Утро. Расписанные морозом окна. Мигающий тусклый свет лампы- молнии. Уже пропели первые петухи, но солнце только на начале своего пути. Речь о первых лучах могла и не идти, ведь изба стояла в самом конце деревни, на окраине леса, откуда слышен был всегда аромат хвои. Благодаря высоким деревьям, солнечные лучи доходили до нашего дома только в полдень, и то ненадолго. Это объясняло всю неприятную стужу нашего дома. Я и моя сестра, словно куколки бабочек, укутанные в одеяло из лоскутов, сшитое моей бабушкой, лежали на остывающей печи. Одеяло с трудом можно было назвать таковым, ибо бабушка умерла еще когда мне исполнилось десять. Сейчас же мне шёл шестнадцатый год. Мою сестру звали Василина, но я же её всегда звала Васей. Несмотря на то, что ей ровно как неделя исполнилось девять, для своих лет она была крайне умна. Она уже прочитала всего Пушкина и могла спокойно решать сложнейшие задачи по геометрии. С самого детства у нее была склонность к поэзии и в свои шесть она уже выступала перед нами со своим дебютом. Как сейчас помню её строки самого первого стихотворения: "А дождь стучит, и небо плачет, а мы стоим здесь над рекой. Стоит утес, а снизу море, повеяло холодным ветерком...". Бред бредом, думала я, но учитывая то, что это первое стихотворение, написанное от начала и до конца, вызывало у всей семьи восхищение. Помню как приезжала тётка Раиса с Москвы и как раз по этому поводу и было в нашей семье шоу начинающей звезды. Тоже та еще стерва. Нет бы порадоваться успехами своей племяшки, а она начала носом воротить. "Какой кошмар, какой вздор. Это же такая нелепость. У нас в Москве никто такое не читает". Тьфу на неё. Дурная баба, а не дама.
Она была представительницей юридической конторы, хотя так называла себя только она сама. На самом же деле была женщиной на "побегушках". Подай, принеси, сделай. На более ответственные дела ей мешало. тупоумие. И хотя никогда в наш дом с пустыми руками эта противная женщина не являлась, мы всё равно с Васькой недолюбливали её. Всем мозг съест своим тупоумием и красивыми речами, услышанные в Москве где-то раз в культурном месте и применяемые теперь же ею везде, где даже было не уместно. "Ну, в семье не без дурака",- всегда смеялись мы с сестрой.
Возможно её слова мне бы не так хорошо запомнились, но есть и одно но- беда никогда не приходит одна. Эта старуха пришла жаловаться, как в её любимой и праведной Москве, в которой живут одни добрые и великие люди, украли ридикюль с документами и деньгами за жильё. Может быть не правильно говорить так о родной тётке, но я вообще не удивлена, что это произошло именно с ней. Такой наивности позавидует любой ребёнок.
Раиска, в отличие от нашей мамы, повзрослела слишком поздно, хотя навряд ли она вообще повзрослела. Любительница кутежей, кабаков и других подобных непристойных заведений. Пусть она была и дура, но красотой её явно Бог наделил, да такой, что в нашей деревушке позавидовала бы каждая первая красавица. Поэтому пользовалась она достаточным интересом со стороны мужчин. И вот однажды, выпиваюче в кабаке "Трактиръ", она познакомилась с солидным мужчиной, лет сорока пяти, в суконном сюртуке и лакированных туфлях. Он рассказывал ей на неумелом русском, каково во Франции, откуда родом этот господин, как заведено у них и как же много у них страшных мадемуазель. Что именно в Москве он нашёл ту самую, которую искал всю жизнь, и ею, как вы поняли, была наша тётка. То ли от лестных слов, то ли от ещё одного бокала игристого, милая дама расцвела и озарила весь прокуренный кабак своей лучезарной улыбкой. Воодушевлённая Раиса забыла обо всём: о том, что утром ей на работу, что не любит мужчин с бородой и дурными привычками в виде крепких сигар, как и о том, что через час была назначена встреча с хозяйкой квартиры. Ею руководили в тот момент только пенистое, игристое и этот француз Жюльен со своими красивыми фразами. И вот, начав светать, наша ночная бабочка вспомнила о своих делах, и решила немного отдохнуть перед ними и насладится прекрасным сладким сном, в который, кстати, её клонило уже как час. Мило попрощавшись, она направилась в сторону дома. Тётка никогда не брала ключи с собой, а оставляла их под лестницей на чердак. Её квартира как раз была рядом с ней. И вот, спустя полтора часа прогулки до дома и четверть часа подъёма на нужный этаж, словно покорив Эверест, наша дама оказалась дома и, в чём было, рухнулась пластом на не заправленную койку. Перед уходом в свои хоромы, Раиса договорилась встретиться на том же самом месте завтрашним вечером. После сладкого сна и отвратительного состояния на утро, хотя время доходило уже девять вечера, бабочка вспомнила, что забыла свой ридикюль и поэтому направилась стремительнее в "Трактиръ", где ожидала увидеть Жюльена с её ридикюлем. Но не его, не пропажу она не увидела. Прямо анекдот какой-то. И теперь она, женщина, обиженная на всю жизнь, сидела у нас за круглым столом и рассказывала это всё в надежде, что пожалеют и одолжат пару тысяч. Денег мы конечно дали, и притом последнии, но не думаю, что после этой ситуации поумнела. Переночевав у нас, она уехала на следующее утро и больше к нам не приезжала. Кто знает, может сидит где-то до сих пор в кабаке, и, допивая бокал игристого, тоже вспоминает эту историю. Ну а нам же уже пришло время вставать.