Послушная жена (общий файл)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Фраза: "Я буду тебе послушной женой!" - ставила точку в его отношениях с женщинами. Будучи честолюбивым, он предъявлял высокие требования к своей будущей избраннице, которая должна быть изысканной светской львицей, чтобы блистать в избранном обществе. Однако для карьеры ему пришлось жениться на дочери босса, невзрачной домохозяйке, которую собственный отец стыдится так, что предпочитает держать в четырех стенах. Что ж, приходится смириться с появлением в его жизни послушной нелюбимой жены, но вот готова ли смириться она?
|
В то утро он купил только что поступивший в продажу бестселлер "знаменитой и неповторимой До Ра" как окрестила реклама этого автора дамских романов. Купил для ЧонСа - секретарши босса и своей любовницы. Он знал, что она, как женщины не только его отдела, корпорации Фоксэм, да и всей страны зачитывались этой самой До Ра, которая, кажется, писала в жанре любовно-детективного романа. Сам он, разумеется, не притрагивался к этому чтиву, да и купить сей опус его заставило исключительное событие. Он, наконец, добился своей цели - достичь вершины власти в Фоксэм. Через неделю он станет зятем владельца этого конгломерата.
Держа книжку в руке, он вошел в лифт, чьи стены состояли из сплошных зеркал и мельком глянул на свое отражение. Он был красив и пользовался успехом у женщин, что являлось немаловажным подспорьем для продвижения его карьеры. Он был умен, охотно учился, легко воспринимая новое, и просчитывал все наперед, что составляло основу его карьеры. И он был трудолюбив, внимателен и педантичен, немного свысока относясь к тем, кто жил чувствами, ища в них какую-то глубину, и был уверен, что это от небольшого ума, а цинизмом он считал умением трезво смотреть на вещи. У него была квартира в Апкучжан Родео, кредит за которую он потихоньку выплачивал и он не собирался расставаться с нею и после женитьбы, хотя тесть настаивал на том, чтобы новоиспеченный зять жил в его семье. Но мало ли как повернется жизнь.
Его будущий тесть держал в кулаке созданную им же империю под названием "Фоксэм" в которую входило двадцать три предприятия от пяти холдинговых компаний, авиационного завода до горнолыжного курорта. Фоксэм двигался к тому, чтобы перерасти в транснациональный концерн. Г-н Пак Мин Со мыслил масштабно, просчитывал действие соперников и последствия своих шагов, умело подбирал сотрудников, разбираясь в людях, но был иногда слишком эмоционален, его легко можно было вывести из себя, хотя при посторонних он умело держал себя в руках. Кажется, никогда такого не было, чтобы он терял голову. Свою ярость и напор недовольства он выпускал тогда, когда хотел кого-то подавить. Ким Бо считал неправильным добиваться от других нужного решения эмоциональным напором и давлением авторитета. Его больше привлекала игра ума, чем чувства: он ценил умение убеждать, доказывать, аргументировать, опровергать, и именно так обходил соперников. Сам он никогда не выходил из себя, однако это не значило, что разрешал унижать или ущемлять свое достоинство. Собственно поэтому он и был замечен боссом. Ким Бо окончив Гарвард, и вернувшись в Сеул, не бросился на первое же приглашение работодателя, пришедшее в ответ на одно из его резюме, разосланные в крупные компании страны. Он не стал объяснять родителям, почему отверг предложение предприятий, входящих в состав таких чеболей как Lotte, SK Group и Samsung. Просто он знал, что, не являясь родственником кого-то из руководящей верхушки, ни даже их протеже у него мало шансов пробиться наверх. Конечно, можно было бы выгодно жениться, но ведь он не один такой молодой, циничный и хваткий. К тому же он еще не совсем знал на что способен. В своих силах он был уверен, но не хватало опыта. Поэтому он и принял предложение Фоксэм, пытающейся потеснить на рынке таких мастодонтов как LG, Daewoo, Hundai. Вверенный Киму отдел разработок трудился не то что не покладая рук, не зная сна и отдыха, но скорее рационально. Ким Бо повысили, дав в его ведение проектную группу с входящими в нее подразделениями исследований, конструирования, разработки и снабжения. На последующем совещание, Мин Со игнорируя выкладки Ким Бо, велел действовать в разрез с его выводами и рекомендациями. Ким Бо возразил. По своему обыкновению, Мин Со начал давить, но подчиненный, к его удивлению, стоял на своем. Эмоциональной нервной атаке главы корпорации молодой специалист противопоставил неоспоримые факты и аргументы. Смерив непокорного недовольным взглядом, босс проговорил:
- Поступай по своему усмотрению, но если провалишь дело, вылетишь с работы.
- Да, господин председатель, - поклонился Ким Бо.
Тогда шла борьба за холдинговую компанию Soka между Фоксэм и КомпанИ, действующей через фирму Nero. Киму важно было отстоять Soka. Ситуация для Фоксэм складывалась неважной, так как Nero уже начал скупать акции Soka. Тогда Ким открыл пункты для скупки акций самого Nero и дочерних предприятий КомпанИ, причем охота велась на акции, которыми владели физические лица. Тогда КомпанИ отступилось, не желая терять крупных акционеров. После этого Ким, взятый под особое покровительство Мин Со, медленно, но верно шел на повышение.
Лифт мягко остановился, и в него вошли две сотрудницы финансового отдела. Увидев Кима, они смутились, переглянувшись с застенчивыми улыбками. Он привык к подобной реакции, а потому лишь вежливо улыбнулся в ответ. Не особо разговорчивый, он казался неприступным. Женщин он выбирал по тому, насколько они могли быть полезны, а связь с ними выгодна ему. Он знал, что ЧонСа любовница Мин Со, как и то, что пожелай он и она тотчас, не рассуждая, уйдет от босса к нему. Но ЧонСа был нужна Киму именно, как любовница босса, снабжающей его немаловажной информацией, благодаря которой он обходил своих соперников. Собственно она была интересна Киму именно как информатор, но ЧонСа с некоторых пор стала видеть их отношения иначе, он же был не против некоторого разнообразия. С женщинами у него проблем не было, и он мог позволить себе выбирать. Он знал, что женится выгодно, а не по любви, которую считал романтической блажью и бесполезной нервотрепкой, тем не менее, он пережил два сильных увлечения и оба закончились одинаково: его возлюбленные становились утомительными, навязчивыми и каждая клятвенно обещала быть ему послушной женой. После этого Ким Бо научился держать женщин на некотором расстоянии, не подпуская к себе слишком близко. Пожалуй, умная и расчетливая ЧонСа могла бы стать его женой, и он не раз подумывал о том, чтобы жениться на ней, если бы не один существенный недостаток - она была всего лишь секретаршей. Но и это он мог отбросить и жениться на ЧонСа только потому, что она никогда не заговаривала с ним о женитьбе и не обещала стать ему послушной женой. И вот когда он готов был говорить с ней о браке, босс вдруг предложил Киму жениться на его дочери. Это было даже не предложение, а деловая сделка. Хвала богам, ЧонСа спокойно восприняла это известие и держалась молодцом. Вместо истерики, она вдруг уверенно заявила, что, даже женившись на дочери босса, Ким все равно не порвет с ней. Сам Мин Со отзывался о своей дочери и будущей жене Ким Бо прохладно, точнее вообще старался не упоминать о ней, лишь назначил день, когда новоявленный жених придет в гости, чтобы познакомиться с невестой и поужинать с будущей семьей, в которую должен будет войти.
Его приняли радушно, но сама невеста так и не появилась. На вопрос Кима, когда он увидит госпожу ЮХа босс, поморщившись, заявил, что они отлично посидят без нее. Жена босса миловидная молодящаяся женщина, хлопотала вокруг гостя, стараясь сгладить неловкость, но все равно чувствовалось какое-то напряжение вокруг имени невесты. Не смотря на это, Ким Бо постарался оставить по себе приятное впечатление, с интересом наблюдая своего босса в семейной обстановке, в которой тот предстал этаким благодушным патриархом. После этого вечера Ким Бо начал собирать информацию о будущей жене вплоть до сплетен, которые позволял себе выслушивать. Как всегда наиболее исчерпывающую информацию выдала ЧонСа. По ее словам выходило, что Мин Со стыдится дочери; не пустил учиться дальше, заявив, что ее удел быть преданной женой и домохозяйкой; что босс не берет ее на приемы и ни на какие другие мероприятия вообще; что он уже раза два сватал ее за сотрудников Фоксэм, но брачные сделки по каким-то причинам срывались. "Видимо, - заключила свой доклад ЧонСа, тонко улыбнувшись, - замужество для нее самая удачная перспектива".
- Простите, господин, - вдруг обратилась к Ким Бо девушка из финансового отдела.
- Да? - очнувшись, вежливо отозвался он.
Девушка глянула на подругу и, собравшись с духом, спросила:
- А где вы купили книгу ДоРа?
Он непонимающе посмотрел на нее, потом на книгу в своей руке.
- В книжном магазине "Ёльква" за углом. Ее только выложили на прилавок, - ответил он.
Но девушки уже не слушали его, повернувшись к дверям останавливающегося лифта.
- Надо бежать в обед не мешкая, - возбужденно говорила одна.
- Ты что! - взволнованно возразила другая. - К обеду ее разберут и нам не достанется.
