Аннотация: А в кого во время полнолуния превращается ваш муж?
Нина Цюрупа
Родилась в Москве, закончила Литературный институт им. Горького, с сентября 2012 постоянно проживаю в Киеве. Публиковалась под именем Нина Цюрупа (роман "Человек человеку", ЭКСМО, 2011 год, премия "Кадуцей" за лучший дебют в фантастике за 2011 год), под псевдонимом Виктор Глумов издала восемь фантастических романов в издательствах ЭКСМО и АСТрель.
тел. +38-095-912-17-54
e-mail: ninatsur@bk.ru
Полнолуннутый
- Полнолуние, - сказал Гриша, стаскивая пропотевшую борцовку. - Приготовь, блин, беруши. А лучше - свяжи меня, блин.
Сашенька часто-часто заморгала. Как прикажете связывать Гришеньку, здоровенного и сильного? Его гантели Сашенька, когда моет пол, двумя руками сдвигает в сторону, даже поднять не может. И с чего вдруг такое желание, что за игры сексуальные?
Они не были женаты еще и месяца, и Сашенька, студентка четвертого курса психологического факультета, спросила с робостью, стараясь правильно строить фразы:
- Гришенька, я не понимаю, я чувствую неуверенность и растерянность. Объясни, пожалуйста, сейчас, почему я должна тебя связывать?
- Потому что, блин, полнолуние. Сейчас, блин, взойдет луна.
- Гришенька, я глупая, но я не понимаю тебя. Не потому, что ты неправильно говоришь, просто я не понимаю, пожалуйста, объясни еще раз!
Гриша вздохнул, швырнул майку на пол и пошел в душ. Мышцы так и ходили под влажной кожей, хотелось потрогать, погладить, и Сашенька двинулась следом за мужем, предвкушая совместные водные процедуры... Но Гриша закрыл перед ее носом дверь в ванную. Сашенька прижала кулаки к груди и громко вздохнула.
Дверь не открылась. Слышно было, как Гриша включил воду.
Сашенька решила не плакать: она не понимала подоплеку странного поступка, но наверняка Гриша не хотел ее обидеть. Гришенька намного старше и опытней, вряд ли он срывает зло на жене. И Гришенька вообще не умеет обижать людей, слишком он для этого прост. Мама Сашеньки выражалась на его счет еще категоричней: туповат Гриша. Спортсмен, рукопашник, что поделать. Зато он Сашеньку любит, а Сашенька любит его. И вообще, одного интеллигента на семью более, чем достаточно.
- Гришенька? - позвала Сашенька. - У тебя все нормально?
- Нормально.
Вот, настоящий "гришенский" ответ: в одно слово, зато информативно. Сашенька приободрилась и отправилась сервировать ужин. Гришенька после тренировки любит сытно покушать, но следит за весом, поэтому Сашенька приготовила гуляш и овощной салатик. И пиво налила в высокий бокал.
Гришенька помылся и пришел на кухню в одном полотенце. Окинул стол придирчивым взглядом, нахмурился, посмотрел за окно. Сашенька тоже взглянула на улицу: уже почти стемнело, над пятиэтажками по ту сторону озера всходила красноватая полная луна.
- Спасибо, дорогая, - тихо сказал Гришенька, - не обижайся, сейчас я оденусь.
И отправился в спальню. Сашенька, что называется, "подобрала челюсть с пола". В спальне будто зарычали, потом хлопнули дверцей шкафа, потом замычали. Сашенька бессильно опустилась на табуретку, сложила руки на коленях. Это что же? Это как же?..
Гриша появился в дверях.
На нем были "выходные" брюки и белая сорочка. И еще - Гришенька повязал галстук, как определила Сашенька, классическим узлом, виндзором. И еще (губы Сашеньки задрожали) Гришенька нацепил очки - прямоугольные стекла в строгой металлической оправе.
- Спасибо, любимая, - бритая Гришина голова блеснула в свете лампы. - А нет ли у нас красного вина? К мясу лучше подавать красное сухое, пиво дисгармонирует со вкусом гуляша.
Сашенька готова была упасть в обморок.
Гриша открыл шкафчик, достал белые льняные салфетки, уселся за стол, накрыл колени, взял нож и вилку.
- Любимая, будь добра, поищи вино.
- С-сейчас, - Сашенька вскочила.
Что делать? Что с ним? Гришенька сошел с ума?!
Вино в баре нашлось, Сашенька протянула Грише бутылку, достала бокалы.
- Присаживайся, любимая. У меня есть тост: за тебя.
Сашеньке ни глоток, ни кусок не лез в горло. Гришенька кушал медленно, аккуратно. Тщательно жевал. Очки придавали его лицу незнакомое выражение.
- Спасибо, очень вкусно, - заметил Гриша, - Саша, ты - самое лучшее, что есть в моей жизни. Но тебе не кажется, что мы живем по-мещански пусто и бессмысленно? Твой институт, в котором ты проводишь так много времени, ничего не дает тебе, кроме беспокойства во время сессии...
- Гришенька! - простонала Сашенька.
- О, прошу, не называй меня так. Я не люблю этих уменьшительно-ласкательных, они привносят в речь ненужную плаксивость... Да, я отвлекся. Извини. Выпьем? За моральное здоровье и развитие, Саша!
Саша проглотила вино вместе со слезами.
