Аннотация: Незаконченный роман. Завершаться не будет, поскольку издательство не заинтересовано в этом проекте. Главы в тексте не порядку, встречаются ошибки. Выкладывается для тех, кому это интересно.
Анатолий Дроздов
Обезьяна с гранатой-2
Незаконченный роман
1.
Плач послышался, когда Рей почти миновал кусты. Он натянул поводья, останавливая жеребца, и поднял правую руку. Вышколенная стража мгновенно встала. В наступившей тишине стало слышно фырканье коней и позвякивание сбруи.
Звук повторился. Плакал ребенок, маленький, неподалеку.
- Ксавье! - велел Рей. - Проверь!
Окликнутый воин завернул коня и поскакал к кустам. Возле них он соскочил на траву, заученным движением вытащил из ножен меч. После того, как Ксавье скрылся в чаще, оставшиеся стражники тронули бока коней каблуками и в считанные мгновения окружили наместника, закрыв его от стрел. Рей покосился, но промолчал. Не смысла сердиться: охрана делает свою работу.
Ксавье вернулся скоро. Меч его покоился в ножнах, а в руках воин держал, прижимая к груди, белый сверток. Взобравшись в седло, он поскакал к отряду. Когда он приблизился, стража расступилась.
- Вот, милорд! - сказал Ксавье, подъехав.
Рей склонился. В руках воина, завернутый в пеленки, лежал ребенок примерно годовалого возраста, розовощекий и круглолицый. Увидев склонившиеся над ним лица, он сморщился и захныкал.
- Есть хочет! - сказал Ксавье. - И пеленки мокрые. Это девочка.
- Она была одна? - удивился Рей.
- Нет, милорд, есть и другие. Но они мертвы.
- За мной! - скомандовал Рей.
За придорожными кустами оказалась поляна, покрытая жухлой травой. Ее недавно кто-то хорошо утоптал. И вот на этой прибитой траве лежали три тела, раздетые до белья: два мужских и один женский. На мужчинах остались лишь брэ, на женщине - рубашка. Она была задрана, обнажая полное тело убитой до грудей. Для того чтобы понять, что произошло, Рею хватило взгляда.
- Все осмотреть! - приказал он. - Искать следы!
- Их было семеро! - доложил спустя несколько минут сотник - немолодой воин с пустой левой глазницей, затянутой веком. - Все конные. Остановили на дороге экипаж, отвели кучера и пассажиров в кусты, раздели, после чего прирезали. Женщину перед этим... - Сотник сморщился. - Это случилось недавно, следы совсем свежие. Экипаж они забрали с собой.
- Значит, едут не быстро, - резюмировал Рей. - Вперед!
Спустя короткое время, отряд мчался по петлявшей между холмами дороге. Скакавший впереди сотник у развилок останавливался, свешивался с седла и обшаривал дорогу единственным глазом, следя, не повернули ли преследуемые. Однако экипаж и всадники ехали прямо. Через три лье дорога втянулась в небольшое селение. Проскакав мимо сложенных из необтесанных камней домов с маленькими окошками и камышовыми крышами, отряд вылетел на площадь и, повинуясь жесту наместника, замер.
У харчевни на противоположном краю площади стоял экипаж. Небогатый, с кожаным верхом, запряженный парой разномастных лошадей. Рядом, у коновязи, топтались привязанные скакуны числом ровно в семь. Рей схватил эту картину цепким взором и перевел взгляд на огромный дуб, возвышавшийся посреди площади. Дерево стояло здесь так давно, что успело засохнуть. Толстые, обломанные на концах, ветки дуба торчали во все стороны. Сотник проследил взгляд наместника и ухмыльнулся.
- Готье! - велел ему Рей, заметив. - Проверь!
Сотник спешился и подошел к экипажу. Заглянул внутрь. Затем, согнувшись, разглядел следы копыт.
- Это они! - сообщил, вернувшись. - В экипаже - женское платье и башмачки, корзинка с пеленками. Подковы на копытах тоже совпадают.
- Решили отметить удачу! - сощурился Рей. - Не боятся - даже стражу не выставили. Ксавье! - повернулся он к воину, державшего ребенка. - Разыщи старосту! Вели ему покормить дитя, и пусть соберет на площади люд.
Воин кивнул и отъехал. По знаку Рея стражи спешились. Трое натянули арбалеты и вложили болты в лонца. Они двинулись первыми, остальные пристроились следом. Отряд быстрым шагом пересек площадь и замер перед дверью. Рей вышел вперед.
