- Ритка, какая же ты неловкая! Это ведь совсем новое платье, я его всего-то второй раз надела! - Раздался громкий голос тети Кати. Они с мамой пили чай и обсуждали свои женские дела. Прибежав на кухню, я увидела на подоле нарядного тети Катиного платья большое пятно от малинового варенья. Мама схватила мокрую тряпку и начала затирать пятно, тетя Катя махнула рукой: - Да ладно тебе, Рит! Все равно теперь выбрасывать, не отстирается же...
Но мамина рука продолжала старательно водить тряпкой по пятну, а я подумала, что это неправильно - выбрасывать такое нарядное новое платье. Этого пятна не должно там быть! Я закрыла глаза и тут же открыла. Взрослые заворожено смотрели на медленно исчезающее пятно. Первой пришла в себя тетя Катя: - Рит, что это было? Какое-то новое моющее средство?
- Да нет, сама не понимаю... Марина, - мама посмотрела на меня, - ты же видела, тут только что было пятно?
- Было, - я пожала плечами, - Я его убрала!
- То есть как - убрала?
- Очень просто - захотела, и оно исчезло. Что тут непонятного?
- А... ну да, конечно... Спасибо тебе, дочка... Иди к себе, играй!
Ну вот, так всегда! "Иди, играй". Как будто дети умеют только есть, спать и играть, а серьезных занятий у них совсем нет. Я вздохнула, повернулась и вышла из кухни. И, конечно же, они мне совсем не поверили! Хотя еще недавно я и сама себе не поверила бы.
Все началось этим летом, когда мы в выходные поехали отдыхать на речку. Папа с утра ворчал на маму, потому что по телевизору должны были показывать футбол. А мама говорила, что в такой хороший, солнечный день грех сидеть дома, уткнувшись в телевизор, и вообще - ребенка надо вывезти на природу. Я тоже хотела на природу, и папа, в конце концов, согласился. Но когда мы приехали на место, развели костер и начали жарить шашлыки - небо нахмурилось, из огромной серой тучи пошел дождь, поднялся сильный ветер. Папа стал кричать на маму, что надо было слушать умных советов и сидеть дома. Мама ответила, что он и так целыми днями сидит дома, и чем ругаться - лучше бы помог укрыть костер от дождя, а то мясо не прожарится; а папа тогда сказал, что ему этого мяса совсем не нужно... Они ссорились, а я сидела, завернувшись в прозрачный мамин плащ, и думала: вот если бы погода сейчас исправилась, и мама с папой помирились, как было бы хорошо! Я закрыла глаза и представила себе, что тучи разошлись, выглянуло солнышко, а через все небо широкой полосой протянулась яркая радуга... Я так сильно этого хотела!
- Марина, Рита, посмотрите, какая радуга! - я услышала папин голос, открыла глаза и тут же снова зажмурилась. Не может быть! Радуга в небе была точь-в-точь такой, какой я ее видела с закрытыми глазами! Неужели это все я? Чтобы проверить свои способности, я представила, что в руках у папы букетик полевых ромашек, закрыла глаза, медленно открыла... Папа стоял, растерянно глядя на неизвестно откуда взявшиеся цветы. Я подошла к нему: - Пап, это для мамы? Какой ты молодец!
- Да... конечно... гмм... наверное...
- Ну, так подари их ей, что же ты? Видишь, она грустит!
Мама так и стояла возле погасшего костра с неудавшимися шашлыками, задумчиво глядя куда-то вдаль. Папа подошел и молча протянул ей цветы. Она посмотрела на него, на ромашки, снова на него: - Костя... Ты прости, я и впрямь зря вытащила вас из дома в такую погоду...
- Да ладно тебе, - папа улыбнулся, обнял маму за плечи и поднял голову вверх, - Разве под такой радугой можно ругаться?
- Нет! Нельзя! - счастливо воскликнула я, с разбегу подпрыгнув и повиснув на папе, - под такой радугой можно только мириться, правда, мам?...
