Чижмина Елена : другие произведения.

Случай выздоровления

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.43*7  Ваша оценка:

ЕЛЕНА ЧИЖМИНА

Случай выздоровления.

  
  
  

ОТ АВТОРА

  
   Очень хочу помочь больным и отчаявшимся. Зачем такая длинная книга - почему бы не дать схему, рецепт? Но формулы здоровья, единой для всех нет. Как нет чудо-лекарства или чудо-растения от рака. Ни в огороде, ни на деревьях, ни в лесу формулы не растут.
   Мы давно и далеко ушли от природы и без помощи интеллекта вызволить себя невозможно. Мой многолетний путь к овладению своим телом полон ошибок и уходов в сторону, желающим последовать бессмысленно повторять все это, нужно создавать свое.
   Движение к вершине управления собой, своим организмом должно быть двунаправлено: включившись в информационное пространство (уже обособился пласт знаний в книгах серии "Помоги себе сам" и других), планировать свои действия по оздоровлению, одновременно слушать голос своего тела, голос Природы в себе - сверять свои шаги с естественным камертоном. Здоровье - это система питания, дыхания и т.д., которую необходимо творить постоянно и каждому - для себя.

ГЛАВА 1

   - Ой, кажется, я летаю!
   - Ты не то съела, дорогая...
  
   Мне снится: будто я просыпаюсь, с трудом приподнимаю голову и ощущаю - вся тяжесть моих волос отделилась от меня, осталась на подушке. Я открываю глаза с чувством тоски и страха. Лежу. Потом переворачиваюсь и смотрю на подушку. На белизне темноватым пятном мои волосы. Не все, но половина - точно. Вечером я мою голову и в тазике оседают остальные. Два дня назад мне укололи винбластин, обыкновенная поддерживающая терапия. Совсем не то, что циклофосфан. От винбластина волосы вообще-то не выпадают.
   Вероятно, я уже настолько за последние годы напичкана - и химией, и лучами, что моя отравленная печень не выдержала и на все махнула рукой. Этот самый винбластин, который по идее должен был ей помочь, успеха не имел - мне становилось все хуже.
   Началась моя история болезни не с этого фрагмента. Это поворотная середина - время, полное отчаяния, безнадёги... Жизнь - возможность простого, обыкновенного существования на земле - представлялась немыслимым для моего угасающего тела чудом. Немыслимым, ослепительным - тем более, что объявилась любовь. Именно в ту осень, когда меня больше всего жег страх смерти и когда я носила парик вместо своих волос. Мне не верилось, что я доживу до счастья. Но все случилось: наша свадьба, защита диплома и беременность "на авось". Говорили: "роди - и все пройдет". Ничего не прошло. Только 6 недель жила во мне совсем неощутимая тяжесть, а уже не хватало сил дойти до магазина в пяти минутах от дома. Вечерами поднималась температура. Я почти ничего не соображала, зато мама понимала все. "Если не хочешь делать аборт, ложись в больницу, пусть тебя обследуют". Мама работала в больничной аптеке, ее знали, меня без проблем положили в урологию. Утром позвали на рентген. Я с превеликим трудом ворочала мозгами. "Кажется рентген беременным нельзя. Но если нельзя - тогда не назначали бы". До этого я имела дело только с московскими врачами и привыкла не задавать глупых вопросов. Спросила уже после того, как снимок сделали. Рентгенолог уставилась на меня: "А ты разве беременная?" Через день мне дали куда-то нести историю болезни, я открыла ее и прочитала запись врача о моем "осмотре". Оказывается, я жаловалась на боли в левой стороне поясницы (хотя болело у меня справа). Я плакала и злилась: врач меня даже не посмотрел, он забыл, что я беременная, все пропало. Дальше эав. отделением вместе с моей мамой убеждали меня в необходимости аборта, совершенно напрасно теряя слова, в голове у меня как надпись на световом табло стояла одна-единственная мысль: "Все пропало". Через день меня чистили в гинекологии, сердце мое выкинуло привычный за последние год-два фортель - я потеряла сознание. Сестра и санитарка очень раздражались, что я не могла перебраться с каталки на постель, они сбросили меня вниз лицом и ушли: "Таскай тут всяких!" Настолько униженной я не чувствовала себя никогда.
   После этого еще с неделю валялась в урологии, почему-то в детской палате. С нами лежал после операции мальчик. К нему ходила мать - очень красивая и молодая художница Катя. Она рассказала про подругу, у которой была миома. Подруга решила взяться за себя и по американской системе излечилась на удивление врачам. Я попросила адрес и твердо решила "взяться за себя". Как раз то. Система - все лечится одним махом. Нельзя придумать ничего лучше для моего разваливающегося организма. После знакомства с Галей я еще более утвердилась в мысли никогда больше не ложиться в больницу. Если даже забеременею, не пойду к врачам. Буду чистить ведрами морковку, пить соки, выкарабкаюсь сама, так я решила тогда.
  
   - Что у тебя сегодня болит? - насмешливо спрашивает муж.
  
   Мне очень хочется высокомерно заявить, что он ошибается: я чувствую себя чудесно. И рассмеяться - вполне естественно. Но он непременно сделает выводы относительно сегодняшней ночи. Меня же припаивает к земле, стулу, к кровати ужасная тяжесть, которая неизвестно как помещается в столь худющем теле. "Болит, очень болит", - отворачиваюсь я и сжимаю губы. Он сидит передо мной, обнимает мои колени.
  
   - Скажи, ты меня любишь? Почему тогда не хочешь меня?
  
   Несмотря на мои объяснения, он повторяет все тот же вопрос и пытается, пытается... Я отталкиваю его и не знаю, как прекратить эту муку.
  
   - Ты не любишь меня! Тебе нравится кто-то другой!
  
   Если бы я была сильной женщиной, я бы разом освободила его, и он не мучился со мной еще как минимум 4 года. Но я слабая и говорю правду: люблю, болею, верю. После таких слов порядочному человеку остается одно: ждать... Он ждал, получая от меня крохи, которые трудно назвать счастьем. Взрывался, бунтовал, бойкотировал меня. И опять ждал.
   Я не чувствовала себя женщиной, о ребенке нечего было и мечтать: теперь беременность, даже на ранней стадии, могла закончиться для меня катастрофой. Тогда же, в первый год после окончания университета, я очень хотела жить. Как все нормальные люди. Не рассчитывая по минутам силы, не вычеркивая заранее вечер из каждого дня. Вечером поднималась температура. Часов в пять я начинала маяться, через час или два забиралась на диван с книгой или писаниной, и, уставившись в одну букву или слово, замирала до ночи, желая только одного - покоя, забытья. Я уже преодолела свою страсть к пирожным, блинчикам и зажаренной картошке. Если был бы другой источник поддержания жизни - согласилась не есть вовсе. Еда приносила мне одни неприятности. Даже хваленая тертая морковка и вегетарианский рацион с небольшим добавлением молочного температуру не снижали. Направить бы мне свой интеллект на выздоровление... Думалось, однако: и так уйму времени трачу на заботу о своем желудке, куда ж еще! Чтобы доказать себе обратное, свою одухотворенность, я ходила в театр, знакомый с детства, и писала о нем.
   В моей жизни случались разные чудесные события, в их цепочке - театр в Шахтах на особом месте. Когда Малашенко предложил мне стать завлитом, я была в довольно глубокой яме и делала безуспешные попытки выкарабкаться. Благодаря этому приглашению я выдолбила ступеньки и полезла наверх. В городской газете вышел мой материал о театре, я собиралась писать другой, оттого опять маячила, дожидаясь кого-то, в фойе. Увидев меня, Малашенко мимоходом заметил: "Наконец-то, в вашей газете появилась первая профессиональная статья о нашем театре. Я скажу это редактору". Вероятно, он сказал это редактору и узнал, что в газете я не работаю. Никогда не забуду, как выскочил он из кабинета, заслышав меня. Его прекрасные седые волосы развевались от стремительности и взволнованности: "Я хочу предложить Вам кое-что". Длиннющей дорогой в несколько шагов до его кабинета, у меня сладко замирало сердце. "Неужели педагогом? Неужели педагогом?" Владислав Иванович предложил мне стать его помощником по литературной части. Не очень понятно, неожиданно, но не менее соблазнительно. Только в мечте можно представить: хожу в театр и получаю за это деньги. Я попросила две недели на раздумье. Неясно было с Сашиным распределением, мне надо было съездить в Москву на проверку в онкоцентр.
   Вместо Марьи Михайловны консультировала Майя Александровна. Отличие их было не в ученых званиях, даже не в специализации (Марья Михайловна консультировала по лимфогранулематозу, а Майя Александровна - по лейкозу). На приеме они были взаимозаменяемы.
   Разница была, как мне кажется, вот в чем: Марья Михайловна верила в человека, а Майя Александровна - в науку. Осенью, когда я облезла от винбластина, на обследовании в ОНЦ выяснилось: поражение печени распространяется, лекарства не помогают. Назначен был день консультации. Мне стало страшно, настолько страшно, что я не могла сдерживать слезы, пока ехала до переговорного, пока ждала разговора, когда просила маму приехать ко мне. Мама вошла в квартиру тети Зины ночью, и я сразу перестала бояться. Мы вместе пошли на консультацию к Марье Михайловне. Вспоминая ее лицо и лица еще нескольких любимых врачей, я представляю почему-то ряд, где первым - мамино лицо, а потом - как бы вариации. Вспоминая ее улыбку, я ощущаю свет, спокойствие, надежду, как тогда, мрачным осенним днем. Понимаешь, твой организм слишком насыщен химией, дадим ему отдохнуть. Соблюдай диету. Пробуй травы. Приезжай весной.
   Весной, только через год, мы поехали с Сашей, и я услышала - чего не ждала. Поражение печени увеличилось. Как? После такой строгой диеты, голодных дней и прочего? Мало того, Майя Александровна, сторонница решительных мер, пишет мне направление на облучение печени в Обнинск. Предстояло сделать выбор. Оставаться послушной и смиреной пациенткой или разрушить идола. В 18 лет я не смогла бы и не посмела. Дорога на кладбище проходила около нашего забора, Москва была недосягаемо далеко. Я не чаяла туда добраться. Тогда со мной сделали все, что могли. Предполагая безнадежность операции, вскрыли грудную клетку, посмотрели, взяли кусочек для диагностики и зашили. Обрадованные легким диагнозом (лимфогранулематоз, не саркома) - облучали, кололи, удалили селезенку. Жить дальше, учиться дальше, не обращать внимания на болезнь - под таким девизом прошли университетские 5 лет. Настала пора умирать. Или срочно умнеть. Не отпусти меня Марья Михайловна год назад, продолжения б не последовало. Замужество, неудачная беременность - события, замешанные в моем прозрении. Свергать с пьедестала образ медицины в лице онкоцентра с его потрясающей техникой, врачами-учеными и громадной очередью на прием гораздо труднее, нежели разочароваться во всесилии шахтинской больницы, куда сваливают всех, кто свалится. Взглянуть на мир глазами женщины, каких миллионы, гораздо полезнее, нежели чувствовать себя избранницей, взлелеянным ребенком, которому обещают, что другим не светит. Но онкоцентр пока на пьедестале, и я веду с Маей Александровной последний, как всегда, торопливый разговор:
  
   - Какого характера поражение печени - продолжение моей болезни?
   - Да. Поезжай в Обнинск.
   - Изотопное исследование разве показывает характер изменений? Возможно, это воспаление или еще что-то?
   - Возможно. В Обнинске разберутся.
  
   Разговор окончен. Не подчинишься - могут больше не принять. В Обнинске к рекомендации ВОНЦ скорее отнесутся как к приказу и облучат несмотря ни на что, тем более в диагнозе "4б" стадия - ни к чему уже не обязывает. Значит, у меня не будет театра. Если даже я просто останусь разбираться. Зачем? Тактика системного лечения диетой все равно не изменится. И я хорошо знаю, что такое облучаться. Могу вообразить, что будет потом - скорее всего ничего, никакой надежды. Меня жжет этот смело написанный Майей Александровной в моей справке приговор - "4б" стадия. Последняя. Дальше - смерть. Мы сидим с Сашей в кинотеатре, я перебираю события за сегодня, плохо понимаю, что происходит на экране. Ужасно душно. Нет, людей не так много. Но мне душно, плохо. Давай выйдем... Саша, и привыкший, и раздосадованный, сгорбившись, идет за мной. Кажется, мы сидели, потом метро, и уже немного до дома и Саша несет меня на руках. Все я слышу, но открыть глаза не могу и пошевелиться не могу, и тела не чувствую. Врач "Скорой", узнав про диагноз, укоряет меня - "Зачем вы родных пугаете? Лимфогранулематоз вполне лечится, Майя Кристалинская даже поет". Очухавшись после укола, я уже соображала, как бы мне выкарабкаться, добраться до дома. (О театре пока не загадывала). Отныне и навеки за себя соображать стала сама. Заказала Саше грейпфруты, апельсины, лимоны - все по Уокеру. После соков хотелось есть, и я ела сладкий творожный сырок, еще что-то молочное (Кошмар - говорю я спустя 10 лет). Наверное, все-таки получше бутербродов и чая - нашего преимущественного питания в столице. На снимках, сделанных Сашей в поезде, осталась моя бодрая улыбка и ужасно опухшая физиономия. Литра два южных соков в холодную, слякотную северную весну.
   Все равно буду работать в театре. Каких бы усилий мне это не стоило. Приглашение принято. Ради моей мечты можно решиться на многое. Дважды меня резали и самое неприятное было знаете что? Подготовка: клизма вечером, клизма утром... Для очищения лимфы клизму надо было делать ежедневно в течение недели, затем через день и т. д. - всего месяц. Мама ехала в трамвае и разговорилась с приятельницей. Та, узнав о наших бедах, дала быстро схему очистки и номера журналов, где пропагандировались разные способы очищения организма. Я поехала в библиотеку и убедилась: отступать некуда. Надо очищаться. С помощью мамы освоила это дело, втянулась. Не рассчитывая на быстрый успех, я была поражена: через 3 недели процедур, температура, мучившая меня почти год, упала.
   Первое мое представление о выздоровлении было таким: делаю детоксикацию, голодаю, сижу на диете - месяц, два, три - затем возвращаюсь к нормальной пище. Загвоздка оказалась в определении этой самой "нормальной", здоровой пищи, задачка на несколько лет...
   Саша, попробовав моих пирожков, блаженствовал: "Ты просто сокровище, мне повезло. Я молодец, что на тебе женился". С опаской пробую свое чудное творение (Когда-то я поглощала подобные творения десятками). Сдобный печеный пирожок с печенкой. Ничего. Можно еще один. Через день со мной творится ужасное. После соков, раздельного питания и прочего великосветского обхождения мой организм не ожидал такой пакости. Он не бунтовал: меня не рвало, не было ни поноса, ни температуры. Желудок все принял, обработал, усвоил и ткани получили свое. Теперь я раздавлена. Голова полна какой-то вязкой мутью, болят мышцы, поясница, ноги не поднимаются, шаркают с трудом. Сгорбленной старушенцией я привыкла себя чувствовать после операции и всего, что на меня обрушилось.
   Теперь контраст разительный. Пусть слабость, пусть голод, замучилась бегать по маленькому - зато какая чистота, ясность, ощущение сжатой пружины в себе! Променяла на сдобный пирожок...
   Мое стремление всех направить на путь истинный, спасти от болезней сказалось в первую очередь на моем муже. Сдобных пирожков моего приготовления он больше не видел. Мало того, он на себе испытал вместе со мной различные варианты "естественного" питания.
   Посидев месяц без мяса (я держалась год), он провел со мной воспитательную беседу. Я не могла не согласиться, что он - другой человек. Что еда должна приносить - если не удовольствие, то хотя бы удовлетворение. С тех пор экстремизм и эксперименты я оставила себе, ему достался более мягкий компромиссный вариант.
   Чтобы закруглить тему очищения, один эпизод. К нам с Сашей приехали его родители. При них он держался смелее, а я - тише, поэтому несмотря на мои страшные взгляды, в столовой он съел помимо второго мясного еще творожную запеканку. У него разболелся зуб.
   Можно было, конечно, торжествовать, но сначала неплохо бы избавить ненаглядного от муки. Я собрала в холодильнике жалкие остатки моего соколечения: пару морковок, полусморщенную свеклу. Потерла, выдавила сок. Мой мученик выпил и через 15 минут боль как рукой сняло. Честно говоря, я не ожидала столь легкого успеха. Лишь когда перешла на уровень систем, я поняла причины безотказности соков. Они действуют только в системе традиционного питания. Соки целительны для тех, кто питается хлебом и картошкой, не задумываясь поглощает молочное после мясного, смешивает, варит и жарит. Последние годы я не пользуюсь соками, так как живу совершенно в ином измерении.

ГЛАВА 2

БЕЗ МАМЫ ИЛИ РАЗРУШЕНИЕ СТАНДАРТОВ

  
   На страницах даже очень откровенной книги хочется не вспоминать кое о чем, выглядеть эстетичнее и значительнее... Мама предлагала оформить инвалидность, я отказывалась. Между тем, надо было искать работу в Ростове, жилье - на год, до конца Сашиной учебы.
   Обратилась в одну многотиражку: там была вакансия в редакции, общежитие не обещали. Для пробы предложили написать зарисовку о передовике. Кое-как поговорила со своим героем (ну о чем может расспросить девочка, ни производства, ни жизни не знающая!). Написала, принесла. "Редактор уехал куда-то, придите через неделю". Редактор приехал, материал мой не читал, читала сотрудница, сказала, так себе. Впрочем, он меня тут же успокоил - какие там пробы, у нас работать любой сможет, - договорились встретиться через неделю. Каждая поездка в августовскую жару в Ростов стоила мне огромного усилия, почти насилия над собой. Эта самая неделя была последняя в моей неудавшейся беременности. Далее была шахтинская больница - внешний сюжет. Внутренне - я сделала такой ход: решила отказаться от работы, пока не выздоровею. Не хотелось ни с кем знакомиться, разговаривать, выжимать из себя необходимые строки. Зачем умирающему суета? Мама снова предложила мне пойти на комиссию, и я согласилась. Раньше принять инвалидность значило сдаться. Я училась и получала стипендию, чего ж еще? Раньше силы выжимались, теперь уже нет. Получить пенсию - значило получить некоторую свободу в рамках общественного мнения и оправдание в своих собственных глазах, дабы не двигаться вместе со всеми по инерции до смертной точки... Оказалось, не так легко сделать кое-что для себя, не для комсомола и не для общества. Просто чертовски трудно шагнуть в сторону от привычной дороги: с университетским дипломом посвятить себя делу малоинтересному: каждый лень ездить на базар, чистить и тереть для сока один-два килограмма морковки, долго жевать...
   Последующая моя жизнь - попытка переделаться из Сальери: если не в Моцарта, - во что-то подобное. Чтоб не усилием воли, а само. Нельзя заставлять себя писать - выйдет никому ненужное. Нельзя хотеть ребенка головой, пусть возникнет жажда тела; тогда оно не обманет: выносит, родит, не выкинет. Научиться слушать себя, понимать сигналы своего тела. Но как? Больное животное интуитивно находит себе лекарство: случается, и тигр жует траву, и собака, бывает, лось лечится бледной поганкой. В моей памяти - никаких естественных ощущений. Блины, борщ, жареная картошка... Не пробиться...
   Вычитала: соль и сахар - искусственные добавки, они сбивают естественную настройку в организме. Захотелось сладенького - не выискиваешь то самое по цвету, по вкусовому ощущению, теплоте, консистенции, запаху - просто сыплешь в чашку сахар. Не хватает соленого - трясешь в тарелку соль. Никаких проблем. Только не для меня: сама для себя я должна стать камертоном; только так смогу услышать чистый звук! По совету Брэгга я голодаю и прислушиваюсь к себе: чего бы я съела? Что подскажут мои очищенные клетки? Мясо отпадает: когда жую что-либо мясное, даже котлету, у меня моментально опухают десны; раз стало очень плохо от курицы. Нет, нет, только не мясо. Шлаки, мертвечина...
   Мамочка всегда любила все соленое, мясное, рыбное и была убеждена, что это самая настоящая еда, полноценные белки и т.д. Хотя дело не в этом. Ее позиция выявлялась как отражение моей, только с "не", в противовес моему максимализму. Прощупывая маму анатомирующим взглядом, я ужасалась - где все оседает? Невероятно, чтобы организм мог справиться с таким количеством шлаков! (Тогда я еще недооценивала запас прочности старшего поколения). В свою очередь, мама ужасалась, глядя на меня. Однако, ягодки были впереди. Пытаю себя дальше. Гастрономическая мечта? Ну?! Попроще! После соков и кислых ягод так хочется чего-то... молочного... Кефирчика! Разрешаю себе кефирчик. И сыр. И любимые творожные запеканки. Знаете, высший кулинарный пилотаж - готовить без муки, без соли, без сахара... Нужен творческий подход (мой автор - Похлебкин). У меня приподнятое настроение, ем 5 раз в день: то яйцо, то овощи, то сыр, то хлеб - все раздельно. У меня нигде не болит, за 2 недели я поправляюсь на три килограмма. Мама счастлива, у нее отлегло от сердца, и ее не так страшит приближающаяся разлука, потому что самое страшное - позади.
   Во время учебы я с трудом могла продержаться университетскую неделю до выходных, до мамы. Когда поступила, я рыдала всю ночь перед "колхозом", держа маму за руку и спрашивая себя, зачем учиться 5 лет, если по окончании грозит расставание еще более длительное и непоправимое, словно ссылка. Как случилось, что к 24-м годам у меня окрепло убеждение: " я должна уехать"? Теперь я точно знаю: иначе не удалось бы выздороветь. Все, что происходило в Орле, можно назвать "разрушением стандартов". Не климат, не чудный орловский лес, с его грибами и ягодами в конечном счете спасли меня - переворот, который случился внутри меня. Методологический семинар, рефлексия и непрекращающийся эксперимент над собой. С мамой я бы не смогла "дожать до упора", меня бы остановило чувство вины перед нею, не могла бы я долго истязать ее своими голодовками, идти против ее отчаяния перед моей дикарской едой. Итак, вопреки привычке к теплому родительскому крылышку, с осени 1982 года мы с Сашей поселились в общежитской комнате на окраине Орла.
   По логике, мне бы, достигшей определенного уровня в самочувствии (вылезла из могильной ямы), обратить внимание на свою карьеру, поиски работы, внешность, наконец. Не тут то было. Не получив обещанного места в ТЮЗе, я решила, что это судьба. В конце концов работать с детьми можно и без санкции свыше, что я и делала несколько лет, зато ничто не помешает продвигаться моей тропиночкой. По воскресеньям, собираясь в ТЮЗ с какой-нибудь идеей для клуба, я ощущала, словно по контрасту со школьницами, как я тяжела, тупа, ленива. Все мои недельные силы уходят на одно-два занятия с детьми. Когда же Моцарт? В чем раскованность, радость, полет? Мне хотелось легкости и ясной головы, - все это ассоциировалось только с растительной пищей. Пробы молочного надолго не затянулись: я ведала, что творю. Молоко задает клеткам программу роста. Многие диетологи не советуют: желудок взрослого не в состоянии переработать его как следует. Кисломолочные - пожалуйста! Спасибо, уже попробовала. Что в лоб, что по лбу.
   Почти мгновенно возрождается аппетит, даже после солидной творожной запеканки. Все, как и должно быть в растущем организме - усиленное дыхание, быстрое усвоение, быстрый рост. Но я взрослая и давно! Зачем мне расти? Значит, материал идет на что-то другое.
   Несомненно, он поддерживает половые железы, менструации полностью не угасают, как при вегетарианстве. А дальше, как с очищением? Ведь не нужно нерастущим костям столько кальция, куда же? Кажется, я знаю. Окостеневшие наплывы на моей голове, которые остались после непонятной болезни, когда я училась на 3-м курсе. Почему же тогда я заболела так страшно, а сейчас нет?
   Очень просто. Тогда система очищения не смогла справиться с обилием шлаков. Теперь - раздельное питание, соки, сыроедение. На этом фоне молочное с огромным трудом (всегда хотелось спать после еды), но утилизовалось. Последний вопрос к себе. Разве я всего этого про молочное не читала? Тем не менее разрешила: и кефирчик, и сыр, и творожные запеканки? Испытала, проверила, удостоверилась на себе. В скобках, маленькими буквами, вторая причина: очень хотелось кушать, господа!
   На следующем круге эксперимента я возвращалась ко всему, что составляет обыкновенную еду - просто хлеб, просто картошка - и, прочувствовав каждой своей очищенной клеточкой "не то", последовательно от всего общепринятого отказывалась и ходила голодная.
   Почти. Вроде бы ела, и немало: каши на воде, сырые и тушеные овощи, иногда - рыба, иногда - яблоки, и никогда не была сыта. Кажется, тогда у меня начались периоды без менструаций. Однажды в диетической столовой, нарушив основную заповедь вегетарианства, я съела вымя. На следующий день пришли месячные, я очень хорошо поняла эту связь и запомнила, положила в сейф своей глубинной памяти. Не скоро откроется сия дверца, впереди - с год бескомпромиссного вегетарианства.
   Фанатично, до тупости, я следовала идее, вызволившей меня из могилы. Благодаря - вылезла, но не воспарила. Однако мне было в чем себя упрекнуть: отступления, уходы в сторону. Напрашивалось предписание: теперь стойко, без компромиссов.
   ...Весна. Самая голодная тварь на белом свете - я. Потому что самая последняя животина знает, что ей, когда есть. А когда - не есть. Мной же руководит принцип. Травоядное существо в моем лице с нетерпением ожидает первой зелени, и, наконец то: долгожданные одуванчики, подорожники. Стоит пожевать листочек того и другого, и я ощущаю аромат свежесваренной каши как нечто аппетитное, иначе - только крахмал и прогоркшее масло круп. Я съедаю огромную тарелку каши - прилив сил на 15 минут, затем снова слабость и голод. Зелень - замечательно, но что еще? Отваживаюсь купить грибов, появившихся на рынке в конце мая. И - чудо! Исчезла ужасающая слабость. Мигом. Как только я съела несколько свинухов. Словно заново родилась: легкая, молодая. Это не первая наша весна в Орле. Грибы в орловских лесах были и в прошлом году, и в позапрошлом... Но их для меня словно не существовало. Возможно - привычка горожанки степной зоны, никогда не видавшей свежих грибов. Возможно, неосознанный запрет: натуропаты обходят грибы, едва замечая. Восхваление овощам, орехам, сухофруктам. Допускаются даже каши. На грибы - несколько высокомерный, несколько рассеянный взгляд.
   Открыв для себя грибы, я сделала важный шаг по той прямой дороге, что ведет в неведомую еще для меня страну, где поют птицы и смеются дети и мать-Весна надевает на голову дочке венок Любви. Так вот, я уселась посреди дороги, думаете - отдохнуть? Меня отвлекло очень важное дело: надо было съездить за границу в отпуск. Вам смешно? Однако тогда это было словно заглянуть за горизонт. Я заглянула уже, съездив с однокурсниками в ГДР. Теперь нас с Сашей приглашала Петра, и пусть Саша тоже заглянет.
   Оформление оказалось делом выматывающим. Мало того, что я месяц ходила в паспортный отдел как на работу, от меня потребовали медицинскую справку, а онколог отказалась ее дать. "Куда это вы такая больная поедете?" - язвительно заметила она (для нее больные были людьми второго сорта). Пришлось ехать за разрешением в Москву. Перво-наперво мне сделали изотопное исследование печени. С легким любопытством (большего себе не позволяя: бьющееся сердце, замирание, обмороки оставлены в прошлом) я шла узнать результат. На приеме сидели двое молодых врачей. "Вам необходимо сделать повторное исследование. Год назад мы делали вам сканирование на аппарате другой фирмы, возможно поэтому результаты расходятся. Повторим на прошлогоднем аппарате". На второй раз я готовила торжественные слова, когда меня спросят. Меня не спросили. "Вероятно, произошла ошибка, у вас все хорошо". "Ошибки не было, меня спасла диета", - скромно заметила я. " Ну что ж, поздравляем", - ответили молодые врачи, мне очень хотелось поделиться своими соображениями о том, что лимфа - канализация организма и про пищевую специализацию печени и поджелудочной железы... В стенах онкоцентра можно было бесконечно говорить об этом с больными и абсолютно бессмысленно - с врачами. У них совершенно особое направление мыслей...
   Больше всего меня волновало в предстоящей поездке: найду ли я в немецком городе одуванчики и подорожники? Во всяком случае я могла на это надеяться. Также была уверенность, что куплю рис и слабая надежда на грибы (кажется, в Германии есть леса?). К счастью, прямо во дворе старого дома, где живут Ули и Петра, я нахожу подорожники и одуванчики и с их помощью продолжаю заталкивать в себя безвкусную кашу на воде. На этот раз я открываю страну заново, ибо все мои интересы, увы, не выходят за пределы гастрономии.
   Как говорится, я диетически озабочена. "Гриб? - повторяет за мной Петра, - Ну да, осенью мы иногда едем в лес и собираем...". К сожалению, в ГДР не оказывается базаров, и я не могу купить не только грибы, но даже, на худой конец, кабак или репу. Петра меня успокаивает: "Скоро мы поедем к моим родителям, у них на даче растет фасоль и капуста". Саша живет в параллельном пространстве, он ест вкусную немецкую колбасу, много двигается, много снимает. Мои открытия происходят благодаря огороду отца Петры. Герр Хавлик угощает меня стручковой фасолью (доселе непробованной) и замечательной капустой "кольраби". Он выбирает самый крупный экземпляр, с гордостью окрестив его суперкольраби, вручает нам, мы везем с собой, через две границы, и торжественно съедаем в Шахтах. Надо сказать, что немцы, как очень цивилизованные люди, с уважением отнеслись к моим причудам. Петра, собирая нас в дорогу, приготовила для меня именно то, что нужно. Урзула, встречая нас в Берлине, припасла специально для меня тормозок с фиолетовой капустой и другой заячьей едой.
   Несмотря на все усилия и открытие необыкновенно поддерживающей силы стручковой фасоли, я еле таскаю ноги. Петра смотрит на меня внимательно, готовая сострадать и понимать.
  