- Господин маркиз! - встревожился сотник. - Они могут стрелять.
- Не думаю! - качнул головой Рей.
Он толкнул дверь. В нос ударил запах разлитого пива и кислого вина. К нему примешивался дух пережаренного сала и горелого лука. Кухней харчевня явно не блистала.
Рей встал на пороге и осмотрелся. В этот ранний час посетителей в харчевне было мало, почти никого. Длинный стол с лавками по сторонам пустовал, а за небольшим в углу пировала компания. Оттуда доносились громкие голоса и веселые возгласы. На появление нового гостя компания не отреагировала, скорее всего, просто не заметила. Только хозяин метнулся из-за стойки, но Рей приложил палец к губам и жестом вернул его на место.
Почувствовав за спиной дыхание спутников, Рей двинулся в угол. Не доходя до пирующих двух шагов, он остановился. За столом сидели семеро. Главным среди них, несомненно, был мужчина лет тридцати, с узким и хищным лицом. Потертый дублет, шляпа с пером, перевязь для шпаги выдавали в нем дворянина. Остальные шестеро выглядели обычными стражами: молодыми, мордатыми и сильными. Дети вилланов, поменявшие плуг на меч, чтобы насиловать и убивать. Это легче и веселей, чем работать в поле. А совесть... что совесть? Ее на хлеб не намажешь.
Словно подтверждая мысль наместника, стражи загоготали и стали хлопать друг дружку по спинам.
- Встать! - рявкнул одноглазый сотник.
Гогот стих, пирующие стали оборачиваться.
- Вы кто? - нахмурился дворянин, скользнув по гостям растерянным взглядом.
- Перед тобой наместник провинции Бар, его сиятельство маркиз де Нель! - ответил сотник.
В глазах дворянина плеснулся страх.
- Меня зовут де Эврэ, - пробормотал он, вставая. Стражи торопливо последовали его примеру. - Я владелец баронства. Чем обязан?
- Вы обвиняетесь в убийстве, насилии и грабеже, совершенном сегодня на дороге в трех лье отсюда, - сказал Рей. - Предлагаю отдать оружие и не сопротивляться.
- Дьявол!
Один из стражей барона выхватил меч. За спиной Рея щелкнула тетива. На переносице шустрого, словно дикий цветок расцвело кожаное оперение болта. Страж выронил клинок и перевалился через лавку.
- Еще желающие есть? - холодно спросил Рей.
Стражники переглянулись и потащили через голову перевязи с мечами. Их они бросали прямо на стол - на миски с закуской и кубки. Следом полетели ножи и кистени. Последним поверх груды оружия положил свою шпагу барон. Подскочившие воины Рея стали выдергивать разбойников из-за стола, вязать им руки и выводить наружу. Вскоре настал черед и де Эврэ.
- Я дворянин! - сказал он, лизнув пересохшие губы. - Меня нельзя связывать. Я дам честное слово.
- Нет у тебя чести! - ответил Рей и кивнул воинам: - Вяжите!
Пленников вывели на площадь. Здесь уже собирался люд. Рей подождал, пока толпа станет гуще.
- Кто староста?
Из толпы, хромая, вышел колченогий и скособоченный мужик.
- Я, милорд! - сказал, кланяясь.
- Знаешь их?
Рей указал на пленников.
- Да, милорд! - подтвердил старик. - Это его милость барон де Эврэ, владелец нашей земли.
При этих его словах барон приподнял подбородок.
- А экипаж чей?
- Арендатора барона господина Анри.
Рей сделал знак стражнику. Тот открыл дверцу, вытащил и расправил в руках женское платье.
- А это чье?
- Жены арендатора, госпожи Сюзет.
- Она мертва, - сказал Рей. - Ее зарезали в кустах подле дороги в трех лье отсюда. Перед этим изнасиловали. Убиты также ее муж и кучер, управлявший экипажем.
Какая-то женщина в толпе охнула и заголосила. На нее шикнули.
- Всех троих перед смертью раздели и ограбили. В живых осталась только грудная девочка, - продолжил маркиз. - Мы привезли ее с собой. У меня есть все основания считать, что убийцы - это они! - Рей указал на связанных пленников. - Они привели сюда экипаж с вещами покойных, возле места злодейства остались следы их коней. Для любого суда это достаточно, чтобы отправить виновных на виселицу. Но я хочу спросить вас: почему барон убил арендатора?
