Аннотация: Захват мира пришельцами и больница для душевнобольных. Что-то должно привести к спасению.
В бою случаются мгновения, когда все затихает. Причин тому может быть превеликое множество. От приказа вышестоящего командования, мотивацию которого простому солдату знать не положено. До более прозаичного - закончились боеприпасы. И хорошо, если закончились они у обеих сторон одновременно, и заминка лишь за тем, что никому не охота первым идти в рукопашную. Но чаще все проходит во много крат менее благожелательно. Это при условии, что в бою вообще может быть что-то благожелательное.
Боеприпасы у Крейга были. Не было только товарищей, на которых он мог положиться. Уже не было. Мужчина поднял руку, и устало усмехнулся, глядя на гроздь стальных жетонов. Цепочки оплетали руку, врезались в кожу даже сквозь перчатку. Всего на мгновение Крейг прикрыл глаза.
На его шее жетонов было все еще два. И это многого стоило.
За дверью отсека было тихо. Тишина навалилась тяжестью на грудь, усталостью, ни к месту напомнив, и когда он в последний раз спал, и когда в последний раз ел. Но опытный боец умеет извлекать пользу из страха. Мерзкое чувство точило изнутри, подстегивало сознание, не давая ему обмануться этим затишьем. После недавнего грохота оно оглушало. Одно мгновение, второе... секунды тянулись медленно, неспешно. И в них, как в одну мозаику, вплелся еще и звук. Поначалу едва слышимый скрежет метала. Он набирал силу, срывался в мерзкий визг и прерывался ритмичными ударами. Крейг облизал пересохшие губы, удобнее устраивая палец на спусковом крючке.
У того, что грызло дверь с той стороны, было сколько угодно времени.
В лицо пахнуло жаром, заставив поморщиться. Вот уже многие дни на улице стояла рекордная жара, превратив улицу в печку. Стоило только распахнуть дверь машины, как природа напомнила о себе. Воздух, слишком горячий, нехотя пробирался в легкие, словно даже сопротивлялся, став плотнее, чем должен быть. Одно это могло бы стать достойной причиной, чтобы снова захлопнуть дверцу, погрузиться в прохладу кондиционированного салона. Вывести машину из двора этого негостеприимного дома, чтобы она катилась, тихо шурша колесами о раскаленный асфальт, назад, домой.
- Мама, мы уже на месте? - голос с заднего сидения вырвал из невеселых мыслей. Женщина обернулась, чуть вымученно растянув губы в улыбке. Помада ощущалась чем-то маслянистым на губах, словно прилипала ощущением предательства. Светловолосая девчушка весело улыбнулась. Так беззаботно и по-детски, как не должна была бы улыбаться девушка в ее возрасте, - Здесь красиво! - бодро проговорила она, повисая на ремне безопасности, выглядывая в окно. Женщина подавила желание обтереть губы рукавом рубашки.
- Да, пойдем, милая, - проговорила она, выбираясь из салона в духоту улицы.
Их встретили еще на лестнице. Наверняка, мужчина в белом халате с чуть покрасневшими глазами за толстыми стеклами очков вышел бы и к самой машине. Но его точно так же, как мгновение назад гостей, остановила плотной стеной жара.
- Миссис Фредриксон? - мужчина улыбнулся. Женщина механически отметила рисунок морщин, обрамивших его губы и глаза. Когда-то ее дочь говорила, что ей нравятся люди, у которых много морщин. Это значит, что они в жизни много улыбались. А люди, которые много улыбаются, не могут быть злыми.
- Просто Марта, - исправила женщина, пожимая сухую руку мужчины. Официоз неприятно резанул по ушам. Не хотелось даже и думать о том, что то, что происходит сегодня, в сущности всего лишь еще одна сделка.
Мужчина кивнул.
- Я все же попрошу вас звать меня мистер Джонс, - он улыбнулся, - мои сотрудники уже тридцать лет как пытаются придумать обо мне достоверную сплетню. Не стоит им в этом помогать, - в светлых глазах за очками заблестели веселые огоньки. "Хороший человек" - механически отметила Марта, едва сдержав вздох облегчения, который рвался изнутри. Мистер Джонс кивнул и чуть опустил взгляд. Как всегда в присутствии чужих людей дочь Марты спряталась за ее спину. И выглядывала оттуда лишь одним глазом. Совсем большая, если судить только по внешности, она все равно оставалась ребенком, - Но вы ведь приехали не одна, - напомнил Джонс. Марта сухо усмехнулась, чуть потянув девочку за руку.
