Рассказ,который я предлагаю вам,вернее даже не мой рассказ,а просто я передаю услышанное мной в один из летних дней моей юношеской беззаботности. В то время я работал шофером,и пока моя работа сводилась к ничегонеделанию.Нет,я не имею никакого отношения к Полипам Диккенса:у меня на мой предмет ничегонеделания не было никаких инструкций и уставов,и мне не было предписано подрывать здоровый дух нации от пути процветания,и не было тех чудаков,которые тащат на своих плечах бремя унижений за свое изобретательство.То была скорее богема,богема шоферов,трактористов,которые не были обласканы начальством,а ничегонеделание имело неизъяснимую природу,ибо не было понятно:не хотели ли работать или не проявляли излишнего рвения.Но одно было неоспоримо:как всякая богема,они обладали известной степенью благородства перед друзьями и жили жизнью,сходной со студенческой средой,авторитет начальства в из глазах был незначителен.И было какое-то стремление к отточенности языка-острословию,стремление достичь совершенства в своих рассказах и в описании нашего начальника,за хромоту которого их злой язык величал:"Танцующий пират" или "Гуляй-нога".В среде люмпингов,а вернее,в его высшем проявлении-пролетариев-рабочих,так отличном от аристократии,а вернее,мира Парижа глазами Бальзака и его Парижской богемы,порождавшей прославленных великих художников,дипломатов, политиков,финансистов,эта богема не рождала известных людей,но как говорил Лаодзы:"истинно великий человек безвестен".А кто знает:порождение величия разве не зависит от строя государства? Страна,где взращивалось благоденствие подобно благоденствию племенного скота в стойлах,могла ли она дать этим богемцам выразить себя?Сейчас, по прошествии десяти лет,когда мировая культура хлынула на нас со всей мощью,когда самая известная певица играет роль тридцатилетней женщины, стерев свой талант и губя медленно свое имя во имя возлюбленного,когда мы преклоняем колени перед гением личности Наполеона,хотевшего покорить нашу страну,и гением фаворитки Гитлера, создавшим "Волю духа" и "Олимпиаду"...
Восторгаемся немыслимым полетом взгляда художника на раскаленную сплоченность огромной организованной устремленности подтянутых сверкающих людей.Стиснутая воля,несмотря на последствие которой мы знаем,вдохновляет,окрыляет дух;она напоминает нам,что с древнейших времен наряду с созданием материальных сооружений,древность подарила нам великие модели сооружения человеческого духа,построенные не из каррарского мрамора,так любимого Микеланджело,нет,они сложены из жизней и крови людей,побежденных и победивших,так легко дарящих свои жизни возвышенным мечтам одного человека и рождающих огромную расширяющуюся мощь-человеческий дух Цезаря,Александра,Помпея,Суллы,Мария,Геракла,Тесея,и дарящих этот дух нам,потомкам.Можем ли мы сейчас,в наше гуманное время,когда жизнь гражданина цена как жизнь политика,искать и экспериментировать,чтоб найти границы духа,конечно нет.
Страдание маленьких людей,замеченное Христом и возвеличенное,сделало очень тяжким для военачальника его честолюбие,то честолюбие, которое должно нам подарить тот великий дух.И Наполеон,поднявший тот великий Римский дух, споткнулся у нас,в России,когда вспомнил,что он гуманист и ученик Руссо.Он забыл,что как бы ни говорили,что Христовы заповеди не исполняет наша маккиавелистическая политика,все ж она заражена ими.Человеку,даже гению,в нашей эре трудно не признать,что его воин тоже человек с душой равной Цезаря.И он не повесил столь желанных двух солдат,чтоб повернуть армию на Петербург,тогда мы,возможно,получили бы Новый Рим с покоренным миром.
И когда нам показывают волю Духа,как она должна воздействовать на человека образованного,воспитанного на идеалах Эллады,конечно эта ностальгия по Величию и его повторение приподнимает,мы воспринимаем как громадный театр под открытым небом,как воплощение великой Германской Империи,но действие,которое вот-вот должно сойти со сцен,нас не пугает-толща христовотысячелетий, нам кажется,надежно нас охраняет от поиска великого духа-и каждый из нас верит в ценность собственной маленькой души,и нам кажется,что политики в любых условиях будут его учитывать.Но Гитлер,будь он посредственен,чудовищен,но он затронул в толпе своего народа ту устремленность личности,которую каждый смутно носит в своем сердце,так и не поняв как удовлетворить ее,а подаренная Христом вечность для каждого,как морфий,анестизирует.И вот все это запечатлено в фильмах фаворитки Гитлера,потом ужаснувших своего злого гения.Щедевр вовеличил Демона смерти.
