В тесной комнате в подвальном помещении, где принимала колдунья, под потолком, на суровых нитках были подвешены целебные травы, сушёная жаба и чучело чёрного ворона. На широком столе, застеленном бархатной скатертью брусничного цвета, на специальной подставке лежал хрустальный шар, валялись карты Таро и игральные кости. Из невысокой пузатой вазочки торчали восточные ароматические палочки. Освещением служили толстые стеариновые свечи, стоявшие по углам комнаты на специальных металлических подставках. Стены были закрыты побитыми молью коврами производства СССР. В помещении сильно пахло автомобильными покрышками.
В подвал нерешительно и как-то боком вошёл пожилой, субтильный мужчина бесцветной наружности и уселся на предложенный стул.
Колдунья напоила гостя чаем, он успокоился и заговорил.
- Видите ли, дед мой работал у Гастева в ЦИТе.
- А кто такой Гастев? И что такое "ЦИТ"? - вежливо осведомилась колдунья.
- Алексей Капитонович Гастев, основатель и руководитель Центрального Института Труда. Сокращенно "ЦИТ". Он создатель "Социальной инженерии" - науки о рациональном, организованном, производительном и красивом труде. Один из идеологов Пролеткульта.
- Надо же, как интересно. Каких только бездельников и авантюристов не породила октябрьская революция. Надеюсь, Сталин его в тридцать седьмом расстрелял?
- Расстрелял в тридцать девятом. Вы к Гастеву строги. Я бы не называл этих людей бездельниками и авантюристами. Они были романтиками. Почитайте работу Алексея Капитоновича "Как надо работать" и, возможно, вы измените своё отношение к этим людям. Малиновский, известный под псевдонимом Богданов, Институт переливания крови придумал. Много тогда было всего замечательного.
- И что же, ваш дедушка был у Гастева на подхвате?
- Вроде того.
- Его тоже расстреляли?
- Отделался лагерями. Двадцать пять лет сидел, затем был реабилитирован, женился на молодой девушке, комсомолке. Родился мой отец, а у отца я. Теперь я тоже работаю в Институте труда. Его создали в 1955 году, он продолжает традиции ЦИТа.
- Так и называется НИИ Труда?
- Сейчас уже ВНИИ Труда. Всероссийский.
- Понятно. А ко мне каким ветром?
- Пришёл искать помощи.
- Ну, что ж, правильно сделали. Я для этого встаю по утрам. Рассказывайте.
- У бывшей жены была фамилия Бегунова. Убежала сразу после венца. Фамилия говорящая, мне бы сразу обратить на это внимание. А меня зовут Александр Меркулович Безносов. И смотрите, действительно нос небольшой. Сделал три операции по удлинению. Но через какое-то время нос снова становится маленьким. Собственно, кроме меня, это никого не волнует. А я из-за маленького размера сильно страдаю. Решил зайти с другой стороны, попробую сменить фамилию на Орлова или Носова. Простите, а у вас какая фамилия?
- Баран, - не сдержалась колдунья.
- То есть как? Кто баран? Я - баран?
- Фамилия у меня такая Баран. Не Баранова, а Баран.
- Сочувствую. Был у меня знакомый приятель, альпинист, с такой же фамилией. Погиб по собственной глупости.
- В горах погиб?
- Ну, как сказать. Увидел чужую жену, решил, что на неё залезть ему будет легче, чем на Эльбрус. Тут ему голову и проломили.
- Что же это за альпинист. На приступ пошёл без разведки, без соответствующего снаряжения, без подстраховки. Самонадеянность губит вашего брата.
- Не повезло. Мне тоже всю жизнь не везёт. В молодые годы с хорошей девушкой познакомился, всё меня в ней устраивало. Долго ухаживал за ней, читал стихи, дарил цветы, водил в театр, кино. Она решила познакомить меня с родителями. А жила в "хрущёвке" - пятиэтажке на первом этаже. Зашли в подъезд. Она сказала: "Я сначала войду в квартиру одна, разведаю обстановку, предупрежу родичей. Пусть принарядятся, приготовятся. А ты пока поднимись на один пролёт, постой, подожди у почтовых ящиков".