- Да. Это Стефани, - представила она. Девочка появилась из-за ее плеча, мгновение смотрела на мужчину. Ниже матери всего на полголовы, она выглядела обычной шестнадцатилетней девушкой. Но было в ней что-то неуловимое, что мешало даже назвать ее взрослым человеком. Ребенок да и только. Она внезапно сделала еще один шаг в сторону, склонилась в коротком книксене и снова спряталась за спину Марты. На этот раз полностью - даже уткнулась носом куда-то между лопаток мамы, в жесткую ткань делового костюма.
- Удивительно воспитанная девочка, - похвалил Джонс. Стефани вздрогнула и сильнее вжалась в маму, заставив Марту улыбнуться на порядок более искренне. Она знала, что дочь просто смущается сверх меры. И это значило только одно - мистер Джонс ей понравился. Это было хорошо.
Мистер Джонс пригласил их внутрь. Марта облегченно выдохнула, когда на смену удушающей жаре пришла искусственная прохлада кондиционеров.
- Обычно в это время полно людей во дворе... - мистер Джонс кивнул сквозь широкие окна на внутренний дворик, - но с этой жарой все предпочитают прятаться в игровой комнате, - проговорил он. Марта только кивнула. Стефани снова вынырнула из-за ее спины и теперь, цепляясь в мамину руку, крутила головой и рассматривала все вокруг. Женщина краем глаза поглядывала на дочь, сосредоточив внимание на ней, но все же отметила про себя это "людей" в словах Джонса. Уместнее было бы сказать "пациентов".
- Стефани, - обратился Джонс. Девочка, что до этого момента упоенно крутила головой, вздрогнула и замерла, сильнее сжимая мамину руку. Юркнуть за спину Марты она уже не успевала, - ты не хочешь познакомиться с ребятами? - проговорил он. Они остановились у входа в большую гостиную. Если не считать нескольких человек в белых халатах, что бродили по периметру, это было похоже на самую обычную гостиную в каком-нибудь отеле. Жара мешала постояльцам выбраться к морю, вот они и коротали время за игрой в настольные игры, чтением, просмотром телевизора.
Стефани окинула взглядом комнату. Потом покосилась на Марту.
- Мам, а можно? - спросила она осторожно. Марта едва заметно улыбнулась. Стефани неизменно боялась, стеснялась, когда видела "взрослых". Как маленький ребенок. Вот только людей она делила на взрослых и детей по иным признакам, чем это обычно делают люди. К примеру, все, кто находился в гостиной, в ее понимании были детьми. Потому что дети играют, общаются, смотрят телевизор. А взрослые обсуждают всякие скучные вещи суровым тоном и ходят с постными минами.
- Конечно, милая, - откликнулась Марта. Стефани кивнула и едва ли не бегом бросилась в комнату, на ходу крутя головой, словно она у нее была на шарнирах.
Марта сжала ладонь. Без руки Стефани кожу неприятно холодило.
- Мы можем обсудить все здесь, - подал голос Джонс, - Так Стефани будет у вас на виду до тех пор, пока вы не уедете, - добавил он. Марта мгновение молчала, потом чуть мотнула головой.
- Да, конечно. Условия и оплата, - проговорила она, возвращая лицу собранное и серьезное выражение.
Стефани снова прибежала к ним спустя четверть часа. Все это время Марта поглядывала на нее, внимательно следила за тем, чем девочка занимается. В какой-то момент Стефани устроилась за столом, рядом с каким-то мужчиной. Он охотно ответил ей, когда она поздоровалась. А дальше они склонились над столом и внимательно что-то высматривали, иногда хватая в руки карандаши.
- Мама! - подала голос Стефани, обнимая Марту за пояс и звучно целуя в щеку. - А какой сегодня день?
- Марта, - голос Джонса был встревожен. Он обернулся через плечо, посмотрел на того, с кем играла Стефани. Но женщина только полувопросительно повела бровью, отвечая дочери:
- Первый день после вчера, милая, - проговорила она ласково. Стефани кивнула и снова бросилась через комнату. Была некоторая ирония в том, что больной ребенок отличается от здорового лишь тем, что он неизменно беззаботен и весел.
- Любопытный ответ, Марта, - проговорил Джонс, заставив Марту снова обернуться к нему. Она чуть пожала плечами.
- К чему ей лишняя информация? - спросила женщина.
- И то верно. Полагаю, мы с вами все успели обсудить? - снова заговорил мужчина. Марта какое-то время молчала, прокручивая в голове то, что она узнала и о чем они условились. И, наконец, коротко кивнула.