   - Лена, скажи... Я - любопытная... Ты - беременна, ждешь ребенка?
   - Нет, Петра. Я хотела бы, но нет...
  
   Конечно, я не сказала Петре, что два года у меня нет менструаций, и что за радость наша супружеская жизнь в последнее время. Остальное было видно и невооруженным глазом: как живу, сцепив зубы, как совсем не смеюсь.
   Кажется, я исчерпала испытание этого образца - питание крестьян средней полосы допетровской России. Мясо вредно, и значит, в образец не включено. Если люди и болели, то от загрязнения животной пищей. Здоровая - простая еда: каши, овощи (без картошки и помидоров) и грибы. Возможно ли обзавестись ребенком на таком рационе? Нет. Допустим, перераспределение энергии: особая ясность мышления? Работоспособность? Ничего подобного. Слабость и пустая голова с голодными мыслями. Тогда надо менять, но что и как?
   Существует ли приемлемый для меня идеал - в прошлом, пусть даже древнем времени, или в какой-либо пространственной, географической точке?
  
   - Среди витаминов есть ключики, которыми все открывается. B1 влияет на углеводный обмен. Потребность в нем увеличивается в холодный сезон. Если в пище много жира, потребность уменьшается. Следовательно, зимой организму труднее справляться с растительной пищей, не зря хочется есть сало. Или витамин D - летом может образовываться в организме под влиянием солнечных лучей... Представляете, какой потрясающе наглядный вывод? Летом нужно есть пищу летнюю, зимой - зимнюю!
   - Ты считаешь, не надо на зиму делать заготовок: соленья, варенья, томат?
   - Не надо. Разве что - сушить на солнышке ягоды и фрукты.
   - Так ты за естественное питание? Не представляю, зачем? - говорят мне, - Мы сидим в теплой комнате, обсуждаем важные проблемы, развиваемся. В противном случае нам пришлось бы много бегать, голодать...
   - Смотря какая цель в жизни - может и не стоит. Для меня - единственно возможная тропка, я могу развиваться только так. Но не рыскать - думать. Пища не менее достойный предмет для размышления... Просыпаясь утром, я анализирую свое состояние, пытаясь найти связь с той пищей, которую я ела вчера и позавчера с тем, чтобы выбрать на сегодня и на завтра.
   - В таком случае, - подводит черту Вера, - мое питание более естественное, чем твое, так как я не ломаю над этим голову. У тебя скорее - искусственно-естественный вариант...
  
   Мимолетный разговор до или после семинара, который вела Вера. Семинар назывался методологическим. Только досужие люди с журналистским образованием могли ввалиться сюда с надеждой немедленно во всем разобраться. Саша отпал как-то в начале, Лена Яковлева добралась до Щедровицкого. Георгий Петрович Щедровицкий, преподаватель одного из московских ВУЗов, исследовал проблемы научного творчества и создал, как я понимаю, уникальную живую машину - организационно-деятельностную игру - "ускоритель мыслей".
   Попавший в поле коллективного творчества участник игры чувствовал себя порой просто гениальным. Поездка с Леной на игру в Горький была для меня просто царским подарком. Не первый год я пыталась создать гибрид клуба и театра, для этого поступила в орловское культпросвет училище на режиссуру. Для этого работала с разными кружками, клубом при ТЮЗе. В. клубном общении меня не устраивала внеигровая плоскость отношений. В театре объем и спектр игры требуют жесткой дисциплины. Ни то, ни другое не подходит, по моему убеждению, в чистом виде для детей. В центре моих опытов - организованная игра. Когда Лена сообщила мне тему ОДИ в Горьком, я просто подпрыгнула. Проблемы игры! Мой интерес в квадрате! Дело было в начале февраля, следовало подумать перед поездкой о зимней пище.
   Осенью, в восторге от открытия, я ела B1 в несметном количестве в виде обожаемого горохового супа с добавлением редьки и репы (Думалось, овощи с B1 могут заменить часть мяса. Где ж набрать столько денег на одно мясо?). В результате заметно похудела, и мед не спас. Попытки вернутся к мясу обернулись зубной болью.
   Единственным, от которого, зубы не болели, была крольчатина, и я возвела кроликов в ранг избранной для себя пищи.
   Видимо, я слегка перестаралась, сжигая углеводы. Запасы моего жирка растаяли, едва началась зима, и я жутко мерзла. Поднапрягшись, я сообразила, что животная пища как-то больше подходит к зимней стуже, и примеры из мира зверей тому в подтверждение.
   Медведи-шатуны, кабаны. Осмотревшись, я нашла и зимнюю растительную еду: рябина на ветках, желуди, вовсе не пропавшие под снегом. Испробовав кусочек замороженного желудя, я поняла: это откровение Господне. Желудь сразу прогнал слабость, не проходившую от мяса. Второе чудо: во мне шевельнулось беспробудно спящее теплое щекотливое маленькое женское желание. С трудом я наковыряла из-под глубокого снега семь желудей и решила, что на семь дней игры как раз хватит. Когда Лена выразила желание питаться по моей схеме, я в общем согласилась, но предупредила, что желудей не дам. В первое же утро в новом городе я съездила на рынок и накупила еды: кролика, ягоды, корни лопуха, одуванчика (Дикие растения для еды - моя последняя идея перед поездкой, и я не успела запастись в Орле). Мы жевали сухие корни, они казались нам вкусными, варили морскую рыбу и кролика и не чувствовали голода благодаря водовороту игры.
   Десятидневный праздник начался двумя-тремя днями докладов, воспринимавшимися как увертюра, затравка к большому действу, в котором поучаствуют все. За эти дни надо было выбрать тему для групповой работы... "Игры на личное развитие участников" - выбрала, потому что игра меня волновала именно как средство необыкновенного преображения души и тела.
   Не помню, как вышел разговор, только Георгий Петрович выразил сомнение, что я смогу взять что-нибудь в такой группе.
  
   - Надеюсь, да, - возразила я.
   - Посмотрим.
  
   Думаю, он тогда же и отметил меня как объект для наглядных развивающих действий. Поэтому, когда я осмелилась вылезти с докладом от группы, он пошел в атаку:
  
   - Вы не понимаете, что говорите.
   - Почему же, - и бросилась повторять положения своего так хорошо прочувствованного, из своего опыта взятого сообщения. После сравнения меня с граммофонной пластинкой, я, ощутив как удар, чудовищную немотивированность его обвинений, собралась уйти на свое место. Эрудированная игровая публика зашелестела вполне явственно: "Уходит из конфликта..". Тогда я, едва сдерживая слезы, резко повернулась и уставилась на Щедровицкого. "Нужно остановиться, подумать", - подсказывали мне.
   - Посмотрите на присутствующих, вы видите всех, слышите ? - спросил меня Георгий Петрович. Присутствующих было около сотни, я задумалась. Он повел разговор с залом, а меня усадили тут же, шепнув, чтоб я не принимала все близко к сердцу - это игра.
   После его слов слезы полились так неудержимо, что в их потоке я в конце концов уплыла на свое место, не сумев ничего произнести. Черновая работа шла по группам, и разбирать-собирать меня пришлось Ольге, руководителю нашей группы. Она терпеливо задавала мне вопросы, за которые люди с благодарностью относятся к психологам и журналистам: она помогала мне понять саму себя. Почему я не работаю в газете, почто не уцепилась за место в шахтинском театре, что представляет собой моя система питания. Мне очень хотелось найти в своей жизни конфликтную основу для непрерывного развития, я нашла и сообщила Ольге. При всей любви к лесу, люди, питающиеся традиционно, не чувствуют своей кровной связи с настоящим лесом, с тем, что там растет и обитает. Мне нужны грибы, лесные ягоды, дичь не в качестве гастрономической причуды, а как еда, помогающая выжить, еда постоянная. Впрочем, дикий луг противостоит распаханному полю так же, как лес, суть моего понимания естественного и искусственного сложилась к моменту игры как: "созданное природой" - "созданное человеком".
  
   У каждой игры свои правила, коли ты их не понимаешь или не принимаешь, можешь попасть не в очень комфортную ситуацию. Если игроки ведут себя очень осмотрительно - трудно играть, и конфликтную ситуацию приходится создавать. Так Георгий Петрович поступил со мной. Я вышла с сообщением, действительно прочувствованным - не только за первые дни игры, но и на семинаре у Веры Даниловой. Говорила я о том, что знания полученные в ВУЗе, часто были невостребованными внутренними вопросами и проблемами и надеты на голову просто как шапка, слетающая в трудных ситуациях жизни. Истинное знание может быть добыто только самостоятельно, и язык, складывающийся в таком познавательном процессе, - живой, индивидуальный, совершенно не похожий на язык учебников и вузовских лекций. Примерно так. Тогда Георгий Петрович использовал мое выступление, чтобы всколыхнуть аудиторию. Во второй раз мое соло сложилось так. Я осмелилась подойти к Пете Щедровицкому и сказать, что я чувствую. Именно на пятый-шестой день действа ко мне приходит ясное видение всей игры. Понимаю напрасность моего старания снять слепок, взять модель игры для своих целей - должна построить свое, исходя из обсуждаемых здесь характеристик (типология игр, функция и т. д. ). Я почувствовала тот день как кульминацию, когда тебя вдруг озаряет, хотя на самом деле это подготовлено всем ходом игры. ОДИ построена по законам драматургии: есть экспозиция (это доклады методологов, когда Щедровицкий демонстрировал как бы правила игры. Он прерывал докладчиков, объясняя аудитории, популяризируя некоторые важные положения из их сугубо специальных докладов. Затевал полемику с докладчиком. Изгонял с трибуны очень солидных, заявляя "Вы напрасно отнимаете у нас время"). Завязка (общие заседания, первая встреча по группам), развитие действия (работа по предложенным темам, доклады), кульминация, развязка. Петя заинтересовался, сказал, что неплохо бы выступить. На следующий день на игре Георгий Петрович нарисовал схему игры, задал запрос аудитории на своем языке, потом сказал, что он в затруднении, как быть дальше, что нужно делать. Я уже тянула руку и он сказал: "Пожалуйста". Говорила я о Станиславском, сравнивала с ОДИ, об озарении. Кто-то попробовал возразить мне (о Станиславском), но Щедровицкий резко отпарировал (оказалось, он прекрасно понимает систему Станиславского вопреки заявлениям, что он не спец в образном творчестве). Публика закипела, пошли выступления.
   Было еще мое третье выступление, когда я пыталась говорить по предложенной теме (итоговой). Георгий Петрович изгнал меня. Я должна была достойно отыграть свою роль - или говорить свое (возможно наплевав на предложенную тему) или быть изгнанной.
   Тогда я еще не думала о книге, тогда еще не было даже моего школьного курса. Уроки и книга будут построены по принципам, слившимся навсегда со мной:
   1. Писать и говорить только о том, что прочувствовала и поняла, находить простые эпизоды из своей жизни. Ни в коем случае не претендовать на научность и не использовать медицинских и других терминов.
   2. Оказалось невозможным снять слепок с игры Щедровицкого для личного употребления. Игра как нечто живое возникает вновь в новом месте, с новыми участниками, с другими темами и обстоятельствами. Точно так невозможно создать систему выздоровления, единую для всех заболевших. Здоровье - это система питания, движения, дыхания и т.д., которую необходимо творить постоянно и каждому - для себя.
   3. Все, до чего я додумалась на сегодняшний день и что пытаюсь описать - в больших скобках, за которыми беспрерывно меняющаяся реальность. Мои истины не абсолютны, потому что меняется жизнь, я сама и мои представления.
  
   Игра - "дьявольская штука", по словам Щедровицкого, вынесла таки меня на гребень понимания. Подобно тому, как действенный анализ, манки и прочее позволяют артисту войти в роль, поверить, и дальше включается подсознание, второй уровень творчества. Подобно тому, как литературные герои обособляются в какой-то момент и живут, диктуя автору дальнейшие события, у организационно-деятельностной игры свои способы "включения" мыслительного творчества. Слушая научную полемику, самоопределяясь, работая в группе, рефлексируя и т.д. участник игры выполняет все необходимые операции мыслительного процесса, играет в "думание", и, в конце концов, заведенный подобным способом и в самом деле начинает думать и решать свои проблемы, если они у него есть (если нет - решает игровые). Игроки в кульминационные моменты выдают нечто озаренческое, что другим кажется совершенно банальным. Тем не менее такое озарение часто переворачивает жизнь, может не сразу - через месяцы, годы. Мой и только мой способ импровизации возник спустя много месяцев, на одном из занятий со школьниками, которое вел актер ТЮЗа Володя Шевченко. Он показал этюд на интерпретацию, для меня ставший искрой. Все, что накопилось внутри меня, озарилось, и я увидела то, что давно хотела увидеть.
   Несколько месяцев я питалась воспоминаниями об игре. Раскапывая желуди в зимней тишине лесочка под окнами общежития, улыбалась и порой разговаривала сама с собой.
  
   - Эй, ты что там делаешь? - вдруг крикнули в форточку из половины пэтэушников.
   Досадуя на грубое вторжение в мою тишину, я, не оборачиваясь, продолжала свое дело.
   - Девушка, а девушка! Что ты там потеряла?
  
   В следующий раз меня опять засекли, день, кажется, был выходной, и, схватившись за развлечение, принялись атаковать вопросами и замечаниями. Внезапно мне стало жаль глупых мальчишек и я ответила им. Они ничего не поняли, но предложили помочь, я сказала, что помощник уже имеется.
   Вняв моим просьбам, Саша взялся за дело с размахом, по-мужски. Откинув мой совок, он нашел большой кусок фанеры и дело было сделано за 15 минут. После Сашиного появления мальчишки ко мне больше не приставали.
   Надо видеть двух романтиков, нашедших друг друга на почве тайной любви к кино и профессии режиссера, когда юная супруга шепчет своему возлюбленному, не имея сил любить его, что ей не хватает мяса.
  
   - Ты ешь одно мясо! - удивляется супруг.
   - Поэтому и не хватает. Другого то я не ем.
   - Очень странная у тебя диета, ни один врач не поймет.
   - Ты хочешь, чтоб я была пай-девочкой. Но если б я все делала как надо, и как скажут врачи, я давно уже сыграла бы в ящик, и ты знаешь об этом.
   Он знает, больше не возражает, но легче ему не становится.
   - Почему ты голодная, у тебя же оставались деньги?
   - Купила маме подарок.
   - Зачем маме подарок, ей важнее, чтобы ты была здорова, и у нее были внуки!
   - Ужасно тратить все только на себя. Мы жили небогато, но мама всегда делилась с братьями и сестрами, и они тоже, все друг другу помогали...
   - Ты должна стать эгоисткой, чтобы выздороветь. Пойми, знаки внимания всего лишь знаки. У тебя есть цель, и ты обязана добиться полного выздоровления, в конечном счете и твоих родных это обрадует сильнее...
  
   Приятно считаться сверхоригинальной, но идея не нова. Авторы книг о вегетарианстве не могут не упомянуть о коренных жителях Севера, преимущественно питающихся мясом и рыбой. Востоковед И.М.Дьяконов, исследуя проблемы расселения индоевропейцев, пишет: "Там, где широко используется мясная и молочная пища, резко понижается детская смертность, начинается рост населения" (Причем речь идет о живущих отнюдь не в суровых климатических условиях!). Амосов оговаривается, что разнообразную сырую растительную пищу может заменить только сырое мясо диких животных. Здесь есть два условия, которые я не выполняю. Съедая мясо в вареном виде, я получаю, вероятно, шлаков больше, чем полезных веществ. Охотничьи трофеи для меня не доступны, но сырое - можно попробовать ?
   В первую мою, студенческую, поездку в Германию кто-то из мальчиков выбрал на завтрак колобок сырого фарша. Мы смотрели с любопытством и ужасом, как он будет есть, это был смертельный трюк. Мне предстояло повторить сей подвиг и сделать нормой моей жизни.
   Исподволь, потихоньку стала уговаривать, настраивать себя на необходимость такого шага... Дай Бог терпения моим близким!
   К весне от меня остались одни косточки. Кислый привкус сопровождающий все, что я кладу в рот, подсказывает: надо найти нечто нейтральное, даже сладкое. Подходит по вкусу говядина, но не согласуется с моим убеждением: надо есть живность не крупнее собственного тела, крупнее - тяжелее для переваривания. Останавливаюсь на козлином племени. Предпочитают траве листву. Не столь жирны, как барашки, на вкус - совершенно пресные, по словам знатоков - даже сладкие. Мои попытки раздобыть весной козлиного мяса терпели фиаско. У хозяев были молоденькие козлята, и мне отказывали, мотивируя жалостью к малым детям и неразумностью раннего загубления. Я чувствовала себя кровожаднейшим на свете существом, ужасно терзалась.
  
   - Успокойся, - сказал Саша, - если б ты предложила сумму покруглее,
   они б зарезали.
  
   У нас не было суммы покруглее. В июне я весила 39 кг.
   Закончив сессию в училище, я поехала проведать маму. В Ростовском троллейбусе дверью мне прижало локоть. Царапина небольшая, но я почувствовала себя дурно. Плюхнувшись на освободившееся место, я потеряла сознание. Женщина рядом освободила свое плечо из-под моей головы и встала. Открыв глаза, увидела стоящего передо мной водителя троллейбуса и поняла, что конечная остановка. Я лежала на сидении, из моих глаз капали слезы. "Вот, придавили дверью руку, и я"... Водитель только повел плечом. Как могла быстро, я вышла из троллейбуса. В самом деле, какие пустяки. Мир создан не для сопливых. В чемодане лежало из самого необходимого - самое легкое, и все-таки я не могла скрыть своего бессилия. Мама, по-моему, просто испугалась, взглянув на меня: сама говорить ничего не стала. Позвала Лину, вместе сестры побеседовали со мной. Мы уважаем твою диету и ничего не навязываем. Скажи, что ты будешь есть - мы достанем.
   Через день мои родственники нашли козла на соседней улице, и с того самого дня я стала поправляться, перемежая мясо тютиной и клубникой. Тютину и клубнику разрешила себе, скрепя сердце. Клубнику - как близкую родственницу земляники, тютину как садовую дикарку, за то что она не изменилась, поселившись в саду. Имея перед собой образец цивилизованного питания, я боялась повредить себе односторонней едой. Мне казалось, что в питании необходимы одновременно и корни, и листья, и ягоды, и грибы. Грибов не было, я копала лопух и цикорий, уравновешивая мнимую сладость. (В необходимости равновесия вкусов я не ошибалась). Несмотря на появившуюся отрыжку, чувствовала себя возрожденной. В тот мой приезд у мамы жила ее мама, бабушка Нюра. У бабушки по весне появились на лице какие-то болячки, они подсыхали, но не проходили. Через неделю нашего совместного клубнично-тютинного питания у бабушки очистилось лицо. Мама приписала это действию одной из мазей, которыми она пыталась вылечить бабушку. Со скептической улыбкой мама выслушала мое предположение об очищающем влиянии живой пищи. Мама стала мне оппозицией. В свойственной ей извиняющейся манере она сообщала приходящим к нам родственникам, что я была бы ничего, но вот довела себя диетой...
   Признаться, я вовсе не целилась стать скелетом и явно заехала не туда. Но я сама рулила, и видела дорогу, и могла исправить положение своими силами. Это дело моей жизни, мама!
   Приехав в Орел, я вновь ослабла, отказавшись от легких углеводов. Придерживаясь расписания христианских постов, записанного для меня Леной Яковлевой, я считала так же конец июня не подходящим временем для мяса, во всяком случае - крупного. Перебиваясь на кроликах, я как подарок судьбы приняла уговор ехать за земляникой. Место обещала показать Алла. Мы с Сашей опоздали, добрались с превеликими трудностями позже всех. Никогда в жизни не собиравшая землянику, я бестолково топталась, с трудом находя и отправляя в рот такие маленькие ягодки. Когда мы сели в обратную электричку и все чем-то перекусывали, а я - нет, Алла высыпала все, что собрала, мне. Потом, когда я сама ездила на эту станцию собирать уже поспевшую луговую клубнику, я думала: какой необыкновенный, удивительный человек Алла, выдала друзьям такое богом обласканное место, какой она чудный человек! Страшась раздавить даже одну ягодку, заглядывая под каждый листок, я ползу по склону, моля Бога, чтоб не скосили, не проехался бы трактор, тарахтевший невдалеке. Пошел дождь, холодный июньский орловский дождик. Накинув капюшон на голову, я чувствую, как промокает мой синий плащик, как струйки текут по лицу, словно слезы. Текут горькие воспоминания...
   До операции - четыре месяца подготовки. Пункция: длинной иглой колют в межреберье, пытаясь вытянуть кое-что для анализа. На первой я потеряла сознание, а еще - вторая, третья. Разнообразные снимки, множество, о дозе облучения уже никто не думает. Один такой: для наглядности пускают за грудину воздух. Снимок сделан, я лежу на каталке, малейшее движение отдается болью в средостении. "Когда это пройдет?" - шепотом спрашиваю врача. "Может быть, завтра". Мысль о многочасовом мучении выливается слезами, но всхлипывать еще больнее; стараюсь не дышать, от этого плачу еще сильнее... Операция, напрасная. Нет, диагностическая. (Удалить опухоль оказалось невозможно). Дренажные трубки, месяц мучительного сна на спине. Перевод в гематологию, новые обследования.
   "Нужно убедиться, что в животе лимфоузлы отсутствуют". Снова закачка - в этот раз контрастной жидкости по лимфососудам. На другой день встать на ноги практически невозможно. Через полгода после первой операции делают вторую, удаление селезенки. Зачем? По американской методике. Удивительно, как люди, знакомые с теорией экосистем, могли найти "вредный" орган в человеке, болеющем лимфогранулематозом. После облучения, для улучшения крови, делают аутомиелотрансплантацию. Длинной толстой иглой колют сначала одну тазовую кость, затем другую, вытягивая костный мозг. Затем пускают его мне же в вену...
   Дождик кончился, выглянувшее солнце нагревает и сушит мою спину, и я благодарю солнце, и этот крестильный дождик, и клубничку за то, что вразумили меня, что дожила до себя - другой.

