Да, Джорж был разгильдяем. Так что? Зато - гений! Впрочем, в Принстоне все гении. За редким исключением. Именно таким исключением и был ректор Кельтс. Говорят, он был идеальным администатором. Но в физике - по-олный ноль. Впрочем, и связей у него было во всех "эшелонах власти" (почему так говорят? "эшелонах", а не "эскадронах власти", например?), да, так вот связей этих у него... В смысле, блатной был чувак.
А вот Джорж - талант! Ни черта не занимался, но все схватывал на лету. Весь в отца пошел - в Грега Шпрингфельда. Тот работал у самого Токинга, был его "правой рукой". Только Токинг теоретик, а Шпрингфельд экспериментатор. Говорят, они даже пытались сделать искуственную "черную дыру" на орбите Земли. Но Джорж мне сказал, что это полная чушь. Не знаю. Я в этом ничего не понимаю.
Мы с Джоржем работаем в крематории. Да, да - сжигаем трупы. А чего? Работа как работа, не хуже других. Тихая, не пыльная. Погрузил в печь, кнопку нажал, потом, через пару часов, когда все прогорит, загоняешь контейнер в поддон, пепел пересыпается автоматически. Из контейнера - в урну. Родственникам покойного ее вручает специальный человек.
Платят нормально. Да и жмурики ведут себя спокойно. Как правило...
Тут свои легенды ходят... И про летаргический сон с последующим воскрешением в печи, и про некрофилов...
А вообще, у нас с этим строго! Ни у меня, ни у Джоржа - никаких отклонений. Раз в месяц нас проверяет психолог. Меня уже достали эти тесты! "Как вы думаете, почему многие трупы улыбаются?" Да хрен их знает! Хорошо им в раю, наверное...
А Джорж раньше был первым студентом в универе. И черт его угораздил снюхаться с этой Кэролл! Как будто других баб не было вокруг! Когда Кельтс узнал, что его молодая жена спит с сыном Грега Шпрингфельда, поднялся такой скандал! Все знают, что он Грегу завидовал черной завистью. Еще бы! Даже Токинг Шпрингфельда называл "сэр", хотя всех остальных и в грош не ставил.
В общем, вопрос "ребром" - либо Джорж уходит из университета, либо у Грега будут такие проблемы с финансированием проекта, что лучше его сворачивать сразу. Конечено, парня могли перевести куда угодно - хоть в Гарвард, хоть в Оксфорд, хоть в Кембридж - такого чувака везде бы приняли с распростертыми объятиями. Но Джорж принципиально не хотел уезжать из родного города. Просто плюнул на все и ушел работать в крематорий.
Почему именно сюда?
Честно говоря, я поначалу думал, что это он просто прикольнулся.
Но оказалось, что прикол гораздо круче.
Джорж решил отомстить Принстону. Дело в том, что почти все ученые, которые умирали в нашем городе, сжигались в крематории. И доступ к трупам имели только мы с Шпрингфельдом-младшим. Контроль, конечно, над нами был. Но кому могло прийти в голову, что труп гениального ученого "сгоревшего на алтаре науки", на нашем "алтаре" сгорает... не полностью. Голова светилы, предварительно отделенная от его бренного тела умелыми руками бывшего студента физфака, остается невридимой, высушивается и пополняет собой коллекцию какого-нибудь филантропа (за хорошую мзду, конечно), в свое время пожертвовавшего Принстону свои кровные миллионы.
Голова доктора Фэрроу ушла за 50 кусков. Сэра Бертрана-старшего, физика-теоретика, лоуреата Нобелевской премии за 1995 год, так вот, его голова была продана одному мультимиллионеру за 120 тысяч баксов. Декан Спринг, умерший от рака легких в возрасте 66 лет, потянул "всего" на 16 тысяч. Меньше всего давали за Кельтса. Хотя тот, надо признать, помер как настоящий мужик - от оргазма. Прямо на своей жене Кэролл! Впрочем, об этом знали только их семейный врач, она сама, Джорж (понятно почему - он продолжал с ней встречаться) и я. Но я - могила! Мне можно доверять любые секреты. Хотя, как говорил мой дед: "Что знают двое, то знает и свинья".
