История эта берёт начало давно, осенью 1969 года. Я тогда был студентом в Таганроге. Как-то раз, мой друг Валера Москаленко рассказал, что его знакомый студент Саша (фамилию уже не помню, да и в имени не уверен) собирается снять игровой любительский фильм и набирает съёмочную группу. Он приглашает участвовать в ней всех желающих сниматься в фильме. Сообщение было необычным, и я сразу же решил поучаствовать в этом, как говорят сейчас, "проекте".

   Энтузиастов набралось достаточно много - человек 15 - 20, все ребята 20 - 22 лет. Как оказалось, группа уже существовала довольно давно. Пока что она занималась подготовкой к съёмкам - доставали реквизит, изготавливали бутафорию, обсуждали "сценарий", присматривали место для съёмок. Насколько я понял, сценария, как такового не было, или его никто не видел. Обсуждали общий сюжет будущего фильма, каждый старался придумать сценку поинтересней, какую-нибудь "хохму" (то, что сейчас называется "прикол").

   Фильм должен был называться "Пират 69". Здесь, вероятно, сказалось влияние вышедшего на экраны страны фильма "Айболит 66". Этот фильм, снятый в непривычной свободной манере, напоминающей театральный капустник или КВН, произвёл большое впечатление на всех, кто его смотрел. Как раз в то время начало набирать популярность любительское кино, чаще стали появляться в продаже любительские кинокамеры, плёнки к ним, оборудование и химикаты для обработки плёнок. Лёгкая свободная манера съёмки фильма "Айболит 66" наводила на мысль, что нечто подобное можно снять в любительских условиях. По-видимому, у Саши так и родилась идея снять свой фильм "Пират 69".

   Сюжет будущего фильма был простеньким: группа пиратов на берегу моря высматривает жертву, берет на абордаж, грабит и делит добычу. Всё должно было играться в юмористическом ключе, образы пиратов и их действия утрированы, словом фильм замысливался как одна большая "хохма" в стиле КВН.

   Чем больше "актеров" участвовали в съёмках, тем было лучше, поэтому я привёл ещё своего друга Володьку Безверхого. Он был большой юморист, и с радостью согласился сниматься. В подготовке съёмок мы с Володькой практически не участвовали, т.к. присоединились к группе только перед самым их началом. Относились мы к съёмкам как к необычному развлечению и вовсе не считали себя актёрами, даже любителями - у нас были другие интересы. Может поэтому, я помню мало подробностей, да и было это давно - более 40 лет назад.

   День съёмок был в воскресенье, в конце сентября или начале октября. Погода стояла великолепная - тёплая и солнечная. Снимали на берегу Таганрогского залива, где был широкий песчаный пляж, переходящий в высокий обрыв. Пляжный сезон давно закончился, поэтому купающихся не было и нам никто не мешал.

   Собралось человек 20. Всем раздали изготовленные заранее бутафорские пистолеты, мОгущие, однако, "стрелять". Они были заряжены дымным охотничьим порохом, уплотнены слабым пыжом (чтобы не разорвало) и "стреляли" с помощью спички, как "поджИга". Важен был эффект выстрела, который был виден очень хорошо (фильм-то снимался немой). Раздали также бутафорские сабли и шпаги. Оделись в рваньё, принесённое с собой, приладили накладные бороды и усы, некоторым достались широкополые шляпы из бумаги - бутафории было заготовлено много.

   Самый крепкий парень, Володя Карих, изображал главаря. Он доставал из ширинки подзорную трубу и обозревал окрестности в поисках "жертвы". Затем был "абордаж" большой лодки, стоявшей на берегу, когда все палили из "пистолетов" и махали саблями, взбираясь на борта лодки. Затем был делёж "добычи" с ссорами и драками, чем всё заканчивалось уже не помню.

   В съёмках незаметно прошёл целый день. Все были веселы, возбуждены и полны энтузиазма. Каждый по ходу съёмок придумывал какую-нибудь "хохму". То, что нравилось режиссёру и, по совместительству, оператору Саше, снималось.

   Расходились все радостно возбуждённые, с чувством нетерпения поскорее посмотреть, что же получилось.

   В то время ещё мало кто имел любительскую кинокамеру. У Саши своей тоже не было - для съёмок он брал камеру на прокат. Соответственно не было у него и оборудования для обработки плёнок, а фотоателье тогда ещё не принимали проявлять киноплёнки.

   Саша отдал плёнки на обработку знакомому лаборанту химику. На какой-то стадии обработки (процесс этот довольно сложный, многостадийный) лаборант по ошибке залил не тот раствор. Все плёнки были полностью испорчены.

   Конечно, все участники "проекта" были очень расстроены, но духом не пали. Через неделю собрались переснимать фильм.

   На этот раз собралось уже меньше людей, человек 12 - 15. Как-то не чувствовалось того подъёма, что был в первый раз. Тем не менее, по ходу дела увлеклись, стали опять проявлять творчество, придумывали новые "хохмы". Погода опять была чудесной и съёмки также заняли целый день.

   Просмотра фильма ждали долго - недели 3, а то и месяц. Саша сначала никак не мог обработать плёнки, а затем не получалось собраться для просмотра. Наконец всё было готово, мы расселись в комнате, и на экране появилось море.

   Мы ведь были не в курсе окончательного замысла режиссёра, о фильме судили только по тем сценкам, в которых сами участвовали, не видели всего, что снималось. И вот на наших глазах произошло волшебство - из разрозненных отрывков, из того, что наяву видели мы и видел только режиссёр, родился фильм.

   Почему-то меня больше всего поразили вступительные кадры - вид моря. Я не видел, когда Саша снимал эти кадры. Море в Таганроге мы видели почти каждый день. Оно как-то примелькалось, да и за море и мы его не считали - Таганрогский залив это большая мелкая лужа, где и волн-то больших не бывает. Однако Саша сумел так снять те небольшие волны, что получилось впечатление, якобы мы стоим на берегу океана.

