Дубов Дмитрий Валерьевич : другие произведения.

Шоу должно продолжаться. Часть 3. Жизнь за Любовь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Любовь - это не физическое влечение, а связь на высшем уровне. Любовь - это первооснова всей жизни во вселенной. Пока любое существо, наделённое для этого разумом, не пропустит сквозь себя понимание этого простого обстоятельства, до тех пор оно будет катиться вниз.

Часть III. Жизнь за любовь.

Whatever happens, I'll leave it all to chance

Heartache, another failed romance

On and on, does anybody know what we are living for?

I guess I'm learning, I must be warmer now

I'll soon be turning, round the corner now

Outside the dawn breaking

But inside in the dark I'm aching to be free

Что проросло,

То привилось, -

Звезды слов или крест на словах.

Жизнь без любви

Или жизнь за любовь -

Все в наших руках

(гр. Алиса)

  

Глава 17. Невольник чести.

1.

   Дмитрий и Евгения никуда не побежали. Им некуда было бежать. Держа друг друга за руку, они вышли из опустевшей столовой и неспешно проследовали во второй номер, где обитал поэт.
   - Что-нибудь выпьешь? - спросил Дмитрий.
   - Нет, пока рано, - отозвалась Евгения.
   - Мне надо кое-что подсобрать, упаковать... Не заскучаешь?
   - Какой же ты глупенький, - нежно проговорила девушка. - Теперь, когда ты рядом, я уже никогда не заскучаю. Когда мы выезжаем?
   - Самолёт из О-ского аэропорта в десять, но туда ещё добраться надо. Такси прибудет полшестого утра.
   Евгения кивнула головой.
   - Ляжем пораньше, - продолжал Дмитрий, а то моя принцесса не выспится.
   - Как получится. А выспаться мы всегда успеем.
  
   Нищему собраться - только подпоясаться, и хоть Дмитрий не был нищим, лишнего скарба не держал. На все сборы ушло минут двенадцать. Последней из тёмного угла номера на свет Божий была извлечена гитара в отделанном кожей футляре.
   - Сыграй что-нибудь, - попросила девушка.
   - Любишь гитару? - спросил он, вынимая инструмент.
   - Честно говоря, терпеть не могу, но это всё из-за мальчишек со двора. Они вечно так терзают бедняжку, что она хрипит и надрывается под их завывания, а не играет. Мне хочется послушать тебя.
   У Дмитрия была концертная двенадцатиструнная гитара "Fender". Он провёл по струнам, подтянул некоторые колки, взглянул на Евгению, улыбнулся и заиграл.
   Это была известная песня "Наутилуса".
  

Мы будем жить с тобой

В маленькой хижине

На берегу очень дикой реки.

Никто и никогда, поверь,

Не будет обиженным

На то, что когда-то покинул пески.

  
   Евгения слушала, и всё в ней замирало от звуков его голоса. Она до сих пор не могла поверить своему счастью, но когда Дмитрий взял гитару и запел, она обрела гармонию чувств, и поняла, что ради любви готова на всё.
   Дмитрий пел самозабвенно, не сводя глаз с девушки. Добравшись до третьего куплета, он стал очень серьёзным.
  

И если когда-нибудь случится беда

Найди верный камень, там, где скалы у реки.

Прочти то, что высекла холодная вода,

Но ты эту тайну навсегда сбереги.

На берегу очень дикой реки,

На берегу этой тихой реки.

В дебрях чужих у священной воды,

В теплых лесах безымянной реки.

  
   - Ты замечательно поёшь, - сказала девушка, - прочувствованно.
   - Как могу, - отозвался поэт.
   - Но мне всё равно больше нравится, как ты стихи читаешь. - Дмитрий пожал плечами, а Евгения продолжала. - Ты случайно не пробовал класть свои стихи на музыку.
   Он усмехнулся.
   - Ты знаешь, на мои стихи создано много песен. Некоторые из них даже стали популярны. Вот хоть эта, - он ударил по струнам:
  

А под музыку старинную

Между булочною и винною

Там, где небо, словно перина,

Танцевала одна балерина, -

  
  
   и так далее.
   - Это твоя?
   - Ага.
   - А я и не знала, с каким человеком меня судьба свела!
   - Ещё узнаешь! - весело отозвался поэт.
  
   - Я бы хотела душ принять, - сказала Евгения. - У тебя тут как с этим?
   - Нормально.
   - Ну, я пойду.
   Девушка ушла в ванную комнату, а молодой человек убрал гитару обратно в футляр, достал из тумбочки бутылку вина и два фужера, вынул из кармана блокнот с ручкой и положил на стол рядом со своим прибором.
   С улицы донёсся шум: взбудораженные восклицания и горестные рыдания. Дмитрию всё стало ясно: убийство предотвратить не удалось. Он хотел выйти на балкончик, но тут сквозь шелест падающей воды услышал голос Евгении.
   - Рыцарь мой, подойди, пожалуйста!
   Он вихрем кинулся к ней, раскрыл дверь и спросил:
   - Что-то случилось?!
   - Ты испугался?! - Прости, не хотела тебя пугать. - Она с блаженством подставляла своё прекрасное тело с гладкой кожей струям тёплой искрящейся воды.
   - Женечка, а я уже завидую этому душу, - сказал Дмитрий, немного краснея, но не отворачиваясь.
   - Хотела попросить тебя потереть мне спинку.
   - Ну, это я с удовольствием.
   Она звонко засмеялась, ничуть не смущаясь своей наготы перед ним.
   Как же она естественна! - подумалось поэту.
  

2.

  
   Дмитрий начал намыливать губку, и тут же оказался покрытым мыльными брызгами: Евгения проказничала; она сдувала образовавшиеся пузыри на него. Он снял рубашку.
   - А ты не желаешь искупаться? - спросила девушка. - Вода чудесная!
   - Пожалуй, я приму твоё предложение, - преувеличенно серьёзно и с мягкой улыбкой проговорил поэт.
   Он скинул брюки и влез в ванну.
   - Может, это тоже снимешь? - она, смеясь, указала не его трусы.
   - Ах, и это?! - продолжал он играть роль.
   - Угу.
   Он вылез из ванны и, моментально разоблачившись, выключил свет. Остались только: темнота, шум сбегающей воды и жаркие, влажные объятия.
   - Всегда мечтал это сделать: душ, темнота и... ты.
   - А ты романтик, - прошептала она и прильнула к нему губами.
  
   Он нежно поглаживал её своими ладонями, останавливая их на самых соблазнительных окружностях. Осязанием он познавал стройность, гибкость и молодость её обнажённого тела. Покрывая его лицо страстными поцелуями, она подалась вплотную к возлюбленному и прижалась, трепеща и ликуя.
   Он чувствовал, как зовуще разнялись её ноги, и она - ещё опасливо, но уже жаждуще - прикоснулась к нему своей тревожащей плотью, как её упругие груди с набухшими от возбуждения сосками вжимаются в его грудь. Как дрожит её неровное дыхание и как губки, раздвигаясь, выпускают маленький чувственный язычок. Он поприветствовал его своим языком, а затем приник к её шее. Она откинулась назад, предчувствуя исполнение потаённых желаний. Ей не нравилось быть лишь доставляющей удовлетворение, или просто партнёром. Нет, ей хотелось сливаться в гармонии.
   Он провёл языком от ключицы до самого ушка, поцеловал мочку, и спустился ниже. Он обхватил губами лакомый бугорок напряжённого соска, после чего вобрал в себя грудь. Она издала сладостный стон.
   Вода проливалась на них сверху, но они уже не могли разобрать, где кончаются прикосновения её струй и начинаются прикосновения плоти.
   Он почувствовал предельное напряжение там, где соприкасались их бёдра, и подхватил её руками под соблазнительные полукружия. Она воспользовалась этим и, оторвав ноги от дна ванны, закинула их ему за спину.
   Ласки предвкушения сменялись ласками страсти.
   Он слегка присел, ощущая, как замирает девушка в его руках, и мягко, проявляя бесконечную нежность, вошёл в неё. Стон наслаждения сорвался с её губ. Спиной она чувствовала стенку душевой и, упёршись в неё, поспешила ему навстречу.
   Поддерживая, он приобнял её и притянул к себе, чтобы чувствовать каждый миллиметр её тела. Её горячее дыхание, напоённое вздохами удовольствия, ласкало его слух, взбудораживая всё сильнее и сильнее.
   - Да... да... - шептала она.
   Они оба теряли индивидуальность и сливались, образуя единую ауру. Тела лишь сопровождали это слияние. Они двигались всё быстрее и быстрее, но не для того, чтобы всё закончилось, как можно скорее, а длилось вечно.
   Она чувствовала его в себе не только физически, она чувствовала часть его души внутри своей, и сама делилась душою, как могла. Никогда она не думала, что можно получать настолько всепоглощающее наслаждение от физической близости. Она словно парила меж облаков, и тёплые лучи ласково прикасались к ней, проникали внутрь. Она поняла, что уже близка к всплеску удовольствия и следующему за ним медовому изнеможению.
   Он тоже не мог сдерживаться. Ничего подобного их близости он не переживал ни с одной девушкой. Обычно после первых же секунд им овладевало безразличие, а сейчас он семимильными шагами приближался к излиянию.
   Они были вместе. Они были одним. И поэтому не было ничего удивительного в том, что они взобрались на бархатную вершину, венчающую их слияние, вместе.
   Она прижалась к нему крепко-крепко и передала его телу трепет своего наслаждения.
   В ответ он обнял её обеими руками.
   И так они стояли ещё несколько минут, орошаемые струями невидимой воды. Это время они провели не здесь. Их естество, до сих пор единое, путешествовало в бескрайних просторах радости и счастья.
   - Вот это да! - выдохнула, наконец, Евгения.
  

3

  
   Из душа они вернулись к вину. Девушка и думать не могла о том, чтобы сидеть на отдельном кресле. Ей необходимо было каждую секунду, каждый миг ощущать своего возлюбленного.
   Закончилось это тем, что, едва допив вино, они снова занялись любовью, не сходя с кресла. Ни один, ни другая не ожидали от себя такого темперамента. Ни одно из чувств единения не исчезло, и даже не ослабло. - Нет, всё только обострилось и усилилось.
   И во второй раз они поднялись на пик высшего единения.
   А затем Дмитрий взял Евгению на руки и отнёс на кровать.
   - Поспи немного, милая моя, завтра очень рано вставать.
   - Не уходи, любимый, мне холодно без тебя, без твоего тела, без твоего дыхания...
   Он согрел её. На этот раз они чувствовали не столько физическую близость, сколько духовную. Почти с первых минут они оказались сгустками энергии, перемещающимися и переливающимися друг в друга, подчиняясь единому вселенскому ритму.
   Это продолжалось вечность. А по земному времени - чуть больше часа.
  

4

  
   Когда девушка уснула, Дмитрий поднялся с постели, ставшей колыбелью их нежности и сел за стол. Первым делом он набросал новое стихотворение, пришедшее ему только что. Затем он пододвинул пачку форматных листов и стал писать письмо.
   Спустя час с четвертью он запечатал исписанные листки в конверт и написал на нём адрес. Письмо он запрятал в свою дорожную сумку, выкурил сигарету и лёг спать.
   Забравшись под одеяло, он ощутил жар любимого тела. Во сне Евгения повернулась и обняла его.
   Дмитрий уснул и спал крепко, не просыпаясь, чего не случалось с ним уже очень давно.
  
   Проснулся он, чувствуя себя отдохнувшим. Не осталось и следа былой хандры; он был здоров, и каждая клеточка тела радовалась этому; он был счастлив, каждая фибра его души ликовала.
   Он глянул на часы, спрыгнул с кровати и занялся приготовлением кофе. Кофе получился крепким. Его терпкий аромат заполнил пространство номера, который влюблённым сегодня предстояло оставить навсегда.
   Дмитрий склонился над спящей Евгенией.
   - Принцесса, пора пробуждаться. Нам предстоит путь на край света.
   - Ах, благородный рыцарь, это ты! Какой чудесный аромат!
   - Ваш кофе, принцесса.
   Она села на постели и с благодарной улыбкой приняла чашку с дымящимся напитком из его рук. При этом её прелестнейшие груди обнажились, и поэту пришлось постоянно отводить взгляд, иначе он не выдержал бы, забрал бы у неё чашку, отставил её куда подальше и приник к её райским персям. Она заметила это и рассмеялась.
   - Жаль, что сейчас на это нет времени.
   - Зато потом оно всё будет наше.
  
   Допив кофе, она спустилась с постели, сладко потянулась и обняла Дмитрия.
   - Я так счастлива, любимый.
   Пока она одевалась, он упаковал всё оставшееся. Они были полностью готовы. Оставалось дождаться такси.
   Минут пятнадцать спустя оно призывно просигналило возле крыльца.
  
  
  
  
  

5

  
   Дмитрий и Евгения выбежали из здания, не замечая своей ноши, и не оглянулись, чтобы попрощаться с ним, садясь в машину. Однако стоило водителю завести мотор, как из "общаги", махая руками, прося подождать, выбежал Гриша. Следом за ним в инвалидной коляске выкатила Рита.
   - Вы в О-ск? - спросила она, подъехав к машине.
   - Да. В аэропорт, - ответил Дмитрий. - Вас подкинуть?
   - Если не затруднит.
   Коляску уложили в багажник, Гриша сел вперёд, а Рита к Дмитрию и Евгении - назад.
   - Тоже решили, что шоу окончено? - поинтересовался поэт, когда машина тронулась.
   - После вчерашнего - уж точно.
   - А что всё-таки произошло? Я так понимаю, что вчерашний случай явился неожиданностью даже для организаторов.
   - Ага, - кивнула Рита, - переборщили. Костя был подставным. Бедной девушке позвонили, причём, это сделал якобы её дядя. Он сказал, что Костя - "крыса", и что он им нужен.
   - Вот это да! - воскликнула Евгения. - Какие у вас тут делишки творятся.
   - А она? - спросил Дмитрий.
   - А что она? Она влюбилась в этого недоумка и решила всё сделать сама, потому что понимала, что если Костя попадёт в руки её родных, то признание из него будут выбивать всеми доступными способами. Сперва испугала его - он ни в какую, потом сказала, что любит, - он всё равно - молчит. И тут она услышала наше приближение и из любви убила его, чтоб не мучился потом в руках её родственников.
   - Страшная история, - вздохнул Гриша, хранивший до этого молчание. Водитель диковато косился на своих пассажиров. - Не напрягайся! - сказал ему "ботаник", заметивший это. - Это фильм такой.
   Дмитрий заметил произошедшие в Грише перемены. Тот ещё не был писаным красавцем с роковым взглядом, но уже не был и тем затюканным неудачником, которым знал его поэт. Сейчас это был вполне симпатичный молодой человек.
   - Я предполагал нечто в этом роде, - сказал Дмитрий.
   - Но самое ужасное не в этом, - продолжала Рита. - Только она отправила его к праотцам, как ей позвонили и снова голосом дяди сказали, что произошла ошибка. Бедняжка, она никак в себя прийти не может. Как бы руки на себя не наложила!
   - Заигрались ребятки, - задумчиво произнёс Дмитрий.
   - Но я уже слышала, что шоу готовятся сворачивать; слишком много непредвиденных осложнений.
   - И слишком много трупов, - сказал поэт и, немного помолчав, добавил: - Может, хотя бы Андрюха найдёт ту, кого ищет.
   Рита лишь пожала плечами.
  
   - А у вас с Гришей серьёзно? - ни с того ни с сего спросил поэт.
   - Да, - в один голос ответили молодые люди. Гриша немного смутился, а Рита продолжала. - Мы решили быть вместе.
   - Вы куда сейчас?
   - Сначала - в Тверь, к моим родителям, - сказала Рита, - потом к Грише - в Протвино.
   - Счастливой вам жизни! - сказала Евгения.
   - Спасибо, - вновь вместе проговорили Гриша и Рита.
  
   Такси подъехало к аэропорту с запасом времени до нужного рейса. Билеты ещё были, так что Рита без помех взяла себе и Грише. У Дмитрия была бронь на два билета.
   Погода в О-ске стояла просто чудесная. Москва же встретила их пасмурным небом и холодным ветром.
   Несмотря на это, Евгения, как только они проводили Риту с Гришей, сказала:
   - Всегда мечтала посмотреть Москву. Никогда не была тут, только по телевизору и видела.
   - По телевизору - не то, - согласился поэт. - Пойдём, прогуляемся, у нас много времени до последней электрички.
   Ещё в самолёте Дмитрий объяснил, что живёт не в Москве. Увидев её удивление, он сказал:
   - Москва хоть и рождала гениев и поэтов, но никогда не относилась к ним достойно. Раньше они просто сбегали из неё, а сейчас стараются рождаться подальше.
   - А долго нам на электричке ехать? - спросила Евгения.
   - Два с небольшим, - ответил поэт. - До Коломны - сто двадцать километров.
   Они прошли по Арбату, затем спустились в метро, от которого девушка пришла в полный восторг, и доехали до "Белорусской", оттуда по Тверской до Кремля с заходом в Александровский сад. Потом по Никольской, по Мясницкой, и дальше - к Чистым Прудам.
   - Мне нравится Москва, - сказала девушка. - Но очень уж суетно в ней.
   - У неё дурной характер, - отозвался Дмитрий. - Впрочем, как и погода.
   - А что с погодой?
   - То летом холодно, как зимой, то осенью жара стоит, как летом.
   Когда они добрались до Казанского вокзала, Евгения уже убедилась в его правоте. Больше всего её ошеломил воздух, которым было практически невозможно дышать, и метрополитен, похожий на разворошенный муравейник, гневные обитатели которого так и норовят тебе наподдать. Времени до последней электрички оставалось всего - ничего.
  

6

  
   Оставив Евгению в зале ожидания, Дмитрий направился искать почтовый ящик, куда, найдя его, он опустил письмо, написанное ночью. Не было его всего минуты три, но стоило девушке увидеть его, она бросилась к нему на шею.
   - Больше не оставляй меня одну! Никогда! Никогда! Обещай!
   - Да, что случилось, любовь моя? - встревоженным голосом спросил он.
   - Не знаю. Не знаю, милый мой. На какую-то секунду, на одну лишь секунду мне стало холодно. Так холодно, будто солнца больше не существует! Я испугалась! Очень испугалась!
   Он обнимал её, прижимал к себе.
   - Всё хорошо, успокойся. Я здесь, и больше не оставлю тебя одну. Мы теперь всегда-всегда будем вместе.
   Народу в электричке почти не было. В вагоне сидело двое: подвыпивший рабочий и блеклая женщина лет под сорок, с уставшими глазами. Как только молодые люди вошли в вагон, настроение этих двоих заметно поднялось.
   - Я тебе ещё одно стихотворение написал, - сказал Дмитрий.
   - Здорово! Почитай!
   Поэт откашлялся, доставая вчерне исписанный лист, и принялся читать:
  

Когда спрошу я о мечте,

Когда спрошу, любя,

Я видел - веришь ли ты мне? -

В волшебном сне тебя!

Когда спрошу всем сердцем я:

Ты веришь в чудеса?

Скажи мне: "Да"! - любовь моя,

Скажи мне просто: "Да"!

Когда скажу я о судьбе,

Ты веришь ли в неё?

И, словно пристань корабля,

Я ждал тебя давно.

Когда скажу: моя душа

В тебя лишь влюблена,

Скажи мне: "Да"! - любовь моя,

Скажи мне просто: "Да"!

Когда на небо воспарив,

Мы будем жить, даря,

И все несчастья отвратив,

Сплотимся: ты и я,

И прошепчу, целуя, я:

Как хороша заря,

Скажи мне: "Да"! - любовь моя,

Скажи мне просто: "Да"!

Когда мы встанем у черты

Возвышенной любви,

Когда скажу: твои черты

Одни лишь сохранил,

И попрошу я, уходя:

Ты будь со мной всегда,

Скажи мне: "Да"! - любовь моя,

Скажи мне просто: "Да"!

  
   - Да, - восхищённо сказала Евгения и поцеловала своего любимого поэта в губы.
   - Знаешь, - сказал Дмитрий, - по-моему, мы будем жить долго и счастливо.
   Девушка согласно склонила голову, и волнистые волосы рассыпались по плечам. В её глазах не было ничего ставшего, застывшего: одни эмоции сменялись другими, более сильными, более глубокими.
   - Я тоже так думаю, - сказала она, - но...
   В этот момент двери вагона открылись и внутрь зашли шестеро, громко смеясь. На плече одного из них умастился магнитофон, орущий на полную мощность. Евгении пришлось замолчать.
   Из динамиков неслось:
  
   Время уходит, сбегая в глубины зеркал;
   Я думал, успею на поезд, но я опоздал.
   Я уронил глупую с неба звезду,
   Я испытал первую в жизни весну.
  
   Но время уходит, и где же теперь этот я? -
   Может, - в могиле, и небом мне сверху земля,
   Может, - в объятиях вечности общей скупой,
   Что не покажет лик материнский святой.
  
   Компания была явно навеселе. Один даже бросил в адрес Евгении что-то нелицеприятное. Дмитрий весь собрался для броска, но товарищ высказавшегося взял своего приятеля за плечо, и они все вместе покинули вагон.
   - А чего это они все бритые и одеты как-то странно? - спросила Евгения.
   - Это местные скинхеды, - странным голосом проговорил Дмитрий. - И знаешь, на их магнитофоне крутится моя песня.
   - Расслабься, - ласково проговорила девушка. - Ты страшно напряжён.
   - Расслабишься тут, - последовал ответ.
  
   Электричка остановилась возле платформы "Белоозёрская".
   Дмитрий оказался немного не прав. Компанию эту составляли не "чистые" скинхеды, а совершеннейшие отморозки, которым нужен только повод...
  
   Магнитофон продолжал орать в тамбуре.
  

7

  
   Стоило электричке тронуться, как двери в вагон снова раскрылись - на этот раз с другой стороны - и четверо из шести вошли внутрь.
   - Эй, ты, чёрная, - прокричал один из них пьяным голосом, - канай сюда, поговорить надо.
   - Ну, всё, приплыли, - сказал Дмитрий, вставая, и тут же обратился к бритоголовым. - Ребят, шли бы вы своей дорогой.
   - Слышь, лохматый, а ты ё-рь ейный? - бросил кто-то из них.
   - Я за такого сладенького, как ты уже семилетку отпахал, - сказал поэт, но голос его дрожал.
   Они это заметили и поняли, - он боится. Может быть, они не поняли, что он боится не за себя, но это их не интересовало. Они, как собаки, чуяли страх жертвы. Если бы они были потрезвей, или их было поменьше, то, возможно, они прислушались бы к увещеваниям поэта.
   Если бы...
   Они надвигались неспешно, с ехидными улыбочками, делавшими их похожими на гиен. В руках у одного их них появилась велосипедная цепь, на кулаке другого блеснул кастет.
   Зря я не захватил с собой пистолет, - подумал Дмитрий, понимая, что всё равно не смог бы пронести его через терминал аэропорта. Он вышел в проход между сидениями. Сердце бешено колотилось в горле.
   Парень с цепью, вышел вперёд и замахнулся. Евгения вскрикнула. Парень стеганул своим орудием наотмашь, но Дмитрий увернулся: цепь только вскользь задела его левую руку. Поэт вышел из манёвра и ударил ребром ладони в кадык противнику. Удар получился на славу: тот осел на пол; Дмитрий перешагнул через него и двинулся дальше.
   Но Дмитрий не был Андреем Сабуровым, и для него шестеро противников было слишком. Поэт действовал, соотносясь с народной мудростью: "Вырубишь вожака, - остальные разбегутся". Вот этот - второй - подходил на роль вожака: по крайней мере, он держался надменнее, чем остальные.
   Дмитрий попытался провести обманный манёвр, а потом задавить эту пьянь градом ударов школы "куда попадёт", но тот разгадал его план и увернулся. Поэт надеялся, что ему придётся сражаться с ними поодиночке, благо ширина прохода не давала им возможности ввязываться в драку по двое одновременно, но тут один из провинциальных "скинхедов" поскакал по лавкам, направляясь к перепуганной насмерть девушке. Это отвлекло внимание поэта, и он сразу получил сильнейший удар коленом в пах. Стиснув зубы от ужасной боли, он опустился на колени, но не упал. Тут же сверху прилетел удар кастетом в лоб, рассёкший кожу. Дмитрий растянулся на полу, обливаясь кровью, но был в сознании. Он видел, как поспешно покидают вагон рабочий и блеклая женщина, как двое бритых тащат по проходу брыкающуюся и плачущую Евгению, а за ними третий ведёт пострадавшего товарища.
   Музыка неистово кинулась в его уши.
  

Время уходит, слетая золой с потолков,

Я думал, успею выйти из стаи волков,

Но из зимы нет выхода в мир,

Если она превращается в сладкий эфир.

Но время исчезло, и где же теперь этот мир? -

Всеми забыты, спят кудесники лир...

И, может, когда-то я обрету свой покой,

Что станет причиной смерти,

но я не такой.

  
   Дмитрий лежал, терзаемый болью, не в силах подняться. Он не знал, сколько провалялся в таком состоянии. Вероятно, чуть больше минуты, но ему показалось, что гораздо больше. Пару раз он предпринимал попытки подняться, но оба раза они заканчивались крахом, и он валился обратно.
   Из тамбура, перекрывая вой магнитофона, послышался вопль девушки. Он дал поэту новые, доселе неведомые ему силы: одним рывком он вскочил на ноги, мгновенно позабыв об адской боли, и ринулся в тамбур.
  

8

  
   Евгения ничего не понимала. До сей поры, мир казался ей безопасным, а все беды происходили "там - у них".
   Когда её схватили своими грязными лапами двое бритых, она поняла, что на этот раз несчастье пришло к ней. Дмитрий лежал в проходе и ничем не мог ей помочь.
   Ну, что они могут сделать? - лихорадочно соображала она. - Мы же в замкнутом пространстве! - Ну что?! Где же милиция?!
   Но милиции, как всегда в самый нужный момент, поблизости не оказалось.
   Девушку втащили в тамбур. Первое, что бросилось ей в глаза, было открытое пространство там, где должны были быть двери с надписью: "не прислоняться". За ним в сумраке мелькали дымчатые силуэты деревьев и столбов. Где-то вдалеке виднелись огонёчки автомобилей, спешащих по трассе.
   - Ну что, сука, выбирай, - прокричал тот, которого Дмитрий определил, как вожака. - Либо ты сейчас даёшь нам всем, либо становишься на тёмный путь. - Он кивнул в сторону застопоренных в открытом положении дверей.
   Его свора загоготала. Им явно понравилось, как красиво выразился их главарь.
   Евгению парализовало. От навалившегося ужаса она не могла вымолвить ни слова. Тогда вождь пьяных и бритых толкнул её к стенке и прижал, пытаясь забраться под юбку.
   Девушка закричала.
  
   Спустя пару секунд, которые собравшиеся в тамбуре провели в оцепенении, сбитые с толку криком Евгении, двери из салона разъехались, и в проёме показался Дмитрий.
   Магнитофон хрипел:
  
   И я не познаю,

я не познаю причин.

   Больно в груди,

но выход всего один,-

   Вызвать на бой

мрачную суть бытия, -

   Там, где-то в нём

должен расплавиться я.

  
   Поэт ринулся на вожака. Остальная стая струхнула: такой ненавистью и решимостью горели глаза этого человека, что страшно становилось оказываться у него на пути.
   Дмитрий схватил бритого за плечи и отшвырнул далеко назад. Тот едва не вылетел из электрички, но в последний момент успел уцепиться за поручень. Это спасло его от верной гибели. Спустя мгновение в его одежду вцепилось несколько рук остальных отморозков.
   Поэт сгрёб девушку в охапку и попытался сбежать вместе с нею. Можно было добежать до первого вагона и, если на пути не встретится милиция, ломиться в кабину машиниста. Кнопку вызова наверняка нажал уже кто-нибудь из пассажиров, а если нет, то они ещё могли бы успеть это сделать.
   Дмитрия скрутил приступ жесточайшей боли в паху. Он чувствовал, как по ногам из разбитой мошонки стекает липкая жидкость. Покалечили его здорово. Евгения, видя, что с её возлюбленным плохо, склонилась над ним.
   Электричка стала замедлять ход; семафор на её пути предупреждающе сверкал красным глазом.
   Беспредельщики тем временем очухались. В их головах уже не осталось ничего разумного, - только пьяная ярость.
   Главарь с рыком подбежал к молодым людям, схватил поэта за шкирку и отшвырнул его вглубь тамбура. Затем схватил девушку, но та не собиралась сдаваться без боя; она действовала, как и он с Дмитрием: ударила его коленом в пах, правда, не с такой силой. Тот согнулся, взвыв от боли, и она плюнула ему прямо на бритый затылок.
   Подключилась свора: они схватили Евгению за руки и удерживали их разведёнными.
   Очухавшись, вожак уже не хотел заниматься с ней совокуплением. Он размахнулся и изо всех сил залепил девушке оплеуху, разбивая ей в кровь губы.
   Она улыбнулась жуткой улыбкой:
   - Ты не представляешь, что творишь.
   Бритоголовый не ответил. Подошёл к ней вплотную, до сих пор морщась от боли, и толкнул прямо в пространство между застопоренных дверей.
  
   Дмитрий находился на грани. Чудовищными усилиями он заставлял себя оставаться в сознании, хотя очень хотелось провалиться в тёмное и блаженное ничто. Увидев, как его любимую ударили по лицу, он прикусил нижнюю губу, взращивая в себе ярость. Иногда для того, чтобы одолеть зверя, надо самому превратиться в зверя.
   Он поднялся в тот самый момент, когда пьяный подонок толкнул Евгению. Поэт бросился наперерез, пользуясь тем, что на него не обращали внимания.
   Его сил достало только на то, чтобы подхватить девушку и притормозить движение к разверзшейся бездне, но не остановить его: на это сил не осталось. Ещё миг они вместе простояли на самом краю, глядя в глаза своим обидчикам, а потом плавно, как в замедленной съёмке, канули в тёмное пространство за открытыми дверями.
   Дмитрий, чувствуя, что теряет равновесие, сгруппировался; о себе он не думал, но последней его надеждой было, что Евгения не сильно покалечится.
  

9

  
   Состав, до этого почти остановившийся, вновь принялся набирать скорость, следуя разрешающему сигналу семафора и увозя с собой их вещи.
   Евгения лежала и не могла поверить тому, что жива. Более того, она не получила ни единого ушиба, только саднили прикушенная изнутри щека и разбитые губы. Она пошевелилась, проверяя, нет ли переломов. Все кости оказались целы. Под ней слабо шевельнулся Дмитрий.
   - Похоже, мы теперь в безопасности, - дрожащим голосом проговорила девушка.
   Поэт долго молчал, а потом сдавленным голосом сказал:
   - Да.
   Евгения встала, озираясь по сторонам. Со всех сторон их окружали тёмные деревья. Бесконечной прямой в обе стороны уходили пути. Вдалеке - за стволами - мелькали огоньки. Девушка обернулась к своему возлюбленному, который теперь стал для неё ещё и ангелом-хранителем.
   Поэт лежал без движения. Что-то неестественное проглядывалось в его застывшей позе.
   - Ты как?
   В ответ послышалось неразборчивое мычание.
   Девушка склонилась над Дмитрием. Даже в глухих сумерках его лицо выделялось бледным пятном.
   - Что с тобой? Ты ранен?!
   Нет ответа.
   Она уселась на землю и положила его голову к себе на колени.
   Стал накрапывать мелкий дождь.
   Капельки воды, слетая с небес, ложились на веки поэта, а после скатывались с лица. Можно было подумать, что он плачет.
   Евгения гладила его лоб и волосы, приговаривая разную нежную чепуху, которая приходила на ум.
   Почувствовав что-то влажное на ногах, она приподняла голову Дмитрия и только сейчас увидела, что его затылок представляет собой сплошное кровавое месиво в спутавшихся волосах.
   Рядом стоял столбик из тех, что отмечают каждые сто метров железнодорожных путей.
   При падении молодой человек наткнулся на этот столбик головой.
   Сердце его ещё билось.
   Евгения вернула его голову себе на колени, не обращая внимания на бегущую из неё кровь, и принялась укачивать своего любимого поэта, как маленького ребёнка.
   Слёзы на её лице смешались с каплями дождя, и уже вместе с ними орошали белое лицо Дмитрия. Казалось, что с самих небес плывёт песня "Арии":
  

Засыпай,

На руках у меня засыпай.

Засыпай,

Под пенье дождя.

Далеко,

Там, где неба кончается край,

Ты найдёшь

Потерянный рай.

  
   Девушка не чувствовала ничего, кроме того, как, пульсируя, вытекает жизнь из её любимого.
  
   Дмитрий чувствовал себя ужасно: всё тело налилось свинцом, а в голове начал свою разрушительную работу кузнечный молот. Не обычными пятью чувствами, но совершенно иными он чувствовал, что любимая всё ещё рядом.
   Внезапная лёгкость охватила его существо. Он открыл глаза. Прямо перед ним находился овальный портал, за которым приветливо разливалось радужное сияние. Он встал и двинулся к этому порталу, зная, что его там ждут. До последнего момента он думал, что Евгения идёт с ним, однако, сделав последний шаг, поэт понял, что в его руке нет её руки.
   Он обернулся: в закрывающемся портале мелькнула её скорбная фигурка.
  
   Девушка не знала, сколько она просидела на земле под дождём, укачивая засыпающего последним сном Дмитрия, но вот он издал предсмертный хрип и затих. Артерия под её пальцем больше не пульсировала.
   Она не хотела уходить, не хотела бросать его тело здесь. Можно было сбегать за помощью, но как это всё далеко, как нереально... она продолжала сидеть, качая его мёртвую голову и чувствуя себя круглой сиротой на этом слишком уж жестоком свете.
   Но тут начали происходить странные вещи. Тело поэта вдруг стало испускать ласковое радужное сияние. Девушке показалось, что он напоследок нежно коснулся её лица.
   Сияние принялось поглощать тело Дмитрия, впитывая его в себя. Евгения чувствовала, как лежащая у неё на коленях голова быстро теряет вес.
   Спустя пару минут Дмитрий исчез; не оставив ей на память о себе ничего. Даже одежда, и та растворилась в воздухе.
   - Почему ты не забрал меня с собой? - проговорила Евгения, поднимаясь.
  

10

  
   Она шла навстречу огонькам, мелькавшим вдалеке. Их становилось всё меньше и меньше.
   Евгения продиралась сквозь кусты, несколько раз падала, зацепившись ногой не то за корень, не то за что-то ещё. Темнота обнимала её, холодя мокрые щёки. Но она не плакала. Уже не плакала. Слёзы остались где-то внутри, не пытаясь вырваться наружу.
   Она думала о том, что умереть не страшно, а страшно жить после смерти самого близкого человека.
   Наконец, изрядно поплутав перед этим, девушка выбралась на трассу. Шёл второй час ночи; машины встречались редко.
   Внутри неё разливалось спокойствие. Она даже прислушивалась пару раз, потому что ей казалось, что с ней разговаривают. Вместе со спокойствием к ней пришло тепло.
   Тепло овладевало её существом, даря мгновения блаженства. Евгения закрыла глаза, продолжая идти вперёд.
   А когда открыла, то увидела перед собой овальный портал, за которым цвела радуга, и стоял её возлюбленный.
   Она ринулась вперёд, не замечая сигнала "КамАЗа", мчащегося прямо на неё, потому что пока она шла с закрытыми глазами, незаметно для самой себя перебралась с обочины на середину проезжей части.
   Девушка, освещённая автомобильными фарами, спешила в объятия Истинной Любви.
  
   Валерий Панкратов работал водителем. Весь день он пропахал на "КамАЗе" за зарплату, а ближе к вечеру подвернулась халтура. Около двух часов ночи он совершенно уставший со слипающимися глазами возвращался к себе домой в Воскресенск.
   Ехать оставалось чуть-чуть, когда, преодолев крутой поворот, он вдруг заметил человеческую фигуру у себя на пути. Он принялся бешено сигналить и давить на тормоз, впрочем, последнее всё равно не помогло бы. Валерий успел заметить в свете фар, что сейчас собьет девушку.
   Потом последовал удар. Точнее, должен был последовать, потому что девушка не успела бы отскочить. И водителю показалось, что он его слышал.
   Однако когда он вылез из остановившейся, наконец, махины, то не увидел никакого тела. Битый час он осматривал близлежащие окрестности. Но так ничего и не обнаружил.
   Померещилось, верно, - решил он, кладя мощный фонарь в бардачок, и поехал домой, где его ждали жена и дочка.
  

