|
Олька, высунувшись в окно папкиного внедорожника, в очередной раз пыталась сосчитать мелькающие вдоль дороги ели. Все остальные занятия - чтение книги, рисование и просматривание мультфильмов по наладоннику - ей порядком надоели, так как они ехали уже около трех часов.
Ветер теребил Олькину пышную челку, лохматил собранные в хвост волосы.
- Олька, а ну сядь. Вывалишься, - одернул её отец и поймал за ногу, притянул рукой к сиденью.
- Ну, пап, - обиженно откликнулась девочка, - Опять сбил со счета.
- Не бурчи. У тебя все лето будет на то, чтобы елки в лесу сосчитать, - усмехнулся он, украдкой взглянув на недовольную дочь, добавил, - Сколько насчитала?
- Тридцать пять.
- Неплохо. Прошлый раз, помнится, было что-то около двадцати?
- Двадцать две, - подтвердила она и улыбнулась, - Ты тогда просто слишком быстро ехал.
- Да ну?
- Ну, да! - подбоченившись кивнула Олька.
- Ох, хитрюля, ты у меня, - рассмеялся отец.
Она любила его смех. Когда он смеялся, то Ольке казалось, что её папка становился совсем молодым, будто мальчишка, только очень высокий. Его темные волосы, коротко подстриженные летом, были еще совсем без седины, а морщинки ютились пока только в уголках глаз и немного на лбу, когда он хмурился, думая о чем-то взрослом и важном. Девочка иногда представляла своего отца маленьким озорником, как на тех фотографиях, что ей показывала бабушка.
Немного помолчали. Каждый погрузился в собственные раздумья. Онежкина Оля перешла в пятый класс, и теперь будет впервые все лето предоставлена сама себе. Заслужила уважение родителей, да и еще одна причина - грустная, заставила их купить дочери путевку в лагерь отдыха на все лето. Бабушка - самый дорогой Олькин человечек - сейчас сильно болела и не могла, как раньше уделять внучке свое внимание. Мама взяла отпуск и выехала к бабушке в Саратов, папа не мог надолго отлучиться от своей сложной и важной работы. И чтобы каникулы у девочки не пропали даром, родители отправляли её на отдых за тридевять земель от душного города. В живописное местечко, на берегу Днепра, где и расположился лагерь "Солнышко", в котором девочка будет отдыхать уже четвертый год подряд. Только ни разу еще ей не покупали путевку на ВСЕ лето.
- О чем грустишь, котенок? - спросил Виктор Петрович Онежкин не по годам серьезную дочь.
- О бабушке думаю, - ответила она и отвернулась к окну. - Не хочу, чтобы она болела.
- Ну, солнышко. Не переживай так. Все будет хорошо. Обещаю, - постарался он растормошить дочь.
- Как ты можешь обещать, папа?
- Могу. Потому что мы с мамой будем стараться и обязательно вылечим нашу бабушку. Верь мне, Олька.
- Я постараюсь... Бабушка говорила, что если сильно чего-то желать, то это всегда исполняется. Я буду желать здоровья бабушке сильно-сильно!
- Воот. Правильно. Нужно набираться сил перед школой, поэтому давай так - ты отдыхаешь и ни о чем не волнуешься. А мы с мамой постараемся помочь нашей бабушке. Вот увидишь, она обязательно поправится.
- Пап, я не смогу не думать.
- Пообещай хоть, что не будешь плакать...
- Обещаю. Я буду отдыхать, набираться сил и каждое утро и каждый вечер желать здоровья бабушке.
- Ну, вот и умница.
Они все ближе подъезжали к "Солнышку" и все сильнее сжималось сердце девочки перед разлукой. Впервые внутри нее поселилась какая-то пустота и слезы все-время так и норовили выскочить из глаз. Приходилось сдерживать их и отвлекаться на что-то, чтобы не заплакать.
