Darena13 : другие произведения.

Крылатые

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Готико-мистическая повесть о судьбе жителей герцогства Эптоншир.
    Средневековые предания пестрят историями о существах, происхождение которых неведомо роду человеческому. Рассказы о Крылатых, мирно живущих рядом с людьми, передаются из уст в уста более трех сотен лет. Они приняли сторону правящей династии в кровавой войне, но после нее были преданы забвению.
    Одинокий граф Эштон Элтхам, по повериям жителей Винтершелла и прилегающих окрестностей последний из рода Крылатых. Несмотря на мрачную репутацию, Эштон - заботливый и справедливый хозяин. Своей загадочной красотой он завладел сердцами всех невест в округе. Однако, его сердце остается нетронутым чувственным теплом, пока он не встречает молодого наследного барона Иэна Нэшмура.

   Небольшое предисловие. Модераторы СИ продолжают демонстрировать полнейшую неадекватность, договорились уже до того, что гомосексуализм - это половое извращение, причем не в их воспаленном воображении, а по мнению врачей-психиатров. No comments. Файлы слешеров удаляются ежедневно без видимой логики, вероятно ботом или личностью, чьи умственные способности аналогичны. Таким образом, как долго провесит здесь этот рассказ и стоит ли оставлять на него комментарии - неизвестно. Когда ждать проды к этому и другим текстам - тем более: у меня сейчас нет сил и желания заниматься своим разделом. Потому что игнорировать маразм администрации СИ не получается, а трепать нервы там, где автор и читатели собираются для того, чтобы дружно выгулять родных таракашек, я не хочу и не буду. Проблем мне хватает и в реальном мире и, мечтая о прекрасных демонических мужчинах и невинных ангелочках в их объятиях, я хочу получать удовольствие и по возможности делиться им, а не сталкиваться на каждом шагу с невежеством и отсутствием совести у тех, кто имеет возможность всячески отравлять мне жизнь - её творческий аспект, по крайней мере.
  
   Для тех, кто попал сюда случайно: ЭТО СЛЭШ ЯОЙ ГОМОСЕКСУАЛЬНАЯ ЭРОТИКА ОДНОПОЛАЯ ЛЮБОВЬ.
   Для тех, кто в теме: рейтинг планируется детский, так как автор эфебофил, а не извращенец, то есть никаких NC-17.
  
  
  

Крылатые

Как прежде и теперь
Вонзает когти день,
И нам с тобой лететь
Туда, где тень.
Туда, где солнца луч
Не тронет крыльев мглу,
Покуда из-за туч
Не явит мир луну.
И крылья распахнем,
Подставив свету звезд -
Чумное воронье
Поднимется из гнезд.

Ниамару

  

