И снова хлябь на дорогах. Снова с неба сыплется не поймёшь что: то-
ли снег, то-ли дождь. Всё вместе. Лужи противно шипят под колёсами заливая
электропроводку под полом автобуса. Стоп-сигналы уже вырубило. Ещё габариты
замкнёт и будешь как "летучий голландец" в ночи.
С такими неисправностями надлежит возвращаться "домой".
В ПДД так и предписанно: -Запрещается эксплуатация транспортных средств с
неисправной системой освещения габаритов, стоп-сигналов...
Вот только ни где не сказано, как на неисправном автобусе
денежку заработать. Как семью прокормить, да детей в люди вывести вывести.
Чёрт! опять у остановки лужа по самые ступицы. Упаси Господь
обрызгать, замочить кого. В миг без зарплаты останешься. Хоть ты тридцать дней в
месяце за рулём отмантуль.
- Tак - по тихому, по тихому. Тормоза водой залило. Не хочет
автобус останавливаться. Проскочил толпу скучковавшиюся на остановке. Но, слава
Богу, не окатил ни кого и к поребрику вплотную прижался...
В заполненный до дверей автобус ломанулся народ.
- Водитель, мать-перемать, ты где должен останавливаться? Почему мы бегать за тобой должны? Из какого парка автобус? Жаловаться на тебя буду!
- Роднулька! Ну, что ты такая красивая и такая ругливая? Там люк под водой, где вы стояли. А вдруг он открытый? Вот я его и объехал на всякий случай.
Здесь главное слёту в тему въехать. Не дать себя заклевать. А то и
из-за руля могут выкинуть. Народ нынче злой. Какие времена, такой и народ. Эх,
ма-а-а! Ну что поехали? На подножках висят, черти. Придётся утрамбовывать салон.
- Закрываются двери, господа! Осторожно на ступеньках. Закрываются...
- Так - газья и по тормозам. Газья и по тормозам... Двери закрылись со
стуком. Значит можно ехать. Следующая остановка - роддом!
Автобус плавно отвалил от тротуара и влившись в движущийся ряд иномарок покатил по своему маршруту.
- Да-а-а, чёрт! Вот тебе и романтика дорог. Романтика труда ручного. Романтика
личной необходимости людям. Где она? Если только в песнях осталась: -
Крепче за баранку держись шофёр... А по жизни: всякий ручной труд - адово
испытание человека на прочность.
- Для того, чтобы ручной труд приносил радость - он не должен человека
выматывать. А это возможно только в том случае, если для этого труда
созданы все условия. Чтобы человек трудился и ещё песни мог петь. И чтобы
не грыз его страх за катаклизмы ни на работе, ни в жизни. Чтобы человек
точно знал - что если даже Помпея вторая разразиться, но он свою зарплату
получит. И зарплаты этой на всю семью хватит. Без участия в труде жены и
детей.
- Так, сейчас левый поворот на проспект Коммунизма. Опять светофоры не
работают. А моя улица Ударников - второстепенная. Придётся пропускать
всех, кто по Коммунизму мчится. А желающих свернуть на Коммунизма целая
очередь выстроилась. Эх, ма-а-а! Придётся выжидать.
С большим трудом, с огромным вниманием, соблюдая все правила выезда на главную дорогу выехали всё-таки на проспект.
- Вот и остановка. Здесь народ из салона схлынет. По Коммунизма пройтись
желающих много. Хоть и канули " в лету" его времена.
- А вот вошло в автобус совсем мало. Даже проход в салоне свободный. Можно
ехать. Следующая остановка - детский сад!
- Оп-она! Красный загорелся перед "зеброй". Стою. Дверь что-ли открыть?
Может кто и заскочит кому надо. Точно, бежит девчушка. Заходи, родимая.
Вместе поедем из светлого будущего.
- Ой, дяденька! Спасибо, что подождали. Я так спешила, так спешила...
За такие слова и улыбнуться пассажиру можно. Не огрубела ещё молодёжь
наша...
- Как-же, ждал бы он тебя. Да если бы не красный семафор - только бы ты его здесь и видела, - раздался из салона скрипучий старческий голос.
- Вот же, мымра! Весь кайф поломала...
- Ой, баба Клаша! Вы ли это? Как хорошо, что я вас встретила. А то мама волнуется, что вы к телефону не подходите. Что случилось то?
- Маме привет передавай. Спасибо за беспокойство. Только лишнее оно. На работу я устроилась.
- Вы работаете? В вашем то возрасте?...
