Аннотация: Фотокарточка, время, человек, - какова правильная последовательность?
Маришка
- Послушайте, даже если на этой фотографии Вы, какая разница? Как прикажете мне платить служащим? Уборка, ремонт, даже ваш любимый лифт требует ремонта, будь он ладен за такие деньги. А за это я плачу из собственного кармана. Сколько мне еще ждать? Вы должны мне уже два месяца и, будьте хоть примадонной, завтра последний срок. И перестаньте мне ее показывать, покажите мне плату, - строго сказал, уходя из комнаты, господин домовладелец, он же управляющий Николай Петрович.
Мария Степановна, в молодости - Маришка, с грустью убрала фотокарточку с изображением светловолосой красавицы на фоне моря. Девушка стояла в белоснежном платье, кокетливо изогнув ножку. Вероятно, множество мужчин пало на поле этой брани, сраженные очертаниями маршала-улыбки и генерала-носика. Это было фото большой давности, таких уже не встретишь. Оно было сделано небольшим тиражом для модного журнала со страничкой рекламы. Что конкретно рекламировалось, уже никто и не вспомнил бы, как и самого журнала. Маришка, будем называть ее так, помнила. С момента секундной вспышки павильонного фотоаппарата прошло два периода ее жизни. Первый период: знакомства, безмятежность, безудержная бравада молодости. И второй: период, когда все чаще смотришь на фото, как в окошко уходящего поезда. Известность, определенная конечно, некоторое признание, приглашения, цветы. Для молодой барышни это было великим блеском в жизни. Затем плавное и постепенное угасание вспышки. И хотя ничего трагического или поворотного в ее жизни не случалось, время расставило все по каким-то, одному ему известным местам. Маришка не могла смириться с этим. Сейчас, стоя в комнате большого, однотипного съемного, или доходного, дома, Маришка думала о прошлом и настоящем одновременно. Какая оторочка на платье смотрелась бы лучше,- бежевая или снежная? Через час отключат воду, лучше сейчас постираться или завтра? Куда можно было бы пойти потанцевать, и как, интересно, звали того симпатичного военного, с которым она четырежды танцевала и он был очень обходителен? Удастся ли завтра выручить на рынке необходимую сумму за свои сшитые подушечки и вязание, очень уж не хотелось искать более экономное жилье? Подобные мысли часто сплетались в ее голове, так как лишь часть ее стала Марией Степановной. Большая же часть этой противоречивой натуры была той самой Маришкой. Она пыталась объяснить, и домовладельцу, и знакомым, и, просто покупая продукты, что ей восхищались, что она была популярна. Изредка она хотела получить отсрочку или скидку, когда рукоделие продавалось плохо. Теперь никто не верил, что это фото Маришки. Даже в кругу друзей, когда она хотела получить маленькую порцию восхищения, которым была обласкана в юности.
- Это даже не ваши брови, да и овал лица другой,- говорили они.
Хотя время изменило фотографию, Маришку оно изменило сильнее. Где же те люди, которыми она была признана?! - думала она с негодованием.
В доме, где она проживала, было уютно и приятно. Не то чтобы это было родное место, подобных мест в ее жизни было много. Одинаковые помещения с малыми удобствами, общая стиральная комната, душевая. Самой большой комнатой этого крыла была как раз стиральная. Пансиона, конечно не было. Но зато был один общий лифт, что было почти немыслимым изыском по меркам подобных строений. Пожалуй, кроме лифта, ничего стоящего не было, и он важно возил постояльцев, погружая их в комфорт и богатство на несколько секунд спуска или подъема. Маришка любила этот лифт, он напоминал виденный ею давным-давно один из первых лифтов, большой и такой же важный. Звук лифта вывел ее из задумчивости, а последующие шаги заставили прислушаться. Она не знала, что мерный звук лифта приблизил новый поворот в ее жизни. Интересно, - подумала Маришка, ведь в нашем коридорчике всего три комнаты, еще две слева и справа, из правой комнаты только что съехал жилец,- тихий и незаметный служащий, Маришка с ним всего два раза разговаривала. Дверь ее комнаты никогда не зарывалась, да и незачем было. Она обернулась в ответ на уверенный стук. В дверях, рядом с комодом стоял какой-то крепкий солидный мужчина в военной форме и молча смотрел на нее каким-то глубоким и очень знакомым взглядом.
- Здравствуйте, - приветливо сказала Маришка.
- Это Вы, - с тихим восхищением, проговорил гость, продолжая смотреть на хозяйку,- я искал Вас повсюду. Сначала фотограф, потом студии, архивы, записи. В каждой командировке сюда я...искал. Это Вы, - голос его затих, уступив место гораздо более выразительному взгляду.