Бал

  
   Густые осенние сумерки окутали пологие холмы Эптоншира и погрузили неброскую красоту пейзажа в холодное синее марево. Бледно-сиреневое небо, безупречно чистое и гладкое, уже посверкивало первыми звездами, постепенно утопая вслед за холмами в кобальтовой дымке, надвигающейся с востока. Прозрачные лиственные леса еще хранили остатки ярких красок, но дни становились все короче, и солнце уже едва прогревало воздух, не мешая плодородной земле герцогства Эптоншир уходить в долгий зимний сон.
   Эштон Каворт, четвертый граф Элтхам, глубоко вдохнул терпкий аромат увядания и выпустил облачко пара. За его спиной молчаливой громадой возвышался фамильный особняк, сложенный из неприветливого гранита два с лишним века назад. Дом смотрел в надвигающуюся ночь провалами окон, свет по прихоти хозяина зажигали только в хозяйственных пристройках и комнатах слуг, остальные помещения оставались темными, ничем не нарушая уютный полумрак.
   Насколько охотнее он бы остался дома или пустился в долгую прогулку по обширному парку поместья Винтершелл - почти бесшумно ступая по заиндевевшей листве, прислушиваясь к звукам ночного леса и наслаждаясь одиночеством. Застывшая природа осеннего вечера в данный момент привлекала графа Элтхама куда больше, чем шумное торжество. Но у последней ступеньки парадного подъезда его ждала карета леди Оливии, запряженная четверкой породистых лошадей, а значить проигнорировать еще одно приглашение из Дрингхемхолла не получится.
   Ежегодный благотворительный бал в пользу детей-сирот устраивала вдовствующая баронесса Дрингхем, получившая после смерти мужа не только приличный капитал, коим она вольна была распоряжаться по своему усмотрению до наступления совершеннолетия единственного наследника мужского пола, но и уйму свободного времени, так как своих детей у баронессы не имелось. Приглашение на это мероприятие получали все приличные или состоятельные люди герцогства, что лишало его налета элитарности и позволяло Эштону без труда затеряться в безликой толпе, избежав, таким образом, тягостной необходимости вести светскую беседу с представителями, так называемого, высшего общества. Ему претило внимание к своей персоне со стороны снобов и толстосумов, считавших себя подходящей компанией для графа. Эштон предпочитал общество более содержательных персонажей или на худой конец ничего не значащий флирт с прекрасным полом.
   Титул графа Элтхама накладывал на Эштона определенные обязательства, не все из которых были ему приятны. В частности без его присутствия не мог состояться ни один благотворительный вечер. Разумеется, чисто технически его участия не требовалось, но на деле решения по таким вопросам принимали докучливые матроны, считавшие своим долгом отравлять жизнь молодого аристократа записками, приглашениями и визитами до тех пор, пока он не соглашался. При этом их логика неизменно поражала Эштона своей абсурдностью: они считали его чуть ли не воплощением сил зла, что было недалеко от истины, но покорялись правилам приличий, ими же самими и выдуманным. Как правило, он отклонял все без исключения приглашения, не сулившие ему развлечений, но настойчивость леди Оливии и особый характер их взаимоотношений зачастую перевешивали его нежелание выбираться из поместья в свет. Баронесса Дрингхем была отчасти в курсе того, что скрывалось за слухами, сопровождавшими всю жизнь графа Элтхама и его предков, что неизбежно накладывало свой отпечаток на его отношение к этой женщине. Общая тайна сближала, а незаурядный ум леди Оливии делал её желанной собеседницей. К несчастью для неё, Эштон не спешил разрушать иллюзию близкой дружбы между ними, в которую он сам не очень-то верил.
  
   К ярко освещенному особняку одна за другой подкатывали кареты приглашенных. Лакеи в напудренных париках помогали сиятельным гостям выйти, с поклоном открывая лакированную дверцу и откидывая специальную складную лесенку. Молодые франты торопливо приглаживали напомаженные виски и галантно подавали руку восторженным девицам с немыслимыми куделями под шляпками и их дородным родительницам. Молодым людям, желавшим украсть первый поцелуй юной модницы, только начавшей выезжать в свет, приходилось большую часть времени развлекать престарелых тетушек, приходившихся родней предмету их мечтаний. Многие из них оказывались втянутыми в помолвку в самом начале юношеских приключений, что не мешало им в дальнейшем добрать острых ощущений в публичных домах. Юные же девы мечтали лишь о том, чтобы их книжечки для записи обещанных танцев были полны имен и титулов, а десерт им вызывался бы принести непременно самый завидный жених в этом сезоне. Соревнуясь в яркости наряда и высоте прически, они спешили прожить эти несколько месяцев так, чтобы в последующие годы в доме нелюбимого мужа им было что вспомнить.
   Господа в возрасте, все как один в черных фраках, не отличались изысканностью манер и затейливым узлом шейного платка. Их чаще всего сопровождало крикливое семейство и потому у почтенных лордов и сквайров нередко можно было заметить суровые складки у рта, появившиеся от необходимости изо дня в день терпеть глупость жены и крики детей. Редеющую шевелюру они прикрывали париками, мышечную немощь компенсировали дорогой тростью с серебряным набалдашником, а опостылевшую супружескую постель меняли на интрижки с горничными.
   Таково было общество Эптоншира: насквозь фальшивое и испорченное.
  
