1. Александр2018/05/15 14:07
[ответить]
По поводу есенинской народности в плане "деревенскости" очень хорошо (я бы даже сказал, смачно ;) ) некогда высказался в одной газетной статье его давний шапочный знакомый, некто В.Маяковский :) Называлась она "Как делать стихи" (1926 г.) и рассказывала о данном процессе применительно к её автору. Основным же примером являлось написание стихотворного же ответа на известные предсмертные есенинские строки:
В этой жизни умереть не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
Обладая твердой гражданской позицией, "агитатор, горлан и главарь" решил, что сей стих может спровоцировать волну суицида у советской молодежи и потому должен быть поэтически нейтрализован! Ну хорошо что хоть не физически, путем изъятия и сжигания на кострах... :))
Свои рассуждения о литературных технологиях Маяковский перемежал в своем теоретическом исследовании сюжетами о литераторах и тамошней литтусовке, что нынешнему читателю куда интересней.
Но вернемся же к деревенскому пареньку Сереже! Про которого одна его односельчанка, со слов дачника Константина Паустовского, сказала: "Это поет, что ли? Ну да, поет-то он был хороший, только больно уж чудной..." (Мещерские рассказы, если я не путаю - впрочем, как законченный романтик "Доктор Пауст" даже в своей сугубо биографической прозе был склонен к изысканной красоты фантазиям, порой плавно переходящим в топорной работы враньё :) ).
Есенина я знал давно - лет десять, двенадцать.
В первый раз я его встретил в лаптях и в рубахе с какими-то вышивками крестиками. Это было в одной из хороших ленинградских квартир (авторская описка, в те годы этот город назывался даже не Петроград, а вообще Санкт-Петербург). Зная, с каким удовольствием настоящий, а не декоративный мужик меняет свое одеяние на штиблеты и пиджак, я Есенину не поверил. Он мне показался опереточным, бутафорским. Тем более что он уже писал нравящиеся стихи и, очевидно, рубли на сапоги нашлись бы.
Как человек, уже в свое время относивший и отставивший желтую кофту, я деловито осведомился относительно одежи:
- Это что же, для рекламы?
Есенин отвечал мне голосом таким, каким заговорило бы, должно быть, ожившее лампадное масло.
Что-то вроде:
- Мы деревенские, мы этого вашего не понимаем... мы уж как-нибудь, по-нашему... в нашей исконной, посконной...
Его очень способные и очень деревенские стихи нам, футуристам, конечно, были враждебны.
Но малый он был как будто смешной и милый.
Уходя, я сказал ему на всякий случай:
- Пари держу, что вы все эти лапти и петушки-гребешки бросите!
Есенин возражал с убежденной горячностью. Его увлек в сторону Клюев, как мамаша, которая увлекает развращаемую дочку, когда боится, что у самой дочки не хватит сил и желания противиться.
Есенин мелькал. Плотно я встретил его уже после революции у Горького. И сразу же со всей врожденной неделикатностью заорал:
- Отдавайте пари, Есенин, на вас пиджак и галстук!
Есенин озлился и пошел задираться.
Подозревать Маяковского в выдумке нет основания. Во-первых, он никогда ничего не выдумывал (другое дело, ВО ЧТО превращало его воображение вроде бы самые банальные вещи и ситуации), а во-вторых, вот ТАКОЕ выдумать физически невозможно! Можно только увидеть своими собственными глазами... :)))
2. * (bouriac@yahoo.com) 2018/05/20 21:27
[ответить]
>>1.Александр
>>Как человек, уже в свое время относивший и отставивший желтую кофту...
Это он так вскользь о бревне в собственном глазу. Оба они в своё время паясничали, как могли. Разумеется, не одинаково.