Cаша Де
рассказ
Несчастный случай на производстве.
Михалыч - мужчина в "самом расцвете сил" ,которому легко можно было
дать от 30 до 50, в этот светлый и радостный день сидел в своей лаборатории.
И это понятно, ведь был он электромехаником цеха 49 завода "Красный молот",
хотя все остальные уже пошли "праздновать", ведь завтра будет 1 Мая, "день
солидарности трудящихся"... Михалычу не повезло, его "кабинет" находился совсем
в другом цеху и перед праздниками о нём часто забывали. Это было что-то среднее
между лабораторией , кладовкой и чуланом со старым хламом. Как говорил Михалыч:
"Политехнический музей!" Если посмотреть с другой стороны, то как же о нём и не
забыть? Он не пьёт, не курит и в общественных празднованиях участия не
принимает. Из-за этого недостатка считался Михалыч человеком подозрительным и
непонятным. Но мог он отремонтировать любую вещь от утюга до телевизора, поэтому
был человеком нужным и его терпели. То что о нём забывали, - это полбеды, его
часто просто замыкали в чужом цеху! Михалыч погружался в проблему, вдумчиво
паял или ковырял плату щупом осцилографа...и вдруг он замечал что рабочее время
уже кончилось и на заводе установилась полная тишина. Тогда он быстренько
собирался, запирал лабораторию и шёл к выходу...но выход уже был заперт! Что
делать? Можно было бы позвонить в охрану...но заводская АТС тоже отключалась к
этому времени, да и неприятно это. Был ещё вариант : подняться на второй этаж,
перейти в ОКБ и выйти уже оттуда. Но переход часто тоже бывал закрыт решётчатой
дверью. Тогда Михалыч беззаконно выходил через ворота. В цеху были большие
ворота ,а в них была сделана калитка. Калитка замыкалась на замок, а ворота
изнутри закрывались на засов. Поэтому Михалыч отпирал ворота, наваливаался на
них спиной и проскальзывал наружу, а потом осторожно прикрывал ворота и шёл
домой.
Сегодня целый день Михалыч ремонтировал шлифовальный станок. Устранить
неисправность на месте не удалось. Он вытащил из станка плату привода и принёс
её к себе в лабораторию. Установил в самодельный стенд, включил осцилограф и
стал медленно и внимательно смотреть сигналы в разных точках. Он ожидал, что
решение прийдёт само, вдруг выскочит из подсознания... Вместо этого, рука
Михалыча дрогнула, щуп соскользнул и что-то замкнул, раздался взрыв... Всё
исчезло в дыму. Когда дым рассеялся, сразу стало видно, что одна дорожка просто
испарилась, а плата изрядно закоптилась... Всё надо было начинать с самого
начала. Настроение у Михалыча сильно испортилось. В этот самый момент к нему
пришёл шлифовщик Филимонов. Он уже был весел, наверно успел отметить начало
праздников. Филимонов принёс бутылку водки за отремонтированный телефон и заодно
хотел узнать судьбу своего шлифовального станка. Хотя Михалыч и не пил,
расплачивались с ним чаще всего водкой. Он уже приспособился перегонять водку на
спирт, а из спирта делал лечебные настойки, растирать поясницу или разводил
канифоль для пайки,опять же - спирт хорош для протирки контактов. За всё время
только два человека не расплатились с Михалычем - шофёр и сантехник, они ловко
скрылись в неизвестном направлении.
Филимонов торжественно поставил бутылку на стол, а сам тяжело опустился
в мягкое кресло, когда-то выдранное из старого экскаватора. Его широкое лицо
выражало озабоченность. Знакомые наносили ему тупых ножей для мясорубки и теперь
работа остановилась.
- Слышь, Михалыч, ну чё станок-то? - спросил Филимонов.
- Да вот, чё! - сказал Михалыч и сунул Филимонову под нос закопчёную
плату. - Не выдержала нагрузки, видно сильно ты её гонял!
- Да, как гонял? Вроде как обычно гонял...
- Все вы так говорите, пока дым не пойдёт!
- Ну дня за три сделаешь?
- Чего там три дня делать! После праздников сделаю, а пока надо её
от копоти отмыть.
