Ужасное предчувствие неизбежного не обмануло меня. Все. Я заблудился. Затерялся в темных, без единого лучика света, мрачных лабиринтах пещеры Охаллис, что расположена на юге Франции в суровых Пиренеях. Я медленно шел вперед, осторожно ступая по каменному, а кое-где и усыпанному песком или щебнем полу природного коридора, образовавшегося в недрах земли несколько тысяч лет назад. Вокруг меня окружала тьма. Свет в фонаре, который я взял с собой, погас уже более часа назад. Мне пришлось выбросить фонарь, чтобы не отягощать себя лишним грузом. Маленький карманный фонарик, который я всегда беру с собой, когда ухожу глубоко в подземные пещеры, тоже долго не продержался. Вскоре он замигал и потух, оставив меня в полной темноте. Положив его в нагрудный карман рубашки, я остановился, вытирая со лба липкий пот, стараясь унять бешено бьющееся в груди сердце. Как же мня, опытного исследователя недр земных, побывавшего, казалось, в недосягаемых пределах тверди, угораздило так оплошать. Где я сейчас - не известно. Света - нет. Еды - тоже нет. О том, что я спустился в недра Охаллис, никто не знает. Это еще одна моя глупость. Я ушел на рассвете, так никого и не предупредив о своем походе. Если меня потеряют и хватятся, то только через пару дней. Все привыкли уже к тому, что я часто пропадаю из вида на день-другой.
Что же мне теперь делать? Не остается никакого иного выхода, как продолжать свой путь вперед в кромешной тьме, надеясь на удачу и счастливый исход моего приключения. Тяжело вздохнув, я вновь устремился вперед, на ощупь определяя свой путь.
Сухой песок очень громко скрипел под подошвами моих сапог, эхо громом отдавалось в царящей вокруг меня тишине. Без еды и питья, а также дневного света я долго не протяну здесь. Теперь я могу сам на своей шкуре испытать условия жизни под землей, понаблюдать приспособление к новой среде обитания живого организма, но только все это не надолго. Да и этим организмом буду я сам. Вот так и получается, что эта древняя пещера может стать для меня последним пристанищем, своеобразной могилой, сокрытой в толще каменных скал.
'Да я буду погребен здесь, словно какой-нибудь фараон египетский. Вот только таких несметных сокровищ, как у любого из них у меня нет. Что же меня ожидает там в ином мире?'
И тут неожиданно мои руки наткнулись на каменную стену из шероховатого природного камня. Все - тупик. Еще один коридор не оправдал моих надежд и окончился непроницаемой стеной. Дальше пути нет. Ну что же, видимо такова моя судьба теперь - бродить во тьме глубоко под землей до конца, до смерти от голода и жажды. Но все-таки у меня была надежда выжить. Не такой я человек, чтобы даже в совершенно казалось безвыходной ситуации смириться с судьбой и опустить руки. Нет, я буду идти до конца. И лишь смерть остановит меня...
В таких старых подземельях как это обязательно должны быть скопления пресной воды, образующие своеобразные подземные озера, на худой конец сгодятся и ледяные ручьи глубинных вод или даже старые лужи с плесневеющей водой. Когда человек находится на пороге смерти, его ничто не остановит в попытках спасти свою жизнь.
Влага с поверхности должна проникать вниз сквозь трещины и разломы в земле и скалах. С водой в запасе я смог бы долго продержаться в этой ситуации, с огромным усердием обыскивая каждый коридор этих пещер в надежде обнаружить выход.
А вдруг повезет, и я, несмотря ни на что, сумею вырваться из этой западни и вновь оказаться на поверхности. Хоть все это и маловероятно. Но не невозможно. Итак - вперед!
Медленно, часто спотыкаясь, я двинулся дальше, выбираясь из недр одного из ответвлений большого коридора, который я обозначил как 'главный'.
