Данковский Даниил : другие произведения.

Потаённый уголок: с вершины вниз

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Городской конкурс для их школьного театра прошел грандиозно, кажется, что они достигли успеха и ничего такого уже не будет, но для них всё только началось. Сперва они помогали инвалидам, затем Насте и Стасу выступить в театре их родителей, а потом... Чем кончилась поездка в столицу, Сергей и вспоминать не хочет.
  Потаённый уголок: с вершины вниз
  
  Акт 1
  
  Глава 1
  
  Лето, длинные каникулы, и это всё замечательно, круто, теперь никакой школы, теперь только отдых. Ведь никуда идти не надо!
  Я посмотрел на грабли в своих руках, и грустно вздохнул. Это было круто, да только в моих мыслях.
  На летних каникулах пришлось идти в школу, и ноги моей здесь не было бы, если бы директор под конец учебного года не сказал нам, что с этими выступлениями мы иногда не посещали школу, а оценки стали ниже, и в сдаче контрольных перед окончанием учебы мы не блистали, потому должны отработать, сгладить наше отношение к его школе, тогда директор закроет на наши прегрешения глаза. И теперь второй день мы проводили утро у на улице у футбольного поля, где проходили уроки физкультуры, орудуя граблями, убирая опавшую осенью листву.
  Рядом со мной были все из драмкружка, точнее, все, кто был в нём в прошлом году, Саше и её подругам разрешили не приходить из-за хороших оценок, так что тут были только я, Настя, Снежана, Ксения, Вика, Влад и Стас, орудуя своими граблями, одев спортивную одежду. Настя веселилась, наверное, единственная, её эта работа не смущала, не злила, она просто была рада, что проводит каникулы с нами и особенно со мной. Остальные не особо выглядели счастливыми, частенько чертыхались и проклинали это их наказание, хотели домой, а Снежана просто нахмурила брови и молчала, собирая листву, растеряла всю сонную атмосферу вокруг себя, больше концентрируя вокруг себя усталость. Нам было не до веселья.
  Снежана сейчас была одета в черные спортивные штаны и такого же цвета футболку, сказав нам вчера, что от этого цвета солнечные лучи лучше попадают в её тело, а значит не замёрзнет. Летом. Мы не удивились. Настя же наоборот, была одета в белую футболку и красные штаны, ей пережариваться летом не хотелось. Остальные тоже напялили на себя спортивную одежду, словно вышли на тренировку.
  И вот так проходили наши каникулы.
  - Ты в порядке? - услышал я голос рядом с собой, и сразу очнулся, отбросив свои мысли, в которые зарылся и из-за которых встал как столб, схватившись о черенок, уперев его в землю и забыв об уборке. Я глянул в левую сторону, увидев рядом с собой Настю, глядевшую на меся обеспокоенными глазами. - Я тебя звала, а ты не отвечал.
  - А, Э... извиняюсь, задумался. Ты что-то хотела?
  Но вместо неё ответила Снежана своим угрюмым голосом:
  - Лучше бы работали, а не скидывали всё на нас, голубки, - продолжая собирать листву, даже не глядя в нашу сторону, уцепившись взглядом за грабли, сказала недовольно она.
  Ох как это было похоже сейчас на ту нашу главную после написания сценария для новогоднего выступления и появления Ксении, главное, чтобы не накинулась на нас. Ещё и ехидничает теперь иногда про мои с Настей отношения.
  - Что-то ты совсем не довольна, - вместо меня сказала Ксения, работавшая словно заведённая. - Я с мамой каждую весну убираю огород у дома, ещё и сажаем потом всякое, а это какая-то легкотня. Просто расслабься и работай, станет легче. Тем более это тебе в опыт, если надо будет что-то такое описывать.
  - Я лучше бы в интернете поискала какое-нибудь видео, - угрюмо ответила Снежана.
  И так уже второй день.
  Нет бы нам погулять в городе, заглянуть в магазины, в кино, но нет, ты должен убрать школьный двор, и не возникать, потому что сам виноват, залез туда, откуда с чистыми ногами не вылезешь. Настя вчера рассказывала, что и родителей так же мотали, хоть они жили в разных частях города, и учились в других школах, только увлечения у них были одни, которое им и дало инструменты для уборки. Забавно было слышать, что её отец во время уборки устраивал свои мини-представления вокруг маленькой толпы, которая тоже потом присоединялась к нему. Стало понятно, от кого у наших родственничков такие замашки. Которые и вчера у них чуть не выскочили, хорошо успели остановить.
  Я опустил свои грабли на землю, желая отдохнуть, собрав перед этим горстку листьев и мусора, отправив их в кучу. Я прекрасно их понимал, и сам бы сейчас в чём-нибудь поучаствовал. Но пускай уж так.
  - Снежана, - услышал я тихий, но очень уж желающий что-то сказать голос Насти, - а у тебя есть хоть какие-нибудь планы, что "Уголок" будем делать потом?
  - Убирать, - не посмотрев на неё, ответила наша главная, как-то зло опустив грабли.
  - Она хочет знать, - отвлёкся от своей работы Стас, - будем ли мы на летних каникулах выступать?
  Она эти слова явно услышала, но вместо ответа Снежана опустила грабли, воткнув зубья в землю, и замерла, согнув спину, безотрывно смотря на землю, будто что-то там увидела, полностью на этом сосредоточившись. Она ничего не говорила нам, не двигаясь, словно её заморозили, или вообще уснула. Мы все тоже прекратили своё, посмотрев на неё, не понимая, что это значит. Но наконец она вынула из земли грабли и повернулась, глянув устало на Стаса, и спокойно произнеся:
  - Я не знаю.
  - Что это значит?
  Снежана опять замолчала, подбирая нужный ответ, наверное, думала, что именно стоит сказать, а что оставить на потом. Хотя кто её знает, может просто не знает, что нам сказать.
  - Я думаю об этом, сочиняю сейчас одну историю, но сейчас лето, школа закрыта на каникулы, нас в нашу комнату не пустят, и посмотреть на нас никто не придёт.
  - Да и я отдохнуть хочу, а не что-то мастерить летом, - вставил своё слово Влад.
  - Успеешь в свои игры наиграться, - вклинился я, направив в его сторону деревянную ручку, шуточно ткнув в него. Он шустро отскочил в сторону, и словно направив на меня меч, занял стойку будто бы для боя.
  И я прекрасно понимал, что нас могут заметить из окна школы, и мы получим нагоняй, а потом нас погонят на ещё какие-нибудь работы, раз мы тут бездельничаем, но мне так наскучило всё, так хотелось сменить обстановку, и не зная, чем себя занять, я схватил двумя руками ручку своих граблей, направив её на Влада, громко сказав "защищайся!". Так что мы и стали фехтовать, как могли, а он даже не возражал, словно и не был занят, представляя, будто на дуэли. И мы услышали радостные голоса Насти и Стаса, поддерживавших нас, Настя так вообще приняла роль влюблённой в меня и похищенной моих противником принцессой. А её брат иногда критиковал нас, что мы какие-то никакие фехтовальщики.
  - Ха, ты не сможешь победить меня, ведь я злобный Царь Горы, я украду твою принцессу и спрячу в своё подземелье! - засмеялся злобно Влад.
  - Ты даже отсюда принцессу утащить не сможешь.
  - О мой рыцарь, спаси меня! - чуть ли не встав на колени, и протянув руки в мою сторону, умоляюще попросила Настя.
  - Я спасу тебя, о моя любимая принцесса! - нанося очередной удар, радостно и гордо выкрикнул я.
  Громко засмеялся Стас, чуть ли не катаясь по земле возле сестры, настолько его развеселило происходящее, а Ксения только тихо сказала "балбесы", но дальше грести листву не стала, забив на уборку и сосредоточившись на нас. А вот Вика, смеясь и тыкая в нас пальм, ничего нам не говорила, - её сильно одолел смех.
  Всё это было забавным, мы просто занимались ерундой ни о чём не думая. Хотя вот Снежана на нас не смотрела, она зарылась в своих мыслях, глядя куда-то вниз, или вообще на свои мысли, которые витали вокруг неё, остальное не интересовало. Но я это только заметил, но дальше сосредоточился на Владе, увернулся от тычка палкой и постарался нанести критический удар ему в бок. Но бойцом он был не ахти каким, я легко отскочил, попав, правда, в кучу собранной листвы, раскидав её ногами, но не обратил на это внимания, а снова отбил палкой удар Влада, изобразив непобедимого рыцаря, показушно подняв вверх грабли.
  И, наверное, эта ерундень продлилась бы ещё несколько минут с весёлым смехом вокруг нас и с полнейшим отсутствием настроя на работу, если бы мы не услышали знакомый женский голос недалеко от нас, в котором чувствовалась нарастающая буря. Мы все моментально закончили баловство, и я хотел инстинктивно сделать отсюда ноги, но замер и внимательно, готовый к худшему, глянув вперёд.
  За спинами друзей стояла Виктория Андреевна, смотревшая на нас с укором, сжав пальцы, и ничего хорошего я в этом не видел.
  - Я понимаю, что сейчас каникулы и хочется умыкнуть подальше отсюда, и заняться чем-то своим и весёлым, а вы тут находитесь, но это уже перегиб всех школьных правил, - сдерживая в себе слова, которые можно было бы свалить на нас в наказание, сказала она, но сдерживалась и не отругала нас. - Я могу вас понять, учителей в школе сейчас мало, но директор здесь. Так что, пожалуйста, заканчивайте.
  - Мы уже всё, продолжим работу, - со сладкими словами в голосе, со сквозившей чересчур добротой, сказал ей Стас, поклонившись и положив руку на грудь.
  - Вам навезло, можете идти домой, директор отменил вашу отработку сегодня. И завтра можете не приходить.
  - Отменил? - Влад, услышав её слова, раскрыл рот, будто не веря. - Почему?.. То есть круто!
  - Почему, я не знаю, директор не сказал, но, - тут она внимательно посмотрела на Снежану, которая всё была завалена своими мыслями и даже не смотрела на учительницу. Наверное, она даже не догадывалась о её приходе. - Но, если я завтра вам не позвоню, значит, можете отдыхать всё лето и не вспоминать о школе. А вот Снежану хочет видеть директор. Ты меня слышала?
  Она не слышала, её сознание вообще непонятно где сейчас было. Передав свои грабли брату, Настя подошла к ней, положила руку на плечо, и подёргав, позвала. Та несколько секунд не откликалась, полностью игнорируя Настю, но тут вдруг заморгала и с удивлением посмотрела на нашу главную актрису. Та ей улыбнулась и показала в сторону учительницы.
  - Добрый день, Снежана, - ласково улыбнулась учительница. - Отдай кому-нибудь свои грабли и пойдём со мной к директору, он хочет сейчас с тобой поговорить. А вы можете идти домой.
  И что-то её сейчас расспрашивать, они вместе со Снежаной пошли по дороге от нас, и что это значило, можно было только гадать.
  
  * * *
  
  Интересно, и что значит сообщение Снежаны, что приходить на отработку больше не надо? Я был только рад этому, хотя вот только она ходила к директору и после этого написала такое сообщение. И что директор ей сказал?
  Была уже ночь, пора было спать и с завтрашнего утра отдыхать, никуда идти не надо было, но вместо сна, я лежал на кровати и смотрел на свой мобильный, на выключенный экран, на котором должно было быть сообщение Снежаны, на которое я так и не ответил. Но я думал над ним, и над тем, что оно может означать, но ничего в голову не лезло. Лампа на столе не была выключена и освещала мягким светом мою комнату, окон тут не было, воздух тоже не залетал, только если дверь открыть, так что она теперь постоянно была открыта - эх, пора уже потребовать купить и поставить в комнату кондиционер; сестрёнка, вечно теперь забегавшая в мою комнату, спала, ей больше не надо было в детский сад каждый день ходить, и у нее сейчас каникулы. Родители тоже спали, им хорошо, у них открытое окно, завешанное специальной сеткой, воздуха хватало, а до меня шел из открытых дверей балкона, просачивающийся сквозь дверь с сеткой, так что можно было не закрываться одеялом - и так было тепло. Но об этом я не думал, сейчас больше сосредоточившись на сообщении нашей главной.
  Интересно, и что ей написать? Хотя уже поздно, скорей всего спит (если не сочиняет чего), так что беспокоить не стоит. Но её сообщение скорей больше волновало меня, я не понимал, что оно могло значить и к чему привести. Почему-то ничего хорошего я не ждал. Но и ничего такого тоже, только вот как теперь быть, что делать? Сходить завтра к директору и спросить, развеять свои не лучшие мысли? Хотя теперь и он может отдыхать или неизвестно, когда приходить, но это я у Дредда могу спросить... если он сам не отдыхает.
  Короче, как всегда есть где-то своя стена, а вот где дверь, я не знал, так что пройду ли... Но не буду думать о плохом. И вообще, зачем я этим, блин, голову забил?! У меня же каникулы! Но такой уж я есть, каждый раз думаю о том, о чём не надо, а потом влезаю, сколько раз хотел уже поступать, как многие другие, забивая делая своё. Но всё время ведь забиваю на это.
  Я посмотрел на время и положил телефон на стол. Ничего я не придумаю, пора ложиться спать и завтра отдыхать, пора прекращать тратить своё личное время на всякое.
  Но вместо этого я сел и одел тапочки, решив сходить тихонько на балкон и постоять в ночной летней прохладе перед сном, ведь это лучше, чем лежать в тёплой комнате летом без окна. Встав, я вышел, и стараясь быть тихим, прошёл по тёмному ночному залу к дверям с сеткой на балкон, почувствовав сразу летний ночной ветерок, который так и хотелось мигов вдохнуть и насладиться им. Я вышел на балкон и положил руки на перила, будто на самое дорогое, что было в этом мире, и глубоко и с наслаждением вдохнул, закрыв глаза. Стало потрясающе легко.
  Было тихо, и спасибо, машины не было слышно, они не гоняли, хотя окна выходили во двор, а не на дорогу, можно было не волноваться об этом, но их летом и тут было слышно. Так что я стоял в полной тишине и спокойствии, один. Ну, так я думал.
  Распахнув глаза, я посмотрел на лево и увидел свет на перилах, льющихся из окна соседней квартиры. Не знаю, кто там не спит, я на всякий случай тихо назвал имя, которое давно называю, находясь тут.
  - Настя. Ты на балконе сидишь?
  Время было позднее, она уже явно спала, но если кто и был сейчас на балконе, то только она. И вдруг я услышал за деревянной доской, заграждавшей два балкона, как там кто-то встаёт со стула, прижатого к железным боковым перилам, которые закрывал пластик. И тут же выглянула Настя, согнувшись и посмотрев удивлённо на меня.
  - Уже так поздно, а ты не спишь, - с удивлением в голосе произнесла она.
  - Это скорей мои слова. Ты чего не спишь?
  - Я... Мне просто не хочется, - как-то тихо произнесла она, будто не сильно уверенная в себе.
  - Говори, что произошло.
  - Я не хочу бросать на меся "Уголок", покидать его, я хочу участвовать в его жизни.
  - Мы на каникулах, драмкружок на отдыхе, так что не думай. Что случилось, чего такая грустная?
  - Как сказать, ничего плохого, просто родители поздно с работы пришли и сказали, что послезавтра мы улетаем отдыхать на курорт.
  - Ничего плохого не вижу, чего унывать? - вздохнул я. - Езжай и отдыхай.
  - Я не хочу покидать "Уголок", Снежана недавно рассказывала, что осенью в столице будет новый конкурс, она хочет попасть туда. А ещё я не хочу оставлять тебя.
  Услышав её последнее слова, я только раскрыл рот, не зная, что ей ответить. Я просто был удивлён, не понимая, как с её отдыхом связан я. Хотя, нет, понимал, но мешать ей не хотел.
  - Послушай, - строго сказал я, - ты езжай и отдыхай, и не думай о всяком, "Уголок" никуда не денется, а если хочешь, напиши Снежане, она сегодня и тебе должна была написать, вот и спроси обо всём. И я никуда не исчезну, буду ждать тебя отдохнувшей и полной сил.
  - Но...
  - И не думай о всякой ерунде, просто иди спать, отдохни. Как и я пойду.
  Я лишь махнул ей рукой, решив, что сказал, что надо, и зашел в зал. Но дальше не пошел, сел на подоконник и только замер, совсем не ожидая таких слов от неё.
  
  * * *
  
  Настя уехала ближе к утру и сейчас готовится сесть на самолёт, судя по sms, можно сказать, ушла почти через день. Я попрощался с ней перед сном, пожелав хорошего отдыха, а она взяла и сообщила, обняла меня, чуть ли не заплакав. Пришлось успокаивать её, говорить, что буду ждать, всё будет хорошо, пускай отдыхает. Она уняла свои чувства и успокоилась, улыбнувшись мне, поблагодарив. Не хотела уж очень сильно уезжать, и теперь говорила только обо мне, что не хочет расставаться. На этом мы и попрощались.
  Теперь она иногда писала мне о том, что у неё творится, хотя большей частью она просто сидела со своими, ожидая времени на посадку в самолёт, ничего более, скучно и уныло проходящее время. Я как мог, поддерживал её, говоря всякое приятное, лишь бы поддержать, и вроде по её реакции вполне себе выходило, она даже перестала говорить о грустном, поговорила с какой-то бабушкой, о чём потом поделилась во всех подробностях со мной.
  Наконец часов в девять утра она попрощалась со мной, на всякий случай выключила телефон, и на этом оставалось ждать сколько-то часов, когда она прилетит и устроится в гостинице. Так что я включил телефон в розетку и отложил в сторону, можно было заняться своим. Первым делом я позавтракал и поговорил с родителями, которые собирались пойти с сестрёнкой на улицу, затем посмотрел на домашку на лето, но отложил, решив заняться эти как-нибудь потом. Так что оставалось отдохнуть.
  Когда ушли родители, я включил компьютер, музыку, и уселся на свою кровать, думая, чем бы заняться, но не успел я даже расслабиться, когда в дверь громко постучались. Я лишь удивлённо посмотрел в сторону, стараясь понять, чего проигнорировали звонок, и раз не звонили в домофон, старался понять, кого это принесло из нашего подъезда. Но гадать было бессмысленно, так что я встал и подошёл к двери, глянув в глазок. И там я увидел только макушку и как кто-то помахал рукой. Не понимая, что происходит, я открыл дверь.
  - Привет, - сказал мне знакомый спокойный девичий голос без каких-либо эмоций.
  Я удивлённо опустил взгляд и увидел знакомое лицо девчонки, с короткими волосами и яркими зелёными глазами, сейчас внимательно смотревшая на меня. Одетая в спокойную лёгкую одежду, возле меня стояла Снежана, но по её лицу я ничего не мог понять. А я только с удивлением уставился на неё, совсем уж у себя не ожидая увидеть.
  - Эм... ты что тут делаешь? - только и смог удивлённо произнести я.
  - Мне написала Настя, позвонила потом, рассказала, что уезжает на отдых, и сказала, что это ты сказал всё у меня узнать, - делая вид, что поправляет с важным голосом несуществующие очки, с серьёзным и важным видом произнесла она. - Но сам ты мне не написал.
  - Э, я... - только и смог я произнести. Ну да, я свалил явно всё на Настю, а сам забил. Только что она тут делает? - Только я ничего не понимаю.
  "Что это на меня сейчас свалится?!"
  - Я узнала в школе, где ты живёшь, а внизу меня пустили, так что я не могла упустить такую возможность.
  - Но что это значит?
  - Это значит, что скоро мне будет нужна твоя помощь.
  Вот на меня и свалилось не пойми, что, и мне оставалось только раскрыть рот, не зная, как ответить на эти её слова. Я просто уставился на неё. Но чтобы хоть как-то сдвинуть всё это сейчас с мёртвой точки, я спросил, хочет ли она кружку чая, и только после этого, согласно кивнув, пригласил к нам войти. Что она и сделала, поблагодарив, кивнув мне, и после зашла в квартиру.
  Вот так она в первый раз и оказалась у меня дома.
  Я провёл её на кухню и усадил за стол, сам наливая в кружку заваренный черный чай и нажав кнопку для разогрева чайника, сам думая о происходящем, не понимая, куда это всё может завести. Наконец налив ей и себе чай, я сел за стол, размешав сахар, ожидая продолжение её слов. Но она какое-то время не продолжала, только дула на чай, остывая его, а я всё это время ждал. Наконец она отпила, поморщившись и сказав, что ещё горячий, и наконец продолжила.
  - Я решила попросить тебя о помощи после разговора с директором, когда он отпустил нас с уборки. Сегодня как раз тот день, когда мне нужна помощь в его просьбе.
  - Я не понимаю.
  - Понимаю, - кивнула она. - Тут и я не всё понимаю, но директор попросил меня, как сценариста, прийти сегодня в городской санаторий, где открыт дом для инвалидов.
  - Зачем?
  - В санатории работает его друг, который попросил помочь в доме для инвалидов, их театру помочь закончить сценарий. Не писать, просто подсказать, как закончить. С этим у их сценариста возникли проблемы.
  - А причем тут ты? - только и смог выдавить я. - И я.
  - Директор считает, что я могу помочь. А ты нужен для поддержки. Сегодня, скоро. Ты мне поможешь?
  Что на это ей ответить, я не знал, только отпил чаю и уставился на неё.
  
  Глава 2
  
  Через час мы уже ехали в маршрутке по указанному директором маршруту. Я согласился пойти вместе со Снежаной, пришлось забить над обдумывание планов, где и как отдыхать, и глянуть в этот санаторий, а там уж посмотрим, как дело пойдёт, может быстро управимся. А может нас сразу погонят, всякое же может быть.
  Но какое-то время, пока ехали, мы молчали. Я просто посматривал в экран мобильного, изучал сайт санатория, ища информацию о доме для инвалидов, которой было минимум, просто упоминалось. Сама Снежана молчала, только открыла блокнот, взяла карандаш, и просто сосредоточено смотрела на свои записи. Что там было, я не особо смотрел, это уже её дело, что писать - надо будет, расскажет потом. Так мы всё время и провели.
  Желтая маршрутка оказалась не шибко новой, её трясло, а кресла для пассажиров не шибко были новыми, и никто их не чистил, как и занавешенные тканью стёкла, которые давно уже не чистили. Но ничего не поделаешь, на что директор сказал садиться сюда, так что и уселись. Нам оставалось только выключить мозги, расслабиться и просто ехать, ещё и слушая современную унылую музыку по радио. По крайней мере мне. Прошло около полчаса, я глянул на карту в телефоне, из которого донёсся звонок о близком месте выхода, и я толкнул Снежану, осторожно задев её плечо. Откликнулась она не сразу.
  Но наконец я привлёк её внимание, и она оторвала взгляд от своего блокнота, глянув на меня. Я только пальцем указал на выход, после чего она кивнула и спрятала свои вещи в черную сумку. Спустя минуту мы с двумя другими пассажирами вышли.
  - Нам сейчас перейти дорогу, несколько метров пройти прямо до поворота, потом на право, а там до КПП и стоянки метров сто пройти, - сказал я, убрав телефон с открытой картой в карман.
  - Спасибо, - только сказала она, не обратив на мои слова внимания. Она, похоже, была занята своими мыслями.
  Больше её не тревожа, я направился к светофору, и повторил пешком весь рассказанный мной недавно маршрут. Дорога не отличалась какой-то растительностью, словно приближались не к санаторию, а шли куда-то к центральному магазину, где не шибко думали об убранстве для обычного народа, а чисто для водителей. Подойдя к автомобильной стоянке, где возле КПП стояла только одна машина. Я кивнул Снежане чтобы она зашла к охраннику первой и обо всём рассказала, зачем сюда пришла. И она, немного подумав, прошла мимо шлагбаума и поднялась по нескольким ступенькам и зашла в маленький домик, где сидел немолодой мужчина, одетый почему-то в тёплую одежду.
  Снежана не шибко с ним разговаривала, только сказала о своей цели и спросила, куда пройти, чтобы найти дом для инвалидов. На этом наши трудности кончились, нас впустили без проблем.
  
  Санаторий выглядел как вытянутое шестиэтажное здание с двумя крылами - маленьким, куда и стоило заходить, и длинным, где, наверное, всё и располагалось. Советское здание, которое кто-то покрыл пластиковым покрытием. Выглядело всё как старушка после пластической операции - вроде как должно радовать глаз, но как-то так. А вот дорога, проложенная от КПП, скажем так, была не очень, скорей такой, когда давно не видела основательного ремонта, без сильных дыр, но с вылезающими из асфальта травинками. Смотря на этот санаторий, я бы сюда отдыхать не поехал, уж лучше потрачу чуть больше денег и куда-нибудь рвануть за город. Хотя таких денег нет...
  Не знаю, была ли со мной согласна Снежана, она просто продолжала молчала, только вот по её кислому лицу сейчас было всё понятно, что она об этом думала. Мы не стали проходить к санаторию, а прошли дальше, как нам сказал охранник, нас должно было встретить одноэтажное здание недалеко у реки. Надеюсь там с отоплением зимой всё в порядке, а то река рядом к теплу пока не располагает, явно. Но времена были нынче тёплыми, так что я не стал об этом думать, и надеюсь мысли о холодке нашу главную не будут мучить.
  - Ты не подумала кого-нибудь ещё из наших позвать? - поинтересовался я, глянув ниже.
  Снежана посмотрела на меня своими ничего не выражающими глазами.
  - Я... Я решила не беспокоить Ксению, она сейчас с мамой занята. Вика уехала с родителями и братом куда-то. Сашу не спрашивала. А Настя с братом улетели отдыхать, ты и сам это знаешь. Остаёшься только ты.
  Это да, тут другого и не ожидалось. Так что мы спокойно пошли дальше, пройдя мимо скамеек и цветов, уже растущих из земли. Хотя это не шибко изменит моё мнение о внешнем виде санатория, особенно не нравились балконы на первом этаже, где явно размещали людей. Но эт ладно, я тут останавливаться не собираюсь, даже если цены низкие. А их вот я на сайте не видел.
  Пройдя за здание, мы стали спускаться вниз, видя нашу реку и стоящий там одноэтажный дом инвалидов. Даже отсюда было видно, что к нему, белому, тоже советскому, приделали два корпуса, более лёгких в строении, с несколькими окнами. Одно небольшое, а вот другое вытянутое, с пластиковыми окнами, где, похоже, жили. Думать об этом не стал, всё равно скоро зайдём и может увидим всё. Эх, как-то всё затянуто, пора как-то разбавить эту ходьбу чем-то.
  Хоть я и подумал об этом, но предложить ничего не успел, мы как раз подошли к железным дверям с небольшими окнами и разными приспособлениями на стегах для инвалидов, а также пандусом. На этом наше хождение закончилось, теперь надо заняться делом, или попробовать, но мы встали, я заметил, как лицо нашей главной нахмурилось, глаза налились нерешительностью. Я подумал о своём, потому накинул на себя несерьёзный вид, и посмеявшись, сказал:
   - Ты чего, успокойся, не будем расстраивать инвалидов своими мыслями о их состоянии.
  - Ты о чём? - только лишь ответила она, посмотрев на меня с непониманием. - Поняла, их состояние может быть не очень, и это не их вина, но меня это не беспокоит и ерунду выдавать не собираюсь. Меня только волнует, о чём говорить, что делать, ведь я таким никогда не занималась не для себя. Я просто не знаю, что делать, вот и думаю.
  - Ясно, тут ладно, - лишь сказал я, решив дальше молчать и думать сперва перед болтовнёй.
  Она перестала закапываться в свои мысли и дотронулась до ручки, нажав на неё. Дверь открылась легко, мы увидели белый коридор, не броский, ровный, без украшений, с несколькими картинами и поручнями. "Ну, жить вполне себе можно", - к такому выводу я пришёл, когда зашел, да и идущий по коридору в нашу сторону парень лет двадцати с чем-то, худой, в зеленой футболке и с короткой прической, хватаясь одной рукой за поручень, а в другой держа трость, и плохо передвигая ногами, вполне себе говорил, что попали мы куда надо.
  Увидев нас, он не удивился, только остановился и поглядел в нашу сторону, о чём-то своём задумавшись, наверное, старался понять, чего тут делают два школьника. Я бы так подумал, ведь это место явно не для нас. Но Снежана не стала долго гадать, что делать дальше, направилась к нему, как и он к нам.
  - Добрый день, - вежливо сказала она, хотя как обычно в своём стиле. - Пожалуйста, скажите, как найти сценариста вашего театра, нам сказали искать его здесь.
  - А, Владимира ищите! - с накатившим пониманием, что и почему, ответил он. - Проводить я вас не смогу, уж извините, сами видите, но сказать могу. Вам прямо идите и вон в ту дверь налево, но он сейчас в столовой, скорей всего, опять пишет. Будет ли разговорчив, тут не знаю, но попробуйте отвлечь.
  Ответил он голосом, которому будто что-то мешало говорить нормально, но спрашивать об этом я не стал - мало ли что затрону болезненное. Поблагодарили, мы пошли куда нам сказали. Парень ещё немного наблюдал за нами, а потом направился к дверям. Мы провожать взглядом его уже не стали.
  Надеюсь теперь, проблем у нас не будет.
  Двери были открыты, столов всего четыре, и два из них были без стульев, и почему, становилось сразу понятно, когда увидели молодого парня в двухцветной рубахе, сидевший в инвалидном кресле. Нас он не замечал, сидел за открытым ноутбуком и постукивал пальцами по кнопкам, и что-то обдумывая. Мне сразу вспомнилась одна девчонка из нашего "Уголка", которая стучала ногой о пол, когда зарывалась в свои мысли. Было похоже. Ладно, тут мы как-нибудь справимся.
  Не думая и не гадая, Снежана пошла к нему с явным желанием обо всём поговорить прямо сейчас. Она встала за его спиной, выпрямив руки и строго посмотрев на парня, а я встал за её спиной, ожидая её слов. Хотя ничего особого ждать явно не стоило, но, надеялся, пройдёт без перегибов.
  - Добрый день, меня зовут Снежана, я из школьного театра.
  - Тебе лучше к главному переходить, - сказал я ей через некоторое время, когда на нас даже не обратили внимание.
  - Думаешь?
  - Вижу, - кивнул я. Хотя кто знает, ответит ли.
  - Хорошо. Так, нас попросил зайти к тебе директор нашей школы, потому что его кто-то попросил из санатория. Помочь со сценарием.
  Сказав это, она встала, дожидаясь ответа, только было видно, что нас или не услышали, или проигнорировали, уйдя в свои мысли. Вот так наше дело явно и оборачивалось сейчас провалом. Грандиозным. Захотелось вмешаться и всё исправить, что я и собирался сделать, не желая тратить время. Так бы и поступил, если бы мы не услышали шаги со стороны входа, и радостный женский голос:
  - Володя, а вот и я! - радостно произнесла она, махнув рукой.
  Как это не странно, ответ парня был мгновенным.
  - О, Ленка, рад тебя видеть! Где была? - отреагировал он, посмотрев на неё с улыбкой.
  - Я была в санатории, плавала часок в бассейне, раз уж родители оплатили. Вот вернулась.
  Подойдя, она встала возле нас, положив руки на стол и посмотрев в экран ноутбука. Нас она тоже не заметила, возможно для них это было нормальным делом. Но я заметил, что молодая девушка с черными и сейчас мокрыми волосами, которые чуть ниже плеч, и в розовом топике и такого же цвета шортах, совсем не выглядела инвалидом. Я и выдумывать не собирался, живёт она тут или только приходит, но выглядела она совсем здоровой, и судя по загорелой коже, активной.
  - Хотел бы я с тобой сходить, - с сожалением произнёс он.
  - Успеешь поплавать.
  - Но только с тобой, - категорично и уныло ответил он, будто о неисполнимой мечте, в которой она была главной.
  - Тут... - как-то грустно начала она. - Посмотрим. Как сюжет?
  Вообще стоило об этом послушать, за этим мы, собственно, и пришли, но пора было прерывать это игнорирование и перевести их внимание на нас.
  - Простите, - я постарался привлечь их взгляды к нам голосом более твёрдым и напористым, вложив в голос силы. И, похоже, вышло, они замолчали и обернулись с удивлением в нашу сторону.
  В их глазах читалось удивление при виде незнакомых людей рядом с ними. Наконец заметили!
  - Кто вы? - первая с вопросом была девушка.
  - Я вам уже говорила, - снова начала Снежана своим не шибко эмоциональным голосом. Оно сейчас и лучше, эмоций тут не надо. Наверное. - Я Снежана, а это мой помощник Сергей, - махнув в мою сторону рукой, и добавила: - Нашего директора по просьбе из санатория попросили меня прийти к тебе, Владимир, и помочь с написанием сценария, который скоро уже должен быть готов.
  - Чего? - не шибко радостно удивился парень.
  - Я не знаю кто в санатории попросил об этом, но махнуть на эту просьбу я не могла. Какая нужна помощь?
  Просто и без лишних слов спросила она, больше ни о чём не думая, раз уж добилась своего. Это стоило назвать успехом, главное было озвучено, теперь только получить ответ... Хотелось бы этого, хотя ответ мы получили сразу же, вот только не тот.
  Он сперва посмотрел на Снежану, непонятно чего от неё ожидая, и с таким лицом, будто сейчас получит несварение, которое съест его изнутри. Но наконец он медленно моргнул и прямо сказав:
  - Нет.
  Сразу, без какой-либо мысли о нас. Прямо.
  
  Тишь да гладь.
  Так можно было сказать о нашем сиденье за столом у выхода. Хотелось бы сейчас какого-нибудь напитка, чаю там, или воды, но это не кафе, а работу на это время столовая явно закончила, так что мы просто сидели, а я только и мечтали о стакане, в то время как наш Владимир с девушкой остались на месте, только та пододвинула стул, взятый за соседним столиком. Но иногда она поглядывала в нашу сторону, и казалось, что хотела что-то сказать, но всякий раз останавливала себя.
  Так что время просто проходило в тишине.
  Можно было пойти по домам ничего не ожидая, но Снежана только села спиной к нему, выпрямила спину, сложив руки на стол, и внимательно смотрела на стену. Что она там искала, я не знаю, но тревожить и привлекать к себе внимание я не стал.
  Пускай думает.
  Хотя хотелось подойти к парню и прикрыть его ноут, привлечь внимание к нам, нормально поговорить. Но замечал он только девушку в топике, внимательно смотрел ей в глаза, для него была только она. Прогнать бы, зачем она тут?
  Но я лишь откинулся на спинку и посмотрел вверх, полностью расслабившись, не думая и не отвлекаясь. От меня тут мало пользы. Голова сейчас была пуста, идей ноль, и зачем тогда я тут? Возможно Снежана от меня что-то ждала, а может просто забыла, что хотела, тут я мог только гадать.
  Мог, но посмотрев на главную, меня кое-что отвлекло, чего я совсем не ждал: она теперь со взглядом, в котором читался вопрос, смотрела левее, где должен был быть выход из столовой.
  - Ты чего?
  - Тот парень что-то хочет от нас.
  Я не понял, о ком она, но быстро обернулся и к своему удивлению увидел того самого плохо ходящего парня с тростью, которого мы увидели, когда только пришли сюда. И сейчас он, держась левой рукой явно за поручень, а правой, в которой не было трости, подзывал нас.
  - Извините, можете помочь подойти к столу, а то ноги устали, - натянуто улыбнувшись, попросил он.
  Когда мы услышали его просьбу, я посмотрел на Снежану, а она на меня, а потом посмотрела на стоящий рядом со мной стул, говоря этим, что хочет. Я сразу встал и подошёл к парню, не зная, правда, как помочь, но он сам попросил меня взять его слева, а сам правой рукой схватился за трость, прислонённую к стене Держа его за руку, я довёл этого парня до стола, и он сам сел на стул рядом со мной.
  - Ну, до раздачи обеда ещё несколько часов, так что просто посижу с вами, пускай ноги отдохнут. Вас это не побеспокоит?
  - Нас это не побеспокоит, - сказала Снежана, уже отбросив свои мысли о неудаче с помощью сценаристу.
  - Но я, если честно сказать, слышал ваш разговор с Владимиром, - сжав пальцы и положив локти на стол, он внимательно посмотрел на Снежану, явно что-то скрывая, но желая об этом сказать. - И могу кое-что вам подсказать.
  - Что? - в словах главной хоть и не чувствовалось никаких эмоций, но её тон сразу изменился, стал заинтересованным.
  - Тут всё просто. Вам не с ним стоит начать об этом всём говорить, - и он кивнул на сидевшую за соседним столиком легко одетую девушку, рядом с парнем, - а с ней...
  
  Его предложение звучало интересно. После тех слов мы внимательно прислушались к нему и вот что узнали: эта Лена и правда жила уже почти год тут, и была для Владимира его вдохновением, сюжет, который он писал, он делал в том числе и для неё, ведь она мечтала сыграть в его истории. И, как сказал парень, этот Владимир, похоже, был влюблён в неё, но сказать по какой-то причине не мог об этом. Я подумал, о чём тихо и сказал, что не хочет сваливать себя, инвалида, на неё. На что тот лишь грустно покачал головой, а мы ничего не поняли, что это значит.
  Только вот его предложение было интересным, и судя по иногда оборачивающейся Снежане, которая очень заинтересовалась. На мой вопрос, почему он нам об этом говорит, парень только махнул рукой, произнеся "ай", словно "ну его", и только сказал, что тот сидит и сидит без дела за ноутбуком который день уже и не ничего не может, а им скоро выступать. Надо бы им помочь, ведь мы тут равны.
  Не знаю, правду он говорил или что-то мудрил с причиной, только попробовать стоило, а то тогда зачем мы тут? Мы так и решили.
  Когда парень сказал, что пойдёт в свою комнату, встал и стукая тростью вышел, мы были готовы действовать, это было написано на лице Снежаны. Она стукнула легонько ладошкой по столу и повернулась в сторону болтавших за соседним столом. Быстро её мотор сработал.
  - Извините, - сказала она спокойно, привлекая их внимание.
  - Я уже сказал, что нет, - настойчиво строго ответил парень, отреагировав на её слова сразу.
  - Я хотела поговорить с девушкой. Можно вас попросить подойти?
  - Я? - удивилась она, указав на себя пальцем. - Зачем?
  Мы кивнули. Снежана добавила, что очень надо, надоедать не будут. Немного и озадачено посмотрев на Владимира, она кивнула и встала. Теперь я мог хорошо разглядеть её молодую и стройную фигуру, которую скрывал только топик и шорты, и даже засмотрелся слегка на её загорелую кожу (хотя, когда успела, лето только началось?!), поняв это не сразу, а когда дошло, повернул шею. Но она уже подошла к нам и села рядом с нашей главной.
  - Зачем я вам?
  - Я хочу узнать, какая помощь нужна тому парню, - стараясь говорить не громко, произнесла главная. - Я сценарист в школьном театре, и могу попробовать помочь.
  - Но он же отказался! - взволновано, но не громко, произнесла она.
  - Нам бы сперва только узнать.
  - Послушай... те, - влез я, кое-что придумав. - Она сценарист, и весной мы получили приз за первое место на сцене, её сценарий был лучшим, даже обошли тех, кто реально мог победить. Она смогла.
  Сказав об этом, я указал на Снежану, словно на кого-то великого. И какие-то мои слова подействовали: девчонка аж широко и удивлённо посмотрела сперва на меня, а потом на главную, увидев в ней кого-то необычного. А затем на парня с тревогой и желанием что-то совершить, но пока не решаясь. Но наконец она произнесла:
  - Расскажите.
  Снежана, похоже, услышала, что хотел, и начал: сперва кратко, как открылись (хорошо не рассказала всего! Особенно как обманули директора), и обо мне рассказала, о их актёре, отчего эта девчонка аж загорелась, попросила ей про моё мастерство потом поделиться (мастерство, блин!), а затем Снежана перешла к главному и поделилась про наш успех на сцене. Девушка слушала внимательно, не упуская ни единого слова. Когда главная закончила, девчонка ещё какое-то время молчала, серьёзно всё обдумывая.
  - Значит ты актёр в вашем школьном театре, а ты сценарист с опытом?
  - Как-то так, - согласилась главная.
  - И это значит... - вдохнув и замерев, она словно бы с замерившим сердцем посмотрела на сидящую перед ней, а затем перевела взгляд на меня, желая сейчас что-то высказать, но не находя слов. Но вскоре оцепенение прошло, и она наконец сказала: - Вы сможете нам помочь?
  
  Маршруткой мы решили не пользоваться в этот раз, а то мало ли в какую сядем. Но автобус был заполнен, по крайней мере места были заняты, так что я и Снежана стояли в центре и просто ехали домой - точнее Снежана решила добраться до нужной ей остановки и пересесть, а я просто её провожу. А вот потом домой, на сегодня хватит.
  Разговор в доме для инвалидов закончился тем, что нас попросили прийти завтра утром, в остальном эта девушка Лена сказала нам, что она очень хочет сыграть на одной сцене с Владимиром, пока может. Что она имела ввиду, я не знаю, но хоть она и не выступала до этого никогда, но ей очень-очень этого хочется, это её мечта, но сейчас она застряла и не знает, как помочь Владимиру закончить его историю. Но мы для неё сейчас выглядели как костёр в полной темноте, и она попросила нас помочь, прийти завтра.
  Снежана на эти её почти умаляющие слова только кивнула.
  Так мы решили прийти завтра утром, а она попросит Владимира выслушать их и всё рассказать. Если получится, то может мы и справимся. Надеюсь.
  А вот я, как оказалось, не просто приду туда побыть с главной, эта Лена попросила помочь ей стать актрисой получше, так что и меня запрягли. Зараза!
  Я опустил взгляд и глянул на Снежану, стоявшую у стекла и смотрела на родной город, где дороге проезжали машины и шли по своим делам прохожие, и не знаю, о чём она сейчас думает, но взгляд её был словно где-то далеко. Я не собирался из неё ничего выдирать, вот только кое о чём главном Лене не сказала, и я захотел об этом узнать.
  - Послушай, - сказал я, но она меня, похоже, не услышала, пришлось потрясти её за плечо, привлекая. Она отреагировала не сразу, но вдруг вздрогнула и посмотрела на меня.
  - Да?
  - Я просто так и не понял, ты им хочешь помочь?
  - Я... - сказала и замерла, задумавшись. Похоже, мои слова ударили по ней, только я надеюсь, они не вышибли ей мозги. Она так простояла меньше минуту, но, похоже, собрала все слова в мозгах и наконец продолжила: - Знаешь, мне кажется, я должна им помочь.
  "Ясно, значит завтра туда".
  
  Глава 3
  
  - Блин! Ты как обычно, - в третий раз за час сказал я, не выдержав, когда понял, что Снежана опять закопалась в своих мыслях и отвечать не собиралась.
  Она просто шла рядом со в санаторий, и не знаю, смотрела ли она себе под ноги, хотя не удивлюсь, если впереди будет дыра, а она в неё загремит. Странно, что до сих пор ноги целы, но за ней явно нужно следить и направлять, куда надо. О чём она со вчерашнего дня так усиленно думает, я даже не представлял, а она не говорила, она и меня не замечала, странно, что вообще со мной пошла, а не одна. Могла этого и не заметить
  Эх, но как-то это уже у неё входит в привычку, надо это как-то менять. Я ещё вчера, после поездки в санаторий, решил хоть как-то наладить с ней контакт, не дать ей уйти в себя, чтобы чего не случилось и не терять с ней связи, только вот думал-думал, и всякий раз отвлекался на что-то, а потом и вообще забыл. В итоге ничего так и не придумал, так что сейчас я шел с пустой головой.
  А на улице была тёплая погода, да и чувствовалась близость к реке, идти было приятно, даже на этой дороге, где на летнюю растительность можно махнуть рукой, разве что в глаза бросалась трава словно бы чахлая, и глядя на неё, о лете, о котором так мечтают школьники, можно было забыть. Да тут хоть каких-то, но даже деревьев не было! Будто кто-то вырубил, лишь бы создать пятачок зеленого рая на мертвой земле в санаторие. Всякое бывает.
  Отвлёкшись на какую-то дурь, я решил взять себя в руки и разобраться в проблеме со Снежаной.
  - Слушай! - слегка повысив голос, чтобы пробить невидимую стену вокруг неё и привлекая к себе внимание. - Ты у нас, конечно, девушка себе на уме, но завязывай витать в облаках, а то словно один тут.
  Хоть я и сказал это с напором привлечь к себе внимание, только вышло явно как-то слабо, и она не среагировала. Точнее сразу, ещё какое-то время она шла, будто, не видя ничего перед собой, но вдруг она удивлённо заморгала и посмотрела на меня.
  - Что?
  "Ну да, ответ ожидаемый, чего я ждал?"
  Я лишь вздохнул, чего-то такого и ожидая. Типичная Снежана. Я понимал, что надо было менять подход к пробитию этой стены, и не важно, что она обратила на меня внимание, скорей всего она снова с головой нырнёт в свои размышления, и её будет не вытащить. Потому я срочно стал искать способ вытащить её из этой трясины.
  - Послушай... - мямлил я, напряженно выдумывая ответ, который мог привлечь её. - Ты, конечно, ну, как бы сказать... Вот смотри! - и первое, что мне в голову пришло, я вывалил. - Эта трава выглядит пожухлой, унылой, будто сейчас помрёт. А всё потому, что никого из своего ряда она не замечала и сваливалась в свои мысли. Хм, видать вся трава так поступала.
  С каким-то скепсисом сказал я, понимая, что несу ахинею, и так ничего не исправить. Потому быстро добавил:
  - Так что давай не уходить в свои мысли и не теряйся там, а то пропадёшь.
  Да, закончил я не шибко, не удивлюсь, если она опять зарылась. Но она к моему удивлению внимательно, будто что-то обдумывая, глянула по сторонам, смотря на траву, и не знаю, к чему это приведёт, но вдруг она сказала:
  - Мне кажется, эту траву чем-то не тем просто поливали.
  Я лишь угрюмо засмеялся, поняв весь провал своих слов. Они были тем ещё бредом, сочинённым на скорую руку, вот и получай.
  Но к моему удивлению она снова посмотрела на меня, и на её губах была лёгкая, но счастливая улыбка, а зелёные глаза были живыми, яркими. Она посмотрела на меня и сказала обычным свои тоном без эмоций:
  - Я поняла тебя. И что перегнула палку со своим поведением тоже.
  Ого! Всё-таки подействовало, неужели? Я понадеялся на счастливый поворот, что она всё поняла и теперь об этом "уходе в себя" я могу позабыть и она будет более открыта и не перестанет закапываться в себя. Подумал, да вот только...
  - Но я не могу перестать думать о своём и вчерашнем.
  Спокойно сказала Снежана, и перестала улыбаться, снова набросила на себя серьёзность.
  - Всё произошедшее вчера оставило у меня непонятные мысли, - начала она словно бы персонаж из какого-то драматического фильма, только вот актёрской игры не хватало. Очень. - И я не могу выбросить это из головы.
  - Тут проще голову выбросить, - тихо произнёс я.
  - Всё это показалось странным, этот Владимир и Лена словно встречаются, и она готова ему помочь, но и выглядит всё так, что они просто друзья. Почему? Он не хочет нам ничего рассказывать о своём сценарии. Почему? У меня достаточно этого вопроса скопилось, но я не могу найти на них ответа. А значит и на его проблему. И это, плюс ещё кое-что, не даёт мне возможности понять, как помочь.
  - Ну да, ты совсем потерялась. Мы ещё ничего не знаем о его сюжете, о чём ты думала тогда?
  - Больше о другом. Но да, и это тоже вызывает массу проблем. И вот я в тупике и не знаю, как быть дальше. Я... - она замолкла, будто потерялась в своих мыслях и не знал теперь, что сказать.
  - Что ты?
  В ответ она только посмотрела на меня, ничего не сказав. В её недавно весёлых глазах была неуверенность на мой вопрос, даже больше, ответа явно не существовало, она сейчас просто расстроена.
  - Ясно, можешь не думать дальше, я всё вижу, - остановил я её, пока не сломалась.
  - Я просто этих двоих не понимаю, особенно что их связывает, почему они вместе и собираются ставить на сцене свою историю, почему этот Владимир послушал её просьбу пригласить нас, и согласился, хотя до этого погнал? Я может и перегибаю палку, не о том думаю, но я хочу знать причину, возможно это поможет нам правильно решить проблему со сценарием. Это как с концовкой для сюжета сестры и историей с Дашей и её мамой - если бы мы тогда не поняли, как решить их проблему, я бы не придумала такого конца.
  - Эх, - только вздохнул я, понимая и не понимая о чём она говорит. Всё это казалось какой-то трясиной, в которой она повязла, но какой-то ответ надо было найти. - Ты балбесина.
  - Что? - удивлённо спросила она.
  - А то, что ты думаешь непонятно о чём. Не, я могу тебя понять, только есть проблема - чтобы ответить на свои вопросы и найти решение, ты должна о них хоть что-то знать. А тебя понесло куда-то, даже ничего не узнав.
  - Ты прав, - задумчиво ответила она.
  - Вот и оставь эту фигню до разговора с ними. Хотя нет, - замахал я перед ней руками, догадываясь, к чему это может привести, - только не лезь к ним с расспросами о их личной жизни.
  - Тогда как? - по её лицу было видно, что этим бы всё и закончилось, и даже не хочу думать, к какой бы это катастрофе привело.
  - Давай сперва познакомимся с ними, станем ближе, чтобы нас не выпнули, что лезем в личную жизнь. Давай сперва познакомимся с ними. Вот, мы уже у КПП, так что не лезь с такими вопросами к ним. Хоть какое-то время, сперва его история.
  Не знаю, насколько она серьёзно воспримет мои слова, но после первого посещения школьного кружка шитья, где выдала не пойми, что, и когда в порыве чувств сказанула всякого Ксении, она зажмёт свой рот при них.
  Мы опять зашли в КПП, встретив там другого охранника, который сперва не хотел нас пропускать, но после упоминания Снежаной какого-то мужика из театра санатория и звонку ему, нас сразу пропустили, и мы пошли своей дорогой.
  На территории санатория, даже если забыть про убитую дорогу, благодаря зелёной растительности и аккуратно подстриженным деревьям, атмосфера была уютнее, чем за забором. Хотя о чём я, там, мягко скажем, почти как в фильмах про апокалипсис, или близко к этому. Но какой-то радости этот санаторий всё равно не внушал. Хотя сейчас только начало лета, а уже как расцвело, удивительно.
  Дорога здесь была с уклоном вниз, что намекало на близость реки и какой она была раньше, так что мы спустились по лесенке и пошли по дороге между санаторием и елями со скамейками, где сидело несколько человек. Возле пластиковых дверей в санаторий, возле которых стояла пара машина, мы свернули налево и продолжили свой путь по уже широкой дороге, где в середине стояли камни, образовавшие круг и заполненные землёй, в которой росли желтые цветы и распространяли свежий и приятный запах. Дальше мы должны были свернуть и зайти за санаторий, где росли дубы и текла река, и где стоял дом для инвалидов, наша цель, но вместо поворота туда, я остановился, не зная, что дальше делать, захотелось даже нырнуть в какие-нибудь кусты, лишь бы нас не заметили, но увидев, что Снежана пошла дальше, схватил её за плечо и остановил, притянув к себе.
  - Я не твоя девушка. Да и с Настей так не советую поступать, - недовольно сказала она.
  - Я и не собирался, - хотелось ответить на первые её слова хоть что-то, но решил недовольно буркнуть на всё. - Вперёд лучше посмотри.
  По направлению моего указательного пальца, она посмотрела в сторону дороги без асфальта, спускавшейся к реке, сосредоточив свой взгляд на двух фигурах, одна из которых была одета в топик белого цвета и в светлые джинсовые шорты, сейчас мило улыбаясь и поглаживая словно бы застенчиво свои волосы. Лена опять светила своим пупком, и это её вроде как не смущало, но она просто молчала, иногда посмеиваясь, и поглядывая на стоящего рядом с ней человека. Это был парень, по фигуре, скрытой синим тренажерным костюмом, явно мускулистый, с черными короткими волосами, видными за тёмной кепкой. Он весело что-то рассказывал Лене, жестикулируя. Стоял он к нам спиной, лица я не видел, но на инвалида он не был похож, сразу возникла мысль в моей голове, явно не отсюда. Её парень? Хотя кто знает, сама Лена не выглядела инвалидом, но жила тут. Наверное.
  - Я его вчера не видела. Интересно, кто он?
  - Не видел его, - ответил я. - Но он нам не нужен, а вот рядом с ним та самая Лена, только надо нам перед ней светиться сейчас?
  - Думаю, - задумчиво произнесла Снежана, - хоть мне и нужен Владимир, её помощь нам тоже пригодится. Но тут стоя, мы тратим только время, нам сказали прийти до второго завтрака, он в одиннадцать, а уже полдесятого. Пойдём.
  И не дожидаясь меня, она не таясь пошла вперёд, я только махнул рукой, решив не останавливать. Но когда мы прошли помойку и собирались свернуть к близко стоящему к нам дому, мы услышали женский голос, зовущий нас. К нам, радостно махая рукой, спешила Лена.
  - Вы и правда пришли, - её радостный голос был искренен, спеша к нам, она была очень рада.
  - Ты нас увидела, - с лёгкой неловкостью сказал я. - Отвлекли от разговора.
  - А, ты о том парне, - подойдя, она встала возле нас с милой улыбкой, а на мои слова она лишь махнула рукой. - Я его первый раз встретила. Ходила посидеть у реки, а когда возвращалась, он появился. Вчера поселился в санатории.
  - Ясно, значит не с вами живёт, - сказала Снежана, сразу выбросив его из головы.
  - Но я рада вас видеть, очень. Я вчера поговорила с Володей, так что он вам обязательно всё расскажет. Он сейчас у себя, ждёт вас.
  - Тогда пойдёмте, - ответила ей Снежана, повернулась и пошла к дверям.
  Стоять на месте мы не стали.
  
  Вперед пошла Лена сразу, как вошли, правда вместо того, чтобы идти дальше, она развернулась
  - Сперва хотела бы передать слова Владимира, пока не попали к нему, что он просил.
  "Что-то мне кажется, он не просил, а приказывал", - промелькнула мысль в моей голове.
  - Он не хочет, чтобы ему навязывали, что добавить, как писать, и не менять ничего, что уже написал. Просто помочь сдвинуться и закончить с концовкой.
  - Хорошо, я и не собиралась вмешиваться, - согласилась Снежана.
  - Тут, думаю, сами решите. И, да... - добавила она, но неуверенно замолчала, ища нужные слова. - Он хороший человек, может я его не так хорошо знаю, но он ничего плохого. Если он будет с вами резок, то просто хочет сюжет написать так, как именно он он хочет. Вчера он по этой причине отказал, но ваша помощь ему нужна.
  Эти слова звучали как оправдание, мол, всё будет хорошо, вы просто не обращайте внимания на некоторые его слова. Хотя сомневаюсь, что не влепит нам с разворота, как бы глупо это не звучало. Только после вчерашнего были у меня сомнения, но я глянул на Снежану и никаких эмоций на её лице не заметил, только хмурость, но это обычное дело.
  - Хорошо, - согласилась она.
  - Здорово, тогда пойдёмте, он вас уже ждёт.
  Дорога у нас была не долгая, мы прошли мимо входа в столовую и остановились между двумя закрытыми дверьми, возле которых висели поручни, протянутые сверху-вниз, за которые можно было ухватиться проходящим. Также тут висела табличка, где на бумаге было написано несколько имен - три в комнате с буквой М и два с Ж. Два имени в обеих комнатах нам были знакомы.
  - Вот, - с довольной улыбкой на лице, повернувшись к нам, сказала Лена. - Комнаты небольшие, на кучу народа это здание не пригодно, его сделали по просьбе правительства года два назад, лишь бы где-то больным людей можно было лежать, так что с нехорошими мыслями в голове ждём новостей, что санаторий нас может прикрыть, если надоем главным. Ну а пока наслаждаемся, что имеем. Комнаты не большие и не шибко уютные, так что немного потеснимся.
  Сказав эти слова, она развернулась и подошла к левой двери и громко постучалась, раздались удары о дерево, после чего она шагнула назад. Несколько секунд мы стояли в полной тишине, пока из-за двери не раздался голос.
  - Кто там? - кому он принадлежал, я не знаю, но казалось, что человек лет тридцати.
  - Это ко мне, - а вот этот был уже знаком, нас там и правда ждали.
  - Наверно опять Ленка к тебе пришла, опять долго болтать будете, мяться, но держать всё в себе.
  - Опять он своё несёт, - недовольно пробурчала Лена.
  Я глянул на её нее, но ничего не сказал - всё равно не понимал о чём они. Но вот раздался звук, будто что-то везли, и дверь через несколько секунд открылась в нашу сторону, и мы увидели Владимира с серьёзным лицом, сидевшего в инвалидном кресле. Он глянул сперва на Лену, улыбнулся ей, а затем перевёл свой взгляд на нас, и всё удовольствие куда-то улетучилось, теперь в его глазах легко можно было разглядеть хмурость. Нас тут не особо были рады видеть.
  - Заходите, - только и сказал он, развернувшись и направив коляску в конец комнаты. Лена возможно не заметила или не обратила никакого внимания на его тон, она только счастливой улыбкой махнула в сторону палаты и вошла в нее.
  А за ней без вопроса пошла Снежана, ну и чтобы не устраивать какого-то демарша, шагнул и я, закрыв за собой дверь.
  Комната была небольшой, всего четыре койки, и тут возникал вопрос, чего так мало людей тут могут поселить? Для кого этот пяточек вообще создан? И конечно, хорошо хоть что-то есть такого, но людей с инвалидностью в стране больше. Да хоть в городе. Хотя одна заправленная койка, которая стояла напротив Владимира, была свободна, и на неё сразу села Лена. В остальном эта небольшая комната с окнами, которые были расположены ближе к потолку, явно чтобы в них не подглядывали (а то вот рядом с койкой неизвестного нам человека, стоял переносной туалет, а на тумбочке утка), а возле дверей стоял старый телевизор, а сама комната была не особо пригодна для долгой жизни тут, словно палата в больнице, как показывали в наших фильмах, и не знаю, как они чувство ли себя тут, но как я понял, не жаловались.
  Владимир, судя по книге, лежавшей рядом с ним, занимался полезным для себя времяпрепровождением; парень, который вчера подсказал нам про Лену, лежал напротив пустой койки, вынув наушники из ушей, отложив планшет в сторону. А парень (хотя нет, судя по не бритому лицу, и вообще, это уже мужчина) напротив койки Владимира, лежал на своей подушке затылком к двери и смотрел с весельем на нас, будто рад был нас видеть. Его взгляд вызывал во мне странные чувства - было непонятно, что ему от нас надо.
  - Привет, - весело сказал он, махнув нам рукой. - Рад видеть новых людей.
  - Э... Приветствую, - непонятно что думать, ответил я, а Снежана только махнула ему рукой, ничего не сказав и не поменявшись даже в лице. Её этот мужик явно не беспокоил. Значит и мне стоит отбросить дурацкие мысли, тем более, он нам явно ничего не сделает.
  - Можешь своё добродушие и улыбку оставить при себе, у нас дело, - включая ноутбук, держа его на ногах, даже не посмотрев на нас, сказал Владимир.
  - Ой да ладно, я тут всё равно просто лежу и никого не трогаю, да пришедшая школьница, а к маленьким я не пристаю.
  - Закрыл бы ты свой дурацкий юмор на замок, пускай болтают о своём, - сказал помогший нам вчера парень.
  - Хе-хе, хорошо, уговорили, - задорно посмеялся мужик.
  - Садитесь, - указав рукой в сторону Лены, сказал Владимир.
  Снежана опять промолчала, просто зашагала вперёд без вопросов и села рядом с Леной, положив на колени свою сумку и выпрямив спину. Я не стал ждать приглашения и пошел к ней. Койка была обычная, пружины и железо, с матрасом, накрытый серой простыней, будто с советских времён, не знаю из каких глубин вынули их, но санаторий не особо думал о комфорте для инвалидов, просто вывалили старое, себе, наверное, оставив получше. А вот простыня, закрывавшая койку, хоть и выглядела помятой кем-то, и её явно давно не снимали, но ткань была приятной на ощупь, тут владельцы постарались хотя бы с этим. Но вся эта комната была не шибко радужным местом для обитания, и надеюсь, не повлияла на её обитателей.
  - Вот, они пришли, как и обещали, - с улыбкой и счастьем переполнявших Лену, сказала она, глядя на Владимира, и указала на нас рукой.
  Его реакция была проста, он перестал водить пальцем по тачскрину, закрыл крышку ноутбука, и повернул голову, глянув с добром на Лену.
  - Я знаю, спасибо тебе.
  И тут же на нас, только холодок в его глазах казался настоящим, прохладным, приятных эмоций в них можно искать годами, но фиг там что увидишь такого. Он что, в нас вообще ничего не видит, мы просто воздух? Надо было с этим что-то делать, менять его отношение к нам. Только как?
  - Я пришла сюда узнать о сюжете, - начала Снежана. - прочитать сценарий, понять, в чём загвоздка и почему не удаётся его дописать, и помочь его закончить.
  Вывалила она всё (или может быть только половину), что её беспокоило во всём этом деле, как обычно, не выразив никаких эмоций. Может это и к лучшему, простые слова, за которыми ничего не крылось, что могло бы вызвать негатив. Он просто заострил на ней взгляд.
  - Затем тебе это?
  - Володя, пускай они прочитаю, вдруг помогут, у нас же выступление в июле, - умоляющим голосом сказала Лена.
  - Эта история для меня важна. Для нас обоих. Какой бы она ни была для сцены, пускай и небольшой, но я должен закончить сценарий, это важно. И я не хочу, чтобы не пойми кто влезал в него и пытался внести исправления. Я...
  - Я готова выслушать, о чём история, - перебила его Снежана. - Тогда и решим.
  Все после этих слов посмотрели на неё, и удивительно, никто не бросался на Снежану с резкими словами, они просто молчали. Слава Богу, что так, она не выдавала ничего, за что её хотелось бы наказать, похоже она прислушалась к словам Лены, и всё пока шло хорошо вмешиваться смысла не было. Так что я просто продолжал сидеть молча.
  - Сперва скажи, почему ты пришла сюда.
  - Тогда ты покажешь нам всё и скажешь.
  Он некоторое время молчал, обдумывая ответ.
  - Всё зависит от причины.
  - Хорошо, я повторю, что сказала вчера. Директора моей школы попросил человек из театра санатория помочь тебе с сюжетом. Не знаю, как он о нас узнал, но думается, директор рассказал ему о нашем выступлении на сцене городского театра, - о том, что это был конкурс и какая там была сцена, - Снежана вежливо промолчала, что возвышало нас. - Возможно директор рассказал, что я закончила сценарий сестры, который она не смогла завершить и который загубил её театр.
  - Загубил? - удивлённо спросил Владимир. - Что это за сценарий такой был?
  - С ним было всё в порядке, но моя сестра у...
  И в этот момент, догадавшись, какое слово она сейчас произнесёт, решил не доводить до этого грустного момента, и ткнул её локтем в бок, остановив. Точно не в таком доме говорить о смерти.
  - История замечательная, и внесённые Снежаной и конец только улучшил всё, но театр её сестры закончил на свой лад, раз она не успела, - натянуто улыбаясь, сказал я.
  - Хе-х, интересные вы, - посмеявшись, сказал лежавший на соседней койке мужик, - и странные. Не знаю, почему вы пошли на всё это, ток не накосячте.
  - Не влезай, мы сами всё решим, - вздохнул Владимир с какой-то усталостью, будто каждый день испытывал на себе тяжесть от этого мужика. - Ладно, я понял о чём ты. А ты почему пришел сюда?
  - А?
  Я удивлённо посмотрел на него, тыкнув в себя пальцем. Потому что его взгляд был нацелен на меня. Пришлось спешно оправдываться, лишь бы не прогнали нас.
  - Я... Я тут по просьбе Снежаны, помочь ей как актёр, да и просто помочь, - сбивчиво, подбирая слова, быстро произнёс я, сочиняя на ходу. Правда звучало всё это как-то не очень, и ему, похоже, показалось так же.
  - Ясно, просто пришел, - теперь казалось, что после мосле его слов, Владимир стал полностью обессилен и сейчас свалится с закрытыми глазами, которые сложно открыть. - Тогда он может уходить, а Лена и эта девчонка остаются до второго завтрака, тогда и обсудим.
  - Но он же актёр, я об этом вчера говорила тебе, я должна узнать, как мне играть на сцене! - взволновано и громко произнесла Лена. А Снежана только смотрела на меня обеспокоенными глазами, не зная, что делать.
  - Я не знаю, что он хочет, мало ли, только всё порушит своим вмешательством.
  Но я уже знал, как поступлю дальше, пускай Снежана вольётся в это дело с головой, раз есть шанс. Ей не стоит его упускать.
  - Ладно, не спорьте, - спокойно сказал я и посмотрел на нашу главную, вставая. - Я подожду на улице или за столом в столовой, а ты займись своим делом. Только им, а то знаю я тебя.
  И спокойно направился к двери.
  
  Наша река выглядела спокойной, тихой, приятной, и, если бы не плавающие туда-сюда лодки, было бы всё великолепно. А лето только началось. А ещё хорошо перед выходом я попил воды в столовой, а то глядя на реку, которую запачкали всем чем только можно, от этой воды я бы только убил свой желудок, а если бы остался жив, ещё и почки. Такая у нас была река. Но сейчас я стоял возле неё, в окружении покрытых листвой деревьев за спиной, обдуваемый прохладным лёгким речным воздухом, который трепал мои волосы и остужал кожу на руках, свободных от рукавов, и смотрел я на противоположный берег, видя там такие же деревья, за которыми виднелись высотные жилые дома. Стандартный для этого места вид, хорошо деревьев много и от дороги далеко - хоть было чем дышать.
  Такая у нас река летом.
  - Как же приятен речной воздух, - закрыв глаза и с наслаждением вдохнув освежающий воздух, сказал я, ни к кому не обращаясь, вот только...
  - Я, когда год назад сюда поселилась, тоже так думала, - раздался приятный женский голос за моей спиной.
  Я сразу сник. Даже если рядом с тобой стоит привлекательная девушка, от этого как-то не очень, словно следят за тобой. Тем более у меня уже есть девушка. Но попрощавшись с настроем, на свежесть и природу, я обернулся и поглядел на Лену. Она - хоть её Владимир и просил остаться, - пошла вслед за мной, говоря мне, что ей нужен актёр.
  - Ты зачем пошла за мной аж до сюда?
  - Ты актёр, - сразу радостно сказала она. - А я буду играть на сцене, но не знаю, как это.
  Так и думал, что за блинский-блин!
  - Только я не особо хороший актёр, чем я могу помочь, если мне самому помощь нужна? - попытался отвязать её от себя чем мог, хотя и не врал, скорей говорила, что меня ждет нечто нехорошее, хотя она делает вид, будто всё в порядке теперь будет.
  - Мне нужен актёр, - продолжала она о своём.
  Я понял, что от меня она уже не отстанет, будет ходить за мной, будто привязали, пока не получит положительный ответ. Это точно ничего хорошего мне не несёт. Только сколько не выдумывай чего против неё, от меня она не отвяжется. Я посмотрел на неё, потом в сторону шины, принадлежащей какому-то грузовику, лежащей на земле возле реки, и направился к ней, сев. Лена, будто привязанная, подошла ко мне, сперва встала, положив руки за спину, но спустя секунды что-то решила и села рядом со мной, положив руки на колени.
  - И что ты хочешь?
  - Ты актёр, а я буду играть на сцене. Я прочитала всякие разные книги поэтому, даже поучаствовала кое в чем, но мне нужна помощь реального актёра. Боюсь, книги по актёрскому мастерству лучше меня не сделают.
  - Но вот я сделаю, да? - со скепсисом посмеялся я на неё. Не знаю, к чему она клонила, но выглядело всё так.
  Только с реальностью тут есть проблемы, как мне казалось. Правда с Викой, если смотреть на результат, вроде получилось.
  - А Владимир не против будет? Отпускать тебя ко мне он не хотел. Как и меня оставлять в комнате.
  - Не важно. Я не знаю, какой ты актёр, но стоит попробовать, - эти её слова звучали не как вера в меня, а попытка ухватиться хоть за что-то полезное. Ну да, а чего я ждал? - А вот Владимир тут не имеет права что-то мне говорить. Я сама решила, и я должна хорошо выступить.
  Это человек заведён своим желанием, прям как Настя, только я не знаю причин, насколько она этого хочет и до куда дойдёт. А её лёгкая одежда тем более не даёт мне шанса сосредоточиться на ней, всё время глаза отвожу! Но у Насти есть причина в виде её родителей, а вот что тут? Это и стоило выяснить, так просто бросать не хочу, вдруг поможет Снежане. Только куда заведёт, блин, я опять ведь лезу туда, где не знаю дороги!
  - Тогда почему он это сказал?
  - Он... - только начав говорить об этом, её голос словно запутался в словах, и она уже не знала, как продолжить. А вот это уже интересно. - Тут уже его слова, я не могу об этом говорить.
  - Тогда я не могу помочь, а то начну, а он потребует прекратить и не лезть. Шпион.
  - Он так не думает!
  - Тогда о чём он думает?
  - Он... - Лена хотела что-то сказать, но не смогла, сжала губы, не желая продолжать. Но всё же взяла себя в руки и продолжила, сглотнув комок, застрявший в горле. - Он знает, о чём писать, но не знает, как закончить.
  - Почему?
  - Потому что он пишет об инвалиде, которому помогает девушка - я. Но инвалид сейчас ирисмерти, и он не знает, выкарабкается или нет.
  - Серьёзно. А в чём загвоздка?
  - Владимир написал почти весь сюжет, но он не знает, как закончить. Умрёт герой или нет? Концовка непонятна.
  Ясно, интересная концовка, в чём-то тяжелая, и непонятно, как продолжить. Что хочет он? Видя Владимира, приятных мыслей о нём не появляется, так что не удивлюсь, что хочет концовку со смертью. Но так ли?
  - А что хочешь ты?
  - Я? Только то, что решит он.
  - А на самом деле? - спросил я, чувствуя что-то скрытое.
  - Я не должна ему мешать, это его сюжет, я лишь актриса.
  - Но ты, как понимаю, в главной роли. Он сам решит, но что хочешь сыграть ты?
  - Я не должна говорить.
  - Тогда я помогать не собираюсь, - напыщенно заявил я, отвернувшись. - История не закончена.
  - Но... но она почти закончена, просто конец! Я знаю, что присмертри, он попадает в свой сон или что это, где он видит нечто странное, где ему встречаются непонятные существа, которых будут играть актёры театра санатория, для них он уже всё написал и отправил. Я ему помогаю... помогаю катать его на коляске, позволяю пройти всю дорогу до конца.
  Спешно и сбивчиво выложила историю сюжета. Значит он уже почти описан ключевые роли, а действии нет только концовки, которая за семью печатями. И как тут помочь? Для Снежаны это тоже будет загвоздка, а я могу помочь, если узнаю, что там. А ведь точно! Осталось узнать, что хочет он. Тут я хотел продолжить свой допрос, но она продолжила тихим, словно виноватым, голосом:
  - Я хочу хорошую концовку.
  - Почему? - не сдержавшись, сказал я.
  - Потому, - тут она замотала головой, отбрасывая мысли. - Я не могу сказать, это только моё желание.
  Твоё желание. Если продолжать дальше, то я ещё долго могу натыкаться на эти слова, и рано или поздно смогу всё услышать, но может выйти так, что всех позовут на завтрак, а остался час до этого, значит тогда надо напирать. А чем это кончится, боюсь даже подумать. Остаётся только один шанс, а насколько он затянется, это уже моя проблема. Значит решено.
  Я сжал кулак и опустил голову, чтобы Лена не видела моё лицо, как я веду борьбу с этой мыслью, а то так хочется отбросить её. Но остаётся только одно, так что я отбросил все мысли и встал на ноги, полный решимости. Эх, каникулы идут, а театр преследует меня.
  - Ч-что с тобой? - услышал я обеспокоенный и удивлённый голос снизу.
  - Ладно, другого выхода у меня нет, давай репетировать.
  - Ты согласен? - удивилась она. Это и понятно, что удивляется после моих отказов, я бы и сам так отреагировал.
  - Вставай и давай уже учиться, у нас не так много времени, - попробовал напирать я, сделав вид, что ничего ранее не говорил. - Давай отработаем признание в любви, раз уж об этом может быть в конце. Ладно, я начну признание. Км, тогда я тебе говорю: "Я люблю тебя".
  В ответ на мои слова она просто удивлённо посмотрела на меня, широко раскрыв глаза. Пока она не сказала мне, что не так, продолжая сидеть на шине, я просто уставился на неё, ничего не понимая.
  - Я ничего не почувствовала, - с удивлением произнесла она.
  Не удивительно, я бы и см не поверил, будь на месте Насти и услышав только эти слова в таком тоне, сразу становилось понятно, в чём я накосячил. Приложив правую руку к лицу и закрыв глаза, я выставил левую, останавливая на всякий случай её, пока она ничего не сказала мне. И стал думать, что делать дальше, усиленно напрягая мозг.
  - Ладно, исправим, свою ошибку я понял. Тогда расскажи, как должен описать этот момент Владимир, как ты хочешь, раз ещё не писал.
  - Но я не знаю.
  - Просто вообрази, пока просто попробуем пофантазировать, а завтра расскажешь, что есть в сюжете такого, где тебе непонятно.
  - Э... ясно, - сказала она не особо уверенно. - Мы обсуждали этот момент, и Владимир представлял, что герой сценария сидит в инвалидном кресле и не сильно уверен в себе, он просто говорит, что у него на душе.
  - На душе, значит, - задумчиво произнёс я. - Ладно, тогда вставай, а я сяду, буду изображать инвалидное кресло у себя под, эм, попой. А ты отойди от меня на несколько шагов. Ага, сюда. Ну ладно, давай попробуем, я сменю свои слова, подожди.
  Я сел на шину и напряг мозги, думая над своими словами, поглаживая пальцем лоб. Значит не уверен в себе и несёт всякое, что пришло в голову, хм, это можно, всё равно не знаю, что говорить. Через пару минут я вдохнул и посмотрел на Лену, изображая беспокойство, охватившее меня.
  - Я не знаю, как правильно это говорить, но молчать не собираюсь, просто выслушай меня, - взволновано сказал я, и тараторя, стал говорить о своих чувствах, что давно знаю девушку из своей реальной жизни, которая помогает мне, как и ты. Я подходил к главному, забывая слова, не решаясь сказать главного, и просто неся то, что приходит в голову. Но надо было уже всё сказать, так что я вздохнул и замолчал, собираясь всё честно выложить. - Не буду тянуть дальше, скажу главное: я люблю её, а ты, это она, значит, я люблю и тебя.
  И я посмотрел на неё глазами, в которых собрал все свои чувства к ней.
  - Ох, а ты и правда актёр, - положив руку на сердце, сказала она.
  - Ты давай играй, а не говори ерунды.
  - Ой, прости. Значит так, значит, я должна отреагировать, как там говорилось в книгах в интернете?
  И она начала, вот только...
  - Я... Я не ждала этого услышать, я удивлена...
  - Стой! - услышав жалкую попытку её игры, я тут же остановил её, не желая терзать свои уши. - Ты какие книги вообще читала? Что там писали?
  - Но я последний раз выходила на сцену в пятом классе, а там просто надо было говорить выученные слова!
  "Ясно, передо мной полный профан, работы тут полно, не на один месяц", - склонил я голову, понимая весь крах моего положения.
  - Ладно, давай сперва избавимся от твоих "ой я не ожидала", и добавим эмоций.
  - Каких?
  - Какие должны быть. Ты услышала признание, ты удивлена, ты не ожидала этого, но ты их ждала и хотела услышать. Твоя реакция? Тебя начинает постепенно переполнять счесть, но ты понимаешь, ну, что ты лишь привиделась ему в его сне, причём, возможно, предсмертном. Что ты хочешь пожелать ему?
  - Я-я хотела бы, чтобы он очнулся и сказал всё реальной девушке, признался ей.
  - Правильно. Вот теперь подумай, как бы ты это подала, подумай сейчас какие эмоции должны сопровождать твои слова. Давай.
  - Хорошо. Я сейчас.
  Она закрыла глаза, вдохнула и замерла. Не знаю, что она там думала, куда понеслись её мысли, но я несколько минут ждал её и не знал, что из этого выльется. Хотелось её позвать, прервать затянувшееся молчание, а то неизвестно, на сколько это затянется, захотелось даже вытащить из кармана смартфон и начать следить за временем, а то скоро одиннадцать часов, да и вообще сидеть и непонятно чего ждать, я не хотел. Но вдруг она открыла глаза и моргая, будто сильно была удивлена, посмотрела на меня. И я не знал, чего ждать от неё сейчас, я просто замер.
  - Я... ты... это неожиданно, - не знаю, что с ней произошло, но её поведение полностью изменилось, передо мной стояла всё ещё Лена, но уже первые её слова, её эмоции, были не тем, что я видел до этого. - Я давно ждала от тебя этих слов, но... - она замолчала, казалось, что сейчас заплачет, всё скажет, но сдерживалась, стараясь не заплакать. Она менялась на глазах, я уже не мог узнать её. - Я не могу принять твоих слов. Не я. Я лишь часть твоего сна, не настоящая, тебе надо очнуться и сказать эти слова ей, настоящей!
  Последние её слова прозвучали громче, отчаяннее, полные чувств и страдания, будто она хотела принять мои слова, но не могла, почему-то я верил, признавшись этому персонажу, он только попрощается с жизнью, оставшись с ней во сне. Не знаю, почему я об этом подумал, но именно такая мысль зародилась в моих мозгах.
  - Ты должен очнуться, оказаться возле неё, иначе всё. Пожалуйста, живи!
  Эти слова были, похоже, последними, её искренний поток, мыслей, и тут же прервалась, посмотрела на меня, чего-то ожидая, но я просто смотрел на неё, не зная, что сказать. Я совсем такого не ожидал.
  - Как тебе? - спросила она, испуганно глядя на меня.
  - Я... - слова зацепились за язык и я не мог их сказать, я просто был удивлён. Но взяв себя в руки, я постучал ладонями по щекам, собираясь, отгоняя не нужные мысли, и наконец нашел, что сказать. - Как у тебя это вышло?
  - Это?
  - Так сыграть! Только что казалось, что тебя учить и учить, но вдруг ты сыграла великолепно. Как у тебя получилось?
  - Великолепно? - не веря в такие слова, удивлённо произнесла она. - Я просто вспомнила, что говорили в книгах об этом, вспомнила фильмы, эмоции актёров и применила их, придумав слова, как ты и рекомендовал. Я правда хорошо сыграла?
  - Великолепно! - вскочив на ноги, чуть ли с восхищением выкрикнул я. Это и правда были мои искренние мысли. - Ты должна завтра принести то, что написал Владимир, мы должны понять, как сыграть героиню, придуманную им, понять, какие эмоции скрывает она, мы должны знать их, а ты сыграть.
  - Значит я могу?
  - Если ты сможешь, как сейчас, то сто процентов. Просто достань сегодня сценарий и отдай мне. Так мы сможем помочь с концовкой и с твоим выступлением.
  - Я постараюсь, - искренне ответила она. - Ох, совсем забыла!
  Неожиданно ахнула она и завертелась на месте, глядя по сторонам, потом вдруг воскликнула "вот она!", и отошла шагов на пять, взяв с земли палку, оторванную от дерева, тут же вернулась ко мне, и снова отошла ещё на несколько шагов, к торчащему из земли тонкому деревцу, села на корточки и воткнула палку в землю, став её раскидывать в стороны.
  Мне хотелось сказать ей что-нибудь ещё, поддержать, ведь мои слова были искренней правдой, я совсем не ожидал услышать от неё настоящей актёрской игры, искренней, пускай и не такой богатой на эмоции, как у Насти, но правдивой. И я бы сказал, лишь бы поддержать Лену, лишь бы не сдавалась, а смогла ещё лучше... только вот не понял, что тут сейчас творится.
  Я подошел к ней и тоже сел, видя, как образуется дыра.
  - Что ты делаешь?
  - Копаю, - не отрываясь от своего дела, ответила она.
  - Это я понял... только не особо.
  - Даже если бы ты сам не пришёл сюда и отказался мге помочь, я бы всё равно пришла сюда ради этого места, но забыла. Оно очень важно для меня и как оказалось для нас, это неожиданно, но каждый делал одно дело тут, а потом мы все встретились.
  Она замолчала, её слова прозвучали пафосно и совсем не внесли ясности. Я бы так и продолжил сидеть, ничего не понимая, если бы Лена вдруг не достала из земли пожелтевшую маленькую коробочку, положенную в пакет. А затем вторую, третью и после самую большую по длине, но тонкую и тоже сложенную в прозрачный пакет. Она положила их рядом с собой и замерла, глядя на них, как на сокровище.
  - И что это значит?
  - Это... - она замолчала, подбирая слова. - Эти коробки из нашего прошлого.
  Стоило расспросить её об этом и лучше понять, я бы так и сделал, только вот не успел, сюрпризы ещё не кончились, мне ничего не дал сказать ехидства голос парня недалеко от нас.
  - Ха, школьник, не ожидал, школа совсем распустила учеников, видать привлекла твоя открытая одежда.
  Я сильно удился, да и Лена тоже, мы повернули голову, и я увидели того самого парня, с которым Лена общалась сегодня, когда мы первый раз встретили её сегодня утром. Накачанный, выглядевший старше Лены, но почему-то казалось мне, что младше её на пару лет. И сейчас он лыбился, глядя на нас, будто застал что-то интересное, но неприятное.
  Мы оба встали, Лена взяла коробки левой рукой и прижала к себе.
  - Я могу легко его уделать, он слабак, пускай и пристаёт к тебе.
  - Нет! - вдруг выйдя вперёд, Лена закрыла меня, стеной встав между нами. - Он помогал мне, и я ему благодарна.
  - Все они сперва добрые, пока не замечаешь, как с тебя стянули одежду. Лучше отойди от него и дай мне во всём разобраться.
  Почему-то мне казалось, если она сейчас отойдёт, то я не встану с земли без помощи врачей. Если вообще встану. И его слова об одежде, казались мне правдой, пускай я и не собирался ничего такого делать, и либо он об это всё прекрасно знал, либо останавливал уже подобные случаи, вот только мне это ничего хорошего не сулило, я уже сейчас мог почувствовать на себе всю силу его кулаков.
  Вот только Лена не дала этому случиться. Не глядя на меня, она схватила мою правую руку и потянула за собой, сказав парню не поворачиваясь:
  - Всё в порядке, мы в домой, скоро завтракать.
  - Если что, ты знаешь, где меня искать.
  Услышали мы насмешливый голос за своей спиной. Ответа ему не последовало.
  
  - Что это было? Кто он?
  Спросил я сразу, как мы оказались в доме. Всё это выглядело как возможность мне почувствовать перелом нескольких рёбер, костей, да и всего остального, и видать, Лена меня только что спасла.
  - Я не знаю его, - честно призналась она. - Я его встретила сегодня, когда шла от реки, тогда он мне не показался плохим парнем, шутил, хотел явно подружиться. Я не знаю, что думать теперь, скорей всего он всё не так понял.
  - А может даже и не пытаться, а его просто понесло. Такие люди бывают, в голове только негатив, который и выплёвывают.
  - Я не знаю, он не выгладил таким при первой встрече, не хочется набрасывать всякого, не разобравшись.
  - Только вот он не против наброситься на меня был. Ох ты, проблема так проблема!
  Лена лишь посмотрела на меня с жалостью, что не особо радовало, не хотелось чувствовать себя жертвой. И чтобы уйти от этого, я пошёл вперёд, к засевшим в комнате сценаристам.
  - Ты только им ничего не говори, пускай это останется нашей тайной.
  - Хорошо, - кивнула она. - Только ты не говори Владимиру, что помогал мне. И что я обещала тебе сценарий.
  Мне оставалось с ней только согласиться, так будет лучше нам обоим. Наш путь был не длинный, и концовка его была неожиданной, уж я-то точно не ожидал такого эффекта. Оказавшись возле мужской комнаты, я остановился, услышав смех и весёлые голоса, причём всех.
  - Что там у них вообще происходит?
  Я приблизил ухо к двери и прислушался, стараясь понять хоть что-то. Я услышал голос Снежаны, как она что говорит, и одновременно с этим раздавался смех, причем я слышал и Владимира. Это совсем не вязалось с тем человеком, который меня выгнал.
  - Я не знаю, - честно ответила Лена. - С другими он давно так себя не вёл, особенно когда начал писать этот сценарий.
  - Значит он и таким бывает... Надо зайти.
  Сказал это и дотронулся до ручки двери, нажав на неё. Все разговоры и смех тут же прекратились. Они смотрели на меня, непонятно чего ожидая. Снежана сидела на прежнем месте, как и остальные, только атмосфера вокруг них была другой, уже рассеивающейся, но я четко мог нотки белого уловить веселье.
  - Уже почти одиннадцать, так что мы решили вернуться, - сказал я, чтобы хоть как-то поменять атмосферу.
  - Да, уже скоро завтракать, - кивнул Владимир, закрывая ноутбук и кладя его на кровать. Всё, что я слышал, пока не зашел, теперь уже испарилось и стало привычным, холодным. Хотя, когда Владимир увидел Лену, его лицо стало добрее, он перестал хмуриться, особенно глядя на меня. Да и на меня перестал смотреть
  - Что это ты принесла? - спросил он, глядя на левую руку Лены, которая всё ещё прижимала к себе коробочки.
  - Я, это... - заметно по ней было, как хочет скрыть произошедшее. Но взяла себя в руки: - Я ходила к реке и откопала наши тайные вещи из прошлого.
  - О, ты нашла наши коробочки?! Столько лет прошло! - радостно воскликнул мужик, повернувшись, посмотрев на Лену с радостью.
  - Ты легко их нашла? - удивлённо спросил Владимир.
  - Мы все в одном месте их положили, знаете же, не сложно было, да и Сергей помог.
  Чем я там ей помог, даже гадать не стану, но после этих слов она подошла к каждому жившему в этой комнате и протянула коробки: большая досталась лежавшему мужику, а поменьше остальным. Четвертую, самую маленькую, Лена сжала в своих ладонях будто самою дорогую вещь в её жизни, радостно улыбаясь просто от переполняющей радости.
  Пока было спокойно и уже забыли о сценарии, я тихо подошел к Снежане и сел рядом с ней, ничего не говоря, всё моё внимание было сосредоточено на коробках, с которых сдирали грязные пакетики, кидая их на пол.
  - В конце девяностых её закопал, - с весельем говорил мужик, - тут только здание тогда стояло без санатория, хе-хе. Сколько прошло с тех пор лет.
  - В конце девяностых? - удивился я. Мне до этого казалось ему лет сорок сейчас, но тогда сколько ему было тогда?!
   - Ну да, мне же пятьдесят четыре, хотя дают меньше. - Не очень хорошо работающими руками, пытался он открыть коробку, хотя произнёс слова про свой возраст с усмешкой. - Мне тогда двадцать с хвостиком стукнуло, девяносто восьмой год шел, те ещё гадости в стране только начались, а меня из института погнали. Хотя денег уже и так не было. Я тогда взял свои вещи, когда учился, кое чего написал о пожеланиях на будущее в тетради одной любимой тетради и положил в эту коробку. Я тогда ещё сам ходил, счастливые времена были. И вот всё это вновь у меня!
  Вынув из коробки всё, что там было, он победно поднял взятую там тетрадь над собой, показывая всем, будто что-то величественное.
  - Моя старая тетрадь по русскому, любимому предмету, с пожеланиями всего хорошего моей девушке, на которой я собирался жениться. Хе-хе, она потом от меня ушла к другому, и вовремя, а то вон в кого превратился. И всё это я зарыл в землю и воткнул рядом оторванную от дерева ветку, думал так найти потом.
  Его слова звучали не хорошо, но грусти в его голосе не было, скорей наоборот, хотя другой бы уже сломался, ощути на себе всё это. Я бы точно не выдержал.
  - А своё я в одиннадцатом году закопал, - начал помогший нам разговорить с Леной парень. - Насмотрелся зарубежных фильмов и решил сходить, а то чем я хуже! Я тогда ещё нормально ходил, захотел написать себе в будущее самое лучшее, чтобы хуже не стало. Не вышло так. Но увидел растущее деревце, странное, и решил рядом закопать. Сильно удивился, когда нашел другую коробку.
  Разговоры становились всё печальнее, только на вид они не выглядели так, один смех над своим положением.
  Но вот в разговор влез Владимир, и я, Снежана с Леной, сразу посмотрели на него. Но он только с улыбкой смотрел на листок бумаги, вынутый из коробки, и совсем не вёл себя как остальные.
  - В пятнадцатом году я уже мечтал сочинять, но выходило не очень. Я тогда написал о своём желании, только не знал, что продвижение по нему отберёт у меня ноги. И закопал, а оказалось, не я один. Привлекло деревце.
  И сказав это, он смял листок и бросил его на пол, решив, похоже, расстаться со своим желанием, до которого дотянулся, но столько потерял. О своих желаниях рассказала вся мужская часть комнаты, но оставался только один человек, на которого все и посмотрели. Лена открыла в это время свою коробочку, но когда почувствовала на себе взгляды всех сидевших в комнате, замерла, глядя на нас.
  - Я... - неуверенно произнесла она, глядя на коробочку. - В девятнадцатом году я пришла сюда, вложив только листок бумаги со своим желанием в коробочку.
  Говоря эти слова, она медленно открыла коробочку и вынула листок. Но не стала его разворачивать, просто смотрела на него.
  - Я тогда заканчивала школу, - продолжила она, говоря тихо и спокойно. - Голова была забита этим и будущим, но... я не писала про это, я вообще не писала, только нарисовала своё желание. И оно почти сбылось здесь.
  Она не стала разворачивать лист, просто сжала его и положила в карман шорт. Раздались возмутительные голоса справа, но злобы в них не было, только задор. И в этот момент в комнате раздался звонок, все прекратили свою суету и болтовню, и мужчина сказал:
  - За десять минут до одиннадцати, всем дают время добраться до еды. А я подожду кашу здесь. Расходимся.
  