Толпа не ответила. Мужчины, встречаясь взглядом с маркизом, отводили взоры, женщины смотрели в землю.
- Не бойтесь! - сказал Рей. - Я, наместник провинции Бар и могу вас защитить.
- Я знаю! - раздался визгливый голос, сквозь толпу протолкалась конопатая женщина лет тридцати. - Мой муж, Джозу, служил кучером у господина Анри. Он рассказал, что барон потребовал у арендатора деньги, заработанные на его земле. Барон это проделывал уже не раз. Пригласит, даст заработать, а потом отберет. Другие боялись и отдавали, а господин Анри воспротивился и решил сбежать. Он уговорил моего мужа, и они с госпожой выехали затемно. Но люди барона, наверное, проследили... Теперь Джозу лежит там...
Вдова заголосила. Подскочившие женщины увели ее. Рей подошел к барону и сорвал с его пояса кошелек. Высыпал содержимое на ладонь.
- Пять дукатов с мелочью, - сказал, рассмотрев монеты. - Во столько ты оценил жизнь троих людей, барон?
Де Эврэ побледнел.
- Властью, данной мне императором, - проговорил Рей, обернувшись к толпе, - я приговариваю барона и его слуг, повинных в насилии, разбое и убийстве, к смерти. Повесить!
Стражники взяли пленников под локти.
- Не имеешь права! - завопил де Эврэ. - Дворяне подлежат суду короля!
- Это так! - согласился Рей. - Но Его Императорское Величество Бодуэн Второй сурово спрашивает за разбой на дорогах. Он повелел грабителей, пойманных с поличным, вешать. Исключений для дворян не сделано.
- Это мы посмотрим! - хладнокровно заметил Рей и сделал знак.
Пленников потащили к дубу. Некоторые пробовали кричать и вырываться, но удары рукоятями мечей успокоили даже самых буйных. Воины Рея перекинули через суки веревки и завязали на них петли. В них всунули головы приговоренных. После чего, взявшись за свободные концы веревок, потащили на себя. Осужденные взмыли в воздух и задергались. Толпа, замерев, следила за агонией. После того, как судороги казненных затихли, воины отпустили веревки. Тела глухо ударили о землю. Сотник, руководивший экзекуцией, осмотрел каждое и удовлетворенно кивнул. Рей подозвал старосту.
- По дороге в Дург, в кустах в трех лье отсюда лежат убитые, - сказал, доставая из кошелька золотой. - Мы там здорово натоптали, найдешь. Похороните несчастных! - Он вложил монету в заскорузлую ладонь. - Чтоб все по чину. Гробы, поминальная месса, кресты на могилах... Одежда покойных - в экипаже.
- Сделаем, милорд! - поклонился староста. - А с этими что? - Он указал на тела повешенных. Похоронить?
- Как хочешь! - пожал плечами Рей.
- На них добрая одежда и сапоги.
- Сними, а самих закопай! - согласился Рей. - У покойного арендатора были родственники?
- Неизвестно, милорд! Они издалека. Местные, как вы понимаете, арендовать поля у де Эврэ не спешили. Что станет с землями барона?
- Отойдут в казну.
- Кому платить подать?
- Королевскую долю привезешь в Бар.
- А баронскую?
- Можешь положить де Эврэ в могилу! - усмехнулся Рей.
- Спаси вас Иисус!
Староста схватил ладонь наместника и приник к ней губами. Рей сморщился и отнял руку.
- Дите я забираю с собой! - сказал сердито. - Понадобится кормилица - довезти его до Бара. Я заплачу. Найдется такая?
- Не сомневайтесь! - заверил староста...
***
Оставив скакуна на попечение конюха, Рей взбежал по ступенькам и быстрым шагом двинулся коридором дворца. Встречные слуги сгибались в поклоне. Не обращая на них внимания, Рей заглядывал в комнаты, захлопывал двери и шел дальше. Алэйне нигде не было. Рей с досадой подумал, что следовало все же кликнуть прислугу и спросить, но нетерпение, гнавшее его, помешало это сделать. Зайдя в спальню, он встал у кровати и вздохнул. Придется все же звать слуг. В этот момент за его спиной кто-то задышал, и две теплые ладошки закрыли ему глаза.
Словами, что нашел я для тебя, - продекламировал Рей.