Они вышли, а он поднялся на этаж выше в святая святых Фоксэм. Повертев книгу в мягкой яркой обложке, пожал плечами и шагнул в разъехавшиеся створки лифта. Еще издали, идя по коридору, он видел ЧонСа царящую за мраморной стойкой под латунным фирменным логотипом Фоксэм и испытал острое сомнение: не совершает ли он ошибки? Все-таки отказаться от ЧонСа ему наверное будет трудно. Променять стильную красавицу на непонятную девицу... Такая тоска! Жизнь несправедлива: почему старательной умнице ЧонСа выпало быть секретаршей, ей, которая собственными силами, не полагаясь ни на кого, добилась этого положения. А какой-то невнятной девице все досталось с рождения и что же? Она предпочла остаться иждивенкой на шее отца, не использовав тех возможности, что щедро даровала ей жизнь. Ким не знал, насколько ущербна его невеста, но в том, что она ничем не примечательная особа, был твердо уверен. Не приложившая ни грамма усилий, да и, наверное, вообще не знающая что это такое, она вряд ли сможет когда-нибудь по достоинству оценить блага доставшиеся ей даром.
ЧонСа подняла на него глаза и тепло улыбнулась.
- Босс у себя? - спросил Ким, кладя книгу на гладкий мрамор стойки.
- У себя и ты можешь войти. Теперь ты можешь входить к нему когда захочешь... Ох! - выдохнула она в восхищении, когда увидела лежащую перед ней книжку. - ДоРа! Ее "Лунное море"! Это же новинка, которую все так ждут! Ах, дорогой, - понизила она голос до шепота, когда он поднял палец, предостерегая девушку от излишней эмоциональности и призывая к осторожности.
Перегнувшись через стойку, он взял с ее стола отрывной листок и написал: "В семь, в "Похо". Закусив губу и прижав книжку к груди, она кивнула, скомкала листочек и бросила его в мусорное ведро, а Ким вошел к будущему тестю. Мин Со радушно поприветствовал его, похлопал по плечу и вызвав ЧонСа приказал принести чай.
- Не хочешь перед свадьбой взять три дня? - спросил он.
Рука ЧонСа составляющей с подноса на стол чайничек из красной китайской глины, чуть дрогнула.
- Это за счет компании, - продолжал Мин Со, принимая у ЧонСа чашку чая. - Все-таки семейная жизнь не так легка, как кажется, - вдруг пожаловался он со вздохом.
- Лучшего подарка на свадьбу я не мог ожидать, - улыбнулся Ким Бо. - Но вы приняли решение по поводу КомпанИ и Nero?
- Тут нужно действовать с оглядкой. Если бы речь шла только о Nero, я бы не колебался, но КомпанИ серьезный противник.
- Но ваше бездействие начинает беспокоить директоров и кое-кто уже заинтересованно поглядывает в сторону КомпанИ. Логика проста: раз Фоксэм не в силах противостоять КомпанИ...
- О-хо! - перебил его укоризненным возгласом босс. - Этот мальчишка... Учить меня вздумал! Если ты уже сейчас критикуешь меня, что станет, когда войдешь в мою семью? - сказал он, скрывая одобрение за мнимым негодованием. - Если бы я мог просчитать КомпанИ, не знал бы головной боли, но если в гневе пнешь камень, то только ноге больно. У меня нехорошее предчувствие, кажется, что они с нетерпением ждут моего шага, чтобы действовать. Я должен понять, что к чему, как говорят: и паук сначала совьет паутину, а потом ловит насекомых. Какой-то козырь у них да припрятан, и они вынуждают меня действовать, а я вот упорствую и бездействую.
- Может они отвлекают вас от чего-то и тянут время?
- Может, и отвлекают, но никогда не следует махать палкой в темноте, обязательно перепадет тебе самому.
День выдался напряженным, но впереди были три дня отдыха отпущенных ему боссом. Только, что эти три дня решали? Он чувствовал себя как осужденный перед казнью. За эти три дна он рассчитывал по-настоящему отдохнуть, то есть побыть в своей квартире в полном одиночестве. И чтобы его не дергали, нужно было в этот день сделать как можно больше, а потому вечером Ким ехал в "Похо" выжатый морально и физически. Все же, у него хватило выдержки не поддаться раздражению, когда его подрезал какой-то наглец и на него же накричал. Ким Бо лишь вежливо поклонился разъяренной красной физиономии в окне подрезавшего его седана. Он никогда не позволял себе выходить из себя, считая это унизительным. ЧонСа уже ждала его в "Похо", в номере, который они обычно снимали для своих встреч. Она заказал роскошный ужин с дорогим вином, после которого Ким Бо вольготно раскинувшись на диване, рассеяно слушал ее. Он наслаждался вином, думать ни о чем не хотелось, как и вникать в слова ЧонСа.
- Женитьба не изменит твоего образа жизни. Разница лишь в том, что ты будешь жить в доме босса, - говорила она.
Ким хотел бы согласиться с ней, веря ее чутью. Он ценил ее умение приспособиться к любым обстоятельствам и устроиться в жизни. Для него женитьба открывала большие возможности, и резко поднимала по карьерной лестницы. Но и здесь он должен будет побороться. Господин Мин Со имел большую родню, и каждый из его родственников метил в наследники Фоксэм и Ким Бо должен был их всех переиграть, поэтому ему нужно как-то пережить свадьбу, смириться с браком, присмотреться к новой семье и действовать. В, конце концов, он будет не один, у него есть ЧонСа, которая поможет ему пройти через все это. ЧонСа встала с дивана и подошла к окну, он не последовал за ней, хотя она явно этого ждала. Но у него не было сил на любовные игры, он заворожено смотрел на вино, подняв бокал на свет свечи. Как только у него завязывались отношения с женщинами, он позволял им любить себя, уступая их прихотям и желаниям. Ему не нужно было особо напрягаться, чтобы добиться близости. Стоило лишь поддержать их ненавязчивым флиртом: улыбками, намеками, и они шли навстречу его невысказанным желаниям. Он привык к этому, да и нравились ему их неожиданные фантазии, за которыми он следовал не без удовольствия. Разумеется, он был аккуратен, незапланированный ребенок вовсе ни к чему. Когда-нибудь, ему, уже степенному, немолодому боссу понадобиться наследник, но не сейчас. ЧонСа, видя, что Ким не собирается подходить к ней, а устало откинул голову на спинку дивана, вернулась и, сев рядом, погладила его по плечу. Он повернулся к ней, подбодрив слабой улыбкой, тогда она взяла из его руки фужер с оставшимся вином, поставила на стол и, вдруг придвинувшись по дивану, подобрав платье села к нему на колени, повернувшись лицом к его лицу. Ким чувствовал как возбуждение медленно, но верно поднимается в нем и бурлит как игристое вино, мутя разум. Пусть Ким не был страстен, но он не обманывал ожиданий женщин, щедро вознаграждая их. Ким медленно провел ладонью вниз по спине ЧонСа и воодушевленная она порывисто прижалась горячими губами к его губам, расстегивая на нем рубашку. Ему нравилось, как она гладила его, нравился запах ее духов и облегающее платье на ней. Все это она знала, а потому была уверенна в себе и в нем.
В оставшиеся до брака три дня, он не виделся с ЧонСа, а верный себе проводил время в одиночестве, настраиваясь на свадебную церемонию. Он репетировал ласковые улыбки и зовущие, восхищенные взгляды, предназначенные неведомой невесте. Он был уверен в себе, он должен справиться. Из своего опыта Ким знал, что первые минуты навалившейся, казалось бы, неразрешимой и даже опасной ситуации, подавляют волю, вызывая чувство полной катастрофы и паники. Именно, эти первые минуты нужно было выстоять, а уж потом соображать, как быть дальше. В этот раз он добровольно сунулся в безжалостный капкан брака и обратного пути у него уже не будет: либо отступить сейчас, либо, сжав зубы продолжить все это. В назначенный день он раньше положенного прибыл к месту венчания. Гости уже заполнили фешенебельный есикчжан - свадебный зал с подиумом, шедшим посередине, - занимая столики, расставленные вдоль этой светящейся дорожки к свадебному алтарю. У алтаря, украшенной аркой роз, Кима встретил священник, прижимавший к белой кружевной тунике, надетой поверх рясы Библию. На вопрос жениха, тот покачав головой, сказал, что невеста уже в пути и что не стоит так беспокоиться. Тут к Киму начали подходить родственники невесты, желая познакомиться и коллеги, чтобы поздравить его. Ким с улыбкой поддерживал беседу и счастливо смеялся, почти физически ощущая роковую неумолимость подступающей минуты.