Михалыч откупорил бутылку водки, осторожно понюхал её и отлил немного в
мензурку. Потом взял кисточку и стал промывать плату водкой, промазывая
поверхность и насухо протирая её тряпкой. Филимонов видя такое дело даже рот
раскрыл от удивления.
- Михалыч, ты - варвар! - сказал Филимонов.- Плесни мне грамм пятьдесят,
раз пошла такая пьянка.
Михалыч достал из стола чайный стакан, сдул с него пыль, налил примерно
треть стакана и протянул Филимонову. Тот громко выдохнул и одним духом проглотил
водку. На одно мгновение на его лице появилось выражение полного удовлетворения.
Потом он немного скривился и в его бледно-голубых глазах засветилась мысль.
- А ты чё, Михалыч, правда не пьёшь? Больной, что ли?
- Сам ты больной! - сказал Михалыч, не любивший таких вопросов.
- Да ты, не обижайся! Налей лучше ещё пятьдесят грамм! - сказал
Филимонов.
- Ты сам не обижайся! - сказал Михалыч и налил ещё треть стакана.
Филимонов залил водку внутрь организма, посмотрел куда-то вверх, закрыл
глаза и поглаживая грудь блаженно сказал : "Э-эх! Хорошо!" Михалыч перевернул
плату на другую сторону и как-то нехорошо на него посмотрел. Ему-то самому
совсем не было хорошо. Филимонов начинал его уже раздражать.
- И чего это тебе так хорошо!
- Не понимаешь, Михалыч? Так в груди тепло пошло... А завтра на
демонстрацию сходим, а послезавтра в рощу на маёвку... Хоро-шооо!
- Вот оно что! - сказал Михалыч, продолжая драить плату. - Мир, труд,
май! А ты сдал в "фонд мира"?
- Ко-онееечно! Я за мир во всём Мире.
- А план перевыполнил?
- Дураков нет! Чтобы расценки зарезали!?
- Да-аа! С такими как ты Иваныч, коммунизма не построишь! - сказал
Михалыч рассматривая плату на просвет.
- Ха, коммунизм! Зачем нам коммунизм? Нам и при социализме неплохо! Это
надо понимать! А то - коммунизм! - сказал Филимонов потирая руки в некотором
возбуждении.
- Но ты ведь "ударник коммунистического труда"!? - возразил Михалыч и
взялся за паяльник.
- Гм-м, ударник! А кто у нас не ударник? - сказал Филимонов и посмотрел
на Михалыча пристально, пожалуй даже с вызовом.
- Смотри, дорожка целиком выгорела на твоей плате! - сказал Михалыч и
сунул плату прямо под нос Филимонову.
- Вот тебе и на! - сказал Филимонов, почёсывая затылок. - Ну, ты мне
не показывай, Михалыч, ты давай делай!
- Ты ломаешь, а мне делай!
- А что поделаешь? Такая твоя судьба!
- Да, трудно противиться судьбе! - сказал Михалыч погружаясь в ящик
стола в поисках проводка.
- Что за слова ?! "Противиться"! Где ты только такого набрался,Михалыч?
- с чувством проговорил Филимонов и потянулся за бутылкой, ловко схватил её
левой рукой и сделал существенный глоток прямо из горла.
Михалыч посмотрел на него с укором и даже покачал головой, а сам стал
лудить конец проводка.
- А чё ты киваешь? Надо ж понимать, тоже ахалай-махалай! - сказал
Филимонов. - Раз начал, то сразу не кончишь!
Михалыч как-то уже адаптировался и абстрагировался, поэтому молча начал
припаивать проводок к плате и даже причмокивал.
- Вот оно и получается, ничто иное, как вообще! Хе-хе-хе Михалыч! -
сказал Филимонов и весело ткнул Михалыча кулаком в бок.
Михалыч подпрыгнул на стуле :
- Куда ты под руку! Не видишь - паяю!
- Прости, Михалыч, виноват - исправлюсь! - сказал Филимонов широко
улыбаясь и явно не имея понятия о глубине своего проступка.
Михалыч поднёс плату к лампе и стал рассматривать её на просвет.
