Аннотация: Летят перелётные птицы заветное лето искать...
В Ленинграде о времени года
Очень трудно, подчас, узнать.
Круглый год - и всё та же, всё та же погода,
Круглый год непросохший асфальт...
Это слова из песни конца шестидесятых годов.
Более полувека прошло с того времени когда я впервые услышал её из пластмассовой коробочки висящей на стене в комнате родителей. Что изменилось с тех пор? Изменилось многое.
Не стало родителей. Не стало Ленинграда. Не стало и меня, одухотворённого любовью к городу, замешанной на романтизме. Не стало и страны, которой я отдавал "ум и знание обогащенное богатствами выработанными человечеством".
В самом начале перестроечных времён услышал от поэта Евтушенко:
- "У тех, кто радуется крушению Советского Союза - нет сердца. У тех, кто желает возвращение Советского Союза - нет разума."
Мне Советский Союз не дал ничего хорошего. Всю жизнь вкалывал во благо "светлого будущего", а в результате оказался в псевдо капиталистическом государстве. Всю жизнь стремился к обустройству достатка в "отдельно взятой" семье, а в результате получил нищенскую пенсию. С голоду, конечно, не пухну, но и позволить себе лишнего не могу. Если только водочки пол-литра в пенсионный день, да сигарет три блока на четыре недели. А на том мои развлечения заканчиваются. И, заметьте - не потребности, а развлечения. Потому как потребности, это когда хочется и в театр сходить, и в музей на выставку современного искусства, и в ресторане посидеть без напряжения мыслей о том, во что это обойдётся.
Меняются времена. Только климат в городе не меняется.
Шестнадцатое сентября. На улице солнце светит, словно прогуляться вышло перед зимней спячкой. Деревья сменили окрас с радостного летнего, на гунявый осенний. Воздух над морем прозрачный до умопомрачения. Глянешь в сторону Кронштадта, а он лилипутного росточка посреди Финского залива. Домишки маленькие, маленькие. И только собор Иоанна Кронштадтского возвышается над горизонтом.
В такую погоду противно на душе становится. Чувство, будто тебя обмануть хотят, и ты это знаешь. Ведь пройдёт несколько дней и ни неба голубого не будет, ни солнца, ни птиц... Воробьи и те умолкнут. А придёт слякотная, питерская погода - со свинцовым небом над головой, пронзительными холодными ветрами, вечными лужами на асфальте и скукожившимися прохожими.
Скорей бы наступила слякотная, промозглая зима с чвакающим снегом на тротуарах. Вот тогда сяду в самолёт и:
По аэродрому, по аэродрому...
Лайнер пробежал, как по судьбе...
До свидания, Питер! Здравствуй, побережье Средиземноморское!
Лёту всего-то четыре часа, а как будто в другом мире окажешься: тепло, светло, радио не балаболит о российских неурядицах, которые родина сама себе на шею вешает. И, главное, народ ходит радостный, раскрепощённый, знающий, что хочет от жизни и черпающий эту самую жизнь полными горстями.
Кругом флаги развешаны, как напоминание всем приезжим о том, что государственность здесь ценится превыше всего. Флажки с праздничной расцветкой, будто праздник продолжается со времён Рождества Христова.
Магазин выставили свои товары прямо на тротуарах. Витрины не засижены, цены снижены - на каждом ценнике две стоимости товара. Одна перечёркнута красной чертой, другая действующая.
Пальмы вдоль всех улиц. Цветами увиты стены зданий. Дома светлые, будто умытые.
На тротуарах чистота непривычная. Лепота!
Век бы жил в этой стране, да больше шести месяцев не разрешается.
Ну, ничего. Через полгода в Питере лето наступит. Тепло станет. Можно будет и назад возвращаться. К тому времени, хочется верить, утихомирятся страсти вокруг попранной Украины. И народ российский разглядит в правительстве нашем бандитские наклонности. Только бы выезд из России не закрыли. Въезд закрою, так это славно - будет обоснование остаться в чудесной стране. Потому, как нет мочи терпеть словоблудство, которым морочат народ российский.