Олька вспомнила, как бабушка пекла блины - румяные, по солнечному теплые, и невероятно вкусные. Никто не умеет печь таких блинов как её бабушка. А сказки рассказывать, кто бы так смог?
Однажды, уже почти засыпая, она слушала бабушкину сказку о принцессе и храбром принце, который спасал свою возлюбленную из хищных лап страшного дракона. И хотя глаза уже закрывались сами собой, но ей так хотелось дослушать конец истории, что перебарывая сон, девочка все время спрашивала:
- Баба, а что дальше?
- А ты еще не спишь?
- Нет
- Ну, слушай...
И вот уже часы пробили полночь, а сказка была еще в полном разгаре, как Олька услышала невероятное продолжение:
- Итак, ехали они, ехали. Полем, лесом, рекой... и видят пенек стоит. А на пеньке... окорочка пожарить, в магазин сходить....
- Бабушка, бабушка, какие окорочка?
- Ой, Олюшка. Да я никак уснула? - удивилась бабушка. - Давай-ка спать, милая. Я тебе лучше завтра сказку доскажу.
"Только бы ты выздоровела!" - думала, вздыхая девочка, и совсем не заметила, что они уже вывернули к входу в лагерь.
Синие высокие столбы ворот были украшены флагами. Сами ворота широко распахнуты - встречали гостей. Олька увидела пару автобусов, из которых высыпают ребята, как горох на траву.
- Ох, сколько в этом году малышни всякой! - воскликнула она, разглядывая приехавших с родителями по виду семи - восьмилеток.
Видно, она считала тебя теперь взрослой и совсем забыла, что года четыре назад тоже крепко держалась за руку отца и испуганно озиралась по сторонам.
- Давай прощаться, котенок. Веди себя хорошо и если что - звони! - напутствовал Виктор Петрович Ольку.
- Хорошо, пап. Не беспокойся, - ответила она, выпрыгивая из припаркованной у березы машины.
- Я провожу тебя?
- Ты что? Я же не малявка! - возмутилась она. - И все тут знаю. Сейчас с девчонками пойдем искать свой отряд, а потом отнесем вещи в наш домик, потом линейка и все остальное. Я же тут не в первый ведь раз, папа.
Вытащив из багажника рюкзак, он помог нацепить его на плечи дочери и притянул девочку к себе.
- Иди ко мне! - взял её, как маленькую, на руки, чмокнул в щеку. - Будь умницей!
- Буду, - ответила она и, махнув рукой на прощанье, побежала к знакомым с прошлого сезона девчонкам.
Они активно привлекали к себе её внимание: махали руками и даже пару раз крикнули в её сторону: "Онежка! Иди к нам!"
- Хм... Онежка, значит, - улыбнулся отец прозвищу, которым наградили его дочку подруги. - Эх, взрослая уже такая...
Он забрался в салон внедорожника и, проезжая мимо своей девочки, громко посигналил. В награду получил задорный звонкий смех.
- Привет, девчонки! - подбежала Олька к долговязой Ане и к невысокой щупленькой Маше.
Девочки почти не изменились, немного только подросли. А еще у Ани вместо толстой русой косы, что доходила прошлым летом ей ниже пояса, теперь были два коротких хвостика.
- Привет, - ответили они переглянувшись.
- А ты чего не сразу подошла? Слышала, мы тебя звали? - спросила Маша.
- Ага. Слышала. Попрощаться нужно было.
- Ой, не могу, долгие проводы... - хихикнула Маша. - Ну, я пойду. Догоняйте.
- Не жалко тебе косу? - поинтересовалась Олька, когда они с Аней остались вдвоем.
- Не-а. К зиме еще отрастет. А так и не жарко и причесываться по три часа не надо, - улыбнулась подруга. - А ты это с кем была?
- С папой.
Мимо девочек проехал внедорожник и громко посигналил. Аня от неожиданности подпрыгнула на месте, а потом они с Олькой громко рассмеялись над её испугом.
