Будучи самопровозглашенным магистром астрального ордена Золотого креста Саша Леннон старался наполнить виртуально созданный орден реальным содержанием. Несмотря на то, что друзей и знакомых у магистра было много, братьями-рыцарями они не становились. У по-настоящему реальных мистиков Таллина были свои гуру, а Саша пребывал в перманентном поиске тайного входа в астральную пространственно-временную трубу, которая должна была выплюнуть его метущееся астральное тело в райские кущи неба Тушита. Двойственность положения (практикующего черного мага и ищущего путь послушника) лимитировала потенцию традиционного посвящения. Догмы были туманными, традиция калейдоскопична, поэтому передавать по большому счету было нечего.
Тем не менее два адепта теории сгущения гипно-магического поля всё-таки появились. Во многом этому способствовали косвенные намеки на обладание некими артефактными реликвиями, привезенными Ленноном из Минска, которые он время от времени использовал в своих камланиях, в частности и на хуторе известного философа-нуллиста Рама Михаэля Тамма.
Своих учеников, братьев-рыцарей, он конспиративно называл "ВЫ" по первым буквам их имен. Одним из них был Викинг. Во-первых, это звучало уважительно, во-вторых, никто не догадывался, что это вежливое обращение относится к двум конкретным людям.
В день ритуальной демонстрации могущества минских реликвий, Леннон особенно щедро накормил в подвале Агни и торжественно поднялся со свечой в руках по гулкому коридору пустого дома в свою квартиру, откуда открывался прекрасный вид на Бронзового солдата. Большая комната с начерченным на полу магическим кругом освещалась десятком свечей, а в окно было далеко через площадь видно, как пляшут на черной бронзе блики Вечного огня. Саша Леннон подошел к шкатулке, которая стояла в самом центре ритуального круга и достал из нее "шем".
- Я подготовил к ритуалу церковь, - неожиданно сказал он.
В самом деле, сакральная роль темнеющего тут же на площади здания Карловой церкви открылась Леннону под эфирными парами пятновыводителя. Он вылетел в астрал и, предъявив кроваво-красный мандат постоянного члена мистерий Кремлевского Мавзолея, торжественно вошел в зал заседаний магического интернационала. Именно там к нему подошли трое в масонских передниках: доктор Филипп Карелл и профессор Рудольф фон Бернхардт. Они доверительно представили архитектора Отто Хиппиуса. Тот указал Леннону правильную систему ориентации четырех элементов в пустующих нишах Карловой церкви. Именно такая ориентации позволяла сгустить в центральной точке храма магическое поле астральной энергии, способствующей реализации любого магического заклинания в радиусе 5 километров в течение 3 часов от сгустившегося точно над цетром храмовой крыши квинтэссенционного энергетического шара, который по истечении этих 3 часов начинал пульсировать и вылетал с околосветовой скоростью на запад между силой и красотой двух церковных башен, как их катапульты.
Накануне вечером Леннон долго готовился к восхождению к пустующим нишам по прогнившим водосточным трубам. Он обходил по скрипевшему под ногами декабрьскому снегу церковь по периметру и, дождавшись удобного момента, когда прохожих совсем не было, карабкался по трубам на 6-метровыю высоту. В нишах он установил баночки с водой, огнем, землей и воздухом. Рядом (для верности и усиления магического воздействия) он прислонил к холодному плитняку изображения ади-будд. Энергетика ниш была основана на магическом стягивании первоэлементами углов креста, в форме которого была спроектирована церковь, по биссектрисам и выведению вектора магического импульса прямо над серединой крестообразно пересекающихся коньков кровли.
Для реализации плана оживления Бронзового солдата необходимо было провести особый инициатический ритуал, который был призван на некоторое время заменить настоящую сущность магов на другую, функционально опробированную. Этими сущностями для Леннона и двух его рыцарей должны были стать астральные тела великого раввина Льва Бен Бецапеля и двух его помощников Якоба Соссона и Ицхака Кац-Коэна. Эти имена он сообщил своим рыцарям и посоветовал повторять их постоянно до момента начала преломления реальности.
Сашу Леннона называли также Сашей Черным за его приверженность черной индо-каббалистике. Такое прозвище он получил от великого нуль-мистика и философа Михаэля Тамма. Сейчас Саша был действительно черен. В ореоле темной пакли его вьющихся волос двумя угольками сияли глаза (или это в его круглых ленноновских очках отражались горевшие по периметру магического круга свечи). В центре alta-aru появилась пузатая аптекарская бытылка с чистым спиртом, который участники ритуала выпили, не разбавляя. Затем процессия направилась через площадь к Вечному огню. Вторым элементом спиртовой подготовки рыцарской мистерии должна была стать эфирная трансмутация. Прямо у теплых языков газового пламени Саша достал из кармана банку "Сопалса" с черной крышкой. Вначале он плеснул несколько капель в языки газового факела, потом все трое смочили шарфы. Темные башни Карловой церкви подрагивали от энергетического натяжения пространства и времени. Бронзовый солдат смотрел на магов сверху вниз и ждал чуда. Казалось, что в бликах пламени на его лице глаза уже ожили и повернулись в бронзовых глазницах в сторону "Бен Бецапеля", который доставал из другого кармана завернутый в красный платок "шем". В следующую секунду "шем" был приклеен на лоб солдату и Леннон торжественно воскликнул:
- Одень каску и иди!
Для усиления магического импульса Леннон растопырил три пальца правой руки в виде трезубца Шивы и сакраментально подытожил, словно выстрелил: "Йах-х-х!"