Рядом круто затормозила антигравитационная платформа, зацепив краем землю, и меня втащили наверх.
Над камнями платформу немилосердно трясло. На обочине она совсем сдохла, рухнув в пыль, но на дороге уже ждала машина.
Небо потемнело: на раскрывшийся защитный купол рухнул град боевых заклятий, выжигая землю вокруг. Дорога рванулась под колеса, а позади, в дыму и пыли вознеслись непроницаемые стены, отсекая нас от разъяренных соседей.
По лазурной глади стремительно удирала к горизонту парусная лодка с гербом Нэртэс.
Боевое заклинание влепилось в нее сияющей кометой - и на волнах вместо лодки остались покачиваться щепки. Шеннейр разочарованно щелкнул языком.
Я пустым взглядом посмотрел сквозь лобовое стекло и мертво произнес:
- Я провалил переговоры.
На мгновение мне показалось, что Шеннейр уже готов оказать совершенно неприличную для темного мага поддержку - то есть ответить "не убивайтесь, это не последнее, что вы провалите".
- Посольство... мы оставили их там.
Послы доброй воли убиты на нашей территории. Никто не станет нас слушать, никто не даст оправдаться, никто не станет разбираться. Отныне и навсегда, Аринди - враг. И теперь нас будут бить. Всем скопом.
- А вы хотели собрать их по кусочкам? Один глаз там, один глаз тут?
Я вспомнил кровеносные сосуды, растянутые по земле как корни, и согнулся, сжимая голову руками. Двое магов светлой гильдии жестоко погибли прямо передо мной, и я снова их не спас.
- Тьма с вами, Кэрэа, не нойте! Вас даже не задело, - потребовал темный, и я наконец обернулся к нему и прошептал:
- Почему вы их не прикрыли? Почему не растянули защиту на всех?
Или даже не пытались? Шеннейр раздраженно побарабанил пальцами по колену и вежливо осведомился:
- По вам вдарили неконвенционкой. Вы не поняли? Неконвенционка не предполагает обычных защит.
- Вы дали мне амулет, - я нащупал на шее шнурок и вытащил подарок. Блокирующая сфера раскололась, стоило только ее коснуться, и испачкала пальцы в красном. Алый сигил; нет, капля крови, застывшая в форме алого сигила. - Если бы я смог завершить переговоры...
Шеннейр расхохотался. Запрокинув голову, громко и искренне, так, что не сразу смог остановиться.
- Кэрэа, - он утер слезы. - Вы правда верили, что вам позволят?
Я молчал. Холод медленно расходился по телу, начиная с той точки, где висел амулет.
- Кэрэа Рейни. Вы правда думаете, что все эти люди, экспедиционный корпус коалиции Всех Северных Стран, или кто там у них, пришли сюда, чтобы вас послушать, развернуться и уйти обратно? Светлые! Вы хотя бы думаете о последствиях, когда высовываетесь в реальный мир со своими пустыми наивными мечтаниями?
Каждое слово было как гвоздь в крышке гроба. Я уже не чувствовал ничего, кроме холода, когда сумел выдавить:
- Если вы не верили - зачем позволили?
- Я еще не сошел с ума, чтобы вставать у светлых на пути их светлости, - темный магистр достал латунную рыбку и крутанул вокруг своей оси. Один из крестов на чешуе поблек и почти исчез. - Все мозги выжрете без ложки. Вы хотели свои переговоры - вы их получили.
Кажется, здесь он окончательно уверился в том, что он гениальный наставник.
- И что теперь? - я вцепился ногтями в руку, не справляясь с крупной дрожью. Шеннейр усмехнулся и с наслаждением произнес:
- А теперь будет война.
Нэтар казался вымершим. В кабинете Нэттэйджа как будто ничего не изменилось, и только через эмпатию я чувствовал отголоски темной магии, гуляющие по комнате. Нэттэйдж сидел за своим огромным столом, закрыв лицо руками; Миль и Гвендолин стояли по обе стороны как безжалостные стражи.
- Нэттэйдж! Вы все-таки решили продать свою страну? - с наигранной радостью поприветствовал я. - А почему вещи вовремя не собрали?
- Я всегда знал, светлый магистр, что вы относитесь ко мне пристрастно, - Нэттэйдж убрал руки, открывая размазанные по лицу кровавые дорожки. Миль стянул одну перчатку, разминая пальцы; Нэттэйдж съежился и вымученно произнес: - Да, я допустил появление у наших берегов нэртэс. Они предлагали помощь в наблюдении за кораблями Ньен и за северянами. И не надо сваливать все на меня! Продажа неконвенционки была санкционирована! Торговля с Нэртэс была санкционирована! Я не могу предусмотреть все! Где вы были, такие умные, все это время - сидели в своих подземельях? Не надо делать меня крайним в общих решениях, как Шеннейра и как Алина!
Ага. Теперь у нас Шеннейр с Алином осуждены зря и невинные жертвы. Правда - она переменчива.
Миль положил руку ему на затылок и с силой врезал лицом об стол.
- Пока мы общались, нэртэс понемногу перенимали наши приемы и способы создания печатей. И скопировали неконвенционное заклятие, которое мы им продали - как сумели, - мелодично проинформировала Гвендолин, как будто не замечая грубое зрелище. Создавалось впечатление, что происходящее ее забавляет.