Глава 18. План "D".

  

1

  
   Павел Стержнев понял, что события стремительно вырываются из-под контроля. Каждый делал, что хотел, и эксперимент превращался в бойню.
   Стоя над телом Кости Иванова он лихорадочно соображал: что же делать? Как назло "Первый" совсем расклеился. А эти, - думал он, окидывая взглядом оторопевших участников шоу, - наверняка обо всём расскажут, и вскоре тут будет полным-полно ментов.
   Он спустился в яму и поднял на руки Весну, лишившуюся чувств.
   - Андрей... хотя нет, у тебя - рука. Ислан, пособи.
   Кавказец, отличавшийся крепким телосложением, охотно принял девушку на руки и понёс её в "общагу".
   - Всё, расходитесь, - сказал Стержнев остальным.
   Однако собравшиеся будто прикипели взором к мёртвому телу. Павлу пришлось, чуть ли не отгонять их. Скоро ему на помощь пришёл Андрей.
   - Пойдёмте, - громко сказал он, - нам здесь нечего делать.
   - А как же тело? - спросила Олеся.
   - Его же надо куда-то отнести, - проговорил Саша Фёдоров.
   - Нет, - отрезал Павел. - Необходимо всё оставить, как есть, чтобы сотрудники милиции застали картину преступления в неизменном виде.
   Стержнев заметил, что из-за волнения ему трудно подбирать слова. И немудрено, - он засветился перед Сабуровым, находясь в полной уверенности, что у них всё под контролем. А теперь все шишки могли посыпаться на него.
   - Думаю, что выражу общее мнение, - сказала Маша Светлова, лицо которой сейчас было неестественно бледно, - если скажу следующее: никто из нас не сообщит об этом, - она кивнула в сторону покойника. - Однако это не ради вас и вашего шоу, а ради Весны. Она не заслужила суда человеческого, так как её уже наверняка оправдал Суд Высший.
   - Какие слова! - произнёс Стержнев. - Но могу ли я быть уверен во всех?
   - Да! - раздался многоголосый хор.
   - О`кей, тогда - все в "общагу".
  
   Дойдя до здания, Стержнев дождался, пока все участники скроются внутри, и повернул обратно.
   Не подставить бы "Первого", - думал он. Действовать приходилось самостоятельно. Но Павел был уверен в том, что "Первый" и тот же "Принц" поступили бы на его месте точно также.
   Лопата лежала рядом с ямой. Холм свежей земли тоже находился под рукой. Чего ещё надо? Павел принялся закапывать труп. Никогда ещё ему не приходилось закапывать мертвецов.
   Размеренно работая инструментом, он вспоминал, как "Первый" ему рассказывал о шоу. Тогда он сделал упор на том, что "пугать будем до смерти, но смертей не будет". Однако вмешался Его Величество Случай, и понеслось. А платить, кто будет?
   Стержнев вспотел. Ему хотелось верить, что это от работы, но пот был холодным. Его - Павла Стержнева - вполне могли сделать "козлом отпущения", и он это прекрасно понимал; в конце концов, вся техническая сторона шоу - его рук дело; его и его людей. Ещё этот Сабуров, будь он не ладен, и зачем он его на шоу вытащил? - Тьфу! Надо было срочно придумать, как себя обезопасить.
  

2

  
   За подобными мыслями Павел не заметил, как закопал яму. Взяв лопату с собой, он отправился к "общаге". Там лопата перекочевала в тёмную подсобку под лестницей.
   Стержнев хотел подняться к себе, но решил зайти к Гене, узнать, как у него дела.
   Васильев, развалившись, сидел в кресле. Сперва Павел подумал, что он спит, но, подойдя ближе, убедился, что это не так. Он положил два пальца на Генину сонную артерию.
   Ничего.
   Мёртв.
   - Да, ядрить твою налево! - выругался Стержнев.
   Он окинул номер глазами и сразу всё понял: на столе лежали две чайные ложки; скорей всего именно те, которыми он окунал лезвие в раствор. Потом он, по всей видимости, одной из них перемешал сахар в кружке. Догадаться было не сложно, потому что там, где на полу разлился кофе, теперь виднелась буро-фиолетовая плёнка. Гену можно было спасти, если бы сразу заметили и госпитализировали. Лика - та по последним данным в коме, но жива, а этот... В конечном итоге он принял гораздо большую дозировку, чем она, - у Лики основную часть яда вымыла кровь, а Васильев... Короче, мир его праху.
   Павел тщательно стёр отпечатки пальцев с ручки двери и отправился в свой кабинет. Там он сел в кресло и углубился в размышления. Стержнев не был сильным аналитиком - прерогатива прогнозирования событий принадлежало "Первому" и его другу писателю. Однако надлежало что-то придумать, иначе вся ответственность негаданно нежданно окажется на нём.
   Из задумчивости его вывел звонок телефона.
   - Да, слушаю.
   - "Голова", это "Принц". У тебя осложнения?
   - Да, форс-мажор. Иванова спасти не успели, а Васильев отравился нашим патентованным средством.
   - Огласка неизбежна, как я понимаю.
   - Никто не знает, где они находятся. Мы не зря об этом позаботились и запаслись исчезающей краской для принтера.
   - "Голова", а как же участники?
   - Про Иванова они не скажут...
   - Ты уверен?
   - Да. А про Васильева никто не знает.
   - Это хорошо. Мы, конечно, в любом случае отмажемся, но лучше вообще избегать огласки. Кстати, а почему Васильев умер? Наше средство не должно приводить к таким результатам!
   - Стечение обстоятельств. Он ещё не отошёл от вчерашнего воздействия, а сегодня - передоз ядом, ну моторчик и не выдержал. "Принц", с телом-то что делать?
   - В туннели.
   - "Принц", я всё сделаю, но мне нужны гарантии.
   - Какие гарантии? - голос на другом конце провода стал удивлённым.
   - Гарантии безопасности, - ответил Стержнев. - Я не хочу расплачиваться за всё. Пойми, я засветился. Пускай, другого выхода у меня не было, потому что "Первый" захворал, но теперь если что, то крайний - я. Сабуров-то меня знает. Я не Павлик Морозов, но если ко мне возникнут вопросы у властей, то я молчать не буду.
   - "Голова", успокойся, - голос собеседника вновь стал бесстрастным. - Ты же в одной лодке с нами. Какие тебе ещё нужны гарантии? А с властями проблем не будет, ты же сам знаешь, что у Светланы Николаевны папа - министр.
   - Я всё это прекрасно знаю, но как-то не по себе.
   - Да, "Голова", хорошие новости есть. "Первый" поправляется. Сегодня говорил с ним. Он у писателя где-то в горах. Говорит, что скоро будет.
   - Это радует, - ответил Стержнев. - Для нас какие-нибудь директивы есть?
   - Я как раз хотел об этом сказать. "Первый" передал, что если будет форс-мажор, то сворачиваться по плану "D". Он сказал, что первый блин всё равно комом, так что учтём ошибки, и будем готовиться к шоу "На лоне природы - 2".
   - Я всё понял, "Принц".
   - Ещё он просил передать тебе кое-какой файл.
   - Что за файл?
   - Как я понял, это его исследование. Он хочет, чтобы ты с ним ознакомился и составил своё мнение.
   - Хорошо. Что с Сабуровым и с его этой Кирой?
   - Тут особый случай. "Первый" приказал продолжать действовать до логического конца.
   - А это как?
   - Ну, когда один отречётся от другого, или когда Сабуров всё-таки отыщет её. Да, "шестых" тоже не трогаем.
   - Ясно. Это всё?
   - Пока - да. Принимай файл.
  

3

  
   Стержнев открыл полученный файл и углубился в чтение.
  
   Любовь - это болезнь.
   А как ещё можно назвать человека, который в угоду неким мнимым чувствам пренебрегает голосом разума? - Только больным. Считая себя влюблённым, человек способен совершать такие глупости, какие никогда не совершил бы, соотносись он хоть как-то со здравым смыслом. Исходя из этого, можно предположить, что есть только высшая форма этой болезни, а Истинной Любви - нет.
   Проявления любви в некоторых аспектах схожи с проявлением материнского инстинкта. Это лишний раз доказывает, что она, основываясь на ложных предпосылках, использует такие позывы человеческого сознания, которые на время отключают внутренний ценз. Понятия: польза - вред смещаются в сторону объекта любви, или полностью проецируются на него, оставляя субъекта за их гранью. Для него хорошо всё то, что позитивно для объекта, при этом практически не учитываются собственные интересы. Таких можно брать, как говорится, голыми руками.
  
   В наше время мы сталкиваемся с тем, что многие симулируют состояние влюблённости в корыстных целях. Кто-нибудь посетовал бы: вот, мол, до чего докатились. Но тут напрашивается вопрос: а не было ли понятие "любовь" придумано специально для облапошивания глупых и слабых? Ведь именно этой категории людей присуща "собачья" влюблённость, а люди сильные издавна умеют держать себя в руках и контролировать свои чувства. Если всё так, то мы находимся во власти крупнейшей фальсификации за всю историю человечества. Мы пытаемся отыскать в себе то, чего там никогда не было, и сетуем на самих себя, когда не находим. Должно же быть, - говорим мы, - это же так обычно! Об этом столько написано! И с древних времён люди любили друг друга! Вон - Данте с Беатриче... И так далее, и тому подобное. Некоторые увлекаются этим настолько, что, наконец, убеждают сами себя и заболевают тяжёлой формой любви.
   Возникает вопрос: нужно ли лечить? - Но как можно лечить то, чего не существует в природе? Любовь нельзя вылечить, а вот состояние влюблённости - пожалуйста. Оно похоже на манию, и лечить её следует так же.
   Если ребенок, боящийся темноты, находится в тёмной комнате, то стоит лишь включить свет, и все его страхи улетучиваются. Теперь ему нужно только внушить, что комната без света останется такой же, как и при свете, и никакие монстры в ней не появятся. Боязнь темноты лечится. Так же лечится и состояние влюблённости, надо лишь доказать, как дважды два, что любви не существует - вот и всё.
  
   Что касается демографического кризиса, который может возникнуть при успешном лечении, то он будет преодолён инстинктом размножения. Я уверен, что, наоборот, преодолев такой предрассудок, как любовь, мы станем проще относиться к деторождению и в кратчайшие сроки повысим свою популяцию.
  
   Вдобавок к уже сказанному, у нас появится прекрасная возможность контролировать здоровье человечества. Носители ущербных генов не будут допускаться к продолжению рода. В идеале каждую яйцеклетку должен оплодотворять только проверенный сперматозоид. Но пока медицина не обладает техническими средствами, способными на такую проверку, к спариванию должны допускаться только полностью здоровые особи.
   Пока же есть вера в любовь и состояние влюблённости, будут рождаться уроды и дебилы, то есть люди с физическими и умственными недостатками.
   Для выздоровления человечества и скорейшего его движения вперёд по пути научно-технического прогресса необходимо полностью искоренить это глупое понятие: любовь...
  
   Стержнев погасил экран компьютера и закурил. Если честно, то он почти ничего не понял в тексте, написанном "Первым". Впрочем, на то "Первый" и профессор, чтобы излагать свои мысли весьма туманно. Однако внутри Павла остался смутный и неприятный осадок.
  

4

  
   Затушив окурок о стенку хрустальной пепельницы, Павел вновь придвинулся к компьютеру. Он хотел посмотреть, чем занимаются участники шоу. Конечно, по хорошему надо было бы срочно убрать тело Васильева, чтобы никто из участников случайно на него не напоролся, но хотелось насколько возможно отодвинуть этот момент.
   Он переключался с одной камеры на другую. В двадцатом Лёша упаковывал вещи - умный мальчик. Девятнадцатый - пуст; в восемнадцатом Лена смотрит телевизор; в семнадцатом Коля и Ксюша вполголоса выясняют отношения. В шестнадцатом Саша и Люба раздвигают кровати; в пятнадцатом Гриша с Ритой: у них и вправду царит полное взаимопонимание. Четырнадцатый и тринадцатый - пусты. В двенадцатом неспокойным сном спит Весна: её накачали успокоительным. Одиннадцатый - пуст. В десятом мирный вечер у Олега с Олесей. В девятом Маша Светлова рассматривает журнал "Рекорды бодибилдинга". В восьмом Ислан решает кроссворд, а "Свин" подпискивает из угла правильные ответы, если знает. Седьмой, шестой, пятый, четвёртый - пусты. В третьем спит Сабуров.
   Во втором...
   - Странно, - пробормотал Стержнев себе под нос и принялся нажимать разные клавиши, но сигнала со второго так и не появилось.
   Это было тем более странно, что датчики показывали полную исправность аппаратуры.
   - Что за ерунда?! И у этого что ли глушитель?!
   Он переключился на стандартные частоты, как в случае с Ликой, чтобы услышать, о чём они разговаривали с Сабуровым. Однако тогда всё получилось, как нельзя лучше - ему помог передатчик, прикрепившийся к одежде Сабурова, когда тот сел в кресло перед своим походом в город, и Павел не пропустил ни слова, хоть и не видел изображения. А тут царили всё те же помехи.
   Стержнев в сердцах сплюнул на пол и встал из-за стола.
  
   Прежде чем идти в тринадцатый, он зашёл в двадцать первый. Там он нажал необходимую комбинацию, переключил пару тумблеров и вышел, не глядя более на своё детище. Больше месяца он вместе с "Факиром" и "Электроном" корпел над созданием технической начинки "общаги". Очень не хотелось, чтобы теперь всё пошло прахом.
  
   В тринадцатом всё было готово: полы раскрыты, платформа подана. Стержнев подхватил Васильева под руки и уложил на платформу. Потом прошёл по номеру, уничтожая все следы разыгравшейся здесь трагедии, и встал на платформу рядом с мертвецом. Достав из кармана пульт дистанционного управления, формой напоминающий телевизионный, он нажал нужную кнопку, и платформа начала плавно опускаться. Когда она достигла монорельса, то потолок (а в номере - пол) сомкнулся над его головой.
   Сейчас Павел не испытывал обычной радости от созерцания совершенства своего детища. Даже тот же монорельс - он не был цельнолитым, но отдельные части так тщательно были подогнаны друг к другу, что и при ближайшем рассмотрении казалось, что в нём нет ни единого стыка. То же и при движении: ни качки, ни стука. Перевози тут спящего, и он не проснётся.
  
   Платформа подъехала к двери с табличкой:
  
   "Пляж";
  
   Павел остановил её, снял тело и волоком потащил его по недлинному туннелю, скрывающемуся за этой дверью.
   Ближайшие туннели до сороковых годов прошлого столетия являлись частью дренажной системы города: по ним сточные воды уходили в озеро, но потом ближе к городу поставили помповые насосы и направили их в реку, дабы не засорять озеро. "Первый" просто гений, что выбрал именно этот город для своих экспериментов: тут всё играет им на руку.
   Стержнев дотащил тело до тупика - заглушки, за которой волновались тёмные воды озера. Дверь справа вела под пляж; в некоторых местах можно было открыть люки в потолке и высунуть руку сквозь песок на поверхность...
   Дверь слева вела к небольшой подземной речушке, частично подпитывающей озеро. По этой-то речушке и отправился Гена Васильев в своё последнее плавание...
  
   Вернувшись в кабинет, Павел снова попытался получить информацию с аппаратуры, установленной во втором, но та передавала только неясные шумовые помехи.
   Да и хрен с ним, с этим поэтом, - подумал Стержнев, - всё равно завтра укатит.
  

5

  
   Снова зазвонил телефон. Павел понял, что задремал прямо в кресле. За окном сгущались сумерки.
   - Да.
   - "Голова", это "Принц". Как там у тебя?
   - Всё путём.
   - А у меня есть хорошая новость.
   - Горю желанием услышать.
   - Лика пришла в себя.
   - А это хорошо?
   - Хорошо то, что она ничего не помнит о последних событиях. Даже название шоу вспомнила с трудом.
   - А память к ней случайно не вернётся?
   - Что ты, "Голова"! Она теперь будет только забывать. Яд, оставшийся в тканях постепенно разрушит её мозг, а особенно те отделы, которые отвечают за память, интеллектуальную деятельность и координацию движений.
   - Здорово, - проговорил Стержнев в трубку, а про себя подумал: Ужас. - Слушай, "Принц", а у нас не возникнет осложнений с родственниками Весны, когда выяснится, что дядя ей не звонил.
   - А какие могут возникнуть трудности?
   - Ну... я не знаю... Они всё-таки люди серьёзные, и таких вещей не прощают.
   - Прекращай, "Голова", слезай с измены, как говорил покойный Костя. Деньги решают всё.
   Не всегда, - подумал Павел, а вслух сказал:
   - Если так, то ладно.
   - Всё, отбой, спокойной ночи.
  
   Спокойной-то, - спокойной, - думал Стержнев. - А если на душе не спокойно, тогда, как?
   Он находился в том состоянии, когда самому себе от себя не по себе. Слишком много они наворотили за эти пять дней. Да, у них есть деньги, связи, выходы на спецлаборатории, лучшие мозги... но поможет ли это, если... Впрочем, об этом "если" думать не хотелось. Если за них серьёзно возьмутся, то он - Стержнев - окажется крайним.
   И ещё один вопрос мучил его: оправдывает ли цель эксперимента, средства, которыми она достигается? "Первый" уверен, что оправдывает, и убеждает в этом всех остальных...
   Но если задуматься...
  
   Ночь нависала душным пологом, спутывая мысли и застревая в горле сгустками разогретого за день воздуха. Ветер дул к озеру, унося его прохладу прочь от "общаги" и её временных обитателей.
   Лоб Павла Стержнева покрывала липкая плёнка пота. Он расстегнул верхние пуговицы рубашки, давившие на горло.
   Кондиционер, - пронеслось в его голове, - нужно включить кондиционер.
   Но он был включён. Странно, почему же так душно? Павел подошёл к открытому окну и стал всматриваться в ночь.
   Она отвечала тем же, вперяясь в него бледным глазом луны и нашёптывая ему на ухо свою страшную сказку.
   Нет, - думал Стержнев, - ничего плохого произойти не может, потому что всё просчитано заранее. Пять планов и в каждом по пять десятков пунктов, плюс подпункты.
   Однако никакие мысли не могли его успокоить. Что-то происходило не так. Он не понимал, что именно, только чувство незащищённости и обречённости охватывало его, стягивая кольцами, как удав, и заставляло без сна и покоя метаться по кабинету.
   Наконец, исчерпав запас сил, как физических, так и душевных, Павел рухнул в кресло, и практически сразу впал в тяжкое забытьё. Ему привиделось, что он шагает по монорельсу без стыков, подвешенному в пространстве. Справа от него располагается дивной красоты сад, слева - озеро бушующего пламени. Но он всё идёт и идёт по рельсу, не решаясь шагнуть ни в одну, ни в другую сторону.
   Наутро он проснулся с головой, будто бы наполненной свинцом. Взглянул на часы - завтрак уже начался.
  
  

6

  
   Прежде, чем выйти из кабинета и предстать пред ясны очи оставшихся участников шоу, Стержнев приложился к фляжке с коньяком. Алкоголь немного притупил предчувствие грядущих неприятностей, но тяжёлый осадок в душе остался.
   Павел вошёл в столовую, окинул собравшихся быстрым взглядом и сказал:
   - Я пришёл уведомить вас, что шоу "На лоне природы" завершено.
   - Как? Что же дальше? И что теперь? - раздались недружные возгласы.
   Усталыми глазами он вгляделся в эти лица. Конечно же, они всё понимали: их оставалось только двенадцать из тридцати двух, начинавших игру пять дней назад. Но нужны слова; им, как всегда, требовались слова - пустые обёртки истинных причин.
   - Шоу не может продолжаться после того, что произошло вчера.
   - Но шоу должно продолжаться, - раздался одинокий голос Любы.
   - Всё, - проговорил Стержнев, - собирайте вещи. После обеда прибудет автобус, который отвезёт вас в аэропорт.
   - А деньги? - настороженно спросила Ксюша.
   - Деньги я вам выдам перед обедом. Естественно, сегодня ни на ферму, ни на лесопилку вы не пойдёте. Отдохните, напейтесь, в конце концов.
   - Выпивать у вас тут опасно, - проговорила Весна.
   Под глазами девушки залегли глубокие тени, на лице появились первые морщинки, в глазах таилась горькая скорбь, в остальном же она выглядела, как обычно: держалась гордо и достойно.
   - Я же сказал: шоу закончилось, расслабьтесь, больше ничего не произойдёт.
   - Это Вы так думаете, - угрюмо проговорил Сашка Фёдоров и уткнулся обратно в свою тарелку с овсяной кашей, которую он уже минут пятнадцать ковырял ложкой.
   - А нас покажут по телевизору? - спросила Лена.
   - Это как посчитают нужным организаторы шоу, - ответил Павел. - Лично я не стал бы шокировать публику вашими действиями.
   - Мы сами - публика, - высказался Олег. - Мы зеркало общества, так что, - пусть любуются.
   Со своего места поднялся Андрей Сабуров.
  

7

  
   Молодой человек имел вид изнеможённый, будто всю ночь, а, может быть, и несколько суток перед тем, чёрт знает, чем занимался. Стержнев знал, почему: клинок, которым ранили Андрея, был вымочен в растворе лёгкого яда, вызывающего усиленные воспалительные процессы. Продукт деятельности всё той же химической лаборатории. Правда, этот яд не имел долговременных последствий.
   Несмотря на плохое самочувствие, Сабуров взирал на всё с твёрдостью и спокойствием во взгляде. Павел, в который раз поразился выдержке своего бывшего друга.
   - Когда и где мне забирать Киру? - спросил он.
   - То есть? - не понял Стержнев.
   - Если шоу окончено, то Кира вам больше не нужна, потому что больше нет смысла нас с нею мучить. Куда надо идти за ней?
   Павел понял, что всё кажется простым только в тот момент, когда на бумаге пишешь план действий, но когда имеешь дело с живыми людьми, то эта простота ставит подножку, оказываясь миражом.
   - Пойдём, - сказал он Андрею. - Поговорим в кабинете.
   - А что здесь? - удивился Сабуров.
   - Пойдём, пойдём.
   Они вышли из столовой и поднялись на второй этаж в кабинет Стержнева.
   - Ну, так что? - спросил Андрей. - Почему ты при всех не смог назвать время и адрес?
   - Видишь ли, Андрей... - начал Павел.
   - Только не говори мне, что вы её не отпустите, потому что если это так, то вы проклянёте день, когда родились. Или, может быть, вы боитесь, что она заявит о незаконном лишении свободы? - Не бойтесь, она не заявит. Слово чести. Мы будем считать, что это была часть шоу.
   - Это и была часть шоу, но... - Павел судорожно подбирал слова, импровизируя по ходу разговора. Ему вспомнилась Маша Светлова, которой, несмотря на всю безыскусность её вранья, удалось-таки, хоть и не надолго, обмануть Сабурова. - Но дело-то всё в том, что её никто нигде не удерживает, и не удерживал. Ей была предоставлена полная свобода. Некоторое время она ещё пробыла здесь - в городе, - а затем укатила домой, не пожелав даже словечком с тобой перемолвиться.
   - Ты лжёшь, гнида! - в бессильной злобе прошипел Сабуров.
   - Вот так всегда, - Стержнев драматично закатил глаза. - Нагло лжёшь - внимают каждому твоему слову, говоришь правду - не верят.
   - Не заслуживаешь ты доверия. Где Кира?!
   - Я уже сказал тебе.
   - Она не могла просто так уехать, потому что мы любим друг друга, и все ваши козни бессильны перед нашей любовью.
   - Любовь, как много в этом слове... Послушай, Андрей, ты же не маленький, прекрасно понимаешь, что несложно сыграть влюблённость. Этим на шоу половина участников занималась.
   - Но Кира не подставная!
   - Как тебе сказала Лика, - утвердительно произнёс Стержнев.
   - Откуда ты знаешь, ты же не мог... - Андрей замолк.
   - В том-то и дело, - продолжил Павел, - Лика сама была подставной, и могла болтать, что угодно, лишь бы уверить тебя, что ей можно доверять. И весь ваш разговор я прекрасно слышал. Хочешь послушать?
   - Нет уж, увольте. Я ничего не понимаю в ваших играх, и не собираюсь лезть в них. Только об одном прошу: отдайте Киру, больше мне от вас ничего не надо.
   - Она уехала.
   - Дай адрес.
   - Не могу, - сказал Стержнев. - Из соображений конфиденциальности информации о месте жительства игроков.
   - Паша, кончай ломаться, ты ж не девственница, в конце-то концов! Мы не день и не два друг друга знаем, и даже не месяц. Мы ж на горшках рядом сидели! Дай адрес.
   - А ты кончай меня уламывать, как девку красную. Я договор о неразглашении подписывал.
   - Наплюй! Ради нашей бывшей дружбы - наплюй! Наплюй, как наплевал на жизни Гарика, Германа, Кости, Ани!
   - Не могу.
   - Ну и чёрт тебя задери! - выплюнул Сабуров и поднялся с кресла.
   Однако, сморщившись от боли в плече, рухнул обратно.
   - Отдохнуть тебе надо, - с участием проговорил Павел. - Подлечиться хотя б с недельку, а там - глядишь, и наполнится твоё сердце любовью...
   - Да пошёл ты!
  
   Придерживая больное плечо, Сабуров вышел из кабинета, оставив Стержнева наедине с его невесёлыми мыслями. Павел ещё долго сидел, уставившись в пространство. Годы когда-то верной дружбы мелькали перед его глазами, и одна мысль, как неугомонная ветка при ветреной погоде - в окно, назойливо стучалась в его мозг: а вдруг это и правда - Любовь?!
   Он вытащил из груды бумаг наполовину исчерканный листок, оторвал вымаранную часть и скоренько набросал небольшую записку.
  

8

  
   Обед проходил в полном молчании, лишь изредка то один, то другой участник шоу тяжело вздыхал.
   После обеда подали автобус: тот самый, что привёз их сюда. Тихим и пустым казался он севшим в него людям, по сравнению с тем, каким он был всего пять суток назад.
   Тёплый день. Шестой день шоу, но все вздохнули с облегчением, когда автобус отъехал от крыльца "общаги". События, произошедшие в ней, сразу стали подёргиваться мутной плёнкой забытья.
   Пять дней игры - пять дней жизни. Двенадцать человек (исключая водителя, мучительно знакомого Сабурову по стычкам на Садовой и - позже - на Цветочном, и Павла Стержнева, впрыгнувшего в автобус в последний момент) испытывали довольно странные чувства: впервые за несколько дней за ними никто не наблюдал. Не попадавшим под круглосуточный надзор, невозможно это объяснить. Ты привыкаешь, что посторонние люди видят, как ты ешь, справляешь нужду, принимаешь душ, спишь... А потом это давящее чувство, впитанное тобой, как должное, вдруг исчезает, и становится легко-легко. Ты ощущаешь себя космонавтом в невесомости, или кем-то неуловимым с момента прекращения наблюдения. Понимаешь, что теперь ты сам хозяин себе и своим действиям, ты не оглядываешься на скрытую камеру, и не думаешь: а что обо мне подумают, если я сделаю так, а не иначе? Но осознание этого приходит лишь потом. Так люди гораздо больше ценят здоровье, оправившись от тяжёлой болезни; они начинают осознавать его значение...
  
   Высадив участников шоу в аэропорту, "Ноль" спросил Стержнева:
   - Теперь куда?
   - На Садовую, там осталось одно дельце.
   Автобус тронулся, оставляя дюжине человек с дорожными сумками лишь шлейф сизого дыма.
   Зазвонил мобильник.
   - "Голова", - отозвался Стержнев.
   - Это "Принц". У нас тут сложности с "Голубкой".
   - А что такое?
   - Впала в истерику.
   - А по поводу?
   - В том-то и дело, что без видимого повода, но... короче, вчера она утверждала, что мы издеваемся над Сабуровым, и требовала, чтобы мы оставили его в покое, а сегодня вся в слезах кричала, что мы хотим услать Андрея домой и порвать их отношения.
   - Но откуда она всё знает?
   - Не понимаю. Меня от её слов мурашки пробирают.
   - Может, кто-то из наших?
   - Нет, "Голова", исключено, за ней же постоянное наблюдение!
   - Тогда что?
   - Не знаю. Показал её Льву Вениаминовичу, так она ему рассказала, во что одет Сабуров, и куда ранен. Прямо хренова телепатия.
   - Ты так думаешь?
   - Ты - "Голова", вот ты и думай!
   - Хорошо, я озабочусь этим, а вы пока успокойте её, только поаккуратнее.
   - О чём ты говоришь?! - Мы и так с неё пылинки сдуваем!
   - Я скоро буду.
  
   Стержнев откинулся на спинку кресла. Ни "Ноль", ни "Принц" не знали, как он испугался, когда зазвонил телефон. Он боялся, что его коллеги засекли, как он передал записку Сабурову. Это было сделано быстро и незаметно для посторонних глаз, но кто знает...
  

9

  
   На стук в дверь открыли не сразу. Павел уже собирался дробно замолотить кулаком по дереву, но тут щёлкнул замок, и дверь открылась.
   Вид у Миши, открывшего дверь, был угрюмый.
   - Что-то случилось? - спросил Стержнев, заходя в квартиру.
   - Да, так... - неохотно ответил Миша, - поссорились. - Проходите, пожалуйста, на кухню.
   Павел, не разуваясь, вошёл в давно знакомую ему кухоньку, и плюхнулся в самое лучшее из присутствующих тут кресел. Оно было обтянуто дерматином и было достаточно удобно, а вот второе - пластиковое - а-ля "отдых рыночного торговца" - не очень. Когда они подготавливали эту квартиру к шоу, он всегда сидел в том же кресле, что и сейчас, "Электрон" - в пластиковом, "Факир" пользовался стулом. Простые рабочие и техники в кухню не допускались: тут было средоточие различной секретной аппаратуры. Сейчас же это была обычная кухня среднестатистического обывателя.
   - Чай, кофе? - спросил Миша.
   - Пиво, водка? - продолжил Стержнев, но всё же остановил свой выбор на чёрном кофе. - Где Валя?
   - Сейчас выйдет. Правда, мы с ней не разговариваем.
   - А что так? - ухмыльнулся Павел. - Вы в "общаге" вроде бы душа в душу жили.
   - Не знаю, - пожал плечами Миша. - С утра всё нормально было, а потом сцепились из-за какой-то ерунды - я уж и не помню, из-за чего... ну, и слово за слово - поссорились.
   - Если хотите, то ваше совместное пребывание здесь может закончиться сию же секунду, - проговорил Стержнев.
   Он ещё не успел закончить, когда на кухоньку зашла Валя - невысокая хрупкая девушка со следами разводов от недавних слёз на лице. Её короткие волосы были мокры (она только что "приводила себя в порядок"), тёмные глаза внимательно разглядывали Павла.
   - Нет, - сказала она, подходя к Мише и приобнимая его за плечи. - Это была лишь небольшая размолвка. Правда, Миша?
   Стержнев уловил, что для молодого человека подобный тон девушки явился полной неожиданностью. Он - Миша - вздрогнул и недоверчиво взглянул на неё, затем снова повернулся к Павлу.
   - Господин Стержнёв...
   - Во-первых, - никакой я Вам не господин, во-вторых, - моя фамилия произносится с ударением на первый слог. И вообще, зовите меня просто: Павел.
   - Павел, - Миша, словно пробовал на вкус это имя, - я думаю, что Валюша права, и это лишь маленькое недоразумение, которое сгинет и не оставит в наших отношениях ни малейшего следа.
   - Хорошо, - сказал Стержнев и отхлебнул кофе, - я зайду завтра, проверю, как у вас дела. Если возникнут осложнения, я прекращу ваше сожительство.
   Он уже собирался уходить, когда Миша вдруг спросил:
   - А что с Андреем?
   - А что с ним?
   Миша замялся.
   - Ну, он вчера забегал к нам... с пистолетом... Вот я и подумал: может, стряслось что-нибудь?
   - Да нет, - ответил Стержнев. - С Андреем всё в порядке. Просто он вчера немного не в себе был.
   - Мы так и подумали, - сказала Валя. Миша лишь пожал плечами.
  

10

   Перед тем, как ехать к "Принцу", Павлу нужно было вернуться в "общагу", чтобы законсервировать её до следующего шоу. Сперва он хотел поймать машину, но потом решил пройтись пешком.
   Несмотря на хорошую погоду, в душе у Стержнева было неспокойно. Смутные предчувствия, мучившие его со вчерашней ночи, стали обретать неясные пока очертания.
   Павел, наконец, понял свою ошибку: он раскрыл карты, и теперь ему предстояло играть в открытую. Незаметно для себя он сам стал участником шоу. Он выказал неуверенность в благополучии мероприятия и страх. Более того, он не намекнул, а прямо сказал, что сдаст всех, если что. А вот этого делать было нельзя. Невольно он дал "Принцу", а значит, - "Первому" и иже с ними тот самый канат, которым его можно было надёжно примотать. Это только в дешёвых детективах подобным ходом можно кого-то остановить, а в жизни всё не так.
   Что же делать? - лихорадочно соображал Стержнев. - Что же теперь делать?
   Он даже вынул мобильник, но, подержав его в руке, запихнул обратно.
   Если они сочтут меня неблагонадёжным, то тоже могут какой-нибудь химией травануть, несмотря на то, что никто не разбирается в здешней технике лучше меня. Они могут на это пойти, если только... если только я не уверю их, что на меня можно полагаться. А как я их уверю?
   Стержнев проклинал себя за ошибки, допущенные в минуты слабости. Он не заметил, что над ним пролетела винтокрылая камера. Что можно сделать? Как вернуть доверие? - Вот какие мысли закольцовано крутились в его голове. - А ещё этот Сабуров!
   На Андрея Павел почему-то злился больше всего, как будто это именно Сабуров был виновен в сложившемся положении вещей.
   - Есть! Эврика! Нашёл! - вскричал вдруг Стержнев и поспешно схватился за телефон.
   - Алё, "Принц", это "Голова".
   - А-а, - отозвался равнодушный голос, который недавно едва не дрожал. - Чего хотел?
   - Я тут по поводу вчерашнего.
   - А чего вчера?
   - Ну, моя проверка...
   - Говори толком.
   - Я вчера решил проверить, не прослушиваются ли наши линии.
   - Они же защищены!
   - Так-то оно - так, но от этой стервы Лики всего можно ожидать. Вот я и решил перестраховаться и начал тебе лажу гнать, насчёт Павлика Морозова.
   - А если б сработало, сдал бы?
   - Шутишь? - Нет, конечно! Даже, если бы мы сидели на прослушке у её дружков, и они пожаловали бы ко мне, я бы всё равно отмазался.
   - Не понимаю, чего ты так печешься на этот счёт? - Я уж и думать об этом забыл.
   - Да нет, я так сказал, чтобы вы там не подумали чего.
   - А мы ничего и не думали; думаешь у нас - ты.
   Ну, это, как сказать, - подумал Стержнев, убирая "трубу". - "Первый" с писателем вон - целое шоу придумали.
  
   У Павла камень с души свалился, и должны были появиться лёгкость и гордость за себя ... Должны были, да вот не появились. По-прежнему его что-то угнетало. Он бы выразил это, как неправильность происходящего. В чём она заключалась? - Он не знал. Впрочем... Он пошёл наперекор силе, которая может раздавить его, даже не заметив. А что, если есть такая сила, против которой его коллеги - лишь жалкие букашки?
  
   Стержнев вошёл в "общагу" и сразу спустился в подвал: питание отключалось здесь же. Выполнив необходимые манипуляции, он встал посреди подвала. Слабый свет, исходящий от одной-единственной дежурной лампочки освещал его силуэт.
   Павлу вдруг стало жалко, что так скоро всё окончилось. Когда в этом здании находились люди, оно, казалось, жило собственной жизнью, а теперь оно мертво. Он подошёл к платформе, провёл рукой по поверхности, ощущая пальцами лёгкую шероховатость, прикоснулся к монорельсу, к гладкой оплётке проводов и резко отдёрнул руку.
   Слишком уж это походило на прощание.
   Дверь в подвал распахнулась.
   - Кто здесь?
   - Я.
   - А, "Факир", я думал, ты уехал.
   - Тебе привет от "Принца" и "Первого".
   Только сейчас Стержнев разглядел, что его товарищ держит в руке пистолет. Да и тон его отнюдь был не дружелюбным.
   - "Факир", как ты можешь?! Ты же был в моей команде! Я же тебя, как брата!..
   - Прости. - Звук голоса слился со звуком пистолетного выстрела.
  