И вот когда зал заполнился гостями и все столики были заняты, а у Кима понемногу начали сдавать нервы, ведущий свадебную церемонию попросил его занять полагающееся жениху место. В зал вошли мать невесты и женщина, приглашенная Кимом, что бы заменить на церемонии его мать, живущую в Америке. Обе были в традиционных ханбоках. Они подошли к возвышению у алтаря, зажгли свечи и, поклонившись друг другу и гостям, сели на свои почетные места в первом ряду. Заиграла музыка и в зал вступил г-н Мин Со, ведя под руку свою дочь. Вряд ли кто-то обратил внимание на хмурое выражение его лица, не соответствующее торжеству момента, потому что все взгляды устремились на невесту. Платье новобрачной было похоже на глухую ночную рубаху старой девы, свято пекущейся о своей целомудренности. Бросался в глаза высокий воротник под горло в кружевах с частым рядом пуговиц, обтянутых атласом вдоль лифа. Широкие рукава из тонкого дорогого кружева, как и расширяющиеся складки платья падали свободно. Невольно кололо подозрение, а не беременна ли она? Рядом с подтянутым стройным женихом невеста казалось приземистой и бесформенной. Из украшений на ней было ожерелье из не рожденного жемчуга, который можно было обнаружить на белом кружеве венчального платья либо случайно, либо при сильном желании. Туго зачесанные волосы прикрыты фатой, спускавшейся вдоль широкого блеклого лица без грамма косметики. Толстые линзы очков так же не придавали невесте очарования, делая ее глаза по-рыбьи выпуклыми. Когда отец подвел то и дело спотыкающуюся невесту к жениху, она посмотрела на ослепительную улыбку будущего мужа с сонным прищуром. Но Ким Бо был словно мрамор. Священник прочел брачную клятву, которую жених и невеста должны были подтвердить своим согласием, после чего надеть друг другу кольца. Жених громко и ясно произнес свое: "согласен". Невеста, что-то промямлила, и ее бубнеж посчитали за согласие. Взяв с подноса обручальное кольцо, Ким надел его на палец невесте. Ее рука была обтянута тонкой кружевной перчаткой. Ким внимательно посмотрел в лицо той, которую видел впервые. Фата висела вдоль лица, а венок из крупных роз, словно яростно нахлобучен на лоб. Ее глаза за толстыми линзами очков сощурились, превратившись в щелочки и она низко склонившись к его протянутой руке и неловко ухватив, стала какими-то рывками одевать кольцо на его палец. Она походила на копну из кружев. Проделав эту кропотливую работу, выпрямилась, и вот теперь им следовало поцеловаться. Ким посмотрел на ее губы, едва покрытые бледно розовой помадой, от чего ее лицо с размытыми чертами казалось бледным пятном, сливающимся с платьем. Спроси Кима, как выглядит его невеста, он бы затруднился ответить, точнее ответил бы: "никак". Все ее движения были невпопад и неуклюжи. Ким склонился к ней, и чуть коснувшись губами ее губ, выпрямился. Зал зааплодировал. Свадебный распорядитель обратился к присутствующим с короткой речью. За пять минут он успел рассказать о достоинствах жениха и невесты и пожелать им счастья в начинающейся семейной жизни. Глаза молодой за толстыми стеклами очков ничего не выражали, она как заведенная кукла следовала свадебной церемонии, переходя от родственника к родственнику, которых приветствовала поклонами и снова к сияющему мужу, которого, похоже, толком и не разглядела.
Так они и стояли рядом: она бесформенная и нелепая не зная куда повернуться, куда себя деть, щуря глаза на вспышки фотоаппаратов, кланяясь своим родителям, названным родителям жениха, и всем гостям. Венок роз съехал ей на очки и она, если не наступала на фату, то на подол платья и жениху то и дело приходилось удерживать ее за локоть. Неужели не боится упасть и опозориться? - волновался он, поддерживая ее. Сам жених в идеально сидящем костюме, составлял резкий контраст своей невесте. С его красивого лица не сходило радостно-счастливое выражение, держался он не просто хорошо, а с достоинством вынося всю эту ситуацию, граничащую с фарсом, всем своим видом убеждая, что он на самом деле счастлив. С его прежде неулыбчивого лица не сходила улыбка. ЧонСа неприязненно наблюдала со своего места за невестой. Она просто не могла поверить в происходящее, подавляя тяжкую горечь и обиду, лежащую на сердце. Даже на распоследнюю дуру подействовала бы холодная красота Кима, которая сейчас как никогда будоражила ЧонСа. При ней он мало улыбался, погруженный в свои мысли и заботы. Уголки его четко очерченных полных губ были вечно опущены. Прямой нос, красивый удлиненный овал лица, густые, стильно подстриженные, волосы все это стало уже таким родным для ЧонСа, а внимательному взгляду его темных глаз она никогда не могла сопротивляться. И вот тот, о котором она мечтала каждый день, принадлежит не кому-нибудь, а какой-то нелепой невзрачной особе, единственное достоинство которой было в том, что она дочь босса. ЧонСа тяжело перевела дыхание, чтобы не расплакаться. Похоже, гости даже не удивлялись тому, почему подобный мужчина должен был достаться неуклюже топчущейся на месте корове, но ЧонСа слышала позади шепот, что жених "выбросил дыню и ест тыкву", понимая, что гости имели ввиду ее, ЧонСа. О ее связи с женихом и тут уже пошел слушок. От того-то, наверное, Ким так старался выглядеть счастливым. Она видела, как он предупредительно накрыл ладонью руку невесты, лежащую на сгибе его локтя, улыбнувшись ей так, словно она составляла все счастье мира. А невеста даже не посмотрела в его сторону, подслеповато щурясь в зал, ища там, то ли папу, то ли маму и лишь вспышки фотоаппаратов отражались в ее очках. Что касается самого Кима, то он был потрясен не меньше ЧонСа. Он был готов ко всему, но не к такому. Все то время, что длилась свадебная церемония, его поддерживала мысль, что это мука скоро закончится, что он привыкнет к некрасивости своей жены, а приласкав, сделает ее преданной и послушной, смотрящей ему в рот и слепо следующей его прихотям. Многие семейные пары живут так, почему же им быть исключением? И его забота о невесте, которая так раздражала ЧонСа, была вызвана тем, чтобы, новобрачная не опозорила его упав, усугубив положение еще больше. Он был напряжен до предела, когда началось приветствие названных родителей жениха, перед которыми она должна была совершить два земных поклона и один поясной. Он придерживая ее за локоть, помогал подняться с колен, как будто дряхлой старухе. Ему нужно как-нибудь пережить брачную ночь, а после можно будет отговариваться занятостью на работе. На миг Киму стало нехорошо, когда среди гостей он увидел элегантную ЧонСа, с жалостью смотревшую на него, и с презрением на его жену. Ему отчаянно захотелось вернуть все назад, чтобы не проходить через это посмешище называемое свадьбой. Невесте же либо было все равно, либо скорей всего, она ничего не понимала. Она лишь устало щурилась перед собой и когда ей сказали бросить свой букет в толпу подружек, кинула его в сторону, не глядя. Ким Бо видел, как ЧонСа брезгливо отступила от кремовых роз, что шлепнулся к ее ногам, и как на этот подвядший букетик коршуном налетела какая-то девица. И от того, что ее родители чувствовали себя явно неловко, чем сильнее унижали его, улыбка Ким Бо была еще ослепительнее. Он никому не даст повода жалеть себя. Г-н Мин Со, напротив, насупившись сидел за столом периодически подливая себе коньяк и его любезная улыбка больше походила на оскал готового вот-вот укусить бультерьера, так что гости не особо задерживались перед его столиком со своими поздравлениями. Мать невесты неестественным оживлением и наигранным смехом пыталась сгладить все возрастающую неловкость. Остальная дальняя и близкая родня предпочитали не обращать на все это внимание, и лишь десятилетний брат невесты смотрел на сестру со слезами досады на глазах. Парнишка должно быть, так до конца так и не поверил, что кто-то согласился взять ее в жены. А Ким Бо всю дорогу от банкетного зала, где проходила свадебная церемония до особняка тестя гадал, стоит ли этот брак конгломерата "Фоксэм". В доме босса в гостиной были накрыты столы и гости продолжали пить и угощаться. Как мысленно не оттягивал окончание свадьбы Ким, готовый пройти еще раз через дикое напряжение свадебной церемонии и глубокого разочарования своей избранницей, этот кошмарный момент все же настал. Он стиснул зубы, видя, что подвыпившие гости, потеряв под конец контроль над собой, кажется уже в открытую начали потешаться над ним. За свадебным столом молодые почти не ели. Невеста сидела как чужая, понурив плечи и смотря перед собой, пожелания семейной счастливой жизни в окружении кучи детишек не трогали ее. А у жениха, похоже, уже сводило лицевые мышцы от постоянной улыбки. Пришло время, когда Ким аккуратно положив в рот невесте плод жужуба, выпил с ней по фужеру шампанского. Поклонившись гостям, он поблагодарил их за то, что пришли на его свадьбу, прося прощения, что вынужден покинуть их с молодой, но надеется, что гости все же еще повеселятся от души, и повел новобрачную в отведенную для них комнату. ЮХа, так звали жену Кима, тащилась за ним, все время спотыкаясь. Они поднялись на верх под тоскливый и ревнивый взгляд ЧонСа, которая, после, не обращая внимания на молчаливое, но выразительное неодобрение своего босса попросту вульгарно напилась. А Ким, вымотанный физически и морально, уговаривал себя быть с невестой ласковым и терпеливым. Одну ночь... ему нужно продержаться одну ночь. Он столько преодолел, идя к своей цели, выдержит и это. Входя в спальню, он увидел несколько коробок со свадебными подарками, и подумал, что кажется, нашел своей жене занятие на всю ночь. Пусть распаковывает подарки и радуется им. За это время он как следует отдохнет, восстановит силы и обретет душевное равновесие. В, конце концов, не трудно будет такую, как она держать на поводке. А между тем, его молодая жена, войдя за ним в спальню, конечно же, налетела на аккуратно составленные друг на друга коробки с подарками, свалив их.
- Блин! - с досадой проговорила она, и он резко обернулся.
Этот голос совсем не походил на тот, что мямлил клятву у свадебного алтаря. ЮХа сняла массивные очки и потерла глаза. И только Ким открыл рот, чтобы деликатно попросить ее порадоваться подаркам вместе с ним, как она тем же ясным голосом произнесла:
- Послушайте... я, пожалуй, пойду спать.
- Хорошо, - кивнул он, смотря, как она промаргивается. - Отдыхайте.