- Нэртэсы темные, - Миль наконец убрал руку; его жертва выпрямилась и сразу же попыталась отъехать от нас подальше вместе с креслом. - Кто вообще доверяет темной гильдии?!
- То есть союзная гильдия Нэртэс напала на нас на нашей территории, используя практически наше заклинание... - я покачал головой. - Истинно темная наглость. Высший совет, оно же по отпечатку на наше похоже.
- Нэртэс выгодно втянуть нас в войну, - от негромкого и даже задумчивого голоса Шеннейра даже у меня по коже пробежали мурашки. - В компании быть мировым злом веселее. На нас отвлечется часть сил Северных.
Я наткнулся на стол, оперся об него, нависая над хозяином кабинета, и с душевным расположением полюбопытствовал:
- А с чего вы им так доверяете, Нэттэйдж?
Лицо мага панически побледнело.
- Эта информация замкнута ключом, - Миль похлопал его по щеке и приложил голую ладонь ко лбу; Нэттэйдж зажмурился и что-то произнес одними губами, и заклинатель наклонился, с интересом наблюдая, как из носа жертвы тянется новая кровавая струйка. - Это я пока не сломал, но сломаю.
- Нэттэйдж, - позвал я, - если это какая-то невероятная глупость - просто скажите. Не стоит идти на пытки ради глупости. Но если собирались с помощью Нэртэс захватить власть и сдать нас им на опыты, то, конечно же, молчите.
- Мы... заключили сделку, - почти беззвучно прошептал тот. - Ньен, они поклялись, что нападут на Ньен.
Высшие продолжали смотреть на него. Потом переглянулись; Миль поспешно отдернул руку и брезгливо потряс. Откатом, который Нэттэйдж получил от продажи неконвенционки, в самом деле было сложно поделиться; его рискованная сделка одновременно граничила с феерической глупостью, настоящим предательством и строго личной выгодой.
- Вы стали слишком часто ошибаться, Нэттэйдж, - мягко пожурила Гвендолин. Так мягко, как будто ошибкам был начат отсчет.
- Так дешево! - Миль наконец обнаружил, что вместо перчатки пытается снять кожу и застыл в тупике. Нэттэйдж мрачно зыркнул на собратьев и потянулся за салфеткой, вытирая лицо:
- Это вы не знаете, что такое настоящая родина. Можно забыть Ньен, но Ньен никогда не забудет о тебе.
После откровений, лишивших высших удовольствия довести допрос до самой наивысшей степени и развеять досаду, сама собой наступила пауза. Нэттэйдж встал и, пошатываясь, скрылся за небольшой дверкой, собираясь привести себя в порядок и не оскорблять внешним видом благородное собрание. Никто не останавливал: то, что мы проворонили нэртэс - с этим уже ничего не поделать. Заменить Нэттэйджа все равно некем.
Миль и Гвендолин одновременно перешли туда, где обычно находились во время совещаний: Гвендолин опустилась в кресло, Миль встал у окна. Я остался на месте, судорожно соображая, возможно ли что-то исправить.
Мирное посольство уничтожено на территории враждебной страны. И светлые нас не выгородят; доверяя, светлые обжигались слишком часто, и они дают шанс, но лишь один шанс. Гибели своих волшебниц Чианта-Роо не простит. И, скажем честно, кому они поверят больше - союзникам или этой непонятной Аринди, в которой темная гильдия уничтожила светлую и пришла к власти? Мы даже до них докричаться не сможем, чтобы нас выслушали. Хорошо, если Чианта проведет расследование - но кто ее пустит проводить расследование во время боевых действий? Вот когда Северные победят, тогда добро пожаловать. Когда все следы будут стерты, а свидетели замолчат.
Если бы я мог использовать дар, переместиться, забрать с собой хотя бы кого-то из послов. Но я даже не успел потянуться к застежке ошейника. Если бы не амулет, отданный Шеннейром, я был бы мертв.
Шеннейр уверенно занял хозяйское кресло и обратился ко мне:
- Так что вы можете сказать о Джезгелен?
Темному магистру, как и всегда, следовало отдать должное - у него была хватка, и, когда необходимо, он переключался с развлечений на дело. Я оперся о стол, теперь - чтобы тверже стоять на ногах, и опустошенно произнес:
- Помните, как мы говорили о наших неофитах - инициируем их любым способом, а во время войны они пройдут все положенные испытания и станут темными? Вот это - Джезгелен.
Пройдут или умрут. Расходный материал.
- То есть будущая темная гильдия, - уточнил он.
- Которую сольют и уничтожат, как только она станет набирать силу. Потому что так поступают с магами наши несчастные всеми обижаемые обычные люди!.. - отвращение в голосе Миля возвысилось и сорвалось; заклинатель тоже нашел салфетки и принялся усердно тереть ими ладонь. Я дождался, пока он замолчит, и равнодушно продолжил:
- Среди них уже есть темные. Это очень странно.
- Светлые. На войне, - Шеннейр совершенно неподобающе фыркнул, отражая отношение к произнесенному, и внезапно подался ко мне. - Бессмыслица. У Севера есть своя темная традиция. Кэрэа, вы хоть раз задумывались, откуда взялись нэртэс? Отступники - чьи?
Гвендолин, тень с блестящими драгоценными камнями глаз, кивнула, соглашаясь с направлением мысли. Шеннейр ждал; я смотрел сквозь него.
