Чужин Игорь Анатольевич : другие произведения.

Странник (Книга пятая) Долгая дорога домой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    1.04.2011г. Пятая книга о приключениях Ингара в мире Геона. Заключил договор на переиздание. Серия "Странник" выйдет двухтомником в издательстве "Ленинград". Согласно договору убрал часть текста.
  'Странник' (Книга пятая)
  Долгая дорога домой.
  Пролог.
  
   - Викана, ты должна взять себя в руки. У тебя двое детей, которым нужна мать, ты Великая княгиня гвельфов от которой зависит будущее нашего народа.
  - Лаэр, о каком будущем ты говоришь? Ингар умер, и у меня теперь нет будущего! - ответила гвельфийка, глядя на собеседника мутным взглядом.
  - Никто не видел Ингара мертвым, возможно, он жив и не нужно впадать в панику.
  - Ты сам-то в это веришь? Вожак малхусов сказал, что Тузик мертв, а малхус умирает только вместе с 'Хранителем'. Саадин прислал письмо от Акаира, в котором тот пишет, что дракон Ингара упал на землю и взорвался. Прошло уже почти четыре месяца, как он улетел и ни одной весточки!
  - Даже если это и так, то у тебя есть обязанности княгини, и ты должна вырастить детей!
  - Не тебе мне указывать на долги! Все свои долги я уже отдала, а те которые не смогла, отдал мой муж Ингар! Я на этом свете только потому, что мне нужно кормить детей грудью. Убирайся из моих покоев, я не желаю тебя видеть! - закричала Викана, и покачиваясь вышла из приемной в спальню.
   Фрейлины тут же отправились следом за своей госпожой, но одна из них задержалась и подошла к Лаэру. Убедившись, что поблизости нет посторонних, гвельфийка тихо зашептала ему на ухо:
  - Князь, Викана совсем потеряла голову, мне больно смотреть, как она изводит себя. Я боюсь за ее жизнь, еще немного и она покончит с собой.
  - Лария, этого нельзя допустить! Смерть Виканы разрушит все, что мы сумели создать после катастрофы. Нам еще не хватало войны домов за власть, - тихим голосом ответил гвельф.
  - Лаэр, я младшая фрейлина и мало чего могу изменить, Альфия во всем потакает слабостям княгини. Ее слепая любовь к Викане сведет княгиню в могилу. Викана начала прикладываться к бутылке и постоянно принимает успокоительные эликсиры, а Альфия ей во всем потакает.
  - Делай, что считаешь нужным, а я постараюсь удалить Альфию от Виканы.
  - Лаэр, Викану можно отвлечь с помощью Антила. Юноша безумно любит княгиню и готов ради нее на смерть.
  - Ты с ума сошла? Антил хороший юноша, но он не ровня Викане, она даже не взглянет на него!
  - Вот и хорошо, значит с этой стороны нет никакой опасности, а если что и произойдет, то это останется в тайне. Может быть, любовь Антила поможет вернуть Викану к жизни.
  - И чего ты хочешь от меня?
  - Приставьте Антила в качестве охранника к личным покоям княгини, а об остальном я позабочусь. Главное уберите от Виканы Альфию, эту ходячую добродетель.
  - Лария я не забуду твоей преданности и со временем отблагодарю тебя. Держи меня в курсе всего происходящего вокруг Виканы, нужно уберечь княгиню. Прости, но меня ждут дела, подробно обсудим создавшиеся проблемы позже.
  - Я все понимаю князь, на вас сейчас свалились все заботы о нашем народе, а Викана только добавляет проблем.
   Лаэр кивнул головой и вышел из приемной княгини, он за последний месяц практически не спал и крутился как белка в колесе, а тут еще одна проблема.
   Как только за Лаэром закрылась дверь, лицо фрейлины исказила гримаса злорадства. Лария подошла к столу и налила себе бокал вина из кубка Виканы, из которого княгиня даже не пригубила.
  - За тебя Викана! - прошептала гвельфийка и выпила залпом вино из бокала. - Чтобы ты издохла тварь!
  
  Глава 1. Победа в битве, которой не было.
  
   Тит Флавий сидел на коне в окружении преторианцев и, прищурившись, смотрел на колонну таргской конницы направляющейся по дороге к городу. Все шло по плану, который он вынашивал весь прошедший месяц. Трудные переговоры с Саадином и императором чинсу закончились успешно, теперь оставалось только разбить таргов и у империи появится время залечить раны. Главное чтобы таргская конница увязла в бою с имперскими легионами, а тогда им в тыл ударят ассасины Саадина.
  - Валор, есть известия от чинсу, как ты думаешь, сумели они захватить мост? - спросил легат стоящего рядом с ним 'Защитника веры'.
  - Пока нет никаких известий, но как только прилетит почтовая птица, я сразу доложу.
   Легат, понимал, что о любых изменениях в обстановке ему доложат без задержек и задал вопрос Валору по инерции, чтобы хоть как-то успокоить свое волнение. Однако тревога, охватившая все его существо, не проходила, хотя все события разворачивались по плану.
   Следом за конницей на поле перед имперскими легионами вышла пехота таргов и перестроилась фалангой в пяти сотнях шагов от левого крыла его войск, а конная лава таргов превратилась в стальной клин, нацеленный на правый фланг. Ни о каких хитростях построение таргов не говорило, все было как обычно. Закованный в броню конный клин должен врезаться в правый фланг, а затем пехота врубится в расстроенные ряды легионов и начнется резня. Зачем таргам менять испытанную в боях тактику, если она приносит победу? Легат надеялся, что Арданай и на этот раз не изменит себе и попадется в расставленную ловушку.
   Тит Флавий был опытным полководцем и учувствовал во многих битвах, поэтому он приложил все силы к тому, чтобы появление ассасинов на поле боя стало для таргов полной неожиданностью. Секретность была строжайшая, и даже командиры легионов не знали о планах легата. Ассасины Саадина только под утро вошли в Латр, через пролом в западной стене, который был специально пробит для этого случая. Теперь главное чтобы тарги хотя бы на полчаса увязли в бою и тогда никто из них живым не уйдет.
   Однако время шло, но тарги все не начинали атаку, а затем стало твориться совсем непонятное. Неожиданно в строю таргов началась какая-то сумятица и пехота, свернув боевое построение, практически бегом покинула поле боя. Конница таргов прикрывшись арьергардом из двухсот воинов, ушла следом за пехотой.
   План Тита Флавия, который он лелеял, как родное дитя, рухнул в одно мгновение, и победа грозила перерасти в тяжелое поражение. Если тарги успеют, переправиться на другой берег реки Нерей и сожгут за собой мост, то все пропало. Халиф Саадин сразу уведет своих ассасинов в Мэлор, а 'Черные монахи' растворятся в окрестных лесах. На узкоглазых надежда слабая, стоит только появиться угрозе поражения, и они уйдут на территорию 'Поднебесной империи'. Голод и внутренние распри уже через пару месяцев разорвут империю на части, и наступит хаос, а бывшие союзники превратятся в стервятников, которые станут рвать от обескровленного тела империи куски пожирнее.
  - Легат, прибыла почтовая птица от чинсу. 'Черные монахи' захватили мост, путь отступления таргам отрезан, - оторвал главнокомандующего от тяжелых мыслей голос Валора.
  - Слава богам, еще не все потеряно! Подайте сигнал Саадину, чтобы он выводил ассасинов!
   Через мгновение над полем разнесся рев сигнальной трубы, а еще через пару минут из раскрывшихся ворот Латра выехал передовой отряд арбов во главе с Саадином. Пока ассасины выходили из города и выстраивались перед воротами, гонец доставил халифу приказ атаковать отступающих таргов. Однако Саадин сразу заметил, что сражение развивается не по плану и приказал преследовать противника, но в бой до особого приказа не вступать. Сумятица в рядах имперцев позволила воинам Арданая занять круговую оборону на холме и приготовиться к отражению атаки ассасинов.
   Халиф был человеком осторожным и увидев резкое изменение обстановки не стал пороть горячку. Пехота таргов уже успела приготовиться к отражению конной атаки и потери могли оказаться очень большими. Саадин не собирался использовать воинов Аллаха в качестве пушечного мяса в интересах империи. Поэтому он решил сначала изучить обстановку и дождаться когда легионы Флавия первыми пойдут в атаку. Пока халиф обдумывал свои дальнейшие действия, со стороны холма, на котором закрепился противник, выехал одинокий всадник и, размахивая веткой дерева, поскакал к передовому отряду ассасинов.
  - Похоже, это парламентер таргов, послушаем, чего хочет этот Арданай, - подумал Саадин и приказал, двоим воинам из своей охраны, выехать навстречу парламентеру.
  
  ***
  
   Я спустился с холма и поскакал навстречу авангарду ассасинов, который остановился в полукилометре от позиций нашей пехоты. Меня сейчас заботила только одна проблема, у меня не было никакой белой тряпки, чтобы обозначить себя как парламентера и арбы могли принять меня за полоумного отморозка, решившего красиво умереть. Ничего путного мне в голову не приходило, поэтому я просто срубил ветку дерева и стал ею размахивать, привлекая к себе внимание воинов Аллаха. До строя арбской конницы оставалось метров двести, и я пустил коня шагом, ожидая реакции воинов халифа. Вскоре от авангарда ассасинов отделились да всадника и галопом поскакали ко мне. Я ждал любого развития событий и приготовился к ментальному удару. Однако воины не проявляли агрессии и даже не вынули сабель из ножен.
  - Кто ты такой и зачем сюда прискакал? - грозно насупив брови, спросил один из ассасинов.
  - Я князь хуманов Ингар и мне нужно поговорить с вашим командиром, - представился я.
  - Князь Ингар? Но Вы же погибли, - произнес второй воин, вылупив на меня глаза.
  - Как видишь, я жив.
  - 'Сиятельный', я очень рад, что вы живы! Прошу ехать за нами, халиф Саадин будет рад увидеть вас живым и в полном здравии, - приложив руку к сердцу, ответил воин.
   Я пришпорил коня и рысью поскакал вперед, а арбы поехали следом. Мои чувства были обострены до предела, и я сумел разобрать слова тихого разговора у себя за спиной:
  - Ты чего это распинаешься перед этим хуманом, словно он император?
  - Дурак, это князь Ингар 'повелитель драконов' и друг Саадина. Если он разозлится, то прихлопнет нас как мух. Мага такой силы на Геоне нет.
  - Но я слышал, что он погиб.
  - Как видишь, он жив и здоров, такого мага убить не так-то просто, если вообще возможно.
   Подслушанный разговор подсказал мне дальнейшую манеру поведения и предопределил дальнейшие действия. Вскоре мы подъехали к авангарду арбов и нас пропустили к группе командиров в глубине строя. Я сразу узнал воинов личной охраны халифа, среди которых на черном коне возвышалась фигура 'повелителя правоверных' и молча, стал дожидаться, когда узнают меня.
  - Хуман, почему ты молчишь словно немой? Может у тебя язык..., - возмутился моим молчанием халиф.
   Однако через секунду глаза у Саадина вылезли на лоб, и он прохрипел:
  - Князь Ингар?
  - Да, это я. Саадин, неужели я так сильно изменился, что меня невозможно узнать?
  - Нет, но Акаир сказал, что ты погиб!
  - Слухи о моей смерти сильно преувеличены, хотя я сделал все, чтобы они походили на правду. Жалко, что ты меня сразу узнал, а то я надеялся стать богатым, есть у нас такая примета.
  - Слава 'Всевышнему', что ты жив. Расскажи, где ты пропадал, все эти месяцы и что с тобой произошло.
  - Об это потом. Сейчас я приехал выяснить только один вопрос. Однако я не знаю, можно ли его тебе задать?
  - Ингар, ты меня удивляешь, я всегда готов ответить на любые твои вопросы!
  - Саадин, вопрос у меня всего один, он довольно щекотливый, но мне нужен на него откровенный ответ.
   Сказал я, а затем спросил халифа:
  - Ты все еще мой союзник или нет?
  - Ингар, как ты можешь сомневаться в моей верности нашему договору? Конечно же, мы союзники и я готов выполнить свой долг по первому требованию!
  - Я очень рад тому, что ты верен нашему договору, но есть одна маленькая проблема. Армия таргов, с которыми ты собрался сражаться, моя. Я узнал, что ассасины вместе с имперцами обороняют Латр и отвел свои войска, чтобы выяснить с кем ты халиф, прежде чем вступить в бой.
   На Саадина стало страшно смотреть, и я реально боялся, что его хватит кондрашка, настолько его удивили мои слова. Наконец он преодолел свое замешательство и заговорил:
  - Ингар, я не знал, что армия таргов находится под твоим командованием. Я вступил в союз с Титом Флавием и чинсу против нелюдей, которые начали войну, чтобы уничтожить род человеческий, а не против тебя.
  
  - Ну, это вы загнули! С какой стати я стану уничтожать род человеческий, к которому сам принадлежу. Мне кажется, что имперцы тебя просто обманули. Ты в курсе того что произошло с магической академией и Верховным магом Агрипой?
  
  - Мне не известны все подробности, но Валор меня убеждал, что тарги напали на академию и нанесли некоторый урон зарядной станции камней 'Силы', но были отбиты боевыми магами с большими потерями для зеленорожих. Мне рассказали, что Агрипа был ранен во время штурма, но сейчас он поправился и лично руководит восстановлением зарядной машины, мобилизовав все ресурсы империи. Если верить Валору, то зарядная станция войдет в строй в течение ближайших двух месяцев, но тарги воспользовавшись удобным моментом напали на Арис и Латр и режут всех подряд не щадя ни женщин ни детей. Имперцы, за мое согласие вступить с ними в союз, отдали халифату половину Мэлора и двенадцать метателей файерболов, правда с разряженными камнями 'Силы'. Я, не очень-то верю в россказни про диких таргов, но решил поддержать людей в войне против нелюдей. Тем более меня убедили, что тарги напали на империю, чтобы уничтожить весь человеческий род и захватить власть на Таноле, а командует таргами взбесившийся шак Арданай.
  
  - Имперские маги умеют пудрить мозги, своим оппонентам. Они, конечно, тебя обманули, но мешали ложь с полуправдой, поэтому ты им и поверил, однако дела обстоят совсем по-другому. Ты знаешь, что я улетел в чинсу, чтобы выручить из плена дроу и посольство гвельфов, предательски захваченное императором Сы Шао-каном. Моя миссия в чинсу удалась только наполовину и часть пленников, мне удалось отбить. Однако большинство пленных дроу увели в магическую академию, чтобы зарезать на алтаре 'машины смерти'. Времени у меня было в обрез, и я решил, сдаться имперцам в плен под видом наездника дракона, сбитого магами в бою. Чтобы все выглядело правдоподобно, я приказал Акаиру распустить слух о том, что я погиб, а сам сделал вид, что меня подбили из метателя, и взорвал сердце дракона, когда тот притворно упал на землю. Однако не все прошло гладко и магам удалось убить моего Тузика, который закрыл меня своим телом от файербола, кода я запутался в привязных ремнях. В дальнейшем мой план сработал на все сто. Имперцы отвезли меня в академию, где я взорвал 'машину смерти' и разрушил башню академии, а затем казнил Агрипу, оторвав ему голову. После разрушения академии, мне удалось вместе с отрядом таргов отбить пленных дроу. Основная цель моей экспедиции была выполнена, и мы решил идти на прорыв в сторону Мэлора, чтобы соединится с твоими войсками. Да чуть не забыл, перед тем как сдаться в плен, я разгромил два имперских легиона, которые шли на выручку гарнизону Мэлора, так что и здесь тебя обманули. Мэлор через несколько дней и так бы сдался на твою милость, а метатели файерболов без заряженных камней 'Силы' кусок бесполезного железа. Тит Флавий прекрасно знает о том, что мы не собираемся штурмовать Латр, нам нужно просто обезопасить себя от преследования, когда по дороге в Мэлор будет идти колонна дроу с женщинами и детьми. Тебя и твоих воинов имперцы отправили на бойню, зная о том, что наши метатели с полным боекомплектом и мало кто из твоих ассасинов выживет. После того как я покрошил тебя в мелкую капусту легионеры просто ушли бы в город, а мои ослабленные войска однозначно не пошли на опасный штурм. Имперцы этой битвой хотели убить сразу двух зайцев - уничтожить армию халифата и ослабить таргов, чтобы выиграть время. Вот такую судьбу на самом деле планировал для нас Тит Флавий.
  
   Саадин выслушал мою брехню с широко открытым ртом и до него кажется, стало доходить, что такое развитие событий очень похоже на правду. Осознание того что имперцы его реально подставили, разозлило халифа не на шутку и он процедил сквозь стиснутые зубы:
  
  - Я посажу эту тварь на кол! Никто не может так обходиться с повелителем правоверных. Я сожгу Латр дотла и вырежу даже кошек и собак!
  
  - Ну, вот и ты туда же. Я же говорил, что не собираюсь уничтожать род человеческий из-за пары придурков. Саадин умерь свой пыл и выслушай меня! Сейчас мы вернемся к мосту через реку Нерей и вырежем 'Черных монахов' Сы Шао-кана, а затем Тарги вернутся к себе в Тарганию. Затем мы с тобой направимся в Мэлор и вышвырнем из города имперцев. Мне необходимо как можно быстрее вернуться домой к жене, которая уже должна родить мне сына и дочь. Кстати, у тебя есть почтовая птица, чтобы дать весточку в халифат, а то Викана, наверное, сума сошла, считая меня мертвым.
  - Ингар мои птицы издохли позавчера от какой-то болезни. Теперь я знаю, что это имперцы их отравили, чтобы я не смог связаться со своими людьми. Ингар, 'Всевышний' послал тебя мне во спасение. Я теперь твой вечный должник и должен тебе уже две свои жизни!
   В этот момент к халифу подошел воин охраны и доложил что прибыл 'Хранитель веры' Валор и требует срочной встречи с Саадином. Халиф посмотрел на меня и спросил:
  - Ингар, что будем делать?
  - Зови этого напыщенного мерзавца, наша встреча будет для него большим сюрпризом, - ответил я.
   Через пару минут охрана халифа привела Валора в сопровождении двух преторианцев под светлые очи Саадина. Спеси имперцу было не занимать и он, вместо того чтобы поздороваться, сразу набросился на халифа с обвинениями:
  - Саадин, почему вы не ударили в тыл таргам, пока они не заняли оборону на холме? Как теперь прикажешь их оттуда выковыривать?
   От такого наскока халиф, уже накрученный мною до белого каления, остолбенел и схватился за рукоятку сабли. Но 'Защитник веры' похоже, совсем потерял чувство меры или понадеялся на магические амулеты, которыми был увешан как стареющая примадонна на фото сессии. Валор нужен был мне живым в качестве источника ценной информации, поэтому я вмешался в обострившуюся ситуацию, грозившую перейти в побоище.
  - Ваше могущество! - громко крикнул я. - У меня послание от Верховного мага Агрипы, которое я должен передать вам лично в руки.
   Моя психологическая ловушка сработала, и имперец потерял концентрацию.
  - Давай сюда! - ответил маг и протянул ко мне руку.
   Я схватил мага за руку и врезал ему в ухо, стараясь не прибить до смерти столь ценного языка. Валор вылетел из седла и едва не свалился с лошади, но я попридержал имперца, чтобы он не дай бог не сломал себе шею. Пока я разбирался с Валором, охрана Саадина разоружила преторианцев и спеленала их как младенцев. Все произошло в считанные мгновения, и халиф даже не успел вынуть из ножен свою саблю. Я соскочил с коня и срезал висящие на шее Валора магические амулеты, а затем приказал охранникам раздеть пленника догола, пока он не пришел в сознание.
  - Ингар, зачем ты вмешался? - удивленно спросил халиф. - Я и сам бы прирезал имперскую собаку!
  - Саадин, я не ожидал от тебя таких необдуманных поступков. Зачем ты схватился за оружие? Валор имперский маг и обвешан амулетами, как дикарь бусами. Если бы ты достал свою саблю, то он всех угрохал за секунду. Мне его магия, как зоргу укус комара, а вас он убил бы наверняка. Времени на тщательный обыск у нас нет, и мне неизвестно какие еще сюрпризы зашиты у Валора в одежде, поэтому пусть пока побегает голым, - ответил я халифу.
  - Это значит, что я тебе уже третью жизнь должен?
  - Саадин, мы же друзья, и какие могут быть между нами счеты, бабами потом отдашь! - рассмеялся я.
   Халиф, оценив мою шутку, тоже рассмеялся и ответил в том же ключе:
  - Ингар, я слов на ветер не бросаю. Как только прибудем в халифат. Готовься принимать гарем из пятидесяти самых красивых невольниц!
   Это заявление Саадина мгновенно испортило мое веселое настроение.
  - Ты что охренел? Викана меня за этот гарем сразу кастрирует и на кол посадит! Не вздумай! - испугано заявил я.
  - Ну, это уже твои проблемы. Слово вылетело, не поймаешь, а я свое слово держу! - заржал как лошадь халиф.
   Хотя эти словах Саадина были сказаны в шутку, но я сразу понял, что у меня появилась очередная проблема с женским полом. По большому счету, я могу и не дожить до встречи с Виканой, потому что меня зарежет ревнивая Эланриль, назначившая князя Ингара в будущие супруги. Хотя я и не подавал принцессе никаких надежд и обещаний, но гарема она мне точно не простит. Отгоняя от себя эти невеселые мысли, я едва не прозевал ауры двух магических амулетов, которые были зашиты под кожу в предплечьях Валора. Резонно решив, что под кожу прячут что-то особо важное, я вогнал имперца в глубокий гипнотический сон, а затем вырезал амулеты из-под кожи мага его же кинжалом.
   На вид амулеты оказались очень похожи на древние золотые монеты, а не на изделия современных магов, и с наскока понять, для чего они предназначены было невозможно. Времени на изучение магических девайсов не было, и я просто разрядил камни 'Силы', которые питали их магическую начинку, после чего ссыпал все в седельную сумку и оставил до лучших времен. Валор больше не представлял видимой угрозы, но я все-таки приказал упаковать мага в попону, заткнуть ему рот и связать, как следует. Пока я занимался магом Саадин с любопытством, следил за моими манипуляциями, а потом вопросы посыпались как из рога изобилия. Чтобы не пускаться в пространное словоблудие, я на все вопросы давал стандартный ответ, что сам еще не разобрался, потому что на изучение трофеев нужно время. Отбившись от любопытства Саадина, я перешел к более насущным проблемам, благо всю ответственность халиф возложил на мои плечи.
   Первым делом я приказал отпустить преторианцев к Титу Флавию с разъяснением, что войска Саадина переходят на сторону князя Ингара, который командует армией таргов и что побоище откладывается, и люлей ему навешают немного позднее. Чтобы между нами не было кровавых недоразумений, я предложил легату дождаться вызова на переговоры за стенами Латра.
   Преторианцы во весь опор умчались с докладом к Флавию, а мы с Саадином стали ждать результатов от нашего предложения. Долго мучиться нам не прошлось, всего через полчаса имперские легионы начали покидать свои позиции и уходить в Латр. Удовлетворившись увиденным, я послал гонца к Арданаю, с сообщением, что войска Саадина перешли на нашу сторону и бойни не будет. Адское напряжение спало, и я позволил себе немного расслабиться.
   Пыльная дорога быстро уходила под копыта моего коня и из-за поворота уже показалась водная гладь реки, через которую была перекинута арка моста. Пехота чинсу заняла оборону в предмостных укреплениях и не ожидала нападения ассасинов. Кажется наш план, удался, и чинсу еще не в курсе перехода Саадина на нашу сторону. Час назад мы с Саадином отправили к командиру узкоглазых гонца с посланием, в котором говорилось, что тарги под Латром разбиты и ассасины скоро прибудут к мосту, чтобы не дать остаткам зеленорожих переправится через реку. Известия о победе, расслабило воинов чинсу и появление воинов Аллаха не вызвало никаких подозрений. По всей видимости, Тит Флавий решил не осложнять себе жизнь и не уведомил союзника о произошедших событиях.
   Удар конной лавы был страшен, и через полчаса все было кончено. Ассасины изрубили в капусту не ожидающих нападения чинсу, и убежать в лес смогли не более полусотни 'Черных монахов', которых в полуторатысячной армии 'Поднебесной империи' оказалось всего две сотни. Однако элитные воины даже в такой ситуации не потеряли самообладания и дорого продали свои жизни, убив и ранив около двухсот ассасинов. Побоище закончилось настолько быстро, что мне не удалось поучаствовать в схватке, и я не замазал свои руки в крови, чему был несказанно рад.
   Под вечер к реке подошли отряды Арданая и на обоих берегах зажглись сотни костров, у которых расположилась на отдых моя армия. Такого количества воинов под моей командой никогда не было, и я немного трусил, сомневаясь в своих талантах полководца. Однако отступать было некуда, и мне пришлось, с головой окунулся в водоворот новых обязанностей. Первым делом я отправил отряд Милорна в лагерь на болоте, приказав привести всех дроу к мосту, не ввязываясь в бои с разбежавшимися по лесу 'Черными монахами'. Седой эльф, кажется, проникся моими словами, и дроу растворились в темноте наступившей ночи.
   Сумасшедший день подошел к концу и к полуночи мы определились с планами на завтрашние переговоры с Титом Флавием. Свои предложения мы зафиксировали на бумаге и отправили к имперцам гонца, несмотря на то, что уже наступила ночь. После завершения неотложных дел я сразу завалился спать, отложив более мелкие вопросы до завтра.
  Глава 2. Переговоры провалились .
  
   Ночь я провел в шатре, ранее принадлежавшем генералу армии чинсу, которого в скоротечной схватке у моста лично зарубил Саадин. Конечно, следовало захватить генерала в плен, но тот оказался слишком шустрым и сумел убить двух охранников халифа. Саадин сильно расстроился по этому поводу, и я не успел спасти жизнь отважному вояке.
  - Как хорошо быть генералом, как хорошо быть генералом..., - крутилась в голове старая земная песенка, пока я блаженствовал на мягких подушках.
  - Однако делу время, а потехе час, - подумал я и потянулся.
   Долго валяться в постели мне не позволял мой нынешний статус и я, вздохнув с сожалением, скинул с себя одеяло и в одних подштанниках вышел из шатра. Ко мне сразу же подбежал Улухай, назначенный приказом Арданая моим личным телохранителем. Я поздоровался с таргом, и мы пошли купаться к мосту. Правда плавал в реке я один, а Улухай сидел на берегу и бдительно охранял мое бесценное тело. После водных процедур, мое величество соизволило завтракать, а затем я у себя в шатре выслушивал доклады подчиненных. Разведчики за ночь прочесали всю округу и не обнаружили поблизости даже следов противника. Разрабатывать стратегические планы до переговоров с имперцами было бессмысленно, и я стал дожидаться ответа от Тита Флавия. Наш гонец вернулся от имперцев около полудня и доложил, что Флавий готов к переговорам. Я прочитал послание легата и приказал подавать обед, потому что отправляться голодным на встречу не собирался.
   Праздник обжорства закончился только часа через полтора, когда мое брюхо оказалось набитым под завязку. Передохнув еще с полчасика я, горестно вздыхая, с трудом влез на лошадь и во главе отряда из сотни воинов поскакал в сторону Латра, обдумывая план переговоров. Всем известна простая истина, что встречают по одежке, а провожают по уму, поэтому для поднятия собственного статуса я приказал, чтобы мой эскорт состоял из пятидесяти таргов и стольких же ассасинов. Арданай с Саадином решили перещеголять друг друга и выделили мне по десятку воинов из личной охраны, а остальных отобрали среди лучших бойцов, которые только одним своим видом внушали уважение. Отряд таргов состоял только из мордоворотов под два с половиной метра ростом, а на злобных рожах ассасинов халифа было написано, что они по приказу зарежут даже родную мать. С такой охраной можно было отправляться даже на переговоры с самим дьяволом, я и сам слегка побаивался банды головорезов скакавшей за моей спиной.
   Переговоры с Титом Флавием, были назначены на холме, с которого мы с Арданаем осматривали поле боя перед Латром, и дорога была знакомой. Я опасался, что имперцы могут выкинуть какой-нибудь фортель и захватил с собой метатель, но мои страхи не оправдались. Возле холма нас уже поджидала сотня преторианцев Тита Флавия, на которых мой эскорт явно произвел впечатление и имперцы кажется, струхнули. По всей видимости, моральный дух имперских легионов опустился уже ниже плинтуса и особого желания умирать за империю, я в глазах преторианцев не заметил. Эти наблюдения согрели мне душу, и я в сопровождении двух воинов поднялся на холм. Имперцы основательно подготовились к переговорам, и на вершине холма уже стоял стол и два кресла, в одном из которых сидел легат.
   Я спешился и уселся в кресле напротив главнокомандующего имперцев и молча, стал рассматривать лицо Тита Флавия. Грозный вид маститого полководца сбил меня с мысли, и в воздухе повисла неловкая пауза. Почему-то все домашние заготовки сразу вылетели из головы, и я неожиданно для себя, сказал:
  - Легат, ваш сын Луций был очень похож на вас.
   Глаза имперца мгновенно вспыхнули и он, вцепившись в подлокотники кресла, спросил трясущимися от возбуждения губами:
  
  - Хуман, что тебе известно о моем сыне?!
   Эта грубая реплика сразу привела меня в чувство, и я взял свои эмоции под контроль.
  
  - Прошу извинить меня за то, что я сразу не представился, а завел разговор о вашем сыне, просто меня поразило ваше сходство. Я князь Ингар, главнокомандующий армии таргов и союзными войсками халифа Саадина, - представился я и сразу продолжил. - Мне не известна полностью судьба вашего сына, но он, скорее всего, погиб на Таноле вовремя катастрофы. Как это произошло, я не видел, но точно знаю, что Луций был на острове в это время. Мне самому чудом удалось спастись с горсткой моих воинов, но я думаю, что после взрыва на Таноле никто не выжил.
  
  - Князь, откуда вы знаете моего сына?
  
  - Я взял Луция в плен на Теребе, после того как захватил его корабли. Ваш сын погиб в 'Бухте плача' на Таноле, куда он приплыл вместе с моей эскадрой в качестве пленника. Я собирался обменять вашего сына на переговорах с Меранской империей, но катастрофа нарушила эти планы. Легат, я приношу вам свои соболезнования.
  
   После моих слов, Тит Флавий сразу осунулся, и как мне показалось, постарел на пару десятков лет. Напротив меня сидел уже не могучий воин, умудренный опытом десятков сражений, а раздавленный горем старик с изборожденным морщинами лицом. Однако легат быстро сумел взять себя в руки и, выпрямив сгорбленную спину, заговорил:
  
  - Князь давайте оставим в стороне мои семейные проблемы и перейдем к сути переговоров. Я надеюсь, что вы попросили меня о встрече по более важным вопросам, нежели гибель одного из воинов империи.
  
  - Вы абсолютно правы легат, мы должны вместе с вами решить дальнейшую судьбу Меранской империи, а возможно и всего Геона, - ответил я.
  
   Такого поворота Флавий явно не ожидал и с усмешкой спросил меня:
  
  - Молодой человек, а не рановато ли вам вершить судьбы Меранской империй и всего Геона? Если вам удалось ценой предательства выиграть всего одну битву, то это не значит, что вам будет везти и дальше. Фортуна дама ветреная.
  
  - Я вижу легат, что вы не воспринимаете меня всерьез, и судите обо мне только по внешнему виду. Однако не стоит доверять первому впечатлению, оно часто бывает ошибочным. Мы ведь с вами уже довольно близко знакомы и я даже ночевал в вашей палатке.
  
  - Вы удивляете меня, князь. Я не помню, чтобы мы с вами раньше встречались.
  
  - Легат, вы помните 'наездника дракона', который попал к вам в плен? Так вот, это был я.
  
   Если бы я сплясал голышом на столе, то и это не так сильно удивило бы имперца. Тит Флавий впился своим взглядом в мое лицо и кажется, начал узнавать бывшего пленника.
  
  - Значит, это были вы князь? Все-таки вы слишком молоды и неопытны, вам не следовало мне напоминать, об этом происшествии. То, что мы убили вашего дракона и захватили вас в плен, доказывает, что и вы не всемогущи, а драконы тоже смертны. Эти знания значительно ослабляют ваши позиции на переговорах! - криво усмехнувшись, сказал имперец.
  
  - Ваши аргументы легат довольно вески, но ошибочны. Моего дракона никто не сбивал и я сдался вам в плен намерено, чтобы с вашей помощью попасть в магическую академию, и уничтожить это змеиное гнездо. Для меня не составило большого труда убить вас вместе с Валором при первой встрече, но я решил пожертвовать малым, чтобы добраться до Агрипы. Вам известно, что произошло в магической академии или Валор держал вас в неведении?
  
  - Я предпочту услышать вашу версию событий и сравнить ее с докладами Валора. Кстати он еще жив? - спросил Флавий.
  
  - Да, конечно, но я его судьбе не завидую. У 'Хранителя веры' много неоплаченных долгов и умирать он будет мучительно и долго. Однако оставим Валора в покое и перейдем к сути дела. Если быть кратким, то я, попав с вашей помощью в магическую академию, взорвал 'машину смерти', сжег и разрушил башню академии, а затем лично размозжил голову Агрипе. Я очень сомневаюсь в том, что в империи остались зарядные станции для камней 'Силы', а это означает, что ваши метатели файерболов остались без зарядов. Империя была сильна своими боевыми магами вооруженными метателями, а теперь она практически беззащитна.
  
   От этих слов легата буквально перекосило, и он злобно произнес:
  
  - Надеюсь, что Валор подохнет в страшных муках! Он мне врал, что восстановит зарядную машину в течение полугода, а сейчас нужно просто потянуть время. Князь, я не знаю, что вы решили, но империя так просто не сдастся, у вас под ногами станет гореть земля, а из-за каждого куста будут лететь стрелы. Нелюди не захватят Геон, как бы им этого не хотелось! Юноша, ты решил нацепить на свою голову императорскую корону, но сам останешься без головы!
  
  - Легат, не нужно считать меня за идиота, который готов даже сесть на кол, ради иллюзорной власти над Геоном! Меня не прельщает титул императора геонского кладбища, у меня и так проблем выше крыши! Моя задача не допустить кровавой мясорубки в империи. Геону сейчас нужен мир, а не война всех со всеми. Сейчас главная опасность не тарги Арданая, а император Сы Шао-кан. 'Поднебесная империя' практически не пострадала в катастрофе и максимум через полгода ее войска вторгнутся в Меранскую империю. У вас есть силы и средства, чтобы остановить Сы Шао-кана? Нет? Узкоглазые легко раздавят вас за месяц!
  
   Флавий не ожидал от меня таких слов и задумался. По лицу имперца было заметно, что в нем борются противоречивые чувства, и он не знает, что мне ответить. Однако легат справился со своими эмоциями и спросил меня:
  
  - И что вы предлагаете, князь?
  
  - Пока не поздно, вам нужно договариваться с Саадином и Арданаем и заключать с ними военный союз против чинсу. Я же со своей стороны обеспечу империи огневую поддержку с воздуха и зарядку камней 'Силы' для метателей.
  
  - Князь, вы по молодости лет очень переоцениваете свои возможности. Ваших драконов никто не видел уже два месяца и есть ли они у вас сейчас, мне не известно. Что на данный момент у вас за плечами, орда зеленорожих дикарей и союз с арбами? Тари ограбят округу и уберутся в свои степи, а Саадин скоро вернется в халифат, и с кем вы тогда останетесь? Мне намного проще договориться с Сы Шао-каном и раздавить тебя и твоих таргов как мух!
  
  - Ну, это наврядли. Вы, конечно, просчитали расклад сил на данный момент и во многом правы, однако через полгода ситуация кардинально изменится. Мои 'драконы' сейчас заняты другими задачами, но если потребуется, то они сожгут имперские легионы как стог соломы, и мы снова вернемся к нынешнему положению вещей. Однако в тогда погибнут десятки тысяч людей, а это меня категорически не устраивает. Легат, я не призываю вас вступать в войну с чинсу на их территории, с Сы Шао-каном я сам разберусь. Ваша задача твердо взять империю под контроль и не дать ей развалиться на части!
  
  - Извините князь, но я никак не пойму, какая для вас выгода в спасении Меранской империи? Что вы хотите в результате получить, от наших переговоров?
  
  - Легат, все ясно как божий день. Мне нужно сохранить статус-кво и остановить войну. Через пару дней я уйду с войсками Саадина в Мэлор и мне не хочется прорубаться через засады имперских воинов или возвращаться в Латр, чтобы отрезать тебе голову. Мне в любом случае придется договариваться с правителем Меранской империи, а вы лучший кандидат на этот пост, поэтому я и приехал сюда договариваться.
  
  - А если я не соглашусь на ваши условия? - прищурившись, спросил Тит Флавий.
  
  - Я просто убью тебя легат, и буду договариваться с тем, у кого мозгов больше чем в твоей голове! - разозлился я. - Завтра с утра я жду гонца с ответом на свои предложения. Если ты решишь начать войну, то кровь ляжет на тебя. Боги видят, я сделал все, что в моих силах, чтобы прекратить эту бойню!
  
   Закончив фразу, я встал из кресла и вскочил на коня. Злоба рвалась наружу, и мне с большим трудом удавалось держать себя в руках. В таком состоянии мне было не до политических игр и поэтому, я решил вернуться в лагерь, пока не наломал дров.
   Встречный ветер приятно холодил мое разгоряченное лицо, а топот копыт далеко разносился по округе, распугивая лесную живность. Я гнал своего коня во весь опор, и воины эскорта едва поспевали за мною. Постепенно нервное возбуждение спало, и чтобы не загнать коня в бешеной скачке, мне пришлось пустить его рысью. К тому моменту, когда мы въехали в лагерь, в моей голове уже сложился план дальнейших действий, и я вызвал на совет Саадина и Арданая.
   Чтобы не создавать у союзников ненужных иллюзий, я сразу сообщил о провале переговоров. Затем я рассказал, что предъявил имперцам ультиматум и дал время до утра, чтобы ответить на него. Обсудив сложившуюся ситуацию, мы решили, что если Флавий не согласится на наши требования, то ввязываться в бой с имперцами мы все равно не можем, потому что должны сначала дождаться возвращения Милорна. Сегодня наша армия значительно сильнее имперских войск, но она скоро разделится на две части. Тарги должны будут вернуться к Арису, а Саадин в халифат. Тит Флавий не осмелится атаковать нас первым и будет сидеть за стенами Латра, опасаясь штурма города. Это даст нам некоторое время на подготовку прорыва к Мэлору, но узнав, что наша армия разделилась, Тит Флавий может решиться дать бой. Дорога до границы Арбского халифата займет около месяца, а если придется постоянно отбиваться от наскоков имперцев то и больше. Поэтому нужно хорошо подготовиться к походу, чтобы дойти без лишних потерь.
   Ассасины Саадина могут передвигаться намного быстрее имперских легионов, но женщины и дети дроу будут нас сильно тормозить. Чтобы как-то компенсировать эту проблему, я попросил Арданая выделить эльфам десять повозок из обоза с лучшими лошадьми и небольшой запас еды. После того как мы разделимся и дроу с ассасинами уйдут к Латру, я приказал Арданаю сжечь мост через реку Нерей, и оставив заслон на противоположном берегу вернуться к Арису. Тит Флавий сразу не решится выходить из Латра и скорее всего займет выжидательную позицию, пока не получит данные разведки. За это время мы постараемся оторваться от возможного преследования и заставим Флавия раздробить свои силы, устроив как можно больше шума вдоль дороги на Мэлор. Если все пойдет, как задумано, то у нас есть хороший шанс прорваться.
   Закончив совещание, я попытался лечь спать, но так и не смог уснуть. Поэтому чтобы не мучиться попусту, я занялся зарядкой камней 'Силы' для метателей, а затем провел ревизию своего организма и залечил мелкие травмы. Эта монотонная работа меня успокоила и перед самым рассветом, я все-таки задремал.
  
  Глава 3. Тайны Эланриль.
  
   Мой сон был похож скорее на горячечный бред больного, нежели на ночной отдых. В воспаленном мозгу возникали странные видения и непонятные образы, но память, ни как не могла за них зацепиться, и эти видения мелькали как в калейдоскопе. Несколько раз мне казалось, что ко мне тянутся руки Виканы, но знакомый образ никак не мог прорваться сквозь пелену серого тумана и растаял в глубине сознания. Постепенно горячка ушла, и я стал успокаиваться, но выспаться мне не так и не дали. Из забытья меня вывел голос Улухая, который доложил, что в лагерь вернулся Милорн и просится ко мне с докладом.
   Я с трудом продрал глаза и, ополоснув лицо водой из фляги, разрешил эльфу войти. Милорн вошел в шатер и поздоровался со мной. Я ответил на приветствие и, предложив ему присесть, начал задавать вопросы:
  - Милорн, как успехи? Вам удалось добраться без приключений?
  - В основном все прошло хорошо, но у нас двое раненых и один из них тяжелый. Эланриль сказала, что без тебя она не справится, поэтому я тебя и разбудил, - ответил эльф.
  - Кого ранили?
  - Магиню Аладриель, она закрыла собой девочку от стрелы 'Черного монаха'. Как мы прозевали этого урода, я даже ума не приложу. Эта сволочь сидела на древе, а когда его случайно обнаружили, начал стрелять. Чинсу успел выпустить всего две стрелы, но оба раза попал.
  - Милорн, веди меня к раненой, я думаю, что время слишком дорого. Расскажешь все потом.
   Эльф кивнул головой, и мы вышли из шатра. Улухай следовал за мной как хвост за собакой и, похоже, превратился в мою тень. Дроу разбили свой лагерь у моста, и мы добрались до места минут за десять. Эланриль устроила свой лазарет, в тени раскидистого дерева отгородив раненых занавесом из ветвей кустарника. Принцесса стояла на коленях у тела Аладриель погрузившись в транс, и из последних сил поддерживала жизнь в умирающей магине. Я сразу же подключился к ауре Эланриль и закачал в нее приличную порцию 'Силы'. Принцесса открыла глаза и с благодарностью посмотрела на меня, но сразу потеряла сознание от слабости. Мне удалось восстановить магическую ауру девушки, но физически она была истощена до предела, и организм не выдержал перегрузки.
   Теперь пришло время заниматься лечением магини Аладриель. Принцесса погрузила раненую женщину в искусственную кому, и она находилась на грани жизни и смерти. Рана у эльфийки была не очень серьезной и если бы я смог оказать ей помощь сразу после ранения, то особых проблем не возникло. Стрела 'Черного монаха' попала эльфийке в живот и прошла насквозь, поэтому вырезать наконечник не было необходимости, но стрела зацепил по пути селезенку, и началось внутреннее кровотечение. С момента ранения прошло уже довольно много времени, и Аладриель практически истекла кровью, которая скопилась в ее брюшной полости. Эланриль извлекла из раны древко стрелы и погрузила магиню в кому, чем уменьшила кровопотерю, но эти действия только отдалили смерть раненой.
   Тяжелое состояние пациентки требовало срочных действий, поэтому я сразу подключил ауру магини к своей энергетической оболочке и закупорил кровоточащие сосуды, как это делал при лечении собственных ранений. Мозг эльфийки находился в заторможенном состоянии, и мне полностью удавалось контролировать энергетику раненой. Массивная кровопотеря у Аладриель требовала срочного восстановления объема крови, а ближайшая станция переливания находилась на Земле. У меня не было возможности поставить даже простейшую капельницу с физраствором, не говоря о более сложных реанимационных процедурах. Правда, в прошлом я имел опыт лечения большой кровопотери у 'Первого', но тогда все произошло спонтанно, и у меня не было уверенности в том, что это сработает и на этот раз. Однако времени на раздумья у меня практически не было, и я решил попытаться спасти эльфийку.
   Сначала нужно было избавиться от крови, скопившейся в брюшной полости пациентки, которая загноившись, могла вызвать перитонит. Для этого я, сделал надрез на левой стороне живота раненой и повернул ее на бок. Из отверстия хлынул настоящий кровавый поток и простыня, на которой лежала эльфийка, мгновенно пропиталась кровью. В этот момент я услышал за спиной жалобный стон и шум упавшего тела, это грохнулся в обморок Улухай, не выдержавший кровавого зрелища.
  - Унесите этого идиота и брысь все отсюда, пока я не разозлился! - приказал я Милорну, который и сам едва держался на ногах.
   Мой приказ был мгновенно выполнен, и я снова сосредоточился на операции. Чтобы зафиксировать голову пациентки мне пришлось зажать ее голову между своих колен. После чего я и вскрыл кинжалом вену на своей левой руке и направил ручеек крови в рот Аладриель. В первую минуту ничего не происходило, и у меня появились сомнения в выбранном методе лечения, но неожиданно эльфийка сделала первый глоток и стала подавать признаки жизни. Через некоторое время у меня начала кружиться голова и я прекратил процедуру, чтобы не потерять сознание и истечь кровью. Мне без проблем удалось остановить кровотечение из вены, после чего я облокотился на ствол дерева и закрыл глаза. По моим прикидкам я скормил магине литра полтора собственной крови и, похоже, перестарался. Сил бороться с навалившейся на меня усталостью не было, и я провалился в черноту.
  
  - Ингар, очнись, пожалуйста! - донесся издалека жалобный голос Эланриль. - Выпей эту настойку и тебе станет легче.
   Сон не хотел выпускать меня из своих объятий, но подсознание требовало, чтобы я проснулся. После непродолжительной борьбы я сумел открыть один глаз и словно через мутное стекло увидел заплаканное лицо Эланриль. Это зрелище мгновенно привело мены в чувство, и я встряхнул головой, отгоняя сон.
  
  - Милый, слава богам ты жив! Радостно пропищала принцесса и стала тыкать мне в губы кружку с какой-то гадостью.
  