Я поднялся на площадку между первым и вторым этажом, спугнул какого-то опохмелявшегося алкаша. Тот при моём появлении сунул недопитую бутылку водки во внутренний карман пиджака и быстренько ретировался. Смотрю, в углу и под почтовыми ящиками огромная зловонная лужа. Видимо алкаш не только опохмелялся, но успел и мочевой пузырь освободить. Тут чёрт меня дёрнул подтянуть брюки и заправить рубашку. Расстегнул ремень, ширинку, заправляюсь, застёгиваюсь. Поднимаю голову, передо мной стоит коренастый мужик в пижаме и домашних тапочках. Весь красный от злости, глаза бешеные, да как заорёт: "Ты что же гад, делаешь! Туалетов не знаешь!". И кулаком мне по зубам. Затем без проволочек, с другой руки. Я, закрываясь, неудачно махнул рукой и попал ему по носу. У него на пижаму кровь ручьём. Кричит: "Маша, убивают. Звони скорей в милицию!".
Безносов надолго замолчал.
- Разобрались? - прервала молчанье колдунья.
- Разобрались, - повышая голос, подтвердил Александр Меркулович. - Обиднее всего, что невеста мне не поверила. Ведь ремень я так и не успел заправить, ремень предательски болтался. Сказала: "Пять минут не мог потерпеть?". Как жить с такой, если она тебя не слушает и ни одному твоему слову не верит.
- Да, без веры семейная жизнь обречена. С безверия нельзя начинать супружество.
- А месяц назад, - продолжал горячиться Безносов, - смотрю, местная шпана на наш чердак в подъезде матрас тащит и "шалашовку" с собой ведёт. Я, долго не думая, вызвал полицию, объяснил, в чём дело. Сам поднялся на чердак. Так и есть, они её там "шпилят". А самый наглый мне говорит: "Давай, в очередь, папаша". Прибежал их шкед дозорный, крикнул: "Менты!". Все разбежались, я остался один. "Шалава" призывно руки ко мне тянет, говорит: "Шанюшка, иди ко мне". Так мать меня в детстве называла. Расчувствовался я, обо всём забыл. Тут полиция, откуда ни возьмись, принялась бить меня, пожилого человека, дубинками. Синяки до сих пор не прошли. Да ещё и "шалава" меня "французским насморком" наградила, а я не зная этого, с бабкой им поделился. Такие новости.
- Если вы ко мне за пенициллином, то это не по адресу.
- Ах, нет. Гонорею я уже залечил. Мне бы нетрадиционное лекарство, чтобы жить легче стало.
- У меня как раз есть такое. Стоит сущие копейки - пятнадцать тысяч рублей. Курс лечения - три месяца. Вот порции. Размешаете с водой и будете пить по одной дозе раз в месяц. И счастье вас непременно найдёт.
Колдунья дала Безносову смесь соли с содой, расфасованную по крохотным пакетам.
- Если жизнь не наладится, через три месяца приходите, подберём более сильное лекарство.
- Благодарю, - сказал Александр Меркулович, расплатился и ушёл.
Через десять минут после Безносова колдунью посетила женщина средних лет. Она смело зашла в коморку и, представившись, уселась на стул, предназначенный для посетителей. Колдунья и её напоила чаем.
- К вам шла, объявление видела: "Разыскивается улетевший попугай Чуча", - бойко заговорила женщина, - Я в молодые годы хотела разводить волнистых попугайчиков. Купила на Птичьем рынке две пары, посадила их в просторные клетки, повесила дуплянки, стала ждать птенцов. Оказалось, в одну клетку посадила бесплодную старуху с мальчишкой, а в другую двух самцов.
- Всё надо покупать, советуясь со специалистом, - благожелательно заметила колдунья.