  
  

Глава 19. Всем сёстрам по серьгам.

  

1

  
   Из аэропорта на небольшом частном самолётике участники шоу прилетели в О-ский аэропорт, а оттуда разлетелись по домам.
   У Сабурова снова ухудшилось состояние, и он приметил лишь, что в О-ск прилетели только одиннадцать человек, а понять, кого не хватает, он не смог.
  
   На всех, кто участвовал в шоу "На лоне природы", это оставило неизгладимый след. В душе каждого по сию пору хранятся воспоминания об этой безумной игре.
   Последим же, что случилось с ними после того, как они вернулись домой, думая, что... А впрочем...
  

2

  
   Олеся решила не звонить, а открыла дверь своим ключом. Время было не позднее, но Данилка мог уже спать. Однако не успела она войти в квартиру, как одиннадцатилетний бесёнок кинулся ей на шею.
   - Мама! Мама! Ты приехала! Как я соскучился! А кто это с тобой?!
   Олег потрепал русые вихры мальчишки.
   - Меня зовут Олег. Я - друг твоей мамы. А тебя как зовут?
   - А меня - Данилой. - Мальчик освободил маму от своих объятий и подал незнакомому мужчине руку с тем серьёзным видом, который столь комичен для подросткового возраста.
   - Приятно познакомиться. Можно пройти?
   - Конечно, проходите! - говорил мальчик, ощущая себя хозяином. - Чувствуйте себя, как дома!
   Олеся жила в одной из Серпуховских новостроек, что с недавнего времени высятся по В-ской улице. Тут незаметно промелькнули и канули в вечность счастливые дни её любви. Остался сын, которому она отдавала всю нерастраченную нежность, любя его больше жизни.
   Решив участвовать в шоу, она попросила свою маму - престарелую женщину весьма строгих взглядов - присматривать за Данилкой. Однако даже эти несколько дней Олеся провела в беспокойстве за сына и очень скучала по нему. Для Данилы же эти дни показались сущим адом, который, наконец, закончился.
   - Мама, а почему вы так рано вернулись? Ты же говорила, что это надолго. - Мальчик ясными глазами взирал на маму - существо для него святое и едва ли не божественное.
   - Я соскучилась по тебе, милый мой, - сказала женщина, нагибаясь и чмокая его в гладкий лоб. - А потом, я нашла всё, что мне нужно. - Она кивнула в сторону Олега. - Очень надеюсь, что Вы подружитесь.
   - А мы уже подружились, - улыбнулся Олег. - Правда, Данила?
   Тот кивнул головой и на полном серьёзе сказал:
   - Да, теперь мы с Олегом придумаем новые игры и будем в них играть.
   При упоминании о новых играх у Олеси по позвоночнику пробежали мурашки, но она попыталась сразу отогнать неприятные воспоминания.
   - А чем вы занимались с бабушкой? - спросила женщина.
   - У-у! Скукотища смертная. - Махнул рукой Данила. - Учили меня жить. Мы почти не вылезали из её дома, а там даже игр никаких нет. Да и играть не с кем. А сегодня ей надо было в пенсионный фонд ехать, вот она меня и привела сюда, чтобы я в компьютер пока поиграл... А вот и бабушка.
   На пороге стояла сухая женщина с поседевшими наполовину волосами и суровыми чертами лица.
   - Здравствуй, мама, - сказала Олеся.
   - Здравствуйте, - Олег кивнул головой.
  
   Вчетвером они попили чай, во время которого Олеся вкратце пересказала, что случилось на шоу, опуская, конечно, все жуткие и просто некрасивые моменты. По её словам получалось, что она неплохо развеялась, а шоу закрыли из-за финансовых проблем.
   Потом Данилу прогнали спать. Мать Олеси поехала к себе домой. Мужчина и женщина остались на кухне одни.
  
   - Что делать будем? - спросила она.
   При всей размытости вопроса Олег понял, что она имеет в виду.
   - Сейчас у меня отпуск, а когда он окончится, - он заглянул ей в глаза, - а когда он окончится, то я увезу вас с Данилкой в Москву из этой дыры. А квартиру можно продать.
   - Ну, денег-то у нас вроде как хватает, - сказала Олеся и потянулась за портмоне.
   Там, в одном из отделений, лежал банковский чек, выписанный ей Стержневым. Точно такой же был и у Олега.
   Женщина вынула чек, положила на стол и разгладила. Ей показалось, или краска действительно стала более блеклой? Нет, не показалось...
   - Олег, смотри, что это?!
   - Что?
   - С чека исчезает вся информация, как с того письма! Ах, они гады! Обдурили нас! А ну-ка, достань-ка свой!
   Олег повиновался. К тому времени, как он вынул свой чек, от Олесиного остался лишь белый прямоугольник чистого листа. С его чеком произошла та же история.
   - Всегда предпочитала наличные, - вздохнула Олеся. - Что делать будем?
   - Уверен, что денег мы уже не вернём.
   - А если в суд на них заявить?
   - Не поможет. Фактически они расплатились, а остальное, с юридической точки зрения, является нашими домыслами.
   - Но на бумаге должны остаться хоть какие-нибудь следы! Но почему всё так?! - Олеся не замечала того, что разговаривает в полный голос и чуть ли не кричит.
   Олег, напротив, говорил тихо и очень мягко.
   - Послушай, милая моя, экспертиза вместе с судебным разбирательством наверняка окажутся не дешевле, чем оба чека, вместе взятые. И ещё не факт, что мы выиграем процесс... Олесенька, я человек не бедный, так что забудь ты об этих бумажках. - Он взял оба листка, на её глазах порвал их и бросил мелкие обрывки в пепельницу.
   По щекам женщины побежали две прозрачные слезинки. Он собрал их губами и сказал:
   - Пойдем, я утешу тебя.
  
   Даниле очень понравился новый мамин знакомый. Но ему не понравилось, что его так быстро прогнали спать. Он лежал в своей кровати и прислушивался к тому, что происходило на кухне.
   Сперва всё было нормально, и Данила едва слышал маму и её друга, но потом что-то произошло. Голос у мамы вдруг стал таким, каким он бывал, когда она ругалась, а это происходило очень редко.
   Мальчик замер, прислушиваясь. Мама действительно была расстроена, но, слава Богу, не им и не Олегом. Тогда чем же? Она говорила что-то про деньги, и что их обманули. А, ну тогда всё ясно! - Там, где деньги, там всегда обман.
   Потом взрослые перешли из кухни в большую комнату, и Данила прижал к стене ухо. Вскоре он услышал приглушённые, но не двусмысленные вздохи и стоны.
   Он уже давно знал, чем мужчины отличаются от женщин, что они делают, оставаясь наедине, и откуда берутся дети. Но он не понимал самого главного, с какой целью они сейчас там - за стеной - занимаются этим? По всей видимости, это должно приносить удовольствие, и не малое, но какого порядка? Можно ли это сравнить с мороженым, или с третьим "DOOMом"? - Вот в чём вопрос. Какие чувства испытывает мужчина, засовывая свою "штуку" в женщину? А что ощущает она? Судя по маминым вздохам, ей совсем не неприятно.
   Даниле было стыдно, и он никогда и никому не признался бы, что от этих сладостных стонов у него внизу живота всё каменело. "Петушок" стоял столбом. Хотелось что-то сделать, но ему было не по себе, он мог только потрогать его, но не более того.
   Между тем стоны за стеной перешли в сплошное сладостное причитание. Ритмично скрипела кровать. Данила оторвался от стены и накрыл голову подушкой. Ему вдруг захотелось, чтобы какая-нибудь женщина, или даже пусть Светка Великина из параллельного вот так же стонала под ним. Чтобы он мог трогать её везде, а она не отвешивала бы ему оплеухи, а вздыхала и сладко всхлипывала.
   Сон не шёл к мальчику, хотя за стеной давно всё утихло. Его "штука" стояла колом и никак не хотела ложиться спать.
   Тогда он перевернулся на спину, подогнул колени и принялся робко поглаживать свою топорщащуюся плоть. Пришли на ум разные воспоминания, эпизоды из некоторых фильмов. Робость исчезла, и он сжал свою ладонь. Через пару минут тёплая жидкость брызнула ему на живот. Мальчик испугался, что описался, как маленький, но жидкость при включенном свете оказалась беловатой и тягучей.
   Данила понял, что это, так как читал про семенную жидкость, но на практике видел впервые. Он тщательно стёр её с себя, выключил свет и лёг спать.
  
   На следующий день Олеся отправилась на работу. Олег отговаривал её (правда, не очень пылко), но она настояла. Она хотела закончить проект, который бросила на половине из-за шоу, чтобы со спокойной душой уволиться и поехать вместе с Олегом и Данилой в Москву.
   Данила проснулся от вкуснейшего запаха. Он наскоро накинул свой халат, сунул ноги в тапочки и побежал на кухню.
   - Что у нас на завтрак?! - выпалил он, улыбаясь во весь рот.
   - А действительно, что? - шутливо-серьёзно спросил Олег, поднимая крышку над сковородкой. - О! По-моему, это яичница с беконом и ломтиками чёрного хлеба.
   - Моя любимая! - воскликнул Данила.
   - Каждый мужчина должен уметь готовить яичницу. Садись к столу. Ещё у нас есть тёплые булочки, халва и, конечно же, вкусный чай.
   Данила сел к столу и принялся жадно расправляться со своей долей блюда. Его подкупило то, что Олег разделил яичницу точно пополам, несмотря на то, что сам был раза в два больше мальчика. Он почитал его за равного, и это было прекрасно.
   Мы будем лучшими друзьями, - думал Данила. - Вот Толик с Васькой обзавидуются!
   Когда пища была съедена, а чай выпит, Олег спросил:
   - Чем ты сегодня хотел заняться, молодой человек?
   - Не знаю. У меня каникулы.
   - А в вашем городе есть, куда пойти?
   - Кинотеатр, парк, да ну их на фиг, надоели!
   - Гм. Чем же тебя развлечь? А кино вообще нравится?
   - Вообще - нравится, но такое, чтоб стреляли, убивали, взрывали. А то нюни распускают серий по сто, - такие я не люблю, они для слабоумных!
   - Я думаю, что есть такие фильмы, которых ты ещё не видел, но они тебе должны понравиться.
   - А там много стреляют?
   - Там вообще не стреляют.
   - Тогда не понравятся.
   - А это мы сейчас увидим. Только я отлучусь ненадолго.
  
   Олег ушёл, а Данила принялся гадать: что это за фильмы, которых он не видел, где не стреляют, но которые должны ему понравиться.
   Новый друг скоро вернулся. В его руках был диск без картинки и без названия фильма.
   - А как он называется? - спросил мальчик, когда они уселись перед телевизором.
   - В этих фильмах название не имеет значения. Только обещай мне одну вещь.
   - А какую?
   - Ты не скажешь маме, что мы смотрели этот фильм.
   - Я же даже не знаю, как он называется!
   - Это не важно. Ты можешь рассказать, про что он.
   - Не скажу.
   - Обещай.
   - Обещаю.
   Олег вставил диск в DVD-плеер, и началось кино.
   У Данилы аж дух захватило. То, что он представлял себе вчера в темноте, оказалось детсадовскими шалостями по сравнению с тем, что он видел на экране. Мужчины и женщины там творили такое... и было столько обнажённой натуры... Данила чувствовал, как рвётся его "штука" из трусов.
   - Ну, как, нравится? - спросил Олег.
   Он-то сидел совершенно спокойно, а вот мальчик весь изъёрзался.
   - Ещё бы! Круто! - ответил Данила. - Только вот чего теперь делать? - И покраснел.
   - Пока придётся самому, а потом, глядишь, и девочку тебе найдём.
   - А это ничего? В смысле, если рукой? А то ребята говорят, что может всякая гадость приключиться: волосы там между пальцами начнут расти.
   - А ты больше слушай этих глупышей, у тебя ещё и уши начнут расти.
   Они засмеялись.
   Данила досмотрел фильм до конца, а потом полчаса не вылезал из туалета, "спуская пар".
  
   Просмотры устраивались каждый день. Фильмы становились всё более откровенными и агрессивными. Мальчик менялся на глазах: теперь он часто о чём-то задумывался, поздно вставал и выглядел не выспавшимся. Начал засматриваться на ножки девушек и женщин, а также на вырезы в их блузках и платьях. Его пожирало желание, которое он никак не мог воплотить в жизнь.
   Как-то раз Олег принёс фильм, в котором совокуплялись мужчина и мальчик возрастом чуть старше Данилы. По всей видимости, это был намёк, но Даниле поначалу мысль о подобном, относительно к самому себе, показалась мерзкой. Однако чем больше он задумывался об этом, тем сильнее хотелось попробовать. Несколько раз он пытался заговорить с Олегом об этом, но каждый раз останавливался на полуслове. Возможно, мальчик набрался бы храбрости, если бы однажды...
  
   Олег куда-то ушёл, оставив ему новый диск. Данила с упоением начал смотреть фильм, но так как ночью почти не спал, уже минут через пятнадцать он задремал.
   Его не разбудил звук открываемой двери и мягкий голос:
   - Данилка, сынок, где ты?
  
   Олеся наконец-то закончила проект. Время было ещё раннее, и она решила провести этот день со своими любимыми. С Олегом и Данилой.
   Женщина купила шикарный торт, бутылку дорогого вина и любимое мороженое сына. Душа просила праздника.
   Открыв дверь в квартиру, она сказала:
   - Данилка, сынок, где ты?
   В ответ звучала тишина. Хотя нет, - тишина была не полной. Из комнаты неслись ахи и охи какой-то женщины, которая, судя по всему, вот-вот достигнет оргазма. Вне себя от гнева и прорвавшегося страха она влетела в комнату.
   Всё оказалось совсем не так, как она подумала. Всё было хуже: её единственный сын спал в кресле перед телевизором, по которому показывали самую настоящую порнографию, да ещё и с извращениями.
  
   Данила очнулся от хлёсткого удара по щеке.
   - Откуда это у тебя?! - вопила его мама не своим голосом, тряся перед его глазами чёрным квадратом.
   Немного отойдя от сна, мальчик понял, что это коробочка с запретным фильмом. Тут же пришло понимание всего остального. Мама его застукала. Внутри стало холодно-холодно. Воздух с трудом проникал в лёгкие, потому что сердце колотилось прямо в горле.
   - Мам... это... я... мама... - он заплакал, но даже слёзы не могли смягчить её гнева.
   Олеся была в ярости.
   - Кто тебе это дал?! Отвечай!
   - Я обеща-а-ал...
   - Мне плевать!
   - Он...
   - Олег?
   Данила кивнул и расплакался ещё сильней.
  
   Когда Олег увидел состояние Олеси, самодовольная улыбка заиграла на его губах.
   - Подонок! Подлец! Тварь! - Женщина замахнулась на него, но, видя, что он ничуть не смущён, разрыдалась. - Педофил! Урод! Извращенец! Господи, как я могла оставить вас наедине?!
   Её сердце разрывалось. Множество мыслей промелькнуло в её голове, пока он не пришёл: от убийства до суда, но теперь не осталось ни одной.
   - Кажется, мне пора собирать вещи, - тихо сказал он.
   - Да! Убирайся! И чтобы я больше... - Олеся не смогла договорить и убежала в комнату.
   Олег принялся собирать вещи. Она появилась, когда он присел на дорожку.
   - Почему? - прошептала она. Её воспалённые глаза, заплаканное лицо задавали и другие, не менее важные вопросы.
   - Шоу должно продолжаться.
   - Так ты... Дура я, дура! Но как...
   - Тут везде "жучки", - ответил Олег на невысказанный вопрос. - Их установили, пока тебя не было.
   - Какая же ты мразь...
   - На. - Он протянул ей пухлую пачку зелёных американских банкнот. - Ты это честно заработала.
   Олеся схватила пачку, сдёрнула скрепляющую резинку и швырнула деньги ему в лицо.
   - Вот она - человеческая благодарность, - вздохнул Олег и ушёл навсегда.
  
   Потом, выревевшись вволю, Олеся собрала рассыпавшиеся доллары - деньги ей были нужны. Но одну купюру, залетевшую под холодильник, она не заметила.
   На следующее утро эту купюру нашёл Данила. Он не отдал её маме, как делал обычно, даже если находил мелкие монетки на улице, а убрал к себе в карман. Он уже знал, что купит на эти деньги: диски с теми самыми фильмами...
  
   Через три года - ему ещё не было пятнадцати - Данилу осудили на шесть лет по статье 131 УК РФ за изнасилование одноклассницы...
  

3

  
   Ксюша витала на седьмом небе от счастья: Коля согласился на ней жениться.
   - Я всё равно собирался в отставку, - сказал он. - Мы можем жить у тебя.
   - Всю жизнь мечтала о свадебном платье, - лопотала женщина. - Ещё подростком была, - уже присматривала. Но тогда я была другой - миниатюрной, все платья мне шли, как на меня шились, а сейчас... Но я обещаю тебе, похудеть: я сяду на диету, буду заниматься гимнастикой... И говорят от этого, - она заискивающе улыбнулась, - от секса тоже худеют.
   - Многого в постели не обещаю. Не мальчик уже.
   - Да это и ладно. Главное скажи: когда свадьба? Когда?!
   - Съезжу в Ступино. Расплачусь. Вернусь обратно. Поженимся.
   - Я так рада! Так рада! Пускай скрежещут зубами завистницы. А я буду самой красивой! И торт! Самое главное: вкусный торт на свадьбу! И чтобы кремом написано было, всегда мечтала!
   Коля переночевал у неё и уехал. Чек, доставшийся им один на двоих, хранился у него. Ксюша его так и не увидела. С утра с её стороны были слёзы, сопли и мольбы скорее возвращаться, несмотря на то, что он должен был вернуться вечером, самое крайнее - завтра утром.
  
   Весь день Ксюша провела в заботах и хлопотах. Она бегала из угла в угол, протирая пыль, примеряя платья, попросту мечтая о будущей счастливой жизни. Выбежав на "минуточку" на улицу, она потратила уйму денег на кучу абсолютно ненужных мелочей.
   К вечеру её охватило беспокойство, к ночи переросшее в отчаянную тревогу. Она молила утро наступить поскорее. Утро наступило, но не принесло с собой никаких перемен.
   Весь следующий день несчастная женщина металась по квартире, как загнанный зверь. Она то рыдала, то смеялась, то сумрачно смотрела прямо перед собой.
   Надежда угасла лишь к вечеру. Она поняла, что её обманули. Осознание этой мысли сопровождалось выплеском бешеной ярости, в порыве которой она уничтожила всё, что купила накануне и кое-что из старой посуды.
   В течение ещё одной бессонной ночи она решилась осуществить справедливое возмездие. Она поедет в Ступино, найдёт Безменова и... Однако, дальше этого "и" её мысли пока не заходили. Ксюша знала лишь одно: она отомстит за низкий обман.
  
   Ксюше повезло: приехав в Ступино, она сразу направилась в военную часть. Мало того, что в ней действительно служил Николай Безменов, так женщине ещё дали его адрес после того, как она поплакалась в жилетку "кому надо".
   Дело оставалось за малым: прийти к нему и забрать своё. Но тут возникли трудности. Она не могла решиться пойти по нацарапанному на листочке адресу. Следующие два часа она бесцельно блуждала по улицам городка, не замечая, что с некоторого времени за ней неотступно следует молодой человек весьма сероликой наружности.
  
   - Девушка! Девушка, простите, пожалуйста!
   Если учесть, что последние лет пятнадцать Ксюшу никто не называл девушкой, то становилось ясно, почему она не сразу поняла, что обращаются именно к ней.
   - Девушка, да погодите же!
   Она обернулась.
   - Вы мне?
   - Конечно же, Вам. На улице больше и нет никого.
   Ксюша вопросительно смотрела на незнакомца, а тот, молча, разглядывал её.
   - Что Вам угодно?
   - По Вашему виду я догадываюсь, что у Вас есть проблемы.
   - Это так, но...
   - Сейчас Вы всё поймёте. - Незнакомец заговорил бойко, будто проговаривал наизусть заученный текст. - Есть средство для решения многих из существующих проблем.
   - Какое же?
   - Допустим, Вас обманули, или обидели, или ещё что-то. Самое главное тут - человек, на которого необходимо произвести воздействие. Голыми руками тут мало, что можно сделать. А, возможно, Вы во всём вините себя, и хотите всё прекратить мгновенно, сейчас же. Во всех этих случаях не найти средства лучше!
   - Что Вы мне предлагаете?
   Незнакомец распахнул плащ, одетый по случаю сырой погоды, и Ксюша увидела, что из внутреннего кармана плаща торчит миниатюрная рукоять пистолета.
   - Это - женский, - пояснил незнакомец. - Стоит недорого.
   - Сколько?
   В её глазах уже разгорался звериный азарт. Он правильно сказал: есть средство для решения многих проблем. Очень многих.
   - Пять.
   - Хорошо. - Ксюша порадовалась, что взяла с собой все свои сбережения.
   Сделка свершилась в мгновение ока, и незнакомец исчез, будто и не было его вовсе. Ксюша уверенным шагом последовала по указанному ей в части адресу.
  
   Человек в плаще пропетлял немного по дворам, после чего прислонился к стене и достал телефон.
   - Алё, "Принц"?
   - Да, слушаю.
   - Это "Штопор". Задание выполнил.
   - Молодец. Контролируй ситуацию. По завершении возвращайся.
   - Понял. Отбой.
  
   Ксюша позвонила в дверь. В глубине квартиры послышались до боли знакомые ей шаги: Коля даже дома ходил, словно на плацу.
   Глазок на миг потемнел. Ксюша пожалела, что не спряталась: он мог не открыть. Однако, вопреки её ожиданиям, замок, на который явно не жалели смазки, тихо щёлкнул.
   - Я ждал, что ты приедешь, - сказал Коля. - Но не так быстро. Проходи.
   Ксюша хотела разразиться гневной тирадой, но все слова до поры вылетели из её головы. Она вошла, притворила за собой дверь и достала пистолет.
   - Где мои деньги, гад?! - Слова вырывались из глотки придушенными с болезненным хрипом.
   - Я их отдал, как мы и договаривались. Ты не помнишь?
   - Я всё помню, мразь! Ты обещал приехать! А сам... а сам...
   - Дела задержали.
   - Мог бы позвонить.
   - У меня нет телефона.
   - Ты лжёшь! Ты мне всё время лгал! Отдавай деньги!
   - У меня их нет.
   Трудно сказать, что происходило в этот момент в душе у Ксюши. Она находилась в полном вакууме мыслей, не зная, что теперь делать. И только странная уверенность, что начатое нужно довести до конца, потому что отступать уже поздно, красным огоньком горела в её сознании.
   - Всё, шутки кончились, - сказал Коля и полез в задний карман брюк.
   Женщине в ужасающе точных деталях представилось, как он вынимает из-за пояса пистолет, как наводит его прямо ей в лицо и стреляет.
   Она нажала на спусковой крючок.
  
   Осечка.
  
   Вбежавшие в квартиру милиционеры застали такую картину: полная женщина с яростью во взоре целится в мужчину, протягивающего ей пачку долларов. Короче, всё случилось именно так, как их и предупреждали. Вот только вымогательница всё же успела один раз выстрелить, желая избавиться от потерпевшего. На счастье Николая Безменова пистолет преступницы чудом заклинило, и жертва покушения осталась жива и невредима, отделавшись только лёгким испугом.
  
   Несмотря на бред, который она несла на следствии, Ксению Онищенко осудили за покушение на убийство в целях сокрытия другого преступления, а именно - вымогательства, на двенадцать лет строгого режима.
   Женщина не смогла сойтись с другими осуждёнными в силу некоторых черт своего характера. Однажды на утренней проверке был найден её труп со стопятидесятимиллиметровым гвоздём, забитым в ухо. Убийца остался неизвестен.
  

4

  
   Весну спасли.
   Никто, исключая участников и организаторов шоу, ничего не узнал о трагической судьбе Кости Иванова. Кроме того, в хрупкой фигурке девушки таился сильнейший дух. Её внутренних сил хватило на то, чтобы жить с памятью о содеянном. Она не оправдывала себя, но твёрдо знала, что поступила единственно верно, исходя из сложившейся ситуации, пускай и мнимой.
   Приехав домой, она узнала, что за пять дней дядя раз десять пытался дозвониться до неё, но так и не смог этого сделать. Тогда она шепнула ему пару слов, и он поклялся из-под земли достать всех до единого руководителей проекта и спросить с них по всей строгости...
  

5

  
   Саша Фёдоров откупился от Любы чеком за участие в шоу. Несколько раз она пыталась ещё шантажировать его, но потом по неизвестной для Фёдорова причине, оставила его в покое.
   Любе просто приказали. А когда она начала упорствовать, то, придя как-то раз с "ночной смены", увидела полный разгром. Исчез только диск с записью псевдоизнасилования.
   Фёдоров же малость остепенился. Он стал угрюмей, задумчивей и осторожней в отношениях с противоположным полом. Однако все предосторожности мало, чем смогли ему помочь, и через год он был вынужден жениться на нелюбимой им девушке, которая ждала от него ребёнка.
   Ещё через полгода у него родился мальчик. Сына Саша назвал Андреем, и души в нём не чаял.
  

6

  
   Всего за несколько месяцев из сильной, здоровой и цветущей молодой девушки, состоящей на хорошем счету в родной спецслужбе, Лика превратилась в старую, никому не нужную развалину. Её уволили на пенсию по состоянию здоровья, не соответствующего... и т.д.
   Лика не запоминала ничего из того, что происходило с ней в настоящем, и очень быстро забывала всё, что было в прошлом. Как-то раз, пока она ещё могла ходить, она пришла на работу, забыв, что её уволили.
   Потом она слегла. Координация движений нарушилась настолько, что она уже не могла держаться на ногах без посторонней помощи.
   Несколько раз она порывалась свести счёты с жизнью, но каждый раз... забывала.
   Однажды ей принесли крошечную бандерольку, в которой оказался шприц, наполненный прозрачной с оранжевым оттенком жидкостью. Ни записки, ничего более внутри не обнаружилось.
   Была, не была, - подумала Лика и попросила соседку уколоть её.
  
   Спустя пару месяцев, к ней начала возвращаться память. Ещё через месяц она стала выходить из дома. А уже через полгода стала такой же, как до шоу, и даже вернулась на прежнее место работы, где и служит по сию пору.
  

7

  
   Лиза вернулась в родную библиотеку в состоянии полной депрессии. Порой она сидела на рабочем месте, тупо уставившись в пространство, не замечая людей, интересовавшихся у неё нужными им книгами.
   Постепенно она стала отходить от этого состояния. Ей помогли любимые писатели, говорившие в своих книгах о добром, вечном, красивом.
   Через год после возвращения Лиза была абсолютно уверена в том, что не было никакого реалити-шоу "На лоне природы", а была книга кошмаров, прочитанная ею по глупости, после чего ей вполне мог присниться страшный сон.
   В ней прибавилось гадливости по отношению к мужчинам, и она содрогалась от одной мысли, что кто-то из этих "самцов" может к ней притронуться.
   Она до сих пор не замужем.
  

8

  
   Рита поселилась у Гриши, и они стали жить счастливо. Свадьбу сыграли через месяц после шоу, а меньше, чем через год у них родилась девочка, которую назвали Женей.
   В их отношениях не было всепожирающей страсти, или чего-то подобного, зато были взаимоуважение и глубокое почитание партнёра. Тихая, спокойная и ровная совместная жизнь, которой они зажили, вполне устраивала их обоих.
   Вскоре после рождения дочери Гриша совершил научное открытие, за что получил приличную премию. На его премиальные они не поехали отдыхать, как хотела Рита. Гриша настоял на том, чтобы купить ей такой же протез, как тот, что был уничтожен на шоу.
   Встречая их на улице, люди говорили, что это самая счастливая пара в районе.
   Может быть... может быть...
   Ещё через год у них родился сын Влад.
  

9

  
   Таня, вернувшись домой, узнала, что у отца за время её отсутствия случился инфаркт. Она не поехала в больницу. Смерть Ани сделала из неё ущербное и слабое существо, неспособное смотреть в глаза трудностям.
   Отец поправился и вернулся домой. Таня заметила, что он тоже стал другим человеком. Она так и не поняла, что это внутри неё произошла переоценка ценностей. Незаметно для себя она стала доводить его хуже матери. Второго инфаркта он не перенёс.
   Таня ещё несколько раз пыталась завязывать отношения с девочками, но все попытки заканчивались крахом из-за собственных внутренних волнений и воспоминаний.
   В конце концов, её "забрал" замуж один из многочисленных маминых знакомых. Чувствуя органическое отвращение к мужу, Таня стала пить и гулять "налево". Один за другим последовало три аборта, после которых ей поставили диагноз: бесплодие.
   Муж бросил её одну без средств к существованию. Мать домой не приняла. Последним местом её пребывания стала Кучковская свалка, где она сделалась подстилкой для бомжей.
  

10

  
   "Свин", по всей видимости, отделался легче всех: ушибами, синяками и испугом. Приехав домой, он стал заниматься тем же, чем занимался всю сознательную жизнь.
   Банковский чек он потерял где-то по дороге, по коему поводу расстроился, но далеко не так сильно, как остальные, видя, что их денежки в буквальном смысле - исчезают.
   Ещё раз довелось ему встретить Ислана. Тот с округлёнными от страха глазами просил спрятать его от погони. "Свин" отказал. На следующий день он смаковал подробности убийства кавказца вместе с ведущим криминальной хроники. (Забегая далеко вперёд, скажу, что до Ислана добрались люди дяди Весны).
   Через два года после шоу "Свин" всё-таки подхватил ВИЧ, но это не имело никакого отношения к шоу.
  
   Такие вот последствия имело это реалити-шоу для некоторых его участников.
   "На лоне природы" - называлось оно.
  

Глава 20. Подсказки и догадки.

  

1

  
   Вернувшись домой, Андрей Сабуров проспал без малого сутки. Проснувшись, он почувствовал слабость во всём теле и полную опустошённость в голове. Рана вновь воспалилась, выделяя гной вперемешку со сгустками тёмной крови.
   Эх, Андрюха, Андрюха, - думал Сабуров, набирая номер отца, - совсем ты слабенький стал.
   - Алё.
   - Алё, пап, это я.
   - А-а, Андрей, ты где?
   - Дома.
   - Уже приехал?
   - Да, с раной.
   - Я что-то не расслышал, как девушку зовут? - поинтересовался отец.
   Андрей так и не понял: шутил ли его папа, чтобы поднять ему настроение, или на полном серьёзе не расслышал.
   - Да ни с какой, ни девушкой! Раненый я, понимаешь? Помощь твоя нужна.
   - Колотая? Огнестрельная?
   - Колотая, но с осложнениями.
   - Понял, скоро буду, но мне надо заскочить в одно место. Не умрёшь?
   - Постараюсь.
  
   Андрей полез за сигаретой, и наткнулся на смятый клочок бумаги. Ему пришлось напрячь извилины, чтобы понять, каким образом к нему попал этот обрывок, но у него так ничего и не получилось. Только разгладив лист на столе, и узнав почерк Павла Стержнева, он вспомнил, откуда он у него.
   Записка была лаконична:
  
   "Прости, если сможешь.
   Кира у них.
   Начинай с Цветочного.
   Помочь не смогу.
   У тебя в квартире камеры и микрофоны.

П. С. "

   - Ну, это я и без тебя знаю, - вслух сказал Андрей. - Вот только КАК начинать? А за камеры - спасибо.
   Что будет с Кирой за то время, пока я поправлюсь? Как я до неё доберусь? Как победить столь сильную организацию? - думал Сабуров. - В конце концов, я же не супергерой, который в одиночку может победить целую армию, а простой мужик, пусть и с некоторыми навыками.
   Боль не отпускала его; левая сторона постоянно и тупо ныла, но физическая боль была ничто, по сравнению с тем, что творилось у него в душе. Мысленно он проклинал себя за то, что уехал из Люблинска, прекрасно понимая при этом: ему необходимо было уехать. Для того, чтобы продолжать свой Правый Бой, ему нужно хотя бы элементарно укрепить своё здоровье, иначе его убьют в первой же стычке.
   Когда-то он занимался психологическими тренингами, единственной целью которых являлось убеждение себя самого в том, что всё во благо. Тем же Андрей занялся и сейчас.
   По крайней мере, - думал он, - они могут решить, что я сдался, и тогда отпустят Киру. Конечно, я не собираюсь ждать у моря погоды, но малость попутать их могу, пока поправляюсь. Больше всего не хочется впутывать в это дело отца. К чему ему лишние беспокойства? Но мне больше не к кому обратиться за помощью, за советом. Ни единому человеку, кроме него, я не могу довериться. К тому же он кое-что знает, о многом догадывается. Прости папа!
   Самое главное сейчас - составить план действий незаметно для организаторов. Однако, что за действия войдут в этот план? С чего начать? Ну почему ж башка не варит?!
  
   "Башка" тем не менее, хоть что-то да "варила". Сабуров решил не отключать скрытые камеры, и даже не искать их, чтобы не вызывать подозрений. Ему достаточно просто знать и вести себя естественно.
  
   Раздался звонок в дверь.
   Странно, - подумал Андрей, - быстро он, а говорил, что задержится.
   Эти мысли относились к отцу. Если бы Сабуров был здоров, то понял бы, что Виктор Петрович при всём желании не успел бы приехать так скоро.
   Не глянув в глазок, Андрей отпер замок.
  

2

  
   - Здравствуй, Андрюшенька, - раздался голос из сумрака лестничной клетки.
   Андрей тем временем пятился обратно в комнату.
   - Что ты здесь делаешь? Зачем ты пришла?
   - И это ты говоришь вместо приветствия, - констатировала Ирина, входя к Сабурову. - А ведь когда мы расставались, мне казалось, что ты меня любишь.
   - Это было в другой жизни, - ответил Андрей, садясь в кресло. - Пойми, всё, что было между нами - умерло.
   - Ты больше не любишь меня? Или просто злишься?
   Андрей окинул девушку взглядом, пытаясь увидеть её беспристрастно - такой, какая она есть. Он понял, что в глубине его души остались некоторые чувства. Он не мог сказать, что это: привязанность, или что-то иное...
   - Без комментариев, - ответил он.
   - Значит, до сих пор любишь, - сказала девушка. - А злость... Я бы и сама злилась, но я же пришла к тебе. Я хочу попросить у тебя прощения. Пашка мне потом всё рассказал, и я поняла, что была не права. Но пойми и ты меня: когда я узнала, что ты мне не договаривал о себе, была просто в ярости... Пойми меня, милый!
   Внутри Сабурова что-то дрогнуло. Он верил этой девушке. Да, что там говорить, он не держал на неё зла. Всё можно было начать заново. Прямо сейчас... И он обязательно сделал бы это... если бы не Кира.
   - Ирина, - он указал ей кресло напротив себя, - я вполне понимаю тебя и твои чувства. И хоть понять, отнюдь не значит - простить, я прощаю.
   Конечно, прощаю, - думал он. - Если бы не было той боли, то не было бы мгновений счастья потом. - На минуту он погрузился в сладостные воспоминания.
   - Конечно, Андрюш, мы должны прощать друг друга ...
   - Однако ты должна понять, что между нами всё кончено, - перебил её Сабуров.
   - Но, Андрей! Что случилось?! Только неделя прошла!!!
   - Прошло немного времени, но это по твоему календарю, для меня же пронеслась целая вечность. Я уже другой человек, который понимает, что строить дом на гнилом фундаменте - значит, подвергать свою жизнь смертельной опасности. Я ни в чём не обвиняю тебя, но мы слишком разные, и не сможем идти единым путём, каждый будет тянуть в свою сторону. Как лебедь, рак и щука. - Андрей затянулся сигаретным дымом.
   - Я готова выйти за тебя замуж, - выпалила в этот момент Ирина.
   Сабуров поперхнулся дымом и закашлялся. Ещё неделю назад это было пределом его мечтаний. Он не видел никого рядом с собой, кроме этой девушки. Даже сейчас его сердце ёкнуло. Какая-то предательская часть этого сердца начала нашёптывать, что более ничего и не надо. А Кира? - Кира, конечно же, подставная, а всё остальное - галлюцинации, вызванные его собственным желанием счастья. Он очень любил Ирину... очень, но это было ровно жизнь назад. Вернуть прошлое невозможно. Два раза в одну и ту же воду не войдёшь. Лишь усилием воли Андрей заставил себя не поддаться словам девушки. А слёзы... Он надеялся, что она подумает, будто бы это из-за дыма, попавшего в глаза.
   - Пожалуйста, не надо, - сказал он. - Так ты только усложняешь ситуацию. Давай останемся просто друзьями. - Последняя фраза, вылетевшая из его рта, заставила вернуться к событиям недельной давности, когда то же самое сказала Ирина. Он знал, что такое положение вещей не устроит её. Да и потом, какие могут быть друзья из бывших любовников? В жизни так не бывает.
   - У тебя кто-то есть? - спросила девушка.
   Сказать о Кире, значит предать её и их чувства, - знал Сабуров.
   - Это к делу не относится, - сказал он, как можно более мягко. - Сейчас речь идёт о нас.
   И снова после этих слов его обуяли мысли. Что может ждать его с Ириной? невзрачная серая жизнь, ссоры раз в неделю, иногда - два. Дети, которым нет дела до проблем родителей, расслабление алкоголем, цирроз или инфаркт ближе к пятидесяти. В общем, всё, как у всех. Плюс наличие отсутствия любви. Как можно искренние чувства и совместное счастье променять на такое?
   - У тебя кто-то есть. - На этот раз прозвучало утверждение. - Ты нашёл какую-то особу не слишком тяжёлого поведения, и теперь хочешь променять меня на неё, хотя она не потратила на тебя и сотой доли тех душевных чувств, которые отдала тебе я.
   - Тебе лучше уйти.
   - Хорошо, я уйду. И будь уверен, что не поступлю так, как поступаешь ты сейчас, когда вернёшься.
   Андрей понимал, что всё зашло слишком далеко. Всё было неправильно. Действовало на нервы, давило на мозги. Единственным его желанием стало - остаться одному.
   - Мне плохо. Уходи. Я не вернусь.
  