- Темная гильдия Илькен, - раздраженно пояснил он. - Древняя гильдия, которую притащили со старого материка. Крутились в политике. Именно отступники Илькен образовали Нэртэс. Илькен улюлюкая гнали их через весь континент, пока не заперли на полуострове, отрезали от источников магии, еды и воды и стали ждать, пока те загнутся. Потом Илькен ввязались в очередную гражданскую войну, и с тех пор о них никто не слышал.
- Их уничтожили?
Ряды виселиц до горизонта. Я не знал, нравится ли мне эта картина или вызывает отторжение.
Не знаю, почему мне все время представлялись виселицы. В Аринди не использовали повешение. Должно быть, насмотрелся всякого в местах... севернее.
Шеннейр усмехнулся:
- Даже с нашими правилами изоляции - массовые казни сложно скрыть.
Так жаль. Уничтожение светлых все же скрыть не удалось.
- Но что Илькен... Север... кто угодно забыл здесь? Мы далеко от Нэртэс. Мы далеко от всех. Мы...
...мы продаем оружие, артефакты и магию. А зачем платить за то, что можно забрать?
- Забыли не нас.
Шеннейр вытянул руку, указывая мне за спину, и изобразил в воздухе круг. Я обернулся: на карте распухшая на весь материк Северная коалиция практически замыкала в кольцо большое уродливое пятно:
- Загорье.
- Лучшие земли. Семь стабильных светлых источников. Во время вторжения Заарнея долины Лонн продержатся дольше всех. Готовьтесь морально, Кэрэа. Наши гости с северов очень хотят жить. И сейчас Свет, Тьму, долг, честь, верность и спасение мира будут иметь во всех позах.
- Очень грубо, - Нэттэйдж вернулся - умытый, в новой, не заляпанной кровью форме, и устроился на диване. - Но по сути верно. Эта "Империя Зла" была неспроста.
Две могущественные страны, сцепившиеся прямо посреди новостной передачи. Только получившие дар люди, мечтающие о всеобщем объединении и сметающие с дороги всех несогласных. Таинственно исчезнувшая темная гильдия Илькен. Таинственно появившаяся темная гильдия Нэртэс. Нэттэйдж, которого даже не стали всерьез наказывать за провороненные корабли. Нападение, которому никто не удивился. Северные маги, ударившие по нам боевыми заклинаниями из-за границы сразу, даже не став разбираться, нет ли чудом выживших послов. Защитный амулет...
- Вы знали все заранее, - сказал я высшим и одному магистру. - Все всё знали.
- Всегда есть шанс на чудо, - ответил за всех Нэттэйдж.
Шеннейр ушел первым. Я смотрел на кружащих за стеклом золотых рыб; рядом висел парадный портрет, и перед человеком, что смотрел оттуда лучащимся взором, враги пали бы ниц. Но на настоящего меня они предпочли уронить неконвенционное проклятие.
- Светлый магистр, - многозначительно позвал Миль, замерев в тенях от штор. - На вас упало неконвенционное проклятие, а вы целы и невредимы. Вы признаетесь наконец, что вы под покровительством Предвечной Тьмы?
Я молча показал ему сломанный амулет.
- А, "Шанс", - разочаровался заклинатель. - Темный магистр может так разбрасываться.
Капля крови уже полностью потеряла форму. От одного касания сфера хрупнула и окончательно превратилась в горку бурых осколков; Миль быстро оглянулся, выхватил из кармана платок, сгребая стекляшки с ладони, и сунул мне, прошипев:
- Что вы делаете? Уберите это!
...В окружающем мире что-то сдвинулось.
То странное, едва уловимое чувство; все было как обычно, по-прежнему, но незнакомое и чуждое; будто у привычных вещей проступила враждебная изнанка. Я в растерянности вышел из коридора на лестницу и отодвинул портьеру с окна, выходящего на север. День клонился к вечеру, и закатная сторона была выцветшей и желтой; но даже так полоска на горизонте казалась слишком яркой. Пульсирующий ореол вздулся дугой и опал, а потом вновь начал рывками карабкаться вверх, пока не занял треть неба, поглотив жалкое солнце.
В тело впились сотни острых лезвий. Обжигающий воздух застрял в горле; я согнулся, с трудом сохраняя спокойствие вдыхая и выдыхая. По земле прокатилась дрожь. Здание заскрипело, вздрагивая и оседая.
Наружу я вылетел чуть ли не бегом; отчасти по крепко вбитому инстинкту во время землетрясений не оставаться внутри зданий, даже если это красивенькие темные особнячки. По саду бродили боевики Шеннейра и хозяйничали как у себя дома: втыкали мерные флажки, расчерчивали землю под базовую ритуальную печать. Где-то далеко от нас сработало неконвенционное проклятие. Я почуял его, как светлый - эти люди не были взволнованы. Или они были готовы.
Мимо протащили два раскладных столика. Я замер перед Шеннейром; и поймал себя на мысли, что уже когда-то стоял перед человеком с этим лицом и тоже ждал ответы на все вопросы.
- Ритуалисты Северной коалиции проломили нашу границу. Неконвенционное заклятие. Северо-запад. Локализация рунного круга - Никветиве, - сияющее небо окутывало Шеннейра волшебным ореолом. Его магия полыхала настолько жестко и настолько ярко, что мне было больно смотреть. - Как вы и хотели, светлый магистр. Они напали первыми.