   Я неловко отмахнулся от назойливой лекарки и облил себя вонючим отваром.
  
  - Эланриль, мне надоели ежедневные собственные поминки! Я постоянно вижу тебя рыдающей над своим трупом и это меня окончательно достало. У меня возникли серьезные подозрения, что ты набиваешься мне в жены, для того чтобы стать моей безутешной вдовой! - заявил я, отряхивая с груди прилипшие листья какой-то травы.
  
  - Дурак! - взвизгнула эльфийка и врезала мне кружкой по голове.
  
   На лбу сразу образовалась приличная шишка, которая стала наливаться кровью.
  
  - Это я дурак? Ты на себя посмотри, красавица! От общения с тобой у меня одни шишки и синяки! - зарычал я, ощупывая лоб.
  
  - Ой, миленький, я не хотела тебя ударить, кружка сама вырвалось. Давай я тебя поцелую!
  
  - Щаас! Ты лучше делом займись, а целоваться будем потом. Аладриель жива?
  
  - Да Ингар, с ней все будет хорошо. Мы перенесли госпожу магиню в шалаш, и она сейчас спит.
  
  - Еще есть какие-нибудь проблемы?
  
  - Нет 'сиятельный', но здоровенный тарг из вашей охраны все время рвется к вам, я еле-еле его спровадила.
  
  - Господи, вот и пойми этих женщин? То ты лапочка и 'сиятельный', а через секунду кружкой по лбу, - подумал я, выходя из-за занавески.
  
   В двадцати шагах от лазарета я увидел Улухая, который сидел в тени дерева под охраной двух дроу. Тарг заметил меня и, вскочив на ноги, закричал:
  
  - Ингар, приехали парламентеры из Латра, с ними сам Тит Флавий. Они тебя уже целый час дожидаются. Арданай с Саадином с ними всякие светские беседы ведут, но без тебя вопросы не решаются. Меня за тобой послали, а эта эльфийка меня к тебе не пустила и даже охрану приставила. С тобой все в порядке, ты весь в крови, она тебя не загрызла?
  
  - Улухай, я живой, хотя и сильно вымотался. Проводи меня к моему шатру, а то голова совсем ничего не соображает, - попроси я тарга.
  
   Поддерживаемый под руку Улухаем, я направился к своему шатру, чтобы сменить одежду и смыть кровь с тела, которая запеклась на руках и уже начала пованивать. В таком виде являться на переговоры с Титом Флавием было нежелательно, а то имперцы решат, что я лично резал глотки пленным или пил кровь эльфийских младенцев.
   Откинув полог шатра, я вошел внутрь и сразу понял, что попал в переплет. За моим столом расположилась компания переговорщиков во главе с Титом Флавием. Увидев, в каком я виде, легат остолбенел и разинул рот от удивления. В воздухе повисла неловкая пауза, и я ничего умнее не выдумал, как начать стебаться над имперцами.
  
  - Господа, прошу меня извинить за опоздание, но вам хорошо известно как трудно сейчас найти хорошего специалиста по допросам. Все приходится делать самому, чтобы получить нужные сведения, а не безмолвный труп. Я думаю, что наши переговоры много времени не займут, и мы быстро решим все вопросы, а то у меня еще шестеро пленных монахов на очереди, которым нужно развязать языки, - заявил я.
  
   Наверное, я очень неудачно пошутил, потому что все присутствующие в шатре приняли мои слова за чистую монету, но я не стал никого разубеждать.
  
  - Князь, но я хотел подробно обсудить условия нашего союза, прежде чем подписать документы, - возразил Тит Флавий.
  
  - Легат, мы все равно не учтем все нюансы договора, это дело специалистов. Будет правильным закрепить основные положения, а дополнительный протокол мы подпишем позже в более спокойной обстановке.
  
  - И каковы ваши условия? - спросил имперец.
  
  - Во-первых, мы заканчиваем все боевые действия между собой и выводим войска на территорию собственных государств.
  Во-вторых, закрепляем сложившееся положение до следующих переговоров, которые должны состояться в Мэлоре через полгода.
  В-третьих, Мэлор полностью переходит под контроль халифа Саадина, до следующих переговоров.
   В-четвертых, Арис становится свободным городом и переходит под контроль совместной администрации Таргании и Мерана.
  Это основные требования, от которых мы не отступим, - озвучил я свои наметки договора.
  
  - Князь, из ваших слов следует, что империя теряет контроль над двумя своими городами, а это абсолютно неприемлемо! - задохнулся от возмущения легат.
  
  - Легат, давайте разговаривать как ответственные люди и обойдемся без эмоций. Эти города вы и так уже потеряли в результате боевых действий, и выторговать какие-то более выгодные условия вы сможете только на следующих переговорах. Сейчас у вас много забот в империи и прекращение войны вам на руку. Вместо того чтобы гробить свои легионы, которых и так почти не осталось, в заранее проигранной бойне вам следует укрепить свою власть и навести хоть какой-то порядок в империи. Мы готовы обсуждать любые ваши предложения кроме тех, которые уже озвучены. Вам лучше определиться с тем, какая помощь вам потребуется от нас в сложившейся обстановке.
  
   Тит Флавий, кажется понял, что его попытка обыграть молодого хумана на дипломатическом фронте не удалась, быстро сменил тон и переговоры пошли в более конструктивном русле. Через пару часов дебаты, которые временами шли на повышенных тонах, были завершены и мы подписали текст договора, который устраивал все договаривающиеся стороны. В этот документ без изменений вошли все мои требования, но и Флавий сумел выторговать у нас несколько довольно серьезных уступок, главной из которых была тысяча воинов, остающаяся в Латре. У имперцев практически не было кавалерии и мне скрепя сердце пришлось передать под командование легата пятьсот таргов Арданая и столько же ассасинов Саадина. Без этой конницы Флавий не мог противостоять войскам чинсу и конным бандам, наводнившим окрестности Латра, поэтому мы вынуждены были пойти на уступки. Однако я сумел выторговать у легата десять метателей для усиления огневой мощи этих войск. Поначалу имперец предложил метатели вместе со своими магами, но я отказался от такого подарка, заявив, что у меня своих специалистов достаточно.
   После подписания договора состоялся небольшой фуршет, грозивший перерасти в пьянку, но я находился не в лучшем состоянии и, выпив пару бокалов вина, покинул шатер, сославшись на неотложные дела. Чтоб привести себя в порядок, мне необходима была теплая ванна, но за неимением оной я отправился к реке. Пока я отмокал, блаженствуя в прохладной воде, Улухай пытался отстирать мою одежду, но это у него плохо получалось. Однако его мучениям скоро наступил конец, потому что на берег заявилась Эланриль. Я лежал в воде абсолютно голым но это принцессу нисколько не смутило и она по привычке начала читать мне нотации по поводу моего преступного отношения к собственному здоровью и моральной распущенности. Долго слушать причитания эльфийки я не стал и заставил ее в отместку за длинный язык перестирать мою одежду. Девушка возмутилась моим приказом и гордо заявила:
  
  - Ингар, я принцесса дроу и стирать мужские подштанники не намерена!
  
   В принципе гонор принцессы был мне по барабану, но тут дело пошло на принцип и я решил позлить Эланриль.
  
  - А как же любовь до гроба? Значит, ты намылилась сидеть на троне рядом со мной, а я должен ходить в грязных штанах? Улухай, как тебе такая невеста?
  
  - У нас такую невесту лупят оглоблей по заднице, только с эльфийкой этот номер не пройдет, уж больно тощая она, зашибить можно! - рассмеялся тарг, замачивая в реке мои штаны.
  
  - Ах ты, гад зеленорожий, да я тебя за такие слова кастрирую и самого по заднице оглоблей огрею! - буквально взвыла Эланриль и заехала таргу ногой в ухо.
  
   Улухай не ожидал от эльфийки такой прыти и улетел в реку, а мои штаны поплыли вниз по течению. Чтобы не остаться с голым задом, я бросился спасать штаны, оставив сладкую парочку разбираться между собой. Минут через пять мне удалось поймать штаны и вернуться к берегу, где бой между Улухаем и Эланриль был в самом разгаре. Я некоторое время понаблюдал за поединком и понял, что Улухая нужно срочно спасать. Тарг находился в очень невыгодном положении, не имея возможности наносить удары в полную силу, чтобы не навредить эльфийке, а Эланриль этим пользовалась по полной программе. Ноги и кулаки принцессы мелькали как лопасти вентилятора, и Улухай уже наелся оплеух 'по самое не балуйся'. Я вмешался в поединок, только когда тарг откровенно поплыл, пропустив удар ногой в пах и начал звереть. Этот бесчестный удар разбудил во мне мужскую солидарность, и я закрыл Улухая своей грудью. Стоило появиться на поле боя новому противнику, как Эланриль мгновенно переключила на него свою злобу, и мне с трудом удавалось блокировать хлесткие удары доморощенной ниндзя. Однако принцесса совсем потеряла голову от бешенства, и поэтому я легко подловил ее на ошибке и забросил в реку охладиться.
   Пока ваш покорный слуга ловил свои штаны и воевал с принцессой, на берег сбежалось половина лагеря дроу, посмотреть, как Эланриль лупит тарга и дерется с голым князем Ингаром. Пока принцесса навешивала люлей Улухаю, публика была в восторге и подбадривала ее восторженными возгласами, но стоило мне закинуть принцессу в воду, как зрители, покинули свои места и молча, рассосались по лагерю.
  
  - Справился бугай с девушкой, да? - заскулила принцесса, вылезая на берег. - Сила есть ума не надо, а еще 'высокородный'! Ты штаны хотя бы одел, а то сверкаешь своими причиндалами, смотреть тошно!
  
  - А ты не смотри, куда не положено! Лучше бы простыню какую-нибудь принесла, чтобы я мог прикрыться, пока одежда сохнет, - огрызнулся я и снова залез в воду.
  
   Улухай начал собирать по берегу мою разбросанную одежду и хотел продолжить стирку, но Эланриль отобрала ее у него и ехидно заметила:
  
  - Давай одежду сюда, прачка косорукая, ты стираешь так же плохо, как и дерешься, лучше разбитую рожу умой, смотреть на тебя противно!
  
   Затем Эланриль завернула вещи в рубаху и ушла вниз по течению, а я снова залез в воду.
  
  - Слушай Ингар, а эта эльфийка девка прямо огонь, да и красавица глаз не оторвать! Гибкая как лоза, а сила как у самки зорга. Она мне всю рожу размолотила и даже пара зубов качается! С такой зимой в постели холодно не будет. Эх, жалко, что принцесса не про мою честь, а то бы женился не раздумывая. Не зевай князь, пока она на тебя глаз положила, второй такой нет, - заявил, вздохнув тарг.
  
  - Улухай, ты еще мою Викану не видел, там такой вулкан страстей, что я временами сам ее боюсь до ужаса. Гвельфы и дроу и так живут как кошка с собакой, а если я надумаю жениться на Эланриль, меня сразу разорвут напополам и похоронят в двух могилах сразу. Поэтому, вместо двух жен, у меня будут две безутешные вдовы, которые станут поливать цветочки на моей могилке, причем каждая из них на персональной!
  
  - Не завидую я тебе Ингар, если твоя Викана такая же шустрая, то вдвоем они тебя точно грохнут! - заржал тарг.
  
   День незаметно начал клониться к вечеру и я, одев на себя выстиранную Эланриль одежду, направился проведать раненых. Магиня Аладриель спала как младенец под воздействием эликсиров приготовленных принцессой и явно шла на поправку. Моего вмешательства в процесс исцеления в принципе не требовалось, но я для пущей важности исправил последствия двух старых травм в организме эльфийки, связанных с проблемами по женской части. Эланриль в это время тоже находилась с трансе и контролировала мои действия. Закончив лечебные манипуляции, я вышел из транса и увидел, что Эланриль буквально сверлит меня своим взглядом.
  
  - Ингар ты понимаешь, что сейчас сделал? - спросила принцесса.
  
  - Да вроде ничего особенного. У Аладриель был когда-то недолеченый воспалительный процесс в женских органах, и я просто исправил его последствия. Я что-то напутал и совершил какую-то ошибку?
  
  - Нет Ингар, ты сделал все идеально и не совершил ошибок. Просто ты устроил огромную головную боль правящим домам дроу. 'Верховная магиня' Аладриель теперь сможет иметь детей, которые по статусу будут выше, чем дети других домов!
  
  - Ну и флаг ей в руки! Только не надейтесь, что я этих детей буду делать, вы совсем охренели со своими династическими играми! Я вам что, бык производитель?
  
  - Нет Ингар, ты не понял меня. У народа эльфов вообще большие проблемы с деторождением и многие женщины не могут иметь детей по независящим от них причинам, а ты мог бы помочь им в этом.
  
  - Эланриль, я не врач гинеколог и не собираюсь им становиться, по крайней мере, пока мы не придем в долину 'Нордрассила'. У меня только поверхностные знания в этом вопросе и ждать от меня чудес просто наивно.
  
  - Значит, ты меня не посмотришь? - выдохнула Эланриль и мгновенно закрыла рот рукой, поняв, что сказала лишнего.
  
   Однако уже было поздно, я зацепился за сказанные принцессой слова и начал наседать с расспросами.
  
  - Эланриль, ты не морочь мне голову, а рассказывай, что у тебя за проблемы? - заявил я девушке.
  
   Принцесса долго отнекивалась и пыталась увести разговор в сторону, но я был неумолим. В конце концов, я окончательно достал девушку, и она залилась горючими слезами. Следующие минут десять, мне пришлось успокаивать принцессу, чтобы остановить начавшийся потоп.
  
   Наконец мне удалось уговорить Эланриль, рассказать о своих проблемах, и она поведала мне свою тайну:
  
  - Ингар, мне об это стыдно тебе говорить, но у меня точно такая же проблема, что и у Аладриель - я не могу иметь детей. В детстве, когда во мне проявились способности 'видящей', меня отравили растительным ядом, который сильно повредил мои детородные органы. Полукровка, служивший у нас в доме садовником, затащил меня в дальний угол сада и насильно влил эту гадость, ну ты знаешь куда. Преступник, сразу покончил с собой, чем обрубил нити, ведущие к своим хозяевам. Моим лечением занимались лучшие целители нашего народа, и я осталась жива, но им не удалось вернуть мне способность к деторождению. У моих родителей были подозрения, что к этому преступлению причастен дом князя Алатерна и его ублюдочный сынок Алой, но прямых доказательств найти не удалось. К тому же, то, что я осталась бесплодной, было выгодно многим из правящих домов, и мы могли ошибаться на счет причастности Алатерна к этой мерзости. Мне пришлось очень долго лечиться, и я сумела добиться большого прогресса, но забеременеть до сих пор неспособна. Ты не подумай, я не экспериментировала на эту тему, и у меня не было мужчин до тебя.
  
  - Стоп, с этого места поподробнее, я что-то не припомню, чтобы мы были с тобой близки, - остановил я рассказ принцессы, слегка напуганный ее словами.
  
  - Ингар, ты не так меня понял. Я никогда не отдамся мужчине без любви, но с тобой я готова на все! Пусть у меня не будет детей, но я хочу быть с тобой даже на положении наложницы!
  
  - Эланриль, прости меня, если я скажу что-то обидное, но мне трудно тебя понять. Я хорошо помню, как ты говорила, что наши дети будут править Геоном или что-то в этом роде, а теперь заявляешь, что не можешь иметь детей.
  
  - Прости меня любимый, я врала! Я врала тебе, я врала себе, надеясь хотя бы на призрачное счастье обычной женщины. Ты не представляешь себе, как бывает страшно осознавать, что тебя ждут столетия жизни в полном одиночестве. Одна только мысль о том, что ты уйдешь в небытие, не оставив за собой даже искорки новой жизни, рвет душу на части! Я единственная 'видящая' народа дроу и только долг держит меня на этом свете, это мой крест и я не имею права прекратить свои мучения, - прошептала Эланриль сухими губами.
  
  - Господи, прямо какой-то бразильский сериал, а не реальная жизнь! - подумал я, прокручивая в голове сложившуюся ситуацию. - Несчастная девочка, вот оказывается на чем, основывается ее внезапная любовь к залетному князю. Наверное все началось, когда я вытащил с того света ее брата, в тот момент видимо и появилась в душе Эланриль надежда на исцеление. Мечты о детях привязали ко мне принцессу невидимыми оковами, которые невозможно разорвать, не разрушив психику девушки. Чем больше я совершал медицинских чудес у нее на глазах, тем сильнее становилась надежда на возможность исцеления и любая мое необдуманное слово может стать причиной трагедией. Попал ты Игоряша капитально. Отказать в помощи принцессе ты не можешь, а если сумеешь решить ее проблемы, то вообще утонешь с головой.
  
  - Ингар, очнись, - затрясла меня за плечо эльфийка. - Прости меня, что я загружаю тебя своими проблемами. Ты и так тащишь на своих плечах груз ответственности за народы гвельфов и дроу, а я лезу со своими мелочами.
  
  - Эланриль не говори глупостей! Я, конечно же, приложу все силы, чтобы помочь тебе. Просто я задумался о том, как правильно подойти к твоему лечению. Давай не будем пороть горячку, а отложим этот вопрос до того момента, когда отправимся в Мэлор. Сейчас нужно подготовиться к походу и пару дней я буду загружен выше крыши. Дорога нам предстоит длинная и у нас будет время спокойно заняться твоим обследованием на привалах. Чтобы исключить ошибки, мне нужно выбрать правильную тактику лечения. Ты согласна?
  
  - Да Ингар, ты абсолютно прав. Я действительно веду себя как дура и устроила здесь глупую истерику. Конечно, нужно все делать со спокойной головой, да и случай у меня сложный. Я не питаю никаких иллюзий, но если у нас получится, то я буду молиться на тебя как на бога.
  
   Чтобы не бередить ей душу пустыми обещаниями, я не стал ничего говорить в ответ на слова Эланриль, но похоже у меня может появиться очередной религиозный фанатик. Попрощавшись с Эланриль, я отправился в свой шатер, чтобы обсудить с Саадином и Арданаем подготовку к выходу в поход. В последующие дни на меня буквально обрушились заботы о подготовке похода и сотни мелких проблем вытеснили из сознания думы о несчастной принцессе.
  
  Глава 4. Интриги гвельфийского двора.
  
   Лаэр стоял у окна и смотрел вдаль, сквозь просвет в ветвях 'Нордрассила'. Вид из окна открывался волшебный, но это не поднимало настроения хмурого гвельфа. Проблемы множились с каждым часом и буквально закрутили его в своем водовороте. После того, как пропал Ингар, Лаэр с удивлением понял, что этот мальчишка нес на своих плечах огромный груз, который теперь давил чудовищной тяжестью на плечи гвельфа. Ингар решал возникающие проблемы, легко и как-то походя, поэтому Лаэр очень часто критиковал про себя его поступки. Но когда не стало Ингара, наступил момент истины, показавший Лаэру, что он часто был несправедлив к своему другу. Оказалось, что Ингар учитывал многие факторы, которые не бросались на глаза гвельфу и поэтому принимал правильные решения, казавшиеся на первый взгляд ошибочными.
   Сейчас Лаэр с раздражением ждал визита Ингура - брата Ингара, с которым должен состояться нелицеприятный разговор о вчерашней стычке в лесу. Проблема оказалась очень запущенной, и пока Лаэр ездил в Кайтон, чтобы встретить корабли, вернувшиеся из плавания на Тарон, дело дошло до кровопролития. Слава богам, что никого не убили, но трое раненых гвельфов и пятеро раненых хуманов дружбу межу народами не укрепляли. Двум вождям предстояло решить проблему взаимоотношений в долине 'Нордрассила', наказать виновных и выработать новые договоренности, чтобы исключить подобные стычки в дальнейшем.
   От этих неприятных раздумий Лаэра отвлекло покашливание Мистира прозвучавшее за спиной. Гвельф повернулся на голос и спросил:
  - Что случилось, Мистир?
  - Высокородный, пришел князь хуманов Ингур, с которым вы договаривались о встрече, что ему ответить? - спросил гвельф, взваливший на свои плечи все бытовые заботы на 'Нордрассиле'.
  
  - Пусть войдет, я его уже давно жду.
  
   Мистир выглянул за дверь и попросил посетителя войти.
  
  - Здравствуй Лаэр, я рад тебя видеть, хотя повод для встречи у нас весьма неприятный, - заявил с порога Ингур.
  
   Хуман был очень похож на своего старшего брата, а за последние месяцы это сходство еще больше усилилось. Молодой князь заматерел, и его юношеская беззаботность растворилась в заботах о своем клане, а лоб прорезали полоски морщин - результат напряженных раздумий.
  
  - Я тоже рад тебя видеть, присаживайся к столу, разговор у нас будет не простой.
  
   Хуман кивнул головой и сел в кресло напротив Лаэра.
  
  - Ингур, как чувствуют себя раненые? Я посылал к тебе Ларию с заживляющими эликсирами, она наша лучшая ценительница после Виканы, но твои часовые прогнали ее.
  
  - Слава богам, мои воины живы, но кровь пролилась и нам нужно решить этот вопрос. Гвельфы начали стрелять без предупреждения и у троих моих воинов раны в спине. Я мог ожидать от гвельфов чего угодно, но только не выстрелов в спину!
  
  - Князь, твои люди нарушили оговоренную границу 'Дерева жизни', за это и поплатились. Мои дозорные стреляли не в спины, а в задницы твоих бойцов, в ином случае они были бы уже трупами.
  
  - Лаэр, не нужно выгораживать своих соплеменников, мы должны разобраться объективно. Мои охотники гнались за подранком оленя и просто заблудились, а гвельфы начали стрелять без предупреждения!
  
  - Ингур, у меня другая версия событий. Мои воины говорят, что твои охотники хорошо видели пограничные засечки на деревьях и стрелы, которые были выпущены в качестве предупреждения. Однако они наплевали на эти знаки и продолжили гоняться за оленем в подлеске 'Дерева жизни', вытаптывая магические грибы, которые удобряют его корни. Хуманы своими действиями могли причинить непоправимый ущерб плантации грибов, и только после этого мои бойцы начали стрелять. В результате произошедшей стычки у нас тоже трое раненых и один из них в очень тяжелом состоянии.
  
  - Лаэр, не нужно выдумывать, среди твоих воинов нет раненых оружием. Мои ребята просто набили им морды и оставили отдыхать на травке!
  
  - Ингур, как же с тобой трудно разговаривать! Избить кулаками гвельфа, значит нанести ему смертельное оскорбление, которое смывается только кровью!
  
  - Значит, гвельфы объявляют нам войну? - процедил сквозь зубы Ингур.
  
  - Ты сошел с ума, какая война? Я своим придуркам уже накостылял за дурость и никаких последствий не будет. Ты тоже должен наказать своих людей, чтобы такое больше не повторилось, - заявил Лаэр.
  
   Ингур хотел что-то возразить, но не успел, потому что в дверь вбежала старшая фрейлина Виканы - Альфия и с порога заголосила:
  
  - Князь беда! У Виканы пропало молоко и нам нечем кормить детей! Срочно нужна кормилица, но среди гвельфиек нет, ни одной кормящей матери!
  
   Услышав это известие, Лаэр едва не вывалился из кресла и заорал на Альфию:
  
  - Вы там совсем с ума посходили? Где Викана?
  
  - Лаэр, она спит, и мы не можем ее добудиться! Она в последнее время находится в удрученном состоянии и принимает какие-то эликсиры, а в прошедшие два дня почти не просыпается.
  
  - А ты, куда старая дура смотрела? Тебя назначили старшей фрейлиной и на тебе вся ответственность за свою госпожу!
  
  - Я делала все, что в моих силах, но после смерти Ингара, Викана сама не своя. Я давала ей безвредное успокоительное и только! Викана 'видящая' и намного лучше меня разбирается в медицине. Все эликсиры, которые она принимала, были изготовлены ей лично и я не думаю, что она хотела навредить детям.
  
  - Мистир срочно вызови сюда Ларию, мне нужно с ней поговорить!
  
  - Лаэр, Лария ждет в коридоре.
  
  - Тогда пусть зайдет.
  
   После этой фразы дверь открылась и в кабинет вошла еще одна гвельфийка.
  
  - Лария, я назначаю тебя старшей фрейлиной вместо Альфии. Мистир вызови Антила, он мне срочно нужен.
  
  - Я здесь мой князь! - раздался голос из коридора и в кабинет вбежал молодой гвельф.
  
  - Антил, я назначаю тебя личным охранником Виканы. В ее покои не должен проникнуть никто посторонний. Спи и ешь на ее пороге, но Викана должна быть жива!
  
   Произнеся эти слова Лаэр, схватил со стола кубок с вином и осушил его одним глотком. Голову гвельфа словно стянули стальным обручем, и из его носа потекла кровь. Первой это заметила Лария и попыталась остановить кровавый ручеек своим платком, но гвельф оттолкнул ее руку и прорычал:
  
  - Лария, ты, что здесь делаешь? Бегом в покои Виканы и захвати с собой своего протеже! Если с Виканой что-то случиться оба ответите головой!
  
   Антил и Лария пробкой выскочили в коридор и побежали к покоям Виканы. Не успела за ними закрыться дверь, как голос подала разжалованная Альфия:
  
  - Лаэр, я не держусь за должности при дворе и возможно ты и прав, отстранив меня, но сейчас на первом месте жизнь детей. Им срочно нужна кормилица иначе они через несколько дней умрут!
  
  - Альфия, у меня в клане недавно две женщины родили детей, молоко наших женщин подойдет? - неожиданно вмешался в разговор Ингур.
  
  - Я этого не знаю. У гвельфов кормилицами были полукровки, а человеческим молоком гвельфийских детей никогда не кормили. Однако у нас нет выхода, и придется попробовать. Дети Ингара только наполовину гвельфы и есть надежда, что мы сможем их спасти.
  
  - Альфия собирай детей, ты едешь со мной! - безапелляционно заявил Ингур и встал из-за стола.
  
  - Ингур, никуда дети Виканы не поедут, а останутся с матерью! Принц и принцесса принадлежат правящему дому народа гвельфов, и только мы вправе распоряжаться их судьбой! - просипел Лаэр захлебываясь текущей из носа кровью.
  
  - Послушай князь! Я брат Ингара и если он погиб, то теперь эти дети мои дети, таков закон хуманов! Вы уже распоряжались судьбой детей Ингара и практически загнали их в могилу! Если сейчас ты встанешь на моем пути, то я зарублю тебя как собаку! Я знаю, что могу погибнуть в этом бою, но мой клан отомстит за мою смерть и мало вам не покажется! Уйди с дороги!
  
   В кабинет ворвались четверо гвельфов с обнаженными мечами, но Лаэр остановил их взмахом руки и потерянно произнес:
  
  - Пропустите их пусть уходят! Альфия, ты поедешь с Ингуром и будешь заботиться о детях. Викана приедет к вам, как только придет в себя и сможет перенести дорогу. А ты Ингур, умерь свой пыл, здесь у тебя нет врагов.
   Произнеся эти слова, Лаэр опустился в кресло и, сгорбившись, словно древний старик, уставился потухшим взглядом в крышку стола. Через минуту кабинет опустел и Мистир, закрыв за собой дверь, приказал охране, чтобы князя не беспокоили.
  
  ***
  
   Лария в сопровождении Антила буквально ворвалась в покои Виканы и подошла к фрейлинам, столпившимся вокруг ее кровати.
  
  - Как она? - спросила гвельфийка.
  
  - Все так же спит, и мы никак не можем ее разбудить, - ответила одна из фрейлин.
  
  - Идите отдыхать, я подежурю рядом с Виканой, и если понадобится помощь, то позову кого-нибудь из вас.
  
  - Альфия будет ругаться, если мы уйдем без разрешения.
  
  - Вы зря боитесь, Лаэр отстранил Альфию от должности старшей фрейлины и назначил вместо нее меня. Я сама не напрашивалась, но князь отдал приказ, и я обязана повиноваться.
  
  - О, боги и что же будет теперь с детьми? - запричитала одна из фрейлин.
  
  - Сейчас Лаэр с Ингуром решают их судьбу, а мы должны повиноваться воле 'высокородных'. Не забивайте себе голову проблемами, которые не в состоянии разрешить, а идите лучше отдыхать и не пускайте никого в спальню княгини.
  
   Фрейлины не стали возражать новой начальнице и вышли из спальни, прикрыв за собой дверь. Лария глубоко вздохнула и, закрыв глаза, попыталась сосредоточиться. Только что она заняла один из важнейших постов в окружении Великой княгини гвельфов и стала как никогда близка к своей цели.
  
  - Сейчас главное не наделать глупых ошибок, радуясь первому успеху, поэтому первым делом необходимо скрыть следы отравления Виканы, - подумала Лария и начала действовать.
  
   Женщина убрала с прикроватного столика один из флаконов с эликсиром и спрятала его за корсаж своего платья. Теперь даже самая строгая экспертиза не установит причину неестественного сна Виканы, а тем более не свяжет ее с именем Лари. Фрейлина хотела убрать так же и полотенце, которым вытирали пот с лица спящей Виканы, потому что оно слегка пахло настойкой дурманящих грибов, но за дверью раздались громкие голоса.
  
  - Принцесса Викана сейчас спит и я не пущу вас в ее спальню. Старшая фрейлина сказала, что ей нужен покой! Если вы пришли за детьми, то дверь детской комнаты на другой стороне коридора! - послышался за дверью голос Антила.
  
   Лария вышла из спальни и лицом к лицу столкнулась с Альфией.
  
  - Ты меня пустишь к княгине попрощаться? - спросила бывшая старшая фрейлина.
  
  - Альфия, Викана спит и не увидит тебя. Лаэр и так не доволен фрейлинами и я думаю что лучше его не злить.
  
  - Лария, мне необходимо срочно уехать и мы долго не увидимся с княгиней. Я, как только соберу детей в дорогу, сразу отправлюсь с Ингуром в поселок хуманов. У них в 'Горном убежище' есть две кормящие матери, и возможно нам удастся спасти жизнь детей.
  
  - Я очень рада, что у нас появилась надежда, но на мне лежат заботы о Викане. Альфия, княгине ты не поможешь и тебе необходимо как можно быстрее добраться в 'Горное убежище'. Дети постоянно плачут от голода, а вода и эликсиры не заменят материнское молоко. Возьми себе в помощь кого-нибудь из фрейлин, они соберут детей в дорогу. Прощай подруга, и пусть помогут тебе боги!
  
   Женщины расцеловались, после чего Лария вернулась в спальню к Викане и закрыла за собой дверь. Убедившись, что рядом нет посторонних ушей старшая фрейлина ущипнула Викану за руку, но та не почувствовала боли и продолжала спать. Фрейлина поняла, что сонное зелье действует как задумано и Викана не реагирует даже на боль. Затем, Лария зло улыбнулась и, нагнувшись к изголовью кровати, зашептала:
  
  - Викана, я хочу тебя обрадовать, твои ублюдки скоро издохнут, а потом мы займемся тобой милочка. Из плаванья вернулись дроу Амрилора, и скоро у меня появится 'Эльфийская пыль'. Твоя мачеха была большой любительницей этого зелья, и я надеюсь, тебе оно тоже понравится. Я думаю, что ты хорошо знаешь, какое наказание ждет любителя 'Эльфийской пыли', по законам гвельфов. Тебя мало убить, ты должна издохнуть в позоре и мерзости, проклинаемая всеми 'перворожденными' на Геоне. Твой род должен пресечься, а место на княжеском троне займет более достойный представитель народа гвельфов. Подстила грязного хумана не может быть 'Великой княгиней перворожденных'! Жалко, что твой папаша не увидит позора своей дочери, и не испытает той боли и стыда, которые испытала я, когда он вдоволь натешившись любовью наивной девочки, вышвырнул меня на улицу, словно последнюю шлюху!
  
  Глава 5. Дорога в Мэлор.
  
   Двухдневный бардак, сопровождавший сборы в поход, наконец, закончился, и колонна ассасинов выдвинулась по дороге в сторону Мэлора. Воины Арданая покинули лагерь еще вечером, потому что при хорошем ночном зрении таргов, намного легче передвигаться в прохладе ночи, нежели по солнцепеку. Прощаясь с другом, я пообещал Арданаю, что прилечу к нему в гости еще до переговоров в Мэлоре и погощу в Таргании минимум неделю.
   Колонна ассасинов переправилась на левый берег реки Нерей, и я постепенно втянулся в походный ритм, привычно контролируя окрестности магическим зрением. Когда караван миновал перекресток недалеко от Латра, нас догнали гонцы из отрядов, оставленных в помощь Титу Флавию. Воины доложили, что у них все в порядке и имперцы полностью выполняют пункты договора. Я отдал гонцам несколько мелких поручений и отправил их обратно в Латр.
   Темп заданный ассасинами, оказался под силу лошадям, тянущим повозки припасами, а дети дроу ехали на лошадях вместе со своими матерями. Оказалось, что я зря беспокоился за женщин и детей 'лесного народа', потому что каждый эльф с малых лет обучался верховой езде. Это обстоятельство позволяло нам в случае серьезной опасности, бросить обоз и прорываться к Мэлору в конном строю. Лошади ассасинов хорошо отдохнули перед походом и поэтому мы решили не делать дневную остановку, а постарались в первый же день как можно дальше уйти от Латра.
   Мой конь скакал рядом с иноходцем Саадина, и я решился на разговор, которого очень боялся.
  
  - Саадин, я давно хотел тебя спросить, Акаир жив или твои специалисты по развязыванию языков запытали его до смерти, пытаясь узнать тайну 'драконов'?
  
   Услышав этот вопрос, Саадин едва не свалился с лошади, но я поддержал его за плечо. Похоже, халиф давно ждал этого разговора, но вопрос был задан неожиданно и толкового ответа на него Саадин не успел приготовить.
  
  - Ингар, я не знаю, что ответить. Я не предавал тебя, но Акаир сказал, что ты мертв, и ...- замялся халиф.
  
  - Саадин ты не юли, а говори правду, - прервал я оправдания халифа. - Любой в твоем положении приложил бы все силы, чтобы узнать тайну 'драконов'. Ни один разумный правитель не имеет права упустить такую возможность, тем более халифат находится в окружении враждебных государств и ведет войну. Я задал тебе прямой вопрос и жду такого же прямого ответа.
  
  - Ингар, ты можешь мне не поверить, но я действительно не знаю, жив ли Акаир. Когда я видел его в последний раз, он был в очень плохом состоянии. Перед отъездом я приказал больше не подвергать его пыткам и сделать все, чтобы он остался в живых до моего возвращения. Однако мои люди добросовестно выполняют свою работу, и я сомневаюсь, что после месяца непрерывных допросов Акаиру удастся выжить. Князь, у тебя очень верные подданные и я хотел бы иметь таких же. Мои палачи вынут душу даже из покойника, и она расскажет все, что знал умерший, но Акаир сумел обмануть моих людей и все раскрытые им секреты, оказалось ложью. Лучшие ученые и маги халифата дотошно следовали советам Акаира, но твой 'дракон' так и не сдвинулся с места.
  
  - Спасибо за откровенность. Если Акаир умер, то я не буду винить тебя в его смерти, потому что так решили боги. У меня есть к тебе только одна просьба, ты должен отдать мне человека, которому приказал сделать все, чтобы Акаир выжил и на этом инцидент будет исчерпан.
  
  - Ингар, но мой визирь пытал Акаира по моему приказу, и вся вина лежит на мне. Давлет Паша принадлежит к очень древнему и влиятельному роду! Я 'повелитель правоверных', но главы древних родов халифата не одобрят выдачи визиря чужаку и могут начаться волнения и интриги.
  
  - Саадин, если Акаир умер, то это значит, что визирь не выполнил приказ своего повелителя, а это тяжкое преступление! На тебе не будет его крови, ты просто отдашь его мне, и он исчезнет! Если же начнутся интриги, то это выявит твоих потенциальных врагов, а подавить любе восстание я тебе помогу. Ты согласен выдать визиря?
  
   Саадин на некоторое время погрузился в раздумья и наконец, ответил:
  
  - Князь, я отдам тебе Давлет Пашу, но я хочу знать, что его ждет.
  
  - Я не хочу тебе успокаивать лживыми обещаниями, и сразу заявляю, что визирь умрет. Акаир не только мой подданный, он мой друг, а смерть моих друзей не может остаться безнаказанной, иначе я перестану себя уважать.
  
  - Ингар ты не до конца меня понял, я хотел спросить тебя, какая смерть ждет моего подданного?
  
  - Саадин, давай отложим этот разговор до Мэлора. Мы с тобой не знаем, жив ли Акаир или умер и возможно ты слишком рано хоронишь своего визиря.
  
  - Ты прав, но Акаир сильно искалечен и я боюсь, что ты захочешь поквитаться за его раны, - сказал халиф, пристально посмотрев на меня.
  
  - Если мой друг жив, то никаких последствий для твоего визиря не будет. Я постараюсь излечить раны Акаира, а визирь просто заплатит компенсацию за моральный ущерб.
  
   На этом мы решили оставить этот неприятный разговор, и Саадин ускакал в голову колонны вместе со своей охраной, а я дождался, когда меня догонит обоз, в котором ехала Эланриль. Поравнявшись с принцессой, я сразу понял, что она чем-то очень взволнована. Привыкший к тому, что судьба преподносит мне приятные подарки только по большим праздникам, я стал выяснять причину этой озабоченности.
  
  - Эланриль, что у тебя опять стряслось? Снова на тебе лица нет, с тобой все в порядке? - поинтересовался я у девушки.
  
  - Со мной все хорошо, но мы поругались с Аладриель, и я не знаю, что мне теперь делать. Очень давно, когда ..., - начала свой рассказ принцесса, но я остановил этот словесный поток.
  
  - Эланриль, говори внятно и не начинай рассказ от 'сотворения мира', а просто объясни суть проблемы.
  
  - Проблема в том, что Аладриель, как только пришла в себя после лечения, сразу поняла, что в ее организме произошли странные изменения, причину которых она не смогла объяснить. Магиня хорошо помнит, что практически умерла от кровопотери и вдруг через день проснулась живой и целехонькой. К тому же она сразу заметила, что ее аура стала полной как у 'истинной высокородной', а запас магической энергии значительно увеличился. Я рассказала Аладриель, что это ты спас ей жизнь, напоив собственной кровью, и она теперь вне себя от возмущения. Каких только оскорблений я от нее не наслушалась, а ведь она моя духовная мать и я ей многим обязана в своей жизни. Я ума не приложу, что мне делать.
  
  - Где госпожа Аладриель? - спросил я принцессу.
  
  - Она едет на третьей телеге в начале обоза, но я боюсь к ней даже приблизится, настолько она зла на меня.
  
  - Оставайся здесь, я сам поговорю с Аладриель, у меня есть аргументы, чтобы убедить ее в том, что она не права, - заявил я и поскакал догонять голову обоза.
  
   Стоило мне только подъехать к повозке, на которой ехала магиня, как на меня обрушился поток язвительных реплик:
  
  - Ну, наконец-то заявился мой спаситель! 'Великий Ингар' приехал получить заслуженную награду от спасенной от смерти эльфийки! 'Сиятельный', Вы как предпочитаете получить награду, золотом или натурой?
  
   Я был готов практически ко всему: к слезам или женской истерике, даже к тому, что магиня попытается меня убить, но только не площадной брани. В ответ на оскорбления во мне мгновенно взыграло мужское самолюбие, и я процедил сквозь зубы:
  
  - Заткнись дура, пока я не огрел тебя плетью! Похоже, тебя не только стрелой ранили, а еще по голове крепко стукнули. Что за концерт ты здесь устаиваешь?
  
  - А ты не догадываешься о 'сиятельный'? Думаешь, что привязал меня к себе 'узами крови' и я теперь твоя раба по гроб жизни? Да, я горло себе перережу, но не буду на побегушках у хумана! Если ты решил, что я ради рабского существования предам свой народ, то ты глубоко ошибаешься!
  
   Вопли магини далеко разносились по округе и к нам стали подтягиваться любопытные. Я, заметив такой расклад, быстро разогнал особо наглых злобным окриком:
  
  - Что 'ушастые', любопытство взыграло? Князь с магиней что-то не поделили, а вам это душу греет? Чтобы через минуту я ближе ста шагов ни одной ушастой рожи не видел или укорочу уши особо любопытным!
  
   После моего грозного заявления народ быстро рассосался и я, подъехав к магине вплотную, тихо заговорил:
  
  - Госпожа Аладриель, спасая вашу жизнь, я не строил никаких низменных планов на ваш счет, на это у меня просто не было времени. Я всегда относился к вам с большим уважением и пиететом, но если мне потребуется, то вы будете выносить за мной ночные горшки, а также вытворять чудеса в постели, причем без всяких 'уз крови'. Поэтому умерьте свой гонор и внятно озвучьте претензии ко мне!
  
  - Да как же ты смеешь мальчишка, так со мной разговаривать? Ты мне в сыновья годишься!!! - возмущенно заявила магиня.
  
  - Вот именно! Позавчера эта фраза была пустым звуком, а сейчас она полностью соответствует истине! Все изменения в вашем организме связаны не с желанием связать вас со мной 'узами крови', а с попыткой вернуть вам способность рожать детей! Народ дроу на грани выживания, а главный долг женщины дроу это оставить потомство.
  
   Аладриель услышав эти слова, так и застыла с разинутым ртом не в состоянии поверить в сказанные мной слова. Одного взгляда на магиню было достаточно, чтобы понять, что она не в себе и мне пришлось ждать несколько минут, пока в ее глазах примут осмысленное выражение. На данный момент лучшим решением было не трогать магиню, но я не смог отказать себе в удовольствии заявить:
  
  - Госпожа Аладриель, я понимаю ваше замешательство, но на вечерней стоянке жду вас с извинениями. Можете не нервничать по поводу накопившихся за вами долгов, все долги я вам прощаю, в том числе и те которые вы собрались отдавать натурой.
  
   Небрежно бросив эту фразу, я пришпорил своего коня и поскакал в голову колонны, любуясь собой таким красивым и собственным изысканным остроумием. Однако через пару минут мое игривое настроение испарилось, и я осознал, что сделал очередную глупость. Сколько раз я клял себя за невоздержанность в словах, но все напрасно и острый язык когда-нибудь отрицательно скажется на состоянии моего здоровья.
  
   Поравнявшись с головой колонны, я занялся обдумыванием планов на вечер и готовил покаянную речь, чтобы как-то сгладить последствия моего словоблудия. Вскоре ко мне присоединилась Эланриль и стала допытываться, чем закончился мой разговор с Аладриель. Я вкратце описал нашу беседу, но умолчал о своих глупых речах и напустил глубокомысленного тумана, а затем отправил принцессу на разведку к магине. Девушка так и не поняла, чем закончилась моя попытка договориться с Аладриель, но просьбу выполнила.
   Примерно через час Эланриль вернулась с заплаканными глазами и официальным тоном попросила следовать за собой, чтобы снова встретится с Аладриель. Я решил, что ничего хорошего меня на этой встрече не ждет и попытался свалить, сославшись на неотложные дела, но принцесса была очень настойчива, и мне пришлось ехать на казнь. По дороге я пытался выдумывать для себя оправдания, но в голову толком ничего не приходило, кроме детских отмазок типа - 'мама, я больше не буду'. Все мои попытки выяснить причину слез принцессы, закончились провалом, и девушка в ответ только шмыгала носом и вытирала покрасневшие глаза платком. Молчание Эланриль только подтверждало мои самые худшие опасения, и я подсознательно готовился, чуть ли не к ядерной войне с магиней.
   В конце концов, мне все-таки удалось добиться от принцессы сбивчивого рассказа сквозь слезы, об их конфликте с Аладриель. Все оказалось на много проще и прозаичнее, чем я себе навыдумывал. Аладриель оказалась не только 'Верховной магиней', но и обычной женщиной, которая никогда не признает своих ошибок. Поэтому она сразу перевела все стрелки на несчастную Эланриль, обвинив ее в том, что принцесса неправильно информировала ее о моих действиях, что и стало причиной нашей с магиней размолвки. Вся желчь и обида, которая предназначались мне, была вылита на головку несчастной девушки и та находилась в очень расстроенных чувствах, граничащих чуть ли не с суицидом.
   Участвовать в женских разборках я не собирался, тем более становиться в них арбитром, но увиливать было поздно. Мне очень не хотелось снова попадать под раздачу, и я опять начал злиться, готовясь к скандалу.
  
   К тому моменту, когда мы подъехали к повозке, на которой ехала магиня, настроение у меня окончательно испортилось, и я морально готовился к обороне, но Аладриель меня встретила покаянными речами.
  
  - Князь я очень рада, что вы откликнулись на мою просьбу и снова приехали ко мне. Если бы я была полностью здорова, то сама поехала к вам, чтобы извиниться за свои резкие слова. Наша размолвка на самом деле оказалась простым недоразумением, спровоцированным россказнями глупой девчонки, которая сейчас прячется у вас за спиной. 'Сиятельный', я приношу вам свои официальные извинения и готова на любое наказание, в том числе и на то, на которое я намекнула в нашем разговоре, - заявила эльфийка, покорно склонив голову.
  
  - О боги, и эта туда же! - подумал я, глядя на красивую грудь, которая неожиданно стала выглядывать из декольте склонившейся передо мной магини.
  
  - Госпожа Аладриель, оставим в стороне наш неприятный разговор и обсудим сложившуюся ситуацию. Я собирался обсудить с вами на привале важные вопросы, которыми вы будете заниматься как 'Верховная магиня' дроу, но уж если мы с вами снова встретились, давайте не будем терять времени. Кстати Эланриль не виновата в произошедшей между нами размолвке, основная вина лежит на мне. Принцесса просто не знала всех тонкостей вашего излечения, а я ей не разъяснил произошедшие в вашем организме перемены. Госпожа, вы готовы к разговору или вам необходимо время отдохнуть?
  