- Тогда позвольте личный вопрос...
- Вы же знаете, что твориться в городе, - перебила женщина, не дав закончить. Каким бы ни был вопрос - об отце Стефани или о том, почему, после стольких лет, она все же решилась привезти дочь в лечебницу - они оба были неприятны. Так что Марта просто выбрала более актуальный, - я не могу быть с ней все время. И не могу защитить... - женщина вздохнула, смерив взглядом охранника. Он окинул взглядом гостиную, коротко кивнул Джонсу и прошел дальше по коридору. "Патруль" - про себя отметила Марта. Наверняка, введен в последние дни. Отлично. Здесь Стефани будет в безопасности. Если только...
- А что касательно остальных боль... кхм, - женщина осеклась и замолчала, подбирая слово. Джонс только улыбнулся, не спеша прийти ей на помощь. Марта сглотнула и спросила, - Тот мужчина, с которым Стеф играет... он не опасен?
- Что вы! Это же Дейт, - заговорил Джонс. - Он бывает слишком возбужден, но опасен в это время только для самого себя. Да и эту опасность вы сами ликвидировали.
Марта вопросительно приподняла бровь.
- "Первый день после вчера", - напомнил Джонс, улыбаясь. - У него прелюбопытнейшее расстройство. Он несколько раз в день спрашивает, какой сегодня день. И, если получает ответ, его охватывает истерика. Он твердит что-то о том, что слишком поздно.
- Забавно, - чуть скучающе откликнулась Марта.
- Вот именно! - Джонс улыбнулся, - я полагаю, что все дело в дне, когда он пришел в лечебницу, именно эту дату он хочет услышать... да-да, он пришел сам. "Сдался", как говорят в полиции, - мужчина засмеялся, - 5 октября... - задумчиво добавил он. Потом покачал головой, - Но этого никто не проверял. Кто знает, как он отреагирует.
- Ясно, - Марта чуть кивнула, выразительно покосившись на наручные часы. На этот раз Джонс намек понял.
- В общем, он ничуть не опасен для вашей девочки, вам не о чем беспокоиться.
- Хорошо. Тогда на этом и закончим, - заговорила женщина, - Стефани! - окликнула она. Девочка коротко сказала что-то Дейту, указала на маму. Мужчина поднял голову, взгляд без особого интереса скользнул по Марте, но отчего-то задержался на глазах. Женщина хмыкнула.
- Пойдем, посмотришь свою комнату, - проговорил Джонс.
Стефани не плакала. Не кричала, не билась в истерике, как того боялась Марта.
Но она смотрела вслед уезжающей машине с такой тоской во взгляде, что женщине пришлось остановиться сразу же за воротами лечебницы. Сдерживаемые рыдания били тело крупной дрожью, слезы застилали глаза, превратив дорогу в мутное цветное пятно.
Скрежет оборвался. Крейг медленно выдохнул, с усилием разжимая пальцы. От слишком сильного напряжения мышцы начинали ныть. Пришлось поднять руку и несколько раз сжать и расправить пальцы, прежде чем снова ощутить в ладони рукоять, а под указательным пальцем - спусковой крючок.
Если теперь наступила тишина - значит, достаточно уже просто хорошо толкнуть дверь, чтобы она распахнулась. Или рассыпалась. Зависит от того, насколько сильно на нее влияли с той стороны. И что именно с ней делали. Легко было представить себе чудище, которое грызет метал.
Крейг подобрался, готовясь броситься из своего укрытия навстречу врагу. На этот раз он слышал шаги. А за ним - писк кнопок, на которых набирали код. Мужчина усмехнулся. Несколько часов назад он заблокировал дверь. Не зная точного кода их не вскроешь. Уж эту-то технологию они успели изучить до того, как открылась правда. А, значит, смогли и сломать ее аналог на корабле. Им не пройти, не выбив дверь...
"Доступ разрешен".
Механический голос ударил по слуху. Сердце пропустило удар, а после рухнуло вниз.
Идиоты! Самонадеянные идиоты! И они действительно считали, что противник дал настоящие данные о себе?..
Впрочем, идиот остался всего один. И его жизнь им дорого достанется.
Крейг вырвался из своего укрытия, очередь грянула еще до того, как сигнал по нервным окончаниям от глаз достиг мозга и обработался, показывая неясный силуэт, метнувшийся за створку.
- Крейг, твою мать! - голос не перекрывал звуки выстрелов. Но мужчина все же уловил в нем знакомые нотки.