- Ну,вот! Залипуху посадил через тебя!
А Филимонов только ухмыляется и опять тянет ручонки к бутылке :
- Даже странно такое слушать и не знаю об чём это вы?
Михалыч молча берёт побольше канифоли и снимает паяльником залипуху
погружаясь в дым. Сверкает из дыма на Филимонова очками и зловеще смеётся:
- Ха-ха-ха!
- Ты чё, ты чё, Михалыч? - говорит Филимонов испуганно и отпивает из
бутылки.- Умом тронулся?
- Сам ты тронулся, из горла уже сосёшь! - погрозил Михалыч ему
паяльником.
- Да ладно, тебе! Тут ещё много! - потряс Филимонов бутылкой и немного
помедлив протянул её Михалычу - На хлебни!
Михалыч резко выхватил бутылку из руки Филимонова, отвинтил пробку и
понюхал, потом опять завинтил, зачем-то встряхнул бутылку и поставил её под
стол.
- Ну, воо-т! - разочаровано протянул Филимонов. - Ты попробуй, тебе
понравится! А то, понюхал и под стол!
- Какая новость! Можно подумать, что никогда не пробовал! - сказал
Михалыч опять рассматривая плату на просвет.
Филимонов как-то поскучнел и стал правой рукой свой чуб теребить, а потом
и говорит:
- Не понимаю я тебя, ч-что ты за ч-человек? - и даже с шипением каким-то
это всё произносит.
- Непонятливый какой! Себя ты хоть понимаешь? - говорит Михалыч неглядя
на Филимонова, ставит локти на стол и обхватывает свою голову двумя руками и
закрывает глаза. Кто мы такие, куда мы идём? - думает он... Но придумать ничего
не может. Съездить в этом году в санаторий, что ли? Нарзан там всякий, шашлык,
лечебные грязи... Его мечты прерывает грубый голос Филимонова :
- Слышь, Михалыч, а ты в НЛО веришь?
- Не видал, не знаю!
- А вот, Колька из механосборочного видел! Вышел ночью в огород,
покурить, а оно там висит! Серебристое такое и огнями переливается.
- Ну и дальше что?
- А ничего! Он, не будь дураком, тихонечко покурил, в дом вернулся и
никаких вредных последствий не было.
- Серебристое, говоришь? И чем-то отливает?
- Да не отливает, а переливается!
- Не понял, что и куда переливается?
- Э-хе-хе,- тоненько и противно засмеялся Филимонов. - Ты Михалыч, видно
совсем заработался, ничто не переливается, а огнями переливается, ну... как,
блин, радуга.
- Брехня!
- За что купил, за то и продаю!
- А это не тот Колька, которого лишили премии из-за того что он пьяный
ходил по своему огороду?
- Тот самый! Представляешь, как мужику не повезло? Уже у себя дома выпить
не может!
- Явно незаконный приказ! - сказал Михалыч и забарабанил пальцами по
столу.
- Он шатался в одних трусах по своему огороду, но его было видно с
автобусной остановки и таким образом он нанёс ущерб общественной нравственности.
Так они это мотивировали.
- Полная ерунда! - тут Михалыч снял свои очки и стал их тщательно
протирать носовым платком.
Филимонов осклабился и продолжает :
- Слышь, Михалыч! Там всё просто, Колька когда-то служил вместе с
начальником цеха в армии и были они лучшими дружками, а потом, так сказать,
дорожки немного разошлись... а повадки-то старые остались... Колька повадился
у него деньги занимать, дверь в кабинет чуть ли не ногой открывает, начальника
Витьком называет... вот тот и проучил его немного...
- Да-а-а, хороший дружок! - сказал Михалыч широко зевая.- Одного не пойму
причём здесь НЛО?
- Допустим, ты Кольке слабо веришь, - продолжил Филимонов свою линию.
-Но был же, всем известный случай в Америке... в 47 году, когда там упал НЛО.
- Не знаю, - сказал Михалыч, продолжая стучать пальцами по столу.
- Программа поиска внеземных цивилизаций не дала никаких результатов.
- Ну и ладно, обойдёмся, нам и самим неплохо! - похлопывая Михалыча по
плечу, сказал Филимонов. - Не расстраивайся Михалыч!