ГЛАВА 3

ЭКСКУРСИИ В ПРОСТРАНСТВЕ И ВРЕМЕНИ

  
   - Отпусти меня к маме! Побуду и вернусь, правда!..
   - С мамочкой тебе, конечно, спокойней. Тревожить некому. Отвыкнешь от меня, забудешь... Нет!
   - Подлечусь... Может мне станет легче..
   - В Шахтах?
   - Лена Яковлева приглашает на хутор родителей - на настоящую природу!
  
   Оторвалась от него почти на целое лето. Отъедалась малиной (вкус кислого молока!), абрикосы, мед, кролик. Хотели купить еще раз козла, но у меня вдруг слегка поднялась температура, и я отказалась от мяса. Раз ты так, - говорила я своенравному телу, - буду есть только то, что числится в книге целебных средств, и ты просто не сможешь заболеть!
   Стала есть мед с корнями цикория и лопуха, с чаем из липы, изредка - рыба. Недели через две после такого питания мои полуразрушенные зубы еще и безнадежно пожелтели. А температура все равно появлялась. Панацеей ожидалась поездка с Леной в край пастухов, где домик ее родителей, единственный оставшийся, окружен самой настоящей природой. Прикоснусь к настоящему, прислушаюсь к себе и пойму, наконец, как мне жить. Лена рассказывала, что ее бабушка находила грибы, растущие в степи, что в детстве Лена ела чакон, и корни трав, и ягоды... В первый же день, добравшись из Вешенской до хутора, мы наедаемся целебного до упора - все, что встречаем: ежевику, смородину из посадок, крушину... Весь вечер затем по очереди бегаем в маленький деревянный домик.
  
   - Что будем есть сегодня? - спрашивает Лена (она не может смотреть на крушину, а я - на смородину).
   - Соберем ежевику и будем есть с медом (мед, само собой, естся не ложками, а мисками).
   - Родители хотят зарезать козла или индейку, спрашивают, что тебе лучше?
  
   Предпочтение отдается козлу... В тяжелой деревенской жизни не с моими слабыми силами. Хотя б не обузой - и я геройски вызываюсь идти без сопровождения Лены за ежевикой, пока она займется на кухне. Ежевики очень мало, мы едва набираем стакан на двоих и охотимся дважды в день.
   Есть время подумать.
   Я иду в яр и думаю. Природа задумала меня женщиной, а я рада отделаться от своего мужчины. Мне так легче. Разумеется, не выйди я замуж, протянула бы еще, ничего не меняя в образе жизни. Мама готовила бы мне соки и еду, а я отдавалась бы журналистике и театру. Нет, такое невозможно представить! Я страдала от одиночества, я искала Его. Вспомни, как молилась о немыслимом счастье - не умереть в ту осень, остаться с ним. Разве ты хочешь кого-то другого? Значит, убегая от Саши, идешь против Природы, убегаешь от своего предназначения! Все не так! Я иду к нему, только путь каменист и долог, дождется ли?
   Я иду уже довольно долго и вижу перед собой яр. Кажется, этот, с ежевикой. Спускаюсь, брожу, ничего не могу найти. Еще раз обхожу. Спускаюсь в другой - несколько ягод. Может, коровы поели или козы? Возвращаясь, подбираю повыше платье - подзагореть, на худой конец. Вдали слышится рокот мотора, едва успеваю одернуть платье - мотоцикл. Отец Лены и Федя, брат.
  
   - Взбесилась, погнала нас за тобой. Заблудилась, говорит, в Волчий яр попала.
   Лена встретила меня в слезах.
   - Ты что?
   - А ты - так долго? Я думала, тебе плохо стало, ты лежишь там!
  
   Лена не забыла, как вызывали мне "Скорую" в общежитие. Из-за пустячной ссоры с Сашей я проплакала весь вечер, и у меня начались судороги, я сама испугалась и Саша, и Лена, которую он позвал. Теперь по-другому! Дыханием по Бутейко я в силах избавиться от головной боли, смягчить кашель и успокоиться. Не позволяю себе накручивать нервы перед экзаменом, дабы за 2-3 дня запомнить весь объем информации. Сколько запомню, как сдам, главное: спокойно...
   Федя терпеливо ловит маленькую рыбу, которой ему не достается. Зато достается козлятина. От имперских притязаний меня вынудили отказаться распухшие десны. Скорей всего, козлятина была не первопричиной, а просто выявила невозможность жевать плотное.
   Цинга, авитаминоз С? Когда я ела кашу с мясом, горох и корни, я могла представить себе такой диагноз, но теперь? Впервые за месяц поела я мясо, остальное время питалась ягодами, медом, изредка рыбой... Вывод я сделаю уже дома, открыв справочники: витамин С не усваивается в щелочной среде, потребность в нем увеличивается при недостатке полноценных белков. Конечно же! Однажды я уже догадалась, что цинга у полярных путешественников возникает вовсе не от недостатка овощей - скорее от недостатка настоящего сырого мяса! Додумались же в наше время: экспедиция "Комсомольской правды" в своем северном походе приняла уклад питания коренных жителей - и все замечательно, и успех!
   Характер Фомы неверующего заставит меня еще раз поэкспериментировать и убедиться в правильности догадки. По осени, приехав в Орел, я запишу в своем "Дневнике питания": "Попытка ритмизации". Горячее желание влиться в ритм природы и жить с ним в согласии, побуждают меня в течение 2О дней придерживаться натуральной растительной пищи и записывать ежедневно все свои ощущения. Мед и грибы я считаю продуктами "настройки" и они в основе. Привожу выдержки. (Кое - что из дневника).

23-24 октября

   Ела черемуху, очень замерзла.

26 октября

   Черемуха, боярышник, много зеленушек (грибы приятны) - легко,

27 октября

   Меньше мерзну

28 октября

   Много меда - жажда, клюква снимает.

30 октября

   Хотелось острого, перца = березовые сережки, с сережками:
   - даже опята сладкие;
   - зеленушки вкусом как макароны;
   - черемуха как вишня;
   - желуди очень кислые.

1-2 ноября

   Много грибов, мед и барбарис. Боль внизу живота.

3 ноября

   Охрипла. Температура тела - 36,2. Боярышник - немеют пальцы.

5 ноября

   Грибы, боярышник, мед - вкус творога.

7 ноября

   Ела корни (лопух, одуванчик), повышение температуры до 37 С, цинга, нос красный.

8 ноября

   Авитаминоз снимают калина и рябина.
   Двадцатидневный отказ от мяса и даже рыбы не разбудил во мне голос естества, а желудок, привыкший к диктату разума, сам ничего не просил, просто скулил потихонечку: "еды, еды". Но какой еды? Мне стало понятно, что температура повышается не только от употребления животной пищи (хотя мед и грибы, строго говоря, - не совсем растительная еда). Вероятно, корни усиливают процессы горения в организме, и противовесом под землей произрастающим корешкам могут послужить плоды - то есть то, что вызревает на дереве. Однако будут ли естественными в орловском климате фрукты?
   Последний разговор с Леной на ее родине. Мы идем по выщипанной траве, и я спрашиваю, отчего так трудно прокормиться в этом краю, кто опустошил его - люди, скот? Степь, объясняет мне Лена, сама по себе скупа, не одаривает с такой щедростью как лес. Да, теперь я знаю: в лесу можно встретить, кроме грибов и ягод, и дикую яблоньку, и грушу. Упорно ищу дикие яблочки - какие они? Кто говорит - зеленые, кто утверждает, что красная китайка есть самая настоящая дичка. Опрашиваю деревенских, брожу по посадкам. Нахожу и удивляюсь порой, что такое бывает на свете: яблочки размером с фасолинку, со спичечную головку, кислые - прекислые, сладкие, желтые, розовые...
   Неподалеку от автобусной остановки в Лужках знакомлюсь с хозяевами двух непохожих яблонек - китаек. Старик когда-то работал в опытном хозяйстве и взял саженец из бракованных. Выросла огромная яблоня с маленькими яблочками, которые после мороза приобретали дивный вкус. Старик ел сам и кормил своих кроликов. Он разрешил мне собрать сколько угодно упавших и с ветки (морозовые плоды почему-то не ценились). Обладателями другой яблони были молодые супруги. Их яблочки были плотнее и после мороза напоминали ванильный творожок. Они тоже позволили мне всю зиму подбирать оставшиеся на ветках и на земле яблоки от большого урожая. Как могла я втолковывала хозяевам необыкновенную ценность их живого сокровища, но старик умер, усадьбу купили другие люди, а молодые через год или два решили, видимо, привить дичку и, проезжая мимо, я уже не увидела знакомой кроны.
   ... На автобус я опоздала: разыскивала дичку в колхозном зимнем саду, где ее никто не собирал и не охранял. Красные и коричневые яблочки были покислее, не такие восхитительные как в Лужках. Зато они были ничьи и душа не ныла от побирушничества. Холод прибавил мне смелости, и я остановила грузовик. Узнав, где я шаталась, шофер поинтересовался, не боюсь ли.
  
   - Чего? - тоже заинтересовалась я.
   Он не моментально ответил.
   - Ну, кабаны дикие к яблочкам приходят. Местные их опасаются...
   На въезде в город надо было выходить, и я протянула шоферу мелочь.
   - Деньгами не берем, - усмехнулся он.
   - А чем же? - изумилась я.
   - Натурой, - опять усмехнулся он...
  
   В тот момент для меня самой огромной драгоценностью на свете были яблочки в моей сумке. Ничего другого под словом "натура" я заподозрить не могла. Скрепя сердце, я выложила две горстки и попрощалась. С тех пор я стала опасаться диких кабанов в колхозном саду, ездила все реже, а с теплом и вовсе перестала.
   Утром морозного дня разгорелась междоусобная война. Между желанием остаться в тепле, почитать, повязать и убежденностью в необходимости пройти столько-то, и померзнуть, и узнать что-то новое на моем пути к выздоровлению. При всем слабом отоплении температура в нашей общежитской комнате около 20, а на улице минус пятнадцать. Несовпадение с природой в З5 градусов. Каждая минута пребывания в отапливаемом помещении - шаг от природы, от естественной саморегуляции. От тепла больше хочется жидкого, фруктово-овощного. После моциона на морозце просыпается аппетит волка и недвусмысленно намекает на мясо. Что интересно, даже если я уступаю и, сидя в комнате, съедаю вместо мяса яблоки и орехи, опухшее горло и преследующее чувство холода наводят меня на мысль, что холодная зима через стены и стекла диктует телу сильнее, чем обнимающее тепло.
   Той зимой я впервые насладилась мясом по-настоящему. От замороженной на балконе целой козлиной туши я отрезаю длинные тонкие кусочки и ем строганину. Необыкновенно вкусно и хотелось, чтобы 12-ти килограммовая туша не кончалась никогда. Но через 2 недели снова приходится топать километры по окрестным деревням, выискивая держателей козлов.
   Желая взять с меня посолидней, хозяева рассказывали, что предназначенный для съедения козел очень хороший: жирный и кормлен хлебом. Не подозревая, какие мысли во мне вызывают их слова.
  
   - Лучше бы травой и листвой..
   - И это тоже! - успокаивали меня - Вон, всю иву объел, целое лето на травке.
  
   Мирилась: где ж мне добраться до настоящего! Случалось, вдали замечая фигуру в белом халате, на лыжах, я думала, что есть люди, которые и сейчас, во время красных книг и разных запретов, едят зайчатину и другую дичь. Хотелось хотя бы чуть, кусочек. Из одного любопытства - какое оно, настоящее? Ощутить, прикоснуться - к другому измерению, другому миру...
   Не все подвластно человеку, безгранично только самоусовершенствование. Убедив себя, что дело не в зайцах, я снова решала давнюю проблему: сезонность пищи. Уловив на семинаре Веры, что нельзя сделать открытие, не проследив исторических корней своего интереса, я взялась за учение древних о временах года и здоровье. Поразила созвучность того, о чем я читала, моим проблемам, в отличие от последних публикаций в периодике на тему питания. Из современных я брала в основном цифры и факты, но не мысли.
   Хотелось поделиться с кем-то, со всеми, написала письмо в журнал "Химия и жизнь", надеясь, что опубликуют. Вот оно:
  
   Цикл статей о диете кандидата медицинских наук М.М.Гурвича в мною уважаемом журнале вызвал у меня недоумение. С такими авторами, как Гурвич, спорить особенно трудно, ибо они отражают общепринятые заблуждения. Однако, попытаюсь.
   Современный автор цитирует древних. Для чего? Понятно, что новое возникает на старом, продолжает найденное, или переворачивая старые представления, строит верную теорию. Для чего цитирует Гиппократа М.М.Гурвич, для чего приводит толкование из словаря Брокгауза и Эфрона ("Под диетой подразумевают пищевой режим, устанавливаемый для здоровых и больных соответственно возрасту, телосложению, профессии, климату, временам года и т.д".)? Ни разрушать, ни развивать дынные определения автор не собирается, так как уже в следующем абзаце забывает о них. Более того, автор статьи "Диетология для всех" (и последующих: "Диета и сердце", "Диета и вес") дает советы прямо противоположные этим принятым принципам лечебного питания, принципам, открытым еще древними авторами. (Они освещены в "Книге античности и Возрождения о временах года и здоровье"). Хочу также привести цитату из Гиппократа и доказать ее глубину по сравнению с легковесными советами М.М. Гурвича.
   "Сообразно с возрастом, временем года, привычкой, страною, местностью, телосложением должно устраивать и образ жизни так, чтобы противостоять наступающим жарам и холодам, ибо только таким образом достигается наилучшее здоровье".
   Из этого суждения, и так же из определения словаря выделяются сходные параметры, принципы научного подхода к питанию:
   Гиппократ:
  
   Возраст
   Время года
   Привычка
   Страна, местность
   Телосложение
   Брокгауз, Эфрон
  
   Возраст
   Телосложение
   Профессия
   Климат
   Время года
   Человек - порождение природы, он подчинен ее вечным циклам (рождение - взросление - продолжение рода - смерть), человек зависит от космических изменений так же, как и от климатических условий своего места жительства, так же как и от смены времен года. По сравнению с этими условиями, как вторичные выступают факторы, порожденные человеческой деятельностью - профессиональная принадлежность, телосложение (нынешние люди значительно "подросли", по сравнению со своими древними предками) и другие параметры - новообразования.
   Как же согласуются с каноническими принципами правила, предложенные М.М.Гурвичем (разнообразие рациона, соблюдение режима питания и другие)?
   Журнал "Химия и жизнь" распространяется по всему Союзу, его может прочитать житель Эвенкии и казах, сибиряк и южанин. Люди, живущие в разных климатических зонах, получающие определенную дозу солнечной радиации в год, потребляющие воду определенного состава, имеющие под боком целебные дикорастущие травы, ягоды, привыкшие к определенному, веками сложившемуся, типу питания (чем заменить эвенку строганину: сырое мясо и рыбу?), следуя советам М.М.Гурвича, должны немедленно разнообразить рацион. Северяне, желающие улучшить свое здоровье, должны немедленно исправить положение неизвестно откуда взявшимися овощами и фруктами, пить на ночь кефир и ожидать чудес от такого "целебного" вмешательства М.М.Гурвича в их жизнь.
   О связи, влиянии смены времен года на здоровье людей писали еще Авиценна, Гиппократ - "Ведь вместе с временами года изменяются желудки и болезни людей" (Гиппократ). Такие условия как усиление солнечной активности по весне, так же как и ее уменьшение по осени, в корне меняют обмен веществ в организме человека. Каждый по собственному опыту знает: летом, в сравнение с зимой человек ест больше растительной пищи. Если призвать на помощь и науку, то выяснится: летом значительно уменьшена потребность в витаминах, содержащихся преимущественно в животных продуктах. Так, витамин D образуется из подкожного жирового слоя (эргостерин) под влиянием солнечных лучей, вместо витамина А увеличена потребность в каротине - провитамине А, содержащемся в растительных продуктах (активное солнце съедает каротин из организма человека так же, как из растений). Есть тут и закавыка: защищает организм от радиации витамин B12, в растительных продуктах не встречающийся. Летом - мясо? Не только и не столько, грибы тоже содержат B12 и способны исцелить человека (особенно в средней полосе и севернее).
   Осенью организм перестраивается на зимнюю волну, слабеющее солнце управляет этой перестройкой. Несмотря на обилие фруктов и всякой растительной пищи, она становится все более и более обременительной: проявляется недостаток витамина B1. Потребность в этом витамине подскакивает при сложении двух условий: холодное время года и обилие углеводистой пищи. Следовательно, растительная пища перерабатывается все хуже, в организме скапливается пировиноградная кислота, накапливаются как бы диабетические явления, которые исчезают с переходом на мясной рацион. Оговорюсь, что в современной жизни никакие болезни легко не лечатся из-за чрезвычайной искусственности нашего питания, из-за его усредненности, всеобщности, когда люди в городах всего мира едят примерно одно и то же и в установленные часы, то есть как раз живут по М.М.Гурвичу. Усредненная пища - итог развития человечества, быть может, печальный, но не идеал здоровья, как представляет нам это автор статьи.
   Отдельного разговора заслуживает принцип учета возраста. Убеждена: правила, предложенные М.М.Гурвичем не подходят ни одному взрослому человеку, так же, как ни одному ребенку, ибо растущий организм подчинен принципиально иной программе, нежели выросший и продолжающийся в других. Молоко, вобравшее в себя все вещества, необходимые для роста и развития организма, требует огромной ферментативной и секреторной работы, причем почти непрерывной. Это серьезная работа, которую выполняет растущий организм. Ребенок стал взрослым, сформировались вторичные половые признаки, организм перестраивается с "программы" роста на иную - продолжение рода, меняется ритм жизни, меняется вкус (опять поправка: при теперешней жизни вкус не меняется, скорее - искажается, все из-за той же искусственности питания: сильного загрязнения пищи солью, сахаром, другими неестественными добавками. Поэтому ребенок, хронически, скрыто голодая в детстве, став взрослым, продолжает есть молочное, у него остается тяга к сладкому).
   Придерживаясь материалистической точки зрения на мир, стоит задуматься, по-моему, именно о первичных условиях, влияющих на поддержание жизни. Затем, чтобы реально ее поддерживать, а не выдумывать пустые правила, не спасшие жизнь ни одному человеку.
   Рекомендации, даваемые для всех и на все случаи, не годятся в действительности ни для кого. Если говорить об общих законах питания, универсальных для всех людей Земли, то они скорее обнаружатся на стыке многих наук.
  
   Редактор отдела ответил, что по его мнению, моя точка зрения в чем-то сродни высказанной в журнале, и он отослал мое письмо М.М.Гурвичу. Ирония, с которой я передала эту историю маме, осталась совершенно непонятой. Мама видела за всем этим лишь фактор стресса, риска для моего слабого здоровья и резко изменила отношение к моим писаниям на гастрономическую тему. Мой родной Шахты, как ни странно, стал рассадником революционных взглядов на питание благодаря Н.Семеновой, энтузиастам из Ростова. Меня ввела в этот мир Галя Евецкая, мама которой была фармацевтом и работала когда-то с моей. Моя мама боялась признаться знакомым и 10-летие спустя, чем я обязана Гале, потому что Галю осуждали: стиль ее жизни, неразумные траты на питание. При имени Семеновой мама вспоминала уринотерапию и морщилась (так же как другие медики города). Мамочка могла наблюдать, какой несахарной сделали жизнь Семеновой и боялась чего-то подобного для меня. Отсутствие медицинского образования решало все - "каждый сверчок знай свой шесток". Короче, мама просила меня не писать о еде.
   Кто сказал, что весна - самое прекрасное время года? Я не чувствую никакой радости. Возможно, делаю что-то не так; легко предписать: зимой - зимняя еда, летом - летняя. А весна-осень? Книга древности трактует их одинаково: переходный сезон. Авиценна: "Знай, что времена года у врачей не то же самое, что у астрономов". Суть в том, что два основных сезона - зима (период холода) и лето (период жары), а также два переходных в разных странах продолжаются неодинаково. Есть места, где почти всегда - зима, и существуют такие, где почти всегда - тепло. Наверное, их жителям легче с выбором пищи. В наших местах весна и осень также резко отличаются друг от друга, как зима и лето, их разница очевидна: обилие осенних даров и едва появившаяся весенняя зелень. Все звери весной едят траву, я следую их примеру, но чувствую себя еще хуже: боль в пояснице, тяжесть в голове. По опыту нескольких прошлых лет я знаю: мне станет легче только с первой земляникой. Не в силах дотянуть "до рассвета", я покупаю клубнику, привезенную с юга, мне легче. Кажется, весна наваливается и на других. Перед выпускным показом в училище заболела Маша. Она играла Липочку в моей дипломной работе, и я страдала за нее вдвойне. Маша жила в Донецке, но орловщину очень любила: здесь была родина ее мамы, и уже более тридцатилетия мама возила в далекую деревню каждое лето дочек, потом и внуков. В начале июня Надежда Ивановна уже была в деревне с внуками, и Маша мечтала к ним съездить перед очередным экзаменом. Побывать в орловской глубинке было моим заветным желанием, и я предложила поехать вместе. Как мы добирались - целое приключение, которое венчалось знакомством с роговским лесом. По Машиному обычаю, поздоровавшись с деревьями, принялись за землянику. Мальчишкам хотелось новых впечатлений, и компания ушла дальше, призывая нас. Маша оставалась со мной, в наступившей тишине мы собирали ягоды, и Маша не торопила меня. Ее ответственность за меня была больше, чем беспокойство хозяйки за гостя. Оно было сродни чувству Лены. В маленькой кухоньке, где мы обитали, Маша поставила собранную землянику в укромное место, и когда младшенький ее, Славик, протянул руку, она строго сказала, что это для тети Лены, ты можешь и другое поесть. Я стояла рядом и чувствовала себя...
   Чувствовала себя как через много лет Володя Черненький, когда он пытался выполнять мои рекомендации. Володе невыносимо было ощущение, затрагивающее его гораздо сильнее, ибо он был мужчина и отец. Он привык осознавать себя человеком, отдающим все тем, кого любит. Но не забирающим все ценное, все вкусное бесконечно долгий год, как я предписала...
   Маша принесла грибы, сплошь белые, и грустно сказала, что ей очень хотелось бы поесть вместе со всеми, но она не смеет. Выяснилось, в последние год-два ей бывало очень плохо: настоящее отравление после маринованных грибов. Послушай, - сказала я, - во-первых, ты ела грибы зимой, не в тот сезон, а во-вторых, организм должен быть подготовлен, очищен. Сегодня ты не будешь есть молочного, пожуешь в начале дубовый листок, а потом грибы - и все будет О'КЭЙ! Маша рискнула, действительно рискнула, ибо она была еще слаба после того сердечного приступа. (Все прошло хорошо, лет через пять Маша призналась, что по сию пору так поступает: дубовый листочек - потом грибы). Когда мы вместе бродили в дубках, где было особенно много белых, я обратила внимание Маши на взаимосвязь деревьев и грибов. В природе они вместе, но люди берут только грибы, забыв листву. То же самое и о желудях - еще во времена Лескова бедные люди питались ими, если не было хлеба. Кто теперь может съесть желудь? Разве что как таблетку - морщась и запивая чем-нибудь. Маша прислушивалась к моим речам и сама ненароком открывала тайны - мне, моим слепым городским глазам.
  
   - Что это? - остановилась я возле пышного дерева-куста.
   - Орешник, - ответила Маша.
   - Значит, на нем орешки встречаются?
   - Еще как!- засмеялась Маша, - местные мешками их осенью собирают.
  
   Маша не подозревала, как я была потрясена. Вот она - самая что ни на есть естественная пища, да еще в орловских лесах! Где были мои глаза раньше? В отличие от грибов, орехи подходят и для зимы - еда плотная, белковая, жирная. Попозже я узнаю из книги, что орехи, как и желуди, были первым хлебом человека, а я- то думала, что грибы!
   В Роговке проверялась идея о естественной жизни. Когда-то я противопоставляла ее отношениям купли-продажи. Не хотела покупать тютину, искала ничейные деревья, собирала: пробовала обеспечить себя грибами, ягодами сама - удавалось плохо. Полагая, что дело в опустошенности окологородских мест, я стремилась в глухомань, и вот она... вся твоя? В отличие от Вязовского, здесь жили люди, но они редко ходили в лес, конкуренции не было и на мелкой речке, где ловилась рыбка не более ладони. Деревенские, помимо колхозной работы, занимались своими огородами, косьбой для скота и по-очереди стерегли овец и коров. По грибы-ягоды время выдавалось лишь у детей, да у нас, гостей-отдыхающих.
   В один из редких недождливых дней Маша попросила меня подстричь соседа, друга ее летнего деревенского детства, и я, обрадованная, что обладаю хоть каким-то полезным умением в негородской жизни, взялась за дело. В то время как - Маша рассказывала о моем клиенте. Оказывается, он очень смелый человек, охотник, зимой ходит в одиночку на кабана.
  
   - Вот бы тебе такого мужа, - пошутила Маша, - он бы тебя прокормил!
  
