Я люблю того, кто оправдывает людей будущего и искупляет людей прошлого: ибо он хочет гибели от людей настоящего
Ницше "Так говорил Заратустра"
Философы 20 века часто оправдывают свои концепции, ссылаясь на Ницше. Ницше и экзистенциалист, и постмодернист, и неопозитивист, и деструктивист. Сам философ и слышать не хотел о "подгонке" себя под какое-либо клише (возьмем хотя бы его биографию).
Однако, вся иррационалистическая и околоиррационалистическая философия 20 века так или иначе замыкается на наследии Ницше. Вот и еще одна версия интерпретации Ницше, выполненная на этот раз Ричардом Рорти в статье "Ницше, Сократ и прагматизм".
Ричард Рорти (р. 1931 г., США) выдвинул проект "деструкции" предшествующей философской традиции, обремененной, по его мнению, такими пороками, как метафизичность, трансцендентализм и фундаментализм. Образ ума, стремящегося выработать общую теорию точного представления о мире как грандиозного зеркала, постоянно подвергающегося анализу и улучшающей его свойства шлифовке, согласно Рорти, сопряжен с трактовкой философии как трибунала чистого разума, отвергающего либо привечающего то или иное положение культуры. Рорти, жестко разводя по либеральной модели сферы жизни "публичной" и "приватной", также разграничивает "приватную мораль самосовершенствования" и "публичную мораль взаимоприспособления". Критики Рорти неоднократно отмечали по сути кантовский дух данной процедуры (столь же категорически Кант принял как данное разделение между наукой, искусством и моралью), хотя сам Рорти и подчеркивал: "Если однажды философы проглотили кантовское "настойчивое различение", тогда они приговорены на бесконечные редукционистские и антиредукционистские ходы. Редукционисты будут пытаться сделать все научным, или политическим (Ленин), или эстетическим (Бодлер, Ницше). Антиредукционисты будут показывать, что не принимают во внимание такие попытки... Философия модерна состояла в беспрестанной их перестройке, то в сжимании их друг с другом, то в разводе друг от друга. Но неясно, сделали ли эти усилия свое время значительно лучше". Не разделяя идею Канта о принципиальной невозможности придать нравственный смысл человеческому познанию (по Рорти, эту ошибочную мысль достраивали с переменным успехом Маркс, Ницше и М.Вебер, "купились" на эту "типично немецкую басню" Фуко и Делез), Рорти подчеркивает, что рассмотрение истины отдельно от власти результируется не в том, что язык науки мог бы обеспечить беспристрастную критику институтов социального контроля, а, наоборот, в том, что бюрократия исключительно эффективно пользует вербальную палитру, изобретенную мудрецами от либерализма.
Ценность мышления, согласно прагматистам, обусловливается его действенностью, эффективностью как средства для достижения успеха, для решения жизненных задач. Мышление -- средство приспособления организма к окружающей среде с целью успешного действия. Содержание знания определяется его практическими последствиями.
С присущей любому американцу тягой к плюрализму, Рорти начинает свое исследование взаимосвязей немецкого философа с Сократом, и через отношение к Сократу, со всеми прагматистами. Рорти опирается на ряд работ Джемса и Дьюи, основателей прагматической концепции.
Как известно, прагматисты ставят в красный угол идею полезности, а через нее выводят понятие "истины": то, что полезно, что обречено на успех, - то и истинно. Например, хорошо желать большего и просить об этом Бога, это и полезно, и истинно, так как из-за того, что на душу покой приходит, значит Бог и есть. Но прагматисты лукавят, приобщая понятие "истины" у Ницше к своему. То, что в науке называется истиной, есть просто биологический полезный вид заблуждения, то есть на самом деле вовсе не истина, а ложь. Поэтому и "мир, поскольку он имеет для нас какое-либо значение, ложен", он представляет собой "постоянно изменяющуюся ложь, которая никогда не приближается к истине". А у Джемса и Дьюи нет места заблуждению, там правит бал только расчет, коэффициент полезности.
Вообще, очень точно концепцию американского прагматизма высказал француз Стендаль: "Чтобы быть хорошим философом, нужно быть сухим, ясным, свободным от иллюзий. Банкир, которому повезло, отчасти обладает характером, приспособленным к тому, чтобы делать открытия в философии, то есть видеть ясно то, что есть".