Михалыч удивлённо поднял брови:
- А я что, расстраивюсь? Это ты начал про НЛО.
- Ну, хорошо, я виноват... не надо было эту тему затрагивать! - Филимонов
ехидно скривил упитанное лицо. - А наделал ты, Михалыч, кваса к празднику?
- А чё его делать? В бочке купим и всё! - Михалыч щёлкнул пальцами перед
перед носом у Филимонова.
- В бочке!? Это не солидно! Квас надо делать самому, лично! - Филимонов
даже подпрыгнул на стуле. - Можно даже без солода сделать! Берёшь ржаных
сухарей, заливаешь кипятком, через четыре часа процеживаешь, добавляешь дрожжи
сахар и пусть часов шесть побродит! Потом можно поставить в холодное место и
начинать употреблять. А можно сделать что-то вроде шампанского: разлить квас по
бутылкам, в каждую положить по изюминке, крепко закупорить и положить в
прохладном месте... Дня через три можно пить!
- Ну, это ты рассказал в общем виде, надо же знать сколько хлеба, сколько
воды... - сказал Михалыч недовольно.
- А я тебе скажу, записывай! - бойко промолвил Филимонов. - На ведро воды
два килограмма чёрного хлеба, пятьдесят грамм дрожжей, четыреста граммов сахара.
- А не много сахара? - спросил Михалыч задумчиво.
- Считай сам! - стал Филимонов загибать пальцы. - На ведро 400 граммов,
на литр значит - 40, на стакан - 10.... а что такое 10 грамм? - Это чайная
ложечка! А я в чай кладу две ложечки, так что с сахаром всё нормально!
- А! - махнул Михалыч рукой. - До праздника всё равно уже не успеть!
- Почему? К девятому ещё вполне успеешь - подбодрил его Филимонов.
- Ну, тогда ладно! А что у тебя с картошкой? - спросил Михалыч, взял
горячий паяльник, стал тыкать в канифоль и смотреть на появляющийся дым, как он
клубится и затем устремляется к вытяжке.
- О-о-о! - сказал Филимонов - Уже зацветать начинает! Скоро будем молодую
есть!
- Наверно ещё в феврале посадил? - Михалыч положил паяльник на подставку
и опять забарабанил пальцами по столу.
- В конце февраля, в конце февраля, иначе никак - Филимонов посмотрел на
бутылку под столом и облизнулся. Потом стал качать левой ногой и запел :
"Та-ри-ра-ра".
Михалыч посмотрел на него с удивлением и неожиданно спросил :
- А кервель ты выращиваешь?
- Чё за кервель? Может ревель? - Филимонов широко зевнул.
- Да не ревель, а ревень! - строго сказал Михалыч. - Ревень - это совсем
не то! Кервель вроде сельдерея или петрушки только запах у него свой,в нём много
витамина С, каротина и рутина. Употребляются свежие листья до цветения. Кервель
применяется даже в медицине как тонизирующее и общеукрепляющее средство.
- Во как оно! - задумчиво сказал Филимонов. - Не-е, мы такого не
выращиваем... у нас другое укрепляющее. Квас с хреном, вот это укрепляющее!
- Не каждый желудок выдержит твоё укрепляющее! - сказал Михалыч и стал
затачивать жало паяльника напильником.
- Да, ну ерунда какая! - Филимонов махнул рукой. - Квас с хреном любого
микроба убивает!
- Мой дед считал "хрен" страшным ругательством и поэтому всгда говорил
"хрон"! - сказал Михалыч и начал залуживать жало паяльника, погружаясь в клубы
дыма.
- Хе-хе-хе! Хрон! - засмеялся Филимонов, сотрясаясь всем телом.- А по...,
а по..., а помнишь Рыжего из инструментального? - стал он заикаться от смеха.
- Так тот всегда одинаково ругался :"Ёкэлэмэнэ!"
- Здорово! - сказал Михалыч, любуясь залуженным паяльником. - Только я
Рыжего не застал, не помню такого.