  - Князь, благодаря вашим трудам я практически здорова и готова обсуждать любые темы, - ответила эльфийка.
  
  - Тогда начнем с главного. Все дроу побывали в плену, где с вами там очень жестоко обращались, поэтому многие из вас имеют незалеченные до конца раны и травмы. Чинсу с пленниками не церемонились и женщины дроу подверглись жестокому физическому насилию, и это не могло не сказаться на их здоровье и способности рожать детей. Рождение потомства для эльфов и так очень нелегкая задача, а теперь она стала намного сложнее. На данный момент вы фактически глава народа дроу и без вас невозможно решить ни одного вопроса. Чтобы род дроу продолжился нужно сделать все, чтобы в эльфийских семьях начали рождаться дети. Нам предстоит большая работа, и вы лично должны определить уже сложившиеся семейные пары, которые пройдут обследование и лечение у меня и Эланриль. Через два месяца наш караван придем в долину Нордрассила и желательно, чтобы все эльфийки к этому моменту были готовы забеременеть и выносить ребенка. Давайте оставим в стороне романтику любви и дружбы, а остановимся на проблеме выживания. Вы поняли меня?
  
  - Да князь. О боги, какая же я действительно дура! Этими проблемами должна в первую очередь озаботиться я, а не ждать когда вы ткнете меня в них носом, как слепого котенка. Навыдумывала себе всякой ерунды, вместо того чтобы всемерно помогать вам, - произнесла покачав головой магиня.
  
  - Госпожа Аладриель, не нужно себя корить за ошибки, это дело пятое. У вас много работы и не следует тратить время на самоедство. В первую очередь вы должны присылать на обследование семейные пары, а затем готовых вступить в брак влюбленных. Я думаю, с ними проблем не возникнет, а вот с остальными будет сложнее. Подключите к этой работе Милорна, он лучше всех знает своих воинов и ему будет не сложно выяснить, кто по ком вздыхает. К вечеру должны быть готовы первые списки.
  
  - 'Сиятельный', я постараюсь выполнить ваш приказ, но до вечера я боюсь, не успею закончить список.
  
  - Госпожа, полный список мне и не нужен просто я хочу обсудить те пары, у которых уже сложились семейные отношения и обсудить с вами нюансы, необходимые для лечения.
  
   Магиня кивнула головой и начала копаться в сумках, лежащих на повозке в поисках бумаги для записей и ручки или карандаша. Нагрузив работой Аладриель, я решил сразу озадачить и принцессу.
  
  - Эланриль, тебе предстоит проделать очень важную работу, в которой ты не имеешь права ошибиться. У меня большие магические возможности в излечении ранений и травм, но я очень плохо знаю строение женского организма, а времени на углубленное изучение женской анатомии у меня нет. Поэтому мы вынуждены проводить обследование и лечение пациентов по эталонному образцу. Ты должна найти среди эльфиек тех, кто по твоему мнению абсолютно здоров в женском смысле, а я буду лечить женщин стараясь исправить отличия в организме пациенток, появившиеся в результате травм и болезней. Желательно чтобы ты выбрала эталон среди женщин, уже имеющих детей и эти дети не имели никаких патологий.
  
  - Ингар, я думаю, что тебе необходимо обследовать и наших мужчин и выбрать среди них эталон. Проблемы с зачатием есть не только у наших женщин.
  
  - Вообще-то я собирался взять за эталон свой организм, но ты, скорее всего, права и мой организм нельзя считать эталоном для эльфа.
  
   Мы еще долго обсуждали различные организационные вопросы, без решения, которых нельзя было обойтись. Упущенные мелочи, очень часто вырастают в серьезные проблемы, на решение которых приходится, тратились и так не бесконечные силы и ресурсы.
   Время за работой летит незаметно, и Солнце уже близко склонилось к горизонту. Поэтому я отправился разыскивать Саадина, чтобы выяснить у него, когда он наметил устраивать привал.
  
   Мне удалось довольно быстро догнать халифа. Саадин как раз в этот момент, выслушивал доклад разведчиков обследовавших намеченную для привала стоянку, и все вопросы отпали сами собой. Через час наш караван выехал к большой опушке леса на берегу небольшого ручья, и караван стал устраиваться на ночлег. После ужина меня нашла принцесса, и мы отправились к повозке магини, чтобы начать обследование эльфийских женщин.
   Возле повозки магини уже был установлен шатер и нас ожидали две эльфийки, выбранные Эланриль в качестве эталона. Одну из пациенток магиня пригласила в шатер и приказала ей раздеться, затем Эланриль усыпила женщину, чтобы она не смущалась постороннего мужчины и не мешала нашей работе. После того как эльфийка заснула, меня позвали в шатер, чтобы начать работу. Я привел свои мысли в порядок и погрузился в транс.
   Обследование первой пациентки продлилось почти до полуночи. У меня возникло много вопросов по особенностям строения женского организма, на которые отвечала Эланриль. Мы обсуждали с принцессой отклонения, которые я обнаружил в организме женщины и спрашивал совета как их исправить. Неожиданно к нашей работе подключилась Аладриель. Оказалось, что магиня после излечения от ранения начала видеть не только строение магической оболочки обследуемой эльфийки, но и внутреннее строение ее тела. Похоже, у Аладриель в результате магического воздействия моей крови прорезались способности 'видящей'. Конечно, этот дар у эльфийки только начал развиваться, но советы опытной магини, нам очень помогали.
   Закончив работу с первой пациенткой, мы сразу приступили к обследованию второй женщины. На этот раз работа пошла значительно быстрее, и нам удалось справиться с ней минут за сорок. После того как Эланриль отпустила пациенток, мы еще с полчаса посовещались и я вымотанный дневными заботами незаметно заснул без сновидений.
  Глава 6. Тучи сгущаются.
  
  
   Торжественную тишину, обычно царящую под кроной 'Дерева Жизни' неожиданно нарушили громкие крики людей, и из подлеска мгновенно вынырнул гвельфийский патруль, чтобы выяснить, кто стал причиной этого шума. Тревога быстро улеглась, как только стало понятно, что это хуманы ловят и седлают лошадей, отпущенных пастись, пока их князь Ингур находился на переговорах с Лаэром.
   Хуманы планировали отправиться в обратную дорогу только следующим утром и немного расслабились, надеясь, что князь вернется нескоро. Поэтому задремавший боец прозевал момент, когда с 'Нордрассила' бесшумно спустился подъемник, а из его кабины вышел Ингур в сопровождении высокой гвельфийки. Женщина несла на руках двух плачущих младенцев, завернутых в расшитые золотом пеленки, и пыталась их успокоить.
   Ингур был чернее тучи и приказал немедленно седлать коней. Заводных лошадей хуманы с собой не брали, поэтому одному из воинов пришлось уступить своего скакуна эльфийке с детьми. Прошло всего несколько минут, и отряд был готов отправиться в дорогу, но князь чего-то ждал и не давал команды выступать. Через некоторое время с дерева снова спустился подъемник и из него вышли три гвельфийки с плетеными люльками похожими на корзины. Женщины привязали две люльки перед седлом лошади, на которой должна ехать спутница Ингура и уложили в них младенцев. В третьей корзине были какие-то припасы и ее передали одному из воинов. Женщины обнялись на прощание, и Ингур отдал команду выступать.
   Поначалу кони шли шагом но, убедившись, что с детьми все в порядке, гвельфийка пришпорила коня и перешла на рысь. Неожиданно из кустов выкатились два пушистых комочка, которые со звонким лаем бросились в погоню за отрядом хуманов.
  
  - Это еще что за чудо природы? - удивленно спросил Ингур.
  
  - Это малхусы Стасика и Деи. Они умрут, но от нас не отстанут, придется брать их с собой, - ответила Альфия, глядя на скачущих вокруг ее лошади щенков.
  
   Ингур покачал головой и приказал одному из воинов посадить малхусов в седельные сумки. Волчата на удивление легко дали себя поймать и не оказывали никакого сопротивления, когда их засовывали в сумки. Они словно знали, что их повезут вместе со своими хозяевами и нужно вести себя хорошо.
  
   Ингур махнул рукой, и отряд снова отправились в путь, но вскоре их догнал самка малхуса, которая на протяжении часа бежала рядом с лошадью, в седельных сумках которой везли волчат. Постепенно 'эльфийская волчица' замедлила свой бег и начала отставать, а затем и вовсе сел посреди дороги задрав морду к небу. Неожиданно над лесом разнесся пронзительный, наполненный щемящей тоской, вой, от которого у хуманов прошел мороз по коже. Волчица, словно оплакивала какую-то свою непоправимую беду и прощалась с кем-то навсегда. Отряд остановился, и в ответ на леденящий душу вой самки малхуса, раздалось похожее на плач, поскуливание волчат. Маленькие малхусы тоже прощались со своей матерью, но даже не попытались выбраться на свободу.
  
  - Это Волара, волчица Виканы, - тихо произнесла Альфия, смахивая платком незваные слезы. - Мы увозим ее детей, а она не вправе нам помешать. Волара должна остаться возле 'Нордрассила', рядом с Виканой,
  
   У Ингура тоже начало пощипывать глаза и он, чтобы взять себя в руки пришпорил коня и поскакал галопом в сторону Горного убежища. Отряд тоже сдвинулся с места и отправился в погоню за своим командиром.
  
   Младенцев очень быстро укачало, и они перестали плакать, а затем и вовсе уснули. Волчата тоже перестали скулить и затихли в седельных сумках. Лошади, подгоняемые всадниками, перешли на галоп и помчались на север долины, где на плоскогорье находился поселок хуманов. Перед самым заходом солнца отряд миновал заставу на дороге, ведущей на горное плато, и теперь до поселка осталось чуть меньше часа хода.
   Неожиданно из кустов выскочил молодой зорг и огромными прыжками помчался за отрядом хуманов. Чудовищный монстр в несколько прыжков догнал коня Ингура и побежал рядом с ним. Заметив зорга, конь князя захрапел и напуганный таким соседством сбился с шага.
  
  - Лаура, я тебя, в конце концов, выпорю! Ты окончательно достала меня своими выходками! - грозно заявил Ингур молоденькой девушке скачущей на спине зорга в самодельном седле.
  
  - А вот и фигушки! Меня только Ингар выпороть может, а у тебя руки коротки! Вот! - огрызнулась девушка.
  
  - Слушай маленькая нахалка, ты напугала лошадей, а на одной из них Альфия везет детей Ингара. Что будет, если лошадь с перепуга понесет?
  
  - Ой, Ингур, к нам в гости маленький Стасик и Дея едут? А где Викана, почему она не приехала?
  
  - Викана заболела, и у нее пропало молоко. Мы везем детей к кормилице, чтобы они не голодали.
  
  - Ингур, а что случилось с Виканой, чем она заболела, может быть, я смогу ее помочь? Я видела, как Ингар лечит людей и он говорил, что я очень сильная магиня! - заявила Лаура.
  
  - Болтушка ты сильная, а не магиня! - ответил Ингур девушке. - Викана заболела после того как от 'Старый вожака' рассказал ей о гибели Тузика, а малхус умирает только вместе со своим хозяином. К тому же арбы переслали письмо Акаира, который пишет что Ингар погиб вместе со своим 'драконом'. Она очень переживает смерть Ингара и ей сейчас очень плохо.
  
  - Вы все дураки и я вас ненавижу! Ингар жив и скоро вернется. Мы с ним магически связаны и если бы он погиб, то я об этом первая узнала! - обливаясь слезами, закричала девушка.
  
  - Ты забываешься Лаура! Ингар мой брат и его смерть для меня страшное горе! Он много раз спасал мою жизнь и прибыл на Геон, чтобы отомстить за смерть моих родителей. Я обязан ему всем что имею и готов заплатить любую цену, чтобы он вернулся! Но, мне нельзя плакаться, потому что я его брат и должен продолжить дело, за которое он отдал свою жизнь. Сейчас случилась беда с Виканой, и я должен спасти Стасика и Дею, а не размазывать сопли по щекам!
  
   После этих слов, сказанных Ингуром, Лаура втянула голову и сразу поникла, но собралась с силами и ответила на отповедь:
  
  - Ингур прости меня за грубые слова, но мне никто не верит, что Ингар жив, поэтому я и сорвалась. Пожалуйста, не держи на меня зла.
  
   Махнув на прощание рукой, Лаура пришпорила своего зорга и ускакала в сторону поселка.
  
   Через полчаса отряд Ингура въехал в поселок, где его уже ждали, и встречать своего князя собралась целая толпа народа. Мужчины сразу взяли лошадей под уздцы и помогли воинам спешиться. Две женщины буквально вынули из седла уставшую от многочасовой скачки Альфию, и увели ее в княжеские палаты, в которых Ингур совсем недавно отпраздновал новоселье. Другие женщины забрали корзины с детьми и унесли их следом за гвельфийкой. Ингура сразу окружили несколько командиров с докладами о положении дел, и вырваться ему удалость только через полчаса.
   Выслушав подчиненных, князь отдал несколько приказов и направился к себе домой, чтобы узнать, как обстоят дела с детьми. Перед княжескими палатами собралась толпа любопытных, но в дом войти почему-то никто не решался. Ингур прошел сквозь толпу словно ледокол, расталкивая людей плечами, но стоило ему переступить порог, как он едва не споткнулся о лежащего поперек порога зорга Лауры. Ингур хотел обойти зверя, но тот тихо зарычал и снова перегородил ему дорогу.
  
  - Лаура! - закричал князь. - Убери отсюда свое чудовище или я за себя не отвечаю!
  
   Из одной из дверей высунулась головка Лауры, и она буквально зашипела на Ингура:
  
  - Чего разорался? Дети едят, а ты их пугаешь!
  
  - Зорга убери, а то я сейчас его зарублю к чертовой матери! - прошипел Ингур и взялся за рукоять меча.
  
  -Щаас, зарубит он Царапку! - огрызнулась девушка. - Я ему только глазом моргну, и от тебя только подметки останутся! Не бесись, я сейчас дам ему понюхать пеленки Стасика и Деи, чтобы он их запомнил и отпущу на охоту.
  
   Сказав эти слова, девушка скрылась за дверью, но через минуту снова вышла в холл и подошла к зоргу. Следом за ней из комнаты выскочили малхусы и устроили веселую кутерьму, играя в догонялки.
  
  - Нюхай Царапка! - приказала Лаура, тыкая в нос зорга пеленкой. - Это запах Стасика он мой братик и ты должен его защищать, а это запах маленькой Деи, моей сестренки. Я их люблю больше жизни, и если с ними что-то случится, то я умру от горя! Ты меня понял?
  
   Зорг повернул свою голову на бок и внимательно посмотрел в глаза Лауры, а затем снова обнюхал мокрые пеленки и громко чихнул.
  
  - Ну, вот и хорошо, что ты все понял, а теперь иди на охоту и чтобы никто чужой даже близко к поселку не смог подкрасться! После охоты приходи на наше место, только никого не пугай.
  
   Внимательно выслушав слова Лауры, Царапка обошел Ингура и выскользнул за дверь. Во дворе раздались испуганные крики, но они быстро стихли.
  
  - И за что же Лаура, ты меня так не любишь? Я к тебе и так и эдак, а ты все время злая как твой зорг, - спросил девушку Ингур.
  
  - А ты больше по девкам шастай, и дома не ночуй. Князь называется, а у самого только одно в голове. Добегаешься, я лично тебе все причиндалы поотрываю!
  
   Ингар удивленно посмотрел на Лауру удивленными глазами и спросил:
  
  - А какое тебе до этого дело? Ты мне не жена и не невеста, чтобы указывать, где мне ночевать! Ты еще маленькая и тебе рано в такие вопросы вмешиваться.
  
  - Быть 'Верховной магиней' хуманов не маленькая, афров в одиночку по лесам гонять не маленькая, а в невесты маленькая. Я уже через полтора года смогу себе жениха выбрать и выйти замуж, а тебе подождать трудно? - всплеснула руками Лаура и осеклась.
   Ингур услышав эти слова, даже задохнулся от неожиданности. Для него Лаура была любимой младшей сестрой, и он впервые взглянул на нее как на молоденькую девушку. Ингур хорошо помнил измученное смертельной болезнью маленькое существо с огромными глазами, которое вызывало в нем только жалость и сострадание. После того как Лаура выздоровела и Ингар улетел спасать 'темных эльфов", на него обрушилась целая гора новых обязанностей и забот. Праздный юноша сразу превратился в князя целого народа, и об отдыхе пришлось практически забыть. Непрерывная стройка, походы к бункеру и заботы о новых членах клана хуманов, совместные с гвельфами вылазки в деревни афров, чтобы обезопасить дорогу в Кайтон, полностью поглотили его время. Ему толком и выспаться было некуда, но природа брала свое и он, изредка наведывался к двум вдовушкам, которые с удовольствием отдавали свои ласки молодому князю.
   Сейчас у Ингура словно открылись глаза, и он увидел, как сильно изменилась Лаура. За прошедшие месяцы она выросла почти на целую голову и ее формы соблазнительно округлились. Из угловатого ребенка она превратилась в очень красивую молодую девушку с огромными глазами и черной как смоль косой, которую одной рукой, и обхватить было сложно. Эльфийская кровь явно давала о себе знать вытянутым овалом лица и слегка заостренными ушами, но кожа у девушки была абсолютно белой. Ей было всего четырнадцать лет, но она уже обогнала по развитию многих своих ровесниц, которых Ингур встречал, бывая в Кайтоне.
   Эталоном женской красоты для Ингура, конечно же, была Викана, но он не лежала душа к эльфийкам, которые подавляли его своей холодной красотой и чопорностью. Он воспитывался на Тароне у отца Виканы князя Анхеля и знал гвельфов очень хорошо, а поэтому временами сочувствовал брату, женившемуся на Викане. Ингур, став князем хуманов прекрасно понимал, что холостой князь, это большая проблема для клана. Отсутствие наследника делало княжескую власть уязвимой, и он осознавал, что ему необходимо жениться, а после смерти брата проблема выбора невесты стала одной из первостепенных.
   Ингур подспудно пытался найти себе невесту и поглядывал на девушек в Кайтоне или у арбов в Тадмуре, куда он ездил на переговоры с визирем Саадина, но все безуспешно. Ни одна из встреченных красавиц не задела его сердца, а тем более не годилась в невесты князю. Сейчас же его словно дубиной по голове ударили, и он понял, насколько же был слеп и глуп.
   Лаура, находившаяся постоянно рядом с ним расцвела и через пару лет грозилась стать потрясающей красавицей, с которой на Геоне мало кто сможет соперничать в этом вопросе. Даже надменные гвельфийки выглядели рядом с ней как фарфоровые куклы. Хотя настоящие родители девушки были неизвестны, но по крови она была 'истинной высокородной', как и его брат Ингар. Юной Лауре, не было равных на Геоне, по благородству происхождения и любой из властителей, мог только мечтать о такой жене. Оказалось, что у Ингура под боком растет невеста, за которую скоро не одна голова слетит с плеч, а он как баран бегает по безотказным вдовушкам. Неожиданное признание Лауры, мгновенно повернуло мысли Ингура в нужную сторону, и он хриплым голосом произнес:
  
  - Прости меня, пожалуйста, я дурак и слепец! Теперь, чтобы не расстраивать тебя, я буду ночевать только дома и ждать, сколько ты скажешь.
  
   Лаура услышав эти слова, покраснела как рак и, чмокнув Ингура в щеку, убежала в комнату, где женщины устроили детскую комнату для детей Виканы. Князь хотел войти следом за Лаурой, но маленькие малхусы с громким лаем буквально повисли на его штанах и не позволили войти. На этот лай из комнаты снова выглянула Лаура и сказала, что дети спят и лучше их не беспокоить. Ингур глубоко вздохнул и отправился на второй этаж своего дома, в котором неожиданно перестал быть хозяином.
  
  ***
   Прошли больше суток после отъезда Ингура, а сердце у Лаэра было не на месте. Викана, наконец, пришла в себя, но была очень слаба и не могла вставать с постели. Фрейлины вынуждены были рассказать княгине о том, что детей увезли в Горное убежище к Ингуру и сейчас о них заботится Альфия. Викана немного поплакала, но согласилась с этим решением, понимая, что детям нужна кормилица. Лаэр собирался навестить Викану, но Лария убедила его, что лучше княгиню не беспокоить и дать ей возможность окрепнуть и успокоиться. Не допустив князя к Викане, фрейлина ссылалась на то, что княгиня, узнав об отъезде детей, едва смирилась с этим обстоятельством и не стоит бередить ей душу.
   Князь попытался заняться делами и разобраться с накопившейся корреспонденцией, но никак не мог сосредоточиться и бездумно смотрел в окно. От этого занятия его отвлекло покашливание за спиной.
  
  - Князь, к туннелю пришел караван из Кайтона и вместе с ним прибыли 'темные эльфы' во главе с Айгоном. Командир дозора прислал гонца, и спрашивают, можно ли впустить дроу в долину или пусть они остаются снаружи? - спросил Мистир, незаметно вошедший в кабинет.
  
  - Мистир, а почему не было почтовой птицы?
  
  - Я этого не знаю князь. Охрана каравана сказала, что птицу из Кайтона отправляли, но она не долетела.
  
  - Передай гонцу, что дроу можно впустить в долину, но пусть они обустраивают лагерь у ручья и пусть за ними присматривают. Когда караван подойдет к 'Нордрассилу' доложите мне, я спущусь для переговоров с Айгоном. Есть еще какие-нибудь известия?
  
  - Нет, гонец доложил только это, - ответил Мистир. - Князь к вам просится на прием Лария. Впустить ее?
  
  - Да, пусть заходит, - ответил Лаэр и подошел к столу.
  
   В кабинет вошла старшая фрейлина и, поздоровавшись с князем, спросила:
  
  - Лаэр, это правда, что в долину пришли дроу?
  
  - Да, я разрешил их пропустить, а зачем ты об этом спрашиваешь?
  
  - Раньше 'темных' на Тароне и близко к 'Нордрассилу' не подпускали, а теперь такая милость к этим уродам.
  
   - Лария, 'Нордрассил' без дроу со временем угасает. Нам нужны удобрения для его корней и магические грибы, а так же различные эликсиры для борьбы с вредителями. Ингар только поэтому и улетел спасать дроу, он отлично знал, что без их помощи нам не обойтись. 'Темные' наверняка захотят узнать, что случилось с их князем, а я не знаю, что им ответить. Ингар с Амрилором пропали, и что случилось в Чинсу нам неизвестно, я должен встретиться и поговорить с Айгоном и понять, как нам быть дальше.
  
  - Лаэр, когда отправишься на переговоры с дроу, возьми меня с собой. Для лечения Виканы нужны травы, которых нет в долине, а темные большие специалисты в этом вопросе и может быть, они нам помогут.
  
   Князь удивленно посмотрел на Ларию и спросил:
  
  - Что-то случилось с Виканой? Почему тебе понадобилась помощь дроу?
  
  - Нет, ничего экстренного не произошло, просто Викана потеряла интерес к жизни. Мне попался на глаза старый рецепт эликсира для похожих случаев, но у меня нет всех трав для его приготовления. Я услышала от Мистира про дроу и решила воспользоваться моментом.
  
  - Ну, если так обстоят дела, то я позову тебя, когда придет караван. Единственная просьба, не вмешивайся в разговор и соблюдай секретность. Дроу не обязательно знать, что происходит на 'Нордрассиле'. Ты поняла меня?
  
   Лария утвердительно кивнула головой и вышла из кабинета. Лаэр сел за стол и начал разбирать бумаги, лежащие на столе. На этот раз ему удалось сосредоточиться на работе и дела сдвинулись с мертвой точки.
  
  Глава 7. Медицинская практика.
  
   Я словно падишах валялся на подушках в повозке, которую мне уступила магиня Аладриель, и с аппетитом грыз пережаренную оленью ногу. Шла всего вторая неделя похода к Мэлору, а мне уже понадобилось санаторно-курортное лечение. Первые три дня мне показались легкой поездкой на пикник, но постепенно нагрузка увеличивалась, и на седьмой день я свалился с лошади от усталости. Поначалу наш караван не встречал препятствий на своем пути, и запасы пищи позволяли обходиться без охотничьих вылазок по окрестным лесам, но всему когда-то приходит конец. Первая попытка ассасинов поохотится, закончилась тяжелым боем, в котором мы понесли серьезные потери. 'Правоверные' привыкли охотиться в степях и пустынях, а лес для них оставался загадкой. На одном из привалов воины дроу выгнали из леса стадо оленей прямо под стрелы ассасинов, но нескольким животным удалось вырваться, и арбы погнались за ними очертя голову. В результате охотничий азарт завел их в засаду, и мы потеряли в скоротечном бою сорок шесть воинов убитыми и ранеными, против девятерых бандитов.
   Саадин буквально взбесился, раздосадованный потерями, поэтому он был глух к голосу разума и приказал прочесать лес практически без разведки. Ночная облава закончилась окружением укрепленного лагеря бандитов и еще одним неудачным боем. Разбойники дрались за свои жизни отчаянно, и мы разменяли жизни еще двадцати трех ассасинов на трупы пятидесяти двух оборванцев, к тому же наш караван превратился в походный лазарет. Я почти трое суток провел без сна, вытаскивая раненых с того света и в результате такой нагрузки от меня остались только глаза и уши.
   Чтобы не помереть от истощения, мне пришлось переселиться в повозку магини и усиленно питаться. На вторые сутки, я снова пришел в форму, но с этого момента стал с огромным уважением относиться к врачебной профессии. В прошлой жизни, меня коммисовали из армии по болезни и я провел много времени в госпиталях. В результате этих мытарств во мне выработалась стойкая аллергия на земных эскулапов, и я без должного уважения относился к этой профессии. Однако побывав в шкуре полевого хирурга, я кардинально изменил свое мнение. Конечно, врачи тоже люди и ничто человеческое им не чуждо, но чтобы постоянно жить в окружении чужой боли и несчастий, при этом добросовестно выполнять свою работу за гроши, нужно быть фанатиком.
   Еще одним важным открытием для меня стало то, что 'Великий Ингар' оказывается, не всесилен. Моя жизнь на Геоне, была полна приключений, которых я даже врагу не пожелал, и они сильно изменили мой организм. Временами у меня начали появляться сомнения, а человек ли я или превратился в монстра в человеческом обличии. Однозначного ответа на этот вопрос у меня не было, поэтому я не любил возвращаться к этой теме. Мои новые магические возможности пугали меня, но биологически я все-таки остался человеком. Конечно, я изменился физически и могу набить морду любому желающему, но без применения магии, четверо или пятеро хороших бойцов могут запросто накостылять мне по шее. Для меня не было особой проблемой отправить на тот свет с помощью магии пару сотен врагов, но спасая жизни раненых, я буквально съедал свое биологическое тело и растрачивал жизненные силы до опасного предела.
   Опыт спасения раненых ассасинов четко определил границу моих физических возможностей. Дать толчок заживлению ранений средней и легкой тяжести, я мог примерно у сотни человек, и при хорошем уходе они выздоравливали вдвое быстрее, чем обычно. Однако, если нужно было форсировать лечение и поставить раненого на ноги за пару дней, моего здоровья хватало только человек на двадцать. В особо тяжелых случаях, когда раненый уходил за грань жизни, я мог спасти максимум пятерых, и сам после этого мало чем отличался от трупа. Для полного восстановления, мне было необходимо отъедаться неделю, а к лечению несложных ранений, я мог приступить только на третьи сутки.
   Мой самоотверженный труд на поприще медицины не пропал даром и неожиданно нашел горячий отклик в душе магини Аладриель. Когда после бессонных ночей, я обессиленный свалился с лошади и очнулся в ее повозке, то сразу понял, что меня усыновили. Эльфийка носилась со мной как с грудным ребенком и даже пыталась кормить с ложечки. Удивленный такой заботой, я начал подозревать, что если потребуется, магиня будет кормить меня даже грудью. Аладриель сдувала с меня пылинки, укутывала от ветра, протирала влажным полотенцем, делала массаж и даже под ручки водила до ветра, потому что я отказался оправляться в ночной горшок прямо в ее повозке.
   Принцесса Эланриль тоже попыталась активно поучаствовать в ритуальных плясках вокруг меня любимого, но была сослана магиней в лазарет. Пару дней такая жизнь мне нравилась, но потом навязчивая забота стала доставать, и я попытался вырваться на свободу. Попытка побега из-под женской опеки закончилась потоком слез из глаз Аладриель, и мне пришлось провести еще одну ночь под ее надзором.
   Непредвиденные боевые действия и большое количество раненых, поломали все мои планы, по занятию эльфийской гинекологией и поэтому нам пришлось начинать все сначала. После потока раненых и десятков операций, проведенных в полевых условиях, я поднабрался бесценного опыта и внес существенные коррективы в планы лечения пациенток.
   Сначала я занялся самыми простыми травмами, для излечения которых требовалась только небольшое вмешательство в женский организм, а затем перешел к более сложным случаям. Пациенток сортировала Эланриль, а морально готовила к операции магиня Аладриель. Такое распределение обязанностей сразу дало положительный результат, и мы начали довольно быстро продвигаться к цели.
   К концу пятой недели похода, нам удалось вылечить практически всех эльфиек, за исключением трех сложных случаев и я решил заняться лечением Эланриль. Мне ранее доводилось обследовать принцессу, и я знал, что ей требуется не простое лечение, а восстановление внутренних органов и полостная операция, для которой просто не было условий. Чтобы обнадежить девушку я занялся устранением тех повреждений, с которыми мог справиться, но работа нам предстояла еще очень большая.
   После кровавой стычки с бандитами, Саадин значительно усилил дозоры и договорился с Милорном о совместных с дроу разведывательных патрулях и больше в засады мы не попадали. Правда, это значительно замедлило скорость передвижения каравана, но лучше медленно дойти до цели, нежели быстро улечься в гроб. В связи с огромным объемом медицинских забот в обеспечении безопасности каравана я практически не учувствовал, но дроу и ассасины отлично справлялись и без моей помощи.
  
   Мэлор показался на горизонте на тридцать восьмой день похода, и у меня словно гора свалилась с плеч. В городе нам пришлось задержаться еще на двое суток прежде, чем были решены все организационные вопросы с доставкой народа дроу в Тадмур. Сухопутная дорога была очень длинной и могла занять более двух месяцев, а по воде в Тадмур можно было доплыть за полторы - две недели. Чтобы уплыть одним рейсом требовались три галеры, а в Керане в данный момент была только одна. Саадин сразу по прибытии в Мэлор отдал приказ, чтобы и замка Триумфалер выслали два недостающих корабля и отослали его с почтовой птицей. В разрушенной войной Керане не было условий для размещения такой толпы народа как наша, поэтому эльфы остановились рядом с Мэлором.
   Дроу категорически отказались ночевать за стенами города и разбили лагерь в лесу рядом с дорогой в Керану. В результате этого решения, я как бешеный кобель, для которого семь верст не крюк, носился с высунутым языком между лагерем дроу и ставкой Саадина в Мэлоре. Дел по организации круиза по Атласкому озеру было выше крыши, но за два дня мне удалось разрулить основные проблемы. Труднее всего было с продовольствием, лошадьми и телегами для увеличившегося обоза, но с помощью угроз золота и кулаков все разрешилось в нашу пользу. В конце концов, пришел ответ из замка Триумфалер, в котором говорилось, что галеры прибудут через двое суток, поэтому нам было пора отправляться в путь.
   Халиф, видимо наивно думал, что я забыл о своем требовании выдать мне Давлет Пашу и раскуроченный его умельцами дельтаплан, но он зря надеялся на мою забывчивость. Перед самым отъездом из города, я вежливо попросил 'повелителя правоверных' написать приказ о выдаче визиря и выделить мне в помощь десяток воинов из личной охраны, которые способны этот приказ выполнить. Саадин с недовольным видом написал требуемую бумагу и, скрепив ее своей печатью, вызвал начальника охраны. Убеленный сединами воин выслушал приказ с каменным лицом и, поклонившись, вышел из комнаты.
  
  - Ингар, я надеюсь, что ты выполнишь свое обещание и не убьешь моего визиря. В письме из замка Триумфалер написано, что Акаир жив и ему обеспечен надлежащий уход, - попросил халиф.
  
  - Саадин я человек слова и если Акаир будет жив к моему приезду в замок, твой визирь не пострадает.
  
   Закончив разговор на этой радостной ноте, я попрощался с халифом и вышел из кабинета. В коридоре меня уже дожидался начальник охраны, и десяток ассасинов, которые должны были сопровождать меня в замок Триумфаллер. Помимо охраны в коридоре находились еще двое арбов с почтовыми птицами. Мы с Саадином договорились, что они поплывут со мной до Тадмура, а по прибытии в бункер я пошлю халифу весточку о себе. Я спросил у командира десятка, в курсе ли он приказа халифа, и тот ответил, что его проинструктировали, после чего мы, оседлав коней, выехали из города к лагерю эльфов. По дороге я поинтересовался у ассасина маршрутом движения к Керане, но он сказал мне, что наш караван дойдет только до моста через Диому, где нас будут ждать корабли.
   Сборы в дорогу заняли весь день и половину ночи, но с первыми лучами солнца мы выехали в путь. Наш обоз значительно увеличился, потому что он был загружен запасами продовольствия не только для дроу, но и для экипажей галер. Караван добрался до пристани у моста, где нас уже ждали корабли, уже в темноте, но у меня не было желания разбивать лагерь и задерживаться еще на сутки. Посовещавшись с Милорном, мы решили сразу приступить к погрузке на корабли, чтобы с утра отплыть к замку Триумфаллер и отдохнуть в дороге. Работа продолжалась до самого утра, но с рассветом галеры все-таки отошли от причала и поплыли вниз по течению реки к Атласкому озеру. Я сразу завалился спать и проснулся только к ужину. Наскоро поужинав, я в пол уха прослушал доклад Милорна и снова завалился спать, в надежде выспаться за все бессонные ночи, выпавшие на мою долю за последние месяцы.
   Погода благоприятствовала нашему путешествию, и поверхность озера напоминала зеркало. Было жарко и безветренно, поэтому галеры шли на веслах. Дроу расположились на верхней палубе и занимались своими делами. Командный зуд меня оставил, и я нежился под лучами солнца, раздевшись по пояс. В принципе я мог бы раздеться и до трусов, но их на Геоне не носили, а загорать в подштанниках мне не хотелось.
  
  - Ингар, чем ты здесь занимаешься? Я тебе не помешала? - вывела меня из блаженного забытья, подкравшаяся Эланриль.
  
  - Я бездельничаю, если хочешь, присоединяйся.
  
  - Нет, я не могу, хотя и очень хочется. Ингар, заболела племянница магини Аладриель, ты ее не посмотришь?
  
  - Конечно, посмотрю. Где она?
  
  - Она лежит под навесом рядом с капитанской каютой, - ответила, принцесса и мы отправились к больной.
  
   Магический осмотр выявил у девочки острый аппендицит, требующий срочной операции. Я приказал Эланриль приготовить все необходимое и, погрузившись в транс, начал приводить свои мысли в порядок, чтобы не начудить чего-нибудь по недосмотру. Через полчаса все было готово, и я приступил к работе. Наработанный мной опыт начал положительно сказываться на качестве хирургических манипуляций и повреждения организма пациентки оказались минимальными, а магическая стимуляция в несколько раз увеличила скорость регенерации. Не смотря на то, что меня поначалу пробил легкий мандраж, операция прошла без осложнений и девочка к следующему утру должна полностью выздороветь.
   После излечения племянницы магини, я почувствовал себя, чуть ли не богом и сразу переключился на проблемы Эланриль. Принцесса несколько минут отнекивалась от осмотра, но мне удалось ее уговорить. Сначала я хотел заняться мелкими проблемами, но неожиданно в мою голову пришла плодотворная идея, благодаря которой я сумел запустить процесс регенерации в наиболее поврежденной части детородных органов девушки. После вызванного ядом химического ожога, в теле принцессы появились шрамы, заросшие рубцами соединительной ткани, являющимися основным препятствием на пути к излечению. С помощью магического воздействия на эти рубцы мне удалось замещать их здоровыми клетками из небольших островков не пострадавших от отравления. В результате магической стимуляции уцелевшие клетки регенерировали, возрождая поврежденные органы. Восстановленный участок рубцовой ткани был немногим больше почтовой марки, но давал серьезную надежу на исцеление Эланриль. Даже при такой низкой скорости восстановления, через пару месяцев интенсивной работы принцесса будет здорова. На все про все у меня ушло около пяти часов, но я надеялся в будущем значительно ускорить этот процесс.
   Настроение у меня было отличное, и я проболтал с принцессой о всяких пустяках почти до полуночи. Чем темнее становилась вокруг, тем подозрительнее вела себя Эланриль и я, чтобы сохранить верность Викане, трусливо удрал в кубрик Милорна. Эланриль обреченно вздохнула, но насиловать меня не решилась и тоже отправилась спать в каюту занятую Аладриель.
   Ночь прошла без приключений и к полудню на горизонте показались башни замка Триумфаллер. Ветер был попутным, и галеры шли под парусами. Через пару часов мы практически подошли к пристани, и на палубе началась суета. Матросы быстро свернули парус, и галеры на веслах причалили к пирсу, на котором нас ждала целая делегация арбов во главе с богато одетым чиновником. Я приказал Милорну оставаться на корабле и быть готовым к любому развитию событий, уж больно мне не понравились надменные рожи встречающих. Затем я спустился на пирс под конвоем выделенных мне Саадином воинов охраны и направился к встречающим нас арбам.
   Всем известна старая истина, что встречают по одежке, так произошло и на этот раз. Мой прикид хотя и был в приличном состоянии, но она явно проигрывал роскошным одеяниям встречающих, поэтому арбы не опознали во мне 'Великого Ингара' и решили, что я простой хуман, спустившийся с корабля по какой-то надобности.
  
  - Воин, - обратился ко мне самый разряженный арбский петух, - на каком корабле приплыл князь Ингар?
  
  - Князь Ингар приплыл на этой галере, - скромно ответил я и стал дожидаться, что произойдет дальше.
  
  - Хуман, вернись на корабль и доложи своему повелителю, что его ждет Давлет Паша первый визирь 'повелителя правоверных' халифа Саадина!
  
   Подобная наглость мгновенно меня разозлила, и я холодно заявил:
  
  - Зачем же так далеко бегать? Князь Ингар перед тобой и ты можешь задать любые интересующие тебя вопросы лично ему. Я вижу, что спеси тебе не занимать, но боюсь, что она скоро повредит твоей шее!
  
  - Да как ты смеешь!... - задохнулся визирь, но командир сопровождающих меня ассасинов прыгнул вперед и буквально заткнул рот Давлет Паше, сунув ему под нос приказ халифа.
  
   Визирь скорчил недовольную рожу, но начал читать послание Саадина. Дочитав свиток до конца, визирь переменился в лице и, рухнул на колени и пополз ко мне. Затем чинуша обхватил мои ноги руками и завопил:
  
  - 'Сиятельный' пощади мою седую голову, я подслеповат и не узнал 'повелителя драконов'.
  
   По лоснящемуся жиром лицу визиря ручьем текли слезы и сопли, которыми он перемазал мне все штаны. Я брезгливо отпихнул жирного урода ногой и приказал ему отвести меня к Акаиру. Мне почему-то казалось, что тюремная камера Акаира находится в подземелье, но меня повели на верхние этажи замка. Через полчаса мы поднялись на третий этаж донжона, и вошли в небольшую светлую комнату, в которой стояла одинокая кровать. На кровати лежал изможденный старик, накрытый по грудь лоскутным одеялом. Руки старика по локоть были замотаны бинтами, и он хрипло дышал, словно находился на грани смерти.
   Я не хотел верить в то, что этот умеряющий старик мой друг и спросил визиря:
  
  - А где Акаир?
  
  - 'Сиятельный', этот человек прилетел на 'драконе' и назвался Акаиром, другого Акаира в замке нет, - согнувшись пополам, униженно заскулил визирь.
  
   В этот момент мои нервы не выдержали и я от всей души, врезал в сальную рожу высокопоставленного негодяя. Арб ждал чего-то подобного и почти успел увернуться, но даже скользящий удар отбросил его в угол комнаты, где он и затих, поливая пол кровью из сломанного носа. Мне было не до разборок с этой жирной сволочью, и я бросился к постели умирающего друга.
  
  Глава 8. Нордрассил в опасности.
  
   Лария закрыла на ключ спальню Виканы и, убедившись, что ей никто не помешает, начала писать на куске кожи записку для Айгона.
  
  - 'Высокородный', все развивается по плану, который мы согласовали с вашим повелителем. Мне удалось близко подобраться к объекту наших взаимных интересов и занять удобную позицию для выполнения плана. Если все пойдет, как нами задумано, то через полгода мы добьемся нашей цели и получим, то чего так долго добивались. Для второго этапа плана мне срочно необходим известный вам порошок. Оставьте все запасы, которые у вас при себе в дупле расколотого молнией дерева, стоящего у тропы, ведущей к туннелю из долины. Это дерево не сложно заметить, но будьте бдительны и не забудьте установить опознавательные знаки. Напишите сопроводительную записку с вашими пожеланиями, только прошу Вас, ни каких имен иначе план может сорваться и наши головы полетят с плеч.
  
   Закончив послание, Лария зажгла свечу и подержала кожу над пламенем. Буквы на кожаном лоскуте исчезли, и он потерял форму, а затем свернулся в бесформенный комок. Гвельфийка засунула этот комок в потайной карман платья и, отперев дверь, стала ждать известий о прибытии каравана.
  
  ***
  
   Лаэр почти закончил разбирать бумаги, когда в дверь без стука вошел Мистир. Это обстоятельство очень удивило князя, потому что его подчиненный был всегда пунктуален и не позволял себе войти, без разрешения. На Мистире лица не было, и он с порога заявил:
  
  - Лаэр, беда! На Кайтон напала эскадра боевых галер Чинсу. Узкоглазые сожгли из метателей корабли в порту и высадили десант. Город горит, и наши гвельфы вместе с людьми Ингара пробиваются в джунгли из города.
  
  - Говори толком, что произошло и откуда у тебя эти сведения?
  
  - Только что прилетела почтовая птица и вот расшифровка послания, - ответил Мистир и передал Лаэру лист бумаги.
  
   Князь пробежал глазами текст и, стукнув кулаком по столу, приказал:
  
  - Объявляй общую тревогу и отправь гонца к Ингуру, пусть занимает оборону у восточного прохода в долину и отправит гонца к бункеру за помощью. Мистир, когда подойдет караван, который я приказал впустить в долину?
  
  - Караван уже на стоянке возле 'Нордрассила' и Айгон ждет, когда вы выйдите к нему для переговоров, - ответил Мистир.
  
  - Хорошо, я сейчас к ним спущусь. Кстати найди Ларию, она просила взять ее с собой на встречу с дроу, ей нужны какие-то травы, - приказал Лаэр и вышел из кабинета.
  
   Мистир последовал за князем и через минуту над 'Деревом Жизни' раздался пронзительный звук эльфийского горна, подающего сигнал тревоги. В мгновение ока благостная тишина, царившая в долине, была разорвана сигналами рожков дозорных отрядов и перекличкой часовых. Топот десятков ног и крики гвельфов заполнили пространство в кроне 'Нордрассила' готовящегося к обороне.
   Лаэр спустился к площадке главного подъемника, на которой уже стояли первые воины, прибежавшие сюда по тревоге. Гвельфы были облачены в полный доспех и ожидали приказов. Князь приказал командиру разведчиков Арнилу, выдвинутся с двумя десятками воинов за пределы долины и прочесать дорогу, ведущую в Кайтон. Лаэр поставил разведке задачу войти в соприкосновение с отрядами чинсу, но в бой не вступать, а собирать сведения о противнике. Сейчас Лаэру как воздух нужна была информация о том, что происходит вокруг долины, а разобравшись в обстановке можно будет решать что делать дальше.
   Пока князь отдавал приказы воинам, к подъемнику подошла Лария, и они вместе спустились к подножью 'Нордрассила'. Стоило кабине подъемника коснуться земли, как к ней подбежали два воина охраны, и проводили Лаэра к стоянке каравана пришедшего из Кайтона. Караван на этот раз оказался небольшим, в нем было всего два десятка вьючных лошадей и два с половиной десятка воинов, среди которых Лаэр увидел пятерых дроу под командой Айгона.
   Князь подошел к каравану и заметил еще шестерых незнакомых ему гвельфов и гвельфийку, которые сидели недалеко от вьючных лошадей.
  
  - Кто это такие? - спросил Лаэр у подбежавшего к нему командира каравана.
  
  - Это гвельфы, спасенные с Тарона, они приплыли вместе с дроу. Айгон рассказал, что он их нашел в развалинах замка Эрмор. Главный у них Элинир, секретарь князя Алакдара, а с ним пятеро воинов из охраны замка и экономка. Похоже, они не в себе после ужасов, которых они натерпелись во время катастрофы, и мне не удалось никого из них вызвать на разговор, - ответил воин.
  
  - В Кайтон вернулись оба корабля уплывшие к Тарону?
  
  - Нет, вернулся только дракар дроу. Айгон рассказал, что они потеряли второй корабль во время ночного шторма и больше его не видели. Что произошло с кораблем им не известно.
  
   В этот момент в караване раздалось громкое конское ржание, и началась какая-то суматоха. Затем из-за строя навьюченных лошадей выскочил огромный черный конь, волочивший за собой двоих гвельфов вцепившихся в его гриву. Конь резко тряхнул головой и пытавшиеся его удержать воины, улетели в кусты, а конь огромными скачками унесся в лес.
  