   Отпустив кучера, Эштон не торопясь поднялся по ступеням и отдал свои перчатки и трость первому попавшемуся лакею. Веселье было в самом разгаре: по залу в танце кружились пары, со всех сторон слышался смех, запах духов смешался с запахом пота, и почти все окна были распахнуты, чтобы добавить к этой смеси свежего воздуха. Небольшой струнный оркестр на этот раз дополнили флейта и, кажется, корнамуз. Музыканты старались вовсю и мало кто мог устоять перед искушением присоединиться к танцующим. Натанцевавшись, дамы опускались на ближайший стул и интенсивно обмахивались веерами, несмотря на открытые окна, зная наверняка, что их раскрасневшиеся от танцев щеки нравятся их кавалерам.
   Лица многих показались Эштону знакомыми, но прежде всего, следовало поприветствовать хозяйку, милостиво приславшую за ним собственную карету. Баронесса Дрингхем не заставила себя ждать. Вежливо улыбаясь и чуть склоняя голову в ответ на книксены и кивки, она выплыла навстречу Эштону из толпы гостей. Её наряд поражал как обилием воланов и рюшей, так и очевидным безвкусием: тяжелый бордовый бархат накрывал водопад розовых оборок, пышный бюст выпирал из слишком откровенного для вдовы выреза, обрамленный слоями кружева. Не вызывало сомнений, какой образ жизни ведет эта женщина после смерти мужа, хотя разумеется об этом не принято было говорить вслух.
   - А вот и вы, мой дорогой Эштон, - окинув фигуру молодого мужчины голодным взглядом, баронесса протянула ему бокал шампанского. - Но вы совсем забыли про нас!
   - Леди Дрингхем, - он склонился к протянутой руке для символического поцелуя. - Поверьте, если бы не дела в имении, требующие моего неотложного внимания, я посетил бы вас раньше. Вы же знаете, я большой поклонник ваших вечеров. Блистательная публика и радушная хозяйка - вот ваши главные козыри, мадам.
   - Ах, вы мне льстите! Как не стыдно подшучивать над бедной женщиной, вы же знаете, что после смерти барона Дрингхема некому присмотреть за мной, - баронесса, ничуть не похожая на бедную вдову, ничего не разумеющую без мужнего совета, польщено улыбнулась. - Проходите же, я хотела бы представить вам некоторых гостей.
   Эштон предложил баронессе руку и вдвоем они направились к группе мужчин, о чем-то оживленно разговаривающих.
   - А вы слышали, что в прошлом месяце наследник старого лорда Чарльзуорта вернулся с континента? Сегодня он посетит нас, - леди Оливия развлекала его свежими сплетнями, пока они без спешки, не приличествовавшей людям их статуса, пробирались через людское море.
   - Да что вы?
   - В этом сезоне на удивление много новых лиц. Не пора ли и вам присмотреть себе невесту, мой дорогой Эштон? - она кокетливо прикрыла рот сложенным веером, безуспешно пытаясь сгладить бестактность.
   - Могу ли я смотреть на кого-то еще, если рядом вы? - без тени смущения ответствовал Эштон.
   Баронесса захихикала, довольная столь очевидной лестью.
   - Ах, Эштон, - она понизила голос до доверительного шепота, вынуждая графа наклониться к ней. - Вы не могли бы спасти меня от мистера Нейсмита? Очень милый молодой человек, но слишком импульсивен в своих чувствах. Вы же понимаете, в каком я сейчас положении! Что станет с моей репутацией, если пойдут слухи? Покойный лорд Дрингхем не заслужил подобного неуважения.
   Мужчина скривился, ни на секунду не веря в искренность её опасений, но без труда поддержал предложенную игру:
   - Безусловно, мадам, будьте спокойны, при первой же возможности я поговорю с мистером Нейсмитом. Вы стойкая женщина, я восхищаюсь тем, как вы справляетесь со своей утратой.
   Леди Оливия скромно кивнула в подтверждение его слов.
   - Впрочем, страсть виконта неудивительна, - последнее замечание было произнесено заговорщицким шепотом, отчего на щеках почтенной дамы под слоем пудры заиграл румянец. - И более чем простительна, смею вас заверить.
   Грудь баронессы поднималась и опускалась в такт её участившему дыханию, вдова барона Дрингхема едва сдерживалась, чтобы не утащить холёного молодого человека в более уединенное место, наплевав на удивленные взгляды. Не так-то легко удержаться от соблазна сбросить лживую маску благопристойности, если двусмысленные замечания тебе на ушко шепчет мужчина подобный графу Элтхаму. Рослая и располневшая с годами женщина чувствовала себя миниатюрной рядом с широкоплечим графом. Угольно-черные гладкие волосы и невероятные фиолетовые глаза наделяли Эштона Каворта почти магической притягательностью в глазах слабого пола. Его лицу, пожалуй, не доставало живости, тонкие губы редко озаряла искренняя улыбка, но это лишь добавляло его образу загадочности. И все же баронесса была достаточно умна, чтобы понимать: у неё точно так же нет шансов, как и у самонадеянных вертихвосток, издали с завистью наблюдавших за их разговором. Если девушка надеется выйти замуж, ей следует придерживаться исключительно общества женщин, покровительство мужчин дозволено лишь вдовам, чем леди Оливия с удовольствием пользовалась, зная, что своей близостью с графом доставляет юным соперницам, беспомощным в силу своего положения, массу поводов для дурного настроения. Самолюбие ее, таким образом, было вполне удовлетворено.
   - Однажды и ваше сердце поразит стрела Амура, мой дорогой Эштон, - с легкой укоризной заметила леди Оливия, доброжелательно улыбаясь.
   - Господа, позвольте представить вам графа Элтхама, - отбросив неуместные фантазии, баронесса вернулась к своим обязанностям хозяйки. - Эштон, мне кажется, вы еще не знакомы с мистером Рейли.
  