  * * *
  
  - И как прошло ваше обсуждение сюжета?
  Пока мы шли по дорожке к КПП санатория, ненавязчиво поинтересовался я, будто не собирался её этим беспокоить. На самом деле очень хотел всё узнать, но кто их знает, о чём они там договорились, о чём можно говорить, а о чём лучше молчать, Снежана хотела своего, но влезая, я мог и подсказать что-нибудь.
  - Я не могу ничего рассказывать тебе, - не глядя на меня, спокойно ответила Снежана, сразу отсекая мои дальнейшие попытки.
  Ну да, а чего я ждал?
  Остаться с ними и продолжить разбираться с сюжетом мы не могли (а я особенно), нас предупредили, что после завтрака начнутся обычные процедуры по массажу и подобное, а значит свёртываем все дела и идём по домам. Мне только это и оставалось сделать, я единственная лишняя частичка.
  Но я надеялся, что с помощью Лены смогу хоть что-то сделать. Вот только в мозгах начала появляться мысль, кто она такая для этого Владимира? Ответа я найти точно не мог, но как я видел, она главное звено в истории, такой не особо болтливый человек, без особых проблем рассказал про сюжет ей, иначе откуда она столько знает, почему?
  Думая об этом мы прошли без проблем КПП, только в этот раз Снежана следила за собой и мне не надо было дёргать её, лишь бы вовремя остановить. Вот только я был занят своим и следить явно стоило за мной.
  - Настя не поймёт твоей интрижки с Леной, - сказали мне сбоку.
  - Не проблема, - не особо думая, отмахнулся я, а потом... - Чего?!
  - Вы куда-то ушли, вас долго не было, и вместе пришли. А теперь ты о чём-то думаешь.
  - Эй, придержи коней! Мы у реки были, а там я разузнавал про сюжет, - и чуть тише и угрюмее добавил. - А потом нам помешали.
  - И что она сказала? - спросила Снежана, подняв от любопытства голову.
  - Вот тебе всё расскажи, а у самой рот на замке.
  - Меня попросили, - пробурчала она.
  Такая смена её без эмоционального стиля на недовольство, меня сильно удивили, заставили даже посмотреть на её угрюмое лицо. На меня она сейчас не смотрела только поджала недовольно губы, будто обиженная младшекласница, и шла вперёд не хуже солдата - вперёд и только вперёд. Мне сразу стало понятно, что это её "не могу рассказать", просто возможность уйти от ответа, ведь она сама ничего не знает.
  - Э, ладно, - сменил я решение, а то мало ли, но добавил: - Только расскажешь, над чем вы смеялись.
  - Тут ничего секретного нет, он рассказывал о сюжете, а я решила попробовать добавить юмора. Вроде вышло.
  Это её "вроде" звучало не особо уверенно, только вот их смех говорил об обратном. Но тут и правда особо нечего скрывать. А мне рассказывать, так что я честно признался, что эта Лена много знает про сюжет и вообще очень активна. Этими словами я ввёл её в размышления, отчего до остановки мы прошли в тишине, да и простояли тут так некоторое время, пока наконец она не сказала мне:
  - Мой автобус подходит.
  - Эй! Ты же не над этим всё это время думала?! - после столь долго молчания, моему возмущению не было предела. Но сделав несколько шагов, она повернулась, сказав:
  - Я ничего не знаю. Но попробую узнать.
  На этом разговор был окончен.
  
  Глава 4
  
  Сидеть летом у реки одно удовольствие, даже если её загадили. А с последним есть проблема. Но когда дует теплый ветер, сидеть тут и чувствовать на себе свежесть одно удовольствие. Словно в раю! Немного.
  Но сидя на колесе, среди травы, деревьев и песка, я мог наслаждаться спокойствием, которого так не хватало в городе. Хе-хе, словно старик какой-то, но эти мысли чистая правда, только в таких местах можно это ощутить и принять в своём возрасте, когда хочется действия, только тогда ты думаешь об этом. И сейчас это всё в моих руках.
  Почти.
  Надо в следующий раз, как в западных фильмах, прихватить с собой корзинку с бутербродами, чаю в термосе, простыню, которую расстелю на земле, и сев, полностью погруженный в свои мысли, буду наслаждаться тишиной и спокойствием, один. Хотя с тишиной эт я нафантазировал, в этот момент моих ушей достиг звук мотора приближающего откуда-то речного катера. Не всё так хорошо в тихом царстве.
  Я глянул на торчащее из земли деревце, которое было когда-то бывшей веткой какого-то растущего тут дерева, и которую вкопали в землю, а ветка взяла и стала расти и теперь выглядело как маленькое деревце, может быть неказистое, но оно боролось за себя. Это казалось фантазией, выдумкой, но оно давало мне стимул делать своё дело тут дальше, ведь оно не погибло в трудную минуту, а значит даже в плохое время можно прорваться и чего-то добиться. Это только моя фантазия, но я ей был рад.
  Но это деревце мне сейчас напоминало Лену и Владимира: первая как ветка, не знала, куда воткнуться и прорости, а Владимир, ну, тут зависело от Снежаны, я ничего о нём не знал, но и он сейчас искал своё место. И я надеялся, ему помогут его найти, а значит и Лене.
  Вот только её тут не было. Эта мысль для меня подействовала не очень, я кисло посмотрел в смартфон, на время, и понял, что такими темпами доберёмся до ужина, а мы всё ещё ничего не решили, как будем действовать. Хорошо бы вчерашний парень не появился.
  С этой мыслью я глянул вбок, но там ни он, ни Лены, не шли сюда.
  Я опустил голову и решил не думать о плохом, всё равно так я только хуже сделаю. И не знаю, сколько прошло времени после этого, но меня привлекли лёгкие быстрые шаги, от чего я глянул сразу налево.
  - Ты тут! Я рада тебя видеть, прости, что не сразу пришла.
  Ко мне быстрым, практически летящим шагом, приближалась Лена, счастливо махая рукой. Она была в короткой футболке (оно было бело-синем), с открытым стройным животом, и в коротких джинсовых шортах. Опять она светила свои пупком, так что мне пришлось опустить взгляд.
  - Ты вообще не одеваешься? Не удивительно, что всякие парни пристают, - проворчал я.
  - Что? Сейчас лето, жарко, да и в город я в этом не хожу, - положив руки на бока, встала она в позу возле меня с улыбкой. Не думает она ни о чём, эх. - А если о том парне, то видела я его потом вчера, он извинялся, говорил, что не о том подумал, показалось, что пристаёшь ко мне.
  - Где я приставал, он что, слепошарый?!
  - Я не знаю, - после обдумывания, ответила она. - Но он был искренен... мне так показалось. Я его простила, но попросила так не делать.
  - Ну да, он тебя прям послушается, - со скепсисом произнёс я.
  - Не беспокойся, он тебя не тронет, - она прошла мимо меня и села рядом на шину, достав из кармана смартфон, но просто сжала его в ладони. - Я надеюсь, он меня понял, но ты не думай об этом.
  Хорошо бы не думать, мысли бы были чище, да вот только тогда это может стать неприятным сюрпризом в ответственный момент, и можно тогда лишиться головы. Мне захотелось провести ладонью по шее и показать это ей, но я сдержался. Сейчас меня интересовало другое.
  - Слушай, ты достала сценарий?
  - Тяжело... - прошептала она в ответ.
  Я, ждавший совсем другого ответа, мог только вздохнуть, это означало, что все мои идеи, придуманные вчера вечером, как работать с ней, и особенно узнать что-то полезное для Снежаны, в один миг рухнули.
  - Но не для меня, - пока я начинал придаваться грусти, продолжила она уже с весельем.
  - Что?
  - Он без вопросов скинул мне на телефон свой черновик.
  - Ты сейчас шутишь, да? - посмотрел я на неё с закипающей злостью.
  - Сейчас нет.
  Смотрел на меня она с удивлением моргала, не знаю, что думать. Немедля, я достал из кармана свой телефон, включил одним нажатием блютуз, и протянул руку, крепко сжимая смартфон.
  - Отправляй по блютузу, давай, - сказал я ей.
  Она быстро забегала пальцами по экрану, больше не говоря ни слова, и спустя какое-то время у меня был сценарий. Я быстренько перенес файл в нужную мне папку и сразу открыл его с помощью приложения.
  Первым меня встретило слово "Начало", выделенное черным и с увеличенным шрифтом, далее я стал читать про уставшего инвалида, который лежал в палате, а рядом с ним сидела девушка. В описании рассказывалось, что на сцене темно, свет только освещает койку, они вдвоём болтают. Она рассказывает, что всё будет хорошо, он только устало соглашается. Но вот она встаёт, с улыбкой говорит парню, что ещё придёт, и выходит. Парень и так был не то что бы весел, но теперь он скорее думал, почему она так долго, куда она пропала, но через какое-то время он закрыл глаза и свет на сцене тухнет. И опять выделенные черным большие буквы, но теперь они говорят о другом мире, где оказывается парень.
  Я на какое-то время задумался, закрыв глаза. Вступление было типичным для завязки, когда не видно ничего хорошего, когда кажется, что будет только хуже и надо постараться прийти к хорошему. Это не книга, найти здесь тонны текста с описанием происходящего нельзя было, только диалоги и краткое описание эмоций для актеров, которым они следуют. Ничего лишнего, такое я уже видел, когда учил выданное Снежаной для выступления.
  - Как тебе? - услышал я голос Лены, из-за которого я открыл глаза и вновь вернулся из своих грёз. - Что ты думаешь?
  - Я прочитал только вступление, - честно признался я.
  - И... как оно тебе?
  Можно было только гадать, думала она сейчас об этом или просто решила припрятать свои истинные мысли, но тут ничего не поделаешь, отвечать надо на это.
  - Просто и понятно, зрители увидят то, что хотят им показать.
  - И я так подумала, - энергично закивала Лена, мой ответ её явно обрадовал.
  - Он явно понимает, что хочет сочинить и показать, воображение рисует в голове происходящее, и актёрам будет понятно, что от них хотят.
  - Это значит... - с надеждой начала она, но сразу замолчала, прижав губы, будто стараясь не выдать своих истинных чувств. Но не смогла сдержать их в себе. - Ты понимаешь, что он хотел сказать с помощью этих персонажей, как они должны вести себя?
  Я только вздохнул, понимая, что она хочет. Молча встав с шины, я повернулся и посмотрел на неё.
  - Значит так...
  
  Когда будильник на моих часах зазвенел, говоря, что сейчас 10:45, мы закончили обсуждение и пошли к дому инвалидов.
  Я не сильно удивился, поняв, что эта Лена знала текст от и до, похоже, она его не раз читала и успела выучить, только не понимала, как играть. И тут в дело вступал я. Того времени, что было, мне вполне хватило понять персонажей в нашем мире и в воображаемом. По крайней мере по вступлению девушка выглядела как заботливая и думающая о лежащем в больнице парне, вот только куда она ушла и почему, я не знал, ведь концовки ещё не было, но и этого хватило для объяснения надеюсь, Снежана остальное разрешит.
  Но главное, я смог растолковать Лене, как играть девушку в больнице, что для этой сцены главное показать её заботу, что она думает об этом парне, и когда выходила из палаты, её голос сочился добром, что всё будет хорошо. А Лене оставалось только всё обдумать и решить, как она это сыграет, а раз уж слова знала, остальное прошло без проблем. Хотя одна была - я в первый раз видел этот сценарий, мне приходилось читать, лёжа на шине изображая инвалида в больнице. Да, это не очень. Но иначе мне бы пришлось извазёкать футболку в земле или песке, а ей сидеть в коротких шортах. Я решил, что нет. Так что она села на шину рядом со мной, будто рядом с больным, и слушать, как я читаю.
  Уходила она тихо и смотря с улыбкой на меня, и вышло у неё... Не знаю, как бы сыграла этого персонажа Настя, но я верил, что человек, состоявший из букв в моём телефоне, сейчас стоял передо мной. Это словно было написано для Лены. Хотя так и должно было быть.
  Почему он так для неё старался? Словно Владимир хотел видеть её рядом с собой на сцене. Но тут я ничего не знал, а у неё можно было не спрашивать, её больше волновала переполнявшая с ног до головы радость, что она смогла сыграть. Вот и пускай, я тогда сел читать дальше.
  Только нас отвлёк сигнал будильника, так что, раз уж ничего с собой брать не надо было, мы просто вместе пошли к домику.
  - Значит одну героиню я и правда хорошо сыграла?
  - Я уже тебе всё сказал, - отвил я, идя по коридору домика.
  - Да, - счастливо сказала она. Но тут её голос словно наполнился грустью. - Только я так и попробовала сыграть второго персонажа. Я бы смогла.
  - Уж прости, я не так быстро читаю. - Посмотрел я на неё угрюмым взглядом. А вот она на меня не смотрела, только вперед, со счастливой улыбкой человека, побывавшего на кондитерской фабрике, и мой ответ её сейчас не шибко интересовал, похоже.
  Объяснять ей сейчас смысла не было.
  Но подходя к нужной нам двери, я подскочил к ручке и остановил её. Она резко встала, с удивлением глядя на меня. Такого она совсем не ожидала.
  - Так, послушай...
  - Мне надо к Владимиру, - растерянно ответила она.
  - Я хочу сказать главное, пока они нас не слышат.
  - Я хочу довезти его до стола...
  - Я не знаю, до чего они дошли и что решили, может быть они уже нашли решение, как закончить, и Снежана завтра уже не придёт.
  - Ты думаешь? - с лёгким испугом сказала она.
  - Я ничего не знаю, и я ещё не знаком с другим твоим персонажем, мне сложно что-то говорить, но, - выделив последнее слово чуть громче, я пододвинулся к ней и уверенно, но тихо продолжил: - Сегодня я прочитаю его и завтра в привычное время приеду и доведу всё до конца. Так что жди меня на привычном месте.
  Лена после этих слов просто посмотрела на меня, часто моргая, удивляясь моим словам. Для полноты картины не хватало только широко раскрыть рот, хе-хе. Этой мысли я улыбнулся. Но когда продолжил, стёр улыбку.
  - Просто жди меня на месте.
  - Х... хорошо, - кивнула она.
  - Ладно, а теперь пойдём посмотрим, к чему у них там пришло.
  Я повернулся и дёрнул входную ручку двери, открывая её. И видя там удивившую меня картину: лежащий на кровати рядом с дверью парень был привычным делом, отсутствие соседа рядом с ним, познакомившего нас с Леной, тоже понятно (скорей всего сидел за столом в столовой), а вот двое других удивляли. Точнее удивила Снежана, сам Владимир сидел сейчас в инвалидной коляске, повёрнутое спинкой в нашу сторону, и смотрел на Снежану, которая, как и вчера сидела на застеленной койке, только сейчас у неё на коленях лежал ноутбук, и она внимательно смотрела в монитор, касаясь пальцем колёсика мышки.
  Но тут Владимир повернул в нашу сторону голову и поприветствовал Лену, подняв в знак приветствия правую руку, держа в ней трость. И сразу положил её себе на кровать.
  - Я ждал тебя, хотел с тобой пойти.
  - А я за тобой, довезу до места, - счастливо ответила она, подойдя к нему и положив руки на ручки коляски.
  - Да я и сам бы мог, главное с тобой.
  Интересно они себя вели, будто счастливая семья, не хватало только слов любви. Снежана никого не замечала даже, а эти двоя что-то друг другу говорили, и казалось, так они могут до вечера время провести, забыв про всё и всех, но вдруг Владимир замолчал, посмотрев на Лену задумавшись, и наконец спросил:
  - Что случилось у тебя?
  - Что? - удивлённо спросила она.
  - Ты так была счастлива, будто что-то очень хорошее случилось, пока не было тут. Вот и интересно.
  Вот же ж глазастый! А что говорить? Что я помогал ей, и она дала мне сценарий? Надеюсь, мозгов у неё хватит не говорить об этом.
  - Я... - сказала она, проглотив другие слова.
  - Это, конечно, твоё дело, куда ты ходила и с кем встречалась, - ответил он с каким-то скрытым смыслом, будто, не видя в этом ничего плохого, только вот смотреть на неё перестал, глядя теперь перед собой. - Тут ты решаешь.
  А он ведь специально это говорит, провоцирует! Именно так я всё видел, но не мог ничего сказать.
  - Я ни с кем не была, я... - вот, правильно начала! - Я сценарий твой читала, хотела понять его.
  А вот это зря сказала.
  - Да? - удивился он. - Потому ты взяла его? И что ты поняла?
  Я надеялся, она скажет, что сама его читала, что сама разбирала, как это было ей сложно, ведь она не актёр, сможет найти слова, которые убедят его в этом. И...
  - Я хотела понять героинь, которых мне играть, и я поняла первую!
  - А вторую?
  - Нет, - с удивлением ответила она. - Только во вступлении пыталась, в больнице. Я над этим думала. Она как я, тут, думаю, буду вести себя как обычная я, только более чувствительнее, будто испытываю любовь, но при этом с грустью, ведь я не знаю, что побудет с ним.
  Он ей не ответил, прижав пальцы к подбородку, и положив другую руку на коляску, задумавшись будто о чём-то важном. Около минуты он сидел без движений, всполошив Лену, чьё беспокойство грозилось выпрыгнуть наружу, пробив рёбра. Но наконец его голос заставил Лену замолчать, а у меня перевернуть всё внутри, настолько он был серьёзен.
  - Чувствительно, испытываешь любовь, значит... - сказал он. - Я могу поверить, что это твои мысли, только когда мы недавно обсуждали этого персонажа, ты не думала об этом, ты не знала, как её описать. А сейчас ты сказала, будто кто-то вложил эти мысли. Какой-то актёр, знающий своё дело.
  Моё сердце сперва сжалось, когда он всё это говорил, к чему-то подводя, и казалось, его надо сейчас остановится, но, когда прозвучало слово "актёр", её сердце бешено застучало и запрыгало, саму Лену охватило беспокойство. Выдала!
  Владимир повернул голову, посмотрев - он смотрел на стену, но казалось, на меня. Строго, не скрывая. Я стоял на месте, пораженно распахнув рот и не открывал взгляда от него, широко их раскрыв. Лена тоже встала на месте, и прикрыв пораженно ладонью рот, забыв о словах.
  - Я говорил не лезть тебе, но ты не послушал меня.
  - Он помог мне, - встревоженно сказала Лена.
  - Он лишний тут, мне помогает она, - указал он на читающую Снежану. - Ему тут не место.
  - Но благодаря ему, я теперь знаю, как мне играть.
  - Сценарий ещё не закончен, я могу что-то поменять, ещё не время играть.
  - Но ведь...
  - Я знаю, как закончить правильно, - выпалил я, лишь бы хоть как-то сделать атмосферу лучше.
  Но договорить не успел, так как на себя внимание привлёк новый голос.
  - Я всё прочитала, - сказала Снежана, выдохнув и посмотрев на нас. Сперва обычным типичным её взглядом, в котором сложно было увидеть какие-то эмоции, а потом в них появился интерес к происходящему перед ней. - Что это вы так смотрите, будто гастрит разыгрался?
  
  * * *
  
  "Вот же рожа, блин!", - лезло мне в голову, когда я дочитывал последние страницы сценария на своей электронной книге, лёжа на кровати. И сразу вспоминал, что сегодня происходило в том домике для инвалидов. Только от этих мыслей я стазу терялся в тексте и приходилось брать себя в руки и перечитывать, лишь бы не упустить чего.
  Но даже так я шустро всё читал и легко понимал, что мне хотели рассказать, настолько всё было понятно. Черт знает, сколько он учился сочинять, не удивлюсь, если в тишине, лишь бы не мешали, ещё и фанфики писал явно, оттачивая мастерство своей фантазии, но всё это и правда интересно, особенно в выдуманном мире, который походил на "Алису в стране чудес" в плане безобразия, и нашего мультика "Вовка в тридевятом царстве". Явно написано для детей, где герой, с помощью помогавшей ему героини, выбирается в царство, где правит какой-то любитель рубить головы всем, кто ему не нравится, а не нравились ему все, но вот героиня Лены ему приглянулась, и пока попавший в темницу инвалид сидит за решеткой, этот правитель собирается жениться на ней. Герой-инвалид видит в ней девушку, которую любит в реальности, и обманывает стража, выбираясь из тюрьмы, и с теми, кто сбежал из города и кого встретил, когда сюда шел, он стремится победить его. Причем через смекалку, вот только после её спасения, строчки были пусты.
  Над этим я и задумался. Тут и была проблема для Снежаны и того парня.
  И теперь для меня.
  Эх, блин, чтоб твоя каша у тебя в зубах застряла, Владимир! Сколько проблем всем приволок! И как ты хочешь закончить, я не знаю, может ему и Снежане в голову придёт остаться ему с девушкой из этого королевства, а это значит, герой умрёт? Если деть такое будут смотреть, это им в плюс не пойдёт, даже если Снежана что-то интересное придумает, а Лена сыграет так, что другой и не надо.
  А если для взрослых? Тут я не знал, но всё равно ведь! Да и сама Лена рассказала мне о концовке, где парень просыпается, она хочет, чтобы он остался жив. Хм, и что эту Лену и Владимира вообще связывает, что она так к нему рвется? Родственники? Это всё, конечно, интересно. Хотя любой со стороны сказал бы про любовь, но тут я ещё не особо понимающий что-то. Тогда ясна была бы причина такого стремления её сыграть с ним, быть вместе на сцене. И её слова о концовке и жизни персонажа.
  Я положил электронную книжку на кровать, а голову на подушку, и задумался, как быть дальше. Сегодняшнее окончание встречи оказалось сильно измазано словами Владимира, что у него есть его незаконченный сценарий. Мне он его показывать почему-то не хотел. И он прямо понял, что его дала мне Лена, и поразительно, что ей не досталось, скандала не было, он только винил явно меня. Хотя не знаю, чем бы всё закончилось, если бы не оторвалась от ноута Снежана, закончив читать и привлекшая внимание к себе. При её взгляде Владимир не стал ничего говорить Лене, и мне он больше ничего не говорил, только, что они идут завтракать и должен со Снежаной попрощаться до завтра, а раз будет суббота, к ним не придут с массажем и другим, можно будет всё обсудить. И взявшись за ручки на колёсах коляски, он покатился к двери, развернулся возле меня, и как-то хмуро глянул на меня. Но ничего не сказал мне, только взялся за тучку двери и буркнул явно Лене:
  - Пойдём есть.
  Я ещё пробыл здесь минуту, не понимая, что теперь будет, стоит ли приходить завтра, и не погонят ли меня отсюда? И, наверное, стоило всё бросить, забить завтра на этот санаторий... только я уже в это влез.
  Как не странно, со Снежаной по дороге к остановке мы об этом не говорили, ничего не обсуждали, и возможно ей было интересно, что произошло, но спрашивать она не стала. А я про то, что она прочитала и к чему пришла.
  Вот только теперь я посмотрел неуверенно на свой смартфон с мыслью, что надо позвонить Снежане и услышать её слова о сценарии, и спросить, как быть дальше. Я сперва закрыл глаза, решаясь, и наконец собравшись, взял смартфон в руку. Только вот выронил его от испуга себе на грудь, когда он завибрировал.
  - Что за? - чуть ли не выкрикнул от испуга я.
  Забыв про смартфон, я просто лежал, не двигаясь, и, может быть, даже не дышал. И не знаю, сколько я так пролежал, но меня привлёк мамин голос:
  - Ты в порядке? - услышал я. Она встала возле входа в мою комнату и удивлённо смотрела на меня. - А то я твой голос слышала.
  - Да просто удивился, - признался я.
  - Ясно. Тогда не засиживайся тут, минут через пятнадцать будет готов ужин.
  После этих слов она ушла, оставив меня одного. Я мог переждать и пойти есть, мог вообще заняться своими делами, но вместо этого решился исполнить своё желание и позвонить Снежане. Я должен узнать, что она думает, и решить, что делать завтра мне.
  Но сперва я обратил внимание на мигающий в верхнем правом углу красный огонёк. Значит пришло sms или через интернет сообщение на приложение. Оказалось, последнее, так что я пальцем сперва выкатил сверху белую панель, заметив уведомление от приложения с текстом: "Купила сегодня! Как тебе?" от Насти. Не особо задумавшись, я щелкнул на него, открывая приложение и тут же нажал на кнопку выключения экрана, прижав смартфон к груди.
  Там была фотография Насти, которая приложила правую ладонь к бедру, а левая рука была возле лица, пальцы, кроме указательного и среднего сжаты, а эти два были у весело смотрящего в камеру левого глаза, а правый она закрыла. Настя на фотографии весело улыбалась, только вот стояла она в одном купальнике.
  Это для меня было довольно неожиданным, такого я от неё не ожидал.
  Но свою основную мысль я бросать не собирался. Снова взял смартфон, положив один палец на среднюю кнопку внизу, закрыл глаза, сперва нажав на кнопку включения экрана, затем, ничего не видя, провёл пальцем по экрану, и нажал на нижнюю кнопку. Когда открыл глаза, приложение уже было свёрнуто, так что я быстро нашел номер Снежаны и приложил телефон к уху.
  - Да? - спустя десять секунд я услышал её голос.
  - Привет, - начал я не особо уверенно. Я не знал, как продолжить. - Извини, что беспокою...
  - Если хочешь что-то сказать, то поторопись, меня скоро за стол позовут. А то не ответил и время уходит теперь.
  Ну да, чего я ожидал? Я лишь вздохнул, собирая мысли в слова.
  - Снежана, скажи честно, что ты думаешь о сюжете?
  - Я обещала не рассказывать о нём.
  - Знаю, - сказал я, но затем честно признался: - Я только что прочитал сценарий, Лена дала его. Что ты думаешь о её персонажах?
  - Только её? Хм, если говорить о девушке из больницы, то я запомнила её как заботливого человека, влюблённого в героя.
  - Влюблённого?
  - Да, ты же читал, должен знать. Она явно влюблена, только быстро исчезает, хм, дальше её в сюжете нет, только упоминают, так что точно сказать не могу. А вторая... Мне кажется, она станет золотом для этой истории, если эта Лена сможет её сыграть.
  - Поверь, сможет, - после этих слов я сперва замолчал, вспоминая игру Лены, какой она была богата на эмоции, но сразу же отбросил эти мысли, вспомнив о главном. - Скажи, какой ты видишь концовку? Что должен выбрать герой, а точнее, кого?
  - Кого? - задумчиво произнесла она, замолчав. Минуты полторы, наверное, я не слышал её голоса, не знаю, что она делала, но я не подгонял её, она должна была решить, что думает об этом, и тогда я скажу или промолчу о главном. Но наконец она произнесла: - Герой должен остаться с девушкой из реальности.
  Всё, она сказала главное, именно эти слова мне и нужны были, чтобы продолжить. Теперь я знал, что буду завтра делать.
  - Спасибо тебе. Тогда завтра давай встретимся пораньше, я должен кое-что тебе рассказать. Завтра мы можем всё закончить.
  - Если есть какие-то идеи, то я выслушаю. Тогда я завтра позвоню, когда буду собираться. Пойду кушать.
  И попрощавшись, она повесила трубку. Я снова положил голову на подушку, теперь я мог спокойно вздохнуть и расслабиться. Завтра всё решится.
  А пока надо бы ответить Насте, и сейчас это казалось самым сложным. И интересным.
  
  Глава 5
  
  Я глянул на время и с разочарованием выдохнул. Сейчас было 9:46 утра. Конечно, я перегибал палку, да и сам сел на колесо минут двадцать назад, а Лена могла быть занята, но со вчера я представлял, что она будет ждать меня здесь.
  Обломался.
  Но я продолжал сидеть и ждать, всё равно идти в этот дом без четких идей, которые заставят меня слушать, смысла нет, без разговора с ней, её согласия, этот Владимир меня просто погонит. А я хотел знать, что хочет Лена, надо ли ей поговорить с Владимиром при мне о концовке сюжета, сможет ли сыграть, показать концовку, которую мы ей дадим? Это всё было размыто и просто плавало в моей голове, грозясь потонуть.
  А ведь я и Снежана решили, что говорить. Вообще мы ещё вчера начали, точнее Снежана позвонила мне спустя время после ужина и спросила, какую концовку видит Лена. Я ей рассказал о её версии концовки, которую она тут, возле этой шины, показала мне, после чего Снежана сказала, что поняла, готова продумать её, и повесила трубку. К чему это приведёт, я узнал только утром, когда встретился с ней.
  Мы повстречались на остановке у санатория.
  Она вышла из автобуса, держа в руках рюкзак, посмотрела по сторонам, и сразу нашла меня, решительно зашагала с серьёзным видом.
  - Я тут и я готова, пойдём.
  После этих слов она резко повернулась ко мне спиной и пошла к дороге. Ничего не оставалось., как пойти вслед за ней.
  Было почти девять часов утра, но в её глазах ни намёка на сон - если бы тут была сейчас Настя, не сомневаюсь, желание спать её не отпускало бы, но этой хоть бы хны. Точно на сто процентов главная.
  - Вытащи свой телефон, я скину тебе черновик концовки, который вчера придумала специально для Лены.
  - Ты вчера написала его?! - удивился я.
  - Твои заметки мне помогли, да и конец короткий, ничего сложного. Тут самое сложное будет уговорить Владимира. Но я постараюсь.
  Она говорила как всегда спокойно, без всяких приукрашиваний, но казалось, в этом голосе скрыты переполнявшие её яркие эмоции. Эх, мне бы такие, глядишь, я бы и сам справился легко и быстро, без каких-либо проблем. Но я не она, меня вечно переполняют лишние мысли, и я бы махнул на это рукой, да только вот втянулся по самые уши, так что теперь уже поздно, остаётся только сберечь их.
  Когда перешли дорогу, я стал рассказывать свои идеи, где Снежана будет играть свою роль, которая вполне себе проста: сперва я встречаюсь с Леной и даю ей отрывок, который очень хорошо вписывается в историю и подходит её персонажу. А он подойдёт, в Снежане я не сомневался. Она не учит его, главное пускай действует как написано. И после этого идём в мужскую комнату. Вот тут явно возникнут сложности с Владимиром, ведь он может выгнать меня, а Лену попросить не лезть с этим. И тут в дело вступает Снежана, как я понимал. Её основная роль убедить Владимира показать ему эту концовку, она хочет её увидеть. Тут, конечно, два варианта событий - или нам разрешают, или нас всех гонят, и последний пока очевиден.
  Лена главный тут человек, от кого зависит наш успех, только сейчас её нет, и я надеюсь, у неё всё хорошо.
  Да блин, где её носит?!
  Со вздохом разочарования, я сгорбил спину и опустил голову, будто не зная, куда идти дальше, с накатившей на меня усталостью, просто без мыслей, словно их смели грубым взмахом. Мне что-то надо было делать, и плевать на все запреты, стоило её найти и рассказать о своей идее, мне не хотелось вот так вот просто забить и идти гулять, пока каникулы не закончились.
  Взяв свой смартфон в руки, я открыл придуманный вчера Снежаной текст для сценария. Два персонажа со своими проблемами, и уже здесь, в пятистраничном тексте чувствуется вся их боль, проблема, где один человек просит не видеть в ней свою любовь, забыть о ней и стремиться к своему счастью в настоящей жизни. А герой не хочет этого принимать, он любит её и плевал он на реальную жизнь там, где он прикован к коляске - он только хочет быть с ней.
  Я не знаю, насколько Снежана знала сюжет, и что ей рассказывал Владимир, раз просил не думать об этой истории. И вот это его "нет", отрезает любые попытки вклиниться и дать своё, он даже с Леной, как мне показать, мог из-за сюжета рассориться. Хотя вот с ней он вёл себя особо, будто к особенному для него человеку. Почему?
  - Ты долго меня ждёшь? - неожиданно услышал рядом с собой голос, и таким это стало сюрпризом для меня, что невольно аж вздрогнул от пронзившего моё сердце испуга, пальцы невольно разжали смартфон, уронив под ноги, и с широко раскрытыми глазами посмотрел на человека, стоявшего рядом со мной.
  В шаге от меня, крепко сжав ладони, будто хотела за что-то держаться, лишь бы остаться тут, сжав свои губы и смотря чуть в сторону от меня обеспокоенными, испуганными глазами, стояла Лена, на которой были надеты чуть длиннее джинсовые шорты и короткая майка, не скрывающая пупок и плечи.
  Она словно стеснялась на меня смотреть, на её лицо словно бы наклеили маску беспокойства: общительного человека, который мог легко выражать свои мысли перед незнакомцем, я сейчас не видел. Не знаю, что ей вчера, после моего ухода, наговорил Владимир, но сейчас она словно не могла на меня посмотреть, её охватило беспокойство, наверное, неловкость за себя.
  - Лена... ты где была? Что произошло? - произнёс я удивлённо.
  - Ничего, - с неловкостью, будто стесняя, сказала она. - Совсем забыла прийти сюда, засиделась в комнате парней, а тут пришла Снежана.
  - Погоди, - я замолк, подбирая слова, которые ей надо было сказать. Но смог только главное выговорить, о чём думал весь день вчера и сегодня, как проснулся: - Что вчера сказал этот ваш Владимир?
  - Он... - начала она слабым голосом, замявшись, будто не хотела говорить, при этом в голове вертелись другие мысли. Но помолчав немного, неожиданно громко смогла выдавить из себя, схватившись рукой за воротник и испугом глядя на меня: - Он ничего мне плохого не сказал!
  Если я до этого смотрел на неё с удивлением, будто на приведение, то теперь это чувство слетело, и я глянул на неё со скепсисом, совсем не веря в её слова.
  - Знаешь, поверить тебе сложно.
  А вот тут сильно поражена была уже она, мои слова для неё были, наверное, не хуже острого железа в сердце. Она сбивчиво и взволновано зашептала, и слова было сложно разобрать.
  - Раз он ничего такого не сказал, почему ты так поздно пришла? И заканчивай уже шептать!
  Последние слова я сказал уже чуть громче, не повышал голос, просто хотел услышать от неё нормальные слова, а не это "б" и "м", которые даже непонятны будут переводчику белиберды всякой. И остановить её у меня получилось, хотя рисковал я очень, говоря так с кем-то старше меня.
  Но обижаться и злиться на меня не стала, точнее, она просто на меня ошарашено уставилась. Так, надо как-то переходить к главному, пока не разозлилась за мои слова.
  - Я не просто так об этом спрашиваю. Я хочу Владимиру помочь закончить его историю, и так, чтобы и ты была довольна, а для этого мне нужна твоя помощь, - после этих слов, я поднял свой смартфон и показал ей. - Снежана написала концовку с моих слов, как видишь её ты. И я дам её тебе и расскажу план дальнейших действий, если ты расскажешь, что он хочет.
  Мои слова, похоже, полностью вычистили её голову от всего мешавшего, она теперь с огромным желанием хотела выхватить у меня из рук телефон, жадно смотрела на него. Чего-чего, а вот такой жажды сыграть в этой истории хоть чуток, пускай маленький отрывок, я не ожидал. И чего её так тянет сыграть?
  От греха подальше, я спрятал смартфон в карман, лишь бы не довести до чего опасного.
  - Я дам тебе, и ты должна будешь выучить этот текст, или же примерно понимать, что говорить.
  - Но... - с нетерпением спросила она.
  - Да, есть и но. Поделись тем, почему ты так хочешь сыграть в этом спектакле? Тогда дам.
  С этими словами, я ей ласково улыбнулся, а сам подумал, как бы она не послала меня подальше с моими вопросами. Но чтобы избежать этого, я готов моментально её перебить.
  Но она мне ничего не сказала, только в ответ все эмоции в один миг сдуло с Лениного лица, стало непривычно не живым, и так она подошла близко ко мне и села на колесо рядом со мной. Какое-то время она просто сидела, глядя куда-то вдаль, непонятно чего там видя, а скорей всего ничего. Но спустя сколько-то десятков секунд она посмотрела на меня и сказала:
  - Я не скажу тебе всего. Я не могу о таком говорить, это личное.
  Она сказала о своём, и, судя по всему, менять ничего не собиралась, а значит, мы в тупике. Нет уж, я не собираюсь доводить до этого, так мы ничего не решим, а значит всё может просто скатиться на дно. Значит надо искать выход, чем я и занялся, напрягая голову, как всё решить в свою сторону. И кое о чём вспомнил.
  - Тогда пускай этот вопрос решит орёл или решка, ты выбираешь, а я кидаю, - и с этими словами я полез в карман джинс и вынул на белый свет самую крупную монету, лежащую там, показав ей. - Ты согласна?
  - Монета решит за нас? Ты уверен? - с удивлением спросила она.
  - Что поделать, раз чёткого ответа нет, то решит монетка. Ты выбираешь, орёл или решка, и они ответят на вопрос, идём мы или сидим тут и забиваем на всё.
  Она неуверенно посмотрела сперва на меня, потом на монету в моей ладони, затем снова на меня, и было видно по ней, что она не уверена, сомневается, хочет найти другой выход, но его нет. Потому, не зная, как быть дальше, она просто кивает мне и говорит свой выбор.
  Отлично, решение ею принято. Как и мною. Она может думать всё что угодно и решать, как ей хочется, но я должен попасть в ту комнату, я не собираюсь бросать Снежану, чтобы она решала всё одна. А для этого я готов обмануть, применить маленький фокус, который поможет решить за меня.
  Как было в одном нашем фильме, герой кидает монету, ждёт, когда она упадёт на ладонь и герой за секунду замечает, какой стороной она упала. Если нужной, то оставляет лежать так и не трогает, а если выпала противоположная и герой это замечает, то тут же кладёт на тыльную сторону ладони другой руки, и вуаля, - выпала нужная. Несколько раз с Настей так получалось, хе-хе.
  Я большим пальцем подкинул вверх монету, наблюдая, как она подлетает, вертится-крутится, стремясь ввысь, и Лена тоже на неё безотрывно смотрела. На уровне моего лица сила перестала действовать и монету потянуло вниз, прямо к моей ладони. Ещё несколько раз крутанувшись, она приземляется на мою ладонь, я быстро бросаю на неё взгляд, прекрасно видя результат, и мысленно чертыхнувшись, отправляя её на другую руку.
  - Хе-хе, всё, готова узнать результат? - как-то нервно хихикнув, растянув улыбу до ушей, сказал я.
  Она лишь в ответ кивнула, внимательно смотря на мои руки. Я открыл монету для наших глаз, продолжая глупо и неуверенно улыбаться. И всё решилось в один момент.
  - Я победил! - громко засмеявшись, победно сказал я. - Орёл, значит идём!
  - Знаешь... - наконец оторвав взгляд от монеты и внимательно посмотрев на меня, произнесла с подозрением. - Видела я один популярный фильм, где герой смотрел на монету и вот так же переворачивал её на другую сторону, когда проигрывал.
  Услышав её слова, я нервно проглотил слюни, прекрасно понимая, что мою обманку раскрыли моментально,
  - Ха-ха, о чём ты, не понимаю, - отвернувшись и неуверенно положив не занятую руку на затылок, посмеялся как-то неуверенно я.
  - Сперва выпала решка, как я и говорила, - а она, будто какой-то детектив, стала почёсывать с размышлением подбородок, - и ты это заметил, ведь так? И положил на другую руку, так делал герой одного фильма, только он умелым был, так не пялился и быстрее делал.
  - Н-не знаю, о чём ты.
  - Я поняла, что ты меня обманул, но... - вдруг мягко сказала она. - И ты победил, мы пойдём в комнату парней, и ты всё узнаешь.
  С этими словами, про которые я мог уже забыть, она встала и повернулась ко мне. Я больше не видел на её лице беспокойства, теперь она улыбалась мне, во всём уверенная в себе, готовая на всё пойти. Похоже, я победил. С этой мыслью я встал, забыв про пять рублей, выронив их, а она схватила меня за руку.
  Что тут сказать, держа за руку, она повела меня к дому уверенными и четкими шагами, она хотела привести меня в мужскую комнату, как я понял, и чхать она хотела на то, что там сидит Владимир, Лена при нём собиралась всё рассказать, а это явно вызовет проблемы, и большей частью для меня. Так что мне уже сейчас надо было думать, как этого избежать и не дать разыграться скандалу.
  Я начал думать об этом, у меня было сейчас мало времени, а оказалось, его вообще не было. Это я понял, когда Лена резко остановилась, а я вписался ей в спину. Причину этого я услышал сразу же.
  - Ты говорила, он к тебе не пристаёт, - услышал я насмешливый голос того самого парня, который подходил к нам несколько дней назад и чуть не добавил нам проблем. И который ничего хорошего мне не желал. - И теперь я вижу, так и есть, это ты к нему пристаёшь.
  В его голосе, кроме насмешки над нами, была ещё и жгучая, неприятная ненависть, и не знаю к кому больше... Хотя к нам обоим, только почему? С этой мыслью, не особо уверенный в себе, я сделал шаг в лево, выйдя из-за спины Лены, и увидел неприятную, гордую усмешку, а глаза насмехались над нами, видели в нас какую-то неприятную грязь, но которую можно обойти, она не станет проблемой. Подобный взгляд я видел уже у пристававших к Насте хулиганов на нашей детской площадке, я встал перед ней, закрыв собой, и пустил в дело кулаки. Я тогда уже ходил в качалку, мускулы без проблем хороши накачал, и силу для них в себе чувствовал, а эти троя оказались обычными любителями распустить язык, а что за это бывает, не подумали.
  А вот этот выглядел здоровее меня, намного сильнее, и явно драки для него не были забавой в компьютерной игре. И лицо такое, что ничего хорошего не предвещало. А уж его тело явно частенько заглядывало в качалку. Так что тут я явно сильно рисковал, только вот видя для себя не самые приятные последствия, я всё равно вышел вперёд и закрыл Лену своей спиной. Хотя по коже побежали мурашки.
  - Ты чего хочешь? - Надеюсь, я сказал с твёрдостью, даже услышал быстрый, испуганный вдох за спиной. Хотя кто знает, не засмеяться ли Лена хотела.
  А парень в ответ склонил голову на бок и глянул так, будто я что-то смешное сказал... и я почувствовал, будто меня чем-то пронзило и закопошилось во мне.
  - Я понимаю, такую полуодетую деваху не хочется отпускать, а придется... Хм, меня посадят, если скажу, - и засмеялся, будто услышал невероятно смешную шутку.
  А вот мне эти намёки не понравились, он не только меня оскорблял своими фантазиями, но и Лену. От него я сжал кулаки, а сейчас захотелось наброситься на него, затолкать его слова обратно в рот, и пускай подавится. Было плевать уже на всё, такое я слышать не хотел.
  - Парень, ты лучше брось её, целе будешь...
  - У меня есть любимая девушка, - веско сказал я первое, что пришло в голову.
  - Ха, у меня одновременно пять было... Или шесть? Только деньги жрали, короче. Обычное дело, так что валил бы и не мешал мне с ней развлекаться, тебе школьницы нужны, а тут ты чересчур сиганул.
  Он уже и не скрывал, чего хочет, он хотел пристать к Лене, и ничего хорошего её не ждало. Он сразу тогда мне не понравился, и вот теперь раскрыл свою истинную личность, показал всю свою гнусь, и плевать ему было, что Лена его слышит, он явно на это махнул рукой и продолжит приставать к ней дальше, только теперь без обмана, открыто. И сама Лена это поняла, и тихо, но испуганно прошептала за моей спиной пойти отсюда. Только этот парень явно не опустит нас так просто.
  - Вы, конечно, можете попробовать, только за последние дни я так задолбался, на втором этаже дети санатория, где я поселился, а у меня на этаже одни бабки и деды, да и вообще девок нет. Я нафига сюда с друганом бабло нашу? - сказал он словно от изжоги мучается, но тут же с улыбкой добавил: - А тут я увидел её, словно модель на подиуме. Пускай эта дыра мои деньги отрабатывает, а то мог бы на курорт поехать.
  И он сделал шаг вперёд.
  Я сразу напрягся и выставил кулаки, готовый сейчас на всё, а вот Лена за моей спиной вскрикнула, схватилась за мою футболку, будто это было её спасение, но я быстро смахнул её руки - они мешали мне, особенно если сейчас начнётся что-то горячее. Ведь он, увидев мой настрой, даже не напрягся - я для него просто был неприятной букашкой, а с ними он явно не особо обращается.
  Что и сразу доказал.
  Подходя, он чуть ли не затанцевал, махая руками, будто на тренировке перед битьём груши, при этом с ухмылкой смотря на меня, прямо в лицо, наверное, найдя цель там. А по его высокому росту в нос или глаз мне попасть было бы сложно, а бить ему в грудь, скорей всего, смысла не имело, в качалку он явно непросто так ходил. А вот в шею я попасть мог, туда и нацелился.
  Но всё пошло прахом, когда он приблизился. Он был уже рядом со мной, я уловил момент, дождался, когда можно нанести удар в нужную мне точку на шее и сразу выбить из него всю прыть, и нанёс удар... И промахнулся. Он шустро увернулся, и немедля, опустив взгляд на мой живот, моментально нанёс удар.
  Я сразу почувствовал сильную боль, в глазах потемнело, я согнулся, готовый упасть без сил. И упал, когда спина почувствовала второй удар, словно локоть, не глядя, опустили прямо на мою лопатку. Новая жгучая боль, я рухнул сперва на колени, затем встретился лбом с землёй, и чувствуя совсем уже невыносимую боль, готовая поглотить меня и прожевать, и я окончательно свалился на землю.
  Мучаясь от сильной боли в животе и без возможности двигать правой рукой, я услышал, как сильно обеспокоенная, зовя меня, Лена села на землю и положила на меня руки, плакала и требовала от этого парня свалить отсюда, но я не видел его реакции, я просто не мог раскрыть глаза.
  Но я слышал.
  - Ой, чего тебе этот школьник дался, ты ещё слёзы пусти.
  - Уйди! Отстань от нас! Я всё главному в санатории расскажу, тебя вмиг отсюда выгонят и посадят.
  - Ой да ладно, деньги и не такое у меня решали. Вставай, харе валяться, когда с тобой разговаривают!
  Но не ожидая от меня ответа, он, как я понял, перешагнул через меня и схватил Лену. Судя по её крику, он без каких-либо вопросов это сделал, ему вообще было плевать на это.
  Она громко требовала её и меня отпустить, но ему уже было плевать. С большим желанием его отсюда пинком отправить на Луну, я с трудом открыл глаза, и размывающимся взглядом посмотрел на них, увидев, что он прижимает Лену к себе, крепко держа за правую руку, которую она всё не могла освободить; а другой он обхватил её за талию и прижимал к себе. Я дрогнувшим голосом потребовал её отпустить, понимая, насколько ей сейчас фигово.
  - О, ещё что-то может мычать! - посмотрев на меня с ухмылкой, весело сказал он. - Если бы его не было, если бы не ты, я не тронул так тебя, так что заткнись.
  Он ещё сильнее прижал её к себе, от чего она аж вскрикнула, а я постарался встать, но боль в животе и лопатке оказалась не выносимая, я снова упал на землю, проклиная уже себя за то, что ничего не могу сделать. Что с ней будет, я даже не хотел думать, да и не мог, я чувствовал свою полную слабость, невозможность даже двинуться, защитить человека, пускай и знаю её всего несколько дней, но как я тогда смогу защитить Настю?
  Проклиная себя, думая об этом, я схватился за свой живот, не имея никакой возможности помочь Лене. Я себя проклинал за слабость, за невозможность что-то сделать, и я не сомневался, если сейчас встану, мне достанется ещё больше. Но так хоть Лена могла сбежать, если я отвлеку его, так что была не была.
  Я перевернулся на спину, сразу почувствовав лопаткой боль, но она уже была не такой сильной, я чувствовал облегчение и от этого произнёс более уверенным голосом:
  - Свалил бы ты, пока я тебе бока не начистил.
  - Чего, ещё мычать можешь? - услышав меня, он повернул голову, при этом не отпуская Лену. Зараза, надо ещё! - Лучше молчи и наслаждайся, что цел.
  - Кому ещё наслаждаться надо, так это не мне. Не долго тебе осталось. - Как сказал, даже засмеялся.
  А он услышал, оттолкнул от себя Лену и повернулся ко мне, шагнув ближе, и стоило сейчас испугаться, да вот только у меня всё вышло! Почувствовав свою победу, наплевав, что меня сейчас ждёт, я выкрикнул:
  - Беги! В здание и закрой дверь! - громко произнёс я эти слова и почувствовал удар ногой в бок по печени. И сразу заткнулся, сжав зубы, чтобы не застонать.
  И услышал быстрый топот убегающей от нас Лены, и громкое "черт!" от стоявшего надо мной парня. Я не жалел, что останусь тут и явно ничего хорошего со мной сейчас не будет, но она убежала, а он остался рядом ни с чем, и я не сомневался, что позвонит кому надо, и сюда придут, и вытащат куда-нибудь меня. Хотя явно он не остановится сейчас, и увидеть, как закончится для меня этот сценарий, я не смогу. Ну и ладно.
  - Владимир?! Не надо туда, он опасен!
  - Да плевать, я всё видел, а ты беги в дом, я скоро буду, не беспокойся.
  - Но...
  Я услышал недалеко от себя знакомый голос Владимира, и повернул голову, открыв глаза. Владимир, сидя на инвалидной коляске и зажав между ног трость, подкатывал к нам, а Лена стояла позади него, смотря, и, наверное, сейчас была испугана. Ведь этот парень жалеть его не станет. Я понимал, что мой план полетел к чёрту и теперь тут страдать будут трое.
  - Я всё видел, - услышал я голос Владимира, когда он оказался рядом с нами. - Зря ты так, особенно с ней, мне это не понравилось.
  - Ха-ха, инвалид будет мне угрожать? - заржал парень. - Забавно, только мне плевать, я и не таких встречал.
  И больше ничего не дожидаясь, он перешагнул через меня, собираясь избить Владимира, и ничего я тут не мог сделать.
  - Володя! - услышал я испуганный крик Лены.
  Парень уже закрыл собой Владимира, он явно собирался применить силу, и его правая рука, поднятая и согнутая для удара, о чём прямо и говорила, только... Я не сразу понял, что произошло, а когда до меня допёрло, был сильно удивлён. Владимир тростью без вопросов ударил между ног парню, а когда тот согнулся от боли, заехал ему прямо в нос кулаком. Удар был четким и сильным, отчего этот парень тут же повалился на землю рядом с коляской, и не особо думая, Владимир вынул у него между ног трость и опустил рукоять прямо в лицо. Двигаться и стонать парень перестал.
  - Прямо прошлое своё вспомнил, хотя в инвалидной коляске не так хорошо выходит. Ты как?
  - Хоть не по лицу, на том спасибо, - валяясь на земле, держась за живот и кашляя, с сарказмом произнёс я, пускай и чувствовал себя так, будто мне одним ударом выбили желудок наружу. - Полежу немного и хоть к Снежане не стыдно идти будет.
  Можно было теперь лежать, не думая об опасности. Отлично.
  
  В комнату мы все втроём вернулись, наверное, спустя тридцать минут, а то сперва я пережидал, пока отойду после ударов, потом ещё сидели на месте и ждали полицию, а это всё после того, когда Лена сбегала в санаторий, а к нам прибежали охранники, у которых на лице было желание последить за тем парнем, а то и их он достал, как я понял, а Владимира они очень даже благодарили. От нас полиция всё узнал, приехала быстро, сразу посадила в машину на место задержанных парня, которого перед этим привела в себя, а нам сказала, что позаботится о нём, и я надеялся, сразу не отпустит, получив от него деньги. Кто знает, как будет, но в санаторий он не вернётся уж точно.
  А вот за то время, пока Лена бегала в санаторий, я успел поговорить с Владимиром.
  - Я могу сказать тебе спасибо. И за помощь сегодня, и что дал Снежане чем заняться, хоть я и не знаю, чего она так увлеклась.
  - За твоё спасение спасибо принять могу, я всё видел, и знаешь, не очень ты драться - подучиться бы тебе не мешало, - посмотрев на меня, сказал он. Да ещё и видел, как меня бьют и в этот момент не помог, блин! - А вот со вторым рано, концовки у нас нет.
  - Уже есть, по крайней мере её черновик, - сказал я с победными нотками в голосе, хотя мысли сейчас были о том как бы он меня не погнал отсюда своей тростью.
  - Ты её придумал? - сузив веки, он глянул на меня с подозрением, будто я совершил какое-то преступление. Только у меня было что ему ответить и стереть этот взгляд с его лица.
  - Я актёр, а не сценарист, я таким не занимаюсь. Отрывок написала Снежана со слов Лены, точнее моих, но я ей пересказал всё, что услышал от неё.
  - Она тебе об этом сказала?
  - Ну да. Она просила помочь с выступлением на сцене, а я тогда не знал сценария, вот и спросил, какую она хочет увидеть концовку, какая для неё будет верная. Она и рассказала, даже сыграла.
  - Она, значит, а мне ничего не сказала, - вдумчиво, уже не глядя на меня, прошептал он. - Почему тогда Снежана не дала её мне?
  - А вот тут главное. Потому что её для тебя должна будет сыграть Лена. Она не стала тебе ничего говорить, потому что мы хотели показать тебе её, прежде чем отдать. Она.
  Наверное, мои слова про Лену стали ключевыми, Владимир попросил ничего не говорить ей об том, что он всё знает, а сыграть всё, как мы планировали.
  Я только кивнул, соглашаясь. Хотя сказал, что не учил.
  Не знаю даже, что думала Снежана о таком долгом отсутствии всех нас, но она может быть сейчас зла. Или, чему не удивлюсь, ушла с головой в свои дела, связанные со сценарием, вообще про нас забыв.
  - Вы только ей не рассказывайте, что меня немного того... - стоя возле дверей в мужскую комнату, я замялся, сжав губы, совсем не желая произносить это слово в слух, но пришлось: - Побили.
  - Скорей избили, - ничуть не скрывая своих мыслей, сказал Владимир.
  - Эй, только ей это не говори! - уже не сдерживаясь и повысив голос, не думая, что Снежана может меня услышать, ответил я ему.
  - П-прекратите, - взволновано попыталась нас остановить Лена, встав между нами.
  - Не беспокойся, шучу, и я буду молчать.
  В ответ он ей улыбнулся и взял за руку, прижав к себе. Что-то подобное мне показалось странным, я понимал, когда я, к примеру, мог так взять Настю (хотя это чаще было, чтобы удержать её на месте), но почему он так сделал, я не понимал. После это Владимир указал на дверь, и мы направились туда.
  Снежана сидела на койке, молча глядя на экран ноутбука и крутя колёсико мышки, читая текст, на нас она не сразу обратила внимание, сейчас её целиком занимало своё. Как и ожидалось, можно было не сидеть на улице и не отходить от ударов. Нас поприветствовал лежащий ближе к двери мужик, особенно меня, а Владимиру сказал, что он как-то долго. И отчего-то после этого посмеялся. А второго не было, но судя по часам, где оставалось ещё несколько минут до одиннадцати, он ушел в столовую.
  Так что для Снежаны создали хорошее тихое место, где можно работать. Но вот она убрала мышку в сторону, закрыла ноутбук, положив его на койку, и посмотрела на нас.
  - Долго ты... Что с тобой?
  Первые слова она сказала Владимиру, глядя с осуждением на него, а вот вторую фразу уже адресовала мне, переведя свой взгляд на меня и сильно удивившись. Честно признаться, я совсем не понимал, что она во мне увидела такого. Я ведь оклемался и даже почистил перед приходом свою одежду от земли! За собой бы она замечала, что порой творит.
  - Ты странно выглядишь, что с тобой произошло?
  - В каком смысле? Не пойму, - соврал я.
  - Твоё плечо странно тянется в низ, и сам ты стоишь так, будто живот болит.
  - Оставим эти разговоры, - вставить хоть кое-то слово в знак оправдания, лишь бы не думала об этом, помешал сказать Владимир, покатившись к Снежане. Остановившись у своей койки, он взобрался на неё, а Снежана передала ему ноутбук. - Лучше расскажи, что ты сделала.
  Ещё раз бросив на меня полный подозрений взгляд, она повернулась к говорившему с ней и стала рассказывать:
  - Я перечитала весь текс и посмотрела, как ты исправил сценки, о которых мы вчера говорили. Да, теперь очень весело, больше там ничего менять не надо, как мне кажется, детям из санатория, для которых ты пишешь, понравится. И не только.
  Значит детям? Тогда странно будет, если он покажет смерть героя в конце, и он это ведь должен понимать.
  - Это хорошо. И тебе спасибо, что помогла.
  Он кивнул ей, довольный её словами. А теперь как-то должен влезть я.
  - А как там с концовкой, о чём говорили мы? Есть идеи?
  - Концовкой... - задумчиво растягивая это слово, произнесла она, и бросила взгляд своих зелёных глаз в мою сторону, намекая на мою задумку.
  Я не сомневался, он специально сказал об этом, даря мне шанс.
  - У меня есть что сказать про концовку, точнее у Лены.
  И даже не поворачиваясь, я указал пальцем на неё. А она сперва с удивлением посмотрела на меня, а потом кивнула, готовая на всё, и сразу шагнула вперёд. В этот момент я увидел, как без каких-либо эмоций, но поддерживая меня, кивнула Снежана.
  - Я... - начала она неровным, взволнованным голосом, но замолчала, проглотив так и не вырвавшиеся слова, и так недолго молчала, собираясь с мыслями. - Я, Володя... Я понимаю, что неизлечимо больна, и что я не знаю, сколько мне осталось...
  - Чего?! - сорвалось у меня с языка удивление, настолько я таких слов от неё не ожидал.
  Я хотел услышать от неё продолжение этих слов, но она просто на меня посмотрела, а Владимир без слов поднял правую руку и показал мне ладонь, мол, молчи, дай ей продолжить. Я и заткнулся.
  - В общем, хотела сказать, может я и могла прожить долго, но денег на лечение у нас особо нет, вот я и решила сюда переехать, пускай родители отдохнут и не льют столько слёз при виде меня... Ох, понесло меня что-то не в ту сторону!
  Она видать подумала, что говорит не о том, положила ладони на щёки и сжала их, возвращая свои мысли в нужное русло.
  - Я хотела сказать, что ты с самого моего появления тут, помогал мне, и хоть это и давалось тебе порой не легко, ты не сдавался, даже подарил мне возможность выйти на сцену после нашего разговора, и в итоге после всего я перестала думать о своём здоровье... - тут она полезла в карман шорт и достала бумажку, которую держала недавно в той коробочке, отрытую у реки не так давно. И подошла к Владимиру, дав её ему. - Моё желание исполнилось. Я люблю.
  И хоть мы и планировали тут совсем другое, но такое признание я запомню надолго.
  
  Я могу смело сказать, что у нас получилось. Ух!
  Хотя то, что я узнал про Лену, оказалось для меня тем ещё шоком, который мог полностью стереть все планы по их сценарию, но она смогла переубедить меня, забыть про это и сыграть придуманную Снежаной сцену концовки. И Лена сыграла, и даже Владимир, читая свою роль с ноутбука - который он перед этим несколько раз изучил - отыграл роль главного героя.
  Это было круто. Да, с огрехами, плохой игрой (хоть и старались), даже переигрывали, но они показали этот отрывок, и Владимир, пускай и вздохнув, будто не хотел этого говорить, сперва спросил Снежану, "она ли это вчера написала?", и после положительного ответа, где также был я и особенно Лена, он согласился сесть сегодня и закончить сценарий.
  Хотя после этого к нему полезла Снежана и протянула флешку, добавив от себя, что у неё есть ещё концовка с больницей, и он может придумать своё, но должен её посмотреть хотя бы. После его согласия мы попрощались, Снежана сказала, что она закончила и больше не придёт. Но перед нашим уходом Владимир сказал, что пришлёт sms с датой, когда будет спектакль, и на него ждёт нас.
  Мы ушли, и с нами Лена шла позади, приглядывая. Мы в тишине прошли по дороге мимо санатория, прошли до КПП, но возле него Лена остановилась, не пошла с нами, а мы заметили это уже у самих дверей. Остановившись, мы оглянулись и глянули на спрятавшую за спиной руки и улыбавшуюся нам девушку, с которой я болтал по не многу последние несколько дней.
  - Я так понимаю, ты с нами всё, прощаешься? - сказал я, улыбнувшись.
  - Прощаться я не собираюсь, мы ещё увидимся, но я уже буду на сцене.
  - Хе-хе, - посмеялся я, почувствовав прилив счастья за всё, - ты уж постарайся.
  - Постараюсь, - счастливо кивнула она. - И вы тоже, я буду рада вас видеть. И тебе всего хорошего, ты молодец.
  Помахала она рукой Снежане. Мы попрощались, на этом всё, пора было завязывать со всем и идти веселиться на каникулах. Мы окунулись в театральную жизнь, и надеюсь, хоть что-то вынесли для себя. Хотя при этой мысли хотелось засмеяться, уж не понимаю, что что-то вынесла Снежана, но вот я ни фига не получил, кроме, разве что, встречи с кулаками. Не лучшее воспоминание.
  Мы подошли к дверям, пора было уже идти отсюда, своё дело мы сделали, но вот уже потянув руку к двери и собираясь открыть её, я остановился, когда вспомнил кое о чём, о закравшимся в мою голову одним вопросом, и ответ на него я собирался узнать.
  - Лена, постой, всего один вопрос, - она уже развернулась и собиралась уходить, но мои слова остановили её, обернулась и с вопросом в глазах посмотрела на меня. - Если это не что-то совсем уж тайное, скажи, что было на той бумажке, которую ты показала Владимиру?
  После этого она посмеялась, прикрыв ладонью губы. Я не понимал, что это означает, а она не стала больше тянуть, полезла в карман шорт и достала уже помятый и сложенный листок бумаги, развернула его и показала нам.
  - Моё желание.
  Этот рисунок очень хорошо описывал её желание, которое она сегодня выполнила, и пускай оно станет чем-то больше, чем просто желанием.
  На нём ручкой, словно ребёнком, была нарисована женщина и мужчина, держащие друг друга за руку. Любящие друг друга.
  
  Глава 6
  
  Зал был полон. Хотя залом театра назвать было сложно, но тут было лучше и красивее, конечно, чем там, где мы взяли первое место, скорей похож на зал, где расставили мягкие стулья и соорудили сцену, отличную, прямо как в современных залах, но размерами чуть больше нашей школьной. И явно собрана с удобствами для актёров, нам бы в школе так. Но мы могли только завидовать, да и мест для зрителей тут больше.
  Хотя мы стояли на своих ногах, тут увы. Правда, чего мне жаловаться, что ноги, что руки, я за месяц подкачал ещё лучше, лишь бы не быть грушей у всяких идиотов. Или, как я сейчас понимал, долго стоять, когда сидячие места заняты.
  Все сидячие места перед нами были заняты, большая часть детьми и подростками, а за ними сидели взрослые, может быть это их родители, а может из этого санатория, я не знал, да и ладно, я всё равно не отсюда. Хотя вот Владимир мог бы и придержать два места. Так что я и Снежана стояли возле стены у выхода и ждали начала спектакля. Сама Снежана сейчас молча ела купленные напротив входа сюда пирожные, глядя на них, а не перед собой - происходящее тут её мало интересовало.
  - Такое чувство, что ты пришла сюда перекусить, - пошутил я.
  Но вот она в этом шутки явно не заметила. Прекратила жевать, уставившись на пирожное, будто на нечто загадочное, отчего невозможно оторвать взгляда, а потом уже медленно повернулась ко мне. В её зелёных глазах было ноль эмоций.
  Проглотив откусанный кусочек, она спокойным голосом сказала:
  - Я сегодня не завтракала, - и немного подумав, добавила, - а уже почти двенадцать.
  Эт да, тут теперь не до остального. Хотя это меня не злило и понять её мог, так что пускай ест.
  Мы продолжили стоять, небольшой зал уже окончательно наполнился людьми от мала до велика, и те места, куда можно было нам ещё сесть, теперь были только лишь мечтой. Но ладно, Снежана молчит, помолчу и я, не буду казаться плаксивым идиотом.
  Она доедала последнюю пирожную, а я просто смотрел вперёд, глядя то на болтающих или просто сидевших без движений взрослых зрителей, большая часть из которых приоделась словно бы на выход в свет, а некоторые в обычную помятую одежду, будто бы домашнюю, и эти уж точно были теми, кто отдыхал в санатории. А вот один, выпрямив спину и сев будто на трон, приволок сюда свою охрану, посадив рядом с собой, а ещё двое стояли возле дверей и смотрели на нас, будто на преступников. Задолбали дыру во мне просверливать!
  - Не очень стоять, - тихо, но так, чтобы услышал я, пробурчала Снежана, проглотив последний кусочек.
  - Зато поела, так бы тебе не дали там, - показывая в сторону сидевших в зале, я улыбнулся ей широкой улыбкой, радуясь своей шутке, только она, кажется, смешной была для одного меня. - Ладно, проехали.
  - Всё равно, уж лучше сидеть будем эти полтора часа, как писал Владимир. А стоя столько времени на ногах, буду думать о них уже, а не о истории, и скорей всего, чтобы поскорей заканчивали сцену. А я хочу посмотреть на всё, и на них.
  Кого она подразумевала под ними и кого хотела увидеть, становилось сразу понятно. А вот про ноги и полтора часа на них, полностью был согласен. Но не стал об этом говорить, буду мужиком до конца... Спасибо что не узнала про моё избиение до сих пор, а то обязательно рассказала бы Насте, а та включила бы беспокойство, и фиг бы выключила даже через годы.
  А она ведь уже прилетает через пару дней, и судя по её сообщениям, отдыхала там на полную, и фотки с собой присылала не раз, приходилось как-то отвечать и фоткать себя и двор на улице, пускай и не такой, что она с моря присылала. Но я был рад её видеть хоть так, общаться с ней и читать всё, что с ней происходило там. А иногда болтать по телефону. Хорошо с ней, и скоро я её увижу.
  - Смотри, - тыкнув в меня локтем, Снежана с интересом в глазах показала чуть в сторону от сцены, где у дверей у стены стояла Лена и кого-то ждала.
  Я удивлённо уставился на неё, на её синее платье до колен с белыми линиями тут и там, как она внимательно смотрит в открытую дверь, чего-то ждала, затем радостно указала рукой в нашу сторону и поспешила сюда. Вслед за этим я увидел двух мужчин в причудливой, красно-черной одежде - верхняя без рукавов, открывающая мускулистые руки, и их шаровары, которые сюда перетащили словно бы из мультфильма про Алладина. И они вслед за Леной шли к нам, неся в руках стулья с белыми мягкими спинкой и сиденьем.
  Подходя к нам, она взмахнула рукой и остановилась.
  - Очень рада вас видеть, и рада, что вы пришли.
  Привычная добрая улыбка, яркие глаза - она сейчас была счастлива как никогда. Эх, мне до такого всю жизнь идти.
  - Куда эти стулья? - раздался за её спиной мужской голос. - Ты бы поторопилась, сейчас начнём.
  - Да-да, я сейчас, и ставьте к стене, это для них, без кого бы не было этого спектакля. И я бы на сцену не вышла.
  Они сказали, чуть ли не пропев, "будет сделано", будто вошли в роль, и поставили у стены стулья и пригласив нас сесть на них, после чего ушли. Снежана тут же, не спрашивая меня, уселась на стоявший слева стул. Но сперва внимательно, сузив глаза, посмотрела на сцену, а потом, не спрашивая меня моментально пересела на соседний стул и привстав, при этом держа стул обеими руками, отодвинула его вправо.
  - Вот так сцену видно лучше, - довольная собой, сказала она.
  - И ты тогда тоже двигай, - указала Лена на оставшийся стул и сказала мне. Я бы так и стоял дальше, но она явно бы была против этого.
  Поднеся его ближе к Снежане, я сел рядом с ней. Правда сама Лена встала возле меня и ничего впереди я не видел.
  - Вот и хорошо, а то я увидела, что все места заняты, а вы стоите, вот и попросила принести вам стулья из гримёрки.
  - Значит ты и Владимир, да и весь театр санатория, подготовились? - с интересом спросила Снежана.
  - Да! - сперва радостно ответила она, а затем задумалась и уже не так уверенно добавила: - Хотя всякое может быть, с костюмами не так хорошо вышло, да и за месяц выдали сценарий, некоторые актеры могут ошибиться.
  - Главное, что вы сможете, в этом я уверен, - выдал я без сомнений, уверенный в своих словах. - А детям понравится.
  - Спасибо, - кивнула она мне. - Ты очень помог мне, в этом я не сомневаюсь.
  А теперь кивнул я. Я не знал этот театр, как в нём играют, но в ней не сомневался ни на йоту, она себя показала ещё месяц назад. А, как и что делать на сцене, я дал ей перед уходом.
  3аслышав звуки на сцене, я глянул из-за Лены и увидел, как на середину сцены выкатили что-то напоминающее больничную койку с тумбочкой, хотя в темноте было сложно разглядеть.
  - Ладно, я пойду, минут через десять мы начнём, - победно ответила Лена и помахала нам рукой. Но сделав несколько шагов, остановилась и обернулась. - Но мы ждём вас после окончания в гримёрке, приходите.
  И улыбнувшись нам, она пошла.
  - Думаешь, всё хорошо будет? - повернувшись ко мне, спросила Снежана.
  - Как я уже сказал, с ними всё будет хорошо, по крайней мере с ней уж точно, - махнул я рукой, отсекая любые другие мысли. - А на остальное посмотрим.
  Остальное время до начала мы молча сидели. Зал не замолкал, по сцене ходили, а за пять минут до начала, я увидел, как в темноте выкатили инвалидною коляску с человеком и помогли ему лечь в койку. Дети стали стихать, понимая, что скоро начнут спектакль, хотя кого-то из мелких попросили притихнуть, ну а мы просто сидели и наблюдали, сегодня нам не надо было выходить.
  Наконец свет в зале потух и можно было забыть обо всём.
  Я так и сделал.
  
  Уже несколько часов как я сидел дома и ничего не делал. Это я себе мог позволить и наслаждаться спокойствием. Ведь спектакль в санатории прошёл хорошо, если не считать несколько огрехов, нам до такой постановки ещё пилить и пилить. Даже завидно стало. Но пока нас не было месяц, Владимир добавил несколько маленьких изменений, к примеру, в истории перед тем, как он уснул, показали, как к нему зашла медсестра и принесла таблеток, что они успокоить организм, но добавила, что после них можно уснуть. Такие изменения сказали ему в этом театре, и Владимиру понравилось.
  Но главным достоянием тут была Лена. Она великолепно сыграла девушку героя в самом начале, которая и была одета в синее платье, в ней чувствовалась поддержка парня, у которого отказали ноги после аварии (и это, как я понял, сказали в театре), и куда она ушла, было непонятно до концовки.
  Но её заменила девушка из сна, сперва относящаяся к нему вроде бы с безразличием, она просто была здесь, как говорила, чтобы помочь добраться до конца, и показывала Лена это безразличие великолепно, пускай я и знал её истинное отношение к Владимиру, но от этого её игра была ещё лучше для меня. Но чем дальше они шли по лесу, которого пускай и не было - кроме нескольких бутафорских деревьев, кажись, из картона, - там встречали персонажей, которые сбежали от короля из города, и тем становилось веселее. Особенно запомнились братья с не шибко развитым мозгом, которые не хотели пропускать герой дальше (как потом выяснилось, не хотели пускать к королю), и хорошо одетая женщина, которая раньше жила в особняке, а теперь в избе, но продолжала вести себя знатно.
  Ну а вишенкой был король, мозгов у которого было мало, зато ему понравился Ленин персонаж и он её украл, а Владимир ринулся спасать и обманом её освободил. Хотя там и обманывать было нечего, таких стражей проще простого. А потом сразился с королём - хотя тут скорей сыграл на него малых мозгах, - и поговорил с героиней желая остаться с ней. В этот момент мы услышали рёв девчонок, которые сидели на местах детей.
  И она отказалась ради настоящей его девушки.
  А потом Владимир проснулся. Опять потушили свет, выкатили больничную койку с тумбочкой, и на тумбочке лежал он, а рядом сидела она и читала книгу. Тот удивился, он не знал, куда она ушла, думал, что бросила его, инвалида, и теперь он один, но она ходила к врачу узнать о нём, смогут ли они вернуть его ноги, но услышала, что смогут вернуть только его. И после этих слов она вернулась к нему, спящему, и стала ждать те часы, пока он спал.
  Она осталась с ним.
  Дети аплодировали им, взрослые говорили спасибо, а Владимир перед уходом зрителей выкатился на сцену и сказал свою речь.
  - Большое спасибо, я очень благодарен вам, и особенно, что хвалили игру главной героини. Этот сценарий был специально для неё. Зачем? Всё просо, и от этого грустно, - он замолчал, вздохнул. - Она живёт со мной в домике для инвалидов за санаторием, и я не знаю, сколько ей осталось. Некоторые врачи дают год, другие два, и вылечить её можно, но нет таких денег. И чтобы в её жизни было что-то яркое и запоминающееся, я написал этот сюжет для сцены. И спасибо вам, что посмотрели, и что поделились своими эмоциями. Этого достаточно.
  Он поклонялся, сидя в инвалидной коляске, схватился за ободки на колёсах руками и стал разворачиваться, чтобы уехать, ведь он всё, что хотел, сказал. Если бы не одно но, так бы и было. Тот мужчина, возле которого сидели охранники, резко встал, его охрана сразу заволновалась, посмотрели на него удивлённо, и затем вскочили, встав к нему спиной, даже двоя у дверей стали смотреть по сторонам, кого-то ища, хорошо хоть оружие не вытащили.
  - Стойте! - выкрикнул мужчина, по животу которого было видно, что он любит поесть. - Я крупный бизнесмен, и я люблю театры и хорошие истории, а эта мне очень понравилась. Хотел бы я показать её своей дочке, но они с женой на курорте, а врач направил лечить суставы в санаторий. Пришлось в городе, лишь бы рядом с работой.
  Последние слова он сказал с обидой, словно тоже хотел на курорт, но вышло как вышло. Владимир остановился и некоторое время сидел спиной к залу, и неизвестно, что у него сейчас было в голове, о чём он думал. Да и я не понимал ничего, и, если бы на сцене стояла Лена, испытывала бы те же чувства.
  Но вот он начал разворачиваться, сдвинул тормоз и улыбнулся.
  - Спасибо за ваши добрые слова, я обязательно передам их Лене и всем, кто со сценой связан, - но немного подумав, поникшим голосом добавил. - Правда сомневаюсь, что эту историю вы покажете своему ребёнку, Лена уже не станет в ней играть, а я писал специально для неё.
  - Но в том и дело, об этом я и хотел поговорить.
  Похоже, этот бизнесмен был взволнован, такой была и Настя, когда хотела сказать что-то грандиозное, что-то приносящее ей долгожданное в жизнь, чего она так долго хотела и о чём мечтала. Только вот чего он мог получить, я ума приложить не мог. Будто фанат на встрече со своим идолом.
  Зато следующие его слова всех поразили, и больше всего, думаю, Владимира.
  - Я с большим удовольствием хочу показать эту историю своей дочери, пускай она увидит настоящий юмор, поймёт добрые поступки, и что такое настоящая любовь, а не то, что сейчас любят за это выдавать. И для этого я готов вложить свои деньги... Хотя нет, лучше сказать, подарить свои деньги на излечение актрисы. Вот.
  Все тогда были удивлены, в их глазах мы видели что-то вроде "ого, круто!", а вот Владимир просто сидел в оцепенении, думаю, он просто не мог в это поверить, что есть шанс, что Лена будет с ним ещё долго. И вот взрослые, сидевшие в креслах, стали аплодировать, дети махать руками и говорить, что мужик молодец, а Владимир наконец оправился и позвал идти его за ним, за сцену.
  Понимая, что им сейчас не будет времени отмечать, я нашёл, кому можно передать слова, что нам очень понравилось, но остаться мы не можем, после чего я вернулся к Снежане, после чего мы ушли по домам.
  Прошло несколько часов, за окном уже стемнело, я успел сделать свои дела и теперь просто наконец сидел в комнате на кровати, думая и думая. Я рад был, словно в сказке, где появился волшебник и помог героям, и надеюсь, так и будет, а то бывает. Но думать об этом я не хотел, всё равно не увидимся больше. Но главное три чуда случилось: сценарий они написали, с ним выступили на сцене, и эта история помогла найти деньги на лечение. Хорошо я не сценарист, а то пришлось бы на придумать всякого, чтобы удержать интерес зрителей. Ну уж нет, мне и этого хватит.
  Просто без дела сидеть мне надоело, я взял планшет и решил поглядеть чего нового в сети, опять же без дела. Да так увлёкся, что не сразу услышал голос мамы, которая явно открыла входную дверь.
  - Ты меня слышишь, Сергей? К тебе очень неожиданные гости.
  Она звала меня, потому её голос был громким, а вот второй голос молодой принадлежал девушке явно моего возраста, и был мне знаком, но сегодня я не мог услышать его в своей квартире, только по телефону. Будто ужаленный, я отбросил планшет на кровать и резко встал. Я должен был увидеть её.
  Для меня могли пройти секунды, часы, я не знал и не следил за временем, просто стоял и смотрел в распахнутую дверь своей комнаты и ждал. И вот это случилось, сперва она подлетела прямо к моей двери, не заботясь о себе, схватившись за косяк, и повернувшись, посмотрела на меня сперва удивлённо, будто сто лет не видела, а затем в её глазах зажглась искра счастья. И отпустив дверной косяк, она подлетела ко мне, обхватив за талию и прижавшись ко мне.
  - Настя, - обрадованно и удивлённо произнёс я. - Я думал, ты только через несколько дней прилетишь.
  Но не отвечала она долго, просто стоя и крепко обнимая меня, сейчас другого ей не нужно было. Как и мне.
  Но наконец она оторвала своё лицо от меня и чуть ли не плача, счастливо произнесла:
  - Я так рада тебя видеть не только по телефону. Ты стал сильнее, хе-хе, - смущенно посмеялась она, тыкая меня в мышцы на руках. - И да, я не сегодня должна была прилететь, но родителей позвала работа, и... - она замолчала, переводя дыхание, вздохнув, чтобы счастливо сказать: - Наш "Уголок" ждут в театре родителей!
  