  - Опять вырвался этот дьявол, совсем сладу с ним нет, и как с ним Ингар справлялся? - всплеснув руками, заявил командир каравана.
  
  - Какой Ингар? - переспросил Лаэр.
  
  - Князь Ингар, это его конь Шалар. Айгон рассказал, что этот разбойник сам прибежал на берег, когда они причалили к Тарону и привел его отряд в замок Эрмор к выжившим гвельфам. Элинир, в благодарность за спасение уговорил Айгона взять Шалара на корабль. Дроу рассказывали, что все плавание, конь вел себя как мышка, но стоило сойти на берег, как он словно взбесился, вырвался и убежал. Мы думали, что больше его не увидим, но Шалар снова появился прямо у входа в туннель и дал себя взнуздать, а сейчас снова удрал.
  
  - Бог с ним с Шаларом, из долины он никуда не денется, будет нужно, поймаем. Что вам известно о нападении чинсу на Кайтон? - спросил Лаэр.
  
  - Князь, мне ничего об этом неизвестно. Мы пробыли в дороге больше двух недель, и за это время у нас не было ни одной стычки с Афрами, а о чинсу я впервые слышу от вас.
  
   Закончив разговор, Лаэр отпустил командира каравана и подошел к группе дроу стоящих в стороне и с восхищением разглядывающих 'Нордрассил'. 'Темные эльфы' были настолько поражены этим зрелищем, что не обратили внимания на князя гвельфов.
  
  - Здравствуй Айгон, - сказал Лаэр одному из дроу, - как тебе 'Нордрассил'?
  
   Айгон не сразу понял, что к нему обращаются, настолько он был захвачен увиденным, но через несколько секунд пришел в себя и ответил:
  
  - Я потрясен до глубины души! Я видел молодой 'Нордрассил' на Тароне и то только издалека, а это дерево настоящий исполин. У меня даже дух захватывает, стоит только представить, сколько эльфов он сможет обеспечить эликсиром жизни. Лаэр, у нас снова будут рождаться дети, и мы не исчезнем с лица Геона.
  
  - Ты абсолютно прав, но не все так просто Айгон. Я как раз и хотел с тобой поговорить о наших проблемах.
  
  - Что случилось? Я пытался выяснить в Кайтоне, как обстоят дела, но капитан Кид направил меня со всеми вопросами к тебе.
  
  - Кид абсолютно прав, потому что у него нет полной информации о происходящем, нет ее и у меня.
  
  - Не томи душу, рассказывай! - потребовал дроу.
  
  - Ты знаешь, что Амрилор и князь Ингар улетели на драконе в Чинсу. За первый месяц мы получили два письма от Саадина, из которых стало известно, что князь Ингар вместе с ассасинами халифа выбили войска имперцев из Арбского халифата, но после этого от них за три месяца не пришло никаких известий. Мы не особенно беспокоились, потому что дать о себе весточку на таком расстоянии, даже при наличии почтовых птиц сложно, а у Ингара их не было. Два месяца назад ко мне пришел 'Старый вожак' малхусов и рассказал, что погиб Тузик. Между эльфийскими волками есть какая-то магическая связь, и они чувствуют смерть своих сородичей. Я хотел сохранить все это в тайне, но кто-то разболтал о гибели Тузика Викане. Есть поверье, что малхус погибает только вместе со своим хозяином. Полтора месяца назад из халифата пришло новое письмо, в котором сообщалось что князь Ингар погиб вместе со своим 'драконом' недалеко от Латра. Письмо написал наездник 'дракона' Акаир, который видел гибель дракона Ингара своими глазами. Письмо было коротким и сбивчивым, словно оно было написано тяжелобольным человеком. В сопроводительном письме Саадин написал, что Акаир умер от ран, полученных в бою с имперцами, а его 'дракон' сгорел при неудачной посадке. О князе Амрилоре у меня нет никаких сведений, как и о том, что происходит в Чинсу. В придачу к этим проблемам у нас появились новые, только что прилетела птица из Кайтона и привезла известие, что Кайтон захвачен войсками чинсу, а наши бойцы прорываются из города в джунгли. Через пару недель узкоглазые подойдут к долине 'Нордрассила' и начнут штурм. У нас мало воинов и я рассчитываю на тебя.
  
   Айгон услышав эти известия, буквально почернел лицом, но вскоре взял себя в руки и ответил гвельфу:
  
  - Лаэр, дроу и гвельфы в одной лодке и если мы погибнем то вместе. Я не буду давать тебе никаких клятв, но чинсу захлебнутся в крови за свое предательство. Нас всего шестеро, остальные воины остались на дракаре в порту Кайтона, поэтому я должен попытаться выяснить их судьбу. Сегодня мы переночуем возле 'Нордрассила', а завтра уйдем из долины.
  
  - Я не имею права вас задерживать, и вы вправе выбирать свой путь. Айгон, у меня к тебе просьба. Принцесса после гибели князя Ингара заболела и ей требуется лечение. Я не большой специалист в душевных болезнях, но старшая фрейлина княгини Лария хочет с тобой поговорить по поводу каких-то трав или эликсиров. Прошу тебя поговори с ней и помоги если сможешь.
  
  - Конечно, я сделаю все, что в моих силах. Присылай свою фрейлину, я буду ночевать у ручья вместе со своими воинами, - ответил дроу и ушел к своим бойцам.
  
   Лаэр закончив разговор с Айгоном, отдал приказ одному из охранников привести Ларию к дроу, а сам направился к сидевшим на земле незнакомым гвельфам.
  
  - Здравствуйте, я князь Лаэр. Кто у вас старший? - спросил Лаэр.
  
  - Я Элинир, бывший секретарь князя Алакдара, а это воины из охраны замка Эрмор, представился гвельф с изможденным лицом.
  
  - Как вы себя чувствуете? Я хотел побеседовать с вами, но если вам нужно отдохнуть, то мы можем отложить наш разговор.
  
  - Князь задавайте мне ваши вопросы, пока я в состоянии на них ответить. Во время катастрофы в подвал, где мы прятались от пожара, просочились ядовитые газы и выжили только мы. Правда, я не в очень хорошем состоянии, и меня мучают сильные головные боли. Прошу вас простить меня, если я не смогу связно ответить на ваши вопросы. Однако мои воины пострадали намного сильнее, и их мозг находится в сумеречном состоянии. Я боюсь, что судьба оставила нам очень мало времени и скоро мы все умрем или окончательно сойдем с ума.
  
  - Элинир, не стоит отчаиваться. Вы пришли к 'Нордрассилу' и у нас в достатке 'эликсира жизни', а это лучшее лекарство.
  
  - 'Высокородный', я в прошлом неплохой маг и владею некоторыми навыками 'видящих'. Если бы ни это обстоятельство, то мы так и остались в подвале замка. 'Эликсир жизни' излечивает многие телесные болезни, но душу с его помощью вылечить невозможно. У меня и моих воинов поражен мозг, и болезнь прогрессирует, 'эликсир жизни' только продлит наши мучения. Князь, задавайте ваши вопросы, и я постараюсь на них ответить, но я хочу вас предупредить, что известно мне немного, - произнес Элинир, кривясь от боли.
  
  - Лэр, расскажите, что вам известно о катастрофе на Тароне, - уважительно спросил Лаэр Элинира.
  
  - Князь я боюсь, что разочарую вас. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что и рассказывать практически нечего. Когда начались первые толчки землетрясения, я был в кабинете князя Алакдара и писал под его диктовку какое-то письмо. Князь приказал мне покинуть помещения замка, и я вместе со всеми выбежал в парк. Земля ходила ходуном, и раздавался сильный подземный гул, но постепенно толчки прекратились. На горизонте показалась черная туча, которая с каждым часом становилась все больше и к утру следующего дня она закрыла собой весь горизонт. Все население замка провело ночь в парке, но никто так и не заснул. К утру облако на горизонте стало кровавым и начало приближаться к Тарону. Князь Алатерн и князь Анхель приказали седлать лошадей и с двадцатью бойцами ближней охраны ускакали в Илирию, а я остался в замке со всей прислугой из полукровок и тридцатью ветеранами. К полудню облако вулканических газов закрыло солнце, и пошел дождь пополам с пеплом, затем снова раздался подземный гул, и началось второе землетрясение. Я плохо помню, что произошло дальше, потому что упал и разбил голову об камень, от чего потерял сознание. Очнулся я, когда все было кончено, замок превратился в руины, а с неба посыпался раскаленный пепел. Мне, вместе с оставшимися в живых жителями замка, удалость спуститься в подвал разрушенного донжона. Чтобы не сгореть в огненном дожде и не задохнуться в дыму начавшегося пожара, мы забаррикадировать дверь. В подвале донжона находились запасы воды и пищи, на случай осады и мы надеялись пересидеть в нем катастрофу. Подвалы замка были огромными, и воздуха должно было хватить надолго, но мы плохо осмотрели помещения и не заметили небольшое вентиляционное окно, через которое в подвал проник ядовитый газ. К утру следующего дня нас остались в живых только шестеро, остальные спустившиеся в подвал задохнулись. Мы попытались выбраться на поверхность, но тамбур за входной дверью оказался заполненным дымом. Я приказал воинам сделать повязки смоченные водой и дышать через них, но это мало помогало. Мы законопатили все щели в подвале, откуда к нам проникал отравленный воздух с поверхности, но яд уже проник в наши и организмы и начал медленно убивать. Прежде чем нам удалось выбраться из подвала на поверхность, мы провели в отравленной атмосфере почти целый месяц. Пожар наверху, наконец закончился, а вулканический пепел смоченный дождем высох и затвердел. Мы прокапали туннель на свободу и выбрались из подвала. Вокруг нас была только заваленная пеплом мертвая пустыня, на которой не было ни одной живой травинки. Однажды ночью я увидел призрак коня, который бродил по развалинам замка и узнал в этом призраке Шалара, на котором ускакал князь Анхель. Я решил, что у меня начались галлюцинации и снова лег спать, но на утро мы обнаружили конские следы. На следующую ночь конь пришел снова, и мы попытались его поймать, но он вырвался и убежал. Больше Шалар к нам не приходил, а состояние здоровья выживших в катастрофе начало ухудшаться. Последние дни перед спасением я провел в полубреду и очнулся только на корабле. Морской воздух принес нам облегчение, и я пришел в себя. Айгон рассказал мне, что своим спасением мы обязаны Шалару, который выбежал на берег, куда причалил дракар и провел поисковый отряд от самого побережья к развалинам замка. Мне неизвестно каким чудом выжил конь в кошмаре катастрофы, но он больше не пытался показать нам выживших и после недельных поисков вдоль уничтоженного катастрофой побережья, мы решили плыть в Кайтон. Я упросил Айгона взять с собой Шалара, которому мы были обязаны своим спасением, тем более запасов воды и зерна, рассчитанным на длительное путешествие на дракаре было много. Это все что я могу вам рассказать, а остальное вы уже, наверное узнали от Айгона, - закончил свой рассказ гвельф.
  
   - Элинир, может быть не все так плохо и вам удастся выкарабкаться? - с сочувствием спросил Лаэр.
  
  - Нет князь, все кончено и нам отпущено богами не более месяца. Простите меня, но у меня буквально раскалывается голова и я не в состоянии больше говорить.
  
  - Конечно Элинир, идите отдыхать. Я прикажу, чтобы вас подняли на 'Нордрассил' и выделили комнаты для отдыха на гостевом ярусе.
  
   Лаэр закончив разговор, подозвал охранника и приказал, чтобы Элинира с его гвельфами разместили в гостевых покоях, и направился к подъемнику. Проходя мимо каравана, он краем глаза заметил, что Лария о чем-то оживленно беседует с Айгоном. Нам мгновение у него возникло впечатление, что это беседуют двое старых знакомых, но не придал значения своим подозрениям и пошел дальше. Однако Лаэр не успел подойти к подъемнику, когда со стороны дороги к 'Горному убежищу' раздался конский топот и свист плети, которой всадник подгонял своего коня. Через минуту к Лаэру подскакал хуман на взмыленной лошади и буквально вывалился из седла на землю. Воин с трудом восстановил дыхание и заговорил:
  
  - Князь Лаэр, восточный проход штурмуют более тысячи воинов чинсу, среди которых много 'черных монахов'. У князя Ингура осталось только четыре заряда для метателя и нам скоро нечем будет их остановить. Бой идет с самого утра и у нас много раненых. Мы не удержим чинсу без вашей помощи, нужны заряды для метателя и подкрепление.
  
  - Срочно все патрули к восточному проходу в долину. На дереве оставить только женщин и детей, остальные по коням и в бой! - приказал Лаэр стоящему рядом Мистиру и вошел на подъемник.
  
   Через пару минут Лаэр вбежал в оружейную комнату на первом ярусе 'Нордрассила' и открыл потайную нишу, где лежали два заряженных метателя и двадцать шесть запасных камней 'Силы'. Он в два приема вынес оружие и боеприпасы из оружейной комнаты и приказал часовому, чтобы тот перенес метатели и боеприпасы на подъемник и спустил вниз. Убедившись, что его приказ выполнен, гвельф снова вернулся в оружейную комнату и прошел по широкому коридору к дальней стене с большими двухстворчатыми дверями. Лаэру пришлось провозиться несколько минут с отключением охранной сигнализации и магических ловушек, прежде чем ему удалось открыть дверь комнаты служившей ангаром для баркуда. Гвельф достал со стеллажа контейнер с запасными камнями 'Силы' для механического монстра, уложил его в багажный отсек и залез в седло. Еще несколько минут он потратил на то, чтобы запустить механизмы баркуда и осторожно вывел его из ангара. Часовые, увидев перед собой монстра из ночных кошмаров, едва не сиганули с дерева вниз, но грозный окрик Лаэра быстро прекратил панику. Князь завел баркуда на платформу главного подъемника и приказал спускаться вниз.
   Возле подножья 'Дерева жизни' Лаэра уже построился в колонну конный отряд из полусотни гвельфов, которые ждали только приказа своего князя. Лаэр махнул рукой и погнал баркуда в направлении 'Горного убежища', где две сотни хуманов вели неравный бой с тысячной армией чинсу.
  
  Глава 9. Еще немного, еще чуть чуть...
  
   Я вышел из транса и обессиленный откинулся на спинку стула. Три часа массированной магической подпитки и устранения самых опасных травм в организме Акаира, принесли свои положительные плоды, и мне удалось стабилизировать состояние изувеченного друга. Непосредственная угроза его жизни была устранена, но восстановление размозженных костей в пальцах на руках и сожженных ступней требовало кропотливого труда, а главное большого количества времени. Акаир побывал в руках мастеров своего дела, и я боялся даже представить себе, какие муки он перенес.
   Немного отдышавшись, я встал со стула и направился в угол комнаты, где лежал притворившийся дохлым визирь. Этот придурок таким немудреным способом надеялся спасти свою подленькую жизнь. Я подошел вплотную к валяющемуся на полу уроду и врезал ему сапогом под ребра. Визирь завизжал как недорезанный поросенок, но я, услышав этот визг, только еще больше разозлился и пнул сапогом уже в его рожу и громко приказал:
  
  - Заткнись урод и прикажи своим людям отнести Акаира на мою галеру. Тебе сегодня сказочно повезло, что мой друг не умер и есть надежда излечить его раны. За жизнь Акаира, я живьем содрал бы с тебя шкуру и прогнал твою душу через все круги ада. Ты молил бы меня о смерти, захлебываясь в собственных нечистотах и смотрел как твои вонючие потроха жрут черви.
  
   Визирь понял, что его сейчас никто не собирается убивать и, обхватив мои ноги руками, заскулил:
  
  - 'Сиятельный', я сделаю все, что вы прикажете, только не убивайте меня!
  
  - Мне нужен 'дракон', на котором прилетел Акаир, и не дай бог, если от него пропала самая маленькая часть. Доставите 'дракона' на ту же галеру что и Акаира. Ты понял меня урод? Время пошло! - процедил я сквозь зубы.
  
  - 'Сиятельный', я понял вас! Все будет исполнено в лучшем виде, - поскулил визирь и, прихрамывая, выкатился из комнаты.
  
   После тяжелых медицинских манипуляций, у меня прорезался жуткий аппетит и я решил подкрепиться. Хитрая рожа визиря вызывала у меня серьезные опасения, что его слуги могут попытаться меня отравить, поэтому я решил сам выбрать для себя еду. Выйдя в коридор, я приказал охране провести меня на кухню замка, где наверняка было чем поживиться. Поблуждав несколько минут по коридорам, мы добрались до кухни, здесь я забрал жареную оленью ногу и несколько лепешек, после чего отправился на галеру.
   Пока я занимался лечением Акаира, на наши корабли уже доставили запасы еды, и свежую пресную воду. Моего друга тоже принесли на галеру и разместили в каюте капитана. Я попросил магиню Аладриель и принцессу проверить продукты на наличие яда, а сам уселся в тенечке и принялся грызть добытые на кухне трофеи. Пока я подкреплялся, толпа арбов затащила на палубу каркас дельтаплана без обшивки крыла и два сундука. В первом сундуке лежал снятый с дельтаплана разряженный метатель, и контейнер с камнями 'Силы' от него. На первый взгляд метатель был в исправном состоянии, и только боеприпасы требовали перезарядки. Во втором сундуке находился разобранный на запчасти электромотор и футляр с тремя камнями 'Силы' от него. Один из камней был разряжен на половину, а остальные оказались полностью пустыми.
   С первого взгляда мне стало понятно, что восстановить раскуроченный двигатель в походных условиях невозможно, уж больно кривые ручки оказались у умельцев Саадина, поэтому я тяжело вздохнув, закрыл крышку сундука. Возглавлял толпу авиамехаников местного разлива, визирь с разбитой рожей. Давлет Паша, наученный горьким опытом, постоянно подобострастно кланялся и заглядывал мне в глаза, чем жутко выводил меня из себя.
   В комплекте раскуроченного 'дракона' не хватало обшивки крыла и я, заметив недостачу грозно насупив брови, спросил визиря:
  
  - Урод, где шкура дракона? Или ты надеешься, что я подарю тебе столь ценную вещь?
  
  - 'Сиятельный', шкура дракона вся в дырах и там заплата на заплате. Я думал, что кусок рваного паучьего шелка не стоит тащить на галеру и оставил его в кладовой.
  
  - Сын свиньи! Ты не должен думать, ты должен точно выполнять приказы! Я приказываю принести на галеру шкуру моего 'дракона' и десять рулонов лучшего паучьего шелка, а так же иглы и нити для пошива парусов. Бегом!
  
   Визиря и его помощников с палубы, словно ветром сдуло, после чего мне пришла в голову мысль заняться поисками источника 'Силы' для подзарядки. Поиски не заняли много времени, потому что источник 'Силы' нашелся всего в сотне шагов от пристани под навесом какого-то склада. Я приказал ассасинам принести ковер и пару подушек под этот навес, и удобно устроившись на них, стал делать вид, что медитирую. Оранжевый луч 'Силы' оказался толщенной в мизинец и отлично подходил для моих целей. Приказав охране, чтобы меня во время медитации не беспокоили, я погрузился в транс и настроился на луч. Через полтора часа моя аура и все наличные камни 'Силы' были заряжены под завязку, и я вернулся на галеру.
   На корабле меня уже дожидались: визирь, корзина с нитками и иглами для шитья парусов и десять больших рулонов паучьего шелка. Я критически осмотрел трофеи и, скроив недовольную рожу небрежно кивнул Давлет Паше головой. В центре палубы так же лежала старая обшивка крыла, на которую без слез было невозможно смотреть. То, что Акаир сумел долететь до замка Триумфалер на этом рванье от самого Латра, было настоящим чудом. После осмотра повреждений, нанесенных 'дракону' имперцами и криворукими умельцами Саадина, я вытурил визиря с его шайкой на берег и, приказав раскатать рулон шелка, занялся разметкой выкройки для новой обшивки крыла. Загруженный неотложными делами по самое горло, я не заметил, что время перевалило за полночь, и пора было ложиться спать. Чтобы обезопасить наши корабли от дурной инициативы визиря, я приказал Милорну выставить усиленные караулы, а с первыми лучами солнца отчаливать. Затем широко зевая, я спустился на нижнюю палубу, где и заснул как убитый.
  
  ***
  
   Разбудила меня усилившаяся бортовая качка, в результате которой я больно приложился головой о стенку пассажирской каюты. Потирая образовавшуюся на лбу шишку, я выбрался на палубу и осмотрелся. Башни замка Триумфалер были едва заметны на горизонте, а наши галеры бодро резали воды озера, подгоняемые довольно сильным попутным ветром. Я направился в каюту капитана проверить самочувствие Акаира и попросить Аладриель, чтобы меня покормили.
   Отловив на палубе одного из матросов, я приказал ему принести мне воды для умывания, и пока он бегал за ведром, вошел в каюту к Акаиру. Мой друг уже пришел в себя и сидя на кровати ел с ложечки какой-то супчик, которым его кормила Эланриль.
  
  - Здравствуй Акаир! Я очень рад, что ты выжил после тех пыток, которым тебя подвергли наши 'союзнички'. Похоже, что лечение пошло тебе на пользу, - заявил я бодрым голосом прямо с порога.
  
   Хуман был уже в курсе того, что я остался жив после взрыва 'дракона' и поэтому не перепугался, увидев дух погибшего князя Ингара. Однако услышав мои слова, но неожиданно расплакался как ребенок. Нам с Эланриль с трудом удалось успокоить Акаира, который прерывающимся голосом неожиданно заявил:
  
  - Ингар, убей меня! Я предал тебя и рассказал все, что знаю о 'драконах' палачам Саадина. Мне нет прощения, я струсил и не выдержал пыток!
  
  - Акаир, прекрати истерику! Ты настоящий герой, который перенес нечеловеческие страдания и не предал меня. Я горжусь, что у меня есть такой друг как ты! Саадин не узнал от тебя ничего нового, а его ученые только запутались после твоих рассказов и привели сердце 'дракона' в негодность. Твой дракон стоит на палубе, а когда мы вернемся в бункер, я поставлю на него новое сердце, и ты будешь летать на нем, пока не состаришься.
  
   Услышав эти слова, Акаир криво улыбнулся и ответил:
  
  - Ингар не нужно меня успокаивать, я знаю, что после пыток стал инвалидом и наврдли смогу ходить даже на костылях, а не то, что летать на 'драконе'.
  
  - Акаир, ты зря так думаешь! - ответил я хуману. - Да, тебе сильно досталось в зиндане Саадина, но твои раны излечимы и ты сможешь летать, если не будешь отчаиваться, а поможешь мне тебя вылечить. Я не собираюсь тебя обманывать и дурить голову напрасными надеждами. Полное излечение твоих ран займет много времени, но я обещаю, что ходить ты будешь через неделю и без костылей!
  
   Я надеялся, что эти слова вернут Акаира из той душевной ямы, куда его загнали пытки, но видимо не все так просто и душевные раны лечатся намного дольше, чем телесные. Акаир все так же сидел, понурив голову не проявляя улучшения своего состояния. В воздухе повисла продолжительная неловкая пауза, после которой хуман снова заговорил:
  
  - 'Сиятельный' они заставили меня подписать какое-то письмо, я не знаю, что в нем было написано, но похоже оно было использовано против тебя.
  
  - Саадин присутствовал на твоих допросах?
  
  - Мне это неизвестно. Я лично его не видел, но в зиндане, где меня пытали, стояла ширма, за которой постоянно кто-то находился. Возможно, это был Саадин, но я не видел лица этого человека.
  
   У меня были большие сомнения в том, что Саадин не принимал участия в допросах Акаира, однако халиф озаботился тем, чтобы не оставлять следов своего присутствия. Поэтому у меня не было формального повода мстить ему за жестокость, проявленную к моему подданному. До выяснения всех обстоятельств, я решил оставить эти подозрения без последствий, так сказать для служебного пользования.
   Закончив беседу с Акаиром, я погрузил его в гипнотический сон и попросил Эланриль снять повязки с ног раненого. От зрелища едва начавших подживать ран хумана меня едва не стошнило, но мой разум, уже стал привыкать к виду гниющей человеческой плоти. Поэтому мне удалось удержать себя в руках, а затем началась напряженная работа.
   За три часа упорного труда мне удалось ликвидировать все очаги инфекции в изуродованных огнем ступнях Акаира и восстановить кровоток в закупоренных спекшейся кровью сосудах. По аналогии с лечением повреждений в организме принцессы Эланриль, я дал толчок процессу регенерации клеток в поврежденных ногах и, напитав магией ауру раненого, вышел из транса. Хотя меня и пошатывало от напряжения, я полностью был удовлетворен результатом своих трудов и попросился на обед, ибо буквально помирал от голода. После сытного обеда, я устроил себе тихий час, а проснувшись, занялся вместе с эльфийскими женщинами пошивом новой обшивки крыла дельтаплана.
   Так за непрерывными заботами незаметно пролетели еще одиннадцать дней нашего круиза. После извержения вулкана на острове Патрос, где раньше находилась погибшая столица халифата Медина, побережье озера стало напоминать лунный пейзаж и повсюду из воды торчали обломки рухнувших в озеро скал, поэтому навигация усложнилась, а скорость кораблей значительно снизилась. Однако ветер нам благоприятствовал, и галеры практически все время шли под парусами, вставая ночью на якорь недалеко от берега. С утра я занимался лечением Акаира и принцессы Эланриль а после обеда и двухчасового тихого часа, ремонтом дельтаплана. Работы было много, потому что я решил изготовить запасные поплавки и пропеллер, благо подходящие деревянные заготовки нашлись на борту нашей галеры. На двенадцатый день нашего путешествия на палубе галеры началась суета, и матросы спустили парус. Капитан, старавшийся все путешествие как можно реже попадаться мне на глаза, заявил, что мы к полудню должны подойти к пристани рыбацкой деревушки, от которой начинается дорога к Тадмуру.
   По моим прикидкам, если не случится ничего непредвиденного, через неделю мы должны подойти к бункеру, а оттуда до долины 'Нордрассила' всего трое суток пути. Обрадованный такими перспективами я приказал Милорну готовиться к высадке и подать сигнал об этом на другие галеры. Рыбацкая деревушка, которую я раньше уже посещал, сильно разрослась и, похоже, стала самым крупным портом на берегу Атласского озера. Вдоль левого берега камышовой бухты появился еще один причал, который смог принять одну из наших галер, остальные галеры пришвартовались к старому пирсу.
   До самой темноты продолжалась выгрузка эльфов с накопившимся скарбом на берег и устройство недалеко от пристани временного лагеря. Милорн занимался вопросами размещения личного состава, а я отправился выбивать из местной администрации вьючных лошадей, а если повезет то и телеги. Эта процедура вымотала мне все нервы и сильно опустошила кошелек, но к утру мы оказался счастливым владельцами тридцати шести замученных кляч запряженных в раздолбаные телеги. Похоже, все местное население, прослышав, что сумасшедший князь хуманов покупает полудохлую скотину, по цене арабских скакунов, решило сбагрить мне весь завалявшийся материал для скотобойни.
   Как бы то ни было, но еще до полудня следующего дня наша колонна выдвинулась в направлении Тадмура, а к полуночи мы разбили лагерь недалеко от его стен. Если кому-то из вас выпало несчастье общаться с таможней по своим коммерческим делам, то он наверняка знает ненасытность чинуш трудящихся на поприще обирания проходящего через границу народа. Нет, я не поборник всеобщей трезвости и не борец с коррупцией, мне хорошо известно, что каждому живущему на этом свете хочется вкусно есть и мягко спать, но не до такой же степени. Капитан пограничной стражи, наверное, не был в курсе кто такой князь Ингар и в ответ на предложенную ему мзду в сто серебреных империалов, нагло потребовал с меня точно такую же сумму но только золотом.
   Я офигел от такой наглости и моя нервная система, подорванная неравной борьбой с 'всемирным злом' дала сбой. Поэтому я плохо помню, как самолично повесил таможенника прямо на воротах Тадмура, предварительно измордовав до полусмерти. Повесить оставшийся личный состав таможни Тадмура мне не позволили, потому что набежали ассасины моей охраны и порубили взяточников в капусту. Я думаю, что мое посещение таможни в Тадмуре войдет в народный эпос, но меня уже мало интересовали такие мелочи.
   Пограничной реки Нигер наш караван достиг к исходу третьих суток. Переправиться до темноты мы не успевали, и я приказал Милорну разбивать лагерь и устраиваться на ночлег. На берегу реки у арбов находился сторожевой пост, на котором мы застали трех зевающих ветеранов геонских войн, от которых я узнал, что они уже более двух недель не видели на противоположном берегу разъездов хуманов, появлявшихся до этого практически каждый день. Это обстоятельство меня сильно обеспокоило, и лег спать с тяжелым сердцем.
  
  Глава 10. Осада.
  
   Лаэр остановил своего баркуда и с трудом выбрался из седла. На дрожащих от усталости ногах он спустился на землю и привалился спиной к камню, лежащему возле костра, и попытался проанализировать сложившуюся обстановку. В голове князя мелькали сцены боев прошедшего дня, едва не закончившегося полным разгромом его малочисленного войска. Сегодня он уже успел, попрощался с жизнью, когда 'черные монахи' просочились по карнизу ущелья и ударили в тыл его воинам. Вымотанный непрерывными боями дозор прозевал этот маневр, и поплатился за беспечность собственными жизнями. Лаэра от полного разгрома спас отряд хуманов, неожиданно подошедший со стороны 'Горного убежища'. Этой подмоги в принципе не должно было быть, потому что чинсу блокировали все проходы в долину, а чудом вернувшийся разведчик из отряда Арнила рассказал, что узкоглазых в окрестных лесах как муравьев в муравейнике. Восстановили рухнувшую оборону воины Нолана, прорвавшиеся на выручку из бункера Ингара. Отряд хуманов быстро выбил узкоглазых из ущелья за пределы долины и вернул позиции, захваченные чинсу еще утром.
   Автором этого рукотворного чуда стала Лаура - племянница Ингара. Отчаянная девушка, верхом на своем зорге, вырезала отряд 'черных монахов' блокировавших подходы к западной стене долины и провела в образовавшуюся брешь воинов Нолана. Узкий проход в магической защите находился на большой высоте, и забраться на отвесную стену без помощи из долины, было практически невозможно. Про щель в защитном куполе на западной стене долины, мало кто знал, и пользовалась этим проходом только Лаура со своим зоргом, который лазил по скалам не хуже паука. Отряд Нолана забрался на отвесную стену по веревкам, сброшенным вниз Лаурой, и очень вовремя оказался в долине 'Нордрассила'.
   Девушка тоже участвовала в спасительной атаке, и ее зорг рвал врагов в первых рядах воинов. В самый критический момент, когда Лаэр подумал, что атака захлебнулась, а чинсу сумели выстроить оборону в самом узком месте ущелья, Лаура проломила стену из щитов 'черных монахов' с мощным ментальным ударом. Юная магиня, не рассчитала своих сил и рухнула замертво под ноги своего зорга. Трижды раненый в этом бою Ингур прорубился сквозь толпу окруживших девушку врагов и вынес ее с поля боя на руках. Воины, разъяренные гибелью Лауры, изрубили на куски даже сдавшихся в плен 'черных монахов' и Нолану не удалось остановить их жажду мести, чтобы заполучить хотя бы одного языка.
   Контратаки чинсу прекратились только с наступлением темноты, и Лаэр передав командование обороной Нолану, решил впервые выспаться за неделю непрерывных боев, но сон почему-то не шел. Наверное, гвельф переборщил с возбуждающими эликсирами, и теперь истощенный организм ни как не мог справиться с их наркотическим воздействием. В голове Лаэра было абсолютно пусто, и он словно зомби смотрел на огонь костра, полностью отрешившись от окружающего мира. Воины не тревожили покой своего князя, понимая, что он и так держится только на одном характере. Гвельфы, молча приводили в порядок оружие и доспехи, а женщины перевязывали раненых и с помощью нескольких наименее пострадавших бойцов складывали тела погибших на берегу ручья.
  
  ***
  
   В двухстах шагах от лагеря Лаэра, горели костры отряда хуманов, в котором шла такая же скорбная работа, что и у гвельфов. Рядом с одним из костров в окружении воинов охраны баюкал раненую руку Ингур. Доспехи князя оказались пробиты в нескольких местах, а сам он был залит своей и чужой кровью. Ингуру в мясорубке последнего боя очень повезло и единственной серьезной раной, оказалась рана на левой руке. Стрела выпущенная 'черным монахом' пробила бицепс и застряла в кости. В горячке сражения Ингур не обратил на рану особого внимания, он просто обломал древко стрелы и продолжил бой, а сейчас на него навалилась дикая боль. Но самые сильные страдания ему приносили не раны, а вид безжизненного тела Лауры, рядом с которым суетились две гвельфийки пытающиеся вернуть ее к жизни. Немного в стороне от Лауры лежал ее Царапка. Глаза у чудовища были закрыты, и он тяжело и хрипло дышал, а из уголка его ужасной пасти стекала на землю струйка крови. Могучий зверь был тяжело ранен в бою и находился в беспамятстве. Из огромного тела зорга торчали обломки нескольких стрел, приносивших зверю мучительную боль, от которой его мышцы временами сводила судорога.
  
  - Как она? - спросил Ингур повернувшуюся к нему лекарку.
  
   Женщина отрицательно покачала головой и отвернулась, пряча слезы. Этот жест в мгновение ока поднял Ингура на ноги и он, оттолкнув в сторону женщин и подхватив на руки безжизненное тело, закричал, целуя лицо девушки:
  
  - Лаура не уходи! Не оставляй меня одного! Я не выживу без тебя! Вернись!
  
   Воины, потрясенные звериным криком своего вождя, шарахнулись в темноту от костра. Они знали, как страшен в бою их князь и теперь вид воина сошедшего с ума от горя, напугал до глубины души даже многое повидавших ветеранов. Ингур выл как зверь, целуя закрытые глаза Лауры, и качал ее на руках как младенца. Вид окровавленного богатыря с мертвой девушкой на руках, освещенный кроваво-красным пламенем костра, ужасал. Не выдержав чудовищного нервного напряжения, Ингур рухнул на колени и медленно повалился на грудь Лауры. Неожиданно тело девушки выгнулась дугой, и она громко закашлялась, словно надышавшаяся ядовитого дыма. Это происшествие мгновенно развеяло атмосферу смерти, повисшую в воздухе, и сразу несколько человек бросились на помощь Лауре и Ингуру. Через несколько секунд женщины уже отпаивали кашлявшую девушку каким-то эликсиром, а трое воинов снимали окровавленные доспехи с потерявшего сознание вождя, чтобы перевязать его раны.
  
   Первая ночь после сражения, была пропитана болью и ужасом, стоны раненых и стенания выживших, над телами мертвых друзей, заполнили монотонным гулом оба лагеря защитников долины. Смерть собирала кровавую дань, и сумевшим выжить казалось, что мрак опустился на землю навсегда, но всему когда-то приходит конец. Первые лучи солнца, поднимающегося над горизонтом, отразившись от магического купола долины 'Нордрассила' и рассыпались яркими искорками по его поверхности. Кажется, сам воздух вспыхнул голубыми всполохами, и могильная тьма окутавшая долину стремительно начала рассеиваться. Этот магический фейерверк продлился чуть дольше минуты и сказочное сияние погасло. Измученным защитникам долины ненадолго показалось, что в такое прекрасное утро не может происходить ничего плохого, но проза жизни быстро сменила красивую сказку. Десятки людей и гвельфов, вместо того чтобы радоваться тому, что им удалось выжить, готовились к новому сражению в котором многие из них погибнут, но враг тоже захлебывался в собственной крови и штурма не последовало. Потянулись казавшиеся бесконечными дни ожидания смертельной битвы, которая окончательно решить судьбу гвельфов и хуманов.
   После штурма долины, прошла всего одна неделя, которая показалась Лаэру вечностью. Тогда только чудо помогло удержать оборону, но потери оказались огромными. Более половины гвельфов и хуманов были убиты или ранены в том страшном бою, а берег ручья недалеко от их лагерей, превратился в кладбище с десятками могил. Чинсу тоже понесли огромные потери, заплатив десятком жизней своих воинов за смерть каждого защитника долины. В душе у Лаэра теплилась слабая надежда на то, что узкоглазые уйдут, но разведка донесла, что чинсу проложили широкую гать через болото и перебрасывают по ней подкрепления. Защитники долины тоже не теряли времени даром, и поперек ущелья выросла каменная стена в два человеческих роста. Однако стена могла только ненадолго задержать врага, несколько выстрелов из метателя легко пробьют баррикаду и откроют путь в долину. В последние сутки наступило томительное затишье и не происходило даже стычек разведывательных дозоров, а это указывало на скорый штурм.
  
  ***
  
   Сознание Виканы с трудом пробилось из наркотического забытья к ужасной действительности. Истощенная психика княгини не выдержала, и ее сознание спряталось за призрачную ширму самообмана. Сознание не хотело мириться с жестокой реальностью, и Викана убедила себя, что все происходящее вокруг нее странный сон. Ей казалось, что она уже умерла, а ее душа, отделившись от тела, не улетела в небесные чертоги, а бродит по лабиринтам княжеского дворца 'Нордрассила'. Лаэр увел на защиту восточного прохода практически всех обитателей 'Нордрассила' и крона 'Дерева жизни' опустела. Дворец был тоже абсолютно пуст и только возле ворот дремал, прислонившись к стене часовой. Викана тихо проскользнула мимо спящего воина и побежала по извилистой тропинке, прячущейся в кроне дерева. Княгиня больше часа бродила по окрестностям дворца, но нигде не встретила, ни одной живой души. В испуге она повернула назад и натолкнулась на свою старшую фрейлину.
  
  - Викана, вот ты где? Ты меня очень напугала! Когда я увидела, что тебя нет в спальне, то уже не знала о чем и подумать, - заявила Лария и взяла княгиню за руку. - Пойдем со мной, тебе необходимо поесть, и принять ванну.
  
  - Зачем мертвой еда? - удивилась Викана. - Душа бессмертна и не нуждается в плотской пище.
  
  - Княгиня, вы абсолютно правы! - не стала перечить фрейлина. - 'Сиятельная', твои подданные приглашают тебя на скромную вечеринку прощания с жизнью.
  
  - Лария, а разве вы тоже умерли? - снова удивилась девушка.
  
  - Нет 'сиятельная', мы еще живы, но враги штурмуют долину 'Нордрассила' и нам осталось недолго ждать смерти. Ваши верные слуги просят свою повелительницу присоединиться к ним и провести последние часы вместе!
  
  - Ну что же, Ингар умер, детей у меня отобрали, и моя жизнь закончилась в горе и печали. Боги жестоко покарали меня, и моя неуспокоенная душа бродит среди живых. Пусть хотя бы ваша смерть пусть будет радостной и беззаботной! Идем Лария, устроим праздник, и пусть ваши души уйдут в мир иной без печали! - ответила Викана и пошла следом за фрейлиной.
  
   Женщины миновали спящего у ворот дворца воина и поднялись в покои княгини. Лария открыла двери и Викана услышала тихую музыку, доносящуюся из полумрака. Дверь за спинами закрылась, и прозвенел колокольчик замка, сигнализирующий о том, что дверь заперта. Фрейлина провела княгиню в приемную залу ее покоев, где перед глазами Виканы предстала странная картина. На полу зала лежал большой ковер, который был уставлен различными яствами, кувшинами с вином и вазами с фруктами. Вокруг этого импровизированного стола лежали полуобнаженные гвельфы и гвельфийки, которые весело смеялись и ласкали друг друга. Глаза Виканы привыкли к полумраку, и она с удивлением узнала в целующихся парочках своих фрейлин и воинов охраны дворца. В первый момент княгиня испугалась этого зрелища и отпрянула назад, но над ее ухом раздался тихий шепот Лари:
  
  - Викана, не нужно бояться, они тебя не видят, твоя душа бесплотна, а они еще живы Выпей вина и тебе тоже станет хорошо!
  
  - А почему бы и нет? - подумала княгиня. - Помирать, так с музыкой! Так кажется, говорил Ингар?
  
   Изысканное вино тонким ручейком потекло в иссушенное горло Виканы и через минуту в ее голове, словно вспыхнуло солнце. Под кожей пробежала горячая волна, и тело выгнулось в сладкой истоме. Все беды и печали сразу показались мелкими и не достойными внимания, Викана словно взлетела над землей.
  
  - Лария, проводи меня в ванную и пусть юноша, который играет на лютне, придет туда. Я буду смывать с себя грязь несчастий, и слушать эту чарующую музыку.
  
   Уже через полчаса обнаженная Викана нежилась на поверхности бассейна усыпанного лепестками роз и слушала пронзительную песню о любви, которую пел Антил сидя на краю бассейна. Влюбленный юноша был за гранью реальности и слова его песни превращались в реальные образы в одурманенной наркотиком голове. Образ Антила дрожал в струящейся дымке благовоний, и неожиданно Викана увидела перед собой Ингара. Счастливые слезы текли по щекам девушки и ее душа, кажется, улетела в чертоги богов.
  
   Лария тихо выскользнула из ванной комнаты и прокралась мимо занимающихся любовью гвельфов в спальню Виканы. На лице женщины играла довольная улыбка, и она залпом выпила бокал вина, прихваченный по дороге.
  
  - Ну, вот милочка ты и подписала себе смертный приговор. Я не ожидала, что ты так слаба на 'эльфийскую пыль'. Тоже мне 'видящая', всего две недели прошло, а ты уже полностью во власти наркотика и даже не понимаешь, что с тобой происходит. Придумала себе сказку о том, что уже умерла и решила спаяться за ней от своей похоти? Однако Антила в ванную к себе позвала и демонстрируешь ему свои прелести. Жаль, что Лаэр тебя сейчас не видит, он бы очень обрадовался тому, что здесь происходит. Нужно послать к нему гонца, пока чинсу в долину не прорвались, пусть князь собственной рукой прирежет княгиню, а то погибнет эта потаскуха от меча узкоглазого и станет жертвой, а не преступницей, - злобно прошипела гвельфийка.
   В коридоре тихо зазвонил колокольчик у входной двери. Этот звук оборвал мысли Лари, и она тихо выругалась:
  
  - Какого еще идиота сюда принесло? Я же четко приказала охране никого во дворец не пускать!
  
   Фрейлина, с трудом лавируя между переплетенных тел, прошла через приемную Виканы, в которой происходила самая настоящая оргия. Гвельфы и гвельфийки извивались на полу в эротичных позах и зал наполняли сладострастные стоны и крики. Тело Ларии неожиданно охватила сладкая истома и в низ живота запульсировал горячими спазмами вожделения.
  
  - О боги, какая же я все-таки дура! Зачем я выпила это вино с 'эльфийской пылью'? Теперь придется искать себе мужчину, чтобы не издохнуть от желания, - подумала Альфия, едва удерживая себя от соблазна присоединиться к празднику сексуального безумия.
  
   Подойдя к двери, фрейлина громко спросила:
  
  - Кто там? - но ответ, который она услышала, лишил ее дара речи.
  
  Глава 11. Тревожная неизвестность.
  
