От погони он смог оторваться в поезде: спасибо вандалам, разгромивших тамбур - пришлось лишь высадить из двери остатки стекла. Потом был прыжок и полет - длиною в полбиографии, как показалось беглецу. Жидкая грязь канавы смягчила падение, но только отчасти: в левой руке что-то хрустнуло. Боль и страх немедля устроили состязание за права на скрюченное тело. Страх победил с разгромным счетом, вскинул человека на ноги и направил в лес.
Человек об этом тот час же пожалел.
Зауряднейший во всех смыслах пригородный лесок, похоже, решил в эту ночь развлечься за счет незваного гостя и поиграть с ним в покорителя джунглей. Ветки, все как одна, целились прямо в лицо, и многим везло. Менее везучие норовили хлестнуть по сломанной руке. Корни и коряги не скупились на подножки. Только луна приняла сторону беглеца, но проку от этого было немного: бежать, прислушиваться и озираться одновременно человеку не удалось. Шарахнувшись от подозрительной тени, он запнулся о собственную ногу и покатился в кусты.
На сей раз боль победила.
Человек затаился среди сломанных веток, пытаясь дышать как можно тише и хоть немного привести мысли в порядок. Сияющее в мозгу алым неоном "Бежать!!!" чуть померкло, и тут же заметались, запульсировали новые проблемы: "Куда теперь?!", "Надо наложить шину..." Где-то на краю сознания гаденько мигнуло "А в кустах-то наверняка полно клещей."
Воображение, усиленное страхом, выпихнуло беглеца из укрытия. Несколько секунд он прислушивался: никогда прежде звон комаров не казался ему настолько умиротворяющим, прекраснее было только пение птиц и отдаленный гудок скорого поезда. Немного успокоившись, человек занялся сломанной рукой. Подходящие палки попадаются сразу только на картинках справочников, да и рвать зубами рукав - дело непростое, но результатом он остался очень горд. К тому же, в кармане нашлась таблетка обезболивающего. "Живем!" - прошептал он и поймал себя на мысли, что хочет сохранить мгновение. - "Потом надо будет все записать, это же - настоящее, не выдуманное, здесь, и со мной!"
Беглец глубоко вдохнул прохладный утренний воздух. Отчетливо потянуло сырым картоном.
- Что за..?
В предрассветных сумерках позади кустов все заметнее проступали очертания каких-то предметов. Человек осторожно приблизился к ним и едва смог сдержать нервный смех: его испугала макулатура. Кипы старой бумаги оказались своеобразным пограничным знаком - к лесу примыкала городская свалка. Мусорные холмы раскинулись, на сколько хватало глаз, да и нос беглеца не замедлил подтвердить догадку. Странная тень, напугавшая человека ночью, утром превратилась в кабинетный рояль, вернее - его жалкие останки. Инструмент давно лишился большей части клавиш, охотники за цветными металлами вырвали все струны. Остов криво торчал из кустов. "Словно скелет доисторического монстра," - отметил человек и обрадовался удачному сравнению.
Громкий лай вырвал его из раздумий - какая же свалка, и без стаи бродячих собак. Они были еще далеко, но нервы у беглеца не выдержали. Он снова бросился в кусты, потревожив музыкальный кадавр. Треснуло дерево, злобно и звонко лопнула чудом уцелевшая струна. Боль обожгла лицо, из рассеченной щеки на рубаху закапала кровь.
- Твою мать!.. - всхлипнул человек и замер: кто-то вторил ему, скулил, тонко и жалобно. Мелькнула мысль "Надо бы палку...", но раненая щека беспокоила больше. Здоровой рукой он нашарил в кармане носовой платок, зажал ссадину и огляделся. Тихо поскрипывая, из-за мусорной кучи показалась игрушечная деревянная тележка. Некогда разрисованная яркими красками, а теперь почти совсем облезлая, она катилась по направлению к человеку. Тот содрогнулся, разглядев пассажира: каким надо быть зверем, чтоб настолько искалечить собаку! А после кто-то другой, скорее всего - один из бомжей - обитателей свалки, явил каплю жалости, соорудив для калеки подобие инвалидного кресла. Неловко загребая единственной уцелевшей лапой, собака подобралась к человеку и снова заскулила.
- Ах ты, бедняга... - пробормотал он, склоняясь над уродцем. - У меня ничего нет...

Челюсти сомкнулись на протянутой руке.
Никогда прежде собаки не кусали его, но подобный опыт и не нужен, чтобы понять: их зубы не вонзаются в плоть раскаленными иглами.

Яд подействовал очень быстро.

***

С тихим гудением тележка трансформировалась в гусеничную платформу повышенной проходимости и направилась прочь от трупа. Единственную живую лапу Пес аккуратно подобрал под себя. Насколько позволял его улучшенный интеллект, Пес гордился этой лапой, так же как настоящей мордой и внутренними органами. Еще пара десятков ликвидированных графоманов, и Пес получит в награду все недостающие части.
Тогда уже никому не придет в голову называть его Механическим.