  Акт 2
  
  Глава 1
  
  Держа лежащий на коленях сложенный зонтик левой рукой и чувствуя на правой легкую, но сейчас прохладную, ладонь Насти, я сидел на заднем сидении у окна в автобусе и смотрел на происходящее на улице. Там шел сильный дождь, заливая улицы с самого утра, отчего пришлось одеть синюю рубашку с белыми полосками и длинными рукавами поверх футболки, лишь бы не чувствовать прохладу. А она сегодня взяла верх над летом. И как не вовремя!
  За окном автобуса была видна только стена дождя, почти закрывающая стены домов, заливая улицы, и люди, в отличии от нас, не ходили по дороге, а решили явно остаться дома и наслаждаться своими делами в тишине и спокойствие, только люди сейчас явно на своей работе с грустью поглядывали в окно. И только мы не сидели дома, а по просьбе Насти мчались в театр к её родителям непонятно зачем, потому что их попросили бросить отдых и срочно мчаться домой. Настя так толком ничего нам не рассказала, просто их вызвали, без них ничего не будет. А что там будет, ничего им не сказали, но попросили всех нас быть там, не только своих детей. Срочно.
  Потому Вика, Снежана, Ксения и Влад сидели на четырех креслах напротив дверей, тоже закрыв свои зонтики и просто молчали, занимаясь своим. Как сказать своим, Ксения и Вика, сидевшие у окна, и просто смотрели на улицу всё то время, как туда сели. Снежана занималась чем-то своим, глядя в тетрадь и перелистывая страницы - в самом начале лета она этого не делала, будто думала над чем-то и всё никак не могла к чему-то прийти. А Влад для полной защиты от дождя напялил на голову бейсболку, а на тело натянул легкую куртку. Хоть летом куртка и была явно лишней, но я завидовал ему. И всю дорогу он сидел в телефоне пролистывая странички и над чем-то посмеиваясь.
  А вот сидевшие правее меня Настя и Стас, забили на зонтики и надели желтый и синий прозрачные дождевики, сейчас стянув с головы капюшоны. Они явно защитились по полной, лишь бы забить на дурную погоду и быть свободнее. Ну, это их дело. Хотя я был рад, что Настя сейчас защищена от такой погоды.
  Я посмотрел на Настю, которая в этот момент глянула на меня, и на её губах без причины расцвела улыбка, а её рука сжала посильнее мою. Спрашивать, что она узнала вчера у родителей, смысла не было, я и так знал, что ничего, потому приходил к ним вчера и вынес с собой аналогичный результат.
  Вчера вечером, когда Настя прийти к ним, она стала рассказывать, что её родителей очень ждут в театре, в том числе её и Стаса, ведь у их режиссёра есть нечто важное для них. Что именно, режиссёр передаст на следующий день, но опускать такой возможности они не собираются. Потому обменяли билеты, собрались и стрелой были тут.
  Перебить её и хоть что-то сказать я не мог, Настя тогда была чересчур перевозбуждена, а хоть что-то узнать хотелось, потому я пошел на хитрость и не спрашивая, обхватил её за шею и прижал к себе. Она сразу замолчала, вытянув руки вдоль спины и зажав рот. Говоря правду, что я рад её видеть, я стал аккуратно поворачиваться спиной к двери, не отпуская её, и приглядывая за ней, чтобы не уронить. Наконец, когда встал как надо, я отпустил её, посмотрев прямо в глаза, и сказав, что иду к ней домой. После чего вышел из комнаты, бросив ей, что она со мной.
  Не снимая тапочек, я дошел к соседней квартире, Настя без вопросов открыла дверь, пропуская меня, и тихо произнесла, что они тоже ничего не знают. Это ладно, поглядим. Больше ни о чём не говоря, мы прошли на светлую кухню, где за столом, смотря висевший на стене телевизор, с включенной какой-то веселой передачей, сидели двоя взрослых, пара, лет сорока, смеясь и болтая, попивая из кружек чай. Женщина, с длинными черными волосами, висевшими за её спиной до бёдер, заметила меня и пихнула мужа в очках в плечо и попросила его посмотреть на право. На нас.
  Разговор, правда, вышел коротким. Александр, отец Насти, пригласил меня с улыбкой сесть за стол и покушать заказанный ими пирог, на что я вежливо отказался, после чего спросил про их поездку завтра в театр и зачем пригласили нас. На что отец Насти посмотрел с вопросом на жену, а затем снова на меня, всего лишь пожав плечами, мол, он не знает. На этом моё общение с ними закончилось и пошел к Стасу на всякий случай.
  Но и он ничего не знал.
  Всё это было ожидаемо, вот только почему другие поехали с нами, особенно Влад? От него, когда я рассказывал, что хочет режиссёр театра "Северные земли счастья", я слышал только брыканье, чертыханья и полное нежелание ехать. Но вот он здесь, сидит с телефоном в руках и в ус не дует, полностью со всем согласившись сегодня, хотя я ему звонил просто услышать отказ и потом передать в театре кому надо. А он взял и пошел.
  Снежана согласилась сразу, даже перезванивать не пришлось, её ответ был понятен сразу, её даже переспрашивать не пришлось.
  С Ксенией и Викой было сложнее. От них я услышал положительный ответ, но не сразу, сперва они ответили, что уже дома, будут заняты, но потом стали расспрашивать, зачем туда ехать. Ответить им я не смог, потому пришлось сказать, как есть. И если Ксения после этого согласилась сразу, сказав, что ей интересно посмотреть, как устроен настоящий театр, то Вика какое-то время задавала мне вопросы, для чего ей это и кто там будет ещё. После согласилась пойти, она уже знала, что будет сильный дождь, в отличие от других, из-за чего мне и пришлось снова всех обзвонить и предупредить.
  Мелкие, но частые капли падали на асфальт, на машины, разбрызгивали лужи, хотя людей не было и под брызги никто не попадал. Но всё это не настраивало на положительные мысли о предстоящем, скорей становилось понятно, что день не задался, и что будет дальше, не хотелось думать.
  - Мы скоро будем на месте, - отвлёк меня спокойный голос Стаса.
  - И все намокнем, - посмеялся Влад, продолжая глядеть в телефон. - Перед выходом надо будет хорошо всё спрятать в карманы.
  - Мы рядом с театром выйдем, ты даже не промокнешь. Если зонт откроешь.
  - Не люблю я эти зонты, таскать их так муторно. Это вы тут приоделась.
  Влад оторвал взгляд от экрана и глянул на нас.
  - Можешь купить в любое время, это не дорого. - Но после этих слов опустил взгляд и глянул на себя задумчиво. - Правда нам мама купила подороже, хотела защиты для нас, чтобы быстро на ходу не развалилось, намокнув, а ещё свободы хотела.
  - Свободные, - посмеялся Влад. - Только что-то сегодня не шибко это заметно. Вот только почему?
  - Мы ещё школу даже не закончили, чтобы думать о свободе, - посмеялся Стас, пожав плечами.
  - Я... - услышал я неровный голос Насти справа, и посмотрел на неё, на неуверенную в себе с поднятой и застывшей правой рукой, будто до чего-то хотела дотянуться, но остановилась и замерла, не решаясь. А левая перестала обхватывать мою.
  - Что случилось?
  - Я просто... - На мои слова она ответила неуверенно, и с каким-то стеснением раздался её тихий смешок. Но взяла себя в руки, продолжила: - Вас беспокоит, зачем мы едем и почему, ещё и в такую погоду.
  - Меня это уже не беспокоит, - не поворачивая, ответила Ксения. - Скоро всё равно узнаем.
  - А мне хотелось бы знать, чтобы потом не раскрывать рот, когда надо, - нахмурившись, сказала Вика, а после неё с тем же влез Влад.
  - Я могу и подождать, всё равно скоро на месте. - Пускай меня и терзало желание быть в курсе, но я решил не беспокоить Настю, тем более, Ксения была права.
  - Спасибо, - улыбнулась Настя мне, и опять обратилась к сидящим впереди: - Но я вас понимаю, я и сама не знала, что думать про это, потому попросила папу позвонить их режиссёру вчера и узнать.
  - И как? - встрепенулся Влад.
  - Сказала приезжать, всё узнает, - недовольно буркнул Стас.
  - Да, так и ответила, - кивнула Настя. - Только я отобрала у папы телефон и настояла. Хотя она не шибко была довольна. - По её лицу было видно, реакция режиссёра и родителей ей не особо нравилась.
  - И как?
  - Как, ну, я ничего не узнала, но ответ был, - улыбнулась довольно она. - Их позвали для игры в спектакле.
  Все, кроме её брата, в этот момент посмотрели на неё с удивлением, наверное, ничего не понимая. Хотя можно было сложить два и два, так просто её родителей не стали бы возвращать назад, а то им скучно без них, но оставался главный вопрос. Его сразу высказала Вика.
  - А нас всех зачем позвали тогда?
  - Я не знаю, тут мне сказали приехать и всё узнать.
  - В любом случае ехать куда-то в будни, да и в такую погоду, эт не круто, лучше бы дома сидел, - как-то брезгливо и певуче произнёс Влад, недовольное посмотрев и отмахнувшись.
  - А я рада увидеть жизнь настоящего театр изнутри, ради этого я могу и в такую погоду пойти, - сказала о своих мыслях Снежана.
  - А я рада буду поменять обстановку, - призналась Ксения. - Хоть я весь прошлый месяц провела на даче, да и в августе ещё раз, наверное, съезжу, но надо повидать что-то новое.
  Ветер за окном сильно дул, солнце пряталось за тучами, и лета я не чествовал даже близко, и повезло, что Настя не стала одеваться как прошлый раз, когда на улице лежал снег, иначе за неё я бы беспокоился больше, чем из-за дождя.
  Она могла бы.
  Дальше мы ехали в тишине, каждый думал о своём, никого не отвлекал, так что оставшиеся минуты у нас были спокойными. И я мог в тишине обдумать слова Насти, хотя их режиссёра я не знал, потому и подумать ни о чём не мог, что вертелось в её голове, только видел поставленный ей спектакль несколько лет назад, и понимал, что ерунду она не делает. Но если понятно, почему вытащила из отпуска родителей Насти, то вот почему позвали нас, я не понимал. Детей своих актёров понятно почему могли пригласить, их знали, а ват про нас могли там только услышать после весеннего выступления, и смысла звать к себе я не видел. Тогда почему позвали для новой истории? Мы там ведь ни каким боком не нужны. Так что я мог гадать, пока мы ехали, о других и не говорю.
  И в этой тишине мы доехали до места. Сперва я услышал, как справа натягивают на голову капюшоны, затем задвигались и остальные, беря свои зонтики, но пока их не Раскрывая, но подходя к дверям. Встал и я, пристроившись за спиной остальных.
  Автобус стал замедлять ход, подъезжая к остановке, встал и раскрыл дверь, впуская внутрь звуки улицы, где были слышны падающие капели и проезжавшие машины, разбрызгивающие лужи под своими колёсами.
  Первыми вышли наши брат и сестра, прикрыв руками лицо, а затем, распуская зонтик, и остальные.
  Да, погода и правда была не особо, ветер и бьющие по зонтику капли, который ветер старался вырвать из рук.
  - Кто не знает где вход, нам прямо, от остановки недалек, - сказал Стас.
  После этих слов, мы побежали к дверям, я прижал зонтик ближе к макушке и немного склонил его в сторону, чтобы укрыться лучше от дождя, бьющего в меня из-за ветра к четырехэтажному вытянутому красному зданию, которое украшало цветная и яркая большая надпись над входом "Северные земли счастья". Мы немедля открыли яркие пластиковые двери, даже не промокнув, хоть и почувствовав на себе злой ветер, решивший сегодня показать себя людям. А вот зайдя, сразу почувствовали приятное тепло, нагоняемое аппаратами над входом и увлажненные, придающие приятную атмосферу хорошей летней погоды внутри.
  Я сразу закрыл зонтик и расправил плечи, расслабляясь, чувствуя свободу, а не словно бы сижу в консервной банке, в этом автобусе, где не двинуться как следует, и расслабиться, вдыхая свежий воздух. Да и тут не так, как в театре, в котором мы весной выступали, современнее, чище, можно зайти в местный кинотеатр, на афишу которого сейчас смотрел Влад, изучая, что показывают, или сходить в кафе и отведать гамбургеры. Или подняться на лифте на второй этаж и зайти в зал театра, который, как я помню, в прошлом году был приведён к современным веяньям моды в технологиях. Тут хотелось выступать себе на радость.
  Мы посмотрели на раздевалку, освещённую мягким светом, сейчас пустую и с сидящей там женщиной, читающей книгу, но туда нам не надо было. Справа стояли стулья, на одном из которых сидел скрестивший руки охранник и над которым на стене висели постеры прошедших и новых фильмов и спектаклей театра. Ещё правее находился лифт и просторный служебный вход с деревянными дверьми театра, куда могли войти Настя и Стас, но нам туда лучше не соваться, как рассказывала вчера Настя.
  Слева же можно было войти в детскую или поиграть на разных игровых автоматах или в настолки за столами. Можно было и ещё что-то найти, но сейчас это не интересовало.
  Настя и Стас сняли свои накидки, с которых на пол капала вода, и схватили их за капюшоны, остальные просто стояли, ожидая, что скажут они.
  - Ладно, сейчас к лифту, там потом в зал, - сказал Стас.
  - А отсюда зайти нельзя? - спросила Вика, на что я ответил, только если ты тут работаешь.
  - Нет. Там со второго сразу спуск по лестнице, и где можно сесть зрителю, - добавила Настя. - Если отсюда идти, то можно натолкнуться на стену, за которой хранят инвентарь. Было бы удобно, но там пускают своих.
  - Интересно, - произнесла Вика.
  - Удобно складывать, если у тебя куча ненужных вещей.
  В этот момент со своего места встал охранник, внимательно посмотрев на нас, что-то вложив себе в голову, и кто знает, что там родилось, но он немедля пошел к нам. Моё воображение рисовало сейчас всякое, особенно школьные события к этому хорошо подстёгивали, только в отличии от школьного охранника, этот мужчина не вёл себя странно, Стас только с ним поздоровался, а тот серьёзно сказал, что ему передали, что мы придём. Их он прекрасно знал, потому объяснять что-то долго не надо было, он просто пропустил нас, пожелав всего хорошего.
  После это мы и пошли с настроем на что-то хорошее к своей цели - Влад и Стас впереди, а девушки на шаг позади. А я шел рядом с Настей. Эх, знать бы хотя бы что там "хорошее" нас там ждало, но я мог только гадать, как и все остальные. Но эти мысли я постарался выкинуть из головы, лишь бы не мешали, да и другие поступили явно аналогично, особенно Влад, который сейчас возмущался, вытирая рукавом от капель одежду. Ничего другого их не интересовало, я и родственники всё здесь уже видели, а девушки просто вертели головами.
  Особенно их заинтересовали высокие большие две двери в стене, возле которых к стене была прибита белая табличка с черной надписью: "Служебный вход". Сюда мы могли даже не ломиться, только помахать рукой камере сверху на стене. Хотя девушки встали и какое-то время смотрели на неё, и только что-то решив, развернулись и быстро подошли к нам. Мы как раз никуда не спешили, встав у серебристых дверей лифта. Стас нажал на кнопку, и находившаяся уже на первом этаже кабинка со стеклянными задними стенами моментально появилась перед нами. Он сказал девушкам идти первыми, а потом мы, так что я сказал Насте, что мы сразу за ними, и проводил её внутрь.
  - Так ты значит не знаешь, что нас ждёт? - спросил я Стаса.
  - Театр, актёры, режиссёр и какая-нибудь чехарда. Всё, что знаю.
  Да, не богатая информация, я и сам бы мог догадаться. Хотя, помня вчерашний разговор с его родителями, другого услышать я и не мог, так что к нему претензий не было. Решив так, мы просто уставились на двери, за которыми слышал, как опускается лифт, смущенный девчонками. Когда распахнулись двери, мы быстренько вошли внутрь и молча встали, отправившись вверх, и на втором этаже вышли ко всем на уложенную цветными камушками пол, который ограждали от падения железные перила. Нас уже жали, девчонки смотрели влево, где нас встречали приятные вывески магазинов и особенно кафе с вкусными круасанами, но туда нам не надо было. А вот по правую руку были закрытые двери, над которыми висела счастливая маска и надпись, говорившая нам о названии театра. Туда мы и пошли.
  Дверь была не закрыта на ключ, так что без проблем и не стучась, мы вошли в просторное светлое помещение со спускающимися вниз тремя ступеньками, застеленные черным ковром, а вниз шли два ряда мягких сидячих мест красного цвета, на которых всегда было одно удовольствие отдыхать, и даже когда я был ребёнком, увидеть, что происходило на сцене, проблем не было, можно было просто наслаждаться историей. В отличии от театра, где мы выступали. Мы пошли вниз, к сцене, на которой сейчас хоть и было светло, но там никого не было, этот зал был пуст, будто попали в закрытое для всех место, одинокое и пустое, пускай и лучившееся когда-то жизнью.
  Хотя нет, кое-кто тут всё-таки был, заметил я это не сразу, но глянув на кресла самого первого ряда, я заметил сидевшую там и непонятно что делавшую, смотревшую вниз русую женщину в белой блузке. Вот она подняла правую руку с зажатой в ней ручкой и приложила кончик с надетым колпачком ко лбу, задумавшись. Нас она явно не слышала.
  Там сидел режиссёр театра, с которым я не был знаком, только видел с родителями Насти, как они с ней болтали и без вопросов выполняли все её требования. Когда-то я её даже испугался, она мне показалась требовательной, без повышения голоса руководила актёрами и не любила, когда её не слушают. Даже Настя и Стас стояли по струйке смирно и выполняли всё, что она скажет. Тогда эта женщина казалась мне очень волевым человеком, который знал, что хочет.
  Хотя потом я увидел её смеющейся, совсем не такой, от кого лучше держаться подальше. Скорей просто думающей о своей работе, как её хорошо выполнить и не провалиться. Потому, наверное, этот театр и был лучшим в городе.
  Подходили мы не шумя и стараясь не отвлекать от своих дел, а то мало ли, даже Влад, который просто посматривал на зал от любопытства, будто уже мечтая, как будет тут работать. Хотя не хотелось бы ломать его фантазию, зная его, о таком он скорей всего не думал. Да и ладно.
  Но случилось непредвиденное, чего никто не ожидал: режиссёр вдруг посмотрела, будто чего-то ища перед собой, и неожиданно повернула голову, внимательным взглядом глянув на нас, удивившись. Мы все аж встали на месте, не понимая, что дальше делать, а Настя даже обхватила мою руку, прижавшись.
  - Чего встали, будто приклеили? - донёсся до нас вопрос, произнесённый приятным женским голос средних лес. - Не стойте там, идите сюда.
  Вот мы и на месте.
  
  Нас встречали сидя, отложив бумаги на соседнее сидячее место, когда мы подошли близко. Эта женщина была высокой и стройной, с серьёзным, без эмоций лицом, подведёнными аккуратно ресницами и сосредоточенными карими глазам, внимательно изучавших нас, но долго ни на ком не задерживаясь, разве что на мне и Насте чуть дольше, что-то для себя отметив. Одета она была в белую обтягивающую блузку с платочком на шее и в черную, длинную до колен юбку, которая скрывала прозрачные черные колготки на ногах. Она приподняла руки, положив локти на подлокотники и скрестив пальцы, положив на них подбородок. На среднем пальце левой руки можно было заметить колечко с тёмно-синим камушком, а вот свадебного я не видел, и тут не знаешь, разведена она, или просто сняла, но в её возрасте я бы не удивился, будь оно там. Она казалась работником в офисе, которого позвали руководить всеми тут, или просто после работы пришла в театр.
  Но это меня мало интересовало, больше всего занимало, что она скажет, зачем пригласила.
  Наконец она снова глянула на Настю и Стаса, и не приветствуя, произнесла своё желание:
  - Вы оставайтесь тут, понадобитесь мне, остальные можете занимать место за мной. - Её слова звучали без злобы, приказа, она просто сказала, что хотела от нас. Каких-то возражений, думаю, принимать не будет.
  - Э... - промямлил Влад озадачено. - А зачем мы здесь?
  - С тобой мы не знакомы, а вот их я знаю, - указала она на Настю и Стаса. - Они мне и нужны, а ты лишь с боку. В конце. И вы тоже, мне нужны вот они. - Сперва она пальцем показывает на тех, кого впервые увидела, а затем на брата и сестру.
  Весёленькое начало, настраивает на будущую атмосферу, точнее, её отсутствие.
  Настя, услышав эти слова, словно испугавшись, сжала мою руку, остальные просто уставились на режиссёра немигающим взглядом. Я же тоже посмотрел на неё, но ничего в этот момент не думал, я уже привык ко всякому, и пока не видел неприятностей для нас. Обычное дело, надо только не бузить и будет нормально.
  Только зачем нас сюда пригласили, не просто же посидеть? По Владу и Вике я уже видел, что может что-то начаться, и во что это выльется, никто не мог знать.
  - Тогда зачем мы тут? - спросила настойчиво Вика, гордо выпрямив спину.
  - Этот вопрос не ко мне, соберёмся все, там спросите. Потом, сперва закончу со своим.
  И тут я почувствовал, как мою руку отпустили, и увидел, как Настя хотела встать ровнее, придать себе хоть какой-то важности, только выходило это со скрипом, она была не уверена. Как я понимал, это был не испуг, просто она как-то почувствовала на себе напор её воли, и с тех пор готова была подчиняться, лишь бы не налажать. И спасибо, это никак не затрагивало её фобии. Этот режиссёр просто хотел ответственности к своей работе.
  - Я... мы все хотели бы знать, - тихо произнесла она.
  - Я здесь руковожу актёрами своего театра и не стоит влезать в мою работу, большая часть тут вас к ней не относится, - сказала режиссёра, улыбнувшись, а затем о чём-то подумав, добавила: - И знаете, мне сорок два года, я старше всех вас и работаю тут на благо своего театра, и не собираюсь никого слушать. У меня тут свои цели. И дети моих актёров и есть цель, а остальные могут присаживаться.
  Всё нам сказав, она улыбнулась, приятно, но торжественно, она уже победила. И вынув из лежащей напротив сумки небольшой кнопочный сотовый телефон, отвлеклась от нас, став искать нужный номер. Про нас забыли. Видя тревогу на лицах друзей, как они быстро стали беспокойными, потеряв былой интерес ко всему что их тут ждало, можно было забыть о том, чтобы хоть что-то узнать. И особенно Настя растеряла всё, что её могло толкнуть на свершения с искрой, интересом, осталась только мысль, что что-то будет, что тихо произнесла: "Я нужна".
  В этих её словах была только мысль о работе, не важно какой, больше ничего.
  И мне это не понравилось, потому без вопросов я просто нежно взял её за руку и прижал к себе, посмотрев на режиссёра и сказав:
  - Мы не хотим вас беспокоить, но действовать мы будем быстрее, если подумаем, что делать дальше. - Я хоть и думал вложить в эти слова мысль, что так будет лучше, вот только сейчас проскользнула мыслишка, что теперь нас отсюда быстренько попрут.
  - Вам скажут, - ответил режиссёр, оторвав взгляд от телефона с улыбкой, смотря, как я держу Настю, - а пока подойдите ко мне вы, двоя, сейчас я всех позову и вот вы узнаете главное. Иначе ищу других.
  Я удивлённо заморгал, не зная, хорошо это или плохо, а Настя посмотрела на меня удивлёнными глазами, а затем перевела взгляд на режиссёра, не зная, что делать дальше. По остальным можно было сказать, что они были не лучше. И я не знал, как дальше быть и что делать, я сейчас просто был в тупике.
  - Сергей, - раздался тихи голос у моего плеча. Я посмотрел на обеспокоенное лицо Насти. - Что мне сейчас делать, я не знаю.
  Остальные тоже просто стояли без царя в голове, их только хватало на то, чтобы смотреть перед собой. Весь их былой интерес испарился.
  - Думаю... иди, ничего не будет.
  Хоть я и сказал так, сам был не уверен в этом.
  Наконец я отпустил Настю, которая сразу, не спеша, направилась к режиссёру, которая наконец до кого-то дозвонилась и требовала построить всех на сцене. Стас, увидев решение сестры, пошел вслед за ней. Режиссёр закончила говорить и посмотрела на стоявших перед ней родственников.
  - Правильно - довольно произнесла она. - Жаль было бы так просто вас потерять, неизвестно, как ваши родители поведут себя.
  - Что это значит? - спросил Стас.
  - Что? Вас всех пригласили твои родители, а они здесь главные актёры, их я послушаю, значит так и поступим. А вот вас позвали сюда сыграть главные роли и их проблемы.
  
  - Так, внимание! - хлопнув в ладоши и привлекая к себе внимание, сказала режиссёр, глядя на сцену, где переглядываясь, стояли актеры театра. - Все слушаем меня.
  Она стояла ближе к сцене, положив левую ладонь на бедро, а в правой руке держа бумаги. Её все внимательно слушали, и стоявшие на сцене актеры, столпившиеся вокруг родителей брата и сестры из моего класса, обняв за талию друг друга. И были они самыми улыбчивыми и спокойными из всех, их явно всё интересовало, чем пугало. Сами Настя и Стас стояли за спиной режиссёра близко друг к другу и не знали, как себя вести. Ну а остальные из "Уголка" сидели на втором ряду, с интересом глядя вперёд. Не знаю, какие мысли сейчас поселились в их голове, но больше они не задавали режиссёру ни одного вопроса.
  - Так, сейчас я вам всё объясню, почему мы стоим тут, - с серьёзным голосом начала режиссёр. - Правительство вспомнило о наших детях, подумала, что не все хотят в школу идти и там их могут ждать разной сложности неприятности, от которых они бегут или наоборот. И нас и многих других они наняли.
  Она подняла правую руку, показывая актерам листы.
  - Не зная, сколько разных сценариев они роздали, но нам достался этот, и именно из-за него мы все тут собрались. Сценарий для детей, которые в сентябре пойдут в школу, и нас наняли дать им сил перед этим почувствовать себя спокойней и уверенней. Не знаю, как это поможет, но история яркая и приятная, достойна нашего театра. Мы должны заразить их желанием учиться и ходить в школу. А главное...
  И с этими словами она повернулась к брату и сестре, внимательно глянув на них, а те аж замерли, выпрямив спины. Но стояли они так не долго, режиссёр, посмотрев на них, повернулась обратно.
  - Вас. - Она посмотрела на их родителей. - я с курорта вызвала не зря, потому что стоящие за моей спиной дети, школьники, главное достояние этой истории, они сыграют главные роли. Ну а пачку сценариев нам обещали привести завтра, так что раздам его после спектакля своего коллеги. А пока просто послушаем меня.
  
  Обсуждение уже закончилось, режиссёр всех отпустила, когда всем всё рассказала. Времени на это ушло полчаса, а потом она всем сказала, что можно идти домой. Главное, что мы узнали, эта история про девочку и парня и их родителей, у которых не было желания скоро идти в школу, те этого не особо хотели этого. И они попали каждый в один сон (звучит знакомо, но есть, но) и вместе выбираются. Хотя на тот, что мы заканчивали в июне, он не был похож, но жаль, что Насти не было тогда с нами, может быть помогло.
  Потому что она и её брат согласились принять участие, загоревшись этой идеей.
  Им потом пояснили, что режиссёр вспомнила рассказ матери Насти о победе на конкурсе и сразу решила их пригласить, а не проводить кастинг и искать нужных актёров не пойми из кого. И не факт, что нашла бы. Так что другого варианта не было. А я не удивлюсь, если они забыли о своих прежних чувствах, испытанных ими от встречи с режиссёром.
  Я мог только порадоваться за них, о выступлении в настоящем театре, с живыми и популярными актерами, она только мечтала. А теперь это может стать реальностью.
  В общем на этой счастливой ноте мы и закончили, только вот о цели, зачем сюда пригласили остальных из "Уголка", мы так и не узнали, отец Насти сказал, что всё объяснит завтра, так что обязательно приходите. Хотя надо будет спросить об этом сегодня, как вернусь домой.
  Но как закончили, я пошел не домой, а за сцену, в рабочие коридоры, ну, банально, решил заглянуть в туалет. Проблема правда в том, что тот, кто сооружал тут всё, запихнул туалет в самый конец, так что пришлось походить, да и был он всего одноместный, так что через какое-то время я услышал, как кто-то старается безуспешно открыть дверь. Мне повезло, замки тут хорошие.
  Так что я шел один по хорошо освещенному коридору, поглядывая в окна на закрытую территорию этого здания, видя там зеленую растительность и стоящие на парковке машины. И ещё кое-что, о чём даже думать не хотелось, всё равно под этим ливнем идти домой.
  Я был ещё далеко от сцены, мне надо было сделать поворот на право и прямо-прямо идти до тёмного выхода отсюда, где со всеми можно идти домой, и тут я остановился, прижавшись к стене, будто шпион. Я совсем не ожидал такого увидеть, потому не издавал ни звука.
  В коридоре стоял ребенок семи-восьми лет, с короткими русыми волосами, в рубашке и синих джинсах, и изучающе смотрел на закрытую дверь перед ним. Не знаю, что он хотел, но он внимательно изучал неё, то глядя на ручку, то просто смотрит на неё, будто на что-то интересное. И не знаю, сколько он убил на это времени, но было интересно за ним наблюдать. Он напоминал мне призрака, который что-то искал, но сам не понимал, что.
  И я не зал, сколько это продлится, есть ли кто-то за дверью и что будет вообще, но тут он поднял правую руку и коснулся ручки, открывая дверь. И когда он это сделал, внимательно заглянул туда секунд на десять, после чего закрыл.
  - Тут её нет. - В этом молодом толи девчачьем, толи голосе паренька, звучала обида и разочарование. - Пойду я лучше.
  И повернувшись ко мне спиной, зашагал прочь отсюда.
  А я прижался к стене и тихо произнёс:
  - Сходил, называется, в туалет.
  А за окном продолжал лить сильный дождь.
  
  Глава 2
  
  Второй день в театре, мы столпились в кабинете режиссёра, глядя на картонную коробку, стоявшую на столе. Дождя на улице не было, прекрасная погода и настрой, ярко светило солнце, но нас это сейчас не волновало.
  Настя стояла рядом со мной и внимательно, не отводя взгляда от руки режиссёра, в которой она держала желтый канцелярский нож, срезая скотч с коробки, ждала главного, ради чего они все здесь собрались.
  Сценария.
  Она очень сильно хотела сыграть на этой сцене со своими родителями, об этом она сказала мне вчера, когда сидели на балконе. Она хотела этого и хотела поскорее взять сценарий у режиссёра, рассказав, какая она хорошая и профессиональная. Это был их взгляд как актёров, и не знаю, сколько в нём было своей фантазии, да и сама Настя не думала о режиссёре плохо, просто она не знала, как быть, для неё это впервые, и она хотела всего хорошего. Вот она вчера и сидела на балконе неуверенная, не зная ничего, как быть и что делать.
  Несколько минут мы сидели в полном молчании, не видя друг друга, но я чувствовал её состояние, она не молчаливый человек, а сейчас ушла в себя и казалось, будто я один сижу. Я не хотелось дать ей уйти в себя, рыться в этих мысль, не зная, что там можно найти, потому позвал её, и ещё минуту после этого просто сидел и ждал, уже думая, что не заметил, как она ушла.
  - Я пойду завтра, - вдруг решительно произнесла она. - Я хочу быть с родителями.
  - Тогда сходим.
  - Я действительно этого хочу... - Теперь решительности в голосе было поменьше.
  Такими темпами она дойдёт до чего попало, совсем всё бросив. Надо срочно что-то делать.
  - Настя, просто сходи завтра, а я тебя поддержу.
  - Но...
  - А вот что там после, тоже узнаешь завтра. Такого шанса может больше не быть, когда ты и родители единое целое. А я буду с тобой и поддержу тебя.
  После этих слов я услышал, как её настрой взбегает по лестнице на самую вершину возрос, она стала увереннее и позитивнее. А потом я услышал доброе спасибо.
  А сейчас мы стояли тут, хотя сперва ждали в вестибюле, когда закончится спектакль и все покинут свои места в зале, а потом сидели и ждали в зале, потому что коробку со сценарием всё не везли. Ничегонеделаньем мы занимались полчаса, успев чуть ли не уснуть.
  Наконец режиссёр открыла коробку и отошла на два шага назад.
  - Вот, немного подождите, скоро я всем всё раздам.
  - А как вы распределите их? - спросил с интересом не пойми кто, по лицу казалось, перед нами стоял молодой парень чуть старше нас, да и голос был молодым, а вот одет в одежду уже мужика ближе к сорока, подчёркнуто строго, чуть ли не в пиджаке черного цвета и брюки.
  - Я постаралась распределить так, чтобы подходила на роль каждому. Тебе особую роль, подходящую.
  Я заметил, что после этих слов он подобрался, осмелел, будто хотел этого больше всего. Толь вот он вдруг замолчал, недоверчиво глянув на режиссёра.
  - Я только спросить хотел, какая?
  - О, я выбрала подходящую, как раз для школьников, - хихикнула режиссёр.
  - Я... Я не школьник, мне тридцать три года!
  - Ты сперва на себя в зеркало глянь, а потом возмущайся.
  Весь смех с её губ уже успел слететь, теперь она была серьёзна, да так, что с её губ уже слетело осуждение пополам с грозными нотками, она не хотела продолжать говорить с ним об этом, на что и намекала. Хотя вот он явно не понял, сперва испугался её взгляда, но собрался и решил довести дело до конца, причем наехав ещё и на Настю и Стаса, смотря на них с обидой, хотя он с ними даже не разговаривал никогда. Он повернулся к ним и указал на них пальцем.
  - Но им вы дадите подходящие роли, ещё и главные, хотя они даже близко не в нашем театре работают.
  С его губ срывалась непонятная обида, и теперь он казался типичным ребенком, которому родители не дают самое желанное. Так мне казалось.
  - А причем тут мы? - повысил голос Стас, а Настя захлопала веками, глядя на говорившего про них.
  - Моих детей не трогать, они золото! - важно произнес отец Насти, а его жена обхватила его руку и угрюмо посмотрела на разодетого в строгую одежду парня.
  Парень, замерев, уставился на них, открыв рот, совсем не ожидая к себе такого от них, хотя, чего-чего, а уж это было очевидно. Новые слова из его рта больше не слетали, и надеюсь и застряли, а то хоть я и решил не лезть, но ответить очень даже хотелось, и плевать, что после этого сюда явно больше не пустят.
  Я услышал шепот со стороны Насти, обернулся и увидел шепчущего ей на ухо отца, что так каждый раз, хотя человек хороший. Если так всегда, боюсь, его тут недолюбливают и просто терпят.
  Вздохнула устало режиссёр и ответила с таким тоном, лишь бы отвалили.
  - Хорошо, если так хочешь чего-то этого как обычно, я дам тебе роль Насти... хотя она школьница. Тогда её мамы, она взрослая, а ты, если сможешь - услышишь мои поздравления, - закончила с улыбкой, доброй, но за ней скрывался сарказм сотого уровня.
  Понятно каким она была острым на фантазию режиссёром, при ней лучше рот прикрыть на замок.
  Думаю, такое предложение для него было тем ещё шоком, что-то сказать он не сразу смог, только изумленно смотрел, пораженный таким предложением, уставился на неё пораженными глазами размером с крупную монету, и не сразу ответил.
  - А... А они что будут играть?
  - Для них, не удивляйся, я выбрала главные роли, - серьёзно ответила она, так, чтобы не возникло желание ответить, - а тебе другая, подходящая. Ясно? А теперь идите на сцену, вытащите стол и стул, за который сяду я. И ты, - она указала на крепкого мужика, с горой мышц, скрывавшиеся за обтягивающей тело майкой, - возьмёшь коробку и поставишь её на стол, там всё раздам. И там я расскажу, каких персонажей я для вас выбрала и почему. А теперь все выходим на сцену.
  
  Я сидел на втором ряду, положив руки на колени, а со мной остальные, и все они смотрели на сцену (правда Влад, похоже, спал, положив голову на спинку и закрыв глаза), на людей, молча сгрудившихся возле друг друга, глядя на режиссёра, которая сидела за столом на сцене возле них, просматривая свои записи. Рядом с ней, как она и просила, стояла открытая коробка со сценариями, но туда она посмотрела лишь разок, после села и занявшись своим.
  Среди них стояла и Настя, которая оглядывалась, просто не зная, что делать и как быть. Пускай она мечтала о театре с самого детства, и прошла учебный год в школьном театре, весь сок и горечь она опробует только сейчас, до этого была просто детская фантазия. И она это понимала, принимала и старалась держаться хоть как-то, не желая упускать такую возможность стать хорошим актером, она даже не обратила внимание на слова того парня.
  Так она сказала мне, Стас, не сомневаюсь, думал так же. Так что они просто молча ждали.
  - Ладно, - произнесла режиссёр, посмотрев на актёров, - вы тут стоите, мучаетесь и ждете самого главного - когда я начну. Что же, сейчас я вам всё расскажу, в чём вы будете участвовать и кем будете.
  Режиссёр неспешно встала, повернулась ко всем и посмотрела на них серьёзным взглядом учителя, который собирался изречь истину, доступную только ей. Все сосредоточили свой взгляд на ней.
  - Так, - спокойно произнесла она, - теперь слушаем. Я собрала вас здесь, чтобы ответь большинству на ваши вопросы, и чтобы больше не трясли своими хотелками и возмущениями, - она строго глянула на парня-подростка, тот аж сжался, но промолчал и явно хотел скрыться за чьей-то спиной. - Вас тут столько, сколько в истории персонажей, и вы их будете играть и получите за них деньги, тем более, мы уже согласились и получили их от правительства.
  Нашему школьному театру далеко до такого, мы можем получить разве что проблемы за упавшие оценки, а то плохо начинаем учиться, занимаясь другим и будут на каникулах таскать на уборку, как в начале лета. Не особо как-то. Зато наши брат и сестра будут при деньгах после всего этого. Надеюсь, тут я не особо был уверен, а то мало как к ним отнесутся.
  - Сперва расскажу, о чём эта история. Хотя нет, вас спрошу, какой вы её для себя увидели за это время.
  Снова все переглянулись, кроме родителей Насти, те просто обняли друг друга и улыбнулись, у них явно уже был свой взгляд на всё, который хотели передать своим детям, глянув на них так нежно, что не оставалось возможности избежать этого, Стас даже удивлённо указал на себя пальцем, а потом глянул на сестру. Та тоже не знала, что делать и как быть, но в таком состоянии, она оглянулась, посмотрев на всех, сейчас просто стоявших без желания открыть рты. Наконец повернулась, посмотрев испуганно на режиссёра. Та просто ждала.
  - Я... - Она прокашлялась, собираясь. - Я думаю, эта история о брате и сестре и их родителях, и...
  - Нет. - Голос режиссёра отсекал сразу все дальнейшие её предположения. Настя замолчала в один момент, как и прекратили движения все остальные. - Думаю, я понимаю, почему представила семейную историю, - улыбнулась она, вдруг глянув на меня, я аж захотел спрятаться за спинку, но она сразу вновь поглядела на актёров. - Да и ты явно хочешь видеть перед собой не брата. Но это история для детей и подростков, взбодрить их инстинкты, и чтобы они думали правильно. В этой истории ты и твой брат родственники только в реальной жизни, а играть вы будете тех, кому суждено влюбиться. И ваши родители тоже пойдут по этому пути.
  Режиссёр хлопнула ладошкой по коробке, привлекая к ней всеобщее внимание, заглушая шепот, и даже Настя, сперва пораженно посмотревшая на меня, а потом отвлеклась на Стаса, который привлёк её к себе, и вместе посмотрели на коробку.
  - Сочинял эту историю человек явно современный, что популярно у молодежи брал, но вышло интересно, наше. Хотя, кое что я бы подправила, - сказала она задумчиво. - Но ладно, главные согласились, а нам играть. Теперь о сюжете. Западные мультики и подростковые фильмы любите?
  На этот вопрос ответ она получила не сразу, все сперва посмотрели друг на друга, словно ища ответ у другого актёра, а затем кивнули. Я не знаю, правду ли так выразили свои мысли, но некоторые, наверное, не рискнули говорить ей "нет".
  - Правда какая разница, всё равно будете выступать, - махнула она рукой. - Вам надо знать историю и самих персонажей, их подробно узнаете завтра, на выходных, а пока вот что вам стоит знать.
  Режиссёр взяла со стола бумаги и вышла вперёд. Ей явно было что сказать.
  - Настя и ты, Стас, а также ваши родители, - она глянула сперва на первых, потом на вторых, а родители в этот момент как раз прижались к себе со счастьем на губах. - Ваши герои будут главными, и хорошо, что не надо будет искать подростков-актеров со стороны, этих мне очень положительно описали.
  - А что вам про нас сказали? - спросил Стас.
  - Это спросите у родителей, мне, главное, не надо кастинг проводить, а то хороший результат среди детей найти сложно будет. Тут хоть сразу начнем. В обще всё начнется с кровати, где готовятся ко сну. Без пошлостей, по разным сторонам сцены будете. Вы, мои актёры, - она указала на брата и сестру, - друзья, но одна не знает, как этот барьер преодолеть, ей школа мешает, она не о том думает, жизнь пошла, как она говорит, хм, в разнос - дурацкое слово сценарист написал в диалог, - глядя в листок в своих руках, задумчиво произнес режиссёр. - А парень у нас, - она махнула рукой со сценарием в сторону Стаса, - обычный раздолбай, которому надоела школа. Понятно?
  - То есть, - неуверенно произнес Стас, - это весь мой герой?
  - А я что сделаю тут? Сценарий не я писала, - пробурчала она.
  - Э... ладно.
  - Ещё познакомим с вашими родителями. С её папой, - она опять махнула рукой, теперь указав на Настю, а другой в сторону Стаса, - и его мамой, которых сыграют ваши настоящие родители. Но ладно, кровати кроватью, но после этого нам надо сделать так, что вы окажетесь в другом мире, и объясняется это просто, в коротком пояснении, что перед этим., днём, вместе с друзьями из школы, вы ходили якобы на экскурсию в пещеру-храм, открытую недавно, где нашли какие-то загадочные монетки и наши герои взяли их с собой.
  - А их не арестовали? - спросила Настя.
  - Эти вопросы не ко мне, я говорила. Но если продолжить, история переносит героев в другой мир, где сперва показывают героиню Настиного героя, а через короткое время и героя Стаса, и там хотят забрать у них побрякушки, уводят в темницу где они встречают родителей, болтающих друг с другом и волнующихся за своих детей. Ну ладно, дальше прочитаете сами, главное, они хотят сбежать и истории влюбляются, а потом, перед учебой, на школьной линейке встречаются и становятся ближе друг к другу как дети, так и родители. Всё. Поняли, что от нас хотят?
  - Я думала, Стас будет моим братом... - из толпы послышался грустный голос Насти.
  - Да, какие-то свои огрехи там есть, но ты актёр, а не хотелка, - недовольно сказал режиссёр. - Ладно, давайте я вам раздам сценарии и после расскажу про ваших персонажей, какими их увидела я.
  С тем, что о них думают актёры, они расскажут в понедельник, когда прочитают сценарий, добавил режиссёр, открыв коробку. Все люди со сцены встали в ряд перед столом. Родители наших малолетних актёров заговорили с ними, чуть ли не дёргая с улыбкой за щеки, поддерживая. Да и другие, пускай и молчали были уверенны в себе и хотели поскорее узнать главное для них на ближайшие два месяца.
  А вот сидевшие рядом со мной внимательно смотрели на сцену (кроме Влада). Снежана просто ловила каждое слово, откладывая что-то в своей голове, особенно её глаза уцепились за режиссёра, когда та рассказывала про сценарий. Оно и понятно, наш сценарист нашла своё.
  А вот глаза Ксении прям горели от происходящего, казалось, будь у неё блокнот, она бы записывала всё, как делает настоящий режиссёр. Боюсь, если от этого режиссёра она всякого наберётся, репетиции в нашем театре будут жестче.
  Но вот актерам начали выдавать их сценарии, то просто подходившему, то подзывали, когда, наверное, брали верхнюю из коробки с каким-то персонажем. Как раз подошел тот самый парень-подросток и взял свою стопку бумаг.
  - А... - неуверенно начал он. - Тут написано школьник из другого мира. Можно мне постарше?
  - Ролей больше нет, - твердо произнес режиссёр, намекая, что для него ничего нет. - И вообще, иди домой, - махнула она рукой, отгоняя от себя. - Все можете идти, кто не участвует в спектакле часа через два. Скоро будет в репертуаре нашего театра пьеса моего коллеги, освобождаем сцену, и читайте на выходных сюжет, в понедельник начнем его разбирать. И учите. Всё.
  Все актёры пошли за сцену, кто-то по домам, кто-то скоро будет выступать, ну а я буду ждать Настю и её брата. Она как раз повернулась в мою сторону и стала махать рукой. Я тоже повторил, после чего она пошла со всеми.
  В этот момент со своего места встала Снежана и, задев ноги Влада и разбудив его, направилась к сцене, подойдя прямо к директору. Не знаю, о чем она заговорила, но режиссёр указала ей пальцем, куда пошли остальные.
  Она вскоре скрылась за сценой.
  
  Когда ты видишь, что что-то не так, вставай и дуй узнавать, что случилось.
  Я так и поступил.
  Можно было остаться на месте и просто подождать, сомневаюсь, что Снежана, сценарист школьного театра, пойдёт абы непонятно зачем вслед за актёрами, хотя кто её знает. Но я решил не сидеть и гадать, собирая в своей голове мысли о том, почему её лягнул конь и она так помчалась не пойми куда и зачем. Проще было всё самому узнать.
  Так что я сразу встал и пошел за ней.
  Сперва я подошел к режиссёру спросить у неё, куда пошла Снежана, так будет быстрее. По крайней мере она должна была получить разрешение. Вот только также спокойно пройти мне не судьба был, когда я поднялся на лестницу и потревожил режиссёра, то получил довольно странную реакцию на своё появление.
  Извинившись, что отвлекаю, я замер, ожидая, что меня могут пнуть отсюда, но вышло странное. Она оторвалась от листка бумаг и угрюмо глянула на меня, но её лицо тут же странно изменилось, стало озорным, и явно её повеселил я.
  - Я так понимаю, ты рвёшься к своей любимой? Это хорошо, она хоть и молодая, но значит сможет сыграть влюблённую. - И тут улыбка режиссёра за секунду испарилась, лицо стало серьёзным, будто я был каким-то неприятным прыщем на чистой коже. Даже не успел удивиться её словам, хоть сказать что-то. - Сядь на своё место в зале и жди её там.
  Сурово, не желая слушать какие-то возражения, бросил режиссёр мне, чтобы я проваливал отсюда и не мешал. Я только и мог, что удивлённо на неё уставиться, не зная, как себя вести дальше. Видя, как я остолбенел, она разочаровано вздох6ула, столкнувшись с такой реакцией.
  - И что стоим? Хотя в хороших сюжетах сценаристы так обозначают, что я явно где-то перегнула палку и ввела человека в оцепенение. Но я не могу тебя пустить к актерам в их комнату, это личное их пространство, где они хранят свои личные вещи, особенно в женской. Понятно? Теперь...
  - Я не к Насте, - наконец промолвил я, - хотел проследить за девушкой, которую вы только что пропустили... а то мало ли.
  - Мало ли?
  - Ничего такого, - замахал я руками, отгоняя лишние мысли из её головы о Снежане, - просто мало ли, лучше проследить.
  - Лучше проследить, - задумчиво произнесла она. - Хорошо, можешь пройти, только ничего лишнего там не делай. В кабинете у нас ты сегодня был, дверь там открыта, зайдёшь и сядешь там. И хорошо следи.
  Последние слова она уже сказала с усмешкой, посмотрев на бумаги на столе, забыв про меня. Хотя, когда я пошел, сказала, занимаясь своим делом, что скоро придет.
  Больше внимания на неё я обращать не стал, пошел за сцену. Сперва оказался в полутёмном помещении, но помня где дверь, быстро вышел в коридор. За окнами в этот раз была тёплая яркая погода с голубым небом, где летали птицы, и хотелось выйти и подышать свежим воздухом, а ещё лучше схватить Настю и пойти погулять. Где-то тут недавно открылось интересное кафе, будет приятно посидеть с ней, а ещё можно заглянуть в магазин всяких забавных штучек.
  Но я отбросил эту мысль, решив заняться этим потом, как закончу тут. Я пошел по белому коридору, не глядя по сторонам, уже зная, что ничего тут особого нет, прошел мимо закрытой двери, откуда доносились женские голоса, и сразу у другой, с мужскими, в это же время мимо меня промчались мужики в рабочей форме, говоря, что надо выносить реквизиты, а за ними шел не молодой мужчина и кричал, чтобы всё готовили, скоро его спектакль.
  Я лишь посмеялся и про себя и понадеялся, что ничего такого у них не будет. Хотя сразу поправил себя, что в Настином спектакле, я в нём всё равно не участвую.
  Я свернул в небольшой переход между двумя коридорами и замер. Я увидел то, чего не ожидал, ведь на полу, прислонившись спиной к стене, сидел мальчик, тот самый, которого я видел вчера, который показался мне призраком, и сейчас он был передо мной, напротив дверей в кабинет режиссёра. И сейчас он ничего не делал, просто сидел на полу, склонив голову, будто его терзала изнутри грусть и тоска, и ничего другого его не интересовало, он даже на меня не посмотрел, будто он был где-то в другом месте.
  И правда словно призрак, для которого ничего не существует, он один, и непонятно что ему надо.
  Я пошел к двери тише, хоть и не веря своим мыслям о призраке, но и проверять их правдивость мне не хотелось. Как трус, я подошел к двери, опустил ручку и вмиг оказался в кабинете и прислонился к двери, посмотрев вверх, ничего не понимая, сердце в груди сжалось, хотя испуган я не был. Я просто не понимал, что это всё значит, я не чувствовал себя попавшим в фильм ужасов, но не понимал, что чувствую. Чехарда какая-то.
  - Что ты тут делаешь? Ты в порядке?
  Я слегка вздрогнул, когда услышал голос в кабинете, уже вообразить себе что попало в голове, и только спустя секунды одумался, поняв, что занимаюсь какой-то фигнёй. Я перевёл взгляд со светлого потолка, где красовалась похожая на цветок люстра, освещавшая кабинет, увидел два стола с мониторами, принтерами и разными канцелярскими вещами, даже с книжкой на дальнем столе, на которой мужчина с женщиной целовались, будто встретили друг друга спустя годы, и посмотрел левее, сперва на черный шкаф, пустую вешалку, и наконец ниже, на ряд стульев, на одном из которых сидела Снежана, глядя на меня с вопросом, склонив голову вправо.
  Для неё я сейчас, наверно, выглядел тем ещё чудиком, от которого непонятно что ждать. Я бы так думал.
  - Д-да, просто думал тут о всякой фигне, - говорить о пареньке в коридоре и чем он мне казался, не стал - для себя лучше, один раз я уже так думал и в итоге чудом не опозорился на всю школу! А напоминание об этом сидит рядом.
  Пора думать головой.
  Я подошел к ней поближе и сел на стул, осматривая кабинет. Деловой, без прикрас, такой, куда приходят работать, хотя на столе справа, напротив которого я сидел, и за которым работал наш режиссёр, лежал робот и несколько человечков, странно, чего это у неё такие вещи делают? Хотя думать об это не стал, решив перейти к главному.
  - Почему ты тут?
  - Тот же вопрос, - просто ответила она без каких-либо эмоций.
  - Хороший вопрос. Если честно, я решил быть рядом, мало ли чего учудишь.
  - Хорошо ты обо мне думаешь.
  Сказала она без обиды или каких-то подобных мыслей, хотя кто знает. Немного помолчав, она продолжила:
  - Просто я слушала режиссёра и мне стало интересно, я захотела попросить сценарий.
  - Зачем?
  - Он современный, такие найти сложно. Я видела старые, читала их и знаю, что от них примерно ждать. Я хотела глянуть на современный, увидеть, что и как в нём, хочу видеть результат и как мне стоит работать.
  Ясно, это её занятие у нас, она сочиняет для выступлений, и раз попала в такое место, где может узнать для себя что-то новое, решила не упускать момент и ловить всё ценное. Это даже хорошо для нас. Вот только дадут ли ей сценарий, я не знал.
  Мы ещё несколько минут сидели в тишине, никто не знал, о чём говорить, просто рассматривали кабинет, видя в шкафу папки и какие-то награды, но больше ничего не делали. И тут услышали голос за дверью, только совсем непонятно чей, дверь тут была хорошей, за неё и сюда вряд ли что-то ворвётся. Но вот дверь распахнулась, и в кабинет вошла режиссёр, глянула на нас. Лицо её стало довольным, ей что-то понравилось.
  - Вижу, сидите смирно, не буяните тут.
  С этими словами она прошла к столу и села за него, положив руки и выпрямив спину, посмотрев на Снежану.
  - Ну, и что ты хотела такого важного спросить про сценарий? - спросил режиссёр с весельем в голосе, похожее, её это забавляло, и она хотела показать себя почему-то. Но не дав сказать хоть слово, продолжила: - Сразу скажу, родители ваших друзей очень просили дать вам возможность наблюдать за репетициями, тогда они пригласят своих детей. Чтобы вы набирались опыта, я согласилась. Потому ты сидишь здесь, а я выслушаю.
  Последние её слова прозвучали уже без веселья, скорей серьёзно, так, будто она может выслушать, а потом выгнать, чтобы не мешали своими делами заниматься. Это было бы фигово.
  - Я хочу взять сценарий.
  Вот блин! Кто же так прямо говорит, не сказав больше ничего?! Не зря я пришел, эти слова с её отсутствием эмоций можно как приказ понять, когда она просто приказывает. Проглотив слюну, я решил влезть, пока был шанс.
  - Она имеет ввиду, что хотела попросить для себя сценарий. Она наш сценарист, и никому показывать его не будет, только хочет изучить.
  Видя, что после слов Снежаны, режиссер с удивлением посмотрел на неё озадачено и вопросительно, и это ничего хорошего нам не сулило, но после моего вмешательства, и видя, как согласно со мной закивала Снежана, директор откинулся на спинку и задумчиво схватилась за подбородок.
  - Ты же знаешь, я никому, кроме актёров, не должна давать сценарий, тем более, который принадлежит государству?
  - Я понимаю и не собиралась кому-то его отдавать, рисковать. Я только хочу знать, поможет ли он стать лучше, изучить.
  Режиссёр опять задумалась, глядя на стол, обдумывая свой ответ. Наконец её рука потянулась вниз, раздалось нажатие кнопки и заработал системный блок, в лицо режиссёра полился свет от монитора.
  - Если ты так хочешь его получить, то подожди, больше, кроме электронной версии, у меня нет. Я распечатаю. А пока расскажи мне что-нибудь о себе и твоих работах. Я послушаю.
  Снежана после этих слов улыбнулась, а я... А что я? Я мог сказать только спасибо.
  
  Глава 3
  
  Когда ты сидишь дома и спокойно занимаешься приятными для тебя делами, жизнь кажется интересной и приятной. Сегодня было воскресенье, выходной, как и вчера, идти никуда не надо, можно было спокойно заниматься своими делами, сидишь спокойно за компом, смотреть видео или читаешь книгу. Лепота!
  Хотя после нашего похода в театр, Настя сидела в автобусе притихшая и достала из сумки свой сценарий, просматривая каждую строчку и без перерыва листая его, как и брат. С нами они не общались. Так было до нашей остановки, и даже на неё они не отреагировали, пока я их не растолкал их, вытолкав к выходу, так бы и доехали до конечной, а там сидели бы, пока не погнали. Даже думать не хочу, чтобы было там, сядь они на скамейку - больше их не увидели бы.
  Но с тех пор я Настю не видел. Зная её, я мог предположить, что всё внимание захватил сценарий, так что можно было до завтра забыть о ней, сейчас Настю интересует совсем другое, не я. Завтра режиссёр, не сомневаюсь, будет удивлена, что всё выучено.
  Но сейчас это не важно.
  Я услышал, как возле моей комнаты, громко крича, пробежала сестра, словно испуганная, а затем раздался голос мамы, говорившей ей с наигранным, будто со злодейским голосом, что сейчас поймает и скушает, и судя по шагам, она шла за ней, надеясь её схватить. Они веселились. Я не стал оборачиваться, продолжив щёлкать мышкой, посматривая в монитор, видя там разные сайты с шутками, но через какое-то время надоело, и я выключил комп, встал и подошел к своей кровати, и лег на неё.
  Посмотрев на лежащую возле подушки книгу, взял её, открыв, сразу окунувшись в историю, как герои убегали от учителя, который пытался их наказать за проступки, но быстро закрыл, решив, что это сейчас мне не интересно. И просто улёгся.
  Снова пробежала сестра в сторону зала, продолжая громко вопить, а за ней прошла мама, натянувшая на лицо какую-то дурацкую злодейскую маску, непонятно где и зачем купленную. Я с ухмылкой вспомнил, что в детстве тоже так бегал, хотя почему, вспомнить не мог.
  Заняться было нечем, а сейчас ещё восемь вечера, спать не скоро, так что до конца дня еще ждать и ждать. Раньше до самого сна знал, чем заняться, а как стал театральным актёром, так сразу другие интересы появились. Сам себе подлянку устроил.
  Я глянул на экран смартфона, увидев иконки, обоину и часы, которые намекнули о том, что пора уже что-то делать, а не лежать бревном. А вот что? Ответа я не знал, потому положил телефон на кровать и лег, решив превратиться в бревно.
  Вздохнув, я уставился в потолок, ничего там интересного не видя, но что делать тут я не знал. Где-то в зале раздавался игривый голос мамы и панический смех сестры - видать поймала её и теперь щекотала. Мама может довести так до инсульта, руки у неё шустрые и профессиональные.
  Только мне от этого прока мало. Хоть в меланхолию ныряй.
  С этой мыслью я закрыл глаза и положил голову на подушку. Я не собирался спать, просто хотел полежать.
  - Сергей? Ты не спишь? - услышал я со стороны входа тихий приятный голос. И тут же как подорванный открыл глаза и сел.
  Я больше не слышал шума в зале, вообще ничего, и было понятно, что она ходила открывать дверь, потому что, выглянув из-за стены, на меня смотрела Настя, улыбаясь.
  - Забавная у твоей мамы маска, весёлая. - Держась одной рукой за стену, другой она указала в сторону зала, а затем пальцами прикрыла свои губы, улыбаясь.
  - Не знаю, где она достала её, - сказал я удивлённо.
  - И ладно, просто забавно.
  Я понимал, что она хотела мне что-то сказать, но почему-то не могла, а я просто не знал, как себя вести, настолько её появление было неожиданным. Она зашла в мою комнату и прошла вперёд, остановившись возле меня. Она начала говорит, поглядывая на монитор, будто думала, будто я сижу за компом, не хотела меня беспокоить, но оказалось, что я сплю. Теперь она ещё больше беспокоится, но не смогла не прийти, извинилась. И тут я наконец отбросил крутившееся в моей голове удивление и вопрос, что это значит, мотнул головой и вытянул вперёд руку с открытой ладонью.
  - Постой, - остановил я её, - я думал ты с пятницы учишь.
  - Я... - Её попытка сказать о всём, что видела, резко прекратилась, она, не зная, как продолжить, замолчала и замерла, улыбка с её лица вмиг испарилась, она просто замерла и секунд тридцать молчала, пока, наконец, не произнесла. - Я недавно всё выучила.
  - Я знал! - воскликнул я, вскинув руки вверх, услышав радостный ответ. - Ты молодец, думаю всех там удивишь. А ты хоть спала?
  - Спала... я эти дни немного спала, глаза не слипались.
  - Похоже на тебя, не удивлен, - хмыкнул я. - Надо бы отметить это.
  - Спасибо, - как-то без эмоций произнесла она. А обычно радостная в такие моменты, сейчас я этого не видел, и это удивляло.
  - Так почему ты здесь?
  - Я просто... - начала она и прервалась, почему-то покраснев.
  Это уж совсем странно выглядело.
  - Что ты просто? У тебя просто не бывает, говори, как есть.
  - Просто... просто я хотела... попросить... - Эта вдруг накатившая на неё стеснительность удивляла меня, обычно она просто счастливо вываливала все таившиеся в её голове мысли, а не мялась так, будто у края обрыва. Но тут она вдруг произнесла, закрыв глаза и повысив голос, как будто от этой фразы зависела её жизнь: - Я хотела попросить тебя помочь со сценарием, с ролью!
  - Постой, - остановил её я. - Что-то я совсем не понимаю, завтра вы начнете этим заниматься, зачем мне помогать, тем более, я там ничего не знаю.
  - Нет, я просто хотела попросить помочь, там такие моменты есть, что я, скорей всего, провалюсь с этим и всё погублю.
  - Это что за моменты такие? Ты раньше всё идеально делала.
  - Просто там надо, ну, как сказать,,, Я не смогу это сыграть, - произнесла она, с каждым словом говоря тише, и казалось, я её скоро просто не услышу. - Я не смогу сыграть сцены, где должна говорить о любви себе, или, признаться. Я не смогу сказать таких слов брату.
  - Погоди, ты раньше с ним такое уже играла.
  - Просто раньше всё было иначе, я или не любила кого-то или не встречалась. Теперь говорить эти слова другому сложно, и не знаю, как.
  Потрясающе! Я могу стать тем, кто погубит её выступление, из-за кого она не сможет сыграть. И как это не допустить?!
  - Но чем я помочь смогу?
  - Я хочу запомнить, как вести себя, как говорить, просто воспроизвести потом на сцене. Это я могу сделать только с тобой. Помоги мне.
  Я мог только вздохнуть. Помочь ей сыграть сейчас, чтобы она смогла воспроизвести это правильно потом. Звучало как какой-то идиотизм, но иначе она не могла, а значит...
  - Ладно. Будь на твоём месте кто другой, я бы отказался. Наверное. Пошли к тебе.
  Только надеюсь, Стасу помогать придется.
  Я встал, и мы вместе направились к выходу. Сказав маме, что я к Насте и скоро буду, я вышел за дверь и сразу же зашел в соседнюю. На пороге меня встретил звук работающего телевизора и Настина мама на кухне, которая скакала туда-сюда, что-то делая, хотя уже девять вечера, позднее время. Так же я поздоровался с её отцом, который сидел в зале, читая книгу. Он поприветствовал меня, взмахнув рукой и сказав, что я самый долгожданный гость в их квартире. Не знаю почему.
  Мы прошли в коридор с веселыми яркими обоями, который вел в комнаты - по бокам две, брата и сестры, а дальняя их родителей, с серой дверью, где, как я видел, когда было открыто, там был мир театра.
  - А что Стас делает? Можно было его попросить, - спросил я, проходя возле двери его комнаты.
  Настя остановилась возле своей, обхватив круглую и пухлую ручку, и моргая глянула на меня. Было видно, что мои слова подействовали на неё не хуже дождя при ярком солнце.
  - Я не смогу с ним такие сценки играть. Признания.
  - А, ну да, - сказал я посмеявшись. А она, почесав за ухом, добавила:
  - Ещё он сказал, что недавно закончил учить, поел и пошел спать.
  - Ну да, тебе бы не мешало.
  После её слов оставалось только махнуть рукой на дверь и пройти за Настей к ней.
  Тут было странно, мама не заходила сюда и не руководила уборкой, только, правда, бумаг, где Настя писала свои идеи сюжетов и другое, я здесь не видел, валялись игрушки и личные вещи, комната казалась чище, чем обычно. Наверное, я не туда зашел.
  - Вот, это тебе. - Она подошла к кровати и взяла сценарий, открыла, полистав его, и вложила несколько бумажек. - Это закладки нужных мне мест, прочитай их, потом сыграй по ним как сможешь и хочешь.
  Ладно, крутой игры от меня не ждут, значит, тогда можно не париться. Я расслаблено присел на кровать и открыл на первой закладке, начав читать. "Прошу, не идите туда", - так, эти слова умаляющего героя Стаса не стоит читать, значит ниже, ага, описание героини Насти и что она смотрит на любимого так, что она явно взволнована и хочет пойти с ним, но он занят другим персонажем. Понятно, почему она не понимает, по тексту мало что ясно, тут додумывать надо. Перечитал ещё раз, чтобы лучше понять.
  - Тут я явно ненужен, только пара слов от тебя в пустоту, попытка. Что ты хотела показать? Раз выучила, представь, что я Стас, и играй, а я сделаю вид, что болтаю с кем-то.
  Я встал и подошел к столу, повернувшись к ней спиной. Но немного повернулся, чтобы видеть её, как она будет играть. И попросил начать.
  Она встала ко мне боком и стала волноваться, сжала ладони в кулак, как было написано, но только сжать, больше ничего, и дальше думай, как хочешь. В этом сценарий был странным, словно играй, как сам поймешь. Наверное, писал не сценарист, а кто-то просто с фантазией. Или он её доверил актерам, пускай сами.
  Настя просто была взволнована и обеспокоена, и когда спросила героя Стаса, долго ли его ждать, там было написано, что ей это не понравилось и слова "ух, блин!". Только вот Настя сыграла это так, будто беспокойство её в этот момент беспокоило больше, чем в сценарии.
  Когда она закончила, я повернулся, глянул на неё, уже зная, что скажу, и сел на кровать.
  - Знаешь, в этом сценарии явно некоторое написано в спешке или мы не особо в этом разбирающемся.
  - Почему?
  - Надо самому додумывать или внимательней читать. Я надеюсь, режиссер это понимает, а то это явно на долго тогда, - сказал я то, что крутилось в голове. - Ты крута, как актер, но давай погляжу сценарий получше, потом вместе разберем.
  - Ты правда готов потратить своё время и со мной этим заняться? - удивленно, будто не веря, и одновременно с надеждой, спросила она.
  Я с улыбкой развёл руками.
  - Делать я всё равно не знаю, что, и заняться нечем, так почему бы не с тобой вот этим? И мне дело есть какое и ты блистать завтра будешь.
  - Я... Я согласна! - счастливо произнесла она, казалось, что кинется обнимать.
  - Вот смотри, этот момент, здесь ты явно должна быть раздражена, что парень, которого ты любишь, внимания на тебя не обращает. Ты хочешь быть с ним. Понятно? Давай я всё скажу, а потом попробуем.
  Так мы начали свою репетицию.
  
  * * *
  
  В зале стояла какая-то гнетущая тишина. На сцене стояли актеры и без движений, молча, смотрели в сторону первого зрительского ряда кресел, самого близкого, и там, перелистывая бумаги, на которых что-то было написано, но не смотря на них, сидела режиссер, полностью сосредоточившись на своём. Казалось, она совсем выбросила из головы мысли про актёров, её они совсем не интересовали. Не знаю, что сейчас думали актеры, не удивлюсь, если их ноги тряслись и они хотели сбежать отсюда и спрятаться, лишь бы быть подальше от режиссёра, ведь возникали мысли, что она могла съесть всех, насадив на шампур и разогрев на огне.
  Наверное, некоторые так и думали, даже Настя сейчас сжала пальцами своё бежевое платье, будто боялась, не выпускала его всё время, что была тут. Её брат выглядел проще, просто встал и смотрел, казалось, что ждал, как поведёт себя режиссер, а там будет действовать. Только так подумает тот, кто его не знает, а я видел его заледеневшим, будто пристыл к сцене, не двигался, а его лицо не выражало ни одной эмоции, будто робот. Остальные выглядели не лучше. Кроме родителей наших юных актеров, их мать просто обняла за талию своего мужа, и они вместе улыбались, будто слушали какие-то приятные анекдоты, глядя вперед.
  Это обычно.
  Ну а мы сидели на втором ряду, за спиной режиссёра, и ждали. Хотя Влад всё пытался заглянуть режиссёру за спину и подглядеть, но он сам решил сесть за её спиной, надеясь, что к нему поворачиваться не станут и замечать не будут, только из-за этого был очень недоволен. Рядом сидела Снежана, спокойная и тихая, разделяя меня и Влада, так что я мог на него не отвлекаться, и сложив голову на кресло перед собой, смотрел на сцену. Что делала режиссер, я видел, и потому не беспокоился: когда глянул, я увидел надписи на нескольких бумагах, на которых она напечатала свои мысли о каждом герое и сюжете. И сейчас она ясно подготавливалась к своей роли главной, повторяла то что будет говорить, что будет подсказывать и объяснять.
  Но сказать это я Насте явно не мог - моментально выпнут. Не стоит влезать.
  Режиссёр сказала тихо "ладно" и положила листки на соседнее кресло, где и лежали остальные её вещи, и посмотрела на своих актёров.
  - Сперва сдуйте со своих лиц эти эмоции, будто я вас сейчас проглочу, - сказала она с усмешкой. - И эту улыбку, я вам тут что-то о счастье в жизни рассказывать собираюсь. - Об этом она сказала, отвернувшись и махнув рукой, будто хотела отмахнуться ото всех.
  Родители Насти и Стаса в этот момент перестали улыбаться: их отец сперва закашлял, а затем вдохнул и серьёзным лицом глянул на главную, а жена обеспеченно глянула на мужа, на режиссёра, и только потом вдохнула и стала серьёзнее чем кто либо. Выглядело смешно, но от улыбки я воздержался на всякий случай.
  - Так... лучше. Ладно, давайте начнём, ради чего мы тут. - Она встал и пройдя к ступенькам ведущих на сцену, поднялась и подошла ко всем, встав посередине, прямо перед родителями наших друзей. Секунд десять она стояла молча, взявшись за бедра, и сомневаюсь, что напряжение из актёров улетучилось от этого.
  - Здесь я для того, чтобы сегодня узнать, что вы теперь думаете о сюжете, о ваших героях, и рассказать, что думаю об этом я.
  Короткое молчание, чтобы убедиться, что все поняли, и продолжила.
  - Начну я сперва с наших молодых дарований, чтобы понять не только, что поняли они, но и о их подготовке, о том, что они понимают во всём этом, насколько они готовы в своём возрасте сделать шаг к своему будущему. Хотя не буду размазывать тут слова, лучше перейдём к делу. Вы готовы?
  Когда она эти все слова говорила, она смотрела на Настю и Стаса, переводя взгляд с одного на другого, и не знаю, что в этот момент оба испытывали, но язык, думаю, проглотили оба. Только вот Настя вздрогнула, когда после последних слов режиссёр остановила свой взгляд на ней.
  - Готова? - с интересом спросила она у замершей, и, казалось, позабывшей как дышать Насти.
  - Д... Да! - наконец она отреагировала, громко выкрикнув.
  - Возьми себя в руки и успокойся, тебе тут ничего не будет. И немного подумав, добавила: - Пока.
  Как-то это прозвучало с таким намёк, что всех ждала кара, если начнут чудить. Надеюсь, Настя, тебя это обойдет стороной.
  - Ладно, что ты можешь рассказать о своём персонаже?
  - Её зовут Саша и ей нравится персонаж моего брата, в нём она видит интересного парня, ей нравится, что он с ней в школе часто общается, и она была рада, когда при смене парт, они сели за одну. Но что ей не нравится, он отвлекается частенько на разные дела, в которых ей нет места, и много с кем общается. Любовь тут и не просыпалась. В самой истории она не раз попадает в ситуации, когда он отвлекается на разное, и она остается одна. Она терпит, но ей не нравится.
  - Правильно, молодец. Явно прочитала.
  - Я выучила его, - скромно произнесла она.
  - Выучила? - удивилась режиссёр. - Весь?
  - Да, я мало спала и мне мой друг помог разобраться. Сценарий словно в спешке писался. Но я его поняла.
  После этих слов на меня внимательно посмотрела Снежана, и только потом молча кивнула.
  - Похвально, - сказала режиссёр довольная этим, но затем обернулась и посмотрела в нашу сторону, на меня, что-то непонятное во мне пытаясь разглядеть. Я понял, что она догадалась, кто лез в сценарий без её разрешения. Коротко, не задерживая взгляд, и сказав "ясно", тут же вернулась к своему делу. - Так, а теперь ты? - указала она на Стаса.
  Удивительно, как я тут же не был вышвырнут на улицу, что смотрел сценарий без разрешения.
  - Я тоже выучил, - сказал он, получив в ответ похвальные слова. - Мой персонаж хочет заняться своими делами, он не испуган, попав в такое непонятное место, ему тут интересно, потому он частенько отвлекается на всё новое перед ним, иногда забывая на свою подругу. Собственно, сидеть в школе и заниматься чем-то, связанным с учебой, ему в напряг, хотя он не дурак и хорошо учится.
  - Верно, этих героев вы поняли. А что потом?
  - Потом героиня Насти попадает в ловушку и её ловит стража, и мой герой понимает, что в этом виноват он и хочет всё исправить.
  - Моя героиня разозлена на своего друга, льёт на него гадкие слова, и это до тех пор, пока не оказывается у директора этой загадочной школы. И тут она пугается.
  - Загадочной школы, - задумчиво произносит режиссёр. - Что это за необычное место, что в нём такого?
  - Оно словно собирает у себя плохих учеников, наказывает, - но почесав за ухом, Стас добавил: - Хотя, как это связано с тем местом, где нашли медальоны, я не знаю, со школой это никак не связано.
  Я заметил, как после этих слов Снежана вынула блокнот и карандаш, и быстро что-то стала писала, какую-то заметку для себя. И это были не первые её записи там, она уже исписала несколько листов, наверное, дома.
  - Верно, писал какой новичок без опыта, - спокойно согласилась режиссер. - Я перевидала множество сюжетов, и подобное видела только от новичков. Не удивлюсь, если государство наняло выпускников из института, лишь бы сэкономить деньги. Но всё же это не имеет значения, наше начальство согласилось и получило деньги. Так что продолжаем. Что для вас эта история?
  - Раздолбаи попали в мир, где собрали всех раздолбаев и теперь из них делают настоящих школьников. Им это не нравится, вот и хотят сбежать, - прогудел радостный голосом парень-подросток.
  - Раздолбаи, - задумчиво произнесла режиссёр. - Значит раздолбаи, вот как. Ты понимаешь, где находишься?! - повысила она голос, грозно глянув на сказавшего это. Даже я вздрогнул, что уж говорить о сказавшем, он сразу сжался, мечтая, наверное, исчезнуть куда подальше. - Тебе идеально подходит роль школьника, слова чисто школьника, а ещё взрослым себя считаешь. Скорей обзываешь.
  - Я... я... не школьник! - попытался гордо заявить он, пусть вышло скорей с испугом.
  - Черт с тобой, кто может нормально сказать?
  Режиссёр обвела стоявших выжидательным взглядом, и все будто сжались, не могли произнести ни слова, только родители наших одноклассников стояли тихо и спокойно, с улыбками на лицах, будто что-то знали, но решили дать шанс другим. Всё это выглядело словно на уроке, будто учитель задал вопрос, а все как воды в рот набрали и боялись ответить. Ну точно, как школьники!
  - Эта история о загадочной мистической школе, - осторожно начала Настя, - куда забирают плохих школьников за какие-то проступки в их снах, это словно кошмар, где они вроде бы спят, но во сне живут своей жизнью и даже растут, и все школьники там уже взрослые. И они не знают, когда это кончится, они к этому уже привыкли.
  - Молодец, - одобрительно, даже с какой-то лаской, произнесла режиссёр, - и правда хорошо прочитала. А что сказала твоя героиня про это место?
  - Когда попала к директору? "Это какой-то сумасшедший дом, а не место для воспитания, здесь просто заточили школьников и мучают их, издеваются, без отдыха и развлечений, их просто превращают в кукол в этих застенка!"
  - Правильно. Этим местом школьникам, которые будут смотреть в зале спектакль, хотят показать, что будет, если они бросят учебу, начнут заниматься своим. Это их наказание.
  - "Не очень наказание, особенно по отчаянию в их лицах видно", - добавил свою реплику Стас.
  - Именно. Это надо знать тебе, - с упрёком сказала режиссёр парню-школьнику.
  - Да я... Да я просто был занят! - возмутился он, чуть ли не надув щеки.
  - В субботу и воскресенье он ходил в кафе с друзьями, - сказал кто-то из актёров.
  - Предатель! - возмутился парень-школьник. - Ты тоже с нами ходил!
  - Мы хоть всё прочитали, а не пытались казаться старше. Тебе даже не продали спиртного, пока паспорт не показ
  Эти слова рассмешили меня, ведь этот парень-мальчик просто-напросто был опущен, все хоть и дружески, но посмеялись. И так было до тех пор, пока их всех не остановил грозный голос режиссёра.
  - Если вы сюда пришли клоунаду устроить, то цирк в нескольких остановках, - указала она пальцем в сторону выхода. - А теперь замолчите и давайте продолжим.
  И они продолжили обсуждать роли, что они в них поняли, что показалось странным. Тут Настя стала высказывать свои мысли, что её смутило, всё то, что мы вчера разобрали. Не удивительно, что Стас с удивлением смотрел на неё, сон у него был непробиваемым и долгим, но он сразу забегал, когда проснулся прямо перед сборами. Его словно укусили.
  Но дальше я слушать не стал, ко мне это не относилось, этой суеты мне хватало и в наши школьные репетиции, крючком, который меня тут держал, была только Настя, ради неё мог и выдержать.
  - Нафиг они этого парня взяли, он же вообще ничего не понимает, - возмущенно пробурчал Влад, брезгливо указав на сцену, на того парня-школьника.
  Я был с ним согласен, сейчас он возмущался, что ему надо рассказывать смысл своей истории, он не школьник, а взрослый человек, хотя всё это походило на нытьё ребёнка. А вот Снежане было явно плевать.
  - Но кроме как сидеть, другого мне не остаётся, - насупившись пробурчал он.
  И правда, тут он сидел просто так, ни игра актёров, ни режиссура, даже сценарий, его не интересовали, он занимался другим делом, до которого было ещё далеко, и ничего тут не поделаешь. Хотя в моей голове мельком промелькнули бежавшие мужики в рабочей форме, которые занимались реквизитом, и захотелось про это ему сказать, но в этот момент меня перебила Ксения.
  - А я рада, что попала сюда, я вижу работу настоящего режиссёра, как он действует, что говорит, и пускай я наблюдала за работой отца, но тогда я была маленькой, воспринимала не так, да и сейчас я в театре. Так что это как драгоценное сокровище.
  Влад, услышав эти слова, горестно вздохнул.
  - Ты только смотри, не превратись в неё.
  Не знаю, что она после этих слов подумала, но в ответ она посмеялась, только в этом смехе чувствовались нотки насмешники, будто над этим она уже подумывает.
  А я вспомнил пятницу, как Снежана пошла к режиссёру попросить у неё сценарий, и не знаю, что из этого у неё получилось, но сейчас она безотрывно наблюдала за происходящим, слушая то, какими видели актёры своих героев. Иногда она даже что-то записывала. Наверняка она набиралась опыта в сочинение, чтобы её герои были понятны.
  Все они чем-то были заняты (кроме одного), и даже Вика с интересом наблюдала за актёрами на сцене, набираясь опыта. Всё это было им полезно и упускать ничего не собирались. Наверное, и мне стоило для себя что-то взять на вооружение, тем более тема разговора на сцене сменилась.
  Голос режиссёра стал громче, она привлекла к себе всеобщее внимание, подняв правую руку, останавливая болтовню.
  - Так, а теперь внимание! - громко произнесла она. - Я хочу разобрать с вами, о чём эта история, какой вы её увидели, что вы увидели в ней и в своём герое. Что она для вас. Всё это повлияет на ваше восприятие к ней. Вам надо найти зерно роли, понять его, а для этого надо сперва понять мир сценария, не важно, выдуманный он или про нашу повседневность, всё это привнесёт своё понимание, как надо себя вести. Это будет влиять на вашу походку, поведение.
  - Я думал, я тут просто узнать сюжет в такой банальной детской истории, - угрюмо сказал парень-школьник.
  Услышав его слова, режиссёр горестно вздохнула, покачав головой, словно отгоняя накатившуюся усталость.
  - Ты здесь для сюжета, для того, чтобы провести мимо учителей героев, дать им сбежать.
  - Но это и есть продвижение сюжета. - В его словах можно было уловить озадаченность, он не понимал, чем отличаются его слова и её.
  А она стукнула пальцем себя в висок.
  - Идиот. - Это всё, что она могла о нём сказать.
  - Я не виноват, что эта история не для меня! - возмутился он, глянув зачем-то на Настю и Стаса. - Это для них история, для кого идеально подходит. Пускай они и рассказываю! Я хочу взрослую историю.
  Настя и Стас молча переглянулись после его слов.
  
  Когда режиссёр спустилась со сцены, подошла к первому ряду и села, я уже знал, что скажу, только возможности всё не мог найти, она решила с кресла продолжить репетицию, начав расспрашивать актёров, что они думают об этом истории. Большей частью говорили просто, что это школьная история, похожая на западные, где много приключений. Настя же добавила, что видит там Японские мотивы, как в их мультиках, что некоторые герои не просто что-то делают и болтают, но и, к примеру, появляются загадочные чудные существа, которые что-то стерегут или всегда подскажут, да ещё и с юморком, но не глупы, а действительно забавным, эксцентричным. Но при этом они все люди. Стас добавил, что хоть его герой тот ещё болван и раздолбай, но на него можно положиться, и это отличная мотивация наблюдать за ним и полюбить. Хотя он бы пнул его хорошенько.
  Режиссёр молча выслушивала их, что-то изредка записывая в свою тетрадь, их мысли, если таковые были, и становилось понятно, что пускай это их высказывание своих мыслей быстро закончится, дальше режиссёр начнёт разбор полётов, а это затянется. И я понимал, что я единственный тут, кто не особо в этом заинтересован, в то время как остальные нашли себе интерес, ради которого они тут сидели.
  Хотя нет, один дремал, и боюсь, своим сопением он полностью разрушит весь настрой режиссёра, и тогда нам всем крендец. Я решил исправить эту ошибку и толкнул Снежану.
  - Да? - спокойно спросила она, повернув голову ко мне.
  - Не спрашивай зачем, просто разбуди этого болвана.
  Она лишь сказала "ладно", явно не прочь тыкнуть в него, и, наверное, своим острым карандашом. Что, впрочем, и сделала, сперва прервав его сопение, пускай и безрезультатно, и в довершение дела, не церемонясь, тыкнула заточенным грифелем прямо в нос, от чего тот ахнул и щёлкнул себя по носу.
  - Меня, похоже, комар укусил, - ошарашено произнёс он.
  - Меньше спать будешь, и не такое почувствуешь, - довольно поглаживая карандашом, улыбнулась она. Потом добавила: - Тебе Сергей хочет что-то сказать.
  - Могла бы и не так разбудить! - возмутился он, чем привлёк возмущение режиссёра.
  Мне же на пользу, чем я тут же и воспользовался.
  - Давайте, чтобы вам не мешать, можно мы сходим за сцену, вот он посмотрит, как делают реквизиты для ваших спектаклей? - улыбнулся я, стараясь придать своей улыбке доброжелательности, и указал на Влада.
  Она постаралась на него посмотреть, хоть как-то повернувшись, и у неё это вышло, но сразу бросила это и встала, уперев руки в бока, став намного внушительнее.
  - Этого парня я не особо знаю, разве что постоянно спит. - Я лишь только натянуто улыбнулся, понимая, что нам хана. Но после этих слов она посмотрела на меня, и хоть её взгляд не смягчился, произнесла она спокойным голосом: - А вот ты другое дело, ты, как я понимаю, очень помог Насте разобраться в сценарии, она его очень прекрасно раскрыла. Тебе я позволю пройти, и если ты будешь присматривать за своим другом, то и ему. И да, скажите, что от меня, вас сразу примут.
  С удивлением в глазах я посмотрел на неё. Подобного я от неё не ожидал, казалось, сейчас она нас погонит и слова не даст сказать, за то, что отвлекли. Но она отнеслась хорошо, и даже вспомнила про меня, когда Настя наговорила всякого.
  Она же тогда упомянула про меня.
  - Я объясню, куда идти, а вы тихо себя ведите.
  
  - Странно это как-то, - идя по коридору за сценой, негодовал Влад.
  - Мы почти на месте, так что ничего странного, - просто ответил я, подходя к комнате, где сидели театральные реквизиторы. Хотя я мало что в этом понимал и не знал, зачем туда иду.
  Это была обычная комната, где сидели работники и что-нибудь обдумывали для спектаклей, чтобы сцена не пустовала. Свою основную работу, как я понял, вели в цеху в подвале театра, а здесь они ничего не могли делать, кроме как решать, что будет. Ну, так я понял по краткому объяснению режиссёра прежде чем мы ушли, хотя мне было как-то плевать. Сам же Влад не особо показал своего интереса, но без вопросов пошел за мной.
  Когда я поднимался на сцену и сворачивал за неё, я заметил взгляд Насти, наблюдавшей за мной. Но она ничего мне не сказала и с места не сдвинулась. И правильно.
  Так что мы просто подходили к нужной двери, и пускай Влад сам разбирается, это ему думать, сам я сразу вернусь.
  Так я думал.
  Подойдя к двери с обычным значком с номером на ней, мы остановились, и я указал Владу на неё.
  - А ты чего? - озадачено спросил Влад.
  - Зайду, скажу им, зачем тут, а дальше сам справляйся, - саркастично ответил я.
  Только вот зайти мне не удалось, я услышал, как дальше по коридору открылась дверь и из неё вышел тот самый парнишка, показавшийся мне недавно призраком. В этот момент по мне пробежали мурашки. Он даже не посмотрел на нас, просто быстро прошел и свернул на право, в переход между коридорами. Мне сразу стало интересно пойти за ним, пускай и был сейчас занят. Хотя зачем я там, что я буду делать, о чём говорить?
  Проскользнули в моей голове мысли и не поворачиваясь, сказал:
  - Зайди лучше один, а там подключишь свои мысли и идеи по работе по дереву, как стругать, и вы сразу найдёте общий язык.
  - Эй, стой! Зачем мне это?! - громко сказал он, когда я пошёл вперёд, не отвлекаясь на его слова и не оглядываясь.
  Надеюсь, он хоть что-то сам сможет?
  - С-стой, ты куда, что происходит?!
  - Тихо! - не повышая голоса, произнёс я напористо, чтобы умолк. Но подумав, сказал: - Ты видел только что прошедшего тут мальчика?
  - Мальчика? - Его голос был озадачен, он словно не понимал, о чём я говорю, и это как-то не радовало меня - он его не увидел? Неужели теперь мысль о призраке подтвердилась? Забыв о своей причине визита сюда, он быстро подошел ко мне, когда я был близок к углу перехода между коридорами. - Такой невысокий и угрюмый, словно до туалета не успел и обделался?
  Я удивлённо глянул на него. Получается, он видел его, значит я всё выдумал?
  - И чего так уставился, я не соврал, - сказав это, он прошел чуть дальше, встал у угла и не скрываясь выглянул. - Вон он стоит, пялится на дверь. Не знаю, чего он так смотрит, словно... хм, боится открыть.
  Услышав его такие неожиданные и ни капельки не тихие слова, которые могли привлечь внимание, может быть испугать, заставить паренька убежать, я не задумываясь подскочил к Владу как мог шустро, и прижал его к стене, прикрыв рот ладонью. Он что-то попытался мне сказать, явно возмутиться, чего я творю словно преступник, но раздалось только мычание.
  И никаких звуков, быстрых шагов или испуганного голоса, что мы там стоим, вопроса, кто мы, я не услышал. Мы просто стояли, как идиоты у стены и теперь не произносили ни звука, не понимая, что творится. Мы просто стояли как дураки, глядя друг другу в глаза, и он точно видел моё желание выглянуть из-за угла, чтобы увидеть всё своими глазами. А видел только удивлённые глаза Влада, уставившегося на меня, как на придурка, клянчившего денег в подворотне.
  - Не ори сейчас и не произноси ни слова, понял? - Он попытался согласно кивнуть, хоть и не знаю, насколько это была правда, зная его. Да и не знаю зачем мне вообще этот пацан, что я тут делаю?! Но раз уж любопытно, то пускай так и будет. - Я сейчас отпущу руку, а ты не произноси ни слова, понял?
  Он уже молчал и согласно кивнул. Я немного подождал, дождавшись его спокойствия, и наконец моя ладонь отпустила его губы, я без движений встал, как и он, ничего не делая, просто смотря на меня. Без каких-либо движений мы простлали так почти минуту, пока я не вспомнил, что вообще тут делаю.
  - Стой и не двигайся, я быстро! - строго сказал я, пальцем указав ему под ноги, надеясь на его голову, и рванул к углу стенки.
  Прислонившись к ней, я вдохнул воздуха в лёгкие, чтобы моё состояние было собранным, не выдало чего ненормального, если я увижу вдруг что-то необычное, и осторожно выглянул.
  И увидел то, что и хотел. Невысокий мальчик в бело-синей рубашке и джинсах, с русыми волосами и телосложением совсем худым, что качаться и качаться, никого не защитит.
  - Они не мои. И ты чего подглядываешь? - осторожно спросил меня Влад, подойдя ближе справа и подёргав меня за плечо. - Мы зачем сюда пришли, забыл?
  - Я же просил тебя молчать, иди лучше к своим! - гаркнул я, не сдержавшись, и замолк, когда понял, что выдал себя и своё положение.
  - Т-там кто-то есть? Я не один? - Испуганный голос мальчика, был для меня сигналом, что моя скрытность провалилась.
  - Эм, пойду я лучше, поболтаю, - виновато сказал Влад, тыкая пальцем в сторону двери реквизиторов, и повернулся, пойдя прочь от меня.
  Я стоял, и раскрыв рот, смотрел на него ошарашено, понимая, насколько провалился в своей тихой слежке, и что в этом виноват я сам. Какой же я идиот! С этой мыслью я быстро прильнул спиной к стене, перестал дышать, будто это могло меня скрыть. Я просто испугался, сам не зная, чего, я не смотрел, как Влад отходит от меня, спиной назад и глупо улыбаясь, и подойдя к двери, постучал в неё, дождался ответа и вошёл.
  Я остался один. Хотя нет, ребёнок стоял там же и явно смотрел в мою сторону, ничего больше не делая, не говоря, по крайней мере, я не слышал шагов, а значит, он стоял на месте и непонятно чего ждал. А я непонятно чего собирался делать, только стоял без мыслей в голове. Я просто растерялся.
  Что, если он призрак? Или собирался что-то сделать, а я помешал? Может он тот ещё засранец и одумавшись, выдаст ту ещё тираду, а может придёт в себя и убежит?
  Но мысли в голове вертелись юлой, уносясь прочь, не оставляя даже здравой идеи что делать. Я просто не знал, и потому единственная идея, которая пришла мне в голову, это просто выйти, встать прямо перед ним, а дальше будь что будет. Что я и сделал.
  Глупо улыбаясь, раскинув руки, словно преступник, который сдавался, я сделал шаг и увидел светлый коридор, с четырьмя дверями - две справа и две слева, а у ближайшей ко мне стоял паренёк и просто смотрел на меня.
  - Привет, - не зная, что сказать, остановившись, начал я.
  - Я думал вас там больше, - задумчиво сказал он, не испугавшись. Голос его был близок к девчачьему, он ещё не обрёл пацанскиий.
  - Ты прав, но мой друг зашёл в соседний кабинет поболтать там с рабочими.
  - Его пустили? - удивился он. - Меня сразу гонят. Не особо тут посидишь.
  Может тогда он и сидел возле кабинета режиссёра, не знал, куда пойти? Только что он тут делает? Не зная, что делать и как продолжить разговор с ним, я шагнул вперёд, правда боясь, что это испугает его и он отойдёт. Но мальчик не сдвинулся.
  - А что ты тут делаешь?
  - Я? - задумался он. - Хотел заглянуть в наше место, может там ждёт меня моя мама.
  - Мама?
  Мне стало любопытно, кто его мама, и кто она в этом театре.
  - Да, она тут по соседству работала, придумывала всякие штучки для сцены, отводила сюда, когда она не нужна была, - он указал на дверь рядом с ним, - где хранила свои вещи и там мы часто болтали. Вот я надеюсь, она. будет там. - Его голос стал тише, печальнее, будто он её потерял.
  Какую он маму потерял, почему не может найти и почему за этой дверью ищет? Все эти вопросы пронеслись в моей голове без ответов. Хотя, подумал, что она работает по соседству с этим местом и делала что-то для сцены. Неужели Влад пошёл к ней, к человеку, кто делает реквизиты? Тогда здесь он ждёт свою маму, но вдруг боится войти? Тогда стоит проверить, мне то что, да и сразу свалю, стоять тут смысла не было.
  - Ладно, подожди, я сейчас, - посмеиваясь, сказал я, и подошёл к двери.
  На ней была приделана табличка с надписью "склад". Я не знал, для чего он, но раз туда пускали мальчика, то ничего такого там не должно быть. Ну, так я подумал. Вопрос ещё был в том, не заперта ли дверь, тогда может потому он стоял тут и не входил, значит там никого нет? Ну, мне только проверить.
  Я взялся за ручку и замер. Что там, что я делаю, зачем? Этого пацана я не знаю, он мне нафиг был не нужен, я только нафантазировал, кто он, и явно ошибся. Или нет? Что если он хочет к своей маме, но не может, потому что она здесь не работает, она ушла, не хотела работать там, где умер её ребёнок? Хотя его видел Влад, так что чего врубать фантазию почём зря, всё в порядке, просто фантазия рисует чушь.
  Но, да и ладно, я вытряхнул из своей головы все бредовые мысли и потянул ручку. Дверь была открыта. Так что я просто потянул дверь от себя, сперва заметив, что свет там выключен, но решившись довести дело до конца, полностью распахнув дверь... и тут же закрыл.
  При свете, льющемся из коридора, я увидел скелет, смотрящего на меня с весельем.
  