Но вместо того, чтобы пойти к брачному ложу, его жена вдруг развернулась и вышла, тихо прикрыв за собой дверь, оставив Ким Бо в полном недоумении. Но как ни крути, это было удачей! Скинув пиджак и развязав галстук, Ким Бо, падая на постель, подумал, что он все-таки счастливчик. Интересно, будут ли у него с ней проблемы? Судя по всему, она не только неказистая, но и капризна, как и полагается дочери босса. У него один выход, влюбить ее в себя, что бы потом приструнить ее строптивость.
На следующее утро, спустившись в общую столовую, он не нашел там ЮХа. Г-н Мин Со читал газету, и вокруг стола хлопотала теща. Ким немного удивился, что в напряженные свадебные дни, она отпустила прислугу.
- Как вам спалось? - спросила госпожа, ставя перед ним кружку с кофе, которую он попросил. Он никогда плотно не завтракал.
- Спасибо, - поблагодарил ее Ким. - А где ЮХа? - посмотрел он на пустующий возле себя стул.
- Пусть поспит, - сказала госпожа. - Такое событие все-таки...
- Ты едешь со мной в Фоксэм, - перебил ее Мин Со, то ли спросив Кима, то ли приказав ему.
- Конечно, - ответил Ким Бо.
Он хоть и проспал всю ночь, все равно чувствовал себя разбитым, сказывалось вчерашнее напряжение, основательно вымотавшее его. В Фоксэм в честь его женитьбы был накрыт стол для рядовых сотрудников, но директора правящего совета были приглашены в ресторан. Ким Бо как виновник торжества присутствовал на всех этих застольях, принимая поздравления. В душе он был бесконечно благодарен тестю, избавившего его от встречи с молодой женой. Ким скорее чувствовал, чем видел, сочувствие к собственной персоне, но решил, что проще не обращать на это внимание, чем выходить из себя.
- Как дела? - улучив момент, тихо спросила, подошедшая к нему ЧонСа, что сопровождала его и босса в ресторан.
Он чуть кивнул, украдкой оглядевшись. Они стояли в фойе ресторана и на них вроде бы не обращали внимания.
- По существу всю свадебную церемонию вытянули ты и ее мать. Все так считают. Как прошла брачная ночь?
Ким подавил усмешку, конечно, это интересовало ее в первую очередь. Скорее всего, она сама всю ночь не спала, иначе как объяснить темные круги, залегшие под глазами и ее утомленный вид. Он мягко высвободил свою руку из ее ладони и пошел в зал ресторана, где за столом, степенно переговариваясь, устраивалось солидное общество. Не мог же он сказать ей, что всю ночь сладко проспал на широком брачном ложе один одинешенек. Уже за полночь личные секретари и шоферы принялись выводить своих боссов и, погрузив в машины, развозить по домам, только Мин Со, как и Ким Бо не торопились домой. ЧонСа ушла через час после начала банкета, вежливо выдержав положенное этикетом время, чтобы оставить мужчин одних. Когда она уходила все повернулись, глядя на ее неторопливую походку и плавно двигающиеся бедра. Наконец, за разоренным столом остались тесть с зятем. Не сговариваясь, они заказали еще виски.
- Ты достойно вел себя на свадьбе. Не опозорился. Я уже давно сложил о тебе свое мнение, которое не поколебали наши с тобой стычки, - говорил босс, приглаживая неверной рукой седеющие волосы. - Ты вправе называться моим зятем, так что со временем будь готов перенять мое дело. На свадьбе я понял насколько железные у тебя нервы, когда ты и бровью не повел при виде моей доченьки. Вижу, что только ты сможешь потянуть весь конгломерат Фоксэм.
Ким Бо застыл со стаканом в руке, желая прочувствовать миг почти достигнутой цели, но чувствовал только усталость и опустошенность. Разве настолько дорогой ценой нужно было заплатить за свое законное место в жизни? И он залпом выпил виски.
- На приеме в честь слияния Фоксем с Soka, я представлю тебя как своего приемника. С этого дня начинай потихоньку вникать в дела управления. Я в тебе уверен, ты все схватываешь на лету.
- Не подведу вас... - пробормотал Ким, стараясь сидеть прямо.
- Завтра представлю тебе структуру Фоксем и компании, что входят в нее. А теперь скажи мне, как прошла ваша с ЮХа брачная ночь?
Ким поднял на него глаза, с трудом сфокусировав их на лице тестя.
- Э-это наше с ней... дело, - выговорил он, схватившись за стакан.
- Дрянь! - бухнул по столу кулаком Мин Со. - Значит, ушла! Вот что... дави сопротивление в самом начале... дави... воли ей не давай. Это касается не только семейной жизни, но и бизнеса. Справишься с ЮХа, справишься и с правлением Фоксэм...
В какой-то момент Киму стало жалко себя до слез. Значит, поводок отменяется, его жена не только некрасива, но и с дурным, строптивым характером. Однако эта минута слабости тут же прошла. Утром он проснулся в номере отеля. Тесть брился в ванной, слышен был шум льющейся воды. В дверь постучали, и этот тихий стук отдался в висках Кима дикой болью. Морщась, он босиком прошлепал к двери и приоткрыл. На пороге стоял бой с двумя зачехленными костюмами. Ким взял их, дав парню щедрые чаевые. Мин Со вышел из ванны бодрый и свежий, словно и не было ночного запоя. Снисходительно оглядев помятого зятя, он свысока бросил:
- Мальчишка...
Целый день Ким разбирался в общей схеме правления конгломерата в которой знал, оказывается лишь четвертую ее часть. Самые трудные запутанные развязки: заключение договоров, приобретения, продажи, вливания, вывод дочерних фирм из кризиса... Накапливались вопросы, поднимались новые документы, голова разбухала от переизбытка информации, а желудок болел от без конца поглощаемого кофе. К концу рабочего дня тесть позвонил ему по внутреннему телефону, изъявив желание вернуться домой вместе с зятем. И это вдруг встало перед Кимом нешуточной проблемой. Будь его воля, он бы задержался на работе допоздна, пришел домой переночевать, чтобы рано утром опять сорваться на службу. У него было стойкое ощущение, что возвращается он домой под конвоем тестя. Едва сев в машину, босс набрал по мобильному номер и коротко сообщил:
- Мы едем.
А потому, как только они переступили порог дома, их с поклоном встретила то ли служанка, то ли домработница.
- Добро пожаловать, - сказала она, принимая кожаный портфель у Мин Со и плащ у Кима.
Он поднялся в спальню, которая как-то само собой стала считаться его комнатой и из которой убрали все свадебные безделушки. Умылся, переоделся и спустился вниз, готовясь увидеть свою жену. Что с ней делать, он знать не знал, потому что не знал о ней ничего, кроме одного, что она кажется, не слабоумна. За столом собралось почти все семейство. Почти, потому что место рядом со стулом Кима опять пустовало, что вызвало его молчаливое недоумение и вместе с тем облегчение. Он усмехнулся про себя, отодвигая свой стул. Кажется, жена решительно игнорирует его. На сближение с ним она идет так же неохотно и тяжело, как и он. Мин Со, читая газету, развернулся на своем стуле, чтобы домработнице было удобно ставить перед ним блюда и разложить столовые приборы. Госпожа разговаривала с младшим сыном об учебе, кажется, речь шла об его успеваемости. Как только Ким сел за стол, поздоровавшись с тещей и малолетним свояком, домработница поставила перед ним тарелку пук-тяй, от запаха которого у Кима успокоился нывший до того желудок. Он поблагодарил домработницу, впервые искренне улыбнувшись за все время, что находился в этом доме. Он решил, что надо будет спросить, как ее зовут, зная, как ценит обслуга внимание, особенно в мелочах. В джинсах и повязанном поверх футболки фартуке, девушка домработница выглядела по-домашнему уютно. Ее волосы, собранные в высокий хвост открывали милое личико. Было заметно, что ее считают здесь своей и многое позволяют. Когда она взъерошила волосы мальчишке тот даже не дернулся, приняв эту вольность как должное. Сам мальчишка то и дело посматривал на Кима с каким-то озорным выжиданием. Госпожа с нарочитым оживлением рассказывала о том, как какой-то госпоже и господину Чон У понравилась свадьба. Должно быть за этим показным оживлением она пыталась скрыть неловкость от того, что ее дочь так явно игнорировала мужа.
- Сама поешь, - сказала она домработнице, оборвав свой рассказ.
И это внимание к услужливой девушке тут же примирило Кима с этим домом. Значит, не его одного солнечным лучиком согревало ее присутствие. Слава Будде ее здесь не обижают и, похоже, он будет иметь удовольствие видеть ее каждый день. Интересно, она приходящая или постоянная прислуга? "Что ж, кажется, жить можно, - подумал Ким Бо и покосился на стул жены. - Пережить бы только следующий приступ паники". Поставив на стол хлебницу, девушка поклонилась, пожелав всем приятного аппетита, и Ким невольно улыбнулся снова. Но прежде чем удалиться на кухню, девушка предупредительно поставила тарелку с супом перед пустующим местом жены Кима, и вдруг, отодвинув стул, уселась рядом с ним, взяв в руку ложку. Ким, ничего не понимая, во все глаза смотрел на нее, потом недоуменно огляделся: почему никто не возражал против подобной бесцеремонности. Его ошарашенный вид вызвал звонкий смех мальчишки:
- Сестра, похоже, твой муж не узнал тебя!
Девушка покосилась на, изумленно глядящего на нее, Кима и, чуть поклонившись в его сторону, принялась за суп. Мин Со шумно и недовольно тряхнул газетой, привлекая к себе внимание.
- Ну и когда вы планируете отправиться в медовый месяц? - требовательно спросил он.