   К тому времени я уже как-то подсчитала свой зимний рацион: козье стадо должно быть немалым, чтобы только мне досталось 10 голов, и стадо гусей, и немало кроликов. Даже муж-охотник не смог бы решить моих проблем. Однако, забавно порой взять себя за подбородок и спросить: "А если?". Вместо нашей с Сашей комнаты в общежитии я представила деревенский дом, другого мужчину и свою жизнь. Возникло видение: глубокая яма и я там, безвыходность, безнадежность. Как же так? Одно время я строила мечту-идею вместе с Леной об интеллектуальной жизни поближе к природе. Важно было сохранить динамику духовного развития, не отрывая свои тела от земных питающих соков. Центр разума может быть где угодно, - в запале объявляла я. На деле, в Вязовском все мои силы, да и Лены тоже, уходили на добычу еды (ягоды-корешки), и помыслы не улетали далеко от земных забот. При встрече через несколько месяцев Лена призналась, что в городской жизни, газетной работе с вечными командировками ее не хватает на подбор пищи. Успокоила я ее тем, что сама толком не разобралась, частенько еле ноги таскаю, трачу уйму времени, чтобы проверить на себе действие чего-то одного, а продуктов - сотни, в конце концов все это дело моей жизни, и нужны Лене эксперименты, или итоги?
   После моих экскурсий на природу стало очевидно: мне не по плечу и не по нраву уединенная жизнь в глуши. Как подхватила я идею выздороветь самостоятельно, можно ли представить такую идею, витающую вне сильного совокупного разума? Мне дали почитать самиздатовских Брэгга и Уокера, маме рассказали о статьях в журнале, в библиотеке я прочитала Амосова, в книжном купила Микулина, дали почитать Дильмана... Благодаря включенности в информационное пространство, я обрела импульс для поиска, мне удалось сохранить жизнь и стать матерью. О, как я согласна с утверждением: ... информация - материальная сила! Дрожу, вновь перечитывая Г.Р.Громова: "Феномен, который мы называем "информационный взрыв", для наблюдателя из далекого космоса выглядел бы вспышкой в метровом диапазоне радиоволн новой "звезды", по яркости приближающейся к Солнцу, на месте холодной в течение миллиардов лет планеты Земля..". Как ни странно, город при всей его чужеродности природе, сравнимый с раковой опухолью, город, убивающий, своими газами, канцерогенами, гиподинамией, одновременно генерирует интеллектуальный свет, могущий спасти не только Землю...

ГЛАВА 4

ВОСХОЖДЕНИЕ.

  
   Сашин отпуск в самом конце лета мы проводим у его родителей, в Усть-Донецке, и, выспросив ежевичное место, едем туда на рейсовом автобусе. Саша явился из Орла какой-то необычный, с невиданной мной прежде решимостью бороться за меня, помогать во всех моих "причудах".
   Почти рядом с дорогой, возле реки - целая плантация ежевики: низенькая, едва успевшая выправиться после июньского покоса, и высокая, в пояс, облепленная черными и сизыми ягодами. Сколько ни ешь - все равно останется: в банку собрать, и на завтра и на послезавтра... Солнце нагревает тело, смешиваясь с ежевикой вливается колдовским напитком - оживляет, вдохновляет кровь. Саша целует мои ежевичные губы, они отвечают и не уходят. Нам жарко, я снимаю свитер, и Саша тоже...
   С тех пор Саша полюбил это волшебное место и боялся, что придут и просто так погубят - скосят, перепашут - мое лекарство, мою жизнь (так оно и случится лет через шесть, но в ту осень плантация была наша).
   Королевой ягод ежевика стала для меня не случайно, поскольку дарит витамин Е, как известно, витамин плодовитости. Добилась и я хорошей крови, и поправилась, но месяц идет за месяцем, год за годом, а менструации не возвращаются. Чего не хватает в моей еде? Снова просматриваю раздел о витаминах. Почти каждый витамин существует в двух ипостасях, что наглядно подчеркивает сезонное разделение пищи. Каротин, провитамин А - в растительных продуктах, витамин А - в животных. Летом солнце облучает кожу, и витамин D образуется из подкожного эргостерина, при малой солнечной активности выручает D из животной пищи. B1 - ускоряющий обмен углеводов - незаменим, когда углеводов (фруктов-овощей) изобилие, его антагонист, тиаминаза (из сырой рыбы) призвана минимизировать потребность организма в углеводах, представьте, как необходима весной, когда никаких плодов в природе нет и в помине: старое пропало (в естественных условиях!), новое - только цветет. Витамин Е так же не прост, как кажется, целая группа витаминов живет под названием "токоферолы". Мое внимание приковывает витамин F. В отличие от Е, он встречается только в растительных продуктах, в частности, орехах. Любитель логики, я полагаю, что время витамина F ограничено, и ближе к зиме стоит подумать о токоферолах из крупной птицы.
  
   Продавец- мужичок оказался словоохотлив:
   - Берите, берите... хотите - гусака, хотите - гусочку...
   - Вы - хозяин: знаете, где у вас гусак, где гуска, а я откуда? Разве видно?
   - Конечно! У гусочки, как у женщины, задок покруглее, пожирнее Сама она поменьше, чем гусь, все у нее закругленное, углы не выпирают...
  
   Если бы знали мои случайные собеседники - в рыночной толкотне, в шуме троллейбуса - как причудливо прорастают во мне оброненные ими слова. "Мужик без мяса не мужик", и тут же признание женщины: "А я тоже без мяса голодная...". Из чего мы сделаны?
   Подозреваю, что мужчину делают мужчиной те же продукты, что и женщину женщиной. Однако природой заложен в женский организм механизм, перерабатывающий пищу в округлости, в жирок, опоясывающий живот и бедра. Отчего мужчины сильнее, но менее выносливы? Оттого, что еда запрограммировано идет у них в энергию, силу - сжигается, сгорает. У женщин - складывается в запас, приберегается до трудных времен: беременности, родов, кормления грудью. По нормам потребления женщине требуется всего меньше, при беременности и кормлении нормы вырастают, но не всегда дотягивают до мужских.
   Однако! Вот оно, исключение из правил. Секрет женственности? Железа почему- то женщинам даже в спокойном состоянии требуется значительно больше. Почему? "Более высокая потребность в железе у женщин обусловлена его потерями с кровью во время менструаций, с грудным молоком, с расходом на рост плода". Выходит, если организму без разницы, что сжигать в качестве топлива, то строительный материал для нового организма должен быть специфичным. Покопаемся: "Роль отдельных продуктов как источников железа определяется не только его количеством, но и степенью усвоения организмом. Лучше всего всасывается железо... из мяса животных и птиц, мясных субпродуктов... Всасыванию железа способствуют... фрукты, ягоды и их соки... В зерновых и бобовых продуктах и некоторых овощах содержатся фосфаты, фитины и щавелевая кислота, препятствующие всасыванию железа''. Ура, я на правильном пути. Ни хлеб, ни каша, ни овощи не испортят процесс - их я не потребляю.
  
   Женская разборчивость в усвоении (дамам нужно меньше, но лучше), вероятно, тот самый механизм, предохраняющий женщин детородного возраста от заболеваний и смертности и не защищающий мужчин. Но всеядную женщину ничто не может застраховать от раковых заболеваний половых органов, несомненно тоньше других реагирующих на неспецифичную еду. Нет спору, половое функционирование - нагрузка на организм. При условии тонкой настройки, хорошей чувствительности, тело отказывается от нагрузки, коли она становится непосильной, не обеспеченной хорошей едой. По исследованиям Дильмана, женщины, у которых рано прошел климакс, реже заболевают раком матки и молочных желез. (Нет нагрузки - меньше претензий к еде - реже заболеваемость). Но смертность по окончании детородного периода выравнивается у обоих полов. Следовательно, особая программа переработки пищи связана с активностью половых желез. Разбудить же гормоны надо едой... Заколдованный круг!
  
   Однажды, в поисках женщины, которая держала коз, я попала к ней на работу, на воловник. Двигаясь по указанию встречающихся людей, я пришла туда, куда нужно. Длинные, кирпичные сараи с открытыми дверями стояли словно пустые. Мертвая тишина. Где же люди, скот? - подумалось. Желая увидеть хоть кого-нибудь и спросить, я заглянула внутрь сарая. Длинный ряд воловьих голов был одинаково вытянут к длинной кормушке и, казалось, синхронно жевал. Не отдавая еще себе отчета, почему меня так странно зацепила эта тишина и этот обед, я узнала, чем интересовалась, и села в обратную электричку. Послушные чистые бычки жуют засыпанный им комбикорм - отчего мне так тоскливо? Чем отличаются фермерские от домашних? И тех, и других летом пасут, зимой держат в стойлах и молодыми убивают на мясо. Животным остается покоряться их доле: рациону кормов и малой подвижности. Вдруг мелькнуло сравнение - и люди так живут! Берут то, что насыпано в магазине: тот же комбикорм в красивых упаковках, с искусственным цветом, запахом и вкусом. Люди, как и те бычки на ферме, лишены возможности выбирать еду, руководствуясь природным чутьем. Они едят несвойственную для человеческого желудка пищу и не подозревают, что приходящие к ним болезни абсолютно закономерны.
   Не зря доктор биологических наук Б.Сергеев, описывая жизнь лесных дебрей, подчеркивает связь физиологии жителей леса и человека: "Наши далекие предки, выйдя из леса, существенно не изменили своей физиологии".
   Бегло взглянув на рацион цивилизованного человека, мы выделяем зерновые, овощи и мясо выкормленных птиц и животных. Поле, огород и луг, дают нам эту еду. Если считать, что все экологически чисто и не рафинировано до убийственного сахара, крахмала и бульонных кубиков, дары эти не лесные, следовательно - не предназначены природой для желудка человека. Я все выжала из раздельного питания и сыроедения - мне нужна новая ступень приближения к природе: к грибам, ягодам и орехам - добавить лесное мясо.
   Опрашивала всех моих родственников на предмет добывания дичи. Выяснилось, папа в детстве в степи бил сусликов, но не ел, не нравились, ели приятели. Ваня совсем недавно, когда жил в деревне, охотился, он делился воспоминаниями, но теперешняя шахтерская работа и городская жизнь не позволяли всерьез подумать об охоте. У меня не было мужа-охотника, а лес был далекой неразгаданной тайной и проще было б смириться. Успокойся, это невозможно, а другая часть разума - на чем успокоиться? На бездетности? Разве я сделала все, что в моих силах, не рано ли сдаваться? Через Иксановых я познакомилась с охотником из Орла, и, слушая его рассказы, понимала: человеку из города охота обходится дорого и хлопотно, деньгами невозможно компенсировать забранный результат, тем более, что добыча бывает совсем мизерной, случаются и неудачи.
   В центре города нашла общество охотников, походила вокруг и представила, какую потеху вызовет мое появление там. Что тебе, девочка? Охотиться? А ружье у тебя есть, лыжи? Купить? Да кто ж тебе продаст, они сами деньги платят, чтоб поохотиться... Охотники из города могли поделиться со мной из чувства уважения или сострадания, но обеспечить хоть на какой-то мало-мальски значимый период - увы!
   Неожиданно Лена Яковлева подбросила бесценную информацию - в Москве есть специальные магазины, где продают мясо лося, оленя, дикой птицы. Открывающаяся возможность была почти за гранью мечты. Придти в магазин и купить то, что много лет считала недостижимым и запретным. Приехала, подошла к витрине и стояла, онемев, минут 15. Кроме всего, поразили цены: дикое мясо по стоимости уступало орловской свинине и говядине... Потом попросила у продавца восемь килограммов, он отослал к кладовщику. Вдохнув как перед прыжком, я отправилась в закулисное магазинное пространство. К торговым профессиям тогда отношение было иное, нежели в век рыночной экономики, и для особы с пионерскими идеалами сей шаг оказался тягостным испытанием. Очень скоро я поняла, что в моих просьбах ничего нет унизительного, коли есть чем заплатить. Торговля на то, чтоб торговать. Однако, и по сию пору я испытываю чувство благоговейной признательности к людям, посочувствовавшим и помогшим мне.
   Вновь город предоставил неожиданную перспективу приблизиться к природе и выбрать наиболее подходящее мясо: кабана, лося, оленя, не исключалась и медвежатина. Поскольку я была наслышана о встречающихся в орловских лесах кабанах и лосях, а оленей связывала с Севером, то выбрала кабанятину как основное, плюс куропатки и рябчики. Кабанятина была очень вкусной и, в отличие от свинины, почти не имела жира. После однообразного питания козлятиной и кроликами в течение последних двух лет, я наслаждалась новизной и богатством вкуса лесного мяса.
   Ради этого стоит жить на свете! Кроме удовольствия и сытости, я обрела некое равновесие, распорядок поступления пищи, так как покупала в магазине, и вероятность приобретения зависела лишь от наличия денег и поступления товара, непредсказуемые затруднения: хозяев нет дома; обещали, но передумали; не сезон; сногсшибательная цена и т. д. отошли, освободив меня для полезной деятельности...
   Выбрав близлежащую школу, я предложила себя на роль учителя этики и психологии семейной жизни. Директор отнеслась ко мне с необъяснимым радушием, предоставив на только уроки, но и дополнительную кружковую работу для заработка. Впрочем, ближе к концу нашего разговора, она все-таки спросила: "Скажите, вы от кого?". Мое чистосердечное признание не развеяло ее сомнений относительно человека с журналистским дипломом, пришедшим в школу. Некоторое время то завуч, то кто-нибудь из учителей спрашивали, не пишу ли я чего-нибудь, не претендую ли на ставку учителя литературы... Попривыкнув, стали обращаться как с обыкновенной: забрали дополнительные часы, когда они понадобились на основные ставки, делали замечания - за не вовремя полученную зарплату, за мусор, оставленный учениками в классе... Поверхностные мелочи не могли остудить моего пыла к урокам, к общению с учениками. Если выходило удачно - я чувствовала такую ответную волну интереса, поток, могущий поднять человека как на крыльях. На первых порах, правда, я падала так же часто, как и летала...
   В весенние каникулы я планирую большой круг: Москва, покупаю мясо, прямым поездом до Шахт, несколько дней у родителей и снова в Орел. Тогда у меня было обыкновение не брать с собой в дорогу еду по разным соображениям и потому, что к очередной поездке в столицу у меня не оставалось ничего. Голодные сутки, почувствовалось, многовато, в поезде хотелось есть, сумки были полны мясом, но я стеснялась есть сырое при людях. Кое-как дотянув до дома, я набросилась на сырую кабанятину, вызвав ужас мамы. Она умоляла меня поварить хотя б немного, пугала микробами и глистами. Впредь я постаралась не шокировать маму и ела, когда она уходила на работу. Папа, как мне показалось, отнесся философски к моим новым опытам. Он не претендовал на мою еду, его интересовало то, что варилось в кастрюле. Наблюдая, как я режу капусту для борща, он показал на кочерыжку и попросил не выбрасывать, отдать ему.
  
   - Зачем? - удивилась я.
   - Порежу, налью масло на сковородку и пожарю. Кошки будут очень довольны.
  
   Несмотря на перенесенный инсульт, папа сохранил свою наклонность к шутке, и я засмеялась, приняв все это за розыгрыш. Кошкам - капусту - очень смешно!
  
   - Да, да - сказал папа. - Не смейся.
  
   Сделав серьезное лицо, я подумала: чего больному не пригрезится... На следующий день на моих изумленных глазах папе раскладывал жаренную на подсолнечном масле капусту кошке и собаке Долли. Они ели не пахнущую ничем мясным капусту.
  
   - Наша Долли едва не умерла, - рассказала мама, - сначала мы не поняли в чем дело. Собака несколько дней на могла сходить по большому, ложилась и подставляла живот, чтобы помассировали, но ничего не помогало. Потом не сопротивлялась маленькой клизме, так мы ее спасли.
  
   Люди переносят принципы своей диеты на домашних животных. Считается, если человек не съест супа или другого жидкого блюда в обед, у него не сработает кишечник. Собаки приспособлены питаться одним мясным, а запор у них случается как раз наоборот, от хлеба и другой еды "с вашего стола". Кстати, я не ем первого, но у меня нет проблем со стулом.
   Мама не показала, как задели ее мои слова. Дело было не в идейной борьбе, а в ее тревоге за меня, поэтому вечером пошли другие аргументы.
  
   - В древней Индии была казнь: преступников кормили одним мясом и они вскоре погибали...
   - В Индии - яд, для северян - норма, и наоборот, все относительно.
   - Лена, прошу, подумай! Наши предки ели пшеницу, и мы все едим. Почему ты думаешь, что все дураки, одна ты умная?
   - Не все - почитай. Ты можешь объяснить, как действует на организм пшеница, ты гарантируешь мне, что я начну есть и у меня возобновятся месячные?
   - Думаю, начнутся...
   - Когда, через какой срок? Ты отвечаешь за свои слова?
   - Не знаю.., - Мама чуть не плакала (мягкая женщина, она не выдерживала мой бешеный напор).
   - Мама, эксперименту с зерновыми я отдала год своей жизни, и не собираюсь для твоего удовольствия отдавать еще.
   - Ешь все понемногу! И кашу, и мясо...
   - Я ощущаю вкус мочевины, когда смешиваю. После каши, сверхнагружающей пищеварение, не могу есть мясо (даже если между приемами пищи проходят часы), у меня не хватает соков, нет сил для двойного очищения...
   - Как же бабушка Нюра нас рожала, думаешь, мясо всегда было?
   - Как и ты меня. На ком-то должно было кончиться. На мне энергия природы угасла. Ты знаешь, что природные продукты дают больше, чем нужно организму на сиюминутные нужды. Не забывай, что бабушка едала и медвежатину, и лесные грибы-ягоды. Эта малость значила больше, чем погреба с картошкой.
  
   В итоге мама все-таки попросила меня не ерундить, есть все понемногу и в деньгах не отказала. Я промолчала, к тому времени у меня не было козырей, лишь через 2 недели, в Орле пошла менструация, а к концу года обнаружилось подтверждение еще более убедительное: на момент нашего разговора я уже была беременна (так бывает иногда - менструация после уже наступившей беременности).
   Ни до, ни после в своей жизни я столько не весила - 59 кг, о двухмесячной беременности пока не подозревала, и перемену вкусовых ощущений в конце мая приняла за обычный свои весенний кризис. Меня тошнило от мяса, еще больше от рыбы, белые грибы повергали в жуткое состояние, постепенно я начала спускать набранные килограммы, пытаясь вычислить себе лекарство. "Сильное восстановление - рассуждала я, - Все, что способствует успокоению, все, что я искала раньше - не подходит: белые грибы, козлятина, желуди рыба... Организм сам выполняет сейчас тормозную работу". Исходя из того, что корень цикория содержит B1, ускоряющий углеводный обмен, я попробовала цикорий и веточку ивы, и, как по мановению волшебной палочки, за 30 минут исчезли тошнота и головная боль, мучившая меня уже больше месяца. Еще несколько раз прибегала я к помощи корешков, пока не подобралась соответствующая еда: поспели кислые ягоды, с дикой уткой шли и белые грибы, а лучше подосиновики, с противоположным, кислым вкусом.
   Узнав от врача о своей беременности, я жажду уточнить, кого ношу и вижу сон. По снежно-ледяной пустыне бегу-спешу к своему маленькому, заклиная: "Не умирай! Не замерзай!" Открываю дверь холодной комнаты в студенческом общежитии и зову: "Кирюша! Ты жив?". К железной казенной койке - к ребенку - он поворачивает головку ко мне и, не помня себя от радости, я шепчу "Жив, жив, жив!" Так я узнала, что ношу мальчика и что ему холодно. Из согревающего мне известно лишь мясо и получалось, что мое питание почти сплошь состоящее из мяса, требует еще большей его доли... Или другого качества?
   Голубая мечта приобрела черты реальности, но действительность отличалась от мечты. Я получила желанное бремя неожиданно, не достигнув окончательно вершины физического благополучия. Восхождение продолжалось с удвоенной ношей, меня вдохновляла теперь одухотворенность моего пути: ради ребенка готова к любым испытаниям. Поддерживала вера в себя - новую: в тело, обладающее собственным разумом. Коли приняло оно такую ношу - значит, выдюжит, справимся! Буду ежедневно анализировать свое состояние - не оступиться бы, не допустить роковой ошибки, не погубить зародившуюся жизнь. Можно ошибаться в логических построениях, рассуждениях, базирующихся на книжных фактах - проверить возможно только собой, своими ощущениями. Понемногу расшифровываю свои вкусовые наклонности. Благодаря лесным дарам, я получила удовольствие испытать гамму давно забытых оттенков, от которых отказалась вместе с общепринятыми блюдами. Ни козлятина, ни говядина, ни кролик не могли назваться иначе, как "мясо". Правда, вытапливаемый жир козы напоминает (и не одной мне) по запаху подогретое сливочное масло, и я интерпретирую свою страсть к масляным блинам недостатком именно такого "восстанавливающего" мяса. Но вкус лося ошеломил меня! Он выходил за рамки моих прежних ощущений. Аромат варящейся лосятины не похож на мясо - скорее на какое-то строгое мучное блюдо.
   Пол-тетради, дневника, я исписываю своими находками.

ЖЕЛАНИЯ ЦИВИЛИЗОВАННОГО ЧЕЛОВЕКА

ЕСТЕСТВЕННОЕ

   МОЛОКО
   БЕЛЫЕ ГРИБЫ И МЯСО
   КЛЮКВА+ГЛУХАРЬ
   ТВОРОГ
   ШИПОВНИК МОРОЖЕННЫЙ, ПОСЛЕ МЯСА
   ЯБЛОЧКИ - "КИТАЙКА" МОРОЖЕННЫЕ
   СЫР
   КОРЕНЬ ЦИКОРИЯ+ЕЖЕВИКА+ВЫМЯ
   СЫРОЕЖКИ ПОСЛЕ МЯСА
   КИСЛОЕ МОЛОКО
   ЛОСЬ ПОСЛЕ РЯБИНЫ, ЛИПЫ, БЕРЕЗЫ, КУРОПАТКИ И УТКИ
   МАЛИНА ПОСЛЕ КРОЛИКА
   СДОБА
   ОПЯТА, ЗЕЛЕНУШКИ ПОСЛЕ ПЛОДОВ ЛИПЫ
   ОГУРЕЦ
   ЗЕМЛЯНИКА + ЦВЕТ ЛИПЫ
   ЧАКОН
   ТЫКВА
   ДИКИЕ ГРУШИ + ОПЯТА
   ПОМИДОР
   ТКЕМАЛИ (АЛЫЧА)
   ЛУК
   КИСЛЫЕ ЯГОДЫ + ГРИБЫ (КЛЮКВА+ЛИСИЧКИ)
   ЧЕСНОК
   ЧЕРЕМША; ДИКИЙ ЧЕСНОК
   СВЕКЛА
   ЕЖЕВИКА+КОРЕНЬ ЦИКОРИЯ
   МОРКОВЬ
   ДЕВЯСИЛ+ЕЖЕВИКА
   ГРАНАТ МОРОЖЕННЫЙ
   ТОМАТНЫЙ СОК
   ОТВАР ПОДОСИНОВИКОВ И ТЕТЕРЕВА+СЕМЕНА С ДЕРЕВЬЕВ
   КАПУСТА
   БОЯРЫШНИК (МЕЛКИЙ) + ГОЛУБЬ, ГУСЬ + ГРИБЫ (ПОДОСИНОВИКИ)
   КАРТОШКА
   РЕЧНАЯ РЫБА ПОСЛЕ ПОЛЫНИ
   ЛОСЬ
   КОЗА, КРОЛИК + ДУБОВЫЙ ЛИСТ
   БЕЛЫЕ ГРИБЫ + ДУБОВЫЙ ЛИСТ
   КАШТАНЫ
   КАПУСТА КВАШЕННАЯ
   УТКА + БРУСНИКА + КОРЕНЬ ЦИКОРИЯ
   ГОРОХ
   ШИПОВНИК ПОСЛЕ ГУСЯ
   РЯБИНА ПОСЛЕ УТКИ
   СУХАЯ РЫБА
   ПЛОДЫ ЛИПЫ + КУРОПАТКА
   СУХИЕ ГРИБЫ
   ПОДСОХШАЯ ЛОСЯТИНА
   ПШЕНКА МОЛОЧНАЯ
   УТКА + КОЗЛЯТИНА
   ХАЛВА
   ПЛОДЫ ЛИПЫ + КАБАНЯТИНА
   ПШЕНИЧНАЯ КАША
   ГРЕЦКИЕ ОРЕХИ + БЕРЕЗОВЫЕ СЕРЕЖКИ
   БОРЩ
   ТЕТЕРЕВ + ГРИБЫ + ЯГОДЫ
   КВАС
   ЯГОДЫ + КОРНИ
   КОФЕ
   КОРЕНЬ ЦИКОРИЯ + МЕД
   КАКАО
   КОРЕНЬ ЧЕРНОБЫЛЬНИКА + МЕД
   АБРИКОСЫ ПОСЛЕ КОРНЕЙ
   ЯГОДЫ ЧЕРЕМУХИ
   КАЛИНА ПОСЛЕ МЯСА
   ФУНДУК ПЛОСКОЙ ФОРМЫ
   РЯБИНА
   ЧАЙ
   ОТВАР СЫРОЕЖЕК
   ЗАВАРЕННЫЙ ЦВЕТ ЛИПЫ
   ЧАЙ ИЗ ДИКИХ ЦВЕТОВ И ЛИСТЬЕВ
   В женской консультации я остановилась возле плаката - разъяснения для беременных. Правила питания для первой и второй половины беременности были различны. Можно перевести так. Если для первых месяцев характерна перестройка организма и интенсивное очищение, то к концу - накопление, увеличение массы. На первом этапе не рекомендуют есть соленого и острого, тех самых соленых огурчиков, по которым страдают забеременевшие. На втором - советуют отказаться от мучного и жирного, пирожных и пирогов, непомерно увеличивающих плод. Выходит, если в начале, чтобы избавиться от тошноты, я правильно ела кислое и возбуждающее ( от мелкой птицы и кролика есть хочется сильнее), то теперь получила судороги ног не случайно. Мое состояние отражало степень достоверности моих представлений о питании. Полагая, что лето - не время для крупного мяса и осторожничая с фруктами, я свела свой рацион к ягодам, грибам и птице, кроликам. Выстроив в ряд все известное съедобное и очертив свое меню, я поняла кое-что о единицах пищи. Чтобы насытить организм белком, можно съесть одного кролика или 20 мышей, или восьмую часть козы. Все это будет мясо, по весу примерно одинаковое, но по действию на съевшего очень не идентичное. Скорость обменных реакций крысы примерно в 8 раз быстрее, чем у человека, у козы, свиньи - может быть близкой к человеку, у крупных, вероятно, - медленнее. У растений то, что ниже ростом и мельче будет вызывать более интенсивный обмен веществ: зерно в сравнении с орехами и желудями, ягоды и корни в сравнении с фруктами. Мед и грибы занимают обособленное положение: мед толкает маятник влево, к фруктам, а грибы вправо, к мясу (поэтому я не могла есть мясо после меда!).
   0x01 graphic
   Птицы и рыбы заслуживают отдельного разговора. Они не только противостоят друг другу, но и связаны (птицы, обитающие на воде, питающиеся из воды). Как мне кажется, птицы ускоряют, рыбы замедляют движение маятника.
   Маятник питания должен иметь определенный размах, иначе организм не получит необходимого обеспечения скорости своих реакций. То ли осень, то ли беременность (судороги, запоры - вообще характерные страдания будущих матерей) заставили меня почувствовать и осознать эту закономерность.
   Остается запустить механизм накопления, успокоения: попробовать лося или оленя (противоположнополюсные южные фрукты, как из чужого климата, отпадали в принципе). Признаться, имея возможность купить крупное мясо в сентябре, я дотянула до ноябрьских холодов, пока не дозрела или прозрела. Короче, с переходом на говядину, лосятину судороги канули в вечность.
   Дверь открылась, выпуская женщину, дозастегивающую сапоги, и вошла я. Туфли следовало оставить возле двери и подойти к столу. Имея пятимесячную беременность, я все не могла поверить и все сомневалась. Врач почему-то без сомнения уложила меня на кушетку и взялась сантиметром обмерять мои живот. "Послушаем сердечко", - сказала она. Я начала было расстегивать блузку. "Не ваше", - остановила меня врач, и трубкой, как у доктора Айболита, - к животу. На этом забавные воспоминания кончаются. Узнав, что у меня лимфогранулематоз, две операции и прочее, врач сказала, что не может брать на себя ответственность, и повела к заведующей. Там перво-наперво спросили строго:
  
   - Кто вам разрешил?
  