Внезапно мое внимание привлек странный звук, раздававшийся из темноты. Он очень напоминал тихий шорох шагов какого-то существа. До этого занятый своим размышлениями я долго не обращал на него внимания, но едва различив замер, вслушиваясь во мрак и холодея от нахлынувшего на меня страха. Я невольно отступил к стене, вжавшись в нее всем телом, и присел на корточки, затаив дыхание. Впереди у меня на пути кто-то был... или что-то. Наверное, все-таки кто-то. Ибо так пыхтеть и тяжело дышать могло лишь живое существо, отягощенное невзгодами суровой жизни под землей.
Внимательно прислушавшись, я различил странные звуки: тихий приглушенный рык-сопение, тяжелый хрип и скрип чего-то очень твердого по камням. Когти. Так могут скрипеть только ужасные когти громадного зверя, - подумал я, все больше холодея от страха. - Боже, не оставляй меня, за что это наказание. Боже, молю тебя, помоги мне.
Но мольбы, я знал это очень хорошо, были тщетны. Надо взять себя в руки и успокоиться. Но как же сложно это сделать, слушая тихое приближение своей смерти. Все, - приказал я себе. - Хватит!..
Рано или поздно пещерный зверь или демон или кто там еще достигнет моего укрытия и атакует. Ведь я был сейчас для него не только пищей, но и чужаком, вторгшимся в его владения. Мне придется несмотря ни на что выдержать бой и либо умереть, либо победить, во что верится с трудом. Но умирать очень уж не хочется, а бежать, спасаясь от неминуемой смерти, некуда - позади тупик, каменная литая стена без единой надежды на укрытие.
'Но может статься так, что зверь уйдет, либо не заметив меня, либо испугавшись, - мелькнула у меня в голове глупая мыслишка. - Нет, он не уйдет. Зверь почуял мой запах и идет на него, он не отступит'.
Я одиноко скрючился у холодной стены и в безумии страха пытался представить облик своего врага. Мое распаленное воображение рисовало мне дикого ужасного зверя, чудовище, с несколькими страшными головами, сотнями мохнатых когтистых лап, с длинным хвостом, оканчивающимся скорпионьим жалом... От всего этого мое сердце готово было вырваться из груди. Оно так бешено колотилось, что я было подумал, что его стук громом небес пронзает тишину пещеры, маня неизвестного зверя.
И вдруг шум шагов стих. Я прислушался внимательно, надеясь, что зверь все-таки ушел. Но я ошибался. Тот, стоял в полной темноте, с тихим свистом втягивал сухой воздух этого каменного узилища, стараясь видимо более точно определить мое местоположение. Судя по громкости звука, я определил, что это таинственное существо находится от меня в пределах тридцати шагов по прямой. Зверь громко взрыкнул, в его голосе проскользнули нотки радости, видно он понял, что я нахожусь в ловушке и уже никуда от него не денусь.
'Что ж, - подумал я обреченно. - Вот и настал мой час. Пора готовиться к бою. Просто так я ему не дамся. Но как все же было хорошо, если бы все это было лишь сном...'.
Осторожно, стараясь не издавать лишних звуков, я пошарил у себя под ногами, нащупал увесистый, иззубренный камень и взял его в руку. Теперь у меня есть оружие. Я крепко сжал камень в своей руке, чувствуя прилив сил и уверенности. Страх и боль в груди постепенно отступали. Также я на всякий случай достал из кармана маленький ножичек, годный разве что только чистить овощи да разрезать хлеб. Но это тоже было оружие. Приготовившись, я стал ждать.
Зверь шевельнулся и потрусил прямо ко мне, его тихие шаги были уже почти рядом. Замирая от страха, я еще сильнее вцепился в камень, мои руки вспотели, в ушах водопадом билась кровь. Осторожно я выглянул из-за уступа стены, за которой прятался и взглянул во тьму. Там в кромешном мраке горели два ярко-желтых глаза, изредка мигая. Зрачков в них я не заметил, только яркий безумный свет лился из них.
Мой враг замер в нескольких метрах от меня, страшно зарычал, разрывая тишину бешенным криком, и затем бросился ко мне. Я всей поверхностью кожи ощутил его стремительное движение и инстинктивно отпрянул, рухнув на камни пола. В тот же миг монстр из тьмы обрушился на меня сверху, вонзив свои острые когти мне в грудь, разрывая рубашку и голую плоть. Сильнейшим ударом по руке он случайно лишил меня моего ножа. Но в этот момент он вряд ли бы мне чем-то помог.