- Он у тебя что ненормальный? Так пугает!
- Нормальный. Просто пошутить любит.
- Мой тоже любит шутить. Иногда так пошутит, что мамка потом полдня ворчит.
- Да, ладно тебе. Ты кого-нибудь еще из наших ребят видела? - спросила Олька.
- Не, не видела. Вон Машка нам рукой машет. Наверно, нашла кого-то, - указала Аня головой в сторону. - Бежим к ней!
Пора было найти свой отряд и познакомиться с вожатой. Вздохнув, Олька в последний раз оглянулась на пыльную дорогу. Она поправила рюкзак и поторопилась догнать Аню.
Вожатую в этот раз звали Полина Викторовна - молоденькая тоненькая девушка, приветливо улыбаясь, построила ребят в две шеренги и встала рядом, ожидая начала линейки. Её темные волосы вились мелкими колечками и как у Ольки были собраны в хвост на затылке. В темно-синей юбке и белой футболке, на высоких каблуках - Полина Викторовна выглядела совсем не так, как в прошлом году Галина Ивановна, которая, все время ходила в кроссовках и в стареньком спортивном костюме. Даже на линейке, та всегда была в брюках.
- А эта ничего, симпатичная, - прошептала Машка. Они стояли с Олькой рядом, плечо к плечу, - только она молодая слишком. Она с нашими пацанами не справится, вот увидишь. Плакать будет бегать к заведующей.
- А может, не будет, - пожала плечами Олька, хотя и понимала, что Машка, скорее всего, права.
Один Колька Верещагин чего только стоит. Его в прошлом году даже раньше времени из лагеря забрали. Он прыжки с крыш решил устроить на спор и ногу сломал.
Девочка покосилась на парнишку. Тот стоял и о чем-то оживленно перешептывался с новеньким мальчишкой - низеньким и пухлым, как Пончик из "Незнайки". Наверное, на что-то подговаривал. Вообще в этот раз детей в лагере было намного больше обычного. В Олькином отряде - двадцать два человека: десять мальчиков и двенадцать девочек.
Пока заведующая через шипящий микрофон пыталась рассказать предстоящие планы на месяц, дети, переглядываясь, потихоньку знакомились друг с другом.
Кто-то больно ткнул Ольку в спину:
- Эй, рыжая, тебя как звать? - послышалось за её спиной.
Девочка обернулась и встретилась с насмешливыми зелеными глазами, принадлежащими высокому худощавому мальчишке, у которого уши, как у Чебурашки - торчали в стороны.
- Никак.
- Да? А я Никто, - улыбнулся он во весь рот, сверкая белыми зубами, как из рекламы зубной пасты, - А все-таки? Как зовут-то?
- Отстань! - отвернулась она от надоедливого мальчишки и тут же услышала Колькин шепот.
- Да это Олька Онежкина. Мы её Онежкой прозвали. А вот та, высокая - это Анька - Великанша. А вон та - Машка..., - перечислял он имена и прозвища, - Кнопка.
- Заткнись, Колька, - шикнула на него Маша, - А то я твою кличку назову не зарадуешься тогда. Назвать?
- Маш, я же пошутил. Какая ты кнопка, ты же у нас теперь подросла до дырокола.
За спиной раздался смех. Мальчишки явно потешались и напрашивались на то, чтобы их от души поколотили.
- Дурак!
- Сама дура!
- Ребята, ну-ка тише! - подала голос Полина Викторовна, - Ничего же не услышите.
- А нам и так ничего не слышно, - возразили мальчишки чуть ли не хором.
- А вы поменьше орите, тогда все услышите, - возразила Аня.
- Тебя вообще тут никто не спрашивал, - дернул её за хвостик Колька. - Косу отрезала, так что, теперь все можно?
- Тебя не спросила, - огрызнулась девочка, поджав от обиды губы.
