На излёте строительства коммунизма в одной отдельно взятой стране дефицитными оказались не только и не сколько продукты питания, но также и разного рода запчасти и комплектующие к специальному оборудованию. Неповоротливый монстроподобный механизм Госплана оказался не способен должным образом распределять ту или иную продукцию, номенклатура которой множилась по причине прогресса, будто снежный ком. Дефицит с каждым годом ощущался всё больше и больше. Компьютерные базы данных и логистические схемы, называемые "транспортными задачами", в те времена существовали лишь в зачаточном состоянии и не могли переломить ситуацию кардинальным образом. Казалось бы, многочисленные производства страны должны были однажды попросту встать, задыхаясь от недопоставок. Но на помощь приходил теневой институт так называемых толкачей, числящихся по штатному расписанию снабженцами.
В общем, в разгар гегемонии плановой экономики, когда лимиты поставок почитались превыше всего, на всяком уважающем себя предприятии заводили хитроватого и нахрапистого толкача-снабженца, чтобы обеспечить своевременное снабжение запчастями, материалами и, кроме того, урвать ещё чего-нибудь дефицитного из государственных закромов, не учтённого программами поставки на год и более. Помните, Госплан тогда каждый винтик пытался распределить на целую пятилетку вперёд? Ничего плохого в системе планирования нет, если подумать. Но это исключительно в том случае, если не доводить дело до абсурда, когда любой форс-мажор начинает раскручивать систему взяточничества и неубиваемого блата, появляющегося либо по знакомству давнему, либо по знакомству вновь обретённому на основе "смазывания нужных подшипников системы поставок".
Институт снабженцев-толкачей никогда не считался официальным и официально же не приветствовался. Зато он помогал чиновному люду намазывать не только маслице на свою трудовую корочку хлеба, но и кое-что посытнее.
Так вот, в Печорском авиапредприятии официальный снабженец, совмещающий функции толкача, несомненно, был. Но он занимался глобальными проблемами, касающихся поставок запчастей для самолётно-вертолётного парка. А вот вопрос с обеспечением телеграфных аппаратов, стрекочущих в круглосуточном режиме и обеспечивающих связь с десятками служб смежных аэропортов, остался как-то за кадром. Но данная техника тоже требовала к себе повышенного внимания. Технический персонал сбивался с ног в поисках бесконечно рвущихся зубчатых ремней; печатающих головок, у которых ломались иголки; оптотранзисторов, пробиваемых пиковыми напряжениями, поступающими в телеграфные каналы по недосмотру работников городской службы связи или в результате гроз. Но это полбеды. Главное состояло в том, что годовая поставка запчастей не предвиделась в обозримом будущем, а ремонт требовалось проводить немедленно, поскольку в работу пошла уже вся резервная аппаратура из запасов "главного командования".
Заявленное на очередной определяющий год пятилетки количество ЗИПа в Московских уютных офисах умело делилось на десять (а то и на двадцать), после чего завизированные документы убирались в дальний ящик стола, где и валялись месяцами, покуда мозолистая пролетарская длань уборщицы тёти Дуси не отправляла их в мусорный контейнер. Правда, если сильно везло, обеднённый ассортимент запчастей всё же попадал заявителю, почти укладываясь в те самые пресловутые три года из пословицы, которые обязан выждать каждый советский человек, прежде чем высказать претензию.
Ситуация, описанная выше, вполне понятная - похожие возникали на советских предприятиях сплошь и рядом. Попав в аховое положение, электромеханик связи по имени Виталик, обслуживающий телеграфные аппараты в ПОАО (Печорский объединённый авиаотряд), направил свои стопы к руководителю службы и обрисовал всю неприглядную перспективу ближайшего будущего, если не предпринять экстренные меры. Тот, немного подумав, вышел на командира объединённого отряда. Там он честь по чести доложил, что без ЗИПа не видать счастья и процветания предприятию. Посему, было бы неплохо съездить на один номерной завод МГА (министерства гражданской авиации) с целью погасить "пожар", готовый вот-вот перейти в неуправляемую стадию.
Для этого от руководителя требовалось завизировать гарантийное письмо и прилагаемый список поставки. А протолкнуть внеплановую заявку начальник службы предлагал Виталию, благо, на ТОМ САМОМ номерном заводе работали его знакомцы по Архангельскому техникуму связи. Командир раскинул свои умудрённые опытом мозги лётчика по глади начальственного стола и призадумался. Делать это ему приходилось не так уж и часто, в связи с чем процедура затягивалась. Однако боязнь получить руководящий пендаль из Коми УГА (управления гражданской авиации) заставили его собраться и принять решение.