Вышли маги, вышли в круг, в рунный круг, и открыли колдовскую шкатулку. Неконвенционное оружие было выдано им заранее; они распаковали его, активировали, нацелили и подтвердили запуск в приграничном городе Ньен Никветиве, Жимолости.
Совершенное безумие.
- Для всего мира первыми напали - мы.
- Светлый магистр, - Шеннейр не слушая поманил меня ладонью. Я сделал несколько шагов и остановился. - Какое наказание предусмотрено для переступивших границу чужой страны?
- Человек, который ступил на чужую землю со враждой в сердце, должен быть уничтожен. Удар за удар, кровь за кровь, смерть за смерть и месть в утешение...
Шеннейр одобрительно протянул мне руку.
То, что я принял за столики, оказалось переносными алтарями. Первый выглядел гораздо современнее - сталь и стекло, вращающиеся рунные круги и сеть синих огоньков. Второй использовали давно и часто: почерневшее дерево со въевшимися пятнами, глубокими царапинами, прорезанной фигурой и частоколом острых лезвий в центре.
- Прошу, - почти дружелюбно пригласил магистр, и я околдованно сделал еще шаг. - У нас тоже есть оружие. Ньен давно пора поставить на место.
- Мы... мы будем сражаться?
- Мы - будем. А сейчас мы с вами сожжем этот обалдевший городишко.
Над доской вращались два блуждающих светящихся круга: они пересекались, но не совпадали, и одна из синих точек была почти в центре. Россыпь синих огней под стеклом напоминала созвездие. Или схему городов.
- Если мы применим неконвенционку, - я чувствовал себя пустотой; пустой маской, которая должна произносить нужные слова. Это чудовищно. Этого не происходит. - Аринди уже никогда не станут слушать!
- Аринди уже не стали слушать, - расположение мгновенно растворилось в яростной маске; но и та исчезла, оставив после себя насмешку. - Те люди с севера, они тоже шли под знаменем светлых идей? Светлым вредно получать волю и слишком много думать. Рейни, у вас была возможность. Развлеклись и хватит. Олвиш, я на связи, - он поправил наушник и щелкнул переключателем на первом алтаре. Замерцали синие индикаторы; темный магистр перешел ко второму алтарю и с нажимом провел ладонью по лезвиям. Кровь заполнила желоба, очертив уже виденный мною сигил, и полилась на траву. - Санкционировано. Отправляйте подарок получателю. Светлый магистр, с вашего морального одобрения.
И схватил меня за руку, заставляя совместить круги. Далеко на северо-западе, над горизонтом, вспыхнула зеленая искра.
Яркие незримые лучи пронзили воздух и землю, и людей. И все погасло. Все было тихо.
...Переговорный браслет тихо звякнул, сообщая, что первые светлые группы благополучно прибыли на место. Шеннейр повернул браслет к себе, с интересом разглядывая смысловые глифы, и жестко посмотрел в упор:
- Я очень рассчитываю. Что возвращенные из изгнания светлые маги окажутся достойными гражданами и не позволят в себе усомниться. Что вы скажете, Кэрэа Рейни - ваши новые подчиненные будут хорошими и будут верно исполнять приказы и хорошо работать на благо своей - нашей общей любимой страны?
За темным взглядом не было ничего - только мрак и ни капли сомнений. Война? Шеннейр даже не хотел ее предотвращать.
Он ни минуты не верил в успех переговоров. Ему не нужен был этот успех. Ведь мир, заключенный светлыми, заставит Аринди измениться во исполнение договора и возвысит светлую гильдию. А война, наоборот, возвысит темных. Война возвысит темного магистра Шеннейра. Темный магистр Шеннейр теперь незаменим; он - лучшее, что у нас есть, он - единственная надежда. Темный магистр Шеннейр расправился бы с посольством сам, если бы этого не сделали маги-нэртэс.
Переговорный браслет хрустнул под его пальцами, впиваясь в руку острыми гранями. Я вздрогнул, приходя в себя, и, с трудом ворочая языком, проговорил:
- Они будут.
- Проводите светлого магистра, - Шеннейр усмехнулся и кивнул своим, полностью теряя интерес к происходящему. Окружающие засуетились, сворачивая алтари, и я беспомощно смотрел в спину уходящему магистру. Меня никогда не страшило будущее. Кроме, может быть, того момента в далеком прошлом, когда я понял, что светлая гильдия проиграет.
- Погибнет столько людей...
Он не замедлил шаг и презрительно бросил через плечо:
- В Аринди люди уже гибнут. Или своих вам не жаль?
Путь до замка я не запомнил.
На большом информационном экране ярился представитель Северной коалиции, рассказывая, как темная низкая мразь из Аринди вместе со своими союзниками-нэртэс (в два раза больше красочных прилагательных) загубили несчастных глупых светлых, красу и гордость своей гильдии, которые всего лишь верили в исправление и попытались помочь.
- Тьму нельзя защищать. Протяни тьме руку - и она вцепится в нее и ударит.
Это так.
И теперь пойдут следом они, защитники и воины. Огненным вихрем пройдут по грязной земле, вырежут всех, кто держит оружие, повергнут врага в прах, и земля будет стонать под их поступью. Развлекательная программа восстановления справедливости била в самое сердце.