   Сцены фильма органично сочетались друг с другом, и всё вместе было законченным целым. Надо отдать должное, фильм указывал на то, что у Саши был талант - ведь это была его первая работа.

   К сожалению, последующие годы я не встречался с Сашей и ничего о нем не слышал. Как-то сложилась его судьба?

   Я уже отмечал, что не был кинолюбителем, интересы мои были совсем другие, однако с тех пор, почему-то, в голове у меня засела мысль: "а неплохо бы когда-нибудь в будущем самому снять подобный фильм".

   Жизнь шла своим чередом. Я закончил учёбу в радиотехническом институте, отслужил в армии и стал работать на заводе в Таганроге в сдаточном цехе регулировщиком радиоаппаратуры. Работа была в постоянных командировках - в Таганроге у нас не было даже своего рабочего места. Завод выпускал технику, поставлял её судостроительным заводам, те устанавливали её на кораблях, а потом приезжали мы, запускали и сдавали технику заказчику в рабочем виде. Кораблей строилось много - сдавалось по нескольку штук в год, кроме того, было ещё техобслуживание. Таким образом, нескольким бригадам работа в командировке была всегда

   Работа в командировках имеет свою специфику. Иной раз мы приезжали, а техника ещё не готова к включению. Назад нас не отправляли и мы были свободны, бывало, по неделе, а то и две. Затем, правда, приходилось это время навёрстывать -- сроки есть сроки, тогда работали день и ночь, без выходных не считаясь с КЗОТОМ. Но даже при спокойной безавральной работе была проблема, чем заняться в свободное время -- после работы, выходные, праздники.

   Конечно, по началу на новом месте, разъезжали по городу и окрестностям, знакомились с местными достопримечательностями, ездили "на природу", купались в море, когда было тепло. Но через 2-3 года командировок всё было уже осмотрено, знакомо и неинтересно -- ездили-то в ограниченное количество городов. Надо отметить, что находясь в командировке, человек оторван от обычной своей жизни -- нет семейных да и просто бытовых забот, он не может заниматься своим хобби, поскольку всё, что для этого надо осталось дома (фотооборудование у фотолюбителя, ружьё у охотника, приборы и радиодетали у радиолюбителя). Большинство из нас были выпускниками радиотехнического или политехнического институтов и в прошлом радиолюбители. Наша работа с электроникой в определённой степени замещала это хобби, поэтому проблема свободного времени была достаточно острой. Кое-кто, правда, пытался заниматься радиолюбительством в командировках. Так, в Николаеве Серёжа Пугач травил печатные платы прямо в гостиничном номере, за что его оттуда чуть не выселили.

   Проще всего в командировках получается общение за бутылочкой спиртного и, к сожалению, именно так проводилось довольно много свободного времени. Подобное времяпровождение мне, через некоторое время, стало надоедать. Я искал себе более достойное занятие. Вот тут-то и вспомнилась мне давешняя мысль снять свой игровой любительский фильм.

   Действительно, главное для этого -- группа ничем не занятых в выходные дни людей, готовых делать от скуки что угодно, была налицо. Кинокамеру можно было взять напрокат, киноплёнку в то время, уже брали на обработку в фотоателье, так что технических препятствий "проекту" не было. Дело было за сценарием и единомышленниками, поскольку, я понимал, в одиночку осуществить "проект" невозможно.

   Я поделился идеей со своим другом Владимиром Татаренковым (Татаром -- так обычно мы его звали).

   Владимир был в нашей компании одной из самых ярких фигур. Явно выраженная творческая личность, он часто удивлял и веселил нас своими необычными поступками и считался непревзойденным юмористом. Познакомился я с ним ещё в армии на двухмесячных сборах в Кировакане, где из нас "делали" офицеров. Сам он был из Днепропетровска. Я, уже успевший поработать в сдаточном цехе перед армией, рассказал ему о командировках. Владимиру понравилась возможность путешествовать за государственный счёт, повидать все моря, да еще и работа интересная. Он проникся мыслью устроиться туда и, демобилизовавшись, так и сделал.

   Идеей снять игровой любительский фильм Владимир загорелся сразу. Мы порассуждали о теме сценария, о технических и прочих вопросах и пришли к выводу, что "проект" вполне можно реализовать. Я взял кинокамеру на прокат и снял пару пробных сцен.

   Первый мой опыт проводился без Татара -- он в то время был в другом городе. Камера предназначалась для плёнки 2*8 мм, но таковой в продаже не оказалось (дефицит!). Пришлось взять плёнку 1*8 и приспособить камеру под неё. Однако, отсутствие опыта работы с камерой, да и переделка её не способствовали качеству съёмки. Полученный результат с большой натяжкой можно было считать удовлетворительным ("Шпионская сценка" в файловом архиве http:\\dibalasergey.mylivepage.ru).

   Сценка была простенькая, снималась она с целью посмотреть, как будут выглядеть на экране развалины четвёртой батареи и, кроме того, воспроизвести на экране игру "актёров". Развалины батареи, находящиеся рядом с Голубой бухтой под Севастополем, неподалёку от мыса Херсонес, мне сразу приглянулись как великолепная "натура" для съёмок. Познакомился я с ними во время похода "на природу" в Голубую бухту. Всяческие подземелья, дзоты, развалины огромной орудийной башни будили фантазию, разжигали воображение, и я подумывал снять свой игровой фильм именно там, для чего нужно было придумать соответствующий сценарий.

   В один из приездов в Голубую бухту, захватив прокатовскую камеру, я уговорил двоих "актёров" разыграть "шпионскую сценку". В ней матёрый шпион и диверсант Пит, получивший задание взорвать стратегический ДЗОТ, подземно проникает в Советский Союз. В подземелье, где он оказался, его грабит обитающий там бомж Серж. Майор госбезопасности Марков идёт по следу диверсанта. Он быстро находит бомжа и тот в страхе убегает. Майор знакомиться с диверсионной авоськой и оставляет её там же в кустах как приманку. Пит "клюнул" на неё. Майор Марков выследил диверсанта и взял его с поличным при закладке мины. Последние кадры поимки и ареста диверсанта получились "прыгающими", поскольку моё приспособление для плёнки 1*8 мм разрегулировалось. Это меня не смутило и при показе пленки я объяснял, что в момент ареста началось большое крымское землетрясение.

