Покупателей в столь ранний час не было (день-то рабочий). За прилавком стояла молоденькая - и уже такая накрашенная! - продавщица в фирменном фартучке и откровенно скучала.
Всё остальное пространство магазина, оставляя для покупателей лишь узкую запутанную тропку, заполняли витрины, набитые практические доверху разнообразной шоколадной продукцией: от тортов и конфет, до батончиков и мороженого (остальные девятьсот девяносто шесть наименований можете додумать сами, в тихом экстазе пуская слюнки). Витрины были покрашены в коричневый цвет, что должно было, по задумке дизайнеров, напоминать о шоколаде, но напоминало, максимум, весеннее половодье в захудалой деревушке.
Глеб достал пакетик с чеком и начал сверять цены, медленно продвигаясь по этому лабиринту. Не сходилось.
Он подошёл к продавщице и улыбнулся. Она мило улыбнулась в ответ. Жигалов достал удостоверение - улыбка враз потухла, с тоской лампочки, расстрелянной хулиганом.
- Здравствуйте, я капитан Жигалов. Скажите, пожалуйста, что у вас продаётся за сто пятьдесят три рубля?
- У меня ничего. За кого вы меня принимаете?
- Не лично у вас, а в магазине.
- В каком?
- В этом.
- А вам зачем? - последовал глупый вопрос.
- Я расследую ограбление киоска "Весна", что находится за углом, - объяснил Глеб.
- И что? - Продавщица внаглую начала зевать.
- На месте преступления был обнаружен чек из вашего магазина.
- Я ничего не крала! - завопила она.
- Тихо! - прикрикнул Жигалов. Когда продавщица, наконец, заткнулась (а ор продолжался минуты две, невзирая на приказ капитана), он продолжил: - Я вас ни в чём не обвиняю. Чек, возможно, оставил преступник. Я просто хочу узнать, что он у вас купил.
- Когда? - решила наконец посодействовать следствию девица.
- Сегодня, в девять тридцать две.
- Утра или вечера?
- Разве сегодня уже был вечер? - удивился капитан, всерьёз начиная жалеть, что пришёл.
- Нет. А-а! - она разулыбалась. - Значит, утра!
- Ну? - поторопил её Глеб. - Что у вас было куплено на эту сумму?
Продавщица наморщила лобик. Прошла минута. Потом вторая. Девица отчаянно пыталась вспомнить, что произошло сорок минут назад. В стоящей тишине Жигалову казалось, что он слышит скрип её несмазанных шестерёнок. Возможно, это было всего лишь жужжание одинокой и скучающей мухи, но как похоже...
Ещё через минуту продавщица выдала:
- Я не знаю!
- Неужели для такой простой фразы нужно было думать целых три минуты?
- Ага!
- Не надорвались? - заботливо спросил капитан. - Головка не болит?
- Не-а! - радостно сообщила она.
Глеб вздохнул - с этой мамзелей ловить было больше нечего:
- Позовите, пожалуйста, хозяйку.
- А Светланы Константиновны нету!
- А кто есть?
Девица ослепительно улыбнулась, продемонстрировав ещё раз свою улыбку - безупречную работу стоматолога ("Мучался, наверное, весь день над её прикусом!" - со злорадством подумал Жигалов), - и выдала очередной перл:
- Я есть!
- А кроме вас здесь ещё кто-нибудь есть? - капитан изо всех сил старался быть вежливым.
- Есть бухгалтер.
"Спасён!" - мелькнуло в голове у Глеба.
- Зовите!
- Бухгалтер обедает.
- А какого же тогда чёрта вы говорите, что он есть?
- Она.
- Что - она? - не понял Жигалов.
- Бухгалтер - она. Ирина Владимировна Нежилец.
- Кто не жилец? - переполошился капитан. Ему только смертей с утра не хватало.
- Ирина Владимировна Нежилец. Бухгалтер нашего магазина, - терпеливо, как ребёнку, объяснила продавщица.
- Вы же сами только что сказали, что бухгалтер ушла на обед.
- Ну!
- А кто же тогда умер?
- Кто умер? - перепугалась она.
- Это я вас спрашиваю! - разозлился Жигалов.
- Никто у нас не умер! - Казалось, девица вот-вот ударится в истерику. И удар явно будет смертельным.
"Бли-инн!!!" - проскрежетал зубами капитан.
- А не жилец-то тогда кто?
- Ирина Владимировна.
- Так. - Глеб мысленно досчитал до десяти. - Как фамилия бухгалтера?
- Когда пообедает, - всё так же безмятежно хлопала ресницами продавщица.
- Сейчас же только пол-одиннадцатого!
- Ну и что?
- На двери написано, что обед с часу до двух. Вы что, с Брумбергом сговорились? - спросил Жигалов.
- Это у нас обед с часу до двух, а у Ирины Владимировны диета, - объяснила девица. Помолчала. Решила спросить, "в целях повышения образованности": - А кто такой Брумберг? Ваш коллега?
- Нет, это владелец ограбленного киоска.
- Не, мы с ним ни о чём не сговаривались. Хозяйки нет, вот бухгалтер и ушла. На диету.
- Хорошо. Вернёмся к чеку.
- Я же сказала, что не знаю, что у нас стоило сто пятьдесят три рубля! - всплеснула руками продавщица.
- У вас должно быть всё записано.
- Все бумаги у бухгалтера. Она с ними не расстаётся. Говорит, - девица воровато огляделась, и зашептала: - Говорит, что они ужасно ценные!
- Ладно. - Глеб черкнул несколько цифр на блокноте и протянул листок девице: - Вот вам мой номер телефона, появится бухгалтер - пусть позвонит.
Сыщик распрощался (с плохо сдерживаемым облегчением) и направился к выходу. Выбравшись из витринного лабиринта, Жигалов увидел ожидающего его сержанта. В углу бессознательным бревном стоял Гребенщиков.
- Ты что здесь делаешь?
- Тебя жду.
- Что опять произошло?
- Вот, смотри. - На груди эксперта было мокрое пятно. - Колян проснулся... уф... увидел Гребенщикова... уф... и испугался. Сильно.
- И где теперь этот испуганный слоняра?
- Сбежал! - фыркнул Петров. - У него тут рядом... уф... собутыльник обитает.
- Туда и дорога!
- А с Гребенщиковым... уф... что делать?
- Ну... Он же об банку споткнулся? Скажем, что пивом облился.
- Запах немного не тот... - засомневался сержант.
Жигалов усмехнулся:
- Купи банку пива и вылей на пятно. Только не опустоши её по дороге!
Петров кивнул и умчался к прилавку за пивом. Капитан улыбнулся и вышел на улицу.
Через минуту из магазина выскочил сержант с мокрым с головы до ног Гребенщиковым.
- Да-а... По-моему, Петров, с пивом ты перестарался!
- Я не виноват! Просто... уф... баночного пива не было... уф... а все бутылки только по полтора литра! Но я... уф... честно выпил половину! - Он загрузил эксперта в машину и спросил: - Объясни, Глеб... уф... откуда в "шоколадном" магазине пиво?
- Спроси у Брумберга. Он в этих делах эксперт.
Жигалов завёл мотор, и "уазик" покатил в отделение.