- Подлиза! - фыркнули за спиной, и ладошки исчезли. Перед Реем возникло смеющееся лицо жены, и он стал целовать ее глаза, щеки, губы. Она отвечала - нетерпеливо и страстно.
- Ты где пряталась? - спросил он, когда оба успокоились. - Отыскать не мог.
- Забыл, что я в этом дворце выросла, - усмехнулась Алэйне. - Могу так затаиться, что толпа слуг не найдет. Я видела, как ты подъехал, и знала, что бросишься меня искать. Решила помучить.
- За что?
- Не возвращался долго!
Она потерлась носом о его щеку.
- Я скучал! - заверил Рей.
- Попробовал бы сказать, что нет! - пригрозила она. - Как съездил?
- Замечательно! - сказал Рей. - Готард полностью на нашей стороне.
- Ты его уговорил?
- Это Серж. Когда старик услышал, что первый помощник канцлера прибыл из Киенны для разговора с ним, то растрогался до слез.
- Как там оказался Серж?
- Прилетел на флаере.
- Прямо в Дург? - ахнула она.
Женившись, Рей посвятил Алэйне в тайну Миссии. Скрывать смысла не было. Год назад, убегая от мачехи, вознамерившейся убить падчерицу, она с Реем оказалась в Проклятом лесу. Там находился рухнувший на землю орбитальный корабль землян. Алэйне с Реем жили в нем, учились стрелять из оружия пришельцев, поэтому весть, что земляне живут на Гее, Аль восприняла спокойно. Ей льстило, что ее удостоили доверия, а землянин Серж так и вовсе очаровал маркизу.
- Серж прилетел ночью и сел в лесу, - пояснил Рей. - Мы встретились на опушке отправились в Дург. Готарду, конечно, этого не сказали. Ему хватило присутствия Сержа и письма от канцлера. Граф клянется в случае мятежа выступить на стороне трона. Это пять сотен всадников, хорошо обученных и вооруженных.
- А также буйных и склонных к грабежу, - заметила Алэйне.
- Неважно! - возразил Рей. - Главное, что воевать они будут на нашей стороне.
Алэйне, подумав, кивнула.
- Как Серж? - поинтересовалась.
- Передал тебе подарок.
Рей достал из кармана камзола книжечку.
- Мои последние стихи. Напечатали два экземпляра. Один у императора, второй - у тебя. Цени!
- Серж такой милый! - заулыбалась Алэйне, беря книгу. - Он по-прежнему живет со своей служанкой?
- С машери! - уточнил Рей. - Леа красива.
- Она не пара Сержу! - возразила Алэйне. - Ему нужна другая женщина. Знатная.
- Уж не ты ли? - сделал грозное лицо Рей.
- Не ревнуй! - засмеялась Алэйне. - Серж красавец и умница, но люблю только я тебя.
Она поцеловала мужа.
- Леа скоро родит, - сообщил Рей.
- А мне нечем тебя обрадовать, - вздохнула Алэйне.
Кляня себя за длинный язык, Рей обнял жену. После года супружества Алэйне мучилась отсутствием детей. Она не забыла, что первая жена Рея - Тея, погибшая от стрелы норга, так и не забеременела, и теперь мучилась сомнениями. Как ни утешал ее Рей, Алэйне продолжала терзаться.
- Флор родила девочку, - сказала она, отстраняясь. - Люк пишет, что дочь похожа на Тею и обещает вырасти такой же красавицей. Мы с Флор вышли замуж почти одновременно.
Она вздохнула.
- Давай обедать! - предложил Рей. - Я голоден, как волк.
За столом они болтали о пустяках. Алэйне делилась столичными сплетнями, Рей слушал, радуясь, что жена отвлеклась от навязчивых дум. Когда подали сладкое, в трапезную вошел майордом.
- Девочка накормлена, помыта и перепелената, милорд, - сообщил кланяясь. - Какие дальнейшие распоряжения? Матильда хочет взять сиротку себе. У нее на днях умер маленький сын.
- Какая девочка? - удивилась Алэйне.
- Мы нашли ее в кустах рядом с зарезанными родителями в дне пути от Дурга, - пояснил Рей. - Местный барончик со стражей убили и ограбили арендатора. Барона со стражей мы повесили, а девочку пришлось забрать. Родственников у нее нет, а вилланам она лишний рот.
- И ты молчал! - упрекнула Алэйне. - Я хочу видеть ее. Принесите! - велела она майордому.