Голову Кельтса Джорж оставил себе. Все остальные бабки, заработанные на этом "бизнесе" мы делили поровну. Хотя бошки трупам отрезал именно Джорж. Ну что ж... У каждого свои маленькие удовольствия.
Кстати, все эти деньги Джорж не тратил - откладывал себе на счет, на "черный день". Он продолжал жить в доме родителей и кадрил всех девок, попадавшихся ему на пути. Науку он забросил окончательно и бесповоротно. Стали ходить слухи, что Грег чаще стал прикладываться к бутылочке - он очень переживал за сына, но ничего не мог с ним поделать. Джорж разочаровался и в физике, и в физиках.
И тут произошло событие, потрясшее не только Принстон, но и всю Америку. Да что Америка! Весь просвещенный мир одел траур - умер Стефан Токинг.
Надо признать, что профессор и так уже лет пятьдесят, как "на ладан дышал". Его скрюченная фигура на инвалидном кресле с говорящим компьютером, казалось, вот-вот должна перейти с поверхности нашей планеты на этаж ниже, но все время задерживалась. Многие его считали просто сумасшедшим. Я его часто видел на улочках нашего городка - полная развалина... Но Джорж его боготворил! Да и не только он. Хотя парень на него тоже обижался - Токинг даже не почесался, чтобы защитить его отца от нападок Кельтса. Сам Грег это объяснял тем, что ученый настолько витает в высших сферах разума, что совершенно не касается житейских проблем и дрязг.
И вот Великий Гений умер.
И куда же он попал? Конечно же - к нам!
Тело ученого уже давно было готово к кремации, а Джордж все сидел и смотрел на хладный труп. Слезы текли у него по щекам, и он даже не думал их вытирать. Я думаю, что по собственному отцу он так не убивался бы (да простит меня Господь!).
- Джордж, что будем делать с головой? - спросил я, когда тот немного успокоился.
- Что ты сказал?
- Я говорю, что будем делать с головой старика?
- Ты что - дурак?
- Как раз нет! Уж этот экземпляр потянет на полмиллиона. Даже без мозгов.
По завещанию ученого содержание его черепа было отдано в Институт Мозга.
- Ким, ты болен. Померяй температуру!
- Ты можешь заплатить мне неустойку?
- А по морде хочешь?
- Чего-о? Ты забыл - у меня коричневый пояс по каратэ?! Так что, побереги свою голову, а то займешь его место, - я кивнул на труп. - Уж за тебя таких денег не дадут.
- А я думал - ты мне друг, - Джордж похоже, был на грани самоубийства. Его вера в людей получила еще один удар.
- Ну, хорошо, не будем резать гения. Сожжем его черепушку. Пусть нам это будет стоить целого состояния, но мы это сделаем только для того, чтобы совесть его ученика была чиста.
Шпрингфельд сидел перед гробом, обхватив свою голову руками и тихонько раскачивался. "Стивен Кинг", - подумал я. - "Чистой воды Стивен Кинг".
Я посмотрел на "виновника торжества". Токинг, как и положено, улыбался. По лбу его шла бурая полоса - след от пилы, которой вскрывали череп, чтобы извлечь мозг. Нет, мне было просто обидно. А ведь как все классно начиналось!
- Знаешь что? - вдруг спросил Джордж.
- Что?
- А давай я зеберу ее себе?
- Кого? - не понял я.
- Голову!
- Зачем?
- Не знаю. Заберу и поставлю рядом с головой Кельтса. Вот и получится - с одной стороны гений, а с другой - бездарность. И оба будут на меня смотреть. Мертвые. А я, живой, буду смотреть на них.
- Ты точно рехнулся, парень! Может, ты им еще и жертвы будешь приносить?
- Послушай, Ким! Но не все же решают деньги! Всех денег не заработаешь. Мы и так с тобой уже давно не бедные. В этом крематории я, за эти бошки, имею больше, чем мой отец в своей лаборатории.
- Ну и что?
- А то! Есть еще и душа!