- Ну, как же! Ёкэлэмэнэ! Мишку Кошкина не помнишь? Он потом в
"Главнефтеснаб" перешёл. - удивился Филимонов.
- Летит время! - сказал Михалыч потягиваясь. - Казалось вчера в первый
класс пошёл, а вот уже и... конец просматривается! Так и тебе кажется, что ты
этого Кошкина недавно видел, а на самом деле о-го-го сколько времени прошло.
- Кончай Михалыч тоску нагонять перед праздником! - замахал Филимонов на
на него руками. - Тебе ещё и до пенсии далеко! Доставай бутылку из-под стола,
закончим её и всё!
Михалыч помрачнел и как-то даже скривился, но бутылку достал и протянул
её Филимонову. Тот расплылся в улыбке, потёр свои толстые ладони, взял бутылку
и забулькал из горла.
- Ты Михалыч не обижайся! Бутылка всё равно моя была, а после праздников
я тебе другую принесу...может быть. - Филимонов почесал нос и глотнул ещё. - Как
говорится : "Не хлебом единым..."
- Хлебай, хлебай! - подбодрил его Михалыч, а сам опять взял плату и стал
рассматривать её на просвет.
- Так Михалыч нельзя :"Хлебай, хлебай"! Надо свой темп соблюдать! -
Филимонов взболтал остатки напитка и посмотрел сквозь бутылку на Михалыча.
- Многие на этом погорели!
- А ты хлебай в своём темпе! - Михалыч посмотрел на Филимонова и помахал
в воздухе платой. В этот момент у него впервые появилось чувство, что сегодня
что-то уже пошло неправильно. Но что?
Филимонов излучал благодушие, в одной руке он крепко держал бутылку, а
другой похлопывал себя по животу.
- Прошлым летом ездил к брату под Астрахань, на рыбалку. - Филимонов
причмокнул губами. - Ловили сазана, правда, не сезон был, лучше бы в сентябре...
В основном сазанята попадались по 150 грамм... А один раз я зазевался, удилище
выпрыгнуло у меня из лодки и давай рассекать! Еле догнал! Одной рукой за леску
хватаю, другой за сачок... Такого кабана вытащил - Филимонов показал руками. -
Килограмм на пять!
Михалыч захлопал глазами и говорит :
- А ты знаешь, в прошлом веке в Волге сазаны водились по полтора метра,
а самого большого поймали в Азовском море и потянул он аж на 68 килограммов!
- Да, ну! - удивился Филимонов. - Ты-то откуда знаешь!
- Сабанеева читал!
- Что это ещё за "Сабанеева"? - Филимонов скривил рожу.
- Рыбак, а не знаешь! - Михалыч покачал головой. - "Жизнь и ловля
пресноводных рыб России" называется.
- А-а-а-а-а! - прогудел Филимонов, почёсывая затылок. - Дай почитать!
- У меня её нет, в библиотеке брал! - Михалыч пристально посмотрел на
свои ладони.
- Так ты и в библиотеке записан? - Филимонов ехидно ухмыльнулся.
- Ну, и записан! Подумаешь великое дело! - Михалыч взял скальпель и стал
задумчиво чистить ногти. - Ты лучше скажи на что сазана ловил?
- На червя, на ракушку. Правда червя там летом найти труднее чем сазана
поймать! - Филимонов немного отхлебнул из бутылки. - А сам-то куда на рыыбалку
ходишь?
- Не люблю я эту вашу рыбу! - Михалыч поморщился. - Что за мясо у этого
сазана? Мягкое, костлявое да ещё бывает и тиной воняет. Рыбного дня в столовке
мне вполне хватает!
- А говорил : "Сабанеев, Сабанеев..." Вот тебе и Сабанеев! - Филимонов
изобразил лицом возмущение и потряс в воздухе кулаком.
- А что Сабанеев!? Любой может читать Сабанеева! Не обязательно для этого
рыбу ловить! - Михалыч выразительно постучал себя ладошкой по лбу.
- А ещё спрашивает :"На что ты ловишь?" - с обидой продолжил Филимонов.
- Что же ты за человек? Может ты просто рыбу готовить не умеешь?
- Подумаешь сложность какая! В муке обвалял и на сковородку! - Михалыч
заёрзал на стуле.
