Средних лет мужчина ходит по жилой комнате взад и вперед, то взбрасывая руки к потолку, то держа кулак у лица. Его губы быстро шевелятся и, если смотреть на него через стекловолокно, может показаться, что он о чем-то рассказывает, но нет. Из его рта не доносилось ни звука. Напротив, в кресле сидит женщина, которая предположительно моложе его на пару лет. Красивая, по-настоящему красивая и даже красное от напряжения лицо и заплаканные глаза, которые уже пустили ручей туши по щекам - ничуть ее не портят. Она зажимает уши руками, расставив локти на ширину спинки кресла, и синхронно топает обеими ножками с плотно сжатыми коленями. От этих ударов каблуками по паркету раздается неприятный звук, напоминающий тикание старых часов и особенную мерзость этому звуку придает окружающая тишина и не разбавленный ничем он с каждой секундой сокращает число нервных клеток обоих персонажей.

- Так больше не может продолжаться, Лиза...

- Определенно. - Она перестала дергаться и посмотрела в пол.

- Ты же просто конченая истеричка... - его шаги участились.

- Несомненно.

- Ты не адекватна и больна и вряд ли кто-то или что-то кроме клиники вообще сможет тебе помочь!

- Пожалуй, ты прав, Том.

- Перестань вести себя так, как будто ничего не происходит!!! Меня это раздражает, я уже видеть тебя не могу! - после этих слов он схватил стеклянную пепельницу со стола, в которой еще дымилась сигарета, и стреском разбил ее об пол.

Лиза заплакала. Тихо и очень искренне. На лбу Тома видимо началось какое-то невротическое действо, так как очки стали быстро приподниматься. Он смотрел на нее и больше всего на свете хотел обхватить ее руками, прижать к себе и сказать, что "все будет хорошо", как он всегда это делал, но почему-то именно сейчас он не мог этого сделать. Только не сейчас.

Оставив ее на полу, он решительно направился в прихожую и стал трясущимися руками доставать из кармана пальто какую-то бумажку. В определенный момент его пальцы нащупали грубую, как пергамент, материю. Том вытащил бумажку и подставил ее к свету, который отчаянно бил через дверной глазок.

- Доктор Ш.... Черт... - бумажка лежала во внутреннем кармане и,очевидно, вымокла, пока Том шел домой от стоянки. Разборчиво на визитке было только слово "Доктор" и адрес больницы. Он сунул бумажку в задний карман и бросил в проход громкое хриплое - "Одевайся!"

Ни ответа, ни каких-то признаков движения из комнаты не доносилось. Том уже прыгал в одном ботинке, отчаянно пытаясь сунуть пятку другой ноги во второй, но она никак не помещалась. Тогда он сбросил ботинок, который покорно сделал сальто-мортале по направлению к кухне и Том хромыми шагами пересек коридор,войдя в комнату. Лиза лежала на полу, а над ней склонился дедушка в больничном халате. Том оцепенел, но здравого смысла не потерял. Как человек с исключительным техническим складом ума, он сразу стал прикидывать, каким образом дедок мог попасть на пятый этаж, кроме как через входную дверь.

- Как вы сюда попали? - тихо и спокойно спросил Том.

- Она меня попросила. - Сказал дед, показывая пальцем на трупом лежащую девушку.

- Она? Что... что за абсурд? - Том стал заводиться. Причем первопричиной тому было отсутствие каких-либо объяснений происходящему.

Старик встал, подошел к Тому и посмотрел прямо в глаза.

- Уже лучше - сказал он. - Думаю, месяц побудет у нас, не более. Хроническое переутомление и прямо вытекающие неврозы. Курс лекарств, покой и Вам бы лучше повременить с посещениями.

- Что вы ему даете? - спросила Лиза. Каким-то образом она оказалась на ногах рядом с доктором, и ракурс был такой, словно Том лежал, а не стоял, как ему казалось.

- По большей части это антидепрессанты. Ничего серьезного. А теперь, я думаю, Вам пора. Я позвоню, когда можно будет придти.