От резкой боли, пронзившей все мое тело, я закричал так громко, как никогда в жизни, боль ослепила меня. Я чувствовал злость напавшего на меня зверя, его зловонное дыхание, чувствовал, как мне на грудь капает горячая слизкая слюна, и дрожь от всего этого сотрясала мое тело. Но я не сдался. Огненная вспышка озарила мой разум, едва не канувший в небытие, и заработали скрытые во мне механизмы, подаренные в свое время самой природой - инстинкты самосохранения. Резким ударом кулака я отбросил чудовище в сторону, попав ему прямо в челюсть. Рука тут же онемела, боль была такая, словно я со всей дури врезал по мраморной стене. Но, уже не обращая внимания на боль, я вскочил на ноги, чтобы не дать монстру обрести вновь преимущество надо мной. Схватив двумя руками оставшийся все еще у меня камень, я почти наугад обрушил его на голову подземной твари.
Видимо я все-таки попал. Я почувствовал, как от удара треснула кость, мне в лицо брызнула густая кровь. Зверюга заревела, теперь в ее реве смешались боль и удивление. Она извернулась и вцепилась зубами мне в ногу, обхватив ее своими сильными лапами.
Я, не останавливаясь, все так же бешено крича, старался освободиться от ее захвата. Камень в моих руках все взлетал и взлетал к потолку, что бы потом со всего маху опуститься на череп чудовища. Кровь текла ручьем, камень скользил у меня в руках, с каждым новым ударом мне все труднее было удерживать его. И вот он, выскользнув совсем, исчез в темноте. Но я не останавливался, продолжал бить зверя по голове голыми руками, пока силы не покинули меня и я не остановился.
А монстр все еще был жив, он все сильнее вгрызался в мою ногу, прокусив сапог и разорвав мышцы на икре. Он взмотнул головой, вырывая из ноги у меня кусок мяса, и махнул лапой. Меня отнесло как пушинку к другой стене тоннеля, я стукнулся головой о каменный выступ и на несколько секунд потерял сознание. Не удержавшись, я соскользнул на землю. Тело мое замерло, и этим тут же воспользовался зверь. Когда я пришел в себя и открыл глаза, вынырнув из тьмы во тьму, то обнаружил как глаза монстра все ближе и ближе приближаются ко мне.
Тварь стремилась добраться до моего горла, чтобы одним мощным ударом покончить со мной. Мне в ноздри ударил запах смерти и жуткий смрад. Я закашлялся, меня мутило, в голове что-то стучало, разбивая ее на части.
Но я все еще боролся, боролся, спасая свою жизнь. Моя рука шарила вокруг, в надежде найти хоть что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия в борьбе с диким зверем. Другой рукой я старался оттянуть миг неминуемой смерти - отстраняя пасть монстра от своего лица. Под моей рукой была грубая жесткая щетина, пропитанная слизью и кровью.
Неожиданно я нащупал свой маленький ножичек, потерянный еще в первый миг схватки. Я крепко сжал его в пальцах и, почти не глядя, всадил прямо в один из горящих неземным огнем глаз. Во все стороны брызнула кровь, смешанная с вонючей жидкостью. Зверь бешено взревел, задрав голову к потолку, скрытому во тьме. Он умирал, и от его страшного безумного крика у меня в голове помутилось, и я вновь потерял сознание. Последнее, что еще всплыло на тот миг у меня в мозгу, была мысль: 'Пригодился все-таки ножичек...'
Когда я очнулся, то сначала даже не понял, что вновь вернулся к реальности, покинув миры грез и пустоты, такая темень царила вокруг. Тьма мира грез ничем не отличалась от мрака старой пещеры. В голове шумело, что-то громко пульсировало, отдаваясь с силой у меня в висках. Я осторожно приподнялся, схватившись рукой за голову. Боль вонзалась в мозг раскаленной стрелой, затылок горел адским огнем. Раненая нога нестерпимо саднила; ощупав ее, я пришел к выводу, что она пострадала меньше, чем можно было подумать. Раны покрылись хрупкой корочкой крови, появилась небольшая припухлость, но в остальном все было в порядке. Оторвав от рубахи рукав, я все же перебинтовал как смог в темноте ногу, сильно стянув ее, предупреждая новое кровотечение. Умирать от потери крови - да и вообще умирать - что-то уж больно не хотелось.