Та же картина наблюдается и в теории познании. Известно пренебрежение (мягко выражаясь) Ницше по отношению к знанию: ""Я уже ни во что не верю" - таков правильный образ мысли творческого человека". Прагматическая теория истины знания использует тот факт, что истинное знание приносит пользу людям и что практическая сверка результатов в конце концов остается единственным критерием истинности. Тот же Дьюи абсолютизирует активный характер когнитивного процесса настолько, что объективно существующий предмет познания утрачивает свою реальность и исчезает, остается только сам "процесс исследования": вещи возникают только в результате нашей веры в их реальность и представляют собой "объекты верования". А это уже симулякры - так вода, согласно инструментализму Дьюи, не существовала до ее исследования, она - результат его. А до постмодерна осталось совсем ничего. . .
С другой стороны, как Ницше, так и прагматисты, критикуют полностью идеализм сократического человека, правда с разных же опять позиций. Ницше - за его добродетель и веру в благо: "Иисус из Назарета любил злых, а не добрых: даже его доводил до проклятий их морально негодующий вид. Всюду, где вершился суд, он выступал против судящих: он хотел быть истребителем морали" ("Злая мудрость", афоризм 105)
А прагматисты - за то, что сократический человек был мямлей и не смог организоваться так, чтобы подчинить себе других.
И действительно, зачем им обоим мораль? Ладно, одного из них, эта мораль раздражает, гнетет, он ее пытается обновить "шоковой терапией", вот, мол, "Бог умер" (все свободны! ) и через творческий нигилизм, построить новую, чистую и свободную от предрассудков и ressentiment мораль.
А прагматистам она вообще не нужна - сумели решить проблему, закрыв глаза на моральные принципы, все довольны остались, и пусть будет так. А чтобы народ не возмущался, необходима подмена понятий, переоценка ценностей.
Америка и ее одни двойные стандарты - есть сплошной, бесконечный релятивизм. И если в Европе в конце 19 века дело шло к заключительному действу, под названием "Закат Европы", то Америка организовала, не без помощи уцелевших актеров новый спектакль в философии. И ситуативизм и оппортунизм, прикрывшись ширмой прагматической трактовки сущего, начали свою деятельность во всех сферах человеческой жизнедеятельности, в человеческих практиках, сознании и личности.
И результат, начиная с 1945 года, и по сей день виден налицо. Либерализм, наука и демократия - те ингредиенты прагматизма, которые умудрились поставить себе на службу немецкий иррационализм 19 века. Видимо, закрыли глаза на высказывания Ницше по поводу либерализма : "Либерализм: по-немецки обращение в стадных животных...", а также см. эпиграф. А уж про равноправное общество, которое, как подчеркивает Рорти, было установкой для реализации прагматической доктрины, по Ницше лучше и не вспоминать, а то "Заратустра станет могильщиком"
Если считать, что Сократ умер, Бог умер, Постмодерн тоже умер - то выходит, что наступила тотальная переоценка всех ценностей, против чего (в смысле против разрушительного нигилизма, который разрушает и не созидает) был Ницше. Пора задний ход давать и читать внимательно первоисточник. А у Рорти Ницше - великий прагматист всех времен и народов.
"Мерзавцы всегда одерживают верх над порядочными людьми потому, что они обращаются с порядочными людьми, как с мерзавцами, а порядочные люди обращаются с мерзавцами, как с порядочными людьми". (В. Г. Белинский)
Симулякр здесь употреблен в смысле "то, чего не было", это только наше представление о том, что нам хотелось бы видеть, а в случае с прагматистами - исследовать и верить.
Ницше, как с ним постоянно случалось, мимоходом сказал, что "люди наказываются сильнее всего за свои добродетели" ("По ту сторону добра и зла"). А прагматистам то и нужно было для своей псевдофилософской базы - сократический человек умер, но готов быть реинкарнированным с целью извлечения дивидендов за столь долгий по сроку вклад.
Статья Ноговицына Н. О. "Как нельзя научить жить или почему Заратустра не стал могильщиком?"
Справедливости ради необходимо отметить то обстоятельство, что прагматизм, в конечном счете ставший весьма распространенным в культуре и в сфере образования именно США, распространился в этой стране как наиболее соответствующий опыту акцентированного и пафосного плюрализма гражданина подлинно демократического общества. Внешне авторитарная ориентация прагматизма на поиск наиболее эффективных репертуаров социализации индивидов и институализации общества оказалась с избытком уравновешиваемой идеей прагматизма (у Джемса, например) о "плюралистической Вселенной", включающей в себя, в конечном счете, столько же центров "организации", сколько и самосознающих воль действительно свободных людей. Поэтому в человекоцентрированной, лирической своей ипостаси прагматизм постулировал идею о том, что миром правят "любовь и случайность". Какой-то гомункул из смеси Эмпедокла с Ницше получается.