Том отключился. Столько мыслей не посещало его голову,наверное, со времен подготовки к экзаменам в Университете. Открыв глаза, он почувствовал, что недурно выспался. Ему очень захотелось покурить, выпитьчего-нибудь крепенького и сытно поесть.

- Так, так, так! - послышалось со стороны. Это был доктор. Он сидел на стуле прямо напротив кушетки Тома. - Кто это у нас пришел в себя! Ну что? Как себя ощущаете, Томас? Хотите чего-нибудь?

Тома почему-то сковывала какая-то внутренняя усталость, которая не позволяла губам шевелиться также активно как раньше. Думать тоже было проблематично и поэтому, особенно не мучая себя, он произнес первое, что пришлоему в голову. - "Позовите Лизу"

- Лизу, говорите? Вашу жену? Одну минуту, я сейчас же ей позвоню! - и старичок довольно быстро для своих лет ринулся в темноту больничного лабиринта.

- Лизу Хокинс. Мою жену... - произнес Томас Хокинс тихо и очень искренне и, закрыв глаза, расплылся в счастливой улыбке.

Antonio Dylan

22 апреля 2010г.

2. Партия

Кафетерий. Не слишком раннее утро. Алекс Митчелл человек деловой, занятой и порой до крайней степени разговорчивый и, пройдя в стеклянные двери с видом европеизированного еврея, подошел к барной стойке.

- Кофе американский. Черный, без сахара.

- Прекрасный выбор! Не желаете попробовать нашу выпечку? - бодро спросила маленькая и откровенно не красивая официантка. В этот момент Алекс встретился взглядом с шеф-бариста, по-видимому, ее сестра. Немного более симпатичная девушка с идентичными ушными мочками, а подобные элементы передаются только близким родственникам по прямой линии.

- Нет, спасибо. - После длительной паузы ответил Алекс. Одному богу известно, зачем он вдруг свернул в это заведение, но факт остается фактом. Мистер Митчелл взял кофе левой рукой, сдул пар и пошел к столику.

В зале почти никого не было, лишь молодой человек, кем-то любезно обритый на голову и пожилая женщина с "умной книгой", которой, судя по всему, не был интересен даже кофе, который уже начал испаряться от нечего делать. Алекс сел за стол, поставив рядом свой черный кожаный чемодан, и принялся жадно поглощать кофейную жидкость, аромат которой с каждым поднятием чашки врезался ему в ноздри.

- Вы играете в шахматы? - послышалось откуда-то сзади.

- Эмм...да. Вы хотите предложить мне партию? - спросил Алекс с крохотным в глубине подсознания нежеланием расставаться с имиджем деловитого дяди.

- У меня есть реквизит и если Вас не затруднит...

- Не затруднит! - отрезал Алекс и улыбнулся кончиком рта. Он встал, снял пиджак, перекинул его через левую руку и присел рядом с парнем, который уже активно занялся расстановкой фигур.

- Ну что ж, начинайте, Ваши - белые. - Сказал молодой человек и устремил безотводный взгляд на галстук Алекса.

- Меня зовут Алекс. Алекс Митчелл. Я риэлтор. Это чудно, что Вы выбрали для меня белые фигуры - я люблю вступать. Чего бы это не касалось, мне важно быть первым. - После этих слов, словно по дуновению ветра, с легкой руки Алекса, пешка двинулась в сторону противника.

- Занятно. Но все-таки порой лучше быть в стороне. Первое правило безопасности. - Черная пешка рванулась вперед на одну клетку меньше чем у Митчелла.

- Вы знаете, мы с женой очень любили вечерами поигрывать в шахматы. Засиживались порой по нескольку часов. И главное, мне казалось, будто ей это нравится. Она никогда не жаловалась. А потом настал переломный момент и, окрестив меня "занудой" Эмма ушла, забрав с собой сына. Моего сына, моего единственного сына. Мою надежду...

В процессе диалога оба старательно передвигали разномастные фигуры по игральной доске.