- Кто это? - спросил он, перестав стрелять. Но опускать оружие не торопился, осторожно, неспешно ступая вперед.
- Конь в пальто! - раздалось из-за двери. А после оттуда, так же осторожно, выглянул солдат.
- Дэвид? - потрясённо проговорил Крейг.
- А то кто же? - Дэвид криво усмехнулся, стягивая тактические очки и фиксируя их на лбу. Еще мгновение Крейг смотрел на него неотрывно.
- Но ты же погиб, - он сжал в ладони жетоны. Среди них совершенно точно был тот, на котором значилось - "Дэвид Блэйк".
- Рано похоронили, - весело откликнулся Дэвид, с размаху хлопнув Крейга по плечу. - Что ты уставился, как на привидение? - он засмеялся. Но смех оборвался внезапно - запищал датчик, загоревшись красным на рукаве. - Пора делать ноги, - добавил мужчина, возвращая очки на глаза и рывком потянул друга за собой.
Не важно, сколько их. Если есть живые - они должны выполнить задание.
Марта приходила дважды в неделю, и только ей самой было известно, чего стоило не приезжать каждый день. Но она должна была работать. А врачи наперебой твердили о том, что контакты с дочерью нужно снизить, чтобы дать Стефани возможность стать более самостоятельной. Марте всегда казалось, что она дает девочке достаточно свободы. Насколько это было возможно, учитывая ее состояние. Указания врачей били по нервам. Но сияющая улыбка девочки каждый раз стирала все плохое.
Жара потихоньку спала. И теперь те несколько часов, которые Марта могла уделить дочери, они проводили в парке при лечебнице.
- Мама, а я могла бы с ней подружиться? - спросила Стефани, поднимая на женщину взгляд. В руках она держала брошюру, в которой рассказывалось о нескольких художниках. С разворота чуть напряженным взглядом на мир взирала Фрида. Марта пожала плечами.
- Только если бы умела путешествовать во времени, - улыбнулась Марта. Стефани лукаво прищурилась. А ведь было бы здорово, уметь путешествовать во времени. Со столькими интересными людьми можно было бы познакомиться, можно было бы увидеть, как создавались шедевры, которыми люди восхищаются веками. Но, увы...
- Путешествовать во времени невозможно, - вплелся в их разговор еще один голос. Марта обернулась. Стефани отреагировала более активно. Она коротко пискнула "Дейт!" и, подбежав к мужчине, сделала реверанс, проговорив "с добрым утром!".
- Доброго утра, милая леди, - откликнулся мужчина, приложив руку к груди и коротко поклонившись ей в ответ. Даже каблуками, кажется, щелкнул, заставив Марту хмыкнуть, сдерживая смешок.
- И отчего же такая уверенность? - подала голос женщина, поддерживая абсолютно бессмысленный разговор. Дейт поднял голову, несколько мгновений он смотрел на женщину. Потом внезапно просиял.
- Я вам расскажу, - предложил он, легко смахивая с колен на лавку рядом мелки. Схватил с подлокотника губку и протер доску, на которой до этого момента не то рисовал, не то проводил какие-то расчеты. Похоже, он точно так же, как мать с дочерью, прельстился хорошей погодой и выбрался во двор. И прихватил с собой и доску, чтобы не прерывать занятие, - в нормальном состоянии все живое движется сквозь время в эту сторону, - Дейт схематически изобразил время, несколькими черточками. И вписал в него человечка из палочек. - Если же попытаться двигаться в другую сторону... - к человечку добавился вектор, тянущий его в обратную сторону, - в итоге субьект пройдет сквозь время в обратном порядке. Каждая его клетка, каждый атом, все пройдет назад. Исчезнут все следы возраста, даже воспоминания, и те откатятся назад.
- То есть, - Марта подошла ближе, положила ладонь на голову дочери, что рассматривала рисунок почти впритык. - Мы можем жить только в рамках своей собственной жизни, - она на мгновение прищурилась, потом вздохнула, - Печально.
- Почему же? - Дейт посмотрел на рисунок, потом на Стефани и, наконец, на Марту. - Разве это не делает нашу жизнь еще немного ценнее?
Они проговорили до вечера, до того самого момента, когда пришло время женщине возвращаться в город. Дейт не впервые вмешивался в их общение, но Марта была не против. Стефани он нравился, да и Марта слушала его безумия с интересом. Как то, о путешествиях во времени. О какой еще фантастике они могли говорить на полном серьезе, обсуждая детали и рисуя схемы? Временами казалось, что то небольшое время, что Марта проводила в лечебнице, было больше похоже на настоящую жизнь. Здесь по крайней мере было во много крат интереснее.