Тот поклонился и вышел. Спустя короткое время служанка внесла перевязанный лентой сверток. Следом поспешал майордом. Оказавшись на руках юной маркизы, сиротка заулыбалась, показав маленькие зубки: два сверху и четыре снизу.
- Какая хорошенькая! - умилилась Алэйне. - Как ее зовут?
- Полин, - ответил Рей. - На Рождество ей исполнится годик. С ее помощью мы, кстати, нашли убийц. Услышав плач в кустах, свернули, увидели трупы и пошли по следам...
- Это Божий знак! - сказала Алэйне. - Мы станем ее отдавать - оставим себе! Слышал, Оберон?
Рей от удивления икнул.
- Прикажи поставить в нашей спальне колыбель, и найди девочке кормилицу и няньку!
Майордом поклонился, и они со служанкой вышли.
- Аль, - сказал Рей, после того, как за ними закрылась дверь. - Это не кукла.
- Знаю, - кивнула жена.
- Удочерив Полин, мы примем на себя обязательства.
- Разумеется!
- Ты уверена, что полюбишь ее, как родную? Что не бросишь на руки слуг, когда появятся свои дети? Помнишь, как твой отец женился на мачехе, и ты оказалась ему не нужна? В семье прислуги Полин вырастет обычной девушкой и будет довольна своей судьбой. Если поманить ее титулом, а после забросить, она станет несчастной.
- Нет! - сказала Алэйне.
- Ты уверена?
- Да!
Алэйне встала и с девочкой на руках перебралась к мужу.
- Она тебе нравится? - спросила, кладя сверток ему на руки.
Рей не успел ответить. Полин, разглядев над собой мужское лицо, сморщилась и захныкала. Алэйне забрала ее, и девочка успокоилась.
- Видишь! - довольно сказала Алэйне. - Она признала меня!
- И все же... - начал Рей, но она перебила:
- Ты ничего не понял! Это воля Господа - даровать нам это дитя. Сначала он отвел нее руку убийц. Разбойники, убив родителей, не посмели тронуть девочку. Плач Полин привел вас и дал возможность свершиться возмездию. Ты не оставил ее вилланам и привез сюда, хотя путешествовать с ребенком хлопотно. Я хочу эту девочку! Она красивая и здоровая и скрасит мне разлуку с тобой. Я так тоскую, когда ты уезжаешь! Теперь у меня будет Полин. Не беспокойся о ней! Если Господь даст нам детей, она станет им сестрой. Это ведь так хорошо! Я росла одна у родителей, и мне так не хватало сестры или брата. Ну же, Рей!
- Ладно! - согласился он.
- Идем! - сказала она, вставая. - Я еще не проверила, как ты по мне соскучился...
2.
Голенище зацепилось за подъем стопы и не хотело слезать. Сергей нагнулся, чтобы стащить сапог.
- Я помогу!
Леа, придерживая руками тяжелый живот, попыталась встать на колени.
- Не смей! - рявкнул он. - Говорил уже!
Глаза Леа наполнились влагой. Она всхлипнула и выбежала из прихожей. Сергей вздохнул и, стащив, наконец, проклятый сапог, в сердцах зашвырнул его в угол. Сунув ноги в тапочки, он умылся и прошел в столовую. Слуга отодвинул стул и поклонился.
- Где Леа? - спросил Сергей, усаживаясь.
- Хозяйка сказала, что не хочет есть, - сообщил слуга.
Сергей вздохнул и придвинул миску. Спустя полчаса, почистив зубы, он прошел в спальню. Леа лежала, отвернувшись к стене, и укрывшись одеялом с головой. Сергей разделся и осторожно примостился рядом. Она не отреагировала. Тогда он ласково погладил ее по плечу.
- Прости, зайка!
Ответом ему был всхлип.
- Я много работаю и прихожу домой голодный и злой, - продолжил он. - Поэтому могу сорваться и накричать. Не сердись. Ты же знаешь: я тебя люблю.
- Неправда! - вздохнула она.
- Правда, правда! - заверил он и в доказательство чмокнул ее в затылок.
- Вы ругаете меня и перестали ласкать в постели, - сказала она. - Раньше такого не было.
- Это из-за беременности, - сказал Сергей. - Тебе скоро рожать. Я не могу видеть, как ты с таким животом пытаешься встать на колени, чтобы стащить с меня сапоги. Из-за этого я не могу тебя ласкать, хотя мне хочется. На этом сроке нельзя.