- И Вы отчаялись, Алекс?

- А как вы думаете? Еще бы! Я раньше никогда не пил, а после ухода Эммы и Дуни я буквально превратился в хронического алкоголика. - С этими словами он сделал взмах пальцем, будто, отвлекая соперника, и поставил фигурку коня в положение "вилка". На его лице отразилась едва заметная гордость.

- Шах... и мат - выпалил парень и двинул ферзя через всю доску, обойдя осаду Алекса, поставив тем самым "короля Митчелла" в безвыходное положение.

- Бог ты мой! Как это возможно? - недоумевал Алекс.

- Это очевидно, просто Вы не видите. Вы ни столько зануда, сколько предсказуемы. Вы роете себе яму каждым действием. Зачем пускать в огород незнакомцев?

- Как же можно вести беседу с человеком, о котором ничего не знаешь?!

- Партия. - Сказал парень, потер руки и протянул правую ладонь для рукопожатия. Собеседник не отреагировал. Он был целиком и полностью погружен в свои мысли. - Всего доброго. - Произнес победитель и совершенно непринужденно покинул помещение, изобразив прощальный жест в сторону официанток. Секунду спустя, его лысина улетучилась в отражении стеклянных дверей.

- Партия... - удрученно повторил Алекс Митчелл, схватил правой рукой чашку с американо и залпом осушил ее.

Antonio Dylan

22 апреля 2010г.

2. Деятельность: регламентируемая

- Неужели я плохой человек?

-Ну что ты, Артур. Нет. Конечно, нет. Не бери в голову, просто старайся видеть во всем светлые стороны. Попробуй сменить приоритеты, просто забудь обо всем и попробуй начать жить с чистого листа.Найди работу и какое-то время поживи, наконец, для себя. Только для себя. Тебе никто сейчас не нужен. Ты уже не мальчик и пора бы задуматься, как существовать дальше.

- Ты права. Пожалуй, права. - Артур встал со старого деревянного кресла и проводил сестру до двери.

- И подумай над тем, что я сказала. Хотя бы подумай. Номер у тебя мой есть, так что.... Звони. Если что-нибудь случится - сразу звони и я на пороге твоего дома.

- Спасибо. - Дверь захлопнулась. Артур врезался лбом в дверь и пробыл в таком состоянии не менее получаса. Затем качающимися движениями он донес себя до кровати и прямо в одежде упал на нее от бессилия.

Утро. Весеннее солнце просочилось сквозь окно и уже начало прогулку по комнате. Из полуоткрытой форточки по очереди вбегали безобидные ветряные потоки, один из которых решил повременить с уходом и остановился прямо над лежащим Артуром. Завидев его, круглый голубоватый будильник истошно завопил, за что моментально получил хук правой. Артур сделал отчаянную попытку,встать, которая на удивление увенчалась успехом. На кухне его уже ждала до блеска вымытая кофеварка и бирюзовая бумажка с напоминанием прочесть объявления в утренней газете. На ходу Артур подхватил газету, поставил кофе вариться и плюхнулся на соломенный стул. Он взмахнул газету, как бы отряхивая ее от пыли,и открыл на последней странице, где красовался заголовок "вакансии". Его внимание сразу привлекла короткая статейка в самом низу страницы. Там было написано следующее: "Требуется менеджер по работе с крысами. Зарплата -сдельная. График - полный. Офис по адресу..." Схватив ножницы, Артур вырезал статью и сунул в кошелек.

Когда кофе было выпито, Артур натянул старый серый плащ и вышел из квартиры, дважды проверив надежность дверного замка. Выйдя на улицу, он сразу понял, что промахнулся, не взяв очки,солнце было чудовищно активным. По привычке Артур прошел вдоль своего дома и свернул в арку на улицу Пекарей. Буквально секунду спустя в него врезался седовласый мужчина в лакированном френче.

- Ох, простите... Я Вас как-то не приметил.

- Ничего страшного. Со всеми бывает. - С улыбкой ответил Артур.

