Аннотация: Рассказ намекает на угрожающую человечеству абсурдность происходящего, но ни слова не говорит о том, что происходит на самом деле.
КОГНИТИВНЫЙ ДИССОНАНС,
или
НИ СЛОВА О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НА САМОМ ДЕЛЕ
"Считаю своим долгом письменно подтвердить то, что в устной форме уже не первый год изо дня в день пытаюсь донести до каждого, кто этим вопросом интересуется: я пребывал, пребываю и, надеюсь, всегда буду пребывать в здравом уме и твердой памяти, что бы там ни говорили и как бы не возражали на это мои прежние друзья и нынешнее окружение. Компетентность наблюдающего меня врача прошу и даже требую подвергнуть сомнению, поскольку лицо, занимающее столь ответственную должность, обязано уметь отличать вменяемость от невменяемости и, напротив, никакого морального права не имеет называть шизофреником человека, пребывающего, как я уже говорил и не раз повторю снова, в здравом уме и твердой памяти!
Я не был ни болен, ни пьян, ни спятивши вечером 29 ноября позапрошлого года, не находился под действием каких-либо психотропных препаратов или наркотических веществ, если не считать слегка подпортившегося винегрета, который я стащил на общей кухне, пока соседка Алка отлучалась в уборную, и который, как выяснилось впоследствии, она собиралась не подавать на стол, а выбросить в помойное ведро по причине несвежего запаха, который я с голоду не учуял. Итак, повторю еще раз: я был совершенно трезв и вполне вменяем вечером 29 ноября позапрошлого года и принял решение раз и навсегда избавиться от своего телевизора именно в силу этой трезвости и вменяемости, именно потому, что ум мой был светел и чист как никогда! А просветлел он столь неожиданно и очистился по весьма простой, но очень неприятной причине полнейшего отсутствия денежных средств на выпивку и закуску...
Не стану вдаваться в подробности, для этого пришлось бы написать целую книгу (а может, и не одну), к тому же, в любой момент могут нагрянуть недоброжелатели, а мне очень хотелось бы успеть изложить правдивую версию моей истории - в противовес ее извращенному варианту, каким пестрят сейчас все газеты - бумажные и электронные. Скажу коротко: вследствие случайного просветления ума увидел я в телевизоре, - вернее, во всем том, что он говорит и показывает, - наибольшее зло, угрожающее всему человечеству и мне в том числе, как несомненному его представителю. И как только я это увидел, как только осознал это в полной мере, так тут же и решил незамедлительно и без проволочек уничтожить свой телевизионный приемник. Почему я решил выбросить его в окно, а не отнести, скажем, на свалку или в телемастерскую? Исключительно из гуманных соображений. Мой телевизор должен был раз и навсегда прекратить излучать зло в мир, и не только себя я хотел изолировать от этого излучения, но и всякого ближнего моего, а в телемастерской или на свалке гарантии уничтожения вредоносного излучения не было бы никакой, рано или поздно кто-нибудь всенепременно воспользовался бы исправностью этого чудовищного аппарата...
Итак, я выбросил телевизор в окно своей комнаты, обозначенной номером 33 в третьем боксе третьего корпуса семейного общежития, дом номер 144 по улице Среднестатистической, третий этаж, дворовый фасад здания. Нет, я не знал и даже не подозревал, что внизу, во дворе, в этот ветреный морозный вечер будут распивать дешевый алкоголь неизвестные мне трое сотрудников управления культуры Всевской администрации. Нет, я не планировал, и даже при наличии желания не мог бы спланировать в темноте общежитского двора сбросить на них телевизор именно в тот момент, когда они наклонятся друг к другу, для того чтобы чокнуться. Считаю бредом и абсолютной нелепицей утверждение, будто я предумышленно, заранее разработав тщательный план действий, совершил тройное убийство.
