Аннотация: Не рекомендую к прочтению лицам не достигшим 18 лет.
Не связанные между собой каким-либо смыслом слова или фразы, при этом не важно, соответствуют ли они действительности или нет, однако смысл их может быть постигнут, но только по прочтении последнего абзаца.
Осень. (как состояние ни как не причастное к времени года).
Деревья оголяются неторопливо, небрежно сбрасывая с ветвей вялую листву, и она, кружась, подхваченная несмелыми порывами ветра, золотой россыпью устилает уставшую за лето и отходящую ко сну землю.
Городские птицы, нахохлившись, ловят редкие лучики солнца. Можно заметить в руках прохожих зонтики. Мужчины подняли воротники плащей, а женщины щеголяют в изящных сапожках.
Вот и окончилось лето; уже и бабье.
У природы размеренный шаг, постоянный, но каждый раз, особенно в этот период стыка сезонов, мнится, что время ускорило свой бег и приходит осознание: самое главное, то, что каждый день откладывалось на завтра или безвременнОе потом, уже не сделать, не свершить, - о-поз-дал!
Зябко. Хочется укрыться в уютном доме, отключить телефон, телевизор, радио, комп, выключить свет, набрать горячей воды в ванну и залечь на самое дно, и забыться.
Одним словом - меланхОлия.
***
Цепь. (как набор колец, где каждое кольцо нечто бесконечное, как бездна).
Право, горячая вода расслабляет. Сумасшествие дня кончилось. Притворство смывается вместе с приставшей грязью дня. Наступает полный покой и единение с самим собой. Обнажённость мысли и нагота тела сплетаются. Мыслям не тесно, они резвЫ, но не разбегаются по закоулкам мозга и не топчутся на месте, не играют в прятки в лабиринте извилин, теснясь, не налезают как торос одна на другую, а, входя в зацеп одним звеном за другое, выстраиваются в бесконечную и осмысленную цепь. Только, вот: где начало? где конец?
***
Звено. (как часть чего-то непознаваемого; как круг; как змея пожирающая свой хвост).
Дёрнешь одно звено, - из потаённых мест, стряхнув забвение, вылезают видения давно минувшего. Нет, не это звено, не ему время.
А если это? Дёрг! - заметались страхи. Прочь! Прочь! Прочь!
Следующее колечко - обузданные желания. А-а, это те, которые доверчивы и беспрекословно подчинены, которые не требуют, а просят исполнения? Нет, отстаньте, не до вас!
А это ещё что за звено? Необузданные желания? О-о-о! Эти самые чувственные, самые желанные от которых можно сойти с ума. И сходишь. И понимаешь: ты есть Зверь!
***
Одиночество. (как игра инстинкта).
С нежностью, без ошибки, кратчайшей, выверенной самой природой траекторией, желание направляет руку в нужное сейчас и единственное место тела, туда, где рвущийся из насадки душа шипящий под напором поток воды разбиваясь на тонкие струйки, впиваясь тысячью игл, пробуждает от сна затаившегося, ненасытного, изголодавшегося хищного зверя.
С жадностью, вбирая тепло от омывающей влаги, подрагивая от вскипающего тока крови, зверь взбухает, гордо, медленно, с царственной величавостью восстаёт, несгибаемо твердеет и, не скрывая нетерпение уже готов с азартом вступить в игру, которую предложит фантазия.
***
Восторг. (как укрощение Зверя).
Лёгкие прикосновения ладони взрывают необъяснимый восторг ощущений. Подушечки пальцев, виртуозно перебирая, словно играя на флейте, пробегают от основания к началу, где пунцовая насытившаяся кровью плоть, ластясь, встречает их уже сплетёнными в кольцо, которое, едва она, протиснувшись в просвет, сожмется, призывая издать первый сладострастный обрывающий прелюдию стон. И только потом в ещё плавные скользящие махи руки робко вплетётся ритмически всё убыстряющееся движение, которое подхватит импровизация изгибающегося тела. Сердце забьётся учащённо, дыхание, перемежаясь всхлипами, станет порывистым, икры ног напрягутся, бёдра сожмутся до судороги, живот впадёт - всё: и мозг, и тело в ожидании восторга в готовности принять Зверя. Ещё! Ещё! Ещё! Ещё один, самый последний, самый сладкий полёт руки и расширенные в экстазе зрачки замечают безудержно изливающийся поток энергии. Энергии сознания и тела.
***
L_ucy in the S_ky with D_iamonds. (как усыпление зверя).
Вжик! - впилось, обжигая холодом, обоюдоострое жало в сгиб руки. И ещё вжик! - вонзилось в запястье, и взметнулась, было, струйка, да осела, захлебнувшись водой, чудит, толчками набивая алый узор. И уже обмякшее тело услужливо обволакивает взбитая пузырьками пена, голова ищет опору и, запрокинувшись, находит край ванны. Как приятно кружит...
***
Name to you Death. (как расплата).
Липкая багряного цвета пелена, обволакивая сетью, сковала, забила рот мешая дышать, выжигая глаза - слепит. А-а-а! Это кровь, подкрашивая воду, истекает тонкой струйкой из взрезанных вен. Истома владеет телом. В сознании молнии, проблески во тьме, веки тяжелеют.
Внезапно всё перестаёт иметь значение, теряется сущность, как Я. Нет ни времени, ни пространства. Ничего нет! Весь мир уместился в чёрную точку, которая так мала, оттого, что огромен ты или так безграничен, потому что песчинка - Ты. Мозги набекрень. Наступило блаженство, нега, ирреальность!
Это ты? А имя тебе как?
***
Облако. (как понимание).
И только прикоснувшись к вечности, невесомо паря над бездной восторга, холодея от ужаса сотворённого, угасая, вдруг взрывается мысль и приходит осознание: а одиночества нет, и тебя ждут. Что вон там, за этим, на том белоснежном облаке, к которому ты летишь, под ковриком у двери, упрятан для тебя ключ.
Но что это? Облако почему-то растворяется, тает и всё отчётливее и отчётливее проступает видение: перебирая звенья на твоей цепи как чётки, кто-то по хозяйски уже повесил свой ключ.