- Вы знаете, Вы первый человек за сегодня, который мне улыбнулся. - Сказал седовлас с ответной улыбкой.

- Я рад, что угодил. Вы уж поймите, я почти всегда улыбаюсь незнакомым людям.

- Но ведь это же прекрасно!

- В теории. Если не брать во внимание, что большинство считают это плачевным диагнозом.

- Вздор! Никого не слушайте, просто будьте собой.

- Стараюсь. Сегодня у меня начинается новая жизнь.

- Правда? И какие планы?

- Сейчас иду устраиваться на работу.

- Куда, если не секрет?

- В одну фирму... - Артур замялся - импорт стройматериалов.

- Ну что же.... В таком случае удачи Вам. Вы никогда не были на телевидение?

- Не припомню что-то.

- Я бы хотел Вам предложить попробовать себя в роли ведущего на моем новом ток-шоу.Ничего особенного, обычные ситуации по сценарию от всем знакомых авторов. Очень забавные порой!

- Благодарю Вас, но я вынужден отказаться. Я ничего в этом не понимаю, да и эти комедийные шоу.... Этот смех за кадром...Он ужасен, это смеются мертвые люди, вы знаете об этом?

- Дело ваше, но все-таки я хотел бы, чтобы Вы подумали, вот вам мой телефон.Пригодиться или нет, лучше пускай он будет.

- Пускай. Я пойду. Спасибо Вам.

- Спасибо Вам! - и мужичок, приподняв шляпу, исчез в неизвестном направлении.

Артур усмехнулся и пошел дальше. Час спустя он уже стоял под окнами пятиэтажного дома и сверял адрес с написанным на клочке газетной вырезки. Внутри все выглядело куда добротнее, чем снаружи. Рядом с офисом, куда нужно было подойти была приличная очередь. Первым в ней был человек с видом начинающего бродяги без определенного места жительства, за ним сидела дама с собачкой, а в довершение ко всему - студент с потертой книгой из репертуара классической литературы.

- Вы последний? - спросил Артур студента.

- Он первый! - ответил бродяга. - Последний я! Садись, не стесняйся! - на последнем слове он оголил почти черные зубы, которым до довершения полной картины не хватало лишь червяков.

- Одну минуту. Я сейчас подойду. - Артур развернулся, вышел на улицу и сделал очень глубокий вдох, как будто провел в бомбоубежище не один десяток лет. В одном из карманов плаща он нащупал телефон, в другом - бумажку с номером седовласого телевизионщика. Артур набрал номер и прижал телефон плечом к уху.После продолжительных гудков, послышался знакомый голос: "Алло!?"

- Добрый день. Может Вы меня и помните, мы сегодня виделись. Столкнулись на улице Пекарей. Меня зовут Артур. И я хотел бы опробоваться в роли телеведущего...

- Разумеется, помню! Вы решились? Ведь это же прекрасно! Жду Вас у себя после двенадцати, записывайте адрес...

4. Тонкость безумия

Чем измеряется безумие? Как могут положительно повлиять смирительная

рубашка и четыре мягкие стены на нездоровый организм? Уже почти полвека

мистер Шпиц каждый божий день задает себе эти вопросы в перерывах

между сном и едой.Он сам не помнит как очутился в психиатрической

больнице, да и,пожалуй, никто не помнит.Но к нему привыкли,как привыкли

к этим стенам и скрипу пружин на кровати.

Внезапно в коридоре послышались приближающиеся шаги. Шпиц затаился и

стал вслушиваться в голоса. "Сколько у меня времени?", "Сколько пожелаете,

господин президент."Шпиц легко кивнул и стал как-бы поправлять кожу на лиц.

Он ведь даже не знал как выглядит и ему показалось,что такая незначительная

работа над собой приведет к каким-то видимым изменениям.

Звонкий удар по железу ознаменовал,что щеколда открыта и громоздкая дверь

невольно поплыла в помещение.