- Оо-оо... Вот о чем ты заговорил! О душе вспомнил! Не слишком ли поздно?
- "Лучше поздно, чем никогда..."
- "...Сказал Хаим, положив голову на рельсы, и глядя вслед уходящему поезду".
- Н-нда. Еврейские анекдоты из уст корейца звучат не так убедительно.
- Мне его и в самом деле еврей рассказал. Эмигрант из бывшего СССР. Алекс Шортер. До тебя здесь работал. Прикольный чувак! Любил с трупами разговаривать...
- А сейчас он где?
- Отправился вслед за своими клиентами - на свадьбе брата по русскому обычаю напился, и пьяный угодил под автомобиль.
- Первый раз слышу, чтоб евреи пили.
- Это русские евреи. В России все пьют. Даже арабы...
- Так как на счет головы? Отдашь ее мне? - спросил Джорж после небольшой паузы.
- А полмиллиона? Твой папочка мне отвалит?
- Послушай, Ким! Если она попадет в руки какого-нибудь негодяя, и он ее изуродует? Об этом ты не подумал?
- Ну и что? Ведь это жмурик! Труп. Пустая оболочка. Токинга больше нет, понимаешь? Это, - я указал на тело, - не Токинг! Это просто старое мясо! Жесткое и больное. А его голова - просто кость. Как кусок деревяшки. Там даже мозга уже нет!
- Ты - идиот! Бесчувственный чурбан!
- Ах-ах-ах! Когда перепиливал шею Кельтса - все было нормально. А теперь - высокие чуйства!
- Кельтс - бездарность и негодяй.
- Почему это "негодяй"? А тебе было бы приятно, если бы кто-нибудь трахал твою жену?
- У меня нет жены!
- А если бы была? Вот ты, ты любил когда-нибудь?
- Ну...
- Вот! Так вот ты, как раз, и есть бесчувственный чурбан! Только и знаешь, как спать с девками и чужими женами! А потом отрезаешь головы их мужьям...
- Еще скажи, что я по живому резал!
- А что? С тебя станется!
- Да пошел ты! Весь этот спор - из-за денег. Ты просто жадничаешь. Нет в тебе благородства, Ким, нет!
- Ты, зато, благородный идальго! Дон Кихот Ломанческий!
- В общем, так. Голову Токинга я забираю себе. Что я ее не продал, сможешь проверить в любое время. Она останется у меня.
- Эх, Джорж! Если бы ты не был моим другом...
Впрочем, я его простил. В конце концов, моя доля составляла всего 250 тысяч. А если бы это дело вскрылось? Ведь посадили бы! Уж лучше пусть возьмет эту "реликвию" себе.
Разумеется, я не отказал себе в удовольствии понаблюдать за тем, как Шпрингфельд-младший отрезает голову своему кумиру. Но тот держался молодцом. Как настоящий естествоиспытатель. Никаких эмоций. Оба держались. Вернее, все трое. Включая Токинга.
Потом, ясное дело, труп ученого отправился в печь, и через два часа урна с горячим пеплом уже стояла на полке "готовой продукции".
А голова "прописалась" на другой полке - над письменным столом Джоржа в его комнате, в доме родителей. Кстати, они никогда не заходили в комнату сына, хотя дверь была без замка.
Полгода в университете никто не умирал. Я уже было начал подсчитывать убытки. Хотя какие могут быть убытки в этом деле?
И тут умер профессор Ривкинд. Лауреат Нобелевской премии по биологии за 1989 год. Я прикинул - тысяч сто как минимум.
И тут этот раздолбай мне говорит:
- Голову не отрезаем!
- Чего?? - я подумал, что ослышался.
- Я говорю, завязываем с этим делом.
- Ты что, в конец охренел?
- Ты хочешь, чтобы нас посадили?
- Ага! Струсил! Не знал, что ты трус!
- Я не струсил. Просто...
- Что - "просто"?
- Мне Токинг запретил это делать...
- Кто-о??
- Токинг.
- То есть как это, "запретил"?
- А вот так. Он уже полгода со мной разговаривает...
