Аннотация: Единственный в Лондоне консультирующий маг и волшебник Мистер Хоббс, проживающий на Бейкер Стрит, получает приглашение от милой девушки Анны расследовать загадочное убийство в поместье Вильямс.
Пролог
Иногда, незнакомые люди встречаются в одном и том же месте, в одно и то же время. Это не судьба и не предназначение. Так случается.
Кому-то из них лучше было бы крепко спать. Другому - давно уехать в город. Но они оказались там, где произошла история, и стали ее участниками.
Ворон был стар. Как и многие старики, свои дни он проводил, наблюдая за молодыми. Ведь у ворона не так много возможностей изменить что-либо в происходящем, поэтому остается только наблюдать.
В эту ночь ветер гонял по небу облака, то и дело, закрывая свет луны. Ворон сидел на одной из верхних веток большого дуба, что рос в углу двора, и смотрел. Смотрел на небо, на окна, в которых гасли свечи, потому что все обитатели поместья ложились спать.
Но маленькая Мэй не спала. Она честно старалась уснуть, ворочалась с бока на бок, но не получалось. Потому что она очень хотела в туалет. Туалет находился на улице, и идти одной было страшно. Мама уснула, а терпеть с каждой минутой становилось все труднее и труднее.
Мэй села на кровати, поджала ноги, и посидела так немного. Свет луны через окно осветил маленькую комнату. Две кровати. Стол, в стакане установлена потушенная свеча. Мама спит. Ее длинные светлые волосы, которые так любит заплетать Мэй, разбросаны по подушке.
Девочка осмелилась спустить ноги на пол. Она встала и под ее ногой скрипнула половица. Тогда Мэй бегом бросилась к столу, схватила спички и попыталась зажечь свечу. Первая спичка никак не зажигалась. Она бесполезно чиркала по коробку, не испуская даже искры.
Свет луны исчез, и в комнате стало темно. Мэй тихонечко вскрикнула от страха и открыла коробок еще раз, чтобы взять другую спичку. Ее руки дрожали, и коробок упал, а спички рассыпались по столу.
Она начала на ощупь искать спичку, схватила ее и смогла зажечь. Но сквозняк, которым был полон дом, погасил спичку. Тогда Мэй кинулась обратно в постель, забралась под одеяло с головой и заплакала от бессилия. Ей было очень страшно.
Чудовище бесшумно двигалось по двору. Оно было огромно. Его рост был выше самого крупного человека. Ворон уже не раз видел его. Обычно оно появлялось ночью, тихо и медленно проходило через двор, не останавливаясь, чтобы исчезнуть в зарослях леса, которые начинались сразу же за домами. Но не сегодня.
Необходимость пойти в туалет пересилила страх. Дождавшись, когда луна снова появится из-за туч, Мэй быстро спрыгнула с постели, снова подбежала к столу, успешно зажгла спичку и справилась со свечой. Крепко сжимая свечу в своей руке, она шаг за шагом стала спускаться по лестнице, чтобы выйти во двор.
Ворон смотрел, как чудовище подошло к одному из окон и замерло возле него. За домом шумел лес, ветер скрипел ветками. Где-то на востоке завыл волк. Чудовище повернуло голову в том направлении. Ворон смотрел. Из безобразного рта чудовища текла слюна.
Вот оно снова смотрит в окно. За окном горит свеча. Молодая красивая девушка стоит возле зеркала и расчесывает волосы. Прядь за прядью. Она смотрит на себя в зеркало. Она влюблена и счастлива. Она тихо напевает колыбельную. Потом она снимает с себя ночнушку и остается обнаженной. Она смотрит на свой животик и бережно гладит его руками. У нее будет дитя.
Ворон видит, как чудовище шевельнулось и зарычало.
Со свечой в руке Мэй медленно добралась до входной двери. До туалета осталось идти чуть-чуть. Нужно решиться. Она трогает дверь и та нехотя, со скрипом, начинает открываться. С улицы на девочку светит луна.
Рык чудовища усилился. Казалось, будто его рост становится все больше и больше. Но девушка в комнате ничего не замечает. Она поет своему малышу песню. Он отвечает и шевелится внутри нее. Ее малыш.
