Аннотация: История о том, как прекрасно был сорван последний съёмочный день фильма, в съёмках которого я участвовала.
Вот, например, есть у меня подруга - молодой режиссер. Когда она училась на первых курсах своего режиссерского института, ей остро недоставало в организьме художника-постановщика. Вспомнив обо мне, знающей где у карандаша рисовальная сторона, она не замедлила обратиться за помощью.
Для короткометражки второкурсницы на семь минуточек планы были грандиозные. Фильм планировался по рассказу Григория Горина "Ёжик". В этом была первая сложность. Где взять живого ежа для истязаний? Как убедить всех, что без ежа фильм про ежа снимать нельзя?
Но, вопреки всему, мы нашли целых двух ёжиков, двоих детей. А ещё актера-вегана на роль Папы. Затем превратили режиссерскую квартиру на трое суток в советское панельное жилище восьмидесятых годов, и стали снимать.
Ушастый ёж Маша был ужасно вонюч и нелюдим, ушастый ёж -дублер Маши норовил, едва попав на руки, забраться за воротник держащего, ища тепла и ласки. Но суть не в этом. Мы преодолели вонючесть ежей, отсняли подряд тридцать запоротых дублей с ясноглазым мальчиком, не способным произнести фразу "Я из него голубя сделал" не вытягивая шею и не вставая в позу Ленина на броневике. В общем, прошли сквозь ад и приблизились к финишной прямой.
Стоял гнусный Питерский апрель. Как назло, вовсю светило солнце, грозя пустить насмарку весь съёмочный день, ведь остальные натурные кадры отсняли в пасмурную погоду. В общем, даже впервые за зиму выглянувшее солнце не радовало. Вся съёмочная группа качала ногой, поглядывая на улицу и ожидая когда же подлое светило уползёт за соседний дом. Детишки с мамашками сбежали беситься во двор. Иногда они забегали в квартиру, где мы окопались, и сообщили какую-нибудь нелепость. Например:
- Там дохлая кошка в сугробе торчит! Прям дохлая! Прям торчит! Прям там!
- О"кееееей, - тянула съёмочная группа.
Дольше всех тянули оператор и звукорежиссер, которых рвало в клочья от безделья.
К вечеру солнышко изволило укатиться с вершины небосклона, позволив отснять два последних кадра. Я взяла отстегнутый капюшон куртки, в котором в нашем кино транспортировали ежа, взяла ежа, прижала к груди, обвешалась прочим реквизитом и, чувствуя, как ёж ползёт за воротник, вырываясь из капюшона и моих цепких исколотых пальцев, побежала во двор.
Собрав детей и разместив там, где меньше всего заметно, что денёк погожий, режиссер велела им играть с ежом. Девушка с хлопушкой, хлопнув хлопушкой, прокричала:
- Кадр тридцать семь дубль один.
Процесс пошел.
Когда раздался крик, замер даже ёж. Не дрогнула только стальная рука оператора.
Съёмочная группа оживилась, оглядываясь вокруг. Двор был пуст, всех прогуливающихся пришлось выгнать, чтобы не попали в кадр. Тем временем, далёкий, но всё более приближающийся голос продолжал умолять Упыря бросить кошку. Причина воплей вскоре предстала перед глазами.
Мужчина в серебристом костюме и лаковых ботинках чеканил широкий шаг явно куда-то торопясь. Когда он поравнялся со съёмочной группой, следом из подворотни вывалился шквал его спутников, тоже в костюмах и при галстуках, как на подбор. Один из них голосил:
Упырь в костюме и при галстуке держал кошку за хвост. И не бросал. Кошка после зимовки в сугробе была плоска, облезла, слегка поедена крысами или воронами, поэтому из брюшка кошки до самой земли свисали кишки. А ещё кошка была вонюча, как все кошки, зимовавшие под полуметровым слоем снега, стаявшим к весне.
- Упырь! - кричали вскоре все спутники Упыря. - Оставь кошку в покое, Упырь!
Не зная, чего ожидать от беглеца при галстуке и кошке, вся съёмочная группа как-то сжалась, но тот благополучно пролетел мимо, а за ним, в пыли и мыле, чуть не плача, пролетели его друзья. Голос самого благоразумного из них продолжал разноситься по двору:
- Упырь, ну брось Кошку! Не ходи с ней на Московский проспект! Только не выходи на проспект! Упырь!
Неожиданно, видя, что товарищ уже выскочил на тротуар Московского проспекта, друг произнес с истинно Гамлетовским трагизмом:
- Упырь, ну это классика жанра! - и толпа скрылась за поворотом.
- Снято, - пискнула режиссер после почти минутной немой сцены.