- Сын, как и вы, рассуждал. Специалист ему купил машину и жену подобрал. Сказал: "Проверено. Хорошая. Всё у неё на месте". Правда, не совсем ясно, что при этом имел в виду. Так как сын до сих пор не знает, от кого жена ребёнка родила, от него или от специалиста. Да и машина поездила месяц и развалилась на части. Я чего к вам пришла. Мне кажется, я всем приношу несчастье. Учась в консерватории, сошлась с приличным человеком, англичанином. Он оказался лордом, вхожим в королевскую семью. Мне все завидовали и я была на седьмом небе от счастья. Брак не удался, отравили злые люди моего жениха. Работала в хорошем оркестре, играла на виолончели, - выгнали.
- За что?
- За то, что невезучая. Если говорить откровенно, я булочками заедала свою печальку по неудавшемуся браку с лордом. Сильно располнела, появилась одышка. Решила похудеть, держалась сорок дней на одном морковном соке. Живот от голода завывал громче голодной волчицы, воющей в зимней степи. Дирижёр наш Сергей Серафимович, терпел-терпел это безобразие и в конце концов выгнал меня из оркестра. Его можно понять. Идёт концерт, звучит тихая музыка и вдруг со сцены в зал несётся волчий вой.
Администратор оркестра, Юрий Максимович, добрый человек, дал мне в то трудное время возможность устроиться на хорошую, денежную работу - морить тараканов и клопов. Пришла я к ним в контору. Как стажеру, они мне вручили кучу объявлений для расклейки и коробку из-под обуви с живыми тараканами. Тараканов я должна была выпустить в том доме, где отказались от наших услуг. На улице встретила дирижёра, Сергея Серафимовича. Он человек отходчивый, пожалел меня. Но поставил условие, сказал: "Брось голодать, и я снова возьму тебя в оркестр". Я согласилась, тотчас дала ему честное слово. Он опаздывал на репетицию и попросил занести купленные им продукты к нему домой. Я знала, где он живёт, понесла. И отдала, по рассеянности, жене дирижёра, Юлии Васильевне, вместе с продуктами свою обувную коробку. Она её открыла и тотчас бросила на пол. Тараканы, а их там было ни счесть сколько, разбежались по квартире. Вечером позвонил мне домой Сергей Серафимович и ругался нецензурными словами. Он, конечно, решил, что я злопамятная и подобным коварным способом решила ему отомстить. Я пыталась оправдаться, сказала, откуда взялась злосчастная коробка с тараканами. Но он меня не слушал. Позже узнала, что он уволил администратора. Меня, разумеется, после случившегося в оркестр не взял.
До смешного доходит. Если едим початки кукурузы, то я свой непременно уроню в песок. Спросите, где в Москве взяла песок? В детскую песочницу уронила. Сыну Андрюше расстроила личную жизнь. Пригласил он сокурсниц в гости. Одна из них, Наташа Ватрушкина, была невеста Андрея. Ну, сын с приятелем пошли в магазин за тортом и шампанским. Девочки остались дома, тихо беседуют. Слышу слово "подмывается". Ну, думаю, сейчас нравы какие. Пока ребят нет, девчонки подготовиться к вечеринке хотят. Ну и долго не думая, бухнула: "Если вам надо подмыться, ванная комната там. А полотенце я вам сейчас принесу". Они покраснели, переглянулись, молча встали и ушли. С Андреем Наташа разорвала отношения. Оказывается, они экологи и их беспокоило, что берега у наших рек подмываются. Представляете?
Колдунья молча смотрела на женщину, а про себя думала: "Говоришь, сорок дней голодала? Да не такая ты и полная, чтобы худеть. В голове что-то нарушено. И девчонкам сказала грубо, могла бы просто показать, где находятся удобства в квартире".
- Я же говорю - одни от меня несчастья, - продолжала посетительница, - Боюсь, что и у вас в связи с моим приходом будут какие-то неприятности.
- Ну, это вы на себя наговариваете.
Тут дверь открылась и в комнату с шумом ворвались три человека. Первым был полицейский, вторым налоговый инспектор, третьим Безносов.
Не смущаясь их присутствием, колдунья сказала женщине:
- За меня не переживай. С этими я разберусь. Но ты, мать, и впрямь, поперёк дороги шагаешь. Загляни-ка ты в церковь. Помолись, исповедуйся, поставь свечку к иконе Спасителя.