   Вскоре баронесса, извинившись, покинула их компанию, чтобы уделить внимание другим гостям. Разговор зашёл о политике, затем о войне, которую предсказывали уже не первый год, и наконец, неизбежно переместился в область публичных домов и азартных игр. Увы, даже мистер Рейли, рыжеволосый юноша, поначалу показавшийся Эштону таким неискушенным и свежим, с удовольствием поддержал тему.
   - Прошу меня простить, - Эштон откланялся, намереваясь сменить собеседников, но его внимание привлекла фигурка в белом, мелькнувшая за пышными юбками в противоположной части зала - как будто пятнышко света, неведомо откуда взявшееся, заиграло на выцветших обоях.
   Он замешкался, стараясь разглядеть лучше, и угодил в цепкие лапки леди Лилианы. Её лиф украшали цветки жасмина, означавшие непорочность, однако, по мнению Эштона молодой женщине больше подошли бы ноготки или резеда - цветы не столь популярные у дам, но куда более правдивые.
   - Милорд, я отвергла не менее полудюжины достойнейших претендентов, зная о том, что все еще должна вам танец, - Эштон непонимающе поднял одну бровь, но воспитание не позволило ему перечить даме. - И я намерена выполнить своё обещание немедленно. Что же вы стоите? Музыка уже играет.
   Красотка хлопала ресницами, искусно изображая невинность, и как бы невзначай касалась пальчиком жемчужного ожерелья, дожидаясь, когда же он, наконец, решиться. Граф коротко кивнул в знак согласия, и леди Лилиана не сдержала победной улыбки. Не такого общества искал Эштон, но в какой-то степени все привлекательные женщины на балу были ему на одно лицо. Некоторым из них хватало смелости подойти, большинство удерживал на расстоянии суеверный страх. Леди Лилиана относила себя к числу тех немногих, кому казалось, что граф Элтхам им благоволит, впрочем, напрасно.
  