Этот вопрос заставил очнуться пребывавшего в ступоре Кима. До него пока плохо доходило, что эта славная девушка и есть его жена. Он только-только опомнился, когда вопрос тестя вызвал новое потрясение от мысли, что он отправится с ней в медовый месяц, что ведь она принадлежит ему... Прежде он не испытывал подобной растерянности... голова шла кругом. Вопрос о медовом месяце был тем неожиданнее, что об этом у них с боссом тоже не было разговора. Ким открыл, было, рот, чтобы сказать, что они обговорят все с женой, как ЮХа твердо произнесла:
- Я никуда не еду. У меня дела.
По тому, как помрачнел тесть, Ким догадался, что это видимо продолжение давнего и трудного разговора.
- Дела? - саркастически переспросил Мин Со, швырнул газету на стол и поднявшись из-за стола так резко, что чуть не опрокинул стул, рявкнул: - В кабинет!
Аккуратно положив ложку возле тарелки, ЮХа встала и пошла за отцом. Мальчишка выскочил из-за стола, буркнув, что ему надо делать уроки, а госпожа обреченно покачав головой, вздохнула. Ким машинально съел ложку супа, потом еще. Суп оказался на удивление вкусным, успокаивал и грел желудок, к тому же Ким давно не ел домашней пищи.
- Какие у тебя могут быть дела?! - доносился до столовой гневный голос босса. - Твое дело, подносы, готовка, уборка! И если я говорю, что это может подождать, значит, так оно и есть! Что, нашла очередная блажь?!
- Блажь?! Ты настоял, что бы я вышла замуж, я вышла! - бестрепетно возражал девичий голос. - Ни о каком медовом месяце у нас речи не шло!
- А это, знаешь ли, само собой разумеется!
- Нет!
- Нет?! Тот маскарад, что ты устроила на свадьбе, полагаешь было с твоей стороны выполнением сделки? Ты хоть подумала, в какое положение поставила нас с матерью своей выходкой, не говоря уже о муже?
- А я его не выбирала и, конечно, ни о чем таком не думала. Папа, мы уже сто раз говорили об этом. Не надо начинать сначала.
- Каждый раз одно и то же, - тихо вздохнула госпожа. - Они никогда не могут договориться, даже по самому пустяковому вопросу.
Она поднялась и начала собирать со стола посуду. Ким прислушивался к бушевавшему в кабинете скандалу, пытаясь понять, что происходит и в какое положение он попал. Дочь не уступала отцу.
- Сядь и подумай, как следует! - рявкнул отец. - Не выйдешь отсюда, пока не назначишь день вашей с Кимом поездки.
Делать ни в столовой, ни на кухне уже было нечего, и госпожа с Кимом разошлись по своим комнатам. Когда Ким поднимался к себе, то увидел сидящего на ступеньках лестницы мальчика.
- Ждешь сестру? - спросил он, садясь рядом с Юном, так звали брата ЮХа.
- Ага, - кивнул мальчик. - Хочу, чтобы она объяснила мне математику.
- Хочешь, объясню?
- Не-а, - мотнул головой Юн, посмотрев в сторону кабинета.
- Переживаешь?
Мальчик опять кивнул.
- Папа всегда так с сестрой, - вздохнул он. - Ничего ей не разрешает, даже учиться. Хочет, чтобы она все делала, как он велит. Уволил домработницу и служанок, сказал, что сестра все будет делать по дому сама. А сестра в ответ заявила, что тогда не станет ходить ни на какие приемы и рауты и принимать гостей, раз она просто прислуга.
- А почему он не стал ей ничего разрешать? - спросил, слушавший внимательно Ким.
- Он хотел, чтобы она работала в его компании, а она не захотела.
- Понятно, - Ким взъерошил мальчику волосы. - По-прежнему не хочешь, чтобы я объяснил домашнее задание?
Вернувшись к себе в комнату, Ким упал на кровать и, заложив руки под голову, принялся разглядывать потолок. Так вот как на самом деле обстоят дела - в этом семействе идет тихая война. Что значит противостоять боссу, он знал хорошо, но босс так и не смог привести дочь к покорности, сделать послушной. Более того, маленькая принцесса приняла вызов и неплохо справляется, противостоя отцу. Чью сторону примет он? Босса, который вчера в ресторане открыто попросил его о помощи или сторону своей малышки жены? А фигурка у нее, насколько он успел разглядеть, ничего. Ким встал и вышел. Тестя он застал в библиотеке, просматривающего бумаги. Правильно, компьютер ведь в кабинете, ставший карцером для ЮХа.
- У меня ноут, - сказал Ким. - Если хотите воспользоваться...
- Не надо, - буркнул тесть, бросая бумаги на стол, - все равно в голову ничего не лезет... Что за упрямый ребенок!
- Из-за чего вы так с ней? - не замедлил спросить Ким.
- Ким, - Мин Со снял очки, утомленно потер глаза, и сейчас как никогда походил на обеспокоенного, заботливого родителя. - У ЮХа хваткий ум и воля. Говорят тыквенные стебли и дочь пойдут туда, куда их направят, но это не про ЮХа. Противостоять мне три года и гнуть свое, это, знаешь ли, дорогого стоит. Я видел ее своей наследницей, но она не соглашается ни в какую. Рассчитываю на тебя. Если будешь рядом с ней, в ваших руках Фоксэм выйдет на мировой уровень. Потому я и заговорил о медовом месяце. Вы должны сблизиться.
- Тогда позвольте мне сделать это самому, не вмешивайтесь.
Мин Со какое-то мгновение смотрел на него исподлобья, а Ким выжидающе. Нелегко было отцу передать прерогативу воспитывать и усмирять дочь, мужу.
- Ну, смотри, - ворчливо уступил он.
- Тогда отмените свое наказание. Она ведь даже не поела.
- Ох, дети... - прокряхтел босс и, опершись ладонями о подлокотники, поднял свое грузное тело с кресла. - Видел, что она устроила на свадьбе? Будешь с ней либеральничать и потакать, сам не заметишь, как пойдешь у нее на поводу, а она тебе живо на шею сядет.
- Я это учту.
- Вообще не понимаю, что ее держит, - уже в дверях все еще ворчал босс.
Наверное, только сейчас до него, как до отца стало доходить, что дочь уже не принадлежит ему и что кто-то другой имеет на нее больше прав, чем он. А Ким не обольщался на счет того, что легко отвоюет для себя ЮХа. Вернувшись в свою комнату, он то и дело подходил к дверям, надеясь услышать ее шаги. Не могло быть такого, чтобы отец не отпустил ее. Значит, либо она на кухне, либо у брата, помогает с домашним заданием. Наконец, он услышал их, легкие и быстрые, и вдруг не на шутку разволновался. Дверь рядом с его дверью хлопнула. Странное он испытывал чувство, то ли боязни, то ли нерешительности, так несвойственной ему. Какое-то время ушло на то, чтобы уговорить себя выйти, подойти к соседней двери и постучаться. ЮХа открыла сразу.
- Ты в порядке? - спросил он, хотя во рту от волнения пересохло, и он едва ворочал языком. Это был его первый добровольный контакт с собственной женой.
- Да, - кивнула она. - Спокойной ночи, - и захлопнула дверь.
Ким ходил по комнате кругами не в силах успокоиться и сосредоточиться на чем-то одном. Его мысли упорно возвращались к ЮХа, и ничто не могло его отвлечь от них. Он думал о том, как дать ей понять, что с его стороны все всерьез и надолго и что с ним следует считаться, но в голову лезли всякие глупости. Например, стоит ли ее кровать у смежной с его комнатой стены? Он даже подошел к ней и прижался ухом, пытаясь уловить за стеной хоть какое-то движение. Почему так тихо? Даже звука телевизора не слышно... Компьютер?
На следующий день, он вернулся с работы до обеда. У него уже был свой ключ, поэтому ЮХа просмотрела его и, выглянув из кухни, увидела только, как он быстро поднимается по лестнице в свою комнату из которой больше, кажется, так и не появлялся. Через какое-то время она уехала забирать Юна из школы, а когда вернулась, ворота особняка были распахнуты настежь, а во дворе стоял небольшой фургон из тех, что занимаются перевозками мебели. Из него в дом двое грузчиков в форменных комбинезонах вносили какие-то коробки. Ничего не понимающие ЮХа с братом прошли в дом бочком, чтобы не мешать грузчикам, втаскивавшим длинный короб в гостиную. Юха отправила Юна в его комнату, но ему пришлось задержаться, так как грузчики начали поднимать коробку вверх по лестнице. ЮХа поднялась за ними в комнату Кима, мальчишка не отставал. Ким, увидев ее, стоящую в открытых дверях, обрадовался. Обойдя коробки, которые распечатывали грузчики, сказал:
- Хорошо, что ты пришла. Собираюсь вынести из комнаты кое-какие вещи. Ты не против? Тогда скажи грузчикам, куда они могут их перенести и поставить.
Девушка нахмурилась. Ей не понравилось, что в доме распоряжаются без ее ведома. С другой стороны, она и сказать-то ничего не могла, Ким Бо не был здесь гостем.
- Вы должны были предупредить меня заранее, чтобы я...
- Ну, что ты, я сам управлюсь... Нет, нет... - быстро повернулся он к грузчикам. - Кровать трогать не надо, она останется.