   Дар речи я не потеряла, нечто подобное уже было, с поездкой за границу. Конечно, я могла бы поинтересоваться, у кого следует брать разрешение, чтобы переспать с мужем, но как все простые смертные я нуждалась в бумажке на декретный отпуск, которую вовремя давали только дисциплинированным. Чтобы соответствовать, я должна немедленно лечь в больницу или отправиться за разрешением в Москву. Конечно, я выбрала второе. В Москве уже привыкли к грузу ответственности, стекавшемуся со всего Союза и, обследовав, через три дня начертали: "Состояние длительной ремиссии в течение пяти лет. Продолжение беременности возможно".
   За две недели до родов (по предварительному определению акушеров - за два месяца) разразился новый скандал. У меня испортилась кровь: показатели перескакивали за все цифры, и без того поправленные для беременных. Мне снова предложили лечь в больницу, расписка в отказе не помогла.
   В машине" Скорой" я думала о том, как просто убить моего ребенка и меня: достаточно лишить свободы (Человек амфибия - такая близкая ассоциация...). Пусть даже из самых лучших побуждений. "У нас готовят все диеты", - с гордостью сообщила мне заведующая. С превеликим трудом мне удалось объясниться, и, понимая все как отказ лечь в больницу, она испугалась пресловутой "ответственности" и просила доехать до главного. Что ж, придется изложить свои доводы еще разок.
   Главный врач, человек под пятьдесят, с закатанными по локоть рукавами белого халата, вызывал уважение своим сходством с образом хирурга, который сложился у меня за многомесячное пребывание в московской клинике. Он решал текущие дела с приехавшими из женской консультации коллегами, я ждала свой черед. Наконец, он обратился ко мне, без долгих предисловий перечислив все, что я должна взять с собой завтра в больницу.
  
   - Не могу лечь, у меня особая диета...
   - Вот вы и довели себя своей диетой, - перебил главный, слегка повысив голос, - У нас вам обеспечены консультации всех специалистов, пригласим и гематолога.
   - Разве вы лечите лимфогранулематоз? Кажется, со стороны беременности у меня порядок?
  
   В его планы, очевидно, не входило тратить на меня время и придумывать аргументы. Его разъярило мое противостояние, и эскулап уже кричал, весь побагровев:
  
   - Вы идете на смерть! Пусть придут сюда ваши родственники!
  
   Меня начало трясти - тот случай, когда лучше уйти из конфликта, и я замолчала, не пытаясь возражать или оправдываться: быстрей бы все кончилось. Слава богу, что мама далеко: как легко запугать родных человеку в белом халате со значительной должностью!
   Главный врач потребовал, чтобы завтра к нему пришел мой муж, на том и расстались. Саша отреагировал просто: если считаешь, что больница тебя погубит, не ложись, и я не пойду на бесполезный разговор.
   Несколько дней спустя меня посетила "на дому" терапевт из женской консультации и очень уговаривала ехать в Москву рожать. "В онкоцентре не рожают", - недоумевала я. "Есть другие институты, больницы...". От меня, вероятно, очень хотели избавиться. Я пообещала, что съезжу и, как человек долга, поехала, ужасно страшась родить в поезде. Взяв справку "продолжение беременности возможно", накупив мяса, возвратилась в Орел, где через три дня родила Андрюшу в роддоме на Посадской, так как на микрорайоне меня не приняли.
  

ГЛАВА 5

МОЙ ДОРОГОЙ КАМЕРТОН.

  
   До того, как мне родить, месяца за два, приключилась беда. Поев жирной кабанятины (дикий жир считала естественным, потому благотворным), да еще со слегка забродившей брусникой, утром почувствовала: худо мне. Перепоясывали приступы нетерпимых спазмов, расстроился живот. Еле сдерживаясь, чтобы не кричать, я перебирала в уме, чем могу себе помочь, и боялась сделать хуже. Оставаясь голодной до вечера, совершенно ослабла от боли, рвоты и поноса. Саша обалдел от обилия выливающейся из меня вони и только выносил тазики в туалет. Один раз он заикнулся о "Скорой помощи", я продолжила его мысль:
  
   - Как поступают при таких симптомах? Правильно, забирают, не выпускают недели две и лечат.
  
   Мы оба понимали, чем грозили лечебные меры мне и ребенку, даже такое безобидное назначение - покапать в вену глюкозу - могло закончиться для нас плачевно К вечеру, повычисляв, чем утихомирить разбушевавшуюся поджелудочную, не утруждая печень, я поела в несколько приемов куропатку, и спазмы сошли на нет. Об одном я молила Бога, чтобы по окончании всей катавасии, не начались бы схватки родовые. Обошлось. Верная себе, по горячим следам, провела расследование. Почему, за какой грех?
   Соседка Света, полная сочувствия, принесла мне четверть зайца, добытого мужем-охотником. Почему-то представляя вкус зайчатины сходным с кабаньим мясом, с этаким копченым привкусом, соленым, я отставила зайчатинку подальше и решила поголодать до вечера.
   Пока же перелистывала книгу А.Покровского "Беседы о питании" и "Справочник для диетсестер и поваров".
  
   На этот раз моим "открытием" был холин - витамин, ответственный за освобождение печени от жира (дефицит холина ведет к дегенерации и гипертрофии почек). По нужде в нем организма холин чемпион (500-1000 мг в день!). Почему я так невнимательна к цифрам?
   Заметила бы раньше, в свое время... Да как было заметить, если многие диетологи вообще не упоминают в своих обзорах витамин, стоящий на первом месте по суточной потребности! Вот она пара: холестерин - холин. Чем больше в пище жира, тем больше должно быть и холина. Холестерин, который сейчас запихнули в образ врага, очень необходим для образования половых гормонов, гормонов надпочечников, желчных кислот. Избыток его возникает вовсе не от излишка мяса, как представляют некоторые исследователи. "С пищей поступает в среднем 0,5 г холестерина в день, а в самом организме образуется 1,5-2 г (т.е. значительно больше). Холестерин образуется в печени из продуктов обмена жиров, углеводов. Резкое ограничение холестерина в рационе ведет к увеличению его образования в организме". Больше углеводов и жиров - больше холестерина. Сало так же повинно в избытке холестерина в организме, как и все наше питание, основанное на углеводистых зерновых и картошке. Распространенный символ еды: заработать на кусок хлеба да еще с маслом - как раз формула образования избыточного холестерина (такими формулами пестрит весь наш привычный рацион: жареная картошка, блины, борщ с зажаркой, не говоря уж о праздничных тортах).
   Сравним продукты: мозги, которые содержат рекордное количество холестерина, имеют также и огромную долю холина, в печени количество холестерина (270 мг на 100 г продукта) перекрывает холин (635 мг), в твороге холестерина больше, чем холина, в сырах - почти в два раза. Что уж говорить о сливочном масле! В сливочном масле холестерина больше, чем в жире говяжьем, бараньем или свином.
   Осмотрев заячью ногу без капли жира, понюхав, я отрезала маленький кусочек, разжевала. Никакого сногсшибательного вкуса или аромата. Нейтрально, но не безвкусно. Как будто слегка напоминает речную рыбу. Поварила маленький кусочек из любопытства, может, так сильнее выявился особенный запах? Нет, совсем непохоже на кабанятину или утку. Как раз то, что мне сейчас нужно.
   Рожать планировалось под маминым крылышком, в Шахтах, по предсказанию врачей в начале февраля, по моим подсчетам - двумя неделями раньше. Новый год мы с Сашей тихо-мирно намеревались встретить в Орле, а потом уже ехать. Двадцать восьмого, очень довольная своими покупками, я улеглась ближе к полночи, поудобнее разместив свой живот. Мальчик во мне спать не хотел, возможно ему не понравилось обилие съеденной мной брусники, вообще он не признавал растительную еду и пинал меня прямо под печень. На сей раз толчки шли внизу живота, и после особенно сильного - "Пух!" что-то лопнуло и из меня потекло. "Еще бы месяц..., восьмимесячные выживают... не у мамы...", - вихрем пронеслось внутри. Прозвучало: "Саша, проснись, пожалуйста, иди на вахту, звони...".
   В добровольной сдаче на милость врачей боялась я всего: сделают укол какой-нибудь, нарушат естественный ход родов. Мама убедила, что в обычной ситуации роженицам ничего не колют. Страшней всего была уязвимость моего ребенка. Как-то знакомая медсестра палаты новорожденных запросто рассказала, что они дают детям димедрол, чтобы сестрам спать не мешали, а также подкармливают глюкозой. Поскольку роды в воде или с домашним врачом недоступны, самой заветной моей мечтой стало не просто родить благополучно - выйти с живым ребенком и как можно скорее. В предродовой палате, когда света белого не видела от боли, разглядела медсестру, подошедшую ко мне со шприцем. Остановила ее заготовленной фразой: "У меня лекарственная аллергия, колоть ничего нельзя".
  
   - Нужно взять кровь на группу, - Я подставила руку и смотрела. Врача я уже предупредила.
  
   Роды шли стремительно, на это я и рассчитывала при своей хорошей чувствительности, реактивности и качественной еде. Подозревая, что мое сердце вряд ли выдержит муки, растянутые на сутки или более, я подумала над тем, чего нельзя. Поэтому несмотря на то, что мне очень хотелось пить, я только держалась за стакан с водой и чуть смачивала рот. Всего минут сорок лежала я в предродовой и испытала то, что, наверное, Земля, когда извергается вулкан.
  
   - Просто головка проходит матку.
  
   Наконец ко мне подошла врач.
  
   - Быстрее! Пойдемте, держитесь за меня!
  
   Карабкаясь на стол, заметила, что для меня, в отличие от другой роженицы, постелили белое. Когда резанули скальпелем, стало понятно - зачем.
  
   - Давай! - и в ту же минуту на руке акушерки закричало оно, мое!
   - Мальчик, доношенный, закричал сразу, - с радостным удивлением сказала врач, - Теперь потерпите, зашью, раз аллергия, придется без новокаина...
  
   Да разве это боль!
   Повернув голову, я смотрю, как взвешивают, обсыпают и пеленают моего сынка, - потом - как делают реанимацию малышу соседки... Часа два я лежала в родовой со льдом, потом меня отвели в палату на кровать с номером. Кровать стояла крайней, у окна и батареи.
   Через несколько минут я поняла ужас своего положения: батарея палила вовсю, некуда было спрятаться или отодвинуться. Ко всем, входившим в белых халатах, я обращалась с просьбой помочь мне перебраться на другую постель, свободных было с десяток. Мне - объяснили, что в роддомах очень строгий порядок номеров, здесь и в детской палате. Сообразив, что детей могут и перепутать, я тотчас прекратила свои просьбы, а сострадательная нянечка принесла одеяло закрыть батарею. Успокоение было недолгим, следующим пунктом был разговор с врачом, делавшим обход. Сообщив о своей тотальной лекарственной непереносимости, согласившись только с йодной водой для раны, я предупредила, что на особой диете из натурального мяса. Намеренно не произнеся "сырое", чтобы не обострять ситуацию, я получила "добро" и уверенность, что, по крайней мере, в ближайшие дни не умру с голоду.
   Несмотря на научные публикации, доказывающие необходимость контакта ребенка с матерью в первые часы после рождения, новорожденных приносили только на вторые-третьи сутки. Молозиво выливали в раковину. Судьбоносной дозой иммунитета и питательных веществ кормили канализацию, детям затыкали ротики перекипяченным сборным молоком и разведенной глюкозой. Волей-неволей женщинам, собранным одной предновогодней датой воедино, приходилось жить по уставу заведения. В пять утра зажигался свет, все готовились к утреннему кормлению. В шесть приносили детей, потом женщины дремали до следующего кормления, до девяти. Трехчасовые паузы в полночь сменялись шестичасовой. Никто из женщин не роптал, не поминал лихом судьбу, забросившую под Новый год в больницу. Происшедшее для каждой, видимо, было больше, чем праздник. Я чувствовала так же, несмотря на все помехи. Попробовав на следующий день по примеру других подняться, чтобы дойти до раковины, я с трудом опустила на пол ноги (садиться нельзя!) и закрутилась на месте от боли и растерянности: кровь лилась по ногам, на пол, кое-как обтерев ноги, рухнула обратно, злясь про себя на врачей. К чему было резать? Ребенок 2,5 килограмма, шел хорошо, чего они испугались?
  
   - Сколько лет, 29 ?- дежурная врач на следующий день, - тогда понятно, почему разрезали.
  
   Мне тоже понятно, что по шаблону - оно легче.
   Впервые я вынуждена была есть прилюдно, несколько дней подряд, поэтому лучше уж открыться сразу, бухнуться в воду махом, чем ждать разоблачения и перешептывания. Как назло, самой ближайшей соседке был неприятен вид сырого мяса, я старалась не совпадать с ней, она нажимала на домашнюю еду, красные яблоки, ее ребенка постоянно несло после кормления. Витамины в представлении многих связаны почему-то с витамином С и яблоками - сладкими, напичканными разными подкормками. Когда я ела бруснику, пол-палаты сбежалось посмотреть и покушать, хотя произрастают ягоды гораздо ближе к Орлу, нежели привозные фрукты...
   Какую радость можно было придумать для встречи Нового года? Матери дружно просили сестер оставить детей на последнем кормлении подольше, чтобы встретить полночь вместе, сестры отказали, забрав детишек за 15 минут до боя часов, видимо, желая освободиться от работы для празднования в компании коллег. Что ж, и у меня есть компания - Сашины записки и белые листы, чтобы писать ему. О самом важном для нас - о сыне. Сегодня, как обычно, разносили детей на кормление, меня это не касалось: мне пока не приносили и не скомандовали приготовиться, лежала и смотрела: до чего эти запеленутые куклы одинаковы - не различишь. Нет, один выделяется - очень уж носатенький. Этого носатенького подносят ко мне, и, прочитав мою фамилию на его номерке, кладут мне под бок. Спешно подстелив белую пеленку и натянув косынку, я, обалдев от счастья, гляжу на свое сокровище. Ну конечно, мне хочется поцеловать его, но - куда? Неописуемо крошечный ротик, наполовину скрытые пеленкой щечки и лобик, такое крохотное нежное существо, что страшно прикоснуться. Целую в носик. Соседка Ира возвращает меня на землю: "Что же ты?! Корми...". Кое-как примостившись поближе, щекочу малюсенькие губки соском - возьми, попробуй моего молочка! Ротик шевельнулся, но не открылся, и глаза тоже. Интересно, какие они у него? "Закрой ему носик - советует Ира - он тогда рот откроет". Ротик открылся, но ничего похожего на сосание. Сцедила капельку молока, кажется, проглотил и опять спит. Второе кормление - та же история, следующее к еде никакого интереса. По моей инициативе пытаем сестер:
  
   - Вы их кормите?
   - Ну да, докармливаем вашим же сцеженным молоком и разведенной глюкозой, если молока не хватает.
   - А моего, двадцать девятого, кормили ?
   - Да.
   - Он что, кричал?
   - Нет, просто рот открывал, я и дала, - Молоденькая, веселая сестричка. Ребенок - опухший и красный.
   - Очень вас прошу, не кормите моего, он у меня не сосет.
   - И моего...
   - И моего...
  
   Спустя много лет неделя в роддоме на Посадской вспоминается как оглушительное счастье. Забылось многое: невыносимая духота в палате, переживания за крошку, осознание себя одиночкой среди коллектива довольных баб. По ходу дела выяснились некоторые условия выписки: ребенок должен соответствовать стандарту: ему полагалось прибавить в весе, находясь в стенах роддома. Новорожденный, выйдя из водной среды в атмосферу, несколько дней теряет в весе, "усыхает", потом начинает прибавлять. Чтобы форсировать процесс, детей постоянно (по словам врача) подкармливали 5% глюкозой. Абсурд подмены молозива сладкой водой вызвал мою публичную тираду против врачей. Девочки заступились, слово в слово повторив официальную аргументацию: нужна (кому?!) прибавка в весе, иначе не выпишут и врачи лучше знают. Я полезла спорить с 18-ти летними девчоночками, дескать, не всегда врачи лучше знают, своей головой тоже надо думать. В разговор вмешалась женщина поопытнее, жена военного:
  
   - Как ты собираешься кормить сына - как сама ешь?
   - Еще точно не знаю. Если получится, хочу как можно дольше кормить грудью - может, лет до пяти. Прикармливать всем натуральным: ягодами, плодами, грибами, орехами...
   - Хорошо, в три с половиной месяца врач порекомендует яичный желток, что ты будешь делать?
   - "Есть!" и под козырек, - не скажу. Сначала подумаю, давать или нет.
   - Хороша мать - экспериментировать на ребенке, - почти про себя сказала жена военного.
  
   Спор этот не закончен, я веду его до сих пор со всеми, кто верит безоговорочно врачам и изобретателям детского питания... (В самом деле, за что это я так на врачей? Меня-то с Андреем выписали подобру - поздорову. Несколько лет спустя, в другом российском роддоме, умерли по вине врачей несколько новорожденных: врачи решили поддержать деток, покапав им глюкозки не в ротик, а в венку...).
  
   - Скажи, а ты не боишься? - спросила одна из девочек. - Ну, что заболеешь, ты или ребенок?
   - В моей жизни события идут обратным порядком: сначала заболела, потом сама вылечилась (и все эксперименты проделала на себе), потом родила здорового ребенка... О чем мы спорим, девочки? Ты бы отказалась от зайчатины? Как насчет запеченного гуся или кабанятины в фольге? Проблема в том, что это - редкостные яства, и на всех не хватает..
  
   Заживало на мне как на собаке (может, из- за моей волчьей еды), швы сняли, но не выписывали: ребенок не соответствовал стандарту. Послепраздничный полный обход, с главным врачом. Войдя в палату, она, стремясь, вероятно, ко всеохватности хозяйского досмотра, открыла дверцу холодильника: нет ли там чего запрещенного - вроде копченой колбасы или торта. Морозилку тоже открыли: там лежал кусок мяса, оставленный кем-то из сотрудников, и завернутая в фольгу, еще не начисто объеденная оленья кость - моя.
   Блестящая бумажка приковывала взгляд, развернули именно это.
  
   - Что это? Чье это? - в панике вопрошала главный врач.
   - Мое! - призналась я,
   - Дома будете такое есть! - сверток полетел в урну.
   - Тогда выпишите меня, - отпарировала я, но почти со слезами,
  
   Светлана Викторовна, предупрежденная мной, тихо объяснила, что у меня такое-то заболевание и особая диета, Светлана Викторовна тоже была ошарашена, она не знала, что я ем мясо в сыром виде. Когда обход остановился возле моей кровати, главная извинилась и быстро уладила с выпиской.
   Видела, как многие мои соседки по палате вздрагивали и морщились от боли, когда ребенок брал сосок. (Ира мазала трещины зеленкой, и у ребенка ротик тоже становился зеленым). Я таких страданий не знала по той простой причине, что сынок в роддоме не сосал.
   Прогулявшись на руках бабушки Нины из казенного дома по месту жительства, проголодавшись, сынок вцепился в меня, старательно добывая пропитание. Тут-то я и взвыла, и дней несколько вздрагивала, пока сосок не загрубел.
   Основной животрепещущей проблемой после родов становилось кормление: как ребенок возьмет грудь, будет ли достаточно молока... Типичные беды городской дохлятины: маленькая грудь, невыраженный сосок, - с бьющимся сердцем я следила, как он прилаживает сосок к своему ротику, и сосок его слушается, обретает выпуклость и твердость, какую надо. После хорошего куска мороженого изюбра я чувствовала, как молоко наполняет грудь, капает, потом, из-за малого объема хранилища, начинает вытекать тонкой струйкой. С досадой на необходимость выдерживать режим, я закрывала груди тряпкой и молоко пропадало даром. Сыночек, словно почувствовал, что его обделяют в законно ему принадлежащем, стал сосать беспрерывно. Ночью, проснувшись и покушав пару раз, он сдавался могуществу сна, и почивал в своей кроватке. Днем же, едва я, считая кормление законченным, пыталась уйти от спящего Андрея на кухню, он поднимал крик, получал сосок и снова засыпал, не отпуская меня, а я успела перечитать столько книг, сколько мне и не снилось успеть. До трех с половиной месяцев держались мы на рационе из привозного мяса, и главным моим переживанием было: сможет ли Саша съездить в Москву, хватит ли денег. Дважды в Москву отправлялась мама, по- прежнему не одобрявшая мое меню и видевшая угрозу голодной смерти в такой привязанности, к ассортименту столичных специальных магазинов.
   Побыв месяц, мама уехала, а проблемы остались: к весне, к окончанию охотничьего сезона с мясом становилось труднее, все чаще за одно кормление сынок высасывал обе груди, и они не успевали наполниться к следующему. Сырая говядина резко отличалась набором бродильных запахов, и я не могла проглотить ее, не поварив. Еды не хватало ни по количеству, ни по качеству... Варианты прикорма перебирала с первых дней жизни Андрюши. Знакомая советовала: "Что ты мучаешься? Корми его смесями, он по полдня спать будет!". Думаю, объяснять излишне, что сухое детское питание я никогда всерьез в расчет не брала: ничего более противоречащего природе не придумаешь. Еще во времена следования Уокеру, я уверовала в рекомендуемое им козье молоко и предназначила своему будущему ребенку. Коровье молоко в иерархии моих ценностей стояло очень низко, пока Сережа Семин не рассказал о своем случае. Молоко не пришло к маме, родившей Сережу, ребенок слабел, и она, в отчаянии, отправилась в нелегкий путь в деревню. Там кормила сына парным молоком коровы, и через несколько месяцев врачи не узнали мальчика. Значит, и коровье можно, отметила про себя, главное, чтоб не кипяченое.
   По части знания хозяев коз я преуспела в эпоху приоритета козлиного мяса, но теперь нужда была только в ближайших, ездить на край города ежедневно с крошкой на руках было нереально. Андрей козье молоко принял, я заменила пару кормлений, чтобы успевало набраться свое, постепенно сынок все чаще предпочитал козье моему, и явно выражал недовольство грудью. Вместо одного раза в день, он пачкал пеленки раз пять-шесть, зато я освободилась от постоянно висевшего надо мной дамоклова меча: куплю ли мяса, придет ли молоко.
   По книгам раньше всего следовало прикармливать фруктовыми соками, овощным пюре, яичным желтком, лишь к восьми месяцам - фарш, бульон. По рекомендациям натуропатов, ребенку, помимо молока, требовались живые фрукты, поэтому первое, что я решилась давать Андрею - земляника, мед по капельке,... В июле пришло долгожданное время Сашиного отпуска и возможность повезти Андрюшу к бабушкам-дедушкам. В вагоне я заметила неладное: сынок капризничал, горел, всю ночь потел... Скорей бы доехать! Шесть с лишком месяцев он прожил без потрясений и я впервые испытала, что такое болезнь ребенка. После температуры мы обнаружили, что нижнее ребрышко слегка выпирает. Удариться нигде не мог - он еще не ползал. Понеслась в детскую поликлинику, врач пожала плечами и направила на консультацию в детскую городскую больницу. Молодой врач, осмотрев ребенка, сразу определил: "Рахитические четки. Как вы его кормите?". Со скептической улыбкой выслушав мое признание, что молока почти нет и кормлю козьим, ягодами и медом, он сказал, что козье молоко имеет более грубый белок по сравнению с коровьим и его дают только после года, а мед очень опасен в смысле аллергии. Закруглилась беседа поучением в мой адрес: "Читать надо больше!".
   Что ж, вряд ли стоит сомневаться в диагнозе - за тем и обращалась. Другое дело - причины. Не принимая версию врача и его совет перейти на смеси, я должна признать, что причина все-таки в том, чем кормила: козье молоко, ягоды, мед. Рахит возникает там, где не хватает витамина D, а значит и всего комплекса жирорастворимых витаминов (Е, F - есть в женском молоке, отсутствует в молоке животных). Предположим также:
  
   1. Не достает солнечного облучения;
   2. Не хватает животного белка (из молока, яиц, мяса);
   3. Мед и козье молоко в силу своей сладости меняют кислотно-щелочную среду в желудке и белок плохо усваивается.
  