  - Выглядел ты так себе, - сидевший в кресле мальчик, которого звали Андрей, посмеялся надо мной, прикрыв рот ладошкой.
  Ну да, тебе хорошо, сам в сторонке за моей спиной стоял. Хотя, как я узнал, эту куклу придумала его мама, чтобы попугать зрителей, хотя сам спектакль был про любовь. Она явно постаралась, представляю реакцию зрителей.
  - Сам ты зайти боялся.
  - Не правда! - возмутился он. - Я знал о скелете... просто там темно было.
  - Вот и стоял у двери, а не заходил. - Хоть я и знал сейчас всё про эту комнату и без проблем зашёл бы сейчас, но его я понимал.
  Мы сидели в комнате в конце коридора, где до этого был я, когда ходил в туалет, куда привёл паренёк, и просто сидели на диване. Как я понимал, эта комната была для отдыха посетителей, здесь можно было посмотреть телевизор, дешёвый небольшой ж.к., или чего поесть, достав из небольшого холодильника, или налить себе в стаканчик воды из куллера, а потом поставить на столик. Здесь всё говорило об отдыхе, и, наверное, этот паренёк проводил здесь много времени. Ни друзей, ни развлечений, потому я, наверное, видал его те два раза таким не живым, кого-то искавшего, но не нашедшего, и потому его можно было назвать потерянным, не живым.
  Только теперь я так про него сказать не мог. Передо мной сидел паренёк, взявший бутерброд из своей сумки, и улыбался мне, будто я был единственным человеком, которого он наконец встретил. Не знаю, с кем он сюда пришёл и почему, но никому такого не пожелаю.
  - Будешь? - предложил он мне часть своего бутерброда.
  Я только махнул головой, решив не отбирать у него.
  - Мама их каждое утро перед уходом делает. Они хоть на вид очень простые, но питательные и вкусные. Зря отказываешься, - довольным голосом сказал он, откусив. При этом с таким видом, будто ничего на свете лучше нет.
  - А где твоя мама? - Задал я вопрос, который так и напрашивался.
  - Она много работает тут, - а вот эти слова он произнёс таким голосом, что грусть в нём так и сквозила. - Хотелось бы с ней посидеть.
  - А дома чего не сидится, с друзьями не гуляешь?! - удивился я.
  - Один дома не могу, маленький ещё, вот и берёт с собой на работу, но не может со мной, работает. Раньше она приходила ко мне, а сейчас занята. Как и актёры; пока у них нет дел, мы проводили время, веселились, а сейчас и они заняты.
  Это я мог понять, актёры готовились к спектаклю, а мама тогда что? Я во предположить, конечно, что раз спектакль так рано, то они заранее готовят реквизиты, только вот мальчика держат подальше, чтобы не мешал. Вот он и сидел тут один, и никаких развлечений.
  Так что развлечением для него стал я. Он рассказывал, как проводит время тут один, куда заходит и что видит, но маму в привычных местах больше не находит, как и других. Все они заняты, им нет дела до него, хотя, когда уходит домой, рассказывает, что у них сейчас серьёзное дело и она сильно занята, и не может побыть с ним, но ей нравится. Только до её возвращения ему делать нечего.
  - Зато сейчас мне весело, - с улыбкой сказал он, глядя на меня.
  А я посмотрел на настенные часы, поняв, что сидим мы тут уже полчаса и репетиция должна уже подойти к концу, пора уже было выбираться ко всем, да и, блин, я же Влада одного оставил!
  - Но знаешь, сейчас мне весело, хоть с кем-то могу поболтать могу.
  Блин, надо идти, а как оставить его одного?! И что делать?
  - Слушай, я, конечно, рад посидеть с тобой, но...
  - Тебе идти надо?
  Эти слова он сказал с какой-то жалостью и обидой, видно было, что он не хочет оставаться один, а я просто его кидаю. И что теперь, я должен идти к Насте, а не тут сидеть! Но чтобы хоть как-то исправить положение и не испортить его настроение, я вскочил и весело, как смог, произнёс:
  - Да, надо, но знаешь, завтра я приду, и мы продолжим болтать. И даже раньше.
  - Правда?
  - А то, проблем нет. А теперь мне надо идти, меня ждут.
  - Л-ладно, я тебя тут завтра подожду, - сказал он весело, повернувшись к двери.
  А я выскочил в коридор и быстро пошёл в сторону сцены. Наверное, они закончили и хотели домой, но я их задерживал. И что им сказать? Что был с мальчиком и всё это время болтал с ним? Хотя Влад и Снежана его видели, поверят. Так и сделаю.
  - Вот ты где! А я тебя всё ищу, Влад сказал, что ты тут остался.
  У перехода между двумя коридорами, я услышал взволнованный голос, и обернулся. В переходе стояла Настя и обеспокоено смотрела на меня. Она волновалась за меня, это было видно по ней.
  А я был рад ей.
  
  Глава 4
  
  Прошла неделя с того времени, когда я встретил того паренька. Прошла она... странно. Ничего такого не было, просто режиссёр отпускала меня за сцену без проблем. Нет, даже не так, на следующий день, когда я решил пойти к Андрею, с беспокойством за своё посещение театра, я осторожно спросил её, можно ли мне пойти посидеть в комнате для гостей за сценой, и она ничего не сказала мне, не стала спрашивать зачем, просто подняла правую руку с карандашом, которым что-то записывала в тетрадь, и просто указала мне на сцену. Я понял, что мне можно идти. И без проблем, просто отпустила! Почему?
  Когда я туда пришёл, меня уже ждали, даже чай был готов! Пускай и остывал в пластиковых стаканчиках. Я честно сказал, что мог бы прийти раньше, но на сцене была моя девушка и я не хотел её бросать, но сейчас у них перерыв. Андрей без вопросов выслушал меня, кивнул и с улыбкой указал мне садиться на диван напротив него, и указал на стаканчики, а сам побежал к холодильнику за сладостями, которые купила его мама, когда он рассказал обо мне, что приду сегодня.
  Он был счастлив.
  Сам я был не против, вчера, когда мы ехали в тот день домой, рассказал о нём, и сказал, что пообещал ему каждый день заходить и проводить с ним время до конца репетиции. Меня спокойно выслушали, а Настя с улыбкой сказала, чтобы не забывал и про неё. А после добавила, что из меня выйдет отличный папа.
  Не знаю, что она имела ввиду, но я понял, что она разрешила.
  И с того времени, я без проблем проходил за сцену. Занимался я там особо ничем, большей частью слушал Андрея, который весело рассказывал о том, как проводит время тут и чем занимается, с кем общается, особенно хорошо отзывался об одной женщине, актрисе, доброй и весёлой, которая, когда не занята была, приходила посидеть с ним, но сейчас много времени на сцене проводит. Не поболтать с ней.
  Сам я большей частью молчал, он явно тут так долго был один, что просто хотелось болтать.
  А вот что забавно было, это упоминание того парня, взрослого, но который выглядит как пацан. Когда Андрей его увидел в коридоре, он обрадовался, что тут тоже можно встретить школьника, и с этой мыслью в голове, он побежал к нему и стал об этом громко кричать. Он тогда не придал внимания, что тот удивился, стал смотреть по сторонам, будто хотел куда-то сбежать, но не знал куда. А когда Андрей встал рядом с ним, то был сильно ошарашен, услышав, как тот на него закричал, обвиняя, что он слепошарый и не видит, сколько ему лет. Андрей тогда сильно удивился, только от мамы потом узнал, сколько ему и кто он.
  Вот такая тут у него жизнь.
  
  Началась новая неделя, все мы продолжали ходить, а нас пускать, даже Влада, который мигом убегал за сцену, говоря, что там, где делают реквизиты, очень интересно. Ну, это ему решать, тем более, он нашёл что-то для себя интересное и полезное, что и нам потом поможет. Я надеялся.
  Ксения следила всё время за режиссёром, весь интерес своей видела в ней, хотя добавляла, что интереса в ней чуть меньше, чем в папе. Но раз он теперь не работает режиссёром, это "чуть меньше" не имеет значения, только она дарит ей возможность стать лучше, видя работу человека с такой профессией. Когда об этом нам говорила в автобусе, она добавила, что у неё есть теперь идеи, как вести себя с нами, после чего улыбнулась, и так, что стоило быть в этот момент на чеку. Но она поняла, как сделать свою работу лучше, и чтобы всё было быстрее. В этом я не сомневался, актёры уже начали играть, до этого разобрав по косточкам своих персонажей, придав им интересной индивидуальности, которой не хватало в сценарии.
  Как сказала Снежана, она видела в нём кучу недостатков. Не в самой истории, а в том, как сценарист подавал историю, казалось, ему заплатили денег написать её, но не копаться в ней, сделав лучше. Она видела, что, если в ней покопаться, можно сделать лучше и интереснее. И это явно видела режиссёр, говоря, что так неправильно, можно лучше, но, как она говорила, их театру заплатили сыграть такую5 вот историю, да и она ничего сделать не могла с этим, только придумать, как лучше подать те или иные моменты. И Снежана, видя это, стала в такие моменты привлекать её внимание и говорить, что можно сделать, при этом не руша задумку сценариста. Как не странно, режиссёр прислушивалась к ней и меняла некоторые моменты в сценарии так, как предлагала Снежана. История на сцене стала выглядеть, как мне показалось, лучше.
  Об этом даже в выходные сказала мне Настя.
  Но это оказалось ещё не всё. В среду мы опять были на том же месте, а перед нами сидела режиссёр, поглядывая в свои листочки, куда записывала заметки по сценарию. Актёры на сцене ждали её, то молча стоя, как Настя со Стасом, которые просто не знали о чём разговаривать с другими старшими актёрами, а с родителями уже давно обо всём поговорили и те сейчас стояли вместе, а другие болтали со своими, с кем дружили. А вот парень-подросток стоял отдельно ото всех, скрестив руки на груди и с серьёзным лицом смотрел на режиссёра.
  Она же на обращала на него внимания, смотрела то в свои листочки, то в сценарий уже минут пятнадцать, не обращая ни на кого внимания. Что она задумала, никто не знал, и что будет для них - тоже. Но Настя не беспокоилась, для неё режиссёр больше не казалась чем-то таким, как она сказала, "вредным" и "неприятным", теперь она полностью увлеклась происходящим. И проходило всё хорошо.
  Я заметил, как Настя махает мне рукой и улыбается, я воспринял как что-то хорошее и помахал в ответ. Вот только парень, похоже, заметил мои действия, нахмурился, посмотрел на Настю, а потом громко сказал:
  - Простите, мы ещё долго тут будем стоять?
  Не знаю, как эти слова повлияли на режиссёра, но, когда он их сказал, я увидел, что режиссёр перестала смотреть на листочек на её ногах и медленно подняла голову, глянув на парня. Как и все актёры, которых привлёк громкий голос.
  - Ты так устал стоять?
  - Я, как актёр, хочу играть, а не просто так просиживать в пустую время.
  Актёры рядом с ним зашептались, тихо и совсем неслышно, только тихое бормотание доносилось до нашего ряда, и о чём, понять я не мог. Настя же, прижав недовольно губы, смотрела нехорошо на парня, а режиссёр никак не среагировала на них, её интересовал сейчас только парень.
  - Значит хочешь играть? - спокойно произнесла она, взяла сценарий и быстренько пролистнула его. - Хорошо, сейчас сыграешь. Я хотела подумать над этой сценой, но раз так хочешь, то сейчас.
  И встав, она пошла на сцену, поднялась и встала напротив актёров.
  - Участие в этой сцене примет только три актёра, наши молодые и... который выглядит молодым. Остальные или спуститесь, или отойдите к стенке, как и просила раньше.
  Её послушались все, кроме названных. Настя и Стас, замерев, стоя на месте, ожидая продолжения, а парень бестолково смотрел на уходящих в сторонку актёров, не зная, что сказать. Парень явно был растерян. Дождавшись, когда все отойдут в сторону, продолжила:
  - Ну что же, раз ты так хотел играть, сейчас отыграем эпизод, где твой персонаж ведёт героев по коридору, и они тебя расспрашивают об этой школе, а ты отвечаешь им. Надеюсь, ты выучил уже свою роль.
  - Да! - сразу и гордо подняв голову, ответил он.
  - Хорошо, посмотрим, а там всё решим.
  Так сказав, она повернулась и пошла к лестнице. Она вернулась к первому ряду кресел и села на своё место. Через секунду, собрав свои вещи и положив руки на подлокотники, выпрямив спину, громко произнесла, что бы начинали. Обговорившие что-то Стас и Настя с парнем, отошли в сторону - Стас и Настя назад, а парень встал впереди них - и начали.
  Сперва ничего не происходило, Стас просто встал, ожидая продолжения, а Настя была напряжена, происходящее ей не нравилось, и она была обеспокоена. А парень спокойно стоял. И так было секунд десять пока парень наконец резко не повернулся, серьёзно глянув на шедших за ним, и начал, вытянув правую руку, останавливая их.
  - Стойте! - сказал он подростковым голосом, но при этом серьёзно и обеспокоено. - Вы не пойдёте дальше со мной.
  - Почему? - раздался голос Стаса.
  - Потому... - неуверенно произнёс тише парень, сжав пальцы. - Потому что тогда вас точно схватят, и вы не сможете покинуть это место как мы.
  - Но тогда все в той комнате не покинут этот сон! - обеспокоенным, взволнованным и испуганным голосом сказала Настя.
  Я помнил этот эпизод, когда на прошлой неделе прочитал сценарий, чтобы лучше помочь Насте и присоединившегося к нам Стаса. Этот парень играет роль школьника, который помог им найти комнату, где безвольные, без мыслей в голове, сидят узники этого сна, в том числе и девушка, которой они в самом начале помогли, но тот, кто управляет этим сном, схватил её и полностью лишил сознания, заковав во сне. Теперь она точно не проснётся. И побывав в этой комнате, поняв, что их ждёт, этот парень, кто знал всё и тоже был здесь заточён, но выбранный главным помощником, хотел им помочь, ведь зная всё, он не принял этого, пускай и не было сил бороться.
  Но встретив двух главных героев, пообещал их привести к главном, как они просили, чтобы побороть злодея.
  Но я что и до этого, что и во время чтения, видел недостатки этой истории, а Снежана провела с ними беседу по этому поводу, как сценарист, тоже заметив это, помогла им их исправить, добавить нужных эмоций.
  И сейчас я видел по игре Насти со Стасом и того парня, как их игра отличается, и они лучше во много раз, при этом саму историю и диалоги Снежана не изменила.
  И это, похоже, видела и режиссёр.
  Она посмотрела большую часть сценки, увидела, как эмоционально Стас отказался от идеи не идти к этому злодею, и я знал, что произойдёт дальше, я видел её хмурое лицо и как с каждым новым диалогом парня, который играет чисто, как написано в сценарии, и это было не плохо, просто...
  - Хватит, хватит, хватит! Это невозможно слушать, - громко заявила она, и указала пальцем на парня. - Ты. Все скажут, что ты тут худшее звено.
  - Я? Как вы можете, вы сами меня выбрали, я в этом театре работаю уже семь лет, раньше вас пришёл! И никаких проблем.
  - Мне не важно, сколько ты здесь лет, но когда смотришь на тебя и их, - она указала на Настю и Стаса, - на школьников, то ты проигрываешь.
  - Что... я... именно! Они школьники, они ни где не учились актёрскому мастерству, - чуть ли не торжествующе, тыкая пальцем в Настю и Сергея, выкрикнул он, - для них театр - это только сходить туда, потратив деньги родителей. Они... они никто!
  - Что? - ошарашено и не веря, что услышала такие слова, сказала Настя, приложив руку к сердцу.
  - Забери эти слова! - выкрикнул их отец. А вокруг него опять зашептались.
  А меня эти слова не на шутку разозлили, мне хотелось избить этого парня, и я бы так и поступил, плевать было, что он старше, после того летнего позора, я хорошо подтянул себя и хотел проверить свои новые способности в борьбе, которых набрался в прошлом месяце, но меня остановил разочарованный вздох режиссёра, сидевшей в первом ряду рядом со мной. Я посмотрел на неё, увидев, как она разочаровано опустила голову, положив пальцы правой руки на свой нос.
  - Правильно говорил мой сын, что ты дурак, - сказала она тихо, что слышать могли только сидевшие сзади неё мы. Но недолго так посидев, она подняла голову и громко произнесла: - Выключи свою дурость, я не отрицаю твоего таланта.
  - Что?
  - Но ты сам видел, не знаю, как, но они сыграли лучше, чем как это написано в сценарии. Нет, - чуть ли не выдохнув, сказала она. - Они как-то переделали свою роль, при этом не поменяв ничего в сценарии. Они улучшили свою роль. Я заметила это ещё на прошлые недели, но не пойму, как у них это выходит. Ты же играл так, как написал сценарист.
  - Вот значит, что, - услышал я тихий голос Снежаны, непонятно из-за чего сейчас будто охваченная эйфорией.
  - Но это значит, они переделали сценарий. Нам не за это заплатили.
  - Знаешь, мне плевать. Я хочу детям показать не деньги, а хороший спектакль, который им понравится. Это хорошая история, но придумана так, будто писал так, потому что заплатили написать её тем, кто может вообще не будет смотреть, развлекаться будут. Но они хотели именно играть. Ты же явно просто хочешь сыграть, как написано.
  - Н-но мы так всегда играли, - произнёс он так, будто ошарашенный.
  - Потому что там думали о лучшем. А вот как они дошли до этого, я бы хотела узнать.
  Режиссёр замолчала, посмотрев на Стаса и Настю, как и все остальные. А они, похоже, сами не знали, что сказать. Просто переглянулись. Но наконец они решились.
  - Мы, - начал Стас, - просто попросили нашего друга помочь улучшить нашу игру.
  - Друга? Кто же это такой хороший выдумщик у вас?
  Стас хотел продолжить, сказать что-то, но ему не дали. Точнее Снежана вскочила со своего места и громко и не стесняясь произнесла:
  - Это я.
  Режиссёр повернула голову в её сторону и внимательно глянула на Снежану.
  - А, стоило догадаться, ты мне помогла несколько раз сделать сцены лучше.
  - Я сценарист "Потаённого уголка", школьного театра, я сразу заметила проблемы этого сценария, когда прочитала его.
  - Вот как, - задумчиво произнесла режиссёр, продолжая изучающе глядеть на Снежану. - А у тебя есть время после окончания репетиции?
  - Да, - слегка задумавшись, ответила Снежана.
  - Тогда я могу поговорить с тобой в своём кабинете?
  Снежана не сразу ответила, глянула непонимающе, на нас, а потом перевела свой взгляд на сцену, внимательно, задумчиво, глядя туда. И я посмотрел, сразу поняв, кто так приковал её взгляд. Стоявшая там Настя просто улыбнулась ей, кивнув.
  - Я согласна.
  
  - Я был готов его прибить! - сказал я-то, что было у меня в голове, когда тот парень стоял на сцене и говорил такие слова о Насте и Стасе.
  - И я благодарна тебе. И спасибо, что сдержался.
  Я и Настя шли по коридору за сценой после окончания репетиции. Хотя сегодня она закончилась ну очень быстро, почти сразу после разговора режиссёра со Снежаной, так что они, наверное, сидели сейчас в кабинете, куда ушли сразу после окончания. Режиссёр явно не выдержала. Она и сказала всем, что ей надо идти и сделать сценарий лучше сейчас и завтра всё показать. Не знаю, выйдет ли у них, но Снежана, как я видел, была очень довольна её предложением и лучилась энтузиазмом. Она явно непросто так взяла сценарий и смотрела репетицию, слушая режиссёра.
  - Ну да, нас бы тогда выгнали. И Снежану бы не пригласили.
  Я почесал затылок, одновременно и веря в свои слова, и не радуясь, что так не и вышло. Но об этом говорить не стал.
  - В этом переходе ты встретил того мальчика? - спросила Настя, остановившись возле того самого перехода между двумя коридорами. Про него я рассказал, когда рассказывал, как познакомился с Андреем.
  - Да, возле этих дверей он стоял, и именно там я увидел тот скелет.
  - Скелет... хотела бы и я его увидеть.
  - Вот забей, знаю я тебя. - Это точно, она была той ещё балбесиной, мало ли что. Но она продолжила, но уже о другом:
  - Значит, там может быть его мама? Или сведения о ней.
  - Не выдумывай, - попросил я. - Мы даже не знаем, кто его мама. Да и не спрашивал я об этом.
  Я просто махнул рукой, отгоняя её от мыслей о его маме и о том, почему не узнал о ней. Не говорить же, что просто не стал в это лезть, особенно после скелета. Особенно лучше об этом не говорить.
  - А вдруг она важная шишка и знает о театре больше? - воодушевленно произнесла она. - А может она главная у тех, кто делает для спектакля разный реквизит и сейчас занята этим? Помнишь, ты говорил, чем она может заниматься. Значит Влад знает её.
  Она вела себя как детектив, поглаживая задумчиво подбородок, её, похоже, было не остановить. И ладно, хоть о другом думает. Но Настю надо было остановить, а то если вовремя не остановится сама, боюсь, понесёт. И про то что Влада может знать, она верно сказала, он сейчас ходит туда, где делают реквизиты, и мог встретить её. Об этом я подумал, но видимся мы теперь не много, а когда едем в автобусе, я не решаюсь об этом ему сказать при всех, а то мало ли. Так что мысль об этом я выбросил из головы.
  Чтобы не дать ей развить эти мысли, я схватил её руку и потянул за собой. Она стала возмущаться, что я не даю ей подумать, но быстро выкинула это из головы и молча пошла за мной, решив, что ей стоит поговорить об этом с Андреем. Надеюсь, её желание узнать про его маму, не понесёт паренька в какие-нибудь не очень мысли. И про тот случай со скелетом она спрашивать не станет.
  Думая о том, как может пройти эта встреча, мы подошли к дверям комнаты для гостей, и остановившись, я повернулся к Насте.
  - Так, ладно, я ничего говорить тебе не собираюсь, просто, сидим, общаемся и ждём Снежану.
  - Я знаю, - ответила она уверенно, кивнув.
  Я не стал ей говорить, как себя вести, что говорить и всякое такое. Зачем? Мы не в фильмах, где, тем более, когда об этом начинают трындеть, всё оборачивается не очень. Так что я просто кивнул ей и открыл дверь.
  Андрей уже находился здесь, сидя за столом, катая по нему что-то круглое. Услышав, как открылась дверь, он бросил этим заниматься и повернулся, удивлённо глядя на меня.
  - Ты сегодня рано.
  - Нас отпустили, режиссёр пошла к себе в кабинет.
  - Да, так рано?
  Отвечать я уже не стал, прошёл дальше, отходя в сторону и пропустил Настю. Она осторожно зашла, глядя по сторонам, изучая новую для неё комнату, что-то хотела сказать мне, подняв руку, чтобы указать, но её взгляд зацепился за Андрея, и она спрятала руки за спину, улыбнувшись ему как мама ребёнку. Я собирался её представить, но они опередили меня.
  - Настя, - сказала она с улыбкой.
  - А кто она? - спросил он озадачено.
  "Надо было самому", - подумал я, глянув на них косым взглядом.
  - Она главная актриса в новом спектакле...
  - Его девушка, - просто заявила она.
  - Я бы и мог это и сам сказать.
  - Мог, - кивнула она. - Как и я.
  - Она будет теперь сюда приходить? - Андрей указал на неё пальцем.
  - Только сегодня, репетиция быстро закончилась. Давай садись, не стой, - сказал я ей.
  Я указал ей на диван, хотя она чуть не села на свободный стул рядом с Андреем, но я её остановил. Пускай уж лучше со мной сидит. Мы прошли ближе к окну и сели, она прижала колени друг к другу и положила на них руки, приняв невинный вид. Я просто уселся и посмотрел на Андрея.
  - Ой, вы рано, а я ещё чаю не согрел! - обеспокоено сказал он и вскочил, рванув к чайнику.
  - Да ладно...
  - Чай я бы попила, - услышали мы голос Насти.
  Ну да, лучше пускай она первой говорит. Останавливать я его не стал, он всё равно уже включил чайник, вытащил три пакетика заварки и ринулся к холодильнику, доставая сладкое, как и пластиковые кружки. Он быстро разложил всё на столе, и взял разогревший воду чайник, разлив горячей воды по стаканчикам.
  - Вот, - он положил чай возле нас и пододвинул аккуратно стаканчики и тарелки со сладким. - Вода горячая, так что осторожнее.
  - Вижу. - Настя взяла пакетик заварки и опустила в стаканчик, смотря как вода окрашивается.
  - Я бы раньше всё приготовил, но не думал, что так рано придёшь.
  - Мы и сами. - Я тоже стал заваривать себе чай. - Но режиссёр пригласила нашего сценариста к себе и сейчас думают, как улучшить сценарий.
  - Вашего?
  - Да, из нашего школьного театра.
  - Снежана крутой сценарист, - вставила своё слово Настя. - Она помогла улучшить наши роли, и режиссёр это заметила на фоне игры по сценарию.
  - Сейчас переделывает всё, она может.
  - Всего не будет, она понимает, что за этот спектакль и сценарий платит государство, тут надо осторожнее.
  - Да, она это понимает.
  Андрей и Настя болтали как знакомые, давно знающие друг друга, хотя нечего удивляться, и мы без проблем разболтались. И он явно или давно прошёл тот период, когда с девчонкой стесняешься поговорить, или всё только впереди. Но думать об это смысла не имело.
  Я отложил пакетик чая и придвинул себе поближе сладкое. Это было пирожное со сливочным кремом в середине, а его покрывал сверху и снизу шоколадный бисквит. А сверху всё это тонкая, из лесных ягод, начинка, и всё это выглядело очень вкусно. У Насти было своя пирогенная, не менее вкусная на вид, но она его не ела, дуя на чай, охлаждая. Так же поступил и я.
  - Значит вы собираетесь спектакль под себя переделать?
  - Тут скорей режиссёр под свои вкусы переделает. - Я посмеялся своей шутке.
  - Просто улучшить - сказала Настя, проигнорировав мою шутку. - Переделывать Снежа не будет, только улучшит, внесёт новые движения и эмоции на фоне сценарных. Они ведь там бедные.
  - Всё, ради того, чтобы не показывать унылость, - подытожил Андрей.
  - Тебя тоже пригласят, так что увидишь нашу работу.
  Торжество в голосе Насти было неописуемым, она не сомневалась в Снежане, верила в улучшения. Но дальше разговор прервался, мы принялись за свои пирожные.
  Умело орудуя ложкой, мы съедали кусочек за кусочком, запивая остывшим чаем. Было вкусно, так что мы наслаждались. Но тишина продолжалась не долго, доев своё первым, Андрей сказал:
  - Меня уже пригласили, так что обязательно увижу.
  - О, молодец!
  - Не сомневаюсь, будет хорошо.
  - Спасибо.
  Я доел быстрее, Настя не спеши, болтала с Андреем о всяком разном, особенно театре, а он без проблем отвечал. Он знал много о этом театре, и не знаю, потому что проводил здесь много времени и успел обо всём узнать, а может сидя тут расспросил актёров, но говорил он с Настей без проблем, даже вставлял свои темы, так что они быстро нашли общий разговор, на который другие просто махнули бы рукой, не зная, что сказать. Даже я не влезал в их беседу, рассевшись на диване и посматривая на них.
  - Ха-ха, а он многое про этот театр знает, - сказала Настя весело.
  - Сиди ты столько времени тут, сама бы сейчас купалась в информации о театре.
  - Кстати! - воскликнула она. - Мне Сергей рассказал, как познакомился с тобой.
  - Вот про это можешь не говорить.
  Я догадывался, о чём она сейчас начнёт, надо было об этом сказать у дверей, чтобы молчала. А я, эх, опоздал. Она меня не послушала и стала и дальше расспрашивать его о том, что он там делал, он сказал, что надеялся, что там будет мама, ведь раньше она туда приходила посидеть с ним, и теперь ждет его, но он давно уже там не видел маму.
  - А почему туда?
  - Там много её вещей лежит, она их сделала. Она любила реквизиты делать и показывать их мне, как игрушки.
  - Любила делать... - ахнула она. Не знаю, что Настя в своей голове представила, но боюсь, ничего хорошего. Но она продолжила.
  - Это значит, тот скелет не просто так напугал Сергея. - То, что она брякнула эту чушь, я уже не стал бы говорить ей. А зря.
  - Не просто так. - Улыбаясь как-то чересчур искренне, при этом глянув на меня с усмешкой.
  Вот блин, и чего он подумал там? Явно ничего хорошего обо мне, что я рассказал!
  А вот Настю уже полностью охватила радость, что слышит что-то новое обо мне, она даже стала расспрашивать дальше, а Андрей и не думал скрытничать, балаболя своё: сперва он рассказал о скелете, что мама его придумала именно пугать зрителей, даже пускай для совсем не пугающего спектакля, а романтического. Она просто хотела добавить эмоций в сердца зрителей. Я уже был рад, что он не рассказывает о том, что было, когда я открыл дверь, но и тут я услышал с его усмешкой, что скелет до сих пор пугает, что он и увидел, когда я открыл дверь.
  - Стой-стой, не продолжай. - Остановил я его, замахав руками.
  Он явно услышал меня, глянув в мою сторону, и замолчал. Но вот Настю эта тема захватила, она продолжила о своём, встав и гордо произнеся, что-то уже решив.
  - Это всё очень интересно! Отведите меня туда.
  Сказав эти слова, она посмотрела сперва на Андрея, который аж открыл рот, не зная, что ответить. А затем перевела свой взгляд на меня, заморгав удивлённо и с надеждой. И что ей ответить? Забить на всё и повести туда? Я конечно мог, но всё-таки мою голову не покидала дурацкая мысль, что призрак всё-таки есть и, если туда зайти, можно дать ему свободу. И что если так? Стоило сперва спросить режиссёра. Но понимая, что так только могу Насте всё обломать, и вызвать её недовольство, что разрушит отношения с ней, я посмотрел на Андрея. Ну да, чего и стоило ожидать, сейчас он просто удивлённо смотрел на меня. Ответа у него искать не надо - бесполезно.
  Так что я снова посмотрел на Настю, уже зная ответ.
  - Хорошо.
  Хотя он был противоположным, это я не смог иначе ответить.
  Услышав это, она подпрыгнула, ликующе вскинув вверх руки от счастья. Мой ответ её только обрадовать, а вот я на Настю уныло посмотрел. Она была счастлива, а вот я не знал, что делать, и потому опять глянул, увидев, что он просто кивнул. Надеюсь не потому, что, глядя на меня, он иначе ответить не мог. Тогда будет грустно.
  - Ладно, пошлите. - Решил я, вставая.
  Я надеялся, всё будет хорошо, и решил, что, если что не тат пойдёт, важнее всего Настя, я её защищу и она должна успеть сбежать. Хотя, как?
  - Я сейчас просто скажу, - тихо начал я, подбирая слова, когда дверь закрылась, а Андрей пошёл вперёд. - Когда я открою дверь, стой у меня за спиной, будь осторожна и внимательна, и, если что, беги к сцене. Поняла?
  - Ты напуган? - удивилась она, глянув на меня. Да что такое?!
  - Я о тебе беспокоюсь!.. - сказал я громче и сразу заткнулся, когда Андрей удивлённо посмотрел на нас.
  - Хорошо. - Настя сделала важное лицо и кивнула.
  Отвечать я уже не стал, какой в этом был смысл? Тем более мы уже пришли. Когда мы свернули, то увидели стоящего у дверей Андрея, который просто смотрел на нас. Не знаю, какие он испытывал сейчас эмоции, рад был, что он наконец попадёт в эту комнату с кем-то и своё узнает, что хотел, а может был напуган, но не показывал это, скрывая за серьёзным лицом. А может плевал он, тут хотела побывать Настя. Не знаю и гадать не хотел.
  Подойдя ближе, я просто посмотрел на знакомую дверь, которая никак не изменилась.
  - А как её откроем? Она закрытая? - спросила Настя.
  - Её не закрывают уже давно, как мама ушла на другую должность, решили, охранников много, за сцену не пролезу, да и вещи там старые, чисто посмотреть. А мама больше сюда не заходила, - сказал он, понизив голос, став грустным.
  - Может, она там что-то оставила?
  Этот вопрос Насти был правильным, там можно было найти что-нибудь, только о чём она думает? Но я не стал об этом думать, прекрасно их слыша, ни о чём не думая, я смотрел на дверь, простую, чистую, без пылинок, кем-то явно отмытую, с простой надписью "склад". На котором скелет. Хотя липовый. Но эта дверь скрывала тайну, пускай я и так мог узнать получше об этом, спроси кого-нибудь из театра про маму Андрея, но влезать и что этакое слышать не хотелось.
  Но вот я здесь и теперь уже ничего не исправишь, не уйдёшь, и уходить смысла не было. Надо всё решить сейчас.
  - Значит на складе всё, что делали для спектаклей?
  - Нет, - ответил мне Андрей, тоже глянув на дверь, - там можно было посидеть с мамой, но места для всяких столов, кресел, не так много, их держат уже в другом месте. Это для мелких.
  - Ясно. А что там лежит?
  - Кроме скелета...
  - Откроем - посмотрим, - сказал я, отсекая нас от разных мыслей, которые могут возникнуть, если услышим то, что не предназначено нашим ушам. Так я подумал, и сразу решил, что нам это не надо.
  Хотя всё же спросил.
  - Но ничего опасного там нет?
  - Опасного? Там разве что похожее на опасное была всякая бутафория с закосом под нехорошее, но мало, такие истории тут не ставят особо.
  - На этом спасибо, - прошептал я, сжав кулаки.
  - А одежды там нет? - спросила Настя, глянув на него из-за моего плеча.
  - Нет, костюмы там не держат.
  - Жаль, - понизив разочаровано голос, ответила она.
  - Это просто склад всякой мелочи, там ничего такого нет. Давайте пойдёмте.
  Я сказал это серьёзно, настраивая себя на решительность. Выходило это, ну, как выходило, большего я сделать не мог. Хотя нет, я попросил их встать за моей спиной, и хоть я не знал, побежит ли Андрей, если вдруг что, но для меня главной была сейчас Настя. Они отошли немного назад, их я не видел, хотя услышал вздох Насти. Не испуганный, не тяжёлый, а простой, успокаивающий себя. Но что там было у них, не моё дело, после встречи с тем парнем в прошлом месяце и тренировок, я был более собран и решителен, я не хотел больше так облажаться.
  - Андрей, подержишь двери, чтобы свет на склад попадал?
  - Хорошо, - спокойно ответил он.
  - А ты, Настя... пока не заходи, хорошо? Я осмотрюсь.
  - Я... Хорошо, - не сразу, но когда я посмотрел на неё, согласилась.
  Надеясь, что послушается, я решил, что моё дело на этом закрыто, и я наконец подошёл к двери. За ней было тихо, я не слышал ни единого звука, и скорей всего очень темно. Надо было бы где-нибудь взять фонарик, а то там, наверное, как ночью, но тут уж не повезло, будем так.
  - Лишь мёртвые с косами стоят, - прошептал голос, когда я потянулся к ручке, и моё рука замерла.
  - Настя! Молчи лучше, - резко повернувшись, крикнул я.
  - Я больше не буду - извиняясь, ответила она. - Просто подумала, вдруг голос напугает того, кто там прячется.
  - Прячется? - удивился Андрей, хотя мы внимания не обратили.
  - Просто стой, дай мне открыть, - заявил я, повернувшись.
  Хотелось поскорее заглянуть, но вот так давали, надо было на всё махнуть рукой и продолжать. Так я и сделаю, как говорят, волков бояться...
  Наконец собравшись, я положил руку на дверную ручку и нажал на неё. Она неспешно стала опускаться. Медленно, без криков из комнаты и за спиной, я нажимал на неё, не зная, что будет дальше. Надо было просто всё сделать прямо сейчас.
  - Сергей? - раздался голос снизу, привлекший меня. Я опустил взгляд и увидел стоявшего рядом со мной Андрея.
  - Да?
  - Дверь. Ты опустил ручку, но так и не открыл.
  Я посмотрел на дверь, ручку, которую держал в руках, и понял, что, окунувшись в свои мысли, я совсем забыл о ней. Это было каким-то идиотизмом, я совсем не следил за дверью, и даже если бы открыл её, мог забыть про комнату и что там. Я решил взять себя в руки и сделать всё как надо. Попросив Андрея отойти и проследив за этим, я наконец открыл дверь.
  Всё там было, как и тогда, темно как ночью, света эта комната не видела давно, были только виден длинный стол и стоящие на нём какие-то вещи, а на нас смотрела словно бы стараясь испугать фигура с костями и лысым черепом, зато светящимися глазами. Тот самый скелет. И в этот момент я услышал испуганный голос, который заставил меня закрыть дверь.
  - Ты чего? - спросил я, глядя на Настю.
  - Тот скелет... страшный.
  - Он не настоящий, я уверен в этом, - сказал ей Андрей.
  Не настоящий, значит, но помню в фильмах такие не живые вещи потом устраивали то ещё... Блин, о чём я думаю!
  Закрыв свою голову от мыслей, я решительно схватился за ручку и не думая, но внимательно смотря вперёд, распахнул дверь. И снова эта комната, и снова этот скелет, который стоял, повёрнутый спиной к столу, и без губ, с одними зубами, смотрел светящимися глазами на нас.
  Я больше не двигался, стойко стоял, держа спину прямо, и глядя ему в глаза, словно собирался устроить войну. А ещё схватившись за дверные косяки так, чтобы никого не пропустить и не выпустить. Моему взгляду, благодаря тому, что не закрывал двери и льющемуся из перехода свету, была видна комната лучше. Я мог видеть, что на столе лежали открытые коробки и валялись, и стояли какие-то мелкие вещи; за столом стоял длинный, на всю стену, шкаф; слева я мог разглядеть кресло, на котором сейчас никто не сидел, но я взял это на заметку. В остальном эта комната была свободна от людей и пуста, если не считать вещи на столе, ничего, кроме скелета, тут интересного не было. Но это на первый взгляд...
  - Ты будешь заходить? - раздался голос снизу, и опустив голову, я увидел стоявшего у меня под правой рукой Андрея. - А то я тогда пройду, а то стоим.
  - Стой... - я собирался его схватить, не дать этого совершить, но, когда моя рука резко опустилась, а пальцы собирались схватить его одежду, там никого уже не было.
  Андрей зашёл в комнату и без задней мысли о призраках и чём-то таком, не оглянувшись, повернув направо и прильнув к стене. Раздались удары, будто кто-то прыгает, и зажегся на потолке свет, осветив пустую комнату. Ничего в ней такого.
  - Можете войти, - выглянув из-за стены, сказал нам Андрей, и повернувшись, пошёл влево.
  - Тут ничего опасно нет, и призрака, - сказала выглянувшая у меня из-за плеча Настя. - А скелет интересный!
  И согнувшись, прошмыгнула у меня под левой рукой, подойдя к скелету. Они не боялись, для них это была обычная комната, и о моей просьбе быть осторожнее и бежать, они забили - обычная комната.
  - Это не настоящий скелет, его собрали из дерева, а потом перекрасили.
  - Мама, когда его придумывала, очень старалась, - сказал Андрей, что-то ища на столе рядом с креслом. - Меня сюда она ещё приводила, только рассказала, что денег тогда было не столько, а хотелось сделать красиво. Так что она придумала деревянный скелет, который можно покрасить в нужный цвет.
  - Хорошо придумано, она молодец.
  - Да, молодец, - как-то разочаровано сказал он, опустив руки, а затем сев в кресло.
  Они чувствовали себя явно как дома, ничего их не пугало, вон как Настя глядела с любопытством на скелет, тут только я явно вёл себя как дурак, и с этим надо было покончить как можно скорее. Так что я опустил руки и зашел. И встав возле Насти, я повертел головой, видя то, что и до этого: стол, заставленный открытыми коробками, в которых лежали то какие-то деревянные и металлические вещи, похоже, придуманные разными людьми и сделанные тоже разными, судя по качеству. Они же лежали и стояли на столе, особенно выделялись деревянные кружки и тарелки, взятые, судя по всему, для какой-то средневековой постановки или похожему. Обоев на стенах не было, просто стена, как и не было люстры, просто прикрученная лампочка. В шкафу на полках, судя по прозрачным дверцам, лежали вещи тоже из спектаклей, или с помощью которых их делали. Ну и кресло, на котором сидел Андрей.
  - И что тут должно быть?
  - Ничего, - только ответил он.
  Больше не думая о всякой ерунде, я подошёл к нему, глянув на стол, где он рылся. Там ничего не было. Но он продолжил, когда я хотел задать новый вопрос.
  - До того, как маму перевели на новую должность, которую она очень сильно хотела, и после того, как отец бросил её, мы часто сидели тут и болтали, весело проводя время. Но с новой работой она уже редко тут бывала, я её видел только дома после работы, в остальное время она была занята, а дома никого не было, там я не мог сидеть, вот и был тут.
  Я сейчас понял, что сильно ступил, подумав, что зря явно решил, что она умерла и теперь призрак. Дурак! Пора менять свои взгляды, а то с прошлого года как дурак веду себя, воображая всякое!
  - Я думал, она могла что-то оставить для меня тут... но нет.
  Я понимал, о чём он, ему хотелось что-то получить от неё, найти, но нет. Не знаю, кто она, но вдруг он мог быть прав, ему не хотелось сидеть так, непонятно с кем, он хотел быть с мамой, тем более отец их бросил, а значит, другого близкого человека не осталось. Но как-то так. Зря пошли сюда, только испортили ребёнку настроение.
  Хотелось спросить, конечно, кто его мама, но сейчас... Да и не успел, я услышал зовущий нас из коридора голос Насти недалеко.
  - Ладно, пошлите, а то зовут.
  
  Глава 5
  
  Погодка сегодня была безрадостной. Я глянул вверх, на закрывшие летнее небо черные тучи, и был очень рад, что дождя не было, а зонтик я сегодня не использовал и просто таскал с собой. Не хотелось такого же, как прошлый раз, когда выходишь на улицу - а там по тебе хлещет ад из воды с неба. Но погода была тёплая, можно свободно ходить в майке и не чувствовать приятную прохладу вместо летней жары, а главное, не укрываться от ливня, думая, что смоет.
  Всё было хорошо, но надолго ли?
  Хотя зонтик я с собой сегодня прихватил, эт да. А вот брат и сестра, не думая, надели свои дождевики, правда на голову капюшон не натягивали, только Стас надел серую кепку с белыми буквами и сейчас смотрел на надписи, говоривших о театре на здании, где они будут выступать. Он укрылся заранее.
  И они были настроены сражаться, ведь они знали, какое изменение должна внести режиссёр.
  А вот Снежана сегодня улыбалась, когда шла к театру, ведь она знала, что сегодня будет, а главное, что это она дала идеи, над которыми дума, пока шли репетиции. Об этом я подумал сразу, как она вошла в автобус и села на тоже место, забранное себе, и теперь я понимал, что с ней было - она просто думала над сценарием, и эти мысли нашли свою цель.
  Остальные тоже были в приподнятом настроении. Ксения видела настоящего режиссёра и перенимала к себе, как знания на уроках, её мастерство режиссёра, сегодня она даже расспрашивала Снежану, что она у неё спрашивала, чтобы изменить сценарий. Та без проблем отвечала, а её слушали. А Вика внимательно наблюдала за актёрами, перенимая у них опыт. Я её понимал, хотя не так внимательно глядел, зная, что сценарий был шероховатым и это помешает как следует сыграть. Хотя играли они по нему как надо. Ну а Влад... тут только он понимал, что делали мастера по созданию реквизитов, так что я мог заметить только его желание поскорее быть там, он даже перестал жаловаться, когда идёт с нами в театр.
  Как не странно, все были довольны, что сидели там.
  А вот мальчик Андрей так и сидел в комнате для гостей, ведь где его мама, мы так и не узнали. Хотя старались ли, тот ещё вопрос. Но вчера, когда появилась Снежана, мы, не слушая его, чтобы шли по домам, отвели его до комнаты для гостей, и я сказал ему, когда зашли, что приду сюда и завтра. Он был счастлив. А мне хотелось прийти со словами о его матери, а лучше с ней, но этого, к сожалению, сделать не мог.
  - Ладно, пойдёмте, сегодня спектакль должен измениться, - сказал нам Стас.
  - Думаешь режиссёр поймёт изменения? - Мы направились ко входу, и Ксения решила задать ему вопрос, хотя сразу добавила: - Хотя в ней я не сомневаюсь, голова у неё не только чтобы волосы носить.
  - Я не сомневаюсь, что Снежана дала ей правильные советы.
  - Спасибо, - сказала, кивнув, наша главная.
  Внутри всё было как обычно, только людей больше, и все они пришли хорошо провести своё время, в отличии от первого раза. Стас и Настя сняли свои дождевики, сложив их и взяв хорошенько в руки, всё равно ведь скоро положат в комнате для актёров, думать о них не надо. Остальные такого не надо было, особенно мне, так что я подошёл к знакомому охраннику, с которым познакомился недели две назад.
  - Здравствуйте, мы в театр, - предупредил я как обычно.
  Первый раз мы этого не делали, но нас предупредили поступать так, так что теперь я так и делал.
  - Привет, - поприветствовал он, как знакомого. - На второй этаж можно не подниматься, ваш режиссёр пробегала тут и сказала, что можете пройти через служебный вход, сегодня можно, там открыто.
  - Хорошо, - я кивнул и развернулся, пойдя к остальным, думая об услышанном.
  Чего это так? Раньше эти двери на первом этаже для нас были закрыты, а режиссёр ждала на месте и такого не предлагала, а сегодня для нас открыто запретное. Может нас уже считают частью этого театра? Или скорей она хочет всех видеть. Но думать об этом уже смысла не было, я подошёл к остальным.
  - Охранник сказал, что нам через служебный вход разрешили пройти.
  - Что? - сказали все разом.
  И что им ответить внятного? Но ничего я сказать не мог, стоило охранника расспросить. А я как обычно. Но понимая, что от меня ответа не услышат, мы пошли к нужным нам дверям. Стас и Настя что-то обсуждали связанное с театром, остальные шли молча, но все хотели поскорее узнать, что нас ждёт. Что-то подсказывало, что у режиссёра есть какие-то мысли по улучшению спектакля, и отличные, она просто так не пустила бы нас через служебный вход, она хотела поскорее обо всём сказать. А значит, сегодня будет сказано важное.
  Двери и правда были открыты, но отчего-то Стас и Настя нерешительно к ним подошли и глянули за них, будто чего-то опасались. Хотя не мне об этом говорить, сам недавно нормально зайти не мог, не я хоть один такой. Но они так поступали не долго, быстро открыли дверь и вошли, а мы за ними.
  Служебный вход пускал нас под зрительскими креслами. Здесь освещение было над дверью, не выключаемое, наверное, никогда. Впереди мы видели запертую дверь, которая скрывала что-то служебное, так что мы не стали задерживаться, а свернули на право. Хотя тут можно было на лево, разницы никакой.
  Через короткое время мы вышли к сцене, и увидели, что на своём месте, на первом ряду сидит режиссёр, просматривая какую-то стопку бумаг. Но нас она услышала сразу. Подняв голову, она глянула нас.
  - Добрый день, Настя, Стас, Снежана, Сергей. И остальные.
  Я понимал, откуда она знает первые три имени, но как там я оказался?! Не понимая этого, и гадая про себя, я просто пошёл дальше.
  - Юные актёры идите к себе, и скажите остальным прийти сюда, а другие садитесь на свои места.
  Всё ещё гадая, почему она назвала моё имя, совершенно этого не понимая, я прошёл на своё место на втором ряду и сел, положив сложенный зонтик на колени. Сейчас здесь было тихо, народу на сцене нет, остальные молчат, как и я. Влад нам помахал рукой и побежал на сцену, его ждало своё дело, которое нравилось, а меня там ждал мальчик, думая, наверное, как подать свои вкусности сегодня. Хотя каждый день это не шибко менялось, это уже я воображаю. В любом случае, я собирался сегодня к нему, да вот о его маме мне нечего сказать.
  Сжав зонтик, я уставился на сцену.
  Вскоре там стали появляться актёры. Первым появился тот парень-мальчик, поглаживая свою броскую футболку, будто она была чем-то важным, да и вышел он так важно, будто какой-то важный человек с самомнением. Но дойдя до своего места, поклонился режиссёру. Не знаю, какое у него сейчас мнение о ней было, но этот поклон выглядел как уважение к ней. За ним начали выходить и другие, среди которых были Настя и Сергей, а также их родители. Он был одет в тёмные брюки и пиджак, а она в длинное платье, закрывающее ноги. Они тоже поклонились, но просто приветствуя.
  Все были на месте.
  - Ну, вроде все на месте, - сказала режиссёр с удовольствием, и крепче сжав пальцами листы бумаги, счастливо произнесла: - Все внимание, сейчас я скажу важное. Я вчера поговорила со Снежаной, очень талантливым сценаристом из школьного театра, приглашённой сюда по просьбе родителей наших юных актёров, за что спасибо, и теперь у меня есть важные исправления к сценарию.
  Она подняла руку и показала всем листки бумаги.
  - Кто-то может сказать, что есть сценарий, он остаётся, диалоги там не меняются, но вот как их подавать, мы немного изменим. В лучшую сторону. А теперь все подойдите ко мне и возьмите изменения.
  Без вопросов актёры стали спускаться со сцены и подходить к режиссёру. Первым был тот парень-мальчик, сбежавший по лестнице и подлетевший к режиссёру, готовый хоть сейчас взяться за эти изменения. Похоже, вчерашние слова режиссёра на него очень сильно повлияли, и явно в лучшую сторону.
  За ним пошли родители наших юных актёров, а за ними остальные, и с каждым разом бумаг было всё меньше. А вот Стас и Настя остались на месте.
  - Вот и хорошо, - дождавшись, когда все соберутся на сцене, продолжила она. - Сегодня вы, кроме наших юных актёров, свободны, но ваша цель запомнить изменения и хорошо их отыграть дома, чтобы завтра тут сыграть. Может быть вы не стане эти изменения сразу запоминать, но постарайтесь их понять. А Стас и Настя и так всё хорошо знают, а раз у них главные роли, мы с ними и поработаем. Все поняли?
  Актёры согласно кивнули.
  
  Пускай слова режиссёра и не были чем-то грандиозным, просто констатация факта так, как надо, но они мне понравились. Самое главное, Настя и Стас услышали, что хотели, и теперь эта история изменится в лучшую сторону, правда сюжет оставят нетронутым, но тут и ладно. Главное добавят эмоции.
  Думая об этом, я шёл по коридору за сценой к гостевой комнате, естественно, чтобы встретиться с Андреем. Я уже не думал о его маме, как это было вчера, меня больше интересовала Настя и что происходило в театре со сценарием. А ещё её слова вчера на балконе, которые меня сильно удивили, что она устала. Скажем так, она не выглядела готовой упасть без сил, да и голос её не был полон грусти и отсутствия сил, она просто устала, она не привыкла к работе в настоящем театре, ещё не готова к этому, от того силы и покидали её. А я не знал, что делать. Я не забивал себе этим голову, сказав это, она сразу сжала пальцы в кулак и гордо произнесла, что это её не сломит, но как я понимал, это на неё давит.
  Но ничего сделать не мог. Сейчас она осталась со своим братом на сцене, чтобы отрепетировать их роли, их героев, раз они изменили игру по словам Снежаны, когда другим ещё только учить. И вот так сейчас проходило время репетиции, вот так.
  Но самое интересное, что режиссёр знала моё имя. Я даже не обратил внимание на то, что, отпустив актёров, она встала и повернулась, внимательно глянув на меня, и сказала, что я могу идти за сцену. Почему она об этом вспомнила, я не знал, но мне оставалось только взять свои вещи и пойти, куда она сказала.
  Я подошёл к двери и распахнул её, зайдя в комнату. Андрей сидел на своём месте, листая какой-то журнал, и когда он услышал меня, он сразу посмотрел в мою сторону, улыбаясь, и сразу отложил журнал и встал, повернувшись в мою сторону.
  - Ты сегодня рано, - сказал он.
  - Там у них свои дела.
  Сказав эти слова, я пошёл к своему мягкому месту на диване, а Андрей побежал к холодильнику, и затем, взяв пирожные, направился к чайнику.
  - У меня тут печеньки есть, после пирожных потом можно.
  Положив на стол пакетик с печеньем, он отдал мне и взял себе пластиковые стаканчики, а третий он сперва подержал у себя в руке, посматривая то на меня, то в сторону, а затем спросил:
  - Насти сегодня не будет?
  В его голосе звучал вопрос, но он и так знал мой ответ.
  - Режиссёр отпустила всех актёров, а её и брата оставила на сцене готовиться к спектаклю.
  - Ясно, - хоть и с горечью, но понимающе сказал он, отложив стаканчик в сторону.
  Больше он про неё не спрашивал, всё прекрасно понимая, да и в этот момент вскипятился чайник, и он налил горячей воды в стаканы, а затем положил туда чайные пакетики и разложил по тарелкам пирожные. Помешивая ложкой чай, он стал рассказывать, что тут видел вчера, после нашего ухода, интересное, и сегодня, с кем встретился, его удивил уходивший парень-школьник, который был очень доволен чем-то, я только посмеялся, услышав это и понимая, что с ним не так.
  - Вообще удивительно, что так рано все ушли и сегодня. Я понимаю, что летом спектаклей мало, но раньше кто-то был, а тут.
  - Хе-хе, сейчас короткий перерыв.
  Мы если и пили, и когда он проглатывал очередной кусочек, то продолжал говорить, теперь уже о разном. К примеру, его отругали, что он зачем-то лазил на склад, или как он увидел вчера нашего режиссёра стучащего по клавишам клавиатуры, совершенно не слушая других. Я догадывался, чем она так была увлечена, а Андрей лишь удивлённо смотрел на неё, не понимая, чем она занята. Я, смеясь, объяснил. Я его минут десять после чая ещё послушал, вставляя свои объяснения на то или иное, наверное, мы так просидели полчаса, когда Андрей снова начал про Настю, а я опять начал про изменения в сценарий, которая подсказала моя вчерашняя подруга, которая искала нас, а он кивал.
  - Ясно, значит одни остались работать, тяжело им с ней будет, - посмеялся он, и уже серьёзно добавил. - Я хоть и не видел режиссёрской работы, как там всё, но уверен, что будет хорошо. Их просто учат, как надо. Моя мама, когда придумывала реквизиты, говорила, что это не её работа, но если будет делать, то выйдет. И делала, она знает, как надо.
  Я в этот момент удивился, что он знает режиссёра и что поможет. А главное, я услышал что-то важное, что его мама знала и могла рассказать, что придаёт ей сил и позволяет работать дальше, это могло помочь Насте найти новых сил и привыкнуть к сцене. Об этом мне надо было узнать, я решил найти его маму или того, кто может об этом что-то знать.
  - Если хочешь, - я резко встал, удивив его, - можешь пойти со мной. Я кое-что должен узнать.
  
  - Вот и на месте, - неуверенно произнёс я, глядя на дверь, где сидели люди, придумывавшие реквизиты.
  Сейчас во мне было уже не так много уверенности, когда я стоял тут и смотрел на дверь, Влад чувствовал себя явно лучше, когда пришёл сюда, и, наверное, он сейчас сидел там, весело болтал о своём, обсуждая, что и как надо делать для спектакля, а я только помешаю.
  Андрей стоял рядом, смотря на меня снизу-вверх на меня, прочитать его мысли по лицу было сложно, он явно ждал меня.
  - Надо бы мне сперва постучаться.
  - Постучи. Или зачем ты тут?
  Я посмотрел вниз, увидев вопрос в глазах Андрея. И правда, зачем я тут стою.
  - Хотел бы я спросить... - Но сразу исправился, чтобы не казаться таким уж дураком. - Хотел вопрос задать.
  - Тогда стучи, тут некому с таким.
  Он был прав, это я сейчас чудил, но другого варианта не было. Я поднёс руку с сжатыми пальцами к двери, думая о том, что будет после этого и смогу ли я узнать, что мне надо о том, как хотеть работать, если сил нет. Это надо узнать для Насти, для её благополучия.
  С этой мысль о ней, я наконец постучался.
  Сперва я не услышал ничего, точнее, там раздавались какие-то неизвестные мне голоса, а после стука, они прекратились. Я мог понять, что там кто-то есть, но они совсем не ожидали кого-то, а это могло значить многое, и не значит, что хорошее.
  - Простите, мне надо у вас кое-что спросить, - снова постучав, громко спросил я.
  - Впервые слышим этот голос, - тоже громко ответил уже явно пятидесяти лет мужчина.
  - Да, знаю, я не из этого театра, нас пригласили... - подумав, сказал, вкладывая уверенности в слова, - узнать про ваш театр и двух наших актёров на вашу сцену.
  Надежда, что эти слова помогут, у меня была. Я надеялся на это. Но тут я услышал голос за дверью, такой знакомый и очень нужный мне.
  - Сергей, ты? Впустите его, он говорит правду, он со мной!
  Я услышал голос Влада за дверью и обрадовался, как не знаю кто, он был счастьем для меня, и я понял, что пришёл, когда надо, что не уйду без знаний. Он и правда стал тем, кто мне сейчас нужен, кто поможет. Дверной замок издал звук и передо мной встал мужчина в бело-синей рубашке с короткими рукавами, лет пятидесяти, с мускулами на руках и черными усами на морщинистом лице. Он глянул на меня/ потом на Андрея, и улыбнулся ему.
  - Рад видеть тебя не в комнате для гостей, и вижу с другом. Проходите.
  Похоже, у меня был ключ от этих дверей, ведь его мама работала здесь, а значит, они должны были знать его, а я забыл. А всё оказывалось таким простым!
  Но стараясь выкинуть это из головы, я пошёл в след за мужчиной и Андреем. Комната была хорошо освещена, и тут было убрано, а на длинном столе лежали листы бумаги формата А4, на которых можно было заметить рисунки и схемы будущих работ для театра, реквизитов. Там же лежали и карандаши, и линейки, а также прижимавшие к столу бумаги всякие инструменты. Также в комнате стояли шкафы со всякими техническими книгами и разные мелкие вещи, и сидевшие тут работники. А за столом сидел Виктор, который повернулся ко мне и махнул рукой, приветствуя.
  - Неожиданно тебя тут видеть, но я рад, - улыбнувшись, сказал он, и затем посмотрел на Андрея. - О, тот призрак, его я знаю.
  - Призрак?
  - Не обращай внимания, - сказал я ему хмуро.
  И направился к Владу. Он был весел при виде меня, смотря и улыбаясь, сидя на стуле, положив один локоть на спинку, а другую на стол, скрестив пальцы, выпрямив спину и сложив одну ногу на другую. Он чувствовал себя здесь уже своим. Хотя сколько он тут, это и не удивительно.
  - Здравствуйте, дядя Антон, - весело сказал Андрей, подойдя к открывшему нам дверь мужчине.
  - Привет, давно тебя тут не видел, несколько лет, хоть и не далеко друг от друга были. Подрос как!
  - Да, вот и подрос.
  - Хе-хе, тут ты прав.
  Мужчина дружески постучал его по плечу. Было видно, что они знали друг друга, что и не удивительно, его мама работала здесь. Удивительно, что он так долго здесь проработал и не ушёл в другое место, правда это означает, что здесь хорошее место.
  - Так чего ты тут?.. - спросил Влад.
  Дальше я дослушивать не стал, посмотрев на него.
  - И правда, интересно, чего он тут, а не изображает из себя призрака. - Влад заинтересовано указал на Андрея.
  - Это из-за меня он тут, - спокойно ответил я. - А вы что тут делаете?
  - Ответил, называется. - Мой друг посмеялся, склонив голову. Я его реакцию понимал, но вот так быстро отвечать не собирался, сперва хотелось услышать ответ на свой вопрос. Но тут он поднял голову. - Отвечу, а потом ты.
  Я кивнул.
  - Мы говорили о их работе, она очень интересная. Они только придумывают, всякие кресла там, столы и диваны берут, если есть, а то для некоторых историй сложно сделать. Но вот мелкие детали делают сами, а потом могут их добавить, так работает их театр, нашему сложно что-то показать тут.
  - А что хочешь ты?
  - Я? Хотелось бы больше денег, тогда можно было бы что-то качественное вытащить на сцену. Но увы. Вот только мне нравится их работа, тут круто.
  - Нравится работа... - пробормотал я. - Ладно, теперь мои слова, они как раз связаны с этим.
  - О чём ты?
  - Здесь работает женщина? - Ответ на этот вопрос меня больше всего и интересовал
  - Женщина? Тебе одной Насти должно хватать, а тебя вон как разнесло.
  - Ты на вопрос сперва ответь, - не выдержал я, произнеся серьёзнее.
  - Женщина, значит... - он ненадолго задумался, потом осмотрел комнату, и ответил: - Знаешь, была, но сейчас тут два человека, из тех, кто работает, но есть третья, и она женщина. Хотя сейчас её нет.
  И хоть я услышал то, что хотел, ведь я нашёл её, но вот ответ Влада меня не порадовал. Я снова осмотрел комнату, останавливая свой взгляд на мужике, с которым весело разговаривал Андрей, затем глянул в сторону стола, за которым сидел сорока летний мужчина без волос и в очках, сейчас смотревший в лист бумаги, держа карандаш между пальцев, а вот женщины среди них не было. Мужчина за столом, похоже, почувствовал мой взгляд, посмотрев на меня черными глазами, которые виднелись за диоптриями.
  - Можешь спрашивать меня, друг Влада, - снимая очки и кладя их на стол, сказал мужчина за столом.
  - А... извините, я просто осматривал комнату, искал женщину.
  - Валентина Никифоровна ушла вниз, хочет узнать о том, как будут разрабатывать вещи для будущего спектакля, - спокойно ответил он.
  Валентина Никифоровна, значит. Услышав наконец её имя, я был доволен, похоже, я узнал главное. Но оставались ещё непонятные вещи, которые я не мог связать со словами Андрея. Думая над этим, я отвлёкся на это, когда опять услышал голос того мужика.
  - Она сейчас погружена в свою работу и занята ей, превосходит нас обоих, окунаясь с головой. Нам бы так, перед глазами так и проплывают годы тут до неё.
  В моей голове сразу пронеслась мысль, что именно ради этого я пришёл сюда, именно то, как она может так работать, и заставило меня прийти. Похоже, я и правда нашёл маму Андрея, как же круто! Я должен был остаться тут и всё узнать, но сперва...
  - Простите, а она говорила, как погружается так в работу?
  - Хм, это было давно, но мы разные люди, у каждого своё, могу сказать, что не запоминали.
  Значит тут полный облом, от них я ничего не узнаю, мне оставалось только дождаться ту женщину, и сколько её не будет, я не знал, она могла задержаться и до вечера, но мне уже везло, так что стоило попробовать.
  Я осмотрелся, ища место, где можно сесть, и приметил три свободных стула, одно из которых можно было использовать для себя, как раз рядом с Владом, но тут мужчина за столом снова заговорил:
  - Вот и она.
  В этот момент дверь как раз открылась, и я увидел женщину пятидесяти лет, с чёрными длинными волосами, вошедшую в комнату.
  - Все работают лучше, чем обычно, теперь я уверена, что к середине агуста всё будет.
  Сперва она заметила меня, прекратила говорить, сосредоточив взгляд на мне, ничего не понимая, явно хотела увидеть что-то другое, а затем перевела свой взгляд на Андрея, и улыбнулась ему, узнав.
  - Привет, Андрей, уже давно тебя тут не видела, вырос.
  Эти её слова прозвучали как гром среди ясного неба, ещё и сильный грохот услышал. Она не была его мамой. Это подтвердил и Андрей.
  - Здравствуйте, - официально сказал он.
  - А что вы здесь делаете?
  Когда она это спросила, стоило ответить, но я потерял дар речи и просто тупо смотрел на неё, не зная, что ответить. И так бы и стоял, если бы мужчина за столом не увидел это и не сказал:
  - Вот этот парень пришёл к тебе, - он указал на меня. - Он хотел узнать, как ты работаешь.
  - Работаю? - удивилась она. - Давно это было, сейчас я слова точно не вспомню.
  - Если хочешь, налей себе чаю и посиди, подумай.
  - Подумай... - задумчиво сказала она. - Тогда подождите, я сварю для себя чаю и попробую. Я сейчас.
  И она обошла стол, подойдя к электрическому чайнику, а я не знал, что будет и как быть.
  
  * * *
  
  Дождь сегодня не пошёл и тучи разошлись, солнце ярко блистало у крыши соседнего дома и в середине дня я сидел на балконе, глядя на чистое небо. Вскоре после того разговора, где придумывали реквизиты, мы ушли домой, репетиция для Насти и Стаса закончилась именно тогда, причём хорошо, и они ждали нас в комнате для гостей, причём Настя взяла чай и печенье, а Андрей, когда мы вернулись, возражать не стал, только присел вместе со мной за стол и стал с ними разговаривать. Где-то в этом разговоре Настя спросила меня, где мы были, пришлось ответить, что я расскажу ей об этом в шесть вечера, а пока не стоит. Я до сих пор был расстроен, что та женщина не мама Андрея, и её рассказ был не полным, так что я хотел обдумать её слова, чтобы выдать Насти.
  Вот я теперь и сидел тут. Мой телефон показывал уже шесть часов вечера и одну минуту, её ещё не было, а я, просто отдыхая, окончательно обдумывал свои слова и был полностью готов. Хотя в них не было ничего такого.
  Мимо моего балкона пролетел на крышу голубь, он занят своим, а мне надо быть готовым к своему. Собирался, чтобы быть готовым, но в этот момент я услышал, как открылась дверная сетка соседнего балкона, и я встал, положив руки на перила.
  - А вот и я! - весело произнесла Настя, посмотрев на меня.
  - Что случилось?
  - Случилось? - удивилась она.
  - Прости, перегибаю, ты на минуту только задержалась.
  - А, ха-ха, просто с родителями поужинала немного, только освободилась. Ты давно тут?
  Я без проблем рассказал ей, сколько тут сижу и чем занимался, и сказал, что ничего плохого в этом, ещё отдыхал. Выслушав меня, она села на своё место, а я последовал её примеру.
  - Вот и хорошо. Я хотела пораньше, но не смогла, - с грустью произнесла она.
  - Я бы и дольше подождал, не проблема.
  Сказав эти простые слова, я искренне в них был уверен, не соврал. И хоть я её не видел, я знал, что она верила мне, пускай не сказала ни одного слова. Я просто верил в это. Но наконец она сказала, ради чего мы тут собрались:
  - Где ты был сегодня?
  - Я... хотел узнать кое что для тебя, где реквизиты придумывают, и увидеть маму Андрея, спросить её кое о чём. Но как-то так.
  - А что с ней?
  - Что с ней... - задумчиво ответил я, не зная, что ответить. - Раньше она работала там и много болтала со своим сыном, а теперь он больше сидит в комнате для гостей или с какими-нибудь актёрами, а её нет. Где она теперь, я не понимаю.
  - А как её зовут?
  - Тут уже я виноват, туплю, так и не узнал.
  На этот вопрос я ответил с глупой улыбкой, понимая, что туплю. Но это уже моя проблема. И я уже, до её появления кое-что решил.
  - Но я узнаю кто она и где. Я хочу об этом узнать.
  - Тогда постарайся. - Я понимал по её голосу, что она сейчас ласково улыбается, веря моим словам. Но через секунды она озадачено спросила. - А что ты хотел спросить?
  - А, это, ради чего и шёл. Помнишь ты говорила, что устаёшь в этом театре, тебе не привычно?
  - А, это, на меня тогда что-то накатило, наверное, - хихикнула она.
  - Ну не знаю, ты тогда выглядела уставшей. Но я запомнил твои слова, а Андрей сказал, что его мама бывало сильно уставала от работы, но знала, как это исправить. Потому я её искал, хотел узнать.
  - И что ты узнал?
  Вскочив со своего места, я слышал, она прильнула к перилам, как и я. Она с нескрываем ожиданием смотрела на меня. Ничего не оставалось, как рассказать, что женщина, которая сейчас работает на месте мамы Андрея, была с ней не долго и было это несколько лет назад, она не помнит толком её слова, но та рассказала ей, и теперь она делает всё уже на автомате. Главное, когда устаёшь от работы, работать больше и доводить всё до конца, а там уже отдыхать. Это выматывает, но так всегда хоть заканчивает.
  - Звучит странно и тяжело, - задумчиво ответила Настя. - Но это надо попробовать. Знать бы только больше.
  Знать бы, это да, но для этого мне надо было найти маму Андрея. Я видел, она задумчиво смотрела на улицу, обдумывая мои слова. Мы не знали всего, а это значит, мне надо найти её.
  Я посмотрел на улицу, решая, как поступлю дальше.
  
  Глава 6
  
  И снова началась новая неделя, хотя зачем я хожу... Хотя ради Насти, это да, но делаю я тут, скажем так, ничего. Даже мои друзья нашли для себя что-то, даже Влад, и теперь радостно ради этого ходили. А я только поддержать Настю и посидеть потом с пареньком, которого принимал за призрак. Не особо это, но хоть пирожные хорошие. И то прошлая неделя прошла была без него.
  Потому что режиссёр сказала, что он уехал в деревню к бабушке до конца недели и пока к нему можно не ходить. Задаваться вопросы, откуда она об этом знает и почему сказал ей, смысла не имеет, но вот сегодня его не будет тут. Так что расспросить его о маме и её методе работы я не мог, оттого сказанные Насте на балконе слова так и остались словами, пускай она и пыталась как-то, вспоминая их, работать на сцене, но увы, не понимала, как.
  Зато репетиции прям полетели, стали интереснее, казалось, сами актёры втянулись, стали с большим энтузиазмом играть, а не просто ходить на работу, обновлённый сценарий их прям затягивал. Даже тот парень-школьник втянулся, стал играть ярко и профессиональнее. Я даже забыл о его словах Насте и брату, наблюдая за его игрой.
  Как и другие. Это была уже другая репетиция, чем раньше.
  Но больше изменилась режиссёр. Актёры сразу стали показывать изменения, хоть и совершая ошибки, но режиссёру всё понравилось, она даже радостно хлопала в ладоши и хвалила их, для неё это теперь был отличный сценарий, она даже стала выходить на сцену, ходить среди актёров, рассказывая им, что хочет и как видит их героев. Она даже в конце репетиции повернулась в нашу сторону, посмотрела на Снежану и сказала, что она отличный сценарист, а её изменения преобразили всё в лучшую сторону, и ей очень жаль, что она школьница, с удовольствием взяла бы в театр прям сейчас. А лицо Снежаны аж залилось краской.
  На этом всё закончилось, мы пошли домой, даже не заметив, что просидели дольше, чем обычно. А на следующий день всё повторилось, хотя закончили раньше из-за другого спектакля.
  Но это было невероятно.
  
  Ещё до окончания репетиции я ушёл за сцену на встречу с Андреем, ведь ещё до начала режиссёр сказала, что я могу туда пойти, а потом всё время ходила между актёрами. Понятно, почему она заранее сказала, потом времени бы не было.
  Сегодня я собирался узнать о его маме, где она, и спросить её, узнать о том, как она могла поддерживать свои силы и работать дальше. Надеялся, что смогу. Я просто не знал, как его об этом спросить, ведь давно надо было это сделать, а я только загонял себя в тупик и теперь это было бы странно. Но надо всё узнать.
  Только где теперь его мама? То, что Андрей часто был в театре, намекало, что и она продолжает свою работу в этом месте, иначе кто бы его пускал? Хотя, вспоминая фильмы, как там могли перевернуть подобное с ног на голову... Но стоп, опять думаю о всякой чуши, это как хоррор в реальность перетаскивать.
  Так что она должна работать здесь. Но кем и почему так выходит с его сыном, что он тут один?
  Я подходил к комнате, в коридоре было тихо, кто там есть и что происходит, не зайдя, я узнать не мог, но теперь, когда так близко, думать о всяком не имело смысла.
  Нажав на ручку и распахнув дверь, я наконец был на месте.
  Здесь было всё как обычно, абсолютно также, даже Андрей сидел на том же месте. И он сразу заулыбался, посмотрев на меня, радостно поприветствовав, будто не видел годы.
  - И тебе привет. - Махнул я приветственно рукой и прошёл на своё место, сев.
  - Давно уже не видел тебя. - По его счастливому лицу казалась, что и правда давненько не виделись, так при моём появлении радовалась только Настя, хотя с ней мы и того меньше могли не могли видеться. Но что с него взять, если тут один сидит, каждому будешь рад. А Андрей продолжил: - Я не думал, что настолько уеду, да и что вообще уеду так быстро, ещё и один. Но бабушка в деревне старая, надо помогать, а папы у меня нет, вот и. Мама хотела со мной, но у неё дела.
  Понизив голос, грустно сказал он, от чего сразу в голове возникала картина с гробом. Я тут же потряс головой, отгоняя эту мысль, нашёл о чём думать, я тут не для этого! Но с его слов я узнал, что он живёт с мамой, а значит она есть, уже прогресс.
  - Но там было здорово и ярко, воздух чистый! Я провёл много времени на природе, отдохнув просто круто, и в саду с лихвой посидел с бабушкой. Давно так хорошо время не проводил.
  - А мы на прошлой неделе хорошо продвинулись.
  - Со спектаклем?
  - Ну да. Моя подруга, которая сценарист нашего школьного театра дала исправления в сценарии для актёров, небольшие, но их игра прям засияла.
  Зачем я говорил об этом, я не знал, до сих пор не мог спросить о главном, а ему это только нравилось. Но тут Андрей охнул и сказал, что сейчас согреет чай, и рванул делать своё дело. Я только сидел и смотрел на него, как он достаёт два сэндвича из холодильника, как разливает чай и садится на своё место, при этом рассказывая о даче.
  Но когда он закончил приготовления, Андрей попросил рассказать о нововведениях в спектакле, так что пришлось окончательно забить на вопрос о его маме и перечислять то, что теперь у нас нового, как это восприняли актёры и режиссёр, расписать всё так, что выглядело всё очень интересно. Не скажу, что так и было на словах, но от правды я не далеко ушел.
  Я услышал, что он будет рад сходить на этот спектакль и посмотреть на игру актёров, особенно Насти. Тут я мог с ним только согласиться, ради неё я тут, собственно, и был. Но тут ко мне в голову закралась мысль, а ради чего он тут, и сразу вспомнил, ради чего я.
  - Слушай... - начал я с запинкой и всё ещё не касаясь главного. - А какие у тебя причины ходить сюда?
  - Причины? - озадачено спросил он. - Я уже говорил, что кроме мамы у меня никого нет, а сейчас каникулы, дома не посидишь.
  Это точно, об этом он говорил, дурная моя голова!
  - А сам ты не устал ходить в этот театр? Ты тут ничего не делаешь.
  - Я? - Такому вопросу к себе удивляться не стоило, но так и вышло. - Я не то чтобы очень рад каждый день сюда ходить, ты не ошибся, но тут приятно. - Последние слова были правдой, но стоило их произнести и поправить его мнение. - Но я здесь большей частью ради Насти, это важнее.
  Эту тему мы благополучно закончили и оба замолчали, услышав своё. Но как продолжить про то, ради чего я сюда шёл, я всё ещё не знал, о чём и думал какое-то время, забыв про всё. Наверное, эту тишину и заметил Андрей.
  - Нормально ли у тебя всё? - осторожно спросил он. - Ты просто так молчишь.
  Я удивлённо посмотрел на него, и тут до меня дошло.
  - А... Нет-нет, ничего, просто... - Как продолжить, я не знал, я сам себя загнал в угол и теперь просто стоял. В моей голове возился только один вопрос, и я понимал, что дальше тянуть больше не могу. - Послушай... Давно всё хочу тебя спросить, но как-то не выходит, но была не была. Помнишь те твои слова о маме, что она могла как-то работать, когда ей было тяжело? Уставала. Что ты помнишь? Я просто хочу помочь Насте.
  Всё, наконец смог!
  - Я понимаю тебя, - кивнул он. - Но это было давно, мне тогда совсем мало лет было, я не запоминал, другое было интересно. Прости.
  Ну да, тут не поспоришь, это я явно вообразил, что попало. Вот так мой план можно спускать в воду, и он тут не виноват. Тогда оставалось одно.
  - Ничего, понимаю, хотя хочется узнать. А где теперь она работает, могу ли я у неё спросить?
  - Она... Знаешь, то, что она тут работает, и я рассказывал ей о тебе и твоей Насте, ей было весело слушать, она хотела бы посидеть с нами. Но мама просила не рассказывать о ней, она боится, что это помешает её работе, а ей она важна.
  Ну вот, последняя надежда потеряна, теперь я не смогу узнать. Вот и всё. Потому я просто задал вопрос, от которого мне смысла не было, просто хоть что-то.
  - А как зовут твою маму?
  - Зовут? Её имя Валентина. Валентина Николаевна.
  Ну вот, теперь делай, что хочешь. Только что, я не знал, можно было просто махнуть рукой и оставить это, я не сомневался, Настя теперь справится, и это будет круто. Но что теперь... И тут Андрей отвлёк меня.
  - Я ей всё скажу.
  
  * * *
  
  - Нет! Нет! И нет! Это ключевая сцена истории, она приводит к кульминации, но у вас не выходит.
  Режиссёр стояла на сцене возле Стаса и Насти и смотрела грустно на них, происходящее её не радовало, и она не знала, что делать. У этих двоих просто не получалось сыграть хорошо сцену, где героиня Насти признавалась любви герою своего брата почти в самом конце, но они до сих пор не могли в подобном сыграть между друг другом, просто всё проваливая своей нерешительностью и скованностью, которые возникают из-за того, что они брат и сестра.
  Да, это в себе они так и не побороли.
  И эту "игру" видела режиссёр, и что бы она не делала, что бы не говорила, эту стену побороть не удавалось. И я прекрасно её понимал, мы ведь так и не смогли преодолеть этот барьер тогда. Это выглядело нелепо, как два деревянных человека.
  - Мы улучшили сценарий, эта сцена стала яркой, - говорила режиссёр, и в её словах чувствовалось непонимание. - Вы знаете как играть, понимаете, но у вас не выходит, получается только хуже, почему?
  - Мы... - растеряно начала Настя, повесив голову. - Он мой брат, нам сложно.
  - Вы сейчас актёры, это главное... - Но произнеся эти слова, она замолчала, задумчиво посмотрев на них, а затем разочаровано вздохнула. - Думайте, готовьтесь.
  И после этих слов повернулась и пошла к лесенке, чтобы спуститься со сцены. Это выглядело не очень
  Подойдя к первому ряду, она села на своё привычное место и облокотилась спиной задумчиво на спинку, устало посмотрев вверх. Я не мог понять, устала она или в ней сейчас бушевала злоба, что ничего не выходит, что актёры так лажают, а она ничего не может сделать, что всё просто валится из рук и никак это не остановить. Ну, это представлял я, а как там у неё в голове было на самом деле, я не знал, мне только надо было это подправить, ведь вон как неуверенно разговаривает Настя с братом. Ладно, пора исправлять атмосферу, пока целы.
  - Простите за беспокойство, хотел только сказать, - не особо уверенно говорил я, - что они и правда не шибко могут в этом ключе, мы уже пробовали сцену такую сыграть, но они брат и сестра, а у Насти только со мной получилось хорошо всё сделать.
  Хоть я и старался вложить в эти слова какой-то смысл, но что-то как-то не так выходило. Молча смотря на неё, сжав губы, приходилось только гадать, был ли хоть какой-то в этом смысл. И так бы дальше и было, не повернись она и не посмотрев на меня так, будто увидела сокровище.
  - Вот как, - произнесла она. - Ты актёр, и я знаю, что ты любишь её.
  - Знаете? - Хоть мои слова и звучали, как удивление, я помнил, что она знает об этом. Но о чём она?
  - Да. А значит, она должна знать о любви, но рамки семьи сдерживают её, а значит... Их надо сломать. Ты должен помочь им в этом, а я тогда помогу тебе.
  - Поможете?
  - Да. Я знаю, что ты хочешь узнать для Насти, а я могу тебе это сказать. Только научи их любви.
  "Научи? Как?", - широко раскрыв глаза, удивляясь, просмотрев так на неё. Почему я? Она ведь не знает моей игры, я тут просто был, а у неё есть свои актёры, возможности которых выше моих. И в чём она может помочь, мне только хотелось спросить маму Андрея о её работе, но я кроме него больше не рассказывал, а вот кому он... Тут я окончательно запутался, у меня была только мысль, что мама общается с режиссёром и ей всё рассказала. Больше я не знал о чём думать.
  Я попросил у режиссёра текст со сценарием, чтобы лучше вспомнить нужный момент, и держа его в руке, стал выбираться со зрительского места, направившись на сцену. В это время со своего места встала режиссёр и громко попросила брата и сестру обратить на неё внимание. Я как раз поднимался на сцену.
  - Вы видите, что к вам идёт Сергей, - услышал я её серьёзный и громкий голос, при этом полный улыбки. Именно её голос сразу привлёк внимание всей сцены, и оба в этот момент удивлённо посмотрели на меня, а я просто смотрел в сценарий. - Чтобы помочь вам правильно сыграть сцену признания. Послушайте меня и сделайте так: Стас, ты просто наблюдаешь и запоминаешь, а. потом ты должен повторить. Настя, на тебе более важное, ты должна признаться Сергею и запомнить, и потом показать, как это должно быть брату. Поняли? Не знаю, выйдет ли. Но это должно вам помочь хорошо сыграть.
  Я подошёл к Насте и встал рядом с ней. Она явно волновалась, глядя обеспокоено на меня, пальцы сжаты в кулачки, моё появление её волновало.
  - Ты извини, что я тут, но ничего с этим не поделаешь.
  - Ничего. Я рада тебе.
  - Да ладно вам, - хихикнул, пускай и неуверенно, Стас, махнув
  - Это решение режиссёра, главное, нам суметь всё сделать.
  - Слушайте меня, потом поговорите, сейчас важно другое, - перебила их режиссёр. - Сейчас важно сделать вам лучше эту сцену. Постарайтесь сейчас хорошо сыграть её. А пока дайте Сергею вспомнить её.
  После этих слов режиссёр села на своё место, а мне оставалось только ещё раз глянуть текст сценки.
  Значит любовь. Как я понимал, главную роль на сцене будет иметь героиня Насти, а мой герой скорей сперва удивляется, пока до него не доходит. Это я смогу. Дальше он от неожиданности говорит чушь, героиня плачет, понимая, что не получилось, а он обнимает её, говоря, что всё получилось, просто он не ожидал этого совсем, и теперь очень рад. Эх, вроде ему проще играть, но не уверен.
  Наконец я закончил и отдал бумаги Стасу.
  - Вроде понял. Начнём, - хлопнув себя по щекам, уверенно сказал я.
  Не скажу, что всё пошло хорошо. Сперва Настя терялась, пускай у неё выходило лучше со мной. Но не желая больше видеть это, я вздохнул и потребовал от брата и сестры встать рядом друг с другом, и стал рассказывать те ошибки в их игре, которые ну очень всё портили, вспоминая, как это делала режиссёр. Стал, блин, режиссёром!
  Как не странно, дела у Насти пошли лучше, она взяла себя в руки и собралась. Не знаю, как это видела режиссёр, зато Стас смотрел на нас с воодушевлением, энергично кивая и приговаривая, что всё понятно, он сможет. И ту Настя заплакала, да так, что даже зная всю правду, я ей не мог не поверить, настолько её слёзы выглядели горько и с обидой. Она молодец.
  И стараясь не уступать ей, я, полностью озадаченный, прильнул к ней, обнял, и сказал, вложив в свои слова нежность, что всё хорошо и я её любовь принимаю и буду рад. Мы молча стояли на месте, она обхватила мою грудь и прижалась ко мне. Наша выступление было окончено.
  - Ты всё поняла?
  - Да. - Смотря она на меня со счастливой улыбкой, и кивнула.
  - Молодцы! - Услышал я счастливый голос за спиной, и повернулся, увидев вставшую со своего места режиссёра. - Именно так и надо сыграть, именно это я и хочу увидеть от вас во время выступления. А теперь пускай сыграют актёры нашего театра.
  На этом, похоже, можно было сваливать на своё место. Что я и сделал. Спустившись, я не спеша пошёл к зрительским местам, ни о чём не думая, просто расслабившись. Но когда я подошёл, меня остановила режиссёр, близко подойдя.
  - Ты молодец. И раз я обещала, я всё скажу. Но сперва посмотрим, как справятся они. Жди.
  