- Добрый день,мистер Шпиц,как ваше самочувствие? - произнесла фигура в темно-

синем костюме и тень от протянутой руки указывала на сидящее в углу комнаты

тело в белом одеянии.

- Он безопасен?

- Абсолютно.

- Тогда я попрошу Вас оставить меня с ним наедине.

- Ваше право,господин Президент.Стучите,если что,я буду прямо за дверью. -

после этих слов дверь захлопнулась и звук щеколды повторился.

- Мистер Шпиц,Вы меня слышите?

Белая фигура не подавала признаков жизни.

- Мистер,я к Вам обращаюсь.

- Не мудрено,нас все-таки двое.Охранник не слышит и если бы Вы обращались не

ко мне, оказались бы в соседней палате - хрипло отреагировал Шпиц.

Мужчина в костюме ухмыльнулся,подвинул на центр комнаты стоящий у кровати

табурет и грациозно на него приземлился.

- Если вы не против, я бы хотел с Вами пообщаться.

- Я не против,а мы знакомы?

- Вы наверное не знаете,но я президент страны,в которой мы живем.

- Вы всерьез думаете,что для меня это может иметь какое-то значение? - Шпиц

встал в полный рост,прогнулся назад,размяв кости спины и сел на кровать рядом

с президентом. Свет лампы осветил его морщинистое лицо с длинной бородой.

- Ну что же.Так гораздо лучше.Так вот мистер Шпиц...

- С чего вы взяли,что меня зовут именно так?

- Эм... Мне Вас так представили работники вашего отделения.

- Я нахожусь здесь дольше,чем они ходят по свету.На меня нет никаких документов.

Я не знаю сколько прошло времени после войны,а ведь я здесь именно с тех времен...

- ...Об этом я и хотел с вами поговорить. - отрезал президент. Его лицо теперь

выглядело уже очень строгим. - У меня начинается предвыборная компания и я

претендую на второй срок. А это значит, что чем больше я сделаю для народа,тем

больше у меня шансов на победу. Я готов освободить Вас и предоставить личную

жилую площадь,ну и,разумеется, приличную пенсию пожизненно.

Шпиц громко захохотал, - Вы же не будете брать это за свой счет,возьмите в долг,

это весьма временная трата.

В ответ на шутку президент широко улыбнулся,оголив белые как снег зубы.

- Почему я должен Вам помогать? Я впервые Вас вижу.

Мужчина в темно-синем костюме напрягся. Он явно не ждал подобной реакции.

- Вы не хотите свободы?

- Я свободен. - ответил Шпиц.- Свобода в голове. У меня неплохо развито вообра-

жение и ей-богу поверьте, наедине с собой я пережил больше,чем кто-либо, даже Вы,

господин Президент.

Мужчина предпочел не отвечать,он окунул кисть левой руки на глубину внутреннего

кармана и извлек оттуда бумагу. Он протянул ее Шпицу и другой рукой указал на

дефис в правом нижнем углу.

- Так что же я должен сделать? - спросил Шпиц.

- Просто поставить подпись здесь.

После короткой паузы Шпиц вдруг заговорил чуть громче обычного:

- Какова толщина грифеля вашей ручки?

- Что,простите? - переспросил президент.

- Вы не расслышали вопрос?

- Расслышал,но... Право я не знаю...- не исключено,что президент впервые ощущал

себя настолько растерянным.

- Интересно...Интересно как тонка грань между безумием и свободой...

Президент в очередной раз улыбнулся.

- В вашем случае чрезвычайно тонка, мистер Шпиц,решайтесь...

- Вы правы,господин президент,чрезвычайно...чрезвычайно... - Шпиц уставил взор на

подмигивающую лампочку.

Пауза продолжалась уже несколько минут и президент не выдержал.

- Да что здесь думать?! Что ты предпочтешь: оставаться психом в дурке или начать

жизнь нормального человека? - голос его уже приобрел командирский окрас.

Шпиц постучал одним из трех пальцев по губами вернул президенту его листок,процедив почти шепотом:

"Такая тонкая,почти незаметная..."