   Андрею действительно стало хуже. У него кружилась голова, и он решительно не понимал, почему эта девушка мучает его.
   До встречи с ней, он думал о ней с пиететом, но в эту минуту понял, что равнодушен к ней. Она для него не более чем случайный прохожий, напомнивший о давно забытом сне.
   - Как хочешь, - сказала Ирина не дрогнувшим голосом и ушла.
   Сабуров не заметил, чтобы она была расстроена. Ни единая слезинка не смочила её глаз. Это лишний раз доказывало, что в её пышной груди нет места чувствам.
  
   После ухода Ирины, Андрей задремал. У него снова начинался жар, правда, не такой сильный, как в "общаге", но ощутимый. Проснулся он оттого, что кто-то гладил его по голове.
  

3

  
   - А? Кто здесь? - сонным голосом пробормотал Андрей.
   - Это папа твой. Вот думаю: в кой-то веки придётся ещё сына своего по голове погладить. В детстве-то ты частенько любил мне на руки забираться, а потом подрос - одичал совсем.
   Андрей встал с кресла, но пошатнулся и рухнул обратно.
   - А ну-ка показывай, что тут у тебя, - нарочито строгим тоном сказал Виктор Петрович. - Ага! Воспаление! - Замечательно! Подгнивают ткани! - Восхитительно! Выделение сукровицы, но плохая заживляемость! Превосход... Послушайте, молодой человек, кто ж Вас так уделал-то?
   - Я тебе рассказывал про шоу, - проговорил Андрей сквозь зубы, морщась от боли, и косясь, как отец, копается в его воспалённой ране.
   - Хорошие у нас стали шоу снимать, - сказал отец, отрываясь от раны. - Добрые такие. Для большей убедительности ранят и убивают по-настоящему.
   - Да уж, - вздохнул Андрей.
   - Но теперь, когда всё закончилось, - проговорил Виктор Петрович, - думаю, что могу сказать тебе правду.
   - О чём?
   - О той тряпочке, которую ты мне прислал.
   - А что с ней?
   - С ней - ничего, а вот на ней, в самом деле, не кровь, а имитирующий её специальный состав типа того, что в фильмах для спецэффектов используют.
   - А что ж ты мне сразу не сказал-то?
   - Позвонил друг твой - Пашка Стержнев - и упросил меня не говорить тебе пока правды. Надеюсь, что не очень повредил тебе, сын.
   Андрей как раз закусил нижнюю губу, потому что Виктор Петрович засунул марлю, смоченную в сильном антисептическом растворе, прямо в рану.
   - Нет, - наконец, выдавил Сабуров-младший, - конечно, мне не хватало этой информации, но не думаю, что она сильно помогла бы мне.
   Отец Андрея стянул разошедшиеся и опухшие края раны, после чего сделал ему в плечо укол и принялся упаковывать оставшиеся материалы в свой дипломат.
   - Что теперь собираешься делать? - спросил отец.
   - Я есть хочу, - ответил Андрей. - Пойдём, поедим куда-нибудь.
  

4

  
   Покончив с жульеном, Андрей вытер губы салфеткой и сказал:
   - Мою квартиру прослушивают, поэтому я и вытащил тебя оттуда.
   - Ясно. То-то я и думаю: еле ходишь, а тебя тянет куда-то.
   На деле небольшой ресторанчик находился прямо напротив его дома, так что особого труда дойти до него не составляло.
   - Мои планы таковы. - Андрей задумался. - Сперва с твоей помощью я поправлю здоровье, а потом обратно - штурмовать Люблинск, и вытаскивать оттуда Киру.
   - В твои годы я не был столь безрассуден, - проговорил Виктор Петрович. - И к тому же, судя по всему, организация, против которой ты собрался бороться, весьма и весьма серьёзная, но мне нравится твой настрой.
   - Да не собираюсь я ни с кем бороться. Мне нужна моя девушка, которую они удерживают силой, и всё.
   - Не имеет значения, что тебе от них нужно, главное, ты собираешься им противоборствовать. Из твоих рассказов я вывел, что организаторы шоу, кем бы они там ни были, пытаются всё представить совершенно не в том свете, в каком оно есть на самом деле. В связи с этим позволю себе дать тебе один совет: не верь никому и ничему, пока не дойдёшь до цели.
   - Не верь глазам своим, - прошептал Андрей.
   - Что? - переспросил Виктор Петрович.
   - Нет, ничего. Я и тебе не должен верить?
   - Ну, я всё-таки твой отец. Сознаюсь, однажды им удалось меня использовать, но я клянусь, что этого больше не повторится.
   - У меня есть небольшие проблемы.
   - Выкладывай.
   - Мне нужен план действий, но я даже не знаю, с чего начать.
   Отец внимательно посмотрел на сына.
   - Насколько я понимаю, ты хочешь проникнуть в сердцевину организации?
   - Да.
   - Думаю, что тебе известно, что есть два лучших пути проникновения. Первый: идти внаглую, напрямую, - этого обычно не ждут. Однако при их технической оснащённости не думаю, что этот план тебе подходит. Они вычислят тебя в два счёта и примут меры. Второй: использовать против них их же средства, о которых - с их точки зрения - ты не имеешь ни малейшего понятия.
   - Что это за средства?
   - Тебе должно быть лучше известно. Просто думай об этом, пока будешь выздоравливать, и нужное решение само придёт к тебе.
   - Так уж и само?
   - Поверь мне. - Виктор Петрович стал очень серьёзен. - Просто сосредоточься на этом, и нужный ответ придёт.
   - Легко тебе говорить.
   Андрей закурил.
   - Пап, мне деньги нужны. Много.
   - В этом можешь рассчитывать на меня. Чем только смогу - я помогу тебе, но... - Он как-то сник.
   - Что "но"?
   - Только не подумай, что я тебя отговариваю, однако пойми, что твой "крестовый поход" может кончиться плачевно.
   - Извини, отец, но в данном случае меня интересует только благополучие Киры.
   - Что ж, это правильно. И знаешь, что? - Я горжусь тобой!
  
   Андрей уже зашёл в квартиру, когда отец окликнул его.
   - Сын, по-моему, тебе письмо.
   Андрей удивился, но вернулся к почтовому ящику. Внутри действительно белел конверт. Сабуров-младший открыл ящик и извлёк из него почтовый прямоугольник.
   Его имя и адрес были написаны твёрдым, по-мужски красивым почерком, а в графе адресанта значилось лишь одно слово: "Дамиан".
   - Так-так-так, - проговорил Андрей.
   - От кого это? - спросил Виктор Петрович.
   - Ты оказался прав: ответ пришёл сам. Это от друга.
  
   Отец Андрея не стал проходить в комнату: время поджимало.
   - Приду завтра, - сказал он, - проведать тебя и твою рану. Испытаю на тебе одно новое средство. Наши говорят, что за неделю любую рану затянет. - И ушёл.
   Андрей сидел над нераспечатанным конвертом. В нём боролись: усталость, требующая поскорее завалиться в кровать, и любопытство, понуждающее сейчас же вскрыть полученное письмо. Наконец, второе взяло верх, и конверт, нехотя, будто не желая расставаться со своими тайнами, распахнул своё нутро.
  

5

  
   Привет, Андрюха!
   Не спорю, можно было созвониться по приезде, но раз шоу продолжается, то нас вполне могут прослушать, а это крайне нежелательно. Письмо - самое безопасное средство поговорить с тобой.
   Хочу поделиться некоторыми своими наблюдениями, размышлениями и выводами. Я уверен в том, что реалити-шоу - это не цель его организаторов, и даже не прикрытие иной, незаконной деятельности - нет. Шоу - скорее всего одно из звеньев длинной и увесистой цепи, которой собираются кого-то сковать. Кого? Как? - Не знаю, но всё не просто так. "На лоне природы" - это эксперимент, где мы выступаем в качестве подопытных крыс. Судя по тому, что у всех участников испытывали чувства друг к другу, можно заключить, что тут не обошлось без масштабного психологического интереса.
   Это, в общем. Теперь к частностям. И на Садовую, и на Цветочный можно попасть из-под города. Он - город - пронизан системой туннелей. Они даже под "общагой" есть, так что в них, уверен, кроются ответы на многие наши вопросы. К тому же туннели могут послужить тебе отличным прикрытием, потому что, как я уже говорил, они ведут и к штаб-квартирам руководителей и к тому месту, где держат Киру. Главный вряд ли обосновался по одному из двух известных нам адресов, но его тоже наверняка можно найти, следуя подземными путями. Плюс ко всему, туннели вряд ли просматриваются, поэтому ты сможешь незамеченным пробраться в логово "шоуменов".
   Ещё одна немаловажная деталь: многое из того, что мы видели на шоу - не соответствует действительности. Ты должен знать, что тебя окружают миражи и химеры, так что отличить истину от обмана будет очень сложно, но я в тебя верю. Каждый раз вспоминай, как Рите "отрезало" ногу, и ты будешь держаться верного пути.
   Многого я не успел увидеть, поэтому не могу дать исчерпывающей информации. Просто будь готов ко всему.
   И будь осторожен. Извини, что ничем больше не могу помочь тебе.
  
   С искренним уважением и братским теплом,

Дамиан.

   Андрей забыл обо всём: об усталости, о слабости. Он снова почувствовал, как в него вливается сила, но на этот раз она помогала не только укрепляться телу, но и шевелиться мозгам. У Сабурова начал созревать план.
   Он поедет в Люблинск, проникнет в туннели и будет действовать оттуда.
   Так, - думал он, - что мне для этого может понадобиться?
   Когда первоначальные наброски были закончены, Андрею захотелось поблагодарить Дмитрия. Они обменялись телефонами и адресами после бесплодного похода на болото.
   Андрей набрал номер и приложил трубку к уху.
   - Алло, - раздался уставший женский голос с того конца провода.
   - Алё, здравствуйте. А Дмитрия можно услышать?
   - Его нет.
   - А когда он вернётся?
   - Никогда. Он умер.
   - Как?! Когда?! Почему?!
   - Молодой человек, зачем это Вам? - спросил голос беззлобно, но отчуждённо.
   - Я его друг. Мы вместе участвовали в шоу.
   - А я его мать. Простите, но я мало, чем могу помочь Вам.
   - Скажите хотя бы, когда похороны. И девушка...
   - О девушке не знаю. Похорон не будет - тела так и не нашли.
   - Откуда же Вы знаете, что он умер?
   - Это Вас не касается. В конце концов, родительское сердце самое чуткое.
  
   Сабуров ошарашено взирал на аккуратно исписанные листы. Теперь они казались ему посланием с того света. Не потому Дмитрий написал это письмо, что боялся прослушки - плевать он на неё хотел, а потому он измарал бумагу, что предчувствовал собственную смерть. Он оказался настоящим поэтом - человеком исключительно чутким ко внутренним переживаниям, которые не всегда можно выразить словами.
   - Земля тебе пухом, друг, - проговорил Андрей, убирая письмо обратно в конверт.
   Чувство опустошённости завладело им снова. Как всё глупо, - думал он. - Те, кто нужнее, умирают первыми, те, кто создаёт нам проблемы, кажутся бессмертными. Он подошёл к кровати и тяжело опустился на неё, но сон не шёл.
  

6

  
   Включи телевизор.
   Андрей принялся озираться, лёжа на кровати, пока не понял, что голос этот прозвучал у него в голове. Он послушно нажал на кнопку пульта.
   По каналу "Культура" шёл репортаж о средневековой русской архитектуре, точнее, о подземной её части, о русских катакомбах.
   Андрей хотел переключить, но голос сказал:
   Здесь.
  
   - ... Не только Москва перерыта вдоль и поперёк, но и многие другие русские города. Одной из самых интересных является сеть туннелей под Люблинском.
   Начало было положено ещё в тринадцатом веке, когда были прорыты подземные ходы из города-крепости, каким на тот момент являлся г. Люблинск, на случай осады, потому что он оказался на переднем фланге противостояния татаро-монгольской орде.
   Когда город был взят, то новые хозяева продолжили делать ходы под землёй. После того, как их выбили из города, этим занялись послушники местного монастыря - весьма влиятельного в те времена.
   В конце семнадцатого века туннели начала подтоплять близлежащая речушка. Тогда городские власти приняли решение: сделать из сети туннелей дренажную систему. Для этих целей прокопали ещё один отрезок: от города до озера.
   Однако в сороковых годах двадцатого столетия члены местного райкома пришли к решению о нецелесообразности загрязнения озера сточными водами. Под городом поставили насосную станцию и систему фильтрации, а уже очищенную воду направили в речку, протекающую в километре от города.
   Туннели под Люблинском, в которые сейчас достаточно просто попасть, представляют собой большой интерес, как для археологов, так и для историков...
  
   Андрей уже не слушал. Значит, Дмитрий не ошибался, - думал он. - Туннели - это моё спасение. Моё и Киры.
   Локтем он случайно надавил на пульт, и телевизор переключился на другой канал.
   Там шли новости.
  
   - ... Американский генетик заявил, что он и его коллеги уже заканчивают расшифровку генетического кода человека. Эта проблема не давала покоя учёным несколько десятилетий.
   Учёный долго и жарко говорил о том, что теперь можно будет не только избавиться от гена убийцы (открытого им) в частности, или от гена преступника в целом, но и дать человечеству полное физическое и психическое здоровье. Правда, для получения этого здоровья люди должны будут пойти на кое-какие уступки. На какие именно, американец умолчал, но добавил, что уже заканчиваются последние опыты, результаты которых будут обнародованы по всему миру.
   Весьма резко генетик высказался в том смысле, что государства, которые откажутся следовать общей программе, окажутся "за бортом" прогресса.
   Так же он сказал, что возлагает огромные (и почти оправдавшиеся) надежды на русского коллегу. По его словам именно он раскрыл глаза на проблему всем ведущим генетикам мира, после чего предложил свой выход из сложившейся ситуации. В подтверждение своих слов он готовит развёрнутое исследование, которое обещал проиллюстрировать.
   Одним словом, - добавил от себя ведущий, - люди земли, ждите очередной сенсации. Некоторые поговаривают, что по силе воздействия она будет почище создания атомной бомбы...
  
   - Ну да, ну да, - пробормотал Андрей, засыпая, - всё вам сенсации, взрывы...
  

7

  
   Во сне Андрей будто бы разговаривал с Кирой. По крайней мере, когда он проснулся, у него было прекрасное настроение.
   Разбудил его запах горелой пищи. В комнату влетел отец.
   - Есть две новости, - начал он без предисловий, - одна - хорошая, другая - плохая.
   - О плохой я уже догадываюсь, начинай с хорошей.
   - Жить будешь. А плохая - мы остались без завтрака.
   - Ничего страшного. - Андрей будто бы внове открыл в своём отце талант прирождённого актёра: ну не могло у него ничего пригореть!
  
   Они снова сидели в том же кафе.
   - Денег - четыре тысячи, - сказал Виктор Петрович, доставая из внутреннего кармана пиджака пачку купюр.
   - Долларов?
   - Евро, разумеется! Терпеть не могу эти вонючие зелёные американские деньги. Это у меня наследственное.
   Андрей принял деньги и убрал их.
   - Благодарю тебя.
   - Не за что, сын. Отблагодаришь, если на свадьбу пригласишь.
   - Непременно.
   - Вот ещё одна штука, которая может тебе пригодиться. - Мужчина вытащил из кармана предмет, отдалённо напоминающий маркер.
   - Что это?
   - Лайтшокер.
   - Током бьёт?
   - Люблю английский за лаконичность, но терпеть не могу, что никто не понимает. Одним словом, эта штучка того же принципа, что и световая граната. Слышал?
   - Да.
   - Но она имеет ряд преимуществ. Во-первых, - она многоразовая, во-вторых, - направленного действия, в-третьих, - пробивает восьмидесяти пяти процентное затемнение, в-четвёртых, - лишь немногие поймут, что это.
   - Круто, - выдохнул Андрей.
   - Самое главное, держи вот этой пимпочкой, - он указал на подобие колпачка, - от себя. От себя, понял?
   - Понял.
   - Жми сюда.
   - Не знаю, смогу ли тебя отблагодарить, - сказал Андрей, заглядывая отцу в глаза.
   У Виктора Петровича в лице произошло едва уловимое движение. Он легко-легко улыбнулся, а глаза его заблестели.
   - Самая большая твоя благодарность - это то, что ты такой, какой есть. Я горжусь тем, что ты - мой сын. Помни об этом всегда.
   - Спасибо, отец.
   - Я буду к тебе ещё забегать, - сказал Сабуров-старший, вставая, - но буквально на пять минут. Дела, брат, дела. Помощь моя тебе уже не потребуется, скоро ты выздоровеешь.
  

8

  
   Скоро ты выздоровеешь, - услышал Андрей, когда пришёл домой и устроился в любимом кресле.
   Кира? Как ты, девочка моя?
   Нормально. Хотя без тебя каждая минутка кажется мне бесконечной. Я так устала; так хочется уснуть в твоих объятиях.
   Ничего, Лапа. Немного подлатаюсь, - и к тебе.
   Будь осторожней. Это очень опасные люди. Иллюзия - это их конёк.
   Ты до сих пор не знаешь, где тебя держат?
   Я подслушала разговор; они говорили о Цветочном бульваре.
   Держись, Кирхен! Ты для меня источник света и тепла.
   Ты для меня тоже.
   Я не смогу без тебя.
   А я и жива-то одной мыслью, что скоро мы будем вместе, и тогда уже никто и ничто не смогут разлучить нас.
   Да, любовь моя.
   Я чуть с ума не сошла, когда почувствовала, что тебя ранили. Я даже ощутила боль под ключицей.
   В этом нет ничего странного, как и в том, что мы разговариваем с тобой. Любовь способна творить великие чудеса, если это Истинная Любовь.
   Я о том же подумала. Наверняка все, кто на этой земле творил чудеса, были озарены Любовью.
   Да. Потерпи, малыш. Уже скоро. Скоро.
   Не могу утверждать, но мне кажется, Андрюш, что у них что-то меняется. По-моему, проект подходит к концу.
   Знаю. Держись.
   Я люблю тебя больше жизни. Ты мой герой, и я буду с тобой всегда.
   И я буду только твоим. Всё будет хорошо, любимая.
  

9

  
   Проходили дни. Сабуров чувствовал себя всё лучше и лучше. Здоровье его крепло, как говорится, не по дням, а по часам. Им двигала великая сила, у которой никто не сможет встать на пути безнаказанно. Любовь одарит своего рыцаря изумительными дарами, но сомнёт всякого, кто осмелится бросить ей вызов.
   В течение этих дней Андрей частенько разговаривал с Кирой. Несколько раз заходил отец, но, как и обещал, "на пять минут". Дело в том, что Виктор Петрович всё понимал: если не умом, то благодаря родительской интуиции: нельзя в одиночку бороться с системой и победить. Любая система - это власть, а власть - это сила. Не любил Сабуров-старший долгих расставаний, вот и всё.
   По мере того, как к Андрею возвращалось физическое здоровье, улучшалась и его способность рассуждать. К исходу недели у него были готовы основные позиции плана действий. В основном, он собирался действовать по обстановке, но всегда на что-то нужно опираться.
   В один из дней, предшествующих выздоровлению, он решил позвонить в спецслужбу, где работала Лика (телефон он достал через отца). Естественно звонил он не из квартиры, и не со своего мобильного телефона, а с обычного уличного телефона-автомата.
   С ним попросту не стали разговаривать. Сказали лишь, что с Ликой произошёл несчастный случай, а шоу "На лоне природы" вполне законно, и никаких нарушений за ним не замечено.
   Андрей усмехнулся и положил трубку. Он с самого начала не тешил себя иллюзиями насчёт того, что его предприятие пройдёт гладко. Однако в нём тлела небольшая искорка надежды на успех. После этого звонка она едва не погасла.
   Впрочем, Сабуров поехал бы, даже если бы её не было вовсе.
  

10

  
   Наконец, настал день, когда рана окончательно затянулась, перестала кровоточить, и едва чувствовалась.
   С раннего утра Андрей не спал, он стоял возле окна и смотрел на рассвет. Небо было безоблачным, так что картина открывалась поистине великолепная. У двери стоял пакет, в котором лежал спецкомбинезон. В его карманах - всё самое необходимое.
   Андрей посмотрел на часы: самолёт вылетает через час. Он с грустью окинул свою комнату взглядом, подхватил пакет и вышел прочь.
  

Глава 21. В туннелях.

  

1

  
   Кира сидела, поджав ноги, на просторной кровати, сжимая в кулачке Гордю - талисман, подаренный ей Андреем.
   Кровать, ставшая ей временным ложем, не казалась девушке ни просторной, ни уютной; плед на ней - ни мягким, ни тёплым. Для Киры она была дыбой, и не потому, что девушка томилась в заключении, а потому, что постель эту не согревало тепло Андрея Сабурова. Если бы он был рядом, то она не тяготилась бы тем, что заперта, как птица в клетке.
   Её роскошные светлые волосы ниспадали на плечи, окружая бледное лицо своеобразным ореолом. Под глазами залегли лёгкие тени от усталости и недосыпания. В остальном она выглядела безупречно.
   Кира слегка раскачивалась всем телом и едва заметно шевелила алыми губами, будто разговаривая с кем-то. Веки с длинными и пушистыми ресницами были опущены, поэтому она не замечала, что за ней следят в узкую щёлку, специально для этого проделанную в двери.
  
   За дверью стояли двое и еле слышно перешёптывались, чтобы девушку не спугнул звук их голосов.
   - И часто она так?
   - Последнее время - каждый день. Не знаешь, что это может быть?
   - Нет, "Принц". Это по части Льва Вениаминовича и "Первого".
   - Вениаминыч в тупике, а "Первый" и слушать не захотел. А тебя, "Сапёр" не учили основам психологии?
   - Учили. Подожди, дай вспомнить. Во! Сказалось ли это как-нибудь на её аппетите и агрессивности?
   - Ещё как! Раньше бесилась, как разъярённая самка мамонта...
   - А это как?
   - Как? - "Трезора" оцарапала, "Винника" укусила, мне чуть глаз не выцарапала, видишь пластырь?
   - Меня, помнишь, когда её брали, тоже за палец прихватила.
   - Ага. А тут - тише воды, ниже травы. Раньше есть вообще отказывалась, а как "залипать" начала, так и аппетит проснулся. Сегодня даже добавки попросила.
   - А должно быть всё наоборот.
   - Вот и Вениаминыч о том же говорит.
   - Слушай, "Принц", а что это она всё в ладошке-то зажимает? Кулончик что ли какой-то?
   - А это ей Сабуров подарил. Сам вырезал.
   - А давай заберём, посмотрим, что будет.
   - Не, "Сапёр", не надо; я не хочу её лишний раз нервировать. И потом, "Первый" сказал, что...
   - Плевать, у меня с ней личные счёты.
   - "Сапёр", не надо!
   Но "Сапёр" уже отпирал дверь в комфортабельную темницу.
  
   Кира не слышала, как отщёлкнул замок, не видела, как открылась дверь. Она полностью погрузилась в разговор с возлюбленным, и поэтому не сразу почуяла беду.
   - Макс? Что ты здесь делаешь? Нет! Не отдам!
   Мужчина вцепился в хрупкую девичью ручку и по одному разжимал пальчики, впившиеся в резную кошечку, как в нечто невероятно драгоценное.
   - Отдашь, сучка, куда денешься, - проговорил Макс. Если бы не требовалась аккуратность, он справился бы значительно быстрей. Да и девушка, несмотря на кажущуюся слабость, оказалась на удивление сильной.
   Наконец, кошечка оказалась у него. С ярко выраженным самодовольством он разглядывал поделку Сабурова и едва не пропустил удар, метящий ему в лицо, но в последний миг успел перехватить Кирину руку.
   - А-я-яй, как нехорошо, - покачал он головой.
   - Подонок, - прошептала девушка.
   Когда он ушёл, Кира зарылась лицом в подушку и горько заплакала. Её беззащитные плечики сотрясали рыдания.
  
   - Жалко мне её, - сказал "Принц", отрываясь от смотровой щели. - Что будешь делать с этой побрякушкой?
   - Выкину в туннели, - ответил Макс-"Сапёр".
  
  
  
  

2

  
   Неладное Андрей почувствовал ещё в самолёте на подлёте к О-ску: внезапно и резко оборвалась связь с Кирой, будто перерезали кабель, по которому проходили сигналы. А что хуже всего: он перестал ощущать присутствие девушки, которым он жил все эти дни.
   Что-то случилось! - крутилось в его мозгу. - Что-то случилось! Надо скорее! Скорее!
   В аэропорту Андрей понял, что провалил своё предприятие, не успев его начать. Почти сразу ему на глаза попался один из парней с Садовой, который вёз их на автобусе из "общаги" в аэропорт. Вскоре он заметил и второго, не скрывающего свою загипсованную челюсть.
   Значит, ждёте, гады, - подумал Сабуров и прошмыгнул в туалет. Переодеваясь, он думал: - Если бы они хотели от меня избавиться, то не стали бы красоваться посреди зала ожидания. Скорее всего, они хотят просто испугать меня, чтобы я убрался. Как бы там ни было, игра пошла в открытую.
   Сабуров надел комбинезон, нацепил на нос тёмные очки с круглыми стёклами, приклеил усы: маскировка минимальная, зато действенная.
   Практически сразу ему пришлось удостовериться в качестве маскировки. Выйдя из туалета, он нос к носу столкнулся с загипсованным, но тот, не обращая на него внимания, пошёл дальше.
   Теперь нельзя было терять ни секунды; каждая из них стала на вес золота.
   Стараясь не привлекать к себе внимания, Андрей вышел из здания аэропорта и подошёл к ближайшему такси. В машине сидел сухонький старичок в круглых очочках с позолоченной оправой. Если бы Андрей не торопился, он нашёл бы облик этого таксиста, как минимум, странным.
   - Шеф, до Люблинска подбросишь?
   - Две.
   - Полторы.
   - Поехали.
   Сабуров сел в машину, а когда она тронулась, обернулся. "Комитет по встрече" пополнился ещё одним человеком. Теперь все трое стояли у многостворчатых дверей аэровокзала и озирались в поисках ускользнувшей из-под носа жертвы.
  

3

  
   Водитель попытался завести лёгкий разговор с попутчиком, но Андрей отделывался лишь односложными ответами, и вскоре беседа умерла сама собой. Три четверти пути проехали, хоть и молча, зато без приключений. Голос водителя показался Сабурову знакомым, но он уже настолько привык к чувству "dИjЮ-vu", что не обратил внимания. К тому же его занимали другие проблемы. Андрей боялся, что их вычислят и будут преследовать, но пока их поездке никто не пытался воспрепятствовать.
   Опасность Сабуров почуял раньше, чем она появилась в поле зрения, даже раньше, чем встречные автомобили стали подмигивать фарами.
   - Впереди менты, - сказал водитель. - У тебя, на всякий случай, документы с собой?
   - Найдутся, - ответил Андрей.
   Он только что сообразил, что не плохо было бы запастись поддельным паспортом на имя какого-нибудь Васи Пупкина.
   Водитель сбавил скорость до разрешённой, и теперь неспешно катил по трассе.
   Андрей ожидал увидеть одну-единственную машину, притаившуюся в кустах, но дорогу перегораживал целый кордон, производивший полный паспортный контроль.
   - Ого, - сказал водитель. - Никогда тут такого не видел. Ищут, наверное, кого-то.
   - Меня, - спокойно сказал Андрей. - Так что мне туда нельзя.
   Водитель вопросительно воззрился на Сабурова.
   - Вы ни за что не захотите в это вмешиваться, - сказал Андрей, выдержав его взгляд. - Высадите меня тут.
   - Молодой человек, позвольте решать мне. Только скажите: что случилось.
   - Это дело чести. Мне противостоят влиятельные люди. Но они не правы.
   Таксист усмехнулся.
   - Если Вы так считаете, то для Вас это - правда. Я с Вами.
   Теперь пришла очередь Андрея разглядывать водителя такси.
   - Объездная дорога есть?
   - Есть, - ответил пожилой водитель.
   Неприметная "волжанка" свернула на полузаросший просёлок.
   - А что всё-таки случилось? - спросил водитель, крепко сжимая руль, подпрыгивающей на ухабах машины.
   - Долго рассказывать. Закурить можно?
   - Валяй.
   - Всё началось с реалити-шоу "На лоне природы", которое снимали недалеко отсюда... а точнее, ещё раньше, с...
   Не суждено было Андрею докурить, а таксисту дослушать историю. Круто вырулив из-за поворота, машина уткнулась в полосатый жезл.
   - Сержант Загибулин. Ваши документы.
   Водитель предъявил.
   - Куда едете?
   - На дачу, к тётке.
   - А это кто?
   - Родственник.
   - Документики можно посмотреть?
   Андрей полез в один из бесчисленных карманов комбинезона, делая вид, что достаёт паспорт, а сам в этот момент шепнул водителю:
   - Гони, иначе - крышка.
   - Что Вы сказали? - нахмурился Загибулин, подошедший к пассажирскому окошку.
   - Я говорю, что, по-моему, документы остались у "крыши".
   - Что? - не понял милиционер. Тут же глаза его округлились. - А это что...
   Договорить сержант не успел. Ему в глаза ударил сноп мощных лучей. Он повалился на колени возле машины, зажав глаза руками.
   - А-а! Гады! - вопил он. - Держи их, Серый!
   Но водитель такси уже изо всех сил давил на педаль акселератора и вовсю крутил "баранку". Пока остальные "гибэдэдэшники" разбирались, что к чему, "волжанка" получила приличную фору.
   Однако форсированная милицейская "шестёрка" на просёлке чувствует себя лучше, чем "Волга".
  

4

  
   - Нагоняют, - сказал водитель, взглянув в зеркало заднего вида. - Я бы прибавил, да тогда новую тачку придётся покупать.
   - Оторвёмся, - произнёс Андрей.
   - Скоро выберемся на трассу, а там...
   Его прервали звуки пистолетных выстрелов.
   - Стреляют, падлы, - приобретя железное спокойствие, заметил водитель.
   В подтверждение его слов осыпалось заднее стекло.
   - Ага, - отозвался Сабуров, заразившийся спокойствием от таксиста, который казался ему всё больше и больше знакомым. - Фильмов насмотрелись. Они ж на таких колдобинах и в слона не попадут.
   Словно отвечая ему, со звоном отлетело зеркальце с пассажирской стороны.
   - Ну, если только в уши.
   Обе машины ловко лавировали между деревьев, стоящих по обеим сторонам дороги. Стоило одному водителю на миг отвлечься от дороги - и аварии не миновать.
   - Если баллон прострелят, то мы - трупы, - сказал таксист, не отрываясь от дороги.
   Андрей посмотрел на него, потом назад, где уже метрах в пятнадцати маячила патрульная машина, и направил на неё "лайтшокер".
   - Извините, ребятки, сами напросились, - сказал он, вдавливая кнопочку на корпусе "маркера".
   Всё происходящее перестало быть для него реальностью. Он снова был в бою. На поверхности мышления остались только инстинкты самозащиты.
  
   Водитель "шохи" схватился ладонями за глаза, которые, как ему показалось, проткнули тысячи светящихся игл. Машина потеряла управление, вылетела с дороги и на всём ходу врезалась в сосну. Дерево от удара, сопровождаемого отвратительным скрежетом металла, треснуло и неспешно завалилось набок. Милиционеры, зажатые внутри, обрели в его тени вечный покой.
   - Вот времена пошли, - сказал водитель, когда картина трагедии осталась за поворотом, - грохнуть ментов стало обычным делом, главное, чтобы во имя благой цели.
   - Я не хотел, - ответил Андрей, убирая "маркер" обратно в карман. - Другого выбора не было.
   - Выбор есть всегда, но не всегда мы хотим видеть его, или воспользоваться им.
   - Как же Вы теперь? - спросил Сабуров. - Вашу машину будут разыскивать.
   - Позвольте мне беспокоиться об этом, - отрезал таксист.
   Очень странным был этот таксист. Однако думал Андрей сейчас не об этом, и даже не о трупах, висящих теперь на его совести. Успел ли этот патруль вызвать подкрепление? - задавал он себе вопрос. Привыкнув мыслить реально, он склонялся к мысли, что - успел.
  
   Стоило им снова выехать на трассу, как Сабуров убедился в правильности своих умозаключений: словно из-под земли появились ещё три патрульные машины.
   И откуда их столько в Люблинске? - пронеслось у него в голове.
   - А с этими, что делать будешь? - спросил водитель.
   В это мгновение Андрей понял, что собственно поставлено на карту. Речь уже не шла об одной Любви (пусть даже и с прописной буквы). Покончив с "гибэдэдэшниками", он подвёл черту под своей жизнью, так что отступать было некуда. "Делай, что должен, и будь, что будет"
   - Жми, - сказал Андрей таксисту, решив идти до конца.
  
   Из трёх автомобилей преследования быстрее всех "волжанку" догонял "форд" "Краун Виктория" с московскими номерами.
   Так я и думал, что одними Люблинскими силами тут не обошлось, - размышлял Сабуров. - Но неужели я стою того, чтобы весь этот огород городить?
   На деле же "форд" только вчера был прикомандирован О-скому батальону ГИБДД, - подарок московских коллег, которому просто не успели сменить номера.
   Андрей достал своё грозное орудие.
   Водитель "форда", предупреждённый о коварстве преступников, спрятал глаза за стёклами зеркальных очков.
  