  Не знаю, как так на Настю и Стаса повлияла эта репетиция со мной, человеком, который эту сцену толком никогда не играл и потому ясно воспроизвести её не мог, но вышло у них круто, режиссёру уже не важно было, что проскакивали ошибки, она просто была очень рада, а остальное можно подправить. Хотя каждый режиссёр так радовался бы, получись наконец закончить сцену хорошо. Мы все были счастливы, это значит, спектакль будет.
  Так что режиссёр решила закончить на сегодня, попросила актёров разойтись. Кроме Насти и Сергея, они отправились к нам на второй ряд, ожидая её, а остальные не знали, что будет и почему режиссёр ушла за сцену. Как и я. Удивительно будет, если она сейчас приведёт маму Андрея.
  Посмеявшись над этой мыслью, я стал ждать.
  Не было её сколько-то минут, за это время некоторые уже разговорились, особенно Стас и Настя, весело обсуждавших победу над сценой признания, что было слышно, другие молча ждали, что вполне себе подходит Снежане, а я просто сидел и не знал, что ждать. Её обещание рассказать, было интересным, но я не знал, что за этим может скрываться, ведь к моему вопросу она не относилась, а что она хотела, это уже загадка. Так что мне оставалось просто ждать.
  И что я увидел дальше, меня сильно удивило.
  Когда на сцену вышла режиссёр и остановилась, повернувшись к выходу со сцены, протянув руку, я лишь подумал, что вот сейчас всё узнаю, и вслед за ней вышел Андрей, взяв её за руку и они пошли к нам.
  - О, Андрей, привет! - махая поднятой рукой, радостно поприветствовала Настя.
  Тот сперва глянул на режиссёра, и когда она кивнула, сказал "привет всем, рад видеть", и особенно мне в этот момент улыбнулся. Почему он так ведёт себя с ней, я понять не мог.
  Они подошли к первому ряду и встали возле места режиссёра, глядя на нас.
  - Вот теперь я готова выполнить своё обещание, как и обещала.
  Сказав это, она посмотрела мне прямо в глаза, а я ничего до сих пор не понимал, всё это было как тёмный лес ночью.
  - Он, кажется, не понимает, - потянув режиссёра за руку, сказал Андрей, поняв меня
  - Тут я понимаю, не удивлена. Тогда продолжу, я Валентина Николаевна, а он мой сын.
  - Она моя мама.
  До меня смысл этих слов дошёл не сразу, её голос просто влетел мне в уши и замер там словно у закрытых дверей, и секунд десять ждал, пока наконец не загрохотал в неё. Мои глаза удивлённо уставились на неё, и тут я не сдержался и вскочил будто ошпаренный.
  - Так всё вы время были тут... Но почему?
  - Я попросила сына не рассказывать обо мне ничего, просто у меня работа, другие приоритеты, и этот сценарий был со своими сложностями, так что я была занята и не могла отвлекаться, все силы уходили на него. Мне надо было работать. Да и вас я тогда не знала.
  - Когда ты стал спрашивать про неё, она уже попросила не говорить о ней. Прости.
  - Но вчера он передал мне, что ты хочешь со мной повидать, и я решила, что если мы сможем сегодня разобраться с последней сценой, которую ещё не играли и всё будет хорошо, то пускай всё будет как будет.
  Она подняла левую руку и потрепала его волосы, тот даже зажмурился. В этот момент громко сказала Настя, что она его мама, засмеялся Стас, явно просто на реакцию сестры, остальные явно ничего не понимали. Я же только сейчас заметил, что они чем-то похожи, тот же цвет волос, те же глаза и даже нос. И помню, он сидел возле её кабинета, и тогда я не взял это в голову, понял, что он не просто так там был, но тогда зачем он так хотел попасть в комнату с реквизитами? Об этом я и спросил, хотя сперва с сарказмом ответила его мама:
  - Я там раньше проводила с ним время.
  - Да, - кивнул Андрей. - Мама хотела до этого театра быть режиссёром, но не брали, нужное место тут было занято, но она хотела пойти сюда и решила заняться реквизитом, тем более она ещё в школе много такого делала.
  - Да, - хмыкнула она, добавив, эх что в школе с парнями даже умудрялась ходить на уроки труда, а уж как сочинять любила...
  - Вот. А раз отец бросил нас и дома никого не было, я приходил после школы сюда, тут не далеко и мы проводили своё время здесь. А потом мама всё-таки смогла стать режиссёром, в ту комнату путь ей был закрыт, а последнее время, из-за нового спектакля, вообще перестала появляться возле меня, только когда домой шли. Вот я и вспомнил о комнате с реквизитами, вдруг встречу там её, хотя и знал, что она готовится к выступлению.
  - Он хотел встретить меня, а я его, но увы, - качнула она плечами. - Но ты мне сегодня, Сергей, очень помог, и теперь я помогу тебе. И ты, Снежана, помнишь, я тебя спрашивала, когда ты помогала со сценарием, был ли кто-то из твоих родственников в школьном театре?
  Снежана в этот момент кивнула.
  - Я помню выступление твоей сестры, видела его на видео, где они в столице, а в нашем городе, среди театров его обсуждали, они очень так хорошо выступили.
  - Я тоже готова так же, - серьёзно сказала Снежана. - Даже для этого сценарий написала, хотя исправить надо.
  - А вот в ноябре этот конкурс в столице. И я хочу подсказать, что надо поменять в сценарии, чтобы обязательно понравится столице. Готова?
  Снежана после этих слов согласно кивнула. На этом для меня всё было закончено, режиссёр попросила меня отвести сына в комнату для гостей, а остальные могли остаться здесь.
  Что я и сделал.
  
  Глава 7
  
  - Ого тут школьников! - присвистнул Влад, глядя на зрительский зал.
  - Во всём городе так, во всех театрах. - Вспоминая, что это заказ государства для театров в городах страны перед началом учебного года, я не сомневался, что во многих местах в эти дни происходит тоже самое.
  Мы только зашли в зал, и он был полон, мало мест было свободно. И шум стоял тут громкий, многие дети веселились и играли друг с другом, тишина их мало интересовала. Надеюсь, когда всё начнётся, они успокоятся и не помешают.
  Снежана, Ксения и Вика стояли рядом со мной, держа в своих руках билеты, которые нам передала Настя, и смотрели вперёд, и по двум из них я мог понять, насколько они рады, можно сказать даже, восхищены происходящим. А Снежана выглядела как обычно, да вот её слегка поднятые уголки губ всё прекрасно о ней говорили. Они все были счастливы сюда попасть, этот театр для них стал родным. Особенно для нашего сценариста, которой подарили подарок для неё в виде сценария, который она смогла улучшить.
  А Влад... ну, он выглядел как обычно, сам этот спектакль его мало интересовал, а вот на собранный реквизит его очень интересовал, и он хотел поскорее увидеть его в деле, так что пришёл. Он даже сам в театр ходил, когда я и наши девочки перестали.
  А перестали мы после слов режиссёра. Меня не было тогда среди них, слушал рассказы Андрея, а Настя и остальные потом с пылом рассказали, особенно блистала Снежана, которой досталось самое важное и неожиданное.
  Тогда режиссёр подсела к Насте и Сергею, и стала рассказывать свой метод работы, в котором заключалась любовь к ней, или интерес. И заключалось это просто в том, что место работы не вызывает негатив, хочется хорошо выполнить своё дело до конца. Она любила своё место, даже несмотря на то, что хотела другую должность, но главное это этот театр и люди, да и школьная любовь к созданию чего-то, тут играло свою роль.
  - И это всё? - удивилась тогда Настя.
  - Нет. Это лишь важная причина хотеть работать дальше.
  После этих слов она продолжила, и наконец мы узнали главное. Своё дело до победного конца она доводила сперва, настроив себя, найдя мотивацию и основную цель, к которой надо обязательно дойти, а пока идёшь к ней, создаёшь мелкие цели, они стимулируют тебя и не дают остановится, ты постоянно чего-то достигаешь и радуешься этому. И это даёт динамике идти дальше, ты просто видишь, что что-то можешь закончить и продолжить дальше.
  Ну и стараться доводить всё до конца, пускай это и заставит сидеть за работой дольше, иначе, как у неё было, она просто не может делать своё дело, не хочется снова взяться за него.
  - Сергею сказали, что надо "работать больше и доводить всё до конца", вроде была женщина, занимающаяся реквизитами.
  - А, да, помню, - улыбнулся при этих словах режиссёр, - я и ей передала тоже, что и вам, когда она пришла на моё место работы. Давно это было, но я общаюсь с ней иногда, она просто не помнит мои слова, она уже автоматически всё делает. Ну а вы... у вас с вашим талантом большое будущее, просто знайте, куда вы идёте, стройте маршрут, тогда не заблудитесь.
  Уже дома, а точнее в моей комнате, Настя ставила себе цели, находила нужную мотивацию, что ей надо достичь в жизни и как. Она даже удивлённо произнесла "выйти за тебя замуж", и услышав это, я легонько стукнул её ребром ладони по макушке, просто, а то понесёт фантазию к рождению детей.
  Но это было для всех не главное, ведь после разговора с ними, режиссёр села ряд со Снежаной и спросила, правда ли она хочет попасть в столицу на театральный конкурс, и та не задумываясь ответила "да", и после этого добавила, что ей надо только исправить от ошибок и глупостей сценарий, потом дать его всем выучить, а как пойдут в школу, можно сразу начать репетировать. И сразу серьёзно уставилась на режиссёра, наверно ожидая похвалы, но та молчала и что-то ожидала услышать, и это заставило Снежану добавить, понизив голос, что не знает, как попасть туда, сестра заранее обо всём договорилась с директором тогда, скопили денег, и у них как-то так получилось.
  - Вот. - Режиссёр сразу же кивнула. - Хорошо, что понимаешь это, и об этом будет разговор.
  - Я думала, вы о моём сценарии будете спрашивать.
  - Буду, но сперва о другом, что я решила.
  И тогда она сказала невероятное - она поговорит с главным их театра, чтобы обеспечить нам перелет в столицу и проживание там, это она может, только с условием, что они будут выступать не только под своим, но и под названием их театра. После этих слов она ей улыбнулась, как сказала Ксения, с такой невероятной добротой, после добавила: она не сомневается, это принесёт их театру ещё большую известность, да и тогда директор пальцем у виска крутить не станет, когда она скажет про самолёт.
  Я тогда в автобусе, услышав это, был поражён - да, подумал, что хана обычной школьной жизни, но к этому я уже привык, - поездка в столицу за чужой счёт, можно не париться о деньгах, всё будет решено за нас, а мы... Нам только сыграть, в остальном столица наша! Хотя эта счастливая мысль быстро угасла, ведь кто нам вообще даст отдохнуть, вот работать мы будем, это точно.
  Но сам факт был приятен.
  После этих слов мне уже было не так интересно слушать, да и остальные обсуждали уже это, я знаю только, что режиссёр посоветовала поменять сценарий под столицу, сделать его ближе к ней, чтобы люди этого города приняли его ближе и он им понравился. И ещё такие вот советы. После этого разговора мы ушли, и первый, кто больше не приходил с нами, была Снежана, которая зарылась в свой сценарий, а спустя сколько-то дней, когда мы получили его, перестали ходить и остальные, сосредоточившись на нём.
  А несколько дней назад мы получили билеты.
  Собственно, на этом всё. Я посмотрел на билет - обычная бумага - и сразу понял, где наши места - где мы и сидели на репетициях. Не самые лучшие места, но близко к сцене, тут режиссёру спасибо.
  - Пойдёмте, - сказал я всем и стал спускаться вниз.
  Зал сейчас и правда был шумным. Очень много детей, особенно младше нас, и многие сейчас шумно болтали, о тишине и месте, где находились, они не думали, и, пожалуйста, взрослые, выбейте это из них перед выступлением! А взрослые тут были, видать, из школ, мужчин я не видел, только женщины среди толпы детей, которые, наверное, следили за теми, кого привели.
  Хотя это меня не шибко интересовало, можно было не смотреть.
  Правда я заметил, как возле нас парочка детей - толстоваты и худой - сперва приложили указательный палец к губам, чтобы сидевшие рядом сними молчали и не думали даже заикнуться, один даже показал сидевшему рядом кулак, а затем только встали. За дальнейшее их стоило прибить. Они посмотрели на сидевшего напротив них мальчика, худощавого, тихого и взлохмаченного. Я прошёл мимо них, но зачем-то повернул голову, и в этот момент они схватили мальчика за волосы и засмеялись, когда тот вскрикнул, а те весело говоря, что лето кончилось и он опять будет с ними. Как и сегодня после спектакля.
  Хотя их остановила вскрикнувшая на них учительница, и те сразу сели на место, став тише.
  Хотелось их пнуть, прекратить эти издевательства, но мальчику я бы не помог, в школе начнутся издевательства с новой силой, будут мстить за сегодня, а я помочь не смогу.
  Меня это вообще не должно волновать, всё равно я сейчас сяду на своё место и никогда этого худенького паренька не увижу, но я прекрасно помню то время, когда в средних классах издевались над Владом, а мы и тогда учились в одном классе. Он тогда был тихим и старался не попадаться на глаза, но вот некоторые свиньи именно - это как раз примечали лучше всего, так что лезли к нему и издевались. Я больше за Настей следил, так что этого мало замечал, но через какое-то время со своего места увидел и это, немного понаблюдал, а потом встал и погнал от него, сказав, чтобы больше не подходили.
  Через несколько недель один захотел повторить, но был сразу послан гулять за дверь не задерживаясь. Не помню, чтобы с тех пор к Владу приставали, а сам он стал меняться, больше общаться, и превратился в того, кем стал.
  Но тут уже мало что я могу сделать, так что спускаясь, я больше об этом не думал. Возле нас пронёсся ребёнок, чуть не сбив Вику, она заругалась на него, требуя больше не носиться, но тот даже не обратил на неё внимания. Сжав губы и опустив в недовольстве брови, она дошла с нами до нашего ряда, я даже думать не хотел, о чём сейчас её мысли, по лицу и так было видно, я просто свернул и пошёл между чужими ногами и спинками первого ряда.
  Я глянул на сцену, где сейчас никого не было. Зато на ней стояли кровати, точнее, койки на колёсах, замаскированные под кровати для сцены, где герои лягут спать дома. В этот момент голос подал Влад, радостно вскрикнув и указав пальцем на сцену.
  - Кровати! Помню, как их придумывали, чтобы быстро укатить со сцены. Но если не приглядываться, и правда напоминают кровати... Правда высоковаты.
  "А ведь и правда становится похож на человека, создающего реквизиты, даже про игры перестал говорить, так бросит школу и на работу пойдёт", - подумал, улыбаясь.
  Но ответить ему или просто что-то сказать, у меня не вышло. В этот момент я заметил, как сидевший напротив меня человек обернулся, положив руку на спинку, и посмотрел на нас.
  - И правда вы.
  Услышанный мной женский голос был мне хорошо знаком. На своём привычном месте сидела режиссёр, сейчас одетая в красное с белыми пятнышками, наверное, платье, хотя я не видел со своего места, а волосы были аккуратно причесаны и спадали вниз, делая лет на десять моложе стала. Со стороны Ксении раздалось радостное приветствие, остальные, как и я, тоже поприветствовали её, только спокойнее.
  Я видел и вполне понимал, что она была немного обеспокоена, сейчас для неё было самое важное время, когда станет понятно, как она смогла поставить спектакль, хорошо ли, понравится ли зрителям и смогла ли она хорошо вложить главную мысль - дать идущим в школу желание там сидеть. Хотя вспоминая, как вели себя школьники с пацаном, я понимал, как будут вести себя с ним уже в школе, тут я не сомневался.
  Она отвернулась, села как все, но про нас не забыла.
  - Я договорилась о покупке билетов, но теперь мне надо знать, сколько их брать. Ты со всеми договорилась? - спросила режиссёр не оборачиваясь.
  Ей ответила Снежана.
  - Мы с Ксенией - она наш режиссёр - поговорили с той, кто руководит нами по желанию директора, и она только со второго раза согласилась, но готова проследить. С остальными не могу сейчас поговорить, нет их телефонов.
  И протянула ей вытащенный из сумки распечатанный листок A4 с напечатанными на нём фамилиями.
  - Здесь необходимые в выступлении люди и тот, кто занимается реквизитом.
  - Да, знаю, он часто сидит у нас, - тихо произнесла режиссёр, глянув на листок.
  В этот момент рассмеялся Влад, который внимательно слушал Снежану. Та только глянул на него, сейчас увлечённого своим делом для нас, большей частью что-то находя, редко делая сам, а иногда он притаскивал что-то из театра. И ему это очень нравилось.
  - Мы сейчас пойдём в школу, а там сразу репетицию начнем, - уверенно сказала Снежана.
  "Ну да, из огня да опять в него прыгать", - а вот я уже как-то неуверенно и криво улыбнулся, вспомнив, что пришлось в августе учить сценарий для новой пьесы, и забыть о театре с Настей.
  - Это хорошо, я уверена в вас, но подумай о людях, главное, чтобы все согласились и не было проблем. Позвони по телефону, который я тебе дала, когда со всеми договоришься. И да, - в этот момент она посмотрела на меня, - привет всем передавал мой сын. Он сейчас сидит со своим классом.
  Может режиссёр хотела ещё что-то сказать, но в этот момент на сцену вышел немолодой мужчина и все сразу замолчали, словно звук во всём зале вырубили. Мужчина в очках и с бородкой, одетый в деловой клетчатый костюм, поприветствовал всех в зале и сказал, что он хоть и директор этого театра, он просто хочет представить зрителям идущий несколько дней спектакль, который попросило показать для нас (или, точнее, сидевших тут школьников) наше правительство. И он знает, насколько классно его здесь покажут.
  И про то, что он повысит их желание пойти в школу, директор промолчал. И хорошо, сомневаюсь, что тому мальчику, над которым издевались, это захочется. Скорей наоборот.
  Как появился, так быстро и умчался, свет на сцене и в зале потух, на время окунув всех в неизвестность, хотя я увидел, как из-за сцены выбежали два человека и быстренько легли в кровати, накрыв ноги одеялом.
  Ну вот и всё, теперь надо наслаждаться и внимательно смотреть.
  Зажегся свет, и все увидели главных героев: один читал книгу и посмеивался, а Настина героиня сидела на кровати и сжимала в руках плюшевую игрушку, опустив голову, и по ней было видно, что она в отчаяние. Тут я услышал тихие голоса сидевших рядом детей, что герои тут взрослее их, и услышал, как вздохнула режиссёр. Ну да, герои явно взрослее многих зрителей, но младше актёров явно не найти.
  И вот Настя стала грустно говорить, что она влюбилась в того, кто её не любит, и как она не хочет обратно в школу, где будет видеть того, кого любит, но не рядом с собой, и это только будет мешать учиться, хотя про учебу вообще можно забыть. Тут из-за сцены вышли взрослые, их родители, каждый со своей стороны сцены, и стали разговаривать с детьми, разочаровано говорить, что из-за работы не могут быть с ними, её чересчур много, но они рады им, любят их. Но перед тем, как уйти, показали им монетки, сказав, что нашли их на столе. Те только ответили, что нашли их, когда заглянули на раскопки в городе. Родители отдали детям монетки, а Настя сказала, что нафиг она ей нужна.
  Они легли спать.
  Я мог смело сказать не тая, что играли они великолепно, пускай только начали! Стас и Настя, одетые в пижаму для сна, казались мне совершенно незнакомыми подростками, и тут дело не в их внешности, хотя Стас и подстригся короче, чем обычно, а Настя прибрала волосы не в своём стиле, собрав их в хвостик, а сама их актёрская игра поменяла их, сделав неузнаваемыми. А также их родители стали неузнаваемыми, растеряв своё непривычное блистательное поведение, превратившись, ну... походили на моих родителей.
  Дальше всё было веселее и энергичнее. Очнувшись в мире сна, про который они ещё ничего не знали, через какое-то время, когда героиня Насти погрузилась в охватившую её панику и стала выдавать громкую истерику, не понимая, куда попала, особенно когда нервно стала дёргать свою ночнушку, ругаясь на то, что оказалась в ней перед парнем, которого любит (последнее выдавала себя взглядами на Стаса, а тот просто глядел на неё непонимающе, и его мятая майка и шорты совсем не беспокоили).
  А по тому хоть и было видно, что взволнован, но вёл он себя спокойнее, даже пытался успокоить героиню Насти, пускай и не выходило. А в зале стал появляться смех, зрители, похоже, которые сперва просмеивались неохотно, наверно, их сдерживало то, что актёры старше и история не для их возраста (такая мысль возникла в моей голове, ведь сидевшие рядом со мной друзья смеялись не сдерживаясь), но через некоторое время весь зал смеялся, им очень нравилось, они были в восторге. Похоже, и режиссёр, и актёры, смогли добиться главного.
  И можно было сказать, что спектакль прошёл успешно, и первое выступление на большой сцене для Насти и Сергея стало их грандиозным дебютом, особенно это было видно, когда героиня Насти призналась в любви, зал, большей частью девичьи голоса, зааплодировали и громко и радостно поздравили её. А парни были рады, когда злодея лихо победили с помощью монет.
  В любом случае всё прошло грандиозно и аплодисменты раскатились по залу. Я раю был за Настю, сейчас энергично кланяясь на сцене и размахивая руками.
  
  А вот после я с ней не встретился, не смог поздравить и поделиться своими впечатлениями, толь кода она ушла за сцену, я получил извиняющееся сообщение, что они смогут прийти домой только вечером после праздника тут.
  Так что мы встали и пошли из зала, где народу уже было мало, даже уже две уборщицы стояли и ждали ухода всех, чтобы заняться своей работой. Я не возражал (да и смысл?), это их дело, тем более вернусь я сюда не скоро, а значит чистота мне не нужна, а Настя сказала недавно, что она справится и я могу не ходить и не тратить время на спектакль, тем более больше не пустят, не пригласив. Да и ей всего два дня работать тут осталось. Вот и ладно, главное я видел, что всё получилось.
  Когда мы шли на улицу, Ксения хвалила Снежану за её доработку сценария, что она помнит, как было до них, что актёры этого театра молодцы, но до этого не блистало. Они шли вместе, болтая о спектакле, каждый своё приглянувшееся, и что это надо применить в будущем, да и Влад, положив ладони на голову, с радостью говорил, что новые знания он применил к их новому спектаклю и поскорее хочет увидеть.
  Когда мы вышли на улицу, все встали недалеко от дверей, продолжая обсуждать спектакль, несколько раз я слышал радостное заявление, что благодаря Насте и Стасу у них есть реальный шанс победить на столичном конкурсе, и пойдя направо к светофору, став вместе обсуждать, что им сделать этакого классного на выступление и поразить всех.
  Я просто шел за ними и слушал, как с их уст срываются планы по построению будущего спектакля, подготовку к которому мы начнём сразу, как вернёмся в школу. Сценарий ведь мы уже выучили. Но мороки, чую, будет очень много.
  Которая свалилась уже сейчас на меня, хоть и совсем другая. Проходя между двумя зданиями - где был театр, а в другом находился краеведческий музей, - я бросил взгляд в переход между двумя зданиями, и не сразу понял, что увидел, но, когда дошло, резко остановился, сделал несколько шагов назад и снова глянул.
  Там стояло три ребёнка, и я сразу их узнал и понял, что происходит.
  Это были два тех самых ребенка, которые приставали к сидевшему в кресле соседнего ряда, и тот самый несчастный ребёнок, которого сейчас прижимали к стене. Но сейчас он выглядел иначе, точнее, было заметно, что его сейчас одолевает страх, но не сковывает, просто не даёт действовать, как надо.
  Он был напуган, но что-то заставило его ответить.
  - Что-то дерзким стал, раньше бы разревелся.
  - Ага.
  Оба пристающих ребёнка засмеялись.
  - Мы скоро вернёмся в школу и наша "дружба" опять будет прежней, и плевать, что ты там из себя строишь, - злобно улыбаясь, ответил один, на вид самый низкий и толстоватый.
  - Я... Вы хоть и выглядите сильнее меня, - хоть и вздрогнувшим слабым голосом ответил этот взлохмаченный ребёнок, - но я смогу с вами разобраться.
  Я не сомневался, он хотел вложить в эти слова больше уверенности, силы, которая покажет, что не лыком сшит, но как-то вышло иначе... Но я слышал эту фразу сегодня, произнесённую гордо и с усмешкой. Со сцены. И, похоже, этот ребёнок решил стать как персонаж Стаса.
  Вот, значит, как они сыграли.
  - Эй, ты чего там встал?!
  Я услышал голос Влада. Они отошли от меня на метров двадцать, подойдя к светофору и заметили, что меня нет рядом, и сейчас смотрели на меня. Возможно стоило вернуться к ним и не заставлять ждать, но после той фразы, сказанной тем парнишкой, как-то не хотелось.
  - Вы пока идите на остановку, я вас скоро догоню! - ответил я и пошёл по дороге между зданиями.
  Я подходил, не таясь и не пытаясь быть осторожным, я знал, что эти любители издевательств, обычно не всегда бегут в такие моменты, они чествуют себя самыми сильными и крутыми, что-то идущее против их правил не сразу действует на них, сперва надо показать себя. А вот парнишка, над которым издевались, я знал, сейчас не побежит, чтобы спрятаться.
  Эти двое даже не обратили на меня внимания, когда я встал за их спиной, а вот парнишка, которого прижали к стене, поднял голову и испуганно стал смотреть на меня.
  - Эй, ты на нас смотри, - огрызнулся тот же полный мальчик.
  - Т-ам. - А мальчик у стены испуганно указал на меня пальцем левой руки.
  - Ты чё там увидал со страху, а? Сбежать не выйдет.
  Тот мальчик с весом даже не среагировал хоть как-то, его привлекала только своё превосходство над зажатым мальчиком, что он сейчас тут превосходит своего противника, ведь он тут главный. Эх, так хотелось схватить этих двоих за головы и стукнуть ими друг о друга и наказать. Но тут увы, начнется потом ор, да ещё и взрослые накинутся потом.
  Но в этот момент среагировал второй. Ребёнок с веснушками по всему лицу, решил обернуться, и сразу увидел меня, стоящего перед ними и выпрямив спину, положив руки на бёдра и победно улыбаясь. Хотя это моё воображение явно рисовало меня как героя из старого боевика, да вот только кода мальчик увидел меня, он, раскрыв рот, ничего не говоря, схватил за рукав своего приятеля и задёргал.
  - А, ты чё творишь?
  Ему тут же ответили пальцем, указав на меня. Он гневно глянул вниз, на руку своего приятеля, но до него допёрло обернуться и проверить, и увидев меня, былой напор удалого гопника из него махом сдуло. Он только распахнул рот и уставился на меня, его тело сковало удивление.
  - Привет, - весело ответил я, и кое-что вспомнив, добавил, - вы тут, конечно, здорово выступаете, но как бы вам сейчас не прилетело.
  - Чё? - через какое-то время удивлённо спросил полноватый.
  Но объяснять им смысла не имело. Я сказал эту фразу не для них, а для стоящего у стены мальчика, надеясь, что он её помнит и она придаст уверенности. Её сказал герой Стаса в сегодняшнем спектакле.
  И, видя, как он на меня посмотрел сперва с изумлением и не веря, а через секунды его лицо преобразилось, страх куда-то сдуло, он просто был невероятно рад этому. Но на долго ли? Мне стоило поспешить.
  - Вы тут решили поиздеваться, и вам это, вижу, нравится.
  - Мн... Мне нет! - тут же откликнулся заметивший меня мальчик, которого я сейчас разглядел лучше. Худой и самый высокий, будто из классов постарше, чем его товарищ.
  Он, бросив эти слова, тут же на несколько шагов отошёл от нас, чуть не замахав руками. Один испугался, он лишний тут.
  - Можешь драпать отсюда, целее будешь, - с наглой усмешкой сказал я ему.
  - Я... понял! - испуганно громко крикнул он, сжавшись, и тут удивил даже меня, резко развернулся и со всей прыти побежал отсюда
  - Ты куда рванул?! - злобно крикнул оставшийся, видя, как его приятель, шустро добежав до конца, свернул в сторону входа, где был театр. - Вот же трус.
  - Хе-хе! - посмеялся я. - Правильно сбежал. Вот видишь, просто приложи немного дерзости в слова. А он испугался.
  Сказал я толстоватому пареньку, посмотрев на него.
  Он не верил в произошедшее, смотрел в сторону убежавшего, сейчас очень изумлённый и пораженный. Где-то почти минуту он так стоял, для него такое впервые, но меня это не удивляло, я знал, что надо приложить силу, и такие отстают, главное действовать, и ради этого я сюда и пришёл. Наконец паренёк у стены повернулся, сперва глянув на пухлого, что-то явно хотел спросить, но передумал и уже сказал мне.
  А среагировал я не сразу, меня привлекли четыре человека, стоящих у дороги. Мои друзья не пошли на остановку и теперь смотрели на меня, а Влад останавливал девчонок, не давай пройти - он понимал, зачем я тут. Так, похоже, надо заканчивать.
  - Повтори, - сказал я, повернувшись.
  - Почему он убежал?
  - Просто. Он испугался.
  - Бред!
  Полноватый паренёк, похоже, от поступка приятеля вышел из строя и его прежнее состояние попрощалось с ним, теперь он не мог издеваться, теперь злость на приятеля, бросившего его, явно соседствовала с истерикой и, наверное, страхом за то, что остался один рядом со мной, а значит может быть больно. Так что переходим к главному, да и пока друзья не подошли.
  Когда я подходил, я выбросил из головы мысль помочь пареньку и погнать этих двоих. Если вмешаюсь я, то уже в школе у него, где меня не будет, они сто процентов захотят навалять, отомстив за сегодняшнее, и устроить травлю посильнее, чем была. А значит уже пареньку надо поменять отношение к себе самому. Первое, что я хотел, это прогнать одного и оставить для разборки главного. Я не знал, как это провернуть, но вышло само.
  - Послушай, дальнейшая твоя жизнь, спокойствие в ней, зависит только от тебя. Я могу этого пинком прогнать сейчас, но рядом меня в школе не будет, а вот такие никуда не денутся. Понимаешь?
  Он просто уставился на меня, не зная, как ответить, и я минуту ждал, только вот он уже явно сейчас тонул в собственных мыслях и не мог из них вынырнуть. И сейчас я явно ничего не мог сделать. Да вот только очнулся мелкий гопник.
  - Что ты сделал?! Чего тебе надо?!
  И после этих слов из него полились рекой маты и грубости, он явно был уже не в себе и мог провернуть что-нибудь, что сказалось на пареньке, к которому он приставал. Это уже плохо.
  - Послушай, я сейчас не вру, он ведь...
  - Я знаю, - тихо произнёс парнишка у стены.
  - Что? - не понял я.
  Честно сказать, время уходило быстро, и этот полноватый ребёнок уже просто наполнялся гневом, и пока на меня.
  - Говори со мной! Кто ты такой, что тебе надо, проваливай!
  - Сам понимаешь, он от тебя не отстанет, теперь уж точно, всё теперь зависит только от тебя.
  - Я знаю... - опять тихо повторил он, глядя на асфальт, только я не знаю, что подействовало на него, но он тут же поднял голову, глянув на меня заплаканными глазами, и уже громче произнёс: - Я просто боюсь их. Я всегда думал, как смогу победить их, но пугался.
  - Но иначе тебе их не остановить.
  - Ты его заводишь на драку! - вдруг прикрикнул полноватый парень, и сразу обернулся, на того, над кем издевался. - Это всё ты! Это из-за тебя сбежал мой... мой... подчинённый!
  Хотелось присвистнуть. Он себе, видать, банду создаёт, неплохо так!
  Но тут ситуация стала накаляться. Полноватый решил уже не обращать на меня внимания и наконец перейти от издёвок к делу, и превратиться в реального злобного бандита. Он толкнул паренька и тот ударился спиной о стену. Больно тому было или не сильно, я не понимал, но зажмурив глаза, он явно хотел хоть чем-то закрыться, лишь бы не чувствовать боли, которая ему сейчас грозила.
  - Пока ему не страшно, он будет избивать тебя, и с каждым разом всё хуже, - с нарастающим беспокойством, произнёс я. - Даже если будет больно, иначе не прекратят.
  В этот момент полноватый схватил его за футболку и притянул к себе, с угрозой начав что-то злобно говорить. Я понимал, что дальше будет только хуже, если что-нибудь не придумаю, но я не мог реши, что именно надо делать.
  А ещё я слышал нарастающие голоса со стороны дороги, где девчонки требовали прекратить это, вот они сейчас этого задиру вздёрнут за уши и всё такое, и голос Влада, который пытался их притормозить и дать мне закончить, не остановит.
  Мне стоило поспешить. Вот только как прекратить, блин! Неужели придётся применить силу, чего я так не хотел? Я даже шагнул вперёд с этой мыслью и замер. Мне этого не хотелось. Но что делать с кричащим и сыплющим без перерыва маты школьником? И вторым, терпящим со слезами на глазах издевательства мальчиком, который так запомнил героя из пьесы? Я мог сейчас стоять и тупо смотреть, не зная, что делать.
  И тут я опять подумал о том, что всплыло в моих мозгах, собирая мысли в слова как надо.
  - Вспомни героя из пьесы, слова которого ты запомнил, вспомни, как он повёл себя, когда они оказались среди врагов и что он сказал им, - поспешно выпалил я, надеясь опередить плохие последствия.
  - Да не заговорит он, ушел в себя, теперь фиг что сделает! - сказал мне хулиган, глянув победно на меня, и заржал.
  Он ушел в себя... Эти слова говорили мне только о полном провале моей попытке помочь ему преодолеть себя и погнать тех, кто сильнее его, дать им хоть какой-то отпор. Только вот бросать на пол дело не хотелось, надо было найти хоть что-то, что поможет ему.
  - Вспомни, как герой в спектакле защищал свою подругу, - опять стал напоминать про спектакль, хватаясь до последнего за историю. - Она тогда решила, что всё, спасения нет, ушла в себя, решив сдаться. Вспомни, что сказал её друг и как это повлияло на неё, а после она спасла его.
  - Да заткнись ты! - полноватый обернулся и зло бросил мне эти слова. - Он всё, он уже даже не отреагирует, он всегда так, ха-ха! А ты вали отсюда.
  Сказал он зло и с грозным видом шагнул ко мне, сжав пальцы в кулаки. Наверное, он хотел напугать меня, как делал это с другими, только на меня это никак не повлияло.
  - Просто вспомни его слова, вспомни, как всё было.
  Я посмотрел на мальчика, склонив голову набок, чтобы через плечо пацана-хулигана видеть мальчика у стены, и увидел его сидящим на корточках, обхватившего ноги и прижавшего лоб к коленям.
  - Просто вспомни.
  Я не сомневался, он помнит слова героя Стаса о том, что она может сидеть сколько угодно сдавшись, только так она потеряет всё и никогда не вернётся домой. Да, он помнит, ему понравилась эта история, да вот только сможет ли он прийти в себя? Тут у меня были сомнения.
  А в этот момент полноватый парень, стоявший возле меня, решил действовать. Не знаю, что он там придумал, боялся ли он хоть чуток, да вот только если и так, он поднял правую руку и... Тут я почувствовал легкий удар в живот и его радостный крик.
  Хорошо с моих уст не сорвался мат, да вот хотелось, а то за это лето я второй раз попал в ситуацию, когда меня бьют. Только если в июле ко мне действительно применяли силу и было чертовски больно, то вот сейчас это был скорей комариный укус, так что хотелось наглого "комарика" прихлопнуть. Но я этого не сделал, только притворно охнул, влачив актёрскую игру, притворившись, будто больно.
  Потому что после хлопка о мой живот, мальчик у стены поднял голову, с удивлением и испугом глянул на меня. Похоже он не окончательно заперся в своей скорлупке. А значит надо продолжать.
  - Ох как больно, - притворился я.
  А со стороны дороги раздались гневные крики, Ксения рванула сюда, только Влад перекрыл ей дорогу, схватив за плечи.
  - Ха, а ты сопля. - В мою игру, пухлый, похоже, поверил. И тут же повторил удар. С тем же успехом, хотелось засмеяться. - Лох ты, лучше бы бежал, да вот сам напросился.
  И я снова почувствовал тычок, и опять притворился, будто больно. А мальчик у стены встал, не отрываясь смотря на меня. Надо притвориться персонажем Стаса, и хорошо тут возле нас стояла не Настя.
  - Хотя сколько угодно тут играй в злодея, мне не страшно, - повторил я слова из пьесы.
  - Да без проблем!
  И теперь он бил не прекращая. А вот мальчик, услышав слова героя Стаса, уже не плакал, а протянув правую руку в мою сторону, похоже, воображал, что хватает пухлого парня с желанием остановить.
  Надо было продолжать играть.
  После пяти ударов, я снова произнёс фразу из пьесы. И вот тут я добился наконец своего, мальчик не выдержал, происходящее что-то перевернуло в его голове, и он обеими руками толкнул этого юного гопника, я шагнул в сторону, претворяясь, что мне больно, и юный гопник, сделав несколько неуклюжих шагов, повалился на асфальт.
  - Твоё благополучие в твоих руках, - сказал я, когда мальчик просто встал, глядя на пухлого и не решаясь продолжить.
  Но услышав это, он отбросил все сковывающие его мысли и навалился на пухлого, шлёпнув его ладонью о щёку. Вот так он сделал свой первый шаг, я надеюсь. И в этот момент ко мне побежали мои друзья, обеспокоено крича, в порядке ли я.
  А за ними сюда побежали двое прохожих, крича, чтобы прекратили, и когда оказались возле них, отдёрнули разошедшегося паренька и помогая встать пухлому, ругаясь на них обоих и на нас, называя нас дураками и идиотами, что мы их не остановили.
  И я, чтобы объяснить им, встал рядом с мальчиком и начав им объяснять всем, и не важно, как они поймут это, я был доволен случившимся, особенно тем, что пухлый испуганно смотрел на того, над кем издевался.
  И я надеюсь, мальчик не забудет, через что переступил и что сможет пойти дальше. А я попробую ему объяснить, что делать дальше, решив проводить до дому.
  А главное, у меня появилась идея, как сыграть в будущей пьесе в столице.
  
  Акт 3
  
  Глава 1
  
   Я просто сидел расслаблено в мягком кресле самолёта, глядя на спинку кресла напротив меня, откуда доносился радостный и громкий детский голос, чей обладатель смотрел в иллюминатор и пересказывал маме, что видел, а мама так его слушала, надев наушники, что голос мальчика становился всё громче, и происходило это уже не первый час - мама знала, как отдохнуть. Ей. А я ни о чём не думал, просто чувствовал блаженство, как мог, и не потому, что хотел укрыться от шума и гама, и даже приятной музыки не было, в которую можно окунуться, забыть про всё, ведь пришлось отключить телефон по просьбе Насти, причем всем нам (хотя те, кто сидел подальше от неё, явно включили), и это после того, как она наслушалась всяких передач, где говорили, что из-за телефона может рухнуть самолёт, после чего испугалась.
  Я просто хотел расслабиться и забыть про мир вокруг.
  - Смотри какая длинная река! - А вот сидевшая возле иллюминатора Настя о спокойствие не думала. Её бы посадить рядом с тем ребёнком, они бы шали общий язык.
  - Это уже третья длинная река, - ответил я, глянув на её радостное лицо. - Страна большая, рек много, а просто смотреть на них с высоты не так интересно.
  Мой ответ её явно не порадовал, она сразу переключилась на Стаса, сказав об этом ему, но он только согласился, даже не посмотрев на неё, увлечённо играя в портативную приставку. Так мы и сидели тут уже который час.
  По салону проходили стюардессы в мандариново-красной форме, с золотыми проблесками, с улыбкой звёзд кино, готовые всем помочь или наказать, если пассажиры будут вести себя по-свински, как я читал в интернете. Так что ведём себя спокойно. Тут подошла красивая стюардесса в юбке до колен и дала Стасу сока, который он просил, а он поблагодарил, будто благородный принц, с блестящими манерами. Хотя о чём я, это и так понятно.
  В любом случае в салоне было спокойно, если не считать схватившуюся за подлокотники, словно от страха Вику, сидевшую в среднем ряду в центре салона с пакетиком на коленях, который дали по нашей просьбе, если начнет тошнить. Пока держалась, но её бледный вид, когда она так безотрывно смотрела в одну точку и не шибко здоровый вид, будто перед ней стоит жуткое чудовище с острыми клыками, которое могло напугать до смерти любого, ни о чём хорошем не говорило. Летать в самолёте она не любила.
  А рядом сидел Влад, которой помогал Вике и следил за её здоровьем, да вот только сейчас он сидел в планшете и смотрел какой-то фильм, сунув в уши наушники, посмеиваясь над происходящим там, иногда бросая взгляд на Вику, и тут же вновь продолжая смотреть. На просьбу Ксении следить за ней, он только махнул рукой и сказал, что его взгляд не упустит ничего. Тихо бормоча, что как сядем, она оторвёт ему уши, она вернулась на своё место.
  Нас тут, на деньги театра родителей Насти и Стаса, было достаточно, деньги не пожалели, хоть и купив места в эконом-классе, а места в столице явно вышли дешевые, но с нас не взяли ни гроша, мы были завалены деньгами с ног до головы. Хотя на себя у нас были свои - не так уж и много, - деньги, так что не пошикуем. Зато Снежана была довольна, все её планы были выполнены, с Ксенией они устроили муштру для нас после уроков, лишь бы мы идеально отрепетировали всё и могли хоть во сне протараторить все свои диалоги из сценария. Ещё она занималась сбором информации о столице и театре, в котором всё будет происходить, и копалась в записях сестры с её старого ноутбука, смотрела записи её выступлений и несмотря на то, что она выглядела уставшей, Снежана была счаслива пройти по пути своей сестры.
  В общем, мы были во всеоружии, к нам даже присоединилось достаточно для спектакля людей (а то некоторые наши не захотели ехать), особенно после того, как мы выставили возле расписания объявление о поездке в столицу всех, кто будет с нами выступать. А ещё за нами следила Виктория Андреевна (чему обрадовала Стаса), сейчас сидевшая чуть впереди нас, читавшая внимательно какую-то книгу, хотя, не забывая посматривать за нами. Она сперва не хотела с нами ехать, но упоминание о сестре Снежаны, что учитель побывает там, где была она, учительница с виду неохотно, но дала своё согласие.
  И теперь мы летели в столицу.
  Я взял из кармана грецкий орех, ещё целый и такой аппетитный, и быстро засунул себе в рот, медленно и спокойно жуя, ни на что, не обращая больше внимания, решив закрыться в себе, закрыть глаза и ничего не видеть.
  - Ты спишь?
  Прошло всего несколько минут моего отдыха, когда я услышал мягкий девичий голос слева, и почувствовал, как тронули моё плечо. Пришлось сразу открыть глаза и повернуться, увидев смотревшую на меня с вопросом в глазах Настю.
  - Ничего, просто отдыхал. Случилось чего?
  - Нет... просто. - Она замолчала и задумалась о чём-то, продолжая смотреть на меня с незаданным вопросом. - Я хотела поговорить о предстоящем конкурсе. Пока смотрела в окно...
  - Иллюминатор.
  - Да, точно. В общем я стала думать о предстоящем, и я не знаю, что нас ждёт.
  - Это и Снежана не знает, у неё мысли только о конкурсе, а узнавала она только по выступлению сестры. Давно это было.
  - Всё равно, мы не знаем, что нас ждёт.
  "Мы не знаем".
  Тут она была права, мы летели в черную дыру, как бы глупо это не звучало, но что нас ждёт впереди, никто не знал, что там на конкурс никому не известно, мы просто летели с пустыми головами, надеясь на наш сценарий. Это отсутствие знаний не шибко меня радовало. И как я видел, и Настю
  - Просто расслабься сейчас и сосредоточься на красоте за иллюминатором, или усни и не думай о плохом.
  - Я старалась, но не выходит, - сказала она, уволившись в кресло, даже не расслабившись, сжав пальцами мягкие подлокотники. Она была напряжена. Настя повернула голову и стала смотреть в иллюминатор. - Мне иногда страшно.
  В этот момент я положил свою руку на её плечо, нежно сжав.
  - Я с тобой и некуда не пропаду. Закрой глаза и вместе отдохнём.
  - Я согласна, - сказала она и мы закрыли глаза.
  Темнота окутала меня, я был не против сейчас поспать. Вот только ребёнок впереди раскричался.
  
  - Свои вещи все возьмите, ничего не забудьте и становитесь за моей спиной, никуда не ходите, - похлопывая в ладоши, громко сказала Виктория Андреевна, привлекая внимание всех.
  - Ради вас, я уже всё! - радостно произнёс Стас, гордо подняв подбородок.
  Я ничего говорить не стал.
  Катя свой чемодан, я подошёл к ним, встав за спиной учительницы. Мы уже все были готовы, собрали свои вещи и собирались уходить из столичного аэропорта. Тут было очень светло, лампочки на обделанном серой плиткой потолке, освещали длинное помещение как днём, несмотря на то, что за высокими окнами сейчас была ночь, пускай там явно никто и не думал ложиться спать. Люди отходили от нас, смотря из стороны в сторону, впервые видя богатство в столице, где на потолке висело множество мониторов с информацией, с боку стояли красивые и приветливые магазинчики с улыбающимися продавцами, или их заменяли торговые автоматы с газировкой и водой, или шоколадками, и можно было не париться с продавцом, а просто закинуть в отверстие денег и получить своё. И судя по тому, что возле них стояло много людей, потратить своё там было дешевле.
  - Красота! - радостно провозгласила Настя, вскинув руки. - Всё это заставляет забыть о конкурсе, я словно попала в другой мир. Ради этого стоило прилететь сюда.
  - Ты бы хоть немного придерживала своё настроение, - пробурчал я, хоть и был рад смене её настроения в лучшую сторону. Хотя, зная её, продержится не долго.
  - Я готова сейчас перевернуть представление об актёрской игре жителям этого могучего города! - стиснув победно кулак и состроив серьёзное лицо, произнесла Настя.
  Ну да, её всё ещё окутывал ореол удачного выступления на сцене театра вот только как бы это не рухнуло всё в пропасть, месте с нашими нами. Но подумав так, я ничего в слух не сказал, решив оставить в себе - пускай будет рада чему-то новому для неё.
  - Спать хочется, - вдруг простонал Влад.
  - Меньше фильмы смотреть надо было. - Стас засмеялся. Он и так прикалывался в самолёте над его желанием пересмотреть всё, что пропустил, пока придумывал для нас реквизиты.
  - Вот не ври! - возмутился Влад. - Я за Викой присматривал.
  - Я там чуть не померла, пока ты присматривал. - Апатии и безысходности хоть лопатой греби. - А ведь ещё обратно лететь...
  Я перестал их слушать, догадываясь, в какие дали их понесёт, а посмотрел вперёд, где ходили полностью освоившиеся со столичными прикрасами люди, для кого всё это было обычным, кто сидел на скамейках, ожидая своего рейса, читая что-то в телефонах или газетах, для кого этот аэропорт был всего-лишь очередным обычным местом в этой большой столице.
  Нам оставалось только спуститься вниз, и пройти к парковке где нас ждал заказанный театром родителей Насти автобус, чтобы возить все те дни, пока мы здесь. Ничего про комфорт в гостинице не знаю, но хотелось поскорее добраться до неё и лечь спать, а завтра уже направится в театр, узнать, что и как нас ждёт.
  Тут я услышал весёлый смех, увидел, как брат и сестра разыграли весёлую сценку из какой-то истории, но их быстро прервала учительница, снова похлопав в ладоши и сказа:
  - Все собрались, а значит идём к выходу, там нас сейчас ждут, так что не будем тянуть. Все встаём за моей спиной и идём вперед. И ни куда, не уходите.
  После этих слов мы отправились прочь из аэропорта.
  
  Все складывали свои вещи в багажное отделение, на вид слегка приукрашенного для красоты, но заляпанного грязными пятнами советского автобуса, от которого шел сильный запах бензина. Доверия автобус не внушал, вот здесь театр зажал денег на современный, но жаловаться не хотелось, ведь он у нас только на сегодня, а на новенький пришлось бы раскошелиться. А вот Влад затянул выливать на всех свои недовольства.
  - Блин, но чего зажали деньги на современный автобус! - жалобно пробурчал он, пустив скупую слезу.
  - Ты ещё не сидел на этих прекрасных мягких сиденьях - сперва попробуй, - восхваляя свой автобус, произнёс торжественно немолодой водитель в очках, складывая наши вещи. - А как он тащил идеально несколько километров уазик, мало кто так может.
  - Я не уазик.
  Его недовольство обросло унынием хуже, чем от пошедшего неожиданно дождя в яркую погоду. Но продолжить что-то недовольно высказывать ему не дала заговорившая учительница.
  - Не мешайте водителю складывать ваши сумки и послушайте меня. Вы будете жить в гостинице, куда мы сейчас и поедем. Женские комнаты - отдельно, мужские - отдельно.
  - А где будете жить вы? - поинтересовался Стас.
  - С девушками.
  Ответила учительница, сказав не задумавшись, а Стас тихо чертыхнулся. Не знаю, о чём он там думал, сомневаюсь, что его голову сейчас одолевали пошлые мысли, но он быстро обломался. Тем временем учительница продолжила:
  - Там будет достаточно комнат для нас, их заранее зарезервировали, кушать будете в столовой три раза в день. Изысканных блюд не ждите, но о нас позаботятся, все будут сыты. А теперь пойдёмте займём места, скоро мы поедем.
  - Там сегодня прохладно, куртки не снимайте, - сказал всем водитель. - Закрою двери и поедем, тогда потеплеет.
  Если эта теплынь для него "прохладно", у нас в городе ему не выжить.
  С этими его словами мы зашагали вслед за Викторией Андреевной. Внутри автобуса и правда было не особо тепло, хотя чего ожидать, когда кончался октябрь и осенняя погода стремилась подобраться к зимней. Хотя это был не наш город, погода, стремящаяся то к убыли, то наоборот, здесь не пугала, так что без проблем мы расселись по своим местам, на вполне себе мягкие сидения. Правда вышло так, что Настя уселась на соседние, вместе со Снежаной, а я у окна вместе со Стасом. Что тот и заметил.
  - Видать сестра сейчас будет выпытывать у главной, что нас ждёт на сцене.
  - А самому не интересно?
  - Соврал бы, если бы сказал нет, - усмехнулся Стас. - Но это бессмысленно, она сама не знает.
  - Тут ты прав.
  Ничего другого я ответить не мог, я и сам думал так же и не мог обвинять его. Так что я расслаблено откинулся в кресле и посмотрел в окно видя тем стоящие машины тех, кто ждал прилёта своих, и тех, кто возвращался из аэропорта.
  - Но знаешь, так всегда перед бурей, охватывает волнение, когда не знаешь, что тебя ждёт, философски отметил он и достал из кармана куртки наушники и смартфон. - Ладно, я послушаю музыку, пока едем, и ты давай тоже.
  Я только кивнул, полностью обратив своё внимание за происходящем за окном. В этот момент я услышал тихую рок-музыку, доносившуюся из наушников Стаса и молодой женский голос, певший что-то на английском языке, и из-за того, что было тихо, я ничего не понимал, но и этого хватало мне расслабиться.
  Ночь за стеклом автобуса могла быть непроглядной, но света от фонарей и здания аэропорта хватало превратить ночь в подобие дня. И это успокаивало. Ходивши тут и там люди, проезжающие машины, всё это просто мелькало перед моими глазами и заставляли мои глаза закрываться.
  Меня клонило в сон.
  И я бы уснул, не услышав громкий мужской голос:
  - Все ваши вещи я сложил, можем ехать. - Водитель вошёл в автобус и сел на своё место. По салону пронеслось довольное "ура!".
  Некоторая возня водителя на своём месте, поиск каких-то вещей, а затем закрылись двери и загудел мотор. Мы сдвинулись с места. Автобус не спеша поехал назад, разворачиваясь, и поехал к дороге. Некоторое время мы простояли возле неё, пропуская машины, куда-то спешившие поздней ночью, я спокойно наблюдал за ними, как освещая себе дорогу, они куда-то неслись по оживлённой улице, и водители, наверное, думали только о себе, да вот только неожиданно появился главный защитник стоявших у дороги людей с чемоданами - светофор, и автомобильный поток остановился, пропуская через дорогу.
  Пропустили и нас. Пока машины стояли, автобус тронулся с места.
  Дома здесь были красивыми, высокими, с множеством цветных вывесок, освещённых подсветкой, домов. У нас такие только в центре города увидишь, и то не всегда, а мы ведь ещё не в столице. Много людей не спало, ходили всюду то одни, то в компании, и не знаю о чём разговаривали, не слыша их отсюда, но болтали то с улыбкой на лице, то шли серьёзными, целуясь, обнимаясь - их ничего не сдерживало на этих цветных улицах. Появилась мысль пригласить Настю погулять с ней, если получится, сводить в парк развлечений и прокатиться на аттракционахч, а может просто посетить кафе, заказать чего-нибудь сладкого и поболтать о всём, что видели. Насладиться жизнью.
  И это была ещё не столица.
  Но если только будет время, с чем могут возникнуть проблемы.
  А наши тем временем болтали, показывая пальцем на улицу, видя что-то интересное и обсуждая это неугомонно, видя такое впервые. Даже Настя прекратила докапываться до Снежаны, и они вместе обсуждали, что видели, хотя в основном восклицала Настя. Её точно стоит сводить по городу.
  Но всех привлекла Виктория Андреевна, вставшая со своего места и обхватившая поручень, словно боясь упасть.
  - Я понимаю, что вам очень интересна столица, но давайте поиграем.
  - Во что? - спросил женский голос за моей спиной.
  - Может это будет для вас странно и слишком детской игрой, но давайте в слова, я в детстве любила это со своей подругой. К примеру, я называю слово, а на кого укажу, по последней букве слова назвать новое. К примеру атлас.
  И учительница указала на сидевшего рядом Влада, и тот сразу выкрикнул:
  - Слоупок!
  Все засмеялись, а учительница осуждающе произнесла:
  - Не стоит игру превращать в не пойми, что.
  - А что тут такого, это из мультика.
  - Это слово как раз описывает тебя, - засмеялась девчонка.
  Про игру сразу забыли, стали веселиться, ну а я, не зная, сколько нам ещё осталось ехать до отеля, решил отвлечься от этого веселья, и не знаю, вернулись ли они к "словам" и спросили ли меня, но я просто закрыл глаза.
  Я уснул.
  
  - Эй, хватит дрыхнуть, вставай! Мы приехали.
  Когда я услышал требовательный голос Стаса, я ещё ни о чём не думал, неспешно разлепил глаза и повернул голову, видя стоявшего пере до мной друга, не понимая, чего он не сидит на своём месте, а на его голову натянута шапка. Мы же в автобусе, тут стало теплее. Хотя что что-то не так, до меня дошло сразу, как моя кожа почувствовала прохладу. Я посмотрел в сторону двери и увидел, как на улицу выходит последний актёр из нашего школьного театра.
  - Вот чёрт!
  Я в один миг вскочил со своего места, чуть не снеся Стаса, когда выскочил.
  - Эй-эй, осторожно, спешить некуда, мы приехали.
  - Чёрт, блин, я уснул!
  - Это мы видели, особенно когда тебя учительница звала, - хихикнул он.
  - А чего не разбудил? Хотя нет, блин, где Настя? - Я осмотрелся, никого в салоне не увидев.
  - Не беспокойся, она вышла с учительницей, хотела присмотреть за твоим чемоданом, когда его вытаскивать будут, так что попросила меня разбудить тебя.
  Я лишь мог щёлкнуть ладонью себя по лбу, осознавая всю нелепость ситуации. А ещё я не хотел спать, и что я буду делать этой ночью, когда все будут дрыхнуть, я даже вообразить не мог. Да и не собирался.
  Я вздохнул и надел шапку, сказав уже без эмоций "пошли".
  Ступив на асфальт, я увидел всех наших актёров, столпившихся вокруг учительницы возле автобуса. Когда меня увидела Виктория Андреевна, она спросила, хорошо ли я себя чувствую, а то совсем не реагировал, когда она звала меня в автобусе. Я лишь извинился. Но тут я увидел стоявшую неподалёку Настю, которая радостно поглядела на меня и похлопала ладонью по стоящему рядом с ней чемодану.
  Я сразу узнал свой.
  - Спасибо, что не забыла взять его, - сказал я, взяв его за ручку.
  - Водитель сказал, что сейчас уезжает, вот и.
  - Правильно, спасибо тебе.
  И в этот момент хлопнула дверца багажного отдления автобуса и водитель, потирая руки, повернулся к нам.
  - По правилам я не должен касаться багажа, но раз тут дети... Короче, все ваши вещи я вытащил, моё дело всё, поеду. По контракту вас заберут в определённое время в театр, ваша учительница знает, когда. Ну всё, я поеду, пока.
  - Большое вам спасибо, - вежливо и искренне поблагодарила Виктория Андреевна.
  Махнув нам рукой, он скрылся в автобусе и вскоре, закрыв дверь, уехал, мы остались стоять возле дороги, по которой проносились машины и возле старого трёхэтажного здания, в окнах которого свет горел только на первом этаже возле входа, в нём уже не было заметно прикрас столицы, будто обычный советский старый дом, переделанный в современную гостиницу, с неброскими серыми стенами, за которыми нас ждёт уныние. Как передали Снежане, много денег на наше проживание директор театра тратить не хотел, но, как она добавила, её сестра жила в тех же условиях, так что мы идём почти по тем же стопам.
  Хотя, как сказал Насте и Стасу их отец, на заработанные от выступлений деньги, они могли взять себе номера в гостиницах получше, но те захотели быть со всеми, а Настя так вообще рядом со мной.
  - Послушайте, - услышал я голос Виктории Андреевны, - здесь мы до конца конкурса будем проживать. Несколько номеров, мужские и женские, так что неудобств в совместной жизни испытывать не будете. И попрошу не устраивать шумихи.
  Последние слова учительница произнесла, глядя с улыбкой на Влада, тот от таких слов к себе аж удивился, не понимая, от чего такое отношение к нему.
  - Привыкай, - без злобы сказал ему Стас, хлопнув по плечу.
  - Эй, объясните!
  Но ответа ему не было, мы пошли к дверям.
  Первым, что нас повстречало, это прислонённый к стене рекламный щит, сделанный наспех, с изображением угрюмой бабушки, которая показывала пальцем в низ, где висел распечатанный на принтере бумажный лист с перечислением цен на номера и услуги, а затем нам преграждала путь железная дверь с красными буквами на ней, приветствующие посетителей и названием этой гостиницы.
  "Уголок радости".
  Не знаю, кто это придумал, но радости я не испытывал. Со скрипом открыв дверь, мы оказались в белом помещении со стульями у правой стены и чем-то похожим на массивный стол стойки, за которым сидела та самая не молодая, уже полноватая женщина-бабушка, подпиравшая подбородок кулаком. Увидев нас, она угрюмо подняла голову и скучающе сказала:
  - А, наконец пришли. Долго вы, я бы уже спать ушла.
  Произнесла таким голосом, будто мы на её глазах специально разбили любимую вазу, а мы на неё просто уставились, не зная, что сказать. А вот Виктория Андреевна, хоть и извиняясь, произнесла:
  - Мы не хотели вам помешать. Но мы хотим в наши комнаты.
  - Все чего-то хотят, - недовольно пробурчала женщина, но полезла в стойке для ключей, над которыми были приклеены маленькие бумажки с номерами комнат, взяла несколько и вышла из-за стойки. - Пошлите.
  Учительница больше не сказала ни слова, только посмотрела на нас, дав понять, чтобы мы шли за ней. Так мы и поступили, пойдя сперва вперёд по светлому коридору, а затем свернули на лево, оказавшись уже в тёмном коридоре, где женщина повернула на право за дверью, сразу остановилась и включив свет.
  Яркий свет зажегся в светильниках на стенах, окрасив оклеенную в белые обои с синими пятнами коридор, на стенах слева и права висли небольшие красные светильники, также освещая серые деревянные двери, от которых и были ключи. Она встала в центре коридора с непробиваемо серьёзным лицом.
  - Вот, - сказала она, протягивая нам правую руку с открытой ладонью, на которой лежало несколько ключей. - Парни и девушки, любой берут ключ и делятся по четыре человека и идут в свои комнаты.
  - Это всё?.. - удивлённо произнесла учительница.
  - Я сегодня вообще не должна работать.
  Её недовольный голос отразился от стен и проник в наши уши, даже не смотря, что сказала она спокойно, не повышая голос, но он скорей прогремел, ударив по нам не хуже молота по нашим душам. Виктория Андреевна удивлённо посмотрела на неё, но подумав, подошла к женщине и взяла у неё ключ, и после этого пальцем указала на Настю, Вику и Снежану.
  - Пойдёмте, пора отдохнуть.
  - И только не жалуйтесь, что номер не одиночный для взрослого, на первом этаже все такие. Сколько заплатили, - пробурчала женщина, ни на кого не глядя.
  Но учительница, заступившая ей за спину, остановилась и с новым удивлением уставилась на неё, не веря в услышанные словам, но отвечать не стала, а посмотрела на номер на номерке и пошла, а за ней остальные трое.
  Следом пошли не сразу, и видя эту задержку и что лицо женщины налилось недовольством, решил не стоять зря на месте, я сделал шаг и уже не думая, подошёл к её руке и сразу взял ключ, оставив там ещё один. На нём красовалась цифра шесть. Я сразу повернулся и назвал три имени.
  - Стас, Влад и Виктор.
  Ко мне тут же подошли два моих друга и новенький, которого Снежана взяла в самом начале учебного года, ради возможности поехать в столицу. Он просто поблагодарил меня, подойдя, а Влад и Стас хлопнули меня по плечу. И все вместе мы направились в противоположный от Настиного номер.
  
  Я просто лежал на мягкой кровати, в темноте и тишине, даже не укрывшись одеялом и не сняв домашние штаны. Положив голову на ладони, а руки на подушку, сна у меня не было совсем, я, похоже, сильно лопухнулся, уснув в автобусе, так что пока все смирно сопели, видя свой сон, мне оставалось только думать о всяком, что лезло в голову. А лезло, как на зло, много чего не нужного, то идеи, что нас ждёт на конкурсе, до мыслей, что будет там, хорошо ли?
  И ничего хорошего в голову не лезло на ночь, хоть в петлю лезь.
  Но устроились мы хорошо, на этом спасибо. Когда я открыл дверь, нас встретила тьма, даже за окном не горел свет, но приученный летом в театре, что тёмных комнат бояться не стоит и даже маленький мальчик может войти и включить свет, да и учительнице и кто был с ней, уступать не хотелось, вошедшим без проблем к себе, я шагнул вперёд и повторил за главной - шагнул в право и ощупал стену, сразу найдя выключатель. Комната сразу вся стала видна.
  - Ну ты смельчак, я бы не рискнул войти, - произнёс Влад, войдя вслед за мной, когда загорелся свет.
  - Ты так сказал, будто тут логово ведьм, - засмеялся Стас, и они начали обсуждать это.
  А я не стал говорить, что опыт у меня есть.
  Комната была вытянутой вперёд, чтобы тут можно было разместить четыре койки, маленьких на вид, но вполне себе просторных, шкаф, куда можно сложить куртки и обувь, куда сразу заглянул Стас, а Влад открыл дверь возле меня, где мы увидели небольшое помещение, с уложенной на стенах сероватой плиткой, туалетом, раковиной и зеркалом, с расположенными там мылом и стаканчиком, а слева находилась душевая кабинка. Влад сразу сказал, что ему надо сюда.
  Я не стал стоять на месте, и положив куртку в шкаф и покатив чемодан за собой, подошёл к окну. Тут стояла старенький шкафчик и такой же старый телевизор, о плоском жк стоило забыть, зато рядом с ним лежал пульт.
  А вот за окном я видел только ночь, я не ничего больше, даже фонарей. Идеальная темнота.
  Решив больше не стоять на месте, я сел на кровать, убедившись в её мягкости, и расстегнул молча чемодан, решив достать свою домашнюю одежду и вещи для чистки зубов. Что-то остальное я решил оставить на утро. Остальные занимались тем же.
  Радостным выйдя из туалета, Влад занял свободную койку, спать
  Я, Влад и новенький лишь в ответ кивнули, а вот Стас, нет бы последовать нашему примеру, когда открылась дверь, сразу вскочил с кровати, поклонился, приветственно махнув рукой, и сказал, что всегда рад видеть учительницу. Я лишь кинул в него подушку, догадываясь, к чему он клонит. Учительница только на него посмотрела, после чего молча нам кивнула, развернулась и вышла.
  На этом кончилась наша подготовка ко сну, ну, точнее, их подготовка. Ещё немного повозившись, расстелив кровать, они легли по своим местам и выключили свет, комната снова погрузилась в темноту, а друзья, судя по притихшему дыханию, окунулись в сон, а я продолжал лежать, пускай уже приготовившись, сняв штаны и накрывшись одеялом. Но всё бесполезно, лежал даже без желания спать, а через какое-то время скинул одеяло и одел штаны, сел, посмотрев в окно. Луна слабо освещала высокий забор, за которым были видны голые деревья, а за ними высокое здание, в которых в окнах не горел свет, все явно спали. Им повезло, мне бы уснуть.
  И так я, наверное, просидел минут десять, уже не зная, что делать. Надо было попробовать уснуть, чтобы суметь завтра попасть в театр, где будет проходить конкурс, а не клевать носом, не пропуская ни слова, но как это сделать? И когда я думал над этим, неожиданно открылась главная дверь и в комнату влетел человек ниже меня ростом и с длинными волосами. Расправив плечи и с наслаждением вдохнув воздух, произнесла:
  - Какая тут тишина.
  - Настя? - с удивлением произнёс я.
  Хоть из-за темноты я и не видел, кто это был, но молодой девичий голос я узнал сразу. Когда я это сказа, она посмотрела на меня и в один миг подлетела ко мне, сперва остановившись у моих ног, а затем села рядом со мной.
  - Как и сказала Виктория Андреевна, ты здесь! Но почему ты не спишь?
  - Погоди с вопросами, лучше скажи, почему ты здесь?
  - В нашей комнате невозможно спать, окна выходят на главную дорогу, слышно, как ездят, - с недовольством пробурчала она. - Вот я и решила пойти к тебе.
  - Зачем?
  Она и рассказала, что спрашивала у учительницы, где я нахожусь, и та рассказала, а недавно, когда мучилась, пытаясь уснуть, но из-за проносящихся за окном машин, всё не выходило, она решил пойти ко мне, о чём и сообщила учительнице, а на удивлённый вопрос, где она тут собирается спать, если все кровати заняты, Настя просто сказала, что найдёт, главное тут будет тишина. И больше не слушая ничего, ушла.
  И пришла ко мне. Спать.
  - Мне только интересно, где спать собралась? Тут всё занято.
  - Ты... - мягко и осторожно произнесла она. - Ты уступишь мне кровать?
  - Чего? - То, что я удивился, было мягко сказано.
  - Просто отодвинься к стенке, а я на остальной части кровати лягу. - Теперь её голос был полон наигранных извинений. - Я спать лягу.
  Хотелось закрыть своё лицо ладонью, было понятно, что она играет роль страдающей девчонки, в голосе которой страдание и боль от всей этой ситуации, ей самой грустно, что приходится мешать, но эта роль ей давалась плохо, было понятно, что нетерпение лечь спать её переполняет, и она бы прогнала меня и заняла место, лишь бы наконец лечь, но совесть явно в ней давала. Или что там именно?
  Я обречённо вздохнул и произнёс:
  - Купи завтра беруши, - с горечью произнёс я, закинул ноги на кровать и придвинулся к стенке лицом, отвернувшись.
  Почему-то легла она не сразу, а продолжала сидеть, я думать не стал об этом, постаравшись уснуть.
  
  Глава 2
  
  В тот день я проснулся один в комнате, уткнувшись в стенку лицом и не понимая, куда все пропали. Ни парней, не Насти в моей спящей на моей кровати, даже меня не разбудившая, все оставили меня одного. За окном был день, светло, а на часах моего смартфона уже можно было увидеть одиннадцать часов. Первый завтрак, как было написано на сайте гостиницы, был благополучно мной пропущен, а сейчас прошёл второй, так что пришлось вскочить, быстренько сменить одежду на новую футболку и штаны, которые я решил ещё дома носить тут, выходя в гостиницу, и побежал на второй завтрак, надеясь успеть.
  Я помнил, что через чвс приедет автобус и отвезёт нас на конкурсное мероприятие, квк и договаривались, так что я был быстр, а то я не знал, сколько мы будем находиться в столичном театре. А то может проголодаюсь там.
  Но найдя столовую на первом этаже, я увидел, как из неё вышла Настя, болтающая о чём-то со Снежаной, но увидев меня, она замолчала, смотря предельно внимательно и молча, словно её что-то беспокоило, но что именно не сказала, просто улыбнувшись.
  - Ты наконец проснулся. А я хотела сейчас прийти к тебе и разбудить, а то я попросила оставить тебе кашу и хлеб, чтобы покушал.
  Её улыбка придала мне новых сил, я поблагодарил её, но сразу входить не стал, спросив интересовавшее меня, когда проснулся. Как она поспала? На что услышал спасибо и что хорошо, а то не выспалась бы у себя. После этих слов я увидел, как скривилось лицо Снежаны, по ней было видно, как она не выспалась. А потом Настя добавила, что сегодня купит для всех до конца проживания тут беруши и больше не помешает мне.
  Я не сразу пошёл в столовую, когда они прошли мимо меня. Я просто стоял, думая над смыслом её слов и причины, почему так сказала, что они значили. Но думать, ища ответ, не стал, решив всё же наконец перекусить.
  Рисовая каша тут была, мягко сказать, не мамина, я просто быстро её проглотил, лишь бы быстрее пойти к себе и собраться. А вернувшись, надо мной посмеялись, мол, жених и невеста, сославшись на то, что я спал вместе с Настей. Я просто послал их - нефиг ржать. И начал собираться, немного подождал, сидя на кровати, и наконец решив выйти.
  На улице сейчас, по сравнению с нашим городом, было не холодно и не жарко, моя лёгкая осенняя куртка, обычные джинсы и отсутствие шапки, отлично подходили для такой погоды, и идеально для комфорта на улице, так что я вышел за входную дверь без мысли о погоде, только зонтик взял с собой на всякий случай - на всякий случай.
  Было минут двадцать до нужного мне времени, потому я сильно удивился, увидев стоящий у дороги автобус с распахнутыми дверьми, ждущий пассажиров словно бы без задней мысли. Немного подумав, постояв на пешеходной дороге, я направился к нему и зашёл внутрь.
  - Ты первый сегодня, - сказал мне стоящи у водительского сиденья молодой водитель. - Приветствую.
  - Здравствуйте, - только и сказал я, но немного подумав, добавил: - Вы сегодня рано, никто не ждал в это время.
  - Да как обычно, а то мало ли, затор на дороге будет, другие проблемы, надо раньше, а то потом с работы попрут. Но ты занимай место, чего зря стоять.
  Не знаю, мешал я ему или от чего отвлекал, но его весёлый и положительный голос отбивал от этих мыслей, так что я сразу отвернулся от него и решил пойти в середину салона, занять вчерашнее место у окна. И сразу посмотрел в окно, видя вход в нашу гостиницу. Минут пятнадцать я просидел так без движений, ни о чём не думая, лишь бы не отвлекать себя от заглядывания на дверь. Хотя я уже к тому времени смотрел в сторону иногда, и не сразу заметил, как открылись двери и вышло несколько знакомых человек - три девчонки из нашей школы, нашего театра, одетые в лёгкую осеннюю одежду, и одна указала пальцем в мою сторону, на автобус, и сражу пошли к нему.
  Я поприветствовал их, а они радостно помахали мне рукой, спросив, давно ли я тут, и рассказали, насколько они готовы, а минуты через три вышли те, кто был в комнате Виктории Андреевны, и она сама. А Настя, похлопав в ладоши, обрадовалась, увидев автобус. Я не удивлюсь, что обрадовалась, увидев, что я тут. Её понять можно.
  И на улицу стали выходить остальные.
  - Сергей! - обрадовалась Настя, увидев меня. - А я заходила к тебе, хотела с тобой пойти, а ты уже ушёл. Можно я возле тебя сяду?
  Она спросила, подойдя ко мне и сразу сев, не дождавшись ответа. А я хотел стукнуть себя по голове, поняв, что не заглянул к ней, хотя я всё рано вышел пораньше. Но об этом не сказал только, что я сам виноват, а она махнула рукой, засмеявшись.
  Пока она говорила, я посмотрел на севшую туда, где сидела ночью Снежану, а рядом с ней Вику, которые продолжали болтать о своём. То, что Настя так легко их покинула, они не обращали никакого внимания, да и Настя на них больше не смотрела. Интересно, это так проявлялась её любовь?
  - Ты меня слышишь? - вдруг я услышал её вопрос. Она сейчас смотрела на меня. - Мне показалось, тебя больше интересует Снежана.
  - Прости, просто задумался.
  - Если что, могу отдать своё место ей, - сказала она с какой-то обидой, отвернувшись.
  Понимая, что совершил ошибку, я стал извиняться перед ней, стараясь загладить свою вину, понимая, что мог обидеть её, отвлёкшись и не слушая. Какое-то время у меня ушло на это, но увидев, что её обида прошла и она снова посмотрела на меня. В это время в салон прошли остальные, водитель спросил, все ли здесь и получив положительный ответ, он закрыл дверь, и мы поехали.
  
  Наша дорога пролегала в центр города, так что ехали мы дольше, чем я думал, такого количества машин, загружавших дорогу, у нас я не припоминаю, становились понятны полностью слова водителя, почему он раньше выехал.
  А пока мы добирались, весь автобус весело болтал друг с другом, а Виктория Андреевна, вспоминая, что она узнала об этом конкурсе ещё до разговора с сестрой Снежаны и с её слов до её смерти, поделилась со всеми нами, стараясь успокоить и подготовить. Не сказать, что у неё получилось и мы были настроены выступить и победить, ведь мы не знали, что там теперь, но хоть что-то. Хотя она больше нас волновалась.
  Но в любом случае у нас было чем заняться. Дослушав учительницу, все заговорили между собой о всяком разном, не знаю, думали ли они о её словах в этот момент, но вот я думал, да и Настя, о чём и сказала.
  - Не знаю, о чём думать после её слов, - сказала она, и после этого повернулась в мою сторону. - Ведь я до сих пор знаю только, что было тогда, но что сейчас? Может всё изменилось. Я видела только выступления театров в интернете с этого конкурса, но больше ничего.
  "Ты хоть это видела", - угрюмо подумал я, но произнёс:
  - Значит они не закрыты, а что там, это не должно тебя беспокоить, ты должна только хорошо выступить, ничего другого тебя не должно волновать, а ты это можешь.
  - Я... А как же Снежана? Для неё это важно.
  - Знаю. Но мы от и до видели её сценарий, уверены в нём, и как о нём узнают в театре, зависит только от нас.
  На эти слова она ничего не ответила, но надеюсь, они помогут ей дать уверенности. А я ничего другого сказать не мог.
  Я заглядывал иногда в телефон, когда мы стояли на дороге, просто чтобы посмотреть время, успеваем ли мы. Время у нас ещё было, хотя я всё равно беспокоился. Не смотря на всё это, доехали вовремя, можно было вздохнуть.
  - Вы, когда обратно пойдёте? - слезая с водительского кресла, спросил водитель.
  - Мы сами не знаем, - ответила ему задумчиво Снежана. - Мы бы и сами это хотели знать.
  - Вот как? Фигово, - почёсывая затылок, ответил он. - Тогда, если вас отпустят рано, и вы вернётесь сюда, а меня не будет, то я в кафе театра, найдёте там.
  Сказав это, он развернулся и нажал кнопку возле руля, и двери автобуса распахнулись, нам можно было идти. Что, собственно, все и сделали я засунул телефон в карман джинс, протянул одну руку, чтобы взять вещи у Насти, а другую, чтобы помочь ей подняться, и мы вместе вышли на улицу.
  Водитель припарковал автобус на парковке, поставив в самом конце, потому что, как я видел, большей частью, все места для автобусов на парковке были уже заняты. Возле них иногда стояли водители, то просто покуривая, то болтая, а кто-то, в редком случае, внимательно осматривал их. В этот момент Стас сказал, что им ещё хороший автобус достался, раз кто-то свои уже смотрит, не сломалось ли что-то. Некоторые посмеялись, а некоторые, лишь подумали, что нам крупно повезло.
  Ну а впереди мы видели само здание театра. Я лишь мог присвистнуть., такой театр нашему городу только снился, высокий, с крышей, словно горка, по которой можно проехаться на ледянках (или чего другое под себя положить, тут как привык), и на скорости, получая несказанное удовольствие, съехать вниз... до конца крыши, и тут уже на асфальт. Хотя тут уже можно было присвистнуть: белое здание, со специальными фонарями для самолётов на крыше и большим, с кучей народу, парком и фонтаном, который сейчас не работал, но где погулять место найти можно.
  Нашему городу только мечтать, но сейчас я был здесь и мог испытать на себе. Но надо было идти в театр.
  - Какой театр! - стоявшая у меня за спиной Настя с восхищением посмотрела на здание. - Я хочу туда.
  - Попадёшь, - произнёс я, посмотрев на неё. - Но сперва надо глянуть, что там внутри, а то ты видела у нас театр...
  Последнее я произнёс уже поникшим голосом, вспоминая театр, где мы выступали тоже на конкурсе. Но лучше не портить себе настроение больше.
  - Ты считаешь, мне там будут рады?
  - Выступление летом уже показало мой ответ.
  Просто ответил я, увидев улыбку на её лице. Тут я, похоже, сказал правильно.
  И после этого мы все пошли на встречу и на знакомство с теми, где будем выступать.
  Никто не знал, что нас там ждёт, многие просто смотрели видео, для них главное, это побыть в столице, о чём и говорила Снежане, вступив только ради этого, но готовы взвалить на себя многое, что она, собственно, и сказала на первое сентября всем собравшимся возле школьных дверей. Этим она и привлекла для конкурса и была довольна, а мы взвалили на себя обучение актёров. И вышло, теперь мы тут.
  Мы прошли парковку вместе с водителем, поднялись по ступенькам и оказались в самом начале просторной площади, по которой ходило множество людей, сидели на скамейках, подходили к ларькам, покупая себе что-то перекусить или слушали музыкантов, работавших с искоркой вдохновения, и не важно им было, что уже осень, может быть дождь и ветер очень не хотели, но свою работу они делали хорошо. В этом я убедился, когда мы проходили мимо одного, игравшего на дудочке, нежно держа её в руках и выдувая чем-то знакомую мелодию, словно играл когда-то известный музыкант, но моя голова, забитая сценарием, не могла вспомнить, блин! И я бы прошёл мимо, если бы вдруг возле него не обновилась Настя и с восхищением не посмотрела на него, захлопав в ладоши. Пришлось остановиться и подойти, схватить её за руку, потянув за собой.
  - Стой, отпусти!
  - Можешь возмущаться сколько хочешь, но мы идём со всеми.
  - Но эта музыка, ты помнишь её? Мы в детстве танцевали... пытались с тобой под неё, родители как раз купили беспроводной магнитофон, правда не задалось, но нам было весело тогда, так что мы не парились.
  Но чья это была музыка, я не помнил, а говорить об этом не хотел, потому сказал другое:
  - Помню, но не важно, у нас другое сейчас дела главное.
  Говоря это, я потащил её вперёд, понимая, как она недовольна, но главное сейчас догнать всех, позже обязательно извинюсь.
  Наши уже проделали половину пути, не обратив на нас никакого внимания. И не стали бы, потому что, когда мы были уже возле них, случилось неожиданное. Когда мы поравнялись со всеми и собирались дойти до театра, неожиданно с боку выскочила какая-то, с золотыми до плеч волосами, меньше меня ростом на голову, возраста, наверное, близкого к моему, и подбежала ко всем нам и счастливо на нас посмотрела, встав возле меня и Насти, пойдя за нами, стуча каблучками.
  - Вы участвуете в театре? Посмотрите на него?
  Сказала она с восхищением. Наверное, стоит её погнать, а то мало ли к чему её появление приведёт. Но я просто промолчал. А вот идущая вслед за мной Настя сказала:
  - Мы на конкурс идём, будем выступать.
  - Да-да, вы одни из тех, кто сегодня прошёл. Вы должны увидеть этот театр! - громко, с наслаждением в голосе, закончила она
  Что крылось в этом восхищённом возгласе, можно было только гадать, но казалось, она была знакома с театром, прекрасно знала про него не только внешний вид, но и что-то большее, но как узнала, я предположить не мог. Но об этом стоило расспросить.
  - И сколько их было?
  - Ну... я не знаю, я их не подсчитывала, - виновато призналась она.
  Это понятно, чему тут удивляться, любой бы так сказал. Но это всё мы и так узнаем, надо придумать нужный вопрос. Но какой?
  - А что ты знаешь про этот конкурс? - меня опередила Настя, задав тот же вопрос, что хотел и я.
  - Мало, - склонив голову, ответила блондинка. И увереннее добавила: - Но я знаю про театр.
  Но что она там знала, мы услышать не успели, нас отвлекли люди, стоявшие у входа в театр. А точнее, тут было около тридцати человек, они держали нарисованные собственной рукой на бумаге приветственные слова, что они рады нас видеть, хоть и не лично нас. И среди них стояли то совсем молодые девушки из школы, то женщины лет тридцати, даже двое парней, и вроде бы странно, что такие собрались вместе, пока не прочитаешь разные надписи на их плакатах, то созданные аккуратными руками, без спешки, словно это было драгоценное сокровище, то будто взрыв из красок: все они приветствовали кого-то, очень хотели видеть и они лучшие в столице. И нам надо было пройти мимо них.
  Когда подходили к ним, что-то радостно приветственно кричавших, каждый своё и желавших победить, кто-то из девушек отошёл от них, поднеся к уху телефон, и уже начинала о чём-то говорить, и тут увидела нас, сперва замерев, удивлённо уставившись на нашу компанию, а через секунды спешно направилась к другим, привлекая их внимание своим голосом. Только как-то неудачно, они даже не повернулись, так что уже стоя возле них, она громко крикнула, чтобы обернулись, и когда они замолкли и повернулись, та указала в нашу сторону пальцем, продолжая говорить им.
  А вся эта толпа уже смотрели на нас.
  - Хе-хе, чувствую сейчас себя звездой на премьере фильма, - с гордостью произнёс Стас, проведя рукой по волосам, делая себя красивее для них.
  - Не советую, отец мне рассказал, что некоторые испытывают звёзды, когда столько народу ради них тут и очень им рады. Заносит, - ответ Ксении был насмешливым, когда с улыбкой посмотрела на него, а он только посмеялся, явно уверенный в своих словах.
  А Влад посмеялся и сказал, что сколько таких, как он, было. Лицо Стаса сразу стало серьёзным, и он посмотрел на Влада, спросив, что тот имеет ввиду. Тот только посмеялся.
  Смысл его слов, мы поняли, когда подошли к толпе.
  Они сперва просто на нас смотрели, даже не отойдя в сторону, нам пришлось обходить их с разных сторон, лишь бы пройти к дверям. Я их уже видел - прозрачные, легко открывающие, через которые проходит множество народу, и...
  Я не успел посмотреть на постеры, какие спектакли проходят, когда услышал множество голосов:
  - Они будут на конкурсе мешать нашим из столицы?
  - Кто это такие?
  - Надеюсь, они вылетят и не будут нашим мешать.
  Слова, которые были не хуже ножа, впивались в нас, летя один за другим. Нам тут были не рады.
  - Теперь я тебя понимаю, Влад, - раздались тихие слова Стаса. Он, похоже, больше не чувствовал себя звездой.
  - А я что говорил? - засмеялся Влад. - Такое бывает с возомнившими о себе. Но я о своём не боюсь, моя работа крута.
  - Встали возле дверей, театр портят, - зло произнесла блондинка.
  Перед тем как зайти, я посмотрел на её угрюмое лицо, как будто собравшиеся сыпали ей соль на рану, и она испытывала боль, она и про нас забыла, окунувшись в какие-то в свои терзавшие её мысли. Это казалось странным и необычным, чего её так заботит театр? В её годы сюда ходят только если школа отправила, в остальное время предпочтут или с друзьями на улице посидеть, или за компом как Влад, а некоторые уж лучше за уроками посидят. Хотя, глядя на себя, могут возникнуть сомнения, но сомневаюсь, что у этой блондинки есть такой друг, как Настя, или она сама такая. Может у неё здесь родители работают, вот она и крутится тут?
  Но я отбросил эти мысли, когда мы зашли, и я услышал восторженный вздох Насти, ведь было чему. Здесь находилось полно людей, они сидели на скамейках, болтая друг с другом или чего-то ждали уже без верхней одежды, сдав её в гардероб, который находился в двадцати шагах от нас, куда уже стояло множество людей. И главное, всё это помещение было ярко освещено яркими галогенными светильниками, которые были вставлены в потолок и закрыты прозрачным стеклом, и если у нас в городе тут или темновато, или света вообще нет до вечера, то тут словно бы всё для людей, готовых сюда прийти. На это так и среагировала Настя, и подняв голову и восхищённо смотря на потолок.
  - Чего стоим? Пойдёмте, - снимая куртку, сказал нам Влад. - Скоро все увидят мой реквизит.
  Но тут на путь до гардероба, перекрыв его, выскочила блондинка.
  - Приветствую вас в этом театре, - сказала она торжественно, поклонившись.
  Что тут сказать, она нас не пропускала, а мы все, в том числе и я, удивлённо смотрели на неё, не зная, что сказать и как реагировать. Не послать же её? Хотя и стоило. Я начал быстро думать, что делать теперь, но дорогу нам открыла неожиданная личность, которой сперва мы услышали голос, затем все повернули голову на право.
  - Тебе же сегодня сказал, больше к театру не приближаться и к людям не приставать!
  К нам приближался мужчина в черном костюме и с бейджиком на груди, по которому я мог узнать, как его зовут, и он сейчас явно был настроен прогнать блондинку, это было заметно по его суровому лицу, чьи черные глаза смотрели на неё. И я бы не хотел, чтобы так смотрели на меня.
  - Убирайся ты уже отсюда!
  - Опять ты, - зло произнесла блондинка. - У меня есть полное право здесь находиться!
  - У тебя нет права портить зрителям их настрой посмотреть спектакль.
  Последнее он произнёс уже почти подойдя к нам, и не знаю, как бы он поступил с ней, поймай её, но именно в этот момент она сорвалась со своего места и быстренько нырнула в середину нашей труппы, даже наступила Владу на ногу, вызвав у того кучу грубых слов, и спряталась среди нас.
  - А ну выходи, я отведу тебя в кабинет и потом отдам полиции.
  - Поймайте её! - прыгая на одной ноге, зло выкрикнул Влад. - Она отдавила мне ногу, как я теперь буду творить!
  После этих слов, нам пришлось отскочить в сторону, иначе этот мужик снёс бы нас, ворвавшись в середину нашей труппы, лишь бы схватить блондинку. Но та не дала ему и шанса, сперва сделав несколько шагов назад со злым лицом, но видя, что мужик не останавливается, дала дёру, побежав к выходу. Что бы было, поймай он её, мы узнать не смогли бы, ноги её уносили от нас на огромной скорости, она даже чуть не снесла кого-то, открывшего дверь и собравшегося войти, но отскочившего, когда заметил бегущую на него девчонку. Выбежав за дверь, она помчалась прочь по площади от театра.
  А мужик остановился возле нас, наверное, поняв, что не догонит её.
  На нас смотрели все здесь собравшиеся, с удивлением в глазах или просто непониманием, что им делать, не удивлюсь если кого-то этот мужик напугал, но он на это не обращал внимания, только почесал затылок, глядя на дверь, и наконец развернулся, глянув на нас.
  - А вы кто такие? - задал он мучавший его вопрос.
  - А вы? - неуверенно спросила его Настя.
  - Я охранник этого театра, сегодня работаю.
  Это было понятно, если взглянуть на его бейджик, где под именем была написана его должность. Она конечно могла и не заметить бейджик, а может специально так начала разговор, чтобы хоть как-то привлечь к нам внимание не в испорченном настроении из-за той девчонки среди нас, а то мало ли, но это был хороший шанс узнать главное, чем я и собирался воспользоваться.
  - А вы кто такие? И что эта девчонка делала среди вас? - А вот он всё-таки не забыл об этом.
  Но тут надо было поскорее исправлять ситуацию, и Настя уже дала шанс - он нас выслушаю, а не погонит.
  - Простите и здравствуйте, - закрыв собой Настю, я встал возле него, привлекая к себе внимание. - Мы не знаем, кто эта блондинка, она к нам пристала, когда мы подходили к театру. Мы первый раз её видим.
  - Вот как, значит опять присосалась к кому-то, только портит впечатление о нашем театре, - как-то разочарованно, прикрыв лицо ладонью и помахав медленно головой, сказал он. - Только работы мне прибавляют к этому конкурсу. Ещё этих фанаток прогнать надо.
  - Конкурс? - Услышав знакомое слово, я сразу навострил уши и решил воспользоваться это возможностью. - Это... мы именно ради этого и приехали в столицу, принять в нём участие.
  - О, вот как, значит вы одни из этих театров, вот почему она к вам пристала, так бы сразу и сказали.
  Он сразу стал оглядываться, что-то усиленно ища, и наконец сказал радостно "вот он", и пошёл, ничего нам не сказав. Мы проследили за ним взглядом, наблюдая, как он, обходя стоявших на его пути посетителей, подошёл к украшавшему помещение невысокому деревцу, росшему в небольшом специально огороженном небольшими камнями месте для него, и подошёл к болтающим мужчине и женщине, один из которых был одет в костюм с бейджиком, а женщина в юбку до колен и блузку, и тоже с бейджиком на нём, и хлопнул мужчину по плечу, заговорив с ним. Я не слышал о чём, но вернулся он быстро.
  - Эх, простите, пристаёт мой коллега к работницам, совсем не работает. Но всё, я отведу вас к остальным, вас немного осталось, судя по списку. Кстати, сперва скажите, кто вы, я вас отмечу, а мотом отведу.
  Снежана пошла с ним к гардеробу, откуда вытащил листок бумаги, и слушая нашу главную, поставил ручкой на листке, похоже, галочку. Вернулись они быстро, и куда-то повёл.
  
