Ну, вот, дал редактор задание. И это в век электронных библиотек. Благодаря победе разума и практичности (учтём, конечно, и влияние эпидемии "Книжного червя"), деревья теперь занимаются своими прямыми обязанностями - очищают воздух. Никому в голову не приходит переводить драгоценный ресурс на макулатуру для собирания пыли, - накручивал я себя, не горя желанием выбираться из уютного рабочего кресла у компа.
Ну, допустим, "этот "бумажный человек" интересен нашему читателю как единственный владелец бумажной библиотеки, поэтому поднимай-ка свой зад и иди", - пришлось напомнить себе слова шефа для усиления мотивации.
Да, вроде он уже посылал на это интервью кого-то... Сергея, кажется?
- Прошу. Ждал Вас, - широкие, цвета пергамента губы хозяина растянулись в улыбке.
Сделав приглашающий жест, он повёл меня через небольшую прихожую с несколькими пальто на вешалке. Затем через светлый с большими окнами зал, где сидели за отдельными столами пара чудиков, уставившихся в раскрытые фолианты (слово-то, какое вспомнил). На стенах висели таблички: "Книги на вынос не выдаются!". Наконец, по лестнице на второй этаж. Открыв дверь, старик впустил меня в комнату с затемнёнными окнами. Все стены были заняты книжными полками.
Хозяин устроился в низеньком кресле у окна, мне же указал на соседнее напротив - высокое, больше напоминающее барный стул и, как оказалось, жутко неудобное. Почему-то сразу стало казаться, что кто-то стоит за спиной и дышит, так, что волосы на затылке слабо шевелятся.
Я обернулся. Никого. Ряды книг.
- Ну-с, молодой человек, - прошелестел голос библиотекаря, - позвольте спросить, как Вы относитесь к живым книгам?
- Как антиквариат или наследие предков они, может быть, и необходимы. Но тратиться на производство новых, считаю не разумным, - попытался я оседлать любимого конька.
- А как же душа книги? Где ей обитать, если вы лишаете её законного физического прибежища - тела, - мягко перебил старик.
Он вопросительно вытянул ко мне лицо, покрытое мелкой сеткой морщин. Глаза, и те были под цвет губ, кожи - как скорлупа грецкого ореха.
- Подождите, - попытался я перехватить инициативу, - электронные книги очень удобны в использовании. В небольшой гаджет помещается огромное количество информации.
- Это всего лишь хранилище визуальных копий, не более того. Нельзя заменить живого человека фотографией.
- Но книга ведь не человек.
- Почему? Она также сначала рождается и получает душу. Каждая в дальнейшем проживает свою судьбу. Она умирает. Её тело можно сжечь, похоронить.
- Да зачем Вам хоронить или хранить какое-то тело? - не выдержал я. - Прочитали и удалили.
- Молодой человек, а зачем Вам хочется встречаться с настоящей живой женщиной, чувствовать под ладонью гладкость и лёгкость её волос. Обонять...
Но старик продолжал: - А запах! Терпкий, чуть с кислинкой аромат кожи обложки или бархатные нотки сандала исходящие от ветхих страниц,- он остановился, грудь судорожно вздымалась.
"Да он помешанный, фанатик", - чиркнуло в подкорке. Я попытался собраться с мыслями и найти подходящие слова, не раздражающие сумасшедшего.
Но меня не оставляло чувство тёплого дышащего пространства.
- Ну-с, всё понятно, - вдруг совершенно спокойно резюмировал хозяин, - дайте-ка руку.
"Какие странные глаза, - подумал я, послушно выполняя требование, - зрачков совсем не видно, только золото плещется в радужке".
Боли я не испытал, тело просто отключилось. Язык стал вытягиваться. Уплощаясь, он потерял мускульную силу и перестал повиноваться. Когда он опустился на грудь, я увидел его новую, похожую на тканый гобелен, поверхность книжной закладки.
Крик слипся вместе с гортанью. Раздался только звук захлопывающихся страниц.
Я продолжал себя ощущать, но как-то по-другому. Тело стало более сухим и твёрдым. Как ни странно, я чувствовал себя одетым. Обложка давала чувство защищённости.
Библиотекарь бережно взял меня, и, не торопясь, поставил на полку, слегка похлопав по корешку. Захотелось расправить плечи, но соседние книги стояли плотно.
"Не толкайся", - всплыл в разглаженном мозге голос со знакомыми интонациями.