Облака, переходящие в туман или туман, рождающий облака. Что это? Рождение нового мира или преображение старого через призму времени и капельно-воздушной субстанции, находящейся в точке энтропии. Мир, который притягивает и отталкивает одновременно, смотря с какой целью ты хочешь туда придти, что ты хочешь понять и хочешь ли признать то, что этот мир не одинок, как не одиноко сознание в круговороте вселенского бытия, рождающегося из хаоса и уходящего от постоянства, грозящего остановке. Хаос - спасение, единственное порождение чего то из не более чем ничего, похожего на туман или на облака, поднимающиеся или опускающиеся в океане так и не объяснившего свое происхождение Соляриса. Океане то ли снов, то ли реальности, тем более загадочным, чем более ты сталкиваешься с его проявлениями здесь, когда ты спишь и там, когда ты бодрствуешь. Это состояние сна или яви, не подвластное нашему глазу без проявления чувств и включения подсознания: когда ты видишь больше, чем есть на самом деле, потому что это уже когда то было там, куда нет или еще не существует способа возврата. Но, куда манит и зовет то, что мы называем душой.
Облака были повсюду. Они так таинственно проявлялись островками пространства, покрывая всё живое, исчезали, проявлялись в другом, совершенно неожиданном месте, струились из-под земли, словно гейзеры или вулканы, вырывались из-за необозримого угла зрения и исчезали прямо впереди устремленного вдаль взгляда так же неожиданно, как и туман, который казалось бы не должен был быть здесь, но был, переплетаясь с облаками в том загадочном танце, позволяющем думать о нем, не как о близком родственнике облаков, а как об их родителе, холящем и лилеящем, позволяющем разные вольности и проказы своим неразумным детям, похожим на него, только ещё маленьким, смешным и безобидным, в отличие от своего родителя, могущественного, пугающего своей предопределенностью. То склоны гор напоминали зебру, лениво пасущуюся на бескрайних просторах сваны, то вдруг они преображались в серых коней "в яблоках", смело несущихся за горизонты пространства, то вдруг становились пушистыми и мягкими плюшевыми спинками, ласкающимися у ног своего первобытного хозяина.
Они вместе как бы играли, вовлекая в свои забавы каждого, кто мог понять эту значимость природы над всем тем, что мы считаем осознанно важным, подменяя и так уже всеми давно забытые понятия, совсем не без последствий, для каждого живущего в наше время. Их игра была прекрасна: субстанция стелющейся по дну молочной реки вдруг сливалась в единое с перепрыгивающими через вершины гор обрывками, оторвавшегося неба, закрывая горизонт на расстоянии вытянутой руки. Ещё миг и всё рассеивается, представляя взору языки белесого огня, прячущегося за стволами деревьев, окружающих монолиты горных пород, вздымающиеся над поверхностью по желанию древнего скульптора, имеющего своеобразное представление о красоте и создавшего этот неповторимый ландшафт. Затем снова сливающиеся в единое целое облака выталкиваются туманом ввысь, чтобы попытаться повторить оставшиеся внизу скульптуры величавых исполинов, копируя их вершины и уступы, завораживая своей хрупкой величавостью и скоротечностью. Ещё один вздох времени и вся эта громада рушится вниз сквозь горы и ущелья, меняя на своем пути формы и цвет, искажая их в своем, только им известном спектре, неуловимом для обычного человеческого глаза. Краски меняются с сочно-зеленого на пегий, багряно-бурый, сизый, коричнево-синий и фиолетовый, резко переходящий в черноту. И чем чернее становится вокруг, тем более яркими бело-молочными барашками волн облака и туман предстают перед пиками вершин, чтобы подобно небольшому шторму скрыть горизонт в момент перехода из сумерек в ночь. Так природа оповещает нас о том, что наступает смена времени суток, а может быть и не только......
Я собиралась в дорогу: "Сережа, Серёженька, родной! Ты все свои вещи сложил? Завтра нужно будет встать очень рано, поэтому, будь любезен, сложи все свои вещи сегодня. Сумку я уже приготовила", - говоря мужу обыденные слова, я непроизвольно начала нервничать, ещё не понимая почему.
Поездка на автобусе в горы с группой, состоящей из сослуживцев мужа, обещала быть для меня такой же обычной, как и все поездки, сопряженные с бывшей работой. И ничего, кроме новой местности, красивой высокогорной флоры и фауны, а также видов природы и приятного вечера у мангала, этот вечер накануне путешествия, не предвещал. Хотя.... Было в этом что то необычное: я ехала вместе с мужем, что уже само по себе являлось чудом, повлекшим за собой, как оказалось, череду непрекращающихся событий, перевернувших не только мою жизнь, но и моё сознание в целом.
Продолжение следует.