетно. Пыхнуло во все стороны от ботинка - и всё.
Он слышал, как Алька с трудом сдерживает только всхлипы, но не слёзы...
- На слабо берёте? - грозно спросил он - и неожиданно расхохотался.
- Алик?..
- Мы с тобой такие дураки... - покачал он головой. - Такие...
- Ты что-то придумал?
- Придумал. Не пугайся, я сейчас сяду на корточки.
Сестра - он слышал отчётливо - затаила дыхание так, что перестала дышать: всхлипы просто так не заткнёшь. Алик присел, как и обещал, на корточки, не выпуская из рук оружия, и, чуть раскачиваясь, медленно заговорил:
- Какие красивые глазки... Яркие, сочного красного цвета... Как вы мне нравитесь, глазоньки красные...
Кажется, наверху сестра икнула, заслышав его.
- Вам, наверное, не хватает общения с кем-то, кто вам нравится... - Алик сам заметил, что его голос наполняется едва ли не медовой певучестью. - А мы вам нравимся правда? Мы общительные. Мы вспомнили, что вы тут одни... Посмотрите на нас. Мы пришли к вам, потому что вы симпатичные и очень нравитесь вам. А что до моего оружия... Я же не знал, что вы такие красивые, что вы с трудом переносите одиночество. Любимые мои глазки, я ведь вам так нравлюсь, не правда ли, милые? Вы так чудесно мерцаете в этой тьме. Вы прекрасны, глазоньки мои... Прекрасны в своём стремлении найти хоть одно живое существо, которое вам будет симпатизировать... Милые глазоньки, как вы мне нравитесь - просто чудо!
Наверху он слышал тишину и только улыбался, стороной размышляя, что чувствует Алька, слушая эту сумасшедшую дребедень, из-за которой круг красноглазых вяло расходится в стороны и постепенно пропадает в темноте.
- Милые красненькие глазоньки, куда же вы? - сладко взывал он к исчезающим существам. - Я пришёл вас навестить, чтобы вы не скучали. Я люблю вас, глазоньки! Вы такие необычные и притягательные...
Ни одного красного свечения на полу не осталось. Растворились в тенях все.
- Тихо? - прошептал Алик.
- Тихо, - шёпотом подтвердила Алька. И помогла подняться с корточек. - Алик, что это было? Ты прямо-таки источал волны, приманивающие их, вместо того чтобы отгонять!
- Моя третья специализация. - Он встал и чуть подвигался на месте, чтобы размять занемевшие ноги. - Слушай, пока нас эти оставили в покое, я придумал ещё кое-что. Возвращаемся. Почему мы сами должны выкарабкиваться из этой ситуации? Погрохаем в дверь кулаками - кто-нибудь, да проснётся, выпустит нас отсюда!
- Почему сами... - проворчала сестра, боязливо оглядываясь. - Потому что сами в неё и влезли! И потом... Третий час ночи. Придут - как же... Как ты думаешь, кто нас здесь закрыл?
- Если ты решила, что я скажу - Валерия, то я этого не скажу. Не она.
- Почему? Ты предвидишь?
- Да. Это кто-то из переехавших сюда.
- С чего ты это взял? Думаешь...
Ударить в дверь кулаком Алик не успел. За нею раздались едва слышные голоса, а потом кто-то проскрежетал крючком, и дверь медленно отъехала от косяка. В прихожей было очень светло: горели несколько свеч. И первый, кто их встретил на пороге, был Адриан Николаевич. Алик даже возмутился. Ему нравился этот грузный дед, потому что он сразу откликался на все происшествия, когда нужна была помощь. Во всяком случае, при Алике. И Алик даже обиделся, что именно Адриан Николаевич оказался виновником их чуть ли не пленения.
Но, не дожидаясь, что скажут близнецы, Адриан Николаевич обеспокоенно сказал:
- Простите, пожалуйста, мою дуру. Я никак не ожидал от неё, что она придумает вас закрыть здесь... У вас как? Сильно испугались?
- Мне очень жаль, - повторил Адриан Николаевич и, наверное, только собрался сказать что-то ещё, возможно выгораживая жену, как Алик спросил:
- Из-за того что мы ваши внуки?
Алька, торопливо закрывавшая дверь в страшный коридор, окаменела.
Предвидение брата, кажется, не удивило её. Но что он скажет узнанное в лицо Адриану Николаевичу, она, видимо, не ожидала.
- Посидеть бы где-нибудь, - вздохнул Адриан Николаевич и посмотрел на прихожую. - Где нас не подслушают.
- Кладовая, - предложил Алик, подозревая, что он прогнал жену в свою комнату - спать, но всё равно боится, что она вернётся. - Мы оттуда взяли вот эту штуку на всякий случай. Там мы видели ряды полок - можно сесть за ними, на нижние пустые. И дверь не закрывается, но будет под контролем.
Адриан Николаевич бросил взгляд на лестницу ко второму этажу, подтверждая мысли Алика о том, что Нонна Михайловна может вернуться.
- Согласен.
Они просидели в кладовой недолго. Та, как пристрой, примыкала к стене, за которой всё ещё спала зима. Так что даже в помещении оказалось не то чтобы прохладно, но ощутимо холодно. Дед безо всяких экивоков рассказал близнецам о встрече с их бабушкой Ингой и о том, что ситуация с женой, которая теперь точно знает о близнецах, довольно неудобная, мягко говоря. Договорились на будущее поговорить подольше, а пока решили молчать о том, что было в коридоре, и о том, что ребята знают о проступке Нонны Михайловны.
- Надеюсь на маменьку, - вздохнул Адриан Николаевич. - Она должна быстро разобраться с этим коридором, но для этого не надо тревожить её. Уговорились?
- Уговорились, - кивнул Алик и, взяв сестру за руку, поднялся с широкой полки. - А сейчас надо вернуться к себе и выспаться.
Дед шёл за ними по лестнице и угрюмо молчал, и Алик хорошо понимал его. Ситуация неоднозначная. Но ведь он и сестра не виноваты в том!
Кивками распростились на втором этаже, и близнецы шустро пробежали последние две лестницы, чтобы на цыпочках войти в комнату сестры... Дом поскрипывал под напором наступающего мороза, и красноглазые твари таились в коридоре, не понимая, как они упустили свою странную добычу; не понимаю, почему в них тлеет странное желание вновь увидеть странного юношу, который так сладко говорил с ними...
Следующая глава во вторник.
Выкладка ближе к девяти вечера.
Если проды не будет, в комментариях будет предупреждение.