ЮХа скрепя сердце указала грузчикам куда вынести кресла, банкетки, трюмо с зеркалом, а потом ушла на кухню кормить брата. Через какое-то время Ким Бо бегом спустился по лестнице, разговаривая по телефону. Судя по всему, он срочно понадобился на работе, так что нанятая им бригада грузчиков закончила сборку без него и прежде чем уехать, тщательно убрала за собой весь мусор и пустые коробки. ЮХа, вышедшая их проводить и закрыть за ними ворота, протянула бригадиру грузчиков несколько крупных купюр: она была благодарна, что они все за собой прибрали. Но бригадир, невысокий мужчина с широким лицом и громогласным голосом объявил, что ее муж уже обо всем позаботился, за все щедро заплатив. Попросив прощение за беспокойство, он уехал, увозя в грузовичке свою бригаду из пяти человек. Вечером Ким пришел домой точно к ужину. Он успел умыться, переодеться и спуститься в столовую. ЮХа поставила перед ним кальбитхан: ароматный бульон из говяжьих ребрышек с зеленым луком, рядом пиалу с паровым рисом и, пожелав всем приятного аппетита, села рядом с Кимом. Тесть читал газету, госпожа разговаривала с сыном и дочерью, и ужин прошел мирно. Перед тем как подать чай, ЮХа убрала со стола тарелки и вынесла из кухни поднос с чайником, кружками и блюдо оладьей с начинкой из грецких орехов. О свадебном путешествии больше не упоминалось и Ким, наверное, как и ЮХа, перевел дух.
- Замечательно, - шепнула дочери госпожа, вставая из-за стола.
По-видимому, хвалить ЮХа, домашним было запрещено.
- Все было очень вкусно, ЮХа, - поблагодарил её Ким, поднимаясь. - Никогда не ел ничего вкуснее.
Госпожа растеряно поглядела на мужа, а мальчишка, скрывая довольную улыбку, низко склонился над своей кружкой, утянув под стол несколько оладий. Босс укрывшись за своей газетой, сделал вид, что не слышал крамольной реплики зятя, сказанной во всеуслышание. Вскоре все разошлись по своим делам, а через какое-то время из комнаты Кима Бо раздались сотрясающие дом звуки тяжелого рока. Если кому они и мешали, то только соседствующей с Кимом ЮХа. До кабинета босса музыка доходила слабой волной ритма. Мин Со сидевший за компьютером поднял брови удивляясь тому, что это не совсем приятное буханье заметно взбадривает его. Госпожа разговаривала по телефону со своей одноклубницей, обсуждая предстоящее приглашение в клуб знаменитой До Ра. Это событие стоило того, чтобы не отвлекаться на какой-то грохот. Юн сидел в наушниках, сосредоточено ведя сражение между орками и эльфами, которых вооружил танками. Так что вся "прелесть" убойного рока досталась ЮХа. Через пятнадцать минут этой неистовой звуковой какофонии, в дверь Кима постучали, и он поспешил открыть ее. Перед ним, едва сдерживая гнев, стояла ЮХа. Ким подавил улыбку: так вот она какая, когда сердиться. Ким вопрошающим взглядом уставился на жену, когда она что-то отрывисто сказала, сердито сдвинув тонкие брови.
- Погоди, - поднял он руку, - сделаю потише.
И отойдя к музыкальному центру и беговой дорожке, которые и были приобретены им сегодня, бросил через плечо:
- Да ты заходи, не стой на пороге.
На полу лежали гантели, через которые он перешагнул. Ким был в бойцовке, что открывала его хорошо тренированные руки и плечи, сейчас влажные от пота. На его шее висело полотенце, а в комнате стоял запах разогретого мужеского тела. Он был босиком в широких тренировочных штанах завязанных тесемками на плоском животе. Такой вид безотказно действовал на девушек в тренажерном зале, где он постоянно занимался. Обычно, возле занятого им снаряда всегда оказывалась какая-нибудь девица, и хорошо, если она просто молча глазела, но некоторые заговаривали с ним, рассчитывая на дальнейшее знакомство, чем портили ему тренировку. Поэтому он был уверен, что ЮХа поумерив свое раздражение и смягчившись, может быть захочет просто поболтать с ним. Но она не только не вошла в комнату, а продолжала сердито выговаривать:
- ... что это такое! Неужели нельзя понять, что вы мешаете другим. Сделайте потише или занимайтесь в наушниках. И, вообще, в этом доме есть тренажерный зал и если вам так припекло заниматься после ужина, идите туда.
Ким с веселым интересом смотрел, как его жена ругается.
- Извини, - сказал он. - Я не подумал. Привык жить один... Но ты сказала здесь есть тренажерный зал, не покажешь?
Она смерила его негодующим взглядом с ног до головы и сердито бросила:
- Хорошо. Я позову вас, - и ушла к себе, хлопнув дверью.
"Yes!" - ликовал Ким. Кто бы сомневался, что это сработает. Но если она дала ему время привести себя в порядок, то пусть не надеется. Он отправится в тренажерный зал в таком виде каком есть. Самое главное не показывать явную заинтересованность ею, он будет осматривать тренажеры и только тренажеры. Спросит ее, например, как действует тот или иной тренажер, попросит показать. На них она будет уязвима, а может она сделает неловкое движение, чем поможет ему физически сблизиться с ней. Словом важно, чтобы их руки, а потом и губы соприкоснулись, а дальше ему, возможно, не придется спать в одиночестве на своей огромной свадебной кровати со всеми этими кружевными рюшами на розовом атласе. В дверь постучали и Ким с неожиданно сильно забившимся сердцем, открыл ее, почти рванув на себя. Минуту другую он смотрел на ухмылявшегося Юна и на его чудный вопрос:
- Ты?
Мальчишка радостно дал столь же чудный ответ:
- Ага! - потом кивнув на дверь ЮХа, пояснил: - Сестра сказала мне показать вам тренажерный зал.
- Почему это должен делать ты, а не она?
Мальчик пожал плечами.
- Сказала, что ей некогда.
- Отмазывается, - язвительно заметил Ким.
- Точняк! - весело поддакнул Юн и спросил: - Ну что, пойдем? Или вам уже не интересно?
- Еще как интересно. Показывай.
Зал представлял собой комнату с велотренажером, шведской стенкой, боксерской грушей, штангами и доской для качания пресса.
- Раньше здесь папа занимался, сестра иногда приходит, особенно когда папа ее с женихами доставал, - рассказывал мальчик.
- Про женихов ты не мог бы рассказать поподробнее, - попросил Ким, наблюдая, как Юн ловко взбирается по лесенке шведской стенки и, схватившись за перекладину, повисает на ней.
- Ха! - воскликнул он, болтаясь на перекладине. - Вы бы видели, что она вытворяла, когда отец устраивал ей свидания вслепую. Вы-то вот не заметались, когда увидели ее на свадьбе, а некоторые чуть ли дверь не выносили, убегая из нашего дома.
- Отец знакомил ее здесь, дома?
- Ага! - руки мальчика начали соскальзывать, и Ким поддержал его, пока он с перекладины не перебрался обратно на лесенку.
- Знаете, как было весело! - продолжал с воодушевлением Юн. - У меня мировая сеструха! Потом отец кричал на нее, что она своими выкрутасами добилась лишь того, что о ней стали говорить как о чокнутой.
Мальчик слез со стенки и принялся лупить грушу, которую Ким на всякий случай придерживал.
- А с вами отец был осторожен. Когда вы пришли к нам познакомится с ЮХа, он запер ее в комнате, чтобы она чего-нибудь не выкинула. Потом они жестоко разругались. Отец тогда заявил, что она выйдет замуж только за вас и точка. И что он пойдет на все, чтобы ваша свадьба состоялась, и больше не потерпит ее штучек. Вот поэтому вы ей не нравитесь.
- А тебе я нравлюсь? - с надеждой спросил Ким.
Мальчишка, склонив голову на бок, задумчиво ударил по груше, та чуть дрогнула от удара маленького кулачка. По-видимому, ему не хотелось предавать сестру.
- А вам нравится наш тренажерный зал?
- Нормально, - ответил Ким засмеявшись.
- Ну и вы мне нормально... - серьезно ответил мальчишка.
Подчиненные Кима Бо, привыкшие, что их начальник все время задерживался допоздна, теперь каждый вечер с удивлением наблюдали, как он срывается с работы едва ли не раньше них, все время нервно поглядывая на часы. Понятно, что молодожен, но уже большинство в компании, если не все, знало, что из себя представляла его жена. Подступали с этим вопросом к ЧонСа, но она холодно отвечала, что не вправе обсуждать личную жизнь своего начальства. А Ким панически боялся опоздать на ужин, потому что тогда весь вечер и следующий день не увидит жену. Все эти дни он не без интереса наблюдал за ней. Он всегда заставал ее либо у плиты на кухне, либо в столовой накрывающей стол. С ним она была неизменно вежлива и приветлива, но не более. Поговорить у них не получалось. После ужина ЮХа запиралась в своей комнате и больше оттуда не выходила. Один раз Ким все же сделал попытку проникнуть к ней. Через вечер после так удачно задуманного, но так и не состоявшегося свидания в тренажерном зале, Ким после ужина постучал в ее дверь.
- Прости, но не могла бы ты открыть мне, - тихо попросил он.
Она открыла, выдернула из уха наушник плеера и выжидающе уставилась на него.
- Голова болит, - пожаловался Ким, потирая лоб. - Нет ли у тебя таблетки? Можно я зайду? Что-то мне не хорошо... - попросил он.
Но она, нахмурившись, захлопнула дверь перед его носом. Пока он разглядывал неприступную твердыню двери, решая, что это все значит и как ему теперь быть, дверь вдруг открылась и девушка протянула ему упаковку болеутоляющих таблеток.