Ворон был стар. Он не мог ничего изменить. И он просто наблюдал. То, что вот-вот случится - уже суждено. Его глаза еще были остры, и он увидел как на другом конце двора, начала открываться дверь и в ее проеме показалась маленькая девочка. Девочка дрожала от страха и держала в руке свечу. Огонек на свече прыгал от ветра. А может быть от ужаса того, что уже не изменить.
Вот она сделала еще шаг и вышла из двери. Маленькие черные глаза ворона без эмоций смотрели, как она медленно выходит и с каждым шагом становится все ближе к чудовищу.
Рычание чудовища не было похоже на звериное. Казалось, оно не рычит, а что-то говорит, на неведомом грубом языке. Мгновение, и чудовище оказывается по ту сторону окна. В смертельном танце забились два тела.
Ворон расправил крылья и взлетел с ветки.
Мэй была сама не своя от ужаса. Огонек свечи прыгал как сумасшедший. Мэй уже почти дошла, когда с неба на нее напала гигантская черная птица. Птица кидалась снова и снова из темноты в ее лицо. И тогда Мэй закричала изо всех сил, а потом бросилась бежать назад домой. Птица вцепилась в ее волосы.
Девочка добежала до двери и, не закрывая ее, влетела в комнатку на втором этаже, под одеяло в свою постель. Она никак не могла отдышаться. Мокрая ночнушка прилипла к телу. Мэй рыдала.
Удовлетворенный, ворон вернулся на ветку. Чудовище исчезло. В комнате, в растекающейся луже крови лежала девушка и ее грудь была разорвана.
Просыпались люди, в окнах вспыхивал свет, люди выбегали на улицу. Все что суждено было случиться, уже случилось. Ворон сидел на ветке и просто наблюдал.
#1 Знакомство
В комнате темно. Горит лишь несколько свечей, неровный свет которых колеблет тени на стенах.
Я выхожу вперед и становлюсь лицом перед публикой.
- Господа! - я киваю собравшимся мужчинам.
- Милые дамы! - раздаются тихие смешки, скрытые за веерами.
- Вчера я закончил расследование.
Публика замирает. Мужчины серьезны. Дамы перестают шептаться.
- И сейчас Вы узнаете имя преступни..
И в этот момент, внезапно, по потолку мелькает чья-то тень, которая задувает свечи. Дамы тихонечко взвизгивают. Механизм выпускает из ящика несколько летучих мышей. И тогда крики дам становятся настоящими.
Я задействую следующий механизм, раздается внезапная огненная вспышка, которая слепит всех и раздаются страшные звуки. Я громко кричу и начинаю стрелять. Короткие вспышки от выстрелов, ответный крик ужаса раздается из дальнего угла.
- Зажгите свечи - громко требую я.
Мой помощник зажигает свечи, и публика видит ужасную картину - комната забрызгана кровью и пеплом, порванный плащ и человеческие кости валяются на полу. Моя рука окровавлена.
И тогда я громко объявляю, кричу:
- Господа, это был вампир!
Дамы опять вскрикивают, прижав белоснежные платки к лицам, у некоторых заплаканные глаза.
- Больше опасности нет - я убил его!
И раздаются аплодисменты.
Мою профессию можно назвать так - талантливый мистификатор. Когда мне исполнилось 32 года, я уже был известен во всех уголках Англии как знаменитый маг, волшебник и борец с нечистью.
Происшествия и преступления происходят каждый день. Часто они выглядят весьма загадочно и родственники, или даже полиция, считают, что здесь дело не обошлось без волшебства. И тогда они приглашают меня - ведь я единственный консультирующий маг в Лондоне.
С помощью технических трюков, логики, знания физики и химии, мне удавалось создавать впечатление на дам и почтенных супругов, и за это получать золотые монеты.
Я не стыжусь своей профессии. Не каждый способен на такое. Такая профессия требует быть искусным актером, необходимо иметь известную ловкость рук, здравый ум, знание новинок науки и умения практически их применять.
Но всего в несколько дней моя жизнь изменилась. Начало было положено утром 3 октября, когда в мой дом пришла Анна.