   - Вы превосходно вальсируете, Эштон, - его дама раскрыла веер и заспешила к окну, как только музыканты сделали перерыв.
   - Благодарю, мне всего лишь повезло с партнершей, - проговорил Эштон и последовал за леди Лилианой.
   В уютной нише на диване расположились неброско одетая дама и двое её малолетних детей. Мальчик и девочка послушно сидели по бокам от неё, хотя было очень заметно, как им хочется побегать и пошуметь вместо того чтобы просиживать весь вечер рядом с матерью. Умытый и причесанный по такому случаю сорванец строил рожицы своей сестренке, а та украдкой показывала ему язык, болтала ногами и теребила тряпичную куклу.
   Завидев приближающегося к ним графа, женщина быстро шепнула что-то детям и поспешно увела их, беспокойно оглядываясь на Эштона. Леди Лилиана, если и заметила такое странное поведение, то не подала вида.
   - Ах, чудесно! Давайте присядем, - обрадовавшись возможности отдохнуть на освободившемся мягком диване, она поправила юбки и похлопала рядом с собой, приглашая Эштона составить ей компанию, вновь нарушая неписаные правила приличий, согласно которым даме не следует задерживать кавалера после танца для разговора.
   - Как пожелаете, - граф Элтхам начинал уставать от общества тщеславной женщины, привыкшей к обожанию и восхищению, но пока не видел возможности улизнуть.
  