  Охранник провёл нас по коридорам в сторону от входа, главную сцену, похоже, судя по надписи на стене, большему помещению, где могли собраться люди перед входом в зал и нескольких людей в форме, охранявших двери, чтобы кто попало не заходил, он решил нас повести дальше.
  Я увидел надпись "малая сцена", вход в которую мы тоже проигнорировали, свернули налево, и пошли по длинному светлому коридору без окон, а когда вышли, судя по всему, в рабочие коридоры, охранник остановил нас и указал на помещение с права, сказав, что мы можем сдать сюда куртки. Мы зашли в раздевалку работников театра, меньшую размерами по сравнению с той, куда сдают свои вещи зрители, просто комната, где в середине стояла деревянная стена, загораживая вид, что за ней, я только видел в маленьком окошке, куда сдавали одежду и вещи, сидела женщина в белом, словно больничном, халате и читала книгу. Мы её потревожили, сдали куртку и вышли, пойдя вслед за охранником.
  Дальше наш путь был не длинный.
  Мы снова свернули, прошли немного и в новом коридоре, от нас и до самого конца, увидели кучу народу, стоявшего и сидевшего на скамейках. С другой стороны от сидевших, было несколько закрытых дверей, что там, я не знал, да и плевать, когда мы встали, в нашу сторону повернулся охранник.
  - Ну что, вот мы и пришли, - сказал он, указав рукой вперёд. - Здесь собрались и другие люди из театров, сейчас они ждут, когда позовут на сцену. Свободных мест где сесть уже нет, но, если верить списку, осталось ещё три театра... хотя труппы, так что или скоро придут, или вас позовут на сцену.
  Он сказал, что хотел, и собирался уйти сейчас, но его остановил голос Насти:
  - П-простите... - неуверенно начала она, и когда тот остановился и посмотрел на неё, Настя сразу замолчала.
  - Что? Вы говорите, пока я тут, а то работы много.
  - А... да, сейчас, - неуверенно начала она. - Кто та девчонка, которую вы прогнали?
  "Эх, начала. Нет бы забыть, раз она нам больше не мешает", - подумал я, совсем ничего хорошего не ожидая. А охранник почесал голову, собираясь с мыслями и глядя на Настю, похоже, этот вопрос его немного озадачил.
  - Ну, - произнёс он, - да я и сам не знаю, кто она, я ток несколько месяцев назад устроился сюда.
  Похоже, ничего плохого нас не ждало, можно было расслабиться и приготовиться к выходу на сцену, но я захотел дослушать, мне было интересно.
  - Я устроился сюда в этом году, - теперь прикоснувшись пальцами ко лбу, продолжал говорить он. - Так что я не знаю. Но она уже года два тут, и вроде как что-то связывает её с этим театром, но про неё не шибко хотят говорить, скорей материться, когда разговор заходит о ней. А у меня работа, мне о другом думать надо.
  - Ясно, спасибо вам, - каким-то расстроеным голосом, по которому было понятно, что она хотела услышать больше, но не вышло.
  - Ладно, я пойду встречать других, а вам удачи.
  Сказав эти слова, он махнул нам рукой, развернулся и пошёл отсюда, довольный тем, что свою работу он выполнил.
  Мы проводили его фигуру взглядом, наблюдая за его удаляющейся спиной, а когда он скрылся за поворотом, развернулись. Никто из собравшихся тут на нас не обращал внимания, они или болтали, или занимались своим, что или кто-то другой их сейчас не интересовал ни капельки, так что мы просто могли заниматься своим. А вот сесть нам было негде, так что мы остались на месте.
  - Посмотрите, как много тут актёров! Нам надо будет постараться! - сказал Стас, махнув рукой в сторону людей.
  Нам и правда надо будет постараться, ведь их было и правда много. Весь вполне просторный коридор был заполнен людьми, тут было сложно пройти в другой конец, ведь надо было как-то протиснуться между ними, а это самое сложное, ведь даже они стояли очень близко друг к другу, некоторые даже начинали повышать голос, прося, чтобы их перестали толкать. Но большей частью здесь была приятная атмосфера дружбы, гудели голоса, некоторые что-то обсуждали, другие веселились, рассказывая истории, и находиться здесь людям, которые только-только прибыли в новый город, было вполне себе хорошо. Но мы остались стоять на том же месте.
  В этот момент Влад напыщенно сказал, задрав подбородок, чтобы мы главное покажите всем реквизиты, после чего со своим влезли Стас и Вика, ткнув его с обеих сторон в живот руками, и брат Насти сказал, что сюда пришли именно себя показать. Между ними начался спор, что для зрителей лучше. Я предпочёл их проигнорировать.
  - А их тут, мне кажется, мало, - озадачено произнесла Настя, ни к кому, не обращаясь и смотря безотрывно вперёд.
  - Чего мало? - озадачено спросил Стас.
  - Просто... мне просто кажется, актеров здесь мало.
  - Ты чего, тут всё людьми заполнено! - В ответе Стаса чувствовалась волна непонимания, он аж громко ответил.
  - Ты сперва послушай её, - стукнув его легко ребром ладони по макушке, сказала Ксения. - Продолжай.
  - Я просто не знаю. Мне кажется, их должно быть больше.
  - Что ты хочешь сказать? - спросил я.
  - Просто мне казалось, их будет больше. Не знаю, не могу сказать выразить точнее.
  Она молча, хмурясь, продолжила смотреть на людей. Я тоже посмотрел на них внимательнее. Среди них было мало уже взрослых, я бы мог сказать чуть старше двадцати, не то что мы, более уверенные, те, кому в столице самое то такое мероприятие, а не школьникам, пускай уже и в десятом классе некоторые. Я стал смотреть внимательнее, стараясь найти то, что в её голову внесло эти мысли.
  Кто-то из них худощавый, кто-то полноватый, девушки строгие и очень красивые на вид, один, старший, один одет в плащ и шляпу, словно как Шерлок из старого советского сериала, даже с тростью, и вёл себя благородно, воспитанно, только это был не костюм перед спектаклем, а косплей человека, который хотел так перед всеми покрасоваться. Но не знаю, что натолкнуло Настю на такую мысль о количестве, так что чтобы ничего не упустить, я продолжил смотреть.
  Так я простоял минут пять, ничего такого среди них не находя и не понимая, и так бы ещё простоял, если бы не заметил, как Стас показал пальцем в сторону коридора, из которого мы пришли, и сказал, что вот ещё. Я сразу повернул голову, услышав шаги.
  Я увидел троих - двух парня и девушку, которые болтали, подходя к нам. Одеты, как и многие, в обычную уличную одежду, как-то наряжаться заметнее или для выступления на сцене, они не стали - не для выступления они тут, зато в одной руке я увидел и у неё, и у парней блокнот, а в другой руке несли ручки. Я подумал сразу, что и нам стоило взять такие, чтобы записать, что нам скажут.
  Но у меня сразу возникла мысль, почему их всего трое? Мы пришли сюда всем небольшим школьной труппой, а у них, что, всего три человека? Но я не стал об этом говорить, просто перестал на них смотреть, как и остальные, но уши навострил.
  - Ох, все скамейки заняты, придётся стоять.
  - Ничего, я побуду с тобой, скрашу твою жизнь.
  - Ты бы лучше нашёл куда сесть, а не строил тут из себя героя. - Помолчав, девушка через какое-то время сказала: - А не зря мы всю труппу не взяли, как нам и написали сделать для первого дня. А вот перед нами весь театр стоит? Мало их, наверное, из захудалого городка, сложно им выбрать лучших.
  Что, должны были написать, о чём они говорят?
  - Сами они из захудалого, - тихо проворчала Снежана.
  - О чём они говорят, что значит, должны были написать?
  Мой вопрос был не лишним, его в слух надо было сказать, а услышав мои слова, все посмотрели на Снежану. Услышала их и она, посмотрев сначала на меня, а потом перевела взгляд на остальных.
  - У нас не захудалый городок, - вновь буркнула она.
  - Не притворяйся, ты меня слышала.
  - А, это, - ответила она. - Я просто подумала, нам стоит всем увидеть этот театр сразу.
  - То есть, нам написали другое, просто ты решила молчать.
  - Что я не знаю? - удивлённо спросила Ксения.
  - Ты лучше говори, а не отвлекайся, Снежана.
  Снежана не стала держать это в себе, а рассказала. Оказывается, после того, как она записалась, ей пришёл ответ, где было написано в том числе, как всё будет проходить, что в первый день стоит прийти всего с несколькими главными их труппы, чтобы познакомиться с теми, кто будет нас всех оценивать, и чтобы выполнить написанное ниже. Что именно выполнить, она нам всем прислала через интернет, а вот про только нескольких человек решила из посланного вырезать, всё равно нас не так много будет тут. Этим она хотела привести нас всех и показать этот театр и сцену, а не на следующий день только, хотя, как, это ей в голову не пришло. А значит большую часть не пустят на сцену, и повезёт, если не выгонят куда подальше.
  - Я хотела показать театр всем, - сказала она с чувством справедливости в голосе, - мы должны его увидеть все вместе.
  - И погонят нас тоже всех вместе, и конкурса у нас не будет?
  - Нет, - уверенно ответила она на мой вопрос. - Я не придумала, как всем выйти на сцену, но знаю, как всем остаться.
  - Так я мог и не приходить сегодня! - с чуть ли не обидой и разочарованием произнёс за всех Влад. - Мог бы сидеть в комнате гостиницы!
  - Ты и сейчас можешь идти, - посмеиваясь, сказал Стас, похлопав его по плечу. Но уже без смеха и задумчиво добавил: - Хотя пройду ли я на сцену?..
  Ему сказали не волновать, всё продумано. Хотя мы только могли гадать, что именно у Снежаны там продумано, не удивлюсь, если её идея приведёт нас к пропасти. Додумалась же она до такого в своей истории. Но оставалось на это махнуть рукой, у неё может быть всякое.
  Потому мы стали ждать со всеми, просто стоя, где стояли, всё равно тут ничего, кроме голосов столпившихся в коридоре актёров, которые можно было стерпеть, не было. Сперва я хотел получше осмотреться, может чего интересного замечу, что нам поможет, но в этот момент со мной заговорила Настя, так что я предпочёл провести время с ней.
  Она снова начала рассказывать мне про актёров, находящихся здесь, почему ей показалось, что их должно быть больше, но с ответом на это проблем уже не было, я сказал, что это только наша труппа тут вся, ведь всех попросили в первый день прийти только главных, но наша сценаристка решила иначе. Стоит Ксении общение отдать, она ничего скрывать не будет.
  Сколько минут разговора с ней прошло, я не смотрел, но спустя какое-то время я услышал шаги, быстренько обернулся и увидел, что к нам подходил тот самый охранник, сейчас болтавший с пятью людьми, идущими вслед за ним. Четверо лет двадцати, парни, одетые в светлые или тёмные рубашки и джинсы, один в спортивный костюм, за молнией которого я видел часть весёлого яркого рисунка на футболке, а пятый среди них был мужчиной лет сорока, на котором была однотипная по цвету футболка и серые брюки, и шёл он рядом с охранником, о чём-то с ним болтая. Двое старших нашли для себя что-то интересное.
  Остановившись возле нас, охранник вдруг громко сказал, привлекая внимание всех собравшихся, что сейчас скажет кому надо, что все собрались, попросил столпившихся отойти от ближайшей к нам двери, и, открыв её, скрылся за дверью.
  Не было его меньше минуты, двери снова открылись, заставив народ, уже столпившийся возле неё, опять отойти, и мы увидели всё того же охранника и женщину лет тридцати в строгой чёрной юбке, скрывающей ноги в черных колготках и белой блузке. Охранник сказал, что вот они все, ждут начала, и сказав ему "сейчас-сейчас", женщина собиралась выйти, но оказавшись за дверью, она встала, глядя на загородивших коридор актёров, и неуверенно обронив "ой", мы услышали, что сейчас она позвонит кому надо и они тогда все смогут пройти на сцену.
  Выпустив охранника, который сразу направился обратно откуда и пришел, двери кабинета снова закрылись.
  В этот раз все стояли молча, полные ожидания, смотря безотрывно на дверь больше минуты, пока она снова не открылась, и та же женщина громко не сказала, чтобы слышали все, что нас ждут и мы можем пройти на сцену, и на ней оставаться, она пройдёт вслед за нами и всё скажет. Больше нечего не ожидая, все находящиеся здесь развернулись и пошли друг за другом. Я услышал радостный голос, что наконец, так долго ждали этого, они были счастливы.
  Как раз в этот момент Снежана встала перед нами, что теперь не двинешься.
  - Послушайте, - сказала она своим обычным, без эмоций, голосом, - они, как уже говорила, хотят видеть только несколько человек сейчас.
  "Если бы не сказали тебе об этом другие, ты бы молчала", - подумал я, глядя на неё с осуждением.
  - И я давно решила. К ним пойду я и Ксения, почему, думаю, смысла говорить нет.
  - А мы? - вопросительно, моргая, спросила Настя.
  А к этому времени сдвинулась уже середина очереди, так скоро пойдём и мы, а значит с этим пора закачивать.
  - Ты быстрее говори, а то скоро наша очередь.
  - Актёр... - задумчиво произнесла Снежана. - Будет полезно от тебя потом что-то узнать, о том, что нас скажут.
  - Тогда можно со мной пойдёт Сергей?
  "Я не собирался идти!" - выкрикнул я про себя, услышав то, чего не хотел.
  - Хм, четыре будет уже много. - Этим её словам я мог обрадоваться, если бы... - Но я тебя понимаю, может ничего не скажут. Он пойдёт с нами.
  Вот так, ничего про это не сказав, я был теперь с ними.
  - Остальные тогда могут присесть на скамейки, подождут нас, мы всё расскажем, как вернёмся.
  Все только, явно, обрадовались, что лишняя работа их обошла, кроме, конечно же, Влада, он тяжело вздохнул, хотя было это чересчур радостно, да и посмотрел на меня так, что его истинные мысли легко читались. Засранец.
  После своих слов Снежана повернула, как раз наш черёд подходил, - остальные, кого не касалось дальнейшее, стали отходить, не удивлюсь, что не просто так, а то мало ли, и их это коснётся, а вот Стас обнял сестру, сказав, что он рад за неё.
  И наше время настало.
  
  Мы вышли и встали рядом со всеми на сцене слева. Сама сцена, да и зал, по размерам были как тот, что я видел в театре в нашем городе весной, но лучше, красивее, ухоженнее, красные зрительские места выглядели как новые, а если бы там села Даша, ей не надо было садиться на что-то, чтобы видеть сцену, ведь мягкая спинка не мешала, просто сидячие места тут стояли выше, и на спинку можно положить руки, облокотиться, но не испытывать неудобства, сидя сзади. Стены были кремового цвета, приятного, и яркий свет освещал гладкие, не заляпанные никакими постерами, на них было приятно смотреть. Ну а потолок, как и снаружи, спускался вниз, хотя не выглядел как горка, да и позволял иметь балконы, куда можно сесть и в спокойствии смотреть спектакль.
  А в партере в первом ряду сидело шесть человек, из них пяте, одетые строгие костюмы уже не молодые мужчины, с короткой стрижкой или даже с залысиной, а один, на вид самый не молодой, держал трость в руках. Но в центре сидел самый выделяющийся из них, мужчина лет тридцати, с длинной челкой, которая была аккуратно уложена в право так, чтобы не скрывала глаза, хотя сам он был подстрижен, правда с левого боку было чересчур уж коротко, а сам цвет волос сочетал в себе больше части золотистый, а где было острижено чуть ли не до конца, оставив лишь видимость былых волос, имел цвет брюнета. Какой из них настоящий цвет, я не мог сказать.
  А вот костюм на хорошо подкачанном в тренажерном зале теле, выглядел дорогим, ухоженным, с небольшим желтым цветочком в петлице, прямо хоть сейчас в нём на сцену, хотя он имел фиолетовый цвет, с тёмно-золотистыми полосками на пиджаке. А за ним был заметен ворот белоснежной рубашки.
  Сомневаюсь, что этого мужчину стоило выдвигать хоть как-то в ряд с остальными, те мужчины казались подкованными в театральном деле, он казался вообще не к месту в таком серьёзном деле, словно пришёл сюда со стороны и ничего хорошего нам не сулил.
  В этот момент к нему подбежал мужчина в обычном костюме и с планшетом в руках, и что-то сказал на ухо, и на лице мужика в фиолетовом костюме появилась улыбка, он отодвинул рукой подбежавшего и тут же встал, как-то коварно, но радостно, словно мы все долгожданная добыча, и глянул на нас.
  - Вот все и собрались на свою экзекуцию, - раздался его улыбчивый, с ноткой садизма, голос.
  
  - Что это значит? - раздался полный удивления, но тихий, вопрос Снежаны.
  Но ответить ей было сложно, у меня просто не было слов, настолько его слова меня ударили в голову. Да и не меня одного, судя по шепоту со стороны собравшихся на сцене актёров.
  А этот мужчина продолжил:
  - Хей-хей! Теперь я ваш главный, и буду следить за вами, - сказал он нам и сделал мрачное и угрожающее лицо, с прищуром, понизив голос и добавив жути в свой тон. - И гнать буду со сцены.
  - Ты объявишь победителя, а выбирать будем мы все, - услышал я немолодой голос. С чудаковатым парнем, не смотря на него, сказал один из сидевших рядом мужчин, тот самый с тростью в руках.
  - Черт, молчали бы, - надувшись, пробормотал парень в розовом, но мужчина с тростью на него не обратил внимания.
  Возможно подумав, что его никто не слышал, и вообще не обратил внимания на слова мужчины, он продолжил. Хотя эти слова слышали все, я не сомневался, потому что услышал смешок от них. Да и сам хихикнул.
  - Теперь вас ждёт испытание, - с удовольствием произнёс он, чуть ли, не смакуя - Вам кажется, что вы не на сцене, тут надо просто постоять, и ничего такого не будет, но только кажется. Вас ждёт испытание!
  Последнее слово он произнёс громким голосом, торжественным, вкладывая в него какую-то обречённость, будто нас за ним ждали с кулаками и ножами. Хотя да, нас там всех ждали тяжёлые испытания ради победы. Что нам будет не легко, я не сомневался, это не забава будет, а всё-таки на сцене выступить, это непальцем в носу поковырять. Но, по его словам, явно легче в ад спустится.
  - Уж поверьте, вам ни каких поблажек давать не будем, здесь с ложки кормить не собираются, уж я постараюсь, в армии и то отношение мягкое.
  Мне стало интересно, он был в армии? Возможно был, и явно не в своём костюмчике, но говорит так, что явно хочет отыграться на нас за испытанное им, казалось, он хочет устроить маленькую трагедию. Кто он вообще такой?
  - Это испытание никому не пройти, вас ждёт очень нетихий ужас, а я буду решать, кто победит. Вы будете просить прекратить, отпустить, пожалеть, вам будет сложно пройти...
  - Ладно, прекращай, - спокойно остановил его тот самый мужчина с тростью, встав, поставив её перед собой, держа обеими руками. - Ты перегибаешь палку, никакого испытания их не ждёт. - Он посмотрел на нас отечески, добро, хотел загладить сказанные не им слова.
  - Но директор...
  - Вы здесь для того, чтобы выиграть конкурс, - игнорируя стоявшего рядом с ним, этот директор продолжил, - пройти его, а сидящие рядом со мной выберут победителя по вашим способностям. - После этих слов несколько сидевши рядом мужчин кивнули. - Я хочу вам представиться, я Виктор Геннадьевич, директор этого театра, бывший актёр, потому я знаю ваше дело хорошо.
  Он сделал несколько шагов вперёд, поближе к нам, и встал, готовясь сказать что-то ещё.
  - Но вас много, тридцать две команды, с каждым годом на несколько больше, а надо успеть до конца осенних каникул, а наш театр хоть по размерам и хороший, но года два назад мы, вместе с другими театрами, решили совместить наши и ваши труды, и провести часть выступлений в других местах. И сегодня мы решим, кто останется в этом театре, а кто перейдёт в другой. Хорошие театры, и награда вам будет. А когда победите там, вернётесь к нам.
  Он замолчал, спокойно посмотрев на нас. Но все молчали, тишина охватила зал, никто ничего не хотел узнать. А я просто молчал, сейчас было не моё время влезать с чем-то. После минуты молчаливого стояния на месте, мужчина с тростью повернулся к тому, что в костюме.
  - Ты должен был сказать им это, прочитать свои слова, которые выдали, понял? - сказал мужчина.
  - А-ха-ха! - засмеялся в розовом как-то неуверенно. - Прочитать...
  - Понятно. - И повернувшись к нам, добавил: - Сейчас мы всё основное расскажем.
  
  Основное. Под этим словом скрывалось всё о конкурсе и тех, кто будет нас оценивать. После чего директор сказал, что это слово не подходит, мы все драгоценные, так что нас не надо оценивать, надо просто выбрать лучшую труппу и спектакль. Мужчина в фиолетовом костюме, предложивший нас оценивать, только виновато согласился. Чего это на него директор так влияет?
  А потом мужчина с тростью сказал, что прежде чем он всё расскажет, надо сперва решить, где будет проходи наши выступления, и добавил, что с кем-то можно будет поменяться, если захотят. Это можно будет сделать, если театр находится от места нынешнего проживания далеко. Все с ним только согласились, а Снежана сказала, что надеется, им повезёт, она хочет тут, как её сестра. Что тут, как повезёт, я говорить не стал.
  А пока каждый берёт из прозрачной коробки бумажку, где будет скрыто название, он расскажет про театры. Начал он спокойно, уверено и не со своего театра, добавив, что это не важно, они известны не меньше. Первый был театр имени Черкесова, созданный ещё в середине существования СССР, один из самых известных в городе, где проходили одни из самых известных спектаклей, которые вспоминают во всём мире, и не просто так. с девяностых по десятый год этого века театр был не в лучшем состоянии, но когда сменили директора, тот взялся за него, он стал одним из самых известных в стране, а уж как его переделали, лишь бы был современным!
  Второй по названию мне показался чем-то другим, но только сперва. Театр добрых кукол, сперва показалось, что некоторые попадут в кукольный театр, не такой большой, где будет мало зрителей, но директор понимал это и с усмешкой добавил, что это не для кукол. Правда сперва им был, где-то в начале двухтысячных, когда был создан. Но видя, что не так много зрителей к ним ходит, директор, который хотел их видеть, стал переходить к игре с настоящими актёрами, а видят, что не хватает места для актёров, стал строить полноценный театр, который стал одним из известных.
  И наконец перешёл к своему театру, как раз, когда взявших бумагу становилось меньше и строй подходил к нам. Директор не поднимал свой театр до заоблачных высот, он лишь сказал, что для них девяностые прошли лучше, и они сохранили театр в хорошем состоянии, со зрителями, а девять лет назад придумали этот конкур, который поднял среди малых, даже скорей уличных театров, популярность. К ним шли каждую осень люди, сперва мало, потом прибывали из других городов, а года три назад пришлось разделить конкурс между театрами, не так успешно, как хотелось, но получилось. Так мы теперь выбираем, где выступать.
  Наконец вышла Снежана, уверенная в себе, предстоящее её не заботило, она явно готова была совершить какой-то подвиг, хотя не важно, что просто вытащить бумажку надо, но зная её желание пройти по пути сестры, я не сомневался, для неё это труд новой жизни, к которому она стремится последние годы.
  Хотя её лицо и было чересчур серьёзным, будто съела хлеб, намазанный кучей горчицы, и этот выбор был полон ещё большим испытанием, чем предрекал мужик в костюме, когда она вышла вперёд и вдруг остановилась, я не сомневался, для неё это было не лёгкое испытание, готовое перевернуть её жизнь, ведь я в этот момент увидел, как она стискивает пальцами свои джинсы, пытаясь явно найти побольше уверенности для себя. Главное ей черту не переступить сейчас.
  Наконец собравшись и что-то решив, простояв так секунд тридцать, она пошла по сцене, а мужчина с тростью тем временем продолжал:
  - И сейчас вы, тридцать две труппы актёров, готовы сделать свой шаг к выступлению, к победе, некоторые приехали сюда из других городов, другие уверены или набираются для этого сейчас сил, или же просто хотят побывать на большой сцене, показать себя, но самое главное вы тут.
  Снежана спустилась с лесенки, подойдя к главным, все сейчас сидели, только директор стоял, он и указал ей рукой на человека в розовом костюме, который держал прозрачную коробочку - в ней было всего несколько бумажек.
  - А сейчас я представлю здесь находящихся, - сказал директор, и Снежана, шедшая в тишине, посмотрела на него снизу вверх, забыв о коробке.
  - Эй! - Сидевший перед ней мужчина в розовом, видя, что Снежана не протягивает к коробке руку.
  Но та не среагировала на него, продолжая смотреть на директора. А он, видя, что она смотрит на него, улыбнулся, показав на разодетого в розовое.
  - Витаталий Притьев, которого все смотрящие телевизор знают, как Вит. - Он отвлёк Снежану от себя, и та сразу посмотрела. Я знал, что ей это ничего не говорит.
  - Чего так уставилась, первый раз что ли слышишь? - услышал я ворчливый голос.
  Не сомневаюсь, именно первый, как, собственно и я.
  - Раньше он старался стать актёром и быть в одном столичном театре, но пошёл на телевидение и сейчас ведущий одно из музыкальных передач. Но страсти к театру не потерял, потому я и пригласил его.
  - С-спасибо, - неуверенно произнёс он, услышав эти слова. Но снова посмотрел на Снежану, когда та просто продолжала смотреть на него, так и не взяв бумажку. - С ней всё в порядке? Такое лицо, будто потерялась.
  - Не беспокойся, бери, - сказал ей директор, коснувшись плеча.
  А та, послушав его, нырнула ладонью в специальное окно в коробке и взяла листок, показала написанное сидевшим, не глядя на него, а они записали в листок после чего развернулась и пошла к нам. Что говорил дальше директор, мне было не интересно, я ждал Снежану.
  Она поднялась на сцену и прошла мимо других из трупп, которые смотрели на неё, будто она чем-то их удивила, и подошла к нам, встав на своё место. Молча, держа в руке листок. Я собирался её позвать, но подняв руку, чтобы задеть и привлечь внимание. Но передумал, молча глянув на людей за сценой.
  
  - Вот и выбрано место для вашего выступления. - Когда закончилась раздача мест для выступления, мужчина с тростью продолжил разговор с нами серьезным тоном, - именно там вы покажете себя. Этот конкурс изначально задумывался быстрым, я хотел создать место для развития молодых актёров и не хотел отбирать у них время, ведь они учились и работали. Надо было успеть провести всё быстро, но при этом не уронив в качестве.
  Первый конкур провели просто пробуя, собрали кого могли, кто уже был готов, и просто всем показали, но главное, я хотел увидеть сам, как вышло, стоит ли продолжать. И всем понравилось, в том числе и зрителям. Тогда я решил поменять подход, дать время что-то подготовить своё тем, кто захочет выступить, они могли бы выйти и показать то, что готовили, за что смогут получить приз не боясь, что показали плохо. И вот вы, подготовили всё заранее, вам только надо показать. И теперь все мы перейдём к главному.
  Мужчина, щёлкнув тростью, нагнулся, взяв со своего места, на котором лежал листок, и выпрямившись, показал его всем.
  - Вам должны были прислать по электронной почте инструкцию, как всё будет проходить, так что вы всё это уже знаете.
  Это да, Снежана нам всё разослала, а потом провела пояснения на сцене и отдельно с новенькими. Мне тогда, когда увидел, что и как будет, показалось, что очень всё быстро, как вернёмся домой, сразу в школу (каникул, считай, нет, я тогда решил, проведу что-нибудь уже в столице, чтобы не жалеть). Те, кто записался к нам ради поездки, знали, что не отдохнут, но им это было не важно (а кто протестовал, Снежана и Ксения, после попытки переубедить их, сражу выпинывали, если не хотели лишаться каникул), таких из пришедших оказалось достаточно, чтобы всех хватило. Хотя большая часть заявила, что после всего уйдёт от нас. Нашим главным было жаль, но их устраивало и это, особенно Снежану, которой хотелось пройти по стопам сестры.
  - Сперва первые два дня, начиная завтра, - продолжил директор. - Те, кто брал листок, посмотрите на него ещё раз. Рядом с названием вашего театра, стоит время.
  Снежана открыла небольшой листок, и я подумал, что вот он шанс узнать, где будем выступать мы, но облом, она его открыла, быстро посмотрела и тут же закрыла, не оставив и шанса взгляну и узнать.
  - Именно в это время будет проходить ваша репетиция. Не опаздывайте на неё, ваше время ценное для всех нас, именно для вас мы освободили сцену, с которой вы будете знакомиться и привыкать к ней, от этого зависит ваш успех.
  - Ясно, тогда понятно, - услышал я тихий голос Снежаны.
  О чём она там думала до этого, мы не знали, но не удивлюсь, если у неё в голове вертелось всякое. Но это надо было слушать ей и запоминать, а я повернул голову, взглянув на актёров. Похоже, школьниками тут были только мы, я видел парней и девушек старше нас, явно окончивших школу и теперь учившихся в колледже или институте, как Арлекин, брат Вики - правда сравнение с ним не радовало. Но по их лицам я определённо мог сказать, что они были рады быть тут. Счастливые, полные энтузиазма и желания выступить, так казалось мне.
  Но все они слушали внимательно, и явно по другой причине, чем Снежана.
  - Мне кажется, тебе надо в другую сторону смотреть, - сказала мне Ксения с улыбкой, которая явно не была счастливой, а скорее наигранной.
  Можно было ответить ей, что пускай сама лучше следи за тем, что важно нашему театру, а не отвлекайся, но решил промолчать.
  Я снова стал слушать директора, который уже подводил встречу к завершению.
  - Время на бумаге позволяет вам отрепетировать в их театре. Как, собственно, и у нас. Два дня только на подготовку, а потом мы назовём время, когда вы будете выступать перед зрителями, а мы оценим вас. И да, три театра, три победителя, а должен быть один, как вы понимаете, для этого мы ввели правило, изнурительное для вас, но в театрах так часто, потому и решились. Трём труппам на этой сцене придётся повторить своё выступление на бис, тогда мы и решим. А теперь я поясню оставшееся, потом решим, кому надо поменяться и почему, а после мы расстаёмся, но с кем-то до завтра.
  Наша встреча близилась к концу.
  
  - Как же сестра была довольна и со всем справилась? - недовольно пробурчала Снежана, когда мы выходили из театра. До этого она просто молчала, всю её работу взяла на себя Ксения. - Нам же два раза выступать!
  - Только она этого не увидела, - тихо сказал я только себе, но чуть громче добавил. - Когда она выступала, все было иначе.
  - А мне кажется, все будет иначе, - вставила своё довольное слово Настя.
  Только Ксения молчала, она и так наговорилась перед нашим уходом. Что именно? Всё просто, когда нам закончили говорить, что и как будет, а все полезли искать в интернете, как им далеко добираться до театров, а после некоторые стали менять своё место выступления, кто хотел это сделать (и таких было мало), мы вышли, решили найти своих.
  Они сидели на скамейках в коридоре, из которого мы ушли, и с радостью посмотрели на нас. Тут Снежана и попросила Ксению рассказать всем, что узнали о конкурсе. А после этого села на скамейку с угрюмым лицом.
  Прежде чем начать, Ксения подошла к ней и попросила взглянуть на бумажку, которую та вытащила из коробки. Глянула на неё, сказав "ясно", и отдала. А после повернулась к нам. А просто стоял и ждал дальнейшего развития событий. Мы пропускали тех, кто только покинул сцену, а сам я, облокотившись спиной о стену, смотрел на нашего сценариста. В прицепе, сидя на скамейке и держась за неё руками, Снежана просто смотрела задумчиво на пол с таким лицом, будто что-то обдумывала. Что именно, можно было только гадать, хотя, зная её, ничего хорошего в её головушке могло и не быть.
  И я услышал голос Ксении, которая сперва сказала о ещё двух театрах, в которых пройдёт конкурс и что все труппы взяли, не видя написанного, бумажку, которая содержала в том числе и наш выбор, и она назвала выпавший нам...
  Я мог только выдохнуть воздух, который держал в своих лёгких не дыша, когда она об этом сказала. Этот театр, значит, нам не надо куда-то переть, ездим только сюда. И первая наша поездка в одиннадцать часов, мы должны будем провести здесь два часа своей репетиции, значит нас не загнали в другой театр. Хотя о чём тогда так думает Снежана? Ведь с этим у нас проблемы нет.
  Но больше мы не слушали нашего режиссёра, она отошла к Снежане и сказала, что закончила. Та только кивнула и встала, и мы все пошли к выходу из театра, где она и сказала, что её терзало.
  - Тебя это чересчур беспокоит.
  - Да! - чересчур радостно ответила Настя, обернувшись и взглянув на дверь театра. - Ведь здесь так хорошо.
  - Меня больше беспокоит, как там будет всё проходить, особенно с этим чудаком с телевизора, - сказала Снежана.
  - Мягко ты, - хмыкнул я. Хотя с ней я был согласен, все, кроме этой музыкальной звезды в чудном костюме, вели себя сдержанно, даже ничего не говорили, кроме директора, и то вежливо, явно ценил, что пришли, а тот... Я не видел его в телевизоре, не знаю, как там себя вёл, да только перед нами его поведение было чересчур ярким, превращая всё в игру, броскую и с перегибом. Явно под себя всё равнял и под свой привычный мир.
  - Но меня беспокоит, что два раза будем выступать. Сестра рассказывала, как у неё проходил этот конкурс, что всего один раз все выступали, и устали тогда. Но как наш театр всё проведёт? Хватит ли нам сил? Это беспокоит.
  - Мы сможем, - уверенно сказала Настя, не сомневаясь ни капельки.
  В ней я уверен был, себя она показывала в конце августа целых три дня и не сломалась, а вот мы, не привычные к этому, тут другое дело. Хотя нас в школе гоняли по сцене ох как, Ксения готовила к выступлению на настоящей сцене, но для одного раза. А сможем ли мы целых два? Хотя для этого надо ещё победить в первом выступлении.
  Об этом я думал, идя со всеми к автобусу.
  - Только вот непонятно, чем нам угрожает присутствие этой звезды. - Казалось, будто в задумчивости она начнёт поглаживать свой подбородок, как детектив в фильмах.
  - Я думаю его остановит директор. Или мы. - А вот Настя была полна уверенности в своих словах.
  И я мог с ней согласиться сейчас и сказать, чтобы Снежана не забивала этим голову, ведь мы видели сегодня, что директор его останавливал, но... А будет ли он рядом, когда надо, ведь его должность в театре влечёт за собой кучу важных дел и присутствовать на репетициях он не сможет. Такие мысли зародились у меня в голове, так что я просто промолчал их подальше, ни в чём не уверенный, я просто не знал, что делать и как быть.
  Мы прошли площадь, где всё было как в прошлый раз - многолюдно и шумно, всё так же весело, детишки радостно бегали, двое мальчишек с палками в руках, изображая битву на мечах, выпады и парирования с громкими обвинениями, что слабак и так ты не умеешь, а их мамы безуспешно старались их остановить, говоря, что они могут пораниться, хотя палки по ним самим попадали. А музыканты продолжали всех радовать своей привлекательной и радостной мелодией, привязывая взгляды идущих мимо людей. Только Настя в этот раз не остановилась, хотя и очень хотела, особенно её внимание привлёк ларёк с вкусной на рекламном плате булочкой, в который и мне хотелось вонзить свои зубы. Но с сожалением на лице она прошла мимо.
  В принципе, возникало желание остаться и развлечься, настолько здесь было приятно, но я понимал, что у нас на завтра было важное дело и к нему стоило хорошенько подготовиться, у нас просто не было свободного времени. Так что мы прошли парк, приблизившись к стоянке, чтобы уехать отсюда, отдохнуть и подготовится к завтрашнему дню, нас ждала возможно самая тяжелая репетиция.
  Но первые проблемы ожидали сейчас.
  Сперва не останавливаясь, я обратил внимание на двух женщин впереди с сумочками в руках, которые стоя у лесенки, ведущей на стоянку, и указывали куда-то в лево, и не знаю, что их так привлекло, но одна решила не идти через стоянку и они свернули на право.
  Мне было интересно, хоть и не понимал, что там происходит, но я, как и другие, направился к лестнице. Всё равно нам надо было к автобусу. Между спускающейся в низ землёй, на которой сейчас виднелась желтая, увядающая трава, и стоянкой, стояли бетонные, с ростом мне до бёдер, прямоугольные блоки, на которые можно было забраться и пройтись, а за ними росли зелёные, в это время такой непривычный цвет, ели, а что было за ними, из-за веток, сложно было сказать, но я видел, что там стояли люди, вот только что они там делали, я не знал. Но, думаю, ничего хорошего.
  Подойдя к лестнице, я встал возле неё, как и остальные, и хорошо, я был выше их, а то загородили бы всё, как Снежане - она завертела обеспокоено головой, не зная, что делать, встала на цепочки, лишь бы хоть что-то увидеть, но или передумала, либо устала, просто встала и повернулась, глянув на меня с неуверенностью, заморгав, хотела что-то сказать, только явно передумала и выскочила из окружения, заняв место впереди рядом с Настей, схватившись за перила.
  - Что там происходит? Они кому-то угрожают? - с беспокойством и непониманием сказала Настя.
  - Думаю, нам стоит поступить как те женщины и подойти к автобусу иным путем. - Снежана предлагала здравую мысль, нам стоило поступить именно так, учитывая, что может быть всё, что угодно, и не очень, мягко говоря, хорошее, а уж то, что с нами много девушек, при не самом лучшем варианте мы могли и не попасть на конкурс, а замены у нас нет.
  Потому что там я видел человек пять, и четверо стояли возле одного, не высокого и не особо крепкого, не давая метнуться хоть в какую-то сторону, сбежать. Трое молодых парней, почему-то одетых в одинаковую осеннюю одежду одного цвета, где джинсы почти черного, нормальные, я бы не удился, если дорогие, и ботинки из черной кожи, про которые тоже сказал "я бы не удивился", если бы хоть что-то знал, да вот только выше штанов парни выглядели странно.
  Куртка на них была до бёдер, разноцветная, а из неё выглядывало что-то похожее на короткую клетчатую юбку, пышную, будто под неё напихали разного всего, не дав принять форму. Сами куртки были у них одинаковыми, белого цвета, с цветами то там, то сям, а талию и грудь у плеч окутывали меховые белые ремни, с которых свисали золотые цепочки, на которых были видны разноцветные брелки. А на головы надеты бело-серые-черные кепки с козырьками спереди и сзади, полностью закрывающие верх головы, а из-под этих шапок выглядывали сине-зелёные пряди волос, спускающиеся до подбородков.
  Я понимал, что я в столице и тут всякое мог увидеть, но это уже был перебор, можно сказать спасибо, что я жил не в столице. И не удивительно, что те две женщины решили обойти их.
  А за их спиной стоял за спиной кого-то явно главной. Это была молодая девушка лет двадцати, с длинными, ниже лопаток, черными волосами, которые явно завили, и они спускались вниз волной. Её глаза закрывали прозрачные изящные очки, а одета она была нормально, в отличии от других, в тёмный плащ, осенний, без перегибов в дизайне, такой носила бы секретарша из известной фирмы в западных фильмах, а ноги скрывала облегающая их клетчатая тёмная юбка до колен, а ниже виднелись стройные ноги в непрозрачных черных колготках и такого же цвета каблуках.
  Я не знал их и не представлял даже, почему они так были одеты, но посмотрев какие-то фильмы и прочитав книги, я мог думать только о том, что они из какой-то банды.
  Но засмотревшись на них, привлечённый их одеждой, я не заметил главного, что не ускользнуло от Насти.
  - Они окружили ту девочку! - повернувшись к нам и указав на столпившихся, обеспокоенно произнесла она. - Ей надо помочь.
  - Тише, тише ты, - схватив её за одежду и дёрнув несколько раз, будто колокольчик, тихо сказала Снежана. - Не привлекай внимания - заметят.
  И только сейчас, присмотревшись, я понял, что её так взволновало - они окружили ту самую девчонку, которая прилипла к нам у входа в театр.
  - Мне не важно, помогите мне помочь ей! - Она была сильно взволнована, и меня это не удивляло. Когда её что-то волновало, она всегда была такой, и не важно, что она не знала эту девчонку, её беспокоило происходящее.
  А вот Снежану нет, она только угрюмо и недовольно, посмотрела на неё.
  И её я тоже понимал и был согласен. Мы не знали, как они отреагируют, если увидят здесь посторонних, и я не хочу думать, если нападут, даже на меня, если кто-то пострадает и вылетит из нашей труппы из-за травм, боюсь, тогда полетели мы сюда зря, а потраченные на нас деньги театром... даже не хочу думать, что они тогда нам устроят. А вот Настя об этом не думала, ей это явно даже в голову не пришло, иначе она была бы спокойнее.
  - Почему тебя беспокоит эта девчонка?
  Прежде чем спросить, я посмотрел на парней впереди, убедившись, что они на нас не обратили внимания. А если и заметили, этого они не показали, оно и хорошо, наши в безопасности, можно продолжить и остановить Настю, пока есть возможность.
  - Я боюсь, они с ней могут сделать что-то не хорошее. Помоги мне ей помочь. - Было похоже, она уже решила воплотить свою просьбу в жизнь, и ни о чём плохом она не думала, сейчас было важно только одно. Но я должен подобрать слова и остановить её, пока есть возможность.
  Я глянул на её обеспокоенное лицо, в котором читался страх за ту девчонку и надежда при взгляде на меня. О другом, что может быть остаться с нами, она явно не думала.
  - Послушай, я прекрасно понимаю, о чём ты просишь, но подумай об остальных из нашей труппы, что будет с нашим выступлением, если кто-то пострадает? - Подбирал я осторожные и мягкие слова, стараясь успокоить её мысли о девчонке и подумать о другом, видя, как её взгляд, в котором было только желание помочь девчонке, сейчас обратил своё внимание и на нас, пока, правда, о нас она дум меньше.
  Да вот только Снежана явно об это не думала совсем, как было с Ксенией.
  - Я могу тебе рассказать; что будет. Мы не сможем выйти без одного человека, я писала сценарий видя там всех нас. Я, когда его переделывала. и так выбросила оттуда других персонажей, не видя их в истории для столицы. А без тех, кто есть сейчас, я не вижу его совсем.
  "Ну да, подбирал я слова...", - подумал я, понимая, что она могла и промолчать, но её слова были важны.
  После слов нашего сценариста и нашей главной, Настя нахмурилась, её ясные глаза решительно посмотрели на Снежану, ничего хорошего точно не суля. Сжав пальцы в кулаки, она произнесла, ни разу не запнувшись.
  - Вы все останетесь здесь и вам ничего не сделают. - Почему-то после этих слов она глянула на меня так, будто я их сказал, не скрывал в себе, и я был во всём виноват. От её взгляда мне стало как-то не хорошо. - Вы всё, думаю, поняли.
  Сказав это, она стала спускаться, она уже, похоже, всё решила, наши слова просто влетели в одно ухо и вылетели из другого.
  И больше ничего нам не говорила, быстро глянув на не обращавших на нас внимание парней и девушку, которые ничего, слава богу, не сделали, а потом на нашу труппу, которые просто стояли, смотря на Настю, не решаясь хоть что-то ей сказать, я наконец принял решение, и спускаясь, обернувшись, сказал оставшимся идти назад и сесть где-нибудь, и ждать нас. Я надеялся остановить Настю, но...
  Спустившись, я оказался за спиной Насти, и лучшим вариантом сейчас было, - это схватить её за руку, остановить и притянуть к себе, не обращать внимания на возражения, и поволочь подальше отсюда, от неприятностей, чтобы они её не засосали и не сделали ей плохо. Хотел, но сам встал рядом с ней.
  - Можешь оставаться со всеми, - не смотря на меня, сказала она, и сразу прикусила губу, словно от обиды.
  - Остался бы, будь ты там, а теперь пойду с тобой, раз уж попёрлась. - Я только вздохнул, придя к окончательному решению, и тут же встал впереди, закрыв Настю. Всё равно как-то стоило проверить, чему меня научили на последних тренировках.
  Когда прошёл мимо неё, я успел глянуть ей в опущенное лицо, будто от обиды, хотел увидеть, что скрывают её глаза, но вместо этого заметил лёгкую улыбку после моих слов, словно её радовало моё решение остаться. Но ничего не спросил, всё равно мы уже подходили.
  - Я буду стоять впереди, а ты за мной, и, если они нападут, просто беги, найди полицию и приведи. Поняла?
  - Я останусь с тобой.
  - Не чуди, так ты можешь всех спасти. И вообще, чего тебе так эта девчонка сдалась?
  - Она... - Настя задумалась, подбирая ответ. - Она очень любит театр.
  Услышав это, я не стал что-то отвечать, всё равно театр и Настя, это две единые части, а значит ради него, она готова на всё.
  И мы всё равно подошли.
  Первое, что я понял, встав за спиной парней, это нашу глупость не идти к автобусу, нас бы всё равно не заметили, они даже, когда встали за ними, не обернулись. Мы и правда идиоты. А второе - нам стали слышны их голоса.
  - Просто убирайтесь отсюда, - зло сказала девчонка, скрежета зубами, будто собиралась укусить. - Забудьте всё, что решили.
  - Здесь мы чтобы закончить наше дело, я не могу, тут увы. Просто сделай, что говорю. - Это говорила молодым спокойным голосом девушка, главная над этими чудаковатыми парнями, и в её голосе не было ни единой эмоции, просто факт, в который не вставишь возражение.
  "Да кто она такая, глава мафии, блин?!" - свалилась на меня эта мысль, я даже хотел свалить отсюда побыстрее, только взял себя за голову и выкинул эту трусливую мысль.
  Пора было это заканчивать с этим уже. Я подошёл ближе и сказал, вложив в голос иронии:
  - Пристали к младшей, ещё и девчонке, совсем ведь не круто. - Я старался, чтобы мой голос для них прозвучал как голос героя из какого-нибудь боевика, больше насмешки и угрозы, надеюсь, моего актёрского мастерства хватило. Хотя вообразил тут.
  Услышав мой голос, все стоящие ко мне спиной девушки обернулись, а девочка склонила голову и удивлённо на меня посмотрела. Внимание их я привлёк, теперь продолжу.
  - Вам стоит её отпустить, а то в такое время опасно чудить, мало ли кто увидит.
  - Я думаю, - услышав мои слова, вперёд вышла девушка в юбке и сразу заговорила со мной, и опять без эмоций, - не стоит говорить такое, хм, ни одному парню со своей.
  Настя за моей спиной охнула, не удивлюсь, если правильная догадка этой девушки её поразила, мы же ей не говорили, но болтать на эту тему я не хотел.
  - Можешь гнать меня, только вот сперва девочку отпустите.
  - Уйди.
  Это было всё, что она могла мне сказать, а я только сжал веки, улыбался ей, правда явно со злостью, во мне сейчас вскипала злоба к ней, и насколько моего спокойствия хватит, я не знал. Но точно не на долго.
  Я только об этом подумал, вот только, похоже, вообще не хватит. Я зло сжал кулаки, перестал улыбаться, нехорошо глянув на неё, когда услышал её слова.
  - Ты сейчас злишься на меня, так что лучше уходи.
  Она сказа мне эти слова без каких-то эмоций, только вот я вообразил усмешку в них, как она так думает, видя во мне обычного школьника, что она тут главная, так что можно говорить, что и как хочет. В её спокойном лице, я чувствовал усмешку над собой, во мне она точно никого особого не видела, лучше меня просто прогнать, пока не спустила своих разодетых парней.
  И кто знает, как я отреагировал бы, если не услышал голос девчонки за их спинами:
  - Они так не уйдут, просто врежь им!
  "Чего? Врежь?" - почему-то её слова меня сильно удивили, в таких ситуациях в фильмах обычно кричат о том, чтобы спасались, сохранили себя, а не рисковали, а тут... Я, как и все остальные, взглянули на девчонку, увидев стоящую как будто с желанием всё разнести со злой улыбкой на лице и сжатыми в кулаки пальцами, и прижатыми, будто в попытке удержать и не сорваться, руками к телу. Она выглядела готовой бросится в драку кошкой.
  - Можно на это не рассчитывать, - произнесла девушка, как нерушимый факт, ей не хватало ещё стола и учебной доски, чтобы казать строгой и всезнающей учительницей, готовой влепить двойку. - Парней натаскали на противников и пострашнее.
  Хотя, учитывая их внешний вид, ещё и для участия в выступлениях цирка. Но эти слова меня насторожили, какую дебильную одежду они не выбрали бы, откидывать в сторону их силу и желание подраться мне не стоило.
  Так что я просто встал так, чтобы в любой момент броситься в драку, мне сейчас надо, как меня учили на тренировку, готовиться ко всему, и защитить Настю в первую очередь, она тут самое главное для меня. Хотя смогу ли?
  - Да чего мы тут с ними возимся, заканчиваем и на базу, всего два часа до сериала осталось, - с усмешкой и злостью произнёс парень с загаром и ухмылкой, будто он уже победил, м один вышел вперёд ко мне, думая явно о своём превосходстве.
  - Ты лучше стой на месте, пока не подумала, как наказать, - сухо ответила ему девушка, глянув на девчонку. Сомневаюсь, что он очень хотела тут пошуметь.
  А я был честно готов к драке, пускай только сжав кулаки, но не показывая их, вот только пускать их в дело не хотелось, лучше разобраться в легкую, но со мной была Настя, а значит стоило рискнуть, лишь бы защитить её. И не успел я об этом подумать, когда прозвучал тревожный звоночек.
  - Чтобы преподать ему урок, - с насмешкой произнёс тот парень, глянув за мою спину, - лучше давайте попугаем его девушку.
  Раздались одобрительные голоса остальных парней и их усмешки.
  - Тебе сказали не перебарщивать сегодня, - раздался недовольный голос девушки, она впервые показала эмоции, выразив недовольство.
  - Этот пацан перегнул палку, а с этим надо решать сразу, - сказал он, повернув голову к хмурящейся девушке, махнув длинной разноцветной челкой.
  - Этим ты нарушишь слово своего главного, а значит тебя ждет наказание.
  - А?! - удивился парень, смотря теперь только на девушку.
  Как мне там говорил учитель на тренировках - пользуйся возможностью, когда твой противник отвлёкся на что-то или отвлеки его внимание, а потом бей. Так я сразу и поступил, решив не терять выпавшей возможности, пока он не смотрел на меня, я ринулся к нему, быстро оказался у него за спиной, не боясь за тех, кто стоял за ним, схватил приложил сустав руки к его шее, схватил за его левую и повернул парня лицом к остальным.
  Защиты в этом было мало, зато он обезврежен, а остальные стоят на месте и ошарашены.
  - Класс! - услышал я радостный голос девчонки - она подпрыгнула на месте, вскинув руки вверх. - Молодец!
  Её, похоже, моё положение не волновало, она была рада столкновению между нами и бежать явно не собиралась, хотела посмотреть. Что они ей такого сделать, что не спасает себя, а хочет посмотреть, что я с ними сделаю? Если смогу. А вот Настя среагировала наоборот, испуганно назвала моё имя, чуть ли не вскрикнула, её происходящее взволновало чересчур. Она испугалась за меня.
  - Стой там, я быстро.
  - Быстро? - сказала девушка. - Весло. Только этот парень явно сам виноват, доигрался, но угрожать нам - это рискованно.
  - Фто?! - испуганно удивился парень в моих руках.
  И сказала она так, что в её голосе без эмоций чувствовалась угроза для меня, стоило бы испугаться. Но я только посильнее сжал шею парня, готовясь к худшему.
  - Может тебе на него и плевать, вот только им, его друзьям, не особо, - посмотрел я на оставшихся, разодетых в дурацкую одежду.
  Им больше не было весело, как я видел, они смотрели на меня с тревогой и так, что было бы проще на месте умереть, ничего хорошего меня не ждало. Но и поднимать руки и сдаваться я не собирался, понятно было, что тогда уж точно ничего лучше больницы и переломанных конечностей не будет, и повезёт, если Настю опустят. И во что я ввязался, эх.
  Тёплая хорошая погода, солнце светит, облаков нет, и хочется пройтись по чистому городу вместе с Настей... Если смогу. Я сейчас был в ледяном аду, где нам грозила опасность, и выхода тут не особо видно, просто делай его сам. Надеюсь, если останемся целы, Настя прекратит лезть куда попало.
  Девушка посмотрела на парней.
  - Вы, друзья, сейчас возмущаетесь? Хотя вижу, позже поговорим, но от ваших решений будет зависеть моё. Вам решать, что будет.
  Я понимал, что ничего хорошего меня не ждало.
  И попрощался бы я с этим театром, если бы не услышал громкий голос со стороны лестницы, требовавший нам прекратить и стоять на месте. Все мы посмотрели туда, и я увидел толпу из нашей труппы и Снежану, показывавшей пальцем на двух идущих к нам и требовавших стоять на месте полицейских.
  Тут я понял, что это приключение для нас закончилось. Хорошо.
  
  Глава 3
  
  Хотя хорошо ли, я не понимал.
  Когда к нам подбежали полицейские - два здоровых мужика в форме, а один с усами - и остальные наши, с тревогой и радостью смотря на меня (а я и сам начинал приходить в себя, чувство страха за жизнь Насти и мою стало помахивать нам ручкой, стало уходить), я уже отпустил парня, который не очень по-доброму зыркнул на меня глазами - как и остальные его друзья, для которых всё происходящее могло обернуться той ещё проблемой от девушки, сейчас просто стоявшей с видом, будто ничего не случилось. А вот Настя меня схватила, поняла, шепча, что всё, они спасены, целы и она так этому рада. Я уж напоминать ей не стал, насколько процентов это была её вина, а просто был с ней согласен.
  Только уйти сразу мы не смогли, полицейские стали разбираться, что здесь произошло, и напирали больше на меня, потому что я держал одного в заложниках и им казалось, что это я тут устроил не пойми, что, можно сказать, приставал к геям. Услышав это, парни возмутились, стали вопить и оправдываться, один даже бросил себе под ноги шапку, проклиная её.
  - Забавно.
  Лишь сказала девушка, глядя на брошенную шапку, стоящая за их спиной и на которую полицейские вообще не обращали внимания. Не знаю, смеялась она или выражала какие другие эмоции, я только бросил на неё взгляд, и сразу начал напирать и обвинять парней, как всё было, не жалея слов, глядя на полицейских. Я старался всё рассказать, как было, в том числе и почему схватил парня и прикрывался им, что они во всём виноваты, но полицейские только переглянулись и сказали, что это же я его схватил и держал в заложниках, и опять назвав их геями, они не могут отхустить. Оставшиеся парни с проклятием в голосе сорвали с себя шапки-кепки и зло бросили их на асфальт. Полицейские только глянули на них.
  И кто знает, как бы всё было дальше и забрали бы они меня, но ко мне протиснулась та девочка, перебила меня и заявила, указав на парней, что они остановили её тут, угрожали и держали, не давая ничего сделать, а я её спас, рискнул вмешаться и остановить их, я защитил её и она мне очень благодарна. Про Настю не было сказано ни слова. Видя, как та девчонка ворвалась, к нам подошла Снежана и сказала, что она их позвала, чтобы помочь им (показала на нас пальцем), а после добавила, зачем мы тут, дала номер телефона директора на листке бумаги, указав на него, и сказав, кто мы и откуда приехали.
  Те переглянулись, и один, взяв бумагу, сказал, что отойдёт и позвонит, спросит, после чего отошел в сторону, достав из кармана обычный кнопочный телефон. Второй только махнул ему рукой, положил ладони на бедра и важно уставился на нас, мол - "все вы под моим взором, не убежите, а потом перевёл взгляд на девчонку, его взгляд замер на ней, было видно, что его что-то беспокоит, и почти сразу он спросил, как её зовут и почему эти парни пристали к ней. Хороший вопрос, я и сам хотел бы знать.
  Она сперва удивлённо уставилась на него, даже открыла рот, явно не зная, что сказать, похоже, как я предполагал. Странно, чего это так повлиял на неё вопрос, что она скрывает? Все в этот момент посмотрели на неё, я даже проследил за ними, пока девчонка молчала: Снежана просто глядела на девчонку, ожидая продолжения; Настя просто моргала глазами, ничего не понимая; а вот парни лыбились ехидно, их это позабавило. А вот по девушке я не мог ничего сказать, она просто смотрела, и так уже зная ответ. А что было дальше, меня удивило, девчонка неуверенно посмотрела на меня, казалось, сейчас заплачет, хотела что-то сказать, но не могла, я видел, насколько ответ её сковывал, будто от него зависела жизнь. И что-то наконец решив, она отвела от меня взгляд и посмотрела на полицейского, наконец сказав. Правда её слова скорей добавили вопросов, ведь она просто неуверенно произнесла, что скажет только ему.
  Полицейский просто склонил голову к правому плечу, вопросительно посмотрев на неё, и что-то решив, сперва глянул в сторону своего друга и после этого сказал, что сперва дождётся товарища, а то сделаем ноги, если оставит всех постоять в сторонке. Только продлилось это ожидание не долго, может эти парни и подумывали рвануть отсюда, по за ними присматривает только один, но тут или та девушка их как-то сдерживала, не зря они все на неё посмотрели так неуверенно, или же они заметили кобуру пистолета полицейского, возле которой несколько раз проскальзывали его пальцы, нежно её поглаживая, но простояли мы не долго, вскоре вернулся отошедший, сказал, что дело решено и теперь он всё знает, а другой после этого отошел вместе с девчонкой, их диалог, я, увы, не слышал, хотя и хотел бы.
  Её поведение меня сильно удивило, я не знал, что и думать, ведь это могло значить и не хорошее, что она от нас хотела что-то скрыть, не говорить об этом, что может вызвать к ней не лучшие чувства, а кто к ней пристал, не так уж и виноваты. Конечно, могло быть и так, что она просто боялась, уже запугана и просто не уверена, что её после этого ждёт и как ей сделают плохо те же парни и девушка... Но я просто не знал, что и думать.
  Но решить что-то я не успел, ко мне тогда подошла Снежана и спросила, как мы? Хотелось бы сказать, что я в порядке и всё просто замечательно, но накатившие на меня эмоции до сих пор бурлили во мне нору и готовы были вырваться, пускай и сдерживался, понимал, что этим могу навлечь проблем на нас. Мы сейчас не в том положении.
  А Настя тоже ответила, что с ней всё в порядке, хихикнув. Правда не особо верил я в это, ответила она с какой-то неуверенностью, будто хотела скрыть свои истинные чувства, а смешок прозвучал как-то нервно, я не сомневался, она прятала свои истинные чувства.
  Я успел только встать рядом с неф и положить руку на плечо, когда Снежана продолжила, глядя на полицейского, рассказав, что потребовала ото всех отойти в сторону и не вылезать, чтобы их не видели, а сама сказала, что побежит обратно на площадь, чтобы найти полицию и привести сюда. А Стас заявил, что он с ней. Она задумчиво ответила, что хотела его осиливать, но просто побежала вместе с ним, и была рада, что ничего ему не сказала, именно Стас увидел этих двоих и привёл сюда, рассказав им всё. В этот момент Стас подошёл к нам и радостно поприветствовал сестру, а та, после слов Снежаны, набросилась на него, обняв его и радостно благодаря.
  Я думал, мы ещё тут надолго и надо было предупредить водителя, что можем задержаться, а то может умчаться и забыть про нас, но тут случилось чего я вообще не ожидал: вернулись полицейский и девчонка, мужик что-то начал шептать своему товарищу, и не знаю, что такого он сказал, но у второго, уходившего звонить, тут же расширились глаза и он стал таким, будто узнал страшную тайну, которая воткнулась в него, будто нож.
  А вот для меня случилось не менее неожиданное: когда я хотел прикрикнуть на полицейских и потребовать сказать, что будет с нами, ко мне неожиданно подлетела девчонка и обняла меня за руку и прижалась ко мне, не спрашивая моего разрешения, будто так и надо, и не отпускала. Я просто уставился на неё, не зная, что сказать, только видел её довольные глаза, для неё всё закончилось хорошо, а что она хотела от меня, я не понимал.
  На этом наша проблема закончилась, звонивший полицейский подошел к нам и сказал, что мы можем идти, а на парней прикрикнул, заявив, что сейчас с ними разберутся. На этом всё, разве что подошла та девушка и сказав спокойным голосом "до скорого", и наплевав на полицию, пошла прочь отсюда, а полиция на неё даже не обратила внимания. Что это было, я не понимал.
  А когда занялись парнями, мы пошли к автобусу, я всё ещё был в тисках той девчонки, и на мою просьбу отпустить меня, она даже не среагировала. А вот Настя, судя по её в згляду на меня, была сильно ошарашена от этого, можно сказать, не меньше меня, и ничего не сказала ей, просто пошла вслед за нами с угрюмым видом, перестав слушать Стаса.
  
  Мне хотелось расплавиться и утечь отсюда.
  - Я просто хотела увидеть участников, узнала, кто и когда будет выступать, я хотела их увидеть и понять, кто может победить.
  - Тут не тотализор, ты не узнаешь, кто победит, просто посмотрев, как и там, - угрюмо ответил я.
  - Зато узнаю, кто они.
  Мы сидели в автобусе и ехали в свою гостиницу, я занял тоже место, когда ехал в театр и смотрел уныло в окно, а всё потому, что Настя место рядом не заняла, зато рядом сидела та самая девчонка, которая непонятно зачем поехала с нами, и ей плевать было, что водитель её сперва хотел выгнать, когда подошел к ней. Я подумал, что наконец отстанет от меня, её выгонят, но она встала и попросила его выйти с ним. Водитель сначала повысил на неё голос, но она повела себя странно, полезла в карман джинс и что-то оттуда вынула, положив ему в ладонь и зажав её, тихо, чтобы слышал только он, сказала на ушко. Следующие слова были неожиданными для меня, ведь он просто сказал ей присаживаться и после спокойно пошел к водительскому креслу.
  Какого фига тут происходит?!
  Но ответа на этот вопрос я не мог найти, он был зарыт в какой-то глубокой яме и покрыт толстым слоем бетона, через который пробиться можно только с взрывчаткой, ведь на мои слова по этому вопросу, она заводила свой разговор о всяком связанном с театром и вообще не замечала моих слов. Я и перестал ей об этом говорить, проще было сделать дыру в стене, чтобы зайти, чем в дверь стучаться.
  Да и что происходит с Настей, я не понимал, она отстранилась от меня и делала вид, что меня нет, пускай и выходило это не шибко, звание актёра у неё мигом бы забрали, ведь она и делала вид, что меня нет, только я видел, как-к она постоянно на меня смотрела и вмиг отворачивалась, когда я на неё обращал внимание... Или Снежана тыкала её в бок, когда та переставала её слушать. Похоже, её желание помочь, обернулось против неё, вот теперь и страдает - надо думать головой.
  Но в любом случае, я не знал, как отсюда выбираться, Насте помог, а она сама загнала себя в не самую лучшую пропасть, да ещё и меня, видать, туда повела, а эта девчонка, слово увлеченная своими словами, рассказывала о театре, видя во мне, наверное, мастера со сцены, вообще не обращая внимания на меня. Наверное, выход тут один - разбить окно и выбраться на крышу, и будь что будет.
  Но понимая, что вариантов исчезнуть из автобуса у меня никаких нет, я просто смотрел в окно на город, на новые для меня места, строения, как по широкой дороге едут яркие иномарки и отечественные машины, яркие и чистые, на таких не стыдно ездить по столице. А вот высокое белое здание с вывеской на английском языке, настоящая гостиница, где одно удовольствие и высший шик.
  Подумав об этом, я повернул голову и посмотрел на не унимавшую свой диалог девчонку.
  - Послушай... - повысив голос сказал я, чтобы меня можно было услышать. И...
  - В этом театре работает мног... А? - Она замолчала, глянув на меня, а значит я привлёк её внимание наконец.
  - Ты понимаешь, куда мы едем? В гостиницу, где мы живём за счёт чужих денег, там ты с нами жить не сможешь, для тебя места нет.
  Но в ответ на эти слова, она просто энергично и с весельем кивнула.
  - Да, знаю.
  Блин, так разговора с ней не выйдет, она просто своё слышит! Тут проще сдаться, всё равно она ничего не скажет. Но думая об этом, я понимал, что оставлять это в таком виде просто нельзя, и я нашёл единственный выход.
  - Ты так и не назвала мне своё имя.
  - Ты тоже, - таким простым был её ответ.
  Блин, она права! Я просто вздохнул, понимая свою оплошность, и можно было на этом закончить, но просто так сдаваться я не хотел.
  - Так, ладно, моя ошибка. Меня зовут Сергей.
  - Лина, - просто, моргая, произнося что-то словно бы известное всем, сказала она.
  - Ясно, значит Лина, будем знакомы. - Хоть я так и сказал, ясности о мне это принесло ноль. - Послушай, Лина, что ты делала на стоянке?
  - Стояла.
  Блин, что за дурацкий ответ, не летала же! Чтобы яснее раскрыть её ответ, я попросил пояснить.
  - Я наблюдала за театральными труппами, ждала возвращения хотела узнать их лучше.
  Ясно, значит следила за теми, кто был на сцене с нами, и что она хотела получить, было понятно - влезть в их театр, как влезла в наш. И что ей это даст? Как она могла узнать, там не толпа приходила. Ну и главный вопрос:
  - Тогда что там делали пристававшие к тебе? Как они там оказались?
  - Я... - Что после этого слова она хотела сказать, ума не приложу, замолчала, не решаясь говорить, хотела удержать ответ в себе, но вот улыбнулась мне и произнесла: - Они следили за мной.
  - Зачем? - удивился я.
  - Они... Они считают, что я смогу привлечь к ним новых людей, ведь, - она задумалась, ища новые слова, - та девушка, она вторая, кто среди них главная, и сейчас очень хотят расширить своё дело. И хотят использовать всех, кто в этом может помочь. Вот и хотят получить меня.
  Почему им нужна она, если честно, я не понимал, выглядела эта Лина весёлой, активной, и явно знала про театр, но зачем он им? Её слова казались непонятными, и всего она явно рассказывать не собиралась, и почему, мне сложно сказать, все её слова требовали пояснения.
  И последний вопрос, который меня беспокоил, я наконец задал:
  - Если всё так, зачем тебе было отходить от нас и что ты там говорила полицейскому?
  - Я не могу сказать.
  Вот те на, и что в этом такого страшного? Я внимательно смотрел на неё, пытаясь понять, но эта Лина опустила голову и просто молчала, сомневаюсь, что хоть слова скажет. Я прождал какое-то время, ожидая ответа, но она продолжала молчать. Но что я мог сделать, я не понимал, так что приткнулся, дав ей возможность продолжать нести свою чушь.
  Автобус ехал, а я смотрел в окно, видя незнакомый город, чарующий своей неизвестностью, где можно заметить что-то доселе от меня далёкое и загадочное, как высокие стеклянные здания, виденные только в фильмах и куда, как я думал, никогда не попаду, и возвышались они над всеми строениями, исполины, руководящие и приманивающие взгляды приезжих из своих глубин в это царство будущего. Или видневшиеся чуть в далеке, когда мы на короткое время оставляли из бетона и стекла здания и выбирались н более открытое пространство, по кабине автобуса разносились возбужденные вдохи, когда все видели огромное, крутящееся колесо обозрения, на которых в кабинках сидели люди и со страхом и бешено бьющимся от потрясения на такой высоте сердцем люди; а ниже, неистово крича от страха и восхищения, неслись по длинным и неровным горкам люди, испытывая всевозможные яркие чувствам.
  От этого мелькавшего в редкие моменты, когда здания у дороги открывали нам вид за ними, я от восхищения застывал на месте, проглатывая пытавшиеся вырваться из меня... маты восхищения.
  - Я обязательно свожу тебя в парк, - усылал я голос рядом с собой.
  - Всех, - вспоминая, какой восхищённый и такой мелодичный голос Насти, когда он был виден за окном, не задумываясь произнес я. Это всё, что я хотел сейчас, погулять с Настей по городу, увидеть что-то новое, отчего её сердце запоёт.
  Но таких ярких чувств я уже не испытывал, пока добирались до гостиницы, просто красивые места, про которые можно забыть, наблюдая их, и ехать дальше, и наш путь, учитывая пробки и перекрытые из-за чего-то улицы, занял почти час, и за этого Лина, после вида парка, рассказывала о всяком, что есть в городе, куда стоит сходить и что попробовать в кафе, так что, когда мы приехали, я словно побывал в городе.
  Но наконец автобус остановился, и водитель объявил место назначения.
  - Ну всё, ребятня, можете идти к себе баклуши бить, а я поеду и поищу, где можно перекусить, а то водить тарантас утомительно.
  Попрощавшись с нами, он открыл дверь, и я сразу почувствовал прохладный вечерний осенний воздух, ворвавшийся внутрь автобуса, давший понять, что пора идти отдыхать на своей кровати в тёплой комнате. Лиза вскочила со своего кресла и побежала к выходу, сказав, что хочет посмотреть, где мы живём. Остальные неспешно последовали за ней. Ну и я, не торопясь, позволив первой выйти Насте, встал, взял свой рюкзак и последовал за всеми.
  Ставя ногу на асфальт, я уже видел странную картину перед собой, а точнее стоявшую у дверей Лину, смотревшую на нашу гостиницу с каким-то унылым лицом, будто ей дали протухшую еду.
  - И чего ты тут стоишь?
  - Ужасно, - произнесла она унылым голосом, будто боялась блевануть.
  - Чего?
  - Жесть. Это прошлый век какой-то, - посмотрев на меня и указав на гостиницу, жалким голосом сказала она.
  - Это тебе не дворец. - Эти мои слова были простой попыткой усмирить её чересчур жирную фантазию. Хотя о чём она вообще, чего она тут жалуется?!
  - Тебе домой не надо, искать не будут? - Сказав это, я посмотрел на небо, по которому плыли удручающие облака, намекавшие на близкий дождь.
  - Домой? - удивлённо произнесла она, словно услышав какую-то дичь. - Я не собираюсь туда. Я с вами.
  Я не стал ей говорить, что это наша гостиница и что в каждой комнате живёт четыре человек, а то рехнулась бы. Мне это прям надо, пускай сама увидит, а там потом бежит со всех ног отсюда. Так что я пошёл вслед за остальными в гостиницу, оставив стоять нашу любительницу удобств на месте. Говорить ей, что для неё среди нас тут мест нет, я не стал, пускай сама услышит за стойкой, когда войдет.
  Но стоять на месте она явно не намеревалась, быстро нагнала меня.
  Когда мы зашли, все стояли возле стойки, говоря главной о том, что вернулись и собираются к себе, чтобы им отдали ключ от коридора, где наши комнаты, а та сказала, что там ждёт нас Виктория Андреевна, так что все без проблем пошли к себе, наконец будет отдых перед серьёзным днём, где нас ждало нечто непонятное, что может свалиться на нас тем ещё грузом. Но об этом никто сейчас не думал, наверное, именно так я мог сказать по уставшим лицам всех из нашей труппы.
  А вот что думала Настя, я не понимал. Он сперва посмотрела на стоявшую возле меня Лину, и по лицу её было совсем непонятно, что она сейчас о ней думает, а затем перевела свой взгляд на мня, в котором читалось странное удивление, она словно не верила во что-то, выдуманное ей, в чём я был виноват. И не знаю, что об этом думать, но она молча развернулась и пошла со всеми, не предлагая мене пойти с ней.
  Мне тоже стоило двинуться к себе, тем более скоро ужин, но сперва надо было решить главное.
  - Что ты собираешься делать? - посмотрев на Лину, спросил я. - Тебя сейчас выгонят, так что ни на что не надейся, ты здесь не живёшь.
  - Не живу... - задумчиво произнесла она, поглаживая подбородок, и видать пришла к каким-то мыслям, радостно произнесла: - Знаю! Мне здесь как-то не очень, но я сейчас. Жди!
  Не поясняя ни слова, пришедших в её голову, она рванула к стойке, где тут же вывалила свои мысли, не думая о их бредовости. Она потребовала себе комнату там, где разместили нас (показа на меня), положив с хлопком на стойку свою кредитную карточку.
  Я был просто поражен этим и заявлением, а вот сидевшая за стойкой угрюмая женщина, не меняя выражения на своём лице и положив ручку, которой она вписывала ответы в кроссворде на стойку, произнесла:
  - Мы принимаем только наличные.
  - А? - удивилась она, но снова полезла в карман куртки и вынула несколько крупных купюр, посмотрев на женщину и ожидая положительного ответа.
  Хотя не знаю, какую магию она хотела этим показать, только женщина сперва глянула на деньги без особого любопытства, словно на листки бумаги, и только потом на Лину, как на какого-нибудь дурака.
  - На первом этаже место только для групп людей, одиночкам их не сдаём.
  - Что? - не поверила Лина, глянув на деньги как на магический ключ, открывавший все двери. Но магия тут, похоже, вышла из строя.
  - Если хотите комнату, у нас есть свободные на втором этаже, - без особых эмоций, просто бросив эти слова, сказала женщина.
  - Не понимаю...
  - Я говорю, если нужна комната, то есть свободная на втором этаже, - более четко, словно говоря маленькому ребёнку, процедила она.
  Явно готовая к другому, что за свои деньги Лина сможет перевернуть мир, сейчас она не знала, что и сказать, для неё это было явно чем-то неожиданным, она привыкла к другому. Даже думать не хочу, к чему.
  Вот только услышав цену за комнату, она молчала, с недовольством, сунула деньги, подавись, и забрала отданный ей ключ, и повернувшись ко мне, гордо заявила, что проводить её не надо, она зайдёт сперва ко мне, и не слушая ответа, взяла меня под руку и поглядела на меня с ожиданием проводить её.
  Куда это я тебя должен вести? Что это вообще за важный вид такой, будто принцесса из фильмов, где должно быть всё по её хотению? А уж я точно не её слуга. Понимая это, я ей и заявил, что я там не один живу и она может помешать им, особенно после возвращения, когда все переодеваются. Пример с Владом вспомнился мне хорошо.
  Да только вот она просто посмеялась, махнув рукой, и сказала весело "ведите меня". Мои возражения явно ей будут по боку. Но чтобы не сдаваться вот так и не лить потом слёзы, я произнёс:
  - Что ты там вообще собираешься делать? В моей комнате не я один живу, не стоит им мешать. Все хотят отдохнуть.
  - Я не помешаю, - махнула она рукой. - Я лишь хочу взглянуть, как живут актёры, почувствовать атмосферу театра, и сразу уйду.
  И немного подумав, мрачно добавила:
  Хотя, как я понимал, не отговорить, только мозги себе свернёшь. А ещё я надеялся, что не встречу там Настю.
  Не спеша, предварительно убрав её руку со своей, мы подошли к двери, ведущей в наш коридор. Она была приоткрыта, и за ней была тишина, там никого не было, все явно сидели по своим комнатам, обсуждали, скорей всего, что их ждёт завтра, а, наверное, что видели за окнами автобуса и какое они впитал в себя впечатления от этого, и чем можно потом делиться всю оставшуюся жизнь. Хотя это только моё предположение.
  Не спрашивая моего разрешения, к двери рванула Лина, и сразу распахнула её, повернувшись ко мне, показав рукой на вход, будто совершила чудо.
  - Нам сюда, - с торжественной и светлой улыбкой, произнесла она.
  - Ты чего творишь?! - А вот я опешил, совсем не ожидая такого, просто не понимал, как себя вести, что если её услышит Настя и увидит возле меня, она точно перестанет со мной разговаривать! А ещё ведь от Виктории Андреевны попадёт, что привожу с собой непонятно кого. Точно хана будет. - Просто будь тише.
  - Почему?
  Я не ответил, просто вошёл.
  Свет в этом коридоре не выключали совсем, и, похоже, тщательно за ним следили - горел он везде, ни единой потухшей лампочки, пыль всюду стёрта, так что освещено всё прекрасно, легко можно заметить номера на тёмных дверях, найдя без ошибки нужную. Так что подойдя к своей, в первую очередь я обернулся и, чтобы меня не слышали, строго потребовал молчать. И обернувшись, постучал.
  Сперва было тихо, ни единого голоса не донеслось из-за двери, я будто стучал в пустую комнату, где никто ничего не ждал, где только тишина, и, если бы я не услышал за дверью шагов, подумал бы о какой-нибудь жути из фильмов ужасов.
  - Кого там принесло? - услышал я чавкающий голос Влада, и обрадовался этому.
  - Если не заняты, то открой, - снова постучав, сказал я.
  Через секунду щелкнул замок и опустилась ручка, дверь была открыта, мы могли входить, и Лина ничего ненужного там не увидит. Но я всё равно осторожно открыл дверь и с опаской заглянул, ведь лучше было перестраховаться. Первое, что я увидел, это Стаса, сидящего на своей койке и державшего в руках тарелку, из которой брал что-то и засовывал себе в рот, с удовольствием жуя. Не видя пока ничего плохого, я распахнул дверь, прикрывая девчонку своей спиной, чтобы она чего лишнего не увидела.
  Новенький просто сидел на своей кровати, посмотрев на меня с любопытством, которое вмиг улетучилось, и он решил поправить подушку. А Влад недавно уселся к себе и брал с тумбочки, где стояла тарелка, что-то круглое.
  - Ты там Настю за спиной спрятать решил? - раздался голос Стаса, глядевшего на меня с любопытством.
  - Если бы, - без эмоций, ответил я. - У нас гостья.
  - Гляди, что нам принесли, пока нас не было! - радостно выкрикнул Влад, показывая мне круглую черную печеньку. Но увидев выглянувшую из-за моей спины Лину, удивился.
  - Да, это та самая девчонка, что мы спасли. Зовут Лина, живет на втором этаже.
  - Ты спас, - раздался недовольный девчачий голос.
  - А у нас что делает?
  Вопрос Стаса был понятен, но ответа у меня не было. Так что молча я зашел, сел на скамейку возле дверей, и сменил ботинки на тапочки. Гостье, с любопытным взглядом осматривавшую комнату, я сказал, что свою обувь она может не снимать, всё равно уходить к себе.
  Закончив и положив обувь в сторону, я поднялся и направился к своей кровати, скинул верхнюю одежду и кофту, сев на кровать и посмотрев на стоявшую и молчавшую возле меня Лину. Но прежде чем что-то ей сказать, я указал на тарелку на своей тумбочке, и спросил, будет ли она есть? Секундный осмотр шоколадных печеньев и их число уменьшилось на три штуки. В этот момент и мне захотелось их попробовать, но сдержался и решил перейти к главному.
  - Ты мне скажи, зачем ты тут?
  Я догадывался, что она может произнести всякую чушь в своём обычном стиле, потому произнёс это таким тоном, который отсекал любые возможности шутить или обмануть. Я дал понять, что юлить со мной не выйдет.
  И в этот момент дверь в нашу комнату распахнулась, и мы увидели Настю. Она собиралась зайти, но резко остановилась, её взгляд приковала Лина. Она не могла произнести даже слова, просто смотрела, пораженная до глубины души. И наконец посмотрела на меня, и не говоря ни слова, сделала шаг назад и закрыла дверь.
  Как бы я не хотел продолжить разговор с Линой и всё узнать, я понимал, что просто не могу.
  
  Я сидел в столовой на первом этаже, не такой уж большой, владелец, наверное, не рассчитывала на большое количество людей у себя, так что устроил всё в обычном зале, где можно было расставить десять столов с четырьмя стульями возле них, а у стены стояла стойка, за которой работало две женщины в белой форме и иногда развозили тележки с едой, которые выносили из-за стены. Работы у них было мало, так что управились быстро.
  Играла тихая спокойная музыка, взятая откуда-то из советских времён, все разговаривали друг с другом или тихо ели гречку с рыбой, закусывая обычным белым хлебом, запивая черным чаем, и эта обычная серая столовая с белым полом, не вызывала никаких чувств. Мы просто сидели.
  Хотя странным тут было то, что за нашим столом, взяв стул там, где никто не сидел и перетащив сюда, заняв свободное место сбоку, сидела Лина. У нас она разрешения не спросила, просто спустилась и подошла ко мне, что эта девчонке под этим подразумевала, она мне не сказала, но, когда после неё появилась Настя, она просто прошла мимо нас, сделав важное лицо, хотя, как я заметил, посмотрела на меня, обрадовалась, но заметив сидевшую рядом Лину, сделала вид, что меня здесь нет.
  И как это объяснить?
  Хотя она так и сделала, видно было, когда она села рядом со Снежаной, лицом в мою сторону, пускай и была возможность сесть спиной ко мне, забыв обо мне совсем, и пока ждала тележку с едой, она периодически бросала на меня взгляд полный желания увидеть, как я веду себя.
  Хотя я был рад, что для неё не перестал быть чем-то лишним и всё ещё думает обо мне. Надо с ней поговорить нормально и всё объяснить, пока чего не случилось.
  Подумав об этом, я услышал голос Лины:
  - Как ты это ешь? - ковыряясь ложкой в гречке, с недовольством сказала она.
  - Ты сама зачем-то поселилась тут, так что ешь, - строго сказал я ей, ничего ужасного в этой гречке и рыбе не видя. И тут я решил сказать то, что давно хотел: - Зачем ты решила поселиться с нами?
  - Нет, есть я это не буду, лучше закажу. - Говоря эти слова с недовольством, она достала, как мне показалось, дорогой смартфон, и стала в нём что-то искать. На мой вопрос она не ответила.
  - Эй, ты меня слышишь?!
  Но в место ответа она поднесла телефон к уху и стала называть то, что хочет и куда привести. Закончив, она с недовольством посмотрела на меня и сказала, что лучше два часа посидит с пустым желудком, чем будет есть это. И встав, добавила, что пойдёт к стойке и предупредит, что ей привезут еды. И сжав кулаки, гордо пошла к выходу.
  - Хех, - хихикнул Стас, беря кусочек хлеба. - Любви к тебе у неё явно мало.
  Его усмешка надо мной явно была полна ехидства, что до его сестры ей далеко. И хоть мне плевать было на это, в этом он был прав: на мой вопрос она так и не ответила. Забила на меня.
  