Я жил на Бейкер Стрит - шумной и грязной улице, застроенной узкими двухэтажными домами из красного кирпича. На тротуарах лежали нищие оборванцы, заросшие всклокоченными волосами и грязью, одетые в рванье. Они хватали тебя за полы сюртука и тянули руки в обрезанных перчатках, непрестанно бормоча 'Дай монетку, дай монетку, дай монетку..'.
Дверь Анне открыла хозяйка дома, которая жила на третьем этаже. Я по обыкновению спал в зале, в кресле возле камина, окруженный пустыми и наполовину пустыми бутылками разной масти, остатками сигар и моими 'волшебными' принадлежностями для оказания эффектов на посетителя.
Я был разбужен ледяной водой из кувшина, которой меня окатила хозяйка. Вскочив, я грязно выругался и пообещал немедленно превратить ее в какое-то мелкое, грязное и вонючее существо, которое не имеет рук и ног.
И в этот момент я увидел ее.
Это заставило меня немедленно замолчать. Мне что-то говорила хозяйка в ответ, но я ничего не слышал.
Анна была одета в синее платье, сильно утянутое по моде, эффектно представляющее ее изящную фигурку. Она была взволнована. Это было видно по тому, как она взволнованно дышала, и ее груди, затянутые в платье, часто поднимались вверх и опускались вниз.
Спустя некоторое время я медленно, с усилием, оторвал свой взгляд от ее груди, выше, чтобы немедленно потонуть в бездонных темных глазах, наполненных слезами.
На вид ей было совсем немного лет. Молодая девушка. Исключительно худая и стройная, высокая ростом. Длинные темные волосы. Правильное и красивое лицо.
Хозяйка усадила ее в кресло напротив меня, что-то пробормотала в моем направлении и удалилась, оставив нас наедине.
Я сел обратно в свое кресло, растерянно оглянулся по сторонам и вернулся взглядом к этой небесной красоте, молчаливо дожидавшейся, пока я соберусь с силами, чтобы что-нибудь сказать.
- Мистер Хоббс к Вашим услугам, юная мисс. Чем буду обязан столь любезным визитом?
- Анна. Меня зовут Анна, - сбивчиво и тихо начала девушка. - Я служу в поместье Вильямс, служанкой у дочери владелицы поместья.
- О нет! Служанкой? Не может быть - такое восхитительное и юное создание! Вам должны поклоняться, Вас должны носить на руках! - мое красноречие, наконец, начало возвращаться ко мне.
Щеки Анны немедленно вспыхнули ярко алым цветом. Она отвернулась в окно и начала дышать еще чаще.
- А как зовут Вашу хозяйку? Старую и злую тетушку вероятно?
- Мари. Ее звали Мари, и она была молода и очень красива.
- Почему же 'звали'? Она решила уехать в Новый свет и переписать все состояние на Вас?
- Сегодня ночью она умерла страшной и мучительной смертью.
В комнате повисла тишина, а я подавился подготовленной шуткой. Анна все также смотрела в окно, из которого доносился обычный шум - проезжающие кэбы, случайные голоса прохожих и постоянное бормотание 'Дай монетку, дай монетку, дай монетку'.
Анна продолжила.
- Я приехала по поручению владелицы поместья. Ее дочь убита. Никто не понимает, как и почему такое могло случиться. - Анна всхлипнула. - Это произошло прямо в доме, в запертой изнутри комнате. - Анна всхлипнула еще раз и потянулась за платком. - Люди боятся, никто не знает, что теперь будет. Мне страшно.
И тут она заплакала, наклонив голову и зарывшись лицом в платок. Ее тонкие плечи судорожно сжимались.
На мгновение я растерялся, но тут же самообладание вернулось ко мне, возжелав немедленно успокоить и приласкать бедную девушку. Я вскочил с кресла, преклонив колено перед ней и приобнял ее, позволив уткнуться в мое плечо.
Анна рыдала все сильнее и сильнее, она вся сжималась от ужаса - это ясно чувствовали мои пальцы.
Ах! Если бы она знала, какие громы и молнии гуляли по моему телу в этот момент. Рукой я касался ее гибкой спины, слегка поглаживая ее (я приговаривал 'Ну, ну, что Вы, мисс' и поглаживал ее), и прекраснейшее тело на ощупь было ничуть не хуже, чем на вид.