   Переправа через Нигер заняла практически весь день, потому что я не хотел бросать повозки и лошадей, на которых мы везли припасы и разобранный дельтаплан. Строительство примитивного парома и трех плотов закончилось только после полудня, а сама переправа заняла еще пять часов. Первый отряд дроу, переправившийся на противоположный берег был сразу отправлен на разведку и вернулся только вечером. Воины прочесали окрестности на два часа пути от берега реки, но не обнаружили ни одной живой души. Сторожевой пост хуманов тоже оказался давно заброшенным, и мне даже с помощью магического сканирования не удалось обнаружить никаких намеков на причину произошедшего. Нет ничего хуже неизвестности, поэтому тревога в душе постепенно нарастала и начала понемногу переходить в паранойю. Я приказал Милорну выставить усиленные посты, а воинам спать, не снимая доспехов. Ночью я спал урывками, постоянно находясь настороже, словно начальник караула в наряде, и два раза обошел посты с проверкой. К счастью часовые несли службу бдительно, и мне не пришлось никого наказывать, а то при моем ужасном настроении сон на посту мог закончиться для разгильдяев очень печально.
   Сразу после завтрака мы свернули лагерь и, выстроившись в походную колонну, вышли на древнюю дорогу, ведущую в сторону бункера и долины 'Нордрассила'. Я возглавил головной дозор из десяти конных воинов и оторвался от каравана где-то на километр, но при этом старался постоянно поддерживать визуальную связь с колонной. На нашем пути несколько раз встречались удобные места для засады, однако магическое сканирование ничего опасного не обнаруживало, и я начал понемногу успокаиваться. К четырем часам пополудни головной дозор подошел к перекрестку, и караван повернул на заросший травой проселок, проложенный к бункеру. Дорога пошла в гору и через час мы миновали место, где я убил Лупуса. В голове сразу всплыли воспоминания о том, как я едва не лишился жизни, доверившись киборгу. До бункера оставалось всего два часа пути, когда я увидел высокую каменную стену перегораживающую ущелье. Когда мы с Акаиром улетали на помощь дроу, то в этом месте стоял только хлипкий частокол, а теперь возвышалась самая настоящая крепостная стена. Оказалось, что пока я бегал по имперским лесам, люди Нолана не прохлаждались, а трудились в поте лица.
   Массивные ворота крепости были закрыты, но магия не обнаружила живых существ за стеной. Трое разведчиков перебрались по веревкам через пятиметровую преграду и через полчаса ворота со скрипом открылись. Внутри крепость выглядела не так грозно как снаружи, каменной была только не особо толстая стена, а все остальные постройки оказались деревянными. Кругом царило запустение, и было видно, что хозяева покинули крепость в спешке, но следов штурма мы не обнаружили.
   В душе снова начала расти смутная тревога и я, приказал Милорну занять оборону возле стены, а сам отправился вместе с головным дозором к лагерю на берегу озера. Этот лагерь тоже разительно изменился за время моего отсутствия. Бывший походный бивуак, построенный как временное убежище, превратился в самый настоящий поселок из двух десятков каменных домов с тремя мощеными улицами и площадью посредине. Поселок окружал частокол, обложенный на полтора метра в высоту каменными блоками, а по углам квадратного периметра возвышались четыре массивные каменные башни.
   Магическое сканирование и здесь не обнаружило даже признаков присутствия людей, а непосредственный обыск домов только подтвердил это на практике. Я отослал гонца к Милорну с приказом оставить для охраны стены два десятка воинов, а с остальным караваном двигаться к брошенному поселку.
   К вечеру дроу с комфортом разместились в поселке и даже успели наладить элементарный быт. Караван разгрузили, а лошадей выпрягли из телег и выгнали на пастбище. Женщины быстро навели порядок в домах и начали готовить еду на обнаруженной в одном из домов большой кухне. Милорн добровольно взвалил на себя обязанности коменданта поселка, чем меня очень обрадовал. Он четко распределил обязанности среди подчиненных и разослал разведчиков по округе, а на башнях и стенах периметра появились часовые. За ужином мы с командирами эльфов подробно обговорили планы на следующий день, а затем я забрал двух воинов и отправился проверить подходы к скале, на вершине которой находился вход в вентиляционную систему бункера.
   Именно этим путем я собирался попасть внутрь законсервированного комплекса. Есть старая истина, которая гласит - 'Подальше положишь, поближе возьмешь'. Поэтому улетая на помощь дроу, я закрыл ворота в выходной шлюз бункера и активизировал защитные турели с метателями файерболов, чтобы не позволить не в меру любопытным личностям 'прихватизировать' мою собственность. Способ отключить защиту снаружи я в принципе знал, но древняя техника могла дать сбой, а превращаться в горелую головешку у меня желания не было никакого. Чтобы не рисковать головой, я решил пробраться в бункер уже проверенным путем. Для этого мне, сначала требовалось подняться на скалу и срезать мифриловую решетку закрывающую вход в шахту воздуховода, а затем спустится к люку вентиляционной камеры. Однако моим планам не суждено было сбыться, потому что магическое сканирование обнаружило на скале две человеческие ауры.
   Бесшумно подняться по отвесной стене было невозможно, и нам пришлось устроить засаду у подножья скалы. Вечно сидеть на скале невозможно и спрятавшиеся на ней люди должны были спуститься вниз хотя бы за водой. Правда засада могла затянуться, но у меня будет время обдумать, как разрешить эту проблему. Первым делом я отослал одного из воинов к Милорну с донесением о своих планах, чтобы он не раскрыл нашу засаду, отправившись на поиски пропавшего князя Ингара. Затем мы устроили себе логово под скальным карнизом, и я завалился спать, приказав охранять сон князя Ингара второму эльфу. По моему разумению люди, засевшие на скале, наврядли решатся спуститься вниз ночью, рискуя сломать себе шею, а мне необходимо было хорошо выспаться.
   Эльф разбудил меня на рассвете и шепотом доложил, что со скалы кто-то спускается. Я продрал глаза и увидел, как по веревке, сброшенной со скалы, медленно спускается человек. Народ на Геоне альпинистским приемам обучен не был и смельчаки пользовались для лазания по скалам в основном веревками, с завязанными на ней узлами или собственной ловкостью. Верхушка скалы скрывалась в предрассветном тумане и второй человек, сидящий на скале, не мог видеть, что творится внизу, поэтому я решил брать языка.
   Хуман, которого мы повязали, не ожидал нападения и захват произошел без сучка и задоринки. К нашей радости пленником оказался хорошо мне знакомый Басард из отряда 'проклятых'. Обрадованный встречей со старым знакомым, я не стал связывать пленнику руки, о чем быстро пожалел мой напарник. Чтобы не изувечить ценного языка, я оглушил хумана магией и поэтому тот сразу меня не узнал. Очнувшийся пленник мгновенно решил вернуть себе свободу и недолго думая, крепко заехал эльфу в правый глаз, отчего тот птицей улетел в кусты. Со 'мной любимым' такой же номер у Басарда не прошел и после непродолжительной борьбы, я заломал разбушевавшегося воина. На этот раз хуман признал крепкую руку своего князя и радостно заулыбался в ответ, хотя я едва не выломал ему плечевой сустав.
  
  - Ингар, живой!!! Я знал, что ты вернешься! Эти идиоты все твердили письмо, письмо! Нашего князя хрен убьешь! - заорал обрадованный Басард и попытался меня обнять, но вывихнутая рука не позволила ему этого сделать.
  
   Я сразу же взял инициативу на себя и вправил на место выбитое плечо воина. 'Проклятый' только скрипнул зубами от боли, но сознания не потерял. Все-таки крепкий народ хуманы и вывернутая из сустава рука для хумана мелкая неприятность, а не серьезное ранение.
  
  - Басард, кто еще сидит на скале? - спросил я воина.
  
  - Наверху остался Парлан. Нолан только нас двоих оставил сторожить своего баркуда.
  
  - Крикни ему, чтобы он спускался вниз, а то еще начнет камнями швыряться, выручая тебя.
  
   Хуман кивнул головой в знак согласия и, улыбаясь во весь рот, задорно заорал:
  
  - Парлан, спускайся вниз у меня для тебя большой сюрприз!
  
  - Придурок, ты чего разорался? По лесу толпами шастают дроу, не дай бог они твои вопли услышат! Ушастые вмиг тебе язык укоротят, вместе с головой! Что у тебя стряслось?
  
  - Спускайся, тебе говорю! С дроу проблем не будет, а сюрприз у меня закачаешься! - ответил Басард.
  
   Через пару минут веревка, спускающаяся со скалы, вновь закачалась, и на землю спустился второй 'проклятый'. Увидев меня хуман тут же ломанулся в лес, но через минуту вернулся и, глядя на меня выпученными глазами, удивленно спросил:
  
  - Ингар?
  
  - Нет, это твоя толстозадая Гладия! Ты 'старый' совсем ослеп? - ответил за меня Басард.
  
   Ошарашенный воин осторожно подошел ко мне и дотронулся пальцем до моей груди. Убедившись, что перед ним не призрак, Парлан громко выдохнул, а затем сел на камень и обхватил голову руками.
  
  - Что с ним? - спросил я Басарда.
  
  - Он мне сто золотых проспорил, а теперь горюет, что без штанов остался!
  
  - Басард, тебе никто не говорил что ты придурок, а не наездник драконов? Мне на эти сто золотых наплевать и растереть! Главное, что у нас теперь есть надежда выжить, а не подохнуть под мечами чинсу!
  
  - Стоп! С этого места рассказывай подробно! Я абсолютно не в курсе того, что здесь произошло в мое отсутствие! - пресек я, начавшуюся было перепалку.
  
  - Да мы и сами толком ничего не знаем, - ответил Парлан. - Три с лишним недели назад прискакал гонец из гвельфийской долины и рассказал, что на долину напало многотысячное войско узкоглазых. Гонец привез приказ князя Ингура срочно идти на выручку гвельфам. Нолан приказал немедленно выступать, но за сутки до этого сломался его баркуд, а перетащить эту махину в поселок не успели. Поэтому нас с Басардом решили оставить рядом с бункером, чтобы мы закопали баркуда в землю, а затем охраняли проход на скале, до возвращения наших людей. С тех пор от Нолана не было никаких известий, и мы сами не знаем, как обстоят дела в гвельфийской долине.
  
  - За это время кто-нибудь в долине появлялся?
  
  - Неделю назад через стену перелезли трое афров и стали шариться по поселку, но мы их быстро отловили, а трупы закопали в лесу. Больше мы никого не видели.
  
   Рассказ Парлана подтвердил мои самые худшие предчувствия, и я понял, что времени на раздумья у меня просто нет. Отправляться к долине 'Нордрассила' без разведки было глупо, да и мой отряд дроу без огневой поддержки с воздуха не являлся серьезной военной силой. Даже конная разведка займет не менее трех суток, а такая задержка была недопустимой. По всем раскладам получалось, что к эльфийской долине мы сможем подойти только через пять дней. Единственным реальным способом выяснить обстановку являлся полет на дельтаплане.
  
   Все эти рассуждения промелькнули в моей голове всего за несколько секунд, и я начал действовать. Оставив эльфа у подножия скалы дожидаться воинов Милорна, я вместе с Парланом и Басардом залез по веревке наверх, а еще через час мы были уже внутри бункера. Первым делом я включил электроснабжение основных механизмов подземного комплекса, освещение и вентиляцию. За время моего отсутствия, воздух в бункере застоялся и основательно провонял весьма неприятными запахами. Еще около часа у меня ушло на отключение защитных турелей в переходном шлюзе и приведение в боевую готовность одного из баркудов, в седло которого забрался Басард, уже обученный управлению этим механическим монстром. Пока проходила самодиагностика механизмов баркуда, и насосы системы смазки разносили масло по шарнирам и сочленениям, мы с Парланом отправились на склад за новым мотором для дельтаплана. Перед полетом в империю Чинсу, я расконсервировал два двигателя для недостроенной летающей лодки, и теперь нам оставалось только перепроверить сделанную ранее работу. Я установил в двигатель контейнер с заряженным камнем 'Силы' и минут десять погонял его на всех режимах. Двигатель работал как швейцарские часы, и у меня не было сомнений в его полной исправности. Затем мы с Парланом перетащили двигатель и необходимый для ремонта дельтаплана инструмент в шлюз, после чего загрузили все это в транспортный отсек баркуда. Закончив сборы, я проверил, не забыл ли чего-нибудь важного и решил, что можно выезжать из бункера.
  
   Выглянув в смотровое окошко на воротах шлюза, я убедился, что поблизости никого нет, и потянул на себя рычаг управления воротами. Глухо загудели электроприводы и ворота начали медленно открываться. После того как выход полностью открылся, я опустил аппарель и приказал Басарду выводить баркуда из шлюза. Хуман отлично справился с этой задачей и баркуд резво выбежал наружу. Затем я показал Парлану, как открывать и закрывать ворота шлюза и оставил его охранять бункер.
  
   От ворот бункера до поселка было меньше получаса пути пешком, а баркуд пробежал это расстояние минут за пять. Первый же встретившийся нам по дороге 'перворожденный', увидев механическое чудовище, сразу упал в обморок и я только тогда понял, что дроу пока не готовы к подобному зрелищу. Мне пришлось повозиться, чтобы привести перепуганного воина в чувство, но спасенный от смерти дроу не внял моим увещеваниям и удрал в кусты, со скоростью пули едва придя в сознание. Наученный горьким опытом, я вынужден был оставить баркуда на месте, и отправится к воротам поселка пешком.
   Дозорные на башнях похоже давно уже заметили баркуда и на стене поселка заняли оборону все имевшиеся в наличии воины эльфов. Похоже, дроу решили ценой собственной жизни задержать чудовище, пока из ворот, обращенных к лесу, шла эвакуация женщин и детей. Паника была в самом разгаре, и мне с трудом удалось убедить Милорна, что это исчадие ада всего лишь моя маленькая лошадка. Ну, все у меня в роду ездят на железных монстрах и летают на драконах, даже за пивом, что было не очень далеко от истины. Закончив переговоры с князем эльфов, я загнал баркуда на центральную площадь поселка, где уже стоял остов дельтаплана.
   Мы с Басардом разгрузили баркуда, и я попросил Милорна организовать для нас обед. Седой эльф был единственным, кто остался на площади возле механического монстра, остальные дроу попрятались кто куда. Пока Милорн занимался организацией банкета, мы с Басардом приступили к монтажу двигателя на раму дельтаплана. Через час к нам подошла трясущаяся от страха принцесса Эланриль и принесла корзину с едой. Мы отвлеклись от работы и по-быстрому перекусили, а затем снова занялись дельтапланом. Принцесса немного освоилась, и любопытство пересилило страх. Эланриль сделала пару кругов вокруг баркуда и попросила разрешения его потрогать. В этот момент я устанавливал пропеллер на вал двигателя, и чтобы принцесса не доставала меня своими расспросами, разрешил девушке залезть в седло на спине чудища.
   По-моему 'Великому Ингару' реально показано лечение в психиатрическом стационаре, если у него не хватило ума догадаться, что подпускать любопытную принцессу к сложной технике смертельно опасно. Я понадеялся на то, что механизмы баркуда выключены, а без ключа, который висит на шее Басарда, его запустить невозможно, но забыл о сирене.
   Принцесса замолкла в кабине баркуда и не докучала мне своими вопросами, а я дурак этому обрадовался. Мы с Басардом натягивали обшивку на крыло, когда за моей спиной раздался чудовищный рев сирены. От неожиданности, я подпрыгнул метра на полтора, а хуман разбил себе лоб о каркас дельтаплана. Женщины повыскакивали из домов и визжащей толпой бросились к воротам поселка, а затем скрылись в ближайшем лесу. Эланриль лежала на сидении баркуда бездыханным трупом, и я реально испугался, что она умерла от разрыва сердца. В ближайшие два часа, вместо того чтобы готовиться к вылету, я пришлось откачивать перепуганную принцессу и других жертв любопытства этой черноволосой 'блондинки'. В результате этих заморочек нам удалось собрать дельтаплан только к полуночи, пользуясь для освещения дельтаплана фарой баркуда. Сил и нервов для проверки качества сборки у нас уже не осталось, и мы отправились спать в ближайший дом.
   Вымотанный вчерашними приключениями я заснул как убитый но, несмотря на это проснулся с первыми лучами солнца. Как не странно, но мне удалось выспаться, и я вышел на улицу в поисках кухни, откуда доносились чарующие запахи жареного мяса. На площади мне встретился Милорн, вот он явно не выспался и был зол как собака. Я хотел извиниться перед ним за вчерашний переполох, но эльф посмотрел на меня как Сталин на врага народа, и у меня резко пропало желание приставать к нему.
   Однако налаживать отношения было необходимо, и я вежливо поздоровался и спросил у Милорна, чем вызвано столь сильное его недовольство. Эльф с раздражением поведал мне, что его воины всю ночь отлавливали разбежавшихся по лесу соплеменников, а двух женщин до сих пор не могут найти. Я понимал, что во вчерашних бедах есть большая доля моей вины и поэтому не больше не стал донимать расспросами седого эльфа. Однако у меня появились серьезные подозрения, что вчера седых волос у него прибавилось.
   Поблуждав несколько минут среди домов поселка, я нашел кухню и попросил повариху накормить меня. Пока я уплетал надоевшую походную кашу, ко мне присоединился заспанный Басард, и мы продолжили завтракать вдвоем, обсуждая планы на день. Неожиданно к нам присоединились принцесса Эланриль и магиня Аладриель. После чего мой аппетит был испорчен длинной лекцией магини о недопустимости запугивания мирного населения ревом магических чудовищ. Выслушав нотации, я покорно начал каяться, но в разговор неожиданно вмешался Басард:
  
  - Госпожа, я конечно отношусь к вам со всем уважением, но вы обратились не по адресу. Мой князь никаким боком не причастен к вчерашней панике в поселке! Переполох устроила красавица, которая прячется за вашей спиной! Это ее шаловливые ручки включили сирену, и я едва не наложил в штаны от испуга!
  
   Магиня удивленно посмотрела на принцессу втянувшую голову в плечи и по испуганному виду девушки поняла, что хуман не врет.
  
  - Эланриль, это правда? - грозно спросила Аладриель.
  
  - Да госпожа, но я не хотела. Все произошло случайно, я только на рычажок нажала, а он как закричит...- попыталась оправдаться девушка.
  
  - О боги! Да ты хотя бы понимаешь, что натворила? Этот хуман только говорит, что чуть не наложил в штаны от испуга, а троих наших воинов с которыми такое действительно произошло, ночью чудом из петли вынули! Ты себе представляешь, какой это позор для воина? Пойдем красавица со мной, я наставлю тебя на путь истинный, чтобы ты головой думала, прежде чем давать волю рукам! - заявила магиня и увела принцессу из кухни.
  
   После такого поворота событий аппетит у меня окончательно пропал и мы с Басардом, поблагодарив повариху за завтрак, направились на площадь к дельтаплану.
  
   По дороге я почему-то ударился в философию, размышляя о смысле бытия. На Геоне мне довелось насмотреться различных ужасов, но попытка самоубийства эльфийских воинов потрясла меня до глубины души, и заставила задуматься над собственным поведением и поступками. Даже поверхностный анализ всего, что я натворил за последнее время, привел меня к не очень лестным для себя выводам. Оказалось, что я снова решил, что 'поймал Бога за бороду' и почти все мои действия происходят спонтанно, по принципу - 'куда кривая вывезет'. По большому счету мне просто везет как облупленному и мои 'великие подвиги' результат собственной же глупости. Такое разгильдяйство, в конце концов, аукнется большими проблемами, а за мои ошибки обычно расплачиваться совсем другие люди. Каким бы великим героем я себя не возомнил, но мои планы писаны вилами на воде и пахнут чужой кровью. Беспощадная судьба порой преподносит очень кровавые сюрпризы, и даже самое незначительное, на первый взгляд, происшествие может закончиться для кого-то могилой, как в случае с сиреной баркуда.
  
   Сеанс самоанализа явно пошел мне на пользу и при проверке дельтаплана, я обнаружил кучу мелких недоделок, которые грозили катастрофой. Вчерашняя спешка проявила себя во всей красе, поэтому нам с Басардом многое пришлось переделывать и исправлять. Однако к полудню работа была закончена, и мы с помощью воинов Милорна отвезли дельтаплан к озеру. Выполнив два непродолжительных полета, я решил, что аппарат меня не подведет и можно отправляться на разведку.
   Однако сразу вылететь не удалось, меня задержала все та же мелочевка, всегда отнимающая массу времени. Сначала я написал письмо Саадину, уведомив халифа о благополучном завершении похода, а затем собрал командиров на совет. После совещания с Милорном, на котором мы обсудили различные варианты развития событий, вплоть до моей гибели, я попрощался с седым эльфом и поднял дельтаплан в воздух.
  
  Глава 12. Битва за 'Нордрассил'
  
   Лаэр в последний раз проверил своего баркуда и забрался в седло. Грозная машина хорошо послужила гвельфу, но запас магической энергии в основном камне 'Силы' подходил к концу и уже мигал красным огоньком сигнал аварийного запаса. Если верить инструкции, то баркуд сможет двигаться еще где-то с полчаса или сделать два выстрела из метателя, после чего он превратится в бесполезную кучу мифрила и стали.
  
  - Князь, они идут! - крикнул в вершины скалы дозорный и скрылся за каменным козырьком.
  
  - Всем занять позиции и отойти от стены! Сейчас маги чинсу начнут обстрел из метателей, не стоит гибнуть по глупости, - приказал Лаэр.
  
   Над ущельем, перекатами раздавались голоса воинов, передававших приказ князя, а затем наступила томительная тишина. Лаэр понимал, что на этот раз отстоять им не удастся восточный проход, уж слишком мало осталось защитников у долины 'Нордрассила', но он собирался нанести противнику максимальный урон. В распоряжении Лаэра находились всего полторы сотни гвельфов и хуманов, остальные воины были убиты или серьезно ранены. Все кто мог держать в руках оружие, уже готовились к последнему бою, и защитникам долины оставалось рассчитывать только на чудо. План у князя был незатейливый, но при нынешнем раскладе сил для стратегических изысков просто не было сил. Лаэр рассчитывал заманить чинсу в огненный мешок и расстрелять передовой отряд файерболами. Два выстрела мог сделать Ингур из своего метателя, а Лаэр надеялся, что в баркуде тоже хватит энергии на два файербола.
   В ущелье один за другим грохнули два взрыва и над головой Лаэра пронеслись обломки камней, выбитые из разрушенной стены.
  
  - Началось! - прошептал гвельф и включил механизмы баркуда.
  
   К счастью для гвельфов, у чинсу тоже были проблемы с зарядами для метателей и за все время осады они применяли магическое оружие только три раза, но эти попытки закончились неудачно. Метатель баркуда был в разы мощнее и дальнобойнее, поэтому Лаэр легко уничтожил магов чинсу, проникших через проход в ущелье, в противном случае узкоглазые легко захватили бы долину еще в первую неделю боев. На этот раз противник на огневой поддержке решил не экономить, и метатели чинсу не замолкали. Грохот взрывов раздавался один за другим, и князю показалось, что началось землетрясение. Однако только первые два взрыва произошли в долине, а остальные файерболы взрывались за пределами магического купола. Лаэр это обстоятельство удивило, и он встал ногами на седло баркуда, чтобы лучше рассмотреть, что происходит впереди и увидел, как по ущелью катится огненный вал. Через мгновение раздался чудовищный грохот, и взрывная волна выбросила князя из седла. Удар об землю выбил дыхание из груди Лаэра, и он потерял сознание.
  
  ***
  
   Погода благоприятствовала моему полету, облачности почти не было, да и ветер оказался попутным. С высоты пятисот метров я внимательно сканировал заросшие лесом предгорья, но первые человеческие ауры обнаружил, только когда отчетливо увидел магическую дымку вокруг защитного купола долины 'Нордрассила'. Я перевел дельтаплан в набор высоты и направил его в сторону гор, чтобы осмотреть восточный проход в долину. С километровой высоты было хорошо видно огромное скопление человеческих аур выстроившихся на дороге, ведущей в ущелье в котором начинался разрыв в магическом куполе. Неожиданно в энергетическом мире Геона появились мощные вспышки от взрывающихся файерболов, и я понял, что чинсу штурмуют проход в долину.
  
   Времени на раздумья не оставалось, и я пошел на снижение выцеливая амулеты магов, звездочки которых были хорошо заметны на фоне человеческих аур.
  
   Отдача метателя сотрясала каркас дельтаплана, сбивая прицел, но мне пока удавалось корректировать полет огненных шаров к цели. После шестого выстрела внизу разлилось огненное море, и я снова начал набирать высоту, чтобы не сгореть в огненном смерче. Человеческие ауры растворились в этом огненном потоке, словно сахар в стакане кипятка и я решил поикать себе другую цель, пока у меня не кончились боеприпасы. Чинсу которым повезло выжить в огненном аду, расползались по округе как тараканы, а тратить заряды метателя на мелкие отряды в три или пять человек было глупо. Поэтому я перевел 'дракона' в горизонтальный полет и направил его на юг в сторону моря.
   Через полчаса под крылом дельтаплана потянулось огромное болото, на поверхности которого я разглядел тонкую полоску тропы. Работа, проделанная чинсу, была просто огромной и, похоже, она велась уже давно. Чтобы проложить через тридцатикилометровое болото гать шириной около двух метров требовались титанические усилия. Вот на этой тропе я и обнаружил следующую достойную файербола цель. Длинная цепочка воинов двигалась в сторону долины 'Нордрассила' навстречу своей смерти. Мне пришлось сделать четыре захода на цель, чтобы нанести противнику максимальный урон и рукотворный мост через болото практически перестал существовать, превратившись в огненную полоску горящего камыша. Воины, попавшие под огонь 'дракона', в ужасе прыгали с тропы в болото, из которого им было не суждено спастись. Я сделал прощальный круг над болотом, где ауры сотен людей гасли, погружаясь в трясину, но жалости к ним я не испытывал. Два последних заряда мне необходимо было оставить про запас, а это дало возможность большому отряду узкоглазых спастись от неминуемой гибели и разбежаться по лесу на южном берегу болота. Однако я еще не знал, что ждет меня в долине, и необходимо было подстраховаться.
   Никаких видимых изменений в защитном барьере долины 'Нордрассила' не произошло, и мне без проблем удалось пролететь через разрыв в куполе. Меня так и подмывало приземлиться рядом с 'Деревом Жизни', но обстановка требовала, чтобы я летел к восточному проходу, где мог продолжаться бой с прорвавшимися в долину чинсу. Я скрепя сердце повернул на северо-восток и уже через полчаса внизу показался поселок хуманов в 'Горном убежище'. Я сделал пару кругов над площадью и, покачав крылом десятку выбежавших из домов женщин, полетел в направлении восточного прохода.
   Древняя дорога, ведущая к проходу, временами скрывалась под кронами деревьев, и мне пришлось снизиться до высоты в сотню метров, чтобы не сбиться с пути. Я проходил через восточный проход всего два раз, да и то по земле, поэтому находясь в воздухе, боялся потерять ориентировку. Наконец магическое сканирование обнаружило на дороге человеческие и гвельфийские ауры и я, заложив вираж, пролетел над караваном телег загруженных ранеными. Появление 'дракона' оказалось для каравана совершенно неожиданным и возницы напуганные 'драконом' дружно повернули телеги под кроны деревьев, и только когда я сделал второй заход над телегами, то увидел, что паника прекратилась, и мне приветственно машут руками. Однако я решил проверить, что происходит возле ущелья, в котором находился разрыв в защитном куполе и полетел дальше. Вскоре показалась небольшое плато перед ущельем, на котором были видны многочисленные следы недавней битвы. Повсюду лежали обгоревшие трупы людей и гвельфов, а сам вход в ущелье оказался завален обломками крепостной стены, за которыми на земле зияла закопченная проплешина. Ветер из ущелья нес чудовищная вонь горелого человеческого мяса, словно там живьем зажарили не одну сотню людей. По полю боя бродили два десятка людей и гвельфов, которые толи искали выживших, толи собирали трофеи. От этого смрада меня едва не вырвало, и я повернул обратно. Выше по дороге к 'горному убежищу' на большой поляне на берегу ручья расположился лагерь дроу, а в двухстах шагах от него лагерь хуманов. Воины уже заметили пролетевший в стороне дельтаплан и приветственно махали в мою сторону. Я хотел приземлиться где-нибудь поблизости, но ручей оказался слишком узким, и мне пришлось повернуть назад к 'Горному убежищу'.
   Удачно посадив дельтаплан на озеро, я подогнал его к берегу и вытащил аппарат на песок пляжа. Делегации по встрече любимого князя еще не появилась, и я занялся перезарядкой метателя и заменой камня 'Силы' в двигателе, чтобы в случае необходимости иметь возможность сразу взлететь. Закончив эту работу, я неспешно направился к поселку хуманов, решив по дороге привести в порядок расстроенные мысли и хоть как-то подготовиться к встрече со своими подданными. Если реально смотреть на вещи, то я улетел спасать дроу, а хуманов и гвельфов бросил на произвол судьбы и подданные имели полное право выставить серьезный счет своему князю.
   Возвращаясь от восточного прохода, я решил лететь севернее поселка, и заходил на посадку со стороны гор, поэтому садящегося 'дракона' никто не заметил. Когда я вошел в поселок, то первой кто мне встретился на пути, оказалась симпатичная девушка набиравшая воду из колодца. Я вежливо поздоровался и помог ей вытащить ведро, девушка кокетливо улыбнулась в ответ и только после этого узнала меня. Ведро сразу полетело на землю и красотка как курица заметалась по площади, громко вопя:
  
  - Князь Ингар вернулся! Князь Ингар вернулся!
  
   От этого крика у меня зазвенело в ушах, а в домах захлопали окна и двери, потому что люди решили посмотреть, кого это на улице режут. Через несколько минут я оказался в толпе возбужденных женщин, едва не задушивших меня в своих объятиях. Из этого рыдающего хора, я с трудом выуживал крупицы информации и понял, что пока я наслаждаюсь любовью подданных, рядом умирают десятки раненых.
  
   Последующие трое суток слились в один бесконечный день, который мне не забыть весь остаток своей жизни. В двух домах поселка хуманов расположился лазарет, забитый до отказа ранеными бойцами, пострадавшими во время штурма долины. Раны у многих из воинов оказались сильно запущенными, и запах гниения буквально висел в воздухе. Поэтому я немедленно занялся наиболее тяжелыми случаями, стараясь спасти от смерти тех, у кого был хотя бы призрачный шанс выжить. До моего прилета в лазарете трудились несколько гвельфиек, больше походивших на египетские мумии, нежели на первых красавиц Геона. Уже больше месяца женщины вытаскивали с того света раненых и бессонные ночи высосали из них последние силы. Мое появление гвельфийки восприняли с каким-то безразличием и дружно попадали в обморок от истощения своих сил. Чтобы как-то поддержать жизненные силы измученных гвельфиек, я подкачал их ауры и сразу переключился на лечение раненых. Женщины через некоторое время пришли в себя и попытались приступить к работе, но я их прогнал из лазарета, опасаясь, что они могут пополнить список пациентов.
  
   За время длительного перехода от Латра до долины 'Нордрассила', мне удалось накопить большой опыт по организации лечения большого количества раненых, а поэтому удалось избежать и многих типичных ошибок. Я не старался излечить всех и сразу, а занялся теми, кому еще был в состоянии помочь. В первый же день в лазарете умерло трое тяжелораненых, но в последующем смертей удалось избежать. Утром второго дня пришел караван с ранеными, который мне повстречался по дороге к восточному проходу, и работы значительно прибавилось, но я уже вошел в ритм, а добровольные помощницы избавили меня от рутины.
   Вместе с новыми ранеными в лазарет привезли Лауру и Ингура, а к вечеру к ним присоединился контуженный Лаэр. С лечением Лауры у меня проблем не возникло и после подзарядки истощенной ауры юной магини, она быстро пришла в себя, а с Ингуром мне пришлось повозиться. Операция по извлечению наконечника стрелы заняла всего минут двадцать и закончилась удачно. Однако основные проблемы создала не сама рана, а заражение, которое уже начало распространяться по организму брата. К счастью дело не зашло слишком далеко и мне за пару часов удалось остановить заражение крови и поддержать ослабленный организм раненого, а дальнейшее выздоровление зависело только от надлежащего ухода. Едва очнувшаяся Лаура тут же заняла место сиделки у постели Ингура, и мне показалось, что юная девушка не просто жалела раненого, а проявляла к нему намного более нежные чувства. Последним из высокопоставленных пациентов оказался Лаэр, который тоже пострадал не столько от ранений, полученных за время боев, а от последствий сильной контузии и истощения моральных и физических сил организма. Этот случай так же не вызвал у меня особых опасений и князь после непродолжительного отдыха должен был встать на ноги.
   За эти сумасшедшие трое суток, я спал не более четырех часов, но мне каким-то чудом удалось оттащить от могилы практически всех раненых. К тому моменту, когда в лазарет вернулись пришедшие в себя гвельфийки, я сумел перевести в разряд выздоравливающих практически всех тяжелораненых, и только передав пациентов в надежные руки, отправился в резиденцию Ингура в надежде выспаться.
   Заснул я как убитый и только через сутки меня разбудил дикий голод и жажда. Я сел на кровати и собирался идти разыскивать кухню, но обо мне уже позаботились. Мой заспанный взгляд сразу наткнулся на стоящий рядом с кроватью стол, на котором был накрыт шикарный обед, и стояли два кувшина с вином и родниковой водой. Я вежливо поблагодарил за заботу, скромно сидевшую у двери сиделку, и накинулся на еду, как зорг на добычу. Наевшись до отвала, я не смог себя заставить встать с постели и снова заснул до полудня.
   Прервал мой сон внутренний будильник, который есть в организме любого человека. В подсознании начала пульсировать занудная мысль, что впереди у меня еще много дел, заставляя проснуться. Очнувшись от сладкой истомы, я сразу направился к озеру, чтобы проверить дельтаплан, а заодно и искупаться. Возле 'дракона' уже был выставлен караул из двух воинов, которые, завидев своего князя, вытянулись в струнку и смотрели на меня словно я не живой человек, а мифическое существо. После стандартного предполетного осмотра и проверки работы двигателя, я нырнул в воду и устроил получасовой заплыв по озеру. Купание в прохладной воде окончательно привело меня в форму и смыло остатки сна. После водных процедур, я сделал небольшую разминку и решил, что нахожусь в полной боевой готовности.
   После сумасшедшей недели, все мое существо буквально вопило о более продолжительном отдыхе, но настало время возвращаться в поселок, чтобы разобраться в сложившейся обстановке, а также проведать раненых.
  
   Первым делом я наведался в лазарет и проверил итоги своей работы. Как не странно, но мне даже в разобранном от усталости состоянии удалось избежать серьезных ошибок, и все мои пациенты оказались живы и шли на поправку. Исправив несколько своих не особо серьезных ляпов, я закончил осмотр и направился разыскивать Лаэра. Князь уже удрал из лазарета и занимался проблемами, накопившимися в долине за время обороны. Неугомонного гвельфа я нашел в резиденции Ингура, где он с моим едва оправившимся от раны братом, устроил какое-то совещание. Я вошел в кабинет Ингура, как раз в тот момент, когда разгневанная Лаура пыталась заставить двух едва оживших трудоголиков хотя бы пообедать. Мое внезапное появление было встречено Лаурой как глас Божий, и мы спустились в столовую, где нас ждал уже почти остывший обед.
   Я обнял и расцеловал брата, а затем спросил, как он себя чувствует. Ингур ответил, что с ним все в порядке благодаря моим стараниям и рана его почти не беспокоит. Только в этот момент я понял, что наконец-то вернулся домой и вокруг меня действительно родные люди, а не благодарные подданные. У меня накопилось много вопросов к единственному родному мне по крови человеку и очень хотелось поговорить с братом на простые семейные темы, но как всегда именно на это не хватало времени. Выпустив Ингура из своих объятий, я тепло поздоровался с Лаэром, и мы уселись за обеденный стол. Есть мне не хотелось, но я, чтобы поддержать компанию, стал жевать кусок жареного мяса, запивая его какой-то травяной настойкой. Меня буквально разрывало на части от накопившихся вопросов, но я почему-то боялся начать разговор. Лаэр и Ингур соблюдали субординацию, и дожидались, когда первым заговорю я. В столовой воцарилась неловкая тишина, и я решился, наконец, задать вопросы, ответы на которые меня откровенно пугали.
  
  - Лаэр, у тебя потери большие? - задал я первый вопрос гвельфу.
  
  - Убитых тридцать два, и сорок шесть раненых, - нахмурившись ответил князь.
  
  - Брат, а у тебя как обстоят дела?
  
  - Убиты двадцать два воина из моего отряда и еще одиннадцать у Нолана. Раненых пятьдесят четыре, но все выживут.
  
  - Лаэр, у тебя есть какие-нибудь данные разведки?
  
  - Утром прискакал гонец от Нолана. Его люди сумели выбраться из долины через восточный проход, но сразу за защитным куполом натолкнулись на целые горы горелого человеческого мяса. Разведчики не решились идти по трупам из-за чудовищного смрада и вернулись. Я отдал приказ своим воинам попытаться пройти через завал на старой дороге, выходящей к болоту. Правда там сам черт ногу сломит, но возможно разведчикам удастся спуститься вниз на веревках, однако даже если все сложится удачно, они вернутся в лучшем случае только через три дня.
  
  - Лаура, как ты себя чувствуешь? Тебе нужна моя помощь? - спросил я девушку, которая заботливо подкладывала в тарелку Ингура самые лучшие куски.
  
  - Дядя Ингар, я полностью здорова. Просто я слишком устала, когда применила магию против чинсу, а теперь со мной все в порядке. Прикажите лучше Ингуру пару дней полежать, а то его уже ветром шатает. Я боюсь, что у него рана снова может открыться.
  
  - Лаура прекрати! - возмутился брат. - Некогда мне лежать, дел по горло! Окончательно разберемся с чинсу, вот тогда и будешь меня тиранить.
  
   Лаура услышав эти слова, буквально задохнулась от возмущения, но я сразу пресек развитие семейного скандала.
  - Хватит ругаться, как дети! Все разборки вечером и наедине! Я толком не знаю, что вокруг творится, а вы здесь склоку устроили.
  
   Скандалисты сразу затихли и, надувшись друг на друга, умолкли. Сейчас мне было не до детских обид Лауры и Ингура, потому что я собирался задать главный вопрос, тяготивший меня все последние месяцы. Когда я прилетел в поселок, то хотел расспросить о Викане первую же встретившуюся мне женщину, но не сумел этого сделать, а потом меня закрутило в водовороте дел. Я еще пару раз попытался расспросить о Викане гвельфиек помогающих раненым в лазарете, но они ничего мне не рассказали, старательно избегая этой темы. У меня в душе стала расти смутная тревога, но я отгонял дурные мысли и с головой ушел в работу. Однако прятаться от своих страхов до бесконечности я не мог, и пришло время узнать правду.
  
  - Лаэр, что с Виканой, как прошли роды? Как она и дети себя чувствуют? - с замиранием сердца спросил я гвельфа.
  
   Лаэр, по-видимому, тоже ждал от меня этого вопроса и, опустив глаза, ответил:
  
  - Ингар, ты главное не волнуйся! Твоя жена и дети живы, но не все хорошо, как нам бы этого хотелось. Викана родила детей три месяца назад, и роды прошли удачно, хотя и немного преждевременно. У тебя родились мальчик и девочка. Викана назвала мальчика Стасом, а девочку Дэей, в честь отца и матери Ингура. Все было хорошо, пока не пришло письмо от Акаира, в котором он сообщал, что ты погиб. Мы не хотели верить в твою смерть, но за пару недель до этого 'Старый вожак' сообщил, что умер Тузик, а малхусы гибнут только вместе со своими хозяевами. Викану, которая до этого держала себя в руках, словно подменили, и она едва не сошла с ума от горя. Мы все старались поддержать ее в эту трудную минуту, но княгиня стала угасать буквально на глазах, а затем тяжело заболела. Во время болезни у Виканы пропало молоко, и она не могла кормить детей грудью. Среди гвельфиек кормилицу найти было невозможно и Ингур забрал детей к себе в 'Горное убежище', потому что здесь были женщины с грудными детьми. Я последний месяц сражался у 'восточного прохода' и всех подробностей не знаю, но всего час назад я разговаривал с Альфией, которая заботится о Стасике и Дэе и она мне рассказала, что с детьми все в порядке. За все время обороны долины, я ни разу не был на 'Нордрассиле', там вообще осталось всего несколько воинов охраны и фрейлины Виканы. О здоровье княгини заботится лучшая наша травница Лария, которую я назначил старшей фрейлиной, а ей помогают остальные приближенные к княгине дамы. Постоянной связи с 'Деревом Жизни' у меня нет, потому что каждый боец сейчас на счету, но в моменты затишья я старался посылать гонцов. Последний посыльный вернулся неделю назад и привез письмо от Ларии. Фрейлина пишет, что княгиня еще слаба после болезни, но медленно идет на поправку и есть надежда на ее выздоровление. Это все, что мне известно о Викане на данный момент.
  
  - Лаэр, ты сможешь лететь со мной на 'драконе'? - спросил я гвельфа.
  
  - Да, я в прядке, да и лететь не далеко.
  
  - Тогда собирайся и назначь кого-нибудь вместо себя. Я схожу к детям, и мы сразу вылетаем.
  
   Лаэр кивнул головой и вышел из столовой, я тоже встал из-за стола и повернулся к Ингуру.
  
  - Брат, где мои дети?
  
  - Они на первом этаже. Лаура тебя проводит, меня к племянникам не пускают, говорят, что детям нужен покой, - обиженно ответил Ингур.
  
  - И правильно, что не пускают! - вмешалась в разговор Лаура. - Ты вечно в крови и пылище, еще заразу какую-нибудь притащишь. Ты на Ингара посмотри, он регулярно моется и одежду стирает, а ты в кольчуге и грязных сапожищах постоянно ходишь!
  
  - Лаура, хватит нападать на Ингура, он едва оправился от ран, а воин без кольчуги труп. Отведи меня к детям, я должен их видеть.
  
   Девушка угомонилась и повела меня на первый этаж дома. Мы подошли к одной из дверей выходящей в прихожую и Лаура в нее постучала. Через несколько секунд за дверью послышались шаги и она приоткрылась.
  
  - Кто там? - спросил женский голос.
  
  - Это я Лаура и князь Ингар. Мы пришли посмотреть на детей, - ответила девушка.
  
   Мы прошли по коридору в следующую комнату, в которую выходили еще две двери, возле одной из которых на полу лежали двое щенков малхуса. Увидев, что в комнату вошли посторонние, малхусы мгновенно вскочили на ноги, и их шерсть на их загривках встала дыбом.
  
  - Хитрец, Кнопка фу! Прекратите рычать! Это князь Ингар, отец Стасика и Дэи! - отругала малхусов Лаура.
  
   Щенки виновато поджали хвосты, и отошли от двери, словно поняли слова девушки. Лаура открыла дверь и жестом пригласила меня войти. Я на дрожащих от волнения ногах вошел в комнату и увидел две детских кроватки, рядом с которыми в кресле сидела гвельфийка, вязавшая крючком детскую шапочку. Я сразу узнал Альфию, являвшуюся ближайшей подругой Виканы. Альфия практически всегда была рядом моей женой и временами я даже ревновал к ней Викану. Женщина услышала скрип двери и улыбнулась, увидев нас с Лаурой, затем она поднесла палец к губам и встала из кресла, отложив на столик вязание.
  
  - Ну, наконец-то ты пришел Ингар, - тихо сказала эльфийка. - Я уже подумала, что ты не хочешь видеть своих детей.
  
  - Альфия, я только несколько минут назад узнал, что дети здесь, а не на 'Нордрассиле' вместе с Виканой. Можно мне на них посмотреть?
  
  - Конечно можно, но только, пожалуйста, не шумите. Дети недавно поели и спят. У Стасика вчера болел животик, и он ночью капризничал, а Дея без братика не засыпает.
  
   Я подкрался на цыпочках к кроваткам и посмотрел на лица своих детей. Два очень похожих друг на друга толстощеких бутуза мирно пускали во сне пузыри, и им не было никакого дела до того, что их пришел навестить родной отец. Мне сложно описать свои чувства, потому что я толком не понял, что произошло в тот момент, когда я увидел своих наследников, но осознание того, что теперь это самая важная часть меня самого, уже не подлежало сомнению. Мне очень захотелось взять детей на руки и поцеловать, но я побоялся касаться их своими грубыми руками. Мне пришлось, молча стоять рядом с кроватками и смотреть на то, как спят мои малыши. Стасик почувствовал на себе посторонний взгляд и капризно выгнул губы, поэтому я, чтобы не разбудить детей тихо вышел в коридор.
   Кажется, чего особенного в том, что отец впервые увидел своих отпрысков? Однако, я вышел из комнаты малышей мокрый от пота, словно на мне пахали целый день. Наверное, для каждого мужчины первая встреча со своими детьми, проходит по-разному. Кого-то, как меня буквально колотит от волнения, а есть уроды, которым на своих детей абсолютно наплевать и это просто очередной повод нажраться. Но в любом случае рождение детей это переломная веха в судьбе мужчины, которая указывает на, то, что он выполнил самую главную функцию в жизни - оставил потомство.
  
  - Ну как они там? - вывел меня из задумчивости голос брата.
  
  - На первый взгляд все хорошо, но Альфия говорит, что у Стасика вчера болел животик. Мне кажется, что у меня очень симпатичные ребята родились.
  
  - Симпатичные говоришь? Да у тебя золотые дети! - вставила свои три копейки Лаура. - Стасик такой же богатырь как папа, а Дэя первой красавицей на Геоне вырастет! Вот!
  
   Слова Лауры согрели мне душу, хотя я не заметил внешней разницы между близнецами, наверное, еще не присмотрелся.
  
  - Ингур, сколько бойцов охраняют детей? - спросил я.
  
  - Постоянно под окнами находятся двое, а ночью еще парный патруль вокруг дома ходит.
  
  - Брат, выстави еще один караул в приемной на первом этаже. Осада с долины, кажется снята и у тебя освободились воины. Для меня нет ничего дороже Стасика и Дэи, поэтому я хочу быть уверен, что они в безопасности.
  
  - Я понял тебя брат. Если с детьми что-то случится, то это значит, что я уже мертв, - ответил Ингур.
  
  - Ингар, не беспокойся за детей. Я вместе с Царапкой всегда поблизости, а он никого и близко к детям не подпустит, - снова вмешалась в разговор Лаура. - Сейчас мой зорг раны зализывает и охотится, а через пару дней снова начнет охранять поселок.
  
   Я невольно улыбнулся, услышав слова 'грозной' воительницы, но отнесся к ним с полным уважением. Лаура очень повзрослела за последнее время и, несмотря на свой огненный темперамент, слов, на ветер не бросает. Характер у девушки был стальной и если у нее с Ингуром намечаются серьезные отношения, а не простая детская влюбленность, то я рад за брата. Из Лауры получится княгиня куда круче, чем из меня князь, и Геон очень скоро выучит наизусть имя юной магини хуманов.
  
   Дорога к озеру не заняла много времени, и я начал разыскивать глазами Лаэра. Князь сидел в тени крыла дельтаплана и дремал. Я разбудил гвельфа, и мы с помощью воинов охраны столкнули аппарат на воду. Лаэр занял место на переднем сидении и застегнул привязные ремни, а я залез в пилотскую кабину. После небольшого разбега мы взлетели и после круга над озером, и я направил 'дракона' в сторону 'Нордрассила'. Полет и посадка прошли без осложнений, и мы, вытащив дельтаплан на берег ручья, направились к подножью дерева. Часовой, завидев Лаэра, сразу вызвал подъемник, и мы поднялись в крону 'Нордрассила'.
  
  Глава 13. Анекдот - 'Вернулся муж из командировки...'
  