   Пока леди Лилиана щебетала о модных новинках, погоде и делах, лично её никак не касавшихся, граф без интереса разглядывал людей, собравшихся этим вечером в Дрингхемхолле. Он искал глазами виденную ранее детскую фигурку, но белокурый ангелок как сквозь землю провалился, и Эштону уже начинало казаться, что все это было лишь игрой его воображения.
   Мистер Рейли околачивался около одной из нынешних фавориток, в числе прочих соревнуясь в умении отпускать комплименты и остроты. Судя по всему, пока ему это удавалось не слишком хорошо, и Эштон даже посочувствовал юноше. Рассуждая о девочках из заведения мадам Жоржеты, мистер Рейли выглядел куда увереннее.
   А вот и досточтимый генерал Винкрофт, именно под его начало прошлой зимой граф Элтхам был вынужден отдать три десятка новобранцев из числа своих крестьян. Неиспорченные городской жизнью деревенские юноши, несомненно, заслужили лучшей доли. Генерал Винкрофт славился распутством, пьяными оргиями и прочими непотребствами. Многие не раз подумывали отказать ему от дома, но, во-первых, сплетни о его похождениях пользовались неизменной популярностью не только в богемных салонах, но и в гостиных добродетельных дам, а во-вторых, он был героем войны и сам Император жал ему руку. Положение его в обществе без натяжки можно было бы назвать двусмысленным и шатким: его терпели, пока он находился в фаворе у Императорской семьи, но ни одна мамаша не рискнула бы сосватать ему свою дочь.
   Эштон за неполные тридцать лет не успел отличиться ни в разгульных пьянках, ни в скандальных историях с участием чужих жен или несовершеннолетних мальчиков, но отношение в обществе к графу Элтхаму мало отличалось от такового к генералу Винкрофту. Общество в лице бдительных мамаш юных прелестниц сходилось во мнении, что Эштон Каворт без сомнения очень привлекательный молодой мужчина с безупречными манерами и происхождением, к тому же состоятельный и, что неизбежно вносило смуту в стройные ряды упомянутых дам, неженатый, однако зловещая репутация, намертво закрепившаяся за особняком и поместьем Винтершелл, вынуждала их держаться от графа на расстоянии.
   Мрачные легенды с упоминанием кровожадных тварей регулярно подкреплялись новыми "фактами". Глупая корова отбилась от стада, и в лесу её задрал оголодавший с зимы волк-одиночка, а в другой раз подвыпивший фермер слышал в лесу странные звуки и видел крылатый силуэт, удаляющийся в сторону графского дома. Или мать семерых не углядела за одним из детей, и несчастное дитя сгинуло в болоте, так и не принеся домой горьких красных ягод. И сами собой вспоминались предания старины, и в толпе слышался суеверный шепоток "крылатые, это точно они".
   То, что должно бы считаться заблуждением простого люда, со временем укрепилось в сознании знати, чьи земли располагались в герцогстве Эптоншир, как прописная истина. Никто не желал надолго задерживаться под крышей Винтершелла, и такое положение дел вполне устраивало его обитателей, предпочитавших уединение. Графинями становились дальние родственницы или дочери тех дворян, кто жил слишком далеко, чтобы испытывать иррациональный страх перед фамилией Элтхам. К несчастью, воздух, напитанный испарениями болот, не шел им на пользу и многие из них покидали этот мир вскоре после свадьбы, не всегда успев оставить наследника, поэтому титул графа зачастую доставался тем, кто и помыслить себя не мог в этой роли. Впрочем, внутренние дела семьи редко выходили за пределы поместья, и никто толком не знал, что твориться в стенах особняка из черного камня. Недостаток информации порождал еще больше слухов и, конечно, любопытства. Поэтому на любом балу Эштон чувствовал, что в спину ему обращены десятки заинтересованных взглядов, его появление сопровождалось перешептыванием, а в дома, где имелась девица на выданье, его не приглашали никогда.
   Людям казалось, что не только история дома Элтхамов, но и сам Эштон Каворт окутаны некоей зловещей тайной. И если одних это обстоятельств отпугивало, то других - таких, как леди Лилиана - напротив, притягивало. Дамы и особенно молоденькие девушки находили цвет его глаз и необычную форму ушей невероятно привлекательными, хотя и в известной степени пугающими. Как известно, запретный плод особенно сладок, к тому же каждой из них нравилось мечтать о том, что именно ей одной граф Элтхам откроет своё сердце. Эштона их очевидная глупость временами веселила, но чаще вызывала скуку. Желая оградить себя от любопытных взглядов, он носил волосы до плеч, чтобы скрыть непривычное глазу обывателя строение ушей - фамильная особенность, но в угоду дамам, кидавшим издалека пылкие взгляды, он любил заправить волосы за ухо и наблюдать за реакцией. В его планы не входила женитьба, а принципы не позволяли ему вселять напрасные надежды, однако же, он не отказывал себе в удовольствии подразнить их.
   - Вы, должно быть, слышали о пожаре на Мелтонстрит? - леди Лилиана не оставляла попыток разговорить его, а впрочем ей скорее нужен был слушатель, а не собеседник, и сумрачная полуулыбка графа её нисколько не смущала. - Дом принадлежал этому неприятному типу - мистеру Нешмуру. Оставил после себя двоих бездомных детей. Как это на него похоже!
   - Бедные сиротки, - сдержанно прокомментировал Эштон.
   В это время как раз стихла музыка, и пары разбрелись по залу в поисках удобного места или направились прямиком к столикам с закусками, чтобы набраться сил и передохнуть перед тем, как будет объявлен следующий танец.