  В моих руках было несколько игральных карт, и глядя на них, чувство победы махало мне рукой и прощалось. Масти были хорошие, но уверенности в них не было, их ранг по старшинству не внушал уверенности, только вот я держал себя в руках, и скрывал свои эмоции. Таких чувств, как у Влада, не вызывали. Тот, взяв карту, посмотрел и ахнул от переполнявшего его негатива, он чуть не бросил карты, лишь бы не сойти с ума от злости, но сдержался, только громко выругался.
  Тут только два варианта: или он полностью отчаялся и теперь не мог себя сдерживать, или притворялся, умело прикидывался, но зная его, в последнее я не верил.
  - Ну ладно, кладём карты и у кого выходит сильнее колода, тот идёт первым! - торжественно произнёс Стас и бросил свои карты на пол рядом с собой.
  По ним я понял, что он победил, масти его карт были старше моих, на меня даже его король смотрел с насмешкой, и тут я ничего поделать не мог, только разочаровано вздохнуть и положил рядом свои. И реакция на это была предсказуемая, Влад, отчаянно, кинув на пол карты, схватился за голову с отчаянием и посмотрел на новенького с такой надеждой, будто от его карт зависела жизнь. Он был сейчас был третьим, и судя по малым цифрам без каких-либо старших мастей. Он надеялся на проигрыш новичка.
  И его карты аккуратно легли на пол.
  И вновь я услышал слова отчаяния, проклятья и увидел потерявшее всякую надежду лицо Влада, по нему можно было сказать, насколько он отчаялся, поняв, что он стал последним. А я шел за ним, мне, ставшим третьим, было как-то пофигу, ведь карты новичка превосходили наши, два туза и король, намекали на нашу слабость что-либо сделать. Но в отличии от Влада, Стас хлопнул новичка по плечу и поздравил его. И сразу отошел к своей кровати, сев на неё с улыбкой на лице. Его результат и что теперь надо ждать, ни капельки не волновало.
  Я решил последовать его примеру и тоже поздравил парня, пойдя на свою кровать. А вот Влад, собирая с пола карты с видом готового к казни, пошел к себе, опустив голову. И пока новенький собирал вещи, с которыми пойдёт в душ, а потом зашел туда, закрыв за собой дверь, но перед этим сказав, что не долго, а Стас просто сидел в телефоне, играя в какую-то мобильную игру, Влад от проигрыша тихо негодовал, выбирая карты и приговаривая, почему, когда он один играет, у него получается побеждать.
  Пока в комнате была тишина и слышалась только льющаяся вода за стеной, я лёг и расслабился, не зная, что делать.
  - И кто для тебя та девчонка?
  Услышал я голос со стороны Стаса и, не понимая, кому он говорит и что это значит, упёрся локтями о кровать, поднялся и вопросительно посмотрел на него. А он смотрел на меня.
  - Что?
  - Та девчонка, кто она для тебя?
  Не понимая его вопроса, я просто ответил:
  - Никто.
  - Вот как, - сказал он легко и не вкладывая никакого смысла. Но сказал дальше так, словно от этого зависела моя жизнь: - Дальше так и думай, и с моей сестрой поговори об этом, чтобы она перестала о всяком думать.
  - О чём? - Я чуть ли не раскрыл рот, ничего не понимая.
  - Да подумал просто, - сказал он, усмехнувшись. - Ладно, я соберу свои вещи, а то скоро мыться. Да и ты давай. И... про сестру не забывай.
  Казалось, он хотел сказать мне что-то ещё, важное, вложить в свои слова больше строгости, но... больше ничего не сказал, только встал и взял свою сумку, доставая шампунь и мыло с полотенцем.
  Только вот мне казалось, он себя сдерживал.
  
  * * *
  
  - Так, все отойдите к стенке и пропустите людей. - Снежана, стоявшая впереди нас, выставила руки с открытыми ладонями, останавливая нас, подавая всем пример и отходя к дверям.
  Все последовали за её примером.
  Находясь в коридоре, где все вчера стояли перед выходом на сцену, к нам, закончив свою репетицию, шли люди в костюмах, будто мы попали в самое начало двадцатого века, а перед нами были крестьяне и аристократы с усами, прямо настоящий театр, мы только могли раскрыть рты и завидовать, сколько на всё это ушло денег. Только вот вид у них был, мягко говоря, не очень.
  - Этот чертов недокритик! - зло гаркнул парень, проходя мимо нас. - Что значит кому надо смотреть в наше время на старьё, - это известная классика!
  Я только проводил его удивлённым взглядом, догадываясь, о ком он говорит и на кого зол. И как мне это не понравилось! Значит там сейчас сидит тот мужик...
  - Не нравится мне это. - Стоявшая с права от меня Настя выглядела задумчивой, она, похоже, не понимала, что тот парень имел в виду, но представляла что-то нехорошее для нас.
  Сегодня она была как обычно, с утра весела и разговорчива, даже со мной, и пошедшая с нами в театр и сидевшая рядом со мной в автобусе Лина, её не расстроила, она даже улыбнулась мне перед выходом, хотя я даже не поговорил с ней о той девчонке. Что это значило, понять я не мог, только был рад.
  - Ух ты! Они словно настоящие актёры, какие костюмы! Но что это за хрень они говорят? - А вот с лева, стоя близко ко мне, была Лина и сперва восторженно восхищаясь, она вдруг недовольно забурчала.
  То, что она пошла с нами, хотя никто не звал, её мало волновало, она просто запрыгнула с нами в автобус, дала что-то водителю и села рядом со мной, вообще не обращая внимания на Настю, которая хотела сесть возле меня, эта девчонка даже моих протестов не услышала, её интересовало только её желание.
  Даже Снежана и Ксения ничего не смогли сделать с ней, когда потребовали выйти.
  Так что сегодня с нами была и она. Зачем? Она сказа, что хочет увидеть жизнь театра, как здесь себя чувствуют актёры, правда ли они восхищены происходящим тут и готовы на всё? Не знаю, откуда она это взяла, кто это у неё тут живёт такой и говорит такое, но любые мои слова, что это такая же работа, как и многие, её заставляли только махнуть рукой. Она всё хотела увидеть сама. Так что я просто приткнулся, слушая её рассказ про невероятную жизнь театра. И откуда она про неё столько вообще знает?
  Когда мимо нас прошла труппа актёров, направляясь к комнате сменить театральные костюмы на обычные, Снежана и Ксения махнули нам рукой, приказав идти с ними к сцене, и мы, больше не останавливаясь, добрались до входа, где за сценой лежали наши реквизиты и ждали нас. А вот театральные костюмы одевать мы сегодня не стали, смысла в них сейчас всё равно не было, да и они мало чем отличались от обычной современной одежды.
  Мы пришли пораньше, собирались просто посмотреть минут за двадцать как всё проходит у репетирующих перед нами на сцене, но всё оказалось к нашему удивлению свободно для нас, сцена пуста от репетиций и нас без проблем пропустили, показывая рукой проходить, чего мы так рано никто не спросил. Так что мы были теперь готовы.
  Выйдя на сцену, готовые ко всему, даже увидеть полный зал, сейчас мы были настроены на всё, и не важно, хорошее или плохое, даже я был настроен на успех, но в зале сидели те же люди, что и вчера, что собирались нас оценивать... вот только главного среди них я не видел. Зато на его месте сидел тот самый разодетый вчера в не пойми во что мужик. Хотя сегодня на нём были обычные серые брюки, которые, правда, портила фиолетовая рубашка, а глаза закрывали черные солнцезащитные очки в виде звездочек. А вот на спинке кресла лежал обычный серый, как и штаны, пиджак, и казалось, этот мужик хотел замаскировать свой броский вид перед директором, когда шел сюда, только его тут не оказалось и он раскрыл себя и чувствовал свободу вести себя так, как хочет.
  И началось всё тут же, не успели мы встать в центре сцены. Обратив на нас внимание, он сразу улыбнулся и развёл руки, будто хотел обнять.
  - О! Это же приехавший к нам из... э... - замялся он, вспоминая, но моментально бросил это. - Не помню ваш город, да и какая разница, страна большая, на все мозги не хватит. Главное маленький школьный театр.
  Махнул он рукой, решив, что так и надо. У меня в голове возникла только одна мысль, которую произнести в слух было бы не шибко прилично. Так что я промолчал. А вот Лина, стоявшая рядом со мной, не сдержалась:
  - Это ещё что за псих?
  Не согласиться с ней я не мог, она была права.
  Но вместо ответа, я положил ей руку на плечо, останавливая её желание побузить, лишь бы она больше ничего не произнесла и нас за это не погнали. Мы все сейчас просто молчали, глядя вперёд на сидевших там людей, которые тоже ничего не сказали этому разодетому мужику, не попросили его помолчать, хоть он сейчас и так ничего не говорил, просто стоял, положив правую ладонь на бедро, и смотрел на нас с ехидной улыбаясь, насмехаясь.
  - Хотя какая разница, - произнёс он как-то ворчливо, - вы хоть пришли рано и вас не надо ждать, в отличи от прошлых. "У нас автобус в пробке застрял!" - Теперь он сделал трагический, но при этом насмешливый голос. - Надеюсь хоть вы ошибок совершать не будете, ни черта при этом не замечая, а то даже мне стыдно стало.
  - Давайте лучше начнём.
  Этот телеведущий резко замолчал, обратив внимание на слова сидевшего слева от него и положившего руки на ноги немолодого мужчины в очках и с красным галстуком.
  - Вы правы, - стал он вежливым, и резко повернулся к нам. - Хотя на меня это не повлияет, поблажки я никому не дам, можете не мечтать. Просто так я ни за кого не проголосую.
  После этих слов он спокойно сел на своё место, а я уставился на него, не зная даже, что и сказать на это заявление, что думать, о чём он вообще?! Мы для него уже проиграли и можно возвращаться домой, что ли? Я совсем ничего не понимал, как и Лина, непонимающе спросившая меня об этом, но я не знал, что ей ответить, полностью растерявшись.
  Как и вся наша маленькая труппа, и это заметила Ксения.
  - Так, все слушайте меня, - хлопая в ладоши, привлекая наше внимание, громко сказала она. - Здесь мы во всеоружии, так что проведём репетицию, как и делали это. Мы полностью готовы.
  Не знаю, как её речь повлияла на всех, но я и правда почувствовал в себе уверенность в победе и что тут мы не зря. Я сжал кулаки в полной уверенности победить, пускай атмосфера к этому не располагала.
  Этот музыкальный критик махнул рукой и приказал выносить вещи школьников мужикам в рабочей одежде за нашей спиной, вышедших вслед за нами. Я тут же обернулся и взглянул назад, посмотрев на них. Они кивнули ему и пошли за сцену, а ведущий добавил, глядя на Ксению, чтобы была внимательна и пинала актёров, когда надо, вторых таких дебилов он не выдержит. Она угрюмо посмотрела на него и промямлила, что это его стоит пнуть, а в нас она уверена.
  Но тут вдруг он произнёс:
  - Пока не приволокли ваши вещички, я спрошу: вы уверены, что не хотите сдаться? Я вас не гоню, но вы все школьники, сможете ли противостоять более старшим, перешедшим на новые рубежи, театрам?
  Я заметил, как дёрнулась Лина, которая вышла вперёд и хотела что-то сказать ему, явно нешибко доброе и приятное, потому я сразу выскочил вперёд, перекрыв ей дорогу и попросив помолчать, пока ещё не поздно. Она косо посмотрела на меня, и отошла, бормоча что-то себе под нос, а я чертыхнулся, понимая, что зря мы её пустили с собой, благодаря ей мы можем получить только больше проблем.
  - Нет, - услышал я решительный голос вышедшей вперёд Снежаны, - я уверена в нашей победе.
  Услышав такой ответ, телеведущий только засмеялся, махая на неё рукой и прикрывая рот ладошкой. Ему бы чертовски весело, чего он и не скрывал, хохоча на весь зал. Но Снежана только сжала губы, но ничего не ответила.
  Хотя вот мне так хотелось. Но я как дурак промолчал, не зная, как среагируют на мои слова остальные сидящие рядом с ним.
  Ксения в это время следила за тем, как двое рабочих вынесли на сцену обычный старый стол со сложенной скатертью на нём, не броскую, совсем обычную белую, даже блеклую, очень старая, которая должна будет подчеркнуть происходящее, а вышедших вслед за ними ещё пятеро, тащили по два стула, а один цветные тарелки. Ксения попросила Влада посмотреть на принесённое, что тот сразу и сделал, обходя стол и внимательно глядя на стулья, ища в них огрехи.
  Наконец, Ксения, похлопав в ладоши, привлекает наше внимание, и дождавшись, когда все посмотрят на неё, попросила нас встать возле стола и обратить всё внимание на неё.
  - Что она хочет? - раздался вдруг шепот возле меня, и я посмотрел влево.
  Вся полная интереса и любопытства, возле меня стояла Лина, которая не принимала в этом всём участия, но осталась на месте. Понимая, насколько она здесь лишняя, я попросил спокойно уйти за кулисы и смотреть оттуда, а то сейчас мы будем очень заняты. Она с первого раза не поняла, так что мне пришлось потребовать уйти со сцены, потому что она не принимает в этом деле участия. Всё ещё с непониманием, она уставилась на меня, будто я сказал что-то ужасное, но молча развернулась и пошла от нас. Я был только рад этому.
  - Так, слушайте внимательно, - начала Ксения. - Мы начинаем с самого начала, все те, кто принимает в этой части действие, садятся за стол, а остальные, только сегодня, отходят чуть назад, за сценой будете стоять завтра, а сегодня запоминайте, когда вам принимать участие. - И после этих слов она обернулась к сидевшим в зрительских креслах. - Вы уже, думаю, читали про наш спектакль, но поясню - дело происходит в интернате, в доме для детей, оставшихся без родителей, где проходят поминки умершего недавно ребёнка. Вот.
  Подойдя к столу, она указала на стоявшую на нём возле магнитофона рамку для фотографии с каким-то улыбающимся парнем.
  - Это лицо мы собрали в программе, такого человека не существует, так что не воспринимайте серьёзно, как кого-то.
  - А-ха-ха! - громко засмеялся телеведущий, хлопая себя по коленке. - Не знаю, где они эту историю взяли, но впервые слышу!
  Я не понимал, что его так веселит, но на меняя его реакция подействовала как победа. Он не знал её, она была чем-то новым для него, да и для них, а значит мы уже близки к победе. Такая мысль проскочила в моей голове.
  За это время на столе, где была уже расстелена скатерть, расставили тарелки и кружки, положив рядом с ними столовые приборы, салфетки, а рядом с фотографией в центре поставили магнитофон и книжки с тетрадками, а рядом положили цветы. Проверявший всё это Влад, с улыбкой посмотрел на Ксению и сказал, что идеально, выставив большой палец.
  Стаса и Вику попросили сесть за свои места, и взявшись за стулья, он сел с левого торца стола, а она в центре, лицом к зрителям. После этого к ним подошел Влад, и протянув руку, включил магнитофон - заиграл, как не странно, Цой, его "Пачка сигарет". Снежана решила, что именно его слушал поминаемый нами парень, а эта песня больше всего нравилась ему. У нас, конечно, было обсуждение (сидя на сцене, а то тогда мы ещё не придумали), что лучше для начала и можно ли поновее, но Снежана всё отвергла, решив, что её идея лучше подходит.
  А вот телеведущий сразу растерял своё веселие, стал серьёзнее и начал говорить с таким умным видом о том, что "эт, конечно, хороший выбор, но может для нас, таких молодых, да и зрителей, лучше, чего посовременнее?". Он у нас, конечно, ведёт музыкальную программу на ТВ, но Снежана подошла к выбору не спустя рукава, а решила так выдать характер несуществующего персонажа, атмосферу происходившего и само начало, так что просто сиди и слушай.
  В тот момент, когда должны были начать, Ксения громко попросила, сидевши внимательно слушать музыку, как мы и разбирали в школе, начать в нужный момент. А музыка как раз подходила к своей части, где начинали петь, прозвучали слова "Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна", которые должны были подчеркнуть положение умершего, что его нет уже тут, и когда песня дошла до припева, в дело вступил Стас, стараясь говорить громче песни:
  - Не, я, конечно всё понимаю, у нас сейчас будут поминки и всё такое, но может чего повеселее включим? Не любил я его вкусы всегда, старые, - произнеся последние слова с каким-то ворчливым недовольством он, и встав, потянулся к магнитофону, нажав на кнопку выключения. И после этого сразу же сел с недовольным лицо.
  - Это была любимая песня Андрея, - недовольно произнесла Настя, поправляя тарелку.
  А Стас только угрюмо на неё глянул.
  - Это не значит, что я должен слушать всякое старьё! А он уже мертв, - Замолчав, он немного подумал, задумчиво глядя на стол, и наконец сказал: - Ты подумала над моими словами?
  Но Настя ему ничего не ответила, сидела молча и смотрела на стол.
  - Эй, я тебя спрашиваю! - дерзко крикнул Стас. Он был не похож на себя, более грубый, жестокий, кто пойдёт на любые действия, которые принесут выгоду, лишь бы исполнились его желания. А вот сидевшая рядом с ним девчонка не походила на ту, что пошла вчера спасать неизвестного ей человека, Настя сжалась, склонила голову, её испугал голос Стаса. Да, это словно другие, незнакомые мне люди. Невероятное превращение, ничего дурного не скажешь.
  Но тут должен был быть мой выход, я шлёпнул себя по щекам, прикрыв глаза, пожелав себе удачи, и подошел к ним.
  - Что у вас тут происходит? - сказал я. И в этот момент сидевшие повернули головы в мою сторону - Стас с презрением в глазах, а Настя со счастьем.
  - Стойте! Стойте! Стойте! - выкрикнула Ксения и подошла к нам и посмотрела на меня. - Не так. Ты говоришь не так, твоему персонажу надо выдавать меньше эмоций, он всё чувствует, но старается держать всё в себе, он только в ходе спектакля раскрывается, а ты уже.
  Я кивнул, и отходя от них, стал думать, как правильно подать своего персонажа. Дальше пошло проще. Поняв свою роль лучше, Ксения отвлекалась больше на других - на парня, который живёт в нашей комнате и сыгравшего роль персонажа, чьи книги и тетради лежали на столе, и он хотел стать писателем и много зарабатывать, но его сильная стеснительность не давали раскрыть себя, больше сковывая в своих мыслях, и если на сцене в школе и без зрителей он раскрывал себя без проблем, то здесь Ксения часто поправляла его.
  Вика изображала ревнивость к Стасу без повода, но агрессивно смотрела на Настю. К ней режиссёр не придиралась, всё проходило без нареканий, она играла великолепно.
  К своему моменту стали подходить и оставшиеся несколько человек - три девушки, больше парней к нам не приходило. Хотя нет, был один, но сразу свалил, как узнал про поездку сюда, как и ещё несколько человек. Казалось, так мы никого и не соберём, но и Снежана сразу решила не давать их персонажам полового значения, да и вели они себя так, что по тексту сложно было понять их, не видя, всё меняли потом. Вот одна вела себя словно парень, но посмотрев на неё, можно сказать, что она девушка, просто ведёт себя так. Но можно поменять немного диалоги и дать настоящему парню Хотя герой Стаса в середине спектакля довёл её, и она сорвалась, расплакалась и заострила, думая, что от неё хотят избавиться. Так было в школьных репетициях.
  Собственно, этим она и показала суть персонажа Стаса. Но она раскрывается в конце, а пока до этого надо дойти.
  Минут через десять, пока ещё не пришли остальные и принесли кастрюлю с едой, которую поставили рядом с девчонками, Стас заявил, что пойдёт в туалет, а парень за столом тоже решил пройтись с ним, и я и Настя остались сидеть за столом. Остальные отошли недалеко от стола, завтра мы договорились, что они уйдут со сцены, а сегодня мы договорились сделать так.
  И когда за столом осталось два человека, Настя резко повернулась в мою сторону.
  - Помоги мне, - тихо, но настойчиво произнесла она.
  После этих слов, я, как было написано в сценарии, без эмоций, спокойно смотрю на неё и произношу:
  - Я могу помочь тебе съесть то, что принесут, но сомневаюсь, что будешь довольна.
  - Нет! - не сдержав эмоции, выкрикнула она. - Он ушёл сейчас, но он что-то задумал и сделает со мной, если откажу.
  Я на эти слова ничего не ответил, просто промолчал, но было видно, что она не врёт. Но я ей ничего не пообещал, просто отвернулся, но услышал, после молчания слова "Он убьёт меня". Когда мы репетировали в первый раз, и я уже знал, почему она сказала эти слова, я всё равно вёл себя у фотографии мёртвого, совершившего самоубийство мальчика, словно это не имело ко мне никакого дела. Я просто не понимал причину её слов.
  Но вот они пришли, сели на свои места, и появились остальные, и одна из них, самая хозяйственная и спокойная, принесла кастрюлю, а другая хлеб и чайник, и положила кусочек у фотографии. Увидев это, Стас только посмеялся, сказав, что это ему явно уже не надо. А девчонка-пацанка попросила его помолчать.
  Когда все собрались и должно было начаться основное действие, я заметил, что Снежана, стоявшая справа от стола возле Ксении и наблюдавшая за нами, вдруг отвлеклась, взяв в руку свой смартфон и что-то стала читать в нём, а потом писать. Но я сделал вид, что не заметил этого.
  А тут началось главное.
  Вроде мы собирались проводить своего друга, хотя я скорей просто сидел, но это до тех пор, пока персонаж Стаса не стал выражать всем своё недовольство, особенно Насте, говоря ей то, что она молчит, и довёл девчонку-пацанку до слёз, и за это время мой персонаж стал просыпаться, больше участвовать и складывать поведение Стаса и слова Насти с происходящим за этим столом.
  И в итоге именно я сказал, что это по вине персонажа Стаса тот мальчик, чья фотография стояла на столе, совершил самоубийство.
  Персонаж Стаса взъелся на меня, стал говорить, что я несу чушь, и вообще, пора мне преподать урок, но тут вскочила Настя и заявила, что я говорю правду, что по вине Стаса мальчик совершил самоубийство, что именно этим он пугал её, что, если она на не станет его, с ней кое-что произойдёт, и скоро она поймёт, что именно.
  После её слов, он разозлился и собирался напасть на неё, все находившиеся тут испугались и вжались в свои места, а я... А что я! Мне только осталось его остановить.
  Что я и сделал.
  Когда он ринулся на неё, не задумываясь, я преградил ему путь и, как мы решили на репетициях в школе, чтобы было похоже на это, но при этом Стас не пострадал, сдел вид, что нанёс ему удар в живот, а потом кулаком в щёку. И повалил его на пол.
  Только после этого, корчась от боли и смеясь, он сказал, как же просто было с тем парнем довести его до того, что он сделал, чтобы проверить, сможет ли он провернуть это, прежде чем героиня Насти ему ответит, и какой же он был дурак.
  На этом мы закончили. Наше время прошло.
  
  - Это было круто! - шедшая с нами Лина, чуть ли не восторженно взмахивала руками перед нами. - Актёры - это круто, я наслаждалась их игрой!
  Про сценарий она не сказала ни слова.
  Хотя вот телевизионщик, задумчиво произнёс, поглаживая пальцами подбородок, словно на него тоже повлияло наше выступление, что удар хоть был и понятен, но как-то подан неправильно, как-то прямо, не так надо было. Что он имел в виду, он не сказал, так что Снежана сейчас просто шла с нами в полном молчании, не произнеся ни слова после нашего ухода, даже Ксении, которая рассказывала ей, как всё прошло, что ей надо исправить. Она явно думала сейчас о своём, и не знаю, что её там увлекло, надеюсь, разноса после возвращения не будет.
  Слушая восторженную болтовню Лины, мы сперва подошли к раздевалке, где взяли свои куртки, хотя вот Снежана стояла перед нами столбом, словно собиралась пойти в кофте и штанах, и хоть на улице здесь было теплее, чем в родном городе, ей это явно к лучшему не приведёт, и так думали все остальные, приведя её в сознание. Особенно это сделать рвалась Настя, потребовав у неё номерок и пойдя с ним к раздевалке.
  Общий гомон девчонок привёл её в порядок, они даже потребовали её рассказать, что с ней. Это на неё не подействовало, но она хоть пришла в себя.
  Одевшись, мы все вышли на площадь, и всю дорогу до парковки был слышен шум голосов о том, как же всё прошло. Но когда мы спускались на парковку у того места, где увидели Лину, к которой приставали парни, та отделилась от меня и побежала вперёд, преградив нам дорогу.
  - Послушайте, раз всё прошло хорошо, мы должны пойти в парк и отметить это. Я знаю отличное место.
  Все мы встали на месте и удивлённо переглянулись. По нам было видно, что такое предложение, сказанное восторженным голосом, всех поразило.
  - Что же вы молчите, я уговорю водителя нас довезти и подождать.
  Её предложение звучало интересно и не сомневаюсь, все были бы рады потратить свои деньги на развлечение, но о таком никто явно не думал, увиденный нами из далека в автобусе парк, произвёл чересчур уж впечатление.
  И, похоже, у Снежаны были свои мысли о дальнейшем. Она подошла к ней и произнесла:
  - Я не буду говорить за всех, если ты сможешь уговорить водителя автобуса, то езжайте, но я и Сергей должны будем поехать на такси в другое место.
  - Что, Сергей? - пораженно удивилась Лина.
  Да, как и я.
  Снежана посмотрела на меня и произнесла:
  - Мне написал Владимир, ты должен его помнить по инвалидности. Он сказал, что в больнице нас ждёт Лена.
  Вот теперь я был поражен больше, чем все остальные.
  
  Платить за такси нам не пришлось, выделенные нам деньги театром, в котором выступала Настя, слава Богу, сберегли мои карманы. Вот только Настя что-то надулась, что я еду к какой-то неизвестной ей девушке и ничего не рассказал о ней. Спасибо Снежане, она притушила в ней нехорошие чувства, пообещав всё рассказа потом и проследить за мной. Спасибо, что ничего хоть этакого не ляпнула.
  А вот Лина, похоже, обиделась на меня, сразу отмела всё желание ехать в парк и надувшись побрела к автобусу. Тут я ничего не мог поделать, так что и ладно. Снежана сразу вызвала такси и уже скоро мы поехали куда надо. В больницу.
  Машина, в которой мы ехали, была... обычная. Да, так её можно было описать, уже не новая иномарка, со светлыми сидениями, без компьютерной электроники, только со смартфоном у руля, на котором была карта, показывавшая наш маршрут. Играло ради, рассказывавшее о музыкальных запросах и поздравлениях с днём рождениях, а нас, эх, покачивало то в одну сторону, то в другую, когда машина сворачивала, так что что я, что Снежана, взялись за ручки над дверью, чтобы удержаться на месте.
  Все мы сидели тихо. Я посматривал то на улицу, где встречались интересные здания и места, то в переднее, смотря на него путь, или как вёл водитель, следя за дорогой, а иногда посматривал на Снежану, безотрывно глядевшую в окно, на то, что там происходило интересное, и полностью забывшую про меня.
  Это было её дело, но спросить кое-что мне всё же хотелось.
  - И давно ты с Владимиром переписываешься?
  В ответ на мои слова она оторвала взгляд от улицы и не спеша посмотрела на меня с ничего не выражающим взглядом. Классическая Снежана.
  - Редко, - просто ответила она.
  Ясно, тут или разговора не выйдет и стоит забить, или выдирать надо.
  - Я о том, что у них происходит, о чём болтаете. - Я всё-таки выбрал последнее.
  - Мы... - Она хотела что-то сказать, но задумалась, собираясь с мыслями. - Мы почти не переписываемся, я дала ему свой мессенджер ещё когда мы к ним ходили, но он и тогда мало спрашивал. А потом долго молчал. В августе только сообщил, что операция для Лены назначена на сентябрь, а недавно сказал, что пишет новый сценарий.
  О самой Лене она, естественно, ничего не сказала, думай сам, но судя по желанию Владимира продолжить сочинять, я делал вывод, что всё с Леной получилось и он приготовил для неё новую историю. Хотя тут пальцем об асфальт, так что я уточнил:
  - О чём он теперь сочиняет?
  - О заточённой принцессе, которая хочет выбраться из своих кошмаров.
  Принцесса, значит. Это слово навело меня на мысль, для кого он пишет и почему кошмары, и единственная мысль, к которой я пришел, что выберется. Да, так и должно быть, правдивая история. Я только посмеялся, решив ничего больше не спрашивать.
  Дальше мы проехали до больницы молча, наслаждались дорогой, обо всём мы поговорим на месте. Ехали мы не спеша, останавливаясь на светофорах, пропуская проходящих людей, иногда обгоняя машины, слыша после этого смех водителя, которого забавляла его смелость, хотя я помалчивал, когда обгоняли его и он хмуро молчал, делая вид, что ничего не произошло. Хотя я этому был только рад - хоть не рисковали попасть в аварию.
  Так мы ехали час, я уже начинал волноваться, что можем успеть в больницу к обеду и тогда придётся ждать, когда вернутся из столовой, но я заметил, что водитель свернул и на парковку, где и остановилась. Водитель указал пальцем, куда нам пройти и назвал сумму за поездку, я бы, наверное, сдох от таких денег, но они были не наши, так что достал их без вопросов (а у Снежаны я взял их заранее, а то не хотелось перед водителем выглядеть "чуваком, которое шикует за счёт денег девушек") и протянул водителю. Когда он их посчитал, мы спокойно открыли двери и вышли из машины.
  - Ого, какая большая! - присвистнул я, глядя на здание.
  - Мы не в нашем городе, тут всё огромное.
  Отвечать на её слова я не стал, с ней я и так был согласен. Огромное светлое здание, этажей девять в высоту, а уж про длину я и не хотел думать, сколько там поместится человек, я даже представить не мог. Так что оставалось только стоять с открытым ртом. Тут даже парковка была огромная, машин на ней полно, удивительно, что водитель такси нашел куда припарковаться. Так что мы были на месте и должны были туда пойти.
  Больше не стоя на месте, мы зашагали к светлым воротам, чтобы пройти внутрь, обходя лысые кусты, прошли даже мимо площадки, где были качели и турники, где люди разминались и отдыхали, и не удивлюсь, если это пациенты, которым надоели их палаты. Наконец мы прошли через ворота, где на нас посмотрел охранник, не знаю о чём он подумал, молча глядя на нас, и вышли на дорогу, где стояло несколько скорых и шли ко входу люди, то с толстыми сумками, в которых несли передачи больным или сменную одежду, то без ничего. Здесь было чисто и спокойно, словно другой мир, можно было прогуляться, но я сомневаюсь, что нашли бы какой-то мусор, что-то старое и поломанное, от всего ненужного избавились, даже скамеек было много, и на многих сидели люди и болтали, молодые и старые, выбравшиеся сюда отдохнуть пациенты и пришедшие их повидать родственники и друзья. Что-то я не сомневался, что Лене здесь было приятно, даже не смотря на то, сколько она здесь.
  Мы с несколькими людьми поднялись по лестнице вестибюля и прошли за ворота, оказавшись в шумном помещении, где ходило много людей и врачей, которые разглядывали расписание или плакаты, висевшие на стене, другие просто сидели напротив входа или дверей, а многие стояли у регистратуры, несколько очередей, и что-то говорили.
  Снежана взглянула туда хмуро и наконец сказала мне:
  - Хорошо нам не надо туда. Этаж и куда идти мне Владимир написал, так что пойдём.
  Больше ничего не говоря, мы сдали куртки и пошли по коридору и остановились возле дверей лифта, которых тут было несколько, дождалась, когда станет свободно и, вызвав, зашли.
  Это был обычный лифт с серыми стенами, с тканью из чего-то, висевшей на против двери на поручне, и невысоко расположенные кнопки справа, которые хорошо подходили для невысокого роста, так что Снежана просто протянула руку и нажала на шестую кнопку. Двери медленно стали закрываться. Ещё полтора часа до обеда, так что успеваем. А вот к себе нет...
  - Я напишу, что мы пришли, когда выйдем. Сперва надо найти, где нам сесть, - сказала она, не поворачиваясь.
  "Ну, тут уж как хочешь", - спокойно решил я. Но главное, что она так и не сказала, это её выводы о нашем выступлении, и что она думает, - а я хотел бы знать.
  - Слушай, какие твои мысли о нашем выступлении?
  - Я расскажу это всем, когда вернёмся.
  Ну да, её ответ был типичен. Только на этом сдаваться я не собирался.
  - И всё-таки, скажи мне сейчас. Я хоть подумаю и будет что сказать потом. - Это, конечно, были выдуманные на ходу слова, но кто знает...
  Она после них посмотрела молча на меня, сказать по ней, какие мысли витают в её голове, мог только, наверное, экстрасенс, читающий мысли, по эмоциям на её лице даже профессионал ничего не смог бы узнать! Но немного помолчав, наверное, подумав, сказала:
  - Сперва сядем и дождёмся Лену.
  Вот так, прямого ответа я и не ждал.
  После её слов кабинка лифта остановилась, двери открылись, и мы наконец вышли. Помещение было небольшим, светлым, несколько дверей и напротив ещё три лифта, огромных, один был открыт и там в самом конце за столиком сидела женщина, что-то записывая в сканворд. В этот лифт явно закатывали носилки или заезжали в инвалидных колясках, такая мысль проскочила в моей голове, но сесть здесь было негде. Снежана осмотрелась, глядя на таблички над дверями, читая, что там было написано и решая, куда пойти, но явно ничего не понимая, потому и решила:
  - Я скажу, что мы тут уже и попрошу выйти к нам, - сказала она и стала что-то писать в телефоне.
  Мы несколько минут просто стояли после того, как она отправила сообщение, нас окружала тишина, как будто пустое место без людей. Не очень, скажу прямо, ощущения. Хотя, когда мы ожидали ответа, несколько человек появилось, один из них, мужчина, был одет в синего цвета кофту и черные брюки, в руках у него ничего не было, он просто молча, не глядя на нас, подошел к нам и вызвал лифт. После прошло три женщины в домашних халатиках или в обычных легких штанах и майке с короткими рукавами и быстро скрылись, выйдя из одной пластиковой двери и немного пройдя, скрылись за другими. Так прошло, наверное, минуты четыре нашего бессмысленного ожидания здесь, вот сейчас бы как нельзя кстати подошел бы её рассказ о нашем выступлении, но эта клуша предпочла молча стоять и просто смотреть то на одну дверь, то на другую, и ни о чём не говорить. Хорошо она решила сменить роль режиссёра на другую, с такими способностями далеко бы мы не продвинулись.
  Но вот я услышал, как завибрировал её телефон, и с надеждой взглянул на него, а она нажала на кнопку сбоку, загорелся экран с какой-то картинкой леса на нём, и проведя пальцем, она стала читать сообщение. Надеюсь, это ей пришел не спам, а то сколько нам тут ещё стоять!
  - Она сейчас придет, - сказала Снежана, положив телефон в карман штанов.
  Я был только рад нашей скорой встречи, хоть я и знал её совсем немного, но её светлые чувства, да и вообще её стремление играть на сцене, как она делала это и в итоге победно выступила, найдя для себя возможность излечиться, может быть принесёт удачу и нам. Было бы замечательно.
  Хотя о чём болтать с ней, особенно Снежане, я ума не мог приложить, не о том же, как какой-то мужик, оценивающий нас, нам неудачу напророчил. Но тут найдём, главное встретить её. Так что мы просто стояли на одном месте и ничего не делали, я просто засунул руки в карманы и смотрел, подумывая, что, наверное, надо было что-то купить для неё, а то с пустыми руками идём... Но уже поздно думать об этом.
  Никого не было, наверное, минуты три, мы стояли на месте, а я подбирал слова, которые скажу Лене, когда она появится, только что-то выбрать не мог, она не такой уж и знакомый для меня был человек, которому знаешь, что сказать.
  Но одна из дверей резко раскрылась, и мы увидели её, девушку лет двадцати, в яркой футболке и бриджах, и посмотрев по сторонам, увидела нас и улыбнулась.
  - Наконец ко мне хоть кто-то пришел кроме врачей! - радостно воскликнула она.
  И моей реакцией на это была только улыбка. Я был рад видеть эту девушку, которая смогла, ни смотря на свой приговор тогда, суметь сыграть на сцене и заслужила своё излечение, теперь она могла сделать всё. Я только улыбнулся ей и махнул рукой.
  - Рада видеть. - Вот эмоций на лице Снежаны не было, зато голос прозвучал с добрыми эмоциями. - Владимир сказал, что врачи смогли побороть причину болезни.
  - Да, накачали капельницами и прооперировали. Но я так счастлива! Правда держать теперь тут будут, пока не убедятся в полном излечении. Хочу домой, - пробурчала она, сжимая недовольно губы. Но по ней было видно, что она рада, что смогла побороть болезнь. - А вы так далеко от родного города.
  - Зато главное ты цела-здорова, - продолжал улыбаться, произнёс я. Это главное.
  В ответ она сказала идти за ней, там они смогут посидеть и поговорить, и распахнула дверь из которой вышла, приглашая нас, и мы не стали с ней спорить, ведь сесть очень хотелось.
  Мы прошли внутрь, в длинный коридор, где с одной стороны, судя по открытой двери, где было несколько столов с мониторами и канцелярскими вещами, сидели врачи, а с другой я увидел пустую столовую и несколько закрытых дверей, где, скорей всего, были комнаты медсестёр, где они держали свои вещи и проводили время.
  Чуть дальше стояло два стола, за которыми было две медсестры - одна печатала что-то, иногда заглядывая в бумагу, лежавшую рядом с клавиатурой, а вторая копалась в шкафчиках, вытаскивая оттуда другие бумаги. За ними стоял сейчас выключенный телевизор и небольшой холодильник, и несколько кресел, за которыми сидели пациенты, старые и молодые, болтая друг с другом и отдыхая. А также тут стояло несколько диванов, один из них уже был занят женщиной, которая пришла навестить немолодую женщину, которая здесь, скорей всего, лежала, и сейчас молодая слушала пожилую.
  Лена подошла к свободному и села, похлопав по нему и посмотрев на нас. Долго нас упрашивать не пришлось.
  - Рассказывайте, почему вы тут, где живёте, как вам город? - быстро произнесла она, глядя на сидевшую рядом Снежану.
  - Я думаю Владимир написал причину нашего приезда, - ответила она в своём стиле.
  Ну да, понять в её ответе можно много чего: И как она вообще смогла что-то объяснить по сценарию?! Пришлось взять это дело на себя.
  - Мы здесь участвуем на конкурсе со своим спектаклем.
  - Ох, классно! - восхищенно произнесла она. - Расскажите.
  Я посмотрел на неё, на горящие от возбуждения глаза, и это было бы неплохо, особенно заставить так Снежану рассказать, что она думает обо всём, а то так и будет молчать, но сейчас меня интересовало другое. Я не сдержался и сказал:
  - Это всё, конечно, интересно тебе, но мне больше хочется узнать, что было с тобой после нашего ухода. После этого и расскажу.
  Её реакция была мне понятна, она с удивлением в глазах посмотрела на меня, любые слова просто застряли у неё в горле, и теперь не могла ничего сказать. Почему это так на неё подействовало, будто она и не верила, что кто-то об этом её может спросить, даже думать не буду, что у неё стало с личной жизнью с момента, как она заболела, и сколько друзей у неё осталось.
  Хотя, как-то неуверенно посмеявшись, она и сама начала об этом говорить. Её первые слова были о том, что она всегда бала общительным человеком, но после окончания колледжа, когда узнала всё о болезни и что для излечения от неё нужны деньги, которых у её семьи не было, она закрылась от мира, и потому отвыкла от того, что кто-то спрашивает у неё о таком. Но Владимир всё изменил.
  И она начала рассказывать о том, что тот мужчина, пообещавший помочь ей после выступления, и правда помог, пришел в их домик на следующий день и стал обо всём говорить с ней, и о том, что договорится с нужным врачом, он примет её и сможет отправить на лечение в столицу. Она с таким смешком это говорила, как человек, который не верил уже ни во что хорошее, но тут случилось чудо. На её вопрос, почему он делает это, он ответил, что в её возрасте и сам собирался выступать на сцене, но всё как-то не задалось и ему пришлось выбросить эту мысль из головы, занявшись другим, хотя и не забыл о театре и часто посещает их. А теперь он хочет помочь ей, ведь её выступление было чем-то невероятным для него.
  Всё это звучало, как сюжет из какого-нибудь фильма или сериала, и в это можно было не поверить, посчитать выдумкой или дурацкой шуткой того мужика, если бы её и правда, сперва не загоняли по врачам, а спустя полмесяца не отправили на самолёте в столицу, где за неё взялись с какой-то остервенелой хваткой врачи, стали гонять на обследования, ставить капельницы, а потом отправили на операцию, где положили на живот и сделали наркоз, пообещав, что больно не будет. А уже после пробуждения сказали, что теперь она здорова, но отпустить её они пока не будут, продолжат держать здесь и наблюдать, всё ли проходит хорошо.
  - Мне здесь так надоело! - со вздохом усталости, за которым, правда, чувствовалось и облегчение, сказала она. - Хорошо мне можно выходить на улицу, а то тут делать нечего.
  - Главное, что вылечили, а значит вернёшься и будешь заниматься, чем хочешь, - сказала ей Снежана. - Тем более Владимир сказал, что написал новый сценарий.
  - Да! Я уже хочу в нём сыграть... Только вот с ним я уже не смогу жить в одном доме, - с грустью сказала она. - Пока ничего не придумала.
  - Придумаешь, - уверенно произнёс я. Её слова произвели на меня впечатление победы, стоит и нам, так мы можем победить. - Время теперь полно, как и возможностей, просто подожди.
  - Я знаю, - улыбнулась Лена. - Вы обещали рассказать о том, что делаете в столице.
  Точно, на этот вопрос я взглянул на Снежану, но та молчала. Значит об этом рассказывать мне, а там и её говорить заставим.
  Мой рассказ был не долгим, я сказал, что Снежана написала сценарий для выступления на театральном конкурсе, который будет через два дня, и Снежана это всё проделала ради победы, чтобы быть как её сестра. А что стало с её сестрой, я решил промолчать, незачем о таком говорить кому-то без разрешения.
  На вопрос, о чём сюжет, я спокойно рассказал о событиях в нём, о том, что будет, и не думая, рассказал о словах того ведущего с телевидения, стараясь мягко, но не жалел слов. Лишь бы Снежана могла сказать, что думает об это она. И это подействовало.
  - Молчи, - спокойно сказала она и посмотрела на меня. - Об этом не говори, это моя вина, ему не понравился эпизод, написанный мной, твоей вины тут нет. Все вы сыграли хорошо.
  - Что это значит? - удивлённо спросила Лена, посмотрев то на меня, то на нашего сценариста.
  Я уже мягче, услышав, наконец, что думает о нашем выступлении Снежана (а я мог ей поверить), рассказал о последних словах телеведущего, о том, что ему явно тогда не понравилось, как он себя повёл и как он делал это раньше. Может быть так подробно и не стоило, только описать то, как видел это я.
  - Подрался... - задумчиво произнесла Лена.
  - Ну как сказать подрался, нанёс два удара и повалил на пол. - Мои слова сопровождались хихиканьем, хотя это было и не смешно, но хотелось подать с юмором.
  Но она не посмеялась, лишь произнесла:
  - Возможно он не любит драки? Если бы закончить без этого, переписать как-то так, как это сделал бы герой Сергея...
  - Переписать без драки? - задумчиво произнесла Снежана. А я, услышав слово "переписать", хотел схватиться за голову и взвыть, если она решит поступить так, мне придётся переучивать конец! Но следующие её слова заставили меня замереть: - Нет, я не знаю, как, что можно изменить. И осталось всего два дня.
  - Ясно, значит нет.
  И на этом мы закончили говорить об этом до самого обеда, когда все разошлись, и говоря до этого о всяком разном, больше не затрагивая темы о театре.
  И я был этому рад.
  
  Глава 4
  
  - Без драки...
  Слышал я тихое шептание Снежаны, пока мы ехали в такси. Было понятно, что слова Лены в больнице её сильно задели и теперь не отпускали, она думала об этом, она хотела явно как-то изменить конец истории, но не понимала, как, а я... Даже если бы я что-то мог, я просто не хотел сваливать на себя проблем из-за этого. Какая-то чехарда, блин!
  Но где-то ближе к гостинице, она зло бросила "черт, я не знаю, как!", и больше ничего не говорила, сдалась. Похоже, это спекло ей мозг, дальше молчании мы и доехали. Наверное, стоило её как-то поддержать, но в моей голове царила пустота, и рыться в этом захолустье не хотелось.
  Так мы и вошли внутрь гостиницы, неся в руках пакетики с купленной у больницы едой, ведь свой обед мы пропустили. А дальше у нас всё было как обычно: ничего стоящего. Только Лина на меня дулась, явно из-за отказа ехать в парк, а Настя занималась своим, хотя я привык, что она сразу бежала ко мне, но беспокоить её я не стал.
  А вечером мы собрались вместе обсудить, как прошла репетиция, и когда Снежана спросила, что бы они хотели видеть в самом конце истории, все промолчали.
  Так ничем всё и закончилось.
  
  * * *
  
  Снежана больше не повторяла те слова про концовку, она вообще теперь больше молчала, даже когда мы ехали в театр. В автобусе вместе с Линой, которая вообще не замолкала. Снежана, сидя с Настей, которая тоже молчала, сейчас смотрела в окно, на улицы города и молчала. Не знаю, о чём она думала после вчерашнего, но после слов о нашей концовке, она большей частью молчала. Я представить не мог её мыслей, но ни о чём хорошем она явно теперь не задумалась. И у меня возникли мысли, что хочется придумать и сказать ей отличную концовку.
  А вот сидящая рядом со мной вообще не замолкала. Она уже перебрала кучу тем, о которых радостно рассказала мне, и многие, почему-то, были о театре. Откуда у неё столько знаний о нём? Я мог только думать об этом, не задавая вопросов.
  Но так мы ехали на репетицию.
  
  На улице, почти в конце осени, хоть куртку снимай! Но я понимал, что это может быть временно, и дождь может пойти, когда кончится репетиция, так что даже зонтик взял. Но когда мы выходили из автобуса и шли к театру, хотелось остаться на улице и погулять. Ведь в родном городе даже выпал снег.
  Но мы шли на последнюю репетицию, а через день наше выступление и собирались победить... Только глядя на нашего сценариста, на её задумчивое, молчаливое лицо, сможем ли мы это, я уже не был уверен. Но сделать ничего не мог, я понимал, что способностей сценариста у меня нет.
  Так что мы сдали куртки в главный гардероб, лишь бы проветрится, и прошли по тому же маршруту, что и вчера, никого не встретив, и вышли на пустую сцену, где на сиденьях в первом ряду зрительного зала увидели всё тех же самых нескольких людей, которые будут оценивать нас, в том числе и его, ведущего музыкальной передачи. Глядя на него, я мог сказать, что директора и сегодня не будет, а значит можно ждать любых слов от него. Такой вывод я мог сделать, видя, как он одет -опять странно. Светлые, обычные деловые брюки черного цвета, несомненно дорогие, туфли, и можно было сделать вывод, что он готовился к серьёзной деловой встрече или делу, если бы не футболка цвета человеческой кожи, изображавшая здоровое мужское тело, покрытое словно бы кучей черного цвета, изображавших устрашающие татуировки. И, наверное, многие испугались бы, подумали, что он может применить к нам силу не боясь ничего, только вот она выглядела бы устрашающе на каком-нибудь качке, да вот только этот ведущий, при виде его худощавого вида, больше подходил для улыбки, когда человек надевал на себя жуткий костюм, да только сделан он был в спешке и вызывал скорее улыбку. Это был не театральный критик, а клоун дешевого цирка. А за его спиной, на кресле, виднелся пиджак, такого же цвета, как штаны, наверное, чтобы носить его, если тут будет директор.
  Увидев нас, он как-то радостно, хоть и вяло, произнёс, облегчённо вздохнув:
  - Хоть что-то будет новое и своё, а то одна устаревшая классика в дешевых костюмах вчера. Надоело. - Ругать костюмы явно не тебе, хотя такому замечанию я был рад. Но следующие его слова развеяли хорошее настроение. - Хотя ваша концовка всё равно не шибко.
  Не знаю, имел ли он право критиковать нас на репетициях, и вообще, но на Снежану эти слова явно хорошего впечатления не произведут, хотя никого дурного вида она не показала, ничего не ответила. Сегодня она только молчала, угрюмо и насупив лицо. О хорошем думать не стоит.
  А вот Лина как обычно не молчала.
  - Я его совсем не понимаю, - пробурчала она, стоя рядом со мной. - Мы же в театре, это высокая награда, быть здесь.
  Я ничего не ответил ей, только подумал, что не понимаю, откуда у неё столько мыслей о театре.
  Но этот ведущий не всё сказал. Став прежним, растеряв задумчивость и снова улыбнувшись так, будто что-то сделал и был доволен, он весело сказал:
  - Только чем это поможет вам, своё, при такой толпе выступающих на сцене? - с ехидством сказал он. - Знаете, вот что, когда я собираю материал для своей передачи, я не раз натыкаюсь на отличные песни, которые всем стоит послушать, но в эфир попадают только маститые певцы. А вы маститые?
  Слыша его слова, я мог бы его послать, не отвечать на вопрос, плюнуть, я не знал, что он вкладывал в эти слова, шутил ли или издевался. Но я молчал, не зная, что сказать, как и остальные, просто смотря на него. Что это значило, я не понимал, зато молчаливая сегодня Снежана неожиданно вышла вперёд, встав перед всеми нами, её не волновало, что рядом с ней стоял стол, расстилали скатерть и ставили стулья, она с решительным взглядом посмотрела на него, на её лице появились эмоции, говорившие, что она готова встретить самое плохое и победить, и тут она произнесла:
  - Мы готовы стать маститыми.
  И после этих слов раздались хлопанья в ладоши. Ксении смотрела на нашего сценариста и хлопала, даже не думая, что может разозлить ведущего, ей понравились её слова, и после это до моих ушей донеслось хлопанье других людей, до которых наконец дошла мысль, насколько она в нас верила, и которые зарядили их хорошими эмоциями. И я захлопал, понимая, что нам надо выложиться на полную.
  - Всё, ему хана, - ехидно и победно произнесла Лина, и я заметил, что она собиралась выйти вперёд, даже сделала шаг, явно намереваясь ему что-то сказать в своём стиле.
  И видя одновременно с этим, что ведущий толь растянул губы в своей улыбке, глядя на нашего сценариста и явно не собираясь ничего ей дурного не говорить, я перекрыл Лине дорогу левой рукой, а та удивлённо и не понимающе уставилась не меня, желая что-то сказать, раскрыв рот.
  - Не надо, - опередил я её.
  - Он идиот, что он вообще знает о театре, только о музыке. Дурацкий ведущий, своего идиотского канала на дурацком TV, - едко прошипела она.
  - Не надо, - повторил я, - она ушла и вдохновила для хорошего выступления остальных. Своими словами ты можешь только испортить всё.
  И видя, что уже вынесли оставшиеся реквизиты выступления и стали всё размещать по своим местам, я понял, что нам осталось стоять здесь не долго, попросил Лину покинуть сцену, ведь скоро мы начнём.
  Хотя в мою голову влетела одна мысль, и пока я её не забыл, положил девчонке руку на плечо и остановил.
  - Постой, что ты знаешь о нём? В смысле, как ведущем.
  - А? - удивилась она, а затем посмотрела в зал, на ведущего, и сказала: - Извини, я не смотрю телевизор, это дело моего брата. Скачала несколько его передач из интернета и убедилась, какой он дурак.
  - Ясно, тогда ладно, - только ответил я, убирая руку с её плеча, и проклиная себя, что пользуюсь интернетом на своём смартфоне только дома, через Wi-Fi, решив не тратить денег и времени и теперь хотел побежать его подключить, чтобы хоть что-то узнать, но остановил себя. Какой в этом смысл? Да и наша репетиция скоро начнётся, времени смотреть нет.
  "Брата?" - удивлённо подумал я, безмолвно смотря на неё. Почему знание о том, что у неё есть брат, а также упоминание о нём, сильно поразило меня, но спросить я уже не мог - она ушла со сцены.
  - Так, послушайте меня. - В этот момент к столу подошла Ксения и заговорила, привлекая наше внимание. - Сегодня у нас будет всё немного по-другому. Так как мы пришли рано и сразу вышли на сцену, чтобы подготовили реквизиты, это значит, что вы ещё не готовы. Вам, как мы вчера и договаривались, надо сходить переодеться и разносить как следует одежду, в которой будем выступать, помять её. Вы и так это дела ещё в школе, но недостаточно, да и постирали-погладили перед полётом. А потом мы должны изменить выход актёров, проверить вас, привыкнуть: все встанут, переодевшись, за сценой, и выйдете, когда вам надо, там же можно и присесть. Поняли? Всё тогда, идите в комнату переодеваться, как вчера и договаривались.
  И она махнула рукой, показывая дорогу в сторону выхода со сцены. В этот момент мы услышали полный недовольства голос ведущего, который возмущался, что мы тянем время и сразу должны были переодеться. Обломаешься.
  Мы все зашагали в направлении, куда нам указали, прихватив две сумки с одеждой - мужской и женской, и вышли в коридор, зайдя в свои комнаты для переодевания. Я знал, что, когда Стас закрыл за нами дверь, за ней загорелась надпись, что занято, так что беспокоиться о посторонних нам не стоило, так что мы достали из сумки одежду и стали переодеваться.
  Эта комната была не похожа на те, что я видел у нас в городе. Красный цвет заливал её, но не вызывал тревогу, скорей наоборот, и мы начали переодеваться. Здесь так же было много зеркал на стенах, столов, на которых можно было найти инвентарь для макияжа и инструменты, а также много лампочек, так что что-то уронив, мы легко могли бы это найти. Также тут стояли мягкие и удобные стулья, на которые хотелось сесть и отдохнуть, хотя для этого у нас не было времени. И также тут было много вешалок и других приспособлений, куда можно было повесить одежду, но от театральной комнату отчистили, не знаю почему, чтобы нам не мешала или мы не стащили. Но переодевшись, мы повесили на свободные места свою одежду и готовы были идти.
  - Да, тут отлично, - с восхищением произнёс Стас. - Нам бы в школу такое.
  - Школе о таком только мечтать. Нам бы хоть места для переодевания для мальчиков и девочек.
  - И ладно, я запомню для своей будущей работы в театре такое место
  Все смеясь, мы вышли и направились на сцену. Я не сомневался, мы победим.
  
  - Хм, вроде удобно.
  Стоя возле входа на сцену в темноте, где я видел только неяркий свет из зрительного зала, который давал зрителям погрузиться в атмосферу ожидания, не видя, что происходит на сцене, а кто будет первый играть, тому придётся выходить в темноте к реквизитам (хотя лучше бы опустили занавес, но нет). Но Настя и Стас уже не раз были в таких условия, дома по вечерам учились, так что это была одна из причин, почему выбрали их на эти роли, так что они уже сидели на своих местах.
  А я просто стоял в темноте, ощупывая свитер, надетый на меня. Этот неброский, коричневого цвета, с полностью закрывающим шею воротником, без каких-либо рисунков на нём, был найден и куплен на рынке, в обычном контейнере, за какие-то гроши, как и всё остальное, лишь бы давали для зрителей мысль, что мы не богаты, денег у нас мало. И этого мы уж точно добились, а мой свитер ещё и был на вырост, словно я собирался носить его ещё несколько лет. Так решила Ксения, когда мы искали одежду, чтобы подчёркивал моё положение, и я был с ней согласен. Так что в ней я не сомневался.
  Когда мы пришли на место, всё уже было подготовлено к выступлению, а здесь стояли только Влад и Лина, и он поприветствовал нас, а вот девчонок всё ещё не было. Стас сказал, что он пошёл занимать место, и его силуэт зашагал по сцене к столу, и через почти минуту, я услышал тихий голос его и Ксении, готовившихся к началу.
  Донёсся жалостливый голос ведущего музыкальную программу из зала, просившего поскорее начать, а то ему надоело ждать и сидеть в темноте. Ему ответили там, что ничего страшного, пресекая жалобы, что мне отвечать уже и не хотелось, а то прибьют.
  Через несколько минут, наконец, пришли девушки, поприветствовав нас, раздался голос Насти, что она пошла, и тихо до моих ушей донеслись удаляющиеся от нас шаги.
  Стало тихо, только тихий голос режиссёра доносился до моих ушей. И наконец все звуки полностью стихли, даже моё сердце замерло, с тревогой ожидая начала. И вдруг из темноты раздалась громкая музыка группы "Кино", а через несколько секунд, как и договаривалась Ксения с осветителями, зажегся свет, и все увидели сидевших за столом - Стас вальяжно, словно уставший король на троне, а Настя скромно, опустив голову и смотря в тарелку, казалось, она боится даже двинутся. Отличное начало, я верил в происходящее.
  Но когда зажегся свет, я с права от себя увидел стоявшую и смотревшую внимательно на сцену Лину, с ожиданием того, что случится что-то грандиозное, и сразу вспомнил вопрос про её брата, что я хотел узнать о нём, и тогда больше буду знать о ней, к примеру, где и как она живёт или могла, ведь узнавая о нём, я мог этими знаниями затронуть её неспокойное сердце. Но услышав недовольный голос Стаса, который изображал недовольство музыкой, я сразу выкинул все вопросы к ней и стал вспоминать, как изображать своего персонажа, даже закрыл глаза и стал про себя повторять, что я должен быть нелюдимым, спокойным, больше слушать сидящих рядом, и вспоминал слова Ксении, как должен играть.
  И так задумался об этом, что не сразу понял, что меня дергают за рукав, и придя в себя, я посмотрел в сторону, увидев, что Лина схватилась за мою кофту, и когда я на неё глянул, она вскинула руку, указав на сцену.
  - Тебя зовут выходить, иди! - с беспокойством сказала она.
  И посмотрев часто моргая на сцену, я услышал громкий голос Ксении, теребившая меня быстро идти на своё место. И я хотел в этот момент выскочить и побежать, и сесть на своё место, но тут услышал громкий, знакомый смех ведущего, и тут в мою голову пришла мысль вести себя как надо, и собравшись и похлопав себя по щекам, я сделал шаг вперёд.
  Надо вести себя отстранённо.
  
  Всё у нас прошло идеально, если не считать некоторых строгих нареканий от Ксении, иногда выливавшихся в строгий голос, секущий провинившихся как плётка, и одной неприятности в самом конце, не испортившей репетицию ни как для смотревших нас, но...
  Всё началось хорошо, Ксения нас не упрекала и не ругала ни как, просто стояла рядом, вместе со Снежаной, лицо которой не покидал серьёзный настрой от начала и до конца (хотелось даже рассмеяться при взгляде на неё, но я сдерживал себя), острым режиссёрским взглядом смотря на нас, подмечая нашу игру и иногда задумчиво почёсывая подбородок. Не знаю, нравилось ли ей, но свой профессиональный характер она спустила с поводка, когда все вышли на сцену.
  Сперва это были просто замечания, как нам себя лучше вести за столом всем вместе, чтобы больше походило на поминки, и на сбор за столом людей, у которых мало денег и кто живёт в казённом доме вместе с толпой таких же детей. Хотя об этом она говорила ещё в школе, изучив разный материал в сети (хотя и ругалась, что ей только в школе и гостинице, доступны только этот эти данные), но хотела, чтобы всё было идеально. Но вот для Стаса наоборот, слова, как действовать, были другими, ведь он хотел быть свободнее, для него запретов не должно быть. Хотя его и Настю упрёки Ксении касались редко, ведь они были молодцы.
  А вот других чаще упрекали.
  К примеру, к парню, чьи книги по сценарию лежали на столе, были упрёки как за ними тянуться: не так быстро, ведь персонаж чересчур спокойный, тихий, не разговорив и с упрёками слова, его действие начнётся, только когда Стас станет уж совсем чаще наезжать на него, и то он сдастся.
  А девчонку, которая косит под парня, сегодня вела себя не как её герой, на неё даже прикрикнула Ксения, потребовав вести себя как пацан, а не девушка, а ведущий даже засмеялся, услышав её слова, сказав издевательски, что девушка, которая должна вести себя как парень, ведёт себя как девушка. Его это заставило зажать живот и громко заржать. Он даже не хохотал так, когда от меня режиссёр требовала поскорее выходить.
  Но самое неприятное случилось со мной и со Стасом. По моей вине.
  Вроде всё проходило хорошо, нас мало отчитывали, возможно, я расслабился и не обращал внимания ни на что из-за этого, можно сказать, я настолько принял всё происходящее передо мной как реальность, что даже слова, которые я произносил, были чем-то настоящим. Так я подумал уже потом, а в тот момент смотрел перед собой, точнее, глядя на Стаса, который орал на персонажа Насти, и хотел, чтобы она делала всё, что он хочет, он лишь показал, так что я поднялся уже не по плану, а потому, что так я хотел, и встал перед ним. А он сразу вскочил, стал угрожать мне, как всё было по сценарию, а я... Просто нанёс ему удар в живот, ни о чём таком в этот момент не думая. И сделал это по-настоящему!
  Чествуя сильную боль, он упал и правдиво стал корчиться и стонать, я до меня стало доходить, что только что произошла.
  Я был полным идиотом.
  
  - Хе-хе, ну ты суров, думал помру после твоего удара, - явно всё ещё чувствуя боль в животе, засмеялся Стас, похлопав меня по плечу.
  - Ага... прости. - Мой ответ был полон сожаления, я извинился уже кучу раз, но продолжал испытывать волну ужаса за то, что сделал.
  Что было на сцене, это ад для меня, странно, что нам даже похлопали в ладоши некоторые сидевшие там, а телеведущий сказал задумчиво, что очень правдоподобно, а потом хмыкнул, улыбнулся и весело сказал, что эта концовка ему всё равно не нравится.
  А я о ней даже не думал, только о том, что сделал и почему. Тогда к брату подскочила Настя и обеспокоено стала спрашивать, как он, а остальные, прекрасно понимая, что произошло, встали перед нами, закрыв собой нас от зрительного зала и изображали победу, махали руками, отвлекая, а вот Настя в этот момент посмотрела на меня и сказала, что я дурак. А вот Снежана стояла за столом и нахмурившись смотрела на нас, не произнося ни слова, даже не ругая. Честно сказать, я бы сейчас принял это, стало бы легче. Действительно дурак.
  Но Снежана и потом просто молчала, когда мы вышли. Помогли подняться Стасу, и прикрывая его унылый сгорбленный вид, покинули сцену, прихватили Лину и пошли переодеваться. С нами в мужскую комнату хотела зайти Настя и помочь брату переодеться, да только Ксения среагировала моментально и забрала её с собой. Там мы переодевались в тишине, а Стас не особо спешил, даже Настя переоделась быстрее его и потом стала стучаться к нам в дверь, и что бы прекратить это, Стас ускорился, лишь бы быстрее выйти.
  В коридоре стояла Настя, сразу с беспокойством набросилась на него, заваливая его вопросами, как он себя чувствует, а тот посмеялся и сказал, что нормально, зато их похвалили, пускай как-то не очень, но мы круты. По его виду можно сказать, что он чувствовал себя нормально, хотя живот болел, а вот Настя посмотрела на меня грозно, явно не хотела видеть близко с ними. Я знаю, что виноват, прости!
  Мы зашагали по коридору, все были довольны (кроме Насти и Снежаны - с первой понятно, а вот наш сценарист ушла в себя непонятно почему), они болтали и свои куртки взяли в таком настроении, будто мы уже победили. Было завидно на них смотреть.
  А вот когда мы вышли на улицу, где стояла такая же отличная погода, как и до захода в театр, вперёд выскочила Лина, остановив нас, и требовательно и громко сказала:
  - Раз погода отличная и мы закончи рано, я требую сегодня пойти в парк. Я заплачу за ваши билеты, и с водителем автобуса договорюсь, он нас подвезёт и подождёт. Так что пошлите.
  Все, кроме, конечно, Снежаны, посмотрели на неё широко раскрытыми от изумления глазами, можно сказать, для всех это было неожиданное предложение. Как и для меня. А вот Стас в этот момерн хмыкнул.
  - С такой концовкой у нас, я бы не отказался развлечься, - засмеялся Стас.
  А я посмотрел на молчаливую Снежану, которая вообще не высказывала никаких возражений, и в моей голове сейчас было желание подойти к ней и сказать про концовку, что я хочу её изменить. Но в этот момент все согласились со Стасом и подошли к Лине.
  А Настя, как я заметил, без движений стояла на месте и хмуро смотрела на нее.
  
  Стоящий возле водительского кресла водитель смотрел на нас, и особенно поглядывал на Лину, которая находилась рядом с ним и которой только что он показывал что-то на экране телефона. Он был очень доволен, судя по его улыбке. Что сделала Лина на парковке возле театра, когда поговорила с ним, они не сказали, но оба были довольны и водитель без вопросов согласился довезти нас. Ох чую, денег ему дали не мало, ведь в начале разговора он был против куда-то нас везти нас.
  - Сегодня у меня будет выходной, - весело произнёс водитель.
  - Почему? - Настя была удивлена после того, как согласились довезти до парка, так и сейчас удивление и недоверие не сходили с её лица.
  - Хи-хи, за те деньги, что я получил, я могу хорошо отдохнуть, пока вы в парке. Уж поверьте, моя женушка будет довольна. Как и моё начальство, которое получило деньги за аренду автобуса, - он показал экран смартфона, на котором была открыта страничка интернета, - тоже всем довольны.
  Тут он с улыбкой посмотрел на Лину, и продолжил:
  - Я вас подожду сколько угодно, да и в кафешку рядом схожу. Так что отдыхайте.
  И он подошел к рулю и нажал кнопку на панели. Двери автобуса открылись.
  - Пошлите развлекаться, - торжественно Сказала Лина, и повернувшись, победно вышла наружу.
  Её веселие и задор передались остальным, с весёлыми разговорами на устах, они стали вставать и пошли к выходу. Вика положила ладонь на плечо. а до этого сидевшая тихо Ксения, с весельем в голосе сказав, что они на месте и пойдём веселиться, а Снежана без возражений поднялась, и словно потерявшая мысли ко всему, молча пошла за ней.
  Если бы она осталась, я бы с ней, лишь бы поговорить! Инцидент со Стасом окончательно выбил из моей головы всю надежду на придуманную ей концовку, мне уже плевать было, что надо будет учить что-то новое, главное, не повторить такого, держать руки на месте. Хотя я и понимал, что времени у нас не осталось.
  Самый последний, даже без Насти (которая вышла со своим братом, не желая, наверное, со мной оставаться после всего сотворенного мной - и я её понимал), я направился к выходу. Погода на улице, а точнее сказать на большой парковке для кучи машин, где мы стояли рядом с забором, огораживающий парк от города, рядом с которым были с пожелтевшей и зачахшей зеленью, как и до этого, просто отличная. Да и деревья уже подрастеряли листву. Возле самого забора, разрисованного весёлыми цветными детскими рисунками, поднимающими настроение, и яркими приятными ленточками, развешенными над забором, собиравшихся в причудливые и весёлые формы, как раз привлекавших людей.
  А по дорожке шло много людей, и большинство было собрано в группы, которые болтали друг с другом, и шли они в сторону входа в парк. Многие охали и восхищённо вздыхали, некоторые радостно показывали на огромное "колесо обозрения", уносившее людей в небо, откуда, не сомневаюсь, можно увидеть почти всю столицу; или на горки, на которых вопили люди, когда резко мчались в низ, их крик мы даже слышали тут. У меня в этот момент сжалось сердце, и я просто стоял на месте. ощущая страх.
  Все зашагали по дороге, а Стас доволен, что наконец хоть куда-то выбрался и увидит красоту столицы с высоты, и великолепную её часть, которая подарит ему восхищение. А вот Настя шла рядом с ним, молчаливая и просто кивала на слова брата, но улыбаясь.
  Обсуждая всё, что наши видят, мы дошли до входа в парк, который выглядел как старое, времён до среднего века, здание, с такими же воротами, пускай и с современным шлагбаумом, который как-то не шибко вписывался во всё это, но внимание от него отвлекали разодетые в древнюю одежду люди, с бородами, и они меняли стиль речи, подходивший тому времени, и стояли они возле тележек, на которых было написано старым шрифтом, как и над входом название парка.
  Когда мы прошли мимо шлагбаума, увидев охранников, одетых в свою типичную рабочую форму, вперёд вновь выскочила Лина и весело сказала, что здесь полно аттракционов, и сперва мы должны посетить самые популярные и насладиться ими, а после зайдём в кафе, поедим, успокоимся, а после заглянем в дом ужасов.
  Все согласились.
  Стас после этого показал на горки и торжественно сказал, что развлечения у нас будет полно. А я промолчал, только посмотрел на молчаливую Снежану, думая, как подойти к ней.
  
  Через пару часов, опробовав все возможные крутые аттракционы (некоторые на деньги Лины, но большинство мы испытали на свои, не стали чужие тратить) и получив массу эмоций, мы сидели в кафе, и пили из трубки газировку, закусывая тем, что заказали. Кормили тут отменно! Ну а мы заняли два столика, и за одним из них сидела Настя, за другой, рядом со мной, она не захотела садиться, видать произошедшее со своим братом она до сих пор не забыла, хотя он сидел напротив меня, рядом с Владом, для которого аттракционы оказались тем ещё весельем, судя по унылому лицу. А вот рядом со мной сидела Лина, и ей было весело.
  - А как кричала эта Настя, ехавшая со своим братом на горках, её, наверное, весь город слышал! - посмеивалась она, прикрыв рот ладошкой. - А вот он еле живой шел после них, - весело указала на Влада, который до сих пор не отошел стой поездки.
  Влад в ответ что-то недовольно прошептал.
  А я уныло посмотрел на спокойно сидящую за столом рядом и молчащую Снежану, я с ней так и не поговорил, особенно когда мы вместе сидели в кабинке колеса обозрения. Ведь рядом всегда со мной, как и сейчас, была Лина.
  - Ха-ха, тут ты права! - ответил ей Стас, смеясь.
  На его слова Влад что-то недовольно пробурчал.
  - Когда мы остановились, мои уши ещё долго слышали её крик.
  - Даже я со своего места слышала, а уж Сергей, думаю, этого не забудет, - повернувшись в мою сторону и как-то странно, с намёком, улыбнувшись, сказала она.
  "И что это ещё значит?" - нахмурившись, подумал я.
  Хотя она была права, я до сих пор помню крики Насти, я тогда о её состоянии, о ней, беспокоился больше, чем о спуске на этих горках, именно поэтому я очень сильно хотел перебраться к ней и успокоить, несмотря на то, что по этим вагонеткам, мчащимся с невероятной скоростью, я точно свалюсь и жив не останусь! Да и она не особо хотела меня видеть, так что даже если бы хватило смелости, и я добрался до неё, ничем хорошим это не кончится для меня. Эту мысль я выкинул из своей головы, тем более, она после того, как сошла, весело рассказывала брату о полученных эмоциях, а на меня даже не взглянув.
  Так и прошли наши приключения в парке, и мы отправились в кафе, где теперь сидели, болтая о всяком пережитом в парке.
  - Ой, да ладно тебе там ворчать, - смеясь, произнёс Стас, похлопав Влада по плечу. А тот только заворчал, склонив голову. - Я думал ты помрёшь на каруселях, а уж на горках какой был, страшно за тебя было!
  - Хотел. Не люблю высоты, - грустно ответил Влад.
  - Ой да ладно, зато какой город!
  - Хорошо я сидела в другой кабинке с ним и не видела этого, а то думала угрюмого вида вашего сценариста мне хватит, - ответила со смехом Лина, обняв мою руку.
  Я ничего ей не сказал, но, блин, что ты творишь?!
  Я молча сидел на месте, попивая газировку, и смотрел на сидевших рядом, два из которых продолжали болтать обо всём, что испытали в парке, а один угрюмо, хоть и не так, когда над ним издевались куда-то в школе, смотрел на свой бургер - хотя тогда его взгляд был не таким замученным. Но остальные, даже за соседним столом весело болтали, рассказывая о своих эмоциях. Иногда я замечал взгляд Насти, смотревшей на меня, но когда она замечала мой взгляд, сразу отворачивалась, делая вид, что рассказывает своё, хотя несла всякую чушь, а остальные удивлённо смотрели на неё, отчего она замолкала, понимая, что какую-то фигню говорит.
  Но они все были весёлыми сейчас. Именно такими все и должны быть.
  Но когда все доели своё, неожиданно из-за стола встала Лина, внимательно посмотрела на всех, было видно, что она что-то хочет сказать нам. И наконец произнесла:
  - Вижу внимание всех привлекла, и это замечательно. Теперь я хочу сказать, что мы идём в самое страшное место в городе.
  Все удивились, переглянулись, не понимая её слов. Уж, как и я, посмотрев на неё с удивлением, ничего не понимая вместе со всеми.
  - Что ты имеешь в виду? - сказала Ксения, выразив мысли всех.
  - Вижу по вашим глазам, что хотите объяснения, - продолжила она, - и я вам скажу. Как я и говорила, мы все пойдём после кафе в "Дом ужасов". Я там была и могу сказать, что это действительно страшное место.
  И тут она посмотрела на меня таким взглядом, будто я должен был со всем согласится, будто я был единственным, кто её понимает. Но судя по громким радостным возгласам у наших столов, я был единственный, кому пофиг и интересно другое?
  - Так что раз закончили обедать, то пойдёмте.
  И после этих слов, словно проводник какой-то, ведущий народ через дебри к цели, она решительно пошла между столами к выходу, остальные тут же с желание увидеть такое место, пошли за ней. Их не беспокоит, что они встретили её несколько дней назад и она не шибко с кем-то разговаривала, главное для них было попасть в такое интересное место, про которое знала только она и явно хотели получить от этой поездки невероятные эмоции.
  Мы пошли между зданиями с различными чисто для парка местами и каруселями, обходя толпу людей, шедших за своими приключениями, слыша возгласы радости или страха, доносившиеся ото всюду. Удивительное место, таких эмоций я в нашем городе даже не видел, хотя и самые лучшие театры у нас на порядок хуже того, что увидел здесь. Настоящая столица! И увидел я это благодаря нашему сценаристу.
  Я посмотрел на Снежану, шедшую рядом со мной, и с которой болтал наш режиссёр, рассказывая что-то, да только та в ответ лишь кивала ей, и хоть она явно думала сейчас о вчерашних словах о концовке, как я подумал, но они с тех пор её явно беспокоили, иначе она такая бы не ходила с тех пор. Она явно хотела повторить успех сестры. А я хотел только с не поговорить, понять, что она решила с концовкой, хочет ли внести в неё изменения, пускай я и говорил, что не надо, но теперь... Эх, это просто моё желание из-за моей оплошности, тут я виноват, но я не хотел этого совершить опять.
  Но вот мы подошли к длинному одноэтажному красно-черному зданию, и над входом которого была надпись, что это дом ужасов, полный страха, здесь вы увидите то, чего боитесь больше всего, и где был нарисован призрак. Фильмы ужасов я не любил смотреть, просто я был нейтрален к пугалкам, но посмотреть, что там внутри, хотелось.
  - Так, предупреждаю, у кого слабое здоровье и боится мистики, лучше подождите в сторонке, а то умрёте, - посмотрев на нас, сказала Лина, и особенно на Влада.
  - А я что? - удивился он.
  Хотя я понимал, к чему она. Хорошо понимал.
  - Никто? Хорошо, это ваше дело, но я предупредила.
  И сказав серьёзно последние слова, она сперва с улыбкой посмотрела на меня, и развернулась, дала денег в кассу, купив билет, а после этого открыла черные мрачные двери, сразу зайдя внутрь. Все девушки, кроме Снежаны, молча переглянулись, с испуганным вопросом в глазах и пошли за ней.
  В комнате за дверьми, изображавшую деревянные стены в старом стиле, на которых были рисунки и письмена, изображавших древние и пугающие, а сама комната была освещена мрачным красным светом, от которого чаще начинало биться сердце. А главное, словно бы из далека, раздавалось пугающее завывание. Ещё ничего страшного не видели, а уже хотелось сбежать отсюда.
  - Это вагонетка, - произнесла Лина, встав возле невысоких, с креслом для двух человек, этих самых вагонеток. - Сесть может восемь челок, а так как нас немного больше, сядете вы на следующую, она стоит сзади. Но поедет она после первой с небольшим опозданием, чтобы показать всё, как надо.
  Все закивал
  - А теперь выбираем места. Я сяду впереди, а ты, Сергей, где? - с намёком, встав у самой первой вагонетки и похлопав по ней ладошкой, сказала она.
  Я просто с удивлением посмотрел на неё, не веря, что она говорит это, не скрывая ото всех. А все стали занимать места, я видел, что Настя посмотрела на меня, и явно хотела что-то сказать, но её за руку потянул брат, и они сели на вторую вагонетку. А в последнюю уселась Снежана, спокойно, без эмоций и спешки, и я понял, что это мой единственный шанс.
  - Я сзади! - сказал я и рванул занять место рядом со Снежаной.
  - Ты куда?!
  Она смотрела на меня, как я занял место, не послушав её, и была поражена, не веря, что я так поступил, как мне показалось по её пораженному лицу, бросив её. Не знаю, что она там думала, но такое чувство, будто я её парень, который променял на другую, только её не бросили одну: до этого стоявший на одном месте Влад и не знавший куда сесть, увидел свободное место впереди и кинулся занимать его. Не знаю, что думал, когда решил сесть с почти незнакомым человеком, а вот Лина явно была не рада такому соседству, и стала возмущаться, гоня его, а он не шибко её понимал и оставался сидеть на месте, вообще не думая, чего она на него так злится.
  - Мне кажется, ты поступил неправильно, - услышал я такой знакомый, без эмоций, спокойный голос справа от себя. - Тебе надо было сесть или с Настей, или, ну, с той девчонкой.
  Со мной говорила Снежана, и я поверить не мог, что она заговорила наконец. Я сразу удивлённо глянул на неё, не веря этому, ведь даже на репетиции, она упорно молчала, а тут! Она спокойно, не двигаясь, даже не смотря на меня, глядела вперёд, в уходящий вперёд, мрачно освещенный тоннель, где вскоре свет вообще пропадал. Подобное место её вообще не беспокоило, хотя даже меня, как я сейчас понимал, глядя на неё, оно волновало. Но я выбросил все мысли из головы и сказал недовольно:
  - Настя явно даже не хочет думать обо мне сейчас, а Лина... зачем мне с ней садиться?
  - Вот как. А Настя говорила, ты больше о той, эм, Лине думаешь, рассказывает нам об этом с беспокойством, что вообще стала не нужна. Жалеет теперь, что полезла её спать.
  - Только вот Лина не даёт мне и шагу без неё ступить. А Настя... - я отбросил все не нужные мысли из головы, которые мне мешали поговорить с ней, помахав головой.
  Только в этот момент дверка вагонетки захлопнулась, и она бесшумно поехала вперёд, по своим рельсам. Тихо и спокойно.
  - Я собирался поговорить с тобой о концовке нашего спектакля...
  - Ты придумал хорошую концовку?
  - Нет! Просто... - Я хотел что-нибудь сказать, о чём думал до этого, что хотел бы просто поменять её, готов к этому, но тут полностью исчез свет.
  И наступила полнейшая тишина.
  Все перестали резко разговаривать друг с другом, из вагонеток лился легкий свет, потому я видел, что происходит у соседей, как они испугано смотрят по сторонам, наверно, стараясь понять, что будет происходить сейчас.
  - Просто что? - услышал я вопрос от Снежаны, и посмотрел на неё.
  И к моему удивлению, она не смотрела только вперёд, как до этого, а на меня, при этом, в её глазах был вопрос, на который она очень хотела услышать ответ, и я собирался продолжить, но в этот момент я услышал крик, а вместе с этим раздался страшный вой и детский смех.
  Я посмотрел вперёд и увидел, что Влад от страха вцепился в Лину, а та пыталась от себя отцепить, ругаясь. А вокруг них и нас пролетали призраки, а из стен, которые были в темноте, и не зря, как я понял, они изображали пустоту, а слева впереди, дальше от нас и рядом с нами справа, открылась светящаяся могильным светом небольшая дверца и на нас посмотрел гниющий череп, и увидев наш испуганный вид, они злобно засмеялись с обеих сторон.
  А Лина вместо страх, грозно потребовала от неё отцепиться, и когда она сказала это, Влад со страхом в глазах посмотрел на неё, и в этот момент за её спиной из стены вылез призрак без челюсти и части кожи на лице, и увидев, явно не слыша что говорят ему, он уставился на призрака, и не выдержав такого вида, Влад со словами, которые явно прошептал, без сил упал в обморок, уволившись прямо перед ней.
  После этого засмеялся Стас, когда увидел, как истерично затрясла навалившегося на нее Лина, требуя, чтобы от неё свалили и отпустили. Но Влад уже никак не реагировал, он просто лежал на ней, придавив к двери вагонетки.
  Но я понял, что должен хоть что-то сказать о концовке, пока был шанс, и посмотрел на Снежану, которая сейчас вертела от любопытства головой, и громко произнёс:
  - Я хочу...
  Но договорить я не успел, замолчал, когда справа из стены вылез призрак, похожий на скелет, и указав на нас костяшкой пальца, и грозно засмеялся, отбив у меня все слова из мозгов.
  А в этот момент, чуть ли не плача, закричала Лина, требуя, чтобы поскорее всё закончилось, чтобы забрали от неё этого труса.
  И тут все призраки, и скелеты исчезли, словно вынули из розетки, и включился свет, а вагонетки, набирая скорость, помчались вперёд: сотрудник этого "Дома ужасов" явно поняв, что произошло, решили поскорее применить меры. А стены вокруг нас потеряли свой страх, стали чем-то обычным, неинтересными, блеклыми.
  - Что ты хотел сказать?
  Я посмотрел перед собой, на Снежану, для которой всё происходившее вокруг неё, были мало чем интересны.
  - Я... - начал говорить я, и пока была такая возможность.
  Я вывалил из себя то, что готов выучить сценарий новой концовки, главное не применять кулаки. Она посмотрела на меня задумчиво, и наконец спросила, какую концовку предлагаю я. Здесь только и мог, что открыть рот с застрявшими в нём словами "без кулаков", но я понимал, что они ничего не дают. И поняв, что я ничего сказать не могу, просто вздохнула и сказала мне, что не знает, как ещё закончить, она не сестра, она так ничего и не смогла придумать.
  Дальше можно было не продолжать, я понимал, что ничего не выйдет, моё желание просто желание, никаких идей, кроме "ты молодец, хвалю твоё желание", я услышать не мог, хотя и их не было.
  За это время вагонетки доехали до конца, нас уже ждало несколько человек, которые, держа ещё и носилки, стали осматривать Влада, и сказав, что ненадолго заберут его, положили его в них и куда-то понесли.
  А после этого вышла Лина и хмурая, и недовольная направилась к выходу, сказав, что нафиг ей такие развлечения, она в автобус.
  Лина, с хмурым лицом, что даже сложно было описать это, сидела одна на задних сидениях, наверное, была мной недовольна, что не сел с ней. А вот Настя села с Викой и сейчас они весело болтали обо всё, что испытали в парке, выражая эмоциями свои чувства. А вот Снежана, пускай и сидела с Ксенией, которая говорила обо всём, что увидела сегодня на репетиции и хотела услышать её слова на свои вопросы, получала в ответ только молчание и устремленный на улицу взгляд. В какой-то момент она не выдержала игнорирование и похлопала её по плечу, привлекая внимание, и та наконец посмотрела на неё, что-то отстранённо ответила, и Ксения снова продолжила, не обращая внимания на то, что та опять уставила взгляд в окно, игнорируя её и думая о своём.
  Она, конечно, и вчера была такой, и сегодня, но всегда хоть отвечала, мнение режиссёра о репетиции игнорировало, а тут... Я подозревал, что причина этого тут я, такой она стала после моих слов о концовке, что хочу изменить её, и что она там думала, я не понимал.
  - Привет, - услышал я голос со стороны салона рядом со мной. Перестав смотреть в окно и повернув голову, я увидел стоявшего возле моего места Стаса, который улыбнулся мне. - Я ненадолго, пока Влад спит, решил подойти.
  - Как он там?
  - Сейчас спит, - ответил он, сев рядом со мной, - но явно вымотался в парке. Врач, который там как раз ради таких отключившихся сидит, быстро поднял его и сказал отдыхать, он будет в норме. Хотя в том "Доме ужасов" он себя так себе чувствовал.
  - О, это по нему было видно, - посмеялся я.
  И он после моих слов засмеялся, только как-то неуверенно, сдержанно. Так что я спросил:
  - Так зачем ты тут?
  - Поговорить, да, хе-хе, - посмеялся опять он, и снова так, будто был не уверен. - Но да, хотел поговорить с тобой.
  - Тогда говори.
  - Я о своей сестре, она поговорила со мной в парке о тебе.
  Почему-то я так и думал, что она тут замешана как-то.
  - И что она тебе сказала?
  - Понимаешь, когда мы поднимались вверх по колесу обозрения, она рассказала мне, что ей не нравится, что ты общаешься с этой девчонкой много, - и они показал в сторону Лины, которая продолжала сидеть с хмурым видом, ничего не заметив.
  - Ха! - хмыкнул я. - Это кто ещё разговаривает. Я вон со Снежаной сегодня болтал, её выбрал.
  - Я так и сказал, но она видит другое. Понимаешь, она сказала, что не против, что ты разговариваешь с другими девчонками, просто, как тебе сказать, ей это всё странно, она не понимает, видит другое, как обнимает тебя, без перерыва разговаривает.
  - Она с этим ко мне и не подходит и не спрашивая, где она хоть что-то поймёт?
  - Я ей так и сказал, но она... - замолчал он, не решаясь сказать. - В общем, поговори с ней. Ладно, пойду я.
  Он поднялся и направился к себе, оставив меня с мыслями, на который я не знал ответа, как и он. Я перевёл взгляд на Настю, которая на нас даже не смотрела, когда её брат был тут, да и сейчас просто болтала с Викой, иногда посмеиваясь. Я её сейчас не интересовал, а вот я хотел с ней поговорить, и понимал, что это надо сделать сегодня, как приедем, отведу её в столовую до ужина и поговорю.
  Так я решил, глядя на невиданные ранее новые улицы города. Красивые здания, старые, но выглядели как новые, будто построены не так давно, и судя по прожекторам и увиденной на них иллюминации, по ночам эти здания видно не хуже, чем днём. А везде ходили люди, всё это их не интересовало, они этот город уже не раз видели и всё знали. Я мог только горестно вздохнуть, ведь ничего такого у нас не было. Разве что летом здесь надо было найти зелень и деревья.
  Но где-то через какое-то время, в полном спокойствие и мыслях о том, как быть дальше быть с Настей и Снежаной, я увидел, что подъезжаем к гостинице. Когда автобус встал, водитель поблагодарил нас за прибавку к зарплате, и сказал с улыбкой на губах, что он рад будет нас свозить ещё куда-нибудь, после чего открыл дверь.
  Когда все стали выходить, я продолжал сидеть на месте, просто решив хотя бы до комнаты дойти один, просто вот так, и я понимал, почему Лина тоже сидела на месте - после такого окончания поездки в парк, она явно ни с кем не хотела быть, а вот почему Настя не пошла со всеми, а оставалась, где была, при этом бросив на меня полный недовольства и ожидания взгляд, я не понимал. Но вот они обе встали - Настя вышла первая, когда все уже покинули автобус, за ней и другая, а я, видя, что водитель явно недоволен моей задержкой, но ничего мне не говорит, решил не испытывать судьбу и тоже вышел.
  Когда я уже вышел на, двери за моей спиной закрылись и раздалось гудение мотора. Я не стал смотреть, как уезжает автобус, а сразу направился ко входу в гостиницу.
  И тут оказалось, что я остался не один.
  Когда я подходил к гостинице, оказалось, что у дверей стояло три человека - две наших задержавшихся в автобусе девчонки, а возле них какая-то неизвестная, чуть старше их, повыше, девушка, но вот лица её я не видел, почему что оно было закрыто темным платком, а глаза темными очками. В остальном всё остальное тоже было темного цвета - черный плащ, юбка и колготки. Складывалось ощущение, что это какая-то маскировка шпиона, одетая ради слежки.
  - Убирайся к себе! - А вот когда я услышал яростный голос Лины, я решил, что пора прекращать стоять на месте и только смотреть, подойти.
  - Привет, - спокойно сказала девушка в черном. А я, пока спеши8 к ним, по голосу и манере говорить, понял, кто это.
  Там стояла та самая девушка, что была возле театра с парнями, которые окружили Лину тогда, и эта девушка, как я понимал, управляла ими. И, как и тог, никаких эмоций в её голосе не было, нельзя было сказать, рада ли она встретить её, или это издевательское приветствие, она просто сказала, да даже у человека, прикидывавшегося с рыбкой в воде, будет больше эмоций. А она просто стояла.
  Я подбежал к ним, встав рядом с Настей, которая с удивлённым взглядом смотрела на девушку, явно тоже узнав её. Когда я подошел, девушка как раз стянула платок,ъ и сняла очки, повесив их на воротник плаща.
  - Это и правда ты! - воскликнула Настя, увидев лицо девушки.
  - Ты! Что ты тут делаешь? Как ты узнала, где я живу? - А вот Лина, судя по тону голоса, была недовольна. Очень сильно.
  - Ты просто мне нужна, и ты, кстати, тоже, - сказала она сперва Лине, а затем перевела взгляд карих глаз, просто посмотрев на меня. - А о тебе я не знала. Просто хотела спросить у этого парня, о тебе, куда ты могла уйти после всего у театра, узнала у охранника в театре, кто все те прибежавшие, особенно парень, я сразу догадалась, что они из театра. А потом разузнала всё остальное. А тут оказалась ты, мне повезло. А значит, он как-то с тобой связан, так что он мне тоже нужен.
  - Зачем я тебе нужна? И где те разодетые дебилы? - с полным злобы голосом, сказала Лина.
  - Здесь я одна, их забрала полиция, посадила на пятнадцать суток. Без них теперь проще, теперь они меня не беспокоят. А здесь я ради тебя, хочу отвезти к брату, там вы разберётесь.
  Брат. Опять её брат, кто он такой, что между с ними происходит? Мысли об этом завертелись у меня на языке и требовали выхода.
  - Кто её брат, что он хочет?
  Но мне ничего не стали отвечать, я был просто стоящим тут интерьером, на который не обращают внимания, да и сама Лина не дала ничего сказать ей, она подлетела ко мне, встав у меня за спиной, словно спряталась:
  - Я не хочу его видеть, я никуда не поеду.
  - Вот как, - спокойно произнесла девушка. - Ясно, но отказа я принять не могу, ты сама понимаешь. Ты можешь остаться, но тогда я приду не одна, и что тогда будет, меня уже не беспокоит.
  Я внимательно посмотрел в лицо девушки, пытаясь понять, что значат её слова, но по ней невозможно было что-то сказать, она просто была как дерево - столько же эмоций. И тогда я повернулся, глянул на Лину, и по её испугу в глазах, я понял, что слова девушки были не просто сказкой.
  - Я поеду с ней, - твёрдо, чтобы мне не смели отказать, заявил я.
  - Я никуда не поеду, - услышал я за спиной неуверенный голос.
  - Ты... дурак? - с полным удивлением в голосе, произнесла Настя.
  Но их мнение мне было не интересно, ведь всем в этой гостинице грозила опасность. Я всё решил.
  - Я согласна, я всё равно собиралась взять и тебя, я вижу, что ты как-то связан с этим, - без возражений сказала девушка. - Тогда пойдёмте в лимузин.
  И сказав это, она пошла по дороге, не обращая на нас внимания, а я и Лина следом за ней, и она при этом схватила мою руку, как за единственное спасение её жизни. За моей спиной раздался обеспокоенный крик Насти, что она с нами, и побежала к нам, но на неё даже не обратили внимания.
  