- Даже в моей работе больше осознанности, чем в твоей психологии. Как тренер, я обязан разбираться в людях, и этому не научишься по книгам. Что знал о психологии Чехов? Да в его времена не было такой науки, как нет ее и сейчас... О, прости, я нападаю на тебя. Это неправильно. Давай поговорим о чем-нибудь еще.
- Предлагай. Тему.
Саша встала из-за стола, чтобы нарезать штрудель и поставить чайник. Гриша продолжал свои размышления, наблюдая за ней:
- Я несправедлив. Понимаешь, Саша, у нашего брака, такого идиллического, мощная сексуальная подоплека. Но что связывает нас, кроме полового влечения? У нас нет общих интересов, у нас разный круг общения. Мы читали разные книги, наконец. Наш брак основан на страсти, а страсть недолговечна, мой друг. Ты не хочешь заниматься со мной спортом, и потому вечерами сидишь в одиночестве или идешь в гости.
- Гриша... Ты зачем это?
Руки у Сашеньки дрожали, сидеть она не могла, поэтому вскочила и забегала по кухне.
- Мы же так хорошо живем! Не ссоримся! Мы же любим друг друга!
- Да, - изрек Гриша. - Любим. И это странно. Как можем мы - такие разные - быть счастливы? Подумай, Саша, разве в перспективе ты не станешь несчастна? Не проклянешь меня, тупого спортсмена?
Саша заревела.
Гриша вскочил, уронив табуретку, обнял Сашу, прижал к себе:
- Не плачь. Ну прости, прости меня! Ты - такая нежная, интеллигентная, не понимаю, что ты во мне нашла! Я - трус, мне нужно было отказаться от твоей любви, я ведь знаю, что она скоро пройдет, что ты возненавидишь меня...
- Замолчи! Замолчи-замолчи-замолчи!
Но Гриша будто не заметил ее крика. Саша закрыла уши руками, чтобы не слышать, как он твердит о необходимости расстаться, о собственной слабости, о страсти, которая пройдет.
Гриша сошел с ума, это очевидно. Наверное, на тренировке его ударили по голове, и что-то там сместилось. Более логичного объяснения Саша не могла придумать, потому что психология вся куда-то делась, осталось отчаяние, боль от предательства.
А что, если это - просто сон?
Если Саша задремала после обеда, не дождавшись мужа с тренировки? И скоро Саша проснется от того, что Гриша поцелует ее, обычный Гришенька, тяжелый и горячий, пахнущий потом, прячущий нежность за напускной грубостью, немногословный.
Гриша говорил, кажется, уже о чем-то другом. Саша осторожно убрала руки.
-...прости. И давай праздновать, сегодня - день переводчика.
- А кто переводчик? - удивилась Саша.
- Я, любимая.
Гриша отпустил ее, поднял табуретку и вернулся за стол.
- Я же переводчик по образованию. Литературный институт, художественный перевод, китайский язык.
- К-как?!
Саша уже припоминала, кому из знакомых звонить. Психологом тут не обойдешься, на лицо бред, необходим психиатр.
- Наш с тобой роман, милая Саша, развивался слишком стремительно, поэтому ты почти ничего не знаешь обо мне. Да и я не знаю тебя, мне только кажется, что знаю. Но я действительно закончил Литературный институт, правда, диплом пылится без дела, и я уже вряд ли смогу даже понимать письменную речь, о разговорной практике и думать нечего.
- Н-но... Гришенька, ты здоров? У тебя ничего не болит? Тебя по голове сегодня не били?
- Конечно, здоров. Любимая, твои вопросы еще раз подчеркивают: нам нужно расстаться, мы не знаем, не понимаем друг друга...
Саша с рёвом выскочила в спальню, быстро оделась в то, что попалось под руку, схватила ключи и кошелек. К маме. К маме немедленно! Какая разница, сошел он с ума или нет, он хочет расстаться! А как же любовь?!
***
Телефон Саша включила только когда вошла в квартиру. Всю ночь мама поила Сашу чаем и слушала, кивая сочувственно. И уговорила не спешить, вернуться, еще раз подумать.
Гриша спал, разбросав мощные руки. Саша села рядом, положила ладонь ему на лоб.
Муж открыл глаза.
- Сашка...
Саша, всю дорогу настраивавшаяся на терпение и равнодушие, снова заплакала.
- Сашка, прости меня. Я сильно вчера тебя обидел? Слушай.
Он сел, одеяло скользнуло вниз, и Саша с трудом сдержалась, не обняла мужа.
- Короче, такое дело. Я - оборотень. В полнолуние я превращаюсь в то вот дерьмо, которое ты вчера видела. В интеллигента. Вспоминаю, что я - переводчик, китаист, блин, ай-кью - две полоски... Что, блин, интеллигент. Что надо париться по поводу и без. Потом проходит. Каждое полнолуние. Ты просто раньше не видела. Сашка, ты в следующий раз заранее к маме уезжай.
- Так ты не хочешь расставаться? - спросила Саша, улыбаясь сквозь слезы.
- Нет, - Гриша поцеловал ее. - Я тебя люблю. Я не хочу расставаться. Просто у меня бывает по полнолуниям. Завтракать будем?
- Сейчас, - вскочила Саша, обрадованная тем, что перед ней - Гриша, а не незнакомый переводчик в галстуке, - сейчас я что-нибудь приготовлю!