Дейт неизменно говорил на прощение одну и ту же фразу:
- Я не безумец, Марта.
Женщина едва заметно улыбнулась.
- Такое уж ли это достоинство, Дейт? - спросила она тихо, привлекая к себе дочь и ласково целуя в лоб.
- Марта! - мистер Джонс догнал ее уже у машины. Женщина опустила стекло, снизу вверх полувопросительно глядя на мужчину. - Марта, постойте, - зачем-то еще раз повторил мужчина, останавливаясь рядом с машиной. Мгновение Марта неотрывно смотрела на него, ожидая, что же он скажет. Но мужчина молчал. Так что женщине пришлось со вздохом выбраться из салона.
- Что-то случилось, мистер Джонс? - спросила она. Это было практически незаметно, но женщина напряглась, внутренне собралась, словно готовясь отбить атаку. Слишком хорошо ей был знаком такой взгляд от людей старшего поколения. Слишком часто на нее смотрели именно так. Из-за того, что она отказалась сдавать Стефани в лечебницу, и сама ее воспитывала. Из-за того, что все-таки вынуждена была отгородиться от нее, когда это стало опасно. Из-за разрыва с мужем. Из-за работы...
- Нет... то есть, да, Марта, - Джонс стушевался, склонив голову, - это не мое дело, но...
Марта нахмурилась. В чем же он собирался ее упрекнуть?
- Я не хочу, да и морального права не имею, запрещать вам видеться с дочерью. Но ваше общение с Дейтом...
Марта закатила глаза, шумно вздыхая. "Начинается" - мысленно откликнулась она, сдержав этот комментарий лишь от того, что он был слишком уж подростковым.
- Я всего лишь хочу сказать, что тот оттенок, что он принимает в последние дни...
- Оттенок? - Марта вопросительно приподняла бровь.
- Романтичный оттенок, Марта, - строго проговорил Джонс, - поймите, Дейт у нас уже несколько лет. Три, если быть точнее. И у него нет никаких улучшений, все те же фантазии. Эти отношения не принесут добра ни ему, ни вам.
- Вы правы, мистер Джонс, - откликнулась она, медленно вдохнув. И закончила резко. - Это не ваше дело.
Ее даже слишком часто брались судить, диктовать, как нужно прожить жизнь. А она ведь всего одна, даже не перемотаешь...
Сквозь оккупированный врагом лагерь пробираться не так страшно, как сквозь вражеский корабль. Когда видишь небо над головой, или хотя бы его клочки в окнах, по крайней мере не чувствуешь себя загнанной крысой. Длинные узкие коридоры, сглаженные углы и однотипность серебристых стен только усугубляли ассоциацию с лабиринтом и парой лабораторных крыс в его недрах.
- Куда дальше? - спросил Крейг, подбираясь к очередной развилке.
- Зависит от того, есть ли кто-то за этим поворотом, - Дэвид кивнул на указанный проход и снова склонился над коммуникатором, изучая схему. Она была подробной, но, к сожалению, не выдавала расположение врагов. А было бы удобно, словно в компьютерной игре, где зеленые точки означают твоих союзников, а красные - врагов. Но, пожалуй, тогда было бы слишком просто.
- Я проверю, - откликнулся Крейг, высовываясь из-за угла и вглядываясь в проход. Он перехватил оружие и медленно пошел вперед, Дэвид только провел его напряженным взглядом. Чтобы в следующее мгновение со всех ног броситься следом. Из прохода, в который только что свернул Крейг, послышались выстрелы. А следом за ними и отборный мат матерого бойца.
Красных точек за поворотом оказалось предостаточно.
Марта вдавила в пол педаль газа. За ее спиной столкнулись две машины, зеркало заднего вида выхватило столб огня, ударивший не то снизу-вверх, не то откуда-то с неба в землю. Точнее - в почерневший, словно обугленный, асфальт. Марте везло - машина рвалась сквозь город, что был скрыт под тенью. Это можно было назвать катастрофой, но тогда, три года назад, это казалось подарком судьбы. Необычным, экстравагантным, но от того еще более желанным.
Космический корабль появился на орбите Земли внезапно. Около месяца было потрачено на то, чтобы установить контакт. Казалось, что одинаково сильно к этому стремятся специалисты в обоих центрах - и среди людей, и среди пришельцев. Слишком разными были способы общения у двух видов, считающих домом разные планеты. Но связь была установлена. Люди научились переводить специфическую речь. И человеческий говор стали понимать на корабле. И вместе с тем корабль спустился ниже и замер над городом, накрыл его своей тенью, делая дни похожими на ночь. Чтобы обмену данными не мешали случайные помехи.