  Вскоре мы сели в длинную черную машину у дороги.
  Если честно, как-то странно, особенно после слов Стаса о том, что думает его сестра о моих отношениях с этой самой Линой, и о том, что я решил поехать, видеть её сейчас в роскошном салоне лимузина, сидевшей слева от этой девчонки, находившейся между нами, будто какой-то забор, не дававший сблизиться нам. Хотя, может потому она и поехала с нами, что хотела проследить за мной, как я себя поведу и решить, достоин ли я быть её парнем. Кто знает, поговорить то я с ней об этом не мог.
  Мы все четверо сидели в салоне длинного лимузина - мы трое на сиденье ближе к капоту, а девушка, до сих пор не сказавшая своё имя, так что просто девушка, на небольшом расстоянии напротив нас, в центре длинного кресла, повернуто в нашу сторону. Когда она заходила то сняла перед этим с себя плащ и оказалась не в юбке до колен, а в платье, и закрывающим её вплоть до шеи, с вышитым на груди белым цветком и с серебряным значком с лева, неизвестно что означающим - рука в перчатке, которая держала круг с изображением молнии. Ничего такого знакомого в этом я не видел, так что не мог знать, что это означает.
  Сложив ногу на ногу, на которых были надеты темные прозрачные колготки, делавшие её стройные красивые ноги ещё привлекательнее, а колени она положила обнаженные руки, сжав пальцы, и сейчас просто безотрывно смотрела на Лину, и о чём она думает по её лицу не скажешь. Хотя, не смотря, что на улице тепло, то, как она была легко одета, это был явно перегиб.
  - Эх, - выдохнул я, понимая, что это молчание чересчур затянулось, - я понимаю, что ты не особо можешь говорить, какие-то там твои правила, их нельзя нарушать. но что это всё значит? Зачем вам Лина и кто её брат?
  Услышав мои слова, эта непонятная девушка перевела свой взгляд с Лины на меня, и немного подумав, произнесла:
  - Я не имею права рассказывать об этом.
  - Почему? Кто ты такая?
  - Это моя работа. - И это всё, что она сказала. Но подумав, она продолжила: - Думаю, если я продолжу и скажу название своей работы, то тебе будет непонятно, но можно сказать, да - я главная, дворецкий, но главная над всеми.
  Сказала она мне так, будто это обычное дело для всей страны, но она была права, я вообще ничего не понимал, я просто на неё уставился, открыв рот, слова просто прилипли к моему языку. А Лина после её слов зло ответила:
  - Ты не имеешь права ко мне приставать, ты никто мне, а я тебе.
  - Я не имею права, - девушка спокойно согласилась. - И когда мы приедем, ты имеешь право рассказать об этом брату.
  Лина только зло и тихо что-то процедила, и с ненавистью посмотрела на девушку, а потом с неуверенностью на меня, на того, кто вообще ничего не понимал.
  - Я ушла из дома, - тихо произнесла она.
  - Сбежала, - поправила её девушка.
  - Сбежала? - полным злобы голосом, нехорошо посмотрела Лина на девушку. - Хорошо, сбежала. От брата. Он стал вести себя странно, наплевал на меня, на театр, в котором работала мама, он стал его игнорировать, забирать его у меня. Он стал ему не нужен.
  - Для него стала важна работа, получение денег, на которые ты живёшь, это отвязало вас от отца, - и немного подумав, добавила: - А про маму он не забывал, просто она умерла, а думать надо о другом.
  Услышав про её маму, да и про брата, я понял, что ехать к нему было не лучшей идеей, пускай иначе было и нельзя. Но вся эта ситуация звучала жутко. Но в этот момент Лина неожиданно обхватила мою руку и сказала:
  - И я нашла себе другого брата.
  После этих слов Настя пораженно уставилась на неё. А я просто вздохнул, понимая, как мне это всё надоело.
  
  Мы стояли на парковке возле лимузина, и я с открытым ртом и не закрывающимися от удивления глазами смотрел вверх, на высокое крупное здание с множеством окон, количество которых я не мог сосчитать, настолько много их было. Это, конечно, не небоскрёб, но в родном городе такого никогда не увижу, даже если проживу сотни лет. Судя по Насте, она была такого же мнения. Остальные просто стояли рядом с нами, хотя одна со злобой смотрела на здание, будто оно сделало что-то плохое ей, другая просто стояла, зажав в руке плащ, прохладу она явно не ощущала.
  - Мы пока остановимся тут, парень и девушка всё равно ненадолго, так что в подземную парковку водитель сам поедет. Доедете потом сами, а вот она... - сказала девушка нам, а потом перевела взгляд на Лину, но та сразу жестко ответила:
  - Я поеду с ними, можешь не надеяться. Пошлите внутрь. - И она развернулась и пошла в сторону здания, напористо шагая. На нас она даже не посмотрела.
  Понимая, что она настроена очень серьезно и слушать нас не станет, я пошел за ней, а за мной остальные. Мы прошли мимо машин и вышли на дорогу, где с другой стороны стояли зелёные ёлки, явно чтобы этот цвет лета всегда был рядом, и ограждал людей, идущих по дорожке к светлому, тонкому железному ограждению, хотя перелезть через него было легко. Но мы пошли дальше, выйдя на крупную дорогу, по которой можно было проехать сразу нескольким машинам рядом друг с другом... Хотя что это за огромное здание?
  - А что это за дом такой, где вы живёте? - спросил я.
  - Я там больше не живу, - сразу зло бросила Лина.
  - Называть это здание домом будет неправильно, - в своём спокойном стиле, не обращая внимания на брошенные слова, начала девушка. - Это отель, где мы снимаем много комнат, но, да, там живёт мой господин, можно сказать дом.
  Несколько дорогих машин проехало по дороге, полностью убедив меня в том, какие люди проживают в этом отеле, и вспоминая, как Лина дала деньги водителю, наняв для поездки в парк, я окончательно понял, что она и её брат не простые люди. Но что между ними произошло и почему она меня назвала своим братом? Думая об этом, мы дошли до дверей отеля - золотистые, подчёркивающие дороговизну этого места, а рядом с ними стоял мужчина в красной одежде и шапочке с золотистым значком в центре. Увидев девушку, он склонил голову и поприветствовал её как дорогого гостя. Та ничего не ответила и прошла мимо него.
  Внутри моим глазам предстал невероятной красоты вестибюль, просторный, с высоким потолком, заставленный мягкими и дорогими креслами и диванчиками, на которые хотелось сесть рядом с другими людьми, с красивыми серо-белыми стенами и золотистым полом, с зеленью возле стен, даже красивыми небольшими деревцами, и это было шикарное место и дорогое, с нашей гостиницей как небо и дешевая земля, я даже представить не мог, как Лина решилась поселиться у нас и не сбежать после вот такого. Хотя понятно, почему она заказывает себе еду - то что там дают, есть не захочешь после здешней, скорей всего.
  В центр стояла регистрация, длинная серо-белая стойка, на которой стояло несколько тонких мониторов и за которой стояло несколько хорошо и одинаково одетых в красные цвета одежды человек, а охрана тут была посолиднее и мускулистее, чем в театре, а в нашей гостинице... там я её вообще не видел.
  Когда мы зашли, стоявший у дверей сотрудник - женщина - поприветствовала девушку и Лину, но те прошли мимо, даже не заметив её, и направилась к левой стене, к лестнице с красным ковром на ступеньках и несколькими серебряными дверьми лифтов. Я просто не отрываясь смотрел перед собой, словно оказался во дворце, и уже приветствовали и нас, склонив голову, будто японцы, а я, да и Настя, шли, раскрыв рты.
  Так мы подошли к дверям лифтам, возле которых стояла хорошо одета пара, и нажала кнопку первого этажа, и судя по загоравшимся кнопкам, он очень быстро стал спускать.
  - Куда мы? - неуверенно спросил я.
  - Мы... - задумалась девушка над ответом, и в этот момент раздался сигнал, а дверь открылась. - На верх, сейчас увидите, мы быстро.
  И после этих слов она зашла в серебряную кабинку, где я, Настя и Лина встали у задней стенки, повернувшись к дверям, а девушка возле кнопок, и я заметил, что девушка нажала одну из самых последних, и двери закрылись, а я почувствовал, что мы быстро, но тихо, помчались вверх. Все молчали, слова никто не смел даже вставить. Я просто не хотел.
  Доехали до нужного этажа мы быстро, двери открылись, и мы вышли в длинном коридоре с множеством дверей. Коридор был практически пустым и чувствовалась дороговизна, что тут живут богачи. Золотистые стены и синий ковёр на полу, а на черных дверях, тёмным синим светом у ручек, где располагалась скважина, или, точнее сказать, где можно провести карточкой и после ввести код. Сразу было понятно, если отключится свет, на дверях он не потухнет.
  А рядом с лифтом, возле дверей, стояли два мускулистых мужика в костюмах и с оружием в кобуре, и увидев девушку, они встали по стойке смирно и поприветствовали ее, будто генерала, сказав, что пока её не было, всё прошло хорошо. Потом увидели Лину и тоже громко поприветствовали, сказав, что очень рады её видеть. А вот на нас они посмотрели так, словно мы могли совершить что-то плохое, украсть какие-то вещи или устроить погром. Девушка сказала им так, словно отдавала приказ, что мы вместе с главной, и она, если что, проследит за нами, после чего провела картой по устройству замка, ввела код и вошла. А я с удивлением посмотрел на Лину. Главная?
  За дверью мы увидели просторный зал, где могла поместиться без особых проблем куча народу, которая что-то празднует и веселится, но здесь, для такого места, было тихо и спокойно, и одиноко. Зато я мог почувствовать влитые сюда деньги: не дешевые шкафы, в которые положили кучу забавных и весёлых вещей, и не одной книги; здесь стояли тренажеры для бега и вело, что бы разминать ноги: большое окно, за которым виднелся осенний солнечный свет, ласковый и приятный, стоять здесь было в радость; а ещё в центре стоял светлый кожаный диван с несколькими подушками с цветными рисунками у спинки и белым столом и несколькими стульями, и направлен этот диван был в стону стенки у двери, возле которой мы встали, на которой висел огромный плоский телевизор, на котором можно было смотреть, я не сомневался, огромную кучу передач или, судя по прибитым под ним полкам, играть в приставку и смотреть Blu-ray фильмы. Короче, масса развлечений и маленькая тележка. И Лина отсюда сбежала? Почему?
  - Вот это вам, - девушка посмотрела на меня и Настю, и указала на стол. А затем она посмотрела, как она сказала, на главную. - А ты садись на диван. Я пойду за главным.
  И повернувшись, пошла на право к двери. А с противоположной стороны виднелась другая такая же дверь, закрытая и что там я не знал. Но сколько же здесь комнат? Я стоял и думал, что же там за стенами, насколько этот номер большой, и я даже не заметил, как Лина пошла к столу, обошла его, даже не взглянув на стулья, а сразу села на диван, а я не обратил на неё внимания, даже не сразу среагировал, когда она позвала меня, и поняв, что я вообще не реагирую, повысила голос.
  - Я сказала, садись сюда, - недовольно сказала она, указав в сторону справа от стола, а для меня слева. Там стояли два стула.
  Не знаю, слушает ли меня Настя, и хочет ли вообще, но я повернулся к ней и сказал идти за мной, а где она сядет, уже её дело. И сказав ей это, я направился к столу, и можно было бы сказать, что я завидую Лине, которая сложив ногу на ногу, положив спиной на мягкую, очень приятную, спинку дивана, а сам я сижу на стуле, пускай и мягком, но про все удобства я мигом забыл, когда к столу направилась Настя. Я посмотрел на неё, что она сразу пошла ко мне и села на стул рядом со мной, положив руки на стол, посмотрев на главную.
  Не сказать, что я был удивлён, но её выбор этого места меня сильно удивил, что она выбрала его, но ничего ей не сказал.
  Пока мы сидели в тишине и больше никого не было, я решил воспользоваться возможностью и спокойно сказал:
  - Почему ты ушла из такого... спокойного места? И поселилась у нас?
  Лина, услышав мои слова, что я спрашивал её, как-то хмуро и угрюмо, с недовольством, посмотрела на меня, и я подумал, что она мне ничего не скажет, но услышал её голос:
  - Мне надоел брат, он стал забывать маму и ему престал быть интересен театр.
  Опять мама и театр, почему, что с ней стало и почему она так думает? Я хотел спросить об этом, как всё это связано и главное не задеть её чувств, не влезая, куда не надо, но все мои мысли развеяла открывшаяся дверь и в зал вошла девушка, держа её распахнутой, явно кого-то ожидая. И почти сразу сюда зашел парень.
  Он был выше Лины на две головы, телом и лицом побольше меня, хотя в этом причина была скорее его любви к еде, а волосы золотистого цвета, хотя приглядевшись, я мог понять, что он не блондин, п просто воспользовался краской для волос, в пиджаке, только вот его он натянул скорее по-быстрому сверху на белую майку, которую я видел между лацканами, хотя пиджак даже не был застёгнут, он просто сжимал место возле пуговиц левой рукой. А главное, в спешке решив побыстрее рвануть в зал, он даже не сменил обычные домашние штаны, хоть и дорогие, на брюки. Выглядел он смешно, хотя это его не волновало, иначе так радостно он сейчас не улыбался, смотря на сестру. А вот она только больше нахмурилась, совсем не рада была его видеть.
  - Наконец ты вернулась, сестрёнка! - счастливо и громко произнёс он, раскинув руки, будто хотел её обнять.
  - Притащился, - совсем не дружелюбно, скорей ещё больше нахмурившись, ответила она.
  Её брат, смеясь, подошел к столу, встав напротив девчонки и посмотрев на неё весёлым взглядом, сказал, что он рад её видеть. Сев на стул и задорно посмотрев на неё, продолжил:
  - Я так беспокоился за тебя, ты вдруг пропала, я даже направил на твои поиски нашу главную горничную и дал ей несколько человек помочь, хотя зря, забыл им сказать снять те дурацкие костюмы, а их на пятнадцать суток посадили. Неприятно им там будет, - хотя, посмеявшись и махнув рукой, добавил. - Но их проблемы.
  Но Лина ничего не ответила.
  - Да ладно молчать, ответь.
  - Я могу только сказать тебе, - грозно сказала она ему, - что ты мне больше не брат, ты только о деньгах думаешь, про маму совсем забыл, плюнул на нее.
  - Плюнул? - удивился он, не понимая свою сестру, забыв про смех. Но сразу махнул рукой и посмеялся: - Я как и отец, думаю о деньгах, теперь я и ты можем жить в не дома, наслаждаться жизнью.
  После его слов Лину словно понесло, она стала обвинять его, что он бросил её ради денег, стал как отец, который выбросил всё, кроме своих денег, лучше бы они жили в какой-нибудь лачуге, как она сейчас. А тот удивлённо вставил, что она теперь живёт за счёт денег отца, а так они самостоятельные здесь. После его слов она стала ещё злее, полна ненависти, а парень скорей посмеивался, не понимая её, а я просто сидел мне понимал их обоих, что вообще происходит и зачем я здесь?
  Я думал, что вообще можно сделать, что делать с ними, и ничего хорошего в голову не лезло, я только вспоминал концовку нашего спектакля, но её концовка была... Совсем не хороша, я понимал, что если так поступлю, то только на секунду смогу исправить положение, а потом эта девушка позовёт охранников за дверью, а за ними прибегут другие, и хорошо будет, если они не применят оружие, тогда повезёт, но той же Лине и особенно Насте конец. Но надо было что-то делать, я теперь прекрасно понимал, что концовка плохая.
  И в этот момент со своего места вскочила Лина, гневно закричала, стала говорить, что он несёт всякую чушь, что он ничего не понимает, и после этих слов стукнула по столу ладонью, Настя аж вздрогнула от страха, а парень удивлённо уставился на неё, а она, больше ничего не говоря, пошла к выходу, девушка забеспокоилась, явно хотела позвать на помощь стоявших за дверью охранников.
  Я понял, что ещё секунды и будет поздно. И не особо думая крикнул.
  - Стоять!
  Та остановилась, и пока не обернулась и на нас не обратили пристальное внимание, я склонил голову к Насте и тихо произнёс:
  - Просто следи за мной и вставляй нужные слова. Или молчи.
  И видя, что все на меня удивлённо смотрят, усмехаясь, произнёс, что пришло в голову, хотя и не знал, правильно ли:
  - Вы тут, конечно, интересный спор затеяли, но может сменим тему?
  После моих слов все непонимающе уставились на меня ещё больше, даже Настя, но она сразу пришла в себя и небрежно согласилась со мной, что да, пора уже. А я понял, какую роль она взяла на себя.
  - Что? - непонимающе спросили брат и сестра.
  Я понимал, что надо держать себя в руках и думать, что буду говорить, главное, чтобы не досталось Насте. Так что небрежно я стал произносить.
  - Брат и сестра наконец встретились, тут надо радоваться, а вы устроили какую-то фигню, как в сериалах по телевизору, ещё подеритесь.
  - Он забыл про маму, - грозно сказала Лина, - в этом доме ничего не осталось связанное с ней, ничего о ней не напоминает, заставил всё своим любимым горничным убрать, как папа, который забрал у неё театр, думал только про деньги.
  Опять мама, я понял, что всё связано с ней и где надо искать выход из всего этого. Но в этот момент рот открыл брат, не дав додумать.
  - Не понимаю, о чём ты. Ко мне ходят люди, связанные с моим бизнесом. Да и в твоей комнате должно быть многое остаться от неё, чего тогда тебе мешает?
  - Многое? - возмутилась она, и указала на девушку. - Это ты заставил её выкинуть всё связанное с мамой из моей комнаты, это ты приказал убрать там, и они всё выбросили.
  И тут я услышал голос девушки, полный непонимания.
  - Там ничего не выкидывали, просто прибрали.
  А я понял, что это мой шанс помирить их, за что и ухватился.
  - Вот и нашли ответ, он не виноват, таким не занимается.
  А девушка в своём стиле спокойно ответила, что не выкидывала.
  - Вещи моей мамы все пропали, комната стала похожа на этот номер.
  - Что ты приказал? - спросила Настя.
  Тот ничего не понимая сказал, чтобы просто прибрали, и после этих слов посмотрел на девушку и с негодование спросил, что она приказала горничным? Та спокойно ответила "убрать лишнее".
  - Как видишь, он не виноват, - сказал я, хотя мне стало боязно за тех, кто убирал. Хотя, как такое решили сделать?
  Парень виновато и тихо посмеялся, схватившись за макушку и попросил девушку всё вернуть, как-то виновато поинтересовался, ведь ничего не выбросили? Та задумалась, сказав, что горничные отеля должны были отнести всё в склад-комнату и оставить там, так что всё на месте. Мне осталось только подытожить, что Лина может вернуться к себе и сделать свою комнату такой, какой должна быть, а её брат радостно сказал, что будет рад её видеть.
  Но Лина только недовольно сжала губы, после чего развернулась и пошла к двери, что не собирается возвращаться.
  - Постой! - крикнул брат.
  Но та ничего не ответила и вышла, а я, видя, что нам ничего больше не угрожает, поднялся, попросил встать Настю, и попрощавшись, мы пошли к выходу. На нас даже не обратили внимания.
  
  Мы ехали в свою гостиницу на такси, деньги использовали свои, но внимания на это не обращали, все хотели к себе, даже Лина просто вызвала машину не спрашивая нас, и подозреваю, судя по цене, стоимость поездки будет не маленькая, надеюсь, она об оплате с нами поговорит, или сама заплатит, когда приедем. Но судя по тому, что села одна на переднее сидение и на меня даже не смотрела, думать об этом не хотела, так что я заранее всё приготовил, - даже за Настю.
  Только и она, пускай и села рядом со мгой в такси, больше не произнесла ни слова и сейчас молча смотрела в окно, на улицу. Может ей что-то не нравилось и теперь молчала, держа всё в себе.
  Я не понимал, что происходит, да и не думал об этом, сейчас мои мысли были заняты концовкой нашей истории, я хотел её придумать из того, что было в отеле, что дало понять мне окончательно, что концовка спектакля не правильная, да и события в гостинице очень хорошо показали, в какую сторону надо думать, а значит, я знал, с чем подойти к Снежане. А она уже сама решит, как поступить, главное решить.
  Так мы добрались до гостиницы в полной тишине, разве что радио нарушало её, но я не обращал на него внимания, даже водитель - его больше привлекала карта в смартфоне, прикреплённого у руля. А когда мы доехали, водитель назвал большую сумму, и Лена, не говоря нам вообще ничего, протянула деньги и молча вышла из такси, направившись в гостиницу. Мы просто следили на своем месте, я ничего не понимал, и так мы сидели до тех пор, пока водитель не сказал, что мы на месте, можем выходить.
  Настя ойкнула, сразу извинилась и вышла, хлопнув дверью и побежала к гостинице, ну а я... А я просто поблагодарил за спокойную поездку, тоже извинился и спокойно вышел, решив на этом закончить. Догонять Настю я не стал, сейчас меня интересовало другое.
  Зайдя, я увидел спокойный коридор, где за столом сидела только женщина, склонив голову, о чём-то думавшая и писавшая, и я сразу подумал, что в кроссворд разгадывает, так что я просто прошел мимо неё, а она на меня даже не взглянула, сразу пошел к себе, зайдя в дверь, где была наша комната. Да, это точно не тот отель.
  И сразу увидел Стаса и Влада, сидевших на кровати, и первый что-то весело рассказывал в телефоне, смеясь. Когда я зашел, все сразу обратили на меня внимание, и Стас спросил, куда я с с его сестрой ездил, не учудила ли она чего. Последние слова он добавил, когда я молча прошел мимо них. А я просто думал над концовкой, уже решив всё. И когда я положил свои вещи на кровать, а ко мне подошли и прямо спросили, как всё прошло, я вяло ответил что-то.
  В это время я уже всё продумал, надо было только об этом рассказать Снежане, меня словно ужалили, и я больше не мог стоять и держать это в себе, так что я извинился перед ними и выскочил в коридор, подойдя к соседней двери. Я очень всё хотел всё рассказать Снежане, и мне было не важно, кто откроет дверь, даже если Настя. Такой решимости мне бы перед выходом на сцену.
  За дверью слышались голоса, но, когда я постучал, они прекратились. Я не знал, кто мне откроет, да и было плевать, я даже не думал, что и кому скажу, главное было всё сказать.
  Но вот дверь открылась и передо мной стояла она.
  - Чего тебе? - открывшая дверь Снежана смотрела на меня с непониманием, совсем от меня ничего не ожидая, даже глянула назад, ясно кого собираясь позвать и к кому, думая, я пришел, но, чтобы этого не произошло, я быстро произнёс:
  - Я жду тебя в столовой, надо поговорить про концовку, - протараторил я, и что бы та чего не сказала такого отрицательного, и после помчался в столовую. Она мне даже ничего не ответила.
  В столовой, где находилась всего одна женщина, сидевшей за белым обеденным столом, к ней я и направился. Я знал, что обед я пропустил и теперь ничего такого не принесут, а Снежана должна была поесть и набить желудок, слушая меня, а так как сам я есть ничего особо не хотел, я подошёл к женщине и попросил принести несколько булочек с ягодами в них, а также двуме кружками чая, и принести мне, я обязательно заплачу. Женщина мне ничего не сказала и сразу ушла, а я решил сесть ближе к двери.
  Булочки я ждал не долго, а вот Снежаны ещё минут пять не было, я уже думал, она может не прийти, а чай остыть, но, когда я уже хотел выбежать из столовой и привести Снежану сюда хоть силой, открылась вдруг дверь.
  - Ты что хотел? Настю бы лучше позвал, а то она...
  - Ты чего так долго?!
  - Я разговаривала, - посмотрев на меня с недовольством, сказала она, и после села за стол напротив меня.
  Мне не хотелось затягивать разговор, так что я отдал ей свежую булочку и чай и стал рассказывать, слова не держались у меня на языке. Я выложил всё.
  
  Глава 5
  
  Я сидел в середине зрительного зала и смотрел на пришедших посмотреть спектакль. Их быто много, весь зал был заполнен, я не мог в это поверить, вспоминая весенний конкурс этого года и тот зал, и для меня это было чем-то невероятным. Тот зал был маленький, как и этот, но, если сравнивать, по красоте и вложенных деньгах, он был как небо и земля, даже хоть он и маленький, но его красота привлекала, когда там скорее вызывала безразличие и неудобство. Это столица, больше слов и не надо. Хотя это было не основным, что я понял.
  Этот конкурс был очень популярным, не зря пришло столько театров выступать. Но людей было и правда много, и много молодых, не зря тогда, когда мы первый раз сюда пришли, у главного входа было много молодых людей, которые звали и хотели увидеть актеров, и теперь было понятно почему, ведь я видел этих людей здесь, очень близко с собой.
  Это, похоже, заметили Настя и Стас, тыкая пальцем и показывая на людей. Они радовались поражались, всё это было для них чем-то невероятным и столько же хотели видеть завтра у себя, но замолкали, когда кто-то выкрикивал и звал каких-то актеров, но их имен не было. Их можно было понять, они хотели большего для себя.
  А вот Лина... Вчера, когда приехала, она даже не спускалась со второго этажа и даже не появлялась в столовой просто посидеть со всеми, даже если заказала что-то поесть у себя. Но что-то ей мешало, и я догадывался, что это из-за брата.
  А сейчас она сидела в нескольких креслах справа от меня, в осенней светлой кофте и джинсах, и я замечал её взгляд, устремленный на меня, но она сразу недовольно отворачивалась, когда я смотрел на неё. Что это означало? Я не знал и не спрашивал её, меня, если честно, сейчас интересовало другое.
  Кроме концовки, о которой я думал вчера и только сегодня как-то приутих, ещё кое-кто меня интересовал очень сильно, кто сидел сейчас рядом со мной. Настя. Но на меня со вчерашнего дня вообще не обращала внимания, а здесь она была, я не сомневался, только потому, что её брат пошел со мной, так бы она точно осталась в отеле. И как это понимать? Раньше она всегда была со мной, а теперь словно чужим стал. Хотя нет, она, как и Лина, поглядывала периодически в мою сторону, и когда я замечал это, сразу отворачивалась. Что это означало, я тоже не понимал, но не беспокоил её, ей интересен был только Стас.
  Хотя я вспоминал, как вчера поговорил со Снежаной о концовке нашего спектакля, предложив свою идею, и вспоминал, как она молчаливо и внимательно смотрела на меня, пока я говорил, и как, после того, как я закончил, стала задавать уточняющие вопросы, а после встала и попросила подойти к ней завтра, а точнее уже сегодня, только когда я сделал это сегодня утром, она сказала, что ещё не готова, а поев, причем очень быстро, словно от этого зависела наша жизнь, подошла ко мне и попросила посетить первое выступление актеров на конкурсе, оценить их, узнать, как среагируют на него зрители и жюри, а потом обо всём рассказать всем. А потом спросила у сидевших, кто готов поехать со мной?
  Свою руку сразу поднял Стас, сказав, что он готов, расскажет обязательно, как прошло, да и просто сидеть и ждать завтрашнего выступления он не хочет, лучше чем-нибудь заняться, да и со мной он рад поехать. А через несколько секунд, не сказать, что готова и уверена в этом, руку поднялась Настя. Все остальные как-то неуверенно переглянулись, посмотрели друг на друга и как-то тихо сказали, что сегодня они не могут. Каждый свою причину сказал, но понятно было, что они не хотят. Никто ничего не сказал, могло быть и хуже. Снежана промолчала.
  А Лина тогда ничего не сказала, что думать об этом, я не знал. Да и не думал про это, для меня главное помочь сейчас Снежане, чтобы она закончила концовку.
  Хотя, как к этому отнесутся другие, что надо будет что-то учить, когда уже завтра на сцену, я не знал.
  Но когда они шли к автобусу, я с удивлением увидел Лину, и она села молча с нами, не посмотрев даже на нас. Так мы и поехали.
  Так мы и сидели теперь на своём месте и ничего не происходило, было спокойно, зрители вели себя адекватно, а на сцене никого не было. Чтобы хоть как-то развеять эту спокойную атмосферу, я посмотрел на друзей и сказал:
  - Что для вас тут интересно и что странно?
  Они сразу посмотрели на меня с удивлением, прервав свой разговор, но Стас сразу сказал:
  - Что плохого, если честно, сложно сказать, было бы так, когда мы выступали, я бы себя победителем чувствовал, но увы. А так пока что ничего нет такого, а то, что сцена приятная, зрительский зал полный и кресла классные, это понятно - столица, денег больше.
  Он сказал всё, что хотел, а Настя просто кивала, соглашаясь с ним, большего я и не услышу, тем более я был согласен.
  Но тут на сцену вышел директор в светлом пиджаке и брюках, и с микрофоном в руках, и встав в центре сцены и ближе к зрителям, стал благодарить всех, кто пришел, он рад началу нового конкурса, где три дня на этой сцене будет для всех радость, они старались.
  Наконец он спустился и занял своё место в первом ряду. И после этого потух свет. А потом зажегся, я увидел актёров. Наконец началось.
  
  Мы ехали в автобусе в полной тишине, не разговаривая друг с другом, даже водитель не слушал радио, только слышен был звук мотора, больше ничего. Сидя один, я вспоминал, что видел в прошедшем спектакле.
  Я не сомневался, что сценарий был не их, хорошо воссозданная середина прошлого века, пускай костюмы были явно с закосом под то время, но по ним можно было понять, насколько они современные. А мою догадку подтвердила Настя, удивлённо сказав название и автора. В свою игру они вкладывали много энтузиазма, и актеры явно наслаждались игрой, но хотя я раньше не видел этого спектакля, да и не слышал, но то, что они местами перегибают палку, это я видел прекрасно, то играя с энтузиазмом, то кто-то начинал на свой лад. К примеру, один актер, спокойный и старающийся в обычных ситуациях вести себя сдержанно, а иногда актер, словно у него что-то переклинивало в голове, и то, что надо играть спокойно, он начинал с энтузиазмом перегибать с игрой.
  А ближе к концу один актер, игравший роль офисного работника, взявший со стола бумаги и собиравшийся передать главному, рванул с места и не проследил за собой, и упал. И не сдерживаясь, выругался. Это не выглядело, как игра актера или поворот сюжета, а просто облажался и не смог удержать в себе, а в этот момент наблюдавший за ними ведущий, не сдерживаясь засмеялся... хотя скорей заржал, заколотив по подлокотнику сжатой в кулак ладонью. Так уж сильно его повеселило это.
  Сидевший рядом с ним директор что-то ему спокойно сказал, посмотрев на него. Хотя в этот момент, услышав брань, засмеялся зал, насмехаясь над актером. А я понял, насколько надо себя держать, такое нормально можно воспринять во время репетиции, самому посмеяться, но это уже далеко отодвигало их от победы, а нам надо будет следить за собой, тогда мы будем ближе к ней.
  И об этом надо будет сказать Снежане и Ксении, они что-нибудь решат.
  Но вот автобус подъехал к гостинице и остановился, водитель обернулся и сказал, что приехали, и мы можем выходить. Я не стал ждать, когда все выберутся на улицу, чтобы пойти одному, я решил поступить наоборот и выскочил первым. Мне хотелось встретить поскорее Снежану и узнать первым, готово ли концовка.
  Но не обращая на это внимания, я открыл дверь, зашел и удивился. Напротив стойки, под светом лампочек люстры, на стальном стуле, читая взятую здесь книгу, сидела Снежана. Когда я зашел, она сперва посмотрела в мою сторону, и не знаю, что ей пришло в голову после этого, но она положила между страниц бумажку и встала.
  - Я ждала тебя.
  Ничего больше не говоря, она просто посмотрела на меня, в этот момент как раз за моей спиной открылась дверь и зашли остальные - сперва брат и сестра, а затем с коротким опозданием и молчаливая Лина, по лицу которой сложно было что-то понять, о чём она думает. Они сразу встали за мной, Настя даже врезалась в мою спину, разговаривая до этого с братом, и сперва не поняв, что происходит, раздалось слово "блин", а потом она удивленно спросила у Снежаны, что она тут делает, выглянув у меня из-за спины.
  - Вы мне все нужны, - только и сказала она и попросила пойти за ней в столовую, повернувшись
  Хотя сразу одумалась и подошла к нам.
  - Отнесёшь в комнату. - И протянула Насте книгу. - Когда переоденетесь, приходите в столовую, мы будем там все.
  После этих слов она пошла и свернула в столовую, скрывшись. А я, понимая, что это может быть как-то связано с моей просьбой, решил не тянуть и побежал в комнату, оставив всех. Всё будет хорошо, и она скажет, что всё готово или наоборот, меня сейчас не волновало, главное было узнать всё. Не стучась, я распахнул дверь и ворвался внутрь, сразу направившись к своей кровати и расстёгивая куртку и снимая уличную одежду. Здесь никого не было, я не сомневался, все, кто остался сегодня, ждали нас в столовой.
  Но вот зашел Стас, осмотрелся и поняв, что я тут один, направился к своей кровати.
  - Ты знаешь, зачем она нас позвала?
  - Могу только предрасполагать, но она скажет.
  Мой ответ не дал ему ничего, я мог сказать только это, но он больше ничего у меня не спросил, отвлекшись на переодевание. У меня это заняло мало времени, натянуть только майку и домашние штаны, после чего я надел тапочки и выскочил в коридор.
  Никого ещё не было.
  Я быстрее подошел к двери, ничего не ожидая, выскочил наружу и зашел в столовую и увидел всех, кто остался в гостинице. Они сидели за столами и посмотрели на меня, когда я зашел, услышав шаги. Сама Снежана стояла возле столов и тоже смотрела на меня, указав на стол, чтобы я садился. Я заметил свободное место где обычно и сидел, там уже были двое из нашей комнаты, там и сел на стул, посмотрев на Снежану. Ещё через минуту подошел Стас, тоже одев обычную домашнюю одежду и сразу сел на свободное место рядом со мной, а ещё минуты через две я увидел Настю и потом Лину. Первая села на своё место, как и обычно, а вторая встала за её столом и облокотилась спиной о стену и обе были в той же одежде, что и в театре. Это меня сильно удивило, как так долго они могли сидеть у себя, даже не переодевшись, но сразу отбросил эту мысль, решив, что они просто прихорашивались - это нормально.
  - Рада всех вас здесь видеть, - спокойно начала Снежана, привлекая к себе внимание всех. - Я позвала вас по простой причине - я хотела услышать выше мнение.
  "Блин, говори прямо, не надо тянуть!" - хотелось крикнуть в слух, но сдержался.
  - Причина проста...
  "Чем она тебе проста, выучить новую концовку?! Если она есть..." - опять проглотил я слова, но уже хотелось всё прямо сказать: иначе зачем я уходил?
  - ...я хотела поговорить с вами о концовке нашего спектакля.
  Я мог радоваться, что наконец она сказала главное, только как-то не так. Но я решил дослушать её.
  - Я и Сергей пришли к выводу, что концовку я придумала не правильную и её надо изменить. - После этих слов она посмотрела на Стаса, напомнив мне про вчерашнее - хотелось провалиться. Но то, что она решила сделать виновной себя, это неправильно, без неё нас бы не было тут, никакой столицы мы бы не увидели. Но она продолжила: - Я написала для всех другой конец.
  Все сразу переглянулись, не понимая, что она хочет.
  - Мне главное узнать ваше мнение, хотите ли вы учить сегодня, чтобы сыграть завтра, надо ли вам это? И хотите ли вы репетировать здесь сегодня?
  Вот что её беспокоило, по ней было видно, что она и правда хочет знать. Все снова переглянулись, явно не зная, как ответить, и они этого не знали, и я понимал, что они таких перспектив, вместо отдыха перед тяжелы днем, до посинения учить, не хотели. И я их прекрасно понимал, но повторения вчерашнего не хотел, но это я, а вот как хотят они? И в этот момент вопрос задала Ксения:
  - А зачем? Что нам даст другая концовка? Объясни.
  - Что нам даст... - задумчиво произнесла она. - Это правильный вопрос. Но сперва я хочу послушать Сергея, что он увидел сегодня на спектакле наших конкурентов. Прошу.
  Сказала она, посмотрев на меня и сделав шаг в сторону, указав на меня, а потом рядом с собой. Я только вздохнул, понимая, что теперь надо идти. Хотя главное я услышал - она написала новую концовку, значит теперь дело за мной.
  Я встал, отодвинув стул и направился к нашей главной, думая, о чём рассказать. Хотя я скорей чертыхался, думая о том, что лучше бы она сказала заранее, я бы хоть подумал об этом, а она не прошла бы сейчас мимо меня к своему столику. Но я услышал её голос, когда прошли рядом друг с другом: "убеди их" прошептала она. Не останавливаясь, я глянул на её спину, прямую и такую прямую, непоколебимую, для себя она уже всё решила и теперь дело за мной. Так я понял.
  И в чем мне их убедить? Хотя я понимал, мне надо уверить их в том, что нам нужна новая концов, да, и они должны её захотеть... Я встал и обернулся, увидев всех сидящих за столами и безотрывно смотрящих на меня. Значит я должен их убедить.
  - Так, сегодня я увидел, что нас ждёт. - И немного подумав, добавил: - И как нам избежать худшего.
  Я просто начал рассказывать, что видел, как всё было до начала спектакля и что началось после, отметил плюсы и минусы их актеров, за чем надо наблюдать и чего не делать, и главное следить за своим языком. А самое важное, чего не стоит делать, чтобы не привлечь внимание главных, особенно ведущего, и рассказал о его реакции и зала. А главное, чем плоха нынешняя концовка, что с ней мы не победим. Это я сказал с такой уверенностью, чтобы это приняли и захотели нашей победы все сидевшие, так надо было обязательно сделать.
  Все сперва посмотрели на меня молча, даже удивлённо, а затем перешептываясь, стали говорить что-то друг другу. Что именно, я не понимал, но надеюсь, они обсуждали мои слова. Но этого было явно мало.
  - Спасибо, - раздался голос Снежаны, встав и взяв со стола листки бумаги. И пошла ко мне, встав рядом, а я направился к себе. - Я сказала, что мне не понравилась концовка, и я не знала, как её изменить летом, и здесь, все два дня. Но вчера ко мне подошел Сергей.
  И она посмотрела на меня. Как и другие.
  - И он предложил новую концовку. Вы можете сказать, что уже некогда, мы уже завтра выступаем, и будете правы. Но я решила, что концовку надо поменять, пускай времени мало, но послушав сейчас Сергея, я поняла, что обязательно надо, так мы не победим. А мы должны, вы достойны.
  Это было не просто её желание, которое может поменяться. Уже не важно, её желание звучало окончательным, она сама уже не отступит, хотя рукой махнуть могла, но нет, она хотела повторить успех сестры.
  - И я изменила её.
  И она стала называть свои изменения, показывая нам листки А4, на которых я видел напечатанные на компьютере слова, более светлые и черные - чужие диалоги и свои. Задавать ей вопрос, где это она напечатала, мне не пришлось - она сама сказала, что купила бумаги, распечатала и воспользовалась компьютером здесь, всё это стоило ей денег, но она не жалеет. Да и я не жалел отдать свои, главное она это сделала. И говоря о то, что она изменила, она стала разносить их, и сперва самые незначительны, отдавая их второстепенным4 персонажам, говоря, что тут незначительные, больше реакция и эмоции, но самое главное для них будет в конце, и именно это надо будет запомнить. А затем она снова встала возле столов, мне ничего не дав, и показала оставшиеся в её руках бумажки.
  - Эти самые важные и толще предыдущих изменения, особенно сценарий для одного актера, - посмотрела на них и добавила: - Хотя меньше основного сценария, так что много учить не надо.
  И после этих слов она подошла к моему столику, положив на него возле меня и Стаса бумаги, а потом подошла к Насте. Я посмотрел на свой сценарий и Стаса, где были расписаны диалоги, эмоции и как действовать, и заметил, что мой был чуть толще. Ясно, значит мне больше учить. Печально, но сам виноват.
  - Рядом с вами главные изменения и можете посмотреть их. И я понимаю, что у нас мало времени, но я хочу, чтобы вы до ужина выучили, а потом пришли в комнату, где остановилась я, на репетицию. На этом всё, вы свободны.
  Все встали не сразу, для них это стало той ещё неожиданностью. а вот Снежана молча и не смотря на нас, вышла.
  Такие вот дела.
  
  Сегодня будет тяжелый день, и я надеялся, что высплюсь и отдохну ночью ради завтрашнего выступления, видя хорошие сны, да вот только сегодняшний день для меня был... Эх.
  Вернувшись к себе, я взял сценарий новой концовки и сел его учить от и до, даже забил на обед, мне главное было всё запомнит, ничего другого меня не интересовало. Хотя на Стаса я отвлёкся, когда он вышел во время обеда и понял, что его память как обычно была великолепна и он всё легко запоминал, так что я с большей силой стал учить, стараясь запомнить быстрее, больше и лучше. Но быстро я не мог, только через полтора часа я уже мог вспомнить, что учил и повторить, прежде чем спросить Стаса, можно ли с ним, как с персонажем, вокруг которого завязан сценарий, видя, что он уже расслабился.
  Он мне и подсказывал, зная изменения моего сценария по записям в его, как мне стоит играть, руководил как режиссёр, зная своё дело, когда я начинал ошибаться, причем не заглядывая в бумажки. Он уже всё запомнил!
  Меня удивили изменения моего персонажа, он не стал другим, просто начал действовать: поговорив по сценарию с Настей, когда все ушли по своим делам, мой персонаж остался с ней, и если до этого он был спокойным и молчаливым, а на все просьбы Насти помочь ей и не дать персонажу Стаса навредить, ведь это он явно виноват в смерти персонажа, на чьих поминках мы сидели, я должен был продолжать сидеть и только потом с кулаками вступить в дело и успокоить его ударом, то теперь я сам потребовал рассказать, что происходит, а там уже действовал, а не ждать.
  Мой персонаж прямо спросил, правда ли герой Стаса виноват в смерти, он хотел понять его действия.
  А когда тот вернулся и явно соврал, мой персонаж начал действовать, а Насте надо просто помогать, и в этот раз без кулаков. Так как Насти с нами не было, мы попросили Влада сыграть за неё, даже дали сценарий Стаса, где была написана её реакция, пускай без подробностей, больше реакция персонажа, хотя ему объяснили, как надо вести себя.
  А я вспомнил, как вел себя в отеле и как предложил Снежане, и так именно она написала. Так мы просидели оставшееся время до ужина, как могли, так и репетировали, и если первую половину этой маленькой репетиции я заглядывал в листок, то потом моя башка выдавала всё сама, хотя до Стаса, который уже всё запомнил, мне было далеко. Но потом к нам зашла Снежана и сказала идти за ней в столовую, и не тяня время, мы быстро вышли.
  Интересно было, что в коридоре уже были люди, четыре человека из комнаты Снежаны, других пока не было. Мы встали рядом с ними и стали ждать, и не так много времени прошло, когда к нам вышли оставшиеся, и я думал, что мы сейчас пойдём, но перед нами встала Снежана и спокойно, без эмоций стала говорить, что сейчас мы пойдём в столовую, а после пойдём к ней в номер, где они уже подготовили всё для репетиции. На этом она закончила и развернулась, пойдя к двери, а мы молча, без вопросов, пошли за ней.
  В столовой мы пробыли не долго, я даже не помню, что ел и было ли это вкусным, остальные, думаю, так же, мы просто всё съели и сразу выскочили из столовой и пошли на внеплановую репетицию. Именно этого мне и хотелось.
  В комнате Снежаны, нам указали на чью-то койку, возле которой стоял стул со спинкой, и Виктория Андреевна сказала нам сесть туда так, как будем на сцене, и ничего не спрашивая её, мы пошли сесть. Вышло так, как будто мы было по сценарию, все там, где и должны были, а Стас уселся на стул. Нам только не хватало стола.
  Не особо понимая, что будет, все сидели и ждали, никто не знал, чего ждать, но это затишье продлилось не долго, перед нами встала Снежана и Ксения, стали смотреть на нас, будто мы должны были чего-то сделать, и не знаю, что они хотели, но нам и не пришлось думать - шаг вперёд сделала Снежана.
  - Я хочу, чтобы меня послушали, прежде чем начнём.
  В своём тоне сказала она, а мы все на неё уставились, и она продолжила. Она стала говорить о том, как нам завтра вести себя на сцене - хотя, как мне казалось, её слова большей частью касались меня, но я не возражал, прекрасно всё понимая - мне и правда стоило следить за собой и не отвлекаться ни на что. Я посмеялся, вспоминая, как забыл выйти, отвлекшись на своё. А потом она спросила, как мы поняли изменения, всё ли хорошо в них? Никто не стал молчать, все стали выкладывать скопившиеся у них мысли.
  Но больше всего сказал я. Что и как поменялось, что сделал мой персонаж, и что мне понравилось, что я должен остановить Стаса без кулаков, а применить слова и идеи без силы, только словами, и так помочь героине Насти сохранить её жизнь.
  И после этого мы начали репетицию. И я надеялся не забыть своих слов.
  
  * * *
  
  Мы вышли из комнаты, где переодевались в костюмы, почти все одновременно, девчонки не задержались, а нужный макияж нанесли перед посадкой в автобус, так они хотели поскорее на сцену и не хотели ждать, после вчерашней репетиции в гостинице, они поскорее рвались сыграть. Удивительно, что они хорошо выспались, а то я долго уснуть не мог, взволнованный скорым выступлением, а потом и сон снился такой, что не раз просыпался полный беспокойства. Но сейчас я чествовал себя уверенным, настроившись.
  Больше никого не ожидая, мы пошли в сторону сцены, где должны были ждать своего выхода в небольшом коридорчике, и где хорошо было видно освещённую и сейчас пустую сцену, на которой даже нашего стола ещё не было. Зато у выхода на сцену стоял спиной к нам мужчина в пиджаке, почти лысый и не молодой, и я сразу узнал, кто это. Перед нами был директор театра. Когда мы подошли ближе, он явно услышал наши шаги и обернулся, улыбнувшись.
  - Рад вас видеть, вы сегодня выступаете первыми, - и посмотрев в сторону зала, продолжил: - Я понимаю, что вы новенькие и выступаете первыми, вас никто не знает, так что народу будет меньше, чем вчера, которым интересно ваше выступление...
  И тут, замолчав, с улыбкой посмотрел на Снежану.
  - Но зря. Я помню твою сестру и её труппу, и как они всех победили, показав своё стремление. И я знаю с чем вы, так что верю в вас. Зря зрители так.
  И после этих неожиданных слов, добавил, что он пошел на сцену, чтобы поприветствовать пришедших. И после этого вышел на сцену, и я не сомневался, что он повторит перед зрителями ту же речь, что и вчера, поприветствует пришедших, и хоть я и слышал её вчера, придя на второе выступление, но я не против был послушать её, а вот Снежана не дала. Она вышла вперед и встала перед нами.
  - А теперь послушайте меня, - начала она, перебивая голос директора. - Вчера вы все были молодцы и всё хорошо отрепетировали, и я уверена, всё будет хорошо для нас. Я уверена, вы молодцы.
  Вчера мы прорепетировали до самой ночи, нас даже Виктория Андреевна не погнала из своей комнаты, а спокойно и молча сидела на койке напротив нас и смотрела. И мы всё кучу раз отыграли, и меня не раз поправляли, чтобы я понял, как надо. Мы за такое короткое время отыграли множество раз, и вышло всё лучше, чем за несколько недель.
  И когда она закончила, рядом с ней встала Ксения и сказала, как нам себя вести, особенно в конце. И добавила лично для меня, чтобы был внимателен и следил за происходящим, особенно когда мой выход, явно вспомнив позавчерашнюю репетицию. Уж я-то это помню.
  И пока мы это слушали, вынесли наши реквизиты и на сцене потух свет, всё было готово к началу.
  Настя и Стас пошли на сцену занять свои места, а я подошел ближе, заняв своё, видя их силуэты, вспоминая, как надо будет себя вести, при этом не забывая про свой выход. Уж лопухнуться я не хотел. Да и Ксению явно мой тот прокол чересчур беспокоил, особенно когда зажегся свет и спектакль начался, она не сдержалась и подскочила ко мне и стала, можно сказать, инструктировать меня, что и как делать, особенно быть сосредоточенным и внимательным, и это её беспокойство скорей нервировало, она настолько начала следить за мной, что бы я не совершил ошибок, что это скорей сильно отвлекало меня, и если бы я не решил поскорее сбежать, боюсь, мог бы и лопухнуться с выходом, так что я в нужный момент сбежал от неё.
  Но я не забывал о том, как вести себя правильно, и направился, как учили, к столу. Но я заметил, что зрителей было там меньше, чем вчера, виднелись пустые ряды, и я бы забеспокоился в другое время, что на нас просто забили, но такие мысли только могли испортить всё, я мог весь наше спектакль завалить
  Я сел за стол и всё началось, как было раньше, даже лучше, ведь все горели желанием победить, всё, что мы отрепетировали с начала осени, сейчас полилось приятным и красивым фонтаном. И надеюсь, нравилось зрителям. Мы играли свои роли с удовольствием, хотя мне пришлось вставить несколько моментов из выученного вчера и за что меня ругали, когда я лежал, ведь это были новенькие моменты в сценарии, когда я должен был вставить удивление или непонимание, замечая для зрителей что-то непонятное в поведение Стаса.
  К примеру, как он сказанул что-то неприятное девушке, которая вела себя как парень, сперва перечисляя, что его достало в этом доме, а после, что ему надоело наблюдать за этим её поведением, и что он о ней думает, хотя до этого молчал. После этого она сорвалась и расплакалась, и повела себя как девушка, а я удивился.
  Делал я это своими эмоциями, удивлялся, один раз даже спросил, что это значит, на что получил злой ответ "помолчи", и старался больше не спрашивать, а когда он и другие в конце вышли, решив заняться своими делами или перевести дыхание и успокоиться, я расспросил Настю, что происходит, отметив, что она не зря села подальше, и уже после её ответа, услышав, что к нам уже возвращаются, попросил её или помочь мне или помолчать, когда я буду говорить.
  Когда Стас сел, я как бы невзначай отметил, что самоубийство друга выглядит как-то странно, ведь он наоборот, хотел жить и повысить состояние своей жизни, ведь он верил в неё, и задал ему вопрос, и спросил, что вообще произошло? Я, не сдаваясь, продолжал его расспрашивать, Настя периодически вставляла свои замечания, помогая мне, и в итоге он сорвался, вскочил с места и стал зло, чуть ли не плюясь, что умерший хотел испортить ему жизнь и собирался признаться Насте, забрать её у него, лишь бы жить счастливо, и Стас украл её у него, и сказал, чтобы тот сдох, он им не нужен, и он будет один. С его слов все поняли, что это он виноват в смерти парня, тот потерял смыл жизни и не хотел теперь жить. А он всегда опускал руки, когда давили.
  Все поняли, что это герой Стаса был виноват в смерти парня, и разозлились на него, и видя их злобу, герой Стаса сделал ноги со сцены, типа убежал, а все за ним. А я и Настя остались за столом и грустно смотрела в сторону убежавших, и спокойно, без эмоций сказала она, что они найдут его и накажут, но не убьют. И как-то грустно посмеялась после этого, грустно сказав, что жаль, что её и правда любили, а теперь осталось только тело, и могло быть ещё одна фотография.
  А когда встала, сказала, что пойдёт и позвонит в полицию, и поблагодарила меня.
  Когда она пошла, а я остался один, свет стал тухнуть.
  
  Если честно, я уже привык к аплодисментам с детства, находясь рядом Настей, я много раз их слышал, от её родителей или кого-нибудь ещё, и частенько не в свой адрес, но стоя сейчас на столичной сцене... это было просто невероятное чувство, да ещё так громко! Это что-то другое, чем в родном городе. И самое приятное то, что хлопали сидевшие в первом ряду, оценивавшие наше выступление, и директор, и даже ведущий, не говоря нам ничего неприятного о концовке.
  Но вот он что-то сказал директору и тот, кивнув ему, встал, пойдя к сцене и поднялся на неё, взяв микрофон и встав напротив нас.
  - Хочу сказать всем сидящим в зрительном зале, - начал торжественно он, - что второй день нашего конкурса начался, но не последний, он будет и завтра, когда на этой сцене выступит три театра, и я хочу, чтобы вы похлопали только что выступавшим, кто может быть тут и завтра.
  И когда он замолчал, в зале раздались громкие хлопки и крики, радостно приветствующие нас. И это было невероятно, такого, думаю, никто из нас не ожидал, пускай об этом и мечтал.
  - Кто-то сегодня выступает в двух других театрах и борется за свою победу, ведь всех здесь мы показать вам не можем, этот год стал богат на выступавших, но, чтобы не затягивать с выступлениями, мы разделили их между тремя театрами, чтобы завтра смогли выступить все три победителя и забрать первое место. Но сегодня день только начался, и первых вы уже увидели, а победителя этих дней мы назовём в конце. А сейчас вы, если хотите, можете отдохнуть в нашем театре, в столовой неподалёку, и показав билет, поесть бесплатно, а мы ждём вас через полчаса.
  Снова раздались хлопанья в ладоши, мы поклонились, благодаря зрителей, и только после этого Настя и Стас, взявшись за ладошки, пошли со сцены. А мы за ними.
  
  Мы решили не сидеть тут дальше и ждать окончания всех выступлений оставшихся трупп, а отдохнуть и прийти вечером, и тогда узнать победителя. Мне хотелось победы нашему театру, но сейчас, если честно, было пофиг, после выступления на сцене я так устал, что и не важно казалось, кто победит, я хотел отдохнуть. Интересно, что испытывала тогда сестра Снежаны? Но несмотря на это, я был доволен словами директора и вообще хотел улететь из столицы с первым местом, наслаждаясь им. Так что вечером сюда.
  Хотя сама Снежана и так была довольна, сказав, что сочинила свой лучший сценарий, ей хватит и этого.
  Но покинув актерскую раздевалку, мы пошли за своими куртками, все с удовольствием обсуждали свою игру, что она была великолепна, хотя каждый вспоминал, как он чуть не налажал, особенно в конце, но везло и дальнейшие действия персонажа вспоминались просто как забавные воспоминания. Так что мы дошли до общей раздевалки и стали забирать свои куртки.
  Вот только когда я стал просовывать свои руки в рукава, я услышал возле себя чей-то голос, и я даже не сразу обратил на него внимания, но, когда меня дернули за рукав, я с удивлением посмотрел правее и увидел Лину.
  - Иди за мной, - только сказала она и повернулась, направившись к дверям.
  Лицо у неё было не шибко довольным.
  
  Глава 6
  
  Если честно, я совсем не понимал, что происходит, но я шел вслед за Линой за театр, а за мной шла Настя, которая, не спрашивая нас ни о чём, увязалась вслед за нами, когда я стал уходить, натягивая на ходу куртку, которую не успела одеть, когда взяла. Она тоже ничего не спрашивала. Когда мы дошли до детской площадки рядом с парковкой, Лина резко остановилась, и мы молча смотрели ей в спину, пока я не выдержал:
  - И что мы здесь делаем? - спросил я, осматриваясь.
  - Ты, - как-то зло ответила она
  Я хотел было спросить, что я, когда она резко развернулась и как-то нехорошо посмотрела на меня, и я совсем не понимал, что это значит.
  - Ты про меня совсем забыл, я тебе не нужна, ты как мой... брат!
  После её слов мне хотелось открыть рот удивленно произнести "э-э-э?". Другого и не заслуживала. Но я держал рот закрытым, ведь я вообще не понимал, что происходит и потому просто на неё смотрел, как и Настя, хотя с вопросом в глазах она сразу посмотрела на меня. Для меня это был всплеск её фантазий, которые понять могла только она, а что здесь делаю я, можно только гадать.
  Что, блин, происходит?!
  - Для тебя вообще никого нет лучше, чем театр, это я поняла сегодня, когда смотрела ваш спектакль. Даже моя мама ради отца и меня ушла из театра, для неё главным было другое. А ты даже оторваться от него не можешь, а я для тебя никто.
  - Он ведь помог мне начать выступать на сцене. Ради меня! Ведь так? - сильно удивлённая словами Лины, произнесла Настя.
  - Тебе так только кажется, а я увидела всё. Это ведь он изменил концовку?
  - Не он, но...
  Да что здесь происходит, что я этой девчонке сделал, блин?! Я просто смотрел на неё, ничего не понимая, что я такого ей сделал, предложив изменить концовку. И Настя... Я посмотрел на неё и хотел было что-то ей ответить, сказать, что эта Лина выдумывает, но именно в этот момент я увидел стоявшую возле дерева у детской площадки ту самую главную горничную, в своём платье и в черных колготках, а из-за дерева выглядывала знакомое лицо брата этой Лины, и я сразу понял, что мне всё это напоминает и на кого она так злилась.
  - Эй, вы! А ну идите сюда, - смотря на человека, стоявшего за деревом, крикнул я.
  Лина и Настя сперва непонимающе уставились на, а потом резко повернулись, увидев тех, кому я это выкрикнул. Выглядывающий из-за дерева парень тут же спрятался, будто его тут нет, и скорей всего не вышел бы, если бы девушка не вздохнула обреченно и не подошла к дереву, вытащив толстоватого парня в деловом костюме. Тот не шибко хотел выбираться из-за дерева, но не спрашивая, его просто вытянули. Больше не прячась, они быстро дошли до нас, хотя девушка скорей тянула парня за собой.
  - Хей, привет! - подойдя, парень махнул Лине рукой, а на нас даже не обратив внимания. - Рад тебя видеть.
  - Что ты тут делаешь? - спросил я, осматриваясь, ища какие-нибудь пакости, которые он мог подготовить для нас. Но ничего не видел.
  - Ты! - полная злости, произнесла зло она.
  - Что происходит?
  Услышав мой голос, она тут же сразу повернулась и зло посмотрела на меня.
  - Ты забыл про меня, я тебе не нужна.
  - Ты о чём? - не понимая её, удивлённо спросил я.
  После мои слов она и Настя удивленно посмотрели на меня, будто я сказал что-то непонятное, хотя сам не знал, что в этом не так. Они просто смотрели на меня - одна зло, другая с непониманием, и что такого они услышали, я не знал.
  - Я для тебя никто, для тебя вообще никого нет, только твой театр, остальные просто стоит рядом.
  Думаю, глупо повторять, что я ничего не понял, да и кто её вообще поймёт? Да и почему на меня Настя так удивлённо смотрит, что я сделал?!
  - Так я и думал, - посмеиваясь, сказал парень.
  - Ты следил за нами? - посмотрев на него, спросил я.
  - А то! - радостно согласился он, никак не скрывая своих эмоций. - Как вы ушли, я почти сразу потребовал всё узнать о вас, ведь я понял, кто ты - попользуешься моей сестрой и бросишь. И вот она поняла тоже.
  - Попользуется?! - удивленно произнесла Настя.
  - Именно! - радостно произнес парень. - Он не знает, кто она, и для него никто. А я понял это, стал ей типа братом, а сам просто хочет попользоваться, обманывает и ни к чему хорошему это не приведёт.
  - Это ты пользуешься мной, - посмотрев на брата, зло, чуть ли не скрипя зубами, произнесла она чуть тише и злее, выдавливая из себя: - Это ты бросил меня.
  - Я не понимаю, - неуверенно произнесла Настя.
  - Зато я вижу и понимаю, - с не прекращающейся усмешкой, произнес парень. - Он пользуется моей сестрой, с тех пор, как она ушла из дома и поселилась с ним, и это не просто так.
  И посмотрел с улыбкой на сестру.
  - Но я рад буду видеть дома тебя хоть сейчас, так что возвращайся домой, он всё равно тебя бросит.
  И что она собиралась ему сказать, я не узнал, именно в этот момент раздался голос Снежаны за нами, которая сказала, что наконец нашла нас, не понимала, зачем мы сюда попёрлись, ведь их ждет автобус, и никто не может уехать. И поманила нас рукой идти за ней. Лина зло посмотрела на парня, и пошла за Снежаной, оставив нас.
  - Блин, не вовремя, - озадачено произнёс парень. - Не осталась.
  
  Каким-то странным вышел этот день и... После театра мы поехали в гостиницу, и всю дорогу я опять сидел один. Лина поехала с нами, и какой-то чересчур надутой сидела на заднем сидении одна, с таким надутым злобой лицом, словно прошла через ад и была недовольна. Не знаю, я ли этому стал виной или её брат, хотя скорей оба, но в чём была моя вина, я не понимал. Я мог вообразить после посещения их номера в отеле, что проигнорировал её слова, что я теперь её брат и отвлёкся на наше скорое выступление, но с чего такая реакция! Я не как её мать, не бросил театр? Ну уж нет, тем более я скоро уеду домой и с ней расстанусь навсегда. Для меня главной была сидевшая у окна рядом с нашим сценаристом Настя.
  Вот только после всего, что было за театром, она была задумчивая, и о чём были её мысли, я не знал. После появления Снежаны, она ушла, не говоря мне ни слова, и в чем причина такой молчаливости, я не знал. Надеюсь только, что не зла на меня.
  В таком молчание мы доехали до гостиницы, а водитель сказал, что вечером заедет за нами.
  Дальше мы сидели то у себя, то в столовой, обсуждая всё, что было во время нашего спектакля, и после, и все ждали того, когда поедут в театр услышать, кто победил сегодня, и все надеялись, что мы. Хотя Снежана с улыбкой сидела и говорила, что главное она уже сделала, хотя по ней было понятно, что она очень хочет нашей победы, как и я, пускай об этом не говорил. А вот что думает сидевшая у себя сейчас Лина, я даже не догадывался, хотя представлял, как она желала нашего провала. Так я думал.
  А вечером мы сели в автобус и к шести зашли в театр, устроившись на своих местах у сцены, которые для нас и всех остальных выступавших здесь места и заворожено смотрели на пустую сцену. Зато зал почти весь был заполнен. И мы все молча ждали.
  Где-то минут через пятнадцать на сцене появился директор с микрофоном и конвертом в руках и начал, шутить, как все устали и сейчас спят за столом, как храпя проголосовали за выступавших, потому и задержался. Он посмеялся, а я понял, что результат готов. И вот директор то шутя, как всё прошло, то молча открывая конверт, стал подходить к главному. Своим разговором он тянул время изрядно, то замолкая, то снова продолжая говорить, но через несколько минут он вытащил листок и стал рассказывать, сколько здесь положительных и отрицательных пометок, но есть один театр, который обошел всех. И немного погодя, он произнес:
  - И завтра выступает на этой сцене... "Потаённый уголок".
  Он стал торжественно рассказывать, за что нас выбрали, а все мы просто молча сидели, раскрыв рты.
  
  * * *
  
  Вчера мы весь день праздновали победу, пили сок и ели, через свой возраст мы не переступали, и этого хватало, особенно до этого спокойной Снежане, которая вчера радовалась и громко кричала, что они, можно сказать, победили в конкурсе, ведь нас, неизвестных, выбрали из толпы. С тем, что мы победили, я был не согласен - мы просто вырвались из толпы. Но что для нас это было важным шагом, это да.
  Так с весельем прошел день нашей победы.
  Как и те, кто пришел к нам, потому что поедет в столицу.
  Хотя сегодня, наверное, поторопились, пришли с выходом самых первых выступающих, потом будут ещё одни, а после них перерыв для зрителей, так что ждать нам выхода ещё долго. Но мы заняли места в зрительском зале и ждали.
  Первый спектакль был очень интересным и грамотно поставленным, хотя, как все поняли, сценарий взят чужой, где тоже использовали одежду якобы советскую, и, как мне казалось это была книга, переделанная под сценарий для сцены. Интересно сделали, они не просто вышли на сцену показать себя, а стремились к победе.
  Вторые наоборот, явно просто хотели показать себя и свою работу, показанную в современное время, хотя, как я понял, этот спектакль тоже был сочинен в советское время, только перенесен в наше время. Так я понял по удивлению Насти, которой сюжет был знаком, но она не понимала и говорила об этом, пока, наконец, не догадалась и удивлённо сказала об этом, назвав название, а её брат согласился, тоже поняв это. Но хоть и чествовалось что-то странное в сюжете, время в нём должно быть другим, старым. Это их недочет, а значит в этом мы побеждали, я был горд тем, что сюжетом мы их превосходили, ведь он был собственным.
  Когда они закончили выступать, мы покинули зал и пошли переодеваться, лишь бы быть готовыми выйти на сцену как можно быстрее, хотя времени до этого было ещё много, но мы переоделись быстро и сели за сценой и под руководством Ксении стали повторять ключевые и сложны сцены, чтобы быть готовыми заранее. Она руководила нами легко и просто, называя сцены и следя внимательно за нами, особенно она хотела видеть диалоги концовки, и они слетали с моих губ без запинки. Мы успели до начала, ни разу не запнувшись, и когда на сцену вновь вышел директор, чтобы последних выступающих на сцене, и мы уже были готовы.
  
  Уйдя в коридор за сцену после окончания спектакля, где нас должны будут опять позвать на сцену и там назвать победителей, мы просто все ждали. Кто-то сидел на скамейке, кто-то стоял и болтал, обсуждая радостно своё выступление и ожидая, когда всех позовут. Здесь было много людей из всех трёх трупп, и все уже переоделись в свою обычную одежду, никто не собирался красоваться в сценарной. Я стоял в сторонке ото всех, никому не мешая, да и ко мне никто не подходил. Настя сидела и болтала с братом, про меня она даже не вспомнила, хотя играла со мной без проблем. Надеюсь, я не стал для неё никем и смогу общаться и дальше нормально.
  Но когда я уже полностью ушел в свои мысли, я услышал голос молодого парня.
  - Вы же еще школьники, вам о своём думать надо, о том, как повеселиться, пока такая возможность есть, а вы в театре выступаете!
  Всё-таки мои мысли и желания настолько захватили меня, что я пропустил самое главное. Я посмотрел в сторону и увидел парня лет двадцати, который стоял рядом со Снежаной и Ксенией, и смотрел удивленно на них, и находившихся рядом наших. Ксения сразу хмыкнула, а Снежана не задумываясь ответила.
  - Мы не собираемся ждать, когда закончим учится.
  - Мы не только развлекаться хотим, - сразу же ответила Ксения, которая явно хотела вмешаться поскорее и объяснить смысл слов Снежаны подробнее, - мы не хотим ждать. У нас есть свои интересы, как провести время.
  - Но зачем? - удивлялся парень.
  - Да ладно тебе, они, как и мы, - хотим показать себя! - радостно влезла со своим девушка.
  - Им после возвращения учиться сразу надо будет, время только у прогульщиков полно, - отмахнулся другой парень.
  А я стоял и не понимал, что вообще происходит, с чего они начали такое говорить?
  - Я не знаю, чего вы заговорили об этом, - продолжила Ксения гордо, - но мы приехали сюда побеждать, так что не важно сколько нам лет, мы не собираемся уступать вам.
  - Моя сестра несколько лет назад, когда училась в школе, приехала сюда за победой, - не сдаваясь, произнесла Снежана как-то загадочно. - И мы приехали сюда не просто так.
  Задававший вопрос парень удивленно раскрыл рот и уставился на неё, будто она всех, кто выбирал победителя подкупила, обещала что-то драгоценное за победу, ведь он явно верил только в свою победу. Кто-то над ним посмеялся, один сказал, что они тоже здесь ради победы и не упустят такой возможности. Они точно собирались всех побороть и не понимают, чего среди них делают школьники.
  Хотелось ему что-нибудь этакого сказать, чтобы он засунул куда-нибудь свои фантазии и даже не думал их вытаскивать, ведь мы лучше, но в это момент в коридор вошла женщина с черными длинными волосами и в белом платье и позвала всех нас на сцену. Находившиеся здесь радостно вскрикнули, рады были, что наконец узнают результаты и всё закончится, а может заранее были уверены в своей победе и готовы были сейчас это услышать, но не говоря об этом, все пошли в сторону зала. Как и мы вслед за своими главными.
  Когда мы встали в коридорчике у входа на сцену возле женщины, которая что-то объясняла главным, а те кивали, соглашаясь с ней, я посмотрели вперёд, что там происходило. В этот раз коридор был ярко освещён, словно пока нас не было, заменили лампочки, как и на сцене, где там теперь висел огромный светлый плакат с цветами и с торжественной надписью: "Победитель!" А на самой сцене было несколько человек с директором и ведущий с ними, которые обсуждая что-то, улыбались. И хоть ничего плохого тут не было, присутствие на сцене ведущего меня не порадовало.
  Наконец женщина прекратила объяснять и все главные повернулись к нам, и Ксения нам сразу сказала, чтобы мы шли за ней, всем выделили свои места, как и другие, и после этого они пошли вперёд, к директору.
  Наш путь был недолгим, вы встали в середине сцены и наши главные встали рядом с директором и ведущим, остальные справа и слева, а несколько человек, стоявших рядом с главными, отошли в сторону, как будто они всё хотели отдать главное только им. Мы молча встали и стали ждать, а Снежана даже как-то возбужденно произнесла, что они явно не зря встали по середине, а Ксения только посмеялась и загадочносказала "лучше смотри".
  Я не думал, что и как будет, для меня сейчас главное было услышать слова директора и узнать реакцию полностью заполненного зала на объявление победителя. Спаси Господь нас и находящихся здесь трупп от плохого. Я не понимал, что будет с залом, заполненного фанатами тех или иных театров, если выберут того или другого, но не их любимого, или вообще нас, у кого фанатов здесь нет. Главное, чтобы они не взорвались.
  Но вот державший в руке микрофон директор поднёс его ближе к губам и начал:
  - Вот и всё, сейчас мы заканчиваем наши три тяжелы, полных эмоций, дня выступлений, и пока вы отдыхали, мы выбрали победителя, оценив их все достоинства и недостатки.
  Он не стал говорить какие, а перешел к рассказу от том, как они готовились к этому, что им мешало и кто к ним пришел. Сперва он начал рассказывать о тех, кто выбыл, оценив их и рассказав о всех достоинствах, а затем перешел к трем находящимся здесь и если я как-то пропустил рассказ о двух стоявших тут, меня они никак не интересовали, то вот когда начали о нас, я сразу навострил уши.
  Он рассказал о пришедшем по электронной почте вежливом сообщение, о выступлении на сцене "Потаённого уголка" от школы и театра их города, который помог им выступить, дав денег на поездку в столицу, потому что у них с успехом выступило несколько человек. И потом он сказал, что наше название показалось ему знакомым, и покопавшись в своей памяти, он вспомнил, как несколько лет назад, когда их конкурс был меньше, а задумка с выступлениями на сцене малоизвестных и небольших театров из других городов была ещё не такой большой, школьный театр "Потаённый уголок" был у них, и руководила им девушка с той же фамилией, что находящийся среди них сценарист, написавший ему, и тогда они с успехом заняли первое место.
  И сегодня её сестра, вернувшая к жизни этот школьный театр и тоже написавшая свой сценарий, борется за первое место. И после этих слов он указал на Снежану, и молчавший до этого зал, спустя где-то тридцать секунд сперва неуверенно, а затем посильнее, захлопал в ладоши, приветствуя нас. Ксения задумчиво сказала, что может она и неправильно подумала, почему нас поставили рядом с директором, а потом сказала так, будто махнула рукой, что это ещё не конец и посмотрела с ожиданием на директора.
  После этого воспоминания слово взял ведущий, и из зала сразу раздались приветствующие его голоса. Он поприветствовал их, помахав рукой, и после этого спокойным голосом, которого я до этого никогда не слышал совсем от него, стал рассказывать о том, как директор позвонил ему и предложил выступить тем, кто будет ставить оценки выступающим на сцене, и так, как я оцениваю музыкальные группы в своей программе, но он совсем не ожидал мгновенно услышать его согласия, собирался уговаривать, он хотел такого популярного человека в свой театр, но слово "согласен" директор услышал, ведь до прихода в свою программу, он хотел попасть в театр, и не важно, что ему придется сыграть нехорошую роль, ведь он очень хотел в театр.
  Посмеявшись, оба порадовались, а затем директор и указал на надпись за нашей спиной. Наконец началось главное! И пускай неожиданное признание ведущего было интересным, но это было не главное. Все мы посмотрели на них с ожиданием, желая услышать главное.
  Главные еще минуту разговаривали о происходящем, словно ведущие какой-то передачи, и сразу было понятно, чья это дурацкая идея так затягивать, но с замиранием сердца я ждал финала.
  И наконец директор начал рассказывать о том, как они решали, кто победит, ведь это было не просто, все хороши, но они решили. И директор повернулся в нашу сторону и торжественно произнёс, указав на нас: "Потаённый уголок".
  
  То, что мы ушли со сцену чуть ли не прыгая, это ещё легко сказано, мы с огромной радостью покинули сцену, после получения Снежаной ламинированной бумагой A4, где нас называли победителем, а Ксения получила круглую победную медаль, введённую в этом году для режиссёров,
  Но до этого мы, раскрыв рты, смотрели на директора, не веря в нашу победу.
  Мы, как и зрители долго молчали, пытаясь осознать происходящее. На нас молча сейчас смотрели все, от зрителей, до тех двух трупп, повернувшись в нашу сторону с поражением в глазах. Ничего торжественного в этом не было. Но я чувствовал победу.
  Наконец всё закончилось, мы пришли в себя после долгожданной победы и покинули сцену, я был очень доволен нами, сейчас ещё более счастливые, чем вчера, и особенно это было видно по нашей сценаристке, достигшего главного, - по Снежане. Она добилась того же успеха, что и сестра, и, можно сказать достигла главного - как и она, победила в противном конкурсе. Она сейчас шла с невероятно счастливой улыбкой, хотя до победы была рада только выхода в тройку лучших, а теперь, после победы, её было просто не узнать.
  Вторая наша главная, Ксения, уверяла с гордостью, что понимала, когда мы встали рядом с директором, что победим и была в этом уверена. Хотя про её слова, где уверенности кот наплакал, я говорить не стал, она всё равно рада была нашей победой.
  Как и все остальные, сейчас чуть ли не прыгавшие от радости, и я их прекрасно понимал их, я и сам так делал. Но старался держать себя в руках, пускай и улыбался. Хотя, глядя на Настю, весело разговаривавшую со своим братом и игнорируя меня, шла передо мной, и я ей, казалось, совсем был не нужен; хотя в такой момент подошла бы ко мне... Или, скорее, подлетела. Но сейчас я не хотел на это отвлекать, сегодня рано ночью мы собирались сесть в самолёт, а утром в автобус и по домам, а в это время мы и снова будем вместе.
  Так я думал, подходя к раздевалке и надеялся на это, а когда я брал куртку, меня подёргали настойчиво за рукав, и я обернулся, посмотрел ниже, отчего-то понимая, кого увижу.
  Рядом со мной стояла Лина.
  Я не удивился, особенно увидев её настойчивость в глазах.
  - Что?
  - Иди за мной, - только и сказала она, развернувшись и пойдя к выходу.
  Я просто посмотрел на неё, не понимая зачем ей это, и проследил, как она идёт, и неожиданно увидел возле дверей у входа ту самую горничную, теперь одетая в легкую куртку поверх платья, и стоявшего брата Лины возле неё. И если девушка просто смотрела на девчонку, ожидая её, то брат ехидно улыбался, смотря на меня, а когда они пересеклись, вместе вышли на улицу, и тогда я решил взять куртку и пойти за ней.
  Повернувшись, я увидел рядом с собой Настю, которая смотрела на меня. Она явно отдала свой номерок брату и ждала, но тоже слышала Лину. Так что я спросил, вспоминая вчерашний день:
  - Ты идёшь со мной?
  Она в ответ махнула головой.
  - Если ты так хочешь, то иди за ней. Автобус подождёт.
  Ответила она и отвернулась, посмотрев на брата, стоявшего у гардероба. Не обращая больше на неё внимания, поняв её ответ, я занял место в толпе и вскоре выбежал на улицу, натянув куртку.
  Здесь я их не видел, слышал только галдящих на площади людей и звуки музыки уличных музыкантов, зато понял сразу куда надо и побежал за театр, к детской площадке, где их и увидел. Собравшись и поправив куртку, я неспешно направился к ним.
  - О, он один, без девчонки! - показав на меня пальцем, весело выкрикнул брат Лины. - Или поняла, какой он, или он сам от неё отказался.
  - Помолчи, - хмуро, и не смотря на брата, сказала Лина.
  - Ой, да сама подумай, как ещё сказать!
  - Помолчи, - повторила его сестра и подошла ко мне, остановившись в метре. - Но он прав, сегодня ты один.
  - И что с того?
  - Театр для тебя важнее всего, я сегодня видела, как вы победили, и если бы не концовка, вас бы не выбрали.
  - И что с того?
  Свой вопрос я задал просто так, не особо вкладывая в него какой-то смысл, я сейчас думал, как быть с ними. Подраться? Благодаря концовки нашего спектакля, я понял, что это невыход. Наговорить им чего?
  - А то, что ты придумал правильную концовку, а я знаю, что это ты её подсказал после моей встречи с братом. Я это поняла, когда увидела её.
  Я ничего не сказал, просто посмотрел на неё. Слов нужных у меня всё равно не было, да и она была права. Но я всё равно что-то должен был придумать. В реальности это не так уж легко!
  - Ой да ладно тебе с ними разговаривать, он своё только видит! - с снегованием в голосе выкрикнул её брат.
  Я посмотрел на него не отвечая, только зло, как на человека, которому лучше молчать и не раскрывать рта. Его сестра тоже явно так подумала и прикрикнула на него - между ними явно было всё плохо. А горничная просто стояла и смотрела на нас. А я должен задевать их отношения, значит?
  - Странно тебя видеть вместе с ним, - хмыкнул я, - думал, ты плюнула не своего брата, а оно вон как.
  - Эй, ты, она моя сестра!
  - Да помолчи ты! - повернувшись, зло вскрикнула Лина. - Я и сейчас хочу от тебя уйти.
  - Но почему, мы же только с тобой объединились, - удивлённо тихо произнёс он.
  - Ты больше думаешь о себе, зачем я нужна тут?!
  - Но ты же моя сестра, мы едины!
  - А мама для тебя оказалась ничем, ты моментально забыл о ней.
  - А ещё ему хотелось всё выкинуть связанное с ней, - с улыбкой, чувствуя в свих словах больше шутку, но именно это надо было говорить.
  - Не хотелось, я не говорил этого!
  Они меня даже не замечали, зачем я им вообще был нужен, они между собой даже не разобрались! Они уже не смотрели на меня, ругались и спорили между собой, всё происходящее было дурацким и не нужным мне представлением, я понимал, что я мог уходить и не заставлять ждать меня весь автобус. Да, так я и должен был поступить, всё равно ночью я уже полечу домой и больше их не увижу.
  Но когда я сделал шаг назад, то услышал смешок и посмотрел на горничную. Она посмеивалась, глядя на брата и сестру. Я её не интересовал и понимал.
  
  Эпилог
  
  - Все смотрите на меня! - громко сказала Виктория Андреевна классу. - Сейчас я скажу главное, что произошло в эти каникулы.
  Весь наш класс, болтавший друг с другом, посмотрел на неё. Сегодня мы проводили свой первый учебный день в школе и были сейчас в кабинете "Русского языка", как раз начался урок, и все мы ждали, когда нам начнут всё объяснять, но учительница задержалась у директора, так что все просто болтали. Но вот к нам наконец обратились.
  Как странно, она должна была начать урок, как она рассказывала нам в автобусе, но на него это было не похоже. Я повернул голову в сторону Насти и хотел было пошутить на эту тему, но только раскрыл рот и молча посмотрел на сидящего возле меня. Насти тут не было, она попросила поменяться с сидевшим рядом парнем и занять её место рядом со мной, а сама устроилась с братом. С момента, как мы покинули театр в столице, Настя со мной не хотела разговаривать и всячески сторонилась и даже если я подходил к ней и спрашивал об этом, она ничего мне не отвечала.
  Когда я об этом поговорил со Снежаной, пытаясь у неё узнать хоть что-то, та только удивилась, ничего не понимая и не зная. С возвращения домой она ко мне больше не подходила. Я мог предположить, что это было связано с Линой, что она наговорила, именно тогда Настя странно себя вела, но ничего у неё не узнал, и я понимал, что в этом был виноват я. Но ничего с этим сделать не мог.
  Как и сейчас.
  Так что я посмотрел на Викторию Андреевну, ожидая продолжения её речи.
  - На этих каникулах вы отдыхали, и я не стала вам задавать на дом много работы, потому что и мне было чем заняться, ведь я ездила в столицу вместе с нашим школьным театром, которые выступали на сцене и участвовали в конкурсе за первое место. И знаете, что? "Потаённый уголок" показал всем сочиненный ими спектакль, и они заняли первое место и победили всех.
  Все на каждого из нас удивлённо посмотрели, и на Влада.
  - Так что сейчас шум не важен, можете поздравить Настю, её брата Стаса, Сергея и помогавшего им Влада.
  И сказав это, захлопала в ладоши, а вместе с ней громко поздравляя нас, похлопывая даже по плечам, остальные. Это было чем-то невероятным для урока. Но я как-то не радовался, только посмотрел в сторону Насти. А она была счастлива.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"