   Здесь и далее в тексте встречаются персонажи, выражения и понятия имеющие смысл только в нашем узком кругу. Человеку не знакомому со всем этим требуются пояснения.

   Пояснения к сценке:

   Шпион и диверсант Пит -- мой брат Пётр, игравший эту роль. Мой брат моложе меня на 3 года, окончил радиотехнический институт, когда я уже год ездил по командировкам. Ему тоже хотелось работать со мной, но в то время выпускники ВУЗов распределялись, и в обязательном порядке должны были работать по направлению. Уволиться оттуда без уважительной причины по собственному желанию можно было не раньше, чем через 3 года. Сейчас, когда свирепствует безработица, выпускники, наверное, были бы в восторге от распределения, а тогда все мечтали о "свободном дипломе" это, когда выпускник сам себе находил работу, и его имели право принять. Кроме того, предприятиям было запрещено принимать молодых специалистов, не имеющих свободного диплома, если прошло менее трёх лет со дня окончания учёбы, хотя вакантных мест всюду было полно.

   Пётр получил распределение на строящуюся Черкейскую ГЭС на Кавказе. Ехать не хотелось, но пришлось. Приехав, начал оформляться на работу, проходить медкомиссию. Зашёл в кабинет окулиста, было жарко и дверь кабинета открыта. В кабинете симпатичная медсестра сказала, что врача нет, но он вот-вот подойдёт. Пётр, присев на стул, поболтал с медсестрой о том, о сём. Медсестра была девушка весёлая, улыбалась и смеялась. В это время в коридоре появился врач окулист. Через открытую дверь кабинета он увидел их весёлую беседу и решил, что Пётр не без успеха заигрывает с медсестрой. Доктор был молодой кавказец, его горячая кровь вскипела от ревности. Он чуть ли не вбежал в кабинет, быстро проверил зрение Петра и забраковал его. (Пётр, как и я, с детства носил очки). "Черкейская ГЭС -- высотное сооружение и в очках на ней работать нельзя" - вынес врач свой вердикт. По началу Пётр стал возражать, что, мол его рабочее место не на плотине, но доктор был непреклонен. И тут Пётр сообразил, какой подарок посылает ему судьба - теперь у него будет свободный диплом! Не выказывая радости, он вернулся в отдел кадров, откуда ещё пытались звонить окулисту, но тот был непреклонен. К великой радости Пётр получил справку о непригодности к работе по направлению, и тут же устремился в Таганрог. Там он сразу же оформился на завод в сдаточный цех, где работал я. Первую командировку он получил в Севастополь, я же в то время был на Балтике. В дальнейшем мы хоть и старались попасть в командировку вместе, но получалось это далеко не всегда. Петр стал прекрасным специалистом и членом нашей компании. Однажды, в походе он шёл впереди всех и привёл нас не туда, куда мы хотели, а в какой-то посёлок. Там был магазин, а в нём пиво и вино. Мы, конечно же, пополнили свои запасы спиртного (имелось мнение, что их не хватит), и пошли дальше. Света Маркова первая произнесла тогда сакраментальную фразу: "не ходите за Петькой, он всегда приведёт вас в магазин!". Эта фраза стала шуткой, которая озвучивалась кем-нибудь почти в каждом походе.

   Майор Марков - эту роль играл в сценке Валерий Марков, умница, юморист и душа компании. До работы в нашем цехе он уже успел поработать несколько лет в таком же сдаточном цехе Барнаульского завода. Там он работал на подводных лодках, мы же - на надводных кораблях. При выходах в море частенько случалось попадать в качку. Укачивались в разной степени все, кроме Валерия - он же, наоборот, при качке ощущал зверский аппетит, постоянно жевал и готов был проглотить все съедобное, что было на корабле.

   По командировкам Валерий ездил со своей женой Светланой (иногда их посылали в разные места), которая так же раньше работала с ним в Барнауле. Светлана была умная, общительная и весёлая женщина, тоже душа компании. Отличали её естественная свобода поведения, независимость и оригинальность взглядов и высказываний. Всё это как-то притягивало к ней окружающих.

   Бомж Серж - эту роль играл я сам, чтобы проверить, во-первых, свои актерские способности, и, во-вторых, чтобы посмотреть, как может снимать кто-либо за меня, когда я занят. Особых актерских способностей я не проявил, но решил, что, на худой конец, меня можно будет куда-нибудь "воткнуть". Снимать же вместо меня сможет любой.

   Вторую пробу мы делали уже другой камерой и соответствующей плёнкой 2*8 мм. Результат получился несколько лучше ("СценкаN2" в файловом архиве http:\\dibalasergey.mylivepage.ru).

   Эта сценка также была незатейливая. Она изображала "членов международной банды контрагентов" армяна Соломяна и грузина Татаридзе, которые заманили марокканца в подземелье и там ограбили, сняв с него плащ. Затем грабители повздорили из-за добычи, потом помирились, закурив "сигарету мира" и открыв по бутылке пива. Но тут их настигла атаманша Нелли Ивановна. Объяснив, что пить натощак вредно, она потащила грабителей за шиворот к котлу, где костровой Иван Павлович обеспечивал приготовление плова. В заключении вся "банда" насыщается пловом.

   Пояснения к этой сценке:

   Армян Соломян -- эту роль играл Анатолий Соломяный, также выпускник радиотехнического института, постоянно читавший техническую и научно-популярную литературу, весельчак и компанейский парень.

