Аннотация: Пародия на рассказ "Бритва Оккама" с Конкурса Остросюжетного Рассказа.
Перед прочтением крайне рекомендуется ознакомиться с оригиналом!!!
Бритва Авраама, или Волшебный Крокодил-Антифашист
(Бритва Оккама)
Иллюстрация Александра Лазарева (Ник. Арагуа)
Мля. Не имею ни малейшего понятия, как меня зовут. Я был когда-то странной игрушкой безымянной, к которой в магазине не подойдет ни один урод, даже под кайфом. Но потом, помнится, я очень долго был вместе с Геной, он необыкновенный, он галлюциногенный, он самый волшебный и антифашистский в мире крокодил.
Когда-то в Африке, меня звали Укуренный Слон. Потому что у меня очень большие уши, и я очень плохо держусь на ногах. В Россию меня занесло в коробке с гнилыми апельсинами - кажется, после очередного обдолбона я решил, что умер, и пошел искать себе гробик повыпендрежней, ярких растаманских цветов, в котором не стыдно предстать перед предстательной железой Бога Джа.
Вот и нашел, мля! Халявный трип в эту ужасную, холодную, дикую по сравнению с родной Африкой страну... Да, в России директор магазина некондиционных игрушек повесил на меня ярлык "Медведь-Лилипут", но потом пришли люди в штатском, и сказали, что за навешивание подобных ярлыков валить ему лес на Колыме. Поскольку тем самым он сравнил Правящую Партию Медведей с таким плюшевым недоноском, как я, и, к тому же, обозвал их партию карликовой, хотя они уже имеют численность в полтора раза больше, чем население страны. Да и слово "Лилипут" выглядит какой-то нехорошей фонетической пародией на сами-знаете-кого. В общем, директора затолкали в ту самую коробку из-под апельсинов, в которой приехал я, и отправили на Колыму по почте. Поскольку целиком директор не влазил, его пришлось слегка расчленить, но это меня не колышет. Главное то, что меня после этого поперли из магазина за идейную развращенность, политическую неблагонадежность и пропаганду наркотиков, а это в последнее время вообще статья гнилая, шьют кому ни попади. Хотя какая, к чертовой матери, пропаганда наркотиков? В этой дикой стране, чтобы не загнуться во время ломки, я жадно втягивал через соломинку белый порошок из развалившейся картонной коробки с надписью "Лотос". Прочищает мозги будь здоров, аж пена изо рта и ушей валит - я понимаю, что, может, не стоило делать это прямо на витрине, когда мимо проходят мамаши с детьми, но, в конце концов, если им не нравится, могли бы и отвернуться!
А потом в моей жизни появился Он. Крокодил Гена. Вы знаете, тропические рептилии очень часто являются источниками сильнейших галлюциногенов - ядовитая жаба плюется кислотной слюной, какой-то чертов варан потеет псилоцибином. А Геннадий рыдал, по крокодильему обыкновению, ужасными крокодильими слезами - не знаю, что за ядреный состав, но когда он сидел на берегу своего приватного водоема в зоопарке и плакал, на поверхность всплывала вконец ох*евшая рыба, и ему оставалось просто лениво подхватывать ее лапой.
Когда в этот бассейн по недосмотру залез какой-то мальчик, бедолагу так переклинило, что за ним прилетел волшебник в вертолете гейских расцветок, накормил пацана мороженым до отвала, а потом затащил в вертолет на бесплатный киносеанс. Прозвучал третий звонок, заиграла эротическая музыка, свет внутри вертолета погас, раздалось стрекотание - то ли заработал кинопроектор, то ли пропеллер завертелся - и голубой вертолет взмыл в голубую же высь, и больше мальчика никто и никогда не видел. Вот такая термоядерная у моего крокодила смесь сочится из слезных желез. Да.
Когда я, такой маленький и несчастный, стоял на берегу его прудика, то, по своему обыкновению, не удержался на шатких ножках и рухнул в наркотическую пучину. И вдруг меня пронзила мысль, что я - Фюрер, избранный свыше, способный вести за собой целые народы, передо мной открылась перспектива всемирного господства, у меня прямо из воздуха материализовалась целая толпа последователей во главе со влюбленным в меня по уши Эрнстом Рэмом, которого, правда, из соображений ревности, мне пришлось тут же казнить. У меня в голове, в моей маленькой и покатой черепной коробочке, завелся Внутренний Геббельс - то есть, пардон, Внутренний Голос, который и открыл мне мое помазанничество на всемирное царство.