- Тьму нельзя прощать. К тьме нельзя быть снисходительным.
Это так.
Матиас бросился ко мне, стоило выйти из машины, и теперь стоял рядом, держась за край рукава. Я поморщился, готовясь отвернуться, но северянин резко замолчал, огненно уставившись, казалось, прямо на меня. Это был прекрасный взгляд.
- Мы знаем, что вы слышите нас, Аннер-Шэн. Пролитая кровь вернется вам сторицей. Вы уничтожили своих светлых, но всех не убьешь. Мы не остановимся и не посмотрим на потери. Пора выжечь гнойники с нашей земли. Это только начало. Мы отомстим.
Где вы были двенадцать лет назад, твари?
В своих покоях я сел на кровать, обхватив голову руками. Конечно же, моя страна мне важнее, чем любая другая.
В комнатах было темно и пусто. Матиас устроился прямо на полу, скрестив ноги.
- Хсаа'Р'Нэа запустили инкубатор прорыва Второго Лорда Уллррриш, - с удовольствием проурчал он из темноты. - Улриш и Тогтогшохх нельзя запускать одновременно. Они будут рвать друг у друга энергию и сцепятся.
Когда я закрывал глаза, то видел высотные здания в акварельной утренней дымке, оплывающие и тающие как сахарные фигурки под раскаленным сиянием.
Я видел лес, линии дорог, по которым тянулись колонны машин, беженцев, и вспыхнувшее над ними безжалостное небо. Убежище: темные залы, аварийное освещение, трехэтажные нары и сотни людей, и стальные двери, из-под которых льется зеленый свет...
Все мои старания были бесполезны. Все рушилось.
- Если инкубатор прорыва запущен, - я подгреб к себе одеяло и завернулся в него плотнее. С воздухообменом в волшебном замке творилось неладное: когда я вошел, было жарко, сейчас - слишком холодно. Приходилось долго собираться с мыслями, прежде чем произнести новое слово. - Прорыв уже не остановить?
Хотя плевать на Заарней. Он придет уже на развалины.
Глаза заарна светились сами по себе: половинками белого круга.
- А выбора нет, человек. Если пробужденные инкубаторы не получат достаточно энергии, то начнут пожирать все вокруг. Начнут с Лордов, - он шумно втянул слюну. - Откусывать от Лордов по кусочку. От трепещущей мягкой плоти, которая прячется в прочной раковине... Ты думаешь, Лорды вкусные, человек, который рыба?
Может быть. Я закрыл лицо ладонями, но все равно видел зеленые огни, скользящие из окон по стенам. Война - там, где люди бессмысленно испытывают боль и умирают. Нет ничего более глупого. Более бесполезного.
- Первый Лорд спит. Он очень давно спит. Говорят, что Первый Лорд давно не умирал, он сильно разросся, он сильно ветвится и его корни повсюду. На поддержание его... функционирования тратится слишком много энергии. Поэтому он лег в спячку и проснется тогда, когда врата откроют настежь.
То есть к кормежке.
- Скоро внешним формам придется признать, как они налажали, и будить все сознание Лордов. О, да, - Матиас мерзко захихикал. - Один инкубатор испорчен, Пятый Лорд не сожран, ваш мирок не сожран. Внешним формам придется держать ответ, чем они здесь занимались.
И не говори. Разгильдяйство на всех уровнях. Должно быть, мое плохое самочувствие объяснялось неконвенционным проклятием - должно же сказаться на человеке упавшее на голову неконвенционное проклятие? Или защитным амулетом, который не столь отличался от того, от чего должен был защищать.
Сейчас бы очень пригодился блокиратор. Погрузиться в темное море и отключиться от всего.
- Почему инкубатор Тогтогшохх так называют?
- Потому что он делает так: "Тог-тог-тог-шоххх!" - тихонько зашипел заарн из темноты. - "Тог-тог-тог-шоххх!" Он так дышит.
- У Заарнея есть особые инкубаторы Прорыва... Есть обычные. Если ты, Матиас, кровь от крови Лорда, то ты, должно быть, вырос в особом инкубаторе?
Его эмпатическое поле раздулось от гордости. Матиас выпрямился, клацнув зубами и, сдерживаясь, чтобы не лопнуть, веско ответил:
- Как только Лорды меня увидели, они сразу его закрыли.
Я внезапно подумал о том, что у меня еще оставалась таблетка блокиратора? Или нет? Я отчетливо помнил черную большую капсулу, как держал ее в руках, и даже с закрытыми глазами видел маслянистый блеск. Блокиратор мне бы не помешал. Несколько часов в пустоте...
В ящике стола таблеток не оказалось. Я перерыл все покои, и, не найдя ничего, перерыл снова. Неужели я потратил последнюю? Воспоминания полностью пропали из головы. Нет, она должна была остаться. Или ее забрали при переезде? Или поискать получше? Вызов, пришедший на почти переломленный переговорный браслет, вызвал только раздражение, но не ответить я не мог - темные устанавливали связь с убежищами.
Пункт связи был оборудован прямо в замке гильдии: его старались сделать самым передовым в стране, и так старались, что не успели доделать. Половина круглого зала была черна: пустые стены, голый пол, торчащие гнезда для проводов. На другой половине висели передающие экраны: серебряные, начищенные, покрытые гравировкой. Над панелями колдовали тихие и незаметные маги из технической поддержки, чье призвание состояло в пользе и незаметности. Гвендолин с Нэттэйджем в стороне вели разговоры, приличествующие высшим. Нэттэйдж то и дело запрокидывал голову и прикладывал к носу салфетку.