Что-то смутное, пробуждающее волнение мелькнуло в памяти Маришки. Это лицо было знакомым, но очень далеким знакомым.
- Вы что-то хотели? - спросила Маришка, чувствуя, как образы далекого прошлого постепенно возвращаются к ней.
- Вы не помните меня?- с грустью и удивлением, спросил посетитель,- я помнил Вас всю жизнь и узнал бы из тысячи лиц. Я искал вас везде. И в городских списках. Я не знал Вашего полного имени. Я видел Ваше лицо каждый день, и каждый день танцевал с Вами в мыслях. Мы танцевали с Вами, Маришка, помните, у моря, и Вы обещали мне помнить наши встречи. Я знал, что найду Вас.
Конечно, она вспомнила. Она помнила, даже когда их пути разошлись по жизни, еще долгое время. Но мысли о его состоявшемся, наверное, счастье изгладили ее мысли о нем. Мысли о том, как она сама изменилась, изгладили образ, а затем и имя этого человека. Трудно понять, возвращаясь к тем временам, любила она его или нет, но она часто возвращалась к совместным главам их романа. Как они могли быть счастливы! Может быть, этого она ждала в глубине души. А может быть прошлое для того и прошлое. Да, она изменилась, и брови совсем не те, и овал лица другой. Она была легка и воздушна, такой ее должны были помнить поклонники. Она была недоступной горной фиалкой, видимой со всех сторон у подножия. Такой ее должны были любить. И пускай ее триумф сохранился только на фотографии, это был ее триумф, это было ее маленькое окошко. Тяжелый ком подкатил к горлу и блестяще глаза ее выдавали волнение и тяжесть решения.
- Вы, вероятно ошиблись, мы с Вами не знакомы, - насколько это было возможно, холодно произнесла она, - сама не веря своим словам.
Тревога, разочарование, мучительная борьба отразилась на лице мужчины. Он пронес ее образ через всю свою непростую, но понятную жизнь. И сейчас тот образ, который он искал, который вел его, вновь рассеивался в тумане.
- Но как же. Нет. В архивах, я читал и студия... - прерываясь говорил гость. Не может быть, я узнаю Вас, я помню. Этого не может быть. У моря, мы танцевали, и Вы говорили, что...
- Мне жаль, но я не могла быть там, я никогда не была у моря, - с болью в сердце, стараясь не выдать чувств, сказала Маришка. Ей хотелось быстрее закончить разговор, она понимала, что долго не сможет скрывать чувства.
Военный разочарованно опустил глаза, словно понимая, что всю свою жизнь воевал сам с собой. Последовало долгое молчание. В тишине, наконец, теперь уже смирившийся, солдат посмотрел на фото, лежащее на комоде, и грустно вздохнул.
- Это фото...
- О, это моя младшая сестра прислала с юга. Она недавно купила новое платье и хвалится им, - не слыша саму себя, поспешно произнесла Маришка, опасаясь раскрыться. Где-то в глубине души она хотела, чтобы он не поверил ей. Он поверил. Поднял глаза, которые теперь были полны решимости, сбивчиво извинился и ушел. Теперь, думала Маришка, навсегда. Она должна была так поступить. Отдав дань прошлому, она прервала нить с настоящим. Всю ночь она провела в слезах и воспоминаниях. Всю ночь она жалела о своем поступке и думала, что все могло быть по-другому.
Рано утром, после очередной бессонной ночи, Маришка возвращалась домой. Проходя по улице, она смотрела по сторонам и искала того самого человека. Она намеренно ходила по населенным улицам, в надежде встретить его в толпе. Но его нигде не было. Да и не могло быть, думала она. Я сама так сделала. Теперь она точно знала, что сама закрыла маленькое окошко в мир ее памяти. Ее красивое лицо, а она была все еще красива, выражало грусть и тоску. Она была на грани отчаяния. Однако вновь она, уставшая, поднялась на лифте в свою комнатку. Ее ждали. Посыльный от домовладельца, который пришел за оставшейся частью оплаты. Маришке удалось заработать необходимую сумму и даже немного больше, и сейчас она отдала последнюю часть оплаты. Посыльный, улыбаясь, протянул ей букет цветов. От неожиданности, Маришка растерялась.
- Это Вам перед уходом просил передать один человек.
В букете лежала фотография. Точно такая же фотография, как та, что лежала в ее кармане, только сильно потертая. Фотография с изображением светловолосой красавицы на фоне моря.
В молчаливом порыве она посмотрела на все еще улыбающегося посыльного, словно на последний крепкий куст розы в увядающем саду.
- Солидный господин в военной форме. Он остановился комнате справа от Вас.