   Тем же вечером на местное телевидение попала плёнка, наделавшая впоследствии много шума. Никто так и не понял, как она была снята. Ракурс открывался такой же, как с низко летящего вертолёта, но никакого вертолёта очевидцы того ужасного происшествия не видели.
   Вот что запечатлела плёнка. По трассе с бешеной скоростью, обгоняя всех, мчится "Волга" канареечного цвета с "шашечками" на крыше. За ней на полном ходу несётся дорожный линкор с проблесковыми маячками. За ним, как на привязи следуют две "шестёрки". По встречной полосе следует гружёная "фура".
   Внезапно "Форд" - головная машина преследования - теряет управление и, не сбавляя скорость, вылетает на встречную полосу движения, прямо под колёса "фуре". "Фура" пытается затормозить, её разворачивает поперёк трассы и опрокидывает набок.
   Зрителям уже понятно, что столкновения не избежать. Они теряют из вида "Волгу", которая, совершив немыслимый пируэт, успевает проскочить мимо перевернувшейся, но продолжающей двигаться, "фуры" по обочине. Всё внимание сосредоточено на "Форде" и "фуре".
   "Краун Виктория" влетает в гружёный прицеп. Раздаётся страшный взрыв, и камера, снимающая аварию, на несколько секунд "слепнет". На последующих кадрах видно, что одна из "шестёрок", не сумев вовремя сманеврировать, тоже врезалась в перевёрнутую и горящую "фуру".
   Визг тормозов, огонь, груда искорёженного металла, пробки в обе стороны от места аварии, - короче всё, что так нравится отечественному обывателю.
   "Шестёрка", оставшаяся целой, не стала продолжать преследования, а осталась на месте аварии.
  

5

  
   - Лавировали, лавировали, да не вылавировали, - грустно усмехнулся таксист.
   Андрей ничего не ответил. Его состояние было близко к шоковому.
   Вдалеке показались крыши Люблинских зданий.
   - В город нельзя, - сказал водитель.
   - Нам туда и не нужно. - Сабуров внимательно всматривался в окрестности. - Скоро будет поворот направо.
   Таксист кивнул. Андрей задумался, как же теперь тот выпутается из этой заварухи. Он даже хотел поинтересоваться, но водитель опередил его, будто прочитал вопрос в глазах.
   - У меня свои интересы, - сказал он, - свои счёты. Пусть это тебя пока не волнует. Мы ещё свидимся.
   - Кто же Вы? Мы знакомы?
   - Вполне возможно. Правда, Андрей, ты слишком много внимания уделяешь внешнему. - Сабуров хотел что-то ответить, но "таксист" не дал ему ничего сказать. - Приехали.
  
   Андрей вышел из машины и закурил. Лишь когда "Волга" скрылась за поворотом, он вспомнил, что так и не расплатился с водителем. Странный всё же этот таксист, - думал он, - очень странный. И то, что он сказал о внешнем... Другая фраза всплыла в голове Сабурова. Если видишь льва в клетке, на которой написано: "осёл", то не верь глазам своим. Он определённо уже видел раньше этого "таксиста".
  
   Загнав машину в лесок неподалёку от "общаги", "таксист" вышел из неё, вынул из багажника канистры с бензином, облил машину, открутил крышку бензобака, сунул в его горловину тряпицу, смоченную горючим, поджёг, и поспешно ретировался. Ему ещё надо было успеть на общее собрание.
  
   До "общаги" оставалось метров двести, когда Андрей услышал взрыв. У него тут же заболела голова, но не от взрыва, а от вызванных им мыслей. Во всём разобраться было просто невозможно.
   Сабуров сошёл с дороги и стал пробираться по кустам. Странно, - думал Андрей, - вот я иду к своей цели, оставляя за собой шлейф из пламени и дыма, искорёженного металла, мертвецов и порушенных судеб. И не ощущаю ни радости, ни угрызений совести, ни удовлетворения, ни разочарования. Абсолютно ничего, как будто совершаю свой обычный путь на работу. Разве так должно быть? Или, может быть, мы так привыкли к этому, прилипнув к экранам телевизоров, что для нас это стало в порядке вещей? стоит ли одна-единственная Любовь, пускай и Истинная, стольких жизней?
   Показалась "общага". За неделю с небольшим она приобрела вид заброшенного здания, будто и жила только страстями, кипевшими в ней, а когда те иссякли, сразу сдала, как престарелая мать после смерти сына.
   Крадучись, Андрей приблизился к зданию, но в него не стреляли, не пытались его схватить. Если в "общаге" кто и прятался, то не подавал вида.
   - Что ж, поиграем в кошки-мышки, - вслух проговорил Сабуров, перепрыгивая перильца балкончика.
   Через третий номер он проник в коридор. Памятуя о том, что рассказывал Дмитрий о своих похождениях, Андрей решил пробраться в туннели через двадцать первый, но любопытство взяло верх, и он взломал первый номер.
   Его взору открылось нагромождение аппаратуры. В углу номера стояла стеклянная будка, наподобие телефонной. Увидев её, Сабуров тут же вспомнил Лилин рассказ о голосе "призрака", звучавшем в её номере. Перед ним была студия; сомнений быть не могло.
   Он прошёл мимо микшеров и различных других устройств, предназначения которых не знал, прямо к стене, усеянной полочками с дисками. Над каждой полочкой висели таблички: "Организаторы", "Милиция", "Участники", "Родственники".
   Полочка под табличкой "Родственники" привлекла внимание Андрея. Каждый диск на ней был подписан именем одного из участников. Сабуров взял диск "Весна" и окинул взором помещение в поисках того, на чём можно было его прослушать. Все компьютеры оказались отключенными, зато в уголке притулился небольшой "Philips", читающий в том числе и "MP-3"-формат. Работал он от батареек.
   Андрей сунул в него диск и надавил "play".
   - Здравствуй, племяшка моя дорогая, - послышалось из динамиков, - это дядя твой...
   Так, с этим всё ясно, - подумал Сабуров, - если бы сюда заглянул специалист, то наверняка нашёл бы программу, с помощью которой подделывают голоса.
   Следующий диск выдал:
   - Эта организация многоступенчатая... - говорил Ликин голос.
   Андрей выключил воспроизведение.
   - Значит, всё-таки подслушали. Не врал мне Пашка. Но как?
   Тут он услышал движение снаружи. Окна загораживали жалюзи, так что увидеть незваного гостя не удавалось. Сабуров тихонько вышел из первого и вернулся в третий. Оттуда он прокрался на балкончик.
   Спиной к Андрею стоял молодой человек с всклокоченными на затылке волосами и вглядывался в окно первого номера, из которого тот только что вышел. Андрей порадовался, что взлохмаченному ничего не видно.
   Он занёс руку для молниеносного удара; парень обернулся.
  

6

  
   - "Первый", это "Принц".
   - Да, слушаю.
   - "Голубок" уже в "общаге".
   - Почему у тебя такой обеспокоенный голос? Мы предполагали, что он там появится.
   - "Первый", но он же почти без усилий обошёл кордон! Уничтожил три экипажа!..
   - Каким именно образом уничтожил?
   - Сержант Загибулин сказал, что "Голубок" ослепил его каким-то устройством, с виду похожим на маркер.
   - Это "лайтшокер". Я знаком с этими разработками. У "Голубка" он скорей всего от отца. Тот работает в одной продвинутой технической корпорации. "Принц", беспокоиться не о чем, у нас всё под контролем.
   - Да он же уже в "общаге"! А вдруг ему известно больше, чем мы думаем? Например, про туннели?
   - Ну и пусть.
   - "Первый", я не понимаю, что за беспечность?
   - "Принц", не гоношись. Мы можем избавиться от "Голубка" в любой момент.
   - Даже если он залезет в туннели?!
   - Всё равно, рано или поздно он будет вынужден из них вылезти. Пойми, он стал интересен мне, как противник и, возможно, как будущий союзник.
   - Зачем?
   - Люди, не побоявшиеся в одиночку бросить вызов Системе, либо дураки, либо отчаянные. Такие, как он, - редкость. Он нужен мне. Нужен для исполнения моих далеко идущих планов.
   - Как бы он не перебил нас всех, как слепых щенков.
   - Нет, "Принц". У нас же есть приманка и сдерживающий фактор. К тому же ты недооцениваешь нашу силу. Впрочем, в том не твоя вина, а только лишь моя, - ты ещё не всё знаешь.
   - Даже так?!
   - Да. Но об этом - позже. А пока продолжайте наблюдение и сообщайте мне, если что.
   - "Первый", скажи, дело же не только в шоу? Никакое шоу не стоит жизни стольких людей!
   - "Принц", дело вообще не в шоу. "На лоне природы" - это лишь малая часть общего. В своё время - уже очень скоро - ты всё узнаешь, обещаю.
   - "Первый", мне не нравится, когда я оказываюсь не в курсе, не для того я вкладывал в тебя...
   - Оставь это! Ты стоишь у истоков того, что сделает тебя одним из влиятельнейших людей планеты! Вот разберёмся с "Голубком", и я всех введу в полный курс дела. А по поводу трупов не беспокойся, цель оправдывает любые средства.
  

7

  
   - Андрей?!
   - Миша?!
   Глаза обоих выражали крайнее удивление.
   - Что ты здесь делаешь? - спросили они друг друга в один голос, и оба вымученно улыбнулись.
   - Я вернулся за Кирой, - сказал Сабуров. - А ты?
   - А я... - Миша понурил голову и совсем сник. - Я наших искал, а никого нет.
   - Где Валя? Почему вы не уехали со всеми?
   - Понимаешь... это долгая история.
   - Тогда давай поступим так: сейчас мы спустимся в туннели, и по пути ты мне всё расскажешь.
   - В туннели? - Миша удивлённо вскинул брови. - В какие туннели, Андрей? Зачем нам надо забираться в какие-то туннели?!
   - Потом объясню. Так ты идёшь, или нет?
   - Я? Иду...
  
   Через двадцать первый номер они, как и предполагал Андрей, попали в подвал, в котором сейчас было темно.
   У Сабуров под ногой захрустели осколки дежурной лампочки. Почти сразу он чуть было не упал, споткнувшись обо что-то большое, напоминавшее...
   Андрей зажёг карманный фонарик: у его ног лежал и печально смотрел в потолок тремя глазами Павел Стержнев. Нет, глаза у него осталось два, а третий - отверстие от пули.
   Сабуров прикрыл ему веки, проведя ладонью по окоченевшему лицу.
   - Тут что, кошка сдохла? - нарочито громко спросил Миша, пытаясь, видимо, отогнать от себя гнетущую тяжесть этого тёмного места.
   - Нет, - ответил Андрей, поднимаясь. - Это Павел Стержнев нашёл тут своё последнее пристанище.
   - Стержнев?! - Да что ты говоришь?! А когда у нас был, так самоуверенно выглядел...
   Сабуров, наконец, нашёл одну из дверей, о которых рассказывал Дмитрий. Вот только таблички на ней не было, что существенно усложняло поиск. Как теперь быть уверенным в том, что туннель именно за этой дверью ведёт в город?
   - Когда он у вас был? - спросил Андрей.
   - Примерно неделю назад, может, чуть больше.
   Значит, - подумал Сабуров, входя в тускло освещённый туннель, - его убили в тот же день, когда мы уехали, или на следующий. Хм. Возможно, его записка, адресованная мне, для них тоже не является секретом. Что ж, он получил то, что заслужил. Собаке - собачья смерть. Вот бы со всеми негодяями так произошло.
   - Ты обещал рассказать, что с тобой случилось.
   - Да-да...
  
   Сперва у Миши с Валей всё было хорошо, потом как-то сами собой начались мелкие ссоры из-за ничего. Миша даже не мог сказать, кто являлся инициатором этих ссор. Взрывным характером обладал он, так что первым срывался на крик, но ему казалось, что Валя его постоянно подначивает.
   Первая крупная ссора, с битьём посуды и угрозами с обеих сторон, случилась дней пять назад. После этого всё понеслось по наклонной. Оба срывались друг на друга до хрипоты.
   Несколько раз Миша задумывался о завершении совместного проживания, но когда он заикнулся об этом Вале, та обматерила его, а потом на коленях просила не делать этого, потому что в противном случае плакали её денежки. Он решил остаться. Спать они продолжали вместе.
   Позавчера он первый раз ударил Валю по лицу. Она просто вывела его своими издёвочками насчёт его стряпни. Вечером того же дня последовала отвратительнейшая драка. Они выпили в знак примирения после "утрешнего", и как-то само собой вышло, что он начал таскать её за волосы, а она, вырвавшись, избила его кастрюлей, да так, что у той отвалилась ручка.
   До сегодняшнего утра они не разговаривали. Полутора суток Мише с лихвой хватило, чтобы решить: так продолжаться больше не может. Приняв сто грамм для храбрости, Миша подошёл и сказал об этом Вале. Та пришла в неописуемую ярость и принялась метаться по квартире, круша всё вокруг.
   Он решил успокоить её усиливающуюся истерику. Видимо, под впечатлением мыльных опер он закатил ей для этого пару звонких оплеух. Валя схватилась за нож.
   Нож этот был не из их совместной утвари. Длинное, узкое лезвие угрожающе поблёскивало в свете солнечных лучей, льющихся в кухню через окно.
   Миша поспешил ретироваться в комнату, но на этот раз Валя решила, судя по всему, довести дело до конца. Она ворвалась следом.
   Последовала короткая схватка, подробности которой Миша описать не мог: слишком уж быстро всё случилось, и сам он был чересчур взволнован. Он увернулся от удара, перехватил руку Вали с зажатым в ней ножом... Как получилось так, что нож этот по рукоятку оказался в животе девушки, он попросту не понял. Валя кулем повалилась возле его ног. Крови почти не было.
   В ужасе он выскочил на улицу, и некоторое время, притаясь за углом, ждал, пока приедет кто-нибудь из организаторов шоу - тот же Стержнев. Камеры-то наверняка всё зафиксировали. На первый взгляд кажется, что разумнее было бы ему сразу убежать, но это только на первый взгляд: бегством он признает свою вину и подпишет себе приговор.
   В томительном ожидании прошло два часа. Никто так и не появился. Миша решился вернуться в квартиру, кляня себя за то, что не вызвал Вале "скорую помощь" сразу после случившегося. Может быть, её удалось бы спасти. Может, ещё удастся спасти сейчас?
   Тела в комнате не оказалось.
   Квартира была пуста.
   Миша со всех ног кинулся к "общаге", но и тут надо всем царила пустота.
   Вдруг ему показалось, что он слышит звуки голосов из первого, и он приник к окну, пытаясь разглядеть, что творится внутри.
  
   - Остальное ты знаешь, - закончил Миша.
   Сабуров шёл на полшага впереди, но слушал внимательно.
   - Куда могла деться Валя?
   - Без понятия.
   - Может, обратилась за помощью к соседям?
   - Те вызвали бы "скорую".
   - Ты прав, - сказал Андрей. - Оставим это пока. Что это?!
   Впереди из призрачного сумрака выступил монолит стены, преграждающей им путь.
  

8

  
   - Алё, "Сапёр"? Это "Принц".
   - Слушаю.
   - Я ничего не понимаю. "Первый" что-то мутит, меня в курс не ставит!
   - Ты очень взволнован.
   - А как же! "Голубок" уже в туннелях, а он ни "бэ", ни "мэ", говорит, что он ему нужен.
   - А тебе?
   - По мне, так это реальная угроза, от которой во что бы то ни стало нужно избавиться!
   - Хорошо, "Принц", это я беру на себя, но мне нужна индульгенция перед "Первым".
   - Считай, что она у тебя в кармане.
   - Тогда - отбой.
  

9

  
   - Андрей, где мы? - спросил Миша, окончив свой рассказ и заметив стену. - Куда дальше?
   - Это оборонная система туннелей, по ней я рассчитывал незаметно добраться до города, а вот ответ на второй вопрос я и сам хотел бы узнать.
   - Прекрасно.
   - Тише!
   Подойдя к заглушке вплотную, они увидели, что в ней есть небольшая дверь.
   Миша подёргал её за металлическую ручку.
   - Закрыто. - В одном этом слове чувствовалось огромное облегчение. - Пойдём отсюда.
   Андрей молча толкнул дверь, - та отворилась с лёгким скрипом, - и вошёл внутрь.
   Темнота окутала его душным саваном. Казалось, что вся толща грунта незримым весом легла ему на плечи.
   "Не ищи сложных решений, если можно обойтись простыми", - вспомнил он чьё-то изречение.
   Сабуров провёл рукой по стене возле двери и наткнулся на выключатель.
   Жёлтые лампы озарили большую комнату. Миша, стоявший до этого снаружи, шагнул внутрь.
   - Что это?
   - Пока не знаю.
   Слева, вгрызаясь в потолок, вилась винтовая лестница.
   - Подожди меня здесь, - сказал Андрей, берясь за перила.
   Его шаги гулким эхом отдавались в мёртвой тишине. Пахло сыростью.
   Сабуров, одолев лестницу, очутился в маленькой комнатёнке с низким подвесным потолком и заляпанным грязью полом. В грязи чётко отпечатались рисунки подошв двух различных пар ботинок.
   Смутное воспоминание посетило Андрея. Воспоминание о втором дне шоу.
   В стене над стареньким диванчиком располагался монитор, и несколько кнопок рядом. Одна из них была ярко-красной.
   Он нажал на эту кнопку; монитор ожил. Возникшая на нём картинка была до боли знакома Сабурову: засыпанное землёй болото.
   За диванчиком отыскалась стремянка. Андрей поднял голову и увидел, что одна из панелей потолка подогнана не плотно. Он подставил стремянку под эту панель и забрался наверх.
   Убрав белый квадрат в сторону, он увидел нечто странное: что-то вроде устья резиновой трубы, уходящей вверх. Взявшись обеими руками за края, он потянул их в разные стороны. Материал оказался податливым, и над головой Андрея появилось отверстие, в которое он вполне мог пролезть при желании. Сверху на него сыпались комья земли...
  
   Сабуров понял, что находится под тем местом, где раньше было "болото". На деле же никакого болота не было и в помине; было лишь небольшое углубление, залитое водой. Позже воду спустили, а яму - засыпали. Наверняка, если поискать тут, то можно будет найти систему слива.
   Зачем всё это было нужно?
   Андрей, как въяве, будто на мониторе, увидел Лилю с Гариком.
   Вот они выходят к болоту; Гарик стоит на самом краю; затем делает "неверный" (а на самом деле - давно рассчитанный) шаг и проваливается, но не в трясину, а в эту самую легко расширяющуюся трубу. Внизу его страхует сообщник. Просачивающаяся жижа льётся на пол. Лиля тянет Гарика, почти вытаскивает его, но в этот момент сообщник дёргает его за ноги. Гарик оказывается здесь, в этой комнате. Он берёт руку (возможно, сделанную из того же материала, что и Ритин протез) и высовывает её наружу. Лиля хватается за неё и снова тянет.
   Дальше всё ясно, как день. Андрею показалось, что в этом плане было одно слабое звено: а что случилось, если бы Лиля не отбросила "руку"? Впрочем, наверняка и на этот случай был свой план. К тому же отбросить окровавленную кисть - естественная реакция любого нормального человека.
   Коль так, - думал Сабуров, - многое становится понятно. Например, откуда взялся голос "призрака", а впоследствии и он сам. Гарик произносил свою речь в первом номере, а в четвёртом - Лилином - она звучала из скрытого динамика. Всё просто.
   Правда, некоторые вопросы так и остались неразрешёнными. Где теперь Гарик? Зачем так жестоко нужно было изгаляться? Андрей уже ничему не удивлялся и знал, что существуют вполне разумные ответы на эти вопросы. По крайней мере, на первый.
   Какие ещё неожиданности готовят мне эти туннели? - думал он, возвращаясь к Мише.
  
   - Ну? - многозначительно спросил Миша.
   Этот молодой человек начинал раздражать Сабурова, но Андрей понимал, что тот не специально, что он находится в состоянии сильного нервного напряжения.
   - Мы под болотом.
   - То есть в противоположной стороне от города.
   - Верно. Мне кое-что удалось выяснить.
   - Что же?
   - Гарик не утонул, и ничто его не сожрало. Всё было подстроено.
   - О как!
   - Да. Уверен, нас ждут и другие сюрпризы.
  
   Они двинулись в обратный путь. Насколько помнил Андрей, "общага" стояла точно на воображаемой прямой, идущей от города к "болоту". Если система туннелей придерживалась этой прямой, то для того, чтобы попасть в нужный ход, им надлежало пересечь подвал здания и войти в противоположную дверь.
   Однако простым это казалось только с виду. Попав обратно в тёмный подвал "общаги", Андрей через несколько шагов сбился с курса, несмотря на включённый фонарик.
   Миша положил руку ему на плечо.
   - Тебя заносит; нам туда.
   На пути появилась точно такая же дверь, как и та, из которой они только что вышли. За ней скрывался ещё один бесконечный туннель. Сабурову показалось, что этот был освещён немного ярче, впрочем, впечатление могло сложиться из-за кромешного мрака, из которого они только что выбрались.
   - Ты что-нибудь слышишь? - спросил Миша.
   Андрей прислушался. До вопроса спутника он был уверен, что слышит только сухой звук их собственных шагов да вибрирующее эхо, но теперь понял, что появился постоянный фон. Размеренный гул, долетающий до их ушей, напоминал работу большого механизма, находящегося где-то вдалеке.
   - Да.
   - Что это может быть?
   Сабуров вспомнил о репортаже, который смотрел дома.
   - Не знаю, прав ли я, - сказал он, - но думаю, что это насосная станция.
   Он вкратце рассказал Мише о сети туннелей под Люблинском.
   - Кстати, если ты не хочешь, то можешь не ходить со мной, - заметил Андрей. - А то ещё влипнешь за компанию.
   - За компанию, говорят, и жид удавился. Куда мне ещё идти? - проговорил Миша и, немного подумав, добавил: - Я тоже хочу добраться до разгадок.
  
   В тёмной каморке за насосной станцией вспыхивал и тускнел огонёк сигареты. Их ждали...
  
   Гул нарастал медленно, но неуклонно. У Миши всё сильнее дрожали руки, пока его не начал бить озноб, как при лихорадке; по его щекам проложили себе путь две влажные полосы. Время, потраченное на размышления и воспоминания, иногда успокаивает, но чаще только раздражает нервы. Андрей ощущал лишь странную душевную пустоту, которую, впрочем, и должен чувствовать воин перед решающей битвой.
  
   Насосная станция располагалась в просторном зале. Четыре мощных насоса советского производства вбирали воду из квадратного резервуара и перегоняли в верхний туннель, соединяющийся с рекой.
   Путь Миши и Андрея пролегал по нижнему туннелю. Верхний же освещён не был. По дну тёк зловонный ручей, глубиной около полуметра.
   - Да, - сказал Миша, когда Сабуров включил фонарик, - ну и занесло же нас.
   К счастью идти по колено в мерзкой жиже им не пришлось: возле самой стены шла узенькая бетонная лента, не более сорока сантиметров в ширину.
   - Если бы сказка про Алису была предназначена не детям, а взрослым, - сказал Андрей, - она наверняка попала бы сюда.
   - Угу.
  
   Ни один, ни другой не услышали, как скрипнула дверь. Сабуров понял, что у них появились проблемы лишь тогда, когда луч фонарика выхватил из мрака силуэт, преградивший им путь. Времени, достать "лайтшокер" не осталось, - силуэт скользнул в их сторону.
   Сабуров не придумал ничего лучше, чем бросить фонарик в стремительно надвигающуюся на них фигуру. На одно-единственное мгновение лучи осветили лицо нападающего. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы Андрей узнал Макса.
  
   Макс, он же "Сапёр" весьма неплохо владел техникой рукопашного боя. В этом Андрею пришлось убедиться спустя мгновение после того, как фонарик, пролетев мимо цели, упал на бетонный пол. Кстати, волею судеб, он не разбился при падении, и даже не выключился, а продолжал светить.
   "Сапёр" не стал тратить время на разговоры, или предупреждения, а сразу нажал на спусковой крючок "ТТ". Это произошло одновременно с броском Сабурова. Так как Макс метил чуть выше луча, первая пуля ушла мимо цели. Вторую переклинило в стволе. Он отбросил пистолет в ручей и тут же ударил ногой. Времени доставать второй пистолет не осталось.
   Андрей блокировал удар противника и попытался отступить, но сзади топтался ничего не понимающий Миша, делая манёвр невозможным.
   И Макс, и Андрей умели вести бой в темноте, или при самом скудном освещении, как сейчас. "Сапёр" пытался достать Сабурова и зашибить ему больное плечо. Если бы это получилось, то противник оказался бы нейтрализован. Андрей понял, куда метит Макс, и больше всего оберегал левое плечо.
   Схватка над дурно пахнущими водами длилась секунд пять. Поединки между профессионалами редко продолжаются дольше, - стоит пропустить всего один удар, и бой проигран.
   Уходя от подсечки (адаптировавшиеся к полумраку глаза уловили движение внизу), Андрей подпрыгнул и слегка отклонился вбок. Этого хватило, чтобы он приземлился на самый край бетонной полосы. Последней глупостью в сложившейся ситуации стало бы - махать руками, ища равновесия, потому что следующий удар сбил бы его в ручей. Сабуров не стал ждать, а сам оттолкнулся от ребра дорожки и прыгнул в вонючую жижу. Та приняла его в свои тёплые обволакивающие объятия. Ещё в воздухе Андрей вдохнул и задержал дыхание, а теперь распластался по дну и устремился вдоль по жёлобу, уподобившись крокодилу, подкрадывающемуся к жертве.
   Макс хотел было последовать за противником, но увидел Мишу, до сих пор не понявшего, что к чему. "Сапёр" достал второй пистолет и выпустил две пули в растерявшегося парня. Пока тот сваливался в жижу, он продолжил стрелять по ручью в том месте, где приземлился Сабуров
   Луч фонарика шёл сбоку, и Макс не видел, что делается за ним. Близкий гул насосов глушил все остальные звуки, кроме звуков выстрелов.
   Андрей высунулся из воды, мгновенно оценил обстановку и, подтянувшись, лёг на бетон. Макс не увидел этого манёвра, но в распоряжении Сабурова оставалось не более двух секунд.
   Он не потерял драгоценного времени, - рысью метнувшись к противнику, Андрей взял в захват его голову и резко крутанул. Макс обмяк и последовал вслед за Мишей в последнее плавание по зловонным водам.
   Андрей распластался по дорожке и минуту лежал, восстанавливая дыхание: так велико было напряжение.
  

10

  
   Он шёл быстро, насколько это возможно, по узкой бетонной дорожке. Насосная станция осталась далеко позади. Там же и обретшие последний приют Миша и Макс.
   Придя в себя после схватки, Андрей, несмотря на возобновившуюся боль в едва зажившем плече, подобрал фонарик и пустился на поиски Миши. Он мог быть ещё жив. Однако после продолжительных поисков оказалось, что парня засосало в насос. Вытащив его на узкую полосу бетона, Сабуров убедился, что Миша мёртв. Задерживаться возле станции больше не имело никакого смысла. Он подумал было вытащить тело бывшего спутника на поверхность, но понял, что тогда у него не останется сил на дальнейшие действия. Сильно ныло плечо.
   Теперь он стремительно двигался вперёд, где - он свято верил в это - его ждала Кира.
  
   Главный туннель, по которому шёл Сабуров, пролегал точно под Цветочным бульваром. Этим же путём в своё время пробирался и Герман, только с другой стороны и без фонарика, поэтому он не увидел ни дорожки, прилепившейся к одной из стен, ни дверей, иногда встречающихся в этой самой стене.
   Андрей видел двери. На каждой из них чёрной краской был намалёван номер. Сабуров сообразил, что они соответствуют номерам домов. Название улицы обозначалось просто: "Ц.Б.".
   Наконец, он дошёл до нужной двери. Чёрные восьмёрка и тройка притянули его взгляд, как шикарная женщина.
   - Сим-сим, откройся, - пробормотал Андрей, выламывая ушки, на которых покоился навесной замок.
   Деревянная основа подгнила. От усилий Андрея крепежи жалобно застонали и вывалились.
   Сабуров оказался в тесном и тёмном проходе, похожем на гроб, но, по крайней мере, здесь не было той промозглой сырости, осаживающейся на открытых частях тела.
   Он шел, и сердце его встревожено трепетало в груди.
   Сумею ли я пробиться к ней? А если сумею, и нам даже удастся выбраться, то, что будет со мной дальше? По нашим законам я заслужил пожизненное заключение. С другой стороны надо ещё доказать, что это именно я виновен в гибели тех людей в машинах. Я же в них не стрелял, в конце концов! - такие мысли крутились у него в голове, когда справа он увидел дверь с надписью: "ПОДВАЛ". Однако ход вёл мимо неё.
   Повинуясь интуиции, Сабуров двинулся дальше, решив, что вернуться он сможет в любой момент.
   Метров через тридцать ход кончился тупичком. Андрей осветил стену фонариком и увидел, что чуть выше его головы в неё вделана скоба. Над ней - ещё одна.
   Зажав фонарик в зубах, он подтянулся на руках, перехватился за следующую скобу и упёрся коленом в нижнюю. Подъём оказался довольно лёгким, вот только плечо при каждом напряжении мышц давало о себе знать.
   По его прикидкам он забрался на уровень третьего этажа, когда в свете тускнеющей лампочки (в фонарике садились батарейки) увидел площадку, вделанную прямо в стену.
   Андрей перебрался на неё. Сзади остались скобы, справа был глухой бетон, слева - кирпич, но стена прямо перед ним была гладкой на ощупь. Он навалился на неё, но она не поддалась, хотя и дрогнула.
   Он внимательно изучил её при помощи фонарика. Ничего. Опёршись на кирпичную стену, Сабуров локтем почувствовал выщерблину. Посветив на неё, он даже присвистнул: в стене, поблёскивая металлической оправой, пряталась чёрная кнопка.
   Не думая о последствиях, он надавил на неё. Стена прямо перед ним ушла вбок, как дверь лифта.
  
   Сабуров оказался в том самом туалете, где матерился, кляня организаторов шоу, на чём свет стоит. Позже он стоял у его двери, рассматривая переставленные цифры. История не повторяется, но движется по спирали.
   Андрей достал "лайтшокер" и, приняв вид сосредоточенного рабочего, вышел из туалета.
   По широкому коридору сновали серые людишки с такими же серьёзно-озабоченными лицами, как у него самого. Сабурову нечего было бояться: в своём комбинезоне и со специфическим запахом, исходящим от него, он походил на заштатного сантехника.
   Повернув ручку, он решительно вошёл в триста тринадцатый (цифру "один" так и не вернули на место).
  
   Сабурова засекли. Однако сделали это слишком поздно. Ожидали многого: что он выберется из туннелей, что сделает он это где-то неподалёку и придёт на Цветочный, но никто не ожидал, что он появится так скоро и уже внутри здания.
  
   Андрей пробежал по коридору, в котором получил ранение во время своего прошлого визита, и вихрем влетел в офис, в который рвался с того самого дня, когда похитили Киру.
   Несколько пар глаз в крайнем изумлении уставились на него. Сабуров не стал ждать, пока они придут в себя, и принялся орудовать "маркером", благо тот оказался водонепроницаемым.
   Упал, зажав глаза ладонями, Олег, известный здесь под прозвищем "Электрон". Упал "Ноль", упал "Штопор", упала Лена, упала Маша Светлова (оказавшаяся здесь в это время случайно).
   Андрей направил "лайтшокер" на девушку, сидящую за столом. Она протягивала к нему руки, будто пытаясь защититься от ослепляющего луча. Сабуров сперва не узнал её, но вдруг резко остановился.
   - Аня?!
   - Да, Андрей. Не надо! Прошу тебя! Я не сделаю тебе ничего плохого!
   - Так ты не умерла!
   - Нет. Всё было подстроено; на мне был специальный жилет и капсулы во рту, в носу и в ушах. Я здесь простая секретарша! Не надо, прошу тебя!
   - Где Кира?!
   - Внизу. Иди в эту дверь, оттуда в сухой туннель. Сразу налево будет ещё одна дверь, Кира - там.
   Андрей кинулся к двери, но тут у него на пути возник "Ноль", которого лучи задели лишь вскользь.
   - Нет, - прохрипел он, и тут же получил ребром ладони в кадык.
   Сабуров перепрыгнул через грузно осевшее тело и ринулся в указанную дверь.
  
   Кира, не находя себе места, металась по комнате из угла в угол. Она знала, что Андрей уже рядом, что он спешит вызволить её. Ядовитой змеёй извивалась мысль о том, какая опасность грозит её возлюбленному.
   За дверью послышались частые шаги. С металлическим пристуком заворочался ключ в замке. Дверь открылась; на пороге стоял Гарик.
   - Пойдём, он ждёт тебя, - сказал вошедший человек, который ничем не напоминал призрака.
   Кира, увидев его, забилась в угол, но теперь её глаза загорелись надеждой.
   - Кто? - Андрей?
   - Нет, Мшинский.
   - Кто это?
   - Наш "Первый". Некогда объяснять. Идём.
   - Никуда я не пойду! Андрей где-то рядом, вот вы и пытаетесь не дать ему найти меня.
   Ответом на её реплику стали звуки бегущих ног и возглас:
   - Кира! Кира, где ты?!
   - Ты права, - сказал Гарик, тяжело опускаясь на кровать.
   Он мог бы достать пистолет и приставить к её виску. Мог бы даже выстрелить.
   Но не стал.
   Слишком явным для него стало то, что нельзя выразить словами. Когда двое идут на всё, ради своей любви, то их не удастся остановить. Да и не стоит. Он сидел, сложив руки на коленях.
   Андрей влетел в подземную комнатку и наставил "лайтшокер" на Гарика.
   - Нет, - вскрикнула Кира. - Он мне ничего не сделал.
   - Он может помешать нам выбраться отсюда, - сказал Сабуров.
   - Я не собираюсь этого делать, - ответил Гарик, спокойно ожидая своей участи.
   - Ладно, - сказал Андрей, убирая "маркер" в карман. - Бежим!
   Он ухватил подбежавшую к нему девушку и увлёк за собой.
  
   У них не было времени даже на один-единственный поцелуй. В полумраке туннеля уже был слышен гулкий топот нескольких пар ног.
   - Как мы выберемся?
   Андрей не мог сознаться девушке, что это самое слабое место в его плане.
   Боковым зрением он заметил скобы, по которым можно было выбраться наверх.
   - Лезь!
   Кира с кошачьей грацией взобралась по скобам. Андрей следовал за ней.
   - Тут люк. Не поддаётся!
   - Можешь немного посторониться?
   Он поднялся к люку и надавил на него свободной рукой. Тот едва-едва поддался. Кира, морща носик из-за запаха, последовала его примеру, и вместе они сдвинули крышку вбок.
  
   По улице ездили машины, ходили люди, косясь на вылезшую из подземелья парочку. Для Киры с Андреем окружающая обыденность выглядела необычно.
   К тому же погоня продолжалась.
   Они неслись по улице, не сообразив даже остановить машину. Впрочем, внешний вид Сабурова и не позволил бы сделать этого. Андрей оглядывался через плечо, однако из люка, откуда они выбрались, больше никто не появлялся.
   Они остановились.
   Сабуров, как зачарованный смотрел на открытый люк, оставшийся далеко позади.
   Кира резко дёрнула его рукав. Он повернулся.
   Но было поздно.
   Прямо перед ними стоял "Сивый", сжимая в руке направленный на них пистолет.
   Грянул выстрел.
   Кира упала, не вскрикнув.
   - За "Кенора", - процедил "Сивый".
  

Глава 22. Ад и Рай.

  

1

  
   Люди, спешащие по своим делам, обернулись на звук выстрела.
   Андрей упал на колени рядом с Кирой и прислушался к её дыханию.
   "Сивый" исчез, будто сквозь землю провалился.
   Негодуя на свою медлительность, он выходил из здания, где застал жалкую картину стонущих, ослеплённых людей, когда вдруг увидел бегущих Андрея и Киру. Это стало настоящей удачей. Ему было жаль только, что насчёт первого он получил недвусмысленный приказ: брать живым, а вот по поводу его подруги никаких распоряжений не было. Сабурова пусть ловят те, кто за ним побежал, а он...
   После выстрела "Сивый" скрылся в одном из люков с буковкой "Д".
  
   Кира дышала. Слишком учащённым и дробным показалось Андрею её дыхание.
   Пуля попала девушке в живот, и та потеряла сознание. Сабуров знал, что из-за внутреннего кровотечения с такими ранами долго не живут. Думать не хотелось ни о чём.
   Он подхватил её на руки и понёс. Кто-то когда-то сказал в его присутствии, что больница находится где-то здесь - на Цветочном.
   Он бежал со скорбной ношей на руках, не обращая ни малейшего внимания на резь в левом плече.
   - Где тут больница?! - рявкнул он на первого подвернувшегося прохожего.
   Тот отпрянул, выпучил глаза, но потом, поняв, что от него хотят, махнул рукой в направлении больницы.
   Андрей кивнул в знак благодарности и прибавил ходу. Однако в больницу он вбежал лишь семь с половиной минут спустя.
  