Да, признаЮ, я действительно убил телевизором трех сотрудников управления культуры, но не преднамеренно, а совершенно случайно. Иначе стал бы я выбрасывать телевизор именно из своей комнаты? И стал бы я вместе с остальными выбегать во двор - к месту преступления, где случайные очевидцы случившегося несчастья - бабуля, выгуливавшая кошку, и молодожены из дома напротив, совокуплявшиеся вблизи окна, из которого все было хорошо видно, - тут же признали во мне виновника этой трагедии?
Да, я не отрицаю, имел место еще один печальный факт. Когда бабуля с кошкой заверещала на весь двор: "Это он! Он убил их телевизором!" - я чисто машинально произнес:
- Телевизор убьет нас всех.
Но это была метафора! Я вовсе не имел в виду, что - падением на голову.
Однако меня поняли буквально. Все присутствовавшие там. И расценили мои слова как угрозу.
Бабуля с кошкой упала в обморок - на кошку. Кошка чудом осталась жива. Полуодетые молодожены припустили рысью в обход здания общежития, постепенно переходя на галоп и теряя по пути немногочисленные предметы одежды. Я кричал им вслед, что я не убийца, но мои крики заглушил вой сирен подъезжавших с разных сторон машин скорой помощи и полиции. Кто-то зачем-то вызвал МЧС и пожарных, они тоже прибыли незамедлительно. Но раньше, чем пожарные, МЧС, полиция и скорая помощь, на место происшествия прибыла группа сотрудников средств массовой информации. Прибыла она, правда, инкогнито и до приезда полиции почти ничем не отличалась от обычных людей. Я заподозрил неладное только тогда, когда после моей фразы "телевизор убьет нас всех" эта группа приблизилась ко мне вплотную, и худощавый парнишка в очках, задыхаясь словно от возбуждения, с дружелюбной интонацией произнес:
- Обещайте сказать, где упадет следующий телевизор, и мы предоставим вам убежище со всеми удобствами. Скорее! Правоохранительные органы уже на подходе!
Я понятия не имел о том, где и когда упадет следующий телевизор, и спустя несколько минут сотрудники правоохранительных органов уже старательно выкручивали мне руки.
Спустя еще несколько минут в Интернете появился ролик, неизвестно кем снятый, но, как говорят, неопровержимо доказывающий преднамеренность мною содеянного преступления. Моё лицо и даже окно моей комнаты в кадр не попали, но попал телевизор, и какие-то специалисты, рассчитав траекторию его полета и угол падения, или что-то вроде того, пришли к выводу, что мою вину можно считать доказанной.
Впрочем, я своей вины никогда и не отрицал: ни при задержании, ни в СИЗО, ни в суде. И сейчас не отрицаю. Но настаиваю на том, что преднамеренно и предумышленно убил только телевизор. Остальных - случайно.
Однако мне никто не верит. Даже бывшие мои друзья, Вован и Чирей (не знаю его паспортного имени), подверглись влиянию мнения общественности. Чирей потом признавался мне, что держался до последнего, верил, но когда прочел во "Всевских известиях" статью, вынужденно разуверился. Ведь там черным по белому было написано, что я - особо опасный маньяк, одержимый идеей убийства посредством телевизионных приемников.
Узнав об этой статье, я на одном из судебных заседаний сказал:
- Это не я убиваю телевизорами! Телевизоры совершают убийства самостоятельно!
Потом я в подробностях рассказал о своем открытии и о том, какие вижу пути спасения для человечества, и это сыграло решающую роль в принятии судебного решения. Судебно-психиатрическая экспертиза признала меня невменяемым, причем, хочу отметить, - на основе фактов, подтверждающих мое духовное выздоровление! Прямо из зала суда я был отправлен на лечение в психиатрическую лечебницу, где пребываю до сих пор, для чего до сих пор нет совершенно никаких оснований! Ибо, несмотря на лечение, я по-прежнему, как уже неоднократно заявлял выше, пребываю в здравом уме и твердой памяти.