От ее волос шел очаровательный, затягивающий в омут запах, вдохнув который я едва не упал в обморок. Я наклонил голову, чтобы позволить себе зарыться в волосы лицом.
Анна вздрагивала от рыданий всем телом, доставляя мне феерические ощущения живой, настоящей девушки, так не похожей на представительниц некоторых профессий, с которыми я, как холостяк, был более всего знаком.
В этом полуобморочном состоянии, моя рука постепенно начала планировать несколько вариантов развития отношений с Анной, но, к сожалению та уже начала приходить в себя.
Осознав, что она находится почти в объятьях незнакомого мужчины, она немедленно вскочила, отпрыгнув от меня почти на три фута. Ее лицо залилось темным румянцем, а глаза наполнились каким-то очень-по-девичьи страхом о потерянном не к месту самообладании.
Я немедленно стал расхаживать по комнате, широко размахивая руками и громко разглагольствуя о том, как верно она обратилась по адресу - ведь только я, единственный во всем Лондоне, да что там! - во всей Англии, могу им помочь.
Очень кстати вчера от старьевщика доставили вещи, должные изображать убитых мною ранее вурдалаков, на что я немедленно обратил внимание. Бедная девушка в ее взволнованном состоянии сейчас могла принять за чудовищ даже швабру.
Я красноречиво описывал свои подвиги, слухи о которых я так бережно распространял, о спасенных женщинах и детях, благодарных отцах.
Когда я на секунду прервался, чтобы глотнуть воздуха, Анна попыталась сказать:
- Мне велели..
Я уже начал говорить следующую фразу, когда до меня дошел смысл.
- Что?
- Владелица велела мне передать просьбу прибыть не медля, если это возможно.
- Так чего же мы ждем! - вскричал я - Выезжаем!
И захватив лишь сюртук, я подхватил девушку под руку, и мы немедленно спустились к кэбу.
#2 Чувство
Поместье Вильямс находилось за городом, в заброшенном месте, среди древних лесов и скучных каменистых холмов.
Все люди в поместье носили одинаковую печать скудоумия - серые лица, потухший взгляд, опущенные головы. Они медленно передвигались как сонные мухи. Казалось, если сейчас дунет ветер, то он разметает их по земле, как старые кегли.
Мы вошли. Я представился.
Владелица поместья оказалась дамой в возрасте, с седыми растрепанными волосами. Она сидела в шикарном просторном кресле и молча смотрела на меня одеревеневшим взглядом.
Анна попыталась ускользнуть, однако владелица приказала ей скрипучим голосом остаться. Тогда Анна стала сзади, за креслом у окна.
Несколько минут меня изучали холодные умные глаза. Потом она начала говорить.
- Меня зовут Сара Вильямс. Мой муж был хозяином этого поместья. А до этого его отец и его дед. Теперь управляю здесь я.
Я слушал ее и мимоходом осматривал кабинет. Стены были увешены в основном картинами. Однако в центре висела большая фотография. С нее на комнату смотрел седой и очень крупный мужчина с косматыми бровями. На его пальце было крупное серебряное кольцо с изображением глаза какого-то животного.
- Этой ночью в доме произошло происшествие. Пострадала моя дочь. Она мертва. Кто и как это сделал - мы не знаем. Мне не нравится, когда в деле участвуют посторонние, но местный констебль заявил - если дело связано с волшебством, то Ваше заключение его устроит. Поэтому я позвала Вас.
Она взяла белый, сверкающий от белизны платок, и промокнула лоб. На указательном пальце левой руке сверкнуло то же кольцо, как у мужчины на фотографии.
- Вы совершенно правильно поступили! Я специалист именно по таким де.. - влез я, но она жестом приказала мне закрыть рот.
- Говорить надо с другими. Анна и прочие расскажут Вам все что знают. Заключение нужно сделать не позднее завтра, дело не терпит. Вы делаете заключение, передаете его констеблю и отбываете.
Я коротко кивнул.
- Теперь по оплате. Муж оставил мне только долги и это кольцо - она намеренно подняла руку и показала мне его. Ее взгляд за это время не поменялся ни на йоту. Она была похожа на очень древнюю жабу, которая сидит на камне и ждет муху.