- ЮХа, можно с тобой поговорить? - начал, было, Ким, но дверь перед ним опять захлопнулась.
И тут он с недоумением начал подозревать, что, кажется, совсем неинтересен своей жене. Разумеется, он не стал мириться с подобным положением и с этого дня принялся расставлять едва приметные ловушки, а ЮХа обходить их. "Что ж, - думал он. - Если не удастся проникнуть в ее комнату явным путем, придется сделать это не явным". Приглашения от ЮХа он точно не дождется. Как-то он подгадал так, что поднимаясь следом за ней по лестнице, очутился возле ее двери одновременно с ней. Наверное, в пику отцу она закрывала дверь своей комнаты на ключ. Теперь он прислонился плечом к двери так, что открой ее ЮХа, он невольно ввалится в комнату.
- Может, нам все-таки поговорить о нас? - спросил он. - Так ведь дальше продолжаться не может, согласна?
ЮХа посмотрела на него, как бы невзначай навалившегося плечом на ее дверь и задумчиво спросила, держась за дверную ручку.
- Который сейчас час?
Несколько сбитый с толку, Ким ответил, мельком глянув на ручные часы.
- Сериал! - спохватилась она и, обойдя его, со всех ног кинулась вниз в гостиную.
Там быстро схватив пульт, включила экран домашнего кинотеатра. "А, так вот чем она занимается вечерами у себя в комнате! Смотрит сериалы!" - осенило Кима, который спустился в гостиную вслед за ней. Он этого так не оставит и если ему не удастся зайти в ее комнату, то он хотя бы поговорит с ней. Не будет же она его вечно игнорировать. Он по-хозяйски уселся на диване рядом с ней и, сложив руки на груди, начал смотреть какую-то мутную историю про невнятную любовь. Он понимал, что попусту теряет время, но речь шла о его будущей семейной жизни, а ради этого чего только не перетерпишь. Через несколько минут после начала серии Ким осторожно глянул на ЮХа. Ее глаза не отрывались от экрана, губы вздрагивали. Неужели серьезно переживает то, что происходит в этом сериальном дурдоме? Словно, почувствовав его взгляд, она повернулась и сердито посмотрела на него.
- А бабушка за кого? - тут же нашелся, застигнутый врасплох, Ким. - За внука? Или шпионит за ним в пользу его родителей?
Сейчас она взахлеб начнет разъяснять ему, что к чему, глядишь и разговорится.
- Зачем вам это? - недовольно спросила она. - Хотите сказать, что будете смотреть его и дальше?
"Вот это наезд!" - удивился про себя Ким, но вслух спросил:
- А у себя ты смотришь его по компьютеру? Может нам вместе собираться в гостиной на семейный просмотр?
Она пожала плечами и отвернулась, предпочитая смотреть на экран чем на него. Ким же наоборот предпочитал смотреть на нее чем на экран и вдруг понял, что ЮХа не смотрит этот дурацкий сериал, а бездумно уставившись на экран, думает о своем. Что за мысли бродят в этой хорошенькой головке, что ей совершенно плевать на благополучную семейную жизнь и на мужа? Сериал наконец-то закончился, ЮХа встала с дивана, направившись в свою комнату, но тут же обернулась на идущего за ней Кима. Тонкие брови сдвинулись, опять сердится. Ладно, пусть сердиться, лишь бы не гнала. Именно в этот момент им на глаза попался Юн. Мальчишка беспечно выходил из кухни, украдкой таща оттуда бутерброд и бутылку колы.
- Ну и куда ты собрался с этим пайком? - сложив руки на груди, встала перед ним сестра.
- Ну, нуна... - заканючил мальчишка, видя решительно плохое настроение ЮХа.
- У тебя и так не комната, а продовольственный склад. И я, кажется, тебе говорила, чтобы ты не наедался после девяти.
- А я...
- Ты уроки сделал?
- Ты же мне никак дроби не объяснишь.
- Хорошо, объясню тебе их сейчас.
- Ла-адно... пойду за тетрадкой.
- Нет уж! Что бы ты заперся у себя в комнате со всей этой отравой?
Поникший мальчишка подошел к дивану, вывалил то, что нес на пол и сел за журнальный столик. ЮХа вооружившись ручкой, которую достала из кармана джинс и небольшим отрывным листком, принялась объяснять ему дроби. Юн сопел, шмыгал носом, явно ничего не понимая. Ким стоял рядом и, сложив руки на груди, смотрел в исчерканный листочек. ЮХа задала наводящий вопрос, добиваясь, чтобы Юн, наконец, начал соображать.
- Смотри, простая задачка: 1% = 25 деталям, тебе нужно найти 25 %. Ну, не тупи, подумай.
Мальчик низко опустил голову, стараясь скрыть слезы, он так ничего не понял.
- ЮХа, - взял ее за плечи Ким, - давай я попробую.
Она встала с ковра, уступая ему место рядом с братом. Юн испугано смотрел на него, ожидая нового наезда на свои и так кипящие мозги.
- Играешь в квесты? - спросил его Ким, устраиваясь рядом.
Юн кивнул, шмыгнув носом.
- Смотри, в 25 локациях, есть по 25 мобов. Сколько мобов всего?
- 1375, - тут же выдал мальчишка.
Не выдержав, Ким рассмеялся. Мальчишка был смышленым, все схватывал на лету, и объяснять ему было не в тягость, но ЮХа потихоньку ушла. Вернувшись к себе в комнату, Ким прислушался. Из ее комнаты не было слышно ни звука. Он подошел к стене разделяющую их комнаты и прижался к ней лбом. Чем же таким ты занята, ЮХа?
На следующее утро выходного дня за завтраком госпожа была настолько взволнована, что отказалась от кофе. Она боялась опоздать в клуб где должна была состояться встреча со знаменитой До Ра, которой первые дамы клуба еще накануне послали приглашение. В этот клуб входили женщины из значимых, представительных, а главное состоятельных семей, но и это не было показателем того, чтобы можно было купить в нем членство. В него выборочно принимали тех женщин, чьи мужья влияли на политическую либо экономическую жизнь страны, словом, жен сильных мира сего. А потому популярная писательница, конечно же, будет польщена подобным приглашением. Госпожа была взбудоражена и возбуждена в предвкушении того, что увидит таинственную романистку, которой все это время удавалось оставаться инкогнито. Она рассчитывала не только получить от нее автограф, но и поговорить с ней.
- Не переживай так и не суетись, - сказал ей муж. - Она явится, все-таки приглашение от первых дам страны нельзя так просто проигнорировать, но твои ожидания могут не оправдаться.
- Мне бы твою уверенность, - заметно нервничала госпожа, пропустив мимо ушей последние слова мужа.
- А тут и сомневаться нечего. Ставлю три к одному, что эта авторитесса начнет просить у вас денег на раскрутку своего очередного чтива.
Ким усмехнулся, он был полностью согласен с тестем. Госпожа задумалась над подобным вариантом и, кажется, была не против финансово поддержать До Ра. Сам Ким, частенько проводивший выходные в офисе или на переговорах, назначенные на эти дни, на этот раз решительно освободил для себя воскресение. Он особо не представлял, что будет делать, но знал одно, что попытается хоть как-то сблизиться ЮХа. С этой мыслью он и проснулся в это воскресное утро, и началось оно многообещающе. Умываясь, он раздумывал, куда бы мог пригласить ЮХа и что еще любят домохозяйки кроме сериалов. По рассказам сослуживцев их жены, сплошь домохозяйки, бывают счастливы, когда мужья приглашают их хотя бы в кафе. Если так, то он пригласит ЮХа в самый дорогой ресторан. В дверь тихо постучали.
- Входите, - откликнулся он, зачесывая назад мокрые волосы.
Но когда через некоторое время опять деликатно постучали, Ким вышел из ванны и распахнул дверь своей комнаты. Перед ним стояла ЮХа в джинсах и голубой маечке.
- Доброе утро, - поклонилась она ему. - Могу я войти?
- Что? - переспросил Ким, плохо соображая в тот момент, точнее не веря тому, что только что услышал. Что она сейчас сказала? Что хочет войти к нему?
- Хорошо, - отступила ЮХа. - Я зайду позже.
- Нет... проходи, конечно, - посторонился он, вконец потерявшийся от того, что вот, он только что думал о ней, и вдруг она сама... а он не успел натянуть футболку, и был в одних широких спортивных штанах...
В следующую секунду Ким с выпрыгивающим из груди сердцем, смотрел, как она подходит к их брачной постели и сдернув покрывало, откидывает одеяло... Значит... вот так у них все произойдет... прямо сейчас... Во рту пересохло, в голове стоял сплошной туман, в ушах гудела кровь. Да что с ним такое? Не время терять контроль над собой. Что с ним вообще происходит? Возбуждение пришло мгновенно и с такой силой, что он не помнил себя. Например, как будучи только что у двери, он вдруг оказался рядом с постелью и ЮХа? Глядя на склонившуюся ЮХа, он бессвязно думал, что она его жена, и подошел вплотную. Так что, когда она выпрямилась и повернулась, держа кипу постельного белья, которое пыталась перехватить поудобнее, то натолкнулась на Кима. Розовый шелк и атлас скользили, падая из ее рук живописными складками. Поклонившись, она попыталась обойти его, но он заступил ей дорогу.
- Господин? - недоуменно посмотрела она на него поверх бельевого тюка.
- Так ты пришла сюда, чтобы поменять постель? - глухо спросил он, злясь на себя, на нее, на кучу тряпья, что была между ними.
- Ну да, - кивнула она и, показав глазами на дверь позади него, спросила: - Вы позволите?