- Вы просто меня разлюбили! - вздохнула Леа. - Нашли себе графиню или герцогиню. Потому и приходите поздно. А я всего лишь дочь писаря, - Она снова всхлипнула.
Сергей вздохнул и отодвинулся. Продолжать дальше разговор не имело смысла - кончится еще большими слезами. Он лег на спину и сцепил руки на затылке. На душе было скверно. Как ни обидно осознавать, но Леа права. Год тому, влюбившись в хорошенькую служанку, Сергей решил, что обрел счастье. Хотел даже жениться. Канцлер запретил: брак с простолюдинкой ставил на карьере дворянина крест. Сергей даже немного обиделся. Время показало, что шеф прав. Трепетное и нежное существо, обожавшее стихи, каким в ту пору показалась ему Леа, очень скоро превратилось в мещаночку, погруженную в мелочные хозяйственные заботы. Дома Сергея ждали ванна, ужин и ласки в постели, но вместе с ними - и разговоры о ценах, нарядах и нечестных торговках. Став машери, Леа забыла о стихах. Сергей носил ей книги, Леа их брала и обещала прочесть, но почему-то забывала. Зато могла часами говорить о соседке, одолжившей щепотку соли и забывающей ее вернуть. Сергей понимал, что в свое время ошибся, идеализировав Леа, но отступать было поздно. Леа скоро родит, и он не сможет бросить ее с ребенком. Это подло...
Во власти невеселых дум, он долго ворочался, не в силах заснуть, и забылся только к утру. На службу Сергей явился не выспавшимся и поэтому злым. У дверей кабинета его перехватил лакей в бело-голубой ливрее.
- Просили передать, ваше сиятельство! - сказал, с поклоном вручая письмо.
Сергей взял, зашел в кабинет и там сломал печать на желтоватой веленевой бумаге. Внутри оказалась одна строка: "Ее Высочество принцесса Флоранс приглашает графа Шрусбери посетить ее покои сегодня в восьмом часу вечера".
Сергей разорвал письмо в клочки и бросил их в корзину для мусора. Вот и у этой засвербело! Чуть ли не с первого дня в Киенне он получал письма от женщин, желающих завлечь красавца-графа в свои сети. Хотя Сергей не откликался на предложения, дамы не успокаивались. Их письма отличались неприкрытым бесстыдством. В сравнении с ними приглашение Флоранс выглядело более чем целомудренным. Может, не стоило рвать?
Успокоившись, он сел за стол, и стал разбирать бумаги: донесения, письма, отчеты. В них дышала потаенная жизнь империи: непрочно сколоченной, раздираемой внешними и внутренними врагами, продажной и невежественной. И от того, какое решение примет по этим бумагам канцлер, зависели судьбы людей - их жизни, надежды и устремления. Обязанностью Сергея было вариант предложить.
К обеду глаза его покраснели, и за обеденный стол он сел хмурым.
- Не выспался? - спросил Хорхе, наполняя ему бокал.
Сергей кивнул.
- Отчего?
- Леа...
- Заболела? - встревожился канцлер.
- Хуже, - сморщился Сергей. - Стала звать меня на "вы". Говорит, что я разлюбил ее, плачет. Домой идти не хочется.
- Рассказывай! - велел Хорхе.
Все время, пока Сергей делился горем, канцлер не прекращал есть. Выглядел он при этом отрешенным, но Сергей не заблуждался на этот счет. Слушать Хорхе умел.
- Так! - сказал он, когда Сергей умолк. - Не ожидал, что ты такой идеалист. Я, конечно, догадывался, но чтобы настолько...
Сергей обиженно засопел.
- Леа - замечательная женщина, - как ни в чем ни бывало, продолжил канцлер. - Красивая, умная и хозяйственная. Она могла сделать счастливым любого мужчину в империи, но ее угораздило влюбиться в мечтателя с Земли. Ты не в курсе, что в Киенне нет женщин, окончивших Кембридж? Думаешь, моя покойница баловала меня сонетами? Как бы ни так! Точно также ругала торговок, требовала посадить в тюрьму зловредных соседок и пилила меня, когда я отказывался, - Хорхе ухмыльнулся. - Тем не менее, слушая ее, я отдыхал душой. Ее обиды казались мелкими в сравнении с тем, что я видел на службе. В постели мы мирились, и я знал: Исабель обожает меня. Я мог доверить ей любую тайну. Она следила, чтобы я был сыт и тепло одет, просила не утруждать себя на службе. Теперь я прихожу в пустой дом, где меня ждет холодная постель, и долго ворочаюсь, пока усну, - Хорхе вздохнул. - Чего ты ждал от дочери писаря? Ты знаешь, в каких условиях она росла?