   Во время "большого киевского сидения", когда мы сидели на корабле (авианосец "Киев") без берега больше месяца, Анатолий, лёжа на раскладушке, читал какую-то научно-популярную книжку по философии. Через каждые 10 -- 15 минут он цитировал: "Гордон Паск сказал...", "Гордон Паск считает..." и опять "Гордон Паск сказал...". Этим Гордоном Паском он так всех достал, что был бит подушками.

   Грузин Татаридзе -- эту роль играл уже знакомый вам Владимир Татаренков.

   Атаманша Нелли Ивановна -- эту роль играла Нелли Ивановна Савенок -- одна из самых веселых и энергичных членов нашей компании, выпускница радиотехнического института, самая неутомимая в походах, наш "штатный" повар, умудрявшаяся всегда в походных условиях готовить на костре прекрасный плов (чаще всего), или что-либо другое, жена Ивана Павловича.

   Костровой Иван Павлович -- эту роль играл Иван Павлович Савенок, муж Нелли Ивановны -- прекрасный товарищ, умница, хороший шахматист, душа компании. Иван Павлович никогда не уставал в походах, всегда был бодр и весел, хотя он самый старший в нашей компании.

   Однажды мы пошли "на природу" в Голубую бухту. Дело было в середине июля, и главная цель похода была, естественно, морское купание.

   Пока мы возились на берегу, Иван Павлович уже плавал с маской и ластами.

   Когда я зашёл в море, мне показалась вода холодноватой. "Наверное, контраст после прогулки на жаре, ведь Иван Павлович плавает спокойно" - подумал я. Однако через 5 -- 7 минут я не выдержал холода и выскочил на берег, стуча зубами. Остальные тоже, немного поплавав, разлеглись на берегу загорать.

   Иван Павлович плавал и нырял, как ни в чём не бывало.

   Тем временем подъехала машина, из неё вышла компания купальщиков, но у них был термометр на шнурке. Они измерили температуру воды и стали грузиться назад, в машину. Ближайший загорающий из нашей компании успел узнать у них температуру -- она оказалась 14 градусов. Очевидно, недавний шторм поднял холодную воду из глубины.

   А Иван Павлович всё плавал.

   Он вылез из воды, пробыв там почти час, ничуть не замёрзший. "Я думал, вода градусов 20 -- 22" - сказал он.

   Прошло некоторое время, в течении которого было много работы и мало досуга. Затем Татар оказался в командировке на севере, а я на юге в Севастополе, однако идея снять фильм нас не оставляла. Владимир написал там

   сценарий и прислал мне его по почте. Привожу его полностью.

   Вступительные заставки:

  

  

  

DON
LAUS
films

Севастопольский филиал

  

  

  

  

  

TAGANEIRO

CONTRAGENTO

PUBLICO

AMORALE

ИЛИ

ЗНАЙ

НАШИХ!

КОМАНДИРОВОЧНАЯ

ПОЭМА _ ДЕТЕКТИВ

Часть первая

   Taganeiro contragento - publico amorale, или Знай наших! Сценарий экономично -- документально -- художественного фильма.

   Титры: "Город N осаждает контра".

   В гостиницу КЧФ с небольшим интервалом входят все действующие лица. Они, прежде, чем войти, оглядываются по сторонам и поднимают воротники. Многие в тёмных очках и шапках с опущенными ушами.

   Титры: ""Морокканец" привёл за собой хвост"

   Последним входит Морока, испугано оглядываясь по сторонам. На нём женское пальто и платок. За ним следом спешит Ненашева или т.п.

   Титры: "Контрагенты на явке".

   (Эти и предыдущие кадры желательно снимать перед грандиозной пьянкой (напр. 7 ноября)).

   В кадре: дверь номера с листом бумаги, на котором:

  

ЯВКА

обязательно

ОСТАВЬ ОДЕЖДУ,

СЮДА ВХОДЯЩИЙ

   Дверь открывается и кинозрители видят до боли знакомых контрагентов. Они уже подвыпили и мы видим их весёлые физиономии. Тут, собственно, импровизированно снимаются самые интересные сцены, а наиболее подвыпившие рожи должны выглядеть будут комично. Не забыть поддать побольше освещения. Один только Ногинов в тёмных очках.

   Титры: "Полковник погряз в разврате".

   Продолжение предыдущей сцены. Ногинов снимает очки. Пьёт что-то из стакана. Сильно морщится, (всё это крупным планом, лицо на весь кадр) и, вдруг, выпучивает глаза. Тут же крупным планом лицо, например, Светки. Снова Ногинова, снова Светки, причём Светка должна что-нибудь сосредоточено жевать. Дальше (средним планом) Валерка спокойно машет у Юрки кулаком под носом и на этом разврат благополучно заканчивается.

   Титры: "Разгул".

   Окончание предыдущих сцен. Тот же нумер, на столе бардак: пустые бутылки, грязная посуда, на кроватях, на кресле, за столом спят упившееся контрагенты. Один из них вдруг просыпается. Недоумённо смотрит в кинокамеру и, махнув рукой, идёт в угол нумера. Делает характерные движения руками, вроде расстёгивает пуговицы на брюках, стоя к нам спиной. Оборачивается и пьяно подмигивает. Уходит. Камера медленно скользит вниз и мы видим в углу политый цветок в горшке. Камера выезжает из нумера и на двери его мы видим новую табличку:

  

  

ЯВКА

ПРОВАЛЕНА

   Титры: "Новая явка".

   У входа в известный пивной бар стоит контрагент, в руках у него половина копчёной ставридки.

   По очереди подходят все участники предыдущих сцен. Они предъявляют вторую половину этой ставридки. Крупным планом показывается, как эти половинки совпадают. Появляется Морока. В платке. Ставридку тщательно проверяют, после чего запускают в бар.

   Титры: "Морокканец привёл за собой "хвоста"".

   Подходит Ненашева и достаёт пароль, он не совпадает. Контрагент пытается её отогнать, после чего Ненашева вынимает из сумочки бутылку с чем-то , дает её контрагенту.