- Если Миль повредил мне сосуды, - его голос звучал чуть гнусаво. - Будет оплачивать медицинское восстановление.
Гвендолин посмотрела на него с удивлением.
- Миль еще ни разу не оплачивал ничье лечение, - деликатно предупредила она.
Подозреваю, что Миль считал, что жертвы должны кланяться ему в ноги уже за то, что им требуется лечение, а не гроб. Отношения, что иерархические, что товарно-денежные, держались у темных едва-едва.
- А вы, светлый магистр? - оживленно обернулся Нэттэйдж. - Как ваше здоровье? По вам же попало неконвенционное заклятие... ведь так?
Я пожал плечами. Меня защищает сила моей светлости - это ведь сразу же ясно.
Связь устанавливалась долго. Связь работает тем хуже, чем больше в воздухе темной магии, чем больше боевых проклятий и чем шире распахнуты межмировые врата.
- Любое использование темной магии приближает триумф Заарнея.
Это была расхожая всем известная фраза, но Нэттэйдж отреагировал на нее как на обвинение:
- То есть это что же получается. Сотни и тысячи поколений темную магию использовали, сотни и тысячи поколений гнали наш мир к гибели, наши предки сделали все, чтобы в мире было без темной магии не выжить, создали такое общество, в котором нормально жить только темным, а виноваты мы?!
Порой мне становилось интересно, как темные справляются с тем чувством вины, что идет рука об руку вместе с принятием темной инициации. Знаете, все эти "мы - маленькие камешки в башне, в башне врага". Они ее отрицают - или не чувствуют?
- То есть не вы стали темным, а вас таким сделало общество? - уточнил я. - Нож к горлу приставляло. И каким же образом общество сформировало, скажем, темного мага Миля?
- Не копайтесь в мелочах, - с досадой велел высший, вновь запрокидывая голову. - Это возможная погрешность. Некоторые люди природно сволочи.
Один из техников отодвинул кресло, приглашая меня сесть, и застыл рядом, готовый помочь, если я запутаюсь в двух кнопках. Нэттэйдж остановился за спиной; его эмпатическое поле все еще рябило, словно не в силах успокоиться:
- Темные, светлые - что за пустой вздор. Будьте как все. Хватит пытаться выделиться. Светлая идеология в реальном мире нежизнеспособна...
Я поднял наушники и не стал оглядываться. Некоторые ищут во Тьме свободу, но реальной свободы вне отведенного загона и масок во Тьме нет ни капли.
- Не в укор вам, Нэттэйдж. Но даже темный магистр Шеннейр позволяет светлым оставаться светлыми.
- Я скажу вам своей свободной волей, Тсо Кэрэа Рейни, один раз, - после короткого молчания сказал он. - Таким людям, как Шеннейр, очень выгодны такие люди, как светлые. Он выдаст вам разноцветные клейма, и вы будете очень рады - хотя бы этой милости.
Экран включился.
Убежища отзывались одно за другим. Спокойные лица, люди, заранее согласные со всем, что я скажу или могу сказать. Переговоры? Они были недостойны вас слышать, светлый магистр, они были недостойны вас даже видеть! Война? Все в прядке, наш магистр. Мы готовы сражаться за Аринди. Если посмотреть правде в глаза, я приволок психически нездоровых людей в страну, где вот-вот начнется бойня.
Уже. Уже началась. Убежище Астры не отвечало; но это не удивительно, Астра находилась на западе, в самой зоне помех. И на острие удара. Потому что наши добрые соседи из Ньен подсказали, еще как подсказали, что Астра открывает дорогу на столицу Полынь, а оттуда - куда угодно.
- Если северные возьмут Астру...
- Светлый магистр, - Гвендолин протянула руку, словно собираясь положить ее мне на плечо, но вместо этого постучала по спинке кресла. - Они не возьмут Астру.
Потому что Шеннейр завалит границу трупами. Если повезет, то чужими. Но Северные не дураки и давно должны были вызвать подмогу. Они, быть может, затем так долго под границами и стояли - стягивали силы, проводили на своем севере и присоединенных территориях мобилизацию.
Когда убежище Астры наконец ответило, я выдохнул. Гравировка на экранах добавляла помех, но именно эти крошечные щербинки и ловили изображение, мутное и плохо различимое. Именно потому я даже не сразу разобрал, что здесь не так.
- Кайя выполняет ваше задание, - не прервав сухой доклад ни на миг, только в конце добавил совершенно не тот светлый, которого я ожидал увидеть.
- Позови его сюда, - я подождал, дожидаясь реакции, и с нехорошим предчувствием повысил голос: - Кайя в убежище?
- Нет.
- Я не приказывал ему покидать убежище!
На пустом лице проявилось непонимание. Кажется, маг не мог взять в толк, в чем его вина и отчего магистр так расстроен:
- Все, что мы делаем, мы выполняем по вашему слову.
Я сдвинул руку вне экранного обзора и стиснул кулак, и раздельно повторил:
- Где Кайя?
- Там, где он должен быть.