- Мальчики, девочки, как не стыдно! - чуть повысила голос Полина Викторовна, - Нельзя же так!
Неизвестно, чем бы закончилась перепалка. Но раздалась команда:
- Равняйсь! Смирно! Направо!
И отряды, начиная с первого, в котором были малыши, и, заканчивая седьмым, в котором были уже довольно взрослые ребята, - по одному отправились по своим домикам. Нужно было их заселить, значит, найти себе кровать, желательно не очень скрипучую, и тумбочку. Еще нужно было быстренько познакомиться с остальными девочками, чтобы в случае чего, дружно дать отпор обнаглевшим мальчишкам.
Олька уже знала по прошлому лету, что если взяться всем вместе, то мальчишки через какое-то время присмиреют.
Отряд рассыпался сразу же после того, как они вышли за пределы вымощенной кирпичом площадки.
Лишь только "Место казни" - это название больше подходило, по мнению ребят, месту сборов и линеек - осталось позади, как мальчишки кинулись к своему домику, а девчонки к своему. Они с криком ввалились в комнату и врассыпную бросились к кроватям.
- Это - моя!
- Нет, моя!
- Эту у окна - не занимать! - закричала Анька во все горло. - Она моя!
- На ней же не написано, - возразила девочка, которая уже разместилась у окна.
- Еще как написано! - не отступала Анька. - Вот читай!
Откинув матрас в сторону, она показала новенькой жирную надпись: "Это кровать Анны П."
- Ну и что?
- Что-что! Анна Пэ - это я. Анна Пешкова. Понятно теперь?
- Да, ладно, - уступила девочка и с недовольным видом отошла в сторону. - Все равно у окна мухи летают.
Разместившись между Аней и Машей, как обычно у стены, в углу, Олька засунула рюкзак под кровать. Она выложила в тумбочку только расческу, зубную пасту, щетку и мыльницу с куском ароматного земляничного мыла.
Справившись с первоважными делами, Олька заметила, что некоторые девочки собрались в небольшие группы по два человека, а некоторые сидят совсем потерянные на своих кроватях.
Пора было познакомиться.
- Девочки, а давайте поиграем в игру "Снежный ком".
- А как?
- Это вот, допустим, я называю свое имя, а Аня мое, а потом свое, а Маша - мое, потом Анино, потом свое и так далее, - попробовала объяснить Олька. - Давайте я с себя и начну, потом понятнее станет. Оля.
- Оля. Аня.
- Оля. Аня. Маша.
- Оля. Аня. Маша. Катя.
- Оля. Аня. Маша. Катя. Лена.
-...
- Оля. Аня. Маша. Катя. Лена. Таня. Катя. Зоя. Наташа. Вера. Аня. Надя, - закончила последняя девочка своим именем.
- Итак, у нас две Ани и две Кати. Остальные по одной. Вот и познакомились, - подвела итог Маша и тут в комнату вошла вожатая.
Она посмотрела на девочек, подсчитывая количество присутствующих. Сверившись с тетрадкой, спросила:
- Так, девочки, устроились? Все хорошо, да? Тогда давайте быстренько по списочку ориентируемся - кто есть, кто - отсутствует, и бежим ужинать. Вопросы есть?
- Есть, - подала голос Наташа, - В туалет можно?
- Ты кто?
- Наташа Кислицына.
- Да. Есть такая, - Полина Викторовна поставила галочку карандашом напротив фамилии девочки, - Сама найдешь?
- Нет.
- Тогда кто тут из стареньких проводить может? - оглядела вожатая девочек и поправила за ухо выбившуюся прядку волос.
- Я могу, - ответила Олька, замечая, что её подруги не хотят новенькой помочь.
- Ты кто?
- Оля Онежкина.
- Хорошо, - появилась в тетрадке новая галочка, - Бегите. Потом сразу в столовую. И чтобы я вас не искала, договорились?
- Да, - кивнули девочки и выбежали из домика.