   Титры: "Ненашева -- наш человек".

   Он , запустив Ненашеву, закрывает за собой дверь, на которой табличка:

  

ПИВА НЕТ

И ЗАВТРА НЕ

БУДЕТ

идёт симпозиум

любителей солнечного

затмения.

   И окончательные титры: "Продолжение в номере".

  

   Пояснения к сценарию:

   "Контрагент" - по отношению к судостроительному заводу, куда мы прикомандировывались, наша организация называлась "кнтрагентской", а нас, командированных, называли "контрагентами". Откуда взялось это название и насколько оно правильное, я не знаю, да мы и не задумывались над этим, а просто подшучивали. Слово "контра" в Советском Союзе имело вполне определённый негативный смысл -- это контрреволюционер. В литературе и кино "контра", как правило, был ещё и агент соответствующих западных спецслужб, т.е. шпион и диверсант. Так что, со словом "контрагент" хорошо сочетались слова "пароль" и "явка".

   Надо отметить, что в семидесятые годы шпиономания уже практически сошла на нет и была больше предметом шуток. Хотя в Николаеве на судостроительном заводе имени 61 Коммунара (первая верфь, заложенная ещё Екатериной II) местный особый отдел повсюду развесил плакаты: "Каждый строитель коммунистического общества обладает тайной, хранить её наша священная обязанность!". Там же возле каждого телефона внутризаводской связи висели таблички с напоминаниями: "Враг подслушивает!" и "Болтун -- находка для шпиона".

   Однако, подобный идиотизм наблюдался только на этом заводе, а я побывал на многих других по всем морям Союза и ничего подобного там не видел.

   Правда, в том же Николаеве, но на другом мощнейшем Черноморском Судостроительном Заводе (ЧСЗ) мы наблюдали другие забавные вещи. В скверике для отдыха на территории завода были расставлены стенды с "наглядной агитацией", которая присутствовала тогда всюду в обязательном порядке. На одном стенде был изображён рабочий с молотком и гаечным ключом. Лицо рабочего, как положено, было испачкано. Надпись на стенде гласила: "Рабочий! Твоё рабочее место -- твоё лицо!".

   Неподалёку стоял другой стенд, с изображением сеятеля, разбрасывающего семена, и надписью: "Мы сеем зёрна мира!". На расстоянии метров 50 за стендом возвышался стоявший "у стенки" достраиваемый авианосец "Киев" (на котором мы тогда работали). Сеятель на таком фоне не вызывал ничего, кроме улыбки.

   В остальном же, тогда было всё не так уж плохо и уровень дурости не превышал сегодняшний. Но я отвлёкся.

   "DONLAUS" - или "Донлауз", искажённое от "Донузлав" - место в Крыму под Евпаторией на озере Донузлав, которое соединили с морем каналом. Там базировался отряд кораблей Черноморского флота. Изредка нам приходилось ездить туда в командировки. Как правило, это были короткие поездки от нескольких дней до недель прямо из Севастополя. Командировка эта выглядела ссылкой, т. к. место было унылое и скучное, жить приходилось в общежитии в комнате на четверых, питаться кое-как, а работать ходили на корабли километров за 5 по степи. Летом там было жарко и ветрено, зимой холодно и тоже ветрено. По этим причинам Донузлав не пользовался нашей любовью и его название всячески коверкали -- то "Донлауз", то "Санузлав", то ещё как-нибудь. Кстати, ходили упорные слухи, что весь Черноморский флот переведут базироваться в Донузлав. Эти слухи нас не радовали.

   "Морокканец", "Морока" - Виталий Мороко, ценный специалист, компанейский парень, великолепный своеобразный рассказчик, обладающий отличной памятью. Будучи в 2008 году в Севастополе, я встретился с Виталием, и он вспомнил массу историй из нашей командировочной жизни, которые я, по причине своего склероза, давно забыл. Виталий однолюб. Ещё в те времена он познакомился с Ольгой Ненашевой, их роман продолжался несколько лет, в течении которых они несколько раз сходились и расходились. Это было предметом наших шуток и обыгрывается в сценарии. В конце концов, они поженились и сейчас живут в Севастополе в мире и согласии. За свои кудрявые волосы и фамилию его звали "Морокканец", что созвучно со словом "марокканец", или же "Морока".

   "Ненашева" - Ольга Ненашева, весёлая и общительная девушка Виталия Мороко, которая часто бывала в нашей компании, за что её звали "наша Ненашева".

   "Полковник" - Юрий Ногинов, тоже выпускник радиотехнического института, с которым много поездили, поработали и поотдыхали.

   Когда мы с Татаренковым были в армии на сборах в Кировакане, командиром той воинской части был майор Ногинов. Когда же мы встретились в цехе с Юрой Ногиновым, то вспомнили того майора и решили, что он нас и тут достал. Поскольку после армии уже прошло несколько лет, мы подумали, что тот уже вырос в звании, поэтому стали Юрия называть "полковником".

   "Светка" - Светлана Маркова, жена Валерия Маркова, что обыгрывается в сцене "разврата". Ранее я уже познакомил читателей с этими персонажами моего рассказа.

   После получения сценария (это было летом), я начал "сколачивать" съёмочную группу.

   Надо отметить, что у нас не было жёстких бригад. Состав сдаточной бригады на каждый заказ определялся в цехе по принципу, кто сейчас свободен и у кого есть желание (последнее учитывалось далеко не всегда). Сдача занимала 4-6 месяцев (бывало и больше), так что по ходу сдачи состав бригады менялся. Командировка стандартно выписывалась на два месяца, а потом продлевалась несколько раз общим итогом не более полугода. Начало командировок, как правило, у бригады совпадало только у нескольких человек. Остальные подъезжали позже, по окончании работ на других заказах, где они в то время были заняты. Некоторых отзывали на другой заказ, другие приезжали, закончив где-то работы - словом была постоянная круговерть.