- Поэтому в качестве оплаты Вы получите эту девицу, - первый раз с начала разговора она сдвинулась с места, чтобы махнуть рукой Анне - Подойди.
Анна по своему обыкновению густо покраснела и медленно вышла из-за кресла, став справа от старухи.
Это было настолько неожиданно, что я начал заикаться от волнения.
- Нно посстойте! У нас же нет раббства!
- Помолчи, - заткнула меня старуха. Посмотрев на меня бесцветными глазами, она добавила.
- Все жители этого поместья глубоко обязаны своей жизнью мне и моему мужу. Поэтому они сделают ровно то, что я им скажу. Не так ли, дорогуша? - она повернулась к Анне.
- Да, мадам, - отозвалась та.
- А сейчас, задери это - владелица махнула рукой, задев синее платье, в котором была Анна.
На мгновение в доме установилась полная тишина. В комнате никого не было кроме нас. За окном светило тусклое солнце. Где-то громко и размеренно тикали часы. Я сглотнул.
Я посмотрел Анне в лицо. Анна стояла, склонив голову, и смотрела в пол. Я заметил, что цвет ее лица изменился на пунцовый. Мое лицо тоже горело.
Медленно, очень медленно, подол платья пополз вверх, дошел до колен и остановился. Я шумно дышал. Примерно с той же скоростью, как у платья, в моем организме происходили изменения. Сердце стучало как бешеное, пальцами я сжал подлокотники кресла. Кровь бешено приливала вниз живота, где стало горячо и крайне тесно.
- Может тебе помочь, мииилочка!!! - прошипела старуха, резко ударив Анну по руке.
Анна сильно вздрогнула и задрала подол до пупка.
Мир перевернулся у меня в голове. Непроизвольно у меня вырвалось что-то вроде 'Аааа'.
Стройные, бесконечно стройные и худенькие ножки заканчивались мягкой красавицей, покрытой еще маленькими темными волосиками, из которой выглядывали короткие набухшие лепестки. Ничем не прикрытый плоский животик. Бедра, уже не по-девичьи узкие, но и не широкие, как у женщины. Бесконечно красивый цветочек, который своим видом обещает блаженство, которое больше нигде нельзя найти.
- Свободна - скрипнула владелица.
Отпустив платье, закрыв ладонями лицо, Анна выбежала из комнаты.
Медленно я начал приходить в себя. Изо рта струйкой бежала слюна. Руки болели от напряжения. Неожиданно начал дергаться глаз.
Владелица молча смотрела на меня и не шевелилась. Потом сказала:
- Вижу, оплата тебя устраивает, - и она качнула головой указывая.
Я посмотрел на себя вниз и увидел большой бугор, который никак нельзя было скрыть.
- Посему отправляйся и сделай то, для чего тебя звали. Иди.
Я встал с кресла, коротко кивнул и направился к двери. Прямо так, с бугром, который ничем было не скрыть, да и не до того сейчас мне было.
С трудом я нашел выход на улицу, отошел в сторону от дома и сел на землю, оперевшись спиной о ствол гигантского дуба, что рос в углу двора. На ощупь я достал мятую сигарету и закурил.
Высоко в небе медленно летела птица. Ветер нес рваные облака и уносил дым от моей сигареты куда-то вверх. Двор был почти пуст - кроме кур, лениво ковырявшихся в грязи, во дворе никого не было.
Тело не хотело успокаиваться. Да и как оно могло это сделать, если такой девичей красоты я никогда еще не видел в своей жизни. Да, женщины одинаковы, и все у них, кажется, одинаковое. Но как цветок, среди миллионов один может стать для тебя настолько родным, что ты с ним начинаешь разговаривать, любоваться только им, делиться секретами.
Я только что, первый раз в жизни видел воплощение всей невинности, девственности и чистоты во всем целом мире. Теперь я только мог желать быть рядом с ней и воздухом одним дышать.
Ветер донес до меня какие-то неведомые запахи и шелест листьев деревьев. Я встал и, шатаясь, побрел в сторону, за дома. Все что могло торчать, по-прежнему торчало, яростно требовало от меня - найди ее и возьми. Еще немного и меня просто разорвет на части.