Аннотация: "Последнее, что я видел - это мчавший вдаль скоростной трамвай, освещающий все на своем пути. Быстротечный, словно сама жизнь".
Издалека мчится пустой трамвай, освещая все вокруг своим ярким неоновым светом. Рельсы под ним искрят и переливаются в красочной световой конвульсии, словно не выдерживают его быстротечности. Вскоре он оказывается у платформы, тормозит, разрезая пространство своим пронзительным визгом, и, наконец, останавливается. Двери открываются.
Я стою на коленях и опустевшим взглядом смотрю на него. Завораживающий ультрамариновый свет, исходящий от платформы, словно бы окунает меня в то беззаботное время, когда я был совсем юнцом. Несмотря на весь его холод, в голове всплывают исключительно теплые воспоминания. Эти скоростные трамваи запустили в пятьдесят седьмом, как раз в год моего рождения. Уже как двадцать лет они бороздят просторы огромного мегаполиса, что, конечно, не могло не отразиться на их внешнем виде. Грязный и потрепаный, с обшарпанной обивкой сидений и облезлой краской на поручнях, но такой завораживающий и притягательный. Неужели мне может это нравится? Впрочем, как я слышал, на днях их списывают и запускают новые, еще более скоростные и удобные.
Грубый голос Кея прерывает мои размышления. Он толкает пафосную речь о том, что я помешал каким-то важным шишкам, что "никому не стоит лезть в дела корпорации", и что я за это "серьезно поплачусь". Кей - типичный сотрудник корпорации, считающий себя выше других. Думаю, это результат детских комплексов и профессиональной деформации, что вкупе дает нам мерзкого высокомерного ублюдка вроде этого. Как бы ты ни старался быть правильным, работа на могущественную корпорацию, подмявшую под себя весь город, не может не отразиться на твоей психике. В таких как он с самого первого дня работы взращивали скверну циничности, которая окутала всю его гнусную душонку. Он мать родную продаст за успешную карьеру и кругленькую сумму на счету. Так что ничего удивительного в том, что прямо сейчас его пистолет направлен в мою сторону. Шлепнуть отброса вроде меня - все равно что высморкаться. И мне никак этого не избежать, о чем ясно дают понять два тупоголовых амбала, стоящих позади меня.
Да, я перешел им дорогу. Я сделал то, что не посмел бы сделать ни один взломщик, желающий остаться в живых. Я обрушил их Сеть и заставил потерять миллиарды, которые они высасывали из города на протяжении десятков лет. И я был хорош. Все те умники из их отдела кибербезопасности сидели и чесали затылки, пытаясь понять, кто же так ловко смог их всех переиграть. Они сутками изучали мои глумливые послания в надежде на хоть какую-то подсказку. Но я не оставил следов. В виртуальном мире меня невозможно поймать, чего точно не скажешь о мире материальном. Иначе бы я сейчас здесь не сидел.
Зет оказался мелочным продажным засранцем, которого они просто купили. Ведь корпорация способна позволить себе все, что угодно. Все покупается и продается, в том числе придурки вроде Зета, все свое детство прожившего в трущобах. Я рос среди таких же, и я привык, что всегда могу им доверять. Это моя главная ошибка. Доверие часто ломает судьбы тех, кто решил, что может полагаться на других. Но в Сети я не ошибся. Я не оставил следов. Не оставил. Я все сделал правильно.
Кажется, Кей уже закончил свою надменную тираду и готов приступать к делу. Лбом я чувствую холод выходного отверстия ствола его пистолета. Воздух пронзает глухой щелчок курка. Я не буду молить о пощаде, Кей. Я не буду молить о пощаде такого ублюдка, как ты. Я совершил ошибку - я за нее поплачусь.
Двери трамвая медленно сдвигаются, заслоняя проход внутрь вагонов. Пустая платформа еще какое-то время ярко сияет, освещенная холодным ультрамарином, ровно до тех пор, пока снова не раздается тот самый пронзительный визг. На высокой скорости он срывается вперед, и я в последний момент успеваю прочесть слово "конечная" на электронном табло одного из вагонов. Сегодня это последний трамвай. Его свет растворяется где-то вдалеке. Я закрываю глаза...