Олька бежала впереди, Наташа немного отставала от нее. Добравшись, до скрытого в зарослях деревьев каменного дома с буквой "Ж", они остановились у входа.
- Вот, - сказала Олька, - Иди. Я тебя тут подожду.
Через некоторое время Наташа вышла и, улыбнувшись, сказала:
- Спасибо тебе. Давай дружить.
- Давай.
- Меня можно Натой звать. Так короче и меня так мама зовет.
- А я Олька. Еще меня тут мальчишки Онежкой прозвали. И тебе что-нибудь тоже придумают.
- Зачем?
- Не знаю. Игра у них такая, наверное. Бежим в столовку!
- Бежим, - согласилась Ната.
Олька почувствовала, что ужасно проголодалась. Все-таки на свежем воздухе - аппетит был намного лучше, чем обычно.
Девочки летели со всех ног и чуть не врезались в высокого широкоплечего мужчину.
- Эй, осторожнее! - воскликнул он, уступая дорогу.
- Простите, - извинилась Онежка на ходу и полетела дальше. Уже возле двери в вытянутое, словно поезд, одноэтажное здание, её догнала Ната.
- Ты чего так медленно бегаешь? Идем! Все, наверное, уже лопают, - потянула за собой подругу Олька.
Девочки быстренько вымыли руки - три железные немного заржавевшие раковины стояли рядком у стены, и около них сейчас никто не толпился. В довольно просторном помещении все были заняты обедом, и на опоздавших девочек никто не обратил внимания. Окинув взглядом столовую, они увидели "своих" в правом дальнем углу от двери. Зато стол их группы располагался ближе к раздаче, это было удобно - и дежурным накрывать и потом относить посуду.
- Идем! - сказала Онежка, протискиваясь между рядов к столу.
- Девочки, - подозвала их к себе вожатая, - после ужина никуда не разбегаться. Собираемся у домика вожатых.
- Хорошо, - ответила Олька.
- А домик вожатых - это где? - спросила у нее шепотом Ната.
- Я покажу.
Две порции гречневой каши с мясом стояли нетронутыми и ожидали своей очереди.
Девочки сели напротив друг друга и поспешили догнать остальных, уплетая кашу за обе щеки и запивая её сладким компотом.
- Ненавижу компот, - сморщилась Ната, - а другое можно взять?
- Не-а, тут всегда одинаково. Можно только воду попросить.
Ната встала за водой, а к Онежке подошла Маша. Она уже поела и вернулась от раздачи.
- Представляешь, пока вас не было, нам сказали, что в этот раз вместо кружка по рисованию будет дополнительный для мальчишек по выжиганию, а у нас вышивка и вязание. Кошмар просто!
- Почему кошмар? Нормальный кружок. Вязать научишься.
- Я и так умею. И вообще я что, зря с собой альбом и краски тащила? Я рисовать хочу, а не вязать, - вздохнула Машка и нахмурилась. - Ты все?
- Угу.
- Идем?
- Ты иди. Я Нату хочу подождать, - ответила Олька, допивая компот.
- Ладно. Я на улице подожду вас. Только давайте побыстрее, - ответила Маша и поправив волосы, неспешно отправилась на выход.
Олька увидела, как её подруга у двери столкнулась с каким-то мальчишкой и, обозвав его самым подходящим словом "Псих!", скрылась с Онежкиных глаз.
- Я все, - отодвигая тарелку от себя, известила Ната. Она сделала еще два глотка воды и, вздохнув, добавила, - кормят тут совсем невкусно.
- Нормально кормят, - пожала плечами Олька. - Конечно, бабушкиных пирогов нам не дождаться, но котлеты и борщ тут вкусно готовят, а еще блинчики бывают. Идем?
- Ага.