- Да.
- Сомневаюсь! - вздохнул Хорхе. - Отец Леа, Блез, получал два дуката в месяц и на эти деньги содержал семью. Он вырастил двух сыновей и дочь. Когда умерла жена, а Блез ослаб глазами, им с Леа грозила нищета. Сыновья Блеза не могли его содержать, поскольку сами перебиваются с хлеба на воду. По просьбе Блеза я взял Леа во дворец, где она работала служанкой за дукат в месяц. Ей приходилось экономить каждый медяк. И тут появляешься ты: весь из себя знатный, красивый и богатый. Девчонка, естественно, втрескалась. Ей выпала необыкновенная удача: ты ответил взаимностью и взял ее в машери. Сколько ты платишь ей?
- Десять дукатов в месяц.
- Лейтенант королевской гвардии получает пять. Я так понимаю, помимо платы ты содержишь Леа и ее отца?
Сергей кивнул.
- Конечно! - хмыкнул Хорхе. - Ты ведь можешь себе это позволить. Твое годовое жалованье составляет шестьсот дукатов, что равноценно доходу от приличного баронства. Не буду рассказывать, чего мне стоило его выбить, но денег ты не считаешь. А вот Леа - да. Она помнит прежнюю жизнь и боится потерять нынешнюю. Поэтому принимает близко к сердцу любой твой каприз. Любовь, как известно, преходяща. Ты можешь расторгнуть контракт и отправить ее к отцу, выплатив скромные отступные. Ты вправе не признать ее ребенка, тогда она лишится вспомоществования. Леа постоянно держит это в уме.
- Я не собираюсь этого делать! - возмутился Сергей.
- Откуда ей знать? Прежде ты целовал и гладил ее, говорил ласковые слова, а сейчас отворачиваешься. Она пытается тебе услужить, а ты на нее кричишь. Что она должна думать?
Сергей повесил голову.
- Есть два достойных выхода из ситуации, - продолжил Хорхе. - Первый. Если она тебе и впрямь надоела, расторгаешь контракт. Но отступные выплачиваешь не скромные, а как за службу в течение пяти лет. Это шестьсот дукатов в общей сложности, считая те, что Леа уже получила. Большие деньги даже для Киенны. Если к тому же признаешь ребенка, Леа обретет право на ренту. К такой богачке женихи встанут в очередь. Леа сможет выбирать. Она, конечно, не обрадуется, если ее бросят, но быстро утешится.
Сергей замотал головой.
- Не хочешь? Тогда второе. С этого дня ты потакаешь ей во всем. Хочет снимать сапоги, пусть снимает. Требует от тебя ласк - дай! И еще. Скажи ей, что в случае рождения сына подаришь сотню дукатов, если дочка - пятьдесят. Тем самым дашь ей понять, что признаешь ребенка.
- Почему не по сто за любого? - удивился Сергей.
- Потому что мальчик здесь ценится вдвое дороже. Скажешь: по сто, Леа заподозрит обман. А так поверит...
Вечером Сергей вернулся домой раньше обычного. Леа встретила его на пороге. Сергей сел в кресло и стал снимать сапоги. Голенище снова застряло. Он поднял взор на Леа.
- Помоги!
Она с готовностью подбежала и, встав на колени, стащила сапог.
- Спасибо! - поблагодарил Сергей.
В кухне он залез в приготовленную слугой ванну, и Леа, пыхтя, стала его намыливать. Он не возражал. Чистый и во всем свежем, он прошел в столовую, где вместе с Леа съел ужин. В спальню они отправились вместе. Там Сергей потребовал от любовницы снять платье и сорочку. Леа с готовностью подчинилась. Они улеглись в постель, и Сергей развернул ее к себе спинкой - по-иному с таким животом не получится. Помня о ее беременности, он ласкал ее сдержанно, но соскучившаяся по любви Леа стонала и вскрикивала.
- Ты сегодня такой хороший! - прошептала, когда он затих.
- По тебе соскучился, - соврал Сергей. - Решил: пока дитя в чреве, не стоит терять времени. После родов придется терпеть.
- Он так толкается! - улыбнулась Леа. - Просится наружу!