Марта была в числе первых среди тех, кто вызвался работать с инопланетянами, когда проект сотрудничества был запущен. Его разрабатывали около месяца, но все равно статут больше походил на призыв - "Давайте жить дружно!". Проект создали, но полного доверия к существам из корабля, зависшего над городом, не было и не могло быть. И чем больше люди узнавали о гостях, тем более напряженной становилась работа над проектом. Город уже многие месяцы больше напоминал военную базу, хотя официально их работа была "исключительно научной деятельностью". Люди изучали гостей, гости изучали местных жителей.
И доизучались. Ровно настолько, чтобы счесть их паразитами, которых необходимо уничтожить. Или они решили захватить планету, а разумную жизнь на ней уничтожить или поработить. Точный перевод посланий люди так и не смогли сделать. А, может, им просто мешали. Настороженное, осторожное человечество все-таки оказалось слишком доверчивым.
Столп огня ударил справа, оплавив высоковольтные провода. Кого-то зацепило пламенем, но Марта даже не услышала крика. Она выкрутила руль, уходя дальше от угрозы. Жалобно взвыли тормоза, но машина послушалась. Пламя оставило только очередную черную полосу на крыле, оплавив краску.
Марта смотрела на дорогу. И, удерживая сознание, которое все норовило ускользнуть, все силы пускала на то, чтобы видеть вокруг только преграды. Не обугленные скелеты, в которые превратились дома, машины... люди, не успевшие скрыться. Чтобы не слышать в ушах крики со всех сторон, представляя их просто шумом мотора. Она отупела, не видя ничего перед собой, не слыша ничего, неслась сквозь город. Город, который умирал. Он бился в агонии, рвался, пытаясь сохранить крохи своей жизни. Но огонь пожирал все.
Машина взлетела на холм. Резкий удар отдался в голове глухой и бессмысленной мыслью - "Подвеска в хлам". Но машина выполнила основную задачу - она привезла свою хозяйку к лечебнице. Снова визгнули тормоза, машину занесло, и остановилась она, только врезавшись в дерево. Марта распахнула дверцу, выбираясь из машины.
- Стефани! - она закричала еще в холле, бросаясь по коридору. Где ей было искать свою дочь, если лечебница словно опустела? Она глядела в ночь пустыми зеницами окон, которые выхватывали отблески пламени. Оно не добралось еще на холм, и не должно было добраться. Марта не просто так выбрала лечебницу, здесь Стефани в безопасности, что бы не происходило в городе.
- Стефани! - Марта снова закричала. Где же тогда девочка? Пришельцы до этого момента никогда не спускались со своего корабля на землю. Они рискнули? Или это люди, охваченные паникой, начали мародерничать? Нет, еще слишком рано. Когда родной дом горит не до того, чтобы грабить чужой. Где же они?..
Ответ нашелся в следующей комнате, дверь которой Марта потянула на себя. Кажется, это был музыкальный зал. Одновременно со скрипом двери послышался щелчок затвора.
- Кто здесь? - строго спросил голос. Марта едва заметно вздрогнула и толкнула дверь сильнее, распахивая ее едва ли не настежь.
- Дейт! - она узнала голос. Взгляд метнулся по лицу мужчины, напрочь игнорируя пистолет в его руках. Но много важнее было то, что... - Стефани... - выдохнула Марта, бросаясь к мужчине, он едва успел поднять руку с пистолетом. Стефани пряталась за его спиной, сжимала в ладошке его рубашку и прятала лицо где-то между лопаток. Точно так же она всегда жалась к маме, когда ей было страшно. Очень страшно. Даже услышав родной голос она настороженно подняла голову, выглядывая из-за плеча Дейта. И только спустя несколько мгновений бросилась к Марте, обхватила за пояс и уткнулась носом в плечо. Она не всхлипывала, хотя Марта знала, что, если бы могла, она бы плакала.
Они все были здесь. Персонал лечебницы, пациенты. Даже охранники, у одного из которых, судя по всему, Дейт и выхватил пистолет.
- Что там происходит? - спросил Джонс. Он сидел на полу у окна и глядел из тени большими глазами, словно филин. А за его спиной, за окном, пылал город.
- Ад, - коротко откликнулась Марта. Не стоило разводить панику. Но что еще остается, если единственное будущее - умереть в огне?