Оставив посуду у окошка раздачи, они побежали к остальным ребятам. У домика вожатых собрался весь лагерь. Расселись кто куда. Кто на скамейки, кто прямо на траву. Некоторые, правда, предпочитали ожидать вожатых стоя небольшими группками, шептались о чем-то между собой. Иногда слышался громкий смех девчонок. И пацаны постарше что-то рассказывали друг другу жестикулируя и громко восклицая: "Да я тебе грю, так и было! Во даешь?!"
Онежка поняла, что в этот раз в лагере будет весело. Ребят понаехало много и все такие разные. Есть девочки из старшей группы, которые выглядят, как на обложках журналов - лица у них разукрашены в помаде, туши и слое тонального крема. Правда, зачем он нужен в четырнадцать лет, она не могла понять.
Бабушка всегда ей говорила, что такой крем необходим, чтобы прятать морщинки взрослым дамам лет сорока. Молоденьким девочкам он не нужен, у них еще нет морщин. А старым - уже не поможет, их морщины уже не один крем не скроет.
Еще было много малышни и тех, кто первый раз приехал сюда на отдых и плохо еще ориентируется в лагере. Поэтому сейчас, как обычно, вожатые все всем объяснят. Маша стояла рядом с Онежкой и комментировала ребят.
- Вот тот высокий пацан, видишь? Тот, что в серых штанах и синей рубашке. Вот это Славка. Он в прошлом году тут был только маленьким. Мы с ним еще в бассейне прыгали, и ты выбирала победителя, помнишь?
- А-а... это он? Ничего себе как вырос! - удивилась Олька.
Она и правда смотрела тогда от кого из ребят больше брызг будет. Тот и победил. Спорили тогда на шоколадку, а выиграл Славка и Маша долго дулась потом на Ольку.
- А вот ту девчонку, помнишь? Вот-вот смотри, у самого входа - рыжая сидит, помнишь её?
- Нет.
- Это же Катька. Её тем летом оса укусила в глаз, она даже три дня его открыть не могла. Помнишь?
- О, да! Теперь вспомнила. И как ты про всех все помнишь?
- Память хорошая.
- А Аня где? - забеспокоилась Онежка, она не видела подругу с ужина.
- Ей из дома позвонили. Наверно, еще по телефону болтает, - пожала плечами Маша, оглядываясь по сторонам.
Мобильники здесь не разрешали иметь, и Олька с неохотой рассталась со своим красавчиком Nokia еще дома. Зато можно было позвонить своим домашним - бабушкам, дедушкам, мамам и папам со стационарных телефонов, их тут - целых два. У них днем посменно дежурили ребята из старших групп. Они и разыскивали по всему лагерю тех, кому звонили родители. Самим тоже можно было позвонить домой, но не часто и только по какому-то важному делу.
Старшая вожатая обычно отговаривала малышей от таких звонков. Ведь мама может быть занята, а бабушка - в магазине и нечего лишний раз их беспокоить - лучше найти себе интересное занятие. Которых тут - предостаточно. Это и различные кружки, бассейн, игры на свежем воздухе и площадка с горками, качелями и теремками - не хуже, чем в любом городе. В комнате отдыха имелся телевизор с видео, где можно было при желании мультфильмы посмотреть. Еще в лагере находились различные повседневные заботы: это уборка комнаты и поход в прачечную, чтобы что-то постирать и поливка цветов, что растут у каждого домика. И кроме всего прочего каждый раз проводились мероприятия для всех - это и конкурс на лучшую песню, и веселые старты, и футбольный турнир, где девчонки играют против мальчишек и многое, многое другое. Каждый день с утра до вечера занят так, что мысли о доме приходят только к вечеру или после отбоя. Когда только подушка и жесткая кровать напоминают о том, что дома было бы уютнее. Вот тогда и хочется пореветь. Но с Онежкой такое случается редко. Обычно она сразу засыпает, как только голова соприкасается с подушкой.