   Киру везли на каталке по больничному коридору, одновременно опутывая разными прозрачными трубочками. Андрей, героически выдержавший переполох в приёмном покое, совсем сдал: правой рукой он придерживал больное плечо. Он чувствовал, что рана вновь открылась.
   - Стойте! Вам туда нельзя! - остановил его молоденький ординатор. - Посидите здесь! - Он указал на банкетку, потом, заметив необычную бледность лица Андрея, спросил: - Вам самому-то помощь не требуется?
   - Мне? - словно сквозь сон переспросил Сабуров. - Нет... мне не требуется.
   Ординатор поспешил оставить Андрея: слишком уж испугал врача взгляд молодого человека, в котором смешались: боль, мука, ненависть и ещё несколько глубочайших чувств, которые он не решался назвать даже мысленно.
  
   Пожилой врач, проводивший операцию Кире, вышел к Андрею минут через десять, сел рядом и закурил.
   - Крепитесь, молодой человек, - сказал он, выдыхая сизую струю дыма.
   - Она... она...
   - Умерла, - врач склонил голову.
   - Пустите меня к ней, - пробормотал Андрей, и вдруг закричал во весь голос: - Я хочу её увидеть! Пустите!
   - Тише, пожалуйста, - сказал врач твёрдым голосом. - Конечно, мы Вас пустим, но...
   - Что "но"?! Что "но"?!
   - Разрешите сделать Вам укол успокоительного.
   - Нет.
  
   Она лежала на металлическом столе. Болезненный румянец только-только начал покидать её щёки. Смерть сделала девушку ещё красивей, чем при жизни.
   Андрей не мог осознать, что Кира мертва; его разум отказывался верить в это.
   - Кира... Кира... - шептал он, проводя ладонью по её холодеющим щекам.
   Он припал к ней губами и принялся покрывать поцелуями безжизненное лицо возлюбленной, орошая его своими слезами. Он шептал нежные прозвища и боролся с воспоминаниями; горло сдавили рыдания, которые он так и не выпустил на волю.
   Врач дал ему десять минут, чтобы проститься, после чего зашёл в "холодную" и строгим голосом поинтересовался:
   - Кем Вы приходитесь покойной.
  
   Следующие несколько минут стали очередным адом. Сабуров догадался, что первый подозреваемый в убийстве Киры - он. "Белые халаты" любыми способами пытались заговорить его ради одной-единственной цели - дождаться милиции. Где-то вдалеке послышалась сирена. Андрей вскинулся. Врач попытался придержать его рукой, но у него ничего не получилось. Молодой человек целеустремлённо направился к выходу. Все попытки задержать его ни к чему не привели: он проходил сквозь людские заслоны, словно горячий нож сквозь масло. У него осталось последнее дело, и ему не могли помешать завершить его.
   Выскочив из больницы, он отыскал ближайший люк, помеченный буквой "Д". Поднять крышку с налёта не удалось. Андрей остановил машину.
   - Дай, пожалуйста, монтировку.
   - Да, на.
   Монтировкой Сабуров поддел крышку и отодвинул её. Вернув инструмент водителю, он скрылся в люке.
  
   Через две минуты над этим люком собралось целое совещание, состоящее в основном из медиков и милиционеров. Правоохранительные органы отказались от преследования убийцы в туннелях, справедливо полагая, что в такой сложной и разветвлённой системе коридоров все поиски окажутся тщетны. Лучше подождать, пока преступник выберется наружу.
  
   Андрей бежал некоторое время, не разбирая дороги. Затем он устал. Пульсирующая боль в плече заставила его сделать небольшой привал под тусклой лампочкой.
   Сигареты вымокли. Он выбросил пачку. В том же кармане, обёрнутая в полиэтилен, лежала фотография, запечатлевшая их с Кирой на фоне волейбольной сетки.
   По крайней мере, так было раньше.
   Сперва Сабуров подумал, что ему привиделось, но нет, - Киры на фотографии действительно не было: рука улыбающегося Андрея, каким он был в третий день шоу, неестественно зависла в пространстве.
   Новые силы полились в него, казалось, из ниоткуда. Он завернул снимок в целлофан и вернул его обратно в карман. Пора двигаться дальше.

2

  
   Тело Киры, накрытое накрахмаленной простынею, окутало радужное сияние. Само тело стало мерцать и таять, пока простыня не легла на металлическую поверхность стола.
  
   Через полчаса в "холодной" началась лёгкая паника. Причиной этому стало исчезновение тела недавно умершей девушки.
  
   Некоторое время Кира витала в темноте, в которой не было ничего: ни боли, ни страданий, ни воспоминаний о любви. Затем, напротив неё открылся овальный портал, пространство за которым лучилось радужным светом. По бокам портала её встречали две фигуры, одна из которых показалась девушке знакомой.
   Кира шагнула в проём и тут же оказалась в дружеских объятиях.
   - Дмитрий?! - удивилась она. - Где мы?!
   - В Эдеме, - пожал плечами поэт. - Отсюда Бог изгнал людей, когда они потеряли Любовь. Знакомься, это Принцесса Евгения. - И, обращаясь к своей спутнице, добавил: - Милая, - это Кира, возлюбленная моего друга.
   Девушки обнялись.
   - Дмитрий мне много рассказывал о тебе, об Андрее и о вашей Любви.
  
   Они шли по шелковистой траве, ласкающей босые ноги. На них не было одежды, но не было и вульгарной наготы, будто лёгкая дымка покрывала их тела.
   Кира никак не могла привыкнуть к постоянной смене пейзажа.
   - А почему здесь никого нет? - спросила она.
   - Здесь очень много... влюблённых, - ответила Евгения. - Я сама до конца не понимаю, как это получается, но для каждой пары здесь существует своя реальность. Влюблённым кажется, что они одни во всём мире... то есть во всём Эдеме. Но при желании мы можем собираться все вместе.
   - Здорово! - воскликнула Кира. - Но почему здесь вокруг всё будто бы течёт? Почему пейзаж не остаётся неизменным?
   На этот раз ответил Дмитрий.
   - Сейчас мы находимся в вашем с Андреем "кармане", как я их называю, а этот мир ещё не определён, не создан вашей фантазией, воображением и желаниями.
   - Здорово! - во второй раз повторила Кира. - Но где же Андрей?
   Пространство перед ними покрылось рябью. Из неё соткался силуэт, напоминающий человеческий, но так и оставшийся прозрачным.
   Дмитрий и Евгения благоговейно склонили головы. Кира поспешила последовать их примеру.
   Раздался мягкий звон колокольчиков. Девушка не сразу поняла, что она слышит смех, который исходил от прозрачной фигуры.
   - До чего же вы смешные, милые мои, - раздался бархатный голос, перед обладателем которого хочется броситься на колени вне зависимости от твоего пола. - Здравствуй, Кира.
   - Здравствуйте, - голос девушки заметно дрожал. - А кто Вы?
   - Любовь.
   - Это Ваше имя?
   - Это не имя и не чувство. Это сущность, - ответил голос и снова рассмеялся колокольчиками. - Тебе ещё многое предстоит узнать.
   - А Андрей скоро появится?
   - Тут нет времени, - шепнул ей Дмитрий, а в полный голос сказал: - Пойдёмте к нам.
   - Пожалуй, - сказала Любовь. - Кира, ты не против?
   - Что Вы, нет, конечно!
  

3

  
   Они оказались в сени невысокого зелёного холма, с которого с весёлым плеском сбегала прозрачная вода. Рядом могучими кронами шумела сказочно красивая дубрава. Между стволами виднелись хрустальные стены.
   - Наш дом, - сказал Дмитрий, указав на теремок. - Вычурно немного, но нам нравится.
   - Прелесть, - улыбнулась Кира. - А кто вот те двое?
   На приличном отдалении от теремка прогуливалась очаровательная пара. С первого взгляда становилось ясно, что они тоже находятся под покровом Любви.
   - Это Данте и Беатриче. Они любят бывать у нас в гостях и бродить по нашей роще. - Ответила Евгения. - Чудесные люди.
  
   - Чтобы ответить на твой вопрос, - проговорило создание, сотканное из цветов радуги, но остающееся неуловимым для прямого взгляда, - нужно точно знать, когда Андрей перейдёт из того мира в наш.
   Кира смотрела на игру пламени в камине.
   - А Вы не знаете?
   - Я знаю, но не могу сказать тебе. Жди, я помогу тебе в этом.
   - Я ничего не могу понять, - призналась Кира. - Я сбита с толку. Я умерла, да? Но как же тогда Бог и Ангелы небесные?
   - Я помогу тебе во всём разобраться, - сказала Любовь. - Слушай. Никакого персонифицированного Бога не существует. Есть нечто общее, совокупность всего живого, причём, далеко не в материальном смысле этого слова. Я знаю, что люди и многие другие считают, что Бог живёт в Свете Неприступном, а, между тем, свет этот излучают души, достигшие понимания, что всё во вселенной - едино. Ангелы небесные - это не сверхсущества, а всё те же чистые и светлые души. Я так же не являюсь личностью, или ограниченным сгустком энергии, отнюдь нет. Я - элемент, скрепляющий всё живое. Все вместе - мы сила Высшего Разума.
   То, что ты видишь, лишь проекция, созданная для твоего удобства. Со всеми, кто населяет нашу вселенную, я говорю на их языке, принимаю форму, максимально привычную для них.
   Ты не умерла. Любящий человек вообще не может умереть. Мы лишь на время забрали тебя к себе.
   - Почему на время?
   - Твои друзья объяснят тебе подробней, но чуть позже. Не волнуйся, ты обязательно вернёшься и создашь с твоим возлюбленным свой собственный Сад.
   - А раньше все жили здесь? - не удержалась Кира.
   - Да. В месте, очень похожем на это. Но людям и многим другим показалось мало - просто любить и быть любимыми, и они избрали другой путь. Земля - не исключение, это правило. Люди разрушали Эдем, и их изгнали, надеясь, что так они быстрее поймут ценность Любви. Однако они вовсе забыли о ней, создав свои собственные невразумительные ценности. Они не понимают, что законы Любви никто не отменял.
   Впрочем, не всё так плохо, и довольно часто в Саду Любви появляются новые пары. Правда, в ваше время всё реже и реже.
   - Значит, голос сердца всё же важнее голоса разума? - спросила Кира.
   - Странно. Ты говоришь об этом, как о двух различных вещах, а ведь разум был дан человеку, чтобы он смог осознать и познать всю прелесть сердечных позывов. Однако люди по-прежнему продолжают забивать микроскопом гвозди.
   - Я не всё понимаю, - сказала Кира. - Но сейчас же Любовь не под запретом, сейчас столько всего говорят об этом.
   - То, что творится на Земле двадцать первого века - это не Любовь, - это разврат и поклонение разрушительным силам Хаоса. Люди забыли главное: чтобы найти Истинную Любовь, надо только довериться интуиции, прислушаться к своей непреходящей сущности.
   - Но многие находят свою Любовь, а потом теряют.
   - Да, к сожалению. Хотя секрет очень прост и зовётся он искренностью. Сумей человек взрастить в себе искренность, и он уже под моим крылом. Я не покину его, и вместе с любимым человеком они придут сюда.
   Кира задумалась.
   - А почему же тогда время зачастую убивает Любовь? Как сделать так, чтобы быт не брал верх над чувствами?
   - Детка, время не может убить Любовь. Если двое любят друг друга, то им ничто не сможет помешать: ни время, ни расстояние, ни, наоборот, постоянное совместное проживание. Если между влюблёнными начинаются трения, то это вызвано не угасанием Любви, а потерей искренности. Многие не любят допускать кого-то в свою душу, не понимая, что ни у кого нет личной души, но есть Единая Душа, благодаря которой все и живы, являясь её частью.
   - А почему Вы не вмешаетесь? - спросила Кира. - Почему Вы позволяете людям жить без Вас? Они же скатываются всё ниже и ниже!
   - Тут ты не совсем права, милая моя. Я вмешиваюсь в жизнь каждого человека, но я не воздаю по заслугам. Я посылаю испытания и знаки, которые человек вполне может увидеть. Например, Дмитрий и Евгения жили в разных городах, но всё равно встретились, потому что их притягивало друг к другу. Меж ними всегда была я. В критический момент я послала Дмитрию знак - трёх птиц, летящих в нужном ему направлении, и он понял его. Теперь они вместе. Но пойми, что лишь единицы достойны прийти сюда. Это те, кто прошёл испытания и не предал меня. Любовь - это не физическое влечение, а связь на высшем уровне. Любовь - это первооснова всей жизни во вселенной. Пока любое существо, наделённое для этого разумом, не пропустит сквозь себя понимание этого простого обстоятельства, до тех пор оно будет катиться вниз.
  
   У Киры пропало ощущение времени, так что она не могла сказать: долго ли продолжалась их беседа с радужно-прозрачным силуэтом, говорящим бархатным голосом. Она всё спрашивала и спрашивала, а ответы лились на неё живительной влагой.
   В конце разговора Кирина собеседница пообещала, что произошедшее с Кирой и Андреем не останется без внимания. Но виновные накажут себя сами, - в этом суть любви: предающий её, сам выносит себе приговор.
   Силуэт исчез.
   - Я очень мало поняла из её слов, - проговорила Кира, виновато улыбаясь Дмитрию и Евгении.
   - Ничего страшного, - ответила девушка со смуглой кожей. - Это было лишь знакомство. Ты всё поймёшь.
   - А почему она сказала, что я здесь временно?
   - И мы тоже, - ответил Дмитрий. - Здесь наш дом. Мы обустроим его, а потом нас ждёт последняя миссия на Земле.
   - Что за миссия?
   - Мы станем проповедниками Любви, её рыцарями. Мы попытаемся открыть людям глаза на реальное положение вещей. Покажем им простые тайны. Одним словом, мы на своих плечах понесём Истинную Любовь в свой мир.
   - И там я встречусь с Андреем? - спросила Кира, глядя в глаза поэту.
   - Нет. Ты встретишься с ним раньше. Мы отправляемся вчетвером.
   Киру увлекло место, куда она попала, и всё, происходящее в нём. Внезапно она вспомнила, что её ранили. Девушка уставилась на свой живот - ни шрамика, ни царапинки.
   - Так я всё-таки умерла?
   - Все мы, - ответила Евгения, - умерли ТАМ. - Она неопределённо махнула тёмной ручкой. - Но нам были оставлены наши тела, чтобы мы могли вернуться. При переходе в этот мир их подлатали. Теперь все мы абсолютно здоровы.
  
   Кира!.. Кира!..
   Девушка не услышала, не приняла сознанием этот голос, а ощутила всем своим естеством.
   Кира, ты меня слышишь?!
   Слышу, Андрей, слышу! Где ты?!
  

4

  
   Сабуров очутился не в том туннеле, из которого они с Кирой выбрались на поверхность, но этот тоже был сухим, и пахло тут, как в обжитом помещении. Невольно в голове Андрея вращалась та же мысль, что и у Евгении после исчезновения Дмитрия: не умереть страшно, - думал он, - а жить после смерти самого близкого человека.
   В его сознании всё смешалось и отступило на второй план. На первом осталось только желание отомстить и... умереть после этого. Жить уже не хотелось. Не для кого. Отца жалко... Забыть обо всём. Прежде всего - месть.
   Что заставляет человека мстить? Откуда в нём это желание расквитаться? У каждого свой ответ. Андрей не задумывался об этом, он просто шёл, петляя по туннелям.
   Он вспомнил про письмо Дмитрия, в котором тот выдвигал предположение, что главарь всей этой шайки-лейки тоже может скрываться в туннелях.
   СТОП! - Сабурова вдруг, будто молотом по голове ударило. - А вдруг главарь уже был у меня в руках, а я его упустил? Вдруг - это Гарик?
   Он вспомнил все их предположения по поводу личности "Первого". Всё сходилось: Гарик был участником шоу и выбыл на второй день так, чтобы все подумали, будто бы он погиб - лучшего прикрытия не придумаешь. Он точно был теневым игроком, но в его ли руках сосредоточены все нити этой организации?
   Как бы там ни было, - решил Андрей, - я найду Гарика и убью его. Я убью их всех.
  

5

  
   Батарейки в фонарике давно сели, но иногда на пути Андрея встречались тусклые лампочки, в свете которых он выбирал свой путь, полагаясь на интуицию. Он не задумывался, поворачивая в ту, или иную сторону.
   Под одной из таких лампочек он остановился и подумал о том, что наверняка в туннелях должны быть ориентационные знаки для своих, чтобы они не заблудились. Глазами он стал шарить по стенам, но ничего не нашёл.
   Сабуров хотел идти дальше, когда вдруг заметил небольшой предмет, лежащий прямо на земляном полу. Он подошёл ближе, поднял его и обомлел - на его ладони лежала резная кошечка с кличкой "Гордя", вырезанная им самим и подаренная Кире. Он сжал "Гордю" в кулаке с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев.
   Кира!.. Кира!..
   Он говорил это и мысленно и вслух, призывая ушедшую от него девушку.
   Кира, ты меня слышишь?!
   Когда "Гордя" врезалась в его ладонь, ему показалось, что он снова чувствует присутствие Киры.
   И тут пришёл ответ.
   Слышу, Андрей, слышу! Где ты?!
   В туннелях. Ищу термитник.
   Может, не стоит? Возвращайся домой!
   Нет. Это дело чести. И потом: мне не мила жизнь без тебя!
   Нельзя так говорить про жизнь, - в ней мы были вместе! Будем и потом!
   Это прекрасно, но я не могу позволить, чтобы эти негодяи продолжали убивать!
   Хорошо, милый, я помогу тебе. Закрой глаза, дальше тебя поведу я.
   Андрей не мог поверить в то, что это не бред его измученного несчастиями сознания, но всё же подчинился и закрыл глаза. Он сделал шаг, другой... и окончательно поверил, что не галлюцинирует наяву. Не боясь наткнуться на стену, Андрей твёрдым шагом устремился к своей цели.
   Больше всего ему сейчас хотелось разговаривать с Кирой и говорить при этом нужные и нежные вещи, а не то, что он уже "нарубил" сдуру. Однако Кира не отзывалась, она стала чистой силой, ведущей его, нитью Ариадны, слившейся со своей хозяйкой в единое целое.
   Прошло совсем немного времени, и Сабуров резко остановился. Ощущение прикосновения к сознанию исчезло.
   - Блин, - в сердцах проговорил Андрей и открыл глаза.
  

6

  
   - "Принц", ты, что себе позволяешь?!
   - Не горячись, я понял, что поступил необдуманно, послав Макса.
   - Макс уже в полуметре под уровнем дерьма плавает! Я не об этом. Зачем ты приказал "Сивому" убрать девушку? Она же была нашим основным козырем в этой партии! Требовалось только аккуратно взять их и доставить ко мне!
   - Я?! "Первый", не кричи! Я ничего не понимаю! Я никому не отдавал никаких приказов!
   - То есть как?!
   - А вот так! Если бы я хотел, то убрал бы их обоих. Они были в моих руках, но я не стал этого делать!
   - Получается, "Сивый" действовал по собственной инициативе.
   - Получается, так.
   - Что ж, за это с него будет особый спрос, а пока труби общий сбор; он идёт к нам.
   - Кто?!
   - Сабуров.
   - Как это?!
   - Понятия не имею, но он уже стоит возле хранилища, и скоро будет у меня.
   - А девушка скончалась?
   - Да, "Принц".
   - Слушай, "Первый", но он же теперь опасен, как раненый лев.
   - Ничего, думаю, что сумею с ним договориться.
   - Я не уверен, что он сейчас настроен вести какие-либо переговоры.
   - У меня есть такое предложение, от которого он не сможет отказаться. Мы с писателем всё обсудили.
   - А что если он не станет слушать, а ослепит нас всех, да пооткручивает нам головы.
   - "Принц", ты какой-то пугливый стал. Ме-и-ли-ци-и-я-а!!! Прекращай, у меня есть способ остудить его пыл.
   - Это хорошо. Сейчас я всех соберу и минут через семь - восемь мы будем у тебя.
   - Лады. О Сабурове не беспокойся. Меня другое заботит.
   - Что?
   - Куда-то исчезло тело Киры Александровны.
   - Кто мог его похитить?
   - Не знаю. Не понимаю, зачем вообще кому-то понадобилось это делать. Но если за всем этим стоит "Сивый", то не сносить ему головы.
   - А вот, кстати, и он сам. Дать его тебе?
   - Нет, бери ребят, и пулей ко мне. Остальные тоже скоро будут.
   - Уж не презентацию ли ты готовишь?
   - Что-то в этом роде.
  

7

  
   Перед взором Сабурова возникла тяжёлая металлическая дверь, снабжённая электронным замком.
   Приплыли, - вздохнул Андрей.
   Внезапно он почувствовал тепло, едва ли не обжигающее его ладонь. Он разжал кулак: деревянная кошечка, не мигая, смотрела на него своими зелёными глазами.
   - И? - спросил он и перевёл взгляд обратно на замок.
   В панели под рядами мануальных клавиш было специальное углубление для магнитного ключа.
   Сабуров приложил "Гордю" к углублению.
   На дисплее, где раньше горело:
  
   "Закрыто", -
  
   загорелось:
  
   "Входите".
  
   Андрей не заставил просить себя дважды и открыл дверь.
   То, что он увидел, повергло его в шок. К балке, проходящей под самым потолком, канатом было прикреплено обезглавленное тело. Он купалось в голубоватых лучах, создаваемых местным освещением.
   Шок длился недолго. Сабуров подошёл к телу, и тут до него дошла вся бессмысленность трагической смерти Германа.
   Не вызывал ни малейших сомнений тот факт, что именно это тело видел Герман Рудштейн на Садовой улице, - даже поза ни чуточки не изменилась, но... (- Твари, - выдохнул Андрей, притронувшись к обнажённой ноге подвешенного тела.) оно было сделано из воска.
   Муляж.
   Герман погиб из-за простейшей мистификации, а Анжела где-то разгуливает живая и невредимая.
   Стоп, стоп, стоп! А как же клинок? Кинжал с невероятно большой рукояткой лежал рядом на столике, на котором также покоилась и "отрубленная" голова - тоже из воска, - обильно облитая красной краской.
   Сабуров взял оружие в руки и, уперев его лезвием себе в бедро, надавил на рукоять. Улыбка презрения искривила его губы: как он и ожидал, лезвие ушло внутрь рукояти.
   - Какие же вы всё-таки подонки! И как только земля носит таких мразей, как Вы?! - высказался Андрей, надеясь, что организаторы "издевательств над человеческими чувствами" услышат его.
  
   Он проходил между столиков и этажерок, на которых лежали различные предметы реквизита, при помощи коих участников шоу либо ввели в заблуждение, либо только собирались это сделать, но по какой-то причине отказались.
   Он недоумевал от того, что людям недостаточно знать, что их обманули, им ещё необходимо знать, КАК их обманули. Видя вокруг себя мелочи, ставшие орудием обмана, он чувствовал только горечь негодования на себя самого, потому что не смог раньше разгадать всех этих уловок.
   Был здесь и небольшой нож с узким лезвием, тоже убирающимся. Был Анин жилет, испачканный бурыми пятнами засохшей крови, сданной когда-то донорами, но не подошедшей по разным причинам к переливанию. На его внутренней стороне до сих пор остались вскрытые капсулы. Были коробки с исчезающей краской для принтера и такими же чернилами. Стояли флакончики с ядами, возбудителями, галлюциногенами и прочей гадостью. Была тут и его собственная рубашка без рукавов с прикреплённым к ней жучком. На одной из полок лежали диски с различными компьютерными программами, среди которых нашлась и такая, с помощью которой можно подделать любой голос, имея запись оригинала. На верхней полке Андрей увидел руку, будто бы оторванную почти по локоть. Он снял её с полки и покрутил в руках. Торчащая кость выглядела очень реалистично, а окровавленный кусок рукава был из той самой материи, обрывок которой он подобрал на болоте. На отдельном столике покоился прототип летающей камеры. Проходя, Сабуров пальцем крутанул винт.
   В центре музея-хранилища стоял макет "общаги", рядом проект "болота", невдалеке в кучу были свалены разные таблички и трафареты для них. Справа на стене висела громадная параболическая тарелка. Видимо, с её помощью они перехватывали наши переговоры, - решил он. На угловой этажерке грудами лежали всевозможные жучки и миниатюрные камеры слежения. Были тут: и пистолет "ТТ", из которого пытался застрелиться Герман, маленький дамский пистолетик, фаллоимитаторы. Нашёлся отрезанный циркуляркой биопротез.
   Сабуров взял его в руку, и никак не мог поверить, что держит не живую ногу, а искусственную, - так велико было сходство с натуральной тканью.
   Много тут ещё было всякой всячины, вызывавшей у Сабурова лишь досаду и отвращение. Как можно было дать так обмануть себя? Почему он оказался таким не сметливым?
   Обули нас всех, как лохов, - подумал он, выходя с противоположной стороны склада. - Но есть и положительный момент: не случайно всё это собрано в одном месте. Наверняка главарь где-то рядом.
  

8

  
   За дверью в позе скучающего гладиатора Андрея ждал Ислан.
   - Тэпэрь ты всьо знаэшь. Мнэ придьотца убить тэбя.
   - А ты вроде, как и говорить хуже стал? - усмехнулся Андрей, доставая "лайтшокер".
   - Игрушка нэ паможет.
   - Почему? - спросил Сабуров, вдавливая кнопочку в корпус.
   Ничего не случилось.
   Ислан не упал на колени, не стал ладонями тереть глаза, из которых не закапали слёзы.
   - Патаму что в хранилище включено излучение, разрядившее твои аккумуляторы.
   - Здорово!
   Всё это время Сабуров продолжал медленно продвигаться вперёд, делая вид, что рассматривает "маркер". Оказавшись на расстоянии броска от Ислана, он отшвырнул бесполезное устройство прочь и ринулся в атаку.
   Для Ислана его маневр не остался незамеченным: он сгруппировался и в момент атаки резко ушёл вправо, одновременно проводя контрудар. Андрей это предвидел, поэтому, сделав ложный выпад, перекатился возле опорной ноги противника, и тут же поднялся, встав в боевую стойку.
   - А ты крепкий орешек, - сказал Ислан на этот раз без акцента. - То, что в прошлый раз я тебя одним ударом уделал, это действительно была случайность.
   - Так это был ты!
   - Угу.
   - А что ж лицом к лицу не захотел? Боишься?!
   - Нет. Сейчас тем более, потому что в тебе говорит ненависть и раздражение, а это плохие союзники.
   - Сейчас увидим, чьи лучше!
   Андрей перешёл в наступление: время обмена репликами закончилось.
   Он и Ислан владели техникой боя практически на одном уровне, но кавказец был полон свежих сил, а Сабуров утомлен переходами по туннелям, боем с Максом, потерей Киры, да к тому же открылась старая рана.
   Ислан был уверен, что одержит лёгкую победу. Ему не следовало калечить противника, а только задержать на время, пока "Первый" и "Принц" приготовятся ко встрече, да посильнее вымотать, чтоб не такой строптивый был, а то вдруг кинется на кого-нибудь ненароком. Не знал Ислан, что у Андрея есть дополнительные резервы.
   Кавказец играючи уходил от выпадов Сабурова, и лишь изредка сам проводил удары, метя, в основном, в больное плечо.
   Андрей понял, что с ним играют в кошки-мышки, пытаясь поскорее утомить, а это не входило в его планы. Он изобразил вертушку, потом серию ударов (а на деле - имитаций ударов) ногами, ушедших в пространство. Ислан отступил.
   Подсечка. Кавказец подпрыгнул. Подкат. Ушёл.
   Вот сейчас!
   Сабуров научился этому приёму почти перед самым шоу: он с разгона в два шага прыгнул на противника, метя чуть выше блока. Использовав его, как опору, он оттолкнулся от Ислана и приземлился у него за спиной.
   Кавказец не ожидал, что его противник в своём нынешнем состоянии может продемонстрировать подобную прыть, поэтому растерялся, когда тот оказался сзади. Он даже не успел развернуться, когда стальной зажим из рук Андрея сдавил его шею, а удар по ногам поставил на колени.
   - Ну, вот и всё, - сказал Андрей. - Покедова.
   - Стойте.
  

9

  
   Вместо того чтобы свернуть Ислану голову, как цыплёнку, Андрей обернулся на женский голос, прозвучавший в столь повелительной интонации. Голос был ему знаком, впрочем, как и его обладательница.
   Пользуясь моментом, кавказец выскользнул из едва не ставшего для него смертельным захвата, но нападать не стал - его миссия была окончена.
   - Анжела, и ты здесь?!
   - И я, Андрей. Но, как я погляжу, ты не шибко удивлён.
   - С вами и вашими шуточками я уже разучился удивляться, чему бы то ни было. К тому же ты не первый оживший покойник, которого я сегодня вижу.
   - На что ты надеялся, Андрей? - Странно, но Анжела разговаривала с ним, как с нашкодившим ребёнком.
   Сабуров пожал плечами.
   - Всё? - спросил он.
   - Да.
   - Ты сейчас всё-таки застрелишь меня, да?
   - Нет. Сейчас я отвезу тебя к "Первому", и ты всё узнаешь, в том числе и то, каких глупостей натворил, не зная, во что вмешиваешься.
   - Я уже всё узнал. Я был в хранилище и видел все ваши подманжетные козыри. Нечистая игра, не так ли?
   - Это всё средства. Ты не знаешь самого главного - цели.
   - Она наверняка такая же грязная. Ни одна цель, какой бы благой она ни была, не может оправдать столько загубленных жизней и судеб.
   - Ты ошибаешься. Да и потом: от твоей руки погибло больше народа. Как же быть с твоей целью? Ты сам себе противоречишь. - Девушка с удовольствием отметила, что Андрей стиснул зубы - удар в самое яблочко. - Ну, хватит об этом. Идём!
   - Пожалуй, я пойду с тобой... но, - хотел сказать он, - не все останутся в живых. - Однако вовремя сдержался. Лучше всего сейчас показать себя покладистым, чтобы в нужный момент ударить в самое сердце организации.
  
   Они вышли из серой комнаты, соседствующей с хранилищем, в очередной туннель. Этот был не только сухим, но и освещённым. Рядом с дверью, словно на парковке, стояли два электрокара.
   Анжела села в ближайший и жестом пригласила Андрея занять место рядом с ней. Он сел, и кар тронулся с места, быстро набирая скорость.
   - Хорошо у вас здесь всё оборудовано.
   - Нашей заслуги тут немного. Мы должны сказать спасибо древним русичам.
   Не прошло и пяти минут, как они притормозили у неприметной с виду двери.
   - Входи, - сказала девушка, открывая её.
   Он вошёл.
   - Подожди здесь.
   Дверь закрылась.
  

10

  
   Андрей слегка толкнул дверь; она подалась, - не закрыли. Он обернулся, увидел, что находится в небольшом тамбуре, подошёл к противоположной двери, открыл её и оказался в сумрачной комнате без окон, одну стену которой полностью занимали мониторы. На всех до единого показывали одно и то же: Андрей Сабуров смотрит на бесчисленные ряды экранов, которые показывают, как...
   Да, они правильно рассчитали, - подумал Андрей, - я никуда не побегу, но это совсем не значит, что я не захочу тут малость покопаться.
   На противоположной от мониторов стене висели многочисленные полочки, часть из которых была занята ровными рядами DVD-дисков. На этих дисках была записана жизнь участников шоу. Каждый диск - сутки из жизни того, или иного участника.
   Сабуров взял диск с записью последних часов жизни Германа и вставил в дисковод одиночного компьютера, стоящего на столе.
   Вот Рудштейн бежит из города, влетает к ним с Кирой, рассказывает им свою историю и жалуется, что ему никто не верит. Андрей на мониторе взялся за телефон.
   Кому же я звонил? - Ах, да! - Владу!
   Герман прощается с ними и поднимается к Владу. Сабуров отключил ускоренный показ, включил звук.
  
   - Вы... Вы вызывали меня? - спросил Герман, остановившись на пороге кабинета.
   - Да. Присаживайся, рассказывай.
   Герман принялся излагать свою историю, но, не выслушав и трети, Влад остановил его.
   - Стойте, стойте! Мне кажется, что у Вас жар. Вы бредите!
   - Ну, вот... что же делать?.. И вы мне совсем не верите... Но ведь я же... А Андрей Сабуров говорил, что Вы выслушаете, поможете... с властями свяжетесь.
   - Послушайте, я очень хочу Вам помочь. Но, по-моему, сейчас лучшей помощью с моей стороны будет - отдать Вам деньги и проводить с шоу.
   - Но это... Но как же так?! Ведь мы же должны... должны найти и наказать убийц.
   Влад, слушая его вполуха, надписывал прямоугольный листок бумаги.
   - Вот Вам Ваш гонорар, - сказал он, протягивая Герману банковский чек. - Деньги, которые я Вам дал до этого, можете оставить себе, и - езжайте домой, а преступников, если таковые и существуют, в чём я лично сомневаюсь, пусть ловит и наказывает милиция.
   - Но почему?
   - Да потому, - Влад, сверкая глазами, встал из-за стола, обошёл его и пихнул чек Герману в карман, - что Анжела звонила мне пять минут назад, и сказала, что видеть тебя не желает!
   - Я не верю... Слышите?! Я! Вам! Не верю!!!
   - Как знаешь, - сказал Влад.
   Герман опрометью бросился из кабинета.
  
   Значит, Влад знал, что Анжела жива! - думал Андрей. - Почему же в нашем присутствии... а, впрочем... Половина игроков были подставными, чего же я тут хочу?!
  
   Дверь распахнулась. На пороге вновь появилась Анжела.
   - Тебя ждут, - сказала она. - Следуй за мной.
   - Чувствую себя кроликом в объятиях удава.
   - Скоро пройдёт, - улыбнулась девушка.
   Они вновь вышли в туннель, прошли несколько шагов и повернули в арку, из которой вёл длинный, узкий и тёмный ход.
   - Дальше сам.
   Рассудив, что если б его хотели убить, то давно убили бы, Сабуров безбоязненно двинулся в путь.
   Вскоре впереди замаячило пятно света. Оно приближалось и росло.
   Уже можно было различить освещённую комнату.
   В комнате - кресло.
   В кресле - человека, сидящего спиной к Андрею. Был виден только его затылок.
   Андрей перешёл на рысь.
   Он был совсем близок к цели, когда вдруг прямо перед ним опустилась стальная решётка. Позади - тоже. Он оказался в клетке. Это сработал механизм, приводящийся в действие одной из плит пола.
   Человек во вращающемся кресле развернулся лицом к Андрею.
   - Здравствуй, Андрей, рад тебя видеть, - сказал он.
   - Здравствуй. Жаль, не могу сказать тебе того же, Влад, - ответил Сабуров.
  

Глава 23. Цель оправдывает средства.

  

1

  

За полгода до начала реалити-шоу "На лоне природы".

Закрытый консилиум

ведущих генетиков

Большой Восьмёрки.