По комнате прокатился шорох, за ним тихий всхлип. Но Марта не слушала. Она покрепче прижала к себе Стефани. А вот Дейт обвел взглядом комнату, людей. И тихо подал голос.
- Марта, - обратился он. Женщина подняла голову, взглянула в его глаза. - Я не безумец, - внезапно проговорил он, подходя ближе. Стефани отняла голову от плеча Марты и обернулась, непонимающе глядя на мужчину. - Ты знаешь это... - начал было Дейт, потом поморщился и мотнул головой. - Не важно. Просто скажи мне, - чем-то напуганная Стефани пискнула и юркнула маме за спину. Но и сама Марта тоже отступила на шаг от Дейта, который медленно приближался. - Какой сегодня день? - спросил он, мягко положив руки на плечи женщины, - Марта, какой сегодня день?
- Какая разница? Дейт, сейчас...
- Марта! Просто скажи дату! Ты ее знаешь, ту самую, которую я должен услышать...
Женщина скрипнула зубами.
- 5 октября, - проговорила она. Почему-то эта цифра так и осталась в памяти, хотя разговор с мистером Джонсом был давним и должен был уже стереться.
- Год, Марта!
- Та откуда я знаю?! - огрызнулась она. "Дейт у нас уже несколько лет. Три, если быть точнее" - пронеслось в голове. - Три... 2015! - она снова вскинула взгляд на Дейта. - 5 октября 2015 года, - проговорила она.
Марта не успела даже моргнуть. Человек, стоящий перед ней, до боли сжимающий ее плечи, просто исчез, словно его никогда и не было.
Дверь отсека захлопнулась за спиной. Отозвался противным писком замок, по которому Крейг не глядя ударил, набирая код, чтобы заблокировать проход. Мужчина прислонился спиной к стене и медленно по ней сполз, тяжело дыша. Последние три перехода пришлось бежать. Без остановок, с трудом урывая у противника даже те несколько мгновений, которые нужны, чтобы открыть, а после заблокировать двери.
Крейг поднял голову, а через мгновение в панике вскочил на ноги. В отсеке оказалось по меньшей мере еще четыре двери.
- Заблокируй все, - проговорил Дэвид. Он безжалостно сорвал с центрального компьютера панель и теперь ковырялся в проводах. Они проходили плотными гроздьями, переплетались, как змеи. Крейг кивнул, бросившись к следующей двери. Там, у первой, он уже слышал знакомый скрежет. Вскоре к ней присоединился и аналогичный звук за второй дверью. Они пытались пробраться внутрь. Хруст за последней дверью перебил механический голос - "Дверь заблокирована".
- Все, - Крейг обернулся, - Дэвид, что ты делаешь?
Мужчина удобно расположился на полу и вытаскивал провода одни за другими. Не скольких рассек изоляцию и переплел их между собой.
- Протокол самоуничтожения, - проговорил он, - Его можно запустить только с аналоговым доступом. Дополнительная защита, - Дэвид шумно выдохнул. Среди всего вороха проводов он наконец нашел нужный - он заканчивался штекером. С усилием мужчина вырвал его из гнезда.
- Откуда ты... - Крейг осекся, - Дэвид, да какого черта ты делаешь?!
Дэвид поднял голову и прижал штекер к шее, под челюстью. И не просто прижал, он возил ею по коже, словно пытался найти гнездо на ощупь, попасть в нужное место. Но ничего не получалось. Дэвид схватил зубами перчатку и стянул ее с руки. Но и этого оказалось недостаточно. Он впился ногтями в щеку и потянул вниз, срывая мешающую кожу. Обнажая стальную кость, заменившую ему часть нижней челюсти. А следом за ней из-под кожи показалось перемазанное кровью гнездо. На этот раз Дэвиду удалось всадить в него штекер с первой попытки.
- Опусти оружие, Крейг, - спокойно проговорил он. Но мужчина только удобнее перехватил винтовку.
- Ты киборг, - зло прорычал он, выплюнув это слово, как ругательство. - Как ты... да как ты вообще мог позволить такое с собой сделать? Зачем?..
Дэвид ответил не сразу. Он прикрыл глаза. Перед правым, механическим, мелькнули показатели системы.
- Потому что живое существо не способно путешествовать сквозь время, - проговорил он. Его голос должен был быть безэмоциональным, механическим. Но он вибрировал, не то от злости, не то от внутреннего напряжения. - Нельзя пронести во времени живую память, - Дэвид коротко вздрогнул, словно его тело пробило током. Все-таки где-то изоляция была не полной, - А зашифрованный алгоритм - можно, - добавил он. - И тогда необходимо его будет лишь расшифровать. И он запустится, - Дэвид поднялся на ноги, вырывая из себя штекер. - Здесь есть капсула. Для спасения пилота. У тебя около тридцати секунд на то, чтобы ею воспользоваться.