На серую пелену помех я посмотрел как на личного врага. Потрясающе. Теперь мне известно, что это за невыносимое ощущение - когда твой подчиненный мнит себя самым умным. Я уже был готов требовать ответа с темных, упустивших вверенного светлого - они ценный груз также охраняют, преступников также конвоируют? - но зацепился взглядом за переговорный браслет. Пересекшая его трещина не внушала ни малейшего оптимизма, но мерцающий символ соединения сообщал, что сигнал идет.
Знаку установившейся связи я не поверил, слушая бесполезный оглушительный треск, пока через чудовищные помехи не пробился слабый голос.
Больше всего мне хотелось заорать, что за хрень тут происходит и зачем. Но это было бессмысленно: если Кайя сделал то, что сделал, он объяснит сам, но вряд ли вернется обратно.
- Убежище Ива, - быстро произнес Кайя. Его голос звучал живее, чем за все время с нашей встречи. - Пять тысяч четыреста пять человек. Здесь почти нет охраны. Мы слышим взрывы.
- Переговоры провалились. Коалиция напала, - я быстро скосил глаза на карту и мысленно выругался. Маленький город Ива торчал прямо у границы. Им всего чуть не хватило, чтобы не попасть в зону поражения.
- Я знаю. Они ломают двери убежища. Мы готовы сопротивляться до последней капли крови. Если вы прикажете.
Скрежет в наушнике перешел в грохот, почти перекрывший последние слова. Я глубоко вздохнул и сказал:
- Сдавайтесь.
- Сда... - в ровном голосе появилась запинка. И, наконец-то - эмоции.
- Сложите оружие. Они садят проклятиями массового поражения по жилым землям. Приветствуйте как освободителей от тирании Ужасной Тьмы. Плачьте и рассказывайте, как вы им рады. Наплетите что-нибудь, Кайя, вы же светлый. Они вырежут всех при намеке на сопротивление. Сохраните людей. Мы вас освободим, но нам нужно, чтобы было, кого освобождать. Я приказываю...
Связь прервалась.
Я еще пытался менять настройки, вслушиваясь в однообразный шум, а потом снял наушники.
- А вы у нас, оказывается, предатель и пораженец, - чуть ли не пропел Нэттэйдж. - Вот в Ньен вас бы поставили у стеночки...
- Предательство - это гробить гражданских впустую. А это называется "военная хитрость", - я резко встал, вслушиваясь в их эмоции и, не до конца веря сам себе, спросил: - Почему вы...
На самом деле - они бы могли героически сопротивляться до последней капли крови. Где-то полчаса. Что могут против обученных бойцов мирные граждане, которые в жизни оружие не держали - умереть? Зачем нам мертвые мирные граждане? Северные зачистят убежище и без напряга пойдут дальше. Для заложников хотя бы есть шанс. Но до чего же отвратное чувство - постоянно не улавливать общей картины.
- Шеннейр.
- Почему Шеннейр бросил город? Где наши отряды?!
Темные маги переглянулись; а потом Гвендолин плавно повела длинными рукавами, заговорив мягко, словно с ребенком:
- Война идет на нашей территории. Мы не можем бить неконвенционным оружием по нашей территории. Мы не успеваем закрыть всю границу. Нас мало. Мы не можем класть ценные жизни впустую, прикрывая крошечный город, когда под ударом третья столица Астра.
"Сколько человек на Побережье, а сколько на Островах?.."
- Светлый магистр. Вам не стоит об этом беспокоиться. Ваш светлый, Кайя - насколько я читала его личное дело - ему сидеть в плену не привыкать.
Усталость нахлынула внезапно. Высшие стояли напротив, объединенные даже большим, чем внутренней общностью. И, даже когда я стоял, мне приходилось смотреть на них снизу вверх.
- Так значит, ваш новый подручный нарушает ваши приказы. Действует без вашего позволения, - глаза Нэттэйджа маслянисто блестели. Я обошел его по кругу, пробираясь к выходу; высший поворачивался вслед за мной: - Я слышал, что от наказаний в светлой гильдии люди испытывают страшные мучения. Можно посмотреть?
Я захлопнул дверь.
Тени следовали за мной по пятам; их голодные глаза смотрели из дверных проемов, из черных коридоров. Они молчали, они всегда молчали, но я слышал, как длинные когти царапают стены.
"Нет ни малейшей доблести в том, чтобы вылавливать из воды раздувшиеся тела утонувших во время урагана".
"Нет ни малейшего интереса в том, чтобы разбирать завалы и хоронить обугленные кости".
"Люди неблагодарны, и нет ничего веселого в том, чтобы их спасать".
"Вот поэтому темного магистра Шеннейра не было на Маро Раэту".
Я зажмурился и сдавил виски. Прошлое не имеет значения, как и темный магистр Шеннейр. Я светлый, и у меня свой долг и своя ответственность.
Я знал, что никаких таблеток в моих покоях нет, но все равно перерыл их второй раз. Вещи, как назло, валились из рук. Мне бы очень пригодился блокиратор. Мне бы сразу стало лучше. К кому мне обратиться? Лоэрин в изолированном блоке, Миль...
Миль был на минус третьем уровне, и я чуял это, как будто в голове вращалась стрелка компаса. На минус третьем уровне располагались мастерские архитекторов печатей, но вряд ли кто-то из них протестовал, чтобы Миль пришел и занял любую.
Посреди пустого зала стояла деревянная рама с натянутыми на нее нитями. Мастер проклятий ходил вокруг и поправлял узор.
