Это стихотворение "Русь моя", как и сотни других, написано моим другом и земляком, автором Самиздата, воронежским поэтом Николаем Павловичем Ашуровым - моряком, флотским офицером, фотохудожником, охотником, рыбаком, мастером на все руки. Не буду излагать творческую, трудовую и боевую биографию Николая Ашурова - они богаты, и я уверен, что однажды станут предметом серьезного исследования специалистов, которые, как и я, удивятся, как может один человек вместить столько талантов. В этой короткой заметке я приведу лишь несколько фото о пребывания Николая в Лешенском - он таки приехал ко мне погостить, и я встречал его рано утром 10 мая на вокзале в Великих Луках.
Видите, что в Воронеже было явно теплее, чем у нас на Севере, на псковщине. Тем не менее, весна развивается стремительно, и уже по дороге в Лешенское были заметны многие ее события, обычные на пороге лета. Вот пастух присел отдохнуть под буйно цветущей черемухой:
Вот выбежала к дороге отцветающая уже ветреница дубравная, ранневесенний эфемер:
Вот слила полая вода, и папоротник-страусник, растущий не по дням, а по часам, спешит занять место на обнажившемся песке:
Вот калужница украсила берега небольшой речушки, протекающей недалеко от дома:
Николай привез мне роскошный подарок: туристический нож, сработанный им самим из настоящей дамасской стали, которую готовит Андрей Бирюков.
Конечно, я не мог не воспользоваться этим случаем: не каждый день в Лешенское приезжает мастер такого уровня, и теперь ножи в доме настолько острые, что ими можно бриться:
Вообще, я эксплуатировал Николая по-черному, невзирая на то, что он оружейных дел мастер, поэт и прочая, и прочая. Вот он уверенно и умело моет посуду (заметьте, в доме есть только колодец с холодной водой, колодца с горячей водой проектом не предусмотрено):
Вот он накачивает мою лодку, а потом легко справляется с байдарочным веслом - вёсла от надувной лодки я забыл в Москве:
Вот он мостит гать через вторую яму - из первой мы только что вытащили мою застрявшую машину:
Вот он сажает картошку моей соседке по Лешенскому, у меня-то овсы давно посеяны и даже взошли. Пашет тот же дядя Леша на том же Тумане, что и в прошлом году:
А здесь Николай сажает лук-севок уже на моих грядках, разбитых на месте бывшего сарая. Укроп я уже посеял, в пятницу будем сажать чеснок.
Несмотря на такую чудовищную эксплуатацию приезжего человека местным человеком, Николай выглядит вполне довольным:
Наверное, потому, что значительную часть времени мы проводим в лесу, на озерах и в болотах, которых здесь тоже хватает. Идем тропой Сусанина:
Здесь Николай прячется за машиной от аиста, который виднеется на водонапорной башне:
Здесь он снимает чомгу, которая вдруг нырнула и исчезла с поверхности плеса. Чомги могут долго находиться под водой, но не пять же минут! Оказалось, что она выныривала в тростнике под берегом и спокойно шла на свое гнездо, где у нее уже были отложены два яйца. Но пока мы об этом не знаем:
Здесь Николай показывает, откуда именно вылетит птичка, и не просто птичка, а пеночка-трещотка. Их много в здешних лесах, а под Воронежем - не очень.
Здесь он снимает чечевицу:
Иволги и чечевицы в этом году прилетели необычно рано: 11 мая они уже подавали голос, хотя нормальное время их прилета - конец мая. К чему бы это? К жаркому лету?
Завтра поедем в Пустошку покупать для Николая высокие охотничьи сапоги, вот в таких, как на снимке, по нашим болотам не очень-то находишься:
У Николая хорошо подобран камуфляж. Если вот на этом снимке его еще можно различить, в основном, из-за рук и лица:
То вот здесь это сделать уже намного труднее:
Аппаратура, одежда, знания и опыт, упорство в достижении цели, колоссальное терпение и немного везения - основные слагаемые успеха. С разрешения Николая публикую некоторые его снимки, сделанные в окрестностях Лешенского.
Это жаворонок в полете:
Это любовь, но не в Интернете, а в Природе: сорокопут-жулан (справа) обещает золотые горы своей избраннице, а она делает вид, что ему верит.
Это коростель, птица, которую каждый слышал, но далеко не каждый видел, так умело он прячется в траве. Сейчас коростели кричат ночь напролет, время такое.
Это белая трясогузка на провалившейся крыше старого сарая.
Это чечевица, только что прилетевшая, и возможно, прилетевшая из Вьетнама.
Это журавль, улетевший уже достаточно далеко, но все-таки в пределах досягаемости дальнобойной камеры Николая.
Все эти снимки сделаны почти с порога дома. А это одна из моих самых любимых птиц: чомга, люля-нырец, как ее называл Виталий Бианки:
На снимках она показывает белое брюшко, что не часто увидишь. Снято на большом озере километрах в десяти от дома. Нам невероятно повезло: мы нашли гнездо чомги, и мне удалось снять чомгу на гнезде, видеть (но не снять!) как она, заметив меня, заботливо укрывала теплые насиженные яйца теплыми же водорослями, прежде чем соскользнуть с гнезда и уйти под воду. Но бока двух яиц все равно просвечивают и заметны даже на моем снимке.
Николай доволен: на Черном море, где он когда-то проходил службу в составе Очамчирской отдельной Краснознаменной бригады пограничных сторожевых кораблей морских частей погранвойск КГБ при Совмине СССР, чомг было много, и не только чомг. Но тогда молодой лейтенант не думал, что однажды он станет известным по всей стране и за ее пределами фотохудожником, снимающим птиц: его страницу на сайте на Яндекс.Фото.Ру всего за два года посетило свыше шестисот тысяч человек.
Доволен и я.
В первую очередь потому, что в Лешенское приехал уже шестой автор Самиздата, приехал профи, который в состоянии оценить всю прелесть здешней природы и который в прошлом году написал мне проникновенное стихотворение: "Я позвонил в урочище Нико...".