   Мед и грибы потому и становятся "опасны", что настраивают пищеварение очень четко на определенную группу натуральных продуктов. Почему люди, имеющие опыт сбора грибов, травятся и утверждают, что отравились хорошими грибами? В Воронежской области от отравления грибами умерли одновременно 23 человека, неизвестный яд поражает печень и почки, они полностью разлагаются. Не потому ли, что грибы стали чужими и печени, и почкам, а вот раковая опухоль - своя, против нее иммунитет ничего против не имеет, не восстает, не борется! Не закономерна ли догадка: что-то происходит не только с грибами, но и с нами? Если белки мышц человека обмениваются за 158 дней, то белки печени и плазмы крови обновляются каждые 10 дней. Нетрудно подсчитать, что только за короткий период в жизни одного человека число неправильных обновлений от искаженной пищи для печени становится роковым, она становится уязвимой, очень чувствительной к другому воздействию, пусть и "правильному". В начале века мухомор был съедобным грибом, на нашей памяти забраковали свинушки. Мало того, существование так называемых "грибов для непьющих" наводит на мысль о враждебности грибов шлакам от цивильной пищи: продуктам брожения, еще кое-чему...
   Птенчик раскрывал ротик, с удовольствием принимая абрикосы, смородину, тютину... температура выскочила снова, все традиционное жаропонижающее - малина, красная смородина - лишь ухудшали ситуацию. Памятуя свой вегетарианский период, я отказалась в кормлении Андрюши от меда совершенно, а от температуры помогли заваренные ивовые веточки - коронное личное лекарство, заявленное еще в утробе. Козье молоко начали перемежать с коровьим, и поскольку козье добывать было хлопотнее, вскоре перешли на коровье.
   Андрей пил без разницы, не выделяя ни реакцией, ни поведением. С восьми месяцев, как и положено, Андрюша попробовал мясо и печень кролика.
   Мама настаивала на кашке: сделали овсяную, вроде киселика, покормили. Ничего. На другой день мама уговорила дать побольше, на третий день температура лезла к сорока. Я была в панике, решилась дать лекарство - четвертушку амидопирина (эффект - на полчаса)
  
   - Мама, это все от каши, - твердила я.
   - Что ты, как может быть температура от каши - урезонивала мама, - Может, простыл?
  
   На работе мама позвонила знакомой в детское отделение, та подтвердила, что вздутие живота вполне может дать температуру. Живот был твердый как барабан. Кажется, мы не рискнули сделать клизмочку, только массировали, Несколько раз покакал - температура спала.
   После неудачи с кашкой мама не отступила: она признавала, что на первый раз мы переборщили, надо полегче, но надо! Мне же, как откровение, пришли на ум постулаты раздельного питания - коли давать, так молоко само по себе, сваренную крупу (а лучше - проросшие зерна) - саму по себе. Спешить некуда, подожду пока окрепнет... Действительно, ложка гречки, съеденной Андреем отдельно от молока, температуры не вызвала, зеленый понос - да. Ради чего мучить? Витамины? Все необходимое есть в молоке, все, кроме витамина С - в мясе. Покажите мне ребенка, который бы обожал каши - манку, овсянку, настойчиво рекомендуемые диетологами. Признаться, таким ребенком была я: опуская хилый период лет до 12, в последующем я не страдала отсутствием аппетита, особенно нажимая на блины и пирожные. Кашу я любила всякую, лишь бы сахара и масла побольше... Разумеется, мое питание - не образец, мой вкус - не камертон, мне легче это признать, маме - все равно что прожить жизнь заново. Мама берет с меня слово, что в Орле я буду приучать Андрюшу к кашке - потихоньку - полегоньку.
   Довожу - молоко до кипения, сыплю щепотку манки - на глаз не определишь, молоко это или каша. Через несколько часов после кормления Андрей сам не свой, - точно: температура 37,2, потеет, мечется во сне... Скажите мне, люди с высокой моралью, что я делаю?
   Как это назвать - эксперименты на ребенке? Ведь я - делаю лишь то, что велит диетическая наука, и что признается всеми!
   Есть резон в том, что Андрей плохо реагирует на всю растительную еду. Возможно, оттого, что основа его пищи - коровье молоко сильно отличается от женского: в нем больше витамина С и холестерина, зато меньше Е и ненасыщенных жиров. Много витамина С - не воспринимается растительное, много холестерина - нельзя давать жирное и такое мясо, как свинина. Нет, о свинине тогда не подумала: я плохо играю в шахматы, не умею предвидеть заранее...
   Ближе к весне (Андрею уже полтора) в магазине я наткнулась на кабанятину и немедленно купила, сколь денег хватило. Вместо тысячекратно испробованного кролика, я решаюсь обрадовать сыночка новеньким. Плохого не замечаю ни в этот день, ни на следующий.
   Потом Андрюша захандрил, но я не связала это с кабанятиной: лесное мясо, ни капли жира. Покормила еще, через некоторое время поднялась высокая температура. И снова я не подумала на мясо и не догадалась очистить ребенку живот. Упустила я и то, в чем убеждалась на себе и Саше неоднократно: на стадии усвоения продукт может проходить "на ура", а вот через день - два - три, на стадии очищения, могут начаться неприятности... Дня через два, не справившись с температурой, вызвали-таки врача. Послушав легкие, убедившись, что Андрей не болеет и не болел пневмонией, врач предсказал скорое снижение температуры, оставил на пожарный случай свечу цефекона, убедив нас, что температуру до 38 сбивать не следует (температура лечит - знала я от мамы).
   В роддоме я не могла предположить, что выберет мой малыш, как будет реагировать его тело на частицы окружающего, называемые едой. Родные обвиняли меня в произволе, давили, пытаясь изменить мою политику еды, которая началась задолго до рождения Андрюши и состояла в том, чтобы жить не по стандарту, ведущему к болезням, а слушать себя, пестовать разум тела. Уверена была в одном: я хочу и должна наладить контакт моего творения с окружающим миром: чтобы он набирал силу и здоровье, чтобы в фундаменте строящегося организма не заложились болезни, которые разрушат его раньше времени... Андрюша, как все дети, пока открыт родничок, живой нерв природы, камертон с чистым звуком, который мы старательно искажаем.
   Ожидая своей очереди на рентгенотерапию в онкоцентре, приходилось пару раз видеть вереницу из детского отделения. Каждая из сидевших со мной больных женщин замирала и в душе благодарила вершителя судеб за то, что не идет в конце этой вереницы, готовая заложить душу кому угодно, лишь бы выйти поскорее отсюда со здоровым ребенком и забыть все как кошмарный сон. Онкологи приводят утешительные цифры детской вылечиваемости, но кто интересуется, как живут дальше эти "вылеченные" дети, какую радость от жизни испытывают? Я не имею права обижаться на медицину: меня спасали, как тысячи других. На тот момент я не знала другого пути к выздоровлению, у нас в стране издавали много книг, но не народные лечебники, не Брэгга, не Уокера, не эмигрантку Мороэову. Теперь, когда знаю, я сделаю все, насколь хватит разумения горожанки, чтобы мой ребенок не начал жизнь, с чего начала я...
   Читая эти строки, вы полагаете, что я строю постамент, возвышаясь над прочими всеведением, всезнанием. Чем больше я знаю и понимаю, тем больше ощущаю себя зависимой от того, что делают люди. Через два года после рождения Андрюши я потеряю веру в себя разумную, потому что я - только часть неразумного людского моря. И я вовсе не уверена в абсолютном здоровье Андрюши. Вынашивая сына под сердцем, я старалась быть ближе к природе - к грибам ягодам, не ведая, что через год после Чернобыльской катастрофы они таили в себе невидимую, неразличимую вблизи угрозу - особенно зарождающейся жизни. Данные о радиационной обстановке в Орле и Брянске (куда я частенько ездила за ягодами) опубликуют гораздо позже...
   Сложив все приятные воспоминания, связанные с заполнением "обменной карты беременной": бесцеремонное "где ты была" акушерки, мытарства, причиненные мне врачами, маленький стресс от главного родильного эскулапа, я решила: следующий раз пойду за две недели до родов, не раньше. Следующий раз пришел нежданно-негаданно...
   Если к маминому дню рождения прибавить три года, получится год рождения брата Толи, через три года - брат Вова, еще через три - сестра Лина... Исключение составят только годы войны. Семеро детей рождены примерно с равными интервалами. Бабушка Нюра кормила своих малышей грудью до двух с лишком лет, когда ребенка отнимала от груди, появлялись менструации. Естественная саморегуляция, природный разум, живущие в человеке. В животном мире только обезьяны размножаются круглогодично, у других время соединения ограничено месяцем - двумя, медведица спаривается один раз в два года, плодовитость зайцев зависит от климата и кормовых условий. В сообществах людей, еще близко связанных с дикой природой, также существуют некоторые табу: женщина, родившая ребенка, не должна спать с мужем, пока ее дитя не встанет на ноги.
   Я была уверена в разбуженном разуме, живущем во мне, Андрея хотела кормить подольше ему во благо и себя оградить на некоторое время. Молоко вроде воды и уплотнение в груди вынудили меня отказаться от кормления Андрюши в шесть месяцев. Через два месяца пришли месячные, через год я вновь оказалась беременна. Нерегулярные менструации сбили меня с толку, и я начала догадываться, имея уже месяца три, из сна узнаю, что ношу девочку. Дочка приснилась на сей раз в образе соседской девочки, Андрюшиной подружки. В своем сне я мыла ее круглую попку и обращалась как-то небрежно. Рожденные дети дороже нерожденных: я пренебрегла своими (а значит и ее) потребностями, стараясь не расходовать много денег на свою еду...
   У мамы летом меня окружало море фруктов: тютина, абрикосы, вишни, груши, персики. Надо придумать, как бы мне насыщаться всей этой фруктовой массой, не нарушая внутреннего равновесия. Посмотрела на образцы из мира диких животных. Медведи летом почти вегетарианцы, растительное они уравновешивают муравьями, личинками, лягушками. Высшие обезьяны, питаясь сладкими фруктами, тоже поедают мелкую живность. Никогда не слышала, чтобы люди питались муравьями или мышами, с лягушками нечто подобное было. Кто-то, где-то, в каких-то ресторанах может заказать изысканное блюдо из лягушки. Следовательно, не помру и я. Если сложить всех лягушек, обитающих на 1 кв. км естественного пространства России, то их масса уравновесит лосей, обитающих на той же площади. Не в моей власти кормиться лосями, зато лягушек у меня никто не отнимет, - радовалась я.
   В студенческой своей молодости мамочка на занятиях в мединституте изучала работу сердца на лягушках, попробую упросить ее помочь мне. Лягушки, не подозревая о моем хищном интересе к ним, прыгают во множестве по двору. Проведя предварительную беседу задолго, еще до отъезда, вручаю Саше банку и отправляю на охоту. Три неприятных трудности я разделила на троих, из которых мне досталась завершающая: съесть. Саша поймал, мама отчекрыжила ножницами голову, пришел мой черед. Ох, что ж тут есть? Огромный живот хищницы, небось набитый мухами, маленькие лапки. Содрогаясь (впервые в жизни прикоснулась к лягушке), отделяю лапки, очищаю от кожи, слегка обвариваю. Набравшись духу, кладу в рот: горьковатый, травянистый вкус... Действительно, уравновешивает. Когда начинает болеть голова, лапка лягушки снимает боль также, как несколько ягод клюквы зимой. Но в целом этот тип обмена не подходит организму, отягощенному беременностью.
   Расширенные вены на ногах все ужаснее и все больнее, голова перестает болеть только от мяса, не мельче козы (крупнее - лучше). Кислый вкус преследует меня, тем не менее я не отказываюсь от яблок (антоновка - дешевая еда). Мечтается о мягко-нейтральном, что ассоциируется с овсянкой. Набрав в кулак горсточку крупы, я варю овсянку, вместившуюся в блюдце. На завтра мы договорились о покупке козлиного мяса, но мне так хочется чего-то сегодня. Съедаю овсянку - она совершенно другого вкуса, не мягкая и не сладкая - скорее кислая...
   Через день у меня начинаются преждевременные роды. На всех этапах от "Скорой" до родовой мне выговаривают за отсутствие "обменной карты", врач с порога спрашивает: "Сама пришла или привезли? Что ж дома не рожала?"
  
   - Родила бы, коли не сын: испугается...
   - Отправила бы погулять!
   - Он еще маленький...
  
   ... Показывая мне на руке синенькое недоразвитое тельце, врач с укором сказал:
   - Смотри! У нее нет сил даже запищать.
  
   В этот момент ребенок слабо мяукнул. Минут пятнадцать пытаясь оживить недоделанное мной существо (у нее билось сердце, но не было дыхания), врач посмотрел на часы и сказал сестрам: "Что ж, мы занимались с ней достаточно. Не делайте ей никаких уколов, у нее может быть такая же аллергия, как у матери", и накрыл дитя с головой. (Год спустя я смотрела по телевизору сюжет из роддома в Германии, как спасают шестимесячного недоношенного ребенка, и плакала) Мужчина-врач, кажется, понимал мое горе лучше всех женщин в белых халатах, окружавших меня, и выписал таки, хоть на день раньше.
   Андрюша сделал меня не только счастливой матерью, он был моей победой. Невозможно описать, что чувствует женщина, потерявшая ребенка, среди матерей, которым каждые три часа приносят детей. Еще труднее передать, что это был мой позор - перед самой собой.
   Выключив интеллект, я целиком положилась на свое тело, оно старалось изо всех сил, собирая в плод самое ценное из меня. Разрушаются зубы, голова не соображает, не могу написать ни строчки, не запоминаю даже элементарного, еле таскаю ноги, нервничаю, недодаю внимания Андрею - все напрасно! Андрюша, мой дорогой камертон, подсказал ведь мне не раз настоящие опасности. Где тут разум?
  
   - Не вздумай больше, - предупреждает меня врач, - хватит тебе одного.
  
   Он сам не подозревает, насколько прав. Что я знаю о себе, напичканной радиацией, что я могу передать своему ребенку? Что я могу в этом мире, полностью зависимая от ассортимента магазинов, и даже при маминой помощи, имея столь скудные средства? Чтобы выжить, Андрею нужно - не четверть и не половина - ему нужно целое место под солнцем. Двое родителей, четверо прародителей, готовых подвинуться, вовсе не много для одного ТАКОГО. А двоим ТАКИМ - хватит ли?

ГЛАВА 6

СОЛНЦЕ И ЦИВИЛИЗАЦИЯ.

  
   Разрешив себе что больше всего хотелось - сладкие фрукты, в основном хурму, - я не плюнула на себя и не махнула на все рукой. Служила себе по-прежнему, вернее, по-новому. Моя зона обитания обширна благодаря переездам Ростов-Орел. Если два года назад я успешно жила на изюбрах и кедровых орешках из запредельной Сибири, почему бы не попробовать теперь, при невозможности питаться по северному варианту, вариант южный? Побережье Черного моря не дальше от Ростова, чем северные леса или Южная Сибирь. (Разумеется, к бананам и апельсинам из Африки я по-прежнему непреклонна... )
   Неожиданно для меня, хурма и гранаты подошли Акндрею лучше, чем орловские яблоки (от "антоновки" у него почти моментально начинались сопли и понос, не говоря уж о красных). Почти каждодневно в кружечке с цветком разогревалась теперь мороженая хурма, и Андрей с удовольствием ел, еще неловко орудуя ложкой, сладкую кашицу. Возможно, это была та сладость, которой ему не доставало при замене материнского молока на коровье... За месяц усиленного подкармливания хурмой мальчишка заметно покруглел. Среди аргументов в пользу хурмы и граната - их хорошее влияние на кровь. Минувшим летом развернулась такая история: держа в скобках мое заболевание, мы с мамой захотели узнать про Андрюшину кровь. Пошли к хорошей знакомой мамы, заведующей лабораторией. Она обратила внимание на очень низкий гемоглобин, допросила относительно еды и дала совет: "Пресное молоко сведи к минимуму, пусть ест кислое и побольше говядины". Подумавши, Татьяна Борисовна настояла, чтобы мы обратились к врачу: дело серьезное, одним питанием не исправишь. Мама потащила нас к очень авторитетному детскому врачу, чуть не с порога пожаловалась:
  
   - Родители кормят малыша, по их мнению, самым лучшим: фруктами и мясом. Помимо молока, конечно.
   - Ну и правильно почти автоматически ответил доктор.
   - Как же, - вскричала мама - а хлеб, каши?
  
   Врач немедленно согласился с ней и выложил все свои знания по диетике, перечислив перечень необходимых продуктов, особо отметив манную и овсяную каши. Затем он посмотрел Андрея, не найдя у него особых отклонений. Сердечно поблагодарив доктора, (все браня себя: 15-ти минутный крик Андрея, у которого пытались взять кровь из вены, резал сердце), я задумалась над советом Татьяны Борисовны. Почему кислое? Чем говядина лучше кролика? В конце концов, как: у меня с гемоглобином - порядок, а у Андрея - катастрофа? Существенная причина могла скрываться в молоке, составлявшем основу питания Андрея, но предназначенном природой не для ребенка, а для теленка. Как исправить? От молока отказаться невозможно - расти не будет, и так Саша напуган моими прогнозами: на естественной еде человек крупным не выйдет. Андрюшка родился маленьким, в первые два года был заметно мельче своих сверстников. В Сашином представлении маленький рост для мужчины - комплекс неполноценности, ограничение выбора в будущем: где ж он такую мелкую отыщет?
   Кажется, про железо уже все знаю наизусть, его усвоению способствует витамин С. Отчего ж многим детям помогли гранаты - в них мало витамина С? Может, своей кислостью? Недостаток белков ухудшает способность железа участвовать в образовании гемоглобина.
   Можно ли предполагать недостаток белка, если поедается в основном молоко да мясное? Наверное, можно: корень зла тот же, прошлогодний: недостаточно кислая среда в желудке. Недаром Андрей выплевывает печенку, неслучайно его несет после козлятины и речной рыбы. А если рыбу подобрать хищную (По идее, плотоядные должны вызывать более интенсивный обмен веществ). По внешним признакам, щука и судак проходят нормально. Также и говядина, вопреки моим тревогам (коровье молоко и коровье мясо? Да еще летом?) воспринята без видимых последствий. Но я делаю ставку не на говядину - железа в ней не больше, чем в мясе кролика, и окисляет она не сильнее. Ради массы, сокращающей потребление молочного, говядину даю. Молоко почаще - в кислом виде. Но главное: голуби, кислые плоды (вишни, алыча), все это нравится Андрею; груши-дички также имеют кислый вкус, мы подбираем их во дворе большого дома в Усть-Донецке, они темнеют и тогда становятся съедобными. Из субпродуктов - сердце кролика, голубя (печень - в сторону).
   Получил сынок разок-другой и малюсенькую лягушачью лапку. Зря Татьяна Борисовна сомневалась в моей способности вылечить сына питанием: через два месяца гемоглобин повысился на 50%. в сравнении с июньским, достиг вполне приемлемого уровня.
   Однажды, едва мы вошли в родительский дом после многомесячного отсутствия, мама подала мне письмо из Америки. Непроизвольно рассмеявшись, почти уверенная, что это какая-то ошибка, не вчитавшись в обратный адрес на английском, я вскрыла конверт. Письмо было от Зиночки. На конверте стояло имя ее мужа - поэтому я не сообразила сразу. С Зиночкой мы познакомились в онкоцентре, у нас был одинаковый диагноз, и нам обеим было тогда по восемнадцать. За 13 лет, что мы - не виделись, Зиночка стала мамой дважды, и в 89-м эмигрировала с мужем и двумя детьми. Зиночка писала, как они летели в Штаты: через Италию, что еврейская община приняла их прекрасно, что она очень довольна и мечтает теперь только о переезде родителей к ним. Как всегда, Зиночка спрашивала о здоровье и попросила написать о моей системе. У меня упало сердце от ее новостей. Что в Америке к евреям относятся лучше, я могла сообразить, и что жизнь там благополучнее, но питание... Мне представлялось массой бутылочек - коробочек, изобилием соблазнов, далеких от настоящих потребностей организма. Зная, что Зиночка принимала уколы даже в дороге, я ужаснулась, предполагая, как повлияет на нее перемена места и диеты. Под впечатлением полок супермаркетов, мелькающих порой в американских кинолентах, и желая оградить Зиночку, я написала для нее схему предпочтительности (вернее убийственности) разных групп продуктов.

Факторы искусственности питания

по способам обработки

С зачернением штриховки увеличивается их отдаленность от природы и степень риска.

   Сушка и замораживание в естественных условиях
  
   Сушка на воздухе плодов и мяса, замораживание на зимнем морозе.
   Закваска молока естественным путем
  
   Простокваша.
   Замораживание искусственное
  
  
   Искусственное измельчение
  
   Резка,
   дробление,
   помол.
   Приготовление пищи на огне
  
   Сушка на печи,
   варка,
   запекание,
   жарение,
   копчение,
   консервирование
   Использование соли.
  
  
   Использование сахара
  
  
   Квашение
  
   Яблоки, капуста, грибы.
   Сбраживание
  
   Вино, с помощью хмеля, с помощью дрожжей.
   Обработка молока для питания взрослых.
  
   Сыры, масло.
   Смешанная пища
  
   Рецепты, включающие: большое количество компонентов; несовместимые продукты.

По способу получения

   Культивирование растений, одомашнивание животных.
   Получение молока от домашних животных для детей.
  
   Культивирование растений, одомашнивание животных,
   происходящих из других климатических зон, с других континентов.
  
   Получение новых культур путем отбора,
   племенная работа с животными.
  
   Получение культур-гибридов путем скрещивания
  
   Получение мутантов путем облучения семян.
  
   Поточное выращивание
   птицы, свиней, откорм бычков на искусственных кормах,
  
   Выращивание культур в теплицах.
  
  
   В условиях естественного питания специальной очистки организма не требуется, она происходит спонтанно: голодом, периодами без того или иного вида пищи, гормональной регуляцией. При цивилизованном питании набираются шлаки (вещества, с которыми организм не в силах справиться), и требуется тот или иной вид помощи себе.
  

Голодание

   Самый естественный способ дать отдых, помочь организму справиться с трудностями, неполадками, болезнью. (В естественных условиях не всегда охота бывает удачной, не всегда случается большой урожай на все виды плодов, орехов, желудей). Человеку, не потерявшему природную чувствительность, в случае недомогания не хочется есть (Преклонения заслуживают жизнь и взгляды П. Брэгга).

Сыроедение

   Изначально пища поедалась в сыром, необработанном виде, ее биологическая ценность несравнима с вареной, так как растительные и животные клетки поступают как бы в живом, неискаженном термической обработкой виде. Методика лечения сырыми овощными соками доктора Уокера являет собой лишь частичное приближение к естественному питанию, тем не менее этого оказывается достаточно, чтобы вылечишь страшные болезни.

Раздельное питание.

   Всеядные животные и птицы кормятся растительной и животной пищей в разное время дня, даже в разные сезоны, как глухари. Невероятно представить в природе такие сочетания еды, которые придумали люди. Заслугой Н. Семеновой считаю, что сделав схему раздельного питания, она отнесла хлеб и злаки к углеводам вопреки официальной диетологии, называющей зерновые "растительными белками". По системе Н. Семеновой, прежде чем питаться раздельно нужно провести очистку организма, (промывание кишечника клизмами, очистка лимфы и т.д.). Мое питание разделено просто: хлеб, картошку, крупы я не потребляю вовсе, оставшееся относится к белкам или к разделу "живые фрукты", не конфликтующих друг с другом. Шелтон, Семенова, используя один-единственный признак естественной еды, пытаются найти компромиссный вариант, облегчить усвоение и добиваются неплохих результатов.

Пост христианский

   Отказ от молока и мяса в наиболее кризисные межсезонные периоды. Самый важный - Великий пост - приходится на март-апрель. Имея круглогодичный запрет на все молочное в марте-апреле, я чувствую тягость не от мяса, а от всех плодов, которые я так люблю есть. Если с началом поста не брошу есть яблоки, то грядут неприятности: слабость, сопли, охриплость, боли в пояснице. Великий пост особенно значим, так как образ жизни человека зимой наиболее далек от природы: теплое жилище, различные варева.
   В научно-популярном журнале наткнулась на сообщение: полгода вода холоднее воздуха, полгода воздух холоднее воды, разность эта хоть и мала, но может сложить источником энергии. Моментально ухватилась, словно ждала, словно озарилась. Конечно, разумеется! На разности этой работает живой организм! После 22-го июня солнечная активность начинает убывать, а фрукты, ягоды только-только входят в силу. В августе-сентябре их максимум, а солнце не то, и воздух не тот. Воздух с каждым днем все холоднее, и вода тоже, но вода остывает с запаздыванием ( так же, как температура воздуха над влажной почвой меняется медленнее).