Сейчас,конечно,эта богема смогла бы иль выразить иль умереть с голода.Но тогда всего этого не было и наверно уподоблюсь Шахризаде,ища вечное в рассказах о любовных похождениях героев в благоденствующее нравственное время,как мусульманский султанат.Каждый из членов богемы был по-своему прекрасен, как прекрасен артист эстрады,смешащий нас своими пародиями.Их рассказы сквозили умом,которым писатели одаривают "прожигателей жизни",лень сопутствовала их остроте ума.Я опишу лишь одного из них,от которого услышал рассказ.
Его звали Гайдар.Лицо его немного смуглое имело удивительно правильные черты,сквозившие суровостью и надменностью испанца.Лоб был чист,окрыт и излучал матовую-насколько возможно у южных народов-бледность.Темные глаза в изящных равнодушных дугах бровей.Рот маленький с жестоким презрением в уголках.Он мог одинаково походить на отважного Корсара и на восточного принца.Его уподобление натурам южных народов позволило обрести в жены горянку.Его черты таили столько мужества и дикой ярости в горящих глазах,что грузинка,привыкшая с детства ценить мужскую доблесть,нашла их куда более достойным дочери гор,нежели потомственных горцев.Его сладострастие могло бы,разве что,удовлетворить сладострастие Тамары.И вечный Руставели воспел бы эту любовь.Мы отдавали дань уважения его природным воинственным чертам, способным властвовать,и все преклонялись,как преклонялся невежественный Амето рассказам благородных нимф.
Это произошло в Саратове,в городе,что закрыт для кучерявых чернокожих парней жаркой Африки и вместе с тем всех иностранцев.Ведь отсутствие негров-лакмусовая бумажка в руках химика-показывало открытость или закрытость города.Сей город,как города средневековой Италии,кипел студентами и военными.Открытые стены закрытого города дышали миром и скучным постоянным гостеприимством.Обилие студентов,молодых людей,сохраняющих свободомыслие в самых чопорных государствах.Это свободомыслие чаще выражалось в признании за собой прав на пороки и исключительную способность сохранять добродетели в грехах.Гайдар Булавин,учась в юридическом институте,усвоил эти житейские правила студентов и погрузился с головой в порок.Словно Казанова,рыскающий по Европе в поисках новых жертв для совращения,он рыскал по общежитиям будущих юристов,учителей,медиков,технологов и инженеров и,как утверждал Омар Хайям об любовном ложе,постигал "тепло женских ног".Эта любовь по своей сути была философична,он строил стройную систему покорения женщин,он не искал Лауры,его Беатриче хватало на час и он бросался в поиски новых женских совершенств,следуя незримо по чувственной теории Уайльда.Его правила и аксиомы,нам,жадно внимавшим его словам,служили открытиями,подобий которых в китайской медицине велико,постигнутое интуицией "не последовательно,но работает".Со временем многие из нас попользовались плодами его трудов в любви.
Живя на квартире у женщины с дочерью,он и тут преуспел,услаждая ее любовными играми.А дочь была одной из тех богинь,которые несут столько красок в воспоминаниях о детстве и,когда вдруг повзрослев мы их встречаем на улице,удивляемся как мы могли их любить.Двор и школа-вот где она царила,отличница,председатель учебного комитета,красота и голос,полный звонких нот, музыкальность его была очевидна,и плюс кокетство,и не совсем скромно укороченные полы школьного платья,открывающие упругие бедра,изящный стан и два совершенных плода сверху. Расслабляя свое тело от студенческих хлопот Гайдар увидел ,как группа угловатых подростков приближалась к скамейке перед домом,на котором он сидел.После небольшого знакомства самый взъерошенный,назвавший себя Васькой, спросил:
-Гайдар,ты не мог бы вызвать Ленку?
-Зачем,-спросил Булавин,изучая своих собеседников.
-Знаешь,Гайдар,она такая красивая.Знаешь,кажется я ее люблю.Но все боюсь ей сказать,вот взять бы поймать где-нибудь одну,признаться ей в любви.Будет смеяться,ну и пусть,освободиться бы от того,что жмет тут,-Васька показал на область сердца.-Лучше уж ненавидеть...Мы ее любим и эта любовь нам не дает покоя.
Гайдар не отличался тем качеством,что у интеллигентных людей называется деликатностью ,и "лезть в душу в грязных ботинках" было в его правилах.И чем сильную он читал в глазах мальчишек искреннюю страсть,тем сильнее у него возникало желание погубить ее чистоту.
-Знаете,ребята,хотите я подарю ее вам?Вы возьмете от нее все,что можно взять от женщины.
Васька переглянулся с товарищами:ему не верилось,что это возможно.У него давно возникало желание обрести некоторый постельный опыт,но никогда ему в голову не приходило,что это можно сделать с девушкой,которую он боготворил,любил,находя в ней все то прекрасное,что вложили в него школа,кино,книги.Его приятели,услышав предложение Булавина,изменились:появилось пьяное, хищное в лицах предвосхищение разбоя на ничейной территории.Васька испугался,он подумал,что,если он попробует их остановить,будет посмешищем и изгоем.Он согласился вторым,этим очистив свою срвесть...
