Хочется лежать на белоснежном мельчайшем песке, и смотреть в бездонное
лазурное небо, и слушать, как ласковые волны бескрайнего океана накатываются на
берег с мягким шелестом: ш-ш-ш, ш-ш-ш, ш-ш-ш... А когда устанешь любоваться вечным
небесным покоем, сесть и устремить свой взор в глубь прозрачных прибрежных вод,
и дальше, где они становятся изумрудными и где резвятся маленькие и юркие
разноцветные рыбки среди причудливых коралловых кустиков, и еще дальше, где океан
постепенно сливается с небом; и, может быть, увидеть на линии горизонта трубу кажущегося
игрушечным параходика; а лучше - изящный парус красавицы яхты; или даже - грозный
треугольник акульего плавника... но это все далеко, а тут - все только твое, ты - один,
ты - хозяин, ты - счастливый обладатель необитаемого острова.
	И нет никаких часов, никаких дел, никаких обязанностей, никакой суеты. Потому
что у тебя в запасе вечность, и не важно, пойдешь ли ты сначала поплескаться в
кристально чистой воде, а потом - срывать с пальмы и меделенно, растягивая
удовольствие, смаковать большие спелые бананы, впитавшие в себя золотой солнечный
свет и превратившие его в медовую, тающую во рту мякоть... или наоборот - сначала
бананы, потом купание, а потом, обсохнув, присесть в приятной прохладе тени самой
большой на острове пальмы, прислонившись широкой спиной к не менее широкому
стволу и чувствовать кожей шероховатости и неровности коры... И закрыть глаза,
наслаждаясь тишиной и впитывая счастье каждой клеточкой абсолютно здорового
тела, и - может быть - задремать и увидеть какой-нибудь легкий, ничекго не значащий
сон, который забудется, едва откроешь глаза и убедишься, что все ЭТО - не сон,
все ЭТО - явь, и никуда не делось, и будет завтра, и послезавтра, и после... столько,
сколько захочешь.
	Хочется.