Филимонов издал длинное утробное мычание и сказал возмущённо :
- Это ведь только основа! Полуфабрикат! А как же лучок, морковочка,
сельдерейчик, томатик, перчик? - Он покачал головой. - Надо соус хороший
сделать, вот тогда ты и полюбишь рыбу! - Филимонов энергично потёр ладони и
похлопал себя по коленкам. - А ты знаешь, что можно так приготовить рыбу, что
все косточки у неё расплавятся?
- Всё равно будет рыбой вонять! - убеждённо сказал Михалыч и стал
ковырять уголок платы шилом.
- Ап-ап-ап! - захлопал губами Филимонов, задохнувшись от возмущения. - Да
ты вымочи сома сутки в молоке! Потом нафаршируй его гречневой кашей с луком и
грибами и туши с кислой капустой! Пальчики оближешь!
- Пальчики оближешь! - повторил Михалыч и посмотрел как-то странно
сквозь Филимонова.
- Язык проглотишь! - подтвердил Филимонов и скромно хлебнул из бутылки.
- А потом, не забывай, что рыба очень полезна! - тут он закинул ногу за
ногу и стал покачивать носком ботинка. - Вот, японцы,знаешь как долго живут?
А всё потому, что рыбы много едят!
Михалыча от таких речей даже перекосило. Он отряхнул руки и говорит :
- Гады твои японцы! Они нам клеща энцефалитного подпустили и Лазо в топке
сожгли!
Филимонов поднял брови и хмыкнул :
- Так я что не знаю что они гады? Я тебе говорю живут они долго,
чудак-человек!
А Михалыч не унимается, кривит рожу и говорит :
- Может и живут долго потому что гады, а рыба тут совсем не виновата!
Они вон ещё и сакэ пьют!
Тут и Филимонов скривился, отхлёбывая из бутылки :
- Фу, какя гадость эта сакэ! Всего 25 градусов, да ещё и тёплая!
Тоже мне - "Квантунская армия"! Ну, да пусть хлебают, если лучшего не знают!
А у нас, вот, праздник! Хоро-шоо! Движемся, хе-хе, к коммунизму! Медленно, но
неотвратимо! Главное, - получать удовольствие, хе-хе, в процессе движения!
Ты, Михалыч, вчера футбол смотрел?
Михалыч как-то бессмысленно похлопал глазами и коротко ответил :
- Нет!
- Нет?! - удивился Филимонов.И хлопая себя свободной рукой по коленке
уточнил. - "Спартак" - "Динамо" не смотрел?
- Не смотрел. - подтвердил Михалыч.
- Ну, ты даёшь! - Филимонов медленно покачал головой и посмотрел
осуждающе. - Что же с тобой не так? - он энергично похлопал себя ладошкой
по лбу. - А-а-а! Я понял! Ты любишь фигурное катание! Сейчас я покажу тебе
"тройной тулуп" !
Михалыч резко поднялся и повернулся к Филимонову. Неожиданно у него
появилась мысль, что необходимо немедленно отправить Филимонова на свежий
воздух... Между тем, тот ,не выпуская из руки бутылку, выбежал на середину
лаборатории и ловко изобразил "ласточку". Потом быстро выпрямился, взмахнул
ногой и прыгнул! Конечно, трёх оборотов явно не было! Но почти сразу раздался
грохот, как будто рядом упал огромный холодильник и со стелажа свалилась коробка
с диодами. Филимонов лежал на полу,елозил левой рукой по полу, а правую, с
бутылкой, поднял вверх и кричал :"У-у-би-ли!"
Михалыч стоял раскрывши рот ему казалось, что перед ним ворочается лёжа
на спине огромный жук и жужжит :"Жж-жж-жж-жж..." Потом у него в голове блеснул
свет и из подсознания неожиданно всплыло решение проблемы. Он понял что
неисправно в плате! Михалыч хлопнул в ладоши и радостно заулыбался. От этого
Филимонов стал выть ещё противней.
- Спокойно! Спокойно! - сказал Михалыч и обошёл Филимонова потирая руки.
- Сейчас вызовем скорую! - он взял трубку телефона и поднёс её к уху.