Лена утром проснулась веселая,радостная и нежно глядя на Гайдара с тихой осторожностью, смешанной с чувством удовлетворения от принесенного удовольствия любимому человеку, пожаловалась на излишнюю ломоту в теле.Нашему констеблю,благородство чье было апломбом, низость не мешала презреть жертву своего тайного обесчещения.Так окончилось это утро.
Выйдя из дому ,Гайдар бросил взгляд на прекрасный город,окутанный красноватым туманом,на улицы,полные талой воды,образованной отнюдь не весенним потеплением.Ручьи,стекавшие мощным потоком,устремлялись по краям тротуаров в город,стоящий там,внизу,но не набирая силы,способной снести или затопить его:многочисленные решетки колодцев поглощали нарастающую мощь.Если бы Гайдар мог обладать пламенностью Растиньяка,он мог очень эффектно бросить вызов этому огромному городу-но он не читал Бальзака-тогда его апломб мог бы выиграть от этого.Ведь в сущности апломб театрален в его средних достижениях.Гайдар отдыхал,наслаждался свежестью воздуха.То количество градусов,которое он проглотил,чтоб напоить до потери сознания свою любовницу,медленно покидало организм.Его фигура походила своей неподвижностью и отрешенностью на сфинкса,его благородное и красивое лицо казалось полоно противоречивых мыслей,бурное столкновение которых приносит неимоверное страдание,а человек с таким складом характера переносит их незаметно для других.А меж тем бурь не было,как и страданий,красота окружающая его мало волновала.То,что было вчера,было обычным для него,если оно приносило удовольствие его тщеславию;то было вчера,но сегодня он совершал почти животный акт,если присущ животным акт медленного трезвления.В его душевной пустоте стоял алтарь с чащей водки и он ждал,когда небесный Кропион поглотит ее испарения.
Подошел и Васька.Сидел молча и задумчиво и ждал.Они просидели долго,не замечая друг друга.Наконец желание Васьки пересилило,он спросил Гайдара:
-Может быть,ты любишь ее?Она говорила о тебе так красиво и ты в ее сознании-прекрасный принц.Я просто не знаю,почему ты дал ее нам.Сегодня все будут называть ее шлюхой.Ты думал об этом?
-Я вижу,ты еще ребенок в этом деле.Пойми,женщин нельзя любить.Если ты их любишь,ты даешь повод презреть себя.Лишь только презирая,ты достигнешь их благосклонность.Они должны служить мужчинам,как служат богам люди,и не надоедать.
- Но Лена прекрасна.Я люблю ее.Она отвергнет меня даже,когда все от нее отвернутся,как от шлюхи,-Васька впал на минуту в задумчивость и опять продолжал.-Я ненавижу тебя.У меня есть друзья-уголовники т они уложат тебя.Ты женишься на ней или умрешь вот тут,но не уйдешь от меня.Я мягок,но у меня слишком много связей среди блатных.Сегодня ты будешь в морге или женишься на ней.
-Зачем ты так скалишь зубы,малыш,я и так верю тебе,а меж тем ничего не сделаю из того,что ты мне сказал.Я слишком люблю женщин.Я всегда им дарил любовь возвышенную,романтичную,а покажи мужчину,способного это сделать.Ага,не найдешь.Их-один на тысячу.Нас надо записать в Красную книгу.Да,я бросаю их,но не даю разочароваться в браке.Быть романтичным можно год,два,но не всю жизнь.Потом будет повседневная обыденность,которая убьет то,что было в начале.Вот почему я не могу жениться.Дарю женщинам нечто подобное красочному счастливому детству.Любовь возвышенную,взрашенную в их воображении,полном свободы движения души в путях постижения любви.Любовь растет в согласии с представлением о прекрасном,что они способны выкачать из своего опыта,виденного,прочитанного.Ухожу тогда,когда кончается,дальше должен следовать брак.Я ухожу,как трагический конец в романе,и тогда у нее начинается страдание,а оно приносит не меньшее наслаждение.Ведь религия Христа,основанная на страдании,живет уже два тысячелетия.Страдание-одно из величайших удовольствий.Ты понял теперь,что я сделал для твоей любимой?Неужели у тебя поднимется рука,чтоб лишить свою возлюбленную одного яркого прекрасного,вдохновенного состояния души,которую она испытала.Это не трудно сделать.Достаточно свой образ связать с моим.Убив меня,ты это сделаешь.Я сейчас уеду,но не любил я твою Елену.И если хочешь счастья,не разрушай прекрасное,подаренное ей детством и мной.
Через час вниз спускался статный красивый,почти восточный мужчина с дипломатом в руке. Мужчина,уже ставший султаном,разбросавший свой гарем по свету и остававшийся для всех своих жен "прекрасным принцем".А вслед смотрел рыжий конопатый подросток.Он любил свою Елену,как любил свою благородный Артрид царь Менелай,разрушивший Трою.Он настолько любил ее,что отпустил ее "прекрасного принца",одаренного богами красотой.