Президент скомкал листок,внедряя его обратно в карман,неряшливо встал и в два шага

оказался у двери. Стук,дверь,хлопок,щеколда.

- У меня есть время подумать над этим. - сказал Шпиц сам себе и вернулся хихикать в свой

темный угол,из которого его так бесцеремонно выудили.

Antonio Dylan

29.09.2010

5. Субботник

Майк обожал белые ночи Вегаса.в это время суток он гораздо ярче,

чем днем.Вся человеческая чернота как бы скрывается в этих огнях.

Просто уютно и праздно.Буднично праздно.Он каждое лето приезжает

сюда,чтобы отдохнуть от рутинной суеты и окунуться в суету,связан-

ную со значительно менее земными проблемами.

Вот он выходит на очередную аллею,не имеющую конца.Толпы людей но-

сят себя по тротуарам,заправляясь спиртным и,как ни странно,быстрее

преодолевают расстояние до пункта назначения,чем если бы они выбрали

любой другой вид транспорта.Машины имеют здесь больше декоративный

характер покорно стоя на проезжей части.Майк заскочил в придорожную

лавку за пивом,а на выходе уже нарисовалась горстка мексиканцев,

торгующих людьми,женщинами в основном.

Буквально в ста метрах от этого, привычного здесь, безобразия,на

бордюре сидела брюнетка с коктейлем в руках,цвет которого напоминал

водку с гренадином.Вы не поверите,но,как оказалось,это водка с

гренадином."Коктейль мировой скорби",хотя даже не глядя на коктейль

и улыбку на ее лице,было нетрудно понять,что не все в порядке.

Майк встал за ней,посмотрел отражающийся в ее волосах рекламный ролик,

отраженный от щита,что располагался левее и задал самый ожидаемый

вопрос: "Я присяду?"

- Конечно,целый бордюр в твоем распоряжении. - она немного повернула

голову, продемонстрировав чудный профиль.

Майк неуверенно упал мягким местом рядом с девушкой,открыл пиво и сделал

отмашку свободной рукой.

- Майк!

- Пэм.

- Пэм?Памелла?Ты не похожа на Памеллу,если не возражаешь,я буду звать

тебя Сэм.

В ответ - Пэм отвлеченно рассмеялась.Знаете,что такое "отвлеченный

смех"? Чисто женская черта.В момент смешка девушка чуть отводит голову

в сторону от собеседника и смотрит не на него,как это делают мужчины,а

а вперед,позволяя как бы "незаметно" собой любоваться в этот момент.

Прокатывает с любым,безукоризненно и просто очаровательно.

- Откуда ты?

- Я местная.

- Живешь здесь?

- Мой муж мексиканец и он тут рядом владеет ночным клубом.

- И давно ты уехала из дома?

- Пару лет...

- Стоило того?

- Ты знаешь - да.Стоило.

- Но ведь ты несчастна здесь?!Ты же никто!Ты теряешь себя,ты же молодая

и всего можешь добиться.Я понимаю,что я не первый и даже не десятый,

кто это говорит...

Она наклонилась к коктейлю и сделала глоток,затем снова подняла глаза.

- А ты что здесь делаешь?

- Я...Я часто приезжаю,чтобы отдохнуть.

- Я прихожу сюда каждый день,будешь здесь завтра?

- Да.

- Тогда до завтра.Мне нужно идти.

Майк залпом осушил пиво и пошел в сторону отеля.Он не спал всю ночь.

Образ Сэм не выходил из его головы.Во всем виновно это врожденная потребность

в справедливости,коей он не видел во всей этой ситуации.Возможно он как всегда

неправильно себе все обрисовал,но сформировавшаяся картина у него в голове

не давала покоя.А может и к несчастью для себя он понял все правильно.

Майк не пришел на следующий день.И после не пришел.Просто не смог.Боялся

сделать что-то не так.Тогда Майк просто поставил цель забыть этот мучительный

образ.Но у него не вышло.

Прошли годы.Он женат,у него дети,хорошая работа и вроде фортуна расположена.