   За внушительным круглым столом сидят восемь человек - по одному представителю от каждой из стран Большой Восьмёрки. Почти все говорят на разных языках, но здесь общаются на английском - в этой комнате нет места переводчикам, или иным посторонним лицам. Тут творится таинство. Таинство будущей жизни.
   Первым берёт слово американский генетик.
   Американец: Коллеги, я со своими помощниками открыл ген убийцы. Более того: опытным путём мне удалось удалить его и доказать, что без этого гена человек не способен помыслить о физическом устранении любого другого индивида. С удовольствием поделюсь с вами своим опытом. Нам останется только уговорить правительства наших стран поголовно устранить этот ген из всех представителей homo sapiens.
   Американец садится. Видно, что он жаждет поддержки со стороны остальных учёных.
   Встаёт немецкий генетик.
   Немец: Всё это хорошо, но что произойдёт в том случае, если у нас вдруг всё получится? Несколько миллиардов неспособных постоять за себя особей? А Вы просчитали, сможем ли мы убивать животных ради пропитания?
   Американец: Нет, не просчитали.
   Немец: А вдруг кто-то избежит устранения гена? - Это же получится диктатор планетарного масштаба, которому никто ничего не сможет противопоставить. Нет. Я считаю, что в двадцать первом веке мы все наши объединённые усилия должны направить на оздоровление человечества. Увы, финансируют нас из рук вон плохо, но давайте форсировать исследования возможностей стволовых клеток. В этом - будущее.
   Американец сникает.
   Встаёт японец.
   Японец: Вздор! Господа, всё, что говорил американский коллега - вздор. Мы давно уже вычислили группу генов, отвечающих за все преступные наклонности. С этого года во всех родильных домах её - эту группу - изымают у ста процентов новорождённых младенцев. Повысилась смертность - это ничего. До результатов - далеко, но мы добьёмся своего. Будут мешать эмигранты, но мы, в конце концов, мирная нация.
   Японец садится.
   Встаёт англичанин.
   Англичанин: Коллеги, мне кажется, что это противоречит кодексу о правах человека.
   Японец: Смею Вас заверить, что не противоречит. Это ничем не хуже, чем ваше клонирование.
   Американец: Вы скажите, кто сейчас соблюдает права человека?
   На несколько минут воцаряется упорядоченный хаос. Шестеро из восьми обмениваются репликами. Двое оставшихся молчат. Французу особенно и сказать-то нечего.
   Наконец, над круглым столом с сидящими за ним генетиками повисает тишина.
   Встаёт русский генетик.
   Русский: Здравствуйте, коллеги, ещё раз. Надеюсь, что вы закончили, потому что я хочу вам подать одну мысль, которая, в случае, если её поддержат, займёт ваши умы на многие годы.
   Меня зовут Владислав Глебович Мшинский, и скоро это имя будут знать лучше, чем имя Ленина в СССР.
   Немец: Что же Вы такое поразительно-новое открыли?
   Русский: Идею.
   Японец: Идею? Какую?!
   Русский: Основная наша ошибка, которой грешили и те, кто был до нас, заключается в том, говоря образно, что мы хотим выправить уже покосившийся забор вместо того, чтобы поставить новый, да такой, который будет стоять и тогда, когда мы уже сгниём в могиле. Другими словами: все наши усилия направлены на то, чтобы поправить пошатнувшееся здоровье человечества, и вполне естественно, что все наши усилия пропадают втуне.
   Американец: Что Вы предлагаете?
   Русский: Я предлагаю идти путём японцев, но в совершенно ином аспекте. Я предлагаю революцию в генетике и во всей медицине. Хватит уже кормить людей клонированными овцами и прочей дребеденью. Нами раскрыт генетический код человека. Мы вполне могли бы влиять на сперматозоиды и яйцеклетки ещё до оплодотворения, чтобы родившийся человек наверняка стал полноценным и абсолютно здоровым.
   Француз: Для этого нужны дорогостоящие разработки новейшей техники, а Вы сами знаете, как нас финансируют.
   Русский: Найти спонсоров, имея конкретную программу - плёвое дело, надо только, чтобы они видели, какие дивиденды получат с этого предприятия. Но я не о том. Уверен, что наши правительства окажут нам полную поддержку, если взамен мы предложим им абсолютное здоровье народа. Перво-наперво мы должны пресечь возможность связей, вследствие которых рождаются дети умственно и физически неполноценные. Пока у нас нет возможности проверить каждую оплодотворяемую яйцеклетку и каждый оплодотворяющий сперматозоид, мы должны сделать так, чтобы спариваться могли только особи с положительным общим генетическим фоном.
   Англичанин: Вы говорите о людях, как о животных.
   Американец: А как же любовь? Сердцу-то не прикажешь.
   Француз: И что, люди неполноценные лишатся возможности иметь детей?
   Японец: Всё это заманчиво, но как провести такую программу в жизнь?
   Русский: Отвечу по порядку. Любви, на мой взгляд, не существует. Есть некие болезненные фантазии, но они не в счёт. Главное тут: половое влечение, и тяга между специально подобранными партнёрами будет ничуть не меньше, чем между случайными. Неполноценные люди действительно не имеют права иметь детей ради будущего человечества. Не думаю, что все они добровольно согласятся пройти стерилизацию, поэтому будем делать инъекции под видом прививок от гриппа на местах. Как я уже говорил, готовится переворот. Если у нас всё получится, то мы, коллеги, станем негласными правителями этого мира. У нас не будет проблем ни с финансами, ни с тем, как провести свою программу в жизнь. Это не мания величия. У меня есть подробный план. А начнём мы с того, что представим правителям наших стран свою программу. Не думаю, что кто-то из них откажется от того, чтобы все его подданные с рождения были полноценны во всех смыслах этого слова.
   Немец: У нас ещё Гиммлер проводил подобные эксперименты, которые с треском провалились.
   Русский: Знаю. Но он не был генетиком и допустил множество ошибок. К тому же за прошедшие шестьдесят с лишним лет медицина шагнула далеко вперёд. Одним из пунктов моего плана является глубокий психологический анализ, так что пары не будут составляться случайно, а на основе полной предрасположенности друг к другу. И потом: методы принудительного отстранения от деторождения будут действовать лишь ближайшие лет пятьдесят, а затем, когда здоровье станет правилом, эта необходимость отпадёт сама собой. Потребуются лишь незначительные коррекции репродуктивных клеток, которые наши последователи вполне смогут делать без всякого вреда для их носителей, учитывая развитие технологий.
   Немец: Сформулируйте, пожалуйста, основные тезисы Вашей программы.
   Русский: Пожалуйста. Знакомство наших правительств с программой. Получение разрешения на поголовное исследование генетического материала. Стерилизация отбракованных особей. Контроль развития на стадии эмбриона. Отбраковка и уничтожение негодных эмбрионов. Выдача "липовых" освобождений от стерилизации чиновникам первой руки в обмен на увеличение финансирования. То же со спонсорами. Создание на вырученные деньги аппаратуры с привлечением новейших технологий. При помощи аппаратуры тотальный контроль над генетической картой человечества. Впоследствии - лёгкое и безболезненное устранение любых изъянов на уровне репродуктивных клеток, а так же закладка в них полного набора защитных свойств. В итоге мы получаем здоровое и счастливое человечество, способное мыслить свободно и семимильными шагами идущее по пути научно-технического прогресса, а не сборище размазывающих сопли идиотов.
   Японец: На словах Ваша идея выглядит превосходно, но нужны доказательства. За прошедшие тысячелетия люди привыкли к тому, что они вольны любить кого угодно, и теперь трудно будет убедить их в обратном.
   Русский: В третьем тысячелетии нет места такому предрассудку, как любовь.
   Немец: Я согласен с японским коллегой: нам нужны доказательства.
   Русский: Хорошо, я предоставлю вам доказательства. Я проведу развёрнутое исследование на эту тему, опишу анализ его результатов и наглядно проиллюстрирую его. Теперь скажите, кто из вас поддерживает мою идею и готов идти по указанному мною пути?
   Американец: Я полностью поддерживаю. Тут пахнет мировым господством, ведь реальная власть будет сосредоточена у нас в руках!
   Англичанин: А я категорически против. Это антигуманно!
   Француз: Самым сложным будет: убедить правительства.
   Русский: Уверяю Вас, что - нет. Стоит им ознакомиться с нашей программой, которую, я надеюсь, вы дополните, как они смекнут, где выгода, и пойдут нам навстречу.
   Прошу голосовать.
  
   Проголосовали. Все, кроме Влада.
   Шестеро - "За".
   Один - "Против".
  

2

  
   - Светочка.
   - Да?
   Светлана Николаевна Лукошкина, дочь члена кабинета министров Российской Федерации стоит возле окна, скрестив руки на груди. За её спиной в шикарном кресле сидит её троюродный брат по материнской линии - Владислав Глебович Мшинский.
   - Ты же без детальных объяснений, сама понимаешь, какая это великая идея.
   - Да, безусловно. Но Ленин с Гитлером тоже были одержимы великими идеями, и даже воплотили в жизнь большую их часть, но людям от этого не стало легче.
   - Светочка, воплощение в жизнь этой идеи принесёт такие плоды, в которых нуждается всё человечество. Люди не будут умирать от СПИДа, рака, гепатитов, да что там говорить: гриппом болеть никто не будет. При половом сношении не надо будет перебирать названия венерических заболеваний, которые ты можешь подхватить, если забыл презерватив, а в чистоте партнёра не уверен на сто процентов. Люди перестанут бояться, что на них кашлянут, и они заболеют, что подхватят кожное заболевание, взявшись за поручень в общественном транспорте. Исчезнут грибки, палочки, испарится страх перед вибрионами и микробами. Исчезнет половина, если не больше, проблем всего человечества. Все станут умными, как Ломоносов, Лобачевский или Сахаров.
   - Но для этого нужно им диктовать, кому и от кого можно иметь детей, а кому от кого - нельзя.
   - Это только временно. В кратчайшие сроки мы создадим аппаратуру для коррекции генов в репродуктивных клетках.
   - Ты хочешь, чтобы мой отец поддержал тебя? - скорее утверждающим, нежели вопросительным тоном говорит Светлана Николаевна.
   - Я хочу, чтобы он дал мне протекцию у президента. Я в любом случае буду иметь беседу с главой нашего государства, но если предварительно твой отец замолвит за меня словечко, то мне будет легче добиться положительного результата.
   - Что ж, ради такого, я думаю, он согласится поговорить с президентом. Однако какие дивиденды?
   - Светочка, с твоим отцом я поговорю об этом сам. А к твоим ногам, моя муза, я положу весь мир: выбирай, что хочешь.
   - Соблазнительно. Хорошо, я всё устрою.
  

3

  

За пять месяцев до шоу.

Кабинет президента

Российской Федерации.

  
   Влад Мшинский сидит напротив главы государства и подробно излагает ему свою программу. Тот внимательно слушает, его пронзительные глаза выдают чудовищную работу мозга.
   Президент: В целом мне нравится Ваша программа, но Вы должны понимать, что народ будет против.
   Влад: Всё зависит от того, как ему это преподнести. Уверен, что ни один человек, находясь в трезвом уме и твёрдой памяти, не откажется от того, чтобы его дети были полностью здоровы, умны и жили бы в обществе таких же, как они сами.
   Президент: Тут Ваша правда. Со своей стороны я обещаю: на порядок увеличить отчисления на Вашу отрасль, собрать специалистов для проработки Вашей программы, чтобы сделать её доступной для населения, придумать, как можно воплотить её в жизнь. Мы же всё-таки правовое демократическое государство.
   Влад: Прошу прощения, но мне казалось, что с демократией мы уже покончили. Те же чипы в паспортах - признак полицейского и диктаторского государства.
   Президент: Вы очень умны. Да, мы можем сделать все, не спрашивая мнения народа, и даже сделать вид, что спросили, и он - народ - нас поддержал, но это - крайний случай, а пока мы должны сделать населению такое предложение, от которого оно не сможет отказаться. Нужно, как всегда, рельефно показать все плюсы и постараться скрыть все минусы.
   Влад: Минусов, как таковых, нет.
   Президент: Это на Ваш взгляд, а простому люду очень не нравится, когда ему напрямую диктуют, что нужно делать, а что - категорически запрещается.
   Влад: В нашем вопросе не стоит действовать напрямую. Пусть народ думает, как обычно, что это отчасти его инициатива. Мне ли Вам рассказывать?
   Президент: Н-да. От меня ещё какая-нибудь поддержка требуется?
   Влад: Мои коллеги попросили меня подробно обосновать мою программу и точку зрения на вопрос дальнейшего развития человеческих взаимоотношений в свете воплощения в жизнь этой самой программы. Я уже начал проводить исследование, но, ко всему прочему, я собираюсь его наглядно проиллюстрировать. Для этой цели я хочу сделать некое подобие реалити-шоу, в котором я, как дважды два, разложу взаимоотношения современных людей.
   Президент: Готовите удар по воображению? Неплохо! Все необходимые разрешения Вы получите.
   Влад: Могут возникнуть непредвиденные осложнения.
   Президент: Какого рода?
   Влад: Сами понимаете, что придётся работать в области чувств и эмоций. Кто-то может не выдержать. Безусловно, к этому проекту я привлеку лучших психологов, но всякое может случиться.
   Президент: Относительно этого можете быть спокойны: что касается реалити-шоу, даю Вам полную свободу действий. Лишь бы смотреть интересно было.
   Влад: Скучно не будет.
   Президент: Ваши коллеги согласились претворять Вашу идею в жизнь?
   Влад: Да, почти все. Таким образом, моя программа охватит самую развитую часть человечества. Остальные страны встанут перед выбором: либо присоединиться к нам, либо лишиться нашей поддержки.
   Президент: Хорошо, в таком случае, давайте обсудим некоторые частности...
  

4

  

За четыре месяца до шоу.

  
   Уютная комнатка в престижном московском ресторане. Приглушённый свет освещает двоих мужчин, одетых в строгие костюмы. Один вальяжно развалился на диванчике чёрной мягчайшей кожи, другой - в таком же кресле напротив. В каждом их движении, в каждом слове чувствуется принадлежность к высшему обществу.
   Кроме их неторопливой беседы не слышно более ни звука: даже мышь боится пискнуть в их присутствии.
   Влад: Вот такой план для реалити-шоу "На лоне природы" мы разработали с моим другом - писателем, Игорь Яковлевич.
   Игорь Яковлевич: В целом он мне очень понравился, но Вы что, полагаете, что прибыли от трансляции шоу не только покроют затраты на его организацию, техническое оснащение, гонорар участникам и обслуживающему персоналу, но и останется что-то сверху?
   Влад: Уверен, что если мы сможем вызвать чрезвычайный интерес к нему, то...
   Игорь Яковлевич: А я Вам по опыту заявляю, что - нет! Для того, чтобы шоу окупилось, надо урезать затраты на него до минимума. Не знаю уж, чем полюбились нашим людям все эти игрища, но они же изначально на лохов рассчитаны. Конечно, я вполне могу позволить себе подобные траты, но я буду твёрдо знать, что понесу убыток, и не буду тешить себя призрачными надеждами о возможных дивидендах.
   Влад: Я так понимаю, Игорь Яковлевич, что зря к Вам обратился, и мне лучше поискать другого спонсора.
   Игорь Яковлевич: Я этого не сказал. Повторю: мне очень понравилась идея этого шоу. Это будет новое слово в индустрии развлечений. Есть что-то в самой идее, что бросает в дрожь. Нет, шоу должно быть. Многое, конечно, зависит от того, как Вы сумеете организовать его техническую сторону.
   Влад: Если я получу Ваше согласие на финансирование, то меньше чем через неделю я буду встречаться с лучшими специалистами в этой области.
   Игорь Яковлевич: Хорошо. Чёрт возьми, я могу себе это позволить, даром что ли вхожу в негласную сотню самых богатых людей России! Вы получите моё согласие. Но есть одно условие.
   Влад: Какое?
   Игорь Яковлевич: Я должен сам принять участие в этом реалити-шоу в качестве одного из подставных игроков. Я хочу, чтобы переживания людей проходили рядом со мной. Хочу видеть непосредственную реакцию на любую неожиданность! А у Вас их, судя по тому, что Вы мне рассказали, будет немало.
   Влад: Другими словами, Вы хотите лично проверить чувства какой-нибудь женщины, проследить за действиями других. Это так важно для Вас?
   Игорь Яковлевич: Да. В последнее время моя жизнь стала скучной, хотя вокруг меня постоянно что-то происходит. Но всё это не то. Хочется отвлечься, поиграть в опасные игры, пощекотать нервы себе и другим.
   Влад: Отлично. Я Вас понял. Конечно же, Вы будете участвовать в шоу. Подробности Вашей роли я сообщу, когда всё будет готово. Вам как: роль позабористее, или попроще?
   Игорь Яковлевич: Лучше бы что-нибудь мистическое, чтобы и у участников, и у зрителей дух захватывало.
   Влад: Всё будет сделано в лучшем виде. Ваш позывной теперь - "Принц". Мой - "Первый".
   Игорь Яковлевич: "Принц" - мне нравится.
   Влад: Давайте сразу определимся со сметами: как, и каким порядком предоставлять. И ещё задаток не помешал бы.
   Игорь Яковлевич: С этой минуты мы на "ты". С финансированием мы поступим так...
  

5

  

Дом министра.

  
   Аляповатая гостиная утопает в роскоши: по стенам позолота, старинное оружие на бархатной шпалере, под ногами ковёр с толстенным ворсом. Нелепыми здесь кажутся вкрапления современной техники.
   Влад и министр - отец Светланы Николаевны - вольготно расположились в мягчайших подушках.
   Влад: Благодарю Вас за протекцию.
   Министр: Что ты, не стоит, мы же родственники. И потом: ты не зря встретился с ним, в Кремле теперь полным ходом идёт подготовка к реализации твоей программы. Он даже со мною советовался.
   Влад: Вы сами-то одобряете мою идею?
   Министр: Давай на "ты", не чужие всё-таки. Если бы не одобрял, то не разговаривал бы с Самим. За твоей идеей будущее, я вижу это.
   Влад: Ты меня по делу вызвал?
   Министр: Да... Сейчас постараюсь получше сформулировать... Одним словом, мы с тобой оба - люди не глупые. Если у тебя всё получится, то ты обретёшь такую власть, что не только президенту, ни одному императору не снилось.
   Влад: С большой долей вероятности.
   Министр: Светиться ты не захочешь, тем более, имея такую власть, тебе это будет просто не нужно. Уже не за горами выборы. Помоги мне стать следующим президентом, а я буду помогать тебе, насколько это в моих силах.
   Влад: Не думаю, что это сложно будет сделать. Например: за полгода до выборов на прилавки выбрасывается специально сдобренная нами водка, а потом включаем скрытое воздействие в телеэфире, и пятьдесят один процент голосов уже твои абсолютно точно, а то и семьдесят с лишним.
   Министр: То есть, договорились?
   Влад: Да.
   Министр: Чем я ещё могу тебе помочь?
   Влад Мшинский рассказывает министру об идее реалити-шоу "На лоне природы".
   Министр: Мне очень нравится идея шоу. И оно так здорово подчеркнёт всё, что ты говоришь в защиту своей программы. Жаль, что не смогу поучаствовать в нём. Я дам тебе выходы на сверхсекретные лаборатории. Что тебе ещё? - Людей? У меня есть спецподразделение, которое подчиняется лично мне.
   Влад: Нет, люди у меня есть, а вот дополнительные лаборатории мне понадобятся, - технические новшества не помешают ни сейчас, ни потом. Главное, чтобы спецслужбы и власти на местах не вмешивались в мои дела.
   Министр: Ну, это - легко.
   Влад: Президент дал мне карт-бланш в отношении шоу, но тебя я тоже хочу предупредить, что есть вероятность жертв среди участников и посторонних людей.
   Министр: Я тебе тоже даю полный карт-бланш и своё прикрытие, а всю ответственность беру на себя.
   Влад: Ты не против, если мы со Светланой Николаевной съедемся?
   Министр: Резкая перемена темы. Надо подумать...
  

6

  

Спустя три дня.

Люблинск.

Цветочный бульвар, дом 83, офис 311.

  
   В первой комнате стоит только что принятая на работу секретарша по имени Аня. Через четыре месяца ей исполнится восемнадцать, а она принесёт в семью больше денег, чем мать и отец, вместе взятые за месяц. Её наниматель - Влад Мшинский - не скупится на зарплату и не пристаёт, а жаль - такой мужчина...
   Сам Влад Мшинский сидит в соседней комнате за скромным рабочим столом. Перед ним сидит посетитель. Это - Павел Стержнев. Он только что выслушал план готовящегося реалити-шоу и получил предложение стать ответственным за техническую сторону проекта, как высококлассный специалист в области современных технологий. Влад разыскал его посредством своих обширных знакомств среди людей науки.
   Павел: Я готов взяться за техническое обеспечение реалити-шоу. На какую сумму я могу рассчитывать, Владислав Глебович?
   Влад: Ни в финансах, ни в технических средствах Вы, Стержнев, не ограничены. Я вкратце рассказал Вам о своих планах. Теперь дело только за Вашей фантазией. После осознания Вами Вашего потенциала в связи с неизвестными Вам... Короче, посмотришь всю эту фигню новомодную, и мы вместе составим подробный план.
   Павел: Как я понял, мы теперь на "ты"?
   Влад: Да.
   Павел: И не умничаем?
   Влад: Угу.
   Павел: Один момент, касающийся здания, где будут жить участники: там уже есть подвал, где можно смонтировать передвижную платформу?
   Влад: Да. Это бывшие казармы какой-то части. Там всё есть. Думаю, что смогу тебя поразить ещё кое-чем.
   Мшинский достаёт из ящика стола карту.
   Павел: Что это?
   Влад: Это план сети туннелей. Они тут подо всем городом. Уверен, что ты сможешь использовать их для своих целей. Скажу больше: я снял именно этот офис потому, что из него есть прямой вход в туннели. Ещё я снял квартиру на Садовой улице. Там раньше жил какой-то коммерсант, так у него в полу люк, тоже ведущий прямо в туннели, правда, в ту часть, которая используется для дренажа.
   Павел: Всё понял. Я тоже смогу удивить тебя техническими примочками. Только со мной будут работать ещё двое.
   Влад: Кто такие? Люди надёжные?
   Павел: Как и я. Первый - Олег Громов, он по электронике так шарит, что сам Билл отдал бы многое, чтобы Олег на него работал. Второй - Ислан Фархутдинов, окончил цирковое училище, к тому же мастер спорта по самбо. Этот может придумать такие трюки, которые ни один из участников не раскусит.
   Влад: Добро. Они будут под твоим началом. Ещё какие-нибудь вопросы есть?
   Павел: Да. То, что мы будем делать, не совсем законно...
   Влад: Об этом не беспокойся. У нас такое прикрытие, с которым в "Настоящем герое" пару человек аллигаторы съели бы для зрелищности.
   Павел: Ещё один вопрос.
   Влад: Слушаю.
   Павел: Есть у меня друг детства. Зовут его Андрей Сабуров. Нельзя ли его тоже сделать участником шоу?
   Влад: Уткой?
   Павел: В том-то и дело, что - нет.
   Влад: Чем это он тебе так насолил?
   Павел: Это прирождённый лидер. Когда-то я постоянно был в его тени, но те времена ушли безвозвратно. Хочу посмотреть, какой он на самом деле крутой.
   Влад: Он не женат? Мы будем привлекать к участию в шоу только одиноких.
   Павел: Когда потребуется, он будет один, как перст.
   Влад: Лады. А теперь идём, я покажу тебе туннели, и подумаем, какую пользу можно будет извлечь из всего этого хозяйства.
  

7

  

Там же пять часов спустя.

  
   - Алё, Лев Вениаминович? Здравствуй, мой дорогой. Как твоё драгоценное?
   - Спасибо, Владик, не жалуюсь. Слышал, ты всколыхнул не только научные, но и политические круги.
   - Неужели так слышно? Вот тебе и особая секретность!
   - О! Ещё как! Все только об этом и говорят! Ждут от тебя результатов эксперимента.
   - Как, уже и об этом известно?
   - Да, Владик. Ты мне из-за этого звонишь, или по профлинии?
   - Честно говоря, и по тому, и по другому. Как там продвигаются твои опыты с биопротезами?
   - В теории уже всё готово, а на практике... Владик, ты же знаешь, - на практике у нас только вечные отговорки чёртовых бюрократов, что денег на такие мелочи - нет, обождите. Хоть нобелевку получай!
   - Лев Вениаминович, я дам тебе столько денег, сколько потребуется. Скажем, на три пробных биопротеза.
   - Владик, с чего такая щедрость? И откуда у тебя деньги? Наверняка тебе что-то от меня нужно!
   - Не спорю. Всё объясню при личной встрече, а пока скажу лишь, что мне нужен будет один протез...
   - Бог мой! Владик! Неужто стряслось что?! - сказал он шутливым тоном.
   - Нет, Вениаминыч, не беспокойся. Протез не для меня, он нужен одной красивой девушке.
   - А-а, амурные дела.
   - Нет, тут не в этом...
   - Это меня не касается. Значит так, Владик, пусть она будет у меня через три дня после получения мной денег. Мы ей такую ноженьку состряпаем - ахнешь, от настоящей не отличишь.
   - Замечательно. Зовут её Рита, скажет, что от меня.
   - Чувствует мой старый спинной мозг, что это не всё.
   - Угадал, Лев Вениаминыч. Все знают, что ты ещё психоаналитик и психотерапевт в одном флаконе, причём, спец от Бога.
   - Н-да, н-да.
   - Лев Вениаминович, нужен ты мне на некоторое время со всеми своими знаниями. Заодно и деньжат подзаработаешь на свои протезы, чтоб на нобелевку не размениваться.
   - Ну, это ты... Ах, мерзавец! Ладно, Владик, как я могу не помочь тебе, если нуждаешься?
   - Вот и ладушки.
   - Слушай, ты ж меня в эксперимент тащишь?
   - Ага.
   - Я тогда пару аспирантов психологов прихвачу, пусть учатся "в поле".
   - Хорошо.
   - Владик, а ты в курсе, что если у тебя всё получится, то ты станешь тираном?
   - Я?!
   - Да, ты. А если - нет, то прослывёшь в народе нравственным монстром.
   - Старик, ты меня просто успокоил.
   - Если я не скажу тебе правды, то никто не скажет.
   - Хорошо, Лев Вениаминович, назначаю тебя моей совестью.
  

8

  

За три месяца до шоу.

Штаб-квартира корпорации

"Новое Поколение".

В туннелях.

  
   Влад Мшинский сидит на вращающемся кресле. У него на коленях примостилась фигуристая девушка. Её настоящего имени не знает никто, кроме Влада. Для всех она просто Анжела.
   Влад: Я так рад снова тебя видеть. Что расскажешь?
   Анжела: Да, давненько я так удобно не сидела. Всё больше повышение квалификации и разведка боем.
   Влад: Ничего, теперь у нас будет больше времени, мы же выходим на официальный уровень.
   Анжела: Да, и никто никогда не узнает, какими тропами мы туда дошли.
   Влад: Это будет только нашим секретом, впрочем, как и всё, что связано с тобой.
   Анжела: Ты не представляешь, как я благодарна тебе. Если бы не ты, то я, наверное, уже умерла бы среди помоечных псов, чаек и нюхающих клей беспризорников.
   Влад: Ты до сих пор не можешь этого забыть, но это же было так давно. Тебе было только двенадцать...
   Анжела: Ещё не было, но я этого никогда не забуду, как и того, кем я стала с тобой.
   Влад: Ты желала стать таинственной воительницей, а я лишь исполнил твоё желание.
   Анжела: Не прибедняйся! Хотя я отвлеклась. Я нашла для тебя уже тринадцать участников. Между ними весьма мало общего, так что ни у кого не возникнет подозрений, что их подобрали специально. В то же время все, как один, подходят нам и, честно говоря, заслуживают небольшого перевоспитания. Почти все - порядочные сволочи.
   Влад: Отлично. У меня есть четырнадцатый: некто Сабуров Андрей. Ещё нужно привлечь какую-нибудь известную личность.
   Анжела: Певца?
   Влад: Нет, эти все слишком скандальные. Лучше поэта.
   Анжела: Сделаю. Пробила обстановку в Люблинске - всё тихо. Здесь нам ничего не угрожает.
   Влад: Ты у меня просто умничка! И как ты этот город с туннелями откопала?
   Анжела: Есть, у кого поучиться. "Утки" тоже готовы. Тут широчайший выбор. И за что только всем этим дармоедам платить придётся?
   Влад: А вот это - совсем необязательно, я тебе потом такой фокус с банковскими чеками покажу - закачаешься.
   Анжела: Охотно верю. Влад, я тут с одним мальчиком в Люблинске познакомилась...
   Влад: Спала с ним?
   Анжела: Да, - ничего особенного. Дело не в этом. У него тоже трудное детство было, а сейчас Макс - так его зовут - хоть куда: и боец, и сапёр первоклассный. Ты не можешь его куда-нибудь пристроить?
   Влад: Ему хоть больше восемнадцати?
   Анжела: Сорок один.
   Влад: Гм. Найдём ему что-нибудь. Да, солнышко, найди мне ещё группу отморозков, но посноровистей, и чтобы хоть что-то соображали.
   Анжела: Сколько человек?
   Влад: Пять - шесть, не больше.
   Анжела: Считай, что они уже у тебя.
   Влад: Вот за что и дорога. А теперь перейдём к самой интересной части...
  

9

  

Четвёртые сутки шоу.

Кабинет Влада.

  
   Влад Мшинский выглядит весьма нездоровым: лоб в испарине, лицо прорезают морщины, которых раньше не было, глаза запали, в них играет огонёк грядущего помешательства, волосы стоят торчком. Он ходит дерганой походкой из угла в угол и наговаривает в диктофон свои мысли, в которых придётся разобраться, но только тогда, когда он вновь обретёт внутреннее равновесие.
  
   - Неужели я ошибся в главном?! Неужели Истинная Любовь на самом деле существует, несмотря на то, что я её так долго и обоснованно отрицал... Нет, не то. Любовь существует, а я, дурак, отрицаю её... Но тогда всё насмарку! Труды десятилетий псу под хвост! Но почему? Кто просил Андрея и Киру влюбляться друг в друга?! Почему у них это получилось?! Для них же были предоставлены, точнее, предназначены совсем другие люди! Господа, да ведь когда я смотрел на них, то был готов сквозь землю от злости провалиться. Эти два... этот сопляк и эта соплячка ставят под сомнение дело всей моей жизни! Гады! Ведь если у них любовь, то я пру против неё. А я буду переть, потому что уже не смогу остановиться. Всё!!!
   Может, бросить к чёртовой матери и свалить за границу? Нет, слишком много поставлено на карту, слишком большая подготовка проведена, слишком многие ждут от меня результатов. Да будь проклят этот мир с его человечеством и его любовью!!!
   Нет, так нельзя. В самом деле, пришло время сделать осознанный выбор! Любовь, или светлое будущее. Чёрт, но ведь одно без другого невозможно. А я? Что я? Нет, я не могу. Я сейчас не могу даже видеть дело собственных рук.
   Может, удавиться?
   Нет, это не решит проблему; механизм запущен.
   Значит, надо переть напролом и забыть все сомнения.
   Ох, Андрей! Ох, Кира!
  
   Влад слышит приближающиеся шаги в коридоре, выключает диктофон и убирает его в карман...
  

10

  

Штаб-квартира корпорации

"Новое Поколение".

В туннелях.

За пятнадцать минут до появления

Андрея Сабурова.

  
   Влад Мшинский, давно уже справившийся со своими душевными метаниями сидит во вращающемся кресле. Он ждёт, когда Сабурова доставят к нему и соберутся все его подручные. На небольшом письменном столе лежит спутниковый телефон, специально адаптированный для работы под землёй. Он начинает пиликать.
   - Мшинский слушает.
   - Это... я.
   - Здравствуйте, господин министр.
   - Влад, прекращай. Я тебе в частном порядке звоню. Линия защищена?
   - Насколько это возможно, Коля.
   - Ага, скоро папой начнёшь называть.
   - С большой долей вероятности.
   - Влад, слушай, только что я имел продолжительный и серьёзный разговор с Виктором Петровичем Сабуровым. Тебе это имя ни о чём не говорит?
   - Уж не отец ли это Андрея Викторовича Сабурова?
   - Он самый, и он очень волнуется за сына, а я никак не могу не уважить старика.
   - А он знает, что мы...
   - Ничего он не знает, - одни догадки, но он меня чуть ли не на коленях умолял спасти его сына. Влад, я тебя очень прошу.
   - Послушай, успокойся сам, успокой Виктора Петровича: ничего с его Андреем не случится. Мне самому такие люди позарез нужны.
   - Обещаешь?
   - Обещаю. Ты представляешь, он голыми руками угробил вооружённого бойца, едва не свернул шею второму только что, а до этого с помощью маленького "лайтшокера" отправил на тот свет почти взвод "гибэдэдэшников", а после...
   - Хватит, хватит! Я тебя понял! Уголовного дела против него не будет. Спишем.
   - Только он сейчас озлоблен.
   - Влад, я надеюсь, ты сможешь его успокоить?
   - Постараюсь, но тут видишь, что получилось: один из моих людей, причём, без моего приказа, убил его девушку.
   - Да, хреново дело!
   - Я расскажу ему весь расклад, а там пусть сам решает.
   - Об одном прошу: не угробь парня.
   - Нормально всё будет.
   - Надеюсь.
  
   Влад отключает телефон. Входит Анжела.
   Анжела: "Голубок" доставлен.
   Влад: Все в сборе?
   Анжела: Да. Ислан будет с минуты на минуту.
   Влад: Веди нашего "Голубка".
  
   Анжела выходит. Влад поворачивается спиной к ходу, ведущему в штаб-квартиру. Спустя немного времени щёлкает предусмотрительно поставленная решётка.
   Влад поворачивается в кресле.
   Влад: Здравствуй, Андрей, рад тебя видеть.
   Андрей: Здравствуй. Жаль, не могу сказать тебе того же, Влад.
  

Глава 24. Конец игры.

  

1

  
   - Это потому, что ты сейчас озлоблен на меня, и я догадываюсь, что не только за Киру.
   - Озлоблен?! - Да я убил бы тебя, если бы мог, - ответил Андрей.
   Кого - кого, а Влада он меньше всего ожидал увидеть в этом кресле. Исключая несколько первых минут знакомства, Влад производил на него впечатление человека порядочного, а тут оказалось, что он не только заодно с этими подонками, но ещё и верховодит ими.
   Влад, в отличие от Андрея, сохранял полное самообладание.
   - Видит Бог, - сказал он, - что я не имею никакого отношения к смерти Киры, так что этот пункт обвинения можешь с меня снять.
   - Нет! Может, ты и не отдавал приказа её убить, но ты организовал похищение, а если бы не это... - Андрей захлебнулся накатившими эмоциями. - Если бы не это, она была бы жива!
   - Да. Наверное, так. Но это была игра. Первоначально никто никого убивать не хотел.
   - Это ты расскажешь прокурору. - Андрей пытался успокоиться, но ярость хлестала через край. - Ты ответишь за всё! За каждый подлог в шоу! За каждого человека, которого ты одурачил! За каждый труп!
   Влад смотрел на Андрея не то, чтобы скучающе, но видно было, что ему поскорее хочется закончить эту перепалку.
   - А зачем нам прокурор? - сказал он. - Я видел тебя в действии. - Андрей упёр глаза в пол. - Вот. - Мшинский достал из ящика стола "Глок-17". - Возьми пистолет и заверши всё сам.
   Влад швырнул "ствол" в сторону Андрея. Пистолет проехался по земле и оказался возле решётки.
   Андрей схватил пистолет.
   Слишком лёгкий.
   - Не заряжен? - усмехнулся он.
   - Нет, конечно, - ответил Влад. - Я же не могу рисковать твоей жизнью. А вдруг ты решишь покончить с собой?
   - Ну и чмо же ты!
   В молчании они уставились друг на друга.
  