Немного придя в себя, я вспомнил и о чудовище, диком звере, что напал на меня. Что с ним, вдруг он еще жив? Я испуганно вжался в камень, инстинктивно вслушиваясь в царящую здесь тишину. Вокруг было тихо, не слышно ни единого звука, кроме моего сдавленного хрипящего дыхания.
'Значит, все позади, - решил я, облегченно вздохнув. - Либо это существо мертво, либо уползло в свое логово, зализывать раны'.
Так как слишком долго находится здесь мне было совсем не резон, я очень медленно поднялся на ноги, прижимаясь к стене спиной. И, крепко сжав зубы от острой боли, двинулся вперед к выходу из тупика едва не ставшего моим последним пристанищем.
Почти сразу же я наткнулся на уже окоченевший труп, едва не свалившись вновь на землю. Тяжело дыша, рваным рукавом грязной рубахи стирая со лба едкий пот, я присел рядом с ним и дрожащими руками осторожно ощупал его. Это был огромный зверь, телом своим больше похожий на собаку, заросшею густой свалявшейся шерстью, но я был не очень уверен в этом. Длинная острая морда крепилась к толстой почти бычьей шее, кожа висела складками и была вся покрыта какими-то разрезами и язвами. Липкая слизь стекала из расквашенного носа, смешанная с еще более густой кровью. Ушей как я не искал, так и не смог обнаружить. Вся передняя часть морды представляла собой кровавое месиво - кожа превратилась в лохмотья, челюсть сломана, из десен торчат осколки клыков.
Перевалив через начинавший уже вонять труп, я продолжил свой путь. Мне было не по себе, оставаясь в этих темных залах, скитаться, зная, что совсем недалеко это существо, даже пусть оно уже и мертво. 'Интересно, - думал я, свернув в новый коридор, идущий все дальше во мрак, ведя рукой по стене, чтобы не пропустить еще какой-нибудь проход. - Кто же это был? Дикий подземный зверь, долгие годы обитающий здесь или какое-то другое бедное животное, случайно забредшее в эти пещеры, да так на век и оставшееся здесь'. Я не знал ответа на этот вопрос.
И вдруг мои размышления прервал сдавленный заглушенный толщей камней хрипящий крик: 'Помогите мне, о, кто-нибудь, помогите! Воды, прошу, дайте воды!'
Я замер на месте пораженный услышанным. Человек. Где-то здесь есть еще кто-то, или это лишь мираж измученного воспаленного сознания. Я вслушался в темноту и вновь услышал: 'Воды! О, небо, дайте мне воды!'. Нет, это не мираж. Не смотря на жуткую боль в разорванной ноге, я устремился на голос все так же продолжавший просить воды.
'Но откуда он здесь, - задавался я себе вопросом, но тут же сам себя одернул. - А ты сам-то откуда здесь, а?'
Зайдя за поворот, я внезапно остановился и сразу же отпрянул назад, присев у стены, а затем вновь выглянул в зал. Здесь сквозь толщу природного камня в пещеру прорывался дневной свет, сочась из мелких трещин на потолке, разгоняя непроницаемый мрак. На полу в неестественной позе лежал старый очень изможденный человек, уткнувшись носом в камень. Черные густые волосы с проседью спадали ему на лицо. Одет он был в какие-то древние лохмотья, покрытые толстым слоем ссохшейся грязи и чего-то еще отдаленно напоминающего зеленоватый гной.
Заслышав мои шаги, он с трудом оторвал голову от холодного пола и взглянул на меня большими, добрыми и, как мне показалось, немного печальными глазами, в которых я различил первые всплески смерти. Он протянул ко мне худую скрюченную руку и прошептал: 'Воды, воды...'