  
   Сердце бухало в груди как паровой молот, как будто пыталось вырваться на свободу из опостылевшего плена. Я вместе с Лаэром быстро шел к княжескому дворцу по пустынной, усыпанной опавшими листьями дорожке, петляющей в кроне 'Нордрассила'. Вокруг царило запустение, и стояла странная тишина, которую не нарушали даже голоса птиц, что еще больше нагнетало тревожные предчувствия. Скорее всего, тягостная обстановка была связана с тем, что обитатели 'Дерева жизни' ушли на войну с чинсу, и сейчас просто некому было ухаживать за этим огромным живым домом, а птицы, которых постоянно подкармливали гвельфы, просто улетели туда, где могут найти себе пищу. Мне с трудом удавалось сдерживаться, чтобы не пуститься бегом к покоям Виканы, но положение обязывало, и князь Ингар не мог бежать сломя голову к любимой, как это бы сделал Игорь Столяров. Наконец мы вышли на площадь перед дворцом, и подошли к воротам, почему-то оказавшимися открытыми. Орана дворца отсутствовала как класс, даже не было видно привычных часовых, постоянно находившихся при входе и ставших практически частью интерьера. Я хотел войти в темный коридор, начинавшийся сразу за воротами, но Лаэр не дал мне этого сделать, преградив дорогу рукой.
  
  - Ингар, здесь что-то нечисто, нет часового, и коридор не освещен. Я пойду вперед, а ты прикрой меня сзади, мало ли что? - сказал гвельф, доставая свой меч.
  
   Я тоже потянулся к ножнам, обычно висевшим у меня за спиной но рука не нашла рукоять клинка. Мой меч остался в дельтаплане за спинкой пилотского сидения, я просто забыл его там, думая только о встрече с любимой.
  
  - Лаэр, стой! Я проверю округу магией, вдруг чинсу каким-то образом смогли пробраться на 'Нордрассил', - остановил я князя и погрузился в транс.
  
   Моя магия плохо работала в кроне 'Нордрассила', дерево само по себе являлось магическим существом, во многом недоступным моему пониманию и жившее по своим собственным законам. Если верить словам 'Старого вожака', то я являюсь 'Хранителем Нордрассила' и поэтому постоянно чувствую непонятную подсознательную связь с этим древним великаном. Однако я также прекрасно осознавал, что нахожусь в полностью власти дерева, а любая попытка магического противостояния будет задавлена в зародыше, каким бы могучим магом я себя не возомнил.
   Сознание плавно перешло на магический уровень отображения мира, и меня сразу окутала пульсирующая зеленая дымка. Как я не старался, но сумел просканировать пространство вокруг себя всего лишь на пару десятков шагов. Сквозь толщу ствола дерева мой магический взгляд поник всего на полметра, а картинка оказалась настолько смазанной, что толку от такого сканирования не было никакого. Однако это было лучше, чем ничего и я, взвинтив свое восприятие, приготовился к любым неожиданностям.
   На мои попытки войти в контакт с 'Нордрассилом' ответа не последовало и мой отчаянный призыв, словно натолкнулся на глухую стену.
  
  - Лаэр, рядом никакой опасности, похоже нет, сказал я гвельфу. - Можно двигаться вперед, но будь настороже!
  
   Через десять минут блужданий по полутемным коридорам дворца мы подошли к закрытым воротам в княжеские покои. Лаэр нажал на рычажок служивший приводом звонка и за дверью послышался мелодичный звон колокольчика. Через пару минут ожидания мы услышали шаги и раздался рассерженный женский голос:
  
  - Кто там?
  
  - Лария, это я Лаэр, открой дверь! Вернулся князь Ингар, и он хочет видеть свою жену!
  
   За дверью кто-то вскрикнул, и наступила тишина. Прошло еще около минуты, показавшиеся мне вечностью, и срывающийся женский голос заявил:
  
  - Княгиня очень больна и не может вас принять, приходите завтра утром, когда она проснется.
  
  - Лария ты сошла с ума? Немедленно открой!- удивленно ответил Лаэр.
  
  - Викана запретила мне открывать дверь, приходите завтра! - ответил женский голос.
  
   Ваш покорный слуга, наверное параноик, но мучится неизвестностью я был больше не в состоянии и громко крикнул Лаэру:
  
  - Руби дверь!
  
   Гвельф отступил на шаг и взмахнул своим мечом, но внутри двери что-то щелкнуло, и она распахнулась настежь. Сразу за дверью я увидел фрейлину Виканы с искаженным странной гримасой лицом, которая сжимала в руке изогнутый кинжал, аура которого светилась ядовито-зеленым цветом.
  
  - Яд!!! - успел крикнуть я и оттолкнул Лаэра в сторону.
  
   Эльфийка буквально распласталась в воздухе, целясь мне в ногу отравленным кинжалом, но Ингар уже давно не ловился на такие трюки. Ударом ноги, в которую хотела нанести удар гвельфийка, я выбил оружие из ее руки, а затем включились мои боевые инстинкты и воздух стал тягучим как кисель.
  
   Все закончилось за пару секунд и Лария, с заломанными за спину руками извивалась на полу, шипя как пойманная за хвост гадюка.
  
  - 'Сиятельный', я ни в чем не виновата! Это все Викана, она принесла 'Эльфийскую пыль' и заставляла меня добавлять ее в вино. Раньше она боялась Вас, а после известий о Вашей смерти распоясалась как ее покойная мачеха! Не верьте ей, она притворилась больной и чтобы не портить фигуру отказалась кормить ваших детей грудью. Княгиня давно изменяет Вам с Антилом, они и сейчас занимаются любовью в ванной комнате! Отпустите меня, мне больно! Вы сломали мне руку! - непрерывно вопила фрейлина, словно старалась выговориться до конца, перед тем как ей сломают шею.
  
   Этот бред, с помощью которого пленница пыталась сбить меня с толку, пролетал мимо ушей, но яд подозрений все-таки оставил след в подсознании.
  
  - Лаэр, держи эту суку покрепче и смотри, чтобы она тебя не зацепила своими отравленными когтями или спрятанными иголками. Бабы на всякие трюки способны, когда пытаются кого-нибудь убить, а я посмотрю, что там с Виканой!
  
   Лаэр принял у меня извивающуюся на полу пленницу и, придавив Ларию коленом к полу, стал связывать ей руки ее же пояском. Я поднялся на ноги и направился по коридору в сторону приемных покоев, откуда доносились странные звуки. Дверь в зал, где Викана обычно принимала гостей и давала званые обеды, оказалась открыта, но от коридора его отделяла полупрозрачная занавесь. В княжеских покоях царил полумрак и толком рассмотреть, что твориться в зале через занавеску было невозможно. Я осторожно отодвинул занавес в сторону и готовый к нападению шагнул в приемную ...
   Мало сказать что действо, происходящее внутри зала, повергло меня в шок, я просто остолбенел и лишился способности адекватно реагировать на обстановку. В эти мгновения даже трехлетний ребенок мог делать со мной все, что ему угодно, даже закопать в песочнице в могилу, лопаточкой для куличиков.
   В нос ударил приторный запах каких-то благовоний, и мозг постепенно оттаял от первого шока. В колеблющемся свете масляных светильников, из которых как раз и исходила эта приторная вонь, подобно клубку змей извивались полтора десятка обнаженных тел. Из моих ушей словно вынули пробки и я услышал сладострастные женские стоны, и звериное рычание мужчин на грани экстаза. Одна из женщин задела меня рукой, и ее мутный наркотический взгляд наткнулся на новый объект для удовлетворения своей похоти.
  
  - Милый иди ко мне, я сделаю тебе хорошо, а то эти уже совсем пустые! - простонала красотка, отпихивая ногой гвельфа облизывающего ее бедра.
  
   Эти слова перепугали меня больше чем, если бы я услышал рычание зорга за спиной. По телу мгновенно побежали мурашки и я, отталкивая от себя ногами обдолбавшихся 'эльфийской пылью' извращенцев, стал пробираться к двери в ванную комнату.
   Если вам доводилось смотреть фильм 'Калигула', то вы можете себе представить оргию происходившую вокруг меня. Разглядывание подобного действа в одиночестве на экране телевизора, конечно может доставить эротическое удовольствие, а иногда даже сработать как лекарство от импотенции, но в данной ситуации эльфийская оргия вызывала у меня только рвотные позывы. Я сумел пробиться к двери в ванную и нырнул в нее словно в последнее убежище от творившегося за спиной порнографического кошмара.
   Ванная комната была значительно лучше освещена, чем приемный зал и мои глаза несколько мгновений привыкали к свету, а затем из Ингара вынули душу...
  
  ***
   Игорь Столяров исчез из этого мира, и от него осталась только телесная оболочка неспособная чувствовать и переживать. Весь мой внутренний мир, который человек хранит в себе и лелеет, как последнее убежище для души, в одно мгновение был смыт потоками грязи хлынувших в него. Я стоял в темной нише рядом с дверью и молча, смотрел и слушал. Мои глаза смотрели на обнаженную Викану плавающую в бассейне, засыпанном лепестками цветов, и фиксировали происходящее как кинокамера, без посторонних мыслей и эмоций. Жена громко смеялась, отталкивая от себя руки обнаженного гвельфа сидящего на краю бассейна.
  
  - Какой же ты глупый Антил, я мертвая, а ты просишь у меня близости. Тебе понравиться близость с хладным трупом?
  
  - Викана я люблю тебя и готов умереть ради того чтобы обладать тобой! Позволь мне насладиться твоей любовью, и я убью себя прямо на твоих глазах! - заявил юноша, гладя ногу Виканы.
  
  - Антил, ты же знаешь, что это невозможно! Спой лучше какую-нибудь песню, мне нравится, как ты поешь.
  
   Юноша горестно вздохнул и взял в руки эльфийское подобие гитары, которая лежала рядом на столике, а затем запел, искусно перебирая струны. Антил пел какую-то жалобную эльфийскую песню о неразделенной любви и по его щекам потоком текли слезы. Парню нельзя было отказать в искренности и умении петь, поэтому Викана тоже расчувствовалась и стала подпевать своему любовнику. Когда песня закончилась, Антил отбросил гитару и нырнул в бассейн, с головой скрывшись в воде, а вынырнул на поверхность, уже держа Викану на руках. Викана игриво смеялась, запрокинув голову и дрыгая ногами, пыталась вырваться из объятий юноши. Я не испытывал никаких эмоций, даже брезгливости, но ноги сами вынесли меня из полумрака ниши, до этого скрывавшей мое присутствие от глаз сладкой парочки.
   Викана сразу заметила меня, но ее игривое настроение никак не изменилось, и она громко заявила:
  
  - Антил, я предупреждала тебя, что домогаться любви мертвой женщины очень опасно? Вот посмотри, пришел мой покойный муж, и он сейчас задаст тебе трепку!
  
   Антил увидев меня, остолбенел, но надо отдать ему должное не грохнулся в обморок и не убежал, а громко спросил:
  
  - Ингар, ты пришел из преисподней, чтобы забрать мою душу? Я не боюсь тебя мерзкий колдун и готов сражаться за свою любовь!
  
   От этой напыщенной фразы меня буквально перекосило, и я ответил ушастому наглецу:
  
  - Сопляк, не тешь себя иллюзиями! Не будет битвы за любовь с гнусным колдуном, пришедшим за тобой с того света! Князь Ингар живее тебя в сто раз, а ты сейчас издохнешь как собака. Мне плевать на то, что ты развлекался в мое отсутствие с моей неверной женой, этот грех на ней. Ты издохнешь как щенок, нагадивший в любимые тапки своего хозяина, и только по этой причине! Дай вашей ушастой сволочи только повод, и вы начнете гадить на все, что мне принадлежит.
  
   После этой фразы до юного ловеласа, наконец дошло, что перед ним не привидение, а живой муж вернувшейся из командировки и заставший его в постели со своей законной женой. В дальнейшем все пошло по стандартному сценарию: Антил завопил как потерпевший и выскочил из бассейна словно ошпаренный. Через мгновение это голозадое чудо неслось на меня с уже мечом в руках. Откуда гвельф успел вытащить клинок я не заметил, парень явно не терял времени в мое отсутствие и уроки Лаэра не прошли для молодого 'приносящего смерть' даром.
   Однако наши весовые категории оказались слишком не равны и я, пропустив под левой рукой выпад клинка Антила, выломал наносившую удар руку в локте. Парень сразу потерял сознание от чудовищной боли и обмяк в моих объятиях. Мозг не руководил боем, все сделали инстинкты, а я наблюдал за происходящим как бы со стороны. Мои руки подбросили безвольное тело в воздух, и через мгновение позвоночник Антила с хрустом сломался о мое колено. Я швырнул труп гвельфа как ненужную тряпку к бассейну, что стало финальным аккордом в расправе над неудачным любовником Виканы.
   В этот мои глаза встретились с взглядом Виканы, в котором застыл ужас и смертельная мука, но мне было абсолютно наплевать на чужие чувства, ибо у меня даже свои абсолютно отсутствовали. Я повернулся к двери, чтобы выйти из проклятого богами места и столкнулся с памятником Лаэру. Гвельф стоял, кажется, даже не дыша, с поднятым в руке мечом и широко разинутым ртом.
  
  - Меч убери и рот закрой, воняет! - грубо сказал бывшему другу, в одночасье превратившегося в абсолютно постороннего гвельфа.
  
   Мои слова вывели Лаэра из ступора, и он сбивчиво заговорил, пряча глаза:
  
  - Ингар, я ничего не знал. Я виноват, потому что слишком доверился Лари, но я тебя не предавал. Можешь меня убить, но видят боги, я чист перед тобой. Ты знаешь, что по нашим законам за 'эльфийскую пыль' преступника наказывают только смертью. Завтра же все замешанные в этом чудовищном преступлении будут висеть на собственных кишках и у них будет достаточно времени, чтобы пожалеть о том, что они родились на свет!
  
   Свет в глазах померк, и мое сознание на мгновение помутилось. Затем в груди колыхнулась какая-то чернота, но это не было злобой или мстительной эмоцией, то, что копилось внутри меня, было намного страшнее. Я схватил Лаэра за ворот кольчуги и подтянул к себе, моя рука мгновенно наполнилась магией. Все тело напряглось, и я почувствовал, как трещат мифриловые кольца, словно они попали под многотонный пресс.
  
  - Слушай ушастый, ты был мне другом и я доверил тебе самое дорогое, что у меня было - свою честь и семью, а ты все просрал! Ты вышел у меня из доверия, но я не убью тебя как этого мелкого выродка Антила! Вся шайка, которая сегодня учувствовала в мерзкой оргии, будет жить, а ты сохранишь случившееся в тайне и не дай бог, если кто-то из них, хотя бы порежется или начнет страдать поносом. Я еще не решил, что буду с ними делать, а поэтому ты будешь их беречь как собственную честь. Не вздумай устраивать каких либо заговоров, себе выйдет дороже. Я не пугаю тебя смертью, ты ее не боишься, но если гвельфы меня предадут, то я тогда срублю 'Нордрассил' к чертовой матери. Мне сейчас не до шуток, а ты меня знаешь! Викану беречь как зеницу ока, мать моих детей должна жить! Ты понял меня?
  
   Лаэр ничего не ответил, а только кивнул головой в знак согласия. Гвельф не решился посмотреть мне в глаза, понимая, что любое его возражение закончится весьма плачевно. Похоже, он и сам был потрясен увиденным в покоях Виканы и в данный момент был не в состоянии переварить произошедшие события.
  
   Закончив разговор с Лаэром на этой веселой ноте, я вышел из ванной комнаты в приемную, где корчились на полу связанные Лаэром извращенцы. Мыслей в моей голове не было и я, брезгливо перешагивая через обнаженные тела, вышел из покоев своей бывшей жены. После обрушившегося на меня тяжелейшего стресса пошел адреналиновый откат, и тело затрясло как в малярийной лихорадке. Разум покинул меня, и я словно зомби спустился к подножию 'Нордрассила', не осознавая, что происходит вокруг. Проблески разума появились в моей голове только на берегу ручья, рядом с дельтапланом. Я огляделся по сторонам как тяжело больной, вынырнувший из могильного забытья, а мозг начал осознавать себя и мучительно пытаться понять, кто я и что происходит вокруг.
   Если судить по звездам на небе, то время давно перевалило за полночь, но сон не шел. Я так и просидел на берегу до самого утра, со свободной от мыслей головой и черной пустотой в груди.
  
  Глава 14. Горькие плоды победы.
  
   Небо на востоке постепенно стало светлеть, и с первыми лучами солнца начался новый день. Лес проснулся от сна и наполнился щебетом птиц, а в кронах деревьев замелькали пушистые хвосты белок и тела других обитателей этого зеленого мира. Солнечные лучи разогнали ночную тьму, а вместе с ней и мое мерзкое настроение. В результате этой перемены, мне удалось более трезво взглянуть на ситуацию, и желание повеситься на ближайшем суку исчезло. Это не значит, что душевная боль ушла, я просто загнал ее в самый дальний угол подсознания, чтобы она не заставила меня пойти по пути мести. Древняя мудрость гласит, что если ты решил мстить, то рой сразу две могилы.
   Я по характеру человек вспыльчивый, но отходчивый и не злопамятный. Мне не свойственны длительные стенания о своей несчастной судьбе и посыпание головы пеплом. Судьба в очередной раз приложила меня мордой об стол, но жизнь продолжается, а житейский опыт подсказывает, что измена любимой женщины еще не конец света. В подобную ситуацию я уже попадал, хотя и не особо переживал по поводу развода с первой женой. Однако цепляться ветвистыми рогами за предметы домашнего обихода мне, и тогда было не очень комфортно, но я не единственный мужчина на свете которому изменила жена. Понимая эти прописные истины разумом, я не воспринимал их душой, и любые напоминания о произошедшем отдавались в сердце пронзительной болью.
   Чтобы смыть с себя грязь, а заодно и вчерашние неприятности, я разделся и нырнул в ручей. Холодная вода быстро привела организм в надлежащую форму, и мои мысли приняли более конструктивную направленность. Отгородившись ширмой показного безразличия от дум о предательстве Виканы, я решил для начала слетать в 'Горное убежище' и переговорить с братом, а уже затем вернуться в бункер, где меня ждали дроу. Обязанности 'Хранителя Нордрассила' с князя Ингара никто не снимал, а бросать на полпути начатое дело, только потому, что мне наставили рога, было как-то не по-мужски.
   После водных процедур я вылез на берег и оделся, однако сразу улететь мне не удалось, потому что из леса хромая на трех лапах вышел 'Старый вожак'. Древнего малхуса сопровождали два серьезно потрепанных молодых волка, которые подпирали его своими боками, не давая упасть. На раненого вожака было страшно смотреть, и я сразу его не узнал. В первый момент мне показалось, что эльфийский волк попал в гигантскую мясорубку, в которой ему оторвало правую переднюю лапу, а шкуру на холке содрали чудовищные когти. Малхусы сумели отойти от кромки леса всего на десяток шагов, когда силы оставили вожака и он рухнул на землю.
   Мое замешательство продолжалось несколько секунд, и я бросился навстречу израненному другу. Однако магическое сканирование показало, что жизнь уже практически оставила малхуса, и в моей голове послышался только хриплый стон:
  
  - Ингар, прости меня, я не сумел..., - затем по телу волка пробежала судорога и жизнь покинула 'Старого вожака'.
  
   Я минут десять отчаянно пытался воскресить малхуса с помощью магии, но все попытки окончились безрезультатно. Мне не хотелось верить в гибель своего четвероногого друга, но воскрешать мертвых могут только боги.
  
  - Как это случилось? - спросил я молодых волков.
  
  - В долину, через завал на старой дороге, пробрались два десятка разведчиков чинсу. Мы их перехватили у разрушенного храма, но у них был маг с дрессированным зоргом. Мы быстро разобрались с 'черными монахами', но мага и зорга нам быстро убить не удалось. Маг, убил троих наших огненными шарами, а зорг смертельно ранил 'Старого вожака', - ответил один из малхусов.
  
  - Где сейчас зорг? Он в долине?
  
  - Нет, вожак разорвал ему горло, а мы с братом убили мага.
  
  - Сколько малхусов выжило?
  
  - Четыре самца, одна самка и два щенка, которые привязаны к твоим детям, - ответил волк.
  
  - Выжившая самка это Волара?
  
  - Нет, Волара погибла на второй день осады.
  
  - Почему Волара не осталась защищать Викану, а бросилась в битву? - удивился я.
  
  - У Волары были маленькие щенки, которые еще не умеют обращаться в оборотней и княгиня разрешила ей жить вместе с ними у подножья дерева. Когда Ингур увез твоих детей в 'Горное убежище', щенки уехали вместе с ним. Волара не могла уйти вместе со своими щенками и осталась рядом с деревом. Она пыталась подняться в покои Виканы, чтобы быть вместе со своей хозяйкой, но фрейлина Лария, запретила пускать малхусов на 'Нордрассил', сославшись на приказ княгини. 'Старый вожак' собирался поговорить с Лаэром по этому поводу, но на долину напали чинсу и этот вопрос отошел на второй план.
  
  - Кто сейчас стал вожаком стаи малхусов?
  
  - 'Старый вожак' не оставил приемника. Все достойные кандидаты на его место погибли в боях. Я старший по возрасту среди выживших, но нового вожака должен назначить 'Хранитель'.
  
  - Как тебя зовут?
  
  - Мать называла меня Аргилом, но потом 'Старый вожак' дал мне кличку 'Палач'.
  
  - За что ты удостоился такой чести? - удивленно спросил я.
  
  - Наверное, за то, что я быстрее всех убиваю и от меня не удалось уйти живым ни одному нарушителю, проникшему в долину, - ответил Палач.
  
  - Много времени нужно, чтобы собрать совет стаи?
  
  - Нет, все малхусы недалеко от 'Нордрассила' и быстро прибегут на мой зов.
  
  - Созывай малхусов на совет, - приказал я и стал ждать.
  
   Палач сел на задние лапы и задрав морду к небу пронзительно завыл. Через несколько секунд из леса донесся ответный вой, а через полчаса все малхусы собрались на берегу ручья.
  
  - Все из вас знают, кто я такой? - задал я вопрос малхусам.
  
  - Да, 'Хранитель', - прозвучал в голове хор волчьих голосов.
  
  - У всех из вас есть хозяева?
  
  - Все наши хозяева погибла в боях с чинсу. Мы выжили только потому, что нас отпустили на зов 'Старого вожака', когда в долину проникли 'черные монахи' и маг с зоргом, - ответил за всех Палач.
  
  - Если я правильно понял тебя, то это означает, что вы свободны от клятвы крови?
  
  - И да, и нет, - снова за всех ответил Палач. - Мы должны оставить потомство, а по истечении месяца со дня гибели хозяина, уйдем в ущелье смерти. У нас всего одна взрослая самка и потомство сможет оставить только один из нас. Малхус не имеет права жить, если погиб его хозяин, так гласят законы чести.
  
   После смерти Тузика я не хотел заводить себе другого малхуса, но 'Нордрассилу' нужна защита, а исчезновение эльфийских волков могло стать большой бедой. Не знаю, почему я так поступил, но решение этой проблемы созрело в моей голове за мгновение.
  
  - Я 'Хранитель' и вы все принесете клятву крови лично мне, - громко заявил я.
  
  - Мы о таком даже не слышал, - неожиданно возразил Палач.
  
  - Ты хочешь со мной поспорить?
  
  - Нет, повелитель, я просто считаю себя недостойным такой чести!
  
  - Кто достоин, а кто нет решать мне, а поэтому подходите по одному и приносите клятву, - отмел я все возражения и разрезал руку кинжалом.
  
   Процедура привязывания к себе малхусов с помощью крови, прошла быстро и обыденно, правда она сопровождалась странными магическими эффектами, которых я до этого не видел. Фейерверков, правда не было, но электрических разрядов и голубого свечения вокруг эльфийских волков и меня любимого, было с избытком. Больше всего меня удивило то, что потрепанные в боях малхусы в процессе клятвы буквально за мгновения излечили свои раны, а я даже не почувствовал убыли магической энергии, как это обычно происходило при лечении раненых.
   После принятия клятвы, я назначил Палача новым вожаком и запретил малхусом уходить в ущелье смерти не оставив потомства, даже в случае моей гибели. Каждый эльфийский волк теперь обязан сначала дождаться рождения своих щенков и только после этого исполнять долг чести. Самка у малхусов осталась всего одна, и рождение потомства растянется на годы, а это хоть какая-то гарантия того, что не будет ритуальных самоубийств и эльфийские волки выживут. Объяснив малхусам новые правила, я отправил их к подъемнику, решив переговорить с Палачом наедине.
  
   Убедившись, что вокруг нас нет посторонних глаз и ушей, я начал мысленный разговор с вожаком малхусов:
  
  - Палач, за время моего отсутствия в долине произошло много неприятных для меня событий и сейчас я не могу доверять гвельфам. Ты единственный, на кого я могу положиться в создавшейся ситуации. Мне неизвестно, что произошло в мое отсутствие, но княгиня Викана предала меня и вступила в связь с другим мужчиной. У меня есть подозрения, что княгиня стала жертвой какого-то заговора или предательства, но это не снимает с нее вины за измену. Все очень сложно и запутано и мне с трудом удалось удержаться, чтобы не покарать изменницу на месте преступления. Как бы мне не хотелось отомстить за свой позор, но Викана мать моих детей и я не смогу смотреть им в глаза, если нанесу вред их матери. Ты сможешь защитить княгиню от покушения и не дать ей покончить с собой?
  
  - В одиночку сделать этого я не смогу, потому что малхус не может долго находиться в образе оборотня. Мне нужна помощь всей стаи, тогда мы полностью сможем контролировать княжеские покои, но кто будет патрулировать долину?
  
  - Этим займутся гвельфы, а через пару недель в долину придут дроу и долина перейдет под их контроль. Мне нужно выиграть время до их прихода в долину, а к этому моменту, возможно, обстановка проясниться. Действуйте решительно и без оглядки на авторитеты, вы подчиняетесь только мне. Гвельфы могут попытаться создавать вам проблемы, тогда поступайте по обстановке, если потребуется, убивайте. Ты меня понял?
  
  - Да 'Хранитель' малхусы выполнят свой долг, - ответил Палач.
  
   Закончив разговор, мы направились к подъемнику, рядом с которым нас ждали остальные малхусы. Часовой был явно напуган странным нашествием эльфийских волков и, похоже уже знал о произошедших событиях на 'Нордрассиле'. Лицо воина стало почти черным, и я едва не принял гвельфа за дроу.
  
  - Где Лаэр? - спросил я воина.
  
  - Он с десятью воинами поднялся в покои княгине и приказал никого не пускать на 'Нордрассил'.
  
  - Вызывай подъемник, - приказал я.
  
  - Но князь Лаэр запретил... - попытался возразить воин и сразу получил от меня в ухо.
  
   После того как воин пришел в себя, я взял его за грудки и процедил сквозь зубы:
  
  - Ты заблудился парень и забыл кто в доме хозяин! Вызывай подъемник и прикуси язык!
  
   Обалдевший от оплеухи гвельф свистнул в какой-то свисток и через пару минут я был уже в корзине подъемника вместе с малхусами. Пока мы поднимались наверх, волки успели перекинуться в оборотней и на площадку подъемника вы вышли в полной боевой готовности. Трое часовых сильно удивились таким гостям, но глупостей делать не стали и почтительно склонили передо мной головы.
   Минут через десять мы подошли к княжеским покоям возле дверей, у которых была выставлена еще пара часовых.
  
  - Где Лаэр? - спросил я старшего из гвельфов.
  
  - Князь у себя в кабинете допрашивает преступников, а в покоях только княгиня и две фрейлины.
  
  - Вы свободны. Покои княгини будут охранять малхусы. Позовите ко мне Лаэра, - заявил я, открывая в дверь.
  
   Гвельфы покорно отошли в сторону, а их место заняли малхусы. В покоях Виканы уже был наведен порядок, и ничто не напоминало о вчерашней оргии, которая кардинально изменила нашу жизнь. Викану я обнаружил в спальне, где она сидела в кресле упакованная в подобие смирительной рубашки, а две запуганные до смерти фрейлины пытались ее накормить какой-то кашей.
  
  - Вон отсюда! Ждите в приемной, пока я вас не позову, - приказал я женщинам
  
   Фрейлины мгновенно испарились из спальни, а я подошел к жене и посмотрел в ее безумные глаза. Мне ни как не удавалось понять, видит ли меня Викана или до сих пор находится в наркотическом угаре. Однако через минуту пустые глаза жены сосредоточились на мне, и я услышал тихий вопрос:
  
  - Ингар?
  
  - Да это я.
  
  - Значит, это был не бред, а все происходило на самом деле. Ты сразу убьешь меня или позволишь увидеться с детьми? - спросила Викана.
  
  - Нет, я не могу убить мать своих детей, и ты сможешь с ними видеться, когда выздоровеешь. Ты нужна Стасику и Дее, а то, что ты мне изменила вопрос пятый и касается только нас с тобой. Наши проблемы не должны отражаться на детях, они самая пострадавшая сторона в наших разборках, хотя ни в чем не виноваты.
  
  - Ингар, я думала, что ты погиб и ...
  
  - Викана не нужно оправдываться, ты сделала свой выбор. Я приду в себя и спокойно разберусь в произошедшем, а затем накажу виновных.
  
  - Какое наказание ждет меня?
  
  - Никакого. Ты княгиня гвельфов и единственная 'видящая'. Твой народ полностью зависит от тебя. Ты одна знаешь, как готовить 'эликсир жизни' и ухаживать за деревом. Я 'Хранитель' и на мне лежит ответственность за 'Нордрассил'. Экспедиция в Чинсу завершилась успешно, и мне удалось спасти народ темных эльфов от гибели. Скоро дроу придут в долину, а среди них много знающих специалистов, которые помогут тебе излечить дерево от болезней. У тебя появится много помощников и все со временем войдет в норму.
  
  - Когда я смогу повидаться с детьми?
  
  - Дети в Горном убежище у Ингура, там они в безопасности. Брат был вынужден забрать детей, потому что у тебя пропало молоко. За ними ухаживает Альфия, а две кормилицы кормят их своим молоком. Тебе нужно вылечиться от наркотической зависимости, но я плохой специалист в этих вопросах. Ты в курсе того, что на долину напали чинсу, и нам с огромным трудом удалось отбить нападение?
  
  - Лария говорила мне, что кто-то напал на долину, но меня травили наркотиками, и я жила как во сне.
  
  - Осада длилось больше месяца и у нас огромные потери. Гвельфы и хуманы потеряли почти половину воинов. В горном убежище много раненых, а я на сегодня единственный маг, который может им помочь, но меня на всех просто не хватает.
  
  - О боги, что же я натворила! - тихо заплакала Викана.
  
   Я подошел к ней и освободил ее руки от пут, а затем подал бокал с водой. Жена выпила воду, но не перестала всхлипывать.
  
  - Викана я сейчас улетаю в Горное убежище, и охранять тебя будут только малхусы. Я после того что здесь произошло не доверяю гвельфам, и тебе придется потерпеть до моего возвращения. Прошу тебя не делать глупостей хотя бы ради детей. Время лечит раны и у нас еще будет время поговорить.
  
   Викана кивнула головой в знак согласия, и я вышел из спальни. За дверью меня ждали стоя на коленях, скулящие фрейлины, которые сразу бросились ко мне в ноги, умоляя их не убивать. Я отшвырнул ногой это скулящий комок и сказал:
  
  - Хватит выть, ваши жизни в ваших руках! Выздоровеет княгиня, останетесь жить и вы, а нет, то отправитесь следом за ней. Покои княгини будут охранять малхусы, даже дышать будете с их разрешения, а сейчас помогите княгине привести себя в порядок, - рявкнул я на гвельфиек и пошел к выходу.
  
   Подойдя к двери в коридор, я услышал какие-то крики и рычание малхуса и остановился. В первый момент мне показалось, что произошла нападение на княжеский замок, но потом понял по голосам, что это Лаэр сцепился с Палачом пытаясь войти в покои Виканы.
  
  - Что за шум? - спросил я, выйдя в коридор.
  
   Перед дверями в княжеские покои моим глазам предстала забавная картина. Оказалось, что пока я беседовал с женой, ко мне попытался пробиться Лаэр с двумя воинами охраны, которых я снял с поста, заменив на малхусов. Малхусы выполняя мой приказ, не пропустили князя и его воинов внутрь помещения, а когда Лаэр начал возмущаться, сбили гвельфов с ног и прижали к полу, угрожая перегрызть горло в случае сопротивления.
  
  - Ингар малхусы взбесились и не пускают меня в покои Виканы! - взволновано заявил Лаэр лежа на полу под оскалившим зубы Палачом.
  
  - Палач отпусти князя, - приказал я.
  
   Малхусы отошли к дверям, которые они охраняли, а я обратился к Лаэру:
  
  - Волки исполняли мой приказ, не пустив вас к Викане, а я забыл им отдать приказ пропустить вас. С этой минуты охрана моей жены лежит на малхусах. В покоях останутся две фрейлины, которые будут помогать княгиню.
  
  - Ингар, я тебя конечно понимаю, но Викана княгиня эльфов и мы сами сможем позаботиться о ее безопасности! - возмущенно заявил князь.
  
  - Лаэр давай пройдем к тебе в кабинет и там поговорим, коридор не лучшее место для серьезных разговоров.
  
   Мы спустились на первый этаж замка созданного древними эльфами в стволе 'Нордрассила' и вошли в кабинет Лаэра. В приемной нас встретил Мистир нагруженный какими-то бумагами, но он сразу понял что нам не до него и молча ретировался.
  
   Я не стал тянуть кота за хвост и сразу поставил все точки над 'и':
  
  - Лаэр мне сейчас не до дискуссий о том кто здесь главный и вы будете выполнять мои приказы, а не устраивать фейерверки гордости!
  
  - Ингар, я не оспариваю твою власть, но 'Нордрассил' дом гвельфов и никто не имеет права запрещать нам охранять нашу княгиню!
  
  - Лаэр, ты заблуждаешься и выдаешь желаемое за действительное! 'Нордрассил' дом для всех эльфов, как светлых, так и темных, а малхусы охраняют дерево и подчиняются 'Хранителю'. То положение, в котором оказался народ эльфов, во многом его же вина. Ваши разборки с дроу едва не уничтожили Геон и нынешний бардак в долине тоже! Пока ты хлопал ушами, в покоях княгини развлекались нанюхавшиеся 'эльфийской пыли' извращенцы, а твои разведчики прозевали нападение чинсу. Вы чудом остались в живых, потеряв половину воинов. Я не имею права пускать все на самотек, и обязан обеспечить безопасность дерева. Гвельфы не справились со своей задачей, и вышли у меня из доверия.
  
   После сказанных мною слов Лаэр вспыхнул как спичка и заявил:
  
  - Если вопрос стоит так, то я снимаю с себя все полномочия, и ты можешь назначить другого князя для гвельфов!
  
  - Ну, это ты зря размечтался! Запрячь свою гордость поглубже, в какое место тебе известно, ты давно перерос покойного Антила! Сам прошлепал ушами, сам и будешь исправлять ошибки! Вместо того чтобы устраивать здесь истерики, организуй лучше разведку и верни женщин и детей на 'Нордрассил', а затем начните подготовку верхнего замка для своих нужд. Через две недели в долину придут дроу и все должно быть готово к их расселению в нижнем замке.
  
  - Дроу будут жить на 'Нордрассиле'? Но это, же против всех наших законов, так нельзя! - возмутился Лаэр.
  
  - Не делай удивленные глаза. Дроу раньше всегда жили на Дереве жизни, это после войны магов молодой 'Нордрассил' достался гвельфам, а дроу получали 'эликсир жизни' только потому, что вы без них не могли обойтись. Так больше продолжаться не может, потому что это приведет к гибели обоих народов. У меня нет времени с тобой пререкаться, поэтому иди выполнять свой долг, а я улетаю на пару недель к бункеру.
  
   Закончив на этом разговор с Лаэром, я вышел из его кабинета и направился к подъемнику. Я понимал, что разговор с князем не получился, и я не был полностью уверен, что гвельф станет выполнять мои приказы, но в этот момент я едва удерживал себя в руках и мог натворить много бед.
  
   Взлет прошел как по нотам, а через час мой дельтаплан уже подруливал к берегу озера в Горном убежище. Я вытащил аппарат на берег и пошел разыскивать брата.
  
  Глава 15.Любовный капкан.
  
   Сразу после прилета в Горное убежище на меня навалилась куча неотложных дел, которые не терпели отлагательства и только к вечеру я сумел разрулить основные проблемы. Посещение лазарета и совещание с командирами хуманов и гвельфов отняло много времени и вскоре мне стало понятно, что сегодня улететь из долины не удастся. На данный момент, одной из основных задач являлось усиление обороны долины и разведка. Для ее решения нам требовалось как можно быстрей перебросить темных эльфов к 'Нордрассилу', однако бункер тоже нельзя было оставлять без прикрытия.
   В отсутствие Лаэра, гвельфами возле восточного прохода в долину командовал Арнил, который был обязан мне жизнью и поэтому, известие о переселении темных эльфов в долину 'Нордрассила' было встречено относительно спокойно. Правда, особой радости на лицах 'перворожденных' мне заметить не удалось, но это являлось уже их проблемой. На совете я увидел много новых лиц и расспросил Ингура и Арнила о потерях среди командиров.
   Война всегда забирает лучших, так произошло и в этом случае. Ингур доложил, что погибли мои охранники Маркус и Курт, которые всегда надежно прикрывали мне спину и нет вестей от Дарта, пропавшего со своими бойцами в Кайтоне. Так же умер от ран Мор - один из 'проклятых', не доживший до моего возвращения из Чинсу. Среди гвельфов тоже оказалось мало знакомых лиц, но с 'перворожденными' у меня близкие отношения не сложились, однако и эти потери меня сильно расстроили.
   Ознакомив подчиненных с планами на ближайшее время, я приказал Нолану с отрядом из тридцати воинов форсированным маршем выдвигаться к бункеру и отправил его готовить людей к походу. Еще с полчаса я отвечал на различные вопросы, но когда стал тонуть в мелочевке, завершил совещание резонно решив, что командиры и без меня разберутся кому ковать лошадей или вырезать из трупов наконечники для стрел. Распустив совет, я все-таки решился поговорить с Ингуром о делах семейных.
   Разговор оказался долгим, и мы засиделись с братом допоздна, поглощая кувшин за кувшином трофейное вино, однако напиться мне никак не удавалось. С момента катастрофы на Таноле, я постоянно жил в образе 'Великого Ингара', который тверд как камень и могуч как полубог, а полубогу несвойственны человеческие эмоции. Долго находиться в этом образе было невозможно, и меня словно прорвало. Вино медленно делало свою работу, снимая нервное напряжение, и я обнажил душевные раны перед единственным родным мне человеком. Я не напрашивался на сочувствие и не требовал понимания своих проблем, мне просто нужно было выговориться. Ингур оказался настоящим мужчиной и не сюсюкал, жалея меня, а главное не поддакивал невпопад, как это обычно бывает, когда ты изливаешь душу постороннему человеку. Брат просто слушал и только качал головой, поняв, какие беды обрушилась на меня.
   За столом нам прислуживали Лаура со своей матерью Элатой, которой так и не удалось побороть страх высоты и поселиться в княжеских покоях. После очередной неудачной попытки подняться на 'Нордрассил' и последовавшим за этим обмороком, Элата была отпущена Виканой в Горное убежище к дочери. Возможно, если бы не это обстоятельство, то Элата не допустила бы опасного развития событий и оградила Викану от пагубного влияния или, по крайней мере, вовремя подняла тревогу, но судьба распорядилась по-другому.
   У женщины хватило ума и такта не лезть в мужской разговор со своими комментариями, а также удержать от этого свою не в меру эмоциональную дочь. Лаура усердно помогала матери, молча меняла посуду и накладывала в тарелки закуску, изредка охая во время наиболее тяжелых моментов моего рассказа. В конце концов, она расплакалась и убежала из комнаты, взвалив заботу о двух пьяных мужиках на плечи матери.
  
  - Вот такие дела брат. Может быть, ты мне подскажешь, что теперь делать? - закончил я свою повесть, наливая очередной бокал вина.
  
   Ингур немного смутившись, несколько секунд помолчал и ответил:
  
  - Ингар, я не знаю, как бы поступил на твоем месте. Мне еще не доводилось попадать в подобную ситуацию и не дай бог оказаться на твоем месте. Поэтому толку от моих советов мало, но отец мне говорил, что нет безвыходных ситуаций, и если не знаешь как поступить, то не пори горячку, а дай обстановке проясниться. Если я тебя правильно понял, то многое в этой истории тебе самому не ясно. Я думаю, не следует принимать скоропалительных решений, о которых ты будешь потом жалеть. Ты мой брат и мы одно целое, а поэтому можешь не беспокоиться о Стасике и Дее. Сейчас тебе лучше улететь в бункер и заняться делами, а я по своим каналам разузнаю, что произошло на самом деле. Брат, почти вся моя сознательная жизнь прошла среди гвельфов и знаю что, 'эльфийская пыль' для гвельфов страшная отрава. В наркотическом опьянении 'перворожденные' творят такие вещи, что в человеческой голове и поместится, не может. Гвельфы от природы очень телесно красивы и не стесняются своей наготы. Женщины и мужчины часто посещают общественные купальни, как говориться - 'чтобы себя показать и других посмотреть'. Правда, для замужней гвельфийки принимать голого мужчину в своей ванне явный перебор.
  
   Беседа с братом за жизнь постепенно переросла в банальную пьянку, не принесшую облегчения. Ингур заснул прямо за столом, положив голову на руки, а я решил выйти на воздух, чтобы освежиться. Однако вино, которое мы пили как воду, ударило в ноги. Меня сильно болтануло и 'Великий Ингар' вывалился из столовой в прихожую, где его подхватила под руки Лаура. Что произошло дальше, покрыто мраком. Очнулся ваш покорный слуга только на следующее утро от страшной жажды, с больной головой и дрожащими руками.
  
   С трудом открыв глаза, я осмотрелся и увидел сидящую у окна Лауру. Девушка заметила, что я проснулся и спросила:
  
  - Ожил пьяница несчастный?
  
  - Цыц, малявка! Принеси лучше воды, а то я сейчас помру от жажды! - зло ответил я.
  
  - На столе стоит кружка с настойкой от похмелья, мама специально для вас с Ингуром приготовила. Ты лучше ее выпей тебе и станет легче. Будь моя воля, я бы вам с братом ни капли воды не дала, чтобы вы подольше помучались. Вы вчера напились, как свиньи, даже смотреть на вас тошно!
  
  - Ингур где?
  
  - Он в столовой спит. Ты хоть и пьяный, но сюда своими ногами дошел, а твой братик так и заснул за столом. Мы хотели его сюда притащить, но такого бугая нам даже из-за стола вытащить с трудом удалось, так и положили его на пол, только подушку подсунули под голову и одеялом укрыли.
  
   Настойка Элаты за несколько минут облегчила головную боль, да и жажда почти утихла. Получив возможность хоть как-то соображать, я погрузился в транс и занялся очисткой организма от последствий вчерашних посиделок. Через полчаса мое самочувствие пришло в относительную норму, и я отправился в детскую комнату, чтобы посмотреть на Стасика и Дею. Однако Альфия меня в детскую не пустила, на том основании, что от их папаши разит перегаром, и мне пришлось отправиться к дельтаплану, так и не повидав детей.
  
   После беглого предполетного осмотра, я поднял аппарат в воздух и, быстро набрав высоту, вылетел за пределы магического купола долины. Главной задачей на данный момент являлась разведка окрестностей долины. Основные силы противника мне удалось уничтожить у восточного прохода и на тропе через болото, но недобитые чинсу разбежались по окрестностям и могли собраться в крупные отряды. Летая змейкой вдоль периметра долины, я внимательно сканировал зеленое море под крылом дельтаплана, но мне удалось обнаружить только несколько небольших групп человеческих аур, которые не представляли серьезной угрозы. Похоже, выжившие воины чинсу, постарались убраться подальше от места разгрома своих войск, что меня вполне устраивало. Недалеко от ведущего в долину туннеля, я обнаружил слабые ауры небольшого отряда дроу. Сигнал был настолько слаб, что мне пришлось снизиться и сделать над лесом пару дополнительных кругов. Эльфы явно пытались скрыть ауры с помощью магии, но я все-таки сумел их обнаружить. Меня эта находка очень удивила, но обычный взгляд сквозь кроны деревьев проникнуть не мог, и мне пришлось отложить эту загадку на будущее. Убедившись, что больших сил противника в окрестностях долины нет, я повернул на север и через три часа, сделав пару кругов над поселком, посадил дельтаплан на озеро возле бункера.
   Пока я сажал дельтаплан на воду и выруливал к стоянке, на берегу появилась группа встречающих во главе с Милорном. Седого эльфа сопровождали три воина, которые помогли мне вытащить 'дракона' на берег и сразу взяли под охрану. Вместе с Милорном меня пришли встречать: посол гвельфов в Чинсу Элиндар, магиня Аладриель и, конечно же, Эланриль. Все присутствующие были искренне рады моему возвращению, а Эланриль сразу повисла у меня на шее, словно я был ее законным мужем или женихом. Это обстоятельство резануло ножом по сердцу, и настроение сразу испортилось, но я постарался не подавать вида, что мне такое обращение неприятно.
   После бурных объятий и похлопываний друг друга по плечам, мы отправились в поселок. Я решил не откладывать дела в долгий ящик и сразу устроил совещание, на котором рассказал об осаде долины 'Нордрассила' и огромных потерях среди гвельфов и хуманов. Распространяться о неудачах в личной жизни я не стал, резонно полагая, что это не касается посторонних, а слухи со временем и так дойдут до любопытных.
   По моим расчетам отряд Нолана подойдет к бункеру через пять дней, а к этому моменту дроу должны быть готовы к выходу из поселка. Отдав приказ готовиться к походу, я отправился в бункер, чтобы проверить все ли там в порядке. За мной тут же увязалась Эланриль, которая тряслась от любопытства желая увидеть, что находится внутри подземного комплекса. Я расспросил девушку о состоянии здоровья своих бывших пациентов и о том, как идет заживление ран Акаира. Принцесса ответила, что все хорошо и особых проблем нет.
   Выслушав доклад Эланриль, я отправил ее обратно в поселок, сославшись на то, что мне будет некогда следить за ней в бункере, а это чревато многими опасностями. Принцесса обижено надула губы, но я пообещал показать ей бункер, когда мне удастся разобраться с неотложными делами. На мое счастье принцесса долго дуться не стала и повернула обратно к поселку, а я прибавил шаг, чтобы как можно быстрее добраться до своей цели.
  