Но Крейг не торопился даже сходить с места.
- Значит... ты из будущего? Что произошло?
- Я не знаю! - Дэвид чуть повысил голос, подавшись к другу. - У меня есть только алгоритм, я не знаю причин... - он на мгновение замолчал. Взгляд упал на жетоны, что так и остались обмотаны на руку Крейга. - Подозреваю, что я выжил. Хотя должен был погибнуть вместе с вами... - Дэвид медленно выдохнул. - Что мне оставалось, кроме как вернуться? - мужчина чуть усмехнулся. Даже если ради этого пришлось пройти механизацию, - Но я все равно опоздал... если бы только все пошло по плану, если бы я вовремя узнал ключ... я смог бы прийти раньше, - он вздохнул.
Скрежет усилился. Стальную поверхность одной из дверей пересекла косая линия, с каждым мгновением она становилась ярче, словно раскалялась.
- Времени не осталось. Крейг, капсула! - напомнил Дэвид.
- А ты? - чуть запоздало спросил солдат. Но киборг только покачал головой.
- Спасать положено людей. А я живой только на половину, - он внезапно улыбнулся, - Будет очень сентиментально, если я попрошу тебя найти одну женщину?
Крейг фыркнул.
- Сам найдешь. Может ты и железяка, но уж точно человечнее этих, - он кивнул на след на двери, что расползался все сильнее. В капсулу он втащил друга едва ли не силой, не слишком вслушиваясь в его доводы.
Марта покрепче сжала теплую ладошку Стефани. Огонь давно отгорел, но зрелище, которое открывалось с вершины холма, все равно оставалось ужасающим. Вместо ночных огней, которыми город пылал каждую ночь, зияла чернота. Сереющее на востоке небо не давало еще достаточного света, чтобы выхватить из тени разрушенный, почерневший город. Да и дым все еще стоял столбом, поднимался в небо, заслоняя собой все. Не было только корабля, нависающего над городом такие долгие три года. Не было и города, скрытого седым дымом. Сердце болело, словно от потери близкого родственника. Марта повернула голову. Стефани неотрывно смотрела вниз, где в низине между холмов когда-то лежал ее город. И по щеке одиноко скользила соленая капля.
- Девушки, любуетесь видом? - проговорил кто-то за спиной. Марта обернулась. И, стоило Дейту увидеть ее лицо, как желание шутить у него пропало. Марта медленно вдохнула, коротким кивком отвечая на приветствие незнакомого мужчины в форме. Впрочем, и Дейт обзавелся где-то военной формой. Но если это и было важно, то не сейчас.
- Дейт...
- Дэвид, - подсказал он, механически потирая щеку. Она заметила, не могла не заметить. Но ничего не сказала. Только кивнула и начала снова.
- Дэвид, - проговорила она, снова оборачиваясь на город. Мужчина подошел и стал рядом, мимоходом потрепав Стефани по голове. Девочка выпустила мамину руку и осторожно перебралась к нему. Марта не стала ее останавливать. - То число... 5 октября 2015. Что это? - спросила она. Впрочем, вряд ли ответ ее интересовал. Просто нужно было о чем-то говорить, пока рассветный ветер потихоньку стал вытягивать дым из низины. Какая-то странная, болезненная потребность увидеть то, что осталось от города, билась в груди.
- Ключ активации, - проговорил Дэвид.
- Ясно, - Марта кивнула. У нее не было сил удивляться. По крайней мере, ей так казалось. Но когда поднявшийся ветер разогнал дым достаточно, чтобы город стал виден в предрассветных сумерках, с ее губ все-таки сорвался возглас:
- Не может быть! Как?! - Марта потерянно покосилась на Дэвида, потом снова посмотрела на город. Из дыма вынырнула машина, деловито пересекла квартал и скрылась в следующем повороте. Она объехала дом, который разрушился на глаза у Марты. Она помнила, там должен был сохраниться разве что фундамент. Но дом был цел. - Город ведь был разрушен! - за спиной раздался тихий смешок Крейга.
- Это было вчера, Марта, - проговорил Дэвид. - А сегодня... Стефани, какой сегодня день? - спросил он. Просиявшая девочка бойко ответила:
- Первый день после вчера!