0x01 graphic

   Таким образом, организм, накапливающий запас углеводов (в виде жира) защищен от холода до тех пор, пока ситуация не поменяется на противоположную. После 22 декабря солнечная активность пойдет вверх, а вода достигнет крайней точки своей холодности. Если осенние болезни происходят от недостатка свежих сырых плодов (скорость обращения их должна быть соответствующей сезонному их изобилию), то весенние - от задержки старой углеводной воды (радикулиты, застойные явления) и перевеса растительного компонента в питании (насморк, простуда). Весной далеко искать зелень с мочегонным эффектом не придется. Пост парадоксально решает проблему сезонного оздоровления организма. Так, в Великий пост доедаются все растительные запасы, а организм получает отдых за счет воздержания от животной пищи (наиболее важен, на мой взгляд, отказ от молочного). Не надо быть очень сильным в логике и диалектике, чтобы обнаружить изъян в системе очищения, построенной всегда на одном принципе: отказ от животной пищи. Когда же отдых от растительной? (Правда, поедание самой объемной яблочной массы датируется 20 августа, Яблочным Спасом, разговением яблоками с медом). Тем не менее и этот способ в рамках цивилизованного питания помогает многим людям поддерживать здоровье.
   Прочитает Зиночка мою схему, подумает: "Ну и что?" и будет жить по-прежнему. Однажды я уже отсылала ей кучу своих советов: перво-наперво откажись от сливочного масла, всего кондитерского, затем... С чего ей вдруг менять жизнь, свою и своей семьи, разве она убеждена, что это необходимо - ей, детям, мужу? Если бы она могла прожить мою жизнь как книгу или фильм, возможно, она и поняла, а так - еще один рецепт, похожий на кулинарный... Подумавши, я послала Зиночке две брошюры - Семеновой и Уокера, "Сырые овощные соки". Изданный на русском языке Уокер, поехал в обратный путь через океан.
   Одним из богов, которому поклонялись в древности, было Солнце. О душе не знаю, но что Солнце - бог тела чувствую каждой своей клеточкой. В зависимости от порции солнечных лучей, нисходящих на Землю, неповторимо любое место, неповторим каждый сезон, неповторим обмен веществ людей, живущих в определенной точке времени и пространства. Люди с древности начали нарушать закон уникальности солнечного времени, питаясь хлебом круглогодично. Не так давно в цивилизованном мире сгладились и особенности географических диет. Чай, кофе - издавна, поток фруктов с других континентов, привозное мясо - сейчас. Энергетические потребности организма в солнечных странах гораздо ниже и обмен веществ иной. В.Р.Ильченко описывает ситуацию, возникшую в далеком путешествии, когда он увидел вытекающую из вены кровь и был поражен ее цветом. Автор объясняет: "Алый цвет венозной крови обусловлен тем, что в вены возвращается кровь, богатая кислородом. Это происходит потому, что в тропиках человек потребляет меньше кислорода - для поддержания процессов жизнедеятельности, нормальной температуры тела там нужно меньше энергии".
   Мужчина-воин африканского племени мог обойтись несколькими финиками в день. Из статьи "Чем обедал папуас?": "Пища папуаса не обеспечивает даже "белкового равновесия", то есть папуас потребляет с пищей 20-30 граммов белка, расходуя в полтора раза больше!"
   Недостающие 10-15 граммов он берет из воздуха, бактерии, способные фиксировать азот воздуха, есть у всех и при определенной диете (папуасы едят батат) успешно функционируют. Питание зерновыми, по мнению авторов, создает в организме совсем иную "биохимическую ситуацию" (Эврика 88). "Думается, дело здесь не только в составе пищи, но и в зоне обитания. В зависимости от места под солнцем люди "разводят", поощряют разные виды бактерий в своем организме - жители Кавказа почти не употребляют в пищу грибов, а россияне умеренных и северных широт даже очень. В Грузии принято домашнее вино, зато хлеб пекут бездрожжевой, русские обожают квас, а северяне быстрей всего становятся алкоголиками в силу полной беззащитности своего организма перед солнечными напитками.
   Как-то, читая о долгожителе из Грузии, я задумалась над его питанием: на закате жизни он любит овощи, молочное и мед. Но это вовсе не означает, что таким образом он питался всю жизнь. Вспоминая молодость, долгожитель рассказал, что в городе на базаре он продавал фрукты и мясо. Значит, этого было много настолько, что хватало семье и на продажу. Каких фруктов не встретишь на полках западных магазинов, да и у нас, в любое время года! Решат ли они проблему здоровой пищи для жителей умеренных широт? Одну осень Саша увлекся финиками (Почему бы нет? Естественная сладость...) Через месяц регулярного чаепития с финиками у Саши разболелись зубы, все сразу. Искушение убрали с глаз подальше, отдав предпочтение более близким к нам - изюму, кураге, черносливу, сухой хурме. Случайно в Шахтах в окраинном коопторге увидела сухие плоды, чуть покрупнее черешни, на ценнике значилось: "хурма". Купила. Ах, как я люблю такое! Дичка отличалась от огромной культурной не только размерами, но вкусом - богатым, неописуемым, совсем не приторным, неоднозначным. На юге, получается, вызревают два урожая - неприметный, природный, не столь значительный по массе, чтобы вывозиться, и другой - выпестованный людьми для других людей: сколь ни продавай - всем хватит. Насыщаешься мелкими плодами быстрее, чувство явственней говорит "хватит" и выводит аппетит на что-либо белковое - птицу, мясо или орехи. Сладость садовых плодов сбивает с толка, их можно есть бесконечно, усиливая неуправляемый аппетит и кариес...
   Перечисленные мной отступления от воли Солнца - детские шалости по сравнению с тем святая святых, куда уже вторглись разумные существа. Человек устроен как подсолнечное создание, повинующиеся управлению с помощью энергии, мы реагируем даже на незначительные энергетические потоки, исходящие от другого живого тела, что уж говорить о вторжении в высшие сферы энергетического управления. Именно так действует жесткое облучение, непоправимо меняя ход всех процессов жизнедеятельности. Отчего раковая клетка боится облучения? Она выросла на искусственной растительной пище, уравновешенной молоком и яйцом, задающими программу роста. В той своей части, построенной на растительности без естественных солнечных лучей (неважно, кому не хватило солнца - растению или человеку), опухолевые клетки разрушаются рентгеном. Большей же частью они возрождаются вновь, потому что виноват целый комплекс причин, начиная с такой безобидной, казалось бы, как отапливаемое помещение. Теплое жилище упраздняет проблему самообогрева с помочью мяса. Кому зима диктует через стены и стекла, а кому не диктует? Туберкулезным иногда помогает крымское солнце, радикулитчикам, с остеохондрозом ненадолго облегчает страдания экстрасенс, любой вид массажа - контактный, бесконтактный. Онкобольным удается продлить жизнь операцией, лучами или химиотерапией. Но болезнь остается, так как все меры лечебного воздействия не затрагивают причину, она воспроизводится ежедневно, типом питания и образом жизни.
   Говорят, рак - очень древнее заболевание, но если взглянуть на даты, то выяснится, что хлеб все-таки появился раньше. Вторгаясь в естественный ход природных процессов, человек получает ответный удар. Посмотрев на историю эпидемий, мы увидим связь с определенными ступенями развития человеческого общества (появление городов, торговли, возникновение особого рода пищи в связи с этим, что-то другое). Всплеск сердечно-сосудистых заболеваний, астмы, диабета, онко - так и называют: болезни цивилизации.
  
   Проблема, для объяснения которой ученые ставят множество опытов: отчего иммунитет не эффективен в борьбе с опухолями. Экспериментаторы используют разных животных, и, в частности, мышей. Их специально содержат при лабораториях - кормят, следят за размножением. (Мыши удобны в этом отношении - не так много едят, быстро плодятся). В одной лаборатории появились странные мышата: они были без волосяного покрова, голые (их так и назвали "мыши- нудисты"). Не сразу обнаружилась потрясающая новость: у мышей-нудистов тимус отсутствует от рождения. К ней и другая: голые мышки никогда не заболевали первичным раком, то есть возникающим неизвестно от чего, в отличие от вирусного, которым специально заражают в лаборатории. Зато в силу дефекта Т-иммунитета они живут недолго, погибают даже от пустяковой инфекции, не говоря уж о вирусном раке. Рискую высказать свои соображения, ведь самая фантастическая догадка на эту тему может пригодиться огромному кругу людей. Тимус, как все органы и клетки человеческого тела, закладывается еще в эмбрионе и развивается не без связи с потребляемой едой. Вполне логично предположение: "Тимус не в состоянии опознать раковую клетку как чужую, потому что он сам и клетки организма сформировались на канцерогенной еде". Тимус не борется из-за своей хилости. Начиная с рождения, когда ребенок не получает молозиво и часто вообще вырастает на искусственных смесях, человек живет в условиях, не способствующих формированию защитных сил организма (Америк не открываю, система Порфирия Иванова широко известна). Абсолютно убеждена: СПИД - такое же логичное наказание, вполне "заслуженное" человечеством, как и все предыдущие. Тимус - центральный орган лимфоидной системы, существует как основной связной между внутренней и внешней средой: воспринимая все внешние изменения, диктует линию жизни всем нашим органам и системам. А если внешние условия очень стабильны: постоянная температура (обогрев, кондиционеры), пища, не отражающая смены времен года, с одной стороны, все термически обработано, с другой - процессы брожения, должные происходить естественным путем в кишечнике, проведены искусственно, и полученный продукт совершенно чужд организму - то есть стабильные условия и с точки зрения микробной.
   Не случайно мутация безтимусных мышек возникла в очень неестественных условиях - в колонии лабораторных мышей...
  
   - Никогда не пойму, чем клубника садовая отличается от земляники лесной. Вкус - другой, но влияние на здоровье? - говорил мне один знакомый.
  
   Может ли клубника садовая здравствовать без помощи человека? Ее надо пропалывать, время от времени пересаживать. Земляника прекрасно сама выживает, у нее защитные силы иные, следовательно, и человеку передается нечто большее, чем набор углеводов, растворенных в большом количестве воды.
   Люди моего поколения еще частенько вспоминают, как в детстве ели травку, стебельки, ягоды, жевали цветы акации или еще чего-нибудь. Наши дети, растущие в городском дворе, уже вряд ли вспомнят что-либо подобное... (Андрюша вспомнит. Березовый сок, перезимовавшие желуди, грибы, подорожники, цветы клевера...) Я преодолела за много лет сильнейшую тягу к привычной пище. Но половину жизни - первую, когда сильнее чувствуешь и острее ощущаешь, я питалась неправильно, и в моих детских воспоминаниях как самое вкусное - блины, солянки, сырники. При всем моем уважении к желудю, я не могу полюбить его, хотя в трудную минуту спасаюсь им. Андрюша желуди почитает наравне с орехами, а большинство его сверстников, питающихся "цивилизованно", долго отплевываются, пожевав кусочек. Андрюша находит вкусными подорожники, цветы клевера и акации, полынь, даже горький корень цикория.
   В лесу он чувствует себя на высоте, удивляя друзей, словно берет фору за жвачки и шоколадки, ему недоступные. Он придумывает заворачивать орешки в красивые бумажки (получается конфета), и под влиянием Макаревича варит соус из цветов желтой акации. Из того же обезьяньего принципа друзья подражают ему. Мальчик собрал веточки, принес маме: "Буду делать напиток, как Андрюша". "Что ты, выброси, разве это можно есть, - пугается мама - Я не знаю, что это такое!". И я не знаю, и в большинстве случаев реагирую очень похоже...) Дальше-больше. Люди, расширяя города, увеличивая свою массу в слепом эгоизме, забывают, что уничтожают организм, их питающий. Исчезнут леса, исчезнут дикие животные - пропадем и мы - сохранить дикую природу надо не ради какой-то абстрактной гуманистической идеи, но ради собственного выживания.
   Пусть абсолютно безаварийными станет атомные станции - остаются радиоактивные отходы, которые хоронят в каких-то точках земного шара. Не слышали про активные точки на теле человека? Уколешь иголкой или слабым импульсом - голова перестанет болеть или поясница, или аборт случится, или жизнь продлится. Что мы знаем про такие точки на теле Земли? Сколько дряни мы уже захоронили, обрекая детей, внуков, правнуков расхлебывать нами наделанное. Кажущиеся столь безобидными солнечные батареи, возможно, таят угрозу, почище атомных - вторгаясь в жизнеобеспечивающую зависимость: Солнце-Земля. Убедившись на себе, как расплачивается человек за простое неповиновение Солнцу, я предчувствую ужасные последствия орудования в сфере еще более неразгаданной для нас - в сфере взаимоотношений Земли, как праматери живого, и Солнца - отца всего живущего.

ГЛАВА 7

ВОЛОДЯ

  
   Его болезнь ввела меня в его судьбу, а его - в мою. Совсем не то - двоюродное братство. Вместе ездили на природу, купались, ели шашлыки. Все это устраивалось помимо меня - родителями Саши и Володей. Он нас возил, как-то добыл запросто на всех рыбы, даже без удочки, с одной леской. Я была необходимым Сашиным довеском: ничего в компании не ела, слабела и мало улыбалась. Непонятная, чужая. Клянусь, из той нашей компании никто тогда не представлял себя в подобной ситуации. Оказались - многие, и трагичнее всего, наверное, судьба Володи.
   Ты уже ничего не слышишь и не помнишь, даже собственные слова - те, что ты выдохнул мне из последних сил: "Леночка, Леночка, если бы ты пораньше...". Даже если месяцем раньше, я не смогла бы сделать чуда. Мог сделать только ты сам. Ты был как никто в силе вытащить себя. Нет, не потому, что сказал: "Буду есть как скажешь". Ты был охотник, тебе нравилось ловить рыбу, ты не боялся с природой оставаться наедине. Я прожила четверть века, не ведая, как выглядит живой гриб, не зная, что такое лес. Однажды Саша, вняв моим горячим просьбам отправиться в лес, добыть пропитание, отложил свои бумаги и неплохо провел время, собирая землянику и забавляясь моей абсолютной беспомощностью. Не заметить что-либо съедобное, не сориентироваться. Я могла буквально заблудиться в трех соснах.
   Когда позвонили родители, Саша был просто потрясен. Его брат, его одногодок - и вдруг: рак, операция, удаление желудка. Не думал, что это может случиться в 3О лет.
  
   - А я - в семнадцать?
   - То было давно и неправда... Можешь ты ему помочь?
   - Не знаю. Как он сам.
  
   Он сам пришел вместе с Ириной, тут же, как мы приехали в отпуск. Во время обзорной беседы "за жизнь" я вновь мучительно решала, влезать мне или молчать. Володя возвратил Антонине Павловне лекции Семеновой, сказал, пробует питаться раздельно. Мои сомнения разрешил Иван Федорович: "У нас первопроходец - Лена. Сначала мы ее не понимали... ". И я произнесла вступительное слово. Вкратце: если хочешь моей помощи - меняй питание в корне, иначе все усилия уйдут, как вода в песок. Володя помолчал.
  
   - У тебя одна болезнь, у меня - другая. Почти нет желудка, я не могу есть все подряд.
   - Разница между нашими болезнями лишь в том, что моя развивалась медленно, а у тебя через З месяца после операции - рецидив. У меня были годы - у тебя нет времени экспериментировать: бери готовое.
   - Хорошо, если я начну питаться по-твоему, опухоль перестанет расти?
   - Перестанет. Сразу же. Рассосется - не скоро
  
   Володя с Ирой прочитали из "Смены" о Яворском. "Да, действительно, похоже на твой метод, но у тебя жестче, питание ограниченней".
   Володя стал питаться по моей схеме, голубей навез друг, грушами завалили родные. Но, съесть много - больно, тяжело. Володя стал слабеть. Вспомнили про сырые овощные соки, да и груши, яблоки тоже давили, добавляли. Сил больше. Корень цикория - исчезает тяжесть в желудке. Мед, орехи - чтобы не худеть. Мне передалась Вовина боязнь - за его вес - когда у него начался неудержимый понос (так хорошо ел: фрукты, мед с сывороткой, кролика - и не было никакой тяжести, и вдруг...)
   А для меня не вдруг. Что-то подобное должно было произойти. Очищение. Появление чувствительности к пище. Мед с сывороткой - не такое уж натуральное сочетание, чтобы не отреагировать. Пошла к Володе, понесла черную смородину, алычу (была еще температура), по дороге подобрала поспевшую черемуху. Температура через день спала, понос стал еще неудержимее... Когда позвонила Ира, я уже пролистала травник.
  
   - Клизмы корой дуба. Сорвешь веточки, заваришь, настоишь покрепче... Ира уже поняла, и в этот же день все было сделано, слава Богу, кажется помогло.
  
   Закончила писать схему питания для Володи на год вперед. (Как еще руководить на расстоянии?)
  
   Апрель
   Не есть больше старой растительной пищи. Можно веточки, почки, молодую траву, цвет ивы. Основная пища: мясо, рыба, козлятина - хорошо;
   Май
   Основная пища - животная. Мясо или речная рыба. Дикий чеснок, молодая крапива, щавель, цвет акации, подорожник;
   Июнь
   Земляника, клубника. Мясо, птица, кролик или рыба. После 22-го - постепенный переход к преимущественно растительной пище
   Июль
   Тютина, абрикосы. Малина, смородина и др. ягоды. Грибы (лучше - белые) Кролик, птица, рыба. Плоды акации
   Август
   Дикие груши, абрикосы, орешки, грибы, ягоды. Птица, кролик, рыба (что подходит). Терновка, алыча (что подойдет). Можно мед
   Сентябрь
   Лечебное - бузина черная, крушина, ежевика. Орешки. Мелкое мясо. Груши или яблоки. МАКСИМУМ РАСТИТЕЛЬНОЙ ПИЩИ
   Октябрь
   Каштаны, хурма, гранаты. Орехи. Мелкое мясо. Козлятина. Возможны утка нежирная, гусь, индейка.
   Ноябрь
   То же, что октябрь
   Декабрь
   Переход к крупному мясу. Сокращается количество растительной пищи (После 22-го декабря).
   Январь
   Возможно, набор растительных продуктов будет из северного варианта питания: клюква, мороженые желуди, рябина, орехи.
   Февраль
   Если появятся признаки простуды - кашель, - охриплость - можно жевать хвою, рябину. Питаться мясом.
   Март
   Максимум животной пищи.
  
   Если тяжесть в желудке, перед едой - корень цикория, корень лопуха. К мясу можно чеснок, изредка - лавровый лист, Мед - летом.
   Сырой сок из моркови, свеклы, яблока - в редких случаях при слабости или недостатке вышеперечисленной пищи.
  

Идеальные сорта мяса:

   Зимой - лось, олень, заяц. Изредка - нежирная кабанятина. Говядина, баранина, козлятина.
   Летом - перепел, куропатка, рябчик, тетерев, голубь. Заяц, кролик. Дикая утка. Возможны - домашний гусь, индейка.
   Только летом - речная рыба, грибы, раки.
  
   Володя прочитал мою схему.
  
   - И все? И больше ничего нельзя?
   - И больше ничего. Может, какие дикие травы еще... Катран... Проросшие зерна.
   - А если я захочу... захочу...
   - Ну, например? Пирожное?
   - Пирожное, халву. Или мне все время хочется мороженого. После операции ел его с таким аппетитом...
   - Тебе станет плохо... Так плохо, что ты больше не захочешь. Или - или. Если питаешься по "культурному" типу - плохо становится от дикого. (В мае Володе плохо, очень плохо становилось от цвета акации).
   - Почему ты не пишешь книгу? - спросил Володя.
   - Я ее пишу уже сто лет. Важно не говорить - делать. Ты делаешь, ты мой соавтор.
   - Мне кажется, с этим поносом из меня вся гадость вышла. У меня нет больше никакого рака. Вкус даже изменился. Раньше я бы вареного кролика в рот не взял, а теперь ем и вкусно...
   Я улыбалась и качала головой:
   - Нет, ты должен так питаться весь год, тогда можно рассчитывать на результат. Возможно - всю жизнь.
  
   Он присвистнул. Видимо, про себя он решил то, что и я, 10 лет назад: "вылечусь - и буду есть все подряд". Пойдет ли Володя на повторною операцию? "Не ложись, лечись сам, диетой", - говорила Антонина Павловна. "Решай сам", - сказала я. Надеясь: не пойдет.
   Почему - до конца я поняла много позже. Тогда понимала вот что:
  
   1. Володе удалят остаток желудка, с чем тогда работать? Как лечиться питанием?
   2. Даже если пищеварение восстановится через некоторое время, время - потерянное. В больнице он не сможет питаться по моей схеме.
   3. Операция ослабит и отнимет и без того малый вес (После операции, перитонита, повторного вскрытия, Володя не только выжил на удивление врачам. С помощью Ирины он умудрился поправиться. Ел яблоки, много меда, сухари).
  
   В душе глубоко жила надежда: Володя не пойдет на операцию, и станет лесником, или егерем, или просто будет много охотиться. И мне перепадет - может, угостит зайчатиной или возьмет на охоту. В лазурной дали грандиозный проект: мы семьями устраиваем тот самый полис, о котором мечтали еще с Яковлевой. Жизнь на природе, но мы сами - Центр. Подлечиваем людей, даем образец осмысленного отдыха, осмысленной жизни.
   Не знаю, что я больше переживала, узнав об операции. Крушение грандиозного проекта? За Володю? Во всяком случае, первое сообщение о его болезни, о резекции желудка, ничто по сравнению со вторым. Теперь я почувствовала его зависимость от меня, почувствовала его своим дитем.
   О, как ясно, как прозрачно все сейчас! После операции исчез двигатель: единственность надежды, решимость сделать все самому. Весной возобновились боли. Вернее - появились. Осенью он пошел на операцию "для верности": пусть удалят, чтоб ничего не бояться.
   И он перестал бояться. Ел пряники, улыбался: один раз помирать! Понадобилась последняя, четвертая операция, о которой даже врач ему сказал: "Володя, она тебе не поможет. Только намучаешься". Возможно, только когда его привезли домой умирать, он понял или вспомнил наш, годовой почти давности, разговор "Операция не устраняет причину болезни. Причина остается и возобновляет опухоль". Он стал спрашивать, когда я приеду и ждать меня. Я не отнимала у него надежду - знала, что дождется. Гнала догадку, что его ничто не спасет.
   Обещанное 15 июня подходило. Дня три, как мы проехали в Шахты, и мама рассказала мне про сообщение о лакрице, Против СПИДа это грандиозно, значит против всех болезней цивилизации! Я раскрыла травник и прочитала. Упустить такое средство! Заживляет язву, действует при опухоли (У Володи была опухоль в сочетании с повышенной кислотностью). Сладкий корень - во много раз слаще сахара... Сильнейшее восстановление и вместе с тем корень: значит, не будет тяжести, не будет заблокирована окислительная способность желудка. Парадоксальная вещь - чудесная вещь. Эту самую лакрицу показывал мне Иван Федорович лет 10 назад. Только он ее знает и сможет найти. Выкопала в огороде лопух и поехала.
   С двумя склянками (в одной сок лопуха, в другой лакрицы) пришли мы к Володе. Он был в забытьи. Присели на кухне с Ирой. "Понимаешь - у него ничего нет. Нет желудка, кишечник - сплошная опухоль. Он сам уже не хочет больше жить, мучиться". Володя слабо застонал, Ира - к нему, потом позвала нас... На постели был скелет. Невообразимо, что взрослый мужчина может так высохнуть, так сжаться грудная клетка. Желтое лицо напоминало Володю. Убежать бы. И только, когда Ирина обратилась: "Вовочка, еще водички?", и он кивнул, не открывая глаз, я опомнилась. Глаза его слегка приоткрывались, но не видели. "Он не узнает тебя?" - Спросила Антонина Павловна. "Нет", - сказала я, и в этот момент он открыл свои живые глаза и я подошла поближе. Только смотрела: если есть во мне какая сила, пусть идет из моих глаз в твои... Пока почти разучившимися говорить губами:
  
   - Леночка, Леночка, если б ты пораньше...
   Скорее не упрек, а жалоба.
   - Умираю, Леночка...
  
   Говорят, он вел себя и в последний месяц как будто все в порядке, шутил. Ах, Володя, знаю я эти шутки умирающих. Близким тяжело, уже не страшно. Тебе - страшно, до последней минуты, до последней секунды. Ты нашел меня тогда глазами снова и уже беззвучно, понятно только для Ирины, спросил: "Что принесла?"
  
   - Принесла, принесла. Сок лакрицы, - придвинула я склянку,
   Опять беззвучно у Ирины: "Выпить надо?"
   - Губы помажу, Володюшка, - ответила Ира. Она помазала ему губы дала запить водой. Потом сделала обезболивающий, но он все метался.
   - Растревожился, снотворное его не берет.
   - Прости меня, Ира, - сказала я.
  
   Я вела себя бессмысленно и глупо. Тупо носилась с этими двумя пузырьками, убеждая Ирину попробовать самое новое, последнее - лакрицу. Было даже неприлично указывать Ирине. Не отходившей от него все эти ужасные месяцы операций и последних безнадежных недель. И не желавшей ему прибавлять страданий. Но вернись время, и я поступила б так же. Наверное, это наследственное. Даже если бы моя мама знала, что у меня ни желудка, ни кишок, и сама видела, как в дырочку на животе выходит все, что я съела и выпила, она до последнего моего вздоха терла бы сок лопуха, солодки и чего там еще, и верила бы, что желудок восстановится и дырочка затянется, только маме надо быстрее соображать и быстрее поворачиваться. В таких делах я очень похожа на маму.
   Допоздна сидели потом, и свекровь, отвлекая меня, читала про Вангу. Я представила себя у Ванги (со своей болью и досадой на себя) и ее выкрик мне: "Зачем пришла? Ты знаешь, что тебе делать: пиши книгу. Видишь, люди не понимают тебя !".
   Не при-ни-ма-ют! Я осмысливаю твой упрек, Володя. Бывшее для меня уже само собой разумеющимся и принципиальным, тебе было не понятно и сомнительно. Множество случаев и фактов, накопленных мною за 8-10 лет, тебе неизвестны. Семенову, о Семеновой, о Яворском - ты читал. Меня слушал. Доверия к напечатанному больше, услышанное забывается, искажается. Я могла и не сумела. Теперь пишу, Володя, и ты - мой соавтор.