Он не пошевелился, и она обошла его.
- Дочь хозяина огромного конгломерата, принцесса целой промышленной империи унижает себя, позволяя низвести до уровня служанки. Совсем нет самолюбия, что приходишь к мужчине менять постельное белье? - сквозь зубы цедил он, хлестая ее словами.
Она была уже у дверей, за ней розовым шлейфом тащилась соскользнувшая простыня. Прежде чем выйти, она остановилась, повернувшись к нему.
- Меня это не унижает, - сказала она. - А вот вас, по-видимому, оскорбляет быть мужем прислуги. Позорно, да? Думать о том, что ты заслуживаешь большего, наша глупость. Если считать, что работа, которую делаешь, унизительна, то она и будет унижать.
Она вышла, мягко прикрыв за собой дверь, а Ким стоял посреди комнаты и думал, что черта с два он теперь оставит ЮХа в покое.
За завтраком сидя рядом с ЮХа, Ким чувствовал неловкость за свою вспышку раздражения. Как он понял, в этот день ЮХа занялась генеральной уборкой и пригласи он ее, в любом случае, никуда бы не пошла. Босс уехал на деловую встречу с директором дочерней фирмы, госпожа отбыла на собрание клуба, а Ким, посмотрев на поникшего, скучающего Юна, предложил ему пойти с ним в парк развлечений. Что стало с парнем! Откуда только появилась живость и энергия? Но, прежде чем согласиться, мальчишка посмотрел на сестру и та кивнула. Неожиданно Киму понравилось. Прежде он никогда не гулял с детьми, считая их утомительными созданиями, требующих к себе массу внимания. Теперь, глядя на Юна, он понял, что дети живут чувствами и эмоциями полностью и правдиво отдаваясь им. Их восприятие окружающего было, словно лакмусовой бумажкой для мира, по которой можно оценивать, что хорошо, что плохо. Высокие качели взбодрили обоих, так подняв адреналин, что им захотелось еще острых ощущений, и они отправились на американские горки, потом на трек с гоночными автокарами, после были мороженое, сладкая вата, и павильон ужасов... Явились они домой через четыре часа возбужденные и довольные. ЮХа встретила их, и пока они умывались, накрыла на стол. На ее вежливый вопрос, хорошо ли Ким провел время с братом, он ответил, что они отдохнули по-мужски. В то время как Юн взахлеб рассказывал о парке и о том, что он никогда не решился бы пойти на некоторые аттракционы без Кима, сам Ким, подперев подбородок ладонь, наблюдал за ЮХа сновавшей между плитой и столом. Может быть, с этого момента мечта о большой семье, собирающейся за общим столом, начала теснить честолюбивую мечту о карьере. Вернулась госпожа и присоединилась к обедающим. Она была заметно расстроена от того, что До Ра так и не соизволила явиться на устроенную в ее честь встречу, открыто проигнорировав ее. Все дамы клуба были раздражены надменностью писательницы.
- Она обещала к вам приехать? - спросила ЮХа мать, ставя на стол ее любимый кимбап.
- Нет, но приглашение нашего клуба никто и никогда не игнорировал.
- Но может быть До Ра не собирается делать, ни для кого исключение. Раз уж она хочет быть инкогнито, то будет им для всех, а иначе какое же это инкогнито?
Потом явился подвыпивший босс, и пока ЮХа у плиты собирала ему на стол, к ней подошел Юн.
- Нуна, - позвал он сестру и замялся, не решаясь сказать то, что хотел, а сказать было надо.
- Тебе понравилось сегодня? - с улыбкой подбодрила его ЮХа.
- Давно не было так здорово! - загорелся мальчишка. - Ким классный!
- Я рада, что ты доволен.
- Но, ЮХа...
- Да?
- Когда мы ели сладкую вату к нам подошли какие-то две девки и попросили сфоткаться с ним.
- Две девушки, - поправила ЮХа, снимая с плиты сковороду с тушеными грибами и мясом.
- Эти девки заявили, что он красавчик. Будь с ним поласковее, нуна.
- Как скажешь, дорогой.
Как только стол перед боссом был накрыт, он сложил газету, которую просматривал, и не без удовольствия принялся за еду. Ким редко видел его довольным.
- Я помогу, - сказал он, когда все разошлись по своим комнатам, а ЮХа начала собирать со стола.
Пока он вычищал тарелки над мусорным ведром, ЮХа ополаскивая посуду, загружала ее в посудомойку.
- Прости мне мою утренею вспыльчивость, - начал Ким, надеясь все же уговорить ее на свидание с ним, но она перебила его незначащим вопросом:
- Какие вы любите блюда, господин? У нас заведено, что по выходным я готовлю для каждого то, что ему нравится.
Ким сжал зубы. Она не хочет быть для него никем другим, как только прислугой.
- Не называй меня господином. Зачем так официально? Я ведь не чужой.
- Хорошо, так что вы любите?
И тут он чуть не брякнул: "Тебя". Осознание своей любви к ней, буквально оглушило его. Он влюбился? В кого? В домохозяйку? Мало того, его любовь, кажется, была безответной и не нужной. Потрясающе!
- Господин?
- Да... - очнулся Ким. - ЮХа, я люблю... все, что ты приготовишь. Что будешь подавать Юну, подавай и мне.
- Ладно.
Ким вернулся в свою комнату, чтобы собраться с мыслями и прийти в себя. Просто немыслимо, что это произошло с ним. Он представлял свою будущую жену кем угодно, только не домохозяйкой. Как такая молодая девушка, выросшая не в последней и не простой семье, могла быть настолько непритязательной и не амбициозной, чтобы так упроститься по собственной воле. Конечно, это не было проблемой. Он мог бы увезти ее из дома и со временем сделать из нее королеву, которой мог бы гордиться, захоти она этого сама. У ЮХа имелся характер и то, как она резко ответила ему утром в спальне, заставляло думать, что она далеко не проста и сама не хочет ничего менять. А вообще сможет ли он обойтись без гордости за жену? Не достаточно ли того, что она будет рядом? Разве плохо иметь возле себя женщину-домохозяйку, домохозяйку не по статусу, а по сути, какой и оказалась ЮХа. Да и что такое гордость за жену? Когда на деловые встречи его сопровождала ЧонСа, он гордился ею, чувствуя себя увереннее от того, что рядом с ним такая красавица. В ней все было безупречно и было приятно ловить завистливые взгляды. Но так гордятся красивой, дорогой вещью, которой обладают, как, например, иномаркой. Что могла дать ему ЮХа? ЧонСа давала ему уверенность, а ЮХа? Если не имя своего всемогущего отца и его состояние, то, что еще? Дочь финансового воротилы казалась проще и невзрачнее секретарши. Только, что ему делать, если именно она отвергла его? И если именно между ней и им происходит что-то непонятное, потрясающее, и, что он впервые трусит... перед домохозяйкой. В, конце концов, на что ему чувство гордости, когда ему нужна сама ЮХа, которая давала много больше, чем гордость. Любовь. Он посмотрел на застеленную свежим бельем постель и усмехнулся: прекрасный повод...
Перед ужином он застал ЮХа в гостиной играющей в карты с Юном и не долго думая присоединился к ним. Вскоре на их смех и азартные возгласы вышла госпожа, посмотрела и тоже вступила в игру. Появление господина Мин Со в гостиной заметили после заданного им вопроса: чего это они так расшумелись? Но когда у него попросили прощение за беспокойство, добродушно сказал, что ничего страшного, что они ему нисколько не мешают, и ушел в кабинет. Через какое-то время он вернулся с бумагами, сев за столик у стены. В этот вечер вся семья была в сборе, как и полагалось настоящей семье, держащейся вместе. Ким то и дело поглядывал на ЮХа, задаваясь вопросом, может ли у нее, безвылазно сидящей дома, быть какой-нибудь роман на стороне? Неужели у такой девушки как она никого не было? Верность другому объяснило бы то, что она так упорно избегает его, держа на расстоянии. Однако, когда бы он ни пришел домой, она всегда была на месте. А если это тайный роман? Сейчас при таком разнообразии средств связи, закрутить его не составляло труда. После ужина Ким дождался, когда ЮХа вернется в свою комнату. Он бы остался на кухне, но там все время была госпожа помогая дочери, в очередной раз жалуясь на то, как напрасно в клубе прождали До Ра и как это досадно и как расстроило всех дам. Поэтому он подождал возвращения ЮХа в комнату, что бы через какое-то время тихо постучать к ней. Она открыла и вопросительно смотрела на него, с одним болтающимся наушником от плеера, подняв очки на лоб.
- Как-нибудь поужинаем вдвоем? - прямо спросил он.
- У меня нет на это ни времени, ни желания, - сказала она, утомленно прищурив глаза, и уже хотела захлопнуть дверь, когда он ловко поставил ногу, не давая ей закрыться.
Более решительного "нет" сказать было уже нельзя, но разве он, Ким Бо, оставит отказ без ответа. И ответный ход тут же последовал.
- Ты постелила мне другое белье, а я хочу свадебное. Будь добра, перестели все, как было, оно еще не выполнило своего прямого предназначения.
- Хорошо, - спокойно сказала ЮХа, и быстро обернулась в комнату. - Я перестелю его завтра.
- Почему не сегодня? - настаивал он, не собираясь убирать ногу блокирующую дверь.
- Потому что оно еще не высохло. Завтра я его выглажу и постелю, - она уже показывала явное нетерпение.
Он попытался заглянуть в комнату поверх ее головы. Куда это она торопится? К сериалу или чатиться со своим дружком?