Мимо...мимо...еще мимо...молодец иди дальше и не оборачивайся назад. Там страх, раскаяние, смерть.. там все, что я так люблю и ненавижу. Но ты иди, не оборачивайся ко мне, ибо будет с тобой то же, что и с Содомом и Гоморрой. Сердце твое будет камнем, а мысли пластилином...
Комната наполнилась дымом. Он шел из легких человека, которого наш герой совсем не знал. И даже не хотел узнавать. Это было странно. Он сидел и курил, а рассвет так и не наступал. Он был уже совсем близко и они оба знали это, ведь когда он придет, придет и расставание и мелкие мурашки поползут по их коже и нестерпимая боль поползет от пят к голове. И снова будет день и снова будет хорошо. Но не сейчас. Сейчас они в предвкушении "плохо".
Он "лежал" в кресле и ничего не видел. Нет, он видел небо, сквозь туман шести этажей. Он смотрел на них, а они смотрели на него. И вместе им было хорошо. "Кто был первым?" - "Мы". "Кто будет последним" - "Вы". "Где же вы?" - "Здесь, рядом, мы держим тебя за руку... пока". Он посмотрел на сою руку. Он была нага. Мы скрываем наше тело, но наши руки, священны, как крылья. Мы не можем их скрыть, они есть и будут, пока мы без греха. И кто увидит их - потеряет. Рожденный с крыльями - не может их увидеть, а если увидит, лишиться всего святого и безгрешного, лишиться души и духа, и будет жить с мыслью об утраченной священной, неотъемлемой части своего бренного тела.
Два человека в одной комнате. Они знают друг друга, они одинаковы. Почти. За их спинами крылья. Большие, белые, грациозные. И есть в них что то утопическое. Они оба умирают, как люди. Умирать как человек трудно, ведь потом приходится умирать как животное. Пока в теле живет человек, его крылья держат невидимую нить, связывающую его с Ними. Они дергают за эти тоненькие ниточки, когда близок грех. Но воля человека свободна. Сила свободы воли гораздо более витиевата нежели эти ниточки. Имея свободную волю можно запутать, обвести, обрезать в конце концов эти жалкие нити, ведущие в Эдем. И утеряна будет дорога к первоистокам! И крылья увянут, и тело сожгут и обольют холодным потоком слез и забудут и придет запах разложения или пепла и развеется он по миру. Ведь забыли Они про тебя. Ты же порвал их нить, связывающую тебя с Ними. И ты будешь витать по миру крохотными щепотками пепла и никогда не соберешь себя воедино. Веками и тысячелетиями скитаться будешь в поисках еще одной свое пылинки. Свободная воля!
И опять он один. В одной комнате. "Вы еще здесь?" - "Мы неподалеку". "Вы были первыми?" - "Мы. Но теперь мы молчим. Ты отнял у нас язык. Твои мысли говорят за нас". "Мы будем последними?" - "Нет. Теперь уже нет.".
Он встал. Серый потолок обрушился на него всей своей тяжестью тумана. Голова пошатнулась и он вместе с ней. Сев на пол он снял рубашку как будто ее снимал кто-то. Она упала на пол и умерла. Он снял штаны. Будто они сами упали с него и умерли. Он остался нагим. Адам во плоти. Расправив руки. Расправились крылья. Он подошел к зеркалу. Адам, это ты. Ты вкусил запретный плод. Но где же твоя грешница? Где Ева? Она не пришла к тебе, она забыла и стала святой. А ты...ты сам помог себе. Ты сам закрыл врата Рая и наказал себя. Ты сам этого хотел.
Он долго смотрел на свое отражение. Он и я. Мы едины. У нас есть крылья. Воссоединись со мной. Мы будем вместе парить. Отражение сказал "Нет". Крылья пеплом сыпались на холодный пол. Красивые крылья. Они рассыпались на мелкие пылинки превращаясь в ничто и делая его никем. Животным. Вопль отчаяния. За что вы наказываете меня? Не выполнял ли я все, что вы меня просили? Мы просили? А не ты ли сам себя просил? Не ты ли сам же и выполнял? Свобода воли. Мы не просим. Вы марионетка, мисье! Получите свои крылья и дорогу к смерти собаки.
Мимо...опять мимо..опять не туда...ты привел меня к дороге собаки, ты отнял у меня крылья. Они не говорят со мной. Я - собака! О, где же мои крылья? Где? Собака!