ГЛАВА 8

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

  
   Началось у меня это не с Володи - с Сережи Волнухина, бывшего однокурсника - чувство моей ужасной вины. Сережа, встретив меня как-то в общежитии, позвал послушать новую пластинку и показал анализ крови, по его словам, с низким гемоглобином. Посмотрев бумажку, я про себя ахнула: это то, что я не раз видела в онкоцентре. Сереже я посоветовала сдать сессию досрочно, потому, что лечение ему предстоит серьезное. Тогда, разумеется, у меня не было никакой своей методы, и я жила по принципу, что порекомендовала Сергею: надо успеть кое-что, пока болезнь не возьмет свое. Он пытался успеть съездить со своей подругой в Германию, возможно, жениться. У Сережи была не сдана сессия, ему не дали хорошей характеристики и не выпустили за границу.
   Наш роман с Сашей был в расцвете, когда на факультет пришла телеграмма: "Умер Сережа Волнухин. Похороны состоятся...". Оплеуха мне, моему безмятежному эгоистичному счастью: я должна была убедить его лечиться, должна была предвидеть исход и помочь ему - получить характеристику, просто поддержать: Сережа верил в дружбу и ждал до последнего дня: приедут однокурсники - ему станет легче. Один Саша Халатов навестил его, живого. На похоронах я разрыдалась и повинилась Сережиному отцу, он отпустил мой грех, сказав, что никто не смог уговорить сына принять лечение. Однако, вина осталась: на тот момент я знала больше, чем окружающие, весь трагизм ситуации мной был пережит однажды до конца, но я не сделала то малое, что могла. Когда умирали сверстники в онкоцентре, когда смерть зависла над любимым - я, как все восемнадцатилетние, не могла поверить в ее всамделишность. Повзрослела, поверив. Странно ощущала себя после в окружении первокурсников, словно играла роль наивной, неопытной 19-летней девочки...
   Апогей моей вины был на похоронах Ирочки Котельниковой. Младшая сестра подруги-одноклассницы и в 25 лет, когда заболела, и в 27, когда умерла, в моих воспоминаниях представала, миленькой маленькой сестренкой Любы... Встречая их маму, я не умела за несколько минут передать ей то, что должен понять человек, чтобы исцелиться. Они что-то пробовали, но очищение не помогло сразу и безусловно, да и не верили они особо во все это. Если бы... Что могла сделать я? Каким авторитетом можно заставить человека есть то, а не се, какой вездесущью остановить руку, несущую в рот кусок? Взять под свое крыло, кормить самой - где, за какие деньги? Вездесущей может быть книга, но она не закончена...
   Открывшая мне дверь самолечения Галя умерла. Дошла только весть, я ее не видела с того самого времени как уехала. Что сделала она для меня - а я для нее? Послушала бы она меня? Прочитала бы - да! Отчего она не спаслась - человек думающий и образованный?
   Кажется, она так и осталась на ступеньке соков и сырых овощей, не двинулась дальше. Не сумела или не смогла? Кажется, после смерти мамы она с ребенком была в отчаянном материальном положении. Чем бы я помогла? Что утешительного я могу посоветовать больным и бедным? Будьте здоровыми и богатыми! Не издеваюсь. Начинала то я с простого, дешевого. Дыхание по Бутейко - взяла брошюру, читала, училась. Поль Брэгг - голодала, Уокер - терла морковку. Правда, с бегом не получалось. Но другое - помогало, давало силы не один год. Я верю многим системам оздоровления и убеждена: если думать, выбирать для себя и выполнять потом неукоснительно - выкарабкаешься! Одно условие: не останавливаться. Успокоишься на достигнутом - глядь - опять на нуле.
   У Вани обнаружили полип в желудке и сделали операцию. Как бы я ни досадовала, что Ване пришлось перенести такое страдание, какую я могла предложить альтернативу? Вместо законного больничного листа и конкретных сроков - расплывчатое - думай, пробуй, верь ? Кто это оплатит? Кто будет кормить семью? Если бы все люди Земли единовременно озаботились своим здоровьем и приняли мою систему нерационального питания, мир бы деградировал. Пока эгоисты существуют за счет альтруистов, у больного есть надежда, во всяком случае, у Жаклин Кеннеди был шанс остаться в живых - ей бы хватило денег и сочувствия окружающих. Дефицит эгоизма в ней самой? Или жизненные стандарты, подобные тем, что разрушала в себе?
   В феврале остались мы с Андрюшей вдвоем. Саша уехал в командировку. Пятилетний ребенок, неплотный распорядок. Тем не менее я уставала, нервничала, из-за пустяка конфликтовала с Андрюшей. Мой ребенок словно ушел из-под контроля, необъяснимо разладились наши отношения. Пока не догадалась: беременна.
   Вот и подошло мое повествование к последнему витку, остались два эпизода: удачный аборт и неудачный. Для любой женщины аборт - тягостное переживание, о какой удаче речь? Медики выделяют естественный аборт, самопроизвольный, в противовес искусственному, медицинскому. Хорошо настроенный организм, чувствуя сверхнагрузку, избавится от беременности на самом раннем этапе. Порой это происходит так незаметно, что женщина и не подозревает о событиях, произошедших в ее организме. Как быть в случае, если беременность есть, организм не справляется, но и не выбрасывает? Попробую "убедить" - "подсыпать перцу, добавить морозцу" - хорошо ли тебе, милый? Не много ли на себя берешь? Пошел второй месяц без менструации, я слабела с каждым днем, деньги были на исходе. Мне выгодней было покупать мандарины, слегка подпорченные, по дешевке, нежели дорогое мясо, и, нажимая на мандарины, я обрела такое желтое лицо, какое у меня было в пору лечения морковным соком.
   Гинеколог подтвердила мою догадку: шесть недель. Что делать? Все что угодно - только не в больницу. Неужели не справлюсь, со всем сбоим опытом, не зеленая ведь дурочка!
   У моих хороших знакомых - Маши и Володи из Донецка - не так давно появился аппарат, изобретенный одним из друзей Володи. Благодаря системе четкого обнаружения биологически активной точки и воздействия на нее, аппарат творил чудеса: избавлял от боли, радикулита, вызывал менструацию... Решила ехать в Донецк, в первые же Сашины выходные, а пока приняла экстренные меры: лишила себя мяса. Ясно как божий день: половая сфера не функционирует без животного белка, без холестерина. Если зимой, даже в марте, в условиях холодной орловской весны не есть ничего мясного, получается стресс. В естественных условиях при низкой температуре отсутствие калорий грозит гибелью организму, и он отключит не жизненно важные вторичные нагрузки. На второй день отказа от мясного я почувствовала себя легче, настолько, что предположила - может быть, конец. Надо только дождаться срока: не сразу обнаруживается утрата, не сразу после овуляции и гибели яйцеклетки идет менструация, придет время - организм сам поставит точку. Коли от блюдца овсянки сорвалась моя семимесячная беременность, съедим кастрюльку! Попьем пижму, полынь, поедим чеснока и перцу... Яблоки, сухофрукты...
   Вопреки ожидаемому, после трех сеансов со стимулятором, месячные не пришли. Друзья мои были искренне удручены, им очень хотелось облегчить мою участь. Выходные закончились, Маша с Володей провожали меня и свой аппаратик.
  
   - Что будешь делать, если не получится?
   - Получится. Человек я замедленный, не дошло пока... И не все еще попробовала - попью пижму, полынь.
  
  
   Решимость добиться своего была как ярость против обстоятельств, против подчинения слепому случаю... Ирина, готовясь вместе с другими учителями открыть частную школу, прошла курс обучения массажу, в том числе и бесконтактному. Ира сама сделала мне перераспределение энергии и пообещала еще отвезти к своей учительнице - выпускнице медучилища. Дни шли, моими советчиками оставались книги по травам, да собственный дневник. Двухлетней давности неудачу надо осмыслить, чтобы извлечь пользу для нынешней задачки. За два дня до выкидыша - овсянка, последняя капля, переполнившая чашу. Чем же чаша заполнялась? Кислый вкус преследовал меня не один день, и не только множество кислых яблок тому виной. Ни голуби, ни кабанятина - мясо, которое было в последний месяц у меня - не могло уравновесить кислую растительную массу: голуби из-за своей мелкости, кабанятина как мясо всеядного животного интенсифицировала обмен, прожигая полезные вещества, оставляя плод наедине со своими интересами... Добиться кислого вкуса - чем не задача на данный этап?
   На первых порах каши на воде казались приятными, сладкими. Овсянка опротивела прежде других, потом гречка, рис, дольше оставалась приятной пшеничная - скорей всего, крупа была самая свежая. Кстати, в книге "Съедобные целебные растения Северного Кавказа" - значатся и просо, и рис, и пшеница. Заведомо губительного в природе нет. Но после года хранения масло, содержащееся в зернах (в пшене) становится ядовитым. Медведи любят поедать овсянку молочной спелости, но мы-то едим невесть сколько пролежавшую, мертвую от варки, от обработки...
   Расчет мой строился на контрапункте "пища - сезон". Аппаратик, общаясь с точками, по моему мнению, не наносил разрушительного удара по организму, он лишь "усиливал громкость", увеличивал силу голоса масс клеток, требующих изменить политику, избавиться от сверхнагрузки. Продолжала стимулировать точки - к тем, что стали известны от друзей, добавила еще некоторые, из книг. На шестнадцатый день от начала моих манипуляций появились выделения. К вечеру прекратились. Активизировать бы, подтолкнуть, ускорить...
   Подмога пришла вовремя. Саша, ездивший в родные края, вернулся и привез голубей от моей мамы. На этот же день был уговор с Ириной ехать к экстрасенсу. Ирина подождала, пока я с Андреем доедала голубей и делала себе стимуляцию. Собираясь, я поняла: начинается. Радоваться раньше времени, равно как и срывать встречу, я считаю дурным тоном, и потому поехала, с Андреем, разумеется. Встреча затянулась: ожидание, разговоры, - на улице темень, глубокий вечер. С моим Сашей разминулись, пришлось просить Ириного Сашу проводить нас к родному общежитию у лесочка. В троллейбусе я уже не могла сесть потому, что кровь пропитала все прокладки и текла в сапоги. Хорошо, ночь: никто не заметит...
   С водой повезло несказанно: холодная и горячая одновременно. Пока Саша укладывал Андрея спать, я мылась в душе. С трудом отмывшись и разобравшись с бельем, всосавшим красный пенный поток, убрав пару больших сгустков, я надела чистое, проложив подкладку наподобие тех, что дают в роддомах. Едва я дошла до комнаты, кровь пропитала прокладку и трусы. Уже не имея сил сообразить, куда опустить свой зад, я откидываю палас и сажусь на пол. Саша стелет на постель клеенку и деловито сообщает, что набрал полную ванну в запас - отмоемся.
  
   - Подожди, Саша, не то. Слишком много крови вышло, с пол-литра уже. Тащи мне бутылку с ледяной водой - на живот, на матку (так делали после родов: пузырь со льдом).
  
   Безотказное средство: минут десяток лежания с холодом - кровотечение пошло на убыль... Утром, едва я на дрожащих ногах доползла до туалета, из меня неощутимо выпал сгусток с куриное яйцо. Так окончилась моя двухмесячная беременность.
   Жизнь продолжается и не оставляет без проблем. Новая трудность связана с Андреем. Наблюдаю, как он занимается хореографией: при чертовской своей неугомонности, он не пластичен. Исключая несколько упражнений, нагружающих мышцы живота, Андрею трудно с растягиванием позвоночника, коленки как у взрослого. Чем тебе помочь, сынок, что я делаю не так? По собственным ощущениям, я разделяю боль, проходящую по каналам живота, по обе стороны лобка как шлаки от животной пищи - мочевая кислота или что-то в этом роде. По спине спускаются шлаки от растительного - пировиноградная или что-то подобное.
   По спине идут шлаки от жирного. Жиры и углеводы могут взаимопревращаться и в последней точке сходятся: конечная стадия их превращения заключается в биологическом окислении пировиноградной кислоты. Почему все диетологи катят самую огромную бочку на мясное? Не потому ли, что белковая проблема связана с перенаселенностью Земли, и тут диетологам ничего не поделать? Зато можно потасовать в руках имеющееся: сочетаемость, обработка, отказ от чего-то, голодание...
   Ни в какое сравнение не идет жирность и сладость цивилизованной пищи - пище, происходящей из дикой природы. Хурма, которую я могу купить на базаре в Орле, равно как и на любом другом базаре от Черноморского побережья до Москвы, раз в 5-1О превосходит размерами и сладостью ту дичку, что случайно обнаружила в шахтинском окраинном коопторге. Что говорить о садовых яблоках, грушах, сливах! Их кислые, мелкие предки застеснялись бы в такой компании. А как гордятся хозяева молоком, наполовину состоящем из сливок! Домашняя птица и скот, подкармливаемые крупным, взлелеянным зерном, а то и хлебом, имеют столько жира, сколько не по плечу набрать их диким собратьям. Присмотритесь к говядине, разложенной на прилавке, исключая совсем молодую телятину, она часто имеет просто потрясающее количество жира. Видели вы когда-нибудь тушу оленя или лося? Я видела и уверяю вас, что ни олень, ни лось не умудряются накопить такой слой, как домашняя корова.
   А если снова - дело в молоке? Витамин С, которого в коровьем много, не в пример женскому, по какой статье усваивается? Ясно: не по мясной, в мясе его нет. Витамин С молочного происхождения отнимает слишком много пищеварительных сил и дает много шлаков, одновременно не позволяя организму эффективно усваивать аскорбинку из растительного. Что получается в конечном итоге? То, что случилось с Андреем, когда ему исполнилось шесть: появились увеличенные лимфатические узелки под мышками и на шее. Слишком хорошо прошла я свое испытание, чтобы сильно испугаться на этот раз. И все-таки - ребенок, единственный. У него самого спросить, что ему хочется, скажет: груши, финики, фрукты - во-первых, потом - кролик, птица, яичко. Молоко, простоквашу, творог тоже любит и постоянно спрашивает, в молочном отказа нет никогда: доступно. За два дня три литра молока уходит пятилетнему ребенку - не много ли? Придется изменить политику: подвинуть молочное, дабы освободить место ягодам, фруктам и особенно - орехам. На орехи - лесные, грецкие - сняла все ограничения, пусть уж лучше понос, чем узлы. Случалось, живот расстраивался, но понос - как многодневная болезнь - с новой политикой оставил нас в покое. Кажется, и гнуться стал лучше. Узелки исчезли, но молоко осталось еще в достаточном количестве, чтобы быть настороже... Очевидно, я пропустила момент - когда Андрею было года три - задержалась с убавлением молока.
   Оставляя Андрея даже на полдня с кем-нибудь из родных - с Сашей, с той или другой бабушкой - пишу подробные указания, чем и когда кормить... Мама почитает своим долгом "приучать" организм мальчика к другому: дает что-нибудь, по ее понятиям невосполнимое: хлеб, пюре или галету. Чувствуя бабушкину струнку, Андрюша с малолетства на ней играет - требует у нее то, что у нас просить бесполезно, еще и еще. Потом у него поднимается температура, он спит и плачет, просыпаясь. Бабушка теряет рассудок от страха: имея высшее фармацевтическое образование, брызгает его святой водой и жжет спички (дедушка, мамин отец, умел лечить без лекарств, в том числе и заговаривал, но дочки учились официально медицине, и отцовских секретов не взяли). Я делаю клизму, иногда помогает быстро, иногда - не очень, мама вызывает Андрею врача, врач перечисляет традиционный список от "красного горлышка". Слава богу, мама успокаивается на диагнозе и не пытается "подлечить" Андрея по списку. Бабушка Тоня выполняет точно мои указания - и лишь время от времени вздыхает: "Какую судьбу ты ему готовишь? Армия? Жена?" Армия, равно как и пионерлагерь, санаторий, детсад, интернат, турпоездка исключаются. Относительно жены я не разделяю опасений свекрови, у меня столько же оснований для оптимизма, сколько у нее для пессимизма.
  
   - Пятнадцать лет назад вы и предположить не могли, что будете питаться раздельно. Как знать, что будет еще через пятнадцать...
   -Да, вначале то, что ты не садишься за семейный стол, воспринималось почти как трагедия. Теперь я понимаю тебя, и с тобой...
  
   Через год после моей удачи с акупунктурным абортом, ситуация повторилась - во многом потому, что я рассчитывала на аппаратик. Повторилась гораздо ближе к лету, в мае. Справлюсь, раз плюнуть, думала я - аппаратик куплен, под рукой. Не стоит изводить себя кашами, достаточно поголодать, отказаться от мяса, попить травы. Пожевала полынь, сделала стимуляцию точек - появились кровянистые выделения. Обрадовалась, поела говядины (что больше всего давало силы и чего хотелось) - выделения прекратились. Сколько ни билась в последующие дни - голодала, пила травы - выделения не возобновлялись. Варикозные вены на ноге набухли и болели с каждым днем больше, но самочувствие было не так уж плохо, солнышко словно добавляло недостающее в еде, беременность держалась.
   Дождусь первого дня следующего цикла и поднажму, а пока - что мучиться, поем говядины. Подошло время, я забыла мясо (как хотелось! Особенно - баранины - козлятины). Чтобы хоть чем-нибудь заполнить голодные дни - ужинала молодой картошкой (при воспоминании назавтра - как будто дрова в желудке), запихивала кашу и бесконечно повторяла стимуляцию точек. Хуже всего, что свалилась со своим горем опять на многострадальную мамочку - приехала, называется, на лето, погостить.
  
   - Оставь - просила мама. - Работаю пока, поддержу.
   - Мамочка, мамочка, тебя хватило лишь на единственную дочь по одним причинам, мной правят обстоятельства другие. Посмотри на меня, доходягу, на мои нераспрямляющиеся плечи, на остатки зубов...
   - Зубы ты испортила себе сама, своими диетами !
  
   Кажется, в психологии это называется вытеснение. Мамочка забыла, вытеснила из своей памяти все плохое и тяжелое, и я у нее самая красивая и здоровая дочь на свете, врачи просто ошиблись в диагнозе...
  
   - Жизнь проходит так быстро, будет ли у тебя еще шанс родить? Пока мы живы, поможем.
   - За 10 лет, пока я отъедалась, рожала, сидела с Андреем, ты не купила себе ни одной тряпки, отказывала себе и папе постоянно, и ты считаешь, еще осталось что-то в запасе? Вы все уже не в состоянии прокормить меня и Андрея. А меня - беременную, и еще одного ребенка, непростого?
   - Брось придумывать, Андрей - нормальный ребенок.
   - Мамочка, но ты же сама подкормила его два дня назад и видела, что было.
   - Он заболел не от еды.
   - От чего же?
   - Простыл.
   - Отчего же я, едва перешла на натуральное раздельное питание, сразу перестала болеть ангинами? А помнишь, как температурил Саша?
   - От желудка - симптомы другие.
  
   Молча отыскала "Работницу" с описанием энергетической системы, регулирующей жизнедеятельность организма. "Канал желудка (активен с 7 до 9 часов)"
  
   1. Расстройство аппетита (то есть, то нет)
   2. Боли в области желудка
   3. Головные боли
   4. Скачки температуры
   5. Нервное расстройство желудка.
  
   Очень похоже на Андрюшину болезнь...
   Что ж, придется признать неудачу: противопоставление пищи Солнцу не вышло, про стимулятор точек лишь подтвердилось: не разрушает. Хорошо ли ты читала Мак-Иов Риго? Взяла из третьих рук комплекс точек, понимаешь хоть, что делаешь? В роддоме, прежде чем сесть на кровать, простеленную клеенкой, женщины поднимали халат и рубашку, и я увидела у соседки Иры на животе коричневую полоску от пупка до лобка.
  
   - Что это у тебя, - спросила.
   - Посмотри у себя: точно такая же.
  
   Большая часть точек для акупунктурного аборта располагалось на этой линии, в них я не сомневалась, более того - с увеличением срока беременности "сигнальной" становилась почти вся сплошь линия. Сомнения вызывала точка на внешней стороне ноги, рядом с голеностопным суставом. Мак-Иов Риго дает эту точку для лечения радикулита, остеохондроза. Вероятно она связана с поясницей, спиной, позвоночником. По логике, "лицевая точка" - живота - должна быть на внутренней стороне ноги, и я на всякий случай, воздействовала и на ту, и на другую. Если правильно поняла Мак-Иов Риго, воздействие на комплекс точек не излечивает махом ту или иную болезнь, а усиливает потенциал организма, защитные силы на ослабленном участке. Если беременность вносит разлад в жизнь организма на уровне конфликта, акупунктурная гармонизация вызовет аборт. А если конфликта нет и я предвижу его в будущем, возможно, уже не на уровне своего организма? В таком случае твое тело не помощник, оно не понимает тебя, обращайся к другим. Боже мой, как я не хочу быть клятвоотступницей!
   Двенадцать лет назад я зареклась когда-либо повторить свою зеленую дурость: попасть на аборт. И вот... На том же самом месте, в тот же час. Лучше бы родить, только какое оно, после двух месяцев истязаний. Выскочит где-нибудь на половине срока. Куда ни кинь... Надо бы предупредить, чтобы обезболивающего вводили поменьше, для меня и капли будет достаточно.
  
   "Что ты - возразила мама, - станет плохо от боли, не дочистят".
   Да и какая, собственно, мне разница, убивать, так убивать...
  
   Вся моя сущность, и моего бытия - была в желтых и зеленых дисках, мягких, живых. Все время звучал тревожный вопрос: "Кто я?" Кто это?" Перелистывались диски, потом - розовато-фиолетовые плоскости, и я не могла найти свое место, и мне шептали: "ты наша, не уходи". Кружение плоскостей, ставшее под конец непереносимым; оборвалось, и я услышала "хрип-храп" из какой-то щели посреди меня, потому что ни горла, ни рта не было. Я мучительно пыталась вспомнить: кто я, как я выгляжу. Кто-то бил меня по щекам: "Лена, проснись!" Вот что: я, оказывается, не круг, у меня должна быть голова и длинные такие ноги...
   Почти одновременно с этим воспоминанием, может, даже раньше, голос моего разума (о, какой он, оказывается, сильный, как вырос за эти годы) укорил: "Зачем ты согласилась на укол, такую дозу, как ты вообще допустила все это? Ты ведь другая. Те встанут и уйдут, а ты останешься, безглазой, без рук и ног". Теперь я уже вспомнила все. Мне делали аборт, и теперь я все еще в этой комнате, на кушетке. Никакой боли не помню, слышу лязг медицинских инструментов и все разговоры, но не вижу и двигаться не могу.
   Надо мной наклонилась анестезист:
  
   -Что же делать ? Она не просыпается, еще больше уходит. Сейчас посоветуюсь, может ей уколоть - и она назвала препараты.
  
   "Тогда я вовсе никогда не стану Леной", - испугалась я еще больше. Из себя, из только что обнаружившихся губ, выдавила: "Ничего не колите!!! Я все слышу, тело - немое...". Раз так - подогнали кресло и меня кое-как усадили.
  
   - Как же я повезу ее, - поинтересовалась сестричка, - У нее голова болтается! Клиент отключился, люблю я таких клиентов, - добавила она, разворачивая коляску и придерживая голову за волосы...
  
   Через несколько дней перестанет сочиться кровь, уйдет боль, только при взгляде на компьютерную графику будет приходить воспоминание, как была желтым диском. Что вспоминают они, тьмы женщин, прошедших подобное испытание? Неужели такую же ненависть к своему телу, обременяющему Землю, какую чувствую я?
   Каким облегчением было бы поставить точку, закончить мое поучительное повествование, закруглившееся единством Места и Действия, однако меня мучают неразрешенные пока вопросы и продолжение возможно, если Вы напишете: "Я жду Вашей книги", как три года назад, Любовь Васильевна.
  
  

Содержание:

   ОТ АВТОРА
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Шелковица.
   Очень своеобразный жир медвежий: он не замерзает, и всегда сохраняет прозрачным желеобразный вид. У кабана жир, напротив очень плотный, близок к хрящу. Тот, что съела я, был больше похож на свиной, тогда я была не курсе, что кабаны нынче в этих заснеженных местах держатся благодаря человеческой еде - подбирают оставленную картошку, злаки.
   Смолянский, Абрамова. Справочник по лечебному питанию для диетсестер и поваров.
   В изданной в 1993 году во Владивостоке книге О.А.Морозовой: "Для подкармливания ребенка лучше всего брать молоко ослиное, хуже - кобылье, затем коровье и совсем плохое козье, так как в последнем состав белков сильно отличается от состава белков женского молока, а кроме того в козьем холопе, так же как и в коровьем, много казеина, который трудно переваривается в желудке ребенка".
  
   Трудности с усвоением растительной еды я связывала также с несовершенством поджелудочной железы новорожденного, которая набирает массу и силу примерно к 5- 10 годам. Деятельность кишечника также совершенствуется, и к 7 годам жизни его функция почти не отличается от кишечника взрослых людей. У нас же принято двухлетних кормить почти по-взрослому, разве что тщательнее измельчая продукты.
  
   Сашиной маме раздельное питание помогло избавиться от колита и обрести отправную точку в выборе еды.
  

Елена Чижмина Случай выздоровления. 61

  
  
  
Оценка: 6.43*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"