  ***
   Парлан и Басард несли службу бдительно и заметили садящийся дельтаплан, поэтому они и уже ждали моего появления. Как только я подошел к бункеру, ворота сразу открылись, впустив меня внутрь шлюза. Выслушав доклад о происшествиях, а точнее об их отсутствии, я приказал воинам отвезти меня к зарытому в лесу неисправному баркуду. Парлан выгнал из шлюза одного из механических монстров, а мы с Басардом погрузили на него контейнер с заряженным камнем 'Силы', топор и две лопаты. Дорога заняла меньше часа, и мы остановились на засыпанном камнями склоне холма. Обнаружить тайник, не зная о его существовании, было абсолютно невозможно, и я не сразу понял, что мы уже на месте. Хуманы с моей помощью откопали вход в яму, после чего я спустился вниз и приступил к ремонту.
   В электротехнике есть только две основные неисправности, это когда есть контакт, где его не должно быть или нет контакта, где он нужен. Нечего серьезного с древним механизмом не произошло, поэтому устранение поломки заняло всего несколько минут. Для приведения баркуда в чувство мне потребовалось всего лишь зачистить контактную группу в блоке предохранителей, после чего механический монстр заработал как новый. Запаса энергии в магическом аккумуляторе оставалось достаточно для возвращения к бункеру, и я решил его не менять на запасной. В бункер мы вернулись уже на двух баркудах, а после обеда занялись подготовкой к постройке двух новых дельтапланов.
   Время, когда ты занят работой, а не страдаешь бездельем, летит незаметно, и дни спрессовались в часы, а часы в минуты. Каркасы обоих аппаратов, мы собрали всего за четверо суток практически непрерывной работы. Чертежи и шаблоны для изготовления деталей были заготовлены мною заранее, поэтому нам оставалось только скомплектовать необходимые материалы и разрезать их на заготовки. В мастерских бункера имелся отличный станочный парк, а конструкция аппарата была уже хорошо отработана, что значительно ускорило и упростило работу. Труднее всего было выгнать помощников из мастерской отдыхать, чтобы в ночью вытачивать детали на станках, не отвлекаясь на вопросы, которыми меня завалили Парлан и Басард.
   Работа над дельтапланами для меня стала настоящим наркотиком, который отвлекал от тяжелых дум и переживаний. Последний год я практически непрерывно воевал, ежедневно рискуя жизнью, убивая врагов и разрушая все вокруг себя, а теперь мне удалось заняться действительно любимым делом, которое приносило моральное удовлетворение. Чтобы дать отдохнуть голове, забитой техническими выкладками и расчетами, мы с Парланом часто наведывались в поселок, чтобы запастись едой и проконтролировать, как продвигаются дела с изготовлением обшивки крыла и поплавков для дельтапланов.
   Дроу оказались прекрасными мастерами по дереву и поплавки у них получились на загляденье, словно их изготовили на фабрике элитной мебели. Эльфийки тоже не отставали от своих мужчин и выполняли свою работу с удивительным искусством и качеством. К исходу шестых суток основные работы были закончены, нам осталось только установить двигатели и метатели на готовые аппараты, а затем испытать их в деле. Мне с трудом удалось подавить в себе зуд нетерпения, и я в приказном порядке отправил всех спать, чтобы наутро со свежей головой перепроверить сделанную работу. Однако выспаться мне не удалось, потому что прискакал гонец из поселка с известием, что пришел отряд Нолана. Я тут же оседлал баркуда и отправился на нем в поселок.
   К утру хуманы заменили дроу на сторожевых постах и взяли под охрану все оборонительные сооружения поселка, после чего дроу начали формировать караван и грузить телеги припасами. Тридцати воинов Нолана явно не хватало для надежной обороны поселка, и я решил не отправлять всех дроу в долину 'Нордрассила', а оставить отряд из двадцати воинов, чтобы быль уверенным в надежной защите бункера. Командиром этого отряда Милорн назначил брата Эланриль Алдара, а принцесса, воспользовавшись этим поводом, тоже осталась в поселке. Часам к десяти сборы закончились, и караван отправился в путь. Я пообещал Милорну регулярно проводить разведку с воздуха и отправил вместе с караваном двух воинов Нолана в качестве проводников.
   В поселке закипела новая жизнь, и появились новые проблемы. Поначалу хуманы отнеслись к новым союзникам с некоторым подозрением, потому что дроу веками воевали на стороне чинсу и о жестокости 'темных эльфов' ходили легенды. Чтобы снять возникшие опасения, я приказал Милорну и Нолану выставлять смешанные дозоры из дроу и хуманов, чтобы совместная служба объединила бойцов. Со временем воины перезнакомились друг с другом и напряжение постепенно спало. Мне даже показалось, что хуманы отнеслись к 'темным эльфам' с большим доверием, чем к гвельфам, а Нолан и Алдар стали закадычными друзьями.
   Караван дроу добирался до долины 'Нордрассила' почти две недели. Я через день летал на разведку, но кроме нескольких мелких стычек с охотниками афров никаких проблем на пути каравана не встретилось. Дроу легко расправились с неграми и даже вырезали охотничий поселок на берегу Нигера, сделав ночную вылазку. Через двое суток после ухода каравана, я ненадолго слетал к брату в Горное убежище, а заодно навестил и Лаэра, который развернул бурную деятельность по поискам организаторов оргии в покоях Виканы. У князя появились первые результаты расследования, и он попытался мне доложить о проделанной работе, но я не стал его выслушивать, а только расспросил о самочувствии жены и предупредил о том, что караван дроу уже вышел из бункера.
   Лаэр рассказал мне, что Викана начала избавляться от наркотической зависимости, но процесс излечения идет очень тяжело. Несмотря на это, она через неделю намеревается навестить детей в Горном убежище. Такой расклад меня не устраивал, и я приказал князю дождаться моего возвращения и прихода каравана дроу. Лаэр, выслушав приказ, заявил, что сам не сможет удержать княгиню и попросил меня переговорить с женой. Чтобы предупредить бунт Виканы, которая наверняка не послушается Лаэра, я поднялся в ее покои и лично уведомил о своем решении. Беседа, начавшаяся довольно мирно переросла в скандал едва не дошедший до рукоприкладства, но в разборки вмешались Палач, занявший мою сторону, после чего Викана умерила свой пыл, но устроила форменную истерику. Это меня только разозлило и я, наорав на бывшую жену, покинул княжеские покои в расстроенных чувствах. После стычки с Виканой, разговора с Лаэром у меня не получилось, я просто надавал князю 'ценных указаний' проигнорировав его возражения, и улетел из долины.
   Помимо разрешения очередных проблем в семейной жизни, на первый план вышла забота о безопасности окрестностей долины 'Нордрассила'. Чинсу, после разгрома своих войск сняли осаду, но это не означало, что они не попытаются взять реванш за поражение. Лаэр выслал мобильные патрули на особо угрожаемые направления, но они были малочисленны и не могли оказать серьезного сопротивления новому вторжению, а занимались только разведкой и отловом мелких групп противника. Моя же задача состояла в том, чтобы прикрыть с воздуха эти патрули и в случае появления крупных отрядов противника, уничтожать их штурмовыми ударами. Конечно, все это были полумеры, и угроза нового штурма не исчезла, но на большее у нас просто не хватало сил. В душе кипела дикая злоба на Императора Сы Шао-кана, однако пришлось отложить удар возмездия до лучших времен. Чтобы иметь хотя бы какую-то гарантию безопасности, я взял за правило при каждом полете из бункера в долину и обратно проводить воздушную разведку. Так я поступил и на этот раз, облетев вокруг защитного купола долины, сканируя окрестности магией.
  
   Противника мне обнаружить не удалось, но длительный перелет сильно измотал меня физически и морально. Поэтому возвращаясь в бункер, я чудом избежал катастрофы, когда потерял ориентировку в тумане и едва не столкнулся со скалой. К счастью все закончилось благополучно и мне удалось завершить полет без осложнений. Скандал с Виканой отдавался в душе зубной болью, снова разбередив старые раны. Я корил себя за несдержанность и сказанные в запале грубые слова, но вернуть их назад было уже не возможно. Ничего более умного, чем в очередной раз напиться, мне в голову не пришло, за что ваш покорный слуга немедленно поплатился.
   Пьянствовал я в бункере в гордом одиночестве, при этом 'Великий Ингар' громко орал и буянил, ломая мебель. Наблюдавшие за моими выкрутасами 'проклятые', испугались за душевное здоровье своего князя и по-быстрому сгоняли на баркуде за Эланриль, которая заведовала медициной в поселке. К тому моменту, когда приехала принцесса, я уже основательно набрался и из буйной стадии опьянения перешел к процедуре жалостливых стенаний о своей горькой судьбе.
   Эланриль застала меня как раз в этот неудачный момент, и я с пьяных глаз выложил ей все, что произошло межу мной и Виканой. Я излил девушке свою пьяную душу и кажется, даже заплакал от избытка чувств. Принцесса прониклась моими переживаниями, в результате чего несчастного Ингара немедленно пожалели. Процесс сострадания моим несчастиям постепенно перешел из вертикального положения в горизонтальное и занял практически всю ночь.
   К своему ужасу, я проснулся утром абсолютно голый и в объятиях обнаженной Эланриль. Девушка сладко посапывала на моей груди, а я боялся даже пошевелиться, осознавая себя последней сволочью и негодяем. Обычно человек после пьянки мало что помнит, но подлая память услужливо предоставила мне красочные картины моего грехопадения. После вынужденного многомесячного воздержания, я оторвался на наивной девушке по полной программе, решив в пьяном угаре отомстить таким способом Викане за измену.
   Похоже, вчера я допился до состояния полного дебилизма, потому что вытворял с Эланриль такое, о чем и вспомнить-то было стыдно. Как только невинная девушка все это терпела и не прибила окончательно распоясавшегося алкаша. Я лежал и боялся даже дышать, чтобы не разбудить Эланриль и хоть как-то оттянуть момент неминуемой расплаты. Однако ожидание продлилось совсем недолго, и я с ужасом почувствовал, как просыпается принцесса, а за тем услышал ее голос:
  
  - Любимый, ты проснулся?
  
  - Да, - прохрипел я в ответ.
  
  - Ты знаешь, мне даже в мечтах не грезилось, что так хорошо бывает с мужчиной! Меня всю трясло от наслаждения, и я чуть с ума не сошла! Любимый, я так благодарна тебе за эту ночь!
  
   После этих слов, сказанных принцессой с придыханием, я буквально выпал в осадок и только промычал в ответ что-то нечленораздельное, однако мой странный ответ не остановил Эланриль. Выгнув спину как объевшаяся сметаны кошка, принцесса полностью отбросила свою природную стеснительность и продолжила:
  
  - Ингар, ты знаешь, я очень боялась нашей с тобой близости. После того, что со мной сотворил проклятый полукровка, у меня появилось болезненный интерес к отношениям между мужчиной и женщиной. Я с детства читала книги о любви и даже подсматривала в глазок из потайного коридора, за тем как занимается любовью прислуга. Наши мужчины изнежены и холодны, они стараются получить от близости с женщиной утонченное чувственное наслаждение, уделяя внимание только своим ощущениям. Они занимаются любовью, словно пьют дорогое вино на званом обеде у императора, маленькими глотками боясь расплескать даже каплю. Это все конечно красиво и изысканно, но в такой любви нет обжигающей душу страсти, а чувства женщины уходят на второй план. Многим из эльфийских женщин хочется страстной любви. Они мечтают сгореть в пламени наслаждения и пытаются расшевелить себя и своего мужчину различными эликсирами, а порой даже 'эльфийской пылью'.
   Ты представить себе не можешь, как я страдала, когда превратилась из девочки в девушку и эротические сны начали терзать мою душу почти каждую ночь. Меня долго и безуспешно лечили, поэтому мне практически все известно о строении женского организма, но только с твоей помощью, я получила возможность интимной близости с мужчиной. Конечно, детей пока у меня быть не может, но твоя магия совершила чудо, и процесс восстановления моего организма идет очень быстро.
   Вчера, когда я оказалась в твоих объятиях то испугалась, что не получу того о чем мечтала в своих снах и разочаруюсь в своих ожиданиях, но ты подарил мне такое наслаждение, что у меня до сих пор кружится голова и я не могу контролировать свои чувства.
   Ты набросился на меня словно голодный зорг на добычу, и я на мгновение испугалась, что твои руки разорвут меня на части. Твое тело как будто было сделано из расплавленной стали, и я почувствовала, как эта огненная жидкость течет под твоей кожей. Мне стало страшно и приятно одновременно, а потом я словно утонула в огненном вихре страсти и побывала в раю! Ингар, если в твоем мире все мужчины такие страстные, то вашем женщинам несказанно повезло! Скажи мне, ваши женщины такие же темпераментные, как и мужчины?
  
   Я обалдел, выслушав эту тираду, и на секунду представил себе нашего страстного мужчину, который в восьми случаях из десяти предпочтет хорошую выпивку страстной ночи с женщиной и невольно улыбнулся.
  
  - Ингар, почему ты так хитро улыбаешься, я сказало что-то не то?
  
  - Да нет, все в порядке, - ответил я, односложно, не желая продолжать разговор на эту скользкую тему.
  
  - Я не понимаю Викану, которая предпочла тебя гвельфу. Она должна была вцепиться в тебя как кошка, а не искать утех на стороне! - продолжила свой монолог принцесса.
  
  - Эланриль, не нужно так говорить о Викане. В том, что произошло в ее покоях много неясного и возможно ее вина не так велика. Давай оставим эту неприятную для меня тему, - заступился я за бывшую жену.
  
   Услышав эти слова, Эланриль отстранилась от меня и села на кровати. Ее огромные глаза метали молнии, а растрепанные волосы спадали на обнаженную грудь, словно змеи у медузы Горгоны. В это мгновение она была безумно красива в своей ярости, но эта ярость была направлена на меня, и я реально струхнул, что дело может дойти до рукоприкладства. Чтобы успокоить разъяренную девушку, я попытался ее обнять, но сразу получил локтем в бок. Удара я не ожидал и задохнулся от боли, а затем очутился на полу, сброшенный с кровати пинком прелестной ножки.
  
  - Негодяй! Да как ты смеешь заступаться за эту гвельфийку! Ты провел ночь со мной, а думаешь о Викане! Признайся мерзавец, ты любишь ее? - закричала Эланриль, спрыгивая с кровати.
  
   Я понял, что меня сейчас будут бить, и в душе закипела дикая злоба на весь мир. В долю секунды я оказался на ногах и как нашкодившую кошку швырнул на кровать, бросившуюся на меня принцессу. В голове помутилось, и я заорал:
  
  - Ушастые, вы меня достали со своей любовью! Чего вам всем от меня надо? Я не безродная дворняга, чтобы меня мог шпынять любой, кому захочется! Нашли себе быка производителя, а на меня вам наплевать. Я не продаюсь и не покупаюсь за ночные ласки эльфийских красавиц. Мне надоели ваши лживые клятвы в вечной любви и сказки о божественном наслаждении, которое вы от меня получили. Я лучше займусь любовью с проституткой, чем лягу в постель с одной из вас! Одевайся и уматывай в поселок к брату!
  
   Эланриль рыдала на кровати, свернувшись калачиком, пустив в ход главное женское оружие слезы. Но мне впервые в жизни было наплевать на женские слезы и стенания. Единственное, чего я хотел, так это того, чтобы Эланриль как можно скорее уехала из бункера.
  
  - Парлан! - заорал я, как пароходная серена.
  
  - Я здесь мой князь! - ответил хуман, через несколько секунд вбежавший в комнату.
  
   Воин явно обалдел, увидев голого князя, а еще больше его поразила обнаженная Эланриль, рыдающая на кровати.
  
  - Выводи баркуда и отвези принцессу в поселок. Язык держи за зубами или потеряешь его вместе с головой. Здесь дело личное и оно никого не касается кроме нас с принцессой. Ты меня понял?
  
  - Да, мой князь, я буду нем как могила!
  
  - Эланриль одевайся. Парлан отвезет тебя в поселок и сдаст на руки брату. Если у Алдара будут ко мне претензии, то он знает, где меня найти, - сказал я и начал одеваться.
  
   До разбушевавшейся принцессы, наконец-то дошло, во что может вылиться наша бурная ночь любви. Эланриль испугалась, что Алдар узнает о бесчестии своей сестры и вызовет меня на поединок и в лесу появится еще одна эльфийская могилка. Эта мысль поразила девушку, словно молния и она бросилась мне в ноги с криком:
  
  - Ингар прости меня дуру! Умоляю тебя, не убивай моего брата, он не виноват, что у него такая сестра!
  
   Эта сцена заняла бы на любом театральном конкурсе первое место, но мне было абсолютно наплевать на все эти заморочки, у меня появилась новая великая цель - убраться с Геона куда подальше. Чтобы прекратить истерику принцессы, я спокойным голосом ответил:
  
  - Эланриль, у меня нет желания убивать Алдара, но у вас ушастых спеси не меряно и он обязательно вступится за якобы поруганную честь сестры. Есть единственный способ на время пресечь сплетни, это отвезти тебя в долину 'Нордрассила', чтобы ты помогла в лечении Виканы. Ты единственная 'видящая' среди эльфов и подозрений это не должно вызвать. Покои княгини охраняют малхусы и наши с тобой разборки останутся в тайне.
  
  - Я никогда не пойду на это! Принцесса дроу не будет лечить княгиню гвельфов! - возмущенно заявила Эланриль.
  
  - Тогда флаг тебе в руки! Парлан забирай принцессу, она немедленно уезжает в поселок к брату, - приказал я ошарашенному воину, который стоял в дверях с разинутым от удивления ртом.
  
  - Нет! - закричала Эланриль, а затем продолжила тихим голосом. - Я согласна на все, только не убивай брата.
  
  - Оставайся здесь, пока я переговорю со своими людьми, чтобы не было лишних сплетен, - сказал я и вышел из комнаты.
  
   Второго свидетеля моих разборок с принцессой долго искать не пришлось. Басард стоял за поворотом коридора, где ожидал возвращения Парлана с новостями. Наш разговор оказался недолгим и оба 'проклятых' прониклись серьезностью момента. Мое предупреждение о том, что в случае если слухи выйдут за пределы бункера, то я искать виновных не буду, а просто порву свидетелей, поставило жирную точку в нашей беседе.
   Через полчаса Парлан отвез нас принцессой в поселок, где мы сразу пошли искать брата Эланриль. К нашему счастью Алдара в поселке не оказалось, он ушел с разведчиками отлавливать отряд афров, переправившийся на наш берег Нигера. Я уведомил Нолана, что должен отвезти Эланриль в долину 'Нордрассила' для лечения раненых, которым срочно потребовалась помощь 'видящей' и отправился к озеру. Пока я готовил дельтаплан к полету, принцесса собрала свои вещи и присоединилась ко мне. После того как я упаковал багаж принцессы, Эланриль уверенно заняла место в пассажирской кабине и мы взлетели.
  
  Глава 16. Заговор раскрыт.
  
   Наш полет в долину 'Нордрассила' прошел без проблем и эксцессов. Эланриль вела себя спокойно, и мы с ней почти не разговаривали, ограничившись односложными предупреждающими фразами на взлете и посадке. Я не стал совершать посадку в Горном убежище, решив навестить брата на обратном пути, и посадил дельтаплан на ручей у подножия 'Дерева жизни'. Мы выгрузили вещи Эланриль и направились к подъемнику. Однако сразу подняться в крону дерева нам не удалось, потому что принцесса снова ударилась в истерику, впервые увидев 'Нордрассил'. Эланриль с полчаса ползала на коленях под деревом, произнося какие-то молитвы и поливая его корни горючими слезами, и мне пришлось буквально за шкирку тащить ополоумевшую от счастья девушку к подъемнику. Эта забавная сцена в очередной раз убедила меня в том, что женщины живут эмоциями и мечтами, причем в каком-то своем особенном мире, зачастую оставляя здравый смысл в стороне. Игорь Столяров и сам товарищ довольно эмоциональный и не выдержанный, но не до такой же степени господа!
   Часовой гвельф, узрев князя Ингара в сопровождении принцессы дроу, заметался как тигр в клетке, не понимая, что же ему делать, а затем начал хвататься трясущимися руками за меч. Ваш покорный слуга сильно удивился, глядя на эти странные пляски часового, а затем испугался, что ушастого хватит кондрашка. После моего строгого окрика, гвельф немного остыл и вызвал подъемник, однако злобно смотрел принцессу, словно она у него что-то стырила. Я быстро затащил Эланриль с вещами в кабину, и мы начали подниматься наверх.
   Однако на этом мои приключения не закончились, потому что возбужденная принцесса перемазала меня с ног до головы слезами счастья и слюнями поцелуев, при этом она несла какую-то ласковую ахинею о божественном провидении и каких-то сбывшихся пророчествах. Такая быстрая перемена в поведении девушки поставила меня в тупик, потому что Эланриль вела себя так, будто между нами не произошло чудовищного скандала, практически уничтожившего наши отношения и грозившего смертью ее брату. Возможно это у женщин от любви до ненависти один шаг, но я так не могу. Страстные поцелуи принцессы только разозлили меня, и я буквально отодрал от себя повисшую на моей шее девушку. Появляться в замке княгини гвельфов с висящей на шее принцессой дроу, являлось верхом наглости и неприличия, поэтому я остановил подъемник на полпути, чтобы привести принцессу в чувство.
  
  - Немедленно прекрати свои выкрутасы и приведи себя в порядок! Мы не развлекаться едем, а с визитом к Великой княгине гвельфов. Светлые и так смотрят на тебя как на забравшуюся в дом ядовитую змею, а ты повисла на шее у законного мужа княгини и мажешь его соплями. Мне мясорубки на 'Нордрассиле' еще не хватало, в довесок ко всем проблемам с тобой! - зарычал я на принцессу.
  
  - Ингар, но жена тебе изменила, и ты с ней больше не живешь, - удивленно ответила Эланриль.
  
  - У тебя совсем мозги вытекли после вчерашней ночи? Об измене Виканы известно только единицам, мне самому не все еще ясно в этой истории. Так что прикуси язык и делай то, что должна делать 'видящая', помогающая страждущим, а не лезь в дворцовые интриги, которые могут выйти тебе боком. Я должен сделать все, чтобы твой народ жил на 'Нордрассиле' в любви и согласии с гвельфами, а ты своим дурацким поведением все испортишь! Ты меня поняла?
  
  - Да, - ответила девушка и начала лихорадочно приводить свой внешний вид в надлежащее для принцессы состояние.
  
   Мы провисели в остановившемся подъемнике минут двадцать, пока Эланриль прихорашивалась с помощью косметички, занимавший половину ее походной сумки, но результат того стоил. За время вынужденной остановки подъемника, заплаканная и растрепанная девчонка снова превратилась в настоящий 'Цветок ночи' и я даже пожалел о том, что не оставил ее в прежнем виде, потому что такая красота могла оказаться очень болезненным ударом по самомнению гвельфов. Как бы то ни было, но нам было пора подниматься наверх, где, скорее всего уже началась паника, в связи с неожиданно застрявшим подъемником. Я дернул за рычаг управления и кабина, покачнувшись, медленно поехала наверх, ускоряясь с каждой секундой.
   Наконец, кабина остановилась, и мы вышли на площадку перед подъемником, где нас ожидала радушная встреча. Десять воинов с натянутыми луками в руках целились мне прямо в грудь, а Лаэр готовился нанести удар обнаженным мечом по моей многострадальной шее. Я сделал шаг вперед и, заслонив собою Эланриль, грозно спросил:
  
  - По какому поводу этот бардак? Лаэр, это что бунт на корабле и мне следует поотрывать твоей банде уши?
  
  - Опустить оружие! - крикнул князь. - Ингар прошу меня извинить за такой прием, но часовой внизу поднял тревогу и нес какую-то ерунду о нападении ведьмы дроу на 'Нордрассил'. Мне толком ничего не удалось понять из его странного доклада. К тому же кабина подъемника застряла, и поэтому я решил перестраховаться.
  
   Неожиданно из-за моей спины вынырнула принцесса и, улыбнувшись своей обворожительной улыбкой, заявила:
  
  - Князь, ведьма дроу это, наверное я. Однако я здесь по приглашению князя Ингара, чтобы помочь в лечении Великой княгини и ни на кого пока не нападала. Князь представьте меня, пожалуйста, мне неудобно делать это самой.
  
   Глядя на эту надменную и одновременно ослепительную красавицу, гвельфы сразу поняли, что перед ними стоит представительница правящей элиты Геона, которая родилась, чтобы властвовать. Несмотря на все мои громкие титулы и звания, я заставлял себя уважать силой и жестокостью, поэтому гвельфы меня до икоты боялись, а Эланриль вызвала у них искреннее восхищение. Принцесса подавляла окружающих своим величием, в котором чувствовалась взлелееная столетиями порода. Я и сам на мгновение попал под влияние чар эльфийки, но быстро взял себя в руки и заговорил:
  
  - Князь Лаэр, разрешите вам представить наследную принцессу дроу Эланриль, верховную 'видящую' правящих домов, хранительницу 'Амулета магии жизни Нордрассила' и прочая, прочая и прочая.
  
   Я, конечно, сильно переврал титулы принцессы, но после моих слов глаза у гвельфов полезли на лоб, и они стали оживленно шептаться между собой. Мои уши ловили обрывки восхищенных фраз, которые указывали на то, что имя Эланриль хорошо знакомо присутствующим. Всем известно, что блондинам нравятся брюнетки, а брюнетам блондинки, так произошло и в этом случае. Гвельфам природные эстеты и им приелась красота светловолосых соплеменниц, а красота принцессы дроу была непривычна их взглядам, поэтому результат оказался убийственным. Первым пришел в себя Лаэр, который засунул меч в ножны и вихляющей походкой придворного шаркуна подошел к принцессе.
  
  - Ваше сиятельство, я рад приветствовать у себя в гостях такую высокородную особу, о красоте которой на Геоне слагают легенды. Я не доверял этим рассказам, считая их преувеличением, но сейчас я не верю уже своим глазам, которые ослепила ваша красота.
  
  - Ничего себе заявочки! - подумал я. - Этот ушастый старый хрен, еще минуту назад собирался изрубить на куски ведьму дроу, а сейчас слюнями захлебывается и смотрит на принцессу как кот на сметану.
  
   Эланриль протянула гвельфу свою прелестную ручку для поцелуя и заявила:
  
  - Ах, оставьте князь, я выгляжу ужасно, и у меня не было возможности привести себя в надлежащий вид. Вы просто льстите мне по законам вежливости, как и подобает воспитанному эльфу. Однако, я прибыла к вам не на бал или званый ужин, а в качестве 'видящей', чтобы помочь в лечении княгини Виканы, поэтому давайте закончим церемонии и прошу отвести меня к больной.
  
   На этом китайские церемонии закончились и нас проводили к покоям княгини. Перед дверью нас встретил один из малхусов в образе оборотня, который, узнав 'Хранителя', пропустил меня и Эланриль внутрь помещения. Лаэр тоже попытался войти следом за нами, но оборотень заступил ему дорогу. Чтобы не обостряя обстановку выйти из создавшегося неудобного положения, я попросил Лаэра дождаться меня в своем кабинете и подготовить доклад о расследовании заговора. Гвельф злобно сверкнул глазами, но на рожон не полез и ретировался в сопровождении своих воинов. За дверью нас уже поджидал Палач с двумя оборотнями, готовыми вступить в бой. Меня удивила столь высокая боеготовность, и я спросил малхуса:
  
  - Палач, были проблемы с гвельфами?
  
  - Нет 'Хранитель', но началась какая-то суета вокруг покоев княгини. Постоянно находиться в образе оборотней малхусы не могут, к тому же нам нужна пища. Поэтому я вынужден по очереди отправлять своих бойцов к подножью 'Нордрассила' на охоту и для восстановления магических сил, растраченных на поддержание образа оборотня.
  
  - Что за суета началась вокруг княгини?
  
  - Пару раз Лаэр просил аудиенции у Виканы, но она не захотела его видеть, и я не пустил князя в покои. Затем гвельфы захотели выставить совместный пост у входной двери, но мы прогнали воинов. Усилилась слежка за моими часовыми, и я решил оставлять перед дверью только одного малхуса, чтобы в случае штурма не понести больших потерь от внезапного нападения. У меня создалось впечатление, что Лаэр хочет отбить княгиню и готовится к штурму ее покоев, правда прямых доказательств у нас нет.
  
  - Молодец! Дальше действуй в таком же духе. Я привел к тебе на помощь принцессу дроу, ее зовут Эланриль. Принцесса будет лечить Викану от наркотической зависимости, и руководить фрейлинами. Девушка она славная, но следи за ней внимательно, потому что ее язык и руки живут отдельно от мозгов, поэтому она может начудить такого, что потом за сто лет не разгребешь!
  
  - Ингар как ты можешь так говорить обо мне! Я, по-моему, не давала тебе повода так думать! - возмутилась принцесса.
  
  - Ты забыла, как здесь оказалась, или мне напомнить?
  
  - Не нужно, - сразу сдулась Эланриль и опустила глаза.
  
   Закончив этот неприятный разговор, мы вошли в приемную, где фрейлины Виканы накрывали стол к обеду. Я представил гвельфийкам Эланриль и объяснил ее статус. Фрейлинам явно не понравился новый начальник, но у них не было выбора, особенно после того, как я напомнил им об их положении. Во время этой задушевной беседы из спальни вышла Викана, которая грозно спросила:
  
  - Что здесь происходит и почему шум? У меня болит голова, и я просила вас вести себя потише!
  
  - Здравствуй Викана, - обратил я внимание жены на себя. - Это я здесь шумлю, а твои фрейлины не виноваты.
  
  - Чем скромная узница заслужила визит столь высокого гостя? Или ты прилетел, чтобы заковать свою неверную жену в кандалы? - ехидно заявила Викана.
  
  - Викана не дури! Ты прекрасно знаешь, что я не нанесу тебе вреда, а то, что я ограничил твою свободу, служит для твоей же безопасности! Мне пока не все ясно, но очень похоже, что вокруг нас существует заговор, первой жертвой которого стала ты.
  
  - Кто бы мог подумать? 'Великий Ингар' открыл глаза и начал догадываться, что его жена ни в чем не виновата!
  
  - Викана, хватит ерничать! Даже если ты права на все сто процентов, то это не снимает с тебя всей вины. Я застал свою законную жену в объятиях голого мужика, что к заговору имеет мало отношения. Мне плохо верится, что целью заговора, было поиметь мою жену в ванне. В результате этого происшествия у меня сильно чешутся рога и не тебе читать мне мораль.
  
  - Какие рога? - удивилась Викана.
  
  - В моем мире, когда мужу изменяет жена, то говорят, что у него выросли рога! У меня рога такого размера, что я уже в дверь не прохожу!
  
  - Ингар, я тебе не изменяла! Меня травили 'эльфийской пылью' и я думала, что все происходит во сне!
  
  - Только почему-то в твоих снах был не любимый супруг, а этот сопливый мальчишка! Ты и раньше проявляла удивительную заботу о Антиле! Ты думаешь, что я забыл случай в Кайтоне? Мне еще тогда нужно было кастрировать этого ублюдка, но вмешалась добренькая Викана, а теперь я расхлебываю последствия своей глупости!
  
  - Антил глупый влюбленный мальчишка, и он не заслуживал такой ужасной смерти! Его достаточно было просто отшлепать, а не ломать ему хребет! Между нами ничего не было!
  
  - Я не отшлепываю тех, кто бросается на меня с мечом, я их убиваю! Мне почему-то кажется, что если бы этому щенку удалось меня убить, то ты недолго убивалась обо мне!
  
  - Ингар, ты дурак! Для тебя убить Антила было не сложнее, чем пришибить муху! Тебя даже пьяного сотня Антилов не убьет!
  
   Обстановка снова начала накаляться и я почувствовал что наш разговор постепенно перерастает в очередной скандал. Самое паршивое было в том, что я тоже начал заводиться и злоба уже подкатила к моему горлу, готовясь вырваться наружу. Маленький островок здравого смысла кричал о том, что Викана больна и в ней говорит не ненависть или злоба, а ее болезнь, но это мне мало помогало. Спасло ситуацию от разрушительных последствий моего нервного срыва, вмешательство Эланриль, которая схватила меня за плечи и начала успокаивать как маленького ребенка.
  
  - Это еще кто такая? - наконец заметила принцессу Викана.
  
   К этому моменту мне уже удалось взять себя в руки, но раздражение еще не прошло, и я зло ответил:
  
  - Странно, что ты еще не узнала принцессу Эланриль. Если верить Лаэру, о красоте принцессы слагают легенды, такие же, как и о тебе! Твои соплеменники едва слюнями не захлебнулись, глядя на нее. Кстати, она тоже меня достала, по самое 'не могу', поэтому я думаю, что вы быстро найдете общий язык. Мне почему-то кажется, что ненависть к князю Ингару вас объединит и двум красоткам будет о чем поговорить, перемывая мои кости. Проклинайте меня хором, я не в претензии, но она здесь не для этого. Принцесса Эланриль 'видящая', а дроу отлично разбираются в различных ядах и противоядиях. Надеюсь, что она поможет тебе избавиться от пагубных привычек, и ты сможешь видеться с детьми. А теперь разрешите откланяться, у меня дел по горло!
  
   Как мне показалось, Викана и Эланриль уже не слышали концовку моего красочного выступления, а с интересом разглядывали друг друга. Я оказался абсолютно прав и обе красавицы явно были заочно знакомы друг с другом. Перед моими глазами происходила безмолвная дуэль, в которой обе эльфийки пытались решить для себя, кто из них красивее. Викана после болезни оказалась в проигрышном положении, но и сейчас ее красота была ослепительной. Эланриль хотя и не имела возможности появиться в покоях княгини при полном параде, но могла поспорить с Виканой на равных.
   По большому счету сравнивать красавиц было бессмысленно, потому что они являлись истинными эталонами женской красоты и только вкус ценителя мог решить этот вопрос в чью-то пользу. Однако мне было не до конкурса 'мисс Геон', происходящего перед моими глазами, поэтому я быстро ретировался из покоев Виканы.
   В прихожей мне пришлось ненадолго задержаться, чтобы дать Палачу короткие инструкции по поводу охраны покоев княгини, после чего я с чувством выполненного долга и отправился разыскивать Лаэра. Князь нашелся в своем кабинете, где обсуждал с Мистиром какие-то дела. Стоило мне войти в кабинет, как разговор прекратился и Мистир, ставший 'серым кардиналом' при князе гвельфов, мгновенно испарился из помещения. Я сел в кресло напротив Лаэра и сказал:
  
  - Рассказывай князь о наших с тобой проблемах, только не грузи меня своими обидами. Пойми Лаэр, у меня и так башка трещит от забот, и я не в состоянии с тобой ругаться. Давай лучше оставим взаимные обиды до хорошей пьянки, где ты выскажешь мне в лицо всю 'правду матку', а затем мы помиримся.
  
   Эта эмоциональная тирада сбила боевой настрой князя, которого гвельфийская спесь могла подвигнуть на необдуманные слова и поступки. Лаэр удивленно посмотрел на меня и тоже сел в кресло. После некоторого раздумья он заговорил усталым голосом:
  
  - Ингар, я практически не сплю с того момента, когда увидел, что творилось в покоях Виканы. Если бы не твой приказ, я всех этих свиней лично прирезал на месте и рука бы не дрогнула. Это не потому, что они нанюхались 'эльфийской пыли' и устроили безобразную оргию, а потому что много достойных бойцов погибло в боях с чинсу, пока эти твари тешили свою плоть. Они не просто нарушили запрет на 'эльфийскую пыль', они в душу мне наплевали! Слава богам, что ты не позволил покарать предателей, и мы с Мистиром смогли их спокойно допросить. Проблем с допросами у нас не возникло, никто из преступников не отпирался, поэтому картина произошедшего стала сразу ясна.
   Меня убило то, что это была уже третья оргия в покоях принцессы, хотя и первая с участием Виканы. Альфия пичкала княгиню различными зельями, и она во время первых двух оргий спала. Организовала эти оргии Лария, с помощью выродка Антила, которого я считал, чуть ли не сыном.
   Лария как мальчишку обвела меня вокруг пальца, и я по собственной глупости назначил ее старшей фрейлиной. В том, что эта змея попала в окружение Виканы, есть и моя вина. Еще на Тароне мы с Ларией были любовниками, и я ей безоговорочно доверял. Она входила в свиту мачехи Виканы и хорошо знала придворную жизнь. Другие участники оргии были вовлечены в этот заговор Ларией. Это с ее подачи, я удалил от Виканы прежнюю старшую фрейлину Альфию, которая сильно мешала планам заговорщицы. Эта тварь подмешивала 'эльфийскую пыль' в вино и с помощью Антила опоила воинов охраны и других фрейлин.
   'Эльфийская пыль' очень дорогой и опасный наркотик, а все участники оргии до катастрофы не принадлежали к высшему обществу. Раньше они не могли даже мечтать о подобных развлечениях потому, что это далеко не каждому по карману. У гвельфов за употребление 'эльфийской пыли' полагается смертная казнь, но власть имущие всегда были выше закона. Селия - мачеха Виканы, почти в открытую придавалась этому пороку и ей все сходило с рук. Лария входила в ближний круг Великой княгини и мне кажется, что она тоже участвовала в оргиях Селии и 'эльфийская пыль' осталась у нее еще с тех времен.
   Ты запретил применять к заговорщикам физические меры воздействия, и мне не удалось получить от Ларии ответы на многие вопросы. Эта тварь или врет напропалую или молчит как рыба, поэтому тебе следует допросить ее самому и лучше сделать это как можно быстрее. Лария уже несколько раз пыталась покончить с собой, но охране пока удавалось ей помешать, однако, в конце концов, она своего добьется. Преступнице хорошо известно, какая смерть ждет ее за преступление против Великой княгини, а умирать целую неделю с содранной шкурой, и выпущенными кишками никто не хочет.
  
   Я выслушал рассказ Лаэра и решил не откладывать допрос Ларии в долгий ящик. Настрой у меня был соответствующий и изменнице лучше рассказать все без утайки, нежели попасть под мою горячую руку. Князь позвал Мистира, и мы уже втроем вышли через потайную дверь из кабинета. После получасового блуждания по живому лабиринту в стволе 'Нордрассила', наша компания оказалась в странном помещении, освещенном голубоватым светом светлячков устроившихся колонией на потолке. Здесь нас встретили два воина, которые охраняли двери в камеры расположенные по периметру этого зала.
   Часовые, в присутствии начальства, подтянулись и встали по стойке смирно. Лаэр махнул воинам рукой давая знать, что можно расслабиться, и мы вошли в крайнюю слева дверь. Камера освещалась все теми же светлячками, и внутри было довольно темно, поэтому я не сразу рассмотрел лежащую в дальнем углу женщину. Пленница была связанна хитрыми эльфийскими узлами, которые без специальной подготовки и хитрого инструмента развязать невозможно. В помещении сильно воняло отходами жизнедеятельности, что указывало на то, что пленницу давно не развязывали и не выводили в туалет, поэтому она ходила под себя.
  
  - Лаэр, прикажи своим бойцам проветрить помещение и вылейте на эту тварь хотя бы пару ведер воды, чтобы от нее не так сильно воняло, - попросил я и вышел из камеры.
  
   Через полчаса мой приказ был выполнен, и появилась возможность приступить к допросу. Несколько ведер холодной воды привели Ларию в чувство, и она с дикой ненавистью смотрела на меня исподлобья.
  
  - Вот мы и снова встретились, - сказал я, глядя на гвельфийку. - По-моему ты созрела, чтобы ответить на мои вопросы или нет?
  
  - Ты не услышишь от меня ни слова, грязный дикарь! 'Перворожденная' никогда не унизится перед грязным хуманом! Можешь резать меня на куски, можешь тянуть из меня жилы, но ты не услышишь, ни слова правды,- как змея зашипела Лария.
  
  - Ну что же, это твой выбор, - ответил я, погружаясь в транс и готовясь взломать ментальную защиту гвельфийки.
  
   Дикий визг женщины, понявшей, что я собираюсь с ней сделать, не остановил моей решимости. Я, легко преодолел сопротивление пленницы и вломился в ее сознание, словно проткнул иголкой воздушный шарик. Мне давно не доводилось копаться в мозгах своих врагов и то, с какой легкостью я преодолел сопротивление не слабой магини, меня несколько удивило. Лария пыталась поставить блокаду на свое сознание, свернув ауру в кокон, наносила магией ментальные удары но, несмотря на все ухищрения, мне легко удалось взломать память гвельфийки. Я листал сознание гвельфийки как книгу, абсолютно не заботясь о последствиях для ее психики. Все потаенные желания и тайны женщины были видны как на ладони, и мне даже стало немного стыдно, что я копаюсь в самых интимных подробностях чужой жизни.
   Сканирование мозга гвельфийки не выявило магической блокады памяти и мне не пришлось заниматься неприятной процедурой взлома такой защиты. Чтобы вытащить из подсознания Ларии нужную мне информацию, понадобилось всего около часа времени. Я не церемонился с пленницей и вытряхнул из нее нужные сведения, как кот Базилио сольдо из Буратино.
   Когда я вышел из траса, передо мной лежала уже не гордая гвельфийка, а существо, раздавленное морально и физически, взгляд которого молил о смерти, как об избавлении от чудовищных мук. Я смотрел в безумные глаза Ларии и у меня по спине пробежал холодок. Игоря Столярова не напугал безумный взгляд гвельфийки, он испугался того, что сотворил с этой несчастной женщиной, ставшей жертвой обстоятельств и изощренной гвельфийской жестокости.
  
   История грехопадения Ларии мало отличалась от историй многих юных девушек, которые стали жертвами куртуазных романов и стихов о возвышенной любви. Она родилась в семье главы довольно знатного, но уже захиревшего гвельфийского дома имевшего призрачные права на гвельфийский престол. Ее отец погиб на дуэли из-за какого-то пустяка, и девочка осталась на попечении матери, мечтавшей как можно быстрее сплавить с рук свою дочь.
   После дня совершеннолетия, мамаша пристроила Ларию в свиту Великой княгини и надолго забыла о ее существовании. Девушка была юна и красива, к тому же полагала, что на этом основании ей открыта дорога на самый верх гвельфийского общества. Нет, она не была глупышкой, но наивно думала, что через постель можно решить любые вопросы. Правда Лария не ложилась под кого попало, а набравшись опыта и выучив несколько женских уловок, затащила в постель Великого князя Анхеля, большого любителя женских прелестей.
   Брак князя Анхеля с княгиней Селией был политическим союзом и супруги не питали друг к другу никаких нежных чувств, а поэтому каждый решал свои половые проблемы самостоятельно. Уложив в свою постель Великого князя, Лария решила забраться на вершину власти, родив Анхелю еще одного наследника. Для гвельфийки всегда было сложно забеременеть, а без доступа к 'эликсиру жизни' и вовсе невозможно. Однако Лария сумела войти в доверие к Великой княгине, которая лично занималась приготовлением 'эликсира жизни'. Чтобы добиться своих целей девушка была готова даже на преступление и стала наркокурьером, доставляя 'эльфийскую пыль' из посольства 'Меранской империи' во дворец. Играя на слабостях княгини, Лария получила доступ в святая святых 'Нордрассила' - хранилище 'эликсира жизни', чем сразу и воспользовалась.
   Через полгода упорных трудов в княжеской постели, девушка, наконец, забеременела и открылась Анхелю. Лария наивно считала, что ее план удался и теперь она станет матерью наследника престола, но ее ждало горькое разочарование. Анхель плодил бастардов, как бык производитель, но все эти дети были рождены от полукровок и никаких прав на гвельфийский престол не имели. Поэтому известие о том, что у него может родиться законный наследник, Великого князя не впечатлило, и он разорвал все отношения с любовницей. Девушка прилагала огромные усилия для того чтобы встретиться и поговорить с Анхелем, но ее даже близко не подпускали к князю. Самым страшным в этой истории было то, что ее лишили доступа к 'эликсиру жизни' и через месяц у Ларии случился выкидыш. Несчастная девушка впала в тяжелую депрессию и покатилась по наклонной плоскости. Как не странно, но от падения на самое дно жизни ее спасла Селия, недолюбливающая своего мужа.
   Альтруизмом княгиня не страдала и Лария была нужна Селии только как надежный наркокурьер, к тому же преданный ей лично. Девушка стала учувствовать в сексуальных оргиях княгини и плотно подсела на 'эльфийскую пыль'. Со временем наркотическая ломка стала доводить Ларию почти до безумия и несчастную девушку ждала скорая смерть от передозировки. Однако судьба распорядилась по-другому и Лария попала в поле зрения разведки 'темных эльфов'. Дроу не имели хорошо осведомленного резидента на Тароне и постоянно искали прямой доступ к информации из княжеского дворца. В то времена командовал разведкой 'темных эльфов', достопамятный князь Амрилор, которого я зарубил за предательство на берегу реки Нерей.
   О лучшем резиденте, чем Лария, дроу даже и мечтать не могли, поэтому завербовали девушку, не стесняясь в методах и средствах. Маги 'темных эльфов' сумели разработать эффективную технологию избавления от наркотической зависимости, и их эликсиры помогли Ларии побороть этот ужасный недуг. Теперь девушка стала послушной игрушкой в руках 'рыцарей плаща и кинжала' и принимала активное участие во всех интригах гвельфийского двора.
   Лария являлась одной из ключевых фигур в заговоре против Великого князя Анхеля и участвовала в убийстве Великой княгини Селии. Совесть не мучила шпионку, и она искренне радовалась возможности отомстить за свои страдания и гибель не родившегося ребенка. Заговор удался и привел к смещению Анхеля с поста Великого князя. Селия попавшись на употреблении 'эльфийской пыли' и сбежала в Меран, а Лария сопровождала опальную княгиню. После убийства Селии, опасаясь преследования 'приносящих смерть', девушка перебралась в Кайтон, где собиралась лечь на дно и дождаться лучших времен. По этой причине она не погибла в катастрофе и оказалась в долине 'Нордрассила'.
   Лария случайно столкнулась с Амрилором в Кайтоне, когда тот приплыл на переговоры со мной, и снова попала в поле зрения разведки дроу. Князь приказал ей внедриться в окружении Виканы и назначил ее куратором своего заместителя Айгона, однако после нашего отлета в чинсу связь прервалась.
   Поначалу заговор против Виканы развития не получил, потому что должность старшей фрейлины занимала Альфия, которая почему-то недолюбливала Ларию. Однако шпионке удалось подмешивать небольшие порции ядовитого зелья в пищу Виканы, в результате чего у княгини пропало молоко. Лаэр, возмущенный этим происшествием, отстранил от должности Альфию и назначил старшей фрейлиной свою бывшую любовницу. Вскоре в долину 'Нордрассила' пришел отряд Айгона, вернувшегося из плаванья к Тарону и Лария получила от него новую порцию 'эльфийской пыли'.
   Жажда мести стала маниакальной целью Ларии, снова пристрастившейся к наркотику. Заговорщица решила с помощью 'эльфийской пыли' подвести Викану под топор правосудия, но все ее планы нарушило мое внезапное воскрешение из мертвых. Огромным разочарованием для Ларии оказалось то, что я не убил Викану, застав ее Антилом, а только посадил под арест.
  