   Всё же через несколько лет у нас образовался некий костяк, который мы неосознанно старались сохранять на каждом новом заказе. Это удавалось далеко не всегда - так, Владимир Татаренков в то время оказался на севере, не было Савенков Нелли и Вани, Светы Марковой и Вали Блажченко - они были, кто на севере, а кто на Балтике.

   К идее снять любительский фильм все к кому я обращался, относились положительно, но особого энтузиазма большинство из них не проявляли. И это несмотря на то, что сценарий был написан самим Татаром, авторитет которого в таких делах был непререкаем. Даже его авторство не возбуждало в моих коллегах того горения, которое я помнил по съёмкам фильма в студенческие годы. Наверное, дело тут в возрасте - 25-35 наших лет в то время, это совсем не то, что 20 -- 22 года студенческих.

   Тем не менее некоторые серьезно заинтересовались "проектом". Мой брат Пётр рисовал со мной заставки, писал титры (мы их писали на листах бумаги, чтобы потом, в нужный момент фильма снять на плёнку). Боря Шинкарёв, наш начальник, подсказал несколько интересных идей и обещал всяческое содействие при съёмках.

   К тому времени я уже пришёл к выводу, что организовать съёмки, с выездом за город в Голубую бухту, слишком сложно и, практически, неосуществимо. Наиболее реальным выглядел вариант съёмок прямо в гостинице, требующий от "актёров" минимум усилий. Для этих целей хорошо подходил сценарий, написанный Владимиром.

   Как всякий режиссёр, я татаренковский сценарий переделал, оставив, впрочем, основную схему действия и сцены фильма. Как я уже отмечал, к тому моменту у меня сформировалась неудовлетворённость нашим обычным времяпровождением после работы за бутылкой. Это настроение отразилось в моём сценарии - я заложил в фильм некую "мораль", которая становилась понятной только с последним титром. Про эту "мораль" я не сказал никому, даже своему брату.

   Вот этот сценарий:

  

  

   Убийцы

  

   Вход в гостиницу КЧФ. Заходят по очереди контрагенты с чемоданами. После четвёртого титр:

"Чужак провокатор"

   Чужак идёт уже пьяный, заходит, закрывается дверь. Через секунду дверь открывается, и чужак вылетает оттуда, пинаемый ногой, вслед ему летит чемодан. Чужак отряхивается, берёт чемодан. В это время дверь приоткрывается, чужак убегает. На дверях вывешивается табличка:

  

НУМЕРОВ

НЕТ!

   Появляется Морока (преследуемый), прошмыгивает в дверь.

   Титр: "Морокканец привёл за собой "хвост"".

   Появляется женщина, возмущена и ругается, забегает вслед за Морокой.

   Идут остальные контрагенты.

   Коридор, по коридору идет 1-й контрагент, доходит до двери с табличкой:

  

ГЛАВНАЯ

ЯВКА

   Стучит морзянкой.

   Вид из номера: Витёк занимается гирями, потом открывает дверь. 1-й заходит, становится по стойке смирно. Стоп-кадром появляются все остальные контрагенты. Над ними лозунг:

Убивая - веселись!

   По другим стенам развешены лозунги:

  

Убивай изощрённо!

Убивая сегодня, думай,

как ты убьёшь завтра!

  

   Заходит Боб и Соломян с канистрой.

   Титр: "Шеф!"

   Соломян ставит канистру. Контрагенты открывают чемоданы, доставая бутылки и закуски, накрывают на стол, затем, убрав чемоданы, все садятся и начинают пить.

   Лицо Мороки. Смотрит на женщину. Выпивает стакан, смотрит - женщину видно хуже, выпивает ещё стакан - видно ещё хуже, ещё стакан - вообще не видно.

   Витёк играет в карты с Приходько. Витёк не пьёт, Приходько пьёт стакан после каждого выигрыша. Витек проигрывает всё и предлагает пиджак. Приходько не соглашается, сгребает деньги, берёт чемодан и уходит. Витек выходит за ним.

   Лицо Ногинова. Общий вид пьянки. Ногинов выпивает стакан. Общий вид перекошенный вправо. Лицо Ногинова, выпивает ещё стакан. Общий вид перекошенный влево. Лицо Ногинова, выпивает ещё стакан. Общий вид вверх ногами.

   Приходько возвращается с чемоданом, достаёт оттуда бутылки, ставит на стол. Возвращается Витёк с деньгами, зовёт партнёра играть. Повторение предыдущей сцены игры. Приходько опять выигрывает и с чемоданом идёт за вином, Витёк идёт за деньгами.

   Валера о чём-то спорит с Петькой, встают со стаканами, берут шахматы, начинают играть. После каждого хода чокаются и пьют, приходя в восторг.

   Пьянка, общий вид. Затемнение. Из затемнения общий вид, снимать 24 кадра в секунду. Затемнение. Из затемнения общий вид, снимать 48 кадров в секунду. Затемнение.

   Из затемнения. Все лежат кто где. Обзор комнаты. Камера двигается в туалет, там один спит на унитазе, другой в ванне. Дверь номера с табличкой:

  

ЯВКА

ПРОВАЛЕНА

  

   Вход в пивбар

   Титр: "Запасная явка".

   Боб стоит у входа с половиной рыбы. Подходит 1-й контрагент. Боб его останавливает.

   Титр: "Пароль"

   И т.д., всё как в сценарии у Татара, но концовка:

   Предпоследний титр: "Так был убит".

   Последний титр: "Ещё один день".

  

   Пояснения к этому сценарию:

   Боб - Борис Шинкарёв, в то время наш "ответственный сдатчик" - так у нас назывался бригадир. Борис - ироничный умница, хороший специалист и организатор, пользовался авторитетом у всей компании и был "свой в доску". Потом, через пару лет, Борис стал начальником базы во Владивостоке (наш цех имел региональные базы по стране), где ему полагалась "казённая" молосемейка. Однажды, в этой малосемейке мы с Татаром прожили целый месяц, пока Борис был в отпуске в Таганроге (он сам имел неосторожность нас туда пустить перед отъездом). Когда он вернулся из Таганрога, мы не очень торопились выселяться, чем сильно мешали его личной жизни.