Филимонов постепенно стал приходить в себя. Бутылку допил и отбросил в
сторону, а сам нежно так говорит :"Ох-ох нога болит, наверно перелом или
растяжение!" Михалыч стучал, стучал по рычагу, а телефон всё молчал! Он даже
пару раз с горяча успел крикнуть :"Скорая! Скорая!". Но всё напрасно! Только
тут до него стало доходить в чём жестокая суть момента.Он подошёл к грязному
окну и попытался рассмотреть, что же там происходит снаружи? А там была тишина:
люди не ходили, электрокары не ездили. Очевидно смена давно закончилась! АТС уже
отключили.
- Держись Иваныч, помощь близко! - крикнул Михалыч и выскочил из
лаборатории.
Сначала он побежал к воротам цеха,- на воротах висел огромный замок.
Калитка тоже была закрыта. Тогда он побежал на второй этаж к двери ОКБ. Дверь
была решётчатая, свареная из толстого прутка и ... крепко запертая! Михалыч
подёргал её двумя руками, потом просунул руки между прутьями и закричал :
"Эге-гей!" Всё напрасно! Празднование уже было в самом разгаре и из дальнего
конца длинного коридора, несколько глухо, доносилась "Тонкая рябина"! Михалыч
побежал назад в свою лабораторию, посмотреть на пострадавшего. Филимонов
встретил его руганью:
- Ну, ты где ходишь!? Помираю, нога как болит!
Михалыч молча сделал круг вокруг Филимонова и присел на корточки.
- Покажи где болит?
Филимонов кряхтя задрал штанину.
- Хорошо, хорошо! - сказал Михалыч. - Немного припухло, но крови нет...
Наверно закрытый перелом... Ничего! Сейчас шину наложу! В голове у него уже
крутился соответствующий текст из "Техники безопасности"! Он быстро снял со
стелажа ящик с тиристорами, оторвал от него крышку, потом от крышки оторвал две
дощечки, приложил их к ноге Филимонова и основательно примотал синей
изоляционной лентой (хотя, конечно ленты было жалко!).
- Ну, вот! - сказал Михалыч любуясь делом своих рук. - А ты боялся! Мы с
тобой ещё порыбачим!
Филимонов опять стал барахтаться на полу, он с удивлением смотрел на свою
синюю ногу и повторял :
- Михалыч, а где же врач?
- Заперли нас с тобой, Иваныч! Сейчас будем решать! - Михалыч собрал в
сумку инструмент и выбежал из лаборатории.
Для начала он взял ножовку и попробовал распилить дужку замка на воротах.
Полотно скользило и не брало металл, тогда он отбросил ножовку и ударил по замку
молотком! Замок противно звякнул. Михалыч почесал затылок, он не хотел
пользоваться отмычками, он хотел взять замок грубо и быстро - прямо в лоб!
Пришлось открыть сборку, подключить через удлинитель электродрель, вставить
в патрон заветное, особопрочное сверло и просверлить корпус замка со стороны
замочной скважины. Потом ударом зубила просто вышиб механизм и замок открылся!
Тогда Михалыч осторожно прислонился спиной к воротам, надавил и выскочил в
образовавшуюся щель! Оказавшись на свободной заводской территории, он весело
побежал к проходной, несколько притопывая левой ногой и там законно вызвал
"скорую" по городскому телефону. Дальнейшие события ясны и малоинтересны :
приехала "скорая",сильно ругалась из-за синей изоленты, вызвали начальника цеха,
пришёл инспектор прфсоюзов по технике безопасности, составили акт, провели
освидетельствование (какое длинное слово!), Филимонова лишили премии за май,
больничный - за свой счёт, начальнику Филимонова объявили выговор... К счастью,
перелом не подтвердился, оказалось растяжение голеностопа! Филимонов обиделся
на Михалыча, посчитал что тот его подставил и бутылку ему так и не вернул. Вот
такие прискорбные случаи происходят порой у нас из-за пьянства. Не даром ведь
говорится :"Алкоголь вреден для вашего здоровья!"
1967 год г.Кисловодск, санаторий "Красное солнышко".
конец.