Обрублены пальцы, отрезан язык, распятое сердце.
Я - не такая, а он - не привык... и некуда деться...
Все вены продольно вспорола ножом, на шею - веревка.
Он - наигрался, я - снова бомжом... Не казнь, а издевка.

На рельсах состав свой последний ищу, Каренина плачет.
ОН так и не понял, а я всё прощу - не смею иначе.
Остыл давно в чашке двойной цианид. Глаза в нем купаю.
Душа улетая мне что-то хрипит. Себя убиваю.