- Чего вам надобно, магистр? - спросил он, не отвлекаясь от дела. Я приблизился, стараясь не наступать на разбросанные по полу клубки.
- Есть ли у вас подходящее зелье... - заклинатель даже не стал отвлекаться от своего занятия, и я без околичностей сказал: - Блокиратор. Мне он нужен.
- А мне нет.
- Тогда отдайте. Вы выдали мне первую дозу, когда я только прибыл в Аринди...
- Не продолжайте. Шеннейр выгреб все подчистую, теперь он ваш лучший друг. И учтите, Рейни, я достал это из запасов Мэвера, и все таблетки давно просрочены.
Ответы неприятно походили на увертки, но Шеннейр в самом деле мог так поступить. Я попробовал зайти с другой стороны:
- А если смешать препараты...
Если создать достаточно взрывную смесь, то она может перебить эту тоску. Делал же Миль для меня снотворное, когда оно еще действовало...
- В основе блокиратора и стимуляторов - одно активное вещество. Именно оно воздействует на мозг, именно на него подсаживаются. Только в блокираторе концентрация его выше в сотни раз, так что мозгу приходится блокировать эмпатию, чтобы не перегореть...У меня есть десятипроцентный раствор, но вам я его не дам.
Удовольствие, прозвучавшее в отказе, было совершенно неподобающим. Я вцепился пальцами в плечи, не в состоянии понять, холодно в комнате или жарко; заклинатель сощурился, вглядываясь в тусклом свете, и с радостным изумлением воскликнул:
- Светлый магистр, у вас что, ломка?
Я поморщился. Такой итог был предсказуем, и блокиратор действует на мозг слишком хорошо и быстро, чтобы обойтись без последствий, но это вовсе не ломка. Я немного чаще пользовался всеми этими нейропрепаратами, чем нужно, но если получить еще немного следующего, мне сразу станет легче...
- Светлый магистр! Куда катится мир? А ваша гильдия-то знает, что вы без химии уже не обходитесь?
- Вам ли упрекать?
- Я на роль светоча всей Аринди не претендую, - Миль взял следующий клубок и напоказ отвернулся, привязывая кончик нити к вбитому в раму штырю. Я обошел мага по кругу, стараясь оказаться лицом к лицу, несмотря на попытки увернуться, и напомнил:
- Я ваш магистр, Миль.
Он возвел глаза к потолку:
- Мой магистр желает разрушить себя. Как мне поступить: потворствовать ему или противостоять, рискуя обрушить на себя его гнев? Я рискну, но не допущу, чтобы он нанес вред своему драгоценному здоровью, - Миль крутанул рамку вокруг своей оси, оценивая работу, и шагнул ко мне, с удовольствием выдохнув прямо в лицо: - Рейни, вы же тоже любите благодетельствовать людей без спроса.
Я попятился, отступая от каждого его шага - Миль надвигался неумолимо - и безнадежно прошептал:
- Мне плохо.
Монстр, когтями рвущий голову изнутри, не оставлял мыслей.
- Какая мне разница? - изумился темный. - Медблок дальше по коридору.
- Миль!
- Сейчас вы будете умолять, а потом вы будете жалеть. Не благодарите, Рейни, - он буквально вытолкнул меня в коридор, и дверь захлопнулась прямо перед носом, слившись со стеной. Я врезал по ней кулаком, проклиная волшебный замок, и сполз на пол, сжимая голову руками.
Унизительно. И я готов выпрашивать милости у темных?
На бесконечно ясное мгновение я понял, что готов. Хоть в ногах и у них валяться, только бы... и сжал голову еще сильнее.
Со мной не обращаются как со светлым магистром, потому что я не веду себя как светлый магистр. Светлый магистр должен быть стойким. Светлый магистр должен быть идеален. Светлый магистр должен...
Дойти наконец до нормальных медиков, потому что что-то со мной явно не в порядке?
Это все уже было. Но в итоге я остался один на один с Вихрем, а Вихрь умолять было бесполезно, и потому я, следуя всем заветам темного магистра, преодолел это. И все закончилось хорошо. У светлого магистра все всегда заканчивается хорошо.
И вот до чего я докатился теперь. Неужели я и вправду решил, что для меня все закончилось? Что я просто выкину из головы весь замысел и обойдусь без жертв? Раз страна, что когда-то была моим домом, приняла меня обратно, раз люди, которые были моими врагами, меня не трогают - на остальное можно закрыть глаза. Я слишком сильно мечтал об этом... Все, что происходит - справедливое наказание за мое слабоволие.
Светлые магистры не сидят под дверью мастерской темного мага, отказавшегося в очередной раз выдать таблетки, убивающие мозг. Некоторое время я разглядывал противоположную стену; в стене не было совершенно ничего интересного. Потом встал.
- Матиас, - бесшумное появление отразил только отблеск эмпатического поля. Зашелестели страницы блокнота, и я вслепую бросил в черноту: - Для начала обеспечь мне встречу с Лоэрином. Я обещал ему покровительство, и меня очень волнует его состояние. Потом - с Норманом...
Где-то далеко огромное колесо, уже успевшее заржаветь от бездействия, со скрежетом сдвинулось на одно деление, вновь начиная отсчет.
Тени одобрительно улыбались. Я всегда знал, что должен делать.