2

  
   - Успокоился немного? - прервал паузу Влад.
   - Нет!
   - Готов выслушать меня?
   - Что бы ты ни сказал мне, ты останешься убийцей и лжецом!
   - В чём ты меня обвиняешь?
   - Во многих подлогах на шоу, из-за которых некоторые сошли с ума, некоторые умерли, другие пропали без вести.
   - Ну, допустим, без вести никто не пропал.
   - Верю.
   - Что с ума сошли, - да, свели счёты с жизнью - да, убили партнёров - да, но все эти перегибы действительно ничего не значат в сравнении с целью, которую мы преследовали.
   - Ни одна цель... не стоит человеческой жизни, - хотел сказать Андрей, но, вспомнив собственные похождения, запнулся.
   - Вот-вот. Теперь выслушаешь меня?
   - Говори, но не жди, что я прощу тебя.
   - Для того чтобы простить меня, - сказал Влад, - тебе надо, прежде всего, простить себя. Послушай, первоначально шоу не предполагало смертей. Мы при помощи всей нашей бутафории хотели лишь показать остальным, что для современного человека чувства ничего не значат.
   - Но вы же издевались над нами!
   - Да. Однако большая часть участников заслужила этого!
   - Кто вам дал право судить?
   - А кто, если не мы? Слишком долго люди полагались на Бога, и вот к чему пришли. Пора взять ответственность на себя.
   - Ты не просто негодяй, ты негодяй с убеждениями.
   Влад усмехнулся.
   - Сейчас в твоём понимании ты олицетворяешь правду и добро, а я - ложь и зло, но пройдёт совсем немного времени, и в твоём сознании мы поменяемся местами.
   - Никогда такому не бывать!
   - Вот увидишь. Как ты уже успел убедиться, Гарик не погиб, Аня жива, жива и Анжела.
   - Да, но, думая, что она умерла, покончил с собой Герман.
   - Тут есть наша ошибка, признаю. Мы думали, будет достаточно испортить его пистолет, а он оказался настырным. - Влад будто бы читал лекцию. - Его смерть стала отправной точкой событий, приведших к негативным последствиям. Однако мы его не убивали, мы лишь не смогли предотвратить его смерть.
   Сабуров напрягал память, вспоминая все подробности шоу.
   - Значит, первой вашей настоящей жертвой стал опер. Виталий Васильевич его, кажется, звали.
   - Мне эта смерть была ни к чему. После взрыва его автомобиля пришлось делать звонки нужным людям.
   - Он никак не мог испортить вашу игру? Что, думаешь, я поверю, что ты не принимал участия в его смерти.
   - Игру он действительно никак не смог бы испортить - слишком мелкая сошка. А взорвал его Макс, и правда, с моего разрешения.
   - Зачем?!
   - Дела давно минувших дней. Когда этот "мусор" был ещё начинающим оперком, то, прикрывая какого-то своего "глухаря", арестовал отца Макса, а после забил его до смерти. Мать не смогла пережить этого и умерла через несколько дней. Макс поклялся отомстить. Прошло больше четверти века прежде, чем подвернулся удобный случай.
   - К чёрту, опер не был участником шоу. А остальные?
   - Включая "уток"?
   - Да, ведь некоторые из них тоже пострадали.
   - Хорошо. Гарик, Маша Светлова, Лиза, Лёша, "Свин", Ислан, Лена, Анжела, Таня, Аня, Валя, Катя, Саша, Рита, Гриша, Люба, Весна, Ксюша, Коля, Олеся, Олег - живы и здоровы. Двадцать один из тридцати двух.
   - Прямо спортлото.
   - Слушай дальше: Лиля, Юра и Лика находятся в различных больницах, но они поправятся. Двадцать четыре. Дмитрий, говорят, был убит, когда возвращался домой, но мы тут ни при чём. Гена погиб из-за собственной глупости. С Костей действительно вышла неприятная история, но никто из психологов не предполагал таких решительных действий от хрупкой восточной девушки Весны. Про Германа уже сказали. Двадцать восемь. Мишу убил Макс, охотясь на тебя, кстати, не по моему приказу, а по приказу "Принца". Киру убил "Сивый". Хочешь - верь, хочешь - не верь, я опять в стороне. Макса убил ты. Тридцать один. Ты - тридцать второй. У меня всё правильно с арифметикой?
   - Все трупы, кроме Макса, всё равно на тебе, потому что ты организатор.
   - Итого: шесть, если я не ошибаюсь, хотя поэт умер не на шоу и не от наших рук. - Влад оставался на удивление спокойным в продолжение всего разговора.
   - И какая цель может это оправдать?
   - Погоди! Теперь давай посчитаем, скольких угробил ты. Даже если не считать "Кенора", то...
   - Хватит! Хватит! Я всё понял: мы оба - чудовища!
   - Ты ещё ничего не понял, но я рад, что стараешься, потому что понимание общей картины тебе сейчас очень пригодится.
  

3

  
   Влад смотрел на Андрея уже почти дружелюбно, но решётку поднимать не спешил. Андрей совсем запутался в себе, в своих чувствах, в своём отношении к Владу, но если бы решётка, преграждавшая ему путь, вдруг исчезла, то он наверняка перегрыз бы ему горло. Мшинский отдавал себе в этом отчёт. Ему нужно было полностью остудить Сабурова, а этого ещё не произошло.
   - Уверен, что ты в последнее время не уставал задавать себе вопрос: зачем же нужно было это шоу? - говорил Влад. - Не для того же, чтобы побить все мировые рейтинги, - скажешь ты и будешь абсолютно прав. Да, шоу, конечно, покажут по нашему телевидению, а, может быть, его даже удастся продать за кордон, но лично меня этот вопрос волнует меньше всего.
   - Тогда к чему все эти человеческие страдания? - спросил Андрей, к которому постепенно возвращалась способность мыслить трезво. - Чего ты добивался?
   - А что может оправдать вообще все человеческие страдания, которыми заполнена каждая секунда на земле вне зависимости от шоу?! - Это жизнь. Ты сам прекрасно знаешь, что в среднем счастливых минут в жизни человека выпадает примерно в десять раз меньше, чем несчастных, но все девять оправдываются той самой минутой счастья.
   Я уже упомянул, что важней всего для меня в этом шоу были чувства людей. Почему? Да потому что цель шоу была до гениальности проста: доказать, что любви нет, что можно взять любых партнёров, создать им условия, и они будут вместе; создать другие условия, и они расстанутся. Мораль: всё слишком примитивно во взаимоотношениях современных людей; они разучились любить, если когда-нибудь умели.
   - Это бред! Любовь существует, и её нельзя просто взять и отменить!
   - Честно говоря, вы с Кирой Александровной сильно спутали мне карты. Глядя на вас, я едва не поверил, что любовь на самом деле существует, ускорил в несколько раз темп шоу, и чуть было не пустил псу под хвост работу всей своей жизни. Но ты сам пришёл мне на помощь и доказал, что любви нет.
   - Как?! Мы с Кирой любили друг друга, и у нашей любви впереди вечность, хотя тебе такое сложно представить. Есть Истинная Любовь.
   - Нет!
   - Почему?! Почему ты так говоришь?!
   - Да потому, что нельзя во имя любви проливать кровь, как это делал ты. Не может Истинная Любовь породить желание мстить за себя!
   Андрей совсем сник, а Влад продолжал наседать.
   - Ты пришёл отомстить за то, что у тебя отобрали твою собственность, вот и всё. Ладно, извини за то, что так резко открываю тебе глаза. Но это ещё не всё. Однако перед тем как продолжить, я хочу познакомить тебя с людьми, которые очень помогли, и продолжают помогать мне в моём деле.
  

4

  
   - В первую очередь хочу представить тебе человека, который не только финансировал шоу, но и освежил его своим присутствием, - сказал Влад.
   Андрей увидел, как откуда-то из темноты за его спиной вышел Гарик.
   - Игорь Яковлевич К*, - представил спонсора Мшинский.
   - Здравствуй, Андрей, - сказал Гарик.
   - Виделись.
   - Кстати, - вмешался Влад, - мы едва спасли Игоря от простуды, когда он изображал призрака.
   - Немудрено, - усмехнулся тот, - сперва какой-то гадостью вонючей намазали, потом почти полчаса в холодильнике держали, - какое уж тут водочное растирание, хоть и наружно-внутреннее, поможет?
   - Но помогло же?
   - Помогло.
   - Следующим я хочу представить тебе Ислана. - Из тени вышел кавказец и встал рядом с Гариком. - Он помог поставить нам многие трюки, в том числе: "убийство" Анжелы кинжалом, последующие: подвешивание, "отрезание головы", и "смерть" Ани при помощи простого жилета и нескольких капсул с донорской кровью. "Факир".
   - Приветствую, Андрей. Ты настоящий воин, - сказал Ислан. - Надеюсь, что мы будем работать вместе.
   Андрей поморщился.
   - Теперь - Олег. - Тот вышел. - Его прозвище "Электрон". Говорят, Билл Гейтс рвал волосы на ж... животе, когда Олег отказался на него работать. Всё электронное обеспечение держится на нём.
   - Здравствуй, Андрей.
   - Жаль, что не могу представить Макса "Сапёра" и Пашку Стержнева, - продолжал Влад, - они уже почат, но они тоже внесли посильный вклад в шоу. Особенно Павел, он же - "Голова".
   Теперь позволь представить тебе группу отморозков, которых ты раскидал, как слепых щенят. - Появилось пятеро парней. - По порядку: "Штопор", "Ноль", "Трезор", "Винник" и "Сивый".
   Последний парень попытался скривиться, но помешала загипсованная челюсть.
   - Ну, тебе-то точно не жить, - бросил ему Сабуров.
   - То же могу сказать и про тебя, - не остался в долгу "Сивый".
   Влад ударил ладонью по крышке стола.
   - Молчи, "Сивый"! У меня к тебе отдельный разговор будет! - Мшинский перевёл взгляд на Андрея. - Он ответит за свои действия. Продолжаем. Лев Вениаминович. - Вышел пожилой сухонький мужчина в изящных очочках. - Андрей, ты уже имел возможность познакомиться с моим коллегой и - в первую очередь - другом. Ты встречался с ним в разных ипостасях: в образе нищего и таксиста.
   - Здравствуйте, молодой человек, - произнёс Лев Вениаминович по-старчески мягким голосом. - От лица всех прошу прощения за всё, что с Вами произошло. Смею надеяться, что вознаграждение окажется достойным.
   Этот старичок вызвал такой пиетет у Андрея, что он поклонился ему.
   - Не нужны мне никакие вознаграждения, - ответил он. - Человека, который был мне по-настоящему дорог - не вернёшь.
   - Сожалею.
   - Анжела, - назвал Влад следующее имя. - Девушка вышла. - Мой лучший спецагент, благодаря которому была проведена рекогносцировка местности и найдены почти все участники шоу. Анжи, огромное тебе спасибо за Люблинск с его туннелями.
   Девушка молча поприветствовала Андрея и отошла в сторону. Мшинский ещё не закончил представление своих сподвижников.
   - Валя, помощница Анжелы. - Валя выдвинулась на свет, отошла в сторону, молча, ступая не слышно.
   - Светлана Николаевна Лукошкина, - голос Влада приобрёл оттенки восхищения. - Моя троюродная сестра, дочь министра, просто красавица и, по совместительству, моя муза. Некоторые девчонки назывались её именем при случае. Так я пытался потешить её тщеславие, но мало преуспел в этом.
   Сабуров с интересом смотрел на высокомерную женщину с брезгливо сжатыми губами.
   - Я здесь только из-за этого заморыша? - спросила она, едва удостоив Андрея взглядом.
   - Нет, Светочка. Я хочу показать тебе, как на самом деле делается история. Все привыкли, что она пишется остро отточенным пером, при хорошем освещении, в уютных комнатках, - на деле же всё не так. История творится вот в таких полутёмных туннелях. Это верно от рождения Христа до наших дней. Ты согласен со мной, Андрей?
   Сабуров пожал плечами.
   - Уверен, что со мной согласится мой друг. Человек, который очень помог мне...
   И тут из тёмного прохода, расположенного напротив того, в котором томился Андрей Сабуров,
  

5

  
   вышел я.
   - ... обрести саму идею шоу, - продолжал Влад. - Писатель.
   Он говорил что-то ещё, а я смотрел в бездонные глаза Андрея, стоящего в пяти метрах от меня. Я хотел подойти ближе, чтобы отчётливее увидеть боль, залёгшую в их глубине, горечь утрат, сомнения и непонимание самого себя.
   Тогда я ещё не знал, что должен пережить человек, чтобы иметь ТАКОЙ взгляд.
  
   После своего консилиума Влад Мшинский заглянул ко мне и рассказал обо всём, что говорилось на этой генетической сатурналии. Я сказал, что в качестве иллюстрации можно было бы показать повседневную жизнь людей. Сейчас модно это делать посредством реалити-шоу. Влад ухватился за эту идею, и мы вместе стали думать, каким оно станет. Часа за три бесконечных споров вырисовались основные контуры шоу. Мы стали думать, каким испытаниям можно подвергнуть участников, чтобы они проявили свою истинную сущность. Одним словом, к утру следующего дня черновой план был готов, и Влад приступил к воплощению его в жизнь.
   Но разрази меня гром, если в тот момент я подозревал, до чего может довести человека наша игра воображения! Нет, помогая Мшинскому, я не предполагал, как далеко всё это может зайти. Уверен, что он тоже не имел на этот счёт ни малейшего понятия.
   Теперь же я видел перед собой эти глаза. Не то, чтобы мне стало жаль Андрея: такие люди заслуживают не жалости, а восхищения, нет, мне стало жаль себя. Потому что я сам себе казался умным, а оказался напыщенным болваном, не различающим реальность и вымысел. Мне стало досадно за самого себя.
   - Здравствуй, Андрей, - сказал я. - Прости, что моя идея так сильно задела тебя. Когда я фантазировал, то не шибко-то задумывался о реальных людях, и о последствиях для них от этого шоу.
   - Здравствуйте, <...>. Я читал некоторые Ваши книги, - сказал Андрей. - Мне не очень нравится Ваш стиль, но Вы всегда попадаете в точку, поднимая ту или иную проблематику.
   - На этот раз я промахнулся, - сказал я ему.
   - Знаете, теперь я понимаю, что - нет. Вы снова попали в яблочко, но не предусмотрели того, что люди - это не персонажи, и иногда действуют так, как им заблагорассудится.
   - Ты очень мудр для своих лет, - проговорил я, отступая в сторону и давая Владу возможность продолжать.
   Мне очень хотелось, чтобы этот молодой человек отныне был с нами.
  

6

  
   - Теперь перехожу ко второй части нашего реалити-балета, - сказал Влад. - Андрей, ты по-прежнему уверен в том, что ни одна цель не способна оправдать смерти человека?
   - Да, - ответил Сабуров.
   - А что бы ты сказал, если бы смерть одного человека дала возможность жить миллиону?
   - Миллиону?
   - Даже тысяче человек!
   - Не знаю. Я с таким не сталкивался. Но тут же о таком речи не идёт!
   - Идёт, Андрей, идёт. Как раз об этом и речь. Как ты думаешь, откуда у нас вся эта суперсовременная техника, химические разработки, выходы на лаборатории?
   - Всё сделано на деньги Гарика.
   - А вот и нет! Андрей, я ведущий российский генетик...
   Я заметил, что взгляд Сабурова изменился. Только потом я понял, что он вспоминал репортаж об американском генетике, увиденный им дома.
   - ... реалити-шоу - это лишь наглядная иллюстрация к моему развёрнутому исследованию, а само исследование, в свою очередь, - лишь костыль, лишь ответ на некоторые вопросы моих коллег и представителей правительств ведущих стран. То, что я тебе сейчас скажу, является новостью даже для некоторых из присутствующих здесь.
   В нашей жизни, то бишь в жизни человечества, назрел конфликт. Назрел он естественным путём, но, не разрешив его, мы не двинемся с мёртвой точки, на которой стоим уже не одно десятилетие.
   Конфликт выражается в столкновении сердца и разума. Если мы пойдём за первым, то человечество неминуемо вымрет, или деградирует до степени животных. Необходимые аргументы, результаты анализа, прогнозы можно найти в моём исследовании. Я предлагаю человечеству идти путём разума. Да, на пару поколений придётся отказаться от маргинальных предрассудков любви, но взамен люди получат всеобщее здоровье и способность размышлять на уровне академиков. Разве это того не стоит? Наступит золотой век человечества, его благоденствие.
   Влад принялся в общих чертах излагать. Все, не исключая меня, Льва Вениаминовича и Андрея Сабурова, слушали его, широко открыв удивлённые глаза.
  

7

  
   - Мне кажется, что это полный бред, - сказал Андрей, когда Влад закончил.
   Я увидел, что некоторые, особенно "отморозки", готовы с ним согласиться.
   - Нет, - сказал я, - это не бред, это новый шаг на пути становления человечества. В странах Большой Восьмёрки - даже в Англии, - уже полным ходом готовятся осуществлять программу Влада Мшинского.
   - Это насилие над волей человека, - возразил Андрей.
   - Каждый отдельно взятый индивидуум получит гораздо больше, нежели потеряет.
   - Влад, ты пытаешься поставить на одну доску вещи абсолютно несравнимые.
   Я увидел, как Лев Вениаминович слегка кивнул на эти слова Андрея.
   - Прежде, чем ты скажешь что-нибудь ещё, давай поговорим о тебе, - предложил Влад.
   - А что обо мне говорить? - Я отрезанный ломоть. Моя жизнь не стоит даже тюремной пайки.
   - Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. Час назад мне звонил министр. Я упросил его не возбуждать против тебя уголовного дела. Гаишников спишут на халатность водителей, о Максе не узнает никто и никогда вне этих стен. Однако это верно лишь при одном условии, что с этого дня ты работаешь на меня.
   - Мне надо подумать, - ответил Андрей.
   Я-то видел, что Андрей никогда, и ни при каких обстоятельствах не станет работать на Мшинского, но Влад любит верить в собственные утопии.
   - У тебя есть ещё примерно полчаса, чтобы решить окончательно, - сказал он Андрею.
   - Ответь мне на такой вопрос, - попросил Сабуров. - Если вы - такая могущественная организация с широчайшими связями, то зачем понадобилось убирать Лику? Она вам всё равно ничего не смогла бы сделать.
   Влад призадумался, но ответил почти сразу.
   - В тот момент я на время устранился от управления проектом, скажем так: по состоянию здоровья, а Стержнев не знал всей картины. Да, она нам была совершенно не страшна: мы знали о том, что она - агент, с самого начала, и нам не стоило труда успокоить потом её службу. Думаю, что Павел избавился от неё либо потому, что перестраховывался даже от мелких неприятностей, либо потому, что не хотел допускать тебя к информации. Ты и так узнал от Лики слишком многое.
   - А Стержнев? Он-то в чём провинился?
   Он усомнился в нашей силе, а главное - в том, что мы идём верным путём.
   - Я тоже сомневаюсь. И меня убьёте?
   - Нет. Силу нашу ты знаешь. А оправданность действий... думаю, что ты недалёк от её осознания.
   Андрей просунул пальцы сквозь решётку и теперь стоял к ней вплотную, разглядывая нас.
   - Влад, а ведь если ты достигнешь своей цели, то ты и твои люди обретёте почти неограниченную власть, - сказал вдруг Андрей.
   - Да. Воплощение в жизнь моей идеи подразумевает под собой, что настоящими правителями человечества станут учёные, и в частности - генетики. Но мы не собираемся идти путём государственных переворотов, свергая действующих правителей. С виду всё останется так же, как сейчас, только директивы будем отдавать мы, а не олигархи.
   - Так для чего же, для чего ж вам эта власть?! - Здоровье человечества - это хорошая идея, но слишком расплывчатая, - сказал Сабуров. - Чего вы добиваетесь на самом деле? - Увеличения финансирования путём тотального контроля над бюджетом?
   - Нет! Но ты прав, идея всеобщего здоровья слишком расплывчатая, и пройдёт ещё немало лет прежде, чем начнут очерчиваться её основные контуры. Но такие идеи как раз и создаются для того, чтобы в них верили долгие годы. И ты правильно понял: я, в отличие от многих других, не живу этой утопией. Есть вещи, которые требуют немедленного продвижения к простому человеку, а из-за отсутствия финансирования мы не можем этого обеспечить. Вот самые близкие примеры: требуются деньги на производство биопротезов, один из которых носила Рита. С ними калеки и инвалиды с лёгкостью смогут возвращаться к полноценной жизни. А знаешь ли ты о том, что мы уже научились лечить рак и СПИД, но подобными препаратами пользуются лишь те, кто может выложить за них миллионы, а простым людям они по-прежнему недоступны, потому что у околонаучных коммерсантов деньги есть, а у нас - нет. Болезнь Альцгеймера и ту уже можно корректировать. Лев Вениаминович, находящийся сейчас перед тобой, стоял у истоков разработок этих методик. - Я заметил, что Влад разгорячился, и слюна брызгала у него изо рта, когда он говорил. - Ты и представить себе не можешь, насколько это больно: знать, КАК можно помочь миллионам страдающих людей, но не мочь оказать помощь, потому что ты нищий, потому что у тебя нет этих вонючих бумажек, называемых деньгами. Да, нам нужна власть! Да, нам нужны деньги! Но всё это лишь во благо человечества!!!
   - Благими намерениями дорога в ад устлана, - заметил Андрей.
   - Поэтому они и не останутся одними только намерениями. Я сделаю то, что задумал. Теперь тебе остаётся лишь решить: со мной ты, или - нет.
  

8

  
   Лев Вениаминович подошёл к Владу и сказал так, чтобы всем было слышно:
   - Владик, и ты думаешь, что этот молодой человек понял тебя? Твои мотивы? Я бы на его месте не понял. У него личное горе, а ты грузишь его такими вещами, которые человек с неотягощённым сознанием не сразу сможет обмозговать и сделать выводы. Сделай ему скидку.
   Я присоединился к старику.
   - Сейчас лучше отпустить его, - сказал я. - Придёт время и он вернётся к тебе.
   Влад просительно посмотрел на Сабурова.
   - Андрей, ты нужен мне.
   - Влад, - подала голос Лукошкина, - зачем тебе этот слюнтяй? По нему же видно, что он не умеет сдерживать свои эмоции.
   Тогда никто из нас не знал, что - умеет. Андрей сдерживался, как мог. Он произносил все слова с самым рассудительным видом, а на деле, давно поняв, что уже поздно разговоры разговаривать, желал только одного: вцепиться Владу в глотку. Для него он стал олицетворением угрозы самой Любви. В его душе кровоточили последствия смерти любви собственной. И виновником тоже был Влад. Теперь эти два обстоятельства, как бы "наложились" друг на друга, словно линзы, и получилось многократное усиление.
   Одним словом, Мшинский для Сабурова стал врагом номер один.
   - Андрей, забудь Киру. - Влад впервые ошибся за время этого разговора. Мы с Вениаминычем почувствовали это. Почувствовал и Андрей: он весь сжался, будто пружина. - Найдём мы тебе стоящую девушку, хоть настоящую принцессу. У нас будет всё.
   - Всё мне не надо.
   - Почему?
   - Всё - это слишком много. Мне было достаточно Киры, а теперь...
   - Теперь ты хочешь за неё отомстить?
   Мы напряглись. Готовилось что-то странное, о чём мы не имели ни малейшего представления. Жуткая сцена под занавес трагического спектакля.
   - Да, наверное, хочу.
  

9

  
   На всё остальное ушло меньше пяти минут. Ни один из нас, клянусь, не ожидал, что развязка так близка. Истёртая фраза: "ничто не предвещало беды", но тут она пришлась, как нельзя кстати.
   Перед тем, как описать произошедшее, должен сказать, что Влад, по всей видимости, не до конца отошёл от болезни. Он был опьянён собственной речью, за ним стояли влиятельные люди, ему "кровь из носа" нужен был Сабуров. И вот в этот-то самый момент проснулась его нервная болезнь.
  
   - Тогда стреляй, - сказал он Андрею, указывая на пистолет, который Сабуров в самом начале разговора положил на пол возле своих ног.
   - Он же не заряжен.
   - А ты представь, что заряжен; шоу-то должно продолжаться.
   Я думаю, что Андрей всё понял раньше нас и решил подыграть Владу. Он поднял пистолет с пола, направил его на "Сивого" и нажал на спусковой крючок.
   Грянул выстрел.
   Все взгляды, как один были прикованы к Сабурову, но звук выстрела, ударивший всем молотом по ушам, заставил обернуться. "Сивый" оседал на пол, держась за живот. Из уголка его рта вытекала струйка крови.
   Влад самодовольно усмехался, сжимая пистолет. Этот оказался заряжен. Мшинский сделал два шага в направлении "Сивого" и пустил в него вторую пулю. На этот раз прямо в глаз. Тот без движения замер на полу в луже растекающейся крови. Эхо выстрела пронеслось под потолком и замолкло где-то в туннелях.
   - Теперь ты отомщён.
   Влад улыбался, говоря это. Но я был поражён: его улыбка выражала полное безумие.
   - Да, - ответил Андрей. Его губы тоже тронуло некое подобие улыбки.
   Четверо оставшихся в живых "отморозков" поспешили ретироваться. Лев Вениаминович склонился над трупом, тяжело вздохнул, встал и тоже вышел. Игорь Яковлевич впал в ступор. Светлана Николаевна, бросив на Влада негодующий взгляд, последовала за стариком.
   Я остался. Остались Анжела с Валей.
   - Ну, что? - Работаем?! - с надеждой в голосе спросил Влад.
   - Слушай, дружище, - ответил Андрей, - отпусти меня домой. Я очень устал. Сегодняшний день вымотал и утомил меня.
   Если бы я не был в этот момент до глубины души возмущён поступком моего друга - Мшинского - то, возможно, смог бы разгадать этот манёвр. Смог бы разгадать и Влад, который, нажав кнопку, убрал решётки.
   Две решётки приводились в действие одним механизмом, а потому опускались и поднимались синхронно.
   Андрей Сабуров сделал вид, что уходит, но через семь или восемь шагов резко развернулся и рванул к Владу.
   Он бы разодрал его голыми руками.
   Мы онемели.
   Все.
   Кроме Анжелы.
   В последний момент девушка среагировала, защищая жизнь своего покровителя, человека, которому была обязана всем. Она нажала кнопку, опускающую решётки.
   Андрей понял, что не успевает, оттолкнулся от пола и распластался в воздухе.
   Его буквально пришпилило к полу, как бабочку иголкой.
   Жизнь покидала его.
   Через несколько секунд он был уже мёртв.
  
   Он так и не успел сказать самого главного: Я ВЕРУЮ В ЛЮБОВЬ - ЗНАЧИТ, ОНА СУЩЕСТВУЕТ!!!
  

10

  
   Сабуров осознавал, что слишком далеко отошёл от решёток, но делать было нечего.
   Он предпринял попытку, обречённую на провал, но, обернувшись, увидел овальный портал, окрашенный в цвета радуги, а за ним...
   За ним его ждала Кира.
   Забыв о Владе, о шоу, обо всём на свете он рванулся к своей возлюбленной.
   Сабуров прошёл портал как раз в тот момент, когда на него опустилась решётка, поэтому он не почувствовал, как сталь раздирает его внутренности, а кровь заливает полости.
   Нет, он чувствовал совсем другое: поцелуи и ласки Киры, наконец-то дождавшейся его. Он пока не замечал, где находится. Ничего не имело значения, кроме радостной теплоты, пульсирующей у него в руках.
   - Любимый мой, как же я по тебе соскучилась!
   - А я без тебя чуть не умер!
   Кира засмеялась.
   - Это ничего! Ничего, - говорила она, а потом снова принялась целовать его.
   - Больше никому не позволю похитить тебя.
   - Нет, конечно.
   Ещё долго они так стояли, обнимались, целовались, говорили друг другу разные нежности.
   Сколько?
   Вы же прекрасно знаете, что в Саду Любви нет времени, - тут все счастливы.
   Наконец, Андрей очнулся.
   - Где мы? - спросил он.
   - В Эдеме, - ответила Кира. - Это самое лучшее место после того, где есть ты.
   - Теперь я здесь.
   - Да. Теперь оно непревзойдённое. Кстати, Дмитрий и Евгения тоже тут.
   - Здорово. А можно их будет навестить?
   - Конечно, они ждут нас. Андрей, - Кира стала серьёзной, - у них ребёночек будет.
   - И?
   - Я тоже хочу!!!
  

PostScript. Эпилог.

  

My soul is painted like the wings of butterflies

Fairytales of yesterday will grow but never die

I can fly - my friends

The show must go on

The show must go on

I'll face it with a grin

I'm never giving in

On - with the show -

I'll top the bill, I'll overkill

I have to find the will to carry on

On with the -

On with the show -

The show must go on...

  
   Мелодичная, захватывающая душу, композиция группы "Queen" лилась из динамиков музыкального центра, заполняя собой пространство. Влад Мшинский отрешённо слушал, сидя в своём любимом кресле, и сердце его обливалось кровью.
   О чём же хотел сказать Фредди Меркури этим прощальным аккордом своего творчества? - О любви? - О жизни? - А, может быть, о том, что зачастую мы обманываем сами себя, а когда понимаем это, то пытаемся не замечать, и игра продолжается?
  
   Взгляд Влада упал на девственно чистый лист бумаги, лежащий поверх конверта, на котором был указан только адрес Мшинского. Ещё полчаса назад лист был испещрён машинописным текстом, канувшим бесследно.
   Несмотря на своё душевное состояние, Влад помнил каждое слово. Текст гласил:
  
   Уважаемый Мшинский Владислав Глебович!
   Вы всей своей жизнью пытались доказать, что Истинной Любви не существует. Но можно ли доказать отсутствие пустоты в пустоте, или темноты в темноте, или семени в плоде? В конце концов, жизнь является непосредственным продуктом Любви. По-другому и быть не может.
   Но Вы пытались. Вы сделали всё, что было в Ваших силах. По Вашей вине погибли Влюблённые. Однако Любовь не воздаёт по заслугам, человек делает это сам.
   Спешу уведомить Вас, что Вы становитесь на Путь Испытаний, дабы в полной мере познать Истинную Любовь.
  
   (Подпись - длинный ряд незнакомых иероглифов, которых нет ни в одной компьютерной программе).
  
   А по Вашему просто: Я.
  
   Я вошёл к Мшинскому и застал его в полном упадке сил.
   - The show must go on, - пел Фредди.
   - Плохие новости, - сказал я.
   - Выкладывай, - Мшинский, не отрываясь, смотрел на монитор компьютера.
   - Светлана Николаевна обнаружилась в Швейцарии.
   - Значит, всё-таки сбежала!
   - Да. Её видели в сопровождении гонщика "Formula - 1"
   - Ясно. Что ещё?
   - Под Москвой нашли труп женщины без документов. Отпечатки пальцев не значатся ни в одной картотеке. Я опознал её.
   - Анжела?
   - Да. Ума не приложу, кто мог её ухлопать. Она бы на сотню метров никого не подпустила.
   - Труп Сабурова нашли?
   - Нет, из туннелей он исчез бесследно. Может, это Анжела с Валей? Они одни там оставались.
   Влад поморщился; он явно был другого мнения.
   - Мне тут по электронной почте письмо занимательное прислали, - сказал он. - Всего одна строчка.
   Влад повернул ноутбук так, чтобы мне был виден экран.
   Смысл фразы в полной мере дошёл до меня много позже.
  
   ШОУ ДОЛЖНО ПРОДОЛЖАТЬСЯ, НЕ ПРАВДА ЛИ?
  

Post PostScript. Приложение.

  
   В течение трёх лет после произошедшего в туннелях под Люблинском я не мог писать. Потом произошло событие, заставившее меня засесть за эту рукопись, но о нём - ниже.
   Прошёл год после написания мной этой истории. Оказалось, что она не вполне закончена. Те, кто прочитал её, буквально засыпали меня вопросами. Я отобрал самые важные и часто встречающиеся. Вот они:
  
      -- Почему реалити-шоу "На лоне природы" так и не показали по телевидению?
      -- Что случилось дальше с Владом Мшинским?
      -- Что случилось с Исланом?
      -- Кто прислал Лике бандероль с противоядием?
      -- Что это за вставки квазифилософской чуши в романе?
      -- Будет ли реализовываться программа Мшинского на уровне стран Большой Восьмёрки?
      -- Откуда я всё это знаю, и, в особенности, мысли и чувства тех, о ком я писал.
  
   Отвечаю по порядку.
  
      -- Почти все диски, отснятые на шоу, погибли во время пожара в библиотеке Мшинского, в которой он их хранил. Я успел посмотреть лишь малую часть из них, которая, кстати, сохранилась у меня по сию пору и очень помогла написать эту историю. Причины возгорания в библиотеке так и не установлены.
  
      -- Влад встал на Путь Испытаний. Могу сказать одно: сейчас он находится в частной клинике в Альпах. Основной профиль этой клиники - редкие нервные заболевания. Когда он пройдёт свой Путь, то, возможно, я напишу его историю полностью. Она того заслуживает.
  
      -- На организаторов проекта некоторое время велась охота со стороны родственников Весны. Но её очень скоро удалось прекратить, связавшись с нужными людьми. Единственной жертвой этой охоты стал Ислан. Спасаясь от преследования, он забежал к "Свину", но тот выставил его за дверь. Выйдя из подъезда, Ислан нашёл свою смерть от руки профессионального убийцы. Списали, как всегда, на скинхедов.
  
      -- Бандероль Лике послал я. Связался с лабораториями, купил противоядие и послал ей. Она об этом, конечно, не знает.
  
      -- В свою историю я вставил отрывки из исследования, написанного Владом. Я выбрал самые яркие и понятные моменты, чтобы читатель имел представление о ходе мыслей Мшинского. Когда я сам познакомился с этим исследованием, то для меня стали понятней все его поступки, и прозрачней - его ошибки.
  
      -- Насколько мне известно, работы по воплощению программы Мшинского в жизнь продолжаются, но пока дело буксует, потому что никто не решается взять на себя ответственность. А Влад пока не в силах.
  
      -- Чтобы ответить на этот вопрос, надо вернуться на несколько месяцев назад, к тому моменту, когда я даже не помышлял об этой рукописи, хоть и имел диски с записью шоу.
  
   Я сидел в своём рабочем кабинете, считал ворон, пролетающих за окном, и плевал в потолок; писать я не мог.
   Внезапно дверь отворилась, и вошли четверо. Они кого-то напоминали мне, но кого? - Я, хоть убей, не мог вспомнить. Они заговорили со мной, и я решил, что схожу с ума, потому что рта не раскрыл ни один.
   Здравствуй, писатель, - прозвучал голос в моей голове. - Мы рыцари Истинной Любви.
   И тут я узнал их. Нет, не внешне, - они стали совсем иными, - а по ощущениям. Они эманировали счастье и радость, как солнце - свет и тепло. Передо мной стояли: Дмитрий, Евгения, Кира и Андрей.
   - Здравствуйте, рыцари, - ответил я вслух, потому что не умею общаться мысленно. - Чем могу быть полезен?
   Мы пришли, вернуть тебе вдохновение, которое у тебя забрали в наказание за идею шоу.
   - Я решил, что больше не напишу ни строчки.
   Ты должен написать историю Истинной Любви и историю противоборства с ней.
   - Но я почти ничего об этом не знаю.
   Ничего страшного - узнаешь. Ты проживёшь всё шоу от начала до конца в шкуре каждого участника. Воплощаясь в нас, ты попадёшь в Эдем, и узнаешь, на что способна Истинная Любовь. Как только закончится это испытание, ты обретёшь способность писать.
   Потом на некоторое время моя жизнь превратилась в сущий кошмар. Всё случилось так, как они и обещали: я проживал шоу снова и снова. И так тридцать два раза подряд. Но я прошёл это испытание и узнал, о чём думали, и что чувствовали герои задуманного мной шоу.
  
   Это может показаться Вам фантастикой, дорогой читатель, но посмотрите в окно. Вы не видите там, случайно, рыцарей Истинной Любви? - Нет? Тогда знайте, что скоро они там появятся.
   Я понял, что мы, как вид, невозможны без Любви. Можно отрицать Её, можно плевать Ей вслед, но настанет день, и ты полюбишь. Полюбишь так, что никакой голос разума до тебя не достучится.
   А кто-то будет стоять рядом и смеяться над тобой, не подозревая, что вскоре то же самое случится и с ним.
  
   Любите и не стыдитесь этого!
   Не бойтесь быть любимыми!
   Не теряйте искренности!
  
   ЛЮБОВЬ - это не шоу, и она будет продолжаться...
  

КОНЕЦ.

13.08 - 22.10.2006

  
   В тексте книги использованы фрагменты песен групп:
   "Queen", "ДДТ", "Чайф", "Nautilus Pompilius", "Аквариум", "Кино", "Алиса", а также стихи и тексты песен автора.
  
   Что бы ни случилось, я полагаюсь на волю случая,
   Вновь страдание, вновь неудачный роман,
   Опять и опять (мы задаемся вопросом), знает ли кто-нибудь, зачем мы живем?
   Надеюсь, я учусь, должно быть, я душевнее теперь,
   Скоро я испытаю превращение, теперь уже совсем скоро.
   Снаружи разгорается рассвет,
   А внутри во тьме я жажду, стать свободным.
   (Перевод взят из книги "Queen Песни", 1996 года).
   Моя душа раскрашена как крылья бабочек,
   Волшебные сказки прошлого изменятся, но никогда не умрут,
   Я могу летать, друзья!
  
   Шоу должно продолжаться,
   Шоу должно продолжаться,
   Я встречу его с усмешкой,
   Я никогда не пасую,
   Пусть идет шоу,
   Я стану гвоздем программы, я использую все возможности,
   Я должен найти в себе силу воли, чтобы быть на высоте,
   Пусть идет, пусть идет шоу,
   Шоу должно продолжаться...
   (Перевод взят из книги "Queen Песни", 1996 года.)
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"