С тех пор, как я поняла, что могу делать такие необычные вещи, моя жизнь стала намного сложнее. Какой толк от того, что ты умеешь творить чудеса, если тебе никто не верит? Потому что для мамы с папой коробка шоколадных конфет, переместившаяся из буфета ко мне в комнату - это вовсе не чудо, а лишний повод строго-настрого запретить мне лазить в буфет. А в то, что я не лазила, а только закрыла глаза и подумала об этих конфетах - кто ж мне поверит? Или, скажем, если мамины любимые бусы вдруг оказались у меня на шее. Ну, а такие мелочи, как быстро подошедший автобус, вовремя прекратившийся дождик или, например, нашедшийся папин галстук - мои родители называли "счастливыми случайностями". Сделать что-то по-настоящему волшебное, такое, чего никто раньше не видел, чтобы все вокруг удивились, у меня пока не получалось. Вот и сейчас, с этим пятном... Мама скорее поверит, что папа случайно капнул на тряпку каким-нибудь растворителем! А тете Кате вообще все равно - она обрадовалась, что платье теперь не придется выбрасывать. Но я, конечно же, не обиделась на них. Взрослые, что они понимают в чудесах? Я открыла дверь в мамину комнату, подошла к книжному шкафу. Нашла взглядом на верхней полке большой красивый альбом с картинами разных художников, представила, что он у меня в руках, и на мгновение прикрыла глаза. Альбом оказался тяжелым, от него приятно пахло типографской краской. Я присела на край маминой кровати и, затаив дыхание, начала рассматривать картины...
Наступил вечер. Скоро должен был вернуться с работы папа. Мы с мамой проводили тетю Катю до автобусной остановки и шли домой, веселые и раскрасневшиеся от мороза. Снег под ногами поскрипывал при каждом шаге, а еще в ярком свете фонарей он сверкал разноцветными огоньками. Вдруг я заметила под кустом, рядом с дорожкой, лежащую лапками кверху маленькую желтогрудую птичку.
-Мама, смотри - синичка! Она заснула прямо на снегу, вот глупенькая! Давай возьмем ее домой?
Мама сняла перчатки, наклонилась и взяла в руки маленький, покрытый пушистыми перышками, комочек. Поднесла к уху, послушала.
- Да, доченька. Она спит. Мы сейчас с тобой положим ее в сугроб и укроем снежным одеялом, чтобы ей было теплее - она поспит до весны...
- Мама, зачем ты меня обманываешь? - эти взрослые совсем не умеют врать! - Она ведь не дышит, да?
- Откуда... С чего ты взяла? - мама растерянно посмотрела на меня.
- Не дышит, не дышит, я же знаю! - обиженно выкрикнула я. Это было ужасно несправедливо! Маленькая, хорошенькая птичка должна жить и дышать!
- Она будет жить! Хочу, чтобы она ожила! - я посмотрела вверх и крепко-крепко зажмурилась, из последних сил сдерживая слезы.
Мне еще не приходилось никого оживлять, и я не была уверена, что у меня все получится. Осторожно приоткрыла левый глаз, потом - правый... Синичка повернула головку, посмотрела на меня черными круглыми глазками, перевернулась на лапки и вспорхнула на ближайший куст. А мама так и осталась стоять, как зачарованная, забыв опустить руку.
- Мариночка, девочка моя... Так это и вправду - ты? Пятно от варенья, и... все остальное?
- Мам, ну конечно я, кто ж еще!
- Значит так, - мамин голос стал строгим, - пообещай мне, что никогда больше не будешь этого делать!
- Чего именно? Выводить пятна от варенья, спасать птичек или рисовать радугу? - я, хитро прищурилась. Все-таки мама у меня красивая, даже когда сердится! Но сейчас она только пыталась казаться сердитой, а на самом деле просто не знала, как поступить.
- Марин, понимаешь, в чем дело... - мама присела на корточки и серьезно посмотрела мне в глаза, - Ты, конечно, сделала все правильно и хорошо, только... Некоторые люди... Да нет, все люди - считают такие вещи волшебством. Они могут не понять...
- Меня примут за ведьму и сожгут на костре?
- Нет, что ты! На костре ведьм сжигали очень давно, в средние века, сейчас уже нет таких законов, но... Видишь ли, я и сама не знаю, почему люди так настороженно относятся к чудесам. Наверное, им просто завидно, и они расстраиваются, потому что сами этого не умеют.
- Хорошо, мам! Я все поняла. Я не буду делать ничего такого при чужих людях, чтобы их не расстраивать. Я обещаю!
- Ну, вот и замечательно! - мама обняла меня, прижала к себе. Я уткнулась носом в мягкий, пушистый воротник маминого пальто и подумала: все-таки странные люди - взрослые. Ведь чудеса - это так просто! Нужно чего-то очень сильно захотеть, например - чтобы все на свете стали волшебниками, и закрыть глаза - вот так...