Спустя пару недель, оформив все, ну, очень секретные допуски в 1-ом отделе для посещения номерного предприятия, Виталик отбыл в неизвестном направлении с командировочным удостоверением в кармане и парой сёмужных хвостов (под "хвостом" в среде снабженцев имеют в виду ЦЕЛУЮ рыбину) в сумке. Направление это до сих пор остаётся неизвестным, поскольку наш герой дал подписку о неразглашении. Срок-то хоть и кончился, но - как бы чего не вышло!
Долго ли, коротко ли мытарился Виталик в пути, достоверно неизвестно. Хотя, может статься, автор сих строк сознательно не сообщает подробностей, поскольку всякий пытливый шпионский ум при помощи карты, курвиметра и нехитрых арифметических выкладок легко сможет вычислить местоположение режимного предприятия.
Впрочем, пустое. Вернёмся к командированному вновь назначенному толкачу-снабженцу.
Одна рыбина-путешественница, по имени сёмга, из дорожной сумки досталась начальнику охраны ТОГО САМОГО завода. Это для того, чтобы Виталик мог беспрепятственно проникать на территорию и творить там свои снабженческие козни в духе развитого социализма. Хотя электромеханик связи и не владел всем богатым арсеналом толкача, но сообразил - первым делом следует подёргать за вымя какого-нибудь сговорчивого специалиста, имеющего доступ не сколько к готовой продукции, сколько к комплектующим. В данном начинании ему помогли друзья-однокашники. Выяснив за стаканом дагестанского бренди, простодушно именуемом в народе коньяком, у начальника склада, будто бы весь проблемный Печорский список легко приобретёт реальные черты, если только секретный директор номерного завода подмахнёт гарантийное письмо, Виталик помчался в приёмную.
Невеликий флакончик болгарского "Сигнатюра" (были такие дефицитные духи во времена развитого социализма) от фирмы "Ален Мак" сделал своё большое и нужное дело - начальственный кабинет гостеприимно распахнул перед ним свои обитые кожей двери. Демонстрация намеренно не закрытой сумки, откуда пахло свежепросоленной Печорской сёмгой, сломила волю руководителя секретного предприятия, и он затребовал огласить весь список. Виталий достал бумаги и внезапно понял, что совершил непростительный промах. У него на руках осталась лишь третья машинописная копия заявки. Вторая подшита в секретарской папке в Печоре, а первый экземпляр он впопыхах оставил начальнику склада в процессе дружеского застолья.
Стоит ли напоминать, как руководители высокого ранга - именно подобный и был перед Виталием - относятся к "слепым" документам. Но не бежать же через все цеха с целью поменять листки. Делать нечего - предъявил обескураженный командированный, чем располагал. Директор поморщился так, будто при нём съели, по крайней мере, три лимона. Но рыбный сёмужный дух пленил его настолько, что сил бороться с соблазном не осталось. Он изрёк роковую для отечественной промышленности фразу:
- Перепечатайте список у моей машинистки, и сразу ко мне. Я подпишу.
Виталий, поняв - "клиент" на крючке, не стал мешкать и опрометью застучал копытами в направлении приёмной. Перепечатать заявку не составило труда для секретарши, получившей строгое начальственное указание. Счастливый толкач вернулся в Печору, убедившись в том, что все документы завизированы.
Прошёл месяц. Или два. На коммерческий склад поступило несчётное количество ящиков с номерного завода. Когда их распаковали, Виталий глазам своим не поверил. ЗИПа оказалось столько - хоть пляши. По некоторым позициям превышение заявки составило не то, что один - два порядка! А как же такое могло случиться? Не за красивые же глаза Печорского "снабженца" завод отгрузил богатый улов запчастей?
Возбуждённый увиденным электромеханик связи был просто счастлив, но решил разобраться во всём скрупулёзно. Он нашёл сопроводительные документы и среди них ту самую заявку, перепечатанную секретной машинисткой на заводе. Тут-то всё и прояснилось. Оказывается, на пишущей машинке западал клавиша "ноль", поэтому секретарша, спеша исполнить волю директора, одурманенного сёмгой, множила количество заявленного ЗИПа в те самые десятки и сотни раз. Связанный обязательствами гарантийного письма, командир ПОАО, не моргнув глазом, оплатил полученную продукцию согласно сводной накладной, а Печора превратилась в придворного поставщика запчастей для всего Коми УГА. Вот так жадность отдельно взятого директора и неисправность пишущей машинки "Ятрань" разрушила плановое хозяйство стройной социалистической закваски. А запчастями теми пользовались ещё лет двадцать, покуда механические телеграфные аппараты окончательно не списали.