   Однажды вечером, приехав после работы "домой", мы застали Бориса воркующим со своей невестой. На двери висел плакат:

  

ДОЛОЙ

дыбалотатарское

нашествие!

  

   Намёк был настолько прозрачен, что нам с Татаром пришлось срочно собраться и, на ночь глядя, переселяться в гостиницу, уверяя Бориса, что именно за этим мы и пришли.

   Витёк - Виктор Конышев, коллега по цеху, в основном работавший по другому изделию. Часто мы оказывались в командировке в одном городе и жили в одной гостинице, поэтому он часто бывал в нашей компании. Он был самым "крепким мужиком" среди нас, занимался гантелями, гирями и эспандером - накачивал мышцы. При этом он был роста под метр девяносто и косая сажень в плечах.

   Приходько - Сергей Приходько, был, пожалуй самый молодой в нашей компании, поэтому слыл модником, хорошо разбирался в "фирменных" джинсах, "адидасах" и прочем "прикиде". Лихо женился в Николаеве и почти полгода прожил там с женой, будучи в командировке. Квартира, где он жил, была напротив вокзала. Однажды зимой, нас 4 или 5 человек (вместе с Серёжей), послали в Николаев. Приехали мы туда поздно ночью, поскольку все наши поезда в Николаев приходили ночью. Чтобы не ночевать на вокзале, Серёжа повёл нас к "себе" домой. Там все мы поместились на одной огромной кровати, улёгшись, не раздеваясь, поперёк неё. Удалось даже поспать 3 - 4 часа, а утром нас напоили чаем c печеньем.

   Нам это очень понравилось, подозреваю, что жене и тёще нет. Потом Серёжу стали всё чаще посылать в командировки в другие города, а вскоре он развёлся, к большому нашему сожалению.

   Серёжа небольшого роста и это составляло контраст с "верзилой" Витьком в сцене игры в карты.

   Несколько раз, когда в Севастополе было достаточно много "наших", в выходные я пытался организовать съёмку фильма, но ничего не получалось - у одного были дела, у другого болела голова, а остальным просто не хотелось. Того энтузиазма, что я наблюдал в студенческие годы при съёмке фильма "Пират 69", не было. Да и "юношей с горящими глазами" у нас тоже не было - возраст членов нашей компании был 25 - 35 лет (мне самому тогда было "вот-вот" 29).

   Я очень жалел, что в то время в Севастополе не было Татара - мне очень не хватало сильного союзника, а у него была "харизма" и авторитет. Факт написания сценария именно Владимиром, имел решающее значение в том, что потенциальные "актёры" соглашались играть (о том, что сценарий я переделал, а особенно о "морали", я, конечно, умалчивал).

   Наконец, как-то осенью в выходной, компания "созрела" для съёмок. Сценарий, конечно, никто из "актёров" не читал. Ограничились тем, что я в общих чертах обрисовал ход действия фильма, но ни слова не сказал о "морали" и не показал никому, даже своему брату, последние титры.

   Из небольшого опыта пробных съёмок я понял, что заставить "актёра" делать именно то, что я хочу, практически невозможно (что поделать, режиссёр я был неважный). Поэтому каждый "актёр" получал только инструкции какое действие ему нужно выполнить, а уж как это будет сыграно полностью отдавалось на его усмотрение. Снимали фильм в гостинице КЧФ - месте нашего постоянного обитания в Севастополе.

   Первая сцена прибытия контрагентов прошла довольно гладко. Пришлось, правда, по ходу дела сценарий подкорректировать. Дело в том, что к тому моменту в Севастополе не было ни одной женщины из нашего цеха. С "нашей" Ненашевой Морока был в ссоре. Привлекать женщин "со стороны" я не хотел, т.к. по замыслу в фильме должны были быть только "наши". Поэтому роль "хвоста", которого привёл "Марокканец", сыграл Валера Марков, что изменило смысл сцены.

   Роль "чужака - провокатора", который уже пьян, когда все ещё трезвые (значит, не наш человек!) сыграл я сам. В самом начале подъёма на лестницу я споткнулся и чуть не разбил нос. Поднимался по лестнице по инерции на карачках. Переснимать не стал, решил, что это достаточно хорошо обозначает пьяного человека, но вышло не очень убедительно.

   Потом, при просмотре фильма, обнаружился главный недостаток сцены прибытия - затянутость. Этот недостаток оказался присущим и всем остальным сценам, что свидетельствовало об отсутствии опыта съёмок у режиссёра и оператора, т.е. у меня.

   Погода в тот день была пасмурная, и в помещении освещённости не хватало - нужно было подсвечивать. Для этих целей заблаговременно были закуплены несколько мощных ламп ватт по 150 или 200. Их вставили в настольные лампы, бывшие в номерах, и это были наши "софиты". Такую же лампу вкрутили в "верхний свет" в номере. Иногда проглядывало солнце, подсвечивало через окно, тогда получалось лучшее качество. Но большую часть времени, позади меня с камерой, должен был находиться осветитель с "софитом". Поначалу, пока все были трезвые, так и было, но даже при этом не всё в кадре оказывалось достаточно освещено и хорошо видно потом на экране.

   Сцену прихода контрагентов в комнату и построения пришлось переснимать, поскольку никак не удавался стоп-кадр. Затем, уже путём монтажа я "слепил" сценку "не так встали". Титра такого в то время у меня не было, он был добавлен уже сейчас, при компьютерной обработке фильма.

   В то время появилось в магазинах недорогое шипучее вино "Севастопольское игристое". Стоило оно рубль сорок бутылка 0,8 литра, на вкус было приятное и нам очень нравилось. Скинувшись, мы купили целый чемодан ("батарею") этого вина - по бутылке на брата. Кроме того, в съёмках участвовала канистра с "шилом" - техническим спиртом. Спирта в канистре не было - это была бутафория, он хранился на заводе и скрытно выносился иногда небольшими порциями для употребления вовнутрь, когда у всех заканчивались деньги.