Но, где ее тут взять. Сколько брожу я здесь, а так еще и не натыкался не то что бы на подземное озеро, а даже на самую крохотную лужицу, пусть хоть и с гниющей водой. В эти мгновения я не думал даже о том кто он, сколько уже пробыл здесь. Сейчас главное помочь ему, спасти от неминуемой смерти, а после можно и отдохнуть, тогда и возникнут все вопросы. И тут же словно по волшебству я невдалеке различил мерное успокаивающее капанье водяных капель. Где-то рядом была вода. И я ее добуду, чего бы это мне ни стоило. Я взглянул на нежданного спутника, улыбнулся ему, успокаивая, и произнес:
- Держись, друг. Я сейчас. - И заковылял в соседнюю пещеру, откуда слышался манящий звук воды. Там тоже было светло, тонкие лучики солнца, срываясь с щелей наверху, переливались яркими цветами, нежно касались прозрачной воды, рассыпаясь мириадами красочных огней. Но я даже не обратил на все это великолепие внимания. Передо мной небольшое озерцо, окруженное ободом из гладких камней. С потолка из крохотного отверстия медленно капала вода, стекала по стенкам в озеро, отчего по нему постоянно шли разноцветные в свете солнца круги.
Я нагнулся, испытывая непереносимую жажду, со всей силой обрушившуюся на меня. Но я не стал пить, перед моим взором все еще стоял бедный старик. Ему сейчас еще хуже, чем мне. Я смогу подождать...
Отвязав от пояса фляжку, давно пустую, я опустил ее в холодные, почти ледяные воды озера и наполнил до краев. Большие пузыри воздуха стремительно вырывались из горлышка, громко фыркая на поверхности воды, будоража гладь озерца. Набрав живительной влаги, я, торопясь как мог, двинулся в обратный путь, но...
На том месте, где я оставил старика, никого уже не было. Я испуганно огляделся по сторонам - никого. Страх тонкой иголочкой кольнул мое сердце. Что же здесь происходит? Кто мне ответит, а?
Тут мое внимание привлекла странная белая полоска, которой здесь раньше не было, хотя возможно тело старика, лежавшего на камнях, срывало ее. То была своеобразная стрелка, указывающая какое-то направление. Кто-то указывает мне путь? Или заманивает куда-то? Я не знал.
- Ну что же, делать нечего, - вздохнул я, очень удивившись всему увиденному. - Нужно идти дальше, все равно от этого я ничего не теряю.
И повесив полную фляжку на пояс, я медленно двинулся дальше. И стоило мне только свернуть за первый поворот, как я дико вскричал от радости, едва не рухнув на каменный пол от усталости. Там впереди по ходу я увидел свет. Этот коридор не уводил во мрак подземелий, нет, он открывался на поверхности. Я уже различил рваное отверстие выхода, вдохнул свежий воздух, метавшийся между серыми стенами коридора. Я увидел осколок неба, и плывущие по нему белые облака.
И я, забыв обо всем на свете, сияя от нахлынувшей на меня словно водопад холодной воды радости, устремился вперед, хромая и держась за стены, чтобы не упасть, к долгожданной свободе. Слезы, горячие, как угли, стекали невольно по моим грязным, покрытым слоем пыли щекам. Я жив...
* * *
Древние легенды говорят о необычном старике, Хозяине Одиноких Темных Пещер. Он живет уже очень много лет, бродя в самой глухой тишине подземных залов и гротов, наслаждаясь вечным покоем одиноких тоннелей, создавая на стенах наполненных тьмой пещер удивительные неповторимые рисунки и надписи. Часто, бродя во тьме, он встречает заблудившихся уставших людей и подвергает их определенным испытаниям. Выдержишь и обретешь доверие старца, и тот откроет тебе путь к свету и свободе, не справишься - на век остаешься в его мрачных владениях бродить неприкаянной, злой, дикой душой, изредка оглашая своими тихими стонами узкие коридоры и проходы, ведущие в неизвестность...
Если вам понравилось данное произведение буду рад если это отметится не только как электронные цифры в статистике