Самое время радоваться жизни.И он радуется.Как может.Но из головы никуда не

делся образ чьего-то несчастного ребенка и к нему прибавилось чувство вины за

то,что он никак на это не повлиял.

Antonio Dylan

30.09.2010

6. Vea Zoi (с греч. - Новая Жизнь)

"Даже думать противно!" - визгнула она и хлопнула передо мной дверью, да с такой откровенной жестокостью, будто мизинец левой руки самого Гейдриха, находился на стыке правого наличника. Я покорно повернулся спиной к двери и просто обмяк на ней, с одним только условием, чтобы моя спина закрывала глазок. Наверное,этой суке, даже интересно посмотреть на мою реакцию. Какая низость, вот постою еще минут десять и пойду. Даже есть расхотелось...

Минут десять растянулись на все полтора часа. Об этом я узнал неожиданно для себя, посмотрев на часы. Что я делал все это время? Не то, чтобы думал, не то, чтобы спал. Просто стоял и смотрел в одну точку. Надо идти домой.

Рано вставать, уже полчетвертого утра,а уснуть так и не удается. Голова трещит от недостатка мыслительной деятельности.Говорить ни с кем не хочется, лучше заняться привычным негодованием. Что же во мне не так? Да я думаю многое, но что же конкретно ее так смущает. Внешность?Слишком просто, не похоже на нее. Я не правильно себя веду - возможно. Но она бы, скорее всего, сказала об этом. У нее кто-то есть? Черт, а это самое вероятное. Надо бы проследить за ней. Вот прямо-таки завтра этим и займусь. А сейчас спать.

Утро. Я уже готовый, гладко выбритый, шикарно одетый и с натянутой улыбкой покидаю свое уютное гнездышко. Старый лифт наотрез отказывается ехать, пойду пешком. Пока перепрыгивал по две ступени вниз по лестнице, из моего кармана выпала связка ключей и, с почти колокольным звоном,упала вниз по всем оставшимся пролетам. Полчаса дотошных поисков не привели ни к чему. Господи, но сейчас мне даже об этом думать не хочется, ладно, этот вопрос я буду решать вечером. Скорее, к ее дому.

В попытке наверстать потерянные минуты я просто несся по городу, сшибая прохожих, а весь мир, будто специально, так и пытался меня остановить. Все машины резко остановились в пробках, внимательно наблюдая за задами впереди стоящих, люди,словно на какой-нибудь праздник высыпали на улицы и ходили кругами огромными толпами,так, чтобы их было тяжелее обойти. И вот так всегда,когда спешишь куда-либо. Вот еще пара кварталов и я на месте, смотрю на часы...Девять-двадцать. Через пять минут она уже выйдет из подъезда и скроется в веренице городских огней. Я должен успеть. Так, цветочный магазин - то, что нужно! Вбегаю. Очередь, но небольшая. У меня все шансы. Прошу приятного на вид юношу пропустить меня, так как я очень спешу, и он соглашается.

Хоть кто-то из богов на моей стороне. По всей видимости - цветочный. Взял букет белых роз -двадцать одну штуку! Красивые,но местами еле заметно подсохшие, даже симпатично. Эдакий акт мольбы о прощении угасающего. Чудно,теперь ничто меня не остановит.

А вот и ее дом, а вот и подъезд. Время... О, мать его, я опоздал! Надеюсь, она еще не вышла. Я рву на себе волосы и не просто хватаю, а совершенно точно выдираю клоками, благо,есть, что выдирать на зло завистникам. Ах, вот же она! Она только что вышла и идет вдоль дома к дороге. Оглядывается, одевает темные очки, будто кого-то опасается,но нет, не переживай, я рядом, я - рядом!

Задыхаясь, бегу к ней, с одной стороны могу окликнуть, но понимаю, что это сорвет весь эффект. Неожиданность должна быть зрительной,во всяком случае - в данной ситуации. Добегаю, до нее, хватаю за руку, она ее одергивает и резко поворачивается... Сейчас главное - не напортачить. Важно каждое слово.