- Ты чего... того?..
- Можешь сам проверить. Токинг и с тобой хочет поговорить.
- А меня-то он откуда знает?
- Он все знает... Про меня, так уж точно - знает все. И про родителей моих. И про предков моих всех. А также про Кельтса с его женой.
- Кстати, ты с ней еще встречаешься, с вдовушкой?
- Нет. Токинг запретил. Он мне нашел классную девушку, с кафедры теоритической физики. Студентка из России. Рита Стровски. Мы, наверное, с ней поженимся. Она тоже еврейка. Я уже договорился с реформистским раввином - будем хупу делать.
- А родители что говорят?
- Они про Токинга ничего не знают.
- А с Ритой познакомил?
- Конечно. Они - за! А я в универ возвращаюсь. Кельтса-то больше нет, никто мешать мне не будет.
- О! Это ты правильно решил. А крематорий бросишь?
- Придется... Я сейчас всерьез наукой заниматься стал. Мне Токинг такие лекции читает - при жизни от него таких не слышал! А как он знает историю физики!
- Слушай, а может все это мистификация?
- Ерунда! Токинг это. И голос его - компьютерный. Точно, как раньше был.
- Ну, пошли, покажешь...
Как я тогда не умер от разрыва сердца - не знаю...
Голова Токинга и в самом деле разговаривала! Отвечала на вопросы, поражала завиральными теориями... Одним словом - "туши свет - кидай гранату".
У меня после этого "крыша съезжать начала". Стали мерещиться головы ученых, которые ругали меня, на чем свет стоит, что я их продал "налево".
Ну, я обратился к частному психиатру. Тот мне прописал очень хорошие таблетки и через две недели я пришел в норму. Из крематория я уволился. Устроился водителем автокара на складе при супермаркете.
Кстати, головы Кельтса на той полке рядом с Токингом я не обнаружил. Спросил Джоржа - где, мол, башка горемычного? Он меня отвел в лес и показал свежую могилку... И правильно! Только вот получается, что у всех по одному захоронению, а у Кельтса - два. Одно запасное. Голова его охраняет. Тьфу, черт! Вот, напасть! Брр...
А трупов я теперь дико боюсь.
А так, все нормально. Женился. Дети пошли. У Джоржа тоже все ништяк. Видел я его жену - красотка, умница. Но и моя Сью ничего. Готовит классно. И грудь раза в два больше чем у Риты. Но в этом плане у нас с Джоржем вкусы не совпадают.
Прошло двадцать лет. Джорж теперь профессор. Мировая знаменитость. Открыл антигравитацию! Крутой чувак... Но меня не забыл. По субботам мы собираемся у него за бутылочкой бургундского. Наши дети учатся на одном факультете, и похоже скоро поженяться. Так что мои внуки будут евреями. Нн-нда...
Евреи с роскосыми глазами...
А недавно умер его отец, старый Грег.
Вот тут-то все и раскрылось!
Оказывается, этот "кадр" был не так прост, как все думали. Вот что мы узнали из его дневника.
Однажды, случайно в темноте перепутав двери, Грег зашел в комнату сына, и увидел у него на полке голову Кельтса. Сразу обо всем догадавшись, он, однако, не подал виду, а начал собственное расследование. Частный детектив, которого он нанял, установил в нашем подвальчике в крематории скрытые камеры и все про нас узнал. Вот тогда-то Грег и запил. Еще бы! Вместо того, чтобы заниматься наукой, его сын пустился на такую низкопробную аферу!
Тут умер Токинг, и его голова очутилась рядом с первой. И вот у старого ученого созрел план - он установил скрытую камеру над головой Токинга, рядом микрофон (тоже скрытый) и динамик. Провода провел в свой кабинет, подключил к ним компьютер (который, кстати, Токинг ему завещал в тайне от всех), и стал разговаривать с сыном голосом Токинга, вернее, голосом его компьютера. А дальше - дело техники, как говорят китайцы! Вот и все.
На похоронах отца Джорж не плакал. Он еле сдерживал смех. Последняя шутка Грега Шпрингфельда была самой удачной.