   Переварив информацию, полученную из памяти преступницы, сдобренную ее эмоциями и страхами, я не знал, как мне поступить с духовно раздавленной жертвой обстоятельств и собственной глупости. Лария не была монстром и выродком, она просто попала в мясорубку придворных интриг и стала игрушкой в грязных руках хозяев жизни. Сколько наивных девчонок из провинции стремятся в Москву, в надежде стать богатыми и знаменитыми, а в результате оказываются на панели или умирают в канаве от передозировки наркотиков. Безумная Лария оказалась из числа подобных им соискательниц денег и славы.
   Эта падшая женщина заслуживала смерти за свое предательство, но на мне было на порядок больше чужой крови, в том числе и безвинной, поэтому у меня не поднималась рука ее убить.
   Я сидел в глубокой задумчивости, глядя в глаза своей жертве, и никак не мог решиться на смертельный удар, когда услышал голос Лаэра:
  
  - Ингар тебе удалось допросить эту тварь?
  
  - Да, я узнал все, что мне нужно.
  
  - И что ты решил?
  
  - Лаэр, все преступники гвельфы, а мне не хочется запятнать себя гвельфийской кровью. Поэтому тебе решать, как поступить с наркоманами, я не стану оспаривать твой приговор, каким бы он ни был.
  
   Лаэр пристально посмотрел мне в глаза и кивнул головой. Затем мы вышли из камеры и вернулись в кабинет Лаэра, где стали обсуждать вопросы, не имеющие отношения к заговору против Виканы.
  
  Глава 17. Встреча с Шаларом.
  
   Основным вопросом, который я собирался решить с Лаэром, было расселение дроу на 'Нордрассиле'. Древняя вражда между двумя эльфийскими народами снова вышла на передний план и Лаэр с Мистиром прилагали все силы, чтобы свести присутствие дроу на 'Дереве жизни' к чисто формальному виду. Такая постановка вопроса меня категорически не устраивала, потому что вела к новой войне между эльфами. Если раньше гвельфы на порядок превосходили дроу своей численностью, то теперь ситуация стала обратной. В случае вооруженного конфликта у гвельфов не было никаких шансов победить, но Лаэр никак не хотел этого понимать.
   После трехчасового спора в поисках возможного компромисса, первым сломался Мистир, который с оговорками принял мою точку зрения. Вдвоем мы довольно быстро убедили Лаэра в своей правоте, и перешли к чисто организационным вопросам. После препирательств, продлившихся еще около часа, мы решили, что нижний дворец, где в древности размещался гарнизон 'Нордрассила', займут дроу, а гвельфы переселятся в средний дворец, который сейчас занимает Викана со своим окружением, благо места там было предостаточно и большинство помещений пустовали.
   Для себя любимого, я зарезервировал королевский замок, располагавшийся на верхних ярусах 'Дерева жизни'. Мне уже удавалось добираться до этого замка, но обследовать его я не успел, потому что пеший подъем занял много времени и сил, а затем стало темнеть и мне пришлось спуститься вниз.
   За время моего почти полугодового похода в чинсу, гвельфы провели полное обследование королевского замка, но переселять туда княжеский двор, до восстановления работоспособности подъемников было бессмысленно. Эти подъемники находились внутри ствола 'Нордрассила' и их механизмы требовали серьезного ремонта. Перед нападением чинсу, гвельфам удалось восстановить один подъемник, но затем начались бои и дело застопорилось.
   Конечно, помещения королевского дворца требовали очистки от мусора, скопившегося за века и наведения элементарного порядка, хотя 'Нордрассил', даже без помощи эльфов, каким-то образом ухитрялся поддерживать дворцовый комплекс в работоспособном состоянии.
  
  ***
  
   Рассказывая о жилых помещениях, находящихся в кроне 'Дерева жизни', как о замках или дворцах, я должен уточнить, что они мало напоминают строения с такими названиями возведенные людьми. 'Нордрассил' это огромный живой город, выращенный в виде гигантского дерева. Крону дерева от корней до вершины пронизывают настоящие дороги и тропы, здесь есть целые парки и даже небольшие озера с чистейшей водой.
   О парках мне хочется рассказать отдельно. Ничего подобного человеческая фантазия не в состоянии изобразить, настолько поражает взгляд нереальная красота этих рукотворных райских кущ. Переплетения ветвей и листьев создают живописные беседки и скамьи, а так же целые коттеджи и роскошные виллы с садами и цветниками. Вся эта нереальная симфония красок - живая, и находится в постоянном движении, изменяясь в течение дня и ночи. Ночью 'Нордрассил' не погружается в непроглядный мрак, а освещается светом насекомых похожих на наших светлячков. Если в темное время суток кто-то идет по дороге в кроне дерева, то светлячки усиливают свое свечение, помогая путнику не сбиться с пути, и стороннему наблюдателю кажется, что дерево опутано мерцающими новогодними гирляндами.
   Условно, крону 'Нордрассила' можно разделить на три яруса, на которых расположились большие дворцовые комплексы. Основные помещения этих дворцов спрятаны в стволе дерева и окружены вспомогательными постройками, а так же парками и садами. По сложности устройства, 'Дерево жизни' может дать, что очков вперед любому самому навороченному небоскребу Земли. Жить в его дворцах очень комфортно и удобно, к тому же не нужно держать целую армию обслуживающего персонала. Эльфы находятся в неразрывном симбиозе с 'Нордрассилом' и подсознательно могут общаться с ним, управляя его живыми механизмами и устройствами. Чтобы подробно рассказать об этом пропитанном магией живом существе, не хватит и целой эльфийской жизни, а человеку это и подавно не под силу.
  
  ***
  
   После разрешения всех проблем с переселением дроу, мы плотно поужинали в узком кругу и меня уложили спать в гостевых покоях. Наверно, это была самая спокойная ночь, за последнее время и мне удалось хорошо выспаться. Утром меня сытно покормили, но Лаэр к этому времени куда-то убежал по своим делам и я покинул 'Нордрассил' так и не простившись с гвельфом.
   Перелет в Горное убежище прошел обыденно, сословно это была легкая прогулка после завтрака, и я успел перехватить брата, который собирался куда-то отъехать. Мы быстро обсудили последние события, и я приказал выслать навстречу каравану Милорна разведку, чтобы помочь войти в долину без проблем. В дальнейших моих планах было посещение лазарета, где оставалось еще много раненых, которым могла понадобиться моя помощь.
   Здесь я встретил Лауру, помогающую своей матери делать перевязки трем хуманам, лежащим на кроватях. Больше пациентов в лазарете не было, и я спросил, куда они подевались. Оказалось, что гвельфы еще вчера утром погрузили своих раненых на повозки и увезли в сторону 'Нордрассила'. Вместе с ними ушли все гвельфийские женщины и дети, которые помогали своим матерям во время осады долины. Элата рассказала, что за последнее время в лазарете никто из раненых не умер, а трое лежачих больных это жертвы нарушения режима, у которых воспалились раны.
   Я отругал за легкомыслие, пострадавших от собственной глупости бойцов и залечил их раны, подробно рассказывая Лауре, как это делается. Девушка наблюдала за моими действиями магическим взглядом и внимательно слушала пояснения. Лечение ран последнего пациента я доверил молодой магине, и она отлично проделала эту работу. Воины с удивлением смотрели на свои затянувшиеся раны и принялись меня благодарить, но Элата пресекла этот словесный поток и вытурила пациентов на улицу.
   Все оставшееся до полудня время, я провел в детской комнате, общаясь со своими детьми. На этот раз Альфия допустила меня к наследникам, заставив предварительно вымыть руки и вытрясти одежду от пыли. Я беспрекословно повиновался и выполнил все приказы гвельфийки. Стасик и Дея шустро ползали в своих кроватках и с удивлением смотрели на незнакомого дядю, который появился в их комнате. Дети были очень похожи друг на друга, но Дэя оказалась значительно активней Стасика. Девочка вертелась, словно юла и норовила вылезти из кроватки, однако пока ей это было не по силам, хотя она усердно тужилась и кряхтела. Стасик был по-мужски, спокоен и сосредоточенно пытался проковырять дырку в стенке кроватки и, похоже, это у него начало получаться. Сначала я хотел взять детей на руки и понянчиться с ними, но испугался, что своими грубыми руками могу повредить их крохотные тела. Мне очень понравилось наблюдать за своими потомками, и если бы их не унесли кормить, я так бы и сидел до вечера, наблюдая за их проделками.
   Как бы мене не хотелось продолжить общение, но у детей был строгий режим дня, а мне пора было улетать к бункеру. Попрощавшись с Альфией и Лаурой, я отправился к стоянке дельтаплана и улетел из долины 'Нордрассила'.
   Первым делом мне было необходимо разыскать караван дроу, и выяснить все ли у Милорна в порядке. Колонна дроу обнаружилась в трех днях пути от прохода в долину и, похоже, не встречала никаких препятствий. Посадить дельтаплан мне было негде, и поэтому я сбросил Милорну заготовленную заранее записку, а затем полетел дальше. Подлетая к бункеру, я неожиданно увидел в воздухе еще один дельтаплан и в первый момент даже немного испугался, но потом понял, что это летают 'проклятые' на новых 'драконах'. Я подлетел поближе ко второму дельтаплану и с удивлением узнал Акаира, сидящего в пассажирской кабине. Хуман помахал мне рукой, показывая, что сейчас они пойдут на посадку и его 'дракон' начал снижаться.
   Через несколько минут мы приводнились, а затем вырулили к стоянке на берегу озера. Оказалось, что пока я летал в долину, Акаир не удержался и решил облетать новые машины, а заодно потренировать пилотов. Самозваному инструктору было еще далеко до полного выздоровления, и пока он не мог сам управлять дельтапланом, но командовать пилотом из пассажирской кабины у него получалось отлично. В результате этой самодеятельности оба новых аппарата были облетаны, а пилоты летали практически с утра до вечера. Я похвалил своего друга за усердие и отправился в поселок разыскивать Нолана.
   И снова время полетело как стрела из лука. Любимая работа отвлекала от неприятных мыслей, и мне удалось выйти из затянувшегося стресса. По моим подсчетам караван Милорна уже должен подойти к восточному проходу в долину и настало время снова лететь в Горное убежище.
   Работа над большой летающей лодкой заставляла меня не только работать руками, но и включать мозги, а это помогало критически оценивать свои действия. За последнее время я столкнуться с печальными последствиями многих своих ошибок и заблуждений. Если бы мне кто-то со стороны указал на мои ляпы, то я возможно и не натворил столько бед, но мне приходилось доходить до всего своим невеликим умом, набивая шишки и теряя друзей. Одним из главных моих просчетов являлось то, что я заигрался в секретность и завязал на себя любимого все технологические новинки бункера. Правда, я научил нескольких преданных мне людей и гвельфов, летать на 'драконах' и управлять баркудами, но до последнего времени, заряжать камни 'Силы' на зарядной станции бункера не умел никто. Однако жизнь заставила меня, в спешном порядке обучить Парлана и Басарда пользоваться зарядной станцией, чтобы дать им возможность подзаряжать камни 'Силы', но делали они это, как дрессированные собачки, не понимая смысла этих действий.
   После критического анализа своих многочисленных ошибок, я решил заняться техническим образованием брата, чтобы даже в случае моей гибели он мог управлять механизмами древнего комплекса. Поэтому было необходимо переселить Ингура из Горного убежища в бункер, чтобы брат постоянно находился рядом со мной и учился на моем примере.
   Постепенно ко мне пришло осознание того, что возле бункера нужно строить полноценную крепость, которая в будущем станет столицей государства хуманов. Чтобы превратить военную базу в нормальный поселок, необходимо перевезти сюда женщин. В Горном убежище осталось много вдов погибших воинов, и я решил подыскать им новых мужей в поселке у бункера. Горное убежище конечно более безопасно и комфортно для проживания, но буккер для хуманов важнее, да и не следует складывать все яйца в одну корзину.
   Единственный недостаток моего плана заключался в том, что Ингур был наделен слабыми магическими способностями, и я не мог передать ему свой магический опыт. Вся надежда на решение этой проблемы была на Лауру, которую я хотел уговорить переехать в бункер вместе со своей матерью. Девушка обладала гигантским магическим потенциалом и со временем могла заменить 'Великого Ингара' во многих магических вопросах. Для того чтобы начать обучение Ингура, я решил перебазировать одного 'дракона' в Горное убежище, а инструктором к брату приставить Акаира. За пару недель пока я буду расселять 'темных эльфов' на 'Нордрассиле' и обживать королевский замок, Ингур должен освоить дельтаплан до уровня 'взлет-посадка' и научиться управлять баркудом на ровной дороге. Перед отлетом в бункер, я попросил Лаэра перегнать своего механического монстра в Горное убежище, потому что князь из-за отсутствия времени редко на нем ездил, а Ингуру не помешает практика.
   Трое суток пролетели незаметно, и нам было пора лететь в Горное убежище. Вылет был назначен на утро четвертого дня, и я лег спать пораньше. Как только рассвело Парлан с Акаиром сели в кабину своего 'дракона', и пошли на взлет. Я дождался, когда они сделают круг над озером и просигналят, что у них все в порядке и взлетел следом за ними. Поначалу нам немного не повезло, потому что нам мешал сильный встречный ветер, скорость полета упала и началась сильная болтанка. Однако Парлан надежно управлял своим 'драконом' и уверенно держался за мной. Когда мы, наконец, долетели до восточного прохода, то увидели только хвост колонны, втягивающийся в ущелье. Я снизился до высоты пятидесяти метров и командир арьергарда, просигналил мне руками, что у них все в порядке.
   В Горное убежище колонна Милорна должна добраться только к вечеру, поэтому я решил провести воздушную разведку, а заодно и ознакомить Парлана с окрестностями. Мы облетели магический купол долины по часовой стрелке и, убедившись, что вокруг все спокойно набрали высоту. Еще в бункере я проинструктировал Парлана о том, что в долину можно пролететь только через брешь в магическом куполе и он как привязанный держался за мной, запоминая маршрут полета. Нам без происшествий удалось пролететь через разрыв в куполе и приводниться на озере рядом с поселком хуманов. После посадки, я выслушал доклад Парлана о полете и, сделав несколько замечаний, отправился разыскивать Ингура.
   Брат, которого не оказалось у себя дома, нашелся совершенно случайно. Проходя мимо лазарета, я услышал возмущенный голос Лауры, доносящийся из окна. Брат получал очередной нагоняй от своей невесты:
  
  - Ингур, ты как маленький ребенок! Ну, зачем ты полез на эту бешеную лошадь? Ведь знающие люди тебя предупреждали, что с этим чертом невозможно совладать, и конь запросто мог тебя убить!
  
  - Лаура, прекрати кричать на меня! Да, я дурак, что позволил себя сбросить, но это произошло случайно! У меня нога из стремени выскочила, а так бы я с коня не свалился. Кроме меня никто здесь с эльфийским конем не справится, а чтобы отдать такого красавца в чужие руки нужно быть полным идиотом.
  
  - Вот и дождался бы Ингара и вместе с ним объездил эту лошадь, а то - я сам, я сам!
  
   Услышав разговор, доносившийся из окна, я вошел в лазарет и увидел обнаженного по пояс брата, который сидел посреди комнаты на табуретке. Правая рука Ингура была уложена в лубки и Лаура подвязывала ее бинтом к шее пациента. Вся левая сторона его лица представляла собой сплошной синяк, а глаз заплыл и не открывался. Завершал эту художественную композицию, замазанный эльфийской зеленкой левый бок Ингура, который был ободран почти до ребер. В первый момент у меня создалось впечатление, что брат попал под грузовик, но на Геоне такого транспорта еще не придумали.
  
  - Привет Ингур. Кто это тебя так отделал? - поинтересовался я.
  
  - Ой! - взвизгнула Лаура. - Ингар, ты меня напугал. Не подкрадывайся ко мне со спины, а то магией по башке получишь!
  
  - Значит, Ингур к тебе со спины подкрался, и ты его магией по башке?
  
  - Да нет, это он сам себя чуть не убил. Решил на лошади покататься, а та не захотела катать на себе такого придурка.
  
  - Какая лошадь? - переспросил я.
  
  - Ингар! Ты не поверишь, но мои воины поймали в лесу настоящего эльфийского коня! Я такого только один раз в жизни видел, и то когда жил на Тароне. Это просто чудо какое-то, а не конь!
  
  - Вот это чудо Ингура с себя сбросило и так наподдало, что сломало руку, ободрало весь бок и глаз подбило. Твой братец два часа без сознания валялся, я даже перепугалась, что он умер! - вмешалась в разговор девушка.
  
  - Но не умер же. Со мной все в порядке, а царапины заживут, - примирительно сказал Ингур и положил голову на грудь Лауры.
  
  - Ладно, горе мое, на первый раз прощаю, но если снова на это чудовище залезешь, сама убью, - ответила девушка и погладила брата по голове.
  
  - Голубки, хватит ворковать! Лаура уступи мне пациента, я сейчас попробую привести его в норму, а ты смотри, как я буду лечить переломы и рваные раны, тебе это пригодится.
  
   Следующий час я посвятил травмам Ингура, а Лаура внимательно следила за моими действиями и задавала вопросы. Полностью вылечить брата мне не удалось, но при хорошем уходе, его перелом должен срастись за пару дней, а синяки и царапины пройдут к утру.
   Закончив лечебные процедуры, я рассказал Ингуру, что караван дроу уже на подходе к Горному убежищу и приказал ему готовиться к встрече. Брат быстро оделся и отправился заниматься размещением дроу. Ингур отдал несколько команд воинам, дожидавшимся его на улице и через несколько минут в поселке началась суета.
   Покинув опустевший лазарет, мы с Лаурой решили навестить Стасика и Дею, но дети спали, и мне не захотелось им мешать. Я коротко поговорил с Альфией о самочувствии своих наследников и, убедившись, что с детьми все в порядке вышел на улицу. На ступенях дома Ингура меня поджидали Акаир с Парланом, которые смотрели на меня голодными глазами и я попросил Лауру позаботиться о пилотах 'драконов'.
   Девушка увела 'проклятых' в столовую, а я решил прогуляться по поселку. Жители Горного убежища, завидев Великого князя, почтительно кланялись и уступали дорогу, а я раздавал ответные поклоны. В какой-то момент мое внимание привлекло громкое конское ржание и испуганные крики людей. Я направился на шум и, повернув за угол какого-то сарая, вышел к загону, по которому огромными прыжками скакал черный эльфийский конь. Четверо хуманов пытались удержать коня за веревку, привязанную к его шее, но тонконогий красавец легко таскал конюхов по загону. Я несколько мгновений с интересом смотрел на это зрелище и меня, словно ударило молнией.
  
  - Шалар!!! - заорал я и бросился к изгороди загона.
  
   Мои инстинкты завладели разумом, я одним движением преодолел двухметровую изгородь, лишь слегка оперевшись рукой о верхнюю жердь и побежал к коню. Услышав мой крик, Шалар встал как вкопанный и повернул голову в мою сторону. Через мгновение конюхи полетели в разные стороны как кегли в кегельбане, и конь понесся ко мне на встречу.
  
   Время остановилось, и окружающий мир растворился в тумане. Я долго стоял, обнимая Шалара за шею, и чувствовал, как дрожит его могучее тело. По моей спине ручьем текли слезы коня, насквозь промочившие мою рубаху. Только полностью бесчувственное бревно могло сдержать эмоции в такой момент, и я не отставал от своего четвероногого друга. Мне было абсолютно наплевать, как это выглядит со стороны и что подумают обо мне наблюдавшие за этой сценой воины.
   Главным в этот момент являлось то, что ко мне вернулся друг, которого я считал погибшим и в мою оледеневшую душу пробился первый луч солнца. Неожиданно перед глазами всплыла улыбающаяся морда Тузика, который тоже радовался возвращению Шалара и я решил, что у меня окончательно уехала крыша. Однако странное видение растворилось, словно утренний туман, и я осмотрелся по сторонам. Пока мы с Шаларом обнимались и переживали нашу неожиданную встречу, вокруг загона собралась большая толпа любопытных с интересом наблюдавших за расчувствовавшейся парочкой.
   Постороннее любопытство разрушало интимную обстановку и я, обрезав кинжалом веревку на шее коня, вскочил ему на спину. Шалар мгновенно понял мое желание убраться подальше от посторонних глаз и одним прыжком вынес меня за пределы загона. Конь скакал быстрее ветра по лесным тропам, полянам и лугам, переносясь, словно на крылья через ямы и ручьи. Закончилась эта сумасшедшая скачка на вершине холма, откуда открывался великолепный вид на долину 'Нордрассила'.
   Я мешком свалился под ноги Шалара, потому что скачка без седла еще, то удовольствие и с непривычки у меня болела вся нижняя часть моего помятого организма. Место было мне незнакомо, и я с удивлением рассматривал развалины какого-то алтаря, рядом с которыми бил родник, давая начало маленькому ручейку. Я напился воды и уселся на торчащий из земли камень, чтобы перевести дух. Конь подошел ко мне и ткнулся мордой в мою руку, словно приглашая к разговору. Погрузившись в транс, я попытался установить мысленный контакт с Шаларом и через некоторое время мне это удалось. Конь не мог говорить, как это умели малхусы, но обмен мысленными образами мне удалось наладить.
   На меня обрушился поток эмоций Шалара, который рассказывал мне о том, как он страдал, решив, что я его бросил. Перед моим внутренним взором пронесся целый фильм о гибели Тарона, от обрушившегося на остров огненного дождя. Я видел горящие леса и гибнувших в огне гвельфов. Огненные смерчи чудовищными водоворотами висели над землей, пожирая все живое. В моем сознании острой болью отзывался ужас коня, когда он, потеряв счет времени, блуждал по подземным лабиринтам огромной пещеры, в которую провалился во время землетрясения. Мой желудок сжимали спазмы голода и жажды, словно это я питался светящимся мхом, от которого постоянно болела голова и появлялись кошмарные видения. Затем я почувствовал, как грудь Шалара разрывается от удушья в пучине подземной реки, в которую он сорвался, поскользнувшись на скользком берегу. Боль и ужас заполнили сознание коня, а перед глазами появился предсмертный туман. Потом неожиданно накатила радость спасения, и подземный поток вынес меня в море недалеко от берега.
   Чередой потянулись серые дни скитаний по засыпанным пеплом пустошам Тарона и безуспешные поиски выживших в кошмаре катастрофы. После многодневных скитаний он наткнулся на несколько выживших гвельфов и привел к ним на помощь экипаж причалившего к берегу Тарона корабля. Шалар случайно услышал от одного из дроу имя князя Ингара и страстно захотел, чтобы его увезли из окружавшего его кошмара в долину 'Нордрассила', о которой постоянно говорили эльфы и хуманы. Перед моими глазами промелькнули картины морского путешествия и побега Шалара в джунгли, после прибытия в Кайтон. Меня переполняла радость свободного как ветер коня, скачущего по лесным дорогам. Я купался вместе с ним в чистых водах рек и озер, и гонялся за дикими кобылицами, но эта радость была омрачена отсутствием хозяина и друга. Я видел глазами Шалара, как он, подгоняемый тоской, догнал караван эльфов и снова позволил себя взнуздать, а затем был новый побег уже в долине 'Нордрассила', где воздух был пропитан запахом человека, ставшего навеки родным.
   У животных все чувства искренни и правдивы, им незачем лгать и изворачиваться как это делают люди. Если Шалар и Тузик любили меня, то любили за то, что я есть, а не за какую-то особую выгоду для себя. Рассказ Шалара был полностью правдив, и мне довелось удостовериться в этом, лично переживая его воспоминания. Чтобы между нами не было никакой недосказанности я открыл Шалару свою душу и показал что я пережил с того дня когда оставил его в замке Эрмор на Тароне.
   Погрузившись в воспоминания, я вытащил на поверхность все, что пережил за это время, не приукрашивая свои мысли и поступки. Я снова летел на драконе, унося Викану на Танол, сражался с имперцами в Бухте плача и сжигал корабли в Лизаре. Опять меня трясло от страха, когда мой 'дракон' рухнул вниз сбитый эльфийской стрелой. Совесть не позволила мне солгать и мой рассказ о том, как я бросил на верную гибель друзей, ради призрачной надежды на спасение народа хуманов и гвельфов. Затем из глубины души вырвался животный ужас, раздавивший меня, когда я снова пережил взрыв Танола и чудовищное плавание в обнимку со смертью. Все мои переживания и беды обрушились на Шалара, и конь с нескрываемой душевной болью переживал мои воспоминания. Он вместе со мной падал на землю вместе с 'драконом' и плакал над гибелью Тузика. Шалар был рядом со мной во всех боях, убивая врагов и теряя друзей. Переживая свои злоключения в башне магической академии, я не верил собственной памяти, вспоминая о том, что сумел выжить и победить. Мы вместе ползли по болотам и умирали от ран, спасая пленных дроу, и вместе плакали над трупами безвинно погибших детей. Потом перед глазами возникла сцена в покоях Виканы и звонкий смех жены, в тот момент, когда Антил пытался ее обнять, а затем была огромная злоба на весь мир за это предательство.
   Наверное, мне не стоило показывать Шалару все, что скопилось в моих воспоминаниях, потому что для его чистой души, это стало слишком сильным потрясением. Меня неожиданно выбросило из транса, и я увидел, как огромные глаза коня подернулись пеленой, и он с тихим хрипом упал без сознания.
   Я с полчаса пытался привести Шалара в чувство, бегая к ручью за водой и поливая находившегося без сознания друга. Обморок Шалара абсолютно сбил меня с толку, и я вместо того, чтобы помочь ему с помощью магии, как дурак нарезал круги, выжимая воду из рубахи, которую мочил в ручье. К счастью боги надо мной сжалились, и Шалар открыл глаза. Через несколько минут конь встал на ноги, и я облегченно вздохнул. Мы медленно спустились с холма, и пошли в сторону Горного убежища, но постепенно стало темнеть и нам пришлось заночевать в лесу.
  
  Глава 18. Конец пути, длиной в тысячелетия.
  
   Ночью я спал без сновидений, провалившись в бездонную черную яму. После вчерашнего общения с Шаларом, в душе было пусто, словно в кармане у бомжа и абсолютно не хотелось просыпаться, чтобы опять вернуться в этот жестокий мир. Однако, Шалар испугался за здоровье долго не просыпающегося хозяина и настойчиво теребил меня губами за ухо. Тяжело вздохнув, я открыл глаза и встал на ноги. Живот сразу подвело от голода, но ничего съестного у меня с собою не было, поэтому я залез на коня и мы поскакали в Горное убежище.
   На этот раз мы решили не устраивать гонки на 'Кубок наций', и Шалар скакал размеренным галопом, стараясь не растрясти своего седока. Подъезжая к Горному убежищу, мы повстречали несколько воинов, которые растянувшись цепью, прочесывали окружающий лес. Увидев меня верхом на Шаларе, они радостно закричали, и через минуту нас окружила целая толпа. Оказалось, что после того, как я ускакал из поселка и к вечеру не вернулся, Ингур решил, что конь сбросил меня где-то в лесу, и я раненый валяюсь без сознания. Сразу была организована спасательная экспедиция, и воины всю ночь безуспешно прочесывали окрестные леса. Я уверил бойцов, что с их князем все в порядке и глубокомысленно заявил, что мне пришлось заночевать в лесу по служебной необходимости, хотя и сам не знал что такое 'служебная необходимость'.
   В поселке меня встретил Ингур, с запавшими от бессонницы глазами и Лаура с мокрым от слез лицом. Девушка всыпала мне по первое число за свои переживания и повела завтракать. Я отпустил Шалара, мысленно объяснив ему, что до полудня он мне не понадобится, а потом мы поедем к 'Нордрассилу' и отправился следом за Лаурой.
   За завтраком Ингур доложил мне, что караван дроу успешно добрался до Горного убежища и эльфы разбили лагерь рядом с дорогой к 'Дереву жизни'. Я поведал брату о своих приключениях и рассказал, что Шалар это эльфийский конь, которого он видел в замке Эрмор на Тароне. Ингура расстроился, уяснив, что теперь он не станет обладателем четвероногого сокровища. В отличие от брата, Лаура облегченно вздохнула, обрадовавшись, что ее любимый не сломает себе шею, свалившись с Шалара. Я успокоил Ингура, пообещав ему, что поговорю с конем, и он сможет ездить на Шаларе в мое отсутствие. Лаура услышав эти слова, отругала меня за дурную инициативу и, надувшись, вышла из комнаты.
   У меня самого большие проблемы с женой и Викана по характеру далеко не подарок, но брата похоже ждет куда более веселая семейная жизнь.
   После завтрака мы с Ингуром направились на берег озера к стоянке дельтапланов. По дороге я рассказал брату, что решил обучить его управлять 'драконом' и баркудом, а затем передать под его контроль бункер. Брат от радости едва не лишился дара речи, и мне пришлось за шкирку оттаскивать его от дельтаплана. Дождавшись, когда Ингур успокоится, я представил ему Акаира, в качестве инструктора и начальника в вопросах обучения летному делу. Затем мы с Акаиром обсудили учебный план для нового курсанта, а затем я предупредил Ингура, что обучение начнется уже с завтрашнего утра. После решения основных вопросов связанных с обучением, мы с братом отправились в лагерь дроу.
   'Темные эльфы' уже позавтракали, и готовили караван в дорогу. Я выслушал доклад Милорна о происшествиях и уведомил его, что поеду вместе с караваном. До 'Нордрассила' оставалось около дня пути, и сбиться с дороги было невозможно, но чтобы избежать проблем с гвельфами, я решил лично сопровождать караван. Пока дроу запрягали лошадей и выстраивались телеги в колонну, я нашел Верховную магиню Аладриель. На магине лежала ответственность за безопасность женщин и детей, едущих в караване, и она инструктировала свою свиту перед дорогой. Я дождался, пока Аладриель закончит дела и подошел к ней для разговора.
   После прихода каравана дроу в бункер мы встречались с магиней всего пару раз, а нам было необходимо обсудить массу важных вопросов. Я вежливо поздоровался с Аладриель и попросил разрешения сопровождать ее в дороге. Магиня улыбнувшись, дала на это свое согласие, и мы завели ничего не значащую светскую беседу. Конечно, я имел полное право приказывать любому эльфу в караване, но уважение и вежливость помогали наладить дружеские отношения с Аладриель, а мне жизненно был необходим могучий союзник среди дроу. Пока я беседовал с магиней, к каравану прискакал Шалар и начал тыкаться мне в плечо своей мордой, я извинился перед Аладриель и стал мысленно выяснять, что же случилось.
   Шалар предал мне с помощью зрительных образов, что в окрестностях поселка на него напал огромный зорг, от которого ему чудом удалось отбиться. У меня сразу появились подозрения, что конь повстречался с Царапкой Лауры и это происшествие так просто не закончится. К несчастью я оказался прав и через несколько минут из поселка прибежала разъяренная Лаура со здоровенным дрыном в руках.
  
  - Я убью эту скотину! - кричала девушка, бросившись на спрятавшегося за мою спину коня. - Мало того, что эта тварь чуть Ингура не убила, так она еще моему Царапке все зубы выбила! Ингар, не защищай этого дьявола, я все равно его грохну!
  
  - А ну стой! - крикнул я, на Лауру выворачивая дубину из ее рук. - Ты где это таких словечек нахваталась? Прямо не девушка, а наемный убийца! Говори толком что случилось?
  
  - Ингар, только что прибежал мой Царапка и весь плачет. Он увидел в лесу эту черную скотину и хотел с нею поиграть, а Шалар как даст ему копытом по морде и выбил левый клык и еще два зуба!
  
   Я повернулся к Шалару и мысленно спросил:
  
  - Так все было?
  
   Моя голова сразу наполнилась калейдоскопом образов, которые если их перевести на нормальный язык звучали бы так:
  
  - Нет, зорг хотел меня сожрать, а я не дался. В следующий раз я зоргу остальные зубы вышибу, чтобы не врал!
  
  - Лаура, Шалар говорит, что Царапка напал первым и получил по заслугам. Ты должна следить за своим зоргом, или я лично займусь его воспитанием. Лучше иди и потренируйся в лечении зубов на своем хулигане, а я потом проверю, что у тебя получилось. Сейчас я занят и мне не до ваших разборок, а ты мешаешь мне беседовать с Верховной магиней Аладриель.
  
   Услышав эти слова, Лаура мгновенно преобразилась из разъяренной фурии в невинную и воспитанную девушку и, склонив голову, извинилась:
  
  - Госпожа Аладриель, прошу вас простить мне мою непочтительность, но я не знала, что нахожусь рядом со столь высокородной особой.
  
  - Ингар, кто эта девочка? Такой мощной магической ауры я не видела ни у кого на Геоне, конечно кроме вас 'сиятельный', но вы случай особый.
  
  - Это моя племянница Лаура. Разгильдяйка и хулиганка, каких свет не видывал, но у нее огромный магический потенциал. Я хотел просить вас заняться ее обучением, но теперь не знаю, возьметесь ли вы за этот неблагодарный труд.
  
  - Госпожа, не верьте Ингару! Я буду вести себя хорошо, и слушаться вас как родную мать! Ингар вечно где-то воюет и только время от времени обучает меня магии, а я хочу стать Верховной магиней хуманов, у меня даже ручной зорг есть! - затараторила девушка, услышав мою отповедь.
  
  - Ручной зорг? Я о таком читала только в легендах, - удивилась Аладриель. - Лаура, я возьмусь за твое обучение, а ты мне расскажешь, как тебе удалось приручить зорга?
  
  - Госпожа, я сама не знаю, как это получилось. Я думаю, что это Ингар чего-то 'намагичил' и привязал ко мне Царапку, когда тот был еще маленький.
  
  - Ингар, мне казалось, что способ приручения зоргов утерян. Если верить легендам, то в древности зорги служили дроу, как малхусы гвельфам и если ты поможешь нам снова приручить этих чудовищ, то 'Нордрассил' будет надежно защищен!
  
  - Я сделаю все, что от меня зависит, но Лаура не простая девушка, хотя в ней есть толика эльфийской крови. Она тоже гостья в этом мире, а магия моего мира отличается от магии Геона. Поэтому не все так просто и способ приручения зоргов, который я применил, может не подойти для дроу, - напустил я дыма вокруг этой темы.
  
   Пока мы беседовали с Аладриель, сборы в дорогу закончились, и прозвучала команда Милорна, после чего караван отправился в путь. Мне не улыбалось скакать целый день на лошади без седла, поэтому я простился с магиней и ускакал в конюшню за упряжью для Шалара. Ингур уже пытался объездить коня, и сбрую для него подбирать не пришлось, обо всем уже позаботился брат. Конюхи быстро оседлали Шалара, и я, простившись с Ингуром, поскакал догонять караван.
  
   Вопреки моим опасениям дорога к 'Нордрассилу' оказалась приятной прогулкой, а не боевым походом по вражеской территории. Наверное, я становлюсь параноиком, и за каждым кустом мне мерещатся злобные враги и заговорщики. Однако береженого бог бережет и как подсказывает опыт, проблемы как раз и начинаются, когда ты чувствуешь себя в безопасности. Единственным тревожным моментом оказалось повышенное внимание патрулей гвельфов, буквально рыскавших вокруг каравана, но никаких происшествий не случилось.
   Мне хватило ума не напрягать Милорна, и позволить седому эльфу вести караван без мелочной опеки Великого Ингара. Практически всю дорогу, я проговорил с магиней Аладриель, от которой узнал много нового о симбиозе дроу и 'Нордрассила'. К нашим разговорам присоединилась Делия - жена бывшего посла гвельфов в Чинсу Элиндара. За навалившимися на меня заботами, я фактически забыл, что вместе с караваном дроу идет группа гвельфов, выживших после штурма посольства в столице Чинсу. К моему удивлению, Делия и Аладриель подружились и проводили вместе много времени.
   Боги наделили Делию очень редким магическим даром, позволяющим ей врачевать психические и душевные травмы эльфов и людей, сливаясь с ними своим сознанием. Правда, плата за этот дар была огромной и за каждого излеченного пациента женщина расплачивалась собственной жизнью. Средняя продолжительность жизни эльфов на Геоне была около трехсот лет, а при наличии достаточного количества 'эликсира жизни', 'перворожденные' могли жить и намного дольше. Делия, врачуя душевные болезни не жалела себя и уже сократила отпущенный ей природой срок жизни наполовину.
   Подруги вместе лечили душевные травмы у женщин и детей полученные ими во время плена, что многих спасло от помешательства или самоубийства. Узнав об этой способности Дели, я хотел попросить ее заняться лечением Виканы, но не решился, понимая, что заплачу за свои проблемы чужой жизнью. Однако женщина заметила мое состояние и начала разговор сама.
  
  - Ингар, я вижу, что ты хочешь попросить меня о чем-то, но не решаешься об этом заговорить. Ко мне часто обращаются за помощью и я, если это в моих силах, никому не отказываю. Мой дар, это тяжелая ноша, возложенная на меня богами, и я с радостью помогу тебе.
  
  - Госпожа Делия, у каждого из нас есть проблемы, которые тяготят душу, но платить за их решение чужими жизнями верх подлости и неуважения к себе. На мне и так грехов как блох на бездомной дворняге и отбирать часть вашей жизни мне не позволяет совесть. Я постараюсь решить проблемы собственными силами, единственное, что мне хотелось у вас попросить это свет специалиста.
  
  - Ингар, расскажи о своих бедах, а я постараюсь тебе помочь. Мой совет дорогого не стоит и ты не может мне навредить, задавая вопросы.
  
   Мои колебания продлились всего пару секунд. Шила в мешке не утаишь, и о болезни Виканы все равно станет известно. Чем быстрее удастся избавить ее от наркотической зависимости, тем проще будет бороться с расползающимися слухами.
  
  - Госпожа, я надеюсь на вашу скромность, помощь и совет. Это не только моя тайна, но и тайна народа гвельфов, которая не должна выйти за пределы княжеских покоев, - начал я лекцию по безопасности, но Делия меня остановила.
  
  - Ингар, я жена посла и долго прожила во враждебном окружении и хорошо знаю, что такое государственная тайна. Поэтому не трать слов понапрасну, все, что ты мне расскажешь, умрет вместе со мной.
  
   Я смущенно кивнул головой и начал рассказ о беде, которая случилась со мной и Виканой. Делия слушала меня внимательно и время от времени задавала уточняющие вопросы. Чем дальше продолжался наш разговор, тем серьезнее становилось лицо женщины. Рассказ постепенно перерос в обсуждение тактики лечения Виканы, и Делия решительно заявила, что к решению этой проблемы необходимо подключить магиню Аладриель имеющую опыт в лечении наркотической зависимости. Я окончательно махнул рукой на секретность и дальнейшее обсуждение этой темы мы продолжили втроем.
   Солнце перевалило за полдень, и Милорн приказал сделать привал, чтобы дать отдохнуть лошадям, а так же пообедать. Я отпустил Шалара пастись, а сам отправился к ручью смыть с себя дорожную пыль, пока женщины готовят еду. Неожиданно ко мне присоединилась магиня Аладриель, решившая поговорить со мной наедине.
  - Ингар, необходимо поговорить с тобой о заговоре против тебя и твоей жены, - первой начала разговор магиня. - Этот заговор готовился нашей разведкой многие годы и был направлен на то, чтобы дроу смогли получить доступ к 'Нордрассилу' на Тароне. К тебе это не имеет никакого отношения, но Викана дочь Великого князя Анхеля и тоже была целью этого заговора. Я сделала большую глупость, не предупредив тебя, после казни Амрилора, что Айгон верен своему сюзерену как собака и пойдет до конца. Лария агент Айгона и действовала по его указке. Мне довелось играть не последнюю роль в отстранении князя Анхеля от власти и на мне лежало магическая подготовка всей операции. Среди нас есть родственники Амрилора и Айгона и я не уверена, что они не попытаются отомстить.
  
  - Зачем вы мне все это говорите? Заговорщики уже нанесли свой удар и мне известны имена исполнителей и вдохновителей этого преступления. Запоздалые раскаяния не помогут вылечить Викану и восстановить наши разрушенные семейные отношения.
  
  - Князь, я боюсь! Моя нерешительность уже сыграла со мной злую шутку и едва не привела к катастрофе! Эти идиоты не понимают, что творят и чем это может закончиться. Вы 'Хранитель' и ваши действия направлены на благо гвельфов и дроу, а мы отвечаем вам черной неблагодарностью!
  
  - Госпожа Аладриель, не стоит так убиваться, я не беззащитный ребенок и могу за себя постоять. Если дроу не понимают, что я им не враг и вместо того чтобы сотрудничать с 'Хранителем', решат побороться за власть, то все вернется к тем временам, когда вы полностью зависели от гвельфов.
  
  - Именно этого я и боюсь! Мы в двух шагах от нашей многовековой мечты, но все может в одночасье рухнуть!
  
  - Аладриель, мне ничего путного не приходит в голову, чтобы ответить вам на этот вопрос. Верховной магине в первую очередь должно быть понятно, что судьба дроу в ваших руках, и я не могу решить за вас все проблемы. Вы Верховная магиня и наделены огромной моральной властью, а власть требует ответственности, и править целым народом, не замарав рук невозможно. Милорн воин и на нем лежит забота о защите долины от внешних врагов, а обеспечение внутренней безопасности, я возлагаю на ваши плечи. Я не в состоянии гоняться за каждым заговорщиком лично, и мне необходима помощь Верховной магини, чтобы обезопасить 'Нордрассил' и княжескую семью. Следите, изворачивайтесь, рубите головы главное, чтобы был результат! Вы можете рассчитывать на мою помощь и поддержку, но ответственность за действия любого из дроу лежит на вас с Милорном. Вы поняли меня?
  
  - Да, мой князь, - ответила Аладриель, показывая всем видом, что приняла мои условия.
  
   После непродолжительного отдыха караван снова отправился в путь. Я распрощался с Аладриель и Делией и догнал Милорна ехавшего во главе каравана. Мы обсудили организационные вопросы и порядок заселения дроу на 'Нордрассил'. Однако нашим планам не суждено было воплотиться в жизнь, потому что караван подошел к 'Нордрассилу' уже в темноте. Мне почему-то показалось, что дроу боятся встречи с 'Деревом жизни' и невольно тормозят лошадей, хотя они мечтали об этом событии всю свою жизнь.
   У подножия 'Нордрассила' караван уже ждали гвельфы, которые подготовили место для лагеря и приготовили горячую пищу для дроу. Я поблагодарил Лаэра за предусмотрительность и познакомил его с Милорном и магиней Аладриель. Время было позднее и мы решили оставить серьезные дела до утра, чтобы не пороть горячку. Простившись с дроу, я поднялся вместе с Лаэром в его покои и сразу завалился спать.
  
  Глава 19. Чинсу платят по кровавым долгам.
  
   Сы Шао-кан вышел на балкон тронного зала и вцепился руками в перила ограждения. Император должен держать себя в руках и не показывать подданным своих эмоций, но сегодня это ему удавалось с огромным трудом. Двадцать пять лет правления 'Поднебесной империей' закончились грандиозным провалом его многолетних трудов по возвышению Чинсу среди государств Геона. Сейчас Сы Шао-кан оказался в значительно худшем положении, чем находился в день своего восхождения на императорский престол. Да, тогда империя была разрушена десятилетней междоусобицей и эпидемией желтой лихорадки, унесшей тысячи жизней его подданных, но он был молод и полон сил. Несмотря на то, что императору всего сорок три года он ощущал себя древним стариком, который стоит на пороге смерти. Сахарная болезнь съедала из нутрии организм императора и причиняла сильные страдания. Каким же нужно было быть идиотом, чтобы поддаться соблазну и ввязаться в эту ненужную империи войну и выдать имперцам народ дроу и разорвать отношения с гвельфами.
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"