Старшая вожатая - Ирина Геннадьевна, симпатичная улыбчивая женщина лет сорока, вышла на площадку перед домиком, за ней нестройным рядком стояли и остальные вожатые, а с ними и кружковеды - воспитатели, которые вели какие-то кружки и помогали ребятам чувствовать себя в лагере, как дома. С некоторыми из них Олька уже была знакома по прошлым сезонам, некоторых видела впервые. Привлек её внимание черноволосый мужчина - высокий и широкоплечий, ей показалось, что где-то она его уже видела. Только где - вспомнить никак не получалось.
Звонким сильным голосом Ирина Геннадьевна поприветствовала ребят и стала перечислять все, что Онежка слышала уже не раз - это и про планы, и про правила того, что можно и что нельзя в лагере, и про режим дня...
Олька зевнула, прикрыв рот ладонью, спасла себя от кружащей возле нее мошки.
- Смотри, муху проглотишь, - хихикнула Машка и тоже отмахнулась от надоедливого насекомого.
- Девочки, ну что тут? О чем говорят? - присоединилась к подругам Аня.
- А... как обычно, - отмахнулась Олька. - Ты домой звонила?
- Нет. Это мне бабушка позвонила, а с ней, как начнешь говорить, так не остановишься.
- И че она хотела? - поинтересовалась со скучающим видом Маша.
- А... так. Забыла мне положить с собой шерстяные носочки.
- Чего? Летом-то они зачем? - хихикнула Маша. - Ты, что на северный полюс собралась?
- Повезло тебе, Машка, что ты не знаешь мою бабушку. Она со своей заботой задолбала нас всех. То носочки, то чулочки, то еще что-нибудь придумает!
- Зря ты так про бабушку. Она же просто беспокоится о тебе, - сказала Олька и подумала о своей бабуле.
- Да кому нужны её беспокойства!
Онежка не стала ничего отвечать Ане. Ей не понять. Возможно, потом она когда-нибудь станет горько жалеть о том, что не ценила бабушкину заботу.
- А я люблю свою бабушку, - встряла в разговор Ната. - Она у меня уже старенькая совсем, но такая добрая и пироги печет вкусные и булочки.
- Да, мы тоже своих любим, - ответила Маша за себя и за Аню. - Только они иногда такие занудные бывают.
Олька знала, что бабушки бывают разные, но ей со своей - очень повезло. И сейчас вспоминая о ней, даже немного взгрустнулось.
- А что там за дядька новенький стоит? - спросила Аня, всматриваясь в ряд вожатых. - Симпатичный какой! Прям, как с картинки и на моего любимого актера похож.
- Это на кого? На Сталлоне что ли?
- Не-а, он мне уже не нравится, слишком старый. Я сейчас Орландо Блума обожаю, - Аня мечтательно зажмурилась и прижала ладони к груди, будто её кумир там сидит. - Ммм... вот красавчик!
- Так он же худой, как доска!
- Зато какие глазки, а улыбка...
- Да ну вас, девчонки! Хватит по кусочкам человека разглядывать. Этот дядька на твоего Блума совсем не похож! Может... только улыбка.
Девчонки продолжали вспоминать кумиров, а Олька рассматривала незнакомца. Да, он был симпатичный, даже очень. Вот улыбнулся, тепло посмотрел на Полину Викторовну, они о чем-то перемолвились...
Онежка вдруг догадалась, кем он может быть.
- Девочки, а это, наверное, физрук новый. Мы же Павла Саныча сегодня не видели. Значит, этот вместо него.
- О, точно! Он и похож на физрука, - подхватила Аня.
- Ага. А чего он тогда не в форме, не в трико, а в брюках, а? - возразила подруге Маша.
- Ну, не знаю, - пожала плечами Онежка, еле отрывая взгляд от мужчины.
- Это мы с ним столкнулись, когда в столовку бежали, - прошептала ей на ухо Ната и покраснела. Потом горячо добавила. - Я ему еще нечаянно на ногу наступила.