- Да, Настенька, работаю. А чо поделаешь? Пенсии не хватает. Пока руки и ноги ходють - придётся работать... Ну, пошла я к выходу. Мне выходить сейчас. В детском садике я, техничкой. Так и передай маме.
Бабулька вышла кряхтя, поминая всех святых, и растворилась в темноте подворотни.
- Можно ехать. Следующая остановка - школа!
И опять чваканье снежной каши под колёсами. Опять лужи со слепящими
отблесками уличных фонарей. И спешащими, не понятно куда, иномарками вокруг
автобуса.
- Только бы не вздумал кто подрезать. С моими тормозами, да по снежной
кашице, автобус сразу не остановишь.
- Приёмник что-ли включить?
Я пришёл к тебе, зараза.
Ты целуй мне два раза.
Я к тебе пришёл издалека..
.
- Боже мой! Ну, что за песни сегодня поют? Что за песни...
Шурочка Пахмутова куда-то запропастилась. Вот кто песни умел слогать со
своим муженьком:
А река бежит, зовёт куда-то,
Плывут сибирские девчата,
На встречу утренней заре,
По Ангаре, по Ангаре...
- Вот это были песни! За душу брали. В путь-дорогу звали. На труд весёлый и
радостный. На свершения... Это сколько же людей сегодня в непонятках
мается от времени сегодняшнего? Времени, когда труд руками, головой,
энтузиазмом совершаемый только быдлу приписывается.
- И Лёша Казовский на Ямале своём героическом, по всему видать, этими
непонятками страдает. Хороший он парень. Талантливый. Вот только мало его
читают. А зря. У него есть чему поучиться. Здесь я за свои слова отвечаю...
- Вот и школа. Нет ни кого на остановке. Молодёжь сегодня не уроками
интересуется, а как-бы "капусту" срубить. Да по лёгкому.
- Ты смотри - Настенька выходит. Никак я ошибся в своих раcсуждениях. Ну и
хорошо. Ну и славненько.
- До свиданья, дяденька! Спасибо, что подождали меня на Коммунизма. А то бы я в школу опаздывала.
- А ты на кого учишься?
- На программиста, дяденька. На компьютерного программиста. Время сейчас такое, что труд ручной всё меньше и меньше востребованным становится.
- Это ты верно сказала, дочка. Мы, пожалуй, последними остались. Вот вымрем, как динозавры - кто автобусы водить будет?
- Ой, дяденька! Так придумали уже машину без шофёра. Она уже испытание проходит. Разве не слыхали?
- Это в Японии, что-ли?
- Почему в Японии? У нас, в политехническом институте... Ну, до свидания. Всего вам хорошего.
Следующая остановка - завод!
- Да-а-а, замечательная девчушка. Как хочется, чтобы у неё всё было хорошо.
А машину без шофёра уже придумали, оказывается. Молодцы!
Однако, завод следующая остановка. Вот и посмотрим, что из себя сегодня
пролетариат представляет. Узнаем, что он своими рабочими руками нынче
сотворить может.
Вдали показались огни проходной завода. Из дверей проходной жидкой цепочкой шёл народец. Кто в пив-бар, кто в рюмочную, кто под навес автобусной остановки. Все какие то сутулые, все в чёрном, засунув руки глубоко в карманы. Остановился. Открыл двери.
- Заходи рабочий люд. Рассаживайся. В ногах правды нет.
- Её нигде нет. Я сегодня тыщу болтов наточил. Как сумасшедший у станка весь день крутился. А что заработал? От х.... уши я заработал. Нет! Не стало того уважения к рабочему классу, как в Брежневские времена. Тогда как было - рабочий класс на руках носили. Заработал, али нет - свои 120 рубликов с ильичёвской мордой на бумажках, я каждый месяц получал. А нынче, чо? Хозяева кругом, капиталисты сраные. Пьют нашу кровушку из последних жил. Только это им так не сойдёт. Будут и у нас винтовки, когда терпенье кончится. Бронепоезд наш на запАсном пути стоить, - не зря так в песне поётся.
- А ты, дружок, никак выпимши?
- Есть грех. Остаканился на работе.
- А деньги откуда взял?
- Так те болты, что весь день точил, я через забор барыгам продал. Жить то надо.
- Тогда всё ясно. Следующая остановка - собес.
- Во, во - давай к собесу. Нынче моя очередь льготы получать. Домой приду, то-то жинка возрадуется. Дорого нынче всё. И зарплаты, как ни крути, не хватает.
У собеса работнички мои вышли и, так же цепочкой, побрели к заветным дверям.