   Теперь, когда графу не мешали кружившиеся в танце нарядные дамы и их кавалеры, он мог видеть длинный диван, установленный на возвышении и предназначавшийся для баронессы и наиболее именитых гостей, пожелавших разделить её общество. Леди Оливия чинно восседала в окружении замужних дам, чьи супруги удалились в библиотеку для бокала бренди и хорошей сигары, и вела непринужденную беседу, умело направляя её и уделяя внимание поочередно каждой из собеседниц. Худенький мальчик, разряженный, словно куколка, в бледно-серый бархат, шелк и кружева, сидел тут же, скромно сложив руки на коленях. Он с растерянным видом поглядывал то на дородную баронессу, чьи юбки цвета запекшейся крови, казалось, готовы были поглотить его хрупкую фигурку в любую минуту, то в сторону балконных дверей. На вид ему было лет десять, огромные серые глаза на бледном личике и бескровные губы, делали его похожим на маленького эльфа, и Эштон был рад возможности тайком понаблюдать за очаровательным созданием.
   - Полно вам, их отец был таким мерзким человеком, что они вполне заслужили своей участи, - веер леди Лилианы завибрировал, вторя её возмущению. - Всего лишь мелкий чиновник, но представьте себе, смел критиковать завоевательскую политику Императора в отношении Истландских островов! Любому образованному человеку известно, что истландцы наши давние враги, варвары!
   - Да-да, - собеседник, хотя и старался вести себя учтиво, все же слушал её в пол уха и не скрывал этого, чем распалял леди Лилиану еще больше.
   - ...какая низость! А то, что он обратился с письмом к самому Императору, говорит еще и о его глупости и непутевости, разве у такого могут вырасти достойные дети? Только смутьяны и вольнодумцы - да это в крови у них. Такое даже розгами не высечешь.
   Патриотическая речь леди Лилианы, полная невежества и отсутствия сострадания к тем, кому в этой жизни повезло не так как ей, порядком надоела графу Элтхаму. Он не считал нужным вступать в полемику, но, по его мнению, их беседа излишне затянулась.
   - А что это за ребенок рядом с леди Дрингхем? - безразличным тоном осведомился Эштон, но внимательный наблюдатель мог заметить, как лицо графа неуловимо переменилось: в сузившихся глазах заплясали лиловые язычки, а тонкие губы сжались еще плотнее, словно хищный ястреб наметил жертву и в любую секунду готов сорваться вниз.
   - Эштон, вы совсем меня не слушаете! - леди Лилиана пожурила его капризным голоском и жеманно хлопнула по плечу кончиком кружевного веера. - Ведь я только что вам все рассказала. Маленький Иэн Нешмур родился под счастливой звездой, раз в опекуны ему досталась столь уважаемая женщина как наша леди Оливия.
   - Действительно, - подтвердил Эштон. - Весьма благородно взять на себя заботу о мальчике.
   - Ах, нет. Тут дело вовсе не в благородстве. Однажды все это, - она воздела руки к зеркальному потолку, многократно отражавшему блеск её драгоценностей. - Достанется этой самой крошке с ангельским личиком.
   По тону леди Лилианы граф понял, что она, возможно, заметила, как он любовался подопечным баронессы.
   - Вы хотите сказать, наследником всего состояния покойного барона Дрингхема оказался сын сквайра?
   - Внук двоюродного брата прадедушки или что-то в том же духе, - она хихикнула, довольная тем, что внимание графа, наконец, принадлежит ей. - Вообразите, какой удар для леди Оливии! В одночасье из состоятельной женщины, предоставленной самой себе, попасть в зависимость от прихотей какого-то мальчишки. Впрочем, кому как не ей принять на себя заботу о сироте. По её собственным заверением, нет ничего, что трогало бы её сердце сильнее участи бездомных детишек. Вот только, если мальчик доживет до своего совершеннолетия, в роли бедной родственницы окажется уже сама баронесса.
   - Ей можно лишь посочувствовать.
   - И правда: как же она проживет без выезда в шесть лошадей и балов по пяти раз за зиму! Наследник подрастет и переселит добрую тетушку во флигель для прислуги, назначив пенсию в сотню фунтов в год, а состояние промотает на скачках, - незавидные перспективы хозяйки бала, как видно, забавляли молодую женщину. - Поэтому ей лучше бы что-то придумать, а пока постараться завязать с мальчиком теплые отношения. Интересно, как ей это удастся?
   Между Эштоном и Иэном Нешмуром вновь замелькали яркие наряды, и граф со скучающим видом откинулся на спинку канапе.
   - Если судить по тому, что мальчика вывели в свет много раньше шестнадцатилетнего возраста, баронесса уже вовсю взялась за дело. Готова спорить, ребенку покупают все, чего бы он ни пожелал. Неплохая стратегия, вы не находите?
   - Если не леди Дрингхем избалует его, так кто-нибудь другой, - рассудительно заметил Эштон.
   - Боюсь, вы правы. Как жаль.
   Лично Эштону показалось, что Иэн Нешмур не рад необходимости проводить вечер среди такого количество людей. Что ж, все измениться, когда юный наследник внушительного состояния осознает свои возможности. Еще до того, как он вступит в права наследования, его чистая натура будет основательно подпорчена подобострастием подпевал, которые неизменно вьются вокруг состоятельных и титулованных членов общества.
   - С вашего позволения я бы хотел подышать свежим воздухом.
   - Но ведь там холодно! - леди Лилиана разочарованно надула губки. - А я не захватила шаль.
   - Признаться, я опасаюсь, что задержав вас еще хоть на минуту, буду вынужден предоставить сатисфакцию десятку обделенных поклонников. Наслаждаться вашим обществом слишком долго - не только эгоистично, но и опасно, - граф обдал запястье протянутой для поцелуя руки дыханием, едва коснувшись открытой кожи губами, зная, что подобное нарушение приличий в случае с леди Лилианой будет воспринято благосклонно, и был таков.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"