"Так вот почему ты отстала", - подумала Олька, но ответить ничего не успела. Потому что старшая вожатая закончила свою речь и всех ребят отпустили с вожатыми по группам решать организационные вопросы.
Распорядок дня, расписанный по часам, появился на входе в комнату, в виде альбомного листа расчерченного цветным фломастером и жирно обозначенными цифрами. Можно было с ним ознакомиться, но Онежка и так знала, что подъем в 9.00, отбой в 21.30. А между ними - завтрак, обед, полдник и ужин. А еще - зарядка, кружки, игры, бассейн и многое другое, чем будет заполнено её лето. А еще - много общения, солнца, ветра, чистого воздуха, загара и приключений. А как же без них? С них начинается каждый летний день или ночь.
Перед сном Полина Викторовна раздала детям по небольшому пакету молока и печенье. Перекусив, девочки, прихватив с собой все необходимое для водных процедур, побежали умываться. Колонка с обжигающе холодной водой стояла недалеко от входа в домик девочек, такая же стояла напротив домика мальчищек. Правда, можно было сбегать к домику малышей, они умывались из подвесных рукомойников, в которых вода была значительно теплее. Но отчего-то никто из ребят не спешил туда, наоборот, все по очереди ютились на небольшом пятачке, чистили зубы, умывались, брызгаясь друг на друга водой из колонки. Вожатая время от времени делала некоторым девочкам замечания и следила за тем, чтобы "очередь" умывающихся плавно переходила в тех, кто уже умылся.
- Девочки, не забудьте поставить защиту от комаров, - напомнила вожатая, собираясь уходить.
- Забудешь тут, как же! - ответила Аня. - Они же заживо сожрут!
- А что за защита? - поинтересовалась светленькая Катя.
- Да средство от комаров, - ответила Аня, вставляя пластинку в фумигатор. - Машка, включи! Ты к розетке ближе.
Олька отметила про себя, что новенькие девочки какие-то пока стеснительные. Наверное, первый день для них был трудным.
"Ничего, привыкнут. Завтра уже будет веселее" - подумала она, расстилая постель и впрыгивая в пижаму.
- Всем спокойной ночи, - сказала вожатая, Если что, то я буду у себя в комнате или в вожатском домике. Вопросы есть?
- Есть. Полина Викторовна, а кто тот дядя, что с вами разговаривал? Высокий такой... - поспешила развеять мучившие всех девочек сомнения Олька.
- А... так это физрук, Андрей Викторович. Вы завтра на утренней зарядке с ним поближе познакомитесь. Еще вопросы есть?
- Больше нету! - ответила за всех Онежка, запрыгивая в кровать.
Когда Полина Викторовна ушла, она с гордым видом добавила:
- Ну, что я говорила? Физрук!
- Ну и что? Подумаешь, угадала, - поспешила вставить слово Маша.
И все-таки Олька была рада тому, что её догадка оправдалась.
Первый день вдали от дома подошел к концу. И повернувшись к стене, так хотелось поскорее уснуть. Девочки еще перешептывались, кто-то из них читал книжку, кто-то просто разговаривал или знакомился друг с другом поближе.
Когда почти все утихли и в надвинувшихся сумерках были слышны только песни цикад, а Олька едва задремала, ей показалось, что кто-то скребется за стеной домика.
Приподняв голову от подушки, девочка прислушалась к тишине. Шорох повторился.
Олька села на кровати и огляделась. Девочки спали: кто-то шумно посапывал носом, кто-то причмокивал во сне, некоторые что-то шептали... Шорох повторился вновь. Ольке было и любопытно и страшновато, поэтому она попробовала растолкать Машу, но та только отмахнулась от нее и перевернулась на другой бок. Тогда Онежка растормошила Аню.
- Аня... Аня, проснись! - теребила она подругу за плечо.
- Чё тебе? - повернулась к ней Аня и, зевнув, открыла один глаз.
|