- Если родится сын, подарю тебе сотню дукатов, - сказал Сергей, ощущая себя заговорщиком. - За девочку - пятьдесят.
- Серж! Любимый!
Она обняла его за шею и стала покрывать поцелуями его лицо. "Хорхе, как всегда, прав! - подумал Сергей. - Но, боже, как противно!.."
Утром, однако, он встал отдохнувшим, и на службу явился в хорошем настроении. Работа спорилась, и Сергей, ставя на бумагах пометки, даже насвистывал. За этим занятием и застал его заглянувший в кабинет посыльный.
- Милорд канцлер требует вас к себе! - объявил с порога. - Немедленно!
- Зачем? - удивился Сергей.
- Не знаю! - пожал плечами посыльный. - У него Ее Высочество принцесса Флоранс. Сердитая...
Подумав, он вывернул на ковер корзину с мусором и стал в нем рыться. Посыльный, выпучив глаза, следил за странным графом. Разбросав бумаги, Сергей нашел, что искал. Письма принесли сегодня; он бросил их в корзину, не вскрывая. Подмигнув посыльному, Сергей сунул находку в карман и отправился к Хорхе. Лакей распахнул перед ним двери. Сергей вздохнул и поправил шляпу. Ну, как в омут!
- Ваше высочество!
Шляпа подмела перьями пол. Сергей выпрямился, и натолкнулся на пристальный взгляд...
О принцессе он знал мало. Старшая дочь короля, выданная замуж за сына короля Ингрии, она отбыла из Киенны еще до прибытия Сергея. Брак у Флоранс не задался: через десять месяцев после свадьбы мужа убили. Принцесса вернулась в Киенну и поселилась в прежних покоях. Наверное, обзавелась придворными и воздыхателями - Сергей в это не вникал. Они с Флоранс существовали в разных измерениях. В одном воевали, служили и лили кровь, защищая с таким трудом сколоченную империю; в другом веселились и наслаждались жизнью. Пару раз Сергей видел принцессу издалека: стройная, изящная, затянутая в облегающее платье, она прошествовала мимо, не удостоив его даже кивком. Сергей по этому поводу переживать не стал: не больно-то хотелось.
Сегодня он впервые видел Флоранс вблизи. Хороша... Легкая фигура, прикрытая строгим, до пят, платьем темно-синего бархата. Открытыми были только лицо и ладони принцессы, но Сергей почему-то сразу уверился, что и остальное у нее такое же точеное и изящное. Присмотревшись, он заметил, что черты лица Флоранс не совсем правильные. Длинноватый подбородок, великоватый рот с пухлыми губами, нос с легкой горбинкой. Кожа смуглая даже для уроженки Киенны. Безупречными выглядели только глаза: огромные, редкого бирюзового цвета, и высокий лоб в обрамлении иссиня-черных волос. Странно, но все вместе это создавало необъяснимое очарование, заставившие сердце Сергея дрогнуть.
"Такой бутон и в этом навозе! - мысленно вздохнул он. - Не повезло девочке!"
О чем подумала Флоранс, он не знал, но начинать разговор принцесса не спешила. Стояла, разглядывая графа. В кабинете воцарилась неловкая пауза, и первым ее нарушил Хорхе.
- Граф! - сделал он строгое лицо. - Ее Высочество недовольны. Вы проигнорировали ее приглашение.
- А оно было? - с хорошо разыгранным недоумением спросил Сергей.
- Что вы хотите сказать? - спросила принцесса, и Сергей удивился ее голосу: мягкому, словно бархатистому. - Лакей заверил, что передал вам мое письмо. Он обманул?
- Думаю, что нет, - ответил Сергей.
- Тогда в чем дело?
- Я выбросил письмо, не читая.
- Почему? - нахмурилась принцесса.
- Видите ли, Ваше Высочество, - пустился в объяснения Сергей. - Каждый день я получаю послания с непристойными предложениями. Я их выбрасываю, не читая. Вот! - он достал из кармана выуженные из мусорки письма. - Можете взглянуть! Сегодня принесли.
Флоранс выхватила письма из его рук. Сломав печати, углубилась в чтение. Спустя минуту лицо ее залила краска, заметная даже сквозь смуглую кожу. "Надо же! - удивился Сергей. - Не разучилась краснеть".
Закончив читать, принцесса сунула письма в сумочку.
- Значит, - произнесла зловеще, - вы решили, что я написала вам нечто подобное?