Черт, надо же, как круто вставило!
Я выкрал крокодила из зоопарка, где он работал - не поверите - крокодилом. Я снял дешевые меблирашки в хрущебе на окраине, затолкал чудо-рептилию в ванную - а чтобы тот рыдал чаще и безутешней, я приходил к нему в своей новенькой униформе (которая положена всем Фюрерам) и бил его ногами в тяжелых хромовых сапогах, измерял его череп линейкой, делая какие-то записи в блокноте и презрительно фыркая, иногда я также махал у него перед носом сумочкой из крокодиловой кожи - это его просто добивало.
Он кричал и выл, он пытался рвать на себе волосы, но, к своему ужасу, постоянно обнаруживал, что лыс как колено, он обзывал меня Коричневой Чумой. Он заявлял, что настоящие арийцы, которым я, конечно же, являлся, не имеют таких омерзительно оттопыренных ушей. Да и шерстка, покрывающая все мое тело и торчащая даже из ноздрей, свидетельствует против моего арийского происхождения. Что мои любимые марки апельсинов - "Триумф Вкуса" и "Mein Frukt" - фасуются не в Германии, а где-то в Одессе, на Малой Арнаутской, в частной артели Изи Шейгица. А моей мамой будто бы была Старуха Шикельгрюк.
За это я еще и еще поддавал ему ногой в хромовых сапогах, он плакал навзрыд, я слизывал капли драгоценной жидкости и становился все круче и круче.
Затем, дойдя до точки кипения, я влезал на трибуну, которую установил на крышке унитаза, и, под влиянием Внутреннего Геббельса, произносил речи. Правда, неловко взмахнув правой лапкой, я постоянно терял равновесие и падал с кувырком головой на кафельный пол. И Гена меня за это постоянно называл каким-то странным именем.
Я забыл свое имя. Я забыл свое имя.
Как-то раз, будучи под воздействием галлюциногенных слез, я имел разговор с директором Зоопарка. Тот очень хотел вернуть крокодила обратно, и предложил мне взамен три скворечника и мышеловку. Я без колебаний согласился, потому что в тот момент мне почему-то показалось, что без трех скворечников и мышеловки я не могу стать настоящим и полноценным фюрером.
...В исступлении, я пытаюсь вспомнить, как меня зовут.
"Чебоксары?" - нет. Отчаявшись, я хочу перерезать себе вены, но под плюшем только комки грязного свалявшегося поролона.
"Чемоданы?" - опять не то, я вставляю пальцы в розетку, но ток не идет через мое набитое стекловатой тело.
Я падаю на пол в изнеможении и засыпаю с мыслью, что надо обязательно вернуть крокодила в ванну, иначе мир останется без Рейха.
В это время директор Зоопарка подготавливал мое убийство. Перед ним стояли два юнната - откормленные мордовороты в пионерских галстуках, чья мораль была безнадежно загублена постоянным подглядыванием за спаривающимися в вольере кроликами. Директор дал одному из них ассагай и ятаган, а другому - бумеранг, коробку смертельно ядовитых канцелярских кнопок и Бритву Авраама - это страшное оружие мгновенно, одним взмахом, превращало истинного арийца в черт-те-кого.
Я успел выхватить из рук первого жирного юнца ассагай. Он схватился за ятаган, но, к сожалению, не знал как им воспользоваться, поскольку книжку про холодное оружие изучил еще только до буквы Ы. Я воткнул ему ассагай в глотку, и он хрипло забулькал.
Второй швырнул в меня бумеранг, тот методично перебил в квартире все, что можно было разбить, вылетел в окно, ударился в рекламный щит с надписью "Все входящие - бесплатно!" - влетел обратно в квартиру и попал юннату в лоб, смертельно убив его с концами навылет насовсем.
"Чебурашка!" - воскликнул рыдающий крокодил, когда я, наконец, добрался до зоопарка, чтобы свести счеты со злодеем-директором.
Чебурашка! Вновь обладая именем и вдыхая чудесные испарения, с невероятной силой я бросился на Директора и забил его сапогами нахрапом насмерть наповал на месте.
Я праздновал победу, я ликовал, я строил планы по переоборудованию этого грязного отвратительного зоопарка в образцовый концлагерь, но тут откуда ни возьмись материализовался Маршал Жуков, совершенно не вытекающий из предыдущего контекста, и зачем-то меня убил.
