Конечно, я вспоминаю добрым словом всех своих учителей, но как бы я их не вспоминал, русский язык я знаю плохо, хоть и писатель, математику - с трудом, физику - только отдельные разделы, и лишь механику - сносно.
И в данный момент от теоретической механики перешел к практической - работаю механиком.
Учителя своего первого по механике помню отлично. Фамилия Ланда... Имя-отчество... имя-отчество, признаться, не помню. Мы его за глаза Окунем звали.
Вначале первого семестра влетает он в аудиторию, руки потирает.
"Ребята, - говорит, - такой клёв! Я с утра встал - и на Неву. Окушков килограмма три наловил. Один за другим, один за другим. Приходите в гости, - пригласил он всех, но опомнился, что на всех тридцать крупных шестнадцатилетних подростков трех килограммов будет мало, и смутился, - По двое, по трое заходите, а я ещё наловлю... Окуней!"
Потом интересовался некоторое время, что же мы к нему не заходим.
На первое занятие он вошел серьезный. Небольшого роста, стройный, подтянутый. Лысенький с сединой на висках и затылке. В сером отутюженном костюме, жилетке, белой рубашке при галстуке - его повседневная одежда.
"Давайте знакомиться, - говорит. - Меня зовут Ланда... Анатолий Максимович (О, вспомнил!!!) Я буду преподавать у вас теоретическую механику. Занимался я боксом и шахматами..."
Мы шутили, что он боксом с шахматами занимался. Был у нас в группе Андрюха Цимбалов, боксер, так он с людьми мог боксом заниматься, Ланду головы на три выше был.
"Прошу извинить, - продолжал он, - это раньше у меня память была хорошая, а теперь - подводит. Так вот, прошу извинить, если всех вас не запомню с первого раза".
И он начал зачитывать фамилии по журналу, поглядывая в класс.
Запомнил. Всех запомнил. С первого раза.
Дядька мой узнал, что я в физико-механический техникум поступил и сообщает:
- Я тоже там учился, - и тут же спрашивает, - А кто у вас механику ведёт?
Не русский, не конструкционные материалы, не НВП, а механику!
- Да, - говорю, - такой прикольный, небольшой, лысенький...
- Ага! - подхватывает дядька. - С логарифмической линейкой постоянно ходит!
- Точно, - соглашаюсь я.
А у Окуня привычка была всё на логарифмической линейке считать, калькуляторами он принципиально не пользовался. И на линейке он вычисления быстрее делал, чем мы с вычислительной техникой.
- Ланда, - говорит дядька. - Ланда - его фамилия. Жив значит, - и улыбается.
Заходит как-то в аудиторию Окунь, довольный такой и говорит:
- Сегодня, ребята, праздник!
- Какой? - гудим мы, думая не удастся ли пораньше домой уйти.
- Сегодня я понял, как работает волновая передача. Ну никак до меня не доходило! - и рисует на доске. Жесткое зубчатое колесо с внутренними зубьями, гибкий элемент с наружными зубьями и эксцентрик, в первом приближении это то ли на глаз похоже, то ли на пасть акулы. - Как? Как оно работает? Как движение передается? Непонятно! Так вот. Запихиваюсь я сегодня в автобус. Сотка, знаете? Он всегда переполненный. И в салон пролезаю. Люди, значит, по мне обкатываются. И вот думаю: я же как эксцентрик в волновой передаче! Одного подвинул, тот другого!
Мы сидим притихшие, чувствуем, что-то важное происходит, и всё так живо перед глазами предстает, только всё равно непонятно.
Он выдохнул радостно, посмотрел на наши угрюмые лица и уже спокойнее сообщил:
- Тема сегодняшнего урока "Волновая передача".
А брат родной в мой техникум пошел учиться, правда, техникум уже колледжем называться начал. Разница в возрасте у нас с братом десять лет.
- И кто у вас механику ведет? - спрашиваю.
- Да такой смешной старикашка, маленький, лысенький...
- С логарифмической линейкой ходит?
- А ты откуда знаешь? - удивляется брат.
- Учился я у него, - отвечаю и улыбаюсь, а сам думаю: "Жив! Жив наш Окунь!"
И так хорошо-хорошо на душе.