Признаться откровенно, лечебница и медперсонал, и даже сам факт моего пребывания здесь не особенно меня огорчают: жизнь в сумасшедшем доме общаги и агентства, где я раньше работал, была ничем не лучше, и многие мои прежние знакомые и коллеги душевным складом подчас пугали меня сильнее, чем нынешние соседи по палате. Кормят здесь намного лучше, одежду выдают бесплатно, не вынуждают с утра до ночи заниматься чем-то бессмысленным, никому не приносящим пользы и не мне приносящим доход. Но! Есть одно огромное НО: здесь меня дважды в день заставляют смотреть телевизор! И ни просьбами, ни уговорами, ни угрозами - ничем я не могу докричаться до своего врача. Он всякий раз ласково меня убеждает, что просмотр каких-то там передач пойдет мне только на пользу и немало поспособствует моему скорейшему выздоровлению...
Какому, чтоб вас всех, выздоровлению, если я и так здоров? Я здоров! И в очередной раз, но уже письменно, заявляю, что я, Козявин Иван..."
- Ванёк, чтоб тебя!.. Ты где карандаш спёр, зараза?
Пациент психиатрической лечебницы Иван Козявин при первых звуках голоса санитара мгновенно развернулся на сто восемьдесят градусов и спрятал за спину руку - вместе с карандашом, которым перед тем целый час кряду старательно выводил текст своего послания прямо на окрашенной стене больничной палаты. Плечистый санитар Володя, приблизившись, грубо схватил его за ворот пижамы и легко, как котенка, приподнял над кроватью. Потом внезапно смягчился и аккуратно опустил обратно.
- Ты ж, гад, полстены разрисовал, теперь закрашивать...
- Исписал, - робко, но со слабой примесью чувства собственного достоинства поправил Козявин.
- Что? - моргнул, не сообразив сразу, санитар.
- Не изрисовал, а исписал, - пояснил Козявин и на всякий случай торопливо переместился к дальнему краю кровати.
- Понимаю, - широкое лицо санитара расплылось в улыбке и стало еще шире. - Художник не рисует, художник пишет, да?.. Готов согласиться. Но карандашик верни и...
В этот момент что-то пискнуло в его нагрудном кармане.
- О, Светка фотки выслала! - обрадовался Володя, извлек из кармана планшет и забегал пальцем по сенсорному экрану.
- Что это? - заинтересовался Козявин и, преодолевая страх перед санитаром, придвинулся чуть ближе.
- Планшет, - ответил Володя, не отрывая глаз и пальца от экрана и продолжая широко улыбаться: видимо, Светкины фотки доставляли ему удовольствие. - Точнее, планшетный ПК. Компьютер такой... компактный.
- Компьютер... - прошептал Козявин, словно что-то вспоминая, нахмурился, несколько мгновений молча смотрел на планшет в руках Володи, потом придвинулся еще на несколько сантиметров. - Компьютер! - повторил он, но уже не растерянно, а решительно и одновременно торжественно, словно только что сделал для себя какое-то важное открытие. - Ну конечно же! Компьютер!
- Что - компьютер? - Володя продолжал рассматривать фотографии.
- Компьютер тоже убивает людей, - голос Козявина дрогнул, на его лбу отчетливо проступила испарина, но санитар, поглощенный фотографиями, этого не заметил. - Как телевизор. Другим способом, но не менее жестоко.
- Нет, дурачок, - рассмеялся Володя, - компьютер людей не убивает!
- Убивает, - настаивал Козявин.
- Да нет...
- А я говорю: да!
Испарина с его лба распространилась уже на всё тело, он придвинулся еще чуть ближе к санитару - и вдруг резко вскочил с кровати.
- Я тебе докажу! - прокричал он, выхватил из рук санитара планшет, занес его над головой, и, прежде чем Володя успел сообразить, что происходит, оказалось, что... всё уже произошло.