- Боб? Что ты здесь делаешь? - эффект неожиданности на пятерочку, она во истину в шоке.

- Жоан, я... Ты неправильно меня поняла.

- Я пошла варить чай,а когда вернулась, ты лежал на кровати голый, прикрывшись моим любимым сервизом. Как я должна была это понять?

- Я...я человек искусства.И...

- Ты хоть понимаешь,как глупо это сейчас звучит?

- Понимаю.

- Розы мне?

- Да.

- Спасибо, давай.- Она улыбнулась. Ее тон сменился на умеренный, и я увидел далекий свет в конце тоннеля, который был примерно в полу миле за ее спиной. Опять символично...

- Ну, что молчим?Я думаю, ты хочешь мне что-то сказать? - после этих слов ее правая нога немного согнулась в колене и развернулась на тридцать градусов, а каблук оторвался от земли на пару дюймов и устремился прямо на север. Оттуда ветер дует. Символы повсюду.

- Да. Я хотел тебе сказать. Хотел сказать, что... - у меня стрельнуло что-то в голове. Как будто резко повернул шею, но вроде бы не поворачивался. - Хотел сказать, что не хочу тебя видеть. Что ты последняя мразь, с которой я хотел бы прожить жизнь, и я надеюсь - это наша последняя встреча. Ты никогда меня не уважала, ни меня, ни моих друзей, ты никого не уважаешь. Ты самовлюбленная, эгоистичная скотина, которой место на бойне и, надеюсь, рано или поздно ты там окажешься. От меня все. - Я развернулся и уверенно пошел в противоположном направлении, еле сдерживая самодовольную улыбку. Я не первый год мечтал это сделать и наконец, нашел в себе силы. Жаль только,я не могу сейчас видеть ее реакцию, а ведь интересно до ужаса.

Давно не помню себя таким счастливым, иду и улыбаюсь как идиот и мне абсолютно все равно, что обо мне будут думать окружающие,даже звезды, которые абсолютно ничтожны по сравнению со мной. Что это? Почки на деревьях. Какая прелесть! Снова символ. Что бы это могло

значить? В животе заурчало, а уж что означает это - я знаю наверняка, пойду - забегу в ближайшую закусочную. Ага, вот и отличное местечко. Пабики в центре города - равносильны оазисам, по своей значимости.

Я зашел и сел у барной стойки. Официантка увидела меня и протянула руку.

- Привет, я Хельга. Можно просто Хэл. Что будем кушать? - мне еще пару минут назад казалось,что я самый счастливый и моя улыбка самая наивная - но нет. Тут была не просто улыбка. Сама мать природа отражалась в этом лежачем пятидюймовом полумесяце на ее лице. Она улыбалась не только ртом, а всем лицом, в первую очередь -глазами. Непередаваемое впечатление. Моя нижняя челюсть очень больно ударила меня по коленке.

- Привет. Я Роберт. Можно просто Боб. Кушать не будем, будем пить. Мне двойной Бим, лед в отдельном стакане, а себе возьми что хочешь. - Я провез капустную купюру через весь стол, прямо к ее рукам.

Она взяла стакан для виски и поставила на стойку. Затем взяла из коробки трубочку и прикрепила себе за ухо наподобие микрофона вида "закрытая гарнитура". Посмотрела на меня еще раз своими поднебесными глазами и принялась наливать мой вискарь. Интересно,как там Жоан... Интересно-ли? Нет, сам придумал, к черту мысли. Сейчас важно себя опустошить, а вот и передо мной нарисовался двойной Бим и кучка льда.

Я услышал какой-то щелчок, выяснилось - это Хельга проткнула трубочкой бутылочку с шампанскими, не переставая улыбаться, стала его жадно употреблять. После пары добрых глотков она облокотилась на стойку и наклонилась ко мне.

- Ну, что, Боб? Чего, грустим? Рассказывай!

Antonio Dylan

18 мая 2010г.