   На канистре была надпись "ГВОАньяк выдержка 10 лет" (спирт, который нам выдавался был гидролизный высшей очистки сорта А, сокращённо ГВО-А). К сожалению, надпись в кадре была плохо видна и на экране оказалась нечитаема

   Кое-как удалось снять предварительные сцены подготовки к пьянке - открывание канистры и разгрузки чемодана с бутылками (тут сценарий опять пришлось корректировать по ходу дела, по принципу "как получается" - никто не захотел приносить свои чемоданы, обошлись одним моим).

   "Толпа" жаждала вина. Я предложил выпить по стакану и продолжить съёмки. Со мной согласились, во всяком случае, никто не возражал.

   Как выяснилось позднее, согласились только с первой частью предложения. После первого стакана "актёрская группа" стала полностью неуправляема. Началась самая обычная пьянка. Я не мог уговорить кого-либо побыть осветителем или что-нибудь изобразить. Пытался снимать документальные сцены, но все эти кадры не получились - не хватало освещённости. Впоследствии при монтаже примерно половина плёнки мне пришлось вырезать - там ничего не было видно.

   После третьего стакана картина приняла вид нашего обычного выходного дня - кто-то "базарил" за столом, кто-то играл в карты, кто-то в шахматы. "Актёры" приходили и уходили, каждый занимался своим делом, не обращая на меня внимания. Я махнул на всё рукой и тоже присоединился к ним. Однако, хмель меня не брал - по-видимому мысль закончить фильм меня протрезвляла.

   Через пару часов, некоторые участники "мероприятия" (так мы часто называли пьянку - "приятие меры" во внутрь) заскучали и я, кое-как, сумел организовать съёмку нескольких сцен, причём некоторые "актёры" были засняты за своим обычным времяпровождением.

   Сцена игры в карты не получилась так, как я её мыслил. Мне не удалось втолковать актёрам, что нужно делать, и снимал, что получилось. По этому же принципу снимались и остальные сценки.

   Наконец вся выпивка закончилась. "Актёры" начали понемногу трезветь, и удалось снять заключительные сцены в номере гостиницы.

   "Толпа" жаждала пива. Все устремились на "запасную явку" - в пивбар.

   В то время (1976 г) в Севастополе был один единственный пивбар на Большой Морской возле почтамта (по крайней мере, о другом мы не знали, а всё остольное были обычные пивнушки). Добравшись туда троллейбусом, мы обнаружили, что бар закрыт. Всё же я снял его фасад и вывеску, обозначив это, как запасную явку.

   Оттуда устремились на площадь Ушакова, где была стеклянная пивнушка. На её входе сняли заключительную сцену сбора контрагентов на "запасной явке" в качестве пароля были использованы половинки вяленого судака (судак по донскому "сулА"). У камеры не хватило увеличения показать "пароль" на весь экран, а я не захотел снимать её со штатива, чтобы не сбить настройку, поэтому кадр получился невнятным. Не видно оказалось и пароль "чужака", приставлявшего к голове сулы хвостик хамсы. Вся сцена также оказалась затянутой.

   Под конец съёмок работники пивнушки (уборщица и продавщица) забеспокоились и закрыли дверь раньше времени. Закрывающая дверь уборщица попала в кадр. Всё же мы успели ещё выпить по кружке пива и "актёры" были в благодушном расположении духа. Отойдя в сторонку, я снимал последние титры "Так был убит ещё один день". Несколько "актёров", подошедшие в этот момент, прочитали титры и разочарованно заворчали. Я убедился, что был прав, умолчав о "морали" фильма. В фильме с такой "моралью" никто бы не снимался - людям нравиться видеть в зеркале не то, что есть, а то, что хочется увидеть.

   Обработав плёнки и просмотрев их, я пришёл к выводу, что режиссёр из меня никудышный. Впрочем, это не сильно меня огорчило - я никогда не стремился в кинематограф. В то же время, я хоть немного почувствовал, что такое работа режиссёра, как трудно добиться воспроизведения того, что ты видишь перед своим внутренним взором, как трудно организовать людей, не говоря уже о трудностях с качественной аппаратурой, пленкой и т.д. Я стал ещё больше уважать хороших режиссёров и сочувствовать плохим.

   Чтобы получить хоть что-то напоминающее фильм, пришлось много резать и склеивать. Показать фильм всей съёмочной группе не было возможности, поскольку многие вскоре разъехались, кто куда. Показывал маленьким группкам участников и просто зрителей. Восторгов не было, да я и не ожидал. Сейчас фильм имеет ценность больше для участников съёмок и их знакомых, чтобы посмотреть на себя 30 лет назад. Именно для этого я оцифровал фильм, немножко подредактировал и выложил в интернете на своём сайте ("Ubiycy" в файловом архиве http:\\dibalasergey.mylivepage.ru.). Качество изображения с плёнки тридцатилетней давности, да ещё прошедшей оцифровку видеокамерой и многократное переформатирование, к сожалению, оставляет желать лучшего.

   P.S. Буквально через несколько дней после съёмок, пивнушку на площади Ушакова закрыли и снесли. Возможно, это связано с тем, что нас приняли за съёмочную группу телевидения из Москвы - кинокамера на штативе выглядела солидно и встречалась в то время довольно редко, так, что перепуганные работники вполне могли ошибиться. Наверное, эта пивнушка уже давно мозолила глаза городским властям, находясь в историческом центре города. Наша съёмка, видимо, послужила толчком к её закрытию. Во всяком случае, мне хочется так думать, поскольку тогда мой фильм имел бы хоть какой-то эффект.

   P.P.S. Через некоторое время, я купил себе неплохую любительскую кинокамеру "Лада", но использовал её исключительно для видовых и документальных съёмок на память.